Маленький Асмодей [Ульф Старк] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Ульф Старк Анна Хёглунд Маленький Асмодей
Однажды в пятницу глубоко под землёй, куда никогда не проникали лучи солнца и пение дроздов, Маленький Асмодей грелся в отблесках Страшного Пламени. Он сидел, опустив копытца в таз с водой, пока другие дети носились вокруг, бросались раскалёнными угольками и скверно ругались — словом, веселились от всего сердца. — Почему ты не играешь вместе со всеми? — сморкнувшись в ладонь, спросила мама и нежно погладила Асмодея по голове. — Мне нравится слушать, как потрескивает пламя, — отвечал Асмодей. — Эти звуки напоминают о том, чего я никогда не видел. Отец Асмодея вздохнул. — И за что нам такое наказание! — сказал он. — Драться не хочешь, дразниться не умеешь. Нет в тебе ни злости, ни ненависти. Про чувство юмора я вообще молчу. Ну что мне с тобой делать? — Не знаю, — расстроился Асмодей. — Надо что-то придумать, — пробормотал отец. — Ладно, к ужину сообразим. А теперь пора разжигать огонь. Хочешь пойти со мной и посмотреть, как мучаются пропащие души? — Нет, спасибо, — поблагодарил Асмодей, поёжившись от одной только мысли об этом. Взвалив на плечо измазанную в саже лопату, Повелитель Огня и Вздохов расправил свои чёрные крылья и исчез среди тёмных горных ущелий. А Маленький Асмодей так и сидел у огня, пока не пришло время ужинать. Его сводные братья и сёстры, кузены и кузины стали носиться возле стола, плевать в суп, тыкать друг друга вилками в попу и рыгать, как и положено воспитанным детям из Подземного царства. Только Асмодей сидел тихо и смирно. Немного погодя отец встал и ударил хвостом по столу так, что стаканы подпрыгнули. Все тотчас замолкли. — Вот что я решил, — начал он. — Что же ты решил, Пер? — угодливо спросила одна из тётушек, ковыряя пальцем в носу. — Маленький Асмодей отправится в Земное царство, — торжественным голосом провозгласил отец. — Ну и ну! — побледнев, воскликнули сидящие за столом. — Туда, где стоит такой смрад? Туда, где так жутко щебечут птицы? Что же он будет там делать? — Асмодей докажет, что он мой сын, — ответил отец. — Он должен уговорить ни в чём не повинного человека отдать мне свою душу. — Браво! — закричали все кругом. — Вот это настоящее испытание! Кузены и кузины, братья и сёстры стали показывать Асмодею язык, махать мохнатыми ушами и вопить, что это задание Асмодею не по плечу. В ту ночь Асмодей почти не сомкнул глаз, он всё думал о тех ужасах, которые рассказывают о жизни на земле. О том, как мерзко галдят птицы, как резко бьёт в глаза солнечный свет, а воздух такой прозрачный и чистый, что им едва можно дышать. На следующее утро мама протёрла пятачок Асмодея тряпкой. — Когда идёшь к людям, надо быть таким же чистым и отвратительным, как они, — сказала она, снабдив его человечьей одеждой из гардероба, и на прощание ласково ущипнула за ушко. Отец взял его за руку и провёл через шестьсот шестьдесят шесть ворот к выходу из Чёрной Горы. — Теперь, сын мой, ты должен справиться сам, — сказал отец. — Помни, что тебе надо сделать. Раздобудь мне человеческую душу, прежде чем наступит полночь, — дольше твои лёгкие не выдержат земного воздуха. — А как мне найти эту душу? — спросил Асмодей. — Её видно издалека, — ответил отец. — Ищи среди чванливых и высокомерных. Среди глупых и легкомысленных. Или среди опечаленных и несчастных. Их легче всего обвести вокруг пальца. — А что же я буду есть? — пропищал Асмодей. — Ешь овечьи катышки. Они вкусные и полезные. Отец