Медаль "За взятие Берлина" [Владислав Валентинович Стрелков] (fb2) читать постранично
- Медаль "За взятие Берлина" (а.с. Рассказы о войне, героях и о простых людях -4) 33 Кб скачать: (fb2) читать: (полностью) - (постранично) - Владислав Валентинович Стрелков
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Стрелков В.В Медаль — "ЗА ВЗЯТИЕ БЕРЛИНА"
Вдоль тихой улочки городской окраины, оставляя в придорожной пыли круглые следы от массивной трости, шел старик в потертом, старом, но чистом пиджаке. На груди были прицеплены планки с лентами наград в три ряда. Самая первая вставка была красной, с георгиевскими полосами поперёк. Он больше всех дорожил этой наградой. Ветеран свернул на аллею, ведущую к входу на кладбище. У ворот остановился, снял матерчатую кепку и, тяжело наваливаясь на трость, шагнул вперед. Пятый ряд, вторая ограда от прохода. Он отворил калитку и подошел к двум надгробиям. Прислонил трость к ограде, протянул руки и погладил горячий гранит. — Здравствуй, Саша. — Повернул голову. — Здравствуй, сын. Прихватив трость, отошел к скамейке со столиком. Тяжело вздохнув сел. — Как вы тут? В ответ ветерок пошевелил редкие седые волосы. С памятников смотрели такие родные лица. Щемящая боль, от потери близких, и затихшая только недавно, вернулась опять. Любимая жена, с которой они прожили столько лет. Сын, единственный ребенок. Долгожданный. Поздний и такой любимый отцом и матерью. Как больно и обидно хоронить собственного сына. "Ах, Саша, моя Саша. Её сердце не выдержало гибели сына". Их хоронили в один день. Как выдержал он. Почему? Этот вопрос ветеран задавал себе много раз. В маленьком пакете была бутылка с водкой. Старик достал её, маленькие пластиковые стаканчики, немного конфет с печеньем в пакетике. И хлеб. Черный хлеб. Бородинский. Его в семье очень любили. Налив водки в стаканчики, старик поставил их у надгробий и накрыл хлебом. — Как положено. Он выпил водку не закусывая. Как пил на фронте. На войну он попал совсем мальчишкой, обманув всех в военкомате. Ему тогда было семнадцать неполных лет, но он был рослым, широкоплечим как отец. Пошел мстить за отца и брата, погибших в первые дни войны. Наши войска уже били врага у самой границы родины, когда он, в первый раз увидел то, что натворили немцы в деревнях Белоруссии. Он ненавидел врага, но в этот момент его ненависть выросла десятикратно. Потом был фронт. Смерть ходила рядом, не задевая его своим беспощадным и острым резцом. Его товарищи гибли. И через три месяца, семнадцатилетний мальчишка с поседевшей густой шевелюрой был ветераном среди пополнения. Из первого состава батальона, в котором он воевал, осталось пять человек. Дошел до самого Берлина, имея наград на груди уже в два ряда. Был всегда впереди. Первым врывался на вражеские позиции, и не было сил у врага остановить этот тайфун ненависти. За все время не получил ни одного ранения. Смерть обошла его. Всю войну обходила. Она опять обошла его. Но забрала самое дорогое. — Ну и жара! — кто-то вздохнул рядом. — Будто не начало мая, а июль какой-то. Старик поднял голову. У ограды остановился военком его района. Они были хорошими знакомыми и иногда собирались вместе, отметить праздники. — Здравия желаю, Иван Петрович. Своих пришел проведать? — Да, здравствуй, Витя. А ты у родителей был? Проходи. Давай помянем… Тот прошел и сел рядом. Старик достал ещё один стаканчик и налил водки. — Вечная память. Выпили. Военком не стал закусывать. Он смотрел на памятник с большой звездой. — Тридцать пять лет… жить и жить. — Не трави душу, Иваныч. — Извини. Помолчали. — Как у тебя дома дела? — Никак. Какие могут быть дела у одинокого старика? — Иван Петрович разлил водку и протянул стаканчик. — Давай выпьем за то, чтоб мы никогда не оставались одинокими. — Давай. — О-у-у-у-у-у! Жалобный, скулящий вой раздался внезапно. Пивший в этот момент водку военком поперхнулся. Прокашлявшись, он приподнялся и посмотрел через ограду. Старик проглотил водку и тоже глянул в глубину кладбища. Через ряд, у свежего холмика, заставленного венками, лежала собака, подогнув лапы и положив голову на рыхлую землю. — Смотри-ка опять тут! Вот верная бестия! — Виктор Иванович покачал головой. — Представляешь, Петрович, пять дней назад тут милиционера погибшего хоронили. Зарезал его кто-то. В темном переулке нашли. А у него собака, вот эта… она, как закапывать стали, выть начала. Жутко. Увели её, так она сбежала и сюда. Через день сослуживец пришел, забрал её, но она опять сбежала. Так тут и сидит. Старик сел обратно. — Вот ведь как бывает! — Военком смотрел на скулящую собаку. — Теперь к себе никого не подпустит. Но Иван Петрович не ответил. Он вспоминал свою семью….. — И породистая ведь. Никакая-то дворняга. Только название породы забыл… э-э-эр… — Эрдельтерьер? — Во, точно, эрдельтерьер. — Виктор Иванович тоже сел. — Надо вдове позвонить. Жалко собаку. С тоски помирает. "С тоски…" — Старик тяжело вздохнул. "Тоска мне давно сердце жмет". Военком взглянул на Ивана Петровича. — Я пойду, потихоньку, — поднялся он, — послезавтра девятое мая. Приходи, Петрович, к военкомату. Там сбор ветеранов будет.- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Последние комментарии
3 часов 38 минут назад
3 часов 47 минут назад
9 часов 59 минут назад
10 часов 3 минут назад
10 часов 13 минут назад
10 часов 19 минут назад