Человек — одинокая звезда [Пегги Морленд] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (45) »
Пролог
Ранчо Кэрров, Темптэйшн, Техас. 1986 Коуди, силясь разглядеть что-нибудь в темноте сеновала, позвал тихонько: — Рэгги? — и услышал заикающееся, приглушенное: — Я… з-здесь… Проворно вскарабкался по последним ступенькам лестницы, вмиг подлетел к копне сена, где, рыдая, лежала она, и опустился перед ней на колени. — Милая, что ты, что случилось? — Он нежно заключил ее в объятия. — Она их сожгла! — навзрыд плакала Рэгги, в бессильном горе сжимая кулаки у него на груди. — Все, все сожгла! Коуди не стал задавать никаких вопросов — конечно же, он понял, о ком речь. «Она» — это Сьюзен Кэрр, свояченица Рэгги, жена сводного брата. Едва Коуди вошел в сарай и услышал, как наверху, на сеновале, рыдает Рэгги, все стало ясно в одно мгновение: между ней и Сьюзен произошла ссора. Часто, ох, слишком часто — он бы и не думал об этом, но попробуй не думай — заставал он так Рэгги: она заливалась горючими слезами после очередной стычки со Сьюзен. — Что она сожгла? — мягко, осторожно спросил он. — Все-все из маминого сундука! Ее портреты… ее свадебное платье… и… и то, в котором меня крестили… Бедная девочка, она лишилась всего, что напоминало ей о матери… Коуди прижал ее к себе, и ему казалось — боль ее переливается ему в сердце, становится и его болью. — Мне так жаль, Рэгги! Правда, очень, очень жаль! — За что, за что она меня ненавидит? Почему? — беспомощно всхлипывала девушка, а сама так и льнула к нему. — Не знаю, Рэгги… Откуда же мне знать… — бормотал он, пытаясь хоть как-то утешить ее. Наконец слезы иссякли, и она затихла. Он уселся на разбросанном сене и привлек ее к себе на колени. Рэгги котенком свернулась на его теплой груди, впитывая его сочувствие, впитывая утешения, как много-много раз прежде. — Ты — все, что у меня есть, Коуди! — Она дышала горячо, прерывисто. Уж ему-то отлично известно, что такое одиночество. Одинокая звезда — так он называл себя. Коуди крепко обнял ее. — Это не так, дорогая. У тебя есть Харли. Она вырвалась из его объятий и опять заплакала, твердя между рыданиями: — Нет! Нет! Никого, кроме тебя! И вновь внезапно успокоилась, притаилась. Потом прыжком поднялась на ноги и по сену пошла к распахнутой в небо двери сеновала. Призрачный лунный свет обрисовывал ее фигуру, озарял лицо. Она стояла в дверном проеме сложив на груди руки и целую вечность, так показалось Коуди, молчала и вглядывалась в темноту. Подойти бы к ней, говорить, шептать слова утешения… Но сейчас она не поверит ни единому его слову, не воспримет ничего — слишком расстроена. — Ты — все, что у меня есть, Коуди! — повторила она со вздохом. Гнев ее прошел, но в голосе стояли не пролитые еще слезы — новые, другие. — Да-да! И ты все, что мне нужно! Сделай меня своей, Коуди! — горячо прошептала она, повернувшись и протянув к нему руки. Он встал, растерянный, восторженно глядя на нее, не сводя с нее глаз, — он боролся с собой, со своей тягой к ней, с желанием, призывал на помощь свою совесть, чувство ответственности. — Рэгги, мы… не можем… не должны! Ты… ты сама не понимаешь, что говоришь. Тебе только семнадцать, подумай! Ты еще… — Я — женщина! — Она с вызовом подняла подбородок и неверными, дрожащими пальцами расстегнула верхнюю пуговицу блузки. — И я знаю, чего хочу! Хочу и всегда хотела — тебя! Коуди сделал к ней шаг — он обязан ее остановить! Но у него вырвалось лишь бессвязное бормотание: — Рэгги… Рэгги… не смей, не надо… Но она не обращала внимания на его жалкие попытки остановить ее и расстегивала пуговку за пуговкой, пока ее рука не пробежалась по всей длинной блузке. И вот блузка полетела на сено. Коуди остановился — проглотив язык, остолбенев от зрелища ее обнаженной груди, полной и зрелой: как она поднимается и опускается с каждым глубоким, тяжелым вздохом в голубом луче лунного света, проникающего в дверь… — Ну, скажи еще, что не хочешь меня! — дразнила его она, протягивая руку к молнии на джинсах. Не дожидаясь ответа, скинула легкие туфли, стянула джинсы, выпрямилась и гордо подняла голову. — Что же ты?! Попробуй, скажи, что не хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя! Коуди с трудом сглотнул, пытаясь облечь в слова ложь, которой она от него требовала, — и не сумел. Он хочет ее, и давно, уже второй год… Но он старше на целых три года, а значит, мудрее. Он властен над своими чувствами и желаниями. Он знает: надо подождать, пока она войдет в возраст, пока он сам сможет предложить ей побольше того, что у него есть сейчас. Почувствовав его колебания, Рэгги предприняла новую дерзость — сократила дистанцию между ними. Шагнула к нему и, глядя прямо в глаза, приложила руку к его груди. — Я люблю тебя, Коуди! Скажи, что и ты любишь меня! Он отчаянно пытался сохранить самообладание, остаться равнодушным, но ее пальцы прожгли путь к самому сердцу, смяли его решимость. Он обнял ее и прижал к себе. Разве мог он устоять? — Я люблю тебя,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (45) »
Последние комментарии
2 часов 34 минут назад
2 часов 54 минут назад
3 часов 19 минут назад
3 часов 23 минут назад
12 часов 53 минут назад
12 часов 57 минут назад