Констанца 1941 - альтернатива [Дмитрий Юрьевич Щеглов] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Вместо предисловия
Главы "Расстановка сил 22 июня 1941", "События 24 июня 1941", "События 24 июня 1941" и "Авиационный парк Одесского военного округа" – представляют собой цитаты из литературы, описывающей реальную историю. Потом начинается авторский вымысел.Действующие лица и исполнители
1) командует Черноморским флотом тот, кто им бы и командовал при хоть сколько-нибудь разумной кадровой политике – расстрелянный 22 августа 1938 Иван Кузьмич Кожанов. Светлая ему память.
2) на пост Командующего Южным Фронтом я поставил Федора Ивановича Толбухина, 1894 года рождения (который в РИ оказался способнее Тюленева 1892 года рождения, но на 22.06.41 он служил начальником штаба Закавказского округа). В РИ Знаменательной вехой в деятельности полководца стала Ясско-Кишиневская операция, в которой он возглавил 3-й Украинский фронт. Операция проводилась совместно с войсками 2-го Украинского фронта и во взаимодействии с Черноморским флотом и Дунайской военной флотилией, затем он командовал войсками, освобождавшими Болгарию и Югославию от фашизма.
3) на должность командующего ВВС Южного фронта я переместил Александра Александровича Новикова, который в РИ провел самую масштабную операцию ВВС РККА 1941 года (Ранним утром 25 июня силы советской авиации под руководством командующего ВВС Ленинградского военного округа А. А. Новикова нанесли авиаудар по финской территории с использованием около 300 бомбардировщиков)
Расстановка сил 22 июня 1941
К июню 1941 года государственную границу СССР с Румынией прикрывали соединения Одесского военного округа (командующий генерал-полковник Я.Т. Черевиченко) и пограничные войска Молдавского пограничного округа (начальник генерал-майор Н.Н.Никольский). С ними взаимодействовала Дунайская военная флотилия под командованием контр-адмирала Н.О. Абрамова. В состав округа входили 9-й особый, 35, 14, 48 и 7-й стрелковые, 2-й кавалерийский, 2-й и 18-й механизированные корпуса, 150-я и 116-я стрелковые дивизии, два укрепленных района (80-й и 82-й), а также три авиационные дивизии. Согласно мобилизационному плану округ с началом войны часть сил должен был выделить для формирования полевого управления 9-й армии, в которую входили все соединения, за исключением 9-го особого корпуса, дислоцировавшегося в Крыму, и 7-го корпуса, находящегося в резерве Главного Командования. Армия развертывалась по рекам Прут и Дунай в полосе 480 км от Липкан до Черного моря Вдоль Днестра на старой (1940 г.) государственной границе находились 80-й и 82-й укрепленные районы (УР). Они имели оборонительные сооружения почти по всей полосе округа на глубину 4–6 км. Так, 82 УР, обороняя фронт 150 км, имел 262 пулеметных и 22 артиллерийских долговременных сооружения, насчитывал более 10 тыс. человек личного состава, около 100 орудий, 632 станковых и 285 ручных пулеметов, а также другое вооружение. [5] 80-й УР (Рыбницкий укрепрайон) правым флангом начинался у села Грушка на берегу реки Днестр и практически смыкался правым флангом с Могилёв-Подольским УРом. Далее он располагался по берегу реки через населённые пункты Кузьмин, Каменка, Подойма, Рашково, Белочи, Рыбница, Попенки, Бугучаны, Цыбулевка, Гоян и заканчивался у места впадения реки Ягорлык в Днестр, почти смыкаясь в Тираспольским укрепрайоном. 