По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
В давние времена жила в одной деревне добрая старушка. На вид — ни дать ни взять тростинка, но сила в ней была богатырская. И вот чудеса: годы шли, а силы у нее не убывало.
Жила она одна-одинешенька и все по дому сама делала: день-деньской на рисовом поле работала, а по утрам в горы ходила — пни старые для топки корчевала.
Вот как-то раз по осени отправилась старушка в лес, только за пень могучий ухватилась, слышит — кличут ее:
— Бабушка, бабушка, помоги! Лошадь, мешками с рисом груженая, с моста в реку упала! Видит — спешат к ней из деревни люди.
— Лошадь у хороших хозяев с моста не падает, — ответила старушка. — Ладно уж, пособлю. Бросила она вырванный пень и с крестьянами вместе в деревню побежала. Смотрит — барахтается под мостом лошаденка. Прыгнула старушка в воду, подняла лошаденку и на мост поставила.
— Получайте свою лошадь целой-невредимой, — говорит, — да впредь смотрите лучше, когда она по шаткому мостику идет.
Доброй была та старушка. Вот и слышалось кругом: «Выручи, бабушка!», «Помоги, бабушка!».
Кончилась осень. Новый год не за горами. Стали крестьяне к празднику готовиться — рисовые лепешки-моти[1] печь. Во всех домах работа кипит, спорится. Кто пестом рис в ступке отбивает, у кого мельница жужжит-поет. Радостно у людей на душе. Старушка тоже тесто намесила и румяных моти наделала. А потом по соседям отправилась — может, кому помощь нужна: не шуточное дело пестом бить или мельницу крутить — тут сила нужна! Многим помогла старушка — и ей радостно, и людям приятно.
Разнесся звук пестов и мельниц далеко по округе, даже в самой преисподней его услыхали. Сидит в подземном царстве главный министр демонов да прислушивается:
— Что это за странный звук с земли доносится? — спрашивает.
— То крестьяне пестами рис отбивают — к Новому году готовятся, — отвечают ему вельможи. Задумался главный министр и говорит:
— Что-то в этом году мало людей на земле поумирало. А то, бывало, покойному в дорогу столько угощений всяких приготовят! А вот нынче никто нам моти с земли не принесет, как мы будем Новый год встречать?
Вздохнули вельможи — что тут поделаешь? Думал-думал главный министр, где рисовые моти достать, и, наконец, говорит:
— Киньте клич по всей преисподней! Пусть демоны сюда спешат! Дело я для них придумал! Собрались по приказу главного министра демоны, от мала до велика.
— Остались мы в этом году без новогодних моти, — пожаловался им главный министр и приказал: — Отправляйтесь-ка вы на землю и добудьте нам с владыкой преисподней Эммой румяных моти. Негоже без них на праздник остаться!
— Слушаемся, — ответили демоны и тотчас пустились в путь.
Выбрались они на землю и по разным краям разбрелись. Был среди тех демонов один силач, никого ему по силе равного во всей преисподней не было. И случилось так, что попал он как раз в ту деревню, где старушка-богатырша жила.
Поднялся демон на гору, у подножья которой деревня раскинулась, да как закричит:
— Эй, вы, людишки, трепещите! Явился к вам из преисподней демон-силач!
Испугались люди, по домам попрятались.
— Спаси нас, судьба, — молят. Спустился демон в деревню — никого. Пришлось ему в дома стучаться.
— Не бойтесь меня, — говорит, — не трону я вас. Не за этим пришел. Выходите поскорее да моти новогодние выносите!
Удивились люди:
— Зачем тебе моти? Неужели и в преисподней Новый год встречают? А потом спрашивают:
— Как же мы тебе их отдать можем? Ведь праздник скоро, не успеем мы новые приготовить.
— Какое мне дело?! — ответил демон. — Сказано нести, значит, несите!
