Сотворившие чудо [Мирна Маккензи] (fb2) читать онлайн

Мирна Маккензи Сотворившие чудо

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Не бойся, обернись, подойди ближе к дому. Еще, может, ничего и не выйдет, твердила про себя Иден. О чем она думала, соглашаясь на такое испытание? Когда экономка в Дубовой Роще показывала ей владения Джереми Фултона, Иден изо всех сил старалась выглядеть спокойной.

Огромное поместье Джереми располагалось в северном пригороде Чикаго, на берегу озера.

Вперед, приказала она себе.

— Простите? — переспросила экономка. Иден моргнула. Неужели она разговаривает сама с собой? Вполне возможно.

— Красивый дом, — проговорила молодая женщина, по-прежнему пытаясь сохранить хотя бы внешнее спокойствие. — Я уже забыла, какой он.

На самом деле она никогда не была здесь. Никогда.

— Да, другого такого нет, — согласилась экономка. — Мистер Фултон ждет вас. В библиотеке.

Иден стояла у двери из красного дерева и вытирала повлажневшие ладони о старую темно-синюю юбку. Глупо так нервничать. Десять лет назад она едва знала Джереми. Вряд ли они тогда обменялись дюжиной слов… У Иден вспыхнули от неловкости щеки. Она глубоко вздохнула.

Старая история… Джереми не помнит. Но даже если и помнит, какое это имеет значение? Ей нужна работа, а он ищет помощника. В прошлом месяце судьба отвернулась от нее. Только Иден подумала, что ей улыбнулась удача, что она становится на ноги, как тут же получила очередной удар в спину. Все планы рухнули, без конца звонят кредиторы. Если она быстро не возьмет себя в руки… Да, когда-то они были знакомы. Но это было очень давно. Она изменилась. Да и он тоже.

Иден, закрыв глаза, старалась не вспоминать, каким Джереми был в юности. Обезоруживающий взгляд миндалевидных глаз. Бесшабашный вид. За это девочки прощали ему все. Он всегда был полон жизни.

А теперь…

Иден пыталась не думать о плохом. С этим можно справиться, убеждала она себя.

Справиться? Вероятно. Да! Она должна. Ведь она дала себе слово — никаких отношений ни с одним мужчиной. К тому же Джереми уже не тот мальчик, каким она его помнила. Только бы не пришлось унижаться, упрашивая его взять ее на работу…

Иден потеряла все, ради чего трудилась. Мечта, долгие годы вдохновлявшая ее, так и не воплотилась в жизнь.

— Я не допущу этого, — прошептала она, глубоко вздохнув. Не обращая внимания на гулкие удары сердца, на горькие воспоминания, Иден толкнула массивную дверь из красного дерева. Она приготовилась к встрече с прошлым.

* * *

Когда дверь открылась, Джереми встал из-за письменного стола. Несколько минут назад экономка предупредила, что приехала Иден.

В нынешних обстоятельствах ему потребуется отвага, чтобы посмотреть в лицо старой знакомой. Но он не станет пасовать. Джереми предпочел бы человека, который не знал, каким он когда-то был. Но Иден рекомендовала ее кузина Эшли, его старинная приятельница, которой он во всем доверял.

Джереми смотрел в сторону Иден, чуть повернув голову. Он искал угол зрения, который помог бы ему лучше разглядеть ее. Это уже стало ненавистной привычкой. Он обошел по периметру письменный стол, держась за его край, и приблизился к Иден. Уверенности в себе ему прибавили ежедневные тренировки и многолетние занятия спортом.

— Иден, так приятно видеть тебя! — Джереми разглядывал ее стройную, подтянутую фигурку. Она показалась ему совсем другой. И ее новый облик — не шутки его зрения. Когда они учились в старших классах, он нередко засматривался на нее. Она была хорошенькой, с большими серыми глазами и длинными русыми волосами. Но Иден тогда казалась робкой и напуганной…

Она и сейчас замешкалась на пороге, однако явно не из робости. Детали можно изучить потом, а пока он заметил, что подбородок женщины высоко поднят. В ее манерах сквозила решительность. Она, такая маленькая и изящная, смело смотрела ему в глаза. Сила воли и отвага превратили просто хорошенькую девушку в особу, привлекающую внимание. У него эта мысль внезапно вызвала тревогу.

— Ты хорошо выглядишь, Джереми, — проговорила она интригующим приятным голосом.

Спокойно, без напряжения Иден следила за каждым движением Джереми. Кузина предупредила ее о его состоянии. Иден решила не отступать, как бы тяжело ни было. Придется притворяться, будто она не знает о болезни Джереми.

Он глубоко вздохнул. Может быть, Иден и подойдет. Кого бы он ни принял на это место, все равно будут возникать сложные ситуации. Вероятно, неприятные разговоры.

— Иден, которую я когда-то знал, не рискнула бы сказать, что я хорошо выгляжу, — заметил он. Голос его только чуть дрогнул.

Иден еще не разобралась, как ей следует реагировать. Поэтому на всякий случай еще выше задрала подбородок.

— Иден, которую ты когда-то знал, больше не существует.

Джереми кивнул, хотя и не согласился с ней. Каждый несет в себе частичку своего прежнего я.

— Тогда добро пожаловать, новая Иден. — Он протянул руку, она вложила в нее свою. На короткое мгновение он сжал ее пальцы. Иден все больше заинтересовывала его, однако Джереми постарался не показывать вида.

Когда он был моложе, постоянно злился на своего бдительного стража, язвительную тетю Розу. Парень нарочно безрассудно вел себя, вызывая ее гнев. Но даже в те годы Джереми никогда не вовлекал таких невинных овечек, как Иден, в свои игры, хотя женщины всегда готовы были идти с ним на любой риск.

Они и теперь готовы. Но Джереми устал держать под контролем эмоции, никогда не показывать свою слабость, ни с кем не вступать в близкие отношения. А сейчас, когда его ждет сложное и неопределенное будущее, завязывать интимные отношения с женщиной совершенно неразумно. Его реакция на Иден — сигнал к тому, что надо с ней расстаться. Но он обещал Эшли дать ее кузине шанс.

— Почему бы тебе не присесть? Мы поговорим. — Джереми жестом показал на софу и, сохраняя расстояние, пошел за Иден. Она такая ладная и стройная, и движения ее весьма грациозны. Он нахмурился и рассердился: неужели так трудно не замечать привлекательную женщину?

— Эшли опытный специалист, — начал он. — Она занимается подбором персонала и уверена, что ты самый лучший работник, какого я могу найти на вакантное место.

— Да, я знаю и всегда уважаю ее мнение.

Джереми не сумел сдержать улыбку, услышав такое отважное заявление. Интересно, она покраснела, сказав это? Он не мог с уверенностью определить цвет щек Иден. Это было для него проблемой. Но он почти не сомневался, что она покраснела.

Интересно. Он помнил ее совсем юной, застенчивой и чувствительной. Работа, о которой идет речь, касается болезненных моментов. И человек, которого он нанимает, должен правильно к этому относиться. Хорошо бы разглядеть выражение ее лица. Но расстояние между ними около двух метров, и лицо Иден не в фокусе.

— Эшли убедила меня, что ты согласна поработать на меня, хотя вы обе знаете только основные моменты. Без деталей, без подробностей. Мне необходим особенный человек. От него требуются честность и правдивость. И я должен хорошо знать, кого нанимаю. Мы с тобой росли рядом и даже были немного знакомы. Но этого недостаточно. Не узнав о тебе больше, я не могу предложить это место.

Впервые Иден выглядела откровенно расстроенной и нервной. Пальцы вцепились в юбку — Джереми смог разглядеть это. Она заерзала на софе и громко втянула в себя воздух, однако продолжала смотреть прямо ему в глаза.

— Боюсь, ты действительно мало знаешь обо мне. А то, что знаешь, не всегда заслуживает похвалы. О наших встречах в прошлом… во всяком случае, об одной из них… я до сих пор сожалею.

Голос Иден слегка дрожал. Внезапно в комнате воцарилось напряжение, будто воскресло прошлое. Джереми понял, о чем она говорила. Однажды, очень давно, когда ещё учился в колледже, он проходил мимо скамейки, на которой лежала ее умершая собака. Джереми не помнил, как выглядело несчастное животное. Но он не забыл страдающий взгляд Иден. Тогда она, полная печали, прижалась к нему, а он обнял ее и поддерживал, пока она оплакивала свое горе. И когда стихло последнее рыдание, Иден подняла залитое слезами лицо, обвила тонкими руками шею Джереми и одарила его жарким, неуклюжим поцелуем.

Его тело моментально среагировало на тепло девичьей плоти. Но остатки приличия вдруг напомнили о себе. И он просто стоял и позволял ей целовать себя. Вскоре Иден отстранилась от него и, спотыкаясь, бросилась бежать.

Три недели спустя Джереми переехал в Иейл и с тех пор ее не видел.

Сейчас он заново пережил тот момент. А Иден сожалеет о нем… В таких обстоятельствах джентльмен, вероятно, предпочтет притвориться, что ничего не помнит. Но если Джереми, все же решит нанять Иден, придется раскрыть ей все секреты. Уровень доверия между ними должен быть самый высокий. Притвориться забывчивым — не лучшее решение.

— Как звали твою собаку? — ласково спросил Джереми.

— Элтон, — без колебаний ответила Иден. — Заговорив об этом, я имела в виду, что я совсем не та, какой была прежде, — продолжала она. — В то время ни для кого не было тайной, что я влюбилась в тебя до потери пульса. Каждая девушка проходит через такую влюбленность. Но я больше не юная мечтательница. И не жду рыцаря на белом коне, который прискачет и спасет меня. Так что, если ты наймешь меня, тебе не придется злиться, что я замечталась средь бела дня. И я… больше не буду пытаться поцеловать тебя.

От этих слов его внезапно словно окатило жаркой волной.

— Переносить твои поцелуи не самая трудная задача. Но ты права. У нас будут отношения совсем другого рода. Ты просто моя сотрудница.

— Конечно, — поспешила она успокоить его. — Я здесь потому, что нуждаюсь в деньгах. И Эшли считает, что я смогу быть полезной.

Джереми с минуту изучал Иден. Его восхищение росло. Несмотря на проблемы со зрением, он видел, как ее пальцы теребят юбку. Но все равно она держалась гордо. И не убегала. Хотя испытывала неловкость.

— Ты еще по-настоящему не знаешь, какова суть этой работы, — заметил он.

— Правильно, не знаю. Но я предполагала, что ты расскажешь мне все, что надо знать. И только потом каждый из нас примет решение.

Джереми не мог разобрать выражение этих больших серых глаз, но почувствовал, что они остановились на нем. Он ощущал легкий аромат, точно цвели фиалки.

Близость Иден самым невероятным образом воздействовала на него. Такого он никогда не испытывал. Будто между ними проскакивали электрические разряды. Это нехорошо.

Неожиданно Джереми обрадовался, что Иден не совсем чужая ему. Он привык держать свои секреты запертыми в самой глубине души. Сейчас секретов стало больше. Они слишком болезненны, чтобы доверить их кому-нибудь постороннему. Однако все же принять ее на эту работу — рискованная затея.

— Я расскажу обо всем, что ты захочешь узнать, — проговорил он. — Но прежде, чем ты согласишься занять эту должность, ответь на несколько вопросов.

Иден кивнула:

— Спрашивай. Все в порядке.

Иден продолжала спокойно сидеть, однако это было сложно. Она не предполагала, что ей будет тяжело находиться рядом с Джереми. Он остался таким же красивым, как прежде.

Миндалевидные сверкающие глаза. Каштановая грива, поцелованная солнцем. А от лицезрения его широких плеч и узких бедер у нее и раньше не раз поднималась температура.

Его болезненное состояние выдавала только привычка наклонять голову и смотреть в одну точку на ее лице. И появились морщины, каких не было раньше. Но эти мелочи не портили невероятно привлекательную внешность мужчины.

— Расскажи мне немного о себе, — предложил он.

От напряжения, с каким Джереми уставился на нее, у Иден перехватило дыхание. Он так смотрел на нее с того момента, когда она сделала дурацкое замечание, мол, он может не беспокоиться, она больше не кинется его целовать. Иден проклинала себя за то, что вообще использовала слово «целовать».

Если она хочет спокойно дышать и нормально говорить, не стоит обращать внимание ни на что. Не время робеть и молчать.

— Я учительница в частной школе, в Сент-Луисе. Сейчас у меня летние каникулы. Я свободна до конца августа.

Свободна?! Шесть недель назад ее машина сломалась. Денег на новую нет. Потом школе пришлось срезать зарплату учителям. Слава богу, Иден хоть место сохранила. Однако самые большие долги оставил ее бывший муж. Они все еще не оплачены. Кредиторы начинают нервничать. Все возможные шансы она уже использовала. Без работы у Джереми Иден грозит банкротство.

Джереми поднялся, потянулся. Прядь каштановых волос упала на лоб. Иден невыносимо захотелось облизать губы. Она поерзала на софе. Сейчас бы встать и походить по комнате. Вместо этого она осторожно сложила руки на коленях и ждала.

— Эшли говорила, что ты росла у родственников, которые тобой почти не интересовались.

Иден моргнула. Он этого не знал? Но почему он должен знать?

— Да, мои родители рано развелись. И дядя, отец Эшли, позволил нам с мамой жить в его доме. Таким образом, у нас была крыша над головой. Но мама часто болела.

Ее мать была алкоголичкой и умерла в прошлом году. Она любила свою девочку, но частенько ей было не до Иден.

— У тебя должен быть опыт общения с детьми и родителями. — Теперь Джереми изучал ее с более близкого расстояния и с необыкновенной напряженностью.

— Да, конечно. — Иден нахмурилась. — Боюсь, я не понимаю. Эшли мне говорила, что у тебя кратковременный проект. Но причем тут дети?.. У тебя есть ребенок, о котором ты должен заботиться? — Она полагала, что это вполне возможно. Джереми любил многих женщин. Он вполне мог зачать ребенка.

— Прости, Иден. У меня есть еще несколько вопросов. Затем, если мы придем к согласию, я всю объясню. — Его лицо стало почти нежным.

Понятно. Если они не придут к согласию, он отправит ее восвояси.

— Все в порядке, — сказала она, стараясь проглотить ком в горле.

Джереми помолчал.

— Если ты сообщаешь какую-либо новость ребенку или его родителям, то знаешь, что она должна быть выражена в тактичной форме. И еще… Я не собираюсь тебя оскорблять. Никоим образом. Но можешь ты обещать, что, если сведения окажутся слишком интимными, они не пойдут дальше?

Иден чуть не засмеялась. Она годами покрывала ляпсусы матери и озорство сестер.

— Джереми, я же учительница. Такт — обязательное условие. Что касается второго вопроса, конфиденциальность — часть моей профессии. Я постоянно сталкиваюсь с серьезными проблемами. Дети, подвергавшиеся насилию, брошенные, неспособные учиться… Я никогда не обсуждаю эти дела с теми, кто не имеет к ним отношения. Никогда не предаю ни ребенка, ни его родителей. — Иден поискала еще доказательства. Все слова казались легковесными. — Я никогда ничего не говорила о машине, — неожиданно закончила она.

Джереми засмеялся:

— Ты очень ловко ввернула это в разговор.

— Ты не забыл?

— Иден, мужчина не забудет, как он вдребезги разбил «астон-мартин». Событие, изменившее мою жизнь. Я даже не предполагал, что рискну сесть за руль этой машины. Она была у моей тети самой любимой. А мне тетя Роза никогда не нравилась. Эта женщина презирала меня. — Он покачал головой. — Я догадывался, что ты не выдашь меня. Потому что, когда я вышел из двухдневной комы после аварии, все уверяли, что виноват другой водитель, что из-за него я въехал в столб.

— Кстати, это действительно вина другого водителя. Ты свернул, чтобы не столкнуться с ним.

— Нет. Если бы я не был дураком и не оторвал бы глаза от дороги, чтобы помахать тебе, то вовремя увидел бы встречную машину и затормозил.

Иден невольно съежилась. Значит, он видел ее в тот день. Дядя силой заставил ее надеть безобразное платье. Оранжевое в красных цветах. Прямо из благотворительной корзины. Он сказал, что она должна выразить благодарность за такой подарок. А она не хотела, чтобы Джереми видел ее в нем. Иден, заметив его машину, спряталась за деревом. Но не очень быстро. Их глаза встретились. И Джереми помахал ей.

— В конце концов, ты поступил правильно, — заметила она. — Все рассказал тете.

— А ты сохранила мой секрет, — усмехнулся он.

— Это же был твой секрет, — просто сказала она.

— А если бы в аварии из-за меня пострадали другие люди?

Иден, закрыла глаза.

— Тогда бы я призналась, — произнесла она, догадываясь, что Джереми ждал не такого ответа.

Наступило молчание. Где-то били часы. Она замерла, уверенная, что он покажет ей на дверь. Снова пробили часы.

— Я собираюсь открыть тебе тайну, Иден, — наконец заговорил Джереми. — Ты узнаешь, в чем заключается твоя работа. И если после этого ты не откажешься, я намерен нанять тебя. Вероятно, через пару недель ты пожалеешь, что согласилась.

Иден уже пожалела. Она жалела об этом с той минуты, как ей позвонила Эшли. Однако она все равно согласится.

— Скажи мне, — попросила она. — Что бы это ни было, мне надо знать.

— Учась в колледже, — начал он, — я стал донором спермы. Я делал это не ради денег, как многие парни. И не собирался совершить благородный поступок — попытаться дать жизнь другому существу. Но не буду вдаваться в детали. Позволь только сказать, что это был необдуманный поступок. И длилось это недолго. Но все равно я мог стать отцом. И, похоже, стал. Я понятия не имею, сколько могло быть детей. Думаю, немного. Если они… — Он словно окаменел. — Иден, мне необходимо найти этих детей. У меня добрые намерения… Никакого легкомыслия. Мне надо…

Она посмотрела в его страдающие глаза.

— Ты слепнешь и боишься, что ребятишки унаследовали твою болезнь?

— Да, — внезапно охрипнув, выговорил он.

— А тот банк спермы?

— Перестал функционировать. Я нанял частного детектива себе в помощь. Но теперь возникает необходимость в личном контакте. Я хочу помочь каждому, кого это затронуло. Посоветовать, к кому обратиться, как поступить, если придется столкнуться с худшим. Спонсировать лечение. Эти дети и их родители должны быть защищены.

Иден встала и подошла к Джереми ближе. У нее возникло сильное желание прикоснуться к нему. Но она удержалась.

— Скажи мне, что ты сейчас видишь, что можешь делать?

Он повернулся к ней. Теперь их разделяло крохотное пространство. И она поняла, какое воздействие оказывает на нее его близость.

— Мне все дается с большим трудом, но я стараюсь, — объяснил он. — И я еще вижу тебя. Во всяком случае, пока могу видеть почти всю тебя.

У Иден перехватило дыхание. Она понятия не имела, что имел в виду Джереми, говоря «почти всю тебя». Неужели он сосредоточил внимание только на ней? От этой мысли сердце заметалось в груди.

— Ты умеешь наладить контакт с детьми? — спросил он.

— Да, и очень успешно. Мои воспитанники счастливы. Младшие сестры, которых я растила, хотя и живут далеко, часто звонят мне.

— Ты заботишься о молодежи, способна общаться с родителями?

Теперь Джереми стоял очень близко.

— Это же моя работа, не забыл?

— Когда придет время, — продолжал он, — когда я найду этих детишек, а я обязательно найду, мне понадобится именно такой человек, как ты. Для моего биологического ребенка я сделаю все, что смогу. Но у меня нет опыта отцовства. Помоги мне разобраться, как вести себя с детьми и родителями. Понимаешь, Иден?

Она понимала. Мужчину мучает чувство вины. Он закрыл для себя все дороги в будущее. И еще она понимала, что он просит ее начать работать. Хотя это дорого может ей обойтись.

— Понимаю. Я не только учительница, но еще и немного психолог. И у меня есть знакомые, работающие в этой области. Скромные люди. Знаю, это не совсем то, о чем ты просишь. Но это поможет тебе… А если поможет тебе, то поможет и детям. По-моему, я справлюсь.

Джереми с минуту стоял неподвижно, будто ее слова изумили его.

— Возможно, Эшли была права… — Он подошел к ней, будто хотел дотронуться, но затем опустил руку. Но все равно Иден словно током ударило. Каждая клеточка ее тела кричала: «Беги пока не поздно!»

Мужчины наложили глубокий отпечаток на ее жизнь. Отсутствующий отец, нелюбящий дядя, ненадежный муж. Иден видела от них только боль и унижение. Нет, больше она не станет рисковать ни своим сердцем, ни своим достоинством.

Однако ее финансовое положение настолько скверно, что она не имеет права отказаться.

— Теперь об условиях работы. — Джереми назвал сумму, от которой у Иден закружилась голова. — Плюс еще жилье и стол. Можешь ли ты определить дорогу, по которой я должен идти? Останешься ли ты со мной, пока все не будет сделано? Или только до конца лета?

Было время, когда она все бы отдала, лишь бы услышать, как он просит ее остаться с ним. Но, то была мечта юной девушки. Теперь реальность совсем другая. Это просто работа, напомнила себе Иден.

— Я останусь, — пообещала женщина. Только помогать и работать, еще раз мысленно повторила она.

— Хорошо, — сказал он с солнечной улыбкой и немедленно превратился в образец мужчины-искусителя. Она чуть не застонала. — Ты сделала меня счастливым человеком.

Интересно, подумала Иден, скольким женщинам при разных обстоятельствах Джереми говорил эти слова?

Однако у нее нет выбора. Но на этот раз она не поддастся соблазну.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Мне нравится, что ты немедленно берешься за дело. Частный детектив уже получил кое-какие результаты, — сообщил ей Джереми. — Поскольку ты будешь жить здесь, я приказал подготовить гостевой дом.

— Ты был уверен, что я подойду тебе и соглашусь на предложенную работу?

Он засмеялся, потому что никогда ни в чем не был уверен.

— Пойдем. Я провожу тебя в домик для гостей.

Джереми с улыбкой протянул ей руку и водрузил на нос солнцезащитные очки.

Иден поколебалась, потом все же взяла его за руку.

— Я поведу тебя. — Джереми не желал, чтобы она подумала, будто он протянул руку за помощью. Гордость или, точнее, гордыня была постоянной спутницей его жизни.

— Хорошо, — согласилась Иден.

Они молча шагали по широкой дорожке. В юности он столько раз здесь бегал, что дорожка навсегда отпечаталась у него в мозгу.

Впереди появились неясные очертания дома.

— Он маленький, — объяснял Джереми, — только три комнаты. Тетя не особенно заботилась о гостях.

— Размер не имеет значения, домик замечательный, уютный, и столько деталей! — Неожиданно Иден замолчала. Он догадался, о чем она подумала.

— Не надо, Иден. Не стоит. Если ты собираешься тратить уйму времени, боясь задеть мои чувства или беспокоясь за каждое невзначай брошенное слово, мне придется пожалеть, что мы решили работать вместе.

— Может быть, я боюсь задеть не твои чувства, а свои собственные. Вдруг ты неправильно истолкуешь мои слова? Я должна осознать твое нынешнее положение, чтобы помочь тебе. А я болтала с тобой, даже не думая. Это недопустимо. Во всяком случае, не для меня.

— Приятно слышать, — улыбнулся Джереми. — Ты и правда профессионал.

— Спасибо, — спокойно поблагодарила Иден.

— Поверь, я потратил месяцы, чтобы привыкнуть к своему положению и научиться всему, что мне нужно знать. Ты оказалась в новой для тебя обстановке. На ее освоение потребуется не один день. И да, в коттедже есть очень приятные детали. — Джереми сделал три шага к маленькому крыльцу. — Ручная работа на фризе, бусинки, нанизанные по краю. Остроконечная крыша покрыта гонтом, будто рыбьей чешуей.

Он остановился и нашел нужный угол зрения. Так он мог видеть улыбку Иден.

— Что? — спросил Джереми. — Дом слишком красивый? Слишком вычурный?

Иден засмеялась. Звук такой очаровательный и такой незнакомый. Джереми подумал, что он раньше, наверное, никогда не слыхал ее смеха.