82-й (Тираспольский УР) имел главнейшими направлениями дубоссарское и григориопольское, где его глубина достигала 5–8 км. Правый фланг ТиУР представлял отсечную позицию проходившую по речке Ягорлык, одновременно являясь стыком с Рыбницким укрепленным районом, от села Гояны укрепрайон шел вниз по течению Днестра по его восточному берегу через Дубосары – Григориополь – Тирасполь – Троицкое – Маяки. То есть левый фланг опирается на берег Днестровского лимана. Механизированные корпуса были укомплектованы танками и личным составом в различной степени: 2мк – 32396 чел (90 %) и 527 танков, а 18мк – 26879 чел (75 %) и 282 танками. [6]Ближе к середине дня 22 июня Народный комиссар ВМФ приказал Военному совету ЧФ нанести бомбовые удары по Констанце и Сулине с задачей уничтожения баз: нефтебаков, складов, мастерских, кораблей и железнодорожных депо. [1]
События 23 июня 1941 года
23 июня 1941 г. ВВС Черноморского флота произвели три налета на Констанцу. В них принимали участие 2 полка ВВС Черноморского флота: 2-й минно-торпедный авиаполк, вооруженный ДБ-ЗФ, и 40-й авиаполк, вооруженный бомбардировщиками СБ. Организационно оба полка входили в состав 63-й авиабригады. ДБ-3Ф:СБ:
Первый налет был произведен с 6 ч. 35 мин. до 7 ч. 42 мин. 63-й авиабригадой в составе 33 самолетов ДБ-3 и 27 самолетов СБ, которые бомбардировали зернохранилище, элеватор, нефтегавань и нефтегородок в Констанце, аэродром Мамая и батарею в Тапая. В ходе налета был потерян один СБ. [2]
Первый удар по румынской военно-морской базе Констанца был хорошо продуман, организован и оказался внезапным для неприятеля. Самолеты выходили к базе на высоте 5000–7000 м, после чего приглушали моторы, переходили в планирование и с высот 3500–5000 м из-за облаков сбрасывали смертоносный груз. ..Противовоздушная оборона Констанцы включала 18–20 батарей зенитной артиллерии, 12–15 прожекторов, а также примерно 30 истребителей. … Прожектористы смогли создавать световые поля лишь до высот 2000–2500 м; здесь же патрулировали румынские истребители. Советские самолеты относительно легко склонялись от перехватов, скрываясь в облаках или темных частях неба. Им противостояли части «Авиационного командования Добруджа», куда входили 101-й и 102-й морские отряды (имели на вооружении преимущественно итальянские летающие лодки S.55, S.62bis и Cant Z.501), 53-я истребительная эскадрилья на британских истребителях «Харрикейн-I», в помощь которым в первые дни войны привлекли 43-ю истребительную эскадрилью на PZL P-11f (построенных в Румынии по польской лицензии). Кроме того, этому командованию придали немецкий 8-й отряд спасения на море (был оснащен поплавковыми самолетами Не59). Следовательно, значительных сил истребительной авиации для прикрытия Констанцы румыны не выделили. Основными типами истребителей, которые вылетали ночью, были устаревшие монопланы-парасоли PZL P-11 f, близкие по летно-тактическим данным к советским бипланам И-15.
Хорошо освоенные личным составом, эти машины, однако, не имели какого-либо дополнительного оснащения для выполнения ночных полетов (например, навигационных приборов), вооружались всего двумя пулеметами нормального калибра и уступали в скорости советским бомбардировщикам СБ и ДБ-3. [1] Второй налет силами семи ДБ-3 был произведен с 13 ч. 50 мин. до 14 ч. 04 мин. Наши самолеты бомбили военный мол, район железнодорожных мастерских и нефтегородок. Третий налет девять ДБ-3 произвели в 17 ч. 35 мин., сбросив бомбы на нефтегородок, железнодорожные мастерские и элеватор. В тот же день, в 13 ч. 04 мин. шесть СБ бомбили склады и транспорты в Сулине. А всего за сутки на Констанцу и Сулину было сброшено 54 бомбы ФАБ-500, 22 бомбы ФАБ-250, 90 бомб ФАБ-100 и 336 бомб ЗАБ-2,5. [2] Как отмечали румыны, в городе и крепости действительно в результате налета возникли