Прекрасный наглец [Натали Андерсон] (fb2) читать онлайн

Андерсон, Натали. А65 Прекрасный наглец: Роман / Пер. с англ. Г. Ежовой. — М.: ОАО Издательство «Радуга», 2009. — 144 с. — (Серия «Искушение», 247)

Оригинал: Natalie Anderson «Bought: One Night, One Marriage», 2008

ISBN 978-0-373-12785-6, 978-5-05-007092-0

Переводчик: Ежова Г.

Прекрасный наглец

Глава первая

— О боже, и зачем я только согласилась прийти сюда! — воскликнула Келли, оглядываясь вокруг.

В одном из самых шикарных баров Сиднея собралось около сотни женщин, все они без умолку болтали, потягивали вино и коктейли, смеялись и то и дело косо поглядывали друг на друга, словно пытаясь понять, о чем каждая из них думает. Оглушительная музыка не прекращалась ни на секунду.

Келли недовольно поморщилась и посмотрела на подругу.

— Может, уйдем? Что-то мне тут не нравится.

— Ни за что на свете! — покачала головой Мел с видом бывалого человека. — Это же благотворительное мероприятие. Нас неправильно поймут.

— Уверена, есть способы получше собрать средства на благотворительные цели, чем этот дурацкий аукцион!

— Какие глупости ты говоришь! Что может быть лучше, чем любоваться стройными мужскими фигурами?

— Не думаю, что нормальный, уважающий себя мужчина согласится принять участие в этой клоунаде.

— Да ладно тебе! Не надо быть такой упертой. — Мел неодобрительно покачала головой. — Ты слишком много работаешь. И тебе давно пора отдохнуть. А аукцион мужчин всего лишь невинная, но при этом благородная шутка. Расслабься и посмейся. Ты еще помнишь, как это делается? Открываешь рот...

— Достаточно. Я хорошо помню, как это делается. Но как раз сегодня я не в настроении. — Келли вздохнула.

— Послушай меня, подруга. И постарайся внять моему совету. Садись поудобнее, выпей что-нибудь и насладись забавным зрелищем. Никто же не заставляет тебя участвовать в аукционе, но несколько лотерейных билетов ты можешь купить. Почему нет?

Мел, конечно, права. Но все равно предстоящий спектакль был Келли не по душе. Большинству собравшихся здесь женщин явно наплевать, на какие нужды пойдут собранные сегодня деньги. Они пришли сюда потусоваться, пококетничать с мужчинами и сразить наповал соперниц своей красотой и нарядами.

Вот мать Келли обожала подобные мероприятия. К счастью, сейчас она загорала на солнышке где-то на Средиземноморском побережье.

Келли вновь огляделась вокруг. Нет, все это нездоровое веселье не для нее! В отличие от своей матушки, которая всегда стремится находиться в центре внимания, ей больше нравится оставаться в тени. Да, у нее есть деньги и чувство ответственности, заставляющее ее заниматься благотворительной деятельностью, тем более что сегодня средства собирались на приют для бездомных, находящийся лишь в нескольких кварталах от роскошного дома, где она живет.

Но ее покойный отец всегда говорил ей, что настоящая благотворительность должна быть анонимной.

Мел прочистила горло и снова взглянула на нее.

— Неужели ты намерена оставаться такой угрюмой, Келли? Выпей еще вина. Или съешь трюфели. По-моему, так очень даже ничего.

Келли усмехнулась. Трюфели действительно были бесподобны. Она подвинула тарелку поближе. Половина присутствовавших здесь женщин так заботилась о своей фигуре, что даже не прикоснулась к ним, поэтому Келли могла ни в чем себе не отказывать.

Но вот музыка стихла, и на сцену вышла ведущая. Зал взорвался аплодисментами. Шоу началось. Положив в рот очередной трюфель, Келли откинулась на спинку стула и решила все-таки последовать совету подруги. Купила несколько лотерейных билетов и сделала ставку на крупную сумму. К тому времени, когда на сцену вышел первый мужчина, выставленный на аукцион, она уже полностью расслабилась.

— О боже, и зачем только я согласился прийти сюда! — Блейк потрясенно огляделся вокруг. — Какая глупость с моей стороны! Мне не следовало этого делать.

— Ошибаешься, — ухмыльнулась стоявшая рядом Джудит, его секретарша.

Это она настояла на том, чтобы они пришли сюда прямо после работы. Сегодня был долгий и насыщенный рабочий день, поэтому он явился в строгом костюме и уже слегка обросший щетиной. Ему вдруг безумно захотелось закурить, чтобы хоть как-то успокоить нервы. Честно говоря, он не ожидал, что предстоящий шуточный аукцион так его взволнует.

— Пожалуйста, принеси организаторам мои извинения. И успокой их: я непременно пожертвую деньги на благотворительность. И немалые. Но только избавь меня от этого ужаса.

Джудит загородила ему выход из зала. Ей нетрудно было это сделать с ее нынешними формами, тем более что она прижала руку к своему выпуклому животу и умоляюще взглянула на Блейка.

— Ты ведь не уйдешь, да?

Он заколебался. Согласиться — значит выставить себя на посмешище. Но и отказать нет сил.

— Ну неужели не понятно...

— Ты не можешь уйти. Я сказала, что ты будешь здесь. Пожалуйста, Блейк. Ты обещал.

Глаза его сузились.

— Чем скорее ты уйдешь в декретный отпуск, тем будет лучше.

Джудит очаровательно улыбнулась.

— Я знаю, ты не откажешь мне.

Как и большинство мужчин, Блейк не мог отказать мольбам беременной женщины. И как только муж позволяет ей работать в таком состоянии? Не понятно! Джудит очень уставала в последнее время, хотя он максимально снизил ей нагрузку. Но она в ответ только обижалась и говорила, что вовсе не больна, а просто ждет ребенка — огромная разница! И по-прежнему старалась выполнять все свои обязанности. Муж обязан, конечно, вмешаться, но он настолько влюблен в свою жену, что не перечит ей ни в чем. Блейк поморщился. Он не мог представить себе, что кто-то способен возыметь над ним такую же власть. Самостоятельность и независимость — вот что всегда являлось для него залогом успеха.

Но в данный момент Блейка больше всего беспокоила мысль о том, как он предстанет на аукционе перед множеством женщин, претендующих приобрести «золотую рыбку».

Приближалась его очередь. Он стоял за кулисами и в щелку посматривал в зал. Там сидели дамы, которые никогда не интересовались теми, для кого, собственно, устраивались все эти благотворительные вечера, то есть бездомными, больными, беспомощными, отчаявшимися людьми. Им лишь бы покрасоваться да поразвлечься! Ладно, он останется здесь до конца, но в последний раз. Никогда больше ноги его не будет на всех подобных аукционах. Нашли дурака!

Он прислушивался к взрывам визгливого хохота, когда на сцене появлялся очередной мужчина, выставленный на продажу. Никогда еще ему не приходилось чувствовать себя таким растерянным. Но он дал обещание Джудит, а Блейк Маккей всегда держал свое слово. И вдобавок если он что-то делал, то делал это хорошо.

Блейк расправил плечи, стиснул зубы и решил, что если собравшиеся здесь дамочки хотят увидеть совершенного мужчину, то он таким и будет. Пусть поборются! И чем больше ему удастся вытянуть из них денег, тем лучше! Он слегка расслабил галстук. Поерошил волосы, чтобы придать им естественный беспорядок.

Оглядевшись, Блейк заметил парочку бедняг, также готовившихся к «продаже». Один из них пил неразбавленное виски. Блейк ободряюще подмигнул ему. В этот момент вернулась Джудит и радостным шепотом сказала, что следующий выход — его.

Блейку не в первый раз приходилось продавать свою внешность. Так уж вышло, что женщины всегда находили его привлекательным. Ему платили хорошие деньги за его внешний вид. Много лет назад он работал в модельном бизнесе, рекламировал спортивную одежду, и по опыту знал, что женщинам нравится задумчивый вид мужчин. Никаких проблем! Сейчас ему действительно есть о чем подумать! Как он согласился пойти на подобную авантюру и как лучше всего отомстить своей секретарше?

Ведущая громко объявила его имя, и Блейк, глубоко вздохнув и тихо выругавшись, вышел на сцену, машинально двигаясь в такт звучавшей в зале громкой музыке. Выйдя на середину сцены, он остановился, сжав зубы. Никогда нельзя показывать свой страх. Пусть думают, что ему все нипочем!

В царившем в зале полумраке он разглядел одну ослепительную блондинку и слегка ей улыбнулся. Крики усилились. Он приблизился к краю сцены, пусть получше разглядят «товар», прошелся в одну сторону, затем в другую. Он знал, как надо поддерживать возбуждение женщин. Он также понимал, что на них полагаться нельзя и никогда не стоит принимать их всерьез. Адреналин уже успел наполнить его кровь, и он почти начал наслаждаться этим, ситуация показалась ему даже забавной. Давайте, побольше визгу! И набавляйте цену!

Внезапно его взгляд упал на одну из зрительниц. Из кричавшей и рукоплескавшей массы она выделялась... своей холодной неподвижностью. Темные волосы, подчеркивавшие бледность кожи, были аккуратно и коротко подстрижены. Яркие чувственные губы. Нежный овал лица...

Она смотрела на него. Не шевелясь.

Блейк замер, на секунду забыв о том, что ему надо делать.

Его вдруг охватило страстное желание расшевелить единственную сохранившую невозмутимость девушку. Разбудить в ней желание. Но больше всего ему хотелось убрать это холодное презрительное выражение с ее лица. Она явно осуждала его. А он совсем не относится к тем людям, которых можно осуждать. Особенно ей, красотке, которая ходит на подобные мероприятия!

Блондинка рядом с ней, что-то ей прошептала, но она, казалось, не заметила этого, потому что внимательно смотрела на него своим презрительным взглядом.

Такое отношение к нему со стороны зрительницы задело Блейка за живое, еще ни одна женщина не позволяла себе так смотреть на него!

Ну держись, подумал он. Сейчас он вытянет у этих девиц на благотворительность не просто деньги, а большие деньги. Уж если продавать себя, то по самой высокой цене.

Блейк заставил себя полностью расслабиться и вспомнить, как он позировал на фотосессиях. Легкой кошачьей походкой он прошелся по сцене взад-вперед, останавливаясь время от времени и вглядываясь в зал. Образ прекрасной незнакомки стоял перед его внутренним взором. И внезапно он почувствовал странный прилив энергии, будто вышел выслеживать добычу. А чуть позже понял, что его охватил мощный приступ возбуждения. Ну и отлично! Пусть полюбуются на его выпирающее под брюками мужское достоинство! Пусть знают, что ему есть чем свести женщину с ума! И он уже догадывался, кто этим вечером попадется в его сети!

В зале воцарилась нервная тишина. Взгляды присутствующих устремились на этого прекрасного и наглого самца с дерзкими искорками в потемневших от желания глазах, который так хладнокровно прохаживался по сцене плавной, стелющейся походкой, нисколько не стесняясь своего возбужденного состояния. И каждая женщина думала лишь о том, что этот прекрасный, грозный и такой страстный мужчина может стать ее! Надо только выложить побольше денег!

Ведущая, похоже, одна сохранила здравую голову. И увидев, что происходит в зале, поняла, что надо пользоваться моментом и повышать цену.

— Помните, дорогие леди, что этот великолепный мужчина может через несколько минут стать вашим рабом. Только вашим, и больше ничьим. Эх, жаль, что я не имею права участвовать в аукционе. Любых денег не пожалела бы. Тем более что не часто встречаются мужчины с таким большим... ростом. Называйте вашу сумму и ведите своего раба куда угодно! Он ваш до понедельника! Выполнит любое ваше желание. Скажите лишь слово...

Келли уже поняла, что пропала. В тот момент, когда их взгляды встретились, в ней проснулось дикое желание. Она даже невольно крепко сжала бедра и колени в надежде погасить внезапно вспыхнувшую физиологическую реакцию, которая возникла в ней в тот момент, когда она поймала на себе его полный страсти взгляд. А когда через несколько секунд увидела, как вздыбились бугром — и еще каким! — его брюки, и вовсе лишилась дыхания. Ей захотелось немедленно раздеться и броситься к ногам мужчины с криками «Возьми меня!».

Но тут мужчина повернулся к женщине, истерически кричавшей что-то за соседним столиком. На скулах его заиграли желваки, глаза прищурились. Медленная циничная улыбка растянула его губы.

Видно, насколько этот самец искушен и опытен в любовных делах!

И тотчас к сексуальному возбуждению Келли примешалось раздражение. Этот парень, похоже, настоящее животное. Ему совершенно не важно, с кем улечься в постель. Он настолько же неразборчив в связях, насколько она целомудренна и строга. Злость на себя — и на него! — поубавила ее пыл.

А когда мужчина подмигнул блондинке, явно забывшей, что она не одна находится в зале, Келли громко и с отвращением выдохнула. Нет, ей такие кобели и даром не нужны!

И в этот самый момент мужчина на сцене опять взглянул на нее. Его сладкая улыбка исчезла, зубы сжались, а гневный взгляд, который он бросил на нее, был неподдельно естественным. Он увидел ее! Он услышал учащенное биение ее сердца!

И что-то возникло между ними. Странное и ничем не объяснимое ощущение, будто за эти несколько секунд они не только познакомились, но и успели перейти на «ты». Еще один такой взгляд — и можно молча ложиться с ним в постель!

Аукцион начался. Собравшиеся участницы стали наперебой предлагать цену, а Келли не сводила глаз с мужчины, прохаживавшегося по сцене. Высокий темноволосый незнакомец пробудил в ней древний инстинкт. И не только в ней. «Иди ко мне, я хочу иметь от тебя ребенка!» — могла бы сказать едва ли не каждая из присутствовавших в зале женщин. Естественная тяга к сильному самцу, способному продолжить род и защитить свое потомство от любых невзгод. И каждая женщина в зале наверняка это чувствовала. Горечь охватила Келли, когда она отдала себе отчет в том, как сильно ее тянет к этому мужчине. Она ведь, скорее всего, никогда не сможет иметь детей. По крайней мере, без медицинской помощи.

И все же ее неудержимо влекло к нему.

Кто бы мог подумать, что в ней прячется такая похоть! У нее никогда еще не возникало такого острого желания выскочить из трусиков.

Келли старалась не смотреть на мужчину, но это оказалось выше ее сил.

Она почувствовала позади себя какое-то движение, оглянулась и увидела, что Мел подняла руку.

— Что ты делаешь? — с ужасом спросила Келли.

Блондинка за соседним столиком тотчас тоже замахала рукой. Вслед за ними еще две женщины.

— Подзываю официанта, — невозмутимо откликнулась ее подруга.

— Ты с ума сошла? Другие ведь думают, что ты поднимаешь цену! А уж ведущая — тем более.

— О, наплевать! Все равно кто-нибудь обязательно перебьет этого красавца у меня. Ты только посмотри, как все раздухарились. — Мел безмятежно улыбнулась и вновь махнула рукой.

Ставки стремительно росли.

— Я не хочу останавливать тебя, Мел, но ты разве взяла с собой такие деньги?

— А я вовсе и не собираюсь тратить свои деньги. Тем более что я столько не зарабатываю. А вот кое-кто их обязательно потратит.

— И кто же?

Мелисса повернулась и взглянула на нее, продолжая высоко держать руку.

— Ты, моя глупенькая.

— Что?!

— Ты его купишь! Разве нет? Ты же собиралась потратить большую сумму на благотворительность, вот и прекрасный способ.

— Мне не нужен красавец мужчина на выходные.

— Тебе же надо помыть машину. Как следует. Вот и воспользуйся! — Мел кивнула на сцену. — Ты только посмотри на его мышцы. Он так отдраит твой автомобиль, что глазам будет больно!

Образ полуобнаженного мужчины настолько ярко предстал в воображении Келли, что ей тотчас захотелось оказаться под холодным душем.

— Прекрати говорить глупости. Мне этот самодовольный кобель совершенно не нужен. Хватит! Немедленно опусти руку!

— Ой, какие мы неприступные! А что ты со мной сделаешь, если я не опушу руку? Убьешь? А ты купи его и отдай мне! Я, признаться, не откажусь. — Мел широко улыбалась. Она явно наслаждалась ситуацией, и не только волнением своей хозяйки и подруги, но также злобными взглядами блондинки за соседним столиком.

Келли даже не знала, как зовут мужчину. Она старалась справиться с собой, поглощая один за другим трюфели, лежавшие на тарелке.

Торг продолжался, и в конце концов остались два покупателя: блондинка за соседним столом и... Мелисса.

— Леди, наступил решающий момент, — произнесла ведущая, переведя дыхание.

Паника охватила Келли.

Сейчас Мел доиграется! А ей, Келли, придется платить за нее! И что делать потом — одному богу известно!

— Мел, немедленно прекрати. — Келли отвела глаза в сторону, стараясь не смотреть на мужчину. — Если ты сейчас же не опустишь руку, я, честное слово, встану и уйду. И делай тогда, что хочешь.

Но Мел, как ни в чем не бывало, улыбалась фоторепортерам, окружившим их с блондинкой столики.

— Келли, милая, — прошептала она нежнейшим голоском, — поверь мне, все это только ради тебя. Я прекрасно видела, как ты смотрела на него, когда он вышел на сцену.

Келли побледнела и громко, медленно произнесла:

— Мне не нужен жиголо.

Еще чего! Платить мужчине, чтобы тот провел с ней время!

Потом она вновь взглянула на мужчину, который стоял уже в угрожающей близости от нее, и по его взгляду, которым он окинул ее и Мел, поняла, что он услышал ее последние слова. Глаза его гневно сузились. А Мел по-прежнему старательно тянула руку вверх, словно ученица в школе, жаждущая ответить на вопрос учителя.

Через минуту раздались бурные аплодисменты и радостные крики. Блондинка сошла с дистанции. Келли стараниями подруги выиграла аукцион.

— Фантастика! — Мел искала глазами представителя торгов. — Теперь пора расплатиться. Давай-давай. Не пожалеешь! Потом всю жизнь благодарить будешь. Гарантирую тебе незабываемые воспоминания.

Келли машинально открыла сумочку, достала ручку и чековую книжку.

— И почем нынче самцы?

— Какая разница? Ведь у тебя миллионы, Келли. А товар первосортный.

Келли подписала чек, затем протянула его Мел, чтобы та заполнила бланк до конца.

— Все, подруга! Вот тебе чек! Вписывай в него нужную сумму, забирай своего мужчину и делай с ним, что хочешь. Пусть моет твою машину или твою спинку — мне безразлично. Я ухожу. Завтра поговорим.

— Келли...

В этот момент к Мел подскочил один из организаторов аукциона и стал взволнованно благодарить за столь крупную сумму.

Келли воспользовалась представившейся ей свободой, чтобы сбежать. Она повернулась и быстро направилась к выходу. Черт! Эти пронырливые журналисты, быстро оценившие ситуацию, бросились за ней следом. Пришлось воспользоваться старым проверенным средством спасения — скрыться в туалетной комнате.

Она закрыла дверь на щеколду, включила воду и подставила под холодную струю руки. Ей просто необходимо хоть немного охладиться.

Минут через пять за дверью сделалось тихо. Похоже, все ушли. А еще через минуту вновь заиграла громкая музыка. Ну что ж, кажется, можно незаметно уйти.

Вздохнув с облегчением, Келли открыла дверь и вышла из туалета. Прямо перед ней стоял ее «выигрыш»! Мрачный и агрессивный. Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

Наконец он заговорил:

— Когда и где вы желаете воспользоваться мною?

Глава вторая

Здесь и сейчас, захотелось ей сказать. Но естественно, Келли прикусила язык и отвела глаза в сторону.

— Простите, что вы сказали?

— Вы меня купили на эти выходные. И как желаете мной воспользоваться? — Казалось, он умышленно дерзил.

Она снова прокашлялась.

— Это ошибка. В аукционе участвовала моя подруга. Да, я заплатила деньги, но не более того — вы можете быть свободны. Я не претендую на ваше время.

— Нет, так дело не пойдет. Все было честно. Мы оба участвовали в аукционе. Вы меня купили, причем за немалые деньги, так что распоряжайтесь мною. Для меня это дело чести.

Келли попыталась вежливо отшутиться, но сразу поняла, что любые ее усилия бесполезны.

— Послушайте, не воспринимайте все так серьезно. Я просто хотела пожертвовать деньги, вот моя подруга почему-то решила, что подобное мероприятие как раз и подойдет, а вдобавок и развеселит. — Она искоса взглянула на него и тотчас же пожалела об этом. Он был настолько хорош собой и так сексуален, что ноги ее ослабели.

— Увы, ситуация совсем не так проста, как вам кажется. Ваша подруга объявила мне, что мне не следует вас отпускать, так как в противном случае она сообщит организаторам аукциона — и те заблокируют деньги.

Келли удивленно округлила глаза.

— Они получили чек, а остальное их не должно волновать.

— Я обещал им, что выполню условия аукциона. А у меня правило всегда выполнять свои обещания.

Ну почему же он не уходит? — растерялась женщина. Почему так настаивает на своем предложении, хотя совершенно очевидно, что она раздражает его?

Даже не взглянув на мужчину, Келли повернулась и направилась к выходу.

Он не стал удерживать ее, однако последовал за ней.

— Что вы делаете? — пробормотала она.

— Я не отстану от вас, пока вы не дадите мне какое-нибудь задание.

Она молчала, пока они не вышли на улицу.

— Это же, ей-богу, смешно! Ну что вы, в самом деле! Можете идти. Я вас не держу!

— Я никогда не уклоняюсь от выполнения своих обязанностей. — И он улыбнулся. Против такой улыбки мало кто мог устоять! Но она заметила и стальной блеск в его глазах. По какой-то непонятной ей причине он вбил себе в голову, что должен выполнить условия организаторов аукциона.

Келли остановилась. Совершенно очевидно, что он не отвяжется от нее, пока не добьется своего. Ладно, она позволит ему одержать эту маленькую победу. Открыв сумочку, она достала записную книжку и ручку. Написала на листке свой адрес.

— Вот держите! Приходите завтра в девять часов утра. Поможете помыть мой автомобиль. — Мел довела ее до этой идиотской ситуации, но сама же подсказала выход из нее. Пусть помоет машину. Ничего страшного! На этом их знакомство и закончится.

Он взял листок, аккуратно свернул его и положил в нагрудный карман. Едва заметно, но удовлетворенно улыбнулся. И улыбка эта была искренней и гораздо более привлекательной, чем те, которые он расточал в переполненном зале.

— Слушаюсь, госпожа.

Блейк нажал на дверной звонок в восемь часов пятьдесят восемь минут. Дверь открылась менее чем через минуту. На ней были свободные хлопчатобумажные брюки и простая футболка, и выглядела она так, будто давно уже не спала. В субботнее утро такой женщине более пристало бы нежиться в кровати и заниматься любовью. Но он по-дурацки обрадовался тому, что она в доме одна и ничем таким не занимается. И сразу почувствовал, как в нем забурлила кровь. Итак, начался первый раунд. Он жаждал растопить сердце неприступной снежной королевы. Трудно объяснить, зачем ему это нужно, — видимо, мужской инстинкт!

Он заметил, как ее бледные щеки порозовели, когда она украдкой оглядела его. Хороший знак!

— Извините, я вчера не спросила, как вас зовут.

— Блейк Маккей.

— Рада видеть вас, Блейк. Меня зовут Келли Синклер.