пожелал Асмодею удачи, дал ему крупицу волшебной силы и наказал прийти на это же место, прежде чем на земле наступит полночь. — Надеюсь, ты не обманешь моих ожиданий, — промолвил Повелитель Вздохов. — Я буду стараться, — пообещал Асмодей, отворяя тяжёлую дверь, ведущую к Свету. Ясные солнечные лучи ослепили его. От чистого воздуха закружилась голова. Над лесами и полями порхали птицы, щебетавшие от голода, радости и любви. Кругом было столько интересного, что Асмодей почти позабыл своих печалях. Он уселся на мягкий мох. Когда глаза привыкли к резкому свету, малыш увидел долину у подножия горы, а в долине — зелёный луг и деревушку. Над крышами домов вился дымок. «Уж здесь-то я точно найду того, кто отдаст мне свою душу, — подумал Асмодей. — Вот папа обрадуется!» И он двинулся в сторону долины. Кругом жужжали шмели, цветки клевера переливались красным и белым, а на лугу стояло огромное бурое существо с хвостом и рогами, совсем как у Асмодея, и поглощало сочную травку. Увидев тугое вымя, Асмодей понял, что существо это женского пола. — Простите, если помешал, милая госпожа, — обратился он к ней. — Но я могу предложить вам всё что угодно. Лишь обещайте мне взамен свою душу. — Чего? — переспросило существо, вытаращив свои большие карие глаза. — А чего я могу пожелать? — Богатство, — предложил Асмодей. — Красивые одежды. А как насчёт самого статного жениха в мире? Как вас зовут? — Корова, — ответило существо. — На богатство мне наплевать. Внешность моя меня совершенно устраивает. А замуж я не хочу. Иногда меня навещает соседский бык, и большего я не желаю. — Может быть, вам нужен дворец? — Чего мне с ним делать? — Или что-то ещё? Скажем, научиться летать? — Пожалуй, можно, — ответила корова, уставившись на летние облака, медленно плывущие по небу. — Да свершится! — поспешно выкрикнул Асмодей. Не успел он договорить, как корова плавно оторвалась от земли и с очень важным видом воспарила над ближайшей изгородью, растопырив копыта и помахивая хвостом. Она пролетела над крышей дома и, несомая ветром, помчалась дальше, к соседским угодьям, — туда, где бык жевал в огороде траву. Довольный Асмодей наблюдал за ней. «У меня получилось! — думал он. — Получилось с первой попытки. Значит, не такой уж я неудачник. Теперь можно возвращаться домой». Асмодей представил, как обрадуется папа. Но тут же наморщил пятачок. — Святой Антоний! — всхлипнул он. — Я ведь забыл, что корова должна была отдать свою душу! Опять я опозорился. Из соседского огорода послышался истошный рёв быка. Нахлобучив вязаную шапочку на самый лоб, Асмодей отправился в деревушку, чтобы отыскать там того, кто отдаст ему свою душу. Он пинал ногой каждый камушек, попадавшийся на пути, и бил хвостом по цветкам — так сильно он был расстроен. Но вскоре он позабыл про свою неудачу. Ведь солнышко светило так нежно и приветливо и так сладко благоухал клевер. Всё, что попадалось ему на глаза, было прекрасно и наполнено смыслом: травинки, склонявшиеся на ветру; деревья, дарившие земле свою тень; мухи, которым суждено было стать добычей птиц, и облака, приносившие влагу полям и лугам. «У всего на земле есть смысл, — думал Асмодей. — Значит, и у меня тоже». Приободрённый этой мыслью, он зашагал дальше. Когда он вошёл в деревню, все стояли, задрав головы к небу, — батраки и крестьяне, бабы с младенцами на руках, старики и старухи с клюками. Кузнец бросил свою наковальню, пастор оставил утренний кофе, учитель примчался прямиком из-за кафедры, а следом за ним прибежала