Слепящая тьма [СИ] [Александр В Маркьянов Александр Афанасьев] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Александр Маркьянов (Werewolf) Слепящая тьма Заветы наших отцов # 003

Кто пойдет по следу одинокому

Сильные да смелые головы сложили в поле…

В бою

Мало кто остался в светлой памяти

В трезвом уме да с твердой рукой в строю…

В строю

Солнце мое, взгляни на меня

Моя ладонь превратилась в кулак

И если есть порох — дай огня

Вот так!

В. Цой. Кукушка.

Часть 1

Афганистан, провинция Нуристан Горная гряда, двадцать пять километров от Афгано-пакистанской границы 18 августа 2008 года


— Значит так! — переводя дыхание сказал я — сейчас берете за шиворот этого урода и сваливаете. До точки эксфильтрации пять километров. Рация у вас есть, коды опознания вы знаете, с вертушкой свяжетесь. Пройти эти пять километров надо в максимально быстром темпе — понимаю все — но надо, мужики…

— А вы, товарищ капитан? — сказал кто-то…

— А я остаюсь… — я попытался улыбнуться, но вместо улыбки получилось что-то наподобие звериного оскала — здесь позиция прекрасная, можно не один час духов держать. Ваша задача — закрепиться, обезопасить точку эвакуации, дождаться вертолета, до него еще есть время. Поймите идиоты, что мне одному уйти проще, чем нам восьмерым, да еще с таким грузом. Здесь километрах в двадцати — база международных сил. Туда и пойду.

— Мы остаемся, товарищ капитан. Одному вам духов не сдержать.

— Б…! — я выхватил пистолет, направил на своих бойцов — вы что, совсем страх потеряли!? Мы в боевой обстановке и это приказ, мать вашу! Берете груз и сваливаете, живо! Считаю до трех! Раз!..

Ни говоря ни слова, бойцы оперативной группы «Тень», начали спускаться с перевала. Двое несли груз — связанного по рукам и ногам пожилого человека с длинной седой бородой в простой пуштунской одежде, еще пятеро — рассредоточились в боевом порядке, прикрывая носильщиков, готовые ответить на огонь с любой стороны. Ранены были почти все — но легко, слава Богу, ни одного тяжелого, кого бы пришлось вытаскивать к посадочной площадке на руках. Как бы то ни было — задание мы выполнили. Выполнили, мать вашу!!!

Проводив глазами уходивших бойцов, я начал готовиться к бою. Возможно, последнему… Позиция и в самом деле была хороша — на выходе из ущелья, почти на самом верху неприступной горной гряды, не подойти и не обойти ни с одной стороны. И наверх не взобраться — для этого придется делать крюк не меньше двадцати километров. По таким горам — это сутки, а мне нужно продержаться пару-тройку часов, не больше. Отрезать преследователей от посадочной площадки, создать группе фору по времени. Несколько больших валунов (черт знает, как их сюда занесло) лежали так, что прикрывали стрелка от пуль и гранат с четырех сторон — и в то же время, промежутки между камнями образовывали превосходные, почти естественные бойницы для стрельбы.

Что у меня есть? Винтовка AW Super Magnum калибра.338 Lapua, к ней аж сто семьдесят три патрона. У душков подобного оружия, чтобы мне ответить нет. Двадцать семь я истратил — причем все — по делу. Для предстоящего боя и отрыва от преследования (если повезет) — хватит.

Пистолет-пулемет HK MP7A1 с глушителем и шестью магазинами на сорок патронов каждый. Это — запасное оружие снайпера для ближнего боя. Хотя до ближнего боя доводить нельзя. Нас преследует банда не меньше полутора сотен стволов — причем это не обычные крестьяне, наскоро набранные в горных селениях Пуштунистана как пушечное мясо джихада. Это — лучшие, наиболее опытные бойцы Талибана, в том числе личная охрана Самого. Те, кому удалось остаться в живых после нашего налета. Я прекрасно понимал, что сейчас в этот район стягиваются все наличные силы талибов, которые есть в провинции — и цель у них одна — перехватить, связать боем, не дать уйти живыми ни мне, ни моей группе.

Пистолет Глок 26 с тремя магазинами на десять патронов каждый и легким, коротким, почти невесомым «пилотским» глушителем. Шесть гранат. Это на случай, если все станет уже совсем худо. Оружие последнего шанса. В кармане у меня была еще одна граната — привычка русского спецназа, воевавшего здесь многими годами раньше. Живыми в плен не сдаваться. Не собирался сдаваться и я…

Вот и все.

Что-то тяжелое плюхнулось совсем рядом, я дернулся, доставая пистолет — и увидел Седого. Он залег рядом со мной и сейчас деловито устанавливал свой пулемет к одной из бойниц.

— Какого хрена? — прошипел я — ты что, приказа не слышал? Вали отсюда, да не оглядывайся!

— Пошел ты на…, капитан! — устало сказал он — русские на войне своих не бросают. Русские офицеры — тем более! С операции возвращаются либо все, либо никто — это закон спецназа. И не нам его нарушать.

— Я не русский — напомнил я — и ты это знаешь.

— Ты русский — усмехнулся Седой — у тебя в документах может быть все что угодно написано, но ты все равно русский.

— Какого же хрена ты