Проклятие Фрейи [Брайан Перро] (fb2) читать онлайн

Брайан Перро Проклятие Фрейи

Пролог

Древние легенды северных народов рассказывают историю об ожерелье Бризингамене. Четыре длиннобородых карлика с железными мускулами, которых звали Альфриг, Двалин, Берлинг и Грер, изготовили это ожерелье, которое с тех пор считалось одним из чудес света. В этой истории рассказывается, что Фрейя — богиня любви и плодородия — захотела завладеть им, чтобы стать еще красивее, хотя и до этого она была просто ослепительной. Итак, она очаровала карликов и ловко похитила у них Бризингамен. В легенде говорится, что когда богиня вернулась в Асгард — небесное селение богов, она была так прекрасна, что осветила все вокруг, словно новое солнце. Один — верховный бог северных народов — повелел ей возвратить сокровище владельцам. Карлики уже подали ему жалобу и требовали вернуть им их собственность.

Эта кража, по словам Одина, принижала богов добра и делала недостойной прекрасную и благородную душу, которой обладала Фрейя. Богиня же отказалась подчиниться и передала ожерелье Бризингам — племени фей, скрытно живущих в глубине заснеженных лесов. Таким образом, ни Один, ни карлики не могли достать его там.

Из-за этого ожерелья между воинами Фрейи и Одина вспыхнула война. Многие десятилетия продолжались битвы между ними, сотни викингов и многочисленные волшебные существа сложили там свои головы. Чтобы отомстить Одину, Фрейя наслала проклятие на беоритов, дети которых стали умирать еще в колыбели, и приговорила это племя к вымиранию. Из всех существ эти полулюди-полумедведи были самыми любимыми у Одина.

Из древних саг известно, что когда боги добра начинают ссориться между собой, боги зла стремятся воспользоваться этим, чтобы распространить свою власть над миром. И так всегда было, во все времена…

Глава первая БАЙЯ ГАЙЯ

В северные леса Европы пришла весна, и ветви всех деревьев покрылись почками. Птицы вернулись из теплых стран, пеночки и овсянки поселились на деревьях, окружающих хижину Байи Гайи.

По лесу медленно шла старуха с длинными седыми космами. Опираясь на длинную палку, она брела, согнув спину и еле передвигая ноги. Ее тело, сгорбившееся под тяжестью лет, заставляло ее безмерно страдать. Руки старухи были изуродованы артритом, который скрючил ее пальцы. Больные суставы выпирали, а через дряблую кожу были видны крупные синие сосуды. Из ноздрей и ушей у нее торчали длинные черные волоски. Лицо и большая часть тела были покрыты коричневыми бородавками. Толстые, похожие на змей вены обвивали ее ноги. Когда она открывала рот, за редкими, кое-где торчащими коричневатыми зубами был виден серый язык. Глаза старухи были почти полностью закрыты плотными бельмами, которые мешали ей видеть.

Она шла и ругалась грубым, низким голосом. Она поносила богов, природу, невыносимое пение птиц и слишком скорую весну. Через плечо у нее висела сумка с зерном, она кормила пеночек и овсянок. Широким театральным жестом ведьма разбрасывала вокруг себя зерна. Десятки птиц слетелись со всех сторон на нежданное угощение. Но этот весенний день был последним в их жизни: все зернышки были отравлены.

Когда-то Байя Гайя была очень милой женщиной, красивой и веселой. Выйдя замуж за славного малого, она жила в чудной маленькой деревушке, заросшей цветами и наполненной детским смехом. Самым большим ее желанием было иметь хорошую семью, но после нескольких лет замужества боги так и не дали ей возможности родить ребенка. Она прожила еще несколько мучительных лет, но ожидания ее так и не сбылись.

Однажды над деревней разразилась жуткая гроза, и молния ударила прямо в домик Байи Гайи. Из-за этого божьего знака, а также из-за того, что она не могла иметь детей, все стали подозревать ее в том, что она ведьма. Жители деревушки поверили в божественное предупреждение и жестоко расправились с Байей Гайей.

Друзья, соседи, даже члены ее собственной семьи прокляли ее, избили и оставили умирать в ручье посреди леса. Ее брак был признан недействительным, и бедная женщина навсегда потеряла мужчину, которого так любила. А муж ее женился на другой, и у них родилось трое детей.

Байю Гайю спасли настоящие ведьмы, и очень скоро она стала одной из них. Однажды, когда она направлялась к тайному месту шабаша ведьм, она случайно узнала, что ее муж вновь женился и стал отцом двух мальчиков и очаровательной маленькой девочки! Сердце Байи Гайи наполнилось жестокой ненавистью к этой новой семье. Боги лишили ее счастья дарить жизнь, лишили радости жить в окружении детей, лишили любви мужа и нежности близких! Ну, так они дорого за это заплатят! Байя Гайя заставит весь мир заплатить за свою горькую судьбу. Никто из людей больше не будет чувствовать себя в безопасности, и в первую очередь — дети.

Байя Гайя стала озлобленной и неуживчивой ведьмой. Она приобщилась к древним ритуалам черной магии, научилась готовить волшебные отвары из особых трав. За несколько лет новоиспеченная колдунья стала лучшей среди всех и была переведена на высшую ступень в своем обществе. Когда Байя Гайя убедилась в том, что познала все секреты искусства колдовства, она начала постепенно уничтожать своих подруг. Они исчезали одна за другой, потому что больше не были ей нужны. Все до одной были отравлены.

И вот пробил час ее мести! Байя Гайя украла детей своего бывшего мужа и убила их в лесу ножом. Затем она бросила в деревенский родник ядовитый гриб и издали наблюдала, как умерла почти половина ее бывших друзей. Наконец, она наслала чуму, чтобы истребить и остальных оставшихся в живых.

Байя Гайя схватила своего бывшего мужа Гюнтера, ослабленного болезнью, и вырвала у него сердце. Ведьма заколдовала сердце, чтобы оно продолжало биться, и поместила его в сосуд, наполненный густой вязкой жидкостью. Она была отомщена! Теперь сердце Гюнтера билось и до скончания века будет биться только для нее.

В безумной радости от обладания такой властью и могуществом, Байя Гайя совершала бесчисленные преступления в соседних деревнях. Она похищала детей и варила их заживо. Из их останков она готовила отвары и настои. Перед лицом этой страшной угрозы жители покидали свои дома и уходили из деревень. Так Байя Гайя оказалась совсем одна в огромном лесу. Чтобы утолить свою жажду разрушения, она начала нападать на животных, обитающих на этих землях. И когда ушли все звери, ей оставалось только уничтожать птиц. Вот почему сегодня она травила их, понося весну, нарождающиеся почки и все живое, что просыпалось в лесу. Байя Гайя ненавидела все, что готово было родиться!

Старуха выполнила свою смертоносную задачу и вернулась в хижину. Переступив порог дома, она крикнула:

— Вот я и вернулась домой, мой храбрый Гюнтер! Надеюсь, ты не очень скучал…

Ведьма обращалась к горшку, в котором билось сердце ее бывшего мужа Гюнтера. Она всегда с ним разговаривала.

— А я ходила кормить эту нечисть. Завтра ее будет гораздо меньше, вот увидишь! Да, Гюнтер! Можешь мне поверить, ее становится все меньше и меньше. Скоро наступит покой, и эти песни умолкнут навсегда. Что, Гюнтер, ты чем-то недоволен? Ты рассердился? Ты думаешь о своей второй жене? Да, Гюнтер, это правда, она тоже очень хорошо пела. Разумеется, до тех пор, пока я не отрезала ей язык и не вспорола ножом живот. Ты помнишь, как она кричала? Ах, как вспомню об этом, так радостно становится на душе! Должно быть, весна меня такой делает… Какие у нас прекрасные воспоминания, Гюнтер! Какие прекрасные воспоминания!

Байя Гайя подошла к большому деревянному столу. Он занимал почти все пространство хижины. Колдунья тяжело уселась на стул и обвела взглядом свое жилище. Кровать, накрытая отвратительными лохмотьями; полностью заросший сажей камин, в котором висел закопченный котел; книжный шкаф, на полках которого в беспорядке были навалены книги, горшки с отварами, человеческие кости, детские черепа и высушенные мелкие животные, а также другие пустяки, используемые в черной магии. Окошко из мутных квадратов стекла и сердце Гюнтера в зеленоватой жидкости горшка дополняли убранство комнаты.

— Надо немного прибраться! — воскликнула ведьма, глядя в горшок. — Правда ведь, Гюнтер, что-то тесновато здесь стало? Надо немного заняться хозяйством… Кажется, последний раз я бралась за уборку, когда мыла череп твоего первого сына после того, как отрезала ему голову. Ах, проказник! Он никак не хотел мне даваться, и пришлось отрезать ему палец, чтобы он успокоился… И представляешь, что случилось? Он вовсе не успокоился, а принялся орать еще сильнее! Хи-хи-хи! Какой чудесный был мальчонка! К тому же, такой смелый! Он плюнул мне в лицо перед тем, как я отрезала ему голову… Да-да, Гюнтер, такой же смелый, как и ты!

Вдруг в дверь хижины трижды постучали. Ведьма подскочила на стуле, издав пронзительный вопль. Едва придя в себя, она взглянула на сердце бывшего мужа и пробормотала:

— Кто же это может стучать ко мне в дверь? Что мне делать, Гюнтер? Что-что? Не слышу… А! Это хорошая мысль…

Старуха схватила огромный ржавый нож и спрятала его за спиной. Пока она шла к двери, сильные удары раздались еще раз.

— Иду, иду! — крикнула колдунья таким голосом, словно хотела показаться любезной. — Я одинокая, старая и еле хожу…

Байя Гайя медленно приоткрыла дверь. Петли жутко заскрипели, распугав птиц в окрестном лесу. Перед ней, шагах в тридцати, сидел волк и спокойно на нее смотрел. Ведьма бросила взгляд налево, потом направо и наконец спросила зверя:

— Это ты хочешь меня видеть, грязная скотина?

— Да, это я хочу вас видеть, — подтвердил волк глубоким голосом, четко выговаривая каждое слово.

— Говорящий волк! — удивилась колдунья. — Ты должен взглянуть на это, Гюнтер, — прямо перед нашим домом говорящий волк! Ненавижу волков…

Произнеся эти слова, Байя Гайя вынула нож и с невероятной проворностью и силой метнула свое оружие прямо в волка. Зверь поймал лезвие зубами и таким же стремительным движением отправил его обратно к колдунье. Нож воткнулся в плечо старухи, которая от сильного удара повалилась на землю, вопя от боли.

— Ах ты, гадкий волк! Ты видел, Гюнтер, что этот волк со мною сделал? Ты видел? Ах ты, злобная тварь! Я вырву ему глаза и сдеру с него шкуру…

На звере не шелохнулся ни единый волосок, волк ждал, пока ведьма поднимется на ноги. Байя Гайя встала и выдернула нож из своего плеча. Рана обильно кровоточила.

— Чего ты хочешь от меня, презренное животное? — спросила она. — Ты развлекаешься, причиняя страдания старым дамам? Ты любишь издеваться над бедными беззащитными женщинами?

— Вы меня здорово развеселили, — сказал волк с улыбкой. — Я пришел сюда от имени моего хозяина, чтобы попросить вас об одолжении.

— Никогда! — возопила колдунья. — Никогда и никому я не делаю одолжения и не собираюсь делать это сегодня. Скажи своему хозяину, что я — старая женщина, и чтобы он оставил меня в покое.

— Но вы ведь Байя Гайя, да? — спросил зверь. — Вы самая ужасная из ведьм в мире, не так ли?

— Ты слегка опоздал со своими комплиментами! — отрезала старуха. — Проваливай!

— Очень хорошо, — заключил волк. — Я-то думал, что убийства детей вас все еще интересуют… Простите великодушно, я ухожу…

— Минуточку! — воскликнула Байя Гайя. — Какой же ты страшно невоспитанный… Ты меня побеспокоил, воткнул мне нож в плечо и собрался уходить, даже не сказав, зачем ты сюда явился! Ну-ка, войди в дом, мы чем-нибудь перекусим!

— Мой хозяин не велел мне подходить к вам близко, а то ведь можно и в суп угодить…

— Твой хозяин — осмотрительный человек! Кто он?

— Его зовут Локи.

— Ло… Ло… Ло… о… ки! — пробормотала ведьма. — Так ты волк… волк Локи… бога огня и раздоров?

— Да, это я, — подтвердил зверь, учтиво склонив голову.

— Ну, так это полностью меняет дело! — сказала ведьма в замешательстве. — Ты слышишь, Гюнтер, нас посетил волк бога Локи… Не правда ли, как это мило? Ах, какой приятный сюрприз!

— У моего хозяина есть работенка для вас, — сказал зверь. — Он хочет, чтобы вы убили двух детей, которые ему мешают. Достаточно несложно, не так ли?

— Очень несложно! Даже просто! — воскликнула ведьма с вызывающим смехом. — Могу ли я узнать, почему Локи желает избавиться от этих двух плутишек?

— Вас это не касается, — сухо ответил волк. — Вы убьете детей, вот и все.

— А на что я могу надеяться взамен? — наивно спросила старуха.

— Ни на что. Разве что на его уважение.

— А если я откажусь? — промолвила ведьма тем же тоном.

— Его ярость настигнет вас и в потустороннем мире!

— Прелестно! — энергично воскликнула Байя Гайя. — Ты слышишь, Гюнтер, мы будем работать на Локи совершенно безвозмездно. Какая неожиданная удача для нас! Какое удовольствие мы получим, послужив богу, проявившему по отношению к нам такую щедрость! Скажите же, господин волк, как зовут этих чудесных крошек, которых я должна прикончить?

— Речь идет о двух мальчиках. Одного зовут Амос Дарагон, другого — Беорф Бромансон. Они оба находятся в деревне Упсгран, в семистах лье отсюда. Скоро они отправятся морем в путешествие, но они ни в коем случае не должны добраться до своей цели. Вы можете их отравить, зарезать или утопить… Способ убийства Локи не интересует, но вы обязательно должны избавить его от них обоих. Хочу вас предупредить, что Амос — волшебник. Беорф же — человекозверь из племени беоритов. Этот мальчик может превращаться в медведя по собственному желанию. Есть еще вопросы?

— Нет, что вы, нет! Мы с Гюнтером выезжаем сегодня вечером… Не беспокойтесь, мы тщательно подготовимся. У меня только маленький вопросик… Можем ли мы, Гюнтер и я, взять себе трупы детей? Из молодой человечины делается превосходное масло, а глаза беорита я хочу испробовать в одном из моих настоев.

— Да, конечно, — подтвердил серый волк. — Можете располагать телами по своему усмотрению. До свидания и желаю удачи!

— Ну что же, хоть какое-то вознаграждение за мою работу! — с улыбкой закончила ведьма. — До свидания, и ни о чем не беспокойтесь, дело будет сделано…

Волк повернулся и большими скачками углубился в лес. Ведьма закрыла дверь, схватила большой пустой сундук и взгромоздила его на стол. Она подняла горшок с тем, что осталось от Гюнтера, и сунула его в сундук; также она положила туда порошки, отвары и прочие необходимые ведьме вещи.

— Итак, Гюнтер, — сказала она, — нам предстоит с тобой долгое путешествие. Но ты не волнуйся, я возьму тебя с собой… Нет, мы никогда с тобой не расстанемся… Вместе навек, вот что такое настоящий брак! Только соберу еще кое-что и можно отправляться в Упсгран.

Байя Гайя водрузила на голову средневековую островерхую шляпу. Она была очень мягкой, из детской кожи. Ведьма выкрасила ее в черный цвет и украсила широкой коричневой лентой, вырезанной из кожи со спины Гюнтера. Она надела темно-синий плащ, который был расписан знаками проклятого алфавита древних демонов. Края ее одежды были вышиты пентаграммами и зодиакальными эмблемами и усеяны зубами маленьких детей. Старуха нацепила на пояс ремень, украшенный грибами, которые в просторечии называются «дедушкин дымок» или «волчий дым», а на нем посередине висел волшебный кошель. Она надела перчатки из кошачьей шкурки и черные башмаки с острыми, загнутыми кверху носами и объявила:

— Мы готовы к путешествию, Гюнтер. Немного терпения, и мы увидимся снова! Будь умницей, веди себя хорошо в этом сундуке и не вздумай устраивать беспорядок в моих вещах. До скорого, мой милый Гюнтер, до скорого!

Колдунья закрыла сундук. Затем она посыпала его белым, отвратительно пахнущим порошком, произнесла несколько непонятных слов, и сундук стал уменьшаться, пока не достиг размера игральной кости. Старуха продела сквозь его ушко золотую цепочку и надела эту подвеску себе на шею. Затем она подхватила свою большую клюку, выпила вязкого, почти прозрачного настоя и сказала:

— Васлимас мае ворон, мае мае коат, васлимас и юл!

И вдруг Байя Гайя упала на землю и медленно стала превращаться в крупного черного ворона с широкими крыльями. Птица отряхнулась и взлетела на стол. На шее у нее болталась золотая цепочка с подвеской в форме сундучка. Ворон подпрыгнул и проковылял по столу поближе к стене, на которой висела огромная карта. Он прокаркал:

— Упсгр-р-р-ран… Упсгр-р-р-р-ран!

Взмахнув несколько раз крыльями, птица вылетела через окно хижины на восток, по направлению к океану.

Глава вторая ВЕСНА В УПСГРАНЕ

Вся деревня собралась в таверне, которая располагалась сразу за небольшим портом. Веселые песни наполняли большое деревянное здание без окон. Беоритское общество собралось по особому случаю — это был день рождения Амоса! Остатки грандиозного пиршества, устроенного в его честь, валялись тут и там в чудовищном беспорядке. Теперь Беорф угощал своего друга огромным медовым пирогом с орехами в четыре яруса, украшенным тринадцатью свечками. Толпа бешено зааплодировала и затянула подходящую случаю традиционную песнь. Амос задул свечки, сорвав очередной шквал аплодисментов.