шумная стайка детей. Над колокольней, словно тёмно-коричневый дирижабль, кружила корова. — Чудо Господне! — воскликнул пастор. — По моему скромному мнению, это объясняется газами у неё в животе, — возразил учитель. — А мне наплевать, чем это объясняется, — хмыкнул крестьянин. — Главное, чтобы моя корова вернулась обратно. Немного обождав, Асмодей тихонько подошёл к пастору. Тот стоял чуть поодаль с чрезвычайно важным видом. Асмодей хорошо помнил слова отца: чванливых и высокомерных обмануть проще всего. — Прошу прощения, милостивый государь, — робко промолвил он, тронув пастора за рукав. — Чего ты хочешь? — фыркнул пастор. — Дать вам то, чего вы больше всего желаете, — ответил Асмодей. — С вашего позволения я готов соблазнить вас деньгами, славой или голыми женщинами. По вас сразу видно, что вы чванливый и важный. — Что ты сказал? — Задыхаясь от гнева, пастор схватился за свою холодную блестящую лысину. — А может быть, вам угодно, чтобы у вас выросли волосы? — продолжал Асмодей. — Тёмные или светлые? Кудрявые или прямые? Только скажите. Взамен мне понадобится лишь ваша душа. Пастор покраснел, словно маковый цвет. — Поди прочь! — взревел он, схватив Асмодея за нос. — Никогда не встречал таких наглых и злых мальчишек! Когда пастор отпустил его, Асмодей поспешил унести ноги подальше. Он сел на камень. Маленький носик больно щипало. Опять не вышло. И всё же он был доволен. Никогда прежде никто не называл его злым. «Не такой уж я безнадёжный», — подумал он. Так он и сидел, пока не почувствовал голод. Школьникам надоело наблюдать за коровой, и они разбежались. Зато корова научилась проделывать в воздухе весьма искусные пируэты. Не успел Асмодей далеко отойти, как увидел загон с животными, белыми и пушистыми, словно облака на небе. На вид они были мирными и добрыми. — Простите, что потревожил, — заговорил Асмодей. — Кто вы такие? — Мы овцы, — проблеяла одна из них. — Вот это удача! — обрадовался Асмодей. — Не найдётся ли у вас лишних катышков? — Зачем они тебе? — поинтересовалась овца. — Я буду их есть, — ответил он. — Говорят, они вкусные и полезные. — О вкусах не спорят, — сказала старшая из овец, закатив глаза. — Бери, сколько надо. Маленький Асмодей набил полные карманы, удивлённый, что прямо на земле валяется столько пищи, и попрощался. Но, прежде чем уйти, он спросил у овец, не видали ли те поблизости глупых и легкомысленных. Он помнил: таких соблазнить проще всего. — Как же не видать, — ответила старейшина овечьего стада. — Здесь только что пробегали школьники. Они толкались и дразнились. По всему ясно: в голове у них пусто. Настоящие олухи. — Балбесы, — прибавила другая овца. — И дуралеи, — промекала самая юная. Поблагодарив их, Асмодей сунул за щеку пару овечьих катышков и отправился на поиски детей. Возле булочной Асмодей увидел детей. Они носились сломя голову, рыгали, показывали друг другу языки и кидались камнями в кур, проверяя их на выносливость. — Простите, что отрываю, — начал он. — Это вы настоящие дуралеи? Дети тотчас застыли, разинув рты. — Что? Как ты сказал? — Ну… балбесы, — пояснил Асмодей. — Имею ли я честь лицезреть истинных олухов? Дети сжали кулаки, глаза их недобро сузились. — Что, по шее захотел, да? — закричали они. — Нет, что вы, благодарю, — ответил Асмодей, положив в рот пару катышков. — Просто хотел вас порадовать. Я мог бы подарить вам славу, власть и мудрость. Или, к примеру, дворец из чистого золота, сласти и вкусные колбаски. Только скажите, чего вам угодно? — Того, что у тебя