Призрак Проститутки [Норман Мейлер] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Норман Мейлер Призрак Проститутки

От автора

Последние семь лет всякий раз, как я говорил, что работаю над романом о ЦРУ, почти все — и я считаю, скорее это делает честь ЦРУ, чем автору, — говорили: «Побыстрее бы прочесть». За этим последовал — особенно со стороны людей, не имеющих представления о том, как день за днем пишется роман, — вежливый вопрос: «Вы хорошо знакомы с кем-то из ЦРУ?» — что, насколько я понимаю, произносится вместо: «Достаточно ли вы знаете, чтобы писать о них

Я обычно отвечал, что да, я знаю нескольких человек из этой организации, хотя ничего больше я, конечно, сказать не мог. В этом есть доля истины, однако общее мнение, что знакомство с двумя сотрудниками разведки уже дает достаточно оснований, чтобы писать о них, не менее наивно, чем если спросить тренера профессиональной футбольной команды, выкрал ли он секреты команды, которая будет играть на будущей неделе. Я думаю, он бы ответил: «В этом нет нужды. Профессиональный футбол, приятель, — это культура, и мы ею пропитаны. А кроме того, у нас достаточно воображения, чтобы представить себе план игры вообще и работу других ребят».

Так и я мог бы ответить, что я написал эту книгу, прожив частью моего сознания сорок лет в ЦРУ. «Призрак Проститутки» — продукт воображения ветерана, который на протяжении последних четырех десятилетий раздумывал о противоречивом и захватывающем, с точки зрения морали, присутствии Центрального разведывательного управления в жизни нашей нации; мне не надо работать в этой организации или быть близко знакомым с ее сотрудниками, чтобы не сомневаться, что я понимаю тональность внутренней работы этого механизма. Русскому еврею, заинтересовавшемуся в начале XIX века основными догматами Православной церкви, вовсе не обязательно было находиться в близких отношениях со священником, чтобы понять, что его представления о русском православии достаточно точны. Для этого, конечно, ему требовалось бы внутреннее убеждение, что, если бы он, еврей, родился русским православным, он мог бы стать монахом. В свою очередь, мне не представляется таким уж невозможным проработать всю жизнь в ЦРУ — при условии, что я происходил бы из другой среды и имел бы другие политические устремления.

Я здесь явно намекаю на то, что хороший роман может разворачиваться в сфере, далекой от непосредственной жизни автора, и вытекать из его культурного опыта и способностей развитого воображения…

Садясь за такой роман, как «Призрак Проститутки», надо было многое изучить. Я прочел если не сотню, то почти сотню книг о ЦРУ, и мне очень повезло в том, что, пока я писал, появлялись все новые работы о разведке, и некоторые из них были превосходны. Будь это публицистический труд, я ко многим местам сделал бы сноски и примечания и сопроводил бы свой труд указателем и библиографией, хотя я и так воздам должное тем книгам, которые окружали меня эти семь лет.

Тем не менее «Призрак Проститутки» — это плод воображения, и большинство его главных героев, как и большая часть второстепенных действующих лиц, вымышлены. Но они действуют среди реальных персонажей, часть которых занимает видное место в нашей истории…

В известной мере можно сказать, что мое понимание ЦРУ идет от книг, которые я переосмыслил, равно как и от работ, давших мне более непосредственную информацию. В результате — и на большее я не претендую — я представляю на суд читателя мое понимание того, каким было ЦРУ с 1955 по 1963 год, по крайней мере с точки зрения молодого человека, занимавшего привилегированное положение в этой организации…

Омега-1

Вечером, в конце зимы 1983 года, я ехал в тумане по дороге вдоль побережья штата Мэн, и в моем воображении в мартовские туманы стал вплетаться дым давних костров — мне вспомнились индейцы-абнаки из племени алгонквин, которые жили близ Бангора тысячу лет тому назад.

Весной, посадив кукурузу, храбрецы и женщины помоложе оставят стариков и старух присматривать за посевами и детьми и отправятся на своих каноэ из бересты на лето на юг. Вниз по реке Пенобскот поплывут они к заливу Блу-Хилл, что на западной стороне острова Маунт-Дезерт, где до сих пор стоит дом нашей семьи, частично построенный моим прапрадедом Доуном Хэдлоком Хаббардом. Называется он Крепость, и я не знаю, что еще он хранит, кроме воспоминаний, но только каждое лето индейцы приплывали сюда и строили себе хижины, и несколько их могил осталось у нас, хотя не думаю, чтобы они приезжали к нам на остров умирать. Наслаждаясь редкими радостями северного тепла, они, наверное, кололи раковины с моллюсками на отмелях при отливе, а когда вода поднималась, дрались и спаривались среди хвойных деревьев и болиголова. Чем они напивались, я не знаю — разве что мускусом, но немало каменистых пляжей в первой впадине сразу за берегом усеяны горами древних раковин, превращенных столетиями в пыль, — пляжи один за другим рассказывают историю летних