Страсть горца [Карен Мари Монинг] (fb2) читать постранично, страница - 2

МакКелтар ходил, как человек, говорил, как человек, но в постели превращался в настоящего зверя. Криминальный адвокат Катерина О'Мэлли привыкла называть кошку кошкой, а этого мужчину – диким сексом с большой буквы С. Однажды побывав в его постели, она навсегда потеряла интерес к остальным мужчинам.

Дело было не только в его внешности, потрясающем теле, золотистой коже, мускулы под которой проступали, как сталь под бархатом, точеных чертах лица и шелковистых темных волосах. И не в ленивой надменной улыбке, которая обещала женщине рай. И не только обещала. Сто процентов удовольствия были гарантированы.

Дело было не в странных золотистых глазах, обрамленных длинными темными ресницами, и не в изломе черных бровей.

Все дело было в том, чем он с ней занимался. И как.

Такого секса у нее не было ни с кем и никогда, а Катерина считала, что за семнадцать лет перепробовала все. И думала, что никому больше не удастся ее удивить. Однако стоило Дэйгису МакКелтару коснуться ее – и она таяла. Отчужденный, исполненный самоконтроля, он раздевался так, словно вместе с одеждой снимал с себя оковы цивилизации, и превращался в настоящего варвара, не признающего ограничений. В постели он вел себя, словно человек, которого должны казнить на рассвете и он не хочет терять ни мгновения.

От одной мысли о Дэйгисе живот Катерины сводило сладкой судорогой. Кожа, казалось, натягивалась туже, дыхание становилось резким и прерывистым.

Катерина остановилась у покрытой эмалью французской двери его изысканного пентхауса на Манхэттене. Отсюда открывался чудесный вид на Центральный парк, а сам пентхаус – холодный и элегантный, жесткий, строгий, с черными, белыми и хромированными поверхностями – подходил своему владельцу, словно вторая кожа. Катерина глубоко вдохнула, повернула ручку и открыла дверь. Она никогда еще не чувствовала себя такой живой, каждый ее нерв был напряжен до предела.

А у Дэйгиса всегда было не заперто. Словно здесь, на высоте сорока трех этажей над огнями и ломаной кромкой городских крыш, ему нечего было бояться. Словно он уже видел все самое худшее, что может предложить Большое Яблоко, и посчитал увиденное… всего лишь забавным. Словно, каким бы большим и злобным ни был город, обитатель этого пентхауса был больше и злее.

Катерина вошла, вдохнула густой аромат сандалового дерева и роз. По роскошной комнате мягко плыли звуки классической музыки – «Реквием» Моцарта, – но Кэт знала, что чуть позже Дэйгис может поставить «Nine Inch Nail's», прижать ее обнаженное тело к окну, выходящему на пруд Консерватори-Уотер, и довести до безумия, которое вырвется торжествующим криком, а огни города будут расплываться у нее перед глазами.

Двадцать метров фасада на Пятой авеню в квартале Ист-70 – а она понятия не имеет, чем он зарабатывает на жизнь. И большую часть времени она не была уверена, что хочет это знать.

Катерина закрыла за собой дверь и повела плечами, сбрасывая на пол мягкий кожаный плащ. На ней были черные кружевные чулки на резинке, такие же трусики и бюстгальтер, в котором ее пышная грудь выглядела просто идеально. Женщина взглянула на свое отражение в темном окне и довольно улыбнулась. В свои тридцать три Катерина О'Мэлли выглядела просто замечательно. «Еще бы мне не выглядеть замечательно, – подумала Кэт, иронически изогнув бровь. – После всех этих тренировок в его кровати. И на полу. И на кожаном диване. И в джакузи из черного мрамора…»

От нахлынувшего желания закружилась голова. Катерина глубоко задышала, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. Рядом с Дэйгисом она была ненасытна. Настолько, что пару раз мысль о том, что он не человек, не казалась ей глупой. Он вполне мог оказаться каким-то таинственным богом секса, возможно самим Приапом, которого призвали ненасытные жители никогда не спящего города. А может, Дэйгис был существом из давно забытого рода, Сидхе, и мог довести наслаждение до той черты, которой не достичь обычному человеку.

– Красотка Кэти, – раздался голос с верхнего уровня пятнадцатикомнатной квартиры. Глубокий баритон с сильным шотландским акцентом всегда вызывал у нее ассоциации с дымом горящего торфа, древними камнями и выдержанным виски.

Только Дэйгис МакКелтар мог безнаказанно называть Катерину О'Мэлли красоткой Кэти.

Он спустился по лестнице и вошел в огромную гостиную со сводчатым потолком, мраморным камином и панорамным окном, из которого открывался прекрасный вид на городской парк. Катерина замерла, буквально пожирая Дэйгиса глазами. На нем были черные льняные штаны, под которыми, она знала, нет ничего, кроме великолепного мужского тела. Ее взгляд скользнул по широким плечам, по рельефным мышцам на ребрах, по косым мускулам, которые обрамляли живот и спускались под пояс штанов, призывая посмотреть ниже.

– Ну как, съедобно? – Золотые глаза Дэйгиса засияли, когда он взглянул на ее тело. – Иди сюда. – Он протянул ей руку. – Сегодня ты просто восхитительна. Я исполню любое твое желание, только скажи.

Его