В тени Петра Великого [Андрей Петрович Богданов] (fb2) читать постранично

Андрей Богданов
В ТЕНИ ПЕТРА ВЕЛИКОГО 

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ ДОБРОХОТНОМУ ЧИТАТЕЛЮ

Книга о старшем брате и старшей сестре Петра I не задумывалась как сенсация — но в полной мере является ею. Результаты двадцатилетнего расследования, проведенного автором, полностью переворачивают традиционные представления о предпетровской России и ее государственных деятелях.

Подлинные источники, на важнейшие из которых даны ссылки, позволяют развернуть перед читателем панораму страны, которую издавна принято было считать отсталой и темной. Вместо этого мы видим великую державу, признанную на мировой арене в ранге империи, стремительно развивающую свою промышленность, систему управления, просвещение, армию и т. п.

При царе-реформаторе Федоре Алексеевиче (1676–1682) Россия еще не превратилась в сырьевой придаток и политические задворки Европы. В отличие от последовавшей вскоре военно-политической диктатуры Петра, Россия времен Федора была державой, в которой господствовало представление о государстве как едином организме, все члены коего равно важны для общего блага.

Руководствуясь мыслью, что могущество и слава государства заключаются в богатстве, защищенности и просвещенности каждого подданного, царь Федор всего за шесть лет настолько усилил и обогатил страну, что современный читатель может облить страницы книги слезами зависти. В самом деле — Федор трижды снижал налоги — и каждый раз добивался все более справедливого распределения уменьшенных ставок обложения! На фоне петровского (да и современного) налогового разорения обычно самые скучные в повествовании о государях «экономические» страницы читаются в книге как роман.

Весь государственный аппарат был реформирован к вящему восторгу подданных. Судебным беспределом царь лично занимался с первых дней правления — и сумел на время установить в судах справедливость (хоть россиян убедить в таком чуде нелегко). Военно-окружная реформа дала России самую мощную в мире регулярную армию (на вооружение поступили даже винтовки) — впоследствии уничтоженную Петром I под восторженные крики Запада.

Федор на тысячи квадратных километров расширил и прочно защитил «от варваров, брани хотящих», территорию Российского государства. При нем утвердилась концепция России как великой державы, гаранта мира и справедливости для всех народов. Особенно решительно царь отверг невыгодные для России международные сделки, так что желающие «обучить московитов европейской конъюнктуре» и прокатиться на русский счет вскоре умоляли Москву о помощи на самых лучших условиях…

Беспроцентные кредиты москвичам превратили столицу в каменный город — 10 тысяч новых зданий за 6 лет! Первые дома призрения для ветеранов, больных и инвалидов возникли на личные средства Федора. Европейское платье было введено им, а не Петром — так же как линейные ноты и новая музыка, живопись, архитектура, поэзия. Этими искусствами царь с успехом занимался лично.

Особенно интересно уникальное явление царствования Федора — крупное и весьма эффективное независимое издательство с государственным финансированием. Государь готовил новые радикальные реформы: Церкви, государственных чинов и т. п., утвердил проекты автономного университета (студенты освобождались не только от службы в армии, их и судить было нельзя без разрешения ученого совета) и первой ученой книги по русской истории…

Весьма романтической оказалась и личная жизнь царя, которого традиционно представляют слабым, больным и ни на что не способным. Сама логика исследования заставила автора построить повествование о государственных делах вокруг внутреннего мира, семейных и прочих личных отношений царя-реформатора. Воспитание, увлечения, склонности и пристрастия Федора и в жизни, и в тексте книги тесно связаны с принимавшимися им принципиальными (и часто драматичными) государственными решениями.

27 апреля 1682 года Федор умер, как были убеждены современники — от отравы. Через две недели москвичи, а за ними и иные города восстали во главе с рядовым составом новой армии. Народ выступал за реформы и против господствующей верхушки, после смерти Федора «завладевшей всем государством». Только премудрая царевна Софья сумела хитроумными маневрами и переговорами «утишить» народный гнев.

Семь лет ее регентства даже самый язвительный, из мемуаристов — князь Борис Иванович Куракин — назвал «торжеством вольности народной», временем экономического и культурного расцвета (1682–1689). Но трагедия Софьи состояла в том, что, упорно и старательно отвращая возможность нового взрыва народного гнева, — она готовила свое падение. В 1682 году выборные народные представители несколько недель контролировали государственный аппарат. Это вызвало такой ужас господствующих сословий, что поворот к военно-полицейской диктатуре, как только страна