Случай с Симеоном Плюмажевым [Аркадий Тимофеевич Аверченко] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Аркадий Аверченко Случай с Симеоном Плюмажевым
Симеон Плюмажев был в этот вечер особенно оживлен… Придя ко мне, он засмеялся: подмигнул, ударил меня по плечу и вскричал: — Хорошо жить на свете! — Почему? равнодушно спросил я. — А вот Рождество скоро. Каникулы… Отдохнем от думской сутолоки. А вы почему… такой? — Мне тяжело, вообще. Как вспомню я истязания политических каторжников в Зерентуе и их самоубийство — так сердце задрожит и сожмется. Он протяжно свистнул. — Вот-о-но-что… Да ведь это закона не нарушает. — Что не нарушает? — Да что их пороли. — Послушайте, Плюмажев… Он потонул в мягком кресле и добродушно кивнул головой — Конечно! Статья закона гласит: «за маловажные преступления и проступки каторжникам полагаются розги не свыше ста ударов». Еще недавно по этой же статье до 1906 года полагалось, кроме розог, наказывать плетьми даже за маловажные поступки. Это отменено, о чем я весьма сожалею… — Что вы такое говорите, Плюмажев?! Стыдитесь!.. Ведь вы же интеллигентный, культурный человек, член Думы… — Вот именно, потому я и говорю. Раз человек в чем-нибудь виновен, он должен понести наказание. Под влиянием иудейского страха, под влиянием трусости, позорной трусости, многие начальники тюрем отделяли этих политических каторжников от обыкновенных и не приводили в исполнение, не применяли тех кар, которые закон повелевал применять. К счастью, нашелся в вологодской тюрьме, а также в зерентуйской тюрьме истинный гражданин, истинный человек, исполнитель закона, который в надлежащем случае выпорол надлежащее количество негодяев[1]. — Плюмажев, Плюмажев! — горестно всплеснул я руками. — Кто ослепил вас? Неужели вы не понимаете, что дело государства только обезвредить вредные для него элементы, но не мучить их… не истязать! — Поррроть! — взвизгнул Плюмажев. — Раз он преступник — нужно его пороть!! Я встал. Прошелся по комнате. — Значит, по вашему, всякого преступника нужно пороть? Плюмажев ответил твердо и значительно. — Да-с. Всякого. — Даже такого, который что-нибудь украл, утаил, присвоил? Плюмажев замялся немного и потом ответил: — Даже такого. Я, пожав плечами, молча, позвонил. Вошел слуга. — Пантелей! Позовите еще Евграфа и дожидайтесь в передней моих приказаний. — Для чего это он вам? — засмеялся Плюмажев. Я вынул из ящика письменного стола бумагу и развернул ее перед Плюмажевым. — Знаете ли вы, Сеня, что это такое? — Н…нет. — Это, Сеня, копия с протокола, который составлен на вас за утаивание гербового государственного сбора. — Ну-ну, — ненатурально засмеялся Плюмажев, — кто старое помянет — тому глаз вон. Порвите эту бумажонку — я вас хорошей сигарой угощу. — Постойте, Сеня… Вы соглашаетесь с тем, что вы утаиванием гербового сбора обворовывали казну? — Эко сказал! — засмеялся Плюмажев. — А кто ее нынче не обворовывает? — Сеня! — торжественно сказал я. — Имели ли вы какое-нибудь наказание за это преступление? Не имели? Так, по долгу справедливости вы его будете иметь, Сеня! Я вас сейчас высеку розгами. — Фома! — вскричал Плюмажев, как мячик вскакивая с кресла. — Ты не имеешь на это права!! — Сеня! Я имею право, основываясь на твоих же словах: раз человек преступник — надо его пороть. — Но ведь это же, вероятно, чертовски больно! Фома! Поедем лучше куда-нибудь в ресторанчик, а? Выпьем бутылочку холодненького… — Нет, Сеня… как я сказал — так и будет Ты преступник — я тебя и выпорю. Эй, Пантелей, Евграф!.. Едва вошли слуги, как Плюмажев изменил растерянное выражение лица на спокойное, осанистое. — Здравствуйте братцы, — сказал он. — Мы, вот того… с вашим барином пари подержали: больно ли телесное наказание розгами. Хе-хе. Думаете, небось: «чудят, баре!..» Ну, ладно. Если все хорошо будет, на чай получите… — Никакого пари мы с ним не держали, — хладнокровно сказал я. — А просто я хочу его высечь за то, что он воровал казенные деньги. — Thomas! — укоризненно вскричал Плюмажев. — Devant les domestiques…и — Раздевайтесь, Сеня. Сейчас вы узнаете, приятно ли интеллигентному человеку обращение, за которое вы так ратуете… — Чудак ты, Фома, — покрутил головой Плюмажев. — Вечно ты такое что-нибудь придумаешь… комичное. Он снял сюртук, жилет, сорочку, погладил себя по выпуклой груди и сказал: — Что это, как будто, сыпь у меня? Ветром охватило, что ли? Я смотрел на этого человека и диву давался: откуда он брал в эту минуту столько солидности, величавости и какой-то ласковой снисходительности. — Надеюсь, — сказал он внушительно, — это останется между нами?.. Когда слуги положили его на скамью и дали несколько ударов, он солидно откашлялся и заметил: — А ведь не особенно и больно… Так что-то такое чувствуешь… Мне показалось все это противным. — Довольно! — крикнул я и отошел, уткнувшись лицом в угол. Так стоял я, пока он не оделся. Обернулись мы лицом друг к другу и долго стояли, смотря один на другого. — Нынче летом, — сказал Плюмажев — видел я в Москве одну девочку итальянку. Актриса с отцом играет. Можете представить: маленькая, а играет как взрослая. — Очень страдает? — спросил я. — Что такое? — Ваше самолюбие. Ведь я вас высек сейчас. Он солидно засмеялся. — Шутник! А что, Фома, не найдется у вас стаканчика чаю? Жажда смертельная. Нам подали чай. Я потчевал его вареньем, чаем, а он солидно благодарил, рассказывал думские новости и причмокивал, слизывая с ложечки варенье. — Да, — вздохнул я, после долгого молчания. — Такой человек, как вы, не поймет самоубийства Сазонова. — Пороть их всех нужно, — машинально сказал Плюмажев. Потом он что-то как будто вспомнил, побледнел и боязливо посмотрел на меня. — Сознайтесь, Сеня… — засмеялся я. — Ведь я знаю о чем вы думаете: разболтаю я о том, что было или нет? Небось тысячи рублей не пожалели бы, чтоб молчал. — Уж и тысяча, — поморщился он. — И на пятистах отъедешь. Сейчас дать? — Гадина! Пошел вон. Он засуетился, вскочил, пожал мне руку и озабоченно сказал: — Да… пора мне! Засиделся. Гм!.. Ну всех благ. Заглядывайте.Примечания
1
(обратно)
Последние комментарии
46 минут 28 секунд назад
1 час 3 минут назад
1 час 24 минут назад
4 часов 5 минут назад
11 часов 29 минут назад
17 часов 13 минут назад