Юный властелин масок получил в подарок одежду, любовно сотканную деревенскими женщинами, прочные высокие сапоги для весенней распутицы, непромокаемые и очень удобные, а также рогатую каску викингов и крепкий походный мешок, сшитый из паруса древнего драккара.

Слово взял Банри, глава деревенской общины и дядя Беорфа:

— Дорогой Амос, какое большое счастье выпало нам отпраздновать сегодня твой день рождения! Начиная с нашей громкой победы над гоблинами и горным драконом из Рамусбергета, наш народ вновь поверил в себя. И это благодаря тебе, за что мы очень признательны!

Толпа вновь яростно захлопала и начала скандировать:

— Да здравствует Амос! Браво, Амос!

— Я знаю, — продолжал Банри, — что мы не можем заменить тебе ни отца, подло убитого в Беррионе, ни мать, похищенную гоблинами и проданную этими чудовищами в рабство. Мы искали, но так и не нашли то место, где это случилось, но мы продолжим поиски до тех пор, пока не найдем ее. Уверенность в этом несомненно является нашим самым большим подарком, который мы можем тебе сегодня сделать. Несмотря на страх и горе, которое тебе причинило ее исчезновение, мы хотели бы попросить тебя об одной милости.

Беориты начали тем временем потихоньку разрезать пирог и раздавать куски. Несмотря на торжественный характер речи Банри, никто не был способен дольше выносить вид стекающего на орехи меда и аромат черничной глазури. Одну тарелку передали и Банри, который продолжил свою речь, одновременно поедая пирог:

— Твоя встреча с Бризингами в лесу Рамусбергета объяснила нам проклятие, жертвой которого стало наше племя. Ты все рассказал нам об ожерелье Бризингамене, о войне между Одином и Фрейей и о том, как избавиться от проклятия. Позволит ли нам богиня плодородия увидеть вновь, как растут наши дети? Мы надеемся на это! Итак, вот наша просьба. Мы хотели бы попросить тебя сопровождать нас в этом путешествии. Для нас твоя помощь будет особенно дорога. Беорф тоже собирается в путь. Мы только ждали подходящего момента, чтобы постараться тебя убедить…

Амос поднялся и произнес:

— Вы знаете, что меня не надо долго убеждать, особенно, если речь идет о том, чтобы пуститься в новое приключение. Только хочу попросить у вас несколько дней, прежде чем дам вам свой ответ. Я должен сначала посоветоваться с учителем Сартиганом, чтобы узнать, что он об этом думает…

— Располагай временем по своему усмотрению! — ответил Банри. — Но я уверен, что он не увидит никаких нежелательных последствий.

Праздник продолжался в радости и веселье до самой поздней ночи. В программе вечера были традиционные танцы и настоящая беоритская музыка.

На следующий день Амос проснулся с трудом, но ему надо было отправляться к Сартигану. Он мало спал этой ночью, а музыка беоритов все еще звучала у него в голове. Юный властелин масок и его друг Беорф жили у Банри. Стараясь никого не разбудить, Амос жадно проглотил несколько фруктов, кусок хлеба и вареное яйцо и быстро зашагал по направлению к лесу.

Сартиган, старый уроженец Востока, ожидал его на ежедневный урок. Учитель прежде был охотником на драконов и чудом выжил в те времена. Он почти тысячу лет оставался пленником ледяной глыбы, а сейчас стал наставником юного властелина масок, помогая ему достичь совершенства.

Сартиган был весьма необычным человеком. Он производил странное впечатление на жителей северных земель. Его длинная двухметровая борода была завернута вокруг шеи наподобие шарфа. На нем всегда было оранжевое одеяние буддийского монаха, и даже зимой он ходил босиком. Его дыхание было зловонным. Однако старик был очень мудр, и Амос всегда слушал его с большим вниманием.

Со времени своего возвращения из Рамусбергета Сартиган каждое утро до полудня занимался с Амосом, а три раза в неделю после полудня — с Беорфом. Юный властелин масок учился контролировать свою энергию, человекозверь же совершенствовался в рукопашном бою.

Оба мальчика весьма преуспели в учении. Амос все лучше управлял своим магическим даром и открывал день за днем новые возможности трех масок, которыми он обладал, — воды, воздуха и огня. Беорф хорошо дрался. Его движения становились более грациозными и эффективными, а удары — все более точными. Благодаря этим упорным тренировкам толстяк даже сбросил несколько килограммов и находился теперь в отличной форме.

Сартиган решил поселиться в стороне от деревни, в небольшой усадьбе посреди леса, — Упсгран был для него слишком шумным и оживленным. Беориты помогли ему построить бревенчатую хижину на берегу живописного озера.

В этом чудесном месте старый Сартиган мог спокойно медитировать, и никто его не беспокоил. Он все лучше и лучше говорил на языке этой страны, однако Амос и Беорф по-прежнему приносили на уроки хрустальные ушки эльфов. Эти ушки, с помощью которых можно было общаться на любых языках, подарила им королева Таркасисского леса Гвенфадрилла. Мальчики много раз пытались расшифровать наставления учителя, сказанные им на северном языке, но понимали едва лишь половину.

Хижина старого Сартигана была идеальным местом, где можно было спрятать яйцо дракона. Строго соблюдая тайну, мальчики принесли его из драконьей пещеры в Рамусбергете. Никто и не подозревал, что это яйцо существует. Драконы исчезли с лица Земли сотни лет назад, и маленькое животное, спящее под скорлупой яйца, ни в коем случае не должно было попасть в плохие руки. Боги пытались возродить племя древних (так все называли драконов), но Амосу удалось помешать богам, и теперь, казалось, никто уже не должен был неразумно использовать их силу в своих целях.

В хижине Сартигана яйцо дожидалось своего часа, но это ожидание было прервано Амосом. Чтобы маленький дракончик смог разбить скорлупу, нужно было положить яйцо на пылающие угли. Старик полагал, что чудовище может родиться за несколько минут, если окажется в такой жаре.

Как обычно, Амос вошел в хижину учителя, не постучавшись в дверь. Сартиган терпеливо ждал его. Мальчик вежливо поздоровался и сразу же пошел взглянуть на яйцо дракона. Он нежно погладил скорлупу. Через несколько минут Амос надел свои хрустальные ушки и сказал:

— Мы должны дать ему вылупиться! Что вы об этом думаете, учитель?

— Мы могли бы также броситься вниз со скалы или попробовать проткнуть друг друга стрелами! — воскликнул старик.

Амос искренне рассмеялся звонким смехом.

— Это было бы самоубийством, и ты это прекрасно знаешь, — продолжал Сартиган. — Когда дракон доверил тебе это яйцо, ты принял его с самыми лучшими намерениями. Ты говорил себе, что если маленького дракончика правильно воспитывать, он сможет верой и правдой служить человечеству. К сожалению, дракон — это не барашек. Барашек дает шерсть, а дракон несет хаос. Глубинной натурой огненного зверя является разрушение, подавление и завоевание. Таким уж создано его сердце! Дракон — противоположность миру. Дракон — воплощение войны! Даже маленький дракончик может убить грифона или превратить в карликов батальон тренированных солдат. Так или иначе, ты все это уже знаешь… я повторял тебе это сотни раз.

— Да, я знаю, — сказал с улыбкой Амос. — Но когда вы говорите о драконах, вы очень нервничаете, так что даже лицо у вас краснеет… По-моему, весьма забавно наблюдать за вами в этом состоянии!

— Ах ты, маленький негодяй! — рассмеявшись, воскликнул Сартиган. — Никогда у меня еще не было таких талантливых и дерзких учеников, как ты! Давай-ка готовься, сейчас начнем урок, и для начала часок позанимаемся активной медитацией.

— Могу ли я попросить у вас совета, учитель Сартиган? — неуверенно спросил Амос.

— Конечно, мой юный ученик, я тебя слушаю, — ответил старик, сразу став серьезным.

— Беориты скоро отправляются в поход на остров Фрейи и попросили меня пойти вместе с ними. Я пока не дал им ответа из-за матери… Моя бедная мама где-то на этом свете попала в рабство, и я должен ее отыскать. Я знаю, что она еще жива! С помощью моего могущества я все время создаю сферы общения и через них пытаюсь передать ей ободряющие послания. К сожалению, она не может ответить мне на них и сообщить, где находится! Должен ли я отправиться на поиски матери, в то время, как у меня нет никаких следов и дороги, по которой я должен идти, или же мне отправиться с беоритами и помочь им, чем только смогу? Я разрываюсь на части между любовью к маме и дружескими чувствами к Беорфу и жителям Упсграна. Я не хочу обидеть беоритов, но не хочу и показаться равнодушным к судьбе моей матери. Если я отправлюсь на остров Фрейи, люди скажут, что…

— Люди скажут, что… — медленно повторил Сартиган, делая ударение на каждом слове. — Мое мнение о выборе, который предстоит тебе сделать, не так уж и важно, а люди могут говорить, что хотят… И я тебе объясню, почему. Однажды, когда я спросил совета у своего учителя о том, как мне лучше поступить, чтобы кому-то понравиться, он велел мне следовать за ним в деревню. Мой учитель сел на осла, дал мне поводья и попросил вести его на рыночную площадь. Придя на место, я услышал, как люди говорили: «Посмотрите на этого неблагодарного старика-монаха — сам сидит на осле, а его послушник идет пешком. Монахи известные эгоисты!» На следующий день мы повторили упражнение, только на этот раз я сидел верхом на осле. Те же люди громко возмущались: «Какой невоспитанный послушник! Сам сидит на осле, а его старый, немощный монах-учитель тащится пешком! Что уж тут говорить о хороших манерах!» На третий день мы пришли в деревню пешком, а осла тянули за собой. Комментарии были таковы: «Посмотрите на этих болванов — что старый монах, что его послушник! У них даже не хватило мозгов сесть на осла и не идти пешком! Да, монахи уже не такие мудрые, как были раньше!» На четвертый день мы оба взгромоздились на бедное животное. Мнение прохожих изменилось в очередной раз: «Взгляните на этих монахов! Никакой жалости к несчастной скотине! Разве можно с доверием относиться к таким людям?» Чтобы было еще смешнее, мы на пятый день вместе тащили осла на себе. Со всех сторон неслось: «Монахи совсем спятили, вы только посмотрите, что они делают! Монастыри стали настоящими домами для умалишенных!» Надо ли мне теперь объяснять тебе мораль моей истории?

— Нет, — рассмеявшись, ответил Амос. — Я понимаю — что бы я ни сделал, единодушию не бывать, и мнение окружающих изменчиво и непостоянно.

— Никогда ничего не делай, чтобы соответствовать мнению окружающих, — снова заговорил Сартиган. — Ты должен чувствовать в себе самом тот путь, по которому ты будешь идти. Я здесь нахожусь не для того, чтобы указывать тебе дорогу, я здесь, чтобы идти этой дорогой вместе с тобой.

— Большое спасибо! — произнес Амос. — Вы оказали мне неоценимую помощь.

— А теперь займемся медитацией, — сказал старик, усаживаясь в позу лотоса.

— Еще один вопрос перед тем, как мы начнем, — попросил мальчик, прыснув от смеха. — Вы и в самом деле тащили осла на своих плечах?

— Помолчи, — вежливо приказал учитель, — мы поговорим об этом позже… гораздо позже!

* * *

Когда Амос покинул жилище Сартигана, он повстречал в лесу Беорфа, который как раз шел на урок. Толстяк очень обрадовался встрече с другом:

— Уф, как здорово, что я тебя увидел! Я забыл свои хрустальные ушки эльфа… Не можешь ли одолжить мне твои? Я буду очень аккуратно с ними обращаться.

— С удовольствием, Беорф. Сартиган говорит все лучше и лучше, но пока не настолько хорошо, чтобы преподавать на нашем языке.

— А теперь скажи мне, ты все-таки отправишься с нами на остров Фрейи? — спросил Беорф, укладывая хрустальные ушки в свой мешок.

— Да, думаю, да. Мне кажется, что сейчас это самый правильный выбор.

— Я очень рад! — сказал Беорф, продолжая свой путь. — Я уже опаздываю, Сартиган будет меня ругать. Пойдем на рыбалку перед заходом солнца?

— Хорошо, договорились! Пока!

Амос вернулся в маленький упсгранский порт. Там, на самом большом драккаре, находился Банри — он спорил с Кассо и Гоем Азулсон. Оба брата обладали многими достоинствами. Кассо был штурманом драккара. В отличие от других беоритов, он был худым, ел мало и тщательно следил за тем, чтобы не набрать лишние килограммы. Гой был полной противоположностью. Превосходный воин и выносливый гребец, он был коренастым, широкоплечим, имел крепкую шею и ел, не заботясь о размерах своего живота. Кассо был отличным стрелком из лука, а Гой блестяще владел шпагой. Вместе они составляли непобедимую пару, даже если проводили все свое время в спорах.

— Ты видишь, Банри, по нашим картам, ну вот… больше нет моря! — горячо воскликнул Кассо.

— Больше нет моря?! — удивился Гой, разинув рот.

— Нет, ничего больше нет! — продолжал Кассо. — Мы упадем в пустоту, и нас съест огромная змея!

На драккаре появился Амос.

— Добрый день всем! — энергично поздоровался Амос. — Банри, что тут происходит? У вас какой-то растерянный вид…

— Да, это так, — ответил староста деревни и капитан драккара. — Мы никогда не сможем добраться до острова Фрейи. Согласно указаниям бризинг, этот остров находится вне нашего мира, и мы… мы упадем в пустоту раньше, чем доплывем до него.

— Как это? — с удивлением спросил Амос.

— Давай-ка я тебе объясню, — начал Банри. — Мы, беориты, верим в такое же построение мира, как и наши соседи викинги. Мы живем в огромном ясене, который называется Иггдрасиль. Его ветви образуют небо и прячут от нас Асгард — селение богов. Там же, на небе, находится колоссальный дворец, построенный из бревен, в котором никогда не кончается праздник. Это Вальхалла — место, где души храбрых воинов, погибших на поле битвы, находят вечный покой. Понимаешь?

— Очень интересно! Какая поэтическая модель мира!

— В центре этого дерева, — продолжал Банри, — находится окруженный водой плоский диск, на котором покоятся земля и горы. Это и есть мир людей, наш мир! Если мы будем плыть по морю слишком далеко, то… мы упадем в пустоту. Тогда мы немедленно попадем в пасть Видофнира — огромной змеи-стражника. Это животное следит за тем, чтобы люди оставались на Земле и не выходили за границы, обозначенные богами. Корни Иггдрасиля глубоко погружены в ледяную преисподнюю, где обитают гиганты. Именно туда попадают души подлецов и трусов, души воинов, погибших в бесчестье.

— И вот, ты видишь, — вмешался Кассо, — остров Фрейи находится за пределами нашей карты. Мы никогда не сможем туда попасть. Он находится в пустоте, в том месте, куда нам никогда не разрешается заходить!

— И змея Видофнир нас сожрет! — заключил с беспокойством в голосе Гой.

— Но послушайте, — заколебался Амос, — наверняка же существует способ добраться до этого острова?

— Для этого нам понадобится Скидбладнир! — ответил со смехом Банри. — Так называется корабль богов. Это судно, построенное карликами, скользит по земле, по воде и по воздуху. Оно такое большое, что на нем можно перевезти всех богов и целую армию викингов. Кроме того, оно может складываться и тогда будет не больше носового платка. В легендах говорится, что этот корабль похож на крылатого дракона, а его парус, всегда наполненный ветром, позволяет двигаться кораблю с бешеной скоростью.

— К сожалению, в нашем распоряжении только этот драккар, который далек от того, чтобы напоминать Скидбладнир! — с грустью уронил Кассо.

Амос подумал несколько минут и промолвил:

— С одной стороны, из-за проклятия Фрейи, которое приводит к смерти ваших детей в младенческом возрасте, племя беоритов скоро исчезнет. С другой стороны, вполне вероятно, что мы погибнем, пытаясь достичь острова богини. А если даже нам это удастся, где гарантии, что она захочет выслушать нашу речь…

— Но что же тогда делать? — спросил полностью обескураженный Гой.

— Я думаю, — продолжал Амос, — что мир — как северный олень, а мы — как четыре слепца.

— Что-то не пойму я, что ты хочешь этим сказать, — заинтригованно произнес Банри.

— Сартиган рассказал мне одну притчу. Однажды четырех слепцов поставили перед северным оленем и каждого из них попросили описать животное. Первый подошел и потрогал его рога. Он сразу сказал, что олень похож на дерево. Другой дотронулся до хвоста и стал утверждать, что олень похож на зайца. Третий пощупал оленью ногу с копытом. Он заявил, что олень похож на лошадь. Что же до четвертого, то он попал рукой в рот животного и описал его как липкое и зловонное чудовище.

— А, я понял, что ты хотел сказать, — закричал Гой. — Никогда не надо доверять слепцу… Это так?

— Нет, — улыбнувшись, ответил Амос. — Я хотел сказать, что мы слепцы, потому что пытаемся объяснить мир, пользуясь нашими ограниченными возможностями и опытом. Нам кажется, что мы близки к истине, однако, на самом деле у нас нет ни малейших представлений о том, как выглядит «олень». Мы не можем видеть нашу вселенную целиком, и поэтому часто ошибаемся!

— Но я-то знаю, кто такой северный олень, — горделиво заявил Гой.

— Ради бога Одина, заткнись, Гой! — вздохнул Кассо. — Амос привел в пример оленя просто для сравнения…

— Да, да… — серьезно подтвердил Гой, почесывая голову. — Я понимаю, я понимаю!

— Итак, по-твоему, мы ошибаемся относительно того, как выглядит наш мир, — продолжал Банри, — и мы должны испытать судьбу!