во рту! — прокричал один из мальчишек. — Что ты жуёшь? — Овечьи катышки, — ответил Асмодей. — Но они не особенно вкусные. — Ха-ха! — захохотал самый большой мальчик. — Так мы тебе и поверили! И они налетели на Асмодея. Двое держали ему руки, а самый здоровый мальчишка вытащил у него из кармана целую пригоршню овечьих катышков и с довольным видом засунул в рот. Разжевав их, он тотчас изменился в лице. Вытаращив глаза, парень стал плеваться что было сил и шипеть, словно бешеный кот. — Тьфу! Гадость! Какашки! — закричал он. Коричневая жижа капала с его побледневшего подбородка. — Я же говорил, что это невкусно, — сказал Асмодей. — Чем бы мне вас порадовать? — Мы тебя самого сейчас так порадуем! — закричали дети. И они задали ему хорошую взбучку. Повалив на траву, они стали таскать его за уши и перемазали всё лицо слюнями и глиной. Затем напихали в ноздри травы, как это делали сводные братья и сёстры, кузены и кузины из Подземного царства. Асмодей заплакал, не понимая, за что с ним поступают так жестоко. Слёзы искрились в его глазах, как маленькие огоньки, и, падая, превращались в крохотные язычки пламени. Но дети лишь галдели ещё громче. И тогда им явился ангел. Асмодей сразу понял, что это ангел, — на нём был белый халат и белая шапочка, а в руках он держал деревянный меч. — А ну отпустите его! — приказал ангел властным голосом. — Как вам не стыдно обижать того, кто слабее и меньше вас! Он затоптал языки пламени на земле. Затем склонился к Асмодею, поднял его своими сильными руками и отнёс к себе в дом. В жизни Асмодей не вдыхал таких чудных запахов! Кругом витали ароматы кардамона, мёда, корицы и марципана. Но Асмодей, конечно, не знал таких слов. Ему просто казалось, что в доме ангела пахнет небесной пищей. Да и тёплое молоко, которым его напоили, наверняка имело небесное происхождение, такое оно было белое и вкусное. — Бедняга, — пожалел Асмодея ангел, вытирая ему лицо чистым и мягким полотенцем. — Больно? — Да, — всхлипнул Асмодей. Когда кто-то бывал с ним добр, ему сразу хотелось плакать. Несколько молочно-белых слезинок скатилось о его щекам, когда ангел вытирал его лоб, над которым торчала пара маленьких рожек. — Ну и шишки! — воскликнул он. — Ага. Только они ещё не выросли до конца, — ответил Асмодей. При этих словах ангел улыбнулся такой добрейшей улыбкой, что Асмодею даже пришлось высморкаться. Он, конечно, и прежде слыхал об ангелах. Ну, что они летают по небу и дуют в свои трубы, так что в ушах звенит. А если ты недостаточно противный, то они придут и заберут тебя в рай. Это всем известно. Но чтобы ангелы вот так запросто разгуливали по земле — об этом он не знал. У Асмодея мурашки по спине побежали. Его приласкал ангел — ужас какой! Ведь он сын Властелина Огня и Повелителя Вздохов. Но в то же время ему было так приятно — руки у ангела были нежные, а ногти совсем не царапались. — Позволь мне спросить тебя, — прошептал Асмодей, — чем ты здесь занимаешься? — Я пекарь. Пеку для людей хлеб насущный. А ты? — спросил Пекарь. — Я просто исчадие ада, — ответил Асмодей. — Пришёл сюда, чтобы папу порадовать. — Должно быть, это нелегко. — Ага. Я страшно устал. — Иди-ка приляг и отдохни, — сказал Пекарь. Так Асмодей и сделал. Он свернулся калачиком на коврике возле тёплой печи, слушая, как гремят противни и Пекарь раскатывает своё небесное тесто. «Только бы не уснуть», — подумал Асмодей и тотчас уснул. Когда он проснулся, вечер уже почти наступил. Надо было торопиться. Ангел-пекарь положил ему в мешочек