Ее подчеркнутая любезность не нравилась ему. Можно разговаривать просто и естественно. Зачем все эти церемонии? Но события лучше не торопить. Время играет на него. И пока можно не торопиться, он будет ей подыгрывать.

— Замечательно, Келли. — Он взял ее за руку. Ему хотелось, чтобы в глазах хозяйки дома исчезло неодобрительное выражение и чтобы она почувствовала, как учащенно забилось его сердце, когда он прикоснулся к ней.

Она резко отдернула руку. Не слишком-то вежливо, но, с другой стороны, такая импульсивность доказывает, что он добивается определенных успехов.

— Я поставила автомобиль на дорогу. Гараж открыт. Там вы найдете все необходимое. Когда закончите, можете быть свободны.

Неужели? Она действительно пытается от него избавиться? Но он совершенно не намерен так быстро уходить. На мойку машины уйдет самое большее полчаса, а он собирался провести здесь ну если не целый день, то уж несколько часов точно. Интересно, что же нужно этой заносчивой даме? Вряд ли у нее есть муж, раз она участвовала в такого рода аукционе. А вот любовник вполне возможен. Он подавил неожиданную вспышку гнева.

— Чертовски дорогая мойка у вас получится.

Она еще раз взглянула на его футболку и джинсы.

— Ну хорошо! Если вам так хочется потрудиться, можете потом полить из шланга дорожку. Довольны? Но после вы совершенно свободны.

Дверь перед его носом захлопнулась. Какая дерзкая девчонка!

Блейк понимал, что ее влечет к нему. Видел по ее глазам. Тем не менее она боролась со своими чувствами. Обычно его не волновали подобные глупости. Если какой-то женщине хочется поиграть в недотрогу, это ее проблема. Он найдет себе другую, ничем не хуже. Но на этот раз он не собирался отступать. Его неудержимо влекло к этой женщине. А еще хотелось преподать ей урок. Она назвала его жиголо? Слово жгло ему душу и вызывало в памяти старые времена, когда его действительно использовали.

Блейк понятия не имел тогда, насколько мелочным и искусственным был мир Паолы. Наверняка мир Келли мало чем от него отличается, но ему нет до этого никакого дела, он ведь не собирался задерживаться в нем надолго. Сразу видно, насколько она избалованное существо, а что скрывается под этой изысканной светской оболочкой, он не знал. Но хотел выяснить. Чтобы потом забыть о ней навсегда.

Блейк взглянул на автомобиль, который ему предстояло вымыть. Как и большинство мужчин, он хорошо разбирался в автомобилях. И они многое говорили ему об их владельцах. В этом доме, без всякого сомнения, денег хоть отбавляй! Но машина куплена со вкусом. Не крикливая, элегантная, серебристого цвета.

Вначале Блейк решил заняться салоном. С первого взгляда стало понятно, что особой уборки здесь не требуется. Однако Блейк всегда был перфекционистом, и его опытный глаз нашел места, которые можно было почистить и подправить. Ведь все-таки она платила за это.

Минут через двадцать все было готово. Можно мыть кузов. Он вылез из машины, снял футболку и принялся за работу.

Вскоре он услышал, как хлопнула дверь, и повернулся, держа в руках тряпку. Хозяйка дома быстрым шагом подошла к нему. Дыхание ее было прерывистым, щеки горели, в глазах сверкали недовольные искры.

— Вы не можете надеть свою футболку? Здесь все-таки люди ходят.

Она нервничала и по-прежнему не смотрела на него.

— Нет, не могу. Очень жарко. — Он положил тряпку и взял в руки шланг. — Не хотите ли освежиться?

В воздухе повисло напряженное молчание. Она открыла рот, чтобы ответить, но тут же его закрыла. И плотно сжала губы. После чего резко повернулась, и ответ ее, брошенный через плечо, был более резким, чем стук ее высоких каблучков по бетонной дорожке.

— Конечно, нет.

— Не дадите ли напиться? — бросил он ей вслед.

Возникла пауза в перестуке каблучков.

— Конечно.

Как ей удалось соединить в своем ответе безукоризненную вежливость и пренебрежительность, он не мог понять. Но, черт возьми, ему это очень понравилось!

Келли вошла в дом, жалея о том, что воспитание не позволило ей предложить напиться ему прямо из шланга. Нервничая, она отправилась на кухню.

Что ему предложить? Воду, сок, лимонад?

Главное — лед. Много льда. Пусть охладится. Да и ей лед не помешает. А если этот мойщик начнет приставать, она ему в штаны насыплет!

Келли повернулась, чтобы открыть холодильник, и наткнулась на бронзовую от загара обнаженную мужскую грудь. Она замерла, не сводя с нее глаз — рельефные мышцы, коричневые соски, которые почему-то сразу захотелось потрогать, чтобы понять, какие они на ощупь, курчавые волосы, треугольником спускавшиеся в джинсы... О боже! Она прекрасно помнила, что у него там находится! Оказывается, этот чертов Блейк пошел вслед за ней в дом и теперь стоит так близко. Очень близко. Один шаг к нему, и...

— Так что же вы мне можете предложить? — Легкая ирония звучала в его голосе.

Келли по-прежнему молчала.

Пауза все более затягивалась.

С трудом отведя глаза в сторону, она уставилась на стакан, который держала в руке, и задумалась, зачем он ей нужен.

Только потом до нее дошло, что гость о чем-то ее спросил. Но о чем же? Она была не в состоянии ответить на этот вопрос и потому сказала то, что первым пришло ей в голову:

— Я приготовлю суп для ланча.

Возникла еще одна пауза.

— О, спасибо! Я не отказался бы попробовать, — наконец произнес он с легким удивлением в голосе.

О черт! Неужели она пригласила его позавтракать с ней?

— Но для начала хотелось бы все-таки выпить воды. — Он кивнул на пустой стакан, который она все еще держала в руке.

Мысли у нее путались, тем более что ее бесила невозмутимость мужчины.

Она подошла к холодильнику, достала бутылку с холодной минеральной водой и с вызовом спросила:

— Вы всегда такой спокойный?

Он усмехнулся.

— В школе я слыл скорее хулиганом.

— И какое у вас было прозвище? — неосторожно спросила Келли, наивно полагая, что в разговоре о детских годах ей нечего опасаться!

— Извините, но у меня было прозвище «огурец». И я даже переживал и завидовал мальчишкам с корнишонами.

Келли потеряла дар речи от такого признания.

— Угу, — только и смогла произнести она и с силой захлопнула дверцу холодильника.

Он заливисто рассмеялся, но, увидев ее наполненный гневом взгляд, поднял в знак примирения руки:

— Шучу.

Ей хотелось вылить эту холодную воду на его разгоряченное тело. Казалось, будто в комнате включили мощный обогреватель.

Его глаза сузились, взгляд стал пронзительным, когда он протянул руку и взял у нее стакан.

— Осторожно, прольете! Вам же хуже будет.

Она лишь удивленно подняла брови, не полагаясь на свой голос.

— Если у меня промокнут джинсы, мне придется их снять, — добродушно объяснил он и сделал большой глоток. — А я не уверен, что вы готовы принять меня в одних трусах.

И в этот момент Келли поняла, что ей лучше ретироваться. Видя смущение своей собеседницы, Блейк откровенно издевался над ней, и что самое ужасное: каждое его слово все сильнее возбуждало ее. Он был такой красивый, такой притягательный, такой... не для нее. Больше — никаких ошибок!

Но она находится на своей кухне, а он стоит перед ней, и ей некуда идти.

Она посмотрела в его глаза: игривые огоньки исчезли и калейдоскопом переливались серо-зеленые искры. Ей неудержимо хотелось подойти к нему ближе, ведь ее влекло к нему, как мотылька к огню, хотя в душе ее остались еще шрамы с тех пор, как она обожглась в последний раз.

Неожиданно Блейк отступил назад и отвел глаза в сторону. Келли со смешанным чувством облегчения и разочарования взглянула на плиту. Какая жалость, что она пригласила его на суп, лишние нервы, однако воспитание не позволяло ей пойти на попятную.

— Я позову вас, когда ланч будет готов.

— Хорошо. — Она уловила в его тоне легкую усмешку. — Пойду домою машину.

Иди, ради бога! Без тебя мне будет гораздо легче! — с облегчением вздохнула Келли. Она дала себе клятву держаться от него подальше. Но все-таки украдкой взглянула ему вслед. Ведь в этом нет ничего страшного — особенно тогда, когда он не видит. И, разумеется, ее взгляд упал на его крепко сбитые ягодицы...

Когда Келли позвала его есть, то обрадовалась, увидев на нем футболку. К несчастью, она была влажной от пота и слишком плотно облегала его мускулистую грудь. Ничего страшного, долго их обед все равно не продлится! Конечно, ей сразу же пришла в голову мысль предложить ему принять душ, но она передумала. Лучше не рисковать! Голый Блейк в ее ванной комнате... ей придется выпить несколько флаконов успокоительного!

— Я все закончил. Проверишь?

— Нет, я уверена, ты все сделал хорошо.

Она склонилась над столом, продолжая резать зелень. Что за наглый тип! Перешел на «ты», да так естественно, что она невольно поддалась на его уловку. Да и на чужой кухне чувствует себя как дома. Подошел небрежной походочкой к плите и принялся исследовать содержимое кастрюлек. Приподняв крышку одной из них, он шумно потянул ноздрями воздух.

— А это и есть твой знаменитый суп для гурманов?

Она постаралась не выказать своего удивления. Значит, прежде чем явиться сюда, он все-таки не поленился разузнать кое-что о ней.

— Да. Мой суп для гурманов.

— Пахнет недурственно. — Он заглянул в другую кастрюлю. — И ты все это делаешь сама?

— А почему тебя это удивляет? Ты думаешь, что я не умею готовить? И лишь ставлю свое имя под рецептом, придуманным кем-то другим?

— Нет, я совсем не это имел в виду. Наоборот, я прекрасно вижу, что ты сама, без посторонней помощи, преуспела в своем бизнесе.

Она бросила на него подозрительный взгляд, но он, похоже, и не думал ее дразнить.

— Когда я была подростком, мать решила посадить меня на диету из капустного супа, чтобы я похудела, — вспомнила вдруг она историю из своего детства, о которой никому прежде не рассказывала.

— Капустный суп?

Она услышала, с каким отвращением он это произнес, и охотно согласилась с ним. Тогда она просто возненавидела мать, которая три дня подряд кормила ее отвратительной похлебкой из протертого лука и капусты. Ей никогда в жизни не было так плохо. И тогда она, умирая от голода, тайком пробралась на кухню и сварила себе свой первый суп.

Келли подошла к мужчине и, встав с ним рядом, попробовала суп из другой кастрюли.

— Надо добавить немного соли. Теперь мой капустный суп — один из лидеров продаж. — Она взглянула на Блейка, забыв о том, что смотреть на него опасно.

— Скажи, а ты ешь только суп?

Она удивленно повернулась к нему.

— Практически да.

— И тебе никогда не хочется чего-нибудь другого?

— Нет.

— Хм. — Он задумался на минуту. — А что-нибудь, скажем, длинное и твердое, типа колбаски? — Во взгляде его мелькнуло что-то порочное.

Келли поняла, что он старается вывести ее из себя. Не получится!

Она повернулась к холодильнику и выдвинула ящик с овощами.

Выбранный ею огурец был толстым и длинным, и Келли взвесила его в своей руке, крепко сжав пальцами. Увидев, как озорно вспыхнули глаза мужчины, она холодно улыбнулась в ответ. Затем взяла самый большой нож из тех, что были у нее на кухне, и быстрыми решительными движениями принялась резать огурец.

Блейк стоял по другую сторону стола и с усмешкой смотрел на нее. Она слегка смутилась, но тем не менее продолжила работу.

— Вот теперь, — произнесла она наконец невозмутимым тоном, — можно сказать, что огурец готов к употреблению.

— Это была акция устрашения? Очень убедительно!

— Не понимаю, о чем речь... — Келли пошла к холодильнику и достала упаковку с йогуртом. — Положи ложку йогурта в суп, добавь огурца и ешь.

— И все-таки огурец! Сама поняла: без него не обойтись! — И тут Блейк неожиданно рассмеялся. Искренне и открыто. И неожиданно Келли обнаружила, что тоже хохочет с ним. — Ты совсем не такая, какой кажешься на первый взгляд, Келли, — сказал он, немного успокоившись.

— В каком смысле?

— В тебе есть то, чего я не ожидал увидеть.

Она взглянула на него и принялась накрывать на стол. Что он в ней такого увидел, она не понимала. Она ведь серенькая мышка. А он красавец каких только поискать. «Никогда не связывайся с мужчиной, который красивее тебя» — таков был ее девиз. И сейчас она, разумеется, вспомнила о нем.

Блейк терпеливо ждал, когда Келли поставит перед ним тарелку и сядет рядом.

— Пожалуйста, — пригласила она.

— Спасибо.

Они разом опустили ложки в тарелки, но она, забыв о еде, смотрела на своего гостя, ожидая, как он отреагирует на ее блюдо.

Он помолчал секунду, затем широко улыбнулся:

— Очень вкусно.

Глава третья

Келли почувствовала себя на седьмом небе от этой похвалы — можно подумать, ей вручили золотую медаль на ежегодном конкурсе кулинаров. Чтобы скрыть свою радость, она нахмурилась и пробормотала:

— Ну и хорошо. — Она съела еще одну ложку супа и вежливо поинтересовалась: — Чем ты занимаешься, Блейк?

— Чем я занимаюсь?

— Да, я имею в виду твою работу.

Он, казалось, удивился ее вопросу.

— Я венчурный капиталист.

— Да? И на кого же ты работаешь?

Он еще больше удивился.

— У меня своя собственная компания... Разве ты не слышала об этом от ведущей, которая вчера вечером представляла меня?

Она отрицательно покачала головой.

— Я была слишком занята поглощением трюфелей.

Блейк молча взглянул на нее, продолжая есть суп.

Келли поднялась, чтобы убрать посуду, надеясь, что теперь-то уж нахальный гость скоро уйдет.

— Спасибо большое, было очень вкусно! — Он встал и потянулся.

Какой же он высокий!

— Я рада, — машинально отозвалась она.

Блейк снова был очень близко, и она с трудом сдерживала охватившую ее дрожь. — У меня для вас больше нет работы. Поэтому спасибо большое и... ммм... Я вас провожу.

— Не торопись, Келли.

Келли почувствовала бы, наверное, страх, если бы не трепетала вся от желания. Она не сводила с мужчины глаз, а тот тем временем подошел к ней совсем близко.

— Но ведь у меня для тебя больше нет работы...

— Я и не думаю о работе. — Он склонил голову набок, в глазах его блеснул игривый огонек. — Я хотел бы поговорить с тобой.

— О чем?

— О нас. Об этом самом... между нами. — И он изобразил руками движения жонглера.

— Об этом самом? — Ее голос взметнулся на три октавы выше.

Он придвинулся к ней еще ближе.

— Ты ведь хочешь меня. Я это вижу. — Он почти касался ее своим телом, и внутри у нее все сжалось от волнения. — Ты вздрагиваешь каждый раз, когда я подхожу к тебе.

Щеки Келли запылали, и она поняла, что отпираться бесполезно.

— Да, это так. Но хотеть тебя — большая глупость с моей стороны.

На его лице промелькнуло выражение радости. И ей почему-то стало хорошо оттого, что ее признание понравилось ему.

— Почему?

— Ты не относишься к типу мужчин, который я люблю.

— Я не отношусь к типу мужчин, который ты любишь? — Его удивлению, казалось, не было предела.

Этот возглас придал ей решимости.

— Именно так, — отозвалась она холодно и, повернувшись, направилась к раковине мыть посуду.

Однако Блейк и не думал сдаваться. Он тут же последовал за ней и, склонившись к самому ее уху, тихо и дерзко прошептал:

— Ты знаешь, что тебе нужно? Тебе нужен хороший твердый...

Она в ужасе отпрянула от него.

— Не смей говорить это!

— А что я такого говорю? — Он изобразил невинность. Распутник спрятался за очаровательной улыбкой.

— Тебе пора уходить! С минуты на минуту сюда придет мой любовник, а он очень ревнив.

— Лгунья, — рассмеялся Блейк. — Ни один ревнивый любовник не отпустил бы тебя на аукцион, где торгуют мужчинами. И ни один любовник не оставил бы тебя одну в субботу утром.

— Хорошо, твоя правда. Нет никакого любовника: ни ревнивого, ни какого-то другого. И все же тебе пора уходить! Ножки твоей кровати, наверное, испещрены зарубками, отмечающими количество покоренных тобой девиц.

— Почему ты считаешь меня дон жуаном, Келли? — Он усмехнулся, задетый за живое. — Да, я люблю держать себя в форме, но я вовсе не тот сомнительный плейбой, за которого ты меня принимаешь.

— Держать себя в форме? Ты так витиевато называешь свой разврат? Это для тебя вид физических упражнений?

Его ухмылка была поистине возмутительной!

— Иногда. Секс прекрасно снимает стресс.

— А разве у тебя с этим проблемы?

Он вздохнул.

— Когда много работаешь, стресс неизбежен.

— И часто тебе приходится бороться со стрессом?

— Если я отвечу — каждый день, это будет сильно преувеличено, если же отвечу — раз в месяц — сильно преуменьшено. А конкретно скажу тебе одно: я не люблю иметь дело с пустоголовыми красотками, которые изображают, будто дают столько же, сколько и получают. Через некоторое время это начинает утомлять.

— Дают столько же, сколько получают? — Келли была поражена самоуверенности стоявшего перед ней мужчины. — Ты действительно считаешь себя секс-героем?

— Нет. Но я всегда отдаю всего себя в постели, однако лишь изредка возникает взаимное притяжение... которому трудно противостоять. Такое взаимное притяжение — большая редкость. — Он замолчал.

Она отвернулась к раковине, чувствуя, что теряет самообладание. Неужели он никогда не уйдет? Разве не видно, что ей ничего от него не нужно?

— Для тебя так просто лечь в постель с неизвестной женщиной?

— Во-первых, почему же неизвестной? Я уже поел твоего супа, ты знаешь мою школьную кличку, а я выслушал историю из твоего детства про капустный суп, мы с тобой уже полчаса на «ты», так чего же тебе еще надо... А во-вторых, почему ты не желаешь получить удовольствие, Келли?

Ей захотелось схватиться руками за голову. Как можно быть таким привязчивым?

— Не хочу. Я устала. У меня болит голова. Мне надо спешить.

— Когда ты в последний раз испытывала оргазм? — Он произнес это таким спокойным тоном, будто задал самый обычный вопрос.

Келли ошарашенно заморгала. Она не могла поверить в то, что ранним субботним утром она стоит возле раковины на своей кухне, а почти незнакомый ей мужчина анализирует ее сексуальную жизнь.

Последний раз испытывала оргазм? Как же ей ответить на этот дурацкий вопрос?

По правде говоря, она не испытывала его никогда. И лишь изображала его. Нельзя сказать, чтобы она оставалась совсем холодной. С Люком она почти достигала его. Но Люк всегда ее опережал.

Впрочем, они спали вместе не более десяти раз, в те несколько недель, когда она думала, будто безумно любит его, а он на самом деле оказывал услугу ее матери. И даже не услугу — выполнял работу. За которую платили.

С тех пор Келли стала сторониться мужчин. Ей казалось, что они испытывают интерес к ее связям или богатству, но сама она мало привлекает их. А когда стало известно, что по вине эндометриоза ей вряд ли удастся иметь детей, она поняла, что ей почти нечего предложить мужчине.

Именно поэтому Келли сосредоточилась на своем бизнесе. Муж и дети — не для нее. Такова уж ее судьба, и тут ничего не попишешь!

— Я не хочу обсуждать с тобой мою интимную жизнь. — Ей казалось, что она давно уже преодолела эту боль, но сейчас у нее почему-то тоскливо сжалось сердце.

— Ведь ты даже не можешь произнести это слово. Боишься!

— Оргазм! — почти заорала она. — Оргазм, оргазм, оргазм, оргазм! — Она с вызовом взглянула на него. — Ты удовлетворен?

— Пока еще нет. Мы с тобой даже не поцеловались. — Улыбка его сделалась еще более порочной. — Пять раз. Пять раз за одну ночь. Ага? — Он закивал головой.

Она непонимающе взглянула на него.

— Что пять раз? Поцеловаться?

— Ну ты скажешь! Целоваться будем тысячи раз! Пять оргазмов за ночь. Это то, что я обещаю тебе.

— Ты смеешься надо мной! Пять раз за одну ночь? — Она не сводила с него глаз. — Ты действительно уверен, что способен на такой подвиг?

— Ведь я уже говорил. Спонтанное взаимное притяжение. И неизбежный взрыв чувств.

В ней вспыхнуло желание, и он мужским чутьем понял это. Черт, ей не надопять раз, одного будет вполне достаточно!

Келли больно прикусила губу, чтобы сдержать стон, готовый вырваться из ее груди.

Блейк склонился к ней, и она испуганно и с надеждой взглянула в его темно-синие, как штормовое море, глаза. Судорожно перевела дыхание, отказываясь верить в то, что этот мужчина, привыкший одерживать одну победу за другой, испытывает к ней влечение.

Он провел пальцами по ее пылавшей щеке.

— Не надо притворяться, Келли. Ведь ты хочешь меня. Да у тебя на лице написано: «Пожалуйста, займись со мной сексом!»

Ноги Келли так ослабели, что она едва не осела на пол. Если ей чуть-чуть повернуть голову, то пальцы его коснутся ее губ. Ей так хотелось почувствовать их...

Нужно срочно брать себя в руки! Иначе она пропала! В сознание ворвались далеко не самые приятные воспоминания о Люке. Кажется, полегчало! Она отошла от Блейка, повернулась к нему спиной, но губы ее все еще дрожали.

Келли вынуждена была признать, что ей нравится его грубоватая откровенность. Снова повернувшись к нему лицом, она уперлась руками в стол и глубоко вздохнула.

— Не надо превратно истолковывать мои слова, но ты действительно очень привлекательный мужчина.

— Не понял! — Он уперся руками в другой конец стола и пригнул свою голову, чтобы лучше видеть ее лицо. — Ты хочешь начать за здравие, а кончить за упокой? Да? Привлекательный, но сто лет бы тебя не видела...

— Нет, я просто описываю то, что вижу. Ты красивый. У тебя темные густые волосы. Большие синие глаза. Длинные ресницы. Квадратный подбородок. Уже этого вполне хватит. Про тело говорить не будем. Я не собираюсь опускаться ниже твоего подбородка.

Внезапная догадка озарила напряженное лицо Блейка и будто осветила его изнутри.

— А-а-а, вот оно что! Я слишком хорош для тебя?

— Да.

Блейк рассмеялся.

— Значит, ты раньше общалась лишь с коротконогими бесполыми уродами?

Келли промолчала.

— Теперь я начинаю понимать, почему у тебя никого нет. — Мужчина придвинулся к ней ближе и стал говорить медленно и раздельно, будто она плохо владела английским языком. — В твоих аргументах есть один большой изъян. Ведь если кто-то тебе кажется некрасивым, то он не способен сексуально привлечь тебя, моя милая. А если я тебе нравлюсь, то зачем тогда отталкиваешь?

— Жизнь показала, что я вообще очень плохо разбираюсь в мужчинах. Не могу отличить искренность от фальши.

Он нахмурился.

— Получается, если мужчина недурен собой, ты немедленно навешиваешь на него ярлык ловеласа и непорядочного человека?