— Не вычурный. Уютный, — поправила Иден. — Но я согласна, он немного похож на дом из волшебных сказок.

— Когда я рос, он казался мне уродливым, — пожал плечами Джереми.

— Держу пари, что твоим друзьям он нравился.

— Можно и так сказать. — В основном он привозил сюда девушек. Они не замечали деталей, а он ничего не показывал им. Но Джереми, конечно, не собирался сообщать об этом Иден.

— Я скажу одному из служащих, чтобы он принес твои вещи. — Он начал спускаться по ступенькам. — Сейчас дом отперт, ключи на кухонном столе. Не забывай пользоваться ими. Здесь безопасно, но не стоит никого искушать.

— Джереми? — (Он остановился и оглянулся.) — Пока дети не найдены, чем я должна заняться?

Подойди ближе. Это автоматически пришло ему в голову. И тут же следом: не подходи!

— Готовься, — посоветовал Джереми. — Читай о моей болезни. Об опасной наследственности, которая грозит ребенку, отцом которого я могу оказаться. Ты должна будешь объяснить это тем, с кем тебе придется говорить. У меня очень много материалов в библиотеке и в базе данных компьютера. После обеда я все покажу. А пока разбери свои вещи и полежи на травке.

— Это все? — Она сдвинула брови. — Задание мне понятно, оно потребует много времени, но… Ты мне очень хорошо платишь. Неужели я не могу делать что-либо еще?

Джереми вздохнул и задумался. Несколько лет назад он никогда бы не поверил, что ему придется нанять Иден. А сейчас она становится незаменимой помощницей. Эта мысль нервировала его, приводила в отчаяние.

Он медленно покачал головой. И будто щелкнул выключатель. Точно по сигналу со всех сторон нахлынули сожаление и злость. Надо сдерживаться. Во всем виновата судьба. Но не Иден. Это даже не он сам.

Джереми тщательно подбирал слова, чтобы объяснить все.

— Иден, у меня есть слуги, которые убирают дом и держат его в порядке, готовят. У меня есть садовник и бухгалтер. Теперь появились детектив и ты. Он занят расследованием. А тебе предстоит быть наготове и ждать. Со временем это станет самым важным. Вот и ответ на твой вопрос. Для тебя другой работы нет.

— В мои планы не входило бездельничать, — заметила она.

Джереми поднял руку, останавливая ее.

— Ты здесь потому, что в любой момент может появиться ребенок или дети, нуждающиеся в помощи. Если бы я мог повернуть время вспять и изменить прошлое, то никогда бы не рискнул стать донором спермы. Однако это невозможно. Поэтому я и попросил тебя о помощи… Но сам-то я не ребенок.

— Я знаю.

— Нет, не знаешь. Не знаешь в том смысле, какой я имею в виду. Ты видишь человека, который больше не способен оставаться таким, каким он привык быть. Ты видишь его беспомощность и хочешь помочь. Это очень мило. Но пойми, в такой помощи я не нуждаюсь.

— В чем же ты нуждаешься?

Сохранить зрение, переписать свое прошлое и изменить будущее.

— Какое это имеет значение?

— Твои проблемы станут проблемами детей, если придется столкнуться с худшим, — пояснила Иден. — Разве это не важно?

— Да. — Он понял, что она права, однако не готов был признаться в этом. Никому. Только себе.

— Кроме того, — она сделала шаг к нему, — я не хочу тебе лгать. Мне необходима эта работа. У меня есть свои планы и цели. Но прежде, чем я смогу воплотить их в жизнь… — Иден выглядела ужасно смущенной. — Мой муж опустошил наш банковский счет и сбежал от меня. Ему достались деньги, а мне выплата долгов.

— Я готов помочь тебе.

— Нет. — Иден энергично помотала головой. — Я слишком много раз попадала в зависимость. Это ужасное ощущение. Я решила надеяться только на себя и не могу принять деньги, которые не заработала. Мне не нужна благотворительность. — Она скрестила руки на груди и говорила ровным, хотя и подрагивавшим голосом, словно сама не верила своим словам.

— Согласен. Абсолютно, — сказал Джереми, наклонив голову набок. — Я найду для тебя дополнительную нагрузку, если ты считаешь, что я тебе переплачиваю.

— Ты действительно переплачиваешь. Даже такой богатый мальчик, как ты, должен понимать это.

— Богатый мальчик? — Он не сумел скрыть негодующий взгляд, но затем улыбнулся.

— Ты таков и всегда будешь таким, — заметила она. — Ты же хотел, чтобы я говорила правду.

— Но не такую жестокую, — возразил Джереми с намерением подразнить ее.

— Прости. — Скрещенные на груди руки опустились.

— Шучу. Ты права, Иден. Я именно такой, как ты сказала. И не прошу за это прощения.

— Не надо, — согласилась она. — Из-за тебя я пережила в молодости немало тяжелых дней.

— Из-за меня?

Ее грудь восхитительно поднялась.

— Да. Ты был фантастическим парнем, мечтой всех девочек в школе… Я же была молода и глупа.

— А сейчас ты не такая?

— Конечно. В моей жизни больше нет места фантастическим мужчинам. И даже тебе.

Джереми не мог сдержать ухмылку.

— Хорошо, что мы установили сей факт. Ты недоступна ни для моего богатства, ни для моих чарующих манер.

— Правильно. — Иден сделала шаг назад. — Как с дополнительным заданием?

Ох, да. Правда.

— Я программист-консультант и трачу все время на новейшие «игрушки» для бизнесменов, — начал он. — Но не занимаюсь игрушками для детей. Нужно подобрать такие, которые облегчат им жизнь, если они унаследуют мою болезнь и будут нуждаться в помощи.

— Это я могу сделать. А если мне понадобишься ты? — (Джереми моргнул.) — Я имею в виду, в роли подопытного кролика, — пояснила она.

Нет, хотелось заявить ему. Но он поставил перед собой цель и готов был сделать все для спасения своих потенциальных отпрысков.

— Я согласен, — наконец сказал Джереми, подошел к ней ближе и взял за руку. — Спасибо, Иден. Ты… совсем другая по сравнению с той девчонкой, которую я помню.

Он стоял слишком близко, чтобы разглядеть детали, но не сомневался, что она улыбается.

— Если честно, вряд ли ты меня хорошо помнишь, — поддразнила она его.

Джереми пожал плечами.

— Это действительно так.

— В те дни ты был очень занят.

— Я был погружен в себя.

— И это тоже.

— Видимо, мне не следовало просить тебя говорить правду, — хихикнул Джереми.

— Я все равно буду говорить правду.

Джереми кивнул и отпустил ее руку. В памяти опять всплыл тот эпизод, когда Иден поцеловала его. Это случилось один раз и больше не повторилось. Она явно сожалеет и о том единственном разе.

И все же… Джереми никогда не принадлежал к тем мужчинам, которые отказываются от удовольствия. Его определенно влекло к Иден Бэйрс. С ее ароматом фиалки, с ее мягкой кожей и приятным смехом. Его мучил голод по ее губам. Он хотел хоть на мгновение ощутить их вкус на своих губах. Однако он не собирался завоевывать эту женщину.

Доналд, дворецкий Джереми, принес ее сумки.

— Что-нибудь еще надо, мэм?

Ей надо, чтобы он перестал называть ее «мэм» и смотреть на нее, как на особу из высшего общества. Да он наверняка богаче ее.

— Спасибо, нет. — Иден покачала головой. — Я ценю вашу заботу о моих вещах и о машине.

— Мистер Фултон просил передать, что вы можете здесь что-нибудь поменять или выбросить, если вам не понравится. Дом уже много лет капитально не ремонтировали. Пока вы здесь, он ваш.

— Уверена, в доме все в порядке.

Доналд кивнул.

— Лула иногда приходит сюда и что-либо оставляет. — В его тоне слышалась некоторая неловкость.

Иден моргнула. Лула?!

— Лула — кухарка. Она работала здесь, когда мистер Фултон был еще юношей и пользовался этим домиком. Но потом тетя рассердилась на мистера Фултона и выбросила отсюда все его вещи. Лула подобрала некоторые из них и до сих пор перетаскивает обратно, — улыбнулся Доналд.

Иден чуть не застонала. Она не только работает у Джереми, но еще и поселилась в потайном убежище, среди мальчишеских сокровищ.

— Уверена, все будет хорошо. Я не планирую задерживаться здесь надолго, — сообщила она Доналду и заодно себе. — Я только… У мистера Фултона есть для меня работа, — неуверенно закончила Иден.

Она не знала, посвящены ли Доналд и остальная прислуга в планы Джереми. Эшли, например, явно была не в курсе.

— Все в порядке. Мы знаем, что это имеет отношение к мистеру Фултону. Он сейчас не так хорошо видит, как раньше. Но мы помалкиваем. — Доналд многозначительно смотрел на нее, будто предупреждал.

Иден не обиделась. Ее тронуло, что прислуга столь трогательно заботится о хозяине.

— Я это поняла, — сказала она. Ее заявление вроде бы удовлетворило Доналда.

Иден действительно не собиралась обсуждать Джереми. Ни с кем. Более того — она даже думать о нем не хотела. Даже оценить свои эмоции, накопившиеся за целый день, не желала.

Иден вошла в дом. Ее ждал приятный сюрприз: никаких видимых следов Джереми не было. Только красивая старинная мебель, удобная, подобранная с большим вкусом.

Очень мило, подумала Иден и открыла комод. В одном из ящиков она нашла пачку старых фотографий. Много молодых женщин. Большинство из них она узнала. Богатые, роскошные. Сливки общества. Иден вздрогнула и положила фотографии на место.

В следующую секунду она услышала на улице голоса и подошла к окну. Мимо пробегал Джереми с еще двумя мужчинами, все трое в шортах. Она разглядела сильные, мускулистые ноги. Грудь его была обнажена, широкие плечи блестели от пота. Он стрельнул в нее взглядом и продолжал бег. Иден смотрела ему вслед, чувствуя, как рвется за ним сердце. Неужели она всерьез решила, что сумеет выработать иммунитет против сексуальности этого мужчины?!

Следующая мысль тоже о нем. Как ему удается бегать в таком состоянии? Наверняка он специально занимается с портом, чтобы сохранить уверенность в себе. И быстро ходит. И вообще старается делать то же, что и раньше. Хотя зрение ухудшается с каждым днем.

Он по-прежнему дерзкий. Энергичный. Все еще опасный.

Да, работать надо быстро. Слишком долго оставаться в его владениях опасно. Иден постоянно представляла себя в постели Джереми. От одной только мысли об этом ее начинало трясти.

— Бэйрс, сними шоры с глаз, — приказала она себе. — Некоторые люди не могут выносить запах сигарет или алкоголь. Ты, кажется, не можешь выбрать и приручить мужчину.

Трудно ей придется, но очень уж нужны деньги. Иден надеялась, что справится со своими эмоциями…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Исполнительная женщина. Пожалуй, я сделал удачный выбор. Так размышлял на следующий день Джереми, сидя за завтраком.

— Мисс Бэйрс в библиотеке, — сообщила экономка. — Она сказала, что хочет поговорить, когда у вас появится время.

Он моментально отложил салфетку.

— Пригласите ее.

Меньше чем через минуту Иден показалась на пороге.

— Ты поела? — спросил Джереми.

— Только кофе. Я никогда не завтракаю.

— Не возражаешь, если я продолжу? — (Она уставилась на него инквизиторским взглядом.) — Я всегда завтракаю, — бросил он.

— Еда может иногда и подождать.

Джереми покачал головой:

— Садись. Переговорим сейчас. Позже у меня деловая встреча.

Иден немедленно вошла в комнату. Она встала с той стороны, где ему лучше видно. Ему было очень важно тщательно изучить эту новую Иден. У нее холодное, непреклонное лицо. Но Джереми почти физически ощущал массу эмоций под внешним равнодушием.

— Садись, — повторил он, но уже с нажимом.

Она села там, где он показал ей, — рядом с ним. Джереми сосредоточил все внимание на Иден.

Ее реакция была моментальной. Она выпрямилась и будто застыла. У него возникло чувство, что хотя Иден и нуждается в деньгах, однако не в восторге от перспективы работать с ним. Совсем недавно она призналась, что в школе потеряла от него голову. Несомненно, теперь уже жалеет, что сказала это.

— Я почитала литературу, — начала она. — И многое поняла. Эта болезнь обычно проявляется уже в детстве. Гораздо раньше, чем в твоем случае. Установлено, что это явление генетическое. У тебя повышенная чувствительность к свету. Осталось незатронутым только периферическое, боковое, зрение.

Ах, так ему не придется объяснять, почему он хотел, чтобы она села рядом. И его не заподозрят в похотливом желании погладить ей коленки. И еще… Иден заговорила о его болезни не случайно. Неужели он продемонстрировал беспокойство или слабость? Если это так, придется последить за собой.

— Правильно. Если ты будешь стоять передо мной, то я буду видеть тебя словно в тумане. А так могу разглядеть, что ты зачесала волосы назад, что у тебя серьги в ушах, что ты носишь блузку с красивыми пуговицами. И верхняя расстегнута.

Она вытаращила большие серые глаза. Джереми подавил улыбку.

— Прости, — проговорил он. — Видимо, мне не стоило упоминать об этом.

Иден покраснела.

Джереми ждал. Напряжение, исходившее от нее, стало ощутимым. Ему больше всего хотелось сжать ее пальцы. Но усилием воли он сдержался.

— Именно поэтому тебе удается бегать?

Не подумав, он резко повернулся к ней. Иден несколько испугалась и подалась назад.

— Отчасти да. Я вижу часть дорожки и бордюр. И еще помогает знакомая, тщательно ухоженная территория поместья. Можно не волноваться по поводу камней и рытвин.

— У меня есть ученики, которые тоже увлекаются бегом. Так что я могу авторитетно заявить — ты в хорошей форме. Я имею в виду…

Джереми поднял руку, останавливая ее.

— Я понял, что ты имела в виду. Тебе не нужно следить за каждым поступком или словом, опасаясь неправильного истолкования. Между нами исключительно деловые отношения. Я нахожу тебя привлекательной, однако не собираюсь приставать.

Иден была ошеломлена.

— Я никогда не думала, что ты… Я тоже не буду к тебе приставать. Это…

— Все в порядке, Иден. — Джереми улыбнулся.

— Кроме того, я всего лишь хотела сказать, что ты можешь участвовать в соревнованиях. У тебя здорово получается.

— Нет, — возразил он.

Иден заерзала на сиденье. Подол прямой юбки потерся о его ногу. Невинная случайность на полсекунды связала их и вызвала у него тревогу. Она быстро отодвинулась.

— Дни, когда я по-настоящему занимался спортом, остались в прошлом.

— Из-за твоей…

— Слепоты? Нет. Потому, что я так решил.

— Что еще ты решил? — поинтересовалась она.

Джереми взял ее за руку и почувствовал, какие у нее длинные, тонкие пальцы.

— Я буду помогать тебе в работе. Когда смогу. Эшли сделала правильный выбор, — тепло добавил он.

— Я ее кузина, — пожала плечами Иден. — Она знала, что я нуждаюсь в деньгах.

— Нет, Эшли — профессионал. Она бы не стала рекомендовать тебя, если бы ты не подходила. Ты способна прекрасно заботиться о детях. Разве не так?

— Этого я не знаю, но дети мне очень нравятся. Я даже планирую иметь несколько собственных… без мужа. И еще хочу открыть частную школу для ребятишек, растущих в неблагоприятных условиях. Поверь, я смогу найти общий язык с твоими детьми.

— Это не мои дети!

— Я… — Иден закусила губу. — Я сказала, не подумав.

Джереми моментально пожалел о своей реакции. Покачал головой.

— Извини, я погорячился… Если тебе что-нибудь нужно, только попроси, — начал он новую тему. — Изволь заботиться о себе, иначе ничем не сможешь помочь мне.

В ответ она засмеялась.

— Что? — удивился Джереми.

— Прости меня. Но к чему столько патетики? Неужели для того, чтобы я съела завтрак? Если я чего-то не желаю, ты не сможешь меня заставить.

Он усмехнулся.

— Как по-детски это прозвучало. Правда? — смутилась Иден.

— А раньше ты поступала так, как от тебя требовали другие?

— Всегда. — Женщина нахмурилась. Потом с победным видом продолжала: — Поэтому теперь я должна чаще прислушиваться к себе и быть более настойчивой. — Она взяла чистый лист бумаги.

— Это твое право, Иден.

— Хорошо. Теперь скажи, какие у тебя еще есть хобби, кроме бега? — Она достала ручку из кармана юбки.

— Я играю в баскетбол с Доналдом.

— Баскетбол? Это замечательно.

— А ты играешь?

— Нет. Боюсь, что у меня никогда не хватало для этого силы и ловкости. Я и в школе не занималась спортом.

— У тебя наверняка есть способности. Просто ты их еще не раскрыла.

Иден посмотрела на него и покраснела.

— Может быть, но я всегда была слишком занята. Надо было работать.

Она вышла. Джереми остался доволен собой. Каким-то образом он умудрился не прикоснуться к ней. Что, конечно, замечательно.

Иден осторожно закрыла за собой дверь библиотеки и тихонько проскользнула на свое место. Сердце ее трепетало.

Господи, что же делать?! Джереми — ее босс. А она все еще помнит свои девичьи фантазии.

Но, во всяком случае, ей стали более понятны некоторые поступки Джереми. Теперь надо продолжить изучение мужчины, который готов стать подопытным кроликом в ее изысканиях.

Может быть, именно так она должна думать о нем? Как о предмете лабораторных исследований? Но она не забыла, как он сжимал ее пальцы. Как она подняла голову и встретилась с его затуманенными болезнью, но все еще жаркими глазами.

— Ладно, Бэйрс, — вздохнула Иден, — никакой он не подопытный. Джереми — мужчина, который, к несчастью, заставляет тебя сгорать от неразделенных чувств. Самое опасное — долго смотреть на него.

Ей очень трудно будет наблюдать за Джереми Фултоном.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Это была относительно успешная неделя, решил Джереми, перекладывая бумаги на письменном столе. Барри Лидмен, частный детектив, встретился с ним и с Иден. Он сообщил, что нашел бывшего служащего банка спермы и надеется выудить у него нужные сведения. К тому же бизнес Джереми, как всегда, шел хорошо.

Так что же угнетает его?

Причина — Иден. Всю неделю она была рядом. Таилась, прижав к груди свой блокнот, точно щит, и изо всех сил старалась быть незаметной. Несомненно, она думала, что добилась в этом успеха.

Потому, что я плохо вижу, мелькнула первая сердитая мысль. Но Джереми знал, что ошибается. Скорее всего, Иден просто привыкла, что ее не замечают.

К своему стыду, он должен был признать, что так оно и было, когда они ходили в школу.

Но не сейчас.

Когда Джереми в спортивном зале поднимал тяжести, он ощущал на себе ее взгляд. Легкий аромат духов Иден долетал до него, и все тело наполнялось радостным теплом.

По утрам, выходя из бассейна, он тут же замечал ее. Она стояла у стены и что-то записывала.

Каждый раз на пробежке Джереми чувствовал ее присутствие. Он привык, что женщины наблюдают за ним. Так было всю жизнь. Однако здесь крылось что-то другое.

Иден всего лишь хочет собрать необходимую для дальнейшей работы информацию, ты, тупица, убеждал он себя. Но ничего не помогало.

Как-то, проходя мимо, он посмотрел на нее. И впервые, не отвлекаясь на мелкие детали, заметил грациозный изгиб ее длинной шеи. Рука мужчины удобно устроится там и притянет женщину ближе для поцелуя. Для этого хорошее зрение не требуется.

Джереми беззвучно выругался. Он не имеет права так думать об Иден. Она здесь не для его удовольствия. Если он хочет ее, это, наверное, потому, что она единственная женщина, которая в данный момент оказалась рядом.

Иден внимательно изучает Джереми, чтобы выяснить, на что он способен, в чем еговозможности ограничены, и рассказать об этом родителям его биологических детей.

Но это знание не улучшило настроения Джереми. Он встал и направился к двери кабинета. Едва он вышел в коридор, раздался звонок в дверь. Джереми моментально вспомнил, что Доналд повез лимузин в сервис-центр. А у миссис Раскин выходной день.

За его спиной появилась Иден. Но она не прислуга. В ее обязанности не входит работа привратника.

Джереми насупился, пошел и открыл дверь. Переход от полумрака в доме к ослепительному свету солнца сыграл с ним плохую шутку. Глазам понадобилось больше времени, чем прежде. Но, кем бы ни была эта особа, Джереми не хотел демонстрировать свое плохое зрение. И подсознательно он не желал, чтобы Иден застала его в столь плачевном положении. Хотя она и знает о болезни, все равно это оскорбительно.

Джереми уставился на неизвестно кого.

— Привет, — улыбнулся он. — Чем могу помочь?

Вдруг он ощутил совсем рядом аромат Иден.

— Мириам, как приятно, — послышался ее голос. — Ты же знаешь, Джереми обожает дразнить и разыгрывать людей. Притворился, будто не узнает тебя.

Мириам?!

Ему хотелось биться головой о стену, когда он понял, к кому обращается Иден. Зрение понемногу прояснялось. Джереми сделал шаг в сторону и позволил Мириам де Анджелес войти. Он и Мириам месяца два были притчей во языцах в старших классах школы.

Недавно она развелась с мужем и вернулась в родные места в поисках новых развлечений. Несомненно, она знала, что «Фултон энтерпрайзиз» приносит Джереми кучу денег.

Мириам уже приходила на прошлой неделе. Тогда Доналд извинился и сказал, что босс работает. Сегодня Доналда не было, а Иден не в курсе.

Создалось щекотливое положение. Справа от него стояла Иден, женщина, которую он хотел, но не мог иметь. Слева — дама, жаждавшая оказаться в постели Джереми. Но она его не интересовала. Однако Мириам могла стать опасной.

Узнай она о его проблеме, достаточно намека журналистам — и горячая новость готова. Владелец империи Фултона слепнет! Этого нельзя допустить… Пока.

— Привет, Мириам, — начал он. — Прости, что так неуклюже тебя встретил. Очень приятно тебя видеть.

Ну, уж это неправда. Мириам явно заинтересуется, что здесь делает Иден Бэйрс. Он приготовился к допросу с пристрастием.

— Джереми, дорогой, в тот раз я так и не увидела тебя. Твой ужасный слуга не впустил меня в дом. Но вот я снова здесь. И ты выглядишь, как всегда, превосходно. — Она погладила его по руке. Все слова и движения рассчитаны. Сомнений не было — Мириам вышла на охоту.

Незваная гостья почти что мяукала. Подошла еще ближе. Потом повернулась к Иден. Той было очень неловко. Джереми не видел выражение лица Мириам, но он хорошо помнил ее характер и легко мог представить, как она выглядит. Главное — застывшая триумфальная улыбка. Она обычно появляется у эффектных дамочек, которые думают, что сразили соперницу.

Фултон, восстанови свою репутацию, приказал он себе.

— Ты вовремя заглянула, — начал Джереми. — Ты увиделась с Иден, а она как раз собралась уходить.

— Ох? Иден уходит? — воскликнула Мириам. — Должна признаться, я удивилась, встретив ее здесь. Не помню, чтобы вы были близкими друзьями в дни нашей молодости. По-моему, Иден никогда не принадлежала к нашему кругу. Ты и я вообще выделялись среди других. Значит, она… посещает тебя?

Джереми почувствовал, как напряглась Иден. В тоне Мириам слышалось что-то непристойное. Будто она думала, что Иден заглянула к нему переспать за деньги. С секунду он размышлял, не выгнать ли школьную подружку вон и не захлопнуть ли перед ее носом дверь. Иден не заслуживает мерзких инсинуаций. Но есть более эффективный способ разделаться с гнусными намеками.

— Ты ошибаешься, Мириам. Семья Иден жила неподалеку. Она кузина Эшли. Ты ведь знаешь, мы с Эшли долго встречались. — Все, что он сказал, чистая правда. По его стандартам, встречаться три месяца — это бесконечно долго.

И тут до него донесся самый восхитительный смех, какой он только слышал. Но смеялась не Мириам.

И в тот же момент Иден шагнула ближе к нему.

