Железная пуговица [Вениамин Бук] (fb2) читать постранично

Вениамин Бук Железная пуговица

Лил дождь. Сквозь оконное стекло, размытое блестящими проворными ручейками, было видно, как качаются под ветром деревья, шумя мокрой осенней листвой…

— Живу, а ничего особенного у меня нет, — произнёс Никита.

Настя вопросительно сверкнула глазами:

— Как это?

— Вот у тебя, например, прекрасная память, — рассуждал Никита, — ты всё всегда помнишь, и все собаки тебя слушаются. Оля наша рисует здорово, а Володя лучше всех на гитаре играет и песни сам сочиняет, у них талант есть. И у мамы есть: она от всех болезней вылечить может. Про папу я уж не говорю, его даже орденом за изобретение наградили. У меня одного только ничего нет.

— У тебя тоже есть! — убеждала Настя. — Ты вечно всё придумываешь, и с тобой всегда интересно. Ты знаешь кто?

— Ну кто? — грустно спросил Никита.

— Ты… ты — сочинитель!

— Ну спасибо — «сочинитель»… Сочинять каждый может.

— А вот и не каждый! Папа говорит, что у любого человека есть дар или талант и что нет двух одинаковых во всём людей.

Тут Никита задумался:

— Значит, я родился… А когда же вдруг у меня появился дар?

Это был весьма непростой вопрос. Увлечённые им брат с сестрой ещё долго сидели перед окном, выясняя под стук и шёпот дождя, откуда всё-таки берётся дар и почему человек не может сам выбирать себе дар, какой ему хочется…

А вечером старшая сестра Оля прочитала им сказку, которая называлась так:

Железная пуговица

В одном городке, на одной из тропинок, по которым его жители обыкновенно ходили к реке и обратно, валялась в пыли железная пуговица. Кто-то неизвестный некогда прошествовал здесь и нечаянно обронил её со своего пальто. Люди проходили мимо, не обращая на неё никакого внимания. Так бы и лежать той пуговице в полном забвении до скончания века, если бы однажды в погожий воскресный день не нашёл её остроглазый первоклассник Тимофей Ёлкин. Поднял он её, очистил от грязи…

— Ого, тяжёленькая! — сказал Ёлкин, с удовольствием рассматривая свою находку.

Пуговица размером почти с ладонь была покрыта тонким резным орнаментом, напоминавшим причудливый лабиринт. На обратной её стороне стояли две незнакомые буквы, которых нет ни в одном алфавите, ни на одном языке. Края этой пуговицы были сильно потёрты, а в нескольких местах виднелись зазубрины. В самом центре её, как и полагается пуговице, были просверлены две ровные дырочки. Ёлкин вертел её в руках и размышлял, на что бы она могла ему пригодиться. Чем ещё может быть пуговица, кроме как оставаться собой? Куда её применить?.. Не придумав ничего лучшего, он поднёс пуговицу к глазу и посмотрел в одну из дырочек. В тот же миг в ушах его засвистело, вихрем взметнуло волосы и одежду, и он оказался на головокружительной высоте, словно находился на вершине самой высокой горы… На самом деле он продолжал стоять на земле, и он даже сделал шаг, покачнувшись от ужаса, и легко переступил через большую плавную реку, будто через какой-нибудь ручеёк. Одна аккуратная дырочка в пуговице превратила Ёлкина в великана. Ему было видно всё вокруг на многие километры: леса, города и реки, нитки асфальтовых и железных дорог, лоскутки полей и летящие, точно игрушечные, самолёты. Внизу, под его ногами, в разных направлениях сновали люди, они толпились на рынке, бегали по магазинам, прогуливались по набережной… Ёлкин сделал ещё одно ошеломительное открытие: его совершенно не замечали, никто не вскидывал голову, чтобы посмотреть на гигантского первоклассника. Он был невидим! Всё это до крайности изумляло его, но стоило отнять пуговицу от глаз, как он моментально вернулся в своё нормальное состояние и снова предстал перед всеми самым обычным мальчишкой. Его прекрасно видели, а один краснолицый усатый дядька крикнул ему:

— Эй, пацан! Помоги открыть дверь.

Ёлкин, конечно, помог, открыл парадную дверь и держал её за ручку, пока тот дядька затаскивал в свой дом коробку со стиральной машиной.

Обладателю железной пуговицы захотелось ещё раз испытать на себе её волшебное свойство. Через проём в старом заборе он забрался в незнакомый, заросший дикими травами сад. Достал из кармана пуговицу и посмотрел сквозь дырочку. На этот раз в ушах пронзительно запищало, и его утянуло в дырочку подобно тому, как втягивают через трубочку молочный коктейль. Он почувствовал себя легче пуха и вдруг очутился на чём-то очень зелёном, похожем на широкий и плоский остров, который висел и покачивался на воздухе. Поверхность напоминала собой равнину, испещрённую, словно узорчатой сетью, невообразимым количеством мелких тропинок. Кружево этих тропинок на расстоянии с десяток