Она неохотно улыбнулась в ответ.

— Но физическая привлекательность — это важная составляющая ловеласа, не так ли? Посмотри, какая битва вчера происходила на аукционе. Еще немного — и женщины бросились бы на тебя, чтобы разорвать на кусочки. Особенно после того, как увидели, какой у тебя большой... — она испуганно замолчала.

— Но ты же не бросилась. Ты совсем не нуждалась в моих услугах, хотя и втридорога заплатила за них.

Келли поморщилась.

— Ну сколько можно повторять: не я тебя купила, а подруга. Воспользовалась моей слабостью и моими деньгами, потому что подумала, будто я, как и все, втюрилась в тебя с первого взгляда. Но на самом деле я никогда не смогу доверять тебе. Слишком много женщин вьется вокруг тебя.

Блейк выпрямился, высоко подняв голову.

— Кому нужно это доверие? Разговор идет лишь о том, чтобы немного поразвлечься. О женитьбе и детях вообще нет речи. Или ты такая пуританка, что если уж забралась с мужчиной в постель, то обязательно потом должна пойти с ним под венец?

После истории с Паолой Блейк больше никогда ни с кем не заговаривал о женитьбе. Если честно, после того, что тогда с ним произошло, он до сих пор не мог прийти в себя. Боль все еще жила в его сердце. Он так хотел иметь семью, детей, и именно это желание стало причиной его страданий. Потому что Паола оказалась легкомысленной пустышкой и без зазрения совести избавилась от лишнего бремени — и от него, и от ребенка.

Кошмар!

Блейк судорожно перевел дыхание, пытаясь загнать поглубже внутрь всколыхнувшуюся в душе боль.

Но он не мог противиться влечению, которое вызывала в нем эта женщина, не мог не наслаждаться видом ее смущения, когда разговор касался интимных вещей.

Но вот в глазах его собеседницы вспыхнула решимость, и она гордо вздернула подбородок.

— Между нами ничего не будет. Я же сказала тебе: ты не в моем вкусе. То, как ты вышагивал по сцене...

— Только ради благотворительности, — спокойно перебил он ее. — В любом случае ты находилась среди тех, кто платил деньги. Ты купила меня.

— Также в благотворительных целях. — Келли твердо держала оборону. Губы ее сжались. — Я платила деньги не для того, чтобы получить приз, а для того, чтобы помочь тем, кому в жизни повезло меньше, чем другим.

— Надо же, какая филантропка! Молодец! Должно быть, это было нелегко — сидеть в переполненном зале в окружении девиц, разогретых вином и мыслями о мужчинах, а самой печалиться о бедных людях, поедая шоколадные трюфели и попивая шампанское. — Внезапно он замолчал, но почти тут же продолжил: — У меня к тебе предложение, Келли. Давай устроим соревнование. Внесем, так сказать, наш маленький вклад в святое дело благотворительности. Стартуем в понедельник утром, в течение недели будем собирать деньги на помощь нуждающимся. А потом подсчитаем пожертвования. Кто больше собрал, тот и выиграл. И соответственно получает приз.

— И какой приз? — В голосе ее прозвучало любопытство, но она по-прежнему не смотрела на Блейка.

— Если выигрываешь ты, я увеличу вдвое собранную нами обоими сумму и передам туда, куда ты скажешь.

— А если выиграешь ты? — Глаза ее расширились.

— Если выигрываю я... то получаю тебя на выходные и делаю с тобой все, что мне заблагорассудится. Ну, без членовредительства, конечно. Только секс, страстный, нежный, грубый — всякий... И его будет очень много, обещаю. И я буду делать все, что хочу, ну и, разумеется, чего захочешь ты.

— Все, что хочешь? — выдохнула она.

— Да. С какой стати нам ограничивать друг друга в желаниях? Ты будешь моей сексуальной рабыней. А по тем чувствам, которые ты вызываешь у меня сейчас, мне фантазии и страсти на эти два дня вполне хватит.

Келли сделала глубокий вдох. А потом еще один. Она не могла поверить своим ушам! Этот мужчина, похоже, издевается над ней!

— Ты шутишь, да? — осторожно спросила она.

— Нет. И в мыслях не было. — Он улыбался, но взгляд его был изучающим. — Не привлекает мое предложение? Ты не готова пойти на жертвы ради благотворительности? Ну вот, как всегда у женщин — одни разговоры. Лично я был бы счастлив отдать свое время во благо несчастных людей. А ты готова отдать лишь свои деньги.

— Это неправда. — Келли вознегодовала, когда вспомнила о бесчисленных часах, проведенных в приютах. Но она не собиралась докладывать ему, чем занимается каждый вторник вечером. Пусть думает что хочет.

— Есть небольшая разница между чисткой автомобиля и тем, что ты... предлагаешь мне.

Он казался удивленным.

— Я не буду делать ничего, что тебе не понравится.

— Мне вряд ли что-нибудь понравится.

— А почему ты так в этом уверена? Давай попробуем. Если скажешь «нет», то я обещаю не настаивать. — Он откровенно усмехнулся. — Извини, но на тебе свет клином не сошелся.

И тут ее, видимо, взяло за живое. Ей захотелось кое-что ему доказать. Ведь он явно привык, что в жизни ему все легко дается. Но с ней у него этого не получится!

— Хорошо. Но учти, я соберу денег больше, чем ты.

— Конечно. У тебя столько богатых друзей. Несколько телефонных звонков — и несколько тысяч у тебя в кармане.

Глаза ее хищно сузились.

— Я не буду клянчить у своих друзей. У них и так множество других обязательств. Когда собираю деньги на благотворительность, я делаю это надлежащим образом.

— Уверен, что ты все делаешь надлежащим образом, Келли. И в постели тоже.

Его язвительность была слишком откровенной.

— Договорились. Стартуем в понедельник. Пожмем друг другу руки в знак заключения пари. — Она протянула ему руку поверх стола.

Он покачал головой.

— Нет. У нас с тобой особое пари. Его надо скрепить поцелуем. Вдруг тебе не захочется больше со мной целоваться? А тут впереди эротический уикенд. Ты же кухарка. Сними, что называется, первую пробу.

— Замечательно.

Но где же она, ее хваленая сила воли? Когда Блейк обогнул стол и подошел к ней, сердце ее так учащенно забилось в груди, что ей стало трудно дышать.

О боже! Келли не знала, что ей делать со своими руками, поэтому спрятала их за спину. Но тело непроизвольно подалось навстречу Блейку. Слышит ли он, как бьется ее сердце?

Насмешливая улыбка появилась на его лице.

— Закрой глаза, — скомандовал он.

Хороший совет! Так ей будет значительно легче.

Но Блейк сделал совсем не то, что она предполагала. Он не припал к ней с жадностью, а лишь нежно коснулся ее губ своими губами. Они были твердыми, теплыми, и — черт возьми! — она почувствовала легкий привкус огурца.

Ей страшно захотелось облизать их языком, проникнуть в его рот, прижаться к нему всем телом... Застонав, она приоткрыла губы, но мужчина уже отпрянул назад.

— Да... Эксперимент удался на славу! Очень соблазнительная маленькая рабыня.

Его самоуверенность мгновенно остудила в ней пыл.

Она медленно приоткрыла глаза и холодно произнесла:

— Еще не известно, кто из нас двоих будет рабом.

Он приподнял брови.

— Послушай, я обещал тебя пять оргазмов за ночь? Думаю, мы пойдем на рекорд — шесть!

Отступив от нее на шаг, он, как и подобает прекрасному и наглому самцу, самоуверенно заявил:

— Предупреждаю. Я всегда сдерживаю свои обещания.

Глава четвертая

Утром в понедельник она получила по электронной почте письмо:

Начальный взнос сто долларов. В пятницу сравним итоговую сумму. Приз мы с тобой вчера обговорили.

Пока. И пока не целую. Хотя очень хочется.

Келли понимала, что у нее не много шансов победить в этом соревновании. Шестое чувство подсказывало ей, что, как бы она ни старалась, Блейк все равно ее опередит. У Келли был серьезный капитал, но ей не удавалось увеличить его. Конечно, дела у нее шли хорошо, но компания просто занимала свободную нишу на рынке, и совершенно очевидно, что для расширения производства требуется совет эксперта. А ее собственные знания ограничивались лишь рецептами приготовления супов, в то время как Блейк, в отличие от нее, умел делать деньги, и, похоже, большие деньги.

И сейчас, вместо того чтобы заняться работой, она запаниковала по поводу этого дурацкого пари. У нее совсем не было времени что-нибудь организовывать. Ведь не могла же она просто попросить своих богатых друзей и приятелей пожертвовать ей деньги на благотворительность! Как бы она объяснила им реальную причину своей просьбы? Нет, ей придется самой пробежать марафон между понедельником и пятницей. Время пошло, но она не только не сдвинулась с места, но даже не знала, с чего начинать.

Кроме того, честно говоря, так ли уж ей хотелось победить? Она не могла забыть субботний поцелуй, на который совершенно неожиданно для себя ответила, несмотря на всю свою решимость сохранять холодную голову. Поцелуй так сильно воспламенил ее, что ей показалось: еще одна секунда — и она сгорит дотла.

Именно поэтому ей лучше все-таки выиграть соревнование. Но самое главное, очень не хочется стать еще одной победой Блейка.

Келли спустилась вниз, в магазин, расположенный перед маленькой фабрикой, в которой трудились пять рабочих. За прилавком стояла Мел.

— С каждой продажи одной упаковки на этой неделе мы будем жертвовать на благотворительность пятьдесят центов, — со вздохом сказала Келли и посмотрела в окно.

— Ты уверена? — Мел искоса взглянула на нее. — Ведь «Кухня Келли» и так уже отчислила немалые проценты от прибыли на благотворительность.

— Да, абсолютно, — кивнула Келли. — Мне действительно надо на этой неделе пожертвовать как можно больше. Для меня это крайне важно. Через неделю все закончится.

— И кого ты хочешь спасать?

Себя! — хотелось сказать Келли, но она промолчала.

Мел, видимо уже утратив интерес к этой теме, спросила с игривой улыбкой:

— Ну и как ты провела выходные?

Келли, конечно, понимала, что этого разговора избежать не удастся, и была к нему готова.

— Он помыл мою машину, потом ушел, — она произнесла эту фразу как можно более безразличным тоном.

Номер удался! Мел огорченно покачала головой.

— С тобой бесполезно тягаться.

— Скорее всего, — пробормотала Келли.

Во вторник днем Келли работала в магазине, отпустив Мел на обед. Ее уже охватывала паника. Выручки почти не было! Погода выдалась, как назло, теплая, вот продажи так резко и упали. Ах, почему бы не подняться холодному, пронизывающему до костей ветру, тогда каждый станет мечтать о тарелке горячего супа!

Раздался звон дверного колокольчика, и в магазин вошла женщина с ребенком. Келли заворачивала ей покупку, когда в магазин вошел еще один покупатель. Келли подняла глаза, изобразив дежурную улыбку, — и оцепенела. Перед ней стоял Блейк... в безукоризненном костюме, с насмешливой улыбкой. В глазах у нее потемнело.

Он кивнул в знак приветствия.

— Как продвигается сбор пожертвований?

— Нормально. А у тебя?

— Тоже неплохо. — Его улыбка сделалась шире, и ей это не понравилось. — Пожалуй, я бы купил капустный суп.

— Завернуть?

— Не стоит, спасибо.

Она протянула ему пакетик и холодно произнесла:

— Приятного аппетита.

Он слегка поклонился и потянулся за кошельком. Небрежным жестом достал из него стодолларовую банкноту.

— Сдачи не надо. Мне тоже хочется поучаствовать в сборе твоих пожертвований.

Келли мрачно взглянула на него и промолчала. А то еще начнет злорадствовать!

— Значит, нормально, говоришь? Я за тебя рад. Тем интереснее будет борьба и приятнее выигрыш.

Блейк лукаво подмигнул ей и вышел из магазина. Какой же наглый тип! Еще вопрос, чего в нем больше: красоты или самомнения? Сразу видно: нисколько не сомневается в собственной победе.

И вдруг Келли похолодела, до нее только сейчас дошло, что и на аукционе, когда он смотрел ей в глаза, даже не пытаясь скрыть своего возбуждения, он не сомневался, что она его «купит». Вот негодяй!

Она схватила телефонную трубку и позвонила Мел.

— Прости, что мешаю тебе обедать, но у меня важная информация. До пятницы мы с каждого проданного пакетика супа будем отчислять по три доллара на благотворительность.

— Келли, что с тобой происходит? Благотворительность — вещь, безусловно, хорошая, но не до такой же степени! Зачем нам убытки?

— Меня это не волнует.

— Ладно. Три так три. — Мел хмыкнула.

Тихо выругавшись, Келли сквозь зубы произнесла:

— Ну хорошо. Волнует. Два доллара.

— Ты — хозяйка, тебе и решать. Но чувствую, за всем этим скрывается какая-то душераздирающая история. Я буду в магазине через пять минут. Расскажешь? — И Мел повесила трубку.

— Ничего я тебе рассказывать не собираюсь. Просто мне абсолютно нечего тебе рассказывать, — протянула Келли, когда ее подруга встала за прилавок.

— Так уж и нечего? Ты, кажется, забыла, что у тебя все на лице написано. Ну-ка, ну-ка, дай почитаю.

— Отстань, не говори ерунды.

Мел добродушно рассмеялась:

— У тебя прекрасная прическа.

Келли ненавидела свои волосы. С ними ничего нельзя было поделать. Жесткие и совершенно прямые. Какие-то черные патлы! Она боролась с ними много лет, но тратить семь часов на то, чтобы привести их в надлежащий вид, — гиблое дело! Поэтому каждые несколько недель она коротко стригла их, а потом забывала до следующего раза. Ей никогда не быть чувственной блондинкой. Ей никогда не быть красавицей. Бог сделал ее невысокого роста брюнеткой, склонной к полноте.

Келли глубоко вздохнула и приказала себе, уже в который раз, смириться с тем, чего нельзя изменить. Она взглянула на часы. Опаздывает! Через двадцать минут ей уже необходимо быть в приюте. Вот лучшее лекарство от сомнений и неурядиц! Думать о тех, кому гораздо хуже тебя. И собственные проблемы тотчас отходят на второй план... по крайней мере, до следующего дня.

В пятницу вечером они договорились встретиться в баре. В том самом, где происходил аукцион. Наверняка не случайно он выбрал и столик, за которым она сидела на прошлой неделе! Ей уже стало ясно, что Блейк всегда тщательно обдумывает любые свои действия.

— Как прошла неделя, Келли?

— Неплохо, — произнесла она осмотрительно. — А у тебя?

— Тоже неплохо. — Он дождался, когда она усядется за стол, затем подозвал официанта. — Что будешь пить?

— Мартини и немного водки, пожалуйста, — заказала она.

— Отлично, тогда два мартини с водкой. Ты видишь, мы с тобой просто созданы друг для друга. Это верная примета. В постели нам с тобой будет чрезвычайно хорошо.

Келли лишь проскрипела зубами в ответ и угрюмо надулась.

Однако, когда официант поставил перед ними два бокала и удалился, она не выдержала и спросила:

— Ну и сколько тебе удалось собрать?

Он взял листок бумаги, лежавший перед ним, и издали показал ей написанные на нем цифры. Келли сразу все стало ясно — их было шесть, она даже не стала их разглядывать. И что теперь ей делать: плакать или смеяться?

— Как тебе это удалось?

— Я инвестировал свою сотню долларов.

— И ты получил такую прибыль за одну неделю? — Черт, ей пора поговорить со своим финансовым советником: не так уж он хорошо работает, если Блейк за неделю получает такую прибыль.

Он усмехнулся.

— Рискованные инвестиции. Все или ничего. Но мне повезло. — Он положил листок обратно на стол. — Просто игра стоит свеч. А я хотел выиграть. — Он жестом показал на портфель, набитый бумагами. — Я могу показать тебе контракты, если интересуешься. Комар носу не подточит.

— Нет. Я верю тебе. — Келли быстро глотнула крепкий напиток. — Ты, похоже, не просто хотел выиграть, а очень хотел!

— Мы с тобой оба одинаково хотели, чтобы я выиграл.

Она на секунду прикрыла глаза.

Он снова заговорил, но таким тихим голосом, что ей пришлось придвинуться к нему поближе.

— Неужели ты будешь настаивать, что не желала моей победы?

Она не могла солгать. И лучшим выходом было уклониться от ответа. Она прямо взглянула в его глаза, они были гораздо ближе, чем она ожидала, и ярко-синего цвета. Два омута.

— Где и когда ты желаешь воспользоваться мной?

Глава пятая

И Блейк удивил Келли, назвав место их первой интимной встречи. Она думала, что он предложит роскошные номера в каком-нибудь отеле, с рестораном на первом этаже, но он назвал ей местечко на взморье, недалеко от города.

Келли нахмурилась и отодвинула от себя напиток, когда заметила, что три женщины за соседним столиком постоянно кокетливо поглядывают на Блейка. Почему же он так хотел «выиграть» именно ее? Необъяснимое упорство!

У него имелось собственное и более чем солидное состояние, поэтому трудно заподозрить в нем охотника за богатыми невестами. Наверное, все дело заключается в том, что она нашла в себе силы сопротивляться ему, в отличие от других девиц, которые сами собой падают к нему в объятья, вот у него и возник «спортивный» интерес. Впрочем, предложенные им условия хотя и внешне выглядят цинично, но по сути дела абсолютно честны. Именно поэтому ей так трудно отказать ему. Он не играет с ней, не обещает райских кущ и ничего от нее не ждет взамен. Быть женой и матерью ей не дано, а он признался, что заводить семью, по крайней мере в ближайшее время, не собирается. Все, что ему от нее нужно, — секс. Так почему бы действительно не воспользоваться услугами опытного любовника? Испытать ощущения, которых она прежде никогда не испытывала? Когда еще ей представится подобный шанс? Потом будет что вспомнить. И слушать своих подруг, рассказывающих об испытанном накануне наслаждении, тоже станет полегче. Сколько он ей там наобещал оргазмов за ночь? Пять-шесть? Ну и хвастун! Впрочем, если за предстоящие выходные ей хотя бы разок, а то и другой удастся понять, что это за штука такая — оргазм, уже неплохо. Нельзя же понять, что такое море, ни разу не ступив на его берег! Ладно, решение принято, и она уже не передумает. Неделю отдохнуть, поразвлечься, что же здесь плохого? Тем более что, как он обещал, никто об этом не узнает.

Ворота были открыты, и она поехала прямо к дому, стоявшему на холме.

Большой дом. И невероятно красивый. Келли сделала глубокий вдох, воздух здесь был гораздо свежее, чем в городе. Ну что ж, начало неплохое. Не развлечется, так хоть надышится в свое удовольствие!

Блейк открыл дверь прежде, чем она успела нажать на звонок.

Он медленно окинул ее взглядом — с головы до ног — и немного удивленно произнес:

— Ты все-таки пришла...

Эти слова и тон ее удивили. Она что, напрасно явилась? Может быть, ему было вполне достаточно выиграть и добиться ее согласия на эротический уикенд, а заниматься кое-чем он предпочитал с другими девицами?

— Пока еще не совсем. Не понравится — уйду! — холодно ответила она и с невозмутимым видом прошла мимо него в дом. Она не собиралась признаваться, насколько потрясена красотой Блейка. Ну просто дьявольски хорош в джинсах и рубашке с открытым воротом. Пройти мимо, не кинувшись ему на грудь, — испытание не из легких!

Загнав подальше внутрь желание, она сфокусировалась на предстоящем задании. Он помыл мне машину, ну а я займусь домашним хозяйством, решила она накануне перед сном. Во-первых, это позволит снять напряжение, а во-вторых, может быть, на том все и закончится.

— С чего я должна начать? Готовлю хорошо, как ты знаешь. Признаюсь, в уборке не сильна, но пропылесосить смогу...

— Келли, успокойся, тебе не придется заниматься домашним хозяйством.

— Нет? Неужели для меня нет никакой работы? Я могу приготовить суп. — Она огляделась вокруг, словно ожидая волшебного появления таблички с надписью «кухня». Комната была светлой и просторной, с потрясающим видом на океан.

— Ланч уже готов. У меня для тебя совсем другое задание. Ты будешь меня развлекать.

— Развлекать? — Она чуть не подпрыгнула на месте.

— Да. Ты умеешь, например, исполнять танец живота? Мне кажется, ты будешь прекрасно выглядеть в восточном наряде.

Она прикусила губу, с одной стороны сдерживая смех, а с другой — желая поставить зарвавшегося мужчину на место. Он что, всерьез думает, будто, проиграв пари, она станет вести себя как его рабыня? Впрочем, наверное, пока лучше не проявлять агрессию. Пусть думает, что она на все согласна. А потом будет видно. Дать ему от ворот поворот никогда не поздно.

Келли умоляюще сложила руки перед собой и произнесла жалобным голосом:

— Серьезно, Блейк, что ты хочешь, чтобы я сделала?

Он строго взглянул на нее.

— Я не шучу насчет развлечения.

— Ну... — Келли немного задумалась, — я не очень хорошо танцую, но пою более-менее сносно. И немного играю на пианино. У тебя есть пианино?

Он отрицательно покачал головой.

— Ну... — Она скромно улыбнулась. — Я даже не знаю, что еще предложить. Что ты хочешь?

— На самом деле я по-прежнему мечтаю увидеть танец живота. — Блейк не улыбался. Затем протянул ей свою руку: — Пойдем, выйдем на террасу.

Она взглянула на него и медленно протянула ему свою, и он крепко сжал ее пальцами. Дороги назад нет, поняла она.

Просторная терраса, залитая ярким солнцем, спускалась к огромному бассейну, который простирался так далеко, что, казалось, сливался с океаном.

— Вот это да! Как здесь прекрасно!

— Спасибо!

Она представила, как он плывет в этом бассейне... Его крепкое мускулистое тело рассекает прозрачную голубую воду.

— Ты живешь здесь один?

Блейк кивнул.

— Не слишком ли много места для тебя одного?

— Я люблю тишину. — Он махнул рукой в сторону стола, вокруг которого стояли удобные кресла. Как никогда напряженная, Келли уселась, выпрямив спину, будто пришла на собеседование по поводу работы.

Он немного удивился, взглянув на нее.

— Расслабься, Келли. Я тебя не съем. — Блейк налил сока себе и ей. — По крайней мере, пока не собираюсь.

Она плотно сжала колени и потянулась за своим стаканом.

— Пожалуйста, расскажи мне о своем бизнесе, — попросил он.

— Зачем? — Келли передернула плечами.

— Он занимает значительную часть твоей жизни. Я хочу понять, почему все эти супы так важны для тебя.

— Хорошо. — Келли не стала ничего пропускать — а куда ей, собственно говоря, спешить? — и начала свое повествование с первых экспериментов на кухне, потом поведала о том, как штудировала кулинарную науку и как в конце концов решила открыть собственное дело.

Постепенно Келли немного расслабилась и даже развлекла Блейка смешными случаями из тех, что случались с ней и Мел.

Они проболтали целый час.

— Ты не голодна? — поинтересовался Блейк.

— Пожалуй, можно и перекусить.

Но когда она последовала за ним на кухню, то поняла, что ужасно хочет есть. Уж больно вкусные запахи щекотали ей ноздри.

Он подошел к плите и вытащил противень. У нее чуть не потекли слюнки, когда он достал оттуда горячий хлеб.

— Ты сам его испек?

Он кивнул.

— И это не полуфабрикат из супермаркета?