серьезные разрушения, а вот близлежащие аэродромы не пострадали. Во всяком случае, с Мамайи и Сюит-Геола беспрепятственно действовали румынские истребители. Вылетевшие на перехват истребители ПВО Констанцы каких-либо успехов в тот день не добились. А вот лейтенант X. Агаричи (Н. Agarici) из 53-й эскадрильи, которому командир эскадрильи капитан Э. Георгеску (Е. Georgescu) приказал перегнать «Харрикейн» для ремонта в Бухарест, по иронии судьбы, неожиданно наткнулся на возвращавшуюся группу СБ. Румынский летчик воспользовался предоставленным шансом и заявил о трех победах, из которых две ему зачли наземные службы. В действительности был сбит бомбардировщик 1-й эскадрильи 40-го бап, который пилотировал лейтенант Я. Никонов. В целом 23 июня принес заметный успех ВВС ЧФ при незначительных потерях. Правда, 11 самолетов вернулись с серьезными повреждениями от зенитного огня и обстрела истребителей, они нуждались в ремонте. [1]
События 24 июня 1941 года
Тот факт, что многим экипажам 2-го и 40-го полков накануне удалось с честью выйти из сложных ситуаций, укрепил уверенность летного состава в своих силах. Фотоснимки подтвердили высокие результаты первых налетов. Поэтому понятно решение командования продолжить налеты на объекты противника. Однако противодействие неприятеля заметно возросло, что оказалось неожиданным неприятным сюрпризом. [1] Утром 24 июня с 6 ч. до 6 ч. 35 мин. четырнадцать бомбардировщиков ДБ-ЗФ и восемнадцать СБ вновь бомбили порт в Констанце и близлежащий аэродром Мамая. На подходе к Констанце наши самолеты встретили шестнадцать румынских истребителей Хе-112.Советские самолеты сумели отбомбиться, но потеряли три ДБ-ЗФ и семь СБ. По сообщениям наших летчиков, было сбито одиннадцать румынских истребителей, но это, видимо, преувеличение. На аэродроме Мамая, по германским данным, было уничтожено три истребителя Ме-109Ф. Вечером Констанцу бомбили два ДБ-ЗФ. Их перехватили германские истребители. Наш бомбардировщик ДБ-ЗФ сбил один Ме-109Ф, но пилот оберфельдфебель Вальтер спрыгнул с парашютом и был спасен румынским гидросамолетом SM-62. Всего за день авиация Черноморского флота произвела на Констанцу 40 самолетовылетов, сбросив 2 бомбы ФАБ-100, 21 бомбу ФАБ-500, 30 бомб ФАБ-250, 18 бомб ФАБ-100 и 6 бомб РРАБ-3. [2] Фактически был повторен ночной удар (имеется в виду вылет в ночь на 23 июня, да и в ходе дневных рейдов наши бомбардировщики пользовались уже отработанными маршрутами), а это привело к потере такого важного фактора, как внезапность. На подходе к цели ударную группу встретили вражеские истребители. Налет оказался неудачным, бомбардировщики понесли большие потери. К сказанному можно добавить, что советские бомбардировщики продолжали действовать на высотах 1800–4000 м эскадрильями и даже отдельными звеньями. Хотя уже по опыту советско-финской войны был сделан вполне обоснованный вывод о том, что на самолетах ДБ-3 и ДБ-3ф необходим при дневных вылетах четвертый член экипажа – воздушный стрелок, однако 23 и 24 июня подразделения 2-го мтап вылетали на задания без него. Еще одна причина высоких советских потерь – и весьма важная – состояла в том, что немцы оперативно перебросили в окрестности Констанцы полностью укомплектованную авиагруппу III/JG52, которую накануне первой в люфтваффе вооружили 47 новейшими машинами Bf109F-4. Эта часть, подчинявшаяся непосредственно командующему авиацией немецкой военной миссии в Румынии генералу В. Шпайделю, получила приказ перебазироваться с аэродромов Бухарест-Пипера и Мизил (в 100 км северо-восточнее столицы Румынии) в Мамайю (в 50 км севернее Констанцы).