Ее тело почти касалось его. Джереми точно жаром обдало.

— Мириам, — начала она. — Если хочешь, я объясню. Я здесь… Боже мой, ты же не думаешь, что Джереми и я… — Иден снова засмеялась, будто ее искренне забавляло такое предположение. Но он почувствовал, как дрожит ее рука. — Эшли и Джереми до сих пор дружат. И однажды он пожаловался ей, что у него горы не разобранной корреспонденции. Нужно, чтобы кто-то помог его секретарю. Летом школа закрыта, и Эшли предложила мне поработать здесь несколько недель. Почему бы не помочь старому другу? Кто бы отказался? Хорошо, что я согласилась. Потому что увидела и тебя. Я до сих пор помню, что ты всегда смеялась.

Мириам всегда смеялась над другими, пронеслось в голове Джереми.

— Да, удачно получилось, — вяло пробормотала гостья.

— Что Иден и я можем для тебя сделать, Мириам? — Джереми накрыл руку Иден своей и почувствовал, как она пытается высвободиться. Он нежно, но твердо держал ее и не позволял отойти. — Может быть, чашку чая? Да, Доналд говорил, что ты заходила. Ты, должно быть, по-прежнему любишь устраивать переполох.

— Именно. Я люблю сенсации, — сообщила Мириам, голос ее звучал уверенно, без следа недавней растерянности. — Но сегодня у меня просто прогулка. Заглянула к тебе, чтобы поздороваться. Я очень рада, что зашла. Иден, дорогая, хорошенько помогай ему. Тебе лучше вернуться к сортировке бумаг. Пока, Джереми. Зайду в другой раз.

После ее ухода воцарилось молчание. Джереми понял, что все еще держит руку Иден, теплую и мягкую.

— Прости, — пробормотал он, отпуская ее.

— За то, что ты держал меня за руку?

— За то, что позволил Мириам оскорблять тебя.

— Я в полном порядке, — пожала она плечами.

— Ведь она всегда так поступала.

— В последний раз она смеялась над моими туфлями.

— И что ты ответила?

— Ничего. Я никогда не отвечаю. Просто ухожу.

Джереми безумно хотелось обнять ее, приласкать, утешить. Но она бы не обрадовалась этому.

— Сегодня ты не ушла. — (Иден снова засмеялась. Нежно. Очень нежно. Такой звук заставляет мужчину… желать женщину.) — Если честно, мне очень хотелось выгнать ее вон.

— А я бы с радостью стала свидетелем изгнания… Слава богу, я никогда не даю волю некоторым своим наклонностям, — заявила она.

Джереми вздернул брови. Иден покраснела. Они оба поняли, что подумали об одном и том же. О том старом поцелуе.

— Мириам ищет нового мужа, — переменил тему Джереми.

— И ты — потенциальный муж номер два?

— Номер три. Спасибо, сегодня ты выручила меня.

— Не за что, — откликнулась Иден. — Мириам не в курсе? Если она узнает…

— Тут же бросит меня и начнёт искать другого. Она не любит слабых.

— Не думаю, что бросит. И ты не слабак. Я видела, как ты поднимаешь штангу. И бегаешь. И плаваешь…

Вдруг в комнате стало очень жарко. Если бы на нем был галстук, он бы развязал его. Джереми понял, что Иден смущена своими собственными словами. Необходимо было разрядить обстановку. Он в долгу перед ней — ведь она спасла его репутацию.

— Поверь мне, Мириам не нужен мужчина, который так плохо видит, что не может сказать «твои глаза — два небесно-голубых озера», — начал Джереми. — Она не признает вещи с дефектом и лезет из кожи вон, чтобы возвыситься над людьми. Может быть, надо было признаться, что я слепну? — усмехнулся он. — Пожалуйста, окажи мне услугу и помоги спрятаться, когда она появится в следующий раз.

— Вероятно, в следующий раз она потребует кольцо и все твое состояние, — заметила Иден с улыбкой.

— Именно поэтому, — прошептал заговорщически Джереми, — я и надеюсь на твою помощь.

Наступило молчание. Она изучала его лицо. В комнате становилось все жарче.

— Конечно, — сдержанно произнесла Иден, — я буду помогать. Это моя работа. Я твоя служащая.

И с этими словами она вышла из комнаты.

Весь день Иден провела в библиотеке и не наблюдала за Джереми. Ему следовало бы быть довольным. Но он почему-то расстроился.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Джереми нервничал все чаще. Особенно после эпизода с Мириам. Он постоянно помнил о серьезных серых глазах Иден, которые устремлены на него. Этого не может выдержать ни один мужчина. У него внезапно появилось сильное желание уволить ее. А потом позвонить Эшли и сказать, что ничего не получилось.

Иден же полностью погрузилась в работу и каждый день предоставляла ему отчеты. Она явно расширяла свои познания, читая специальную литературу о его болезни, изучая специальные сайты Интернета. Однажды, когда Джереми был занят с партнером по бизнесу, она даже приняла звонок Барри, частного детектива. Теперь тот постоянно интересовался, когда можно поговорить с ней. Причем тон его свидетельствовал не столько о деловом интересе, сколько об интимных планах.

— Если это так, я должен остановить его, — пробормотал Джереми. И что он ему скажет? «Не разговаривайте с Иден»? Нет, лучше уж молчать. Пусть только Барри относится к Иден с уважением и держится от нее подальше.

Вопреки воле Джереми, что-то глубокое и темное наполняло его. Такое всегда происходило, если он совершал какое-нибудь безрассудство. Например, когда после очередного скандала с тетей стал донором в банке спермы. Тетушка презирала его. Джереми был очень похож на своего отца. А его отец напоминал ей о том, чего никто не хотел вспоминать…

И вот теперь Джереми снова предчувствовал неприятности.

— Хватит писать, — скомандовал он, обнаружив Иден у бортика бассейна.

Озадаченная женщина подняла голову. Она носит очки? Обычно нет. Но сейчас они висели на кончике носа.

— Почему?

Джереми колебался. Потом огорченно вздохнул:

— Хватит уже. Сколько можно наблюдать за человеком, который плавает? Что ты там пишешь? — спросил он, выбравшись из воды и потянувшись к листам бумаги.

Она теребила свою юбку. Это движение привлекло внимание Джереми к ее ногам. Он еле подавил стон.

— Хочешь, чтобы я прочитала тебе? — спросила Иден.

— Лучше просто расскажи. Не сомневаюсь, что услышу от тебя правду.

Ах, она вздернула подбородок. Он рассердил ее.

— Я не лгу, — объявила Иден. — Во всяком случае, в важных вопросах.

Он усмехнулся:

— О чем там идет речь?

— Я не хочу говорить тебе.

— Почему?

— На бумаге ничего нет. — Она отвела взгляд в сторону.

— Неужели?

— Я только наблюдала за тобой.

— Я же видел, как ты писала.

— Я притворялась.

— Зачем? — Слово выскочило моментально и прозвучала жестко.

— Так получилось… Мне было неловко смотреть на тебя. И я подумала, что тебе тоже, должно быть, неловко. Кстати, когда пишешь, отвлекаешься от наблюдения. Так можно пропустить что-то важное.

Иден явно испытывала неловкость. Джереми мог поклясться, что она покраснела.

— Так… И что же тебе удалось выяснить?

Иден набрала побольше воздуха и наклонила голову. Теперь она смотрела прямо ему в лицо.

— Джереми Фултон не позволяет себе хоть минуту посидеть без дела. И хотя зрение у него слабеет, он способен плыть быстрее, чем многие зрячие. Сегодня он даже нырнул с бортика… — Ее голос постепенно стихал.

— Да, дурацкий поступок, — заметил Джереми, словно продолжая фразу Иден.

— Но ты смог это сделать.

— Едва-едва.

— А вот этого я не заметила. — Она глубоко вздохнула. — Только… понимаешь… Мне кажется, что каждый день ты нагружаешь себя все больше.

— Правильно. Но должен тебе признаться: все трюки в бассейне я продумываю и готовлю.

Иден вздохнула:

— Ладно. Ты хочешь, чтобы я исчезла?

— Нет. Я только… Ты не должна нянчиться со мной, как с малым ребенком.

Она вытаращила глаза.

— Я не нянчусь! И никогда не нянчилась! Поверь мне. Если бы с тобой в бассейне что-нибудь случилось, я была бы последним человеком, который бросился бы тебя спасать. А плаваешь ты замечательно. — Она скрестила руки на груди. — Ты сейчас выглядишь даже лучше, чем в школе.

Он изумленно вскинул брови:

— Это комплимент? Я смущаю тебя, правда?

— Я сама себя смущаю. — Иден повернулась лицом к нему, но смотрела вдаль.

Джереми подошел к ней, пальцем приподнял ее подбородок.

— Не смущайся, прошу тебя, — прошептал он и «уронил» — так сейчас говорят — на ее губы легкий поцелуй. Рот у Иден был нежный, теплый. Джереми даже застонал, отрываясь от нее.

— Повторения не будет, — объявил он, правда, голосу его не хватало твердости. — Я всего лишь мужчина. А ты — желанная женщина. Я не буду снова искушать тебя поцелуем.

Через секунду послышался ответ:

— Конечно, Джереми.

Он покачал головой.

— Я не сказал, что не хочу тебя целовать. Я мечтаю об этом. Когда ты находишься рядом и наблюдаешь за мной, желание становится невыносимым. Но быть вместе — совсем не мудрое решение для нас обоих. Я не должен ни в кого влюбляться. Даже в тебя. Я не имею права иметь семью и детей. И такой подход никогда не изменится. Во всяком случае, основная его часть.

Иден колебалась, затем повторила:

— Конечно.

Когда она заговорила, тон у нее был такой решительный и отважный, что у него дрогнуло сердце. Искушение взять ее на руки и зацеловать, забыв о времени, было сверхмощным. Но так поступить с ней непозволительно. Иден заслуживает лучшего, чем мимолетная летняя интрижка. А Джереми ничего предложить ей не может.

Несколько дней спустя Джереми сидел за письменным столом и старался делать вид, будто он не замечает Барри Лидмена. Казалось, частный детектив проявлял больше интереса к Иден, чем к сути беседы.

— По-моему, мы готовы приступить к делам, — наконец объявил Джереми. — Я так понял, Барри, что у вас есть для меня важная информация.

Или, может быть, детектив просто решил воспользоваться случаем и полюбоваться на ноги Иден?

— Боюсь, мистер Фултон, что я потерял след. — Барри потер ладонью лицо. В голосе слышалась искренняя озабоченность. Джереми моментально упрекнул себя за негативное отношение к нему. — Я отыскал бывшего служащего банка спермы, но этот человек исчез. Подозреваю, что он не хотел со мной разговаривать. Кроме того, на основании некоторых фактов я предполагаю, что у вас действительно есть отпрыск или отпрыски. Но у меня нет твердых доказательств. И пока не удалось найти ни одного ребенка, который страдал бы подобным заболеванием. Мне очень жаль.

— Все в порядке, Барри, — сказал Джереми. — Я знаю, вы сделали все возможное. Мы оба понимаем, что это нелегкий проект. Если люди не хотят быть найденными, их порой невозможно отыскать.

— Но вы продолжите работу? — Нежный голос Иден наполнил комнату.

— Да, — одновременно проговорили оба мужчины.

— Мы можем чем-нибудь помочь вам? — спросила она у Барри. — Конечно, вы проверили все зацепки. Но, вероятно, что-то упущено. Может быть, остались незаданные вопросы. Или вы подошли к проблеме не с той стороны. Не хочу выглядеть самонадеянной, но вы оба… вы же мужчины. — Никто не отвечал. Иден нахмурилась. — Я уверена, Барри, что у вас есть сотрудницы, способные посмотреть на все с точки зрения женщины.

Наступило молчание. Джереми переваривал неожиданное, но очень уместное предложение. Барри рассмеялся.

— Боюсь, что в моем офисе нет женщин. Мой помощник — мужчина.

А я никогда не научусь понимать женщин, подумал Джереми. Он вырос рядом со старой каргой, которую вряд ли можно было назвать женщиной. Затем встречался с девушками, фактически ничего не зная о них. И никогда не беседовал с экономкой или кухаркой на отвлеченные темы.

— Мне нравится ваше предложение. Действительно женщины способны по-другому взглянуть на нашу проблему. — Барри выразил то, что было на уме у Джереми. Иден кивнула.

— Я дам тебе наши первые беседы с Барри, — пообещал ей Джереми. — Все записано на пленке. Может быть, ты найдешь там что-нибудь полезное для нас.

— Или полезное для ребенка, — добавила Иден.

Затем Барри ушел с ней, в библиотеку. Они хотели обсудить новые направления поисков. А Джереми еле сдерживал сильное желание проломить кулаком стену.

Нет, так спасаться от отчаяния ему несвойственно. Его стиль — скорость. Чуть ли не летящие над землей машины, стремительные женщины. Если он двигался быстро, демоны не могли догнать его.

Прямо сейчас на Джереми напали все демоны. Ребенок или, может быть, множество детей и страшный риск. Он закрыл глаза и представил их родителей. Сидят они в ночи и думают, что же происходит с их ребенком? Станет ли ему когда-нибудь лучше? И в этом виноват Джереми Фултон.

И перед Иден он виноват. Она заслужила хорошего мужчину. Вроде этого детектива. Барри будет заботиться о ней, не давать в обиду.

Будто кто-то сжал сердце Джереми. Он хотел Иден. И ужасное предчувствие томило его. Он не сомневался, что завоюет ее и обидит. Так всегда бывало раньше.

Остановись! — приказал он себе.

Джереми поднялся с кресла. И занялся тем, что получалось у него лучше всего. Не прошло и минуты, как его окружали лучи солнца и порывы ветра. Он бежал.

Гораздо быстрее, чем следовало.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Спасибо за чай, миссис Раскин, — поблагодарила экономку Иден, взяв поднос.

— Лула и я умеем сделать так, чтобы гость чувствовал себя, как дома, — объяснила экономка. — Поймите, дорогая, мы вам рады… Наверное, трудно спорить с двумя мужчинами сразу. Мистер Фултон… ну, он свой. Удивительный человек, и мы за него беспокоимся. Вы нравитесь мистеру Лидмену. Не думаю, чтобы это радовало мистера Фултона. Он ужасно сердится, когда мистер Лидмен разговаривает с вами. — Пожилая женщина покачала головой. — Иногда женщине нужно что-то смягчающее напряжение. Вроде чая. Вы понимаете?

— Да, конечно. — Иден не могла сдержать смех и быстро вышла из комнаты.

Экономка сделала правильные выводы. Да, Иден знала, что нравится Барри. А Джереми поцеловал ее. У нее сердце до сих пор трепетало, когда она вспоминала вкус его губ. Но этот мимолетный поцелуй ничего не значил. Джереми привык целовать попавшую ему на глаза женщину. Иден видела это сама. И Эшли упоминала об этой его манере. Когда Джереми испытывал огорчение, он предпочитал поцелуй любому другому утешению.

Ну и хорошо, подумала Иден. У них с Джереми нет ничего общего. Ее мечта — иметь детей, открыть частную школу, а он даже слышать об этом не хочет. Но было и еще одно. Более важное. Более серьезное.

Она, Барри, Лула, Доналд, миссис Раскин — обыкновенные люди. Они совсем не похожи на Джереми. Иден окинула взглядом стены, от пола до потолка заставленные редкими изданиями в кожаных переплетах. Даже воздух здесь пах чем-то дорогим и изысканным. Желание, чтобы Джереми снова поцеловал ее, равносильно желанию влезть на скалу, спуститься с которой можно, только прыгнув на острые камни. Это совсем не мудро, но…

Тень промелькнула на улице. Иден автоматически повернулась, потом аж подпрыгнула в кресле и бросилась к окну. Сердце забилось сильнее.

Мимо бежал Джереми. Не по дорожке, как обычно, а по газону. Он бежал очень быстро. Впереди, метрах в двух, что-то темнело. И вероятно, он не видел этого.

Иден открыла окно, высунулась и выкрикнула его имя. Слишком поздно! Он споткнулся, заскользил, покатился и налетел на дерево.

— Джереми, нет! Нет! Ох, нет! — закричала она и бросилась к двери.

Ее бег, казалось, тянулся целую вечность. Она ничего не замечала вокруг. Только молилась, чтобы с Джереми было все в порядке.

Джереми сидел на земле, прислонившись могучей спиной к дереву. Одно колено поднято. Другая нога вытянута. Поза расслабленная. Глаза закрыты. Он выглядел совершенно здоровым и спокойным.

— Иден, — произнес он всего одно слово.

— Ты в порядке? Я видела… и решила… Как ты узнал, что это я, если даже не открыл глаза?

В легкой улыбке поднялись уголки губ.

— Я могу тебя чувствовать, — засмеялся он. — Ты мне не веришь?

— Не… знаю, может, и верю.

Джереми продолжал улыбаться.

— Хорошо. Не верь всему, что говорят тебе мужчины. Но я, — продолжал он, — и правда чувствую тебя. Когда ты рядом…

— Почему?

— Ты хорошо пахнешь. Я всегда знаю, когда ты входишь в комнату. — Голос низкий, хриплый.

Иден чуть не задохнулась, припомнив вкус его губ. И вдруг нахмурилась.

— Ты пытаешься отвлечь меня?

— К чему мне это?

— Я видела, как ты упал. И ты ушибся. Правильно?

— Пострадала только моя гордость. Я раздвигал границы своих возможностей и не вовремя задумался. Неудачный опыт.

Иден помолчала.

— Ты всегда раздвигал границы своих возможностей. Даже когда мы были почти детьми. Почему? Что заставляло тебя это делать? — С минуту ей казалось, что он не собирается отвечать. — Впрочем, это не имеет значения, — решила она облегчить ему задачу.

— По-моему, это происходит только в тех случаях, когда ты смотришь на меня. Кстати…

— Что? — Она склонила голову набок.

— «Астон-мартин».

— Ммм. Симпатичная машина.

— Думаю, она в гараже. Ты можешь ездить на ней.

Иден чуть не подавилась.

— Я? Нет, я не могу.

Джереми поднялся на ноги. Она заметила, что он поморщился, но ничего не сказала. Он явно не хотел ее сочувствия. Джереми приблизился и нежно коснулся ее щеки.

— Наслаждайся жизнью, маленькая Иден. Воспользуйся возможностью и поиграй. Если хочешь, возьми «астон» и покатайся на нем. Таким образом, ты окажешь мне любезность.

Иден подозревала, что все до последнего слова ложь, однако улыбнулась.

— Окажу, — сдавленным шепотом подтвердила она.

— Я могу и приказать.

— Ну не будешь же ты…

— Не буду. — Джереми покачал головой. Пальцы его обводили ее лицо. — Не беспокойся обо мне, Иден. — Он убрал руку. — Я раздвигаю границы, потому что знаю — это правильно. Это позволяет мне чувствовать себя живым. И надежным. И у меня есть причины так поступать.

В детстве и юности я не хотел быть под каблуком у тети и сопротивлялся изо всех сил. А тетя Роза согласилась воспитывать сорванца исключительно из чувства долга перед семьей. Фактически она ненавидела меня. Когда она была молодой, то влюбилась в моего отца, а он, очевидно, в нее. Они обручились. Но он… В общем, моя мать, сестра тети Розы, забеременела. И он женился на ней. Мои родители умерли молодыми, а я приехал сюда. Тетя Роза смотрела на меня и постоянно видела во мне отца. Мы с ним очень похожи. Легче всего было где-нибудь спрятаться от ее гнева. Но я этого не сделал. Теперь проще всего уйти в отставку и укрыться в безопасном месте. Но я не могу. Я должен раздвигать границы. Это меня спасает.

Иден посмотрела ему в глаза и увидела в них решимость. Да, Джереми всегда боролся со своей тетей и не позволял той заметить, как его мучает ее несправедливая жестокость. И ныне он тоже не собирался сдаваться.

— Если ты не будешь раздвигать границы, то перестанешь быть самим собой, — мягко начала она. — Все это должно помочь тебе. — Она улыбнулась. — Мне Доналд рассказывал, что в университете ты считался, чуть ли не гением. Бизнесмены в очереди стояли, чтобы получить у тебя консультацию. И ты добивался успеха.

— Доналд немного пристрастен, — улыбнулся Джереми.

— Да, конечно, он пристрастный, но еще мудрый и честный. Продолжай раздвигать границы, — проговорила она. — Ты можешь еще много чего сделать. Только другого.

Джереми нахмурился. Иден поняла: он не хочет делать ничего другого.

— Пойми, когда испытываешь судьбу, лучше найти себе партнера, — продолжала Иден. — Кто-то должен предупредить тебя, что впереди препятствие. У тебя уже есть Доналд, с которым ты играешь в баскетбол. Найми кого-нибудь еще. У тебя же зелени куры не клюют.

— Зелени? — Он засмеялся. — Люди еще говорят «зелень»?

— Конечно.

— Ладно. У меня куча зелени. И ты думаешь, что мне следует нанять кого-то, чтобы он стал моим напарником, скажем, в преступлении? — развеселился он.

— Почему бы и нет? — Иден, похоже, не слышала его последних слов. — Я видела, как ты пытался залезть на специальную стенку. Есть слепые люди, которые ездят на велосипеде. Некоторые даже учатся ориентироваться по звуку. Или можно кататься на скейтборде. Конечно, не в одиночку…

— На скейтборде? — с невероятно хитрым выражением лица переспросил Джереми.

— Не в одиночку, — повторила Иден, удивляясь, что на нее нашло? Почему она так себя ведет? Возникло ужасное чувство, что Джереми немного подтрунивает над ней. И еще более ужасное ощущение, что она излишне заботится о нем. Неважно, похож он на своего отца или нет, но Джереми способен сильно обидеть. А ее уже и так не раз обижали. С Фултоном следует быть очень осторожной.

Иден отошла, потом оглянулась, почувствовав на себе взгляд Джереми, и, нахмурившись, шагнула ближе.

— Нет, не делай этого. — Пальцы Джереми отвели ее руку в сторону. — Ты запачкаешься в крови.

— Ты ушибся! — воскликнула она. — Я не заметила. Мы должны что-нибудь сделать.

— Я в порядке, спасибо. Но обещаю подумать над твоим предложением.

Стало ясно, что он серьезно пострадал.

— Тебе не обязательно быть одиноким, точно остров в океане, — не смогла удержаться Иден.

— Объясни.

— Ты знаешь, о чем я говорю. Когда мы учились в школе, ты встречался с множеством хорошеньких девушек. Но, ни одну никогда не подпускал близко. Ни одной из них не дорожил. Ты вел себя, как надменный одиночка, которому никто не нужен. Очевидно, таковым ты и остался. Меня в те годы ты просто не замечал. Но я благодарна тебе за тот день, когда умерла моя собака. И ты защищал меня и мою семью перед Мириам. Теперь ты дал мне эту работу, в которой я по-настоящему нуждалась. Ты готов помочь детишкам, однако сам не терпишь никаких одолжений. Часть своих обязанностей я предложила выполнять бесплатно — как любезность. Но ты не принял от меня даже любезности. Ты должен быть непобедимым. — Иден вдруг замолчала. Она читает лекцию своему боссу! — Извини. Я не имею права диктовать тебе, что ты должен делать.

Джереми посмотрел на нее. Разумеется, он не мог, как следует ее разглядеть, однако Иден казалось, будто он видит ее насквозь. Джереми подошел ближе и провел ладонью по ее волосам. Потом притянул женщину к себе и поцеловал. Только один раз. У нее закружилась голова.

— Ты правильно сделала, высказав все, что у тебя на уме, — одобрил он ее поступок. — Рана — это пустяки, но я пойду и займусь ею. И подумаю о твоем предложении найти партнера. Это трудная задача — найти мужчину или женщину столь же скромных, как ты.

У Иден на секунду перехватило горло. Женщину?! А почему бы и нет?

Не было ни одной причины, по которой она могла бы возражать против этого. Кроме одной — Иден еще чувствовала вкус его поцелуя на своих губах.

— И что ты собираешься с этим делать? — спросила она себя, когда он ушел.