— Нет, ни в коем случае, — обиженно заявил он. — Разве полуфабрикаты так дивно пахнут? — Он отломил корку хлеба и, отщипнув кусочек, протянул ей. — Я люблю свежий хлеб, только что из печки.

— А ты можешь приготовить что-нибудь еще? — пробормотала она с набитым ртом.

— Вероятно. Если захочу. Но я не хочу.

— А кто научил тебя печь хлеб? Твоя мать?

— Я сам научился. Мать всегда была на работе. А я готовил себе сам. Хорошо, что хлеб не требует много ингредиентов. И сами ингредиенты относительно дешевы. И я пек хлеб — большие, тяжелые караваи. А потом делал тосты или сандвичи. Я могу сделать сандвич из чего угодно.

Келли понимала его. Он наверняка постоянно голодал, когда был ребенком.

— А ты жил только с матерью?

Он кивнул.

— А ты?

Она не хотела больше рассказывать о себе. Ведь вполне возможно, что бы он там ни говорил, они скоро расстанутся. Разве можно верить тому, что Блейк действительно собирается целых два дня терзать ее любовными играми? Вот поговорят они, и он ее отпустит... По крайней мере Келли хотелось в это верить. Или, наоборот, не хотелось?

На вопрос Блейка она просто утвердительно кивнула головой и вернулась к прежнему разговору:

— А ты часто печешь хлеб?

— Достаточно часто. Это успокаивает меня.

— Трудно поверить, что тебе требуется релаксация. Ты выглядишь уравновешенным и спокойным человеком.

— Правда? Я просто держу себя в руках. А на самом деле волнений хватает. — Еще одна невинная улыбка. — А что делаешь ты, чтобы расслабиться, Келли?

— Тоже готовлю.

— Ну разве мы не подходящая пара? Я выпекаю хлеб, ты делаешь суп. Мы идеально дополняем друг друга.

В кухне сделалось слишком жарко. Ей захотелось вернуться на веранду. Ей было трудно описать, что она чувствует. Нечто среднее между восторгом и ужасом.

Блейк, казалось, задумался о чем-то.

— Ты знаешь, лучший способ научить другого человека чему-нибудь — не рассказывать, а просто показать.

— Что ты хочешь мне показать? Как ты печешь хлеб? Серьезно?

— Абсолютно.

Зачарованная, она смотрела, как он всего за несколько минут разложил на столе ингредиенты и достал большую старомодную керамическую кастрюлю.

— Ты разве не используешь миксер?

— Я все делаю руками. — Он жестом пригласил ее подойти поближе. — А сегодня ты все сделаешь сама.

Он насыпал в кастрюлю муку, положил дрожжи, добавил немного сахара и соли. Затем налил воды.

— А теперь мешай.

Он встал в сторонку, а она подошла к столу, остро ощущая близость Блейка и его взгляд на себе. Незаметно переведя дыхание, она принялась замешивать тесто.

— Надо вложить в эту работу всю душу, Келли, — посоветовал он. — Если ты хочешь что-то сделать хорошо, всегда отдавай свое сердце. А если не можешь, то лучше не берись.

Келли месила тесто и слышала его дыхание за своей спиной и всячески боролась с желанием прижаться к нему, ощутить его тело. Но вместо этого она еще ближе придвинулась к столу. Вскоре на лбу женщины выступил пот, и ее захватил ритм работы.

Он не отходил от нее ни на шаг. Она чувствовала, что он здесь, смотрит на нее, и волна энергии, поднявшейся в ее теле, уходила в пальцы и переливалась в хлеб.

Келли не знала, как долго она работала. Но неожиданно Блейк остановил ее:

— Достаточно.

Келли остановилась и поняла, что тяжело дышит.

— И что дальше? — спросила она, чувствуя прерывистое биение своего сердца.

Он немного помолчал, затем ответил:

— Пусть тесто постоит. Потом повторишь все снова.

Она не знала, что ей делать или что сказать, но его пронзительный взгляд не давал ей спокойно вздохнуть.

— Пойдем на террасу, — пробормотал наконец Блейк, но сам не сдвинулся с места.

— А потом мне можно будет побыть одной?

— Можно. Но за выкуп.

— За какой? — Она готова была много заплатить, чтобы хоть немного отдохнуть от этого напряжения страсти.

— За поцелуй.

— За один?

Семь долгих дней Келли вспоминала их первый поцелуй. Ни о чем другом она больше не могла думать. И вот ее ждет второй.

Она подняла лицо, губы ее раскрылись сами собой. Блейк крепко схватил ее за руки и опустил их вниз, не позволив обхватить свою шею. Затем пристально посмотрел ей в глаза и склонился к ее губам.

На этот раз поцелуй был страстным и настойчивым, требующим продолжения.

Но когда Келли уже была готова отдаться ему, он резко отодвинулся, и ей показалось, что она увидела сомнение на его лице.

Она порывисто потянулась к нему, но он мягко отстранил ее от себя.

— Только один поцелуй, помнишь?

Он не смотрел в ее глаза и не улыбался, только отошел к столу. Поднял тесто, положил его в кастрюлю, сбрызнул маслом, заботливо накрыл чистым полотенцем.

Странно, но она почувствовала ревность. Ей хотелось, чтобы все его внимание и забота принадлежали только ей. А он еще мог думать о хлебе после такого поцелуя! Видимо, что-то остановило его. Но что?

Глава шестая

Келли стояла на краю бассейна и смотрела на заманчиво поблескивавшую воду.

— Хочешь искупаться?

— У меня нет с собой купального костюма.

— А разве это проблема? Ведь это частный бассейн. Я всегда плаваю нагишом.

Огонь охватил ее тело — с головы до ног, — будто ее завернули в облитую кипятком простыню. Блейк смотрел на нее, насмешливо улыбаясь.

Келли повернулась в его сторону, вспыхнув от гнева.

— Похоже, тебе следует охладиться. — И воспользовавшись фактором неожиданности, ловко столкнула его в воду.

Она с удовольствием смотрела, как он с головой ушел под воду, подняв кучу брызг, затем перевернулся в воде и поплыл к бортику, на котором она стояла. Быстро догадавшись о его намерении отомстить ей, она отступила назад, но недооценила его возможностей.

Блейк легко подтянулся на руках, схватил ее за колени и, перекинув через плечо, бросил в воду вниз головой. Это был совсем не изящный прыжок — она летела, растопырив в стороны руки и ноги, а уж произведенный ею при падении всплеск был и вовсе впечатляющим.

— Ты заслуживала наказания, моя милая! — крикнул он, стаскивая с себя футболку.

А в следующую секунду схватил ее за руку и вытащил на бортик бассейна. По лицу ее текли струи, она дрожала, ей было холодно от воды и жарко от близости полуголого мужчины.

Он внимательно посмотрел ей в глаза, будто пытаясь найти ответ на какой-то интересующий его вопрос.

— Снимай джинсы и купайся в нижнем белье. А я, с твоего позволения, немного поплаваю. — Он разделся до трусов, шумно нырнул и поплыл на другой конец бассейна, а она, сев на бортик, принялась стаскивать с себя мокрые джинсы. Оставшись в бюстгальтере и трусиках, она подставила мокрое тело яркому солнцу, наслаждаясь его теплом. Когда же повернулась к бассейну, то увидела, что Блейк замер в воде неподалеку от нее и во все глаза на нее смотрит.

Она проследила за его взглядом и поняла, что ее трусики и бюстгальтер, намокнув, сделались совершенно прозрачными.

А он смотрел на нее так, будто никогда не видел обнаженных женщин.

Тело ее вновь вспыхнуло огнем. Похоже, с ним произошло то же самое. Об этом свидетельствовали его вспыхнувшие яркой краской скулы и искры пламени, мелькнувшие в синих глазах. Смотреть на его трусы она просто боялась.

— Я надеялась, вода охладит нас обоих, — с трудом вымолвила Келли.

— Возможно, это какая-то химическая реакция. — Блейк кашлянул. — В раздевалке найдешь полотенце и банный халат. Там есть душ и все необходимые туалетные принадлежности. А я еще поплаваю. Хотя с гораздо большим удовольствием занялся бы с тобой любовью. Но хочется немного устать, чтобы не бросаться на тебя диким зверем.

Он повернулся и бросился в воду.

Блейк стоял на кухне и смотрел, как она идет к нему. Келли плотно завернулась в халат. Никаких следов макияжа. Волосы гладко зачесаны назад. Она была прекрасна и, похоже, психологически готова к тому, чтобы лечь с ним в постель.

Блейк целый день себя сдерживал. Ожидал подходящего момента. Потому что ему было мало ее желания. Ему хотелось, чтобы она сгорала от вожделения. Чтобы перестала владеть собой, так же как и он.

Ему нужна была не победа, а полная капитуляция!

— Ты так долго находилась в душе, что я успел поставить в печь две буханки хлеба. — Блейк больше не вынес бы вида ее рук, измазанных в тесте. Он открыл холодильник. — Вина?

— Спасибо! — Келли взяла бокал и, поднеся к губам, сделала большой глоток, не сводя глаз с мужчины.

Сердце у него забилось.

— Ты хочешь мне что-то сказать, Келли?

— Нет.

Но Блейк прекрасно ее понял без всяких слов. Она хотела ему отдаться! Это было видно не только по томительно торчащим соскам, но и по горящим глазам, затуманенным поволокой, слегка приоткрытым губам и едва заметно дрожащим от нетерпения рукам. Ну и горячая штучка! Да ее, пожалуй, действительно трудно удовлетворить!

И это сокровище было его! Оставалось лишь протянуть руку.

Однако торопиться нельзя! Нужно добавить Келли еще чуть-чуть, самую малость, страсти, чтобы она окончательно забыла про чувство стыда. И не говорила эта глупое «нет», а только жаркое «да!». А пока в ней еще явно бродят последние сомнения и страхи. Быстренько придумав, чем бы ее развлечь, он прошептал, почти касаясь ее губ:

— Я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня.

Она удивленно взглянула на него, широко раскрыв глаза. Блейк улыбнулся.

— Это не так страшно, милая. Мне хочется испытать тебя как кулинара. Я сейчас буду доставать продукты, натуральные и искусственные, а ты должна их отличить на вкус с завязанными глазами. Хорошо?

— Это похоже на детскую игру.

— Верно. Но, чур, старайся не подглядывать.

Легкая улыбка появилась на ее губах, когда он через несколько минут разложил продукты на столе.

— Закрой глаза. — На этот раз ему не пришлось повторять дважды. Блейк завязал ей глаза шелковым платком и теперь мог сколько угодно любоваться ею. — Давай начнем с шампанского. — Он налил небольшое количество в два бокала из двух бутылок и поднес к ее губам. — Какое из них натуральное, первое или второе?

— Первое.

— Правильно.

Келли улыбнулась шире.

— А теперь оливковое масло. Я окуну в него кусочки хлеба.

Он смотрел, как она брала в рот кусочки, как облизывала потом крошки с губ. Соблазнительное зрелище!

— Второй кусочек — натуральное масло.

— Правильно, — пробормотал он. — А теперь сироп.

Он капнул немного сиропа на свой указательный палец и поднес к ее губам. Он коснулся их очень легко, как бы дразня.

— Лизни вот это.

Он мучительно ждал, и щеки ее вспыхнули. А затем она приоткрыла губы и взяла его палец в рот. Она облизала его языком, и он чуть не застонал от переполнявших его чувств. Ему не хотелось вынимать свой палец, но пришлось, впрочем, он почти тут же засунул ей в рот другой палец, с другим сиропом.

Хорошо, что у Келли завязаны глаза и она не видит, как еще одна часть его тела тянется к ней.

— Ну и который из них? — хрипло прошептал Блейк.

Она слегка покачала головой.

— Я не уверена. Мне надо еще раз попробовать.

Распутная девчонка!

И тянуть дальше сил уже не было.

— Я думаю, это мы пропустим.

— А что, будет продолжение?

— Еще какое! — Он помедлил секунду. — А что ты скажешь насчет этого поцелуя, Келли? Он настоящий?

И он прижался к ней губами, облизнув с них вначале остатки сладкого вишневого сиропа.

— Я думаю... я думаю...

— Он настоящий, Келли. Ты хочешь меня, а я хочу тебя. — Он никогда и никого не хотел так сильно. И это даже немного злило Блейка, потому что лишало его свободы выбора. С первого момента, как он увидел ее, он понял: она — его женщина.

Он снял с ее глаз повязку, а вслед за ней и халат. Она смутилась и потупилась.

Этот мужчина — само совершенство. А она — нет.

— Я предпочла бы заниматься этим в темноте.

Он вопросительно приподнял брови.

— Чтобы не видеть меня?

— Чтобы не видеть себя.

— Неужели считаешь себя дурнушкой?

— Нет. Но я не модель. — Дурнушкой, конечно, назвать ее нельзя, но она абсолютно обыкновенная. Ничего особенного. Таких пруд пруди! При этом она была дочерью супермодели — вот в чем заключалась ее основная проблема. Она с ранних лет ощущала себя вторым сортом. — И я не стройная.

— Нет? — Блейк усмехнулся. — А кому нужна куча костей? Я же не кобель какой-нибудь! — пошутил он и положил руки на ее плечи.

Келли молчала, она растерялась и не знала, что сказать!

— Позволь мне высказать свое мнение о твоем теле, хотя, признаться, я еще не успел как следует его изучить. У тебя изумительные груди, тяжелые, тугие, мне не терпится почувствовать их вес на своих ладонях. И у них очень красивая форма. Я могу и одну твою грудь целовать сутками напролет, а у тебя их целых две! С ума сойти! Какое счастье меня ждет! У тебя прекрасный живот, не толстой и не худой, а именно такой, какой мне нравится. И очень женственные бедра. А еще не знаю, как вблизи, но издали у тебя очень аккуратный и привлекательный лобок. Больше всего на свете мне хочется сейчас исследовать его губами и языком. И потом то, что находится под ним. Ты просто воплощение женственности и просто обязана иметь многочисленное потомство.

Блейк жизнерадостно улыбнулся, но тут же помрачнел, заметив, как изменилось ее лицо после его последних слов.

Келли несколько секунд ошеломленно смотрела на него, потом сухо рассмеялась. Без капли веселости.

— Подумать только, насколько обманчива внешность! Вы, мужчины, совсем лишены интуиции. — Она встала, взяла халат и пошла из кухни в гостиную.

Он последовал за ней.

— Значит, ты думаешь только о карьере?

Пусть так считает. Он ничего не знает о ее душевной боли, о проблемах со здоровьем.

— Ты совершенно прав. Меня интересует лишь мой собственный бизнес. — Горечь прозвучала в этих словах и ненависть к самой себе.

Глаза его вспыхнули огнем. Неужели она была бессердечной, твердолобой трудоголичкой, лишенной какого-либо материнского инстинкта? Очень странно, она совсем не похожа на подобных женщин.

С минуту они молча смотрели друг на друга, но взаимное влечение было слишком велико, чтобы уступить место раздражению.

Ладно, пусть будет, что будет, потом разберемся, решила Келли.

— У нас будет только секс, и ничего более, — четко обозначила она условия.

Лицо его осталось непроницаемым. Никакой улыбки. Никакой нежности во взгляде.

— Ну что, договорились? Или я немедленно ухожу!

— Договорились, — будто нехотя согласился Блейк.

Он шагнул к ней, снял футболку, стянул с себя джинсы, трусы и предстал перед ней в своей потрясающей наготе.

Халат Келли упал на пол. Все ее мысли о несовершенстве собственного тела, о невозможности материнского счастья отлетели в сторону. Она еще на аукционе поняла, что Блейка судьба наградила редкой мощи мужским достоинством, однако вблизи он выглядел и вовсе невероятно. О чем можно думать, когда вот такая громада тычется тебе в живот!

Их губы слились в поцелуе.

Гнев Келли тотчас сгорел в пламени страсти, когда его большие руки обхватили ее груди и принялись нежно мять их. Ну почему он не хочет взять их в рот? — подумала она едва ли не обиженно, но уже через несколько секунд он будто прочитал ее мысли и стал неторопливо играть кончиком языка то одним соском, то другим, то слегка кусал их, то втягивал в себя.

Ноги Келли подогнулись, но Блейк подхватил ее, и они оба опустились на пол.

Они долго целовались, обнявшись, пока она не почувствовала, как его пальцы осторожно проникли внутрь нее. Он поднял голову, и глаза его блеснули.

— Ты уже готова меня принять.

Келли кивнула и уверенно погладила его мужскую гордость.

— Ты тоже.

Блейк усмехнулся.

— Когда я вижу тебя, я буквально зверею.

— Мой прекрасный и наглый самец! — прошептала она.

— Что ты сказала? — переспросил он, не разобрав.

— Войди в меня скорее, я не могу больше ждать!

— Ты хочешь, чтобы я был внутри тебя, когда ты кончишь?

Она кивнула.

— И я хочу, чтобы ты тоже кончил.

Раздался хриплый смех.

— Это не проблема, милая.

— А если я еще потом захочу, чтобы мы занялись любовью? И шесть раз, как ты обещал?

— Никакой проблемы. Мне достаточно увидеть твою грудь, поцеловать твои соски — и я уже тебя хочу! А если поцелую между ног, то и вовсе перестану себя контролировать.

Через несколько секунд их тела соединились.

Никогда ничего подобного Келли не испытывала. Но у нее не было ни времени, ни возможности оценивать свои ощущения, столь страстным и опытным любовником оказался Блейк, не дававший ей ни секунды передышки.

Наконец она откинула назад голову и громко простонала.

— Келли, — прошептал Блейк в ответ, и в следующее мгновение она почувствовала, как горячая жидкость толчками вливается в нее. А затем раздался и стон — облегчения и изумления.

Когда дыхание обоих немного успокоилось и Блейк поднял голову, Келли увидела на его лице досаду.

— Черт, это произошло быстрее, чем я ожидал.

— Ты издеваешься? Я целый день промаялась в ожидании. Садист!

Его грудь содрогнулась от смеха.

— О, ты хочешь сказать...

— Да.

Блейк крепче прижался к ней.

— Ну что ж, ты права! Тем более что мы с тобой только начали. Один оргазм уже есть, но пять-то еще впереди.

На этот раз все произошло намного медленнее. Он отнес ее в ванную. Они стояли под душем, и он не спеша мыл ее, лаская ей спину, ягодицы, ноги...

Когда же Блейк повернул Келли лицом к себе и принялся мыть ее груди, терпение женщины окончательно лопнуло, и, не в силах сдерживать свои желания, она опустилась перед мужчиной на колени.

Глазаего расширились и загорелись, когда он взглянул вниз и увидел ее руки и губы, готовые его ласкать.

— Уверена?

— Ты убедил меня в том, что я хороша на вкус. А теперь я хочу попробовать, каков ты.

Он застонал, когда Келли принялась гладить круговыми движениями его живот, постепенно приближаясь к заветному месту. Она целовала, поглаживала, пощипывала, дразнила...

— Какой ты у меня красивый, нежный, сильный... — Блейк покосился вниз, с кем это разговаривает Келли, и невольно покраснел, когда услышал еще два эпитета: — ...огромный, сладкий.

В следующее мгновение она обхватила губами своего «собеседника» и уже через минуту-другую почувствовала, как бедра Блейка импульсивно дернулись. Ее движения стали более быстрыми, она не оставляла ему сомнений в том, что хочет довести его до пика наслаждения.

А когда Блейк достиг его, он поднял ее на ноги и прижал к себе.

— Да с тобой, я вижу, и впрямь не соскучишься. Пожалуй, шесть раз — это минимальный порог. Но тебе не кажется, что так мы с тобой можем влюбиться друг в друга? Впрочем, пока об этом говорить рано, я не хочу быть твоим должником и жажду немедленно отплатить тебе той же монетой.

Блейк поднял Келли на руки и отнес в постель, где долго любовался ею — нежно дотрагиваясь до нее, — и ей казалось, что она сейчас умрет от счастья и вожделения. И вот наконец он принялся ласкать и целовать ее между ног, сначала тихо и осторожно, а потом все более и более страстно. Да что это за мужчина такой! — с восторгом подумала Келли, каждая часть его тела — эталон мужской красоты и мощи. И в любом деле мастер! Его язык творил настоящие чудеса, и она стремительно приближалась к вершине сладострастья! Когда ее тело сотряслось в спазмах, она с удивлением почувствовала что-то твердое и горячее возле своего бедра.

— Ты поражаешь меня! Я-то думала, что полностью иссушила тебя. Твоя выносливость просто невероятна.

— Только потому, что ты так ненасытна, а это заводит! Ты не против, если мы продолжим нашу любовную игру? А то сама видишь, в каком я состоянии. И, пожалуйста, скажи поскорее «да», а то я за себя не отвечаю.

— Да, — прошептала она, прижимаясь к нему бедрами.

Четвертый и пятый оргазм произошли один за другим.

— Так нечестно, — со смехом принялась спорить Келли. — Множественный не считается. Хоть и двойной, но все-таки один.

Блейк усмехнулся, в глазах его блеснул озорной огонек.

— Ты уверена, что правильно ведешь счет? Впрочем, не важно. Все равно ты рано или поздно собьешься.

Ощущение счастья переполняло ее душу. Будто некая магическая сила соединяла их тела, превращала в единое целое.

И как все-таки здорово, когда каждый поцелуй приносит наслаждение! И когда можно не стесняться! И когда мужчина угадывает каждое твое желание! Такого секса у нее никогда прежде не было. И никогда больше не будет... если только с ним.

Блейк дал ей отдохнуть всего несколько часов, а затем принялся делать ей массаж. Чем он закончился, догадаться не трудно. А потом они снова целовалась в душе... А потом снова на постели... Время остановилось.

Глава седьмая

Келли на цыпочках прошла в ванную, оставив Блейка спящим на большой кровати, полуприкрытым белой льняной простыней. Даже после стольких часов любви он казался ей соблазнительным!

Ее мир перевернулся вверх дном. И надо поскорее уйти, ведь еще немного, и ей захочется остаться здесь навсегда.

Ополоснув лицо холодной водой, она присела на край ванны и попыталась оценить ситуацию. Да, что и говорить, она попала в руки мастера. Все двадцать четыре часа ее пребывания здесь они занимались любовью: целовались, отдыхали, целовались, отдыхали и опять целовались.

И что же теперь им обоим делать? Он ведь с самого начала ей сказал: доставим друг другу удовольствие — и никакого будущего. И она ответила ему тем же: только секс.

Пора принимать решение.

Когда Келли вернулась из ванной комнаты, Блейк уже сидел на кровати.

— Мне надо идти, — она пыталась произнести эти слова как можно беззаботнее.

— И даже не выпьешь кофе?

Разве он не понимает, что ей необходимо как можно скорее убежать отсюда, чтобы побороть отчаянное желание вновь оказаться в его объятиях!

Блейк не знал, как вести себя с ней. Но он не хотел, чтобы она ушла прямо сейчас.

— Нет, спасибо. Мне действительно надо идти. Меня ждет работа.

Она смотрела в сторону, избегая его взгляда.

— Келли...

— Спасибо за все. — Она улыбнулась, но это была скорее гримаса отчаяния.

— Келли, я думаю, нам следует поговорить. — Но он не очень-то хотел говорить. Гораздо лучше было бы вновь предаться любви.

Ее невеселая улыбка сделалась еще более искусственной.

— Давай не будем, Блейк.

— Почему?

— Нам не о чем разговаривать. У нас была сделка. Ты выиграл. Я заплатила. И все. Надеюсь, ты не будешь настаивать на том, что день еще не кончился.