— Я думаю, что у нас будет много неожиданностей, — сказал юный властелин масок.

— Я согласен! — воскликнул Банри. — Страх не заставит нас отступить. Мы проложим новые пути и доберемся до этого острова, если нам даже понадобится взлететь. Кассо, готовь драккар к отплытию, мы выходим в море через неделю. Могу ли я надеяться, что ты пойдешь с нами, Амос?

— Конечно, да! — объявил мальчик. — Пожалуй, в этом путешествии мы хорошо развлечемся!

Глава третья ПУТЕШЕСТВИЕ В НЕИЗВЕСТНОЕ

Беориты очень чтили порядок и традиции. Для своей последней экспедиции в страну викингов Банри сам отбирал команду. Вот и на этот раз староста деревни и капитан драккара обратился к жителям Упсграна с призывом принять участие в походе.

Хелмик Неутолимый раньше всех прибежал в таверну, чтобы первым поставить свое имя в списке добровольцев. Этот беорит в самом деле отличался от других! Причем, не только своей смелостью и силой, но даже своей внешностью. В отличие от своих соплеменников, он был лысым и безбородым. Маленькие ушки, глазки-буравчики, толстое брюхо, крепкие мышцы и ненасытная жажда приключений и открытий делали этого вояку идеальным компаньоном для путешествий. Именно он стал первым, кого выбрал Банри.

Из длинного списка добровольцев был выбран также Петер Гигант. Этот человек-медведь имел почти два метра роста, обладал силой полубога и смелостью целой армии викингов. Его длинные волосы были заплетены в две косы, что придавало ему вид дикого варвара. В действительности же этот двухсоткилограммовый колосс был нежнейшим существом.

Также были отобраны братья Гой и Кассо Азулсон — Кассо за свои качества мореплавателя, а Гой за умение обращаться с веслами и рвение в бою.

Банри взял также Альре по прозвищу Топор, главным образом, из-за его физической выносливости и неизменно веселого настроения. С боевым топором в каждой руке этот беорит в битве был подобен настоящему урагану.

Рута Багасон, или, как ее еще называли, Валькирия, — единственная женщина в команде беоритов, которая тоже должна была принять участие в путешествии. Эта воинственная дама могла сравниться по силе с тремя мужчинами и умела добросовестно работать. Именно ей поручали заняться оснащением корабля. Она всегда обо всем заботилась и умела предвидеть любые неожиданности.

Уло Улсон по прозвищу Большая Глотка был героем Рамусбергета. Рассказывали, что этот беорит однажды убил дракона одним ударом меча. Однако, он не записался в добровольцы. Он всегда хвастался своей храбростью, но отказался, сославшись на простуду, принять участие в новом приключении. На самом деле все отлично знали, что Уло умирал от страха и не хотел рисковать собственной шкурой. Ради смеха Петер, Альре и Гой все-таки внесли его имя в список! К своему огромному разочарованию, Уло оказался среди тех, кого отобрал Банри. Капитан со смехом заявил, что его драккар не может отправиться в путешествие без такого отважного героя на борту, и что именно по этой причине он его и выбрал! Когда Уло узнал об этой новости, его охватил такой страх, что все съеденное им на завтрак тут же покинуло его желудок.

В команду были включены также Беорф и Амос, и экипаж был укомплектован. Гесер Михсон по прозвищу Проныра и Хемил Лапсон по прозвищу Пальчики феи — старые компаньоны по приключениям в Рамусбергете — так же, как и многие другие беориты, смелые воины и отважные мореходы, оставшиеся за бортом, с сожалением восприняли решение Банри.

Драккар снарядили, как торговое судно. Надо сказать, что беориты привыкли брать с собой невероятное количество провизии. На корабль загрузили сухие колбасы, соленую рыбу, мед и орехи, хорошенько прокопченные кабаньи туши, огромное количество картофеля, всевозможные паштеты, пироги, яблоки и чернику в горшках, вареные яйца, несколько бочонков вина и множество бочек с питьевой водой, галеты, сухари, печенье и разнообразные овощные пюре. На этом драккаре было столько еды, что можно было накормить целую армию!

Помимо провизии, там было оружие, доспехи, щиты, каски, копья, огромная палатка на всех, масляные лампы и весь необходимый для мореплавания инструмент. Все это хозяйство оставляло для людей слишком мало жизненного пространства. К счастью, команда была немногочисленной.

В течение нескольких дней, предшествующих отплытию, Амос постоянно видел крупного черного ворона, сидящего все время на одной и той же ветке и внимательно наблюдающего за кораблем. Ворон не спускал глаз с драккара. Было ли это хорошим знаком или дурным предзнаменованием? Скоро команда узнает об этом…

Накануне отплытия Амос пришел к Сартигану на последний урок. У учителя был озабоченный вид. Он признался Амосу:

— У меня дурные предчувствия. Кто-то хочет причинить вам зло… Не могу точно объяснить свои ощущения… Но будь очень осторожен. Ты очень сообразительный, но в этом мире существуют силы, которые хитрее тебя. Тебе попытаются расставить ловушку. Беорфу тоже угрожает опасность… Я это хорошо чувствую. Не теряй хладнокровия и береги живость ума. Не дай себя провести!

— Очень хорошо! — ответил едва дрогнувшим голосом Амос. — Я буду очень внимательным и предупрежу Беорфа, чтобы он тоже был настороже.

— Вот еще что, — продолжал Сартиган, — ты должен взять драконье яйцо с собой. Через некоторое время я уеду…

— Куда вы собираетесь, учитель? — с удивлением спросил юный властелин масок.

— У тебя свой путь, у меня свой, — дружелюбно промолвил старик, не желая раскрывать свой секрет.

— Что ж, тогда берегите себя! Не хотелось бы вас потерять, ведь мне предстоит еще так многому научиться.

— Нет, ты меня не потеряешь… Сегодняшний урок отменяется. Яйцо дракона я отдам Беорфу, когда увижу его после полудня. Я попрошу его спрятать яйцо на драккаре. Он очень умело может его замаскировать. Несмотря на размеры яйца, я уверен, он хорошо с этим справится.

— Однако мы очень рискуем, забирая это яйцо с собой!

— Да, но я… В конце концов, этот риск оправдан, скажем так… Поезжай и удачи тебе, мои мысли будут с тобой!

— До свидания, и будьте осторожны, прошу вас! — сказал на прощание Амос, выходя из домика.

* * *

Экипаж отправлялся в дорогу ранним прохладным утром в ясный весенний день. Все население деревни собралось в порту, чтобы попрощаться с путешественниками. Ветер надувал паруса, и драккар плыл в лучах восходящего солнца. Беориты разгоняли корабль, налегая на весла. Банри на корме держал руль, а Кассо, стоя рядом с ним, изучал морские карты. На левом борту впереди греб Беорф, посередине — Альре Топор и Хелмик Неутолимый, а Рута Валькирия сзади. На правом борту гребли Амос, находившийся ближе к носу корабля, Гой и Уло по центру и Петер Гигант сзади. Путешествие началось весело и радостно, гребцы действовали слаженно и напевали ритмичную песню.

После полудня Кассо попросил помощи у Амоса. Банри сел на место Амоса за весла, а штурман взялся за руль.

— Взгляни, Амос, в моих путевых книгах я только что обнаружил очень странную запись. Речь идет об одной навигационной книжке, принадлежавшей моему прадеду. Согласно его записям, они со своим экипажем по недоразумению подошли к Большому Барьеру непроницаемого тумана. Он пишет, что этот барьер охраняется Серым Человеком, и что ни один смертный не может его преодолеть. Не знаешь ли ты, кто этот Серый Человек?

— Мне это ни о чем не говорит, но я пойду посмотрю, — ответил Амос и направился к месту, где лежал его походный мешок.

Он вытащил оттуда большую черную книгу «Аль-Катрум — территория мрака». Эту книгу он отыскал в большой библиотеке покойного отца Беорфа, в ней были собраны обширные сведения обо всех странных и необычных созданиях всего мира. Амос и раньше находил в ней массу полезной информации.

Так, на дороге, которая привела его в Упсгран, властелин масок узнал, кто такие воющие молоссы. Эти огромные черные собаки — хранители сокровищ — улетучились прямо на его глазах, а потом волшебным образом обратились в ожерелье. Без «Аль-Катрума» Амос совершенно ничего не понял бы! Он отдал ожерелье Беорфу. С того самого днятолстяк носил его, не снимая.

Покопавшись в книге, Амос узнал, кто такой Серый Человек. У него были и другие имена: Фар Лиат, Ан Фир, Бролаган… Этот великан, судя по всему, был стражем места, называемого «Большой Туманный Барьер». Его тело, состоящее из морского тумана, появлялось, когда туман становился очень плотным. Задача его состояла в том, чтобы отгонять корабли, дабы помешать людям пересечь границу мира. В «Аль-Катруме» было сказано, что это огромное существо невозможно победить. Очень многие отличные мореплаватели прежде пытались пройти сквозь Серого Человека и его стену тумана, но никто из них так и не вернулся из плавания.

— Не слишком-то обнадеживающие сведения! — воскликнул Кассо, когда юный властелин масок поделился с ним своими открытиями. — Есть ли у тебя какой-нибудь план, Амос?

— Пока нет. Ясное дело, мы обязательно встретимся с этим Серым Человеком на нашем пути, и нам обязательно надо победить там, где другие потерпели неудачу. Но мне надо над этим хорошенько подумать…

— Да, конечно, думай! Но если мы и впредь будем идти с такой же скоростью, то не удивлюсь, если мы встретимся с ним уже через несколько недель. Кажется, что это еще долго, но на самом деле у нас не так много времени, чтобы подготовиться к этой встрече. Ты ведь знаешь — драккар должен зайти в такие места, куда не ступала нога беорита и…

— Прости, что? — внезапно спросил Амос.

— Я говорю, куда не ступала нога беорита… — повторил Кассо.

— Мой дорогой Кассо, — перебил его мальчик, широко улыбнувшись, — ты только что подсказал мне решение, как преодолеть стену тумана и убедить Серого Человека пропустить нас!

— И как же? — удивленно спросил мореход.

— Потом узнаешь, — подмигнув, сказал Амос. — У меня появился план… Я объясню тебе позже.

Глава четвертая ОТАРЕЛЛЬ

Прошла неделя, а драккар все еще был в море. Беориты мало ели и много гребли. Они стали раздражаться по пустякам и надеялись поскорее ступить на землю. Им необходимо было хорошенько подкрепиться и поспать хотя бы несколько дней подряд. Кассо заметил на своей карте клочок суши, где они смогли бы отдохнуть, но, к сожалению, этот островок пока оставался невидимым в безбрежном океане.

— Так когда, наконец, мы увидим землю? — вскричал Петер Гигант. — Мне уже осточертело грести день и ночь.

— Да я и сам не пойму… — пожимая плечами, ответил Кассо. — Остров должен быть там, прямо перед нами! С того места, где мы сейчас находимся, мы уже должны его видеть.

— А вот если бы у нас был хороший штурман, — упрекнул его Гой, — мы бы уже давным-давно были на этом проклятом острове.

— Полегче, братец! — с угрозой в голосе промолвил Кассо. — Не нарывайся, а то получишь!

— Мы заблудились! — завопил Уло, поддавшись панике. — Мы никогда не достигнем земли, мы больше никогда не увидим Упсграна! Я просто уверен, что мы вот уже два дня ходим по кругу…

— Да нет же, — вмешался Банри, — вовсе мы не ходим по кругу, все идет замечательно. Море изумительное, ветер хорош, и скоро мы отдохнем!

— А я уверен, что мы заблудились, и это из-за тебя, Кассо! — настаивал Уло, налегая на весла. — Ты потерял свой дар! Вот что произошло! Фрейя против нас, и мы все погибнем в море.

— Замолчи, Уло! — приказал Банри. — Ты подрываешь наш дух. У нас провизии еще на месяц хватит… Ты уж точно не умрешь с голоду!

— Поднимусь-ка я снова на мачту, — предложил Кассо. — Держи курс, Банри. Оттуда, сверху, мне будет все отлично видно.

Кассо тщательно осматривал горизонт. Ничего! Ничего не было на мили вокруг. Но когда он спускался с мачты, его внимание привлек какой-то предмет, колыхавшийся в волнах недалеко от драккара.

— Я что-то вижу, — закричал он. — Слева по борту, Банри… Кажется, это… да-да, это похоже на лежащее на воде тело!

Корабль аккуратно подошел к месту, которое указал Банри. К своему великому удивлению, беориты увидели, что и в самом деле это было тело… молодой сирены!

После того, как тело подняли на борт, его осторожно положили на палубе драккара. Люди-медведи никогда в жизни не видели сирен, они беспомощно смотрели на нее, не зная, что делать и как ей помочь. Привыкшие к ужасным моренам, с которыми они часто воевали, беориты были тронуты изяществом и красотой этого морского создания. В ее длинных черных волосах играли голубоватые отблески. Ее лицо было белым, как первый зимний снег, а губы ярко алели. На шее сирены сверкала золотая цепочка с подвеской в форме маленького сундучка. На ней была легкая накидка из морских водорослей и пояс из белых раковин, разделенных по центру кожаным кошелем. Бедная сирена еле дышала. Понятно, что вместо ног у нее был великолепный рыбий хвост с остроконечными плавниками. Глядя на лица ошеломленных членов команды, Амос вспомнил о своей первой встрече с сиреной. Это было в Оменском королевстве, в бухте пещер. Морская принцесса Гриванья тогда подарила ему белый камешек и отправила с поручением в Таркасисский лес. Именно благодаря ей он стал властелином масок, именно благодаря тому первому приключению он повстречал Беорфа.

Амос склонился над сиреной, чтобы услышать, бьется ли ее сердце. Его стук был едва слышен! Молодой властелин масок попытался оживить ее, тихонько говоря ей на ухо какие-то слова. В то же время, используя свои магические способности, он заставил воздух проникнуть в легкие спасенной сирены. И она сразу начала легче и глубже дышать.

Сирена медленно открыла глаза. Амос взглянул в великолепные черные, глубокие очи, и они буквально его околдовали. Он почувствовал, что его сердце бешено забилось, ладони стали влажными, а во рту пересохло. Именно в этот самый момент юный властелин масок впервые познал любовь.

— Здравствуй, — сказала прекрасная сирена певучим голосом. — Меня зовут Отарелль. Кто ты, юноша? Кто эти люди, что окружают меня? Где я?

— Столько вопросов сразу, Отарелль! — нежно произнес мальчик. — Меня зовут Амос Дарагон, эти люди — мои друзья, а ты находишься на драккаре. Только что мы вытащили тебя из воды. Ты была без сознания…

— Я не помню, что со мной произошло… — сказала Отарелль, пытаясь сесть.

— Полежи еще немного, — посоветовал ей Амос. — Тебе надо беречь силы. А память к тебе скоро вернется…

— Ты очень заботливый молодой человек. Мне повезло, что меня спасли такие великодушные люди! Да к тому же ты такой красивый мальчик…

Амос покраснел, как спелое яблоко, и вся команда залилась смехом. Беорф подошел к своему другу и сказал ему на ухо:

— Ты становишься еще красивее, когда так краснеешь!

— Перестань, Беорф, это совсем не смешно! — попытался защититься Амос, отталкивая своего дружка. — Я покраснел… я покраснел, потому что… потому что получил солнечный удар! Вот и все!

— Странно! Вроде и солнца сегодня не было. Я бы даже сказал, что небо затянуто облаками…

— Ах, ну да… Ты мне уже надоел, Беорф! Не вмешивайся в мои дела, иди лучше к веслам. С твоими глупостями мы и острова не найдем!

— Так и быть, красавчик! — согласился Беорф. — Я умолкаю.

— Земля! Я вижу землю! — завопил Уло во всю глотку. — Мы спасены! Мы спасены!

— Замолчи, Уло, и греби! — приказал Банри. — Чего это мы спасены, когда еще не были в опасности! Кассо был прав. Остров как раз там и находится… Поспешим же туда, друзья мои!

* * *

Все члены экипажа испытали большое облегчение, ступив на твердую землю острова. Беориты были превосходными мореплавателями, однако, на суше они чувствовали себя более уверенно. Они быстро поставили большую палатку и достали провизию. Уло принялся за приготовление обеда, а Амос с Беорфом готовили место, где могла бы расположиться молодая сирена. Ведь, кроме всего прочего, она не могла ходить и…

— Могу я вам чем-то помочь? — спросила Отарелль.

Она стояла рядом с ними, и весьма уверенно, — на своих ногах! На лице Беорфа отразилось полное недоумение — а куда же подевался рыбий хвост?

На Отарелль была очень легкая, длинная синяя юбка и остроносые башмаки. Амос протер глаза и пробормотал:

— Но… твой рыбий… у тебя… у тебя ноги!

— Ну да! — совершенно невинно сказала сирена. — Мы, сирены, можем приспосабливаться к наземным условиям.

— Вот это да! Чудесно! — воскликнул Амос, расплывшись в сердечной улыбке.

— А я никогда об этом не слышал, — удивился Беорф. — Если сирены могут это делать, то почему же получилось так, что когда ты нашел в пещере Гриванью, она укрылась в гроте на морском берегу, вместо того, чтобы убежать подальше от опасности? Ведь за ней гнались, не так ли?

— Перестань придираться к Отарелль! — раздраженно ответил властелин масок. — Она знает, что говорит, потому что это сирена!

Затем, повернувшись к Отарелль, он пробормотал:

— Извини меня, пожалуйста, за Беорфа, он иногда бывает таким бестолковым!

— Ах, пустяки, — сказала Отарелль, нежно кладя руку на плечо Амоса.

— Извините, — возмутился Беорф. — Ты только что сказал, что это я… я бестолковый!!!

— Перестань, Беорф, ну что ты раскипятился? — сухо сказал ему Амос.