Иден уже знала ответ на этот вопрос. Она продолжит наблюдение за Джереми, но при этом должна сохранять дистанцию. Оставалось надеяться, что это не будет слишком трудно.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Иден сидела рядом с ним. В руках — пюпитр. Джереми наблюдал за ней. Вроде бы она скованна и ей неловко. В этом отчасти виноват он. Опять поцеловал ее и, конечно, смутил. Это неправильно. Лучше сделать их отношения исключительно деловыми.

— В тот день, когда здесь был Барри, ты предложила рассматривать проблему с другой точки зрения. Ты задела меня за живое. — И правда, Иден разбередила ему сердце. Все время он рассуждал только о собственной вине и ответственности. — Допустим, восемь лет назад ты воспользовалась банком спермы. Сегодня к тебе является человек и сообщает, что тебя разыскивает донор. Что ты подумаешь? — спросил он.

Джереми откинулся на спинку кресла и сидел в небрежной позе. Однако эмоции его были на пределе, когда он ждал ответа.

Его постоянно влекло к Иден. Он вспоминал вкус ее теплых, пикантных, как дикая ягода, губ. И каждая клеточка тела пылала. Наслаждение и желание переполняли Джереми.

— Иден? — Он ухитрился четко выговорить ее имя. И надеялся, что голос звучит нормально, а не как у человека, который испытывает невероятную жажду.

— Ну, — мягко начала она, — для обращения в банк спермы у меня могло быть несколько причин. Не исключено, что я вообще не хотела иметь дело с мужчиной. Или отчаялась найти подходящего кандидата… Если через несколько лет появится некто и начнет расспрашивать о моем ребенке, у меня сразу возникнут подозрения. Я думаю, ты не должен контактировать с матерью.

Джереми это устраивало. Добровольно откровенничать с посторонним человеком, рассказывать ему о своих недостатках… На это он никогда не пойдет.

— От тебя сейчас ничего и не требуется, — продолжала Иден. — Барри обнаружил одну пару — донора спермы и получателя. Теперь, если захотят, они могут встретиться. Барри полагает, что при этом лучше присутствовать мне, а не ему или тебе. С моим опытом учительницы я помогу им общаться без стресса. А себе надеюсь облегчить этим дальнейшую работу. Может быть, у них есть знакомые, которые воспользовались нашим банком. Или кого-то знают их родители. Немного похоже на выстрел в темноте. Но мы постараемся.

— Тебе не будет неприятно этим заниматься? — спросил Джереми.

— Теперь, когда я реже наблюдаю за тобой, у меня появилось много свободного времени, — улыбнулась она.

— Поезжай в город, наслаждайся жизнью, — весело предложил он. — Развлекайся. Хочешь погулять? Зайти в музей? Покататься на «астон-мартине»? Потренируйся, наконец на скейтборде.

— Я могу все это сделать, — смеялась Иден. — Но ведь я приехала сюда работать.

— Ты и работаешь. Делаешь больше, чем я ожидал. Не уверен, что достаточно плачу тебе.

Она запротестовала:

— Ты говоришь со школьной учительницей. Я не привыкла к хорошей зарплате.

— Ты приехала сюда потому, что тебе были нужны деньги.

— Я не собираюсь лгать и говорить, что не нуждаюсь в деньгах, но…

— Не забывай о своих планах, — напомнил Джереми. — Тебе будут нужны накопления. — Он поднялся и, держась за край стола, подошел к Иден.

Она вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в лицо. Даже в гневе она выглядела очаровательной и гордой.

— Неважно, какие у меня обстоятельства. Ты не должен предлагать мне больше денег, — решительно заявила она и встала.

Теперь Иден была так близко, что к ней можно прикоснуться. Можно поцеловать. Джереми приказал себе забыть об этом.

— Откроешь школу для ребятишек, которым хочешь помочь, — предложил он. — У тебя будут свои дети…

— Ты пытаешься соблазнить меня?

— Ты же знаешь, я не могу. — Джереми похолодел.

— Я не тебя имею в виду. Но ты предлагаешь мне деньги, чтобы вырастить детей и открыть школу. Деньги, которые я не заработала. Это очень похоже на соблазнение.

Не думая уже ни о чем, Джереми подался вперед и запечатлел быстрый поцелуй на удивительных, сочных губах Иден. Она была мягкая и теплая. Он крепко прижал ее к себе.

— Несмотря на все добрые намерения держаться от тебя подальше, я решил, что это не для меня. Мне нравится целовать тебя. Но я бы никогда не предложил тебе деньги за то, что ты спишь со мной. Это было бы возмутительно.

— Я знаю. Тебе никогда не было нужно платить женщинам за то, чтобы они спали с тобой. Доналд рассказывает, что даже бакалейщица, принеся свой товар, предлагала себя. Если ты захочешь.

— А я не хочу. — Джереми засмеялся и снова поцеловал ее. Сладостное ощущение пронзило его от пяток до макушки. Теперь он еще больше хотел Иден. И это остановило его. — Мне не следовало касаться тебя, — пробормотал он и отступил.

— Но я тоже люблю целоваться.

— Иден, тебя часто обижали?

— Да. — Теперь она отступила на шаг.

— Твой бывший муж, похоже, был ничтожеством. Даже большим ничтожеством, чем я.

— Ты не ничтожество.

— Есть множество женщин, которые не согласятся с тобой.

— Если это правда, в чем я сильно сомневаюсь, то только потому, что они чего-то ожидали от тебя, хотя ты им ничего не обещал. Ты никогда не отличался постоянством. Любая женщина, у которой с тобой роман, должна знать — никаких обещаний она не дождется.

— А ты разве никогда и ничего не ждала? А как же твой муж?

— Да. Конечно. Он многое мне обещал.

— И ты больше не хочешь никаких обещаний?

— Не хочу. Мой отец клялся матери, что приедет, и не приехал. Мой дядя заявил, что у меня будет настоящий дом, однако считал меня обузой. И наконец, мой муж. Он болтал о вечной любви, а сам исчез, оставив кучу долгов. С меня хватит.

— И ты не желаешь брать у меня деньги, хотя с ними могла бы принести больше пользы людям.

— Не хочу. Потому, что я не заработала их.

— Мы снова вернулись к тому, с чего начали. Так возьмись за мои деловые бумаги.

— Прости, никакой работы с документами. Но… я могу быть полезной как партнер.

Джереми нахмурился.

— В тот день, когда я упал… Я не видел камня. Не видел даже тень от него… — Он отвернулся. Ему было очень трудно говорить. — Мне и в самом деле нужен партнер. — Он подождал, давая ей время переварить его слова. — Я хочу, чтобы ты постоянно была рядом. Чтобы ты стала моими глазами. Согласна?

Секунду царила тишина.

— Нет! Прости! Нет. Пожалуйста. Я так не думаю. У меня нет опыта. Я не гожусь для такой работы.

— Ладно, я не настаиваю, — кивнул Джереми.

— Что ты собираешься делать?

— Найду кого-нибудь. — Он не хотел этого. Невыносимо демонстрировать свою немощь еще одному человеку. — Не беспокойся, это не проблема. За деньги можно купить даже скромность.

— Это все?

Он почувствовал, что Иден огорчена, и покачал головой.

— Мы говорили о дополнительном заработке для тебя. Есть еще один вариант. Большей частью моего бизнеса я могу управлять из дома. И у меня достаточно отличных сотрудников. Однако, если появляется потенциальный клиент, я обязан с ним встретиться лично и принять участие в разных деловых и светских мероприятиях независимо от того, могу я свободно передвигаться в незнакомом месте или нет. И в этом случае мне просто необходима спутница. Иден…

— Да, — немедленно отозвалась она. — Это я могу.

Джереми вздохнул с облегчением. И в то же время кое-что беспокоило его.

— Почему ты с такой готовностью согласилась? — не удержался он от вопроса. Исключительно из-за денег? Или из жалости? Господи, пожалуйста, не допусти, чтобы это оказалась жалость, молил он.

— Мне хочется, — Иден колебалась, — почувствовать себя Золушкой, — наконец решилась она.

Джереми немного растерялся:

— Замечательно.

— Что тебя удивляет? В детстве я мечтала об этом. Но я никогда не была принцессой, никогда не носила красивые платья, никогда не танцевала с принцем. Радости вроде этих, никогда не выпадали на долю скромной школьной учительницы. А ты предлагаешь мне появиться под руку с мужчиной, ради которого женщины готовы убить счастливую соперницу.

— Так уж и убить, — усмехнулся Джереми.

— Да, абсолютно точно… Я хочу, чтобы ты победил.

— Я приложу все силы и финиширую первым.

В этот же день, ближе к вечеру, Иден наблюдала, как Джереми бежит по лужайке. У нее замерло сердце, когда он огибал дерево.

— Он знает, что делает, — успокаивала она себя. Конечно, знает. Джереми в прекрасной физической форме. В отличие от нее.

Почему?

Иден все детство была няней при своих сестрах. У нее не оставалось времени на спорт. И еще не было денег, чтобы кататься на горных лыжах, играть в гольф и заниматься многим другим. Но это только часть правды.

Самое главное — Иден терпеть не могла быть в центре внимания. Что бы она ни делала, ей всегда казалось, что она неуклюжая, неловкая, неумелая, что люди смеются над ней. Всю жизнь Идей старалась превратиться в незаметную мышку. Особенно в юности. Если на нее смотрели, она тут же замирала от ужаса.

— Сила этого мужчины в том, — сказала она себе, — что он делает невозможное возможным. Ты на такое не способна.

Джереми продолжал пробежку. Высокий, широкоплечий, привлекательный. И совершенно не признающий границ. Еще совсем недавно она обещала себе держаться от него подальше. А сегодня согласилась помочь в бизнесе. Кстати, он все-таки прибавил ей зарплату. За дополнительные услуги по налаживанию деловых контактов.

Наконец-то она выплатит все долги. А потом начнет серьезно думать о своей школе.

Джереми дает ей шанс.

Иден закрыла глаза, потом медленно открыла, запрещая себе мечтать среди бела дня. И пошла ему навстречу.

— Джереми, можем мы поговорить?

Он резко остановился. Волосы его упали на лоб.

Искушение. Слово быстро проникло в ее сознание.

— Иден, что я могу для тебя сделать? — спросил он, проводя рукой по вспотевшей груди.

Ласкать меня. Она чуть не лишилась дара речи от такой внезапной мысли.

— Я подумала о спорте. Чем ты хотел бы заниматься вместе со мной? Велосипед, коньки, ну и тому подобное…

Он покачал головой:

— Не беспокойся.

— Я знаю, но…

— Иден, — чуть улыбаясь, прорычал он, — ты не обязана быть вечной отличницей, всегда и всюду добровольно помогать другим. Даже если тебе не хочется.

Она нахмурилась и рассердилась:

— Я никогда не была такой.

Джереми вскинул брови, а она покраснела.

— Ну, хорошо, может быть, я и была такой. Но теперь не делаю то, чего не хочу.

— И что ты сейчас хочешь делать? — поинтересовался он.

Иден надеялась, что щеки не очень сильно горят.

— Я готова… готова стать твоим напарником и выполнять с тобой все упражнения.

— Иден, я не соревнуюсь с тобой. И не ищу для себя учителя.

— А мне надоело быть неуклюжей. И я учительница.

— Не сомневаюсь, что у тебя все отлично получится.

— Значит, договорились?

— А был у нас какой-нибудь вопрос, по которому мы не пришли бы к согласию? Когда ты хочешь начать? Чем заниматься?

— Я… я… не знаю. Не подумала. Решай сам. А начнем прямо сейчас.

— Я буду все делать так медленно, как тебе нравится, Иден. — Джереми склонил голову набок. И в этот момент она подумала, что он говорит не о занятиях спортом. А о чем-то другом.

— Хорошо. — Иден кивнула. — Только есть одно препятствие.

— Какое?

— Я могу… попытаюсь выполнить все, кроме… залезть на стену, — наконец выговорила она. — Девочкой я упала с крыши. — Голос стал еле слышен.

— Никогда не буду просить тебя подняться по стене, — пообещал Джереми.

Она взяла его руку и поднесла к своему лицу.

— Я знаю, ты можешь видеть меня, но на всякий случай опишу, какая у меня широкая улыбка. Это улыбка благодарности. Видишь?

Уголки губ у нее поднялись кверху. Он громко засмеялся.

— Никаких стен, — повторил Джереми. — Но другие препятствия… Ты удивишься! Держу пари, ты никогда не летела на лыжах с холма, петляя между деревьями.

— Не представляю, о чем ты говоришь, — неуверенно пробормотала она. — Но догадываюсь. Меня ждет скоростной спуск. В первый раз. Надеюсь, обойдется без головокружения.

— Я тоже надеюсь, — поддразнил он ее. — И, Иден…

— Да?

— Спасибо тебе.

— Джереми?

Он обернулся.

— Ты когда-нибудь катался на скейтборде? — выпалила она.

Раздался басистый смех.

— Не могу вспомнить. Наверное, когда набирался лишнего в колледже. В хоккей играл. Много… И я не позволю, Иден, чтобы тебя кто-нибудь обидел, — неожиданно добавил Джереми.

— А разве предполагается, что меня будут обижать?

Он покачал головой.

— Твоя работа — быть рядом со мной и покрикивать, когда я делаю неверные движения. Это не тяжело. Ты будешь помогать мне и составишь компанию. А я позабочусь, чтобы ты была в безопасности. Я не допущу ни одной угрозы в твой адрес.

Он ушел. Иден смотрела ему вслед. До нее начало доходить, что она обрекла себя на еще более тесные отношения с ним и очень многим рискует. Джереми не в состоянии защитить ее сердце.

Она должна будет сделать это сама.

— Не думаю, что у меня хорошо получится, — запыхавшись, пробормотала Иден.

— Ты будешь прекрасно кататься, — засмеялся Джереми, заканчивая шнуровать ботинки, закрепленные на роликовых лыжах.

— Откуда ты знаешь?

Он бросил на нее взгляд, от которого растаяла бы самая прекрасная женщина.

— Я уже говорил, что много играл в хоккей. Несмотря на различия между коньками и лыжами, по сути, у них много общего. А теперь позволь мне убедиться, что ты готова.

Джереми окинул ее взглядом, зайдя чуть сбоку. Она уже стала привыкать к этому. Более того, мысленно отмечала, насколько он сексуален. И тут же сердце начинало биться с невероятной скоростью, а дыхание…

— Почему ты хмуришься?

— Потому, что ты не надела наколенники.

— Ты тоже не надел.

— Да. Но мне нравится риск. А тебе не нравится, — объявил он. — И я не хочу, чтобы ты ушиблась.

Иден не стала возражать.

— Покажи мне, что надо делать, — попросила она, надев наколенники.

— Оттолкнись вот так, — показал Джереми. Она попыталась сделать несколько неуверенных шагов. Движения неловкие и медленные.

— Неплохо, — оценил он.

— Ты так говоришь, потому что не видишь, как все ужасно.

Он замер.

— Прости, — быстро сказала она.

— Ничего, — улыбнулся Джереми. — Это значит, что ты чувствуешь себя вполне нормально и даже дразнишь меня. Мне это нравится.

— Я не бесчувственная. Просто нервничаю и боюсь упасть. И глаза смотрят в разные стороны.

Он подъехал ближе и взял ее за локти.

— Шшш. Не бойся, ты же со мной. Будь естественной. Я справлюсь. Не надо меня беречь, будто больного. Все в порядке?

— Да. — Иден кивнула. Его руки описывали нежные круги по ее коже. И, казалось, сердце тоже ходило кругами в груди. — Да, все в порядке.

— Глаза опять смотрят в разные стороны?

— Немножко. Совсем чуть-чуть.

— Какой позор! Нам необходима одна пара хороших глаз на двоих.

Она улыбнулась и подалась вперед. Ее рот почти касался его губ.

— Все в порядке. Я буду твоими глазами. А ты будешь мастером.

— Замечательный план. — Он шагнул в сторону, потом вновь приблизился и взял ее за руку. — Позволь ветру обдуть нас. А теперь вперед, Золушка.

— Сначала мы немного покачаемся из стороны в сторону.

— Покачаемся, а затем слетим с горы вниз.

— Никогда!

Не успела Иден опомниться, как Джереми притянул ее к себе. И они начали спуск. Когда она поскальзывалась, он поддерживал ее.

— Впереди галька, — объявляла женщина. Джереми объезжал неудобный участок.

— Поворот, — предупреждала она. Он показывал, как надо скрестить лыжи и слегка затормозить.

— Забавно, — заметила Иден, когда они оказались у подножия горки. Лодыжки сильно болели. Ее немного пошатывало. — Не могу поверить, что мы скатились. Не могу поверить, что я это сделала. У меня всегда обе ноги были левые.

— Нет, это неправда. Тебе просто не выпадала возможность немного потренироваться. Мы должны выработать у тебяуверенность. Как-нибудь на днях пойдем на каток. — Джереми говорил соблазняющим тоном. Иден почти задохнулась.

— На каток?!

— Музыка, — прошептал он. — И танцы, Золушка. Ты станешь Золушкой на коньках!

Это звучало замечательно. Но когда они вернулись домой, миссис Раскин позвала Джереми к телефону. Деловой, звонок. У Иден появилось время подумать. Она вспомнила, что находится здесь временно. Как только им удастся отыскать хоть одного ребенка и наладить контакт с его родителями, она должна будет уехать. Вернуться к той жизни, в какой может надеяться только на себя. А у Джереми появится новая компаньонка. Он тоже вернется к своей прежней жизни. И в ней всегда найдется место женщинам.

Причем эти женщины не будут наемными работницами, которые, только притворяются, будто они феи. Эти женщины уже рождены богатыми принцессами. Они будут идеально подходить к его образу жизни. Следует помнить это постоянно и не предаваться мечтам средь бела дня.

Отличный совет. Но хватит ли сил следовать ему?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Мисс Бэйрс, очень рад вас видеть. — Джонатан Дефрэ, президент компании, которую консультировал Джереми, взял ее за руку. — Мистер Фултон рассказывал мне, какая вы неоценимая помощница.

Иден улыбнулась:

— С мистером Фултоном очень легко работать. Он точно знает, чего хочет. А это всегда облегчает работу служащих.

Дефрэ громко засмеялся. Хотя Иден отлично знала, что ничего забавного в ее словах нет.

— Безукоризненный ответ, мисс Бэйрс. Говоря о своем работодателе, всегда соблюдаете лояльность. Мне это нравится. Хорошо, Фултон. Давайте приступим к делам, — заявил бизнесмен. — Продемонстрируйте все, что у вас есть для меня. И, кстати, хочу поблагодарить вас за приглашение. Ваш дом производит впечатление. Он роскошен.

— Что я могу сказать? Мои предки любили все большое и яркое. — Джереми говорил в своей обычной небрежной манере.

— Как и я, — засмеялся Дефрэ.

— Хорошо. А теперь посмотрим, смогу ли я быть вам полезным.

— Мне не терпится изучить, что вы приготовили.

— Иден, прошу, — кивнул Джереми. Она знала, что делать.

— Мистер Дефрэ, пожалуйста, сядьте сюда, отсюда лучше видно. — Она усадила гостя в кресло. Теперь Джереми относительно легко мог рассмотреть лицо собеседника. На стене напротив Джереми висел экран, подключенный к компьютеру.

Он отлично натренировался и запомнил все, что было на каждом слайде. Сейчас, устраивая презентацию нового программного обеспечения, он абсолютно точно указывал на мельчайшие детали.

— Я изучил, Джон, принципы работы вашей компании, — начал Джереми. — В настоящее время все функционирует безукоризненно и удовлетворяет вас. Вопрос в том, что вы захотите делать через два года. Через пять лет. И так далее.

— Ха! — засмеялся Дефрэ. — Мне нравится такой подход. Он показывает силу характера. Многие выбрали бы другой метод. Они составили бы длинный список необходимых усовершенствований и добавили бы к нему столь же длинный счет.

Иден наблюдала за Дефрэ. Тот был очарован. Потом повернулся и подмигнул ей:

— Ваш босс — легенда бизнеса. Он знает, на какие кнопки нажать, как соблазнить клиентов и перетащить их на свою сторону. — Хорошо, — обратился Дефрэ к Джереми. — Теперь давайте вернемся к основам. Позвольте мне объяснить, чего я хочу. А вы скажете, выполнимо ли это. — И он стал заполнять лист своими пожеланиями.

Иден тихонько вздохнула. Она смотрела на Джереми. Он сидел в небрежной позе, не испытывая никакого напряжения. Дефрэ и не догадывался, что имеет дело с почти слепым человеком. Джереми назвал каталоги, которые могли понадобиться. Иден подняла огромные тома и понесла их к столу переговоров.

— Думаю, вы найдете здесь нужные вам материалы. — Он показал на книгу, которую помощница положила в центр стола. — На странице двести одиннадцатой. Позвольте, я покажу вам.

Иден открыла книгу там, где сказал босс.

— «Фултон 3000»? — спросила она, показывая страницу и на дисплее.

— Точно. Посмотрите сюда, Дефрэ. Что вы думаете? — Джереми подошел к экрану и провел рукой по изображению. Движение осторожное, выверенное. Неужели Дефрэ ничего не замечает? — удивлялась Иден.

Двое мужчин начали обсуждение. Джереми всегда упоминал название каталога и страницу. Так что Иден оставалось только открыть нужное издание или вывести изображение на экран. Ее босс ничего не упустил.

Очень скоро стол был завален каталогами. Дефрэ, не вставая с кресла, оборудованного колесиками, подъехал к экрану, затем тем же способом направился к компьютерному столу, чтобы лучше рассмотреть, что он выбрал. Джереми пошел за ним. Кресло слегка задело его. Иден автоматически вскочила и обхватила локоть босса.

Легкое движение привлекло внимание Дефрэ. Она почувствовала, как краснеет.

— Простите, — пробормотала женщина. — Я не хотела помешать вам. — Иден представила дело так, будто она ухватилась за локоть босса, чтобы не упасть.

Джонатан засмеялся:

— Фултон, если бы я не знал вас лучше, решил бы, что мисс Бэйрс увлечена вами. Особенно когда она краснеет. Люблю женщин, которые краснеют. В этом есть что-то невероятно эротичное.

Иден стояла к мужчинам спиной и ждала, что ответит Джереми. Наверное, как обычно, пошутит.

— Надеюсь, Дефрэ, вы не хотели никого оскорбить, — начал ее босс. — Мисс Бэйрс первоклассный профессионал. Иден сделала все, чтобы наша встреча прошла без сучка, без задоринки. Она заслуживает нашего уважения. Боюсь, я не могу сотрудничать с людьми, которые позволяют себе грязные намеки в адрес моих служащих.

Внезапно показалось, будто из комнаты выкачали воздух. Ради бога, что он творит?! — подумала Иден. Джереми потратил массу времени на подготовку этой встречи. Джонатан Дефрэ готов вытрясти все свои сокровища, лишь бы воспользоваться услугами «Фултон энтерпрайзиз». И все может прекратиться прямо здесь и сейчас, если клиент обидится.

— Иден моя служащая, но еще и близкий мне человек, — продолжал Джереми. — Фактически мы знаем друг друга с детства. Я не жертвую дружбой ради бизнеса. Эта женщина для меня важнее, чем дела.

С минуту царила тишина. Мужчины смотрели друг на друга. Потом клиент улыбнулся:

— Примите мои извинения. Фултон. Вы правы. Я вел себя бестактно и прошу за это прощения. Более того, мне нравится мужчина, который так поступает. Мисс Бэйрс, простите меня, если я вас обидел.

— Я не обижаюсь, — ровным тоном проговорила она и вернулась к своей работе. Руки ее дрожали. Кажется, пронесло. Но Джереми рискнул главной сделкой сезона только потому, что клиент не очень тактично высказался в ее адрес, Что делать дальше? Нельзя сосредоточиваться на этом инциденте и придавать ему слишком большое значение. Пусть все идет, как идет.

— Фултон, пусть составят смету расходов.

Это Иден уже не касалось. У Джереми работала замечательная секретарша. Но Арабель Куинн не сумела бы достойно организовать такую встречу. Она бы постоянно бросалась на помощь Джереми, а потому сейчас просто ждала, когда ей вручат бумаги для обработки. Тогда она сотворит собственное чудо и завершит сделку, подготовив нужные документы.