По данным противника, утром 24 июня они перехватили группу, по крайней мере, из 20 бомбардировщиков с красными звездами на подходе к Констанце и Мамайе, добились многочисленных побед. Их счет открыл обер-ефрейтор Ф. Ваховяк (F. Wachowiak) — сбитый им в 7 ч 15 мин по среднеевропейскому времени бомбардировщик упал на окраине Констанцы. Немцы утверждают: истребители III/JG52 сбили в ходе вылета 12 ДБ-3, еще 4 победы одержали румынские истребители, а дивизионы из 254-го и 905-го зенитных полков добились прямых попаданий в СБ и ДБ-3 над Констанцей. Реальность была не столь однозначной. Советская сторона задействовала 18 СБ и 16 ДБ-3, сбросивших 32,5 т фугасных бомб, включая 12 тяжелых ФАБ-500, и признала потерю 7 и 3 машин соответственно. Несмотря на еще более усилившееся противодействие, большинство экипажей летчиков-черноморцев прорвались к целям, сохранив плотный строй. Отмечались прямые попадания в ангары и портовые сооружения, а несколько бомб вновь взорвались на территории нефтегородка. Одно из подразделений ДБ-3 метко сбросило смертоносный груз на летное поле Мамайи – три новейших «мессершмитта» сгорели. … Наши экипажи доложили об уничтожении в воздушных боях 11 (!) «мессершмиттов», которые «с дымом уходили в сторону моря». А по немецким данным, в воздушном бою сосредоточенным огнем стрелков 2-го мтап ст. сержантом И. П. Кузнецовым, сержантами И. Д. Мельниковым и Н. П. Смирновым был сбит лишь один Bf109F. [1] Таким образом, в действительности воздушным атакам против Констанцы противостояло около 40 современных истребителей Bf109F, еще около 30 He112, и около 40 румынских PZL P-11 f. Все «мессершмитты» базировались на аэродром Мамайи.
События приобретают новый разворот
В 12–00 24.06.1941 года командующий Черноморским Флотом Иван Кузьмич Кожанов прилетел из Севастополя в Винницу, к командующему Южным Фронтом Генерал-полковнику Федору Ивановичу Толбухину. У меня проблемы с Констанцей – признался Кожанов. — Немцы перебросили туда три эскадрильи «мессеров», и они очень эффективно действуют против бомбардировщиков ВВС Черноморского Флота. Мои истребители И-16 и И-153, сам понимаешь, с Крыма прикрыть их не могут – не хватает дальности, а в Измаиле их очень мало. Кроме того, мы никак не можем задавить аэродром в Мамайе – пикировщиков у меня нет, а с горизонтального полета точно отбомбиться не удается. Толбухин задумался – наступать румыны пока не торопились, в воздухе в основном патрулировали «ишаки» и разведчики, и его бомбардировочные полки (как пикировщики Ар-2 и Пе-2, так и бомбардировщики СБ) простаивали без дела. Команды бомбить Румынию пока не поступало. «Ладно, давай послушаем ВВС фронта» В кабинет пригласили командующего ВВС Южного фронта генерал-лейтенанта авиации Александра Александровича Новикова, начальника оперативного отдела майора К.Н.Одинцова, начальника разведывательного отдела подполковника Г.А.Дроздова, начальника связи военного инженера 1 ранга К.А.Коробкова, флагманского штурмана подполковника В.И.Суворова. Флагманский штурман доложил, от Государственной границы до Констанцы около 100 километров, так что с точки зрения дальности из числа имеющихся на вооружении истребителей действовать против Констанцы может любая базирующаяся в Бесарабии или Одесской области машина. В Одесской области располагались аэродромы Аккерман, Болгарийка, Болград, Выгода, Колосовка, Котовск, Кулевча; и несколько вновь построенных аэродромов было в Бессарабии. Расстояние от аэродромов до Констанцы колеблется от 150 до 200 километров, аэропорт в Мамайи к нашим аэродромам ещё ближе. Практическая дальность без подвесных топливных баков даже у И-16 составляет 525 километров. Начальник оперативного отдела возразил, что и И-153 и И-16 против Bf109F не может сражаться из-за недостаточной максимальной скорости, а МиГ-3 – высотный истребитель, и на средних и малых высотах он будет слабее «Мессершмитта» по маневру.— А Вы не фигуряйте, — неожиданно прервал подчиненного командующий ВВС Южного фронта. — Набрали 8000, и с первого захода, массировано, сзади – и всё нормалёк будет. — Ну а сколько их у тебя, этих МиГ-3? — спросил Кожанов — Всего 181, — ответил Одинцов — Ну а сколько летчиков завершило процедуру переобучения на Миг-3 к сегодняшнему дню? — спросил обеспокоенно Новиков — 62 человека, — доложил Одинцов
— Мне-то надо всего около 40 «мессеров» завалить, неужто гуртом не справятся? — удивился КомФлотом — Ну если 40, то вопросов нет, шапками закидаем! — рассмеялся Новиков. — Одинцов, отрядите полк МиГов и полк «ишаков», из последних модификаций, — распорядился он — А пикировщики есть? — не отставал Кожанов — Около 60 имеется… а какая цель? — Один аэродром, в Мамайе. Ладно, — подвел итоги совещаний Толбухин, — командование воздушной частью будет за ВВС Южного фронта, в том числе и твоими бригадами – пусть не отлынивают. В этом случае и истребители дам, и пикировщики, и СБ получишь. Но о результатах в Москву докладывать буду я. — По рукам, — согласился Кожанов. Воздушная часть операции вырисовывалась. — Правда, надо будет еще увязать это дело с командующим ВВС РККА.
