Петровские Ведомости [Фил Бандильерос] (fb2) читать онлайн

Бандильерос Петровские Ведомости

Глава 1 О вреде никотина и алкоголя

Поезд в последний раз качнуло, и наконец, свистя какими-то своими компрессорами состав остановился.

После, пусть не самой тёплой, но всё таки более южной Москвы, славный город Тверь навевал не только чувство, что я наконец, попал домой, но и беспробудную тоску. Погода – классическая, тверская, то бишь морось, ветер порывистый. И это в июне-месяце, когда уже пора лежать на пляже и глазеть на девушек в бикини… Тучи низко, всё небо затянуто. "А я весь такой в белом". Ну, ладно, пусть не в белом, а в камуфляже из "армейского магазина", что на ВВЦ. Там продаётся замечательная форма разных армий мира, причём наша – самая дешёвая. Можно купить много полезных милитаристских вещиц, но я ограничился формой, чрезвычайно удобной и практичной, и берцами. С армией у меня не сложилось с самого начала – когда ещё в школу ходил, как раз к концу, приехал комиссованный сын нашей соседки. "Больной" оказался битым, с какими-то там переломами и всем прочим, что его "деды" старались выставить как несчастный случай. В итоге парень умер от повреждённых внутренних органов, а его мать затаскала по судам вояк, не добившись никаких результатов. Видя такой беспредел, сразу вспомнилось то количество ура-патриотической мути, которую на обывателя вываливает ТВ, книги, и некоторые газеты. Да, противно, но делать нечего – пришлось срочно "заболевать" язвой желудка, которая и освободила меня от армии. Зато в Московский Авиационный Институт принимают и с язвой, и без неё, так что, постаравшись, устроился. А заодно и место в общаге получил (что не может не радовать) .

Сдав наконец опостылевшую сессию, получив зачёт – вздохнул свободно и пошёл собираться.

Тверская электричка, воспетая ещё блатным бардом Кругом, проделала путь незаметно для меня, потому как в дороге я читал книгу. В чём плюс Литературы развлекательной – она идеально отрешает читателя от окружающей действительности, позволяя пропустить не самое интересное время. Например, пока электричка едет. Главное тут – не уйти на страницы книги с головой, а то последствия могут быть самые негативные…

Зато на перроне меня встречал друг, причём друг детства, можно сказать, почти брат. Александром его кличут.

– Кирюха! – крикнул он поверх голов, заметив меня в толпе.

– Саня! – я аккуратней перехватил чемодан и обнялся с другом. Саня, он же Александр Синицын, долговязый, метр-девяносто пять, выделялся среди идущей толпы.

Бабки с сумками на тележках, курсанты – штуки три – молодые парни, лет по семнадцать, в мундирах с курсантскими погонами, ну и конечно, простая серая масса обывателей, приехавшая из Москвы.

– Кирюх, пойдём. Тут, кажется, снова погода портится. – Тут он почесал шею пониже подбородка, что у нас среди студентов значило "выпить", – да и салатику покушать.

Я усмехнулся на такое заявление и что называется "озадачил" его:

– А "салатик" то есть?

– Обижаешь, родной, как не быть. Всё есть, и салатик, и официантки. В общем, заждались мы тебя тут. – Развёл он руками.

– Давай, что ль в переход, а то уже люди поглядывать начали. – Поднял я сумку и указал глазами на вход в вокзальное помещение.

Вокзал Твери не менялся, казалось, никогда. Переход, являющийся пародией на переходы московских вокзалов, оттуда выход, как в город, так и в само здание вокзала.

– Погоди, Сань, а ты на колёсах?

– Ага, там поставил, напротив Макдональдса.

– Тогда давай в машине поговорим, окей?

Саня только усмехнулся и, позвенев ключами, двинулся в сторону макдака. Раньше тут другой фастфуд звали макдональдсом – чикен… Короче, такой, самопально-местный. И располагался он напротив автовокзала, то бишь, на некотором удалении от вокзала железнодорожного. – Эй, ты куда? – спросил Санёк, остановившись.

– Дык… – растерялся я, указав взглядом в сторону автовокзала.

– Хе. У нас тут новый, настоящий Макдональдс открыли, – погнали, – и показал в сторону проспекта Чайковского.

– Вот оно как? – ничуть не удивился я. Да, цивилизация вещь упрямая, и однообразная. Макдональдсов везде понастроили…

До машины мы добрались без приключений и я, наконец то, устроился на заднем сиденье подержанного, почти раритетного фольксваген-гольфа.

Саня завёл мотор только со второй попытки, потому как движок явно уже доживает свои последние если не дни, то месяцы точно. Когда, наконец двигатель заурчал и Саня включил передачу, мимо нас, рядом со стоянкой проехал, громыхая на всю округу трамвай.

– Нда, а у нас всё по старому… – протянул я, глядя на этот раритет давно минувшей эпохи. Действительно, в Твери, как и во многих других городах, имеющих трамвайное сообщение, парк этих составов совершенно не обновлялся и посреди улицы можно увидеть такие раритеты, которые "Ильича помнят". Ну, Ильича – вряд ли, но вот семидесятые, а то и шестидесятые помнят точно.

Саня подождал, когда это чудо техники, скрипя и гремя всем что может скрипеть и греметь проедет мимо и сдал назад, лихо выруливая на дорогу. Я покрепче вцепился в ручку двери

– Сань, да не гони ты так, тут же ментов где только можно и где нельзя – толпами. А ну как остановят?

– Спокойно, я посмотрел, вроде тут пост был, но они куда-то смотались. Хотя понятно куда, время то обеденное, – машина вырулила на проспект и, пристроившись за каким-то грузовичком, из кузова которого торчали косо уложенные доски, неспешно поехала в направлении моей квартиры.

– Гайцы тоже люди. Но им же не положено, разве нет?

– Положено-не положено, а жрать хотят. Ну, и ходят по очереди, а тут вроде оба свалили. Случись что – они в макдаке… интересно работают, хотя тут вам не Москва, не Ленинградка…

Машина проехала площадь Капошвара и, мимо парка – на улицу Ротмистрова. Да, место тут, мягко говоря – не айс, но другого пока нет. Хорошо, что у меня хоть тут однушка имеется, родители купили. Стоило нам съехать с ровного асфальта Волоколамки, как начались "русские горки" – дорогу конкретно на этой, заштатной, захолустной улице ремонтировать никто даже и не собирался. Правда, к чести моего жилища стоит сказать, что тут совсем недалеко находится бассейн, правда я в него ходил всего два раза, а после того как его закрыли в связи с какой-то инфекцией – не возвращался. Но всё равно – рядом с домом. Тут же, на этой улочке можно найти и "сауну". Хотя сауна так себе – одно название, только проститутки.

Сань, а ты в мою хату то давно наведывался?

– Да, с неделю назад. Цветы потравил, тараканов полил, с соседкой поругался.

– Так не померла ещё? – удивился я. Соседка – старая рухлядь, лет ста на вид, сплетница и склочница номер один.

– Жива, что б её черти в ад утащили. Даже без повода прицепиться может, а уж с поводом вообще со свету сживёт.

– Главное лишний раз повод не давать, – я снова был вынужден вцепиться в ручку, заехали мы во двор. Двор самый что ни на есть "глубинка России", – сломанные качели, стоящие тут с советских времён, около соседнего дома – мусорные контейнеры, во дворе – деревянные лавочки и столик, на котором в хорошую погоду устраивают "пикничок" местные синявки.

Саня, верно уловивший моё настроение вылез из машины и, дождавшись, когда я выйду – запер дверь. Тверь это вам не Бобруйск – тут вокруг города несколько колоний, а соответственно и зэков. Беглых, конечно, нет, зато есть те, что осели в городе, остепенились. Или не остепенились, а просто промышляют там же, где и "откинулись". В общем – дело швах, криминалитета хватает и могут запросто увести даже такую машинку.

– Ты смотри, они её ещё завести не смогут, – улыбнулся я, когда Санёк, оббежав машину, извлёк из багажника замок-стопор и пристраивал его на колесо.

– Уведут, у Лёхи, того, с Орджоникидзе, увели приору. И ведь понадобилась кому то, а такие тачки как моя – лакомый кусочек для угонщиков. Они ж не видят, что движок почти сдох, вот и облизываются.

Подождав, пока несуразного вида, похожая на разводной ключ конструкция была закреплена на колесе, я открыл дверь, впуская вперёд Саню, – давай, отогреемся, чай не май-месяц.

– Ага, Июнь. – Усмехнулся я. Действительно, погода была противна ещё и тем, что лето уже началось, а дожди ещё почти весенние. Холодные.

Забрались в дом, наконец то. Саня уверенно прошёл по тёмному коридору и открыл дверь моими ключами, которые я ему перед уездом в Москву оставил.

Через несколько часов

Перевернув бутыль, я налил в последний раз. Ну, не умею я пить, не умею. Моя еврейская душа не лежит к алкоголю, да и тело тоже протестует против отравы. Выпить немного, "для сугреву" можно, это в пределах допустимого, но вот дальше…. Но расскажу по порядку.

Приехав домой, Саня распечатал бутыль, всякие "бутербродики-салатики" были уже покрошены и порезаны, готовы к употреблению в виде закуски.

Когда Саня достал эту "дуру", мне вспомнились слова из "кавказской пленницы" – "Что тут пить?"

Действительно, литра на два с половиной коньяку на двоих – это слишком. И даже то, что я вроде как не собираюсь особо много пить – не сильно утешает, я знаю Саню – он пить будет, и много. Профессиональный студент, итить! Хотя до совсем уж мертвецкого состояния никогда не напивались, ни он, ни я.

– Ну, давай, за тебя! – плеснул он в бокалы. Я же, уже скинув почти все вещи, и успев принять душ был расслаблен, особенно после трудной дороги.

Чокнулись, выпили. Саня тут же налил вторую, мне поменьше, себе побольше.

Тут то и начался разговор:

– Ну, рассказывай, как у вас учёба? Как сессию сдал?

– Ну как тебе сказать… Относительно интересно, сессию на тройки-четвёрки…

А дальше пошли типичные кухонные разговоры. Как учился, с какими девушками познакомился, что, как, кого, сколько раз. Ну, и конечно же, о России. Кудаж без "КНОР" на кухне, да под коньячок?

– И что, совсем запретили летать? – пьяным голосом, сразу после пятой рюмки спросил Саня. Бутербродики он уже не кушал, а я и не налегал на алкоголь.

– Да не, что ты, какой "запретили". Это ж всё после союза нам осталось такое вот наследство. Не, в основном – промышленость, техника, все дела, короче – всё хорошо. А вот как на нашей "авиатике" взлететь, так тут нужна масса разрешений, справок, лицензий. Не поверишь, наш препод давал видео посмотреть – слёт авиаторов-самоделкиных в восемьдесят шестом. Куча рукастых людей в союзе понастроили своих сверхлёгких, короче авиеток, а государство не то что бы против – все всеми руками "за". И Телеканал их снимал, в общем, было время. А сейчас? Самолёт маленький у института есть, его проектировали при поддержке тех людей, что учили нынешних инженеров "Миг", "Сухой" и прочих Кабэ. И что ты думаешь? Взлетать нельзя, лицензию покажи, планы утверди, в общем одно вредительство. На крылатую табуретку с мотором и хвостом, авиетку, нужно иметь такой же портфель бумаг как на Боинг – 747. Это… Это ни в какие ворота не лезет. И главное, как мы в Серпухов на прицепе с преподом свой самолётик привезли – понаехали всякие погонные менты – "запрещать и не пущать"

– Вот с*ки! – выругался Саня, грустно окинув почти полную бутыль взглядом.

– А то. Раз самолёт – значит у его хозяина бабок море, можно щипать. И главное – никто не следит. Помнишь случай, когда цессна на красной площади села?

– А кто же не помнит? Видать, макнули капиталисты СССР "мордой в гуано" напоследок.

– А то, что на деле хрен кто и где следит. Так у нас вояки, как говорил Игорь Николаевич, если и заметят маленький и медленный самолёт на радаре, то даже не почешутся узнать про всякие там планы полёта и прочую лабуду. Понятно, что не "стелс" с ядрён-батоном к Москве летит…

– Так вроде ж запрещено? Или и в Подмосковье летают?

– Летают, как же без этого. Ты в интернете читал новости по поводу авиакатастроф мелких самолётов? Почти все говорят "незапланированный рейс", или что-то в этом духе. А всё потому, что у нас законодательство вредительское, антинародное. Самолёт можешь построить – взлететь уже нет. Причём придёшь регистрировать – намекнут что без "смазки" хрен дело с мёртвой точки сдвинется. Не, всякие техосмотры это, конечно, святое дело, так ведь и не вылететь без специального разрешения. Вот и летают "дикие".

– У, дела… – покачал Саня головой, – а как же твоя мечта, малую авиацию в России развивать?

– Была мечта, не спорю. Но надежда умирает последней. Пока законодательство не изменится, ничего не изменится. От этого дела вообще чинуш и ментов надо бы оттеснить в сторонку, потому как для них что дорога и ментовский жезл, что авиация – всё едино. Разворуют всё, что плохо лежит, а что к полу прикручено – открутят и разворуют. И взятки, куда ж без них! – развёл я руками.

– Да… – Саня опрокинул рюмку и закусил мясом. Помолчали.

– А в штатах сам знаешь, вылет с докладом.

– То есть? – не понял мою мысль Сашок.

– А то и есть. Влетел – доложил, куда и откуда летишь. На крайний случай тебе диспетчер ещё указание даст, какой высоты держаться. А мелкая авиация сам понимаешь, летает ниже крупных коммерческих лайнеров, считай, что в другой плоскости. За тем, кто там кому наперерез летит – никто не следит, пилоты на маленькой скорости сами разойдутся, небо большое. Разве что очерёдность посадки на аэродром соблюдают, и всё. ПВП называется – запросил, диспетчер тут же разрешил, и лети лебедем.

– Что у них с авиацией лучше я знаю. Ну, что теперь, будем локти кусать? – Возмутился Саня. Его понять можно, у него экзамены скоро, а где-то там, на горизонте, диплом авиатехника, хотя учится он тут, в Твери, в филиале местного техвуза, а я в МАИ, на факультете систем управления. Наверное, надо пояснить – сейчас название факультета, на котором я учусь, изменено, изначально это был факультет авиаоборудования, потом было слияние с факультетом управляющего оборудования, то бишь автопилотов и всего прочего "высокотехничного". И в конце концов цифровая эра добавила в название факультета "Информатика". В итоге получился факультет N3 – "Системы управления, информатика и электроэнергетика".

– Вот примерно так и получилось, что в России, где нет своих дорог, а только направления, где, что называется – "сам бог велел" развивать крупнейшую в мире сеть малой авиации, эта самая авиация в состоянии бедного родственника, жмётся к плинтусу. А В союзе с одной стороны и внимания не уделяли развитию, а с другой, и не препятствовали гражданам увлекаться, строить, даже летать на своих авиетках.

Саша, загрузившись по-полной помолчал, обдумывая сказанное, а потом всё-таки спросил:

– Я так и не понял, Кирюх, так что было то в союзе, хорошо или хреново?

– И то и другое, Сань. С одной стороны каждый дачник может свой пепелац на уровне АНТ-1 построить и летать, главное, что бы в города не залетал, да подальше от границ – там ПВО следит. С другой стороны – никакой поддержки сверху. Даже одобрения или неудовольствия. Просто не замечали, считая, что пилоты им как по волшебству появятся. А то, что, к примеру, в США любой набираемый в армию пилот уже имеет солидный налёт и в воздухе чувствует себя уверенней чем наши выпускники-птенцы, то начальство не волновало. И что в ВВС пилота списать – всё равно что отработанный материал выбросить – их тоже не волновало. В Штатах то эту проблему решили просто и естественно – после ВВС все пути в гражданскую авиацию открыты. А знаешь, сколько получает пилот гражданской авиации? В среднем?

– Не. – Помотал головой Саня.

– Много, Саш, достаточно, что бы до старости семью кормить и потом ещё детей в университет отдать. Вот и думай, где загнивающий капитализм, а где процветающий социализм.

– Ну, ты не обо… короче, не суди обо всем по одной отрасли. – Заплетающимся языком сказал друг.

– А я и не сужу обо всём по одной. Но просто как типичный пример. Ведь в СССР начальство где? В кремле. И им нужны были огромные цифры, что, мол, наши самолёты – самые быстрые, самые-самые. А что в той же Америке реактивные – это для показухи, они не учли. И в итоге хозавиацию запороли вчистую. Знаешь, что сейчас сто километров над какой-нибудь Алабамой пролететь – можно пойти на ближайший аэродром и заказать самолёт, за пару сотен баксов. Это если без всяких удобств, лоу-кост. Да и самолёт цессна-подобный.

– Слышал. – Саша заметил, что я уже минут десять не пил и плеснул в обе рюмки коньяку. Коньяк хороший, откуда только взял?

– Во. А по России пролететь – тысяч десять надо отдать. И это, учитывая разницу в средней зарплате. Раз в пятьдесят дороже, чем в штатах получается. Смекаешь?

– Ну да, это же "богатая" на нефть Америка. А у нас? Где взять керосин в стране с самыми большими запасами нефти?

– Газпром не одобрит. Проще толкать сырьё на рынок, чем самим поднять задницы с уютных кремлёвских кресел и построить бизнес с авиаперевозками, или хотя бы пересмотреть законодательство.

– Вот с*ки! – покачал головой Саня, налив себе ещё рюмку.

Тема была несколько больная для нас обоих, хотя для Сани всё-таки намного больнее, чем для меня. Он уже отучился три года на бюджетном, даже стипендию некоторое время получал, так что теперь у него шанса сменить профессию нет. Точнее шанс то есть, а вот желания нет. А вдруг фортуна повернётся другой стороной и технари родине понадобятся? Кто знает. А пока он всего лишь студент-третьекурсник.

Выпили молча, за авиацию. Потом было ещё, и ещё…

Утро застало меня весьма странно. Очень и очень странно – пением птиц. И ладно бы это были наши, но среди них куковала кукушка! Кукушка, блин! И сразу, как я открыл глаза – закрыл их. Болела голова, хоть и не сильно, но болела. А ещё традиционное для похмелья чувство "мир серый", хоть и приглушённое. Открыл глаза снова и убедился, что не показалось, подо мной – холодная, мокрая трава, а надо мной – синее небо. А я то думал, что это мне снится. "Ну, Саня, ну…" – пронёсся в сознании поток нецензурных мыслей. Таких приколов я ещё не встречал.

Но подняться меня заставил холод. Судя по всему, вокруг – лес, а рядом со мной на земле валяется… Саня?

Так, тут что-то не сходится, Саня у нас шутник. А если Саня – шутник, и он тут, то остаётся вопрос – где мы?

Я поднял взгляд к небу – ярко синему. Рекогносцировка показала, что сейчас около десяти утра, причем, судя по положению солнца, я пролежал тут месяца два. Потому что вокруг было раннее лето.

"нет, так не бывает. Так просто не бывает, тут что-то не так. И наверняка это сон" – подумал я и ущипнул себя за руку. Больно. Значит, не сон и не причудилось.

По быстрому привёл себя в порядок – хорошо, что камуфляж я вчера не снимал, так что если не при полном параде, то в нормальной одежде как минимум. Кроме, разве что, тапочек вместо берц.

– Эй, Сань, ты там живой? – крикнул я, подойдя к телу. То, что мой друг в порядке я уже видел, дышит.

– А? – Чо? – приоткрыл глаза Александр Синицын.

– Что это значит "Чо". Где мы? – спросил я, обнаружив, что он ещё от всех вчерашних возлияний не отошёл.

– Не знаю. – Сашка осмотрел, как и я окрестности, приподнявшись на локтях. Я же, пройдя до края того бора, в котором в тени деревьев мы двое лежали, взглянул подробнее. Так, мы явно у нас, то бишь, недалеко от Твери, природу родного края трудно с чем-то спутать, всё таки тут вам не Канары, везде болота, торф, отчего воздух сырой, "тяжёлый", если можно применить такой эпитет.

– Вот что, Кирилл Владимирович, давай, колись, где мы? И какого хрена тут делаем? – ошалело огляделся Саня.

– А мне почём знать? Просыпаюсь я, значит, от холода – глядь – небо, птички поют, кукушка кукует… А ещё, держись Санёк, сейчас конец лета! – усмехнулся я.

– Как лето? – и тоже осмотрелся вокруг.

– А то не видно, тепло, даже для утра. Слишком тепло, так что лето. – Пожал я плечами. Мыслительный процесс после перенесённой пьянки выравнивался, хоть и процесс этот был сбит нашим неизвестным местоположением.

– Ну нихренажсебе! – воскликнул Саша и вскочил на ноги, но добился только того, что заболела его головушка и пришлось саше поморщившись, прижать руки к вискам.

– Извини, аспирину нема! – развёл я руками и цыкнул зубом.

– Да погодь ты со своим аспирином, Кирюх, мыж это, попаданцы! – воскликнул он, с какой-то радостью.

– Какие ещё нахрен попаданцы? – задал я не очень вежливо вопрос.

– Ну ты блин, темнота, что, книжки не читаешь? – подивился Саня, убрав наконец руки от головы.

– Да, блин, знаю я, что это такое! Вопрос остался открытым, кто так над нами пошутил, – съязвил я. Но по-моему, сане было всё равно, он от факта наличия нас в "хрен знает где" очень, в эмоциональном плане перевозбудился.

– Да, точно! Попаданцы, только непонятно где! – облизнулся Сашок. Лесок, окружавший нас, был вполне обычным, бьюсь об заклад – обыкновеннейший для любой эпохи и даже территориального положения – сосны, трава под ногами, в кронах деревьев – птицы. Никаких следов цивилизации нет и в помине – на небе нет полос от реактивных самолётов, звуков уже ставших привычным антуражем – вечный как Вавилон, шум города. Машин.

Даже выйдя в лес у нас всё равно трудно удалиться от дорог настолько, что бы шум проезжающих авто не доносился со стороны.

Здесь его не было. Прохлада, запах хвои и немного – древесной смолы, чистый воздух, слабое поскрипывание стволов деревьев на столь же слабом ветру. Птицы, их шелест в кронах деревьев, "лесной концерт" – кукушка и соловей. Или не соловей, я не различаю их особо, простой житель, знаете ли, а не учёный-орнитолог.

– Да… – покачал головой Саша, прислушавшись к звукам леса.

– Что скажешь? – поинтересовался я насчёт подозрительной тишины.

– Да что тут сказать, ты что, Фентези не читаешь?

– Так ты ждёшь, как из вон-того лесочка эльфы с луками появятся? – улыбнулся я, кивнув на "тот лесочек". Эльфов не было, да и лес был самый обыкновенный.

– А хрен его знает, Кирилл. Эх, не надо было мне вчера так пить, ужас как хреново… – простонал "страдалец", закрыв глаза.

– Тогда давай думать, как нам отсюда выбраться, – вздохнул я в ответ, поняв, что в таком состоянии мой верный друг мягко говоря – бесполезен.

Но решение проблемы появилось сразу, как только я представил себе свою кухню. Хотя я и не заметил, а вот Саша издал удивлённый тихий нецензурный возглас. Оглянувшись на него и проследив за взглядом друга я заметил, что он смотрит на…

А вот и выход. Правда, я не совсем ему обрадовался, так как сам по себе этот "выход" являлся мистикой чистой воды. Напротив меня висело… короче, в слегка гудящей рамке, напоминавшей портал из фантастических фильмов, была видна моя кухня. Я подошёл к этому феномену и протянул руку, правда, не дотрагивался. С моей стороны в портал, назовём его так, дул слабый поток воздуха, как от небольшого вентилятора, но всё же дул. На естественный ветер это не похоже.

Набравшись смелости, я прикоснулся к "порталу". Бесполезно, потому как не было между мной и кухней ничего – только овал с гудящими, подёрнутыми дымкой краями, метра под два в высоту. Человек легко пройдёт. Что и было сделано – я шагнул внутрь, и мне тут же заложило уши. Видать, разница в давлении.

Оглянувшись и всё ещё рассматривая "явление" я заметил на той стороне Саню. Он просто таки гипнотизировал похмельным взглядом рамку портала.

– Саш? Ты как, всё в порядке? – спросил я. Саша, к слову, личность увлекающаяся. Когда мы учились в школе он увлёкся литературой про индейцев, так что точно различал всяких там чероки и ирокезов. Тогда, в школе, он буквально через слово поминал всяких индейцев, фильмы, литература, оказали влияние на подрастающего ребёнка. Потом, уже ближе к концу учёбы Саня увлёкся Шерлоком Холмсом. Знал наизусть все фильмы про сыщика, и не наизусть – книги Конан-дойля. А после детективов логично перешёл на более массовое фентези, в том числе и про попаданцев. Мне, честно говоря, постоянно подсовываемые им книги не понравились, то авторы уходили в дебри "партизанщины", видимо так офис им опостылел, что хочется побегать по сырым лесам Белоруссии в сорок первом, и пострелять во фрицев. Другие попаданцы в иное время обязательно наведывались к Сталину. Редко кому хватило ума нормально написать попаданчество, как правило, использование этого приёма не лучшим образом характеризует автора. Штамп, приевшийся штамп, но то, что происходит вокруг нас – это что-то, про что никакая книжка не расскажет. Начнём с портала, я его чувствую. И могу закрыть, достаточно лишь пожелать, расслабиться, словно опустить руку с тяжёлым грузом. И портал закроется – напряжённость где-то внутри меня возрастает каждую секунду, пока я держу портал. О, кстати.

– Саш, бегом!!! – крикнул я, и Саня ломанулся, задев по пути овальный край "портала".

Я с тревогой взглянул на руку друга, но никаких повреждений не обнаружил.

– Ну что, похмельный ты, может, наконец, решим вопрос с тем, что вокруг нас происходит? – спросил я.

– Слушай, я тут до ветру сбегаю, а ты разлей пока пиво, а? – спросил страдалец. Доля истины в его словах есть, лучше сначала "полечиться", а потом уже и думать.

Сказано – сделано. Когда мой друг вышел на кухню с мокрыми волосами, (никак умылся холодной водой?) я уже разлил пиво в два пивных бокала. Саня тут же припал к своему спасительному напитку и после того как в один присест вылакал полпинты, радостно улыбнулся.

– Слушай, а жизнь то налаживается! – обрадовался он.

– Не спеши. Тут нарисовалась какая то паронормальщина, так что чёрт его знает, что налаживается, а что нет. Может, всё плохо? – спросил я, пригубив своё пиво и отставив в сторону бокал. Саня, оглядев убранство, тоже поставил бокал на стол и, порывшись в холодильнике, достал колбасу. Нарезал. Съел.

Я подождал пока друг приведёт себя в порядок и повторил свой вопрос на другой лад:

– Саш, что говорят твои попаданческие книги про такую лабуду? Где мы были? И как попали назад?

– Ой, не знаю, не знаю. Бывают стационарные порталы, как в одной книжке про белорусские леса. Там мужик нашёл портал в сорок первый, аккурат до прихода немцев. Партизанил, хотя особой пользы не принёс – просто исполнил мечту детства – побегал с ружьём за фрицами, – вздохнул Саша.

– Фрицев я там не видел, и никого более не видел, только лес. Кстати, может иная реальность? Или какая-нибудь альфа-центавра?

– Не исключено. Хотя есть более похожая ситуация, только там офисный планктон научился порталы открывать, в какой-то доисторический период, а оттуда – сразу в сорок первый, девяносто третий и Русь новгородскую, аккурат за год до татар.

– Хм… что-то не похоже то место на доисторические периоды, – с сомнением сказал я, – Кукушки поют, трава растёт, сосны. А динозавров нема.

– Так может ты в наш лесок портал и открыл?

– Ага, на два месяца тому вперёд. Как говорил доктор Кляйнер в "Халфе" – "мы изобрели самый медленный телепорт!"

Саня улыбнулся, но с выводом был согласен.

– Да, это не то. Только там двое дружков не могли вернуться в тот мир, из которого пришли. А мы в порядке, значит, версия отметается. Хотя, к слову, они там могли телепорт двигать, и знатно пограбили всяких нехороших людей. Так, Кирилл! А попробуй открыть портал! – попросил он. Я, сосредоточился на дверном проёме и попытался восстановить те ощущения, что были в лесу.

– О, есть! – обрадовался Саня, вскочив с места.

Действительно, желанный портал появился там, где я его и представлял. За ровным срезом пространства был всё тот же лес.

– А ты двинуть его можешь. Ну, открой где-нибудь в другом месте?

– Попробую, но ничего не обещаю, – согласился я и представил, как портал сдвигается с места.

Безрезультатно.

– А попробуй его закрыть и открыть в другом месте. Скажем, у какого-нибудь дерева.

Я выполнил его экспериментальное задание. Было проделано, портал открылся чуть в стороне от того места, где был минуту назад.

– Охренеть! – упал на стул Сашка.

– Да что такое-то? – спросил я, тоже немного запыхавшись.

– А? Не, ничего такого. Просто чуток кажется, что у меня глюки. У нас глюки…

Глава 2

Скажите, это, стало быть, любую стенку можно так убрать? Вашему изобретению цены нет, гражданин интеллигент!

Жорж Милославский.

Пионер использования пространственно-временных аномалий в преступных целях.

– Раз пошли на дело, я и Рабинович…

– Заткнись!

– А что? Я и Рабинович!

– Моя фамилия Синкерович. И что тебя шуметь тянет?! – шёпотом воскликнул я.

– Всё, всё, молчу. Давай, нагребай. – Он сунул мне в руку мешок, а сам отвлёкся на другую кучку, лежащую в другом углу. И это кучка не от собаки, а от США – доллары. Зелёные такие, хотя почти в полной темноте и не разобрать.

Хотя расскажу всё по порядку. Бурление молодых умов по поводу внезапно открывшейся способности создавать порталы спало спустя несколько часов. Саня первым предложил незабвенную формулу большевиков – "денег нет? Убей банкира!". Хотя кровожадная часть плана была упразднена, но банк мы решили ограбить.

На пробу, тем же вечером я, при креативе Саши, открыл портал в закрытом на ночь супермаркете. Портал можно регулировать по размеру, разве что нельзя его сделать совсем маленьким – идёт обратная реакция и он начинает громко гудеть. Минимальный размер был около тридцати сантиметров в диаметре, меньше никак. С помощью портала мы открыли окно рядом с полкой. Убедившись в отсутствии кого-то из охраны – чисто для пробы, перетащили на эту сторону бутыль минералки. И что бы вы думали? Нормальная минералка, никаких проблем.

Что ещё хорошо – можно открыть портал рядом со знакомой вещью, если её перенести, или перенесут в незнакомое место. Сашка тогда сразу сказал – Надо грабить банк!

Совесть его ничуть не мучала, историю взаимоотношения Саши и его родных с одним банком я знал. Государство наше не раз обманывало своих граждан, а банки так вовсе полулегальные организации. Конечно, если вопрос идёт про "цивилизованный" бизнес, то всё в порядке. А вот если человеку в двух словах говорят, чего и сколько он может взять, и сколько вернёт, при этом не читая мелкий шрифт клиент посмотрев на совпадение цифр на словах и бумаге подмахивает договор, а потом становится новой дойной коровой, которую регулярно "доит" банк. И ведь попробуй потом возмутись – "вы подписали договор, извольте исполнять!". А цифры оказываются зачастую совсем не те, которые обещали, да и не те, на которые согласен. К одному такому банку и попал лет пять назад отец Сашки и еле расплатился. И ведь платил вроде всё вовремя, так потом банк "изменил условия", и процентная ставка подросла… а потом и вовсе долг рос как на дрожжах. Что поделать, кредитным менеджерам легко заговорить зубы доверчивому, не привыкшему читать каждую букву в договорах человеку.

Нет, грабить банк, в котором бабушки хранят свою пенсию никто не будет. Разве мало в Твери кредитных организаций деятельность которых проходит на грани совести и закона? Таких хватает. Саша так и сказал:

– Если мы поможем этим "миниолигархам" с зековскими наколками под дорогими пиджаками затянуть пояса, а то и вовсе обанкротить их бизнес, я только рад буду.

Не согласится с другом было трудно – честности в нашей банковской системе мало, хотя вот законность – полная. Итого получается противоборство двух разных сторон.

Поступили по простому – Сашка раздобыл где-то, наверное в аптеке, перчатки медицинские, а я – полазил по интернету. Быстро отыскался сайт, где граждане оставляли свои негативные отзывы банкам.

Перейдя по ссылке на самый ругаемый банк, вчитался в отзывы, коих были сотни – совесть, до того протестовавшая против преступных действий тут же пристыженно замолчала.

Нашли и банкоматы этого банка, и вечером Саня вложил денег на свою карту. Предварительно я пометил одну из купюр карандашом. Просто нарисовал смайлик, что бы запомнить.

Вечером ничего не подозревающие инкассаторы, приехавшие в торговый центр поменяли в банкомате ленту и выгребли всю наличность, заменив на новую, из свежих пачек.

Купюра унеслась по направлению к сейфу.

Уже через четыре часа, в три утра я открыл маленькое окно. Не видя ни зги – посветил фонариком.

Обнаружилось целое помещение, причём на проверку оказавшееся огромным, в человеческий рост сейфом. Даже скорее комнатой со стальными стенами и закрытой толстенной дверью.

– Есть, – шепнул Саня и вылез, когда я расширил портал. Лицо его скрыла на всякий случай маска, да и я натянул шапочку "террорист".

Внутри не было видно ни одной камеры, впрочем, это не удивительно. Кто ж помыслит, что вор может вломиться в сейф изнутри.

Наличность фасовали и складывали пачками, перехватывая бумажной лентой с пометкой номинала и ещё какими-то. Наверное – номер фасовщика, хотя вроде как этим заниматься должны автоматы.

Сгрузив всю наличность, предусмотрительно инкассаторами вынутую из мешков-сумок (которые могли сорвать всю операцию), мы вышли обратно в лес. Ах да, портал то только так и работает. Из одного … пусть будет мира, в другой. И наоборот, но не в пределах одного "мира".

Интересно было, честно говоря. Закрыв портал, мы оба повалились на траву, переводя дух.

– Видишь, Кирилл, ничего сложного.

– Вот только как потом бабки легализовать? Деньга то большая.

– Зато мелкими купюрами. Там в основном двадцатки да полтинники.

– Это ты про свои, доллары?

– Ага. А у тебя что?

– В принципе… Да то же самое. Только сотенные купюры. Много.

Отдышавшись, Саня прихватил пакеты с деньгами и отошёл в сторонку, завернув пачки денег в несколько слоёв пакета и добавив сверху обрывок маск-сети, присыпал ветками.

– А здесь то что? – спросил он, кивнув в сторону леса.

– А "здесь" – надо будет посмотреть, что да как. Лучше всего – обзавестись транспортом. Моя же тачка не пролезет в твой портал? – спросил он, устраиваясь на земле. Эх, не отморозить бы себе что-нибудь!

– Пролезть то пролезет… я уже проводил опыт по расширению портала, нормально прошла бы и тачка, и хоть что. Он, знаете ли, эластичный.

– То есть ты можешь его растянуть? Нет, на моей, уже почти дохлой тачке только по лесу и ездить. Да она же тут на первом буераке заглохнет навсегда. – Усмехнулся Саня. В ответ я покачал на руке пачку денег.

– Думаешь, нам можно засветиться? – поднял бровь Саня, не обратив на сторублёвки внимания. Я покачал головой, подбирая слова:

– При чём тут "засветиться"? Не, конечно, в автосалонах "форд" не так следят, как в "ломбаргини", и всё такое, но мы то где? Найдём на сайте телефон, полным-полно продаётся транспорта без документов и регистрации, просто дикие, в лучшем случае ветхое ПТС столетней давности. Отдал деньги, сел – поехал.

– Так то какие тачки, Кирилл! – возмутился он, даже привстав немного на руках.

– Спокойно, Саш. Нам не в Лондон на ней ехать, а местность разведывать. Кто знает, что мы здесь встретим – динозавра или эльфов? Вот что, готовыми надо быть ко всему. На всякий случай надо бы прикупить или стырить пару видеокамер.

– Купить, Кирилл. Продавцы и охранники в магазинах то ни в чём не виноваты. Наш Рогаикопытабанк это понимаешь ли одно, а магазин – совсем другое.

– Ты прав, купить. В общем, купим мы пару видеокамер, посмотрим что да как… главное пока первое время не светиться особо. Следить будут?

– Будут, куда ж денутся. На этом большинство "Бендеров" и горит – бабок наворуют и во все тяжкие, бухать, покупать всякий хлам и тому подобное. А в итоге – "пройдёмте, гражданин". Не то что Корейко…

На том и порешили. Поскольку утро вечера мудреней, перешли из этого непонятного леса в мою квартиру и расположились на ночь, предварительно скинув всю "воровскую" одежду, бросили её в портал, в лес. Утром я опять сел за комп, а Сашок, отщипнув от пачки денег небольшую стопочку сторублёвок, отправился в магазин, за продуктами, да и просто реализовать бабло.

Я же, открыв браузер, запустил интернет и начал поиск транспортных средств, которые на ходу и можно взять сейчас, без ожиданий, регистраций и прочей мутотени. Нам, вроде как в лес ехать, а не в Москву… Да и реализация денег с рук на руки, то бишь частным лицам, желательно подальше от Твери, стала бы весьма разумным шагом.

Объявление и телефоны нашлись быстро, буквально за несколько минут. Сложнее было выбрать из предлагаемого на выбор ассортимента. Стало полегче, когда применил региональный фильтр. Предлагались самые разные, на выбор образцы автомототехники. Даже прогулочные яхты тут были!

Саня вернулся спустя пару часов. К тому моменту я уже выписал несколько телефонов и имён, моделей, что они предлагают. Главное – утрясти с моим другом, а то идея то его, вот и пусть сам выбирает. Мне лень.

– О, ты вернулся! – констатировал я. Александр, нагруженный двумя пакетами с провизией тяжело дыша, сбросил с себя кроссовки и пошёл на кухню. Я подождал, пока он всё там расставит и придёт ко мне, посмотреть на успехи.

– Ну, что нашёл?

– Сам смотри. Без документов – полно. Хотя они ещё в худшем состоянии, чем твой гольфик. А вот мотоциклов поболе.

– Это и так понятно, мото

– это там, по деревне за козами ездить, а авто – это уже посерьёзней.

Саша оттеснил меня от компа и сам принялся смотреть на выбранные варианты. Я же пояснял свои мысли:

– Нам там далеко не уезжать, а на машине – не факт, что найдём дорогу. Так что лучше уж мото или квадрик. А на них уже доедем до цивилизации, если она там есть. – Подумал я вслух.

– Угумс. Так ты полагаешь, нам достаточно… В принципе, ты прав. Ты ж можешь в любой момент обратный портал открыть.

– Или не открыть. Хрен его там знает, как он действует.

– Ой, да вот не надо! – поморщился Саня, – ты же открывал, и ничего. Хотя всё может быть. А ну как и эльфы с луками объявятся. Я, обрадовавшись, поспешил закрепить успех:

– Тем более непонятно, на что наткнёмся. Машина, конечно, хорошо, но новую только в автосалоне, а подержанные – регистрация, договор, все дела. А бабки то наши ещё не отмыты.

– Ты прав, Кирюх. Тогда что? – спросил он, покивав.

– Тогда, друг мой, – ответил я, – сейчас берём твою колымагу и едем в ближайший магаз в стиле "охотник-рыболов". Будет у нас поход на свежем воздухе, надо бы взять всё полагающееся в таком случае. Ну, там палатки, средства от комаров, сам понимаешь.

Это ты верно заметил, Кирилл, – кивнул мой друг, и полез потрошить пачку "расходных" денег. Когда была извлечена и отсчитана сумма в полсотни тыщ рублей, поднялись. Я, закрывая винду спросил, поднимаясь:

– А что, Сань, делать с транспортом то? Саня, не отвлекаясь от шнурков, сказал: – "Транспорт по обстоятельствам. А вообще – не принципиально, лишь бы на ходу был и по лесу шёл"

– Тогда я беру квадроцикл.

– А мне – мотоцикл. Я эти ваши четырёхколёсные не очень то люблю. А два колеса – самое то. Заодно прихвати бумажку с телефонами продавцов, заедем к ним. Пора и другой мир осваивать! – в Сашке снова проснулся парень-романтик которому только и дай погулять в ином измерении. Эх, вот кому происходящее в кайф – так это ему. Любит же всяческие попаданческие фентези… сбылась мечта идиота? Возможно. Только вслух я такое, конечно же, не скажу.

Вышли. Я достал пачку сигарет и закурил, а Саня занялся снятием своей "сигнализации замедленного действия", то бишь замка с колеса.

Погода, в отличии от позавчерашнего дня, поспешила исправиться – солнце выглянуло, несмотря на то, что тучки как раз никуда не ушли, просто они были с большими интервалами, и простые, летние белые облачка, не грозовые.

Затянувшись купленным саней "Мальборо" я подождал, пока друг заведёт машину.

Детишки кучковались возле подъезда соседнего дома, а во двор, на скамейки вышло несколько бабушек. Сплетницы.

– Кирилл, ты там докурил? – спросил Сашка, вылезая из машины. Движок опять с первого раза не запустился. Ресурс по идее у него вышел давно, так что теперь Саня просто ждёт, когда придёт время сдавать на металлолом.

– Нет, а что?

– Я присоединюсь, – он вылез и тоже задымил, достав пачку сигарет и щёгольскую бензиновую зажигалку – "китайский зи-по". Мысли крутились вокруг предстоящего турне. Видно, мой друг поумерил энтузиазм и наконец понял, что поедем мы туда всерьёз. В смысле – Без дураков, то есть вполне можем наткнуться на местных агрессивных аборигенов, а то и повторить судьбу Кука. Тоже попаданца, правда со своей спецификой.

– Я вот что подумал – лучше уж взять технику советского образца. Всё-таки хрен знает куда попадём. А вдруг там шестидесятые? Вдруг сразу в шпионаже обвинят, если мы на японских байках?

– Конечно обвинят, – я подделал менторский тон учителя по менеджменту, – куда ж без этого. И в шпионаже, и в измене родине, и во всём прочем. Потому поедем мы, сначала за мотоциклами. И желательно, как ты правильно заметил, взять "урал".

– Это почему же? – удивился моему вдруг проснувшемуся патриотизму Саня.

– А потому что он на базе немецкого сделан, один-в-один. Если там, как ты думал, времена войны, скажем что либо трофейный, либо ещё что наплетём. Как раз до второй мировой производили похожие на м72. В общем, техника узнаваема. Да и надёжна, если у хозяев руки растут из правильно места, что сейчас редкость. Два Урала на ходу сколько стоить будут?

– Ну, тыщ по семьдесят-сто они стоить будут. Если в хорошем состоянии. – Пожал плечами Синицын.

– Это хорошо, я полагаю. Тогда я вернусь, возьму бабки. А ты давай заводи свою арбу! – я щелчком отправил окурок в урну (промахнулся) и пошёл обратно в квартиру. Зайдя внутрь – открыл портал, перешёл в лес, нашёл деньги, отсчитал двести тысяч. Подумал, отложил половину и взял пачку долларов. Частным лицам можно без размена, это вам не магазин! Пачка пятидесятибаксовых купюр с портретом незабвенного Уиллиса Гранта. Две сотни грантов – серьёзные бабки, но пока как то не слишком боязно носить их. Наверное, оттого что легко пришло, легко уходит.

Запихнув во внутренний карман своей камуфляжной куртки деньги, я вышел из портала в своей квартире. Никаких изменений за моё отсутствие не произошло – всё так же тикали часы на стене, отданные родителями, так же шумел старый холодильник, нагруженный Сашкой. Я своего лучшего друга хорошо знаю – у него "хомяк" или по другому – хватательный рефлекс очень развит. Такому человеку, как Саня, нужен отдельный сарай, в который он складывает всё, что жалко выбросить, а самому не нужно. Провизия была нужна, вот он и набрал от всей широты души. Хорошо, что ещё не Доширака – бывает и такое в студенческой жизни – колбаса, консервы, крупы, мясо, даже немного алкоголя – пива.

Проходя мимо – прихватил пакет с мусором.

Вышел. Машину Саня таки завёл но, не дождавшись меня, сел курить на своём водительском месте.

Я, трусцой добежав до контейнера и закинув пакет, вернулся к машине.

– Давно завёл?

– Да не, только-только. Ладно, поехали, – я запрыгнул на первое сиденье, и мы стронулись с места.

Саня, стоило нам выехать с Ротмистрова на более цивилизованную улицу, завёл разговор:

– Тут недалеко один магазин есть. Ничего особого, просто рыболовные принадлежности, лодки там, удочки,камуфляж, палатки…

– Вот туда то нам и надо. Или не совсем туда, но на всякий случай лучше одеться в камуфляжку (я указал на свой спинджак) и прихватить пару хороших охотничьих ножей. А лучше три.

– А зачем нам три? На двоих то? Спросил Саша Синицын.

– Саш, я тебя не узнаю. Ты кто, где Саша Синицын, который тащит всё, что может и что не может. Где мой лучший друг-Плюшкин? – рассмеялся я.

– Тут. Надо взять три, вдруг местных встретим, выменяем. Уж если там не каменный век, то поймут, что такое нож. Он во все времена ценен.

– Это ты правильно мыслишь, дружище. А ещё ценен алкоголь, как говорится "твёрдая валюта". Но бухло мы с собой тащить неизвестно куда не будем, а вот пару-тройку хороших ножей – вполне.

На том и порешили. Опять проехали площадь Капошвара, оттуда ещё по нескольким улочкам, опосля подъехали к магазину. Невысокое двухэтажное здание, построенное во времена засилья коммунальных квартир и прочих атрибутов раннего социализма. На первом этаже располагалась открытая настежь стальная дверь, с приклеенным писчим листком. Видимо, напечатан график работы.

Над дверью был простой постер – "Охотник-Рыболов".

Улочка, на которой расположился магазин навевала прямо таки ностальгические чувства по советскому ретро – двухэтажные домишки, улица на которой два таких гольфика, как наш, не разъедутся – с односторонним движением и к тому же искривлённая. Асфальт местами выщерблен. С противной нам стороны улицы едет какой-то пацан лет десяти на новеньком велосипеде. И мы, на старой, разваливающейся тачке.

Хи… хи-хи…. – слышь, а у тебя случайно нет стального листа в папке?

– Ась? – не понял моего юмора Саша.

– Да так, вспомнил фильм "жмурки" там два бандита-отморозка ездили на старом, разваливающемся бмв, жали всяких лохов, отчитывались "Нуворишу" в малиновом пиджаке…

– А, вспомнил…. А что, похоже. Только мы обнесли только одну контору и в отличии от тех бандюков, готов поспорить, с этого банка кормилась местная мафия, а то и цыгане.

– Ну, это как посмотреть. Но… Ладно, что сделано, то сделано. Кстати, для полноты картины надо бы заплатить в супермаркет за ту минералку, что мы забрали. Тогда мы вообще белые и пушистые, – продолжал смеяться я, – а если серьёзно… понимаешь, мы обнаружили что я могу создать портал. И первым делом использовали его для… воровства.

– Эй, не смотри на меня так. И вообще, тут ты еврей! – воскликнул он, улыбнувшись. Но потом тоже посерьёзнел.

– Знаешь, Кирилл, мне как то по барабану. Дело не в том, что мы банк обнесли, а в том, что нам эти деньги нужны. И всё, а тот, кто этим банком руководит… Ты вообще сам то веришь в то, что там была хоть одна честно заработанная купюра?

– Верю. Те сто рублей, что я пометил. – Кивнул я.

– Ну, тогда давай не рефлексировать, а идти покупать нужные вещи, – сказал друг, вылезая из машины.

Продавцом в магазине был старый, на мой взгляд, за шестьдесят, мужчина. Явный любитель порыбачить, иначе бы не работал в таком месте.

Я обошёл потихоньку, оглядывая ассортимент. Сашка же сразу направился к витрине с охотничьими ножами. Не слушая его диалог с продавцом, я осмотрел несколько палаток. В принципе, если очень нужно, то жить в такой можно. Дождь не возьмёт, отопление внутри создать – другой вопрос. Решаемый.

Я оторвался от разглядывания теперь уже надувной лодки, когда друг окрикнул меня.

– А? Что такое?

– Тебя сколько звать то можно. Давай сюда, выбери себе инструмент.

Я подошёл. На витрине перед Дедком было разложено несколько ножей, видимо самые лучшие. Выбрав на вид самый непритязательный, я ткнул в него:

– Сколько?

– Пять тысяч. С кожаными ножнами.

"кожаные" оказались стальными, с профилем, оббитым натуральной кожей, с ремешком для цепляния их на пояс, – вот и хорошо. Саш, ещё что выбрал? – спросил я его.

– Да, вот думаю, может лодку маленькую взять? Одноместную.

– А нахрен нам одноместная. Ели и будет река – не пойдём. Или мост найдём, или вернёмся. А лодку тащить – грузовое место занимать. Нет, так не пойдёт, – покачал я головой. Впрочем, хомяк-Сашка не обиделся, видимо сам к таким выводам пришёл.

– Так, договорились, что возьмём лесной камуфляж на меня, четыре ножа, два из которых подарочные, с резьбой, комплект для приготовления еды – горелку и топливо к ней, спички походные, для розжига костров, немного сухого топлива, для того же. В общем… вот и всё. Хотел ещё небольшую удочку взять, вдруг что, но куда мы её? – развёл руки Сашка. Дед согласно кивнул. Видимо, Саня уже сообщил ему, на чём мы едем в лес.

– Тогда (я достал из кармана отсчитанные тридцать тысяч) – бери что надо.

Саня принял деньги и, отсчитав требуемую сумму, чуть больше двадцати штук, отдал дедку. Дед придирчиво пересчитал, разве что на свет не смотрел сквозь купюры. Дождались, досчитал и согласно кивнул сане. Я вроде, как и не мелькал, где-то за спиной его клиента.

– Надеюсь, мы ничего не забыли, – я помог вытаскивать вещи, которые Саня положил в купленные им в последний момент, непромокаемые вещмешки. Наподобие обычных, солдатских, как раз две штуки и набралось – у него ножи и форма, а в моём – горелка и топливо к ней. В общем, укомплектовались мы относительно бедно, но дорого – ножи встали в тридцать штук. А вещмешки дед в последний момент нахаляву отдал, "За счёт заведения".

– Алло, Егор?

– Да, слушаю.

– Это вы давали объявление по продаже мотоцикла "Урал"?

– Да, да.

– Он на ходу? Как с ресурсом, что нужно докупать?

– Ничего не нужно, мотоциклу всего год. Если хотите, ПТС, Все бумаги в наличии.

– Да, да, хорошо. Когда я могу его купить?

– В деревне "сухой ручей". Тут и живу, и мотоцикл тута. А вы из Твери? На машине?

– Да, правильно.

– Тогда давайте сегодня, приезжайте.

– Хорошо, ждите.

Я выключил разговор, взглянув на Саню. Он сидел на своём шофёрском месте и обедал, прихватив в мак-авто пожрать. Я же перебрался на заднее, что бы ему было удобнее и начал обзвон продавцов мототехники. Как ни странно, первым откликнулся владелец "Урал-ретро", до этого звонил двоим, но телефоны были недоступны.

– Вот что, поедем сейчас в " сухой ручей". Если верить карте это чуть севернее города.

Пока Сашок закончил, я сам взялся за свой бигмак, а он – за ключи. Пора нам по коням!

Глава 3

– Ребят, как же это вы без гравицапы пепелац выкатываете из гаража? Это непорядок…

Кин-Дза-Дза. Мудрый, но непонятый широкой публикой фильм…

Вторая стадия приготовлений прошла на мою половину хорошо. То есть мотоцикл мы купили. Деревенский мужик, представившийся Егором, выкатил новенький, в чёрной блестящей краске, с белыми ретро-обводами, мотоцикл "Урал".

Вид мотоцикл имел такой, словно только что ездил по вольным улочкам Москвы тридцатых-сороковых. А может, не Москвы, а Твери либо любого другого города нашей советской родины.

Красив, слов нет. Вилки – передняя телескопическая, а задняя – маятниковая, на бездорожье должен чувствовать себя как дома. Всё-таки Русский мотоцикл, а не "Ямаха", которая только на ровном японском асфальте годна, а на наших дорогах быстро превращается в Кю.

Хозяин, видно, хорошо ухаживал и мало ездил. Хотя, скорее всего прошлый сезон она откатала…

– Можно завести? – спросил Саня, осматривая технику.

– Само собой! – воскликнул мужичок, спешно приводя УРАЛ в боеготовность, завёл его. Кикстартером. Звук, конечно, замечательный. И есть в нём что-то такое, Русское, без понтов. Хотя скорее это уже ретро. Я же, воспользовавшись предоставленным моментом, оглядел покупку.

– Вот что, беру, – согласно кивнул я и мужик полез глушить двигатель. Оформлять было проще простого – взяли документы, отдали деньги. Даже чуть больше, потому как почти не бэу.

А потом, после всего, даже после чайку с печеньками, который мужик нам накрыл, поехали по другому адресу. Так Саша стал счастливым обладателем мотоциклета "гирап", на базе древнего как бивень мамонта и надёжного М72, хоть и морально устаревшего. Хотя, это он зря, зря. Мотоцикл вполне резво едет и на сорока лошадях, а на низких у "УРАЛа" тяга как у трактора. Не совсем так, конечно, но "мыслю" мою вы поняли?

Встал вопрос с транспортировкой – я сразу перебрался на железного коня и, взяв у Егора шлем, натянул на себя. Теперь ехал следом за Саниным гольфиком. Пришлось останавливать друга, и предлагать ему оставить машину на ближайшей стоянке, а самому ехать со мной, на мотоцикле. Зато решили вопрос – вещи утрамбовали в багажник УРАЛа и Сашка, держась за рукоятки пассажира (странно) сел на пассажирскую седушку.

Так мы и поехали по новому адресу, а там был тоже Урал, "гирап", похожий на тот, что у меня.

Правда, возник спор с продавцом по поводу коляски. Нам она ну совершенно не нужна, но мужичок упёрся рогом, что у себя он не оставит и вообще, коляска идёт в комплекте.

Саня, ступив на торговую почву, тут же принялся "бодаться" с мужичком.

Правда, всё равно в итоге проиграл и был вынужден тащиться на мотоцикле с коляской. Зато к его радости мотоцикл был военного образца, проходимый, с такими "свистелками" как дополнительная канистра на коляске и ветровое стекло. А в коляске ещё одна маленькая канистра, на пять литров.

– Да ты не печалься, Саш, где ты ещё такой багажник найдёшь? – спросил я, поравнявшись с ним на дороге.

– Да я и не в обиде, просто "нахрен"? Не, я понимаю, что нужна и всё такое, но блин, удобство и проходимость – две большие разницы. Я ж там меж деревьев не влезу, если потребуется!

Вот же человек, а? Понятно, что двадцать два года, молод, горяч, но не до такой же степени!

– Тогда выбрось.

– Эй, ты за кого меня держишь? Хорошую вещь выбросить? – возмутился он, перекрикивая шум мотора.

Действительно, Синицын это всегда Синицын. Я лишь мысленно махнул рукой и дал чуток газу, выезжая на нормальную дорогу. Друг не отставал.

Так мы и доехали, окольными путями, до автостоянки. В отличии от авто, мотоцикл можно угнать и сделать это ещё легче, чем с авто. Подумаешь, завёл, сигналку перерубил – и двигай…

Оставили в итоге мотоциклы на той же стоянке, на которой была тачка и, заплатили мзду в виде полусотни баксов сторожу. Дед был рад и мы, покидав вещи в машину, отправились дальше, за покупками. Начинало темнеть, поэтому дорога нам одна – в магазин за продуктами в дорогу. Сашка, точно знающий, что нужно приличному попаданцу, пошёл за покупками, а я только тележку толкал. Пусть дитя тешится, лишь бы не… ну, вы поняли.

Накупив тушёнки, самой лучшей, за каким-то хреном сгущёнки банку, колбасы, хлеба и всего такого прочего средне-туристического, включая несколько пачек зерновых в разных пакетах, мы отправились домой. "Выезд" назначался на завтра…

– Да, блин, всё ты взял! – воскликнул я, устав смотреть на мечущегося друга. Он, по традиции, встал немного раньше, потому как ему, мечтателю, в одном месте свербело поскорее отправляться куда-то туда. А уж получив в руки игрушки в виде мотоцикла и туристического барахла, тут же захотел поскорее почувствовать себя попаданцем-туристом. Правда, странным было то, что Синицын, привыкший к городскому комфорту, готов отправляться в неведомые дали.

Последним штрихом стал выезд – мы в камуфляже, а-ля-охотник-рыболов. Вещмешки, набитые провизией и минимальными бытовыми удобствами в виде горелки – плиты на жидком топливе (керосине), сгруженные в коляску Сашиного мотоцикла. Последним аккордом проехались до заправки и залили полные баки бензина и масла, дополнительно наполнив ими две канистры в коляске Сашиного мотоциклета.

Всё, погнали!

Подгадав удобное место для переправы, я открыл портал. С каждым разом получается всё лучше и лучше…

Выехали мы из того же лесочка. Поскольку местность тут на вид дикая, то придётся ехать аккуратно. Не сильно разгоняясь, мы двинули по поляне, по первому попавшемуся направлению. Вопрос навигации был сгружен на меня, поэтому я, ориентируясь по компасу и солнцу, повёл нас обоих на юго-запад.

Дорог здесь не было и в помине, тишину леса буквально разрывал звук двух соракасильных двигателей. Признаков цивилизации обнаружено нами не было, зато Саня выглядел таким счастливым…. Что просто не в сказке сказать, не пером описать, как говорят Русские народные сказочники. Парень просто таки светился от счастья, что не могло не радовать. Лето, лес, хороший мотоцикл для бездорожья… что ещё ему для счастья надо?

Так мы и ехали. Обошлись, слава богу, без приключений.

Лес сменился полем, а потом после поля показалась и речка. Мы, трясясь всеми чреслами на мотоциклах, затормозили. Сначала Саня, потом я.

Синицын оглядел воду, течение реки было небольшим. Недалеко роились комары, они воду любят и мы решили, что лучше бы поехать вдоль реки. Все деревни и сёла ставятся в первую очередь там, где вода. На реках. И хоть представшая нам речушка была небольшой, метров в пять-десять, однозначно, она стоила того что бы на ней поставить деревеньку, или даже две. По берегу, на небольшом удалении от него, мы продолжили свой путь. Река сделала несколько крутых поворотов, так что ехать приходилось со скоростью не выше тридцати "кэмэ". Да и глинистые берега не способствовали. Порядком оббили себе пятые точки. Не знаю, как у Сани, а я уже начал уставать от такого путешествия, потому хотел предложить сделать привал. Но тут, как назло, попалась дорога. Или точнее не дорога а тропинка, протоптанная людьми, колей от машин не было…

Саня обрадовался находке как ребёнок и при этом рванул вперёд по тропке. Пришлось дать газу переключить передачу, догоняя друга.

– Стой! Стой, я те говорю! – перекричал я шум двух моторов.

Остановились.

– Я вот что думаю, давай привал устроим. А то скоро тут меня отскребать от мотоцикла будешь, – пригрозил я другу. Остановились. Подумав немного, он свернул с дороги на обочину, сразу видно – согласился.

– Это ты верно заметил.

Мы устроили маленький, но эффективный привал – Саша расстелил на земле брезент, которым в обычном состоянии закрывается коляска его мотоцикла, я же в это время доставал и потрошил вещмешки.

Провозившись с горелкой, наконец добился того что она ровно горит и поставил сверху литровую баночку с консервированной кашей. Пока она потихоньку грелась на огне, достали бутыль и помыли руки. Мотоциклы поставили перпендикулярно дороге и приступили к трапезе. Не бог весть что, конечно, но с собой мы харчей не набирали, полуфабрикаты и горелка. На всякий случай, вдруг пригодятся. На пробу я открыл портал рядом с собой, пожелав выйти на своей кухне. Портал послушно открылся. Саня, всё ещё не привыкший к такому, шуганулся немного, когда я молча открыл и закрыл эту аномалию.

– Э, ты не пугай так, ладно. Я, между прочим, испугался…. Немного, – сказал он, проглотив пищу.

– Да ладно тебе, – махнул я рукой на его предъяву и продолжил обед. Или точнее поздний завтрак.

Никто не ждал – не гадал. Случилась у нас встреча с аборигеном, причём абориген, судя по всему. Шёл по тропке, а мы сидели рядом с дорогой, мотоциклы ещё свои поставили…

Короче – сначала его заметил Саня. Обернувшись на его взгляд и я увидел это чудо. Мужик, точнее уже дедок, лет полста. Напряг я память и вспомнил, где его видел!

Нет, не подумайте, что я вот конкретно этого непонятного субъекта мог где-то видеть, не видел. Но узнал образ так сказать, в музее манекен был. Итак, волосы стриженные "под горшок", но давно, очень давно. Борода лопатой, седая, рубаха или даже роба льняная, домотканая, пояс, на ногах что-то вроде лаптей, с высокими бортами обёрнутое вокруг голеней и перетянутое чем-то вроде бечёвки. Итак, встречайте, крестьянин обыкновенный, среднего дохода, не заморыш, но и пуза не видать. "Не в парше, не в парче а так, вообче".

Встреча произошла для нас неожиданно – я вкушал кашу с кусочками мяса, Саня же уже доев своё, выбросив баночку, принялся за послеобеденный чай. На горелке быстро поставив чайничек, он заварил чаю и был оторван аборигеном во время размешивания сахара.

Для крестьянина встреча тоже не прошла незамеченной – дед, пёхавший куда-то по тропке остановился, оглядывая нас. Первым молчание нарушил сам дед. Шапки на нём не было, а то б сдёрнул, но поклонился. Видать, суставы у него ещё хорошо работают, раз почти в пояс, с рукомашеством.

Я оглядел по быстрому нас – в полевой офицерской форме, да в берцах, умытые, ухоженные, ну чисто баре, учитывая, что тут похоже крестьянство в ходу.

Дед же и поздоровался:

– Здравы буде, баре, – он разогнулся, по прежнему глядя на нас.

– И тебе, мил-человек не хворать. – Ответил я ему в тон. Понимаю, похоже всё-таки мы провалились во времени, а может и эльфов встретим…

Хотя какие нафиг эльфы, тут мужик по-Русски говорит, хоть и на своём убористом деревенском старославянском диалекте… Точно, Россия. И места наши – близ Твери. Я почувствовал себя, что называется, в шкуре режиссёра Якина из фильма "Иван Васильевич меняет профессию" – точнее – вспоминал, что я там по старославянски могу наговорить. Хотя… Как не пытайся, не получится выдать слона за верблюда. То есть нас – за местных. Значит, будем косить под совсем не местного.

Крестьянин, кстати, тащивший вещмешок-котомку за спиной, совсем выпрямился и кажется, расслабился, мол "баре не гневаются". Если мы во временах крепостного права, то осторожность деда понятна.

Чем плоха наша встреча, так это тем, что мы тут "ни в зуб ногой", то есть этот сельский житель знает об окружающей нас действительности намного больше, так что нам приходится быть осторожными.

Помолчали, тут влез Сашка. Кстати, с весьма разумным предложением:

– Дед, ты проходи, не стесняйся, давай к столу. Как говорится, чем богаты. Не царские харчи, конечно… – он с наигранным сожалением взглянул на стакан с чаем, стоящий на брезенте.

– Деда чуть удар, судя по выражению лица, не хватил. Ещё бы, сидят тут такие два по его мнению барина и простого мужика приглашают почивать с ними. Однако дед быстро сориентировался и, кряхтя, привычно сел на землю рядом с нами. Синицын тут же достал печенье, пару прихваченных пирожных, да налил дедку чаю. Смотря на эти манипуляции, местный житель немного отмер, приноровился. Картина репина – крестьянин на покосе обедает. Впрочем, тут были лишними, сюрреалистическими два мОлодца в камуфляже и два мотоцикла, стоящих на обочине. Осмотрев всю картину, я первым решил налаживать контакт, что бы узнать у деда хотя бы где мы. Тут подойдёт штамп "заплутали мы".

– Кирилл Синкерович, а это друг мой, Александр Синицын, – представился я, не забыв представить своего друга. Сашка сунул деду в руку стальную кружку с горячим чаем:

– Ты того, поаккуратней, горячий. – Пояснил он, когда дед, удивлённо посмотрев на саму кружку, ловко перехватил её за ручку и пригубил. Мы понаблюдали, как он отхлебнул горячего эрл-грея и прищурившись, похвалил:

– Индусский? – спросил он.

Насколько я понял, дед спросил, индийский ли чай.

– Да, дед, индусский, – мы все пригубили чаю и потом, похватав печеньку (деду Саня вручил пирожное) начали осторожный расспрос. Точнее начал я, а Саня только слушал и мотал на ус.

– Слушай, дед, а не подскажешь, где мы? Тут, понимаешь, заплутали малёха.

– Так хтож тут заплутать може? – удивился он, продолжив, – тута деревня Прутня, -дед махнул рукой в сторону, откуда сам шёл, – одна дорога – на Торжок!

Мы с Сашкой переглянулись. Торжок это уже что-то. Значит, всё таки провал во времени, эльфов с луками можно в гости не ждать. Вот как у деда, сидящего в нашей компании вызнать про время, в котором мы находимся, то другая задача… в любом случае, решаема, еврей я или нет? Далёкие предки в гробу перевернутся, если я не проявлю смекалку и хитрость. Хотя и предков то – моя бабушка из польских евреев, переехала в союз до второй мировой, что б, значит, от фашистов спастись. Остепенилась, замуж выскочила, родила маму, та, соответственно меня. Похожая история у моего папы. В итоге – евреями нас называют разве что друзья, хотя если учесть, что у иудеев по матушке наследство считается, то тут у меня всё в порядке. Правда, я, как говорил папа, г'усский евг'ей. Точнее – для русских – еврей, для евреев – не очень то и свой. Так, ни семьи, ни общины, чужак. Вот так и жила наша гордая семья Синкеровичей….

Но сейчас надо бы привести деда в чувство, а то как то даже разомлел – пригласили, угостили… По местным меркам, судя по непритязательности его одежды – харчи не царские, но барские.

А дед то не щёлкает клювом, вон, и пироженку уже точит…

Дождавшись, пока он доест заварное пирожное и ещё охвалит его на своём старославянском диалекте, я продолжил допрос местного:

– Слуш, а ты в Торжок идёшь?

– В Торжок, барин, продать кой-чего, бабке своей прикупить, да и в дом, – покивал он. Поскольку терминов не использовали, речь его звучала относительно современно, что не вязалось в внешностью.

– Так и мы туда ж едем. Ты, дед, дорогу не покажешь?

– А чагой-т туть показывать то? Вона – Тверца, вдоль ней дорога, Торжок в полдне пути далее. А лошадным – пополудни доехать можа. – дед кивнул в сторону речки. Судя по тому, что река текла по направлению нашего движения, значит мы севернее Города Торжка. Был я как то со школьной экскурсией в этих местах, в парке "Митино", где сохранились "памятники зодчества" или, говоря нормальным языком – старые, не то, что императорских, царских времён постройки. А потом вспоминал каждый раз место это, когда комп включал. Там, в винде – "семёрке" есть тема – "Россия". Так первая же фотография-обоина это деревянная ветряная мельница, которая в Митино. Есть и у меня фотка на фоне этой мельницы. Не то что бы мне это было важно или интересно, просто как кирпичик моего мировоззрения стоит и эта мельница. Благодаря неизвестным техникам из Майкрософт знакомая теперь доброй половине России.

– Был я в Торжке, последний раз лет десять назад, – подал голос Саша, – что нового случилось, как живёте то тут? – адресовал он вопрос деду. Его замысел прозрачен – дед мог и что интересного, а главное – указывающее на время нашего попадания рассказать.

– Да чаго тута может быть то, интяресного? Торговый люд как усегда, торгует да ефимки считает, а мы, люд пашной, по простому живём. – дед был удивлён таким вопросом. Потом на лице его осветилось понимание и он всё таки выдал интересную информацию: – "пять зим назад была разве что церковь новая построена! Гиоргия победоносца, тама был деревянный храм, а ноне из камня перестроили, да освятили как подобает" – мужичок покивал и перекрестился. Саня повторил его жест, да и я, подумав пару секунд, что бы не выделяться, тоже.

– Мужичок наверное думал, нехристи. Хотя он прав, тут крещёный только мой друг, а я сами понимаете…

Получив информацию к размышлению, мы решили не демонстрировать лишний раз работающие мотоциклы и собравшись, спросили деда:

– Слышь, дед, а ты так и не представился, как тебя величать то?

– Так Тихон я. – удивился он чему-то. Видать, не принято у местных "барей" спрашивать мужиков про имя.

Вот что, Тихон… – я порылся в вещмешке и, выудив там самый на вид непритязательный нож, подал его мужику, – держи. Подарок.

Мужичок, приняв от нас нож, недоверчиво его оглядел.

– Це дрого буде, не по мне это. – Покачал он головой. Видно, слишком для этого времени дарить такое. Саня в это время тоже залез в вещмешок и порылся там. Не удовлетворившись осмотром, он решил отдариться чем-нибудь маленьким.

– Тогда бери кружки, Тихон. Смотри стальные, блестящие, так ни один кузнец не скуёт. Заморские, чай мы люди, как понял, не тутошние, – развёл он руками.

– Видно, да. Да тута у нас, в Торжке, а того пуще в Твери заморского люду повидать можа, волгой ходють, да Тверцой не брезгуют.

Постояли, подумали. Переведя на современный, Тихон нам сказал "Видали мы иностранцев, тут вокруг города торговые, вот и всякие иноземцы захаживают".

Тихон развязал узелок на своей котомке, закинул внутрь наши кружки и прощаться начал, как положено, без челобитья, но и без "покедова, братва", поклонился низко, ниже, чем в первый раз:

– Благодарствую, добры люди, и за стол, и за подарки ваши чудные. А мне в путь пора, чай заговорился я с вами, – он попятился, потом ещё раз поблагодарив нас, развернулся и пошёл по дороге.

Когда Тихон отошёл уже на полкилометра, так что еле виден была на горизонте, Сашка оживился:

– Кирюх, вот это, блин, рояль!

– Чего? Какой нафиг рояль? Укурился что ли?

– Так ты что, не понял? Дед же нам рассказал, когда церквушку каменную поставили! Щас вернёмся, в инете посмотрим!

Я не разделял его энтузиазма, но признал, что миссия наша выполнена. Рекогносцировка проведена, местный найден и допрошен. Никакого особого везения тут нет, на дороге можно в любое время человека встретить, а уж нахаляву пожрать да поболтать – все горазды. Что я и высказал вслух. Саня немного поостыл. Я добил его:

– Саш, мы не в какой-нибудь дуратской фентезюшке, тут люди реальные живут, дышат, торгуют, воюют, воруют и всё такое прочее. Тут тебе не прогулка "по музею". Так что отнесись немного серьёзней, прошу. А теперь давай по коням.

– А портал ты откроешь?

– Куда ж без этого. Только давай в лесочек отойдём, подальше от дорог, да там мотоциклы поставим, брезентом накроем. Авось, – я усмехнулся шутке, – не уведут. Тут больше по лошадкам спецы работают.

Сказано – сделано. Урча и ревя двигателями на пониженной передаче, мы въехали по пригорку в лес и, проехав меж деревьев редких, остановились, когда продолжать движение уже было нельзя. Кажется, это называется "подлесок" – когда от дерева до дерева КАМАЗ проехать может, а дальше – настоящий лес, по такому и пешком порой хрен пролезешь. Но пока остановив свой транспорт в подлеске, стали его зачехлять, благо брезентовые чехлы у сани в коляске были.

– Тысяча шестьсот девяносто второй, – сказал я, глядя в википедию.

– Ась?

– Церковь та каменной отстроена в тысяча шестьсот девяносто втором году от рождества христова.

– Это вроде как Петровские времена. Я, сам понимаешь, ни бубу. – развёл я руками.

Всё понятно было и без слов – Саня может самолёт (простой. Очень простой.) собрать, починить. Посредственно, конечно, но всё-таки знаком с узлами и агрегатами, да и с теорией. А я в него могу смонтировать нужную авионику, альтиметры, РУДы, всё прочее нужное. Но вот как дело до истории доходит… Скажем так, мы вам не попаданцы, которые "на гора" запросто могут вспомнить все даты тогдашних войн, политиков, походы, реформы и всё прочее. Мы – техники. Я ещё умею летать на сверхмалом самолётике "Авиатика МАИ", созданном в восьмидесятые в институте. И всё. Школьная программа давно и благополучно забыта, институтская история преимущественно касалась последних двух веков – девятнадцатого и двадцатого. Так что по уровню знания истории мы тут среднестатистические обыватели. Правда, у нас есть Гугл, но это уже не то. Историки сами путаются в деталях, так что верить им можно "постольку-поскольку".

Открыл страничку википедии посвящённой Петру первому. Посмотрел.

Сразу же в начале написано, что он совершил длительное двухгодичное турне по Европам в Девяносто седьмом-девяносто восьмом годах.

– То есть сейчас там девяносто седьмой год, царь Петр I Романов отбыл в Европу, с ним самые знатные бояре. Табели о рангах ещё пока там нет, потом он введёт, серьёзного флота у России пока тоже нет, позже будут строить. Крестьянство пока ещё не "чернь" и не "свободные". Так что Тихон правильно поступил. Это позже начали к людям как к рабам относиться.

– Так давай думать, что будем делать с порталом и с тем временем. – Задал логичный вопрос Саня.

– А чёрт его знает. Ты сам подумай, друг. Я понятия не имею, что нам со всем этим добром делать. С одной стороны тут у нас всё, институты, знакомые, родное время и родной мир. С другой стороны… – я отошёл от компьютера, оставляя на мониторе десятки окон с фотографиями церквей, спутниковыми картами района и страничкой с официальной биографией Петра первого, – не знаю. С одной стороны мы тут можем хорошо устроиться, с другой – там больше перспективы, можно выбиться как в люди, так и оказать значительное влияние на развитие страны. Сам посуди, Саш, Там паспорт не спросят, возьмём что-нибудь здесь, продадим там.

– У нас что, денег мало? – удивился Сашка, садясь за комп.

– Денег у нас и здесь хватает. Дело не в том, а в легализации. Сам посуди, в то время в цене были соль, специи, стекло, посуда. Шелка у нас лучше на порядок, но стоят тоже дорого.

– У нас что, бабла мало? – снова удивился Саня, теперь уже на то, что я исключил шёлк из товарных отношений. В принципе, его можно понять, нам едва третий десяток пошёл, так что парень, почувствовав вкус денег, начнёт по другому воспринимать понятия "дёшево-дорого". Да и к материальным ценностям меняются отношения в сторону "мы всё себе можем позволить". К слову, после того как мы поиграли в бандильерос, обнеся банк, помимо небольшого и молчаливого червячка совести добавилось и у меня чувство, что многие вещи, которые я хотел, о которых мечтал или просто облизывался, проходя мимо витрин магазинов, утратили свою ценность. Возможно, это остаток, так сказать, культяпка психологии потребления. Ограбил банк – теперь айфон, который раньше хотел купить, кажется мне неприемлемым вариантом. Сами посудите – сменной флешки в нём нет, аккумулятор "Там", в семнадцатом веке сдохнет – новый не вставишь. А розеток в крестьянских избах нема. Так что телефон – дрянь. Я предпочту купить какую-нибудь Нокию или Элджи с хорошей камерой и плеером, что бы фотоаппарат всегда был под рукой. Но вернёмся к Сане, а то он ждёт моего ответа.

– Видишь ли, друг мой, мы то можем купить хоть что, но скорее всего, чем больше денег мы тратим тут, тем больше привлечём внимания к своим персонам. С чего бы это двоим бедным студентам вдруг сливать сотни тысяч? Конечно, сейчас вам не советский союз, где любая крупная покупка привлечёт внимание органов, но и не анархия девяностых, когда мы можем почти законно скупать добро даже не партиями, а целыми эшелонами. Так что, думается мне, торговать мы там будем. В конце концов, там перспектив больше – два года до начала петровских реформ, начинается европеизация России и массовое увеличение товарно-денежных отношений, а как на Балтике Питер основан будет, так вообще европейская культура пойдёт сплошным потоком, вместе с тамошними товарами. Если мы сможем перехватить…

– Читал я тут одно фентези… один мархуз написал, там почти в то же время попал человек. Вселенец, итить его, взял деревню за базу, потом сажал привезённые из Европы растения, занимался прогрессорством в оружейном деле, в кораблестроении, в аграрной сфере, шампуни варил…

– То есть?

– Ну, мыло. Самый ходовой товар тогда. Ещё свечи стоили дорого.

– Это твой писатель умно подметил. Но у нас, во-первых – нет деревни, нет крестьян, да и заниматься прогрессорством незачем. Сам посуди, мы тут сможем любой товар приобрести. А портал… мне, конечно, сложно его поддерживать, но не настолько, что бы совсем непосильно.

Мы помолчали. Саня развернулся к компьютеру и начал листать странички посвящённые тому времени.

– Нам для начала нужна легализация и местные, тамошние бабки. Ефимки, или как их там. Саня тут же посмотрел в интернете.

– Ефимок это такой серебряный талер, чешского производства…

– Так какого он у нас делает?

– Написано, хождение имел очень широкое. Ещё до Петра государство всячески привлекало к себе эти монеты, таможенные сборы брали ими и так далее. Короче – денег разных там видимо-невидимо. И "Денга" и копейки, и монеты разменивающие копейку, и талеры эти, ефимки. Рубли хождение имеют, но редко, ибо их не чеканили. Там перерыв в чеканке рубля был, а возобновили только во время строительства Петербурга. Так что… – Саня встал, и начла расхаживать по комнате. Закурил. Я же, видя такое, тоже побаловался никотином, хоть и редко себе это позволяю.

– Тогда, получается, мы решились, так? Едем туда.

– Ага. Слушай, а на чём мы туда прикатим то? И как торговать удумал? Не КАМАЗ же нам с собой брать в конец семнадцатого века….

– Не КАМАЗ… Но местные же как то торгуют?

– Они на ладьях по рекам ходят. Потому наверное на Руси с дорогами и херня полная. Ведь как торговали европейцы? Европейцы возили на телегах меж городами товары. А у нас, в России спокон веков, с языческих времён ходили на ладьях да лодках и города строили на реках.

– Ага, вот только речной транспорт за эти годы… – Саня замолчал. Я не мешал ему думать и пошёл поставить ужин в микроволновку. Закинув полуфабрикат и выставив пятиминутную готовность, вернулся в единственную комнату.

Саня сидел за компьютером и ожесточённо что-то искал, пальцы так и порхали по клавиатуре.

Устали мы за сегодня знатно, это есть. А ещё устали от раздумий. Но Саня не оборачиваясь начал говорить:

– Я вот что подумал. Тут нам все фентези не в помощь. Потому как там ситуация у всех в корне другая. Читал я как то серию книг – "броненосцы Петра великого". Там мужик – фанат всяких лодок и прочих морских ког'абелей попал в бурю, а оказалось, что в петровские времена. И тут в той же буре нашёл и самого Петра первого. Познакомились они, потом он как начал прогрессорствовать! За всё сразу хватается и всё у него сразу в руках спорится. Чуть ли не радиостанцию в начале восемнадцатого века собрал. А уж про "посёлок прогрессора" можно не напоминать, автор оторвался на местных порядках, как только мог.

– Ну и зачем ты мне это говоришь? – лениво спросил я, растянувшись на диване.

– А затем, Кирюх, что там он сам создавал себе привычные по двадцать первому веку удобства. А тут… А тут мы можем с собой принести хоть что, так что никакого стимула к "прогрессорству" у нас нет.

– Положим, стимул у нас есть, или может быть. Как мы сможем повлиять на развитие России царской? Выйти на связь с царём. Может, рассказать ему кто мы и откуда. Он сам, без всякого послезнания на Руси прогрессорством занимался. И надо сказать, хорошо занимался. Сейчас как раз несколько месяцев прошло, как он уплыл в Европу, набираться, так сказать, впечатлений. До того цари если и ездили то мало и недалеко. Ничего не заимствовали, просто по политической надобности, – ответил я, лёжа на диване. В своём друге я и не сомневался – он романтик, причём явно увлекающийся, так что для него вопрос – "идти или не идти в прошлое" даже не вопрос. Он туда чисто по дурости молодецкой полезет. У меня попаданческой романтики нема, зато есть желание сделать… не знаю, что-нибудь большое. Важное. Что бы не было потом мучительно больно за прожитые годы.

– Тогда я имею предложение! – сказал Саня, повернувшись к компу и снова заклацав клавиатурой.

Прошла минута.

– Ну?

– Да погоди ты. Сейчас.

Прошло пять минут.

– О! – повернулся он в мою сторону.

– Что "о?"

– Корабль! Ну, точнее – речной транспорт. Вот он то нам и нужен. Сам посуди, Кирилл, это коммерческий транспорт – раз, жильё – два, способ легализации – три. Назовёмся купцами заморскими, произошедшими от русских эмигрантов. И всё, вопрос решён.

– А регистрация юр-лица? Ну, то есть, как мы документы там получим?

– Так же, как и в нашем времени. Деньги.

Я, усмехнувшись, согласился. Деньги в вопросе коммерции могут многое.

– А ещё и подарки всем заинтересованным лицам. Нафига лишний раз на перепродаже светиться, накупим здесь, подарим там…

– Только покупать надо не здесь, не в Твери…

– Ты что, предлагаешь уехать? Куда?

– Как куда? Во… Владивосток.

Предложение Кирилла застало меня врасплох.

– Как? Этож…

– Не забывай, что мы тут небольшой Тверской банк обнесли на кругленькую сумму. И между прочим, меньше шансов что заметят – там море это естественный бизнес, продают много чего…

– Откуда знаешь?

– Сам смотри, – он повернулся. Монитор мне не был виден.

– Эй, я ж не вижу! – возмутился я.

– Так подойди.

– Лень.

Повисла пауза. Саня расплылся в улыбке и сказал:

– Ленивая еврейская задница.

Снова помолчали. Я думал, что ему ответить. Ответил просто:

– Да, – и перевернулся на другой бок.

Похихикали немного, но всё-таки пришлось подниматься, что бы посмотреть, что он там накопал. Исторические странички были закрыты, а вместо них – сайт с объявлениями.

– Что тут у нас?

– Тут у нас продажа речного и морского транспорта. Яхты, корабли, лодки…

– Вижу. Так… – я посмотрел немного на эту страничку. Не, ты что открыл?

– Это речной транспорт. Смотри, недорого, неброско…

– По нашему времени неброско. А ты думал, что подумают тогдашние люди? Нет? А если спросят, как она без парусов ходит?

– Нда… – Саня почесал подбородок, а я продолжил: – помимо того, корабль металлический. Зачем тебе лишние вопросы?

– Тогда что?

– Ты что, у нас на речном вокзале не был? Там же яхты на приколе стоят. Парусные, между прочим!

– Так, стоп. Парус это вам не мотор. Мотор я могу использовать, даже починить могу. А где ты найдёшь толковых матросов для работы с парусом?

– Сань, ты порой меня пугаешь. Почти на всех парусных яхтах есть моторы, только ты их не видишь. К тому же парус нам нужен только для виду, ну, и если закончится топливо.

Постояли, подумали. Саня прикинул варианты и согласился со мной: – "да, Кирилл, ты прав. Но даже так мы будем выделяться, ты ж знаешь, какие тогда корабли были".

– Не, не знаю. Я в МАИ учусь, а не в Нахимовском. Вот какие самолёты были – знаю.

– Какие? – удивился Синицын.

– Никаких не было. Позже, в восемнадцатом веке какой-то француз свой дирижвамбель построил. Ну, то есть воздушный шар.

Так, давай про корабли, а не про дирижвумбели. – Осадил друг мои размышления про воздухоплавателей.

– Хрен с ними, с дирижвамбумбембелями, ищи парусные яхты, осадкой… какая там в Тверце глубина?

– Небольшая точно. Там бы на местных ходить плоскодонках, но это уже ни в какие ворота не лезет… – И Саша снова зарылся во всемирную паутину. Уже через полчаса взаимных споров и разговоров, чуть не пришедших в драку мы сошлись на компромиссном варианте. Саша хотел взять побольше, это его внутренний хомяк проснулся, но я настоял на более скромной, российской постройки, без лишних понтов, к тому же с композитным, но крепким корпусом. В море на такой не выйдешь – волны. И осадка – метр с кепкой. Внутри, судя по фотографиям – настоящий отель-люкс, причём двухместный. Главное – у неё был парус, который складывался при необходимости гидравлическим приводом и яхта превращалась в моторную. Двигатель хороший, опять же, можно дополнительные баки приделать, или вовсе идти под парусами. Пятнадцать метров в длину.

РРРади интереса открыл страничку про парусники того времени. По всему выходило, что до указа Петра, насильно вводящего повсеместное использование судов европейского образца, были распространены, особенно на торговых речных коммуникациях корабли под названием "струг". Славянские, старые как мир, с прямыми парусами, плоским дном, они были прямыми потомками драккаров и ладей. Скорость их была соответственная – пять-шесть узлов при попутном максимальном ветре, но это частные случаи, обычная скорость – три узла, то есть скорость пешехода… Быстрее пяти узлов оно разогнаться не сможет никак – ветер может повредить паруса и мачты. Путь к большим скоростям на море и реках был проложен именно развитием системы парусов и крепостью канатов, мачт, гидродинамикой корпуса, а пока что…

– Данунах! – воскликнул Саня, прочитав то же самое.

– Думается мне, что выделяться мы будем… сильно. Очень, – покачал я головой. Да, та яхта, которую мы для себя присмотрели, имела крейсерский ход под мотором в девять узлов и максимальную – в двенадцать, и под парусом до шестнадцати… Это много, для корабля такого класса очень, хотя военные могут выдать за тридцать, если кто не знает…. Нет, я не увлёкся вдруг, "Внезапно!" морским делом. Просто система мер и расстояний в Авионике дублирует морскую – расстояния в морских милях, правда без "кабельтовых", скорость в узлах. Наши приборы, конечно, в "километрах в час", но посчитайте, сколько в мире русских самолётов, и сколько всех остальных… поздно диктовать миру свои системы мер, слишком поздно. Профукано время. Зато я знаю, что такое "узел" и как рассчитать расстояние, время, курс "по приборам" тоже смекаю. Такая уж будущая профессия. Надеюсь, теперь, когда встал вопрос о хождении по рекам, мне понадобятся мои знания.

Глава 4

Поплывём куда в голову взбредёт – вот что такое корабль. Это не только паруса, мачта – это свобода!

Капитан Джек воробей. Философия в одной строке.

Горячка попаданчества отпустила нас очень быстро. Поняв, что там, мы начали готовиться уже более серьёзно, хотя пункты плана были те же самые – транспорт, припасы, даже оружие. С последним была проблема. Как достать оружие в стране с тотальным запретом?

Конечно, некоторые люди могут сказать, что оружие это не для двух путешественников во времени, что мы просто обязаны нести мир и любовь, и всё такое прочее. Не слушайте этих людей.

Пока я созванивался с владельцем яхты, пока наведывался к родителям, что бы передать им немного денег (вот умора, студент привёз деньги!), пока лазил за билетами во Владивосток, (кстати, пришлось взять на самолёт. Ох, тревожно мне на душе, долетим ли? ТУшки конечно терпеливые машины, но у аэрофлота не самая лучшая репутация…), пока занимался всей этой текучкой, Саня взял на себя обслуживание всего этого в юридическом и информационном плане. Договаривался с людьми, искал в интернете то, что нам скорее всего там понадобится. Выписывал названия и номенклатуру техники, то есть распечатывал на стареньком принтере. Вот пока я занимался всем этим, попутно я искал всю информацию по Петровским временам. Выходила такая большая база данных по людям, событиям, всему прочему, что пришлось Сане сбегать в магазин и купить двухтерабайтный внешний жёсткий диск. Три штуки. Узнал он и о том, что тогда на Руси молодого купца запросто могли грохнуть как разбойники на дороге, коих хватало, а местные звали "тать", так и убивцы в городах. "Не, я туда без нагана не сунусь!" – заявил он мне на второй день свистопляски и рассказал про крутость тамошних нравов. Пришлось всё бросать и продумывать в две головы план обноса военного склада. Что бы я мог спокойно открыть портал внутри стоило во-первых – найти склад без камер слежения, а во вторых – хотя бы издали его увидеть. Думаю, моих способностей сейчас достаточно.

Выход из ситуации подсказал сам Саня, рассказав, как в одной книжке действовал один попаданец. Он перемещал портал рывками, то есть приблизился – открыл "глазок", посмотрел, дальше открыл в новом месте. Так получилось, что попал на военный склад, где охрана была, но только снаружи, а внутри – свобода. Ну, как с тем сейфом, что мы обнесли. Что поделать, даже самые надёжные системы охраны в первую очередь ориентированы на периметр, а не навнутренние помещения.

Решив не мудрствовать лукаво, попробовал перемещать портал. Ночью его заметить невозможно, если здесь, с этой стороны будет темно. Просто тёмный провал в пространстве, из которого выглядывает любопытная студенческая рожа…

Место выбрали символично – своих вояк было жаль обворовывать, они то не виноваты в том, что нам понадобилось оружие. Так что, прозондировав почву двинули мы…

Да, в Питер, прихватив и некоторые вещички. Обратно могли добраться быстро, почти мгновенно. На обычной электричке. Попутно был украден со склада ноутбук, но это к делу относится весьма косвенно – про отключенные мобильники и поиск левых айпи-адресов и говорить нечего – пришлось постараться, что бы нас не замели, даже место для своего "штаба" выбрали в относительной глухомани, где наружного видеонаблюдения пока нет. По крайней мере мы не заметили ни одной камеры. Повозившись весь вечер настройкой ноута, Саня наконец установил все нужные программы и заодно выудил из сумки… красное нечто, похожее на кейс для дрели или большой электроприбор. Им оказался компактный инверторный бензогенератор, обеспечивающий непрерывное электроснабжение ноутбуку. Особенно, подчёркиваю, особенно мне по Так что, посмеявшись, я махнул рукой на его приготовления и мы, запихнув машинерию в сумку, поехали в город Петра.

Если кто думает, что Петербург был назван в честь Петра первого – то точно приезжий. Я то знаю, читал, что сам царь Пётр назвал город в честь святого Петра – "Санкт Петербург". Просто на Руси было принято называть города по типовому признаку, например – "Торжок" – это такой рынок. Назван так, потому как река Тверца выше Торжка была несудоходна, а значит, корабли с товарами для региона доходили до района Торжка, где и были вынуждены перегружать добро на телеги. Естественно, появился порт, буфер речного и сухопутного пути, и быстро оброс деревней, потом уже и город поставили. Такой тип городов самый древний, ибо они образуются не указом или чьей-то волей, а стихийно, в связи с особенностями местности. Если б не пороги реки Тверцы выше Торжка, то не было бы там никакого города. Второй тип городов – посады, "райцентры". Тоже вроде как часть инфраструктуры торговых отношений – крестьянин пашет, сеет, жнёт, а потом должен сдать или продать урожай. Вот и едут в ближайшую самую большую деревню или самую удобную для купцов, стоящую ближе к трактам. В итоге появляется город. А в городе, как положено, появлялся князь, он же военный комендант и посадский – посаженный царём, великим князем, короче – "хозяином земли русской". Вот так и появились города-посады. К ним можно отнести Елец, расположенный в плодороднейшем чернозёмном районе.

Город святого апостола Петра, Санкт-Петербург, был третьим типом города – "Здесь будет град заложен". То есть – построенный, а не образованный естественно, на базе поселения. Конечно, там и раньше было торговое поселение – всё-таки, что бы торговать с Россией есть два пути – огибая Швецию и Финляндию, расположенные "порогом" на севере, либо пройти через Балтику. Второй путь короче, так что в Россию шли корабли через Балтику и останавливались там, где сейчас расположен Петербург, были и крепости до заложения города, но чахленькие, "только для попугать". Серьёзных боевых действий они бы не выдержали, но дураков в том регионе среди монархов нет – через порт шла торговля Швеции, а задеть коммерческие интересы крупной европейской державы дураков не было… Была, была там война, она везде побывала, но сам порт и крепость Ниеншанц, оставались почти неприкосновенными.

Пред постройкой Питера была война, когда Пётр первый отвоевал эти земли и поставил там свой город. Саня, посмотревший карту, предложил для полноты картины предложить Петру устроить войнушку и отвоевать поболее земли. Вообще, представив перспективы, Саня просто загорелся открыть для Руси не только окно в Европу, но и "чёрный ход" через Босфор и Дарданеллы. Прочитав где-то вреди своих попаданческих книг, что турки, радикал-исламисты с местами крайне жестокой аморальной политикой. Он заранее прикидывал, как можно устроить им "секир-башка".

Но это всё дела далёкого будущего-прошлого, сейчас же, похватав вещи, мы сели на электричку и отправились в Санкт-Петербург.

Саня, как самый умный, накачал для пути информации, каталоги всякие, исторические тексты и вообще историю и, как только мы заняли места, отрешился от мира, уткнувшись в монитор ноутбука. От нечего делать я присоединился к нему в сем благородном деле и тоже "причастился" к информации.

А было той инфы – великое множество. Товары, полезные ништяки, дающие нам преимущество перед местными, вроде мощных, очень мощных навесных моторов для яхт. Ведь двести пятьдесят лошадок, утрамбованные в компактный корпус – это много? На той яхте, что мы присмотрели – мотор в сто лошадей, но и он даёт восемь узлов ходу для двенадцатиметровой яхты. А если навесить такой мотор на местный корабль? Будет конечно прибавка к скорости, в несколько узлов, по моим прикидкам. Нет, такого корпус из дерева не выдержит. Но для себя я мысль пометил, мысль хорошая. Просидев так почти до Новгорода, оторвал Саню и вернулся к умной мысли, пригласив поговорить, где нас никто не увидит.

– Пошли, покурим, – подмигнул я ему.

Саня молча свернул ноут и, подхватив вещи, вышел первым. Электричка шла почти пустая, так что в тамбуре было совершенно пусто. Я сразу взял быка за рога:

– Саш, ты же пришёл к той же мысли, что и я?

– Не знаю, что думаешь ты, Кирюх. Поясни. – Саня поставил сумку и закурил.

– Я подумал, что мы, если не можем притащить туда военный корабль, можем увеличить ТТХ имеющихся. Кораблей и всего прочего. Помнится, Царь Пётр был большим энтузиастом военного дела. Я, конечно, увлекаюсь немного, где у мултука дуло знаю, даже как работает автомат представляю, но не такой энтузиаст, как царь.

– Думаешь, что можно навесить на деревянные корабли мотор? Я тоже сначала подумал. Но во-первых – набор не выдержит, во-вторых – флаттер разрушит, мотор же вибрирует, а деревянные соединение кораблей чувствительны к вибрациям, они не сварные и даже не на болтах. В большинстве случаев. Гвозди разойдутся, клей разъедется. Вот тебе и пи… флаттер.

– Понятно, – грустно вздохнул я, – дай сигарету.

Взяв, тоже закурил.

– А оружие? Какая там дальность?

– Хрен его знает, честно говоря. Но небольшая точно, чугунную или бронзовую пушку разорвёт от большого количества пороха. Вроде, тогда абордаж был популярен.

– Понятно. Тогда, замнём этот вопрос. Давай про другое поговорим. Как мы там к себе внимание привлечём?

– Учитывая внимание царя к кораблям? Легко. Зато возникают сложности с дальнейшим. Как мы с ним на контакт выйдем? Что скажем?

– Это надо будет обсудить исходя из того, что за человек. Конечно, про него много написано, но лучше пользоваться возможностью – поговорить лично.

– Тут ты совершенно прав. И вообще, давай думать по мере поступления проблем, а не забегать вперёд. Иначе тупо не сообразим, что куда. Сейчас нужен склад, потом – во "Владик". Там – купить и загрузить яхту, потом – в Торжок. Оттуда по возможности – в Тверь, к волге.

– Это ты правильно подметил. Товары выбрал?

– Да, выбрал. Специи, немного, посуда и ещё всякий для нас ширпотреб.

– Это ты хорошо придумал. В Питере осмотримся, подыщем склады. Главное, в интернете под своими именами не засветиться, да и с чужого компа. Если хочешь, я стырю откуда-нибудь со склада ноут, если кто по номеру сетевой карты и найдёт, упрётся в неизвестный, ранее не выходивший в сеть комп.

– Это уже ты хорошо придумал, Кирюх! – удивился Сашка, пройдясь по тамбуру.

Так, за неспешными разговорами о предстоящем деле и о жизни вообще мы добрались до Новгорода. А оттуда – до Питера. Причём в ходе разговоров я утвердился во мнении, что планы у моего друга – наполеоновские. Не "открыть окно в Европу", а с пинка ноги, нагло выгнать турок из Турции. Ну, или с их основных коммуникаций, освободить проливы, дающие России просто шикарные возможности по экспансии. Ведь тогда Европа будет зажата русским флотом с двух сторон, да и выход к Африке и ближнему востоку с их нефтяными и золотоносными странами не будет лишним.

До Питера добрались без приключений. Там же остановились в частном доме, по объявлению "сдача квартиры с почасовой оплатой". Так у нас в России компенсируется отсутствие мотелей\отелей для свиданий, в которые водят любовниц и девушек с такой же почасовой оплатой. На мой взгляд, это было лучше чем заграничные варианты с дешёвыми мотелями. Собрав информацию про соседнюю Эстонию, я отметил поезд, следующий в эту страну и со спокойной душой заснул в большой кровати.

Поскольку поезд идёт не так уж и много, Саня меня быстро растолкал, не успел я выспаться.

За окном была белая ночь. Настоящая белая ночь, так что Саню я видел нормально, даже учитывая то, что проснулся среди ночи и свет был выключен. Друг возбуждённо сообщил, что операция "горячий эстонский парень" началась.

Приведя себя в порядок, я открыл портал и шагнул в торжокский лес. Тут тоже, как ни странно были белые ночи, хоть и не так светло, как в Питере. Прыжками, проложив по карте курс, мы порталами добрались до ближайшей военной пехотной базы. Портал открыли прямо над базой, оглядели склады военного имущества. Если видел здание – представить, как открываю портал внутри – ерунда. Одев всё те же бандитские вещи, в которых мы обносили банк, Саня первым нырнул в портал.

Сигналка не заревела, никто не вышел.

Саня, оглядевшись, посмотрел на меня: "Давай, Кирюх!".

Я тоже пролез внутрь. А внутри…

Вот вас будет мучать совесть по поводу возращения своего? Меня – нет. Внутри была старая советская техника, оружие. Автоматы Калашникова без магазинов и на деревянных подставках-витринах, стоящие в ряд. Рядом – такие же стоящие гребёнкой гранатомёты. Коробки по десять выстрелов к ним, цинки с патронами всех калибров варшавского договора… в общем, рай для повёрнутого на милитарии мальчика. Средств дырявления ближнего своего хватало. Саня, как "мальчик, повёрнутый на милитарии" тут же взял в руки калаш. Ничего не зазвенело. Похоже, наводка правильная – охрана тут хорошая, на внешнем периметре, а эти склады особо никто с советских времён и не трогал. Камер тоже не ставил, по крайней мере внутри.

Забросив два армейских АКСа в портал, взялись за ящик с патронами. Подумав немного, Саня со словами "кабан здоровый, унесёшь" отпустил ящик на два цинка, а сам взялся за другой.

Воровство происходило в течении двух часов. Оценив сразу масштабы добра, Саня как заправский кладовщик разметил первыми коробками, что и докуда надо доносить в Торжокском лесу, что бы всё уместилось. А что, брать – так много! Всё мы не утащим, но хомяк… то есть Саня….

Десять ящиков с патронами, пять калашей, десяток старых как бивень мамонта пистолетов Макарова, штук пять гранатомётов РПГ-7, комплект ОЗК (Нахрена? "Штоб было!"), несколько ящиков с гранатами ручными, противопехотными минами, пулемёты! Боже, откуда тут пулемёты ПКМ? со станками и всем прочим?

Если бы была тут ядерная бомба, Саня бы и её взял. "Штоб было!". Слава богу, ядрён-батона на старом складе не было. Зато был следующий пункт нашей "экспроприации" – грузовик. Правда, находился он в боксе, который примыкал к складу.

Порталом переместившись прямо в кабину грузовика, стоящего в боксе и походу нередко используемого, я завёл двигатель и, чуток сметив портал в лесу на десяток метров от деревьев, дал газу. Всё! Финита ля комедия!

Пред тем как дать газу, услышал звук ключей в двери бокса. Да, у эстонских парней сегодня будет жаркая ночь. А потом жаркое всё! Как тут не стать "горячими"?

Вылез я из грузовика, посмеиваясь. Саня, устав от погрузочных работ, запыхавшись, лёг на землю и смотрел на светлое небо семнадцатого века.

– Чего ржёшь? – спросил он, когда я подошёл.

– Как "чего"? Когда уезжал, слышал, как кто-то дверь начал открывать. Видимо, сорвали пломбу, услышав звук мотора. Просто представил, что эстонские командиры часовым устроят.

– Ну так что смешного?

– Да, ничего. От нервов наверное. А вообще – мы доброе дело сделали. Вернули социалистическую собственность! – кивнул я на ящики, разложенные меж деревьев.

– Это да… Хотят с НАТО миловаться, пусть теперь не жалуются что русские себе своё заберут. Им всё это что называется "и не нужно, и выбросить не положено", они ж с НАТОвским оружием ходят…

Так мы полежали ещё несколько минут, давая отдых натруженным рукам. Первым не выдержал Саня.

– Слушай, а давай постреляем? По баночкам.

– Ты, Саш, где тут баночки нашёл?

– Так к тебе на кухню портанёмся, там мусора скопилось.

– И что, будешь переводить патроны на банки?

– Не то что бы… не, я читал мануалы к стволам, но не стрелял. Разве что в Ижевске, из калаша разок полрожка опустошил, но это не в счёт.

– Тогда, иди, тренируйся. Всё равно это добро грузить будем медленно. Только никаких взрывов! Ещё не хватало осколок или какой камешек в лоб получить. Если только из РПГ жахнуть, кумулятивным. Или вообще, в реку, рыбу поглушить.

– Рыба нам не нужна, – покачал головой Саня, – да и жалко её запросто так. Чай тут не заповедник, карасей в этом ручье немного.

– Тогда, давай потихоньку разбирать, что ты тут набрал, Плюшкин, – вздохнул я, вставая с сырой земли.

Набрал Плюшкин действительно много. Очень. Но всё это описывать и приходовать будем потом. Я отправился вслед за Саней в лес. Плюшкин подобрал калаш, достал из ящика цинк патронов, откопал рожок и пошёл стрелять, а я – заниматься физическим трудом. Благо, сейчас раннее утро, да и время такое… белые ночи, тепло, сухо, светло… в общем – хорошо. Свежий воздух вкупе с физическим трудом делают чудеса – сил хватило поднять пулемёт, подтащить его к краю леса, подвести грузовик, затолкнуть пулемёт. Решив, что один тут я много не натаскаю, пошёл обратно в лес и, порывшись по стоящему среди берёзок вооружению, взял пистолет Макарова и цинк патронов к нему.

К счастью, обойма в отличии от калашей была в рукояти. Набив её патронами, вставил и передёрнул затвор. Отойдя от греха подальше, или точнее – подальше от взрывчатых веществ, порылся через портал по своей кухне. Несколько пустых бутылок, как стеклянных, так и пластиковых нашлись быстро. Тут послышалась короткая очередь со стороны реки, куда ушёл Саша Плюшкин, в миру – Синицын.

Поставил бутыль пластиковую на ветку дерева и, отойдя на десяток шагов прицелился…

Это только в плохих фильмах попасть с десяти шагов – раз плюнуть. Ну, и в дрянной фантастике герои ложат всех с двух стволов одновременно – направо-налево. По бутыли попал только с третьего выстрела. Шумный он, пистолет Макарова! Хлопок сильный, по ушам бьёт. Надо бы и Сане сказать, что б не увлекался, а то оглохнет к чёртовой бабушке…

Стрельба незаметно увлекла меня. Действительно, интересно было пострелять, несмотря на отсутствие шумзащиты. После третьей обоймы, когда я и с пятнадцати шагов в полулитровую бутыль с первого-второго раза попадал, решил, что всё, хватит. А то на шум чего доброго сбегутся местные… Звук то по реке распространяется хорошо. А может и не сбегутся, тут явно стреляют. Не крестьянское это дело.

Зато Сашка уже достреливал весь цинк. Для мишени себе он выбрал старое трухлявое дерево у воды. К слову, дерево от пуль уже повалилось в воду, а на ссохшемся стволе (дерева) были отчётливо видны следы пуль.

– Всё, Саш, хорош, – постучал я его по плечу.

– Ась? – точно оглох. Пришлось повторить громче: "Хорош, говорю! Автомат кто чистить будет? У нас духов нема, так что ручками. Да и погрузить всё надо, рассветает уже.

Грузовик, не менее чем на пять тонн, окраса хаки, было легко завести в лес. Вот спрятать – сложнее, но и эта проблема решаема. Подальше в лес, насколько смог – завёз. Саня в это время работал регулировщиком.

Наконец, завершили. Теперь за личную безопасность можно не волноваться. Вот бы ещё найти оружие, которое не боязно дать местным, вроде знаменитой трёхлинейки.

Ведь в чём проблема то, мы это с Сашей ещё в электричке обсудили. Проблема в том, что то, что мы дадим кому-нибудь из местных рано или поздно окажется у врага. А учитывая превосходство европейцев в технической базе, у них работоспособные реплики нашей техники, пусть даже самого простого оружия, окажутся раньше. Да и при разборе могут многое понять, например нарезные стволы тут ещё не делают, а это важно. Системы под унитарный патрон тоже, это не менее важно. Поэтому если мы местному люду что и дадим, не из щедрости, а для самозащиты, или для защиты наших тушек – то есть армейцам, то только то, что не превышает технический уровень слишком сильно и может быть быстро освоено. В принципе, они и с винтовкой, современной нам, освоятся, дураков в армии… э… хотел сказать "дураков в армии нет". Совру, дураков в армии хватает, но вот среди нормального контингента таковых мало, можно сказать нет совсем. Идеально подходило охотничье оружие по параметрам простоты, так как многие ещё покупали оружие архаичное, но только дробью много татей не настреляешь, а охотничьи винтовки… Практически готовые снайперские винтовки. Но, кажется, не понадобится – видел я среди сгружаемого оружия и СВД. Кажется, оптика в ящике должна быть.

Закончив, заглушил мотор и вылез из машины.

– Саш, я вот что думаю…

– А?

– Пойдём уже отсюда. Настрелялись, как дитяти малые, пора и отдохнуть. У меня уже уши болят, да и замёрз, – поёжился я.

Глава 5

Владивосток – город однозначно интересный, портовый. Ради интересу сгоняли сразу как прилетели на пристань. Кораблей тут масса. Саня всё разглядывал стоящие на траверзе военные корабли, а я любовался парусными. Подозреваю, что такими интересными и красивыми они кажутся только издали, а пахать "на парусах", перетягивая всякие канаты – совсем другое. Впрочем, на волге нет морских ветров, качки, а на Тверце – тем более. Как ни странно, но яхт, годных для реки тут хватало. Пока только присматривались, поглядывали на всякие сложные приспособы на палубе, шли вдоль набережной.

Шли мы молча, разглядывая всё это мореходное великолепие. Основная масса яхт была маленькими, метров в десять, но были и гиганты – от двадцати и более. Выбранная нами по интернету – золотая середина. Для большой воды не годна, странно – что тут, во Владивостоке делает? Но этот вопрос остался открытым.

Прилетели мы без приключений. В городе полным-полно всяких гостиниц, отелей, борделей, и прочей культурной инфраструктуры для уставших матросов и рыбаков.

Походив и осмотрев достопримечательности, сделав несколько красивых фото своей новой зеркалкой, Саня удовлетворился проведённой программой. Поэтому, пообедав в ближайшем Макдональдсе, решили пойти по адресу, к нужной пристани. Я отзвонился продавцу яхты и назначил рандеву.

До пристани, как подсказал прохожий, нам пёхать и пёхать – пришлось взять такси и доехать как белые люди. Правда, ободрал нас таксист – как негров.

Пристань оказалась яхт-клубом. Оставив свои данные на КПП, прошли без проблем, а сразу за КПП нас ждал продавец – мужик лет сорока, средней презентабельности вида. Впрочем, по этой же мерке мы не тянем и на непрезентабельных.

Оглядев всё это великолепие белых лакированных корпусов, познакомившись с мужичком, пошли в направлении его "чёрной жемчужины". Это я образно, яхта звалась по-другому, конечно же.

Синяя, с белым окрасом сверху. Паруса на мачте свёрнуты, тоже тёмно-синие.

– Осматривать будете? – спросил он.

– Конечно! – воскликнул Саня.

– Тогда прошу на борт! – мужик ловко запрыгнул на борт, подождав, пока мы последуем за ним и начал рекламу своего имущества. По всему выходило, что яхта эта всем хороша. Внизу было два спальных места, небольшой бытовой холодильник, все удобства…

– Уважаемый, скажите, а сколько она уже отходила? Ресурс? – спросил я.

– Ну… Ещё надолго хватит – завилял мужик. Понятно. "Не очень то и хотелось" – подумал я и предложил Сане продолжить осмотр.

Продолжили, осмотрели. Интересно тут, впервые на яхте нахожусь. Когда-то впрочем, катался на речном трамвайчике. На этом мой опыт нахождения вне земной тверди закончился.

Потом мы подумали, погадали, да и решили сказать мужичку "мы вам позвоним".

Мужичок не обиделся, кивнул и, распрощавшись, уехал. Я повернулся к яхте:

– Да, жаль, такой вариант был…

– Ну вот, а ты говорил "попроще"…

– Тут ты, мой друг-хомяк прав, надо бы присмотреть что поновее. И посолидней, – я кивнул в направлении стоящих впритык друг к другу яхт.

Саня, проследив за моим взглядом, согласно кивнул.

– Предлагаю, Кирюх, не мучатся, мы тут один хрен ничего не понимаем, а обратиться к знающим людям.

– Это к кому? У тебя что, знакомые есть? – удивился я.

– Нафига. Мы где? В яхт-клубе. А значит тут и администрация есть. Вот к начальнику надо путь держать, он точно знает, кто тут что продаёт. На крайний случай, он знает, где купить яхту. Новую, сам понимаешь, мы не можем взять, а на обычной – взял, поплыл. Никаких проблем, пока менты не застукают, но там водной милиции ещё нет.

– Вот это ты правильно подметил. Пошли к начальству! – оживился я.

Мы поднялись в здание местного яхт-воротилы. Им оказался дедок. Старый. Не профессиональный моряк, но всё ж важный имел вид, видно человек уважаемый.

– Войдите! – сказал он нам, когда мы, постучавшись, вошли в кабинет. Не обратив на бестактность внимания, он повернулся к нам:

– Слушаю вас, молодые люди.

– Филипп Георгиевич, у нас к вам есть небольшая просьба…

– Да, да, – он указал на стулья. Мы присели, – Филипп Георгиевич, мы с другом хотели бы купить яхту. Позвонили вот по объявлению, но оказалось не то. Не устроила она нас. Так что, подумав, решили обратиться к знающему человеку за советом. Вы ведь наверняка знаете, кто тут продаёт яхту? Или где её можно купить. Желательно бэу, но в хорошем состоянии. И с маленькой осадкой, что б можно было на небольшую реку зайти. Там метра три глубина…

– Речка то судоходная?

– Да, ходят яхты, но небольшие. Хотя… там большим взяться неоткуда, – ухмыльнулся я. Дед, тоже поняв ситуацию, вздохнул.

– У нас всегда так. Чуть что – на казанках плавают. Именно плавают. А вот яхты построить – уже не по Российским силам…

– Грустно, конечно, но что поделать, так уж получилось. Теперь будем смотреть иностранные. Желательно, что бы приличную, с возможностью там жить, груз возить… тонну-полторы.

– Груз это можно. Есть у нас и речные яхты, у них мореходность не к чёрту, зато широкие, дно почти плоское. И осадка соответствующая. – Покивал директор яхт-клуба.

– Тогда поможете?

– Отчего ж не помочь? Помогу, есть тут продавцы. Пойдёмте, посмотрим, – он поднялся из-за стола и пошёл на выход. Мы за ним.

Директор пошёл сразу к причалам, и остановился возле первой яхты:

– Вот, яхта Bougainvillea 62. Отвечает всем вашим требованиям – осадка позволяет зайти в реку, хотя ходить по такому мелководью не рекомендую, внутри номер-люкс из годен-палас, или около того. Груз, опять же, может принять, есть все удобства нашего цифрового века, да… – Филипп Георгиевич посмотрел на яхту и продолжил, – есть и свободного места вдосталь, у неё осадка два метра гружёной. Тонны три-четыре точно примет на борт. Хотя где там разместить… – засомневался Директор.

– Где разместить найдём. В крайнем случае – снимем часть интерьера.

– А это выход. А не жалко?

– Жалко. – Ответил я.

Уже вечером, урча стодвадцатисильным немецким мотором, мы вышли из яхт-клуба на почти своей яхте. Стоило на это удовольствие прилично, более чем, но мы не жаловались. Директор ещё подтвердил мою мысль, что двигатель можно заменить на аналогичный. Как он сам сказал, на ней установлен мотор БМВ, который ставят обычно на грузовики…

Скажем так, этой новости я обрадовался больше, чем самому кораблю.

Владелец яхты, готов поспорить – человек, не зарабатывавший на неё непосильным трудом, был рад сбыть имущество, поэтому принял почти миллион долларов, придирчиво их осмотрев, разве что не обнюхал. Вроде как ультрафиолетом проверил, машинкой посчитал…

Я стал немного легче – от банка осталось ещё на три таких же яхты, но самая крупная сделка в моей жизни совершена. Саня просто таки светился от счастья – он наконец то добрался до кают. На яхте было четыре отделённых друг от друга переборками каюты. Двуспальных кроватей, как на некоторых моделях, не было. Зато был солдатский утилитаризм – койка, шкафчик. Внизу – настоящая гостиная – два дивана, стол, кухня, санузел. Отдельным закутком была библиотека – книжные полки и круглый стол меж ними. Конечно, жалось всё друг к другу, но красота, натуральное дерево, кожаная обивка мебели, обилие всяких удобств, просто подкупали. Да и после студенческой общаги меня ничем не удивишь, по сравнению с ней тут – дворец олигарха. Даже телевизор есть. Правда, небольшой монитор мы решили убрать, поставить один большой в кают-компании, а тут – дополнительные полки для вещей и мелочей, заготовки под них уже были. Только вставить осталось, да снять телек.

В общем, судя по всему, внизу было всё для комфортного путешествия.

Дальше по плану у нас – переход до порта, где загрузят товары. С нужными людьми мы договорились. Прежде чем мы утрясли с Саней список товаров, поругались знатно. Он просил всего и побольше. Я же наоборот – настаивал на том, что взять надо уже заготовленный список – посуду, тут она по меркам семнадцатого века – верх красоты и изящества, там же её вручную расписывают. А так же свечей обычных, бытовых и декоративных, специи, тут их отгружают ящиками с огромными десяти-двадцати килограммовыми пакетами внутри, оргтехнику для порядка в делах. Ноут свой Саня оставить решил отцу, а внешние батареи забрать с собой.

Опять же, большой ЭлСиДи телевизор-монитор в кают-компанию, проектор (вдруг кино крутить придётся?), принтер-МФУ с ящиком бумаги и картриджей, несколько ноутбуков – "каждой твари по паре". Точнее – по одному – игровой, тонкий, маленький, даже хотел стационарный комп взять, но я его остановил – нам его ставить некуда. А если и будет куда, то точно такие же функции выполнит ноут. На логичный вопрос – нафига? Ответ был нестандартный, мол, я техник, в автокадах и матлабах разбираюсь, а знаешь, как науке и технике помогут вычислительные мощности?

Действительно, эволюция "цифры" шла в двадцатом веке такими темпами, что даже по меркам шестидесятых-семидесятых годов прошлого века наш ноут – это суперкомпьютер. А расчёты точно не лишними будут, да и в халфу ему погонять…. Для ностальгии. Ведь там у него будет занятие поинтересней.

После удовлетворения его хватательного рефлекса мы разжились всей нужной и ненужной, на мой взгляд, цифровой техникой, офисной, товарами, причём пару сервизов выбрали с росписью с церковной тематикой – храмы и монастыри России. Учитывая, что в то время такая качественная картинка – удел маститых художников, а тонкость и лёгкость посуды вне всякой конкуренции – вещь полезная. А то вдруг нас попы прижмут? Непорядок, отдаримся монастырю да главному попу, глядишь, и одобрение получим. Все эти планы рождались "на гора", экспромтом. Хотя лазейку в логичности найти не удалось – всё на мой взгляд правильно. Мы даже из сервиза выбросили тарелки с изображениями храмов, построенных после тогдашнего времени.

А вот сам переход был событием нерядовым. Сначала, загрузившись, мы отошли от порта, свернув парус, потом вдоль берега, потом, уже дождались дня.

Это во Владике день, а в Твери – ночь сейчас, никак полмира разделяют нас.

Портал "вода-вода" я открывал впервые. Только бы Тверца приняла нашу яхту. Но и без эксцессов обойтись не удалось – сначала я открыл привычно портал, наполовину в воде, учитывая и осадку, и размеры яхты. Но с той стороны послышался шум водопада. Видать, высоко открыл, вода хлынула. Открыл пониже и дело сдвинулось с мёртвой точки – вода уже не шумела. С содроганием, но я передвинул РУД на самый малый, и яхта поползла вперёд, в прошлое. Пока проходил нос – всё было нормально, но потом яхту знатно тряхнуло, и она немного присела, проходя порог между мирами. Видно, уровень воды здесь выше, чем в Тверце, всё таки совсем другое полушарие. Или это гравитация луны так повлияла?

Теперь уже неизвестно. Ещё через пару секунд, которые я отчаянно про себя матерился, мы выплыли в нужном месте. Яхту качало на воде от прохождения порога, но она быстро пришла в спокойствие, только немного покачивалась. "Глубины хватило". Это была первая мысль, что пришла мне в голову. Саня, выскочивший наверх перед переходом, отцепился от деревянного столика, за который держался, и шумно выдохнул.

– Всё, Кирилл, больше я таким экстримом не занимаюсь. Ни-за-что. А если бы что-то случилось?

– Но ведь обошлось. И яхту мы раздобыли, и товар загрузили… правда, теперь встаёт вопрос – как остальное наше добро забрать…

– Саня в этот момент оглядывался. Вокруг нас была небольшая река, вокруг реки – первозданная природа России – зелёные берега, ивы, что гнутся к самой воде, кусты на берегу. А по левому борту – тот самый узнаваемый берег, на котором мы совершали турне на мотоциклах.

– Это что-то, я тебе скажу.

– Главное, что всё получилось. Дуракам везёт? – улыбнулся я.

– Иди ты. Не знаю, как ты, а я пойду, посплю. Да и пожрать охота… – протянул он, зевнув.

– Тогда встаём на якорь. Вроде бы мы на полметра на пороге просели, а до дна не достали…

– Эх, темнота! В общем, я всю инфу нарыл. Тверца была большой судоходной рекой, пока её главный исток в Вышнем Волочке не иссох. Сейчас активно сохнет, но река ещё нормальная, судоходная. Видел я фотографии начала и конца двадцатого века. В начале века река больше была. Сохнет, сохнет наша Тверца.

– Ну и хрен с ней, нам не мёдом намазано в этой глуши. Главное – есть выход к волге, основной речной артерии страны.

– Это ты верно подметил. – Саня, сидевший за "кемпинговым" столиком наверху, встал и пошёл вниз, в каюты. Я же, заглушив окончательно мотор, нажал на кнопку сброса якоря. Дождавшись громкого "плюх" с носа яхты и окончания жужжания приводов, погасив свет, пошёл вслед за Сашкой.

А внизу он уже развил бурную деятельность на кухне – как и все студенты, мы не особо любили кулинарное дело, потому продукты брали, какие можно готовить быстро – куриные окорочка, картофан, полуфабрикаты в виде котлет и, конечно же, целый строй банок с консервами – тушёнкой, рыбой и так далее.

Пока на скорую руку соображали на пожрать, Саня был молчалив.

А меня занимала мысль – куда нам девать грузовик?

Вроде бы и мелочь, так, походя угнали, а оставить или затопить – верх всякого расточительства. Грузовик-мерседес военной партии, с жёстким кузовом, большой грузоподъёмностью, хорошей проходимостью… В общем, всем хорош кроме того, что он нам тут как собаке пятая нога.