— Знаете, — неожиданно признался Дефрэ, — я не ожидал многого от этой встречи, однако теперь считаю ее чрезвычайно удачной. Позвольте пригласить вас на ленч. Давайте отпразднуем тот факт, что мы пришли к согласию.

Иден хотелось застонать. Они почти добились успеха. Однако Джереми, конечно, не захочет появляться на публике.

— Мистер Дефрэ, это отличная идея. — Она нерешительно откашлялась. — Но Лула, кухарка мистера Фултона, надеется, что вы оцените ее искусство.

Джереми останется на своей территории, и ему легче будет закончить переговоры.

Она подняла голову и встретилась с ухмылкой босса. Лулу никто не предупреждал, что к ленчу ожидаются гости.

— Это прекрасно, Иден, — похвалил ее Джереми. — Лула потрясающе готовит. Дефрэ, от этого нельзя отказаться. Иден, может быть, ты сходишь и выяснишь, когда мы можем поесть? Лула придет в восторг, узнав, что у нее есть шанс продемонстрировать гостю свое искусство.

Джереми явно дразнил ее. Иден послала ему сладчайшую улыбку, давая знать, что все поняла. Этот чертов босс не сомневался, что, едва закрыв за собой дверь, она со спринтерской скоростью помчится на кухню. Ей еще предстоит умолять Лулу.

* * *

Когда клиент, наконец отбыл на своем «ягуаре», Джереми подошел и стал за спиной Иден.

— Сегодня ты была великолепна. Спасибо за помощь.

— Я ничего особенного не делала.

— Ты помогла мне чувствовать себя уверенно. Дефрэ по-своему порядочный парень. Но он принадлежит к тому сорту людей, которые непременно ищут у человека всяческие недостатки и тут же записывают его в разряд слабаков. Если бы он узнал правду о моем состоянии, сделка не состоялась бы.

— Обидно.

— Причем речь не идет о намеренном подвохе. Джонатан, наверное, очень удивится или даже обидится, если рассказать ему об этой его особенности.

— Тогда ты не должен вести с ним дела, — нахмурилась она.

Джереми засмеялся.

— Если я буду изучать характер каждого клиента и отказываться от тех, кто со мной не согласен, мой бизнес рухнет. Ты же не станешь отказываться от учеников, если тебе не нравятся манеры их родителей? У людей, Иден, иногда бывают странные взгляды.

— Я знаю, но они мне не нравятся.

— Уверен, — он улыбнулся, — ты пытаешься изменить это.

— Да, — откровенно призналась она.

— Значит, ты втайне улучшаешь мир. А сегодня ты помогла мне. Клиент настаивал на личном контакте со мной. Порой мне удается избегать подобных положений, но сегодня я не мог отказаться и нуждался в тебе. В твоем присутствии я спокоен. Спасибо.

— Всегда рада помочь, — вздохнула Иден.

— Хотя, по-моему, отодвинуть от края стола бокал нашего гостя — это уже чересчур, — улыбнулся Джереми.

— Не напоминай мне. Не могу поверить, что я такое сделала. Это же обязанность мамы или няни. Как ты думаешь, он обиделся?

— По-моему, его очаровала твоя забота. У тебя большой опыт воспитателя, верно?

— Моя мать, если честно, не могла заниматься детьми. — Иден пожала плечами и глубоко вздохнула. — Она была алкоголичкой. По-моему, я никогда об этом не говорила. Никому. Даже Эшли. Хотя она, конечно, в курсе.

— Иден… — Джереми обнял ее и притянул к себе. — Я не знал. Конечно, я не знал. Эшли никогда об этом не упоминала. Какое же у тебя, должно быть, было тяжелое детство.

Она наслаждалась его объятиями, слушая, как бьется его сердце.

— Я любила маму. Это была болезнь, она ничего не могла сделать. И стало еще хуже, когда отец ушел от нас. Я растила девочек и любила их, так что это не было совсем ужасно. У нас бывали удивительные моменты.

Джереми обхватил ладонями ее лицо.

— Я никогда не попрошу тебя взвалить на плечи непосильную ношу. Предупреждай, если я буду переступать границу.

Его губы были очень близко от ее рта. И он знал, что прямо сейчас его подстерегает опасность нарушить границу. Рот — чистое искушение. Аромат ее губ манил его.

— Всегда предупреждай, — повторил он.

— Хорошо, — выдохнула она.

Зазвонил внутренний телефон. Джереми застонал, но моментально отпустил Иден.

— Мистер Фултон, звонит мистер Лидмен. Он хочет приехать прямо сейчас. Он говорит, что должен сообщить вам нечто важное.

В этот миг мир накрыла сплошная тьма. В жизнь Джереми ворвалась реальность. Это, должно быть, ребенок. Страдающий по его вине. Чья-то жизнь навсегда изменилась в худшую сторону. Из-за него.

— Пусть приезжает.

— Хочешь, чтобы я осталась, или вы поговорите с Барри сглазу на глаз? — спросила она.

— Останься, — попросил Джереми.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Несомненно, речь идет о вашем ребенке, — сказал Барри.

Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.

Иден немедленно взглянула на Джереми. Он сидел с побелевшими губами.

— Вы уверены? Откуда вы знаете?

— Сотрудник банка спермы, как вы помните, исчез. — Барри покачал головой. — Но он кое-что рассказал о своих бывших коллегах. И среди них была женщина, которая хорошо вас запомнила.

— Это было так давно, — вступила в разговор Иден. — Как она могла быть уверена?

Барри явно испытывал неловкость.

— Каждый донор регистрируется и получает код, по которому его можно определить. Джереми… как бы это выразиться… произвел впечатление на персонал.

Да, Джереми трудно не запомнить. Иден прекрасно понимала, что имела в виду та женщина.

— Персонал часто обсуждал донора 465. Говорили, как повезет женщине, дети которой получат такую наследственность. Одна из служащих призналась, что удача выпала ей. К сожалению, это пока все.

Джереми поблагодарил Барри, а частный детектив пообещал продолжить расследование.

После ухода Барри в комнате наступило гнетущее молчание.

— Ребенок, Иден, невинное существо, — вздохнул ее босс.

— Знаешь, все же есть шанс, что он не унаследовал болезнь, — проговорила она.

Он повернулся к ней. Легкая улыбка мелькнула в уголках губ.

— Готов держать пари, что ты сделала радостной жизнь своих сестер. Хотя они и не вспоминают об этом каждый день. И, должно быть, ты хорошая учительница.

В другой ситуации этот комментарий сделал бы ее счастливой на весь день. Но не сегодня.

— Могу я чем-нибудь помочь? — спросила она его.

Он не ответил.

Джереми сидел за письменным столом и пытался сосредоточиться. Выяснилось, что это невозможно. Иден сказала: есть шанс, что ребенок здоров. Она во всем старалась помочь ему. Чем он заслужил такую искреннюю, безмерную доброту?

Слишком много было в его жизни такого, о чем не хочется вспоминать. Он встречался с девушками и бросал их, едва услышав, что тетя одобряет его выбор. Он сломал больше машин, чем мог сосчитать. Он нарушал все и всяческие правила, беззаботно отправился в банк спермы, не подумав о последствиях. Теперь нельзя жить по-прежнему. Потому, что в результате его опрометчивых действий страдает ребенок, возможно, и не один…

Джереми захотелось кричать. Вместо этого он заставил себя заняться тем, о чем после появления в его доме Иден почти забыл. Он смотрел прямо перед собой. Темных участков стало больше. На противоположной стене висели часы, но он не мог определить время.

У Джереми сжалось сердце.

— Вперед, Фултон, — скомандовал он. — Ходить ты еще можешь.

Но, что он скажет ребенку? И что будет делать, когда придет время отпустить Иден? Лето почти прошло.

Все это означает, что он должен оставить Иден в покое.

* * *

Через несколько дней Иден поняла, что утратила контроль над ситуацией.

А Джереми держал себя с ней холодно, отношения их стали формальными.

У нее сердце разрывалось от боли. Ей хотелось, чтобы он стал прежним — смеющимся, беззаботным, умеющим влюблять в себя женщин. Иден скучала по такому Джереми.

Но, что она могла сделать? Найти ребенка? Допустим, он найден и не страдает генетическим заболеванием. Это — лучший вариант.

А если ребенок унаследовал болезнь Джереми?

Иден закрыла глаза и повернулась к компьютеру. Поискала соответствующие сайты, в которых можно было бы найти ответ. И обнаружила много нового. Потом взяла телефон и позвонила Барри.

— Сайтов много, — подтвердил тот. — Но, ни один из них не совершенен, а некоторые только относительно подходят.

— Барри?

— Да?

— Я не сказала Джереми, что звоню тебе.

— Ладно. Понял, — вздохнул Барри.

— Спасибо.

— Иден, будь осторожна. Джереми сложный человек. Если ты влюбишься в него, можешь сильно пострадать.

— Этой проблемы не будет. Я слишком умна, чтобы рисковать, — пообещала она, надеясь, что это правда.

День тянулся медленно. Ленч Иден съела в одиночестве. К обеду тоже вышла она одна. Всю ночь женщина просидела перед экраном компьютера, однако так ничего и не выяснила.

Утром Джереми тоже не появился. По словам миссис Раскин, он работал у себя в кабинете. Похоже, нашел нового клиента. Вопрос о ребенке они так и не обсудили…

Он отгородился от внешнего мира. И нет ничего, что могло бы вернуть его, думала Иден, глядя в окно. Садовник подстригал траву на лужайке вокруг стены, по которой Джереми собирался подняться.

У Иден появилась идея. Джереми может заниматься самобичеванием хоть двадцать четыре часа в сутки, но он обязан защищать тех, кто работает на него.

Иден вскочила и помчалась в свою комнату. Надев джинсы и легкий свитер, она стремглав бросилась к лестнице и заспешила вниз.

— Доналд, — позвала она дворецкого. — Не знаешь, как пользоваться этим хитрым изобретением? — И показала на стену.

— Мистер Фултон привез целую команду тренеров. От них я узнал, как это делается.

— Отлично. Ведь у меня нет опыта. Но я хочу попробовать подняться. Впрочем, не очень высоко.

— Вы уверены?

Конечно, уверена. Ее захватила идея сделать что-нибудь пугающее. Очень сильно пугающее.

— Доналд, мои ученики никогда не занимались этим. — Иден старалась выглядеть невозмутимой. — Может быть, однажды я научу их карабкаться по стене.

— Хорошо. Но вы правы. Вам не стоит подниматься очень высоко, — предупредил ее Доналд. — Вы мне симпатичны. И мистер Фултон позволяет вам все. Но мне не нравится, что мы действуем без его ведома.

— Ничего, Доналд, он не будет сердиться.

Доналд научил ее управляться со страховочными ремнями, она посмотрела наверх. Стена не очень высокая, решила Иден. Но у женщины сердце замерло от ужаса уже у подножия. Даже массивная поверхность выступов вызывала страх.

Она надела шлем, проверила «упряжь» и сделала первый шаг. Он показался ей слишком маленьким. Тогда она сделала еще один шаг, на следующий выступ, и потянулась вверх. Желудок сжимали спазмы, голова кружилась. Спускайся, вернись немедленно, командовал голос разума.

— Что дальше? — спросила она у Доналда дрожащим голосом.

На этот раз он улыбался. Иден, должно быть, одной ногой еще стояла на земле.

— Вы прекрасно справились, Иден. Не знаю, зачем вы это делаете, но… будете продолжать?

— Да. — Она посмотрела на окно кабинета Джереми. И быстро отвернулась. Думая о нем, она будет еще больше нервничать и бояться.

Иден потянулась к следующему выступу, за который можно ухватиться. Глубже дыши. Не смей дрожать. Не думай о тошноте. Голова кружилась, но она еще держалась. Ее целью стал выступ, расположенный выше. Желудок свело судорогой, Иден охватила паника.

— Доналд! — крикнула она, запыхавшись. — Я правильно все делаю?

— Ты делаешь все правильно для женщины, которая смертельно боится высоты, — послышался откуда-то снизу холодный, низкий голос Джереми. В ту же секунду Иден вздрогнула и выпустила страховочный канат. Теперь она повисла в воздухе. Джереми подхватил конец страховки и удерживал ее тело в горизонтальном положении.

Иден посмотрела на землю, которая казалась невероятно далекой. На самом деле расстояние было меньше трех метров.

— Я не хотела забираться так высоко. О чем я думала?

Иден ожидала, что Джереми засмеется. Многие так бы и поступили, потому, что пугаться не было причин… Но он не смеялся.

— Иден, я никогда не позволю тебе упасть. Медленно выпрямляйся и хватайся за следующий выступ. Не смотри вниз. Смотри на свои руки. И на стену.

Меньше всего Иден хотела это делать, однако подчинилась.

— Иден, ты слышишь меня? Хватайся за выступ.

— Ты видишь стену?

— Нет, для меня это расплывчатое пятно. Но я знаю, что там есть выступ. Нащупай ступней выемку, куда можно поставить ногу.

— Да. — Она, как всегда, выполнила его приказ. Когда он сказал: «Теперь еще один шаг вверх», Иден уже сделала этот шаг.

Чувство радости переполняло женщину. Джереми, держа канат, страхует ее и не даст ей упасть.

— Еще немного, — пробормотала Иден. Ей показалось, что она слышит его смех. — А я уже там. На самом верху, — наконец счастливым голосом сообщила она.

— Фантастика! А теперь давай спускаться.

Еще несколько мгновений и она почти у земли. Джереми обхватил ее своими сильными руками и повернул лицом к себе.

— Сегодня у тебя возникло неодолимое желание оставить наш бренный мир? — поинтересовался он.

У Иден вспыхнули щеки.

— У меня возникло неодолимое желание увидеть лицо моего босса. Я сижу без работы.

— Ах! — воскликнул Джереми с той улыбкой, по которой она так скучала. — Наверное, мне лучше поискать для тебя занятие, не то ты свернешь себе шею.

— Доналд научил меня.

— Но ты боишься высоты. Испуганные люди порой совершают глупости.

— Я была в абсолютной безопасности.

Он снова улыбнулся. Но теперь это была печальная улыбка.

— Скажи мне еще раз, почему ты это сделала? Ведь подъем на вершину не входит в список поступков, которые ты должна совершить в этой жизни.

Она скрестила руки на груди.

— Ты исчез. Не думаю, что это правильное решение.

— Как ты догадалась, что я выйду из кабинета?

— Это в твоем характере. И я не ошиблась.

— Что тебе нужно от меня? Работа?

— И… другое.

— Ах, да, ты уверена, что я не сумею позаботиться о себе. — Его низкий голос будто ласкал ее. Он подошел ближе и провел косточками пальцев по щеке Иден. Потом снял с нее шлем, и русые волосы рассыпались по плечам. — Ты это сделала, потому что хотела помочь мне. Но я не один из твоих учеников.

Она посмотрела ему прямо в глаза. Он стоял рядом, такой теплый.

— Я знаю, — пробормотала она. — Но после того, как ты услышал о ребенке…

Он подождал, подался вперед и обхватил обеими руками ее затылок. Иден закрыла глаза и глубоко вздохнула:

— Что… что ты делаешь?

— Так я лучше чувствую тебя. Потому, что прикасаюсь к тебе и вдыхаю твой аромат, — прошептал Джереми. — А теперь поведай мне о своей проблеме.

От неожиданности глаза ее открылись. Она схватила его за руки:

— Ты стараешься соблазнить меня.

— Нет, — он усмехнулся, — я пытаюсь отвлечь себя. Не хочу обсуждать собственные проблемы. Пока. Я провел несколько дней, пытаясь представить лучший и худший варианты развития событий. Пытался молиться и боялся, что мои молитвы останутся без ответа. Потому, что уже поздно. Все тщетно. Я не способен ни вылечить несчастного ребенка, ни защитить. Ты правильно поступила, вытащив меня из дома. Я становился все мрачнее, хотя…

— Что?

— Джонатан Дефрэ собирается продолжить работу с «Фултон энтерпрайзиз».

— Замечательно. Этот человек повсюду поет тебе дифирамбы. Похоже, он на седьмом небе, что занимается бизнесом с тобой.

Но Джереми не слушал ее. Все его внимание было сосредоточено на стене, на которую она вскарабкалась.

— Это могло стоить тебе жизни, — наконец выговорил он.

— Я была в безопасности.

— Да, но ты боишься высоты, однако поднялась, потому, что решила выманить меня из моего убежища. — Его пальцы гладили ее щеку. — Иден, не позволяй мне изменять тебе или обижать тебя.

— Не буду, — согласилась женщина. Она надеялась сохранить контроль над своими поступками, но, когда Джереми ласкал ее, тело трепетало. В чем дело? Почему она хочет прижаться к нему? Хотя знает, что ей лучше уйти. — И мы найдем ребенка, — выпалила Иден, пытаясь подавить греховные мысли. — Так скоро, как только можно. Я буду помогать Барри.

Она взяла себя в руки и отступила.

— Ты будешь помогать Барри? Который, имеет на тебя виды? — нахмурился Джереми. Потом глубоко вздохнул. — Ты права. Наверное, так и надо. Спасибо. Я и так многим обязан тебе. А теперь пойдем в дом.

Иден посмотрела на него и увидела то, чего никогда прежде не замечала, — ярость, пылающую в красивых миндалевидных глазах.

— Джереми, почему ты не надел солнцезащитные очки? — Она нахмурилась.

Ухмыльнувшись, он игриво коснулся пальцем кончика ее носа.

— Я спешил.

Из-за того, что она раскачивалась в десяти футах над землей, в полной безопасности?

— Солнце! — воскликнула Иден. — Сегодня исключительно яркое солнце. Ты можешь видеть, при таком освещении?!

Джереми положил руку на изгиб ее бедра, потом поднял руку. Пальцы его гладили мочки её ушей и посылали искры по всему телу. Иден почти не могла дышать.

— У тебя темные джинсы, светлый вязаный свитер и маленькие сережки, напоминающие колокольчики. И… — Джереми наклонился к ней, — ты пахнешь корицей. — Он притянул ее за талию и поцеловал. — У тебя теплые губы, у них вкус коричного печенья… — Он снова поцеловал ее.

У него тоже были теплые губы, а еще твердые и требовательные.

— Запах и вкус корицы увидеть невозможно, а я говорю о зрении, — расслабленно пробормотала она.

— Именно так я вижу тебя, — прошептал он, лаская языком ее нижнюю губу. — Ты чудесно выглядишь, Иден. Ты… красивая. Держись подальше от стены, когда меня нет рядом. И если захочешь повидаться, постучи в дверь моего кабинета. Ты заслужила это право. Да, кстати…

— Что? — Она смотрела на него и ждала.

— Наверху ты смотрелась очень живописно. Боялась или нет, но ты добилась своего, показав удивительную силу духа. — Он повернулся и ушел. А Иден размышляла, о чем она думала, решив выманить Джереми в сад столь экстравагантным способом? Неужели, в самом деле беспокоилась о нем? Как глупо!

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Фултон, ты идиот! — воскликнул на следующий день Джереми. Он не имеет права заигрывать с Иден или ласкать ее. Но каждый раз, оказываясь с ней рядом, забывает о своих благих намерениях. Он теряет не только зрение. Разум, эмоции, решительность, самоконтроль — все исчезает без следа.

Джереми застонал. Иден и правда залезла на стену, чтобы вытащить его наружу. Мог ли он не ответить на ее зов?

— Проклятая женщина, — проворчал он, но уже улыбаясь. — Доналд, — позвал он чуть позже, — седлай лошадей.

— Не понял, мистер Фултон.

— Я хочу покататься с Иден на велосипеде. — Он состроил озорную гримасу. — Бедная женщина, ей необходим свежий воздух.

— Конечно, мистер Фултон, — ухмыльнулся Доналд. — Уверен, смогу подобрать по ее росту.

— И ещё, — продолжал Джереми. — Спасибо тебе за то, что вчера позаботился, чтобы она не упала. В следующий раз сразу сообщи мне.

— Мисс Бэйрс умная девушка, мистер Фултон. Не думаю, что она повторит этот фокус.

— Вероятно, ты прав, — вздохнул Джереми. — Я начинаю понимать, что творилось с тетей, когда я доводил ее до белого каления. Оказывается, волноваться за других, очень тяжело.

— Иден сделала это для вас, мистер Фултон.

— Знаю. Я этого не заслужил. И ты, Доналд, не обязан говорить мне вежливые слова. Ты работаешь у меня так давно, что можешь и поворчать. Где она сейчас?

— Работает. Она постоянно сидит у своего компьютера.

— Она определенно нуждается в свежем воздухе. — Джереми достал из кармана сотовый телефон.

— Иден Бэйрс, — послышалось в трубке. От ее низкого музыкального голоса у него по всему телу забегали мурашки.

— Встретимся у гаража. Надень что-нибудь удобное и простое.

— Почему?

— Мне нужна компания. — Он не мог использовать слово «помощь».

— Идет, — согласилась Иден. Через минуту они двигались к дороге.

— Ты будешь штурманом, — сообщил ей Джереми.

— А куда мы направляемся?

— Просто прогуляемся.

— Я очень давно не садилась на велосипед, — засмеялась Иден. — Но если просто ехать по прямой… Это я смогу.

За воротами неслись машины. Им пришлось ехать друг за другом.

— Я поворачиваю направо, — предупредила она. Когда наступила очередь Джереми, поворот показался ему чересчур сложным. Пугали движение на шоссе и кусты, которые он почти не видел.

— Две секунды, одна. Поворачивай! — спокойно скомандовала Иден и продолжала ехать.

— Мне нравится, — призналась она через несколько минут, когда они наконец нашли дорожку, идущую по-над озером. — Я даже не подозревала, какое это увлекательное занятие. В молодости оно не доставляло мне удовольствия. Кроме того, у меня не было велосипеда, — чуть погодя добавила женщина.

— И твой дядя не мог себе позволить купить один? — Джереми искренне удивился.

— Он думал, что, если даст слабину, мы возомним, что заслуживаем большего. Начнем требовать роскошные вещи. Мой кузен работал в закусочной. Очевидно, он достаточно получал и купил велосипед. И иногда позволял нам по очереди покататься на нем.

Джереми задумался. У него бы могло быть пятьсот велосипедов, если бы он захотел.

— Джереми, — послышался тихий голос.

Он завертел головой, но не мог определить, откуда шел звук.

— Направление пять часов, — подсказала Иден. — Роскошные, длинные, вьющиеся рыжие волосы, большие карие глаза, стройная. Очень женственное платье, — закончила она.

— Лесли Миннивэл, — угадал Джереми. — Еще должна быть собака.

— Маленькая. Белая. Женщина бросилась к ним.

— Джереми, где ты пропадал? Я слышала, что ты бываешь в городе, но сама тебя не видела. Не устал путешествовать по миру?

Иден отошла в сторонку.

— Да, что-то вроде этого, — согласился Джереми.

— Очень хорошо, что ты приехал. Здесь такая непроходимая скука. А ты всегда изобретал что-нибудь пикантное. Эй, леди, где вы? Идите сюда.

Джереми услышал пронзительные голоса, повторяющие его имя. Он не представлял, в какую сторону смотреть. Внезапно рядом оказалась Иден.

— Тонья Хилдинг, — спокойно обратилась она к одной из подошедших, — как приятно тебя видеть. И Ребекку тоже. Шарлотта, привет. Я Иден Бэйрс, кузина Эшли. — Она перечисляла имена женщин и спокойно нажимала пальцем на ладонь Джереми, указывая, где та, чье имя она называет.

— Иден, конечно, мы помним тебя, — сообщила одна из дамочек, однако тон ее свидетельствовал об обратном.

Все это были подруги Мириам. Вряд ли Иден когда-нибудь станет своей в их компании.

— Иден… ммм… теперь Джереми с тобой проводит время? — недоверчиво спросила одна из женщин.

Он почувствовал, как напряглась Иден. Конечно же, они уверены, что он никогда не будет встречаться с такой женщиной, как Иден.

— Ох! — воскликнула она. — Нет.

— Да, — внезапно возразил Джереми и притянул ее к себе. — Иден, любимая, я не забыл, что мы решили скрывать наши отношения. Но это друзья. Они давно знают нас обоих. Пусть видят, что я буквально помешан на тебе.

Она закрыла ему рот рукой. Ее хорошенькое лицо раскраснелось.