печенье. — Что это? — спросил Асмодей. — Они называются «грёзы», — ответил Пекарь. — Надеюсь, тебе удастся порадовать папу. Ты знаешь, что для этого надо сделать? — Да, — сказал Асмодей. — Значит, всё будет хорошо. — Вряд ли, — пробормотал Асмодей. — Опять опозорюсь. Но всё равно спасибо. — И натянув шапочку на уши, он отправился в путь. Асмодей осторожно держал мешочек — неизвестно, что могут сделать ангельские «грёзы» с такими, как он. Солнце уже заходило за горизонт. Словно огромная жёлтая лампа, висело оно на небосклоне за позолоченными маковками церквей. Летающей коровы не было видно. «Куда мне податься? — грустил Асмодей. — Остались только несчастные и опечаленные. Но где их искать?» Белка носилась вверх-вниз по стволу сосны. Особой печали в ней не было. Мухи, муравьи и ласточки, похоже, совсем не грустили. Немного погодя Асмодей встретил корову. Она стояла на лужайке и как ни в чём не бывало щипала травку. — Ты снова здесь? — удивился Асмодей. — Почему не летаешь? — Разучилась, — ответила та. — Ну и ладно. Не больно-то и хотелось. — Ты, наверное, опечалилась? — С чего бы это? — сказала корова, продолжая жевать. — И правда, — вздохнул Асмодей. Попрощавшись с коровой, он двинулся дальше. Весь вечер Асмодей бродил по деревне. Он прижимался пятачком к окнам, где горел свет, говорил с желтоглазой козой и парочкой толстых поросят. Но нигде он не встретил такого несчастного, который готов был отдать ему свою душу. «Самый несчастный на всём белом свете — это я», — подумал Асмодей и пошагал в лес, чтобы дожидаться там полуночи. Скоро за ним придёт папа и уведёт его обратно в глубины Подземного царства. Сил на поиски больше не было. На небе тысячами огней вспыхнул закат. А под елью сидел Асмодей, которому было очень жалко себя. Он не нашёл никого, кто отдал бы ему душу. Мама и папа останутся недовольны. Дядюшки и тётушки начнут охать и причитать: тьфу, ну и ну, да как же так. А братья и сёстры, кузены и кузины просто умрут от счастья. Они будут щипаться и кричать, что они, мол, так и знали. Асмодею было грустно и одиноко. Кажется, больше таких растяп ни на земле, ни под землёй не встречалось. — Ну почему ты такой неудачник? — простонал он. — Вот уж не знаю, — проквакала жаба. — Мы тоже! — пискнул комар, укусив Асмодея в затылок. Он открыл мешочек, который дал ему Пекарь. «Грёзы» светились в темноте, словно в каждой из них таилась маленькая луна. Они пахли сахаром и ванилью и выглядели весьма соблазнительно. Асмодей достал одну из них и положил на ладошку. Интересно, что будет, если съесть «грёзу» ангела? Он осторожно потрогал её языком. Затем не удержался и положил в рот всё печенье целиком. Неужели сейчас разверзнутся небеса и молния грянет прямо в его подземное сердце? Но нет, ничего не случилось! Только божественный вкус растёкся во рту. И вдруг он услышал, что в лесу кто-то плачет. Или это ветер жаловался деревьям? Маленький Асмодей встал и пошёл на звук. На берегу озера, обхватив колени руками, сидела девочка и плакала, хотя стрекозы кружили над её головой, а кувшинки цвели буйным цветом. — Меня зовут Асмодей, а тебя? — Кристина, — ответила девочка. — Что ты здесь делаешь? — Жду полуночи. Тогда за мной придёт папа. А ты? — Я просто хотела побыть одна. — И я. Значит, можем побыть одни вместе. Он уселся на холмике рядом с ней. Девочка вытерла слёзы. Они посмотрели на озеро, в котором отражалась бледная рожица луны, и разом тяжко вздохнули. И тут девочка впервые подняла взгляд на Асмодея. Она заглянула в самую