Не заметил, как Саня накрыл на стол – в меню у нас сегодня пюре обыкновенное, аля-роллтон, сдобренное кусочками говядины и специями.

Поели. Саня, уставший от всей этой работы, особенно от нервов, по поводу своего внутреннего тираннозавра-хомяка… Хомякозавра, наконец успокоился. Ведь с одной стороны мы всегда можем что то да докупить у нас, в нашем времени. О, вспомнил!

– Сань, а ты в библиотеке тут книги присмотрел?

– А? Нет, конечно же, – покачал он головой, – да и нахрена? У нас на компах всё, я ещё на флешку дублирование настроил, на всякий случай.

– Эх, ты, темнота. Ладно, говорю как есть. Книги и сейчас, в смысле, в этом времени есть, но! Они стоят баснословно дорого. Всё же вручную делается. Ну, или почти всё, текст отпечатать это по здешним меркам – эксклюзивная работа по набору и всему такому прочему. К тому же стоить она будет… да и книги имеют только дворяне, да купцы из тех, кто побогаче. Всё-таки до Екатерины второй с её просветительством тут далеко. А говорю я это вот к чему – надо бы нам пыль в глаза пустить. Купить разной литературы на подобии учебников нашего времени, которые тут могут понадобиться.

– Стой, а к чему ты это вообще?

– А к тому, друг мой, что вдруг понадобится кому дать почитать? Да и хотелось бы держать при себе энциклопедии в бумаге, а не на компе. Например, по оружию, кораблям, всему такому прочему. Учебники, опять же, по тому, что здесь в цене – военному делу, немного по бизнесу, исторические…

– Вот исторические не надо. Слишком опасная инфа. Учитывай, что тут их может любой прочесть!

– Хорошо. Но словарь Даля обязательно, во всех томах, если их там несколько! Сам понимаешь, тут диалект в каждой деревне свой, а нам надо бы иметь такую хорошую книгу.

– Это ты прав. Но пока ничего, на уровне "мая твая панимай" можем общаться, – кивнул Саня и приступил к точению мяса.

Я же, закончив свой паёк, налил себе чая и продолжил говорить свои измышления:

– Если ты всерьёз вознамерился устроить в сообществе с Петром секир-башка туркам, то давай завтра подумаем над тем, как мы можем его внимание привлечь.

– Привлечь то просто – пройдём по Москве реке без парусов, внимание обеспечено. Только учитывай, что царь до самого стрелецкого бунта, который прервал его турне, будет там. А мы то здесь!

– О! Это ты верно подметил. Кстати, посмотри, что там со стрельцами и как можно избежать наших потерь.

– Запросто. Бунт то в Москве. А новости в этом времени распространяются со скоростью улитки, – усмехнулся Саня.

– Ладно, об этом тоже завтра. А заодно подумаем, что с грузовиком делать. Не бросать же нам его здесь, – вздохнул я горестно. Действительно, новенький… ну ладно, об этом уже сетовал.

Спать было на удивление удобно. Мягкая кровать, вокруг натуральное дерево, за иллюминатором – начинающийся день, а яхта покачивается на воде, хотя волн тут не было, слабая, едва ощутимая качка от течения была. Всё это привело меня в сонливое состояние, и я отрубился, как только голова коснулась подушки.

На других постелях мы, сняв матрасы и прочие спальные финтифлюшки, навалили груз. Есть и трюм, сразу под полом кают-компании, туда ведут отдельные люки. Не бог весть что, но багажник на две-три тонны, как и обещал Филипп Георгиевич, был. И это радовало.

Утро, точнее полдень встретил меня жужжанием мотора. Продрав глаза, я смачно потянулся, по привычке широко, но лишь отбил руку о переборку. Матерясь и баюкая ушибленную конечность, что не могло испортить моего прекрасного настроения, я вылез из своей мини-каюты.

Оказалось, это Саня нашёл где-то моторную лодку. Я и раньше заметил спусковой механизм, но сама моторная надувная лодка была не видна, поэтому не заморачивался. А тут – вышел на палубу, посмотрел – по речке носится, глиссируя с двадцати узловой скоростью Сашка. Вот же, сбылась мечта идиота. Где только раздобыл лодку? И главное, на четырёх человек, с двумя сиденьями, всё как положено.

Заметив меня на палубе, он лихо завернул, подняв фонтан брызг и быстро приблизился ко мне.

Прежде чем я успел сказать хоть что-то Саня перебил мою мысль:

– Кирюх! А я тут взял мануал почитать к яхте, а оказывается – тут есть и лодка, и подъёмный механизм-лебёдка.

– И что? Спасательные лодки, понятное дело, предусмотрены. Ты фильм "Титаник" не смотрел что ли? – удивился я, разглядывая его лодку.

– Эх, ты, проснись! Этож нам можно будет с берега перевезти всё добро сюда! – оживлённо воскликнуло он. Действительно, что-то я туплю…

– Вот это хорошая новость. А как поднимем?

– Да запросто. Подцепим вещи подъёмными крюками лебёдки, и будет у нас настоящая погрузочная машина! Я проверил, там никаких специальных креплений, только закрытые альпинистские крюки. Можно тросом обвязать, можно так, сразу за шмотки зацепить.

Я, подумав, кивнул ему. Всё-таки разговаривать так не очень удобно.

– Тогда давай начнём. Извини, у меня лишних рабочих рук нема, а должен же кто-то принимать.

– Вот еврей! – восхитился Сашка, махнув рукой.

Дело сдвинулось с мёртвой точки. От греха подальше сгрузили всё взрывающееся в носовой трюм, хотя разницы, в принципе нет, если рванёт – кирдык всем будет.

Саня в несколько заходов перевёз ко мне ящики с оружием, минами, боеприпасами и, когда уже закончился груз, посетовал:

– Жаль, там же ещё мотоциклы стоят. Эх, знали бы, что тут город недалеко…

– Не жалей. Или, как ты сам говоришь, "чтоб было!".

Саня горестно вздохнул, – "так то оно так, но ведь и светиться особо сильно перед местными не хотели. Хотя ты прав, может наша политика осторожного контакта изменится…"

– вот это, Сань, вряд ли. Хотя трудно не согласиться, местные в последнюю очередь подумают про временные аномалии.

– Ага, скорее уж про чёрта подумают. Хотя… Да, хрен с ними. Я там бензин и масло слил, шины спустил, брезентом укутал да под крону дерева особо лиственного их поставил. Авось, когда вернёмся, будут в нормальном состоянии.

Покивав, всё мол, правильно сделал, я вернулся к нашим баранам. Точнее – к вопросу о том, что вроде бы уже и пора двигать. А то мы тут застряли надолго, всё никак не нахватаемся нужных предметов из нашего мира. Сашка, признав мою правоту, добавил:

– Вот только надо бы ещё раз нам в наш мир наведаться, да купить там подходящую одежду. Да и книги, какие ты там хочешь.

Его замечание было во всём правильным – на нас – джинсы и куртки, во Владивостоке сейчас ветра да дожди бывают, так что одевались с запасом.

– Это ты правильно мыслишь. Только местной одежды нам не купить, пока что, а в чём с тутошними купцами идти на контакт?

– Так… это можно на месте посмотреть. Так что давай, открывай портал.

Я выполнил нужное, и мы ступили в, опять же, мою квартиру прямо с палубы яхты.

Решив, что всё нужное подождёт, я отвлёкся на чашечку кофе с сигаретой. Подумав, Саня тоже не стал торопиться и мы, молча разлив "Нескафе" по чашкам, прихлёбывая его, выкурили по сигарете.

Чем хорошо кофе по утрам – оно прочищает мозги. А чем хороша сигарета – даёт подумать. Готов поспорить, что многие умные мысли пришли людям в головы именно во время табакокурения, сколь бы не была пагубна эта привычка.

Неспешно прикинув, где мы сможем раздобыть нужные вещи, я предложил:

– Давай пойдём к твоей тачке, потом в торговый центр. Там и книжный хороший, и одежду можно купить. Думаю, надо взять несколько комплектов – рубашки, брюки, туфли, кроссовки… ну, ты понимаешь.

– Это да, – кивнул Саня и, забычковав окурок, поднялся со стула.

Последний поход в магазин был интересен, но вылился просто в невероятные по нашим меркам трудозатраты. Я не особо люблю ходить по магазинам, если только реально что-то нужно, тут могу часами обнюхивать вещь, прежде чем решить, нужно оно мне или нет. Гораздо проще Сане – он, гребёт всё, по мере релевантности. И останавливается только когда заканчиваются деньги.

Пришлось в магазине одежды помучаться – продавщица норовила всучить нам что-нибудь посовременнее, но мы стойко и мужественно перетерпели её кудахтанья и взяли всё таки нужные нам, а не ей вещи. После набега на магазины там же и переоделись, оторвав ярлычки с одежды. Саня взял себе несколько однотонных рубашек, несколько рубашек с затейливым и очень тонким рисунком-вышивкой. Автоматической, конечно же, но это не умаляло стоимости в глазах тогдашних людей. Апофеозом стал костюм полного профиля – сорочка из тонкого просвечивающего шёлка, спинджак из кашемира, такие же брюки, туфли, часы сверхтонкие, на мой взгляд – толщина их была лишь чуть больше циферблата. Что характерно, всё то же самое, только моего размера он взял и для меня. На логичный вопрос – нафига? Получил логичный ответ – "надо!". После этой покупки карманы наши полегчали, а сумки потяжелели. Загрузив их на заднее сиденье гольфика, пошли обратно, за книгами. Сразу выхватили "парусники России", "энциклопедия кораблей мира в четырёх томах", и прочие широкоформатные энциклопедии и книги о кораблях, оружии, даже форме военной. Немного классики – Пушкин, Достоевский, Гоголь…

А вот со специальной литературой вышел облом. По крайней мере, в книжном его не было. Так было пока Саня не сказал, ну и хрен с ними, пошли в букинистический.

Я не сразу понял, о чём он, но потом вспомнил – дальше по улице был большой букинистический, где торгуют как выходящими в печать книгами, так и бэу, сданными по системе комиссионок.

Вот там то мы и нашли нужное –

"Аэроснимки в военном деле",

"Боеприпасы артиллерии",

"Взрывчатые вещества и пороха",

"Видимость и маскировка кораблей",

"Внутренняя баллистика ствольных систем",

"Военная топография",

"Военно-полевая хирургия",

"Военные мосты, переправы и дороги",

"Дымовые и огнеметнозажигательные средства",

"Теория звуковой разведки и пристрелка по звуку",

"Методика строевой подготовки",

"Миномёты",

"Воздушная разведка",

"Обучение артиллерийских подразделений боевым действиям ночью",

"Обучение мотострелковых подразделений боевым действиям в горах",

"Обучение стрельбе для нижних чинов. Револьвер Смита-Вессона 3-го образца. 1888.",

"Огневая подготовка снайпера. Учебное пособие" (Два тома),

"Приёмы и способы действий солдата в бою",

"Внешняя баллистика",

"Рукопашный бой",

"Огневая подготовка",

"Ориентирование на местности без карты",

"Особенности тактики уличного боя",

"Передвижение и маскировка разведчика",

"Переправа войск",

"Военно-инженерное дело",

"Пособие специалисту радиостанций малой мощности",

"Маскировка действий подразделений сухопутных войск",

"Преодоление препятствий и ускоренное передвижение",

"Приёмы стрельбы из пистолета",

"Стратегия",

"Тайная военная разведка и борьба с ней",

"Утренняя физическая зарядка",

"Основания минного дела",

"Физическая подготовка разведчика",

"Общая тактика",

"Обучение солдата и стрелкового отделения действиям в бою",

"Банно-прачечное обслуживание войск",

"Боевые действия горных войск"…

Саня, как прочитал все названия, чуть не захлебнулся слюной. Я серьёзно, он выглядел, как маленький мальчик, пробравшийся в магазин игрушек – он хотел ВСЁ! И побольше.

Пришлось соглашаться, у меня не хватило бы совести отрывать друга от его любимых игрушек. К тому же, раз он такой фанат военного дела, пусть им и занимается. Хотя информация в таких книгах слишком ценна, слишком. Да и на мой взгляд, она не к месту, не в своё время. Может, удастся нужному человеку дать хоть одну книгу?

А пока – изображая верблюдов, таскали книги, в две партии. Саня от представляющихся перспектив улетел куда-то в свои дебри фантазии, а я не мешал другу помечтать.

Многое из того, что мы видели, не к месту, несвоевременно. Вот, к примеру, зачем нам учебник по минированию? Мины то есть, чуть, но как их правильно употребить? Непонятно.

Да и не к спеху это всё… Последний день "первоначального накопления капитала"был закончен, впереди нас ждало будущее прошлое.

Глава 6

– Я намерен реквизировать корабль, набрать людей на Тортуге, чтобы вершить разбой на потребу своей чёрной душе.

Капитан Джек воробей.

– Сань, да выключи ты эту лабуду! – крикнул я, когда этот меломан включил свою музыку.

Саня, с утра пораньше решил разбудить меня музыкой и кажется, нашёл нужную песню, что бы посмеяться.

Вокруг нас – маленькая речка, тут считай большой ручей. И песня про море звучала каким-то издевательством.

– Да ладно тебе, Кирюх, жалко, что ли?

– Не жалко, а вдруг услышат?

– Кто?

– А ты не видел? – удивился я.

– Не.

– Меньше с барахлом возись.

Саня возмутился: "это не барахло! И вообще, ты же всю бухгалтерию на меня свалил, так что не жалуйся"

– А я вот с утра аборигена встретил. На лодке. Так он, как нашу яхту увидел, чуть в обморок не грохнулся. И крестился через каждые пять секунд, пока течение его корыто не унесло.

– А что так то? – поднял бровь вылезший по крутой лесенке наверх Саня.

– А вот так. Ты думал, что сейчас в ходу на реках струги. Это такие…

– Да знаю, читал в энциклопедии. А, значит, футуршок…

– Не футуршок, а закономерное удивление. Наши косые паруса, зализанный силуэт, и вообще – белый окрас всё это как минимум дико смотрится на Тверце. Так что давай, хватит хренью страдать, пошли наверх, пора.

Мы, полазив ещё раз по яхте, проверили, всё ли готово – прибрали всё, что может свалиться и разбиться от манёвров, заперли на щеколды книжные шкафы, уложили поплотнее груз. Из-за необходимости соблюдать центровку и наличия у нас тяжёлых грузов, переложили часть тяжёлых грузов в носовой трюм, хотя там и так были баки с топливом, как и вдоль бортов, но место нашлось. Из трюма в незанятые каюты перенесли пару лодочных навесных моторов – один на пять лошадей, от надувной штатной моторки, а второй, тяжёлый и большой, на двести лошадок.

Последним делом перед началом движения произвели священную для всех морских душ процедуру – подняли флаг.

Да, флаг тоже приобрели во Владивостоке. Не став изобретать велосипед, подняли военно-морской флаг СССР. С точки зрения моряка – святотатство, но нам было безразлично – выбор был небольшой. А так – можем сказать, что угодно, ни СССР, ни сине-белого флага со звездой, серпом и молотом тут никто не знает. Ведь пытаться сказаться какими-нибудь шведами не получится – спалят, как пить дать. Импровизация-с.

Зато ещё поспорили, как наш плавучий грузовоз-офис-дом назвать. От предложения назвать как то по библейски я отказался, всё-таки было бы глупо, хоть и дальновидно. Сошлись на моём варианте – "Афанасий Никитин".

На самом борту названий не было, только номер, так что не заморачиваясь, решили, что уж нарисовать баллончиком с золотой краской (Есть и такой инвентарь) много труда не составит, а сейчас хотелось бы поскорее побывать среди местного населения.

Саня, прочитав во всех энциклопедиях и мануалах, как, по крайней мере, поднять парус, с этим заданием справился ещё утром. Всерьёз ходить под парусами для нас, мягко говоря, рановато, а откровенно говоря – мы полные чайники.

Но мы с этим заданием справились относительно неплохо.

Наконец, я нажал на кнопку привода, который поднял якорь, и мы сдвинулись с места. Саня ловко перемещался по палубе и перемещал рею, или как её там. Дело упростилось тем, что у нашей яхты была всего одна мачта с косым парусом, для неё, в смысле яхты, основной ход – комбинированный или моторный. А под парусом она нормально идти может, только если поднимется ветер или со скоростью черепахи при нормальном. Ветер сейчас радовал, косой, почти попутный, так что, повозившись с креплениями, Саня закрепил парус так, что он нёс нас вперёд. Я запустил двигатель и чуть-чуть сдвинул РУД, судно ещё более ускорилось, узлов до десяти.

Всё-таки зря я гнал на романтиков. Это, как оказалось, незабываемое ощущение – когда ветер, белоснежный парус хлопает под его порывами, палуба слегка вибрирует от работы мотора, а я – за штурвалом.

Штурвал у яхты тоже был сделан для удовольствия, а не как руль на машине. Деревянный, с ручками, за которые легко можно ухватиться. На пробу я слегка повилял по реке, от чего Саня чуть не свалился за борт, так как успокоившись и поставив паруса, расслабился. Схватившись за мачту, он громко выматерился, в стиле "ты пошто, собака, виляешь?"

Вот так, в прогулочном для нас режиме, в пол скорости мы и добрались до города. Сначала я сам не заметил, но потом уже Саня разглядел в прихваченный бинокль. Город Торжок… не впечатлял. По крайней мере, нас, зато впечатлили настоящие речные суда-строги, которых насчитывалось ровно два. Оба с прямыми парусами, сейчас свёрнутыми, грубым корпусом и людьми на борту. Сначала показались редкие строения, потом – всё чаще и чаще. На берегу в бинокль было хорошо видно выходящий рыболовный причал – небольшие мостки, к которым были привязаны несколько лодок. Дети, опять же, завидев такое представление, как наша белоснежная, со стремительными обводами корпуса, яхта, не стесняясь, глазели. Впрочем, и в нашем времени, покажись в захолустном Торжке яхта, ребятня поступила бы так же.

Зато пришвартоваться удалось относительно аккуратно, учитывая, что раньше я и помыслить не мог, что буду заниматься этим. Радиостанцию в рубке, как привет из моего родного института, настроил на одну частоту с рацией Сани и он, выглядывая на деревянный пирс-помост по правому борту, руководил операцией "Причалить и не убиться нахрен". Благодаря наличию двигателя, уже спустив паруса, подобрались к причалу и я, дав реверс тяги, то есть задний ход, затормозил.

На причале была небольшая кучка мужиков, одетых в даже не робы а вообще в рубища. Саня, начитавшийся литературы бросил им какой-то трос и мужики, подхватив его, обмотали вокруг вбитого в дно реки столба, который торчал рядом с причалом. Точнее помостом, назвать это деревянное сооружение причалом у меня язык не повернётся.

Спустили трап, он у нас складной. Саня, изображая из себя морского волка (а есть ли морские хомяки? Очень похож) Спустился по трапу. Гостей, судя по непонятливым рожам мужиков, они не ждали, поэтому наше прибытие стало поводом для удивления.

Я, прихватив папку, которую на борту оставил Саня, закрыл на ключ все помещения, взял маленькую рацию и тоже сошёл вниз.

Саня стоял внизу и опасливо ступал берцей по деревянному помосту.

Мужики, принявшие канат, или как он там называется, переговариваясь на убористом старославянском, и что-то возбуждённо обсуждая тыкая пальцами в сторону нашей яхты, отошли в сторону стоящей недалеко, на берегу, то ли сторожки, то ли маленькой избушки. Впрочем, оркестр и цветы мы не ждали.

Порт, пусть даже и такой – оживлённое место. В Торжке сейчас должно проживать около пятнадцати тысяч человек, что для маленького города семнадцатого века – очень даже неплохо.

Просто сойти на берег, не привлекая внимания не получилось – народ на нас глазел как на инопланетян. Что, в общем-то, и понятно – одеты мы в чёрные брюки, перетянутые солдатскими ремнями, на ремнях – по кобуре с ПМом, однотонные черные рубахи заправлены, брюки заправлены в берцы, тоже весьма необычные для этого времени. Ещё у Сани фотоаппарат-мыльница топорщится из кармана. Довершают картину две гладко выбритые рожи. Одна еврейская, другая Украинско-Русская. Порт располагался там, где в наше время был центр города, хотя ориентироваться на местности мы можем только благодаря немаленькому монастырю, видному издали.

Саня, оглядев местных, кто в барских, а кто и в крестьянских нарядах, полным-полно бородатых. Бороды – до пупка и ниже, хоть и ухоженные…

– Ну что, Саня, погнали. Хорош на местных глазеть.

– Ага. Куда в первую очередь?

– Ну, для начала нам неплохо бы разжиться деньгами местными, значит, путь наш лежит на базар. Давай у местного спросим.

Местный был выбран случайно, им оказался мужик в средней по качеству одёжке, который очень удивился, что мы к нему обратились.

– Уважаемый. Да, да, вы. Вы нам не подскажите, где тут рынок или базар? – вышел вперёд Сашка.

К тому времени люди вокруг уже поглазев на нас, принялись расходиться. Некоторые отправились в сторону причала, поглазеть, видать, на яхту.

– Отчего ж не сказать? Вона, там и базар – он махнул рукой в сторону.

– Спасибо. – Поблагодарил я, и мы, не сговариваясь, двинулись в направлении местного рынка.

Рынок был, да, интересен. Примерно, как музей. Ожидаемо ничего интересного по дороге не встретили – люди сновали туда-сюда, барышни прогуливались, бабки переругивались. В Торжке я был раньше, так что уверенно повёл нас, когда вспомнил эти места. Тут, в старом районе города, который за последние три сотни лет не очень то и изменился, мы уверенно прошли по улице. Улочки тут узкие, это да. Но не на столько, что бы было тесно – людей немного. Те, что нас замечали, иногда глазели, а некоторые наоборот, отводили взгляд и шли дальше по своим делам.

Вход на базар никак не был отмечен – просто раз – и площадь, а на ней торговцы. Стояли телеги, ржали лошади. Пёстро разодетые люди, иногда встречавшиеся в толпе, ходили от прилавка к прилавку. Прилавки тоже не были чем-то экстраординарным – грубо сколоченные столы, на которых разложили свой нехитрый товар торговцы. Голоса их были далеко слышны – зазывали народ, а некоторые просто стояли, дожидаясь покупателя.

Саня, вдохнув ту разномастную палитру запахов, что царила здесь, пошёл вперёд, лавируя между людей.

Торжок это такой Торжок. Одно слово, зато есть смысл.

Пройдясь по рядам, мы обошли несколько лавчонок, чисто что бы посмотреть, что тут и как.

Были тут и нормальные, расположенные в зданиях – вывески деревянные, но преимущественно с рисунками, а не надписями. Грамотность в это время удел тех, кто либо редко бывает на рынке, либо вообще постарается обойти Торжок стороной.

На небольшом рынке-привозе торговали продуктами. Рыба, в связи с летом – свежая, мясо, были и животные – козы, куры, свиньи, но подальше от основной массы, нюхать их амбре вряд ли было бы приятно.

В общем, ничего такого исторически важного или интересного мы тут не обнаружили. Пришлось закругляться и открывать папку, которую я отдал Сане. В папке – номенклатура наших товаров, готовых к продаже.

– Так, давай по списку, что и кому мы можем впарить. Много нам не надо. – сказал я и мы углубились в чтение, отойдя в сторонку. Впарить мы были готовы много чего, так что решили сначала пройтись по магазинам. На ближайшем каменном доме нашлась вывеска, изображавшая иголку с ниткой. Подумав, что тут есть швейные принадлежности, зашли внутрь. Внутри обнаружилось ателье, где шили и продавали одежду. По крайней мере, за витриной скучал немолодой продавец, за его спиной были отрезы ткани и, почему-то сапоги. Осмотрев нас, он заметно оживился и принял подобающий продавцу вид, то есть услужливый и доброжелательный.

Саня прошёл вперёд и, оглядев тут всё, спросил мужика:

– Здравствуйте. Мы тут в Торжок зашли на своей шхуне, хотел бы спросить, вам швейные принадлежности не нужны? Иглы всех размеров, нити шёлковые, разноцветные?

Мужик скис, и ответил, что не нужны, своего хватает. Саня на него в принципе и не налегал, так что пока решил уйти, попрощавшись: "Ну, тогда как хочешь. Бывай".

Когда отошли от магазина, выдал вердикт:

– Облом. Тут надо товар лицом показывать, а у нас всё на корабле. Давай я пока метнусь, возьму чего-нибудь на продажу, а ты здесь подожди.

– Согласен. Ты только про рацию не забудь, а то потеряем тут друг друга.

– Тут? В трёх соснах не заблудишься! – улыбнулся Саня и пошёл обратно, к причалам.

Я же остался на рынке и решил пройтись дальше, посмотреть, что тут да как. Первым делом направился в лавку… оружейную. То есть торговца местным железом.

Лавка располагалась в помещении, внутри было действительно интересно, хоть и тесно, как в маленьком магазинчике. Тут уже продавцом трудился мужичок более крепкий чем портной, видно то ли кузнец, то ли солдат. Но это мне и не важно. Пока я рассматривал всякие ножи разных размеров, от охотничьих до настоящих шпаг, он внимательно за мной следил. Пуще того он следил только за кобурой с ПМ на моём поясе, с интересом разглядывая рукоять.

Подозреваю, что тут ничего необходимого для меня нет. Вот порох – удивил. Рядом с выходом стояла бочка пороха, закрытая промасленной тряпкой. С удивлением осмотрев это чудо природы, я взглянул на мужичка. Тот ничего не понял, так что я ретировался.

Пошёл дальше и наткнулся на другую лавку. Тут, судя по всему, продавалась посуда и прочие стеклянно-металлические детали интерьера.

На мой взгляд, посуда была весьма… посредственная. В отличии от оружейной лавки, тут народ был, в лице какой-то женщины, рядом с которой нетерпеливо стоял ребёнок, разглядывающий товары. Подсвечники – медные, серебряные, тарелки, бокалы, хотя слово "стаканы" для них подходило больше. Стекла немного, но оно было. Женщина меж тем о чём то разговаривала с продавцом. Прислушавшись, я уловил часть разговора:

– Так ты что, нешто не продашь?

– Не, то не твоё, Кузьминишна, так что не продам, уже обещал барину.

– Тю, какой барин такое купит. Небось опять себе хош забрать, ирод.

– Ты за языком то следи! Не продам, сказал тебе. Всё, оговОрено! – продавец явно тяготился этим разговором.

Меж тем у меня пришёл вызов по рации. Запомнив для виду место лавки я вышел на улицу, и тихонечко сказал, нажав кнопку:

– Сань, как слышишь?

– Нормально. Я у входа на базар.

– Тогда давай ко мне, я сейчас подойду к той лавке, которая Олд скул ателье.

Сквозь шипение послышался смешок сани: "Хе. Хорошо, сейчас подойду"

Саня прибыл уже нагруженный сумкой с товарами для показу.

– Ну, что ты там взял?

– Да всего понемногу – тарелки, иголки, свечи. Ещё специй взял пару пакетиков, перец красный, чёрный. Табаку…

– Что-то я здесь табака не заметил… – покачал я головой.

– Конечно нет. Его ж из Европы привозят. Хотя тут это редкость, я всё равно взял пачку папирос. А вдруг?

– Ну, как знаешь. Я тут в одну лавчонку зашёл, там посудой торгуют.

– Как говорил один вор – это ты удачно зашёл. Давай туда, – кивнул он на моё предложение.

Сказали – сделали. Неся сумку с образцами товара, Саня последовал за мной к той лавчонке. Расположилась она в небольшом каменном здании. Небольшой порог, вытесанный из камня, были тут же и врытые в землю каменные столбцы, к которым можно было привязать лошадь. Но лошадей тут пока было мало – только на другой стороне рынка толпились кобылы-кабыздохи, которых, судя по всему, использовали торговцы. Сами торговцы выглядели личностями весьма колоритными, особенно некоторые. Представьте себе, мужик, в яркой сорочке-камзоле, бесформенных штанах, подпоясанных каким-то, преимущественно красного цвета поясом, с бородой по грудь, а то и по пупок, при этом зычным голосом.

Вот картина среднего торговца этих лет.

При всём своём антураже, город оставался таким же, как и в наше время, да и люди, если не замечать одежду, некоторые особенности поведения и язык, тоже такие же, как и в наше время. В общем – у них не было футуршока от созерцания нас, а у нас не было олд-шока от созерцания их.

В общем, лавка была самой обыкновенной. Подходя к двери, мы разошлись с той женщиной, что хотела что-то купить в посудной лавке. Не найдя требуемого, она наверное выпила все нервы продавцу. Я, войдя первым, придержал дверь и помог пройти Сане. Он занёс сумки в лавку и с интересом оглядев всё тут, подошёл к торговцу, поставив сумку на пол.

– Здравствуйте, вы хотели бы приобрести посуду, свечи?

– Свечи? – оживился продавец.

– Они самые. Взгляни. – Саня достал из пакета коробку, в которой лежало несколько свечей. Потом достал ещё одну, в ней были декоративные – спиралевидно-закрученные, потом ещё одну – там были самые обычные свечи – серые цилиндрики с фитилями.

Похоже, от разглядывания сих продуктов производства продавца, а теперь уже и покупателя чуть удер не хватил. Его можно понять, тут, в этом времени свеча есть продукт не самый миловидный – обычный цилиндрик из воска с льняным фитильком. Интересно, что он думает, увидев свечу, формы "спираль", больше похожую на сверло. А кубические с золотым рисунком? Интерес мой был тут же удовлетворён – продавец осматривал их как чудо природы, даже обнюхал, поковырял пальцем. Глаза его были похожи на кота, забравшегося на склад валерьянки – Готов. Купит.

Саня меж тем достал пару расписных тарелок, с картинками. В отличии от свеч, которые привели торгаша в восторг, тарелки вызвали у него какое-то опасение. По крайней мере, взял он их в руки осторожно, боясь разбить. Осмотрев, выдал вердикт:

– Не, звиняйте, купцы, тута купить не могу, дорого будет. Полсотни ефимков за такое не жаль, да нету.

Саня, поняв, куда клонит продавец, взял переговоры на себя:

– Тогда бери свечи, по ефимку за кривые да цветные, по пять штук обычных за ефимок. – Он кивнул на коробки со свечами, стоящие на прилавке. Продавец принялся отсчитывать деньги, а Саня меж тем развивал успех:

– Слушай, а лавка тебе принадлежит?

– Што ты, барин, как може? Тута купцу нашему, Микуле Архипычу.

– Так может этот Микула Архипыч и захочет купить. У него, чай, поболе ефимков то будет! – обрадовался Саня. Продавца, что называется, загрузили. Подумав для виду, он кивнул, и спрятав в карман деньги, вышел из-за прилавка.

– Обождите тута, пошлю вьюноша верхом, покличет хозяина. – сказал продавец, и вышел вон из лавки.

Мы, не сговариваясь переглянулись.

– Ну ты жук, Саня. Это ж надо, на местного олигарха выйти.

– Ха. Не надо тормозить и всё будет как положено, Кирюха. А олигарх… пусть он купит, ефимок это по местным меркам – серьёзные деньги. За пару таких корову купить можно.

– Не понял, так ты что, свечи загнал по цене коровы?

– Почему ж загнал? Они тут в цене, считай, дефицит. Соответствует и цена, а уж резные так вообще царю на стол подобает ставить, а не этим пентюхам…

– Ты сколько, хома, взял свечек то?

– Обычных, хозяйственных – ящик на пятьсот штук, а резных – три сотни. Десять коробов по три штуки.

– Это ты правильно, тут они походу в дефиците. – Покивал я.

Купец Микула Архипович проделал длинный путь от простого торговца на рынке до владельца нескольких лавок. Торговля была его всем – работой, хобби, единственным утешением.

Микула как раз собирался выпить чаю, когда в дом без спросу влетел какой-то юноша. Оторвавшись от чашки и недовольно посмотрев на запыхавшегося мальчика, Микула нетерпеливо спросил его:

– Ты чагой то такой загнанный, а? Поди от Торжка бежал пешком?

– На лошади, барин, – ответил подросток и, как положено, перекрестившись на иконку в углу, перешёл из сеней в гостиную. Горенка была обставлена на взгляд подростка богато – шторы на застеклённых окнах заместо ставень, стол, сервированный калачами и чашками с заморским чаем, и хозяин – в красивой рубахе, с ухоженной бородой и хитрым прищуром, ждущий новостей.

– Микула Архипыч, вам Еремей с посудной лавки весть шлёт, что к нему зашли купцы заморские, богатые, да продать хотели свечи да посуду. Свечи хорошие, ефимка за такую не жалко, а посуда и вовсе какая-то мудрёная, с картинками. Дорого то как, ефимков не хватит и на одно блюдо? Вот, значится, попросил он купцов подождать, а сам меня к вам отправил, мол, деньга большая, тут без вас никак не можно.

Выслушав, не без удивления юношу, Микула с сожалением взглянул на чашку с чаем.

– Погодь, как это, заморские? С какой т чёрту их в наш торжопль занесло?

– Не ведаю, барин.

– Да, что за дела на белом свете творятся, – покачал головой купец, – ладно, ступай на конюшню, обратно поедем.

Когда парень вышел, Микула встал, порылся в заначке, достал оттуда тяжёлый мешочек с ефимками.

Подумав, спустился вниз и отправился на конюшню. Малец уже выбежал из дому, да сказал конюху седлать хозяйского скакуна.

Так и отправились, верхом. Микула приехал по знакомой дорожке, тут вёрст пять от дома до базара, и тут же, привязав коня к столбу, зашёл в лавку.

А в лавке, помимо продавца – племянника, устроенного по доброте душевной было ещё двое молодцев. Один высокий, другой пониже.

Если бы Микула не мог определить по внешнему виду состоятельность клиента, то никогда бы и не поднялся до владельца нескольких лавок, но тут его профессиональный нюх дал сбой – оглядев двоих гостей, он не смог определить, кто они и откуда. Лица – Русские, одежда – добротная, чёрные рубахи, кожаные пояса. На поясах – пистоли в кожаных чехлах.

Оба выбриты, ногти и волосья ровно стрижены.

Отметив для себя в уме все эти факты, Микула тут же поприветствовал их:

– Здрасьте, гости добрые. Микулой меня зовут, хозяин этой лавки. А вас как величать то?

– Александр. Синицын Александр. – Представился один.

– Кирилл. – сказал другой, тоже осматривая Микулу.

Молодые, ой молодые ещё для купцов! – подумал Архипыч и подошёл к ним поближе, со словами "Говорят, посуду хотите продать мудрёную. Что у вас есть?"

Гости переглянулись и показали купцу товар – тарелку с репликой какой-то картины. Если бы Микула увлекался живописью, то признал бы копию картины Леонардо да Винчи изображавшую тайную вечерю.

Осторожно взяв это произведение искусства в руки, купец подробно осмотрел картину. Чёткость художника поражала – картина была словно на холсте, но на самом то деле – на блюде. Микула, положив блюдо на прилавок, не смог сдержать удивление от такой хорошей работы. Оглядев её, спросил:

– Откель такая красота то взялась?

– Так Венеция, Микула Архипыч. Италия. Настоящее произведение искусства! – рекламировал свой товар Александр Синицын. Посмотрев на это великолепие, купец поставил на стол мешочек с ефимками:

– Тут сто ефимков. За такое не жалко! – сказал он, улыбнувшись своей мысле. "А продать такое можно за триста, не меньше! Да любой боярин себе такую диковину захочет, хоть торжище устраивай!".

Синицын, решив не торговаться, кивнул и, посмотрев внутрь большого кожаного кошеля, оставил его на прилавке, продолжив товарно-денежные отношения:

– Ещё что-нибудь будете брать? Посуда, свечи? Ещё такие тарелки есть, да побольше тоже имеются. Чашки чайные, прочий фарфор, ложки расписные, стальные.

Микула, обалдев от напора, покивал молодцу.

– Да, отчего ж не взять? Возьмём, вы, где остановились?

– Мы? – влез в разговор Кирилл, – на судне живём. А что?

– Будьте гостями, прошу, – сказал он и ещё раз осмотрел свою покупку.

Александр и Кирилл переглянулись.

Ответил ему Александр:

– А что, мысль хорошая. Только мы надолго не задержимся.

Микула был рад, что удалось зазвать к себе домой двух, судя по всему, небедных купцов.

Продавец услужливо открыл двери и они вышли из помещения под июньское солнышко. На улице как раз был разгар торговли, но друзья и их новый ушлый знакомый отправились в жилые кварталы. С транспортом проблем не было – тут же Микула и приказал одному из своих торговцев освободить телегу, на которую уселись Кирилл и Саша.

Стоило им тронуться, как Кирилл задал своему другу вопрос:

– Слушай, а мы ведь так и не договорились насчёт корабля…

– Спокойно. Когда я возвращался, познакомился с местным начальником порта. Он денег требовал, вот я ему и подарил один из ножей. Трансмутировал, болезный…

– Чего? – уставился на друга Кирилл.

– Превратился из железного в шёлкового. Короче, обещал и присмотреть, и людей отгонять…

– Это правильно, – покивал Кирилл, соглашаясь с другом.

На телеге было сложно разговаривать – трясло немилосердно. Тут вам не там, колёса деревянные, обитые железом, а дорога – Русская.

Купец Микула привёз гостей в дом и, крикнув жене накрывать на стол, принялся их расспрашивать о жизни, в стиле Пушкина "ладно на море иль худо и какое в мире чудо".

Гости, усевшись за стремительно наполняющемся столом рассказали, что да как происходит в мире. Узнать о текущих событиях было одним из первых дел для Александра, поэтому рассказывал он.

Торгаш Микула кивал, в некоторых местах восклицал, и по иному выражал свои эмоции.

После часа с небольшим разговоров, перешли к делу. Микула согласился купить партию на пять десятков свечей резных и столько же обычных.

Почуяв деньги, Александр впарил Микуле ещё и чай. После чего ударили по рукам и снова завели разговор про события в мире.

Новость что у Микулы Архиповича остановились двое заморских гостей города, распространилась по соседям очень быстро. Уже вечером бабушки, сидя на лавочках около заборов, лузгая семечки, пересказывали друг другу распространяя сплетни. И с их слов приплыли двое Бояринов, чуть ли не на линкоре, да ещё и сразу к Микуле поехали… Что с них взять, сплетницы…

Утро встретило меня много позже, чем проснулись местные. Продрал глаза я только когда уже совсем рассвело и, во дворе конюх принялся колоть дрова для печи.

Было интересно посмотреть на быт простого купца-новотора, да ещё и в гостях у оного.

Уплыть в неведомые дали, а точнее выйти на волгу решили сегодня. Купец, чуть ли не до ночи говоривший с нами, с утра пораньше метнулся на рынок и утром нас ждал жареный цыплёнок вместе с закуской из местного "деликатеса" – репы. Сочетание, конечно, полный атас.

Позавтракав, мы решили распрощаться с купцом.

Но Микула так просто нас не отпустил, так что навязал своего сына. Зачем? Просто довезти до Твери и передать с рук на руки родственнику, мол, для обучения торговому делу. Родич Микулы работал перекупщиком в Твери, так что, подумав, решили согласиться – будет у кого если что совета спросить, из местных.

После нашего согласия Архипыч зычно крикнул, зовя "Николу". Николой оказался пацан, лет пятнадцати. Он вышел откуда-то из за дома и спросив у отца "Чего зовёшь", принялся нас разглядывать. Вчера Микула нас не представил, так как мы окончательно заговорились с ним до ночи, а сегодня мы сами только вышли.

Представил нас он сыну как "заморские купцы". Удивления в глазах паренька прибавилось. И нетерпения. Потом хозяин дома сказал, что бы Никола бежал вещи собирал, а мы в это время расположились на лавочке во дворе. То ли этот парень в солдаты хочет, то ли вещи были собраны, но не успели мы выкурить по сигарете, как паренёк вышел к нам, неся свой нехитрый багаж за спиной.

– Ну, хлопцы, давайте прощаться что ли. – Сказал Архипыч и по дружески нам улыбнувшись, отвернулся к сыну. Под конец представления из дома выбежала жена Микулы и тоже шумно, со слезами попрощалась с сыном. Судя по его виду, он был очень рад убыть в Тверь, подальше от этой глуши. Эх, мечты, мечты…

Всё на той же телеге, что привезла нас, мы уехали, сразу к пристани. Но в отличии от вчерашнего дня теперь у нас в карманах были серебряные талеры, именуемые ефимками, а товару чуть меньше.

Николай был немногословным юношей, на нас он поглядывал с интересом, но никак не решался начать разговор.

Телега подъехала к порту и мы, попрыгав с неё, не скрывая радости, размяли конечности. Да, это больно, если кто не знает. Наши тепличные задницы от тряски на каждой кочке болели. А вот Николай похоже привычный, никаких неудобств не испытывал.

– Что б я ещё на этих телегах… – сказал Саня, идя в сторону нашего "Афанасия Никитина".

К слову, традиция называть корабли в честь кого-то ещё не вошла в моду, за неимением сколь нибудь серьёзных кораблей у России, поэтому имя мы выбирали свободно. Точнее я выбирал.

Николай ещё несколько секунд глазел на наш корабель, но потом, широко улыбнувшись, ускоренным шагом пошёл к кораблю.

Мы поднялись на борт. Николай, осматривая каждую деталь такелажа, каждое крепление, прошёлся по палубе. Мы же, отперев ключом замок, сбросили вещи, немного посидели внизу, "на дорожку" и пошли наверх.

Сразу как мужички заметили шевеление на палубе, подошли поближе. Коля, прогуливавшийся по палубе был невежливо оттёрт в сторону и Саня взялся за свои парусные механизмы. Заметив это дело, служащий порта, тот самый мужичок, отвязал наш корабель и бросил верёвку (конец) Сане.

Сын небольшого но очень важного торжокского торговца оставил свои вещи наверху, в надстройки и пошёл к сане. Сам Сашка попросил его помочь с парусами. Объяснив, что и как двигается, что там крутится и где завязывается, Саня развернул парус.

Наша яхта неторопливо поползла вперёд, причём я ещё не включал двигатель.

Николай, несмотря на отсутствие навыков, работая в роли принеси-подай быстро освоился и помогал сане. Так, корабль ещё более ускорился, когда они развернули парус точно по ветру, который был относительно попутным.

Скоро уже и я вставил свои "пять копеек", запустив мотор и отдав от себя РУДы. Когда Торжок остался позади, а случилось это минут через пятнадцать, я проверив показания приборов, дал полный газ, предварительно сообщив об этом нашим матросам.

Оба парня вцепились в ближайшие конструкции, и яхту сильно дёрнуло вперёд. В течении полуминуты яхта ускорялась, так, что обратная перегрузка явно чувствовалась. Когда уже мы рассекали мелкую рябь на Тверце, Саня отцепился и продолжил работу с парусом. Солнце постепенно вошло в зенит.

Устав от монотонной работы, Саня присел, руководя действиями нашего нового временного юнги. Скорость по приборам – двадцать узлов, максимальная для нашей яхты. Прибрав чуть чуть режим двигателя, я расслабился и принялся считать расстояние. До Твери около ста км, мы идём около тридцати пяти км\ч. В итоге получается, что такими темпами пройдём речушку за три часа. Это если ветер будет всегда попутный. Учитывая, что по дороге река два раза искривляется, идя большой буквой S, то ветер не будет попутным даже если сохранится…

После того как прошли поворот, Саня оттеснил меня от места рулевого и повёл яхту сам, предварительно спустив парус.

Узнав у него, что тут на реке есть два порога-переката, я согласился отдать управление сане. Читал он где-то как нужно действовать.

Зато оказавшийся без работы Николай тоже зашёл в… короче, надстройку. И присел за столом, оглядывая всё великолепие интерьера. По местным меркам, конечно же, обилие стальных блестящих деталей, кожа на мягком диванчике и точность обработки деревянных деталей вызывает уважение.

– Николай, пойдём что ли вниз? А то, чую, Саня так увлечётся, что до самой Твери будет на руле.

– Отчегож не пойти, барин, – вздохнул он.

Спустились.

Внизу взгляду нашего пассажира предстал весь интерьер – кухонька, с обилием непонятных приборов и посудным шкафом, умывальником, стол кают-компании и прочие интересные детали.

Странно осмотрев всё это, особенно подивившись ковру под ногами (ковролин. Никаких излишеств) он прошёл вперёд. Я же последовал за ним.

Вещи пассажира были положены на диван. Нравится мне тут интерьер – дерево да белая кожаная обивка на всём мягком.

Когда проходили мимо закутка библиотеки, взгляд его привлекли книги. Точнее – Коля уставился на них, словно на золотой унитаз. Вот такое сравнение.

Не мешая ему смотреть, я протиснулся мимо и спросил:

– Что, грамотен? Поди отец обучил.

Коля кивнул, сглотнув при этом. Названия книг были для него в основном непонятны, но учитывая, что в этом времени книга – вещь дорогая, почти эксклюзивная, представляю, что чувствует местный, натолкнувшись на библиотеку, хоть и представленную в виде пары книжных шкафчиков и закутка для чтения.

– А можа, того, почитать? – жалобно спросил он.

Я задумался, что можно ему дать, что бы не спалиться. Никола по-своему интерпретировал мою задумчивость и, стушевавшись, продолжил: – "Я ничего не попорчу, чесслово!".

– Ладно, сейчас. – я достал с полки "Гамлет" и подал Николаю.

С языковой проблемой была полная несуразица – имевшиеся у нас в нашем времени, в интернете тексты были трудночитаемы. Трудно, но читаемы, зато в разговорной речи анахронизмов было меньше, да и сам метод записи сбивал с толку, а на слух так разницы было немного. Таким образом проблема была только в ходившей в это время орфографии и прочих лингвистических заморочках письменной речи. И азбуке, которая была в ходу.

– Только учти, не на русском. Впрочем, если приноровишься, прочесть сможешь.

– Спасибо, барин! – обрадовался он. И взял из моих рук книгу. Книга по этим временам была необычная, но коля не казал виду, списав, судя по всему все нестыковки на наше заморское происхождение.

– Тогда ты тут и посиди.

До Твери добрались без проблем. Если не считать пару перекатов, которые яхта преодолела под наши то ли молитвы, то ли мат. Саня управлялся, и мы шли на дизеле, так что никаких проблем не выявилось. Правда, скорость наша упала. После того как я вернулся наверх, Саня отдал мне штурвал а сам пошёл разворачивать парус – ветер был хороший, впрочем, в нашем регионе северные ветра обычное и частое явление.

Пройдя ещё один порог, или как его назвал Саня – перекат, мы относительно благополучно добрались до Твери. Ближе к концу путешествия ветер усилился, и мне пришлось закрыть дверь надстройки, которую я уже окрестил рубкой. А что, тут кроме пары столиков для отдыха на свежем воздухе да кокпита ничего и не было.

Вошли мы в волгу когда на часах было четыре вечера. Саня, по случаю поднявшегося ветра и не думал убирать парус, а только быстрее бегал по палубе, выполняя одному ему ведомые манипуляции со всеми этими тросами, канатами, мачтой, креплениями и всем прочим.

Так что вошли мы в волгу почти на максимальной скорости – и даже то, что я выставил на РУДе половину режима двигателя – скорость под пятнадцать узлов мы имели. Возможно, ещё и потому, что шли мы вниз по течению.

Огибая входящую в Тверцу лодку с одним прямым парусом, мы по широкой дуге вылетели из Тверцы, и далее вниз, по течению волги.

На том месте, где был причал, позже расположен памятник Афанасию Никитину. Подумав немного, начали причаливать, как раз было полным полно пустующих больших мостков. Побольше и посолидней, чем в Торжке, хотя мужики – рабочие судя по рожам – братья близнецы Торжокских, даже одеты одинаково. Сане приказал опускать паруса, а сам прибрал режим. Наша яхта начала тормозить, слегка опуская нос, после быстрого хода на парусах и дизеле это было хорошо заметно.

Опыт причаливания у нас был, но всё равно было немного боязно. Подойдя ближе, аккуратно работая двигателем, я остановил яхту. В полуметре от деревянного причала, выходящего в реку на добрый десяток метров. Тут, насколько я помню по опыту купания, был насыпанный пляж, а рядом с ним – доки местного яхт-клуба, где можно было арендовать гребную лодочку. (п/а Арендовал. Шестьдесят рублей в час, причём поднимались с отцом на пару миль выше по течению. Интересно было…)

Мужики приняли канат от Сани и так же быстро и профессионально обмотали его вокруг столба. Течение реки снесло нашу яхту с черепашьей скоростью и уже через десяток секунд, прибило бортом к мостку. "Только бы краску не поцарапать" – подумал я, устало выдохнув.

Пришлось отдельно спускаться за колей. Шекспир так увлёк его, что он и не заметил ни прибытия, ни того внимания, которого удостоилась наша быстроходная яхта.

Мы же с Саней, выйдя на "большую воду", то бишь Волгу, расслабились.

– Вот что, друг мой. Давай ка думай, что лучше – отдариться начальнику или ефимками заплатить. Денег, честно говоря, немного жаль. Учитывая, что нам товары ещё и сбыть надо…

– Да отдаримся и всё пучком будет. Надеюсь, он то что-нибудь возьмёт.

– А то. В общем, давай, пошли на берег, – кивнул я.

Николай, с сожалением закрыл книгу.

– Вот, барин, зело книжка интересна да чудна у вас, рифмами написана…

Переглянувшись с Сашей, я остановил Колю:

– Не спеши. А книгу себе забери, дочитаешь.

Судя по виду коли, такого подарка он не ожидал. Растерянно похлопав глазами, бросился нас благодарить, но тут его уже остановил Саня:

– Хорош тут, чай не царские палаты, ударишься ещё обо что-нибудь. Всё, Коль, давай собирайся да показывай, где этот твой родич работает.

Коля, подхватив сумку, дождался, пока мы вложим пистолеты в кобуры, (ещё бы, кому охота таскать лишние полкило на поясе?) и прихватим нужные вещи, пошёл на палубу. Дождался, пока мы спускали трап и закрывали все помещения на яхте. Только после этого, увидев повторение ситуации в Торжке – "явление народу", он немного ожил, застеснявшись под многочисленными взглядами и перешёптываниями местных.

– Давай, Коль, веди, – поторопил его Саня, и наша процессия сдвинулась с места. Пойдя через жиденькую толпу, глазеющую на нас, мы вышли к портовым улочкам. Да, тут было во-первых – грязно, во-вторых – тесно. Коля, повертев головой, отправился в сторону и обходя окружающих нас людей, зашёл в какое-то здание. Внутри был настоящий офис с местным временнЫм колоритом.

Навстречу Коле вышел мужичок, и они обнялись, как давно не видевшиеся родственники. Мы с Сашкой только усмехнулись выполненному "квесту" и пошли отсюда, пока родичи радовались встрече.

– Надо сначала к местному начальнику сходить. Посмотреть, что у них да как, сбыть товар.

– Тогда, милости прошу, синьор. – улыбнулся я.

Мы вышли из здания и, спросив у пробегающего паренька нужный курс, двинулись.

Начальником оказался хитрого вида небольшой мужичок.

Мужичок заприметив нас, всмотрелся внимательно. От его взгляда было как то не по себе, изучающий такой, оценивающий. Не придя ни к какому выводу, он с порога спросил:

– Чего надобно?

– Вот, хотели корабль свой у причала оставить.

– Ефимок за день, и ставьте. – Сказал он. Сане пришлось лезть за деньгами.

– Кому?

– Мне, мил-человек. Откель путь держите, чего привезли?

Ответил Саня, вступив на свою почву:

– Из Европы. Привезли посуду, специи, свечи резные.

– Это хорошо… – покивал мужик и принялся объяснять, кто тут может купить наш товар.

Поскольку партия у нас была мягко говоря, мелкооптовая, никаких серьёзных торговых дел мы не затевали. Пересчитав деньги за неделю, начальник порта, или как его тут зовут, отправил нас в путь-дорогу.

Но мы не поспешили сразу идти по указанному адресу, а вернулись на яхту. Саня, устало плюхнувшись на диван в кают-компании предложил сообразить на пожрать и я, решив не мацать лишний раз уставшего друга, отправился на кухню. Когда вернулся, Саня уже открыл какую-то книгу на ноуте и читал её.

– Про что там?

– Да, про флот русский. Оказывается, кое-какие военные корабли у России имеются, но флотом это назвать никак нельзя. Сейчас Пётр как раз должен учится строить там…

– Ладненько. Я вот о чём, Сань, чем мы дальше то займёмся?

– В смысле?

– В прямом. Что делать намерен. Ну, сбудем мы товар, купим тут себе недвижимость, предположим. Что дальше то? Нам, к твоему сведению, заниматься челночеством не с руки.

– Отчего ж не с руки? Политику делают деньги, не наоборот. Что бы что-то решать, нам нужно очень и очень много денег. Доллары здесь не берут. – Развёл руками Саня.

– Тогда что?

– Между прочим, Русь – страна бедная. Очень бедная, у какого-нибудь гишпанского герцога, а тем паче – короля – денег больше чем в бюджете России. Что бы зарабатывать деньги – надо в море выходить. Причём, серьёзно, на серьёзном корабле…

– Порты не позволят завести в них серьёзный корабль. Ну, если ты про грузовоз…

– Около того. Но не об этом речь – нам нужны местные деньги и влияние. Сейчас и того и другого – чуть. Деньга есть, а нас никто кроме пентюха-Коли не знает. Так что мой вариант – начать торговлю с крупнейшими иностранными государствами. Лучше всего тем, что пойдёт, что называется "нарасхват". Тупо перевозить товары из нашего времени – не вариант, во первых – возникнут вопросы, а во вторых – мы тут, "на местах" должны чего то производить, давать рабочие места местным, желательно нашим людям.

– С этим согласен. Эка ты быстро приноровился. Что производить то собрался, Рокфеллер? – поднял я бровь, слушая его эскападу.

– Ну, тут думать надо. Что лучше всего пойдёт в Европе? Ну, за исключением Англии. Испания и Португалия выглядят на данный момент лучшими рынками сбыта. Оружие исключаем, остаются гражданские товары.

– Погодь, ты не спеши. Давай по порядку.

– Хорошо, по порядку, так по порядку. Есть один вариант – использовать то, в чём мы местных превосходим. Тут и возможности нашей техники, тут и опыт, и знания нашего времени, тут же и идеи. Начнём с чего?

– Чего?

Саня растянулся на диване и, вытянув ноги начал рассказывать:

– Начнём мы, Кирюх, с химической промышленности. Рынок моющих средств не занят никем и ничем. Они, конечно есть, но не выдерживают никакой конкуренции даже с тем же мылом хозяйственным. А на его производстве и продаже можно хорошо навариться. Ладно, едем дальше. Помимо мыла и шампуней, пора же всё-таки приучать Европу к чистоте? У нас бани у каждого пентюха, а они – по году не моются. Ужас.

Я представил, как должно пахнуть от такого "европейца". Ужаснулся.

– Ладно, давай дальше свой креатив.

– Даю! Нам нужен товар, это раз, и какой-нибудь представитель из тамошних купцов. Пусть открывает представительство нашей компании и сам продаёт, а мы, буржуи-эксплуататоры будем только деньгу принимать да товар ему поставлять.

– Это тоже ты хорошо придумал. Один хрен мы в европейских делах не смыслим…

– Это не я придумал, в книге одной вычитал. Ладно, едем дальше. Дальше у нас по плану – создание примитивных на первое время производств. Мыло, свечи, алкоголь.

– А алкоголь то при чём тут? – удивился я.

– Эх, ты, темнота! Алкоголь – самый ходовой товар. Будем производить с употреблением современного оборудования водку да спаивать Европу.

– Нет, алкоголь мы производить не будем. Потому что всё равно не сравнимся по качеству с европейскими лучшими винами. Тут надо с другой стороны заходить. Предположим, мы можем ограбить банк, купить алкоголя, привычного по нашему времени и продавать здесь втридорога. Получается конвертация валют…

– Херовая, скажу я тебе конвертация. Алкоголь – валюта твёрдая, это тебе не перец, который там стоит копейки а тут – золото.

– Нда… – покачал я головой. Друг был прав, алкоголь слишком твёрдая валюта – и в нашем мире дорого. Да и принципиальной разницы меж тем и этим особой нет.

– Тогда, Кирюх, от алкоголя откажемся, – пошёл на уступки Саня. Только мне было как то всё равно.

– Опять, Сань, возвращаемся к челночной версии. Она неприемлема, так как ничего России не даёт. Нам нужны производства качественных товаров здесь.

– Здесь есть сырьё, так что вариант с химией остаётся в силе. Только Питер ещё не построили, а через Архангельск… как то не очень удобно. Столица то тут, а пока царь у шведов отобьёт Питерские земли, пока отстроятся…

– Слишком долго. Когда там северная война началась?

– В семисотом. Шведов с Англами били. Надеюсь, мы сможем устроить им секир-башка… Хоть как то снизить наши потери и увеличить завоевания.

– О политике потом. Так я и не понял, как ты собрался развивать химическую промышленность. Я, безусловно, понимаю, что производить её с нашими возможностями…

– Возможно. Я перенесу часть оборудования, инвентарь вроде бочек здесь и свой есть, способы наладить производство шампуня в кустарных условиях есть. Но думаю я, что для начала нам надо будет самим его привезти, раздать пробные партии, устроить пиар-акции. Всё по науке.

– Пиарасты, итить их в море… – покачал я головой. Не люблю всякие пиары.

– Нам это "нада"! – улыбнулся Саня.

– Итак, раньше я думал, что у нас туева хуча времени, а теперь оказалось, что его почти нет совсем. И где же ты хочешь разместить производства?

– Это сложный вопрос. Производства и объёмы пока маленькие, да и технический уровень такой, что бы местные могли работать на оборудовании. А это означает, что разместить можно хоть где. Сначала думал поближе к чёрному морю, оттуда очень удобно до Испании добираться. Но там турки.

– Так в чём проблема? Тогда в Ростов-на-дону. Он у азовского моря, а соответственно там можно пройти через чёрное, через турок, в средиземное а там и Порта да Лиссабон. Всё, вопрос исчерпан!

– Ну ты голова! – подивился Саня. Только Ростов Петром первым во время азовских походов основали, так что ты тут малёха промахнулся, ага? – веселился он. Я же, прикусив губу, признал поражение. Надо бы навести справки по местной географии…

– Анапа. Как вариант. Там вроде бы в средневековье итальяшки торговали.

– Не вариант. Пойми, Кирюх, там – турки. Злые, агрессивные турки, которые русских разве что за рабов держат. "Неверные" и всё такое. До того как мы получим возможность помочь на государственном уровне, нам надобно быстро, очень быстро заработать деньги. С турками Россия воевала вплоть до конца девятнадцатого века, поэтому туда я с моим производством не сунусь. Только на корабле с дальнобойной артиллерией и двадцати узловым ходом…

– Это ты, мил-человек загнул. Дерево это тебе не сталь, двадцать узлов на военном деревянном корабле это фантастиш. – сказал я, вспомнив струги… да и иные корабли этой эпохи.

– Ну, хорошо, хорошо, был бы хоть какой ход. Сейчас же манёвры от ветра зависят, а мотор даёт свободу от природных условий. Куда хош, туда и поворачивай… – мечтательно сказал Саня и продолжил, – В нашем дорогом и прогнившем мире мы вопрос быстрого обогащения решили. Тут надо действовать легально и желательно – быстро. Пётр уже в Голландии, в окружении своих бояр учится у европейцев, нам же нужно как минимум – стать купцами на уровне… кто тут местный олигарх?

– Хрен их знает. Но главное – зарабатывать побольше, да?

– Побольше – мягко сказано. Надо обеспечить ощутимый отток денег от самых богатых стран Европы в наш карман. Помимо химпроизводств мы должны серьёзно озаботиться иными способами заработка. Алкоголь не в счёт, – начал перечислять Саня, – посуда… посуда слишком приметна, хотя это вариант. Оружие не в счёт, продукты питания… не в счёт. Была идея торговать бумагами и офисными принадлежностями под неё – папками, скрепками, но это излишества. О! Ручки перьевые! – округлил глаза Саня.

– Чего?

– Перьевая ручка. Из-за тонкости работы не производилась ранее – слишком дорого, да и грамотность пока не всеобщая. Может, будем отчелночивать сюда канцелярские принадлежности? Книги для записей, то есть тетради, бумагу а4, скрепки, ручки перьевые, чернила к ним… Заработаем быстро и качественно. А "производство" разместим за тремя замками и высоким забором. Никто ничего не увидит.

– Мысль, я полагаю, неплохая, неплохая, – покивал я. Действительно, канцелярка у нас стоит копейки а тут – эхскюсиф.

– Тогда стоит начать с завтрашнего дня наши наполеоновские планы. Того что мы с собой захватили хватит на начальный капитал – купить какое-нибудь подворье в Архангельске, а уж там мы развернёмся. И верфи рядом, можно будет потом флотом заняться…

– Это ты снова хорошо придумал. Архангельск так Архангельск. – Согласился я. Конечно, придётся сгладить углы взятками, да и производство не развернуть так просто, но желание воплотить план в жизнь превышало страхи предстоявшего большого дела.

Утро встретило нас, как обычно, в своих кроватках на яхте. Посетив уборную и приведя себя в порядок, мы оделись представительней, чем в прошлый раз. На этот раз на нас были белые, как снег под ярким солнцем, рубашки, с тончайшей, еле видной издали, вышивкой золотой нитью, чёрные брюки, кобуры на поясе, вместе с сумкой, в которой Саня нёс посуду – самый ценный товар. Взял целый сервиз с красивой росписью. Сервиз и у нас влетел нам в копеечку, но не настолько, что бы жаловаться – здесь он будет стоить баснословно дорого. Изделия венецианского стекла меркнут перед фарфором из Германии XXI века.

Причесавшись по-щегольски, начистив зубы и сапоги до блеска, мы сошли на берег. На этот раз никаких зевак не было, но мужики-служащие, что отдыхали от разгрузки какого-то струга, пялились на нас как на пришельцев. Понимаю, вид у нас без всяких тут украшений, но приличный.

Как всегда закрыв на ключ все замки, мы отправились к местному олигарху, коим был тёзка нашего корабля – Афанасий Юрьев. Дорогу подсказал прохожий, и мы добрались относительно без приключений, если не считать того, что на нас смотрели как на восьмое чудо света. Дамы же не скрывали интерес к одежде – так вышить тут никто не сможет, в этом я уверен. Точность ручной и машинной вышивки несопоставима, а уж разница в цене…

Дом Юрьева по местным меркам – впечатлял. Это было целое подворье, рядом с которым была конюшня, пара амбаров-складов. Для успешной продажи всего товара решили, что переговоры будет вести Саня, а я займусь демонстрацией товара. У Сани получалось лучше торговать, он по природе такой.

Около массивной двери в стене полутораметровой вышины, сидел, скучая солдатик. Это я его так обозвал, а вообще понятно – местный страж на воротах. Оглядев нас придирчиво, он осмотрел наше оружие, одежду и, признав, встал и склонился чуток:

– Здравы буде, гости. К хозяину пожаловали, аль ещё куды?

– К Афанасию Юрьеву, – ответил я, – это здесь?

– Да, тута дом хозяйский. Вы проходите… – он открыл дверь и отошёл в сторону.

Внутри было хорошее подворье – помимо видимых ранее склада и конюшни были поленницы рядом с баней, а в центре всей этой инфраструктуры стоял деревянный двухэтажный дом. Судя по обилию резных деталей – шикарный. Войдя, мы привлекли пристальнейшее внимание местных обитателей – собак, которые пару раз, для порядку, гавкнули, кота, который всполошившись от лая, по поленнице забрался на крышу бани и двух детишек. Детишки судя по виду – простые, кого то из обслуги что ль…

В окне дома качнулась занавеска, а дети подбежали поближе, рассматривая нас во все глаза.

Мы тоже не особо тактично поступали, оглядывая всё это хозяйство. Осмотр закончился с открытием двери и появлением на веранде, судя по всему, хозяина дома – мужик с длинной бородой, в красной расписной рубахе, явно недешёвой и кожаных сапогах.

– А ну ка вона, идите! – крикнул он в нашу сторону. Мы уже с саней переглянулись, но дальше мужик добавил: – на конюшне играйтесь.

Пацаны убежали, что-то возбуждённо говоря друг другу, а я расслабился. Мужик неспешно спустился вниз и подошёл поближе. Мы пошли к нему навстречу и когда остановились, первым начал разговор он.

– Хм… гости никак заморские, аль свои купцы? Не припомню я вас, молодцы, – он пригладил бородку.

– И свои, и не свои мы. В общем, из Европы к вам прибыли, с товарами. Не желаете купить что?

– Обожди, неча на улице разговоры вести, давай в горенку, – он развернулся и махнув нам рукой, пошёл обратно в дом. Мы последовали за ним.

Внутри было по нашим меркам – интересно. Дом купца типичного – светло, посреди гостиной – стол сервированный, на столе – яства.

Купец остановился и предложил трапезничать с ним. Отказываться было глупо и мы, вспомнив кто как, все правила этикета, уселись за стол.

Купец, помолившись, приступил к завтраку. Мы тоже не отставали и налегли на выпечку – она тут горячая, видать, прямо из печи, даже пахнет ею. Постепенно всё было доедено и купец, как хозяин дома приступил к расспросам:

– Ну, добры молодцы, откель путь держите? Чем торгуете?

Ответил ему Саня:

– Из Европы, побывали пожалуй почти везде. Торгуем посудой, есть специи – перец червонный, есть свечей немного, сотни четыре. Есть свечи резные, разноцветные – декоративные. Бумаги есть у нас, белой как… да как наши рубахи, ещё белее.

Тут купец цыкнул зубом и сделал комплимент:

– Да, одёжу такую и царю вместно носить. Эка вышивка красная! – покачал он головой, – токмо не представились вы, молодцы. Как звать то вас?

Мы с Саней переглянулись. Действительно, так увлеклись впариванием, что забыли о вежливости. Непорядок!

– Синицын Александр.

– Синкерович Кирилл, – представился я.

– Ну а меня Афанасием зовут. Будем знакомы. Так, свечей да посуды, говорите? Показывайте! – улыбнулся купец.

Саня по очереди достал из сумки пару свёртков с тарелками и развернул.

Улыбка быстро сползла с лица купца, уступив место удивлению. Что, пардон за каламбур, неудивительно – сервиз, точнее его часть была такой, что трудно не заметить – дорого. Сколько за этот сервиз отдал Саня не знаю, но на вид – дорогущий.

– Вот, Афанасий. Такой сервиз есть.

– Сер…чё? – не понял купец.

– Ну, набор для стола. Чашки, тарелки разных размеров, супница…

Купец принял из рук Сани блюдо и осматривал его, цыкая зубом и качая головой.

– Золото?

– Золото, Афанасий. Самое настоящее. И фарфор тонкий, сам видишь. Стоит такой сервиз… Да, дорого, ничего не поделаешь. Зато, если понадобится, не стыдно и царю на стол поставить такой. Это я вам как специалист говорю, блюдА высшего качества, лучшее, что есть в Европе.

Купец перевернул тарелку и прочитал оставленный заводом автограф. Сделано в Германии.

– Нешто тевтоны такое смастерили? – удивился Афанасий.

– Они самые. Штучная работа, мастер немец.

– Во делаааа… – протянул купец и осторожно поставил на стол тарелку.

– А сколь таких у тебе есть?

– Полсотни, – сказал Саня, приведя купца в состояние близкое к шоку. Оно и понятно – стоимость такой тарелочки даже в нашем мире приличная, а уж тут и вовсе должно быть… посмотрим, сколько сдерёт с купца Саня.

Меж тем внимание купца переключилось на декоративные свечи. Обычные он осмотрел и не найдя интересными, отвернулся.

– Во диковина то! – воскликнул купец, беря в руку расписанную свечу, – сколь стоит такое?

– Свечи – по пять ефимков. Есть и попроще, по ефимку. Эти – Саня кивнул на простые, – пять штук за ефимок.

– Беру, – сказал купец.

– А посуду?

– А блюдА ваши пусть знакомый мой знакомый стеклодув осмотрит. А тама и сойдёмся, – покивал купец.

Саня согласно кивнул – фарфор был самого высокого качества.

Через час, оторванный от работы стеклодув Фома прибыл в дом своего партнёра – Афанасия.

У ворот его уже встречал наёмный охранник и сообщил, что его уже ждут. Фома поспешил и прошёл в дом. А в доме застал Афанасия вместе с двумя какими-то молодыми купцами. Афанасий тут же встал из-за стола и поспешил представить ему гостей:

– Энто купцы, из Европы к нам. И тарели привезли зело чудные, хорошие. Ты поди, проверь. – Афанасий взял со стола чёрного цвета блюдо с золотой росписью и вернулся к гостям, представляя им уже самого Фому, что тому польстило.

Фома взял в руки необычайно лёгкую тарелку и осмотрел её на свет. Просвечивала вся, равномерно. Темнёная, золото видать настоящее – так подделать никто не сможет. Осмотрев рисунок, стеклодув был удивлён его чёткостью и тонкими узорами. Сам он так не мог, да и не знал, кто руками так точно да тонко роспись сможет сделать. Под конец он щёлкнул ногтём по краю тарелки и дождался чистого мелодичного звона. В расстроенных чувствах фома передал Афанасию тарелку и выдал вердикт:

– Уж такого чуда я в жисть не видал. Тонкая, чистая, роспись такая, что сложно помыслить, кто б мог так сработать. Да, тарель твоя самая что ни на есть царская, во те крест! – Фома перекрестился.

Афанасий тут же взял из его рук тарелку и повернулся к гостям.

– Беру ваш "серфис". Какую цену просите? – спросил он.

Синицын, как человек изучивший цены на "эхсклюсиф" тут же задрал цену:

– Сотня ефимков за штуку. Не меньше.

Купец задумался. Надолго. Если пересчитать на наши деньги, то ефимок это около тридцати грамм серебра. То есть около двадцати долларов. Умножив на сотню, получим две тысячи баксов за тарелку. Учитывая, что она в данный момент является эксклюзивом, то цена великовата, но не непомерная.

– Подумай, Афанасий, таких более нигде не достать. Никто не продаёт, штучный товар! Продашь застолько, засколь хочешь. Иль найдёшь князя какого, купит не раздумывая. Сам же знаешь, как они такие золотые да дорогие любят – друг перед другом похвастаться, – добавил Кирилл.

Афанасий сдался:

– Беру. Всё беру, бог с вами, купцы. – Махнул он рукой. Видимо, уговоров в три глотки – от купцов и от своего друга-стеклодува хватило.

Фома, кстати, стоял в дверях и смотрел на совершающуюся сделку.

Синицын, как человек деловой тут же достал из сумки папку чёрной кожи и, открыв на глазах Афанасия, предложил тому:

– Вот что, будем сделку бумагой оформлять, или так поменяемся?

– Да чего ж, давайте так. Эка у вас интересна штука, – сказал купец, глянув на папку, – откуда привезли?

– Тоже от тевтонов. "Эрих Краузэ", – сказал Александр и, достав пару листов белоснежной бумаги, подал купцу со словами:

– Я ж говорил, что ещё бумаги есть немного. Вот, возьми как образец. Если кого знаешь, кто бумагу скупает, не стесняйся, подай, мы всем рады будем.

Афанасий, уже порядком осоловевший от новостей и от сделок взял в руки бумагу.

С точки зрения человека того времени, привыкшего к тяжёлой и неровной бумаги, творение фабрики "Снегурочка" было просто шикарнейшим. Что он и сказал:

– Вот те бабушка и Юрьев день… Сколь стоит бумага то, никогда такой не видал. Да и писать наверно сподручнее, на такой то…

– Бумага по десть листов за ефимок, – кивнул Синицын, уже жалея кошель купца. Хотя, если человек предприимчивый, а Афанасий таким и был, продаст дороже раза в два.

– Тожа беру. Беру! – воскликнул он, улыбнувшись.

– Погодь брать, ты не знаешь, сколько у нас такого добра то. Бумаги… – Синицын посчитал.

– Бумаги… Короче, на двести сорок ефимков.

После трат на посуду, такие затраты не пугали Афанасия. Он уже прикидывал, кому и за сколько продаст такое добро, так что просто кивнул.

– Тогда – по рукам?

– По рукам! – Афанасий пожал руку гостям, потом поспешил удостовериться, что его не обманули:

– Тока когда принесёте всё то? – спросил он.

– Да вот сейчас и принесём, – ответил Кирилл и отправил своего друга на корабль. Синицын естественно возмутился такой несправедливости:

– А чего я это всё тащить?

– Сань, не парься. Грузчикам заплати ефимок, они мигом всё принесут.

– Тогда ладно, – успокоился коммерсант Синицын и вышел из дому на свежий воздух. Его примеру последовали и все остальные, но разместились во дворе. Детишки уже прибежали и начали наперебой просить дать посмотреть пистолет. Вздохнув от их непосредственности, Кирилл стойко делал вид, что не слышит их. Но тут влез Афанасий:

– Кирилл, а пацанва права, чагой т у тебя за пистоль такой, поди, аглицкий?

– Да нет, Афанасий, русский. Макаров такой смастерил, так то англицам и не снилось. – Кирилл достал ПМ и, проверив предохранитель, показал его не выпуская из рук. Удачная и слегка модифицированная копия Вальтера была как нельзя кстати, что бы сменить тему разговора.

– А где такой купить можа? – спросил купец, поглядев на маленький пистоль.

– Нигде, не продаются они ни за какие деньги.

– Во как? – удивился купец, оглядев пистолет ещё раз:

– А пальнуть можа?

– Звиняй, Афанасий, нельзя мне его в руки никому давать. Не положено! Хотя…

Кирилл прикинул и решил всё-таки стрельнуть пару раз – ничего же не случится? И, глядишь, совсем Афанасия развлечёт.

– Сам пальнуть то могу. У тебя поленница есть?

– Как не быть. Вона – у бани. – Афанасий поднялся со скамейки.

Пошли к бане. Кирилл выбрав не расколотую чурку, поставил её перед поленницей и, отойдя на десяток шагов, снял с предохранителя. Прицелился.

– Бабах! – чурка слетела в сторону, полетели щепки. Ребятня была счастлива. Звук выстрела привлёк внимание охранника, но, не заметив никаких проблем, он вернулся на свой пост.

Кирилл не спешил показывать многозарядность своего пистолета, а то вдруг?

Так что просто вернул его в кобуру. Детишки ещё немного пошумели и отстали. А заметивший неладное Афанасий спросил:

– А чегой-то пороху не чую. Да и дым должен быть!

– Порох бездымный. От него дыма нет. – Сказал Кирилл, вернувшись на место.

– Эка у вас всяких диковин, – покачал головой купец. Действительно, количество непоняток с его гостями было необычайно велико.

Не прошло и часа, как вернулся Саня. Я уже устал тут изображать из себя купца, поэтому лениво отвечал на вопросы Афанасия.

Сначала охранник распахнул ворота, а потом пошла процессия – пять ящиков, каждый из которых нёс мужик-грузчик.

Процессия вошла во двор и была поведена саней в дом. Афанасий от нетерпения тут же последовал за ними, а я в самом конце.

Потом было представление "купец носится как курица с яйцом" с нашим сервизом. Распечатывали, оглядывали, всё такое…

Наконец, всё было сделано, и купец убежал перетаскивать деньги. Не пришлось – нужная нам сумма была слишком крупной. Трудно переоценить удобство бумажных денег – Саня, умножив вес на сумму сказал, что это сто восемьдесят килограмм ефимков. Очень и очень нехило – первоначальный капитал уже есть. Вот с переносом возникла проблема – пять мужиков-грузчиков не справлялись с тяжёлыми ящиками, и пришлось, пересчитав для порядку деньги, просить помощи у Афанасия.

К нам в процессии тружеников-бабконосцев присоединился конюх, ещё двое слуг и охранник с ворот. Вместе – унесли, донеся груз денег до корабля.

Хотя я это зря, зря, в это время корабль – это отдельный класс судов, а все остальные зовутся просто "судно". А корабль по нынешним меркам – это линкор, военный.

Сгрузив в надстройке на столы и на диваны деревянные небольшие сундучки, каждый в пару пудов весом, мы выпроводили от греха подальше всех гостей.

Уже вечером состоялось уже серьёзное совещание. Саня, засев за эксель, принялся работать с бухгалтерией. Большинство товаров приобрело статус "продано", для этого он ещё раз сбегал на берег и загнал кому-то красный перец и иголки. Десяти килограммовый ящичек был перенесён одному из главных перекупщиков специй, а сцена "пираты тащат награбленное" в исполнении тверских мужиков повторилась.

Глядя на это великолепие, я спросил:

– Ты что, банк ограбил? Или местного олигарха?

– Именно, Кирюх. Перец сейчас стоит на вес золота. А десять кило золота это – почти шестьдесят кило ефимков.

Итого – сколько там?

Услышав это, Саня засел за комп и с концами.

– Кирюх, мы продали всё. А денег теперь хватит.

– Не спеши. Мы же вчера говорили, что нам надо заработать много-много денег.

– Это да… давай думать, – сказал он и снова уткнулся в монитор, подводя итоги в экселевских таблицах.

Я пока занялся ужином.

Но поужинать мы не успели – когда пришло время, Саня кликнул меня и пригласил к переговорам.

– Совещание у нас. Давай, садись. Итак, Кирилл, у нас есть деньги, причём очень и очень много. Афанасий и тот торгаш, которому я перец загнал в Твери считались одними из самых богатых, а мы их обнесли почти "под чистую", ничего не оставили.

– Ладно, давай, говори, чего да сколько мы сможем сделать.

Саня задумался. Достал карту, всматривался, но потом всё-таки решил:

– Надо на север. Там, хоть и климат хреновый – поближе к Петербургу будет, как построят его. А пока наша задача – завести себе место под солнцем, корабль, желательно хороший и начать торговать с Европой. Желательно – с максимальной отдачей.

– Это снова правильно. Так, тогда как мы решим вопрос с перемещением? Наша яхта, конечно, сможет выйти в море, правда, недалеко, да и любой шторм таким "морским волкам" как мы – самоубийство. Так что…

– Авто? Грузовик то у нас ещё стоит, да и мотоциклы есть. Хотя у нас тут не Европа – инквизиции нет, но всё равно могут серьёзно ЗАО "РПЦ" прижать. За ними народ стоит, а спорить с толпой – всё равно, что разговаривать с камнем. Тупо.

– Соглашусь. Грузовик, теоретически, засветить можем, но после того как народ кое-как пообвыкнет. Тогда остаётся самолёт. – Сказал я.

– Эй, где я самолёт то добуду? – возмутился Саня.

– Как "где"? И не ты, а мы, и не добудем, а свистнем.

– А посадка? Где сесть, если тут даже грунтового аэродрома нема?

– Сесть можно на воду. Гидросамолёты никто не отменял.

На первый взгляд план казался вполне логичным. Увы, открыть портал я могу только там, где был сам, или возле знакомой мне вещи. Если что бы телепортнуться в Архангельск моего времени никаких проблем не было – пометил поезд и подождал, пока приедет. А там и порталы открывай, то тут всё сложнее. Поездов нет, так что придётся самим. А если и увидит кто, что они сделают? Могут только снизу посмотреть да пойти попу пожаловаться.

– А всё остальное добро? – спросил я.

– Порталом, Саня, порталом. Сначала яхту, на ней можем буксировать самолёт, потом и грузовик, что бы была какая никакая рабочая лошадь.

– Это ты интересно подметил. Итак, решено, мы умыкнём самолёт! Поведу я. – я гордо улыбнулся. Само собой, тут только я имею опыт полётов.

– Сань, ты повторяешься.

– Да? А, даю,

– Саня! – сказал я. Но он только посмеялся.

Портал до аэродрома в Аляске был открыт легко – переместились во Владивосток, пометили самолёт и дальше прыжками, прыжками. Так добрались и до местного небольшого американского аэродрома снабжения.

В Аляске, насколько я знаю, широко используют гидросамолёты – уж очень тут местность непроходимая да слишком холодная для нормальной ВПП.

На аэродроме тёмной ночью были видны силуэты десятка самолётов, стоящих возле ангара. Сейчас лето, можно выставить их и под открытым небом.

Самолёты эти используют преимущественно для снабжения удалённых районов, там, где не может приземлиться нормальный транспортник.

Вот сейчас мы и наблюдали за объектами нашего криминального интереса. Почти все самолёты я узнавал – альбатросы, DHC-2 и DHC-3. Честно говоря, сначала обратил внимание на DHC-3, но как то не хотелось лететь на одномоторном самолёте, причём без возможности приземлиться аварийно. Хотя вру, аварийно можем, но если рядом не будет речки, в лучшем случае отделаемся травмами и разбитым в хлам шасси, покорёженным фюзеляжем. В худшем – сразу в ад.

Зато на двухмоторном поспокойней будет – отказал двигатель? Ноу проблем, отключил отказавший, убрал подачу топлива, зафлюгировал винт и лети себе дальше, на оставшемся, только слегка компенсируй крен…

Так что с целью безопасности пришлось обратить внимание на двухмоторные. Из таковых были только четыре груммановских "альбатроса", потомки знаменитых в узких кругах "гусей", да одна "каталина", легенда гидроавиации. Да и топливо раздобыть не проблема, так что я тыкнул Саню в бок и показал пальцем на стоящий на стоянке самолёт.

– Давай тот.

– Уверен? А такие же хуже?

– Остальные гражданские, а этот военный. Тут гражданские летают намного больше, так что уверен, давай.

Сказано-сделано – мы, как лазутчики, поднялись из травы и, пригнувшись, побежали к самолёту. Я тут же воспользовался тем, что вояки не закрывают двери (а ну как по тревоге вылетать, а ключ пока найдёшь…) и влез внутрь. Внутри было знакомо до боли – дверь была одна – в хвосте самолёта, а с другого боку – грузовой люк. Внутри была грузовая кабина – остов самолёта, оббитые тканью борта, приборы управления люками, грузовой лебёдкой.

Пробравшись в кабину пилота, я занял место и, утопив рычаг стояночного тормоза, открыл портал.

Саня, уже подцепивший трос с крюком к буксировочному креплению самолёта, нырнул в портал и, закрепив трос на грузовике, побежал в кабину мерса. Ещё несколько секунд я, работая педалями ровно выехал в окрестности Торжка, обычное относительно ровное поле, близ Митино…

Портал закрылся, и я почувствовал усталость – всё-таки держать такого размера портал – это вам не семки щёлкать, тут размах крыла огого…

Грузовик затормозил. Я, едва не профукав момент, чуть в него не въехал, но всё-таки успел затормозить. Саня вылез из кабины, заглушив двигатель, и радостно прокричал:

– Ура! Мы сделали это!

Радость действительно была – украсть самолёт это вам не закрытый ангар обнести – тут и сторож заметить мог….

Я помахал ему из кабины и блаженно развалился на кресле.

Да, операция была проведена успешно…

Саня меж тем дождался пока я не вылезу и ещё раз поздравив меня, перешёл к насущному:

– Токмо, где мы бензин возьмём?

– Топливо не проблема. Либо на том же аэродроме стырим, я там бензовоз видел, либо у себя, в России купим официально.

– Тогда ладно… – покивал Александр головой.

Первый в этой истории вылет должен был состояться в конце июня тысяча шестьсот девяносто седьмого года от рождества христова.

Саня, как самый интересующийся техникой, получив в своё распоряжение такую многотонную "игрушку" даже встал пораньше, что бы "поиграть". Точнее – пойти сделать техосмотр по полной программе. Он чуть ли не с рассветом убежал к реке. К тому времени каталина заняла место в своей стихии – была торжественно спущена на воду. Александр даже предложил дать самолёту имя. Не долго думая нарекли его "Александр Невский" и спустили в воду, благо возможность перехода в неподготовленном месте была заложена в конструкции самолёта – колёса шасси большие, широкие. Конечно, будучи порожним и почти без топлива самолёт имел вес близкий к минимальному, поэтому широкие шины обеспечили достаточную проходимость многотонной машины по сырому грунту.

Самолёт был привязан к яхте, которая в свою очередь стояла на якоре тут же, близ Торжка. Местных пока не наблюдалось и я, выйдя на палубу яхты, увидел, как Саня что-то увлечённо крутит, открыв капот левого двигателя. Я же, с чашкой чая в руке поглядывал на это действо.

Когда уже начал волноваться за самолёт, Саня закрыл капот, вытерев пот со лба и слез вниз. Через пару минут послышался громкий "чих" от двигателя, отлетело облачко дымка, и движок постепенно стал набирать обороты.

Убедившись в том, что шаг винта установлен минимальный и самолёт не тянет яхту за собой (впрочем, мог бы догадаться по явно слабому потоку воздуха для такого монстр-двигателя), я успокоился.

Саня, заглушив мотор, вылез обратно и только заметил меня. Подойдя прямо по самолёту поближе, он громко поинтересовался:

– Кирюх, ты, еврейская морда, сломанный самолёт украл! У него же один двигатель не работает!

– Что так? Разобрался?

– Как видишь. А двигатели только-только из капремонта.

– И всё остальное тоже. Ты видел, какая авионика?

– Какая?

– Эх, ты, темнота! Это ж самолёт в тридцатых начал использоваться. И до сих пор. С тех пор его много раз модифицировали, дорабатывали.

Слушай, профессор, без тебя вижу, что тут новые движки, да прочие свистелки. Факт в том, что тут один двигатель не работал. И мне, блин, всё утро его чинить пришлось. Так что с тебя бутылка!

– Если всё так хорошо, как ты говоришь, то пусть, не жалко и две бутылки… где ты раздобыл то инструмент?

– Да, я ж для ремонта яхтенного мотора комплект взял, вот и пригодилось. Да и мелочи там были, так, подрихтовать только…

После того как самолёт был починен, встала проблема с топливом, маслом. Пришлось тут уже мне, как главному снабженцу думать. Топливо у двигателей обычное, не ракетное, так что достать его можно легально.

– Тогда я пойду обратно, Съезжу в Подмосковье, куплю бензинчику…

Всё оказалось проще, чем я думал. Открыть портал в авиаклубе было несложно, я там был. Одет, обут, с чюмоданом денег под мышкой. С местным начальством договорились быстро – я беру бензовоз, уезжаю, привожу порожний… списывается всё как отработавшее, никаких вопросов не задаётся. При этом марка топлива практически идиентична той, под которое создавался двигатель. С двигателем нам повезло – экономичный пратт жрёт меньше, чем его прадед из тридцатых годов… Правда, для заправки пришлось постараться нам с саней, всё-таки нас двое, да самолёт снова подтащить вплотную к берегу, но с задачей мы справились – топливо перетекло в баки самолёта, а его осадка на воде немного увеличилась.

Отвезя обратно бензовоз, теперь уже пустой, вернулся к сане и решил, что пора нам вылетать.

Честно скажу, я не пилотировал ни разу гидросамолёты. Если бы мне подвернулся бе-200 и то я был бы больше рад, но ворованному самолёту в карбюратор не смотрят. Прежде пришлось немного изучить кабину. Баки заправлены, авионика работает от аккумулятора, жратва есть, карты есть, курс – проложен, ориентиры – известны.

Но перед тем, как окончательно взлетать пришлось мне одному пройти немного по реке на моторах, что бы посмотреть, хватит ли тут глубины и не встретим ли мы какой-нибудь неприятный сюрприз в виде утопленного полена. Слава богу, река была полноводной и никаких сюрпризов не повстречалось – самолёт честно прошёл дистанцию разбега. Работая рудами, я повернул машину обратно и дождался, пока Саня подойдёт на лодке. Яхту припарковали посреди реки – авось за один день её не утащат, тем более, что с застопоренными рулями и наглухо запертыми помещениями, увести её это задача не из лёгких.

Друг мой ловко влез в самолёт и затащил надувную одноместную лодчонку, после чего вошёл в кабину. Всё, пора! – сказал я и запустил двигатели. Ситуация повторилась – движки по очереди запустились и мы, начали разбег. Разбег по воде был всё равно долгим – Каталина это вам не летающая табуретка МАИ… Когда скорость перевалила за сорок узлов – выпустил закрылки и самолёт, вибрируя и гудя двигателями начал взлёт. Я же, не щёлкая клювом, поднял его, когда скорость достигла точки отрыва.

Всё, финита, самое простое – сделано, мы взлетели. Хорошо взлетать с реки – волн нет, считай большая ВПП. Саня, занявший место второго пилота сидел тихо и ничего не трогал. Когда высота достигла трёх тысяч футов, я задал параметры в автопилот – высота – четыре тысячи футов, курс – "006" и, включив соответствующие автоматы АП, расслабился в кресле, глядя на проплывающие внизу пейзажи. Близ того места, с которого мы взлетали, была деревня, а дальше река сужалась, начинала вилять…

Саня на всякий случай спросил:

– Так… что? Всё что ли?

– Ну…. Примерно да. Сейчас приберу, – с этими словами я установил тягу процентов на пятьдесят, – и можно быть относительно спокойным. Если конечно, погода не испортится…

– Это да… – потёр шею Саня.

Сидя в кресле пилота, так и захотелось поговорить, так что я не удержался:

– Саш, а ты не думал, как можно применять авиацию в это время?

– Кирилл, ты с дуба рухнул. Местный и при виде велосипеда то должен начать креститься, а уж про самолёт я молчу.

– Это уже к теме не относится, но всё же? Чисто ради интереса по вопросам извлечения профита в нашем положении.

Если так… Для чего там авиацию применяли? Разведка, доставка почты, пассажиров, грузов…

– Хм… интересно, удастся ли когда-нибудь использовать авиацию…

– Почему нет? Если надо будет отбомбить каких-нибудь турок, то самое то, потому как смысла разводить перед ними секретность, нет никакого. Напугаются, но так даже и лучше. Да, и, кстати, где ты приземляться то надумал?

– Так там реки, озеро есть. Приземлимся на Двину, чуть ниже Архангельска, потом перенесём яхту да пойдём на ней до порта, как раньше. А там больше купцов, значит и больше денег. Нас сроки поджимают, сам понимаешь, приходится торопиться. Так что, как только так сразу. Августейшая особа сейчас в Европе с целью заручится поддержкой европейцев в отвоевании нами черноморского побережья и так далее. Если я не ошибаюсь, то он сейчас на корабле тащится, только к августу дойдёт до Голландии.

Самолёт меж тем летел, покачиваясь на ямах, мерно гудели двигатели и мы уже преодолели солидное расстояние. Если так дальше пойдёт, то полторы тысячи кэмэ пройдём часов за семь.

– Это мы удачно попали… в смысле, время есть, даже несколько лет…

– Это да. – кивнул Саня. И много чего ещё удачного и неудачного. Ты давай думай, как нам извлечь профит в промышленных масштабах, а то занимаясь только межвременной фарцовкой сильно не наживёмся.

Пока каталина летела в сторону онежского озера, мы думали. Я даже вышел в грузовую кабину и там посидел немного, глядя на пейзажи за иллюминаторами – мы пролетели над какой-то деревенькой. Что подумают местные про летающего монстра – было страшно даже предполагать – народ здесь крайне религиозный. И хорошо ещё, если будут люди позитивные, решат, что какой-нть ангел пролетел, гудя крыльями… А то чего доброго, поднимут шум зазря… Эта же проблема вставала и с приземлением – вдруг кто увидит?

Пока пришлось шерстить информацию по транспортному флоту. Посему выходило, что суда, имеющиеся в наличии, не могут удовлетворить наши потребности в скорости, а втыкнуть в них мотор… скажем так, тут Саня прав, конструкция и для быстрого хода под парусом слабовата, не то что уж моторы всаживать. Единственным приемлемым вариантом для нас был современный нам парусник – он был намного прочнее и под парусами лучшие модели разгоняются до семнадцати-двадцати узлов, а с мотором и до двадцати пяти – тридцати, но это если ветер хороший.

Тут выбора у нас не оставалось – только свой, только так можно не ходить по шесть месяцев в море и сидеть посреди моря, да и избежать неприятностей вроде всяких штилей и штормов. Хотя вопрос с вспомогательным маршевым двигателем оставался открытым – набрать в нашем времени экипаж мы не имели возможности, а в этом времени вставал вопрос, как пустить местного к творению начала двадцать первого века… просто так взять и появиться в другом государстве, с полными карманами денег у нас возможности не было, да и на вопрос "откуда товары" отвечать "порталом перебросили"… Короче, корабль это сам по себе источник дохода и лучший для нас способ легализации за бугром, заодно снимет много вопросов, которые появятся у местных. Где взять… Вопросы, вопросы, одни вопросы и никаких ответов. Зато удалось найти сайт, вернее копию его, верфи деревянных судостроителей. Расположились они в довольно тихом Петрозаводске и выпускали корабли-яхты до двадцати метров длиной, причём довольно аутентичные времени, хоть ладьи, хоть драккары, хоть ботик Петра великого. Вот на этой инфе я и завис надолго, думая над тем, как можно использовать это к своей выгоде. Стремление к ней было непреодолимым. Двадцатиметровая яхта стоила почти как наша, хотя по конструкции была куда проще. С этим вопросом я и обратился к Сане, вернувшись в кабину. Несмотря на то, что он не пилот, в управление, вернее в слежение за автопилотом въехал быстро и лениво, в полглаза поглядывал на приборы, что бы мы не сбились с курса. Всё-таки современная Инерциальная Система Навигации это что-то с чем-то и никаких джипиэс не надо!

– Сань, у нас возникла будущая проблема.

– Аськ? – отозвался он, подняв взгляд от планшета.

– Корабель. Где нам его достать?

– Ну купим, а что?

– Деньги, Саня, деньги где? У нас не хватит на серьёзный корабль.

– Хреново конечно… – пожал он плечами, – но ты подумай, сколько стоит корабль под наши требования?

– Дофига. Очень и очень дофига.

– Так. – Саня оторвался от чтения книги, – что делать собрался, раз дофига? Ты у нас креативщик…

– Сам посмотри – я сунул ему под нос планшет с сайтом корабелов. Саня взял и посмотрел на прайс, присвистнул: "Однако!" – вот тебе и "однако", Саш, вот тебе и Юрьев день…

– Стой. – прервал мои мысли друг, – а что так дорого то?

– Ну так репродукция.

– А если мы тутошний корабль им загоним? – не унывал Саня, – сам посуди, аутентичность стопроцентная, даже инструменты использовались семнадцатого века. И такое чудо будет нам стоить тут, довольно большую цену, однако если надо – поднимем денег на торговле. Или вообще бартером, за какой-нибудь ширпотреб вроде свечей и бумаги…

– И то верно… вот только как его "там" легализовать? – спросил я, подняв руки, – ты понимаешь, что корабль это тебе не мопед, который даже документов не требует, а уж парусник…

– Это вопрос. Но тут нам помогут эти, – он ткнул пальцем в мой планшет, – корабелы. Скажут, что сами построили.

– Как? Если никто не знает?

– Не важно, как. Всё таки если двадцатиметровый стоит почти двадцать с небольшим миллионов, то сорокаметровый и абсолютно точная "копия" будет стоить… – пожал плечами Саня, – а это уже серьёзный бизнес. Правда, придётся едва ли не большую часть отстегнуть посредникам…

– Это без вопросов. Выписать кораблю бумажки, о постройке и спуске на воду, это там наверное смогут… – почесал я подбородок. Самолёт тряхнуло на воздушной яме, но мы уже привычные, комфорта реактивных лайнеров не требуем…

– Тогда сразу по прилёту, начинаем отрабатывать схему с бартером кораблей. Погоди, прикину объём торговли, который нам нужно развить для такого дела… – он открыл свои таблицы, в которые предварительно выписал цены, и начал ожесточённо считать. Через пять минут достал ноут и продолжил работу на нём, оставив меня следить за полётом. Действительно, в такую хорошую погоду проблем не было – самолёт летел хорошо, отклонений было минимум. Я сверился с картой – посему выходило, что мы летим над будущей Вологодской областью и через час должны уже быть над онежским озером. Кстати, именно там и расположилась верфь, только в нашем времени. Подивившись совпадению, я окликнул своего Плюшкина:

– Сань, что там выходит? Поднимем мы такой бизнес?

– У меня нет информации по стоимости кораблей в этом времени, – откликнулся он, – но то, что вырученных денег нам скорее всего не хватит, это факт. К тому же корабль нам нужен новый. А где мы такой найдём?

– Ну, ты не спеши, мы пока разберёмся что к чему… на это уйдёт уйма времени! – я поднял указательный палец вверх, и продолжил, – так что успеем. Думай, где взять ефимков…

– Нахрена? – ответил на мой вопрос Саня, просунув голову в кабину, – нахрена пересчитывать в ефимки? Такой суммы может и не быть. Вернее быть она может, да только смысл? Бартером возьмём. Товары закупим, договримся…

– Гениально, коллега, это гениально!

– А то, – надулся от важности Саня, – соль да специи это и так валюта хоть куды, а если ещё и канцелярки добавим, для полноты картины, то возьмём ещё как!

На том и порешили, что сразу по прибытию будем искать жильё, то бишь офис в Архангельске, и поедем к себе, договариваться о корабле, который станет нам новым домом. Тот, что мы приобрели для Торжка уже отработал свою непродолжительную но очень важную миссию и теперь был всего лишь прикрытием, что бы его можно было поставить на прикол к речному порту и говорить всем, что мы на нём пришли откуда-то оттуда.

Мы долетели. Прибытие было назначено на вечер, так что было довольно светло. Город Архангельск был на горизонте и я начал снижение. Рек тут действительно было много, но главная всё же – северная Двина, которую я и выбрал для приводнения – река большая, глубокая, никаких следов цивилизации ниже по течению не несшая. Были тут наверняка какие-то посёлки, но я их не нашёл – стал снижаться. Через пять минут вышел на посадочный курс и медленно-медленно коснулся воды днищем самолёта – всё-таки приводнение это такой экстрим! Шум, тряска, брызги, но через секунды подкрыльевые поплавки встали на воду и самолёт окончательно приводнился, скользя по инерции дальше, но это было уже не страшно. Сане не пришлось даже говорить пристегнуться – сам сел, накинул петлю, закрыл глаза что бы не было страшно. После того, как тряска прекратилась и наша Каталина, покачиваясь на волнах, остановилась, Плюшкин открыл глаза:

– Шо? Всё?

– Таки да, друг мой, отмучались.

– Не шути так, я думал, точно разобьёмся!

Я не стал говорить, что в успешном полёте и у меня не было уверенности, однако я рассчитывал, как максимум на жёсткую посадку. Обошлось, долетели…

– Теперь давай выбираться. – поторопил я друга и сам впрягся. Полёт меня сильно вымотал и глотнуть свежего воздуха хотелось.

Уже не впервой, я открывал портал вода-вода. Саня сначала был прямо с борта самолёта телепортировал к нашей яхте "Афанасий Никитин", а потом, через полчаса я открыл портал перед яхтой, и Саня, уже прогрев мотор, медленно вполз в портал.

Яхту ощутимо тряхнуло, и небольшая волна от неё покачала самолёт, но через несколько минут всё устаканилось. Я же, окончательно отрубив питание и все системы самолёта, вышел на свежий воздух. Наконец-то…

Яхта, под мотором, обошла самолёт и в полусотне метров впереди остановилась. Попятилась. Саня, не будь дурак, кинул якорь и сам пересел на надувную лодку, которую оказывается успел надуть за время ожидания портала. Спустив её на воду, он сам слез вниз и жужжа мотором, подошёл к гидросамолёту. Начал привязывать лодку к носовому крюку самолёта.

Я усомнился в том, что лодка вытянет, однако зря – через пять минут Саня уже буксировал, правда медленно, "Каталину". Вопреки течению, в сторону берега. Там была небольшая заводь, в которую мы и завели самолёт. Да так там и оставили, авось когда место найдём, заберём особо ценное имущество. Разве что только прикрыли маскировочной сетью да набросали поверх веток и листьев, что бы окончательно не выдать самолёт среди кучи коряг. Несколько из них скользнуло по днищу, но это на такой скорости было не страшно.

Обратно добирался на Саниной лодке.

– Ты представь, Кирюх, мы долетели! Раз – и тут!

– И то верно. Местные поди недели на путь тратят, если не месяцы…

– Прелесть цивилизации, понимаешь ли. – улыбнулся Саша.

На борт Афони мы взошли штатно и я тут же отправился к парусам. Отдохнуть, покурить, подышать воздухом. Саня же, успев порядком вымотаться, пошёл вниз и там включив по телеку запись какого-то старого сериала про военных врачей, заснул.

Мне пришлось перед тем, как присоединиться к нему в царстве морфея, проверить наше имущество, но не найдя следов воровства, я тожепоследовал спать.

* * *

Уже привычно было просыпаться в каюте, не на земле. Это становилось привычкой, как и все прочие детали жизни на воде. Проснувшись, Саня первым делом, едва продрав глаза и приведя себя в порядок, отправился проверять имущество. На долго его не хватило – уже через час, когда я приготовил завтрак, голод привёл его из трюма к столу.

Ели молча, думая каждый о своём, а то и вместе и об одном – о бизнесе, который мы уже затеяли и даже начали получать профит.

Первым нарушил тишину Саня:

– Надеюсь, сойдём за иноземцев. Так, что-то от тебя, друг мой, ничего не слышно… – он потыкал в мою сторону пальцем, – пошли что ли к местным начальникам?

– Куда ж мы денемся? – удивился я, – давай без фанатизму, окей?

– Хорошо, хорошо, – согласился друг, – но медлить тоже нечего. Для начала, давай пришвартуемся здесь, ты пойдёшь в домой, посмотришь, что там за корабелы, а я тут уж делами займусь. Взятки рассую и тому подобное.

– Окей, – согласился я, – тогда давай начинаем наш план претворять в жизнь.

Убрав посуду и заняв свои места, мы двинулись в Архангельск – Саня тут же умело расправил парус, и яхта, без всякого мотора, начала скользить по воде. Медленно – я завёл двигатель и прибавил пару-тройку узлов. Теперь мы разогнались до десяти узлов, не меньше, так что уже через час были в Архангельске. Да и вообще, теперь я понимаю всю прелесть хождения по рекам под парусом – другого такого удовольствия нет в жизни.

Прибытие в Архангельск, как и в Торжок, не было неожиданным – сначала по сторонам от наших бортов появились небольшие лодчонки, иногда даже парусные, но больше гребные. На них лежали какие-то мешки, тюки с рыбой, сети, и прочее хозяйство, на каждой было по одному-два человека. При виде нашей яхты они шарахались в стороны – всё же скорость у нас была очень и очень нерядовая, особенно для русских вод. Я же, привыкши не замечать их, провёл яхту вверх по реке, вплоть до самого белого моря, в которую северная Двина впадала.

У берегов всё чаще и чаще встречались причалы, деревянные конструкции весьма ненадёжные на вид. У них стояли те же лодчонки, суетились люди, стоял гам и шум, который по воде разносился очень даже хорошо. Запахло рыбой, сыростью, послышался великий русский мат. Заглушив мотор, я положившись на таланты Сани в управлении парусами, подвёл лодочку к причалу, рядом со стругами. Местные плавсредства были прекрасными для хождениям по рекам, но такие непритязательные на вид… среди них яхта смотрелась дико, но это было временное неудобство. После швартовки, которая заключалась в привязывании канатами борта яхты, Саня перекинул трап и мы сошли на берег. Тут же нас встретил служащий, который, судя по всему, собирал дань за парковку. Саня выслушал его прайс и сунул мешочек денег, расписавшись в каком-то средневековом гроссбухе.

– Теперь куда? – спросил я его. Саня, судя по энтузиазму, уже знал всё наперёд, а я тут ориентировался весьма плохо.

– Для начала, к начальнику порта, а потом к градоначальнику. Обоим надо заплатить, причём как белыми, так и чёрными… – Саня поморщился от запаха навоза, который пробился сквозь запах рыбы, который тоже не ахти.

– Тогда идём? Или ты один?

– Давай я лучше один. А ты вернись на корабль и дуй в Петрозаводск… хотя нет, сначала нам нужно поговорить с местными относительно цены корабля. Так что пошли со мной.

Делать нечего – пришлось идти за саней. Путь до начальника порта ему подсказал всё тот же парковщик, так что долго искать не пришлось. Зато на шедевры средневекового кораблестроения мы насмотрелись вдосталь – начиная от маленьких одномачтовых судёнышек, заканчивая "скоростными" торговыми кораблями других стран. Они внушали уважение своим видом – украшенные, метров по сорок-пятьдесят в длину, с чертами знаменитых "испанцев" – кораблей непобедимой армады и времён конкистадоров, нередко попадались Голландцы. Вот на них то я и загляделся, их были десятки, всё же даже для небольшого объёма русской торговли требовалось большое количество кораблей. Дом начальника порта нашёлся быстро – светлая горенка, по меркам средневековья, даже шикарная, с большими комнатами для посетителей. Посетителей было вдоволь, и довольно колоритных, от иностранца в вычурно-украшенном камзоле, до своих, русских мужиков, явно мелких спекулянтов.

Пришлось нам отстоять очередь, прежде чем удалось попасть к начальнику – Саня примостился на лавочку, вызвав молчаливый интерес иностранца своим видом. О нашей необычной, но дорогой на вид одежде я уже говорил. Ценность была налицо, а значит и интерес был обеспечен. Однако он так ничего и не спросил, хотя я видел – думал об этом. Когда вышел посетитель перед Саней, мой друг поднялся и отправился в кабинет. Я же остался ждать его снаружи. Через десять минут вышел мой друг. Довольный и кажется, немного удивлённый.

Но попытки спросить его провалились – он оттащил меня из здания, и только там начал разговор:

– Так, друг мой, теперь у нас есть официальный статус. Разрешение на торговлю, документы, и всё прочее.

– Как?

– Деньги. Деньги, друг мой, творят чудеса, а начпорт в Архангельске это считай первое лицо в городе, через него тут весь траффик идёт. Так что выправил он нам документы… вернее обещал выправить за нужную мзду, я дал согласие, так что пойду присмотрю офис для нашей будущей торговой империи.

– Это ты верно подметил… – хмыкнул я, – деньги открывают любые двери в чиновничьем аппарате. Теперь, как я понимаю, остались чисто технические вопросы?

– Около того. – не стал отпираться Саня.

– Ну, не томи, сколько корабль стоит?

– Средний "голландский" встанет нам в двадцать тысяч талеров. Хороший, новый, в тридцать-сорок. Жаба не душит?

– Душит, – честно признался я, – но сколько это в соли и перце? Бумаге? Мы, кажется, продавали по офигенным ценам, а корабль этот можно загнать за миллионы, причём долларов…

– Нда… – почесал подбородок Саня, – тут ты уел. Так что, давай иди к нам, договаривайся о продаже корабля. Один-в-один, репродукция. Таких в нашем времени поди никто не строит…

– Понял, понял, не учи учёного. Найду что сказать корабелам.

На том мы и расстались – я вернулся на яхту, переоделся в джинсы и свитер и, прихватив с собой денег в рублях почти миллион, отправился в Тверь. Оттуда путь был ближе всего до Петрозаводска, хотя в соседнюю область всё равно пришлось ехать.

Портал открыл на знакомой до боли кухне. Соседи на удивление нелюбознательные, к тому же студенты это такой народ… в общем, подышав свежим воздухом своего мира, я отправился искать транспортное средство – то, что стояло около дома, было убито напрочь.

Вопрос с покупкой авто встал остро, так что я решил не откладывать больше и полез искать в интернет. Подумав немного, нашёл пикап Ford Raptor SVT, который полностью удовлетворял моим интересам и позвонив владельцу, выехал по адресу.

Осмотр не занял много времени, так как машина была почти новой, а вот с составлением договора затянулось надолго – почти целый день мы с хозяином автомобиля ходили по инстанциям – перерегистрировать, договор подписать, денег отстегнуть…

Короче, ещё один день закончился, так что выехать получилось лишь утром следующего. А вот машина порадовала – Саня точно будет рад такому приобретению – большой и мощный пикап, пригодный как для путешествия, так и для бездорожья или перевоза небольших грузов. Пока что я загрузил в него только себя и выехал спешно на север. Дорога стелилась под колёса нового форда легко, так что без особых трудозатрат я доехал до Петрозаводска – Джипиэс помог мне в этом.

С поиском верфи пришлось попотеть – она была расположена на берегу Онежского озера. Город был в чём-то похож на Торжок – небольшой, без толп народу и машин на улицах, улочки довольно ухоженные на вид, хотя следов действительно капитальной работы над обликом города не было видно. Путь мой пролегал до улицы Онежской Флотилии.

Парадный вход был, скажем так, непрезентабельный.

За время своего путешествия я продумал легенду – плохую, но другой пока не было и приходилось действовать как есть. Взяв для порядку пачку долларов, я вышел из машины и вошёл в двухэтажное здание. Скажем так, не впечатляло, но я на это не обращал особого внимания. Внутри мне встретились местные рабочие – весьма интересной наружности, судя по внешнему виду, пролетариат стандартный. Спросив у мужиков, где тут начальство, был послан на второй этаж. Там расположился кабинет, примерно о пятнадцати квадратных метрах. Стулья, офисные, два стола, приставленные друг к друг буквой T, и директор, сидящий в кресле за компьютером. Поскольку я постучался, как вежливый человек, неожиданностью мой визит не был.

– Здравствуйте, Алексей Николаевич. – поприветствовал я первым директора верфи. Мужик, лет пятидесяти на вид, довольно классический для директора – не спортсмен, но и не толстяк, в очках, с сединой в шевелюре. Лицо морщинистое, но ещё не настолько, что бы его называть стариком, скорее просто пожилой человек.

– Здравствуйте, молодой человек. – поприветствовал он меня, – могу чем-нибудь помочь?

– Да, конечно. Вы же занимаетесь постройкой деревянных судов?

– Вас не обманули, – улыбнулся он, – это так.

– Меня зовут Кирилл Синкерович, и у меня к вам есть деловой разговор.

– Да, да, конечно, – он отодвинулся от монитора и привстал, что бы мы могли обменяться рукопожатиями.

– У меня довольно сложный разговор… – начал я. Директор явно заинтересовался, – начнём с того, что у меня есть заказ на крупное судно, и вернее заказ есть у моего клиента… – я улыбнулся уголками губ.

– Вот как? – посерьёзнел директор, – и кто же ваш клиент? Довольно редко встретишь такие увлечения в наше время…

– Он пожелал остаться неизвестным. То есть вообще, его существование, как и моё имя не должно фигурировать ни в одном документе. Уверяю вас, что ничего противозаконного он не совершает и не совершал. К тому же он хочет судно именно российской постройки, так что мне приходиться обращаться к вам…

– Интересно, очень интересно! – встал со своего места директор и позвал секретаря. Заказал чаю и продолжил, – если клиент хочет остаться неизвестным, это его право. Опишите в двух словах, что от нас требуется, какие примерно следует закладывать в планы изменения?

– От пятидесяти метров длиной. Но детали мы обсудим отдельно. – пока директор думал, я разглядывал кабинет – столы были завалены разными бумагами, рядом с компьютером стоял старый принтер, явно видавший и лучшие времена. На окне за спиной директора была вазочка с цветком, который уже давно никто не поливал, судя по начинавшим увядать листьям. Старые советские часы тикали на стене – напоминали о потраченном времени. Пахло бумагами. – Интересный заказ, очень. – отозвался вышедший из задумчивости директор, – будет над чем поработать. Но пока что у меня нет никаких возможностей удовлетворить его – что бы построить такое судно, нужно оборудование, люди, а их нет. Наши самые большие яхты двадцатиметровой длины это максимум на что способны мощности верфи…

Я, поняв, что клиент готов, продолжил окучивание:

– Вот об этом я и хотел поговорить. У моего клиента есть несколько кораблей. Парусники, абсолютно, подчёркиваю, абсолютно точные копии кораблей конца семнадцатого века. Точные вплоть до методов обработки, кованых в кузнице гвоздей, состава лаков, красок, смазочных материалов и тканой парусины.

Пока я говорил, директор немного завис, слушая меня, – гражданские грузовые бриги, иные типы судов… долго перечислять. Мой клиент хочет избавиться от некоторых из них, однако сделать это легально не так уж и просто – официально они вообще не соответствуют никаким стандартам и являются всего лишь действующими моделями, плавают только в его частных водах, так что не имеют даже документов о постройке.

– То есть как это не имеют? – удивился директор, – да не бывает так!

– Бывает. Если он хотел, что бы никто не приставал к нему за его дорогие игрушки, то легко мог зарегистрировать реплику корабля как мелкое рыболовецкое судно. Деньги, Алексей Николаевич, творят чудеса! Но я не об этом. Ныне он остыл к этому своему увлечению и хочет судно, которое отвечало бы его требованиям, а заодно продать свою коллекцию. Но без документов это сделать невозможно, так как строилось исключительно на заказ и для него.

– Понимаю, понимаю… походил по морю на таких чудо-кораблях и остыл. Тащиться со скоростью черепахи из-за хреновых материалов и прочего – это то ещё удовольствие… – директор улыбнулся. Видимо, представил себе богатого буратино, который сначала хотел себе точную копию, а потом, протрезвев от мании старины, понял, что нужно брать что-то посовременней, хоть и не такое как современные круизные яхты.

– Проблема заключается только в его флоте. Кораблям, безусловно бесценным, грозит уничтожение. Тротил или пожар – на выбор, горят они хорошо… – погрустнел я, – но каждый из этих кораблей безусловно, произведение искусства репродукции, на которое мастера убили море сил и денег…

– Ужас какой, – Александр Николаевич сильно удивился. Сильно это мягко сказано, – что, так просто возьмут и сожгут?

– Если не будет способов использовать их иначе, то да, сожгут. Их де-юре не существует, а содержать уже никто не намерен. Клиент не нуждается в деньгах, однако расточительным его назвать сложно. Так что он попросил меня поговорить с вами.

– Да, да? – оживился директор.

– Есть ли возможность легализовать эти корабли?

– Понятно… – Алексей Николаевич задумался.

– Условия предлагаю такие. Построены они будут на ваших верфях, де-юре, после чего вы можете их продать кому угодно. Уверяю вас, таких судов больше нет нигде! Мало кто может построить корабль такого размера, по технологиям семнадцатого века. Вы продаёте их, прибыль пополам. С нас сами суда, с вас – всё остальное. Нам половину от контрактной стоимости продажи.

– Дело довольно рискованное. – пожал плечами Алексей Николаевич, – а если заметят?

– Заметят, что? Хотя да, тут дело на несколько миллионов долларов, может даже десятки миллионов… такие точные копии не просто эксклюзив, это реликвии…- подумал я.

– Это вы продешевили, молодой человек. Хотя надо смотреть по обстоятельствам, но я полагаю, цена будет выше чем вы думаете. Всё-таки наш новодел это скорее лодки по старым чертежам, а тут корабль… Но не получим ли мы за всё это по пяток?

– Это зависит от того, кому вы их продадите. Но конечно же, лезть в частные дела верфи никто специально не будет, если вы ещё подпишете при продаже пункт, по которому покупатель не должен разглашать информацию о месте постройки….

– Не получится.

– Я имею в виду специально оглашать.

– Вот это можно, кивнул директор, – жалко суда то, ни за что и так….

– В том то и дело, – развёл я руками, – было бы не жалко, проблемы бы не стояло.

– А пока, хотелось бы увидеть, что у вас за корыта. – сказал директор.

– Это можно, но не сегодня. Нужно попросить сделать фотографии и переслать… – задумался я.

– Буду ждать с нетерпением. Кстати, о вашем заказе…

– Давайте обсудим это чуть позже, когда решится вопрос с финансированием. Не будем делить шкуру неубитого медведя.

– Вот это правильно! – обрадовался директор, – а пока, свяжусь кое с кем… – так он тактично дал мне понять, что аудиенция окончилась. За час переговоров с меня семь потов сошло – уж очень сложно было импровизировать. Я вышел из кабинета, закрыв за собой обшитую дерматином дверь.

* * *

как только Кирилл вышел из кабинета, директор ещё несколько секунд смотрел в сторону выхода, где исчез молодой человек. Вздохнув, он снял очки, открыл ящик стола, в котором перекатилась бутыль коньяка, плеснул себе в рюмку на пару пальцев армянского благородного напитка и выдохнул:

– Фух. Совсем оборзели, идиоты. – директору было дико слышать про то, что кто-то собирается так просто уничтожить ценные плавсредства. Конечно, неординарность происходящего не давала забыть о себе, но и причин не верить молодому человеку у него не было – миллиардеры, которые покупают себе игрушки на его верфи не были редкостью. Посмотрев в монитор он потянулся за телефоном.

– Аллё? Паш, зайди ко мне на секундочку. – сказал директор верфи в трубку и вернул трубку на место. Такая авантюра без хорошего, а главное способного на авантюры бухгалтера была невыполнима – тут нужно было сделать всё документально, причём очень и очень качественно.

Через пять минут в кабинет вошёл главный, и почти единственный бухгалтер верфи.

– Алексей Николаевич?

– Да, Паш, проходи, дело есть… – вздохнул директор.

Бухгалтер сел на стул и приготовился слушать.

– Во-первых, какой-то буратино хочет провести одну авантюру…

* * *

Путь обратно до дома был уже настоящим отдыхом и занял не так много времени, да и вечер уже был. Радовало только то, что не было необходимости ехать второй раз – открыть портал близ Петрозаводска я смогу легко. Приехал домой уже затемно и тут же рванулся в квартиру. Открыл портал, причём в сотне метрах над портом, так, что бы антенна хорошо передавала сигнал.

– Приём! Земля вызывает Плюшкина, ответьте! – приёмник стоял включенным всегда, так что не услышать мои призывы Саня не мог, – ответьте!

Пришлось ещё пару раз повторить, прежде чем рация отозвалась:

– Слышу, слышу. Что такое?

– Я дома, всё прошло… надеюсь, успешно.

– О, и что там? – прошелестело из рации.

– Там небольшая, почти домашняя верфь местных Кулибиных-Левшей.

– Хорошо, хорошо… – в голосе моего друга слышалось довольство.

– Это как посмотреть.

– Они тебя что, послали? – задал вопрос в лоб Плюшкин.

– Нет, с чего бы? Всего-то поговорили по душам… так, обозначили позиции и намерения сторон. До заключения какого-то даже предварительного договора будет ещё несколько раундов переговоров.

– А что с экспортом тутошних кораблей?

– Я сказал, что какой-то олигарх хочет продать разонравившиеся игрушки. Нелегальные, так что если не возьмётся наш Кулибин, сожжём нафиг.

– О как… и что?

– Ты бы видел его рожу, Саш, такое искреннее удивление… оно и понятно, портить хорошую вещь… хотя, по моим оценкам, ещё два-три раунда переговоров нам предстоит – серьёзный разговор и либо обсуждение деталей, либо он не потянет и нам, вернее мне, придётся искать других.

– Принял. А что там по обычным их кораблям?

– Примерно то же, что и "там", но дороже ввиду эксклюзивности. Короче, покупать мы ничего у них не будем – в лучшем случае сможем заработать и тут же, не отходя от кассы отмыть денег.

– А не спалят? – поинтересовался Саня, посмурнев голосом.

– Да не должны. Верфь никому не интересна. А когда местный начальник предоставит отчёт в налоговую, то будет уже поздно. Да и никаких серьёзных юридических преград нашему плану тут нет – они могут продать наш "эксклюзив", и даже выписать документ о постройке. Это то же самое, что они и так делают, только немного в другом разрезе.

– Хорошо, буду знать. А пока… Кирилл, у меня есть умная мысль. Только ты не обижайся…

– Не обижусь. – усмехнулся я.

– Нам нужен человек, из моряков. Из нашего времени.

– На кой? – удивился я.

– На той. Короче, мы в деле не более чем любители, да и то начинающие. А тут дело такое, большое. К тому же кто-то же должен водить тот корабль, что мы собираемся заказать, в море? Обучить матросов делу, по современному. Короче, нужен капитан пока ещё не рождённому кораблю.

– А это не может подождать? – спросил я, посмотрев на часы, – ну, до того как решим вопрос с деньгами и завертится?

– Нет, не может. Ты хоть представляешь, какие требования выдвигать строителям? Я – нет, не разбираюсь. Ты тоже, не в теме, а делать нужно исключительно под конкретные задачи. Так что давай искать человека, который имеет представление о парусных кораблях.

– Это уже проще. Посмотрю, кто есть из бывшей команды парусников, авось найду нужного…

– Вот, правильно мыслишь. – согласился Саня, – вот в таком ключе и пошерсти интернет на предмет нужного человека. Если нужно, сгоняй поговори лично с персоналом.

– Что им говорить то? – не понял я, – "вы хотите отправиться в прошлое"?

– Ну зачем так сразу то? Посмотри, кто чем живёт. Авось, найдётся один такой, которому на месте не сидится, и не с менталитетом мелкого жулика, которым лишь бы карманы и пузо набить…

– Это можно, кивнул я, – тогда я в этом времени задержусь, ты там смотри не наживай неприятностей.

– За кого ты меня принимаешь? Вот выдаст наш меркантильный чинуша документ, и тут же покупаю офис-магазин.

– Значит и у тебя тоже работа есть не на один день. Ладно, давай отдыхай. – хмыкнул я.

Саня отключился не прощаясь. Я бросил рацию на диван и оглядев комнату, решил начать подбор персонала.

Сразу так, нахрапом взять не вышло – на составление списка кандидатов ушло несколько дней, но было не особо трудно найти людей, достаточно посмотреть в интернете списки команд парусников. Нужен был толковый человек, способный уйти в неведомую даль, оставив всё, что есть тут. Оставляли после себя экипажи парусников много – записи в ЖЖ, соцсетях, форумах и прочем. Механизм поиска сформировался быстро – берём список команды, одного из участников, шерстим по параметрам его в интернете. Большинство было легко найти, хотя попадались и хорошо замаскированные – не пользующиеся интернетом. Два дня я сидел за компом, обзванивал людей, спрашивал их о их знакомых. Рассказывать об этом особо то и нечего. Дальше было интереснее – я, распечатав адреса и фамилии, выехал по первому. Время было – середина июля, жара, самый сезон для дач и огородов. Несколько кандидатов проживало в Питере, так что на дорогу пришлось убить часть времени и сил. Но хотя бы дело сдвинулось с мёртвой точки.

Сев в свою адскую машину, я рванул в Питер. Разгонялся пикап более чем шустро, так что приходилось часто себя одёргивать, что бы не нажить проблем с гайцами. Хотя на совсем уж прямых и хороших участках я не стеснялся дать газу до ста тридцати-ста пятидесяти кэмэ.

Между тем, в славном городе Архангельске, Александр имел сомнительное удовольствие видеть перед собой очередной шедевр местного зодчества. Его сопровождала небольшая процессия из мелкой прислуги главы города, которым поручили показать купцу недвижимость. Не будучи особо требовательным, путешественник, уже получивший документы, хотя и подписанные задним числом, был вынужден идти на уступки и брать что дают. Не так сразу, конечно, соглашаться, но для Александра отсутствие возможности хорошенько поторговаться было неприятно. В качестве жилища и магазина он уже нашёл хороший, добротный дом близко к центру города, к тому же двухэтажный. Располагался он на одной из улиц, что не были самыми торговыми, однако всё же торговля на них шла, на углу по пути Александр встретил пару мужиков, торгующих с лотков чем-то вкусненьким, но не приглядывался к их товарам. Было лето, так что людей на улице хватало. Осмотр недвижимости скрупулёзный покупатель из будущего затянул, однако через час рысканья по дому, во время которого успел заглянуть на чердак, в подвал, посмотреть в колодец, который был вырыт прямо во дворе, Александр полностью удовлетворил своё любопытство и решил ударить по рукам.

За тысячу талеров был куплен дом – сумма весьма и весьма солидная, ведь корабль стоил тридцать тысяч, а за талер, насколько понял путешественник, можно было неплохо пообедать в местном кафетерии, причём на двоих и приличных блюд.

Осматривая лавки и сравнивая товары, Александр довёл до нервного тика его сопровождающего, но быстро сориентировался в местных ценах. К моменту покупки дома он уже был готов составлять бизнес-план.

Закончилось всё это быстро – Александр, не имея связи со своим другом, отгрузил нужную сумму денег и перешёл в дом, где и начал обустраиваться, попутно мысленно прикидывая, что нужно, что бы превратить халупу в хороший, элитный магазин ценных товаров и предметов роскоши…

* * *

Мне не приходилось скучать точно!

Начнём с того, что личности попадались все как один, неординарные. Правда, обычных я и так отсеял ещё до поездки, и в течении первых двух дней поиска, но всё же! Взять последнего – настоящий фанат парусного флота! Его квартира завалена моделями кораблей, от старых ладей до относительно современного "Тирпица". Правда, модели эти он купил на хорошую зарплату, которую он и без нас получает, и с семьёй… но кто ж знал, что он так прижился тут, что совершенно нам не подойдёт?

Вежливо распрощавшись с моделистом, который, казалось, стремился всех окружающих приобщить к своему хобби, я позвонил следующему клиенту. Время уже было шесть вечера, так что я решил навестить последнего и уехать в гостиницу, в которой снял номер.

Все наши планы упирались в этого человека – того, который мог и с кораблями работать, и построить нам подходящее судно. Деньги на него извлечь из кораблей той эпохи, опять же…

Последний сказал, что будет ждать меня в своём загородном доме сиречь даче.

Сев в форд, я привычно выехал на трассу и поехал из города – дороги в будний день были свободны.

Поиск нужного дома занял у меня некоторое время – всё же тут в джипиэсах не найти даже номера домов, про улицы промолчу вообще.

Но, с помощью подсказок дачников, удалось выйти на нужный дом. Дом кандидата в капитаны представлял из себя небольшой, одноэтажный дачный домик, окрашенный в зелёный цвет. Перед домом был огород, явно слишком маленький что бы даже один человек с него прокормился – точно засеян скорее по привычки или из-за хобби в виде вазюкания в земле и взращивания своего собственного урожая. Трава перед домом была аккуратно пострижена, на ней стояла "нива" белого цвета.

Я остановил свой монструозного вида форд, слегка заехав на обочину и вышел под палящее солнце. Не успел я дойти до двери, как та распахнулась. В двери стоял мужчина, лет пятидесяти на вид, гладко выбритый, с коротким ёжиком волос.

– Вы к кому? – спросил он слегка хрипучим голосом.

– Вереницин Игорь здесь проживает? – спросил я в ответ. Мужик расслабился.

– Это я. Вы по делу?

– Да, конечно по делу. – кивнул я. Игорь Степанович, некогда служивший на паруснике "Крузенштерн", а теперь только-только вышедший на пенсию, расслабился и пригласил меня в дом. Не дав сказать не слова, он полез за чаем и уже через минуту, разлив его по чашкам, предложил мне одну. И сесть за стол.

Сели, выпили чаю. Игорь не спешил, однако пригубив чай, спросил первым:

– По какому вопросу, молодой человек?

– У меня есть очень интересная работа. Правда, связанная с некоторыми неудобствами.

– Работа? – удивился Игорь. Оно и понятно – найти работу в наше время довольно сложно в его возрасте.

– Именно. Вы же Игорь Вереницин, правильно? В конце восьмидесятых-начале девяностых ходили на паруснике "Крузенштерн", обучали молодых курсантов нелёгкому делу. Потом ушли, подались в бизнесмены, неплохо заработали, обеспечили своих детей, после чего продали и фирму, и удалились на покой…

– Вижу, вы меня знаете… – нахмурился мужчина, – а что насчёт вас?

– Меня зовут Кирилл, студент МАИ, с недавних пор предприниматель.

– Вот как? – усмехнулся кандидат, – и что же вы предпринимаете?

К моим словам он отнёсся ожидаемо со скепсисом.

– Бизнес. Простой бизнес – купи за доллар, продай за два. Но есть и некоторые нюансы… – я посмотрел на него, – для начала, хотел бы узнать вы не имеете ничего против сложной работы, подразумевающей долгие отсутствия на родной земле?

– Нет, не имею. И к чему вопросы, я пенсионер!

– На всякий случай, Игорь Степанович. К тому же меня интересует вообще, подходите вы нам или нет. Если вам не трудно, ответьте на несколько вопросов?

– Отвечу, так и быть. – Игорь Степанович допил чай и громко поставил чашку на стол. Больше звуков в доме не было и я, облокотившись на старый стол, покрытый клеёнкой, в некоторых местах неаккуратно разрезанной ножом, начал:

– Вы разбираетесь в судостроении?

– Есть немного.

– Готовы ли отправиться в другую страну, возможно надолго?

– Готов, говорил же.

– Понятно, – кивнул я, – не боитесь рискованной работы? С риском для жизни?

– Да нет, не особо… – почесал свои короткие волосы старик.

– Интересуетесь историей?

– Если морской, то да. – пожал он плечами.

– Можете оказать помощь в проектировании и постройке деревянного корабля?

– Некоторую разве что…

Я продолжал допрос:

– Можете ли заняться управлением кораблём?

– Смотря какой корабль.

– Тогда, если заинтересованы… – я достал визитку, – можете позвонить по этому номеру.

– Да что тут думать, ты разверни сначала, что за работа то?

– Хм… – я задумался, – нужен капитан парусного корабля. Поскольку корабля ещё нет, то от сотрудника требуется оказать помощь при заказе корабля под определённые задачи. Деньги… решаемый вопрос.

– Ух ты… – выдохнул Игорь Степанович, – что, строите парусник?

– Пока нет, некому, да и непонятно что именно нужно. Для начала нужен человек, который бы занялся этим.

– А почему меня? Что, обратиться официально не могли?

– Есть один нюанс… – замялся я, но подумав с секунду, продолжил – работа очень далеко. Вернее, в другом мире. – Так… в каком ещё мире? К китайцам что ли? – поднял он бровь.

– Ну зачем китайцам? В другом… как бы это выразиться, измерении… – человек в принципе, мне подходил, да и по основным параметрам и фактам биографии удовлетворял наши требования на все сто процентов. Осталось за малым – либо шарахнется, либо поверит.

Шарахнулся, вполне ожидаемо:

– Э… – не понял он, но потом так ласково посмотрел, как на психа.

– Доказательства тут же. – пожал я плечами и открыл портал в ближайшей стенке. Вид слегка овального провала на том месте, где была стена, заставил Игоря Степановича уставиться на него как на восьмое чудо света. Я открыл портал в знакомый лес, под Торжком, причём сразу в то время. Открытие портала в одном времени не так утомительно, но я не экономил силы, и встав со стула, обратил на себя внимание бывшего моряка.

– Вот что, Кирилл, что это за бесовщина в моём доме творится? – он посмотрел на холодильник, в котором, скорее всего, была бутыль водки. Традиция-с.

– Нет, вы не пьяны. – пожал я плечами, – и даже не ели грибов, всё происходящее реально. Научного объяснения, уж простите, не имею, так как сам ничего не понимаю в происходящем.

Игорь Степанович изволил подтвердить свою принадлежность к морякам, выругавшись очень нецензурно и витиевато. Дослушав его пассаж, весьма экспрессивный, я продолжил:

– Однако факт есть факт. Значит, научное объяснение может быть, но пока что это точно не наш уровень. На той стороне – иное измерение и иное время.

– Кадр ещё раз, в нецензурных выражениях высказал своё удивление, подумал несколько долгих минут и посмотрел на меня:

– Работу говоришь предлагаешь… – он прищурился – и что от меня требуется?

Ожидаемо, что после некоторого шока, человек хочет узнать, каким боком он к этому причастен.

– Для начала прошу за мной. – я шагнул в портал. Игорь Степанович подошёл поближе и осмотрел края портала, после чего в смешанных чувствах перешёл на эту сторону. Мы были в пригороде Торжка, что я и озвучил:

– Мы сейчас находимся близ города Торжок. Лето одна тысяча шестьсот девяносто седьмого года.

Дав мужчине прийти в себя, на что потребовалось некоторое время, я продолжил окучивать:

– История тут шла так же, как и в нашем времени. Такие наши предположения, так как в найденной нами информации нет опровержения уже происходящему, расположения городов, сёл, и прочее соответствует нашей истории. Хотя мы и не искали особо… – пожал я плечами.

– "Мы"? – задал вопрос Игорь, – кто такие "мы"?

– Я и мой друг. Пока что о переходе во времени и пространстве знали только двое. Теперь трое…

– С чего бы такое доверие? – не унимался мужик, – это же наверняка информация государственной важности…

– Я вас умоляю. – усмехнулся я, – всё, что может сделать наше государство – качать нефть из этого времени. Хотя я и могу ошибаться, но не думаю, что ошибусь сильно, если скажу, что власть во всём мире принадлежит конкретным людям, о которых никогда не пишет пресса и не снимают телерепортажи…

– Теория заговора, да? – усмехнулся Игорь, – знакомо…

– Ну почему же заговора? Обычная олигархия, при которой президенты находятся в прямой зависимости от олигархов. Америка – от банкиров ФРС, которые печатают доллары, Россия – от нефтяных олигархов… пока что у нас нет какого бы то ни было шанса изменить положение вещей.

– Но так же было не всегда. – покачал он головой, – и меняли положение вещей…

– Меняли, – кивнул я, – но заигрались с социальными экспериментами и идеологией, и профукали всё до последних штанов. Но о политике поговорим позже – просто пока знайте, что мы независимая группа и пока не имеем реальных рычагов давления или выхода к конкретным людям, способным делать большую политику, а не только жировать на капитале, не намерены предпринимать каких-либо резких или необдуманных решений. Так же, как и решений основанных на убеждениях или идеологии. С наибольшей вероятностью такие решения будут ошибочными.

– Разумно. – понурил плечи Игорь. Мы всё так же стояли на залитой солнцем поляне. Ветер был свежий, непривычно свежий для двадцать первого века, пропахшего бензином и асфальтом. Птицы лениво перекрикивались в кронах ближайшего леска, а на небе были разве что высотные, перьевые облака, которые никоим образом не спасали от палящего солнца.

Мы помолчали некоторое время.

После короткого молчания, вновь заговорил гость из будущего:

– Наверное, вы правы… в голове не укладывается! – он покачал головой, – вот так запросто и…

– Сам не пойму, как так получается, но работает ведь. – развёл я руками.

– В том то и дело, что работает. – Игорь Степанович помолчал, переваривая новости. Поверить в такое было конечно сложно, но для поколения научной фантастики и прочей околонаучной ереси было не невозможно. Сам я и Саня восприняли путешествие в неведомые дали очень и очень спокойно.

– И что вы намерены делать? – спросил гость.

– Для начала, мы предприняли все меры для легализации и для утверждения в данном мире. Сейчас в Архангельске уже куплена база для нашего дальнейшего бизнеса.

– Бизнес, – усмехнулся Игорь, – хорошее дело, но опасное.

– Это да. Но есть у нас кое-какие соображения. Правда, пока весь наш бизнес заключается в экспорте товаров между временем, но место для открытия магазина уже куплено, дело осталось за малым. Вы не подумайте, что у нас амбиций мало! Мой друг так вообще наполеоновские планы уже построил и утвердил, правда без участия Бонапарта.

– Вот как? Ладно, потом, всё потом. – человек явно устал от перегруза информацией. Я решил пока что вернуться в его домик и заодно подсластить мысли.

После обратного перехода мы оказались снова в домике, где я, взяв на себя смелость, объявил:

– Главным способом извлечь пользу здесь, в этом времени мы считаем экспорт самого технически-сложного, что есть в том времени. Корабля.

– Хотите пригнать сюда лохани семнадцатого века?

– Не лохани, – возмутился я, – а вполне реальные корабли, стопроцентно аутентичные концу семнадцатого века. И даже поговорил уже с директором верфи деревянного судостроения о способах их легализации…

– Шустро вы, ребята, работаете… – цыкнул зубом Игорь, – а корабль то где возьмёте?

– Купим. Или выменяем на хороший товар. По моим прикидкам, десть листов бумаги, то есть две дюжины, стоят серебряный талер. Примерно. Это листы того времени, если наши, то дороже, но с демпингом для срочного извлечения денег получится равная цена. Вот и считаем – в офисной пачке шестнадцать талеров, стоимость корабля равняется стоимости тысячи пачек, или ста коробок бумаги, которую тут можно купить по цене в сто рублей, то есть сто тысяч за тысячу пачек. Итого – сто тысяч рублей превращаются в новый корабль, голландской постройки.

– Лихо. – присвистнул Игорь, – лихо вы мутите спекуляции.

– И даже цены ниже, чем у конкурентов, а качество выше, и всё равно остаёмся в огромном прибытке. – улыбнулся я, – так что всё по честному.

Разговор умолк, пока Игорь Степанович, судя по всему, соотносил цены в двух временах. Он даже достал калькулятор, но я его перебил:

– Можете не считать, Игорь Степанович, пользы немного. Единственное, что мы нашли по ценам в то время, и их анализу – статья относительно современная, начала двадцатого века, где разбиралась расходная книга митрополита Никона. Судя по ней, и по нашему опыту, многие товары, привычные даже в начале двадцатого века, были тогда предметами роскоши. Именно на них, предметы роскоши, мы и ориентировали свой бизнес. Всё-таки основной торговый траффик нам не перехватить, а вот ту нишу, где покупки особо ценные и грузы маленькие, мы занять можем.

Игорь хмыкнул и посмотрел на меня, после чего отвёл взгляд:

– Ладно, ладно, занимайтесь своим бизнесом…

– Да нет, если у вас есть предположения или желание самому продавать что-то из этого времени, милости прошу. Правда, вы и так будете получать достаточно для удовлетворения всех своих материальных потребностей, но всё же…

– Ладно, замнём. – Игорь Степанович хлопнул себя по коленке, – может, расскажешь про саму работу?

– Легко, – я тоже порадовался смене надоевшей темы, – нам нужен корабль. Для торговли и для нашей легализации. Если мы выйдем порталом в нужном нам городе, это будет мягко говоря, странно, а тем более возникнут неудобные вопросы. А то и чего доброго, попадём на костёр. Так что тут без вариантов – "пришли на корабле, привезли товары, торгуем…" – продекларировал я Санин спич про корабль, – так что нам нужен корабль, удовлетворяющий нашим основным требованиям. Это скорость, главное в бизнесе – скорость оборота капиталов, потом защищённость, что бы каждый проходимец не мог на нас напасть, потом – половинчатое назначение – грузовой и вместе с тем достаточно комфортный и роскошный, что бы было не стыдно пригласить царя или местных аристократов и пустить пыль им в глаза.

– То есть вам нужен курьерский корабль, я правильно понял? – перебил меня Игорь.

– "Курьерский", – я старательно пытался вспомнить что это такое.

– Быстрый, легкозащищённый, в отдельных случаях оборудованный вип-каютами. – пожал плечами профессиональный моряк, – полезной нагрузки не так уж и много, но она есть, защищённость как у лёгкого военного корабля. Но в нашем случае этого недостаточно.

– Вот, сразу видно профессионала. – кивнул я.

– Это не класс, скорее назначение. Но требования очень похожи. – подумал Игорь Степанович, – так что я понял вас. Где вы корабль то решили взять?

– Уворовывать бессмысленно, да и не по нашему это. Решили мы наладить экспорт кораблей той эпохи, а на деньги построить корабль. Директор верфи "варяг" пока не дал своего согласия, однако не опроверг возможности построить корабль "задним числом". Я ему сказал, что частный коллекционер из-за бугра собирается избавиться от своей коллекции путём продажи или уничтожения…

– Это ты загнул! – усмехнулся Игорь Степанович, – кто-ж в здравом уме будет такое делать?

– Да без понятия. Неведомый коллекционер. – пожал я плечами, – главное, это что бы он, или аналогичный ему человек смог выписать все документы о постройке судна и продать его за хорошие деньги. Сколько такой будет стоить? – спросил я Игоря.

– Тогдашний? Натуральный корабль семнадцатого века?

– Да. Обычный торговый корабль, без претензий на какую-то уникальность…

– Хм… так просто и не скажешь…

– Ну тогда наш заказ во сколько встанет? хотя бы в общих чертах. – настаивал я, – мне же нужно знать какие объёмы сделок нам предстоят?

– Ну, скажем, цена современной парусной яхты "эос", в сто метров длинной, составляет сто миллионов фунтов. Другая яхта, похожего размера, недавно была на продаже за девяносто пять миллионов долларов. Если взять их размеры за основу, отделку примерно такую-же, а она, поверь, весьма и весьма нерядовая, то можно уложиться в двести миллионов долларов. Хотя я думаю, стоимость постройки и добаротки в проектировании, и хороших машин, со всеми навороченными системами жизнеобеспечения, поднимут планку до трёхсот миллионов. Если ещё стилизовать под старину, спрятать все детали конструкции от тамошних людей, то как раз в две-три сотни миллионов уложимся.

– Ну нифига себе… – пришла моя очередь удивляться.

– А что ты думал, чай не пирожки с лотка покупаешь.

– Я, конечно думал, что будет сильно дорого…

– Не подымешь? – усмехнулся Игорь и налил себе ещё чаю.

– Деньги зависят от того, как и кому мы продадим корабли того времени. По идее, они должны стоить огромные деньги…

– Не знаю точно, но если корабли действующие, полностью аутентичные, то цена будет неопределённой. Может, миллионов сорок-семьдесят, за нового "купца".

– Так то оно так… – пожал я плечами, – значит, будем делать деньги. А где построить корабль?

– Много какие паруснике в Гданьске на верфях строились. Так что я думаю, если взять проект относительно современный, переделать некоторые детали для установки вооружения, автоматизации парусов, мощного двигателя… лошадок тысяч под восемь-десять… построят. Особенно если им денег кинуть сразу и много – будут летать как пчёлы вокруг мёда.

– Это хорошо… тратить годы на постройку желания не имеем.

– Это дело не двух недель, если ты об этом. – перебил меня Игорь, – как минимум года два на постройку.

– Наши возможности по экспорту тоже не неограниченные, так что тут понадобится время. – пожал я плечами, – это нужно срочно, но не немедленно.

– Я понял. – Игорь Степанович встал и протянул мне руку, – значит, договорились?

– Договорились, – мы обменялись рукопожатием, – будем работать вместе. Сдать нас вы, как вы понимаете, физически возможности не имеете…

– За кого вы меня принимаете, юноша? Психбольница обойдётся без меня. – он улыбнулся.

– На всякий случай, я был обязан предупредить что рассказы про параллельные измерения ни к чему хорошему не приведут, без всякого моего участия.

Игорь только усмехнулся.

– Так, а что за проблемы прямо сейчас?

– Прямо сейчас я еду на верфь "варяг", что бы поговорить с директором о легализации наших "экспортных" судов.

– Понятно. От меня что требуется? – спросил он, уже приготовившись к работе.

– Если можете, конечно, поехали вместе. Город Петрозаводск.

Игорь был лёгок на подъём – через полчаса ключи от дачного домика были спрятаны в карман, а сам он, одевшись в довольно практичную одежду, вышел ко мне.

Поехали, по моему настоянию, в одной машине. Выехав из дачного посёлка, я свернул с дороги и открыл портал прямо в пригородПетрозаводска. Игорь даже почти не заметил перехода, правда, когда через десять минут после нашего отъезда, мы пересекли городскую черту Петрозаводска, восхищённо выматерился и сказал:

– Скажите, любезный, а стенку в магазине вы тоже можете так…

Я только рассмеялся. Юмор был абсолютно в тему – про попаданцев же.

– И стенку могу, и ночью прямо внутрь. Я ещё не рассказывал, как мы с другом обнесли стратегический склад в Эстонии, всякого стреляющего железа "мэйд ин СССР" набрали полный трюм…

Игорь опять выматерился, но на этот раз уже удивлённо-восхищённо, в стиле "ну нифига ж себе пирожки с котятами…"

Город проехали быстро – на этот раз я уже более-менее ориентировался, и знал куда ехать. Заметив знакомую улицу, свернул и отправил мощную четырёхсотсильную машину к знакомому зданию. На этот раз, в кампании моряка, который придавал весу моему посещению. Директора пришлось вызывать по мобиле секретарю, однако нужный нам человек быстро пришёл в свой кабинет.

– Алексей Николаевич? – обратил я его внимание на себя, – я к вам.

– Ах, да, да, – кивал он, – я уж думал, что это простая шутка или мне померещилось… – улыбнулся он, – а с вами…

– Игорь Степанович. Моряк со стажем, бывший инструктора на "Крузенштерне". – улыбнулся я директору, который рассматривал Игоря. Создалось такое ощущение что они присматривались друг к другу.

– Да, да, наслышан про ваш бриг, наслышан. – кивнул директор, – довелось как-то побывать даже на борту.

– Это всегда пожалуйста, – неопределённо пожал плечами Игорь, – в наше время всё больше по авиации романтики сохнут.

– Да, да, печальная тенденция. – вздохнул директор, и я точно решил, что не буду ему говорить про то, что я один из таких "романтиков" от авиации, пусть даже и легкомоторной…

– Меня ни для кого нет. Ни для кого! – строго сказал Александр Степанович секретарю и пригласил нас в свой кабинет. Обстановка в нём слегка изменилась – завалы бумаг на столе были разобраны, немного посвежело, а цветы на окне были политы.

– Жена заходила. – ответил он на мой взгляд, – вместе с секретарём прибрались тут. Да и дело у нас на носу, негоже творческий беспорядок устраивать. – он улыбнулся, и у меня от души отлегло – директор согласен. Я попросил подтвердить:

– Так вы согласны на моё предложение?

– Да, молодой человек, согласен. А Игорь Степанович, как я понимаю, участвует в процессе, верно?

– Да, всё верно. – я сел за стол, и посмотрел на директора, уже расположившегося в своём кресле, – прошу меня извинить, но фотографий пока нет. Могу описать вам на словах что да как…

– Нет, это без надобности. – сказал директор, – я верю, что корабли идентичны своим собратьям из семнадцатого века, и про постройку вы уже всё сказали. Могу лишь добавить, что странности нынешних миллиардеров более чем мне не нравятся.

– Нам тоже – пожал я плечами, – но по крайней мере, мы можем сделать хоть что-то.

– Да, да, да… – покивал директор, сделаем. Итак, когда и где мы можем получить первое судно?

– Примерно через две недели, белое море. И некоторые деньги для буксировки и постановки в порт…

– Нет, это исключено. Корабль не может встать в порту, если у него нет документов, опознавательных знаков и всего прочего.

– Тогда могу предложить частный яхт-клуб…

– Вот об этом можно подумать… – директор перевёл взгляд на Игоря, – а вы что думаете?

– Вариант с частным портом конечно дельный, но потом же придётся порядком повозиться с регистрацией…

– Это наши проблемы. Молодой человек обещал нам приличную долю от продажи, так что все проблемы с момента передачи корабля нам, мы, я и мои подчинённые, решим.

– Это не может не радовать. – улыбнулся я, – а что с покупателями?

– Как обычно, молодой человек, киностудии, частные коллекционеры, музеи… парки аттракционов. Если корабль настолько аутентичен, как вы говорили, то спектр покупателей достаточно широк, и лишь вопрос цены и времени – когда и за сколько он уйдёт.

– Что ж, тогда давайте договоримся, где и когда произойдёт передача. И да, деньги…

– Не стоит, молодой человек, мне прошлого транша как раз хватит что бы провести всё. – запротестовал директор, однако я добавил ещё две пачки пятитысячных, – тогда это аванс за работу вам и вашим людям. Остальные деньги, как вы понимаете, после того как продадите корабль…

– Да, да, понимаю. – согласился Алексей Николаевич, – всему своё время. Где точно будет ваш корабль?

Я обратил свой взор на Игоря. Тот, не растерявшись, перехватил нить разговора:

– Корабль будет в двинском заливе, примерно в полусотне миль от Архангельска. Мы передадим вам координаты с джипиэс. Зафрахтовать буксир там не проблема.

– Да, не проблема. Тогда, ровно через две недели?

– Да, ровно через две недели передадим. – кивнул я, – будет вам корабль. Все последующие сделки идут так же, но только после того как наладятся рынки сбыта.

– Да, да, конечно. – кивнул Алексей Николаевич, – тогда, буду готовить документы. Через две недели…

– Я вам позвоню. Сегодня среда? Вот в среду будьте готовы. И предварительно договоритесь о стоянке судна.

– Это можно. – кивнул директор, – с деньгами всё так же?

– Да, половину от контракта. – кивнул я.

– Вот и замечательно. – он улыбнулся. Игорь ещё уточнил у него пару деталей, после чего мы покинули кабинет. Когда мы вышли на свежий воздух, он обратился ко мне:

– Ну ты парень и транжира… половину стоимости…

– Главное, что бы не решил нас кинуть, а уж деньгами можно и пожертвовать. В случае чего ещё один корабль пригоним, или найдём другого партнёра.

– Это точно. Но он то об этом не знает. – Игорь сел в машину и я следом.

– Он не знает, зато мы прекрасно знаем. Если он и решит нас сдать, то останется в большом-большом убытке.

– И то верно. – кивнул Игорь, – тогда как-нибудь вернёшь меня домой?

– Не проблема.

Я завёл машину в то же место, в котором мы появились и открыл портал в Ленинградскую область. Дачный посёлок, в котором проживал мой спутник, уже наводнился людьми и на новых лиц, вернее отнюдь не дешёвый и довольно редкий автомобиль таращились только так.

Заведя во двор машину, я заглушил мотор и вылез вслед за хозяином, но не стал навязываться к нему, но всё равно был почти насильно затащен внутрь дома. Там пришлось и ответ держать:

– Так, парень, теперь давай-ка сходим туда ещё раз…

Мне пришлось открыть портал ещё раз, но на этот раз стенка превратилась в дверь в кают-кампанию нашей яхты.

Игорь, оглядев это чудо света уже без шока, но всё так же, с большим удивлением, вошёл внутрь. Я следом. Взойдя на борт, он быстро осмотрелся и пошёл по крутой лесенке наверх. Ожидаемо, воздух наполнился крепким матом, когда Игорь вышел и осмотрелся. Я даже отнёсся к этому привычно – от моряка было бы странно ожидать повадок рахитичного интеллигента. Осмотр яхты и главное, её окрестностей, занял примерно полчаса, которые я старался не отсвечивать. Игорь Степанович придирчиво осмотрел такелаж, произнеся не одно нелестное слово в адрес Сани, который им и занимался, после чего уже более спокойно спустился с каюту. К тому времени я уже порезал бутерброды и подогрел чаю. Мы сели за стол. На этот раз инициативу в разговоре взял Игорь:

– Так значит, правда, семнадцатый век…

– Два года до восемнадцатого.

– Именно. Корабли я видел в бинокль из рубки. Не все, но уже кое-что заметно. Там бриги, много голландских, есть и испанские, и даже парочка шведов… Такой даже не знаю, за сколько можно выкупить.

– Около тридцати тысяч талеров за новый. Приличнейшая сумма, но как я и говорил, для нас есть варианты.

– Вот как? Тогда я в деле. Через две недели нам нужно уже отгрузить корабль, но это уже не мои проблемы. – он пожал плечами, – будет день будет пища.

– Там мой друг, светило коммерции, уже наверняка озаботился этим вопросом. Предлагаю познакомить вас с ним.

– Успеется, не торопись. – осадил меня Игорь, – ты если хочешь, располагайся, отдохни, а я пока кое-какие дела закончу. – с этим словами Игорь меня покинул.

На незапланированный отдых на фазенде бывшего и будущего моряка ушло всё время до вечера. Игорь вернулся ко мне уже после семи вечера. За это время я успел немного понежиться на солнце, отпугнуть от дома соседского кота, приготовить себе лёгкий обед…

На шум мотора я вышел и застал Игоря, паркующего свою "ниву". На мой невысказанный вопрос он ответил:

– Дома был. Отдал кота и кактус соседу, оформил долгосрочный перевод за коммунальные услуги, и всё такое прочее. Теперь можно хоть на год исчезать.

– Быстро же вы…

– Привычный, – пожал плечами Игорь Степанович, – чай оно не в первый раз.

Он зашёл в дом и спросил:

– А у тебя тут как?

– Да всё так же. Приятно провёл время на свежем воздухе.

– Это правильно, – кивнул Игорь.

– Я зайду к вам завтра… – с этими словами я открыл портал в свою тверскую квартиру и перейдя, быстро заснул.

Глава 7

Ничто никогда не строится в срок и в пределах сметы.

Закон Мерфи

Дом, который купил Саня, худо-бедно подходил для наших целей. Я оставил своего друга и Игоря поболтать тет-а-тет а сам, отправился на экскурсию по приобретённой недвижимости. Сперва – двор. Даже подворье. В это время, за неимением транспортной инфраструктуры, обслуживания, производства, домов без подворья нет совсем. Потому что нет ни магазинов, где всегда практически готовая пища продаётся незадорого, нет ванных комнат, как и водоснабжения (по крайней мере в России) все удобства, что называется, "во дворе". И баня, и сарай со "струментом", и конюшня, и всё-всё-всё. Короче говоря, вся инфраструктура дома была вынесена наружу. Участок, доставшийся Сане, был весьма по моим меркам немаленький, особенно для крупного города – примерно полсотни метров от ворот до забора, за которым был такой же участок, но уже соседский. И вширь метров двадцать – то бишь около четверти акра, или квадратный километр по-нашему…

За бревенчатым двухэтажным домом был довольно большой незанятый участок – две тропинки вели к зданиям, в одном из которых угадывалась баня, судя по торчащей трубе и поленнице рядом, а другой на проверку оказался сараем, в котором было свалено то, что выбросить вроде бы жалко, а оставлять в доме уже нет никакой нужды. Самой большой постройкой была конюшня – продолговатое бревенчатое здание, весьма характерной старорусской наружности, с парой окон для освещения. Внутри пахло лошадьми, то есть навозом. На вбитом в бревно гвозде висели принадлежности конюха – какие-то кожаные детали упряжи. Зайдя сюда я порадовался, что перед тем, как вместе с Игорем отправиться в Архангельск, я настоял на том, что бы переодеться в простую одежду и найти себе хорошие кирзовые сапоги. Местные кожи конечно лучше, чем кожзам, но я предпочёл им старую добрую советскую кирзу. В случае чего и выбросить не жалко.

Дом тоже заслуживал отдельного упоминания – довольно высокий по местным меркам, двухэтажный, что уже было признаком роскоши, так как строительных кранов в это время пока не существовало – только их местные аналоги, которые были отнюдь не дешёвым удовольствием. Дом был скорее трёхэтажным – подпол, то бишь подвал, был таким же по площади, как и сам дом, и был скорее утоплен в грунт, нежели всерьёз располагался низко – он уходил примерно на полтора метра вглубь. Однако там было темно и холодно, то есть продукты могли храниться. Размеры подвала не подкачали – он был таким же по площади, как и сам дом, ну разве что чуть-чуть меньше. В подпол со стороны двора шёл отдельный лючок, через который я и выбрался.

В целом, дом оставлял ощущение того, что в нём надо бы хорошо порезвиться со строительным инструментом – местные аналоги стройматериалов сильно уступали тому, что было нам доступно в нашем времени. Да и покрасить всё это не помешало бы – брёвна хоть и не выглядели так, словно вот-вот превратятся в труху, но я бы предпочёл проверенные веками средства из нашего времени…

Игорь и Саня договорили – вышли на крыльцо, которое тоже имело место быть, и там обсуждали какие-то детали морского дела.

– Не наговорились ещё, путешественники? – Подошёл я к ним.

– Наговорились, как же… – усмехнулся Игорь и повернулся ко мне. Саня, пока его собеседник отвлёкся, достал сигареты и задымил…

– Тогда что думаете по поводу дома? Мне кажется, тут нужен ремонт, причём много и срочно…

– Всё учтено, Кирилл, всё учтено, – сказал Саня, и продолжил, выдохнув дым, – понятное дело, что что бы из этого сделать магазин нужно серьёзно побегать. Плюс у нас нет лишних рук… разве что только Игорь Степанович согласится нам помочь…

– Соглашусь, отчего ж нет. – пожал названный плечами.

– Тогда для начала давайте решим вопрос с кораблём. Игорь, вы осмотрели всё, что я вас просил?

– Да, да, всё осмотрено, – закивал Игорь, – до конца месяца в порту стоят четыре флейта, голландской постройки, один из них практически новый. Капитан голландец, но я думаю, ему не чуждо ничто человеческое. Если предложить ему товару на сумму втрое-вчетверо превышающую стоимость корабля, он согласится. Так ему будет выгоднее зафрахтовать корабль и уже у себя, реализовав товар, купить ещё два-три корабля…

Я задумался. Если он купит там корабли, то возможно…

– Замечательно, действуйте по плану. И ещё – поговорите с ним, может он приведёт к нам ещё нужные корабли. Купит там пару, пригонит сюда… ну, вы понимаете.

– Идея не лишена смысла. – улыбнулся Игорь, – только на совсем новые не рассчитывайте.

– Это терпимо. – Нам действительно было не важно, новые корабли или чуток бэу, главное что бы были…

– Тогда я договорюсь. Но сначала нужна информация по товарам, которые я могу им предложить…

– Это мы решим, причём довольно быстро. Пока что самым высоколиквидным является бумага и стекло. Так как в наше время производство автоматизировано и основывается на химпромышленности…

– Не спеши ты, Кирюх… – Саня забычковал окурок и пошёл в дом, пришёл обратно уже с ноутбуком, – ты подумай, что именно привлечёт купца более всего. А то он от рискованной сделки может и отказаться… Так… у нас в наличии только кое-какая мелочь, так, десяток пунктов. Фарфор, свечи, специи, бумагу мы уже реализовали в Твери… Остался один ящик бумаги и два пуда соли…

– Тогда начнём пожалуй наш променад с мелкооптовых закупок всякой всячины, – заключил я, – Игорь Степанович, вы не поможете нам с покупкой и погрузкой-разгрузкой?

– Отчего ж не помочь? – пожал плечами слушавший нас моряк, – где брать собрались?

– Есть у нас один рынок мелкооптовый во на примете.

Дело закончилось тем, что я и Игорь Степанович отправились на рынок, за товаром. В то время, как Саня остался дома и на последок только попросил сначала привезти ему пару тележек, что бы он мог тут товары складировать как следует.

– Я открыл портал и мы перешли в лес под Торжком здесь стоял наш грузовик, мерседес без номеров. Игорь, увидев его, тут же покрутил пальцем у виска:

– Ворованный что ли?

– Ну да…

– И вы на нём решили товар из Владика перевозить, верно? Ну вы ребята… – он покачал головой, – вы бы хоть головой подумали, а? Машина без номеров и без того внимания много привлекает, а тут блин целый грузовик… а если кто из местных ментов спросит, где номера? Что делать будешь, бежать?

– Ну… – почесал я репу.

– Гну. – не остался в долгу Игорь, – давай оставь ты это чудо тевтонской мысли здесь и пошли обратно к тебе в Тверь. Там разберёмся, что к чему…

Я, удручённый отповедью, открыл портал в тверскую квартиру и перешёл внутрь. Игорь тут же расположился на стуле близ компа и полез в интернет, даже не спрашивая разрешения. Да оно и было не нужно, так как компьютеры у нас с того момента, как мы начали работу с порталом, были исключительно пустыми и "левыми", то есть украденными со склада. Нигде никем никогда не купленные…

Игорь через минуту после загрузки винды уже подозвал меня к монитору:

– Я вот что подумал, ещё там, в Архангельске, пока с твоим другом разговаривал… есть одно транспортное средство, что в том времени, что в этом производящееся…

– Корабль.

– Да нет же, сухопутное. – махнул рукой Игорь, – посмотри сам.

Он открыл страничку производителя прицепов.

– Телега! – заявил он, – телега самый древний из имеющихся видов транспорта. Вот к примеру, автомобильный прицеп, двухосный, на пять тонн…. Эх, вы, молодёжь, привыкли, понимаете ли, к удобствам. В наше время прицепы были нарасхват – всё же что угодно можно возить, да и выгоднее свой грузовой транспорт иметь, нежели даже фрахтовать…

– Хм… – только и смог сказать я. Признаться, даже не подумал о таком варианте.

– Вот тебе и "Хм". – улыбнулся Игорь, – у тебя в машине сколько лошадей?

– Четыреста с гаком… – пробормотал я.

– И нахрена? – удивился он, – на наших дорогах либо подвеска, либо дорога не даст реализовать мощностЯ такие. Двести для России это предел.

– А если груз?

– Вот груз это другое дело, – кивнул Игорь, – я думаю, пять тонн груза твоя арба вытянет. Только не разгоняйся сильно…

– У ней на тонну только свой багажник… – вспомнил я документацию на пикап, которую успел пролистать. Вечно ездить на не поставленной на учёт машине я не мог, только десять дней, так что пришло время побегать по инстанциям. Но я отложил это до того момента, как закончу с товарами – всё-таки директору верфи корабль был уже обещан и прежде чем заниматься своими личными вопросами, следовало закончить общие дела.

– Помимо прицепов в продаже рамы. По сути это стальной каркас с рессорами и колёсами. На таком удобно монтировать что-то своё…

– Это может пригодиться… – подумал я вслух, – это может очень, очень, очень пригодиться…

– Именно. Это вообще самый простейший вид транспорта. Запрячь лошадку в такой прицеп несложно, тем более что в отличии от местных телег они требуют намного меньшего тяглового усилия.

– Тогда давай возьмём пару прицепов, – решил я, – автомобильные, само собой, тракторный слишком высоко крепится, да и лишних свистелок вроде гидравлики там накручено… легче уж сделать пару рейсов за товаром, чем переделывать тракторный прицеп под автомобильные реалии…

– Тоже мысль. – хмыкнул Игорь, – на рынке не факт, что найдём, там самые ходовые полуприцепы, так что давай к дилеру этих прицепов, в Москву, а потом уже во Владик за товаром…

О том, что к нашей кампании присоединился Игорь я тут же не пожалел, и очень сильно не пожалел. Помимо дополнительных рук и моряка это был неплохой хозяйственник, который понимает явно побольше нашего с Саней. По крайней мере то, что я успел посмотреть про прицепы и рамы было более чем интересным для нас – на таком каркасе можно было сделать что угодно, начиная от пассажирского дилижанса или кареты, до монтажа какого-то оборудования из нашего времени, вроде мощной радиостанции, КУНГа, или иного оборудования. Задумался над перспективой я надолго, если бы меня не вывел из задумчивости сигналом своей "нивы" Игорь.

Мы уже выехали из Твери в направлении Москвы, и проехали несколько километров. От города удалились достаточно. Я свернул на первом попавшемся съезде с дороги и убедившись, что никого в округе нет, открыл портал в подмосковный лес. Тут до МКАДа пришлось проехать подольше – уж больно места обитаемые, так что я перестраховался, открыв портал подальше, в знакомом подлеске.

И Форд и Нива хорошо прошли по чистому полю и выехали на шоссе. Полсотни километров мы преодолели уже не отрываясь друг от друга на большие расстояния. Я включил навигатор и забил в него адрес, и девайс повёл нас в направлении нужного нам дилера. По приезду туда мысли о том, что можно делать с прицепами и рамами накатили вновь – в ряд стояли несколько десятков самых разных конструкций, от красных бортовых прицепов, похожих на раму автомобиля, до больших, явно рассчитанных на использование с большими грузовиками.

Игорь, припарковав машину около невысокого и старого здания, пошёл внутрь. Я проверил наличность и уже через полчаса мы стали обладателями двух пятитонных бортовых прицепов, которые услужливый персонал магазина помог прицепить к нашим машинам. Машину с прицепом я раньше не водил, так что не сразу привык к изменению габаритов, хотя форд по моим меркам и так был воплощением американской гигантомании…

Мы двинулись обратно в тот же подлесок, из которого приехали и переправились во Владивосток. Оптовый рынок, вернее мелкооптовый, был казалось бы пережитком прошлого, когда продавцы сбывали запасливым людям товары партиями от десяти единиц, например, или ста пачек соли…

Вот с телегами вышла интересная заморочка – они продавались тут в розницу, как складское оборудование. Игорь и я осмотрели несколько вариантов, после чего взяли тележку на подобии той, что я когда-то давно видел на вокзале – на ней грузчики возили багаж пассажиров…

Но тележка тут же отправилась в оборот – список товаров был у нас весьма широким – центнер соли, она была в цене в Архангельске, сотня коробок с бумагой, которыми мы, при помощи грузчиков, нагрузили Игорев прицеп – вес каждой коробки был около тридцати килограммов и сотня практически полностью загрузила прицеп, пару коробок даже пришлось поставить багажник пикапа, потом нам отгрузили обычных канцелярских скрепок, перьевых ручек… на складе нашлись деревянные перьевые ручки с ёмкостью для чернил. Чернил тоже взяли около ста литров. Через пару часов беготни по складу с прайс-листами мы загрузились товарами "по самое не могу" и выехали обратно. Карманы мои полегчали примерно на полмиллиона рублей, но это пока что было вполне терпимо. Гружёные мы не могли долго и быстро ехать, поэтому, свернув на небольшую просёлочную дорогу, я поспешил открыть портал во двор Саниного дома. Хорошо, что Саня догадался в ожидании нас не приглашать гостей – вышли мы с шумом, особенно надрывный звук был у Нивы. По паспорту больше полутонны прицепа нельзя было возить, но, как и всегда в СССР и постсоветском пространстве, на это забивали большой и толстый болт, и возили с матёрым перегрузом. Всего-то делов – включить понижайку да тянуть за собой пять тонн, по хорошей дороге это было вполне реально. К тому же прицепы были оборудованы тормозами, а это существенно упрощало дело.

Мой фордик с задачей справился куда как проще – наличие дополнительных пяти тонн конечно изменило динамику, но понижающую передачу я не включал – больше четырёхсот лошадей под капотом это было более чем достаточно для перевозки груза.

Наши машины встали рядом, прицепами в сторону дома. Игорь вылез первым и скомандовал:

– Так, зови своего друга, давай перетащим некоторое добро в дом, а остальное, думаю, только накрыть поплотнее, и не промокнет…

Действительно, разгружать прицепы не было смысла. Я пошёл звать Саню, тогда как Игорь тут же отправился в сторону сарая.

Мой друг, заслышав шум моторов, сам вышел из дома и сейчас уставился на гружёные прицепы как баран на новые ворота.

– Привезли, Сань… – улыбнулся я, – примерно десять тонн.

– Охренеть, – он хлопнул себя по боку, – как же я сразу не додумался прицепы то взять, а?

– Зато Игорь сразу смекнул. – наставил я его, – ты был прав, нам опытный человек в команде совершенно не помешает.

Мы, закончив балаболить, принялись растаскивать некоторый груз, а именно – тележку для товаров перегрузили с помощью портала в подвал. Теперь процесс перегрузки упрощался до минимума – груз подавался в лючок и там, тут же попадая на телегу, отправлялся в штабеля других таких же коробок. Когда всё, предназначенное для самостоятельной реализации было сгружено, Игорь вернулся, вертя в руках какую-то железяку.

– Никак не пойму, что это за хрень… – обратился он к нам. Хренью была железка, похожая на деталь конской упряжи.

– Да чёрт его знает. – пожал я плечами, – давайте что ли договаривайтесь с Капитаном корабля, о том, как можно корабль обменять…

– Договорюсь, он тут ещё долго будет стоять, – Игорь положил железку в сторону и обратился уже к Сане, – Ты давай думай, братец-техник, как ремонт будем тут учинять! – как минимум придётся провести электричество, поставить хороший генератор и желательно – водопровод… и ещё много всяких мелочей, про двор я вообще промолчу – ладно баня, полезная штука, но зачем нам сарай? Тем более что в него кто хочешь пробраться сможет. Я посмотрел, пробить доски и залезть вполне реально, не хранить же предметы из нашего времени под такой охраной?

– Не хранить, – кивнул Саня, – есть предложения?

– Предлагаю, – Игорь поднял палец к небу, – устроить капремонт. Облагородить сад, электрифицировать, сделать дорожки, газон, вместо этих уродливых сараев поставить беседку… у нас в нашем времени её заказать вполне реально, сборную. Только собрать надо, это тоже не так то просто, но думаю, вдвоём мы управимся.

Пришла очередь сани хмыкнуть и чесать подбородок. Как по мне, Игорь просто таки высказал мои мысли – вся эта территория так и напрашивалась на превращение её в небольшой сад для гостей, тем более что мы и так планировали устроить торговлю товарами вип-категории, то есть среди наших клиентов будут наверняка и иностранцы, и местные баре, а им надо если не пустить пыль в глаза, то как минимум – самим не ударить в грязь лицом.

– Я поддерживаю. – Сказал тут же я, – идея стоящая. Игорь, вы составьте с Саней смету, да обскажите, что да как…

– Это само собой, – махнул рукой Саня. Игорь промолчал, думая.

Мы переместились в дом, и решили немного отобедать, так как заниматься работой сил уже не было. После плотного обеда сил прибавилось, и мы уже по-деловому начали работу – Саня пошёл за компьютером, а Игорь, не собираясь заниматься бумагомарством, уговаривал его сначала составить план работ. Саня согласился и практически весь оставшийся день мы провели, лазая по дому и выписывая пункты работ – начиная от того, что надо было сделать в саду небольшой фонтан и газон, которые, как уверял Саня, будут весьма недурственно смотреться на фоне общегородской грязи и вони, и заканчивая деталями освещения. Садовые фонарные столбы, проводка во всём доме, насосы… смета росла как на дрожжах. Между тем Саня вспомнил про оставленный на реке самолёт. Такая новость мягко говоря, очень удивила Игоря, и он, порасспросив про летательный аппарат меня и Саню, взял эту проблему на себя – в смысле, припарковать его где надо и так, что бы местные не замечали особо… Хотя это и было сложно, но на зиму и так пришлось бы вытаскивать яхту из воды, так что место для стоянки нашей техники было необходимо. Возле Двины были соответствующие Эллинги, то есть большие сараи, так что проблем на первый взгляд, не предвиделось…

Утром следующего дня, переночевав в своих домах, мы собрались снова в Архангельске и приступили к выполнению плана. Вернее – все втроём отправились на строительный рынок, прихватив автомобили с прицепами, и там уже развернулись во всю широту русской души – Сначала присмотрели оборудование для садовой дорожки. Первым пунктом стоял "экскаватор\бульдозер\100местных с лопатами". То есть Саня настаивал на том, что бы взять тут строительную технику, а Игорь настаивал на найме местных мужичков, которые за хорошую плату и при оборудовании их стройбата лопатами готовы хоть весь Архангельск изрыть. В этом вопросе я занял нейтралитет – позиции сторон были следующими – Игорь настаивал, что экскаватору будет негде развернуться, и к тому же масштабы работ были недостаточными, всего-то вырыть большую и глубокую канаву. Саня в свою очередь упоминал, что время нам было дорого, так как ремонт зимой, особенно русской архангельской зимой устраивать было не с руки, а ждать ещё год не было никакого желания. Не выдержал Игорь, и обещал присмотреться – всё-таки оставшись при своём мнении. В соответствующем месте, где была строительная техника мы нашли компромисс между Игоревым желанием не тащить в Архангельск тяжёлую технику и Саниным желанием сделать всё побыстрее – тут продавались навесные экскаваторы для тракторов и для погрузчиков. Экскаваторы для погрузчиков, ровно как и навесное оборудование были более чем достаточны в наших масштабах, к тому же эта стальная блоха могла развернуться практически на одном месте, что выгодно отличало её от крупной техники. Погрузчики были самых разных вариантов, но более всего Сане полюбился Bobcat с целым ворохом навесного оборудования. Без навесных железок Сане пришлось потерпеть – взяли только бульдозерный отвал, кран с телескопической стрелой. Это приобретение было пожалуй самым ценным с точки зрения практичности из всех – кран, вернее лебёдка. Несмотря на смехотворную тонну веса, а я вам напомню, что обычная автомобильная лебёдка, крепящаяся к машине, может вытянуть столько же, эта лебёдка тут же была торжественно опробована, причём на месте. Снабдив погрузчик упорами в грунт, резиновыми гусеницами, мы опробовали приобретение, загрузив с его помощью бульдозерное и землеройное оборудование в прицеп. Это оказалось легко, разве что только пришлось Сане разобраться в течении нескольких минут и с помощью продавца, в управлении…

Регистрация погрузчика была не сложнее, чем автомобиля, а так как мой ещё не был зарегистрирован, и мне всё равно предстояла беготня по инстанциям, я не парился с этим вопросом. Водительские права всех категорий были у Сани, так что проблем не предвиделось…

Быстро погрузив все ништяки в кузов пикапа, мы отправились дальше – следующим пунктом плана было оборудование электрификации. Генераторы, проводка, электротехнические мелочи… это Саня взял на себя, так что мы с Игорем отправились выбирать фонари уличные, вернее садовые. Были выбраны, за их классический вид, обычные фонарики, высотой в два метра и с обычными лампочками. Отгрузили нам десять штук таких, как раз на освещение всего сада и ещё несколько похожих для крепления сразу на стену дома. Как отнесутся местные к электрическому свету – оставалось загадкой. На сегодняшний день только один хроноабориген имел возможность видеть электрической освещение – Коля, который плыл с нами из Торжка в Тверь, но начитанный парень даже не обратил внимания на источник света… это было странно.

Загрузившись по самое не могу строительной техникой, и примерно центнером разных мелочей вроде отвёрток, гвоздей, мы отправились обратно а Архангельск. Свалив всё это большой кучей подле дома, начали работу. А именно – Игорь убеждал Саню, что есть такие прекрасные быстросборные беседки, которые к тому же недолго и заказать в нашем времени, и убеждал снести сарай для установки беседки. Вернее двух беседок, по разным краям заднего двора – а между ними, примерно в центре, поставить прудик с фонтаном… Картина, которую Игорь рисовал на подвернувшемся листе бумаги карандашом, была довольно симпатичная на мой взгляд, что я и высказал. Саня, который имел свой взгляд на планировку сада, был вынужден сдаться и согласиться с нашим планом. Первым делом следовало ехать обратно в наш мир и искать мощный генератор – это уже не представляло больших неудобств, так как схема работы с перевозом ценностей между мирами была отработана. Я бы и рад был оставить Игоря и Саню заниматься увлекательным строительством, но так как я был негласным Главбухом нашей компании и заодно открывателем портала, то был вынужден участвовать. Игорь, уже не залезая в интернет, тут же отправился по одному ему ведомому адресу и там взял генераторы. Один большой, смонтированный на шасси, прицепляемом к автомобилю, а другой маленький, который мы, совместными усилиями закинули в кузов пикапа. Сорок и десять киловатт соответственно – так сказал Игорь – большой может питать строительный инструмент, тогда как маленький подойдёт для освещения или обычного дома, то есть его мощности было достаточно что бы питать все домашние приборы и несколько лампочек… Вместе с генераторами нам отгрузили два удлинителя, по сорок метров и лампу-фонарь, втыкающуюся в розетку. Всё это добро было, по словам Игоря, просто необходимым, хотя на погрузчике были свои два прожектора, способных освещать стройплощадку в тёмное время суток – рано утром и поздно вечером. Ночью работать не предвиделось, но если время будет реально поджимать, мы готовы и на это – лишь бы успеть до осени закончить ремонт…

Когда привезли генераторы, первый же вопрос задал Саня:

– Это ж сколько бензину такая дура жрёт?

– Около семи литров керосина в час, – пожал плечами Игорь, – тебе жалко, что ли?

– Мне? Нет, – ответил он, только где ты тут керосин найдём? Или будем Кирилла, – Саня кивнул в мою сторону, – каждые два дня гонять за соляркой?

Пришла очередь задумываться Игорю. И мне тоже. Первым идею высказал Игорь:

– Тогда давай сделаем дополнительный бак. На тонну или две…

– А где мы такой найдём то? – спросил я, вспоминая ёмкость бензобаков автомобилей.

– Да на верфи и купим. Они на корабли примерно такие ставят. Правда, что бы его установить нам придётся порядком попотеть – свой бак там на три сотни литров. При нормальном потреблении за пятьдесят-шестьдесят часов уйдёт…

Вопрос с топливными баками решил взять на себя Игорь, – тогда я поеду к директору верфи и возьму у него топливное оборудование, которое нужно. А заодно и соляру можно через него в промышленных масштабах брать…

– Это ты хорошо придумал, – задумчиво кивнул Саня.

Разговор был окончен, но тем, что мы начали эпопею с установкой генераторов. Большой жёлтый генератор на шасси мы оставили там, где был, а маленький, не без помощи сани и лебёдки погрузчика, был занесён через окно на первый этаж дома. Там он и остался.

Собственно, генератор у нас уже был – Санин, который тот использовал для ноутбука, но тот тянул только ноут и был ручным, а этот монстр теоритически должен будет нам освещать весь дом…

Я переместил Игоря в наш мир, поближе к Петрозаводску, предварительно снабдив его рацией. Саня ушёл возиться с уже купленным добром, а я, оставшись один, продолжил работы с землёй – Саня уже попробовал местную землю на предмет работы бульдозером – достаточно мягкая земля легко перемещалась, к тому же колея была небольшая, и погрузчика bobcat с соответствующим оборудованием хватало.

Работа началась…

Первым меня отвлёк Саня – он решил разметить будущие дорожки и сверяясь с картой, нарисованной Игорем, прокапывал небольшую траншею, или вернее просто взрыхлял землю в том месте, где предстояло появиться садовой дорожке. Вдвоём, вооружившись лопатами и дальномерами, мы отметили две дорожки которые, как параболическая функция от начала координат, от дома вели с небольшим изгибом, к углам участка. Дальше уже предстояла весьма монотонная работа Сани и бульдозера – снять нужное количество земли. Глубины в пятнадцать сантиметров было вполне достаточно – залить потом внизу бетоном, засыпать, ещё до того, как бетон застынет окончательно, гравием… сверху положить песок и на него уже плитку или кирпич… С покрытием мы определялись долго и в итоге был выбран специальный клинкерный кирпич классической формы, но белого цвета.

Наколов из дров колышков, с помощью топоров они были вбиты в нужном месте, таким образом осталась только работа бульдозером и лопатами. Саня оставил это дело до тех пор, пока не решится вопрос с электроэнергией.

Вопрос решился довольно быстро и эффективно – вместо большого бензобака Игорь привёз с собой оранжевую цистерну. Правда, приторочена она была кое-как, так как явно не для автомобиля. Провезя её к большому генератору, Игорь чуть не задел плоды наших трудов, и отцепив от автомобиля цистерну, сказал:

– Тракторная. Четыре кубометра, с двенадцати вольтовым насосом. Вполне себе будет работать, если вам не лень иногда перекачивать из неё топливо в основной бак.

Неделю спустя

Работа была тяжёлой, но не вызывала отторжения – делали мы для себя, и срочно, поэтому не экономили. Не приходилось искать замену каким-то технологиям, так что в процессе наш супер-погрузчик обзавёлся ещё навесным оборудованием, и добавился в список техники трактор с траншеекопателем и экскаваторным ковшом, правда трактор мы не покупали, а арендовали – в отличии от маленького и весьма универсального погрузчика он был большим, неповоротливым, и вообще годился только для работы в качестве экскаватора-бульдозера. То есть в качестве самой тяжёлой техники.

В дом было перенесено всё оружие с корабля – пулемёты, автоматы, гранаты… Игорь был уже подготовлен, хотя всё равно недовольствовался хранением в доме такого количества взрывчатых веществ – особенно он настаивал, что бы мины и гранаты были на корабле, подальше от дома и стройплощадки. Пришлось уступить ему и оставить почти всё взрывоопасное на борту, хотя пулемётное гнездо на чердаке организовал именно он – на всякий случай, если вдруг местным взбрыкнёт нас прессовать. Шум стройплощадки несомненно привлекал внимание, но за забор соваться желающих не было, тем более что заборы тут были высокие, никак народ был слишком любопытный…

Заодно поставил на учёт свой фордик. Саня и Игорь оттёрли меня от садового труда, на пару взяв на себя рытьё пруда. Небольшой декоративный, овальный пруд в десять метров в длину и полтора в глубину рылся быстро – Игорь залез на тракторный экскаватор и рыл сам котлован, тогда как Саня, на погрузчике, оттаскивал вырытую землю куда подальше. Почва для прудика оказалась весьма подходящей, так что проблем не предвиделось. И всё же, работа у меня была – тогда как они занимались садом, я делал ремонт внутри дома, и было этого ремонта – фантастическое количество! Начать хотя бы с пола в торговом зале. Под торговый зал мы определили главную гостиную, в которую собственно и вела входная дверь. Что бы вынести весь хлам, поставить привычные нашему времени витрины, которые к тому же следовало найти и купить, ушло несколько дней. И это только начало, ведь сразу за этим пришлось менять двери на нормальные – входную стальную и внутренние, заказанные в нашем времени. Стёкла на окна и рамы, освещение… Такой объём работы был явно не по мне, но я не жаловался – пока Игорь и Саня прохлаждались на свежем воздухе и дёргали за рычаги своих машин, мне пришлось работать ручками. Дрелями, пилами, и тому подобным. Хорошо ещё что дом был полностью деревянным, так как в дерево легко входили саморезы, его было легко где надо проложить кабели и прочее. Общий интерьер дома я решил не менять – только дополнить привычными нам элементами вроде электрического освещения, розеток, мощной сплит-системы и прочим. С кондеем провозился долго – пока закрепил где надо, пока провёл под потолком тонкие серебристые трубы воздуховодов… Но в итоге в главный зал через небольшие отверстия в стене поступал прохладный воздух. Когда я закончил с кондеем, Саня и Игоря чудесным образом начали посещать мою стройплощадку всё чаще и чаще – сидеть в кабинах под солнцем было то ещё удовольствие, а у меня была прохлада и свежий воздух.

Они же помогли мне заменить окна – вся работа свелась к тому, что мы замеряли окна, заказали у себя по соответствующим размерам рамы и быстро их вставили. Два часа, не считая замерки – именно столько понадобилось для замены девяти окон. Резные ставни выбросили вовсе – они нам были уже ни к чему.

Последним пунктом для нас стал водопровод. Его в доме не было совсем, так что пришлось копать траншею от колодца, ставить колодезные насосы, бак, фильтры… это заняло ещё три дня работы – слава богу, обычные гибкие трубы из ПВХ было провести несложно, да и к тому же мощные водонагреватели были весьма доступны…

Оборудовать санузел было пожалуй самым сложным, так как заняло больше всего времени – для начала герметично изолировать деревянные стены, пол и потолок от воды, зацементировать и покрыть плиткой с бело-золотым узором, поставить водонагреватель и провести через подпол трубы, а именно в подвале расположился большой бак для воды…

Короче, к концу этой работы из меня можно было выжимать все соки. Но дом был уютен по самым требовательным меркам – он обзавёлся электричеством, канализацией, водопроводом, было прохладно и светло…

На фоне этой работы покупка весьма хорошей мебели, на которую ушёл чуть ли не полтора миллиона деревянных, казалась мелочью и скорее развлечением – походить, выбрать, поставить, столы, кресла, книжные шкафы, журнальные столики, картины, и так далее…

Стоило мне завершить, как Саня озадачил меня тем, что им для пруда нужен бетон, причём в промышленных количествах. Пришлось докупать к погрузчику оборудование для работы с бетоном и собственно сам бетон, который уже через два дня устилал дно нашего пруда. Из него торчали только трубы собственно самой системы – там были насосы, которые обеспечивали ток воды, и не давали бы нашему прудику превратиться в болото.

Садовые дорожки положить оказалось чрезвычайно просто – Саня с помощью бульдозерного отвала легко снял в несколько заходов небольшое количество грунта, после чего мы уже на нанятом самосвале привезли гравий, и пока бетон пруда застывал, мы быстро сделали обе дорожки – при наличии всего спектра землеройного оборудования, от траншеекопателей до бульдозера и навесного экскаваторного ковша, это было довольно просто. Пожалуй самым трудоёмким была укладка кирпича – приходилось действовать вручную. Ну и ещё поставили фонари вдоль дороги и навесные на крыльцо дома и вход в конюшню…

Работу приходилось начинать ещё затемно, врубив освещение. По мере установки фонарей задний двор всё больше и больше освещался, даже маломощными лампами.

Последним штрихом стали беседки и газоны – Беседки, как и обещал Игорь, привезли вовремя – это оказались штабеля досок разной длинны. Укладка пола беседки происходила так же, как и укладка дорожки, так что не заняла много времени, плюс при помощи лебёдки отдельные части были подняты и смонтированы. Одна беседка представляла из себя открытую, с множеством резных декоративных элементов, а другая – из металла, с большими стеклянными стенами-витринами… Что подумают местные по поводу этого остаётся загадкой, но пиар в какой-то степени и был нашей задачей, к тому же беседка из алюминия была смонтирована на подготовленную почву за пять часов – крайне простая конструкция, только пришлось повозиться с крышей и лебёдками, но в итоге и крыша, и довольно толстые тонированные стёкла заняли свои места.

Игорь уже договорился о обмене корабля, практически нового голландского флейта на товары. Правда, розничная стоимость товаров не в два или три, а в пять раз превышала стоимость корабля, но это было неизбежным неудобством – иначе ни один капитан не продаст собственный корабль, но не стоило забывать, что кроме мореплавателей капитаны торговых судов это торгаши, которые чуют, где и когда надо брать.В прицепы было запряжено по тройке лошадей – и то они с трудом оттащили всё, что мы с Игорем накупили, в порт, где с рук на руки добро было передано Игорем капитану корабля. Составили договор о обмене корабля, что бы всё было по честному, после чего Игорь стал таки капитаном парусника. Вернее – по инициативе Сани, пока не был куплен другой корабль, Игорь стал официальным капитаном корабля "Афанасий Никитин", Нашей яхты. По местным меркам весьма недурственного корабля, а уж в сравнении ТТХ яхты и местных корыт, так и вообще, лучшего корабля в мире.

После того как Игорь ушёл работать с кораблём, мы с саней остались вдвоём, занялись ремонтом. Последующие три дня Игорь только отчитывался перед нами о потраченных суммах и проделанных делах – он всё же решил купить речной док, в который на зиму можно затащить корабль и прямо сейчас – самолёт. Речная вода, конечно, была не такой агрессивной и опасной для фюзеляжа, как морская, но всё же не подарок. Покупкой и оборудованием соответствующего сарая эллинга занялся Игорь всерьёз – прежде чем ввести его в эксплуатацию он хорошо потратился на установку внутри нескольких мощных лебёдок, ворот, лестниц, и прочего.

В конце концов пришёл день для совершения "сделки века" – переправы крупного корабля между мирами…

Переправа была не таким уж и простым делом – мы с Саней только стояли и смотрели что и как собирался делать Игорь. Так как допускать посторонних к делам мы не собирались, управиться предстояло втроём. Поддержание такого портала, какой нужен что бы пролез весь флейт, требовало от меня напряжения всех сил. Буксировать корабль предстояло Игорю и Сане, тогда как я, по плану, должен находиться на корабле и открывать портал.

План операции, предварительно опросив меня на предмет возможностей портала, составил Игорь. Сначала он смонтировал оборудование на нашей яхте – это заняло практически целый день, но по словам Игоря, стосильный мотор вполне себе потянет флейт, правда медленно, но мы и не торопились. Прежде чем взять на буксир судно конца семнадцатого века, следовало немного обезопасить процесс – перекинуть через борт штормтрап, то бишь простую верёвочную лестницу, там же – амортизаторы на случай столкновения, обычные отработавшие своё автомобильные покрышки, якорная цепь была конечно внушительной, но не нужна – вытаскивать якорь нужно было вручную, а у нас не было тягловой силы. Так что судно дрейфовало в водах белого моря, в оговоренном районе. Нас на судно, с утра пораньше, доставил на нашей яхте Игорь. Уговор был такой, что капитан выведет своё судно в указанный район и там команда покинет судно, перебравшись на другое. Правда, путь от Архангельска до места обмена занял у него почти полтора дня, но это мелочи.

Игорь ещё дал нам бухту стального троса – её с помощью ручной лебёдки мы затащили на борт флейта.

Оставил нас Игорь на пару с этим тросом с наказом приторочить его к барабану шпиля. Возможности для штатной буксировки судна иначе не было – крепления, более-менее унифицированного для буксировки, тут не было – в случае чего буксир мог брать судно, потерявшее ход, за якорь. Но поднимать его не было людей, поэтому и было решено действовать от обратного – перекинуть трос не с буксира на судно, а с судна на буксир, где его уже и закрепить соответствующим образом.

Процесс пошёл – мы смонтировали с помощью карабинов петлю и накинули её на большой деревянно-металлический барабан.

Пока не пришло время, осмотрели корабль. В длину он был сорок пять метров – вдвое больше нашей яхты, довольно вместительный. Весь такелаж и паруса лежали на палубе – покидая корабль, местные моряки демонтировали всё парусное вооружение, так что сейчас палуба была усеяна канатами, свёрнутыми парусами и всем прочим.

Проведя для себя увлекательную экскурсию по древнему кораблю, мы вышли на связь с Игорем. Он уже был готов принять трос – его мы так же, на лебёдке спустили вниз, на палубу нашего Афони, подошедшего практически борт-к-борту к флейту. Там Игорь уже быстро закрепил где надо тросы и через полчаса судно неспешно двинулось вперёд, вслед за яхтой.

То, что получилось из нашей хаты, можно со всей ответственностью назвать идеологическим предком русского поместья. Хотя национальной гордости, которую так часто поминают всякие СМИ в этом нет – под термином "русское поместье" или "русская усадьба" понимается разной степени ухоженности и гениальности маргинализм поместий Европы – смесь из итальянских, французских и английских элементов. Не всегда это выглядит хорошо, но как есть. Причина появления самих поместий и усадьб с исторической точки зрения обоснована – в конце восемнадцатого века, по указу царицы, аристократы лишились обязанности проходить госслужбу, между тем не потеряв в правах. Внезапно образовался целая прослойка населения – лентяи. То есть сидящие на своём "лене" – деньгах, приносимых поместьями, деревнями и прочей собственностью. С исторической точки зрения такое решение было фатальной ошибкой, которая стала началом конца для русской аристократии и монархии – титулованные бездельники занимались кто во что горазд, и хорошо если бизнесом – расцвели разные тайные общества и секты, в которых состояли и которые организовывали титулованные особы. Это не считая того, что появились своеобразные прожигатели жизни – им, при любом поведении и при любых действиях была обеспечена жизнь, так что деградация не заставила себя долго ждать. Балы, красавицы, лакеи, юнкера, салоны, рестораны, бордели, казино… естественная среда обитания. Уважения ни в моих, ни в Сашкиных глазах такие люди не имели – обычные бездельники, у которых энное количество титулованных предков и какие-либо предприятия в собственности, но, как правило, настоящими бизнесменами, озабоченными увеличением своей доли на рынке и повышением конкурентоспособности они не были – зачем, если на бухло и куртизанок и так хватает?

По моему попаданческому мнению это послужило началом конца для всей русской промышленности – если где-то в Америке, например, коммерсанты грызлись друг с другом, завоёвывали рынки и не имели тайных соглашений, искренне радуясь каждой отвоёванной у конкурентов крошке от общего пирога, то в России изначальный слой владельцев всех этих предприятий не имел достаточного стимула для развития конкуренции. Нет исторически широкого рынка сбыта – больше половины населения малоимущие и не могут себе позволить купить промтовар, а всё, что нужно аристократии можно импортировать из более развитых стран, что и происходило, только вместе с товарами импортировалась и культура, и образ жизни… Конкуренция так же умерялась подковёрными интригами аристократов и взаимными соглашениями – если между потенциально конкурирующими фирмами принадлежащими графу икс и князю игрек возникала серьёзная конкуренция, то всё заканчивалась только тем, что они делили "по братски" сферы влияния, либо более титулованный, состоятельный и обросший связями князь давил графа другими методами.

Неприятно, но факт, Россия в момент промышленной революции девятнадцатого века была страной, живущей по схеме средневековья и, без октябрьской революции никаких индустриализаций быть не могло – покупательная способность населения крайне, чудовищно низкая. Да что я говорю, сейчас на носу восемнадцатый век, а большинство крестьян не имеет даже минимальных металлических инструментов для своей хозяйственной деятельности, работают как древние люди… Это, особенно, ввиду того, что на дворе не пятнадцатый и не пятый век, заставляло утихнуть имеющиеся у меня патриотические чувства – они нужны тем жителям, которые не имеют таких дум, как я, а мне нужен именно реалистичный и прагматичный взгляд на реальность, а не идеалистичность. Кажется, ещё Ефремов говорил: Опять перед нами, как тысячи раз прежде, стоит все тот же вопрос: вмешательства – невмешательства в процессы развития, или, как говорили прежде, судьбу, отдельных людей, народов, планет. Преступны навязанные силой готовые рецепты, но не менее преступно хладнокровное наблюдение над страданиями миллионов живых существ – животных ли, людей ли. Фанатик или одержимый собственным величием психопат без колебания и совести вмешивается во всё. В индивидуальные судьбы, в исторические пути народов, убивая направо и налево во имя своей идеи, которая в огромном большинстве случаев оказывается порождением недалёкого ума и больной воли параноика.

Сия мысль мне показалась гениальной, особенно в нашей ситуации – преступным было бы навязывать людям что бы то ни было – с точностью, близкой к Абсолюту можно было утверждать, что это будет лишь "порождение недалёкого ума и больной воли параноика". Немногочисленные прочтённые мною книги в жанре альтернативной истории и были той самой больной волей автора-параноика. Даже если мы будем действовать исключительно на благо страны, это может привести к непредсказуемым последствиям. Скорее всего к ним приведёт, зуб даю. А уж если утечёт информация о нашем происхождении это может привести к тому, что и без того не пользующаяся великим авторитетом на мировой арене Россия станет страной-изгоем. Впрочем, если страна будет представлять действительно серьёзную угрозу европейским монархиям, или просто выделяться сверх меры на геополитической арене, англы бросят свою грызню с тевтонами и франками и попытаются вместе задавить Россию, поделить на колонии и сбросить в средневековье. Только ни промышленной базы, как в двадцатом веке, ни жёсткой власти, ни самообеспечения, ни союзников в Азии и восточной Европе, как у СССР, не будет, и это станет катастрофой. Политика как партия в шахматы, а иногда как партия в покер – но и там и там шулера будут считать врагом, вне зависимости от его успехов. Но мы не можем и хладнокровно наблюдать за тем, как и что происходит – это было противоестественно для нас.

Первым делом мы, только завершив сделки с кораблями, собрались на кухне, что бы обсудить стратегические планы. Просто заниматься фристайлом нам было не с руки – требовался план действий на ближайшее будущее.

Вопросом корабельного бизнеса занимался целиком и полностью Игорь – мы с Сашей тут были почти что ни при делах – он взял на себя оформление всех бумаг и счетов, поиски верфи и прочее. К счастью, Игорь не стал долго мучать нас ожиданиями и во время очередного собрания вывалил информацию о том, что им найден недостроенный проект парусника – был готов только корпус, после чего южноамериканский заказчик залетел по какой-то статье с конфискацией и корпус корабля пошёл с молотка. Корпус недостроенного фрегата, схожего с фрегатами типа "надежда", "Херсонес" и "дар молодёжи". Фотографии "надежды" выдал нам Игорь, сообщив об отличиях проекта – полная длинна корпуса сто пять метров, осадка – ровно шесть метров, с двумя дизелями фирмы Deutz, суммарной мощностью три с половиной тысячи лошадей. Расчётная скорость под парусом – восемнадцать узлов и столько же под машиной. Двадцать два узла – при комбинированном использовании.

Игорь так же дал выкладку, что средняя скорость плавания будет около двенадцати-пятнадцати узлов, с компенсацией слабого ветра машинами.

Такие параметры нас устраивали и делу был дан зелёный свет, и вот уже неделю как полученные с продажи "реплики" деньги заставили судостроителей шуршать с утроенным усердием.

С этого вопроса и начали заседание клуба попаданцев:

– Привет, Игорь, как там твой фрегат?

– Работают. – ответил вошедший мужчина и принюхался – на столе стояла местная выпечка из наших продуктов, да ещё и со свежезаваренным чаем.

– Проходи, где был?

– В нашем сарае на реке. Нет, ребят, надо срочно обзаводиться транспортом! На лошади мне уже поздно, а местные кареты, сам понимаешь… пустая трата денег. Саня отмахнулся от вопроса, а я согласился с Игорем – всё-таки финансами занимался я и менее всего хотелось тратить более, чем было необходимо.

– Мы проработаем этот вопрос, – кивнул я, – Сань, не морщись так, а лучше подумай, что мы можем сделать, карета в этом времени как представительский авто в нашем, так что она идёт по статье представительских расходов.

– Ладно, ладно, будет тебе, – поднял руки Саня, – посмотрю, что можно сделать. Но лично мне и на лошади хорошо.

Это ещё одна странность – Саню лошади любили и уважали, поэтому ему удалось за неделю под присмотром местного спеца научиться азам верховой езды, а я не ладил с конной ездой и предпочёл бы повозку или карету.

– Когда обещали закончить проект? – спросил Саня, пригубив чаю.

– Менее, чем через год. Если доплатим, снимут спецов с соседних строек и закупят оборудование экспресс-методом. Хотя установка нашего парусного механизма это нерядовая задача…

– Что там с парусами? – не вытерпел Саня.

– Автоматика. Для парусных частных яхт дело обычное, только нижние паруса вручную, остальными управляет автоматика. Ну, если только распутать понадобится…

– Понятно. – оборвал его я, – честно говоря, страшно посмотреть на нынешние корабли, столько такелажа, что кажется каким-то клубком тросов и канатов…

Игорь на это только улыбнулся и притянул к себе чашку с чаем, отхлебнув немного.

– Ладно, ребята, не буду вас слишком грузить, у вас своих проблем по горло. Я и предложил то только обзавестись каретой… надоело пешком, хотя расстояния тут смешные, но всё же…

– Этот вопрос придётся решать уже мне, – вздохнул Саня, – у меня ощущение, что дела как гидра – закончишь одно как новых два появляется, и так далее…

– Вот для этого и нужны помощники, – кивнул я и поднялся над столом, уперев в него руки:

– Так, господа, объявляю чёрт-знает-какое по счёту заседание хронопутешественников открытым! На повестке дня у нас: подробный бизнес-план. Это немедленный вопрос. Второе, – кивнул я в сторону Игоря, – обзаведение местным транспортом, третье – приготовления к зиме. Есть ещё более важные, но менее срочные пункты, у меня записано… – я притянул к себе папку с исписанными и изрисованными подобием схем, листами и открыв нужный лист, зачитал, как на партсобрании:

– Сане: определить принципиальную возможность создания товаров на технологической базе местного времени и потребность в наших материалах и станках. Чем меньше потребность в наших материалах и оборудовании, тем лучше, в связи с этим провести ряд экспериментов с местными материалами, с целью определения теоретической возможности создания мелкосерийного производства промышленных товаров. Определить границы сложности этих товаров, потребность в том или ином оборудовании при производстве, рынке сбыта, качестве выходящей продукции.

– Ничего себе, – присвистнул Саня, – тебе нужно было в политику идти, с такими замашками.

Игорь цыкнул на него, за что получил от меня благодарный взгляд и пояснение для Сани: – Вечно гнать итоговую продукцию между мирами мы не сможем. Нужно локализоваться и получить хотя бы частичную автономность от нашего времени.

– Ладно, ладно, молчу, – поднял руки Саша, – продолжай.

Я продолжил, зачитав следующий пункт:

– В части бизнес-плана, разработать методики рекламы и пиара, с целью создать спрос на наши товары и повысить их цены. Чем больше известность, тем большую цену мы можем установить, так что это вопрос важный. Следующий пункт; Игорю: – так как непосредственное участие заказчика при строительстве нашего корабля потребуется только на финальной стадии, то нужно уже сейчас озаботиться кадровым вопросом – местных "моряков" к кораблю даже на пушечный выстрел подпускать нельзя, так что лучше начать набор и подготовку команды. К тому же придётся провести медицинские процедуры, нам больные не нужны, потребуется одеть, обуть, обучить. Особенно Обучение по моим соображением станет для вас проблемой, так как почти все неграмотные. Сам понимаешь… – я посмотрел на Игоря. Тот, почему-то улыбался краешками губ, – уверен, тебе придётся хлебнуть горя на этом поприще, так что не улыбайся так…

– Да знаю я, будет ещё яйцо курицу учить.

– Вот тебе хи-хи, а средства для этого мне зарабатывать, тем более по началу на них может много уйти.

Игорь не ответил, но улыбаться перестал. Я же продолжил зачитывать список:

– Четвёртый пункт: обзавестись охраной на самые непредвиденные случаи… желательно, что бы охрана была подготовлена и вооружена.

Игорь на этих словах кашлянул, привлекая моё внимание.

– Да, Игорь? – поднял я на него взгляд.

– У меня поправка к последнему пункту. Придётся взять кого-то из нашего времени.

– Зачем? – поднял я бровь.

– Нанять местных для охраны нашего добра то мы можем, а вот обеспечить им дисциплину, подготовку, хорошее вооружение – нет. Я не офицер-пехотинец, так что не смыслю в этих делах ничего. Вы и того меньше, насколько я понял… – он осмотрел нас встав для приличия, – так что для этого дела придётся обратиться к профессионалу.

Саня опять прихлебнул из чашки, а я задумался. Игорь мне не мешал думать, и после минуты борьбы с собой, пришлось признать – лезть со своими измышлениями в военное дело нам не стоит. Максимум, что мы способны сделать – дать наёмнику мултук и показать, с какой стороны стреляет.

– Добро. Игорь, ещё что-то?

– Да, – замялся моряк, – у меня есть кандидатура для этого. Отставной офицер, бывший морпех, капитан запаса…

– Понял, – кивнул я, решив, что не стоит плодить лишние дела на свою голову, а оставить этот вопрос на помощника, – сможешь его завербовать?

– Смогу, – уверенно сказал Игорь, – мне этим заняться?

– Да, займись. Желательно, как можно быстрее. Нам понадобиться охрана для торговли.

Игорь сел обратно, задумавшись о своих делах. Я напомнил ему: – не забывай, на тебе ещё найм и обучение команды.

– Всё будет хорошо, – успокоил меня Игорь, – обещаю, сделаю всё от меня зависящее.

– Следующий пункт – подготовка к зиме. Отопление в доме, хозяйственных постройках, желательно запас продуктов, на всякий случай. Подготовка рабочей техники, установка снегоуборочного оборудования на погрузчик, освещение двора и сада, так как ночи длиннее и придётся тратить больше энергии на освещение. Слава богу, у нас есть выход через верфи на крупные покупки. Я посмотрел, в это время считаются особым Понтом изразцовые печи. Это такая размалёванная керамика. Тебе, Саня, придётся купить и поставить такие печи в дом и в конюшню, и желательно поставить в беседку камин, что бы в случае чего не возникало вопросов по поводу тепла там.

– Но беседка же деревянная! Как и дом.

– Знаешь, во всех деревянных домах печи стоят. И что-то не видно, что бы людям это мешало. – начал раздражаться я, – это не срочный вопрос, но заняться им придётся уже скоро. Желательно, что бы красивый изразцовый камин был виден посетителям магазина. Это вопрос престижа.

Саня кивнул, решив лишний раз не вставлять свои комментарии, а я переключился на Игоря:

– Игорь, вы как моряк, наверняка в курсе, как подготавливать и хранить продукты для длительного автономного существования. Желательно, что бы запасы, на всякий случай, создали вы. Всё долгохранящееся можете складировать в подвал, так как там места ещё очень и очень много. Склад товаров занимает от силы половину. Подвального помещения. Тем более мы его уже облагородили.

Игорь согласно кивнул.

В таком случае это всё. Итого: Саня сейчас занимается шасси – нам нужна карета, для транспортных нужд, и телега, тонны примерно на три, для грузоперевозок. Как решишь этот вопрос, понадобишься мне в другом деле, так что не затягивай.

– Карету какую тебе нужно то? – спросил, допив чай, Саня.

– Обычную. Ты что, карет не видел? Шасси, конечно же, наше, салон желательно так же получше, чем тут могут предложить местные.

– Понял. Качество?

– Для себя. Так, что бы там было всё.

– Есть! – тут же обрадовался Саня, – это мы можем.

– Вот и замечательно, – улыбнулся я. Осталось озвучить мою работу, к которой я приступлю немедленно, – я займусь непосредственно заработком денег для вышеуказанных нужд, а именно – покупкой товаров в нашем времени, в мелкооптовых масштабах и организацией розничной торговли. Первый этаж дома уходит целиком и полностью под торговый зал и подсобное помещение, а на втором можем разместиться мы. Про вопросы рекламы я тоже думал, и решился на беспрецедентный по местным меркам шаг. – Две пары глаз уставились на меня, – выпустим каталог товаров и по совместительству, первое периодическое издание, в стиле журнала. То есть нам нужно своё СМИ, со статьями, фотографиями-рисунками, и рекламой. Займусь этим тоже я, благо сложностей с мелкосерийным изданием у нас не предвидится. Достаточно иметь цифровую печатную машину и некоторое типографское оборудование для переплёта, работать на склейке можно нанять местного, у которого руки прямые и растут откуда надо.

– Это ты завернул… – удивился Игорь. Саня молчал и кажется, просто не видел в моём предложении ничего такого.

– Знаю, Игорь, именно для настройки оборудования мне и понадобится Саня. Если всё пойдёт гладко, то у нас появится отдельный сарайчик-издательство. Придётся немного повозиться с созданием номеров, но особо крупных масштабов не требуется – около ста журналов по тридцать-пятьдесят листов каждый. Отдельно от них можно печатать объявления и плакаты, но для этого понадобится другой принтер.

Мне, честно говоря, эта деятельность была ближе всего и интереснее всего, но остальные дела не позволяли выкроить достаточно времени, так что я решил просто найти печатное оборудование и оставить печатное дело до тех пор, пока не будет готова система продажи.

Завернув совещание, или вернее раздачу указаний, мы разошлись. Игоря пришлось проводить в мою квартиру и выдать ключи и доверенность на форд, что бы он съездил к своему другу. Стоило мне перейти в дом в Архангельске, меня встретил Саня, с ноутбуком под мышкой и словами:

– Кирюх, я посмотрел в нашей информации нет ничего про кареты, так что давай, открывай, пойду в интернете искать.

Пришлось вернуть Саню в будущее и приступать к работе самому, а было той работы – вагон!

Начать хотя бы с похода к местному начальнику и получения информации о юридической стороне вопроса. Как и ожидалось, особо законы не изобиловали ни числом, ни точностью формулировок, и начать торговлю можно было после уплаты всех положенных сборов. Наше состояние, от которого осталось не так уж много, таяло как на дрожжах, хотя проблем в двадцать первом веке с деньгами не было. Подальше от столицы и дышалось свободнее, и товары покупались спокойнее, и оптовые рынки были полулегальными, без особого надзора.

Ассортимент решено было сбавить и упростить до минимума, с постепенным увеличением по мере роста спроса на наши товары и известности фирмы, так как цена соответствует бренду, а пока известности нет, не стоит вскрывать всю номенклатуру товаров.

Вернувшись домой, сопровождаемый взглядами горожан, я тут же полез на наши конюшни. Так называли мы небольшую бетонную площадку рядом с домом, которую Саня закрыл наклонной крышей, закрепив её к стене дома. Тут обычно стояли машины. Игорь забрал мой форд, на его "ниву" у меня не было документов, а грузовик и два мотоцикла Игорь уже начал разбирать в сарае, рядом с теми сараями, в которые он же затащил яхту и самолёт, законсервировав их до поры до времени. Кстати, для самолёта пришлось сделать отдельный сарай, а сначала Игорь вытащил его и накрыл большим брезентом, и нанял местных плотников, снабдив их инструментами из нашего времени. После половины первого рабочего дня пролетариат торжественно отказался от платы, при условии что Игорь отставит им инструменты – пилы, рубанки, наждачную бумагу, напильники, топоры и молотки с гвоздями. Игорь пришёл за советом ко мне, но так как продвигать товар было нужно, я решил, что можно и оставить местным работягам инструмент. А сам задумался на предмет создания подобного в этом времени – уж металл тут был, главное – как обрабатывать, но для этого я уже озвучил задачу Сане, поэкспериментировать.

Оставшись безлошадным, я начал думать над тем, как именно мне перевезти товары для будущего магазина. Оптовый рынок был выбран близ города Липецка, что бы подальше от столицы. Может я страховщик и перестраховщик, но уж какой есть…

Пришлось идти в двадцать первый век, к Сане, так как роли распределились как-то сами – я занимаюсь финансами, Саня – техникой.

Стоило перейти, как я наткнулся на друга, разговаривающего с кем-то по телефону. Не став ему мешать, я вышел и найдя в холодильнике банку с консервированной ветчиной, приготовил из неё и найденных яиц лёгкий обед. Дела порой так увлекают, что забываю вовремя поесть, а в итоге питаться приходится по возможности и "на бегу".

Саня договорил и зайдя ко мне со спины, удивлённо поинтересовался:

– Ты что, пожрать сюда пришёл?

– Нет, конечно же. Исключительно по делу. Пора покупать товары и перевозить их в то время, вот только машины у меня нет, Игорь забрал единственную.

– Вторую купить? – поднял он бровь.

– На меня не хотелось бы оформлять. Студент, не работаю, а купил мало того, что пикап, так и ещё одну…

– Понятно. – Кивнул Саня и вернулся к интернету. Что бы мы вообще делали, если бы не интернет, даже не знаю. Без него наше начинание велось бы не меньше пары лет, которые мы бы потратили на сбор информации и прочего. Саня уже предложил нам обоим перейти в другой вуз на заочное обучение – на историка. Что касается петровских времён, то тут мы могли бы по своим наблюдениям уже писать диссертацию. Да что там – доступ непосредственно в то время был, так что не составляло особого труда поговорить с нужными людьми, собрать информацию о том или ином событии и выложить всё это нашим историкам. Именно это стало решительным фактором в решении заканчивать с техническим образованием и идти на историков. Тем более что непосредственное знание предмета никогда не помешает, особенно в нашем деле!

Пока я думал, Саня открыл нужные сайты и стал смотреть:

– Тебе какую нужно то, такую же как форд?

– Теоритически, да. Он хорош для буксировки прицепа, мощный. Но лучше, если чисто грузовую машину, газелеподобную.

Через пять минут была найдена и машина, и продавец, но в Москве. Пришлось телепортироваться туда, с документами и потратить остаток дня на оформление "форд транзит" с фургоном.

С покупкой товара так же проблем не возникло – Дорога до Липецка заняла пол дня, переночевал, оставив машину около склада, в Архангельске, а потом по списку выбрал товары для будущего магазина – десять ящиков бумаги, столько же ящиков простых как три рубля стаканов для коктейлей, канцелярские принадлежности, пузырьки с чернилами, картонные папки и дыроколы, бечёвку.

Грузовичок быстро заполнился под завязку и товар был вывезен в Архангельск – за особо ценными товарами, такие, как механические часы, придётся ездить отдельно.

Поставив фордик на "конюшню", я тут же вернулся в тверскую квартиру – Саня уже закончил с делами, так что смотрел в интернете типографское оборудование и искал подходящее. К слову, свои сделки с безналом мы вели через петрозаводскую верфь, попутно отчисляя им процент со сделки – таким образом получалось, что наше предприятие, де-юре часть той самой верфи – через неё мы продавали и покупали корабли, через неё шёл весь безнал. Зато уже чистый как слеза, белый.

Теперь нам предстояло решить очередную задачу, которая была бы первым шагом на пути к известности – открыть свой печатный цех.

Подойдя сзади, из-за скрипшей половицы я не остался незамеченным:

– Ищу, Кирюх, твою прелесть.

– Ищи. Я уже присмотрел кое-что для наших нужд, так что смысла в этом ни на грош. Давай лучше оформи бронь и прокатимся по адресу, заберём машину и расходники.

– Ну, вот, сразу не мог предупредить? – возмутился Саня, – впрочем, пофиг.

– Так, что с каретой?

– Готово. В смысле, я нашёл двух мастеров в Подмосковье и одного в Москве, которые делают кареты. Я к ним собирался скататься, да только машины нема. Ты и Игорь забрали, а мою прелесть уже утилизировали…

– Надо будет купить на имя верфи, что бы не получалось таких вот казусов, – строго сказал я, понимая, к чему привело отсутствие транспорта, – у нас сроки горят, как во время первых пятилеток, надо шевелить булками, иначе не влезем в планы и пиши пропало. Зиму коту под хвост.

– Будет тебе, – хмыкнул Саня, – зимой можно и дела делать…

– Не сильно активно. Вообще, эта зима нам отведена не только под дела, но и под учёбу.

– Ладно, ладно… – поморщился Саня от моего занудства, – понял, Кирилл, понял.

Я оглядел квартиру – одна комната в двухэтажном доме, без особых удобств… затоптанный ковёр на полу, стол с крошками от круасана, и банка из под растворимого кофе… На фоне всего этого дико смотрелся новый компьютер с сразу тремя мониторами, на которых были открыты разные страницы интернета.

– Так, к мастеру каретного дела ты поедешь один или мне с тобой?

– Как хочешь, – пожал плечами Саня, – мне по идее без разницы.

– У меня нет времени, если это необязательно. Можешь вкратце описать проект? – спросил я, задумавшись.

– Без проблем. Обычная карета… с виду, без понтов снаружи, изготовлена из алюминиевых и титановых сплавов, стальных профилей, внутри салон, как в лимузине, два дивана напротив друг друга, небольшой бар для напитков, шторы на окнах. Почти герметичная, сзади установлен бензогенератор, бак на полцентнера топлива, аккумуляторы, внутри освещение, мультимедиа, маленький холодильник под одним сидением. Под вторым бак с топливом и аккумуляторы. А теперь особая изюминка – улыбнулся Саня, – двигло для генератора на пятнадцать лошадей, четырёхтактный от мотоцикла. От него можно перекинуть цепную передачу на колёса, на обе оси, что бы вылезти из грязи. Для аналогичных целей есть лебёдка спереди…

– Это ты сейчас придумал?

– Нет, конечно же, поговорил сначала с каретником, котом только он дал отмашку. Сказал, что карета это такой конструктор, в который можно что угодно впихнуть…

– В таком случае лучше для начала найми дизайнера, что бы он хорошо проработал убранство, а то перед людьми будет стыдно. С самоходностью ты хорошо придумал – вторая беда России практически вечна. Поработай на тему проброса по колёсам гусеницы, как на нашем погрузчике… это было бы хорошим вариантом для проезда по самым непроходимым участкам. И ширину гусеницы подбери. Подвеска какая?

– В этом времени принято подвешивать карету-модуль на отдельном шасси. У нас будет торсионная, независимая для всех колёс, жёсткость сами сможем подобрать. Со съёмными гусеницами ты хорошо придумал, хвалю. Этот вариант, я думаю, не такой уж и сложный в реализации, только давление останется тем же – колеса то два с каждой стороны, так что большого прироста в снижении давления на грунт можно не ждать. На погрузчике же оси близко и этот вариант имеет смысл.

– Хорошо, хорошо, без гусениц. Но и никаких ободных колёс, только пневматика и шины! – улыбнулся я, – а то знаю я этих реконструкторов… так, даю на это дело две недели и по пять миллионов на каждую карету. Нужно как минимум три варианта – для местных, без футуризма, простую, но стильную, и для нас, без декора, но со всеми удобствами, и вариант для подарка, если перед кем-то из аристократов понадобится выделиться. Аналогичный варианту для местных, только очень богато украшенную и без сильно инновационных решений – не факт, что она от нас не уплывёт в Альбион или к лягушатникам, а там её скопируют и будут наши голубокровые восхищаться чудом фг'анцузской мысли…

– Тогда давай им обозначения – "С", "М", "П". Своя, Местный вариант и подарочная. – Родил идею Саня.

– Вот ты и давай обозначения. Чем быстрее выполнишь заказ, тем лучше. Для начала производства можешь взять сколько понадобится денег, что бы местный мастер нанял себе штат рабочих для заказа. Желательно, что бы и дизайнер там был, и хороший дизайнер, а не любитель вычурности и золотого блеска… – заключил я, мысленно вписав кареты в статьи расходов. Очевидно, что ездить нам на них ещё долго, и встречать будут "по одёжке", то есть по карете. Сроки нас жмут, так что что бы к зиме была готова хотя бы одна…

– Это ты загнул. Если уж заказывать детали, то никаких особых сложностей возникнуть не должно – тут две недели – крайний срок для всего комплекта. Ещё столько же на сборку и установку всей начинки, и ещё несколько дней на отделку. Итого через месяц будет готово. Если, конечно, делать в экстренном порядке, использовать системы подвеску и детали с автомобилей и мотоциклов, в том числе и электрооборудование.

– Тогда работай. – кивнул я, – ты с Игорем не связывался?

– Звонил утром. Был с бодуна, видать вспоминали молодость с приятелем, так что всё прошло относительно успешно. Будет у нас охрана, но чуть попозже. К каретам полагаются возницы, конюхи и лошади, так что давай ещё коняшек присматривай, где и каких лучше купить…

Проблему с передвижением я счёл решённой, так что сконцентрировался на вопросе начала работы над получением средств для проектов. Следующий флейт возможно пригонят к зиме, и покупателя им директор верфи нашёл – это одна американская киностудия, которая выразила желание купить такие корабли, в количестве до десяти штук, и даже подождать, если качество и антуражность будут на уровне. Клятвенно пообещав американцам, что всё будет не хуже, чем первый образец, верфи принялись за распределение своей доли от предприятия.

Игорь вернулся вечером, да не один, а со свои другом. Другом Игоря оказался пожилой, мужчина, с армейской осанкой и строгим взглядом. Оглядев неодобрительно меня и Саню, он представился:

– Иван Гунин. Капитан запаса, а вы…

Мы представились. Я бросил на Игоря заинтересованный взгляд, на что он ответил кивком. Значит, можно говорить о нашем деле…

– Вы в курсе, для чего вас пригласили? – в лоб спросил я.

– В курсе. Надеюсь, это не розыгрыш. Или мне нужно улыбнуться в скрытую камеру? – поднял бровь капитан.

– Не розыгрыш.

– Я сам не поверил, – сказал Игорь, – пока там не побывал. Иван остался невосприимчив к словам и ждал. Я же, поняв, куда клонит офицер, открыл портал в Архангельский дом. Вместе мы перешли на ту сторону и теперь, в подтверждение моих слов Игорь повёл своего друга к воротам – показать натуральный Архангельск семнадцатого века. Такое не каждый день увидишь…

Одежда на капитане была правда из нашего времени – джинсы и толстовка, но сразу диктовать дресс-код я не стал, потом введу его в курс дела.

– Вот, наконец машина прибыла. Кирилл, нам нужна ещё одна!

– Понял, не дурак. Значит, отправляешься к каретнику, потом я занимаюсь печатью. Тебе много времени понадобится?

– Много. Но не всё, через пару дней договоримся.

Сказано-сделано, Саня перешёл в Тверь и отправился на моей машине, с доверенностью в кармане, в московскую область.

Работа по превращению первого этажа в торговый зал заняла примерно неделю, вместе с предпродажной подготовкой товаров. Помимо неё я только открывал порталы туда-сюда и пропускал людей. Иван в тот же день исчез, а появился к тому времени, как магазин был готов к открытию – первый этаж заняли высокие шкафы со стеклянными витринами, на которых был расставлен товар. Хоть какое-то подобие магазина, хоть бы и примитивное – в этом времени и такого не сыщешь. Некоторые товары, как например, ручки, пришлось расставлять с выдумкой, исписывать ими по листу и выставлять рядом с этими же листами, в деревянных карандашницах. Карандаши тоже были, но не так дорого – перьевая ручка стоила десять рублей.

Да, у нас официально в ходу были рубли, а не ефимки и прочие разномастные монетки, типажи коих не счесть. Ефимок равнялся сорока пяти копейкам.

К слову, о птичках – рубль – это средняя зарплата. Обычный писарь в обычном приказе получал по сорок копеек в месяц. Для мужиков-работяг месячное жалование в пятнадцать копеек считалось стандартом, конюху платили где-то в диапазоне этих цен, так как с одной стороны хороший конюх на вес золота, а с другой стороны грамотность эта должность не предусматривает.

Цены я изучал в процессе исследования рынка. По всей видимости выходило, что средне-высокий класс – бояре и зажиточные купцы тратили от двадцати до ста рублей в месяц. К слову, цены в нынешнем времени были пропорциональны жалованиям – курицу можно было купить за одну-две копейки, килограмм хлеба – четыре копейки, а корова – два рубля. Коз сторговывали от тридцати копеек до рубля. У офицеров было полное раздолье – их жалование было от пяти до пятидесяти рублей.

Стоимость ручки у нас десятка, дюжина листов бумаги – рубль, дырокол, картонная папка и бечёвка для сшивания стоили пятнадцать рублей, в комплекте. Отдельно тоже можно, но более выгодно для нас. Один пузырь быстросохнущих чернил – пять рублей. Это канцелярский уголок, напротив него был уголок с косметикой для дам, вот тут порядок цен другой – Шанель, фирменный, уходил за сто рублей, что вдвое превышало жалование начальника архангельского гарнизона. Туши и тональные крема по тридцать рублей за баночку. Куча принадлежностей для душа – бальзамы и шампуни, старательно перелитые мною из пластиковых бутылей в красивые стеклянные флаконы, которые пришлось купить в своём времени по тридцать рублей, оптом. Зато тут это добавляло к и так недешёвому товару ещё три рубля стоимости.

Заканчивали коллекцию мужские одеколоны – простой, с запахом сосны уходил за десять рублей. Разница в цене с женскими обуславливалась тем, что одни вытребуют денег у мужей, которые не смогут отказать, а другим это нужно для себя, и тратить слишком много им не с руки.

В другом конце зала стояла полностью стеклянная витрина с немецким фарфоровым сервизом на дюжину персон. В нашем времени он стоил недёшево, а уж тут и подавно. Цену я поставил астрономическую – пять тысяч рублей. Рядом с ним стояла парочка витрин со стеклянной посудой и отдельно – сервиз с церковной тематикой. Цена в пятьсот рублей для церковной и тридцать рублей для стеклянной посуды так же была уместной с точки зрения целевой аудитории и качества. Как приятное дополнение к чайному сервизу презентовался цейлонский чай в жестяной баночке. С баночкой вышла вообще интересная история – пришлось погрузить её в кислоту и нагреть, что бы отошла вся краска. После этого опять в кислоты, а потом ещё и выдумать новую этикетку. Ради интересу поработал в фотошопе и распечатал этикетки с названием "Архангельский сервиз".

Остальной товар тоже получил этикетки, благо специальную клейкую бумагу и трафареты можно было найти в интернете. Пришлось сделать упор на сложности и снабдить каждую этикетку рисунком и надписью на местном языке. Пока я делал это, возблагодарил Петра Алексеевича Романова за реформу языка. Писать пиктограммами на каком-то диком языке было ужасно неудобно. А ведь впереди у меня была пиар-программа и издательство!

Итого, сумма товаров, выставленных на витринах превышала три тысячи рублей – изрядную долю добавляли мелкие товары, вроде мыл с самыми разными запахами, свечи самых чудных форм, вплоть до маленькой статуэтки нагой леди с фитилём над головой…

Единственный товар, для которого я сделал демпинг, причём дикий демпинг, это… мыло. Хозяйственное и дегтярное, оно в качестве антисептика шло по копейке за четыре куска. Я предполагал, что потребители быстро распробуют прелести чистоты – в советские времена бывало обычное хозяйственное заменяло все виды банных мыл, масел, шампуней и гелей. Чистота – залог здоровья. Именно такой рекламный слоган красовался на каждой пачке. Смотреть на окружающую грязь и потных, грязных мужиков, было не так уж приятно – такое ощущение, что тут все, либо аристократы, либо бомжи. В связи с надобностью увеличить потребление средств гигиены я планировал продолжить демпинг и сбавить цену до грошей. Возможность продавать сии товары была нешуточная – в России мыло хозяйственное стоило копейки и я мог позволить себе хоть эшелонами его вывозить… К слову, на складе оно занимало половину места – взял я пять коробок по сорок кусков мыла и был готов увеличить продажи максимально.

Когда торговый зал был укомплектован, пришла очередь заняться непосредственно рекламной компанией. Первое периодическое издание России должно было появиться на свет именно в Архангельске, и я видел какое-то извращённое удовольствие в том, что это будет целиком и полностью бизнес-издание.

В тверской квартире было пустынно – военные остались в Архангельске, а Саня, судя по всему, забурился надолго к каретнику – от него только и слышно, что "ещё чуть-чуть и приезжаю".

Прошедшую неделю не сидел и я без дела и, стоило мне вернуться на своём фордике, в фургоне которого был большущая печатная машина и ещё кое-какое оборудование, как меня разыскали Игорь и Иван. Двое наконец договорились наговорились и решили наконец отправиться выполнять свои непосредственные обязанности – Игорь составил планы по обучению местных до уровня приличных матросов-профессионалов и выдвинулся в направлении порта, а Иван, подойдя ко мне, заговорил:

– Что ж, молодой человек, вы закончили свои дела?

– Нет, конечно, товарищ капитан, но выслушать вас готов в любое время.

– Вот и хорошо. – кивнул он, – начну с самого начала. Работа, а вернее служба у вас это чрезвычайно интересное дело. По крайней мере я согласился из своих соображений, но считаю, что более оригинальной задачи нарочно не придумаешь. О материальном обеспечении Игорь уже позаботился, что немало меня освободило… Я могу рассказать вам все подробности моих мыслей по поводу обеспечения службы под вашим началом?

– Обычно у нас бывают собрания, на которых мы обсуждаем все дела и зачитываем доклады, если дело касается более чем одного направления. Но пока что, как я понимаю, ваши предложения не настолько проработаны?

– Ошибаетесь, молодой человек, проработаны достаточно. Итак, начну сначала. Нанять солдат тут можно легко и просто. Мы с Игорем заходили, смотрели, за рубль в месяц готовых служить хоть отбавляй. Другое дело, что в этих средневековых военных нужно ещё вкладывать море сил и средств, что бы они минимально соответствовали требованиям. У вас есть недвижимость для размещения дружины?

– Нет, – пожал я плечами, – но если надо – обеспечим и казармы, и хоть целую военную базу отгрохаем. Главное – результат.

– Будет у вас военная база, но позже. Сначала мне хотя бы казармы и помещения для начального образования офицеров будущей дружины, а там со временем может ещё и дополним. – сказал капитан, – так что начать следует с постройки помещения. Время сейчас не самое удачное для стройки, зима на носу, а военные вам нужны уже вчера, насколько я понял… – прищурился капитан.

– Именно, – подтвердил я, – нам нужны и другие помещения – ангары для техники, они же складпривезённого с той стороны тяжёлого оборудования, издательство, гараж для карет, но… людей не хватает, а местные с нашим оборудованием работать не могут. – Я развёл руками. Дефицит рабочих рук был просто катастрофическим.

– В таком случае предлагаю нанять для начала десяток офицеров, я буду их учить, а где-то по весне, как сойдёт распутица, займёмся дальнейшим наймом. Казармы на десяток контрактников не понадобятся – достаточно уплачивать за постой. В крайнем случае, может кто найдёт из местных вдовушек или девок, будет с ними жить.

– Тогда дело упрощается, – подумал я вслух, – с деньгами у нас проблем не должно быть, я постараюсь довести план чистой прибыли до тысячи в месяц, если понадобится – снижу цены или увеличу напор рекламы, но на эту сумму можете рассчитывать…

– Мне столько не понадобится, – отмахнулся капитан, – от рубля до трёх в месяц – жалование достаточное что бы платить за съём жилья, содержать семью из пяти человек и ещё оставлять себе на пряники. А уж если форма и рацион будут за счёт нанимателя, то они будут как сыр в масле кататься. Главное, что будут держаться за место. – хмыкнул капитан, – если наймиты, то придётся обеспечивать дисциплину деньгами. Иначе никак.

– Пусть так, – не возражал я, – найдёте нужных людей?

– Уже. – Удивил меня военный.

– Кого?

– Казаки. То есть вольнонаёмные, отобрал десяток молодых, от четырнадцати до шестнадцати лет. С ними работать в условиях такого обучения будет проще. Над этим детским садом одиннадцатого, старого и, насколько я понял, уважаемого, казака. Будет следить за порядком, пока меня нет.

– Быть посему, – улыбнулся я, – составляйте договора, нанимайте людей.

– Уже. – тем же тоном сказал капитан, – всё готово. Осталось только оплатить месячное жалование.

Пришлось нам идти и доставать из загашников деньги. Осталось, честно говоря, немного.

Капитан, получив деньги, тут же, переодевшись, ушёл в город. Я оставил это дело и принялся за вытаскивание, за уши, сани из плена его энтузиазма. С неохотой он оторвался от дел и уже через пять часов был в Архангельске, вместе с машиной.

– Ну чего там? – недовольно пробурчал он.

– Я тебе другую игрушку привёз. – кивнул я в сторону Грузовика, – установи в закрытой беседке, туда же столы для компьютеров и настрой как положено. Обещал же помочь… – развёл я руками. Саня промолчал и с неохотой полез доставать тяжёлое оборудование из грузовика. Благо, складская тележка у нас была.

Примерно день потратил я на составление по трафарету простого, как три рубля, журнала. Принцип оказался прост – сфотографировать товар, наложить пару фильтров на картинку, переписать ТТХ с коробок и этикеток, после чего сверстать это как отдельную страницу журнала. Работа оказалась рутинная – так и подмывало попробовать что-то более художественное, но я сдерживался.

Не заметил, как вернулся Иван, но он оказался мужиком понимающим и не приставал ко мне по каждому вопросу, поэтому, как и Игорь, занимался своим делом, изредка выдавая какие-то идеи или оказывая помощь. Так например уже через день, когда мы превратили просторную беседку в печатный цех, он нашёл нас и посмотрев, как из машины вылезают свежеотпечатанные листы каталога, предложил отпечатать первый, адаптированный под язык первой реформы языка, букварь и пару других учебников. Для солдат. Согласившись, я оставил это дело – мне предстояло ещё немало работы в магазине. Кому надо, те займутся, то есть Игорь и Иван, при технической поддержке Синицына.

Спустя день монотонной работы по резке и склейки журналов, рекламные материалы были готовы. По документам я и Саня числились купцами и даже уплачивали сборы на это дело, так что назвали контору смело – "2С". Синкеровичъ и Синицын". Саня впрочем шутил, что от перемены мест слагаемых сумма не меняется, но оповестил меня, что уйдёт работать над логотипом.

Очень быстро около беседки выросла горка завёрнутых в бумагу и перетянутых бечёвкой каталогов – полторы сотни штук. Последние тридцать мы сшили быстро, хотя по началу сильно, очень сильно тупили и едва ли ни на каждое действие Саня лез в мануал, сверяться с инструкцией. Следующий тираж по идее, можем за пару часов отпечатать и сшить – натренировались. Руки привыкли к работе.

Выйдя наконец на свежий воздух, я спросил у друга:

– Что там с каретами? Это ведь тоже представительские цели, так что нужна она нам…

– Ох, как всё сложно… – вздохнул Саня, – шасси мастер, его, кстати, тоже Сашей зовут, взял от другого своего проекта – люксовой кареты, которую он покупает в Англии и собирает здесь. С формой кузова пришлось повозиться, в итоге вышла для этого времени совсем неклассическая, больше похожая на куб или параллелепипед. С салоном вообще никаких сложностей не возникло – заказали из Англии всё, вплоть до мелочей. И дизайн там уже был проработан, только дополнительно впихнули в карету генератор и бензобак, а так же лебёдку. Стенки пришлось забронировать лёгкой бронёй, но это самое простое – нужные бронелисты заказаны и уже привезены.

– Бронировать? – поднял я бровь, – это ж какой вес получится?

– Приемлемый. По крайней мере не тяжелее, чем у обычной деревянной кареты. Для этого мне и пришлось использовать алюминиевые сплавы в каркасе. Зато местным оружием можно пробить только с прямого попадания из пушки. Да и то не факт, так как скорость снаряда маленькая, а площадь большая. То же и с ружьями.

– Как знаешь. Это вариант для себя, насколько я понял, остальные?

– Эмка получилась довольно роскошной – кремовая обивка, мягкие диваны с фигурными спинками, плафон из горного хрусталя под потолком, ковёр на полу. Генератор работает непосредственно от задней оси, вместо бензобака и аккумуляторов – ящик с книгами и журналами, кондей заменён на ветровые стёкла, подвеска на продольных рессорах, опять же, достаточно мягкая на бездорожье, но хуже, чем торсионная. На Эске стоит торсионная, так как компактная и внутри корпуса, а места для другой уже не остаётся… – Синицын почесал мочку уха.

– Впечатляет. Я понял твою мыслю, сообщи дальше, когда и сколько можно получить карет? А саней?

– С санями дело обстоит лучше. Шасси меняется на лыжное и всё. Ещё в войну на наши полуторки ставили лыжи, и нормально ездило… – пожал плечами Саня, а что, проблемы?

– Да нет, никаких. Тебе виднее. А что-нибудь полегче, чем карета, есть?

– Есть. Двуколки, брички, и прочие лёгкие упряжи. У тёзки стоит пара таких в гараже, хочешь, хоть сейчас привезу…

– Нет, пока не стоит. Мне не стоит, а вот для Игоря и Ивана возьми. Что с лошадьми?

– Для простого передвижения можно местных впрячь, они дешевле. Для военных или представительских целей лучше купить у нас, породистых скакунов. Дорого, зато по сравнению с местными лучшими лошадьми, ТТХ наших раза в полтора-два лучше. И некоторые смотрятся на порядок респектабельней. Не поверишь, были случаи, когда Орлов, для выведения породы "орловский рысак" выкупил у султана за полсотни тысяч лошадь. Серебряных рублей, между прочим. Это деньжищи такие…

Я только присвистнул. Не был я любителем лошадей, но деньги это уже другое дело. Ну и респектабельность тоже. Если хороший конь стоит таких денег, то я даже не знаю, не лучше ли нам свернуть торговлю товарами и начать продавать лошадей?

– Вот что, сколько стоит лошадка в нашем времени?

– Простая рабочая – меньше ста тысяч. "Советский тяжеловоз" – редко больше пятисот, но порода практичная. Есть ещё Донская, на них в основном конная полиция ездит, очень удобная порода, цены тоже кусаются. Орловские рысаки, которые могут долго и резво скакать рысью, от полумиллиона до двух, но основная цена на среднего рысака – миллион, – начал декларировать Саня, – как просто хорошая и универсальная хорошо пойдёт "будёновская" порода.

– Неплохая подборка… – задумался я, – а есть что – то для представительских целей?

– Для представительских – Фриз. Порода уже известна, стоит во многих королевских конюшнях. Похвастаться большими данными не может, зато очень впечатляющая внешность. Впрочем, я больше засматривался на донских. Цены на них не такие фееричные.

– Откуда знаешь? – поинтересовался я.

– Эх, тебя надо с Сашей познакомить. Вот уж кто возьмёт за пуговицу, что бы не убежал и будет мозги промывать своим фетишем.

– Этим тогда займёшься тоже ты! И возьми этих, покрасивше, двоих для одной кареты нам, и пять штук на твой выбор, но универсальней. Что бы и в карету не стыдно запрячь, и самому верхом на нём ездить при надобности… Денег можешь взять, сколько потребуется. Ещё, привези хоть какой транспорт, пока готовятся кареты, а то как-то не хочется пешком грязь месить. Я найду конюха и прочую прислугу…

– Тогда я пошёл к тёзке, лошадные проблемы решать… – подумав, сказал Саня, – открывай.

Я открыл портал в тверскую квартиру, а сам занялся рассылкой первого в истории спама. А именно – горы каталогов. Пришлось перетаскать их все в дом, по одной пачке, после чего уже переодеваться, в душ, прихорашиваться и идти на рынок труда. Открою магазин завтра, а сегодня пожалуй найму работяг! – подумал я, и направил свои стопы в направлении местного купеческого представительства. Там, брату-купцу готовы оказать любой каприз за мои деньги. Позвякивая серебряными талерами в кармане, я вошёл в здание биржи. К слову, одно из старейших каменных зданий в городе. К двадцать первому веку сохранилось от него немного, но зато сейчас я мог видеть его во всей красе – биржа меня, человека двадцать первого века не впечатлила совершенно. Зато для местных это был чуть ли не главная достопримечательность. Около здания, на улице, можно было в любой день встретить продавцов всяких мелких вкусняшек и прочих товаров – в большинстве случаев крышевали их из этого же здания.

Войдя в здание через непривычно маленькую дверь, я осмотрелся – было относительно темно и после светлого дня не получилось сразу привыкнуть к темноте, от чего я несколько секунд вдыхал аромат пропахшего древесиной и свечным нагаром здания. Людей тут было не в пример больше и не в пример лучше одетых, чем в остальных частях города. Нередко встречались иностранцы, которых можно узнать по вычурно расшитой одежде. На меня, в белой расшитой тонкой вышивкой рубахе, классического кроя, и с пистолетом на поясе, такие гости смотрели как на восьмое чудо света. Зато местные, русские, не отличались таким уж навязчивым интересом и просто задерживали взгляд. Рядом со входом был рецепшн, или проще говоря, писарь, который сидел за столом около стены. Перед ним стояла чернильница и лежали листы кремово-грязноватой бумаги. Обычно он мог подсказать кому и куда идти, если выдать копейку. Положив на стол перед ним монетку я обратил на себя его внимание. Писарь был обычным с виду мужичком в лёгком кафтане. Борода его длинно свисала до стола, даже когда он не наклонялся, так что разглядеть за ней черты лица было проблематично.

– Скажите, где тут наём прислуги в дом? Желательно лучшей. – Спросил я. Уже привык разговаривать наиболее простыми фразами, что бы понятно было.

– Второй этаж, первая дверь слева. – Сказал он коротко.

Первая так первая…

Домой я возвращался со свитой в виде мужика, крепкого, просто богатырского телосложения и с именем богатырским – Добрыня. Со слов его агента, Добрыня был конюхом исправным, хорошо послужившим в дружине, но комиссованным по причине огнестрельного ранения. Здоровье позволяло Добрыне работать, а вот вместе с дружиной его больше не брали, и он подался на вольные хлеба. Рядом с Добрыней шёл новый писарь, которого я нанял там же. Писарь не отличался ничем особенным, кроме того, что знатно малевал крамольные шаржи на углах исписанных листов и умел материться на русском, немецком, французском, фламандском, гишпанском и итальянском языках, так как служил ранее в порту, принимал и описывал грузы. Попал в немилость когда потерял почти пуд соли, которая приплыла из Европы. Внешне он походил на того ещё прохиндея – с небольшой бородкой, острым взглядом и иногда улыбающийся своим мыслям. Как же хорошо, что мы не стали обставлять первый этаж дома ничем футуристичным. Даже освещение электрическое было только в торговом зале, а в подсобке стояли в обилии керосиновые лампы. Дойдя до двора, я показал мужикам их поля работы:

– Так, Добрыня!

– Аськ? – вышел он вперёд, ближе ко мне.

– Вон то строение – конюшня. – показал я рукой на наши конюшни, – лошадей и фуража нет, пока нет, скоро будут. Иди, осмотри всё, что надо, там придётся делать ремонт.

– Сделаем, барин. – тут же сказал он довольно низким голосом.

– Да нет, ты ничего сам не таскай, тебя не для этого нанял я. Осмотри, потом придут плотники и будут ремонт делать. Ты если что – посмотришь, не ленятся ли. Если что для конюшни надо, а оно надо, ты возьмёшь у меня денег, сколько потребуется, и купишь, или так скажи, а я сам поговорю с купцами, что бы взять что получше.

– Понял, барин, – кивнул Добрыня.

– Живёшь где?

– В казарме раньше, сейчас незнамо где. – Пожал он широкими плечами, – где скажут, там и постелю, я человек простой.

Где устроить на жизнь конюха – вопрос тот ещё. Все помещения для прислуги в доме были уже заняты, подразумевалось, что нам она не понадобится. Стиральная машинка заменит прачку, к еде мы были не требовательные и потребности полностью перекрывались двадцать первым веком.

– Ладно, подумаем. В доме места нет – внизу торговый зал, наверху наши личные комнаты, да и только. Подвал занят складом, одна беседка во дворе занята, вторая вообще прозрачная… – я думал, поглядывая на наймитов. Те вдруг увлеклись рассматриванием бетонной площадки около конюшен. – Могу предложить тебе либо на постой определиться, либо в конюшне, конюшее помещение переделать. Там не так уж удобно, но место для небольшой кровати есть.

Комната для конюха, а так же всех принадлежностей – каптёрка. Местные звали её конюшьей, так как это было основным местом конюха. За пределами Архангельска такой практики не было, так что это местечковое диалектическое прозвище.

Размерами комната была вполне себе с приличную спальню и там можно было разместить диван, и ещё осталось места под шкафы и прочие прелести жизни. Решив оборудовать из комнаты место жительства для конюха, я сделал себе пометку о неотложном деле. Так как отопления там отродясь не было. Зато была идея поставит на конюшню простейшее отопление – камин или печь, так как стоимость даже самой крутой печи была в разы ниже чем у хорошего породистого коня.