— Ну что ж, я предпочитаю удалиться… Увидимся позже.

Амос не стал удерживать своего друга и начал разговаривать с Отарелль. Они развели костер в стороне от других членов команды. Амос расстелил у огня большое одеяло, и они принялись за еду, наслаждаясь великолепным закатом. Они, как два голубка, долго болтали о том, о сем, стараясь лучше узнать друг друга. Отарелль была великолепна, и Амос буквально упивался ее словами, как путник в пустыне, изнывающий от жажды. Иногда у него появлялось ощущение, что время остановилось.

После обильной трапезы беориты поспешили отправиться на ночлег и стали укладываться в большой палатке. Беорф подошел к другу пожелать ему спокойной ночи, но Амос, завороженный речами своей новой подруги, ничего не слышал и даже не взглянул на него.

— А что происходит? — невинно спросила сирена хрустальным голоском. — Вся команда отправилась спать?

— Да, — подтвердил Амос. — Теперь они точно проспят дня три! Все это время мы будем совершенно одни. Я буду развлекать тебя разговорами, чтобы ты не заскучала!

— Мне кажется, что с такими юношами, как ты, не скучают! — лукаво произнесла Отарелль. — Скажи мне, так ты волшебник? Это правда, что ты мне говорил?

Амос не помнил, чтобы он говорил о своих магических возможностях, но он быстро отогнал сомнения. Отарелль была так красива…

— Да. Я властелин масок.

— Интересно, а что ты делаешь как волшебник?

— Я был избран Белой Дамой для того, чтобы установить равновесие в мире! — похвастался Амос. — Это не такая простая задача! Я должен найти четыре маски, связанные с четырьмя стихиями, и шестнадцать камней силы. Чем больше у меня этих камней, тем сильнее моя власть над воздухом, огнем, водой и землей!

— И где же эти ваши знаменитые маски, господин великий волшебник? — игриво спросила Отарелль.

— У меня их нет… Вообще-то, конечно, они у меня есть, но я не могу тебе их показать. Они как бы срослись со мной. Первой я нашел маску воздуха, потом маску огня, а последней была маска воды. У меня всего три камня силы, по одному для каждой стихии! Они тоже находятся внутри меня.

— Очень интересный вид волшебства, мой дорогой Гюнтер! — пробормотала Отарелль.

— Что-что? — подскочил Амос. — Почему ты назвала меня Гюнтером? Ты что, забыла мое имя?

— Нет! — заметно занервничала Отарелль. — Я не забыла… Просто… просто моего брата зовут Гюнтер… и я так хорошо себя чувствую с тобой, точно, как с ним… Ну, ты понимаешь, я просто перепутала! Прости!

— Как странно, — рассеянно промолвил Амос, — а я думал, что все сирены — женщины…

— Ну да… И да, и нет, вернее, это зависит от… от их пола при рождении, — полностью смешалась Отарелль. — Но… расскажи мне немного о себе. Мне хочется узнать о тебе побольше…

И Амоса словно прорвало. Он рассказал ей обо всех своих приключениях, о своем детстве в Оменском королевстве и, конечно, не упустил историю о большой битве с драконом из Рамусбергета.

За это время Отарелль могла бы много раз незаметно выхватить широкий нож, который она спрятала в складках одеяла, мысленно представляя свое нападение. Байя Гайя перережет горло Амосу точно под подбородком. Затем она спрячет тело где-нибудь на острове. А, вернувшись в лагерь, она примет физический облик мальчика и дождется подходящего момента, чтобы убить Беорфа.

В тот момент, когда ведьма собиралась нанести сильный и точный удар, юный властелин масок поведал ей, что он обладает яйцом дракона. Сирена мгновенно передумала и спрятала нож под одеяло, а затем с прежней игривостью переспросила:

— Яйцо дракона? У тебя есть яйцо дракона? Ах, мой милый друг, думаю, ты говоришь это, чтобы произвести на меня впечатление! В тебе много очарования, но знай — я не буду верить всяким небылицам!

— Да это чистая правда! — воскликнул слегка обиженный ее недоверием Амос. — Оно ведь здесь, со мной, на корабле… Пойдем, я покажу тебе! Ах, нет… о нет… черт возьми! Я не могу. Ведь его спрятал Беорф. Насколько я его знаю, на стоянке он обязательно перепрячет его в более надежное место.

— Значит, мы должны дождаться, пока он проснется, чтобы попросить его показать нам это чудо, — вздохнула Отарелль. — В самом деле… какая досада!

— Мне очень-очень жаль, правда, жаль, — извинился Амос.

— Ничего страшного, ты ведь ничего не платишь за ожидание! — проворчала нежная молодая сирена.

— Что ты сказала?

— Я сказала… я сказала, что ничего страшного, конечно, можно и подождать! — проворковала сирена с ангельской улыбкой.

— Пойду-ка я посплю сейчас. Просто валюсь с ног… Ты пойдешь? Беорф наверняка приготовил для тебя место в палатке.

— Нет. Я предпочитаю спать в воде… Не забывай, я все-таки сирена!

— Ты этой ночью точно не уплывешь? — обеспокоенно спросил властелин масок.

— Нет, я еще слишком слаба, чтобы вернуться к своим. Иди скорее и спокойной ночи, я буду с нетерпением ждать твоего завтрашнего пробуждения…

— Я тоже, — ответил Амос, чувствуя себя не в своей тарелке. — Ты знаешь, со мной такое впервые… Ну, как тебе объяснить?

— Я понимаю, — отрезала Отарелль, приложив к его губам указательный палец, чтобы заставить замолчать. — А теперь иди спать!

— Да, так, пожалуй, лучше… Спокойной ночи!

Обрадованный Амос с легким сердцем пробрался в палатку, думая о том, что нашел родственную душу! Он чувствовал глубокое спокойствие. Никогда еще ему не было с кем-нибудь так хорошо. Он подарил бы Отарелль луну и звезды и весь мир на серебряном блюде.

Сирена осталась одна. Поглаживая свою подвеску, она шептала:

— Ты видишь, Гюнтер, какое у меня большое сердце! Я могла бы его убить, зарезать одним ударом ножа. Но нет, надо же было ему рассказать о яйце дракона. Представляешь ли ты, Гюнтер, что мы сможем сделать, когда у нас будет дракон? Я трепещу от одной мысли об этом! Надеюсь, этот маленький дурачок не поведет меня на корабль. Эти беориты собрались спать три дня — ну что ж, у меня для них плохая новость: завтра же на рассвете они уже будут на ногах. Я должна буду убедить этого Беорфа показать мне яйцо. Это будет нелегко, он не такой болван, как этот Амос, и умеет противостоять чарам. Он крепче стоит на земле, не такой возвышенный и увлекающийся! Но я все-таки рада, что могу еще нравиться молоденьким мальчикам… Правда, Гюнтер? Ты помнишь, как мы с тобой встретились? Тебе было примерно столько же! Хм… Итак, пора приниматься за работу! Пройдем немного в глубь острова, мне надо сварить кое-какие отвары и подготовить кое-какие заклинания. Кроме того, мне надо выглядеть завтра красивой… Какое чудесное имя у меня — Отарелль! Тебе нравится это имя, Гюнтер? Да, я знаю, это имя твоей второй жены… Надеюсь, ты не будешь слишком ревнивым!

Глава пятая РАСПРИ

Над островом взошло солнце. Команда храпела так, что содрогалась земля, но на этот раз Амос предусмотрительно заткнул уши восковыми затычками. Он помнил свой первый поход с беоритами! Мальчик знал еще по предыдущему путешествию, что лучше заранее запастись чем-нибудь таким, что поможет сомкнуть глаза среди спящих людей-медведей.

Юный властелин масок очень славно выспался. Ему было тепло, он устроился с комфортом, подоткнув со всех сторон одеяло. Но вдруг ему почудилось, что он находится внутри большого шелкового кокона. Ему было жарко… а сейчас даже слишком жарко! Амос попытался пошевелиться, но безуспешно. С любопытством он слегка приоткрыл глаза и…

— Пауки! Кругом пауки! — кричал охваченный паникой Кассо.

Властелин масок проснулся в одно мгновение, словно на него вылили ведро ледяной воды! Он был не в состоянии пошевелиться. В полумраке палатки он увидел тысячи и тысячи двигающихся пауков — больших и маленьких, тощих и длинных! Их лапки превратили палатку в огромный кокон. Амос разглядел, что все спящие были окутаны паутиной и тщательно завернуты, так что не могли пошевелить и мизинцем.

Кассо кричал, чтобы разбудить друзей. Вскоре палатка огласилась воплями — беориты гневно кричали, обмотанные паутиной, не имея возможности убежать.

Банри, багровый от злости, что оказался в такой немудреной ловушке, нападал на пауков, пытаясь их кусать. Уло плакал, призывая на помощь маму, а Хелмик героически ворочался, пытаясь освободиться. Но делать нечего, они все были связаны, как колбаски. Беорф отчаянно орал:

— Сделай же что-нибудь, Амос! Сожги этих проклятых тварей!

Юный властелин масок мучительно соображал. Огонь, конечно, сожжет пауков, но заодно спалит и палатку со всеми ее обитателями! Вода в таких обстоятельствах тоже не могла помочь. Амосу нужно было освободить руки, чтобы поднять ветер.

— Беорф, я ничего не могу сделать! Не могу, в самом деле… Надо, чтобы кто-нибудь распутал мне руки…

В этот момент палатка приоткрылась, и чудесная Отарелль подбежала к Амосу. Из складок своей юбки она достала большой ржавый нож и легко освободила мальчика. Молодая сирена взяла его за руку и вывела из палатки.

— Благодарю тебя, Отарелль! — воскликнул Амос.

— Послушай, Амос, свою благодарность оставь на потом! — закричала прекрасная героиня. — Делай же что-нибудь!

— Сейчас, сейчас… — ответил властелин масок, принимая странную восточную позу.

— Посмотрим, на что ты способен, юный выскочка, — пробормотала сирена себе под нос.

Широко расставив ноги и соединив руки перед лицом — словно в молитве — Амос старался сконцентрироваться, помогая себе глубокими вдохами. Вдруг он развел руки в стороны и испустил громкий вопль. Яростный порыв ветра устремился в палатку и сорвал ее с места, протащив много метров по земле. Пауки буквально вылетели из нее на скалы и деревья. Самых мелких шквальный ветер отнес к океану, на другую сторону острова.

Чтобы предотвратить возможное возвращение пауков, Амос трижды топнул ногой по земле и обежал все еще спеленутых беоритов, сделав большой круг. Каждый его шаг оставлял огненный след. Пламя поднималось из следов, образуя горящую стену, которую пауки не могли преодолеть.

С помощью ножа Отарелль Амос освободил Банри. За несколько минут все беориты выбрались из коконов и выразили желание немедленно отправиться прочь с этого проклятого острова. Амос погасил огненный барьер… Все пауки исчезли!

— Браво, Амос! — сказал Беорф своему другу. — В очередной раз мы должны помолиться за тебя! Давненько я не видел, как ты творишь чудеса… В самом деле, ты здорово владеешь собой!

— Скажем так — уроки Сартигана не проходят даром! — гордо сказал Амос. — Но я бы сказал, что кое-кого надо поблагодарить особенно, и это — Отарелль. Именно благодаря ее отваге мы все еще живы. Эти пауки высосали бы у нас кровь до последней капли, если бы она не оказалась рядом!

— Да, это правда! — подтвердил Беорф. — Спасибо тебе, Отарелль!

— Не за что, — скромно потупилась сирена. — Я спала в воде, когда вдруг у меня появилось какое-то предчувствие. Я выбралась из океана и услышала крики, доносившиеся из палатки. Собрав всю свою волю, я вошла внутрь, чтобы спасти Амоса. Я знала, что он может что-то сделать, чтобы прийти на помощь остальным. Он такой… умелый!

— Как странно, — сказал Беорф, подойдя поближе к сирене, — ты спала в воде, а волосы у тебя не намокли? Осмелюсь предположить, что они сохнут у тебя очень быстро? Или я ошибаюсь?

— Послушай, — вступился Амос, — что ты пытаешься доказать, Беорф? Ведь она нас спасла. Для чего ей лгать?

— Все нормально, Амос, — меланхолически вздохнула Отарелль. — Твой друг не знает меня так, как ты, и это нормально, что он мне не доверяет. Мои волосы высохли так быстро из-за жара, который исходил от огненного круга, только что сотворенного Амосом. Ты удовлетворен?

— Почти! — жестко сказал толстяк. — Однако это не объясняет, почему у тебя железный нож, который сразу же ржавеет в морской воде и быстро разрушается. Не ты ли, Амос, говорил мне, что все оружие сирен сделано из кораллов и раковин?

— Ну хватит, Беорф! — закричал Амос. — Не понимаю, что ты все время цепляешься к Отарелль. Может быть, ты ревнуешь, потому что она больше внимания уделяет мне, а не тебе. Да, не все девушки, как Медуза, готовы предать нас в любой момент!

— Я этого никогда и не говорил, — сердито ответил Беорф. — И я запрещаю тебе плохо отзываться о Медузе. Это была очаровательная горгона, гораздо более очаровательная, чем твоя лгунья Отарелль!

— Извинись сейчас же, Беорф, за то, что ты только что сказал! — решительно потребовал Амос. — Извинись, иначе…

— Иначе что? — вскричал Беорф, закатывая рукава. — Ты окажешься на земле раньше, чем успеешь произнести хоть одно свое заклинание…

— Ты слишком медлителен и слишком предсказуем, чтобы представлять для меня угрозу, — ответил Амос с недобрым смехом.

Поскольку они уже готовы были сцепиться, Рута Валькирия мгновенно встала между ними:

— Вместо того, чтобы драться, лучше помогите загрузить драккар! Отношения будете выяснять потом… Можем даже оставить вас обоих на острове, если хотите! Вы сможете спокойно поубивать друг друга. А теперь нам нужна ваша помощь. Сейчас же!

Беорф сделал несколько шагов назад, сердито показав Амосу острые клыки, а потом направился к кораблю. Властелин масок шел за ним по пятам в сопровождении Отарелль.

— Мне так жаль, — шептала сирена Амосу. — Это из-за меня все произошло! Я уйду и оставлю вас обоих — и тебя, и твоего друга…

— Нет, Отарелль, — грустно ответил Амос, — это не твоя вина, а его. У Беорфа не очень много мозгов, он просто что-то не то подумал о тебе… Я думаю, он просто ревнует… Ты понимаешь, мы с ним как два брата, всегда вместе, всегда вдвоем пускаемся в приключения, и вот… получилось, что я его совсем забросил… а он… кажется, плохо это переносит.

— Самое главное — это то, что ты доверяешь мне, — промурлыкала Отарелль, беря его за руку.

* * *

Драккар вновь вышел в море, и беориты, бранясь, что им не удалось хорошенько выспаться, опять взялись за весла. Амос уселся сбоку от Беорфа, и оба принялись грести, не разговаривая друг с другом. Мертвую тишину не нарушало ни единое слово, каждый делал вид, что другого просто не существует.

Отарелль уселась на мягких шкурах посередине драккара, рядом с мачтой, ее длинные черные волосы развевались по ветру, и молодая сирена всем своим видом напоминала даму, пребывающую на отдыхе. Амос краем глаза поглядывал на нее. До чего же она была хороша! Беорф тоже посматривал на нее, но при этом спрашивал себя, кто же она на самом деле и почему так нагло врала.

Прошло несколько долгих часов, пока Банри не отдал команду сушить весла. Гребцы получили заслуженную передышку! Ветер с силой надувал паруса, и тяжело груженный драккар шел вперед.

Беоритов мучила жажда, и они открыли бочку с питьевой водой. На поверхности плавало множество пауков. Вода приобрела коричневый оттенок.

— Мерзкие твари! — закричал Хелмик. — Сами подохли там и воду вдобавок отравили! Это теперь нельзя пить!

— Проверьте всё, — приказал Банри. — Посмотрите и на вино, и на провизию! Будьте внимательны, от этого зависит, выживем ли мы!

Но, ко всеобщему разочарованию, еды и питья больше не осталось. Бочонки с пивом и вином тоже были заражены. Мясо покрылось белыми пятнами, а все плотно закрытые горшки были открыты. Ничего! Ничего съестного не осталось! Банри приказал выбросить все за борт.

Расстроенным беоритам не осталось ничего другого, как подчиниться.

— Вот так дела! — вздохнула Рута. — Путешествие здорово осложняется. Как же мы выживем в море без еды, а главное, без питьевой воды? Мы — опытные рыбаки и всегда сможем утолить свой зверский аппетит. Но главная проблема остается: где найти пресную воду?

Изучив свои карты, Кассо объявил, что в восьми днях пути к западу находится цепь островов. Но есть ли на них пресная вода, он не знал.

Беориты смотрели на капитана и ждали его распоряжений. Тогда Банри объявил им, что у них есть три варианта. Первый — прервать путешествие и вернуться в Упсгран. Если повезет, беориты вернутся обессилевшими, но живыми. Второй вариант — вернуться на остров пауков и искать там воду. И третий, он же и последний, — попытаться достичь архипелага, указанного на морских картах Кассо, но при этом риск не найти там воды был весьма вероятен.

— Как вы знаете, — добавил Банри, — мы должны принять решение с помощью голосования.

— Лично я, — заявил Хелмик Неутолимый, — брошусь в воду, если вы решите возвращаться в Упсгран! Лучше погибнуть, чем вернуться домой с опущенной головой, как побитый пес. Я или выиграю, или проиграю, но никогда не остановлюсь на середине пути.

— Вот и бросайся в воду! — закричал Уло. — Лучше вернуться живыми домой, запастись провизией и снова отправиться в путешествие. Как глупо рисковать нашими жизнями из-за твоих дурацких принципов! Придем на остров Фрейи через несколько недель, вот и все! Нам торопиться некуда…

— Все! — твердо сказал Кассо. — Ветер достаточно сильный и постоянный. Испытаем судьбу в походе на запад!