его сокровенную глубину, и вдруг их несчастные души встретились. У Асмодея так закружилась голова, что он даже чихнул. А девочка поддела ногой камушек и скинула его в воду. — Какой ты странный. Почему у тебя пятачок? — В моих краях пятачки есть у всех. Асмодей рассказал ей о Подземном царстве и тысяче тёмных ущелий. О том, что у него всегда всё наперекосяк. О задании, которое получил от отца. Девочка молча слушала, а он продолжал говорить. Асмодей рассказал о корове, о пасторе и о детях, которые перемазали его слюнями и глиной. — Остались только несчастные, — сказал он. — Но где найти такую печальную душу, которая готова отдать саму себя? Девочка поддела ещё один камушек и бросила его в воду. — Значит, говоришь, из Подземного царства? — переспросила она. — Ты и вправду можешь дать всё что угодно? — Думаю, да. — Так я тебе и поверила! На эти слова Асмодей обиделся. Он посмотрел на куст. И куст тотчас же загорелся. Он искрил, как бенгальский огонь. «Я и не знал, что на такое способен», — подумал Асмодей. А когда он взглянул на чёрную воду, кувшинки вспыхнули и замерцали, словно маленькие фонарики, плавающие по воде. — Что скажешь? — улыбнулся Асмодей. Девочка посмотрела на пылающий куст. Затем на сияющие кувшинки. А потом перевела взгляд на Асмодея. — Я отдам тебе свою душу, — сказала она. Асмодей ликовал! Теперь ему не придётся стыдиться. Может быть, его даже похвалят. Папа погладит его по голове и скажет, что он прекрасный сын. Он представил себе, как вытянутся лица у братьев и сестёр, кузенов и кузин. — Ты получишь всё что угодно! — радовался Асмодей. — Хочешь мешок, полный золота, серебра и драгоценных камней? — Нет, — поблагодарила Кристина. — А лошадь хочешь? — предложил Асмодей, почесав макушку. — Лошадь, которая будет плясать, петь и рассказывать смешные истории? — Нет, — ответила девочка, улыбнувшись, хотя глаза у неё были грустные. — Это совсем не похоже на моё заветное желание. — А чего же ты хочешь? — Чтобы мой брат выздоровел. Чтобы он мог жить, бегать и играть. И девочка рассказала о своём младшем брате. Он так болен, что всё время лежит в постели, и, возможно, никогда не поправится. Она рассказала о том, как им было хорошо вместе. И, пока она говорила, Асмодей любовался её бледной кожей и светлыми волосами, которые, казалось, тоже светились, словно кувшинки на тёмной воде. Потом он вспомнил про Подземное царство. Вспомнил его черноту, жар и холод под Чёрной Горой. Вспомнил несчастные и одинокие души, которые спускались туда. Когда Кристина закончила говорить, Асмодей уже перебрал в голове все воспоминания. Он не смотрел на неё. Его взгляд был прикован к обгоревшему кусту с холодными скорбными ветками. — Нет, — сказал Асмодей, — я не хочу, чтобы ты отдавала свою душу. Но девочка так просила его. Она сказала, что никогда больше не будет счастлива, если её брат не поправится. Лучше уж гореть в огне Подземного царства, чем смотреть на его неподвижные, тоненькие, как спички, ноги и понимать, что ты ничем не можешь ему помочь. — Пожалуйста, — умоляла Кристина, — сделай, как я прошу. Асмодей растерялся. — Хорошо, — промолвил он наконец. — Но тогда тебе придётся отправиться со мной к папе. — Ты должен доказать мне, что не обманываешь, — сказала девочка. — Я хочу убедиться, что мой брат здоров, прежде чем спущусь в Подземное царство. Асмодей лёг на землю. «Наверняка ничего не получится», — подумал он. Затем пробормотал заклинание прямо в землю — в заросли вереска и папоротника. Зашелестели деревья. Лёгкий