Начал читать. Очень хорошо. Слог, юмор, сюжет вменяемый.
Четыре с плюсом.
Заканчиваю читать. Очень хорошо. И чем-то на Славу Сэ похоже.
Из недочётов - редкие!!! очепятки, и кое-где тся-ться, но некритично абсолютно.
Зачёт.
Начал читать первую книгу и увидел, что данный автор натурально гадит на чужой труд по данной теме Стикс. Если нормальные авторы уважают работу и правила создателей Стикса, то данный автор нет. Если стикс дарит один случайный навык, а следующие только раскачкой жемчугом, то данный урод вставил в наглую вписал правила игр РПГ с прокачкой любых навыков от любых действий и убийств. Качает все сразу.Не люблю паразитов гадящих на чужой
подробнее ...
труд и не умеющих придумать своё. Вообще пишет от 3 лица и художественного слога в нем не пахнет. Боевые сцены описывает в стиле ой мамочки, сейчас усрусь и помру от ужаса, но при этом всё видит, всё понимает но ручки с ножками не двигаются. Тоесть всё вспомнить и расписать у ГГ время есть, а навести арболет и нажать на спуск вот никак. Ах я дома типа утюг не выключил. И это в острые моменты книги. Только за это подобным авторам надо руки отрывать. То есть писать нормально и увлекательно не может, а вот влесть в чужой труд и мир авторов со своей редакцией запросто. Топай лесом Д`Картон!
Книга из серии тупой и ещё тупей. Автор гениален в своей тупости. ГГ у него вместо узнавания прошлого тела, хотя бы что он делает на корабле и его задачи, интересуется биологией места экспедиции. Магию он изучает самым глупым образом. Методам втыка, причем резко прогрессирует без обучения от колебаний воздуха до левитации шлюпки с пассажирами. Выпавшую из рук японца катану он подхватил телекинезом, не снимая с трупа ножен, но они
подробнее ...
благополучно появились потом. Заряжает барабан револьвера капсюлями порохом и приклеивает пули. Причём как вы понимаете заряжает их по порядку, а потом дважды нам пишет на полном серьёзе, что не знает как дозарядить барабан, как будто этого не делал при зарядке. Офицеры у него стреляют по дальним целям из револьверов, спрашивается вообще откуда офицеры на гражданском пароходе? Куда делся боевой корабль сопровождения я так и не понял. Со шлюпкой вообще полная комедия. Вы где видели, что бы шлюпки в походном положении висели на талях за бортом. Они вообще стоят на козлах. У ГГ в руках катана, а он начинает отстреливать "верёвку" - дебилизм в острой форме. Там вообще то подъём и опускание шлюпки производится через блоки, что бы два матроса смогли спокойно поднять и опустить полную шлюпку хоть с палубы, хоть со шлюпки, можно пользоваться и ручной лебёдкой с палубы. Шлюпки стандартно крепятся двумя концами за нос и за корму иначе при спускании шлюпку развернёт волной и потопит о корпус судна. Носовой конец крепя первым и отпускают последним. Из двух барабанов по делу ГГ стрелял только один раз и это при наличии угрозы боевых действий. Капсули на дороге не валяются и не в каждой лавке купишь. Кто будучи голодным и с плохим финансовом положении будет питаться эклерами? Только дебил или детё, но вряд ли взрослый мужчина. Автору книги наверное лет 12, не более.
Как концепция - отлично. Но с технической точки зрения использования мощностей - не продумано. Примитивная реклама не самое эфективное использование таких мощностей.
и упало коромысло.
Когда она вошла в хату, где встретили ее пение скрипки, переливы гармоники и вздохи бубна, кто-то спросил:
— Что это там упало?
— Юрка ведра опрокинул. Пьяный притащился. — И прибавила: — Уговорила, чтоб до дому шел.
Ее лицо было таким непроницаемо спокойным, что все поверили.
И вот теперь она злилась, что новый человек нарушит этот сонный, этот бездумный и ленивый покой.
А Юрка тем временем стал на ноги и ухватился за борт крайней байды коричневой от загара рукой.
Челн глухо стукнулся о байду. Его привязали. И тогда Юрка наклонился и ленивым рывком вскинул на плечи двухгодовалого секача, ощетинившегося, грязно-бурого, со злобно ощеренной мордой.
Играючи, бросил его на байду.
— А ну, навались, миленькие. Разделать сразу же. Мужиков накормить. Все одно до города испортиться может.
Бабы восторженно загалдели над тушей. А Юрка глядел на них подозрительно спокойными глазами.
— Нашто ж кудахтать? — сказал он наконец. — Добро б кабан, а то ж так, недавно из головастиков вышел.
Головастиками он называл диких поросят.
