Любовь побеждает всё [Лариса и Олег Зарицкие] (pdf) читать постранично

1

Лариса и Олег Зарицкие

ЦЕНА ЖЕЛАНИЙ
Желания мотивируют жить.
Но многие из них исполняются и ранят душу.
А потом тело…

Украина г. Херсон ноябрь 1998 года.
Промозглый ветер с дождём и вечерняя темнота разогнали всех прохожих на
улицах.
В ярко освещённую и тёплую аптеку вошла босая женщина с растрёпанными
длинными волосами, в коричневом плаще, накинутом поверх белой ночной
рубашки. Она вся дрожала.
В аптеке был всего один посетитель – пожилой, щупленький мужчина. Толстая,
высокая аптекарша с красными волосами, видимо приняла её за наркоманку и
раздражённо крикнула:
- Метадон только по рецепту. Уходите отсюда.
- Помогите, мне, пожалуйста, - прошептала женщина. – Помогите!
Мужчина посмотрел на её ноги. По ним текла кровь и быстро растекалась тёмнокрасной лужицей. Подол её ночной рубашки был весь красный. Опустив голову и
увидев под собой лужу крови, женщина потеряла сознание и упала на пол…
Скорая привезла её в один из Херсонских роддомов. Пульс у женщины
почти не прощупывался.
- Кровотечение началось ещё до вашего приезда? – спросила молоденькая
медсестра у врача скорой, когда женщину переложили на каталку. – Где её
документы? Как фамилия?
- Да, до приезда. А документов нет и фамилии я не знаю, - врач замялся. –
Сказали, что она зашла в аптеку и потеряла сознание.
Пока санитары везли женщину в операционную, медсестра осмотрела карманы
плаща. Там был украинский паспорт.
В операционной её сразу подключили пульсоксиметр и аппарат
искусственного дыхания.
- У плода гипоксия, - определила хирург.- Состояние тяжёлое.
- Сердцебиение плода шестьдесят, пятьдесят восемь, семь, продолжает падать, отсчитывала пульс не рождённого младенца медсестра.
- Отслойка плаценты. Нужно срочно извлекать ребёнка! – скомандовала хирург.
Когда тельце окровавленного младенца достали из чрева матери, ни она, ни

2

мальчик не дышали.
- У плода пульса нет. Мы их потеряли, - констатировала хирург.
Мёртвому ребёнку перерезали пуповину и положили на стол рядом с матерью.
Обоих накрыли простынёй.
- Смерть роженицы и плода наступила 18 ноября в 22.13, - диктовала хирург, а
медсестра записывала в операционный журнал. – В резуль…
- Уа-Уа-Уа, - тишину операционной разорвал громкий крик младенца.
- Он жив, - радостно вскочила медсестра и откинула простыню.
- Но этого не может быть! – удивилась хирург. – Его сердце не билось более
десяти минут!
Так родился Димитрий.
Глава 1
Москва май 2010 года.
Я прошёл обследование и первый курс лечения в одном из онкологических
институтов Москвы. В день, когда были готовы последние заключения и анализы,
медсестра принесла в мою палату лекарство и завтрак.
- Вас просил зайти Станислав Борисович, - сказала она.
Проглотив таблетки, запил и надевая куртку, вышел из палаты. Кабинет
профессора был совсем рядом. На двери висела табличка с его регалиями. Я
постучал и сразу вошёл. Профессор Вяземский, сидел за своим столом и что-то
быстро писал. Это был высокий, седовласый мужчина с тонкими чертами лица.
За его спиной, на стене висели многочисленные доказательства профессиональных
достижений в золочёных рамочках.
- Да, проходите, - он увидел меня и жестом указал на стул, напротив. Что-то
дописал и, сняв очки, так пристально посмотрел мне прямо в глаза, как будто
готовил к чему-то. Внутри всё сжалось. По взгляду профессора я понял –
результаты анализов его не порадовали. Не смотря на то, что морально готовился к
подобному разговору, но его слова прозвучали как приговор.
- К сожалению, Пал Сергеич, чуда не произошло, - он явно сопереживал мне
и нервно теребил кончик своего носа, хотя подобные вещи говорил своим
пациентам, наверное ежедневно. – Мы смогли остановить рост опухоли, инвазию в
прилежащие ткани и не допустили метастазирования, но это лишь временный
эффект, пока вы поддерживаете необходимую дозу препарата в организме. Но
препарат убивает вашу печень.
Как не готовил себя к подобному, всё равно слова профессора прозвучали как
приговор. Всё тело закололо иголками , а в голове зазвенели слова – чуда не
произошло, чуда не произошло. Если бы не сидел, то мог бы и упасть на мгновенно
ослабевших ногах. Странно, всегда считал себя сильным человеком. Даже думал,
что не боюсь смерти, а оказалось – боюсь и очень сильно. До дрожи в ногах.
До немеющего языка и паники, которая мгновенно охватило меня. Но чтобы не
опозориться перед профессором, попытался взять себя в руки и как можно более
спокойнее спросить:

3

- И сколько мне осталось? – я старался говорить тихо и медленно, боясь сорваться.
Очень тяжело это слышать в сорок шесть, хотя, наверное и в шестьдесят не легче,
но этого я уже не узнаю.
- Всё очень индивидуально, - профессор взял снимок и посмотрел на него. - Вы
действительно хотите это знать?
- Да, если можно.
- Думаю, не больше полугода. Это в лучшем случае. Дальнейшее лечение может
продлить этот период, но