Володя + Маша [Олег Фокич Коряков] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Олег Коряков Володя + Маша
1
Тимка Шустриков, толстый, с писклявым голосом шестиклассник, в последние дни все перемены шептался по углам с приятелями и хихикал. При этом его губастое круглое лицо млело от удовольствия. Тимка информировал шестые классы о любви Володи Белкина и Маши Светловой. Всем он твердил ехидное: «Жених и невеста». А Володя Белкин и не подозревал, что он «жених». Просто они с Машей дружили. Дружба эта началась не сразу. Маша жила с Володей в одном доме, учились они в одном классе, но до этого года общего между ними было мало. Разве что ненароком, случайно выйдут в одно время из дома с ученическими сумками в руках, и по пути в школу Маша получит в спину или в нос шутливый снежок от соседа. Как-то в весенние каникулы, после занятий кружка планеристов, Володя играл в районном доме пионеров в настольный теннис. Партнёр ему попался слабенький, из новичков, и Володя, чемпион младших классов, загонял его, блистая стремительными резкими ударами. Он даже не особенно старался. Чуть выпятив грудь и время от времени поправляя причёску, впервые в жизни появившуюся на его голове этой зимой, Володя насмешливо щурил глаза, и в уголках его широких добрых губ играла снисходительная усмешка. Краем глаза он заметил, как подошла к столу Маша. — А ничего у тебя получается. Можешь, — сказала она, чуть откинув голову и пощипывая ухо (такая у неё была привычка). Потом уточнила: — Слабых можешь обыгрывать. Володя ещё сильнее сощурил глаза и усмехнулся: — Слабых — запросто. Вот тебя, например. — Попробуй. — Маша вызывающе откинула косы назад. Володин партнёр, уже изрядно измученный, охотно уступил ей место. Маша встала у стола, повертела в руках ракетку, примериваясь к ней. Сильно и точно Володя послал кручёный мяч на угол стола. Это была неотразимая подача. Чуть отклонившись влево, Маша красивым уверенным драйфом отбила её, и лишь когда шарик, звонко ударившись о стол, пролетел мимо, Володя сообразил, что первое очко он проиграл. Второе Маша выиграла так же легко. «Эге, с ней шутить, оказывается, нельзя!» Теперь Володя уже не выпячивал грудь. Он чуть пригнулся, весь напружинился, подобрался и напряг внимание. Машины глаза улыбались. Первую партию она выиграла. Вторую взял Володя. В третьей борьба была особенно упорной. Счёт всё время сравнивался, и трудно было определить, кто же одержит победу. Она досталась всё-таки Володе. Разгорячённые острой, интересной игрой, они отправились домой вместе. Володя был рад, что выиграл, Маша — довольна, что с сильным противником играла в равную силу. Так началась их дружба. Они стали встречаться за теннисным столом, появились общие темы для разговоров, частенько вместе стали делать и уроки. И вот Тимка Шустриков начал трепать языком… При Володе язык у него поворачивался не очень: не хотелось получать тумака. Белкин, конечно, добряк, но рука у него — ого-го!.. Однако за Володиной спиной язык Тимки работал вовсю. А однажды в перемену на классной доске появилась аршинная надпись:Володя + Маша = любовь!Как-то так получилось, что и не заметили, кто это сделал. Ребята заходили в класс, смотрели на доску и хихикали. Но не все. Оська Левин, близоруко щурясь, сердито поправил очки и пробурчал: — Придумал же какой-то идиот! Лена Хлопкова хотела было вытереть доску, но ей не дали: — Пусть сами посмотрят. Интересно. «Сами» — это, конечно, Володя и Маша. Маша, войдя в класс, скосила глаза на надпись и, презрительно поджав губки, прошла к своей парте. Вошедший следом за ней Володя остановился у доски, потом круто повернулся к классу: «Кто?!» В глазах его был гнев. Схватив тряпку, он размашисто стёр надпись и ещё раз внимательно оглядел класс. Губы его дрожали. Класс насторожённо молчал. Тимка рылся в тетрадях, делая вид, что ничего не замечает. До конца уроков Володя хмуро и зло молчал. Он молчал и на переменах, отойдя в сторонку от товарищей. Когда на уроке биологии его вызвали к доске, он плёл такую чепуху, что учительница спросила, не заболел ли он. Нет, он не заболел. Просто он думал тяжёлую думу. Было очень обидно и стыдно. Что же это получается? Если Маша девочка, так нельзя и поговорить с ней, нельзя в теннис поиграть, да? А в теннис она любого в классе переиграет. Попробовал бы кто-нибудь с ней посоревноваться! И товарищ она хороший, с ней интересно. Но всё же — девчонка… Почему, действительно, он