ветерок пробежал по воде, и кувшинки разом перестали светиться. И вот перед девочкой в лунном свете уже стоял её брат с озорными глазами, веснушками и непослушными кудряшками. Ноги его больше не походили на спички. Это были пухлые детские ножки. Когда он улыбался, на месте недавно выпавшего зуба чернела дыра. — Это и правда я? — удивился он. — Или мне снится сон? — Не знаю, — сказала Кристина. — Но это неважно. Девочка обняла его так крепко, что они чуть не свалились в воду. И оглядела со всех сторон. Она даже сжала его ногу и ущипнула за щёчки — надо же убедиться, что он сделан не из воздуха и лунного света. — Попрыгай, — попросила она. Брат запрыгал так, что чёлка скакала на лбу. — Побегай, — попросила Кристина. Он обежал вокруг дерева на своих толстеньких ножках. А потом обежал ещё раз — просто от радости. — Теперь я вижу, ты и вправду здоров. Дети разделись и побежали купаться. Они брызгались и прыгали с камня вниз головой. А потом поплыли к лунной рожице, которая отражалась в воде. — Эй! — позвала Асмодея Кристина. — Иди к нам! Но Асмодею хотелось посидеть на берегу. Ему нравилось вдыхать прохладный земной воздух и слушать, как ветер нашёптывает сказки деревьям. Любоваться на звёзды, мерцавшие в небе, и слушать смех детей. К тому же он стеснялся показывать свой хвост. «Если бы только время могло остановиться, — думал он, — и сейчас длилось бы вечно». Трижды проухала сова. И Асмодей понял: пора. — Не бойся, — сказала Кристина, — я скоро вернусь. — Чего мне бояться? — спросил мальчик. Возле дома брат и сестра расстались. На прощание он обнял Асмодея, и Асмодей с Кристиной зашагали дальше, мимо церкви, школы и лужайки, на которой стояли овцы и пересчитывали друг друга, чтобы скорее уснуть. — Надо поторопиться, — сказал Маленький Асмодей. — Папа рассердится, если ему придётся ждать. Они вскарабкались по крутому склону и вошли в лес. Там было совсем темно, лунный свет не проникал сквозь ветви деревьев. Асмодей держал Кристину за руку. Сначала, чтобы она не сбилась с дороги, а потом — просто потому, что не хотел отпускать. — Ты ещё можешь отказаться, — говорил он. — Нет, — стояла на своём девочка. — Ещё немного, и будет поздно. С каждым шагом становилось всё труднее дышать. И как только лес поредел, на вершине Чёрной Горы Асмодей увидел отца: он кутался в чёрные крылья, а глаза светились, словно красные угли. — Погоди, — сказал Асмодей Кристине, когда они подошли совсем близко. И тихонько подкрался к Властелину Огней и Повелителю Вздохов. — Здравствуй, папа, — сказал он. Отец оторвал взгляд от неба, где звёзды сверкали меж облаками, и посмотрел на сына так, словно не знал, что ответить. — Ну что, пришёл? — наконец сказал он. — Минута в минуту. — Ага. — Как твои успехи? Нашёл кого соблазнить? — Нашёл, — ответил Асмодей. — Я соблазнял корову и пастора. Хотя ничего не вышло. Отец опечалился. Выпустив изо рта чёрное облако дыма, он вздохнул так тяжко, что от скалы откололась огромная глыба и с жутким грохотом покатилась вниз. — Так я и знал, — снова вздохнул он. — На что я надеялся? — Я сделал всё, что мог, — продолжил Асмодей. — Это правда, — подтвердила Кристина. — Зато потом он нашёл меня. Она выступила из своего убежища за большим камнем. — Возьмите мою душу, — сказала она. Всю дорогу, пока они шли К через шестьсот шестьдесят шесть ворот, отец довольно посмеивался. Никогда ещё Асмодей не видел его таким весёлым. Отец то и дело останавливался, щипал его за живот и восклицал: — Какой у меня прекрасный