Черное море, 25 июня 1941 года
В 19–00 25 июня 1941 года в небо над крымским полуостровом поднялось два истребительных авиаполка, укомплектованных наиболее распространенными самолетами Одесского военного округа И-16.Заняв эшелон 6000 метров, самолеты разделились на звенья и приступили к патрулированию, обеспечив отсутствие в радиусе 50 километров над Севастополем воздушной разведки противника. Возможно, для уверенного противоборства с «Мессершмиттами» их скорости и не хватало, но самолет-разведчик Fw 189A-2, прозванный красноармейцами за свой характерный корпус «Рама», был им вполне по зубам, особенно одиночный – против звена из трех машин. С самого утра 25 июня командиры РККФ получили команду уладить свои личные дела в связи с перебазированием флота на восточное побережье Черного Моря, подальше от немецких бомбардировщиков. Лихорадочная суета в порту как будто подтверждала скорый уход кораблей. На рассвете 25 июня тральщики, в сопровождении сторожевых кораблей «Шторм» и «Шквал», тщательно протралили рейд. К этому моменту командование флота получило очередной доклад от направленных утром 22 июня в дальний дозор к черноморскому берегу пролива Босфор двух подводных лодок типа «С» IX-бис серии (С-31 и С-32), что боевых кораблей противника они не наблюдают. Кожанов опасался, что в Черное море войдут силы итальянского флота, и сразу по приведении флота в боевую готовность № 1 распорядился установить для 2-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок следующее боевое расписание – пара «Эсок» 2 недели дежурит у пролива, другая пара – использует одну неделю для отдыха и одну неделю для ремонта. Смена караула – на точке дозора. Разумеется, с рассвета 22 июня на средних и малых дистанциях в воздухе висели гидросамолеты МБР-2, а к дальнюю зону иногда захватывали разведывательные самолеты Р-10, практическая дальность которых 1300 километров позволяла фактически только долететь туда и обратно, и около 15 минут над горлом пролива. Наконец, в 13–00 25 июня 1941 года, ядро Черноморского флота вышло из Севастополя и направилось на юг, в открытое море. Главную базу покидала эскадра, которая была сформирована из следующих кораблей: - Линкор «Парижская коммуна», - Отряд легких сил в составе крейсеров «Ворошилов» и «Молотов», - 2-й дивизион эсминцев в составе шести эсминцев проекта 7 (война застала лидер «Ташкент» в Николаеве, в доке завода имени 61 коммунара) "Быстрый", "Бодрый", "Бойкий", "Безупречный", "Бдительный", "Беспощадный" - 3-й дивизион эсминцев в составе лидеров «Москва» и «Харьков» и трех эсминцев проекта 7у "Смышленый", "Сообразительный" и "Сердитый" - 9 тральщиков типа Фугас.