Стали люди демону рисовые моти выносить, а кто не вышел, к тому демон сам в гости пожаловал. Дошла очередь и до старушки. Заглянул демон к ней в окно, видит — сидит бабка, маленькая-премаленькая, тоненькая-претоненькая.
— Эй ты, старая, — загрохотал демон, — есть у тебя новогодние моти?
— Кто это такой невежливый в чужой дом врывается? — отозвалась старушка.
— Как кто? — не понял демон. — Я же на гору забирался и всем говорил, что я демон-силач из преисподней! Глухая ты, что ли?
— Никакая я не глухая, — обиделась старушка, — и нечего под окном у меня стоять и кричать-надрываться, а то я и впрямь оглохну.
Обомлел демон — никто еще с ним на земле так смело не разговаривал.
— Эй ты, бабка, — снова закричал он, — есть у тебя новогодние моти?
— Откуда у меня могут быть моти? — удивилась старушка. — Нынче неурожай риса был.
— Врешь! — рассвирепел демон. — У всех в деревне — урожай, а у нее одной, видите ли, неурожай!
— Неужто тебе неизвестно, — усмехнулась старушка, — что новогодние моти своими руками готовить надо, а не по чужим дворам силой отнимать? Моих моти ты не получишь, да и все остальные вернешь!
— Ну, это мы еще посмотрим! — засмеялся демон.
Поднялась старушка да поближе к окну подошла. Тут демон ее за руку как схватит! А ручка-то тонюсенькая, только что не прозрачная!
— Ха-ха-ха! — загромыхал демон. — Куда тебе, бабка, со мной тягаться! Стоишь — колышешься. Сломаю тебя, как хилую соломинку!
— Никто меня еще хилой соломинкой не называл! — рассердилась теперь и старушка. — Силу мою узнать хочешь? Давай потягаемся!
— Давай, — согласился демон. — Вот только не придавить бы тебя!
Сказал и руку в окно просунул. Схватила старушка демонову руку да как сожмет! Демон даже поморщился.
— Вижу, что есть у тебя кое-какие силенки, — говорит.
А старушка все сильнее руку демона сжимает. Выступила у того на лбу капелька пота.
— Ну что, демон, так ли я слаба? — спрашивает старушка.
— Нет, не слаба ты, — отвечает демон, а у самого уже слезинка в глазу появилась.
А старушка еще сильнее руку демону сжала. Не зря она каждый день пни старые в лесу корчевала. Это-то потрудней работка будет, чем с демоном состязаться!
Борются старушка с демоном минуту, борются две… А как пять прошло, взмолился демон:
— Подожди, дай передохнуть!
— Чего ждать-то? — ответила старушка. — А отдыхать в преисподней будешь.
Не выдержал тут демон, заплакал:
— Ладно, бабка, победила ты меня. Отпусти руку, а не то и вовсе вырвешь!
— Вот это да! — удивилась старушка. — Сколько лет на свете живу, никогда не видела, чтоб демоны плакали! Надо б и вправду тебя отпустить, а то до дома не доберешься. Оставляй-ка ты наши моти и иди с миром.
Вздохнул демон: что он теперь владыке Эмме скажет? Да только своя жизнь дороже!
Оставил он котомку с новогодними моти под окном у старушки и прочь побрел.
Раздала старушка крестьянам рисовые лепешки и отправились они по домам Новый год встречать.
Примечания
1
Моти (омоти) — блюдо приготовленное из японского риса. Вареный рис помещают в деревянную кадку и очень долго бьют специальной колотушкой (пестом). В результате получается вкуснейшая однородная белая тягучая масса. Если эту массу подсушить, то она может очень долго храниться. После хранения ее держат над огнем, пока она не начнет вздуваться — получается нечто сверхвкусное. Традиционно перед Новым годом, японцы готовят омочи (омоти), придают ему форму нашего каравая, кладут в токонома (своеобразный красный уголок дома) и вешают над ним красивый свиток с благопожеланиями. Съедается новогоднее омочи (омоти) 7 января.
(обратно)
Последние комментарии
8 часов 16 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад