Империя Русь: страна, которой не было [Владимир Александрович Андриенко] (fb2) читать онлайн

Владимир Александрович Андриенко Империя Русь: страна, которой не было

Вступление

Я хочу углубиться в давно минувшее. В те времена, когда княжили в Киеве великие князья Святослав и Владимир. Во времена молодости племен, из которых выкристаллизовался монолит великого русского народа. Именно тогда была образована Империя Русь!

Мне могут возразить:

Империя Русь никогда не существовала! Может быть, дело идет о Российской империи?

Нет, это совсем не Российская империя, которая растворилась в прошлом, уйдя в небытие в 1917 году.

Но тогда что такое Империя Русь? Такого названия никогда не было на картах и о ней ничего не написано в книгах. Иными словами это рассказ о стране, которой не было?

Именно так. Это рассказ о стане, которой не было.

Мне снова возразят:

Странно. Зачем говорит о стране, что не существовала? Это же не фэнтези со сказочными феями, драконами, эльфами, гномами, колдунами, содранными из скандинавской и восточной мифологий и прочей белибердой, удачно скомпонованной маститыми авторами. Или все-таки выдумка?

Нет, все здесь изложенное совсем не выдумка. И ни колдунов, ни эльфов, ни гномов здесь вы не встретите. Все изложенное основано только на историческом материале, на летописях и работах известных историков.

Они также говорили о стране, которой не было?

Нет, они об этом не говорили. Но я берусь утверждать, что Империя Русь могла бы быть! И она, если бы ей дали возможность родиться, могла бы изменить историю Европы и Азии. Великие князья отец и сын Святослав и Владимир могли бы стать её отцами основателями! Это путь, по которому могла пойти Русь! Возможный вариант нашей истории. И он почти стал реальностью.

А что такое история вообще?

Лев Гумилев сказал, что "История — это постоянные изменения, вечная перестройка кажущейся стабильности".

Меня спросят:

Иными словами история Руси могла сложиться совсем не так, как она сложилась?

Именно так! Просто из множества путей Русь выбрала один и не самый лучший. Но вместе давайте посмотрим и на другую дорогу. Ту, по которой Русь не пошла.

А кто эту самую дорогу выбирал? Великие князья? Народ? Бояре? Или Провидение?

Великие личности в истории страны — всегда загадка. Кто они такие? Вершители истории или исполнители исторической необходимости? Если первое, то все зависит именно от них, а если втрое, то они какие же, как и все остальные простые статисты в большой исторической пьесе, но с гораздо большими окладами.

Стоит снова поискать ответа на старый вопрос, что такое личность в истории?

Я приведу здесь много исторических личностей, но самыми главными станут те, кого я назвал выше — Святослав Игоревич, великий князь киевский и Владимир Святославич, также великий князь киевский.

О них говорили много. Разве мало книг, в которых действую эти князья? Зачем повторяться еще раз? Можно сходу назвать романы Скляренко "Святослав" и "Владимир".

Говорили о них не мало. Но я стану говорить про Империю Русь. А жизнеописания этих князей хоть и имеются во множестве, но вот поняли ли их правильно? Тот образ князя Владимира, что выведен в романе Скляренко, ничего не имеет с действительностью. Это выдумка автора, а не реальный персонаж исторического процесса. Тоже самое, можно сказать и о его Святославе.

Меня спросят:

А ты что сам побывал в прошлом? Откуда знаешь, какими были Владимир и Святослав?

Сам в прошлом не был, но могу анализировать сведения почерпнутые из различных источников. И на основании этих источников я и делаю собственные выводы.

Вот послушайте.

Князь Святослав Игоревич, человек войны — новая ипостась фараона Тутмоса III, отправился завоевывать соседние страны, сокрушил могучий Хазарский каганат, и задрожали тогда иноземные государи перед русской силой. Это уже совсем не выдумка и не предположение. Это как раз то самое, что было в истории. Победные шаги его полков напугали даже Византию, и забеспокоился василевс Второго Рима за благополучие и целостность своего государства.

Как и Тутмос III, Святослав вышел далеко за границы своего государства и много воевал, побеждая и покоряя. Но ранняя смерть от руки убийц оборвала его блестящую карьеру. Империя, только начав создаваться, рухнула в одночасье, и Русь захлестнуло пламя первой междоусобной войны! Был, сделал всего один небольшой шаг в сторону, и все изменилось. Вот она кажущаяся стабильность исторического полотна!

А ведь как они были похожи эти властители-воины Святослав и Тутмос III!

Вот посмотрите.

О фараоне Тутмосе была выбита надпись после битвы при Мегидо:

"Царь сам вел свою армию, мощный во главе её, подобный языку пламени, царь, работающий своим мечом. Он двинулся вперед, ни с кем не сравнимый, убивая врагов, уводя их князей живыми в плен, их колесницы, обитые золотом, вместе с их лошадьми"

О Святославе сказано в "Повести Временных лет":

"Ходил легко как барс, и только и делал что воевал. В походах не возил за собою ни возов, ни котлов и не возил мяса; но, изрезав тонкими ломтиками конское мясо, или какого-нибудь другого зверя, или говядину, пек сам на углях и так ел. Шатра у Святослава также не было, а спал он на войлоке, положив седло в головы…".

А если бы Святослав не пал в 972 году от рук печенегов? Что было бы с Русью тогда? Или если бы Тутмос III был убит во время одной из битв? Могло бы и для Египта все закончиться, так же как и для Руси? Но судьба была более благосклонна к фараону-воину, чем к князю-воителю.

Хотя если личности правителей Тутмоса и Святослава весьма схожи, то ситуация в Египте времен Нового царства и на Руси во времена правления Святослава не одинаковы. Египет был хорошо изолирован естественными географическими преградами в отличие от Руси. И посему Египет и без Тутмоса пошел бы по своему пути. Поэтому выберем более подходящий исторический пример.

Империя, созданная Чингисханом, более подходит для сравнения. Монгольские племена существовали во враждебном окружении, и им приходилось бороться за место под солнцем, как и славянам. И эта империя могла бы никогда не возникнуть, если бы Чингисхан был убит своими врагами также как был убит его отец великий воин Есугей-багатур.

Здесь также фигурируют отец и сын, что хотели объединить все монгольские племена и создать на этой основе сильную и боеспособную армию. Они знали, как это сделать, но отцу это не удалось, а сын пошел по его стопам и воплотил замыслы в реальность. Чинчисхан сделал то, к чему стремился Есугей-багатур, а Владимир Святославич не сумел до конца придерживаться пути своего отца — пути великих завоеваний.

Империя Ахеменидов Кира Великого могла бы никогда не возникнуть, если бы царь Кир был убит во время одного из многочисленных на него покушений. А их было, судя по Геродоту, не мало. Сильно хотел смерти этого человека великий мидийский царь Астиаг. Никто и предположить не мог, что малое племя персов сумеет сокрушить великие царства. Но это произошло в действительности, и империя Ахеменидов существовала несколько сот лет до разгрома её Александром.

Империя самого Александра Македонского также могла не родиться умри он в молодости в одном из сражений, в которых участвовал вместе со своим отцом Филиппом. Больше того эта империя никогда бы и не родилась, если бы гениальный Мемнон, греческий вельможа при царе Дарии III, сумел реализовать свой план, по сокрушению Македонии. Но он умер как раз вовремя. Сама судьба ворожила Александру! И потому в реальности Филипп и Александр, отец и сын объединили Грецию и создали тот самый механизм — армию, что помог македонцам завоевать полмира. И империя Македонского это не империя, которой не было. Но просуществовала она не долго, ибо все держалось на силе и авторитете одного человека — царя Александра.

Великий князь Киевский Святослав Игоревич также хотел основать великую империю, и существенно расширить пределы государства, доставшегося ему от отца.

И часть этой программы была реализована! Были сокрушены многие противники. И очертания будущей империи уже оформились! Но Святослав был сражен печенегами.

А шансов у Святослава было не меньше чем у всех выше перечисленных мною великих завоевателей. Чингисхану от его отца не досталось ничего, ибо после смерти Есугея враги разграбили все его имущество и лишили его всех слуг, и молодому полководцу пришлось начинать собирать племена заново и делать из них армию. Киру II, вождю небольшого племени персов, также пришлось все начинать с нуля. А Святославу, как и Александру Македонскому, уже досталась созданная предшественниками молодая, но довольно сильная армия, и устроенное государство.

Стало быть, можно начать повествование с утверждения:

"Князь Киевский Святослав Игоревич также имел планы по захвату большого количества земель и стран и превращения древней Руси в империю! И успешно начал реализовывать свою программу".

Так?

Именно так!

Но почему у него не получилось завершить, то, что он так удачно начал? Кто помешал ему? И почему сын его Владимир не пошел до конца по стопам своего отца? Разве так бывает с великими завоевателями?

В одной из старинных легенд говориться, что однажды душа умершего обратилась к богу с просьбой показать среди жителей мира теней самого великого полководца. И бог указал не некую тень.

"А какие царства этот человек покорил, и какие битвы он выиграл?"

"Он ничего не покорил и в жизни своей не выиграл ни одной битвы. Он всю свою жизнь был гончаром и лепил плохие горшки" — ответил бог.

"Но тогда почему ты назвал его самым великим полководцем?"

"Потому, что он родился самым великим полководцем, но так никогда и не узнал об этом!"

Это весьма туманно. Но вопрос остается открытым. Почему Святослав и Владимир не создали той империи?

В книге я попытаюсь ответить на эти вопросы. И я стану опираться на труды знаменитых историков прошлого и настоящего, и на их основании стану строить предположения и моделировать ситуации, которых не было, но которые могли бы быть. Я сам ничего не стану придумывать. Ну, по крайней мере, постараюсь.

Итак, господа, это путешествие в Империю Русь.

Глава 1 Что дало Руси крещение?

Иными словами я бы хотел задать такой вопрос: Крещение Киевской Руси это хорошо или плохо?

В советском учебнике истории, хоть и не любили при советах религию, отдавали дань христианству и говорили что это дело благое.

На этот вопрос отвечали многие известные и уважаемые ученные и при царском режиме. На него отвечали древние летописцы. И все говорили, что это великое благо для страны и народа.

"Крещение дало нашим предкам высшую свободу — свободу выбора между Добром и Злом, а победа православия подарила Руси тысячелетнюю историю".

Это слова Льва Гумилева и комментировать их не стоит. Отношения историка к принятию христианства понятно. То есть всем, что мы имеем, мы обязаны именно христианству.

В культурном отношении с этим спорить трудно. Наша культура — культура народа христианского. Но мы не обсуждаем культурную область на страницах этой книги.

Мы обсуждаем аспект политический и военный.

Христианство пришло на Русь не сразу. И можно утверждать, что попыток христианизации Руси было несколько и проводились они из Константинополя и имели своей целью совсем не просвещение отсталого и дикого народа. Совсем не о спасении душ бедных язычников думали византийские миссионеры!

В 860 году князья киевские Аскольд и Дир совершили нападение на Константинополь. Понятно, что это был не завоевательный поход, но набег с целью грабежа. Но императора и его советников он весьма напугал. Ведь в будущем подобное будет повторяться, если не принять мер. И они меры приняли!

После этого похода князья и часть их дружинников были обращены в христианство! Г.В. Вернадский сообщает это в своем труде "Древняя Русь":

"Известно, что после кампании 860 года, по крайней мере, некоторая часть русских была обращена в христианство и оказались под владычеством епископа, чей престол был, предположительно в Тмутаракани".

Вот она первая попытка ввести новую религию, выгодную для Византии!

Первой из княжеской династии Рюриковичей крещение приняла княгиня Ольга, жена князя Игоря и мать князя Святослава. В летописи (Повести временных лет) сказано:

"И крестил ее царь с патриархом. Просветившись же, она радовалась душой и телом; и наставил её патриарх в вере, и сказал ей: "Благословенна ты в женах русских, так как возлюбила свет и оставила тьму. Благословят тебя сыны русские до последних поколений внуков твоих". И дал ей заповеди о церковном уставе, и о молитве, и о посте, и о милостыне, и о соблюдении чистоты телесной".

Снова крещение это благо. Это познание Добра и Зла, также как и у Гумилева, ибо Ольга "возлюбила свет и оставила тьму". Но летописец составлявший "Повесть Временных лет" был христианином и писал в тот период, когда христианство было официальной господствующей религией на Руси. И иных слов от него ждать и не следовало. Мы просто не имеем иной точки зрения. Христос это Добро, а те кто его не признает — творят Зло.

Кстати прошу, обратить внимание на дату: Гумилев утверждает, что поездка Ольги в Константинополь состоялась в 946 году.

Но читаем далее:

"Жила же Ольга вместе с сыном своим Святославом и учила его принять крещение, но он и не думал прислушиваться к этому; но если кто собирался креститься, то не запрещал, а только насмехался над тем. "Ибо для неверующих вера христианская юродство есть".

То есть Святослав от принятия крещения отказался. Но мать его Ольга настаивала:

"Я познала Бога, сын мой, и радуюсь; если и ты познаешь — тоже станешь радоваться".

Святослав по-прежнему отказывался:

"Он же не внимал тому, говоря: "Как мне одному принять иную веру? А дружина моя станет насмехаться". Она же сказала ему: "Если ты крестишься, то и все сделаю то же". Он же не послушался матери, продолжая жить по языческим обычаям, не зная, кто матери не послушает — в беду впадет, как сказано: "Если кто отца и матери не послушает, тот примет смерть". Святослав же притом гневался на мать…"

Иными словами Святослав плохо кончил из-за того, что не послушал матери своей. Пока я не сказал ничего странного, не так ли?

Но диалог этот имеет более глубокий смысл не раскрытый летописцем. Ольга не столько стремилась познать Добро и Зло, сколько желала укрепить выгодный торговый союз с Византийской империей.

Княгиня Ольга не была сторонницей войны, каковыми были в силу определенных причин русские князья Рюрик, Олег, и её муж Игорь, что часто совершали набеги на империю. Она считала, что для страны выгоднее развитие торговых отношений с богатой Византией и иными странами. Этому благоприятствовало географическое положение Руси.

Но развитие торговли пошло бы много быстрее, если бы Русь приняла христианство византийского толка. И именно с этим была связана её поездка в Константинополь и её крещение самим императором Константином Багрянородным. Но Святослав отказался идти по намеченному матерью пути. Он стоял за войну и расширение русского влияния благодаря войне, а не благодаря торговле. Собственно против торговли он ничего не имел, но приоритет оставлял за войной.

Ольга знала о планах сына и долго не допускала его к власти. Благо наследовала она власть после смерти мужа своего Игоря еще во времена малолетства своего сына и сумела показать себя дельной правительницей. Она будучи уже христианкой стояла за христианизацию Руси, то есть за то, чтобы новая религия стала общегосударственной. Не византийский ли император подсказал ей эту спасительную мысль? Ведь патриарх в Константинополе подчинялся императору, что был главным и в светских делах и в церковных. А, следовательно, раз Русь станет христианской державой, то патриарх станет ставить митрополита на Русь. Митрополит станет давить на великого князя Киевского. А Византийский император через патриарха, будет давить на митрополита киевского, а через него и на великого князя киевского. Иными словами император сможет влиять на политику своего северного соседа, и князья Руси станут зависеть от политики Византии.

Окрестив правительницу, византийцы надеялись и на крещение всей Руси. Но сын Ольги Святослав крещение не принял. "Как мне одному принять иную веру? А дружина моя станет насмехаться", — сказал он, судя по летописи. А иными словами он опирался на большую часть дружины, что жаждала военных походов и военной добычи! И шли эти воины под языческими знаменами. Им христианство было не нужно.

Но Ольга не сдалась. Она женила своего сына Святослава на венгерской княжне и, поняв, что сына не привести в лоно церкви христианской, стала воспитывать внуков в духе христианства. Ярополк Святославич по примеру бабушки стал христианином. Ну, по меньшей мере, сочувствовал им. И Ольга, возможно, хотела поступить так же, как и Екатерина II много веков спустя. Екатерина хотела отстранить своего сына Павла Петровича от престола и передать власть после своей смерти внуку Александру, воспитание которого взяла на себя и не доверяла своему сыну. Она даже готовила указ об этом и попыталась убедить в необходимости подобного решения министров. А может тоже самое, готовила и Ольга при поддержке Византийской империи?

Но пойдем далее.

Во многих книгах говориться о том, что христианство дало Руси широкое международное признание. И с этим спорить трудно. Ведь благодаря принятию этой религии великому киевскому князю Владимиру дали возможность жениться на дочери императора Византии Анне, что была сестрой императоров-соправителей Василия и Константина. А сыну Владимира великому князю Киевскому Ярославу, прозванному Мудрым, христианство дало возможность стать "тестем Европы". Его дочь Анастасия вышла замуж за короля Венгрии Андрея, его дочь Анна — за короля Франции Генриха I, его дочь Елизавета — за короля Норвегии Гаральда Смелого. Иными словами международный авторитет Киевской Руси усилился многократно.

Стало быть, Ольга была права?

Вспомним великую царицу Египта Хатшепсут. Она весьма походила на Ольгу. Она также правила страной после ранней смерти своего мужа и также держала сына (пасынка в случае с Хатшепсут) в стороне от власти. А пасынок Хатшепсут Тутмос III весьма походил на сына Ольги князя Святослава, как уже упоминалось выше. Он также был сторонником большой войны с соседями. И Тутмос III и Святослав свои жизни посвятили войне и постоянно пребывали в походах.

Посему Ольга возглавляла христианскую провизантийскую "партию мира", а князь Святослав возглавлял "партию войны", то есть тех, кто желал воевать. Но именно христианство не дало поднять военный престиж Киевской Руси. Ибо христианская Русь была просто не способна на то, на что была способна Русь языческая. И Русская империя, того времени, могла быть только языческой!

Как и монгольская империя Чингисхана могла быть только языческой. Сила этой империи в том, что она была спаяна верой предков. А попробуй первые наследники Чингисхана принять какую-либо в мировых религий еще тогда? Смог бы тогда Бату-хан пойти в свой поход к "последнему морю"? Смог бы он создать Золотую Орду? Орда, конечно, также отказалась в свое время от язычества приняла ислам при хане Узбеке, но это было уже много позже.

Следовательно, Киевская Русь была ослаблена принятием христианства, и это повлияло на то, что Русская империя тогда не родилась!

Мне могут возразить, что это слишком смелое предположение! Но я могу его подтвердить, прочитав такие строки из книги Льва Гумилева:

"С гибелью князя-язычника Киевская Русь стала превращаться в тихую и спокойную державу, где христианское учение приобретало все больше сторонников" (Гумилев Лев. "От Руси к России".М.:АСТ. — С. 60).

Или:

"Со смертью Святослава военно-языческая партия в Киеве ослабла. Сила и виляние стали переходить к христианам…" (Гумилев Лев. "От Руси к России".М.:АСТ. — С. 60).

Тоже самое, утверждал и историк Рыбаков, автор многих книг по истории Руси. Вот его слова:

"Цесарь империи был в глазах православных греков наместником бога и главой как государства, так и церкви. Из этого делается выгодный для Византии вывод: любой народ, принявший христианство из рук греков, становился вассалом греческого императора, политически зависимым народом или государством".

Чингисхан не стремился породниться со слабыми государями путем переговоров и религиозных диспутов, он просто захватывал их земли и брал себе их дочерей силой.

Так бы могли поступать и князья Киевские. И силы для этого у них были!

И именно христианство заставило князя Ярополка Святославича выступить против его брата князя Владимира Святославича, и началась на Руси первая междоусобная война. Вот именно к этому византийские политики и стремились. Разделяй, чтобы властвовать!

Но более подробно о политике Византии я расскажу в следующих главах.

А сейчас, я приведу историческое предположение, основанное на фактах. И стану приводить их и в будущем.

Историческое предположение:

Вымысел автора, основанный на фактах из прошлого

Константинополь. Год 946. Император Константин Багрянородный и священник отец Григорий, духовник княгини русов Ольги

Константин, Византийский император, выглядел царственно и воистину заслужил свое прозвище Багрянородный. Гордый взгляд, величественная осанка, утонченное и умное лицо, походка, жесты: все в нем выдавали властелина многих народов.

Он принял в небольшом покое вдали от посторонних глаз священника именем Григорий. Боле кроме них двоих в комнате никого не было. Константин знал, что здесь его никто подслушать не сможет.

Григорий был худ и имел лицо некрасивое с длинным острым носом и впавшими щеками. Император знал, как мало этот человек уделяет внимания своей внешности. Григорий был акетом и думал только о пользе, что он может принести христианству и империи.

— Я привел архонтессу русов Ольгу, как мне и было велено великим патриархом и тобой, василевс, — произнес Григорий. — Она, как тебе уже наверняка доложили, прибыла в Константинополь.

— Ты отлично справился со своей задачей, Григорий, — ответил Константин. — Я, признаться, не верил, что ты сумеешь выполнить поручение. Ты был послан в дикий край суровых язычников. Я понимаю, как нелегко было тебе среди них.

— Совсем нет, василевс. Совсем нет. Вдовствующая архонтесса легко склонила свой слух к моим речам. Её душа просто жаждет просветления. И я быстро посвятил её в таинства веры нашей. Языческая дикая религия была для её светлой души оковами, и она рада была их сбросить.

— Так она уже христианка? — изумился император.

— Да, василевс. Она тайно приняла крещение от меня. Но хорошо будет, если её окрестит еще раз сам патриарх, а ты, станешь её крестным отцом. Это поднимет престиж архонтессы. Ибо страна, которой она самостоятельно управляет, таит в глубине своей такие силы, что страшно будет, если найдется человек, что выпустит их на свободу, — произнес Григорий.

— Варвары многочисленны, но ленивы и потому мало опасны. Просвещение не затронуло их. Не преувеличивай, Григорий.

— Ты в этом ошибаешься, василевс. Они живо интересуются ремеслами, и их ремесленники много преуспели во многих искусствах. Особенно же в изготовлении оружия. Они весьма неприхотливы и выносливы. Они любят своих старейшин и князей и во всем их слушают. Они весьма успешны в делах торговых. Я сам имел возможность в том убедиться. Их торговые компании ничуть не уступят нашим. А князь Киевский повелевает всеми, и авторитет его небывало возрос в последнее время. И средства и возможности его растут. И потому крещение правительницы станет способствовать, что мы приобретем друга в лице опасного и жестокого северного соседа.

— Распространить свою власть на земли варваров севера, то наше естественное право. И ты, Григорий, уверен, что архонтесса Ольга, став христианской, сумеет окрестить все государство?

— Не сразу, василевс. Не сразу. Но пока будет достаточно и одного Киева с южными городами. На север мы пока не сможем продвинуться в Новгород, но время для этого еще придет. Не стоит сразу глотать слишком большой кусок.

— Тогда я стану её крестным отцом, Григорий. Но ты не желаешь ли снова отправиться с ней в Киев?

— Я готов к тому. Там много душ можно поймать и склонить их ко Христу, что я почитаю долгом своим ехать обратно.

— Но ты не должен забывать, Григорий, и про интересы нашей империи.

— Интересы империи для меня значат много. И ты в том много раз уже мог убедиться, василевс. Я служу тебе не ради чинов и наград, как многие иные, которыми полон твой двор и твоя столица. Мне земные богатства и почести не нужны. Голым я пришел в этот мир и голым уйду из него….

Основания для предположения

Приведенный разговор только предположение. Но таковой мог состояться в действительности. Ведь император Константин сам описал прибытие Ольги в его столицу совместно с её духовником отцом Григорием.

Б.А. Рыбаков сообщает:

"Император, описывая церемонию приема Ольги в своем дворце, упомянул два её визита 9 сентября и 18 октября. Ольга прибыла со своим священником Григорием. О крещении княгини автор ничего не говорит. Трудно допустить, что если бы Ольга действительно была окрещена в Царьграде императором и патриархом, то Константин, перечисливший состав посольства, размер уплат, приемы, беседы и обеды, не намекнул бы в своем тексте на это важное событие. Вероятнее всего, что Ольга прибыла в Византию уже христианской, а красочный рассказ о крещении её императором — поэтическая фантазия русского автора".

Глава 2 Корпорации вооруженных купцов: славяне и варяги идут на Восток

Во второй главе я предлагаю немного вернуться в более раннее время. Чтобы лучше представить себе, как было основано государство Киевская Русь.

Профессор Императорской Николаевкой академии А.Г. Елчанинов заявил в свое время:

"Началом нашей истории и первым толчком к основанию наших ратных сил, по мнению профессора В.О. Ключевского, послужило образование в VI веке н. э. наступательного военного союза против Восточной Римской империи племен восточных славян". (Цит. по книге "История русской армии от зарождения Руси до войны 1812 года". СПб.: Полигон. 2003. — С.5).

Именно наступательный военный союз и именно против Византии. Вот точка, от которой стоит отталкиваться!

Это подтверждается и иными историками. Приведу слова Н.М. Карамзина:

"Первое, что славяне киевские издревле имели сообщение с Царем-градом, и второе, что они построили городок на берегах Дуная, еще задолго до походов россиян в Грецию. Дулебы, поляне днепровские, лутичи и тиверцы могли участвовать в описанных нами войнах славян дунайских, столь ужасных для империи, и заимствовать там разные благодетельные изобретения для жизни гражданской". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.13).

А славянское племя полян было тем племенем вокруг которого и сформировался Поднепровский суперсоюз племен! Их центром был Киев. А "славяне киевские издревле имели сообщение с Царем-градом" или с Константинополем, столицей Византии! И они создавали форпосты на Дунае!

"…этапом исторической жизни Киевской Руси было превращение приднепровского союза лесостепных славянских племен в "суперсоюз", включивший в свои границы несколько десятков отельных мелких славянских племен". (Цит. по книге Б.А.Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.22.).

Иными словами государство славян с центром в Киеве сразу же стало расширяться к берегам Черного моря и там столкнулось с Византией! И борьба между ними шла в VI–IX веках.

Говорят исторические факты:

В 610 году с моря и с суши славянские воины осаждают Солунь.

В 623 году славянский флот нападает на Крит.

В 642 году славянская флотилия предприняла далекий морской поход в Южную Италию.

В 626 году греческие источники говорят о большом походе славян на Константинополь. Новейшие исследования показывают, что этот поход был совершен именно восточными славянами.

В 842 году упоминается о походе народа "Рос" на южное побережье Черного моря в жизнеописании Георгия Амастридского. В этом сочинении сообщается, что народ русов разорил область Пропонтиду, лежавшую на Черноморском побережье Малой Азии, и достиг Амастриды. Для нападения на Пропонтиду русам, несомненно, пришлось пересечь Черное море, так как иной возможности достичь малоазиатского берега у них не было.

В жизнеописании Стефана Сурожского рассказывается о том, что вскоре после его смерти, в конце VIII века, на Сурож (Судак) напал славянский князь Бравлин, который овладел страной от Керчи до Сурожа. И этот поход славяне совершили на своих судах, пройдя морем от устья Днепра до Керченского пролива.

К 860 году относится крупный морской поход славян на Константинополь. Есть сведения, что это был поход киевских князей Аскольда и Дира из древнего рода Киевичей. Они подошли к столице Византии на 200 ладьях с отрядами в 8 тысяч воинов!

Момент для нападения был выбран очень удачно. Как раз в это время обострилась борьба Византии с арабами, и это заставило императора Михаила III летом 860 года с основной частью войска отправиться в Малую Азию. Флот киевских князей, не замеченный морской стражей, вошел на рейд Константинополя 18 июня 860 года на закате солнца, не встретив никакого сопротивления. Воины высадились на берег и стали разорять городские предместья. Описание этого нападения дано очевидцем его, константинопольским патриархом Фотием, в "беседах", написанных по поводу грозного нашествия.

Фотий описывает появление врагов, которые, проходя мимо укрепленных стен, угрожающе простирали в сторону города обнаженные мечи. Древняя столица могущественной империи, воины которой одержали множество побед над городами Европы, Азии и Ливии, оказалась беззащитной перед воинственными пиратами.

"Те, для которых некогда одна молва о ромеях казалась грозною, — писал Фотий, — подняли оружие против самой державы их и восплескали руками, неистовствуя в надежде взять царственный город, как птичье гнездо".

Император Михаил был вынужден возвратиться из похода, чтобы заключить с Аскольдом и Диром договор "мира и любви". Дружины киевских князей тогда вернулись на суда, и с богатой добычей ушли в море.

Но поход князей на Константинополь в 860 года не был грабительским набегом, как утверждают некоторые историки. Арабские писатели второй половины IX века свидетельствуют о том, что между славянами и Византией существовали постоянные торговые сношения.

Ибн-Хордадбех в "Книге путей и царств" сообщает, что купцы из Киева привозили к Черному морю товары из отдаленных мест славянских земель. Византийское правительство взимало с них пошлину — десятину. В сочинении Фотия нет прямых указаний на причину нашествия, но некоторые косвенные данные об этом можно извлечь из тех обличительных частей его бесед, в которых он касается несправедливостей и насилия, чинимых греческим населением по отношению к славянским купцам.

"Тех, которые должны нам нечто малое и незначительное, мы жестоко истязали и наказывали… и не обращали внимания на маловажность и незначительность в сравнении с нашими долгами, но, получая себе человеколюбивые прощения многого и великого, других за малое бесчеловечно ввергали в рабство".

Речь, очевидно, шла о действительном притеснении греками иностранцев, торговавших в византийской столице, среди которых находились и славяне. Неожиданное нападение большой флотилии пиратов на Константинополь было вызвано этими несправедливыми действиями византийских властей.

Понятно, что Поднепровский суперсоюз племен не мог в одиночку справится с могучей Византийской империей. Его вожди могли лишь "кусать" Византию и не больше того. Им просто необходим был могущественный союзник.

И в IX веке в городах по Днепру стали во множестве появляться пришельцы из Скандинавии. Преимущественно это были вооруженные купцы, также стремящиеся прорваться в богатую Византию. Они в богатых городах входили в состав местного вооруженного купечества. Таким образом, в славянских городах из местных купцов и пришельцев была образована военно-промышленная сила, которая и стала организовывать торговые и военные предприятия.

И эти военно-промышленные корпорации вооруженных купцов постепенно забрали власть, и их вожди стали называться князьями. Одним из таких князей стал Рюрик.

Давайте посмотрим, как он пришел на Русь.

Российский историк XIX века Карамзин сообщает нам в своей истории:

"Начало Российской Истории представляет нам удивительный и едва ли не беспримерный в летописях случай: славяне добровольно уничтожают свое древнее народное правление и требуют государей от варягов, которые были их неприятелями….Варяги, овладевшие странами чуди и славян за несколько лет до того времени, правили ими без угнетения и насилия, брали дань легкую и наблюдали справедливость" (Карамзин Н.М. Об истории государства Российского. М.: Просвещение. 1990. — С. 19–20).

Это ли не доказательства того, что там были созданы первые корпорации вооруженных купцов-воинов? Варяги пришли в Новгород и правили "без угнетения и насилия", иными словами между пришельцами и местными был заключен договор.

Но читаем далее:

"Бояре славянские, недовольные властию завоевателей, которая уничтожала их собственную, возмутили, может быть, сей народ легкомысленный, обольстили его именем прежней независимости, вооружили против норманнов и выгнали их; но распрями личными обратили свободу в несчастие, не умели восстановить древних законов и ввергнули отечество в бездну зол междоусобия. Тогда граждане вспомнили, может быть, о выгодном и спокойном правлении норманнском: нужда в благоустройстве и тишине велела забыть народную гордость, славяне убежденные — так говорит предание, — советом новгородского старейшины Гостомысла, потребовали властителей от варягов" (Карамзин Н.М. Об истории государства Российского. М.: Просвещение. 1990. — С. 19–20).

Поссорились славяне с варягами, да и выгнали их прочь. Но потому подумали и решили все обратно переиграть. Видно пользы от Варягов было больше чем вреда. И снова послали они к ним послов.

"Нестор пишет, что славяне новгородские, кривичи, весь и чудь отправили посольство за море, к варягам-руси, сказать им: Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет: идите княжить и владеть нами… Братья, именем Рюрик, Синеус и Трувор, знаменитые родом и делами, согласились принять власть над людьми, которые умев сражаться за вольность, не умели ею пользоваться. Окруженные многочисленною скандинавскою дружиною, готовою утвердить мечом права избранных государей, сии честолюбивые братья навсегда оставили отечество. Рюрик прибыл в Новгород. Синеус на Белоозеро в область финского народа веси. Трувор в Изборск, город кривичей…

Через два года, по кончине Синеуса и Трувора, старший брат, присоединив их области к своему княжеству, основал монархию российскую" (Карамзин Н.М. Об истории государства Российского. М.: Просвещение. 1990. — С. 19–20).

Историки давно обратили внимание на анекдотичность "братьев" Рюрика, который сам являлся историческим лицом, а "братья" оказались русским переводом шведских слов. Академиком Рыбаковым о Рюрике сказано, что он пришел "с роды своими" ("sine use" — "своими родичами" — Синеус) и верной дружиной ("tru war"-"верной дружиной" — Трувор).

"Синеус" — "sine hus" — "свой род".

"Трувор" — "thru waring" — "верная дружина".

То есть и была создана первая корпорация вооруженных купцов из славян и варягов! И создана она была для экспансии к Черному морю.

Историки много спорят о том, кто такой Рюрик. Гумилев говорит:

"По "профессии" он (Рюрик) был варяг, то есть наемный воин. По своему происхождению — рус. Кажется, у него были связи с южной Прибалтикой. Он якобы ездил в Данию, где встречался с франкским королем Карлом лысым. После, в 862 году, он вернулся в Новгород, где захватил власть при помощь некоего старейшины Гостомысла. (Мы не знаем точно, означает ли слово "Гостомысл" собственное имя человека или нарицательное обозначение того, кто "мыслит", то есть сочувствует, "гостям" — пришельцам). Вскоре в Новгороде вспыхнуло восстание против Рюрика, которое возглавил Вадим Храбрый. Но Рюрик убил Вадима и вновь подчинил себе Новгород и прилегающие области".

Прошу обратить внимание на слова Гумилева "по своему происхождению — рус". И пришел этот рус к славянам ильменским. Гумилев не раз подчеркивал, что племя русов и племена славян не одно и тоже.

Сергей Лесной в работе "Откуда ты, Русь?" говори: "Средневековое славянское племя Русь (никакого германского племени Русь никогда не существовало, мы это особо подчеркиваем!) в IX веке послало в Новгород сыновей своего князя (Рюрика с братьями) для восстановления там угасшей династии по мужской линии" (Лесной Сергей. "Откуда ты, Русь?").

"Так встретились, — продолжает Лесной, — западные, коренные русины с восточными, новгородскими, называвшиеся также частным именем словен. Русский летописец не ошибся, сказавши, что посланцы новгородцев "идоша к Варягам, к Руси": Рюрик с братьями были сами русинами, но пришли к новгородцам, которые Русью тогда не назывались" (Лесной Сергей. "Откуда ты, Русь?").

"Славянское племя Русь"? Стало быть, Гумилев не прав? Обратимся к арбитру.

Г.В. Вернадский в работе "Древняя Русь" утверждает:

"Говоря в общем, не может быть сомнения, что в девятом и десятом веках под именем "русские" (русь, рось) чаще всего подразумевались скандинавы. Чтобы это продемонстрировать, достаточно будет упомянуть только три случая:

1. Согласно "Вертинским анналам", несколько "русских" прибыли вместе с византийскими посланниками к императору Людовику в 83 г году; согласно их собственным утверждениям, они были шведами по происхождению.

2. В договоре между князем Олегом и Византийской империей 911 года внесены имена "русских" посланников; большинство из них явно скандинавы.

3. Константин Барянородный вносит в свою книгу "De Administrando Imperii" (написанную в 945 году) названия днепровских порогов, как на славянском, так и на "русском". Большинство "русских" названий обнаруживает скандинавское происхождение.

Следовательно, неоспоримым является то, что в девятом и десятом веках название "Русь" употреблялось по отношению к скандинавам".

А у Лесного сказано: "Славянское племя Русь". Если читать все книги по истории Древней Руси, то можно запутаться, кто есть кто. Но я в их споры встревать не хочу. Хотя мнение Лесного весьма интересно и про это можно было бы поговорить, но это повествование о другом. Я упомянул об этом только потому, что мне часто придется упоминать имена варягов, русов, славян. Не хотелось бы, чтобы возникла путаница. В цитатах в различных источниках (я их стану приводить) иногда сказано "русы" а иногда "руссы". Пусть читатели не сочтут это моей ошибкой.

Вернемся к нашему рассказу о военно-торговой корпорации.

Варягам-норманнам сотрудничество со славянами было куда как выгодно. Конечно, мне могут возразить, что они привыкли с боя брать все, что им нравиться. Они проложили морской путь вокруг Европы, грабя побережья Франции, Англии, Испании, Сицилии и добирались до Константинополя, как сообщает нам академик Рыбаков. Но путь через русские земли Новгорода и Киева много короче! Однако, завоевать его не столь просто.

Для варягов, привычных к морю, было не трудно создать флотилию из сотни судов и напасть, например, на побережье Франции или Англии. Здесь работал эффект внезапности. Но в глубь континента они не проникали. Поди доберись до Смоленска или Киева незаметно по рекам. Ведь иногда приходилось плыть против течения или перетаскивать свои корабли посуху, "вытащив ладьи на землю и переволакивая их на лямках через волоки. Беззащитность норманнской армады увеличивалась; ни о какой грозной внезапности не могло быть и речи".

И в этой ситуации лучше договориться, чем воевать! Вот они и договорились со славянскими вождями и, тем более, что и тем это было выгодно!

Далее Рюрик, что был князем новгородским в 862–879 годах, умер и власть оставил малолетнему сыну Игорю, при регентстве воеводы Хельги (более известен как князь Олег, прозванный Вещим). И Олег в 882 году подчинил себе Киев и сумел объединить Новгородский суперсоюз племен (известен под названием Славия) и Поднепровский (киевский) суперсоюз. В результате этого было образовано сильное раннефеодальное государство под названием Киевская Русь. Корпорация вооруженных купцов получила в свои руки довольно богатый торговый путь, и это дало возможность корпорации заметно усилиться и начать экспансию к своей естественной цели — к Черному морю с новой силой!

Это же утверждает и Г.В. Вернадский в работе "Древняя Русь":

"Олег продвигался с осторожностью, старясь обеспечить свой контроль над наиболее важными пунктами на днепровском речном пути, в каждом из которых он оставлял гарнизон своих солдат. "И занял он город (Смоленск) и оставил там гарнизон. Оттуда он пошел дальше и захватил Любеч, и там оставил гарнизон. Затем он пошел к киевским хломам". Согласно первой летописи, Олег захватил Киев хитростью. Он спрятал свои воска недалеко от берега реки, а затем отправил гонцов к Аскольду и Диру, чтобы известить о прибытии торгового каравана. Вполне возможно что вестниками Олега были какие-то смоленские купцы, которые и раньше приезжали в Киев, так что их появление не вызвало подозрений у киевских правителей. Обман сработал: Аскольд и Дир отправились на кораблях без достаточной охраны и были убиты на месте воинами Олега".

"Захват Киева Олегом открывает новую страницу русской истории — период так называемого Киевского государства, или Киевской Руси…. Для Олега, однако, Киев был только первым, пусть и наиболее важным, пунктом на пути на Юг". (Цит. по работе Г.В.Вернадского "Древняя Русь". Ч.8 "Киев в 970-е гг. и взятие его князем Олегом".).

Следовательно, начало истории Киевский Руси было сопряжено с наступательно-оборонительной стратегией по выходу на широкие морские просторы и на севере, в воды Варяжские, и на юге, в воды Каспийского, Черного и Средиземного морей.

То есть, корпорации вооруженного купечества и пиратов-варягов, создали предприятия, что войной и торговлей зарабатывали себе очки в большой игре на просторах тогдашнего мира. Вначале эти тенденции войны и торговли нормально уживались. Скандинавские искатели наживы и местные вожди племен быстро нашли общий язык (вспомните легенду о приходе Рюрика). Ибо славяне также были не чуждыморскому разбою, как и варяги. И это не правда, что викинги втянули наших предков в морскую войну. Славяне с моря осаждали Царьград, нападали на берега Малой Азии, на Эпир, Ахайю и другие земли еще в более ранние времена.

Говорят исторические факты:

С основанием государства Киевская Русь экспансия приобретает больший размах. Корпорации русско-скандинавских предпринимателей поставили это дело на широкую ногу.

В древней киевской летописи сохранился рассказ о походе на Константинополь князя Олега в 907 году Князь Олег, собрав множество воинов из подвластных ему славянских племен, отправился морем к Константинополю на 200 судах. Подойдя к берегу в окрестностях столицы Византийской империи, Олег велел поставить лодьи на колеса и, пользуясь попутным ветром, надувшим паруса, подошел к самым стенам города. Греки после неудачной попытки отравить киевского князя согласились на предложенные им условия мира, заплатили дань и заключили выгодный для Руси договор. В летописи сохранились тексты двух договоров Олега с Византией: отрывок договора, датированный 907 годом, и договор 911 года. Хотя Лев Гумилев утверждает в своей книге "От Руси к России", что автор "Повести временных лет" Нестор намеренно перенес "дату похода руссов под руководством Аскольда на Царьград на 47 лет (с 860 г. на 907 г.)" и приписал этот деяние иному князю, а именно Олегу. "Так подвиги древнего руса в войне с Византией оказались совершенными варяжским конунгом".

Примерно в 912–913 годах большая флотилия русов, насчитывавшая 500 судов, на каждом из которых находилось до 100 человек достигла через Черное море и Дон реки Волги. Она спустилась вниз по ней и с разрешения хазарского кагана вошла в Каспийское море. Русы нападали на города восточного побережья и дошли до нефтяных источников в районе нынешнего Баку. Несколько месяцев русы оставались на островах вблизи нефтяных источников, и "никто ничего не мог с ними сделать, хотя люди вооружались против них и принимали меры предосторожности; местность вокруг моря была густо населена". Затем с захваченной добычей русы отплыли к устью Волги, но здесь потерпели поражение в сражении с мусульманами, жившими в Хазарии.

Но это по-прежнему всего лишь небольшие "укусы", нанесенные Византийской империи. Неужели князья, вожди корпораций не мечтали о большем? Мечтали! И копили силы для настоящей борьбы. Не заря вожди военно-торговой корпорации собирали земли различных славянских племен воедино!

И большой поход начался!

Первая проба сил: большая война

Возглавил поход князь Игорь сын Рюрика.

В 941 году огромный караван судов отплыл от пристаней Киева и Витичева. Начался первый поход князя Игоря на Константинополь. Одни говорили, что у Игоря было тысячу ладей, другие, что десять тысяч. Скорее всего первое. Хотя точного числа кораблей его флота сейчас назвать невозможно. Но, так или иначе, а эта экспедиция была грандиозной

Впереди, когда рать шла по Днепру, были высланы сильные сторожевые конные заставы. Причем Игорь заботился совсем не о безопасности своего флота. Понятно, что печенеги не осмелились бы напасть на такое войско. Ему нужно было, чтобы никто не успел предупредить византийцев о том, какая сила идет на них.

Когда корабли князя вышли в Черное море они останавливали все встречные купеческие суда и приказывали следовать за собой. Но все равно византийский император узнал о приближении неприятельского флота. Печенеги таки сумели предупредить херсонесского стратига, а тот послал быстроходный корабли к императору в Константинополь.

Князь русов выбрал удачный момент для похода, когда основной византийский флот ушел в Средиземное море. Но Игорь не учел того, что в константинопольских гаванях оставалось множество старых кораблей, уже непригодных для большого плавания, но вполне пригодных для защиты столицы империи.

Император Роман приказал приготовить корабли, и на палубах были установлены большие медные трубы для метания горючей смеси — греческого огня, этого супероружия византийской империи. Когда все было готово корабли вышли в устье Босфора.

При первом же известии о походе русов император Роман срочно отправил гонцов о соборе армии. Доместик Панфир быстро привел из Малой Азии 40 тысяч воинов. Из Македонии привел крупный отряд патрикий Фока. Из Фракии прибыли воска стратилата Федора.

Все было готово к встрече с русами. Старый и новый мир должны были схлестнуться!

Понятно, что византийский флот с греческим огнем победить русам не удалось. О крупном морском сражении не было и речи. И Игорь отводит свои корабли на мелководье, куда византийским триерам хода не было.

У Игоря были крупные сухопутные силы, и он решил идти на Константинополь сушей. Княжеские отряды стали грабить имения патрикиев и грузить свою добычу на повозки, отобранные у местных жителей.

Войска пошли на столицу империи. Но совершенно неожиданно для Игоря и его воевод дорогу им загородили полки византийской регулярной армии. Тяжелая конца стала теснить отряды Игоря, и тогда князь приказал строиться в фалангу.

Русы выстроились и византийцы увидели сплошную линию красных щитов и гребенку копий. Тяжелая кавалерия не сумела преодолеть эту преграду. Тогда византийцы применили греческий огонь. Они сняли с кораблей трубы его метавшие и обрушили на фалангу русов страшные огненные шары. Деревянные щиты дружинников стали гореть и им пришлось их бросить. В результате фаланга оказалась весьма уязвимой. Отряды тяжелой конницы катфрактов снова бросились в бой и на этот раз сломили строй воинов Игоря.

Жестокая битва длилась до самого вечера. Войска Игоря не смотря на мужество и стойкость были разбиты. Но и византийцы понесли значительные потери. И они вынуждены были остановить преследование противника.

Русы были прижаты к морю и византийские стратеги думали, что деться им некуда. На кораблях они уйти не смогут, ибо в море их ждал византийский флот с греческим огнем. Рано или поздно сдадутся.

Доместик Панфир тогда сказал:

— Не стоит более проливать кровь блестящих всадников империи в этих бесплодных схватках. Хватит! Эти одержимые дерутся отчаянно. Пусть себе уходя к берегу моря к своим кораблям. Наш флот не выпустит их, а пищи у них нет. И рано или поздно им придется просить у нас милости.

Но воеводы Игоря так не считали. Они обтянули свои корабли сырыми бычьими шкурами и бросились на византийский флот, на прорыв. Корабли русов выстроились клином и командующий византийским флотом друнгарий (адмирал) патрикий Феофан приказал преградить русам дорогу.

Грозные триеры помчались на врага. Дружно дали залпы установки греческого огня. Потоки жидкого пламени обрушились на бычьи шкуры и скатывались в воду, отчего море стало гореть, и флот русов плыл прямо по огненной стихии.

Феофан приказал бить по кораблям варваров из катапульт. Многие корабли были потоплены, но ядро флота и княжеская ладья прорвались сквозь заслон и ушли в море к родным берегам.

Оказалось, что сокрушить империю Ромеев не столь просто. Но для Игоря это была проба сил и отступать великие князья Киевские, вожди военно-торговых корпораций, от своего намерения покорит Византию не собирались.

Второй поход Игоря против Византии

В 943 году князь Игорь организовал новый поход на Византию и с гораздо большими силами. Он собрал ополчения подвластных городов, заключил союз в вождями печенегов, привлек к себе варяжские дружины.

Византийцы испугались больших сил Игоря и пошли на мировую. Игорь на этот раз, помня о прошлом неудачном походе, удовлетворился данью от императора подписанием выгодного для Руси торгового договора!

Договоры Руси с Византией, заключенные Олегом и Игорем были очень важны. Ни один народ ранней эпохи средневековья не обладает подобными государственными актами, написанными на национальном языке! Эти договоры позволяют исторически верно представить характер русско-византийских отношений и понять причину, заставлявшую киевских князей посылать к стенам Царьграда сильный морской флот и большое войско.

Прежде всего, цели этих военных предприятий Киевской Руси не ограничивались захватом богатой добычи или взиманием дани. Византия ревниво оберегала берега Черного моря, в том числе свои владения в Крыму, от соседних народов, доставлявших Константинополю постоянное беспокойство. Политику империи поддерживал могущественный флот, владевший секретом "жидкого огня". Византийские правители старались сосредоточить в своих руках всю торговлю и империя не допускала иноземных купцов с товарами в Константинополь. Окрепшая под властью князей Киевская Русь не могла согласиться с этими требованиями. Выход на северный берег Черного моря давал ей огромные экономические и политические преимущества. И князья это понимали. Вот первые шаги первых князей для создания империи. И византийские дипломаты видели опасность усиления своего могучего северного соседа.

И теперь совершенно в ином свете можно посмотреть на крещение княгини Ольги! Поход Игоря в 943 году на Византию и крещение Ольги в 946 году! Мне могут возразить насчет последней даты (в летопись назван 955 год), но я её привожу, опираясь на слова Гумилева:

"Согласно Новгородской I летописи, Ольга родилась в 893 году, в Константинополе побывала в 955 году. Ёй должно было быть в то время уже 62 года, а Нестор уверяет нас, что Константин был столь очарован Ольгой, что хотел на ней жениться. По нашему мнению, поездка Ольги в Византию и крещение её состоялось примерно на 10 лет раньше — в 946 году" (Гумилев Лев. "От Руси к России".М.:АСТ. — С. 50.).

Императоры испугались русской экспансии и поспешили нейтрализовать её путем христианизации Киевской Руси. Вот с какой стороны они нанесли свой удар по военно-торговой корпорации, которую возглавляли князья Рюриковичи!!

А теперь я приглашаю вас, посетить лагерь князя Игоря и войти в его шатер и послушать о чем там говорят мужи государственные и военные.

Историческое предположение:

Вымысел автора, основанный на фактах из прошлого

Год 943. Лагерь князя киевского

Игорь принял послов императора Романа и выслушал их предложения. Он был доволен. Роман предлагал ему золото и был готов подписать тот договор, которого он хотел. Воевать пока более не было никакого смысла. Время для большой войны еще придет.

— Эй! — Игорь хлопнул в ладоши и на его зов явился гридень.

— Да, княже! Что велишь? — молодой воин низко полонился князю.

— Воеводу Свенельда ко мне быстро!

— Воевода уже давно ждет у твоего шатра, княже.

— Пусть войдет!

Игорь был не молод, и ему трудно стало держаться как воину перед своими людьми. Старость подкралась к повелителю Киева незаметно. Более его руки не могли так же как ранее держать тяжелые меч и щит. Оставаясь один в шатре, он часто обнажал свой меч, и правая рука предательски тряслась. Но показывать свою слабость великий князь не хотел. Этого никто не должен знать. Для воинов он по-прежнему первый мечник, сын великого воина и великий князь, и повелитель многих племен.

В шатер вошел молодой высокий воин в блестящей кольчуге и кроваво-красном плаще. В руке он держал золоченный шлем. Длинные светлые волосы его были перехвачены тесьмой. Это был приближенный князя варяг воевода Свенельд.

— Свенельд! Я принял решение! Мы примем предложение императора ромеев. Мы возьмет то, что он дает нам без боя.

— Ты принял такое решение, княже? Но у нас большая армия. Воины ждут похода. Кроме того с нами призванные печенежские рати и рати варягов. Что ты им скажешь?

— Свенельд, как ты думаешь, мы сможем победить империю? — князь хитро прищурился.

— Твои вои готовы к битвам, княже. Я сам готов умереть за тебя!

— Мне нужен ответ, а не пустая похвальба. Мы сможем одолеть империю Романа сейчас?

— То знаю только великие боги, княже, — уклончиво ответил воевода. — Но если мы не станем воевать, то зачем собирали войска?

— Боги, говоришь? Боги многое знают. Но и князю то знать надобно, Свенельд. И воеводам то знать надобно. Мы пришли сюда с большим войском и император Роман испугался его. Он не желает войны. Он дает нам тот договор, которого мы хотим. Наши купцы будут торговать в Константинополе беспошлинно. Мы сбудем все наши товары, что в последнее время залеживаются в наших городах. Это наполнит нашу казну золотом. И на то золото мы увеличим дружину нашу. И это мы получили благодаря нашему войску. Стало собирали мы его не зря? Так?

— Боги просветили твой разум, княже.

— А если мы отвергнем предложение императора, то он станет воевать. А что такое тяжелая кавалерия империи я узнал два года назад. Да и флот у них большой. И самое главное "греческий огонь". И наши воеводы, и бояре одобрят мое решение. Они такоже помнят, что такое огонь все пожирающий. А греки дадут нам и по пять гревен на каждого воина, да такни, да оружие. Но главное — договор!

— Но что скажут варяги? Когда их предводитель конунг Хельги узнает про то, то он будет в ярости. Да и печенеги…

И Свенельд не ошибся. В этот же момент в шатер князя киевского без приглашения ворвался варяжский предводитель. Хельги был воином громадного роста с широкими плечами и широким лицом, обрамленным густой рыжей бородой.

— Ты принимал послов от царя тайно! — закричал Хельги. — Отчего так? Среди воинов пошли разговоры, что похода не будет! То так?

— Ты в шатре великого князя киевского, конунг! — одернул варяга Свенельд. — Он здесь и повелитель, и военный вождь всей армии!

— Тогда вели нас на врага! — загремел конунг. — Веди и мы пойдем за тобой! Но на мир варяги не согласятся. Ни я, ни мои ярлы, ни простые воины! Если викинги вытупли в поход — они не возвращаются обратно без добычи!

Игорь был сердит на Хельги, на его вольность и бесцеремонность, но кричать на него не хотел. Этот варяжский вождь сейчас говорил не от своего имени, но от имени всех ярлов-викингов, и всех воинов варяжских дружин. А их было 5 тысяч. Но сам позвал их на войну и обещал им добычу. И если с ними не договориться они пойдут грабить города Византии без его приказа. Тогда император Роман почитает, что князь киевский нарушает договоренности и начнется война. О том чтобы повернуть варягов обратно силой также не могло быть и речи.

— Так что ты нам скажешь, князь? Я жду твоего слова! И его ждут все наши ярлы!

— Ты получишь то, что я тебе обещал, Хельги. Все варяги получат возможность обнажить мечи и получить золото, ткани, вино, женщин. Иди и скажи им это!

— Получу? Но как?

— Ты престал мне верить, Хельги? Или слово князя для тебя боле ничего не значит?

Хельги поклонился и покинул шатер. Свенельд в удивлением посмотрел на Игоря.

— Ты удивлен моим ответом, Свенельд? — Игорь улыбнулся растерянности своего молодого воеводы.

— Но ты, княже, только что говорил, что желаешь замириться с ромеями? А что же ты обещал конунгу?

— Он получит то, чего желает — воны! А мы получим, то чего желаем мы — выгодный торговый договор и богатого отступного. Византийцы — также получат, чего хотят — мира! Печенеги получат отступного от византийцев и спокойно уйдут. Это совсем не варяги. С ними легче.

— Но как это получиться? — Свенельд не мог понять, что задумал хитрый князь.

— Варяги не станут брать то серебро, что дают византийцы воинам. Им этого мало. Они желают настоящей добычи. Сориться варягами мы также не можем. Их много в войске и я дал им свое слово княжеское, когда звал на войну. Вот и пусть берут её, но не во владениях императора. Пусть идут в Хвалынское море. Там полно богатых городов. Там есть, где разгуляться их мечам.

— Но путь туда не близок, княже.

— И что с того? — ответил князь. — Варягов то не испугает. Мы отдадим им все наши ладьи и запасы что наготовлены для похода. Я дам им оружие, и отпущу всех кто захочет пойти с ними из моей дружины.

— Но если они все же станут грабить владения императора? До Хвалынского моря далеко, а города византийцев от они! Рядом.

— Я попрошу императора Романа свободно пропустить Хельги и его дружину через Боспор Киммерийский. Тогда варяги не станут озорничать. Но дело не в этом, Свенельд. Ты пойдешь вместе с Хельги. Иначе хитрый варяг нам не поверит.

— Мне идти в тот дальний поход?

— Ты молод, Свенельд. И это возможность для тебя завоевать славу. Или ты более не варяг? Или не бурлит в тебе кровь твоих предков?

— Я готов повиноваться твоему приказу, княже. Я твой слуга и твой воин.

— Ты мой воевода. И в поход пойдешь равным Хельги вождем! И я жду твоего возвращения обратно со славой и добычей. Мне нужно, чтобы ты вернулся домой!

Игорь подошел к Свенельду и положил руку ему на плечо. Он должен был пойти на эту жертву и отправить молодого воеводу в далекий и опасный поход. Он не знал тогда что ждут в тех краях Свенельда большие битвы и громкие победы…

Основания для исторического предположения

Приведенный эпизод также мог иметь место в действительности. И наверняка разговор князя Игоря и конунга Хельги был. Ведь знаменитый поход в Хвалынское (Каспийское море) это признанный исторический факт. Он отмечен во многих источниках.

Варягам была нужна добыча, а киевскому властелину был нужен выгодный договор с Византией. После прошлого поражения в 941 году Византийцы стали всячески обижать русских купцов в Константинополе, и восстановить равновесие следовало. Что и было сделано во время похода 943 года.

Игорь без боя получил все, что ему было нужно. А варягов он спровадил подальше. Пусть грабят и воюют в далеких землях.

Глава 3 Почему князь Олег смог так быстро захватить Киев, и кто такие Аскольд и Дир?

882 год! Год основания государства Киевская Русь! Первый шаг к великой империи Русь! Ведь Святослав когда начал свое движение к большим завоеваниям в 965 году опирался на созданную его предшественниками державу. Рюрик, Олег и Игорь уже проверили свою молодую армию в деле и обломали немало копий о шкуру византийского зверя.

Г.В. Вернадский в работе "Древняя Русь" так описывает захват поход Олега и захват им Киева:

"Олег продвигался с осторожностью, старясь обеспечить свой контроль над наиболее важными пунктами на днепровском речном пути, в каждом из которых он оставлял гарнизон своих солдат. "И занял он город (Смоленск) и оставил там гарнизон. Оттуда он пошел дальше и захватил Любеч, и там оставил гарнизон. Затем он пошел к киевским хломам". Согласно первой летописи, Олег захватил Киев хитростью. Он спрятал свои воска недалеко от берега реки, а затем отправил гонцов к Аскольду и Диру, чтобы известить о прибытии торгового каравана. Вполне возможно что вестниками Олега были какие-то смоленские купцы, которые и раньше приезжали в Киев, так что их появление не вызвало подозрений у киевских правителей. Обман сработал: Аскольд и Дир отправились на кораблях без достаточной охраны и были убиты на месте воинами Олега".

"Захват Киева Олегом открывает новую страницу русской истории — период так называемого Киевского государства, или Киевской Руси…. Для Олега, однако, Киев был только первым, пусть и наиболее важным, пунктом на пути на Юг". (Цитаты по работе Г.В.Вернадского "Древняя Русь". Ч.8 "Киев в 970-е гг. и взятие его князем Олегом".).

Вернадский опирается на летопись. Ту самую "Повесть временных лет". Но в ней имеется множество нестыковок.

Судя по "Повести временных лет" Олег не просто убил Аскольда и Дира. Он обосновал свое право на это деяние и сказал правителям Киева:

"Вы не князья, ни княжеского рода, но я княжеского рода, и вот сын Рюриков". (Цитата по книге С.М. Соловьева "Чтения по истории России". М.: Правда. 1989. — С.33.).

И только после этого Аскольда и Дира убили. А если они не князья, то чего их жалеть? С узурпаторами в династической истории вообще считались мало. А автор "Повести" Нестор был именно династическим историком Рюриковичей.

Про Аскольда и Дира он говорил:

"Рюрик один принял всю власть и раздал города приближенным к себе людям. Двое их них, Аскольд и Дир, которые не были ни родня Рюрику, ни бояре его, отпросились идти ко Царю-городу. Идучи вниз по Днепру, они увидали на горе городок и спросили: Чей городок?" Жители отвечали им: "были три брата: Кий, Щек и Хорив; они-то и построили этот город, да после изгибли, а мы вот платим дань козарам". Аскольд и Дир остались в Киеве, собрали много варягов и начали владеть полянами; в Рюрик княжил в Новгороде". (Цитата по книге С.М. Соловьева "Чтения по истории России". М.: Правда. 1989. — С.33.).

Иными словами Аскольд и Дир были не князья, и летописец это намеренно подчеркивает: "не были ни родня Рюрику, ни бояре его". То есть люди не великие и не знатные.

Но давайте, обратим внимание на даты.

Если Рюрик пришел в Новгород в 862 году, то эти князья могли совершить поход на Киев завладеть городом, и совершить свой поход на Византию в 866 году.

"В 866 году Пошли Аскольд и Дир на греков, при царе Михаиле. Царь в их время пошел войною на аравитян, но, получив весть, что Русь идет на Царьград возвратился". (Цитата по книге С.М. Соловьева "Чтения по истории России". М.: Правда. 1989. — С.34.).

Но Гумилев говорит о факте "переноса Нестором даты похода руссов под руководством Аскольда на Царьград на 47 лет (с 860 г. на 907 г.) и вообще приписание похода Олегу". (Цитата по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С. 47.).

Вот вам и первая нестыковка: дата похода на Константинополь или 860 год, или 866 год?

Если первая дата 860 года, то получается что князья Аскольд и Дир пришли в Киев не с Рюриком, который стал княжить в Новгороде в 862 году?

На путаницу в датировке обратил внимание еще академик Рыбаков. Он привел такие примеры в своей книге "Рождение Руси".

859 год.

Рюрик обосновался в Ладоге в, а спустя два года пришел в Новгород.

866 или 867 годы.

Поход Аскольда и Дира на Царьград.

Также Рыбаков приводит и иные даты из летописного списка "Повести временных лет":

870 год.

Прибытие Рюрика в Новгород.

872 год.

Рюрик убивает Вадима Храброго и много его новгородских советников.

874 год.

Поход Аскольда и Дира на Царьград.

875 год.

Возвращение Аскольда и Дира из Царьграда.

То есть датировка не совпадает. И опираться на неё не стоит. Они приблизительна.

Теперь обратим внимание утверждение, что жители Киева платили дань хазарам. На мой взгляд, оно мало правдоподобно. А как же могущественный поднепровский суперсоюз племен? Какой это суперсоюз если они дань платили?

Даже если допустить что так и было, то получается, платили они дань хазарам и сидели тихонько. Но пришли к ним Аскольд и Дир с небольшой дружиной, и они пошли войной на Константинополь? Но Византия была много сильнее Хазарии. Что-то в этом снова не стыкуется. Ослабевшей Хазарии платили дань, а на сильную Византию нападали.

Да и многие историки говорили о сильном государстве, основанном Кием и его братьями. Русский историк Карамзин так передает летописный сказ о Кие:

"Братья Кий, Щек и Хорив с сестрой Лыбедью жили между полянами на трех горах, из которых две слывут, по имени двух младших братьев, Щековицею и Хоривцею: а старший жил там, где ныне (в Несторово время) Зборичев воз. Они были мужи знающие и разумные, ловили зверей в тогдашних лесах днепровских, построили город и назвали его именем брата старшего, то есть Киевом. Некоторые считали Кия перевозчиком, ибо в старину был на том месте перевоз и назывался он Киевом; но Кий начальствовал в роде своем: ходил, как сказывают на Константинополь и принял великую честь у царя греческого…" (Цитата по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1992. — С. 47.).

Ходил на Константинополь! И честь получил от императора! А это говорит о силе князя полянского.

А сейчас давайте посмотрим на дату основания Киева.

В Новгородской Первой летописи указан год построения Киева — 854. Но и это не соответствует действительности, ибо в распоряжении ученых есть свидетельства более раннего времени об основании Киева.

Академик Рыбаков сообщает, "что основание Киева, которое (как мы установили теперь), следует относить к концу V или к первой половине VI века нашей эры, некоторые летописцы ошибочно поместили под 854 годом, сделав Кия современником Рюрика и сплющив до нуля отрезок времени в 300–350 лет. Подобная ошибка равнозначна тому, как если бы мы представляли себе Маяковского современником Ивана Грозного". (Цит. по книге Б.А.Рыбакова "Рождение Руси". М.: АиФ Принт. 2004.).

Но тогда когда был основан Киев?

У армянских авторов VIII в. — Зеноба Глака и Ивана Мамиконяна в "Истории Тарона" есть пересказ о трех братьях — Куаре, Малтее и Хореване, что построили стране Палуни город. Здесь упоминается и о лесных угодьях, и о месте на горе, и о языческих капищах. Арабский полководец Мерван в VIII веке сообщал, что воевал с хазарами, на Дону, и в своих воспоминаниях рассказал, что захватил в плен 20 тысяч славянских семей. Пленные были выведены в Закавказье. Вот так пересказ истории об основании Киева тремя братьями в конце VII — начале VIII веков попал к арабскому полководцу и был отмечен в источниках.

Украинский историк М.Ю.Брайчевский утверждает, что Кий с братьями и сестрой жил в конце VI века или вначале VII века. Именно к этому времени относятся упоминания византийских источников о Кие: во второй редакции "Чудес Дмитрия Солоунского, у Феофана Исповедника, у патриарха Никифора и у Ионны из Никии. (Сведения по книге Комрич Л.Г. Багацький В.В. "Історія України від найдавніших часів". Харків: "Одиссей". 2002. — С.69).

В VI веке союзы племен руссов (бассейн реки Рось) и союз племен полян (Киев и Чернигов) объединившись. Эти племена стали Руской землей.

Владимир Чивилихин говорит в книге "Память": "В конце V — начале VI веков на среднем Поднепровье образовалось Киевское государство — княжество полян. Князь Кий поставил также Киевец, городок на Дунае, плавал в Константинополь". (Цит. по книге В.Чивилихина "Память" Роман-газета, 1982. N15,N16 стр.2).

Во второй половине XX века археологи Милеев, Молчановский, Толочко обнаружили остатки городища, о котором говорилось в летописном своде. Это был "город Кия". Следовательно, была найдена историческая основа летописного свода, и деревня легенда превратилась в исторический факт. Все большие реки днепровского бассейна сходились в Киеве, и посему место было стратегически важное. В первую очередь для торговли. Ведь бассейны рек впадавших в Днепр охватили земли, где жили племена древлян, дреговичей, кривичей, радимичей и северян.

Разобравшись с путаницей в датировках можно снова вернуться к Аскольду и Диру. Мы так и не выяснили, кто они были такие. Что говорят о них другие авторы:

Константин Рыжов в своей книге "Все монархи мира: Россия" сообщает, "что у варяжского князя Рюрика, правившего в Новгороде, было два мужа Аскольд и Дир, не родственники его, но бояре. И отправились они в Царьград со своим родом. Когда плыли они по Днепру, то увидели на горе город и спросили:

"Чей это город?"

Тамошние жители ответили:

"Было три брата — Кий, Щек и Хорив, которые построили городок этот и умерли. Мы тут сидим, их потомки, и платим дань хазарам".

Аскольд и Дир остались в этом городке, собрали у себя многих варягов, и стали владеть землей полян". (Цит. по книге К.Рыжова "Все монархи мира. Россия". М.:Вече. 2001. стр.107. Статья-"Аскольд".).

Но это мнение взято Рыжовым из книги Карамзина, который в свою очередь опирался на Повесть временных лет" Нестора.

По сведениям украинских историков Аскольд и Дир были не воеводами Рюрика, а представителями древней династии древнерусских князей Киевичей, потомков князя Кия, основателя Киева. (Сведения по книге Багацький В.В. Комрич Л.Г. "Історія України від найдавніших часів". Харьків: "Одиссей" 2002, стор.71).

Но об этом говорили и ранее!

Академик Шахматов отрицал варяжское происхождение Аскольда и Дира. Он считал их потомками династии князя Кия.

Академик Рыбаков пишет в книге "Рождение Руси":

"Польский историк Ян Длугош (умер в 1480 году), хорошо знавший русские летописи, писал об Аскольде и Дире:

"После смерти Кия, Щека и Хорива, наследуя по прямой линии, их сыновья и племянники много лет господствовали у русских, пока наследование не перешло к двум родным братьям Аскольду и Диру". (Цит. по книге Б.А.Рыбакова "Рождение Руси". М.: АиФ Принт. 2004.).

Некоторые называли их не князьями-соправителями, но князьями правившими в разное время. Сам Рыбаков говорил:

"Личность князя Дира нам неясна. Чувствуется, что его имя искусственно присоединено к Оскольду, так как при описании совместных действий грамматичная форма дает нам единственное, а не двойственное или множественное число, как следовало бы при описании совместных действий двух лиц". (Цит. по книге Б.А.Рыбакова "Рождение Руси". М.: АиФ Принт. 2004.).

Из вышеизложенного можно сделать такой вывод, что в "Повести временных лет" Аскольд намеренно выведен был воеводой Рюрика, но не потомком законной княжеской династии. Именно Нестор "лишил" Аскольда и Дира княжеского происхождения!

Значит, Аскольд происходил из династии киевичей, и не был воеводой Рюрика? Это утверждают сейчас многие украинские историки. Но тогда возникает другой вопрос. Почему киевляне так легко сдали своих князей Олегу и дали ему совершить их убийство? И почему они так легко пошли под власть Олега? Если он убил из князей, потомков древней династии, значит, он был завоевателем. Таким же как Вильгельм Завоеватель, что покорил Англию и убил местного англо-санконского короля Гарольда. Но саксы не сразу признали власть завоевателей и долго сопротивлялись. Только спустя несколько столетий сформировалась новая нация — англичан. А киевляне так просто приняли завоевателей и покорились им?

Снова нестыковка. Тогда стоит снова вернуться к летописи, к "Повести временных лет". Если предположить, что там изложена истинная история, то кое-что становиться на свои места. Какая киевлянам разница один варяг или другой? Зачем им защищать Аскольда и Дира если они такие же пришельцы, как и Олег?

Значит, стоить все же довериться "Повести временных лет"?

Но есть еще один факт, о котором уже упоминалось. Это принятие князем Аскольдом христианства. Население города Киева тогда не приняло этой религии и осталось верно старым богам. Это могло привести к взаимному отчуждению между князем и горожанами. А Олег, или по скандинавски Хельги, как раз был приверженцем языческих богов и мог обещать киевлянам восстановление их старых культов. Может быть, этим и объясняется такое легко принятие киевлянами нового князя-захватчика с севера?

Да и не стоит забывать, что Олег продолжал политику завоевательной экспансии, что вполне устраивала военно-торговые корпорации. А Аскольд приняв крещение отказался от этой политики на государственном уровне. И это могло привести к тому, что Аскольда просто сдали его врагу.

Глава 4 Шансы Святослава создать империю и сокрушить Византию: Да или Нет?

Прежде чем перейти к войнам Святослава, стоит поговорить о том, а была ли у него возможность сокрушить Византию и другие сильные в военном отношении государства. Ибо желание и сила полководца и государя это хорошо, но имеются еще и возможности самого государства-покорителя, его внутренние резервы и мобилизационные способности.

Византия

Византия, несмотря на многочисленные проблемы и внутренний кризис все еще оставалась страной, где продолжали изучать военное искусство, стратегию и тактику войны. Здесь полководцы знакомились с древними военными трактатами, написанными еще во времена величия Рима.

Византийцы умели вести правильную войну, против народов, которые с тактикой и стратегией были знакомы мало. А это все равно, что выставить опытного бойца-мечника против здорового, но совершенно незнакомого с искусством боя варваром. Кто в таком случае победит? Естественно опытный мечник, ибо физическая сила в бою еще не все. Это лишь компонент победы.

Вначале посмотрим на армию Византии, того противника, которого необходимо было сокрушить, дабы создать ту саму империю, о которой мечтал Святослав.

Для многих поколений историков вопрос о численности армии Византии оставался и остается открытым. В V–VI веках население Византийской империи составляло примерно 15 миллионов человек, а численность наемной армии обычно не превышала 1 % от общей численности населения. И что получиться?

Империя располагала армией в 150 тысяч солдат. И это только регулярных войск, а не стоит забывать о милиции, территориальных войск, что могла составить до 200 тысяч человек. Ведь расходы на содержание милиции во много раз ниже, чем наемной армии.

Следовательно, получается армия в 350 тысяч человек. Это конечно очень много. И это войска всей империи включая пограничные силы. Это сила.

Но я не большой военный специалист и потому свое мнение не рискну поставить во главу угла. Это приблизительные данные о численности почерпнутые из многих книг как художественных, так и документальных. Здесь стоит обратиться к профессионалам. То есть к тем, кто специально знавался историей византийской армией. Это Ю.А. Кулачковский, С.Б. Дашков, А. Меншиков, В.В. Кучма.

Они досконально изучили качественный и численный состав византийской армии.

Итак, что нам скажут специалисты?

Армия Византии имела три рода войск: кавалерию, пехоту и артиллерию. Кавалерия делалась на тяжелую, среднюю и легкую. Пехота — на тяжелую и легкую. В тяжелой, средней кавалерии и тяжелой пехоте служили профессионалы. Милицейские части формировали отряды легкой кавалерии и легкой пехоты.

Полевые и пограничные воска империи состояли из профессиональных солдат и в эти части входили наемники, для которых служба была работой. Но такие части обходились империи весьма дорого.

Таксиархии — пехота византийской империи

Пехота империи X века — таксиархии — являлась преемницей пехоты, что была в империи в V–VI веках. И эти воины служили в армии и занимались боевой подготовкой, получая жалование, не постоянно. Они имели свое хозяйство и занимались ремеслом, торговлей земледелием. Да и жалование солдата таксиархии было небольшим, для того чтобы жить только на него. Как позднейшие стрельцы московского государства помимо царского жалования имели и собственный источник дохода. Эти части состояли только из подданных империи.

В византийскую пехотную таксиархию входило 500 тяжеловооруженных гоплитов или скутатов (воинов тяжелом вооружении), 200 легких копейщиков или метателей дротиков и 300 стрелков (лучников и пращников-сфендонитов). То есть в таксиархии было 1000 воинов под командой таксиарха. Таксиархии делились на сотни (гекатонтархии) под командой гекатонтарха. Сотни делились на лохи и полулохи, отряды в несколько десятков воинов под командой лохагов.

Всего пехотных таксиархий было 16, судя по запискам императора Никифора Фоки того самого в правление которого Святослав выступил в свой первый хазарский поход. А это 16 тысяч пехотинцев. Сила по тем временам немалая!

Гвардия византийской империи

А теперь о гвардии византийский императоров. Гвардия — тагмы — делилась на конные — схолы, эскувиты, арифм, иканаты, и пешие — нумера и стен. К ним можно добавить гвардию иноземцев — этерию. Также в распоряжении императора была дворцовая стража — кувикуларии, кандидаты и виглы.

Тагма это в более ранее время название полка в Византии, но после фемной реформы так стали называть только гвардейские полки. Командовали полками гвардии — доместики.

Тагмы давали императорам еще 1200 всадников и 2900 пехоты. И это 4100 солдат отборного войска!

Помимо полевых, пограничных частей и гвардии в армии служили и ополченцы

Империя располагала значительным ополчением константинопольских дим (Димы — партии ипподрома). Дим было четыре и они различались по цветам: голубые, зеленые, красные и белые. Это нечто подобное нашим современным футбольным фанатам. Влияние имели в основном голубые и зеленые, и они по приказу императора могли сформировать несколько частей для обороны столицы. Но дисциплина в этих частях была далеко не всегда на высоте и боевые качества ополчения дим некоторые историки (Кулачковский, Дашков) оценивали как весьма низкие. Однако, для обороны столицы они годились и Святославу при штурме Константинополя, если бы такой был пришлось с ними столкнуться.

Также в империи, начиная с V века, появились отряды букеллариев. Это были личные дружины полководцев и частных лиц. Содержание их было не дешевым делом, но казне ничего не стоило. Зато набирались в эти отряды отличные профессионалы в основном из воинственных иностранцев-варваров. Но отряды букеллариев, хоть и не стоили василевсу ничего, подчинялись не центральной власти и могли легко повернуть свое оружие против него самого. "Халява", господа, всегда могла обернуться против того, кто ей пользуется.

Федераты и союзники

Гораздо более надежными были дружины федератов. Федератами являлись варвары-поселенцы, которых селили в пограничных областях империи, и которые обязаны были за те земли, которыми их наделил император нести военную службу. Они также получали денежное жалование и довольствие. В основном это были поселенцы из племен готов, гуннов, аланов. Их дружины возглавлялись собственными племенными вождями, хотя среди них были и императорские офицеры оптионы, ведавшие раздачей императорского жалования. Федераты сотавляли отряды легкой кавалерии — конных стрелков.

Также императоры Византии вербовали из гуннов, славян, гепидов, эрулов так называемые отряды союзников. Они служили за жалование и за часть военной добычи. Также ими предводительствовали собственные вожди. Также в основном составляли отряды легкой кавалерии.

Стратиоты — фемные войска

С VII века начинается история фемного устройтства Византии и фемных войск. Вся территория империи была разделана на округа — фемы. В фемах не существовало прежнего разделения гражданской и военной власти. Возглавлявший фему стратиг возглавлял и военную и гражданскую администрации и он созывал ополчение местного вверенного его попечению округа. Это ополчение созывалось из свободных крестьян стратиотов, обязанных за свой надел земли военной службой императору.

Стратиоты служили в основном в легкой кавалерии и во флоте империи. Но здесь были и пехотные части. Пехота фем также была легковооруженной. И эти фемные войска можно отнести к милиции, о которой я говорил в самом начале главы.

Фемное войско стратиотов давало империи в X веке 52 тысячи легкой кавалерии и 26 тысяч легкой пехоты!

Катафракты — тяжелая кавалерия

Но главной силой императоров Византии была тяжелая кавалерия катафрактов. Катафракты составляли часть фемного войска. И они также были стратиотами, но не простыми, а самыми состоятельными из них. Это своего рода мелкие феодалы, прототип европейского рыцарства. Они наделялись земельными участками с рабами, но не могли их продавать, и обязаны были нести службу в тяжелой коннице со своим вооружением.

Катафракты — конница профессионалов, хорошо дисциплинированные и преданные империи воины. В этом отличие катафрактов от европейского рыцарства, в рядах которых дисциплина хромала.

Катафракты в X веке — это 26 тысяч закованных в сталь конных воинов.

Тактика и стратегия Византии

Тактика византийских полководцев в X веке была больше оборонительной, но не наступательной. Империя к этому времени больше думала о том, как сохранить свои границы и не потерять то, что было, нежели о том как захапать новые земли.

Вот стандартный боевой порядок византийской армии:

Первая линия центра — пехота. В центре тяжелые гоплиты, а по флангам лучники, пращники, метатели дротиков.

Вторая линия центра — пехота. В центре тяжелые гоплиты, а по флангам лучники, пращники, метатели дротиков.

Резерв, две группы размещенные позади каждого фланга (охрана тыла) — кавалерия катафрактов и гвардейские части.

Фланговые отряды охранения, в боевую задачу коих также входили охват и окружение противника — кавалерия тяжелая и средняя.

Отряды дальнего охранения и прикрытия — легкая кавалерия, конные стрелки.

В сражениях с конными варварскими силами центральные линии византийской пехоты отражали атаки вражеской кавалерии, а затем наносились фланговые удары конницей отряды охранения. Затем наносили еще один удар фланговые силы дальнего охранения и прикрытия.

При неудаче византийские силы при таком построении могли легко отступить через просветы, оставленные для этой цели во второй линии. Затем отряды охранения и окружения производили перегруппировку и могли атаковать снова.

А если вторая линия терпела поражение, то в бой вступали силы резерва.

Император Никифор Фока был не только практикующим полководцем, но и теоретиком. Он лично был автором военного трактата "О сшибках с неприятелем". Да и наследовавший ему император Иоанн Цимисхий также был хорошим военачальником.

Следовательно, Святославу пришлось столкнуться с хорошей армией и хорошими полководцами Византии.

Хазрский каганат

Войска хазарского каганата

Но Святослав бросил вызов не только Византии. Его походы начали с сокрушения Хазарского каганата. Харазия к X веку была окончательно ослаблена. Набеги руссов на Каспий приобрели систематический характер. В 913 году хазары с большим трудом отразили совместное нападение печенегов, алан и гузов.

Армия Хазарии состояла в основном из кавалерии, что делалась на легкую и тяжелую. Но использовались и пехота. Хотя основой боевой тактики была опора на атаки конников.

Хазары в то время многое переняли в военном деле у арабов, ибо много раз сталкивались с ними в боях. Арабский боевой строй традиционно насчитывал четыре линии:

Первая линия имела название "утро псового лая". Сюда входили легкоконные лучники, в задачу которых входило осыпать врага тучей стрел и расстроить его боевые порядки.

Вторая линия — "день помощи". Она как бы подпирала конных лучников и составлялась из тяжеловооруженных всадников, одетых в кольчуги, железные нагрудники и шлемы. Длинные копья, мечи и сабли, палицы и боевые топоры составляли ее вооружение. Тяжелая конница обрушивалась на врага, когда его ряды смешивались под ливнем стрел.

Третья линия — "вечер потрясения" состоял из пеших ратников. Они стояли, надежно прикрывшись большими щитами и уперев в землю длинные копья. Это на тот случай если и "день помощи" врага не сокрушал. Преодолеть эту колючую изгородь было нелегко, и когда нападавшие истекали кровью, на них, ослабевших и упавших духом, снова обрушивалась с флангов панцирная конница, чтобы завершить разгром.

Четвертая линия — "знамя пророка". Гвардейская тяжелая кавалерия, в которой служилипрофессиональные воины.

Войска киевских князей

А теперь давайте посмотрим, что мог противопоставить Святослав своим врагам. Сам Святослав наверняка был знаком с тактикой древних полководцев. Он был стратегом!

Н.М. Карамзин сравнил этого князя с великим Александром Македонским:

"Сей Александр нашей древней истории, который столь мужественно боролся и с врагами, и с бедствиями; был иногда побеждаем, но в самом несчастии изумлял победителя своим великодушием…".

Карамзин также отмечает, что: "Варяги, законодатели наших предков, были их наставниками и в искусстве войны. Россияне, предводимые своими князьями, сражались уже не толпами беспорядочными, как славяне древние, но строем, вокруг знамен своих и стягов, в сомкнутых рядах, при звуке труб воинских; имели конницу, собственную и наемную, и сторожевые отряды, за коими целое войско оставалось в безопасности. Готовясь к битвам, они выходили на открытое поле заниматься воинскими играми: учились быстрому, дружному нападению и согласным движениям, дающим победу; носили для защиты своей тяжелые латы, обручи, высокие шлемы. Мечи, с обеих сторон острые, копья и стрелы были их оружием". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.44.).

То есть, знали княжеские дружинники, что такое маневры, сиречь "игры воинские", про которые Карамзин говорил! Знали, что такое боевой сплоченный строй!

Больше того они знали искусство фортификации и штурма укрепленных городов.

"Укрепляя города свои стенами, хотя деревянными, но неприступными для народов варварских, тогдашних соседов России, предки наши умели брать города чужие и знали искусство осадных земляных работ; окружали глубокими рвами не только крепости, но и полевые станы свои для безопасности". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.44.).

Войска киевских князей тогда складывались из княжеской конной дружины и пешего народного ополчения племен.

Дружина:

Дружина делилась на старшую, куда входили лучшие и знатнейшие воины, члены княжеского семейства, бояре, княжие мужи, отличавшиеся доблестью во многих схватках с врагами. И младшую — куда входили гридни, молодые воины еще не проявившие себя в боях.

Следовательно, дружина была военным сословием, занятым исключительно военным делом. Дружинники это практически те же европейские рыцари, или закованное в железо конное войско.

Меня могут спросить: Неужели и на Руси были рыцари?

Да, на Руси также как было распространено рыцарство! Анонимный восточный автор "Книги переделов мира" в "Рассуждении о стране Рус" пишет о воинах князей:

"Одна их часть рыцарство… Там изготавливают очень длинные клинки и булатные мечи. Все руссы вооружены такими мечами, их рыцари всегда носят броню".

Но, хочу особо отметить, что русские доспехи выгодно отличались от европейских, в лучшую сторону. Самым распространенным доспехом на Руси была кольчуга. А русская кольчуга это уникальная вещь. Название её происходит от русского слова "кольцо". Весила кольчуга до 10 килограммов и была сделана из множества стальных колечек. Она равномерно распределялась по всему корпусу, и вес её при этом слабо ощущался в отличие от доспехов европейского рыцаря. Эти русские кольчуги покупались в купцами, продавались в Европе и стоили весьма дорого.

В средневековой французской поэме "Рено де Монтобан" упоминается такая "кольчуга из Руси". И благодаря этой кольчуге рыцарь де Монтобан, судя по тексту поэмы, оставался неуязвимым в сражениях.

Русский рыцарь или княжеский дружинник был вооружен мечом, топором, копьем, луком. А все перечисленные предметы в индивидуальном бою (прошу обратить на это особое внимание) могут представлять опасность только в умелых руках.

Русский меч это прямое, длинное, обоюдоострое, колюще-рубящее оружие, также охотно покупалось в Европе. Меч главная принадлежность рыцаря. На мече воины приносили клятвы, и меч был главным атрибутом рыцарского ритуала.

Тяжелые всадники княжеских рыцарских дружин выглядели внушительно. Голову воина прикрывал куполообразный шлем, к которому крепилась кольчужная сетка, что прикрывала затылок и плечи воина. Кольчуга с рукавами надежно прикрывала корпус русского рыцаря. На ногах воина были чешуйчатые чулки. Предплечья и кисти рук были защищены кожаными поручами и перчатками что были обшиты кольчужной сеткой.

Также у дружинника был щит сделанный из дерева и обитый железными полосами. Вооружение было как рукопашное, так и метательное. К рукопашному можно отнести копья, мечи, секиры, топоры, ножи. К метательному — лук и стрелы. Вот что говорит по поводу вооружения русского воина раннего периода Владимир Чивилихин в своей книге "Память":

"В самых ранних археологических слоях обнаруживаются шлемы, мечи, щиты, кольчуги, латы, копья длинные и короткие, метательные — сулицы, шпоры, детали конской сбруи и даже стальные боевые маски коней. Русь в эпоху своего средневековья была вынуждена производить надежное боевое и защитное снаряжение, потому, что враги нападали на неё со всех сторон. И уже в черниговской Черной Могиле, ранней и самой богатой находке, Дмитрий Самоквасов обнаружил набор оружия конного воина. Без такого оружия Русь бы не уцелела под напором западных рыцарей и восточных кочевников". (Цит. по книге Владимира Читвилихина "Память". Роман-газета. 1982. N17 (951). — С. 92).

Ополчение:

Но наряду с дружиной было еще ополчение племен, куда входили все мужчины племени.

Ополчение собиралось, когда счисленный состав княжеской дружины был недостаточен для выполнения задуманного похода. Вопросы, связанные с созывом ополчения и количеством необходимых воинов, решались вечем, или общим собранием всех полноценных мужчин племени. После того как надобность в ополчении исчезала, его распускали по домам. Дружина же князей была постоянна и служила для охраны существовавшего порядка вещей иди сбора дани в пользу князя.

Следовательно, ополченцы, как это уже понятно, не были профессиональными воинами, которые постоянно совершенствовались в своем индивидуальном военном искусстве. Это были люди различных профессий, которые по традиции выполняли присущую мужчинам функцию по защите племени.

Но не следует думать, что роль ополчения в больших сражениях была ничтожна. Это не так. Вспомните, что 10 тысяч афинских горожан в битве при Марафоне разгромили численно превосходящую армию персидского царя, составленную из ветеранов-профессионалов военного дела. И, несмотря на это афинские гончары, медники, торговцы, кузнецы, ювелиры, оружейники смело вышли за стены своего города и, выстроившись в фалангу, показали на что они способны. В чем же бала их сила? Только в боевом построении и железной дисциплине.

Главным родом войск в начале завоевательных походов князей Олега, Игоря и Святослава была пехота. Численность конной дружины была невелика и роль её в сражении также была ничтожна. Вся стратегия войны строилась на пехоте.

Понятно, что ополчение было вооружено гораздо хуже чем княжеская дружина. Вместо металлических кольчужных рубах использовались кожаные панцири с нашитыми металлическими пластинами. Среди личного оружия преобладали топоры, копья, мечи, ножи, но гораздо менее украшенные, чем у профессиональных дружинников.

Численность княжеских дружин

Соединение воинов носило название дружина (на этот раз не только княжеская) несколько дружин образовывало полк или рать. Все они носили названия тех мест, откуда были набраны. Например, новгородская рать, из горожан города Новгорода.

Во главе армии стоял великий князь киевский, который при первых князьях всегда был главнокомандующим. Ему подчинялись местные князья или наместники, что приводили ополчения своих краев. Само же войско делилось на тысячи, сотни, десятки.

Если говорить о численном составе дружин киевских князей в ранний период, то у Олега и Игоря было от 15 до 20 тысяч воинов. У Святослава во время его похода на Хазарию до 40 тысяч воинов. У Ярослава Мудрого в бою против польского Болеслава Храброго — 60 тысяч воинов.

Но при использовании ополчения Святослав мог легко восполнять силы своей армии благодаря новым призывам. А при успешной завоевательной войне недостатка в тех, кто желал пойти служить не было. Тогда феодальная система еще не была сформирована, и военный потенциал Руси был довольно высок. Ни у Византии, ни у Хазарии, ни у Болгарии подобных преимуществ уже не было. Там военная служба давно престала быть столь привлекательной.

Тактика

Войска шли в поход от заранее назначенного сборного пункта. Впереди шла конная сторожа, или разведка. Затем двигались главные силы и только затем обозы с продовольствием и снаряжением.

На отдых войска становились станом и окружали себя повозками или тыном. Иной раз они окапывались и укрепляли лагерь рвами и частоколом. Так что здесь происходило тоже самое, что и ранние времена у римлян и македонцев.

Боевое построение было также стандартным довольно долгое время. В центре стоял большой полк, а по флангам полки левой и правой руки в виде крыльев.

Общий бой, был ожесточенным и кровопролитным. Первый удар копьями, а затем сеча мечами и секирами. Победу решали многие факторы, к которым можно отнести умение драться у воинов, умение четко выполнять приказы, чувство локтя — умение взаимодействия, мужество, численность.

По старой традиции многих племен, победители оставались на поле сражения праздновать победу на "костях". Преследование противника не проводилось.

Также строили киевские государи и защитные укреплением. Укрепление городов, городком и острожков тогда состояли из толстых деревянных стен, окруженных традиционными рвами и валами.

Осадное искусство при первых киевских князьях рода Рюрика было развито слабо. Вообще осадное искусство, наверное, самое сложное из воинских искусств древности. И не каждому народу оно было дано.

Вывод: Слабость Византийской империи

Русская тактика, времен Игоря, Святослава, Владимира, строилась на использовании пехоты как основного инструмента и кавалерии как вспомогательного. Именно пехота некогда принесла афинянам победу при Марафоне.

Святослав был создателем русской пешей фаланги. Она несколько отличалась от классической греческой. Но ведь и времени со времен битвы при Марафоне минуло не мало. Многое изменилось.

Русь в период правления Святослава не раздирали внутренние противоречия, как они разрывали Византию. И Русь еще находилась в фазе единства! И при наличии внешнего врага, наличии великой цели по завоеванию народов и стран, и наличии авторитетного, жаждущего большой славы, полководца — она могла превратиться в империю!

А сила Византии, при более глубоком взгляде не только на военную, но и на политическую и экономическую составляющие, уже не кажется такой могучей.

Вот что говорит о положении дел в Византии Лев Гумилев:

"Престарелый Никифор II Фока — прекрасный полководец и администратор — был крайне непопулярен в собственной столице". (Гумилев Лев. "От Руси к России".М.:АСТ. — С. 55.).

А непопулярность сводила на нет то, что он был прекрасным полководцем. Завоеватель это тот, кого армия и любит, и боится, то в которого верят воины, то за кем идут не задумываясь.

"Император сильно урезал доходы церкви. Так он приобрел средства на военные расходы и вражду церковных иерархов. Кроме того, василевс увеличил налоги на ремесленников и рыбаков, а с налогами выросли цены. Городское население роптало. Фоку поддерживали только пограничные воины — акриты, но они оказались слишком далеко от столицы в решительный момент. В довершение всех бед Фока был стар и не красив. Его жена императрица Феофано, отдала свое сердце красавцу Иоанну Цимисхию. Созрел заговор. Заговорщики с помощью императрицы проникли во дворец и безжалостно убили старого императора (969)". (Гумилев Лев. "От Руси к России".М.:АСТ. — С. 55.).

Вот вам и внутренние противоречия в империи. Вот то, что делало её слабой перед нашествием Святослава.

Но я ни в коем случае не хочу сказать, что Византия была слаба и ничтожна в военном отношении. Ни в коем случае. Правильнее будет сказать — она была ослаблена внутренними противоречиями.

Разгромить империю в одной битве это совсем не одно и тоже что стереть её с лица земли. Ведь Византия просуществовала до 1453 года! Она пала под ударами турок-осман.

А если посмотреть, кто такие были эти османы? Если сравнить их армию с армией киевских князей? Османское войско состояло из трех главных частей: конного феодального ополчения, конницы акинджи и янычасркого корпуса регулярной пехоты.

Основная сила армии Мухаммеда была, конечно, в пехоте. И поначалу у османов пехоты вообще не было. Их войско было конным, как и положено кочевникам. Но расширение внешнеполитической экспансии молодого Османского государства в начале XIV века породило потребность в создании регулярной и дисциплинированной пехоты! И получить такую пехоты было не просто. Конные кочевники не станут сражаться пешими. Это факт. Бей Орхан организовал в 1330 году отряд пехотинцев из пленных христиан, добровольно или вынужденно принявших ислам 1000 человек. Это было начало знаменитого янычарского корпуса!

Но принцип формирования пехоты из воинов-христиан был недостаточно хорош. Они были ненадежны. Пленные христиане зачастую фальшиво принимали ислам, чтобы сохранить жизнь и относительную свободу, и при случае дезертировали к своим.

Это побудило султана Мурада I в 1362 году изменить старый способ комплектования янычарского корпуса. Султан решил набирать в пехоту не пленных христианских солдат, но формировать его из захваченных во время походов на Балканы детей отобранных у христианских семей. Этим детям втолковывали исламские истины и делали из них фанатиков веры и "священного газавата" (войны против неверных). Посему когда эти юноши подрастали, то становились верными солдатами султана.

В распоряжении князей киевских была пехота. И этой пехоты князь Святослав мог навербовать сколько угодно. Больше того, Святослав был знаком с тактикой древних полководцев Эпаминонда, Филиппа II Македонского, Александра Македонского и на её основе выработал собственную! Иными словами шансы победить у него были!

Глава 5 "Партия войны" и "партия мира"

Первые князья Киевской Руси попробовали зубы о шкуру Византийского зверя. Оказалось, что шкура еще крепкая, и враз такого не свалить. Но они уже создали дружину, верную опору князей, и при случае быстро созывали народное ополчение. То есть могли мобилизовать довольно большую армию.

Однако, князья киевские не только войне, но и торговле князья уделяли немало внимания. И можно даже утверждать, что именно для подписания выгодных торговых договоров князья Олег и Игорь устраивали свои Византийские экспедиции.

Договоры 911 и 944 годов показывают, что киевские князья, опираясь на свое военное могущество, сумели настоять на удовлетворении важнейших интересов Руси. Византия признала за русскими купцами право посещать Константинополь и оставаться в нем для торговли в течение летних месяцев. Возникавшие недоразумения и ссоры должны были регулироваться на основе равноправия по греческим и русским законам. Большое внимание было обращено на охрану морских сообщений и кораблей, потерпевших крушение.

В договор Олега 911 года было внесено следующее условие:

"Если лодья будет выброшена бурею на чужую землю и там ее найдет кто-нибудь из нас, Руси. Если лодья окажется неповрежденной с товаром, то следует ее снабдить (необходимым) и отослать обратно в христианскую землю (Византию), при этом проводим ее через опасные места, пока не дойдем до безопасного места; если же такая лодья по причине бури (кораблекрушения) или посадки на мель не может возвратиться в те места, то мы, Русь, помогаем гребцам этой лодьи, проводим их здоровыми с товаром; это в случае близости греческой земли. Если же такая беда случится близ русской земли, то проводим ее в русскую землю, да продадут товар этой лодьи и что можно выручат от продажи самой лодьи. Когда же пойдем в Грецию с торговлей или в посольство к вашему царю, то честно отдадим все имущество их лодьи. Если же приключится убийство кого-либо из лодьи кем-либо из нас, Руси, или будет что-либо взято, то виновный подлежит указанному выше наказанию от тех (т. е. греков)".

Приведенная статья русско-византийского договора хотя и имеет односторонний характер, тем не менее, она свидетельствует о большом развитии международного права этих государств, в то время как повсюду на западе действовало еще феодальное "береговое право", по которому все имущество корабля, потерпевшего крушение у чужого берега, переходило в собственность владельцев прибрежной территории.

То есть, иными словами, иногда брала верх и идея развития добрососедских торговых отношений с империей. А военные походы только заставляли византийцев помнить о том, что и интересы партнера стоит уважать.

Но пришло время князя Святослава, как в свое время пришло время Тутмоса III в Египте, и акценты сместились в сторону больших завоеваний. Святослав мало внимания уделял торговле, он раздвигал пределы своего государства мечом, как это делали до него Кир и Александр, и Чингисхан после него.

Своего отца великого князя Игоря Святослав лишился еще в раннем детстве, будучи несмышленым отроком. Правившая после смерти мужа княгиня Ольга в корне изменила политику Древнерусского государства. Князья до неё сидевшие на киевском великокняжеском столе воевали, а она первой стала править и обустраивать быт своего государства. Этим она подобна знаменитой египетской царице Хатшепсут.

Эта женщина упорядочила сборы дани по всей стране и установила её четкий размер. Она потихоньку создала оплоты великокняжеской власти во многих землях Руси — укрепленные городки с представителями киевской администрации. До неё князья показывались в подвластных землях только раз в год во время сбора дани. А более в дела племен и народов не вмешивались. Ольга стала менять эту ситуацию. По всей Руси стали появляться знаки-знамена великих князей киевских — о том, что этот участок принадлежит им. И подобных участков было множество.

Она практически и создала единое государство под названием Киевская Русь! И значение этой женщины в истории огромно и его трудно переоценить! Но она решила отказаться от военной экспансии и всю тяжесть перенести на торговлю. Она не желала большой войны с Византией, но стояла укрепление дружбы с этой державой. Потому Ольга и стала христианкой и была сторонницей христианизации Руси, как уже было сказано выше.

Карамзин писал так о правлении Ольги:

"Оставив малолетнего Святослва в Киеве, она поехала в северную Россию, в область Новгородскую; учредила по Луге и Мсте государственные дани; разделила землю на погосты, или волости; сделала, без сомнения, все нужнейшее для государственного блага по тогдашнему гражданскому состоянию России и весзде оставила знаки своей попечительной мудрости. Через 150 лет народ с признательностью вспоминал о сем благодетельном путешествии Ольги, и в Несторово время жители Пскова хранили еще сани её, как вещь драгоценную" (Карамзин Н.М. Об истории государства Российского. М.: Просвещение. 1990. — С.30).

Сын князя Игоря и Ольги, Святослав задумал перейти к активной завоевательной политике. Он задумал сотворить империю по примеру Александра Великого! И его ждала слава русского Александра, или русского Чингисхана.

Ольга знала о планах сына и долго не допускала его к власти. Ведь Святославу для создания его империи так или иначе пришлось бы воевать со Вторым Римом — Византией.

Она задумала предать власть своему внуку Ярополку, ибо Ярополк Святославич по примеру бабушки стал христианином! Это вполне устраивало и Византию, ибо император прислал для Ярополка греческую невесту, также христианку!

Вот оно начало заговора против Святослава! Святослав представлял собой лидера "партии войны". И император знал, что воевать они будут и с ним. Но вот выдержит ли ослабевшая империя бешенный напор северных варваров, к которым присоединяться и скандинавские конунги?

Стоило нанести упреждающий удар! Удар христовой верой!

Но "партия войны" взяла верх и захватила власть. Святослав отстранил мать от управления Русью и стал на путь войны, опираясь на военную языческую партию! Он приступил к реализации своей программы по созданию империи с 964 года!

Историческое предположение:

Вымысел автора, основанный на фактах из прошлого

Киев. Год 963. Великокняжеские палаты в Киеве

Ольга была уже стара, и от её былой красоты не осталось и следа. Боярин Асмуд, воевода Игоря, помнил её ещё молодой отроковицей, и отметил про себя, как возраст разрушает женщину. Вот он на 10 лет её старше, а еще держит в руках меч, хоть и не так как раньше.

Княгиня была худа и кожа на её лице была покрыта морщинами и старческими серыми пятнами. Она сидела на своем высоком кресле и правой рукой задумчиво теребила драгоценное ожерелье, что было у неё на шее.

Рядом стояли ближние её бояре Асмуд и Свенельд. Они не мешали думам своей госпожи. Но юный гридень в другом конце зала по случайности уронил свой шит, и металлический лязг разорвал гнетущую тишину.

Княгиня подняла голову и посмотрела на бояр:

— Ты еще здесь, Асмуд? — спросила она.

— Ты не велела мне уходить, госпожа. Велела ждать. И вот мы с воеводой Свенельдом ждем.

— Думы одолевают меня, бояре. Тяжкие думы. Я не много успела в жизни совей, а уже скоро уходить.

— Что ты, княгиня, боги хранят тебя, — произнес Свенельд.

— Боги? — произнесла Ольга. — Ты еще не принял христовой веры, воевода? Вот Асмуд давно христианин и его душа повернулась к свету. А ты чего ждешь?

— Мои отец и дед поклонялись Перуну — богу битвы и молнии. Я буду стоять на этой вере до конца, княгиня.

— Жаль мне тебя, Свенельд. Не заботишься ты о душе. Ну да ладно, пусть прольет Хрситос свет на тебя и просветит разум твой к истине. Ступай! Я отпускаю тебя. А ты, Асмуд, останься.

Свенельд склонился пред княгиней и вышел из зала. Ольги посмотрела на старика Асмуда.

— Он предан моему сыну и желает чтобы он сидел на этом месте. Он, а не я.

— Что ты, княгиня. Свенельд верный воин.

— Да кто говорит, что он не верный? Он верен, но по-своему. Не понимает он, как и многие здесь, что делать надобно для блага нашей Руси. Не понимают этого многие воины язычники и бояре-язычники. Они много болтают про боевые походы и про битвы. Они желают идти на империю и во чтобы то ни стало её разрушить. Говорят там много золота. Но империя эта центр веры нашей. И того они не разумеют, Асмуд.

— Тако и сын твой Святослав думает, княгиня. Он первый желает большой воны. Вчера дружине смотр делал и опытных секироносцев отбирал.

— Секироносцев? — удивилась Ольга. — Зачем это?

— Дак, сын твой все строения боевые новые изобретает. Говорит на основе стоя самого Александра Древнего. А секироносцев он желает в центре того строя поставить. С ним грек Пафнутий занимается.

— Пафнутий? Не я ли велела его из Киева выгнать? — Ольга нахмурила брови. — Он пьяница и бабник. Чему такой, может молодого князя научить?

— Дак и хотели выгнать, но сын твой, княгиня, Святослав не дал нам того сделать. Сей грек Пафнутий древних авторов чел, что про войны да битвы писали. И сам он в армии императора долгое время служил. Вот сын твой его и приблизил.

— То и пугает меня, Асмуд. Доберется, Святослав до власти и начнет войну большую. И все что было создано с таким трудом рухнет.

— То так, княгиня, — согласился старый боярин. — Он и не скрывает того. Он недавно сказал, что Хазарию вообще сотрет и на месте её городов свои поставит. А затем, сказывал, и самого императора схватит за бороду.

— Вот сего я и боюсь, Асмуд. Ежели он начнет большую войну то Русь в ней надолго увязнет. И люди наши от христовой веры оттолкнуться. И к чему то приведет знаешь ли?

— А сами императоры разве не воюют, княгиня? Они сами немало крови пролили. И нам того чураться не стоит.

— В тебе говорит прошлое, боярин. Ты был воеводой моего мужа Игоря. И думала я поумнел ты. А выходит нет. Если не примем мы веры христовой, то не станем государством равным Византии и иным разным. И будут у нас собираться разбойники языческим идолам поклоняющиеся. И станет Русь страной всеми ненавидимой. Отречься надобно от идолов и войти в семью народов христианских.

— Трудно будет убедить сына твоего сделать это, княгиня.

— Я сама буду править Русью сколь бог мне отпустит сроку. И сыну своему власти не дам. Его в узде держать надобно, как коня норовистого…

Основание для исторического предположения

В нашей истории Ольге отведено почетное место, и многие авторы писали про неё. Вот только некоторые изречения.

Карамзин говорил:

"Предание нарекло Ольгу Хитрою, церковь Святою, история Мудрою. Отмстив древлянам, она сумела соблюсти тишину в стране своей и мир с чуждыми до совершеннолетнего возраста Святослава; с деятельностью великого мужа учредила порядок в государстве обширном и новом; не писала может быть, законов, но давала уставы, самые просты и самые нужнейшие для людей в юности гражданских обществ. Великие князья до времен Ольгиных воевали — она правила государством". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.31.).

Борис Васильев в романе "Ольга, королева руссов" сказал:

"Правительница великая княгиня Ольга сделала много добрых дел для сближения руссов со славянскими племенами. Она отменила полюдье, введя общие для всех подати, предала местную власть в руки славянских князей, приглашала их на государственную службу и щедро раздавала придворные чины и льготы". (Цит. по книге Б.Л. Васильева "Ольга королева русов".).

Глава 6 Как Святослав стал создавать империю: Сокрушение каганата

"Однажды, остановившись на берегу коричневого от торфа лесного озерка, князь Святослав сказал:

— Больше всего я воду люблю. Чтобы было много воды, без конца и без края. В Днепре воды много. В Оке, реке вятичей, тоже. Но та вода бегучая, неласковая. Здесь вода стоячая, спокойная, но темная как ночь. До теплого моря хочу дойти, до синей воды, где плавали ладьи Олега Вещего и отца моего Игоря Старого. Но не гостем мимоезжим хочу побывать на море, а стать на его берегу крепко…".

Слова историка и писателя Вадима Каргалова бьют точно в цель. Не гостем хотел быть Святослав на Черном море, но хозяином его. Черное море было нужно его будущей империи, как затем стало оно нужно России, когда при Екатерине II Россия стала на его берегах твердо.

Первым на пути Святослава был Хазарский каганат!

Вот что пишет по этому поводу Каргалов:

"О том, что пора сбить хазарский замок с волжских ворот торговли с Востоком, говорили уже давно. И не только в свободе торговли было дело. Великие движение киевских князей на дальние окраины славянских земель замедлилось, споткнувшись на вятичском пороге. Вятичи населявшие лесистое междуречье Оки и Волги, продолжали платить дань харазам, и, чтобы поставить их под власть Киева, необходимо было скинуть с них хазарское ярмо. Дорога в вятичскую землю пролегала через хазарскую столицу Итиль….".

Хазария уже не была так сильна как когда-то. Времена её величия канули в прошлое безвозвратно. Это государство было поражено раковой опухолью, что свела его в могилу.

Каргалов четко определил причины этой опухоли.

"Хазария не создавала богатство, а лишь присваивала чужое, не ею сделанное. Хазары кормились и одевались за счет других народов, изнуряя их данями и разбойничьими набегами. В городе Итиле пресекались торговые пути, но самим хазарам было нечего предложить иноземным купцам, кроме рабов да белужьего клея. На рынках Итиля продавались булгарские соболя, русские бобры и лисицы, мордовский мед, хорезмские ткани, персидская посуда и оружие. Из рук в руки переходили серебряные монеты с непонятными хазарам надписями. Чужое, все чужое…".

А вот Киевской Руси было, что предложить на рынках Востока, но для этого им нужно было обеспечить себе на этих рынках господствующее положение! Корпорации вооруженных купцов мечом пробивали пути своим торговым караванам! Ибо Русь распухла от товаров и ей нужны были рынки сбыта. Вот именно за них и велась та вой на!

"Что же касается до русских купцов, а они — вид славян, то они вывозят бобровый мех и мех чернобурой лисицы и мечи из самых отдаленных частей страны Славян к Румскому [Черному называвшемуся тогда и Русским] морю….." ("Книга путей и государств" арабского путешественника Ибн-Хордадбега).

"До столицы Хазарии могли добираться и купцы из отдельных племенных союзов, выгодно расположенных на путях, ведших к Нижней Волге. Славяне (вятичи и другие) были полноправными контрагентами хазар в самой их столице. О руссах же, то есть о представителях Киевской державы, говориться, что они уходили на юг, далеко за пределы Хазарии, преодолевая Каспийское море длиною в 500 фарсангов". (Цит. по книге Б.А. Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.22.).

Но это путешествие русских купцов самый центр мусульманского мира — Багдад!

Одной из причин похода Святослава на Хазарию явилось стремление ликвидировать обременительное хазарское посредничество в восточной торговле русов, существенно снижавшее доходы купцов и тесно связанной с ними феодальной верхушки Киевской Руси.

Хазария давно утратила свое единство. Ибо в "городе Итиле жили мусульмане, иудеи, христиане, язычники, неизвестно какой веры и какого племени пришельцы из дальних стран, привлеченные обманчивым блеском богатства…".

В своей победе над Хазарией Святослав не сомневался. Из Киева он выступил с войском на Оку. Первым делом он освободил вятичей от власти хазар. А затем приступил к большим завоеваниям.

Но, все вышесказанное о Харарии, совсем не означает, что если каганат переживал в тот момент свои далеко не лучшие дни, то разгромить его было таким уж легким и простым делом. Ничего подобного.

В военном отношении каганат в то время — это сильная армия и мощные крепости, построенные им византийцами! И армию стоило разбить, а крепости взять! И потому Святослав временно привлек для союза против хазар племена печенегов. На этот раз князь киевский пользовался правилом — разделяй, чтобы властвовать! Также Святослав привлек в союзники против каганата племена гузов.

Завоевательные походы Святослава начались в 964 году, когда пришел князь с дружиной на Оку и на Волгу и спросил вятичей:

"Кому дань даете?".

Они ответили: "Дань даем хазарам".

А Святослав сказал: "Нет более дани хазарской на вас! Теперь дань станете давать мне. А от дани хазарской поганой я вас освобожу!"

В летописи сказано, что в 965 году "Иде Святослав на козары, а козары выступили противу с князем своим Каганом и собрались биться….".

Хотя каган это титул верховного правителя каганата, равный практическим императорскому. И в то время каган был только номинальным правителем каганата, его божественным покровителем. Но реальная власть была сосредоточена в руках царя, что был главой светской администрации.

Царь возглавлял армию каганата в походе, а самого кагана выводили в бой только в случае большой опасности как символ того, что боги с воинами каганата. Это внушало войскам дополнительную храбрость.

С.А. Чарный в своем исследовании "Восточный поход князя Святослава" (http://annals.xlegio.ru/rus/svt_east.htm) говорит:

"Наиболее вероятный маршрут похода 965 года таков: выйдя из Киева, Святослав прибил в "землю вятичей". Построив здесь ладьи, русы спустились по Дону, подчинив себе ассов (или заключили с ними военный союз). У Саркела они разгромили хазарскую армию во главе с каганом, после чего выйдя в Азовское море, подчинили себе Тьмутаракань, зихов и Восточную Таврику. Таким образом, под контроль киевского князя перешел важный отрезок пути "из славян в хазары"…В это же время с востока на каганат обрушились гузы…. Нет ничего невероятного в том, что гузы, грабившие Хазарию еще в 4-е годы X века, воспользовались разгромом хазарской армии под Саркелом и попытались разграбить богатые хазарские земли Поволжья. Однако, они были отогнаны хорезмийцами, призванными на помощь хазарами".

Но долгое время считалась, что основная битва между хазарами и руссами состоялась под стенами Итиля. Чарный же толкует про большую битву под Саркелом! Но хазары шли в бой, имея в армии, не только царя, но и самого кагана, как и отмечено во многих источниках.

Но Чарный отвечает и на этот вопрос:

"А.В. Гадло считает, что решительная битва состоялась у Итиля, поскольку армию возглавлял каган, что происходило только в случае крайней опасности, когда враг подходил к столице. Но Ибн Хаукал, на которого ссылается А.Б. Гвидо, говорит лишь о том, что когда хазары воюют с "язычниками", они выводят кагана, и язычники поклоняются ему и не воюют с ними, то есть данный обряд не был привязан к определенному месту. Следовательно, хазары могли встретить противника во главе с каганом в любом месте, подальше от столицы, чтобы не подвергать разорению земли собственно Хазарии".

Может Чарный и прав, но я бы хотел пока остановиться на старой версии, что основная битва была у стен именно Итиля.

Итак,

Царь Хазарии Иосиф двинулся на встречу врагу И большая битва произошла под стенами Итиля. Царь Иосиф был иудеем, но, как и многие другие люди в то время на Востоке лучшими воинами считал арабов. Свою армию именно по арабскому образцу. Такие сведения сообщает Каргалов.

Первая линия — "утро псового лая". В эту линию царь Иосиф поставил легкоконных лучников кара-хазар (черных хазар) — быстрых наездников, пастухов и табунщиков. Кара-хазары не носили доспехов, чтобы не стеснять движений, и были вооружены луками и дротиками.

Вторая линия — "день помощи". Здесь у царя Иосифа стояли белые хазары — рослые, плечистые, гордые прошлыми боевыми заслугами и почетным правом служить Кагану в отборной панцирной (тяжелой) коннице.

Но если и "день помощи" не сокрушал врага, то вся конница расходилась в стороны и пропускала вперед третью линию — "Вечер потрясения" состоял из пеших ратников что были прикрыты большими щитами и длинными копьями.

Позади всех этих линий ждала своего часа последняя боевая линия, которую арабы называли "знамя пророка", а хазары — "солнце кагана". Здесь собиралась наемная гвардия мусульман-арсиев. Арсиев берегли. Они вступали в бой только при крайней необходимости. Арсии безжалостно вырубали дамасскими мечами и бегущих врагов, и своих же воинов, если те, дрогнув, начинали отступать.

Чтобы победить в такой битве, необходимо было обладать громадными военными талантами, и Святослав ими обладал!

Святослав практически возродил боевую тактику фиванского полководца Эпаминонда и Филиппа II Македонского. Он создал русскую боевую фалангу!

Ставка делалась, как уже было сказано, не на конницу, а на пешие полки! Русские пешие полки вытягивались клином на острие которого были закованные в прочные кольчуги богатырского роста воины с боевыми секирами. Живот, бедра и даже голени воинов были обтянуты мелкой кольчужной сеткой, непроницаемой для стрел. Руки в железных рукавицах, сжимавшие страшные топоры, также не боялись прицельных выстрелов метких конных лучников. А вправо и влево от дружины богатырей-секироносцев шли сплошные линии длинных красных щитов, которые прикрывали пеших руссов почти целиком. Над щитами поблескивали копья.

Фланги пешей фаланги надежно прикрывались кавалерией. Так сделали римляне в знаменитой битве при Каннах. Фланги при таком построении были весьма и весьма уязвимы и потому прикрывались. То есть кавалерия в этом случае исполняла роль второстепенных войск — своеобразной группы поддержки.

Боевой строй Святослава легко, словно нож масло разрезал знаменитое построение арабов и быстро свершил разгром врага при минимальных потерях со своей стороны.

В 965 киевский князь Святослав Игоревич разгромив основные силы царя Иосифа в большом генеральном сражении, и нанес сокрушительный удар каганату. Далее он захватил и разорил главные его города: Итиль, Семендер, Самкерц (Тмутаракань) и Саркел, основав на месте последнего крепость Белая Вежа. В результате все торговые связи каганата были нарушены и он утратил какое-либо политическое и экономическое значение.

Многие историки, считают, что это было не успехом, а главным стратегическим просчетом Святослава! Дело в том, что уничтожение ослабевшей Хазарии привело в будущем к тому, что на пустое место разрушенного каганата хлынули орды новых кочевников из Азии. То есть Святослав сам разрушил имевшийся естественный щит Руси с Востока! В конце 960-х — 970-х оставшиеся хазарские владения беспрепятственно опустошали гузы. В конце 970-х — начале 980-х хазарам пришлось признать зависимость от Хорезма и принять мусульманство.

Может быть, нужно было конечно разбить хазарское войско в большом генеральном сражении, но ломать все государство не стоило? Наоборот! Опытный политик бы сохранил каганат, как вассальное, буферное государство, и даже помог ему войсками! Тогда новые кочевники половцы (кипчаки) надолго бы увязли в войне с Хазарским каганатом, и Русь еще лет 100–150 могла бы жить спокойно.

Все это так. Все логично, но есть одно большое НО! Святослав не собирался уступать эти земли никому. Они были первым приобретением его империи! И совсем не его вина, что эти планы никогда не осуществились.

Хазарский поход князя Святослава ничем не напоминал прежние дерзкие рейды за добычей и пленниками. Святослав подбирался к границам Хазарии исподволь, закрепляя каждый пройденный шаг, собирая союзников. Грозное имя русского князя звучало осенью 965 года на многих языках, его произносили с тревогой и ненавистью, с восхищением и надеждой.

"Князь Святослав казался живым воплощением могучей силы,

которая разнесла вдребезги обветшавшее здание Хазарского каганата.

Вожди кочевых племен и наместники земледельческих областей, стратиги

византийских фем и императорские сановники, мусульманские визири и

прославленные полководцы арабского халифата ловили слухи о князе Святославе, подсылали соглядатаев, составляли про запас хитроумные посольские речи, готовили караваны с богатыми дарами на случай мира и войско на случай войны. Но больше всего их интересовал сам русский князь, неожиданно вознесшийся на вершину воинской славы".

Итак, подведем итоги. Князь Святослав сокрушил каганат и занял его города. Итиль — это ключ к Каспийскому морю и великий Волжский торговый путь! Самкерц — это контроль Босфора Киммерийского, это выход из Черного в Азовское море!

Кстати, долгое время в Самкерце существовал затем русский город и княжество Тмутаракань. Вот что о нем говорит писатель Ладинский в романе "Анна Ярославна — королева Франции":

"Тмутаракань, таинственный город, лежала в далеком краю русской земли, у подножия кавказских гор. Удобное сообщение по морю связывало его с Херсонесом и Константинополем и весьма благоприятствовало торговле. В этом разноплеменном поселении обитали русские и греки, восточные купцы и хазары; сюда стекались беспокойные люди и беглые рабы; здесь рекой лилось доступное всякому вино, потому что на холмах, со всех сторон, обступивших город, росли тучные виноградные лозы; на улицах часто слышалась греческая речь, и на базарах продавались странные для северян южные плоды — дыни, финики и рожки" (Цит. по книге Ант. Ладинского "Когда пал Херсонес. Анна Ярославна — королева Франции". Киев. Молодь. 1987. — С.245.).

Это ли не подтверждение того, какое важное значение имел этот город для будущей империи?

Также, как уже было упомянуто выше, Святослав захватил хазарские города Семендер и Саркел, в котором он основал русскую Белую Вежу. Вот как про это сообщает Лев Гумилев:

"Святослав пришел и на Терек. Там стоял второй большой город хазарских евреев — Семендер. В городе и его окрестностях было четыре тысячи виноградников. Семендер имел четырехугольную цитадель, но она не спасла город. Святослав разгромил Семендер и, забрав у населения лошадей, волов, телеги, двинулся через Дон на Русь. Уже по дороге он взял еще одну хазарскую крепость — Саркел, находившуюся около нынешней станицы Цымлянской. Саркел был построен византийцами в период дружбы с Хазарией, и создал его грек — архитектор Петрона. В Саркеле Святослав встретил гарнизон, состоявший из наемных кочевников. Князь одержал победу, разрушил крепость, а город переименовал в Белую Вежу. Там в дальнейшем поселились выходцы из Черниговской земли". (Цит. по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.53.).

Далее путь Святослава мог быть направлен в богатый Крым. Кто мог ему тогда помешать? Византийский стратиг херсонессокй фемы, что управлял ей от имени императора?

Нет. Стратег Херсонеса ему помешать бы не смог. Но атака на Херсонес это фактически объявление войны Византии. И императоры сильно дорожили этим городом, ибо давал он им громадные выгоды.

Но флот императоров подошел бы к городу не скоро, а лишь после того как он попал в руки князя киевского! Но Святослав сразу на Херсонес не ударил! Он отложил войну с Византией на время. И связано сие было с приездом в Киев посланца византийского императора известного дипломата патрикия Калокира.

Империя начала формироваться и первые шаги были сделаны. Вадим Каргалов в своем романе "Святослав" подчеркнул, что Святослав не простой стяжатель военной добычи, но предводитель войска державы великой!

"Бросок на Хазарию был лишь началом единого сабельного взмаха, который прочертит на карте Восточной Европы широкий полукруг от Каспия до Дуная. Князь Святослав мыслил иными масштабами, чем предводитель хвалынского похода Свенельд или его отец Игорь Старый, мечты которого не простирались дальше военной добычи, даров византийского императора и выгодного торгового договора. Не о сиюминутной выгоде думал Святослав, остановивший войско на полдороге беззащитной Таврики, но о будущих великих походах. Время воевать с византийским императором еще не пришло. Недавние завоевания требовали закрепления".

Насчет Святослава Каргалов совершенно прав. Именно так он и мыслил. Сразу два больших куска Хазарию и Византию он бы проглотить не смог. Не согласен я с ним по поводу князя Игоря. Мечты его протирались гораздо дальше, военной добычи и выгодных торговых договоров! Но Игорь был реалистом и также понимал, что время для сокрушения империи еще не пришло!

Этапы формирования Империи Русь: Первый

Поход Святослава 964–965 года привел ксокрушению Хазарского каганата. И торговый путь из "славян в хазары" перешел под контроль великого князя Киевского.

Контролируя Волжский торговый путь Святослав ставил под свой контроль и Волжскую Булгарию, что при таком политическом раскладе могла превратиться в вассальное от Киевской Руси государство. Тогда именно так все и произошло. Ибо Святославу ничего не стоило отправить свое войско к стенам Булгара и захватить его!

Взятие крепостей Саркел (Белая Вежа) и Самкерц (Тмутаракань) давали возможность установления контроля над путями в Азовское и Черное моря. Да и печенегов Русь стала охватывать кольцом.

Первый этап больших завоеваний был успешно пройден. Империя Русь стала формироваться.

Глава 7 Игры политические: Миссия Калокира (предположения и догадки)

Историческое предположение:

Вымысел автора, основанный на фактах из прошлого

Константинополь. Год 965. Дворец императора

Усиление конунга русов вызвало тревогу в столице империи славном городе Константинополе. В большом императорском дворце в личных покоях императора Никифора Фоки были всего два человека, сам повелитель империи Ромеев, коренастый мужчина с атлетической фигурой воина, и патриций Калокир изящный аристократ в роскошной надушенной тунике.

— Каганат пал, Калокир, — произнес император. — И его падение сопровождалось таким грохотом, что многие и по сей день дрожат от одной мысли что и под стенами их городов появиться этот бешенный воин.

— Князь варваров опасен, мой василевс. Империя в опасности. Любой опытный дипломат это видит. Он покорил Итиль и в его руках путь на Восток в Багдад. Второе щупальце он протянул к Понту Эвксинскому (Чёрному морю) и занял Пролив Боспор Киммерийский (ныне Керченский пролив). Создалась прямая угроза для Херсонеса!

— Именно про это я тебе и хотел сказать! — император вскочил со своего кресла и заходил по комнате. Он всегда делал так, когда был в волнении. — А Херсонес это наш форпост на северном берегу Понта. А если варвары ударят по нему? Стратиг херсонеской фемы (провинции) не сумеет отразить нападения варваров.

— Не сумеет, мой василевс. И варвары тогда захватят город и создадут там базу для своего флота.

— И будут угрожать империи! — вскричал Никифор. — А, у нас еще и болгары под боком. Думаешь, они станут просто так смотреть на наши поражения? Они ударят по нам вместе с варварами!

— Мой василевс, что то задумал? — Калокир давно понял, что на уме у Никифора.

— Да, Калокир. Я задумал послать тебя в Киев! Ты повезешь архонту варваров богатые подарки и заверения в моей дружбе.

— Архонт русов Святослав не дурак, мой василевс. Это опасный человек. Я бы сравнил его с Великим Александром Македонским. Боюсь и моего таланта не хватит, чтобы обмануть его.

— Обмануть этого князя нельзя. У не имеется план и он его станет осуществлять не смотря ни на что. Мне хорошо известна такая порода людей, Калокир. С пути его не свернуть, но нужно сделать так, чтобы его путь немного вильнул в сторону, по нашей воле, а он по прежнему считал, что все идет по его плану.

— Архонтесса Ольга могла бы нам помочь, мой василевс, но боюсь её влияние превратилось в ничто при дворе варваров.

— Вот и присмотрись, что у них там происходит при дворе. И самое главное натрави Святослава на Болгарию. Пусть архонт русов сражается с нашими врагами, думая, что идет к своей цели.

— И ты уверен, что все это поможет империи, василевс? — спросил Калокир.

— А у тебя есть иное предложение, патрикий? Что тебя настораживает? Говори смело.

— А ты не боишься союза русов с болгарами, василевс?

— Нет. За это не переживай, Калокир. Твой император обо все подумал.

Когда Калокир покинул Никифора, тот осторожно постучал в стену и из потайной двери вышел старый друг императора и его доверенное лицо протоспафарий Иоанн по прозвищу Геометр.

— Ты все слышал, друг мой? — Никифор Фика предложил Геометру сесть.

— Да. И по-прежнему стою на том, что Калокир хитрая бестия. Он предаст кого угодно и сколько угодно раз. Не доверяю я этим изнеженным аристократам. Он набивает себе цену. Вот мол какой я нужный и какой я незаменимый.

— Но он сказал то, что действительно должно волновать империю, Иоанн.

— Ты легковерен, Никифор! Ты веришь, что варвары смогут захватить хоть часть империи? Но это смешно. Этот архонт Святослав всего лишь разгромил слабую Хазарию, что давно была гниющим и смердящим трупом!

— Но и наша империя тяжело больна, Иоанн. А силы русского князя ты попросту недооцениваешь. Он не дурак, как хазарский Иосиф. Он хорошо понимает, что надобно делать. Он умно использовал печенегов в своих целях, а их вождям и невдомек что они сами затянули веревку на собственной шее! Ведь хазары хоть и враги им, но они поддерживал хрупкий баланс сил в регионе. А теперь печенеги останутся один на один с Русью!

— Но мы протянем им руку! — вскричал Геометр.

— Мы далеко и у нас полно своих проблем, Иоанн. А Святослав взял Самкерц! И оттуда шаг до нашей фемы — Херсонаса. А Калокир хоть и негодяй, но опытнее его дипломата в империи нет.

— Но он думает не столько про благо империи, сколько о собственном благе, Никифор. И ты еще поймешь свою ошибку.

— А чем он опасен для меня? Ты не забыл, как я сам получил корону императора, Иоанн?

Иоанн Геометр хорошо знал это, но захотел дать своему венценосному другу высказаться. Фока любил поболтать с друзьями на эту тему.

— Эх и давно это было, Иоанн. Тогда я еще был совсем юношей, а мой отец Вард Фока был назначен императором Константином доместиком схол востока. Мы с моим братом Львом сражались под началом отца с арабами. За то нас и выделил император.

— Твой отец был хорошим полководцем, Никифор.

— Да, он всему меня научил, Иоанн. Все что я умею в военном деле, пришло от него. Затем на трон взошёл император Роман, тень великого Константина на троне.

Геометр посмотрел на своего друга. Роман унизил себя браком с красивой дочерью трактирщика Феофано. Она так обработала его в постели, что он сделал её не просто любовницей, но императрицей. Но говорить по это Никифору не стоило. Ведь он сам после смерти Романа женился на этой самой Феофано и также подпал под её пяту.

— Затем меня назначили вместо отца доместиком схол востока. А мой брат Лев Фока стал доместиком запада. И в наших с братом руках была большая часть войск империи! Ты понимаешь какая сила? Да и войска нас любили. А тут Роман помер. А сыновья его Василий и Константин малолетки.

— И ты занял Константинополь.

— Я явился к Феофано и припугнул её. Она была напугана и быстро дала мне титул стартега-автократора и отдалась под мою защиту.

"И запрыгнула в твою постель, — отметил про себя Геометр. — Старый развратник".

— И уже спустя всего месяц в августе 963 года я принял титул императора и женился на императрице Феофано. Но моей опорой была только армия.

— Так ли она доверят тебе сейчас, Никифор? Армия уже давно не боготворит тебя как в те времена, когда тебя посадили на трон. И Калокир и такие как он могут этим воспользоваться. Ты хорошо наградил своих солдат, но ты обидел других.

— Да, я повысил оплату катафрактам и освободил их родственников от налогов. Но эти самые налоги пришлось взять в ином месте и те с кого я их взял стали меня ненавидеть.

— Как ненавидит тебя старая знать империи. Ты оттеснил их от власти и они тебе этого не простят. А Калокир….

— Но сейчас Калокир будет занят иным делом, Иоанн. И мне его миссия нужна…..

Калокир и Святослав: кто кого сумел обмануть?

Вот и первый показатель болезни Византийской империи. Её мучили внутренние раздоры! Дипломат Калокир сам желал императорской короны и мечтал стать повелителем Византии. И это предположение принадлежит не мне.

Патриций Калокир был фигурой в византийской дипломатии известной. Историк Лев Гумилев говорил, про него:

"Язык славян и их нравы он знал хорошо, ибо встречался с ними в Херсонесе, а будучи византийским офицером, плечом к плечу со славяно-русами сражался в Сирии против мусульман.

В Киеве Калокир заключил выгодный для Византии договор, по которому русы обязались принудить к покорности Болгарское царство. Но честолюбивый посол втайне мечтал об императорской короне. Он решил опереться на войско русов и, свергнув старого императора Никифора II Фоку, захватить власть в Константинополе". (Цит. по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.55.).

Историк и писатель Вадим Каргалов говорил:

"Калокира не смущало, что русские военачальники настойчиво расспрашивают его о войске императора Фоки, об укреплениях Константинополя и пограничных городов, об огненосном флоте. наоборот, явный интерес руссов к военной силе Византии пробуждал надежды на успех посольства. Так подробно расспрашивают лишь о будущем союзнике. Или о будущем неприятеле. Но это не тревожило Калокира. Коварный херсонесец возлагал собственные надежды на посольство. Он мечтал в конечном итоге столкнуть лбами Императора Фоку и князя Святослава, чтобы по дороге, расчищенной для него русскими мечами, взойти на византийский трон". (Цит. по книге Вадима Каргалова "Святослав". М.: Молодая Гвардия).

Профессор императорской Николаевской академии Елчанинов говорил:

"В 967 году греческий император Никифор Фока, в ожидании войны с болгарами вследствие отказа платить им дань, Отправил патриция Калокира в Киев к Святославу (с 26 пудами золота в дар) склонить его на набеги на Болгарию. Отважный Святослав охотно согласился, убежденный ловким Калокиром, мечтавшим с помощью храбрых руссов занять шаткий престол". (Цит. по книге "История Русской армии от зарождения Руси до войны 1812 года". СПб.: Полигон. 2003. — С.14).

Не правда ли что сии моменты в трех книгах весьма схожи? Но это всего лишь слова людей, что сами лично присутствовать при приговорах не могли и знать доподлинно, что за мысли были в голове Калокира они также не могли. Это предположение.

Но совершенно точно, что император Никифор Фока действительно отправил Калокира на Русь, после первых успехов Святослава в Хазарии. И послал он лучшего дипломата потому, что боялся Святослава. Он сам был полководцем и видел, что за фигура поднялась во весь рост на севере! Он увидел нового Александра и решил отвлечь его силы от Византии.

Император послал своего дипломата с целью натравить Святослава на Болгарию и его руками справиться с другими врагами империи болгарами. Историки твердят в исторических книгах об этой миссии Калокира. Вроде бы обманул хитрый ромей простодушного руса Святослава, и натравил его на болгар. И пошел князь Святослав воевать за интересы Византии на Балканском полуострове.

Ничего подобного! Это Святослав обманул Калокира! Чтобы закрепиться на Балканах, ему было необходимо разгромить противников по одиночке! А так Византия не станет мешать ему покорять Болгарию! Так что напрасно профессор Елчанинов считал Святослава храбрым и благородным простаком.

Глава 8 Святослав и христиане: борьба, заговоры, казни, недомолвки в летописях

В 967 году Святослав пошел на Дунай. Болгарская армия в 30 тысяч человек, как сообщает нам профессор Елчанинов, выступила против князя и была разбита русами. Но лично у меня есть сомнения, что болгар могло быть так много. Хот это не главное, сколько их было. Главное, что князь Киевский сумел победить. И его план по созданию империи на этом этапе успешно реализовывался.

Ведь турки в свое время также покорили Болгарию, создавая собственную империю. Я уже упоминал выше, что султан Мурад подчинил себе болгар, и их царь Шишман стал его данником. Нечто подобное делает и Святослав.

Святослав захватил 80 городов по Дунаю, сел княжить в Переяславце, беря дань с греков. Ожидал ли подобного византийский кесарь? Нет! Он то, как раз надеялся, что князь разгромит болгар, награбит добра и уберётся восвояси. А византийцы пожнут там урожай своей дипломатической хитрости. Они любили загребать "жар чужими руками".

Пусть де северный варвар покарает строптивых болгарских князей. Империи то выгодно. Сговорчивее станут. Но северный барс не ушел, удовлетворившись добычей. Святослав забрал завоеванные земли и города себе! Да и из болгар сделал союзников в будущей битве с Византией (правде не совсем надежных, как оказалось). То есть его программа была практически реализована наполовину. Вся Болгария, а также Македония и Фракия до Филлиполя попали под власть Святослава.

Император Никифор Фока испугался. Но понял, что совершил политический промах. Нужно было срочно спасать ситуацию. Император отдает срочный приказ об укреплении Константинополя, и вход в пролив Золотой Рог был перегорожен цепью. Следовательно, он ждал отряды Святослава под стенами столицы империи!

Но военные меры это еще не все что он сделал. Византийцы отлично умели пользоваться средствами политическими. Вот в чем отставали от них иные народы, так это в развитии искусства дипломатического. В этом ни славяне, ни русы, ни скандинавы, ни болгары, на хазары, ни печенеги, ни венгры, ни иные не могли с ними равняться.

Историческое предположение:

Вымысел автора, основанный на фактах из прошлого

Константинополь. Год 967.

Император Византии Никифор Фока сильно постарел за эти годы. Он осунулся, и на его лице появилось много новых морщин. Красавица Феофано с отвращением смотрела на этого некогда сильного мужчину.

"Старик! — думала она. — Немощный старик. И его руках бразды правления великого государства!"

Она посмотрела на евнуха проэдра Василия, что стоял рядом с троном и военачальниками. Это человек умен и сможет ей помочь избавиться от уродливого старика, что напялил на себя императорскую пурпурную мантию.

— Князь варваров сумел заключить союз с болгарами? — спросил Никифор. — И болгары пойдут на союз с ним?

— Уже пошли, василевс.

— Но неужели им непонятно, что варварский архонт Святослав сделает их своими рабами? Неужели полагают что он примет их как равных?

— Они бояться северного барса больше чем тебя, — произнес проэдр и его слова были неслыханной дерзостью.

Фока вскинул голову, и вперил свой взгляд в лицо евнуха. Но тот не стушевался. Император опустил голову.

"Проклятый евнух прав, — подумал он про себя. — Я бы на их месте и сам больше боялся русов, чем византийцев. Я больше не могу рассчитывать на армию, как раньше. Знать столицы меня ненавидит, а в гвардии зреют мятежи. Они уже готовы поменять меня на другого. На того, кого укажет пальчик этой красивой сучки из трактира".

— И что ты предлагаешь сделать? — Фока спросил проэдра.

— Нужно послать послов к печенежским вождям. Они также не спят ночами и дрожат пред именем князя русов. Они видят его усиление и им это не нравиться. И если они почувствуют поддержку Византии и получат золото, то выступят против Киева.

— Ты думаешь, проэдр Василий, что твой император совсем не осведомлен о том что происходит в степях где кочуют печенеги? — спросил Фока. — Но и мне кое-что известно. Среди печенежских племен нет согласия. Одни стоит за войну с нами и желают влиться в армию князя русов!

— Печенеги никогда не возьмут такого города как Киев. Они вообще не умеют штурмовать крепости, — возразил высокий и бесящий офицер гвардии патрикий Маноил, имевший чин магистра эквитум. — Эти варвары не смогут противостоять русам!

— Но они смогут отвлечь архонта русов Святослава от империи. Он не нанесет своего удара и у нас будет время подготовиться к отражению нашествия, — спокойно возразил евнух. — Ибо сейчас мы не готовы встретиться с отрядами варваров.

— Мы отправим послов к печенегам! — отрезал император. — Они повезут золото вождям и получат заверения в нашей дружбе. Но этого мало! Это всего лишь на время отвлечет архонта киевского от нас. Он просто так не уйдет из Болгарии.

"Не я ли предостерегал тебя от этого раньше? — мысленно возразил Никифору Василий. — Не я ли говорил, что не стоит посылать Калокира? У хитрого херсонесита свои планы и он не собирается действовать во благо императора Никифора. О том тебя и твои ближайшие дружки предупреждали. Но ты, солдафон, желал слушать разумные слова?"

— Калокир толкает Святослава на нас, — вслух произнес Василий. — Он прекрасно знает наши слабости и указывает на них врагам империи. К Святославу идут варяги, соблазненные большой добычей. Этим только дай возможность почувствовать запах крови и золота.

— Гвардия волнуется, император! — произнесла Феофано. — И ты знаешь, что такое мятеж в гвардии! В их руках столица империи. Они если их поднять быстро…

Фока, жестом приказал ей замолчать. Он знал, что такое мятеж гвардии, и без её напоминания. Это ему было известно лучше чем кому бы то ни было. Против него в столице уже давно ведутся разговоры. Чернь недовольна. Аристократы плетут заговоры. И ему нужны верные войска с границ империи. Две тысячи верных ему ветеранов-катафрактов помогут аттестовать мятежников и предотвратить угрозу. Но нужно время чтобы они вошли в столицу….

Основания для исторического предположения:

Что говорит "Повесть временных лет" о нападении печенегов на Киев?

Императору Византии удалось натравить печенегов на Киев. И они двинулись в набег. Это подтверждает летопись.

Там сказано, что в 968 году, в отсутствие Святослава, на Русскую землю пришли печенеги, которых, без всякого сомнения, подговорили совершить это нападение византийцы. Это были те самые печенеги, что выступали союзниками Святослава в борьбе с Хазарией. Но послы императора убедили кочевых ханов разорвать этот союз. Они мотивировали свои требования тем, что печенегам совсем не выгодно такое усиление русов. Да и ханы не были дураками и понимали чем им грозит не в меру усилившаяся Русь. Киевские земли, земли вятичей, Хазария, Тьмутаракань покоренные Святославом, а также покорная русам Болгария сжимали печенегов со всех сторон. И у них оставался в этом случае единственный сильный союзник — Византия.

Они выступили против Киева, понимая, что основная армия Святослава стоит на Дунае и готовиться в большой войне с империей.

Княгиня Ольга заперлась в Киеве со своими внуками — Ярополком, Олегом и Владимиром. В "Повести временных лет: сказано про это:

"Печенеги же осадили город великою силой: было их вокруг бесчисленное множество, и нельзя было ни выйти из города, ни набрать воды, и изнемогали люди от голода и жажды. Тогда киевляне послали к Святославу гонца со словами: "Ты, князь, ищешь чужой земли и о ней заботишься, а свою покинул. Нас же чуть было не взяли печенеги вместе с матерью твоей и детьми. Если не придешь и не защитишь нас, то не миновать нам полона. Неужели не жаль тебе своей отчины, старой матери и детей?" Услышав эти слова, Святослав с дружиною немедленно оседлал коней и вернулся в Киев; приветствовал мать свою и детей и сокрушался о том, что случилось с ними от печенегов. После собрал он воинов, прогнал печенегов в поле, и настал покой в Русской земле".

То есть, судя по словам в летописи, хитрость императора Никифора Фоки удалась. Он сумел выиграть время. Вернее уже не он, а Византийская империя. Ибо встретила она возвращение Святослава уже с новым императором Иоанном Цимисхием.

Печенегов русы отбили быстро, ибо их военная организация не шла ни в какое сравнение с военной организацией киевских князей. Печенеги были кочевниками и воевали также, как до них воевали кочевые скифы и роксоланы.

Их легкие конники неожиданно и стремительно налетали на врага, осыпали их стрелами и так же стремительно уходили в степи. Вражеские воины бесцельно бродили по просторам степей и не могли найти противника, который не желал вступать в открытое большое сражение. И в конце-концов враги покидали негостеприимные просторы, где царили кочевники, измученные бесконечными переходами, постоянными атаками, жаждой и голодом.

Крепостей печенеги не брали и всегда их обходили. Ибо штурм городов дело в военном отношении весьма непростое, требовавшее длительных тренировок и хорошей подготовки. Киев штурмом они захватить бы не смогли, разве что взяли бы его измором. В летописи сие отмечено "нельзя было ни выйти из города, ни набрать воды, и изнемогали люди от голода и жажды".

Последняя попытка Ольги остановить сына

Далее летописец рассказывает так. Святослав созвал бояр и сказал матери своей:

"Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае — там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли — золото, паволоки и вина, различные плоды; из Чехии и из Венгрии — серебро и кони; из Руси же — меха и воск, мед и рабы". Ольга отвечала ему на это: "Видишь — я больна; куда хочешь уйти от меня? Когда похоронишь меня, отправляйся куда захочешь".

Через три дня Ольга умерла, и оплакал ее Святослав вместе с сыновьями своими и похоронил.

О чем повествуют нам эти строчки? Да это же прямое доказательство планов Святослава по созданию империи! Он даже четко определил её будущий стратегический и торговый центр. Именно оттуда он мог править вновь созданным могучим государством. Посмотрите на карту, и все сразу же станет яснее ясного! Ольга же делает последнюю попытку остановить своего сына, но поняв, что этот тщетно, умирает от нервного потрясения!

Н.М. Карамзин писал по этому поводу так:

"По кончине матери своей, Святослав мог уже свободно исполнить свое безрассудное намерение: то есть перенести столицу государства на берега дунайские. Кроме самолюбивых мечтаний завоевателя, Болгария, действительно, могла нравиться ему своим теплым климатом, изобилием плодов и богатством деятельной, удобной торговли с Константинополем; вероятно также, что сие государмство, сопредельное с Империею, превосходило Россию и в гражданском образовании; но для таких выгод долженствовал ли он удалиться от своего отечества, где был, так сказать, корень его силы и могущества? По крайней мере, Святославу надлежало бы овладеть прежде Бесарабиею, Молдавиею и Валахиею, то есть выгнать оттуда печенегов, чтобы непрерывной цепью завоеваний соединить Болгарию с Российскими владениями. Но сей князь излишно надеялся на счастие оружие и на грозное имя победителя козаров". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С. 31–32.).

А вот здесь с Карамзиным можно не согласиться. Разборки с печенегами можно было оставить на потом. Они сами бы упали в рот Святославу в свое время. Да и опасность с их стороны сильно преувеличена летописцами. Никакой серьезной угрозы они более не представляли.

Святослав мог вернуться в Киев совсем не для разборок с печенегами. Можно предположить, что цели его возвращения на Русь были иными. А если он вернулся дабы помешать интригам матери своей и дабы воспрепятствовать распространению христианства в Киеве?

Мне могут возразить:

Это уж слишком смелое предположение, и противоречит оно тому, что было сказано выше.

Но повторю еще раз:

Ольга с христианами могла интриговать против сына! А эти интриги могли привести и к государственному заговору против его власти. И спонсировать сей заговор могли те же византийцы. И тогда историческое предположение может выглядеть вот так:

Историческое предположение:

Вымысел автора, основанный на фактах из прошлого

Константинополь. Год 967.

— Князь варваров сумел заключить союз с болгарами? — спросил император Никифор. — И они пойдут на союз с ним?

— Уже пошли, василевс. Они бояться северного барса больше чем тебя, — произнес проэдр Василий.

Фока вскинул голову, и вперил свой взгляд в лицо евнуха. Но тот не стушевался и глаз не опустил. Император сам опустил голову.

"Проклятый евнух прав, — подумал он про себя. — Я бы на их месте и сам больше боялся русов, чем византийцев. Я больше не могу рассчитывать на армию, как раньше. Знать столицы меня ненавидит, а в гвардии зреют мятежи. Они уже готовы поменять меня на другого. На того, кого укажет пальчик этой красивой сучки из трактира".

— И что ты предлагаешь сделать? — Фока спросил проэдра.

— Нужно послать послов к нашим союзникам в Киеве. Они также опасаются, что действия князя Святослава возымеют совсем не те последствия, на которые он рассчитывает.

— Говори понятнее, что ты предлагаешь, проэдр? — спросил Никифор.

— Архонтесса Ольга — наша союзница. И её старший внук Ярополк христианин. При нем много наших священников, что наставят его на путь истинный.

— Ты хочешь сказать, что они посмеют выступить против Святослава? Не смеши меня, Василий, — засмеялся император. — Да они от одного имени его задрожат!

— Не задрожат, если почувствуют поддержку Византии и получат золото, необходимое для подкупа сторонников. Да и христианская община в Киеве сильна. Пусть наш патриарх призовет их послужить церкви.

— Они не смогут свергнуть Святослава, — возразил Маноил офицер гвардии, имевший чин магистра эквитум.

— Но они смогут отвлечь архонта русов Святослава от империи на некоторое время, — спокойно возразил евнух. — Ибо сейчас мы не готовы встретиться с отрядами варваров. Но решение за тобой, император. Что ты скажешь?

— Мы отправим послов в Киев к архонтессе Ольге и к Ярополку! — отрезал император. — Они повезут золото и заверения в нашей дружбе. Пусть поднимут христиан Киева против архонта-варвара. Их междоусобие нам на руку.

Основания для исторического предположения

И они отправили послов к христианской партии в Киеве! А кому мои слова покажутся не заслуживающими доверия, то обратимся к известному историку Льву Гумилеву:

"Святослав, бросивший все в Болгарии, обнаружил, что в Киеве он совсем не ко двору. Там крепла христианская община, и её не устраивал князь-язычник. Сам Святослав не жаловал христиан, да и вообще ему было, "не любо сидеть в Киеве". Надо сказать, что появившаяся у Святослава идея устроить новую столицу на окраинах земли своей была не так уж нелепа. То же самое сделал Петр Великий, создавший Петербург… И точно также как шведы не хотели иметь рядом с собой столицу Петра, греки не желали близкого соседства с воинственным Святославом". (Цит. по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.56.).

Ольга делает попытку уговорить сына не покидать её, а иными словами отречься от своих замыслов по созданию империи! И здесь фантазия начинает играть со мной злую шутку. Воображение рисует государственный заговор против князя с целью его убийства. Христиане желают устранить его, но Святослав вырывается из засады благодаря верным телохранителям.

Он допрашивает схваченных убийц и они показывают что послала их мать его Ольга. Святослав не решился публично обвинить мать в измене и предать её казни. У Ольги было множество сторонников в Киеве, и простые люди любили свою княгиню….

Историческое предположение:

Вымысел автора, основанный на фактах из прошлого

Киев. Год 968. Святослав и Ольга.

Святослав ворвался в покои матери, отшвырнув с пути гридней, что попытались не пустить его.

Он вошел без спроса, чего не делал никогда до этого часа. Ольга, не смотря на позднее время, была полностью одета в богатый княжеский наряд. Она ничуть не испугалась, и не один мускул на её лице не дрогнул. Хотя она знала, зачем пришел её сын.

Ольга жестом удалил из покоев своих служанок. Те молча исчезли. По знаку Святослава его сопровождавшие воины плотно затворили двери. В тереме остались только мать и сын.

— Ты пришел убить свою мать? — спросила она. — Поступок достойный язычника!

— Но не ты ли сама подослала ко мне убийц? Ты мать моя! Ты христианка, что на каждом углу твердить о своем милосердии! Где оно это твое христианское милосердие?!

— Я сделала то не ради себя. Меня больше не интересует власть! Я одной ногой уже стою в могиле! Мне ли думать о земном? Но ради Руси, которую ты толкаешь в пропасть, я готова на многое! Не я ли говорила тебя — остановись! Ты покорил Хазарию. Пусть! И это неплохо для нас. Ты занял крепость Самкерц и стал контролировать пролив Боспор Киммерийский — и то хорошо. Ты показал императору свою силу. Также делал и твой отец. И теперь самое время подписать договор о дружбе с Византией. Прими христианство и император отдаст за твоих сыновей принцесс царской крови. Этим ты неслыханно возвеличишь наш род! Но твоя гордыня толкнула тебя прейти дорогу императору.

— Я сокрушу императора слабой Византии, мать. И сам возьму принцесс как рабынь к себе в терем! И византиец Фока уже дорожит от имени моего. Потому он и послал сюда своих послов, и они ослепили тебя и подкупили золотом твоих бояр христиан! Это ли поступок сильного государя?

— Ты желаешь увидеть армию императора? И ты её увидишь! У тебя 15 тысяч воинов! Ну, пусть ты соберешь еще 5–7 тысяч. И что? Император приведет армию в 70 тысяч.

— То не правда, мать! Не преувеличивай силу императора и не преуменьшай мою. Да и то не главное число воинов неприятеля. Древние полководцы не страшились численности врага. Александр выступил против Дария имея во много раз меньше воинов и сумел победить!

— Ты сравниваешь себя с Александром, сын мой? — Ольга усмехнулась его самонадеянности.

— Я достигну большего, чем достиг он. Я уже сокрушил Хазарию! Я покорил болгар. И покорю Константинополь. Он достанется в награду моим воинам! Так будет, мать. И ты больше не посмеешь мне мешать!

— Так ты намерен убить меня?

— Нет. Сам я тебе убивать не стану и не обагрю руки мои кровью твоей. Но твой час пробил, мать. Твой бог зовет тебя.

— Ты стал говорить от имени Христа? Ты?! Язычник!

— Нет. Я говорю тебе это от своего имени. Но твой бог, что знает будущее уже должен ждать тебя у ворот рая, коли ты его достойна, мать. Сейчас тебе принесут питье. Это византийское вино. И испив, его ты тихо уйдешь к своему Христосу! Такова моя воля!

Затем Ольга умерла, очевидно, испив яду, и заговор был нейтрализован.

Основания для исторического предположения

Историк С.М.Соловьев говорил:

"Когда Ольга увещевала сына своего принять христианство, он отказался: в характере Святослава лежало неодолимое препятствие к тому. Но… самый пример Ольги должен был способствовать к усилению христианства, а вместе с успехами последнего должно было возникнуть и сопротивление со стороны язычества; это сопротивление обозначается в летописи тем, что христиан, хотя не притесняли, но смеялись над ними; борьба таким образом начиналась насмешками. Есть некоторые известия, что в конце княжения Святослава эта борьба приняла уже другой характер — насмешки превратились в притеснения…". (Цит. по книге В.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. — С.176.).

В летописи не сказано от чего умерла Ольга. Но, сказано, умерла она три дня спустя, после того как Святослав сказал, что "Не любо мне житии в Киеве, а хочу жить в Переяславце на Дунае…"

Она только говорит сыну пред смертью:

"Разве не видишь, что я уже больна; куда же ты хочешь от меня уйти? Похорони меня по крайней мере, а там уже ступай куда хочешь!"

Ольга умерла и сын, внуки и весь народ горько плакали по ней. Иного летописец сказать и не мог. Княгиня была популярна в народе, и поднять на ней руку было дело опасное. Но и убрать её было необходимо. Её имя и авторитет привлекали к христианам все новых и новых людей. А это вызвало рост "партии мира" в противовес "партии войны"!

Следовательно, заговор христиан во главе с Ольгой и Ярополком мог иметь место, и Святослав мог убить свою мать. Но все сие лишь предположение. Утверждать оное с точностью я не берусь.

Глава 9 Война с Византией

В 969 году Святослав посадил Ярополка в Киеве, Олега — у древлян, Владимира послал княжить в Новгород, а сам отплыл в Болгарию в Переяславец.

Иными словами он сумел устроить свой тыл и несколько примирить враждующие христианскую и языческую группировки. Киевские христиане удовлетворились князем, что тянет к ним. Новгородские язычники получили Владимира и его дядю Добрыню, которых, очевидно, в Киеве видеть не хотели.

Спрашивается, почему же Святослав сразу не прихлопнул христианскую партию, что противилась его войне с Византией? Ответ прост. Князь торопился обратно в Болгарию. На долгие разборки времени у него не было. Тем более что до него дошли слухи о том, что болгары снова отбили у русов Переяславец, который Святослав уже видел новой своей столицей. Вызвано это тем, что дружинники князя вели себя на новых землях сурово по отношению к местному населению. И поэтому уход большей части войска тут же вызвал восстание!

Да и византийцы подоспели на подмогу к болгарам.

Но Святослав вернулся и снова занял Переяславец и принудил болгар к покорности. Начиналось самое главное — война с Византией. Вот теперь и должно было все решиться!

Этапы формирования Империи Русь: Второй

Святослав сумел закрепиться на брегах Дуная. Он сделал своей столицей город Переяславец. А это ставило под удар крупнейшие города Византийской империи Адрианополь и Константинополь.

И если посмотреть не карту то становиться понятно, что такое положение для империи весьма опасно.

Один решительный удар русов со стороны Тьмутаракини на Херсонес делает и его русским городом. А это, учитывая что Святослав сидит в Переяславце, означает конец господства Византии на Черном море.

Новые победы над войсками империи могли привлечь на сторону Святослава большие воинские контингенты из Скандинавии. Варяги бы почувствовали там запах золота и ринулись бы к Святославу во множестве. Причем платить этим дружинам было не нужно. Они бы воевали за долю в добыче.

Историк Б.А. Рыбаков приводит такую хронологию походов Святослава:

"1. Поход на вятичей, на Волгу и на Хазарию (по летописи в 964–966 годах, по Ибн-Хаукалю — в 968–969 годах).

2. Поход на Болгарию Дунайскую и война (совместно с болгарами) против Византии (967–971 годы). Описание хазарского похода Святослава в летописи с двух сторон обрамлено упоминанием вятичей, плативших ранее дань (проездную пошлину?) хазарам. Это в какой то мере определяет маршрут похода, во вермя которого русские войска воевали в Волжской Болгарии, в земле буртасов и в Хазарии, где взяли Итиль и древнюю столицу каганата Семендер на каспийском море. Затем были покорены народы Северного Кавказа — ясы (осетины) и касоги (адыгские племена). Поход был закончен на таманском полуострове, который с этого времени стал русской Тмутараканью. Очевидно на обратном пути был взят Саркел ("Белая Вежа") на Дону, и Святослав пошел не прямо в Киев, а обходным вятическим путем на север (поэтому земля вятичей упомянута дважды под 964 и под 966 годами), для того чтобы миновать приднестровские кочевья печенегов. Протяженность похода — около 6 тысяч километров. На его осуществление потребовалось, надо полагать, не менее трех лет с зимовками где-то на Волге и Северном Кавказе. Какие именно это годы, сказать трудно; комбинируя данные летописи и Ибн-Хаукаля, можно допустить, что грандиозный поход состоялся в промежуток 965–968 годов. Ибн-Хаукаль знает уже о том, что русы после победы над Хазарией отправились в "Рум" (Византию) и "Андалус" (Анатолию, южный берег Черного моря). Результаты похода были совершенно исключительны; огромная Хазарская империя была разгромлена и навсегда исчезла с политической карты Европы".

В 970 году Святослав вторгся в пределы Византийской империи! И не ответить на это Византия не могла.

У греков появился новый император. Старого Никифора Фоку убили в результате государственного переворота. К власти пришел молодой и талантливый полководец Иоанн Цимисхий.

Он стал срочно собирать войска, и попытался отвлечь князя варваров от войны и выиграть время. Он послал к Святославу послов и спросил чего нужно им в пределах империи?

Русский князь ответил откровенно:

"Хочу идти на вас и взять столицу вашу, как и этот город".

Иными словами он заявил, что хочет ликвидировать Византию как самостоятельное государство!

Греки пригрозили Святославу большой войной, если он не освободит всех захваченных территорий Византии. На что гордый князь ответил:

"Да не трудиться император путешествовать в нашу землю: мы скоро поставим шатры свои пред византийскими воротами, однесем город крепким валом и, если он решиться выступить на подвиг, мы храбро его встретим". (Цит. по книге "История Русской армии от зарождения Руси до войны 1812 года". СПб.: Полигон. 2003. — С.15.).

Самому императору Иоанну Святослав посоветовал бежать в Малую Азию. Получив это известие, Иоанн Цимисхий выступил против Руси с 30 тысячами, а дани не дал никакой. В 970 году война переместилась во Фракию. В первом сражении Святослав одолел своего врага и пошел к Константинополю, захватывая города.

В Филиппополе (Пловдиве), по свидетельству Льва Диакона, он велел посадить на кол 20 000 пленных, привел этим болгар в ужас и заставил повиноваться себе. Именно этот Пловдив в более позднее время захватит и турецкий султан Мурад. Однако под Андрианополем русские встретились с войском византийского полководца Варды Склира.

Битва под Адрианополем. 970 год. Правда и ложь

Варда Склир получил известия от своих разведчиков о положении армии Святослава. С двух сторон от поляны, на которой располагалась тяжелая конница катафрактов, были густые заросли, в которых Склир спрятал сильные засадные полки. Позиция у византийцев была прекрасная, и полководец императора рассчитывал на легкую победу.

Многие историки и говорят, что византийцы нанесли Святославу в той битве поражение.

Профессор Елчанинов говорил:

"Война разгорелась, и Святослав понес вскоре поражение под Адрианополем, причем, имея громадные потери, отступил к Дунаю". (Цит. по книге "История Русской армии от зарождения Руси до войны 1812 года". СПб.: Полигон. 2003. — С.15.).

Но лично я не уверен в том, что Святослав проиграл! Это византийские историки приписали Склиру победу.

В этой битве Святослав располагал помимо собственной дружины отрядами печенежской и венгерской кавалерии. Были у него и полки болгарского ополчения.

Склир рассчитывал, что эта сборная армия быстро распадется. Но, воины Святослава дрались против византийцев сплоченно. Битву начала легкая печенежская конница. Они осыпали врага стрелами и уступили дорогу венгерской и русской коннице. Они сумели потеснить катафрактов.

Варда Склир в опасный момент приказал засадным полкам ударить Святославу во фланг. Но и при этом армия русского князя сумела устоять. Ожесточенная битва длилась до темноты. И победы в ней не одержал никто. Тоже самое произошло в 1812 году у Бородино.

Лев Диакон, Византийский историк, на которого ссылается Елчанинов, написал, что Склир одержал победу, потеряв всего 55 человек, а отряды Святослава потеряли 20 тысяч! Полная белиберда! У Святослава не было в этой битве такого числа воинов. Ведь он должен был оставить большие отряды для защиты городов, что уменьшило число полевой армии. И получается, судя по Диакону, что византийцы перебили всех, и остался только один князь.

Но тогда почему, если победа была столь громкой, они поспешили заключить мир со Святославом, а не добили его? Да потому что ерунду написал византиец. Не было у них никакой победы.

Но армия Святослава понесла потери и нуждалась в отдыхе. Цимисхию из-за начавшегося в Азии мятежа Варды Фоки, брата убитого императора, также было не до войны с русскими и он должен был заключить с ними мир. Воевать на два фронта было опасно. Он послал сказать Святославу:

"Чем воевать, возьми дань на всю дружину свою, только скажи, сколько вас, чтобы мы разочлись по числу дружинников твоих".

Так говорили греки, обманывая русских. Святослав же послал сказать:

"Нас двадцать тысяч".

Но прибавил десять тысяч: ибо русских было всего десять тысяч.

Святослав, по словам летописца, взял огромную дань, а также много даров и возвратился в Переяславец со славой великой. Но вернулся он не потому, что удовлетворился данью. Повторяю, его армия нуждалась в отдыхе и пополнении. Глотать слишком большой кусок сразу было опасно. Можно подавиться. Святослав понимал, что необходимо укрепить тылы своего нового государства. Практически его империя уже существовала. Он сделал не меньше чем Чингисхан при своей жизни в деле завоевания народов и стран!

Продолжение войны с Византийской империей

Момент для Святослава был как нельзя более удачный. Против Иоанна Цимисхия поднял мятеж в малой Азии полководец Вард Фока. Императору пришлось заключить перемирие с русами и перекинуться на борьбу с мятежом.

И вот здесь Святослав сделал ряд ошибок! Во-первых, он не занял горные проходы через Балканы, хотя имел такую возможность. И, во-вторых, его войска были распылены по всей Болгарии, а не собраны в единый кулак для отражения удара.

Я не могу сказать, почему такой опытный полководец допустил такие детские ошибки. Возможно, он не ожидал, что Иоанн Цимисхий столь быстро соберется с силами.

Но уже весной 971 года Цимисхий выслал из Суды флот из 300 судов с приказом войти в Дунай. Сам он с войсками двинулся к Адрианополю. И его весьма обрадовал тот факт, что горные проходы не были заняты руссами.

Армия императора в 30 тысяч человек, неожиданно для руссов, 12 апреля 971 года полоша к Преславе, где сидел с гарнизоном воевода Святослава Сфенкел (Свенельд). В составе армии импеартора было 2 тысячи катафрактов, 15 тысяч пехоты и 13 тысяч средней и легкой конницы.

Воевода Святослава вывел свои полки за стены города и рискнул встретить византийцев в открытом сражении. Византийцы в центре поставили пехоту по флангам кавалерию. Это и решило исход сражения у русов кавалерии не было и они вынуждены были отступить за стены города.

14 апреля 971 года к Цимисхию прибыли осадные машины. Император торопился, взять город до подхода Святослава. Осадные машины разбили стены и после ожесточенного сражения город был взят. Но воеводе Сфекнкелу (Свенельду) с небольшим отрядом удалось пробиться к Святославу в Доростол.

В Преславе среди пленных к Цимисхию попал и болгарский царь Борис. Император заключил с ним союз против Святослава. Это был солидный удар по русам. Святослав недооценил Цимисхия. И это его громадный прочет. После этого Плиска и многие другие болгарские города отпали от Святослава и перешли на сторону Цимисхия. Сам Святослав находился в это время на Дунае в Доростоле, Узнав о поражении у Преславы, он испытал огорчение и досаду, его империя стала распадаться. Но еще надеялся на победу.

Киевский князь, желавший стать императором, пытался стянуть все свои войска в одну точку, к Доростолу. Предательство болгар спутало все его карты. Он потерял инициативу и перестал быть нападающей стороной впервые в своейкарьере полководца. Сильно сказывалась нехватка кавалерии у русов и это сковывало их действия.

24 апреля 971 года Святослав сошелся с Цимисхием у стен Доростола в бою. Но бой окончился ничем. Русы укрылись в городе.

25 апреля русы предприняли масштабную вылазку. Они срочно собрали всех лошадей, которых могли найти в городе и посадили на них дружинников. Но кони эти были совершенно не пригодны для нужд кавалерии ибо для того требуются специально обученные животные. Вследствие этого конная атака не удалась и конница катафрактов опрокинула конницу руссов.

В тот же день 25 апреля 971 года византийский флот расположился на Дунае против Доростола. Блокада города стала полной. Хоть в городе и был русский флот, который Святослав для безопасности велел вытащить на берег, но в ступать в битву с кораблями Византии он не мог. Греческий огонь Калинника решал бы все дело в пользу империи.

Но Святослав не сдавался. 26 апреля 971 года он снова делает вылазку уже всеми силами. Еще затемно воины князя в полоном вооружении, прикрытые большими щитами, соблюдая тишину, приблизились к стану противника. Битва длилась с переменным успехом до полудня следующего дня.

Русы вынуждены были отступить.

В ночь с 27 на 28 апреля Святослав велел вырыть глубокий ров вокруг городских стен. Город Доростол попал в осаду. Но князь киевский постоянно предпринимал вылазки за стены города, оставаясь верным себе и ведя активную, а не сидячую войну.

65 дней осады сопровождались ежедневными боями, и только 29 июня наступил трехнедельный перерыв в боевых действиях. В городе было множество раненых и катастрофически не хватало продовольствия. А межу тем императорский стан снабжался все необходимым.

И Святослав решил действовать. Он собрал своих воевод на совет и предложил им достойный выход из создавшегося положения. Прорываться сквозь армию императора.

Летописцы утверждали, что сказал он так:

"Выбирать нам не из чего. Мы должны драться! И в нашей с вами власти не посрамить земли русской. Мы все можем пасть, но мертвые сраму не имут. Станем же крепко за землю русскую и покажем на что способны воины князя киевского. Я сам стану биться среди вас. И если паду в битве то тогда поступайте как решите сами".

Это были слова достойные самого Александра. Воины, вдохновленные этой речью, воскликнули:

"Где твоя голова ляжет, там и свои головы положим".

На другой день русские, построившись в фалангу, выступили против греков и бились с невиданным доселе ожесточением. Император, увидев, что греки отступают, сам бросился в бой, чтобы воодушевить воинов. К довершению несчастья разразился ураган. Ветер дул навстречу русским и забивал им глаза. В то же время, обойдя строй Святослава, полководец императора Варда Склир ударил ему в тыл. Русские не выдержали и побежали под защиту стен. Сам Святослав, израненный стрелами и потерявший много крови, едва не попал в плен. Всю ночь он провел в гневе и печали, сожалея о гибели своего войска.

Вышеизложенное опирается на труды профессора Императорской Николаевской Военной академии, генерал-майора А.Г. Елчанинова.

Победить русам в этой битве было никак невозможно, не смотря на их мужество и стойкость. Снова сказалось отсутствие кавалерии. Это было поражение. В этот раз ни о каком сокрушении Византии и речи не было. Сама жизнь Святослава и его лучших воевод и лучшей части дружины были под угрозой.

Но у Карамзина читаем несколько иную интерпретацию тех событий:

"Воины приученные не бояться смерти и любить вождя смелого, единодушно ответствовали: наши головы лягут вместе с твоею! вступили в кровопролитный бой и доказали, что не множество, а храбрость побеждает. Греки не устояли: обратили тыл, рассеялись — и Святослав шел к Константинополю, означая свой путь ужасами опустошения….." Доселе можем не сомневаться в истине слов Несторова сказания; но дальнейшее повествование гораздо менее вероятно. "Цимисхий, — пишет он, — в страхе, в недоумении призвал вельмож на совет и решил искусить неприятеля дарами, золотом, паволоками драгоценными…". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.33.).

Это что же получается, что Святослав победил и обратил в бегство императора и даже пошел на Константинополь? Ведь Карамзин заявляет, что "Доселе можем не сомневаться в истине слов Несторова сказания".

Лично у меня подобные разночтения в источниках, кстати еще царского периода, вызывают желание разобраться как все было в действительности и кто из уважаемых авторов ошибается.

Обратимся к арбитрам.

Вот что говорит по сему поводу историк Лев Гумилев:

"Русы приняли бой, они сражались героически: в пешем строю атаковали византийцев, и только удар латной конницы спас Цимисхия от поражения. Всю ночь после битвы, когда в русской дружине не осталось ни одного нераненного воина, в крепости горели костры. Русы на берегу Дуная приносили в жертву младенцев и петухов, моля богов о победе". (Цит. по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.57.).

Значит, русы все-таки не победили? Утверждение Гумилева отличается как от утверждения Елчанинова, так и от утверждения Карамзина. Но к Елчанинову эти слова все равно ближе.

Елачнинов говорит о полном поражении руссов:

"Потерпев столь решительное поражение и не имея никакой возможности рассчитывать на успех впоследствии Святослав вступил в переговоры с Цимисхием и получил право возвратиться Дунаем в Россию, а войска его (их оказалось будто бы 22 тысячи) греки снабдили продовольствием". (Цит. по книге "История русской армии от зарождения Руси до войны 1812 года". СПб.: Полигон. 2003. — С.19.).

"Решительное поражение" и "только удар латной конницы спас Цимисхия от поражения" не одно и то же. Но все же это не карамзинское "Греки не устояли: обратили тыл, рассеялись — и Святослав шел к Константинополю, означая свой путь ужасами опустошения…..".

Вадим Каргалов так заканчивает ту битву у Доростола:

"Император в гневе топал ногами и кричал на друнгария (командующего) флота как на нерадивого раба. Жалко было обоза и погибших воинов, но еще больше сожалал Цимисхий, что князь Святослав захватил много продовольствия и осада могла затянуться. А сколькими лишними жизнями придется заплатить за это? А то, что осада неизбежна, не вызывало сомнений ни у императора Иоанна Цимисхия, ни у его военачальников. Непобежденное войско руссов засело за каменными стенами Доростола и досаждало частыми вылазками. Единственное, что мог противопоставить император дерзости руссов, — это многочисленные сторожевые заставы, бодрствовавшие теперь днем и ночью". (Цит. по книге Вадима Каргалова "Святослав").

Свершено иной поворот событий. Что называется, чем дальше в лес, тем больше дров. Но более подробно об этом в следующей главе.

Глава 10 Странности и путаница в источниках

А вот теперь мы подошли к самому странному и мне лично не совсем понятному продолжению событий под Доростолом.

Если отталкиваться от утверждения, что Иоанн Цимисхий одержал победу, пусть дорогой ценой, но одержал, то ему стоило продолжать осаду и послать за новыми подкреплениями. Святослав с армией был у него в руках. Он хорошо понимал, что такой князь как он не остановиться на этом, и в Киеве, если сумеет туда добраться, станет собирать новую армию. И какой напрашивается вывод? Не отпускать его домой, но уничтожить! Этот вывод настолько очевиден, что даже не нуждается в доказательствах.

Однако авторитетные историки сообщают:

Генерал-майор и профессор Елачнинов:

"Потерпев столь решительное поражение и не имея никакой возможности рассчитывать на успех впоследствии Святослав вступил в переговоры с Цимисхием и получил право возвратиться Дунаем в Россию, а войска его (их оказалось будто бы 22 тысячи) греки снабдили продовольствием". (Цит. по книге "История русской армии от зарождения Руси до войны 1812 года". СПб.: Полигон. 2003. — С.19.).

Спрашивается, зачем императору отпускать своего врага, что наводился в его руках? Это же явная несуразица получается.

Историк Карамзин:

"Греки не имели нужды искушать Великого князя, когда он с малыми силами уже разбил их многочисленное войско….

Утвердив мир, император снабдил россиян съестными припасами; а князь российский желал свидания с Цимисхием. Сии два героя, знакомые только по славным делам своим, имели, может быть, равное любопытство узнать друг друга лично". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.33.).

В этом случае, зачем Святославу останавливаться и уходить, ежели он побеждал? Пусть ему стоило прегруппировать силы, и дать своей армии отдых. Это понятно и перемирие в этом случае вещь логически верная. Но зачем победителю уходить из Болгарии за которую он столько воевал, взяв малую дань? Это все равно, если бы Вильгельм Завоеватель выиграл битву при Гастингсе и, взяв дань с саксонцев, убрался бы со своей армией восвояси.

Но дальше у Карамзина вообще абсурд:

"Император сошел с коня; Святослав сидел на скамье в ладии. Они говорили — и расстались друзьями.

Но сия дружба могли ли быть искреннею? Святослав с воинами малочисленными, утружденными, предпринял обратный путь в отечество на ладиях, Дунаем и Черным Морем, и Цимисхий в то время отправил к печенегам послов, которые должны были, заключив в ними союз, требовать, чтобы они не ходили на Дунай, не опустошали Болгарии и свободно пропустили россиян через свою землю. Печенеги согласились на все, кроме последнего, досадуя на россиян за то, что они примирились с греками. Так пишут византийские историки; но с большею вероятностию можно подумать совсем противное. Тогдашняя политика императоров не знала великодушия: предвидя, что Святослав не оставит их надолго в покое, едва ли не сами греки наставили печенегов воспользоваться слабостию российского войска". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.33.).

Получается, что армия императора Византии была слабее кочевых орд печенегов? Да ни в коем разе! И если у императора не хватило сил на то, чтобы доконать Святослава, то и у печенегов бы на это сил не хватило. А если силы у императора были, то зачем он не сделал этого сам, а снаряжал послов с дарами в далекие земли?

Гуимлев утверждает, что:

"Грекам не нужна была жизнь Святослава и его дружины. Они согласились дать русам уйти. Святослав за это обещал отступиться от Болгарии. Пропущенные греческой эскадрой русские ладьи спустились по Дунаю в Черное море и добрались до острова Березань (в древности остров Буян) в Днестровском лимане". (Цит. по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.58.).

Снова неясно, почему грекам не нужна была жизнь Святослава? Они что поверили его клятве отступиться от Болгарии? Поверили клятве язычника? Да не такой дурак, был император Иоанн Цимисхий. Грекам очень нужна была жизнь Святослава. Ведь константинопольские греки поддерживали христианскую партию в Киеве!

А Святослав шел с намерением расправиться с христианами. И сие сообщает нам сам Гумилев!

"На Березени в войске Святослава произошел раскол. Русы-язычники обвинили русов-христиан, входивших в дружину. Неудачу похода язычники объяснили гневом своих богов — Перуна и Волоса, и отсров увидел страшные сцены. Были замучены и убиты все дружинники-христиане, среди убитых оказался и родственник Святослава Улеб. В Киеве не могли не знать о кровавых событиях на Брезани. Киевские христиане поняли что их ждет, когда Святослав с ожесточенной дружиной войдет в собственную столицу". (Цит. по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.58.).

Тогда почему грекам была не нужна жизнь Святослава? Ведь в случае его смерти они получали великим князем тихого христианина Ярополка Святославича! Получается, что жизнь князя язычника была нужна именно грекам. И здесь Гумилев противоречит сам себе!

Но давайте вместе посмотрим на лепопись "Повесть временных лет". Начнем от битвы у стен Доростола.

Итак,

"Святослав одолел; греки побежали. Тогда Святослав подошел к Византии, воюя и разбивая по дороге города. Царь созвал бояр своих в палату и спросил: "Что нам делать? Не можем никак одолеть русских". Бояре отвечали: "Пошли ко Святославу дары, поизведать, на что он больше падок: на золото или на дорогие ткани". Так и сделали: послали с умным человеком к Святославу золото и ткани, наказавши послу: "Смотри, замечай хорошенько, какими глазами он будет глядеть на подарки" Посол, взяв дары, отправился". (Цит. по книге С.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. — С.40.).

Летописец утверждает, что князя киевский победил императора. Хотя реальных шансов у него к тому не было. У русского князя не могло быть столько воинов, чтобы гнать византийцев до Константинополя и брать их города. Кстати, для того чтобы брать города, нужны были осадные машины, а их наличие солидно бы замедлило движение армии. Да и кавалерии у Святослава в тот момент не было. И потому ни о каком стремительном продвижении и речи быть просто не могло. Летописец попросту солгал. К счастью есть еще и византийские источники. Они также лгут в угоду императорам, но дают материал для сравнения. А это уже хорошо.

Но одно совершенно ясно и так. Императору не для чего было дарить Святославу дары.

Но продолжим чтение летописи:

"Святославу доложили, что пришли греки с поклоном; тогда он сказал: "Введите их сюда". Греки вошли, поклонились и разложили пред Святославом золото и ткани; Святослав, смотря равнодушно по сторонам, сказал слугам: "Спрячьте это". Послы возвратились; царь созвал опять бояр; послы сказали им: "Как пришли мы к Святославу и подали дары, то он и не посмотрел на них, велел только спрятать". Тогда один боярин сказал царю: "Попытайся еще, пошли к нему оружие". Совет был принят, послали к Святославу меч и разное другое оружие; когда же принесли к нему, то он взял, начал хвалить, любоваться и велел благодарить царя". (Цит. по книге С.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. — С. 40–41.).

Про это и Карамзин сказал, что Нестор говорил правду о победе Святослава, но "дальнейшее его повествование гораздо мене вероятно".

"Тогда император послал к нему в дар оружие: герой схватил оное с живейшим удовольствием, изъявляя благодарность…". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.33.).

То есть все изложенное не более чем сказка.

Но вот что сообщается далее:

"Тогда царь послал сказать Святославу: "Не ходи к городу, но возьми дань, сколько хочешь". Святослав взял богатые дары и возвратился в Переяславец; но, увидав, что дружины осталось мало, начал думать: "Что, если какою-нибудь хитростию перебьют дружину мою и меня? Пойти лучше в Русь, привести побольше дружины". Для этого он послал сказать царю: "Хочу иметь с тобой твердый мир". Царь обрадовался и послал ему дары еще больше, чем прежде. Святослав принял дары и начал советоваться с дружиною, причем говорил: "Если не заключим мира с царем, и он узнает что нас мало, то, придет он, обступит нас в городе; а Русская земля далеко; печенеги с нами в войне; кто нам поможет? Заключим лучше мир с царем; греки взялись давать нам дань: будет с нас; если престанут платить, то пойдем опять к Царю-городу, тогда уже возьмем больше войска". Эта речь понравилась дружине". (Цит. по книге С.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. — С.41.).

Наивно. Неужели император не знал численной армии Святослава? Больше того по этим строкам получается, что и сам Святослав прибыл в Перяславец посмотрел и ахнул — как мало у него войска! Что за ерунда такая! Все это напоминает сказку для малолетних, а не полноценную историческую хронику.

Да и на слова "печенеги с нами в войне" стоит обратить внимание. У Карамзина сказано: "Печенеги согласились на все, кроме последнего, досадуя на россиян за то, что они примирились с греками". Следовательно, получается, что печенеги были недовольны, что Святослав примирился с византийцами? Елчанинов упоминает, что печенежская конница была в составе войск Святослава. А это означает, что они были союзниками. Снова нестыковка, если не сказать явная ошибка.

Единственное чему здесь можно верить так это словам: "Пойти лучше в Русь, привести побольше дружины". Святослав не желал отказываться от плана создания своей империи и завоевания Византии. И он собирался вернуться обратно! А уходил он только потому, что был разбит, и у него не было иного выхода. Данью он бы никогда не удовлетворился. Да и император Иоанн Цимисхий был не столь наивен, чтобы поверить в слова Святослава о мире.

Вот что было на самом деле. Князь киевский отрядил послов к императору Иоанну и стал просить мира на следующих условиях: русские уступят грекам Доростол, освободят пленных, уйдут из Болгарии и возвратятся на родину, а греки дадут им возможность отплыть, не нападут на них по дороге с огненосными кораблями, а кроме того, снабдят их продовольствием и будут принимать русских купцов на тех условиях, которые были установлены прежде.

Император принял эти условия. Из 60-тысячной армии, которую император Византии привело собой в Болгарию, в живых в это время осталось 22 000. Цимисхий был далеко не дурак, и понимал чего ему будет стоить победа над войсками Святослава!

Святослав задумал вернуться на Русь, собрать новое войско, пригласив варягов, как это делал его отец князь Игорь, и выступить в новый поход.

Глава 11 Кто убил князя Святослава?

Далее летопись повествует нам, что после заключении мира, князь Святослав благополучно достиг устья Днепра и на ладьях отправился к порогам. Воевода Свенельд говорил ему:

"Обойди, князь, пороги на конях, ибо стоят у порогов печенеги".

Но Святослав не послушал его и пошел в ладьях. Между тем Свенельд беспокоился не зря: византийцы (или болгары по наущению византийцев) послали сказать печенегам:

"Вот, идет мимо вас на Русь Святослав с небольшой дружиной, забрав у греков много богатства и пленных без числа".

Услышав об этом, печенеги заступили пороги. Святослав узнал, что нельзя пройти через пороги, и остановился с дружиной в Белобережье (на острове Березань) на зимовку. Вскоре у русских кончилась вся еда, воины стали есть коней и начался великий голод. Весной 972 года Святослав решил продолжить путь. Едва добрался он до порогов, напал на него Куря, князь печенежский, и перебили печенеги всю русскую дружину. Пал в бою и Святослав. А из черепа его печенеги сделали чашу, оковав его, и с тех пор пили из нее печенежские ханы.

Можно ли верить в это?

Вадим Каргалов так описал это в своей книге "Святослав":

"Воины князя Святослава провели в Белобережье всю зиму, терпя великий голод. За мерзлую конскую голову платили по полугривне, варили в котлах вместо мяса ремни от щитов. Ждали Свенельда с обозом и новыми воинами, но Свенельд не пришел… Весной 972 года ладьи князя Святослава направились к днепровскому устью. Совсем близкой казалась отчизна — рукой подать. Но самый терпеливый из печенежских князей, коварный и мстительный Куря, не ушел от днепровских порогов. Когда воины князя Святослава вытащили ладьи на берег, чтобы перенести их на другую сторону порога, на них напали печенеги. Князь Святослав рубился мечом как простой воин, и, как все остальные воины погиб в сражении. Смерть, обходившая стороной в бесчисленных битвах, нашла наконец князя-витязя….". (Цит. по книге Вадима Каргалова "Святослав".)

Но здесь у меня имеется ряд вопросов. Как Свенельд, предупредивший Святослава, смог попасть в Киев? Каргалов говорит: "Ждали Свенельда с обозом и новыми воинами". Но он же был рядом с князем! Или нет?

Получается, что Свенельд до Киева добраться сумел!

Карамзин говорил:

"Только немногие россияне спаслись с воеводою Свенельдом и принесли в Киев горестную весть о погибели Святослава". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.35.).

То есть у Каргалова сказано, что "Свенельд не пришел", а у Карамзина, что "немногие россияне спаслись с воеводою Свенельдом". Следовательно, в первом варианте Свенельд сумел добраться в Киев до убийства Святослава, а во втором он сумел с малой частью воинов прорваться к Киеву уже после оного.

Вот вопрос, на который хотелось бы ответить. И ответ на него многое нам даст в понимании того, как и почему погиб князь Святослав.

Также важно прояснить, поему Святослав остановился в Белобережье (на Березани) на зимовку? Но узнал, что дорогу ему заступили печенеги, но неужели после голодной зимы его войско станет сильнее? Нет. Явно, Святослав чтобы не рисковать остался и ждал подкреплений из Киева. Следовательно, он отправил часть дружины на конях в Киев и вел их никто иной как Свенельд!

Сие подтверждает и историк Лев Гумилев:

"Он (Свенельд) покинул Святослава, с частью воинов поднялся по Южному Бугу и вышел к Киеву. Что же заставило Святослава остаться на острове Березань и провести там мучительную, голодную зиму 971/972 годов?". (Цит. по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.58.).

Ведь если Свенельд прошел к столице Руси, то мог пройти и сам князь тем же путем. Но, возможно, Святослав не желал рисковать собой? Но и это совсем не похоже на князя что всегда сражался в первых рядах своей дружины.

Совсем не страх за свою жизнь заставил Святослава остаться в Белобережье (на острове Березень). Гумилев утверждает, что на Березани князь остановился, чтобы расправиться со своими дружинниками-христианами! Это они, по его мнению, способствовали провалу планов по разгрому Византийской империи. И они все были перебиты!

"Русы-язычники обвинили в поражении русов-христиан, входивших в дружину. Неудачу похода язычники объяснили гневом своих богов — Перуна и Волоса, и остров увидел страшные сцены. Были замучены и убиты все дружинники христиане, среди погибших оказался и родственник Святослава Улеб. В Киеве не могли не знать о кровавых событиях на Березани. Киевские христиане, составлявшие большую и влиятельную общину, поняли, что их ждет, когда Святослав с ожесточенной дружиной войдет в собственную столицу". (Цит. по книге Льва Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.58.).

Идем далее. Отвечаю на вопрос, почему Свенельд не вернулся обратно к своему господину и повелителю?

Святослав отправил Свенельда с частью дружины в Киев с приказом не только прислать ему помощь, но и разрушить все христианские храмы Киева и христиан уничтожить! И этот приказ, по данным археологии, был выполнен. Или, по крайней мере, его начали реализовывать! Вот тут христианская партия столицы во главе с князем Ярополком Святославичем и призадумалась. Допустить возвращения князя домой нельзя!

Свенельд и его сын Лют были убиты.

Летопись повествует:

"В 975 году сын Свенельда, именем Лют, вышел из Киева в лес на охоту; тут увидал его Олег, князь древлянский (сын Святослава и родной брат Ярополка), и спросил у своих: "Кто это такой?" Ему отвечали: "Сын Свенельда"; тогда Олег напал и убил Свенельдича за то, что тот охотился с ним вместе в одном лесу". (Цит. по книге С.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. — С. 40–42.).

Прямо восточный деспот какой-то, а не князь. Смехотворная причина для убийства. А если предположить, что убит был Лют и его отец не в 975 году, но в 972 году?

Тогда все получается! Ярополк и его приближенные-христиане нанесли удар первыми! И они послали гонцов к печенегам и сообщили где и когда лучше всего напасть на Святослава! Откуда же об этом могли знать византийцы, что якобы сказали печенегам, где сделать засаду на железного архонта русов? Но Ярополк знал об этом! Сам отец сообщил ему, когда вернется, и где ждет от него помощи! Ищи того, кому преступление наиболее выгодно и попадешь в самую точку!

Спросите, мог ли Ярополк убить собственного отца? Этого же нет в летописи! Но в "Повести временных лет" сказано как он, Ярополк, убил своего родного брата Олега Древлянского! А братоубийца вполне мог стать и отцеубийцей! Тем более, что византийские священники-христиане обещали ему прощение за этот грех. Да и было ли грехом убийство отца-язычника, врага христиан?

Создание великой языческой империи Руси не согласовывалось с идеей христианизации той же Руси. Вот почему Ольга не хотела допустить Святослава до власти и вот почему она воспитала своего старшего внука христианином. Вот происки Византии! Вот почему император Роман принимал Ольгу с таким почетом в Константинополе, и вот почему сам император стал её крестным отцом!

Ярополк, испугавшись возвращения отца, ибо ему наверняка было чего опасаться, позаботился о его устранении. А летописцы, повинуясь князьям, состряпали фальсификат, которым руководствовались многие поколения историков.

Конечно, смерть Святослава была выгодна и византийцам и болгарам. Византию устраивала политика христианизации Руси! Ибо принятие христианства — прямой отказ от завоевательной политики! Чингисхан вел свои войска, не принимая чужой веры, а тем более веры страны которую он хотел покорить! Если бы он сделал нечто подобное, то все его планы рухнули бы!

Но угроза для Византии и Болгарии (которой Святослав бы отомстил за предательство) были отдаленной перспективой. А вот Ярополк и христиане — близкий и скрытый враг Святослава!

Теперь остается ответить на последний вопрос, а почему наследники Святослава не реализовали этот план. С Яропоком все понятно, но ведь и правил он совсем недолго. На смену ему пришел князь-язычник Владимир. Почему бы ему не продолжить начатое отцом?

Глава 12 Если бы все произошло по-другому, и Святослав бы не погиб в 972 году…

А если предположить, что все произошло бы по иному? Если бы Святослав не погиб тогда от мечей печенегов? Что он предпринял бы?

Я смоделирую ситуацию, вставив в чисто научный материал некие лирические отступления, чтобы читателю было интереснее вникать в военные и дипломатические подробности!

Представьте себе лагерь русского войска на острове Березань.

972 год. Лагерь Святослава на острове Березань

….К секретному посту, выставленному воеводой, приблизился усталый всадник.

— Стой! — закричал часовой. — Куда?!

Копье уперлось в грудь вновь прибывшего.

— К князю! — проговорил он.

— Сразу к князю? А почему не к богу? — спросил десятник, старший дозора, убрав своей ладонью копье своего дружинника.

— Я загнал трех коней, пока прибыл сюда. И ехал сюда окружным путем через земли угров. Все мои спутники пали в этом пути и добрался один.

— А ты кто такой, что я должен верить тебе? Не к воеводе Волчьему Хвосту, а сразу ко князю хочешь попасть!

— Именно к князю. Моё имя Лют Свенельдович! Я прибыл из Киева с важнейшим известим.

— Лют Свенельдович? Ты? А ну сними свой шелом. Я ведь знаю Люта лично!

Всадник, бросив поводья воину, спрыгнул с коня.

— Микула? — гонец снял шлем и длинные русые волосы рассыпались по его плечам. — Ты столь зарос волосами, что я не тоже не признал тебя. Как жив здоров?

— Хвала Перуну моя голова пришита к телу крепко, воевода! И я рад тебя видеть! Прости, что сразу не признал! Но и ты похож на простого бродягу — столь грязен и пропылен. Я никогда не видел тебя таким.

— Срочно веди меня к Святославу Игоревичу. У меня чрезвычайно важное известие.

— Идем, воевода! Я проведу тебя. Словен, — десятник обратился к одному из своих воинов. — Я проведу воеводу куда нужно, а ты пока будь за старшего. И смотри в оба! Мало ли что.

— Будь в надеже, Микула.

Они пошли по тропинке к раскинувшемуся вдали бревенчатому лагерю, ведя коня в поводу.

— Тут и зимовали? — спросил воина Лют.

— Тут. Ох и натерпелись мы по самое горло горюшка. Треть всех наших на погост отнесли. Отправились их души к предкам…

В большом бревенчатом доме на лавке сидел высокий мужчина в вышитой белой чистой рубахе. Упругие шары мышц выпирали из под неё, выдавая в нем настоящего закаленного воина. На бритой голове его была только длинная седая прядь волос на макушке.

Лют сразу узнал своего князя. Не тронули Святослава ни трудности, ни лишения. Он все так же был подобен могучему дубу и никакие ветры его не согнули. Только усы и его знаменитый оселедец поседели.

— Лют? — князь поднял голову при скрипе двери. — Входи! Мне сказали, что ты приехал из Киева!

— Я с важными вестями, княже.

— Садись! — князь указал на место возле себя. — Говори, что за новости привез?

— Беда, княже!

— Эка удивил! — Святослав хлопнул его своей могучей рукой по плечу молодого воеводы. — Мы тут бед хватили через край! К бедам мы нынче привычные. Одной менее одной более — все едино!

— Но это особая беда, княже.

— Говори! Не томи более.

— Заговор в Киеве против тебя. Меня послали верные тебе бояре и воеводы упредить о беде. Насилу прорвался сквозь кордоны и шел к тебе дальним путем через земли угров.

— Христиане? — мрачно спросил Святослав. — Снова они?

— Они, но не только. Твой сын князь Ярополк…

— Что Ярополк? — брови князя поднялись, и взгляд стал тяжелым, не сулящим ничего хорошего.

— Твой сын Ярополк послал гонца к печенегам с точным сообщением твоего пути домой. Там тебя ждет засада! Они задумали убить тебя руками этого грязного пса кагана Кури. А он уже давно похвалялся, что отрубит твою голову и велит выварить её и оправить золотом, сделав себе чашу для пиров.

— И это свершил Ярополк? Он захотел моей головы как и Куря?

— По наущению христианской общины Киева. Они рассчитывают на поддержку византийского кесаря. Императору Иоанну Цимисхию выгоден на престоле в Киеве князь-христианин православного толка. Ведь патриарх в Константинополе подчиняется императору, а окажись в Киеве князь христианин, он официально примет православие на Руси. И тогда париарх станет назначать нам в Киев первосвященника. А над патриархом император и значит…

— Значит, их император станет управлять русскими землями! И мы станем подчиняться им, а не они нам, как я хотел! Я знаю эти хитрые планы коварных греков. Они уже один раз помещали мне добиться желаемого! Но я хочу знать сейчас иное. Ты доподлинно знаешь, что во главе заговора стоит Ярополк? Я не хочу ошибиться! Может, оболгали его греки? Хотят поссорить меня с сыном!

— Мои слова верны, княже!

— И мой сын против меня? Он с греками?

— Мой отец воевода Свенельд разузнал через выкраденного холопа боярина Столпосвета о заговоре. Тот говорил с посланным от Ярополка.

— А что Столпосвет, разве не среди верных Перуну? — искренне удивился князь. — Не может быть того!

— Может! — прямо заявил Лют. — Он тайно крестился в византийскую веру, и имя ему было дано Михаил. Он был верным Перуну, это ты верно молвил, княже. Но наш Столпосвет, воевода из воевод, попался на греческий крючок.

— Это как? — не понял Святослав.

— Жена нашего Ярополка греческая царевна Юлия подослала к нему свою служанку Софию и та так завладела сердцем воеводы, что он не только креститься, но могилу отца родного готов продать, ради её глаз.

— Ага! Значит снова визайнтийцы? — спросил князь и сам тут де дал ответ на свой вопрос. — А как же! Без них не обошлось! Эти змеи своего не упустят и всюду пролезут! Но я им головы укорочу. Как выполнялся мой приказ уничтожить все храмы христианские в Киеве?

— Одну молельню порушили, а иные Ярополк, сын твой, взял под свою защиту.

— Ах, вот как! Ну, ничего! Я вернусь и обо все его поспрошаю! Я хотел решить дело миром. Молельни разрушить, а нашим дал возможность отречься от христианства и снова прейти в веру предков! Но теперь стану резать их! Резать без разбора! Христианство погубит Русь! Они не понимают, что это такое! Вот ты, Лют, понимаешь?

— Нет, княже!

— А сам бы принял новую веру?

— Если велишь, княже! Мы с отцом твои верные слуги до гроба!

— Вот то-то и оно! Никто не мыслит, до чего эта ошибка моей матери Ольги привести может! Но я исправлю её. Я навеки вобью клин между христианством и Русью. Для руса слово христианин и слово враг будет означать одно и тоже! Мы возвращаемся в Киев через земли угров!

972 год. Месть Святослава

Святослав с остатками своей дружины прошел через земли угорских панов, родственных ему по его жене, матери сыновей Ярополка и Олега. Он нагрянул в Киев совершенно неожиданно в 972 году. Пришел "аки пардус" и обрушился на головы своих врагов!

Вся христианская община Киева была быстро уничтожена. Церкви и молельни христовых слуг были преданы огню. Князь Ярополк Святославич был тайно убит в загородном дворце. Была убита и княгиня Юлия и их малолетний сын Святополк. И не было бы в русской истории имени Святополка Окаянного, убийцы своих братьев Бориса и Глеба!

973 год. Святослав и хазары

А теперь пойдем дальше и посмотрим, что могло бы произойти потом, выживи тогда князь-воин Святослав.

Мысль о завоевании Византии нужно было бы тогда оставить. Временно конечно. Затевать новый поход в земли ромеев было смерти подобно. Да и не нужно было русскому князю осуществлять все свои планы целиком! Стоило только сделать процесс создания русской империи необратимым, как это сделал Чингисхан. А затем потомки доделали бы все за него.

Святослав разобрался бы в первую очередь с печенегами. Оставлять это племя непокоренным для осуществления его планов было чрезвычайно опасно. Для этого можно было бы призвать на помощь остатки хазарских орд. Хазары ненавидели печенегов, и эту ненависть стоило использовать. Ведь участвовали же печенежские вожди в походе на Хазарию. Почему бы теперь не поступить наоборот?

Хазары в обмен на восстановление каганата, правда, зависимого от Руси, охотно помогли бы вчерашним врагам.

Святослав принял Свенельда только что вернувшегося из Итиля.

— Твое повеление выполнено, княже. Хазарские вожди беки все принесли тебя присягу верности. Я вручил им твои дары.

— Они довольны тем, что я им предложил? Ты лишнего не посулил? — спросил князь.

— Не больше того, на что было твое повеление, княже. Беки признали тебя царем Хазарским и прислали тебе корону. Ту самую которой короновался царь Иосиф.

— Корону царя, что мы тогда не смогли найти? Сами отдали? — Святослав улыбнулся. — То мне любо! Итиль станет их столицей, и они получат большие права. Всем кочевым родам вольность обещаю.

— Они хотят, чтобы ты, княже, именовал себя царем. Ибо то почетнее для них — повиноваться царю великому. Да и уравнит тебя в правах с сами императором ромеев.

— Я приму корону здесь в Киеве! Давно про то думал! Свенельд, я доволен тобой и назначаю тебя сатрапом Хазарии! Ты станешь там моими глазами и ушами.

— Сатрапом, сие значит управителем? — спросил Свенельд.

— Да. Сатрапии как у Кира, императора древнего заведем. Сын твой Лют только вчера вернулся от правителя Волжской Булгарии.

— Еще не видал сына, княже. Только прибыл и сразу к тебе. Порадовать хотел.

— В городе Булгар признали меня своим защитником и принесли покорность. Так что наше царство к величию и славе идет шагами широкими, Свенельд. Но одно меня беспокоит — христиане. Много их от моей праведной мести бежало. И бежало в Хазарию. Ведь я там обещал волю и право каждому молиться его богам, как делал некогда великий царь Александр.

— Это твое решение и мусульмане, и иудеи, и язычники тамошние благословляют, княже. А до христиан мы еще доберемся.

— Ставка твоей сатрапии, Свенельд, будет в Белой Веже, в Саркеле бывшем. Не гоже в Итиле тебе сидеть. Там пусть они сами управляются. Но глаза свои туда пошли.

— Понял, княже. Все исполню.

— После моей коронации сразу отправляйся не медли! И пусть пришлю не мене чем 10 тысяч всадников. Из них 2 тысячи чтобы латников было из белых хазар. Не менее. Остальные черные хазары — легкие лучники. И пусть снаряжаются для дальнего похода. Не менее чем на два года они мне надобны. За то на те два года от всех иных даней я хазар освобождаю.

— Понял, княже.

— Сын твой Лют при мне останется…

После нанесения сокрушительного удара по печенежским кочевьям Святослав смог подчинить себе и печенежские орды. И было создано великое государство!

Ведь именно так и произошло в действительности впоследствии, когда остатки печенегов под именем "белых клобуков" верно, служили делу защиты пограничных русских земель.

974 год. Святослав у Херсонеса

Когда печенеги были покорены, их использовали в войне против Византии в качестве легкой кавалерии. Вот и время для возобновления наступления на империю!

Святослав собрал большую конную дружину из 10 тысяч воинов. В неё входили русы и варяги. Из ополчения городов была создана большая пехотная сила в 20 тысяч воинов. Печенеги и хазары дали еще 15 тысяч. С такой армией можно было начинать большое дело. Кроме того из Тмутаракани мог в любой момент выйти по приказу нового царя большой флот.

Но с чего начать? Ответ ясен — войти в Тавриду (Крым) и отобрать у византийцев Херсонес! А это солидный и богатый торговый город. В то время город Херсонес считался сильной, почти неприступной крепостью. Занимая небольшую площадь, город теснился между двумя заливами на мысе, который выступал далеко в море. В разные времена Херсонес был обнесен двумя стенами из больших тесаных каменных глыб. На углах стен высились башни. Все ворота, выходившие к заливу Символов, к морю и на запад, в некрополь, были сделаны из дуба, обиты медью и железом.

Херсонес давал империи зерно, мед, скот. Больше того он был важным форпостом империи на Северном берегу Черного моря.

….Войска Святослава появились под городом внезапно. Херсонесский стратиг Маноил не на шутку перепугался и затворил ворота, готовясь к осаде. Быстроходный дромон вышел в море с вестью для императора Иоана Цимисхия — срочно слать военную помощь и главное флот с греческим огнем. Еще бы, ведь одни лодии русов собираются в заливе Символов, а другие бросают укоты против северной городской стены, отрезая Херсонес от моря! Маноил прекрасно понимал, чем это ему грозит.

Святослав приказал разбить свой стан от залива Символов на юг, и на запад до самого залива Парфения, чтобы показать ромеям с какой силой им предстоит столкнуться. Русский князь привел с собой громадное воинство. Здесь были отряды со всей Руси: его личные полки из Киева, приведенные сыном Владимиром полки новгородские, приведенные сыном Олегом полки древлянские, дружина врагов конуга Олафа, конные отряды печенегов и хазарских беков, тысяча конных булгар из Булгара.

Быстро выросли в лагере многочисленные шатры воевод и цветастый яркий шелковый его царский шатер. Святослав совсем не любил роскоши, но в этот раз решил показать врагам свою силу и величие. Титул царя ко многому обязывал.

Сам царь в сверкающих на солнце доспехах — стальной кольчуге, подобной переливающейся чешуе только выброшенной на берег рыбы, и островерхом шлеме — в окружении вооруженных воевод и сыновей лично руководил осадой.

— Пошли грекам гонца с предложением сдать город!

— Да, княже!

Гонцы точас направились к стенам города. У самых ворот они ловко осадили коней и затрубили в большие турьи рога. При этом звуке на стене появился сам стратег херсонесской фемы доместик Мануил.

— Что вам нужно? — спросил он гонцов.

— Мы прибыли с предложением великого царя Святослава! Он велит вам, ромеи, добровольно открыть ворота города! Ваш император нарушил мир и дружбу с нашим царем, и мы пришли сюда как новые хозяева!

— Слушайте жители Херсонеса! — закричал второй гонец. — Царь Святослав предлагает вам сдаться без боя! Не слушайте своих воевод и начальников! Подчинитесь царю нашему Святославу!

Однако жители древнего города-крепости этого не сделали. Посланцы князя стояли и ждали пока солнце не зашло, а берег и море окутали сумерки.

Так и началась новая война Святослава с Херсонесом и Византией.

Город был взят после третьего приступа. Воины Святослава ворвались на стены города и смели оттуда защитников. Затем были отворены ворота и конница печенегов и хазар ворвалась внутрь. Началась резня, унесшая жизни нескольких тысяч людей. Славная херсонесская фема империи ромеев стала принадлежать русам.

Основания для исторических предположений

С этого времени Святослав мог считать себя полновластным хозяином северного Причерноморья. И этот мой вымысел, имеет под собой все основания. Вот истинное летописное сказание о походе русов (правда князя Владимира, а не Святослава) на Корсунь:

"Идет Володимир с вой на Кор-сунь, град греческий, и затворишася корусяне в граде, и ста Володимир об он пол города в лимени, дали града стрелище едино, и боряхуся крепко из гра, Володимир же обстоя град…"

Правда Владимиру пришлось, потом вернуть город византийским императорам Василию и Константину. Но это было сделано не даром! В обмен на Херсонес Владимир получил от императоров их родную сестру Анну в жены и признание за собой права на императорский титул Василевса! Т. е. впервые гордые византийцы признавали русов равными себе!

Но возвращаюсь к области своих предположений. После подчинения Херсонеса Святославу предстояло еще отстаивать свое право на обладание этим городом. Византийский флот не даст руссам укрепиться на Чёрном море и император постарается вернуть утерянное. Завоевать мало — нужно еще все это удержать!

Византийский флот все оставался самым могущественным в этой части света. Кто мог поспорить с теми, кто обладал страшным оружием под названием греческий огонь? Это страшная сила! Византийские суда попросту сжигали вражеские корабли, надежно перекрыв морские пути. Больше того, флотоводцы императора были опытными моряками, и мало кто мог с ними поспорить.

Византийцы тщательно охраняли тайну своего чудо-огня и руководили работами по его созданию преданнейшие императору и ромейской державе ученые. Все рабы, что участвовали в этих работах, лишались языка, и надзор за ними был особенно строгий.

Мог ли Святослав противостоять императору на море? Нет! Но этого было и не нужно. Русы имели все шансы не допустить высадки византийских десантов на территории Тавриды (Крыма). Да и возможности оправить крупные силы для борьбы с русами у императора Иоана Цимисхия не было.

Итак, захватив Херсонес, что сделал бы Святослав дальше? Чтобы снова не воевать в Болгарии (неудачи первого похода убедили Святослава в бесперспективности данного направления), можно было бы предпринять удар на Византию со стороны Кавказа.

Вы спросите меня, насколько возможно было в реальности реализовать этот план?

Еще во время отца Святослава киевского князи Игоря воеводы Свенельд и Хельгу в 943–944 годах совершили свой знаменитый поход в Хвалынское(Каспийское) море. Они тогда спокойно миновали сильную крепость Дербент и захватили богатый город Берда и продержались там почти год! Так почему же тогда не предположить, что Святослав со своими войсками мог использовать вражду кавказских народов к Византии?

А захват Константинополя привел бы к образованию той самой великой Славянской империи, о которой я говорил. И это событие, несомненно, привело бы к тому, что наша история пошла бы совсем по иному пути. Может быть, никогда не возникли такие государства как Османская империя и Крымское ханство. Может быть, русы пошли бы дальше при приемниках Святослава по пути Александра на Восток. И никогда монгольские кони бы не топтали земли Руси.

Глава 13 Борьба Владимира с Ярополком: Удар по военно-торговой корпорации купцов и воинов

"По смерти Святослава Ярополк княжил в Киеве, Олег в Древлянской земле, Владимир в Новгороде. Единодержавие пресеклось в государстве: ибо Ярополк не имел, кажется, власти над уделами своих братьев. Скоро открылись пагубные следствия такого раздела, и брат восстал на брата". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.34.).

Это явная ошибка Карамзина. Единодержавие совсем не пресеклось! Наследником киевского стола, после смерти Святослава, стал его старший сын Ярополк. По династическому праву престол должен был принадлежать именно ему. Ярополк был первым сыном Святослава от венгерской княжны, его официальной жены. И такой сын во всех странах считается наследником трона.

Олег был младшим братом Ярополка, также сыном Святослава от венгерки.

Владимир, был сыном князя и ключницы Малуши. То есть дитя от незаконного брака. И права на престол его были весьма туманными. Но Святослав назначил его князем-наместником в Новгород и тем самым признал его права на удел, но великим князем он его не видел.

Следовательно, Русь соединилась под властью Ярополка. Это же утверждал и Лев Гумилев:

"Итак, победа печенегов над Святославом, принесшая Ярополку власть, на какой-то период объединила Древнюю Русь. Почти все славяно-русские земли по Днепру и Новгород на севере подчинились Ярополку". (Цит. по книге Л.Н. Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.63.).

Ярополк был ставленником христианской "партии мира", которую ранее возглавляла княгиня Ольга. И после того как эта партия избавилась от Святослава, они решили, что пришло их время!

Ярополк устраивал и Византию. Ибо от отцовских планов создания империи он отказался сразу же. Военная партия утратила свое влияние у трона киевского владыки.

Гумилев сообщает:

"Со смертью Святослава военно-языческая партия в Киеве ослабла. Сила и влияние стали переходить к христианам, и это вызвало эмиграцию части русов из киевской державы. Покинуть Восточную Европу для них не составляло особого труда, так как еще в IX веке подвижные и агрессивные русы действовали за её пределами". (Цит. по книге Л.Н. Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.60.).

А это было ни что иное, как распадение той самой военно-торговой корпорации купцов и варягов-пиратов, что в свое время в 882 году основала государство Киевская Русь!

Иными ловами Ярополк отказался от той цели, которую поставили перед собой такие вожди корпорации Рюрик и Олег! Ибо русы стали частично эмигрировать, по словам Гумилева! Следовательно, они более не надеялись на продолжении экспансии! А русы и славяне это различные народы, которые тогда сливались, образовывая один могучий народ!

"Контакт между славянами и русами более всего был характерен для Киева, где господствовали "русы-славянофилы". Там-то и сложилась славяно-русская этническая общность. Сближение русов и славян было настолько тесным, что русы предали славянам и свое имя, и своих князей". (Цит. по книге Л.Н. Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.61.).

Но отказ князя и группы его приближенных от планов первых князей не означал, что все рухнуло окончательно, и Русь уже повернула с имперской дороги. Нет.

На севере в Новгороде, который, как известно, первым принял Рюрика, военно-торговая корпорация была весьма сильна. И новгородские лучшие люди стояли за продолжение политики Святослава и были противниками христианизации.

Иными ловами повторилась ситуация что была в 882 году, когда князь- язычник Олег пришел в Киев и сверг князей христиан Аскольда и Дира. Ведь по версии некоторых ученых Аскльд и Дир были потомками князей старой династии, основанной легендарным Кием.

Русский историк Карамзин так передает летописный сказ о Кие:

"Братья Кий, Щек и Хорив с сестрой Лыбедью жили между полянами на трех горах, из которых две слывут, по имени двух младших братьев, Щековицею и Хоривцею: а старший жил там, где ныне (в Несторово время) Зборичев воз. Они были мужи знающие и разумные, ловили зверей в тогдашних лесах днепровских, построили город и назвали его именем брата старшего, то есть Киевом. Некоторые считали Кия перевозчиком, ибо в старину был на том месте перевоз и назывался он Киевом; но Кий начальствовал в роде своем: ходил, как сказывают на Константинополь и принял великую честь у царя греческого…"

В Новгородской Первой летописи указан год построения Киева — 854. Но это не соответствует действительности, ибо в распоряжении ученых есть свидетельства более раннего времени об основании Киева.

Академик Рыбаков сообщает, "что основание Киева, которое (как мы установили теперь), следует относить к концу V или к первой половине VI века нашей эры, некоторые летописцы ошибочно поместили под 854 годом, сделав Кия современником Рюрика и сплющив до нуля отрезок времени в 300–350 лет. Подобная ошибка равнозначна тому, как если бы мы представляли себе Маяковского современником Ивана Грозного".

У армянских авторов VIII в. — Зеноба Глака и Ивана Мамиконяна в "Истории Тарона" есть пересказ о 3 братьях — Куаре, Малтее и Хореване, что построили стране Палуни город. Здесь упоминается и о лесных угодьях, и о месте на горе, и о языческих капищах. Арабский полководец Мерван в VIII веке сообщал, что воевал с хазарами, на Дону, и в своих воспоминаниях рассказал, что захватил в плен 20 тысяч славянских семей. Пленные были выведены в Закавказье. Вот так пересказ истории об основании Киева тремя братьями в конце VII — начале VIII веков попал к арабскому полководцу и был отмечен в источниках.

Украинский историк М.Ю.Брайчевский утверждает, что Кий с братьями и сестрой жил в конце VI века или вначале VII века. Именно к этому времени относятся упоминания византийских источников о Кие: во второй редакции "Чудес Дмитрия Солоунского, у Феофана Исповедника, у патриарха Никифора и у Ионны из Никии. (Комрич Л.Г. Багацький В.В. "Історія України від найдавніших часів". Харків: "Одиссей". 2002. — С.69)

Владимир Чивилихин говорит в книге "Память": "В конце 5 — начале 6 веков на среднем Поднепровье образовалось Киевское государство — княжество полян. Князь Кий поставил также Киевец, городок на Дунае, плавал в Константинополь". (В.Чивилихин "Память" Роман-газета, 1982. N15,N16 стр.2)

Константин Рыжов в своей книге "Все монархи мира: Россия" сообщает, что у варяжского князя Рюрика, правившего в Новгороде, было два мужа Аскольд и Дир, не родственники его, но бояре. И отправились они в Царьград со своим родом. Когда плыли они по Днепру, то увидели на горе город и спросили:

"Чей это город?"

Тамошние жители ответили:

"Было три брата — Кий, Щек и Хорив, которые построили городок этот и умерли. Мы тут сидим, их потомки, и платим дань хазарам".

Аскольд и Дир остались в этом городке, собрали у себя многих варягов, и стали владеть землей полян. (К.Рыжов. Все монархи мира. Россия. М.:Вече. 2001. стр.107 Аскольд).

Но Рыжов опирается на "Повесть временных лет" и историков что излагали события на её основе. А этот документ крайне ненадежен!

Аскольд и Дир могли быть не воеводами Рюрика, а представителями династии древнерусских князей Киевичей, потомков князя Кия, основателя Киева. И правили они не в одно время. (Багацький В.В. Комрич Л.Г. Історія України від найдавніших часів. Харьків: "Одиссей" 2002, стор.71).

В годы правления князя Аскольда Русь Киевская приняла крещение на государственном уровне. Правда, крестились только князь Аскольд и верхушки общества — князья, бояре, дружинники. Основная масса племени полян этого не приняла.

Вот, кстати, и объяснение, почему киевляне не вступились за своих наследственных князей Аскольда и Дира. Они просто сдали их Олегу и даже не подумали отомстить за их смерть. А убиты они были, судя по летописи, предательски. Олег выманил их за стены города и вероломно умертвил.

Киевляне же не принявшие Христа, считали Аскольда изменником богов своих. И воцарение рода Рюрика состоялось.

Итак, в 882 году Киев захватил воевода Рюрика Олег и стал там князем-регентом, до совершеннолетия сына Рюрика Игоря. Язычество возобладало над христианством. И после смерти Святослава, и после войны Владимира с Ярополком, в 980 году наблюдается такая же картина!

Но Лев Гумилев говорит, что жители Киева не терпели языческого культа Перуна, бога грома и молнии, которого весьма почитали на севере в Новгороде. А именно под знаменами Перуна пришел Олег!

"На севере, в Новгороде, христианству противостоял балто-скандинавский культ Перуна (по-литовски Перкунаса), бога обновленной языческой религии. И хотя Киев оставляя языческим городом, культ Перуна, принесенный с берегов балтийского моря, киевлянам вовсе не был симпатичен. Академик Б.А. Рыбаков справедливо считал, что Перун не является исконно славянским божеством. Славяне верили в Хорса — Солнце (персидский Хуршид), почитали женское божество Мокошь, небесного Дажьбога, скотьего бога Волоса". (Цит. по книге Л.Н. Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ. 2002. — С.62.).

Русы же, выдвинули культ Перуна в главные культы. Это был культ, покровительствовавший князьям и дружине. Под этим знаменем и реализовывалась экспансия в Византию.

Христианизация Ярополка покончила с культом Перуна, но северяне сдаваться не желали. Их возглавил сын Святослава Владимир. Он опирался на ту самую "партию войны". И противостояние "партии войны" и "партии мира" продолжилось.

Князь Ярополк, боясь конкуренции со стороны братьев, решил избавиться от них. В 977 году он приказал убить своего брата Олега князя Древлянского. Владимир в этот период решил бежать из Новгорода к варягам в Швецию и укрыться у них.

Но страна не желала покоряться Ярополку и полностью отказываться от планов Святослава. У Владимира в Новгороде и иных городах было множество сторонников. Он вернулся с варяжской сильной дружиной как сторонник языческих богов. Его поддержали, и он быстро собрал войско из новгородцев. С этим войском он захватил Полоцк и присоединил полоцкую землю к Новгороду.

Причина его вражды с полоцким князем Рогволдом изложена в летописях. Ведь сам Рогволд был варягом и с ним сражались варяги из дружины Владимира!

"В области Полоцкой, в земле кривичей, господствовал тогда варяг Рогволд, который пришел из-за моря, вероятно, для того, чтобы служить Великому князю российскому и получить от него в удел сию область. Он имел прелестную дочь Рогнеду, сговоренную за Ярополка". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.35.).

Хотя есть сведения, что к тому времени Ярополк уже был женат, а для князя-христианина иметь две жены было невозможно. Но суть не в этом. Рогнеду захотел взять за себя Владимир и Рогволд грубо отказал ему, назвав при этом "робочичем" или сыном рабыни.

"Владимир, готовясь отнять державу у брата, хотел лишить его и невесты и через послов требовал её руки; но Рогнеда, верная Ярополку, отвествовала, что не может соединиться браком с сыном рабы, ибо мать Владимирова, как нам уже известно, была ключницею при Ольге". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.35.).

Войска Владимира захватили Полоцк и в битве погиб сам Рогволд и два его сына. Рогнеду Владимир насильно взял себе в жены. Затем северные отряды быстро захватили Смоленск. Пусть на Киев был открыт! Предстояло снова сделать то, что сделал Олег в 882 году.

Когда отряды под знаменами старых богов, и прежде всего Перуна, подошли к Киеву, Ярополк не вышел на битву. Он был не воином и не полководцем, как его отец. Он затворился за стенами.

Владимир решил понапрасну не лить кровь своих людей и не штурмовать города. Он стал действовать хитростью.

"Владимир хотел взять Киев не храбрым приступом, но злодейским коварством. Зная великую доверенность Ярополкову к одному воеводе Блуду, он вошел с ним в тайные переговоры". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.35.).

Воевода Блуд сообщил Ярополку о мнимом заговоре киевлян против него. Он сказал, что хотят они тайно впустить в город отряды Владимира. Ярополк поверил воеводе и бежал из Киева в Родню.

Владимир блокировал Ярополка в этой крепости. В там стали страдать от нехватки продовольствия и Ярополк понял, что всякое сопротивление бесполезно. Его дело было проиграно. Он соглашается на переговоры с Владимиром.

Блуд посоветовал Ярополку выйти из крепости и встретиться братом.

"Если во все времена, варварские и просвещенные, государи бывали жертвою изменников, то во все же времена имели они и верных, добрых слуг, усердных к ним в самой крайности бедствия. Из числа сих был у Ярополка некто прозванием Варяжко (да сохранит история память его!), который говорил ему: "Не ходи, государь, к брату; ты погибнешь. Оставь Россию на время и собери войско в земле печенегов". Но Ярополк слушал только изверга Блуда…". (Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.35.).

Ярополк был во время встречи с Владимиром предательски убит. Снова восторжествовала "партия войны".

Глава 14 Владимир пытается следовать заветам своего отца Святослава

Языческая партия торжествовала. Им удалось предотвратить христианизацию. Но последствия первой междоусобной войны были тяжелыми. И в первую очередь последствия психологические. Племена вместе шедшие на Хазарию и Византию были разобщены. Накопились взаимные обиды. И хотя, знамя бога войны Перуна снова было поставлено в самый центр, но для того, чтобы снова сплотить людей было необходимо время.

"Первым государственным делом Владимира было изгнание из Киева варягов-наемников, затем он установил языческий культ шести богов во главе с богом грозы и войны Перуном". (Цит по книге Б.А.Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.74.).

Не совсем понятно, зачем изгонять варягов? Ведь их дружины могли понадобиться для продолжения войны за создание империи.

Гумилев говорил по поводу варягов так:

Владимир "расстался со своей варяжской дружиной, не желая платить им заработанные ими в походе деньги. Не без помощи киевлян варягов собрали на берегу Днепра, якобы для того, чтобы выплатить им жалование. Потом посадили в лодки без весел, оттолкнули от берега и сказали: "Плывите по реке вниз, в Царьград, там заработаете много денег, а к нам не возвращайтесь". (Цит. по книге Л.Н.Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ 2002. — С.64.).

Довод "не платить жалование" понятен. Зачем платить самому то, что сможет заплатить иной государь? Но наемники могли обидеться, а они были еще нужны в будущем. Посему, не могу согласиться с этим выказыванием. Это не более чем легенда.

Скорее всего, Владимир отправил варягов на службу к императору, нуждавшемуся в наемниках, с определенной целью. Князю киевскому они были временно не нужны, но могли понадобиться в будущем. И лучше всего пристроить их у императора! И рядом, и роль "пятой колоны" могли сыграть при случае, и платить им было не нужно!

А борьбу за создание империи стоило продолжать, и Владимир взялся за это дело. Поначалу он был полон решимости закончить то, что начал его отец Святослав.

Первой его проблемой были печенеги. Им стоило преподать урок. О полном уничтожении этого племени он не думал. Это было не выгодно самому князю киевскому. Печенеги были ему нужны как покорные и верные союзники. Зачем же их изводить под корень? Они просто вышли из под контроля. И их следовало снова научить почтительности и показать, кто в регионе хозяин.

Советские историки много говорили о печенежской опасности для Руси.

Вот что сказал по этому поводу Б.А. Рыбаков:

"Борьба с печенегами стала в Х веке насущной потребностью Руси. Вся плодородная лесостепь, густо покрытая русскими деревнями и городами, была обращена к степям и открыта внезапным набегам кочевников, раскинувшихся по русской равнине на "месяц конного пути" от Дуная до Жигулей.

Каждый набег приводил к сожжению сел, уничтожению полей, угону населения в рабство. Поэтому оборона от печенегов была не только государственным, но и общенародным делом, понятным и близким всем слоям общества". (Цит по книге Б.А.Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.74.).

Но так ли они были опасны, как говорил Рыбаков? Если Святослав сумел разгромить Хазарию, разбив её лучшие армии и захватив укрепленные города, то почему он не мог покорить печенежские кочевья?

У печенегов не было укрепленных городов и не было тяжелой конницы и пехоты. Следовательно, их тактика основывалась на обычной тактике кочевников. Быстрое нападение, грабеж и отступление.

И если у князя, что бросил вызов Византии, не было сил разобраться с печенегами, то здесь что-то не так. Задумайтесь, если некий повелитель разгромил сильного противника, то будет ли он бояться противника что вдвое слабее прежнего? Логический ответ — нет. Не будет он его бояться.

Следовательно, историки ошибались, сильно преувеличивая печенежскую опасноть. Святослав мог покорить печенегов, и не сделал этого только потому, что это было ему не нужно. Печенеги были его союзниками в борьбе с Византией и поставляли ему легкую кавалерию. Они имели давние взаимовыгодные торговые отношения с Русью. Опасность же их для Руси была невелика, и потому их можно было до времени терпеть.

Меня могут спросить:

А убийство Святослава?

Оно было сделано руками печенегов, но голова, его задумавшая, была в Киеве. И если бы не было печенежского кагана Кури — нашелся бы иной исполнитель. И мои слова может подтвердить иной великий историк. Дабы не сказал кто-то из слишком придирчивых читателей, что я берусь спорить с метрами.

Вот слова Н.М. Карамзина:

"Печенеги, всегдашние грабители нашего древнего отечества, имели с ним также и мирные торговые связи. Будучи народом кочующим и скотоводным, подобно нынешним киргизам и калмыкам, они продавали россиянам множество азиатских коней, и овец, и быков….".(Цит. по книге Н.М. Карамзина "Об истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990. — С.46.).

И, именно поэтому, снова берусь утверждать, что Владимир решил только немного поучить печенегов! И новый князь киевский быстро перепродал урок кочевникам. Он огнем и мечом прошелся по их кочевьям, но большого урона им не нанес.

"Победы над печенегами праздновались всенародно и пышно. Князь с боярами и дружиной пировали на "сенях" (на высокой галерее дворца), а на дворе ставились столы для народа. На эти пиры съезжались "посадники и старейшины по всем градам и люди многы", "бесчисленное множество народа". (Цит по книге Б.А.Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.77.).

Победа над врагом и общие пиры это не просо прихоть князя. Это возможность сплотить войско, разобщенное междоусобной войной, или иными словами, возможность преодолеть те самые психологические последствия внутренних раздоров. И только после этого стоило продолжать политику князя Святослава.

К тому же эти пиры были методом вербовки новых дружинников в войско. Вот, мол как хорошо быть воином! И князь жалует, и добыча, и вино, и почет немалый.

Помимо этого Владимир проводит религиозную реформу, стремясь поднять древние народные верования до уровня государственной религии! Он приказал поставить деревянные кумиры шести богов: Перуна с серебряной головой и золотыми усами, Хорса, Дажьбога, Стрибога, Семаргла и Мокши.

Б.А.Рыбаков сообщает нам:

"Попытка превращения язычества в государственную религию с культом Перуна во главе, судя по всему, не удовлетворила Владимира, хотя киевляне охотно поддерживали даже самые крайние проявления кровавого культа воинственного бога.

В Киеве уже давно было хорошо известно христианство и его основные догмы, так приспособленные к нуждам феодального государства. Первые сведения о христианстве у руссов относятся к 860-870-м годам. В Х веке в Киеве уже была церковь святого Ильи, христианского двойника Перуна. Ко времени Святослава и Владимира существовала значительная христианская литература в Болгарии, написанная на старославянском языке, вполне понятном для всех русских". (Цит по книге Б.А.Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.81.).

Первая попытка ввести христианство византийского толка действительно была еще при князе Аскольде, как уже упоминалось выше. Из Рюриковичей его первой приняла Ольга в 946 или 955 году. С этим спорить не стоит. Но вот насчет того, что "киевляне охотно поддерживали даже самые крайние проявления кровавого культа воинственного бога", можно поспорить.

Лев Гумилев говорил иное:

"Однако Владимир, человек неглупый, хотя жестокий и беспринципный, увидел, что культ Перуна непопулярен на юге. Пассионарная (наиболее энергичная) часть киевлян уже крестилась". (Цит. по книге Л.Н.Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ 2002. — С.64.).

"Культ Перуна, принесенный с берегов Балтийского моря, киевлянам вовсе не был симпатичен". (Цит. по книге Л.Н.Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ 2002. — С.62.).

Рыбаков же говорит, что киевляне охотно поддерживали культ этого военного бога. Снова стоит вопрос, кто из великих историков прав, а кто нет? Ведь они утверждают совершенно противоположные вещи.

Говорили также, что когда все жители Киева были насильно окрещены в 990 году и княжеские дружинники свергли идола Перуна с постамента и бросили в реку, то большая толпа бежала за ним с криками: "Выдыбай наш боже!" (выплыви или вынырни наш бог).

Иными словами язычников в Киеве хватало. И к Перуну там многие относились довольно хорошо. Хотя в "Повести временных лет" язычество показано довольно неприглядно, но и там есть доказательство популярности язычества.

Давайте вместе посмотрим летопись:

"Пошел Владимир на ляхов и занял города их — Пермышль, Червен и другие, которые и теперь под Русью; победил вятичей и наложил на них дань от плуга, как и отец его брал. Когда князь пришел в Киев и приносил жертву кумирам, вместе с людьми своими, то старцы и бояре сказали: "Бросим жребий на мальчиков и девиц, на кого падет, того и зарежем богам".

Жребий пал на одного варяжского воеводу, что долго служил в Византии и вернулся оттуда христианином. К нему пришли посланцы жрецов и сказали:

"На сына твоего жребий пал и должен он быть в жертву принесен во имя Перуна!"

Воевода возмутился и сказал:

"То не бог Перун ваш, но только кусок дерева! И тот деревянный кумир сгниет скоро. Не он сотворил небо и землю. А есть бог истинный что ни крови ни мяса человечьего не просит! Сына вам не отдам! Так и скажите тем, кто вас послал!"

Народ, услышав такой ответ, пришел к дому воеводы и разбил ворота. И воеводу и его сына растерзала толпа. Сии слова отнюдь не свидетельство ненависти к Перуну, не так ли? Ведь если культ его не был популярен, то чего же это толпа так оскорбилась за Перуна? И если было много христиан, то почему они не затупились за единоверца?

Христианская партия в Киеве в тот момент потеряла силу и затаилась. А для объединения язычников Владимир и создал общее капище и поставил Перуна, бога грозы и битвы, царем богов. Ему нужен был именно такой бог для продолжения большой войны с империей ромеев. Чингисхан, кстати, также наступал и завоевывал земли и страны под знаменем бога войны.

После урока преподанного печенегам Владимир и его дядя воевода и боярин Добрыня делают попытку в 985 году подчинить Волжскую Булгарию и захватить её столицу город Булгар. Но поход этот окончился неудачей.

Владимир не стал тогда настаивать на непременном покорении Волжской Булгарии. Не получилось пока и ладно. Потом получиться. В 986 году он с дружиной отправляется в восточный поход по стопам своего отца Святослава. Его путь лежал из Киева через Северный Кавказ вдоль Терека, а затем к городу Тмутаракань. Он закрепил свое право на этот город и посадил там княжить своего шестилетнего сына Мстислава (Понятно не самого мальчика, а тех кто стал править от его имени).

То есть, Владимир подчинил печенегов, показал свою власть иудео-хазарам и подтвердил право на Тмутаракань. И прямой ему открывался ход на Херсонес. Тоже самое было и при Святославе в 966 году. Но тогда Калокир сумел отвлечь князя возможностью похода в Болгарию, и Святослав отложил поход на Херсонес.

В 988 году Владимир с войсками осадил город Херсонес или как его еще называли Корсунь. Греки заперлись за стенами и готовились к осаде.

"Владимир посла сказать им: "Если не сдадитесь, то три года простою здесь"; но они не послушались. Тогда Владимир, устроив свое войско, велел делать насыпи около города; но корсунцы, подкопав городскую стену, уносили насыпанную землю к себе в город. В это время один житель Корсунский, именем Настас, пустил стрелу в стан русский, а на стреле было написано: "На востоке от тебя колодезь; из него вода идет по трубе в город; откопай колодезь и перейми воду". Владимир тотчас велел копать, и точно воду переняли у граждан; тогда последние изнемогши от жажды, сдались. Владимир вошел в город с дружиною и послал сказать императорам Василию и Константину: "Вот я взял ваш славный город; слышу, что у вас есть сестра девицы: если не отдадите её за меня, то и стольному городу вашему будет то же, что и Корсуню". (Цит. по книге С.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. /Русская летопись/. — С.45.).

Этому в летописи можно верить, ибо Херсонес был взят бескровно. Генерального штурма не было. Жители сами распахнули пред Владимиром ворота. Он обещал никого не обижать и не грабить города и не убивать граждан. Планы Святослава по созданию империи продолжали реализовываться.

Но Владимир в этот победоносный момент отрекается от Перуна и иных языческих богов и принимает христианство и больше того, делает его государственной религией!

Стоит вопрос почему? Ведь дела его складывались удачно. Он одерживал победы под знаменами Перуна! И люди шли за ним! Что заставило его принять такое решение? Ведь праведником он как его бабка Ольга не был, и просветления духа своего не сильно желал. Скорее наоборот, он не собирался отказываться от скверных привычек князя-язычника и новую веру принял только по мотивам политическим.

Б.А. Рыбаков сообщает:

"Киевские князья медлили с принятием Христианства, так как при тогдашних богословско-юридических воззрениях византийцев принятие крещения из их рук означало переход новообращенного народа в вассальную зависимость от Византии.

Владимир I вторгся в византийские владения в Крыму, взял Херсонес и отсюда уже диктовал свои условия императорам. Он хотел породниться с императорским домом, жениться на царевне и принять христианство. Ни о каком вассалитете в таких условиях не могло быть и речи". (Цит. по книге Б.А. Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.81.).

Стало быть, Владимир выбрал удачный момент для принятия новой религии? Но зачем она была ему нужна? Вопрос по-прежнему открыт. Советские историки утверждали, что христианство как нельзя больше подходит к развивавшимся тогда феодальным отношениям.

Мол, крестьяне все более попадали в зависимость от феодалов, и вера в кроткого Христа и их самих сделает кроткими и послушными. Но неужели это и все? Такое объяснение слишком примитивно.

Да и почему выбрана была именно православное христианство в качестве общегосударственной религии? Ведь бы еще и ислам. Было католичество.

Ответ на этот вопрос имеется во многих книгах. Там написано, что православных было уже не мало на Руси, и потому особенно вопрос выбора веры уже не стоял.

"Военно-политические следствия выбора веры были очень велики. Сделанный выбор не только дал Владимиру союзника — Византию, но и примирил его с населением собственной столицы". (Цит. по книге Л.Н.Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ 2002. — С.72.).

Но сама христианизация хоть и принятая на таких выгодных условиях все равно ставила крест на Империи Русь. Но подробнее об этом в следующей главе.

Глава 15 Владимир принимает христианство, и становиться императором

Итак, сначала обратимся к летописи к "Повести временных лет". Владимир взял Херсонес (Корсунь) и послал своих послов в Константинополь к императорам-соправителями Василию и Константину.

"Вот я взял ваш славный город; слышу, что у вас есть сестра девица: если не отдадите её за меня, то и стольному городу вашему будет то же, что и Корсуню".

Оба царя, услыхав это, ответили:

"Неприлично христианам выдавать сестер своих за неверных; если крестишься, то и сестру нашу получишь и вместе с нею царство небесное, а нами будешь веры единой. А если принять веру Христову не пожелаешь, то и сестры нашей не получишь".

Послы отвезли то послание Владимиру в Херсонес. Тот ответил:

"Скажите царям Василию и Константину, что готов я креститься, и готов принять ваш закон. Мне нравиться вера ваша и богослужение ваше".

Императоры византийские решили породниться с Владимиром и послали к нему с пышной свитой принцессу Анну.

Перед приездом знатной невесты, Владимир принял крещение. Затем он сразу же обвенчался с Анной, и они вместе отбыли в Киев. Херсонес Владимир вернул императорам.

В Киеве Владимир послал своих людей сказать народу:

"Кто не придет к реке креститься, богатый или бедный, тот будет мне противен".

Услыхав это, люди шли с радостью, говоря:

"Примем новую веру. Если бы не была она хороша, то князь и бояре не приняли бы её".

На другой день Владимир вышел с духовенством на Днепр, куда собралось множество людей. Все вошли в воду и стояли в ней, пока священники читали молитвы.

Так свершилось крещение по "Повести временных лет".

Но неужели Владимир принял крещение только ради того чтобы жениться на сестре императоров? На этот вопрос можно ответить однозначно — нет! Императоры Василий и Константин и так отдали бы ему принцессу Анну. Он держал в своих руках Херсонес и при невыполнении императорами условий мог оставить город за собой. А Василию и Константину Херсонес был важнее 10 сестер! А диалог, приведенный в летописи, слишком наивен и ничего общего с действительностью не имеет.

Но кроме принцессы Владимир получил и титул василевса, иными словами императора, и византийские владыки признали его равным себе, чего до этого никогда не было. То есть он добился императорской короны. Хотя по наследству императорский титул он не передал и приемник Владимира на троне Ярослав не стал уже называться василевсом, но остался великим князем киевским.

Но так ли нужно было принимать христианство, чтобы получить титул? Да и титулу этому был грош цена.

Так зачем же он принял новую религию? Что говорят источники?

С.М. Соловьев говорил:

"Митрополит Илларион, современник Владимирова сына Ярослава, Илларион, авторитет которого для нас беспрекословен, говорит, что Владимир беспрестанно слышал о греческой вере, богослужении, о чудесах христианства. Но и для тех, которые не бывали в Константинополе, было свое туземное доказательство в пользу христианства. "Если бы христианство не было лучшею из религий, — говорили они Владимиру, — то твоя бабка Ольга не приняла бы его, а Ольга была мудрейшая из людей". Таким образом, все было готово к принятию христианства". (Цит. по книге С.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. — С.180.).

Аргументация в летописи весьма сомнительная. Так могли заявить представители "партии мира", которую и возглавила княгиня Ольга, воспользовавшись ситуацией, после смерти своего мужа Игоря. Лидеры "партии войны" так думать не могли.

Принятие христианства византийского толка автоматически привело к тому, что Русь в своей политике станет ориентироваться на Византию. Нет, не подчиняться ей, как хотели императоры, но именно ориентироваться на неё. А это конец планам завоевания империи и присоединения её территории к Руси.

Гумилев сказал, что гибель Святослава и последующая христианизация Руси это было благо для нашей страны:

"Подумаем, пошло ли это во вред или на пользу Руси? Если бы Святослав восторжествовал, он превратил бы Киев в базу для разбойничьих набегов, в нечто подобное тому, чем был балтийский остров Руга (современный Рюген). Там гнездились славянские пираты, молившиеся богу Святовиту и наводившие ужас на немецких и датских купцов. Пираты воевали со всеми вокруг и, в конце концов, были уничтожены. Такая же судьба ждала и державу Святослава, который враждовал бы с племенами, обкладываемыми данью, и с христианами, обычно казнимыми им. В итоге у киевского князя не осталось бы друзей". (Цит. по книге Л.Н.Гумилева "От Руси к России". М.: АСТ 2002. — С.60.).

Значит, Русь подобно Хазарии превратилась бы в государство-грабителя и погибла бы, после каткого мига единства и могущества?

Для ответа на этот вопрос стоит посмотреть на конец тех империй, что существовали в действительности.

Империя фараонов погибла. И Царство Египетское исчезло с лица земли.

Империя Кира Великого Ахеменида также погибла через триста лет после своего основания.

Империя Александра Македонского, развалилась сразу после его смерти.

Империя Чингисхана разделилась на несколько больших государств, что в свое время также погибли, уступив место иным государствам.

И этот список можно продолжать. Но не стоит забывать, что эти государства сумели оставить свой след в истории и изменили мир. Даже после их гибели он не стал прежним.

Но не стоит также забывать, что страна, которая существует во враждебном окружении, мобилизует все внутренние силы для борьбы с внешними врагами. Так было в случае с СССР. Также было в случае с Германией после Первой мировой войны!

А так, после принятия христианства, внешняя энергия племен, преобразуется во внутреннюю. Иными словами вместо внешней экспансии новорожденное христианство начинает борьбу со старым язычеством. На севере Руси его не приняли без борьбы.

"Но христианство встречает здесь, на севере, сильные препятствия; язычество, не удовлетворяясь страдательным противоборством христианству, осмеливается идти прямо и явно наступать на него; являются иногда волхвы и явно возмущают народ против христианства. Большие смуты произвели они в Ростовской области….". (Цит. по книге С.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. — С.181.).

Его слова подтверждает и Б.А. Рыбаков:

"Долго еще церковники жаловались на то, что их храмы пустуют: "Если какой-нибудь плясун, или музыкант, или комедиант позовут на игрище, на сборище языческое, то все туда радостно устремляются и проводят там, развлекаясь, целый день. Если же позовут в церковь, то мы позевываем, чешемся, сонно потягиваемся и отвечаем: "Дождливо, холодно" или еще чем-либо отговариваемся….На игрищах нет ни крыши, ни защиты от ветра, но нередко и дождь идет, дует ветер, метет метель, но мы ко всему относимся весело, увлекаясь зрелищем, губительным для наших душ. А в церкви и крыша есть, и приятный воздух, но туда люди не хотят идти". (Цит. по книге Б.А. Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.82.).

То есть старое "свое" сопротивлялось новому "чужому". Вот вам и выход энергии народной! Не к этому ли стремились византийские правители?

Но основной вред христианства был в том, что у населения Руси, с отказом от старых богов, изменилось сознание, как теперь любят говорить — менталитет. Не было более тех воинственных славяно-русов, что горели желанием войны.

Хотя произошло сие не сразу. Такие дела быстро не делаются. Принявший вслед за князем христианство некий воевода, для роста карьерного, не становился сразу христианином истинным. Он по-прежнему мыслил, как и ранее был по привычкам своим язычником. Соловьев говорит:

"Христианство не могло надлежащим образом распространяться среди старого поколения, которое было воспитано в язычестве и потому жило прежними, языческими понятиями; с другой стороны, родители, пропитанные языческими понятиями, не могли воспитать новое поколение в понятиях христианских; и вот по совету греческих епископов Владимир отбирает у лучших граждан детей и отдает их по церквам духовенству учиться грамоте и вместе догматам христианским воспитываться в христианском духе". (Цит. по книге С.М. Соловьева "Чтения и рассказы по истории России". М.: Правда. 1989. — С. 181–182.).

И пошло после этого совершенно иное поколение правителей. Ярослав Мудрый был первым из них. А если бы не был убит князь Борис, сын Владимира и Анны, которого отец прочил в следующие императоры, то Мудрым в истории прозван был бы он. Но ему суждено было вместе с братом Глебом стать святым великомучеником.

Иными словами, Владимир не отказался от планов отца своего Святослава по созданию новой империи. Он только произвел их корректировку. Владимир сам захотел стать императором и главой русской церкви по примеру императоров Византии. А затем, кто знает, может быть, он хотел и Византию себе подчинить уже в новой ипостаси христианского деспота?

"Формально Русь стала христианской. Погасли погребальные костры, на которых сгорали убитые рабыни, угасли огни Перуна, требовавшего к себе жертв наподобие древнего Минотавра, но долго еще по деревням насыпали языческие курганы, "отай" (тайно) молились Перуну и огню-Сварожичу, справляли буйные праздники родной старины. Язычество слилось с христианством". (Цит. по книге Б.А. Рыбакова "Рождение Руси". М.: 2004. — С.81.).

Для этой цели (подчинения Византии), он назначает своим наследником не одного из старших сыновей, а своего сына от греческой царевны Анны Бориса. Его он видел будущим василевсом Руси, которого признают императоры Второго Рима. Он из рода не только Рюрика, но и императоров! И отчего же василевсу Руси Борису не стать и Василевском Византии?

Владимир мог лелеять подобные планы. Но внешняя экспансия, и, прежде всего против Византии, на которую ориентировали Русь первые князь Рюриковичи, была остановлена! Зато продолжаются регулярные внутренние войны между представителями княжеского дома.

Русь повернула на иную дорогу! А на этом пути воны внешние постепенно преобразовались во внутренние. И глубокие изменения вслед за ведомством веры и политики произошли также в военной отрасли. Постепенно в XI–XII веках народные массы были лишены оружия и родовое ополчение племен более никогда не собиралось. Теперь, когда дворянское сословие закрепило за собой свои привилегии и превратилось в замкнутую касту, функции армии выполняли военные отряды феодальной конницы. Киевская Русь как единое государство прекратило существование, и наступил длительный период феодальной раздробленности. Князья и бояре теперь пользовались только услугами профессиональных воинов — дружинников, что сражались конными. То есть тех, кто всю жизнь свою посвятил военному делу.

Сразу после смерти Владимира его племенник (по иной версии сын) Святополк захватил власть в Киеве и убил братьев Бориса и Глеба. Ярослав Новгородский снова призвал против него варягов, и снова повторилось тоже, что было после смерти Святослава. Север Руси воевал с Югом Руси.

Глава 16 А что было бы, если бы Владимир не принял христианство?

В этой главе перейду к предположениям и изложу возможный вариант развития истории Руси без христианства.

Итак,

988 год. Владимир захватил город Херсонес

Князь сидел на высоком кресле византийского наместника и его окружали бояре, воеводы и лучшие воины его дружины. Серди них были: Добрыня, родной дядя Владимира, Рубач, старый соратник еще Святослава, Путята, Судислав, Лют, сын Свенельда, Нежил. Владимир со всей пышностью принимал послов императоров Византии Василия и Константина.

Византийцы приблизились к нему и слегка поклонились. Их было трое: Друнгарий византийского флота молодой патриций Ираклий, оптыный дипломат патриций Роман и священник Лев.

— Божественные императоры Византии Василий и Константин шлют тебе привет, великий архонт киевский, и пожелания здоровия и долгой жизни! — торжественно произнес Ираклий.

— Вы не желаете поклониться мне, гордые ромеи? — не обратил внимания на слова патриция князь Владимир.

— Мы послы великого императора, архонт, — спокойно ответил Ираклий. — А ты пока еще не стал выше божественных императоров и не покорил нашей столицы и нашей империи. И потому не требуй к себе больших почестей, чем ты заслужил!

Воеводы из врагов зашипели от злости и схватились за мечи. Но Владимира речь посла не рассердила, а лишь позабавила. Он жестом успокоил воевод и сказал:

— Смелая речь, ромей! Я люблю смелых людей! Ты ведешь себя достойно и не унижаешь господина своего. Такие слуги и мне необходимы. Я охотно приму тебя к себе. Пойдешь?

— Я слуга моего императора, — чуть склонил голову Ираклий. — И пока не освободил меня мой господин от клятвы ему данной, не могу я служить иному государю, пусть даже столь могущественному как ты.

— Еще один хороший ответ! Вот в чем сила повелителя истинного! В верных и преданных ему слугах! Но скажи мне, гордый ромей, разве я не сильнее я ваших императоров?

— Ты еще не победил их в битве! — ответил Ираклий.

— Но я захватил город ваших императоров, а они прислали вас, а не войска, чтобы город этот отбить у меня. Разве это не делает меня выше их, патриций?

— Нет! Ибо рядом с городом в гавани всего три корабля. Но уже через месяц их здесь может быть 100 и все с греческим огнем, сила коего тебе известна, архонт. Твой дед Игорь и твой отец Святослав могли тебе про него рассказывать. А то, что ты взял без штурма город благодаря предателю и негодяю Анастасу, так в том нет большого мужества.

Стоявший рядом с князем священник Анастас, тот самый что помог ему захватить город, зашипел от злости:

— Я не предатель! Я ненавижу твоих императоров! И сужу князю не ради злата и почестей! А твоим императорам я не присягал! Я не слуга им! А если не присягал, то в чем мое предательство?

— В том, что ты, христианский пастырь, перешел на сторону язычников, врагов веры христовой, — снова быстро дал ответ Ираклий.

— Ты хорошо говоришь, ромей, — прервал спор Анастаса и Ираклия Владимир. — Я уже понял силу твоего красноречия. Но я посылал к императорам свои слова. Я требую руки их сестры Анны для себя. Если они пришлю её сюда,то я верну им Херсонес! Что они ответили на это мое предложение?

— Императоры не могут отдать тебе порфирогениту (принцессу) Анну, архонт. Они христиане, а ты язычник и брак между вами невозможен.

— Значит, они сказали — нет?

— Они сказали, что если ты примешь истинную веру и крестишься, то получишь то, что просишь! И ты должен будешь сделать всю твою страну христианской.

— Это слова твоих государей?

— Да!

— Тогда я подумаю и предам тебе ответ, ромей. А пока пользуйся моим гостерпиимством….

988 год. В личных покоях Владимира: совет с ближними боярами

Владимир призвал к себе своего дядю Добрыню, воеводу Люта Свенельдича и воеводу Путяту.

Те пришли к нему сразу, и князь спросил их:

— Что кажете, воеводы и бояре? Вы умудренные опытом и многими войнами? Слыхали, чего требуют от нас императоры? Они желают чтобы я крестился по примеру моей бабки Ольги! Они чуть ли не святою её почитают.

— Хитры ромеи, — произнес старый Добрыня. — Хитры. Бояться нас, но нос к верху дерет и своими кораблями нас пугают. А ежели мы свой флот призовем и к ним под стены Царя-города припожалуем? Тогда они нашего Перуна признают!

— Ты, Добрыня и флотское дело знаешь? — Владимир взглянул на дядю. Его в последнее всремя раздражала его пустая похвальба.

— А чего там знать? У нас варягом множество. Они все то дело знают не хуже византийцев.

— Ты также считаешь, Лют? — князь посмотрел на сына Свенельда.

— Византийцы на море сильны, княже, — возразил Лют. — То правда. Их флота нам не разбить. У них много военных кораблей и хороших моряков. Возьми хоть этого грека Ираклия. Он провел свои три корабля к Херсонесу, не держась у берегов, а через опасные воды моря Русского! Кто из наших на то способен?

— Верно Лют молвил, — согласился Путята. — Собрать флот мы можем, но нас встретят вот такие друнгарии флота императоров и потопят наши суда. О морской битве с ромеями и думать нечего, княже. На море они сильнее нас. Но в Болгарии снова поднялись против Византии братья Шишманы Самуил и Арон. И готовиться война. То нам на руку. Самое время в ту борьбу вмешаться. На суше император нам не помешает.

— Но Шишманы также христиане и не желают идти с нами на союз! — возразил Владимир. — Они бояться нашего усиления не меньше византийцев. Помнят отца моего в Доростоле и Преяславце. Не желают они, чтобы мы снова пришли к ним. немало тогда отец болгарских голов срубил и на колья их пересажал.

— В Малой Азии по-прежнему не подавлен мятеж против императоров. Вард Фока, племянник убиенного императора Никифора Фоки, может в любой момент снова двинуть легионы на Константинополь! — снова заговорил Путята. — То нам на руку. Они же просили у тебя воинов для подавления мятежа. Но ты мудро поступил княже, что не дал им много воинов.

Владимир помнил тот день, когда послы императоров прибыли к нему в Киев. Многие воеводы тогда советовали ему послать войско в Константинополь. Те из них, что служили брату его Ярополку говорили тогда:

— Мудра была бабка твоя Ольга, княже, что не с дружиной ездила в Царь-град, но с мужами лучшими да с подарками. С греками торговать надобно.

— И будет от того земле нашей большая выгода.

— А отец твой со многими воями в земли ромейские ходил и что? Сколь крови пролилось и все понапрасну. А торговля даст нам вдесятеро более войны.

Владимир тогда возразил, что отец его много чего достиг тогда в Византии, воюя с императором Цимисхием. И ежели, дело его продолжить, то многое можно еще извлечь из того, что сделал отец его Святослав.

— А если бросить все сейчас, то за что гибли вои земли нашей? Неужели все зря? Нет! Нужно далее идти по пути Святославом намеченным. Но действовать стоило осторожно.

Князь понимал, что над империей нависла большая опасность. Если Вард Фока разгромит императора Василия, то тот потеряет корону и голову. Этого также допускать не следовало. Пусть Фока и Василий с Константином пока точат зубы друг на друга.

Ежели, Византия ослабнет более чем надобно, то многих хищников привлечет она. Германский император Оттон ждет не дождется чтобы вторгнуться в её пределы. А с ним в союзе пойдут Венгрия, Чехия и Польша. То сила будет великая. И разом её разбить станет весьма затруднительно.

И послал он в Константинополь всего две тысячи воинов вместо просимых восьми тысяч. Те воины совместно с византийцами отогнали Варда Фоку от столицы империи, но не разгромили его. И Фока ушел в Малую Азию, где мятежные легионы провозгласили его новым императором.

— Прав Путята, — сказал князь. — И Византии неспокойно. Вот мы под шумок взяли Херсонес! Но нужно решить и что далее делать? Ждать? Или нанести удар? Но если нанести удар, то как? Через Болгарию или через Кавказ?

— Через Болгарию! — громко заявил Путята. — С Шишманами мы быстро договоримся. Поклянемся, что их городов трогать не станем. Им союз с нами куда как выгоден.

— Но германский Оттон может по нас с тыла ударить! — возразил Владимир. — А большая война с византийской империей и с германской империей нам не нужна.

— Оттон сейчас по нам не ударит — возразил Лют. — Он слаб после войн в Италии. Осторожничать станет. А мы одним ударом возьмем Констанитинополь. Пока с императорами переговоры затянем, соберем флот, договоримся с Шишманами и отправим его к берегам Болгарии. А оттуда одним ударом на Царь-град!

— Царь-град крепкий орешек! — произнес Добрыня. — Хорошо ежели мы его сразу с наскоку возьмем, что мало вероятно. А если нет? Осада на год-два может затянуться. Нам стоит договориться с Вардом Фокой. Отдадим ему Малую Азию. Пусть там будет его царство, а ты, княже, в Константинополе сядешь!

— Но войск надобно для такого много! — произнес Лют.

— Вот ты и поешь к варягам и станешь вербовать у них воев. Многие с тобой захотят идти на Константинополь! Да со всех городов Руси войска стянем. Да харазских беков призовем, да печенегов. Хватит нам воев, княже….

988 год. Русь собирает войска

И Русь стала собирать войска для похода на Византию. В Киеве было назначено место сбора ополчений. Пришли воины из племени вятичей, новгородцы, ростовцы, суздальцы, смоленцы. Отдельную дружину составило полоцкое ополчение.

За городом по приказу воеводы Волчьего Хвоста были сооружены укрепления: выстроены три большие башни, выкопаны рвы, насыпаны валы. И полки ежедневно упражнялись в штурме. Они преодолевали рвы и учились взбираться на стены. Также учились они двигаться в сомкнутом строю. Отдельно шли тренировки с стрельбе из лука и индивидуальном бое с использованием меча, копья, топора.

Пришли конные отряды белых хазар в количестве 4 тысяч и 500 воинов добровольцев из булгара.

Подоспели, спустившись по рекам на ладьях, отряды варягов, которых привел воевода Лют…

989 год. Константинополь. Дворец императора Василия

Молодой император осунулся, и плечи его согнулись под бременем государственных забот. Царствование его и его брата Константина нельзя было назвать счастливым.

Историк Лев Диакон был рядом с императором. В последнее время Василий часто призывал его.

— Ты слышал последние новости, Лев? — спросил Василий историка.

— Город шумит, василевс. Рты людям не заткнешь. Все бояться скорого нашествия на Константинополь.

— Значит, новости так быстро просочились на рынки и это уже ни для кого не секрет? Впрочем, чего я хотел? Русы собирают воска для большого похода. Под Киевом выстроен лагерь для воинов. И там их собралось уже не менее 30 тысяч. Да и у Владимира в Херсонесе еще 25–30 тысяч. В Самкерце готовиться флот. И корабли, как мне донесли наши лазутчики, уже готовы выступить в Херсонес.

— Василевс думает, что варвары рискнут погрузить свои воска на корабли? — Лев Диакон засомневался.

— Нет. Я привел в боевую готовность наш большой флот. В гавани стоят 124 боевых корабля. Дромоны империи готовы жечь варваров жидким огнем. Но нам угрожает и Вард Фока. У него также имеются около 40 кораблей. Этот флот нам не опасен сам по себе, но если Фока соединиться с Владимиром, то наше дело плохо. Наши границы во Фракии куда я отправил наемников-варягов ненадежны. Комит Самуил Шишман в Болгарии собрал не менее 10 тысяч воинов против нас.

— Шишманы не смогут договориться с Владимиром. Они помнят воинов Святослава и то, что они творили в Болгарии. Кто поверит, что Владимир оставит их в покое, когда сокрушить Византию? — спросил сам себя Лев. — Никто. Не такие Шишманы дураки. Да и Вард Фока не пойдет на союз с Владимиром.

— Насчет Шишманов я согласен, — ответил историку император. — Но Фока может пойти на такой союз. Если Владимир пообещает ему всю Малую Азию.

— Но Владимир, как только проглотит нас, сразу же возьмется за него. Неужели Фока поверит, что русы остановиться в своем движении?

— Что ты посоветуешь мне сделать в такой ситуации, Лев?

— Затянуть переговоры с Владимиром насколько возможно и срочно заключить договор о союзе с Болгарией. Так же пошли послов к Оттону немецкому. Ему также такое усиление Руси невыгодно. Мы от него далеко, а Русь большая и её часть всегда рядом с ним.

— Я уже думал над этим, Лев. Не хотелось связываться с Оттоном, но я уже послал к нему посольство. Про это пока мало кто знает. Все стоит делать тайно.

— Посольство уже послано, василевс? Это хорошо. Ты поступил мудро. Но где ты сумел раздобыть золота на дары? Ведь я точно знаю, что тебе пришлось выплатить жалование всем чиновникам и солдатам. Это опустошило твою казну.

— Пришлось продать венецианским купцам часть драгоценностей Большого дворца, — ответил Василий. — И в том числе одеяния Константна Великого. Хорошо еще, что все это легко продается в Италии. А жалование пришлось заплатить, ибо тайные посланцы мятежника Варда Фоки, стремились поднять против меня часть гарнизона и найти предателей среди вельмож и чиновников….

990 год. Флот империи в море

Флот Византии уходил в море навстречу русам. Уходил для битвы. Уходил защищать империю от грозного нашествия варваров. Вел его молодой флотоводец друнгарий флота империи Ираклий.

Черное море было спокойно. Во всех храмах шли молебны о даровании победы правому воинству.

— Патрикий Ираклий, — обратился к Ираклию, патрикий Роман. — Сам импеартор провожает нас в поход! Весь Константинополь молит бога о даровании нам победы над варварами.

— Все так, Роман, — согласился молодой командующий. — Я уверен, что если мы встретим флот руссов в море, то они будут разгромлены. Я боюсь иного. Того что они не примут битвы.

— Но лазутчики донесли, что флот их должен выйти к берегам Болгарии и там высадить большие десанты. Они думали, что сумели обмануть василевса, варвары. Ждут, что им привезут Анну в жены этому дикому князю.

— Нет, Роман. Этого они не ждут. Варвары не столь глупы, как это пытаются представить некоторые приближенные императора. Они специально тянули время. От Киева к Болгарии двинулось второе войско. Они желают взять войско императора в клещи.

Ираклий понимал, что задумали русы….

Флот Владимира не пошёл бы на открытое столкновение с флотом императоров. Победить на море у него не было шансов. Он хорошо помнил рассказы бывалых старых воевод о том, как они встретились во время похода Игоря с флотом Византии.

Воевода Микула, тогда был простым молодым воем в войске Игоря. И когда было решено прорываться на Русь морем, был Микула на княжей лодье. Русские корабли построились клином и пошли на прорыв.

Микула видел грозные корабли ромеев и усиленно налегал на весло. Их лодья была защищена сырыми бычьими шкурами. Он видел, как потоки пламени брызнули с вражеских кораблей. Огненные струи поползли по шкурам и скатывались в воду, но и там продолжали гореть! Ему казалось, что плывут они уже не по воде, но по огню. Затем ударили по ним греческие корабельные катапульты и камни стали бит борта судов и калечить воев. На его глазах глыба сбила троих, и он долго не мог забыть их изломанные и искромсанные тела.

Сколько тогда погибло русских кораблей! Две трети флота не досчитался Игорь. И вздохнул он с облегчением только, когда они вырвались из окружения. Корабли империи не стали их преследовать. Вырвались — плывите. Они терзали тех, кто попался в их лапы.

А сейчас у Василия флот много сильнее чем тогда был у его отца императора Романа. Потому князь только часть пути приказал проделать морем, и высадился не в том месте, в котором было решено высадиться на военном совете.

Так Владимир обманул вражеских лазутчиков, и десанты сошли на берег не там, где их ждал флот Ираклиля….

990 год. Лагерь Владимира у стен Адрианополя

Адрианополь пал, и воины Владимира вошли в него без боя. Ворота были открыты варяжскими наемниками, что перешли на сторону князя киевского. Над городом был поднят штандарт киевского властелина. До столицы империи был один шаг.

В большом шатре князя у стен города (в Адрианополе Владимир жить отказался) собрался военный совет. Предстояло принять важное решение. В шатре было много воевод, князь пригласил всех начальников отрядов, что собрались под его знаменами. Здесь были и его воеводы и бояре, вожди ополчений городов, варяжские конунги, венгерские бароны, болгарские воеводы, хазарские беки, печенежские вожди, что держались подалее от хазар (еще не утихла старая вражда).

Князь был в боевом облачении. На нем была гибкая и легкая кольчуга с золотой насечкой, широкий золотой пояс, в драгоценных ножнах был меч с изукрашенной рукоятью в виде змея с сапфировыми глазами. За плечи был откинут богатый красный плащ, схваченный на левом плече золотой фибулой.

— Братья и дружина! Союзники и данники Киева! Перед нами столица ромейская богатый город Царь-град! Под его стенами были предки наши! Князь Олег даже щит свой к вратам города сего прибил! Но взять его сил тогда у него не было. Не сделали это и князья Игорь Старый и Святослав, мой отец. И вот пришло время нам с вами сделать то, что должно! То к чему стремились предки наши!

— Веди нас, князь! — заголосили воины и воеводы его собственной дружины, потрясая оружием.

— Все пойдем за тобой! — отозвались варяжские конунги.

— Ты счастливый, князь! С тобой воевать можно! — прокричали печенежские вожди.

— Разграбим город греческий и его богатства себе возьмем! — вторили им венгерские и болгарские наемники

— Там есть что взять! — кричали хазарские беки.

— Иного ответа и не ждал от вас вожди и воины! Боги помогут нам! — крикнул в ответ князь и осмотрел воевод и вождей.

Сколько их собралось под его знаменем. Все они разные и цели у них разные. Есть те, кто желает его возвышения, а есть те, кто жаждет только грабежа и добычи.

Русы его киевские в поверженном Царь-граде новую столицу основать желают. Так еще Святослав завещал.

Варяги были готовы не только Константинополь взять, но и далее идти, хоть до самого Египта. Для них походы были жизнью. Рисковать они умели, и умереть в бою не боялись.

Печенеги ему покорны, но до его будущей империи им дела нет. Эти в свои степи поспешат вернуться, нахватав всякого добра. Кое-кто из их вождей уже готовы уйти. Золота они нахапали, и в свои станы хотят к женам.

Хазары похода на Константинополь вообще не одобряют. Эти не желают центр империи столь далеко иметь. Они предлагали ему сесть на трон в Белой Веже и там стольный город основать. Они ему корону царя хазарского сулили. Но он все же соблазнил их богатейшей добычей.

Вожди племен и предводители ополчений городов, что составили его пешую рать, были настроены неодинаково. Не все они желали продолжать поход. Боялись Царя-города и не верили в то, что его можно взять. Но против него слово они боялись сказать и потому шли куда скажут.

Владимир в сотый раз думал, что всех этих людей, столь разных, объединяет только он, его авторитет и его сила, и сила авторитета его отца князя Святослава. Но если завтра его не станет? Что будет с войском? Распадется тогда войско. Передернуться тогда вожди. Ибо нет между ними единства. Нет. Да и порыва того, что был у воинов Святослава, уже нет.

Владимир думал, что большой поход соединит их, но так не произошло. Хотя поход еще не закончен. Они пока ничего не сделали особенного. У стен Адрианополя были и другие князья. И ему нужен Царь-град! Если его войска войдут в него — это вдохнет новые силы в его людей и вспомнят они предков своих и времена Олеговы и Игоревы вернуться!

— Наши враги, дрожат от страха! — продолжил Владимир. — Они бояться нас!

— Так, княже, — проговорил конунг Олаф. — Но не ударит ли император Оттон нам в спину?

— Нет, конунг! Император Оттон не двинется на нас! Он слаб сейчас! Хотел бы этот хитрый германец нажиться за наш счет, да кишка у него тонка. Сил у него нет. Придет час мы ему покажем, что такое боевой строй наших дружин! Иной наш враг Вард Фока выжидает! Больно не любы ему император Василий и брат его Константин! Вот-вот должны прибыть посланцы от болгар! И из Киева к нам идут новые силы. Из Новгорода и из Пскова новое ополчение. Также несколько тысяч легкой хазарской конницы.

— Тогда стоит выступит не медля! — закричали воеводы.

— Чего ждать?

— Вели трубить поход, княже!

— Пока враги медлят мы станем действовать!

990 год. Константинополь в осаде

В апреле 990 года конные отряды хазар и венгров заняли города Масимвию, Анхиал, Визу и Силиврию, а передовые конные отряды князя киевского показались у стен Константинополя.

В мае 990 года все силы армии Владимира были у стен Царь-града и начались работы. Владимир стал обустраивать лагеря для своей громадной армии. Он знал что осада может затянуться на достаточно долгий срок.

Император Василий приказал своему начальнику гвардейской конницы сделать вылазку. И тяжелые всадники-катафракты устремились на врага. Но они были встречены, и отброшены тяжелой конницей личной дружины Владимира.

Василий наблюдал за вылазкой со стены и проговорил доместику Панфилу, что стоял рядом с ним:

— Варвары были отлично подготовлены к нашей конной атаке, Панфил. Архонт Владимир не дал себя застать враплох, не так ли?

— Так, василевс. Но это еще не победа варваров. Они отбили наших катафрактов с небольшими потерями для них. Для нас это не более чем укус комара.

— Но ты посмотри сколько варваров под нашими стенами, Панфил. Такого нашествия империя еще не знала. Воистину наступает конец света. Ты можешь представить, что произойдет, если эти варвары ворвутся в город разгоряченные битвой?

— У нас больше 10 тысяч воинов, василевс. И горожане охотно поднимутся на стены и станут защищать город. Да и наш флот охраняет нас с моря. Блокировать город варвары не сумеют. Но…., - Панфил замешкался.

Император заметил, что тот боится произнести в открытую, те слова, о которых гудел весь город.

— Я понял, о чем ты так красноречиво молчишь, Панфил. Ты хотел сказать, что я должен послать своих послов к мятежнику Фоке? Но двум императорам будет тесно в одной империи.

— Мир с Фокой необходим, василевс. Нам нужны его азиатские легионы. И Фока может привести к нам еще и армянские отряды. Вспомни, что именно он Вард Фока подавил восстание против империи Варда Склира.

Да, чтобы самому поднять восстание.

Но он не захочет, чтобы империя пала, василевс. Фока может привести к нам почти 30 тысяч воинов. И там проверенные и опытные солдаты.

— Но я не могу самолично решить такой вопрос. Нужно созвать совет. Дело слишком ответственное. Многие челны совета враги Фоки и он не помилует их при своем возвращении. Думаешь, пожелают они примириться с заклятым врагом? Особенно те, что императора Никифора Фоку убивали.

— Сейчас стоит оставить распри, василевс. Само будущее империи под угрозой. Если варвары возьмут Константинополь, то сила Владимира утроиться. Он не захочет отсюда уходить. И тогда никакой флот нам больше не поможет.

В этот момент к Василию и Панфилу приблизился второй император-соправитель Константин, брат Василия. Он был одет в наборную катафракту и островерхий шлем с золоченной личиной, поднятой вверх. Его сопровождали трое придворных в таких же богатых доспехах.

Василий удивился, увидев брата, и произнес:

— Константин? Ты здесь? Твои женщины более не развлекают тебя? Или вино в городе уже закончилось?

— Варвары у стен, брат, — виновато пробормотал тот. — И я готов стать под твое начало. Ты полководец получше меня. Я могу командовать конницей. Вели и я сам поведу её за ворота против варваров.

— Нет, брат. Конных атак сегодня более не будет. Хватит и одной. У варваров одних тяжелых конников не меняя 10 тысяч. Что мы сделаем с нашими двумя тысячами катафрактов? Будем драться на стенах. Но сегодня приступа не будет. Варвары обустраивают лагерь.

— А если ужарить по ним, когда стемнеет? — запальчиво предложил Константин.

— Они готовы к вылазкам и ведут осаду по всем правилам боевого искусства. Так что напрасно жертвовать людьми мы не станем. Но для тебя у меня найдется работа и довольно рискованная.

— Если ты, конечно, не передумал рисковать.

— Я готов, брат! Что прикажешь?

— Сейчас ничего, но после военного совета, я отдам тебе приказ, от выполнения которого будет зависеть судьба Византии…

В императорском дворце собрались высшие сановники Византийской империи. Присутствовал и патриарх Николай Хризоверг.

Император Василий потребовал отчета о собранном ополчении дим. И ему доложили, что ополчение собирается и уже завтра. Часть отрядов готовы стать на стены и заменить бойцов что несли дежурство в настоящий момент.

— Но среди ополченцев мало тех, кто действительно является настоящим солдатом, василевс. Толку от этого ополчения будет немного. В оновном это горожане, которые ни меча, ни копья в руках никогда не держали.

— Но на стенах они стоять могут? Не так ли? — поинтересовался Василий.

— Да, василевс, не стенах их можно расставить.

— И сколько их будет?

— Не меняя 3–4 тысяч. Хотя большого энтузиазма нет среди ополченцев.

Затем чиновники доложили императорам, что в Константинополь скоро прибудут морем еще 5 тысяч воинов из числа федератов.

— Эти хоть настоящие солдаты? Или также меча в руках не держали? — раздраженно спросил Василий.

— Эти хорошие воины, василевс. Хотя большинство из них варвары.

Долго спорили о войсках Варда Фоки. Азиатские легионы могли дать 10 тысяч отборной конницы и не менее 15 тысяч пехоты. Военный совет после долгих дебатов и споров согласился послать послов к Варду Фоке.

И к болгарскому кесарю Роману, и к братьям Шишманам было решено отправить послов. Императоры Византии предлагали болгарам мир на выгодных для них условиях, при участии их в борьбе с нашествием варваров.

Владимир предвидел такой шаг греков и отправил всю печенежскую конницу к Болгарским границам. Все равно толку от неё под стенами города не было. Кочевники штурмовать города не могли, и потому были только обузой. И кроме всего прочего, были зафиксированы драки между печенегами и хазарами.

А так они станут гарантом того, что богары не ударят в тыл Владимиру.

18 апреля 990 года город стали обстреливать из больших катапульт. Но результаты этого обстрела были ничтожны. Затем Владимир приказал двинуть к городу войска и стенобитные орудия. Но первый штурм был отбит с большими потерями для осаждающих….

19 апреля 990 года последовал новый штурм, и снова Владимира постигла неудача.

Князь снова собрал военный совет в своем громадном шатре.

— Мы не сумели добиться успеха, воеводы! — громко заявил князь. — Но потеряли почти 300 человек. Если и далее так пойдет, то мы оставим здесь половину войска. Воевода, Твердислав!

Вперед выступил мужчина средних лет крепкого сложения с лицом изуродованным двумя шрамами.

— Ты вчера едва не поднялся на стену и не захватил её участок. Почему тебе это не удалось?

— А порядка не было, княже. Мои вои лестницы приставили и стали на стену карабкаться. Чего только греки не делали, и кипятком нас поливали, и камни с бревнами швыряли, но мы на стену взошли. А что иные? Как прошел слух, что мы на стену-то забрались все к нам и бросились, а свои участки штурма бросили. Оно понятно, что там, где дело уже сделано сподручнее. Вот все и кинулись к нам, а греки с иных участков к нам из-за того подкрепления перекинули. Вот так и воевали. Все мои на стене легли. А вои-то были какие!

— Видите? — Владимир обвел воевод глазами. — Мы могли бы уже быть в Константинополе! Но штурм это тяжелая и кровавая работа. Мне обидно сознавать, что из вас кто-то не понимает этого!

— Все понимаем, княже, — отозвался конунг Олаф. — Но воины словно с ума посходили. Я кричал, чтобы штурм продолжали, но кто меня слушал? Орали, зачем дескать на стену лезь? Наши уже в город ворвались! Я их спрашиваю, кто сказал вам такое? Они мне — слыхали. Обезумели люди. У меня 12 воинов было убито бревнами. Увечья такие получили, что и смотреть было страшно на них.

— А ты думал, конунг, что ворота Константинополя тебе сами откроют? Бери мол наши богатства и арканы на шеи нам одевай! Так?! Мы пришли сюда великое дело делать и жертвы будут. Но кто не желает воевать, то пусть убирается домой. И пусть над ним женщины смеются. Не знал что варягу, человеку с мечом рожденному мне то пояснять придется.

— Князь, — хазарский бек Тунюш, выступил вперед. — Князь, пока у них флот с моря город стережет, нам их не взять!

— Это если осаду вести долгую! — возразил воевода Твердислав. — Тогда да. Но если в город войти, сломав его ворота, то никакой флот им не поможет! Да и вход в бухту Золотой Рог цепями перегорожен!

— То истина! — проговорил Владимир. — Пока возможности разгромить их на море мы не имеем! Долгая осада и для нас губительна и потому город стоит взять быстро. Пока византийцы не опомнились и новые силы к нему не подтянули. И потому мы завтра начинаем новый штурм! Но дело теперь поведем не так, а по-хитрому!

Все воеводы насторожились. Князь что-то придумал.

— Ты, бек, — Владимир повернулся к Тунюшу. — Ты всех своих хазар завтра спешишь и дашь им лестницы. Поведешь их с той стороны, где сегодня был на штурм. Но штурмовать город не станешь. Твоя задача больше шума произвести и только вид штурма сделать. Пусть стрелки твои город стрелами засыпают. И катапульты к тебе на участок переставят. Понял ли?

— Понял, княже, — ответил хазар.

— Ты, Твердислав, — князь повернулся к воеводе со шрамами, — на этот раз против ворот Святого Романа станешь наступать. Стенобитные "пороки" к тебе стянут! Твой участок станет главным участком. Остальные только отвлекать греков станут.

— Понял, княже! — глаза Твердислава загорелись. Ему княжеский план понравился.

— Но говорить своим людям о фальшивых штурмах неможно! — предупредил всех князь. — Византийские лазутчики могут быть и в нашем лагере. Особливо среди болгар. Не могу им верить полностью. Потому их воевод на совете нет сегодня. Помните от вашего умения молчать — многое завтра зависеть будет. Идите и готовьте свои войска к штурму! А ты, Тунюш, останься!

Когда все воеводы и конунги вышли, в шатре осталось только двое. Владимир и хазарский бек давно знали друг друга. Князь доверял ему многое. Ценил хитрость и ум этого воина.

— Ты придумал что-то еще, княже? — спросил бек.

— Да. Того всего мало, что я сказал! Для победы нам еще одна хитрость надобна! Мало все в секрете держать. Ты сегодня пир вечером в своем шатре устрой.

— Пир? Перед битвой?

— Именно так! Своих беков собери. Кое-кого из воевод пригласи. Из тех кого на совете сегодня не было. Я тебе имена укажу. И когда немного выпито будет, ты обмолвись, между делом, что на твоем участке главный штурм будет. Тебя спросят, откуда-то ведомо, а ответствуй, что де полк дополнительный на твой участок переброшен будет.

— Понял тебя, княже! То умно придумано. Пусть думают, что со стороны ворот Святого Романа, то отвлекающий штурм. И на моем участке они большие силы станут держать! Но уверен ли ты, что между тем, кого приглашу византийский доносчик окажется?

— Уверен! Скажу тебе тайное. Среди твоих беков есть один, кто императору Василию служит.

— Что? — не поверил Тунюш. — Что? И ты мне того не сказал, княже?

— А зачем? Про того бека я все знаю. А ты в таком деле горяч и сразу же мог ему голову снести. А ежели, казнить его, то император нового отыщет. А кого? Этого я знаю, а того буду ли знать?

— Мне имя его назовешь ли, княже?

— Пока нет. Не в том сейчас надобности, бек. Иди и делай как скажу. А пригласишь к себе на пир воевод…..

Доместик Панфил принял тайного посланца в своем доме.

— Ты пришел сам? — удивился Панфил. — Ты в умели? Почему не прислал посланца?

— Да дело тайное и доверить его никому нельзя было, Панфил.

— Что случилось?

— Князь военный совет собирал. И на завтра штурм назначен.

— То мне уже известно, — самодовольно ухмыльнулся Панфил. — Не один ты служишь великому императору ромеев.

— Но тот, кто тебе донес про штурм, не сказал самого главного. Того с какой стороны будет нанесен главный удар. Того никто кроме меня тебе не скажет.

— Главный удар? — Панфил замер.

— Интересно? Я знал, что тебя это заинтересует, Панфил. Все остальные удары будут всего лишь отвлекающим маневром….

21 апреля 990 года войска Владимира снова пошли на штурм. На этот раз воеводы настроили своих воинов на решительную и кровавую схватку. К полудню ворота Святого Романа были разбиты и русская рать ворвалась в них. Решительным натиском они смели со своего пути защитников и их поддержала варяжская дружина. После этого закипела ожесточенная схватка на улицах города царей….

22 апреля 990 года Константинополь пал. Императоры Василий и Константин, патриарх, священники, многие знатные люди бежали из города на кораблях друнгария флота Ираклия.

Владимир отдал столицу империи своим воинам на три дня. Это было право победителя…

Владимир и Анастас

26 апреля 990 года в покои Владимира в императорском дворце пропустили священника Анастаса.

Анастас был болгарином и с юных лет мечтал о славе, богатстве и могуществе. Но как пробиться бедному юноше в этой жизни? Военную карьеру он отбросил сразу же и выбрал церковную.

Он был умен, много читал, даже сам пробовал писать философские труды, но жизни ему не везло, и большой церковной карьеры он не сделал. Не давали хода ему и все. В родной Болгарии его вообще хотели сана лишить за слишком вольное толкование священного писания. И пришлось Анастасу бежать в далекий город на Черном море. Но и там жизнь его не стала лучше.

И вот случай ему улыбнулся. Под стенами Херсонеса появилась армия архонта русов Владимира. И понял Анастас, что вот он, тот самый счастливый случай, что выпадает только один раз в жизни. И он отправил гонцов к Владимиру и подсказал князю киевскому как ему захватить город Херсонес.

Владимир по совету Анастаса перекрыл доступ воды в Херсонес и горожане сразу заставили городские власти сдать город Владимиру на почетных условиях. Анастас вошел в свиту великого князя, но до времени держался в тени. Он видел, какие мощные силы тот собрал и ждал когда князь возьмет Константинополь.

Теперь, когда Владимир сидит в императорском дворце можно начать действовать.

— Анастас? С чего это ты явился ко мне в такую рань? — спросил князь, приглашая священника сесть. — Мне сказали что у тебя дело не терпящее отлагательства. Так?

— Истинно так, князь.

— Тогда говори.

— Ты в императорском дворце, великий князь. Ты ночевал на кровати императоров.

— И это ты пришел мне сказать, священник?

— Не только это, великий князь. Сейчас важный момент и твои советники и воеводы не понимают его важности. Ты занял столицу великой империи и самое время тебе самому стать василевсом.

Владимир засмеялся.

— Ты думаешь я сам этого не знаю? Да мои бояре мне все ужи прожужжали этим, хоть ты и назвал их дураками.

— Я назвал их не дураками, великий князь. Я сказал, что они не понимают важности момента. А ту корону, что они тебе прочат, не спеши возлагать на свою голову. Эта корона ничего стоить не будет. Я хочу тебе предложить корону христианского властителя.

— Вот как? Но я захватил город царей под знаменами Перуна и иных богов предков моих!

— Императора именем Перуна мало кто признает и тебе еще долго придется воевать. Но христианского государя признают, и многие провинции империи признают тебя. Они объединяться вокруг тебя, ибо ты можешь повести их на Восток в новый большой поход.

Владимир задумался. Анастас был прав. Он сам в тайне думал о том чтобы стать христианским правителем. Тогда многие христиане охотно вступят в его войско. Ведь и сейчас многих дружинникам и воеводам никакого дела нет до старых богов. Они охотно сменят их на Христа.

— Но их патриарх бежал в месте с императорами.

— А для коронации нам нет нужды в их патриархе. Я стану новым патриархом Константинопольским. И я возложу на твою голову императорскую корону.

— Ты? Но кто признает тебя патриархом, Анастас?

— Те, кому это выгодно. Некоторые православные епископы охотно подадут голоса за меня. И болгарские епископы меня поддержат. Если с ними поговорить и объяснить им что может получиться, если архонт киевский станет христианином.

— Вот как? — задумчиво проговорил Владимир. — Это хорошая мысль, Анастас. Ты станешь патриархом, а я стану императором. И неплохо бы заполучить себе в жены Анну сестру бежавших императоров. Но боюсь твои богары не примут тебя.

— Если ты о том, что у меня ранее были неприятности, то теперь о них забудут. Ты только пообещай болгарам то, что они желали получить у Византии и заключи с ними договор как с равными….

Владимир и мастер Василий

Князь принял мастера просто без всяких церемоний. Он усадил его в кресло напротив себя.

— Ты не держи на меня обиды, мастер, что привели тебя ко мне силой мои воины. Ты ведь сам идти не желал.

— Могу ля я держать обиду на великого государя? Ты архонт захватил наш город, ты покорил древнюю империю Ромеев. Что можем мы сказать тебе?

— Я не просто покорил вашу империю, но влил в её жилы свежей крови. И восстанет она из мертвых еще более могущественная и великая. Многие пока не разумеют того. И мне нужны верные слуги для того дела, матер Василий.

— Ты желаешь, государь, чтобы я мастер выдал тебе тайну "греческого огня"?

— За тем и звал тебя. Ты прийти добром не пожелал. Отвечал моим посланцам дерзко. Но я за то на тебя не в обиде. Ты проявил верность присяге, что давал своим императорам. Но более Василий и Константин не императоры. Они проиграли мне свою империю. И твоя присяга более не имеет цены.

— Но я не стану служить князю варваров.

— Но я уже не варвар, мастер. Я христианин, — тихо проговорил Владимир. — И то может тебе подтвердить тот, кто крестил меня.

В покои вошел епископ Анастас в торжественном облачении.

— Я могу то тебе подтвердить, Василий. Сей князь более не язычник. Он христианин. Я епископ сам его крестил. А скоро на соборе меня изберут патриархом.

Матер вскочил на ноги, но Анастас снова посадил его в кресло.

— Ты храбрый человек. Но как награждали тебя твои императоры? Что дали они тебе, за то, что ты оснащал их флот смертоносным "огнем калинника"? Я-то знаю, что ты не богат. А новый император Владимир пожалует тебе много! Ибо его империя много богаче павшей Византии! И наши корабли скоро выйдут из Моря Русского в Море Средиземное. И если у нас будет жидкий огонь — это море станет наши морем! А ты станешь вельможей великого царства! Ты станешь учить учеников и звезда твоя поднимется весте со звездой нового царствования! Что проку хранить верность павшей империи? Разве император Владимир отвергает своих новых подданных греков? Нет. Они станут у его трона как и русы, как и варяги. Но мы станем поднимать не изнеженных и развратных аристократов, а людей достойных не рождением, но талантами своими.

— Но если я решусь раскрыть вам тайну жидкого огня, то на меня объявят настоящую охоту. И не будет спасения ни мне, ни моей семье! — возразил матер.

— Ты слишком высокого мнения о силе ваших свергнутых владык! Я сумею тебя защитить от врагов. В том не сомневайся, мастер, — произнес князь и улыбнулся. Анастас был прав и знал чем зацепить сего дивного умельца…

Основания для исторического предположения

Фантазия, конечно, завела меня слишком далеко. И не скрою, что все в этой главе мной изложенное может показаться слишком фантастичным и многие скажут, что такого попросту быть не могло.

Если посмотреть на политическую карту того времени, то станет понятно, что основание государства, куда вошла бы Киевская Русь от Новгорода до Киева, Хазарские земли с городами Итиль, Саркел (Белая Вежа), Волжская Булгария с городом Булгар, Тмутаракань (контроль над проливом Боспор Киммерийский), Херсонес (Корсунь), все Северное Причерноморье, болгарское побережье Черного моря, часть Византийской империи с главными городами Адрианополь и Константинополь изменило судьбы Европы и Азии.

Можно только представить каким могуществом обладал бы государь такой империи! Полный контроль торгового пути по Волге! Полный контроль торгового пути по Днепру (Б.А.Рыбаков назвал его торговым путем из "грек в варяги")! Но самое главное, это Черное море, что превратилось бы в русское внутреннее озеро!

Иными ловами эта империя легла бы между Западом и Востоком! Торговля бы неслыханно обогатила императора Владимира. И тогда цель военно-торговых корпораций была бы достигнута полностью!

А географию тогдашнего мира на Руси знали и хорошо представляли себе все выгоды своего географического положения. Ведь летописец Нестор рассказывал и о Британии на западе и о Китае на востоке!

Но свои доводы "За" то, что империя Русь могла быть образована, я приведу в следующей главе.

Глава 17 Вероятность возникновения Империи Русь: доводы "За" и "Против"

Теперь в заключение стоит рассмотреть главный вопрос: Могли ли князья Святослав и Владимир осуществить то, что показано мной в исторических предположениях.

Меня снова спросят, как и в начале книги:

Можно ли говорить о том чего не было?

А отчего нет? Ведь будь император Николай II Александрович поумнее и прислушайся он к советам П.А.Столыпина, то никакой революции в России возможно и не было бы. И история нашей страны пошла бы совершенно иной дорогой, на которой не было бы ни большевиков, ни Ленина, ни Сталина.

Значит будущее многовариантно? Оно не предопределено?

Именно так! И Русь могла в тот момент, когда у руля были Святослав и Владимир пойти по иному пути. Вы спросите как это доказать? Путем сравнения Киевской Руси с иными странами и народами, что сумели основать империи.

Итак, начну с границ Империи Русь:

Это земли севера, где жили славяне ильменские, племена чудь, меря с городами Новгород, Псков Изборск.

Затем земли племен кривичей, полочан, дреговичей, радимичей, древлян, северян, полян, вятичей с горлодами Полоцк, Туров, Киев, Чернигов, Перяславль.

Это земли государства, что существовало реально под названием Киевская Русь. Это то, что досталось Святославу от его предшественников, исключая разве что вятичей.

Затем, присоединим к этим землям территории поверженного Хазарского каганата с городами Итиль, Саркел (Белая Вежа), Семендер, Самкерц. И в вассальной зависимости от Руси находилась бы и Волжская Булгария с городом Булгар. Иными словами мы имеем контроль над торговыми путями по Волге в Каспийское море и по Днепру в Черное море.

Затем присоединим к Руси земли Северного Причерноморья, где обитали печенеги, и Крым с сильной крепостью Херсонес.

Затем следуют земли Болгарии с городом Переяславец. А это контроль дороги из Черного моря в Дунай.

И, наконец, Балканские земли Византийской империи с городами Адрианополь и Константинополь. Я допускаю, что сразу всю Византию ни Святослав ни Владимир бы не покорили. Азиатская её часть досталась бы или потерявшим Константинополь императорам Василию и Константину или одному из полководцев, например, Варду Фоке. Но даже в таком виде это контроль над проливами из Черного в Средиземное море.

Могущество государя, что владел бы такой империей было бы огромно. Шутка ли сказать государство от Балтики до Средиземного моря!

Вопрос связки

Но иной вопрос можно ли было сложить все те народы, что населяли сии территории в единое государство? Как связать между собой столь разные страны и народы, что вошли бы в Империю Русь?

Александр Великий в своих походах также столкнулся с множеством народов. А владел он всего лишь маленькой Македонией. Святослав же уже владел громадной территорией Киевской Руси. И это совсем не помешало Александру дойти до самой Индии. Ему покорилась могучая империя Ахеменидов и он сел царем в величественном городе Вавилон. А можно ли было сравнить Вавилон со столицей Македонии Пеллой? Это все равно, что нынешняя Москва и мелкий районный центр РФ!

Правда, мне могут возразить, что империя Александра развалилась сразу же после его смерти, но тогда я приведу пример империи Чингисхана. Она сразу же не развалилась. А он также покорял разные народы. Сравните хоть китайцев с хорезмийцами. И вера и менталитет этих народов совершенно разные. Но Чингисхан и его потомки сумели соединить их в своем государстве, и империя была создана. В государстве монголов сплетались многие верования и культы: были там и монгольские язычники, и мусульмане, и христиане несторианского толка (племена кераитов), и буддисты, и даосы и др.

И сумели же правители монголов все это соединить. Чингисхан, как в свое время и Александр, и никому не навязывал своей веры и уважал религиозные верования покоренных народов.

Также поступал и Святослав.

Вопрос внешнеполитических обстоятельств:

Но возможно внешнеполитические обстоятельства не благоприятствовали созданию Империи Русь? Давайте вместе сравним эти обстоятельства с теми, что были при создании иных империй. Может, найдем нечто сходное?

Понятно, что не мало нашлось бы правителей, что всеми силами старались бы помешать созданию Империи Русь. Не устраивало это и Византийскую империю, и Хазарию, и Польшу, и Венгрию, и Германскую империю, и папу римского, и арабских халифов. Да мало ли еще кого. И все они старались бы помешать созданию новой империи. Но сильный правитель не спрашивает мнения соседей, хотят они его большего усиления или нет. Он действует, так как нужно ему.

Если вспомнить историю Александра Великого, то его продвижение в Азии тоже многих не устраивало. В первую очередь Дария Персидского. И он пытался ему мешать, но безуспешно.

А кого устраивало усиление молодого Темуджина(будущего Чингисхана)? Среди только монгольских племен у него было множество непримиримых врагов. Одни меркиты и татары чего стоили. Татары убили его отца храброго Есегей-багатура, а меркиты выкрали его жену Борте-хатун. Мог ли молодой хан простить такое? Нет. И именно поход на меркитов повысил авторитет молодого хана, и это привело к тому, что в 1182 году его избрали ханом с титулом "Чингис".

Но после этого удача надолго отвернулась от Теумджина. Его предал его побратим Джамуха-сечен вождь племени джаджират. Проявили строптивость собственные родичи такие же как и Темуджин потомки славного Хабул-хана нойоны Хучар, Алтан, Сача-беки.

Кроме того, врагами Чингисхана были еще и грозное племя найманов, ойраты, чжурчжени. Казалось бы, молодого правителя покинули все и его дело совсем пропащее.

Но в 1202–1203 годах Чингисхан громит меркитов и подчиняет племена кераитов. В 1204 году Чингисхан сокрушил могущественное найманское ханство. А в 1206 году на великом курилтае Чингисхан снова был избран ханом, но уже всей Монголии. Родилось о общемонгольское государство.

И в 1210 году началась война Чингисхана с чжурчженями.

В 1216 году монголы наголову разгромили остатки меркитов.

В 1219 году началась война с могущественным государством хорезмшахов. А в 1221 году с империей Мухаммеда II было покончено. И в результате к государству Чингисхана были присоединены территории Хорезма, Северный Иран, Хорасан.

В 1226 году Чингисхан обрушился на государство Тангутов. Во время осады тангутской столицы Чжунсина грозный хан монголов умер. Но его наследники не бросили его дела и большие завоевания продолжились.

Спрашивается, было ли легче Чингисхану, чем князю Святославу? Ему было тяжелее! У Святослава было оставленное ему отцом государство. У Чингисхана кроме славного имени его отца и собственных талантов не было ничего. Но империю он создал! А из этого следует, что и Святослав мог бы создать империю Русь!

Но подойдем ближе к тому региону, что нас интересует. Османская империя также родилась из небольшого княжества подвластного сельджуксокму султанату.

Народ османов был небольшим и мало кто мог предположить, что именно они во главе с вождем Османом заложат основы для блестящей империи средневековья.

И именно на территории Византии османы построили основу для своей империи. И о том же мечтали и великие князья киевские! Спрашивается, а если удалось османам, то почему не могло такое же получиться у русов?

Османы захватывали Византийскую империю и основывали собственную постепенно. Не сразу. А кусок за куском. Вот этапы их победоносного шетсвия:

В 1329 году император Андроник III встретился с повелителем осман беем Орханом в битве и византийцы были разгромлены.

В 1331 году османы бея Орхана захватили Никею.

В 1337 году османы бея Орхана захватили Никомедию.

В 1362 году повелитель осман уже султан Мурад I разбил войска византийцев у Адрианополя, и этот город стал частью их государства. Больше того Адрианополь под названием Эдирне стал столицей их государства. Этот же город захватывал и Святослав!

Мурад подчинил себе болгар, и их царь Шишман стал его данником. Болгарский Пловдив также стал частью новой империи. И Святослав покорил Пловдив и сделал его частью своей империи!

И, наконец, в 1453 году пал Константинополь перед натиском полков султана Мухаммеда II Победоносного. Византийская империя прекратила свое существование! А вот этого в случае со Святославом и Владимиром не произошло в реальности но могло произойти!

Затем наступила очередь Сербии и османы Мухамеда II к 1459 году завершили её покорение.

В 1456 году признала протекторат султана Мухаммеда Молдова.

В 1460 году было завершено покорение Греции.

В 1461 году под всласть Мухаммеда попал последний осколок Византии Трапезундская империя на севере Малой Азии.

В 1475 году османам покорился Крым и хан из славного рода Гиреев признал себя вассалом султана.

Вот вам и империя! Она родилась из маленького племени и разрослась до большого могущества. И много кто тогда не хотел, чтобы эта самая империя родилась. Врагов же у турок было не меньше, чем у Святослава!

Слабая Византия обратилась к Риму с просьбой к папе посодействовать и помочь ей остановить османов. Ведь османы прикончили Константинополь не сразу, они несколько лет сжимали кольцо вокруг этого города. Время оказать помощь было.

Римские папы боялись продвижения ислама в Восточную Европу. Мощь турецкого флота пугала Венецию и Геную, которые требовали от римских пап организации крестового похода против турок.

Союз с Римом посланцы императора Византии заключили. Правда в обмен пришлось принять Унию и подчиниться в вопросах веры папе римскому. Но реальной помощи Константинополю папа не оказал и Византия пала.

Спрашивается, почему же тогда католический мир не объединился против общего и грозного врага? Усиление турок не устраивало никого. Испания была занята тогда собственными делами. Во Франции шли феодальные войны. В Чехии все чаше поднимали головы враги католицызма. У Италии, раздробленной на множество мелких государств не было на это сил. Многим было не до турок, они решали свои проблемы. Вот и усилились османы благодаря этому.

Так же было и в случае, когда наступали на Византийскую империю Святослав и Владимир. Кто мог им помешать? Римские папы враждовали с константинопольскими патриархами, и наступление язычников на столицу патриархов восточной веры их бы не сильно огорчил. Испанию того периода можно вообще в расчет не брать — она сама была почти покорена маврами и на её территории были образованы мусульманские государства. Франция тогда также не могли повлиять на ситуацию — своих проблем хватало. Германская империя была ослаблена войнами, и оказать реальную помощь Византии не могла. Ослабевший арабский халифат также ничего сделать не смог бы, да и Византия была его давним противником.

Вадим Каргалов говорит об этом так:

"Архонт руссов Святослав вышел к Босфору Киммерийскому, благоденствие херсонской фемы зависит лишь от его доброй воли! Железнобокая конница эмира северных народов Святослава в неделе пути от кавказских перевалов, и некому преградить ей дорогу в пределы Халифата! Конунг Святослав собирает ладьи, и скоро все море станет опасным для варяжских торговых караванов! Святослав выбирает на кого обрушить меч! Святослав, Святослав, Святослав… Грозное имя русского князя звучало осенью 965 года на многих языках, его произносили то с тревогой, то с восхищением и надеждой, но никогда равнодушно".

Иными словами, при определенных обстоятельствах, никто не мог бы реально при помощи военной силы помешать Святославу и Владимиру, сделать то, что было намечено, иными словами создать Империю Русь!

Вопрос армии:

Армия основной инструмент победы и потому именно благодаря ему и создавались империи.

Вопрос армии нами уже рассматривался в главе 3 "Шансы Святослава создать империю и сокрушить Византию: Да или Нет?"

Повторяться не стоит, и я только подчеркну, что князья киевские обладали такой военной организацией, что была способна сокрушить армию Византийской империи.

Святослав был создателем русской пехотной фаланги, которую формировал из состава ополчений племен. Кавалерия им использовалась в качестве вспомогательной силы.

Самое боеспособное подразделение византийской армии тяжелая конница катафрактов не могла справиться с русской фалангой. Нужен пример? За ним далеко ходит не нужно.

В 941 году во время похода князя Игоря против Византии. Панцирная конница прославленных византийских стратегов Панфира и Федора была остановлена пешим строем русов, что прикрылись большими щитами и выставили вперед гребенку копий! Тогда греки стали поливать щиты руссов греческим огнем, отчего щиты обтянутые бычьей кожей стали гореть и воины их бросали, оставаясь беззащитными. Это было поражение, но и оно показало слабость кавалерии катафраков перед пешим стром воинов в полном вооружении.

Святослав же усовершенствовал пешее построение воинов и строй его бойцов был много сильнее построения воинов Игоря в 941 году. И потому он мог победить армию Византии в открытом сражении!

Также воины Святослава и Владимира умели штурмовать крепости, и их осадное искусство было на высоте, что свидетельствует о силе и дисциплинированности армии князей киевских!

Вопрос флота:

Для создания Империи Русь был необходим могущественный военно-морской флот. Иначе как контролировать Черное и Средиземное моря без флота? Могли ли решить этот вопрос Святослав и Владимир?

Мне скажут, что византийский флот был много могущественнее русского. В деле морской войны русы были еще долгое время слабее византийцев. Вот реальные исторические факты, что подтверждают это:

1024 год. Морской поход

В 1024 году один из родственников киевского князя с дружиной в 800 человек на 20 лодьях, пройдя мимо Константинополя, разбил преградивший ему дорогу отряд греческой морской стражи. После этого боя русские направились к острову Лемнос, где они были неожиданно атакованы сильным греческим флотом. В неравном бою все русские погибли.

1043 год. Морской поход русов во главе с князем Владимиром Ярославичем

В 1043 году морской поход на Византию возглавил сын Ярослава Мудрого Владимир. Поводом к нему, как и к большинству походов в более ранние времена, послужила обида, нанесенная русским купцам в Константинополе. Византия снова не хотела выполнять свои обязательства о беспрепятственной торговле русских купцов в ее городах.

Когда русская флотилия подошла к входу в Босфор, ее встретили греческие корабли с "огнем Калиника". Происшедшее морское сражение подробно описано очевидцем, греком Пселлом. Несмотря на обычное для византийской исторической литературы преувеличение своих успехов, описание боя, данное Пселлом, является ярким свидетельством мужества русских моряков, которые с большим умением и отвагою сражались на легких лодьях против огромных для того времени, хорошо вооруженных трехъярусных триер византийского флота.

Византийский император ночью приблизился с кораблями к русской стоянке, а потом наутро выстроил корабли в боевой порядок.

"Русские, со своей стороны, — рассказывает Пселл, — снявшись, как будто из лагеря и окопа, от противоположных нам пристаней и выйдя на довольно значительное пространство в открытое море, поставив потом все свои корабли в ряд и этой цепью перехватив все море от одних до других пристаней, построилось так, чтоб или самим напасть на нас, или принять наше нападение. Не было человека, который, смотря на происходящее тогда, не смутился бы душою; я сам стоял тогда подле императора, — а он сидел на одном холме, слегка покатом к морю, и был зрителем совершающегося, не будучи сам видим".

Далее Пселл говорит о победе византийцев над русскими, достигнутой при помощи греческого огня. По-рассказу из киевской летописи, русский флот был разбит бурею, что, по-видимому, и облегчило победу греков. Корабль, на котором находился сын Ярослава Мудрого Владимир, потерпел крушение, но воевода Иван Творимирич спас князя и взял его на свое судно. Около 6000 воинов, оставшихся на берегу, решили пробиваться на Русь.

Все это верно. С этим я могу согласиться.

Но давайте снова обратимся к историческим примерам. Ведь доказательства держаться на сходности обстоятельств! Я сам поставлю вопрос: а разве у монгольских ханов, повелителей степи, был опыт мореплавания?

Мне ответят:

Естественно нет. Да и не воевали они на море! Не зачем было монголам покорять зыбкие морские просторы.

А я скажу: было зачем монголам покорять моря! И монгольские императоры завели собственный военно-морской флот. В 1259 году Хубилай, великий хан монголов, внук Чингисхана, стал императором Китая и в 1264 году перенес свою столицу в Пекин. К этому времени соседняя с Китаем Корея также признала власть монголов. Таким образом, граница монгольских владений проходила всего в пятидесяти милях от Японии.

Вот для покорения оной флот и понадобился. И уже в ноябре 1274 года монгольский флот направился к острову Цусима! Несмотря на героические усилия японцев, остров Цусима пал под натиском численно превосходящего противника. Та же участь постигла через несколько дней и остров Ики.

В 1281 году огромное войско императора монголов, численностью в 100 000 человек и 60 000 моряков на 3 500 судах вышло в море против Японии! Правда из этого похода ничего не вышло, но сама численность судов впечатляет.

Правда моряками в монгольском флоте были не монголы а корейцы и китайцы, но флот у монголов появился и флот весьма могущественный.

Следовательно, у князя Святослав и князя Владимира было гораздо больше возможностей для строительства собственного флота, чем у монголов. Моголы вообще не имели понятия, что такое морская война, но флот все равно создали! А князь киевские и их союзники варяги отлично знали, что это такое! Неоднократно в летописях упоминался флот русов. Навыки кораблестроения у них были. Были у них и моряки. И моги они при случае создать флот, что смог бы конкурировать с флотом Византии. Да и единственным преимуществом империи было только "греческий огонь". Но Владимир захвати он Константинополь, мог бы овладеть этим секретом!

А в случае если бы русы, получили в свои руки "огонь Калинника" то они быстро бы подчинись и море Средиземное до Гибралтара!

Мои слова может подтвердить А.П. Шершов, специалист по военному кораблестроению в России. Вот что он говорит:

"Русские корабли по своим тактико-техническим данным были лучше кораблей государств Западной Европы; боевое использование их, т. е. военно-морское искусство русского флота, было выше и не страдало схематизмом и шаблоном, а конструктивная мысль русских обгоняла по своей глубине, оригинальности и времени появления мысль западноевропейских конструкторов".

"Славяне еще задолго до образования Киевского государства строили суда и использовали их для торговли и военных походов и были известны Риму и Византии как воинственный, храбрый и свободолюбивый великий народ под именем антов (рассеян). Византийцы высоко ценили их военное искусство и считали славян опасным противником. Истории хорошо известны плавания и походы южных и восточных славян еще в IV–VII веках…) (Цит. по материалам А.П. Шершов http://militera.lib.ru/tw/shershov_ap/21.html).

Вывод: Кто виноват в том, что Империя Русь не была создана?

Следовательно, рассмотрев сходные обстоятельства, при которых были созданы некоторые империи, из всего вышесказанного можно сделать вывод, что государство под названием Империя Русь могло быть образованно!

И помешала этому государству образоваться византийская дипломатия. Императоры задолго до Святослава стали тянуть свои щупальца к северу, понимая, что там бродит крутая закваска из воинственных и сильных молодых народов, которые при наличии талантливого вождя и соответствующей организации, могли обрушиться на империю и сокрушить её.

Но как остановить воинственных северян? Военные средства не годились, ибо Византийская империя к тому времени уже едва могла защищать собственные границы и о далеких походах думать уже не приходилось.

Средством "покорить" славянские племена и племена русов было христианство. Новая религия была тем самым инструментом, что могла сдержать агрессивность молодых племен!

Поначалу императоры добились, что христианство приняли князья из династии Киевичей Аскольд и Дир и их ближайшие бояре. Но киевичи хоть возглавляли могущественный поднепровский суперсоюз племен, но не были способны объединить племена восточных славян на севере, где в Новгороде был образован другой могущественный суперсоюз племен под названием Славия.

На севре произошло слияние славянских племен с варяжскими купцами-пиратами и образовались могущественные военно-торговые корпорации во главе которых стала династия Рюрика. Их целью было завоевание выгодных торговых путей на Восток, и на их пути стояла Византия.

Корпорации вооруженных купцов во главе с князем Олегом в 882 году захватили Киев и ликвидировали там христианство вместе со старой династией киевичей. Была образована могущественная держава Киевская Русь! Это был первый большой шаг к Империи Русь.

"Олег продвигался с осторожностью, старясь обеспечить свой контроль над наиболее важными пунктами на днепровском речном пути, в каждом из которых он оставлял гарнизон своих солдат. "И занял он город (Смоленск) и оставил там гарнизон. Оттуда он пошел дальше и захватил Любеч, и там оставил гарнизон. Затем он пошел к киевским холмам".

"Захват Киева Олегом открывает новую страницу русской истории — период так называемого Киевского государства, или Киевской Руси…. Для Олега, однако, Киев был только первым, пусть и наиболее важным, пунктом на пути на Юг". (Цит. по работе Г.В.Вернадского "Древняя Русь". Ч.8 "Киев в 970-е гг. и взятие его князем Олегом".).

Византийские императоры увидели под стенами своих городов дружины князей Олега и Игоря и поняли, что их самые страшные кошмары начинают сбываться. Они, несмотря на первую неудачу, продолжили свою христианскую экспансию.

После похода князя Игоря на империю в 943 году христианские миссионеры активизировали свою деятельность. Крещение княгини Ольги было новым шагом Византии в этом направлении. В Киеве была образована провизантийская "партия мира", которая стала бороться за интересы византийских императоров, против "партии войны", что отстаивала интересы молодого языческого государства, которое стремилось к расширению своих границ.

"И крестил ее (Ольгу) царь с патриархом. Просветившись же, она радовалась душой и телом; и наставил её патриарх в вере, и сказал ей: "Благословенна ты в женах русских, так как возлюбила свет и оставила тьму. Благословят тебя сыны русские до последних поколений внуков твоих". И дал ей заповеди о церковном уставе, и о молитве, и о посте, и о милостыне, и о соблюдении чистоты телесной". (Цит. из "Повести временных лет").

Но крещение самой княгини Ольги это был только первый шаг византийской дипломатии. Они хотели, чтобы вся Русь стала христианской! Это бы обеспечило прекращение наступления князей киевских, вождей военно-торговой корпорации, на Византию.

"Жила же Ольга вместе с сыном своим Святославом и учила его принять крещение, но он и не думал прислушиваться к этому; но если кто собирался креститься, то не запрещал, а только насмехался над тем. "Ибо для неверующих вера христианская юродство есть". (Цит. из "Повести временных лет").

Ольга не сумела уговорить сына своего креститься, ибо Святослав не желал отказываться от продолжения политики своего отца и его предшественников. Не зря было столько уже сделано, чтобы вот так все бросить на пороге победы.

Князь киевский Святослав Игоревич сумел отстранить свою мать Ольгу от власти, и началось правление "партии войны". Святослав начал свои большие завоевания!

Но византийцы не отступали. "Партия мира" продолжала борьбу. В результате этой борьбы был предательски убит великий князь Святослав. И снова в Киеве восторжествовала "партия мира" во главе со старшим сыном Святослава Ярополком, христианином и сторонником Византии.

Но в 980 году северяне с князем новгородским Владимиром Святославичем свергли "партию мира" в Киеве и снова восторжествовала языческая "партия войны". И большие завоевания продолжились. И в результате этих завоеваний к 990 году могла сложиться Империя Русь. Владимир доделал бы то, чего не успел доделать его отец Святослав.

А соверши он бросок на Адрианополь и Константинополь, и завладей он этими городами — Империя Русь родилась бы! Константинополь же это контроль над проливами Босфор и Дарданеллы! К этому стремилась Российская империя и в более позднее время.

Тогда русским кораблям был бы обеспечен выход в море Средиземное. А завладей русские секретом греческого огня, мир лег бы у ног Империи Русь!

Но усилия военно-торговой корпорации успехом не увенчались! Христианство нанесло окончательный удар по Империи Русь! Нет, Киевская Русь не исчезла, и даже осталась большим и сильным государством, но Владимир не стал новым Александром, повелителем народов царем царей.

Русь тогда избрала более скромную дорогу.

Владимир Андриенко

Луганск

Август 2008-08-17

Литература, использованная при написании книги "Империя Русь":

Брайчевський М.Ю. "Утвердження християнства на Русі". Київ. 1989.

Вернадский Г.В. "Древняя Русь". http://gumilevica.kulichki.net/VGV/vgv1.htm

Висоцкий С. "Княгиня Ольга і Анна Ярославна — славні жінки Київської Русі". Київ. 1991.

Греков Б.Д. "Киевская Русь". М.: 1953.

Гумилев Л.Н. "От Руси к России". М.:АСТ. 2002.

Гумилев Л.Н. "Древняя Русь и великая степь". М.: АСТ. 1989.

Дашков С.Б. "Императоры Византии". М.: 1996.

Карамзин Н.М. "Из истории государства Российского". М.: Просвещение. 1990.

Каргалов В.В. "Исторические портреты: Святослав, Дмитрий Донской, Михаил Скопин-Шуйский". М.: ООО "Издательство Астрель": ООО "Издательство АСТ. 2004.

Каргалов В.В. "Русь и кочевники". М.: Вече. 2004.

Ключевский В.О. "Курс русской истории". М.: 1959. -Т. I, II.

Костомаров Н.И. "Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей" /Князь Владимир Святой. Господство дома Св. Владимира. Выпуск первый: X–XIV столетия/ СПб.: 1911.

"История русской армии от зарождения Руси до войны 1812 года". СПб.: Полигон. 2003.

Нильсен Й.П. "Рюрик и его дом. Опыт идейно-историографического подхода к норманнскому вопросу в русской и советский историографии". Архангельск. 1992.

Лев Диакон. "История". М.:1988.

"Літопис руський". Київ. 1989.

Пашуто В.Т. "Внешняя политика Древней Руси". М.: 1968.

"Повесть временных лет". http://old-rus.narod.ru/02.html

Разин Е.А. "История военного искусства VI–XVI вв." СПб.: Полигон. 1999.

Рыжов К.В. "Все монархи мира: Россия. 600 кратких жизнеописаний". М.: Вече, 1999.

Рыбаков Б.А. "Русское военное искусство X–XIII вв." М.: 1945.

Рыбаков Б.А. "Рождение Руси". М.: 2004.

Соловьев С.М. "История России с древнейших времен". М.: 1960. — Т.I, II, III.

Толочко П. "Київська Русь". К.: 1996.

Чарный С.А. "Восточный поход князя Святослава" http://annals.xlegio.ru/rus/svt_east.htm

Чивилихин Владимир "Память". Роман-газета. 1982. N16, N17.

Шефов Н.А. "Самые знаменитые войны и битвы России". М.: Вече. 2000.

Оглавление

Владимир Александрович Андриенко Империя Русь: страна, которой не было

Вступление

Глава 1 Что дало Руси крещение?

Глава 2 Корпорации вооруженных купцов: славяне и варяги идут на Восток

Глава 3 Почему князь Олег смог так быстро захватить Киев, и кто такие Аскольд и Дир?

Глава 4 Шансы Святослава создать империю и сокрушить Византию: Да или Нет?

Глава 5 "Партия войны" и "партия мира"

Глава 6 Как Святослав стал создавать империю: Сокрушение каганата

Глава 7 Игры политические: Миссия Калокира (предположения и догадки)

Глава 8 Святослав и христиане: борьба, заговоры, казни, недомолвки в летописях

Глава 9 Война с Византией

Глава 10 Странности и путаница в источниках

Глава 11 Кто убил князя Святослава?

Глава 12 Если бы все произошло по-другому, и Святослав бы не погиб в 972 году…

Глава 13 Борьба Владимира с Ярополком: Удар по военно-торговой корпорации купцов и воинов

Глава 14 Владимир пытается следовать заветам своего отца Святослава

Глава 15 Владимир принимает христианство, и становиться императором

Глава 16 А что было бы, если бы Владимир не принял христианство?

Глава 17 Вероятность возникновения Империи Русь: доводы "За" и "Против"

Литература, использованная при написании книги "Империя Русь":