Лавка чудес Аластера Баффла [Майк Резник] (fb2) читать постранично, страница - 3

могли творить волшебство. Но сам он был магом.

- Ты превращаешься в старого маразматика, - объявил я.

- А ты - в старого сварливого ворчуна, - парировал он. - Черт возьми, я был мальчишкой! Впереди были вся жизнь, целый мир, миллиард возможностей! Почему бы мне не поверить в волшебство?

- Он никогда не называл себя волшебником. По-моему, он именовался иллюзионистом.

- Он вообще никак себя не называл, - уперся Мори. - Зато мог сделать так, чтобы попугай исчез, или превратить его в яйцо, а в одиннадцать лет это и считается магией.

- Да, он был хорош, верно?.. - задумчиво протянул я. - Интересно, почему мы ни разу не видели его по телевизору или в кино?

- Если в нынешних фильмах Супермен летает, а космические корабли мчатся со скоростью света, кому нужен настоящий волшебник?

- Он не был настоящим волшебником, - повторил я.

- Для нас с тобой он был вполне настоящим. Недаром мы постоянно туда возвращались, верно?

- Пока не переросли все эти чудеса.

- Я так и не перерос, - настаивал Мори. - Просто жизнь все больше усложнялась, и у меня появилось много других дел.

- Черт, - вздохнул я, - наверное, стоило нанять его для выступлений в пиццерии. Может, тогда дела пошли бы лучше.

- Он не согласился бы.

- Откуда тебе знать?

- Он был ценителем прекрасного, а не исполнителем, - убежденно заявил Мори.

- Жаль, - вздохнул я. - А вдруг ему удалось бы колдовством вытянуть из карманов клиентов побольше деньжат?

- Вполне вероятно, что при желании удалось бы, - заверил Мори. - Впрочем, думаю, плевать он хотел на деньги, иначе с чего бы ему тратить по субботам полчаса, чтобы показать нам пару дюжин фокусов? Только чтобы заставить нас потратить четвертак или полдоллара?

Что поделать с этим Мори? Вот он всегда так. Вцепится в задачку пятидесяти-семидесятилетней давности и ходит по кругу!

- Успокойся! - раздраженно бросил я. - Он, скорее всего, уже полвека как в могиле.

- И что с того? Благодаря ему мы встретились.

- Ну да, Уолл-стрит провалилась бы, не будь Голда и Силвера.

- Что с тобой? - удивился он. - Ты никогда не был таким.

- Раньше я никогда не нуждался в собственной кислородной подушке. Не бегал каждый час в туалет. Обходился без трости и вообще без кучи вещей, которые сейчас мне жизненно необходимы.

- Брюзга, - пробормотал он. - Старый брюзга.

- А ты молодой? - съязвил я. - Я еще помню девяносто свечей на твоем именинном торте. Черт меня побери, если весь дом едва не сгорел!

- Брось, Нейт, - уговаривал он. - Это наши золотые годы, а ты чертовски ворчлив! Попробуй хоть немного развлечься!

- Мои золотые годы прошли четверть века назад… но и тогда у меня все болело.

- Думаешь, ты единственный постарел? - не выдержал он. - Еще месяц, и я даже не смогу перебраться из инвалидной коляски в свою чертову кровать, но при этом не сижу, как последний болван, и не жду смерти.

И опять началась ежедневная проповедь на тему о том, что мы должны быть не сторонними наблюдателями на празднике жизни, а участниками, и так далее, и тому подобное. И, как всегда, я пытался не рассмеяться при мысли о том, как он со своей инвалидной коляской и я с тонной металла в бедре и кислородной подушкой пытаемся в чем-то участвовать. Черт, да чаще всего его руки слишком сильно ныли, чтобы передвинуть шашку на доске, а что же до меня… последнее время мне все чаще и чаще хотелось вышвырнуть кислородную подушку из окна и разом покончить со всем этим делом.

Наконец он немного успокоился, и мы стали спорить, какой фильм предпочли бы посмотреть: с Джоном Уэйном или Гэри Купером. Возможно, наилучшим вариантом стал бы Клинт Иствуд, но он был одним из новых, так что в расчет мы его не брали.

- Прости, что я вспылил, - сказал Мори. Он всегда говорил это, и всегда искренне. Не его вина: его так одолел артрит, что приходилось время от времени выпускать пар.

- Все в порядке, - кивнул я.

- Спасибо.

- Конечно, знай я, каким чирьем в заднице обернется наше совместное проживание, попросил бы Аластера Баффла превратить тебя в рогатую жабу еще в те времена.

- По крайней мере, я мог бы попроситься с ним в турне. Представление Сильвии об отдыхе ограничивалось шопингом в Эванстоне^[11].

- Он не ездил в турне. Он всегда был на месте, - возразил я.

- Интересно, он все еще там?

- Брось, Мори, он не был молод уже тогда. Ну а сейчас ему было бы лет сто двадцать - сто тридцать.

- Знаю, - отмахнулся он. - Все же интересно, существует ли лавка.

- Семьдесят пять лет спустя?

- Мы забежали к нему сказать, что идем в армию, помнишь?

- Да, семьдесят пять лет назад она была открыта.

- Нейт, я собираюсь провести остаток жизни в этом гребаном здании. Хотелось бы в последний раз выйти на волю.

- Кто тебе мешает?

- И больше всего на свете мне хотелось бы увидеть Лавку чудес Аластера Баффла.

- А мне хотелось бы еще раз увидеть, как Бэби Рут бросает тот мяч в матче со «Щенками». Но мы оба обречены на разочарование, - вздохнул я.

- Бэби Рут мертв.