Irrehaare [Яцек Дукай] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (40) »
Яцек Дукай Irrehaare
С моими глазами что-то не так; вроде и вижу ими, но как-то странно. А они стоят надо мной и спорят. А тот, что вооружен, еще и пинает меня время от времени. — А что, я хотел лезть во все это? Я? — Не тарахти, не тарахти. Вполне возможно, что скоро придется закрыть всю вертикаль. И ты это сделаешь, потому что кто-то это делать обязан. И станешь больше уважать собственных людей. Понял? — Да что ты мне тут, бля… — Алекс! Сколько погибло, а? Сколько? — Семеро… — И это из полных двух десятков состава группы; одни ветераны из Оз. И так уже у всех шарика за ролики заходят. Или ты бандой психов хочешь командовать? — Тоже мне, тактик нашелся, полководец великий; сам же нас загнал во все это, чтоб тебе Аллах… А, к чертовой матери! — Ну и чего ты его так пинаешь, чего? Что это вообще за тип? — Аномалия какая-то. Вот сам погляди, я его трижды уже… А он? Дышит, сукин сын. Я вижу того, другого, безоружного, как он склоняется надо мной, присаживается на корточки, присматривается к моей груди, разорванной кривыми следами внутреннего поглощения, и к моему лицу. — Ты считаешь, он меня видит? — А я знаю? — пожимает плечами Алекс. — Наверняка, это еще одна штучка Самурая. С его коэффициентами… Гражданский какое-то время молчит. — А ну-ка засади ему всю обойму промеж глаз, — предлагает он с сомнением., — а там поглядим, что будет. С моими мыслями происходит нечто странное; я вроде бы и размышляю, но как-то странно. И пускай засаживает, — сонно бормочу я, — пускай себе засаживает мне промеж глаз, и поглядим, что будет. Я слышу какой-то лай, какое-то шипение — вроде песни, какие-то крики, бури, штормы, торнадо, вихри. А может — и тишину. Не знаю; мир удирает от меня, нечто странное происходит и с ним.1. ПАЛЬЦЫ: УБИТЬ ЖАЛОСТЬ
Мы летели. Еще перед тем, как открыть веки, еще до того, как убрать из ушей тупой нажим белой тишины, я узнал это по вибрации, что пронзала все тело от холодного пола; так должна была дрожать вся машина. Мы все тряслись в синхронных конвульсиях — она, я, эти люди, голоса которых я постепенно начинал слышать. — …семнадцать, повторяю: семнадцать… — На восьмой Стервятники, в ключе. — Пошли снаряды. — Держитесь сзади, во Врата сходим камнем! — Так это их автоматические истребители, а? Мать их за ногу… — В этой вертикали должна иметься хоть какая-то зацепка, во всех остальных поставлены блокады передвижения, а тут они доходят до самой Чудесной Страны; парочку веков еще постоим на месте и… Блин…! — Камикадзе, и в школу не ходить! — Э, гляди, парень открывает глаза. Мы летели. Я распознавал звуки, предметы, лица. Вот это вот: шум винтов вертолета; вот это: внутренности его кабины; а это вот: тот самый гражданский, который почти приговорил меня к смерти, которая так и не наступила, окруженный усталыми, перемазанными кровью и пеплом солдатами. Я валялся голым на полу, откуда все казалось каким-то гротескным, перерисованным, чуть ли не сюрреалистичным, даже направленный на меня неким китайцем в рваном противоосколочном жилете ствол неуклюжего оружия, словно сросшегося с его предплечьем — даже отблеск его шершавой глади, зловещая точность объединения в этот фетиш уничтожения металлических и неметаллических краев, изгибов и выпуклостей — все это казалось мне болезненным извращением реальности. Когда мне захотелось поднять руку, ну, и когда я поднял и осмотрел ее — и это была действительно рука, моя рука — я чуть ли не удивился, ожидая, что и сам превращусь в подобного рода карикатуру. Гражданский взял у кого-то из солдат нож, наступил своей ногой мне на ладонь, склонился и отвел в бок мой указательный палец. Вертолетом все время бросало из стороны в сторону; если бы не ремни безопасности, гражданский наверняка бы вылетел с сидения. Меня никто ремнями не пристегивал, так что я все время катался туда-сюда по полу. Солдаты пинками отбрасывали меня в центр. Я пытался усесться, за что-нибудь схватиться — но меня все время сбивали. Гражданский отрубил мне указательный и средний палец, затем, надрезав безымянный, придержал нож. — Кто ты такой? — спросил он, когда я уже перестал вопить; отрезанные пальцы перекатывались на покрасневшем металле. В ответ меня начало рвать. Тогда он отрубил мне безымянный палец, а заодно и мизинец, после чего схватил за большой. Я все время скользил по стальным плитам — это из-за крови. — Кто ты? — спросил тот еще раз. Я постарался удержать рвоту, даже вдохнул, но ответить не успел, потому что вертолет резко ухнул вниз, у гражданского дернуло руку, и, несмотря на сопротивление кости, он мне отрезал и большой палец. — А теперь отшманай ему еще и яйца, — ворча, посоветовал негр, занятый сражением с застежкой своих ремней. — Я… — начал было я на вдохе. — Ну? — склонился надо мной гражданский. Этот нож… — Я… —- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (40) »
Последние комментарии
1 час 50 минут назад
1 час 51 минут назад
8 часов 34 минут назад
8 часов 42 минут назад
14 часов 54 минут назад
14 часов 58 минут назад