— Ну, это ты не скажи, — возразил Натальин отец, — добрый вепрь. Вишь, клыки уже какие!
— Добро, давайте, бабы. Тогда уж и мне отвалите жареного. А то хлеб у меня весь вышел, помираю с голоду.
Он нагнулся в челне. И вдруг бабы с визгом кинулись в стороны. Над бортом байды появилась круглая голова рыси с брезгливо открытой пастью, белозубой и кроваво-красной.
Уши были плотно прижаты к голове, глаза — прищурены. В ту же секунду показалась грудь, сильные лапы.
Рысь, казалось, вползала в байду.
И сразу же над ней выросла голова Юрки. Он хохотал. В серых глазах хитринки, рыжеватые волосы волнами спадают на лоб.
— Переполошились? — спросил он. — Добро, бабоньки, не буду.
Он швырнул убитую рысь на дно байды и сам перелез через борт.
— А это уже мне, — сказал он, подымая зверя за гривок. — Может, обзаведусь женкой, дак буду класть ей на ноги, чтоб со мною не мерзла.
— С тобою замерзнешь, — иронически сказал Натальин отец.
— День добрый, люди, — громко сказал Юрка и прибавил отчетливо. — День добрый, Наталечка.
Та не ответила.
Ничуть не обескураженный, он полез в байду, где сидела девушка.
— Вы разделывайте, — объяснил он бабам, — а я буду тут. Не возле мяса быть кошачьему духу… Ах ты, дьявол, нож забыл.
И вернулся. Наталья краем глаза видела его худощавую, налитую подвижной силой фигуру, серые отчаянные глаза.
Юрка присел на корточки рядом с городским парнем, который уже второй год шатался по Полесью с блокнотом: все что-то выспрашивал да записывал.
Парень почти любовно сказал ему:
— Шитики тебя ведают, что ты за человек. Такой уж белорус типичный — дальше некуда.
Юркины губы сложились в ироническую улыбку:
— А что, это хорошо или плохо?
— По-моему, неплохо… Способный народ.
— У-у, — протянул Юрка, — еще какой способный… Самогонку какую варят!.. А уж насчет того, чтоб кого обдурить!..
Оставил парня, перелез в челн Натальи и бросил перед ней на лавку серебристую влажную рыбу.
— На вот, Наталечка.
— Нашто мне это?
— Клепец. Нехай пока что в воде полежит. А под вечер он обсохнет, и мы с тобой чудо увидим.
— Ты что, думаешь, я так и буду с тобой до вечера сидеть?
— Не с дедом же Бескишкиным тебе сидеть. Со мной веселее.
И сделал первые надрезы на лапках рыси.
Оба молчали. В воде рождались, плясали на зыби и угасали, чтобы снова вспыхнуть, золотистые искорки.
— Вы куда? — тихо спросил он.
— В Карпиловичи, — неохотно ответила она, — да вот запаздываем.
— Ну да, — сказал Юрка, — нынче ж пасха. Не доплывете раньше, чем за сутки.
Помолчал немного.
— А тебе зачем?
— Мне незачем. Это старые бабы так захотели. Их тут половина. Жалко, нехай бы потешились на старости лет…
— Так, — сказал Юрка и вдруг прищурился, что-то обдумывая. Через минуту он позвал к себе деда Бескишкина и Наталькиного отца.
— В Карпиловичи не доберетесь, отцы. Опоздали.
— Ну дак что, — рассердился Бескишкин, — ты что, тоже меня горелочкой попрекать станешь?
— Поздно, — сказал Юрка, — да я и не о том. Почему бы вам вместо Карпиловичей не податься в Погост?
— Села нема, — сказал дед, — одна церква на острове.
— Старым бабам того и надо, — сказал Юрка. — А вы в село утром успеете.
— Не в том дело, — сказал Натальин отец, — туда не проплывешь. Коса песчаная по дороге.
Речь шла о полосе отмелей, что тянулась между протокой, по которой они плыли, и Погостом.
— Тю-тю, твоя коса, отец, — сказал Юрка, — вода верхом идет. Глубины полсажня. Сам нынче мерил.
— Байды не пройдут.
— А байды мы на косе оставим. Самим до Погоста и на челнах добраться можно. Подумайте, мужчины. Старые вон как обрадуются.
Напоминание о старухах решило все. Натальин отец тут же отдал команду и сам навалился на стерно, заворачивая стерновую байду, а с нею и всю неуклюжую флотилию влево.
Ударили по
Последние комментарии
8 часов 8 минут назад
17 часов 13 секунд назад
17 часов 3 минут назад
2 дней 23 часов назад
3 дней 3 часов назад
3 дней 5 часов назад