сын! А ведь я давно это подозревал. Только не было от этого радости Асмодею. И чем глубже они спускались в Подземное царство, тем бледнее становилась Кристина. Повсюду кружили летучие мыши. Из преисподней доносились страшные стоны Мятежных Душ. — Может, не надо? — шепнул Асмодей. — Давай скажем, что я ошибся? Подумаешь. У меня ведь всегда всё не так. Но Кристина лишь ускорила шаг. И вот они оказались у Самого Большого Зала, где братья и сёстры, кузены и кузины гоняли кота. Увидев Асмодея, про кота они тотчас забыли. Тётушки склонили головы набок, поскребли свои мохнатые уши и улыбнулись, обнажив жёлтые зубы. — Ну что? Где ты был? — закаркали они наперебой. — Где штанишки замочил? — взвыли кузины и кузены. И, загоготав, повалились на пол. — Молчать! — рявкнул на них Повелитель Огня и поднял Асмодея на вытянутых руках. — Мой сын — парень не промах! Вы бы с таким заданием в жизни не справились. Смотрите, какую красивую душу он мне привёл. Все вытаращили глаза. Кузины и сёстры с братьями уставились на Кристину, разинув рот, — никогда прежде они не видели живого человека. А лицемерные тётушки радостно запукали и захлопали в ладоши. — Подлинное дарование! — воскликнула одна. — Мы всегда это знали, — сказали другие. — Вот именно, — ответил отец. — И чтоб не смели больше его дразнить. А теперь пойдёмте ко мне. Он увёл Асмодея и Кристину к себе в кабинет и запер дверь. В кабинете стояли изящный стол с глобусом и подсвечником из серебра, несколько ободранных стульев и широкая кровать, покрытая чёрной простынёй. Повелитель Огня достал сигару и закурил. — Значит, ты хочешь продать свою душу? — спросил он. — Да, — ответила девочка. — Для этого я сюда и пришла. — Хорошо. Ты получишь всё, что обещал мой сын. Но после смерти станешь моей навеки. Ну, что, по рукам? Кристина протянула ему руку. И отец пожал её. — Превосходно, — продолжил Повелитель Тьмы, выдувая облако дыма. — Значит, решено. И что же тебе пообещал Маленький Асмодей? — Что мой брат поправится, — ответила Кристина. — Он и правда поправился! — добавил Асмодей. И тут отец выплюнул сигару. Он вцепился в кустистые волосы, торчавшие у него из ноздрей, и захромал туда-сюда по комнате, волоча за собой хвост. — О Франциск, милосердный и неунывающий! — завыл он и боднул рогами стену. — Что случилось? — спросил Асмодей. — Я опять напортачил? — Да, — фыркнул отец, — ничего не получится. — Почему? — спросила Кристина. — Что не получится? — Я не могу принять душу, которая желает добра. Это неправильно. Вы что, сами не понимаете? — Да уж… — сказал Асмодей. — Ну и как теперь быть? — Придётся мне отказаться, — угрюмо ответил отец. — Ничего не поделаешь. — А мой брат? — спросила Кристина. — Первое слово дороже второго, — сказал отец, взяв сигару. — То, что дал мой сын, я отобрать не могу. — Значит, я опять всё сделал не так, — улыбнулся Асмодей. — Нет, — пробормотал отец, — это было недоразумение. Будь любезен, проводи девочку обратно. Я хочу немного побыть один. Асмодей взял Кристину за руку. — Иди чёрным ходом, — прошептал Повелитель Тьмы. — И чтобы об этом — никому! Асмодей стоял у последних ворот Чёрной Горы и смотрел вслед Кристине. Её волосы блестели в первых лучах восходящего солнца. Она спешила домой, к своему брату. «Вот бы она обернулась один только раз», — подумал Асмодей. И она обернулась.
Последние комментарии
7 часов 3 минут назад
7 часов 6 минут назад
2 дней 13 часов назад
2 дней 17 часов назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 20 часов назад