Келли быстро повернулась и направилась к двери.

Он поспешил за ней.

— Я провожу тебя до машины.

— В этом нет необходимости.

— Келли...

Келли подошла к своей машине и уже взялась за ручку дверцы, но Блейк опередил ее. Он схватил ее за руку и притянул к себе. Глаза его хищно сузились, когда он взглянул на ее холодное невозмутимое лицо. Нет, он не отпустит Келли так легко!

Прижав женщину к машине, он запустил пальцы в ее пышные шелковистые волосы. А затем нагнулся и приник к ее губам.

Его восставшая плоть будто пыталась прорваться сквозь все преграды, и ее требовательная пульсация заставила Келли капитулировать. Она застонала и широко расставила ноги, давая понять Блейку, что он может овладеть ею.

Но тут совершенно неожиданно мужчина уперся руками в машину и выпрямился.

Келли от удивления испуганно открыла глаза и потянулась к Блейку всем телом. Она не могла даже подумать о том, что продолжения не будет. Тело жадно требовало ласк. Но пауза явно затягивалась.

Блейк напряженно всматривался в лицо Келли.

Губы ее были красными и припухлыми, вокруг глаз синели круги от усталости и бессонной ночи.

Нет, так нельзя! Он ведет себя как взбесившийся самец. Им обоим нужно побыть в одиночестве какое-то время и понять, что произошло между ними. Он сам еще не знал ответов на многочисленные вопросы, возникающие в его душе, и лишь одно было для него очевидно: они не могут сейчас расстаться навсегда.

— Скоро увидимся, — с тяжелым вздохом произнес он.

Им нужно время все хорошенько обдумать и проверить свои чувства, а потом вернуться за стол переговоров. Да, он выиграл пари, но у него не было ощущения победы. Наоборот, ему почему-то казалось, что он проиграл.

Помимо дома в городе и особняка в его предместье, где Келли провела детство, у нее еще имелось окруженное виноградниками имение в Новом Южном Уэльсе, куда она удалялась, если нуждалась в свежем воздухе и уединении. Тем более что из этого райского уголка вполне можно было руководить фирмой.

Туда она и отправилась, чтобы разобраться со своими эмоциями, чувствуя себя, как никогда, одинокой. Две недели она пыталась прийти в себя, гуляя по небольшому городку и путешествуя по окрестностям.

Отдохнуть у Келли так и не получилось. Спала она плохо, что объясняла накопившейся усталостью. А сама, вместо того чтобы отдохнуть, изнуряла себя работой, но, когда ложилась в постель, глаза ее широко раскрывались, и она мечтала оказаться рядом с Блейком, а не в холодной одинокой постели.

Воспоминания терзали ее днем и ночью. Ей то и дело мерещилось, что он входит в нее, причем ощущения были столь реальными, что все ее тело сразу охватывало огнем. Боже мой, она даже не представляла, что секс может породить такую почти наркотическую зависимость.

Дни шли чередой, и впервые уединение на природе не принесло ей ожидаемого облегчения. Усталая, разочарованная, она вернулась в город.

Почти две недели Блейк пытался забыть Келли. Но так и не смог. Они не общались с тех пор, как она поспешно покинула его тем воскресным утром. И почему она так поступила? Непонятно! Им ведь было хорошо вместе!

Келли сразу заявила о том, что не собирается заводить семью, и это странным образом разозлило его. Необъяснимая реакция, ведь он сам не собирался жениться. Но они, несмотря ни на что, прекрасно подходили друг другу. Поэтому он намеревался предложить ей заключить новое соглашение, от которого она была бы не в силах отказаться. Но чтобы подойти к ней с подобным разговором, ему требовалась дополнительная информация.

Он вызвал Джудит к себе в кабинет. Секретарша вошла легкой походкой. Черт, похоже, живот у нее стал еще больше.

— Садись, — он раздраженно указал ей на стул.

— Чем могу тебе помочь? — любезно поинтересовалась она.

— Я хочу знать все о «Кухне Келли».

— О компании, производящей супы?

— Именно о ней.

— Ею владеет Келли Синклер, да? — Мозги у Джудит работали быстро. — Не она ли, кстати, купила тебя на аукционе? — Секретарша даже не пыталась скрыть свой откровенный интерес.

— Да, ты права. — Блейк даже не хотел знать, о чем подумала Джудит. Ему срочно требовалась информация, а Джудит всегда была в курсе всех слухов.

— Ты хочешь знать о ней все?..

— Я же сказал — все.

Джудит многозначительно усмехнулась. И встала со стула.

— Твое желание...

Он что-то проворчал и приказал ей закрыть за собою дверь. И крикнул уже через стенку:

— Причем как можно скорее.

Келли прислонилась к холодильнику и тяжело вздохнула. Ощущение усталости и слабости не покидало ее.

— Что с тобой? Ты здорова?

— Неважно себя чувствую. Наверное, какая-то кишечная инфекция.

— Ты уверена, что сможешь подежурить в магазине? — Мел внимательно взглянула на нее. — Лучше полежи. А то еще перезаразишь наших клиентов.

— Уверена. Занимайся своими делами. — Келли постаралась напустить на себя бодрый вид.

В это время, с одиннадцати до часу, Мел обычно развозила клиентам свежий горячий суп. А Келли спускалась на первый этаж, чтобы ее подменить. Она могла бы поставить вместо Мел кого-нибудь из кухни, но любила сама стоять за прилавком, чтобы лично общаться со своими покупателями.

К счастью, сегодня посетителей в магазине было немного, и Келли сидела возле кассы, перелистывая глянцевые журналы, которые читала Мел.

Келли не могла заставить себя не думать о Блейке, а стучаться в его дверь, напоминать о себе, просить о встрече... до такого она не унизится, как бы ей ни хотелось.

Женщина взглянула на часы, скоро должна вернуться Мел. И тогда она сможет уйти домой.

В этот момент дверь открылась, и Келли заставила себя подняться на ноги, не желая выглядеть рухлядью перед покупателем.

Вошла хорошенькая блондинка с огромным животом. Бросив на Келли заговорщический взгляд, беременная женщина спросила:

— У вас есть холодные супы типа гаспачо?

Келли хотела ответить ей, но внезапно почувствовала приступ тошноты, и стены вокруг нее закружились. О, черт, как бы ей не упасть в обморок...

— С вами все в порядке? — с тревогой и любопытством спросила ее покупательница. Келли отвела взгляд от ее лица и уставилась на круглый живот. Внезапное подозрение возникло у нее. И она почувствовала, как кровь прилила к щекам.

Волнение, надежда и сомнения наполнили ее душу.

Она огляделась вокруг и увидела встревоженное лицо Мел.

— Келли, опять? — Мел стояла возле нее на коленях.

Келли бросила на нее успокаивающий взгляд.

Похоже, Мел ни о чем не догадалась.

— Тебе надо идти домой, — сказала она, покачав головой. — И надо обязательно показаться доктору. Это длится слишком долго, чтобы быть обычной инфекцией.

Келли взглянула поверх нее, посмотреть, не ушла ли покупательница. Нет. Беременная женщина не сводила с нее глаз.

На какой-то момент взгляды их встретились. И женщины поняли друг друга без всяких слов.

Келли улыбнулась — впервые за три недели — открытой и радостной улыбкой.

— Мел, со мной все в порядке. На самом деле. Я чувствую себя как никогда хорошо.

— Я раздобыла информацию, какую ты просил.

Блейк посмотрел на Джудит, сегодня его секретарша выглядела немного взволнованной. Обычно глаза ее искрились юмором, даже когда он строго командовал ею. Но сейчас она смотрела на него с тревогой и сочувствием. Блейк так и застыл в своем кресле. Что же она не хочет ему говорить?

— Говори мне все без утайки.

— Ты уже знаешь о том, что она занимается не только бизнесом, но и благотворительностью. К мужчинам не испытывает особого интереса. Ведет затворническую жизнь, слывет трудоголиком.

— Что еще? — Он крепко сжал в руке карандаш. — Говори, Джудит.

Его секретарша вздохнула и взглянула ему прямо в глаза.

— Я думаю, она беременна.

— Что?!

— Я думаю, она беременна.

Блейк сломал карандаш и бросил обе половинки в мусорную корзину. Откинулся на спинку кресла и постарался принять расслабленную позу.

— Почему ты так решила?

Джудит посмотрела на него укоризненным взглядом.

— У меня нет никаких доказательств. Но у меня есть женская интуиция, Блейк. Ее, похоже, мутило, и она взглянула на меня, на мой живот, и я сразу все поняла, Блейк, сразу все поняла.

Он мог положиться на мнение Джудит, у нее было чутье.

И он выругался — коротко, грубо и громко. Он вспомнил о том, что она говорила: что у нее никогда не будет детей, что для нее нет ничего важнее, чем ее работа. Она была такой же, как Паола. Но он не допустит еще одной потери ребенка.

— Блейк? — словно из тумана донесся до него голос его секретарши. Он понял, что она обращалась к нему уже не в первый раз. — Чем я могу тебе помочь? — Лицо ее было встревоженным.

— Спасибо, ничего не надо. — Он вымученно улыбнулся. — Я справлюсь сам.

Глава восьмая

Келли валялась на диване в своем любимом поношенном халате и беспрестанно переключала кнопки на телевизионном пульте. Она находилась в таком состоянии, что не могла ни читать, ни сидеть за компьютером.

Резкий звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Она с трудом поднялась, и голова у нее закружилась.

— Открой, — послышалось из-за двери. — Я знаю, что ты дома, Келли.

Черт, ее глупое сердце радостно застучало, а внизу живота потеплело, похоже, тело надеялось, что Блейк, а это был он, с порога бросится к ней в объятия. Однако самочувствие у нее не самое лучшее. Так что, наоборот, надо быстрее отделаться от него. Она натянула улыбку на лицо и открыла дверь.

— Блейк, какой сюрприз!

На лице его тоже застыла вежливая улыбка, но в глазах сверкали холодные искры.

— Ты не получала моей записки?

— Какой записки?

Он протянул ей пару пакетов.

— О том, что я устрою тебе сегодня домашний обед.

— Гм... — Ошеломленная, она пыталась собраться с мыслями. Какая записка? Какой обед?

А Блейк уже прошел мимо нее и исчез в холле. Ей ничего не оставалось делать, как закрыть дверь и последовать за ним. Он прошел прямо на кухню и стал выкладывать содержимое пакетов на стол. Она удивленно подняла брови, увидев бутылку вина.

— Мы немного выпьем? — спросил он, неспешно откупоривая бутылку. — Что-то мне захотелось винца.

Пробка выскочила с легким хлопком.

— Не надо морочить мне голову, — сказала Келли, нахмурив брови. — Зачем ты сюда пришел?

— Выпить с тобой бокал вина, — ответил Блейк. — А в качестве закусок принес еще всякие деликатесы.

Она с ужасом смотрела, как он налил два полных бокала красного вина, а затем открыл банку с маринованными мидиями. Моллюски! Ей они были полностью противопоказаны. Затем развернул кусок жирного камамбера, от запаха которого ее мгновенно затошнило.

Он быстро подошла к раковине и налила стакан воды. Ей пришлось выпить ее маленькими глотками, чтобы подавить приступ рвоты.

Блейк хранил молчание, не пил, не ел, лишь очень внимательно смотрел на нее.

— Сегодня я совсем не настроена пить вино, — пролепетала она. — И совсем не голодна. Не возражаешь, если мы отложим праздник на потом?

— Жаль, я хотел сделать для тебя сюрприз, — Блейк отодвинул от себя бокал. — Мне тоже все это не очень нравится. Но на самом деле... — он пристально посмотрел на нее, — я надеялся продолжить разговор, который так и не состоялся у нас несколько недель назад.

Она с отчаянием уловила стальную нотку в его голосе. Значит, он не собирается уходить. Ей хотелось разозлиться на него за то, что он вторгается в ее жизнь, но у нее не получилось.

— Ты действительно не хочешь попробовать сыра? — Блейк жестом указал на деликатесы, расставленные на столе. — Сыр просто великолепный. Ты ведь гурман, Келли. Поешь со мной.

— Нет.

— Может, устрицы? — Он подцепил одну и протянул ей.

— Нет.

Что-то мелькнуло на лице Блейка. Он положил вилку, оперся руками о стол и подался к ней.

— Я ничего от тебя не скрываю, Келли. Можешь ли ты сказать мне то же самое?

Блейк словно пытался загипнотизировать ее взглядом.

И Келли поняла, что не может больше скрывать свою сокровенную тайну.

— Я беременна, — прошептала она, и сердце ее бешено застучало. Он был первым человеком, которому она это сказала.

— Поздравляю тебя. — Блейк произнес это холодно, затем поднял бокал вина и осушил его залпом. — И какой у тебя срок?

— Совсем маленький. Я только недавно обнаружила это. — Келли не могла сдержать внутреннюю дрожь. И непомерный восторг. Она никогда не думала, что это может случиться. Что ей доведется произнести эти слова. Но чудо произошло!

Он наполнил свой бокал. Сделал глоток.

— Ведь ты говорила, что никогда не сможешь иметь детей, — произнес он ледяным тоном.

— Шансы забеременеть у меня действительно были минимальными...

Блейк явно был недоволен. Но ему не о чем беспокоиться, она от него ничего не хочет. Все три недели она тосковала о нем, но сейчас должна забыть об этом и сосредоточиться только на будущем ее ребенка.

Блейк решительными шагами обошел стол, разделявший их, и гневно навис над ней.

— Так что ты хотела приобрести на том аукционе, Келли? Донора спермы?

Она сглотнула.

— Нет.

— Ты, должно быть, считаешь меня дураком. — Глаза его сверлили ее насквозь.

Неужели он думает, что она намеренно сделала это?

— Ты не прав. Утверждая, что у меня не может быть детей, я имела в виду, что по состоянию здоровья не способна зачать. По крайней мере, я так действительно считала. Доктор сказал, что у меня нулевые шансы.

— Ты думаешь, я поверю?

Она заморгала. Холодный гнев стал подниматься у нее внутри.

Блейк пытался упорядочить свои мысли. Сосредоточиться.

— Скажи, это мой ребенок? — После того как его обманула Паола, ему нужно было знать наверняка.

Возникло молчание. Он встретил ее взгляд. Пылающий, твердый, гневный. Ее губы приоткрылись. А затем он увидел, что она колеблется, не решаясь ответить. Но вот щеки ее вспыхнули, она судорожно перевела дыхание и коротко кивнула:

— Да.

— Тебе необходимо показаться специалисту.

Боже, ему крайне важно держать под контролем эту ситуацию!

— Я уже показалась доктору. Ведь я думала, что никогда не смогу забеременеть.

— Хорошо. — Блейк даже не предполагал, насколько саркастично и с недоверием произнес он это слово.

Но у нее есть куча денег, и она вполне могла бы воспользоваться искусственным оплодотворением. Но нет, ей захотелось подцепить живого мужчину. А Блейк ненавидел, когда его использовали.

— Не волнуйся, Блейк. Это не твоя забота.

— Моя, черт возьми.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вырастить ребенка.

— Все возможное? Хм... — Блейк глубоко втянул носом воздух, стараясь сдержать разрывавшие его эмоции. Именно он сделает все, чтобы сохранить своего ребенка, раз однажды он уже не смог этого сделать. А теперь у него появился второй шанс. — Мы поженимся — и как можно скорее.

— Что?!

— Поженимся.

Удивленное выражение ее лица вызвало в нем еще большую ярость. Неужели она думает, что сможет отделаться от него?

— Я не выйду за тебя замуж.

— Ты должна была подумать об этом прежде, чем использовать меня для зачатия.

— Я не использовала тебя. Я думала, что никогда не смогу забеременеть. — Она поспешила в гостиную, судорожно открыла ящик и достала кипу листов. — Посмотри, это договор, который вчера составил мой адвокат. Если ты подпишешь его, у тебя не будет никаких обязательств. У меня хватает денег, и я не буду преследовать тебя, вымогая их. Я поставлю твою фамилию в свидетельстве о рождении ребенка, и на этом все. Больше от тебя ничего не потребуется.

Голос женщины задрожал, когда она взглянула в его лицо. Казалось, он готов был ее убить. Он протянул руку и выхватил у нее договор.

— Ты и правда думаешь, что я это подпишу? — Он с гневом разорвал листы пополам и бросил их на пол, после чего стукнул кулаком по столу и выругался. — Мы поженимся, и сделаем это как можно скорее.

— Я не выйду за тебя замуж, — повторила Келли, стараясь говорить спокойно и сдержанно.

Он подошел к ней ближе.

— Ты хочешь этого ребенка, Келли? Какой матерью ты будешь? Можешь ли ты поставить чьи-то потребности выше своих собственных? Ведь ты привыкла жить только для самой себя, да?

Келли с трудом сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину.

— Уйди, — сквозь зубы прошептала она.

— Нет. Ты теперь навсегда связана со мной.

— Ты не веришь мне, да? — Она решила сменить линию поведения.

— Ни на йоту. И разве я не прав?

— Ты не веришь, что я непреднамеренно сделала это?

— Не верю.

Келли попыталась взять себя в руки. Может быть, ей удастся умиротворить его.

— Я сожалею, Блейк.

— Конечно. — Каменное лицо.

— Я рада, что ты приехал сюда ради меня. Но я от тебя ничего не хочу.

— Я приехал сюда не ради тебя, Келли. А ради моего ребенка.

Ей стало нестерпимо больно!

— Ведь ты сам сказал, что все это было для нас развлечением. Мы и не думали ни о женитьбе, ни о ребенке.

— А теперь надо подумать.

Она не отрываясь смотрела на него. Увидела твердость в его взгляде. С такой же твердостью он говорил ей тогда, что собирается провести с ней всего одну ночь.

— Ты не хочешь меня, Блейк. И не хочешь ребенка. Ты просто хочешь контролировать ситуацию. Ведь ты привык все контролировать, да?

— Прекрати и включи свои мозги хоть на секунду, Келли, — тихо сказал он. — Я думаю, что ты знаешь ответ на этот вопрос.

Их глаза встретились, и она увидела в них... желание. О боже, кровь тотчас забурлила в ее жилах.

Стоп!

Она не позволит ему одержать над ней верх, воспользовавшись ее сексуальным влечением к нему.

— Это мой ребенок, — прошептала она.

— И мой тоже. — Он не хотел отступать ни на шаг. — И я не позволю, чтобы он хоть на минуту подумал, что не нужен своему отцу.

Келли прикусила губу, когда почувствовала страстное убеждение, стоявшее за его словами. С ним что-то случилось в жизни? Его отец отвергал его? Сердце ее дрогнуло, и ей захотелось обнять его, успокоить.

— Ты можешь быть приходящим отцом...

— Я буду жить под одной крышей с моим ребенком! — гневно прервал он ее.

Неужели с этим мужчиной она занималась сексом два дня напролет?

Келли с отчаянием пыталась придумать, как бы ей вразумить Блейка.

— Но мы не должны жениться из простого чувства долга.

— Я хочу, Келли, чтобы мой ребенок рос в семье.

Она опешила. В семье? И это она слышит от мужчины, который никогда не говорил о браке и детях?

Гнев охватил ее. Она хорошо знала, что такое семья. Ее родители поженились именно потому, что мать ее была беременна. И брак этот рухнул; не прошло и двух лет, как мать оставила их с отцом. Келли прекрасно знала о том, что у многих женщин отсутствует материнский инстинкт, и ее мать была в их числе.

А отец? Отец любил ее, заботился о ней, но страдал: жена ушла, оставив его с ребенком. И с тех пор Келли старалась уберечь свое сердце от жестоких ударов, она боялась влюбиться, чтобы потом не испытать боль. Именно поэтому надо держаться от Блейка подальше.

Но как ей удастся это сделать? Он всегда побеждает.

Келли с трудом сдерживала внутреннюю дрожь. Похоже, она попала в ловушку. Все ее существо противилось этому ложному браку, но она не могла лишать будущего ребенка права иметь двух любящих родителей.

Блейк пристально смотрел на свою будущую невесту и не мог понять, чего он хочет больше, потрясти ее как следует или поцеловать. Гнев вскипал в его душе, и он старался его сдержать.

Неожиданно он вспомнил, как Келли ночь за ночью согревала его постель, и кровь вскипела еще больше.

Келли использовала его, но она, по крайней мере, хочет ребенка. У них на самом деле много общего. Ведь они испытывают сексуальное притяжение друг к другу. И он решил проверить ее реакцию.

— Послушай, Келли, а ведь мы тогда неплохо провели время. Ты доставила удовольствие мне. А я, уверен, доставил удовольствие тебе. И мы это можем повторить.

Она чуть не задохнулась от возмущения.

— Ты думаешь, что я захочу заниматься с тобой сексом, когда ты заставляешь меня выйти замуж?

— Не надо быть такой мелодраматичной, Келли. Никто не принуждает тебя выходить замуж. Мы заключим с тобой сделку. Будем партнерами.

— И эта сделка не будет включать секс.

Он пожал плечами и внутренне улыбнулся, увидев краску на ее лице.

— Не думаю, что ты устоишь перед искушением. Ты очень страстная женщина!

Келли печально покачала головой.

— Я не буду заниматься любовью с тем, кто будет мне изменять.

Блейка охватил гнев. Боже, как она может говорить такое? Ведь она совсем не знает его. Он сделал глубокий вдох.

— У меня никогда не было одновременно несколько женщин. И если я пообещаю хранить тебе верность, я сдержу свое слово.

Недоверие вспыхнуло в ее глазах. Хорошо! Он докажет ей. У него впереди много времени.

— А я в свою очередь ожидаю такой же клятвы от тебя. Я не желаю, чтобы мой ребенок наблюдал толпу плейбоев, крутящихся возле его матери.

Толпу плейбоев?

Келли чуть не взвилась на месте.

— Я не сплю со всеми подряд.

— Хорошо. Вот и держи свое слово.

Она открыла рот. И закрыла его снова. Ей снова захотелось ударить его. Но настолько опускаться никак нельзя. И кроме того, его близость так возбуждала ее, что соски напряглись, а между ног проступила обильная влага. Что за чертовщина! А ведь раньше она считала себя чуть ли не фригидной!

И он, похоже, догадался об ее состоянии. В глазах блеснул безжалостный огонек.

— Ты очень живая. И очень страстная, — пробормотал он.

Еще секунда — и она бросится к нему в объятия!

Нет, нет и нет!

— Тебе пора идти. — Голос ее был тихим, но твердым.

— А тебе пора подумать над выбором. Впрочем, никакого выбора у тебя нет. Я скоро вернусь, Келли.

И он ушел. Даже не поцеловав на прощание.

Глава девятая

На следующее утро Блейк явился к ней ни свет ни заря и потребовал от нее паспорт. С трудом сдерживая приступ тошноты, Келли поплелась в свой кабинет и достала из ящика документ.

— А зачем он тебе?

Он посмотрел на нее с кривой улыбкой.

— Я так и знал, что свои документы ты содержишь в полном порядке.

Она мрачно взглянула на него, и улыбка его исчезла.

— Я его забираю, чтобы оформить наш брак. Через месяц мы поженимся.

Келли уперла руки в бока и попыталась осадить его взглядом.

— Ты все еще не отказался от этой идеи? Блейк взглянул на нее так, будто имел дело с сумасшедшей.

— Конечно, нет.

Следующие несколько недель Келли старалась не думать об этой ситуации. Доктор велел ей не волноваться, а работа и без того доставляла много тревог. И у нее не было сил бороться с Блейком.

