Реквием для свидетеля [Олег Игоревич Приходько] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (93) »
Олег Игоревич Приходько Реквием для свидетеля
1
Пробка закатилась куда-то под кровать, лезть искать ее не хотелось — пришлось накрыть горлышко недоеденным кусочком «Лакты». Еще больше не хотелось включать свет. Приглушенные звуки «Похищения из сераля» скрашивали бессонницу. Диск подарила Вера. Кроме тепла постели и запаха розового мыла, в комнате после ее ухода оставалась обида — неизбежная спутница безрассудных отношений. Рассудку Вера предпочитала «логику чувств», о чем и заявила, поставив восклицательный знак хлопком входной двери. Моцарт закурил. В свете зажигалки настырно забелел бланк рецепта, выписанного им собственноручно: 1. Алоизии (до 15 июня) — 5000; 2. Путевки («Экспресс») — 1000; 3. Расходы на отпуск — 500… Если Масличкины ограничатся дифирамбами, в отпуск придется поехать одному. Вера всерьез претендовала на место Констанцы, но вопроса с пропиской, увы, решить не могла: два ее брата-акробата, мать и отчим Сухоруков и так не уживались в двух комнатах. Кроме того, за семнадцать лет, разделивших их судьбы, у Моцарта успела вырасти собственная дочь. Арию испортил телефонный звонок. «Слишком хорошо для наших ушей и ужасно много нот», — усмехнулся Моцарт, вспомнив слова императора. «Я доехала», — всхлипнула в трубку Констанца. Не иначе отставной полковник Сухоруков устроил падчерице концерт. — Спокойной ночи. К своим тридцати девяти он сполна познал цену этой «логике чувств». Одно такое мимолетное увлечение, помноженное на ложное представление о мужской порядочности, вылилось в годы шумного, непрерывного скандала. Когда бы не военком-однокашник, спровадивший его за ящик «Сибирской» в Кабул, они свели бы ребенка в могилу. Моцарт заставил себя встать, распахнул окно. Теплый ветер задрал штору к потолку, закружил по комнате рецепт «эликсира жизни»: 4. «Фолькс» (покраска, фары) — 400; 5. Кв-ра (апрель, май) — 200; 6. Анне — 650; 7. Продукты — 500. Итого: 8250. Неплохо. Но не безнадежно. Расходы на продукты можно сократить. Машину забрать через неделю. Анна приедет после сессии, в крайнем случае, подождет до сентября. За окном отходила ко сну вожделенная столица. Мегаполис ассоциировался со свободой и стоил жертв. Брачный контракт завершится через год постоянной пропиской — едва ли Алоизия станет претендовать на большее. Моцарт лег. Перед мысленным взором его предстала Катя Масличкина. Девочка вообразила себя пушинкой и peшила проверить, как долго она будет порхать над асфальтом двора. Полет с шестого этажа длился две секунды. Больше скрипку в руки она не возьмет. Рыжая Катина мама Наталья Иосифовна пожирала его глазами: «Вы же гений! — давилась фальшивой слезой. — Вы Моцарт!..» В тот момент он готов был включить «Реквием». «У нее было такое чувство легкости, невесомости, — шептал убитый горем отец. — Мы пойдем на все, на любые затраты, вы не думайте!..» Какого птичьего молока не хватало этому юному дарованию? Младое и незнакомое племя успело сформировать свои законы. Жаль, что к пониманию самоценности жизни они приходят незадолго до смерти. Жаль девочку, чем-то она похожа на Анну… Участие Моцарта в судьбе дочери ограничивалось платой за обучение в институте, которую он аккуратно переводил в Екатеринбург вместо алиментов. Он стал оправдывать себя тем, что со временем непременно заберет ее «из Зальцбурга в Вену», что вообще все, содеянное им доселе в жизни, — во благо Анны, и на этом благородном порыве искупления уснул.
Одинаковые стрелки показывали не то час, не то пять минут первого, когда он, нащупав выключатель на шнуре настольной лампы, пошлепал ко входной двери: кто-то, не отпуская, держал кнопку звонка. Моцарт решил, что Сухоруков выставил Веру вон, хотя и для нее подобное нахальство было бы непростительным. — Сейчас, сейчас! — щурясь от резкого люминесцентного света в прихожей, справился он с запорами. На резиновом коврике у порога стоял коренастый парень лет двадцати пяти, подстриженный «ежиком». Взгляд его маленьких цепких глаз пробуравил хозяина, запрыгал по стенам. — Першин? — Допустим. — Одевайтесь. — А в чем, собственно… — Быстрее. Человек втолкнул Моцарта в квартиру, переступил порог. — Повежливее нельзя? — Быстрее, я сказал! Моцарт увидел, что в проеме выросла еще одна фигура. Разглядеть ее не успел — гневная волна подхватила его и бросила на вошедшего, но руки провалились в пустоту, встречный удар в грудь отшвырнул на обувной ящик. — Не успеешь одеться за сорок пять секунд — поедешь в трусах, — не повышая голоса, пообещал коренастый. Судя по его настроению, выбора не оставалось. Впрочем, не было и страха. — Мне нужно умыться. — Не нужно. — Паспорт… — Не понадобится. Подталкивая его в спину, налетчик по-хозяйски выключил свет в прихожей, захлопнул дверь. «Ключи,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (93) »
Последние комментарии
2 часов 2 минут назад
18 часов 6 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 3 часов назад
3 дней 9 часов назад
3 дней 13 часов назад