И два рубля автоответчику [Аше Гарридо] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Аше Гарридо
И два рубля автоответчику
Главных проблем в жизни Вероники Мармарёвой было две: ее собственное имя и то, что она была хорошей, старалась изо всех сил.
Правила она усвоила отчетливо и твёрдо: нельзя никого обижать, особенно маму, со всеми надо делиться и всем уступать, особенно маме. Другим нужнее, и для себя просить – некрасиво, и не спорь со старшими, и не выпендривайся, мама расстроится, что соседи скажут, и у других дети как дети… Такая вот незамысловатая безысходность.
А с именем тоже всё просто: имя своё считала Вероника очень глупым и напыщенным, похожим на гибрида какого-то или мутанта. То ли овцебык, то ли камелопард. Не Вера и не Ника, а нечто между, серединка на половинку.
Наличие в мире таких выдающихся Вероник, как Тушнова, Долина и мексиканка "Дикая Роза" Кастро, не спасало: они-то во! А она-то что? Одно слово, бестолочь.
Маме Вероники имя, наоборот, очень нравилось. Даже больше, чем дочь. Имя-то мать сама выбирала, со значением, для успеха в жизни: 'приносящая победу' – чтобы дочь матери в нелегкой жизненной борьбе победу принесла. Раз уж самой Виктории Александровне громких побед не выпало, так пусть доча расстарается, мать утешит и порадует. Со значением имя, полезное, тут уж мать не подвела, выбирала осмотрительно, не торопясь.
А дочь – другое дело. Какая родилась, такая и родилась, тут уж ничего не поделаешь. Бери что дают, как говорится.
Еще в Никусином детстве начала Виктория Александровна подозревать неладное. Бывало, показывают по телевизору юное дарование: малявочка, что из-за рояля и не видно, а играет на международном конкурсе. Тут Виктория Александровна Никусю за рукав дёрг: смотри! Вот чего люди достигают в твоем возрасте, а ты до сих пор гаммы да упражнения. А у дочи на лице ни энтузиазма, ни упрямства не засветится, а так только, слабая извиняющаяся улыбка, пустышка в жизненной лотерее. Но ни от музыкальной школы, ни от художественной, ни от хореографического кружка доча не отказывалась и ходила на занятия прилежно. Потому мать долго еще лелеяла сладостные надежды – сама себя обманывала, но горечь разочарования так сразу ведь не проглотишь, вот и подслащивала себе пилюлю. Нигде никаких успехов Никуся не добилась, в международных конкурсах не участвовала, государственной стипендии не получала и мать никак не прославила.
Порой Виктория Александровна себя корила за недостаток материнской любви. Ведь понятно, что лучше всего было бы назвать дочь так же точно Викторией, римская победа посильней греческой оказалась даже исторически. Но смалодушничала в свое время Виктория Александровна. Вроде никогда не была суеверной, наоборот, партийная была, но дочери свое имя дать побоялась. Говорят же, что в семье нельзя двоим с одним именем быть, плохая примета. Особенно нельзя младенца в честь живого родственника называть: младший старшего сживет со свету.
Вот и не поделилась победным именем с дочерью, может, этой малости как раз и не хватило Никусе, чтобы стать утешением и гордостью матери.
А что у самой Виктории Александровны с таким именем жизнь не сложилась, так у нее были уважительные причины. А дочь – дочь на всем готово росла, ей и оправдаться нечем.
Ты просто мутант какой-то, часто говорила Веронике мать, учительница биологии. А еще называла ее 'рецессивной формой' и поясняла: от нас, мол, с отцом в тебе только слабые черты, нежизнеспособные. В процессе эволюции, в борьбе за существование такие вымирают – и поделом. Потому что естественный отбор всегда прав.
Отец давно ушел из семьи, поэтому мама была особенно ранима и беззащитна, расстраивать ее было нельзя. Тем более, что, если бы Никуся была ребенок как ребенок, то и отношения в семье были бы здоровые. А так мать все силы положила на Никусино воспитание, потому и мужа удержать не смогла.
Чтобы мама не расстраивалась, она и школу без троек закончила, и в вуз поступила – пошла по стопам матери, только на филфак, потому от что резаных лягушек Веронику тошнило до истерики.
Так и замуж вышла.
Всё равно ее первые любови все как одна случались безответными, да и объектов мать не одобряла. Хотя переживать ей особо не пришлось, потому что на девичью честь Вероники никто никогда не покушался. Уж больно невзрачная она была, ни красивая, ни страшненькая, совсем никакая. Ее даже и вовсе не заметить запросто можно было. На школьные дискотеки она приходила в купленных Викторией Александровной нарядных платьях. Это могло бы превратить ее в мишень для насмешек – но даже в этих нелепых тряпках Вероника оставалась совершенно незаметной.
Мать была недовольна даже тем, что