Продумав всё, я выдал из кармана серебряный рубль малость офигевшему Добрыне. Офигевшему потому, что конюху платили около двадцати копеек в месяц, но экономить я не желал, а обеспечить привязанность к месту нужно было. Ему же выдал напутствие:

– Одежду тебе подберём, сапоги тоже, место обеспечим, так что вопросы считаю решённым. Далее к тебе, Прокофий… – обратил я внимание на писаря. Тот тут же подобрался и преданно посмотрел на меня, – к тебе будет несколько важных поручений уже сегодня. Пойдём, покажу, что делать надо будет. Добрыня, ты до вечера можешь тут, на территории подворья побыть, осматривай конюшню. Добрыня тут же отправился в сторону здания, а я увёл за собой писаря.

Шёл Прокофий за мной следом, а не рядом, так что говорить было немного неудобно, но я не жаловался:

– Для начала – осмотрим все помещения. – через главные двери я завёл его в торговый зал, расположившийся сразу за сенями. Глаза Прокофия начали вылазить из орбит ещё в сенях, так как в отличии от обычных русских, это было вполне стильное помещение – остеклённое, с двумя картинами-пейзажами по стенам, длинным рядом вешалок, подставками под шапки и резными стульями по углам. На окнах стояли растения, а именно – алоэ. Пройдя через сени, мы зашли в торговый зал, который добил окончательно. Я не стеснялся, декорируя его, так что выглядело всё довольно богато по местным меркам – стеклянные витрины, светильники на стенах, которые маскировали электрическое освещение, так же несколько картин, тумбы, где были разложены ручки и писчие принадлежности – демонстрационные образцы. Фарфор сиял из одного угла, из другого – непонятные пока писарю канцелярские принадлежности. На высоких витринах были и прочие товары, от цен на которые у писаря чуть не случился инфаркт, судя по его выражению лица. Ещё бы – бутылочка духов как двести обещанных ему окладов ценой… другие, впрочем, товары, вызывали интерес, который он порывался удовлетворить, но видя важность момента, не решался спросить. Я дал пояснения сразу:

– Я торгую только самыми дорогими и необычными товарами. Ручаюсь, кроме как в этом зале ничего из этого нельзя найти, ни в России, ни в Европе, а уж тем более в иных частях света.

– Барин, такие товары, да на гишпансикие рынки… – удивлённо сказал Прокофий.

– Быстро соображаешь, хвалю. Скоро будем торговать с Испанией и прочими зажиточными европейцами, это лишь вопрос времени. Когда будет корабль, тогда и пойдём в Европу.

– Судно? А отчего ж не нанять?

– Вот когда будет готово, тогда ты поймёшь. А пока обживаемся здесь и продаём то, что есть. К сожалению, пока что грамотного продавца, знакомого с товарами нет, так что буду работать лично я, а твоя работа в другом помещении. Мы прошли в подсобку. Тут же я показал Прокофию, как пользоваться керосинкой. Сама лампа не вызвала у него такого удивления, как обычные спички… да, тяжко придётся. Не завидую Игорю и Ивану, которые занимаются только кадровым вопросом!

Освоившись с включением-выключением света, писарь был усажен за большой "директорский" стол на такое же приличное кресло. На вопросы притирки человека к новой обстановке я закрыл глаза. Вопросы бухгалтерии снимались с помощью экселя и штрих-кодов, расклеенных на каждом товаре. Так как витрины были закрыты наглухо, демонстрационные образцы накрепко прикреплены к мебели, если имели какую-то ценность, то воров я не боялся. Стальные двери на складе гарантировали неприкосновенность подвального помещения – ни резаков, ни отмычек, ни даже взрывчатки для вскрытия не было, а с остальных мест к складу не подобраться.

Писарь был нужен совсем для других задач.

– Итак, для начала – пойдём… – я повёл его дальше из облюбованного места, около заднего входа в дом были сложены большие пачки по дюжине каталогов в каждой. – Оцени. – я сунул ему в руки каталог. Писарь прикипел глазами к рисункам на обложке, потом открыл и листал тонкие журнальные листы, осматривая каталог, читая описания товаров. Оторвавшись, он спросил: – отчего ж это не там? – и махнул рукой в сторону торгового зала.

– Потому как это реклама. Шучу. Бесплатные потому что. Твоя первая задача – разослать по одной описи товаров каждому состоятельному человеку в городе. Иностранные гости, особенно капитаны торговых кораблей, тоже должны получить по одной книге.

Журналов в этом времени не было, де-юре каталог был "описью". Самое подходящее слово. А внимание иностранных гостей нужно было – продавать оптом я не собирался, да и цены установил вполне себе розничные, так что вряд ли кто-то наберёт такую сумму. Учитывая, что новый флейт стоит примерно восемь тысяч рублей. И это очень высокая цена для России – немногие могут позволить себе такое торговое судно. Так что иностранцы, увозящие мои товары к себе на родину послужат бесплатной рекламой, после которой выбора не будет – либо продавать спекулянтам, которые решат навариться, либо открывать своё представительство там, в Европе.

– Всё понял? – спросил я у Прокофия, – найди посыльных, припомни, кто тут может купить наши товары, ввиду их цены, разошли по ним все книги, после чего найдёшь меня. Открываемся завтра, так что что бы сегодня дело было сделано. Время ещё не позднее, так что успеешь.

– Как можно, барин, время то, время! – воскликнул Прокофий, – не успею я управиться с вашим заданьем!

– Значит, меняем план. – Полез я с экспромтом, – ищи сегодня тридцать человек, которые согласятся завтра рано утром поработать. Найми на той же биржЕ, где я вас с Добрыней нашёл, дай им по три описи каждому и по десять копеек, что бы утром, после первых петухов, пошли в город и разнесли описи по домам барей и купцов. Если баре спят, пусть отдадут прислуге, с наказом отдать барину, как проснётся. Всё понял? – спросил я. Прокофий действительно быстро врубался в тему, так что закивал и согласился. Я отсчитал ему денег – три рубля мелочью, на зарплату рабочим, – главное, что бы не оконфузили меня перед людьми. Знаешь, найди там кого поприличней, не надо первых попавшихся мужиков брать. Там же можешь узнать и о купцах, а в порту все капитаны иностранных судов в портовой ведомости записаны. Да что я тебе говорю, ты и сам это знаешь лучше меня.

Прокофий покивал и собрав деньги в кожаный кошель, отправился в путь. Предстояла работа нелёгкая ему, но он управится.

Совсем позабыв про Добрыню, я залез в грузовичок и, посчитав рекламную кампанию начавшейся, поехал в Тверь – за мебелью. Въехав в город с окраины, остановился около магазина мебели, прихватил там недорогую, но достаточно большую для Добрыни кровать с комплектом белья, и тумбочку. Загрузив мебель, тут же вернулся в Архангельск. Наличие фуры на заднем дворе вряд ли как-то удивит Добрыню – ибо машина пока не едет есть вещь простая. Найдя его на конюшне, я поднял мужика:

– Пойдём, тебе кровать нашлась. Поможешь дотащить.

не понявший меня Добрыня поднялся и последовал за мной. Как и ожидалось, грузовик вызвал у него интерес, но не более того – так, необычная повозка, не более… Вот колёса грузовика он осматривал куда с большим интересом, ибо это было хотя бы в пределах его понимания.

То, что в работу впрягся я, а не заставил его таскать в одиночку уже послужило шоком для Добрыни – ещё бы, барин, в парадной расшитой рубахе тащит вместе с ним кровать в конюшую. Ему, судя по всему, кровать не была тяжела, в отличии от ленивого меня. С матюгами с обоих сторон мы таки дотащили кровать в конюшую, которую Добрыня расчистил от следов пребывания прошлого хозяина. Далее удивление его только росло, по мере того как я принёс ему тёплое пуховое одеяло, матрас, подушки и керосинку. Обучив его, как и Прокофия, пользоваться освещением и установив тумбу рядом с кроватью, я счёл своё дело сделанным. Зато от Добрыни просто таки веяло положительными эмоциями, которые я у него вызывал. Выдав рубль подъёмных, я тут же отправился в дом, оставив Добрыню одного. Тот, не долго думая, отправился в город. О том, что пить не следовало, как и водить кого попало в подворье, я уже его строго-настрого проинструктировал, так что не беспокоился.

На втором этаже обосновались Игорь и Иван, устроив там себе и офис, и спальни, Саня уехал заниматься транспортными делами всерьёз, так что предстояло работать мне в одиночку.

Еле продрав глаза в семь утра, я встал и с трудом с помощью крепчайшего кофе привёл себя в подобие приличного состояния. Первый рабочий день в качестве продавца… Радует хоть что со временем я найму продавцов и смогу продолжить работу над своими проектами, а не улыбаться покупателям.

Внизу меня, парадно одетого в бело-чёрную одежду встретил Прокофий. Он то не спал уже порядочное количество времени и я надеялся, что не напрасно. К слову, важное дополнение – магазин 2С работал два дня в неделю – субботу и воскресенье. Нужды в полном графике не было – ничего такого жизненно важного мы не продавали, так что могли себе позволить подержать покупателей в ожидании. Тем более что не ожидали серьёзного наплыва посетителей – чай не в двадцать первом веке…

– Как работа, Прокофий?

– Всё исполнено, барин, списки составил, посыльных разослал.

– Это хорошо… – я не удержался и всё же зевнул, – чёрт, какая рань… пойду проверю как там Добрыня.

Прокофий остался в торговом зале, пока я быстро сбегал к Конюху и застав его за полным бездельем, вернулся в зал. Первый же покупатель не заставил себя долго ждать – в ворота въехал верхом, судя по одежде – иностранец. Я поприветствовал его и провёл внутрь, где он в течении десяти минут набирался впечатлений – начиная с моей специфической одежды и заканчивая осмотром товаров. Отдельно пришлось рассказывать про каждый, который его заинтересовал. Так были осмотрены писчие принадлежности – бумагу он чуть ли не обнюхал, пописал перьевой ручкой на предложенной тетради, оставшись в полном восторге. А уж когда узнал, что чернила заправляются внутрь и сохнут прямо на глазах, в глазах его загорелся огонёк исследователя. Первого покупателя звали Ганс, хотя он неплохо владел английским и немного русским. Одетый в классический европейский камзол, с европейско-арийским лицом…

Долго я на него не засматривался, предпочтя работу по канонам продажного дела. Благо, описание всех товаров было в каталоге и этот был ещё самый нетерпеливый – от остальных я ждал, что они как минимум захотят прочесть сколько-нибудь, что бы не пришлось устраивать из магазина балаган с показом товаров как фокусов.

Осмотрев флаконы с духами, а особенно понюхав их, он остался крайне доволен. Стенд с сервизами он осмотрел как картину в Лувре – закинув руки за спину и с умным видом поцыкав зубом. А потом я начал давить его в направлении покупки – долго клиента вести не пришлось – демонстрация убедила его и в результате казна пополнилась сотней талеров, а клиент ушёл из магазина с бумажным пакетом, в котором была пара фигурных свечей, коробка с ручкой и небольшая папка с сотней листов бумаги формата "А4" и флакончиком мужского одеколона. Обещал вернуться, захватив деньги, так что я проводил его до крыльца и пожелал удачи и всех благ…

Это был первый и самый запоминающийся, хотя среди других были и куда более колоритные персонажи. Например, после обеда въехал на открытом экипаже, в расшитой на вид тёплой одежде и в шапке, барин. Я его не узнал, так что записал в купцы – уж больно был он на вид спесивый. Аристократы таким не страдают и, за редким исключением, не стремятся демонстрировать свой статус через презрение к окружающим. Спесь продержалась на его лице до тех пор, пока он не вошёл в торговый зал. Коней быстро подхватил под уздцы Добрыня, уведя в сторону. На меня барин не обращал внимания, одежду его подхватили прибывшие вместе с ним служки, семенившие следом.

Я решил лишний раз не затевать контакт с таким индивидуумом и молча наблюдал в сторонке, пока он, старательно держа марку, осматривал все товары. Обнюхал флакон с духами, но не открывал, почиркал перьевой ручкой по бумаге… На этом его терпение кончилось и он позвал продавца, то есть меня.

– Слушаю вас?

– Что это за диковина такая? – ткнул он пальцем в сторону ручки, – не слыхал о таких.

– Придумана моим другом, не так давно. Продаётся впервые.

– Вот как? – нахмурился он, – а с железного пера чернила не стекают?

– Чернила заправляются внутрь, а уж оттуда стекают медленно на перо. То есть чернильница не нужна. Сохнут чернила быстро, не протекают, перо из сплава стали и вольфрама… то есть может служить несколько лет, если писать ей каждый день.

Понятное дело, он не понял про сплавы, но пояснения по поводу долговечности его проняли.

– Заверни три штуки. – сказал, словно приказал он. Я послушно достал из под витрины, где была тумба, три коробки с ручками. К ним же прилагалась инструкция на местном языке по заправке.

– Чернила будете брать? Предупреждаю, что с другими писаться будет скорее всего хуже и с кляксами.

– И чернил, – кивнул он. Я, так и не представившись, пошёл за ним дальше. Набрал этот индивид много – ручки, бумаги десяток дестей, то есть двадцать дюжин, тетради и парфюм. На мыле хозяйственном он остановился взглядом особенно, взяв пачку. Итого этот транжира спустил три сотни рублей, осуществивши дневной план торгов в одиночку. Отправился, не прощаясь, в сопровождении слуг, которые тащили за ним следом – всё накупленное и уже в мою сторону – серебряные целковые.

Остальные покупатели тоже порадовали звоном серебра, но как правило покупали что-то одно, хотя облизывались на всё. Некоторые баре присылали своих слуг посмотреть, что там именно, таких я, научившись отличать по виду и характеру интереса, окучивал в общем направлении, создавая ощущение, что тут чуть ли не пещера алладина, в которой есть всё. Такие уходили с задумчивым видом или бежали к нанимателю сообщить, что не обман или розыгрыш. За ними, следом должны были прибыть баре, если сочтут нужным.

Первый рабочий день собственного бизнеса закончился тем, что в подсобке стремительно заполнялся стальной сейф – я вёл учёт всего проданного. Хотя составлять мнение о коммерческом потенциале преждевременно, нельзя не заметить, что товары, уже знакомые местным пользовались куда большей популярностью. Так нпаример ушла коробка бумаги, то есть десять пачек по четыреста листов, всего на триста двадцать рублей. Пять канцелярских комплектов и восемь ручек. Косметику я не считал, но немногочисленные посетившие мой магазин дамы оставили только положительные отзывы. Особенно я недооценил тональные крема. Кто ж знал, что в этом времени так дорого ценится возможность спрятать веснушки и родинки?

Итого за день было продано товаров на сумму полторы тысячи рублей, основную часть которой составила бумага, ручки, посуда, свечи. Далее за ними шли банные принадлежности. Последнее, что почти не покупали были средства гигиены – даже демпинг не мог приучить людей к чистоте. Решив, что потребуется более агрессивная реклама мылам, я закончил день. По моим соображениям дальше будет рост количества продаж, ввиду того, что товары станут потихоньку известными и потом пойдёт спад после насыщения рынка товарами с высоким сроком действия. И на первую роль выйдут расходные материалы и недолговечные товары – бумага, чернила, мыла и шампуни, скрепки и папки…

Так, закончив день и посчитав выручку, я отправился спать и отправил Прокофия, у которого от вида заваленного серебром сейфа чуть не случился приступ. За безопасность денег я не волновался – сейф был мало того, что прикручен к полу накрепко, так ещё и был одним из лучших, что я мог себе позволить. Правда, недооценил масштабы хранимого добра. Пришлось укладывать сейф горизонтально и засыпать в него деньги. Сейф заполнился на четверть – рубль это довольно большая монета… Так как банков в этом времени пока что не существовало, мне предстояло обеспечить сохранение всех денег самому. Следующим утром я так же встал рано утром и отправился в зал, попутно думая, как и где будет наше хранилище. Был бы склад – не было бы проблем, да только боязно хранить деньги дальше собственного подвала.

Второй день работы магазина принёс значительное увеличение продаж и уменьшение, по сравнению с первым выручки – всего восемьсот рублей. Дорогие товары не покупали, кроме духов, зато мелочь, например бумагу и свечи брали на ура. Потихоньку стали и мыло покупать – его было продано десяток коробок. Закончив рабочий день пополудни, когда покупатели уже были редкостью, я тут же переоделся в нормальную одежду, а не менеджерскую и пошёл искать своих товарищей.

Игорь и Иван в доме отсутствовали. На конюшне уже были пара незнакомых мне мужиков, которых, согласно комментарию конюха нанял для ремонта Игорь. Покивав с умным видом, я удалился в дом а потом и в Тверь. Там, в квартире тоже было пусто, зато была мобильная связь. Оказался Синицын у мастера каретника и обещал в скором времени представить своё гениальное творение, авторства своего тёзки.

– Сань, дело другое есть. Нам срочно нужны сейфы. Сейчас уже треть свободного объёма имеющегося занята серебром. Это конечно офигенно много, но хранить в Твери деньги ещё глупее. Лучший и самый безопасный вариант – взять сейф тут и поставить там, устроив хорошее такое хранилище.

– Ладно, я посмотрю, что можно сделать…

– Сань, это дело важное, а объёмы таят как на глазах…

– Много заработал? – спросил он.

– Две тысячи двести восемьдесят рублей. – улыбнулся я, – но не ожидай, что в другое время прибыль будет такой же высокой. Скоро потребность у местных в наших товарах упадёт, так как будет достаточно, а к тому времени, как за бугром прознают, я рассчитываю на открытие представительств. Ладно, это всё пустое, – лучше скажи, когда ты займёшься хранилищем?

– Не раньше чем через две недели. Если тебе срочно, то лучше сам займись.

– Хорошо, хорошо, – согласился я, – в конюшнях скоро будет ремонт. Нужен камин туда, причём срочно, так как после ремонта ставить некуда будет. Этим займусь я, а тебе требуется купить лошадей.

– Если нужно быстро, тогда понадобятся твои транспортные возможности. – сказал Саня, подумав, – так чем мне сейчас заниматься?

– Коняшками. Другие вопросы я сам беру на себя.

– А карета?

– Я просил, что бы ты их заказал, а не что бы сам строил. Ты деньги за что платишь мастеру? Или он тебе платит за помощь? Сколько ты уже сделал там сам?

– Ладно, понял я, понял.

На том и порешили. Пришлось мне, взяв грузовичок, ехать в соответствующий магазин и покупать сейф. Там же, по мерке, стальную дверь для подвала, так как местные могли только так залезть. Замок на грузовом лазе со стороны двора мягко говоря, не впечатлял. Для разгрузки пришлось привлечь Добрыню и лебёдку, которая осталась после ремонтных работ лежать в углу двора. Таким образом три внушительно выглядящих сейфа заняли свои места в подвале дома, хотя попотеть пришлось изрядно, и даже Прокофия привлечь к работе. Кое-как сгрузив сейфы внизу, положив их плашмя в ряд на пол, я посчитал работу сделанной. Маленький сейф стоял на первом этаже в подсобке и мог ещё понадобиться как временное хранилище. Оставшись один и без конкретного дела, я тут же нагрузил Прокофия поиском прислуги, так как вдвоём они с Добрыней не справятся с целым домом. Прокофий вообще был кандидатом в управляющие магазином, когда нас не будет, так что предстояло серьёзно к нему присмотреться и обеспечить верность не только деньгами.

Повар нам был так же нужен, но для этого предстояло сначала обзавестись кухней, которая была мягко говоря, примитивной и не использовалась нами по прямому назначению. Стоящая там де печь вообще на ладан дышала.

День был потрачен исключительно на хранилище, от чего я заскучал и пошёл искать военных, прихватив сотню рублей серебром. Пора было выдать им жалование и заодно посмотреть, что да как.

Иван нашёлся вверху, с какими-то книгами.

– Здравья желаю, как успехи? – оторвал я его от чтения.

– И вам не хворать, молодой человек, – капитан тут же переключил на меня всё внимание, – составляю планы занятий. К сожалению, письменности люди не обучены, так что пришлось мне прибегнуть к помощи местных репетиторов. Заплатил писарям, что бы они провели ликбез.

– Расходы? – поинтересовался я.

– Три рубля ровно.

– Что ж, а я как раз о птичках. Во-первых, вам положено жалование, а так же вашим людям. Сколько там их?

– Одиннадцать человек. – напомнил мне капитан, – ровно одиннадцать. То есть жалование тридцать три рубля в месяц.

– Замечательно, – согласился я, – я вот денег принёс, – я выложил перед ним кошель, – тут сто рублей серебром. Сами выдадите кому и что сколько надо. Ещё вопросы содержания?

– Да, да, да, – закивал он, – я вот тут список составил… – он вытянул из стола папку и протянул мне. Я пробежался глазами по строчкам. Требовалась форма, мыло, средства гигиены, лекарства, оружие…

– А оружие?

– Я проверил на одной из ваших винтовок, – пояснил мне капитан, – не привычные они к бездымному пороху, прицельной стрельбе и стрельбе вообще. Так что комплекс подготовки по стрельбе нужен полный – с начальных азов прицеливания до использования оптики и ведения огня в движении. Лучше всего начать с пневматических винтовок, что бы просто приучить их целиться, а дальше будет уже проще.

– Место для занятий присмотрели?

– Пока что нет, так как практических занятий нет.

– Придётся подыскать и создать. Займётесь?

– Займусь, чего там, – махнул он рукой, – так что с обеспечением?

– Давайте займёмся хоть сейчас, если вы свободны. Мыло у нас на складе есть, пять коробок, а остальное придётся купить… кроме винтовок, эти придётся уводить со складов.

– Тогда, отправимся в двадцать первый век за припасами? – поинтересовался капитан.

– Да, именно. Собирайтесь, сейчас выходим.

– Да я готов.

Спустившись, вниз, я отцепил от форда прицеп и мы отправились за покупками. Быстро оказались найдены и магазины с военной формой – цены не кусались и мы взяли на пробу пару комплектов. Капитан их придирчиво осмотрел и выдал своё резюме: "Сгодиться".

Тогда мы просто заказали все нужные комплекты формы, кирзачи, ремни, принадлежности вроде фляжек и походной посуды, вещмешки, и я поехал дальше – средства гигиены, то есть зубную пасту и зубной порошок, который к моему удивлению ещё производился, полотенца, кухонно-походную утварь в виде котелков разных типоразмеров.

Всего не перечислить, но на следующий день в Архангельск грузовик влез, загруженный сверх всякой нормы.

Капитан был откровенно доволен тем, что наконец его орлы будут выглядеть как люди – помыты, побриты и одеты.

Всего это заняло целый день, но грузовичку было не судьба отдохнуть – как только коробки с военным имуществом были перегружены на конюшню, при помощи Добрыни, который поднимал их как пушинки, я разошёлся с капитаном. Приказал Прокофию помочь военному в деле выдачи всего имущество и его, Прокофия тут же забрал Гунин для собственных нужд. На следующий день около дома, с утра был замечен патруль – молодой парень, бритый ёжиком и в военной форме без знаков различий, коренастый, с охотничьим карабином на плече. Он прохаживался около входа, чем сильно нервировал по началу, но потом я как-то привык.

Не успел я отдохнуть от одного дела, как тут же понадобилось делать абсолютно противоестественное для этого времени – устанавливать камин в конюшню. О своих лошадках я предпочитал заботиться, так как стоили они шибко дорого.

Мне снова пришлось лезть в Тверь и заказывать уже через верфь три сборных комплекта – печь и четыре камина. К слову, этот материал считался тут не то что бы дорогим – офигенно дорогим. Изразцовые печи были только в домах особенно зажиточной московской аристократии и в кремле, в Архангельске изразец был известен, но денег на него не было. Стоимость отдельного камина в двадцать первом веке варьировалась от пятидесяти тысяч до миллионов. Лучшие изразцовые печи стоили дорого, но зато и качество было на высшем уровне. Пришлось посчитать всё, что надо было отопить и сделать выбор в пользу более компактных комнатных каминов, размером с обычную тумбу. Зато на их отделке я порезвился как следует, выбрав белые с золотыми и простыми узорами.

За заказанным пришлось снова ехать на форде и к вечеру перед домом снова была разгрузка. И если камины были относительно лёгкими, то печь занимала весь кузов в разобранном состоянии. Один из каминов, большой, угловой, под два метра высотой и с облицовкой изразцами, на которых были нарисованы разные лошади, я отдал Добрыне на конюшню. Хотя до установки всё это пришлось сложить на конюшне, но камин отданный Добрыне я распаковал тут же, вызвав шок у конюха и болезненный стон у писаря. Мало пока я окончательно распаковывал произведение каминно-печного искусства, эти двое лазили вокруг печи-камина и чуть ли не обнюхивали его. Писарь надолго завис, пытаясь высчитать цену, а Добрыня решил, что это добро ему не оставят, но я не стал произносить пламенную речь, сказав только что этот камин стоит в разы меньше лошадей, которых сюда поставят. Это привело писаря в ещё больший шок, так как в вопросах цен он разбирался хорошо, а Добрыня своей могучей пятернёй только почесал маковку и задумался.

Установили камин в углу. Правда, мне пришлось повозиться со стальной гофрированной трубой дымохода, но и это не заняло много времени, при наличии крепления и дрели. Поправочка, ручной дрели. Стены конюшни были деревянные, так что никаких проблем не должно быть. Я боялся, что накал дымохода приведёт к возгоранию, но забил на это дело, так как судя по описаниям, такого быть не должно. Тут же, притащив кучку дров и зажгли, проверив – всё работало. Труба по ощущениям была горячей, но не настолько, что бы воспламенить дерево, тем более что в месте касания – на выходе воздух был холоднее всего и контактировал с прохладным воздухом снаружи. Небольшая подложка из керамической плитки окончательно убедила меня в безопасности сего действа.

Второй камин, самый маленький, требовался для сеней, что бы после входа гостей ждало тепло, а третий – в торговый зал. Третий, собственно, был самым богатым на вид – внутри металлический каркас, поверх него кирпич, но только внизу, где огонь, а верх после сборки положено было облицевать изразцом тёмно-зелёного цвета, положив поверх металла внушительный теплоаккумулирующий слой. Стоимость такого каприза была конечно на уровне, зато в глазах местных мы бы имели хороший вид, я бы даже сказал, очень хороший.

Последний же, камин-печь шла в основной зал внутри дома, и был самым дорогим и самым-самым, за него я отдал кучу денег, но оно того стоило. Такой не стыдно и королю поставить в доме, а вернее таких не было ни у одного короля. – с большим панно над топкой и каждая плитка представляла из себя картину с каким-то сказочным сюжетом. Жар-птица там, или Иван-дурак… В общем, никаких проблем ни с отоплением, ни с понтами не предвиделось. Представительские расходы так или иначе были необходимы.

Только я закончил с монтажом всех каминов, при помощи сани и иногда Игоря с Иваном, как пришло время новых торговых выходных.

На этот раз внешность торгового зала немного изменилась, и даже незажжённые камины выполняли свою функцию на девяносто девять процентов повышали градус понта.

Во второй день пришло намного больше посетителей – с раннего утра, то есть с десяти часов, народ шёл непрерывно. За просмотр денег не беру, так что пришлось просто вызвать парня-охранника и установить его около входа, что бы поглядывал в сторону зала, не украли бы чего…

Наплыв посетителей был знатный – мне, между обслуживанием покупателей и повторением доведённых ещё неделю назад до автоматизма, фраз на местном языке, о том для чего какой товар служит, пришлось продумывать новые планы по продажам. Очевидно, что объём выручки получился просто зашкаливающий, да и реклама в виде подробного каталога тоже создала феерическую по своему действию подоплёку. По словам Прокофия некоторое время "опись товаров" была темой для сплетен, а наш магазинчик, особенно из-за скудности количества людей, побывавших внутри, оброс такими подробностями… Пересуды довели до того, что внутри чуть ли не дворец царский, так как картины в сенях это нонсенс, а уж в остеклённых сенях – фантастика.

На этот раз поводом для сплетен стали камины,установленные в сенях и в зале. Наличие такого украшения для дома может быть серьёзным поводом для гордости хозяина – ведь стоил он…

Ходили покупатели как в музее, глядя на всё от мелочей отделки до общего интерьера в целом. Процент женщин на этот раз был не в пример больше – ведь среди них и сплетни распространяются намного быстрее. Косметика была сметена с полок настолько быстро, особенно тональные крема, которые увели мгновенно и полностью, вплоть до последней баночки. Пришлось пообещать, что завтра будет, а сегодня закончилось.

В качестве презента я раздавал покупателям обычное хозяйственное мыло, которое всё так же неохотно брали. Цена была уже копейка за пачку, но всё равно желающих пока не было.

Первый день закончился и я, выжатый как лимон, бросил талер охраннику, приказав запереть дверь, а сам устало вывалился в подсобку, к Прокофию. Писарь, работающий только для пересчёта денег и складирования их в сейф, тут же поднялся и спросил:

– Как вы, барин?

– Устал. Целый день, блин, бегаю, улыбаюсь, повторяю одно и то же… – пожаловался я ему, – устал как собака. Где там мой дворецкий с чаем?

Поставленный в эту комнату камин был оборудован небольшой площадочкой с теплообменником, так что тут можно было греть чай. Но, к сожалению, не удалось, так как камин я топить не планировал. Хотя постепенно ночи становились всё холоднее и пора было делать запас дров на зиму. Так, лёжа пластом на кожаном диване в подсобке я и задремал. Проснулся только через пару часов – писарь сидел за столом и что-то черкал на бумаге. Поднявшись, я заметил, что он занялся своим любимым делом – рисованием шаржей. Быстро спрятав лист, он посмотрел на меня:

– Вам лучше, Кирилл Александрович?

– Намного, – повёл я плечами, – теперь давай посчитаем всё, что у нас есть. Если всё пройдёт гладко, я планирую к зиме открыть новое дело.

– Как новое, а… – ошалел под напором Прокофий.

– Новое. Чай любишь?

– Откель ж, он ж дорогущий. – удивился Прокофий.

– Вот и я люблю, так что откроем маленькую чайхану.

– Чай… чё там? – ещё раз переспросил он.

– Ну… – я постарался подобрать слова, но не найдя подходящих, сказал, – сам всё увидишь.

Прокофий не ответил. Я же задумался над открытием чайханы – для продажи не так дорого продуктов. Прежде всего потому что становиться поставщиком продуктов я не планировал, а вот продажа уже готового продукта – дело важное и нужное. Только тут нужно много думать по поводу размещения, меню, рекламы, цен, поставок, кадров. Найти хорошего шеф-повара дело непростое, вышколенных официантов и официанток – та ещё задача, а уж в этом времени… Прощай, несбыточная мечта… особенно по части дизайна нереально. Хорошим вариантом казалось выкупить дом на одной из центральных улиц, укрепить конструкцию так, что бы получить студию, переделать задний двор в открытый ресторан с таким же крутым садом, как у нас, а так же десятком маленьких беседок открытых и закрытых…

Почесав репу, я первым делом решил подбить баланс за сегодня. После совместной работы с Прокофием оказалось, что выручка была чуть менее полутора тысяч, то есть меньше, чем в прошлый раз, зато количество и посетителей и покупок увеличилось почти в два раза. Прошлую выручку я уже скинул в сейф, а теперь эту завалил по новой. Прокофий только смотрел как набитые серебром кошели уходили один за другим в сейф… На этот раз мы выполнили план по парфюму и косметике, но провалили план по канцелярке – брали в основном бумагу, да и то не так уж активно, всего на сотню целковых. Несколько ручек и папок не исправили дело.

Так был завершён третий рабочий день – деньги копились всё больше и больше. Если посчитать цены на недвижимость в центре города, то мне должно хватить на покупку дома, что бы зимой заняться ремонтом внутри него и отделкой, а потом надавить на набор и обучение персонала. Вопрос уплаты налогов и ведения документации я свалил на Прокофия.

Вот второй рабочий день был куда важнее, так как начали подтягиваться интересные для меня люди. Начать с того, что с самого начала дня, ближе к полудню, в ворота въехал экипаж с человеком внутри. Легко узнаваемым человеком – в длинной чёрной рясе, и с крестом на пузе. Ка не узнать классического попа? Судя по наличию личного водилы и экипажа, высокопоставленного попа.

С выводами я не ошибся, зато в вопросе религии был нулём. Стыдно сказать, но поп первым делом войдя в дом, поприветствовал меня. Я же ответил ему в тон, но недоумения вроде бы не вызвал. Закончив приветствовать, поп довольно живо и добро завёл разговор:

– Говорят люди, диковин у вас тут не счесть, да лепота редкая… – он осмотрел всё помещение, остановившись взглядом на камине, – да, правду говорят.

Я не нашёл чего ответить, а поп меж тем быстро прошёл внутрь, осматривая предметы. На ручках перьевых он остановился особо, попробовав написать что-то на кириллице с помощью стендовой ручки. Результат удовлетворил попа и тот, взглянув на цену, грустно вздохнул и отошёл. Я же, следя за ним, решил налаживать контакт с церковью. Очевидно, что денег у него не было столько, или было жалко, так что купить он себе не мог позволить. Остальные товары так же были осмотрены, опробованы и так далее. Кроме разве что женских духов его интересовало всё.

– А где такие делают? – спросил он, глянув на бумагу, которая лежала стопочкой на стенде.

– У моего друга, у нас, в царстве русском, – тут же соврал я. Попа ответ удовлетворил и он прошёл дальше, надолго зависнув около камина и около сервиза с церквями. Да, цена в пятьсот рублей была неподъёмна для отдельно взятого попа. Наш дом стоил тысячу талеров, то есть четыреста пятьдесят рублей. Правда, в него были вложены ещё море средств, но не об этом. Покупки такого порядка это дело архисерьёзное.

Решив, что пора расстаться с сервизом, я, прежде молча сопровождавший попа и дававший комментарии и ответы, влез первым:

– Понравилось, что вам, святой отец?

– Ох, – добродушно улыбнулся он в бороду, – всё понравилось. Правду люди говорят, хорошо у вас здесь и диковин не счесть.

– Понимаю, – улыбнулся я попу, – тогда примите в дар этот сервиз…

– Этот? – он ткнул, но не в сервиз, но в ценник, – нет, вьюнош, не стоит так. Дорожища то какая!

– Не согласен, – настоял я на своём, – я не обеднею, да и к тому же если не вам, то всей православной церкви в подарок.

– Если так… – тут же сдался поп, – красивые тарелочки то, картинка как писана… – Поп явно был доволен, но цена вопроса его смущала. Такие подарки просто так не делают – отдариться потом нечем, а дело другое если церкви. Правда, от церкви мне тоже нужны были кое-какие услуги, но ещё не время.

– Прокофий! – крикнул я помощника, который тут же показался в двери из подсобки, – Прокофий, там на стене стоит сервиз с храмами и монастырями.

Сервиз стоял отдельно в подсобке, завёрнутый и упакованный – как и все остальные, покупаемые нами, он был исключительно практичным и хорошо подходил к подаче на стол, и на стену можно было повесить, как тарель. Прокофий исчез и вернулся через минуту с деревянным ящиком в руках. Я вскрыл его и положил те торели, что были на витрине. Упаковав всё, приказал писцу отнести во двор, к экипажу. Поп, преисполнившись благодарности, тут же отвесил мне поклон. Не в пояс, конечно, но тоже нехило для его лет:

– Такие подарки отродясь только царь монастырю нашему дарил…

– Не стоит благодарности, святой отец, – я решил завернуть тему, – разве что будет у нас нужда какая в помощи божьей, помолитесь за нас, на том и благодарен вам буду.

– Честное слово, помолюсь, – сказал он, лучась добродушием, – а вы, молодой человек, в церковь то заходите… а то в нашем приходе вас я не припомню.

Я действительно не ходил в церковь, а святой отец продолжал: – и не вижу что-то ликов у вас в доме. Не иначе как католики?

– нет, что вы! – возмутился я наиграно, – православные мы. Не католики и не раскольники…

Поп смягчился, а я продолжил окучивать клиента, – вы тоже к нам заходите, святой отец. К слову, мы же не знакомы… – я представился: – Кирилл Синкерович, купец.

– Поп Иоанн, в миру Акакий. – представился он.

– Безмерно рад нашему знакомству, святой отец, – порадовался я. Знакомые среди духовенства были нужны и важны.

Акакий оказался мужиком умным, добродушным и исключительно набожным. Перед прощанием прочитал какой-то церковный текст, изобразив крест надо мной и тут же убыв на своём тарантасе, в которого были запряжены две довольно хилого вида, кобылы.

Поп убыл, а рабочий день продолжился. Закончилось всё тем же, что и вчера – я вывалился в подсобку, замертво упал на диван и не вставал ещё час, давая отдохнуть ногам. Хотя пока клиентуры не было, можно было посидеть на небольшой лавчонке, установленной в зале напротив пары картин, я всё же устал.

Прокофий посмотрел на меня с жалостью – баре в этом времени были конечно не все избалованные, но такая работа кого хочешь доконает. Быстро вздремнув, приступили к пересчёту и составлению нажитого. За сегодня выручили меньше тысячи, зато разнообразного товару продал и с попом познакомился! Другие наверняка сочтут это положительным знаком.

Устав, я пошёл в Тверскую квартиру и позвонил Сане. Тот оказался не то что бы не в городе – вообще был в глубинке.

– Что ты там делаешь? – спросил я, только он отчитался.

– Коней покупаю. – ответил друг, – двое фризов уже наши, документы оформил, деньгу уплатил, можно забирать. А вот ещё две пары будёновцев придётся подождать примерно две недели.

– А что так?

– А я знаю? Сказали, не раньше. Переместишь нас? – спросил он.

– Отъезжай со своими конями подальше от людей и свистни, я открою портал… – сказал я, придумывая, как привести лошадей незамеченными. Пришлось идти в то время, за пределы города и уже там открывать портал для звонка Сане. Через полчаса моих мучений наконец я вышел в чисто поле и открыл портал для связи с Сашей:

– Готов?

– Да, давай, открывай портал рядом со своим фордом. А там будет видно…

Я постарался поработать воображением и через минуту в арке портала показался Саня с телефоном в руке. Был поздний вечер, так что многого разглядеть не удалось – только силуэты лошадок.

Саня повёл их под уздцы и кони согласно зашли в портал. Выглядели они шикарно – вороные, с длинными гривами и пышными хвостами, спускающимися до самой земли…

– Красавцы. – Заключил я, – таких не стыдно показать людям.

– Не то слово. Кстати, довольно флегматичные и дружелюбные, так что седлай и обратно на них поедем.

Но прежде чем началась экзекуция, Саня вернулся во времени и мы быстренько перегнали авто порталом в Тверь.

Через полчаса экзекуция всё же началась и пришлось трястись на этом чёрном шайтане. Хорошо хоть лошадь была на удивление спокойна и не брыкалась, иначе я даже не знаю, что делал бы.

Когда вернулись в дом была уже ночь – все спали, в том числе и конюх. Прокофий ушёл к себе, так как имел дом в городе, а Добрыня один оставался дома, не считая расположившихся на втором этаже военных.

Прибытие лошадей, в храпом и цоканьем подков по бетону не нарушило крепкий богатырский сон конюха, так что поставили коней в стойла сами, да ещё и пожрать им отвалили. Утром кое-кого ждал сюрприз…

Идея открыть ресторанный бизнес, пришедшая мне внезапно в голову крепко засела в черепушке и не хотела оттуда уходить. Когда есть деньги и возможности стремление что-то делать становится просто таки жгучим. Особенно такую еврейскую физиономию как я привлекали способы заработка, и желательно честные. Я чту уголовный кодекс, хотя по идее с такими способностями мог бы стать самым неуловимым воротилой преступного мира. Как же хорошо, что я знаю законные способы получить желаемое…

Проснувшись утром понедельника первым делом я рванул в сторону учебки для Ивана. С помощью рации удалось установить его местоположение и я, выйдя на конюшню, сходу приказал Добрыне седлать коня.

Да, к слову, Добрыня выглядел как ужаленный – после того как утром обнаружил в своём хозяйстве двух фризов. В лошадках конюх разбирался, так что удивление было закономерным.

Пока я бегал приводить себя в порядок, Добрыня оседлал коня и привёл его к выходу. Настроение у меня было задумчивым, так что я не обращал внимания на отсутствие у меня любви к лошадям. Саня так и не привёз карету, что меня раздражало.

С места конь стартовал флегматично, мелкой рысцой, что позволило даже такому наезднику как я не натолкнуться на прохожих и не нажить себе проблем. Сентябрьским утром жители Архангельска могли наблюдать удивительную картину – по городу верхом на вороном коне, дорогой голландской породы, с длинной гривой и пышным хвостом, с крайне отрешённым от мира видом, одетый в чёрную рубаху и ковбойский жилет, едет один из молодых, но известных в городе купцов. Едет, не обращая внимания ни на задумчивые взгляды горожан, ни на иногда пытающуюся догнать коня детвору.

Остановился я только ближе к окраине. Тут отродясь не бывало солидных людей, жили в основном рабочие – окраина была близ одного из притоков устья Двины, поэтому обосновались тут в основном рыбаки. И на реку, и в море выйти можно, и волна не губит, и есть где вытянуть свою лоханку на берег.

Вокруг были довольно серые русские избы, крытые в основном классикой деревни – соломой. Местные воззрились на меня примерно так же, как удивились бы жители окраинного района города Тобольска заехавшему в их двор роллс-ройсу. Посмотрев вокруг, я определил, где нахожусь и пришпорил коня, снова переведя его на ленивую рысцу. И как у него получается бежать, всем своим видом показывая, что ему откровенно лень это делать?

Дома быстро кончились и дорога вывела меня через окраину, на другую дорогу. Конечно же, пустым я не выходил из дома – обязательный комплект из рации, пистолета и кошелька с деньгами присутствовали всегда. По дороге ехать было приятнее – дорога сильно высохла, была твёрдой земляной, и конь шёл по нему удивительно легко.

За полчаса я преодолел расстояние до деревни, в которой и обосновалась учебка. Что характерно – все наёмные казаки имели своих лошадей, а некоторые даже порывались потащить с собой прислугу, что было зарублено на корню.

За неимением юридической возможности купить землю, Гунин пошёл на хитрость и за мзду снял у одного из землевладельцев землю. Неофициально, конечно же, но учебкой стала маленькая деревенька на окраине Архангельска. Так как денег деревня почти не приносила и была мягко говоря, небогатой, то управитель, он же местный голова, с радостью принял деньги и позволил жить в домах казакам-курсантам. Конечно, основное место их квартирования было в Архангельске, но Иван так часто гонял свой отряд, что они в городе и не бывали почти.

Ещё въехав в деревню я вызвал переполох. Деревня маленькая, неожиданности случаются редко, да и вообще главная тема для пересудов – у кого корова родила и чья дочь с чьим сыном на сеновале замечена, а приезд кого бы то ни было в положении выше писаря или дьячка был уже сенсацией. Разве что не было толстых бабок, лузгающих семки и в голос обсуждающих сплетни.

После моего въезда я начал искать, где остановился Иван. Деревня представляла из себя две параллельные улицы, соединённые переулками, с маленькими домами и большими дворами. Народ словно бы почуяв моё приближение, тут же попрятался и я остался один. Отъехав в сторону от домов, достал рацию и вызвал Ивана:

– Приём! Гунин! Приём!

Через несколько секунд послышалось его раздражённое:

– Да не ори ты так. Да, я у аппарата, чего хотел?

– Хотел узнать, где вы тренируетесь.

– Я же говорил, что в деревне?

– Я сейчас в этой деревне. И судя по тому, что тут тишина как на кладбище, вас тут нет. – сказал я, оглядевшись.

– Чёрт, да на отшибе мы!

– С какой стороны? – не понял я, – тут везде тишина…

Капитан чертыхнулся и спросил: – дом горелый в центре деревни видишь?

Я присмотрелся. Такой действительно имелся.

– Вижу.

– Значит деревней не ошибся, – констатировал капитан, – тебе помощь прислать или местного возьмёшь? Тут все знают, где у нас лагерь.

– Ладно, соображу как-нибудь, – вздохнул я, – конец связи.

Без джипиэс или хотя бы карты было проблематично. Я привык ориентироваться на местности по карте. Собственно, компас с собой не привык брать.

Пришлось возвращаться в деревню – там люди постепенно начали появляться, и к моему приезду на меня уже вылупились во все глаза деревенские мальчишки. Чумазые, босые, с интересом в глазах. Собственно, Саня переоценил масштаб представительства коней, которых купил, из чего я сделал вывод, что соваться к местным на слишком крутой коняшке это дело бесперспективное и у простого народа пиетет перед барями всё же есть. Конечно, за пределами торговых городов – в Архангельске или Твери градус привычности к необычному будет побольше. То есть для простых конных прогулок такие ярко выраженные понты были вредны и не к месту.

Повздыхав, я повернулся к детям, которые бежали за мной. Стоило мне повернуться, конь тоже уловил моё желание, и сделал небольшой поворот в сторону. Основная масса детворы рванула в стороны, скрывшись за плетёными заборами и в кустах, осталась только пара самых отмороженных.

– Эй, малец, хочешь копейку? – спросил я, надеясь, что и они не убегут.

– Да. – отмер пацанёнок.

Я протянул ему руку. Сам я в объяснениях мог и запутаться, тем более что сомневался в способности местных чётко и коротко дать ориентировки, так что решил подхватить попутчика. – Чего застыл, шкет? Руку давай. – я затянул его наверх, посадив перед собой в седло, – тут мои люди тренируются. Казаки. Знаешь, где?

– Все знают. – сказал он, окончательно запутавшись.

– Показывай дорогу.

Местное джипиэс, в виде протянутой руки пацанёнка вело меня точно на поляну. Уже через десять минут неспешной рыси мы вышли в нужное место. Так сразу и не объяснишь – не в чистом поле, а на поляне. Пацанёнок сидел передо мной и вроде как успокоившись, начал засыпать вопросами. Беглую речь местных я ещё не всегда плохо понимал, так что отвечал односложно, как бог на душу положит. Когда близко с нами послышался шум лагеря, пацанёнок сказал, что мы приехали и я слез с коня и, взяв его под уздцы, вышел к лагерю. Дорожка была натоптана, внутри лагерь представлял из себя какое-то подобие полигона и палаточного лагеря. По крайней мере палатки тут были. Встретили нас все казаки, что были на обеде – время быстро пролетело, хотя солнце ещё не было в зените. Но около того. Я вошёл в лагерь, потом помог слезть мальцу, спросив:

– Обратную дорогу знаешь?

– Конечно.

Положил пацану монетку, после чего провожатый тут же исчез, словно его ветром сдуло, зато вышел Гунин.

– Здрасть, Кирилл Саныч! – обрадовался он, – не ожидал, честное слово, что сам приедешь…

– Ну вот, нарисовался – не сотрёшь. – улыбнулся я, – рассказывай давай, что да как. Эй, малец, – свистнул я в сторону одного из вылупившихся на нас парня, – коня поди привяжи.

Названный тут же подошёл и увёл коня, а я, классическим жестом пригласив Гунина отойти в сторонку, начал расспрос:

– Я, честно говоря, так замотался, что совсем не в курсе, что тут у вас происходит. Интересно стало, вот и приехал посмотреть. Тем более что друг мой вчера коней купил.

– Выглядит впечатляюще, – кивнул капитан, – тренируем. Стрелять из пневматики уже научились, целиться тоже, приступили неделю назад к стрельбе из охотничьих ружей. К слову, приучаются довольно быстро, только с чисткой оружия пришлось повозиться. Вывожу их за город каждую неделю, стреляем.

– Понятно. – нахмурился я, глядя на местный полигон, – на что я могу рассчитывать? Что они могут сейчас, что будут мочь потом?

– Эх… – Капитан сел на поваленное дерево со следами бензопилы, – сейчас… плохо сейчас. Для начала оружие. Поначалу у них никакого стандарта вообще не было – фузеи да мултуки местные, да и то только у двух. У нас в наличии оружие с военного склада, то есть автоматическое. Подготовку ведём из имеющегося охотничьего оружия, но честно говоря, пора озаботиться наличием у нас чего-то более практичного.

– Что именно нужно? – поинтересовался я, прикидывая, на каком из стратегических складов можно найти желаемое.

– Винтовка нужна.

– Понятно, что не пулемёт, требования какие?

– Относительно лёгкая, что бы можно было целиться сходу, магазинная, простая.

– Понял, это обеспечу. Помимо винтовки что ещё понадобиться? Из оружия. Прошу учесть, что на складах пылиться законсервированными просто такие моря оружия и военной техники. Старые, да, но скорее всего, если не используем мы, то они отправятся на металлолом. Там даже ППШ советских времён есть в приличных количествах.

– Ну, ППШ нам без надобности. Для начала понадобятся наступательные гранаты, – капитан упёр руки в колени, – граната в умелых руках это страшное оружие. Понадобится какая-нибудь артиллерия. Это не моё требование, это Игорю приспичило обучить своих людей азам стрельбы из современных пушек. Точно не знаю, что ему надо, но мысль обзавестись пушкой соблазнительная.

– Хорошие аппетиты… – хмыкнул я, – сможем обеспечить. Уж этого добра по складам валяется – не счесть.

Капитан промолчал, пока я думал, где достать гранат: – Много надо то?

– Около пары ящиков для арсенала и несколько штук учебных. Пока что в арсенале только несколько ящиков оборонительных, но их применять негде, так как разлёт осколков у них слишком большой. Я бы предпочёл в тех условиях, в которых придётся работать парням, вооружить их наступательными и даже маломощными. Если найдёшь какие-нибудь другие, то буду только рад.

– Это надо думать.

– Подумай. – капитан достал с пояса солдатскую флягу и пригубил. На мой взгляд он тут же пояснил: – вода. Тут родник недалеко, вот, набираюсь здоровья.

– Надеюсь, дезинфицированная вода, а то сам знаешь, как легко подхватить дизентерию…

– Обижаешь. – он закинул флягу обратно на пояс, – так что как-то так и никак иначе. Будет свой спецназ.

– Что, такие хорошие кадры? – удивился я.

– Не совсем. Спецназ это не гвардия, в первую очередь отличается специфической подготовкой, бесполезной в строевом бою. Так что будут у нас спецы, но не солдаты.

– Так, – я поднялся с дерева, – задачу понял, ваша же задача поставить вопрос перед общим собранием, желательно коротко и по существу. Одна голова хорошо, а все вместе лучше, да и вопрос вооружения лучше координировать с другими участниками.

– Понял, – поднялся капитан, – поставлю.

– А сейчас, я бы хотел пострелять сам. И посмотреть, чему ваши орлы научились. – улыбнулся я, и в сопровождении капитана вышел в сторону стрельбища. Обычное поле, с врытыми в землю деревянными мишенями. Казачий отряд тут же поднялся и вышел нам навстречу, а капитан громкими зычными командами согнал их в строй и выдал оружие. Я же остался при своём пистолете.

Где-то минут пять я смотрел как парни, ловко управляясь с ружьём расстреливают мишени.

Скорострельность конечно ни к чёрту, но зато относительно массово и метко.

После того как все отстрелялись я попросил капитана отослать солдат и мы остались вдвоём.

– Да?

– Теперь наша очередь. – улыбнулся я.

– Чёрт. – поджал он губы, – не любитель я стрелять…

– Придётся полюбить, – пожал я плечами, – мы не в цивильном и законопослушном времени, тут перестрелка может произойти прямо на улице, не говорю уж про дороги – выедем в Москву и гарантирую, что пострелять по местным татям придётся. Гарантированно.

– Да знаю я, знаю, – кэп достал пистолет и сняв с предохранителя, вместе со мной стал стрелять в мишени. Стрелял я по сравнению с ним не то что бы плохо, но не слишком уж хорошо – практики нет.

– А сам то. – ухмыльнулся капитан, прочистив ухо мизинцем.

– Я человек гражданский. Хотя ты прав, пора думать.

И мы принялись набивать магазины. Коробка с патронами была прихвачена ещё в лагере, в палатке капитана.

– Знаешь, что я хотел сказать? – обратился Гунин ко мне, – у нас большая проблема с тактикой. То есть для каких именно задач ребят учить я не в курсе. Пока что ты только охрану объектов назначил как цель, но это скорее поощрение для солдат, чем цель.

– А что не так с тактикой то? – удивился я, – общим знаниям, как в учебке, ты их учишь…

– Так то общим. Вообще то и обучение, и вооружение исходит из текущей тактики. Пока что я взял за основу тактику применения кавалерии Будённым, и на её основе учу ребят, но в целом это неправильно. Тут ситуация иная, иное вооружение, иные и задачи и способы войны. А значит готовый рецепт от знаменитого кавалериста не подойдёт.

Понятно. – мы закончили набивку и повторили стрельбу по мишеням. На этот раз капитан отстрелялся заметно лучше.

– Перед тем как рассуждать о том, что мы будем им давать и как вооружать следует сначала хорошо подумать над тем, какие задачи перед ними поставим в будущем.

– Это да… – я почесал ухо, – над этим надо думать. Какие мысли по этому поводу?

Капитан ещё раз приложился к фляге и дал мне. Действительно, вода.

– Мысли самые простые. Людей у нас мало, так что максимально реализовать преимущества которые можем дать именно мы. По вооружению это дальнобойность и скорострельность, по обмундированию – средства защиты, по тактике – реализация вышеназванных преимуществ. Пока что единственная моя намётка, концепт, – это тактика быстрых налётов.

Я поднял бровь, а кэп пояснил: – основана на реализации преимущества в плотности огня и скорости. Представь, есть некий неприятель, численно превосходящий наших ребят. Мы сажаем их на коней и отправляем галопом на неприятеля. Первым делом при сближении наши открывают огонь, причём с недоступной врагу дистанции. Далее, когда враг начнёт оказывать сопротивление, спешиваемся и продолжаем вести огонь, сближаясь. Если сблизились на расстояние броска гранаты – бросаем. Другая тактика в такой же ситуации основана на средствах маскировки. Оружие в этом времени с дымным порохом, поэтому пешим ходом и по-пластунски подбираемся на дистанцию стрельбы и отстреливаем врага, пока они не соберутся для того что бы дать отпор.

– Хорошие мысли. Только оружие понадобится бесшумное, но это вопрос уже ко мне. – почесал я подбородок.

– Это всего лишь представление одной из реальных ситуаций, – пожал плечами капитан, – понятное дело, что враг не будет сидеть и ждать, когда мы начнём его отстреливать, а если речь идёт про разбойников, или как их тут называют "тать", то это классическая засада. Если не обнаружим, то задача – выдержать первый удар и тут же дать отпор. Но с тактикой преодоления засад я ещё работаю… – вздохнул Гунин, – это, знаешь ли, не семки щёлкать.

– Понятно, – кивнул я, – вполне возможно, что реальная задача которую рано или поздно я поставлю над этими парнями – возглавлять охрану наших торговых караванов, – другая ситуация, – начал думать я, – что возможно нападут непосредственно на нас, наёмники конкурентов. То есть противодиверсионная работа.

– Понял. – кивнул капитан, – это уже что-то.

Результат поездки к капитану – я сменил наконец мысли о бизнесе мыслями об оружии. Бизнес подождёт, тем более что я и так могу обеспечить себе небольшую наёмную дружину.

В лагере, куда мы вернулись, некоторые парни занимались своими делами, а парочка особо любопытных рассматривала моего коня. Очевидно, что таких тут раньше не видели…

Капитан кашлянул, что бы привлечь к нашему возвращению внимание солдат, и казаки тут же отошли от коняшки.

– В таком случае я займусь работой по вооружению. – начал прощаться я, – надеюсь, что ваша работа даст результаты. Кстати, есть мысль, что лучше их обучать не по специальностям, как в армии, а составить универсальную программу.

– Не осилят, – покачал головой капитан, – а тебе нужны обученные профи или недоученные, нахватавшиеся всего помаленьку? Так что специальности всё равно будут. Снайперов двух уже отобрал, остальных не знаю пока… там видно будет, кого в каком направлении готовить.

– Ну, как знаешь, – с сожалением вздохнул я, – по поводу вооружения будем ждать твоего запроса. Следующее совещание назначу я, тебе сообщу по рации.

Я распрощался с капитаном и отправился обратно домой. На этот раз конь бежал резвее и расстояние я прошёл быстрее, попутно осматривая с высоты окрестности. Не успев соскочить с коня, отдал уздцы вышедшему Добрыне и тут же отправился в наш радиопункт, смонтированный саней. К слову о радио – со второго этажа на чердак вела спускающаяся лестница, а уж там, на чердаке была радиоаппаратура. Саня купил корабельную аппаратуру, хорошие усилители и поставил над крышей довольно высокую антенну. Предметом спора стал автономный генератор, но подумав, Саня поставил резервный с автоматическим пуском если в основной сети резко пропадёт напряжение.

Я не думал, что эта сборная солянка вообще будет работать, но на удивление работало и ещё как. Правда, распространение радиоволн не огибало земную поверхность, то есть только в радиусе прямой видимости. В хорошую погоду дистанция связи была шестьдесят-семьдесят километров. Больше достигнуть просто невозможно – увеличение мощности передатчика приводило к росту качества связи, но не увеличению дальности.

Саня, как-то высказался, что можно по идее поставить ретрансляторы, если понадобится установить связь между двумя городами. Заниматься сверхдальней связью он не пожелал и просто отмахнулся от этого вопроса. В действительности, проблем со связью у нас не было – никто не уходил далеко друг от друга – максимум – Гунин сейчас был в пятнадцати километрах от города, но сигнал был такой, что его портативная рация брала его вполне уверенно.

Я включил аппаратуру и посла вызов Игорю. Через минуту он ответил:

– Слушаю?

– Это Кирилл. Где вы? Приём.

– В одном из сараев. – ответил Игорь, – а что такое?

– Просто хотел посмотреть, что там у вас и как.

– А, это можно. – обрадовался он, заезжай. Дорогу знаешь?

– Да, конец связи.

Я отключился и тут же отправился ко второму вояке. Не успел коняшка перекусить, как взгромоздившись в седло, я уехал…

В отличии от Ивана, который тренирует своих людей и много времени проводит с ними, Игорь не так вёл занятия. Спрыгнув с лошади, я постучался в стальную дверь сарая. Сам сарай был грубо, но крепко сколочен из досок, и не оставлял щелей для любопытных. Дверь открылась, впуская меня, после чего тут же обнаружился немного запыхавшийся Игорь.

– Ша, что вы так дышите, – улыбнулся я его виду, – пожар что ли?

– Не шути так. Нет, слава богу не пожар.

– А что тогда?

– Да так, прибирался. Давай, заходи.

Я прошёл внутрь, привязав накрепко коня снаружи. Внутри было довольно тесно – почти всё пространство занимал самолёт. Каталина, укутанная в брезент, стояла на больших деревянных подставках под днищем.

Я прошёл внутрь, осматривая это место немолодого Кулибина. Около стены, в пространстве рядом с крылом самолёта стояли верстаки, под потолком – лампы, в углу гудел генератор. На верстаках нашлись какие-то корабельные принадлежности. Сколько я не всматривался в железные предметы, так и не смог понять, для чего они нужны.

– Как проходит обучение?

– Потихоньку. – признался Игорь, – приходится учить их письму и прочему… Для этого мне даже пришлось обратиться в церковь. Они вроде как за деньги согласились проводить уроки, даже троих дьячков выделили для этого дела. К тому же я распечатал, при помощи твоего друга, учебные материалы. Дело сдвинулось с мёртвой точки – большинство уже сносно читает. А это базовое требование к дальнейшему обучению.

– Сколько у тебя людей всего?

– Полторы сотни. – пожал он плечами, – большинство расквартировано на окраине Архангельска.

Я присвистнул. Немаленькое количество рыл!

– А повара среди твоих есть?

– Кока. Нет, пока нет. Да, с ним проблемы – оборудование то не привычное для этого времени, так что придётся сильно думать над тем где взять команду коков.

Я не стал лишний раз съезжать на эту тему, лишь покачав головой. Придётся нам начать с перевоспитания местных, причём сильно над этим поработать. Что бы не было стыдно за них, когда придёт время выйти в свет.

– Кстати, была речь про печать учебников. Как думаешь, может заняться этим всерьёз? Возьмём наши школьные учебники и начнём с самого начала.

– Это хорошая мысль. Нам в будущем, так или иначе понадобится большое количество профессионалов. Но кто тогда займётся учебниками для местных? Переводом?

– Перевод можно и автоматически сделать, ведь скорее тут понадобится выбросить некоторые слова и термины. Я уже примерно представляю, в какую сторону нужно ориентироваться. Нам нужны паровые двигатели. Собственно, первые рабочие образцы уже есть в Англии. В этом году, между прочим, появился двигатель, так что…

– Понял, – поджал губы Игорь, – мы можем как-нибудь затормозить развитие двигателестроения там?

– Конечно. В первую очередь обанкротить производителей. Знаешь, плохая репутация такая штука… Можно их конечно просто кокнуть, но это во-первых неэтично, а во-вторых не даст нужного эффекта. И главное – отвести от себя подозрения. Есть и другие методы, например начать собственное производство и внедрить ложный путь развития, что бы англичане украли чертежи и зашли в тупик. Или производить самим, но это бесперспективная идея – в аграрной стране никакого проку с парового движка нет и быть не может.

– Понятно. – тяжело вздохнул Игорь, – говоришь, уже изобрели?

– Изобрели и построили. На дворе тысяча шестьсот девяносто восьмой, Игорь, – англичане уже весьма продвинутый народ. По сравнению с Россией. Пусть тебя не обманывает кажущееся средневековье вокруг, оно без Петра Алексеевича было бы ещё чёрт знает сколько.

Мы оба задумались над сказанным мною. Я думал о том, как можно если не убрать паровые машины из Англии, так хоть усложнить жизнь им в связи с этим изобретением.

– Сможете сделать двигатель для установки на корабль? – неожиданно спросил Игорь, – я тут подумал, что если мы на море получим первенство по паровым машинам, то пока его не перехватят можно много что устроить. В том числе и сразу прижать конкурентов…

– На это нужно согласие царя, а главное – его желание. Не думаю, что Пётр такой человек, который легко сдастся, но вот против Англии… тут надо много и долго думать.

– Ну так подумай. – пожал плечами он, – и вообще, давай не морочить себе головы на эту тему. Кажется, речь шла о обучении команды, так?

– Так, да. – кивнул я, съезжая с темы, – нам по идее нужно только взять учебники с первого по третий класс, переписать их в нужном формате, подправить некоторые абзацы, некоторые выбросить за ненадобностью, и будет в итоге хорошее учебное пособие. К тому же с языком проблемы – Пётр скоро введёт новый стандарт языка, а печатать на местной кириллице мне не с руки.

– Ну так мы же как раз и приучим их к новой орфографии, и к старой, но старую во вторую очередь. К тому же придётся обеспечить материалы для чтения, но думаю с этим проблем быть не должно…

– Не должно, – кивнул я, – проблемы – решим. Но дело в спектре материала. Просто школьный учебник не совсем подходит, тем более что ты не потянешь все занятия. Сделаем упор на самообразование?

– Тут вернее сказать заочное. Немного личного контакта и много самостоятельного обучения. Если привыкнут и пробудят в себе интерес, то потом распробуют и будут не за страх а на совесть учиться. – Уверенно сказал Игорь. Я предпочёл взять это за аксиому. Сам же добавил, – тем более после того как мы удовлетворили их первичные потребности во всём необходимым для жизни, у них должны выйти на первый план вторичные потребности. Когда кажется, что всё есть и душа требует чего-то нового…

– Правильно, – кивнул Игорь, – так и должно быть. Главное – пристрастить их именно к учёбе, а не к кабакам да бабам. С их окладом то!

Я согласился с Игорем и решил не откладывать дело в долгий ящик – придётся как можно быстрее наладить выпуск учебных материалов. Проблема только в том, что печатать я мог только журналы, а не книги – для мелких тиражей книг нужны были другая аппаратура. Но с этим придётся много думать.

– Вот что, Игорь, ты же не будешь против, если печатный цех сделаем в твоих сараях?

– Место, Кирилл, место! – Игорь ткнул рукой в самолёт, – или выбросим такой прекрасный самолёт? Тем более что теоритически нужный. Кто знает, сохранится ли твоя способность открывать порталы, или исчезнет?

Я поморщился. Думать в таком негативном ключе не хотелось, но Игорь был прав – никто не гарантирует, что я в один прекрасный день не лишусь паранормальной способности. В таких случаях самолёт оставался нужен и важен, как крайний вариант для быстрого перемещения или бегства если вдруг ситуация прижмёт. Но пока что способность по мере использования становилась только крепче и уверенней и поводов для беспокойства не было, чем я себя и успокаивал. Себя успокаивал, а рубли в подвале копил…

– Что тогда? – посмотрел я на него, – у нас же нет никаких технических помещений. Нынешний цех расположился вообще в беседке, так что…

– Придётся обзаводиться, – ухмыльнулся Игорь, – никуда не денешься. А лучше сразу брать с запасом. Есть у меня пара предложений, но их я выскажу позднее. Сейчас скажу, что просто купить арочный ангар. Насколько мне известно, это простая и дешёвая конструкция, возводится относительно быстро, без применения какой-то запредельной сложности техники.

– Это хорошая идя, – кивнул я, – этим надо будет заняться в самое ближайшее время. Мне надоело использовать подвал дома как склад и прочее… Ангар как раз подойдёт для наших нужд. Да и через верфь можно заказать сколько угодно… – почесал я подбородок… – Игорь, ты сейчас занят чем-то таким сильно важным?

– Важным, но не срочным, – пожал он плечами, – инициатива наказуема, так?

– Воистину. – улыбнулся я и открыл портал рядом с собой. Портал в Тверскую квартиру, – нужно будет всё подготовить так, что бы никто ничего не заподозрил и что бы максимум четверо человек могли всё провернуть. Если понадобиться, возьми в аренду тяжёлую технику через верфь. Закупи все материалы, которые понадобятся.

– Понятно… – грустно вздохнув, Игорь шагнул в портал и пока тот не закрылся, успел сказать: – заберёшь меня завтра вечером…

Вот так и началась другая эпопея, уже со строительством. Прежде чем начать стройку, стоило посмотреть землю под неё. Очевидно, что она должна быть поближе к воде, но при этом достаточно далеко от города, что бы избежать лишних любопытных и лишних свидетелей стройки с использованием кранов и прочего… К тому же проблема – мы числились де-юре как иностранцы, то есть не были гражданами России. Купить землю не могли никак, так что проблема вставала в полный рост. И, взгромоздясь на коня, я закрыл на ключ сарай и отправился обратно, домой. Решать эту проблему. Как и в остальных случаях, и вообще на руси, выход из таких положений один – взятка. Взятка и немного мухлежа.

Землю можно оформить на Прокофия, и не купить, а арендовать сроком на несколько десятилетий, за хорошую сумму. Основным владельцем земли на Руси были помещики, то есть госслужащие, получившие землю. Местные тоже не остались в стороне и местной, архангельской знати принадлежит большая часть окружающей нас земли, не считая казённых и церковных наделов. И если всерьёз договориться с чиновниками не стоит даже рассчитывать, даже при условии, что я дам очень солидные взятки, то с кем-нибудь из местных барей можно заключить сделку. Он нам часть земли сдаст, совершенно ненужную, непригодную к использованию.

План родился быстро – привык я так думать, так что только войдя в дом позвал Прокофия. Писарь занимался своими делами в конюшне – ремонт уже прошёл, и конюшная выглядела на диво хорошо. Особенно её красила печка-камин в углу и цивильный, чистый вид. Подойдя к писарю сзади, я отвлёк его от записи списка инвентаря в большой гроссбух.

– Прокофий, вот ты где. Я тебя ищу.

– Барин, прости, не слышал, – повинился он, – тут я.

– Пойдём со мной. Потом допишешь, – остановил я его возражения на корню. Мы быстро прошли в дом, прошли через зал в подсобку и там я, сев за стол, начал рассказывать: – Нам нужна земля. Рядом с архангельском. Купить вариант бесперспективный, так что придётся брать в наём у владельца, кого-нибудь из земцев.

– Понял, барин, – кивнул он. Как я заметил, наша речь весьма понятна местным, так что быстро приноравливаются. Конечно, уши режет разница, но языковой барьер был тонок и прозрачен, особенно во время простой, не изобилующей терминами речи. Часто общающиеся с нами быстро вникали в суть и привыкали, даже говорили с большей похожестью на наш современный язык, без анахронизмов. Прокофий вон, уже почти освоился.

– Так, дело для тебя, – внаём взять около десяти десятин земли. Саму землю я найду, ты найди мне список всех землевладельцев в тридцати верстах окрест города. Понял?

Прокофий закивал, а я поднялся с кресла, не успев посидеть, – что пообещать, денег ли, товаров ли ценных, это я уже сам придумаю. Ты главное мне список предоставь, у кого сколько земли вокруг города.

– Понял, барин, будет! – опять закивал Прокофий.

Где искать такую информацию он уже знает, и я знаю – у местных чинуш всё записано, особенно у налоговиков можно поживиться информацией.

– Тогда завтра, до полудня, предоставишь мне список. Сейчас же ступай.

Я вышел, решив заняться вплотную вопросами перемещения складов и производств за пределы города. Скорость, с которой улетел Проша давала надежду на точное выполнение задания.

Наверху обнаружился Саня, сразу же насев на меня:

– Ты чем занят? То ты тут, то там, у меня такое ощущение, что я чего-то не знаю.

– Есть такое, – не стал я отпираться и свалившись на диван, наконец почувствовал отдых. От верховой поездки всё тело ныло, так что не лишним было бы подождать.

– И что же именно я не знаю? – нахмурился Саня.

– Много чего. Я прошёлся по нашим людям, кроме Добрыни разве что. Гунин требует обеспечить ему матчасть, папка внизу. Так же придётся им оружие найти, гранаты, и прочее.

– Вот как… – задумался Саня, – в этом есть смысл.

– Ладно, не грузись. Куда важнее дело Игоря. Он предложил собрать на окраине ангар и туда перенести всё, что у нас тут набрано. И особенно пока что нам нужна типография. Печатная машина конечно хорошо справляется, но нам нужны книги, в большом количестве, для образования своих людей.

– Понятно… – Саня сел напротив меня, – я думал о подобном, но не предполагал, что вопрос встанет так быстро и так остро.

– Не предполагал он… – ленно прищурился я, – а Игорь уже ушёл на ту сторону, искать всё, что понадобится. Скоро у нас будет работа, причём много. Готовься.

– А где ангары то собирать собрались?

– Чёрт его знает. Проша убежал искать список местных землевладельцев.

– Чемоплатим то? – поинтересовался друг, – товары мы уже отдать не можем…

– Товар товару рознь. Нам конкуренты не нужны, но зато можно на иных рынках сбыть достаточно. Чай, к примеру, или перец, или по старинке, посудой отдариться. Тот же сервиз стоит в зале за тысячу рублей, никто его не берёт… а тут целая деревня приносит от силы полсотни рублей в год. И это я имею в виду сильно хорошую, богато живущую деревню. Сам подумай, сколько хрустальных ваз и зеркал будет стоить нам съём площадки километр на километр…

– Ладно, я гляжу у тебя идей много… что там с ангаром? Электроснабжение будет?

– Как поставишь генератор, так и будет. Кстати, учти, что в этом году уже пошёл в эксплуатацию первый паровой двигатель! Я тебя просил провести эксперименты над местными материалами, ты чего ж не сделал?

– Да я думал не срочно… – развёл руки Синицын, – так мне что?

– Вот поставим ангар, можно будет в него набить любого оборудования, какого захочешь.

В целом, ложась вечером спать, я подумал, что день был крайне плодотворным. Действительно, идея старика Игоря из разряда "как я раньше не догадался". Ведь знал же, что существуют быстросборные ангары, которые можно поставить хоть где. Но ничего такого не сделал – наверное потому, что занялся вопросами продаж слишком плотно и не заметил, как замотался в делах.

Утро порадовало меня солнечным днём. В такой день грех было сидеть дома, так что завтракать я спустился в беседку. Небольшой прудик радовал глаз, как и крепкое кофе. Напиток прекрасно бодрит по утрам.

Сидя в остеклённой беседке и потягивая кофе со свежей выпечкой, которую с утра пораньше принёс Прокофий, я составлял план работы на сегодня. Пришлось, допив кофе, лезть в карты и искать более-менее подходящую к нашим требованиям площадку. Кандидатов на это почётное место было множество – притоки Двины образовывали довольно сложные фигуры севернее Архангельска. Сверяясь с местной картой, я разметил на компьютерной все наличествующие названия населённых пунктов и вычеркнул пока ещё не существующие.

То, что Проша был в доме следовало понимать, как то, что он нашёл нужные мне имена. Таких, как оказалось, больше десятка. Их владения были на приличном удалении от города, и выбор был не таким уж и большим, как я думал – всего двое барей владели подходящими нам наделами. Скорость, с которой сработал Проша была вознаграждена рублём, а сам писарь тут же нагружен новой работой:

– Так, Прокофий. Нам нужны земли вот тут или тут… – я ткнул в расстеленную на столе карту, с кучей пометок, – вот этот район, – я обвёл выбранное место на карте карандашом, или этот, – я повторил действие. Прокофий взирал на это с вселенским флегматизмом. Принадлежат… местным чинушам… – Я знал этих персонажей. Один из них трудился руководителем порта, а второй был большим человеком на гостином дворе, который я именовал как правило биржей, так как именно ей он и был. Долго размышлять не пришлось и я тут же отправился в наш печатный цех, предварительно забрав из сейфа бумагу. К слову о бумаге – это уже дело сани, который не тратил зря времени и ещё до открытия магазина, когда мы совещались о том, как назвать наше предприятие, озаботился наличием товарного знака и системами защиты. Фабрики Гознак вполне принимали заказы, так что в течении прошедшего времени были составлены и положены в сейф десять сто листовых пачек бумаги. Нашим требованиям эта бумага соответствовала на все сто процентов – с водяными знаками в виде силуэта парусника и отпечатанной ирисовым раскатом на углах монограммами с двумя переплетёнными буквами "С" "2С", и полем для текста, обрамлённым гильоширной рамкой. Всё это довольно сильно давило на мозг читателя, так как от бумаги веяло официозом. На таких бумагах пишут сертификаты, приказы о награждении и прочем, что потом вставляют в рамку и вешают на стену. На местных же мы пока не проверяли, но глядя на принятый тут формат документов я думал, что должно впечатлить. Тем более что одна группа листов красовалась с моим ФИО, отпечатанным декоративным шрифтом. Другая пачка листов была с Саниными реквизитами. Я не обращал внимания на его суету, но теперь оценил деятельность по достоинству – хотя изготовление бумаги и разработка дизайна стоила нам приличную сумму, оно того стоило.

Я быстро набросал на ноутбуке шаблон письма, сверяясь со словарём, после чего показал текст Прокофию. Тот внёс пару правок и принтер заглотил бумагу, выплюнув готовое письмо.

Если отбросить политесы, текст гласил, что я имел для Степана Алексеевича выгодное предложение и предлагал зайти в мой магазин в любое удобное для него время.

Через полчаса вместе с парой копеек письмо было отдано посыльному, и я расслабился. Пока суд да дело, сходил к другу и передал ему задание – заняться вёрсткой школьной программы под формат наших станков и переписыванием, вернее частичной редактурой материала. Саня, сбегав в Тверскую квартиру и за полчаса выкачавший солидный объём PDF-файлов учебников занялся их перелопачиванием. Занятие это небыстрое, так что я, вместе с ним взялся за учебник истории за третий класс. После двух часов работы мы обнаружили весьма важное открытие – что учебник у нас получался намного меньше исходного материала. По крайней мере, если выбросить всё ненужное, то получалось вчетверо меньше текста. К ненужному отнесли информацию футуристичную. В учебниках за первые три класса её было мало, а вот в следующих – намного больше. Помня уровень развития физики в этом времени мы почти что не трогали эту дисциплину, ограничившись основными законами, открытыми ещё в античном мире и в средние века. Зато на учебнике по истории отыгрались по полной. В итоге многочасового труда был составлен скелет будущей учебной программы.

Математика, от простого счёта до умножения, деления, простых уравнений. Физика – основные законы, известные в это время. Биология, совмещённая с природоведением – информация о живых организмах, ареалах обитания и некоторой научно-популярной информации о них. История – во избежание обвинений в ереси и прочем, история древнего мира, история средневековья, крестовых походов, эпохи возрождения с изучением предметов искусства и основных персоналий, вплоть то тех, кто жив до сих пор. Курс истории предполагал обилие демонстрационного материала, но проблем с ним не было. Основы религии. Тут нам пришлось поломать копья, по поводу того, что именно включать и с какой точки зрения освещать. В итоге решили пройтись по всем основным религиям, основным положениям, догматам, и особенностям общения с представителями этих религий. Светская этика. О, этот предмет особенно хорошо был нами прочищен от всяких анахронизмов и прочего. Отдельным пунктом шли иностранный язык, вернее английский и французский. Заманить на должность преподавателя иностранца было вполне реально, поэтому дело отложили до того как получим первые результаты по основным предметам. Кроме этого в курс вошли такой школярский предмет, как чистописание – красивый почерк дан конечно не каждому, но это дело практики.

Замыкали программу юриспруденция и философия. Такой предмет как литература вошёл в базис, но в виде внеклассного. Для составления списка пришлось перерывать море информации. Со средней скоростью чтения как три книги в месяц, то есть тридцать шесть штук. Спорили мы по поводу обязательных материалов долго, остановившись на списке. Античная литература – Публий Сир и Сенека. Средневековая – "слово о полку Игореве", "Божественная комедия", три пьесы Шекспира, на выбор, и конечно же Сервантес с его Дон Кихотом. Остальных писателей тоже надёргали по эпохам, но предпочтение отдали гуманистам, а не богословам.

Составленный скелет программы с подробным списком того, что нужно выбросить, лёг на стол и мы наконец осознали масштаб работ, которые предстоит проделать. И если с Художественной литературой никаких проблем не предвиделось, так как можно было легко найти сканы издания на русском, то учебники представляли из себя проблему. Нам осталось только разделить все найденные книги и перегрузив их на компьютеры Игоря и Ивана понадеяться на их помощь.

По самым скромным подсчётам, даже если Игорь будет Очень стараться, без нас ему не обойтись, так что придётся любой ценой найти хороших преподов на каждый предмет. Хотя если занять почти всё свободное время курсантов учёбой и чтением, оставив себе роль проверяющего и консультанта то объём работы незначительно уменьшится. Да и от скорости чтения тоже многое зависит.

День подошёл к концу, вернулся Иван из своего леса, и был тут же нагружен редактурой, а мы отправились за Игорем, который обещал нам ангар…

Игорь не подвёл наших ожиданий.

На следующий день мы втроём, я, Саня и Иван уже слушали его отчёт о проделанной работе.

– Проехал я по адресу, посмотрел, что да как. Вариантов могут предложить больше, чем я ожидал – там и авиационные, и промышленные, и даже корабельные. Гаражи само собой, тоже есть, так же эллинги, модульные контейнерные временные дома, и прочие варианты сборно-разборных строений.

– Это интересно… – задумался я, – землю я присмотрел, не так уж далеко, по идее проблем с размещением возникнуть не должно. Что там про жилища?

– Есть такие, используются полярниками и прочими поселенцами, простой каркас-контейнер, внутри аскетично конечно, но зато тепло и есть кровать. Из той же оперы – модульные дома, из модулей-контейнеров. Подготовку фундамента почти не требуют, если есть кран то можно любое здание так поставить… – Игорь протянул мне листок, оказавшийся листовкой с фотографиями. Честно говоря, идея была соблазнительна, но требовала сил и времени. И денег, конечно же.

– Это может нам сильно пригодиться. По крайней мере нашим требованиям быстро и с минимальными трудозатратами разворачиваемого лагеря они соответствуют. Есть мысли на этот счёт? – я передал листовку Сане, который тут же стал просматривать фотографии, не читая рекламный текст.

– Полагаю, Игорь нашёл что-то действительно полезное общему делу. – тяжело вздохнув, сказал Иван, – и ведь я даже не знал, что такие есть. Помнил кое-что по армии, но это было не то.

– Вот-вот… – поддакнул Игорь, – не так уж и давно это всё появилось, хотя сама идея стара как мир. Стоимость, кстати, достаточно низкая…

– У нас в наличии двенадцать миллионов долларов, с мелочью, – вставил я, – остальное уходит на постройку судна. С будущего транша, который состоится примерно весной останется столько же.

– Этого более чем достаточно, – улыбнулся Игорь, – ангар арочный, утеплённый, пятнадцать на сорок будет стоить нам три миллиона, вместе со сборкой. Только как объяснять людям, как именно ангар исчезнет с места…

– С этим разберёмся, – отмахнулся я, – размеры нам нужны какие точно?

– Для самолёта и яхты. Учитывая размах крыльев в тридцать с небольшим, а так же место для яхты, то пятьдесят на тридцать пять это где-то в районе пяти с небольшим миллионов. Это самый большой. Ещё один под печатный цех и прочие технические нужды, только что сказал, пятнадцать на сорок. Ещё один, если конечно будет желание, для учёбы и прочего. Столько же, это не считая затрат на фундамент. Пусть, временный, бетонные плиты, но что бы был.

– С этим тоже разберёмся, – я взял калькулятор и быстро набросал суммы, – итого с учётом создания условий проживания будет около семнадцати миллионов. Заказ можешь спокойно оформить через верфь, никого это не удивит. Возведение там, на месте, желательно где-нибудь на окраине города. Ночью мы приедем и переправим ангар в нужное место. Проблем не должно возникнуть.

– Обещали сдать с рук на руки через месяц. По поводу блочных зданий… да, не царские палаты, но солдатам и это покажется хоромами в условиях полевого лагеря.

Вопрос был закрыт.

– Теперь послушаем товарища капитана. – объявил я, и Гунин, как человек военный, достав листок, стал зачитывать:

– Итак, первым делом хочу заметить, что десять человек это пока что первичный состав. Их основное предназначение – служить инструкторами и примером при дальнейшем наборе личного состава. Взять больше – значит снизить качество обучения, приходится применять индивидуальный подход и распределять преподаваемые навыки и умения между десятком. Так что пока что рано говорить о составлении всего списка задач, для которых мы обучаем солдат. – Я уже слышал это, а Игорь и Саня слушали внимательно, – первым делом, хочу заметить, что отечественное оружие, как имеющееся так и находящееся на стратегических складах, на консервации, удовлетворяет нашим запросам, хотя технически слишком сложное, а пулемёты пока что вводить в строй рано. То есть вне наших подчинённых использовать их опасно разглашением, это может привести к непредсказуемым последствиям.

– А что же тогда не рано? – спросил тут же Синицын, – и как определяется, рано или нет?

– Очень просто, молодой человек, – Гунин посмотрел на Саню с раздражением, – то, что выходит за пределы понимания местных людей, не подходит для эксплуатации. К примеру, пулемёт на фоне остального огнестрела этого времени будет выглядеть слишком фантастично, а вот охотничья двустволка, или винтовка – не слишком выделится из представления местного об оружии. То же и с гранатами – они вполне известны, правда, по характеристикам уступают нашим на порядок. Вот что граната это граната местный поймёт, а те, кто зададутся вопросом мощной взрывчатки внутри, скорее всего придут к выводу, что мы изобрели новый вид взрывчатого вещества. За исключением нас в качестве изобретателей, это будет совершенно правильный вывод. Это можно не скрывать даже, хотя нежелательно распространять информацию без повода.

– Мы поняли, товарищ капитан, продолжайте пожалуйста, – вернул я его на изначальную тему разговора.

– Ах, да, простите. Итак, исходя из задач предположу, что солдатам придётся освоить разведывательно-диверсионные действия, хотя бы азы, а так же оборону, атаку на равного или превосходящего противника. Посему выделил для каждого три оружия, которое ему предстоит использовать – первое и общее для всех это нож. Далее идёт оружие малого радиуса действия, то есть пистолет. Хотя, к слову, местные огнестрельные фузеи стреляют на расстоянии в сто метров с разбросом в метр, норма для СКС, самозарядного карабина Симонова составляет три-четыре сантиметра на той же дистанции и полметра на дистанции в километр…

Саня присвистнул, а Гунин продолжил, покосившись на моего друга: – СКС я упомянул не случайно. Он был выпущен сразу после войны. Кто-нибудь скажет, сколько их пылится на складах? Не подсказывать! – обратился он к Игорю.

– Чёрт его знает, – пожал плечами Саня, около миллиона, наверное.

Я промолчал, а капитан нас удивил:

– По официальным данным пятнадцать миллионов карабинов. Случись война, половину боеспособного населения хватит вооружить! И, между прочим, этого хватит что бы вооружить всю местную Россию, от мала до велика.

– Всю не надо. – влез я, – я же говорил, что такие методы изменений избыточны и пригодны только в случае если стране будет грозить полное уничтожение… как ядерная бомба – на самый крайний случай.

– Да знаю я, знаю. Так, к слову сказал. Карабин мал, лёгок, снабжён штыком, хорошо себя показывает в самых тяжёлых условиях, так что было решено принять его как базовое вооружение. Тем более что от местных винтовок он не отличается почти. По крайней мере то, что можно увидеть, местные не поймут, а внешность… – Гунин выложил перед нами две отпечатанные на листах а4 фотографии и прокомментировал: – Первый это СКС, тысяча девятьсот сорок девятого года. Второй – английский карабин "браун бесс". Как видите, за исключением ствольной механизма. Но принцип действия по нему никто не поймёт.

– Это хорошая новость… – ответил я, улыбнувшись, – значит, в случае чего у нас есть доступ к колоссальному количеству довольно эффективного оружия, пригодного к публичной демонстрации тут, так?

– Именно. Вернёмся. Третье оружие для каждой специальности своё – СКС, как основной, для снайперов – СВД, и последний – с помповым ружьём. Вопрос нехватки дробового оружия встал, когда ребята предложили поохотиться. Навскидку из него стрелять удобно, если с седла будет удобно использовать на средних дистанциях, то это будет хорошо…

– То есть, требуется обнести склад.

– Именно, Кирилл Александрович, именно.

– Этим займёмся не раньше, чем поставим ангары и сейфы внутри них. Пока что оружия для самозащиты нам хватит, так что не будем торопиться.

Гунин, всегда придерживавшийся соблюдения секретности на моё предложение одобрительно кивнул и сел на место.

– Так, раз все всё сказали, подытожим, – я отвлёкся на исписанный блокнот, – Саня занимается редактурой учебников, поиском и редактированием уже имеющихся сканов старых изданий. Попутно вполглаза следит за выполнением заказа на кареты и лошадей. Игорь – занимается вплотную работой по покупке и монтажу ангаров, жилых и санитарных блоков. Пока что бери блоки – общежития, на сорок человек. Никаких многомодульных больших конструкций – максимум по три-пять модулей, что бы после использования мы могли их разобрать сложить в тот же ангар. Я планирую набрать ещё один-два десятка персонала, который будет жить и обучаться как раз там. Отдельно от нас и желательно, с максимальным комфортом, но без того что бы мы потом за головы хватались. Пока тепло, займись бетонированием площадки. Тут либо сложить вместе бетонные плиты, либо срыть, засыпать гравием и забетонировать. Да и в других местах желательно иметь хотя бы гравийные дорожки… Я же так же займусь работой по редактуре учебников с отвлечением на помощь в постройке. Так как для постановки таких сооружений понадобится как можно больше людей, придётся нам вчетвером постараться установить это чёрт знает, что…. Хутор-времянка…

– Хорошо придумано, – улыбнулся Саня, – а что за людей ты нанять то хочешь?

– О, – я улыбнулся загадочно, я найму…. Девок.

Глядя на лица парней, я засмеялся и продолжил: – Поварих, прачку, официанток, фельдшера, прислугу в на корабль и в дом, так сказать неотъёмную от нашего общества.

– Сказал бы сразу, что заскучал без женского внимания… – ухмыльнулся Саня.

– Эй, я не собираюсь с ними спать!

– Верю, верю… – лениво сказал Саня. Игорь и Иван, кажется, поняли к чему я и не стали подкалывать. Действительно, наша мужская кампания должна быть разбавлена. Да и пора дать Европе прочихаться от вида наших девушек. Правда, что бы они стали похожи на привычных мне по двадцать первому веку придётся немного поработать, но я готов к трудностям!

Три месяца спустя

Жизнь попаданца – вещь специфическая. Кто скажет, что тем, кого судьба забросила в другие условия – например, фентезийным попаданцам в мир магии, или просто людям, всю жизнь жившим в городе и вдруг, по дурости, поехавшим поднимать целину, жилось лучше, чем мне – не поверю. Просто потому, что у них нет выхода – если уже поехал, пути назад нет, или если есть, обойдётся он слишком дорого. Поэтому не нужно бороться с собой, думать, живи и приспосабливайся к новым условиям. И всё. В нашем же случае ситуация была иная – мы все могли вернуться обратно в любой момент, и даже имели бы при себе полученные деньги. А это много, очень много. Но нет, на морально-волевых мы продолжали жить странной, нелогичной, жизнью, как выживальщики. И цели у нас были поставлены. Как условный командир всего этого бардака, цели ставил я. Причём так и хотелось сказать – да катись оно всё к чёрту…

Но нет, не получалось. Стыдно было бы смотреть в глаза Игорю и Ивану, работающих не за деньги, а ради интересу. Игорь, моряк, для него эра парусного флота – золотой век. Многие из его коллег душу морскому дьяволу бы продали за шанс, который выпал ему – командовать парусником начала семнадцатого века, когда не было джипиэсов, не было на кораблях двигателей, и Америка ещё звалась новым светом.

Иван не ушёл далеко от своего друга – время походов, политики, в которой армия была краеугольным камнем общества, а не довеском на случай войны. Он не простит, если мы откажемся и сбежим, и Игорь не переживёт этого. Что уж говорить про моего старого друга – этот вообще мне мозг вынесет – он видел в этом мире не столько сам плацдарм, сколько шанс к обогащению. Да, меркантильный, но не дурак, ради золотой монеты нож в спину не ткнёт, нацелился не на фраерскую жадность, а на масштабные проекты, для которых свободно привлекает и Ивана и Игоря.

Я гипнотизировал взглядом механизм у меня на столе. Саня подарил, сволочь, теперь как ни погляжу – мысли вокруг него крутятся. Это была маленькая моделька парового двигателя, рабочая, питаемая от таблетки сухого горючего. Залил в такой стакан минералки и через пару минут она оживает, начиная весело пыхтеть, лапки и колёсико приходят в движение. Созерцание этого стимпанкового механизма успокаивает и думается легче. Забавный лязг медных деталек, стрелочка микроскопического бутафорского манометра и кручение колёсика…

Обустройство в лесу заняло месяц. Поставить ангары, не авиационные, а обычные, оказалось делом сложным, но вполне реальным. Три больших ангара встали на своё место – большую разравненную площадку. Территорию огородили забором, уложили бетонные плиты на подушку из песка, короче, сделали почти что классическую захолустную военную базу. Вокруг стояли коробчатые строения, представляющи Особую мороку доставило отопление и электрификация – в первом случае проблемой было найти и привезти, установить печки в достаточном количестве, а вот с электрификацией возились ещё дольше. Только неделю назад Саня окончательно запустил в работу электростанции. Даже две. Друг мой, так как по природе прижимистый, обнаружил, что электричество можно получать не только от атома или керосина, но и от дров. Дров и воды. Поэтому на базе постоянное электроснабжение обеспечили три электростанции – одна работает на наколотых древесных чурках, газогенераторная, вторая – обычная, дизельная. Намного мощнее, чем та, что в нашем доме, на неё планировалось повесить работу всех мощных приборов и станков. Третьей же станцией стала более компактная, дизельная. Кстати о станках, целый ангар мой друг сразу забрал себе. Кулибин из него конечно не очень, но за коим то чёртом он там устроил себе целую мастерскую – набрал различных станков, различное оборудование, и помещение стало напоминать заводской цех. Не сильно, конечно – станки расположились вдоль стен, так что посреди оставалось место, в которое перекочевало наше издательство в виде печатной машины.

На дворе был декабрь. Морозы – лютые, но отопление справлялось. Лесная база стала замечательным местом для всей нашей работы, проводимой в этом времени – хранения товаров, обучения личного состава, хранения денег и техники, коей стало уже неприлично много. Для всех нужд универсальную машину ещё не изобрели, поэтому приходилось содержать целый парк техники.

Прижимистый Саня пытался и дом перевести на дровяную энергию, но я не дал – подсыпать почти центнер древесных чурок в электростанцию надо ежедневно, а заниматься этим мне – лень. Лень и всё тут. С жидким топливом и большими топливными баками таких проблем не было. Несмотря на то, что дровяная энергия тут стоила нам копейки, в прямом смысле слова. Всего то и делов было, что объездить соседние деревни, заключить соглашения с аборигенами – они нам наколотых дровишек, а мы им – инструмент, транспорт в виде саней, и ещё денег щедро сверху. Тот лес, что повалили при строительстве базы, солдаты Гунина переработали в топливо очень быстро.

На ближайшей же сходке, Саня таки закончил изучение тематики газгенов и паровиков в нашем времени, и вернулся сюда с довольно одухотворённым видом. Загорелся идеей парового двигателя, благо, он в этом году впервые в истории пошёл в работу. Судя по словам моего друга, на машины даже хотели паровые двигатели ставить – на "победу", когда ситуация с горючкой вообще была плохой. Но ставили Газогенераторы. У нас похожие проблемы – дерева тут тонны, а нефти нет. Саня в первую очередь интересовался паровыми машинами. Мои увещевания про то, что нам нет смысла заниматься этим делом, не достигли успеха. Основным контраргументом Синицына было то, что, собственно, и просвещённая Англия, и лапотная Россия, на данный момент, находятся в равных технических условиях. Да, политический строй в Англии более благоприятен для изобретателей всякого барахла, вроде Джеймса Уатта, но это ещё не повод отказываться от промышленной революции. Короче, убедить его я так и не смог. Синицын начал искать себе Кулибина. Кулибиным, при должной информационной, технической и материальной поддержке, может стать любой, достаточно молодой и изобретательный паренёк.

Ещё сокрушался, что Отто Фон Герике, изобретатель манометра и вакуумного насоса, двенадцать лет назад помер. Вот такого человека паровые движки заинтересовали бы точно. На столе у меня постоянно лежал список фамилий людей, которые заслуживают внимания. Самым молодым из них был Андрей Константинович Нартов, изобретатель токарно-винторезного станка с механизацией какой-то там части. Ему сейчас пять лет. Известно, что этот индивид будет очень близок к Петру первому, который тоже страдал тягой к токарному делу и часто засиживался в мастерской Нартова. Был ещё список людей, которых придётся завербовать. Пётр Алексеевич, конечно, хороший царь, но… Взять хотя бы шведа Польхельма – изобретатель шахтёрских механизмов. В этом году он, получив деньги от короля, поездив по Европе, вернулся в Швецию и начал обучать инженеров-механиков, основав свой "ВУЗ". Такие люди катастрофически нужны и стране и нам. Список составляли все, кроме меня, так как в моей профессиональной сфере никаких учёных не предвидится ещё много лет. Да и сфера эта так, мелочь, по сравнению с остальными. Синицын, вон, механик хоть куда, а я в этом не шарю.

Помимо всего прочего встал вопрос о выходе на царя-батюшку. Ранее я предполагал, что нам это совершенно не понадобится – со временем внимание таких людей как он само придёт, а пока что… Но нет, в план затесалась ошибка, моя ошибка. Во-первых, милитаризация страны начнётся именно с него и продлится… похоже бессрочно – на Руси марши пацифистов как-то не прижились. Во-вторых, привлечь внимание – этого слишком мало. Какой смысл выдать царю какую-нибудь диковинку, и свалить? Правильно, никакого. Как порядочные попаданы мы не рванулись очертя голову, спасать матушку-Россию, переделывать всё и сразу, от плеча, с размаху. Потому что такую бесчисленную массу дел не сделать в одиночку. И вчетвером тоже не сделать – тут нужен "зелёный коридор" от правительства, то есть режим максимального благоприятствования и возможность напрямую директивными методами менять то, что нам понадобится поменять. И, желательно, без спешки, но и без тугодумства. А отсюда вывод – царя придётся включать в нашу дружную кампанию и посвящать в детали нашей работы. Да, это солидные затраты сил и немалый риск, но оно того стоило. В случае успеха, шансы на который всё же больше пятидесяти процентов, мы получим тот самый зелёный свет и полную легализацию своей деятельности. С правительством в нашем времени тоже придётся как-то налаживать контакт. Пока что нас не замели – ничего особо подозрительного мы не делаем, но рано или поздно, заметят. Прятаться вечно невозможно. Но этот вопрос был для нас вторым по важности.

Закончились мои раздумья, когда вода в котле модели парового двигателя начала заканчиваться, а давление стремительно падать. Потратив несколько минут на приведение модельки в порядок, я встал и, пройдясь по кабинету, закончил думы свои нелёгкие.

В доме было относительно тепло – стены изнутри были утеплены, а так же подведены обогреватели, питающиеся от газового баллона, стоящего на заднем дворе, подальше от дома. Утром окна покрывались узорами, а стоило выглянуть в окошко, была видна картина, которую мы не раз фотографировали, но всё равно фотографии не передавали и десятой доли всей её прелести – осеннюю грязь провинциального порта замело чистым белым снегом. Никто его не убирал – только с улицы, кое-как, да и то, только если градоначальник решит приехать в наш магазинчик. Сугробы, люди в дешёвой, но тёплой одежде, щекастые барышни, детишки, нестройный ряд деревянных домов, из труб которых валил дым.

Наш прижимистый куркуль вернулся как раз к обеду. Сперва послышался шум, я подошёл к окну – конюх открывал массивные кованые ворота, богато украшенные, как дань времени и престижу торгового предприятия. Запряжённые двойкой лошадей, сани въехали во двор. Конюх тут же принялся распрягать лошадей, а с саней слезли два человека, полностью укутанные. Одного я знал, это был мой друг, а вот второй…

Вошёл он не через главный вход, как посетители магазина, а со стороны двора, и привёл за собой спутника. Им оказался довольно молодой паренёк. Я вышел навстречу обоим.

– Утро доброе, друг мой. Как поездка?

– Замечательно, Кирюх. Знакомься, это Николай, – кивнул он на своего спутника. Николай явно чувствовал себя не в своей тарелке и не знал, как себя вести. Я не стал его напрягать и, представившись, утянул Синицына за собой, в кабинет.

Там уже и поговорили как люди.

– Что за Николая ты привёл? Откуда? Кто он?

– Ша, спокойно, – поднял руки Синицын, – парень – сын местного кузница. Один из сыновей. Четырнадцати лет от роду, неграмотен, помогал батьке в кузнице.

– И ты собрался его учить? – поднял я бровь, – четырнадцать лет – это уже малость поздновато.

– Это смотря с какой стороны посмотреть – не согласился Синицын, – история знает много необразованных изобретателей. Главное – что бы талант был, а там при спонсорской помощи, доработаем напильником.

– Предположим, – я сел в своё кресло, – но талант то есть?

– Да хрен его знает, – пожал плечами Синицын, наливая себе чай из чайника, что стоял тут же, в кабинете, – на деле посмотрим. Это так просто не вычислить. С парнем я пообщался, посмотрел, вроде технически понятливый, любознательный, склонный к "учинению выдумок всяких", как ответили мне его родственники.

– Ладно, дело твоё, – кивнул я, – реквизируй мальца и обучай ударными темпами. Что для этого понадобится?

– Предполагаю, немного, – пожал Синицын плечами, – уровень текущих технологий пока что не настолько высок, поэтому фантастической сложности нам не понадобится. Пока что. К тому же не на год, авось, его к нам в команду прописываем – будет время.

– Тут опять на твоё усмотрение, – вздохнул я, – чем заниматься то собрались?

– Пока что не слишком сложными делами, – отмахнулся Саня, – там видно будет. В идеале, на него можно будет повесить некоторые изобретения, сделав нам своего подручного гения из глубинки. Если этот не справится, найдём нового, рано или поздно, найдём подходящую кандидатуру. Денег его отцу я отсыпал, и ещё сверху обещал кое-какого инструмента и металла привезти. Так что парень в нашем полном распоряжении.

– В твоём, – поправил я Саню, – уволь меня от этого. Сам давай постарайся и учи его, чему хочешь.

– Хорошо, в моём, – согласился Саня, – кстати, тут поступил заказ от Игоря на паровую машину для промышленного применения.

– А не многовато ли? – удивился я, – и не рановато ли?

– Он сказал, что для большинства работ с кораблём, для сухого дока, для прочих технических нужд, желательно использовать механизацию. Одна только откачка воды из сухого дока требует насосов, строить и ремонтировать суда тоже требуются краны, помпы, лебёдки…

– Стоп. Это же какой засвет перед местными! – возмутился я.

– Спокойно. К тому времени, как это нам понадобится, будет уже всё равно. Но озаботиться инженерными кадрами нужно уже сейчас. К сожалению, на более-менее хорошие параметры могут претендовать только машины нашего времени – тут слишком сложные вряд ли получится создать. А КПД у них низкий… – Саня прошёл к книжному шкафу и достал оттуда две маленькие, но толстые книжки, с серой обложкой и потёртыми буквами названия. Гёте.

– Это ещё что? – я развалился в кресле, приготовившись слушать.

– Справочник инженера. Перепечатка тридцатых годов более раннего немецкого справочника. Я, конечно, больше по бензиновым двигателям, но никаких Особых сложностей в использовании наработок нашего времени не вижу. Единственная и главная сложность – это металлообработка, так как при низком давлении пара КПД соответствующее, а обеспечить высокое или сверхвысокое давление, как на современных нам машинах, могут только совершенные технологии металлообработки. С котлом на заклёпках и из плохой стали мы далеко не уедем.

– Ладно, – кивнул я, – а паровые турбины? Слышал, их ставили на быстроходные корабли. Мощность у них…

– Бесполезно, – вздохнул Саня, – прожорливые, с огромнейшими оборотами, почти никакой тягой на малых, годны только для движения на высокой скорости. То есть абсолютно бесполезная в наших условиях вундервафля.

– Понятно, – я вздохнул, – значит, старые добрые паровые двигатели. На какой срок я могу рассчитывать?

– В смысле? – не понял Синицын, – срок для чего?

– Когда ты сможешь сделать первую паровую машину для местного применения. В открытую, а не исподтишка.

– А вот это уже не знаю, – пожал Саня плечами, – как получится. Это же не пирожки, которые готовы только в определённый момент. Начнём с Николаем работу, обучение, токарному делу в том числе. Если уж Уатт разобрался, то мы, при полном вооружением теорией проектирования – тем более разберёмся. В крайнем, Особо крайнем случае, сбросим заказ проектирования на какое-нибудь частное предприятие и получим готовые чертежи под наши технические возможности. Но всё равно, даже при полном комплекте чертежей для не особо сложной машины, лошадей на двадцать-тридцать, создать её будет делом огромной сложности. Требуется металлургия, металлообработка, прочие детали…

– Короче, проще это дело начинать в Европе, так?

– Получается, что так, – вздохнул Синицын, – в России с её нынешним политическим строем это всё будет архигеморно. Даже если царь-батюшка десяток-другой людей выберет себе по своей царской привычке, тут нужна целая промышленность. Новый порядок.

– Попридержи коней, – усмехнулся я, – никто не говорит о том, что тебе надо индустриализировать целую страну. Достаточно сделать простую паровую машину, как ты сказал, на пару-тройку лошадиных сил. И использовать её по методу саморепликации.

– То есть?

– То есть, с её помощью и поднимать промышленность. Шахты, литейные производства, станки, и так далее, и тому подобное.

– Понял, – кивнул Саня, – но это придётся отдавать нашим инженерам в нашем времени. Я могу смастерить что-то… что-то на уровне вот этой машинки, – он показал на модель двигателя у меня на столе, – но на серьёзную работу лучше не рассчитывать – тут столько нюансов, что без опыта проектирования… вернее без специализированного образования и опыта самостоятельного проектирования, лучше не подходить.

– Как сочтёшь нужным, – пожал я плечами, – ладно, а, кстати, что говорил Игорь про паровые машины на местных лоханях?

– Вполне возможно в теории, – кивнул Саня, – но только в теории. Смотрится теория красиво – с паровыми двигателями, если удастся обеспечить секретность, Россия вполне может стать лидером мирового флота и царицей морей. По крайней мере, парусные корабли не соперники пароходу. Они зависят от ветра и перед боем опытный капитан парохода займёт такое положение, что парусник будет в проигрышном положении. Против ветра он не попрёт, а если и попрёт, то очень медленно, управляемость опять же, зависит от скорости…

– А на практике?

– На практике – паровая машина займёт почти всё свободное место. И то обеспечит меньше сорока лошадей. И при этом придётся тащить на себе запасы угля, причём запасы такие, что экипажу и пушкам места не останется. Морская вода в котёл не годится. Хотя, судя по истории, некоторые древние броненосцы обладали машинами по пятнадцать-двадцать лошадиных сил. Блин, даже на мотоцикле и то больше!

– Вот тебе бабушка и юрьев день, – согласно кивнул я, – а если взять двигатель и использовать его только в бою?

– Как? Что бы раскочегарить понадобится пол часа минимум. Если встреча внезапная, то смысла нет. Вот если ожидаемая, то да, есть смысл в паровой машине на корабле. А так… нагрузки на корпус, кстати, небольшие, если уходить от противника и подключить машину, то значение машины трудно переоценить… Кстати, я тут тебе не эксперт, это всё мне Игорь рассказал, так что…

– Ладно, хватит об этом.

Я прошёлся по кабинету в разные стороны, посмотрев на модельку двигателя. Совершенно нужного и совершенно недоступного в наших реалиях. Осталось только надеяться на правительство, причём с обоих сторон. Металлургия – краеугольный камень всего прогресса, без неё никак и никуда. Местные металлы годны только в металлолом, изредка попадаются более качественные – эти перед свалкой можно немного попользовать, но тоже, хлам, бесполезный. Железо занимает едва ли более высокую позицию, чем дерево – дерево использовать в механизмах проще из-за лёгкой обработки, да и по прочности уступает оно не настолько сильно местному металлолому.

– Тебе что-нибудь понадобится для дальнейшей работы с учеником?

– Понадобится… некоторые станки, причём не новые, а желательно, раритетные. Или совсем старые. Ладно, откроешь мне портал – за пару дней управлюсь…

Саня, договорив, вышел из кабинета, и вернулся только через десять минут.

– Готово, парня велел накормить, напоить, спать уложить, теперь открывай ворота, пойду за инструментом…

Я усмехнулся:

– Ну уж нет, друг мой, я с тобой. Сейчас, только передам сообщение нашим воинственным пенсионерам… – я поднялся наверх, на чердак, где была радиорубка и оттуда вызвал по общему каналу Наших военных. Отозвался только Гунин, который не расставался с рацией.

– Приём?

– Мы с Александром уйдём на некоторое время. Будем через пару дней.

– Понял. Что-то ещё?

– Нет, ничего такого. Конец связи.

Портал в наше время открылся без проблем. На той стороне нас ждала купленный дом в пригороде Твери – на окраине небольшого городка Торжка, почти что в том самом месте, где мы появились впервые. Это конечно не столько символично, сколько практично – в забытом богом городке и спрятаться легче. В гараже стояли наши машины, на этот раз взяли сразу грузовичок форд, что бы не пришлось потом бегать обратно – грузовместимость с запасом. Да и то не факт, что хватит.

Саня сел за руль, пока я открыл ноутбук, что бы найти адреса. К счастью, в наш век информации это было фантастически просто.

– Что нам надо то? – уточнил я.

– Станки старые, желательно. А так же швейные машинки с ножным приводом.

– Их то зачем? – не понял я.

– Эх ты, темнота. Ладно, расскажу тебе так, что бы ты понял. Токарные станки – едва ли не главные в металлообработке. Любой сложный механизм создаётся с их помощью. Правда, где-то до восемнадцатого века в токарных станках было три вида приводов – лучковый, это когда на такой лук, натягивают тетиву, перекручивают её вокруг вала и двигая лук, вращают вал. Такие станки как раз самые распространённые, пригодны для примитивных операций, но оставляют мастеру всего одну свободную руку. Так же крайне геморрно, так как ни о какой скорости тут и речи идти не может, после каждого прохода тетивы, нужно возвращать лук в исходное положение. То есть это примерно десять оборотов в пять секунд. С таким механизмом сделать какую-нибудь деталь крайне проблематично. Другой вид привода – колесо-редуктор. Если вкратце, то за спиной мастера устанавливается большущее, в человеческий рост, колесо, соединяется ремнём со станком и специально обученный негр крутит это колесо. Довольно неудобно с точки зрения точности – скорость варьируется в разных пределах и точность падает, так же требуется сам негр и свободное место. Зато ноу-хау в виде голосового управления. Третий вид – ножной привод. Изобретён в дремучей древности, в начале семнадцатого века уже можно было встретить кое-где такие станки. Так что схема с швейной машинкой вполне себе рабочая – на просторах нашей родины находится куча швейных машинок с классическим ножным приводом. Ножной привод к ним – намного надёжнее и эффективнее местных, деревянных, к тому же перед тамошними людьми не придётся шифроваться. Поэтому присобачить их можно куда угодно – к станкам, к кузнечному горну…

– Понял тебя, – кивнул я, – придётся серьёзно поработать.

– Да нет, – ухмыльнулся мой друг, выведя машину на относительно ровную дорогу, хотя работать на ноуте всё же было неудобно, трясёт, – это самим делать не обязательно. Достаточно нанять кого-нибудь с машиной, что бы ездил и собирал для нас швейные машинки, или даже отвинчивал от них ножные приводы и упаковывал. Деньги у нас есть, много с этим возиться не придётся. Но пару таких машинок придётся купить уже сейчас, вместе со станками для учёбы. К сожалению, сразу начинать со сложного мы не можем, поэтому придётся действовать от простого к сложному. Да и теории нужна масса, но уж это я обеспечу…

– Ты так говоришь, как будто это наша основная цель…

– Что поделать, – пожал плечами Саня, – квалифицированных кадров нам найти негде. В крайнем случае – ехать в Тулу, там можно найти кое-как соображающих людей. Но нам нужны свои и желательно, необученные, что бы не пришлось бороться со старыми привычками, традициями, и их образованием.

– Напомни, друг мой, почему тебе вдруг, так сказать, срочно, понадобилось этим вообще заниматься, – ответил я, подумав пару минут над словами Сани.

– Без этого никак. Просто вбрасывать технологии далёкого будущего это одно, а иметь своих людей, что бы они могли быстро сообразить, что куда и использовать любую идею, или даже лучше – выдать что-то оригинальное, это другое. К тому же тема паровых двигателей стоит остро и нуждается в развитии. Хотя бы дешёвые, простые и стационарные, пригодные только разве что на механизацию небольшого цеха, но нужны. Ты не представляешь, какой выигрыш это может дать нам и нашим союзникам в производительности труда. Если, конечно, обеспечить секретность. Но это не проблема – есть же рецепты Лаврентия Палыча. Да и то базирующиеся на более старых рецептах – крестьяне своих мест не покидают, нельзя, а то вдруг убегут. Закрываем посёлок, обеспечиваем его всем необходимым и выезд только самым доверенным людям из местных. И дальше одного цеха каждый отдельный рабочий не уходит, ничего полезного не видит.

– Жёстко.

– По меркам семнадцатого века – обыденное дело. А уж если и кормят бесплатно, и работа в две смены, по шесть часов, то вообще сказка, а не жизнь. Девяносто процентов населения живёт намного беднее и хуже.

– Что ты там про Тулуговорил?

– А, ты про это. Присмотрелся к местным людям, тульским, как к потенциальным человеческим ресурсам. Там разных найти можно, государство пока что жёстко не привязывает их к месту и покинуть Тулу местные мастера могут, если с общиной договориться и заплатить хорошо. Правда, проект так и остался на бумаге – не представляю, когда нам это всё понадобится. Однако же скоро царь Пётр начнёт свои военные действия, и упускать такие прибыля и влияние, как госзаказы это просто кощунство. Конечно же, если речь идёт об огнестреле.

– С дуба рухнул? – скептически поднял я бровь, – огнестрел это же…

– Придётся. Время уже самое то. Если мы хотя бы создадим "флагманские" модели, вроде той же "браун бесс" на которые будут ориентироваться другие специалисты, и создадим, вернее, переделаем, станочный парк для производства массового оружия, то это будет намного лучше.

– Опять всё упирается в металлургию.

– То есть в высокое начальство, – вздохнул Саня, – да, ты прав. Но ты же взял этот вопрос на себя, верно? К тому же мы решили свалить в Европу, хорошенько потрясти кошельки тамошних элит.

– Всё верно…

Ехали мы долго. Саня успел после Твери отдать управление мне и стоять в пробках на въезд на МКАД пришлось мне. Зато мы доехали до цивилизации. Цивилизацией был свободный вайфай и относительно тихий район на севере Москвы в известной кофейне. Поставив грузовичок на стоянку, мы занялись поисками нужной информации – Саня притаранил несколько чашек кофе с выпечкой, за столиком в углу зала было устроено хорошее рабочее место. Конечно, этим следовало бы озаботиться и ранее но, увы, мы спешили.

Долго искать нам не пришлось – особенно швейные машинки, вернее ножные приводы, этого добра осталось очень, очень много. А вот с раритетным инструментом дела обстояли намного хуже – найти навороченные станки было просто, да и они уже были мастерской, а вот простые как три рубля, токарные, отсутствовали почти полностью. То есть совсем.

Собрав несколько адресов, по которым предстояло проехаться, мы выдвинулись.

Со стороны наша увлечённость этим делом может показаться странным. Поехали в прошлое и вдруг, как идиоты, начали носиться с какими-то станками… Наверное, с точки зрения современного человека, это так и выглядит. Потому что современный нам человек даже не осознаёт, сколь велико значение рабочих рук в то время. Его окружают уже готовые детали, везде, даже сидя на кухне с чашкой чая он не парится по поводу того, что всё, что его окружает, электроприборы, посуда, мебель, еда, газовое оборудование, вентиляция, даже стены и обои на стенах, вообще, Абсолютно всё, изготовлено на станках. Побывав в том самом дремучем прошлом мы как никогда явно ощущали ту технологическую простоту, с которой изготовлено всё. Эта такая мелочь, на вид, но важная – только оказавшись в том времени мы поняли, насколько далеко шагнула цивилизация. И ведь, положа руку на сердце, можно честно сказать – в современном нам мире найти предмет, изготовленный без участия разномастного станочного парка очень сложно. Поэтому именно технологии производства занимают в умах людей минимум места. Никто никогда не задумывался, как производят всё, что человека окружает. А стоило бы – каждый предмет это целая история и целый технический процесс.

В древние времена это прекрасно понимали, если мы говорим, конечно, об образованных людях. Царь Пётр первый был далеко не первый среди тех августейших особ, кто уделял большое время своей мастерской – до наших дней сохранился токарный станок императора Максимилиана первого, который жил задолго до Петра, в Германии. Так что можно смело сказать, что этому делу уделяли огромное внимание на государственном уровне. Электричества ещё не знали, поэтому именно механика была у всех на виду и на слуху, любой изобретатель так или иначе был механиком, а значит, умел работать на станках. Исключения, наверняка, были, но я их не нашёл. Именно поэтому кажущаяся такой бесполезной тратой времени движуха была на самом деле очень и очень важна. Собственно, она началась после того, как в процессе проработки варианта обеспечения производств в том времени мы столкнулись с одной проблемой – всё, так или иначе упирается в две преграды – металлургия и металлообработка. Вот такие пироги – то, что в наше время считается плебейской профессией алкашей-ПТУшников, несколько веков назад было на волне прогресса и вполне царским делом. А уж грамотные спецы были на вес золота.

Первым в кузов пошли настольные станки для деревообработки. Это вообще самые простые. Его же брат-близнец, токарный настольный станочек. Большие станки, способные к работе с большими же заготовками, работать от ножного привода не могут, а вот мелкий настольный словно создан для этого. Помимо всего этого пришлось ещё полчаса ходить, перегружать коробки – от сверлильного станка отказались, заметно, зато взяли настольные гидравлические прессы, ручные, электролобзики, сабельные пилы и гору разномастного простого металлического инструментария. Те же струбцины, тиски, напильники и надфили, и прочее. Эдакая мечта гаражного слесаря-самоучки. Однако, если посмотреть, сколько у нас впереди работы по этому направлению – страшно становится. Из сани рабочий, честно говоря, не очень. Даром что студент-двигателист, инженер. Поэтому я не разделял его энтузиазм и начал в уме потихоньку подыскивать хороших токарей. Одна проблема – на современных станках работать – это надо современного, молодого токаря, а большая часть готовых отправиться "хрен знает куда" и делать трудное, сложное дело – старики. Впрочем, пока что оборудование собирается для кустарной учебной мастерской, на уровне кустаря восемнадцатого века, то есть без каких-либо новшеств или изысков. По нашим меркам, по крайней мере.

Я отправился в ангар вместе с машиной, а Синицын остался в нашем времени, попросив забросить его на дачу, в Торжок. Вздохнув, я выполнил его просьбу и пошёл разгружать машину. Слава богу, много времени это не заняло – на той же загородной базе был Гунин. На звуки мотора он пришёл быстро – не успел я открыть задние двери.

– Кирилл! – поприветствовал он меня от двери, – а я тут как раз тебя жду…

– Да, что-то срочное?

– Да нет, не особо. Что у тебя? – он кивнул на грузовик.

– Мастерская для Сани. Будет себе из местных учеников брать.

– Ему бы самому учитель не помешал, – неодобрительно покачал головой Иван, подойдя ближе.

Был он, как обычно, в тёплой военной форме и берцах, но передвигался не особо резво, как обычный относительно бодрый старичок.

– Это уже его проблемы. Найдём учителя, если понадобится. Твои архаровцы здесь? Поможете разгрузить?

– Не вопрос, – ухмыльнулся Гунин, и уже через полчаса всё содержимое грузовика было перегружено в соседний ангар. К счастью, ничего не разбили.

Военный снял тёплую одежду, оставшись в полевой форме, так лелеемой нашими охотниками и рыбаками, после чего, после чего ушёл вместе со своими солдатами.

Вернулся с той стороны мой друг на гружёном пикапе, с прицепом, и в довольно нервном состоянии. Стоило ему припарковать машину в ангаре, он вышел ко мне и тут же поднял тревогу:

– Шухер, Кирилл, зови всех.

– Кого всех? – не понял я, – и что за шухер? Что случилось?

– Кажется… кажется, нас пропалили, – вздохнул он, с силой захлопнув дверь форда, – вот как чувствовал – добегаемся…

– Сейчас.

Я оставил его и побежал за рацией. Та была, кстати, в бардачке грузовика. Вызвав обоих наших пенсионеров, я вернулся к Сане:

– Так, что случилось то? С чего ты взял?

– Да, за мной машина увязалась… короче, потом расскажу, подождём мужиков…

Пришлось ждать, пока придут и приедут мужики. Первым пришёл Гунин, благо он вечером только ликбез проводил, так что торчал безвылазно на базе. А вот Игоря пришлось подождать подольше – он приехал через сорок минут, на запряженной двойкой лошадей, крытой карете на салазках.

К слову, кареты были уже изготовлены. Экстерьер представлял из себя классическую чёрную карету, с легкобронированным корпусом – из алюминиевого сплава, переплавленная броня старого БМП, с козлами для кучера и слегка вытянутый, по сравнению с остальными каретами, корпус. Поворотные колёса, руль управления которых располагался под рукой кучера, как и тормоза. Шасси само по себе мало чем отличалось от автомобильного – рессорная подвеска, рама, рулевой механизм, только без двигателя и всего прочего, с ним связанного. Это было, мягко говоря, не совсем в стиле современных карет. Внешне отличить её от любой другой было сложно, зато внутри разница была огромна – просторная, светлая, с бежево-медной обивкой салона, шторами на окнах, подсветкой, кондиционером и обогревателем, работающим от скрытого в задней части, в "багажнике", генератора. Благо на такое пространство мощность не требовалась. Интерьер был уже готов в нашем времени, взят частично у представительского авто, частично у свадебных карет. Как оно действует на местных, проверяли на Проше – тест положительный, Проша остался в экстазе от плавного хода и качественного убранства внутри, стилизованного под мрамор пола, слегка тонированных стёкол со стеклоподъёмниками аля-жигули, то есть крутящейся ручкой, и царившего внутри тепла и уюта. На такой карете не стыдно было выехать в люди и пригласить в неё кого угодно. На зиму, по проверенному способу, карета была переоборудована – вместо колёс на обе оси, через переходник поставлены стальные полозья, превратившие карету в довольно мягкое и удобное средство передвижения по заснеженному бездорожью. Карет в городе Архангельске, на моей памяти, было около десятка и все они явно не соответствовали моим представлениям о каретах вообще. Начать хотя бы с того, что подвеска самой передовой представляла из себя натуральную подвеску – на кожаных ремнях, на раме, подвешивалась собственно сама карета, над рамой. Конструкция ненадёжная – стоит ремню перетереться и карета вместе со всем содержимым летит на землю кувырком. Остальные же представляли из себя довольно примитивное транспортное средство, даже по меркам этого времени. Основная масса передвигающихся по улицам города была санной, даже летом. Какой КПД у такого сизифова труда для лошадей, говорить не буду – жалко лошадок.