Но она была вынуждена признать, что его желание иметь ребенка трогало ее. И ради своего здоровья, а также здоровья ребенка ей было легче согласиться с ним. Но больше никакого секса! Иначе ситуация станет еще более сложной.

Она отбросила от себя все сомнения и с оптимизмом взглянула в будущее. Ей хотелось, чтобы у ребенка был добрый и заботливый отец. Пусть Блейк и не любит ее, но он, без всяких сомнений, будет любить своего ребенка.

Их брак, возможно, будет не таким катастрофическим, как у ее родителей, и если она станет поддерживать с Блейком только платонические отношения, то риск разрушения семьи значительно уменьшится. А с чувственным влечением, которое до сих пор испытывает к нему, она справится! И тогда они втроем будут жить тихо и мирно.

Смущало, что он не появлялся у нее с тех пор, как забрал паспорт. Ну и ладно, она тоже не собирается искать встречи с ним. Может быть, он еще передумает жениться на ней.

Не передумал.

И хотя он больше у нее не появлялся, но звонил регулярно, два раза в день: сначала ровно в одиннадцать утра, а затем — в восемь вечера. Неужели ставил будильник? А может, использовал специальный режим мобильного телефона и ее номер набирался автоматически.

Через несколько недель она устала от этих ежедневных телефонных звонков. Каждый раз он разговаривал с ней лишь несколько минут — интересовался, как она себя чувствует и чем питается. Все ясно: если бы не будущий ребенок, он бы вовсе ей не звонил. Никакой любви, исключительно чувство долга.

Вот и сейчас ровно в восемь часов раздался телефонный звонок. Она взяла трубку и, прежде чем он успел сказать хоть слово, произнесла утомленным тоном:

— Да, я нормально провела день. Нет, меня не тошнило. Да, отдохнула днем. На обед съела отварную говядину с рисом, выпила стакан апельсинового сока. Потом заела это все фруктовым салатом с йогуртом и таким образом получила все необходимые питательные вещества. За ребенка можешь не волноваться. Да, сейчас пойду в постель. Я собираюсь немного почитать перед сном, но уверяю тебя — долго задерживаться не буду и усну вовремя. Когда ты позвонишь завтра утром, я сообщу тебе, как спала и что ела на завтрак. Спокойной ночи!

Затем она раздраженно повесила трубку, не дождавшись ответа. Ведь он получил всю необходимую ему информацию: и о ее здоровье, и о здоровье ребенка.

На следующий день после завтрака она прошла в свой рабочий кабинет и стала приводить дела в порядок. В конце концов, ей теперь придется удалиться от дел и поручить кому-то руководство «Кухней Келли». Поэтому она просматривала папки с бумагами, подшивала в отдельную папку контракты и писала сопроводительные записки, чтобы ее преемник мог легко во всем разобраться.

В одиннадцать часов утра по привычке она прервала работу в ожидании звонка. Но телефон молчал. Она внимательно осмотрела трубку — все ли в порядке.

Пять минут двенадцатого — телефон не звонил.

Десять минут двенадцатого — тишина.

Прошло еще пять... десять... двадцать минут...

Неужели она отделалась от него? В следующие два часа она не могла сосредоточиться на работе — беспокойство все больше охватывало ее. Наконец ее мобильный зазвонил.

Келли взглянула на экран. Блейк! И тут ей пришла в голову неожиданная мысль: а зачем брать трубку? Она занята, и нечего тратить свое время на пустые разговоры. Телефон упорно звонил — четыре, пять, шесть раз... Выключив звук, женщина вернулась к работе. Ей осталось просмотреть еще две папки с бумагами.

Минут через двадцать или тридцать она услышала, как за ее спиной открылась дверь и раздался крик:

— Какого черта ты здесь делаешь?

Она повернулась на кресле и нахмурилась, увидев Блейка.

— Привожу в порядок бумаги.

— Почему ты не поднимаешь трубку?

— А ты все еще собираешься жениться на мне или это было временное помешательство?

— Это вовсе не помешательство, Келли. Наш брак — тщательно продуманное решение.

— Удивляюсь, что ты еще узнаешь меня, ведь мы так давно не виделись.

— Келли... — Он направился к ней широкими решительными шагами, и губы его дрогнули. — Ты скучала обо мне?

— Конечно, нет.

— Разве ты не хочешь знать, почему я не приходил к тебе, не забрасывал тебя цветами и шоколадными конфетами?

— Я надеялась, что ты понял свою ошибку, поэтому и оставил меня в покое.

— Все не так, Келли. — Он подошел к ней ближе. — Я уезжал в Нью-Йорк. У меня было очень много работы.

— О, — она уставилась в пол. — Почему же ты не сказал мне об этом?

— А почему ты не спрашивала меня?

Да, они оба виноваты, мысленно согласилась Келли. Но тут уж ничего не изменишь.

— Я приехал сразу из аэропорта. И по-прежнему собираюсь на тебе жениться. И сегодня нам лучше спать вместе.

— Ни за что на свете! — Она буквально выпалила эти слова, несмотря на мгновенно вспыхнувший внутри нее огонь.

— Все еще сопротивляешься, Келли? Хорошо. Не в моей кровати, но под моей крышей. Я заеду за тобой, а ты пока собери вещи.

Спорить с ним было бесполезно.

Блейк приехал на десять минут раньше, чем обещал. И уже вскоре они оказались возле его дома.

— Добро пожаловать, Келли, — насмешливо сказал он, открывая перед ней дверь.

— Разве ты не хочешь перенести меня через порог? — колко спросила она.

Мужчина сурово сдвинул брови.

— Не думаю, что нам сейчас следует прикасаться друг к другу, дорогая. Если только ты не скажешь, что готова на все.

Внутри у нее все сжалось: от гнева, от волнения, от желания...

Отвернувшись от Блейка, она крепко стиснула зубы и кулаки и вошла в дом. Никакого ужина! Она уже поела. И ей нужно как можно быстрее остаться одной, чтобы привести в порядок свои мысли и чувства.

Сказав Блейку, что ей хочется отдохнуть, она удалилась в спальню, которую он выделил ей, не уверенная в том, кого она тем самым наказывает больше, его или себя.

Келли скользнула под одеяло в надежде быстро заснуть. Но сон долго не шел к ней. Да и проснулась она чуть свет.

Первое, что она услышала, — всплеск воды, видимо, Блейк нырнул в бассейн. И плавает теперь, обнаженный, перед ее балконом.

От одной лишь этой мысли Келли охватило жаром, и где только ее женская гордость? Пришлось встать и отправиться в душ — немного охладиться.

Выйдя из душа, она начала одеваться, вспомнив, что ей надо зайти к врачу.

Когда она уже полностью собралась, на пороге возник Блейк.

— И куда ты хочешь пойти?

— А почему ты спрашиваешь? Я что, нахожусь здесь под арестом? И ты мой тюремщик?

Он спокойно отреагировал на ее вспышку дурного настроения.

— Разумеется, ты абсолютно вольна делать все, что тебе заблагорассудится. Здесь не тюрьма.

— Вот как? Ну слава богу! Я собираюсь показаться врачу.

— Отлично! Пойдем вместе.

Тон его был непреклонным, и Келли решила не спорить, к тому же, может, он поговорит с врачом и лучше поймет ситуацию. А то, помнится, даже обвинял ее в том, что она чуть ли не специально воспользовалась им в качестве донора спермы.

В кабинете врача Блейк вначале молча, с добродушным вниманием выслушивал дежурный обмен репликами: как спите, как аппетит, нет ли каких-либо необычных ощущений...

— Вы понимаете, что в вашем случае следует быть особенно осторожной, — вдруг услышал он.

— Почему? — тут же вмешался в разговор Блейк.

Врач с удивлением взглянула на Келли.

— Он не в курсе, — быстро проговорила та. — Объясните ему, пожалуйста.

Откинувшись на спинку стула, Келли не без внутреннего удовольствия стала слушать, как доктор просвещала Блейка насчет эндометриоза.

— Признаться, я не думала, что ваша супруга способна зачать без хирургического вмешательства, — доктор улыбнулась. — Но сами видите: произошло чудо. — Она внимательно взглянула на Блейка. — И скажу честно: я очень рада, что вы тоже пришли сюда. Вашей супруге сейчас необходимо сильное плечо.

Блейк взглянул на Келли с такой нежностью, что у нее сладко сжалось сердце.

— Я уверена, мы с вами вместе должным образом позаботимся о Келли и ее ребенке, — просияла доктор.

Затем Блейк задал ей множество вопросов о том, какую угрозу представляет данное заболевание для ребенка.

— Действительно, существует риск выкидыша, — подтвердила доктор, — однако процент таких случаев невелик, так что особо беспокоиться не стоит. Главное — никаких волнений. Надо сбросить с себя все тревоги и сомнения. Прислушиваться к своему телу и отдыхать, когда оно просит об этом.

— Давай где-нибудь перекусим.

Взгляд Блейка был заботливым и немного растерянным. По идее, это должно было Келли порадовать. Но не радовало. Когда он смотрел на нее так — с нежностью и заботой, — он становился еще более привлекательным. А ей надо держать свои чувства под контролем.

— Извини, но ничего не получится. Обещала Мел заменить ее днем на несколько часов.

Блейк помрачнел, но ничего не сказал.

Келли поспешила обратно в магазин. Проглотив пару ложек супа, она поднялась в кабинет и принялась просматривать скопившуюся гору бумаг. Чем быстрее она приведет дела в порядок, тем лучше.

Дверь открылась — и в комнату вошел Блейк.

— У меня для тебя кое-что есть, — сказал он и, подойдя к ней, протянул маленькую бархатную коробочку.

— Что это? — испуганно спросила Келли.

— Новая пробка для раковины на кухне. Неужели и впрямь не догадываешься?

Келли открыла коробочку, и сердце ее остановилось.

— Блейк, это уж слишком.

Он наклонился, достал из коробочки кольцо и надел ей на палец.

— Послушай. — Он взглянул Келли в лицо. — Если я что-то замышляю, то стараюсь сделать это наилучшим образом. Похоже, ты поступаешь точно так же. Я думаю, в этом мы очень подходим друг другу. Да и в других вещах тоже. Прости, что я был настолько глупым и бесчувственным, когда ты рассказала мне о своих женских проблемах. Прости за то, что я не поверил тебе.

Она пожала плечами.

— Я вполне могу понять, почему ты так отреагировал. Но я не собиралась использовать тебя или заманивать в ловушку. Скорее я сама в нее попала.

— Понимаю.

Келли опустила глаза, мельком взглянув на его губы. И ей неожиданно захотелось поцеловать их. Что за глупость! Надо вернуть ему кольцо и сказать, что этот брак ей совершенно не нужен. Ведь они совсем не влюбленная пара: он просто хочет заключить сделку ради их будущего ребенка.

— Келли...

— Мне надо идти вниз, в магазин.

Блейк поднялся, и только тут она с удивлением поняла, что все это время он стоял перед ней на коленях.

— Заканчивай с этим, — неожиданно резким тоном произнес Блейк. — Продай свой бизнес. Или останься консультантом.

Рот ее приоткрылся от удивления. Да, ей и самой приходили в голову подобные мысли, но она никому не позволит распоряжаться ее жизнью.

— Я люблю свое дело. И вложила в него очень много времени и души.

— Теперь тебе надо думать о ребенке. — Глаза его сузились, и он продолжил атаку: — Не волнуйся, Келли. Я найду подходящего покупателя и все устрою, никаких проблем!

Ее охватил гнев. Он готов позаботиться обо всем: о ребенке, свадьбе, работе! Но при этом никогда не спрашивает ее мнения.

Она покосилась на него и окончательно вышла из себя, увидев легкую улыбку, игравшую на его губах.

— Мы с тобой хотим одного и того же, — видимо заметив ее состояние, умиротворяющим тоном произнес Блейк. — Мы оба хотим счастья нашему будущему ребенку и сделаем все возможное, чтобы у него все было хорошо. И я прав. Тебе не следует так много работать. Ты выглядишь слишком утомленной.

Конечно, она выглядит утомленной, потому что ночами не могла спать и часами ворочалась без сна, мучительно желая, чтобы он оказался рядом с ней. А еще лучше — в ней.

Она умом и сердцем понимала, что он прав, но упрямство мешало ей все-таки согласиться с этим.

— Когда я приму решение относительно своей компании, я обязательно сообщу тебе об этом.

Келли старалась осмыслить факты. Ведь у них с Блейком не было любви. И он не предлагал ей такую любовь, в которой она нуждалась. Ее отец всю жизнь страдал оттого, что жена его не любила, и Келли не хотела повторять отцовскую ошибку. Ей нужен не просто муж, а любящий муж.

Она уже сообщила Блейку о том, что решила отказаться от своего бизнеса и подыскивает покупателя, оставив пока управление магазином Мел. Обрадованный Блейк пообещал ей помочь с поиском покупателя.

Теперь осталось попытаться спасти свою душу. Ее разум не справлялся с трепещущим от желания телом. Представить, как она будет жить под одной крышей с Блейком, — невозможно! Да она с ума сойдет от постоянного вожделения.

Приняв нелегкое решение, Келли не стала тянуть и сразу подошла к Блейку. Тот по ее внешнему виду догадался, что ему предстоит нелегкий разговор и, нахмурившись, пристально взглянул на женщину.

— Я пришла к выводу, что нам нельзя оформлять брак, — собравшись с силами, произнесла Келли.

Молчание.

— Ты знаешь, я совершенно не планировала это делать. Нет никакой необходимости связывать себя обязательствами.

Снова молчание.

— По твоему совету я отказалась от бизнеса. И буду теперь торчать дома. И тебе вовсе не обязательно сидеть возле меня и дышать мне в затылок.

Молчание.

— Блейк! — Сердце ее болезненно сжалось. — Неужели ты до сих пор мне не веришь?

Он поднял голову и взглянул ей в лицо.

— Я верю, мы оба хотим счастья нашему ребенку. Но, догадываюсь, ты все хочешь делать сама.

Ее охватил гнев.

— Черт возьми, Блейк! Ты вполне можешь быть приходящим отцом. Я не стану запрещать тебе видеться с ребенком.

— Не станешь запрещать? Ах, как это гуманно! — Раздражение переполняло его. — Ты что, не понимаешь? Я хочу всегда находиться рядом с ребенком. Я не желаю быть ему дядей, которого он будет видеть время от времени. Мне хочется купать его, читать ему книги, укладывать спать... Играть с ним в футбол.

Он замолчал.

— А если родится девочка?

— Буду ходить с ней в зоопарк. Или еще что-нибудь придумаю. — Блейк сделал паузу и подытожил: — Поэтому чем быстрее мы поженимся, тем будет лучше.

Поженимся! Келли закрыла глаза.

— Это обман, Блейк. И брак наш никогда не будет настоящим.

Он вскочил с кресла и мгновенно очутился рядом с ней. Она не успела даже моргнуть. Его руки обхватили ее за талию, и он рывком прижал ее к себе.

— Наш брак не обман. И он, поверь мне, будет счастливым.

Она вздрогнула, почувствовав его восставшую плоть, упершуюся ей в живот.

— Теперь я понимаю, почему тебя в школе звали Огурцом, — заставила себя пошутить Келли в надежде победить нараставший в ней огонь желания. — Нечестно во время серьезного разговора пытаться воздействовать на мои инстинкты. Ты действуешь своим... — она замолчала, пытаясь найти нужное слово, но так и не нашла, — как дубиной, выбивая из меня все мысли, кроме одной.

В его потемневших глазах вспыхнул огонь, и он еще крепче прижал ее к себе.

— Надеюсь, эта оставшаяся в одиночестве мысль тебе не противна. Давай уничтожим разом все наши размолвки. И я обещаю не считать твои оргазмы.

Еще одна волна дрожи пробежала по ее телу.

Мгновение было решающим. Если сейчас она не соберет всю свою волю в кулак и не оттолкнет его, то уже через несколько секунд не сможет сопротивляться. И, наоборот, будет лишь торопить его овладеть ею и доказать свою мужскую мощь.

Тяжело дыша, онаотодвинулась от него, чтобы не чувствовать всю силу его возбуждения, и прошептала:

— Хорошо, я согласна стать твоей женой. Но учти: последнюю ночь перед свадьбой я проведу у себя дома, даже не пытайся остановить меня.

— Свадебная церемония состоится в половине четвертого, — ответил он так же тихо.

Глава десятая

Келли лежала под одеялом и старалась не замечать света, проникающего сквозь щель в шторах. Она уже давно проснулась, но не вставала.

Сегодня был день ее свадьбы!

Она протянула руку, взяла телефонную трубку и нажала кнопку вызова.

— Алло!

— Мел, мне нужна твоя помощь.

— Что случилось?

— Закрывай магазин и приходи ко мне домой! Это очень срочно!

— Келли, ты меня пугаешь! Сейчас десять минут шестого. Магазин я открою через два часа.

— Замечательно. Не открывай его вообще. Я жду тебя.

* * *

Когда уже через полчаса Мел ворвалась к ней, Келли встретила ее в старой поношенной фуфайке. Мел выглядела чрезвычайно взволнованной.

— В чем дело? Что с тобой?

— Сегодня я выхожу замуж.

— Что?!

— Я беременна. Мы расписываемся в половине четвертого.

— С кем?!

— С Блейком.

— С Блейком? — Келли видела, как Мел напряглась. — Тот парень с аукциона?

Келли моргнула.

— Да.

— Сексуальный, красивый, супербогатый...

— Да.

— И ты выходишь за него замуж? За парня, которого купила на аукционе? — Мел потрясенно замолчала, а затем окинула ее взглядом. — И в чем ты будешь венчаться? Вот в этом?

Истерический смех охватил Келли.

— Ну, найду какое-нибудь платье!

— Черт возьми; Келли, ты оставила мне немного времени.

— Я не собираюсь идти в свадебный салон.

Мел не слушала ее.

— Слава богу, ты позвонила мне. Слава богу, что я хорошо разбираюсь в свадебных нарядах.

— Я не могу надеть свадебное платье. Я слишком маленькая и слишком толстая. — Келли вздохнула. — Кружева и оборки не для меня, и элегантное обтягивающее платье тоже не годится. Лучше всего я выгляжу в деловом костюме.

Мел фыркнула.

— Дай мне подумать несколько секунд — и я увижу твое платье. Обещаю, это будет нечто совершенное.

Келли, будто зачарованная, смотрела на подругу. Мел имела феноменальную память, и сейчас она мысленно пролистывала модные журналы.

— Возьмем вот это! — заявила вскоре она.

— Что?

— Платье!

— Замечательная идея! Они начнут шить его сегодня утром, а закончат к вечеру.

Мел на мгновение пришла в замешательство, а затем облегченно воскликнула:

— Образцы. У них есть образцы!

— Мел, мне не подойдет образец, все они рассчитаны на худую фигуру.

— Любое готовое платье можно подогнать.

Да, Мел права. Они нашли телефон магазина, который работал в такую рань, и позвонили. Приезжайте, ответили ей, и мы подгоним любое понравившееся вам платье под вашу фигуру.

В результате уже через час Келли стояла перед зеркалом и критически смотрела на себя.

Темно-розовое платье в стиле ампир было прелестным и прекрасно подчеркивало достоинства ее фигуры.

Да и подгонка оказалась минимальной, в магазине были образцы нескольких размеров, включая размер Келли.

— Да, все произошло удивительно легко и быстро, — выдохнула Келли, когда они вышли на улицу. — Один час — и можно под венец!

Мел взглянула на нее так, будто имела дело с сумасшедшей.

— Ты шутишь? Мы только начали.

Через три часа у них было не только платье, но и туфли, кружевное белье, цветы и аксессуары. И значит, у них осталось два часа, чтобы все это соединить вместе.

Вернувшись домой, Келли отправилась в душ, а Мел закинула два пакетика с супом в микроволновку. Быстро перекусив, они уселись перед зеркалом, и Мел принялась придавать подруге «божеский вид» с помощью разнообразных косметических средств.

Затем Келли натянула на себя платье. Финальным штрихом стала украшенная бриллиантами заколка для волос, которую подарил ей отец в день ее десятилетия. Как жаль, что сейчас его не было рядом с ней! Он больше, чем кто-либо другой, понял бы ее чувства.

Расправив плечи и подавив в себе ощущение печали, она повернулась к Мел:

— Ну что ж, я готова.

Когда Келли подъехала к месту их встречи с Блейком, возле него стояла уже знакомая ей высокая беременная женщина.

Келли кивнула ей:

— И сколько еще вам ждать?

Щеки женщины порозовели.

— Неделю. Простите, если я...

Блейк вмешался:

— Джудит — моя личная помощница. Она пришла к тебе в магазин по моему поручению.

Келли угрюмо взглянула на него.

— Я и сама догадалась.

Джудит бросила на босса извиняющийся взгляд и ускользнула в сторону, бормоча что-то о необходимости проверить документы.

Мел ободряюще пожала руку Келли и направилась за Джудит.

Келли старалась ничем не выдать волнения.

Блейк шагнул к ней, и голос его дрогнул:

— Прекрасно выглядишь.

Она вежливо вернула ему комплимент:

— Это не я, а ты выглядишь прекрасно.

И он действительно замечательно выглядел в сшитом на заказ костюме, который подчеркивал его широкие плечи, мощную грудь и стройные бедра.

— Спасибо, что пришла.

— Ты добился своего.

Она увидела, как у него нервно заиграли желваки, и поняла, что он отнюдь не такой спокойный, каким казался со стороны.

— Обратного хода нет, Келли.

— Ты полагаешь? Я не хочу выходить за тебя замуж.

Она увидела, что тлеющие огоньки в его глазах превратились в горящее пламя. Он сделал движение к ней, рука его поднялась и медленно опустилась.

— Меня это не волнует. Тебе придется смириться.

Потом Келли с трудом могла вспомнить свадебную церемонию. Все произошло очень быстро, и она находилась в каком-то полусне и очнулась лишь в тот момент, когда руководитель церемонии неожиданно велел Блейку поцеловать ее.

Они не целовались с тех самых выходных. Келли подняла голову, взглянула в его глаза — и вдруг утонула в их синеве. И в них была страсть. И гнев. И враждебность. И высокомерие.

Неожиданно мир растворился вокруг нее, и остались одни его глаза. Ее охватила паника. И в ту секунду, когда она уже готова была бежать, он склонился к ней и прижался к ней губами.

И Келли замерла.

Это был сдержанный поцелуй, формальный и холодный. Ведь их в этот момент фотографировала Джудит. Но затем его рука коснулась ее волос, и она невольно приоткрыла губы. И уже в следующее мгновение его язык проник глубоко в ее рот, и оба сразу забыли, что находятся не одни.

И лишь когда Джудит тихо присвистнула, они отпрянули друг от друга.

Келли быстро огляделась вокруг, стараясь сдержать сумасшедшее биение сердца. Надо скрыть от всех, какая страсть вскипела в ее крови. И это произошло от одного лишь его прикосновения! Ей надо отойти от него, и чем быстрее, тем лучше.

Джудит улыбалась и продолжала делать фото.

Блейк скользнул вдоль руки Келли и сжал ее пальцы. По ее коже пробежали мурашки, и она теперь могла думать только об одном — о ночи, которая ждала их впереди. Боже, как она его хотела!

Воздух вокруг них наполнился страстью, в нем будто вспыхивали электрические искры.

— Ну, Мел, пока! — Келли быстро пожала руку подруге.