только с ней да с ней? Вот чистый подворотничок стал каждый день сам пришивать. Это она научила. Узнают ребята — совсем засмеют. Скажут: скоро вышивать начнёшь и бантики будешь носить. Как тут быть, что делать?.. И кто это написал, какой дурак?.. После уроков Володя долго возился со своей ученической сумкой, укладывал и перекладывал тетради и учебники — тянул время. Класс давно опустел, а Володя всё ещё копался в сумке. Он знал, что внизу, у раздевалки, его поджидает Маша. Ничего, подождёт-подождёт — и уйдёт. Но она не ушла. Дверь приоткрылась, и в щель просунулось розовощёкое, чуть веснушчатое Машино лицо. — Ты почему так долго? Володя промолчал, будто и не слышал вопроса. Маша вошла в класс. — Ты скоро? Я жду, жду… Володя хотел сказать ей что-нибудь грубое, чтобы сразу отвязаться, но грубое на язык не шло. — Ты иди одна, — сказал он. — Я тут… мне тут… задержаться надо. — Может, помочь что-нибудь? — с участием предложила Маша, но тут же догадалась: вовсе ничего Володе не надо, просто он переживает эту глупую надпись и боится пойти домой вместе с девочкой. «Ах, так? Хорошо!» — Ну и задерживайся. Пожалуйста! От резкого поворота косички Маши взметнулись над спиной, хлопнула дверь, послышались быстрые-быстрые шаги по гулкому коридору…
2
— О, Вольмиро Пальмиро Белькини! По какой причине чело ваше омрачено печалью?.. Двойка? Такими словами встретил Володю его старший брат, девятиклассник Пётр. Обычно Володя быстро перехватывал этот шутейный тон и отвечал что-нибудь вроде: «О, Петруччио, не лучше ли будет, если вы свой длинный язык завяжете узелочком и прижмёте зубами?» На этот раз он грубовато буркнул: «Отвяжись», швырнул сумку в угол и прошёл на кухню. Пётр смекнул, что дело пахнет не двойкой, а чем-то более неприятным, но досаждать вопросами не стал, и Володя был ему за это в душе благодарен. Славный парень его старший брат. И товарищи Петра — дружные, сильные, почти взрослые ребята — все они тоже славные. Вот с ними учиться — никто бы не позволил этой дурацкой насмешки… Когда братья доедали разогретый Петром завтрак, Володя неожиданно спросил: — Пётр, ты вот как считаешь: девчонка может быть хорошим товарищем? — И замер, чуточку напуганный смелостью и необычностью собственного вопроса. Пётр бросил на него быстрый взгляд и задумался. Может быть, он вспомнил ту пору, когда сам был шестиклассником. А может быть, подумал о кареглазой Симе Иванцовой, комсорге своего класса — о товарище нежном, весёлом и надёжном. Кто его знает, о чём он размышлял в эти секунды, но только, размышляя, он понял, что должен ответить брату ясно, серьёзно, без шутовства. — Я считаю, — сказал Пётр, — вполне может. «А тебя почему это волнует?» — хотелось ему поинтересоваться, но он не задал этого вопроса и правильно сделал. Володя начал пояснять сам. — Вот у нас в классе… — начал он. — Один мальчик… у нас в классе… Тут у двери раздался звонок. Пришел Оська Левин. Володя досадливо поморщился: так хорошо начался разговор с братом, а теперь всё полетело вверх тормашками. Сейчас Оська с Петром засядут и начнётся: лампы, диоды, триоды, сопротивления, антенны… Ну конечно, так и есть. — Петя, ты не посмотришь у меня? Что-то не могу я сладить с этим пятиламповиком. — Ого! Да у тебя здорово продвинулось дело! — Продвинуться-то продвинулось, да толку нет. Наверное, я что-нибудь в схеме напутал. — Давай, давай посмотрим, что за диверсант там у тебя окопался. Ну, теперь, считай, два часа, не меньше, будут копаться в проводах и лампах. Пётр тут же с нетерпением и явным удовольствием склонился над почти уже смонтированным приёмником. Володя отошёл в сторонку, взял в руки и бесцельно повертел зачехлённую теннисную ракетку, побродил по комнате, потом направился в кухню и взялся за мытьё посуды. Следом шмыгнул Оська. — Слушай, Володь, — приглушённо заговорил он, нервно поправляя очки и оглядываясь на дверь. — Ты брось это переживать… ерунду эту. Плюнь. — А я что? Я и так плюю. — Володя пренебрежительно повёл плечом. — Подумаешь! — Вот я и говорю… — Оська! — заорал из комнаты Пётр. — Диверсант обнаружен. Топай сюда! Смотри… Оська мгновенно исчез из кухни. «Плюнь! — нахмурился Володя. — Ему легко говорить. А мне? Посмешищем выставили… Вот бы узнать — кто». Ему захотелось пойти к Маше, посоветоваться, — ведь надсмеялись над ними обоими, — но он только поёжился, опять вспомнив аршинные буквы на классной доске. Вытерев посуду, Володя убрал