К вам мой попугай не залетал? [Автор неизвестен - Анекдоты] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

обезьяне!»

«Еврей-оленевод»

«На дырку в стене»

«Ну… забыли посадить…»

«На бубуку!»

«Юра, не трогай стимулятор!»

«Папа римский стрелял первым»

«Ничего, твою мать, не трогай!»

«Кто — сейчас выясняется»

«Вот доллар, сэр…»

«А кто его поддерживает?»

«Куда ветер подует»

«Благосостояние страны может удвоиться»

«…Стронций рекомендуется выплевывать»

«Что такое гласность?»

«Отсель грозить мы будем шведу!»

«… Кто пять звездочек из горла будет?»

Этот гад депутатов нажрался
«Пес и ухом не ведет»

«Форосый ты мой, форосый!»

«Чем бы мне вас, дорогие, попутчевать?»

«Это они умеют!»

«Время не то, но «рука» та»

«И чего у нас только нет!»

«Путч провалился, виновные должны понести наказание»

«Только без политики!..»

«Жить без людей невозможно»

«Как мне подсказывала моя совесть!»

Список литературы
Список сокращений
Примечания
Кто и когда «травил» анекдоты?
Алфавитный указатель. Чей анекдот?

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!

В этом томе собраны социально-политические анекдоты. Социально-политический анекдот слывет оружием острым и опасным. В тяжелые годины народной жизни, в странах, где царила диктатура, где гнет самодержавия давил на психику людей, подобные анекдоты рассказывались шепотом, их старались не оглашать в больших компаниях, а передавали с глазу на глаз, из уст в уста. И эти осторожности не были излишни. Тираны, узурпаторы опасались политической насмешки. Оказаться смешным в глазах подданных было убийственно. За анекдоты преследовали, ссылали, сажали в тюрьмы. Недаром же говорили, что в нашей стране — Советском Союзе — в течение семидесяти лет проходил постоянный (негласный) конкурс на лучший политический анекдот. Первая премия — двадцать пять лет тюрьмы. Вторая премия — пятнадцать лет заключения. Третья премия — срок «всего лишь» в десять лет, а поощрительные награды — от трех до семи лет лишения свободы. И не надо полагать, что это само по себе анекдот или же преувеличение ради «красного словца». К сожалению, так и было. Я знаю нескольких человек, которые пострадали за анекдоты о Сталине, о советском строе, о марксизме-ленинизме. За едкий анекдот, рассказанный в узкой компании, весельчаки прошли через тюрьмы и лагеря. Мои знакомые «схлопотали» по десятке. Режим был жесток и безжалостен. Людям загубили, сломали, искорежили жизнь. В общем-то ни за что! Вот уж действительно: «Язык мой — враг мой!» Эти факты говорят о том, что доносительство в Советском Союзе стало нормой жизни, что число стукачей было невероятно.

В тоталитарных государствах порядок держится на принуждении, насилии, на подавлении личности. Вольнодумство, насмешки над властью, язвительный сарказм в ее адрес выжигались каленым железом тайной полицией. У нас это было поручено КГБ, который успешно справлялся с подавлением инакомыслия.

Анекдот — это слово пришло к нам из древнегреческого — означает дословно «неизданный». С самых ранних времен, когда не существовало ни авиации, ни железных дорог, ни магнитофонов, неизданное, устное, фольклорное творчество тиражировалось с неслыханной быстротой. Скорость распространения шуток казалась сверхъестественной и была необъяснимой. И никто никогда не знал, кто же автор убийственной остроты. Сочинитель оставался анонимным и поэтому на свободе. Авторское тщеславие в этом виде творчества было излишним.

Конечно, социально-политический анекдот — форма протеста, разновидность борьбы против власти — глупой, жестокой, неправедной. Безоружные люди — бедные, бесправные, униженные — сводили таким образом счеты с ненавистным режимом. Анекдоты всегда служили репертуаром ярмарочных артистов, их оглашали в балаганах, на потеху простой публики, их распространяли бродячие актерские труппы. И нередко исполнителей за это нещадно наказывали.

Но социально-политический анекдот и умирает быстрее других. Стоит только измениться условиям жизни, — к примеру, умрет ли диктатор или его сметет революция, улучшатся ли условия жизни, придет ли к правлению иная партия, — и то, что казалось гомерически смешным вчера, становится ныне непонятным, а, следовательно, и не веселящим. Например, слово «сиськимасиськи» ничего не говорит современной молодежи. А нам, жившим в эпоху застоя, понятно, что это означает попытку генерального секретаря ЦК КПСС товарища Леонида Ильича Брежнева вымолвить слово «систематически». Но учитывая его специфическую дикцию, это оказывалось ему не по силам.

Эта «смертность» смешного относится не только к анекдотам, но и вообще к комедийному жанру. Шутки, каламбуры, репризы, анекдоты, которые забавляли и веселили одно поколение, оставляют равнодушным другое." Сейчас едва ли встретишь читателя, который бы заливался хохотом над сочинениями Аристофана или умирал бы со смеху, вникая в коллизии комедий Шекспира.

Юмор, как правило,