— Я напоминаю вам, — прибавил Банри, — что мы должны прийти к согласию, прежде чем тронемся в ту или другую сторону. Приспусти паруса, Гой. Мы останемся здесь, пока не договоримся!

— Я хочу вернуться в деревню, — сказал Петер Гигант. — Мне есть охота…

— Давайте так! — вмешалась Рута Валькирия. — Мы теряем время. Принимай решение, Банри, и к черту мнение каждого!

— Но у нас есть закон, и мы должны его уважать, — сказал Альре Топор, взвешивая каждое слово. — Банри — капитан драккара, но также и староста деревни; значит, он должен строго следовать установленным правилам, иначе нас погубит анархия!

— А я, — бросил Гой, ковыряя в ухе, — я скажу то же самое, что и мой брат Кассо. Семья Азулсон выступит единогласно: мы должны продолжить наш путь.

— А вы? — спросил у мальчиков Банри. — Что вы-то об этом думаете?

— Я думаю, что нам следует продолжить путешествие, а там — будь что будет! — уверенно заявил Амос.

— А я… — сказал Беорф со страхом в голосе, — я попил водички после нашего отплытия с острова и чувствую, что заболеваю…

Бедный толстяк перевесился через борт драккара, и его сильно стошнило. Беориты поспешили к нему и усадили его на место Отарелль, а она пересела на место Беорфа рядом с Амосом.

— Кажется, твой друг плохо себя чувствует! — промолвила прекрасная сирена. — Надеюсь, что с ним не случится ничего страшного!

— Я тоже надеюсь… — ответил Амос, опустив голову. — Я так корю себя за то, что произошло утром. Мы в первый раз так с ним повздорили! Обычно у нас никогда не было никаких разногласий… Не понимаю, что это на нас нашло.

— Это вполне нормально, — уверила его сирена. — Не знаю никого, кто бы время от времени не ссорился со своим другом. В жизни всегда происходят какие-то недоразумения… Твой друг очень привязан к тебе! Он боится тебя потерять. Но от того, что мы с тобой так хорошо понимаем друг друга, ты и я, ваши отношения не должны испортиться. Все, что я хочу, это чтобы он дал мне маленький шанс!

— Да, ты права! Останься здесь, Отарелль, — сказал Амос, вставая со скамьи, — пойду посмотрю, что можно для него сделать.

Отарелль улыбнулась в знак согласия. Оказавшись одна на носу драккара, она погладила свою подвеску и пробормотала себе под нос:

— Иди, иди, карапуз! Попробуй-ка, помоги своему дружку, который уже одной ногой в могиле! Ах, бедняжка Беорф… Так закончить свою жизнь, одному в море, покинутому всеми… как это ужасно! Не так ли, Гюнтер? Этот здоровый толстый парень еще не знает, что его ждет. Этот яд очень сильный, а противоядия от него нет. Слишком поздно! Он еще не знает, что постепенно его кровь станет черной, а на теле появится множество зловонных язв. Он будет переживать такие муки, которых никогда не испытывал! Его кожа станет сохнуть и отваливаться кусками, кости будут ломаться одна за одной, но при этом сердце, легкие и мозг останутся в превосходном состоянии. Ты знаешь, что это означает? Не правда ли, ты знаешь? Он останется в сознании, когда будет умирать, как и твоя дочь, Гюнтер! Его постигнет та же судьба, что и твою прелестную маленькую дочурку. Конечно, мне не придется использовать его тело, чтобы приготовить детское масло — ингредиент, необходимый для полета ведьм, но для этого я воспользуюсь телом юного Амоса. Но нет, Гюнтер, не сердись! Перед тем, как Беорф умрет, он расскажет мне, куда спрятал яйцо дракона… Сегодня утром я что-то не видела, как его грузят на корабль. Поскольку всю провизию выбросили за борт, оно точно где-то рядом. Но где? А ведь я везде смотрела, но не нашла. Ну, уже скоро, Гюнтер! Запасемся терпением…

Глава шестая ОЖИДАНИЕ БЕОРИТОВ

Солнце уже близилось к закату, а корабль все еще стоял на якоре. Беориты проговорили почти весь день! Уло хотел повернуть обратно к Упсграну, а Хелмик настаивал на том, чтобы продолжать путь к архипелагу.

— Люди-медведи — очень демократичное племя, и подобные конфликты возникают нередко, — объяснял Амос Отарелль. — Надо дождаться, пока одна из сторон не сдвинется с места в том или в другом направлении. Задача хорошего капитана и справедливого начальника в том и состоит, чтобы следить за неукоснительным соблюдением законов своего народа. Именно этим и занимается Банри.

Беорф имел совершенно больной вид, а другие члены экипажа уже начинали всерьез страдать от жажды. Согласившись с народной мудростью, которая утверждает, что утро вечера мудренее, беориты стали готовиться ко сну прямо на борту драккара.

Перед тем, как отправиться спать, Амос еще раз навестил Беорфа. Тот выглядел спокойным и, кажется, глубоко спал.

Властелин масок сказал ему:

— Не знаю, слышишь ли ты меня, Беорф, но… я от всего сердца прошу у тебя прощения за то, что назвал тебя бестолковым. Это так некрасиво с моей стороны, эти слова как-то нечаянно сорвались у меня с языка. Ты мой самый лучший друг, и я хочу, чтобы ты им и оставался! Спи спокойно…

Амос вернулся на нос корабля, чтобы лечь спать. Отарелль устроилась рядом с ним.

— Ну, как себя чувствует твой друг?

— Мне кажется, получше, — ответил Амос. — Сейчас он спит.

— Но это невозможно, — сердито пробормотала Отарелль.

— Ну почему же это невозможно? — поразился властелин масок.

— Да нет… Я хотела сказать, — смешалась прекрасная сирена, — что невозможно, чтобы ему не стало лучше! Этот парень такой сильный, и я думаю, что он очень скоро встанет на ноги! Впрочем, если ты позволишь, я побуду с ним немного. Мне не хочется спать, а ведь лучше, если за ним кто-то будет приглядывать.

— Вот и отлично, — позевывая, сказал Амос. — Разбуди нас, если заметишь что-то неладное… Спокойной ночи!

— Спокойной ночи и приятных тебе сновидений! — проворковала Отарелль с волшебной улыбкой, устраиваясь в изголовье Беорфа.

Сирена села рядом с больным и сделала вид, что внимательно за ним следит. Она дождалась, пока все беориты захрапели. Тогда колдунья наклонилась к уху Беорфа и процедила сквозь зубы:

— Не понимаю, почему это ты еще дышишь, грязная букашка! Твоя кожа должна покрыться нарывами… Ты должен не спать, а орать во всю глотку от боли! Я тебя недооценила… Недооценила силу твоей отвратительной варварской расы. Ну ничего, ничего, потому что сейчас ты мне скажешь, куда ты спрятал яйцо дракона! Просыпайся! Просыпайся немедленно, мерзкий коротышка!

— Что такое? — сквозь сон пробормотал Беорф. — Что происходит? Где я?

Отарелль приставила ему нож к горлу и спросила:

— Где ты спрятал драконье яйцо? А ну, быстро выкладывай!

— Что ты делаешь, Отарелль? — промямлил толстяк. — Чего это ты вздумала угрожать мне ножом?

— Послушай ты, недоумок, я вовсе не сирена, — призналась Байя Гайя. — Я колдунья, и я сейчас разрежу тебя на кусочки, если не скажешь, где ты спрятал яйцо!

— Отарелль, ну и бред ты несешь! — сказал Беорф. — Ты слишком красива, чтобы быть колдуньей. Ведь они ужасные, разве не так?

— Ах, ну каков увалень! — воскликнула сирена, всплеснув руками. — У меня власть, огромная власть, с помощью которой я могу менять свою внешность, как захочу. Я заколдовала твоего дружка Амоса, чтобы он без памяти влюбился в меня, и для меня это было проще простого! Я одурачила всех, кроме тебя, но сейчас это не имеет никакого значения, потому что ты умрешь! Говори, где яйцо, и я не буду тебя мучить…

— Я скажу тебе… — дрожащим голосом произнес Беорф, — но… прежде я хочу увидеть твое настоящее лицо!

— Последняя воля приговоренного к смерти! — с ухмылкой сказала Байя Гайя. — Прелестно! Ну что же, толстый болван, полюбуйся на меня…

Отарелль окинула внимательным взглядом корабль и убедилась, что все спят, а затем произнесла несколько непонятных магических заклинаний. На глазах Беорфа прекрасная молодая девушка исчезла, а вместо нее появилась отвратительная старуха с почти белыми глазами, зловонным дыханием, глубокими морщинами и серыми спутанными волосами. Вид у нее был ужасный. Байя Гайя сказала ему:

— Ну что, теперь доволен? Посмотри же на меня! Да смотри хорошенько, потому что это будет последнее, что ты увидишь перед смертью! Куда ты спрятал яйцо? Говори!

— Я его спрятал… — признался Беорф, трепеща от страха, — в башмак Амоса!

— Как это? — спросила старуха. — Яйцо дракона слишком большое, чтобы поместиться в башмаке!

— Точно так же, как и старой ведьме не поместиться в теле молодой девушки! — воскликнул Амос, стоя на носу корабля.

— Сюрприз! — крикнул Беорф и ударил ведьму кулаком в челюсть.

Байя Гайя рухнула навзничь и выплюнула два последних зуба.

Пока она поднималась, Амос выпустил в нее огненный шар, от которого загорелась ее одежда. Колдунья заплясала на месте, оглашая корабль ужасными воплями, а затем бросилась через борт в воду, чтобы погасить пламя. Над водой поднялось облачко пара, и все вздохнули с облегчением.

В этот момент Петер Гигант протянул руку и поймал злодейку за ногу. Байя Гайя барахталась в воде, выкрикивая угрозы и ругательства. Гой схватил весло и хорошенько огрел ее по голове. Колдунья тут же отключилась.

Придя в себя, ведьма обнаружила, что сидит на поперечной перекладине, привязанная за руки и за ноги к мачте и опутанная веревками, как колбаса. Полуденное солнце светило вовсю, и драккар весело бежал вперед.

— Что это за безобразие? — завопила колдунья. — Неужели вам не стыдно так обращаться с пожилой дамой, вы, банда мужланов!

Экипаж разразился громким искренним хохотом. Беорф залез по веревочным лестницам на мачту и уселся рядом с узницей.

— Добрый день, красавица Отарелль! Что-то сегодня утром вы растеряли свою привлекательность! Наверное, вы провели ужасно неспокойную ночь?

— Что это здесь происходит? — возмущенно спросила колдунья. — Ты должен быть мертв, но, как ни в чем не бывало, насмехаешься надо мной! Объясни-ка мне, в чем дело, пока я не сняла с тебя живьем шкуру!

— Вы находитесь не в самой удачной позиции, чтобы угрожать кому-либо! — уверил ее Беорф, закатываясь смехом. — Вы видите самого большого беорита там, внизу? Его зовут Петер. У него очень плохой характер, и он совсем не любит старых мегер. Мы поручили ему присматривать за вами. Ведите себя вежливо, а то я ему скажу, чтобы поднялся сюда и…

— В этом нет необходимости, милый юноша! — поспешила ответить старуха. — В самом деле, да, в самом деле — никакой необходимости! Вы здорово меня подловили, вы с Амосом, ах, проказники!

— Должен сказать, что и вы со своей стороны тоже неплохо сыграли. Мы поверили в ваш трюк с сиреной, и я должен сказать, что до тех пор, пока мы не пошли спать в большую палатку на острове, все шло, вероятно, согласно вашему задуманному плану. Амос попался на удочку, и я полагаю, он по-настоящему в вас влюбился…

— Ну, поскольку во мне столько шарма, — перебила его ведьма, — это совершенно естественно!

— А что вас подвело, так это ваша золотая цепочка с подвеской в форме маленького сундучка.

— Но где она? Я ничего больше не чувствую! — завопила Байя Гайя. — Верните мне мою подвеску!!!

— Попозже… Сначала закончу свой рассказ, — спокойно сказал Беорф. — Мне показалось, что я где-то видел эту подвеску. Потом я вспомнил, что это Амос указал мне на нее! Она находилась в тот момент на шее ворона в Упсгране! Странное совпадение, не так ли?

— И что же?

— А то, что после вашего уединения с Амосом на острове, когда он пришел спать в палатку, я его уже поджидал! Мы с ним серьезно поговорили об Отарелль, и, несмотря на его уверенность в том, что я ему завидую, я все-таки напомнил о цепочке, подвеске и черном вороне. И тогда он словно очнулся от сна! Ваши любовные чары улетучились! Потом мы спокойно с ним поговорили и пришли к заключению, что никакая вы не сирена. Но в то время мы еще не знали о ваших намерениях относительно нас! И только тогда, когда Амос обмолвился, что, находясь под властью ваших чар, говорил с вами о яйце дракона, мы с ним выработали план. Для нас стало очевидным, что вы хотели нас…

— Но как же яд? — перебила его колдунья. — Ты отравился или нет?

— Конечно, нет! Неплохо я разыграл комедию, правда же? Утром, после истории с пауками, ваши темные намерения уже не были для нас секретом. Я предупредил беоритов, и пока мы с Амосом делали вид, что ссоримся, Рута проверила всю провизию и убедилась, что она отравлена. Чтобы попытаться вывести вас на чистую воду, мы сыграли в вашу игру и погрузили все съестные припасы на борт. Затем мы притворились, что обнаружили отраву. Мы разыграли большой спектакль под названием «безысходность»… а я просто сунул два пальца в рот в подходящий момент!

— Но у вас больше нет питьевой воды и еды! — злобно прошипела Байя Гайя. — Вы все равно все умрете!

— Нет, не думаю, — усмехнулся Беорф. — Архипелаг прямо перед нами, примерно в одном дне пути. Дед нашего Кассо сам сделал карты каждого острова, и мы уверены, что на них есть вода, а также много дичи, на которую можно поохотиться. Беориты живут по своим законам, но здесь, на драккаре, капитан лично принимает решение о судьбе экипажа. Мы не такие дураки, чтобы умирать посреди моря! Кстати сказать, именно своими спорами Уло и Хелмик заманили вас на корабль. Вы еще раз попались в расставленную нами ловушку. Не правда ли, мы все ловко придумали?

— Г-р-р-р! — прорычала колдунья. — Как я вас ненавижу… Ненавижу вас всех!

— Ах, как мы вас понимаем, — язвительно промолвил Беорф. — А теперь я задам вам несколько важных вопросов. Что вам от нас надо и почему вы пытались нас убить?

Ведьма рассказала, что к ней приходил серый волк — посланник бога Локи — и дал это поручение, и ей под угрозой расправы пришлось согласиться. Локи был коварным божеством, он сеял вокруг себя раздоры и склоки, чтобы развеяться от скуки. Самым большим удовольствием для него было унижать смертных. Байя Гайя защищалась, как могла, и говорила, что она всего лишь бедная старая женщина, что, учитывая ее преклонный возраст, с ней нельзя так жестоко обращаться!

Беорф расплылся в широкой улыбке. Он-то знал, что колдуньями не становятся ни с того ни с сего. Чтобы заниматься черной магией, надо иметь черную душу. Ведьмы убивали детей, но не довольствовались тем, что просто перерезали им горло, они мучили несчастных, упиваясь их страданиями. Они могли окунать их в кипящее масло или жарить на вертеле. Эти страшные женщины пожирали своих малолетних пленников и приносили в жертву невинных малышей во время оккультных церемоний в чаще леса. Единственный способ избавиться от почти бессмертной ведьмы — это сжечь ее живьем. Впрочем, именно так и погибли родители Беорфа Эван и Ханна Бромансон в городе Братель Великая. Йон Очиститель ложно обвинил их в колдовстве, и солдаты его армии сожгли их на костре.

Беорф слез с мачты и отправился рассказать команде о том, что только что услышал.

— Во имя бога Одина! — воскликнул Банри. — Если Локи против нас… тогда нашим горестям не будет конца!

— Локи не сумасшедший, — поразмыслив несколько секунд, сказал Амос. — Если нам удастся убедить богиню Фрейю снять проклятие, возможно, это приведет к тому, что она и Один снова сблизятся. Если боги добра прекратят ссору, они станут сильнее, и, объединившись, победят зло! Я же думаю, что для Локи сближение между Фрейей и Одином совершенно ни к чему. Вместе эти два божества будут слишком сильны и раздавят его, как червяка.

— Мне эти рассуждения тоже кажутся справедливыми, — поддержал Амоса Кассо.

— Вот почему он и подослал к нам эту ведьму! — заключил Банри. — Она должна была сделать все, чтобы наша экспедиция провалилась, а нас разрезать на куски. Это означает, что…

— Это означает, что все сирены — злобные колдуньи, и их следует остерегаться! — воскликнул Гой, весьма довольный собой.

— Нет, — ответил капитан. — Это означает вот что: боги полагают, что у нас есть шанс убедить Фрейю, и что они очень серьезно относятся к нашему путешествию. А это великолепная новость!

— Ура! — в один голос закричали члены команды.

— Давайте поскорее отправимся на архипелаг и немного подкрепимся! — предложил Хелмик, приплясывая на палубе. — С полным брюхом мы победим любые превратности судьбы!

Пока гребцы разбредались к своим веслам, Беорф подошел к Амосу и спросил:

— Ну, как дела? Как ты себя чувствуешь?

— Сказать по правде, чувствую я себя очень странно. Ну как я мог так легко дать себя провести? Не могу поверить, что я влюбился в эту старую каргу! А когда я закрываю глаза, я вижу Отарелль, такую нежную и такую очаровательную… Я просто потрясен!