Уже в своей мастерской Саня, при полном собрании честного народа, заговорил.

– За мной точно следили. Причём нагло, в открытую!

– Кто? – я сел на диван последним, сначала пенсионеры. Саня ходил напротив.

– Да я откуда знаю? Судя по всему, правительство. Хотя не факт.

– И с чего ты взял? – подал голос Гунин, – они бы не действовали так открыто.

– Во-первых, меня дважды останавливали гайцы на дороге, около Петрозаводска. Хотя раньше там никого не было, уверен. Во-вторых, вели они себя как-то странно, гайцы эти. Сами не знали, чего спросить и зачем их припахали. За мной шла машина, метрах в ста примерно. Шла не скрываясь, в наглую, на расстоянии прямой видимости.

– Понятно, – вздохнул Гунин, – кажется, кого-то сильно заинтересовало, как это ты перемещаешься по стране с такой скоростью, вот они и решили сесть на хвост, посмотреть, как это тебе удаётся…

– Возможно, – поддакнул я, – хотя ещё не факт, что это правительство.

– А кто ещё? – не понял Саня, – кому это надо? И вообще, кто мог заинтересоваться? Сильно мы не палились, много не брали, так, небольшая группка частных предпринимателей…

– Возможно, возможно, – кивнул я, сильно задумавшись. Если кто-то среди людей в погонах заинтересовался подробностями моих способностей, то пора либо играть в открытую, либо прятаться, причём качественно.

– Что делать будем, братья-славяне, прятаться, или на контакт пойдём? – задал я вопрос. Игорь тут же высказался:

– Смотря кто нас ищет. А если это местных олигархов наёмники? Может же быть такое. Заметили, доложили, а потом всю душу из нас вытрясут… – скептически сказал Игорь.

– Значит, пойдём на контакт, – согласился с ним Иван, – как иначе узнаем? У них на лбу не написано. А того и глядишь, на оба фронта могут работать.

Меня это, мягко говоря, напрягало.

– Как тогда выйдем на них? – задал я логичный вопрос, – не выйдем же с плакатами "мы хотим поговорить"?

– Не выйдем, – согласился Гунин, – в таком случае лучше я возьму это на себя.

– Это сильно облегчило бы дело, – кивнул я, – есть мысли по этому поводу?

– Пока нет, – пожал он плечами, – но что-нибудь придумаю.

Все немного помолчали. Гунин взял на себя контакт с неведомыми преследователями, чем вызывал несказанное облегчение – уж с кем с кем, а с ними я пока не был идти на контакт. А то свяжут и увезут куда-нибудь на лубянку, и потом доказывай, что не верблюд.

Игорь задумчиво помолчав, спросил:

– А мы не слишком заметны со всем этим? Ну, знаешь ли, продажа корабля в наше время, постройка стометровой яхты, и так далее, это должно было привлечь внимание. Особенно постройка яхты – такое дело хрен скроешь.

– Возможно, – согласился я, – в любом случае, мы узнаем всё только после того как Иван разберётся с этим делом. Хотя меня терзают смутные сомнения – запалились мы так, что только слепой или тупой не заметит.

Игорь согласно кивнул, после чего встал, осматривая убранство Саниной мастерской. Судя по хищническим взглядам, недолго некоторым станкам быть Сашкиными, отберёт. Гунин же, впав в состояние задумчивости, так и сидел на диване. Была середина зимы, кончался январь, да ещё и на севере, да ещё и во времена петровской Руси, то есть когда про потепление не слышали даже… морозы стояли около минус двадцати, и это было нормой. Однако большую часть времени стрелки термометров не опускались ниже десяти градусов. Тепла, как в Москве, где минус пять это уже морозец, не было зимой вовсе, самая тёплая погода была под новый год, минус пять градусов и снегопад.

На фоне потенциальной слежки проблемы поставленных перед собой целей ушли на второй план: – Если это действительно те, о ком мы думаем, то все планы придётся сильно корректировать. Я решил пока занять делом людей, что бы лишний раз не думали над этим, так что обратился ко всем, кроме Гунина:

– Игорь, Саш, давайте, что ли, займёмся делом. Слежка слежкой, но про неё мы можем месяцами раздумывать, а у нас кони в стойлах застоялись. Саш?

– Да? – отозвался мой друг.

– Ты говорил, что хочешь взять себе этого… как его…

– Николая?

– Его самого. В ученики. Отбой тревоги, Саш, твоей квалификации рабочего будет недостаточно для нормального обучения простого парня.

– Ну так и я не сам его собрался на-гора учить, – возразил он, – ещё в тридцатых годах массово готовили токарей и прочих станочников во времена индустриализации, поэтому осталось море литературы, как из колхозника сделать рабочего.

– Нельзя всегда полагаться на литературу. Я не ставлю под сомнение твои навыки двигателиста, если уж с авиамоторами справился, то точно руки есть, но работать на станке это другое дело. Тем более – кого-то учить, поэтому лучше не заниматься самодеятельностью и найти хорошего, опытного человека, способного работать вместе с нами.

– Хорошо, – неохотно кивнул Саня, – Хотя я всё равно не согласен.

– Знаю. Но то, что хочешь ты и то, что нужно от Николая – две большие разницы.

Саня вздохнул горестно, но делать было нечего. Да, по учебнику можно выучить что-то, но самоучка и опытный токарь хотя бы низшего разряда, это две большие разницы.

– Игорь… да, да, Игорь, – обратил я его внимание на себя, – чем занят?

– Личным составом, – тут же ответил пенсионер, – обучением. На современном нам корабле ходить это, знаешь ли, не так то просто.

– Хорошо. В таком случае я тебя беспокоить не буду. Если что понадобится, обращайся.

– Само собой, – кивнул Игорь.

– Сань, займись поиском хорошего токаря. Лучше всего – команды из пяти-шести человек, с опытными и молодыми ребятами…

– Блин, – возмутился Саня, – это где я тебе таких найду то? И нафига?

– А если я, скажем, возьму чертежи парового двигателя и скажу сделать такой? Кто делать то будет? Там же работы именно по токарно-фрезерной части более чем много. Да, есть ещё и по части сварщиков, литьё, и так далее, так эти детали, что здесь изготовить нельзя, можно будет и в нашем времени заказать.

– Мы же ориентируемся на местные ресурсы, – не понял Саня, – как это "заказать"?

– Потому что по любому сделать промышленный двигатель на базе местных технологий мы не сможем. Вернее сможем, вариант Уатта, простой как три рубля. А Смысл держать для своих, личных производств, двигатель варианта середины восемнадцатого века?

– Ну… тогда да, – согласился Синицын, – тогда можно и заказать.

Я тоже встал, и пошёл к Игорю, осматривать достопримечательности, которые ушлый Синицын натащил в свой личный сарай. Было этого добра – предостаточно.

Вечером Иван всё же попросил переправить его в двадцать первый век, где и остался для контакта с местными властями.

По периметру плаца, рядом с ангарами, в ста метрах, расположились дома контейнерного типа. Десять штук. По нашим меркам – пакгауз, хотя для временного проживания солдат лучше пока не придумано – тепло, сухо, мягко, четыре койки в таком доме, а так же удобства в виде не только сортира, но и душевой, в отдельном домике. Для зимовки массы людей – самое то. И располагались они так, что плац и сами ангары закрывали обзор на наши передвижения. А скрывать было что – Синицын притащил из нашего времени целый вездеход на гусеничном шасси. Причём сверху это был классический уазик, поставленный на гусеницы вместо колёс. Эта машина тут же стала любимой у Синицына, который с её помощью осуществлял почти все грузоперевозки – постоянно приходилось цеплять к нему телеги с дровами, привезённые местными, а так же транспортировать грузы как между ангарами, так и из нашего времени. К сожалению, стоит съехать с плаца, как мы попадаем на снежную целину, не пригодную для любого другого вида транспорта. Пару раз в неделю Гунин брал так же пригнанный трактор со снегоочистительным оборудованием и проезжался по дороге в сторону ближайшей придорожной деревеньки. Так наша база была соединена с большим миром – ещё была дорога по реке, так как стояла база на берегу, но по льду никто ехать не собирался. Что бы скрыть всё это от местных, много труда не потребовалось – населения в регионе почти что и нет. Даже по сравнению с нашим временем, когда все спешно покидают сёла, тут было редкостное безлюдье.

Подумав об этом, я встал и, позвав Игоря, решил возвращаться в город. К сожалению, что бы избежать вопросов, передвигаться приходилось исключительно классическими способами.

Неделю спустя

Время до новостей о наших таинственных наблюдателях коротали, как могли. Проход в двадцать первый век впервые был закрыт мною, в директивном порядке – ещё не хватало сорвать переговоры Гунина. Новость эту остальные восприняли без энтузиазма. Скажу лишь пару слов о продовольственной ситуации в городе. Если в деревне всё было довольно обыденно, то в Архангельске стоял кулинарный бедлам. Процентов на тридцать местная кухня была заимствована из Амстердама, встречались самые редкие виды блюд, но в основном же было то же самое – мясо, супы – солянки, щи, выпечка – пироги, расстегаи, прочие всех видов и форм. Каши были довольно популярным блюдом для большей части населения. Зимой процент мясных блюд был меньше, зато рыбных – больше. Уха пользовалась популярностью. Но это всё для относительно состоятельных граждан, коих меньшинство. Большая часть населения перебивалась, чем могла – крупы, хлеб, рыба. Привычной нам картошки тут не знали, и видать не видывали, зато её вполне сносно заменяла русская народная репа. Две ближайшие к нашей базе деревни с тех пор, как начали снабжать нас деревом, окончательно избавились от вопроса поиска пропитания на зиму – что-то у нас было дешевле, что-то дороже, но в целом – продовольствие для местных поставляли мы, мешками. Мука, дрожжи, овощи, фрукты, крупы. Крестьяне охотно брали. Нам это стоило недорого, около двадцати тысяч деревянных за поставку. Куркуль даже подсчитал – так выходило дешевле, чем таскать керосин из нашего времени. К счастью, никакой природоохраны и лесохозяйства тут не было, поэтому даже если целый лесок вдруг исчезнет, это никого не будет волновать. На балансе леса не стоят, учёт не ведётся.

Но то крестьяне, которым на базе, на складах, было забронировано продовольствие, а другое дело – мы. На наших столах были совсем другие блюда, нежели те, к которым привыкло местное население – "щи да каша" – это немного из другой оперы. Конечно же, не устрицы с омарами, но как минимум то, что имеет на столе человек в наш двадцать первый век. И если на первое ещё не подавали оригинальностей, то дальше начинались различия с местными – картофельные блюда, плов, разные виды использования уже знакомых овощей, вроде того же рататуй, различные способы приготовления мяса и, наконец, десерты, на которых, судя по всему, за последние три столетия кондитеры оторвались по полной программе – пасты, зефиры, вездесущий шоколад, конфеты, печенье, выпечка всех форм и размеров…

Стоит заметить особенности кухни на Руси. Рацион разных слоёв населения, конечно же, разный, у верхних слоёв он богаче, у нижних намного проще и непритязательней. Кухня сформировалась под значительным влиянием различных стран Европы и Азии. Первое и главное отличие, которое бросается в глаза сразу же – еду подают в строгой последовательности. Собственно, я и раньше замечал это в различных справках, но полностью понять можно, только посетив несколько приёмов и званых ужинов у местных, как приезжих, так и коренных. Первое, потом шло… нет, не второе, потом холодное, это любое холодное блюдо вроде салата, потом мясное, потом рыбы, а потом ещё подавали пироги. После них, как правило, ещё подавали сладкое. Порядок же, царивший у нас на столе был иным, как и повар – пришлось помучаться, что бы научить его готовить каждое конкретное блюдо, но он справился. Та же лазанья не сильно сложнее пирогов, а плов всё равно приходилось готовить самому. Опыта у кока недостаточно. То есть количественно тут подавалось намного больше, а по качеству еда была более грубой, менее трудозатратной в приготовлении. Ну и по вкусовым качествам гораздо проще. Так же следует отметить и этикет, который отнюдь не изобиловал разными реверансами и политесами. Особенно застольный этикет.

На фоне этого мы, пришедшие из далёкого двадцать первого века, могли косить только под аристократию. Понял я это, когда предложил Прокофию отобедать со мной. Повар подавал борщ, салат, бефстроганоф, печёную форель и на десерт – шоколадные пирожные и горячие круасаны…

Чувствовал я себя каким-то аглицким лордом или французским месьё, так как привычные для современного человека вещи тут считались вполне себе признаком этикета. По сравнению даже с местными аристократами, за столом мы чувствовали себя неким оплотом культуры.

Это мелкое, не имеющее никакого значения, замечание. Другое дело, тоже немаловажное – теоретическая необходимость путешествовать по земле. Началось всё как раз с вопроса моего друга, когда он в очередной раз пришёл из своей мастерской.

– Вечер добрый, куркуль, – такими словами Синицын приветствовал меня, ввалившись в кабинет, – всё сидишь, считаешь…

– А что мне ещё делать? Пока Гунин не вернётся, остаётся заниматься местными делами, проходу то нет…

– Да я уж понял, – вздохнул он, – ладно, я чего пришёл то… у меня назрел один вопрос.

– Задавай, – кивнул я, вставая из за стола. В углу кабинета стояла кофе-машина, которая была одной из причин, по которой ко мне в кабинет часто наведывались все, порой по каким-то мелким вопросам. Этот раз не стал исключением, Саня быстро выбрал себе кофе и пока машина зажужжала, подошёл ко мне ближе. Ставить кофе-машину в другом месте было нельзя – кабинет и спальни в доме – единственные места, где Прокофию и остальным местным ходу не было.

– Тут такое дело… Коля, ученик мой, конечно более-менее сообразительный пацан, схватывает всё быстро, но что бы его к делу поставить много времени нужно будет. А это значит, что придётся рано или поздно решать вопрос с кадрами. Нужны специалисты-рабочие.

– Нужны, так найми, – пожал я плечами, – на базе стоят пять сейфов с деньгами. Уже под тонну набралось.

– Легко сказать, – ухмыльнулся Синицын, – посмотрел я на Колю. Неплохой малый, потихоньку учится, три года – минимум, до токаря первого разряда. И это ещё более-менее сообразительный парень, во всём городе таких ещё поискать, а тут тебе северная столица царства Русского…

– А много ли тебе людей надо? – вздохнул я, – и к чему?

– Я же говорил, зачем. Во-первых, это возможность самолично присосаться к госзаказам на оружие, особенно корабельное, – это прямой путь в местные оружейные царьки, вроде Круппа. Во-вторых, и это очень и очень важно – создание деталей для сложных машин и механизмов. Монополию на которые мы можем держать и стимулировать через неё нужные нам отрасли в нужных государствах. Первое же, что мне пришло в голову – болты и гайки.

– Смысл? – не понял я, – болты и гайки уже изобретены.

– Изобретены, да. Но ты не учитываешь мелочи. Например, болты изготавливаются уникальными, найти в пару к болту гайку – сложная задача. Прочность их ниже плинтуса, цена заоблачная. Используются редко. К какому бы делу мы не подошли, нужны те или иные механизмы, создать даже простой станок без использования болтов нашего времени оказалось крайне сложно, почти невозможно.

– А ты пробовал? – представил я эту картину.

– Пробовал. Потом ещё раз сгонял по Архангельску, накупил разного крепежа, посмотрел, проверил…

– И не нашёл ничего качественного, – Кивнул я.

– Это из другой оперы. Я не нашёл ничего вообще. На том, что есть, невозможно создать более-менее эффективный механизм. В лучшем случае – низкокачественная сталь, с отвратной закалкой или без неё, с кривоватой резьбой, такие крепления не могут выдержать достаточной нагрузки, отсюда следует что невозможно создать механизм, оперирующий большими нагрузками и давлениями, тот же кран или насос, или подъёмный механизм в шахтах, или прочные корабельные конструкции… Хотя тут в целом дело в металлоконструкциях, но в первую очередь речь идёт о крепеже. Болтах и гайках.

– Хорошо, хорошо, – согласился я с другом, попутно достав чашку из кофе-машины и передав её Синицыну, – ладно, если уж ты этим занимаешься…

– Не совсем. Как только появится такая возможность, найду специалиста в нашем времени и оставлю эти вопросы на него. Просто потому, что мне не хватит опыта.

– Да, я понял, речь то о чём? – вернул я его на изначальное русло разговора, – ты о кадрах говорил. Нужны люди, да?

– Да, конечно. Нужно ещё место и технологии, хотя с этим разобраться можно не выходя из дома. По моим прикидкам план нашей индустриализации следующий – сначала идёт изготовление различных деталей простых механизмов – болты, гайки, такелаж, далее с их помощью идёт развитие остальных механизмов. Пока что все изобретатели ограничены и в знаниях физики, и в использующихся технологиях, которые просто не позволят создать более-менее эффективные механизмы.

– А с людьми?

– Люди, к сожалению, это самый дефицитный ресурс. Вообще, как ни крути, как не посмотри, придётся искать. Я лично предполагал ехать в Тулу, там живут оружейники и им подобные специалисты.

– А разместить производство в Туле ты не думал?

– Не, даже не собирался, – отмахнулся Саня, – во-первых, это нам не выгодно с транспортной точки зрения, а во-вторых, с точки зрения торговли. Издержки на транспорт в это время чудовищные, железной дороги нет, так что если нужно будет доставить тяжёлый груз, придётся помучаться.

– Понятно. Твои предложения?

– Питер. Но в Тулу слетать за местными специалистами всё таки придётся.

– Понял, – кивнул я, – каталина снова в строю?

– Похоже на то, – вздохнул Синицын, – похоже на то. Путешествовать по земле опасно, долго, и скучно.

Я прошёлся по кабинету, задумавшись о словах Синицына. Само собой, со мной он редко согласовывал свои действия, поэтому часто приходилось наблюдать со стороны за действиями всей группы. Гунин вообще передо мной не отчитывался, только иногда сообщал, если что-то было нужно. С Игорем сложилось чуть лучше – он иногда приходил поговорить о той или иной заморочке, но тоже действовал крайне отстранённо. Сейчас было точно не время, что бы заниматься развитием подконтрольных нам производств, пусть даже и нужном и полезном развитии. Да и производств то не было, так что…

– Извини, сейчас это задача не на первом плане. Я бы даже сказал, что лучше повремени с этим до тех пор, пока не прояснится ситуация и мы не получим конкретную информацию.

– Понял, – тяжело и грустно вздохнул Синицын, – пусть так…

Саня остался, пошёл вниз, а я ещё раз прошёлся по кабинету, запустив ещё раз паровую модельку. Успокаивает же, блин. Вопрос тоже поднят немаловажный с стратегической точки зрения – так или иначе у нас могут быть передвижения по земле, причём, возможно, важные, поэтому как-то надо это дело обдумать и согласовать. Скажем, если понадобится привезти сотню человек из отдалённого уголка, такого, как Тула, то что делать будем? Для местных два-три месяца в пути это вполне нормально. Для таких случаев лучше сразу позаботиться о наличии транспортных средств. Пусть даже и с лошадьми, но приличных, а не местные телеги. Этот вопрос останется открытым, пока что, так как сами перемещения нам не нужны. Но в будущем придётся вернуться к этой теме…

Вытаскивали обратно нашего военного с особой осторожностью – сначала открыли маленький портал в Питере и оттуда, когда рядом с порталом начала ловить мобильная связь, позвонили на его номер.

Ответил Гунин почти мгновенно. Рядом со мной, в кабинете, стояли Игорь и Саня, нетерпеливо прислушивались к голосу в трубке.

– Понял, открываю, – закончил я разговор и открыл портал к Ивану. Сначала, правда, осмотрелся, да и на всякий случай пистолеты из рук не выпускали – мало ли что.

Ждал ухода обратно в семнадцатый век Иван в квартире. Признаков наличия кого-то кроме него не наблюдалось. Как только рамка портала открылась на достаточный размер, Гунин перешёл к нам. Одет он был по-домашнему, в тапочках и рубашке с джинсами. Я с удовольствием закрыл портал, а Саня и Игорь с нетерпением набросились на Гунина:

– Ну, что?

– Что там?

– Спокойно, – остудил он их, – не спешите.

Признаться, я тоже хотел побыстрее узнать, что там случилось и какие приключения пришлось пройти пенсионеру, перед возвращением.

В комнате было душновато, так что я, подойдя к окну, открыл форточку, из которой тут же повалил холод, и обернувшись, спросил:

– Но и тормозить тоже не надо, люди на взводе. Что удалось узнать? – я закрыл окно, когда температура в комнате опустилась достаточно. За окном было минус десять, но для Архангельска это ещё так, лёгкий морозец.

Гунин задумавшись, прошёл по кабинету и сел в диван, стоящий у стены напротив моего стола. Саня всё горел нетерпением, а Игорь действительно успокоился и, посмотрев на картину, сел на стул. Я же, так как кабинет был мой, выкатил из-за стола своё кресло и поставив его прямо напротив Гунина, неторопливо сел, спросив:

– Что такое? Почему молчите?

– Сложно сказать, в целом…

– Тогда начните с начала. После того, как отправились в двадцать первый век, что делали, куда ходили, с кем разговаривали?

– Ну… – Иван почесал короткий ёжик седых волос и начал рассказывать: – Прямо после того, как вернулся, начал думать, как на контакт выйти. Просто так спросить "а не вы ли следили за нами?" показалось мне как-то неправильно. Но всё равно, ничего лучше я не нашёл, – он тяжко вздохнул, – взял телефон ФСБ, позвонил, спросил, не работали ли они на трассе около Петрозаводска… меня, конечно же, вежливо послали к чёрту…

– Что? – удивился Саня, – как так?

– А вот так. Будут они ещё каким-то неизвестным личностям такие вещи говорить… да и вряд ли оператор что-то мог знать. Короче, я ему сказал, что личности, за которыми следили на этой дороге, не против поговорить, мол, если это вы, то прошу звонить в любое время дня и ночи.

– И? – Саня от волнения чуть не подпрыгивал.

– И. День телефон молчал, на второй позвонил неизвестный мужик. Попросил встретиться, в любом удобном для меня месте. Ну, я его к себе в квартиру и пригласил, мол, приезжай. Через четыре часа приехало двое, один в машине внизу остался, второй ко мне, значит…

– Понятно, – кивнул Игорь, – хотя пока что из твоего рассказа не следует, что следили именно они. Может, просто заинтересовались.

– Будут они каждому телефонному хулигану лично домой заезжать, – улыбнулся Иван, – Эти, точно тебе говорю. Представился этот, значит, Андреем. Молодой мужик, с непримечательной внешностью, спортивного телосложения, в обычной одежде – свитер, куртка потёртая, сумка через плечо…

– Таких каждый второй, – кивнул Игорь словам друга.

– Вот и я о чём. Приехал, с порога мне корочки в нос ткнул, лейтенант. Хотя терзают меня смутные сомнения, что не лейтенант он, уж староват, да и не похож на обычного "принеси-подай".

– Это уже другой вопрос, – вернул я на прежнюю тему Гунина, – Приехал, дальше что?

– А дальше начал интересоваться, кто я такой, что знаю про твою, Александр, машину, откуда, как да что…

– Про меня и порталы рассказал? – спросил я самое интересное.

– Позже. Рассказал, мол, появился такой человек с такой странной способностью. Но он не поверил, посчитал меня психом. Хотя куда ему деться с подводной лодки то? Факт есть факт.

– Ну, я примерно так и представлял, – вздохнул я, – что дальше было?

Иван, прежде чем продолжить, немного задумчиво помолчал, после чего уже заговорил:

Говорили мы недолго. Он посидел у меня пару часиков, расспрашивал о жизни, попытался, конечно, выяснить, как я с вами связан… А дальше – всё.

– Что "всё"? – не понял Игорь.

– А вот так, всё. Рассказал, он не поверил, счёл меня выжившим из ума дедом, дал свой номер телефона и попросил позвонить, вдруг что случиться с вами… Что дальше делать то будем?

Вопрос Иван адресовал всем, однако ответом ему была тишина. Не такого все ожидали, что Гунина просто сочтут сумасшедшим… хотя вроде бы всё логично – это для нас уже стало привычным делом мотаться туда-сюда, да потихоньку срубать полезности с самого портала и его действия… привыкли, понимаешь ли.

– Значит, будем брать, – кивнул я, – вот что, берём этого как его там?

– Представился Андреем. Хотя наверняка врёт.

– Не важно, – Отмахнулся я, – берём его сюда, раз такой Фома неверующий. Посмотрим, что дальше скажет…

На этом атака на Гунина завершилась. Игорь явно хотел что-то спросить, но не при нас, Синицин не сильно волновался по поводу предполагаемого контакта, а я, загрузившись, оставил наших друзей-пенсионеров, уйдя вниз, в гостиную. Саня, собственно, спустился следом за мной, не успел я и глазом моргнуть, как он уже тут как тут.

Что делать с предполагаемым контактом? Как это повлияет на нашу работу, а главное – что дальше планировать то? Ответы на все эти вопросы можно было получить у компетентных, или, хотя бы, знающих органы людей. Военный и моряк – это очень сильно не то, они даже близко не могут предположить реакцию наших контактёров. А реакция этих людей – самое нужное для меня. Но что бы исключить горячие, скоропалительные решения, лучше поговорить с этим "Андреем" самому и, желательно, здесь, в семнадцатом веке. Попав в необычную обстановку, предполагаю, он побесится, но вряд ли будет агрессивен, а значит – есть шанс поговорить как нормальные люди. И главное – возвращение в наше время будет зависеть от меня, так что не будет гражданин выёживаться.

Как провернуть такую операцию? Это другой вопрос. Просто так его не похитить, самому предложить в портал прыгнуть? Маловероятно, дураков в России хватает, но клинических идиотов в органов вряд ли будут держать. И желательно, что бы процесс был незаметен для самого гражданина. А отсюда вывод – брать нужно на машине, что бы оставить ему возможность хотя бы не помереть с холоду после прибытия и добраться до города. Открывать портал в таком случае придётся на пустой дороге, а значит…

План появился и я, подскочив, напугав этим Саню, пошёл на второй этаж, к пенсионерам.

– Не убежали ещё? – вошёл я в кабинет, глянув на трындящих военных, – есть дело. Так, Иван, собирайся обратно.

– Как "обратно"? – удивился Гунин, – что ещё?

– Так-с, поясняю, контактировать с ними в нашем времени бесполезно, нужно показывать способность, – я открыл за моей спиной маленький портальчик на кухню и протянув через него руку, взял графин с водой, – лицом. К тому же контакт на нашей территории намного выгоднее, поэтому придётся похищать нашего особиста.

– Это ты загнул, – не согласился Иван, Игорь согласно кивнул, – Это просто опасно. Что он в таком случае решит?

– Я ему тут уже, неспешно, всё объясню. Тем более, честное слово, если отойти от канонов "джеймса бонда", то думаю, это простой служащий, которого послали поговорить с военным пенсионером, в какой-то непонятной ситуации. Давайте не будем безосновательно приписывать ему какие-то стереотипы, если человек нормальный, то и общий язык мы с ним найдём.

– А обсуждать ситуацию лучше, когда ты тут хозяин, – кивнул Игорь, – и не убежит, и начальству не побежит раньше времени докладывать…

– Совершенно верно, Игорь, совершенно верно. Больше всего я опасаюсь, что у него сработает рефлекс и он тут же пойдёт писать отчёт, а потом чёрт знает кто прознает. За наши доблестные органы и их надёжность я не ручаюсь.

– Понятно… – вздохнул Гунин и, с кряхтением, поднялся на ноги. Я же прошёл к своему столу и достал оттуда маленькую визитку с моим номером телефона, пометив её подвернувшимся карандашом. Так как нужно было обеспечить секретность самого портала, необходимо было найти захолустную дорогу, лучше раннее утро, когда портал наименее заметен – в темноте он светится, а среди бела дня – слишком много людей. Утро или вечер – идеальное время для операции. Осталось всё рассчитать.

Если, скажем, Иван попросит приехать соглядатая утром, то на дороге можно будет посмотреть, по обстоятельствам, когда лучше. Открыть перед машиной портал, в паре метров, так, что бы затормозить не успел. Поэтому сельские дороги не подойдут – там скорость движения маленькая, затормозит.

Я вручил визитку Гунину:

– Просто передай ему эту визитку. По ней я могу открыть портал, то есть там, где она будет находиться.

– А дальше что? – Не понял пенсионер.

– Открою портал перед его машиной. А дальше посмотрим, как он поведёт себя в этом времени, попаданец, едрить его налево…

– Где портал то открывать будешь? – со стороны двери подошёл Саня. А я и не заметил.

– Да чёрт его знает. Где-нибудь поближе к Архангельску. Если он на машине, то чёрт его знает, как местные на такую шайтан-арбу отреагируют, может даже колдуном назначат… испытания то мы не проводили, как местные на такие вещи реагируют.

– Понятно, – вздохнул мой друг, – а на связь с ним как выйдем?

– Да очень просто. После прогулки по Архангельску пригласим к нам, сюда. А там и разговоры разговаривать будем… – я открыл портал в Тверскую квартиру, – Иван, пока что работа только за вами. Если он московский, пригласите в Тверь, если тверской – в Вышний Волочёк или около того. Так, что бы после часа после вручения визитки он мчался по дороге.

– Понятно, – кивнул Гунин и зашёл в портал, вертя в руках визитку. Я вслед ему сказал:

– Через час, примерно, я выйду на связь. Телефон при вас?

– Да, – Гунин похлопал по карману, – при мне. Что ж, приступаю.

Портал захлопнулся. Как раз в этот момент произошло неожиданное – в дверь забарабанили.

Мы, оставшиеся в комнате, переглянулись. Открывать пошёл я. С той стороны стоял Прокофий, явно встревоженный.

– Проша? – я уже и забыл, когда в последний раз его видел, – что такое? -я вышел на лестницу. Следом за мной и Саня вышел, а за ним слышались тяжёлые шаги Ивана.

– Беда! Беда случилась.

– Ша, отдышись, – я спустился по лестнице на первый этаж, в гостиную.

Проша выглядел не в пример лучше, чем при нашей первой встрече – одет он был уже не в кафтан, который был мегапопулярен у местных, а в бело-бежевый камзол, заказанный Саней в нашем времени, из шёлка и с золотой вышивкой, бороду Проша всё таки немного подрезал, подравнял, выглядел намного сытнее и холёнее, даже полнеть стал. Такому продавцу уже не стыдно показаться на людях.

– Беда, барин, – повторил Проша, – казаки верхом прибыли, кажут, что на крестьян напали, наш груз какой-то увели, тати лесные.

– Стоять, – остановил я его, – где казак?

– Тут, – забеспокоился Проша, – тут он, – писарь пошёл к двери в соседнюю комнату и что-то крикнул, приоткрыв дверь. В гостиную вошёл один из Гуниных людей, молодой парень, с винтовкой за плечом и в тёплом, сером кафтане, с нашивкой на рукаве, указывающей на его принадлежность – артиллерист.

– Давай, расскажи, – подогнал его Проша. Гунину бы не понравилось, что какая-то штрафирка командует тут, но Гунина не было. Как это всё не вовремя!

– Давеча при обходе обнаружили двух крестьян, мёртвыми. Следы саней, что они нам везли, развернули и увезли, неведомо куда.

– Понятно, – вздохнул я, – значит, бандиты.

– Як тела обнаружили, отнесли в соседнюю деревню, там их и опознали. Выехали недавно, с гружёным возом, – кивнул солдат, – при себе ни копейки не имели.

– Хорошо, – вздохнул я, – блин, как это всё не вовремя!

Проша отошёл на два шага назад, поближе к горящему камину, солдат явно не знал, что делать и кто я ему. Наниматель, командир, или ещё чего. Вроде бы так, знакомый командира…

– Так, пока Ивана нет, будем думать, что делать. Сани необходимо разыскать. Татей поймать, а лучше – сразу пострелять всех.

– Так где ж мы их найдём? – удивился солдатик, – они давно уж схоронились где-нибудь…

– Вот где схоронились, там и найдём. Чай не демоны, не скроются от глаз, да и телега очень приметная, сам видел, – уверенно сказал я, – далеко они не могли уехать, да и вряд ли повезут чёрте-знает куда телегу…

Опасности сани не представляли – если бы в них были потенциально опасные для рассекречивания технологии, то хрен бы мы дали их местным. Другое дело, что продать их всё таки можно задорого – были они из сваренных металлических профилей, с деревянным верхом и металлическими полозьями. Стоили, наверняка, не три рубля, а все десять. Да и не в деньгах дело – если уж рядом с нашей, хорошо охраняемой, "военной" базой "лесные братья" не боятся устраивать шум, то дело пахнет дурно. Нужно устроить небольшую охоту за бандитами. А лучше – большую.

Что в данном случае делать? Как минимум, полторы сотни солдат – маловато для прочёсывания местности. Да и нельзя допустить захват вооружения и амуниции, а значит –необходимо действовать большими группами.

– Так, я отправляюсь на базу. Саня, останешься тут за главного, займись пока своими делами, но без надобности по дорогам не передвигайся.

Я пошёл на выход быстрым шагом. Проша двинулся за мной, около плеча:

– Барин, а мне то что делать?

– А тебе? – усмехнулся я, – магазин на тебе. Ах, да, я ещё хотел с Сашей поговорить про увеличение ассортимента… поговори с моим другом про новые товары, а у меня – дела. Солдат! – окликнул я казачка, – пошли за мной. Тот подскочил, но остановился в двух шагах.

Днём и ночью магазин стерегли четверо солдат Гунина, вооружённые винтовками и саблями, ходили они вдоль забора. Зимой порядок патрулей был мягче – во дворе был сортир для них, в конюшне – пост, с которого был виден вход. Добрыня, собственно, и сам был тем ещё богатырём, так, что мог огреть плетью любого вторженца, а тут ещё и солдат, сидел, глядел в окошко за входом, да скрашивал быт конюха разговорами.

Я накинул тёплую куртку и позвав жестом солдата, приказал добрыне запрячь карету с санным шасси. Собственно, карета и стояла рядом с конюшней, на снегу, специально не убираемом для выезда "кареты". Добрыня, кивнув, зашёл в конюшню. Появляться вдруг-откуда-ни-возьмись на базе я не мог, а вот проехаться туда – самое милое дело. Могут, конечно, и напасть, но никто не отменял броню и амбразуры в самой карете, так что отстреляемся. Кучер был специально обучен в таких случаях давить на газ.

Гунин ещё месяц назад натащил оружия. Откуда – понятия не имею, попросил открыть портал по метке, после чего в течении шести часов, при помощи грузовых тележек все, кроме меня, вытаскивали целые штабеля ящиков различной величины. Однако я на них внимания особого не обратил – заметил, только когда пришла очередь артиллерии. Да, много Гунин не брал – с помощью гусенечного вездехода были вытащены две большие пушки с длинными, тонкими стволами и несколько миномётов. Как оказалось, их, миномётов, было три штуки. Поначалу я думал, что это современные образцы, но, как только загрузка была закончена, меня разубедили – это были сто двадцатимиллиметровые миномёты образца пятьдесят пятого года. Снаряды к ним подходили и современные, зато на складах такого добра было более чем много. Увы, участь этих миномётов – металлолом. После было выпущено более чем много более современных, совершенных конструкций, а М-120 остались не у дел. Собственно, угрызениями совести поэтому мы не мучились. Нет, просто так прийти и отобрать какое-нибудь действительно нужное и полезное, дорогое оружие – это не по-нашему, зачем создавать людям проблемы? Миномёт, как и две пушки, заняли своё место в ангаре Гунина. Склад боеприпасов был устроен за пригорком. В землю, на манер норы хоббита, были врыты несколько контейнеров, потом мы их ещё и залили бетоном с примесями – что бы на холоде затвердел. Теоретически, такое укрепление может выдержать взрыв части боезапаса, а если и взорвётся всё – большая часть осколков уйдёт в землю и в воздух, не задев ангары. Разве что могут потом с неба свалиться тяжёлые стальные осколки. После одной из стрельб я сходил к мишеням, взял себе на память пару осколков от ста двадцати миллиметровой осколочно-фугасной мины. Килограммовая стальная чушка, вырванная из металла, похожая на бесформенную, с острыми, как бритва, краями. Такая прилетит даже медленно – убьёт гарантированно, что уж говорить про взрыв – разорвёт человека запросто пополам.

Помимо артиллерии были ещё оговоренные образцы оружия – в первую очередь – СКС. Это оружие действительно было на складах в огромном количестве. Для местных оно подошло идеально – с винтовками и штуцерами они более-менее знакомы, видели, с какой стороны у ружья дуло, так что после небольшого курса солдаты быстро научились стрелять. Отдельно Гунин отбирал снайперов – те же СКС, но с оптическим прицелом. Среди солдат, как говорил мне Иван, есть даже конкурс, на лучшего стрелка, с десятью призовыми местами – проводится конкурс ежемесячно, выдаются ценные подарки с наших складов, такие как дорогая амуниция, от которой мы отказались по экономическим соображениям, например, снайперские очки, что бы снег и солнце не слепили глаза, качественная одежда. Первый же победитель получил в своё распоряжение чудо инженерной мысли двадцать первого века – двухместную палатку, весом в два килограмма. Даже чуть меньше. Может быть, это и покажется кому-то смешным, но для похода лишний килограмм веса – это уже тягость. Сэкономив килограмм, можно взять больше еды, воды, боеприпасов, и так далее. Штатные палатки весили по тридцать килограмм, и были рассчитаны на пять человек, то есть около шести килограмм веса на человека. Зато они были достаточно продуманы – имели пол, высокие потолки, отопление от возимого газового баллона. Нам пока что это совершенно не понадобилось, однако всё же, чем чёрт не шутит. Солдаты вообще влюбились в это жилище тут же, прочно и надёжно – в двадцатиградусный мороз там было относительно тепло, сухо, что по меркам местных солдатских походов и есть рай.

Второй получил в своё распоряжение жилет-разгрузку и комплект разных мелочей, третий – пару новых зимних ботинок. Это, остальные отделались мелкими денежными призами.

В целом, оснащение отряда было хорошим, добротным, были свои снайперы, артиллеристы, кучеры и повара, с дисциплиной всё тоже было замечательно. Такое тёплое местечко, как нашу компанию "2С" никто покидать не хотел. Платили хорошо, всё полученное можно было отправлять домой или копить, так как всё необходимое предоставляли. Разве что, в отличии от других, строго следили за оружием и не давали с ним выйти со службы в город, а так – шикарно.

Вместе с солдатиком мы влезли в карету. Малец немного шугался, несмотря на то, что вроде бы уже должен привыкнуть к всем нашим странностям. Довольно роскошное убранство внутри кареты несколько необычно действовало на представителей простых слоёв населения, да и не на простых тоже действовало. Через пару минут мы выдвинулись в сторону базы и я включив печку, снял куртку, развалился на диванчике, задумался. Как же эта заваруха не вовремя! Вот бы завтра, когда разберусь со Штирлицом, или послезавтра…

Карета двигалась по улице относительно быстро, относительно местных средств передвижения. Притормозили мы только на выезде из города, но охранявшие дорогу стражники, стоящие на дороге, быстро пропустили нас. Логотип "2С" уже был широко известен в городе, поэтому бюрократы нас особо и не трогали. Чай люди не бедные, но и не дураки, связи имеем с кем надо.

– Как думаешь, они уже убежали, или снова явятся? – поинтересовался я у солдата.

– Кто ж их знает, – пожал тот плечами, – люди дикие, может и сунутся ещё.

– Да, придётся принять кое-какие меры безопасности, – согласился с ним я.

Приехали на базу мы через два часа – летом по дороге скорость, по идее, должна быть выше. Тут пути то – тридцать километров. Но по меркам времени это было очень быстрое путешествие.

Карету кучер привёл как раз к конюшне, откуда уже солдатик меня повёл за собой.

– Так, – остановил я его, – созови всех, кто свободен. Построение вот в этом ангаре – я показал на склад, – через десять минут.

– Есть! – солдатик быстро козырнул и побежал собирать народ. Я же, зайдя в ангар, закрыл за собой дверь и открыл портал в двадцать первый век и вышел с ним на связь – около портала при определённом его расположении мобильник ловил отлично.

– Аллё? – поднял Гунин трубку.

– Позвонил?

– Да, Кирилл, и тебе добрый вечер. Позвонил, назначил встречу сегодня вечером. Обещал приехать через шесть часов.

– Ну и замечательно. А у нас тут ЧП случилось.

– Какое? – насторожился военный, – блин, как невовремя то!

– ЧП всегда случается невовремя, – вздохнул я, – разбойники уже настолько оборзели, что прямо на дороге на нашу базу крестьян убили и забрали Сани. Ради них, наверное, и вышли, твари.

– Понятно, – мрачно ответил Гунин, – мне к тебе вернуться?

– Нет, пока что я и сам справлюсь. Включу сигнализацию на заборе, удвою патрули, поставлю на съезде в наш лесок блокпост, что бы дорогу обезопасить…

– А не боишься, что по лесу пройдут? – удивился Иван.

– Там дикие звери, снег по колено и непроходимая чаща. Пролезть то версту смогут, а вывезти что-то – уже нет. Ладно, с этим я и сам справлюсь.

– Хорошо. Вроде бы, всё правильно. Я приеду, и поговорим.

Гунин отклся. Значит, через шесть часов… или, если вдруг, задержится… нет, на этот случай лучше держать портал открытым длительное время и что бы телефон лежал рядом, на всякий случай. А то похерим всю идею и пиши пропало.

Я открыл дверь, в которую уже начали стучаться собравшиеся солдаты. Внутрь вошла приличная толпа, человек пятьдесят. Зайдя, солдатами начал командовать сержант – через минуту толпа построилась в две шеренги, старший обратился ко мне:

– Товарищ….

– Директор, – подсказал я своё звание в нашей торговой компании. Саня числился моим заместителем по хозяйственной части. То есть куркуль нашёл своё счастье на складе, заваленном всеми мыслимыми и немыслимыми полезными вещами, от унитазов и зубной пасты до гаубиц.

– Товарищ директор, личный состав построен…

Я, честное слово, в армии не служил, поэтому что ответить не знал. Да и собственно, это было не так важно.

– Вольно, – негромко сказал я сержанту, который повторил моё слово уже своим голосом, так, что чуть уши не заложило. Сержант вернулся в строй и я начал речь:

– Как вы знаете, неизвестные тати недавно вышли на промысел на нашей дороге, совсем рядом с нами. Убили крестьянина и похитили наше имущество, сани, поэтому во-первых – патрули на базе удвоить. Во-вторых, удвоить количество людей на воротах, не зевать. Не исключаю, что они снова попытаются напасть.

Солдаты послушали, и после команды, разошлись. Вернее не слишком организованной толпой пошли на выход. Гунин может сделать и больше, а у меня, увы, пока что командовать не получается. Блокпост соорудить – дело полезное, да только я понятия не имею, как это делается. Особенно с учётом местного оружия и вероятности ночного нападения. Солдаты покинули меня и я остался на складе один. По всей протяжённости ангара стояли складские полки, на них ящики, коробки, кейсы, и всё такое прочее. Отдельно ото всего стояли пушки, Д-44, две штуки. Этим, по словам Гунина, склад был завален, хотя точное количество и не назвал. Собственно, мы воевать то и не собирались, но расслабляться тоже не хотелось. А две пушки и пара миномётов, вместе со станковыми пулемётами на входе позволят сдержать нападение целой армии – через лес зимой мало кто пролезет… да и летом тоже. Поэтому безопасность была на уровне. Особенно её обеспечивали пулемётчики и миномётчики. Пока не пришло время для начала операции, я решил возвращаться обратно в Архангельск – пошёл в сторону конюшен и приказал возвращаться.

Трястись по дороге – то ещё удовольствие. И именно поэтому я и подгонял реализацию парового двигателя – эта штука могла залегендировать существование автомобилей и любой самоходной техники. И к чёрту местных, пусть как хотят относятся – сам я трястись по кочкам желания почти не имею. Ну и вопрос скорости – лошадь ехать со скоростью в сорок километров в час, то есть галопом, может только непродолжительное время. Десять-пятнадцать, максимум двадцать километров в час – вот скорость гружёной лошади. Со всадником – пятнадцать-двадцать, и намного дольше, а так – приехал – поменяй лошадь, прежняя устала, ей отдохнуть нужно. Собственно, все прелести цивилизованного механического транспорта в первую очередь в том, что машина, паровоз, корабль с ветром, не устают и могут ехать и плыть круглосуточно. Даже пять узлов, читай, восемь-девять километров в час, на море считаются хорошей скоростью для путешествий, благодаря которой многие отдают предпочтение водному транспорту. Конечно, наши кареты были довольно мягкими и комфортабельными, а как местные путешествуют? Это же сплошная пытка.

С такими невесёлыми мыслями я вылез из кареты на своём дворе и пошёл через задний вход в дом. Открывать портал тоже надо понимать, где. Но на этот случай я уже забросил на дороге, около деревни, метку, буду готов. Дом меня встречал теплом и уютом – все разошлись, разбежались, развелись, остался я да Проша. Да повар, конюх, да пара солдат-сторожей. Но они не в счёт.

Заперевшись в кабинете, я открыл небольшой, сантиметров тридцать в диаметре портал над столом и положил около него телефон. Скинул Ивану СМСку о том, что бы позвонил после отбывания "Андрея" из квартиры. Приглашал он его, собственно, в наш дом в Торжке.

Пока суд да дело – решил разобраться с бумажной волокитой по поводу учебников для местных солдатиков, вернее казачков. Малы ещё, до "Казака" казачкам дослужиться надо.

Звонок раздался через три часа – приехал, взял визитку, спрятал в карман, уехал. Облегчённо вздохнув, я открыл портал к Ивану и забрал его оттуда. Собственно, с этого началась вторая часть эпопеи. Если первая – мы сами полезли в это время, то вторая – сотрудничая с соответствующими органами. Правда, похищение сотрудника этих самых органов не слишком вписывается в добровольное сотрудничество… но боюсь, если просто так ему показать портал, пошлёт коту под хвост и заберёт меня с собой, "что бы на месте разобраться". А это черевато рассекречиванием, уверенности в отечественных органах у меня нет совершенно. Пока что не было эпизодов, доказывающих их надёжность, зато кроты явно водятся – информацию же кто-то сливает…

Гунин зашёл в кабинет и портал за его спиной захлопнулся.

– Ну, Иван, рассказывай, как сходил?

– Замечательно сходил, – удовлетворённо ответил военный, – всё, как планировали. Визитку отдал, ничего не предпринимал, вернулся тут же. Минуты две только дверь за ним захлопнул.

– Замечательно, – кивнул я, – значит, дальше будем действовать по обстоятельствам. То есть импровизировать. Портал я смогу открыть только рядом с собой, максимум – сотня метров. Значит придётся ехать самому в поле.

– Да, кстати, об этом, – иван оживился, – что у тебя тут произошло?

– Да, относительно мелкое происшествие. Как только ты ушёл, прибежал солдат из твоих, сообщил, что около лагеря найден труп крестьянина, вёзшего нам дрова. Это нам не опасно, однако на наших дорогах промышляют разбойники.

– Так, понятно, – насторожился Иван, – что делать будем?

– Да ты садись, в ногах правды нет, – махнул я рукой, – оставить без внимания такие дела около нашей базы мы не можем. Поэтому необходимо вычислить местного татя и пристрелить его. Нравы тут строгие, так что проблем с законом не будет.

– Вычислить… – задумался Иван, – как? Тут соответствующие специалисты нужны.

– Да нет, это другое дело. Не можешь по уже имеющимся следам – попробуем по методу живца. Опять же, большинство лесов не хвойные, листья сбросили, так что с воздуха можно будет легко разглядеть копошение внизу, а там уже и группу захвата отправлять.

– Как? – не понял Гунин, – порталом? Иначе не успеем.

– Да нет, зачем порталом? Карета моя хорошо бронирована, удары топором или стрельбу из местных мултуков держит прекрасно.

– Так, стоп, – поднял руки Иван, – кажется, я понял, что тебе надо. Да, такой вариант возможен, только как мы обеспечим в таком случае секретность? Да и опять же, наблюдение нужно организовать…

– Для наблюдения можно прикупить в нашем времени БПЛА… я тут присмотрел парочку. Изначально планировалось их Игорю на корабль, в качестве разведчиков, но раз такое дело – нам не сложно подыскать БПЛА с тепловизорами и ИК-камерами. Последних, кстати, Саня предлагал купить несколько десятков для слежения за нашей базой.

– Так, это вопрос десятый…

– Нет, кстати, не соглашусь, – отрицательно помотал я головой, – это вопрос второй после ловли татей. Главная наша проблема при пользовании порталами – камеры, поэтому средство довольно эффективное. Другое дело, что операторам быстро надоедает смотреть одну и ту же картинку, но ничего не поделаешь. Камеры придётся расставить на нашей базе, Саню отправлю за ними в ближайшее время…

– Ладно, ладно, – сдался Гунин, – что там с разведкой, будет воздушная?

– Обязательно будет, – согласился с ним я, – даже если не получится использовать относительно простые и дешёвые БПЛА, поднимем в воздух старушку "Каталину". Или, ещё лучше, заберём оттуда мой самолёт, и на нём…

– Твой? – не понял Гунин.

– Ах, я же не сказал? Я пилот-любитель. Имею маленький сверхлёгкий самолётик, только у него кабина открытая, а в такую погоду… нет, лучше БПЛА, чем пневмония.

Гунин улыбнулся, – дело твоё, но раз обещал авиаразведку, обеспечь.

– Сначала "Андрей", а потом уж займусь этим делом.

На том и решили.

Гунину я открыл портал рядом с базой – он пошёл пешком, а сам я засобирался. Как забросить человека на нужное место? Это надо самому "попрыгать" по пространству.

Для начала я перешёл на базу, вслед за Гуниным, там взял снегоход и проверив его на работоспособность, двинулся порталом на архангельский тракт. Поддав газку, я насладился быстрым перемещением на вменяемом транспортном средстве. Снегоход – великолепное изобретение человечества. На относительно ровной дороге можно было поднять обороты и снегоход преодолевал стокилометровый скоростной рубеж. Снегоходами вооружились мы все, однако каждый своим вариантом – Саня предпочёл спортивный, Гунин взял себе "буран", а я – обычный русский военный снегоход. От гражданской модели он отличался шестидесятилитровым бензобаком, хорошей проходимостью, багажником под сидением. Ещё потом его доработали по моему заказу мощными фарами, фарой-искателем, более мощным двигателем – вместо шестидесятисильного двигателя поставили девяносто лошадей, часть из которых работала в основном на работу мощных фар. Вот, пригодилась машина. Как я помнил по карте, тут недалеко была деревушка, а если человек попадёт в неизвестные обстоятельства, то первым делом – пойдёт к другим людям. Правда, как его примут, не знаю, но вряд ли будут шугаться…

В этот момент на горизонте замаячил кто-то, судя по всему, на санях. Смеркалось. Разглядеть было проблематично, поэтому я, поддав немного газу, со скоростью лошади двинул навстречу. На встречке был крестьянин на санях-розвальнях, вёз какое-то барахло. Шуганулся он от меня, когда я приблизился, однако лошадь его не послушалась, благодаря чему я мирно миновал его, тут же дав газу и уйдя в точку. Вот так-то.

Вырулил я с дороги только на подъезде к деревне. Собственно, дальше мне и не надо было, это место прекрасно подходило. Сейчас "Андрей" должен быть уже на полпути, даже если он Тверской. Снегоход я порталом загнал в закрытый ангар, после чего уже вышел на деревенскую дорогу. Открыл портал в точке, близкой к визитке – в трёх метрах над ней. В портал подул свежий ветер, видимо, разница в давлении. С той стороны Тут же стала видна уезжающая машина. Вообще, ощущение странное – как будто в монитор смотришь, только изображение настоящее…

Второй портал был уже рабочий – Я приготовился и в один момент открыл большой портал в пяти метрах перед маяком, по направлению движения. И тут же нырнул в следующий портал – только краем глаза заметил машину, вылетевшую из прошлого портала.

Собственно, на этом и завершилось. Сердце билось ужас как – не думал, что я такой нервный человек! Хотя тут операция ответственная, чуть что не так – всё коту под хвост. Разработана она, конечно, наспех, но ничего не поделаешь.

Вывалился я в ангар, едва не упав на снегоход. С той стороны, за дверью, послышались шаги. Я включил фару-искатель на снегоходе и после уже – свет в самом ангаре. Да, понервничал я изрядно – аж руки тряслись. Пока не набежал Игорь с его солдатами, я залез в багажник своего транспорта и достал оттуда рацию. Частота у нас была одна, за неимением других попаданцев, поэтому ответили мне быстро.

– Приём. Гунин? Приём!

– Гунин слушает, – через несколько секунд ожидания ответил военный.

– Иван, я на базе, в ангаре. Ох, и пришлось же мне натерпеться страху! Приём?

– Я рядом. Что-то случилось? Говори конкретнее.

– Нет, всё прошло как и планировали. Всё как и предполагалось.

– Ты часом никого кроме нашего клиента не притащил?

– Нет, – хохотнул я, – давай, отворяй ворота. Я тут заждался.

Гунин ничего не ответил, а через минуту дверка в ангар открылась. Показался Иван в тулупе и с фонариком. Однако заметив, что я уже включил свет, выключил фонарь и прикрыв за собой дверь, подошёл ближе:

– Пойдём во времянку. Тут такое помещение протапливать сложно, поэтому холодина…

– Пошли, – я поднялся и через пять минут Иван уже отпаивал меня горячим чаем.

Проживал Иван в одноместном доме-вагончике. Был он не слишком просторный, зато тут светло, сухо, тепло, а так же уютно – взятое из дома бельё на кровати, столик с письменными принадлежностями, умывальник и даже маленькое подобие кухни. В общем, жить можно, в полевых условиях – лучше не придумаешь. Всё было крайне аккуратно и педантично – чай и кофе стояли на откидной полке на "кухне", кровать была застелена по-армейски, то есть край одеяла подвёрнут и сверху покрыта покрывалом, рабочий же стол мог оценить даже Экюль Пуаро, легендарный вымышленный педант – ручки, карандаши, листы бумаги, отчёты разложены с геометрической точностью. Судя по всему, такой порядок в делах Иван поддерживал всегда.

Пенсионер встретил меня радушно, пригласил за столик, после чего уже начал расспрос:

– Как прошло?

– Великолепно. Я, значит, тут же отправился сюда, на базу, взял снегоход и отправился к соседней деревне… тут, в десяти километрах ниже по течению Двины. Кстати, – поправился я, – я уже мечтаю о том, дне, когда мы окончательно залегендируем свою технику. Хотя бы снегоходы. Когда с моим другом ездили на мотоциклах по местным дорогам, потряхивало сильно, а на снегоходе до ста двадцати разогнался – и как по маслу.

– Оно и понятно. Тут дороги протоптаны, разровнены, да ещё и снег…

– Ха, местные на лошади это же расстояние за час преодолевают. Короче, приехал я к деревне, загнал снегоход обратно в ангар, и открыл портал прямо перед носом его машины. Тут же, мгновенно прыгнул сюда.

– А попал ли он в портал?

– Заметил краем глаза, попал. Весь, с машиной. УАЗ, кстати, патриот. Символично.

– Да наплюй, – отмахнулся Иван, – значит, наш "Андрей" находится где-то в тридцати верстах от Архангельска?

– И в семнадцатом веке… хотя и последнем его году.

– Смотри, кабы его местные не затюкали за непонятную арбу, – покачал головой Гунин.

– Я вот тоже об этом думал. Смотрел как-то кино про первые паровозы… ничего, люди привыкли, а это машинерия пострашнее машин и снегоходов – пыхтит, гремит, паром свистит… короче, тут всё как-то чёрт-знает-как получается. Нужно будет этот вопрос потом отдельно исследовать на местных, в первую очередь на твоих солдатах.

– Вряд ли, – вздохнул Гунин, – они у меня, конечно, религиозные, но люди такие… молодые, на месте не сидят, мозги ещё не закостенели, да и наша работа по ликбезу даром не прошла. Не ручаюсь, что они просто плечами пожмут и внимания особого не обратят. На местных надо тестировать, на крестьянах, а там и видно будет, можно в город выехать на нашем транспорте, или нет…

– В таком случае, оставим это на ближайшее будущее. А пока что – будем ждать возможности контакта с Андреем. И попутно – посмотрим реакцию местных на него.

– Это как? – не понял Иван.

– Это очень просто. Открываем маленький портальчик метрах в десяти над ним и смотрим, что там внизу происходит.

– А не засветимся?

– Думаю, нет, – покачал я головой.

Собственно, с момента проваливания пятого попаданца в это время прошёл всего час, поэтому действовал я осторожно. Но предосторожность оказалась излишней – портал открылся над крестьянской избой. Опустившись ниже, под крышу, пройдя чердак, мы попали порталом под потолок. Внутри было темно, под нами была развешенная одежда на табуретке, а рядом, на жёстком топчане, спал человек. Было прохладно, но чай не двадцать первый век…

В человеке Гунин опознал Андрея. Я проверил – закрыта ли дверь, а то глядишь его и под замок посадили. Но нет, двери в комнатушке не было совсем. Так что я пошёл порталом дальше, искать машину. Она обнаружилась рядом с домом, была загнана во двор. Никаких признаков жизни в деревушке не было.

– Ну так темно же, – прокомментировал Иван, – люди спать ложатся как темнеет. Один хрен делать больше нечего.

Я закрыл портал.

– Что ж, объявляю первый этап плана состоявшимся успешно. Наш клиент познакомился с местными и устроился у них на ночлег. Машину они не затыкали копьями…

– Какими ещё…

– Я образно выражаясь, – хмыкнул я, – значит, можно дальше налаживать контакт.

– Как? – спросил Иван.

– Да очень просто. Берёшь транспорт, бензина… ну или керосина, не знаю, на чём его уазик ездит, и едешь за ним. Вместе уже на нашу базу, а отсюда – в Архангельск.

– Понятно, – кивнул Гунин, – Опять мне?

– Тебя он знает. Значит, пойдёт на контакт. А дальше уж ты его к нам приведи. Тут и посмотрим, кто куды чаво и как.

Гунин согласно кивнул, после чего я открыл портал в свой дом и вернулся, пожелав военному сладких снов. Денёк был ужасно хлопотный.

Утром хлопот прибавилось ещё больше – Иван связался со мной по рации, сообщил, что выезжает, вместе с парой солдат, к нашему попаданцу. Хотя попаданчества в его делах немного – провалился, переночевал в крестьянском холодном доме, на жёстком топчане, после чего сразу вышел на контакт с Гуниным. Вернее выйдет.

Саня, как и предполагалось, ночевал в доме, хотя иногда оставался на базе. Разыскав его, я отозвал в сторонку:

– Утречка, Сань.

– О, какие люди, – Синицин что-то читал на своём ноутбуке, поэтому быстро отложил технику и поднялся, – что случилось?

– Да ничего, в общем-то. Скоро сюда Гунин приведёт нашего клиента.

– Понятно. А я то тут при чём? – удивился Саня, – мне с ним базары вести?

– Да не. Для наших нужд нужен беспилотник…

– Помню, помню, – кивнул Саня, – мне ещё Игорь говорил про него. Ну так что делать будем? У нас же в квартире чёрт знает что, пропал этот… как его там. Может быть уже даже пришли с обыском…

– Это в Торжокскую хату. Там разве что машина Гунина есть из ценного, вот и всё. К тому же контакты со мной пока что не происходили, только с Гуниным.

– Ну, тогда проще, – кивнул Синицин, – значит, мне нечего опасаться?

– Не знаю, следили то за тобой…. Вот что, поищи пока под наши нужды самолётик тут, максимум – он нужен будет через неделю. А как с этим решим, будем спокойнее действовать.

– Понял, – согласно кивнул Саня и вернулся к ноутбуку.

Да, этот самый попаданец-Андрей портил нам всю малину. И вроде бы, пока не договоримся, придётся сидеть тут безвылазно – реакцию его коллег я не берусь предсказать.

Южнее Архангельска. Гунин Иван.

Дорога, по которой предстояло ехать, была относительно свежей, протоптанной. Хотя сейчас, зимой, и вовсе все дороги заметает – никто внимания даже не обращает. По сравнению с общим трактом та дорожка, что на нашу базу идёт – образец удобства, регулярно отправляются солдаты в наряд с лопатами, да и бульдозер под моим руководством раз в недельку по выходным проезжает, особенно после снегопада. Раз проехал – уже на месте снежной целины дорога.

Ехать в деревню – тот ещё геморрой – если у нашего "Андрея" есть машина, как обратно возвращаться? Он будет ползти за обозом? Поэтому я взял два десятка солдат, первую роту. Эти самые смекалистые из всех, и в боевой лучшие – большая часть призёров чемпионата стрелков в первую роту переведена была.

Сам же я сел на снегоход – как ни странно, отечественные машины этого класса постепенно стали улучшаться. Нет, это уже не в какие ворота не лезло – снегоходы и те пришлось слизывать и частично копировать у западных "друзей". Они окончательно офанарели – казалось бы, нет более русского транспорта, чем снегоход – половину года, на девяноста процентах просторов нашей родины только на снегоходе и можно пройти. Ан нет, не смогли, не потянули. Другие набрали тут же себе "ямахи", Игорь, вон, тоже. Только ездить на них можно было около базы, по мелким надобностям.

Солдаты, как и ожидалось, особого внимания на мой транспорт не обратили. "Особое" от обычного отличается полным бездействием – смотрели, конечно, долго и задумчиво, но не шарахались, да и выглядел снегоход просто.

– Ну что, готовы? – спросил я у старшего.

Сержант, по имени Горислав, кивнул:

– Да, тащ капитан, – согласился он.

Дальше я двинулся медленно-медленно в сторону деревни. Ну как медленно – снегоход был не слишком быстрым, но и двадцать километров в час для лошадок уже было слишком быстро. Вот на пятнадцати они уверенно ехали за мной – я первый в колонне, за мною вся кавалерия. Вид они имели особенно грозный – винтовки за плечами, на поясах сабли, одеты в серо-белый зимние полукамуфляжные куртки, с чёрными масками на лице и очками, что бы снег не слепил, да в глаза не лез. Потихоньку-помаленьку добрались до деревни – тут всего пять вёрст. Где именно остановился Андрей? Хороший вопрос – кавалькадой мы выскочили на главную улицу деревни. Она единственная, а значит и главная – рядом с ней стоял колодец.

Никаких признаков жизни не было – никак местные пошугались такой процессии, как мы. Кавалерия догнала меня, после чего поравнявшись, Горислав спросил:

– Тащ капитан, сюда ехали?

– Да, да, сюда, – кивнул я, – ладно, отдохните пока, – я двинулся на своём "коне" к ближайшей хате. На стук в дверь никто не открыл.

– Да, ёш её налево, – выругался я. Из-за забора залаяла псина, так что пришлось отойти.

Погодка была та ещё. Придётся звать по своему, человек, судя по всему, ещё не уехал…

Я достал свой ПМ, его звук вряд ли можно с чем-то спутать, и разрядил всю обойму в воздух…

Выстрелы слышны далеко, не ошибётся…

И я не ошибся тоже – через минуту со стороны окраинного дома вышел наш знакомый, Андрей… Хотя вряд ли его можно назвать удивлённым или доброжелательным – руку из кармана он не убирал, и я готов поспорить, там пистолет.

– Иван Николаевич? – удивился он, увидев меня, рядом со снегоходом.

– И вам доброе утро, Андрей. Как поездка? – я продемонстрировал ему разряженный ПМ с отведённой назад затворной рамой, после чего вынул пустую обойму и засунул пистолет в карман куртки.

– Иван Николаевич, надеюсь у вас есть объяснения происходящему? И где мы находимся, ради бога!

– Это, извините, не мне вам рассказывать, – в этот момент к нам приблизились солдаты, снявшие винтовки с плеча. Парочка уже заехала в обход дворов, по глубокому снегу, и взяла на прицел винтовок Андрея, только он затылком не видел этого.

– Ша, опустить оружие, – обернулся я к солдатам, – Горислав, бери всех и подождите нас пока немного поодаль. Вон, коней напоите лучше.

– Слушаюсь, тащ капитан! – козырнул он и лихо развернув своего скакуна, направился прочь.

Андрей внимательно слушал наш диалог и, судя по всему, всё больше и больше запутывался. Кавалерия, вооружённая СКСами, обращающаяся мне "товарищ" и явно не на средневековом языке.

– Я всё больше убеждаюсь, что мне нужно было пригласить вас к нам, – сказал Андрей, вынув руку из кармана, – может, всё-таки объясните, где мы?

– Мы в деревне… понятия не имею, как она называется, – пожал я плечами, – приблизительно в сорока километрах южнее Архангельска. Вы же хотели это узнать?

– Нет, – отрицательно мотнул он головой, – это совершенно не связано с моей работой…

– Ошибаетесь, Андрей, сильно ошибаетесь. Вы хотели узнать то, что неизбежно привело бы вас к нынешней информации. Другое дело, что руководитель нашей маленькой кампании решил пойти с опережением графика и познакомиться с вами раньше, чем вы, вернее ваше самое высшее руководств очень настойчиво захочет познакомиться с ним. Так сказать, не скрывается, проявляет сознательность и добрую волю…

– Хороша же добрая воля, – вздохнул Андрей, – ладно, вижу, вы не горите желанием со мной говорить…

– Вернее, я тут на таких же правах, как и вы. Единственный человек, который обладает всей полнотой власти над порталом, и руководит всем. И против не попрёшь – быть изолированным здесь ещё хуже, чем возвращаться и забыть про это время…

– Время? – уцепился за оговорку Андрей, – я уж понял, что мы не в двадцать первом веке…

– Семнадцатый, – вздохнул я, – тысяча шестьсот девяносто девятый. Февраль-месяц по нашему календарю…. Подробнее лучше вам Объяснит Кирилл, он занимается стратегией, он вас сюда и закинул…

– Зачем?

Я и разговор закончить вежливо не мог, и отвязаться от Андрея. Вцепился, и ведь попробуй не расскажи… хотя тут план Кирилла был рабочим – он тут, у нас, со своими связи нет, полномочий тоже, зато в нашей власти всё. Поэтому и играть придётся по нашим правилам.

– Я же сказал, я могу вам что-то рассказать, но всей полнотой информации обладает только Кирилл. Вообще, мои функции здесь – руководить небольшим военизированным отрядом, – я кивнул на казачков, – вот этими ребятами.

– Понятно, – вздохнул Андрей и поёжился.

На улице минус десять, погода та ещё, так что болтать лучше в доме – простынем. Поэтому я и продолжил выполнять план шефа:

– Дом наш находится в Архангельске, "Начальник Экспедиции" ждёт вас, моя задача – сопроводить вас… а то знаете ли, кто знает, как местные на машину отреагируют…

– Пока что не выглядели запуганными, – улыбнулся Андрей, – пока вы с вашими чертями не прискакали…

Мы направились в сторону дома, в котором остановился Андрей. Ворота нам открыл крестьянин – в тонкой, простой одежде. Да и ворота то – просты как три рубля. Однако были, что по местным меркам уже хорошо. Андрей сам принялся рассказывать:

– Еду, я, значит, на машине, вдруг вылетаю чёрт знает куда. Посмотрел, дорога рядом, деревня, ну и заехал. Местные шуганулись ночью, фары, все дела, перебудил пол деревни. Сначала всё понять не мог – сектанты или ещё какие идиоты, ан нет, всё таки заметил, года и месяца по-старому считают. Спутников нет, связи нет, ничего нет. А этого же быть не может, верно?

– Верно, – поддакнул я.

– Ну я и сторговался с местным. У меня в багажнике комплект тёплой одежды был, спецовка, ну там курточка, ботинки, все дела… ну я и попросился за шмотки на ночь….

– Это хорошо, – кивнул я, – значит, зря мы волновались. Эксперименты, как местные на те или иные приблуды из нашего времени реагируют Кирилл проводит. Очень интересные результаты иногда выдаёт…

Андрей подошёл к машине, сел, попробовал завести. Не с первого раза, но всё же завёлся уазик.

– А с керосином у вас как? И вообще, могу ли я вернуться?

– Можешь, конечно. Но только после разговора. Считай себя послом-дипломатом, к нашему Кириллу…

– А, Синкерович… то-то ты мне про него в прошлую встречу говорил…

Уазик затарахтел, после чего Андрей сдал назад, выехав на улочку, если это можно так назвать.

– Куда ехать то? – спросил он, – а то знаешь ли, у меня карты нет…

– Да тут дорога всего одна – на Архангельск. Ехать придётся медленно, солдат позади оставлять не будем…

– Да и чёрт с ним, – отмахнулся Андрей, – поехали?

– Сейчас, – я потопал к снегоходу, после чего мы уже выехали. Первым – я, за мной уазик Андрея, а за ним – кавалеристы. Ехали мы столь же долго, как и сюда, хотя расстояние просто смешное. Доехав до развилки, я съехал на дорожку в лес, остальные за мной двинулись, тут уже было недалеко, всего километр.

Доехав до базы, колонна упёрлась в закрытые ворота и наставленные на нас пулемёты, но солдаты тут же побежали открывать.

Въехав на относительно чистый плац, я остановил снегоход, дальше по бетону лыжи портить нет смысла. Зато кавалеристы тут же покинули нас, оставив вдвоём. Я забрался в машину к Андрею

– Вон те ангары видишь? В крайний правый нам…

– Понял, – Андрей дал газу и мы быстро подъехали к воротам. Загнать в них машину много времени не составило. Зато Андрея очень заинтересовала находившаяся внутри техника:

– Это где ж вы столько накопали… вон, самолёт вижу…

– Это ещё что… за ним яхта стоит.

За самолётом действительно стояла яхта, а перед ним – два грузовика, одна "шишига" и один мерседес, трактор, автокран, снегоходы и квадроциклы, легковые машины, и даже пара довольно вместительных моторных лодок. Их, до того как навигация кончилась, использовали для быстрого путешествия, вместе с солдатами, на полигон, которым могла стать любая полянка вниз по реке.

И это он ещё не видел склад военного имущества – две пушки и миномёты, кучи ящиков с прочим военным имуществом… вот разграбление, вернее с моей точки зрения, спасение артиллерии от участи разделки на металлолом, было бы объяснить труднее. Однако от вопроса всё равно не увильнул:

– Понятно… позвольте поинтересоваться, откуда у вас деньги?

– Ты про Дисней слышал? – задал я ответный вопрос.

– Да. При чём тут это?

– А знаешь, сколько стоит корабль семнадцатого века, "абсолютно аутентичная копия" в нашем времени? А тут – вон, в первой партии купили корабль за воз бумаги. А продали за двести миллионов…

Андрей присвистнул:

– Не знал, что корабли так дорого стоят… а в долларах это…

– Двести мильёнов долларов, – улыбнулся я, – а в рублях – семь миллиардов.

Андрей остался загружен по самое не балуй Игоревыми операциями. Правда, половину из этих денег мы слили на верфь, которая и продавала корабли… но какая теперь разница?

– Да, хороший вы бизнес устроили, – кивнул Андрей.

– А главное – ничего противозаконного. Кирилл к этому делу очень болезненно относится. Хотя с его способностями – может в "форт нокс" войти, как к себе на кухню и забрать оттуда всё до последнего грамма…

– А вот с этого места попрошу поподробнее… – насторожился Андрей.

– Подробнее он сам вам расскажет, – я достал рацию и вызвал нашего главного:

– Приём. Кирилл, приём! Гунин вызывает.

– Слышу тебя, – тут же отозвался Кирилл, – где ты?

– В ангаре техники. Можешь меня и Андрея забрать?

– Без проблем, – ответил он и через пару секунд уже лично вышел. Выглядел он довольно обыденно – в простой белой рубахе и джинсах, с еврейской носатой физиономией и кучерявой головой.

Войдя, он не закрывал портал, сказал:

– Прошу за мной. Иван, вы по желанию…

– Лучше я здесь останусь. Дела, помнишь?

– Да, да, помню. Вернулся обратно. Андрей, немного осторожно, быстро перепрыгнул в портал, стараясь не коснуться краёв… хотя они были безопасны – отталкивались от материальных предметов и при попытке развернуть портал больше, чем позволяет обстановка, упирались и дальше не шли. Благодаря этому была возможность, как мне сказал Кирилл, сделать рамку и открыть портал в её пространстве, с микронной точностью с той и этой стороны. Это, собственно, в процессе эксперимента по созданию железнодорожного портала – его можно было открыть буквально на стыке рельс…

Когда рамка портала закрылась, я остался один в тишине гаража. Да, пришло время заняться безопасностью – убийство и хищение нашего имущества прямо у нас под носом – это уже верх наглости. Такое нельзя прощать, да и солдатам пора размяться, не всё же с карабинами на птичек охотиться…

Архангельск, февраль 1699, Кирилл

Знакомая обстановка немного успокоила моего гостя. Я сел за свой стол и пригласил его присаживаться на диван. Никаких мастер-классов переговоров я не заканчивал, поэтому не старался заниматься НЛП-фигнёй, а просто говорил о деле.

– Как я вижу, вы успешно нашли путь сюда…

– Вернее, меня нашёл ваш друг.

– Да, это тоже верно, – кивнул я, – ладно, давайте что ли поговорим. Кирилл Синкерович, собственной персоной.

– Андрей Алуцкий, – представился он, – лейтенант федеральной службы безопасности…

– Понятно. Собственно, вас то мне и надо. Как вы поняли, мы находимся совсем не в том месте и времени, где были ещё не так давно.

– Уже понял, – кивнул он, – разрешите задать вам несколько вопросов?

– Позже. Давайте для начала я вам расскажу обстановку, а после мы с вами уже поговорим, – отобрал я у него инициативу разговора.

– Можно и так.

Я вкратце рассказал про наши злоключения на первых порах. Как мы с саней случайно узнали про наличие портала, способности, то ли природной, то ли мистической, как провели основные эсперименты, подтвердившие, что это время не влияет на наше… то есть параллельная реальность – всё то же самое, но линия другая. Про эксперименты и десинхронизацию времени – в нашем оно текло немного медленнее… если быть точным, то на сорок два целых семь сотых процента. Сразу я это и не заметил, но когда ночь синхронизировалась с днём, стало очевидно. Поэтому отдельное, спаянное на коленке приложение для смартфона, работало как часы для двух временных потоков. Так же портал обладал очень интересным свойством – старение было завязано на тот временной поток, из которого мы пришли. То есть принесённая из этого времени в наше мышь старела вдвое быстрее, чем её близняшка тут, и наоборот, наша мышь, принесённая из нашего времени, взрослела медленнее, чем её близняшка в нашем времени, при прочих равных. Но это только в том случае, если я находился в семнадцатом веке, если в двадцать первом, синхронность времени была полная.

Андрей дослушал историю вплоть до набора Гуниным солдат, а дальше перебил меня:

– Так, стоп, я не понял, он откуда оружие взял? И ладно винтовки, я там крупнокалиберные пулемёты на входе видел…

– Вот где он взял, понятия не имею. Большая часть нашего огнестрельного оружия – нагло похищена с Базы НАТО в восточной Европе. Остались у них на складах, но в этом преступлении вы нас вряд ли обвините.

– Понятно, – кивнул Андрей.

Я воспользовался моментом, что бы поближе разглядеть моего собеседника. Как и говорил Иван, абсолютно серая внешность – немного скуласт, глаза серые, фигура относительно спортивная, одежда стандартная, лицо не запоминающееся – простой русский мужик, коих миллионы, лет где-то немного до тридцати, или немного после тридцати… понять сложно.

– На этом, пожалуй, всё, что могло вас заинтересовать из нашей истории. Как вы понимаете, имеющиеся у меня возможности это не только весёлое времяпровождение, – я встал и подошёл к окну, посмотрев на заснеженный город, – это в первую очередь целый мир. Миллиарды тонн нетронутой нефти, золота, алмазов, которые можно просто взять. В прямом смысле – голыми руками. Ну или почти – интересы аборигенов, сидящих на тоннах золота можно не учитывать, или учитывать минимально.

Андрей прикрыл глаза, задумался. Видимо, только сейчас понял, куда я клоню.

– И вы готовы сотрудничать с нами в этом… деле?

– Открыть портал мне не сложно, – кивнул я, – как и перемещаться в пространстве внутри любого из двух миров. Я демонстративно открыл маленький портал к кофе-машине и через него ткнул пальцем в своё любимое кофе. Капучино – одно из лучшихизобретений человечества. Кстати, раз уж об этом… вы же не успели позавтракать? – спросил я.

– Это не важно, – отрицательно покачал головой Андрей, но я уже хлопнул себя по лбу:

– Как это не важно, вот голова моя дырявая. Сейчас прикажу принести что-нибудь, на голодный желудок о делах говорить как-то не принято.

Я спустился вниз, оставив Андрея одного в кабинете, и нашёл повара.

– Богдан! Богдан!

– Да, барин? – повар был в подсобке кухни.

– Пироги ещё остались?

– Остались, – кивнул повар и через минуту я уже был счастливым обладателем целого подноса пирогов с мясом. Богдану только недавно притащили мясную тушу и он радостно оприходовал её на пирожки.

Вместе с пирожками я вернулся в кабинет. Андрей, вопреки моим ожиданиям, стоял около окна, глядя на Архангельск в его чистой, почти средневековой красоте. Ничего, весной это будет тот же грязный город, что и раньше… На моё появление Андрей обернулся, впившись глазами в пироги.

– Ну что, могу предложить чай, вон, кофе-машина, на ваш вкус…

– Благодарю, – он отошёл от окна и мы на некоторое время сделали перерыв на перекус. Я не спешил завтракать, грызя один пирожок и запивая его мелкими глоткам капучино. Когда с этим было покончено, я добавил:

– Я даже подумывал открыть тут кофейню. Пристрастить местных к кофе, но не сложилось. Приторговываю всякой мелочью… порой довольно ценной в обоих временных потоках, порой копеечными для нас товарами… канцелярка хорошо идёт…

– Оно и понятно… я не историк, конечно, но вроде бы нормальную бумагу ещё не научились делать?

– Из целлюлозы. До неё делали из хлопка и льна. У нас из такой только деньги делают, да особо важные документы. Прочнее она намного…

Некоторое время мы помолчали, после чего Андрей всё же спросил:

– Ладно, а скажите, к чему это вообще было? Взяли, можно сказать, похитили…

– Не совсем. Но рано или поздно нужно было с вами поговорить, и, что бы меня не отвезли в комнату с белыми стенами, пришлось сначала переправить вас сюда. Да, не самым добровольным образом, но не думаю, что вы согласились бы добровольно сюда влезть. К тому же, пока что мои отношения с вашим руководством в частности и с официальными лицами вообще не вышли на тот уровень, когда мы можем так свободно говорить… тут я немного поспешил, так как рано или поздно всё равно бы заинтересовались происходящим… тем более возможности, которые открывают мои скромные способности, трудно пока осознать, настолько они велики. Я ведь назвал лишь первое, что приходит в голову – взять да и переправить в наше время нефть, золото, алмазы, газ, уголь, что угодно, что можно добыть здесь и нужно там. Америка и Трансваааль, на которых нажилась британская империя, пока что не тронуты. Саудовская Аравия, как и весь восток пока дикие…

– Допустим, запасы нефти в этом регионе пока что немного преувеличили… однако их там всё равно крайне много.

– Не суть важно. Это даже хорошо, что в нашем времени их преувеличили, меньше будет вопросов… хотя я с трудом представляю, как её можно будет добыть здесь и переправить туда, но… это уже другой вопрос.

– Это не мне решать, – поднял руки Андрей.

– Понимаю. Однако кое-что от вас всё же зависит. Прежде всего – секретность. Она нужна на уровне абсолютном, даже без шанса на утечку. Потому что если кто-то там прознает, кому знать не следовало… или ещё хуже – сможет меня убить, государство лишится всего этого. При таком раскладе я – ключевая фигура в этой колоде.

– И посадят тебя под замок, – усмехнулся Андрей.

– Маловероятно. Я же оттуда легко уйду. Или открою портал в открытый космос, диаметром метров в пятьдесят… а это уже пострашнее вакуумной бомбы будет. Если уж выхода нет, значит повеселюсь перед смертью… Нет, – улыбнулся я, – если уж мы с вами союзники, то давайте без этого. Я вам помогу всем, чем смогу, с меня не убудет. А если хотите быть владычицей морскою, то результаты могут быть соответствующие. Вспомните классику. Поэтому давайте не будем принуждать, тем более что мне, честно говоря, по барабану, что вы здесь будете делать. Главное – что бы это напрямую не затрагивало моих интересов.

– Каких интересов? – немного остывший от отповеди Андрей реабилитировался, – мы, знаете ли, тоже не дураки, и не "кровавая гебня". Кто-то да, может настаивать на таких методах, но даже малый риск потерять всё, не стоит того. Поэтому, думаю, проблем не будет.

Я усмехнулся:

– Я на это надеялся. Но думаю, это не вам решать, к сожалению, вас я попрошу только соблюсти абсолютную секретность. У меня нет уверенности в ваших коллегах, а права на ошибку у нас нет.

– Хотите, что бы я сразу к высшему руководству пошёл? – улыбнулся Андрей.

– Именно. Причём лично. При необходимости, я проведу для них экскурсию сюда, в Архангельск. Это снимет все вопросы лучше любых слов и уверений. А дальше – сможем говорить уже по серьёзному.

– Хорошо, – кивнул Андрей, – я могу обратиться к начальству… но, только если вы гарантируете, что сделаете всё так, как говорите. И без невольного путешествия…

– Да, могу дать такую гарантию, – кивнул я, – в таком случае, полагаю, мы договорились, – я встал, – вы предпочтёте уехать сейчас, или побыть здесь? Архангельск город довольно интересный…

– Возможно, если выпадет такая возможность в будущем, – вежливо отказался Андрей, – сколько, говорите, прошло времени в нашем двадцать первом веке?

– Примерно сутки. Ладно, в таком случае… – я открыл портал и первым вошёл в него. В ангар-гараж. Андрей последовал сразу за мной. Мы пожали друг другу руки.

– Прошу прощения, – он ещё раз обратился ко мне, – но если вы тут, как мы сможем держать с вами связь?

– Ах, да, – я достал из кармана визитку с номером телефона, – в ближайшее время я тоже буду в двадцать первом веке. Не знаю, сказал вам Гунин или нет, у нас недавно объявились бандиты… придётся задействовать беспилотники с тепловизорами, что бы их найти и перестрелять…

– Тогда, может быть, со мной поедете? – приподнял бровь Андрей.

– Поеду то я сейчас, – я кивнул на свой фордик, – только не к вам. К вам, после того как вы предварительно со всеми поговорите. Всё равно покупка такой техники будет не быстрой…

– Понятно, – Андрей вздохнул и сел за руль своей машины. Я тоже повторил его манёвр и открыл портал рядом с воротами ангара, в глушь под Тверью. Телефон, документы, ключи, всё было в машине. Не самый безопасный способ хранения, однако какой есть…

* * *

Расстались с Андреем мы на МКАДе. Ему было прямо, а я по съезду поехал по кольцу, в объезд города, и направился в северо-западный округ. Саня так и не успел найти хороший беспилотник, так что придётся этот вопрос самому решать – летать над головами на "каталине" это то ещё занятие, как и приводить её в нормальное состояние, делать хотя бы временный аэродром. К взлёту со снега PBY совершенно не был приспособлен, зато мореходность у него была замечательная. Но мне с этого ни холодно, ни жарко.

Беспилотные аппараты в России предлагали несколько фирм, среди них выбрать было легче, чем просто так искать, ибо информации – море.

Предлагали купить зала, патрульные беспилотники аэродромного взлёта и посадки, правда, цена кусалась – пятьдесят миллионов. Но в эту цену входило и оборудование управления, антенны, камеры, сервера, вся атрибутика, а не только голый самолёт – он стоил много меньше, но тоже прилично. Нет, были совсем простые и дешёвые варианты, буквально моделька с электромоторчиком, которая могла бы облететь район, показать нам картинку с высоты и приземлиться, но этот вариант мог кружить недолго, недалеко, и на холоде, как известно, аккумуляторы замерзают. Зато патрульный вариант с самолётным двигателем ротакс вполне подходил. Это, конечно, совсем не то же самое, что личный полёт разведчика, но вылететь и передать на базу изображение он мог, а большего нам и не нужно было.

Офис у фирмы был скромный, хотя деньги они гребли лопатой, судя по тому, с кем сотрудничали. Меня встретил улыбчивый менеджер, провёл, показал, озвучил цены…

И хочется – и колется, как говорится. Хотя к одному комплексу, в зависимости от его вычислительной мощности, могли коннектиться несколько аппаратов, до шести штук. Чем больше аппаратов, тем рентабельнее покупка. Мои же требования были несколько специфичные:

– Мне нужен патрульный беспилотник, который мог бы обнаружить человека на дороге и в лесу…

– На дороге это ещё куда ни шло, – возразил менеджер, – но в лесу создаётся своеобразная воздушная подушка, так что температура воздуха статичная. Лес для тепловизора – как одно большое пятно. А вот на дороге – это всегда пожалуйста, тут как на ладони.

– Хорошо, – кивнул я, так как в тепловизорах не разбирался, – ладно, перейдём к другим требованиям. Длительность патрулирования около двенадцати часов, чем больше, тем лучше. Скорость – не важна.

– К сожалению, – скис менеджер, – таких машин у нас пока нет. Шесть часов – максимум… станцию управления какую желаете? Есть Передвижная, на базе грузовика, стационарная, на базе автономного жилого модуля и в корабельном исполнении… есть и переносные, но с них проблематично работать в ручном режиме…

– Давайте на базе жилого модуля и переносной…

Самолётов собственно я взял четыре штуки – две флагманские модели и два более мелких, способных взлетать с катапульты и летать буквально три-четыре часа. Однако этого было вполне достаточно для разведки на воде – одним РЛС сыт не будешь, как говорил мне Игорь, обязательно нужны средства загоризонтной разведки как наличия самих кораблей, так и их госпринадлежности. При военных условиях так вообще незаменимая штука, особенно в качестве наблюдателя.

Фирма тоже осталась довольна – потратил я примерно десятую часть от оставшихся у меня денег. Пора было напрягать Игоря покупкой нового корабля, а лучше двух или трёх, и транспортировкой их в наше время. БЛА требовалось ещё вывезти, но на моём пикапе всё не поместится, поэтому придётся лезть на базу и, прихватив грузовик, ехать ещё раз. Но только я хотел этим заняться, как позвонил Андрей.

– Кирилл?

– Да, слушаю вас?

– Подъезжай к нам, – довольным тоном сообщил он.

– У тебя кто-то в помещении есть?

– Постой, ты же не…

– Да, именно так, – ухмыльнулся я в трубку, – через полчаса, машину на стоянку только поставлю…

– Ладно, чёрт с тобой, через полчаса. – И отключился.

Времени хватило, что бы найти ближайшую стоянку и загнать туда мой пикап, после чего я уже пошёл искать "пункт телепортации". То есть туалет. Всемирно известная сеть общественных туалетов, Макдональдс, приютила меня. Закрываться в кабинке я не стал – иначе поднимут шум, будут смотреть записи и могут чего-то не то увидеть… а оно мне не надо – за последнее время я стал следовать таким мелким правилам конспирации неукоснительно. Набрав Андрея, согласовал время и открыл к нему портал.

Прежде, правда, открыл маленький портальчик, после чего уже расширил его для прохода – предосторожность лишней не бывает, а ну как с той стороны была бы группа захвата? По этой же причине я не спешил вваливаться в портал, сначала осмотревшись – Андрей стоял в кабинете, рядом с ним второй человек. Я перешагнул рамку портала и осмотрелся. Второй человек был уже намного старше Андрея, предпенсионного возраста и в своей форме. Судя по размеру кабинета – начальник большой, развернуться было где. Осмотрев внимательно сам портал, он обратился ко мне:

– Добрый вечер, молодой человек…

– Добрый вечер, – повторил я его фразу, – с кем имею честь?

– Генерал-майор Семёнов, Павел Аристархович, – представился он незамедлительно.

– Синкерович Кирилл. Где мы можем поговорить?

– Прошу, – Семёнов показал на стул около совещательного стола и зыркнул на "Андрея" так, что тот без слов скрылся с глаз высшего начальства. Лейтенант многим рисковал, придя сюда ради меня, так что я ему ещё должен бутылку.

– В таком случае предлагаю перейти ко мне, – я открыл портал в кабинет, в семнадцатом веке, – сохранение секретности слишком важно, я не хочу рисковать…

Семёнов подумал немного. За это время я успел рассмотреть его получше, прежде отвлекшись на его форму – пенсионного возраста, с морщинистым лицом и наполовину-седыми, коротко стриженными волосами, чем-то сильно смахивает на Гунина, но только немного моложе и сантиметров на десять выше.

Генерал-лейтенант вздохнул и направился к порталу. Видимо, решил оказать жест доверия мне, перед тем, как начать чесать языки. После перехода, который в отличии от лейтенанта он прошёл уверенно, генерал осмотрелся. Я зашёл в кабинет следом за ним и пригласил на правах хозяина:

– Вот тут мы можем поговорить.

– Знать бы еще, где это "тут" находится, – усмехнулся генерал, завуалированно спросив меня о месте.

– Это мой дом, Архангельск.

– Вот оно как… что-то как-то неправильно… – он осмотрелся повнимательнее, – точно в Архангельске?

– Точнее не бывает. Правда, семнадцатый век на дворе… но это мелочи, – в ответ коротко улыбнулся я, – присаживайтесь, в ногах правды нет, – я кивнул на стоящее кожаное кресло.

Генерал воспользовался приглашением и уже через пару секунд набросился с вопросами:

– Значит, это правда… я уж чуть своего в дурку не сдал. Мало ли, надышится человек парами бензина, померещиться всякое…

– Я бы на вашем месте думал аналогичным образом. Но, к счастью, всё оказалось правдой.

– Ладно, – согласился генерал, – тогда ответь на такой вопрос, на кой ляд ты на нас вышел? Всё-таки я как представил, подумал, что с такими возможностями можно нажить добра в огромных количествах. И главное – самому.

Я задумался над словами генерала. Хотя и странные вопросы задаёт, но злободневные. Подумав пару секунд, я всё же ответил:

– Не видел смысла бегать и прятаться. Тем более, что ваши потенциальные интересы никак не противоречат моим существующим и потенциальным интересам, а вместе мы наоборот, извлечём выгоду в намного бОльшем количестве. Причём в основном, вы.

– Я уже слышал вашу теорию насчёт местных ресурсов… в какой-то степени она представляет интерес, но как вы собрались транспортировать сюда грузы? Людей?

Я усмехнулся. Видимо, не всё успел лейтенант рассказать:

– Да так же, как и до этого. Портал, какой вы видели, могу открыть в весьма ограниченном размере, но и не маленький. Сюда целые ангары затаскивали в собранном виде, что уж говорить про грузы, способные к транспортировке на поездах, самолётах, и иными способами…

– Не знал, – генерал сел поудобнее, – я так понял, вы можете открыть некий проход… между нашим временем и этим, – он обвёл вокруг рукой, – и свободно переходить между пространством?

– Вы правильно поняли. Так же внутри обоих пространств. Есть и ограничения, к примеру, пока что я не смог открыть портал внутри твёрдых объектов. Размер его, судя по всему, не нулевой. Кое-какие эксперименты я с ним провёл… к слову, на выяснение возможностей портала были потрачены крупные суммы, на самое разное оборудование и лаборатории, поэтому кое-какую информацию я по нему могу вам дать…

– Меня пока что интересует то, что можно использовать практически, – сказал, как отрезал генерал, – что это за хрень, пусть у учёных голова болит.

– Вот тут прошу осторожнее, – насторожился я, – я бы не хотел исследования, а тем более попыток влиять на меня или сам проход извне… а то, знаете ли, пропадёт способность, представляете, сколького лишимся? Стоит ли риск свеч? Пока что современная наука слишком далека от таких "тонких" материй…

– Возможно, вы и правы, – согласился генерал, – вы позволите? – он усмотрел в углу хорошую кофе-машину и кивнул на неё.

– Пожалуйста.

Значит, захотел ненадолго отвлечься от разговора. Понятно, думает. Я тоже думаю, что-то он слишком спокойно себя ведёт и слишком спокойно на всё реагирует… ну и так же мои нынешние представления о таких переговорах немного пошатнулись… хотя чего я ожидал – собачьей грызни с торговлей за каждый час открытого портала? Эх, голова моя глупая.

Генерал взял себе кофе, после чего вернулся на место. Я продолжал сидеть на своём кресле, рядом со столом, в двух метрах от него.

– Что вам удалось узнать про саму способность? – поинтересовался он, отпив кофе, – мне же нужно как-то докладывать наверх.

– Способность появилась случайно, просто проснулся в лесу после небольшой дружеской попойки…

Генерал усмехнулся, – "От ты ж, и тут водка успела поучаствовать…"

– Первоначальным местом был портал в лес около Торжка. Это такой городок…

– Знаю, – кивнул Семёнов, – что примечательно, сейчас находится примерно в таком же состоянии, что и триста лет назад…

– Там ещё крупная вертолётная часть, а так вы правы, Торжок семнадцатого века, в котором мы были, на фоне нынешнего выглядит замечательным уездным городком.

– И это тоже, – кивнул генерал. Я продолжил:

– Далее мы первым делом вызнали время, в котором находились – было лето тысяча шестьсот девяносто седьмого года. Конкретно про портал – со временем, по мере использования, способность усиливалась, так что я, по-мелочи, старался не ограничивать его использование. Серьёзные исследования я провёл только когда появилось финансирования и выяснил – для открытия портала нужно чётко представлять себе место или объект, находящийся на этом месте. То есть на подсознательном уровне, по фотографии или описанию открыть его невозможно, а вот пометить маркером поезд или самолёт, после чего открыть рядом портал уже намного проще.

– Понятно, – кивнул Семёнов, – подробнее про пропускную способность расскажи.

– Максимальная величина не установлена. Потому что чем больше портал, тем тяжелее мне его держать. Минимальная величина – тридцать сантиметров, смог держать двадцать четыре часа, только определить, к чему относилась усталость, я так и не смог – спать то мне надо. Портал для прохода человека могу держать так же бессрочно, где-то с размера поезда начинаются проблемы – железнодорожный портал, для проезда поездов в две колеи, могу держать шесть-семь часов, размером с арку шоссе – три-четыре часа, после чего нужен отдых, примерно столько же времени.

– Считайте, я вас понял, – вздохнул генерал, – самолёт то хоть просунем?

– Смотря какого размера, – пожал я плечами, – тем более что если отстыковать крылья, что бы был уже, то просунем хоть авиалайнер. Форма портала любая овально-круглого типа – размер считается по площади поверхности зеркала портала.

– Понятно, – генерал заметно расслабился, хотя я не поддержал его радости:

– Только смысла в этом нет. Потому что для взлёта и посадки тут не приспособлено ничего. Лучший способ путешествия для промышленных целей – забросить маяк на место и уже там открыть портал. Быстрее, легче, дешевле, безопаснее.

– Ну, это да, – согласился Семёнов, – в таком случае. Можем считать, что возможности достаточны для любой транспортировки. А железная дорога?

– Проводил эксперименты, даже создал некую "рамку" внутри которой, благодаря милиметровой разметке, могу открыть портал с максимальной точностью. Это достаточно, что бы втиснуть портал между рельс и, тем самым создать многоразовый механизм точного портала… и дезинформации.

– Хорошо придумано, – кивнул генерал, – и главное, ведь поверят же. В наше время в науку вера куда сильнее, чем в "незадокументированные возможности человека" – с явным сарказмом сказал эти слова Семёнов.

– Но если враг подберётся так близко, то пиши пропало, – заметил я, – представьте, вот, отправляет государственная служба куда-то людей, везёт откуда-то золото, нефть, алмазы эшелонами, насколько захотят это всё узнать враги? И чем может обернуться вообще знание того, что потенциальный противник или союзник получает большие пряники извне?

– Это… – генерал задумался, я же, воспользовавшись моментом, добавил свою мысль:

– Если кто-то пролезет и узнает, пусть даже ошибётся, это всё равно будет иметь катастрофические последствия. В первую очередь все захотят получить "технологию" или как минимум – лишить нас её обладанием. А это приведёт к совершенно непредсказуемым результатам. Предсказуемо только одно – будет плохо.

– Я уже понял, – нахмурился генерал, – поэтому вы настояли на разговоре здесь?

– Именно. Если в вашем кабинете и могут услышать что-то неблагонадёжные люди, пусть даже и лояльные прямо сейчас, это всё равно недопустимый риск.

– Я понял вас, – тяжело вздохнул генерал, – секретность по максимуму.

– Я бы даже сказал, абсолютная. Так как утечка равносильна большой войне и огромным потерям в ресурсах. В понятии современной геоэкономики это нивелирует все сложившиеся на данный момент связи и устои. Это необходимо предотвратить, поэтому мне пришлось так действовать с лейтенантом. Положа руку на сердце, скажу – везде есть предатели. И везде они могут быть, поэтому… доверяю с опаской.

– Правильно мыслите, молодой человек, – обрадовался генерал, – в таком случае, у меня есть достаточно информации. Теперь пара вопросов общего характера, если не возражаете.

– Да, да, конечно.

Я, уже устав, обрадовался смене надоевшей, но крайне важной темы на что-то более спокойное. Зря надеялся.

– Я про людей. Вы же тут не один?

– Вместе со мной мой друг, и два военных пенсионера. Моряк и морпех.

– Да, да, слышал про них, – кивнул генерал, – ещё кто-то?

– Нет, больше никого, – отрицательно покачал я головой, – секретность. Отобрать готового переселиться к чёрту на куличики человека – это уже не так то просто, а уж провести всю подготовку, переправу, проверить готовность уехать… а то ведь может некрасиво получиться – проговоримся, а человек не захочет…

– Да, серьёзно, – кивнул генерал, – перед нами, насколько я понимаю, в любом случае встанут аналогичные проблемы.

– Не в любом, но да, опыт Игоря и Ивана в поиске кадров вам не будет лишним. Они единственные, кто вообще был нами перемещён, мой друг не в счёт, он провалился вместе со мной, к тому же характер у него такой… авантюрный.

– Хорошо. А как у вас с личной безопасностью? Ведь время то не самое спокойное…

Я встал с кресла и подошёл к окну. Потом позвал генерала. Тот не отказал в любезности, тем более, что и сам впился глазами в панораму средневекового города.

– Круглосуточный патруль – четыре вооружённых контрактника, обученные Иваном. Охрана места хранения всех переправленных из нашего времени вещей – больше сотни вооружённых солдат, забор, сигнализация, пулемётные гнёзда, камеры, тепловизоры, постоянный патруль периметра. Иван уверяет, что при необходимости в условиях нашей лесной базы мы сможем сдержать нападение небольшой армии.

Генерал присвистнул, – а откуда оружие, если не секрет? А то его что-то продавать не спешат, а тут…

– Много тут. Более-менее совершенное – мы стянули с базы НАТО, в Прибалтике. Менее совершенное – где-то позаимствовал Иван. Но, по его словам, сейчас армия активно избавляется от этой "старой рухляди", поэтому он без зазрения совести и прихватил желаемое…

– Понятно… – хмуро заметил генерал, – ладно, это вам прощается.

– Если это для вас значимо, мы можем забирать оружие с НАТОвских складов, – пожал я плечами, – конечно, это немного сложнее, так как они лучше охраняются, опять же, камеры внутри самих складов могут быть…

– Да нет их там, – отмахнулся генерал, – какой идиот засунет внутрь камеру, что бы кто угодно мог посмотреть, что там внутри есть? Охраняют периметр, даже если склад пустой, что бы противника ввести в заблуждение. Хотя куда вам столько оружия?

– Безопасность, – пожал я плечами. Недавно произошло ЧП, около нашей базы, в полукилометре, убили двух крестьян, похитили наше имущество…

– Вы что, с дуба рухнули? – закашлялся генерал, – какое имущество крестьянам отдали?

– Спокойно, – остудил я его, – крестьяне возят древесные чурки для газогенераторной электростанции. Мы им, соответственно, предоставили инструмент в виде топоров и пил, сани обыкновенные, кобылу… вот их то и увели.

Генерал явно недооценивал наши умственные способности. Но это мелочи.

– Ладно, – вздохнул он, – что убили это плохо…

– Это не просто плохо, это уже верх наглости. Рядом такие меры безопасности, самолёты, машины, солдаты с оружием, а тут гуляют какие-то разбойники с топорами… а если меня решат убить? Поэтому сейчас Гунин собирает облавы на них, по всем близлежащим дорогам.

– Тогда ты это… не рискуй, – хмыкнул генерал.

– Да уж не рискую. Даже карета бронированная, так что я в относительной безопасности. Тут, кстати, нам и пригодится ваша помощь.

– В чём? – подался вперёд Семёнов.

– Очень просто. Приведу пример, было решено купить для этих целей беспилотники с тепловизорами и патрулировать дороги, оставив около базы группу быстрого реагирования. Однако достать приличную патрульную машину так и не удалось, у всех маленькое время полёта. А пять-шесть часов это маловато будет. Нужны так же операторы на эту разведаппаратуру. А где их взять? В смысле и беспилотники, и людей? И ладно бы с самими самолётами – их то я могу поднять, другое дело, что это отнимет кучу времени…

– Понятно. Раз уж речь зашла об этом, как-то скомкано вы рассказали про свою пользу от всего этого. Может, всё-таки проясните, чего вы хотите за сотрудничество?

Я развалился в кресле и задумался. Как ответить генералу? Что люди, деньги, всё у меня есть, нужно только официальное не препятствование от правительства? Это вряд ли. В конце концов мне может понадобиться и ещё что-то в таком случае лучше сразу попросить что-то более существенное.

– Как вам, наверное, уже доложили, в средствах мы не нуждаемся. Никто не отменял искусственные алмазы, которые можно использовать для крупных операций. Но это здесь. В двадцать первом веке средства более ограничены, но есть то, чем можете помочь именно вы, обладая властью и полномочиями. Мне могут понадобиться некоторые вещи, продажа которых гражданским лицам невозможна.

– Вы говорите об оружии?

– Нет, что вы, – возразил я более энергично, – оружие, от пистолетов до ядерных ракет, я могу получить бесплатно и втихаря. Только, как уже было доказано, оружие, более совершенное, чем местное, совершенно бесполезно, и даже вредно в руках тех, кто не умеет им правильно пользоваться. А что говорить про комсостав? И это военная сторона. А с гражданской – недавно встал вопрос индустриализации. И на это, опять же, нужны люди. Если вдруг понадобится – для политического влияния понадобятся очень специфические специалисты, профессионалы СМИ, и так далее…

– Я понял. Вам нужна поддержка. Если мы получим то, что желаем…

– И процент с добытого. В виде денег, – поправил я его, – денег двадцать первого века.

– Сколько процентов? – уже приготовился к худшему генерал.

– Процент. Один, – усмехнулся я, – я реально оцениваю масштабы нетронутых залежей. Это уже будет приличная сумма. Современное оружие, если понадобится, готов купить по той же цене, что и государственные ведомства, то, что пылится и ржавеет на складах… сами понимаете, либо на металлолом, либо продать. Опять же, производство пороха в наших условиях почти нереально, нужно много специалистов, это вам не уголь с селитрой смешивать, гражданские производства – величайшее множество…

Генерал хмыкнул:

– Какие-то вы все воинственные…

– Ну так время такое, воинственное. Приходится соответствовать, – пожал я плечами, – это в двадцать первом веке уже отвыкли от войны – чуть что, жахнем ядрён-батоном да ковровыми бомбардировками, и всё… А тут нравы другие. К тому же я не хочу составлять какую бы то ни было конкуренцию правящим элитам, мне это не нужно. При обогащении их на миллиард, я получу миллион, на трилион – миллиард. Это исключит возможность того, что во мне увидят потенциальную опасность правящим элитам.

Я встал, следом за мной поднялся и генерал.

– Как вы понимаете, – заключил я, – добыча где-то там, в диком Трансваале, меня вряд ли коснётся. Как и в дикой Саудовской Аравии, или как она сейчас называется… хотите – договаривайтесь, хотите – ядерными бомбами их бомбите… поэтому каких-то точек пресечения интересов я не вижу вообще.

– Понимаю, – согласился генерал, – я уже успел обдумать предложение. И нашёл его крайне выгодным. Настораживает только то, что ты мало себе попросил.

– Это, скорее, пока от того, что я ещё не до конца сформулировал желаемое. Но ничего сверхординарного просить не буду, да и на фоне возможной выгоды это в любом случае – капля в море.

Мы пожали руки. Генерал согласился:

– Знаете, вы, на мой взгляд довольно сообразительный молодой человек. И главное – без этой модной сейчас придурковатости, а то про нашу работу таких сказок насочиняли… одна хуже другой. Что мы чуть ли не кровавые тираны или наоборот, чуть что – бежим советоваться с западными "хозяевами"…

– Но их интересы учитываете?

– Нет, – отрицательно мотнул головой Генерал, – в последнее время так вообще хорошие чистки идут. Закрываем всякие фонды с неясным финансированием, группы экстремистов и нацистов по подвалам сидят тише воды ниже травы… обрезаем, так сказать, все охвостья разросшегося когда-то сорняка. Всех не выгоним – без них система рухнет, но откровенных "революционеров" пнём под зад. Даже патриотизм, забытый, начал возвращаться… а всякие недовольные как были идиотами, так ими и остались… Новодворская даже преставилась…

– Это замечательно, – улыбнулся я, – в таком случае, если нужна будет какая помощь… вы же знаете, проникнуть порталом куда угодно могу…

– Учту, – усмехнулся генерал, – хотя это вряд ли. Пока что справляемся неплохо. Да и ваши новости просто замечательные. По поводу бандитов… вам потребуется помощь?

– Если у вас есть готовые поработать люди, то не откажусь. Только, не обессудьте, при условиях абсолютной секретности. Что бы даже внутри вашей службы не было лишних бумажек… Андрей как раз подойдёт. Квалификация не так важна – дело скорее символическое, нежели реально опасное, да и расширять круг лиц, знающих мою тайну, очень не хочется.

– Будет, – согласился генерал, – пока побудет под наблюдением, а потом можно будет его и к вам отправить. Как мне попасть обратно?

Я без слов открыл портал обратно в его кабинет, после чего уже перешёл сам.

Распрощались мы с генералом быстро. Он обещал урегулировать это дело в течении двух дней.

Генерал вернулся к себе в кабинет, мы обменялись визитками, я обещал к нему подойти, а пока – своих дел хватает. Например – забрать машину, пригнать грузовик, забрать разведоборудование и так далее и тому подобное.

Всё это заняло где-то шесть часов – добраться до окраины, где я оставил тачку, забрать её, выехать в Подмосковье и ещё найти хорошее место для перепрыгивания порталом.

Пока ехал, думал о том, что у нас будет с правительством. Уж они то вряд ли попробуют давить силой – я и раньше много раз имел возможность пообщаться с работниками плаща и кинжала. Многие им приписывают качества мелких преступников… мол, чуть что – упрут ствол в голову и попробуй что сделай. Зря они конечно так, дебилов в органах не держат. Вот если бы я сам был своеобразной шестёркой-гопником, которому собственный карман дороже всего, тогда да, тогда и нагнули бы в позу пьющего оленя, и не рыпнуться бы было, собственно говоря, такие вот "бракованные особи человека" и считают особистов ублюдками-гопниками. Потому что с ними органы только так и общаются, с позиции силы. Но это же днище, к коему я себя не причислял – если с людьми по хорошему, то и люди с нами по хорошему.

Жаль, но дальнейшее развитие упёрлось в правительство – массовые исчезновения людей по любому бы вызвали подозрения, а позже и расследования – чай не в средневековье живём, даже если будем отбирать по всей стране, всё равно родственники быстро найдут контакт. И всё, припёрли к стенке, взяли родню в заложники и "работай на нас или убьём заложников". И всё.

Забрав грузовик, я по уже знакомому маршруту съездил на склад компании, благо был он реально небольшим. Купленные машины представляли из себя набор "собери сам" в продолговатых чёрных кейсах, из прочного пластика, уложенные в специальные поддоны внутри, что бы не повредить при перевозке. Вот с комплексом управления возникла проблема – он представлял из себя классический грузовой контейнер. Пришлось искать тягач, в аренду, и перегонять на нём по уже знакомому маршруту. Всего два рейса, но как утомительно!

После всего ещё разгрузка тягача – отцепить контейнер, перебраться на автокран, полазить по нему, на двадцатиградусном морозе, поднять и поставить на нужное место…

С трудом я отогнал обратно грузовик, взятый в прокат и вернувшись в семнадцатый век, упал замертво на кровати, забыв даже раздеться…

Архангельск, дом кумпанства "2С", Кирилл.

Утро для меня началось после полудня. Если быть точным – в половину первого дня. Будить меня так никто и не стал, так что я, поднявшись, спустился вниз. Пока я находился здесь, а молодой Андрей там, в том времени, спокойствия на душе не было. Если генерал ещё не дурак, поймёт, что предавать ему всё равно не выгодно, то за Андрея я не ручаюсь. Он может создать проблемы.

Пока я решил не забивать себе голову этим, и пошёл искать остальных. Пошёл к радиоузлу, который был обустроен на чердаке, прямо над моим кабинетом.

Отозвались все.

– Где вы сейчас… по очереди, Иван?

– На базе, – сообщил военный.

– Игорь?

– В порту.

– Саня?

– В мастерской.

– В таком случае, перебираемся на базу, там и будем говорить. Игорь, подъезжай к дому, отсюда и перейдём.

– Понял, – отозвался моряк и я отключился. Готов поспорить, они ещё некоторое время почешут языки в эфире, обсуждая тему собрания.

Игорь приехал через полчаса, вернее прискакал на лошади, вместе с двумя сопровождавшими его моряками. Те быстро развернули своих кобыл и поехали обратно, ну а Игорь зашёл в дом.

Зайдя, с мороза, он обрадованно крякнули снял тёплый тулуп, оставшись в рабочей униформе.

Я спустился из своего кабинета вниз, застав его бродящим по дому.

– Игорь, давай сюда, – махнул я рукой. Игорь тут же поднялся по лестнице и я закрыл за нами дверь. Выключил тумблер электричества, на всякий случай, и открыл портал. Началось.

Вместе мы перешли в ангар мастерской Синицина. Чужих здесь не бывает, поэтому всё тихо, никого не было. Игорь без слов достал рацию и сообщил другим, где мы, после чего мы уже спокойно пошли протапливать помещение. Около стенки, где Саня устроил себе лежбище, вернее уголок отдыха, было хорошее отопление, газовые обогреватели. Вообще их было два – один маленький, с маленьким баллоном, а второй – большой, но его включали только если нужно было прогреть весь ангар, а это редкость – он довольно утеплённый и поэтому, даже в сильный мороз было достаточно малого, установленного там, где работал Саня.

После того как обогреватель, включенный в розетку, зажужжал, обдавая нас горячим воздухом, мы сели на диваны и кресла. Игорь на диван, а я занял кресло, что бы было хорошо всем слышно, что я скажу.

Саня и Гунин прибежали быстро, и набросились на меня с вопросами, но я лишь показал им на диван, мол, садитесь и успокойтесь. Все были на взводе.

– Начну с того, что всё прошло хорошо, всё прошло по плану.

Все выдохнули, я же продолжил:

– Связывался пока только с генералом Семёновым. Довольно приятный человек, мои предложения и условия он выслушал, понял, обещал поговорить с начальством. Похищение оружия со склада простил, кстати…

– А можно было ему не говорить?

– Можно. Но тогда за нами был бы грешок, а это для мента главное. У них в мозгах тумблер – свой-чужой, тогда бы к нам намного хуже относились. Поэтому я сразу рассчитывал на то, что бы меня считали сознательным и идущим на всякое сотрудничество гражданином. Расчёт, судя по всему, оправдался. Едем дальше, лейтенант, с которым ты, Иван, связывался, перейдёт сюда и будет нам помогать ловить бандитов…

– Стоп, зачем нам этот Андрей? Он же не следователь, ничего в деле не знает. Как минимум – не помешал бы опытный следователь, с опытом работы…

– Понимаю, – вздохнул я, – это по другим причинам. Во-первых, они в любом случае кого-нибудь к нам приставят, лучше, если это будет произвольно выбранный нами сотрудник, чем матёрый волчара. Хотя и таких ко мне приставят, я уверен.

– Чёрт, во что ты вляпался? – не понял меня Саня, и я ему пояснил:

– Они будут беречь мою жизнь пуще своих. Ну и сторожить, что бы не сбежал, но это вряд ли. Я ведь если по мне выстрелят, портал открыть не успею… скорее всего. Поэтому придётся смириться с охранниками. Но кто-то обязательно будет, кому надо будет втереться к нам в доверие и получать, так сказать, внутреннюю информацию. Вот для этого я и выбрал Андрея, вернее выбора у меня не было.

– Значит, они теперь с нами? Или нет? – спросил Саня.

– Нет, конечно, они будут сами свои вопросы решать. Другое дело, что у них можно найти кадры, которые будут заняты не всё время. Многим я предложу остаться тут, не возвращаться, вот они то и будут полезны. Ещё они будут продавать нам оружие и работать транспортной системой – они создадут для себя транспортные узлы, которые мы будем использовать для вывоза всего, что нам будет нужно.

– Оружие? – усмехнулся Гунин, – и почём нынче стволы?

– Не знаю, – покачал я головой, – я сразу предупредил, что состоящее на вооружении возьму по закупочной цене для армии, а то, что уже давно снято и ждёт разделки на металлолом – едва дороже металлолома. Само собой, это и будет наше основное оружие, за исключением самых, разве что, необходимых современных систем. Выбора у них нет – мы можем и на стороне найти желаемое.

– Это хорошая новость, – улыбнулся военный, – сказать честно, за последние полвека сильного прогресса в оружейной отрасли нет, поэтому даже те же СКС очень полезные в современной войне. Не слишком удобные и не скорострельные, но полезные, а уж по меркам этого времени – вообще сказка… если, конечно, солдаты и командир умеют реализовывать техническое преимущество.

Я посмотрел на собравшихся. Для Сани мало что изменится, а вот остальные…

– Игорь, что ты молчишь, как рыба об лёд? Я, между прочим, специально поднял вопрос закупки любого оборудования по линии спецслужб, поэтому можешь начинать смотреть, что ты хочешь на свой корабль поставить…

– А мне это не слишком надо, – пожал плечами Игорь, – разве что только немного оружия на яхту…

– Не немного, а достаточно, – поправил я его, – я же говорил, не исключаю возможность военного конфликта с местными. А это значит, что как минимум, корабль должен быть вооружён и опасен. Так что всё-таки проработай этот вариант. Если дело выгорит, конечно, то сможешь отправить его на военную верфь, на доработку.

– Это уже новость, – подобрался он, – что на корабль всунуть нужно?

– А вот это ты сам смотри, – пожал я плечами, – я тут не специалист, какого оружия будет достаточно, не знаю… если понадобится вдруг "исчезнуть" вражеский караван или переломить ход боя в выгодную нам сторону.

– Понял, – согласно кивнул Игорь, – в таком случае займусь этим тогда, когда будут обстоятельства, а сейчас корабль только на финальной стадии, но ещё не готов к спуску на воду. Сильно не готов.

– Хорошо, – кивнул я, – подниму этот вопрос позже. Ещё вопросы?

– Если только не по теме, – вздохнул Гунин, – давай займёмся нашими баранами, вернее бандитами.

– Хорошо, – я поднялся, – самолёты привёз, облёт можем устраивать хоть сейчас. Правда, мне понадобится немного подучиться ими пользоваться, но каких-то сложностей для того, кто справился с "каталиной", я не вижу. Иван, готовь план работы, я обеспечу разведку где-то завтра, может послезавтра.

– Эк у тебя разброс. Ладно, пойду… – вздохнув, сообщил Гунин и ушёл.

– А нам с тобой, – обратился я к Сане, – ещё работать над нашим оборудованием. Его нужно смонтировать, а у меня только галимый мануал от разработчиков.

– Справимся, – уверенно махнул рукой Саня, – показывай, где эта шайтан-машина…

Игорь встал, так же ушёл, а мы с Саней занялись настройкой оборудования. К сожалению, справиться по мануалу, да ещё и на холоде было сложно. План выката контейнера в ангар тоже забраковали, и работали вручную. Тяжёлую антенну пришлось поднимать краном, прикручивать сверху к контейнеру. Оборудование в большинстве своём было достаточно включить, уж ничего сложного с этим не было, только кое-где вставить, загрузить, настроить антенну, собрать сами беспилотники до рабочего состояния…

На всё это ушёл весь день. Гунин тоже был тут, и через некоторое время вытащил при помощи десятка казаков все миномёты из своих закромов, начал устанавливать их в тридцати-сорока метрах от поста управления беспилотником…

– Это чё такое? – удивился Саня, – не будем же мы по ним из миномётов шмалять?

– По ним нет, – крикнул военный, глядя одним глазком как солдаты разворачивают орудия, – осветительными придётся всё равно стрелять. Вечером обычно эти уроды нападают, что бы их не заметили, поэтому придётся освещать квадрат снарядами.

– Понятно, – Саня отошёл от военных и вернулся к работе.

Интересное кино, – согласился я с ним, когда увидел, как военные тащат ящики со снарядами, – глянь, они прям щас собираются…

– Да нет… наверное.

Прав был я. Гунин, со своими артиллеристами, проверив точность наведения орудий, приказал достать мины. Осветительные. Через пять минут миномёты были наведены в другую сторону от зоны операции – по ту сторону притока Двины, и солдаты дали первый залп из всех трёх орудий. Выглядело это довольно опасно – сто двадцать миллиметров это отнюдь не восемьдесят два. Над лесом, напротив, зажглись яркие вспышки, примерно в сотне метров над землёй. На несколько секунд, примерно на десять, лес стал одним светлым пятном – к моменту начала стрельбы уже начало темнеть. Гунин смотрел на это дело через понтовый военный бинокль, после чего сплюнул и пошёл к нам. Я оторвался от закручивания антенны и посмотрел на него.

Военный поднял голову, так как стоял я на контейнере.

– Хьюстон, у нас проблемы.

– Какого рода?

– Дальность. Осветительные на таком расстоянии будут на излёте. Миномёты – не то оружие, что бы на большую дальность осветительными фигачить. Снаряду же надо детонировать на высоте, иначе на землю, в лес, горящий упадёт, а тут и до лесного пожара недалеко.

– Ты это… ничего там не поджёг? – забеспокоился я.

– Не, там поляна. Мёртвые земли – на весь берег ни одной деревни. Тут тракт проходит, поэтому и деревень много. Ладно, с этим мы решили. Чем займёмся?

– Чем тебе заниматься, сам реши. Я до завтра занят, – я постучал по крышке контейнера, – завтра будет разведка. Дело скучное, но нужное. Ещё надо будет с Андреем переговорить и с генералом законтачиться… это, как ты понимаешь, важнее.

Разведка действительно была на следующий день. ЦУП изнутри представлял изсебя довольно унылое зрелище – контейнер с оборудованием, пара компьютеров, у главного – четыре монитора, фронтальный, боковые, задний. Соответственно четыре обзорных камеры было у самолётика, и ещё тепловизор – такой пристыковывающийся снизу кругляш, с камерой внутри. Управление было крайне непривычно – это куда больше смахивало на игру на авиасимуляторе, так как вся информация – через мониторы, а не своими глазами. Главное, были более-менее привычные мне приборы, а там уже можно разобраться. Облетав первый самолётик, я проверил работу оборудования – взлетал он довольно бодро, так как был пустым – под крыльями мог ещё нести четыре десятикилограммовых контейнера с полезными нагрузками, но их не было. Первые данные привлекли к себе внимание – это картинка с тепловизора. Наш лагерь был жёлтым, люди – красно-оранжевые точки, миномёты – ярко-алые, буквально светящиеся. Оно и понятно, при стрельбе разогрелись. Я немного покружил, после чего зашёл на посадку. Солдат уже не было, полоса была свободна.

