Мир Авиации 1993 03 [Журнал «Мир авиации»] (fb2) читать постранично

Мир Авиации 1993 03

АВИАЦИОННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

Издается с 1992 г. №3(4) 1993 г.

Гордость русской авиации

Виктор КУЛИКОВ Москва

Александр Александрович Козаков родился 2 января 1889 г. Дворянин по происхождению, он окончил кадетский корпус и кавалерийское училище. Служить корнет Козаков попал в 12-й Белгородский уланский полк. По иронии судьбы шефом этого полка был австрийский император Франц-Иосиф. В 1908 г. Козакова, среди других офицеров полка, наградили юбилейной медалью в память 60-летия царствования "Его величества Императора Австрийского Короля Венгерского Франца-Иосифа". Пройдет несколько лет, и он не раз встретится с подданными "Его Величества" в воздушных схватках на фронтах Первой мировой… Некоторые из них пополнят счет его воздушных побед.

Возможно, Козакова ожидала обычная карьера кавалерийского офицера, но в России открываются первые авиашколы, и через три года молодой поручик подает рапорт о переводе его в авиационный отдел Офицерской воздухоплавательной школы (позже – Гатчинская военная авиашкола) для обучения полетам. Окончив авиашколу в сентябре 1914 г., Козаков не смог сразу отправиться на фронт, так как в действующей армии не хватало самолетов. Молодые летчики ожидали новые аппараты прямо на заводах. Козакову удалось получить свой "Моран-G" на московском заводе только в конце ноября. Одновременно последовало распоряжение отправить его в 4-й корпусный авиаотряд. 15 декабря поручик отбыл в действующую армию. В первом же полете, 25 декабря, загорелся мотор, и пришлось сесть на аэродром. Самолет удалось спасти, но мотор был безнадежно испорчен. Свой первый боевой полет, разведку позиций противника в районе Скерневицы-Болилов-Мочелы-Лович, Козаков совершил 6 января 1915 г. На следующий день произошло первое столкновение с воздушным противником, которого Козаков преследовал до линии фронта. Оружия на самолете не было, и враг ушел безнаказанным. До конца января 1915 г. авиаотряд работал на фронте 2-го Сибирского и 1-го армейского корпусов, летчики часто вели воздушную разведку. За этот период Козаков совершил 7 боевых полетов.

Мысль о необходимости иметь вооруженный самолет, способный уничтожить противника в воздухе, не покидала Козакова. Ему был хорошо известен подвиг Нестерова, но это был крайний метод борьбы в воздухе, и он не мог стать массовым. Положение с вооружением в русской авиации было отчаянным: легкие авиационные пулеметы еще не появились, а тяжелый пехотный пулемет "Максим" можно было устанавливать лишь на крупных самолетах с толкающим винтом.

И все же выход нашелся – решение было оригинальным и никем более не применялось. Для борьбы с воздушным противником Козаков решил использовать небольшой морской якорь с подвижными лапками (т.н. кошка), снабженный пироксилиновой шашкой. По замыслу надо было подняться чуть выше самолета противника, выпустить на тросе якорь, лапка, зацепившись за ка- кую-либо часть вражеского аппарата, взрывала капсюль, а тот в свою очередь детонировал пироксилиновую шашку. Понятно, что летчик, решившийся на такую атаку, должен обладать высоким летным мастерством, храбростью и хладнокровием. Козаков испытал свое устройство, пролетая над деревьями, между которыми был натянут трос. Случай проверить идею в воздушном бою представился 18 марта 1915 г., когда у села Гузов появился неприятельский самолет, производивший разведку и бомбометание в тылу русских войск.

Короткий разбег юркого "Морана- G", погоня за германским аэропланом, и вот противник внизу, настала пора действовать. Вот как об этом бое пишет сам Козаков: "Проклятая кошка зацепилась и болтается под днищем самолета… Тогда я решил ударить "Альбатрос" колесами… Недолго думая, дал руль вниз… Что-то рвануло, толкнуло, засвистело, в локоть ударил кусок крыла моего "Морана". "Альбатрос" наклонился сначала на один бок, потом сложил крылья и полетел камнем вниз… Я выключил мотор – одной лопасти на моем винте не было. Я начал планировать, потеряв ориентировку, и только по разрывам шрапнелей догадался, где русский фронт. Садился парашютируя, но на земле перевернулся. Оказывается, удар был настолько силен, что шасси было вогнуто под крылья…"

Итак, якорь оказался неэффективен, противник был сбит таранным ударом. Наградой отважному пилоту стало Георгиевское золотое оружие. В высочайшем приказе об этом было сказано: "Козаков … хотя не успел опрокинуть врага особым якорем, сбил его d явной опасностью для собственной жизни ударом своего аппарата о верхнюю плоскость неприятеля в результате чего было прекращение разведки противником и метания бомб".

Счет сбитым самолетам был открыт, но проблема вооружения осталась. Козаков продолжает воздушную разведку, летает на бомбометание, пытается преследовать вражеские аэропланы. Его боевые заслуги к этому времени отмечены несколькими орденами. Козаков становится опытным военным летчиком, и 19 сентября его назначают начальником 19-го корпусного