Линкор «Парижская коммуна»
Крейсер «Ворошилов»
Эсминец проекта 7 «Бдительный»:
Лидер «Москва»
Тральщик типа Фугас
Эскадра со скоростью 14 узлов вышла из Севастополя и направилась на юг, в открытое море. Охрана водного района возлагалась на Бригаду крейсеров типа Светлана ("Червона Украина", "Красный Кавказ" и "Красный Крым"), 1-й дивизион эсминцев, состоящий из пяти эсминцев типа «Новик», и сторожевые корабли. Воздушный зонтик, в составе которого к тому моменту уже произошла смена авиаполков на новые, с полными баками, следовал над эскадрой. Через полтора часа, на расстоянии около 30 миль от берега, на кораблях сыграли сбор. Командиры зачитали боевой приказ о начале набеговой операции против важного порта противника «Констанца», и корабли взяли курс на запад. Ни немецкие шпионы на территории Севастополя, ни воздушная разведка своевременно узнать об этом не смогли. Для преодоления дистанции в 230 миль со скоростью 14 узлов эскадре требовалось 17 часов, что приводило ее к цели в 5 часа утра. В авангарде шла Группа поддержки, которая представляла собой 3-й дивизион эсминцев (два лидера – «Москва» и «Харьков» и три эсминца проекта 7у "Смышленый", "Сообразительный" и "Сердитый"). С отставанием на 10 миль шли Корабли ударной группы, ордер которых был сформирован тремя кораблями первого ранка (линкор "Парижская Комунна", крейсера "Ворошилов" и "Молотов"), следовавшими строем фронта. Ордер возглавлялся девятью тральщиками, также шедшими строем фронта. Слева, справа и в арьергарде ордера шли, обеспечивая противолодочную оборону ордера, по паре эсминцев проекта 7. По плану, группа поддержки должна была сковывать корабельный дозор противника, а ударная группа – нанести эффективный артиллерийский удар по порту Констанца, железнодорожному узла и нефтяным терминалам. Одновременно по аэродромам и нефтехранилищам должен был наноситься удар авиагруппой Южного фронта. Внезапность нанесения удара планировалось достичь быстротой развертывания сил.
Дальняя авиация
До весны 1940 г. позиция командования ВВС относительно ТБ-3 являлась однозначной: самолет полностью устарел, ни на роль бомбардировщика, ни десантно-высадочного самолета он уже не годен. Предполагалось отобрать машины поисправнее для военно-транспортной авиации и ГВФ, а остальные – списать. За год из ВВС хотели изъять в общей сложности 330 ТБ-3. Это при том, что на 1 февраля 1940 г. их общий парк в ВВС составлял 509 самолетов, из них 100 неисправных. На втором месте по численности стояли ТБ-ЗР; их имелось больше сотни, причем до 90 % могли подняться в воздух. Чуть поменьше имелось самолетов с М—34 и М-34РН; из них тоже 75–80 % числились боеготовыми. Средний ресурс планеров составлял около 30 %. Из всего этого количества непосредственно в строевых частях находилось 459 ТБ-3 (из них 92 неисправных). Уже готовилось решение о полном снятии этого типа с вооружения.Но уже летом 1940 г. курс начал резко меняться. Уже становилось ясно, что вступления в большую войну не избежать. И при этом планы бурного расширения ВВС срывались, промышленность не успевала насытить их современной техникой. Многие дальнебомбардировочные полки, формируемые в 1940 г. и по плану вооружаемые ДБ-ЗФ и ДБ-240, не получили вообще ни одного самолета. В этих условиях нельзя было пренебречь большим флотом еще более или менее годных ТБ-3. К маю 1941 года советскому командованию было ясно, что около 300 устаревших бомбардировщиков ТБ-3 могут быть достаточно эффективны в ночных бомбометаниях по площадным целям, но практически не пригодны к работе днем, особенно непосредственно в боевых порядках, где они легко становились бы беззащитными мишенями для авиации и средств ПВО противника. 100 ТБ-3 (5 авиаполков по 20 машин в каждом) были дислоцированы на расстоянии около 500 километров от западной границы. С началом войны авиаполки ТБ-3 работали исключительно по крупным железнодорожным узлам, ночью, всегда массово: на боевой задание, как правило, вылетали все исправные машины полка, в сопровождении истребительного авиаполка на И-16. 