Как и ожидалось, ничего сложного в управлении не было – кроме, разве что того, что приходилось всю информацию черпать с мониторов. Этим управление беспилотником было ближе к авиасимулятору, причём хорошему, чем к пилотируемому полёту. В состав комплекса ПО, собственно, и был включён авиасимулятор на основе известного тренировочного сима. Это нужно было обмозговать. Завершив полёт и загнав самолёт в ангар, я закрыл ЦУП и пошёл искать Гунина.

Отстрелявшись, он вернулся в ангар и занимался чем-то неопределённым – я нашёл его стоящим над большим открытым ящиком. Внутри ящика был снаряд, судя по всему – две большие серые болванки и между ними оцинкованный цилиндр, с чёрными буквами на боку.

– Что смотришь? – подошёл я сзади.

– Да вот, – махнул он рукой, – прихватили чего-то не того.

– Это что?

– Да снаряд для "ноны". Прихватили не глядя.

– Да и хрен с ним, – пожал я плечами и присел на один из ящиков, – какой план действий?

– Такой же, как и раньше, – Гунин закрыл ящик и сел на него. И как человек не боится сидеть на тротиле?

– Обскажи, а то я пока кроме идеи поставить какие-то патрули ничего не слышал.

– Если в двух словах… – прокашлялся военный, вытянув из кармана пачку сигарет, – то да, патрульная работа. Посмотрев на изрядно потрёпанную пачку, он засунул её обратно в карман. Курить Гунин уже бросил, – соберём ребят в группы по десять человек, снарядим винтовками, потом будем смотреть с воздуха. Где около дороги какое шевеление – сразу туда, проверять. Если это мужики с топорами в засаде, то берём всех, потом разбираемся. И следим за отходящими караванами, они тут конечно не частые, особенно зимой, но случаются.

– Понятно, – кивнул я, – твои ребята не перепугают татей? А то, знаешь ли, десять групп – это немало…

– Да нет, – пожал плечами военный, – и кто сказал, что всех сразу? Две-три группы на разных дорогах, этого хватит. А там поглядим, что сделать можно.

– А скорость лошадей? Они ведь сильно не разбегутся, чуть что – устают.

– Тоже думал. Но на снегоходы ребят пока посадить невозможно, управлять этой дурой не так то просто. Особенно на хорошей скорости, поэтому только технику погробим. Хватит и лошадок.

Мы немного посидели, помолчали. На дворе уже утвердилась ночь, только что было светло и раз, всё. Потемнело. Пора спать.

Утро для меня было намного энергичнее предыдущего – выспался я хорошо, поэтому сразу, сходу, побежал на базу, готовить операцию "анти-тать". Гунин никуда не уходил, и меня встречал с радостью. Я понимал, что это от того, что появилась хоть какая-то реальная работа, но помалкивал, глядя на военного. Тот с удовольствием командовал своими войсками. Более-менее они уже представляли из себя организованную толпу – казачки с винтовками, вернее карабинами, седлали лошадей. Повара закладывали им жрачку в контейнеры. Синицин сидел в своей мастерской и носу оттуда не показывал. Собственно, Гунин отправлялся вместе с остальными, командовать. Только он был на снегоходе и при оружии – укороченный калаш на плече. Снегоход и калаш были выкрашены в белый цвет, так что обнаружить его не так то просто, как и его людей. Выглядели они грозно – бело-серая форма, с рисунком веток, чёрные тёплые маски на всё лицо, карабины, покрашенные в бело-серый цвет… короче, сильно, очень сильно выбивались из представления местных о солдате. Местные наоборот, одевали солдат в пёструю, нарядную форму, о маскировке на снегу мало кто задумывался, стрельцы вообще носили всегда ярко-красную форму. В эпоху недальнобойного оружия и несовершенства средств связи выделить на поле боя своих бойцов важнее, чем их маскировка. Один хрен – если и будет столкновение, то только на близких дистанциях.

Солдаты придерживались иного мнения – стрелять издалека они уже более-менее научились, поэтому готовились к бою как минимум, на дистанциях выстрела из лука, то есть малых. Всё это мне радостно сообщил Гунин, оглядев своих ребят. Решено было поставить два поста – один на середине тракта, второй на краю зоны патрулирования. Поставить их решено было вдалеке от дороги, на просёлочной тропинке. Оба поста взяли с собой миномёты, которые прицепили к саням, на которых везли ящики с патронами, снарядами, провизией и всем прочим. Провизия так и вовсе представляла из себя два больших чана-термоса с нажористым супом, в котором мяса было больше, чем картошки, и воду в пятилитровых бутылях.

Оба разъезда уехали, дело осталось за мной. Подготовить самолёт к взлёту решил вместе с саней, после чего мы вдвоём вытолкали машину из ангара, долили топливо и я пошёл в сторону ЦУПа.

Повторения вчерашнего полёта не было. У меня была кое-какая карта, составленная Гуниным буквально на коленке, так как с картографией в этом времени было туго. Пришлось поднимать самолёт повыше, на тысячу метров, и оттуда осматривать все окрестности. Дорога была относительно прямая, с несколькими изгибами, ответвлениями и так далее. На карте Гунина все изгибы были пронумерованы и отрезки дороги поделены на секции по одному километру. Спустив машину ниже, на сотню метров, я развалился в кресле, включил удержание высоты и скорости, после чего уже на скорости в две сотни, начал осматривать всё, что было внизу. Была серая и унылая дорога. Довольно скучная работа, если честно – только иногда надо было подруливать, что бы держать самолёт над дорогой, а в остальном… сидишь, скучаешь, пялишься в монитор…

Разве что какое-то разнообразие вызвало наблюдение за отрядами самого Гунина – после выхода на тракт они двинулись далее по дороге, на юго-запад. Очень быстро самолёт обогнал их и дальше стало совсем скучно. Пару раз я выбегал до ветру, включив автопилот, но и тут никаких неожиданностей не произошло. Гунин отрапортовал о занятии позиций. Их я прекрасно видел через тепловизоры, хотя на обычной камере различить их было проблематично. Выполняя пятый по счёту обратный рейс я включил режим автоматического картографирования. Камера в шестнадцать мегапикселей снимала находящееся внизу, примерно раз в пять секунд, после чего автоматически изображение склеивалось на стыках, и получался один большой аэрофотоснимок-карта. Подобную фичу я видел на своём смартфоне, только там была панорамная съёмка.

Получив цельную картинку карты – изображение длинной полосы дороги, собранное из квадратиков фотоснимков, я позвал по рации Саню. Ввалившийся друг был припахан к обработке карты. На неё следовало нанести собранные Гуниным данные о удобных местах для засад и разделить на сектора так же, как карта Гунина…

Саня занял место рядом со мной и справился с работой быстро, благодаря этому у меня были относительно хорошие карты. Лучше, чем у Гунина, но передать ему новую карту уже не было возможности.

– Ты здесь надолго? – поинтересовался Саня.

– Шесть часов. Потом меняем самолёт и так далее, до вечера. Как стемнеет – уже никто ходить не будет, поэтому ждать смысла нет.

– Понятно, – вздохнул Саня, – тогда я пойду.

– Иди, – отправил я его и сам снова прилип взглядом к однообразной картинке. Эх, мне бы кого-нибудь посадить на место оператора, вот это было бы прекрасно. Но нет, увы, нету таких.

Удача улыбнулась нам, когда уже почти стемнело и Гунин собрался уходить – камеры перестали показывать что-либо вообще, только фронтальная, с инфракрасной, кое-что могла показать. Ориентировался по ней и тепловизору. Около дороги было шевеление, почти на границе зоны ответственности между первой и второй группой, поэтому я сразу же вызвал капитана по рации.

– Приём, Иван, боевая тревога.

– Слушаю тебя, – тут же отозвался он.

– На границе первой и второй зоны, в пятнадцатом квадрате какое-то шевеление около дороги.

– Понятно. Что видишь? – спросил он, – люди?

– Люди. Двое около леса, в лесу я их не вижу, там тепловизоры слепнут. Один на дороге что-то шевелится…

– Понял, выезжаем.

Вот и пригодились нам осветительные снаряды. Я включил ручное управление и наблюдал за разворачивающимся действом. С высоты действительно виделось всё, как на ладони. Группка Гунина, с крайней стороны рванула с хорошей скоростью навстречу потенциальным врагам. Между тем к ним же, со стороны тракта, подходили сани, запряжённые парой лошадей.

– Приём, Гунин, ответь, – снова заговорил я в рацию. Хорошо, что на беспилотнике стоял ретранслятор – сигнал был хороший, чёткий.

– Слушаю, – тут же отозвался военный.

– Наблюдаю гражданских. Сани, в них группа людей.

– Численность? – спросил Гунин.

– Не вижу. Нечёткое изображение.

– Понятно, – сплюнул Гунин, – Ладно, давай следи.

– По моим прикидкам через две-три минуты они поравняются с засадой.

– А это точно засада?

– Легли вдоль дороги. Часть спряталась в лесу.

– Понял, – ответил Гунин и отключился. Его группа усилила ход, но гражданские вот-вот влетят в засаду. Что, собственно и произошло. Сверху я наблюдал за ходом атаки. Первыми остановились и упали лошади, после чего преступники высыпали на дорогу как горох – из лесу, повскакивали залёгшие на земле. Где-то спустя минуту после начала атаки они сбросили из саней одного из местных и копошились вокруг самих саней. Увы, время было позднее, разглядеть, есть там живые или нет, проблематично. Самый смак начался через пять минут после того, как сани начали грабить – подоспели солдаты. Маленькая группка держалась на удалении, примерно в сотне метров от саней. Кто стоял на шухере, заметили и бросились к своим. Солдаты Гунина спешивались, доставали из-за спин винтовки и присаживались на одно колено. В эфире Гунин назвал квадрат и приказал открыть огонь осветительными. Некоторе время была тишина, после чего посреди тепловизора разгорелась белая точка, пока не закрыла обзор полностью – температура горения осветительной смеси была большая. Зато ожил обычный монитор – осветительная мина высветила пятно примерно пятидесяти метров, до солдат свет почти не доходил. Вспышка была такая, что прибежал Саня, понявший, что что-то началось, но я его жестом отослал смотреть на мониторе и не мельтешить.

Солдаты Гунина спешились, достали винтовки, сели на одно колено и начали целиться. В этот момент Гунин приказал второму разъезду гнать по потенциальному маршруту отступления врагов. Однако первый же залп убедил "лесных братьев" не убегать – попытавшийся рвануть в лес, человек был застрелен в спину. Между дорогой и лесом было метров десять-пятнадцать свободного пространства и там пробраться не так то легко. Остальные бросились бежать во все стороны – двое назад, в сторону города, один прямо на казаков, а ещё один повторил судьбу своего неудачливого коллеги. Понятное дело, первая тройка была застрелена, а за последним Гунин отправил отдельного кавалериста. Парень вскочил на лошадь, галопом догнал убегающего и, прямо с лошади, выстрелил ему в спину с десятка шагов.

Всё, финита. Гунин расслабился – удалось отделаться без потерь. Частично это заслуга осветительного снаряда – я и сам это уже понял. Что может подумать человек, если посреди тёмной ночи, над ним вдруг слышится раскат грома, зажигается огонь, яркий, как солнце, и откуда-то начинают стрелять? Пересрались наши бандиты, вот их и взяли, как курей, голыми руками. Днём картина была бы иная, но с луками и топорами переть на вооружённых людей всё равно бы побоялись.

– Капитан? – позвал я его по рации, – я всё видел. Хорошо сработали.

– Сам вижу, – ответил он. Капитан так и не слезал со снегохода и рванул в сторону ограбленного воза. Около него он остановился и тоже полез в сани.

– Хьюстон, у нас проблемы, – своей любимой фразой сказал он в эфире.

– Что? – удивился я, так как уже развернул беспилотник в сторону базы, – что там?

– Местные. В смысле, пара детишек.

– Да ёшь их налево, – выругался я, – тащи их с собой, не бросать же.

– Само собой, – вздохнул Гунин.

Вот ещё что не хватало – так это нянчиться с детишками…

Я посадил машину, топлива оставалось меньше литра, поэтому, можно сказать, на последних каплях. Саня, до этого сидевший рядом со мной, встал, спросил:

– Что делать то будем?

– А чёрт его знает, – я пожал плечами в ответ, – карапузов сдадим куда-нибудь. Чай пригодятся. Трупы и закопаем в лесочке завтра, сегодня уже поздно да темно.

– Понятно, – вздохнул Саня, – вот же попали… Ладно, я пойду… – он покинул ЦУП.

Следом вышел и я на мороз – загнать самолёт в ангар. Его следовало осмотреть, ощупать, проверить после первого полёта. Собственно, этим я и занялся, пока не подоспел Гунин с ребятами.

Всадники заехали на базу, с собой, на санях, они везли наших гостей, правда, кого именно сразу было и не разобрать.

Я посмотрел на них через дверь ангара и ушёл дальше заниматься самолётом. Отложил работу, только когда Гунин вызвал меня по рации:

– Кирилл, ты где?

– В ангаре-мастерской, техобслуживанием занимаюсь. А ты?

– Я в своём теремочке, давай зайди сюда.

– Понял, иду.

Я отложил инструментарий и пошёл к Гунину. Капитан уже растопил печку, благодаря чему было немного душновато, особенно с мороза. В его комнате на кровати сидели наши гости, как я понял. А именно – розовощёкий пацан и девочка постарше. Оба смотрели как-то затравленно на меня и на Гунина, сидящего за своим столом. Я осмотрел наших гостей. Пацан маленький, лет десяти, девочка чуть постарше, но тоже ребёнок. Одет пацанёнок был по простому, девочка в сарафане и чуть побогаче отделка. Они зыркали и молчали, жались друг к другу.

– Иван да Марья прям, – усмехнулся я.

– Не угадал, – тут же ответил Гунин, – парня зовут Василий, а девку, только не смейся, Лада.

– Не смеюсь, – вздохнул я, – кто такие?

– Многого от них добиться не удалось. Ехали с "тятькой", девочку замуж выдавать. Везли большое приданое.

– Замуж? – усмехнулся я, – эту вот соплюху?

– Представь себе, – кивнул Гунин, развалившись в кресле и потягивая дешёвый чай с пакетиком, – вот я и думаю, жениха её найдём, а вдруг это он их и сдал? Отца убили, – предупредил сразу Гунин, – обратно везти далеко. Ажно от самой Рязани тащились, летом ещё выехали…

– Круто у них тут, – согласился я и замолчал. Повисла напряжённая пауза, – вот что, прибудет Андрей, он и поговорит с этой мутной личностью. Или ты съезди, посмотри. Сообщи, что всех убили, а потом как-нибудь выведи на чистую воду. Кто ещё мог знать, что будет идти воз с ценностями?

– Никто, – пожал плечами Гунин, – я уже думал, что вестовой стукач, или где-то ещё… в деревнях они не останавливались, весь день ехали, так что оттуда вряд ли кто-то мог стукнуть. Значит, скорее всего, кто-то, кто изначально знал. Да, возможно и этот, как его там… жених-педофил.

– Разберёмся, – уверенно сказал я, – это вообще-то не наша работа. Детей – отмыть, одеть, накормить, завтра займёмся.

– Есть, – ленно и саркастически ответил Гунин, после чего я уже покинул его домик. И правда, нахрена нам эти заботы? Отдадим в крайнем случае обоих в монастырь. Ну или по крайней мере ещё куда…

Беспилотник я отложил, выкатив второй, но поскольку на завтра боевых действий не планировалось, можно было не заморачиваться этим. Закрыв ЦУП, я пошёл спать.

Что мне снилось, уже не припомню. Прямо утром в дом завалился Гунин с детишками.

– Кирилл! – позвал он меня. Дети ещё больше зашугались, так как дом мой, вернее его первый этаж был специально обставлен для нагнетания градуса понта. Дорогой камин, резьба и мебель, стилизованные под свечные, светильники на стенах… Короче, словно другой мир.

Дети были уже переодеты в относительно современную детскую одежду. Таковая нашлась в закромах родины. Только длинной юбки для девочки не было, поэтому она щеголяла юбчонкой до колен, ниже которой были высокие сапожки. Боги, подумал я, глядя на отмытых детей, – сколько же Саня натащил добра! Даже детская одежда и та была на складе. Это, наверное, на продажу. Иначе зачем?

Детишки более-менее осмелели – вчера были вообще никакие, сидели, жались, боялись.

– Вот, привёз обоих, – продемонстрировал их Гунин. Был он так же в гражданской одежде полу-военного кроя.

– Интересно, – я заметил краем глаза повара, который выглянул из кухни, – оставь нас, я с ними побалакаю.

– Понял, – Гунин ушёл наверх, на второй этаж. Я же предложил им:

– Садитесь, в ногах правды нет.

Сам подал пример, сел на большой кожаный диван напротив них. Мальчуган сел первый, забравшись поглубже на диванчик. Девочка присела на краешек.

– Итак, имена я ваши знаю. Кто ваш отец? – как раз в это время повар вынес к нам поднос с четырьмя чашками чая, но заметив, что Гунина нет, забрал одну себе.

Дети переглянулись. Разговаривать начала Лада, как старшая:

– Батя наш купец, – Ответила она.

– Хорошо, – согласился я, – к кому ехали?

– К купцу, Никифору Давыдовичу, – тут же ответила она, – батя обещал на выданье меня привезти.

– Да, серьёзно, – загрузился я, – ладно, посмотрим. А брат твой, что, нем что ли?

– Нет, – ответила она, – боится очень.

Да, вот дела. С детьми я разговаривать совершенно не умею.

– Вы чай то пейте, пейте, – пододвинул я к ним чашки из "понтового" сервиза.

К слову, вопрос понтов прорабатывали отдельно, изучая историю и психологию, максимально увеличив давление на чувства местных, через интерьер и всякие мелочи. Для продавца ценных вещей это важнее всего, а если просто мелочью торговать, то это уже не так важно. Пока что приглашённые сюда лица из местных, оказывались в помещении, которое было намного богаче, нежели любое другое из виденных ими. Специально купили дорогие, инкрустированные искусственными драгоценностями, каминные часы, сам камин с золочёными решётками, изразцовой отделкой, мебель викторианского стиля… впрочем, зависали местные уже на стеклянном столе, на котором нужно было обычно подписать какую-нибудь бумагу. Стекло в этом времени производилось намного худшего качества, а уж про то, что бы использовать его как силовой элемент, и вовсе речи не шло, хрупкое. Собственно, на детей эта искусственно нагнетённая обстановка роскоши подействовала не так, как на взрослых – они вертели головами, смотрели на всё подряд, но не впечатлялись так, как взрослые, скорее любопытство преобладало.

– Ладно, посмотрим, кто куды чаво и как, – вздохнул я, – Брата то зачем сюда вёз отец?

– Хотел батя тут открыть лавку, – тут же отозвалась Лада, – да поселиться тут же. Говорят, место хорошее, хлебное…

– Это смотря с какой стороны посмотреть. Лавок тут тоже море… Ладно, посмотрим, – я встал и пошёл искать Гунина.

Надели тулупы, детишек оставили на повара, в доме, и вышли во двор. Во дворе было столпотворение – эти самые казаки, изрядно попугавшие местных. Ещё бы – как я уже их описывал, выглядели они нестандартно. Для вахты одевались попроще.

Казаков, однако, это лишь веселило.

Нужного человека найти можно было через управу. Туда мы и направились. Верхом, что было нонсенсом, так как я с лета на лошади не сидел. Однако вместе с десятком вооружённых людей путь был намного проще. Прохожие отходили к обочине, что бы не мешать нам проезжать.

Управа была ближе к портовому району. Привязав коней к специальным столбикам, мы с Иваном зашли внутрь. Где и нашли нужного нам человека. Это был местный писарь. Он и сообщил, где искать нужного "Купца". Дом его располагался довольно далеко. Поблагодарив рублём писаря, мы выдвинулись по адресу. Я остановил процессию.

– Стоп. Иван, дальше ты один.

– Как один? – не понял Гунин.

– А вот так. Не хочешь же ты свалиться ему как снег на голову, вместе с солдатами. Поэтому давай в одиночку.

– Понял, – вздохнул Гунин, – ладно, тогда я поехал. Жди здесь.

Ждать пришлось недолго – военный вернулся быстро. И был он хмурнее тучи.

– Что? – спросил я, как только Гунин приблизился.

– Да ничего, – махнул он рукой, – выставил меня за порог. Как услышал, зачем я приехал, сразу ушёл в несознанку, от женитьбы отказался, начал ещё угрожать… короче, не зря мы его подозревали.

– Вот же сучёнок, – вздохнул я, – и ведь наживается же. Давай домой. Там посмотрим.

Мы поехали домой. Казаки, въехав в суть дела, порывались наведаться к "жениху", но Гунин их одним окриком остановил. Послушались и не полезли. Влезать в разборки с местным криминалитетом я желания не имел.

Собственно, на этом всё и закончилось. Мы вернулись домой, разделись, разулись, пошли в гостиную и взяв по чашке горячего чая, расслабились в креслах.

– Что делать будем?

– Да ничего, – пожал я плечами, – найдем, куда мальцов пристроить, с заказчиком ничего делать не будем, один хрен он не один. Если будет смысл, вытянем весь сорняк, но без спецов хрен мы что сможем сделать. Андрей тоже не подойдёт, так что это дело отнюдь не пяти минут.

– Понятно, – вздохнул Гунин, – как же всё это противно. Как будто в дерьме копаться.

– А и не надо влезать, – пожал я плечами, – это уже не наше дело. Если уж действительно припрёт, наймём куда больше солдат и устроим патруль всей зоны возможного разбоя. Что бы наверняка.

Мы посидели немного, после чего Гунин ушёл. Верхом вернуться на базу и продолжить занятия.

Я же остался сидеть внизу, в гостиной, в шикарной даже по нашим меркам обстановке и думать о делах. Собственно, детишки появились через пол часа, до этого были на кухне, занимались обжорством.

– Лада, – позвал я девочку, – подь сюда.

Она тут же подошла, встала передо мной, по стойке близкой к "смирно".

– Садись, не стой столбом, – вздохнул я, – был я у твоего жениха. Есть мнение, что он вас и сдал татям…

– Как так? – удивилась девочка, перед тем как расплакаться. Я подождал, пока она не закончит истерить и не будет готова к разговору. Через пять минут стихло, прилично затопив пол слезами, она вроде успокоилась.

– Дома кто-нибудь остался? – спросил я, – в смысле, в этой вашей Рязани?

– Мамка, – снова пригорюнилась девочка.

– Могу отправить тебя обратно, – пожал я плечами, – хочешь?

– Нет, – тут же отказалась девочка, – срамота то какая будет… меня же никто замуж не возьмёт…

– Ещё успеешь, – не согласился я, – второе предложение – работать на меня. Грамотная?

Девочка кивнула, но не ответила.

– Тем более. Работа простая, обучим чему надо, не пропадёшь…

– А жить то где? – спросила она, вытирая слёзы рукавом.

– Жить здесь. Или на военной базе, это как получится. Тут места хватит.

– А брат мой? – снова спросила девочка.

– Брат… хм… и его к делу приставим. На базу его пускать нельзя, так что оба будете здесь жить. Согласна?

– Да, – вздохнула она, – что делать то надо?

– Посмотрим. Обживайся пока, кажется, пара комнат ещё была свободна.

Девочка ушла обратно, а я остался сидеть в гостиной. Думать. За те же деньги мог бы купить китайский "винглунг", а не "залу". Это уже китайский вариант "предатора", по электронике даже совершеннее. Одна проблема – военная разработка, просто так не купить. Если только через моих новых знакомых. С ними пришло время наводить мосты, поэтому я поднялся вверх, оделся поприличнее, привёл себя в порядок, и ушёл в двадцать первый век. Вернее – ушёл к себе, в Торжокский дом, предварительно заскочив и забрав машину. Как только я включил телефон, на него пришло четыре смски о том, что мне звонили. Неизвестные номера и Андрей. Искали, значит. Я тут же набрал Андрея.

– Аллё? – ответил он почти мгновенно.

– Это я, Кирилл. Я здесь, как у тебя дела?

– Нормально, – отозвался он, – тебя начальство обыскалось. Хотят видеть.

– Окей, когда можно будет к ним подъехать?

– Да когда хочешь, – ответил он безраличным тоном, – ты где сейчас?

– В Торжке. Ладно, поеду к цивилизации. Как мне к вам подъехать?

– Да… – задумался он, – давай тогда уж лучше я сразу пройду куда надо, а ты как обычно, своим способом…

– Ладно, – усмехнулся я, – давай, как можно будет идти, позвони. Только мою визитку с собой держи. Без неё проблематично.

Андрей одобрительно хмыкнул и отключился. Я воспользовался паузой что бы загнать машину обратно в ангар и пойти в дом. За последнее время накопилось много почты и всего прочего, так что, что бы соседи не любопытствовали, лучше сразу всё забирать.

Зайдя в дом, я наконец расслабился и начал готовиться к разговору. Ну и заодно решать более мелкие, персональные проблемы. Этих проблем тоже хватало. У нас, в порядке вещей было вывесить в моём кабинете список нужного и просто свалить. Даже без пояснений, кому и для чего нужно, пойду – надо взять. Причём отнюдь не какие-то полезнопопаданческие вещи, а мелочи жизни – жратву, шампунь, ящик пива и сушёной воблы, вязаные носки сорок седьмого размера… Короче, всего и не упомнить. Сейчас списка не было – ещё не отошли от охоты на бандитов. Придётся всё таки гнать ещё пару-тройку кораблей семнадцатого века, через портал, сюда. Что бы профинансировать наше предприятие. Как я уже думал, китайские беспилотники и лучше, и дешевле. Единственный минус – мэйд ин чайна. То есть после покупки нужно брать цех какого-нибудь авиапредприятия и приводить эту чайну в соответствие реалиям крайнего севера. Укрепить, подрихтовать, проверить, доработать, если надо. А лучше – сразу скопировать какой-нибудь удачный проект, персонально для нас. Только по оплате, боюсь, сразу не потяну.

И ведь правда – без них не получится. Слава богу, долго ждать Андрей себя не заставил, через полчаса он позвонил и предложил перейти. Но предупредил – говорить буду с Семёновым, он тут ничего не решает. Как будто я не понимаю, что он сам попал как кур в ощип со мной. Шторы были плотно задёрнуты – я открыл портал и перешёл через него в уже знакомый кабинет. Там сидел за столом генерал. Он отправил кивком Андрея, и только когда за лейтенантом закрылась дверь, приветствовал меня:

– Утро доброе. Как у вас дела?

– Ох, бывало и лучше, – пожаловался я.

– Что такое? – тут же участливо спросил генерал. Так спросил, что ответить просто невозможно.

– Вчера провели силовую операцию. Положили одну банду, но оказалось, они просто часть большого сорняка, который пустил корни в Архангельске. Одного гражданского убили, остались двое детишек на нашем попечении… вот, не знаю, с какой стороны за это дело взяться.

– А подробнее можно? – заинтересовался генерал, – как проводили? Профессиональный интерес.

– Можно, – пожал я плечами, – подняли авиаразведку, поставили патрули на дороге, пару миномётов с осветительными снарядами. На всякий случай. Вечером на семью гражданских на дороге напали какие-то мутные личности… я видел это только через тепловизоры с беспилотника, но мне хватило. Шестерых бандитов положили наши ребята. Вы не смотрите, что это аборигены, стреляют они так, как нашим призывникам не снилось. Нормативы армейские все сдают на высший балл, или около того. Вот, загружены этой проблемой. Нам бы командира с опытом работы по наведению порядка в отдельно взятом районе. С отстрелом всех несогласных…

– Это можно, – тут же отозвался Генерал, – у нас в запасниках много спецов, вы же говорили, что пожилые нужны?

– Предпочтительней, – кивнул я, – но это дело не к спеху. Просто висит нерешённым. А у вас как?

– У меня лучше, – тут же подобрел генерал, – руководство выслушало, относительно поверило, и даже обо всём подумало. Дело у вас важное, нужное, ваше добровольное и активное сотрудничество было встречено доброжелательно. Единственное, что руководитель не верит до конца во всё это… сами понимаете…

– Да, да, – кивнул я, – мне продемонстрировать?

– Если вас не затруднит, – кивнул генерал, – но это позднее. И с руководством вы контакта иметь не будете, опять же, по причине секретности и крайней занятости оного. Вся работа между нами – через меня.

– Понятно, – вздохнул я, – итак, что мы имеем на данный момент?

– Пока что, ничего, – пожал плечами генерал, – дело требует времени. Хотя затягивать у нас не привыкли, за два дня это тоже не решится.

– Вы говорили про несколько причин, – уцепился я, – я понимаю, скорее всего, руководство хочет получить некоторую власть над порталом…

– Хочет, да, – кивнул Генерал, – но не будет этого делать. Прежде всего, потому, что у них есть все возможности для работы с вами на добровольных основах. А во-вторых, как это ни прискорбно для сторонников жёстких методов, достать вас из-за той стороны мы не сможем. Как и ограничить свободу передвижения, а делать с вами или вашими способностями, что-либо уже категорически запретили. Вы опять оказались правы, молодой человек, ставка слишком большая. Если вдруг испортим ваш портал, то…

– Локти потом будем кусать, – усмехнулся я, – до того, как кто-нибудь ещё выше не узнает, что сделали, и головы не полетят.

– Именно, – кивнул генерал, – так что вы можете не беспокоиться по этому поводу. К тому же остался открытым вопрос по взаимоотношениях.

Доверия у меня к ним не было ни на грош…

– Это мы уже обсуждали, – кивнул я, – так что давайте перейдём к делу. Что вы от меня хотите, сформулируйте, пожалуйста в более конкретной форме.

Генерал на секундочку задумался, после чего ответил:

– В двух словах – руководство, хочет удостовериться в ваших способностях.

– Что ж… – вздохнул я, – в таком случае, мы сможем прийти к соглашению. Что от меня требуется?

– Пока немного. Просто сходим с вами к начальнику, вы покажете саму способность, после чего будем уже решать остальные вопросы.

– Хорошо, – кивнул я, – давайте познакомимся с руководителем, что ли…

Генерал кивнул следовать за ним и мы пошли…

Толком я ничего не запомнил – пара коридорчиков, дверей, приёмная, руководитель.

Главнюком оказался удивительный человек. Невысокий, даже маленький, ниже меня. Он встал из-за стола, как только вошёл Семёнов. Заметив меня, он кивнул генералу:

– Наконец-то. Паш, ты свободен.

Семёнов козырнул и вышел из кабинета, оставив нас вдвоём. Главнюк представился:

– Ерёмушин Анатолий Альбертович. А вы, Кирилл…

– Именно, – я стоял перед столом, а рядом со столом, опираясь на него одной рукой, стоял главный. Был он, в отличии от Семёнова, в гражданском костюме, что мне показалось странным.

– Вы присаживайтесь, – кивнул он на стул. Когда я занял место, начальник начал ходить взад-вперёд по кабинету, сцепив руки за спиной. Молчал. Я думал – к чему это? Думает? Пытается нагнетать обстановку? Если знаешь, то это не действует так сильно, поэтому я наоборот, расслабился. Движения у него были быстрые, немного похожие на дёрганые.

– Значит, – заговорил он, – вы обладаете уникальными способностями…

– Да.

– Показать можете?

– Само собой, – я открыл портал буквально на пару метров, так, что входная и выходная рамка располагались в кабинете. Начальник долго смотрел на это, после чего тяжело вздохнув, сел за стол.

– Значит, правда, – вынес он вердикт.

Я молчал и думал, он тоже. Я закрыл портал, после чего взял слово:

– Правда. Ладно, если будем много думать, так и состариться можем. Дело надо делать.

– Вы правы, – улыбнулся он, приободрившись, – давайте делать дела. Что ж, я увидел достаточно.

– Это не всё, – покачал я головой, – тут товарищ Семёнов намекнул, что кое-кто свыше хочет, что бы я работал на вас…

– Совершенно верно, – кивнул Анатолий, – но вы же это и так предложили, верно? Ах, да, вы про детали…

Признаться, мне их интересы были менее важны, чем свои личные. Я и так уже много предложил, очень много. Готов дать левую руку на отсечение – этот человек имеет весьма широкие связи среди многих лиц добывающего сектора. Но, мне нужна была только одна конкретная группировка. Та самая, которая контролирует их ведомство.

Ерёмушкин ещё помолчал несколько секунд и спросил:

– В какой срок можете приступить к работе? И что вам для этого надо?

– Какой характер работы? – поинтересовался я, подавшись вперёд, – что именно требуется?

– То, что вы умеете. Открыть портал.

– Мгновенно, – ответил я, – прямо сейчас. Другое дело, когда вы будете готовы этим самым порталом воспользоваться. За пивом в соседний магазин я могу хоть сейчас портал открыть, а если что-то важнее, то тут уже ограничения по времени диктуют обстоятельства.

– Тоже верно, – кивнул начальник и задумался.

Я его в какой-то мере понимал. Свалилось на голову с бухты-барахты что-то такое непонятное, но хорошее. И надо это как-то использовать на благо родины, но как… подсчитывал варианты? Я решил ему помочь:

– Возможно, вам ещё не докладывали. Проход могу открыть в любое место, где до этого был или видел своими глазами. Даже и из другого портала. Такими скачками когда-то я забрался на склад оружия в Прибалтике. Открыл, посмотрел, открыл уже в паре сотне метров, и так далее…

– Ух ты, – искренне удивился он, – что нам это даёт?

– Ну не знаю, – я пожал плечами, – давайте обнесём какую-нибудь организацию. Или хранилище у потенциального противника, это создаст много шума и даст мгновенную выгоду нам. Одна проблема – собрать группу захвата, заглушить радиопередачи, подобрать время, вывезти всё, пока не подошло подкрепление, и ещё как-то скрыть это от спутников… это надо хорошенько подумать. И главное – засекретить сам факт кражи и получения нами этих сведений… но для этого я могу переправить научную группу на ту сторону.

– И их посвящать в такие тайны? – Поднял бровь главный.

– Зачем? Поставили железную дорогу, портал, собрали НИИ в пять-десять эшелонов, и отправим куда-нибудь туда… в те земли, куда люди не заходят, в Сибирь, дальний восток, да хоть на остров Пасхи.

– Поездом? – расхохотался Главный.

– Да. Представляете их рожи… – присоединился я к смеху, но через минуту откашлялся и продолжил, – если серьёзно, сами не будут знать, в каком времени и где находятся. Связи нет, даже спутниковой, поездом привозят всё, что потребуется, что ещё нужно? Оборудование мы им обеспечим… уж отобрать надёжных людей можно будет, я думаю.

Главный опять встал и заходил по кабинету. На этот раз повисла драматическая пауза. Он думал. После чего, резко обернувшись, спросил:

– Да, я вижу, у вас неплохо получается фантазировать такие вещи.

Я не ответил, а Анатолий снова заходил по кабинету, думая, считая, подсчитывая, просчивая, прикидывая и просто придумывая… наконец, его мыслительный процесс был завершён.

– Так, – громко сказал он и сел за свой стол, – я вас понял. Это потребует времени на подготовку. Да, пока что сделаем это в тайне от высшего командования. К счастью, такие полномочия у меня есть, а когда провернём… тут уж либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Хотя я склоняюсь к первому варианту.

– Не сгущайте краски, – вздохнул я, – в крайнем случае, можно будет отойти и забросить туда какой-нибудь ядрён-батон, свалить на исламских террористов или своих предателей. Главное, не будет улик…

– Это уже невозможно, – улыбнулся Анатолий, – такого оружия у нас на вооружении нет. Это только через верховного, а он ещё бабка надвое сказала, согласится или нет, но скорее нет. Ладно, я вас понял. Кстати, план хороший и как проверка ваших способностей на практике подойдёт замечательно. Мои спецы ещё поработают и начнём подготовку…

Что-то мне во всём этом не нравилось. Но что? Понял. Он слишком быстро и легко согласился. И главное – действительно согласился. Несмотря на то, что моё предложение было крайне расплывчато. Это немного настораживало. Я уж ожидал, что он посмеётся, назовёт это хорошим примером того, как не надо делать, и будет сам думать, что да как, и мне выдавать распоряжения…

За всем этим опять же, стоит какая-то история, которую я не знаю. Думай, Кирилл, думай. Зачем ему соглашаться? Есть два варианта – либо у него нет другого, своего варианта, либо хочет серьёзно пошуметь и остаться неузнанным. В чём смысл? Реабилитироваться, либо выслужиться перед начальством. А зачем ему это делать? Одни вопросы, одни вопросы. И ни одного ответа.

Руководитель отпустил меня, сказав, что связь через Генерала. К Семенову я пришёл обратно, своим ходом – дорогу вчерне запомнил, и ещё спросил у проходящих мимо людей.

Семёнов был на своём рабочем месте, ждал, судя по всему, конца нашего разговора.

Я, постучавшись, вошёл. Генерал сидел за своим столом и что-то читал в большой коричневой кожаной папке. Посмотрев на меня, он отложил очки и спросил:

– Как всё прошло?

– Замечательно. Обсуждали вопросы железнодорожного сообщения с островом Пасхи, – усмехнулся я. Генерал подумал, после чего вздохнув, спросил:

– А если серьёзно?

– Если серьёзно…. Немножко поговорили про общие вопросы, я предложил сделать ход конём, описал ему один из возможных вариантов использования моих способностей. А дальше, он задумался, даже, кажется, согласился. Вот я и думаю – либо хочет на меня повесить ответственность, что бы я, так сказать, прикипел к работе на вас, либо у него нет других вариантов, либо недавно проштрафился перед начальством и ему нужно срочно реабилитироваться. Какой из трёх вариантов верный, спрашивать не буду. Сами думайте.

– Это уже не моё дело, – пожал плечами Семёнов, – у нас как-то не принято лезть в чужую работу.

– Вполне возможно, это будет ваша работа, поэтому я вам и говорю. Лишних людей привлекать пока не с руки, а у вас уже вся информация есть. Ладно, от меня ещё что-то требуется?

– Нет, что вы. Наоборот, – приободрился генерал, – чем мы можем вам помочь? Людей нужно найти, так что не просите, но если чем-то ещё… сразу говорите.

– Можете, – кивнул я, – у нас пока некоторые проблемы транспортного характера. Сохранить секретность проблематично, приходится находить совсем уж глухие уголки для переправки. Поэтому если у вас найдётся территория где-нибудь ближе к Москве… лучше – авиационный ангар, что бы не демаскироваться перед спутниками.

– Это мы уже разберёмся, – кивнул Семёнов, – проблем не вижу. Ещё что-то?

– Пожалуй, нет, – отказался я, – разве что вы поможете позже, в качестве посредника для покупки и даже разработки кое-какого оборудования… опять же, по людям, у вас наверняка есть в запасе сотни пенсионеров, готовые послужить на благо родины. А наши позиции там стратегические и помощь или препятствование местных зависит от нас. Нам бы одного-двух спецов по разведке и безопасности, было бы шикарно.

– Да, конечно. Но не сразу, через неделю-две я вам сообщу результаты. Мы в данном случае – посредники, содержать своих наёмников будешь сам. Не забывай выходить на связь, – генерал вернулся к чтению.

Архангельск, конец февраля 1698 года.

И всё же в том, что время течёт асинхронно, есть свои прелести. Например, тут мы пробыли две недели, а там прошло десять дней.

Вернувшись в Архангельск, я тут же сообщил результаты переговоров всем нашим. Желание загробастать меня себе, вернее подмять меня под себя было не то что бы прогнозируемым – оно было очевидным для меня с самого начала, при удачном ходе переговоров. Подобное было бы мне полезно, но перед этим нужно выдержать паузу собственной безопасности – дать им понять, что я не мальчик, который тут же радостно побежит получать медальку, красный галстук, барабан на шею, и щенка бульдога, а вполне себе самостоятельная личность, у которой уже есть всё необходимое. Кроме щенка бульдога. Когда-нибудь, вернусь к этому вопросу, но далеко не сразу. После возвращения в дом меня застали все участники, которые воспринимали близко к сердцу произошедшее. Но первый этап нашей эпопеи был фактически завершён, мы утвердились на месте, как и предполагали, обзавелись структурой безопасности, недвижимостью, репутацией, решили множество сопутствующих вопросов и даже немного разобрались с текущим положением вещей. Именно это я и сказал, когда мы все собрались на втором этаже дома. Что бы обозначить вектор дальнейшей работы и сообщить о предполагаемых событиях. В прошлый раз скорее чесали языками насчёт антиразбойничьей операции, чем по делу.

Собрались все – Гунин приехал вместе с Синициным, с базы. Что-то там они мутили. Поздоровавшись, они заняли места в кабинете и мы стали ждать Игоря. Прибыл он через двадцать минут – за это время военный и мой друг успели сходить к повару и притащить с собой выпечку.

Игорь зашёл своими тяжёлыми шагами по лестнице и оглядев всю честную кампанию, закрыл за собой на задвижку дверь.

– Что, случилось чего? – с порога спросил он.

– Да ничего важного, – пожал я плечами, – давай располагайся, будем думать, как нам дальше быть.

– Что там с нашими баранами? – тут же с порога взял он быка за рога, – что обещали?

– Пока что ничего. Но в случае чего помощь попросить недолго.

– Это правильно, – кивнул он, плюхнувшись на диван, – я завтра уйду в двадцать первый, ревизию корабля делать. Будем посмотреть, что по чём…

– Хорошо, – согласился я, – я буду здесь, открою, когда надо, портал. Садитесь, располагайтесь, Чапай думать будет…

Пенсионеры усмехнулись, но всё-таки расположились на диване. Я, подумав, как именно проводить встречу, начал:

– Давайте для начала посмотрим, чего мы добились на текущий момент. Про мои контакты с представителями власти на той стороне вы все в курсе. Теперь по очереди, расскажите, чем вы здесь занимались, пока я бегал и договаривался… Иван?

Военный почесал подбородок, после чего ответил уверенно:

– Особо докладывать не о чем. Подготовка личного состава в количестве полторы сотни человек, идёт полным ходом. Вся необходимая номенклатура вооружения уже имеется, денег потребляем стабильное количество, никаких происшествий или новостей. Бандитов отработали, но тут ты сам знаешь, как вышло.

– Понятно, – я кивнул, – но у тебя и работа такая, что всё должно быть без происшествий и новостей. Едем дальше, Игорь?

– Да? – повернулся он ко мне. Уже успел налить себе чая и теперь грел руки.

– Во-первых, деньги. Нам нужны всё больше и больше, поэтому нужно ещё пригнать корабли…

– Это без проблем, – кивнул он, – есть на примете пара кораблей, но, как ты, наверное заметил, Архангельск – порт замерзающий. Есть мнение, что нам нужно либо искать незамерзающие порты, либопонадеяться на твоих новых знакомых.

Я подумал немного. Да, корабли зимовали в порту, несколько штук. Это значит, что до весны можно не ждать. Опять встаёт проблема средств. Где их взять? Только у моих "знакомых", которые могут и денег дать за проделанную работу. А работать предстоит мне. Да и ладно:

– В таком случае, эту проблему оставим за мной, – вздохнул я тяжко, – вопрос с техническим оснащением корабля я поднимать не буду, он целиком и полностью за тобой. Игорь кивнул, после чего я переключился на Саню, как единственного активного "прогрессора":

– Саш. А Саш, ты вроде бы много со мной говорил, просил, предлагал… что сейчас? Чего ты добился?

– Да ничего, – махнул он рукой, – что-то не клеится у меня нифига. Брался за токарное дело – столкнулся с нехваткой самого элементарного материала. Взялся за это – тут вообще конь не валялся. Что-то делать серьёзно – уже поздно, мы здесь, в Архангельске, точно корни пускать не будем.

– То есть, у тебя ничего… – вздохнул я, – про проблемы локализации я уже слышал, думал, принял решение.

– Почему же? Есть и результаты моей деятельности. Во-первых, оборудована прекрасная мастерская. Там же и исследовательское оборудование. Во-вторых, кое-как обучается наш мальчик. Хотя, честно говоря, проку от него как от козла молока, тут нужно полноценное образование, а как я ему смогу его дать? Буду с нуля пытаться обучать? Кое-что попытался, однако опять же, проку от этого немного. Тут я больше возлагаю надежды на других, более компетентных людей. Я же так, любитель. Далее – я занимаюсь электрификацией. Неделю назад, как ты заметил, ходил к нам, купил и поставил камеры наблюдения. Была идея наладить видеосвязь между домом и базой, но так и закончилась, не начавшись, на изучении списка нужного оборудования. Зато теперь на базе палим весь периметр круглосуточно.

– Ладно, ладно, – я поднял руки, – сдаюсь. Ты хорошо поработал.

– Ты не дослушал, – упрекнул меня друг, – кроме этого более-менее провёл металлографию местных материалов, узнал их проблемы. Решить их тоже непросто, нужны спецы по металлургии. А я тут так, никак не причастен. И ещё стоял и стоит остро транспортный вопрос. Это тебе хорошо – прыг порталом куда надо и всё, а мы, извини, люди простые.

– Как я уже говорил, все вопросы только после того, как соответствующие права будут получены нами. Но… – Саня улыбнулся довольно грустно, – никаких мер защиты интеллектуальной собственности тут и в помине нет. А значит, надо будет сначала выходить на контакт с местными властями и уже через них получать патентное право. Не исключено, что его придётся защищать военными методами, пресекать, так сказать, незаконное копирование наших устройств. Тут на сцену выходят наши друзья… – Саня картинно обвёл руками Игоря и Ивана.

– То есть, скорее всего, – вздохнул я, – начнут копипастить, как китайцы, а нам надо будет им показывать, ху ис ху. Ну тогда… – я тоже посмотрел на пенсионеров, – придётся вам двоим серьёзно поменять свои планы. Да, вероятно, придётся настучать по рукам местным ворюгам, и не двум-трём, а скорее всего их будет защищать государство…

Иван и Игорь переглянулись. Заговорил моряк:

– Я, конечно, понимаю важность сохранения кое-каких монополий… но прежде всего меня интересует, где, как, на какие силы и производственные мощности я могу рассчитывать?

Я ответил ему незамедлительно, так как уже продумывал эти варианты:

– В зависимости от того, какой монарх будет нам покровителем. Варианта два – Россия и Голландия. Второй очень даже привлекателен тем, что имел много конфликтов с англичанами и имеет сеть колоний по всему миру. Первый… сам понимаешь. Совместить, теоретически, можно, но тогда придётся серьёзно побегать. Я же не могу местным рассказать про свои способности…

Повисла очередная задумчивая пауза. Я понимаю ребят, с одной стороны патриотизм и всё такое, с другой – Голландия намного лучше подходит для всех наших операций.

– Так, – Гунин хлопнул рукой по колену, – не будем лишний раз брать себе проблем на голову. Если надо, найму, подучу, замесим кого угодно. Так что не надо бояться, эту проблему мы разрешим. Давайте свои чудо-машины, задолбало уже ездить на лошади, мочи нет.

Мы все улыбнулись. Да, проблема лошадей тоже была обсуждаема и малоприятна.

– Тогда, – кивнул я всем собравшимся, – переориентируемся. Во-первых, планы по Архангельску не строим. Мы отсюда уедем, не сегодня и не завтра, но скорее всего город покинем. Во-вторых, Игорь, в прошлый раз говорили про вооружения яхты. На этот раз я буду говорить уже про целый флот. Найди проекты кораблей, пригодных для принятия на вооружение. Корабли, оружие, и так далее – главное – получить боеспособный флот. Вернее, его эскизный проект, если вдруг понадобится – пойдём на контакт с местными, вернее с Петром Первым, в таком случае мы должны быть не с пустыми руками.

– Это уже другой разговор, – облегчённо вздохнул Игорь, – у меня только один вопрос по теме. Какой уровень новых технологий, я имею в виду наших, допустим?

– Уровень… Полагаю, до того уровня, который мы сможем создать преимущественно здесь. Если надо, то доделаем что-нибудь, вон, метизы, и так далее, но желательно, что бы корабли превосходили местные аналоги в скорости, вооружении, практичности. Можно оборудовать вспомогательными движителями, вроде бы там большие мощности не нужны…

– Не нужны, – кивнул Игорь, – один хрен, большие запасы топлива не утащат. Ладно, тут надо много думать…

– Думай, – кивнул я и переключился на Гунина.

– Так. Иван, вам задача не ставится вообще. Продолжайте работать в уже имеющихся направлениях. А вот ты, Саня… – потёр я руки, – ты попал, причём серьёзно…

– Что такое? – удивился он.

– Тебе работы будет выше крыши. Во-первых, вместе со мной будешь работать с нашими друзьями из органов. Тут уже надо учитывать и их интересы, а не только наши. Во-первых, им нужно обеспечить транспорт. Скорее всего, заморачиваться конспирологией они не будут, поэтому нужен транспорт. Весь ассортимент. Ты, как уже побывавший тут, пообтесавшийся в местных реалиях лучше любого историка можешь некоторые моменты описать, поэтому подумай, как и на чём будут передвигаться наши друзья. Это только первое, второе – это их место работы. Дом наш не резиновый – как детишек взяли, всё, больше квартирантов принять не сможем! Поэтому давай подыскивать им жильё…

– Да что тут думать то? – удивился Саня, – в городе хватает жилья. Снимем соседний дом, вот и решён квартирный вопрос. И к нам недалеко, и опять же, не придётся тесниться…

– Вот именно об этом я и говорю, – кивнул я, – займёшься этим. Жильё на тебе, транспорт обеспечим вместе, обеспечить их местными деньгами тоже придётся нам, из нашей казны.

– А чем они заниматься то будут? – не понял Саша, – что, на нас работать?

– Скорее на себя, – не согласился я, – у них свои интересы. Причём далёкие от нашего Архангельска, поэтому я и говорю, что "гидом" по средневековью придётся стать нам. У меня нет никакой возможности с ними быть в контакте всегда, когда им нужно – они же не одна маленькая группа, будут много людей, со своими требованиями.

– Так, – остановил меня Саня, – я, кажется, начал понимать, что ты от меня хочешь. У меня есть кое-какие документы, тебе стоит потом на них посмотреть. Я так, набросал свои мысли по поводу решения некоторых наших проблем. Опять же, сугубо личное мнение…

Мы сделали перерыв. Наш разговор "повис в воздухе" – никто не ответил Сане, в том числе и я. Гунин и Игорь, пока мы балакали, уже приложились к кофе-машине и выпечке, слушая нас и тихо переговариваясь между собой.

Я прошёлся по кабинету. После установки мебели он казался намного меньше, чем изначально, что затрудняло хождение туда-сюда в задумчивости. Саня распечатал мне со своего планшета документы, после чего я углубился в чтение. Интересно посмотреть на мысли друга, записанные не для представления мне, а для памятки… Посмотреть, чем он занят.

Документ представлял из себя сборник заметок, стилизованные под записи в дневнике и "рекомендации".

Судя по всему, начал вести их Саня после того, как мы перебрались в Архангельск. Первым пунктом стояло. Цитирую дословно: "Проблема транспорта возвращается. Передвигаться на лошади категорически неудобно, водный и воздушный транспорт исключён по понятным причинам. Нужен движитель. Без движителя, будь то паровой, бензиновый, да хоть электрический, передвигаться по местным дорогам проблематично – грязь осенью и весной по колено, вонь, антисанитария. Покупка хороших карет решает проблему только частично – по городу ещё можно передвигаться. Местные особо смекалистые быстро увидели, что карета сильно отличается от остальных и даже подсмотрели устройство рессоры. Но пока что это нам не опасно – без хорошей стали таких не сделать. До базы добираемся три часа. Десять километров в час, это уже ни в какие ворота не лезет! База недалеко, по нашим меркам – полчаса страданий и мы уже на месте. Крекинг нефти и двигатели с минимальными степенями сжатия для этих условий – недостижимая роскошь. Но мы то обеспечены – остаётся один вопрос – как сделать нам локомобиль. Ну или что там, что бы оправдать перед местными наше средство передвижения. Хотя и это уже отходит на второй план – главное – что бы попы не набросились, а крестьяне… да и хрен с ними. Недалеко есть Соловецкий монастырь, может сплавать туда, поговорить с местными монахами на предмет транспортной обстановки? Решение частично найдено. А именно – газогенераторы. Ну и что, что жрут топливо сильно? Главное – на местном топливе, то есть от дома до базы такой автомобиль доедет. Даже говорят во вторую мировую пол европы на газгенах ездило – топливо экономили… а тут – взял бензопилу, нарубил дров… До первых АЗС ещё два столетия. По инфе от счастливых обладателей таких машин, тридцать килограмм топлива уходит на сто километров пробега. Приехал в наш просвещённый век, сгонял в институт, изучил вопрос подробнее – вполне реально сделать такой автомобиль при наличии навыков и инструментов. Облом. Проще притащить из двадцать первого века цистерну с керосином, чем заниматься пилкой и сушкой дров по несколько дней к ряду. Единственный образец газгена пошёл на электростанцию – там он предпочтительней. Пилят дрова местные, сушим уже мы. И всё равно приходится регулярно чистить фильтры. Хорошо хоть большая, обеспечивает базу электричеством почти круглосуточно. Мороки с электростанцией море – поставил вторую, дизельную, газген разжигаю только по необходимости и при наличии свободного времени. Значит, вариант один – бензин. Уже жду того момента, когда получится не скрываясь передвигаться на нормальном транспорте.

Станки. Местные даже представления не имеют, как много значат технологии производства. Так, кое-что слышали, кое-что думают, но, ради всего святого, они вообще далеки от цивилизации. Это вам не пришёл-показал-внедрил, тут людям оно просто нахрен не надо. Никому не нужны наши новшества, так как окромя нас самих никто не знает, к чему это всё. Комплексное понятие индустриального общества у местных нет. Зато продукты этого самого общества потребляют быстро и хорошо – оно и понятно, работать никто не любит, а плоды трудов пожинать всем хочется. Но, остались ещё надежды на одиноких спецов из местных. Коля не справляется с заданным ритмом – я для него вечно торопящийся и вечно работающий человек, даже несмотря на то, что занимаю его время минимально. Местные консервативны и степенны, делают всё медленно-медленно. Наш ритм жизни они просто не понимают – не успевают реагировать на изменение обстановки.

Отработал по полной электрификацию. Местные смотрят косо, но ничего не говорят – за матовыми стёклами фонарей не видно, что горит. Кое-кто из крестьян крестился, сам видел, но элиты, как обычно, из своей гордости и что бы не упасть в грязь лицом делают вид, что ничего такого экстраординарного нет. Да и вообще маловато внимания обращают, я ожидал много большего.

"Эксперимент номер один". Поставил двигатель от мотоцикла к двухосной раме прицепа, превращённой в гужевую телегу. Завёл, поездил по базе. Солдаты столпились посмотреть, но признаков футуршока не заметил вообще. Нечестно, я такого не ожидал и был расстроен. Хотя чего сложного – железяка и есть железяка. Разобрал самодвижущуюся телегу и вернул обратно на хоздвор.

Загорелся идеей, как и Кирюха, научиться летать на самолёте. Идею продинамили самым жёстким образом – а так мне когда-то понравилось сидеть в кабине каталины… эх, не то что бы романтика – кайф. Тем более единственный адекватный способ путешествия на большие расстояния, да и финансы впервые в жизни позволяют ударяться в такие вот увлечения. Однако транспортные функции неоспоримы и будут подвергнуты самому тщательному разбору, но сильно позже."

Интересный документ мне подал Саня. Его личные заметки по трудностям пребывания здесь. Я до конца не дочитал – только первую страницу, всего их было четыре – вторая была про металлы, какие используются, про какие местные знают, какое содержание углерода и примесей, при каких температурах тут куют и чем пользуются, третья страница про стройматериалы, четвёртая – заметки по бизнесу.

Отложив документ, я посмотрел на уже вовсю болтающего с пенсионерами Саню, одновременно привлекая к себе внимание:

– Так, – я дождался, когда они повернутся ко мне, – Саш, я в тебе не ошибся. Ты подойдёшь гидом для наших друзей прекрасно. Пока они не освоятся с языком и местными реалиями, поработаешь.

– Понятно, – пожал он плечами.

– Едем дальше. Решаю частично снять мораторий на использование транспортных средств.

– Что значит "частично"? – поинтересовался Гунин.

– Значит, для личных нужд и военных целей, а так же вне города. По городу лучше лишний раз напрячь лошадок и кареты, чем пугать местных автомобилем. Да и машины присмотреть соответствующие… боюсь, наши привыкшие к асфальту авто быстро уничтожат подвеску на местном бездорожье.

– Понятно, – вздохнул Гунин, – какой транспорт разрешён?

– Составим список завтра. Завтра же и займёмся прикладными вопросами. Саш, ты не против, если я кому надо передам твои заметки?

– Да пожалуйста, – пожал он плечами, – если надо, то для этого и писал, что бы опыт обобщить.

– Окей. И ещё, Сань, извини, что так категорично тебе отказал… – повинился я, – займёмся этим делом как только, так сразу. Тем более что есть шанс прихватить оттуда опытных спецов и купить что нужно через них…

Саня растерялся, но вижу, заулыбался. Значит, не сердится.

– Иван, твоя работа останется такой же. Завтра я еду к нашим "товарищам" и уже после получения сотрудников, мы займёмся работой с местными бандами. Если твои ребята и дальше продлят операцию по поиску и уничтожению бандитов, это будет великолепно. Но это уже ты с ними говори, мне от тебя пока что ничего не требуется.

– Понятно, – кивнул Гунин.

– Игорь… – переключился я на последнего, – ты вроде хотел отправиться в наше время, на верфи, смотреть нашу ласточку? Тогда собирайся. Можешь выйти хоть сейчас.

– Да, пожалуй, только надо за машиной сходить, – кивнул он, – давай завтра утром.

– Хорошо. В таком случае, в свободное время составь проект флота, как я тебе говорил. Исходя из того, что мы можем продать часть кораблей местным. То есть царю Петру. На этом всё.

Пенсионеры разошлись. Хотя жили тут же, Гунин, правда, чаще ночевал на базе, но и он остался в доме.

Я с саней остался один в кабинете.

– Ну что ж ты сразу не сказал, что хочешь научиться пилотированию?

– Я так тебе и сказал, – напомнил он мне, – только у тебя времени не было.

– Вернее, тогда были проблемы с "товарищами", а они – приоритет. Если они не захотят, мы не сможем. Поэтому сам понимаешь… ладно, сейчас есть возможность этим заняться. И есть время, и даже кое-какие деньги. Я поговорю с нашим партийным бонзой на предмет авиации. Авось, что нибудь придумаем. "Каталина" – далеко не самый лучший учебный самолёт, да и в теории я немного слабоват, больше по практике…

Саня прошёлся по кабинету, от полки до стола, после чего согласился:

– Ладно, спасибо тебе, друг. А теперь давай займёмся транспортом…

Дальше мы сели и начали самую приятную часть работы. Собственно, говорить про машины, это так же по-мужски, как говорить про женщин. Проблема – взять что-то с приятной, не пугающей внешностью. И это выбор только среди настоящих внедорожников, а не паркетных, годных только к не самым лучшим, но дорогам. Саня сразу за голову схватился, как увидел предложение "внедорожников", которые в наших условиях сдохнут сразу. Да, я знаю, что БМВ хорошая машина, у меня не хуже, но в таких условиях, как наши, творение людей из цивилизованного мира, настоящую убитую в хлам дорогу, которую трудно вообще найти на фоне грязи, годно только на жаркое. Это если по классику. С дороги съехать – клиренса не хватит. Только классические "Джип" и "Лэндровер". Ограниченно годным был признан Гелик, но опять же, дизайн у него слишком агрессивный, пока что не хотелось расшатывать и без того ультраконсервативные взгляды местных. Про его проходимость легенды не складывают, скорее про его криминальность. Пенсионеры, к гадалке не ходи, найдут себе Уазы, я даже спрашивать не буду. И трудно их обвинить в квасном патриотизме – уазик это тот ещё внедорожник, пролезает по любой грязи. А уж если у него нормальная коробка и двигатель, то вообще выше всяких похвал, уже видел такие в деле. Однако идея с разными машинами обречена на провал – обслуживание может затрудниться разношёрстным автопарком. А к чему создавать сложности?

– Я решил, – твёрдо сказал я, – машины нужно две. Лёгкая и тяжёлая. Объективно – пока лучше, чем "Джип" и "Нива" найдено не было. Знаю, что гелик круче, но сам знаешь, у нас тут в цене другие качества… надеюсь, мы не ошиблись.

– Вот на месте и узнаем, – кивнул Саня, – сразу по рекламе хрен мы что скажем.

– И ещё, вопрос твоего обучения… признаться, я немного за тебя опасаюсь. Всё же это опасно, даже с хорошей машиной и опытом люди разбиваются…

– Волков бояться – в лес не ходить. Тем более что о истребителях я и не думаю.

– В таком случае, этим вопросом займёмся завтра. Как и автомобилями. Ещё же нужно будет взять запас расходников, запчасти, и всё прочее, что может понадобиться.

– А своих "товарищей" к этому приплести не можешь? Обязательно на наши документы брать?

И правда. Для покупки же нужно будет зарегистрировать машины, а это лишняя морока с документами. А не проще ли мне сразу сообщить Семенову, что нужны такие то машины?

* * *

На следующий же день я отправился к Генералу. Вернее – переехал на машине в портал, вместе с "Нивой" Игоря. Вместе мы отправились в Москву. Моряк попрощался со мной около города и дальше я уже своим ходом, к нужному зданию. Москва, как обычно, представляла из себя грязь, перемешанную с реагентами. Даже порошащий лёгкий снежок не мог этого исправить – зимой всю массу снега активно перемешивали с реагентами и снег под ногами превращался в отвратительную жижу. Тучи висели низко, сплошным серым одеялом укрывая город, в котором копошились миллионами люди. Да и я тоже копошился, заехал к товарищам и, Оформив временный пропуск, поднялся на шестой этаж, где и обитал генерал.

Постучал в дверь.

– Войдите, – тут же отозвался он.

Я вошёл, прикрыл за собой дверь. Генерал сидел за столом, заваленный бумагами. На меня он только поднял взгляд и спросил:

– О как. Почему не позвонил?

– Да как-то не получилось, – пожал я плечами, – отвык…

– Понимаю, понимаю… – Вздохнул он.

– Как наши дела?

– Неплохо, – улыбнулся генерал, – работа тяжёлая, нудная, но очень полезная. И главное – есть серьёзное и важное дело. Это уже награда для специалиста. Знаешь, в последние годы реально важных дел маловато будет для такой службы, как мы. То какие-то саентологи завелись, то, вон, очередной дебил подделал корочки, сразу себя в полковники записал, и всех ментов на дороге пугал…

– Разобрались? – вдруг стало интересно мне.

– Конечно. Представляешь, так пел, так пел про то, что он всех сейчас в лагерях сгноит, а как подошли наши сотрудники, сжался в уголочке и чуть не обгадился. Подделка документов, выдача себя за сотрудника, да ещё и для должностного лица… лет пять как минимум. Таких "шуток" мы не понимаем.

– И то слава богу, – кивнул я, – давайте что ли уже о деле. Что там, как двигается?

– Хорошо, – Семёнов отложил документы, а я сел на место посетителя, – в резерве оказалось достаточно хороших кадров, готовых на очень длительную командировку. Да и специалисты они хорошие, опытные. Займутся вашим вопросом. Так, а теперь уже о нас, – генерал подобрался и посмотрел мне в глаза, – Анатолий Альбертович уже вроде достаточно освоился. Руководить буду я. Задача номер один – подобрать группу людей, что бы привлечь их к описанному вами безобразию. Строительство "секретной научной базы" уже начато в Нижегородской области, там же будет создан закрытый ангар. Там расположен старый, заброшенный военный аэродром, вот его и взяли. Место хорошее, удобное. Туда даже железнодорожную ветку подведут от общей железной дороги, так что всё будет вполне на уровне. Переоборудование, ввиду уже готового фундамента, займёт ещё около месяца. За это время нам нужно собрать эту самую группу и совершить задуманное.

– Хорошо, – вздохнул я, – а куда денется группа потом?

– Правильно мыслите. Потом она отправится к вам, будет ответственна за разведку. Все до единого силовики-разведчики, оборудованием мы их обеспечим. В их задание войдёт создание плацдарма для нашего дальнейшего вмешательства и исследование местных условий. Картографирование интересующих нас районов, разведка политическая, транспортные узлы и так далее… всё, что может понадобиться.

– Понятно, – кивнул я, – обеспечение их ваше. У меня просто нет достаточно средств.

– Конечно, – отмахнулся генерал, – вы за кого нас держите? Обеспечим людей по первому классу. Тем более важно произвести первое впечатление на высокое начальство, если оно почует большую выгоду, вопрос с финансированием отпадёт совсем, сразу и полностью.

– Это важно только до того момента, как пойдёт выгода от проекта. Тем более, что действительно не понадобится ничего экстраординарного. Ладно, когда будем работать?

– Приблизительно… – генерал задумался, – через неделю закончу собирать группу. Отсев уже в самом разгаре. И тогда же начнём готовиться, тренироваться. Твоё присутствие не обязательно.

– В таком случае, я буду иногда звонить. Ладно, теперь о моих проблемах, – вздохнул я, – нам кое-что нужно. Если посодействуете, будет замечательно.

– Что? – генерал заинтересованно посмотрел на меня. Нечасто я у него что-то прошу.

– Во-первых, автомобили. Я вчера объявил, что снимаю мараторий на использование автотранспорта, так что решено было взять авто. Наши, соответственно, продать, так как слишком разномастный автопарк вырисовывается.

– Замечательно, – кивнул генерал, – и что же вы желаете?

– Джип рубикон и Нива, с модификацией для бездорожья и, желательно, джиповским или любым другим надёжным мотором, а так же всем сопутствующим для ремонта. Я полагаю, вашим людям понадобится транспорт?

– Конечно, – вздохнул генерал, потерев виски, – их обеспечение это уже другой вопрос.

– Просто я не хотел делать слишком разномастный автопарк, для удобства ремонта, – пояснил я, – да и легче сразу закупить запчасти для определённых авто и положить их на склад, чем держать ремонтную мастерскую. Ладно, это только один вопрос, из кучи назревших.

Генерал тяжело вздохнул и посмотрел на меня:

– Ещё что? – Судя по всему, ему совсем не хотелось заниматься такой фигнёй, поэтому он воспринимал мои проблемы как сторонние и совсем ему не нужные. Но, раз уж взялся за гуж…

– Кадры, как само собой разумеющееся. Нужны специалисты разных областей, у вас же есть кое-какая информация по персоналиям.

– Список? – спросил генерал, и я передал ему принесённую бумажку со списком специальностей. История этой бумажки довольно специфична – сразу после знакомства с главным начальником я вернулся и попросил своих товарищей записать кому и какие люди нужны отсюда, из этого времени. Нужен был врач, техник для обслуживания матчасти и, потенциально, вождения транспорта, Гунин просил хотя бы немного более-менее толковых военных из Артиллерии, разведки и инженерных войск соответственно. Но не траншеекопателей из стройбата. Игорь просил моряков, имеющих опыт работы на паруснике. У него вырисовывался не то что бы дефицит, а кадровая катастрофа. Саня просил техника и учителей для местного населения – хлебнул жизни ликбезовской, вот и теперь двинулся на эту тему. Причём учителей выделил жирными буквами и обвёл ещё карандашом.

– А это что? – ткнул в Сашкины художества генерал.

– Мой друг рисует, – усмехнулся я, – без обучения как минимум основам грамотности невозможно использовать местных практически вообще. Они же даже читать не умеют, не то что бы что-то понимать. Поэтому нужны учителя, способные и готовые к тяжёлой работе с великовозрастными учениками-тугодумами.

– Ладно, это мелочи, – отмахнулся генерал, – молодых учитёлок из школ забирать не будем, благо, эту работу могут выполнить любые достаточно грамотные люди… А по остальным пунктам частично могу тебе помочь. Частично. Военврачей в запасе достаточно, технарей… пару-тройку рукастых пенсионеров я тебе найду, с моряками и солдатами ещё проще, а вот дальше… пилот это серьёзно. Какой пилот, куда? На какие самолёты? И есть ли они у вас, куда лететь то собрались? – генерал положил листок, посмотрев на меня.

Я осмотрел пока стол генерала, в отличие от привычек Гунина, представлявший из себя вечный хаос. В котором, как ни странно, Семёнов неплохо ориентировался.

– Лететь мы никуда не собрались, – вздохнул я, – однако нужен пилот-оператор для беспилотников и для имеющихся у нас авиасредств. К сожалению, самый адекватный способ перемещения в условиях дикого пространства – по воздуху. Направлением авиации занимаюсь персонально я. В перспективе нужен пилот, способный пилотировать самолёты и вертолёты лёгкого и среднего класса по дальности, с хорошим опытом и готовый к такой специфической работе. Это я умею порталами перемещаться, да и то только туда, где уже был.

– Понятно, – вздохнул генерал, – я считаю этот вид транспорта слишком опасным. Слишком, что бы рисковать собой.

– Это зависит от того, под каким углом посмотреть, – не согласился с ним я и начал объяснять: – если взять лёгкий самолёт, то он намного безопаснее своих крупных собратьев. Во-первых, конструкция его проще, что снижает шанс аварии при отказе техники, во-вторых, скорости намного меньше, даже спланировав в лес, на ветки, остаётся шанс выжить, если пилот не допустит ошибок, и третье – самолёт можно быстро покинуть с парашютом или приземлить всю машину на парашюте, как сейчас делают в штатах. Шасси конечно не полностью поглотит удар, но живы останутся все. И последнее – опытный пилот обеспечивает безопасность больше, чем все системы самолёта вместе взятые. Именно поэтому я и прошу у вас пилота, если будем заниматься разведкой то варианта два – либо на самолёте, либо по земле. Скорости соответствующие.

– Я понял вас, – Семёнов развалился на спинку стула и сцепил руки в замок перед собой, сильно задумавшись.

Я, пока он думал, осмотрел повнимательнее его кабинет. С виду он был похож на кабинет руководителя мелкого чиновника – жалюзи на окнах, офисная мебель, настолько стандартизировано-канцелярская, что от неё просто веяло казённостью. Железный шкаф-сейф, с торчащими из него ключами и шикарная люстра под потолком – пережиток пышного стиля пятидесятых годов. На полу был паркет, а стулья представляли из себя офисный стандарт – из трубчатой рамы и с маленькими спинками. Сам генерал сидел и задумчиво смотрел на стол перед собой. После начала всей этой чехарды, казалось бы, количество морщин на его лице уменьшилось вдвое.

– Хорошо, – генерал закончил думать. И посмотрел на меня, – будет. Просто составь список необходимого.

– Уже, – я достал из принесённой папки ещё один лист. Генерал взял его и, пробежав глазами, приложил к предыдущему. Придраться ему, видимо, было не к чему.

* * *

Домой я вернулся с чувством выполненного долга. Несмотря на то, что реально Семёнов пока что от меня ничего не получил, пошёл навстречу почти по всем пунктам. Кадры только вызвали затруднение, а так… И главное – всю подготовку людей к переходу он взял на себя. Правда, пришлось подождать день, пока генерал приготовит всё, что нужно – меня отвезли в Подмосковье, на восток, на какую-то закрытую территорию. Но и серьёзных мер секретности я не заметил – покосившийся бетонный забор, давно не крашеный, и старичок-охранник с ружьём. Местная "база" была скорее полигоном, причём не особо важным и секретным. Казармы, десяток боксов для техники, солдаты с эмблемой внутренних войск… На этой базе я и заночевал, а на утро приехал Семёнов и с ним люди. Уже знакомый мне Андрей, второй – мужчина за сорок, худой, с немного округлым лицом и серыми глазами, рядом с ним женщина, лет пятидесяти. За ними двое мужчин среднего возраста, в тёплых куртках и с почти одинаковыми дорожными чемоданами на колёсиках, и один мужчина пенсионного возраста, ниже меня на голову, худой, с быстрыми и уверенными движениями, активно разговаривавший с молодыми парнями. Приехали они все на автобусе, причём ПАЗике, которых я уже давно не видел в Москве. Вёл автобус солдат, но его я не осматривал и не запоминал – обычный солдат, тощий, как щепка.

Возглавлял процессию лично Семёнов, вместе с ним рядом шёл уже знакомый мне Андрей…

Да, куда ж я всю эту ораву умещу? Ай, держите меня семеро!

– Товарищ Семёнов, можно вас на пару слов? – привлёк я его внимание. Генерал переглянулся с Андреем и подошёл ко мне:

– И тебе доброе утро, Кирилл. Тут далеко не все, кого ты просил. Пилот, техник, врач, учитель и ещё один специалист по печатному делу… до выхода на пенсию был артиллеристом.

– Тоже нужны, – кивнул я, – но я о другом. Где я такую ораву размещу?

– Понятно, – генерал посмотрел на толпящихся людей. К слову, располагались мы на просторной асфальтовой площадки между боксами и казармами, солдат-водитель уже уехал.

– Нет, конечно есть примитивные жилищные условия, вроде вахтового посёлка, – я пожал плечами, – но для всех там места не найдётся.

– А как же тогда вы разместились? – Семёнов изобразил удивление, – у вас же вроде бы приличные жилищные условия…

– Это верно, – кивнул я, – условия приличные, но мы выкупили дом и сделали ремонт до наступления холодов, летом. Сейчас в нём живёт семь человек, места просто нет, особенно учитывая, что там же и магазин открыт. Ладно, с этим я разберусь, но мне потребуется от вас кое-какая помощь…

– Слушаю, – недовольно спросил генерал.

– Мне понадобится дилер, – успокоил я его, – что бы не пришлось лично ездить за всем необходимым. Оплата, соответственно, либо на ваш счёт, либо лично в руки, это как будет удобно.

– Всего-то, – Семёнов вздохнул, – хорошо, сделаем. Андрей подойдёт?

– Вполне, – кивнул я, – если уж строить, понадобятся специалисты по этому профилю. Вам, насколько я понимаю, тоже понадобятся строители по ту сторону?

– Да, – кивнул генерал, – но прямо сейчас у меня их нет.

– Это проблема, – вздохнул я, – нужен хотя бы один толковый строитель, с опытом руководства. Короче, инженер-прораб, который мог бы руководить местными в постройке домов… Ведь любые вопросы со штатом упираются в то, что людям, особенно гражданским, понадобятся удобства.

– Хорошо, будет, – кивнул генерал, – найдём. А сами рабочие?

– Кое-где можно использовать наших военных, кое-где – сами впряжёмся. А дальше, со временем можно будет уже и из местного контингента набрать, "обрасти" нужными специалистами.

– Замечательно, – вздохнул генерал, – насколько я понял, проблема только в том, что нет опытного руководителя стройки, который бы удержал вас от ошибок и подсказал, что где строить можно и нужно…

Я лишь кивнул и Генерал, пообещав найти такого, хлопнул меня по плечу и, подтолкнув к толпе, пошёл рядом со мной.

Люди уже начали мёрзнуть на морозе, поэтому Семёнов не стал их долго мучить:

– Так, граждане! Ничего не забыли? В таком случае, прошу за мной, – он двинулся в сторону одного из боксов. Я шёл вместе со всеми, за ним. Генерал открыл тяжёлую дверь, зашёл внутрь и подождал, пока зайдём мы все. Насколько я понял по его поведению, люди уже проинформированы о характере работы… кажется, я понял, почему он привёл их так быстро – пришли, сказали, и тут же увели, что бы не успели никому ничего разболтать. Защита-с. Но, судя по лицам идущих рядом людей, они немало удивлены и потеряны. Смена места жительства и работы это вообще стресс, особенно для престарелых. Наши двое пенсионеров не в счёт, это люди военные, привычные к переездам, командировкам, тяготам и лишениям. Семёнов подошёл ко мне, и тихо спросил: – Готов?

– Всегда готов. Машины готовы?

– Зайди за ними через час, – кивнул генерал, – мне докладывали, уже везут.

– Хорошо, – я кивнул, одновременно открыв портал метрах в пяти от группы людей, – на месте познакомлюсь. Андрея мне забрать с собой или оставить тут?

– Как захочешь, – пожал он плечами, как раз в этот момент поднялся ропот среди людей, заметивших переход. Вёл он в ангар-склад.

Семёнов ещё раз громко обратился к народу, попросив их не волноваться и следовать за мной, после чего развернувшись, вышел размашистым шагом. Андрей принял на себя роль руководителя и попросил всех пройти на ту сторону… Генерал шепнул мне, что в этот бокс я могу открывать проход в любое время – если сюда и зайдёт кто, то только из его людей.

Так, с толпой людей, я и перешёл в семнадцатый век, вернее его последний год. Люди, оказавшись в незнакомой обстановке заозирались, чего стоил один только энергичный низкорослый дедушка…

Я задумался – людей нужно было как минимум – расселить. Поэтому, включив в ангаре свет, обратился к группе:

– Так, дамы и господа, товарищи, давайте для начала познакомимся… Андрей, можешь не представляться…

Лейтенант пожал плечами и отошёл от основной группы на несколько шагов, попутно посматривая на собравшихся людей. Первым представились двое мужчин среднего возраста:

– Разумов Геннадий Александрович, лётчик.

Был он среднего роста, с чёрными как смоль и короткими волосами, слегка хриплым голосом.

– Алексей Николаевич Богданов, – тут же представился второй, – инженер.

Второй немного более выразителен в отличии от лётчика – подтянутый, с широкими плечами и более низким голосом. Я думал врач, это тот, низкий и энергичный старичок, но ошибся, – врачом был круглолицый, но худой пожилой мужчина.

– Титов Михаил Владиславович, врач, хирург… а это моя жена, педагог, Светлана Семёновна…

Последним представившимся был энергичный дедушка:

– Яков Вениаминович Козлов, – он даже улыбнулся, излучая оптимизм, – Артиллерист, Журналист, Военный историк. К вашим услугам, – он приветливо кивнул. Вот и познакомились…

Я, вздохнув, представился: – Руководитель компании "2с", а так же всех сопутствующих предприятий, Кирилл Синкерович. Так, давайте разберёмся, для начала, где мы вас поселим… а то, знаете, у нас с жильём пока трудно. На такую оперативную работу "товарищей" из известного вам ведомства я не рассчитывал… Геннадий Александрович, Алексей Николаевич, с вами всё вроде бы просто. Место работы – эта база, тут уже живёт около полутора сотен человек в вахтовом посёлке…

– Да мы привычные, – ответил за двоих Геннадий, тот, который лётчик.

– И хорошо. Вас же предупредили, где мы находимся?

– Предупредили, – ответил за лётчика Андрей, – и ввели в курс дела, так что можешь не секретничать.

– Хорошо, – я кивнул ему, – в таком случае, ввожу в курс дела. Мы находимся в лесу в тридцати верстах от Архангельска, гарнизон полностью состоит из местных наёмников, кое-как мы их обучили и вооружили. С гарнизоном лучше не портить отношения. Далее, товарищи Разумов, Богданов, вашим местом работы будет непосредственно база. Тут три подобных ангара – в одном мастерская, в другом – гараж для техники. Товарищи Титовы, вы тоже пока что побудете здесь, позже переедем в Архангельск. Михаил Владиславович, к вам у меня отдельная просьба, оборудовать себе рабочее место и заняться здоровьем гарнизона базы, обеспечить их медицинской помощью в меру своих сил. Всё, что вам понадобится, даже самое дорогое оборудование или лекарства, можете заказывать через меня, привезём.

– А можно уточнить? – вышел вперёд врач. Говорил он тише, чем остальные, и голос имел мягкий, низкий, – что именно нужно с ними делать? Я ведь могу провести полное обследование…

– Этого пока не требуется, – не согласился я, – осмотр на предмет распространённых заболеваний, вакцинация, профилактика. Можете даже лекцию о профилактике прочитать…

– Но, насколько мне известно, наш язык отличается от того, к которому привыкли местные аборигены? – поднял он бровь.

– Эти – мало чем отличаются от обычных призывников из глубинки. Поверьте, их уже мало чем мы можем удивить. Вот остальные, да, с остальными хуже. Но пока что удавалось говорить без переводчика, если следить за речью.

Врач отошёл назад и переглянулся со своей женой.

– Светлана Семёновна, – привлёк я внимание женщины, – вы можете преподавать математику, геометрию, элементарные предметы?

– Да, конечно, – тут же кивнула она. Кстати, о "Светлане Семёновне". Женщина бальзаковского возраста, активно молодящаяся, полноватая, с маленькими серьгами и завитой шевелюрой. Ростом чуть выше, чем Козлов.

– В таком случае, сообщаю. У нас тут полторы сотни человек, которых нужно обучать. Вы же понимаете, как трудно работать с местными? Мы их обучили кое-чему, читают они по сравнению с остальными местными много, но нужно более профессиональное образование. Поэтому, не стесняйтесь, записывайте всё, что вам понадобится, что бы открыть мини-школу. Ученики – личный состав, ходят в наряды и караулы, поэтому занимать всё их время мы не можем, но каждый день свободны десятка два-три человек, вот ими то и займитесь. Как мы заметили при их обучении, если выбросить из программы всё, что указывает на нашу далёкую родину, остаётся не так уж и много…

Женщина кивнула, и глянула на своего мужа. Люди, с которыми я уже поговорил, отходили немного назад. И наконец, вот оно, остался последний. Козлов.

– Яков Вениаминович, вот вам работы действительно достаточно. Причём по всем фронтам, однако ничего реально срочного нет. Поэтому в курс дела я введу вас позже.

– Конечно, молодой человек, – улыбнулся он.

Далее я собрал эту разношёрстную толпу и повёл за собой, в сторону вахтового посёлка. Который вызвал у людей неподдельный интерес. Ещё пол часа ушло на расселение их по свободным местам, и всё равно, одного не хватило. Я, выхватив из этой толпы Козлова, повёл его за собой. Андрей тихо следовал за мной и не вмешивался…

В целом, людям не пришлось долго рассказывать что и куда – где жить показали, что делать – нихрена нет, поэтому сам суетись… Я не ждал, что моё пожелание будет исполнено так быстро, поэтому еле-еле сохранил спокойствие и не запаниковал. Но с собой справиться удалось, тем более что люди – профессионалы, умудрённые опытом, а не неофиты, с которыми легче. На дороге обратно, к ангарам, как раз на одной из "улочек" между домиками, мне встретился Гунин, который заметив такую толпу, вышел узнать, что происходит. Я огорошил его хорошей новостью и попросил заняться благоустройством людей. В меру своих скромных сил, конечно. Капитан пожал руку Андрею и познакомился с Яковом Вениаминовичем, после чего обратился ко мне:

– Кирилл, когда уже будет наш транспорт?

– Снегоход у тебя есть, – пожал я плечами, – а машины обещали через… да как раз сейчас и будем забирать, – я посмотрел на Козлова, – вы водите?

– Да, конечно, молодой человек.

– В таком случае, не окажете услугу, перегнать несколько машин оттуда – сюда?

– Само собой, – Козлов улыбнулся и я сменил направление движения – к ангару с техникой. Гунин отправился следом за мной нами. В ангаре я уже открыл портал… всё было уже готово – около стенки бокса рядком стояли машины, причём, на всю длину этого самого бокса. Гунин осмотрел ряд и присвистнул. Я выкатил в портал свой форд, после чего мы вчетвером направились к машинам. Прислал генерал четыре Нивы и четыре Джипа, то есть восемь тачек. Укомплектованы они были соответственно – во всех местах, которые только были, были собраны запчасти, детали, и так далее и тому подобное. Не забыл даже про бензин – отдельно в бочках на складской тележке стояло топливо, даже несколько канистр, уложенных в штабель, было. Собственно, судя по количеству топлива, оно и было главным грузом – шестнадцать двухсотлитровых бочек и десяток канистр по двадцать пять литров. Как оказалось, тоже полных. Догадались написать, что куда залили – в бочках был бензин АИ-95 и соляра, в канистрах – только бензин. Вот это был хороший груз – мы даже остановились. Я, как-то не подумал про необходимость в топливе – на базе стоял прицеп-бензовоз с оборудованием для заправки, и дизельное топливо. Их привёз Саня, так что я этим делом не занимался вовсе.

С перекатыванием тележек в ангар пришлось повозиться, перед тем, как мы оприходовали и автомобили – благо, места для них оставалось более чем достаточно. В автомобилях тоже были заправлены баки почти полностью. Честно говоря, не ожидал, опять приятный сюрприз.

Забрав колёса, мы успокоились наконец. Пришло время остановиться и подумать, а так же оповестить моих друзей о том, что в нашем полку прибыло. Познакомиться они ещё успеют, но рассказать надо.

– Вот что, – после длительного раздумья привлёк я внимание пенсионеров, Гунина и Козлова, – мы с Яковом Вениаминовичем отправимся в Архангельск. Иван, боюсь, тебе лучше пока пожить на базе, вместе с остальными, в доме просто нет больше места, а Якову Вениаминовичу здесь делать откровенно нечего…

– Да, – пожал плечами военный, – я же и так живу здесь.

– Понятно. В таком случае, у меня только одна просьба, помоги всем освоиться. Покажи инженеру мастерскую Сани, будет работать в ней и передай ему наш автопарк… особо ремонта от него не нужно, легче просто отправить обратно, просто содержать в готовом виде. Остальные колёса распредели по нашим новым поселенцам, предупреди, что бы без нужды без охраны не ездили…

– Понятно, – кивнул Гунин, – в таком случае, – он пожал руки Козлову, мне, Андрею, после чего откланялся и ушёл заниматься делом.

Два дня спустя

Хлопот мне прибавилось. Да что там мне, всем прибавилось хлопот. Этому нужен список лекарств и оборудования,учительнице – материал… с трудом удалось убедить её, что половина этого материала излишняя ввиду того, что содержит совершенно несоответствующие времени знания… единственный человек, который был доволен жизнью это Разумов, пилот. Он потихоньку обживался на базе, познакомился с местными солдатами, с бп, даже немного управлял ими по просьбе Гунина и составил карту местности. Вместе с ним в ногу шагал и Богданов, этот прописался постоянно в Сашиной мастерской и уже приступил к техобслуживанию нашего разношёрстного техпарка. Что же до Козлова… то дедушка просто лучился энергией – записывал все подробности быта местных, их речь, повадки, подолгу разговаривал с остальными и расспрашивал их о всяких мелочах. Благодаря авторитету компании, к которой он имел отношение, никто его с порога не гнал, это из купцов, а уж местные обыватели тем более рады были видеть его. Денег он давал им мало, но это по нашим меркам – за интервью прилично платил… То есть, его я не видел вообще, он как приехал в дом, познакомился со всеми, и на следующее утро выпросил карету, бумагу, прочие канцелярские принадлежности, и уехал.

Посмотрев на работу компании, вникнув в дела, я составил ассортимент товаров на весенний сезон продаж и, посвятив день бизнесу и устройству людей, утром следующего дня решил собрать всех вместе. То есть Гунина, Андрея, Саню, Якова, и поговорить по-человечески. Утренние летучки с выдачей слонов у нас как-то не прижились. Через пару часов начал собираться народ – Игорь приехал на машине. Местные сторонились непонятного им транспорта, но пока что не поднимали кипиш, поэтому ездили мы свободно. Вместе с ним был и Саня, Козлов никуда не уходил – не успел ещё убежать, а Андрей всё же иногда пропадал в городе, разведывал местность, так сказать. Вернее – начал работать над нашим изначальным заданием – узнать, кто стоит за нападениями бандитов на местных. Попутно он собирал себе сеть осведомителей за хорошую плату – купцы, писари, даже местные извозчики попали к нему на довольствие. И это за один день… Подбирал он их по одному ему ведомым признакам. Денег выделялось не так много, как я опасался, но немало, пару килограмм серебра ему пришлось отсчитать. Теперь, слава богу, породистые лошадки были переведены на базу, на их конюшни, а домашняя конюшня была переделана в гараж.

Ещё одной проблемой стала… наша маленькая сотрудница, Лада. Этим же утром я решил с ней поговорить, пока не прибыли люди. Девочка, немного пообтеревшись в доме компании, оказалась действительно никуда не нужной. В зал к покупателям – мало знаний и нет умения вести переговоры, в отличии от Проши, у которого язык был подвешен очень хорошо, за что его я и взял. Утром я спустился вниз, пошёл искать девочку, что бы решить вопрос её трудоустройства. Пока что она была на подхвате у нашего повара, но в отличии от него, была молодой, а значит, обучаемой. Девочка была найдена в одной из беседок. Девочка откровенно полезный сотрудник именно тем, что её непричастность к любой местной группе гарантирована – она приехала издалека, никого не знает, единственный кормилец был убит, поэтому "чистая". Не убежит – некуда, на врага работать не будет – не на кого, с местными не общается… поэтому я и стал думать, на каком месте употреблённой она может принести наибольшую выгоду. Пока я решил только держать её поближе к себе и посвятить в некоторые тайны, а дальше по обстоятельствам, в зависимости от её реакции. Вариант первый – оставить себе в качестве грамотной помощницы, вариант второй – передать кому-нибудь из пришлых. Да хоть тому же Титову, врачу-хирургу. Ему медсестра из местных не помешает. Пока что судьба девочки была как у кота шрёдрингера – куда-то она двинется точно, но куда – бабка надвое сказала. Може туды, а можа сюды, хрен его знает.

– Лада! – позвал я её, – ты здесь?

Девочка подскочила, сидела и читала что-то из отпечатанного нами, но слова не успела сказать, я её тут же попросил следовать за мной. Привёл её в кабинет, где уже показал на диван: – садись.

Девочка села и неуверенно глядела на меня. Надо признать, симпатишная, лет четырнадцати-пятнадцати, с прямыми русыми волосами и серо-голубыми глазами, приятными чертами лица. Прямо таки сельская красавица. Одета она была в том, что нашлось у Синицина – облегающий джемпер, толстовку, и совсем вульгарную по меркам этого времени юбку, чего сама девочка стеснялась. Но да ерунда, дело житейское.

– Ну, расскажи, как тебя приняли здесь? Всё ли хорошо? – я попытался завести разговор, одновременно посматривая на реакцию девочки. Вроде, нормальная.

– Хорошо, – кивнула она, – и кормят здесь вкусно и много, и ни в чём не отказывают…

– Вот и замечательно, – я кивнул, – остался один вопрос, который мы пока не решили. В прошлый раз я не спешил говорить с тобой о нём, сейчас время пришло. Где ты хочешь работать?

Судя по виду девочки, она не ожидала такого благодушия с моей стороны. Оно и понятно – добровольно профессию выбирает тут далеко не каждый. Девочка замялась, но я ей подсказал: – есть два выбора. Либо в магазине, что на первом этаже, под началом Прокофия, либо лично на меня. В первом случае жить будешь сытно и довольно, деньги иметь немалые, работу постоянную. А если на меня, то работа твоя будет интересной, любопытной, придётся много поездить – я планирую к лету уплыть в европу, опять же, придётся много учиться и разговаривать со многими людьми. Сложная работа, но интересная, и потребует куда большего упорства, внимания, учиться придётся, опять же, и ответственность.

– Тогда на вас, – тут же ответила она.

– Подумай хорошенько, – предупредил я её, – я занимаюсь многими делами, в том числе и тайными. Если кому хоть слово скажешь, кому говорить не стоило, наказание будет сурово. Либо смерть, либо в монастырь. Брата твоего, так и быть, трогать не буду, но ему тоже запрещено говорить хоть что-то.

Девочка напугалась, но всё равно стояла на своём:

– Выбора я не меняю.

– Твоё дело, – вздохнул я, – в таком случае, сейчас у нас будет маленький совет, а после определим, где тебе продолжить работу. Можешь идти, далеко не уходи…

Лада встала, коротко поклонилась и убежала, цокая каблуками сапожек по деревянному полу. Как только она выбежала, зашёл Козлов.

– А это что за прекрасное созданье? – тут же улыбнулся он мне, посмотрев вслед девочке, – никак решил себе завести девушку из местных?

– Окститесь, Яков Вениаминович, это же ребёнок…

– Ой, да ты не втирай мне, – хохотнул он, – тут такие как раз замуж выходят. А через три года сколько будет тебе и ей?

– Двадцать пять и семнадцать, – кивнул я, – но это ещё ничего не значит. Девочка – сирота, еле спас её Гунин во время разбойничьего налёта, отца её убили, вот она с малолетним братом и вынуждена кое-как мотаться по миру. Мы её приютили…

– Ох, ну тогда извини что ль, – посерьёзнел Козлов, – что звал?

– Познакомить с другими, так сказать, нашими участниками проекта и попутно собрать информацию, выдать ЦУ и так далее. Несмотря на то, что каждый занимается чем хочет, действия всё равно нужно координировать, направлять в нужном нам векторе и держать других в курсе событий. Тем более что любые более-менее важные действия потребуют согласования, – я сел за свой "директорский" стол и посмотрел на Козлова, который согласно кивнул, – да и просто как-то прижилось у нас при каких-либо важных событиях собираться и думать вместе. Иначе всё наше предприятие быстро пошло бы вразнос…

Как раз в это время открылась дверь и зашли Гунин, Андрей и Саня.

– О, уже начали собираться, – кивнул Гунин, после чего все присутствующие обменялись рукопожатиями с Козловым и мной.

– Ну что, товарищи, присаживайтесь, – кивнул я в сторону дивана, – у кого что?

– У нас всё нормально, – объявил Гунин, – люди потихоньку обживаются, обтираются, начинают составлять списки… – он подал мне принесённую с собой папку. Толстую.

– Это список нужного?

– Именно. Больше всего Титов заказал, десять страниц перечислял всё, что ему нужно…

– Ну да и хрен с ним, всё равно теперь у нас есть менеджер по закупкам. Андрей на эту роль не подошёл, уже начал обживаться, так что займутся другие люди. Ладно, давайте начнём с меня. Поговорил с Семёновым. Кое-какую работу мы будем делать вместе, этого времени она не касается, так что не обессудьте, рассказывать не буду. По поводу людей вы и сами видите – он успел собрать маленькую группу и переслать сюда, ещё я у него просил строителей, так как всех прибывающих и местных наёмных нужно будет где-нибудь селить. Обещал заняться этим вопросом, так что скоро у нас будет стройбат. Не исключено, что придётся для этого использовать даже солдат с базы, но это уже решать профессионалам…

– А зачем здесь обживаться? – тут же спросил Гунин, – нам же ещё переезжать, в прошлый раз же обсуждали…

– Это верно, но Рим не сразу строился. Как и Петербург, поэтому обустраиваться будем в своё время. Сейчас даже на контакт с местным царём выйти невозможно – он вернётся только в августе.

– Насколько я понял, через месяц начнётся стрелецкий бунт, – радостно воскликнул Козлов, – это же такое событие!

– Плохое событие, – кивнул я ему более мрачно, – царь ввиду этого события будет не в настроении. У меня ещё две мелкие новости – первое, мораторий на использование транспорта снят, однако это не значит, что можно использовать его где и как угодно. Вторая новость – девочка Лада будет отправлена к Титовой для обучения всему, чему потребуется. До приличного уровня, и далее займёт место моей помощницы по канцелярским делам. Один я с такими объёмами работы не справляюсь, а доверять местным не спешу. Теперь вы, начнём с тебя, Саш.

– Да у меня ничего важного. Только недавно всё обсудили. Только Лёша в моей мастерской завёлся, теперь не выгнать. Прирос к месту мгновенно.

– Андрей. Коротко о том, чем ты занят был вчера?

– Если коротко, – он оглядел всех, – занимаюсь тем, чем обычно занимаются люди моей профессии. Слежу за обстановкой, собираю информацию. Пока что никаких результатов, на это могут уйти месяцы…

– Понятно, – я переключился на Козлова, но то, чем он занят, и так знал, только заметил, – Яков Вениаминович, вам только одна просьба. Скооперироваться с товарищем капитаном для обучения наших артиллеристов и проверки их навыков. Проведите учения, стрельбы, проверьте, чему научились казаки и чему их ещё научить надо. Займутся обучением Титова и капитан Гунин.

– Понятно, – закивал дедок и посмотрев на военного, кажется, уже мысленно смазал лыжи на базу…

На этом было не всё.

– Все свободны. А вас, Андрей, я попрошу остаться, – все покинули кабинет – Гунин прихватил бумажный стакан с кофе, а дедушка начал с ним говорить ещё до выхода из кабинета. Когда дверь закрылась, Андрей спросил в лоб:

– Что от меня могло понадобиться?

Вот за что мне нравился лейтенант Алуцкий, так это за его манеру говорить коротко и по делу. Особенно в пику Козлову, который любил буквально припасть к человеку и начать с ним разговоры не по делу, так, просто для самого разговора. Я отвечал Андрею тем же, поэтому говорили мы на одном языке:

– Если коротко, то твоя работа конечно нужная, но пока бесполезная и не к месту. Архангельск – захолустный город, сейчас самый смак происходит в Москве. На носу стрелецкий бунт, бессмысленный и беспощадный. Необходимо налаживать связь с местными властями. Поэтому – узнать, кто и как причастен к возникновению волнений стрельцов, выявить основных финансистов и пресечь. При необходимости – ликвидировать так, что бы это было похоже на естественную смерть. Однако царь Пётр всё равно должен явиться в Москву, поэтому ничего с самим бунтом не делать, пусть идёт так, как идёт.

– Более конкретные соображения по поводу бунта будут? – Андрей поднял одну бровь, – или это только так, пожелания?

– Будут. Пока что нам нужен царь, довольный проведённой работой, а не озлобленный политическими ошибками своих заместителей. Учитывая, что стрельцы с самого начала являлись слабым звеном, ничего удивительного в их казни нет. А уж решение распространить этих самых, мятежных, по всей России вообще идиотское, они бы только дестабилизировали обстановку в государстве. Поэтому у меня есть два варианта решения проблемы, совмещённых с нашими интересами. Первое – уничтожить зачинщиков, второе – принять самое деятельное участие в их уничтожении. Причём – максимально эффективном, что бы после и казнить было некого. Или, третий вариант, шепнуть кое-кому, что их лучше в трудовые лагеря, что бы с пользой употребить…

– Сурово, – усмехнулся Андрей, – но, если это поможет наладить диалог с местными властями… логично. Что мне делать то?

– Для начала, подождём твоих коллег от Семёнова. Я сегодня отправляюсь к нему, ты со мной, поговорим про предстоящий бунт и необходимость налаживать контакт. Много людей мне не нужно, основное событие произойдёт только в середине июня. К этому моменту мы уже сможем обрасти кое-какой военной силой. Именно поэтому основной упор будем делать на артиллерию. Частично – придётся напрячь пришлых товарищей о том, как можно в короткие сроки обеспечить местных артиллерией, частично – подготовить свою. Я склоняюсь к варианту с силовым участием наших соединений против стрельцов. И последующим диалогом с царём. Но, это целиком и полностью доверю вашим людям, они намного более квалифицированы в этом.

– Понятно, – протянул Андрей, – но действие начнётся уже в марте?

– В брожение начнётся только в апреле, – кивнул я, – а в марте будет положено начало бунту царевной Софьей. Та ещё уродина, как в прямом, так и в переносном смысле. Тут, извини, времени тихо сидеть и заниматься мелочью не получится. Придётся действовать относительно быстро. Мне как минимум нужны будут глаза и уши в Москве, поэтому там нужно представительство "2С". Откроем магазинчик, посадим верного человека, желательно, из ваших людей, будем собирать информацию. Документы я обеспечу, товары, деньги на устройство бизнеса, тоже.

– Разумно, – кивнул Андрей, – но надо посоветоваться с профессионалами. Я не большой специалист в оперативной работе и тем более – под прикрытием. Это надо у Генерала спрашивать…

– Вот сейчас и пойдём, – я поднялся из-за стола и мы с Андреем отправились. На этот раз было место для выхода.

Путешествие в двадцать первом веке описывать бесполезно. Мой форд был найден в соседнем боксе и забрав его, я отправился вместе с Андреем по адресу, к Семёнову. Лейтенант позвонил и предупредил генерала, что мы едем. На этот раз говорить отправился Андрей, прихвативший с собой и списки заказов. А я отправился погулять по Москве – соскучился без цивилизации. Побродил по магазинам, попутно нагрузившись проблемой снаряжения людей одеждой. И ладно пришлые, они сами могут всё заказать, осталась же ещё моя помощница, Лада, которой тоже придётся во что-то одеваться. Вот с этой проблемой я и разделывался – пришлось купить девочке, вернее помощнице-секретарше всё, что ей могло понадобиться из одежды. По утверждённому плану магазина весной ассортимент расширится новым парфюмом, канцелярскими принадлежностями, украшениями. Осталось ещё решить вопрос с вооружением – для задуманных целей нам понадобится отнюдь не две пушки, но это решают и заказывают военные, тут я ничего делать не собираюсь. Но решать надо скорее, так как по земле до Москвы ещё доехать нужно будет, вместе с солдатами. Доехать то доедем, да только непонятно пока, кому и как воевать… Именно из-за моих планов по жестокому подавлению бунта фокус внимания снова сместился на военных.

Андрей позвонил мне через пять часов. Я уж и забыл, что не просто так приехал в Москву, поэтому спешно "переориентировался" на его проблемы и, забросив все купленные вещи в крытый тентом багажник пикапа, поехал на встречу.

Андрей ждал меня около здания, поэтому быстро заскочил в машину, и мы отправились обратно, на подмосковный перевалочный пункт.

– Что так долго? – поинтересовался я, как только мы выехали на шоссе в относительно стабильный поток.

– Да, генерал расспрашивал. Читал заказы, спрашивал, как вы там, очень долго обсуждали вопрос стрелецкого бунта и выход на связь с местными властями, приглашали специалистов, думали долго и много… И ещё твои предложения обсуждали.

– О как, – удивился я, – что надумали?

– Да, – Андрей махнул рукой, – пока ничего не решили. Семёнов поддержал твою инициативу по уничтожению мятежников на корню. И царю будет приятно, и не придётся ему руки марать о эту гниль. Мнение экспертов разделилось…

– Чувствую, что главное – что Семёнов не против.

– Правильно чувствуешь. Но этот вариант связан с несколькими проблемами. Во-первых, нужно обеспечить уничтожение мятежников, а это потребует значительных военных сил. Причём – главное – не показывать местным наши текущие возможности, то есть быть за их спинами. Твой вариант с артиллерией дополнили ещё пунктами, и вырисовалось, что нам нужны разные рода войск. Кто-то должен мины ставить, возводить фортификации, преследовать и уничтожать убегающего противника.

– Хорошо, хорошо, – остановил я его, – по теме.

– По теме, командовать операцией он своего человека не назначит. Работать придётся твоим военным, то есть Гунину и Козлову. Подмога в качестве артиллерии – в любое время дня и ночи, а вот с артиллеристами туго, это он не скрывает. Попросил передать тебе прайс-лист на "металлолом", о котором вы раньше договаривались… А вообще, этим вопросом займутся профессионалы, так что не грузись лишний раз.

– Как не грузиться? – удивился я, – это же важнейшая часть нашей дальнейшей стратегии в отношении местной власти. Нет, если бы на дворе был, хотя бы, конец девятнадцатого века, можно было бы работать и по иному, без пушек, сугубо на информационном и финансовом фронтах, но тут это не прокатит. Да и выдвигать войска, какие есть, придётся уже сейчас, то есть в обозримом будущем.

– А нанять больше аборигенов? Сотен пять-шесть, для преследования?

– Малоэффективно, – не согласился я. Мы выехали за мкад и поток пошёл намного оживлённее, – а вооружить их современным оружием мы не можем. То есть совсем. Мы уже много, до твоего прибытия, обсуждали вопросы производства. Сошлись на том, что лучший вариант – открыть производства в закрытой промзоне, снабжать частично местную армию, частично – наёмных работников. Заодно утвердиться на рынке и получить местные деньги для дальнейшей экспансии. Вот для этого нам и понадобятся инженеры различных специальностей, токари, прочие работники цехов.

– Понятно, – вздохнул Андрей, – но это уже меня не касается.

– Тебя лично – нет, но переправка людей и оборудования всё равно понадобится со стороны твоих коллег. Но это дело будущего, как минимум – конца года, или начала следующего.

Мы заехали на перевалочную базу. На кпп у меня посмотрели документы, после чего пропустили к заветному ангару. Когда выбрались из машины, Андрей вспомнил:

– Точно, забыл тебе сказать. Генерал попросил передать, что строители будут через пару дней.

– Это хорошая новость, – обрадовался я и махнув ему рукой, пошёл к боксу. Там уже мы смогли спокойно перебраться обратно в кабинет. Кабинет за время моего отсутствия почти не изменился, но кое-что я заметил – в кофе-машине не было кофе, всё выпили, а со стола кто-то забрал модель парового двигателя. Плюнув на эти мелочи, я попрощался с Андреем и отправился на Базу, в лес. Как же прекрасно, когда можно вместо неуютного экипажа ездить на джипе! Время было уже вечернее, стемнело. Путь до базы занимал максимум – полчаса, это если не торопиться. На снегоходе быстрее было бы, да только холоднее. И с собой ничего увезти не получилось бы. Когда будут готовы заказы, я не знаю, но наверняка не слишком быстро. Даже если всего то и надо, что позвонить и заказать доставку, или доставить самим. На базу я въехал уже в полной, кромешной темноте.

Снег на базе был убран – перед ангарами так вообще ни снежинки, всё чисто и тихо. На моё прибытие никто не отреагировал, и я пошёл делиться радостной новостью с Гуниным. Ему в скором времени может привалить боевая задача, причём, серьёзная. Однако, первые, кого я нашёл, был Сашка и Богданов. В их персональном ангаре-мастерской.

– Здоров! – я привлёк их внимание. Мой друг, одетый в спецовку, что-то горячо обсуждал с Богдановым. Меня они не ожидали увидеть, судя по удивлённым рожам.

– Здоровались уже. Какими судьбами? – Саня подошёл ко мне поближе, но я пошёл навстречу ему, – да так, решил приехать. Заказы ваши отдал, всё будет, когда будет, сообщат.

– А, ну понятно, – кивнул Саня, – и только за этим ты приехал?

– Нет, конечно. Обрадовать наших военных тем, что у них в скором времени может появиться большая работа. По ликвидации большого количества стрельцов-бунтовщиков. Где, кстати, наш бравый поручик?

Саня подумал немного, прежде чем ответить:

– Был здесь, но я его уже давно не видел. Рация у него с собой.

– Я свою забыл, – развёл я руками, на что Саня протянул мне средство связи.

Гунин ответил не сразу, но ответил.

– Слушаю.

– Жду тебя в ангаре-мастерской. Надо кое-что обсудить.

– Понял. Буду через полчаса.

Задача перед нами стояла реальная, боевая, поэтому и подходить к ней стоит с умом. Я взялся осмотреть, что тут есть, в Сашкином ангаре. Как ни странно, было тут всё и в приличных объёмах – недалеко стояло два мотоцикла. Те, самые, на которых мы ездили в Торжке… Да, мы их забрали, но что они здесь делают? Саня пояснил мне:

– Машины хорошие, надёжные, нам крайне полезные, так что мы их поставили в ангаре. А потом я думаю, что добро будет стоять, пылиться? Хотел было разобрать, вытащить движки для опробования их на местных лодках или телегах, да рука не поднялась.

– Понятно, – вздохнул я, – помню, у меня дядя на таком ездил в Крым летом. Из Липецка, да ещё и фара у него не работала.

– Это не тот, – покачал головой Синицин, – сейчас под маркой "Урал" собираются преимущественно на импортных деталях. Да что я говорю, от старика Урала тут только внешность и рама. И, кажется, как классика они пользуются популярностью у всяких фанатов ретро. Почти всё на экспорт продаётся.

– Понятно, – вздохнул я, – жаль, теперь точно рука не поднимется разобрать. А что тебе нужно то было?

– Да так, – пожал плечами Синицин, – посмотреть, как местные транспортные средства выдерживают нагрузку мотора. Однако, проверить не смог – на струг не поставишь, зима на дворе, замёрзло всё, на телегу – смех один. Поэтому программа испытаний на предмет моторизации была заморожена.

– Понятно… – задумался я, скажи, Саш, а если нам, предположим, завтра понадобится все полторы сотни казачьих рыл отправить за тридевять земель, что у нас для этого есть?

– В каком смысле? – не понял Синицин, – они же на лошадях?

– На лошадях. Вернее на приличных боевых конях, но это ничего не меняет, есть другая тема. С ними куча тяжёлого оружия, штабные кунги, артиллерийские снаряды и сама артиллерия… допустим, только лёгкая, миномёты, но всё же… не запрягать же в это дело лошадей, которым постоянно отдых нужен? Да и тащится гружёная лошадка в пять-десять километров в час. Нам нужны транспортные мощности на порядок выше и по грузоподъёмности и по скорости…

– Это надо думать, – вздохнул Саня, но ответил мне Богданов:

– А почему не как все? Взять грузовики, десяток-другой…

– И кто их поведёт? – поднял я бровь, – Ладно, я, Гунин, Саня, Андрей, это четыре, а дальше?

– Со мной – пять, – сообщил Богданов, – у меня права нужной категории…

– Пять, – согласился я, – а на полторы сотни рыл, вместе с полевой кухней, грузовиком с провизией, топливом, штабным кунгом, артиллерией с припасами…

– Тогда, может, по старинке? – предложил Синицин, – сделаем пассажирские прицепы, сцепим их вместе, по две штуки к грузовику-КАМАЗу… умножаем транспортную мощность в три раза.

– А это идея, – согласился я, – можно и так. Но нужно будет от вас поработать, как вы понимаете, подобных прицепов у нас нет… можем достать раму, но дальше… где отрезать, наварить, да ещё и крытый нужен, даже с обогревом. Погода она такая…

– И куда двинемся? – донёсся голос Гунина от двери. Мы все синхронно повернули головы. Капитан прошёл к нам и, поздоровавшись с Богдановым, спросил второй раз: – и что вы здесь обсуждаете?

– Важное дело. Садись, – я махнул ему на диван. Капитан снял куртку и сел. Я же, к радости Сани и Богданова заговорил: – если коротко, решено было начать вмешательство в жизнь местных с военной операции. Вернее, так решил я, меня поддержал Семёнов, да и полезно это будет для нас.

– О как, – кивнул Гунин, – значит, прибудут военные?

– К тому моменту, как будет операция, прибудет разведывательная группа, авангард остальных людей из нашего времени. Но у них будет свой интерес и своя работа, на нас они работать не будут, только сотрудничать и делиться кое-какой ценной информацией. Поэтому вся тяжесть планирования и командования ляжет на тебя, Иван.

Иван Гунин вздохнул, провёл рукой по лицу, замёрзшему на морозе и, потерев руки, подался вперёд, сразу перестроившись на деловой лад:

– Так, людей нам, как я полагаю, тоже не будет дано?

– Нет, люди, скорее всего, будут, но в крайне ограниченных количествах, и те, кто потом будет работать на правительство. То есть нам они только для одной операции. По поводу арсенала – это будет обеспечено, так как исход операции важен не только для нас, но и для наших товарищей.

– Да наплюй ты на эти железяки, – махнул рукой Гунин, – мне люди нужны. Причём, из нашего времени, хотя бы десяток.

– Сейчас у меня их нет, и никто не обещает, – покачал я головой, – поэтому рассчитывать лучше всего только на своих казаков.

– Маловато для войны, тебе так не кажется? – с сарказмом спросил Гунин, – это же только гарнизон охраны.

– Стоп. – Я поднял руки, – никто не говорит о войне. Никто.

– А что тогда? – кажется, даже обиделся Гунин.

– Я не просто так пришёл поговорить с тобой в присутствии наших технарей, – я бросил взгляд на Синицина и Богданова, – нам нужно провести только одну операцию. И даже не изменить её результат, а только улучшить. А именно – истребить всех бунтующих стрельцов, всех до единого. Что бы подготовить плацдарм для переговорах с царём.

– О, и всего-то? – даже обиделся Гунин, – их же там немного.

Я так не считал, однако сказал другое:

– Сколько бы их ни было, боевая задача – не победить, победят их и без тебя, задача – уничтожить врага полностью. Именно поэтому задача такая нетривиальная, казнить тебе их никто не даст, нужно в максимально короткий срок истребить такое количество людей. Они в любом случае обречены, но лучше уж мы их, чем потом на дыбу.

– Да я уже понял, – вздохнул Гунин, – а при чём тут техники?

Я обратился к Богданову:

– Товарищ Богданов, нам понадобится с вами отдельно поговорить про кое-какие производства.

– Да мне ваш друг уже кое-что рассказал…

– Я так и понял, однако Саша не владеет всей информацией. На текущий момент нам нужно создать и наладить работу промзоны. Причём, для вооружения местных создать более-менее современную, но не слишком демаскирующую технику. Скажите, что потребуется для производства ружей "браун бесс" или пушек образца наполеоновских войн?

– Так, – остановил меня Алексей, – стоп, начну с последнего. Если посмотреть на историю артиллерии, то она делится на несколько этапов. Где-то в первой половине девятнадцатого века были изготовлены первые стальные орудия, но встали на вооружение только во второй половине. В это время орудие просто отливают целиком, из бронзы или чугуна. Ствол пока ещё делают литым, то есть он изнутри шероховатый и неровный. Понятное дело, это сильно влияет на результаты…

– А не в это время?

– Сверлят. Всего в изготовлении такой пушки есть несколько стадий – формовка, то есть изготовление формы, отливка орудия, проточка канала ствола, наружная обточка и отделка. Как это будет выглядеть в наше время – не знаю, тут дело за тем, есть ли у нас плавильня.

– А если будет? – кивнул я ему.

– Если будет, сможем быстро делать нужные пушки, причём стальные. А они намного прочнее бронзы. Хотя я склонен к варианту с покупкой заготовок там, – он кивнул куда-то наверх, – в двадцать первом веке. А уж со временем, локализуемся. Другое дело, что там, – он опять кивнул, – это будет крайне дёшево, а тут металл в таком дефиците… пока не освоим месторождения, будет туго с металлом.

– Хорошо, – кивнул я, – в какой срок сможешь наладить производство пушек?

– Ну это дело непростое, смотря как будет с людьми и оборудованием. Их же придётся ещё учить, а потом дело налаживать… полгода минимум, с момента доставки людей и оборудования.

– Понятно… а со стрелковым оружием?

– То же самое, только размеры меньше. Нет, есть, конечно, большая разница, но если посмотреть в целом… то же самое.

– То есть рассчитывать на местных наймитов ранее, чем через год бесполезно, – вздохнул я, – ладно, я понял. Теперь о ранее описанном варианте с пассажирскими прицепами. Что понадобится?

– Шасси прицепа, – тут же начал загибать пальцы Богданов, – металл на обшивку, металл для каркаса, желательно – швеллеры и арматура из нержавейки, ещё кое-какие метизы, листы металла. Оборудование тут всё есть.

Я не ответил ему, задумавшись, причём – серьёзно. Производственные мощности и потребности только сейчас встали на свои места и стало понятно, что и для чего нам нужно. Придётся сделать отдельно грузопассажирские прицепы и найти ещё грузовики, но с ними проблем как раз не предвиделось. События развернутся только в Июне, однако, суетиться надо было уже сейчас, именно в феврале-марте, готовиться. Ответственность на Гунина ложилась немалая – нужно было показать себя с хорошей стороны.

– Так, – закончил я мыслительный процесс, – капитан, вам предстоит провести усиленную и углублённую подготовку к действиям миномётных расчётов. Именно на них я возлагаю большие надежды, исходя из той информации, что у меня есть о ходе боя. Вы тоже можете с ней ознакомиться, когда пожелаете, – я достал принесённый прайс на вооружения, – ознакомьтесь. Это то, что военные готовы нам поставлять по заниженным ценам.

Гунин взял листок и прочитал. Внимательно. Цены там действительно были бросовые, вот только снаряды к большинству оружия современные, то есть дорогие. Однако, чем старше снаряд, тем дешевле, поэтому прайс на боеприпасы был самый большой. Вот, к примеру, осколочно-фугасный ста пятидесяти миллиметровый снаряд стоил от трёхсот рублей до трёх тысяч. Мины к нашим миномётам – дёшевы, самые дешёвые предлагались за десять рублей, но это уже на грани срока хранения, нам ещё приплачивать должны за утилизацию. А современные стодвадцатки – пятьсот-тысяча. С патронами ситуацию я вообще в расчёт не брал – их давали едва ли не бесплатно, по рублю за штуку. Это если с хранения, однако, не с истёкшим сроком годности, выпущенные ещё до афганской войны. Могу представить, как генерал Семёнов позвонил в минобороны и предложил им выкупить от своего ведомства туеву хучу старых боеприпасов, и как потом в МО устроили танцы с бубном и фейерверками – денег на утилизацию старых боеприпасов им, судя по всему, не выделяется, или выделяется очень мало. Зато в рамках МО, отдельно взятые генералы тыла устроили бы плач – с утилизации старого боезапаса получается достаточно много цветмета, латунь, вольфрам, и прочие ценные металлы… которые быстро продаются после обработки напильником, или вернее, в кустарной плавильне.

Поэтому Гунин кивнул, а заглянувший в листок Богданов удивился, но капитан, подтвердил мои выводы, сказав, что за утилизацию этого старья нам ещё и приплачивать должны, а вообще, гебня это всё бесплатно может взять, и никто, вплоть до министра обороны слова не скажет. Возможно, так и сделали, но что бы не терять лицо, всё же продают мне, а не на пункт приёма лома.

– Меня интересуют другие пункты, – поправился я, – хотя и цена на боеприпасы тоже интересна. Я уже думал, как мы с нашими возможностями можем действовать вместе с местными. И пока что кроме совершенных средств связи ничего на ум не приходит.

– И зря. Хотя да, средства связи это немаловажно, даже архиважно. А что именно тебя заинтересовало?

– То, что поможет нам в этой операции, – уверенно сказал я, – а что именно поможет – думай ты. Необходимо уничтожить большую толпу народа, причём в максимально сжатые сроки. Причём, желательно, только огнём артиллерии.

– Да, дела… – задумался Гунин, – тогда дело решает калибр и тип снаряда. Я бы отдал предпочтение кассетным, как самых мощных противопехотным. Один снаряд выкашивает целую площадь, причём гораздо эффективнее осколочных. Но так как их в списках нет, придётся обойтись обычными "о-фэ". Калибр – чем больше, тем лучше. Предпочтительнее миномёты и гаубицы Д-30, тем более, что их уже и оценить успели… что-то дёшево очень.

– Их сняли с вооружения, – подтвердил я, – миномёты дешевле и легче, так что упор сделай на них. По чём они там?

– Сто двадцатки по десять тысяч за штуку.

– Вот их возьми не меньше десяти штук, и снарядов, снарядов не жалей. Если надо, устраивай учения хоть каждый день. Утилизация старых БК тоже полезное дело.

Гунин кивнул и протянул мне прайс-лист обратно, я же передал его следующему участнику: – Алексей, посмотри автомобили. Желательно те, которые нам понадобятся для путешествия, что бы они не развалились. Нужны приличные тяговые возможности, проходимость и нормальная кабина экипажа.

– В таком случае, я составлю список заказа, – кивнул Богданов, – раньше надо было сказать.

– Успеем. Тем более, что всё равно через пару дней мне к генералу заехать надо будет. Будем решать ваш квартирный вопрос, как можем.

– У меня одно предложение, – поднял руку, словно школяр, капитан.

– Да?

– Предлагаю склепать технички.

– А это что за зверь? машины для техобслуживания?

– Нет, что ты, – усмехнулся Гунин, переглянувшись с Богдановым, – это такие машины с лёгким вооружением на борту. Небронированные в большинстве своём, но встречаются и бронированные варианты. Суть такова – либо берём пикап и ставим на крышу пулемёт, размещая стрелка в багажнике, либо берём обычную машину и ставим пулемёт на крышу, в поворотную установку, а стрелок располагается вместо задних сидений. Есть даже варианты пикапа с ГШ-23, но это довольно бесполезная трата хорошей пушки и дефицитных снарядов. Против бэтеров с таким выйти рискованно, а против пехоты калибр великоват, но вот легковые машины из такой расстреливать – самое то.

– Так, – остановил я его – я тебя понял. Как машина огневой поддержки будет не лишней, тем более что пулемётчики у тебя есть. Что для этого нужно?

– Пикап и пулемёт.

Дополнил список Богданов:

– Ещё желательно пулемётный станок, сварка, сидение для стрелка. И два часа времени – отрезать часть станка, прикрутить её к машине и готово.

– Понятно. В таком случае, я привезу вам пикапы. Чем вооружить их думаете?

– У нас есть ДШК, РПК, РПД… – задумался капитан, – ДШК – нестареющая классика станковых пулемётов, тем более что не из ручных только они и есть Пять штук, если я правильно помню. Станки к ним тоже есть.