— Это очень мило с твоей стороны. Но я твоя служащая.

— Да ладно. Ты даже больше чем любовь. — Джереми обхватил ее за талию и привлек к себе. Он наслаждался, ощущая, как она плавится от жара его страсти.

Женщина, стоявшая слева, Тонья, подошла ближе. Она откровенно разглядывала Иден, словно хотела убедиться — та ли это девчонка, которая училась с ней в школе.

— Ты никогда не мог обойтись без женщины, — засмеялась она.

— Иден особенная, — возразил он. — Теперь я ищу в женщине утонченность. Я научился видеть, что скрывается под толстым слоем грима, под мастерски уложенной прической и незаметными шрамами от пластических операций. Иден не нуждается в этих уловках. У нее есть то, чего нет ни у кого.

Иден сжалась, стоя рядом с ним.

— Ах да, — мгновенно сменила тему Ребекка, — Джереми, через два дня состоится благотворительный бал. В пользу детей. Мы пришлем тебе приглашение. Имя Фултона много значит.

— Через два дня? Ммм, я точно знаю, что не смогу прийти. Но отправлю вам чек.

— Неужели? Если хочешь, Иден тоже может… поприсутствовать.

Теперь он твердо знал, что не придет.

— Чек на крупную сумму, — сказал Джереми, попрощался и увел с собой Иден. Не сговариваясь, они повернули велосипеды к дому.

— Ты мог бы пойти на бал. Там будет много твоих знакомых. Правда, они не такие, как ты. Не чуткие и не заботливые.

— Я чуткий и заботливый? — От удивления он даже поперхнулся.

Она смотрела прямо на него. Потом коснулась его руки выше локтя.

— Не притворяйся, что твои достоинства — только гора мышц и красивое лицо. Я знаю, ты обязательно пошлешь этот чек. Но еще знаю, что почти все деньги уйдут на организацию их бала, на еду, вино и оформление зала. А детям достанется мизерная часть. Кстати, я обнаружила, что ты опекаешь детей в благотворительных приютах.

— Следовало сделать это еще много лет назад, — нахмурился он.

— Джереми, — засмеялась Иден, — наверное, все филантропы начинают заботиться о других, когда их самих поражает личная трагедия. Это не делает заботу менее искренней. Ты несешь добро.

— Ты тоже несешь добро. Ты мне помогала сегодня.

— А ты помогал мне.

— Каким образом? — Он вскинул брови.

— Ты притворился, будто я твоя девушка. А им очень хотелось смотреть на меня свысока.

— Просто я и раньше не любил их. Еще когда мы ходили в школу. И легко могу представить, с каким пренебрежением они когда-то относились к тебе.

— А ты заметил, что у Шарлотты вставные зубы? — В голосе Иден звучали чисто женские ноты.

Джереми улыбнулся.

— Не знаю. Один точно вставной… Может быть, ты хотела пойти на благотворительный бал? — спросил он.

— Я была бы там не в своей тарелке.

— Но нас еще ждет коктейль. Джонатан Дефрэ пригласил меня. Пойдешь со мной, — распорядился он. — Может понадобиться помощь. Вдруг будут карточки с именами гостей.

— Джонатан Дефрэ устраивает коктейль-парти? — Иден хихикнула. — Тогда там должны быть золотые тарелки с бриллиантовыми буквами.

— Вот видишь, ты полагаешь, что там имена будут. А я не в состоянии их прочесть. А если не смогу аккуратно обойти даму с пышным бюстом, то получу пощечину.

— Ха-ха! Женщины приходят в восторг от тебя.

Джереми почувствовал, как его обдало волной жара. Тело сгорало от желания.

— На самом деле я не нужна тебе, — вдруг выпалила она. — Я буду чувствовать себя некомфортно.

— Ты мне нужна, — твердо сказал он. — Есть многое, чего я уже не могу делать.

— Ты уверен, что мне следует пойти туда? Я не приглашена.

— Тебе будут рады. И я еще не дал окончательного согласия. Так ты пойдешь со мной?

— Это важно? — Она все еще колебалась.

Его так и подмывало соврать. Но Иден он лгать не мог.

— Я не потеряю бизнес, если мы не появимся там. Но это важно для укрепления репутации фирмы. Джон обещал всяческие развлечения.

— Будут игры или танцы? — хихикнула Иден.

— Не уверен насчет игр. Но я буду выкручивать Джонатану руки до тех пор, пока он не согласится на танцы.

— Ммм, оригинальный способ обращения с клиентом.

— Джонатану я нравлюсь. Ты тоже ему нравишься. Мы будем танцевать — с музыкой или без. — Внезапно ему пришло в голову, что это, может быть, последний его шанс танцевать, видя партнершу.

Джереми прогнал такие мысли. Главное — это, вероятно, один-единственный раз, когда он будет танцевать с Иден.

— Ты изменил ее, — на следующий день сказала ему Эшли. — Я вчера разговаривала с ней. Она смеется, рассказывает о велосипедной прогулке, о теннисе и о штурме стены. А ведь Иден до смерти боится высоты.

— Тем не менее, она отлично справилась.

— Ты говоришь так, будто увлечен ею. Но для тебя это обычное состояние.

— Эшли, это предупреждение?

— Да. Иден много раз обижали. И много раз бросали. Мой отец — один из обидчиков. Он предложил племяннице кров и больше ничего. Ни финансовой, ни эмоциональной поддержки. Никаких подарков. Сам он считал себя добрым самаритянином, потому что приютил ее. А ты почему держишься за Иден? Потому что тебе скучно? Или потому, что она одна из немногих, кто знает твой секрет? Или, когда Иден рядом, ты чувствуешь себя в безопасности?

— Я не хочу обижать ее.

— А я не хочу, есть слишком много шоколада, однако ем. Наверное, мне не следовало посылать ее к тебе.

— Хочешь предложить ей уехать, не закончив работу?

— А как прикажешь мне поступить?

— Не знаю. Наверное, мне не следует делать то, что я делаю.

— А что ты делаешь? — В голосе Эшли зазвучало подозрение.

Я слишком часто целую Иден. Каждую ночь в снах я ласкаю ее. Я умираю от желания сжимать ее в объятиях…

— Джереми, отвечай на вопрос!

— Я сделал гигантский шаг назад, — сказал он. — Ты довольна?

— Ни капельки. У нее был счастливый голос, когда я разговаривала с ней. Боюсь, что это ложное счастье. Ты идешь по дороге, позволяющей обижать ее.

Джереми не нашел что возразить.

— Эш, ты всегда видела меня насквозь.

— Знаю. Поэтому мы и расстались. Все равно ты бросил бы меня, если бы я не убежала первой.

— Ты хороший друг, Эшли. Будь же хорошей кузиной. Не позволяй мне навредить Иден. Я хочу, чтобы она ушла от меня довольная.

Иден… С ней Джереми терял контроль над собой. Надо взять себя в руки. Он должен добиться того, чтобы она покинула его с улыбкой. Даже если он уже не сможет увидеть улыбку на ее лице. С ним происходит что-то ужасное. Вероятно, это заставит его возненавидеть себя.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Коктейль у Джонатана прошел с большим успехом. Это признала даже Иден, хотя и была охвачена предчувствием несчастья. Всю неделю она изучала сайты Интернета, где отмечались доноры спермы и родители, которые не против их контактов с детьми. Идя этим путем, она подобрала группу людей, почти готовых к сотрудничеству. Барри использовал более традиционные методы. Он предполагал, что возможен даже судебный процесс. Конечно, общее напряжение нарастало, но для смутного ощущения угрозы, которое мучило ее, причины не было.

— Ты отличная помощница, — похвалил ее Джереми, когда она принесла очередной отчет.

Приятно слышать. Однако предчувствие несчастья стало еще сильнее. И Джереми отдалился от нее.

— У тебя есть все, что нужно? — интересовался он.

— Да.

Но у нее вовсе не было всего, в чем она нуждалась. Иден скучала по его улыбкам, по его поддразниванию. Всего два дня назад ей удалось рассмешить его. Но когда она повторила этот прием вчера, Джереми терпеливо выслушал ее, чуть заметно улыбнулся, поблагодарил и ушел работать.

Незачем спрашивать почему, подумала Иден. Эшли ей все объяснила, дала совет и предостерегла от опасных поворотов.

— Я люблю Джереми, — говорила Эшли. — Он мой друг и сосед. Но я слишком хорошо его знаю. Ничего постоянного он предложить не может. Джереми — невероятный искуситель. Он знает, что сказать женщине. И, что еще хуже, знает, как прикоснуться к женщине.

Слова кузины привели Иден в ужас. Множество женщин испытали его прикосновения. А она по-настоящему никогда.

Но это к лучшему, напомнила она себе. Не можешь же ты стать его очередной жертвой.

— Меня беспокоит, — продолжала Эшли, — как бы ты не влюбилась в него.

— Со мной все будет хорошо, — пообещала Иден. Хотя и знала, что ничего хорошего ее не ждет. Она уже влюблена. По уши.

— Я говорила с ним, — призналась кузина. — Джереми согласился, что рискует утратить контроль над ситуацией. Ты ему нравишься. Он уважает тебя и не хочет обидеть. Я заставила его пообещать, что он будет правильно себя вести.

Каждое слово ранило, словно удар кинжалом. Джереми всегда так поступал с женщинами. Сначала флиртовал, а потом исчезал. Неужели она ничему не научилась, глядя на своего отца и мужа?

— Ты можешь уехать. Я найду для него кого-нибудь еще, — предложила Эшли.

Это будет мудро. Иден уже заработала столько денег, что сумеет расплатиться со всеми долгами.

— Я подумаю об этом.

Но потом в коридоре она встретила Джереми. Он стоял перед картиной, изображавшей сад у озера. Волшебная живопись.

Но Джереми не мог видеть пейзаж так, как она. Детали и утонченная нежность рисунка были ему недоступны. Вместо этого он водил ладонью по поверхности картины. Когда Иден подошла, он смутился.

Но не отдернул руку, как провинившийся ребенок, а медленно убрал ее.

— Я считаю, — заметил он, — что полотна навечно принадлежат человеку, создавшему их. В некотором смысле. Но если художник хочет, чтобы другие радовались его произведению, пусть… Мне очень нравится прикасаться к ней.

Иден медленно покачала головой:

— Искусство можно видеть тысячью разных способов. Например, чувствовать живопись подушечками пальцев… Я помешала тебе?

— Нет, — произнес Джереми. — Ты не заставляешь меня чувствовать мою ущербность.

Иден понимала, что о таком не спрашивают, однако слова вырвались сами собой:

— Каким образом я влияю на тебя?

Он отвернулся.

— Я хочу ласкать тебя. Хочу пробовать тебя на вкус. Если я позволю такому случиться, это будет самое скверное из всего, что я в жизни сделал. Чтобы не использовать тебя для удовлетворения моих эгоистичных желаний, я лучше уеду. В Европу, в Азию, в Австралию, куда угодно. А ты вернешься в Сент-Луис. И мы, вероятно, больше никогда не встретимся. Ведь ты не хочешь таких осложнений.

Иден хотела. В этот момент она готова была рискнуть всем, что у нее есть, лишь бы Джереми ласкал ее. Но он прав. Она трусиха и боится боли, которая последует потом.

— Я принесу тебе горе, — продолжал Джереми, будто читая ее мысли. — Ты потребуешь то, чего я не хочу и не могу дать. Я не умею поддерживать постоянные отношения или создать семью. Но я и не тот, каким был раньше… Иногда просто ненавижу себя.

— Я это знаю. Все будет в порядке.

— Нет, ничего не будет в порядке, — возразил Джереми. — И я не желаю такого порядка…

Сейчас они на вечеринке, на коктейле. Все шло прекрасно. Но после выяснения отношений с Джереми Иден чувствовала себя ничтожной и несчастной. Причем ее состояние не имело никакого отношения к богатым людям, окружавшим ее. Обычно, попав в такое общество, женщина начинала нервничать, следить за каждым своим движением и понимать, что здесь она совершенно чужая. Сегодня вечером Иден сосредоточилась только на Джереми. Она заставила себя не забывать, что всего лишь нанята боссом и старается выполнять свою работу хорошо.

Иден стояла рядом с Джереми и подробно рассказывала, как выглядят другие гости. Чтобы он мог безошибочно узнать их, если они заговорят с ним. Она предупреждала, если возникало препятствие на пути. И Джереми обходил его. Она описывала деликатесы, выставленные на гигантском столе. Причем делала все это предельно тактично.

— Ты любишь креветки на гриле? Они выглядят точно бабочки, которые сейчас улетят. — И она брала шпажку и отправляла в рот креветку. — А как насчет этих тарталеток со шпинатом? Какие чудесные крекеры! Что там на них?

Вдруг Иден замерла и похолодела. Джереми немедленно повернулся к ней.

— Иден?

— Извини, я…

— Дверь! — приказал он, крепко взяв ее под руку. — По-моему, нам нужен свежий воздух.

Все еще держа крекер, Иден направилась мимо гигантского стола к распахнутой двери.

— Перед нами два лестничных пролета. Сейчас мы на первом, — прошептала она.

Вместе они благополучно спустились вниз, на газон, подальше от толпы гостей. Когда их уже никтоне мог видеть, Джереми наклонился к ней.

— Что случилось? — спросил он.

— Ничего. — Иден сморщила нос. — Это всего лишь моя глупость.

Он наклонил голову и искоса смотрел на нее своими удивительными миндалевидными глазами. Обычно все заканчивалось просто. Он прижимался щекой к ее щеке. Шептал что-нибудь на ухо. Или прижимал на секунду свой рот к ее и будто невзначай дарил поцелуй.

— Что так огорчило тебя? — наконец повторил он вопрос.

— Я… я… только… эта закуска. — Иден еще держала крекер в пальцах. — Я стояла далеко и не могла определить, что лежит на крекере. А когда взяла его, оказалось, это яйцо. У меня аллергия на яйца. И съесть нельзя, и выбросить невозможно, а положить назад невоспитанно. Плохие манеры у твоей помощницы.

— Ты не разглядела закуски? — Джереми ухмыльнулся. — По-моему, они великолепны. Иден, ты удивляешь и восхищаешь меня. Я привел женщину, чтобы она была моими глазами, а она видит не больше, чем я.

Так приятно снова слышать его смех. Раскатистые басовые ноты. Иден тоже засмеялась, хотя прекрасно помнила, что нельзя выходить из роли. Она обыкновенная служащая, и не больше.

— Не смейся надо мной, — наконец сквозь смех выговорила она. — Я потратила долгие годы, учась вести себя в обществе. И теперь споткнулась на этом яйце.

— Ох, но я могу разрешить твою проблему. У меня нет аллергии. — Он подался вперед, поднес ее пальцы к своему рту и губами взял маленький квадратик. — Вот и все, — объявил Джереми.

Огромным усилием ей удалось подавить стон.

— Милый волшебный трюк, — проговорила она. — Почему я сама не додумалась покормить тебя?

Какой теплый смех. И какая у него очаровательная улыбка.

— Я рад помочь моей ласковой Золушке. — Он отвесил насмешливый поклон. — Что дальше? Снова поднимемся наверх?

— Я, правда скучала по тебе, — неожиданно призналась Иден. — Скучала по твоему смеху.

— Я уже все объяснил.

— Я знаю. И ты прав. — Она вздохнула, словно прощалась. — Не в этом проблема. Я обязана проводить время с тобой, чтобы решить задачу. Прийти из пункта А в пункт Б. Я твоя служащая.

— Это только часть правды. — Джереми хрипло засмеялся. — Иден, ты чуть больше чем моя служащая.

— Наверное, это правда. Мы оба знаем, что в юности я потеряла от тебя голову. Но мы уже не дети. И я не рыдаю над погибшим щенком. Однако меня все еще влечет к тебе. Но я выполняю свою работу и не обращаю внимания на влечение.

Больше она не могла сказать ни слова.

— А я не делаю хорошо свою работу и обращаю внимание на влечение к тебе. Факт в том, что у меня поднимается температура, когда ты входишь в комнату, — поспешно начал Джереми. — Я хочу знать, что скрывается под твоими мягкими шелковыми одежками. Мечтаю прикоснуться к тебе и осязать то, что недоступно зрению.

У Иден сердце билось невероятно сильно. Но она взяла себя в руки, вздернула подбородок и начала:

— Да, но мы оба признали, что это просто физическое влечение. Вполне естественное чувство, если учесть, сколько времени мы проводим вместе. Давай останемся деловыми партнерами и друзьями. Такая договоренность тебя устроит? Мы еще немного поработаем, а потом вернемся к этой теме.

Джереми многозначительно улыбнулся:

— Ты уверена, что слышала все, что я сказал? Ты понимаешь, какие неминуемые трудности ждут эту договоренность?

— Да, — торжественно произнесла Иден, — ты хочешь спать со мной. Но ты себе не позволяешь.

— Настоящий учительский тон, — простонал он. — Какая холодная констатация факта.

— Я и есть учительница, — нарочито небрежно согласилась она и пожала плечами.

— Ты желаешь, чтобы я согласился быть другом?

— И деловым партнером. Позволь мне вернуться к моему прежнему положению. Я старательная служащая. И все.

Джереми уставился в небо.

— Кто мог предположить, что у меня появится совесть? — Он хрипло засмеялся.

— Мы друзья? — спросила она.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень настойчивая?

— У меня большой опыт. Ведь я воспитывала целую кучу детворы.

— Ладно. — Джереми кивнул. — Друзья. Кстати, я тоже по тебе скучал.

— Это потому, что мы не ездили вместе на велосипеде.

Джереми посмотрел на нее. Не по велосипеду он скучал. А по тому, чем мечтал заниматься с ней.

— Ладно. Я не буду тебя дразнить, — пообещала Иден.

— Ты всегда дразнишь, — опять засмеялся он. Потом подошел к ней и взял за руку. — Ты интересовалась, будут ли танцы? Будут.

Джереми танцевал превосходно. У Иден же почти не было опыта. Но она знала, что не упадет, пока он держит ее в руках. Это рай. Временный рай, поправила она себя.

Они снова друзья, хотя она испытывала нечто большее, чем дружба. Но ей не хотелось об этом думать.

И не буду, решила она. Осталось потерпеть всего несколько недель.

— Это мальчик, — объявил Барри на следующий день, едва переступив порог.

Джереми почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он действительно отец ребенка!

— Где?! Кто?! — воскликнул он, стараясь не смотреть на Иден. Лучше скрыть возбуждение, охватившее его, за обычным холодным выражением лица.

— Я пока не знаю, — объяснил Барри. — Бывшая служащая банка спермы увидела одно из посланий, которые я отправлял. Она вспомнила вас и сообщила, что почти не сомневается — это ваш ребенок. Если потребуется, она готова предоставить дополнительную информацию.

Джереми никак не мог успокоиться. Паника охватила его.

— Хорошо. Займемся этим, — наконец бросил он и посмотрел на Иден. — Прогресс своего рода. — Ему даже удалось улыбнуться.

— Я рада, — сказала она.

И как теперь быть? Вот-вот появится живой, реальный ребенок со своим прошлым и будущим. И со своими мечтами, которые легко могут разлететься вдребезги.

А зрение все хуже. Мир становился все темнее. И ответов на вопросы не было. Джереми не сомневался в несправедливости судьбы — ведь порой за грехи отцов расплачиваются дети. А иногда бывает так: ты всю жизнь надеешься не быть похожим на своего отца, но, в конце концов превращаешься в его копию, человека, чья беззаботность и эгоизм продолжают наказывать других.

Единственный светлый момент во всей этой ситуации — он все-таки не соблазнил Иден.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Иден пыталась сосредоточиться на работе, но ничего не получалось. Она не переставая думала о Джереми. От нее не ускользнуло, как он старался скрыть свою озабоченность, услышав о ребенке.

Отложив дела, она вышла из библиотеки и направилась в свой коттедж. Прошлась по комнатам. Так бродил здесь совсем юный Джереми, если был расстроен.

Сейчас он тоже огорчен. Она вспомнила, как он однажды утешал ее, когда она оплакивала собаку. Однако теперь Джереми не хочет, чтобы она отплатила ему такой же заботой.

Иден решила отвлечься, надеясь, что чтение поможет.

Полки с книгами. Киплинг, Гессе, Воннегут… Богатый выбор. Она изучала их творчество в колледже. Ее заинтересовал старый потрепанный журнал. Иден подержала его в руках и уже собиралась положить на место, когда на пол упал лист бумаги. Это была вырезка из старой газеты. На фотографии — женщина, удивительно похожая на Джереми. Подпись под фотографией гласила, что Джемма Фултон обручилась с Питером Бауэрсом.

Фамилия Джереми — Фултон, а не Бауэрс. Что это может означать?

— Не мое дело, — решила она. — И все же. То, что случилось тогда, и сейчас мучает Джереми. В этом причина некоторых его странностей. Поэтому он испытывал горькое чувство вины перед ней и перед ребенком?

Подумав, Иден села к компьютеру и воспользовалась поисковиком. Все случилось давно, однако Фултоны известная семья в этих местах. Они частенько попадали в колонку светских новостей.

Через некоторое время она все выяснила. И, главное, поняла, что ей надо немедленно покинуть его дом.

Но Иден не могла это сделать.

Наконец, решившись, она выбежала в темноту и пересекла парк. Потом вошла в затихший особняк. Поднялась по резной лестнице на второй этаж, где было двенадцать спален. Иден знала, какая принадлежит Джереми. Сердце ее сжалось, во рту пересохло.

Женщина подошла к двери и тихо постучала. Послышалось приглушенное ругательство.

— Это я, Иден.

Дверь открылась. Он стоял в белой полурасстегнутой рубашке. Голая грудь. Длинные, слегка растрепанные волосы.

— Тебе не следует здесь быть, — отрывисто бросил он. — В данный момент я не контролирую себя.

— Меня это не беспокоит. — Она протянула ему газетную вырезку. — Прошу прощения. Я нашла фотографию твоей матери и дала волю любопытству. Прочла еще несколько материалов о ней. На снимке нет твоего отца.

— Что ты знаешь о нем? — Лицо его исказила злоба.

— Только то, что ты рассказал мне. Он бросил твою тетю.

— Это не все. — Джереми хрипло засмеялся.

— Я и не думала, что это все.

— И ты желаешь знать остальное? Всю безобразную правду?

— Я хочу войти в комнату, — дрожащим голосом заявила Иден.

— Это совсем не мудро.

— Понимаю. Но все равно хочу войти. И, да, хочу услышать все до конца.

— Ты удивляешь меня, Иден. Никогда не думал, что ты способна шпионить.

— Способна. Когда необходимо.

— И мечтаешь вызнать мои маленькие грязные секреты?

— В данном случае да.

Он вскинул брови. И все еще не приглашал ее войти.

— Почему?

— Ты всегда о себе говорил так: мол, ты большой злой волк, а я малышка, которой надо прятаться. Ты словно предупреждал, что мне следует бояться и убегать от тебя. Но в реальности ты никогда не останавливал и не ловил меня. Поэтому оставался для меня загадкой и очаровал. Кстати, очарование было, похоже, обоюдным.

— Похоже, — согласился Джереми, мрачно глядя на нее.

— Я думаю… по-моему, если между нами не будет никаких тайн, все станет гораздо проще… Джереми, ребенок… Ведь это было неизбежно. Нельзя проклинать себя за это.

Теперь он покачал головой. Взял ее за руку и втянул в комнату.

— Иден. — Джереми закрыл за ней дверь. — Иден, — повторил он и обхватил ладонями ее лицо. — Я знал, что сегодня вечером ты придешь сюда, чтобы помочь мне. Болтовня о моем очаровании — это чепуха.

— Может быть, отчасти, — сказала она. — Суть в том, что я и сегодня тащусь от тебя.

— Хорошо. — Он глубоко вздохнул. — Ты решила заняться моим спасением. Так?

— Не знаю. Может быть. Пусть будет да. Не хочу, чтобы ты нес такой груз. И нес его один. Поверь, я знаю о детях все. Иногда у моей матери наступали моменты просветления, и тогда ее мучила вина за то, что она не могла заботиться о своих детях. От этого становилось только хуже.

— Потому что ты старалась взять часть ее вины на себя?