— Не переживай! — утешил его толстяк. — Всесовершают ошибки, и я в первую очередь! Как ни крути, а ты ничего не мог поделать… Слишком сильны были ее колдовские чары.

— Спасибо, что ты мне это сказал, — вздохнул Амос. — Все-таки чувствуешь себя не таким олухом…

— Не каждому выпадает подобная удача — быть таким «красивым мальчиком», как ты! — поддел друга Беорф. — Ты — жертва бешеного успеха у девушек! Даже колдуньи выбирают тебя, чтобы сделать своим возлюбленным!

— Ах, ну пожалуйста, оставь свои шуточки!

— Ну, хорошо, умолкаю… Но все же не так-то легко быть таким красивым!

— Ты прекратишь, наконец, а? Я чувствую, мне придется выносить твои насмешки еще не одну неделю.

— Еще не один год, ты хочешь сказать! — рассмеялся от всего сердца Беорф. — Еще долгие, долгие годы…

Глава седьмая МЕСТЬ ЛОКИ

Плоскодонный драккар был изобретен специально для того, чтобы с легкостью причаливать к любому берегу. Именно поэтому беориты без труда сошли на остров. Они быстро разбили лагерь и распределили между собой необходимые дела. Амос и Беорф отправились на поиски питьевой воды. Поскольку вся команда разбрелась, устремившись в глубь острова, Байя Гайя, все еще привязанная к мачте, закричала:

— Не уходите! Не оставляйте меня одну!

— А почему бы и нет? — насмешливо спросил Банри.

— Потому что Локи придет отомстить мне! — ответила ведьма. — Я всюду должна быть с вами, только тогда я выживу! С вами я буду в безопасности. Если вы меня оставите, Локи придет и убьет меня за то, что я не выполнила его поручение. Я полагаю, вы не желаете смерти пожилой дамы?

— Мы не верим тебе ни на грош! — крикнул ей Хелмик. — Если Локи — твой хозяин, вот и улаживай с ним свои дела! А нам нечего вмешиваться в вашу историю…

— Ну, хорошо, банда мерзавцев! — завопила Байя Гайя. — Но отдайте мне мою подвеску! Если мне предстоит умереть, я должна унести ее с собой!

— Ничего ты не унесешь! — бросил ей в ответ Амос. — Твоя золотая цепочка с подвеской у меня в кармане, и я ее сохраню! Мы привязали тебя к мачте, и ты спустишься оттуда только за тем, чтобы тебя бросили в тюрьму. Мы привезем тебя в Беррион или в Братель Великую, чтобы предать там суду. А пока, я думаю, нам лучше оставить тебя на свежем воздухе на твоем насесте.

— И не вздумай создавать нам новые проблемы, — угрожающе пробурчал Уло Улсон. — Несколько месяцев назад я убил дракона одним ударом шпаги! Так вот, рассказываю… Это было в Рамусбергете, мы атаковали, мои друзья и я вместе с ними, логово опаснейших гоблинов, жаждущих крови, как вдруг…

— Ну, вот, опять завел свою песню! — воскликнул Петер Гигант и закрыл ладонью рот Уло. — Идите вперед, я послежу за ним, чтобы не болтал!

Беориты, весело смеясь, отправились в глубь острова. Байя Гайя осталась одна, привязанная на верху мачты драккара. Увидев, что вся компания удаляется, она исступленно закричала:

— Прощай, Амос Дарагон! Пусть тебя сопровождает проклятие Байи Гайи! Прощай, Гюнтер! И прощай, презренный мир!

Амос повернулся и недоуменно пожал плечами.

«Все же, мне кажется, с ней ничего не случится», — подумал он.

— Ты, похоже, о чем-то беспокоишься? — спросил его Беорф, шагая рядом.

— Да нет, — ответил Амос. — Просто спрашиваю себя, чего она может так бояться, эта старая ведьма… Я также думаю о Локи и… Нет же! Давай лучше поразмыслим над тем, что нам предстоит сделать. Что толку сейчас беспокоиться.

— А я задаю себе вопрос, почему ей так дорога эта подвеска…

— Если хочешь, давай разглядим повнимательнее эту штучку, — предложил властелин масок.

* * *

Беориты бродили по окрестностям уже больше часа, когда из леса выбежал серый волк и мирно уселся на берегу. У Байи Гайи кровь застыла от ужаса.

— Скажи своему хозяину, что все идет превосходно. Мой план работает отлично… Они все попали в ловушку. Уходи скорее! Я не хочу, чтобы они тебя увидели… А то весь мой план пойдет насмарку!

— Твой план? — спросил волк глубоким спокойным голосом. — Какой же план? Ты сидишь привязанная и не можешь шевельнуться, дети над тобой насмехаются, а люди-медведи взяли тебя в плен… Так о каком плане ты говоришь?

— Это очень долго… слишком долго все тебе объяснять… Да ты… ты просто не поймешь, — пыхтела Байя Гайя, покрываясь крупными каплями пота. — Уходи, я управляю ситуацией! Дела идут… скоро все устроится… ты увидишь… да-да, сам увидишь!

— Нет, ничего не устроится, — заявил волк. — Локи велел мне уничтожить тебя, и я здесь только ради этого! Ты очень сильно опорочила Локи, говоря о нем с беоритами. Люди-медведи — это создания Одина, это его самое любимое племя, и верховный бог не должен знать, что Локи замешан в этом деле. Ты наделала слишком много ошибок, я сожалею!

— Нет… Нет, — стала умолять его ведьма. — Я искуплю свою вину… Освободи меня, и я всех их убью… Ну, будь добр, хорошая собачка… Нет, только не огонь! Нет! Ты же не будешь жечь пожилую даму? Нет!!!

* * *

В поисках пресной воды Амос и Беорф добрались до вершины небольшой горы, расположенной на другой стороне острова.

Мальчики остановились на краю скалы, чтобы полюбоваться морем. Внизу они заметили огромное трехмачтовое судно, которое разбилось о рифы. Этот корабль был раз в двенадцать больше их драккара. Лохмотья его парусов трепетали на ветру. Корабль потерпел крушение еще много лет назад и догнивал, зажатый между скалами и волнами.

— Интересно, что случилось с командой? — спросил Беорф.

— Скорее всего, никто не выжил, — ответил Амос. — Море с этой стороны очень бурное! Только прекрасный пловец сможет выбраться, да и то если крупно повезет…

— Надеюсь, мой дядя Банри сумеет уберечь нас от подобной катастрофы! — обеспокоенно вздохнул Беорф.

— Я видел кое-что и похуже! — засмеялся Амос. — Вместе мы победили целую армию горгон, превратили в ничто великого колдуна Нагаса, уничтожили Йона Очистителя, переместив его душу в тело курицы, противостояли войску гоблинов и разгромили дракона!

— Совсем неплохо! А ведь нам только тринадцать и четырнадцать лет! Представь все те истории, о которых мы будем рассказывать, когда нам стукнет пятьдесят или шестьдесят!

— Никто нам не поверит! — воскликнул Амос, громко рассмеявшись. — На нас все будут показывать пальцами и считать совершенно сумасшедшими!

Мальчишки, утомленные морским путешествием и долгой ходьбой, хохотали так, что чуть не свернули себе челюсти. У Амоса уже от смеха заболел живот, а Беорф с трудом переводил дух, утирая слезы на глазах. Отсмеявшись, они опять стали серьезными. Беорф глубоко вздохнул и протер глаза:

— Интересно, кто это из наших спутников разводит такой костер?

— Ты о чем?

— А посмотри-ка туда! Там, где мы пришвартовали драккар, огромный столб дыма! Такой дымище может быть только от очень большого костра…

— О нет! — вскричал Амос. — Я понял, чего боялась Байя Гайя! Беорф, какое самое эффективное средство избавиться от ведьмы?

— Сжечь ее! — ответил толстяк, гордясь, что знает ответ.

И тут юный беорит заорал:

— Я понял! Корабль горит! Наш корабль горит!

Беорф мгновенно превратился в медведя и на бешеной скорости перемахнул через гору. Амос не мог последовать за своим другом с той же быстротой, но также помчался к пылающему драккару.

Когда юный властелин масок прибежал на берег, уже было поздно. Огромные языки пламени охватили весь драккар!

Обугленное тело ведьмы на верху мачты представляло собой ужасное зрелище. Ее плоть сгорела, и обнажилась половина черепа. Без сомнения, она была мертва!

Услышав крики и ругань Беорфа, беориты один за другим подтягивались к берегу и в полном молчании смотрели, как огонь пожирает их корабль. Лишь один Уло осмелился произнести:

— В скольких днях пути от Упсграна мы находимся?

Вместо ответа он получил увесистую затрещину — эта была любезность Петера.

Амос наклонился к уху Беорфа, протиравшего глаза, и спросил:

— Скажи мне, что яйцо дракона не на борту! Пожалуйста… заставь меня поверить, что яйцо где-то в другом месте, а не на драккаре!

Беорф и глазом не моргнул, но нервно покусывал нижнюю губу. Спустя несколько секунд он, наконец, ответил:

— Я спрятал яйцо между корпусом и палубой корабля. Сейчас оно как раз поджаривается…

— Если то, что говорил мне Сартиган, правда, — медленно прошептал Амос, — то сейчас мы будем присутствовать при рождении древнего. Детеныш уже был готов вылупиться. В этой паровой бане, да на углях, дракон пробудится и пробьет скорлупу!

— А ты знаешь, как научить дракона хорошим манерам? — спросил Беорф с легкой издевкой в голосе.

— Нет, — ответил Амос. — Но надо найти какой-то способ это сделать… Сартиган говорил мне, что даже маленькие драконы — ужасные непоседы. Я полагаю, что нам следует предупредить команду, что у нас скоро появится нежданный гость.

— И как мы им об этом сообщим? — спросил Беорф, явно опасаясь реакции своих соплеменников.

— Будем действовать по обстоятельствам! — бросил Амос, судорожно сглотнув слюну.

— Ну давай, начинай! — приказал толстяк, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — В конце концов… это ты — властелин масок! Они будут более внимательны к словам красивого мальчика!

Амос вздохнул и попросил всех членов экипажа подойти поближе. Нетвердым голосом он начал рассказывать им эпизод из приключения в Рамусбергете, о котором они еще не знали. Он рассказал о встрече с драконом и о подарке, которое им сделало чудище. В заключение он сказал так:

— Мы с Беорфом принесли это яйцо на борт драккара и хотели привезти его в Упсгран. Мы никому о нем не говорили. Мы думали, что маленький дракончик имеет право на жизнь и, выдрессированный добрыми людьми, он станет фантастическим существом, готовым служить добру.

— Но Сартиган, — продолжал Беорф, — дал нам понять, что драконы — существа, у которых злая душа. Они были созданы силами зла, чтобы служить злу, и, по его мнению, считать, что дракон способен когда-нибудь служить силам добра — это заблуждение…

— Так вот, — опять начал говорить Амос, — поскольку Сартиган должен был уехать, он доверил нам яйцо дракона. На корабле было мало шансов, что оно подвергнется воздействию сильного тепла…

— И я спрятал его, — подвел итог Беорф, — между корпусом судна и палубой. То есть, случится чудо, если сейчас мы не станем свидетелями рождения дракона. Вопросы есть?

Все головы одновременно повернулись к драккару, объятому пламенем. Мачта обрушилась, унося с собой останки Байи Гайи. Затем беориты услышали крик. Он доносился прямо из пекла. Люди-медведи инстинктивно сделали шаг назад. От второго, более мощного крика кровь застыла в их жилах. Прямо перед собой, но не веря своим глазам, они увидели маленькую головку, поднимающуюся из огня. Ящер на четырех лапах, примерно двухметровой длины, с огромными, сложенными на спине крыльями и длинным хвостом, выбрался на берег. У этой твари были громадные острые зубы и мощные когти. Дракончик испустил злобный вопль, прокашлялся и, облизнувшись, посмотрел на беоритов. Беорф склонился к Амосу:

— Я бы сказал, что он голоден. Что они едят-то, эти драконы?

— Человекозверей и людей, — с улыбкой сказал Амос. — Так что у него перед глазами настоящий банкет!

Глава восьмая ПРИРУЧЕНИЕ ДРАКОНА

Амос вдруг почувствовал, что у него в кармане брюк что-то зашевелилось. Он сунул туда руку и вытащил подвеску Байи Гайи. Маленький деревянный сундучок так сильно дрожал, что казалось, будто он сейчас взорвется. Властелин масок резко отбросил его в сторону, и на лету, прямо в воздухе, сундучок стал расти, а на землю тяжело рухнул уже здоровенный сундучище.

— Что это такое? — спросил Беорф.

— Понятия не имею! — крикнул Амос.

— С одной стороны новорожденный дракон, с другой — волшебная подвеска… Решительно, события следуют друг за другом с невероятной быстротой! — воскликнул потрясенный происходящим юный беорит.

Вдруг в голове Амоса пронеслась светлая мысль. Мальчик обратился к беоритам:

— Отдайте дракону всю еду, которую вам удалось раздобыть! Его это слегка успокоит, а мне даст время, чтобы кое-что предпринять… И следите за ним хорошенько! А у меня есть идея…

Беориты тут же выполнили приказ. У них были плоды и коренья, но очень мало мяса. Новорожденный дракон с явным отвращением приступил к своему первому обеду. Сначала он проглотил зайцев и фазанов, а потом нехотя принялся за клубни.

В это время Амос подошел к сундуку. Он сразу сообразил, что Байя Гайя использовала его как чемодан для своих личных вещей. Заклинание, которое уменьшило размеры сундука до подвески, скорее всего, со смертью колдуньи потеряло силу. Может быть, именно в сундуке и находилось решение драконьей проблемы!

Внутри было множество флаконов и склянок, толстая колдовская книга и — о, ужас! — стеклянный сосуд, в котором находилось человеческое сердце! Оно все еще билось, заключенное в зеленоватую жидкость.

Амос погрузился в чтение магической книги Байи Гайи. Нервно листая страницы, он бормотал:

— Уменьшить… уменьшить… надо уменьшить любой ценой. Уменьшить! Идти… но куда? Нет! Сделать маленьким, вот как! Или сузить? А может, сократить? Быстрее… ну давай же, Амос! Ищи!

Спустя несколько бесконечно долгих минут юный властелин масок наконец нашел то, что искал. Он вырвал страницу из колдовской книги, порылся в сундуке и вынул маленький флакончик, наполненный белым порошком. Он побежал к дракону и крикнул на бегу Беорфу:

— В сундуке есть пустая банка. Пробковая затычка находится как раз рядом с сердцем. Поищи и ты все поймешь. Проткни несколько отверстий в затычке и принеси мне, пожалуйста, эту банку! Скорее!

— Сейчас сделаю, — с готовностью ответил Беорф.

Прожорливая тварь как раз заканчивала свой скудный обед. Беориты, встав вокруг дракона полукругом, уважительно направили на него свое оружие. Не имея никакого жизненного опыта, животное не знало, как ему избавиться от этих грозных воинов, которые вели себя так вызывающе. Кровь его бурлила, а бешенство усиливалось с каждой секундой. Драконье дитя посмотрело на океан позади себя. Таким путем не убежишь. Выбор был невелик. Либо люди-медведи, либо соленые морские воды. Инстинктивно огненная тварь склонялась к поединку, а не к бегству. Она чувствовала себя готовой превратить их в кашу!

Пока дракончик разворачивался, беориты отступили на несколько шагов. Теперь перед ним стоял один Амос. Дракон двинулся в его сторону, готовый откусить наглецу голову.

Властелину масок достаточно было одной секунды, чтобы метнуть на животное горсть белого порошка, при этом он бормотал какие-то бессвязные слова, которые краем глаза подсматривал на вырванном листе из колдовской книги:

— Атон на бар уф, уг игнакар кильк!

Пасть, вооруженная острейшими зубами, так и не достигла своей цели. Менее чем за секунду молодой дракон превратился в симпатичное существо размером с саламандру. Амос схватил его за хвост и со смехом показал беоритам:

— Ну, вот вам и наш дракон! Думаю, теперь он не причинит нам никаких хлопот! Беорф, банку, пожалуйста!

— К вашим услугам! — и Беорф протянул ему сосуд.

Амос запустил зверюшку в стеклянный сосуд и плотно закрыл горлышко продырявленной пробковой затычкой.

— Ну, вот и хорошо, — вздохнул он. — Одной проблемой меньше. Будем кормить его насекомыми. По правде сказать, не знаю, сколько времени он может пребывать в таком состоянии! В книге про это ничего не говорится…

— Увидим! — ответил Беорф. — Если принцип сундука-подвески применим и к живым существам, то несколько недель спокойной жизни у нас в запасе есть.

— Да, — подтвердил Амос. — Я думаю, что заклинание прерывается только со смертью колдуна.

— Ну что ж… Теперь у нас другая проблема! — бросил Банри, почесывая затылок. — Мы должны найти способ покинуть этот остров и вернуться домой. Без корабля мы не можем продолжать путь к острову Фрейи.

Слово взял Альре Топор:

— А я думаю, что самое разумное — вернуться в лес. Нам надо найти пропитание и определить место ночевки.

— Чуть дальше, на западной стороне, я видел пещеры, в которых можно замечательно укрыться! — вступил в разговор Хелмик.

— Вот и отлично, — воскликнул Банри, потирая руки. — Даже если все идет не так чудесно, как нам бы хотелось, все же надежда существует! Пойдемте, посмотрим эти пещеры, может быть, мы и устроим там наше пристанище. А потом сосредоточим наши усилия на поисках пищи.

— А дракон? — нервно спросил Уло. — Может быть, лучше его утопить? Сразу избавимся от всех хлопот…

— Нет, — заметил Амос. — Не думаю, что это хорошая мысль. Беру на себя всю ответственность за это животное.