Богданов кивнул, после чего я распрощался с техниками и вместе с Гуниным вышел из ангара. Капитан прилично устал за день, но ещё держался. Я, впрочем, в таком же состоянии – пришлось немало сделать, но, фактически, была выработана стратегия поведения с бунтовщиками и первые шаги для контакта с местной властью. Это, если так можно выразиться, главный вектор, его приоритет над остальными очевиден. Есть и запасной вариант, если с Петром договориться не получится, но всё же я искренне надеялся на то, что он не понадобится. Контакт с Петром идёт на первом плане, на втором – визит в "просвещённую" Европу, то есть поход за деньгами к местным богачам. Последние события немного поставили этот план под сомнение – если золото будет добываться и без участия Европы, причем, куда в большем количестве, чем на местных рудниках, смысл в дальнейших контактах с Европой будет только в самой торговле как таковой. За место на втором плане боролись визит в Европу и построение промышленных мощностей здесь, в России. Если моя информация по Петру Алексеевичу верна, то он не будет препятствовать нашим начинаниям. Есть Богданов из инженеров, будут и другие спецы-инженеры, причём если не генерал даст, то сам найду, в общем, промзону, вопрос существования которой уже решён, без людей не оставлю.

– Вот что, – вздохнул я, – непосредственно выезд основной группы будет весной, как сойдёт распутица на дорогах. А пока можно составлять список заказов в пределах пятидесяти миллионов. У нас заканчиваются средства, а новые транши от продажи кораблей будут не раньше начала навигации. Пока что включим режим экономии, и не будем разбрасываться деньгами, с нашими товарищами я буду сотрудничать лично, если понадобится, а скорее понадобится, лично отправлюсь с разведгруппой в районы, интересующие их. Я попросил у них один процент в качестве оплаты, а это много… достаточно много, для наших начинаний.

Гунин тяжко вздохнул, но с военным бюджетом был согласен. Хорошо ещё, что в местных деньгах мы не нуждались, а на самый крайний случай – могли переправить их в наше время, на переплавку.

2 недели спустя

Пришлось в директивном порядке приказать Ладе одеться в то, что я ей привёз. Ну не хотела она ни в какую одевать эту одежду, чуть не плакала, но раз уж моя помощница, то и должна выглядеть не по местной моде. После всех приготовлений выглядела девочка уже немного старше, я бы даже сказал, представительней. Я плохо разбираюсь в женской моде, поэтому взял то, что продавец посоветовал как консервативный наряд. Консервативным в его понимании был брючный костюм с белой рубашкоблузкой, не знаю, как оно называется. Короче, девочка едва согласилась это надеть, надо было привести её к приличному виду к полудню – Обещала приехать учительница со всем своим учительским скарбом. С обучением личного состава она так и не прижилась – политзанятия ведёт Гунин, причём её познания в древнерусской письменности и литературе эпохи возрождения вовсе стали бесполезными – конкретно сейчас нужен препод-мужчина, по математике и геометрии, по военному делу, с опытом работы с кадетами, а Титова откровенно не подходила на эту роль. Да, определённо не подходила, её я попросил утром собраться и прибыть в Архангельск – ей придётся снять отдельный дом, благоустроить и попросить начать подготовку Лады и её брата в усиленном режиме. Работа, само собой, неплохо оплачивалась, поэтому проблем с этим не возникло – с утра пораньше наведался, узнал, что мои соседи с радостью примут на постой Титову – в их доме места хватало, да и серебро все любят. Проблем с организацией места занятий тоже не возникло – наша гостиная на первом этаже прекрасно подходила. Я уже попросил Сашу привезти вместе с училкой стол и стулья со склада.

Девочка, несмотря на то, что чувствовала себя в брючном костюме более чем неудобно, держалась хорошо и вот, подъехал джип Сани, вместе с училкой и заказанными принадлежностями.

Светлана Семёновна приняла у меня ученицу с рук на руки, после чего я оставил их и вместе со своим другом скрутил стол внизу, в кабинете. Учебное место.

Светлана Семёновна тут же взяла быка за рога и, потратив немного времени на распаковку вещей и учебников, начала занятия с девочкой. Я же, переглянувшись с Саней, пошёл в кабинет, оттуда сразу в ангар и, приняв новые списки заказов от наших людей, на этот раз намного меньше, пошли в двадцать первый век, прихватив мой фордик…

На перевалочной базе было заметно шевеление – недалеко от боксов стояли два камаза с двойными фурами – их активно загружали всяческим добром, перегружали, таскали ящики и так далее и тому подобное… Посмотрев на это, Саша улыбнулся:

– Значит, уже что-то есть. Всё-таки хорошо, что теперь закупками не надо заниматься лично.

– И не говори, – кивнул я, – сколько дней мы бы этим занимались? А тут два дня и готово. Я только разве что показался на своём форде военным, после чего, махнув рукой, направился в сторону КПП. И только выехав с базы, Саня завёл разговор.

– Да, Кирилл, не ожидал, что всё перейдёт в такую плоскость. Мы же не это планировали?

– Не это, – кивнул я, – однако обстоятельства вводят свои коррективы. К тому же, работа на правительство очень хорошо оплачивается это раз, даёт доступ к их закупкам это два, и приносит пользу стране это три. Тут, я думаю, без вариантов. Скоро вообще я вас покину и отправлюсь с группой разведки заниматься самой разведкой… в смысле, осматривать перспективные районы и готовиться к высадке войск.

– Тебя прям не узнать, – вздохнул мой друг, – да, столько дел навалилось…

– И ответственность немаленькая, – кивнул я, – кстати, тебе тоже перепадёт и дел, и ответственности. Кто-то же должен участвовать в становлении промзоны?

– Да я так, кустарь, – вздохнул Синицин, – мне до профи далековато будет.

– И поддерживать контакт с местными властями, – продолжил я, – и руководить компанией… короче, дел тебе хватит.

Пришло время лично повидаться с Семёновым – на этот раз я был уже готов, собрал все списки, заодно расспрошу его о ходе операции. Но, к моему сожалению, он был намного серьёзнее и озабоченнее, чем раньше. Даже не поздоровался.

– А, Синкерович. Заходи, присаживайся… – генерал изобразил радушие, но, судя по всему, был очень занят каким-то своим делом, что я его и спросил:

– Что-то не так, Павел Аристархович?

– Да, всё так… – махнул он рукой на свой стол, – просто замотался вконец с этой работой. Начальник потребовал форсировать события, родине нужно уже сейчас…

– То есть? – Удивился я.

– То и есть, хмыкнул Генерал, – наш обстоятельный план летит к чёрту. Пришлось буквально на коленке менять всё, начиная с дат и состава групп, и заканчивая общим количеством и методами работы…

– Ладно, если меня это не касается, могу и не спрашивать, что случилось и что изменилось.

Генерал хмыкнул, но пояснил:

– Родине требуется всего и побольше, и желательно, в короткие сроки. То есть отдача должна быть как можно скорее. Ситуация нестабильна, ты то там у себя новостей не читаешь, наверное…

– Не читаю.

– В таком случае, и я пересказывать не буду. Если коротко – нужны деньги, срочно, в больших количествах, а так же сменить нефтяные показатели. Вчера закончилось совещание с геологами и прочими землекопами, – генерал встал, подошёл к шкафу и достал оттуда свёрнутую в трубочку карту, протянув мне. Карта была обыкновенная, отпечатанная на ватмане, только испещренная значками, датами, цифрами.

– Что это?

– Запасы. Наша рабочая карта, запасы общие, оперативные, дата начала добычи, госпринадлежность. По оперативным запасам, то есть самым легкодобываемым, впереди планеты всей аравийскийполуостров. По второму золоту лидируют Трансвааль, Австралия, Америка. Это те места, где можно добывать быстро, получить отдачу уже в первое время.

– Понятно, – вздохнул я, – как я понимаю, опять план меняется?

– Частично, – Семёнов обошёл стол и, подойдя ко мне, склонился над картой, расстеленной на столе, – смотри, сначала мы едем в Саудовскую Аравию. Там мы просто открываем портал для переправки солдат, техники, грузов, и так далее. Временно строят участок железнодорожной ветки для наиболее эффективных на первых порах месторождений. Далее, – генерал провёл пальцем до Африки, – далее идём в ЮАР, то есть Трансвааль. Тут тоже заброска группы. Добывать они будут быстро, активно, эффективно, обратно пойдут грузовые вагоны с золотой рудой. По мере добычи будут и шахты рыть, но на первых порах подойдёт открытый метод, глубина залегания золота разная. Аналогичные колонии в Австралии и Америке, но намного меньше. Там добыча будет крайне агрессивной, с множеством взрывных работ и после эти группы и оборудование перейдут в Трансвааль.

– А местные?

– Остановим, отпугнём, если полезут – положим. Плюнь, эти зулусы никого не интересуют. Если и истребим – невелика потеря.

– И то верно, – пожал я плечами, – обратно на пальмы загоните. Что от меня требуется?

– Так, – Семёнов обошёл свой стол и сел за него, начав искать какой-то документ, который в его беспорядке никак не удавалось найти. Наконец, найдя его, он его прочитал и спросил:

– У тебя что-то есть?

– Дополнительный список заказов и я за строителями приехал.

– Хорошо, – кивнул Генерал, – однако, выдвигаетесь вы через неделю. К этому времени подготовят средства транспорта. У вас есть откуда взлететь самолёту?

– Да нет, – я удивился, – какому самолёту?

– Большому. Нужно же на чём-то добраться до арабов. И желательно, приземлиться без аварии.

– Тогда это гидросамолёт.

– Знаю, – вздохнул генерал, вчера начали бегать со всеми указаниями сверху насчёт подготовки дальнего рейса. Через неделю он будет на главной перевалочной базе. Оттуда – к вам, а дальше – по обстановке.

Делать было нечего… опять планы меняются. Осталось только поговорить с Генералом о самой малости: – у меня тогда вопрос по поводу руководства компанией в моё отсутствие. Есть у вас эффективные менеджеры?

– Найду, – отмахнулся генерал и сел обратно в своё кресло, – эти мелочи уже достали. Да, дам я тебе всё, что захочешь, только работу основную выполни.

С этим у меня вопросов не было. Кроме одного:

– А операция, недавно обсуждаемая? По экспроприации кое-чего ценного у наших заклятых друзей?

– Это тоже. Но будет отложено до решения вопроса с разведкой. Людей это задействуем огромное количество. Задача группы – определить места выхода и провести первоначальную навигацию, убедиться, что мы находимся в нужном месте. Цепочка следующая – Аравия-Африка-Австралия-Америка.

Встретиться мы договорились через пару дней, а до того – ждать группу и готовиться к путешествию. И заодно, прихватить с собой строителей. Вопрос с ними буквально повис в воздухе. Оказывается, Семёнов всё же нашёл, вернее приказал найти и доставить нужных людей, только прибыло три из пяти заказанных человек – они проживали на перевалочной базе и ждали своего часа. Попрощавшись с генералом, я пошёл "радовать" своего друга своим скорым исчезновением…

* * *

Мы склонились над картой, которую нам набросал Максим Александрович. Мужчина уже в летах, с седой аккуратной бородкой и внимательным взглядом, аккуратно одет, так, что по его виду сложно определить род занятий или достаток – предметов роскоши у него не было, кроме… автомобиля. Ездил он точно на таком же форде-пикапе, какой был у меня, а это недешёвая машина. Кстати, строитель-архитектор, дипломированный и с опытом работы. Вот он то и руководил группой строителей. В портал, даже со всеми условиями он перешёл крайне охотно, подавая пример остальным пяти коллегам. Строительством занимался, судя по портфолио, в разных видах, но в основном – руководил сложными частными проектами, а раньше работал собственно прорабом, ещё при советской власти. Человек был интересный, неразговорчивый, крайне не любил, когда к нему лезли и часто вообще не отвечал на вопросы или замечания, или отвечал односложно, когда было что ответить. Из-за этого часто создавалось впечатление, что он не услышал вопрос, но это было не так, думал или просто не имел готового ответа. К его чести нужно заметить, что приехали они не с пустыми руками, а привезли с собой целый грузовик оборудования. В первый же день начали суетиться – замерять, считать, проверять грунт, считать что-то на калькуляторах и переговариваться между собой. Я провёл день в беспокойной суете на базе – Титов начал обследования наших солдат, устроив себе мини-медпункт в одном из "домике", Гунин увёл всех своих солдат на учения, захватив целых две повозки снарядов, Синицин и Богданов завязли в мастерской – им я вчера пригнал пять прицепов, гружённых по самое не могу стальными листами, арматурой, сварочными аппаратами и плазморезами, а так же сопутствующими мелочами вроде крепежа, грузовых тентов, досок, и так далее. Как дела в магазине я даже и не спрашивал – только заметил утром, что училка активно учит детей, вернее Ладу и её брата Васю.

Между тем, погода за окном немного выровнялась – установились лёгкие морозы до минус десяти, иногда шёл снег. Я в последнее время настолько замотался, что и забыл, в каком времени нахожусь – это Козлов с удовольствием изучал местных, их привычки, повадки, словечки, быт и так далее, а мне этого всего было не нужно. Просто если посмотреть со стороны, то на самом деле местные мало отличались от привычного мне общества – те же чинуши, нувориши на золочёных каретах, крестьяне, вечно занятые своими делами. Да и проблемы в обществе те же самые – взяточники и мздоимцы, что бы не перепутать – мздоимцы это те, кто берёт взятки какими-то вещами, а взяточники обычные – деньгами. Кстати, интересный заворот русского великого и могучего языка – слова мзда и месть происходят от одного корня – "мста", что могло означать как возмездие, так и оплату, ответные подарки, в общем – дача чего-то. Люлей или денег, не суть важно, но потом эти слова разделились, причём настолько, что возникло даже поясняющая поговорка – "Мста не мзда, не возмездье за добро" Я как раз подумал, что у наших военных тоже есть юмор – назвать так гаубицу. Хотя они всецело утверждают что назвали её в честь какой-то никому не известной речушки, которую можно с ручьём по пьяни спутать. Если мою мысль обобщить, то можно прийти к одному выводу, крайне интересному. Всё интересное мой мозг человека информационного мира "сожрал" в первые пару месяцев – люди, привычки, речь, повадки, и так далее, а дальше – адаптировался и разницы не видит. Речь немного другая, одежда и суеверия, а остальное… то же самое, что в том мире, что в этом. Ну ещё разве что, местным людям я казался крайне энергичным – хожу размашисто-быстро, одеваюсь почти всегда легко, часто бегаю по дому, если нужно, вечно занят своими делами… в понимании местного барин – это тот, кто встаёт ближе к полудню и просит ещё ему в светлицу пожрать принести, медленно и чинно живёт, а такой человек, как я – верх сумасшествия. Ну какой уважающий себя барин будет лично таскать тяжёлые грузы, бегать по дому в поисках новой бумаги, не приказывать найти кого-то, а сам носиться по всему дому в поисках нужных людей? Вот поэтому в первую неделю пребывания тут все местные, от Добрыни-конюха, до Лады, смотрели на меня как на восьмое чудо света.

Сегодня же я был в настроении, мягко говоря, напряжённом. Через два дня начнётся операция и я улетаю с разведчиками. Навигация будет представлять из себя истинный кошмар – лететь придётся буквально на глазок, по рекам и прочим ориентирам. Требовалось в короткий срок построить временный аэродром для взлёта. Для этих целей уже вполне отработаны технологии укладки специальных металлических профилей, которые нам уже подвезли. Предстояло решить, где будем взлетать. Для этих целей Максим Александрович предложил поляну в паре километров на западе от нашего лагеря – там достаточно места. Я согласно кивнул и он, не говоря ни слова, вышел. Молчун хренов, ведь ни слова не сказал. Да и правильно, техника есть, то есть сварочные аппараты, два крана, грузовики, есть пяток людей, и ещё можно у Гунина забрать десяток-другой местной малоквалифицированной рабочей силы…

Через полчаса они выехали с базы, целой кавалькадой – два грузовика с прицепами, тянущие на на себе стройматериалы, два крана, и один бульдозер. Причём нагло забрали снегоочистительный дозер Гунина, а мне потом придётся отдуваться перед капитаном… хотя один хрен, куплено на мои деньги и нужно для дела, думаю, не будет долго ругаться.

Лететь нам предстояло на одном самолёте – "каталине". Просто в том времени не нашлось ничего лучше из гидроавиации, поэтому решено было доработать нашу малышку – я выкатил её в бокс-шлюз, а что с ней дальше там делают – понятия не имею. Денег не просили, и ладно.

А на следующий день ко мне зашёл Андрей. Я уже собирался, кидал вещи вещмешок и готовился к вылету.

– Утречка, – вошёл он в общую гостиную второго этажа, – уже собираешься?

– А то, – я пожал ему руку, – хотя вот думаю – собираться или нет? В конце то концов, назад в любой момент перейти смогу, забрать что нужно…

– Как знаешь, – вздохнул он, – я к тебе по делу.

– Слушаю, – я забросил последние шмотки. Брали с собой только самое необходимое, за не очень необходимым можно перейти через портал.

– Я по поводу высылки группы в Москву. Знаю, знаю, что генерал меняет планы, вернее форсирует, но это нас вообще не касается. Мы высылаем группу или нет?

– Ох, – я сел на подлокотник кресла, – да, для нас приоритетная цель. Все эти замесы с рудами и добычей нас теоретически вообще не касаются, поэтому на наши планы это никак не влияет, – я кивнул на собранные вещи, – что говорит Семёнов?

– Что помощи нам не будет, – вздохнул Андрей, – пока что командование может выделить одного специалиста из ветеранов-пенсионеров, для работы, но на этом список помощи и заканчивается. Все ресурсы уходят в добывающую отрасль. Придётся мне лично ехать вместе с пенсионером, налаживать московские дела. Ещё вопрос связи остаётся, но тут я уже ничего не решаю.

– Связь я уже грокал, – вздохнул я, – нужно будет об этом отдельно серьёзно поговорить с профессиональными связистами.

– Понятно… – протянул Андрей, – ладно, это уже не моя епархия. Когда? Как? Куда?

– Выезжаете когда захотите, – кивнул я, – на машинах, всё равно я тут помочь не могу. Берёте с собой десяток солдат, рядом с Москвой перекладываете всё добро на телеги и уже гужевым транспортом в город. Там дальше открываете филиал нашей компании, по той же схеме – покупаете подворье, нанимаете рабочих, расставляете нехитрые товары по полочкам. Берёте не самый ходовой товар, что бы не пришлось уделять много времени торговле. И вообще, прояви уже самостоятельность. Максимум два грузовика, для вас двоих будет, к ним – прицепы с добром, деньгами.

– А хватит денег то? – удивился Андрей, – всё же столица, да и нужно прилично…

Я вздохнул. Ну как объяснить человеку, что такое предприимчивость? У меня в сейфах в подвале и на базе лежало чуть меньше полутора тонн серебра и несколько килограмм золота. Причём в основном – приезжие иностранцы оставили, до того, как навигация закрылась, они отправлялись обратно и активно закупали у меня всё, что плохо лежит. Брали много, заказывали много, почти все свои Аглицкие и Голландские денежки оставили. Даже цену пришлось сбить, что бы повысить ликвидность некоторых товаров. А как порт закрылся… всё. Дай-то бог, десяток-другой рублей за день наберётся, а то и вообще без продаж сидим. Даже увеличение номенклатуры товара не помогло – у русских просто нету денег. В смысле, совсем нет. То, что мы за полгода деятельности заработали на новый два новых, первоклассных корабля – показатель. Реклама, плюс эксклюзивность, плюс тщательное слежение за рынком и рекордно быстрое реагирование на его изменение – вот и результат не заставил себя долго ждать. Луидоры, пистоли, талеры, ефимки и рубли почти заполнили сейфы, но места было ещё много. По меркам государства или всего нашего предприятия, этих денег всё же было слишком мало, просто катастрофически – продажа в России, далёкой и захудалой, пока что, стране и в Европе, где товарооборот намного больше, а казна какого-нибудь герцога или графа может быть побольше, чем у всего государства русского – две большие разницы. Поэтому ждём лета. Поэтому денег хватило бы на покупку полусотни подворий в Москве, а это очень немало. Всё же Архангельск на данный момент был более дорогим городом – тут деньги и концентрировались.

– Хватит, Андрей, точно хватит. Мы сюда приехали почти с пустыми карманами, и кое-как раскрутились.

Как выглядело наше отбытие на разведку? Или, вернее, само путешествие для открытия на месте портала? Очень просто, можно сказать, обыденно. Утром рано, в десять часов, как условились, я открыл портал в перевалочный бокс. Перед самим боксом стоял самолёт, та самая белая Каталина, укутанная в брезент, а вокруг суетились люди. Генерал ответил по телефону, но не дал мне слова сказать – "жди, сейчас подойдём". И отключился. Делать нечего, я сел на колесо каталины и просидел так минут пять, пока к боксу не подъехало два уазика. В первом рядом с водилой сидел сам Семёнов, только машина остановилась, он выскочил, хлопнув дверью и приблизился ко мне:

– Утро доброе. Как, готов?

– Всегда готов, – кивнул я, вставая, – ваши люди на месте?

– Да, вот они, – он сделал движение головой себе за плечо, за которым уже стали собираться эти самые супермены-разведчики.

– А вещи?

– В самолёте, – коротко сказал генерал. Разведчики подошли ближе, но всё равно держались на некотором расстоянии. Семёнов обернулся и представил меня:

– Синкерович Кирилл, ваш сопровождающий… а теперь, давайте, потом познакомитесь, у меня график…

Мы все направились к боксу. Я открыл портал сразу на аэродром – в начало полосы. База была пуста, поэтому ни от кого не прячась, мы начали работу по перегону самолёта – один из парней забрался в Каталину, второй вытащил стопоры из под колёс, а третий вернулся к машине и объехав самолёт, встал перед ним. Осталась самая малость, но тут и я мог поучаствовать – прицепить самолёт на буксир и втащить в портал. Плохо, что он еле помещался с таким размахом крыльев – несмотря на то, что бокс был действительно большой, рассчитан он всё же был на машины. Поэтому ехать самолёту пришлось медленно-медленно, километра два в час, что бы не дай бог не задеть что-то крылом – хлопот потом не оберёмся. Хоть он и крепкий, а всё же самолёт – обшивка тонкая. Генерал наблюдал за этим с волнением – судя по его действиям, ему тоже вставили пистон и потребовали начать отрабатывать этот вариант в кратчайшие сроки. Мне, собственно, было по барабану. Самолёт медленно прошёл через рамку портала на металлические профили, которые были уложены поверх слоя крупного гравия. Когда хвостовое оперение скрылось за порталом, все вздохнули свободнее. Я вместе с генералом шёл сзади, поэтому слышал, как он облегчённо вздохнул.

– Что, так торопитесь? – я удивился спешке, которая завладела Семёновым в последнее время.

– Да, не говори. И это я ещё только за разведчиков был ответственен, ещё несколько групп вербуют нефтяников и добытчиков, солдат, строителей и так далее. По плану вообще пять тысяч человек рабочих и столько же военных. А сколько планируется для подготовки привлечь – тебе лучше не знать. Надо же куда-то ресурсы выгружать. И с золотом ещё просто, а нефтехранилища построить – вот это

– Крутые у вас планы, – вздохнул я, – а у нас пока что всё скромнее. Андрей скоро собирается выехать в Москву, говорит, вы ему кого-то обещали…

– Обещал, да, – кивнул Семёнов, – будет человек через пару дней. Но ты до этого времени вроде бы и не появишься.

– Верно. Но, думаю, у вас и без этого много забот. Не буду надоедать, – решил я пока сдать назад, до того момента, как настанет удобный час для разговора, то есть пока Семёнова "отпустит".

Генерал остался в боксе, а я прошёл через портал и посмотрев на него через портал, кивнул и закрыл проход.

Погода была лётная, с этим нам по крайней мере повезло. Видимость – миллион на миллион, на небе очень редкие тучки, солнце откровенно слепило, отражаясь от белого снега, так что пришлось нацепить солнечные очки. Самолёт стоял уже на полосе. Никого кроме нас не наблюдалось, и я, подойдя поближе к каталине, забрался внутрь.

Внутри всё сильно изменилось – машина стала намного теснее. В хвосте был отделённый от общего отсек, сам общий отсек тоже уменьшился – четыре авиационных кресла, расставленные по-десантному, друг напротив друга вдоль бортов. В целом же оснастка та же самая. Что именно поменяли наши бравые работники авиации, понятия не имею, но, зная их, отнесусь пока с недоверием. Это не истребитель, а значит запороть могли только так. Авионика и так была на уровне, недоступном пока им, а двигатели лучшие из возможных поршневых.

Вслед за мной в кабину полезли и остальные. К слову, забираться в каталину без какого-либо трапа было ужасно неудобно – люк находился выше ватерлинии, а ещё и клиренс шасси немаленький – люк находился буквально на уровне груди. Я хотел было помочь человеку, но не понадобилось – все трое оставшихся за бортом подтянулись быстро и легко и забрались в самолёт, последний же задраил за собой люк.

– Олег, заводи мотор, – крикнул последний забравшийся в сторону кабины пилота. Я постарался им не мешать, после чего уже началось самое лёгкое, взлёт. Я пристегнулся, и уселся на одно из мест, рядом со мной приземлился один из парней. Тоже пристегнувшись, он протянул мне руку:

– Владимир. Можно Володя.

– Кирилл…

Дальше по очереди представились все остальные: Вячеслав, Сергей и Олег. Олег – это пилот, он только что-то сказал из кабины.

А дальше разговор пошёл легче, когда мы набрали высоту и устремились на юг. Внизу были снежная целина. Познакомиться серьёзно с парнями я пока не мог – они неохотно говорили о своей работе. Зато все притащили с собой ноутбуки и уткнулись в них, кто что читая. В основном, как я понял по иллюстрациям, общая историческая информация. Я же такой роскошью не обладал, поэтому решил потратить время с пользой – выяснил, наконец, у Олега наш маршрут. Лететь нам предстояло мимо основных городов и рек, что бы не сбиться, приходилось держаться основных трактов и рек, русла которых не менялись много веков. Навигационная ошибка может нам слишком дорого стоить – садиться зимой некуда.

Дорога прошла в относительной скуке. День закончился, стемнело, и мы летели над волгой. Я пошёл в кабину и плюхнулся в на место второго пилота со словами:

– Иди отдохни, – Олег уже устал и перенервничал.

– Что? Не, не положено, – он покачал головой, – ты пилот что ли?

– Я тебе больше скажу, – усмехнулся я, – это мой самолёт. Так что иди, вздремни, а я послежу за полётом. Если вдруг что, позову.

Олег помялся несколько секунд – знаю, как пилоты относятся к новичкам с неизвестными навыками. Одна ошибка и финита. Я, собственно, поэтому даже друга своего не хочу учить пилотированию – дело это не только сложное, но и опасное. Но, всё же, желание отдохнуть победило – Олег поднялся и оставив управление на меня, пошёл в салон. Летели мы над Волгой, вдоль русла реки, по прямой, на двух тысячах. Изредка приходилось маневрировать, что бы не потерять реку, но в целом полёт был как у авиалайнера – летим по маршруту, тихо и ясно, по сторонам головами не крутим, с трассы не сворачиваем… знай себе только присматривай за приборами. Судя по показателям, топливные баки наши увеличили как минимум на тридцать-сорок процентов за счёт грузового пространства. Ещё самолёт обзавёлся собственным гальюном и грузовым отсеком, но для перевозки груза больше был непригоден – и так отрывались от полосы с трудом, набирали высоту уж очень медленно. По мере сжигания топлива самолёту становилось легче и скорость на крейсерском режиме росла. Самолёт был оснащён целой кучей камер-тепловизоров, причём половина из них была изначально – на большом мониторе можно было переключать виды. Река хорошо выделялась на камерах ночного видения со светоумножением, а вот на тепловизоре не очень – температура снега всё таки была стабильна и выглядело это как одно большое поле, даже берега нельзя было различить. Я пилотировал ровно четыре часа, пока не вернулся Олег, с чашкой кофе в руках.

– Ну, что там? – спросил он, войдя.

– Нормально летим.

– Где мы?

– Да хрен его знает, – я пожал плечами, – вдоль волги идём, а где именно – встретим город и узнаем. У тебя есть список ориентиров?

– Есть, – вздохнул он, – должны быть уже ближе к Каспию. Поскорее бы добраться, а то и так все на нервах…

– Не волнуйтесь, – хмыкнул я, – повода нет. Прилетим, посмотрим буквально немного, после чего отправляемся либо назад в двадцать первый век.

– Генерал сказал нам, что обратно мы не вернёмся, – покачал головой Олег, – а если генерал сказал…

– Генерал это генерал, – не согласился я, – а я это я. Хотя да, если будет хоть малейшая утечка, плохо будет всем. Поэтому так категорично, но возможность вернуться есть всегда. Правда, уединиться возможности уже не будет.

– Понятно, – ещё грустнее вздохнул Олег, – как вы здесь живёте то? С такими условиями…

– Ну, они не на всех распространяются, – не согласился я, – если произойдёт утечка, главной целью буду я, поэтому, понятное дело, на меня оно не распространяется. А вот остальные… ещё и потому, что вернуться рано или поздно захочется всем. Я и сам думал, может бросить все, да и вернуться, забыть, плюнуть на всё, но не получилось. Нельзя так просто сдавать назад, разогнавшись. Да и к тому же никаких ограничений по провозу грузов для приезжих нет, поэтому жить чуток легче. Некоторым даже нравится, – я вспомнил Гунина, – особенно военным и морякам. Есть у нас парочка пенсионеров.

– А что так? – не понял Олег, – разве есть положительные стороны в пребывании в этом времени?

– О, ещё какие, – я улыбнулся, – в это время политику решают на поле боя, а не в кабинетах. И в кабинетах тоже, но в политике куда больше военной составляющей, поэтому прибывшие вояки чувствуют себя тут несколько более комфортно, по сравнению с нашим временем, где они лишь бесконечно малая часть военной машины. Опять же, уникальные знания и навыки, да и просто хорошее обучение позволят добиться большего, чем подавляющее большинство местных. Считай, что выпал джекпот, если тебя сюда пригласили, остаться безвестным и провести скучную и унылую жизнь – это надо ещё постараться. Морякам – вообще прелесть, золотой век парусного флота только начинается. Во всём можно найти положительные моменты.

– Да, как-то не думал в таком ключе, – кивнул Олег, посматривая на мониторы.

– Вам не объяснили, чем будете заниматься тут?

– Вкратце. Сказали, что за место и что нужны разведчики, невыездные обратно. Молодые и холостые. Правда, задача какая-то расплывчатая – прибыть на место, осмотреться, убедиться, что нет рядом местных, а дальше…

– А дальше работаю я, – закончил я за него, – на этом работа с этой точкой заканчивается.

– С этой точкой? – уцепился за слова Олег.

– Да. Да ты и сам скоро поймёшь, что к чему. В качестве точек работы выбрали самые эффективные залежи драгметаллов и нефти. Америка, Аравия, Австралия. Но я, честно говоря, плохо представляю, как дальше будет происходить работа с заброской в другие точки. Я бы предпочёл кораблём, всё как-то спокойнее…

– И то верно, – согласился со мной Олег, – ладно, это уже не моё дело.

Повисла пауза. Олег ещё немного довернул на юг, после чего, осмотрев все приборы, повернулся ко мне:

– Знаешь, я даже и не успел подумать хорошо надо всем этим. Трудно как-то враз взять и уехать, да ещё и в такое экзотическое место… вернее, время, да ещё и на всю жизнь.

– Это верно, – вздохнул я, – хотя, просто нужно найти своё место. Буду честен, людей мало, особенно людей, способных принести немалую пользу, поэтому перспективы у каждого человека большие. Семёнов пока что мне не сказал, куда дальше ваша группа направится, но ранее планировалось после выполнения разведки переход под наши знамёна. А там работы – непочатый край.

– По нашему профилю? Какой именно? – заинтересовался Олег.

– А вы из какого ведомства? – в ответ поинтересовался я.

– Разведчики мы.

– Ну, для начала, есть такая штука как русский бунт. Бессмысленный и беспощадный, кстати, начнётся совсем скоро. Об одной паре наблюдателей я с Генералом договорился, но это именно что наблюдатели. А если, скажем, понадобятся более агрессивные методы получения информации? Далее, разведка нужна будет везде, в прямом смысле слова. В кабинетах чиновников, воздушная разведка, политическая… короче, работы много, очень много. Поэтому я предполагаю, что после выполнения этой задачи вам будет много работы у нас.

– Вы разными группами что ли работаете? – не понял Олег.

– Да, конечно, – кивнул я в ответ, – я занимаюсь в прямом смысле этого слова, жизнью тут. Бизнес, политические дела, обустройство небольших групп, внедрение некоторых технологий и идей, и так далее. Семёнов же работает по более простому и более эффективному сценарию – его задача – выкачать часть местных ресурсов, так сказать, снять сливки. На благо родины, само собой. А такой козырь в рукаве развяжет руки стране на политической арене, но это уже не моё дело.

Олег вздохнул:

– Понятно. И ничего не понятно.

– Всё просто на самом деле. Генерал и его кампания – добытчики, а мы – обживаемся в полном смысле этого слова. Они – работают на двадцать первый век, мы – на себя в этом времени.

– Интересно выходит, – кивнул Олег, после чего разговор забуксовал.

Минут двадцать мы просидели в молчании – уже часов десять летели, поэтому все устали. Пассажирам то легко, сиди себе и в ус не дуй, а вот пилотам постоянно концентрировать вимание на показаниях приборов непросто.

– Скажи, а где у вас тут, здесь, можно устроиться пилоту? – неожиданно спросил Олег.

– Да много где, – подумав, ответил я, – пока что у нас нет никакой авиации, но это пока. Планы на авиацию есть. Кое-какая понадобится нам – нельзя портал открыть где хочешь и куда хочешь, свои ограничения по этому поводу немаленькие. Поэтому работы авиаторам будет достаточно.

– Слушай, – вдруг сменил он тему, – а в этом времени, то есть среди местных авиацию развивать не планируете?

– Да нет пока, – опять пожал я плечами, – да и что её развивать то?

– Как что? Ну, ладно, с двигателями проблема, так планер можно же собрать буквально из подручных материалов – дерева и ткани. Да и воздухоплавание. Шары, дирижабли, для них кроме ткани и горячего воздуха ничего не нужно…

– Это да… над этим я как-то не задумывался. Знаешь, всё времени не хватало. Тут столько тем и направлений, что все и не отработаешь. Недавно договорились открыть промышленную зону около будущего Питера, опять же, недавно только начали использовать автотранспорт, хоть и ограниченно. Местные восприняли его спокойней, чем мы ожидали… техникой у нас занимается пара энтузиастов этого дела, Лёша и Саша. Вот им можно идею подкинуть, но, я думаю, не сразу. У них сейчас земные дела приоритетны, металлургия, машиностроение, и так далее.

– Интересно будет посмотреть, во что эта идея выльется.

– Мне тоже, – согласился я с Олегом, – я за их успехами слежу, но пока не вмешиваюсь. Да и работы по обслуживанию уже привезённой машинерии у них хватает.

Маршрут наш лежал через Каспий, чёрное море, турецкий берег и прямо в Аравию. Когда на горизонте показалось море, вздохнули с облегчением. Олег достал карту и отмерив по ориентирам, сверил курс и ввёл новые данные в автопилот. Самолёт немного наклонился и теперь нам предстояло самое лёгкое. Море не замерзает, поэтому тут было где сесть, а уж открыть портал из стоящего на месте самолёта мне труда не составит, так что этот участок полёта – над водой – самый безопасный. Можно сказать, пол дела сделали. Вся группа уже легла спать – кресла вдоль бортов могли трансформироваться в не очень удобные лежаки, с большими бортиками, что бы не свалиться. Освещение в салоне ночное, как в купе. Я прихватил ланчбоксы с припасённой едой – был плов с бараниной и две чашки хорошего кофе из термоса. Поев, мы оба развалились в креслах и молча смотрели на море под нами. В свете луны можно было видеть отблески волн.

– Вы что-то собрались производить? – спросил меня Олег, ленно посматривая на мониторы.

– Да, так, мелочи. Разные высокотехнологичные по местным меркам товары. Оружие, транспорт, корабли, гражданские товары…

– Надо изобрести велосипед, – вздохнул Олег, – какой ведь полезный транспорт? Полезный и простой. А от него и до мопеда недалеко.

Я подумал… подумал и усмехнулся. А ведь правда. Все наши гениальные техники, Богданов, Саня, говорили про машины, про паровые двигатели, самолёты и вертолёты, но никто, мать их, не догадался просто сделать велосипед… Насколько я знаю, при ходьбе ноги человеческие используют куда больше силы при езде – им нужно поддерживать самого человека, плюс при каждом шаге нести на себе вес тела, а в велосипеде энергия уходит только на движение вперёд. В наше время к этому транспорту относятся снисходительно, особенно такие люди, как я, с дорогой и хорошей машиной, не нуждающиеся даже в авиатранспорте – всё к моим услугам…

– Гениально, – я хлопнул по колену, – и ведь действительно, не додумались…

– Правда что ли? – удивился Олег, – не додумались?

– Нет. Никто! Вот что значит свежая идея. Инициатива, как говорится, наказуема… Хочешь быть изобретателем велосипеда?

– Я? – удивился Олег, – это почему я?

– А почему не ты? – ответил я вопросом, – между прочим, велосипеды хорошо стоили на первых порах. Рынок сбыта большой, можно развернуться хорошо. К тому же, надо же нам как-нибудь представляться за границей? Ну приехали мы, скажем, ко двору французов, как кто? А то сразу и приглашения, знакомства, и так далее…

– Да я в жизни на производстве не работал, – стал отнекиваться Олег, – и опыта руководства у меня нет.

– Зачем тебе он? – в свою очередь удивился я, – ты же изобретатель, а не директор фабрики. Вот и будешь презентовать свои изобретения. Всё, я решил. Будешь изобретателем. Нужно же нам как-то представить, залегендировать свои нововведения? А так – вот он, изобретатель.

Олег ещё недолго возмущался, но согласился стать изобретателем велосипеда. Почётная, между прочим, должность.

Остаток пути дремал уже я. В салоне нашёлся одно свободное место. Разбудил меня Олег только перед посадкой, и остальных тоже поднял, оставив самолёт автопилоту. Светало.

– Где мы? – спросил у него Сергей, потянувшись к иллюминатору.

– Над Эль-Мильх. Это озеро так называется.

– Фигасе, – вырвалось у меня, – уже до Багдада недалеко…

– Садимся, – коротко известил нас Олег. Я пошёл помогать – мелочь, конечно, но вдвоём проще, да и опыт приводнения у меня уже был. Управлял самолётом Олег, я только наблюдал за приборами. Озеро было относительно большое – места для посадки предостаточно. Осадка у самолёта, избавившегося от топлива, небольшая.

Приводнились мы удачно, лучше, чем я в прошлый раз – Олег умело посадил каталину на воду и, дождавшись остановки, шумно выдохнул:

– Слава богу. Добрались.

– Сколько нам до финиша?

– Где-то километров пятьсот, – вздохнул Олег, – дальше вертолётом нужно, хрен мы где сядем, тут рек мало.

Олег подогнал самолёт ближе к берегу, заглушил двигатель, выключил аккумулятор и встал. Всё, его работа закончена. Остальные тоже готовились к выходу. Но они ещё не были оповещены о том, что мы будем открывать портал.

Я тоже собрался, и выпрыгнул вслед за парнями. Воды тут было по колено – Каталина носом уткнулась в ил.

– Да это прям арабская лужа какая-то, – хмыкнул Володя. Парень был несколько старше своих коллег, флегматичный жгучий брюнет с низким голосом и медленной речью.

– Какая есть, – я вместе с ними отправился к берегу. Было холодно, прямо зима. Не минус, но градусов пять точно было. Ночью в пустыне холодно. Мы, замочив ноги, вышли на берег. Вокруг озера росли местные кустарники, деревья, трава, хотя всё это великолепие заканчивалось через пару-тройку сотен метров – дальше шла пустыня. Песок, песок и нефть. Ребята поснимали штаны и обувь, одев запасные, у меня в загашниках нашлась только пустынная одежда – лёгкие белые штаны и обувь. Но, хоть так. Разведчики не тратя времени даром, развели костёр и разобрали своё вооружение – пистолеты-пулемёты или автоматы с большими глушителями.

Отойдя от их костра, я запомнил место, после чего открыл портал и перешёл в него, внутрь ангара-склада. Нам нужен был транспорт, что бы добраться до крупного месторождения. Вертолёта я предложить не мог, зато были машины, в достаточном количестве. Моё появление на базе поначалу никто не заметил, но потом всё же прибежал Гунин.

– Какими судьбами? – он зашёл в ангар и закрыл за собой дверь. Выглядел военный бодрым, видимо, хорошо выспался.

– Да, перевалочный пункт, – махнул я рукой, – скоро уеду. Нам нужен транспорт для пустыни. Там пол тысячи километров нужно проехать.

– Тогда джип, – кивнул Гунин, – если по пустыне вам барханы не встретятся – эти даже на джипе хрен проедешь, осыпаются.

– А вот хрен его знает, – пожал я плечами, – может и встретятся. Ладно, возьму пару джипов, на них доедем. Я тут заберу у тебя кое-какое оружие? А то вдруг местные арабы встретятся. У них стрельба по неверным – национальный вид спорта.

– О, тогда точно бери, – махнул на оружейку Гунин, – может, я с вами?

– Вряд ли, – я покачал головой, – со мной четверо ребят из ГРУ, при полном параде, но только с лёгким оружием. У тебя технички готовы?

– Готовы, – кивнул военный, – жаль, пикапа только два. Делать подвижную турель пока мы не можем, не на чем.

Этого, честно говоря, мне было вполне достаточно. Гунин повёл показывать свои игрушки. Они стояли в углу ангара с техникой, где раньше был самолёт – два джипа-рубикона со стоковыми рамами над багажником. Ещё одна рама опоясывала кабину и на ней было крепление, похожее на букву А. К нему был приторочен ДШК, станковый тяжёлый крупнокалиберный пулемёт.

– Тут наш технарь, как узнал, что пикапов больше не будет, начал над этими работать, – просветил меня Гунин, – ещё одно крепление сзади, на случай если понадобится отстреливаться от погони, плюс можно боковины закрыть пятимиллиметровыми бронелистами. Они уложены на полу, Алексей просто вырезал листы нужной формы и просверлил отверстия для креплений в листах и во внешней раме. С фарами вообще постарался так постарался.

– Хорошо, – кивнул я, ещё что-то сделал?

– Да, – Гунин зашёл сзади и показал на место пулемётчика. Оно было обустроено на славу – в походном положении сидеть пулемётчику предстояло ящике с патронами – крышка-сидение поднималось, и внутри были уложены патронные ленты.

– Хорошо, – кивнул я, – поработал Богданов хорошо. Однако беру я только один "Рубикон", мой форд намного лучше подойдёт для пустыни.

– Как знаешь. Когда вернётесь?

– Хрен его знает. Как к месту прибудем, двинем сюда. Кстати, как там Андрей?

– Уже манатки собрал, – улыбнулся Гунин, – ждёт, когда ты ему дашь с Генералом поговорить и людей забрать.

– Успеет, – я открыл дверь и свой фордик. Вопреки моему раннему мнению, машину я оставил тут – полезная в хозяйстве вещь, – поехали, соберём вещи. Поможешь?

Гунин без слов забрался в джип и мы отправились в соседний ангар. Там уже, в вотчине Синицина началось блуждание по складу с прикарманиванием всего нужного. В первую очередь в пикап погрузили оружие, шесть канистр – четыре с топливом и две с питьевой водой, оружие – четыре карабина с запасом патронов – их пистолеты-пулемёты конечно хороши в здании, но увы, для боя на открытой местности малопригодны. Ещё, поверх всего забрали у поваров десятилитровый термос с нажористым борщом.

Обратно Иван тоже помог мне вернуться – закатил форд и хлопнув дверью, осмотрелся. Мы были на берегу озера. Уже рассвело – солнце поднималось над пустыней, в сторонке настороженно повскакивали со своих мест команда разведчиков, но заметив меня, успокоились.

– Да, не отказался бы денёк погреться… – с сожалением протянул Гунин, – но увы, учения.

– Успеешь ещё, – махнул я рукой на его сожаления, – да и местечко получше найдём для отдыха, тут скоро будет жара.

Иван ещё осмотрелся и вышел в портал обратно. Тут только и подошёл ко мне Олег:

– Кто это?

– Иван Гунин. Ладно, господа, до начала жары у нас привал, я тут привёз кое-чего – я улыбнулся и кивнул на заваленный кузов форда. Другие тоже подошли и занялись осмотром пулемётной технички. Сергей крикнул нам:

– А оружие кому? Нам что ли?

– Ага, не арабам же. Ваши стволы, конечно, хороши, но на дальность не в счёт. Так что разбирайте карабины.

Парни покивали и один из них залез в кузов, зарядив ДШК дал очередь в сторону пустыни. К слову, громко, очень громко. Дульный тормоз делает звук ещё громче – если на берегу озера и есть поселения, а они обязательно есть, то прибегут посмотреть, кто тут шумит.

– Ух ты, работает, – улыбнулся он, – от кого отстреливаться будем?

– Пока не знаю, но лишним не будет. Недолюбливаю я арабов, ой как недолюбливаю.

Олег же, обнаружив жрачку, прихватил всё это и шёл к нам – в одной руке термос с супом, в другой – пакет со свежевыпеченным, ещё горячим хлебом. На несколько минут воцарилось радостное настроение – все вернулись к костру, подогнали и машины…

Пришло время выезжать. Я сел в свой форд, а Олег, занял место рядом со мной. Сергей и Володя, соответственно, заняли место в джипе и мы отправились…

К моему удивлению, ехать было легко. Машины хорошо шли по песку – ровный, кочек не было вообще – как по зеркальной глади ехать. Кое-где попадались камешки, но они двум внедорожникам не помеха. Скорость тоже была приличная – мы легко разогнались до сотни и так двигались в течении двух часов – машины лишь слегка потряхивало. Кондиционеры справлялись с жарой – внутри было прохладно, так, что открывать окно было страшно. Маленькая полоска относительно живой земли осталась позади – вокруг был только песок… крайне унылое зрелище – от горизонта и до горизонта только пустыня, никаких признаков жизни. Учитывая население Аравии, которая считалась едва ли не османским захолустьем, ничего удивительного нет. Путешествие по песку планировалось едва ли не дольше, чем по воздуху – приедем к месту мы только на закате, да и то, только если не будем делать длительных остановок.

По пути Олег лёг спать, и через пять часов мы сменились. Уже я дрых. Разбудили меня, только когда машина остановилась.

– Приехали, – толкал меня Олег.

– Слышу, слышу, – я потянулся, чуть не заехав ему по лицу, – сколько я спал?

– Вечер уже. Солнце садится.

– Замечательно. Где мы?

– На конечном пункте.

Олег выбрался из машины. Техничка стояла напротив нас и освещала своими мощными фарами-прожекторами довольно большую площадь. Песок, один песок. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, наступали сумерки.

К нам подошёл Владимир и спросил у Олега:

– Это точно то место?

– Судя по курсу и расстоянию, то, – кивнул он в ответ, – точнее уже должны геологи суетиться. Абсолютно точно, сам понимаешь, – он обвёл пустыню, – не определим.

Я не вмешивался, да и завершился разговор скоро – товарищи ещё немного помесили песок вокруг и решили ретироваться, с чем и обратились ко мне. Я, как и планировал, бросил метку на песок и открыл портал на базу, вернее, в ангар-гараж, куда понятливые парни быстро завели машины. Теперь можно было расслабиться, больше таких путешествий в ближайшее время не планировалось. Только разрешить этот вопрос с Генералом…

– Вот что, парни, я поехал к Семёнову, доложусь, а вы пока располагайтесь, знакомьтесь с остальными, обживайтесь, – я пошёл к своему форду, изрядно запылённому пустыней, – и кстати, тут хорошие повара, – закончил я. Ответил за всех Вячеслав:

– Да не парься, разберёмся. Спасибо, что подбросил.

– Ага. Ладно, до завтра, – я завёл мотор и выехал в перевалочный бокс.

Предварительно позвонив, я направился к Семёнову. Машину пришлось оставить на окраине Москвы – ездить по городу тут можно только в метро. Или на вертолёте, но и там умудрятся создать пробки – я же был не из тех мажоров, которые любят свои уютные машины и считают, что лучше потерять лишние два часа жизни, но добираться с комфортом. В последнее время распространённое мнение среди среднего класса, то есть тех, кто может себе позволить все расходы на машину в Москве, но ещё не доросли до статуса делового человека – опоздание на работу для них не страшнее опоздания в школу – ведь главное понты кинуть, и что бы зад был в тепле. Деловые же люди в Москве, вплоть до владельцев крупных предприятий, если нужно ехать в центр Москвы, без проблем заходят в подземку. Есть у меня один дальний знакомый, директор небольшой, но прибыльной частной стоматологической клиники. Денег он зарабатывает достаточно, что бы содержать автопарк, но предпочитает авто только за городом и искренне считает, что если человек ездит в Москве на машине, особенно близко к центру, то он либо президент, либо дурак. Так как тратить целые драгоценные часы или даже минуты на стояние в пробках могут себе позволить только дураки, у которых нет цели в жизни. Если бы была цель, времени бы всегда было мало.

В кабинете Генерала царила ещё более напряжённая атмосфера, чем раньше. Семёнов сидел за столом, зарывшись в бумаги.

– Заходи, – он отложил пару листков, которые читал до моего прихода, – с чем пожаловал? Как ваше путешествие?

– Замечательно, – я прошёл к нему и сел напротив, – хорошо съездили. Правда, машины придётся после песка основательно чистить, но это мелочи. Абсолютно точное местоположение мы не обнаружили – не было спутниковой навигации, но вроде бы приехали на нужное место.

– Вроде бы… – недовольно пробурчал генерал. Я развёл руками:

– Ну так там от горизонта до горизонта песок. Ни одного ориентира, как в таких условиях вычислить точное местоположение? Нужны геологи для сканирования недр и авиаразведка, чтобы вычислить координаты по уже имеющимся населённым пунктам. Авиаразведка у меня есть, но дальности ей не хватит, тут пилотируемые самолёты нужны, с хорошей дальностью. Но это уже не мои проблемы, честно говоря. Где ваши геологи-нефтяники?

– Собираем, – генерал потёр переносицу, – будут в ближайшие дни, недели, месяцы. Забрасывать группу будем только после полного сбора всех колонистов и сразуэшелонами, так что группа будет только через месяц, это строители, ещё три месяца на налаживание процесса выкачки. Надо же куда-то нефть выкачивать, верно? А у нас столько резервуаров просто нет.

– И как же вы вышли из этого положения? – заинтересовался я.

– Да просто. Построим уже имеющиеся типовые резервуары в Сибири, прямо в земле. Под видом склада для химических и радиоактивных отходов. Пока в плане первой очереди двести гигантских резервуаров, пятьдесят метров в диаметре и два десятка метров высоту. Но этим занимаются совершенно другие люди, я только в общих чертах знаю. Металлургия – сложнее. Золото из руд добывают путём цианирования, то есть растворения в цианиде. Ещё там пара процессов очистки, но нужен настоящий комбинат для наших объёмов. Хорошо ещё, что оборудование распространённое…

– Замечательно, – кивнул я, – ладно, давайте вернёмся к нашим деталям. Те ребята, которых вы послали на разведку – куда мне их девать?

– Да куда хочешь, – пожал плечами генерал и полез в стол. Выудил оттуда конверт и подал мне: – тут инструкции для разведчиков. Если коротко, то до вступления в силу второй стадии они поступают в твоё распоряжение, как я и обещал. А вторая стадия начнётся с приездом группы рудокопов, их, кстати, нанимают уже очень активно, но это не нефтяники, тут работа несколько иная и больше требуется людей, чем оборудования. Хотя процесс мы стараемся максимально автоматизировать, но всё равно людей получается около трёх-пяти тысяч на одно месторождение, и это ещё довольно скромное количество.

– Понятно, – я задумался, – ладно, это уже не моя забота. Кстати, обещали вы мне человека для работы в Москве…

– Да, на базе все, кого тебе нужно. Ждут убытия, уже проинформированы и при вещах. Забирай. И не забывай выходить на связь как минимум раз в два дня.

Счёв аудиенцию оконченной, я покинул кабинет занятого генерала. Хотя он и не курировал всю работу, а только нанимал людей и закупал оборудование, на данный момент это было много, очень много.

Забирать свой фордик я пока не стал – пошёл порталом на базу прямо из кабинета генерала, попрощавшись.

Следующее утро.

Генерал прислал наконец человека, вернее даже двоих. Первый – гэбешник-пенсионер, обещанный Андрею, а второй – инженер-технолог по имени Борис. Был он довольно весёлым на мой взгляд человеком, с улыбкой кинозвезды, седыми волосами и голубыми глазами. Вместе мы прошли на базу, где я попросил Гунина заняться поселением последних людей. За последнее время встал вопрос грузоперевозок – необходимо было серьёзно модернизировать текущую схему. Вопрос этот встал ребром буквально с утра – стоило мне проснуться, одеться, поздороваться со всеми в радиоэфире, Гунин сообщил, что меня искали наши строители. И то, что Борис уже обживается в мастерской и знакомится со всеми. Всё же хорошо, что есть машины, а не лошади – попросил приехать, уже через полчаса они были у меня. Вернее Ежов и его помощник, не знаю, как там его звать…

– Кирилл Александрович? – вошёл в мой кабинет Ежов.

– Можно просто Кирилл. Присаживайтесь, берите кофе, что у вас?

Ежов переглянулся с помощником и начал говорить:

– Место для строительства жилья мы присмотрели. Осталось решить этот вопрос окончательно. Какое жильё строим, сколько, где.

– Этот лес полностью принадлежит нам на ближайшие десять лет, так что можете прорубить любое количество желаемого пространства. Недостатка в технике у вас нет и не будет.

– Не в технике дело, – покачал головой Ежов, – дома с названными сроками возведения нужно заказывать там и перевозить сюда. Это, понятное дело, потребует денег… Больших денег, даже при полном достатке местной валюты.

– Сколько? – напрягся я, ведь с деньгами сейчас было туго.

– Стоимость одного дома, вместе со всем необходимым для жизни около трёх миллионов, – Ежов положил передо мной папку, – вот тут я собрал иллюстрации домов.

Я взял папку и начал листать. Дом, метраж, схема, цена, вот что и было на страницах, но я смотрел только иллюстрации и цену. Прикидывал, как и кому такие делать.

– Так как в условиях сказано о возможной передислокации поселения, рассматриваются только те, что можно в итоге разобрать и собрать на новом месте, – пояснил Ежов, – Таковых три вида – из цилиндрованного бруса, то есть классические, канадские – основанные на технологии несущего каркаса и лёгкого обвеса и сборные модульного типа. Последние у вас и используются, но только в виде отдельных модулей. Их плюс в скорости возведения – с завода выходят уже со всей отделкой и даже мебелью.

– Недостатки какие? – поднял я на него взгляд. Самым симпатичным был дом канадской технологии – трёхэтажный, на третьем этаже балкон, а на втором по сторонам от балкона располагались лоджии, то есть не выступающие вперёд части. Площадь остекления большая, на первом – гараж и крыльцо. Конкуренцию ему мог составить разве что брусчатый дом – большой, с ровными стенами, крыльцом и балконом над ним, стоящий на большом кирпичном фундаменте. Тоже трёхэтажный, но с цокольным, то есть ниже уровня земли, этажом. Далее в папке был список монолитных домов, которые нельзя разобрать и перевезти, только забросить. Цены на них были раз в пять выше, зато и срок службы, и возможность по архитектурным изыскам намного больше.

– У оцилиндрованных… – задумался Ежов, вспоминая, – это усадка. Доходит до десяти процентов, поэтому нужно строить либо из уже просушенного дерева, либо ждать год-два просушки. Жить то там можно, а вот с ремонтом внутри придётся повременить – не дай бог какую трубу или кабель пережмёт, последствия могут быть катастрофическими. Брусчатые имеют тот же недостаток, но в меньшей мере – там гораздо мельче сам брус и его просушить можно гораздо легче.

– Ну, это не беда, – пожал я плечами, – централизованных систем отопления, газа, электричества, воды, тут нет, поэтому все удобства и так либо приносные, либо во дворе.

– Тогда вопрос снимается. Хотя всё равно полноценную отделку сделать невозможно, опять же, сырое дерево создаёт различные проблемы, вплоть до того, что нагрузив его тяжёлой мебелью, оно может и кривизну дать. Возникнут зазоры. Да и срок службы у домов из цилиндрованного бруса ниже, чем у обычного бревенчатого.

– Ладно, с этим разобрались, – кивнул я, – канадки чем плохи?

– Канадки… – задумался Ежов, – канадки строятся на каркасе. То есть сначала возводится силовой каркас, а потом стены из заводских панелей и утеплителей. То есть повесить на стену в неположенном месте картину нельзя – панель будет нагружена сверх меры, это приведёт к зазорам, отсыреванию, и так далее по списку. Зато дом более тёплый, чем последний вариант.

– Последний, третий… модульные?

– Именно, – вздохнул Максим Александрович, – строится быстро, но недостатков море. Взять хотя бы проблему долговечности – металл – штука дорогая, и жить постоянно в таком доме невозможно, либо ржавеет, либо дорого стоит. Сам дом внутри менее удобен, чем любой другой, неуютный, можно сказать, времянка в чистом виде. Планировка, опять же, завязывается на габариты модуля. Поэтому временно его поставить можно, но в качестве жилья не рассматривается вовсе. Это ваши военные могут радоваться и такому жилью – тепло, сухо, кровати мягкие…

– Понятно, – я ещё больше загрузился. Должен быть из ситуации выход, – скажите, Максим Александрович, а мы не можем поставить свой цех по деревообработке? Цилиндровке, профилированию дерева и получать стройматериалы от переработки окружающего нас леса? Ведь всё равно придётся освобождать площадь…

– Идея хорошая… а, что там, – махнул рукой Ежов, – можно. Только нужны будут профессионалы с опытом деревообработки. И помещение не меньше ваших ангаров для пилорамы, цеха обработки, отдельное помещение для технической сушки, склада.

– Вот и замечательно, – вздохнул я, – наиболее привлекательным мне показались дома из бруса. Хотя и остальные варианты пока рано сбрасывать со счетов, – я показал Ежову понравившиеся мне проекты, – вот, этот, на шестьдесят квадратов подойдёт как лёгкий вариант.

Выбранный мною дом представлял из себя дачную классику – в форме прямоугольника, с двухугловой крышей, и по одной комнате на каждом из двух этажей. Перед домом было небольшое крылечко с собственной крышей, а над ним единственное окно второго этажа. Дом был помечен Ежовым как "Дачный домик", как он назывался в двадцать первом веке, я не знал. Но часто видел такие в дачных посёлках и деревнях.

– Следующий, – я перевернул лист. Там был двухэтажный дом, двести квадратов, с большими окнами, крыльцом и балконом, – этот подойдёт для наших приглашённых спецов, в числе которых и вы, Максим Александрович. И последний… – я пролистал до конца, найдя нужный дом. Одноэтажный, в прямом смысле слова – классика деревянного домостроя, – прямые брёвна, широкое крыльцо на ширину всего дома и одна дверь, по два окна с каждой из сторон и ещё одна дверь с обратной стороны. Чердак если и есть, то небольшой, зато большая площадь, буквально – амбарный, со свободной планировкой внутри, – вот этот проект подойдёт для казарм и любых других рабочих учреждений, но его нужно будет доработать, – я взял листок и набросал на бумажке желаемую планировку. Если быть точным, разделил всю площадь на две комнаты – большую и маленькую, после чего перевернул листок и набросал второй вариант – восемьдесят квадратных метров разделил на комнаты с двух сторон и одним общим коридором с двумя выходами с каждой стороны. Ежов хотел что-то сказать, но я пририсовал со стороны чёрного хода ещё пристройку в двадцать-тридцать квадратных метров.

– Я вижу, вы уже поняли, – согласно кивнул я.

– Понял. Казармы с общими кубриками и коммуналка с индивидуальными комнатами и общей кухней и санузлом… разумно.

– Обеспечивать каждого солдата своим домом – расточительство, делать общие на всех нерационально. Хотя именно к военному городку мы и должны прийти, что бы не сорвались в один момент, а были своими, то есть жили у нас и семьи содержали тоже. Но это далеко идущие планы, сейчас же нужно просто обеспечить людей крышей над головой. Что для этого нужно?

Ежов подумал недолго, всего полминуты, после чего записал на бумажке, комментируя, – проекты домов. То есть подробные чертежи каждого бруса, оборудование для лесоповала – бензопилы или специальные машины, которые и пилят, и сучья обрезают, и складывают в нужном месте брёвна. Далее, желательно просторное помещение – ангар для размещения оборудования, пилорама для досок, цилиндровочный станок для цилиндровки брёвен, сушильные машины, краны, полный комплект оборудования для деревообработки – пилы, токарные станки, шлифовальное оборудование…

– Вот что, – вздохнул я, – я не запомню всё. Напиши, что нужно привезти из нашего двадцать первого века, а я уже подсуечусь. И специалистов по дереву тоже придётся заказывать…

– Спец по деревянному строительству у меня есть, – кивнул Ежов, – нужен спец именно по созданию деревообрабатывающего производства. И ещё на всё это нужны будут мощные электростанции.

– С этим проблем нет, – вздохнул я, – обеспечим. Каковы сроки?

– Приблизительно, шесть месяцев. Это время возведения с нуля на голом месте дома. Если поторопимся и привлечём местных к некоторой работе, в две смены, то три месяца на дом. Но это – минимальный срок, быстрее даже теоретически невозможно сделать.

– Хорошо. Бросим все ресурсы на создание деревообрабатывающего цеха. Пока что для приезжих снимем или купим жильё в Архангельске и по мере необходимости увеличим количество модульных домиков. Проблема строительства ангара решается по-своему – эти, что здесь стоят, мы сначала собрали там, а потом втащили сюда, положив на полозья, и уже здесь закончили монтаж. Придётся делать такой же кульбит, причём намного более сложный. Напиши в список нужные проекты домов, инженерные чертежи я достану.

Ежов остался доволен скоростью и энергичностью решения – по глазам видно, но, как и всегда, промолчал. Ушёл готовить список требуемого. Вопрос домостроя следующий раз поднимется, когда будет поставлен цех – нужно будет собирать его в том времени и тайно вытащить сюда. Причём далеко не каждая конструкция выдержит такие продольные нагрузки, поэтому придётся очень сильно поработать с укреплением. Наши ангарчики были смешны по сравнению с той картиной, которую обрисовал Ежов на листке бумаги. Два ангара, приземистых, но больших, широких и длинных, почти сотня метров длину и тридцать в ширину. Тут можно было развернуть огромнейшее производство пиломатериалов. Я согласился с проектом только потому, что при теоретическом переезде эти самые помещения могут сыграть свою роль и с другим оборудованием – как цеха, как склады.

Время играло против нас. Особенно в деле с Москвой. Андрей уже познакомился со своим умудрённым опытом коллегой – вызванным с пенсии и мобилизованным полковником. Юрий Александрович, как и Андрей, фигнёй страдать не любил, сразу взял быка за рога и не пылал энтузиазмом. Скорее уж просто был заинтересован в самой работе. Заставлять таких людей приходить ко мне – не по чину, сам пройдусь. Поселился он на базе, поэтому взяв джип, я вместе с Ежовым отправился туда.

Андрей уже смазал лыжи, да и Юрий Александрович был во всеоружии – при нём была кое-какая аппаратура. Причём, в большинстве своём – продающаяся свободно, но были и более уникальные вещи. Всё это я видел только мельком. Заехав на базу, мы с Ежовым распрощались, и я пошёл искать пенсионера-агента. Но долго его искать не пришлось – он был в ангаре-мастерской, вместе с рабочими. Теперь штат мастерской уже три человека, это Саня, Борис и собственно, начальник – Богданов. Вместе они мастерили…. Паровой двигатель. Да, тот самый, который так не давал покоя Сане. Ничего за качество сказать не могу – половину времени они проводили в расчётах на маткаде и автокаде. Вот и в этот раз зайдя внутрь, я заметил, что токарные станки работали по самое не могу. Причём – большие, CTX. Внутри камеры что-то двигалось, шумело, визжало, на дверь камеры лилась жидкость, похожая на мыльный раствор. В таких условиях разговаривать было проблематично. Но в другой части ангара, там, где "зона отдыха", сидели Андрей и Юрий Александрович. Вместе они рассматривали какие-то бумаги. На них ведь взвалил я не только шпионаж, но и ведение баз данных, открытие магазина, все прочие мелочи. Меня они не заметили сразу – стоял шум и я смог подойти почти вплотную, когда Андрей заметил меня и вздрогнув от неожиданности, выдохнул:

– Напугал. Привет, Кирилл.

– И Вам не хворать. Как, готовы?

– Готовы, – кивнул Андрей, посмотрев на прислушивающегося к нашему разговору Юрия Александровича. Кстати о нём. Довольно специфическая личность – невысокого роста, с седым ёжиком волос, гладко выбрит, одет с иголочки даже в такой ситуации – в классической английской одежде – джемпер-безрукавка, галстук, белая рубашка, серые штаны и начищенные до блеска туфли. Немного округлое лицо, с плавными чертами… очень неагрессивный вид, если честно, вызывает доверие своей простотой и аккуратностью, взгляд не цепляется за такого собеседника. Да и голосом он похож на Андрея, разве что старческий и чуть более высокий.

Юрий Александрович встал, мы обменялись рукопожатиями, после чего он спросил:

– Что, уже пора?

– Да, не стоит задерживаться. Время работает против нас. На чём поедете? Что с собой возьмёте?

Ответил мне Андрей:

– Товарищ Богданов обещает нам два грузовика с прицепами, товарищ Гунин – десять человек с полным вооружением и техничку на всякий случай. Её только-только привели в порядок после вашего сафари.

– И то хорошо. Ещё советую посмотреть себе ребят из тех, что недавно прибыли.

– Эти четверо? – поднял бровь Андрей, – они вообще из какого ведомства?

– Насколько я понял, Анатолий Альбертович выцыганил их из ГРУ. Хотя точно не знаю, сказали, что они больше по силовым операциям и прикладной разведке. До начала второй стадии нашей операции им предписано ждать и оказывать содействие нам, попутно обеспечивая безопасность. Олега оставьте, он пилот, будет работать у Разумова, да и креативный парень, а остальным пока работы по профилю нет.

Юрий Александрович улыбнулся:

– Хорошие новости. Нам бы не помешал специалист, в качестве начальника СБ. Давайте двоих, – обрадованно сказал пенсионер. Андрей на него посмотрел, но тот лишь усмехнулся. Хотя вот я понял – нужно же будет свалить чёрную нудную работу по прослушке и ведению дел на кого-то. Заодно и будет здравая конкуренция Андрею, что бы старался лучше. Быть посему:

– Хорошо. В таком случае, можете выбирать. Я пока съезжу за автомобилями и скоро у нас будет большая стройка, придётся в очередной раз перетряхнуть казну.

Покинув "кровавую гебню", я попросил всех по рации собрать свои заказы в столовой и пошёл сам туда. Столовой у нас служило здание, собранное из пяти контейнеров – внутри утеплены, меблированы, отделаны стены и прорезаны окна. В результате довольно унылое снаружи и приемлемое внутри помещение на восемьдесят-сто едоков. Попросив у повара чуй, сел ждать всех. Первым прибежал, как ни странно, Титов. Он принёс несколько листов с названиями лекарств и оборудованием для их хранения. Врач окинул меня взглядом, попросил себе тоже чай и выпив его быстро, убежал. Следующие визитёры тоже принесли целый список заказов. Не было только Титовой и Козлова, но они работали в Архангельске. Рации с общей волной были у всех, поэтому не услышать мой призыв они не могли – нужно будет к ним отдельно заехать и спросить, что нужно. А то снабжение как на северном полюсе – челночными рейсами.

В Архангельск я вернулся так же быстро, как и отсюда ехал на базу. Морозы стояли лютые. Зимой город сильно изменился, и дело не в снеге. Исчезли торговцы, стоящие на всех проходимых углах, исчезли люди – стало куда меньше прохожих, да и те торопились по домам, а не терпели морозы.

На первом этаже сидели наши дамы – Лада и Титова. Что-то диктовала девочке, из классиков, а Лада записывала, то есть диктант обыкновенный. На меня они внимания почти не обратили, чем я и воспользовался, сев в гостиной и посвятив время разглядыванию учебного процесса. Он мало чем отличался от того, что я ещё худо-бедно помнил по школе, ученица сидит и записывает, Светлана Семёновна диктует по предложениям. Лада после всех метаморфоз вроде начала вписываться в наше общество – её речь стала больше похожа на нашу, то есть современная с словами-заменителями и кое-какими приевшимися анахронизмами. Да и внешне тоже поменялась – от той запуганной девочки, которой она предстала нам с Гуниным в день нападения, не осталось и следа. Девочка подозрительно быстро для местной пристрастилась к джинсам и кроссовкам – я ожидал большего сопротивления. Однако в остальном её внешность курировала её "дуэнья", которой и была Титова. Строгой училке не получилось придраться к свитерам и блузкам, как и к наличию косметики. Вероятность становления моей помощницей таяла как снег на печке – к своему сожалению вынужден признать, да, я не педофил, но и не геронтофил – девочка была самая что ни на есть симпатичная, с хорошей фигурой, миловидным личиком, выглядела лет на шестнадцать, и далеко не наивная, как многие в её возрасте. Поэтому я не хотел себя компрометировать. А то ведь поползут слухи, что я держу у себя секретаршу только для интимной близости, хотя я даже не задумывался над таким развитием событий. У меня нет времени на личную жизнь, а если и найду время – работа в вечно-авральном режиме отнимает все силы. Поэтому судьба и естественное взросление сыграли с Ладой злую шутку – как только ей стоило приодеться, привести себя в порядок, из напуганной девочки трансформироваться в самостоятельную, и обрасти сексуальностью, она отдалилась от своей счастливой судьбы помощника директора компании "2C". Сидя на диване, я как раз раздумывал над судьбой девушки. Можно будет её оставить тут или забрать с собой, в Питер. А, собственно, что я теряю, если всё же изначальный план будет выполнен? Будут слухи? Но слухи в любом случае будут. Да и прав Козлов, с каждым днём разница в возрасте всё меньше и меньше заметна. Со временем привыкнут.

Сидя на диване и наблюдая за выводящей буквы Ладой, я и решил – план не менять, девочке включить в программу традиционный этикет и языки. Желательно – Голландский диалект. Найти учителя будет несложно, подойдёт любой Голландец, хорошо владеющий русским. Объяснить ему методику преподавания тоже не составит труда – можем выкачать учебники прямо на его языке. Пусть немного современный язык и отличается от старого варианта, главное – что сможет изъясняться. Англы и франки нам откровенно побоку, у них нет ничего для нас интересного, а вот Голландия представляет из себя лакомый кусочек для масштабной торговли. Да и опять же, положение проигравшего заставит их с радостью принять выгодные торговые предложения, сама страна молодая, в городах полно приезжих, соответственно, не придётся ломать многовековые устои, за неимением оных. А пока – заняться ещё и этикетом. Базовый курс, который проходят все солдаты Гунина, для юной леди не подойдёт, но и на местных спально-бальных куриц она не похожа.

Вздохнув, я встал, с намерением разрешить наши проблемы со стройматериалами. Пока грузы достаточно простые для обычных средств транспортировки, строить железку смысла нет. Но всё равно потребуется большая и главное – вместительная перевалочная база. Тот заброшенный аэродром, который взял в оборот генерал, как раз подойдёт. Денег на само деревообрабатывающее предприятие у меня хватит, строительство ангара займёт около месяца, за это время нужно будет найти людей и оборудование. В работу оно включится буквально за пару дней – поставить станки на свои места и смонтировать оборудование – много ума не надо. Но масштаб… значит, снова идём к Семёнову. В конце концов, деревообрабатывающая промышленность понадобится и ему – нужно же поселить где-то такую прорву людей? Нужно.

От размышлений меня отвлекла Титова:

– Кирилл Александрович, вы что-то хотели?

– А? – я вернулся в реальность, – нет, нет, задумался просто. Недавно говорил со строителями, дома для переселенцев будут в первой очереди. Но постройка займёт время, где-то к лету только будут готовы. Вам с мужем, кстати, тоже положена жилплощадь.

– О, спасибо, – улыбнулась женщина.

– Я, собственно, поговорить с Ладой хотел после вашего урока. Лад?

– Да? – подняла голову девушка.

– Зайдёшь ко мне в кабинет, как закончишь.

– Да, конечно, Кирилл Александрович, – девушка немного покраснела и опять уткнулась в тетрадь.

Я же отправился, собственно, заниматься канцелярскими вопросами. Перед визитом к генералу нужно отсортировать прошения и заказы, приложить свои соображения по тому или иному поводу, и главное – вкратце. На Семёнова и так взвалили гору обязанностей, заставлять его думать по поводу моих проблем – даже как-то неудобно. Всё, что мне требовалось на данном этапе – менеджер по закупкам и перевалочная база с десятком-другим грузовиков. А это, кстати, сложное дело. Всеми прелестями работы тут наслаждались другие. Авиаторы, Богданов и ко, даже Титов и Ежов. Я же, по сути, выполнял самую сложную и трудную работу – руководил такой оравой. Больше всего внимания уходило на техников и линию "кровавой гэбни", а меньше всего к себе внимания требовали авиаторы, которые наслаждались возможностью работать в таких условиях, где нет ни ПВО, не нужны разрешения на взлёт и так далее, да и снабжали их всем необходимым. Козлов вообще работал независимо от меня, но очень активно – уже целую книгу записок настрочил и постоянно присутствовал с Гуниным на стрельбах, которые проводились дважды в неделю. Читал лекции личному составу, и так далее…

Мои соображения, которыми я дополнил список решений и заказов, были довольно скудными. Юрию Александровичу в подчинение отдать одного-двух из разведчиков, с последующим обучением сложностям ремесла у маэстро и повышением в звании, для техников, ввиду их увлечением паровыми двигателями и их разработкой, подкинуть чертежи различной машинерии и помощь в виде парового двигателя, а лучше – готового комплекта чертежей для токарно-фрезерного станка "INDEX". Авиаторам пора становиться на крыло, для чего понадобится вертолёт – самолёт тут использовать негде, а вот винтокрылая машина уже требовалась в пустыне, только её не было, дальше потребность будет только возрастать. Даже модель выбрал – MD-900. Довольно симпатичный и современный вертухай, с двумя двигателями, системой без рулевого винта и хорошими показателями дальности – четыреста километров на одной заправке с полными баками. Для лёгкого вертолёта это действительно достижение, а уж надёжность и хорошая стабильность на взлёте и посадке вовсе замечательны. И стоил он нам подъёмную сумму. Собственно, задача обеспечения жильём была первостепенной, самой важной, всеобъемлющей. Да и люди Семёнова потребуют комфорта, что бы не пришлось потом отвечать за эксплуатацию – работа то предстояла в круглосуточном режиме, с ночными сменами, а разница температур ночью и днём в пустыне большая, я в этом уже убедился.

Поэтому основной упор я сделал на то, что нужно это мне только на первых порах, а потом проект будет работать на общее дело, созданные пиломатериалы будут использованы в самом проекте – нет смысла гнать сюда целые вагоны дерева, если их в этом времени ещё больше, знай только спили, никто не следит. За сохранность местных лесов никто плакаться не будет – база расположена не просто вдалеке от Архангельска, она находится на границе чисто-лесного района, буквально – огромнейшего леса. За его спил нас никто ругать не будет – некому, да и вся полнота власти у архангельского главнюка. Кто там мэр или градоначальник я так и не смог разобраться – полно всяких мутных личностей, которые принимали решения, но вот централизованной и хорошо организованной власти в городе не было. Был с одной стороны гарнизон и его начальник, с другой – налоговые органы, с третьей – главные торгаши, которые вместе взятые обладали куда большей властью в городе, и так далее и тому подобное. Никакого князя или иного титула не нашлось – если такой и есть, он находится где-то далеко от города или настолько зачмырён олигархами, что не высовывается и только подписывает документы. По статистике, я вхожу в десятку крупнейших налогоплательщиков города – за первый отчётный период было пересчитано около трёх тысяч рублей, но в тройку я не вошёл – есть ещё те, кто занимается крупномасштабной торговлей, там масштаб цен другой и масштаб рынков производства и сбыта тоже. Со всей России ведь везут.

Приложив свои соображения я запаковал все листы в толстую папку, но был отвлечён стуком в дверь.

– Войдите.

Вошла Лада. Девушка прикрыла за собой стальную дверь и обратилась ко мне:

– Звали, Кирилл Александрович?

– Да, проходи, садись, – я кивнул на диван, – кофе хочешь? А, понял, – я набрал на кофе-машине капучино и пошёл за стол. Лада села на диван – стульев для посетителей у меня не было вовсе, за неимением чужаков-посетителей.

Я закрыл папку, положил её в стол и обратил взор на красну девицу: – как обучение? Что говорит Светлана Семёновна?

– Хорошо, – улыбнулась девушка, – только много очень. Иной раз по пол дня мучает своими уроками.

– Ну это необходимое, – пожал я плечами, – дело сложное, а научиться нужно очень и очень многому. Это только начало, позже придётся и работать и учиться, и заниматься самообразованием, читать много книг. Ладно, перейдём к сути, – я поднял взгляд на девушку, которая взгляд наоборот, тут же опустила, – пока что мы не разрешили несколько вопросов. Думаю, это надо будет сделать уже сегодня. Во-первых, пока что не было обговорено твоё место в штатном расписании торговой компании "2С". С этим мы должны разобраться. Я не поленился сходить к сейфу и взять несколько листков из пачки "особых", отпечатанных на Гознаке листов, после чего сел за компьютер, заправил бумагу в принтер и начал процесс набора договора найма. Так как никакой стандартной типовой формы не было, составил по основным пунктам. На моё шевеление над клавиатурой Лада смотрела с огромным любопытством, после чего, смутившись после очередного прямого взгляда, немного покраснела и отвернулась. Если обговорить вкратце, то весь договор занимал один лист – работодатель в лице компании нанимал работника бессрочно, работник был обязан соблюдать устав компании, придерживаться установленной формы одежды, выполнять распоряжения вышестоящих руководителей и нести ответственность за нарушение устава компании. Устав уже был проработан и утверждён давным-давно, его я потихоньку набрасывал, а частично он сам вырисовался в процессе работы. Надо ли говорить, что от местного стиля документов этот отличался кардинально? Нанимал я девушку в качестве стажёра-секретаря, пока без доступа к секретной информации, оклад – двадцать пять рублей в месяц, обязуюсь обеспечить её жильём, пропитанием, денежным довольствием, обучением, одеждой. Отдельно описал отпуска и выходные – два дня в неделю, отпуск – тридцать дней в году.

Распечатав документ в трёх экземплярах и подписав его три раза в нужных местах, я поставил печать и попросил девушку ознакомиться и подписать. Долго читать там было нечего, но условия, судя по всему, ввергли девушку в шок. Если посмотреть на картину целостно, то Лада была девушкой из небольшого городка, где товарооборот был куда меньше, чем в Архангельске или даже Твери. В наше просвещённое время аналогичное явление никуда не делось, оно просто с развитием транспорта и коммуникаций отошло на второй план – ценность и масштаб денег в разных городах разный. Где-то в центре Москвы в кафешке чашка чая стоит полторы сотни рублей, а где-то в Рязани на эти деньги можно неплохо пообедать. Зарплата в тридцать штук заставит москвича только морщиться, а выходца из более маленького города приятно удивит. Собственно, выходцем из маленького города я и был, как и Лада, да только в "2С" свои требования и зарплаты. Девочка подняла на меня удивлённый взгляд:

– А не много будет?

– Нет, – я качнул головой, – труд этот сложный, придётся многому научиться, поэтому это немного. У секретаря зарплата пятьдесят рублей, у помощника – сто. Если хорошо себя покажешь в учёбе.

Учитывая то, что у нас образовался профицит – магазин ежемесячно приносил от одной до трёх тысяч, это ещё очень небольшая зарплата.

Девочка улыбнулась, взяла ручку и подписала все договора. Я взял два экземпляра и обратился к ней с указаниями:

– Так, продолжай учёбу, в скором времени я подсуечусь насчёт иностранных языков. Также тебе придётся многому научиться, вплоть до танцев, что бы не ударить в грязь лицом в случае чего. Пока что твоя задача – вникнуть в дела компании и основные реализуемые проекты. Этот маленький магазинчик внизу лишь снабжает нас деньгами, но он не является даже второстепенным, скорее уж на фоне всего остального находится. Придётся научиться пользоваться всем транспортом, связью и оборудованием компании. Пока же просто продолжай учёбу, – я сходил к сейфу, закинул в него бумаги, попутно прихватив мешочек с серебром, – это тебе зарплата за прошедший месяц. Постарайся не тратить зря, всё же форма одежды остаётся той же, что и раньше. Если нужно будет что-то из одежды или иного – привези мне список. Далее, здоровьем работников занимается врач Титов, муж твоей учительницы. Обязательно пройти полное обследование, для этого завтра съезди со Светланой Семёновной к её мужу. Она уже ушла?

Девочка лишь кивнула на мой длинный монолог.

– В таком случае, завтра как придёт, передай ей моё распоряжение, у меня нет этим времени заниматься, сейчас другие дела делаются, даже спать стал меньше – времени нет. Пусть отвезёт тебя на Базу и Михаил Владиславович удостоверится в твоём здоровье. Врач он едва ли не лучший, которого можно найти, так что не бойся, не укусит.

– Можно спросить?

Однако я в этот момент подошёл к кофе-машине и достал чашку для Лады, только кивнув головой.

– А чему ещё учиться надо? И в чём мои обязанности?

– Ну… – я подал девушке чашку, – география, история, этикет, иностранный язык, в нашем случае голландский, и ещё обучение различным мелочам от Светланы Семёновны. Остальные мелочи в масштабах курсов – по одному уроку в день и с самостоятельными заданиями. А обязанности… ведение кое-каких дел, а именно – помощь непосредственно мне в моих делах. Нужно будет заниматься документами, иногда разговаривать с местными, сопровождать меня, собирать и записывать всё, что я тебя попрошу записать, а так же, что немаловажно, принимать всех посетителей во время моего отсутствия. А так же назначать встречи, записывать подробнейшим образом обо всех посетителях, – кто такой, как звать, по какому вопросу пришёл. Если это что-то важное, вызывать меня. Сам я могу легко замотаться и забыть о том, что у меня назначена встреча, или ещё какие дела. Поэтому придётся многому научиться и ещё многое понять.

– Понятно, – кивнула девушка и потупила взгляд, разглядывая шнурки кроссовок.

– Если вопросов больше нет, то ты свободна.

Лада встала и коротко поклонившись, вышла из кабинета. К кофе она так и не притронулась. Эх, сколько бед с личным секретарём, особенно когда она из местных. А не из местных – рискованно. Не хочу рисковать подцепить какого-нибудь "неблагонадёжного" человека.

* * *

На этот раз вопрос с генералом был решён практически мгновенно. Я передал ему всю папку, он пролистал её, посмотрел на меня поверх неё и спросил:

– Ты так уверен, что это нужно?

– Это снизит грузопоток, – кивнул я, – лес там есть, пилы есть, так зачем лишний раз нагружать портал?

– Понятно, – кивнул генерал, – но снабжать электростанцию горючим всё равно понадобится.

– По этому поводу уже смотрели вариант с паровым двигателем, – тут же пояснил я, – на него строят наполеоновские планы почти все, кроме авиации. Местным его показать уже можно, при условии соблюдении патентного права, использовать можно почти везде. Если я правильно помню, был даже паролёт в тридцатых, вполне себе неплохо летал.

– Вот как… – Семёнов задумался, отложив папку.

– Именно. Поэтому я и решился на покупку деревообрабатывающей промышленности. При условии собственной, полностью автономной работы, есть возможность наладить серийный выпуск типового деревянного жилья и прочих прелестей… со временем будет возможность расширить сферу деятельности, привлечь к работе местных и полностью заменить наших людей аборигенами. При таком раскладе мы получим полностью автономный источник стройматериалов и деревянных изделий. Конечно, номенклатура на первых порах будет не ахти, но надо же будет где-то размещать людей? Ежов мне сказал, что так дома из так называемого "цилиндрованного бруса" служат недолго, собираются за три месяца.

– Хорошо, – кивнул генерал, – добро. Только я этим заниматься не буду – дадите стройматериалы к началу колонизации – хорошо, не дадите – не помрём. Что для этой работы нужно?

Я достал ещё один листок, с моим списком допоборудования, – вот, тут всё записано. Главное из этого – полностью готовый проект парового двигателя, достаточно мощного для работы цеха и достаточно простого для обслуживания местными "специально обученными" людьми. Увы, все паровые двигатели были разработаны до "электронного скачка", поэтому системы автоматизации попросту не существуют, этот огрех нужно исправить, прикрутив к паровому движку компьютерные системы для анализа работы и управления.

– Добро, – кивнул генерал, – но это можно просто оставить в виде заказа на КБ. Информация не секретная и не наводящая, так что тут я уже скину на них.

– Хорошо, основные типажи и особенности требуемых машин я описал. Когда-то хотел купить или увести паровоз и его использовать в качестве электростанции, но разобраться с управлением практически невозможно. Зато автоматизировать все сифоны, заглушки, клапаны и вентили можно, как и прописать основные модели действий в различных ситуациях, если они, конечно, не отличаются оригинальностью.

– Это уже не твоя забота, – хмыкнул Генерал.

– И последнее – производственные ангары. Строительная техника у нас есть, осталась после строительства базы, осталось произвести довольно сложную операцию. Собрать все помещения-ангары и перетащить их на подготовленную площадку.

– Это я обеспечу, – отмахнулся генерал, – если надо, даже на шасси поставлю и вывезем.

– Разрешите вопрос? Как там с подготовкой операции?

– Разрешаю, – усмехнулся генерал, – всё идёт довольно хорошо. Лучше, чем я опасался, но хуже, чем хотелось бы. Оборудование, запчасти, провизия, жильё, это всё собирается очень быстро. Времена такие. А вот с людьми сложнее – половина рудокопов уже есть, нефтяников около четверти. Темпы по шахтёрам повышаются, а по нефтяникам снижаются. Первых просто намного больше, и за жизнь здесь они цепляются меньше, с нефтью же проблема. На жизнь работники не жалуются, семейных более чем много, почти все. Поэтому всерьёз уже начали рассматриваться варианты с тайной добычей в закрытой наглухо колонии. Но отметены как невозможные – утечка тогда точно будет. Приходится использовать кадров схожих по профессиям и дополнительно обучать их, составив из профессионалов только тридцать-сорок процентов состава.

– Да… – протянул я, – не ожидал.

– В целом же с задачей мы справимся. Это гарантированно – вопрос только в сроках и потребном времени до выхода на плановые мощности. Само оборудование, опять же, довольно специфичное – намного мощнее и эффективнее ныне использующегося, просто потому, что нужно вытащить максимум за минимальный срок. Сейчас уже заняли этим делом солидное количество учёных. Но опять же, это со слов товарищей, ответственных за соответствующую часть операции, я лишь набираю кадры и проверяю их, – генерал подумал немного, покрутив в руках карандаш и поднял на меня взгляд: – скоро нужна будет вторая разведка. Понимаешь, нефть выкачивается быстрее, намного быстрее, но с шахтёрами ситуация просто лучше. Я имею в виду вообще всех специалистов отрасли. Укомплектуем мы их быстрее, оборудование достанем тоже, поэтому почин будет именно в золотодобыче.

– Ну, великолепно, – тяжело вздохнул я, – куда на этот раз?

– Не вздыхай так, – улыбнулся генерал, – Трансвааль совсем рядом с Аравией. По сравнению с перелётом из полярных широт в пустыню так вообще в двух шагах, к тому же в отличии от пустыни, там возможно довольно точно найти место, ориентиры мы подберём, в полётное задание включим, передадим капитану Антонову…

– Это Олег что ли?

– Он самый, – опять улыбнулся генерал, – ладно, давай, займись нашими проблемами, а я займусь твоими, – он хлопнул по папке, недвусмысленно намекая на то, что просто так все эти прелести мне не обломятся.

* * *

Время – странная штука. Действительно странная – когда оно течёт просто мгновенно, а когда-то тянется, словно липкое, вязкое, густое… Иногда, словно бы целые периоды пролетают мгновенно. Я даже не запомнил путешествие в ЮАР, как и процесс открытия там колонии. Перевёз туда десятки гружёных по самое не могу составов и вот, всё, готово. А дальше – руководил мужик с фамилией Верещагин. Он и устраивал всё остальное. Глядя на разворачивающуюся вакханалию, я тоже решил приложиться к прекрасному и… организовал свою добычу. Да, да, свою добычу, но не золота, а серебра. Да и "организовал" это слишком громкое слово. Скорее уж попросил Семёнова и Верещагина помочь людьми и оборудованием, слетал до самой Австралии и уже с помощью порталов мы перегнали маленькую часть мощности туда. Можно сказать, что они помогли, правда, пришлось вытерпеть Генерала с его вечным недовольством.

Техники устраивали тут месяц назад концерт с плясками вокруг станка – Особенно Боря и Богданов, когда я притащил им особо мощный токарно-фрезерный станок. Тот, что стоял до этого был, конечно, совершенный с точки зрения механики – он позволял в металле воссоздавать сложнейшие конструкции, но максимальная масса и диаметр заготовки были сильно ограничены. Новый же обладал прекрасной функцией – заготовка могла быть неподвижной, пока рабочая головка, крутится вокруг неё и снимает лишнее. Для создания больших механизмов это незаменимо. Так же новая машина могла воспроизводить семьдесят процентов деталей парового двигателя с условным названием "Пар-1". Наверное, следует немного объяснить причины нашего довольства. Начало Апреля выдалась довольно спокойной на фоне всей зимы, особенно января-февраля. Андрей и Юрий Саныч умотали в Москву с концами – словно бы растворились. Я заходил к ним редко, очень редко. Раз в неделю, или того меньше, поэтому без них, Андрея, Юрия Саныча, Владимира и Владислава, на базе стало тише. Если, конечно, не считать звериный темп учений Гунина – теперь выезд на учения происходит ежедневно. Им привезли гаубицы Д-30, и они начали буквально выжимать из солдат все соки, требуя освоить этот вид оружия в кратчайшие сроки. За исключением этого… да. Пожалуй, стало тихо. Даже неугомонный козлов забросил свои городские похождения и сидел на базе, ездил вместе с Гуниным на вездеходе, возил гаубицу, учил солдат.

Единственное, что выбивалось из общей картины – строители и их работы. Работали они активно, каждый день база расширялась, но пока стройка была огорожена. Первым делом поставили деревообрабатывающий цех, то есть выровняли землю, поставили бетонные плиты и на них уже – промышленный ангар. От авиационного он отличался в первую очередь высотой – от пяти до семи метров, с огромными стальными каркасными рёбрами. По ширине – тридцать два метра и пятьдесят в длину. Собрали это чудо света всем миром, как и втащили в портал.

Потом я не успевал удивляться, насколько быстро можно начать этот бизнес. Нет, серьёзно – станки завезли на тяжёлых приземистых грузовых прицепах, таща их КАМАЗами, после чего рабочие быстро по уже нарисованной схеме расставили санки, разделив внутреннее пространство на несколько зон перегородками. В каждой стояла своя машинерия, но больше половины её я не узнавал и понятия не имел, для чего оно предназначено. Однако строители, едва закончив монтаж самих станков, приступили к работе. Как ни странно, вполне справлялись, хотя на работу цеха ушли все ресурсы, которые были – два десятка солдат от Гунина, один из группы стройбата и сам специалист по дереву – присланный генералом человек. Он как раз и руководил процессом, сходу став директором предприятия. Единственное, что нам не нравилось – расход горючего. Весь мини-заводик по производству деревянных конструкций потреблял втрое больше, чем вся остальная база, даже с учётоммастерской. Её питала электростанция с тремя дизельными генераторами, размером с контейнер – для них даже пришлось соорудить отдельное импровизированное помещение и склад горючего с трёхтонным топливозаправщиком. Процесс вырубки леса же не стоял на месте – первой пищей для цеха стал тот задел дерева, что спилили перед возведением цехов. Номенклатура готовых товаров не могла похвастаться разнообразием – цилиндрованные брёвна, профилированный брус, доски. Детали дома производил один большой станок, вернее это комплекс из многих станков, соединённых в одну большую производственную линию. На нём в сутки производили примерно один дом. Не делали тут только цилиндровку – для этого была другая линия, в другой стороне ангара. Бревно клали на поддон, после чего оно уже шло через все нужные операции – поддон на цепной передаче шёл к станку, после округления бревно на специальных роликах шло на второй станок, где уже в нём делались соответствующие пазы специальным резаком. Рядом с бревном шли двое казачков, которые следили за правильностью входа бревна в станок. Готовые брусья шли в последний цех, сушилку, где их, прокладывая в штабель, оставляли сушиться – сушилка представляла из себя эдакое квадратно-прямоугольное металлическое помещение, внутри которого дерево продували воздухом.

Главный деревянщик сетовал на то, что не хватает рабочих рук, не хватает отдельного, хорошо оборудованного цеха-сушилки и склада готовой продукции, но я, вздохнув, пообещал ему всё это со временем поставить. Вроде бы успокоился. Кстати о нём, это мужчина сорока лет, с примечательным шрамом через всю правую щёку и небольшой сединой. Обладал хорошими навыками в создании мелких деревообрабатывающих предприятий и, вроде как, в последнее время обанкротился. Жена ушла, запил, деньги кончились – хоть в петлю лезь… ан нет, повезло мужику, понадобились такие люди как он. Амбиций у него было выше крыши, но, к счастью, все они лежали в области дерева. Приглядывать за ним меня ещё генерал предупредил, но пока что других людей в наличии не было.

Я с утра был на базе, как и все остальные, на презентации. Вернусь же к паровому движителю. Так называемый "Пар-1", над которым работали наши технари, представлял из себя довольно примитивный паровой двигатель. Закрытая топка из четырёх толстых листов жаропрочного сплава, похожая на гигантский мангал, над ней – чёрный цилиндр метрового диаметра вдоль топки, по центру цилиндра – труба, ещё несколько клапанов и вентилей. Пар-1 отличался от имеющихся в нашем времени паровых двигателей главным образом благодаря компьютеризации. Все последовательности открытия и закрытия клапанов, регулировка, лежали в промышленном компе, функция которого была дублирована. На всех органах ручного управления стояли простейшие системы с шаговыми двигателями, которые при необходимости можно просто снять и вставить привычные ручные вентили. Паровой двигатель был намного сложнее в управлении, нежели бензиновый, так что компьютер просто просится на эту машинерию. Сама идея автоуправления довольно проста. Скажем, повысилось давление пара в котле выше нормы – приборы видят, сигнализируют, компьютер реагирует по запрограммированной схеме – стравливает пар, открывает нужные клапаны и вентили. Или температура внутри котла выше заданной, опять же, компьютер открывает на определённый промежуток времени клапан, через который поступает вода, зольник, снижает температуру в топке. А если воды многовато – либо сливает излишки через специальный клапан, либо увеличивает температуру в котле путём более быстрой загрузки топлива. Пока что проект автозагрузки топлива был в работе. Хотя тут уже всё изобретено до нас – архимедов винт, через трубу затягивает в топку мелкий уголь, вот и всё. Никаких сложностей. Если бы не одно НО. Двигатель был на дровах, поэтому управлять топкой предстоит специально обученному кочегару. Но отвлечёмся от котла – трубки от него шли непосредственно к самому движителю. Движитель представлял из себя настолько простую, на мой взгляд, конструкцию, что я сразу понял принцип действия. Два цилиндра, коленвал, к цилиндрам через толстые трубы из нержавейки, покрытые кожухом, шёл пар, цилиндры вращали коленвал. Частота вращения варьировалась от пяти до трёхсот оборотов в минуту, мощность вращения была около шестидесяти лошадей. Если кто не знает, это много. Не шесть тысяч, но шестьдесят лошадок – мощность паровых двигателей середины восемнадцатого века, занимавших целые залы.

Первый рабочий запуск состоялся в торжественной обстановке – Богданов лично сел за монитор и рычаги – для машины, не без моей помощи, была сооружена контрольная панель с десятками тумблеров, триммеров, переключателей и так далее. Суть сводилась к тому, что за каждым из этих тумблеров стоял тот или иной параметр программы, а мы лишь задавали его в числовом виде. Это удобнее, чем через монитор и клавиатуру. Удобство написания ПО заключалось прежде всего в том, что машина имела чёткие инструкции по действию машиниста. Когда какой клапан повернуть и за какими параметрами следить и что сделать в случае таких-то и таких-то параметров… За неимением своих программистов – привлекли команду профессионалов, которые обычно занимались промышленными системами и их разработкой. После ряда доработок и доделок, система стала работать как надо. При удачном раскладе система будет такая же автономная и надёжная, как и дизель-генераторы.

Машина чихнула в нашу сторону, послышался грохот металла, такой, словно просто переваливают кучу рельс и крупных металлических деталей – не похоже на стройный и ритмичный звук работы двигателей. Но, к удивлению всех, двигатель заработал – поршни входили и выходили из цилиндров, коленвал вращался, а над трубой котла появилась струйка пара. Двигатель громко пыхнул, чихнул, и начал увеличивать обороты. Все собравшиеся поздравляли Саню и Богданова. Даже Боре перепадало, хотя он стоял в двадцати метрах от всех, во время работы над движком взял на себя техобслуживание самих станков и все прикладные вопросы – загрузку чертежей и управление станком во время работы.

Кто-то, наверное, скажет, что сделать подобное невозможно и нереально в такие сроки, но нет, сделано же. Хотя с моей, то есть экономической точки зрения, есть разумное объяснение темпам. Токарно-фрезерный станок за четыре миллиона долларов, с револьверной сменой насадок, способный вытачивать детали умопомрачительной сложности из заготовок почти метрового диаметра, наличие всех деталей – труб, вентилей, соединений, металлов, сварки, резки, наличие колоссальной теоретической базы, вычислительных мощностей. Всё это помножить на трёх рукастых инженеров – двигателиста, станочника и проектировщика. Вот и результат. Даже по моим подсчётам они справились с этой работой очень медленно, можно сказать, кустарно. Но результат есть результат – техзадача была создать действующий и пригодный в использовании двигатель, они с этим справились. Я бы настаивал в следующий раз на использовании уже имеющегося проекта, или даже сдаче проекта в какое-нибудь КБ. Но, к слову, если доработать напильником "Пар-1", то его можно применить и на корабле, и в электростанции, только для передвижного транспорта нужна кардинально другая машина, с другой КПД. Пока что низкое КПД нас не пугало – дров тут было мегатонны, одно только деревообрабатывающее производство за день работы на плановой мощности даёт нам около пятидесяти кубометров опилок и обрезков, веток, сучков, и прочего древесного мусора.

Казавшаяся поначалу благородной тема газогенератора оказалась нежизнеспособной. При всех своих достоинствах – относительной простоте и дешевизне, а так же хорошей весовой отдаче, газгены требовали чуть ли не ежедневного ухода и пожирали дрова не хуже парового двигателя. Да и требования к топливу были выше – там же рабочее тело это газ, выделяющийся из сгорающего дерева, а тут – вода, которая находится в изолированной от топки системе. То есть сама система не засоряется и не загрязняется – топку нужно чистить, механизмы смазывать, но продукты горения не участвуют в работе двигателя. Они выходят в трубу. Да и техобслуживание требуется намного реже, что уже повышает ликвидность в наших условиях, и изобретение уже состоялось в Англии. Так как все документы находятся только и исключительно в электронном виде, промышленный шпионаж я исключаю, остаётся только запатентовать и обзавестись к моменту проявления интереса к нашим двигателям хорошей военной силой, которая может настучать по шапке любому, кто вздумает нарушить наше право на разработку.

Все пошумели ещё немного и разошлись. Первое применение парового двигателя – в качестве электрогенератора. Мощность его была вдесятеро ниже, чем у одного промышленного генератора, но достаточна для самого обычного освещения. Освещение рабочей зоны отжирало часть мощности у генераторов и соответственно увеличивало потребление топлива.

Когда все разошлись, около "Пар-1" остались только сами инженеры и я. Я подошёл к ним:

– Ну что, замечательно. Вы не представляете, какую важную веху сделали в истории нашего предприятия и всего этого мира.

– Представляем, – улыбнулся Богданов, – и ведь это только начало.

– Это точно. Однако, всё же, я пока попрошу вас не останавливать на этом работу. По теме вы справились замечательно.

– Спасибо, Кирилсаныч, – подошёл ближе Боря, ослепительно улыбнувшись, – а что ещё требуется?

Остальные тоже обступили меня, особенно нетерпеливым выглядел Саня.

– Работа более серьёзная. С разминкой мы, можно сказать, закончили. Программное обеспечение для автоматизации отработали на славу, теперь нам нужны машины для производственных нужд. А именно – под установку на реальный завод. Пар-1, конечно, хорошая машина в своём классе. Как вам удалось достичь такой мощности?

– Материалы, – ответил Саня, – высокое давление пара, хорошая сталь, легирование самыми разными материалами, покрытие из износоустойчивых металлов… поэтому за надёжность машины отвечаем.

– Замечательно, – обрадовался я, – поясню задачу всей вашей группы. Как мы уже обсуждали, рано или поздно, хотя скорее рано, нам придётся создавать собственные технические производства. Понятное дело, все станки должны быть обеспечены энергией. На данный момент наша электростанция сжирает около трёхсот литров топлива в день, и ещё столько же – техника. Строить себе АЭС или ГЭС мы не можем по понятным причинам. Разве что только микро-ГЭС на единицы киловатт, это даже не смешно. Поэтому мы плавно переходим к основной задаче, вернее задачам, – я прокашлялся, посмотрев на собеседников. Энтузиазм в их глазах читался открыто, – первая – дать нам промышленную машину, способную обеспечить крупную промзону энергией. Для этих целей я уже проверил вариант – можно раскурочить и соединить в одну станцию несколько паровозов по пятьсот-восемьсот лошадей. Понятное дело, тут нет никакого ограничения по технологичности, так как это закрытый наглухо проект. В нашем времени паровозы хранятся в качестве стратегического транспорта, на случай войны. Можно выкупить несколько штук, доработать по вашему методу, автоматизировать и централизовать управление, и получить действующую паровую электростанцию.

– Нерационально, – покачал головой Богданов, – поршневые машины это конечно интересно, но в данном случае, то есть при необходимости извлечения электроэнергии, лучше работают паровые турбины. Они могут обеспечить мощность до тридцати тысяч лошадей и жрут то же топливо. При примерно тех же массогабаритных характеристиках. Другое дело, когда нужно обеспечить тягу на низких оборотах, тут турбина в пролёте.

– Хорошо, – кивнул я, – значит, электроэнергией обеспечивает ТЭЦ, а механическую энергию желательно получать через паровые двигатели. Но это полдела, вторая половина – транспортные нужды. У генерала уже есть команда железнодорожников, которая строила железку по эту сторону. Объём пока что построенных дорог невелик – несколько километров, но сама команда-то есть, причём вполне может поработать над нашими нуждами. Пока они заняты на своих работах, отвлекать их мы не можем, но придёт время и они построят всё, что нужно здесь генералу. Обратно ходу им нет, так что будут в нашем распоряжении.

– Понятно, – вздохнул Саня, – значит, не отпустила тебя идея железных дорог.

– Да как тут отпустит? – удивился я, – они же – основа всей индустриализации. Без них – никуда. А индустриализация, причём не ударная, а постепенная, это и есть одна из наших целей. А значит, почином в железнодорожном деле должны стать наши дороги. Пока что не требуется многого – всего-лишь маленькая промышленная узкоколейка на деревообрабатывающем предприятии. Генерал и так уже получает почти все наши дома…

К слову, с домами вышло интересно. Преинтересно. Строительные работы начались в первых числах марта. Вдоль освобождённой от леса территории появились две улицы – одна начиналась на плацу и тянулась на километр вдоль забора, вторая шла ей параллельно, но заворачивала буквой "Г" через двести метров, отделяя таким образом территорию, предназначенную для цехов сушки и склада готовой продукции. В плане были уже не промышленные, а арочные ангары – эти и делаются намного быстрее, и не требуют таких затрат при устройстве, и их длинна теоретически неограничена. Территория была длинной в триста метров, начиналась около самого цеха и шла на пятьсот метров в ширину. Арочные ангары и стоят дешевле – их мы уже оплатили десять штук. Трёхсотметровых. Общей площадью тридцать квадратных километров, по десять в ширину.

Тут работал принцип конструктора "собери сам" – комплект дома собирается в виде большого количества брусков в такой большой куб, к нему прилагается цемент, крепёж, металлические швеллеры для особо ответственных участков, арматура, металлическая кровля, пластиковые окна, трубы, водонагреватель. И подробнейшая книга-инструкция "как собрать свой дом" с шутливой пометкой "для чайников". Не удержался. Всё, что нужно было из стороннего оборудования – экскаватор и кран. При плановых мощностях выйдет, что одномоментно мы можем держать в запасе около сотни двухэтажных особняков в двести пятьдесят квадратов, или триста двухэтажных шестидесятиквадратных "дачных" домов, приспособленных к постоянному проживанию, или пятьдесят трёхэтажных особняков "канадской" технологии, площадью больше восьмисот квадратов, или сотню "казарменных" брусчатых домов на двадцать пять человек, при соблюдении армейских стандартов размещения личного состава. Это при полной плановой загрузке склада готовой продукции. Но производство "канадских" домов не велось совсем – при всей их технологичности и простоте, при всех их плюсах, минусов тоже было много. Даже слишком. Пожароопасность сэндвич-панелей в том числе. Производство цилиндровиков ограничилось пятью комплектами для солдат – их уже активно строили, сейчас занимались крышами, зато во всю ширь развернулось строительство домов из профилированного бруса с прямоугольным сечением. В качестве флагманского был выбран проект дома на три сотни квадратов. Ранее он не был представлен, только после запуска своего производства стройматериала появился – дом был двухэтажный, с небольшим крыльцом, лоджией над ним, четырьмя спальнями на втором этаже. На первом располагалась гостиная с камином, просторная кухня, технические помещения, два гальюна и одна ванная комната. Проект мне понравился своей универсальностью – при необходимости можно поселить наших мигрантов по четверо в доме, при необходимости – дом быстро превращается в семейный с детской, хозяйской спальней и одним кабинетом. В общем, предпочтение было отдано и началось массовое производство именно этих комплектов. Пять домов были закуплены в нашем веке и привезены на грузовиках, фундамент к тому моменту был уже готов и тут же началось строительство. Через две недели будет новоселье у техников, Титовых и самих строителей. Военные выразили желание побыть пока в привычных времянках, так как они к тяготам и лишениям привычные. Рабочие быстро экспроприировали себе военную мощь базы, заставив солдат помогать. Как договорились Ежов и Гунин – загадка природы. Главная же задача возведения всех этих складов – иметь возможность оперативного манёвра со стратегическими последствиями. Если мне вдруг понадобится, скажем, срочно обеспечить большое количество людей жильём – будет возможность. Будет возможность создать посёлок буквально на пустом месте, за шесть месяцев.

– Так, – остановил меня Саня, – это дело не срочное. Тем более что пока бесполезное. Железо дорогое, поворуют или просто попортят дорогу. Не стоит тешить себя надеждами на честность местных.

– Ты прав, – вздохнул я, – но как минимум нужна будет грузовая ЖД местного масштаба, около сорока-пятидесяти километров. Слишком высока ценность на перевозке руды от добычи до плавильни. Там даже допотопные локомотивы мощностью по десять лошадей повысили эффективность.

– Если так, – Саня переглянулся с остальными, – то в любом случае мы в стороне не останемся. Если, конечно, нам сделают эту самую железную дорогу. Сами рельсы мы создать не можем.

– Само собой, – вздохнул я облегчённо, – само собой. Если так, то вопрос с ПЭС снимается. В таком случае техзадание такое – Саня, ты отправляешься в двадцать первый век, поднимаешь все материалы по поздним паровым двигателям, ищешь хорошее КБ, даёшь им техзадание на проектирование посильного для производства на ваших мощностях мобильного двигателя с конденсатором пара, в качестве заменителя дизельным генераторам. Замечу, не электростанции на два-пять мегаватт, – остановил я готового что-то сказать Богданова, – а именно генератора. Мощность пятьдесят-сто лошадей. Для снабжения малых объектов вроде отдельного дома, и работающего без обслуживания. То есть с автоматизированной или полуавтоматической загрузкой топлива, но не требующего присутствия машиниста-оператора круглосуточно. Основной же работой его должна стать интеграция в различную технику. Краны, корабли, насосы, местные, то есть кустарные по нашим меркам, производства, кузнечные меха. Постепенно доберёмся и до парового молота, и до пресса и горячей штамповки. Но пока – разработать движитель для механизации.

– Ваша идея понятна, – согласился со мной Богданов, – и довольно рациональна. Хотя, справедливости ради замечу, что всё же стационарные двигатели лучше проектировать отдельно. Наш вариант вполне подойдёт.

– А сколько вы таких можете сделать? – с сомнением спросил я.

– Примерно, две штуки в неделю. При условии наличия всех исходных заготовок, конечно, – вежливо ответил Богданов. Наверное, не ожидал, что я подниму этот вопрос.

– Цена вопроса?

– Один обходится нам в сто двадцать тысяч рублей. При условии отказа от высококачественных материалов мы сможем снизить цену до пятидесяти тысяч рублей, но так же упадёт и мощность.

– Понятно. В таком случае, пока Саня будет заниматься в двадцать первом веке работой с нашими КБ, вам предписывается довести Пар-1 до ума. Окончательно, что бы был готов к серийному выпуску. Ухудшать металлы не стоит, но вот заменить редкоземельные и дорогие чем-то попроще, стоит. Один рутений влетел нам в золотую копеечку, а ведь есть намного более дешёвые и лишь чуть менее эффективные аналоги. Упор можно сделать именно на его стационарности – увеличить масштаб, вместо двух цилиндров поставить шесть или восемь, увеличить размеры и давление пара, увеличить мощность, снять ограничения по размеру и весу – оставить в требованиях только рентабельность. Мы уже столкнулись с отсутствием простого движителя для станков, что уж говорить про местных. Водяное колесо или ветряк – вот и всё. Мощность соответствует.

– Сделаем, – пообещал Богданов.

На этом разговор с техниками был закончен. Я ещё взял у них список заказов и, пройдясь до домов, посмотрев на процесс стройки, уехал в Архангельск. Вместе с весной пришло и некоторое послабление от зимних забот. А так оно и было – зимой я бегал, договаривался, чесал языком, а весной – все разговоры и договоры обрели плоть и кровь, воплотились в жизнь. Сейчас стало понятно, что только в одном мы допустили ошибку, которую уже не исправить – нужно было набирать как минимум пять-десять сотен солдат. Но, сделанного не воротишь, пути назад уже нет. И новых не возьмёшь. Те, что есть, довольно активно обучались – по крайней мере уже были достаточно грамотные.

Стоило мне заглушить мотор на подворье, как из главного ходя вышел Козлов. Приехал он раньше меня и махнув рукой, спустился с крыльца.

Стояла чисто весенняя погода – было солнечно, сыро, в городе пахло грязью и навозом, деревом, поэтому даже Козлов не упускал возможности лишний раз побыть на воздухе. Снег уже стаял полностью – его сменила противная грязь, как осенью. Времени стало немного побольше благодаря тому, что остальные работали без моего участия – я выполнял только постоянные обязанности – наведывался на добывающие предприятия, к генералу, к шпиёнам в Москву и следил за довольствием людей.

– Кирилл, у меня дело, – сходу сообщил Яков Вениаминович.

– В таком случае в доме, – я пошёл в обход, через служебный, так сказать, вход. Яков Вениаминович следовал за мной, в кабинет. Весна не сильно изменила кабинет начальника – я сменил картины на стенах, освещение из люстрового сделал в виде светильников между картинами и добавил пару увесистых тяжёлых закрытых шкафов. Внутри место заняла различнейшая техника. К моему величайшему сожалению, по мере накопления типов работы, копилась и техника. Для удобства презентаций пришлось поставить проектор, заменив им большой лсд-телевизор, он же служил для кинопоказа, туда же и домашний кинотеатр в виде звука, ворох кабелей и штекеров, удлинители, даже парочка ноутбуков, припрятанных прозапас, вдруг понадобится выдать посетителю? Один раз уже пригождались.

– У меня есть предложение, – тут же сказал Козлов, только лишь переступив порог кабинета.

– Давай, Яков Вениаминович, Жги! – улыбнулся я.

– Предлагаю открыть типографию. Я имею в виду настоящую, готовую к массовому выпуску книг и журналов…

– Наша, как я понял, вас не устроила? – я поднял бровь, припомнив печатную машину с довольно хорошей эффективностью.

– Нет, почему, я говорю не о типографском оборудовании. Я говорю о самой типографии как таковой, – активно забегал по кабинету Козлов, – то есть о печати и продаже книг, журналов, газет, листовок, проспектов, прочих мелочей… В целях просвещения! Возможно, даже придётся начать с того, что научить людей читать, то есть выпускать ликбезовские книжки. Нужно же будет обеспечивать переплёт книгам, один я с такой работой не справлюсь. Да, не справлюсь. Придётся серьёзно потрудиться…

– Стоп! – остановил я его приступ энергичности, – стоять!

Козлов наконец остановился и перестал мельтешить, я воспользовался моментом: – зачем, можешь мне объяснить, будем печатать книги без серьёзной на то надобности? Нет, Яков Вениаминович, остановитесь.

Их гиперэнергичного пенсионера словно сдули воздух, он посмотрел на меня как на врага народа:

– И что, оставим ситуацию в таком же состоянии? Нет, это категорически невозможно!

– Возможно, – пожал я плечами, успокаиваясь, – ещё как возможно. Если хотите заняться просветительской деятельностью – пожалуйста. Вот только люди, даже научившись читать, без обилия чтива быстро грамоту забудут. Без обилия прикладных задач – разучатся считать более, чем необходимо им для текущих задач. А задачи нехитрые, поэтому все труды ваши будут мартышкиными. Работы много, пользы ноль.

– О чём я вам и говорю! – радостно поддакнул Яков, – именно что без обилия информации. И нет никакой необходимости создавать самим море различных книг. Мало кто за всю жизнь читает больше ста книг, а то и вовсе счёт идёт на десятки. Вот вы сколько прочитали за свою жизнь?

– Хм… несколько тысяч, наверное, – засомневался я, – знаете, в наших условиях книги как грязь, читаются быстро, забываются тут же.

– Именно. Зачем такие сложности, если можно издать несколько десятков книг? Сотню.

– Помножьте на тираж, – не согласился я, – допустим, маленький тираж для нашего мира, пять тысяч экземпляров. Получается пол миллиона книг. Где вы возьмёте такую мощность? И кто займётся их созданием, ведь для этого нужна работа настоящих профи, что бы понятно разжевать и в рот положить…

– Сделаем, – обрадовался Козлов.

– Пока что не буду гнать лошадей, – не согласился я с ним, – предлагаю взять Архангельских обывателей в качестве пилотного проекта, но и только. В сам эксперимент не вмешиваться, осуществить с помощью имеющихся возможностей.

– Понятно, – снова погрустнел на мгновение Яков Вениаминович, но только лишь на мгновение.

Честно говоря, Козлов в чём-то прав. Я не могу с ним не согласиться, но такое дело нельзя просто взять нахрапом, это даст только кучу проблем и ни одного решения. Поэтому я не спешил сразу реализовывать всё, что было нужно. Если посмотреть на проблему более глобально – наша проблема в том, что все местные не умеют читать. Именно читать, остальному можно научиться, читая книги. Особенностью местного быта было то, что книга – это не массовый способ хранения информации, а что-то вроде картины или статуи, это штучное произведение искусства. Даже печатное дело, уже нашедшее кое-какое распространение в России, не изменило положения дел – стоимость книг высока, их покупают только редкие люди и относятся к ним архибережно, а не как мы – свалили в стопку, да стопку в топку, если замечен какой дефект при печати. Поэтому предложение Козлова было не лишено рационального зерна – именно через увеличение числа грамотных людей и профессиональной литературы мы можем повысить КПД населения. Я задумался над этим серьёзно, а Козлов, гад, – ухмыляясь сел на диван и не мешал мне думать. Для выпуска большого количества книг нужны целые полиграфические комбинаты, тонны красок, бумаги и так далее, но это уже не моя забота. Это пусть местные суетятся, может, чуток поможем знаниями и технологиями, но не более того. Наши печатные машины были цифровыми, брали заготовки в PDF, печатали довольно маленькими тиражами в мягкой обложке, а потом это надо было ещё и склеивать. Более серьёзная типография – это уже уровень промышленного предприятия. Конечно, много места она не займёт при таких тиражах. Нужны были по-настоящему промышленные печатные машины. Насколько я знал, были и такие машины. Главное преимущество цифровой печати перед обычной – не нужны были сотни и тысячи человек обслуживающего персонала. Даже десятки не нужны были – два человека на машину, один печатает, другой склеивает на специальном станке. Тут, насколько я понял, ситуация иная…

– Вот что, – обратил я на себя внимание Козлова, – пулемёт я вам не дам. В смысле, многовато будет – типографию устраивать. Максимум – хорошая цифровая печатная машина, обслуживающего персонала тоже выдать не могу. Максимум – привлечь из уже имеющихся людей, по профессии. И главное – всё, что напечатаешь, пускать в серию только после одобрения мной и вычитки. Если, не дай бог, найдётся что-то в тексте, чего быть не должно, или то, что может сыграть на руку нашим естественным врагам… ну, ты понял.

– Понимаю, – с грустью и примирением с реальной действительностью, сказал Козлов.

– Хорошо, саму печатную машину и расходники я тебе достану, а дальше – сам, как получится. Это даже не второстепенное, это пятое-десятое по важности дело.

Козлов ушёл довольный, однако мне от этого было не легче. Ещё чего доброго – устроит тут аншлаг или схлопочет от попов обвинения в ереси, и создаст проблемы на пустом месте. Или ляпнет на бумагу что-то не то и всё, объясняйся потом с местными. Поэтому сплюнув, я попёрся в наш двадцать первый век, предварительно захватив машины и своего друга. Саня даже забыл, о чём мы говорили пару часов назад, поэтому оторвался от какого-то важного дела.

– Подъём, Саш, – оторвал я его от работы в мастерской, – не забыл? Тебе ещё ехать и договоры договаривать.

– О, точно, – он оглянулся на ту сторону мастерской, где работали инженеры и тяжко вздохнув, попросил несколько минут, переодеться. Переоделся он быстро – я только двигатель завёл и мы выехали.

Кстати, о генерале. Семёнов наконец-то вошёл в ритм. То есть перестал выглядеть как загнанная лошадь. К нему мне и предстояло съездить. До МКАДа мы добрались вместе с Саней – я держался позади него, а потом разделились. Я загнал машину на стоянку и пересел на метро, а Синицин поехал дальше. Работа ему предстояла нелёгкая, поэтому его я тревожить не собирался.

Семёнов кого-то очень громко распекал по телефону, так, что через дверь было прекрасно слышно. Как только он закончил ругань, я, постучавшись, вошёл.

– Синкерович! – обрадовался генерал, – как жизнь молодая?

– Нормально, товарищ генерал. А у вас что за причины так ругаться?

– Что, слышно? – сконфуженно посмотрел он на лежащий на столе телефон. Древнюю нокию самой неубиваемой модели.

– Не то слово. Люди даже стороной обходят кабинет.

– А, не бери в голову, – махнул он рукой, – опять какие-то проблемы с оборудованием. Вот не понимаю я людей – как только дали им полную технологическую свободу, они натащили себе самого сложного оборудования, а потом чешут репы, думая, как эту фигню использовать. У тебя-то как?

– Тоже неплохо, – кивнул я, – утром состоялась презентация первого парового двигателя полностью нашего. Радости было – не счесть, ведь его то, двигатель, можно свободно применять. Уже строим наполеоновские планы по механизации, и ещё Козлов воду мутит…

– Ну-ка, – подался вперёд Семёнов, – что там с этим… Козловым?

Насколько я понял изо всех оговорок, этому гиперэнергичному пенсионеру генерал доверял меньше всего. Причина, думаю, ясна, Яков Вениаминович же, а не Иван Иваныч.

– Решил попытать счастья в просветительской деятельности. Лавры книгопечатника не дают ему покоя, вот и пришёл сегодня ко мне, – я нагло сел на стул перед генеральским столом, – пришёл и выдал перл про массовый выпуск учебников и букварей для местных.

– Ну даёт, – усмехнулся генерал, – кого там учить? Кому это надо?