её в буфет. «Несчастные» радиолюбители восторженно колдовали над приёмником. Пётр менял соединения проводов, а Оська склонился над ним и восхищенно шептал: — Ага… Вот-вот… Точно! Вдруг он, заметив что-то в окно, насторожился, вытянул худую бледную шею, и крикнув: «Володя, бежим!», сорвался и вылетел в коридор. Володя тоже глянул в окно и помчался за Оськой. Пётр посмотрел им вслед ошалело, недоумевая… …Минут за десять-пятнадцать до этого во двор вышел Тимка Шустриков. Двор был пуст, и Тимке стало скучно. Не с кем поиграть хотя бы в ножички. Не с кем поменяться марками. Не с кем поболтать и поделиться новостями. Обязательно надо рассказать ребятам о сегодняшней истории с надписью на классной доске… От нечего делать Тимка принялся было жонглировать камешками, но ничего у него не получилось — камешки, словно нарочно, увёртывались и беспорядочно валились на землю, как ни размахивал руками, как ни растопыривал пальцы Тимка. С тоской он оглядел окна большого многоэтажного дома — не было видно никого из ребят. И тут Тимку осенила идея. Превосходная идея! Однако он не засмеялся, не подпрыгнул от радости, а наоборот, принял вид человека совершенно равнодушного. Засунув руки в карманы, Тимка не спеша направился к дровяному сараю, расположенному в глуби двора. Оглянувшись, чтобы проверить, не наблюдает ли за ним кто-нибудь, он юркнул за сарай и тут облегчённо перевёл дух и улыбнулся. Вот теперь можно приняться за дело. И Тимка принялся не особенно поспешно — ведь за сараем его никто не видел, — но всё же быстро, деловито. Он достал из кармана завёрнутый в тряпочку мел, прищурился, глядя на стену сарая, и, шагнув к ней, уверенно вывел большое «В». Рядом возникло «о», потом «л»… Тимка писал не очень ровно и красиво, но крупно, чётко, броско. Очень скоро из-под мелка появилось:Володя + Маша =Тут Тимка ойкнул и ткнулся в стенку: чья-то крепкая рука звонко огрела его по затылку. Он хотел бежать, но прежде обернулся и увидел перед собой гневное, раскрасневшееся лицо Маши Светловой. — Ты что? Драться? — петушиным голосом спросил Тимка и напыжился, но глаза его трусливо бегали по сторонам. — Драться! — с вызовом ответила Маша. — Ты поосторожнее, а то вот как дам!.. — Тимка бочком отодвигался от неё, продолжая озираться. Почти с ужасом он заметил несколько ребят, выбежавших из подъезда во двор. «Засмеют!» — мелькнуло у него. — Давай стирай! — наступала Маша. — Немедленно стирай! — Она зло ткнула Тимку в бок. Тогда он, сделав яростное лицо, двинулся на Машу, схватил её руку и начал выворачивать. Маша вырвалась. Тимка замахнулся кулаком… и полетел на землю. Над ним стоял Володя, а рядом — Оська Левин. — Вот, — показала Маша надпись. — Это он… — Ну, чего вы, чего?.. — захныкал Тимка. — Я же пошутил, а вы… Ох, как хотелось Володе наподдавать этому губастому нюне! — Вставай! — тихо, но грозно сказал он. Подняться Тимка боялся. — Вставай! — закричал Володя. Тимка поднялся. Вокруг собрались ребята. Оська шепнул что-то Володе, и тот, взяв Тимку за шиворот, потащил его мимо ничего не понимающих ребят. — Лезь, — приказал он, подтащив Тимку к лестнице. Лестница вела на крышу сарая. Сарай был высокий, и Тимка боялся лезть туда, но, взглянув на кулаки Володи, нерешительно поставил ногу на первую перекладину, получил хороший тычок сзади и поспешно забрался на крышу. Володя перемигнулся с толпящимися вокруг приятелями, и все они, сгрудившись, ухватились за лестницу. — Взяли… Дружно! Тяжёлая лестница оторвалась от крыши, качнулась, встала вертикально и, помедлив, тяжело плюхнулась оземь. Путь назад Тимке был отрезан. Оставался один выход — спрыгнуть. Но разве Тимка решится на это!.. Оська Левин тем временем развил бурную «литературную» деятельность. Подобрав брошенный Тимкой мелок, он старательно выводил на стене сарая:
Наверху живёт Тимка — трус и пачкун.— Вот! — сказал Оська, поставив точку. — Бьём врага его же оружием. Ребята хохотали: — Крышный житель!.. Трус! А Тимка, потоптавшись и похныкав у края крыши, уселся на неё, спустил ноги и заканючил: — Поставьте лестницу… Ну что вам?.. Поставьте… Маша хотела было стереть Тимкину надпись, но Оська опередил её: уже изрядно истёршимся мелком он добавил к этой надписи два слова. И вот что получилось:
Володя + Маша + Оська = Дружба!
Последние комментарии
5 часов 29 минут назад
5 часов 32 минут назад
2 дней 11 часов назад
2 дней 16 часов назад
2 дней 18 часов назад
2 дней 19 часов назад