— Зачем ты обманывала меня, что вы не любите друг друга? — прошептала ей на ухо Мел. — Ваш поцелуй был очень даже настоящий!

— Я выхожу замуж только ради ребенка, — тихо ответила Келли.

Мел изобразила на лице нечто вроде «ну да, конечно» и открыла рот, чтобы возразить, но тут в их разговор вмешался Блейк.

— Прости, но я забираю Келли домой, — произнес он Мел с улыбкой. — Она выглядит утомленной.

— О, да, ей надо скорее лечь в постель, — сухо согласилась Мел.

Ухмылка Блейка сделалась еще откровеннее.

— Не могу с тобой не согласиться.

От этой ухмылки не осталось и следа, когда они сели в машину и остались одни. Всю дорогу к своему дому Блейк молчал. Келли также не хотелось разговаривать. Она старалась не замечать сладкого томления внизу живота. Черт возьми, зачем же она борется со своей страстью? Зачем подавляет в себе влечение к нему? Ведь впереди ее ожидает первая брачная ночь, и разве не стоит сделать так, чтобы эта ночь осталась в памяти на всю жизнь?

Подойдя к дому, Блейк пропустил Келли вперед, а затем громко захлопнул за собой дверь. Келли испуганно обернулась. И увидела его сдвинутые брови, горевшие глаза.

— Ты ела? — коротко спросил он.

— Немного супа утром. — Ей сейчас было совсем не до еды. — А ты?

Он подошел к ней так близко, что буквально навис над ней. Глаза ее расширились, когда она почувствовала бурлившую в нем энергию.

— А я действительно голодный.

Она медленно прикрыла глаза и привстала на цыпочки... Ее губы почти касались его губ.

— Так какого же черта ты медлишь?

Одна его рука обхватила ее затылок, а другая крепко сжала ягодицы. Он легко приподнял ее, сделал несколько шагов и прижал к стенке. И все это время он не отрывал от нее своих губ.

— Ах, значит, ты голоден? — второй раз с вызовом спросила она, когда он оторвался от нее и поставил ее на пол.

— Да. Ужасно.

Она почувствовала, как сильно он дрожит от нетерпения.

— А я еще больше.

Он яростно дернул ее за платье.

— Сними его, а то я боюсь, что если буду делать это сам, то просто разорву его в клочья.

И когда платье уже лежало на полу, она встала возле стенки, раздвинув ноги и слегка откинувшись назад, стараясь облегчить Блейку задачу. Ей хотелось лишь одного: чтобы Блейк поскорее овладел ею. Прямо сейчас. Однако он почему-то медлил и лишь дразнил ее нежными поцелуями, а ей хотелось безумства, страсти, чуть ли не грубости! И хотя она была на высоких каблуках и тянулась вверх, стараясь занять удобную позицию, чтобы он мог войти в нее, у нее ничего не получалось! И когда она, постанывая от возбуждения, уже хотела попросить его использовать по назначению самую выдающуюся сейчас часть его тела, он сжалился над ней и приподнял, обхватив руками ее ягодицы.

Келли так энергично двигалась в объятиях Блейка, что еще неизвестно, кто из них двоих владел инициативой в этой ситуации. И неважно, что он даже не снял еще ни пиджак, ни брюки, главное, что их тела наконец соединились. И каким пленительным ни представлялся Келли этот момент, он оказался в сотни раз слаще.

— Я хочу тебя, хочу тебя! — потеряв самообладание и всякое представление о реальности, шептала Келли, царапая ему спину сквозь ткань пиджака. — Еще, еще, мало, мало, еще...

Ее тело содрогалось в любовных конвульсиях, волна за волной.

— Да, да... О боже, как хорошо!

Сердце билось так, словно пыталось выскочить из груди, воздуха не хватало, а ощущение восторга с каждым мгновением становилось все острее, полнее и... невыносимее, пока не достигло пика.

Келли привел в чувство ее собственный крик. Но ей не было ни капельки стыдно, наоборот, она впервые почувствовала себя настоящей женщиной, любящей и любимой.

Когда Блейк осторожно опустил ее вниз, ей пришлось ухватиться за него, ноги были такие слабые, что не держали ее.

Дождавшись, когда Келли немного пришла в себя, Блейк быстро разделся и, подхватив ее на руки, отнес на постель.

Минут пятнадцать-двадцать он тревожил ее тело ласковыми, короткими поцелуями, а потом желание вновь овладело обоими.

— Как прекрасны твои груди! — шептал Блейк, лаская и дразня рукой нежную плоть между ног жены.

Келли на всякий случай решила проверить, каково состояние мужа, и ее ожидал приятный сюрприз. Можно было подумать, будто Блейк долгое время воздерживался, таким сильным оказалось его желание.

— Да ты, я вижу, во всеоружии, мой милый, — воскликнула Келли, — придется мне принять твой вызов.

На следующее утро после свадьбы Блейк разбудил жену и снова ею овладел. Горячо, страстно, нежно... Он даже не мог представить теперь, что сможет когда-нибудь ею насытиться. Она была такой соблазнительной, такой желанной, что просто сводила его с ума.

Теперь у него появилась семья, и эта мысль приводила его в трепет. Конечно, это был брак по расчету, но главное, он поступил правильно, настояв на своем. До чего же хорошо им обоим было в постели! Та ночь перед бракосочетанием, когда Келли отказалась ночевать вместе с ним, стала для него сущей пыткой.

— Ты не знаешь, где моя зубная щетка? — спросила Келли, собираясь встать. — Кажется, я оставила ее наверху, в своей вчерашней спальне.

— Я схожу.

Беспокоясь о том, что она, возможно, плохо себя чувствует, Блейк поспешил наверх, в ее спальню, вернее, в небольшую ванную комнату рядом с ней. На полочке, рядом с зубной пастой, он увидел большой стакан, наполненный... Не может быть, он наверняка ошибается. Блейк поднял стакан, чтобы разглядеть его поближе. Нет, все верно. Две дюжины тестов на беременность, в маленьких квадратиках которых проглядывали голубые полоски.

Блейк повернулся, услышав за спиной тихий звук шагов. В дверном проеме стояла Келли. Щеки ее вспыхнули, когда она поняла, чем занимается муж.

Он снова взглянул на полку и увидел еще пять упаковок с тестами. В каждой упаковке по две штуки. Какого черта ей понадобилось такое количество? Что происходит?

— Зачем тебе нужно столько тестов? Неужели в качестве доказательства тебе недостаточно утренней тошноты?

В глазах ее вспыхнул гнев и мелькнуло то отчаяние, которое она всегда пыталась спрятать от посторонних.

— Я говорила тебе, Блейк. Эта беременность — чудо. И я не могла поверить в нее. Я вставала каждое утро и делала тест, желая убедиться, что ошибки нет.

Келли выхватила стакан из его рук и поставила его обратно на полку.

— Меня не волнует, если ты посчитаешь меня невротичкой. — Она вздохнула покорно и печально.

И вдруг будто чья-то жестокая рука больно сжала сердце Блейка. Он внезапно почувствовал, что стал бессильным, как тряпочная кукла.

— Но я думал, что ты будешь наслаждаться беременностью.

— Я тоже так думала. — В ее карих глазах вспыхнула надежда. — Я хотела бы наслаждаться, но потом поняла, что не смогу расслабиться до тех пор, пока не пройдет тридцать пять недель и ребенок не станет достаточно большим.

Блейку захотелось обнять ее, сказать успокаивающие слова. Но ведь он тоже не всесилен. Оставалось надеяться лишь на судьбу. Это было не лучшее ощущение. Блейк не любил, когда что-то выходило из-под его контроля.

— Я не считаю тебя невротичкой. — Скорее всего, невротиком был он, с его стремлением к тотальному контролю. Он провел рукой по ее золотистым волосам. — Я знаю, ты справишься.

Блейк даже не представлял, насколько он беспокоился о ней. Боже, как же ему хотелось, чтобы все закончилось хорошо, но он понятия не имел, как это сделать. Однако он знал один способ, как ей помочь, как отвлечь ее мысли от того, над чем они оба были не властны. Он наклонился и поцеловал ее.

После обеда Блейк отправился в офис. Ему сейчас необходимо было довести до конца свою работу; еще немного — и соглашение, по поводу которого он ездил в США, будет готово. А успех в этом деле сулил ему большой куш!

Когда Блейк вернулся домой, он направился прямо на кухню, из которой раздавались какие-то громкие звуки — звяканье посуды, стук кастрюль и, черт возьми, беспрерывные ругательства.

Он остановился в дверях, удивленно заморгав при виде открывшегося его взору зрелища. Банки, склянки, кастрюли, тарелки и прочая кухонная утварь были вытащены из шкафов и беспорядочно разбросаны по всей кухне.

Посередине стояла Келли, потная, разгоряченная и утомленная... Она взглянула на него с вызовом, и он с трудом сдержал слова, готовые сорваться с губ.

— Я работаю над новыми рецептами. Работаю, — подчеркнула она. — И не смей мне говорить, что я не должна этого делать.

Он пожал плечами.

— Новый суп?

— Супы остались в прошлом.

Он стал вертеть в руках баночку со специями.

— Тогда что?

— Соус.

Он бросил на нее доброжелательный взгляд.

— Я люблю соусы.

Намек на улыбку, но Келли все еще выглядела воинственной.

Он подошел к ней поближе.

— Почему ты ведешь себя так вызывающе? — Он обнял ее и немного успокоился, когда она прижалась к нему. — Что вообще происходит?

— Мне необходимо чем-то заниматься. — Она подняла к нему лицо. — Я не могу просто сидеть целый день и думать о том, удастся или не удастся сохранить ребенка. Мне надо чем-то заниматься, чтобы быстрее прошло время.

Блейк прочитал тоску и страх на лице жены и инстинктивно обнял ее еще крепче.

— И поэтому ты решила заняться на кухне всякой ерундой?

Глаза ее вспыхнули от обиды, и она прикусила нижнюю губу. Он постарался спрятать улыбку и ласково погладил ее по спине.

— Не запрещай мне делать это, — жалобно протянула Келли, и он почувствовал, как она напряглась.

— А я и не собираюсь. — (Келли удивленно подняла брови.) — Я думал, что мы займемся отделкой маленькой спальни, превратим ее в детскую комнату. Я даже припас кое-что. — Блейк широкими шагами направился в комнату и вскоре вернулся оттуда с двумя пакетами в руках. Он начал выкладывать их содержимое на стол, стараясь найти свободное место среди кухонных принадлежностей.

Келли смотрела на него, округлив глаза, когда среди кастрюль и разделочных досок появились детские игрушки и украшения.

— И где же ты купил все это?

— В Нью-Йорке.

Он улыбнулся, когда Келли взяла в руки модель солнечной системы с пультом управления планетами.

— Это для нашего ребенка, Блейк?

— Да, ведь наш ребенок будет очень продвинутым, — шутливо сказал он. — Мы сделаем все, чтобы он старался дотянуться до звезд.

— Я не позволю нашему сыну стать астронавтом.

Они оба рассмеялись.

Келли никогда еще не чувствовала себя такой счастливой, как сейчас. У них медовый месяц, они и днем и ночью занимаются сексом. Они разговаривают, смеются... Но что будет завтра? Одному богу известно!

Глава одиннадцатая

Телефон звонил не переставая. Келли подняла голову и нахмурилась, взглянув на часы, затем неохотно протянула руку к трубке.

— Дорогая моя! Я приглашаю тебя с мужем сегодня вечером к себе в гости.

— Мама? — Келли присела на кровати, и в желудке у нее неприятно заныло.

— Я слышала, ты вышла замуж. Пригласила бы меня на свадьбу.

— Я думала, что ты за морем. Разве нет? — Беспокойство переросло в тревогу.

— Сегодня на дворе двадцать первый век, дорогая. У нас есть мобильные телефоны и самолеты. Если бы ты позвала меня, я бы обязательно приехала. — Возникла пауза, и Келли представила себе, как мать затягивается сигаретой. — Надеюсь, ты заключила с ним брачный договор об имущественных отношениях?

— У Блейка есть свое собственное состояние, он не нуждается в моих деньгах.

Ее мать рассмеялась.

— Ты всегда была наивной, Келли. Мужчин интересуют не только деньги. Наверное, его привлекло твое имя.

Келли мысленно сосчитала до десяти. Ее изысканная и очаровательная мать, наверное, описывала саму себя. Именно поэтому она вышла замуж за ее отца, из-за его денег и положения в обществе.

Сердце Келли сжалось. Ну как рассказать матери, что Блейк женился на ней потому, что она вынашивает его ребенка?

— Так я жду вас у себя, в семь часов вечера, договорились?

О, черт! Алисия, как всегда, делала вид, что является «лучшей подругой» дочери. На самом деле она страшно негодовала по поводу того, что Келли стала наследницей всего имущества отца. Деньги были единственным языком, который понимала Алисия. В каждой женщине она видела соперницу, и в том числе в собственной дочери.

Келли бросила трубку на тумбочку и снова залезла под одеяло. Лучше бы она не отвечала на этот чертов звонок! Каким образом мать узнала о ее свадьбе? Впрочем, ничего удивительного в этом нет! Мать всегда держала руку на пульсе событий.

Надо позвонить Блейку. Может, разговор с ним ее немного успокоит. Собравшись с духом, она снова взяла телефонную трубку и набрала его номер. Он ответил немедленно.

— Что случилось? — В его отрывистых словах звучала неподдельная тревога. — Ты хорошо себя чувствуешь?

Конечно, Келли чувствовала себя хорошо... физически. Она сжала губы. Ведь он, несомненно, сразу стал беспокоиться о ребенке.

— Со мной все в порядке.

— Ты уверена? А голос звучит так, будто что-то произошло.

Да, она самая большая идиотка в мире. Он женился на ней по единственной причине — из-за ребенка. И ее собственные проблемы его не волнуют.

— Звонила моя мать. Она знает, что мы поженились. И приглашает нас в гости сегодня вечером.

— Замечательно. — Возникла пауза. — Ты нормально к этому относишься?

— Мы с матерью не в близких отношениях, но она не любит, когда от нее что-то скрывают.

— Она знает о том, что ты беременна?

— Нет, и я не хочу ей об этом говорить.

— Ладно. Встречаемся дома, а потом изобразим отличное шоу — твоя мать останется довольной.

И он повесил трубку. А она, ошеломленная, неподвижно сидела на кровати.

Отличное шоу. Вот как он относится к их браку!

Она постаралась сосредоточиться на предстоявшем вечере. Вряд ли им удастся изобразить перед матерью счастливую пару. Алисия, возможно, была ограниченной женщиной, но совсем не дурой. Она знала, как ударить Келли в самое больное место. И всегда это делала.

Ближе к вечеру, после душа, Келли надела строгую черную кофточку, которая обтягивала «нужные места» и свободно свисала над «ненужными». С кофточкой прекрасно сочетались черные широкие брюки и изящные туфельки. На шею Келли надела изящную золотую цепочку. И все же она понимала, что зря старается. Алисия из тех, кто всегда сумеет найти изъян. Келли спустилась на кухню, чтобы ждать там Блейка, но оказалось, что он уже был там.

Он смотрел, как она спускается по лестнице, с неподдельным восхищением. Келли заметила, что в глазах его загорелся знакомый огонь. И почувствовала, как в ответ порозовели ее щеки. Наверное, она действительно хорошо выглядит.

— Ничего, что я буду в этом? — он жестом указал на свой элегантный костюм.

Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Он мог бы надеть мешок с отверстием для головы и все равно смотрелся бы безупречно.

Апартаменты Алисии находились в самом фешенебельном районе города. Сердце Келли упало, когда она увидела папарацци, карауливших у входа. Конечно, Алисия использовала любую возможность, чтобы привлечь внимание к своей особе. А тут такой сенсационный сюжет — тайная свадьба дочери! И Келли совсем уж стало не по себе, когда она увидела лимузин, привезший парочку приятелей матери.

Блейк остановился в нескольких метрах от входа, подальше от фотографов.

— Похоже, нас ожидает не самый тихий ужин.

— Извини. — Келли пожала плечами. — Мать любит воспользоваться любой ситуацией.

— Расслабься. Мы приехали на чашку чая. — Он окинул ее взглядом. — Хм...

— В чем дело? — Она опасалась услышать критику с его стороны.

— Ты совсем не похожа на изможденную страстью новобрачную. Придется мне еще постараться.

Он обнял ее и поцеловал — очень нежно. Сердце ее забилось, и она с трудом перевела дыхание. Но потом все-таки шутливо оттолкнула его.

— Ты сотрешь мою губную помаду.

Он улыбнулся и взглянул на ее губы.

— Тебе не нужна губная помада. Твой рот без нее выглядит гораздо соблазнительней.

Когда они вышли из машины и направились к дверям, их ослепили вспышки фотоаппаратов. И Келли мысленно обругала Алисию, которой, несомненно, нравилось красоваться на страницах вульгарных журналов, но зачем вовлекать в это дело собственную дочь?

Внутри здания играла музыка. Да, можно было догадаться, что их ждет не скромный ужин, а пышный прием, которые так любила устраивать ее мать.

Они прошли в вестибюль, заполненный гостями, и к ним навстречу поспешила Алисия. Выглядела она потрясающе. Сильно декольтированное платье прекрасно облегало ее фигуру: такому телу могли бы позавидовать и многие двадцатилетние девушки, не говоря уже о женщинах сорока лет. Ее светлые волосы были распущены и свободно спадали на спину. И только подойдя поближе, можно было разглядеть тонкие морщинки вокруг голубых глаз, в которых сверкали пронзительные холодные искры.

— Дорогая! — Она обняла Келли, но сделала это так, что почти не дотронулась до нее.

Ее взгляд, скользнув по дочери, перешел на Блейка и остановился на нем.

— Теперь я понимаю, почему ты до сих пор скрывала его от всех. Я тоже не пожелала бы делить его с кем-нибудь.

Рука Блейка еще крепче обняла Келли за талию.

— Мы не ожидали здесь такого пышного приема.

Взгляд Алисии стал еще более холодным.

— Меня не пригласили на свадьбу моей дочери. Вы решили отметить ее скромно и тихо, вот я и подумала, что мой долг — устроить вам праздник.

Келли огляделась вокруг: множество огней, оркестр в углу зала, вышколенные официанты, обслуживавшие красиво одетых гостей.

— Ты превзошла саму себя, мама.

— Моя дочь заслуживает самого лучшего, — Алисия бросила на Блейка обворожительный взгляд.

Келли почувствовала, как та высокая самооценка, которую она долгие годы с трудом вырабатывала в себе, стремительно стала снижаться. Подумаешь, создала успешный бизнес. Лучше бы унаследовала от матери ее высокий рост и стройные ноги!

— Блейк Маккей! Неужели это ты?

Келли повернулась и увидела, что обладательница бархатного голоса положила на плечи Блейка свои руки и целует его в обе щеки.

— Оказывается, Паола — давняя подруга Блейка! — Улыбка Алисии обнажила ее прекрасные белые зубы. — Надо же, как тесен мир! Мы с Паолой вместе работали на фотосъемках. А теперь она самая красивая супермодель Бразилии.

«Самая красивая» — не то слово. Будь Паола блондинкой, Келли справилась бы с этим. Но она не была блондинкой. Дивная брюнетка. Высокая, невообразимо стройная, с еще более невообразимой грудью. Ее черные волосы переливались так, что Келли не могла даже представить, сколько же она заплатила парикмахеру? Но что самое ужасное — она смотрела на Блейка хищным, собственническим взглядом. И сразу становилось понятно: между ними, по крайней мере раньше, существовали близкие отношения. Очень близкие. Келли быстро взглянула на Блейка и увидела, как вспыхнуло его лицо. И это заметили все.

— Паола? Не ожидал тебя здесь увидеть.

Голос Блейка ни о чем не говорил, но движения свидетельствовали о многом.

— Это Келли, — Алисия представила подошедшей гостье свою дочь. — Блейк, мне хотелось бы представить вас одному... — С лукавым видом ее мать взяла Блейка за руку и увела его прочь.

Келли заметила, каким взглядом Паола провожает Блейка, и ей стало трудно дышать.

Старая подруга? Келли никогда не поверит, что, имея рядом с собой такую красотку, Блейк мог обратить внимание на такую дурнушку, как она сама. Нет, тут любовью и не пахнет. Его волнует только ребенок, а когда тот появится на свет, он тотчас положит к себе в постель Паолу или еще кого-нибудь.

Не зная, что сказать, и не желая находиться рядом с этой женщиной, Келли закашлялась и собралась уже удалиться в туалетную комнату, но Паола повернулась к ней и остановила ее жестом.

— Так вы, значит, жена Блейка? — спросила она невероятно любезным тоном. — Ну, вы брюнетка, как я и предполагала. Он всегда любил брюнеток. — Она изобразила некоторое подобие улыбки. — Теперь понимаю, почему вы не пригласили Алисию на свадьбу. Большинство невест не хотят, чтобы кто-то в день свадьбы превосходил их по красоте. И уж тем более — собственная мать. — Ее взгляд стал еще более пронзительным. — Однажды он предложил мне выйти за него замуж, вы знаете об этом? Я отказалась, конечно, но тогда он был не столь хорош, как сейчас.

Тщетно Келли пыталась успокоить дыхание, она не могла вымолвить ни слова. Впрочем, Паоле и не нужен был никакой ответ.

Келли остановила проходившего мимо официанта.

— Это сок, да? — Слава богу, что голос ее не подвел.

Официант кивнул, и она взяла стакан.

— А вы разве не хотите шампанского? — спросила Паола, поднимая к губам бокал.

Келли помедлила, в панике подыскивая подходящий ответ.

— Я за рулем.

— Неужели? Странно! Ведь этот вечер устроен для вас. Неужели не хотите повеселиться?

Этот вечер был устроен вовсе не для нее!

— На самом деле я неважно себя чувствую. И пить алкоголь не хочу.

Глаза Паолы расширились, и она взглянула на живот Келли.

— А, вот оно что: он обрюхатил вас. — Последовала длинная жуткая пауза, а затем ее красивые губы изогнулись в отвратительной улыбке. — Да, по себе знаю, у него это отлично получается.

Келли не успела ответить, потому что к ним неожиданно подошел Блейк. И снова он не смотрел на нее: все его внимание было обращено на Паолу. Та взглянула на него с едва заметной и довольной улыбкой.

Келли захотелось немедленно уйти. И зачем только она согласилась стать его женой!

— Где же вы познакомились? — Неужели только одна Келли слышала злобную нотку в, казалось бы, невинном вопросе Паолы?

— На благотворительном аукционе, — коротко ответил Блейк.

— На том аукционе, где предлагались красавцы мужчины? — вмешалась в разговор Алисия, которая вновь присоединилась к ним.

— О! Вы купили его! Как забавно! — Паола разразилась пронзительным смехом.

Алисия тоже рассмеялась.

— И цену заплатила достаточную, да, доченька? А сама еще злилась на меня из-за Люка. Вот умора!

Келли искоса взглянула на Блейка. Тот, казалось, ничего не слышал. Слишком увлекся созерцанием бразильской красавицы.

Келли попыталась улыбнуться, но чувствовала себя отвратительно.

Блейк не улыбался.

— Она купила меня на уикенд. А потом я выиграл уикенд.

— Я не знала, что затем был еще один аукцион. — Алисия изящно приподняла брови.

— Его не было. Мы сами договорились друг с другом. — И Блейк обнял Келли за талию. Чувствовал ли он, как она дрожит? — И теперь, когда я нашел жену, я никогда ее от себя не отпущу.