– Вот, примерно это я ему и сказал, – поддакнул я генералу, – мартышкин труд получится. Хотя, признаться, в его идее есть рациональное зерно. Ведь даже если из миллиона крестьян мы выловим одного Ломоносова или Кулибина, эта затея будет уже не зря начатой. Да и с развитием самой индустрии повысится и спрос на грамотных людей. Только взялся он за неё не с того конца.

– Именно, тут нужны школы для выдающихся детишек, с пяти-семи лет начинать уму-разуму учить, тогда и будет толк.

– Верно. Однако я ему всё же пообещал достать небольшие по нашим меркам мощности – высокопроизводительную цифровую печатную машину и расходники. Чем бы Козлов не тешился, лишь бы под руку не лез. Да и в концепции информационной войны кое-какая известность ему не помешает.

– Ну ты это загнул, – улыбнулся генерал, – ладно, шутки в сторону. Надо будет ещё несколько раз открыть порталы, пропустить два эшелона с материалами в Трансвааль. Забыли, сволочи, прихватить с собой расходники для оборудования. Вернее, забыли записать в список заказов, вот и дорабатываем.

– Понятно, – кивнул я, – ну это дело простое. Кстати, тут возник интересный разговор… вернее, он давно уже вёлся. Нам же понадобятся различные промышленные механизмы для работы. Ну, краны, насосы и так далее… однако в окончательную концепцию развития я их объединил только сегодня.

– Да, в чём проблема? – заинтересовался генерал.

– Проблема, вернее идея состоит в том, что бы создать мобильный паровой движитель для всего этого. Знаете, есть такие железнодорожные краны с паровыми машинами, да и ранее только такие работали. Универсальный. Мой друг, Саня, как раз поехал искать КБ или НИИ для проектирования и подготовки к серийному производству двигателей. Поскольку они не попадают под категорию демаскирующих товаров, их можно будет покупать сразу тут, в достаточном количестве.

– Вот как… – задумался Семёнов, – ладно, это интересно, но не более того. А что у тебя с Московским направлением?

– Пока всё бродит. В прямом смысле, идёт активное брожение в стрелецком обществе. Его поддувают несколько приближённых к царевне дворянских родов. На данный момент работа уже выполнена на девяносто процентов – у нас есть убийственный компромат на половину московских бояр. Если вдруг что – поделимся с нашим кровожадным, пусть будет тридцать седьмой… Гунин натаскал своих казаков так, что там, наверное, комару в глаз попадут из тяжёлой гаубицы.

– Понятно, – вздохнул Генерал, – выходить на контакт ты предоставишь нам, верно?

– Верно. Я это умею делать, но в данном случае… в данном случае нам просто ничего от Петра не надо. То есть я не представляю, как и с какой целью мне это делать. Планов громадьё, уже сплю плохо, а все чем-то, да отталкивают.

– Ну, что там у тебя? – генерал расслабился в кресле и приготовился слушать. Я понял это правильно.

Действительно, много времени я провёл просто составляя и руша планы по местному начальству. Чем ближе был октябрь, тем больше я нервничал. Если нужно рассказать что-то большое, то лучше всего начать по очереди, выстраивая речь в чёткой последовательности. Именно благодаря этому знанию я и смог стать достаточно успешным экспромт-руководителем предприятия.

– Сперва я нуждался просто в хороших отношениях с правительством. Действительно, мне от них ничего не нужно. Но логично, что на данном этапе это вызовет море вопросов. А послать царя как какого-то зеваку – чревато. Поэтому я начал думать, как и что ему рассказать. Всё рассказывать? Или скормить легенду про Кулибиных-гениев? Или дистанцироваться, или наоборот, свернуть на его сторону? Вроде бы, он более чем отзывчив к реформам, а значит, в любом случае заинтересуется нами. Отсюда вывод – придётся выходить на личный контакт. Первый шаг с нашей стороны – расстрел стрельцов, так как в тот момент это позволит нам избежать злого Петра и заодно заявить о себе, громко заявить. А дальше… вот, вызвал царь Пётр первый к себе главного, и что мы делать будем? Расскажем ему, кто мы? Опасно, но зато снимет проблему лжи. Или частично соврать, частично залегендировать наши активы, в этом случае придётся постоянно действовать с оглядкой.

Генерал задумался. Сильно задумался – я ему не мешал шевелить извилинами…

– Я думаю, – вдруг сказал он, – что лучше всего не устраивать цирк. А это значит, нужно рассказать ему всё. Только, вдруг он потребует ещё себе что-то?

– Я так не думаю, – я покачал головой, – вряд ли он вцепится в это и будет требовать что-то. Гордый очень, сам всего хочет добиться. А вот информацией его снабдить – самое милое дело. Если всё же выберем этот вариант, придётся работать вашим людям, профессиональным переговорщикам. Я, конечно, могу и сам, но боюсь наломать дров.

– Почему же? С нами же ты договорился, – не понял генерал, – кстати, довольно хорошо договорился. Так почему же с ним не хочешь провернуть ту же уловку?

– Всё просто, – начал пояснять я, – вас я знаю. Пусть, не так, как следовало бы, но достаточно, что бы не верить СМИ или всяким личностям с разных площадей, которые орут диаметрально противоположные вещи. А вот с Царём ситуация иная. Я о нём знаю только то, что в учебнике истории записано. По всему он был человек активный, достаточно смелый и умный, а так же люто ненавидел Россию.

Генерал закашлялся, а я продолжил: – на то у него много причин. Хроническая отсталость страны, детские травмы в виде грызни за власть местных князей и регулярные попытки Софьи лишить его власти… поэтому, он с таким удовольствием казнил стрельцов и рубил бороды. Которые, кстати, для Русича так же ценны, как мужское достоинство. Отсюда делаем вывод – ненавидел он всё это до чёртиков, с радостью бы развалил до основания, лишь бы что-то поменять. Лично я откровенно побаиваюсь его характера и его революционных взглядов. Чего доброго, потянет его не в ту степь…

– Ох, ладно, – махнул рукой Семёнов, – найду тебе одного-двух людей для переговоров с царём. Только до какого уровня его просвещать?

– Я пришёл к выводу, что до полного. То есть без ограничений, пусть сам что хочет, то и узнаёт.

– Уверен? – прищурился генерал.

– Да. Честность – моё оружие. Главное не путать её с наивностью, пусть узнает, пусть, если захочет, побывает здесь, мы с ним поговорим, там и решим, что к чему. Советовать дяде Петру, как Россию обустроить, мы не будем, но в информации не откажем, пусть почитает про свои достижения и ошибки. А там… а там будем посмотреть.

– Понятно, – генерал вздохнул, – тогда займёмся. Но до этого ещё дожить надо. Кстати, о наших баранах. Там уже почти готов первый эшелон с рудой. Пробный, конечно, слой, но один состав полностью загруженный, придётся выпускать уже сейчас. Его догружают, но лучше забрать сейчас и привезти новый.

– Сделаем, – я встал, – я тут оставлю вам список заказов, – я положил на стол папку, – пойду работать.

– Удачи.

Дверь за мной закрылась. Теперь к нашим Стахановым!

Рудокопы в ЮАР устроились просто шикарно. Нефтяникам было сложнее, а вот обитатели Трансвааля – радовались. Там довольно жаркий и неприятный климат, но с пустыней всё равно не сравнить. Да и месторождение – богатейшее.

Пришлось забрать машину, ехать на перевалочную базу и оттуда – в Нижегородскую область порталом. Вот тут то и был по настоящему гигантский перевалочный пункт. Как это скрыли от спутников – хрен его знает, может и не скрывали. Поезда стояли в огромном эллинге, тут было четыре рядом расположенных длиннющих ангара, в каждом по железнодорожной ветке. В ангар умещался целый эшелон и рамка портала, обвешенная всякой электроникой. А вот с той стороны была всего лишь одна ветка в два километра длинной и с одним маневровым локомотивом. Не маневровым тепловозиком, а именно мощным локомотивом, он легко мог столкнуть с места поезд с десятком-другим перегруженных вагонов. Сейчас первый ангар был пуст – его эшелон стоял в Трансваале. Перед ангаром стоял поезд с десятью вагонами, в которые что-то грузили с помощью крана. Насколько я знал, люди, тут работающие, достаточно надёжны, но лишний раз светиться всё равно не следует – только машинисты, коих было две штуки, знали про порталы. Они, кстати, всегда присутствовали именно на этой базе и при необходимости они ехали на своих тепловозиках в нужный портал и там забирали гружёные вагоны. Кстати, пока что была лишь одна партия из Трансвааля, но маленькая, один вагон с золотой рудой. Первая, проверочная партия. А дальше… дальше… наибольшая отдача вопреки первоначальному мнению получилась от Трансвааля, а не от Аравии. С помощью первоклассного оборудования, отвечавшего самым строгим требованиям времени, люди извлекали руду по двадцать пять часов в сутки. Разработка шла открытым методом – тут всего-то копнуть пять метров вглубь и полезло… руда была очень богатая, с высоким содержанием золота. Туда я отвёз эшелон из двадцати вагонов.

Сам лагерь горняков был довольно пространный, малонаселённый, похожий на поселение где-нибудь в сибирской глуши – грязь, те же дома-времянки, ангары со стоящей техникой и совсем немного людей. Причина проста – золото. Трансвааль настолько богат им, что золото попадается в виде руды. Сама руда похожа на обычный камень, только желтоватого цвета, словно бы испачканный жёлтыми окисями. Содержание золота в такой руде огромно – нередко в процессе каменная порода откалывается и на свет выходит самородок – чистый слиточек золота. Так же глубже были очень крупные жилы золота. Отдельно стояли цеха по обогащению руды. Суть этого процесса проста как три рубля – руду размельчают в дробилках, после чего получается мелкая галька. Хотя для настолько богатой руды, как местная, это норма, а для современной нам добычи – непозволительная роскошь. После снятия верхнего пласта перейдут к подземному выщелачиванию. Этот метод не только прогрессивный, но и не требует участия толпы рабочих и шахт. Сначала в землю заложат взрывчатку. Даже не динамит, как на обычных добычах, а особо ценную – смесь гексогена с тротилом. Её бризантность, то есть импульс и скорость взрыва намного выше, чем у тротила или тем более допотопного динамита. Одна такая шашка не только и не столько заменяет большее количество тротила, сколько буквально дробит породу на мелкий гравий. После взрыва в скважину закачивают растворитель, он растворяет золото, после чего его высасывают насосами. И, после извлечения из жидкости, золото отправляется в грузовые вагоны.

Во всё это я вник, хотя создалось впечатление, что генерал очень был недоволен тем, что я сую нос в его дела. Мол, зачем тебе это, не бери в голову и так далее… ну-ну. Посмотрим, как он запоёт, когда нужно будет принимать решения. Ну и конечно, я сам хотел приложить руку к ресурсам. Просто таки зубы сводит от мысли, сколько всего я могу получить. Учитывая, что золото хочет получить себе генерал, я взял курс на серебро. Крупнейшие залежи есть в Перу, но их уже малость попользовали европейцы. Если их оттуда тупо выгнать военными методами, можно взять себе, но это потребует армии и флота. Всё это будет, но не сразу. Да и торопиться мне некуда – в сравнении с тем, что буквально на коленке добыли местные за пару месяцев, европейцы только успели немного покушать, а не опустошить уже почти мои залежи. Однако оставалось ещё много мест, где я могу получить желаемое – например, Австралия. Вся Европа добывает около пятидесяти тонн в год и этого достаточно для сохранения баланса и парирования экономического роста и идущей с ним рука об руку дефляции. Да и войны немало затормаживают развитие.

Я же уже присмотрел себе нужные месторождения, теперь думал, как наложить на них лапу. Откладывал этот разговор с того момента, как забросил сюда людей генерала, но, собственно, доколе? Доколе будем сидеть сложа руки? Тем более что Семёнов говорил, что рудокопов нанять проще, чем нефтяников.

Лагерь работал. Был уже вечер, стояла жара. Дороги были преимущественно гравийные. По гравию ездили карьерные самосвалы. Сама добыча пока что шла открытым методом – руду взрывали, забирали экскаваторами и сгружали на самосвалы, которые потом везли её на примитивное обогащение.

Машинист, увидев нужный состав, перевёл свой тепловоз туда. Я оставался в поезде, даже не спускался на землю – вагоны отцепили, после чего перейдя через стрелку, мы из тянущего превратились в толкающий – машинист врубил реверс и задним ходом мы потолкали в портал огромный состав. В нём было ещё не золото, но обогащённая до состояния, близкого к золоту, руда.

Составгромыхнул на стыке рельс и первые вагоны пошли в рамку портала. Постепенно зашёл весь состав и я закрыл портал за нашими спинами. Ехал я в кабине машиниста. Только состав прошёл, я спрыгнул я подножки и пешком направился к выходу вдоль состава, вдыхая неповторимый запах железной дороги. Собственно, на этом моя работа была завершена.

* * *

Типография мало чем отличалась от нашей печатной машины. Разве что наша была намного меньше и не могла делать книги – только брошюры и журналы, а это немного другое. Типография включала в себя саму типографию, которую пришлось ставить в мастерскую и переплётные станки, три штуки. После отпечатывания блоки листов загружались в клеевой переплётный станок, и на свет появлялась уже полноценная книга в мягкой обложке. К сожалению, трудозатратность традиционного переплёта не даёт нам создать полноценную типографию. Но, по уверениям специалистов, этой будет достаточно для печати около ста книг в день.

Козлов прямо таки прыгал вокруг своей новой игрушки и после запуска при помощи инженеров машины, чуть ли не обнюхал её. Отпечатанные экземпляры уже имевшихся в цифровом виде книг-учебников в качестве тестового прогона дали нам достаточный опыт – всего то и понадобилось, что загрузить пачку тонкой книжной бумаги и получить на выходе пачку листов, уже собранных в так называемые "тетради" – группы листов, соединённые вместе в единую книгу. После этого прогон через переплётный станок, и книга с обычной белой обложкой готова. Лет десять она может послужить верой и правдой, но старение её будет намного активнее чем у местных талмудов из хлопчатой бумаги с кожаным переплётом.

Денег это потребовало не так много, как я опасался – всего около десяти миллионов с учётом расходников.

Когда работа была завершена, я закончил наблюдать за монтажом машины, Козлов обрадованно обратился ко мне:

– Ну вот, теперь я могу развернуться во всю ширь…

– Посмотрим, – скептически пожал я плечами, – но дело твоё. Что нужно, я обеспечил. С чего начнёшь?

– Конечно же, с учебников, – тут же улыбнулся гиперэнергичный пенсионер, – и никак иначе.

– Но сначала эти учебники нужно составить, – поправил я его, – а это дело нелёгкое и не быстрое. Понадобится работа профессиональных учителей.

– Мелочи, – Козлов предпочёл отмахнуться, – Титовой это тоже понадобится, так почему бы ей не помочь мне? Она же профессионал своего дела.

– Однако ещё придётся сверстать книгу, найти иллюстрации, и каким-то образом обеспечить распространение самих книг. Ладно, занимайся, – махнул я рукой.

Козлов занялся. Занялся так занялся. После установки печатного цеха я посвятил целую неделю своим коммерческим проектам, а заодно исследованию вопроса паровой энергии как движителя паровозов. И… Лада.

Девушка активно занималась со Светланой Семёновной. Решив не пороть горячку, я оставил на Титову задачу по поиску репетитора по иностранным языкам, а сам устранился от обучения совсем, полностью. Девушка уже вошла в ритм – первые недели были самыми сложными, это все знают. Постепенно я начал привлекать её для работы на меня. Работа Лады пока что была не слишком напряжённой – контролировала траты дома и магазина, присутствовала в доме вместо меня, читала почту и выполняла мелкие функции обычной текучки. Пока шло обучение, времени у неё было не так уж много – половину всего свободного времени Лада закрывала чтением, выполнением "домашних заданий" и заботилась о брате. Хотя и пареньку перепадало уроков от Титовой.

* * *

Дома опять навалились проблемы. Одно утешало – это были мои проблемы, то есть не какого-нибудь дяди Семёнова или Верещагина, а лично мои, нашей группы.

Утро следующего дня ознаменовалось приходом Козлова. Этот энергетический вампир уже, честное слово, в печёнках сидит. Пришёл, улыбается, радуется так, словно его мечта детства осуществилась. Я только и успел, что налить себе чашку кофе, а он уже забежал.

– Кирилл Саныч… – он улыбнулся, – я тут вам принёс на утверждение нашу книгу!

– Вот как, – я совсем скис, – показывайте что ли. Посмотрим, что там у вас.

Козлов положил на мой стол саму книженцию.

Что можно сказать про результат его энтузиазма? Книга, в мягкой обложке, судя по всему – букварь. Надпись так и гласила.

Я полистал, поностальгировал.

– Сами что ли написали?

– Нет. Конечно же, нет, взяли аналоги у Светланы Семёновны и вместе мы переделали букварь.

– То-то я смотрю, что-то знакомое…

Букварь для местных представлял из себя чёрно-белую книгу, процентов на восемьдесят состоящую из иллюстраций. Вернее – из рисунков. Первые страницы, как и положено, были отданы под разные буквы, а дальше – дальше шёл, судя по всему, курс ликбеза. Буквы складывались в простые слова, которые так же были иллюстрированы и так далее, по нарастающей, вплоть до целых просто составленных предложений.

– И? – поднял я взгляд, – ну, допустим, кое-каким словам ты человека научишь. А дальше? Как это сочетается с обычной речью, ведь даже тут, в Архангельске, свой диалект есть.

– Какая разница? – удивился Козлов, – это же базовый курс.

– А разница в том, что люди после такого обучения быстро забудут грамоту. Или, если не забудут, нескоро смогут понять твой язык, он по своей сути, построению предложений и стилю речи отличается сильно. Вспомни хотя бы цитаты Петра первого. Простота, доведённая до маразма, даже в государственных документах.

– Ерунда, кто-то же должен это всё изменить? Стиль речи не слишком то и отличается.

– Ладно, даю добро. Никаких футуризмов, вроде бы, не заметил. Печатай свои книги. Сколько сможешь за день сделать?

– Около трёх сотен. Пока что сделал пятьдесят штук, дальше будет больше.

– Вот, займись подарками. И посмотри, что бы твои подарки не канули в лету.

Козлов заверил меня в том, что всё будет зашибись, и тут же отправился в город, в народ.

Я же, проснувшись окончательно, только вздохнул – энтузиазм одних людей, вместе с пофигизмом других – переваривается трудно.

Повздыхав, я пошёл к полке и, взяв оттуда документы, принялся читать. Саня наконец сделал всё, что от него просили и даже больше – втроём они подготовили массовую телегу, сиречь отчёт-жалоба о том, как прекрасны-распрекрасны паровозы и железные дороги. И ходить они могли под любым топливом, и не требовали распространения принципиально невозможных технологий, и создаваться могли даже при нынешнем уровне развития технологий, и даже надёжностью обладали более высокой, чем любые другие виды транспорта.

Документ был оформлен в виде инженерного доклада, с примерами, иллюстрациями, и прочим. К примеру, были случаи, когда паровозы топили сушёной рыбой, в войну. Это уже верх всеядности. Суть же документа, похожего на хвалебную оду паровозу сводилась к тому, что железка нужна нам для развития самой страны, для развития своей торговой империи… так и написал, "торговой империи"! Для развития, промышленных транспортировок, для пассажирских перевозок и для многого другого. Предлагали построить простую как три рубля и дешёвую, быстровозводимую УЖД. Узкоколейку. УЖД есть та же дорога, только в меньшем масштабе – меньше паровозы, меньше вагоны, колея, и так далее. Но свою роль она выполнить может не хуже любой другой железки – многие тяжёлые транспортировки просто невозможно выполнить при помощи автомобильного и даже гусеничного транспорта, а жрут они бензин и соляру, а не уголь и поленья.

Особо долго я залипал на фотографиях паровозов. Понял, инженеров сильно зацепила тема. Слишком уж они ударились в паропанк и тому подобное – прямо таки на месте усидеть не могут, дай что-нибудь паровое построить. Стоило мне только дать зелёный свет, понеслось. Согласно приведённым данным, запасы ходовых паровозов в России стремительно уменьшаются, поэтому дальше ждать нельзя – через пять лет и то, что ещё на ходу станет достоянием истории. При том, что никакого альтернативного безнефтяного экстренного транспорта нам промышленность так и не смогла дать. Электровозы не в счёт – любой адекватный противник, атакуя, в первую очередь лишит врага крупных электростанций, чего бы это ни стоило.

Но ладно, а мне то, как руководителю, что с этим делать?

В думах я и провёл всё утро, но решение так и не нашёл. Взять хотя бы объективные проблемы железнодорожного сообщения – отсутствие грамотного обслуживающего персонала и огромные расстояния. Где-нибудь в Европе этот проект можно было начинать – стран много, железнодорожная ветка в сотню миль могла бы быть прекрасным начинанием, но не в России, где расстояния измеряются не иначе как сотнями километров. Однако, проблем у технарей было выше крыши и без этого – им предстояло много, много работы, а тратить время на журавля в небе… Хотя, если выделить транспортную часть в отдельное направление и назначить главного – можно даже попытаться убить двух зайцев одним выстрелом – и технари угомонятся, и желаемое будет получено.

Тяжко вздохнув, я направил свои стопы к Верещагину, в Африку.

У горняков, казалось, ничего не меняется. Первоначальные пробы они взяли и приступили к серьёзному строительству. Работали как по военному графику – круглосуточно. Даже ночью работы не прекращались. Людей было в достатке и работы хватало всем – чернорабочих, однако было минимум – даже по относительно мелкому делу предпочитали гонять технику, чем ручным трудом, пусть даже выигрыш во времени был совсем мал. Путейцы в ЮАР были, причём были достаточно компетентные и хорошо оборудованы.

Верещагина на месте не было, он "в кустах", но секретарь подсказал, где мне найти инженеров-путейцев. Были они, как ни удивительно, военные, не гражданские, офис путепрокладчиков уж очень напоминал полевой командный пункт, находился он в двадцати километрах на юг, на самом краю первой зоны. Пришлось мотаться за машиной, что бы не "наслаждаться" прогулкой под африканским солнышком.

Найти их оказалось проще, чем я предполагал – просто ехать вдоль дороги, рано или поздно наткнёмся на временный офис. На этот раз мне повезло – начальник был на месте.

– Утро доброе, – я вошёл в "штаб", – кто тут Данилов?

– Я Данилов, – отозвался мужчина. Я осмотрел его – классический рабочий – косая сажень в плечах, короткий ёжик волос, ручищи такие, что ему можно на медведя и с голыми руками ходить – так даже убойней будет. И взгляд соответствует.

– Я Синкерович Кирилл. У меня к вам кое-какие вопросы.

– Проходи, – он махнул рукой, приглашая меня зайти. Штаб расположился в КУНГе, смонтированном на шишиге. Внутри зато было прохладно – а большего мне и не нужно.

Я сел напротив него:

– Есть у меня к вам кое-какие вопросы, если, конечно, у вас есть время…

– Пока есть. Что там? – он по деловому спешил, но я в отличии от него не торопился.

– Я, собственно, из Архангельска, руковожу отдельной группой. Правда, кое в чём мы с вами пересекаемся…

– Стоп, а там то что? В смысле, в Архангельске? Нефть нашли?

– Ну зачем же сразу нефть, – махнул я рукой, – мы занимаемся полноценной работой в рамках того времени, в котором находимся, а не просто прибежать, захватить, отправить домой захваченное… Дело, собственно, в другом, – я протянул ему Санину "телегу", – тут одна группа товарищей уверяет меня, что нам очень и очень понадобится железнодорожный транспорт…

– Ща, погоди, – Данилов забрал у меня папку и начал чтение.

Я его не тревожил. Что бы прочесть всю пространную телегу, товарищу данилову понадобилось десять минут. После чего он закрыл папку и поднял взгляд на меня:

– Так, это я понял. Интересное кино, решили себя почувствовать первопроходцами железных дорог. А к нам то это каким боком относится?

– Прямым. Кто строить то будет, а? Допустим, местный регион вы обеспечите, ходу обратно, в двадцать первый век у вас нет. И? Куда дальше подадитесь, строители железных дорог?

– Уел, – вздохнул начальник стройки, – понял я тебя. Значит, ещё на вас батрачить будем?

– А вот этого не надо, – возмутился я, – батрачить на меня никто не должен. Не хотите – не проблема.

– Да у нас и выхода то нет, – вздохнул Данилов, – куда нам деться?

– Выше нос, – усмехнулся я, – всё же профессия ваша высокооплачиваема, и в данном времени уникальна. А значит, свою долю уважения вы получите, как и высокие чины в рамках всего железнодорожного направления развития. Будешь топ-менеджером РЖД, или около того, да и ребята твои не останутся без работы и зарплаты, я не поскуплюсь. Для начала хотел у вас узнать несколько деталей…

– Давай, жги, – Данилов ещё раз вздохнул и потянулся к кружке. Судя по всему, с чаем.

– Мы встали в определённый тупик. Любое развитие местной цивилизации цепляется за развитие транспортных способностей. Отсюда один выход – строительство железки. Но как это сделать? Где и как мы можем привлечь местных? Какие планы закладывать?

– Для начала скажу, – перебил он меня, – в целом, вы сделали правильный выбор. Строительство узкоколейки, ввиду низкой нагрузки на неё, намного быстрее и дешевле, и позволяет привлекать местных аборигенов, которые умеют управляться с лопатой и ломом. В среднем, при полном техоснащении, можем ложить по пять километров за смену. Если со всеми работами – километр за смену, двенадцать часов.

– Так. Темпы хорошие. Теперь такой вопрос – паровозами что?

– А что с ними? – пожал плечами путеец, – паровозы как паровозы. Чихтят, пердят, но едут. Правда, техобслуживание нужно намного чаще и сложнее, чем для тепловоза, но всё равно достаточно эффективный вид транспорта.

– И главное, на подножном корме, – кивнул я, – но, как думаешь, возможно проложить ветку здесь, в этом времени?

– Почему бы и нет? – в ответ пожал плечами Данилов, – можем и проложить. Смотря сколько и куда. Мы тут и так уже на бессрочной вахте…

– Ладно, – я, вздохнув, решил, что разговор вот-вот зайдёт в тупик и попытался его оживить, – а если серьёзно, насчёт железнодорожного транспорта. Я не как заказчик спрашиваю, а твои измышления по этому поводу – нужно оно нам реально, или нет? Скажем, между Москвой и Питером, который ещё даже строиться не начал, положить ветку…

– Можно. Только зачем? Питер построится – Москва захолустьем станет…

– Пока что передо мной просто поставили такую проблему. И я, откровенно говоря, понятия не имею, с какой стороны за неё взяться, да и вообще отнёсся к нему скептически. Это ведь даже не эскизный проект, так, мысли вслух.

– Если тебе нужны мысли… – Данилов встал, достал откуда-то карту и карандаш, и начал рисовать: – смотри, – он провёл линию от Москвы до Липецка, через Тулу, – Тула – это Оружейный регион. Далее – Липецк – чернозём. Это еда, – далее линия пошла на запад, – тут у нас Курск. То есть железо, а отсюда ведём на юг… Донбасс – основное топливо металлургии и транспорта – уголь. А от него – два шага до Севастополя – ключа к безопасности всего черноморского побережья и ключевого пункта обороны от Турков. Если бы мне нужно было построить одну дорогу, которая поднимет всю страну, то я бы построил эту. Все стратегические ресурсы в одной ветке – жрачка, железо, уголь, морской порт. А если это же соединить с Питером – ещё и торговать можно.

– Сколько это в километрах будет?

– Полторы тысячи примерно. Не так важно, – отмахнулся Данилов, – важно так же и то, что обслуживать такую дорогу мы не можем физически. Даже с привлечением местных пентюхов, нужно около тысячи спецов, только на обслуживание дороги и её нужд.

– Понятно, – вздохнул я, – однако Курск обязателен к освоению. Донбасс тоже, а значит эти два пункта соединить придётся обязательно. Руду и Уголь на лошадях таскать – себе дороже.

– Как знаешь, – пожал плечами Данилов, – тут пятьсот километров пути примерно. Это намного проще обслуживать, но тоже те же проблемы…

– Понятно, – я вздохнул, – нахрапом этот вопрос мы не решим. Такое дело вообще лучше не торопить, придёт время – построим. А пока что перед нами стоят чисто утилитарные задачи – обеспечить транспортом лесоповал. А дорога… да, в порядке второй-третьей необходимости.

– Ладно, – Данилов поставил кружку, – на лесоповале, рельсы положить – ерунда. Сколько там километров?

– Немного. Десятка два.

– Тьфу ты, – чуть было не сплюнул путеец, – и всего-то?

– Это же только начало, – пожал я плечами, – дальше – больше.

Данилов взял бумагу и ручку, и начал составлять смету. Помимо рельс и шпал, судя по количеству пунктов, нужно было ещё много чего – крепёж, материалы для земляных работ. Всего список состоял из двух десятков пунктов. После того, как Данилов записал, он протянул мне листок:

– Вот, тут всё, что нужно. Срок я тебе назову – где-то месяц, если работать одной бригадой, а уж если ещё попросишь нам людей в помощь, вообще буду обязан.

– Поговорю, – пообещал я, – обязательно поговорю. В таком случае, до встречи.

Хотя в целом, посыл в докладе наших инженеров был правильный, выводы, к которым они пришли, ошибочные. Строительство дорог, паровозы, и так далее… год как вообще мы сюда провалились – а они уже разогнались… Придётся обломать. Однако? для лесоповала всё же железка пригодится, чисто в качестве пилотного проекта. И то, рентабельной она будет, только в случае, если они увеличат темпы валки леса раз в пять. Сейчас главной была другая тема – военная. На базу было страшно зайти – там шли финальные сборы для отправления наших в Москву. Транспорт уже был приготовлен – шесть грузовиков-тягачей и прицепы к ним. Андрей уже был предупреждён и на окраине Москвы забронировано жильё – дом с большим двором. В таком можно развернуть лагерь, в котором и будут жить солдаты, пока не придёт их время.

Транспортировка – процесс небыстрый и не лёгкий – тут мне тоже предстояло побыть шофёром грузовика. Вообще, состав автоколонны получился следующий – головным был Сергей, разведчик, его сменщик – Олег, вторая машина – Гунин и Разумов, наш пилот, третья тачка – я и Богданов, четвёртые – Титов и Саня, пятые – Игорь и Козлов, Шестые – Двое из ребят Ежова. Везли мы по два двухосных прицепа каждый – в сами кузова машин нагрузили что потяжелее, а прицепы максимально облегчили, составляя автопоезд. Итого вышел один штабной КУНГ, восемь прицепов с людьми, по десять-двенадцать человек в каждом, пять грузовых, с припасами и оружием, и ещё к последней машине прицепили нашу карету, заблокировав её руль, последними шли тыловые грузы – полевая кухня, санитарный КУНГ.

Выезд был назначен на семнадцатое мая, которое пришло очень скоро. Время действительно пролетело мгновенно, и пора было уже выдвигаться. Нерешёнными осталась куча вопросов – в том числе и судьба железных дорог. Выезжали в семь утра, ещё только-только были утренние сумерки. Я прибыл на базу ровно в назначенное время, оставив вместо себя Прошу и Ладу. Эти двое уже достаточно разбираются в делах, что бы потянуть хозяйство.

Утром на базе было столпотворение – машины выстроили рядком на плацу, солдаты бегали туда-сюда, проверяя, всё ли взяли, кое-где попадались и наши. Я в этот бедлам въехал с чувством, что на меня никто даже внимания не обратил – все были заняты делом.

Гаубицы стояли в ангаре – Гунин, судя по всему, решил их не брать. Зато оружие вычищали со склада полностью – каждому солдату по пистолету вместо сабли, винтовки были только у десятка человек, остальные были только с пистолетами. Артиллеристы.

Я продолжил наблюдать за этим бедламом и, подумав, отошёл в сторону – в сторону мастерской. Да и вонь стояла та ещё – машины то были заведены.

Оставив этих торопыг, я зашёл в мастерскую – там было хотя бы тихо и уютно. Боря был в наличии – он с нами не ехал.

– Кирилсаныч? – обернулся он на звук двери, – утро доброе.

– И тебе, – я прошёл к нему, – чем заняты?

– Да всё тем же, чем и всегда. Решили отправить пробную партию наших движков в Москву, для служебного пользования. Электрогенератор, насос, и так далее…

– О как, – я подошёл ближе, посмотрев на его работу – станок вытачивал какую-то деталь.

– Это золотник будущей машины, мы тут провели кое-какие модернизации.

– Какие именно? – заинтересовался я, – что-то важное?

– Не очень то. Вот, тут первые результаты, – он махнул рукой в сторону угла ангара, где были сложены несколько объектов, – думаю, вам понравится.

Я подошёл ближе – на проверку объекты оказались паровыми двигателями. И они сильно отличались от "пар-1".

– Это же "Пар-2"?

– Не совсем, скорее переконфигурированный пар-1. Мощность мы снизили до тридцати лошадей, зато намного меньше потребление, жрать теперь он может и древесную стружку, и мелко наколотые дрова. Топливозагрузчик с архимедовым винтом лучше всего работает с углём, поэтому в данном варианте мы использовали пеллеты, это такие гранулы из прессованных опилок. Эффективность у них намного выше, чем даже у…

– Стоять! – оборвал я его, – я же ясно сказал, топливо – дерево.

– Но пеллеты это тоже дерево, – возмутился он.

– Борь, ты меня огорчаешь. Ну представь, Сибирь, мужики с топорами, и подъёмный кран, которому нужно эти, как их… а где их там взять? На деревьях они не растут.

– Тоже верно, – скис Боря.

– Топливо – поленья. Поленья, чурки, брикеты, что угодно, что можно произвести в лесу при помощи топора и ножовки. Никаких пеллетов, шмеллетов, и так далее.

– Ну хоть евродрова то можно делать? – с надеждой спросил боря.

– Это что за зверь такой? – начал отходить я от внезапной вспышки гнева, – из Европы что ли?

– Примерно, – боря опять стал сам собой, улыбнулся и просветил меня: – это такие брикеты похожие на полено, из спрессованных опилок. Намного эффективнее и экономичнее обычного дерева за счёт более высокой плотности.

– Эти можно. Но учти, если посреди леса они закончатся, нужно что бы была возможность взять топор и нарубить себе ещё топлива.

– Ну, без топливозагрузчика эта машина может и поленьями питаться, не хуже. Уже сделали насос на её основе, перекачивает воду довольно эффективно. Насос современный, а машину вместо бензиновой подсоединили эту, – он кивнул на паровой двигатель. Да, кстати, размером он был примерно с маленький автомобильчик – котёл так и остался цилиндрическим, внизу топка-мангал, а рядом с ним паровые цилиндры и коленвал. В отличии от прошлой машины трубы были вокруг самого котла и топки, цилиндры примыкали вплотную.

– Так, – понятливо кивнул я, – это я понял. Сейчас вопрос о другом. Ты же остаёшься здесь один, практически на всю базу? Ещё деревянщики останутся и караул.

Боря кивнул.

– Тебе к размышлению. Осенью будет большой переезд базы ближе к цивилизации. Скорее всего – к Москве. Тут останется только деревообрабатывающий завод, который расширится ещё больше, до размеров небольшой фабрики. Понятное дело, что топливо мы для них выделим, но лучше всего – работать на собственном топливе. То бишь на газгенах и паровых движках. Вот и подумай, как можно обеспечить большую деревообработку необходимой энергией. Станки на электричестве ужирают куда больше соляры, чем я думал – целыми тоннами им привозим, и один хрен – вылетает в трубу.

– То есть, нужны промышленные машины, как я понимаю?

– Правильно понимаешь. Промышленные машины, при тех условиях, что обслуживающий персонал должен быть минимальный, а надёжность – максимальной. Ладно, теперь задача номер два. Вот эту, – я кивнул на машину перед нами, – погрузить на телегу, то есть прицеп, что бы перевезти нашему доброму другу. Иже с ней – насос для подачи воды в дом, посмотрим, как оно себя на деле зарекомендует.

Боря опять кивнул и я уже начал искать, чем бы нагрузить его. Но – не нашёл.

– Это займёт не так много времени. Что же до механизации… тут я не вижу вообще никаких препятствий. Некоторые станки всё же требуют именно электропитания, без него – можно взять готовый план лесопилки начала двадцатого века, тогда без электричества работали, на пару. И вполне себе справлялись.

– В таком случае… – я задумался на минуту, – в таком случае, посмотри ещё, как можно вообще эти машины применять в рамках текущих технологий. Для нашего использования сделают другие машины, как ты уже знаешь.

Боря кивнул и я решил больше его не терроризировать: – и ради всего святого, не сожги тут ничего. Ну всё, пожалуй, мне пора.

Я покинул технолога и пошёл к нашим баранам… в смысле, процессии.

* * *

Зря всё же я думал, что поездка будет простой и лёгкой. Два прицепа за машиной уже вынуждают ехать медленно. Единственное, что хорошо – дорога относительно хорошая. Но это и понятно – тут ходят караваны из Архангельска в Москву, можно сказать, единственное, что связывает россию с внешним миром. Ехать пришлось достаточно медленно, на хороших, прямых участках караван разгонялся до сорока километров в час, а расстояние между машинами увеличивалось до пятидесяти-семидесяти метров. Если вдруг что – не успеем иначе затормозить. В среднем же, скорость была в районе тридцати километров в час. Ещё мы выигрывали в транспортных возможностях местным видам транспорта – непрерывность движения, но относительная – остановки по десять минут были каждый час, было время сходить в кусты, подышать воздухом, поглазеть на природу. Лес по краям дороги был вырублен – что бы не затесался какой разбойник или зверь. При таких остановках нам ехать не меньше двух дней, а то и больше. Ехать предполагалось с двумя остановками. Собственно, поездка была очень скучной – я сидел за рулём, смотрел вперёд, на грузовой кузов-прицеп другого грузовика. Ничто так не располагает к мыслительному процессу, как выполнение однообразных действий. Вот я и думал, как мне дальше быть и что мне делать. Ведь снимать базу предстоит уже в этом году, листва ещё не опадёт – а мы будем строить полноценную базу, а не эту маленькую, которую соорудили вчетвером. Лесозаготовку тоже придётся убрать и сместить подальше, на чёрные земли, где нет ни начальства, ничего и никого. Желательно – вообще в необитаемый район. Любой вопрос колонизации сталкивается с несколькими препятствиями – и первое из них – людям нужно жильё. Конечно же, дерево – это не тот материал, который можно использовать для долговременных построек, но разворачивать постоянную стройку зачастую нет времени. В данных обстоятельствах у меня не было времени, даже что бы снабдить людей обычными то деревянными домами – вот-вот, только заканчивают строить. Да и то – темпы снизились из-за необходимости работы деревообрабатывающего цеха.

К удивлению наших солдат, ночь не стала препятствием для движения – свет фар разогнал темноту и уралы, оглашая рёвом моторов окрестные леса, пёрли вперёд.

Погода стояла чудесная – поздняя весна или раннее лето, деревья покрылись молодой листвой, вдоль дороги была свежая, молодая трава. Снег уже сошёл полностью – как-то мгновенно. Вот он был, а в конце марта словно бы испарился, за пару недель. Я даже не успел как следует насладиться видами природы, весь в своих делах и заботах. Ночь на лесной дороге тоже была прекрасной – дикие звери, если они и были, вряд ли угрожали нашей процессии, так как машины сами по себе требуют привыкания – с непривычки ревущий почти трёхметровый грузовик с яркими фарами может и напугать. Свежий воздух в кабину поступал через открытое окно – пользоваться кондеем в такую погоду – преступление. Колонна ещё раз остановилась – Сергей сообщил по рации об остановке и мы все вырубили передачу, позволив грузовикам медленно останавливаться естественным ходом. Разве что чуть-чуть подтормаживали. После остановки я, как и те, кто был передо мной, как и те, кто ехал за мной, ждали. Ждали, пока грузовик нашего разведчика, вместе со всеми своими прицепными съедет с дороги.

Место стоянки выбрали достаточно удачное – поляна около дороги, судя по всему, вырубленная и давно заросшая травой. Пришла моя очередь – я свернул и поставил грузовик вдоль обочины, вплотную к переднему. За сидениями был лежак для сменщика, на котором дрых Богданов. Так как время было полуночное, я растолкал его:

– Алексей! Подъём.

– А, – он зашевелился, – уже?

– Уже. Последняя стоянка на моём участке. Дальше ты.

– Понял, – он встал, опираясь на спинки кресел и начал выбираться к нам, сюда.

Я вышел из кабины, с нескрываемым удовольствием – хоть остановки были каждый час, ноги уже отваливались. Круиз-контроля у машины не было. И хорошо ещё, что не "душегубка", то бишь армейский КрАЗ. Солдаты уже спешились и направились к центру поляны. Трястись целый день в не слишком удобном сидении – пытка. Хотя по сравнению с пешим маршем – это ещё нормальное, удобное передвижение. Водители тоже устали хуже некуда – как призраки, шатаясь, направлялись в сторону предполагаемой стоянки. Я и сам выглядел не лучше – всё, что хотелось – пожрать и на боковую. Мы дотопали до поляны. Солдаты оперативно, под командованием Гунина притащили нам стулья и жрачку. Обошлись без сухпая – повар в дорогу наготовил всё, что требовалось – в стандартные пищевые контейнеры, коих у нас на снабжении числилось больше тысячи, напихали всё, что только можно. Повар из моего дома постарался на всю "офицерскую" группу – на ужин было мясо. Если быть точным – картошка, тушёная с мясом и по бутылке пива каждому. После тяжёлого дня, да ещё и около костра, на природе, да ещё и под пиво… короче, если рай и существует, то он здесь. Мы молча набросились на еду. Я, Сергей, Гунин, Титов, Игорь. Рядом были сменщики, но они лишь ленно ковырялись в поданных блюдах и о чём-то болтали.

Под вечер, как ни странно, думалось немного активнее. Скорее это уже сонные фантазии, предшественники снов.

– Игорь, – обратился я к Моряку, как только доел свою порцию, – помнишь, мы с тобой говорили про флот? Ну, что он нам понадобится?

– Помню, – нарушил молчание Игорь, – да, собственно, уже и всё сделал. Даже чертежи нашёл и распечатал, но тут нужна целая группа профессиональных инженеров.

– Зачем? – удивился я, – неужели ещё что-то нужно?

– Материалы, – кивнул Игорь, – понимаешь, те технологии, что применяем мы, даже в деревянном строительстве, сильно отличаются от местных. Некоторые механизмы и вовсе были изобретены в последние года существования парусного флота. Поэтому боевой корабль нужно перепроектировать заново. Нет, мы можем и по местным технологиям построить, но смысл…

– Нет смысла, – кивнул я, – в таком случае нам понадобятся инженеры-корабелы. А много им времени нужно на эту работу?

– Да, чёрт их знает, – пожал плечами Игорь, – вряд ли меньше года. Это же вся силовая схема летит к чертям, учитывая наши технологии и главное – наличие двигателя.

– Значит, флоту быть, – обрадовался я в душе, – инженеров придётся взять сюда. Их работа, без посвящения во все тонкости, вряд ли нам сгодится. Да и лишний раз привлекать к себе внимание… нежелательно.

В разговор вклинился молчавший до того Богданов:

– А что там с железкой?

– То же, что и всегда, Лёш. Почитал я ваш доклад, посоветовался со знающими людьми, меня от идеи строить масштабную железку отговорили. Представь, сколько людей нужно только на обслуживание всего полотна? А для охраны, для промежуточных станций, для всего остального? Это же штат в несколько тысяч человек. А для строительства – сотни экскаваторов, бульдозеров, рабочих, инженеров и монтажников… и это при условии, что саму рельсошпальную решётку привезут в готовом виде.

– Я слышал, в военное время прифронтовые дороги вообще ставили кое-как.

– Я тебе больше скажу, – хмыкнул я, – этот вид транспорта изобрели ещё до нашей эры, в древней Греции. Однако, если мы говорим про фронтовые дороги, то это немного не то. Для постоянной эксплуатации они не пригодны, поэтому их нельзя рассматривать вовсе. Их функции ныне заняли грузовики. Если, конечно, возникнет потребность в перевозках на линию фронта, то да, тогда пойдёт разговор.

– Считаешь, этот вопрос поднят преждевременно? – понурил голову Богданов.

– Не то что бы преждевременно, но просто у нас нет возможности эксплуатировать железку. Это дело не одного года. Хотя "потешную" небольшую дорогу, с низкой нагрузкой на полотно, проложить можно. Обслуживание ей понадобится куда меньше и реже, такое, что бы пара человек справлялась со всеми функциями.

Богданов наконец отстал от меня, но раз уж начал говорить…

– Это всё мелочи жизни. Со временем – утрясутся. Иван? – обратил я на себя внимание столь же усталого Гунина, – у меня другой вопрос, может быть даже не менее важный.

Гунин посмотрел на меня. Он тоже был порядком вымотан переездом, но в отличии от меня, уже не молод. А, ладно, пока все не разошлись…

– Я насчёт оружия. Да, да, знаю, что уже сотню раз ты мне рассказывал. Теперь о другом. У нас наметилась ещё одна проблема – пехоте нужно автоматическое оружие. При всех расчётах, при нынешней огневой мощи они не смогут вести бой с большим количеством противников. Плотность огня не та.

– Ну… – задумался Иван, почесав ухо, – у нас, конечно, кое-какой запас есть, однако что именно нужно? Мощное, или так себе?

– А что в твоих загашниках найдётся в достаточном количестве?

– Ничего. То есть на всех не хватит, а уж если увеличим штат, то вообще придётся закупать.

– Какие варианты есть?

– Вариантов много. Есть хороший пулемёт ДП-27. Старая штука, но цена на него низкая, да и по остальным характеристикам он подходит. Всё зависит от того, в каких условиях применять и для каких целей. В большинстве случаев ДП будет достаточно. Но это, опять же, зависит от выбранной тактики…

– Позиционно-оборонительная, – ответил я, – конечно, придётся поднапрячь наших инженеров в целом, что бы сделать нужные сооружения, но упор мы в будущем сделаем на фортификацию и огневое сдерживание противника. Просто потому, что у нас нет возможности держать у себя крупную, хорошо вооружённую армию -действовать "в поле" будут наёмники.

– Если так… – задумался Гунин, – если так, то я учту, учту.

Стоянка была окончена – тридцать минут прошли и мы выдвинулись – я на нагретую койку-дальнобойку за спинками кресел, спать.

Никогда ещё не спал так хорошо – грузовик на ходу потряхивает, устал как собака, поел на ночь хорошо… это просто праздник какой-то.

Когда я проснулся, мы стояли. Я вылез, что бы посмотреть, что там такое. Уже рассвело – стояла колонна в каком-то мухосранске.

– Лёш, где мы?

– Радонеж. Московская область.

– О как, – обрадовался я, попутно зевнув, – это радует. Где Андрей нашёл нам пристанище?

– В деревне. В десяти километрах от Воскресенского монастыря, где и придётся работать. Путь не слишком близкий по местным меркам.

– Понятно… – я вылез окончательно, осмотрев место стоянки, – а что стоим?

– Десять минут. Положено. До пункта ещё сотня километров, так что последняя остановка…

Последняя остановка. Солдаты ходили вокруг автоколонны. Изначальный план с пересадкой на лошадей был забракован по мере сборов – у нас нет такого табуна, что бы увезти вместе с собой целую колонну. Стояли мы на этот раз просто на обочине, а не на полянке – лес тут был дикий, подходил почти к самой дороге, так что разным бандитам было редкое раздолье.

Я еле успел сделать свои дела, как пришло время отправляться. Вели колонну снова разведчики.

До пункта назначения доехали без приключений. Разве что к концу поездки прошёл лёгкий грибной дождик, солнце даже не скрывалось за тучами. Местом стоянки была деревня, с виду – самая обыкновенная, без каких-либо отличительных признаков. Две больших улицы, редкие дома, у каждого – свой огородик, в котором и трудились крестьяне.

Приезд автоколонны сопровождался полной, гробовой тишиной – с улиц словно только что как повымело всех. Землю нам сняли в большом, одноэтажном доме, с большим подворьем, огороженном забором. В дом мы въехали с трудом. Этот процесс потребовал всех, кто был, поднять на работы – по одному грузовики въезжали и плотно становились вдоль забора, кузовом во двор. Я тоже завёл машину и, после отцепления всех прицепов, припарковался.

А дальше… дальше работа кипела. Солдаты бегали с ящиками, вынимая и складывая их по размеченному Гуниным плану – несколько человек даже начали собирать палатки. Да и я не остался в стороне – на площади в пару гектаров мы быстро собирали лагерь. Командовали парадом Гунин и Козлов, как военные с опытом установки таких жилплощадей. По местным меркам это происходило чуть ли не мгновенно – сказывалась чисто механическая выучка и наличие матчасти в полном объёме. Палаточный лагерь был довольно уютный по меркам палаточного лагеря вообще.

– Синкерович, – окликнул меня Гунин, – подь сюды. Дело есть, – и уже когда я приблизился, отошёл со мной в сторону, – тут такое дело, нам нужно будет ещё с базы кое-что взять.

– Само собой, – кивнул я, – мне нужна будет большая палатка. Желательно, на отшибе, а там мы и сможем переход устроить.

– Сделаю, – уверенно кивнул военный и пошёл дальше командовать.

Обнос склада базы в долгий ящик не откладывали – надвигалась ночь, нужно было обеспечить лагерь всем необходимым за один день.

Проблема возникла только со сбором леса. Для возведения лагеря одних палаток мало, понадобятся различные деревянные конструкции. Но, к счастью, Гунин, сбегав к нашим лесопильщикам, быстро всё уладил. Будут доски. В портал мы затащили всё это на грузовых тележках, в просторном складском шатре тут же стало тесно.

– Вроде бы всё, – кивнул военный, глядя на наши запасы, – всё есть.

Я устранился от остальной работы. Гунин со товарищи бегал до самой темноты, приводя лагерь в порядок. Когда все устроились на ночлег, ко мне подошли все наши, кроме самого Гунина и Разумова с его БПЛА.

Пришло время возвращаться обратно. На базу мы перешли порталом. Оставались ещё кое-какие мелочи, но не срочные.

Вообще, моя работа в рамках всего этого предприятия была довольно скромной – из всех полезных навыков я обладал только умением пилотировать самолёт, но не более того. Ещё коммерция лежала на мне, но она не относилась непосредственно к нашему движению. Группы действовали чуть ли не автономно друг от друга – я взял на себя только координационные задачи, поэтому глубоко не вникал в действия каждого, но держался в курсе дел всех групп. По опыту и знаниям мне не тягаться с остальными. Поэтому моя работа после того, как план был составлен, утверждён и приведён в действие – минимальна. Я только лишь наблюдал со стороны за ходом операции. Поэтому, после того как Гунин ушёл, разбил лагерь, и так далее, я почувствовал себя за бортом. Ну действительно, что я ещё могу сделать? Люди они уже взрослые, им не до такого юнца, как я. Однако, хандра во всей своей красе появилась. Просто состояние такое – весь мир кажется бегущим мимо, а я стою на месте. Так, словно бы и вовсе не при чём – все всеми делами занимаются и без меня. Даже Саня, мой товарищ по попаданству, нашёл своё призвание – возится с железками и строит планы по мировому господству силой железа и пара.

Все разошлись по своим делам, Техники – в мастерскую, клепать очередную вундермашину, Титов домой. Я остался в ангаре-гараже один и что-то хандра начала подступать. Уж что-что, но от себя такого не ожидал, что бы мне работы было мало. Всем нужна помощь, всем. Гунин устранился из расклада до середины июня, значит, будем заниматься тем, что есть. Вопрос паровой тяги с повестки дня был снят – машины уже в эксплуатации, инженеры в двадцать первом веке занимаются проектированием новой. Книгопечатание – тоже, Козлов пыжится. И пусть пока что это только пустой расход материалов, со временем может понадобиться его опыт и оборудование. Коммерция… коммерция осталась на Проше. Навигация снова была открыта, и в нашу гавань заходят корабли…. И ведь именно в этом проблема – занимаясь всем, я, в то же время, не занимаюсь ничем. Такое ощущение, что я вообще только наблюдатель, а это меня достало до печёнок. Ещё раз зло сплюнув и пнув колесо попавшегося на пути джипа, я двинулся в направлении выхода. Пришло время хотя бы ненадолго заняться чем-то, пусть и даже не столь важным, но с самоотдачей, с заинтересованностью. А чем? Вариантов не так уж и много – либо всерьёз заняться железной дорогой, либо деревообработкой, либо…

Я плюнул на всё это и, взяв машину, поехал в наше время. Генерал, что бы я не ездил каждый раз к нему, оставил мне электронную почту для заказов. Только перебравшись в Торжокский дом и найдя давно не включаемый компьютер, я занялся пересылкой заказов. Ведь помимо них нужно было ещё кое-какое оборудование для деревообработки, кое-какие прибамбасы для Титова, для производства Аспирина… и главное – хочу взять самолёт. Полёты иногда не только полезны для дела, но и для души. Послав список заказов, я тут же позвонил Генералу.

– Слушаю? – отозвался он, – Синкерович?

– Он самый.

– Я вам выслал список заказов.

– Понятно. Ещё что-то?

– Да. Самолёт. Я наконец нашёл подходящий самолёт. "Цессна Корвалис".

– Понятно, – генерал задумался, – у нас он есть?

– Должен быть. Серийно производится. Если что, я могу и сам закупить, только остаётся вопрос с регистрацией…

– Не стоит. Я распоряжусь, тебе доставят.

– Окей. Тогда ещё и расходники и запасные движки для него.

– Сделаем, – генерал отключился.

Скорость выполнения заказов после прихода первой партии золотой руды увеличилась раз в пять. Я тут же отправился порталом в подмосковную базу, на своём форде, и оттуда уже выехал в большой мир. С самолётом мы разобрались, пришло время для ещё одной детали… А именно, транспорт для моей помощницы. Пока что она безлошадная, что сильно ограничивает её применение в практических целях… эх, что-то я о ней уже как о инструменте думаю… Проще говоря, Ладу пора поставить на колёса. Только не "Лада", а там разберёмся. Для этих целей я направился на рынок. Не всё же мне возиться с тяжёлыми машинами, у которых один двигатель весит больше легковушки. Предстояло из макромира перейти в микромир. Ничего серьёзного давать Девушке я не смогу – боюсь, что пострадает. Кто бы там что не выдумывал, Лада была для меня очень ценна и я по своему заботился о ней, стараясь ни в чём не отказывать, но и не балуя. По крайней мере на её вечно замученный учёбой вид я старался не обращать внимание, хотя и хотелось дать девушке выходной, взять остальных, сгонять куда-нибудь на шашлыки или просто на охоту. Но нет, пока рано. Вот разберёмся со стрельцами и можно будет отдохнуть, тем более что Игорь перед сдачей корабля всё нервней и нервней день ото дня.

Вот на рынке я завис. Проблема, в общем-то понятная – с одной стороны, дешёвку, которая посреди дороги встанет, брать не хочу, с другой стороны… мощность тут явно лишняя. Проблема скорости – нельзя пока на хороших скоростях гонять. Но выбор я всё-таки сделал, это квадроцикл "арктиккэт" и… багги. Открытая помесь квадроцикла и машины, со всеми достоинствами и недостатками обоих видов транспорта. Багги был лишь один, а вот квадроцикла я взял два, длясебя тоже. В форд они не помещались, поэтому пришлось ещё раз сгонять на базу и прихватить там солдата с грузовиком. Однако, всё запланированное было сделано, осталось найти саму девочку. Перегнав квадроциклы в Архангельск и поставив багги в гараж, я приступил к настройкам машин. Единственным реально значимым фактором при покупке данных машин был настраиваемый ограничитель скорости. Компьютер, вернее электронный прибабах, который ограничивал скорость движения, при этом не мешая развивать мощность при пробуксовке. Обошёлся для первоначального обучения двадцатью километрами в час, и пошёл искать свою помощницу. Та как раз сидела в моём кабинете, за своим столом и что-то писала в тетради. На моё появление она тут же захлопнула тетрадь и поздоровалась:

– Добрый вечер, Кирилсаныч…

– И тебе не хворать, – я прошёл к своему рабочему месту, сев в кресло, – как учёба?

– Нормально.

– В таком случае, у меня для тебя пренеприятнейшее известие. Надо будет тебя научить ездить на кое-каком транспорте, – я посмотрел на её реакцию, – знаю, что Титова тебя загружает сверх меры, но что поделать… такова жизнь, всегда надо учиться, до самой глубокой старости. Только тогда мир будет всегда интересен и уникален. Давай, собирайся, пойдём.

– Что-то с собой взять?

– Нет, – махнул я рукой, – там всё покажу.

Лада спустилась через минуту и мы пошли на задний двор, где были припаркованы квадроциклы. Первоначальное обучение было относительно безопасным занятием – на скорости в двадцать километров перевернуться проблематично, а двор, за исключением фонарей и прудика, был ровным.

Обучение первоначальное – дело простое. Пояснить, что для чего нужно и как с машиной обходиться. После подробного объяснения, как и что делать, мы оседлали свои машины и Лада, под моим чутким руководством, навернула несколько кругов вокруг двора. Это дело вызвало у неё едва ли не счастье – поначалу она опасалась машины, потом упорно пыталась вести её ровно, а примерно через полчаса накатывания по двору, вроде бы, освоилась. Единственное, что вызывало неудобство – необходимость переодеться в защитную куртку и одеть шлем. Окончательно привыкание прошло через полчаса. Вождение машины или квадроцикла как катание на коньках – даже если раньше никогда этим не занимался, через некоторое время привыкаешь и уже не замечаешь никаких неудобств. Я остановился около дома, Лада припарковалась рядом со мной, после чего, показав ей, как выключать двигатель, я спросил:

– Ну что, освоилась?

– Да! – улыбнулась девушка, – а ещё можно будет?

– Этот квадроцикл твой, – усмехнулся я, – когда хочешь, тогда и катайся. Только есть одно НО, с дороги не съезжай. Это на лошади один чёрт – что по дороге, что по полю, а на квадроцикле, как и любом другом транспорте, нужно очень хорошо уметь водить, что бы проехать по бездорожью.

– Понятно. Честно, не буду съезжать!

– В таком случае, – усмехнулся я, – продолжим обучение после ужина.

Перекусив, мы продолжили веселье. Следующими на очереди были испытания по маневрированию – на улице уже начинались сумерки, но это даже хорошо, полезно. Поставив в качестве буёв пустые бочки из под керосина я устроил Ладе самое лучшее обучение – на практике, при выполнении сложных задач. "Восьмёрку" сделать очень просто, а вот с точной парковкой у девочки не ладилось. Когда уже стемнело окончательно, пришлось продолжить при свете фар. Задачу сначала выполнял я, потом её повторяла Лада – маневрирование задним ходом, разворот после набора скорости, и так далее. Только к ночи всё стихло – предстояла ещё долгая теоретическая часть, по поводу техники безопасности, матчасти, запретов и рекомендаций.

Именно этим я и занялся утром – поднявшись, разбудил Ладу и, перекусив, мы отправились на полигон для дальнейшего обучения. Техника безопасности проста как три рубля – следить за дорогой, не убирать обе руки с руля, вовремя пользоваться фарами и не ехать по неизвестной территории. А если грязь впереди условно-пролазная, то лучше потратить лишний час на объезд участка, чем застрять там окончательно. Всё это девушка подробно записала, после чего я выдал инструкции по поводу техники – как оно работает и куда лезть не надо. Собственно, дальше вопрос только в практике. Ментов на дорогах я тут не видел, так что никаких проблем не предвидится. Оставив Ладу колесить по двору, я, прямо из дома перешёл на перевалочную базу. Именно на неё должны были привезти заказанные самолёты, и если образцы действительно производятся серийно – потороплю. К моему удивлению, уже всё было сделано. Даже учитывая поправку на скорость течения времени, это было быстро. Правда, доставили всего один самолёт. Трёхсот пятидесятый, он же "Corvalis" . Рядом ещё был целый фургон разных прибамбасов для наших техников и аэродромщиков – от колёсных стопоров до сменного двигателя. Не тратя время даром, я перегнал это всё на базу, в гараж, и сообщил по рации радостную новость техникам – теперь у них ещё и самолёт на балансе. Но пришли посмотреть на новинку только Олег и Саня. Эти двое, поздоровавшись, радостно облазили половину самолёта, подёргали за все рукояти, которые только можно и осмотрели всё, что только было.

– Сухой, – заметил Олег, – вот только зачем нам такой самолёт? У него же дальность явно слишком низкая.

– Это лично мой, – хмыкнул я, – ну и займёмся обучением нашего хомяка пилотированию, – кивнул я на Саню. Олег только окинул моего друга скептическим взглядом, на что я пояснил: – это дело, конечно, не быстрое…. А пока – я сам хочу в воздух подняться. Уже года полтора-два не летал, если не считать, конечно, наши перелёты.

– Понятно… – протянул Олег, – себе лично игрушку взял?

– Ну на мои же бабки. Если хочешь, тоже себе можешь какую-нибудь летающую собственность купить.

– У меня зарплата не настолько высокая.

– Нашёл тоже причину, – усмехнулся я, – зарплата – там осталась. А за работу на базе тебе уплачу я, если хочешь. И вообще, ты – пилот? Если да, то будь добр поддерживать свои навыки в соответствующем состоянии. Хоть летающую табуретку, но закажи. Каталог у меня есть.

Олег не ответил, а я, улыбнувшись своим мыслям, пошёл опробовать свою "игрушку". Игрушка мне понравилась с первого взгляда. Неклассическая для цессновских самолётов хорошая эргономика, боковые рукояти, что довольно непривычно, мониторы… между местами пилотов клавиатура и радиостанция. Мне, если честно, больше импонирует классика. Шасси трёхточечное. Заправка и подготовка к вылету продлилась часа два – даже с топливозаправщиком, пришлось ещё облазить весь самолёт и минут двадцать убить на осмотр. Судя по всему, что я увидел, этот самолёт ещё девственный – в воздух либо не поднимался, либо пробыл там недолго. Олег помог мне выкатить машину через портал на аэродром. Так как погода была хорошая, солнечная, ветра шторма не предвиделось, я решил сразу подниматься.

Олег запрыгнул в кабину и мы полетели… Вернее, вырулили на полосу.

– Говорят, управлять им легко…

– Не знаю, – вздохнул Олег, – я на таких не летал.

– А я на МАИшке летал много, – я прибавил газу, и мы начали разбег. Шум, гам, и так далее. Оторвался самолёт легко, скорость тоже набирал очень бодро. Когда набрали километр, откуда открывался наилучший вид, я сбавил газ – стало возможно говорить.

– Да, вид отсюда хороший… – вздохнул Олег, присматривая и за приборами, и по сторонам, как обычно делают это пилоты, неосознанно. Я тоже осмотрелся – база с высоты была похожа на плешь посреди леса. Вдалеке был Архангельск, но он не слишком выделялся, как современные нам города. Привычных ориентиров в виде дорог тоже не было, зато можно было хорошо ориентироваться по рекам, озёрам, заливу и так далее. Дельта Двины вообще хорошо позволяла ориентироваться. Я направил самолёт на северо-запад, на крейсерской скорости – больше трёхсот в час. С полными баками нам хватит дальности, что бы долететь до Берлина, но это тютелька в тютельку, с точностью до десятка километров. Конечно же, такой перелёт занял бы шесть часов и я никогда на него не пойду. Из чувства самосохранения. Летать над морем тоже чревато – только на гидроплане, что бы в случае чего… да, я немного шизанутый, но тут нет спасателей или хотя бы запасных аэродромов. Одномоторный самолёт уже пугал своей одномоторностью.

Первый полёт мы совершили вокруг Архангельска, по широкой дуге, а потом и вовсе я решил побаловаться и направил самолёт над городом. Если с машинами прокатило, то с самолётом – точно не прокатит, местных это должно порядком нервировать. Олег только неодобрительно заметил:

– И зачем?

– Просто так, – я пожал плечами, – почему бы и нет? Пусть привыкают к странностям.

Город в действительности выглядел… убого. Маленькие дома, реденькие улицы, пешеходов вообще не видать с высоты. Дороги – серо-грязного цвета, неровные, явно без какого-либо архитектурного плана застроено. Или с оным, но нарисованным на коленке пьяным плотником. Пролетев над архангельском, я направил машину на аэродром – тут десять минут лететь всего лишь. База показалась на горизонте через три минуты, но заходили мы на посадку все десять – скорость то посадочная далека от крейсерской. Вот приземление такой машины – дело непростое, Олег даже помог мне, врубив реверс в нужный момент, и всё равно остановились мы только у самого края посадочной полосы.

– Ты слишком долго выравнивался. Этот самолёт не так прост, как обычные лёгкие.

– Да, ты прав. Да и Каталина куда проще в управлении, этот же другое дело. Думаю, для обучения придётся посмотреть что-то другое. Хотя скорость и дальность меня устраивают полностью. Надо будет Ладу покатать.

– Ладу? – заинтересовался Олег.

– Моя помощница. Крайне смышлёная юная леди. Ладно, это дела будущего, – я вылез из самолёта, заглушив всё, – давай его затолкаем обратно и займёмся делом.

Этим, собственно говоря, мы и занялись. Самолёт был завезён в ангар, я поставил вместо уголков подвернувшиеся под руку кирпичи под колёса, и мы с Олегом вышли из ангара. Честно говоря, желания сейчас заниматься с саней у меня не было, к тому же я – пилот полусамоучка, поэтому не могу ему во многом помочь.

– Вот что… – вздохнул я, – Олег, у меня для тебя ответственное задание. Справишься – подарю самолёт какой захочешь. Хоть "МиГ".

– Звучит интригующе, – поднял одну бровь Олег, повернувшись ко мне.

– Надо моего друга обучить пилотированию. В достаточной мере, что бы мне не пришлось за него волноваться. Я его знаю, романтик с дурью в голове, немного наивен, но если уж захотел… медицина тут бессильна.

– Понятно. Тяжело было бы без романтиков. Но на этом, – Олег кивнул себе за плечо, – учить нельзя. Тут скорости другие. Нужен простой как топор самолёт с парным управлением.

– Есть что на примете? – я потянулся. За время полёта немного устал сидеть.

– Есть. МАИ-223. Лёгкий в управлении, как детская игрушка. Правда, по дальности он слишком скромен.

– Значит, будет, – выдохнул я, – обеспечу. Можешь начинать теоретическую часть, а там разберёмся. Это дело не на один год, так что можно смело расписывать сане график учёбы.

– Чем-кто кроме лёгких управлять будет?

– Вряд ли. В крайнем случае – чем-то вроде Каталины. Но и это вряд ли.

Олег грустно вздохнул и поплёлся к себе. Заниматься подготовкой к образованию моего легко увлекающегося друга. А то он, Саня, уже надоел, метаться из стороны в сторону – то ему железная дорога ближе, то пилотировать научи, то ещё что-то… Так хоть при деле будет, а когда руки делом заняты, мозгу можно отдохнуть.

Полёт, к счастью, действительно принёс долю успокоения и концентрации. Снял усталость последних дней и настроил на деловой лад. Теперь заняться Ладой и можно будет окунуться с головой в новые дела. Собственно, вернувшись обратно в дом, я заметил, что моя дражайшая помощница вроде бы перестала мучать квадроцикл. Хотя, учитывая, что я отдал за него полтора ляма, замучать его сложно. Припарковав в гараже-конюшне джип, я осмотрел будущее место действия – улицы города. Пока Добрыня не закрыл тяжёлые кованые железные ворота.

Зайдя в дом, я попал в цепкие лапы повара, который чуть ли не силой заставил меня сесть и отобедать нажористым борщом со сметаной, даже сала туда поджарил.

Стоило мне войти в свой кабинет, как пришёл вызов от Богданова.

– Слушаю.

– Кирилл Александрович?

– И тебе не хворать. И хватит уже меня по имени-отчеству. Что у тебя?

– Я к вам, на минутку, заеду?

– Заезжай. Я сейчас в своём кабинете, пока разберусь с кое-какими делами…

– Хорошо.

Что хотел? Непонятно. Пока ждал инженера, успел посмотреть отчёты, аккуратно сшитые ладой и проставленные на полочку в ряд. От ведения цифровой отчётности мы отказались, ввиду использования местных и моего нежелания лезть в их дела. Проша и сам справляется, тем более, что квартальные балансы сходились. Большего мне и не надо.

Как я и ожидал, открытие навигации оживило торговлю, причём сильно, за прошлый месяц было продано только канцелярки на девять тысяч, а это сумма по местным меркам астрономическая. Пользовался спросом и парфюм, и прочие мелочи, но количественно – преобладала бумага. Её покупали намного больше, чем всего остального, бумагу, ручки, чернила.

– Можно? – постучал в дверь Богданов.

– Открыто. Проходи, Лёш, что у тебя? – я оторвался от отчёта и посмотрел на нашего инженера.

– Ну, у меня, к слову, старая песня на новый лад. Я ещё раньше хотел сказать, но искал информацию и составлял проекты. По поводу нашего доклада…

– О железных дорогах? – поднял я бровь, – мы же вроде бы это уже обсудили. Я даже к железнодорожникам сходил.

– И что они сказали?

– Примерно то же, что и я вам, только в более красочных эпитетах. Строить мы ничего не будем – это не просто паровоз, это ещё килотонны стали, тысячи людей, обслуживающих дороги, тонны сжигаемого ежедневно каждым паровозом угля. Или, примерно, вдвое больше дерева. Проще говоря, без индустрии это не имеет смысла. Единственное действительно нужное и рентабельное предприятие в этом деле – ветка соединяющая Курск и Донбасс. Союз угля и стали.

– Разумно, – Богданов потёр шею, – если металл будет в таких количествах, то все вопросы по снабжению отпадут сразу.

– Не спеши, – тяжко вздохнул я, – знаешь, это всё только предположения. Нет, я не собираюсь становиться магнатом, да и до определённого уровня логичней завозить металл и заготовки из него из нашего времени. А тут это пока слишком дорого. Однако, застолбить за собой если не Курск, то хотя бы Магнитогорск – дело не последнее. Тем более я слышал, что его чуть ли не бесплатно подарили первым хозяевам.

– Так оно и было, – кивнул Богданов, – собственно, я по другому делу, – он положил передо мной папку, – в прошлый раз мы не учли потребности и назначения железных дорог, когда предлагали их к постройке. Но у меня есть другая, не менее интересная мысль.

– Валяй.

– Паровой трактор. Слышал о таком?

– Что-то слышал…

– ДВСы вытеснили пар на полях только к тридцатым годам, до этого паровые машины были крайне популярны. Самой популярной можно считать паровой трактор. У парового движителя крайне высокая тяга при низких оборотах, – Лёша перегнулся через стол и открыл папку передо мной.

– Интересное кино, – я полистал предложенные моему вниманию машины. Паровой трактор выглядит как смесь паровоза и современного нам трактора – задние колёса большие, передние маленькие, в остальном же – чисто паровоз.

– Его тяговый класс довольно высок, не смотря на низкую мощность. Последние модели обладали мощностью около ста лошадей, при этом топлива они жрут намного меньше, чем паровоз, даже тендера с собой не возят, всё в танках.

– И что нам это даёт? – поднял я бровь, – как транспорт оно совершенно бесполезно, так как далеко не уедет. На сколько хватает топлива в танках?

– Примерно на два часа работы. При скорости в двадцать километров в час – сорок километров. Но для движения по дорогам есть другие машины, а специализация этой – намного уже. Как я уже сказал, тяга у среднего такого трактора составляет около тонны при пяти километрах в час. Учитывая то, что машина работает по низким оборотам, скорость выше трудно поднять.

– И это нас интересует?

– Как техника, да, – начал пояснять Богданов, – привод может идти к инструменту или любому другому механизму. Лебёдке, насосу, крану… как экскаватору, скажем, этой машине цены нет. Как кран тоже на высоте. Тянуть по стройплощадке тяжёлые булыжники и возы со стройматериалами, лес, кирпичи, поднимать это всё на высоту, выкачивать воду, рыть землю…

– А прожорливость? – предложение Богданова меня крайне заинтересовало.

– При наших возможностях… у "Пар-1" КПД слишком низкий. Машина выигрывает только за счёт качества производства и высокого давления пара. Под это дело нужно будет либо полностью, с нуля проектировать машину, либо взять уже имеющийся проект двадцатых-тридцатых годов и его "творчески переосмыслить", то есть содрать с поправками на наши технологии.

– Интересно, – согласился я, – а такая машина может пройти по русским дорогам? Мостам?

– По дорогам – наверняка. Если засунем хороший понижающий редуктор, то проходимость обеспечена.

– Я тут подсчитал… транспортная скорость войск на марше составляет чуть более одного километра в час. Это со всеми остановками, и с тяганием артиллерии. У конницы этот параметр достигает трёх-четырёх километров в час, так что… будущее у твоей машины есть…

– Да я не о транспорте, – опять вздохнул Богданов, – если нужен транспортный тягач, то это другой разговор. Тут же я говорю именно о трак-то-ре! Тяжёлой и медленной универсальной машине для выполнения различных работ. Скажем, если мы на базе трактора создадим бульдозер? Или экскаватор, кран, и так далее, вплоть до автопоездов.

– Я понял, – я задумался, – знаешь, как компромиссное решение для использования на местных предприятиях… главным образом для подготовки машинистов, технарей и стройки наших предприятий, это может прокатить. Получи и распишись, заказ на лёгкий трактор, – я ткнул в одну из картинок, – вот такой. Только давай без фанатизма относительно мощности и размера, главное, что бы он жрал дрова и не был капризным в обслуживании.

– Параметры – это понятие растяжимое, – вздохнул Богданов, – какую коробку на нём применять? Какие скорости закладывать?

– Транспортную, без нагрузки или с лёгким грузом, до тонны, в районе десяти-пятнадцати километров в час и рабочую в два-три километра в час, но с хорошей тягой. Ориентируемся на местное население, поэтому нужна действительно элементарная по техобслуживанию машина.

– Тогда его ещё и заправлять придётся проточной водой, – Вздохнул инженер.

– Если лично нам потребуется тяжёлая машина, всегда есть импортные бульдозеры. В данном же случае мы говорим именно про местного потребителя, то есть использование их в местных стройках и местными людьми. Поэтому если можно упростить – упрости. Конечно же, КПД это не последнее, но и сложные механизмы внутрь не нужны. Попроще…

Проблема Богданова была проста. Живя в благоустроенном мире легко обходить её стороной, но, только попав в царство необустроенное, неиндустриальное, вспоминаешь первым делом – как это всё привести в приличный вид. И первое, что приходит в голову – нужны стройматериалы и оборудование, рабочие и много времени. Нужно работать, работать и работать, а для этого нужны, трактора, бульдозеры и экскаваторы, краны и прочие машины… Только сейчас более-менее начало вырисовываться картина будущего. Паровой трактор – штука вроде бы имевшая свой короткий век с середины девятнадцатого до начала двадцатого веков, но успевшая оставить видный след в истории цивилизации. Потому что сила тяги лошади вряд ли превышает семьдесят килограмм, а у такой машины она может быть в десятки, а то и в сотни раз больше. Трактор вроде белоруса, наше всё, имеет силу тяги чуть больше тонны, а паровой трактор – примерно в этом же районе, или даже больше. Выбранный мной вариант с условным названием "Irma" имел двадцать пять лошадей на полторы тонны веса, а второй, тяжёлый, семьдесят с лишним лошадок на дюжину тонн веса. При этом, что получится у наших инженеров – предугадать не берусь. Одно ясно из приведённой информации – в своё время британцы широко применяли такие машины в военных целях. Сто шестьдесят солдат на специальных повозках вполне вытягивала машина в двадцать-тридцать лошадей. Правда, с соответствующей скоростью, но это уже неизбежное зло. Которое, по сравнению с конным маршем, было просто райскими условиями – машине не нужен отдых. Точнее нужен, но всего по паре часов в день, было бы топливо, а уж ход будет обеспечен. Именно поэтому паровые машины, даже примитивные превосходили лошадей. Лошадь постоянно требует жрать, а машина – только для работы, тяговое усилие у лошади ниже на порядок, а это критично. В папку были подшиты результаты испытания "Рутьера", парового тягача в восемнадцать лошадиных сил, первого в русской армии. Если уж его с его недостатками признали полезным и годным, то нам сам бог велел заняться этим. Вывод напрашивался сам собой – взять чертежи, переработать, произвести, испытать и в серию. Только, когда оно пригодится… ведь для производства нужны будут весьма специфичные мощности.

– Кстати, о производстве. Как ты думаешь такие машины производить? Ведь, как минимум, нужны сложные детали и механизмы…

– Конкретно того, что выдаст в них паровой трактор – редкость. При желании мы можем заказать уже сегодня изготовление деталей по чертежам, и получить почти готовый комплект для сборки через месяц. Другое дело, что эти чертежи сначала понадобится хорошо переделать… да и по многим пунктам они унифицированы с производством паровозов, в конструкции можно широко применять варианты более поздних тракторных и паровозостроительных разработок. Раму, по крайней мере, можно взять от современного трактора.

– Я понял. Так, а если мы привлечём специалистов из двадцать первого века? Отдадим заказ от имени какого-нибудь миллионера, который захотел себе во двор винтажную игрушку, и всё. Тем более что я и есть миллионер, никто даже не пикнет.

– В таком случае, шансы на успех увеличиваются. Профессиональные инженеры по тракторам это уже намного лучше… Да и вообще, отдать это дело на челябинский тракторный, они и могут сделать нам подобные трактора.

– Вот, уже лучше, – я улыбнулся, так как эту проблему можно было с себя снять, – в таком случае, я оставлю это на наших инженеров из Челябинска. Или Белорусов, они тоже неплохо себя зарекомендовали. В крайнем случае – обратимся к американцам, у них опыта больше.

Богданов ушёл от меня, довольный по самую маковку. Честно говоря, я и сам не заметил, когда поддался на уговоры инженера, хотя в них было немаленькое рациональное зерно. У меня на столе осталась папка с фотографиями тракторов-тягачей на пару. Довольно симпатичные машины, тут сказать нечего. Вздохнув, я спрятал её в стол. За окном уже наступили сумерки. Послышалось, как Добрыня открывает дверь и Богданов выезжает обратно на базу на своём джипе. На том и завершился этот день. Но дело его будет жить ещё долго.

* * *

День грядущий приготовил нам не что иное, как… поездку в Москву.

Утром я продрал глаза от громкого рычания мотора за окном. Это оказалась, собственно, Лада, с её новой игрушкой. Вот бы в двадцать первом веке девушки так активно учились водить, цены бы им не было! Пока что её покатушки по двору были абсолютно безопасны и не стоило волноваться, но в будущем… ладно, будущее в будущем. А сейчас, мне было пора съездить в это самое будущее, поговорить про перспективы тракторостроения с нашими суровыми челябинскими инженерами. Позавтракав пирожками и кофе, я убежал в портал, в Торжокскую квартиру.

Именно тут был интернет и главное – телефон работал. Увы и ах, конструкторы располагались в самом ЧТЗ, поэтому предстоял ещё и перелёт до Челябинска. Забронировав билет, я отправился в сторону аэропорта, через перевалочную базу в Подмосковье, отправив на почту список заказов – хотя там были только заказы от меня лично, в том числе и на самолёты "Китёнок". Свои, МАИшные конструкторы были мне известны и, к слову, достаточно профессиональны. Самолёты, конечно, не пользовались большим спросом из-за направленности промышленности на тяжёлую авиацию, из-за моря юридических преград, из-за низкой авиационной культуры среди населения, но несмотря на это, качество машин было достаточно высоким. Если бы ещё и в автопроме было так же – так нет, никогда. Жаль.

Заказав "китёнка", я отправился в Челябинск, на авиарейс. Посреди дороги меня настиг звонок Семёнова.

– Товарищ генерал?

– Синкерович? Давно ты здесь?

– Не особо. Знаю, знаю, что вы за мной посматриваете, но на этот раз я по кое-каким техническим вопросам.

– Понятно, – генерал хмыкнул в трубку, – значит так, понадобится ещё переправка нескольких эшелонов на пункты один и два.

– Эшелоны готовы?

– Пока нет, сегодня к ночи должны быть готовы. А ты где? И куда путь держишь?

– В Челябинск. Самолётом, через пару часов вылетаю.

– Отставить, – насторожился генерал, – самолёт – рискованный вид транспорта. Особенно на внутреннем рейсе, поэтому дуй ко мне, если так надо, полетишь нашим самолётом. Или на машине, это как захочешь.

– Лучше я всё же на поезде. Если коротко – захотелось мне кое-что заказать у челябинских трактористов.

– Заказать ты и в Москве можешь.

– Ну… это как сказать, – я усмехнулся, – мне же именно конструкторы нужны.

– Невелика разница. Короче, давай в Москву, остановись в любой гостинице, а я пока распоряжусь кому надо. Если понадобится, по интернету поговоришь.

– Хорошо, – я вздохнул, – тогда я останавливаюсь в Москве и жду представителей завода. Вернее КБ, а вечерком займёмся нашими грузами.

– Хорошо. Дело то хоть стоящее? Или опять какой-нибудь дурью маетесь?

– Стоящее. Насколько нам понадобятся тяжёлые машины, вы, наверное, сами представляете.

– Представляю, – генерал негромко хмыкнул в трубку, после чего отключился.

Генерал отключился и я продолжил путь до Москвы. Остановился в гостинице в центре Москвы, недалеко и до генерала, и до офисов самых крупных компаний. И вид из окна более чем приличный. Сообщив адрес генералу, я отправился в номер. Смешно сказать, но имея деньги, я ещё ни разу серьёзно ими не пользовался. То есть, не тратил на себя – это стало понятно только после того, как я вошёл в самый шикарный номер, в котором я только был в своей жизни. Хотя, если подумать, на себя то я тратил – личный самолёт мне и моему другу, личная гвардия из хорошо вооружённых солдат… однако, интерьер всё же заставил меня взяться за фотоаппарат. Надо будет потом скопировать его себе в личные покои, в Москве или где там ещё…

Остаток времени до прибытия переговорщика я изучал матчасть относительно предмета разговора. Собственно, вряд ли нам удастся добиться от машины КПД хотя бы в районе десяти процентов, однако всё же это было лучше, чем ничего. Для местных дорог особенно. Меня заинтересовали отчёты испытаний машин в тягании грузов. Удивительно, насколько слабые, восемнадцати-тридцати сильные машинки могли развивать такую огромную тягу. Современные тракторы далеко не все смогут их перетянуть. И ещё более удивительно, что при движении по прямой дороге трактор мог тянуть за собой целый поезд с людьми и боеприпасами. Сто шестьдесят человек, или пару тяжёлых гаубиц… Это, конечно, не восемнадцатисильный "рутьер" царской армии, а нормальный большой тягач. И главное "за" – это хорошая возможность практики для обучения машинистов и техников. Строить железку с нуля – долго, дорго, не рентабельно. Да и её применение подразумевает прокладку железных дорог, что не комильфо в наших условиях. Обученный техсостав и машинисты – уже повысят рентабельность хотя бы до околонулевых величин, а если развивать инфраструктуру и прокладывать экономически важные трассы – то рентабельность уйдёт в плюс. Итого – если разложить проблему на несколько составляющих и заниматься ими в порядке очереди, то она вполне себе может быть решена. Нахрапом… тут я уже слышал справедливую ругань от путейцев.

Переговоры с представителем фирмы не продлились долго. Серьёзно, мы поговорили немного про мои хотелки, мол, я большой любитель стимпанка и прочего парового, захотел себе паровой трактор, по образу, так сказать, и подобию. Современные материалы и технологии, только внешность оставить прежней… Оплату пришлось внести авансом, полтора миллиона евро. На эти деньги ещё предстояло и чертежи получить, и изыскания провести, и построить опытный образец. Представитель, пару раз выбегавший звонить своему начальству, заверил меня, что машина будет готова быстро – уж взять и скопировать, заменив детали на аналогичные по прочности и термо и износостойкости ,из современных материалов, никаких особых сложностей не составит. Однако, на деньги всё же меня развёл. Права на производство я оставил за ЧТЗ, при том условии, что для меня коммерческая наценка будет в разумных пределах десяти процентов. Хотя, честно говоря, с трудом себе представляю, что бы кто-то мог такое купить. Кроме меня, разумеется. Предупредив менеджера о сроках, так как получить работоспособный образец я хотел летом, я пожал ему руку, оставил номер на него, а снял я его на два дня, и ушёл. В целом, переговоры можно считать успешными, учитывая срочность заказа и необходимость освоить в производстве реально работающую машину, а не единичный экспериментальный экземпляр.

Вторым делом на сегодня был… китёнок. Этот самолёт я сразу перегнал в техангар базы, позвав к себе техников. Разумова не было, зато прибежал Олег, Саня, Боря, Лёша. Этот квартет улыбнулся, увидев мой груз. И на несколько часов мы заняли себя подготовкой к полёту – нужно было дать пролететь Олегу, как будущему пилоту-инструктору. К счастью, заправлялся самолёт обычным девяносто пятым бензином. Для корвалиса нужна была "сотка", да и вообще, автомобильное топливо в авиации не прижилось. Исключение, из известных мне, составил разве что движок Ротакс, самый популярный, из-за своей не привередливости к еде. Если можно назвать непривередливостью необходимость заправляться чистым не этилированным девяносто пятым и соответствующими маслами. Заправка самолёта всеми жидкостями, осмотр, заняли ещё два часа, после чего мы выкатили самолёт на взлётную полосу.

– Полетишь? – обратился ко мне разведчик.

– Нет, я лучше тут, на земле. А ты давай, полетай.

– Как знаешь, – он забрался на место пилота и мы все отошли подальше. Техники сгрудились в сторонке, смотря на взлёт самолёта. "Китёнок" оправдал свои ожидания – разбег был маленький, оторвался он легко, скорость особо большую не набирал. Пролетев пару раз на небольшой высоте, Олег пошёл на посадку. Когда самолёт остановился, мы все так же быстро вкатили его в ангар для техники, и я, шепнув, что нашими тракторами занялись, Богданову, ушёл работать.

1 июня 1698 года

Отдача от золотодобычи пошла. Уже пошла – первый транш составил двадцать восемь миллионов долларов с центами. Поскольку государство наше функционирует на относительно прозрачной основе, официально деньги в казну не поступают. Но это только официально – есть же ещё много "негосударственных" фондов, из которых финансируется множество полезных проектов. Вот через такие фонды деньги и поступили на благо родины, но это уже не моя забота – лишь бы процент отстёгивали и не развалили всё к чертям собачьим. Согласно планам добычи, которые я выцыганил у Семёнова, следующие транши будут намного больше, намного. Это была та, первая партия. Однако, деньги я сразу пустил в оборот – часть досталась нашим авиаторам в виде автоцистерны с бензином, расходников, для более частых полётов, часть – строителям, в виде стройматериалов, мебели, и так далее, часть – персоналу. В первую очередь – "колонистам" из двадцать первого века. Хоть они и не могли вернуться в наш век, но заказы оставляли регулярно, на все мелочи, вплоть до нижнего белья. Я просто скидывал файлы на почту закупщика, а дальше – привозил по готовности. Количество работы увеличилось, теперь связь трансвааль-москва держали ежедневно. Я всего лишь открывал портал, на той стороне которого был роутер. А дальше… дальше, получив выход в сеть, не глобальную, а локальную, пересылали отчёты, фотографии, документы, общались по телефонам. Обычно это занимало от силы – десять минут в день – всю информацию сливали в отчётах.

С утра пораньше предоставив группам связь с Москвой, я, с чувством выполненного долга закрыл портал и вышел из дома. На дворе стояло самое что ни на есть прекрасное лето – солнце уже взошло и начало припекать, воздух наполнялся неповторимым ароматом средневекового города, запахами травы, дерева от дома, выхлоп стационарного дизельгенератора дома и вездесущим запахом близкого моря. Потянувшись на крыльце, я не заметил, как подошла Лада.

– Кириллсаныч, к вам гости.

– Кто?

– Батюшка местный.

– А, пойду, встречу. Где он?

– В дом провела.

Я, развернувшись, пошёл на встречу с местным духовенством. К слову, мы мало с ними поддерживали отношения, но всё же, кое-как были знакомы, да и из монастырей нередко заглядывали к нам за новыми канцтоварами.

Поп был особенный, невысокого роста, с бородкой дьячка и худощавый. Сидел поп на диване в гостинной, пил чай из нашего гостевого сервиза и присматривался к окружающей обстановке, если быть точным – к картинам. На моё появление он отреагировал только когда я подошёл к нему ближе. Бросив неодобрительный взгляд на мою помощницу, он встал и приветствовал меня, как положено делать это попам. Перекрестил, я ответил тем же, и только после церемониального приветствия, я сел напротив. Лада, как я её и инструктировал в таких случаях, прикинулась ветошью в углу и не мешала.

– С чем пожаловали, батюшка?

– Поп Инокентий я.

– Меня вы, как я полагаю, знаете. Кирилл.

– Точно, – поп широко улыбнулся, – к тебе я по важному делу, – он скосил глаза на Ладу, но я сделал вид, что ничего в её присутствии нет.

– Слушаю?

– Люди в городе всё чаще обращаются к нам по вашему поводу. Говорят, вы здесь людей честных пугаете своими диковинами, самобеги ваши…

– Кто, простите? – удивился я.

– Повозки самобеглые. И видел же я у вас перед домом одну такую.

– Есть, да, – кивнул я, – а что люди то приходят?

– Так, говорят, никогда не видели раньше, даже теории настроили, что от лукавого всё.

Я только улыбнулся на это. Народ уже автомобилям и кличку, вернее название придумать успел. И довольно неординарное. Надо же, самобеглые повозки…

– Нет, конечно. Изобрёл их мой друг, механик от бога, Саша Синицин. Построил он же, так что никаких лукавых замечено не было.

– Я так и подумал, – кивнул поп, – брешут люди. Однако всё же для порядку нужно ваши изобретения благословить и святой водой окропить, что бы не было потом судов меж людьми…

– О, с этим проблем нет, – я опять усмехнулся, – приходите в любое время, буду благодарен.

– Да у меня всё с собой, – поп достал откуда-то котомку, в которой действительно оказались принадлежности. Кадило, штука, похожая на веник, святая вода. В бутылке, и золотая, хотя скорее позолоченная чаша.

– Тогда – прошу, – я вывел попа через заднюю дверь, мы прошли в гараж. Перед ним как раз стояла одна из машин. Поп приготовил всё, как положено при освящении машин, зачитал какую-то молитву, налил в чашу воду из бутылки и обмакнув в неё венчик, крест-накрест окропил святой водой. После завершения ритуала всё было готово.

– И правду брешут, – повернулся ко мне поп, – ладно, просьбу я исполнил…

– Тогда, приглашаю вас на завтрак. Повар как раз закончил, наверное.

– Буду благодарен, – тут же отозвался поп. Да, пожрать в гостях все любят.

Завтрак был не слишком праздничный для нашего стола – щи да каша. Шутка, салат, запечёная утка, и сёмга. На десерт подали бисквиты и пирог с фруктовым джемом. Ещё зефир, предмет обожания моей помощницы, но его она экспроприировала так, что дотянуться до него никто кроме неё не мог. Помолившись вслух, поп опять что-то там благословил и мы насытились. После чего, довольные и сытые, распрощались. Я на прощание сделал небольшой подарок родной церкви, в виде ещё не поступивших в продажу товаров – ручек, чернил, карандашей и первоклассного мыла с запахом цветов. Этого отгрузил сразу коробку. Довольный приобретением и выполнением задания поп укатил обратно – передвигался он на экипаже-бричке.

Проводив взглядом пылившего по дороге конюха, я повернулся к помощнице:

– Лада, собирайся, мы займёмся инвентаризацией. И зададим кое-какие вопросы нашим специалистам.

Девушка кивнула и мы выдвинулись. К её удовольствию, путь наш дальнейший прошёл на квадроциклах – я не отказал себе в удовольствии в такой прекрасный день прокатиться верхом на стальном коне. Особенно хорошо за городом – тепло и уютно. После безжалостного рейда Гунина и дальнейшей расправой над бандитами в окрестностях стало относительно безопасно. Относительно – потому что сеть осведомителей Андрея давала кое-какую ценную информацию, дальше действовал Гунин и разведчики. Татей из низов мы просто сдавали в разбойничий приказ, до этого напугав до смерти – кололись все. Не всех, правда, удавалось запугать, но после предьявления компромата по старой схеме – "всё свалили на тебя", кололись. Но этим я не занимался, мне даже не отчитывались о проделанной работе – все документы касательно походов по бандитам просто лежали в сейфе.

Проехав к нашей родной базе, пройдя КПП, мы двинулись на наших квадроциклах в направлении ангара и завели машины в него. Обилие самой разной техники, вплоть до самолётов, привело девушку в восторг – она было хотела засыпать меня вопросами, что явно читалось на её лице, но так и не задала их. Потом расскажу.

У нас вырисовалась проблема. Корни её лежат в административном поле, но результат – в гараже. Проблема следующая – слишком большое количество не унифицированной и не используемой техники. Действительно, за последнее время мы легко покупали и использовали самые разные машины, но большая их часть стала просто не нужна после выполнения своей задачи. Поддерживать же её в состоянии, боеготовности номер два – проблема. Поэтому я взял на себя первую цель – привести всю неиспользуемую технику "к единому знаменателю". Иначе говоря, убрать то, что не нужно, частично сдать на опыты, частично – распределить по хозяйству, что бы она работала, а частично – законсервировать. Нужно было так же унифицировать образцы – слишком большое количество разных машин тоже вредно, оно создаёт нам определённые проблемы, которые и не дают спать ремонтникам.

Задавшись этой благой целью, вооружившись карандашом и бумагой, я пошёл по гаражу вместе с Ладой, которая больше осматривала машины, нежели помогала. Выписывание всех образцов заставило меня схватиться за голову. Тракторы – две штуки, один колёсный "труженик села", беларус восьмидесятый, второй – старая гусеничная развалина ДТ-75, пригнанный Гуниным. Лебединой песней его стала уборка снега, для чего он был явно избыточно мощным, а гусеничный ход отнюдь не помогал ему в этой работе. Автотранспорт – гусеничный вездеход "Ухтыш". Ухтышёп, какая бесполезная штука! По нашему "бездорожью" и без гусениц можно было легко проехать. Гунин его использовал для буксировки гаубицы на первых порах, но недолго, потом этот вездеход гоняли на охоту и осмотр местности – опять его проходимость была избыточна. Зачем он нам? Вычёркиваем. Дальше – снегоходы. Три совершенно разных модели. Две из них вычеркнем – оставим только ту модель, которую выбрал я, то есть золотую середину. Есть и то, что я не трогал – склад надувных лодок и моторов к ним, их в своё время постоянно использовали для доставки личного состава к месту учений. Да и для рыбалки тоже подойдёт хорошо. Были ещё генераторы – несколько однотипных компактных бензогенераторов. Это, как я понял, на случай аварийного питания или вообще на всякий пожарный. Были тут и аккумуляторы, и всё прочее. Но, как я уже решил, часть техники просто на запчасти или для экспериментов отправится в мастерскую.

И ведь всё это – из-за разброда в командовании. Чёткой иерархической структуры нет, вот мы и пожинаем плоды в виде лишних расходов на покупку чего-то, что не используется в дальнейшем, или просто стало ненужным.

Выписав все наименования ненужного, я вызвал по рации наших технарей. Увы, они в своей мастерской далеко не всегда. Саня с Олегом заняли один из домов, которые уже построили строители и там занимались теоретической частью дела пилотирования. И слава богу, было у них занятие. Зато пришёл Богданов, который дежурил в мастерской денно и нощно.

– Кирилл, что ты тут?

– Что бы вот. И тебе привет, Лёш, – я пожал ему руку и, пока он озирался в поисках предмета, привлёкшего мой интерес, или просто чего-нибудь новенького, я взял у Лады список и сунул его Богданову: – Лёш, у нас из-за разброда скопилось много всякого хлама, который не используется. Посмотри, нужно будет либо отвезти его обратно, либо просто в мастерскую, на запчасти.

– Так, что тут у тебя… – он взял список и пролистал его, – ну с тракторами понятно, а вездеход чем тебе не угодил?

– Не используется. То есть совсем, его функции взяли частично лёгкие машины, частично более тяжёлые, а этот… кому-то он нужен?

– В хозяйстве сгодится.

– Давай без этого, – я покачал головой, – у нас не личное хозяйство, если что-то сломается, мне бегать за запчастями? И кто чинить будет? Если так нужен вездеход, закажи штук пять, сразу. А одиночные образцы вообще следует ликвидировать.

– Понятно. Ну, тогда он действительно не нужен. Снегоходы… так, вроде бы всё. А куда мне списанные образцы девать?

– Возьми себе в мастерскую. Может, сделаешь из них что-нибудь полезное, может на запчасти разберёшь… это уже не так принципиально. Главное – что бы глаза не мозолили и места на складе не занимали, уже и так теснимся как можем.

– Понял, тогда я их забираю?

Я кивнул в ответ и Лёша забрал свою технику. Своим ходом отогнал в соседний ангар-мастерскую, тракторы вообще поставил рядом, а вездеход забрал внутрь. На этом моя ревизия была закончена, теперь нужно было сообщить всем "радостную" новость.

– Лад, давай, говори что хотела? – повернулся я к следующей за мной, как тень, девушке.

– Кирилсаныч, а что это за "трактор"?

– Это… в общем, большая и тяжёлая универсальная машина. Хорошо работает в поле и на неё можно разное оборудование навесить.

Лада вряд ли поняла моё объяснение, но больше вопросов не задавала. Мы из гаража и я решил ещё кое за чем сходить. Всё дело в том, что через пару недель начнётся большой замес со стрельцами – это требовало уделитьвнимание и Гунину. Информация от Андрея гласит, что скоро начнётся махач. Участвовать в нём будут профи, ну а нам, тыловым крысам остаётся только заниматься обеспечением.

Пока выдалось время и я на базе, я двинулся в направлении строек. Не последнее дело, можно даже сказать, первое, занимали проблемы размещения людей. Всего на данный момент были готовы три дома, и ещё пять – в процессе строительства. Мы выдвинулись на стройплощадку, как раз посмотреть, чего тут делается. А делалось тут много, по крайней мере, строители уже приступили к работе. Четвёртый дом собирался в данный момент – около него лежали стопки больших брусков, с размеченными торцами, которые строители поднимали краном и после прокладки уплотнителя, смазывания дерева какой-то дурно пахнущей гадостью, собирали этот конструктор. Постепенно и четвёртый дом начал собираться. Первые три выглядели, даже по меркам Архангельска, необычно. Особенностью домостроя в этом времени являлось то, что не была развита архитектура во всех её проявлениях – интерьеры и экстерьеры не были так же хорошо продуманы, как в более позднее время. Соответственно, дом работы архитекторов и инженеров выглядел куда более привлекательным – аккуратным, стройным, пропорциональным, крепким. Большая площадь остекления и лоджия так же выбивались из классического стиля, плюс дом не был изуродован пристройками – даже крыльцо было утоплено, поэтому никаких выступающих элементов, кроме лестницы, не наблюдалось. Дерево, прошедшее через станок тоже было ровным и аккуратным, хотя это негативно сказывалось на долговечности, внешность облагородилась.

Я осмотрел первые три жилища. Они все были сделаны по разным проектам – первый – двухквартирный дом с большими окнами, двумя верандами с двух сторон. Симметричный.

Второй – двухэтажный дом, с одним большим крыльцом, лоджией и сенями, он на вид имел не меньше трёхсот квадратных метров, по полторы сотни на этаж. А третий – опять симметричный, небольшая лестница вела на крыльцо, вытянувшееся на весь фасад, за ним были большие окна, над крыльцом – лоджия вдвое меньшего размера, как раз по ширине крыши. Последний был из цилиндрованного бруса. Поскольку на моё появления рабочие никак не отреагировали, я, вместе с помощницей, осмотрел интерьеры. Довольно симпатично должно получиться когда-нибудь. Что бы до зимы убрать землянки совсем, придётся рано или поздно попросить строителей в бригаду к Ежову, ещё человек тридцать-пятьдесят. А то не справляются со всем объёмом возложенной на них работы. Тяжко вздохнув, я развернулся, – пойдём, Лад, на сегодня мы здесь всё сделали.

Я, конечно, планировал ещё вернуться.

05.06.1698

Привалило счастья, откуда не ждали. Меня вызвали в Москву во время очередного дежурного сеанса связи. Крайне заинтересовавшись, в чём там дело, я тут же вышел через перевалочную базу и, прихватив свой фордик, отправился в город. Однако, встреча была назначена в бизнес-центре, в котором продавали тракторы.

Домчался я туда быстро, обнаружив приличное здание. Перед ним, вместо парковки была стоянка этих самых тракторов – прям как на параде, причём очень приличные на вид, серьёзные машины. Джон Дире, Беларус, ЧТЗ, case, и прочие модели. Встреча планировалась всё с тем же менеджером, с которым я говорил про старые тракторы. Рабочее место у него было здесь. Я с трудом вспомнил его имя – Анатолий. Пройдя внутрь, где были тракторы поменьше, разное навесное оборудование и прочее, я пошёл за продавцом, который, судя по всему, ждал именно меня.

Обычный офис торговой компании – белая плитка под ногами, энергосберегающие лампочки и всякие вывески на стенах, от календарей до плакатов по пожбезопасности.

– Прошу, – продавец отошёл в сторону и дал мне войти в кабинет этого самого Анатолия.

На этот раз менеджер был без пиджака и галстука, сидел за столом и что-то увлечённо читал в папке.

– Кхм… утро доброе, Анатолий?

– День уже, – он оглядел меня, – о, Кирилл Александрович. Я вас ждал.

– Я так и понял, – я прошёл к его столу и сел напротив, – ну так что у вас?

– У меня есть кое-какие новости. Да, новости.

– Не томите, – попросил я, – что-то важное?

– Можно и так сказать. Мы выкупили чертежи нескольких интересующих вас машин, – он полез в стол и, пошуршав бумагой, вытащил папку, – вот тут копии договоров. В Канзасе, как оказалось, есть целое общество владельцев таких машин.

– Вот как…

– И они до сих пор поддерживают их в ходовом состоянии. Есть и другие, но преимущественно в Англии и США.

Интересно выходило:

– И что же потребовало моего вмешательства?

– Пока что меня интересует вот что. Мы можем изготовить эту модель в течении месяца, если не быстрее. Знаете, просто изготовить все детали, не отличающиеся сложностью и технологичностью… за неделю можем поставить данные машины в серию.

– Я понял. А если переработать чертежи?

– В таком случае сроки увеличатся ещё на неделю. Однако, по всему выходит, что итоговая стоимость будет довольно высока.

– Сколько?

– Это зависит от качества металлов, которые мы используем, – тут же начал парить мне менеджер, – однако это не сочетается с вашими, ранее объявленными потребностями. Просто заменить сталь на более прочную – это понятно, у нас, собственно, и нет той, древней, низкокачественной. Мощность этих машин по двадцать две и шестьдесят пять лошадей соответственно, при довольно хорошей тяге на низких оборотах. Вот мы и думаем – что именно нам улучшить? Снабдить их подогревателем воды? Или конденсатором пара? Это усложнит и изменит вид самой машины.

– Понятно. Отменяйте подогреватель, отменяйте конденсатор. Что ещё?

– Система вытяжки. Но тут можно взять систему, использующуюся на поздних паровозах. Остаются ещё десятки мелочей, но… это не так существенно.

– И в чём же конкретно нужен я?

– Если коротко… – менеджер задумался, – если коротко, то нам не понятно, в какую сторону их модернизировать. Помимо современных материалов, конечно.

– Ни в какую, – я пожал плечами, – если бы мне была нужна реально серьёзная рабочая лошадка, то я бы воспользовался другими вашими продуктами. А целью этой является именно выполнение мелких работ, а так же работа чисто как декорация. То есть возьмите ту конструкцию, измените то, что можно поменять в лучшую сторону без кардинальных изменений. Новые, износостойкие и термостойкие металлы, вытяжка, как вы сказали, этого будет достаточно.

– Я понял вас, – кивнул менеджер, – в таком случае, нужно узнать, как, когда и сколько машин вы хотите купить?

– Вот этого я вам совершенно точно не скажу, – я покачал головой, – десяток. А может быть сотню.

– Так не пойдёт, – Анатолий откинулся на спинку кресла, – если вы хотите что бы мы для вас производили некую технику, то давайте сразу обговорим масштабы этого производства. На что нам рассчитывать? Какие ресурсы закладывать?

– Сперва я возьму заказ на десять малых машин, – вздохнул я, – те, что по двадцать лошадей. Это ведь малые?

– Да, относительно других своих собратьев они довольно компактны.

– Вот. Десять малых и три больших. Так же к ним нужно адаптировать навесное оборудование – бульдозерный отвал, кран, щётку для чистки улиц.

– Это возможно, – чуть подумав, ответил менеджер, – но навесное оборудование будет стоить дополнительных денег.

– Сколько будет стоить мне одна такая машина с полным комплектом оборудования?

– Секунду… – менеджер достал из под стола калькулятор, папку и принялся считать. Я не мешал ему. Закончив подсчёты, он повернул ко мне калькулятор, прокомментировав его цифру: – около трёх миллионов за большую машину и миллиона за маленькую. Это при том условии, что мы не будем тратить действительно ценные металлы и сплавы, а сделаем машину из обычных марок стали, с которыми мы работаем на данный момент.

– Хорошо. В таком случае, я не меняю своего заказа. Когда он будет готов?

– Ну… – менеджер задумался, почесав кончик носа, – неделю на работу инженеров по подбору аналогов, неделю на введение в производство и ещё около двух недель на производство и сборку образцов. Всего через месяц, если, конечно, мы бросим ресурсы на эту работу.

– Понял. Оплачу сразу и в полном объёме, – кивнул я, – у вас есть реквизиты банка и организации?

– Конечно, – Анатолия как подменили, он вскочил, порылся в шкафу и достал один из листков, – вот, тут всё есть. Сумма контакта… – он опять сел за стол и принялся ожесточённо рассчитывать на калькуляторе.

– Девятнадцать миллионов, – подсказал ему я, – тогда уж лучше дюжину маленьких. Только две – для опытов. К ним другие требования.

– Какие именно? – заинтересовался Анатолий.

– Одну сделать на гусеничном шасси. Для этого можно взять шасси от какого-либо трактора и поставить на него машину, а вторая – в дорожной модификации. С уменьшенным тяговыми возможностями и увеличенной скоростью, с более развитой подвеской. Можно даже торсионную впаять, или пружинную, это уж как там решат.

– Понятно, – кивнул менеджер, – но опытные работы опять же, не бесплатные. Адаптировать шасси под вашу машину и сделать с нуля новую подвеску…

– Не парь мне тут, – посерьёзнел я, – если это так сложно, мои механики это сделают. Хотя да, за срочность я вам ещё накину денег.

Анатолий сдулся. Однако, молча собрал все необходимые бумаги и я добавил: – ладно, не волнуйся. Будет тебе заказ, только не мешай заводу и инженерам работать. И если кто-то решит забрать наши деньги, будет экономить на труде инженеров и сорвёт сроки… не обессудь, в Белоруссии есть тракторный завод, он тоже может заняться подобной работой.

– Я понял, – кивнул Анатолий, – не волнуйтесь, мы выполним взятые на себя обязательства в срок.

– В таком случае… я вам мешать не буду, работайте.

Менеджер кивнул, и я покинул его кабинет.

15.06.1698

Лагерь под Москвой снимался. Сам лагерь не демонтировали – только собирали все палатки, имущество и вооружение. Складывали всё в грузовики, собираясь уезжать. Я с утра пораньше выехал на подмосковную дорогу, взяв одну из техничек. Вместе со мной поехал Титов, как главврач, Олег и Сергей, просто захотевшие поучаствовать и Саня. Просился, таки посмотреть, как будут убивать стрельцов. Я, конечно, отговаривал его от этой затеи – несмотря на то, что я мирный человек, крови не боюсь. Да и собственно, перед боем редко кто не боится, это надо быть конченным отморозком, а таких у нас не держат. Я так же собирался посмотреть на единственную военную операцию, хотя меня вяло пытался отговорить Олег. Но что поделаешь – хозяин – барин. Я покидал в кузов технички запас различных книг, которые печатал неугомонный и неудержимый Козлов на своей типографии. В последнее время огромной популярностью у казаков пользовался… Толкиен. Сказки этого старого британца серьёзно подрывали боеспособность отряда, так как за неимением других развлечений, солдаты предпочитали проводить целые дни в чтении. Помимо него ещё и прочая макулатура семнадцатого века. Для политинформации нередко использовалась и без того популярная в народе книга Бенедикта Спинозы – "Политический Трактат". Не меньшей популярностью пользовались несерьёзные и просто ироничные романы. Собственно, снабжение солдат чтивом ставилось на третье место – после провизии и боеприпасов. Наша машина пылила по подмосковной дороге, в направлении села. Долго ехать не пришлось – всего пять минут и уже показались первые дома. И автоколонна – гружёные грузовики и прицепленные прицепы. Солдаты копошились, забрасывая на них своё имущество. Бардак в армии – неистребимая вещь, поэтому наше прибытие почти никто и не заметил. Гунин выделялся из толпы народа. Зато в деревеньку прибыл Андрей и последние два разведчика, для работы по профилю. Вся их разведывательная команда собралась вместе и они отошли в сторонку. Титов храпел на заднем сидении, поэтому я остался один, с Саней, сидеть в машине и смотреть, как грузят вещи. Остановились мы на обочине, около деревенского забора.

Ждать предстояло ещё долго…

– Кирилл, как там наши дела? – вдруг спросил Саня, бросив взгляд на Титова, которого на жаре сморило и он похрапывал.

– Ты о чём? – не понял я.

– Да я обо всём, – Саня тоже чуть разложил сидение и сложил руки на груди, – как там Игорь? Я давно от него вестей не слышал, как там со средствами передвижения? А то в последнее время всё сильно затихло. Пошумели-пошумели, да и спустили на тормозах.

– Не так плохо, как ты думаешь, – я последовал примеру друга и тоже развалился на кресле. Тем более, что было ещё довольно далеко до окончания погрузки, – договорился с ЧТЗ о производстве паровых тракторов…

– Что? – Саня удивился, – каких-таких тракторов?

– Ну… это такие паровые машины. Тракторного типа, тягачи. Это если коротко. Обещали наладить серийный выпуск. Десяток машин я уже заказал…

– Ну, так это когда будет, – махнул рукой мой друг, – царь преставится, пока они разберутся.

– Обещали сделать через месяц первые образцы. Хотя тут ты сильно не прав, машина по своей сути крайне простая, можно даже сказать, дубовая, запчасти по чертежам сделать, да изготовить – у них целый завод есть и целое КБ. И собственные проекты, произвести нужное в нужных количествах они смогут очень быстро. Вопрос только стоит в том, что крупную серию, даже три-пять машин в день они будут налаживать годами – тут же нужно интегрировать части в поточную линию…

– Понял. Значит, сделают мало, но быстро. Вручную. И втридорога.

– Около того. А если мы когда-нибудь освоим сборку самим, то скорость производства будет зависеть скорее от нас, чем от них.

– Красиво придумал…

– Придумал это Лёша, я лишь поговорил с кем надо, – всё отрицал я, – и вообще моя хата с краю.

Саня ухмыльнулся и продолжил лениво смотреть на работающих людей.

– А Игорь? Где наш бравый капитан дальнего плавания?

– Хрен его знает. Он только команду набрал и обучает, а недели две назад вообще ушёл в наше время и пропал. Семёнов с ним ещё своего человека отправил. Вместе они принимают на верфях наш корабль.

– Хорошо, – Саня вздохнул, – ты вообще уверен, что нам нужно вмешиваться в ход бунта?

– Лучше бы. А то, знаешь ли, когда ещё представится случай?

Мы замолчали, прерванные храпом Титова. Но он быстро исправился.

Дождавшись, когда закончится бардак отъезда, я вышел к военным. Гунин, кстати, перестал командовать, солдаты разместились в прицепах, разведка заняла места в кабинах грузовиков и колонна выдвинулась по адресу – в монастырь.

Ехать пришлось недолго – по дороге мы сделали приличный крюк, километров десять, и, через полчаса тихого хода колонны, на горизонте показался монастырь.

Заехали в ворота мы быстрее, чем их успели закрыть – прибытие автоколонны определённо стало неожиданностью для местных. В "Комитет по встрече" собралось половина местного духовенства. Чуть было не превратив автоколонну в беспорядочную свалку, мы кое-как зарулили. Правда, это потребовало несколько потратить нервы. Но нам-то было всё равно – мы плелись в техничке в хвосте колонны. Собственно, меня удивило, что никто даже не мешал нам заехать на монастырский двор, представлявший из себя образчик древней фортификации – монастырь-кремль, стены с бойницами, большие ворота… это была небольшая крепость, не иначе. Однако, в ближайшем районе – опорный пункт в обороне и атаке – штурмовать монастырь можно было долго…

Располагался он на маленьком, пологом холмике – можно сказать, что почти что в чистом поле. Колонна потихоньку распределилась по внутреннему двору – машины отвезли налево от входа, за сам храм, поставив все в ряд к крепостной монастырской стене. Последними шли мы – как только я заехал, Саня растолкал Титова, который даже и не думал просыпаться. Припарковав машину поближе к остальным, мы все без команды вылезли. Солдаты спешивались, Гунин тут же начал командовать, а Олег и Сергей, в отличии от их товарищей, подошли ко мне.

– Ну что, Кирилл, что дальше делать собрался?

– Да ничего, – пожал я плечами, – я буду посмотреть, как пройдёт операция. А вы?

– Иван нас попросил помочь с минами. Да и ещё скоро местные подтянутся, в смысле, из Москвы… тогда придётся ещё и с ними объясняться.

– Так, я понял, где Гунин?

Олег только кивнул за плечо. Громогласный голос капитана действительно разносился по двору.

Поскольку я тут, а я это не хрен собачий, говорить с начальством должен тоже я. Что поделать, издержки должности.

Пришлось идти к попам в церковь, благо стояли они кучкой и смотрели на наши войска квадратными глазами. Один даже попробовал меня перекрестить, когда я подходил, но я таки отказался исчезать в языках адского пламени. Вместо этого я улыбнулся и тоже перекрестился, – да не демон, я, не демон! – вспомнил я классиков, – кто тут главный?

Попы переглянулись, но руководитель всё-таки вышел ко мне:

– Архимандрит Никонор, – представился он, – милостью божией настоятель Воскресенского монастыря. А вы кто будете?

– Кирилл Синкерович, а это мои люди, – кивнул я в сторону зоны превращённой в извечный хаос, – мы здесь по делу.

– По какому делу? – вдруг спросил поп поменьше, прятавшийся до того за спиной Никонора.

– Если коротко… есть информация, что стрельцы подняли бунт и хотят захватить ваш монастырь. Из Москвы вчера выступили полки к вашему монастырю, защитить его от бунтовщиков. А мы так, по доброй воле в помощь пришли, помочь подавить бунт.

– От как, – главный прокашлялся, – ежели так, то оставайтесь, – он опасливо покосился на грузовики и солдат, – будем рады вашей помощи.

– В таком случае, сильно вас мы не обременим. Провизия у солдат с собой, разве что воды нет…

– Колодец за монастырским двором, – подсказал второй, тот, который за спиной Никонора прятался.

– В таком случае, вообще не обременим. Людей у нас едва больше сотни.

Попы отошли на поговорить, после чего мне во второй раз было дано добро на размещение в монастыре.

Предстояло нам тут пробыть всего три-четыре дня, однако лагерь солдаты ставили опять – на этот раз уже во дворе монастыря. Он был довольно просторен – от стен до церкви было больше полусотни метров. Вход располагался с юго-восточной стороны, прямо перед главными воротами самого храма. За ним были продолговатые здания-бараки, в которых, судя по всему, и проживали монахи и прочие попы. Стены монастыря представляли из себя русскую классику – мне тут же вспомнилась сцена из фильма "Иван Васильевич меняет профессию", где они убегали от стрельцов по стенам кремля. Абсолютно идентичная картина – стена, высотой с двухэтажный дом, с крышей, под которой был ход. Наружу можно было выглянуть через бойницы, а с внутренней стороны были резные каменные перила. Стены были выбелены, не иначе как известью или краской, справа от центральных ворот была пологая лестница, по которой можно было зайти на стены. Да и пушку затащить тоже.

Я направился в сторону нашего лагеря – он расположился в углу монастыря, в наиболее отдалённой части двора. Пригнали грузовик со штабом-кунгом, однако мне пришлось лично его открыть и подготовить к работе, потому как все остальные были заняты. Гунин вырвался из армейского бардака только через два часа – за это время я успел изучить и карту местности, и карту операции, и даже аэрофотоснимки шагающих к нам мятежников. Однако, как нам известно, придут они через несколько дней.

Палаточный лагерь был виден из небольшого окошка кунга – солдаты быстро поставили своё жилище, раскочегарили полевую кухню, приготовились к подкреплению. Повар занял своё место на кухне, переодически отбиваясь от солдат, желавших урвать что-то пораньше, Гунин уже устал кричать и направился не куда-то, а в штабной Кунг. Заметив мою рожу в окне, он прибавил ходу и зашёл со словами:

– Бардак, хаос, анархия…

– Ты в армии, Иван, да ещё и в походе.

– Да, но… а, плюнь. У тебя чайку не найдётся?

– Найдётся, – улыбнулся я, – сейчас.

Мне пришлось выйти и потратить некоторое время на нахождение и запуск штабного генератора. Стоковый, работающий от автомобильного двигателя использовать – только зря бензин переводить. Пришлось прикатить привезённый и, подключив питание, сбегать за водой и электрочайником. Чай, хоть и был в пакетиках, довольно недурного качества. К сожалению, Ладу я с собой не взял и повара тут не было, а уж гонять кого-то из наших за чаем – обидятся. Поэтому впрягся сам.

Через пять минут я сидел напротив Гунина в кунге и смотрел на закипающий чайник.

– С этим разобрались. Как у тебя?

– Норма. Ну, для похода это и правда нормально, тем более что опыта у людей немного. Завтра будем заниматься пристрелкой наших расчётов.

– А сколько их у тебя вообще? – наконец поинтересовался я, – а то…

– Двадцать пять миномётов, пять снайперов, пять пулемётчиков, и эти, разведчики… у нас ещё мины есть, как раз для таких случаев, монки, вот их и поставим к атаке. Если удастся создать сумятицу, то цель будет достигнута… множь количество стволов на двадцать и получим силу удара – пять сотен мин за минуту. Плюс первые будут дымовыми, плюс монки отработают по передним рядам, плюс снайперы будут стрелять по командирам, плюс… да и так много плюсов.

– Да, страшные у тебя планы. Надеюсь, этого нам хватит.

– Я бы ещё гаубицы взял, для полного разгрома противника… но их тут на такой дистанции не применишь никак.

– Да и хрен с ними, их не для такого боя придумали. Тут именно миномётам работа, а мы давай-ка займёмся личным составом…

– А что ими заниматься? – поднял бровь Иван, разливая чай по стаканам, – посидят пару дней ещё, это в деревне они успели всех местных баб обойти по пять раз, а тут, поди, замолят грехи.

Я только усмехнулся: – нет, я не про то. Я тут вам новые книжки из библиотеки подогнал. Козлов опять развернул бурную деятельность…

– Только не Толкиена! Зараза никак их не отпустит. Читают уже третий месяц подряд, всё никак не угомонятся.

– Ничего, лучше пусть читают книги. Хотя там много чего я привёз, в основном разные романы и классика.

– Тогда ладно, – Иван отхлебнул горячего чая и, блаженно улыбнувшись, спросил, – а что местное начальство? Не против, что мы их территорию заняли?

– Вроде бы не против. Не знаю, с чем это связано, но прогонять нас не стали. Жрать не дадут, вода – в колодце на дворе, вот и вся полезная информация.

– Понятно. Караулы я распорядился выставить на стены, прибытие войск ожидается… семнадцатого. То есть послезавтра. Уже день клонится к концу, поэтому у нас будет только один день для занятия позиций, пристрелки, минирования той стороны, с которой должны будут прийти стрельцы. Это со стороны главного входа. А дальше… дальше видно будет.

– В таком случае, я пожалуй пойду, – я поднялся, – завтра ещё вас навещу.

– Э, а друга своего?

– А он сам напросился на "войну" посмотреть. Вот пусть и похлебает солдатскую похлёбку.

Мы пожали руки и я ушёл в Архангельскую квартиру, прямо из кунга.

Оглавление

Глава 1 О вреде никотина и алкоголя

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7