200 ТБ-3 (10 авиаполков) отвели от границы на 1000 км, сформировав из них Первую и Вторую стратегические воздушные армии резерва верховного главнокомандования, подчинив непосредственно Москве. Днем 24 июня 1941 года все 10 авиаполков с полными бомбоотсеками поднялись по тревоге, и, почти вытеснив воздух из неба, направились к украинским полевым аэродромам. В полночь с 24 на 25 июня временное электроосвещение выделило из темноты грунтовые аэродромы, на которые неторопливо принялись опускаться ТБ-3. По завершении утомительного перелета экипажи, выстраиваясь в колонны по одному, раздевались до гола и проходили под организованными у аэродромов уличными душами. На расставленных после душа столах было разложено чистое обмундирование. Экипировавшись, экипажи бегом направлялись в столовые, где под открытым небом накачивались крепчайшим кофе и шоколадом. К этому времени механики завершили осмотр самолетов, и из 200 ТБ-3 для боевого задания были допущены 180 самолетов. В 0:00, 25 июня 1941 года, 8 полков взяли курс на Констанцу, а еще 2 авиаполка – на аэродром Мамайя, где диверсионная группа Осназа РККА, предварительно разведав положение аэродрома Мамайи, нацелила на летное поле 120мм минометы с осветительными минами. Навигация была облегчена еще одним успехом осназовцев – им удалось угнать два грузовика с зенитными прожекторами, и в условленных точках и в согласованное по радио время они дали в зенит прожекторные лучи, сыгравшие роль своеобразных маяков, необходимых для уверенной навигации в ночном румынском небе. В два часа утра на взлетном поле аэродрома Мамайя начали рваться осветительные мины, эффект от которых был совершенно ничтожен, пока с ночного неба по подсвеченным целям не прилетели гостинцы поувесистее. Одновременно началась бомбардировка Констанцы – штурманы авиаполков сбрасывали в основном осветительные бомбы, а остальные бомбардировщики – стандартный комплект. Бомбардировка Констацы была признана достаточно успешной – цели были достаточно крупными и при отдельных попаданиях легко разгорались, давая дополнительное освещение. К сожалению, ночная бомбардировка аэродрома Мамая лишь в незначительной степени уменьшила число боеготовых "мессершмиттов" (самолеты были рассредоточены и укрыты маскировочными сетями, стоянки окружали полукапониры).
ВВС Южного фронта
К шести часам утра взлетно-посадочная полоса была восстановлена, и к этому времени столь досадивший 23 июня советским летчикам аэродром накрыла первая, затем вторая, и затем третья волны ВВС Южного Фронта. Суммарно, в трех последовательных налетах, 23 пикировщика Ар-2 и 40 Пе-2, сопровождаемые примерно 60 истребителями МиГ-3 и таким же числом И-16 обрушились на аэродром, который только приходил в себя после ночных ужасов. Под непрерывной штурмовкой и бомбежкой немцам удалось поднять почти две эскадрильи "мессершмиттов" (24 машины), которые были сбиты истребителями и пулеметами бомбардировщиков. На земле в ходе ночной и дневной бомбардировок немцами было потеряно 12 самолетов, часть из которых на следующий день удалось восстановить. ВВС РККА потеряло примерно 20 МиГов, 18 единиц И-16 и 10 пикировщиков, но эти потери не были напрасны – ПВО Констанцы на 23.06.1941 было существенно ослаблено К семи часам утра ни на земле, ни в воздухе не осталось ни одного исправного немецкого самолета, а большинство аэродромных строений, исключая подземные, превратились в дымящиеся развалины. Тем временем, на смену 140 ночным бомбардировщикам ТБ-3 в небе над Констанцей вышли около 20 °CБ, сопровождаемые почти 180 истребителями И-16. ПВО города и порта лопнуло, как гнилая тряпка. И зенитные батареи, и немногочисленные тихоходные румынские истребители пали под ударами сталинских соколов. К 8 часам утра были превращены в руины все объекты, относящиеся к нефтепереработке и хранению, а также железнодорожный узел. Некоторые повреждения получил и порт.ВВС Черноморского Флота
Командир 2-го минно-торпедного авиационного полка ВВС ЧФ майор Алексей Григорьевич Биба поднял все пять эскадрилий по тревоге в 3 часа утра, и в 3:30 60 ДБ-3Ф взлетели с аэродромов в Сарабузе и в Карагозе. [8] К пяти утра самолеты вышли к Констанце.Примечание: На фото экипаж зам комэска 2-го МТАП к-на М.А.Шульца (крайний справа) в составе (справа – налево) начальника МТС эскадрильи к-н Ф.И Калмыкова, младших сержантов Третьякова В.Н и Палкина Р.К. В этом составе экипаж в реальной истории вылетел 16 июля 1941 на бомбардировку Плоешти. В полете пилот потерял пространственную ориентацию и самолет вошел в штопор. Машину смогли покинуть Шульц и Калмыков. Парашют Шульца зацепился за оперение и он погиб вместе с машиной.
Последние комментарии
47 секунд назад
15 минут 53 секунд назад
16 минут 41 секунд назад
19 минут 24 секунд назад
26 минут 47 секунд назад
2 часов 31 минут назад