Графиня де Сен-Жеран [Александр Дюма] (fb2) читать постранично

Александр Дюма Графиня де Сен-Жеран (История знаменитых преступлений — 11)

Был конец 1639 года. Ближе к вечеру с севера, со стороны Парижа, к маленькому селению, расположенному на самом краю Оверни, подходил конный отряд. На шум собрались местные жители и угнали прево и его людей. Стояла жара, лошади были взмылены, всадники покрыты пылью — как видно, они возвращались из важной экспедиции. Один из них отделился от отряда и спросил старуху, которая пряла у порога своей хижины, нет ли здесь постоялого двора. Старуха и ребятишки указали ему на дом в конце единственной улицы селения, где над дверью висела деревянная пробка. Отряд шагом тронулся с места. Тут-то зеваки и разглядели среди всадников молодого человека приятной наружности, богато одетого, который, казалось, походил на арестованного. Это открытие удвоило любопытство, и крестьяне следовали за кавалькадой до самой двери харчевни. Подошел хозяин, держа в руке шапку, и прево властно спросил, достаточно ли велика его хибара, чтобы принять отряд. Хозяин ответил, что он не пожалеет слугам короля лучшего местного вина, а корм и подстилку для лошадей отряда легко будет собрать по соседям. Прево недоверчиво выслушал эти соблазнительные обещания, отдал необходимые приказания и соскользнул с коня, прорычав ругательство, вызванное жарой и усталостью. Солдаты сомкнулись вокруг молодого человека; один из них поддержал ему стремя, прево почтительно пропустил его первым в трактир. Никто из поселян не сомневался больше, что перед ними очень важный арестант, и они стали тут же строить догадки. Мужчины предпочли, чтобы это было тяжкое преступление, за которое только и можно было арестовать молодого сеньора такого знатного происхождения; женщины же, напротив, говорили, что молодой человек со столь приятной наружностью не может быть ни в чем виновен.

В харчевне все пришло в волнение: работники бегали в подвал и на чердак, хозяин бранился и посылал служанок к соседям, хозяйка распекала дочь, которая не отрывала глаз от окна, пялясь на молодого красавца.

В главной зале стояли два стола. Прево подошел к первому, предоставив другой солдатам, которые поочередно выходили присмотреть за лошадьми на задний двор, затем указал арестованному на скамью и уселся напротив, стукнув по столу своей тростью.

— Уф! — воскликнул он, устало вздохнув. — Прошу прощения, господин маркиз, за то, что предлагаю вам такое плохое вино.

Молодой человек весело улыбнулся.

— Черт с ним, с вином, господин прево, — сказал он, — но не скрою от вас: меня огорчает остановка в пути. Как бы приятно ни было для меня ваше общество, я хотел бы уже приехать на место, чтобы внести во все ясность и немедленно покончить с этим дурацким делом.

Дочь хозяина постоялого двора, стоявшая у стола, держа в руках оловянный горшок, который только что принесла, подняла при этих словах глаза на арестанта; ее ободряющий взор, казалось, говорил: «Я знаю, он невиновен».

— А вино, — добавил маркиз, поднеся стакан к губам, — не так уж плохо, как вы уверяете, господин прево.

Затем, повернувшись к девушке, которая украдкой разглядывала его перчатки и пышный кружевной воротник, он произнес:

— Ваше здоровье, прелестное дитя!

— В таком случае, — сказал прево, пораженный его спокойствием и равнодушием, — прошу вас хотя бы извинить меня за это пристанище.

— Что? — воскликнул маркиз. — Мы здесь ночуем?

— Сударь, — промолвил прево, — мы отмахали шестнадцать больших лье, наши лошади изнурены, а что касается меня, я чувствую себя не лучше, чем моя лошадь.

Маркиз, страшно раздосадованный, стукнул по столу. Прево тяжело дышал, вытянув ноги в ботфортах и утирая лоб платком. Это был толстый человек с одутловатым лицом, усталость смаривала его особенно сильно.

— Господин маркиз, — продолжал он, — хотя ваше общество, должен отдать вам справедливость, я очень и очень ценю, не сомневайтесь, что и я хотел бы покончить с этим делом самым наилучшим образом. И если в вашей власти, как вы говорите, вырваться из рук правосудия, я желаю, чтобы это произошло поскорее. Но я умоляю вас обратить внимание, в каком состоянии мы находимся. Что до меня, мне больше не продержаться в седле и часа. Да разве вас самого не утомил переход по такой жаре?

— Да, пожалуй, — проговорил маркиз, делая вид, что изнемогает от усталости.

— Ну вот и хорошо! Отдохнем, поужинаем здесь, если получится, а завтра поутру пустимся в дорогу.

— Пусть будет так! — согласился маркиз. — Но время нужно провести пристойно. У меня еще осталось два пистоля, и я хочу угостить ваших храбрецов — ведь это из-за меня они терпят столько трудностей.

Он бросил две серебряные монеты на стол, за которым сидели солдаты, и оттуда донеслось громкое: «Да здравствует господин маркиз!» Прево поднялся, чтобы выставить часовых, а потом проследовал на кухню, где заказал на ужин все лучшее, что могло найтись в доме. Солдаты вытащили кости и начали игру. Маркиз вполголоса