Вопрос веры [Сергей Владимирович Чекмаев] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Или вот, например, Первое апреля. Общепринятый День Дурака, день розыгрышей. Его здесь не празднуют - обстановка не та. Шутить в окружении жмуров мало кто способен. Лучше уж дома, если не выпадет твоя смена на первый апрельский день. А вот первого декабря... такое, бывает, творится! Тоже своего рода традиция. Этот день считается профессиональным праздником всех морговских работников. Лет двести назад какое-то известнейшее медицинское светило открыло первый анатомический театр в России. С тех пор и повелось, первое декабря - наше Первое апреля. Жмуры сидят в приемном с дымящимися сигаретами в синих губах, катаются на лифтах, медитируют в позе лотоса на прозекторских столах... Чего только не выдумает мрачная морговская фантазия. Пациентов доводили до инфаркта, сестер и нянечек до истерики. Так что года этак с пятидесятого медицинское начальство старается в этот день устроить выходной. По крайней мере, в больничных моргах. Чтобы поспокойнее было.

- А ты чего припозднился сегодня? Я уж второй раз захожу. Прочитал?

- Да, спасибо. Только я не согласен...

Степан сел на кожаную кушетку, что полгода назад мы еле отбили у приемного покоя. Тогда она была старая и драная, ее из гинекологии выбросили. Мы и наложили лапу - в дежурке на рассыпающихся стульях всю смену не насидишься. Приемное тоже хотело к себе, да мы раньше успели. Подлатали кое-как, санитары со скорой зубоскалили, что на отделку ушло три спины человеческой кожи.

Я скользнул взглядом по кушетке, по истрепанному календарю с очередной японкой в бикини, привычно ухмыльнулся на легендарный плакат, дар ребят из реанимации.

- Чего веселишься, - Степан оглянулся. На плакате четкими трафаретными буковками было выведено: "Уважаемые пациенты! Вставать, ходить, самостоятельно принимать пищу без разрешения лечащего врача категорически запрещается! В экстренных случаях обращайтесь к дежурному медработнику (сестре)". - Ах, это... Хватит уже, поприкалывались, снимать пора. Так чего ты там говоришь - не согласен? Вот как! Тогда угощай.

- Давайте попозже, а? А то я к ночи обещал в онкологию, там тортом заманивали.

- А-а-а, ну твое дело молодое. Лады, подождем, - он прищурился. - Так чем же тебя так старик Мовади достал?

- Ну, вот он там, в одном месте про душу пишет...

Вот такие споры у нас. А что Вы думали: морговики - люди мрачные, тупые, абсолютно без эмоций, только и горазды, что денатурат глушить? Или водку плохую. С трупами, мол, постоянно возятся, где уж тут душевную глубину приобрести. Что б не свихнутся - пьют, до работы, после работы и во время работы... Пьем да, бывает, но, поверьте, не больше Вас. Для тонуса. Больше всего разговариваем, а как еще смену скоротать? Три-пять раз за дежурство скорая приедет, испаритель сходишь проверить, - и полночи нечего делать. Остается только байки травить.

Я, помню, когда еще только начинал, молодой был... только-только восемнадцать стукнуло... всерьез теософией увлекался. Наше время - лихое, хочешь толкование Евангелия читай, хочешь дзен-буддизм грызи, делай обрезание или Коран с Шариатом держи на столе. Ну и около всего этого добра литературы навалом. Мистики, оккультисты, доктора разноцветных магий, а то и просто шарлатаны ... Голову мне основательно задурили, прочел я все это, и вера во мне рухнула. Понял раз и навсегда: никакой души нет, никто человека не создавал. Все это суть деление клеток и нервные импульсы.

С этим небогатым, прямо скажем, запасом я и на работу впервые пришел. На жмуров поначалу насмотрелся так, что, хотите верьте, хотите нет, даже по ночам снились. Все было. И выворачивало поначалу так, что я старался ничего перед работой не есть. Во-первых, запах этот сладковато-тягучий, никаким формалином и хлоркой его не изживешь. Или привезет труповозка двух-трехмесячного утопленника. Взглянешь разок - жить не захочется. Потом пообвык, даже бравировать этим начал.

В коллектив более-менее вписался, с людьми сблизился. Степану вон, на самом деле лет под пятьдесят, солидный такой, представительный даже, Степаном Ильичом сперва представился. А полгода прошло, говорит: зови меня Степаном, Дмитрий, долго, мол, по имени-отчеству.

В моргах так заведено: при вскрытии сначала анатом режет, "мясник" ассистирует, потом "мясник" органы разбирает, раскладывает по банкам, теперь уже анатом ассистирует. На них все работа строится, две шишки в отделении. Степан - наш "мясник", а еще патологоанатом Рюмин. Меж собой мы его иначе как Рюмкой не зовем, а в глаза - по фамилии, он так предпочитает, не знаю уж почему.

Они-то меня и сбили с верного пути. Рюмка - чистой воды материалист. В Бога не верит, когда трупы вскрывает, даже не крестится. А это, надо сказать, у многих расхожая привычка, я тысячу раз замечал. Даже судебные анатомы, что криминальные трупы вскрывают, украдкой нет-нет да и осенят себя знамением. А наш - нет. Я его спросил как-то, почему, мол, так.

- А нет там ничего. Сколько я вскрывал раз - нету. Пустота одна. Тело оно тело и есть - никакой мистики. А в переливающиеся облачка, про которые