— А я буду его сторожить… — заявил Беорф, забирая сосуд из рук Амоса. — Я сам буду им заниматься! В конце концов, это также и моя вина, что он оказался у нас на руках.

— Очень хорошо, — одобрил Банри. — Давайте пойдем к пещерам и захватим с собой сундук колдуньи. Амос может изучить содержимое и сотворить еще какие-нибудь чудеса! Веди нас, Хелмик, мы идем за тобой!

Команда тронулась в путь под брюзжание Уло:

— Никогда я не писал своего имени в этом дрянном списке! Сидел бы себе в Упсгране… И что я тут только делаю? Ведь мы пропали…

Чтобы отвлечься от пессимистических речей Уло, Беорф то и дело посматривал на дракона. Животное выглядело неважно, судя по всему, тоже пребывая в плохом настроении.

— Как ты догадался уменьшить дракона? — спросил толстяк у Амоса.

— Быстрый дедуктивный метод! — с улыбкой ответил властелин масок. — Ведьме постоянно нужны ингредиенты, чтобы совершать колдовство. Ты помнишь, Лолье всегда были нужны то куры, то свечи, то пиявки, и масса других вещей, чтобы готовить свои заклинания. Вот я и подумал, что сундучок-подвеска должен содержать все эти штуки Байи Гайи. Кроме того, я предположил, что заклинание уменьшения можно применить и к дракону… Видишь, мне повезло! К счастью, ее колдовская книга не очень сложна для понимания!

— Браво! — гордо воскликнул Беорф. — Сартиган всегда говорил, что надо прислушиваться к своему внутреннему голосу…

— И идти на риск…

— …но просчитанный! — хором закончили мысль оба мальчика, громко расхохотавшись.

— Что меня пугает, — сказал вдруг посерьезневший Беорф, — так это сердце… Ты его видел? Оно до сих пор бьется в своем горшке… Вот ужас!

— У меня тоже мурашки по спине ползут. Я почитаю повнимательнее колдовскую книгу и покопаюсь в сундуке. Может, мы и найдем ответ!

Во главе с Хелмиком группа довольно скоро подошла к пещерам. Они находились у подножия той самой горы, на которую недавно забирались Амос и Беорф. Место для лагеря показалось идеальным. Беориты разложили свои вещи, а потом каждый отправился на поиски пищи. Банри поручил мальчикам собирать дрова и охранять лагерь.

В ожидании возвращения товарищей, Амос сосредоточил свое внимание на сундуке ведьмы, а Беорф отправился обследовать пещеры.

Юный властелин масок внимательно изучал колдовскую книгу. Он обнаружил в ней рецепты волшебных настоев, но ничего такого, что бы касалось находящегося в сундуке сердца. Оно, погруженное в зеленоватую вязкую жидкость, находилось ровно в центре горшка. Амос опять подумал о Лолье. Юная колдунья могла бы оказать ему неоценимую помощь в изучении колдовской книги.

Тем временем из разведки вернулся Беорф. Он тяжело плюхнулся рядом с Амосом и грустно сказал:

— Ничего нет в этих пещерах… Ну, совсем ничего! Я-то надеялся найти что-нибудь интересное, первобытные рисунки, руны или сокровища. Но, к сожалению, удача не бывает постоянной. Похоже, что эти пещеры — всего-навсего дыры в скалах.

— Как поживает наш дружок в своей банке?

— Да спит. Я дал ему несколько сверчков, и, кажется, он вполне доволен. Если бы кто-нибудь сказал мне, что я буду прогуливаться с драконом в банке, я бы не поверил! А что теперь-то будем делать? Никто не знает, как выбраться с этого острова. Нам нужен другой корабль! Пожалуй, на этот раз наше путешествие здесь и закончится…

— Я пока тоже не вижу никакого решения, — вздохнул властелин масок. — Скажем, что выхода нет…

— А я вот спрашиваю себя, что бы сказал Сартиган, если бы был здесь? — громко произнес Беорф.

— Он сказал бы, — ответил Амос, подражая голосу учителя, — что только в самое темное время лучше всего виден свет!

— Если бы у нас были кони, скачущие по воде, проблема корабля перед нами бы не стояла! Но, увы, таких коней не существует…

Амос повернулся к другу, и широкая улыбка расцвела на его лице:

— Беорф, ты гений!

— В очередной раз не пойму, о чем ты говоришь! Но если ты считаешь, что я гениальный, ты, очевидно, абсолютно прав…

Глава девятая КЕЛЬПИИ

Амос быстро просмотрел свои вещи и вытащил из мешка хрустальные ушки эльфа.

— У меня идея! Идея, которая может нас спасти. Оставайся здесь и охраняй стоянку. А я скоро вернусь!

— А что я буду делать, если дракон примет свои обычные размеры? — забеспокоился Беорф.

— Займи его беседой, только постарайся, чтобы он тебя тут же не сожрал! — крикнул уже издали юный властелин масок. — Расскажи ему одну из твоих шуточек, она его усыпит!

— Понятно, — проворчал толстяк, — иначе говоря, со своими проблемами разбирайся сам!

Вскоре Амос вышел на небольшой пляж неподалеку от того места, где сгорел драккар. Он вошел в воду по пояс, закрыл глаза и сосредоточился. Призывая маску воды и ее камень силы, он попытался послать обращение к кельпиям. С громким ржанием мальчик три раза опустил голову в воду. Эти странные действия создали водоворот, который обхватил его послание, словно конверт, в который вкладывается письмо. Водоворот ушел в пучину океана…

Много раз повторял властелин масок свой призыв. К счастью для Амоса, удача была на его стороне. Рядом проплывал косяк сельди, он подхватил колебания одного из посланий и довел его до дюжины лососей. Лососи передали его на спину огромного синего кита, который унес послание в бездну океана и передал его нескольким трескам. Затем колебания послания закрутились вокруг омара, потом краба и, наконец, рака-отшельника, — перед тем, как попасть на маленькие плавники большого угря. Наконец-то послание добралось до адресата, закончив свой путь в ухе главного кельпия.

Через час работы Амос выбрался из воды. Море было холодное, и он продрог до костей. Чтобы согреться, он еще раз воспользовался своими магическими способностями, прибегнув к помощи маски огня. Тут же у него на лбу выступили крупные капли пота, как будто у него началась лихорадка. Больше ему не было холодно! Сартиган рассказывал ему, как заставить магические стихии работать в собственном теле. Благодаря этой технике, учитель мог ходить босиком даже зимой, не отморозив ни одного пальца на ногах. Сартиган не был властелином масок и не обладал магией стихий, но благодаря совершенному контролю над своими мыслями, он тоже мог творить чудеса.

Чувствуя себя гораздо лучше, мальчик вышел из напряженного состояния. Он горестно вздохнул, полагая, что его попытка войти в контакт с кельпиями потерпела неудачу. Что же теперь делать? Придется искать другое решение!

Только Амос собрался уходить с пляжа, как перед его глазами начала бурлить вода. Сквозь кипящие волны властелин масок увидел, как к поверхности моря поднимаются не менее двух десятков кельпиев. Эти глубоководные существа — наполовину люди, наполовину лошади — достигали двух метров в высоту. Они ходили на двух ногах, оканчивающихся мощными копытами. Их крупные головы с мощными гривами и большие хвосты напоминали лошадиные, а тела и руки были совершенно как у людей.

Амос надел хрустальные ушки эльфа и вступил в беседу с морскими существами.

— Здравствуйте, — сказал он, трижды ударив правой ногой по земле, — очень рад вас видеть. Благодарю вас, что пришли по моему зову.

— Амос Дарагон, властелин масок! — с уважительным ржанием ответил главный кельпий. — Ты друг нашего племени. Наш долг — уважать тебя и помогать тебе.

— А сейчас мне очень нужна помощь! — воскликнул мальчик, широко открывая рот и по-лошадиному показывая зубы. — Мы оказались пленниками этого острова. Наш корабль сгорел, а нам надо обязательно попасть на остров Фрейи.

— Знаешь ли ты, что ни одному человеку не позволено пересекать Большой Туманный Барьер? — вежливо спросил главный кельпий. — Серый Человек не пропустит вас.

— Да, знаю, — ответил Амос, топнув несколько раз ногами. — Но тем не менее, я должен попробовать. Ведь речь идет о будущем племени беоритов. Можешь ли ты мне помочь?

— Я здесь не для того, чтобы критиковать твое предназначение и твой выбор, — продолжал человек-конь, кивая головой. — Я просто хочу предупредить тебя об опасности. Я здесь, потому что ты попросил о помощи. Спрашивай, я слушаю тебя…

— Благодарю тебя, — ответил властелин масок и признательно фыркнул, выпустив воздух через ноздри. — Позади этого острова находится потерпевшее крушение судно. Можете ли вы помочь нам, мне и моим друзьям, снять эту посудину с рифов, чтобы мы смогли продолжить на ней наше путешествие?

— Мы можем сделать это для тебя, и даже без вашей помощи! — уверил его кельпий, перебирая ногами на одном месте. — Мы будем работать всю ночь, а завтра вы получите свой корабль. Твои друзья пока могут отдыхать. Устраивают ли тебя такие условия?

— Это даже лучше, чем я мог ожидать! — радостно запрыгал Амос. — Как я смогу вас отблагодарить? Могу ли я что-то подобное сделать и для вас?

— Да, властелин масок, когда настанет время, — подтвердил кельпий, мотая головой и стряхивая обильную пену. — Итак, увидимся завтра, на рассвете, по другую сторону острова.

Напоследок мальчик сделал глубокий поклон, высунул язык и сказал:

— Я перед тобой в долгу.

— Вперед, братья, — обратился к соплеменникам главный кельпий перед тем, как нырнуть в воду, — у нас появилась работа…

Амос снял хрустальные ушки и поспешил в лагерь. Когда он подошел к пещерам, то увидел, что все беориты собрались вокруг костра и жадно поедали пищу.

— О, ты как раз вовремя! — крикнул Уло. — Еще пару минут, и тебе остались бы рожки да ножки… Ну ладно, шучу!

— Завтра на утренней заре выходим в море! — гордо сообщил мальчик, сдерживая улыбку.

— Как это — выходим? Ты что, бредишь, мой мальчик? — спросила Рута Валькирия. — Хочу тебе напомнить, что у нас нет больше корабля, разве что ты можешь заставить нас полететь с помощью твоего волшебства? Иначе просто не представляю, как мы сможем выбраться с этого острова.

— Завтра у нас будет новое судно. У меня есть друзья, которые обо всем позаботятся. Уж поверьте мне!

— Этот парень не перестает меня удивлять, — обрадовался Хелмик, откусывая добрый кусок от ножки фазана. — Я ему вполне доверяю и даже не задаю никаких вопросов! Парень, способный уменьшить дракона, подчинить ветер, огонь и воду, — это выше моего разумения! Да он на все способен, наш Амос, даже на то, чтобы сотворить новый корабль…

— Итак, давайте заканчивать с трапезой и отправимся на покой, — довольно сказал Банри. — Утром посмотрим, что там еще нам приготовил Амос…

— Это Беорф подал мне идею, — доверительно сообщил Амос, усаживаясь у огня.

— Да? — искренне удивился толстяк. — Только идею чего? Что-то я не пойму…

В ночной тишине, сквозь шелест ветра в кронах деревьев и плеск волн у берегов острова, до Амоса доносились песни кельпиев. Морские создания распевали всю ночь — от сумерек до рассвета. Их голоса гармонично сливались с окружающим шелестом, долгий мелодичный звук наполнял остров успокаивающей музыкой. Он напоминал нечто среднее между воем волка, песней кита и свистом ветра.

Мальчику снился сон, в котором он увидел огромную башню, поднимающуюся к небесам, и свою мать Фриллу. Она работала на строительстве этой башни. Фрилла постарела, черты ее лица стали грубее, и на нем читалось страдание. Она очень исхудала, и ей было больно дышать.

Это видение постепенно исчезло и сменилось другим. Под закрытыми веками Амоса взрывались яркие цвета. Неописуемое блаженство заполнило все его существо. В нем жило и двигалось волшебство, подбадривая каждую клеточку тела, пробуждая каждую клеточку мозга.

Долгие часы спал он, и храп беорита не тревожил его. Никто не мог нарушить внутренний покой мальчика.

Всю ночь Амос оставался в позе медитации. Открыв глаза, он решил, что спал не более часа. Однако, оглядевшись по сторонам, он увидел, что не сидит на земле, а парит над ней на высоте примерно тридцати сантиметров. Когда он осознал, что с ним происходит, он упал и ударился о камень. Из-за пронзившей его боли он некоторое время не шевелился, пытаясь понять, что с ним только что случилось. После сна властелин масок чувствовал себя отдохнувшим и полностью восстановившим силы, он был готов действовать!

Поскольку беориты все еще храпели в пещере, Амос решил один пойти на другую сторону острова. Ему не терпелось увидеть, удалось ли кельпиям сдержать свое обещание.

Когда он вышел на покрытую галькой косу, он еще издали заметил корабль, готовый к плаванию. От радости у него на глаза навернулись слезы и перехватило дыхание! Кельпии оказались настоящими друзьями, а корабль был поистине грандиозным!

Глава десятая СЕРЫЙ ЧЕЛОВЕК

Беориты стояли на берегу, разинув рты. На их глазах в утренней дымке покачивался на воде великолепный трехмачтовый парусник, раз в десять превышающий размерами их погибший драккар. Старинное судно было полностью восстановлено, от киля до наблюдательной площадки. Бреши были заделаны мозаикой из разноцветных кораллов, а большая часть нового корпуса состояла из раковин, анемонов и морских звезд. Нос корабля украшала устремленная вперед фигура кельпия с распростертыми руками и склоненной головой. Отражаясь в солнечных бликах, сверкала тысячами искр палуба.

Поднявшись на борт судна, экипаж с удивлением обнаружил, что все снасти были сделаны из тщательно сплетенных морских водорослей. В трюме мореплавателей поджидали бочонки с пресной водой, сушеная и соленая рыба, живые омары и другие морские деликатесы.

— Это чудо! — воскликнул, не веря своим глазам, Банри.

— Если бы мы знали, — сказал Уло, почесывая бороду, — мы бы утопили свой драккар гораздо раньше! Этот корабль…

— …необыкновенный! — с воодушевлением промолвил Петер Гигант. — Он просто-напросто необыкновенный!

— Ты помнишь, как Банри рассказывал тебе перед нашим отплытием о Скидбладнире? — спросил Кассо у Амоса.

— Конечно, — ответил мальчик. — Ведь это тот самый великолепный корабль, который может скользить по земле, плыть по морю и лететь по воздуху.

— Так вот, — продолжал Кассо, — лично я никогда не видел того легендарного корабля, но предполагаю, что он точно должен походить на этот…

— Но есть одна загвоздка, — вступил в разговор Банри. — Нет ни парусов, ни весел! Как мы будем двигаться вперед?

Команда перерыла весь корабль в поисках механизма, который бы сообщал кораблю движение. Ведь как-то он должен был идти вперед! В задней части судна, как раз рядом с капитанским штурвалом, Гой обнаружил два длинных каната, уходящих в глубь моря. Один тянулся по правому борту, другой — по левому. Беорит немедленно подумал о вожжах и машинально взял их в руки. Повторяя движения человека, управляющего повозкой, он щелкнул «вожжами» и громко крикнул: «Н-н-но!»

И корабль вдруг качнулся. Вокруг него вспенилась вода, и по обе стороны корабля показались морские гиппокампы: двенадцать по правому борту, двенадцать — по левому, и один ведущий впереди. К кораблю они прикреплялись сложной системой упряжных ремней и узлов.

Эти создания имели головы и верхние части туловищ, как у чистокровных лошадей, к середине тело сужалось и оканчивалось длинным змеевидным хвостом. Их передние ноги напоминали лошадиные, однако, заканчивались не копытами, а широкими лопастями, похожими на плавники. Кожа этих морских рысаков была покрыта острой серебристой чешуей.

Потрясенный своим открытием, Гой во второй раз щелкнул поводьями и громко крикнул:

— Ну, залетные, давай вперед!

Водяные кони полегоньку начали бить своими мощными хвостами. Корабль пришел в легкое движение, а потом выправился и встал на курс, все более набирая скорость.

— Такая система мне по вкусу! — закричал Петер Гигант. — Не надо никакой утомительной гребли, да и ветра ждать нечего! Обожаю этот корабль… Обожаю!

Кассо устроился рядом с братом и развернул свои драгоценные морские карты. Куда бы он ни шел, он никогда не выпускал их из рук, именно поэтому ему и удалось уберечь их от пожара.

— Молодец, братишка! — сказал он ласково.

— Не могу поверить, что управляю двадцатью пятью морскими конями, — возбужденно ответил Гой. — На воде это гораздо легче, чем на земле. Ты только посмотри, мы летим быстрее, чем при хорошем ветре…

На носу корабля Амос полной грудью вдыхал упоительный морской воздух. В который раз ему удалось невозможное! После того, как беориты потеряли все, кроме небольшого количества оружия и личных вещей, они обрели корабль, провизию и надежду попасть на остров Фрейи. Кроме того, команде не надо было грести на веслах или ждать попутного ветра. Во время путешествия каждый мог хорошенько отдохнуть. Какая удача для юного властелина масок!

Весь день гиппокампы превосходно выполняли свою работу. Они тянули судно с постоянной силой и так быстро, что к заходу солнца Кассо отметил двухдневное опережение сроков, которые он изначально установил для мореплавания.

Совершенно естественно и без всякого понукания гиппокампы окончили свой рабочий день и остановились посреди обширных зарослей морских водорослей. Под кораблем расположился целый лес бурых фукусов, которые были самым любимым лакомством гиппокампов.

Беориты собрались, чтобы обсудить продолжение путешествия.

— С такими темпами, — заявил Кассо, — мы достигнем Большого Туманного Барьера менее, чем за три дня.