— Я не святая, — нахмурилась Иден. — Большую часть времени я злилась. Дети нуждались в матери. Но мой отец бросил ее. А моему дяде следовало бы быть милосерднее.

— Мужчины не были добры к тебе?

— Нет, не были. Но теперь они остались в прошлом. Так что я вне опасности. — Если не считать опасностью ее увлечение Джереми.

— Ладно. Я расскажу обо всем, — начал он. — Ты уже знаешь о моем отце и тете Розе. Он женился на моей маме, поскольку она забеременела, а потом бросил ее, как бросил сестру. Я — Фултон. И не только потому, что мать предпочла сохранить свое девичье имя, но и по сути тоже. Сестры Фултон пережили предательство со стороны одного и того же мужчины. Я иногда задумываюсь, не была ли тетя до встречи с моим отцом другим человеком.

— И ты считаешь себя похожим на него? — неуверенно спросила Иден.

— В некотором смысле да. Я обижаю людей так же, как он — походя, не останавливаясь, — часто признаю свою вину, а затем продолжаю обижать. Иногда ненамеренно.

Иден не могла не признать справедливость слов Джереми. Против ее воли слезы побежали по щекам.

— Иден? — Джереми прикоснулся к ее лицу. Слезы увлажнили его пальцы. — Иден, ты разбиваешь мое сердце. Как бы мне хотелось, чтобы у тебя было нормальное детство, — ласково проговорил он. — Как бы я сам хотел вырасти более чутким и понимающим.

— Я в ладу с моим прошлым, — покачала она головой. — Смирись и ты со своим.

Он поцеловал ее ладони. Она прижалась к нему.

— Все еще пытаешься излечить меня, Иден?

— Я никогда не встречала твоего отца. Но ты не заставишь меня поверить, что похож на него. И не смей проклинать себя из-за давней истории с банком спермы.

Джереми застыл.

— Посмотрим. Сначала я должен побольше узнать об этом ребенке. Давай каждый раз делать по одному шагу.

— Джереми?

— Да? — Он гладил ее голову, пальцы запутались в волосах.

— Я солгала, будто желаю все узнать о твоем отце. Ты не сердишься?

— Нет. Но тебе пора уходить, — сказал он. — Мы в моей спальне. Твоя ладонь — на моей обнаженной груди. У меня нет сил, противостоять такому искушению.

Иден помолчала. Разве не может она получить что-то для себя? Хоть один раз в жизни?

— Я скоро уеду отсюда, Джереми, — проговорила она, с трудом проглотив комок в горле. — Я… я проведу оставшуюся жизнь, восхищаясь тем, что это у меня было. Я хочу этого.

Джереми закрыл глаза и застонал.

— Не думаю, что ты правильно поступаешь, — наконец с трудом выговорил он. — Ночная пора толкает нас на иррациональные, немудрые поступки. Утром ты будешь чувствовать себя совсем по-другому. А я буду испытывать…

Иден чуть подалась вперед и прижала свои губы к его.

— Не говори так. Виноватых здесь нет. Мы оба знаем правила и не планируем общее будущее. У нас разные цели и разные дороги. Да, Джереми, у нас нет будущего, но есть нынешняя ночь.

— Иден… — Он подошел, взял женщину на руки, быстрыми шагами приблизился к кровати и опустил на нее. — Не будешь жалеть, уверена?

— Никогда ни в чем не была так уверена.

— Ты не возненавидишь меня утром?

Иден приложила палец к его губам и улыбнулась.

— Я никогда не смогу возненавидеть тебя, — прошептала она.

— Я слишком долго боролся с собой. Оказывается, очень трудно прекратить борьбу.

— Я не хочу принуждать тебя, Джереми.

Он откинул голову назад и расхохотался.

— Ты все время забавляешь меня и очаровываешь. Ты постоянно заставляешь меня быть… погорячее. — Он прильнул к ее шее.

Жар наполнил все тело. Иден застонала. Потом подняла руки и обвила его шею. «Люби меня», — хотелось ей сказать. Она закусила нижнюю губу. «Целуй меня», — вместо этого вырвалось у нее.

Джереми приподнял ее и быстро раздел. И тут же принялся изучать и пробовать на вкус ее кожу.

— Если передумаешь, прикажи мне остановиться.

Прижавшись к нему, она прошептала:

— Всего одну ночь. Пожалуйста.

В ответ он застонал и опять принялся целовать ее. Мир остановился, когда они слились в единое целое. Желание переполняло Иден. Ей казалось, что она сейчас вспыхнет. Женщина выкрикивала имя Джереми, а он ласкал и ласкал ее. Иден совершенно потеряла контроль над собой и только бездумно наслаждалась, взлетая к небесам и снова погружаясь в океан благословенной чувственности.

— Никаких сожалений? — наконец пробормотал Джереми, лаская ее шею.

— Никаких, — пообещала Иден. И позже, когда выбралась из его постели и оставила его спящим со счастливой улыбкой, она ни о чем не жалела. Пока.

Наконец Иден добилась того, о чем мечтала всю жизнь. Ночь в объятиях Джереми. Это все, что она могла получить от любимого мужчины. А теперь надо смотреть вперед, а не оглядываться на прошлое.

Утрата, боль и сожаление скоро последуют. Это она хорошо знала. Но все будет потом.

Джереми проснулся. Подушка хранила аромат Иден.

Он протянул руку и понял, что она ушла.

Одна ночь с его собственной, личной Золушкой. Что она говорила? «У нас нет будущего. Не смей проклинать себя».

Мужчина не может проснуться с чувством вины, если ночью держал в объятиях красивую, желанную женщину. Или может?

Джереми нахмурился. Без сомнения, Иден хотела заняться с ним любовью. Она страстная женщина. Но она еще хотела помочь ему. Заставить забыть боль.

А кто поможет Иден? Кто проявит интерес к ее нуждам?

Это сделаю я, решил Джереми. Необходимо думать о завтрашнем дне, а не о вчерашнем, поскольку там ничего изменить нельзя.

Итак… Что он может ей дать?

Свободу, понял Джереми. Он способен освободить ее от забот о будущем и о нем. И он может сделать еще одну вещь. Очень простую, но добрую. Иден это оценит.

Очень скоро Иден уйдет из его жизни. И когда это случится, он будет притворяться, будто счастлив. Она очень расстроится, если увидит, что Джереми несчастлив.

— Ну что ж, я буду притворяться, — сказал он.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

В течение следующей недели Иден несколько раз получала письма. Из банка сообщали, что долги полностью уплачены. Школьное руководство напоминало, что скоро будет составлено расписание занятий. Время истекало.

Иден полностью погрузилась в поиски людей, воспитывавших ребенка Джереми. Она помогала Барри и старалась собрать побольше информации. Общаться с самыми разными людьми и задавать им вопросы стало ее миссией. Она словно в лихорадке хваталась за любую ниточку. Это позволяло ей не думать о том, что ее чувство к Джереми стало еще сильнее.

Она размышляла, как поспеть повсюду, когда в дверь позвонили. Иден открыла сама, и настроение ее немедленно ухудшилось.

— Мириам, — сказала она бессердечной красавице, — мне очень жаль. Но Джереми нет дома.

— Действительно нет? Его никогда не бывает дома, когда я прихожу.

— Извини, но это так. — Иден впервые пожалела ее.

Мириам закусила губу. Помада размазалась. Она выглядела… печальной.

— Дело во мне, да? — спросила Мириам. — Он не хочет меня видеть. Потому, что я такая, какая есть. Неудачливая, дважды разведенная особа. Я недостаточно хороша для него. — Лицо ее сморщилось. По щекам, смывая грим, побежали слезы.

Иден вдруг поняла, что этим летом, сама того не замечая, наконец-то перестала реагировать на травлю богатых дамочек. Она изменилась благодаря Джереми. Он внушил ей уверенность в себе, чего ни образование, ни жизненный опыт сделать не могли. Сейчас у нее нет сомнений — она во всем равна Мириам и другим. И не имеет значения, что по рождению Иден Бэйрс не принадлежит к их кругу.

— Не думаю, что это так, Мириам, — попыталась она успокоить незваную гостью. — Джереми не замечает, что ты чего-то ждешь от него, что он нужен тебе, — ласково проговорила Иден. — Он удивительный человек, но недоступный. Я знаю, это печально. Ведь он нужен всем нам.

— Ты признаешься, что он тебе нужен? — удивилась Мириам.

— К чему скрывать это? — пожала плечами Иден. — И зачем лгать?

— И правда, зачем? Хотя он соблазнитель. Разве нет?

— Исключительный, — согласилась с улыбкой Иден.

Мириам вздохнула и стала выглядеть старше своих лет.

— Мне надо идти, — нерешительно пробормотала она. — Ты приятнее, чем я думала.

— Мы никогда по-настоящему не знали друг друга.

— Может быть, теперь узнаем? Если ты останешься.

— Это было бы замечательно, — улыбнулась Иден, прощаясь с ней.

Интересно, подумала она, есть ли у Мириам свой скелет в шкафу? Наверняка. Большинство людей что-то прячет от любопытных взглядов. Например, Джереми. Образец мужчины, обремененного тайнами.

И еще образец мужчины, которого не удержит ни одна женщина. Но он дал Иден многое. Он обращался с ней, как с равной и добился, чтобы и другие так относились к ней. Теперь Мириам де Анджелес, женщина, которая когда-то заставляла ее чувствовать себя недостойной приличного общества, ищет у нее утешения.

Надо закончить здесь свою работу, не показывая, как болезненна для нее предстоящая разлука с Джереми. Иден не хотела, чтобы он жалел ее так, как она жалела Мириам.

Иден опустила голову и пошла работать.

— Ты должна остановиться. Иначе ты заболеешь.

Она подняла голову. Джереми не сделал попытки смягчить выражение лица. Он искренне беспокоился о ней.

— Нам нужен прогресс.

— Он наступит.

— Но я не могу работать медленно, учебный год скоро начнется.

Джереми прекрасно понимал, в чем дело. Иден не терпится уехать. Единственная ночь с ним удовлетворила женщину. А он с каждым днем все сильнее хотел ее.

Не реагируй, приказывал он себе. Конечно, его мужская гордость была уязвлена. Но сколько раз он сам уходил от женщины, проведя с ней только одну ночь! Если Иден решила покинуть его, он поможет ей… Но только когда выполнит задачу, которую поставил перед собой. Если все пойдет, как он планировал, то у нее останется приятное воспоминание об этом лете.

— Все будет готово через два дня, — загадочно бросил Джереми. — И я хотел бы, чтобы ты была рядом.

Иден подняла голову и обернулась к нему. Ее легкий аромат окутал его, вызывая ноющую боль.

— Тебе нужна моя помощь?

— В последнее время мы почти не виделись. — С того дня, как Барри сообщил ошеломляющую новость, а Иден пришла к нему в спальню. — Но, да. Мне нужна твоя помощь. Я не справлюсь без тебя.

— Уточни, когда, — попросила она. — И что тебе нужно?

Сейчас. Ты. Всегда. Слова возникли в мозгу автоматически. Джереми еле сдержался. Ему нестерпимо хотелось притянуть ее к себе и сказать правду.

— День — послезавтра. Место — сад, восемь вечера. Одежда — праздничная.

— Будет много гостей?

— Надеюсь.

Иден моргнула.

— Я должна знать что-то еще?

Да! Я люблю тебя и никогда не обижу, а потому не взвалю на тебя ответственность за неудачника Джереми Фултона. Ведь ты и так всю жизнь решала чужие проблемы.

— Пусть торжество принесет тебе радость. — Он сдержанно улыбнулся.

Иден молча смотрела на него. Ему показалось, что она улыбается.

— А танцы будут?

И тут Джереми не смог удержаться. Он взял ее руку и поцеловал ладонь.

— Иден, танцы будут всегда, пока ты здесь. Это я гарантирую. — Несмотря на веселый тон, он ощущал боль в сердце. Ведь проблема заключалась в том, что Иден требовалась ему на всю оставшуюся жизнь.

Иден выпорхнула из дома в белом легком платье с бледно-алой лентой, завязанной под грудью.

Однако в саду царила тишина. Не похоже, чтобы там собирались гости. Может быть, она ошиблась со временем? И ей лучше вернуться к себе?

Будто услышав ее мысли, Джереми появился на дорожке, протягивая к ней руки.

— Ты выглядишь очаровательно, — воскликнул он. — Не спрашивай, как я это понял. Понял и все.

— А где остальные? — спросила Иден. — Или ты хотел встретить меня здесь, все объяснить, а потом вместе со мной отправиться в дом?

Она подняла голову и поймала его сногсшибательную улыбку.

— Что-то вроде этого, — согласился Джереми. — Действительно необходимы кое-какие объяснения.

— Я не взяла блокнот, — покачала головой Иден.

— Очень хорошо. Ты же знаешь, я его ненавижу.

— Он помогает мне сосредоточиться, когда нужно. Так… какие же гости придут к нам сегодня? Важные?

— Невероятно важные.

— Совсем недавно от таких слов у меня бы задрожали и подогнулись колени.

— Но не сейчас?

— Не сейчас, — согласилась она. — И за это я должна поблагодарить тебя. Теперь высокомерные люди перестали пугать меня. Я поняла, что они — обыкновенные существа, похожие на меня.

Джереми захохотал.

— Не думаю, что среди них есть похожие на тебя.

У Иден перехватило дыхание. Нет, конечно, это сказано исключительно из вежливости. Как говорила Эшли, опасно надеяться на что-то большее.

— Нам не пора вернуться в дом?

— Нет еще. — Джереми схватил ее за руку. — Мне придется кое о чем попросить тебя.

Она молча стояла и наблюдала за ним. В белом летнем пиджаке, с волосами, спадавшими на лоб, Джереми был потрясающе красивым. Можно было просто сойти с ума. Иден надеялась, что она запомнит все, что он собирался ей сказать. Сама она в этот момент могла сосредоточиться только на Джереми.

— Говори, — предложила она, стараясь держать себя в руках.

— Хорошо. Первый вопрос: когда у тебя день рождения?

— Второго апреля. — Она моргнула. — Это есть в бумагах, которые я заполняла, приехав сюда. Но, видимо, ты не стал утруждать себя чтением анкеты. Тем более, что давно знаешь меня. А это важно?

Он улыбнулся и коснулся ее щеки.

— Нынешний вечер удивительный. К тому же тебя не будет здесь второго апреля.

— Не будет. — В горле начал образовываться ком.

— Поэтому мы решили исправить ситуацию. Эшли сказала, что ваш дядя не праздновал ни твой день рождения, ни Рождество. Мне никогда не нравился этот человек.

Ком в горле потихоньку рос.

— Ничего. Я выросла и сама справляю свои дни рождения. Сестры звонят мне.

Справа донесся шепот. Иден не сумела определить, чей это голос. Наверное, Доналд, решила она. Не удивительно, что Джереми хмурится. Ведь он полагал, что в саду они одни и ведут конфиденциальный разговор.

— Не сердись на Доналда, — попросила она. — Он такой приятный человек.

— Прости? — Джереми явно был смущен.

— Шепот, — объяснила Иден.

— Ах да, Доналд. — Он усмехнулся. — Он помогал мне. И миссис Раскин с Лулой. Мы приводили в порядок сад, звонили по телефону, посылали и получали факсы и e'mails, готовили торт…

— Торт?

— Это наш главный сюрприз. — (Шепот стал громче.) — Сюрприз!

Джереми взял ее за руку и повел в глубь сада. «Сюрприз, Иден!» — скандировало множество голосов.

Она увидела столы, расставленные вокруг фонтанов. Там сидели все ее сестры. И Эшли, и три ее подруги, и знакомый учитель из Сент-Луиса, и Доналд. Миссис Раскин и Лула стояли и улыбались.

— Иден, счастливого дня рождения в следующем году, — прошептал Джереми, наклонился и чмокнул ее в щечку.

— Ничего не понимаю, — покачала она головой.

— Я благодарю тебя за все, что ты сделала. И за то, что ты есть. И еще я планирую потанцевать с тобой. Прошло много времени с тех пор, как я был на вечеринке, не связанной с бизнесом. И, по-моему, за это тоже должен тебя поблагодарить.

И прежде чем Иден успела что-нибудь сказать, друзья и семья — все встали и пошли к ней.

— Джереми прав, — говорила ее сестра Елена. — Девочки и я уже давно должны были устроить тебе праздничный вечер. Ты всегда старалась придумать нам на день рождения что-нибудь особенное. Даже когда у нас совсем не было денег.

У Иден быстро повлажнели глаза. Она повернулась к Джереми, собираясь поблагодарить. Но его уже не было рядом. Он беседовал с Эшли по ту сторону фонтана.

Какой человек! — думала Иден. Удивительный, замечательный! Она сходила с ума, пытаясь понять, что с ним происходит, а он готовил для нее настоящий праздник. Что еще он придумает?

Иден надеялась, что-нибудь попроще. Она и так уже по уши влюблена в него.

Правда со всей беспощадностью ударила ее. Она любит его… слишком сильно. За бесконечным наслаждением последует невыносимая боль от предстоящей разлуки…

Однако Иден продолжала улыбаться. Правда, Джереми, скорее всего, не мог видеть ее улыбку. Но он мог почувствовать. Она это знала. И ничто не должно испортить его радость от подарка, который он преподнес ей. Ничто!

И еще: никто не должен знать о его слепоте. Даже ее семья. Гордость Джереми не должна пострадать. Она будет хранить этот секрет, что бы ни случилось.

Праздник шел к концу.

— Спасибо, что вы приехали, — сказал Джереми младшей сестре Иден.

— Вы сокровище, — заявила девушка, энергично тряся его руку. — Наконец хоть кто-то позаботился о ней.

— Карен, перестань дергать моего босса, — заметила Иден.

Джереми усмехнулся и подмигнул Карен:

— У Иден навязчивая идея — заботиться о других.

— А то я не знаю? — засмеялась девушка. — Она еще отодвигает ваш стакан от края стола?

— Каждый раз, — солгал он. — Она может довести мужчину до безумия. — Что не было, конечно, ложью. — Но я как-то выжил, — торжественно провозгласил Джереми.

— Я почти не знала вас, когда мы здесь жили. Но вы мне нравитесь, Джереми, — сообщила Карен. И другая сестра с ней согласилась. — Проследите, чтобы она не работала слишком много. Хорошо? Лето у нее единственное время для отдыха. Не понимаю, почему она согласилась на эту работу. Будьте добры к ней.

Джереми пообещал и отошел, чтобы Иден могла наедине попрощаться с сестрами.

Этим вечером он особенно ясно ощутил ограниченность своих возможностей. А вот Иден сегодня сказала, что он помог ей избавиться от робости и страхов. Какая чудная женщина! Ему есть чему поучиться у нее. Над этим надо подумать. Позже.

А сейчас… Когда родные Иден уехали, Джереми взял ее за локоть и повернул лицом к себе.

— Они не знают о твоих финансовых трудностях?

Ему не нужно было напрягаться, чтобы увидеть: она нахмурилась.

— Я не хотела их тревожить.

— Твои сестры уже взрослые. Они могли бы поддержать тебя.

— Я знаю, что они выросли. Но теперь у них собственные проблемы.

Ясно, она никогда не попросит помощи. Но, конечно, на нее саму всегда можно рассчитывать. Иден Бэйрс в любое время готова помочь. Она неисправима. Это значит…

Его охватили злость и отчаяние. Он притянул ее к себе и поцеловал.

— Когда ты уедешь, — начал Джереми, — мои проблемы перестанут быть твоими. Я не хочу, чтобы ты беспокоилась обо мне. И никогда не захочу.

— Я это знаю, — печально согласилась она. Джереми не сомневался: сколько бы он ни убеждал ее, она все равно будет беспокоиться.

— Мы не танцевали, — напомнила Иден.

— Прости. Готова сейчас потанцевать со мной? Пожалуйста.

— Ничто не сможет остановить меня.

Джереми обнял ее и закружил в танце.

— Джереми, что ты скажешь мне, когда придет пора прощаться?

— Ш-ш-ш, еще не время.

Но скоро появится Барри, а потом Иден поедет домой. У нее есть своя жизнь и свои планы. Ей не терпится скорее приняться за них. Завтра он сделает все необходимое, чтобы тревога за него никогда не беспокоила эту удивительную женщину.

Иден сидела за своим рабочим столом и печатала очередное письмо. Но думала она о замечательном подарке, который сделал ей Джереми. И постепенно поняла, что это был праздник для них обоих.

Она уже начала скучать по любимому. И словно в ответ на ее мысли в дверь постучали. Это был Джереми.

— Пойдем, покатаемся на роликах. Хочешь?

Иден моментально согласилась. Может быть, они в последний раз гуляют вместе.

Десять минут спустя Иден и Джереми заспешили к лужайке. Она глубоко вздохнула.

— Что-то не так? — озабоченно спросил он.

— Нет, все хорошо. Я буду скучать по нашим прогулкам. Мне, как и большинству людей, не нравилось попадать в такие ситуации, когда я выгляжу неуклюжей или без конца спотыкаюсь. Но теперь я полюбила ветер в волосах. Наверное, ты превратил меня в монстра.

— Ты самый симпатичный монстр на свете.

— А ты встречал много монстров? — засмеялась она.

— Больше, чем ты можешь себе представить. А ты, правда радуешься?

— Да. Больше, чем ты можешь себе представить. Спасибо за то, что ты показал мне, какой я могу быть.

Он проехал немного вперед.

— Прошлым вечером твоя сестра… она посмотрела на меня и…

— Да, Карен что-то заметила. — У Иден пересохло в горле. — Но она подумала, что это типично для богатых парней. Они не смотрят человеку прямо в лицо. Мы выросли среди людей, многие из которых избегали смотреть нам в глаза.

— И ты ей не сказала правду?

Иден нахмурилась и посмотрела на него.

— Я никогда этого не сделаю.

Джереми поднял руку и обвел пальцем ее щеку. Жар бросился ей в лицо. Вспыхнуло желание, такое неодолимое, что она боялась не справиться с ним.

— Ты делала все, о чем я тебя просил, и тебе приходилось нелегко. Кстати, сегодня тоже. — Он показал на ролики.

— Я же говорила, что люблю кататься…

— Но ты не всегда любила, — перебил ее Джереми.

— Да, но…

— Ш-ш-ш. — Он приложил два пальца к ее губам. — Я знаю, ты теперь не испытываешь неловкость. Бабочка вылетела из кокона. Ты дала мне хороший урок. Иден, я не могу злоупотреблять твоей преданностью. Не могу больше скрывать свою болезнь. Пора это прекратить. Я хочу сообщить о своем состоянии. Публично. Прошу, будь рядом со мной. А потом…

Иден ждала. Каждый удар сердца вызывал боль. Она облизала губы.

— А потом?.. — Спокойно, как только могла, произнесла она.

— Потом я позволю тебе вернуться к твоей жизни. Работа будет завершена.

Ну, вот и наступил этот день. Но она не готова к разлуке. Ее сердце разбито.

Каким-то чудом Иден удалось кивнуть и улыбнуться.

— Отлично. Тебе еще что-то нужно от меня?

— Я соберу пресс-конференцию и приглашу гостей — коллег и бизнесменов. Пожалуйста, оставайся со мной, пока… пока я не сделаю заявление. На случай, если произойдет что-то неожиданное. Сможешь?

— «Я готова остаться навсегда», — хотелось сказать ей. Но ведь Джереми против этого.

— Да, — пообещала она.

Последнее появление вместе. И она поедет домой. Такой простой план. Но Иден знала, что ее жизнь не будет простой и легкой. Ей предстоит выживать, любя Джереми и навеки расставшись с ним. И как справиться с этим, она не представляла.

Джереми наблюдал, как она уходила. Да, он потерпел поражение. Мужчина с силой ударил кулаком по дереву, не замечая боли. Это все, что он мог сделать, не позволяя себе схватить ее, целовать и умолять остаться.

Он любил Иден, но не хотел превратиться в жалкого неудачника, который ставит свои желания выше желаний других. Этого Джереми всегда боялся.

Он должен посмотреть правде в лицо. Иден провела всю жизнь, заботясь о людях, которые сами, не могли о себе позаботиться. Она взваливала на себя проблемы и беды других. И вот теперь она собирается жить по своим правилам, мечтает о детях. А этого он ей дать не может.

