Забыть всё [Тэми Хоуг] (fb2) читать постранично, страница - 2

Обездвиженная, неспособная сопротивляться.

Иногда он помогает мне делать домашние задания, потому что много знает, особенно по математике. Мы играем с ним в мяч на заднем дворе, это очень весело и вообще здорово. Но он очень занятой. И очень много работает.

Непроизвольные сокращения мышц на лице и пот, струящийся по щекам, выдавали ее ужас. Он запер ее в темнице собственного тела и разума, не оставив возможности для побега.

Жилы выступали на шее, когда она пыталась высвободиться из пут. Пот и кровь тонкими ручейками огибали округлости ее маленьких грудей.

Отец говорит, что я всегда должен быть вежлив и уважать других. Надо обращаться с людьми так, как я бы хотел, чтобы обращались со мной.

Вот теперь она будет его уважать. У нее нет выбора. Он главный. В этой игре он всегда победитель. Он сорвал с нее притворство, красивую маску, чтобы обнажить голую правду: она ничто, а он бог.

Нужно было дать ей это понять прежде, чем он убьет ее.

Мой отец — незаменимый для общества человек.

Было важно, чтобы она подумала над этой правдой. Только поэтому он еще не убил ее. Да и руки все как-то не доходили.

Мой отец. Мой герой.

Почти три часа. Пора забирать ребенка из школы.

Глава вторая

Пять дней спустя,

вторник, 8 октября 1985 года

— Крейн растрёпа.

Томми Крейн вздохнул, продолжая смотреть перед собой.

Сидящий напротив него Дэннис Фарман подался вперед и лег на стол, состроив рожу, изображая крутого парня.

Томми старался убедить себя, что тот просто дурачится. Упрямо дурачится. Он выучил это слово на этой неделе. Упрямый: выражающий строптивость. Еще одно определение: поведение ослов.

Дэннис никогда не унимался; он все время так себя вел.

Томми старался не думать о том, что Дэннис Фарман был больше него, старше на целый год и невероятно глуп.

— Растёпа — куриная жопа! — воскликнул Фарман, хихикая, словно считал себя очень умным.

Томми снова вздохнул и поднял взгляд на часы, висящие над дверью. Еще две минуты.

Вэнди Морган повернулась и со страхом посмотрела на него.

— Ответь что-нибудь, Томми. Скажи ему, что он дурак.

— «Ответь что-нибудь, Томми», — передразнил Фарман писклявым голосом. — Или твоя девчонка будет за тебя отвечать?

— Нет у него девчонки, — вмешался Коди Роч, худощавый подхалим Фармана. — Он голубой. Он голубой, а она — лесбиянка.

Вэнди закатила глаза:

— Заткнись. Ты даже не знаешь, что это значит.

— Знаю.

— Потому что сам такой.

Томми смотрел, как часы на одну минуту приблизили его к свободе. В класс вошла мисс Наварре и направилась к своему столу с листком желтой бумаги в руках.

Если бы его пытали — подносили открытое пламя к ступням или засовывали бамбуковые палочки под ногти, — он бы признался, что, наверное, влюблен в мисс Наварре. Она была умная, добрая и очень красивая, с большими карими глазами и темными волосами, которые заправляла за уши.

— Зведючка, — сказал Коди достаточно громко, чтобы оскорбительное слово, словно отравленный дротик, попало прямо в уши мисс Наварре и сразу привлекло ее внимание.

— Мистер Роч, — произнесла она таким тоном, который резанул слух, будто металл, скребущий по стеклу. — Может быть, вы выйдете сюда и расскажете нам всем, почему завтра, когда все пойдут на перемену и обед, вы останетесь в классе?

Роч глупо смотрел на нее из-под своих огромных очков.

— Э-э, нет.

Мисс Наварре вскинула бровь. Этим жестом она могла сказать многое. Она была милой и доброй, но не позволяла помыкать собой.

Коди Роч сглотнул и попытался снова:

— Э-э… нет, мэм.

Раздался оглушительный звонок, и все повскакивали со своих мест. Мисс Наварре подняла палец, и все замерли, словно в стоп-кадре.

— Мистер Роч, — сказала учительница (когда она называла кого-нибудь «мистером» или «мисс», это был недобрый знак). — Завтра с утра я первым делом увижусь с вами у своего стола.

— Да, мэм.

Она обратила свое внимание на Дэнниса Фармана, держа листок бумаги в руке.

— Дэннис, звонил твой отец и сказал, что не сможет забрать тебя сегодня, поэтому тебе придется возвращаться домой пешком.

Рука мисс Наварре опустилась, и в ту же секунду весь пятый класс рванул к двери, словно табун лошадей.

— Почему ты не дашь ему отпор, Томми? — с вызовом спросила Вэнди, когда они выходили из начальной школы Оук-Нолла.

Томми забросил свой рюкзак на плечо.

— Потому что он может так мне вмазать, что я потом не встану.

— Да он просто болтает.

— Тебе легко говорить. Он однажды попал в меня, когда мы играли в вышибалы, так я потом неделю дышать не мог.

— Ты должен уметь постоять за себя, — не унималась Вэнди, сверкая голубыми глазами. У нее были длинные волнистые светлые волосы, словно у русалочки, и она всегда делала прически, как у рок-звезд, о которых Томми даже никогда не слышал. — А иначе — что ты за мужчина?!

— Я не мужчина. Я мальчик и хочу пока им