Келли видела, как брови матери поднялись еще выше.

Его слова были адресованы не Келли, не ее матери. В них было скрытое послание к Паоле. Она сделала шаг к нему, не сводя с него глаз.

— Ты как будто все еще находишься на подиуме, Блейк. Расслабься. Тут нет ни одного фотографа. Хотя, признаться, сейчас ты выглядишь даже лучше, чем раньше.

Келли не могла понять, о чем идет речь.

В этот момент Паола удостоила ее взглядом и улыбнулась, довольная достигнутым эффектом.

— Разве вы не знаете, что он бывшая модель, Келли? В основном снимался для каталогов спортивной одежды. — Было совершенно ясно, что Паола с удовольствием поделилась бы и другими подробностями из жизни своего бывшего любовника.

Келли затошнило.

— Замечательно, — сказала она деревянным голосом. — Я покину вас ненадолго, чтобы вы могли спокойно поделиться воспоминаниями.

Добравшись до туалетной комнаты, она подставила лицо под струю холодной воды. В ушах ее звучали слова Паолы: «У него это отлично получается».

Келли больше ничего не хотела знать.

Некоторое время она простояла перед зеркалом, стараясь взять себя в руки и изобразить на лице невозмутимый вид. Но у нее ничего не получилось.

Блейк ждал ее в холле. Лицо его было непроницаемым. И никакого дружеского участия.

— Я сказал, что у тебя разболелась голова.

Так оно и было.

Келли кивнула.

— Мы уезжаем прямо сейчас.

Замечательно!

Она снова кивнула.

Глава двенадцатая

Келли бросила свою сумочку на кухонный стол и задала мучивший ее вопрос:

— Почему ты не сказал мне, что работал моделью?

— Я думал, это неважно. Я много чем занимался, Келли. Но этой частью своей биографии не очень горжусь. Может быть, тебе дать почитать мое резюме? — раздраженно спросил он.

Она молчала. И это, похоже, разозлило его еще больше.

Он достал рюмку и налил себе виски.

— А кто такой Люк?

Значит, он слышал, что сказала Алисия.

— Мой бывший бойфренд.

— И что случилось? Почему ты разозлилась на мать из-за него?

Келли не отвечала.

— Мать увела его у тебя?

— Она посчитала, что я уже слишком старая для того, чтобы начать встречаться с парнем, поэтому заплатила ему, чтобы он поухаживал за мной.

Снова возникло молчание. Ей было очень неловко: он понял, что произошло. Как она, наивная, влюбилась в Люка, а для него это была просто работа, за которую ему заплатили. Легко представить, какое это было унижение, когда она узнала правду.

Но это было ничто по сравнению с тем, что произошло сейчас. Ведь она любила Блейка, а он не испытывал к ней никаких чувств. Его страсть — Паола. Стоило взглянуть на них — и сразу все становилось ясным.

— И сколько тебе было лет? — Он держал в руках рюмку, но не сводил с нее глаз.

— Восемнадцать. — Она захотела сменить тему разговора. — Понятно, почему она так развеселилась, когда услышала, что я купила тебя.

— Не говори глупостей, Келли! Никто меня не покупал. — Он поставил нетронутую рюмку на стол и подошел к жене. Она не хотела смотреть в его пылавшие гневом глаза. — Мне жаль, что они так поступили с тобой.

Ей ни к чему его жалость. Ей нужна его любовь!

Он протянул к ней руку, но тепло, исходившее от него, не могло растопить ее оледеневшее сердце. Она отодвинулась от него, прикусив губу.

— Паола сказала, что ты предлагал ей выйти замуж.

Он так побледнел, что она даже испугалась.

— Паола? Ей удалось сообщить тебе и об этом? Стоило оставить вас наедине всего на несколько минут, как она коршуном набросилась на тебя!

— Она сказала правду? — Келли понимала, что ей не надо было спрашивать об этом.

Блейк уронил руки, отвернулся от нее и едва слышно проговорил:

— Я был молод и глуп, Келли. Да. Я просил ее выйти за меня замуж. Она отказалась.

Так вот почему он никогда не говорил о браке и детях! Потому что он любил, его отвергли и ему было очень больно.

— Прости, Блейк.

Он до сих пор влюблен в Паолу! Недаром весь вечер не сводил с нее глаз. И был сам не свой, как только увидел ее. Ну что ж, вполне понятно — такая красавица!

Блейк спокойно посмотрел на нее.

— Не жалей меня. Все это в прошлом. — Он потянулся за рюмкой, сделал глоток, затем глубоко вздохнул. — Хочешь знать, почему я просил ее выйти за меня замуж?

— Нет. — Келли внутренне сжалась.

— Лжешь. — Он сделал к ней шаг. — Ты трусиха, Келли.

— Ладно, уговорил. — Она сглотнула комок в горле. — Так почему же?

— Ты знаешь, у меня никогда не было нормальной семьи. А я всегда втайне мечтал о ней. Мечтал о большой счастливой семье, которая, как мне тогда казалось, есть у любого ребенка. Я же был одинок. Мать трудилась дни напролет, мы были очень бедными. Ты понимаешь?

Она кивнула, не желая его останавливать.

— Я устроился работать моделью, мне платили хорошие деньги, и мне они были очень нужны. Я влюбился в Паолу, с которой познакомился на съемках. Влюбился, как мальчик. Сама видела, внешне она очень красивая, вот я и посчитал, что она обладает и внутренней красотой. Паола выросла в большой бразильской семье, именно о такой семье я и мечтал.

— Ты до сих пор любишь ее.

— Люблю ее? — На лице его появилось отвращение.

— Я видела, как ты смотрел на нее.

Он нахмурился.

— Я не знаю, что ты там увидела, Келли, но я никак не мог смотреть на нее с любовью. Думаю даже, что я вообще не любил ее по-настоящему. Я любил ее образ. Красивой, успешной, влюбленной в меня женщины. — Он вздохнул. — И она забеременела. Я хотел на ней жениться. Я хотел, чтобы у меня была большая семья.

— И что же случилось? — тихо спросила Келли.

Он закрыл глаза.

— Она сказала, что не уверена, чей это ребенок. Но даже если бы ребенок был мой, она была слишком занята карьерой и совсем не собиралась создавать семью.

— А что с ребенком?

Он открыл глаза, и взгляд его сказал больше, чем слова.

— Он так и не появился на свет.

Боль и жалость пронзили Келли. Наконец она поняла его поведение, настоятельное стремление контролировать ее беременность. Он не хотел снова потерять ребенка.

— Я очень сожалею, Блейк.

Долгое время он молчал, затем протянул к ней руку:

— Пойдем спать, Келли. Давай забудем о сегодняшнем вечере. И завтра начнем все сначала.

Сердце ее разрывалось, и она была не в силах ему возражать.

— Хорошо.

На следующее утро Келли проснулась оттого, что услышала тихие всплески воды в бассейне. Выйдя на балкон, она увидела Блейка, мощно и методично, метр за метром, рассекавшего воду.

Ноги понесли Келли как бы сами собой — к ее любви. Какой дурой она была, что отрицала это, подавляла в себе. Босая, она остановилась на краю бассейна. Утреннее солнце окутывало ее теплом.

Должно быть, Блейк увидел ее, потому что резко остановился и встал посредине бассейна. Вода была ему по грудь, и капли стекали по его бронзовому мускулистому телу. Глаза их встретились. Он подплыл к бортику, подтянулся на руках и одним сильным рывком оказался на кромке бассейна.

Келли молчала. Он тоже молчал. Но глаза их говорили о многом, и теперь она знала, у них больше нет тайн друг от друга.

Она протянула руку и дотронулась до его подбородка.

— Келли, — охрипшим голосом произнес он.

Она не чувствовала никакой тошноты, никакого утомления, только внутренний огонь и желание отдать ему всю себя. Понял ли он это или нет, но лицо его просветлело.

Она сделала шаг вперед, поднялась на цыпочки и поцеловала его в основание мощной шеи, услышав в ответ его глубокий вздох. Может быть, ее любви будет достаточно для них двоих?

Она обняла его, и они поцеловались. Ее рубашка стала мокрой, и Блейк снял ее с Келли и откинул в сторону.

А потом они легли на траву, обнаженные и разогретые солнцем. Что за удивительный мужчина! Кажется, он всегда готов к любви! Она немного изогнулась, чтобы ему было легче войти в нее.

— Все хорошо? — выдохнул он.

— Более чем... — отозвалась она.

В конце дня Блейк позвонил с работы.

— Мне очень жаль, Келли, но мне надо отправиться в Штаты.

— Сейчас?

— Прямо сейчас. Я вернусь через неделю.

— Хорошо, — дрогнувшим голосом произнесла она.

— Я позвоню тебе.

— Пока. — Она держала трубку некоторое время, будто не желая прерывать с ним связь, хотя из нее уже доносились короткие гудки.

Ей сразу сделалось тоскливо. Сегодня утром она занималась с ним любовью, и это было так прекрасно, так правильно. И внезапно ему понадобилось ухать по делам. Может быть, он все-таки ее обманывает?

Глава тринадцатая

На пятый день после отъезда Блейка Келли почувствовала после пробуждения слабость и решила не вставать с постели. Она старательно делала вид, что виновата лишь ее временная слабость, а настроение у нее нормальное. И неважно, что Блейк звонил лишь изредка и каждый разговор был очень коротким, всего несколько минут. Да, они провели вместе чудные дни и ночи. Но вполне возможно, он занимался с ней любовью лишь потому, что ему надо было удовлетворять свои физические потребности, а она оказалась у него под рукой.

Келли свернулась калачиком на кровати, страдая из-за того, что он даже не предложил ей поехать вместе с ним.

И вдруг она поняла, что боль, которую она ощущала уже некоторое время, была абсолютно реальной. Она появилась в животе и с каждой минутой становилась все сильнее. Келли попыталась выпрямиться, но ей это не удалось. Ее охватила паника, когда она вдруг почувствовала как что-то потекло между ног. Кровь! Нет, только не это! Боль становилась невыносимой.

* * *

Блейк не мог справиться с волнением, возникшим где-то глубоко внутри. Он звонил из такси по дороге из аэропорта, но Келли не отвечала. Его это встревожило не на шутку, ведь уже было позднее утро.

Блейку не терпелось увидеть Келли, он постарался побыстрее закончить все дела и теперь возвращался домой раньше обещанного срока. Жаль, что он не взял Келли с собой! Но ему надо было успеть на дневной рейс, иначе бы сделка не состоялась.

Но все эти дни он скучал по ней. Черт возьми, как он скучал!

Заплатив таксисту, Блейк взглянул на дом и пошел быстрее. Занавески все еще были задернуты. Тревога его усилилась. Похоже, что-то случилось. Он отпер дверь и позвал жену. Тишина. Кухня была прибрана и пуста. В висках у него застучало, и он бросился по лестнице наверх.

— Келли!

Ему никогда не забыть, как она лежала под скомканным одеялом, содрогаясь от боли, с мукой в глазах. Слышала ли она его? Он не знал, потому что сам не воспринимал собственного голоса. Он схватил ее и прижал к себе — и тогда увидел пятна крови на простыне, на своих руках...

— Все хорошо, все хорошо, милая. Все будет хорошо.

— Нет, Блейк, не будет.

Он прижал ее крепче к себе, прислушиваясь к ее прерывистому шепоту.

— Слишком поздно. Слишком поздно.

Не слушая жену, он понес ее в машину и, нарушая все правила движения, в рекордное время довез до частной больницы. Через двадцать минут он стоял в стерильной больничной ванной и мыл руки. Когда пришел доктор, его попросили покинуть комнату. Голова у него кружилась, и он повторял снова и снова: нет, нет, нет...

Но в душе он знал: Келли права. Слишком поздно. У них не будет ребенка.

Ощущение вины охватило его. Он оставил Келли одну. И не смог ей помочь. Как долго она лежала так? Мучаясь от боли и страха. И перед глазами его, как в кошмарном сне, вновь и вновь представала увиденная им картина: она лежит в его постели, скорчившись на помятых окровавленных простынях.

Он медленно вытер дрожавшие руки. Что он теперь скажет ей? Как посмотрит ей в глаза?

Келли казалось, что они с Блейком не виделись целую вечность. Когда же взглянула на него, то ей почудилось, что он стоит где-то очень далеко и она смотрит на него сквозь какую-то пелену.

В конце концов, стоя в ногах ее кровати, он тихо спросил:

— Боль утихла?

Физическая боль? Да. А другая боль? Утихнет ли она когда-нибудь?

Он провел ночь в больнице, а на следующий день привез ее домой. Два дня пролетели как два часа.

Келли не вполне осознавала, куда они приехали. Она лежала на кровати, глядя в пустоту. В голове не было ни боли, ни горьких мыслей... пустота. Блейк входил и выходил, и она, словно сквозь туман, смотрела на него.

Блейк не знал, что ему делать.

Но когда на следующий день Келли проснулась, то увидела рядом с собой Блейка, прижимавшего ее к себе. Впервые за все эти дни она ясно увидела его лицо, синие глаза, более синие, чем обычно, и темные круги под глазами. Как же он похудел! Сразу видно, что он страдал не меньше, чем она.

Часом позже Келли сидела за столиком на веранде, молчаливая, не способная любоваться морем. Ей надо отпустить Блейка на все четыре стороны. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы он оставался рядом с ней из жалости и чувства ответственности. Она не сможет этого вынести.

— Нам не надо было жениться. Я сожалею о том, что доставила тебе столько неприятностей.

Он посмотрел на нее. Бледный. Бессловесный.

Ей надо расстаться с ним, повторила про себя Келли. Блейк Маккей создан для того, чтобы иметь семью и детей.

—Давай разведемся, — предложила она. Я завтра поговорю с юристом. Для этого потребуется всего лишь несколько недель.

— Ты этого действительно хочешь? — Голос его звучал низко и глухо.

Конечно. Потому что он сам этого хочет, потому что для него это будет лучшим решением.

— Ведь мы заключили брак только из-за ребенка, Блейк. — Келли взглянула на воду бассейна. — Не надо было так рано покупать все эти детские вещи. Плохая примета. — Она покачала головой. — Но ведь мы их можем кому-нибудь подарить, да?

Келли почувствовала, что теряет последнюю надежду. Блейк не возражал, не спорил. Значит, он тоже думал о разводе.

Глава четырнадцатая

Еще несколько дней назад Келли была абсолютно уверена, что у нее будет все, о чем она могла только мечтать: любимый муж, ребенок, новая карьера. А потом все это в одночасье улетучилось. Ужасно, что в один момент жизнь может так необратимо измениться. Какая все-таки хрупкая штука — счастье. И какой же глупой она была раньше, портила себе нервы из-за всяких пустяков!

А теперь Келли потеряла ребенка, и второго такого чуда ждать уже не приходится, и без врачей ясно, что ей никогда больше не суждено забеременеть! Она бросила свой бизнес, и Блейк быстро нашел покупателя. Но кто мог знать, что все так печально завершится! Разумеется, можно начать заново, но где взять силы и жизненную энергию? И вдобавок ко всему она замужем за любимым человеком, который ее не любит. Нет, нельзя сказать, чтобы он был к ней полностью равнодушен. Она ему определенно нравилась, он ее уважал, и в постели они подходили друг другу по темпераменту... И тем не менее он не любил ее так же страстно и глубоко, как она его.

Келли попыталась обуздать свои эмоции. Не следует падать духом! Миллионам людей в мире гораздо хуже, чем ей. У нее по крайней мере есть деньги, и ей никогда не нужно будет беспокоиться о хлебе насущном. Ну что ж, придется довольствоваться малым.

Келли собрала остатки душевных сил. У нее есть обязательства. И надо их выполнять. Она давно не была в приюте, а ведь никогда прежде не случалось таких долгих перерывов. Пойти туда, где хоть кому-то нужна. Забыть о своем одиночестве, постараться понять, как ей жить дальше.

В приюте ее встретили с теплой улыбкой и сочувственными взглядами. Она понимала, что выглядит плохо, но постаралась всех успокоить, мол, с ней все в порядке.

Келли была до слез тронута тем, что эти люди, жизнь которых была наполнена борьбой за существование, находили в себе силы беспокоиться о ней. Она прошла на кухню, свое любимое место, и сказала, что приготовит ужин. Волонтеры, работавшие вместе с ней в приюте, догадавшись о ее желании остаться одной, дали ей все необходимое и ушли.

Она не знала, сколько времени провела на кухне, но, когда подняла глаза, замерла на месте, увидев перед собой бледное лицо Блейка, впавшие глаза и покрытую испариной кожу.

— С тобой все в порядке? Ты не болен? — Сердце ее забилось от страха. Она никогда не видела его таким бледным, таким нездоровым на вид.

— Все в порядке. Теперь.

Он смотрел на нее со странным выражением в глазах. Она не могла понять, что в них было — гнев, печаль, облегчение, укоризна или что-то другое.

— Вернулся домой, а тебя нигде нет. Подумал, ты ушла. Насовсем. Позвонил Мел. — Он сделал глубокий судорожный вздох. — Она и посоветовала мне прийти сюда.

И в это мгновение в душе Келли вспыхнула надежда. Ей стало трудно дышать. Нет, все это напрасные мечты. Взглянув на разделочную доску, она схватила огромный нож и принялась ожесточенно резать лук.

А затем из глаз ее хлынули слезы. Которых не было все эти долгие черные дни.

— Келли. — Он взял ее за руки. — Хорошо, что ты плачешь.

Раньше, когда Келли плакала, ей хотелось, чтобы кто-то обнял ее и пожалел. И рядом с ней много лет не было такого человека. Однако от Блейка ей жалости не нужно. Ей нужна его любовь.

Келли оттолкнула его руку и продолжила стучать ножом по доске.

— Я не плачу. Я режу лук, и если ты хочешь помочь мне, то возьми нож и тоже режь. — И она, отвернувшись от него, стала с еще большим усердием расправляться с луком.

Блейк не отвечал, только стоял рядом с ней и смотрел на нее. Затем резко взял ее за плечи и повернул к себе.

— Поговори со мной, Келли.

— Нет! — Иначе она выскажет ему все, что наболело на душе. — Уходи! Нам с тобой никогда не быть вместе. — Она собралась с мужеством и сказала ему горькую правду: — Я не могу дать тебе то, что ты любишь больше всего на свете.

Блейк минуту-другую смотрел на нее, потрясенный, не отрывая глаз, а затем заговорил, мягко и тихо:

— Но я хочу тебя. Ты нужна мне. — Голос его зазвучал громче. — Ты слышишь меня, Келли? Ты понимаешь меня? — Он крепко сжал ее плечи. — Я хочу тебя. Только тебя.

Она покачала головой, не веря ему.

— Ты хотел ребенка. — Он не остался бы с ней, если бы не узнал, что она беременна.

Лицо его окаменело.

— Да, это правда. Но я жаждал быть с тобой. Я хотел тебя больше кого бы то ни было. — Он замолчал, перевел дыхание и продолжал говорить уже четко и медленно: — После того, что произошло у меня с Паолой, я решил оставаться один. И долго не мог доверять людям, полагаясь только на самого себя. Я решил, что у меня никогда не будет семьи, а затем купил себе дом — слишком большой даже для двоих. — Губы его изогнулись в ироничной усмешке. Взглянув в ее глаза, он снова стал серьезным. — А потом появилась ты. И хотя я вначале не поверил тебе, думал, что ты воспользовалась мной, чтобы забеременеть, ты стала со мной жить, доверила мне свой бизнес, вышла за меня замуж. — Он подошел к ней ближе, взял в руки ее лицо. — И если ты так доверилась мне, значит, ты любишь меня, да? Хотя бы немного?

Келли почувствовала сердцем, каким уязвимым он был в этот момент.

Глаза ее загорелись.

— Я не могу создать с тобой семью, Блейк.

— Наша семья уже создана. Это ты и я. Мы — больше чем партнеры. Мы — команда, мы — семья. Да, я хочу ребенка. И очень горюю, что мы его потеряли. Но мы попробуем снова. И мы сделаем это, потому что вместе мы сильнее, мы справимся с трудностями. А если у нас не получится, то возьмем малыша в детском доме.

Он говорил эти слова, глядя в ее лицо, быстро и страстно.

— Сегодня вечером, когда я подумал, что ты ушла... мне стало очень горько и одиноко. Прости, что мне потребовалось столько времени, чтобы это понять. Пожалуйста, дай мне еще один шанс. Научись любить меня. Как мне добиться того, чтобы ты любила меня так же, как я тебя?

— Ты... меня... любишь? — сквозь брызнувшие слезы проговорила Келли.

— Да, я люблю тебя, дорогая.

После этих произнесенных шепотом слов Келли почувствовала, как к ней возвращаются силы и спокойствие. Все еще всхлипывая, она произнесла:

— Я хочу, чтобы у нас был ребенок.

— И я хочу. — Он нагнулся к ней и нежно вытер со щек остатки слез.

— Мы попробуем еще раз.

— Обязательно попробуем. — Он поцеловал ее ладонь. Затем встал и протянул ей руку. — Пойдем домой, женушка.

Келли улыбнулась, почувствовав уверенность в его голосе, и взглянула на его прекрасное и уже совершенно не казавшееся наглым лицо.

— Я люблю тебя. — И дала ему свою руку.

Эпилог

Блейк пришел с работы пораньше. Он удивленно взглянул на беспорядок, царивший в кухне.

— Как новый рецепт?

— Я старалась, как могла.

Она поднесла ложку с яблочным пюре ко рту их очаровательного десятимесячного сыночка, а тот именно в этот момент неожиданно сильно дунул. Брызги полетели прямо Келли в лицо.

— Ох, шалун растет, — снисходительно пробормотала она, вытирая столик перед малышом.

— Мальчик должен быть немного шалуном, — отозвался Блейк, слизнув капли пюре со щеки и с губ Келли. — Как вкусно!

— Что вкусно? — игриво спросила Келли. — Пюре или то, что находится под ним?

Тогда он крепко поцеловал ее в губы.

— Ребенок уже спал?

Она усмехнулась, прильнув к его сильному теплому телу.

— Подремал минут десять.

— Мы может рассчитывать еще на десять?

— Неужели ты для этого и вернулся пораньше с работы?

— Но сегодня у нас третья годовщина свадьбы! — Он снял с нее фартук и стал вытирать губкой ее запачканную кофточку. — Мне кажется, нашему маленькому хозяину дома требуется сестричка, чтобы за ним приглядывать.

— Или братик.

— Отлично. — Блейк стал нежно поглаживать ее напрягшиеся соски, вместо того чтобы вытирать ее кофточку. — Два сына в два раза лучше, чем один. А потом мы подарим им обоим сестричку. Так что нам пора заняться делом.

— Ну если тебе хочется заняться любовью только для того, чтобы заполучить второго сына, — с деланой обидой воскликнула Келли, — то можешь идти отдыхать.

Пальцы Блейка замерли.

— Неужели ты хочешь сказать, что... — дрогнувшим от волнения голосом проговорил он и замолчал.

Она кивнула.

— Да, я беременна.

Счастливая улыбка расцвела на его лице.

— Погоди радоваться, еще только самое начало. Впереди еще больше восьми месяцев.

— Я знаю. — Блейк подхватил ее на руки. — Все будет хорошо! Мы с тобой уже сделали это однажды, сделаем снова.

Он был прав. Что бы ни случилось, они все преодолеют. Справятся с любыми трудностями и достигнут своей цели.

Потому что они вместе.

Оглавление

Прекрасный наглец