Закончен проект или нет, пора позволить всем узнать правду. А затем Джереми двинется дальше. Один.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

На мониторе появилось сообщение, и глаза Иден заволокло слезами.

«Я Элиссон Огуст. Мой сын зачат от донора 465. Я ознакомилась с проблемой и…»

У нее тряслись руки, когда она смотрела на эти слова. Иден на минуту задумалась, потом начала печатать ответ. Переписка продолжалась почти всю ночь. Когда она отошла от компьютера, начиналось утро. Это последний шаг. Последнее, что она может сделать для Джереми. Сердце сжалось и заныло. Однако сейчас не время горевать. Связавшись с Барри, Иден вкратце пересказала ему все.

— Поговорим позже, — пообещала она детективу и отправилась на поиски Джереми.

Дверь его кабинета оказалась открытой, там никого не было. Она заглянула в спальню. Тоже пусто. Постель, где они любили друг друга, напомнила о том, что никогда не повторится.

Наконец Иден нашла Джереми в саду. Он беседовал с кем-то по телефону. Увидев ее, он тут же прекратил разговор.

— Иден, — улыбка преобразила его лицо. Он так посмотрел… Сердце ее затрепетало. — Ты в порядке? — заботливо спросил Джереми.

Нет, она не в порядке. Иден Бэйрс сходит с ума. Она рада за него, а внутри все ноет. Ведь очень скоро занавес опустится.

— Все хорошо, — солгала Иден. — И есть замечательные новости. Мне известно имя матери ребенка.

— Грандиозно! — Он подошел к ней. — Посиди со мной.

Нет! Она не в состоянии. Она не выдержит.

— Я все время сижу, — возразила Иден. — Позволь мне постоять возле тебя, пока я рассказываю.

Джереми отрывисто кивнул и сделал шаг, чтобы быть еще ближе. Такой маленький шажок, а ее сердце обдало волной нежности. Иден сражалась со слезами и попыталась улыбнуться. Не очень убедительно.

— Ты огорчена? — Он сделал движение, будто собирался ее погладить.

— Нет! — воскликнула она. — Прости, я немного устала. — Похоже, ложь становится скверной привычкой. — Но новости действительно хорошие. Ребенок прошел полное медицинское обследование.

— И что?

— Никаких отклонений не обнаружено.

Он закрыл глаза. А когда открыл, поцеловал ее в лоб.

— Спасибо за доброту. — Джереми обнял Иден и прижал к сердцу. — Спасибо за поиск правды.

Иден старалась не позволить Джереми заметить, как он на нее действует. И поэтому продолжала говорить:

— Мать, Элиссон Огуст, знает, кто ты и что с тобой случилось. Но сейчас она не хочет с тобой встречаться. Пока ей не нужна помощь. Однако, если что-нибудь изменится, если все же возникнут медицинские проблемы, она немедленно свяжется с тобой.

Джереми кивнул и выпустил ее из объятий. Иден протянула ему фотографию:

— Элиссон переслала мне.

Джереми посмотрел на снимок женщины и мальчика и застыл.

— Он похож на меня, — проговорил он.

— Похож, — согласилась Иден. — По-моему, это одна из причин, по которой Элиссон не намерена знакомить вас. Она боится, что сходство напугает мальчика. Или он захочет что-нибудь особенное, чего иметь не может. Она воспитывает сына одна.

И вдруг Иден осенило — Джереми может иметь семью, если захочет. Ребенок уже рожден. И здоров. А эта Элиссон вполне привлекательная женщина, к тому же деликатная. Она не собирается надоедать ему и без конца что-то требовать.

— Элиссон очень милая. В ней нет ничего такого, что тебе не нравится в женщинах.

— Иден… — насупился Джереми.

Она закусила нижнюю губу, чтобы не дрожала. Однако продолжать разговор не могла.

— Не надо, — хриплым голосом попросил он. — Не плачь.

— Я и не плачу. — Но, конечно, она плакала. — Просто радуюсь за тебя. — Еще одна ложь. — Я хочу, чтобы ты был счастлив. Всегда.

Это абсолютная правда и в то же время абсолютная неправда. Она хотела, чтобы Джереми был счастлив с ней. С Иден Бэйрс. Она хотела, чтобы он любил ее.

— Пожалуйста, будь счастлив, — попросила Иден.

Он поцеловал ее мокрое от слез лицо.

— Буду. Ты можешь не беспокоиться, — пообещал Джереми. — Я не хочу, чтобы ты тревожилась.

— У меня нет времени тревожиться. — Она замолчала, потому что больше не могла лгать. — Пресс-конференция завтра. Миссис Раскин и я уже почти все подготовили. Она утром разговаривала с тобой?

— О том, как расставить мебель, чтобы гостям было удобно? Да. Я твой должник и хочу поблагодарить тебя. Ты ничего не упустила. Я теперь знаю, где что находится. Мне бы хотелось выглядеть достойно. Признаться миру в своей болезни — это одно. А позволить им видеть, как я спотыкаюсь, — это совсем другое. — Пресс-конференция не должна превратиться в вечер жалости. Я не потерплю, чтобы меня увидели слабым.

— Мы сегодня проведем репетицию.

Но Иден знала, что Джереми не споткнется. Он очень хорошо справляется с такого рода задачами. Если кто и совершает ошибки, так это она.

Иден пыталась притвориться, что для нее это самый обычный день. Но сердце не повиновалось ей. Ее вещи упакованы. Осталось всего несколько часов до той минуты, когда карета Золушки превратится в тыкву.

Не будь такой угрюмой, приказала она себе. Пока ты еще нужна ему.

Все ждали начала пресс-конференции. Она вызвала большой ажиотаж, поскольку Джереми редко общался с журналистами. А сегодня в его дом были приглашены представители крупных газет и Интернета. Что же произошло?

Лула и миссис Раскин готовили особняк к нашествию гостей и прессы. Открыли бальный зал, убрали лишнюю мебель. Джереми знал, где стоит каждый предмет. Сначала он поприветствует прибывших, потом мягко и с юмором сообщит о своей болезни, после чего напомнит, что империя Фултона никогда так не процветала, как теперь. И ее глава гарантирует дальнейший прогресс.

Если хоть немного повезет, публика воспримет основную часть спокойно. Затем Джереми пригласит всех в сад, а потом они распрощаются.

Завтра она вернется домой, в Сент-Луис. Я буду счастлив, сказал он… Иден заставила себя не думать об этом. Джереми сегодня нужна улыбающаяся, расторопная помощница, а не заплаканная особа.

Однако все ее мысли были только о нем. Джереми спускался по лестнице вниз.

— Любопытных толп еще не видно? — спросил он.

Она ответила насмешливым взглядом.

— Веди себя хорошо. — Иден взяла его под руку:

— Да, учительница, — прорычал он и так близко склонился к ней, что она почувствовала тепло его дыхания. По спине пробежала восхитительная дрожь. — Это хорошая идея — закончить пресс-конференцию вечеринкой.

И в этот момент зазвонил колокольчик.

— Займите линию обороны, моя леди, — проговорил Джереми и предложил ей руку.

Появился Доналд в парадном костюме дворецкого. Он подмигнул Иден.

— Все по местам, — шутливо бросил Джереми.

Через час Иден решила, что ее страхи беспочвенны. Джереми руководил действом со свойственными ему шармом и апломбом. Каждая женщина, вошедшая в его дом, чувствовала себя очаровательной и красивой. Мужчины весело проводили время.

— Фултон, надеюсь, вы порадуете нас. К сухим, как песок пустыни, и скучным сборищам мы не привыкли — заявил Джонатан Дефрэ, похлопывая Джереми по спине.

— Мы никому не хотим испортить настроение, — заверил хозяин.

— Надеюсь. Когда мужчина тратит столько сил и времени на то, что называют пресс-конференцией, я должен быть уверен, что он хочет сообщить важные новости. Каждый, затаив дыхание, ждет откровений. Что нас ждет, Фултон? Новый проект? Или новая технология, которая потрясет мир?

Иден почувствовала, как напряжен Джереми. Но, ни лицо, ни манера поведения не выдавали его состояние.

— Ничего волнующего, — сказал он Джонатану и повернулся к Иден. — Пора.

Когда Джереми подошел к микрофону, Иден встала сбоку. Если бы она могла занять его место, взять на себя его болезнь, то сделала бы это.

— Я собрал вас здесь сегодня вечером для простого объявления, — спокойно начал Джереми. — Со многими из вас я сотрудничаю. Вы должны узнать, что изменилось в моей жизни. Не сомневайтесь, эта перемена никак не повлияет на наши отношения. Во всяком случае, я надеюсь, что не повлияет.

Раздалось журчание приглушенных голосов. Джереми поднял руку, успокаивая зал.

— Несколько месяцев назад мне поставили не самый приятный диагноз. Я постепенно слепну.

Всхлипнула женщина. Джереми подождал, пока кто-то успокоит ее.

— Но в одном я хочу заверить вас, — продолжал он. — «Фултон энтерпрайзиз» преуспевает. У меня творческие, знающие сотрудники. Мы будем продолжать расти и процветать независимо от моего состояния.

В зале воцарилось молчание. Джереми повернулся к даме, сидевшей справа в первом ряду, чуть-чуть выдаваясь вперед. Идеальное положение, чтобы он мог хорошо видеть ее.

— Я еще способен оценить привлекательную женщину в синем платье и с голубыми глазами. Да, Лоретта. — Затем в его поле зрения попал мужчина. — Джеффри, я вижу, что ты по-прежнему носишь отвратительный зеленый галстук. Твоя жена недавно жаловалась на твое упрямство.

В зале засмеялись. Напряжение слегка спало. Джереми сделал знак музыкантам, чтобы они начали играть. Казалось, все присутствующие разом вдохнули и с облегчением выдохнули.

У Иден подгибались колени. Джереми подхватил ее под руку.

— Ты впорядке?

— Я восхищена. — Она посмотрела в его встревоженные глаза. — Ты замечательно провел пресс-конференцию.

Как раз в этот момент к ним приблизилась дама.

— Джереми, ты роскошный, блестящий мужчина. Ты всегда был самым очаровательным человеком в мире. Я хочу услышать больше. — Она просунула руку под его локоть.

Иден улыбнулась и отошла в сторону. Через минуту толпа окружила Джереми и вцепившуюся в него женщину.

Следующие полчаса Иден наблюдала за Джереми. Он поддразнивал дам, забавлял и удивлял мужчин. На сегодня этого достаточно. Тайна раскрыта. И он выжил.

У Иден в горле стояли слезы радости. Глаза затуманились. Она отвернулась и только сейчас заметила женщину, стоявшую в дверях. На ней было простое черное платье. Она казалась здесь совершенно чужой.

— Я думала, вы не захотите с ним встретиться, — подошла к ней Идей.

Элиссон Огуст застенчиво пожала плечами. От этого движения рассыпались по плечам и засверкали роскошные волосы. На фотографии Элиссон выглядела всего лишь симпатичной. А теперь выяснилось, что она потрясающе красива.

— Я увидела объявление в газете. Любопытство взяло верх. Он… Он отважный? — спросила Элиссон.

У Иден перехватило дыхание. Она прекрасно подходит ему как жена, пронеслось у нее в голове. Джереми — отец ее ребенка. Они найдут что-нибудь общее. Он будет наблюдать, как растет его сын.

— Он отважный и благородный.

— Это приятно слышать.

— Джереми остроумный, интеллигентный человек с удивительным чувством юмора.

Элиссон слегка насмешливо и сочувствующе изучала ее.

— Иден, в чем вы хотите меня убедить? Или, может, вы влюблены в него?

Иден отпрянула от нее и почти задохнулась. Неужели это так заметно? Очевидно, да.

— Джереми отличный босс. Лучший из всех. Но теперь я уезжаю. У меня своя жизнь.

Ее работа здесь закончена. Если Элиссон все поняла, другие тоже могут догадаться. Тогда правда дойдет до Джереми.

— Вам надо бы представиться ему, — сказала Иден. — Я уверена, что он хотел бы с вами познакомиться.

С минуту женщина смотрела ей в лицо, будто пыталась прочесть намерения Иден. Затем повернулась и пошла в сторону Джереми.

Все. Спектакль закончен. Иден охватила паника. Вот-вот брызнут слезы. Она нырнула в дамскую комнату. Потом нашла Доналда, придумала историю о телефонном звонке и необходимости немедленного отъезда. Она попросила Доналда распорядиться, чтобы ее довезли до вокзала.

Затем Иден вернулась в зал и поискала Джереми. Он стоял, окруженный гостями. Они смеялись и шутили. Она увидела вопросительный взгляд Элиссон.

За долю секунды Иден приняла решение. Кивнув Элиссон, она направилась к двери. Уехать, не попрощавшись, непростительная трусость.

Но я не смогу попрощаться с ним без слез. Потом позвоню или напишу письмо.

Это все, на что она способна. Со временем Джереми простит ей бегство. Элиссон ему абсолютно подходит. Очевидно, он это тоже поймет. Иден закрыла глаза. Она сделала как лучше для других. И теперь пора исчезнуть.

Джереми остался доволен результатами пресс-конференции, но не мог дождаться, когда все закончится. Он собирался всю ночь проговорить с Иден. Кстати, где она?

Он осмотрелся. Справа в поле его зрения появилась женщина. Легкий шок охватил Джереми. Но он быстро пришел в себя и решил, что в такой ситуации тоже пришел бы. Женщина протянула руку:

— Мы не встречались…

— Вы Элиссон?

— И я совсем не та, кого вы ищете. — Она чуть улыбнулась.

Джереми не понял и насупился.

— Я немного удивлен, увидев вас здесь.

— Я тоже немного удивлена, что рискнула прийти. — Она пожала плечами. — Собственно, я собиралась всего лишь заглянуть, однако ваша помощница предложила мне познакомиться с вами.

— Иден?

— Не думаю, что она в этом зале. Я видела, как она уходила.

Вдруг Джереми ощутил страшную усталость. Он добился всего, что запланировал, и мечтал хоть немного побыть с Иден. Проклятье!

— Наверное, это не лучшее время для разговора, — заметила Элиссон.

— Наверное, не лучшее. Но мы еще пообщаемся?

— Да, я думаю. Но… у меня есть мужчина, — призналась Элиссон.

Джереми рассмеялся:

— Очень хорошо. Ведь вы не думаете, что я строил в отношении вас планы?

— Я — нет, — улыбнулась она. — Но Иден пропела вам такой дифирамб, что я растерялась.

Ах, значит, Иден снова беспокоилась о нем, снова старалась устроить его жизнь.

К нему подошел обеспокоенный Доналд.

— Я не хотел мешать, мистер Фултон, но…

— Скажи, в чем дело? — Доналд никогда не волновался по пустякам.

— Она уезжает. Сказала: какое-то неотложное дело. Я только что снес вниз ее сумки.

Джереми собрал все силы, чтобы держать себя в руках. Иден уезжает. Прямо сейчас. Она не нуждается в нем.

Джереми пошел было вперед. Но стулья сдвигались перед ним, люди загораживали проход. Он не мог пройти через зал, не продемонстрировав всем ограниченность своих возможностей.

— Это не имеет значения! — Он почти выкрикнул эти слова. Доналд даже вздрогнул. — Не имеет значения, что подумают люди. Не имеет значения, если я чего-то не могу видеть. Я должен найти Иден!

И Джереми ринулся сквозь толпу к двери. На каждом шагу он натыкался на гостей, выбивал из рук бокалы с выпивкой и не обращал внимания на крики. Не тратя времени на извинения, он побежал. Зацепился ногой за стол, зазвенела посуда. Джереми упал и расшиб колено. Его белый смокинг порвался.

— Иден, не уезжай! — кричал он. — Не оставляй меня!

— Что случилось с Фултоном? — проворчал пожилой джентльмен. — Он сошел с ума?

— Он ничего не видит, — объяснил кто-то. Джереми был одержим идеей найти Иден. Это единственное, что имело для него значение. Каким-то образом он добрался до парадной двери, открыл ее и словно нырнул в темноту ночи.

Гости последовали за ним, шепот сменился молчанием.

И потом он увидел фигуру, двигавшуюся к стоянке машин. Это, должно быть, она.

— Иден! — снова крикнул Джереми. Это был вопль загнанного зверя.

Иден остановилась и повернулась. Он подбежал к ней.

— Ты ушла, ничего не сказав, — пробормотал Джереми.

— Да. — Она закусила нижнюю губу и кивнула.

— Ты не хочешь попрощаться? — Он закрыл глаза.

— Я… — Она огляделась. — Я не могла, и… моя работа закончена. У тебя есть все, что нужно. Теперь ты прекрасно справишься сам.

Нет! Он никогда прекрасно не справится сам. Без нее. Но он не имеет права говорить об этом. Ему не нужна ее жалость.

— Джереми, что с твоим смокингом? И галстук криво повязан. А волосы… — Она встала на цыпочки и пригладила ему волосы. Он умирал от желания прижать ее к себе.

— Босс врезался в пару столов и перевернул их, пытаясь догнать вас, — объяснил подбежавший Доналд. — Он выкрикивал ваше имя и падал.

— Джереми, ты падал? Из-за меня? Прости, мне очень жаль.

— Не жалей. Это не имеет значения. Ничего не имеет значения. Всю жизнь я строил вокруг себя непроходимые стены. Так я надеялся спрятать свою слабость и несовершенство. А потом стал скрывать свою болезнь. Даже нынешним вечером продолжал доигрывать свою роль. Я позволил гордыне диктовать мне поступки. Но… вот ты решила сбежать…

— Я не могла остаться, — с трудом проговорила Иден, задыхаясь от слез. — Боялась, что ты поймешь, как мне тяжело расстаться с тобой.

Она боялась открыть ему свою любовь. Этот страх знаком ему. Он тоже стремился подавить свои чувства.

Джереми провел пальцами по ее щекам и вытер слезы. Она ждала.

Он всегда знал, что следует говорить, но теперь с трудом находил нужные слова, самые важные в его жизни. Мысли путались.

Позволь ей уехать, приказывал себе Джереми. И все же… Он должен сказать всю правду. Полную правду. Наконец.

— Я знаю, ты предположила, что Элиссон и я можем стать парой. Но это никогда не случится, Иден. Я никогда никого не любил. Мне незнакомо это чувство. Я всегда считал себя похожим на отца. Не способным, любить. Но ты… Твой голос… Твои прикосновения… Твой смех… Ты изменила мой мир. Я собирался сказать это тебе до твоего отъезда…

— Джереми, — прошептала Иден. Она подошла ближе. Он почувствовал на себе ее взгляд.

— Я не могу больше лгать, — продолжал он. — Я не хочу, чтобы ты уезжала. Без тебя моя жизнь станет адом. Я готов обещать тебе все, что мужчина обещает женщине. Но не знаю, что меня ждет. Я не могу никого просить разделить со мной будущее. Все деньги, какие у меня есть, не могут ничего изменить.

Его голос постепенно затихал. Гости молчали. Первый раз в жизни Джереми было все равно, каким мир видит его. Потому, что его миром отныне стала Иден.

А она с трудом дышала. Слышала удары собственного сердца. Джереми был здесь, рядом с ней. То, что он сказал… Все, что он сказал…

Он что-то предложил…

Нет, не надейся, приказала она себе. А говорил ли он, что любит ее? Иден закрыла глаза, смущенная и испуганная.

— Я не поняла, что ты предлагаешь. И предлагаешь ли что-нибудь.

Он стоял перед ней и, нагнув голову, смотрел на нее. В его взгляде было все, чего хотела Иден, о чем мечтала.

— Мне не следовало даже заходить в твой дом, — наконец удалось выговорить ей. Тут же заныло сердце, набежали слезы. — Ты всегда был нужен мне, Джереми. Я люблю тебя.

Он закрыл глаза.

— Ты помнишь, что я никогда не поправлюсь?

Смех Иден зазвенел в воздухе.

— Джереми, это неважно. Ты уговорил меня воспользоваться шансом и принять вызов, заняться новыми интересными делами. Ты поддерживал меня, когда я утверждала, что не справлюсь. Ты каждый день продолжал работать, даже если приходилось бороться с собой. Ты добрый и умный. Ты помогаешь людям… Ты все, что мне нужно.

— Иден… — Джереми упал на колени. В этот момент она вспомнила о гостях, наблюдавших за ними, вспомнила слова Доналда. Джереми несколько раз падал, когда бежал за ней. У него руки измазаны кровью.

Что он повредил на сей раз? Голову или руки?

— Джереми, что случилось? Ты ушибся? Позволь мне осмотреть тебя. — Она опустилась на колени и взяла его за руку.

— Иден, — прошептал он, не обращая внимания на зрителей, и поцеловал ее в шею. — Ты не расслышала? Я предлагал тебе любовь.

Кто-то из зрителей хихикнул. Но Иден это не беспокоило. Она зажмурилась и так крепко вцепилась в его руку, что Джереми поморщился.

— Что? — прошептала она.

Он улыбнулся. И сердце ее растаяло.

— Ты любишь меня? — спросил он.

— Да.

— Ты единственная женщина, которую я когда-нибудь любил. Ты самое ценное, что у меня есть. Я не стал бы так говорить, если бы это не было правдой. Выйдешь ли ты, Иден, за меня замуж? Останешься ли со мной столько, сколько сможешь? — Джереми нежно поцеловал ее в щеку.

— Столько, сколько смогу? — нахмурилась она.

— Я же не знаю, что со мной будет дальше. Вероятно, возникнут еще большие трудности. Ты вольна передумать.

— Джереми! — Иден сердито посмотрела на него. — Или ты просишь меня провести с тобой всю жизнь, или вообще не просишь. — Она скрестила руки на груди.

Толпа зашумела.

Джереми улыбнулся, и от его волшебной улыбки полностью исчезли все страхи Иден. Он помог ей подняться, однако сам остался на коленях.

— Иден, моя первая и единственная любовь, станешь ли ты моей женой и матерью детей, которых мы усыновим? И не имеет значения, что случится потом.

Она тянула его за руку до тех пор, пока он тоже не поднялся.

— Теперь попробуй избавиться от меня, — прошептала Иден. — Я буду твоей женой, твоей компаньонкой и твоей любовницей.

— Я построю для тебя школу, — пообещал он, заключая ее в объятия.

— А я буду твоими глазами, Джереми, — прошептала она так тихо, что мог услышать только он. — Потому, что ты мое… все.

— Знаешь, — он крепче прижал ее к себе, — самая большая трагедия моей жизни принесла мне самую большую радость. Добро пожаловать домой, любовь моя. Я так жалею, что не обратил внимания на наш давнишний поцелуй. Как же я был глуп!

— Все нормально, Джереми, — засмеялась Иден. — Теперь ты можешь целовать меня до конца наших дней.

— Какая потрясающая идея! — Он запустил пальцы в ее волосы и закрыл ее рот своим. — Иден, — сказал Джереми, когда они прервались, чтобы вдохнуть воздуха. — Знаешь, что я вижу, когда целую тебя?

— Что?

— Я вижу наше будущее, и оно прекрасно.

— А мне уже нравится наша семейная жизнь.

Джереми радостно вскрикнул и покрутил ее в своих объятиях.

— Нам не хватает музыки. Доналд, — обратился он к своему другу и слуге, — пригласи сюда оркестр. Мы будем танцевать под звездами. И отпусти водителя. Иден остается. Она — моя. Надеюсь, вы отпразднуете с нами нашу помолвку, — обратился он к гостям.

Толпа разразилась бодрыми криками.

— Да, эта парочка умеет устраивать такие пресс-конференции, что у всех отвисает челюсть, — заявил Джонатан Дефрэ.

— Ну, разве не великолепная пара? — услышала Иден голос Элиссон.

— В ней, должно быть, есть то, что он искал всю жизнь, — откликнулась Мириам.

— Она права, — засмеялся Джереми.

Иден поднялась на цыпочки и поцеловала его. В эту минуту заиграл оркестр. Они начали танцевать.

— Я так счастлива, что Эшли послала меня к тебе.

— Сокровище, а не женщина, — согласился он. — Мы назовем нашего первого ребенка в ее честь.

Иден улыбнулась. Наконец-то ее сердце спокойно. Она — дома.

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