— Легенды говорят, что этот барьер невозможно пройти, — горестно вздохнул Уло. — Это такой плотный туман, что команда теряется в нем, и корабль начинает ходить по кругу, и так может продолжаться месяцами. Но еще хуже то, что морякам частенько случается наскочить на рифы, и тогда они заканчивают свою жизнь на дне морском!

— Но все же наверняка существует способ, чтобы его преодолеть! — вскричал Банри. — Мы должны, мы просто обязаны добраться до острова Фрейи, ведь на карту поставлено существование нашего племени!

— Мне кажется, я знаю, как нам надо вести себя, чтобы пройти, — сказал Амос. — Легенды рассказывают о Сером Человеке. Благодаря тому, что я узнал о нем в книге «Аль-Катрум — территория мрака», я думаю, что сумею его обыграть. У меня есть план!

Амос изложил свою идею товарищам, и они одобрили его предложение. Беориты продолжали разговаривать, поедая омаров, а затем стали готовиться ко сну. На корабле был выставлен ночной дозор. Эта первая ночь в море прошла спокойно. Также без сюрпризов прошли и следующие дни путешествия к Большому Туманному Барьеру. Члены экипажа пользовались спокойными деньками, чтобы позагорать на солнышке, поиграть в кости или карты, потренироваться в единоборстве и хорошенько поесть.

Гой, занявший место капитана, был счастлив управлять таким кораблем. Получилось так, что братья Азулсон естественным образом унаследовали от капитана задачу привести команду к месту назначения. Банри же с удовольствием освободил свое место, полностью доверившись этим двум членам экипажа. Эта передышка помогла ему набраться сил перед лицом грядущих опасностей.

Амос проводил долгие часы, внимательно изучая содержимое ведьминого сундука и штудируя колдовскую книгу. К сожалению, ничего нового найти ему так и не удалось. Беорф, не спускавший глаз с дракона, был особенно внимателен к возможному изменению его размера. Заклинание пока действовало успешно, и чудище жадно поедало всех насекомых, которых приносил ему Беорф. Пока все шло хорошо.

Однажды вечером, лишь только солнце скрылось за горизонтом в пучине океана, корабль внезапно попал в полосу плотного тумана. Кассо объявил, что согласно его картам, в нескольких милях перед ними расстилается Большой Барьер. Гой придержал стремительный бег морских коней, и судно медленно-медленно заскользило навстречу неизвестности.

Мысленно прокручивая свой план, Амос глубоко вздохнул. Затем он надел хрустальные ушки эльфа и подал команде знак подготовиться.

Трехмачтовое судно крайне медленно продвигалось вперед еще около часа, и ничего странного или необычного не происходило. Пока юный властелин масок спрашивал себя, существует ли в самом деле Серый Человек, туман стал уплотняться, и прямо перед кораблем возникло огромное лицо старика. Борода его была из светлого, яркого тумана, а лицо, более темного, серого цвета, напоминало сырое осеннее утро. Он нерешительно заговорил хриплым голосом, и из его рта вылетали легкие облачка пара:

— Здесь не пройти! Путники, поворачивайте назад, туда, откуда вы прибыли! Вы находитесь перед Большим Барьером, а я являюсь его хранителем. На скрижалях законов небес и преисподней записано, что ни один человек не имеет права пересечь эту границу.

— Отлично! — крикнул ему Амос, продвигаясь к носу корабля. — Тогда дайте пройти мне!

— Разве ты не понял, что я только что сказал? — недовольно заметил Серый Человек.

— Конечно, понял, — торопливо ответил Амос. — Вы сказали, что людям категорически не разрешено переходить Большой Барьер. Но я-то не человек, я же эльф! Посмотрите на мои уши!

— Но… но… — забормотал хранитель, вытаращив свои водянистые глаза, — эльфы больше не существуют в этом мире. Много веков назад они покинули Землю. Как ты объяснишь свое присутствие здесь? И почему ты хочешь перейти Большой Барьер?

— Судя по всему, вы давненько не покидали свой пост, старый хранитель! — бросил Амос с ноткой высокомерия в голосе. — Эльфы уже давно вернулись и населяют многие леса мира!

— Так-так… — вздохнул Серый Человек, — а я об этом не знал! Это правда, я нахожусь на своем посту очень-очень давно, а жизнь вокруг меня меняется. Уже много лет у меня нет никаких новостей об остальном мире… Я все время в тумане!

— Разрешите показать вам мой груз! — закричал уверенный в себе Амос.

Юный властелин масок открыл трюм корабля и выпустил оттуда… медведей! Беориты, все как один, приняли облик косолапых. Один за другим, члены экипажа выходили из трюма и вальяжно рассаживались на палубе.

— Эльф, перевозящий стаю медведей?! — удивился хранитель. — Это что-то новенькое…

— Я посланец великого бога Одина, — стал объяснять ему Амос. — Я должен попасть на остров Фрейи, чтобы передать ей этот подарок.

— Но… но мне кажется, что Фрейя и Один находятся в состоянии войны! — озадаченно произнес старый хранитель.

— Решительно, новости доходят до вас с большим опозданием! — назидательно сказал Амос. — Один и Фрейя собираются пожениться, и эти медведи — свадебный подарок. Разве вам не известно, что это любимые создания нашего верховного бога? Моя миссия проста: я доставляю этих зверей на остров Фрейи и возвращаюсь домой!

— Гарантируешь ли ты мне, что на борту нет людей? — спросил хранитель, совершенно ошеломленный откровениями Амоса.

— Можете проверить сами, — нетерпеливо сказал Амос.

— Я уверен, по крайней мере, в одном, — продолжал хранитель, медленно тая в воздухе, — что ты настоящий эльф. Ты полон высокомерия, как и все твои соплеменники, и такой же невежливый, какими были твои пращуры!

Амос отлично сыграл свою роль. Туман проник внутрь корабля и заполнил все щели. После тщательной проверки корабля лицо хранителя опять возникло на том же месте прямо в воздухе.

— Все хорошо, на борту нет людей. Ты имеешь право пройти. Я желаю тебе доброго пути и надеюсь, что ты придешь к месту назначения.

— Спасибо! — крикнул Амос, натягивая поводья гиппокампов. — Ну, давайте, вперед!

Корабль слегка качнулся, прежде чем встать на курс, и Серый Человек растаял в воздухе. Пока судно шло в плотном тумане, беориты поглядывали друг на друга и, стоя на четырех лапах, покатывались со смеху. Здорово Амос провел хранителя Большого Барьера!

Теперь корабль шел в водах, которые никогда до этого не были обозначены на морских картах, никто никогда сюда не попадал. К великому облегчению Амоса, Банри и братьев Азулсон, корабль не рухнул в пустоту, и экипаж не проглотил огромный змей Видофнир. У беоритов был отличный корабль, желудки их были полны, а впереди их ждали великие приключения. И ничто, казалось, не могло их остановить!

Глава одиннадцатая МОРСКИЕ ЗМЕИ

Бог Локи кипел от гнева и жажды мести. Его планы никогда не проваливались вплоть до сегодняшнего дня! Огромное разочарование постигло его, когда нанятый им убийца так скверно опозорился. Действительно, колдунья Байя Гайя потерпела полное поражение. Как она могла позволить так обмануть себя? Да кому? Двум детям! С нее следовало бы живьем содрать шкуру! Впрочем, он и так ее примерно наказал, эту старую каргу, поджарив на огне!

Дела для Локи оборачивались весьма скверно. Предав огню драккар беоритов, бог думал, что убил одним выстрелом двух зайцев. Он избавился от неумехи Байи Гайи и приговорил команду подыхать на острове. Однако такой прекрасный план пошел насмарку из-за Амоса!

Благодаря властелину масок, экипаж в очередной раз вышел из безвыходного положения. К своему большому неудовольствию, Локи увидел, как кельпии оказали помощь человекозверям.

Оставался еще непреодолимый Большой Туманный Барьер, и Локи, убежденный, что это будет конец путешествию беоритов, не мог поверить своим глазам! Амос сумел провести корабль там, где лучшие мореплаватели терпели поражение. Без труда ему удалось околпачить самого бдительного стража в мире.

Пора с этим покончить! Во имя бога огня и раздоров, беориты не должны ни в коем случае достигнуть острова Фрейи. Локи всегда очень ловко пользовался натянутыми отношениями верховного бога Одина с богиней плодородия, и возможное примирение богов добра угрожало его планам.

Локи не выносил скуки, а для него не было ничего более скучного, чем дни, проходящие один за другим ровно и гладко. Перед тем, как на сцене появился Амос, он развлекался тем, что по очереди создавал для богов всевозможныеопасности. Распря между Одином и Фрейей лишь усилила его власть, и он строил грандиозные планы. Никогда он не позволит этому маленькому человечку, этой букашке, владеющей масками, разрушить его надежды, примирив его врагов.

Локи должен был действовать стремительно и готовился нанести смертельный удар по этой экспедиции! Он пустит на дно корабль кельпиев, потопит команду этих тупых беоритов и избавится от Амоса — все разом!

Сидя на своем небесном троне, бог вырвал у себя три волоска. Он нежно поглаживал их и приговаривал магическое заклинание:

— Три моих волоска, станьте тремя моими детьми! Маленькие змейки, станьте огромными! Сделайте то, что вам надо сделать, и не вздумайте меня разочаровать…

Локи грациозно бросил вниз три своих волоска. Они упали в океан и превратились в трех гигантских морских змей. Тела, покрытые прочными чешуями и достигающие шестидесяти метров в длину, огромные зубы и пылающие глаза — таков был облик морских чудовищ, ушедших в океанские глубины, чтобы встретиться с беоритами.

Локи довольно потирал руки и бормотал:

— Посмотрим теперь, что ты предпримешь против этого, жалкий властелин масок!

* * *

Прошло несколько дней, и Большой Барьер остался далеко позади. На палубе корабля команда до сих пор вспоминала хитрость Амоса. Беориты, которые уже давным-давно приняли человеческий облик, нежились на солнышке.

Беорф и Амос смастерили простенькие удочки для рыбной ловли. Они забрасывали их в море позади корабля, но пока ничего не поймали.

— К тому, что ты замечательный волшебник, — сказал Беорф, чтобы подзадорить своего друга, — надо добавить, что ты еще и знатный обманщик!

— Надо говорить «актер», Беорф, — уточнил Амос. — Я же не обманывал на самом деле, а лишь слегка подправил правду.

Беориты, находящиеся поблизости, прыснули со смеху.

— Подправил правду! — бросил Хелмик. — Она еще лучше, такая-то!

— А ну, замолчите! — вдруг приказал Банри. — Разбирайте оружие! Я чувствую угрозу!

— Это точно, — подтвердила Рута Валькирия, — воздух стал тяжелее… И запах смерти окружает наш корабль.

— Там, за нами! — крикнул Петер Гигант. — Прорывайся прямо вперед, Гой! Гони во весь опор!

Гой хлестнул поводьями, и гиппокампы рванули вперед, образуя настоящие водовороты. В воде были видны три тени, которые на огромной скорости двигались к кораблю.

— Что это такое? — забеспокоился Беорф.

— Морские змеи, — зло ответил Хелмик, сжав зубы. — Мне доводилось встречать их, но никогда, чтобы три сразу! Я чувствую, нам придется нелегко…

— Ты хочешь сказать — невозможно! — занервничал Уло.

— Запомните, — сказал Банри, поудобнее устраивая в руке топорище своей секиры, — им надо выбить глаза! Это единственный способ с ними справиться. Итак, кто первый ныряет?

— Я! — закричал Петер Гигант и вскарабкался на мачту. — Отвлеките пока остальных, а я займусь первой.

Кассо взял свой лук и встал у штурвала корабля рядом с братом. Было ясно, что гиппокампам не удастся уйти от преследования. После того, как морские змеи ушли глубоко под воду, они вдруг поднялись к поверхности прямо под кораблем, сильно ударив по его корпусу. Трехмачтовое судно накренилось, и все потеряли равновесие.

Вдруг из воды по правому борту показалась одна голова. Змея пожирала одного из гиппокампов. Морской конь бился у нее в пасти и панически ржал. От этого зрелища Амос задрожал, у Беорфа же кровь застыла в жилах.

Вторая голова высунулась из воды позади судна. Как только змея открыла пасть, чтобы ухватиться за корпус корабля, Кассо выпустил стрелу, и та угодила чудовищу прямо в нёбо. От этого выстрела змея отступила и отказалась от своего намерения. Третья змея внезапно появилась прямо перед носом корабля, перерезав ему путь. Однако Гой, умело управляя поводьями, обошел чудовище, лишь слегка его задев.

В этот момент раздался ужасный воинственный клич! Огромный Петер прыгнул с верхушки мачты прямо на голову гигантской змеи. Беорит, держа в зубах большой нож, вцепился когтями в шкуру животного, чтобы удержаться на нем. Чудовище нырнуло в воду, унося с собой в океанскую пучину человекозверя.

В это время позади корабля чудовище с продырявленным нёбом пришло в себя, и на глазах Амоса проглотило другого гиппокампа.

Хелмик, готовый к действию, смастерил простейший гарпун, который прикрепил к концу длинного каната. Раскрутив гарпун над головой, он метнул его в змею, и ему удалось обернуть канат вокруг шеи морского гада. Беориты вцепились в канат и совместными усилиями вытащили из воды часть туловища животного. Голова змеи ударилась о палубу, разрушив по дороге леер. Банри вскочил на чудовище. Его секира засвистела в воздухе и обрушилась между глазами монстра. Густая черная кровь залила палубу. Рута Валькирия точным ударом копья выколола змее правый глаз. Боль удвоила силы морской твари, и она ударом головы снесла заднюю мачту, сбросив в воду Альре Топор. Схватив зубами Хелмика, она зашвырнула его метров на двадцать назад.

Банри громко закричал:

— Два медведя за бортом! Два медведя за бортом!

Настало время вступать в бой Амосу. Властелин масок схватил копье, сосредоточился в течение нескольких секунд и призвал свою власть над воздухом. Он метнул свое оружие в ослепшее на один глаз чудовище, и ветер понес копье с огромной скоростью, так что оно глубоко вонзилось в горло змеи. Беорф крикнул:

— Отличный удар, Амос! А сейчас моя очередь… А вот и та змея, что больше не сожрет ни одного гиппокампа!

На манер Петера Гиганта, толстяк бросился с левого борта на другую змею. Однако, мощно мотнув головой, гигантская рептилия отправила его обратно на палубу. Юный беорит совершил по воздуху такое же долгое путешествие, как и испускаемый им вопль. Он влетел в дыру на палубе, которая вела прямо в трюм. Беорф пересчитал ступеньки лестницы и закончил свой маршрут, угодив головой в бочку с соленой треской. Он получил сполна!

Гой стоял у штурвала корабля, но, лишенный трех гиппокампов по левому борту, корабль довольно плохо поддавался управлению.

На корме контролировали ситуацию Банри, Кассо и Рута: «их» змея, тяжело раненая копьем Амоса, уже готова была испустить дух. Кассо с бешеной скоростью выпускал стрелы, целясь в еще открытый глаз окривевшей змеи. Поскольку Хелмик и Альре находились в воде, эта битва должна была скоро закончиться.

Петер, прицепившись к «своему» чудовищу, исчез с поля боя, как и Уло…

Юный властелин масок оказался лицом к лицу с морским чудовищем, только что отправившим Беорфа в трюм. Тварь набросилась на мальчика, сомкнув за ним свои ужасные челюсти! Амос понял, что надо срочно что-то предпринять, чтобы его не проглотили… Он ухватился обеими руками за один из змеиных клыков. Зная, какие мучения может доставить зубная боль, властелин масок одним разом разрядил всю свою огненную мощь между руками. Зубной нерв чудовища мгновенно сгорел, причинив ему невыносимую боль.

Змея разинула пасть, и, освободившись, Амос рухнул на палубу корабля. Не считая нескольких царапин на руках и ногах, он был невредим. Это краткое мгновение, проведенное в пасти морской змеи, напомнило ему, что несмотря на его магические возможности, осторожность в любых обстоятельствах никогда не бывает лишней. Ведь властелины масок не были непобедимыми существами. Амос знал, что ему просто повезло. Он дешево отделался.

Разъяренное чудовище опять бросилось на него. Мальчику удалось увернуться от пасти один раз, потом другой. В ответ на третью попытку змеи он широко открыл рот и, как дракон, выпустил в противника столб пламени. Чудовище отступило перед этим новым способом защиты.

Тогда Амос вспомнил наставления Сартигана. Старик говорил, что бесполезно уповать на свои мышцы в борьбе с противником, превосходящим тебя по росту и силе. Прежде всего, надо биться с помощью головы. Учитель напоминал ему, что, несмотря на вес и давление океанской толщи, маленький и беззащитный пузырек воздуха всегда пронзит воду.

«Пузырек! — подумал Амос. — Мне нужен пузырек воздуха!»

Когда змея пришла в себя и снова приготовилась наброситься, разинув пасть, властелин масок схватил с пола нож, оброненный в схватке. Ему удалось чиркнуть ножом по нижней губе змеи. Чудовище отступило, готовясь к новой атаке, и вдруг начало странно мотать головой.

Благодаря своему волшебству, Амос запустил в ранку маленький пузырек воздуха, который проник в кровеносную систему змеи. Амос заставил этот пузырек расти. Каждый знает, что никогда нельзя допускать, чтобы пузырек воздуха проник в кровяное русло человека, млекопитающего или рептилии. Последствия могут быть катастрофическими. Амос тоже это знал.

Властелин масок увеличил пузырек воздуха до значительного размера и подождал несколько секунд. Пузырек прошел по всему телу животного и достиг мозга. По телу морской змеи прошла судорога, она неподвижно застыла и рухнула замертво на передней палубе. Ее тело соскользнуло с корабля и медленно погрузилось в океан.

В задней части корабля беориты все еще занимались «своей» змеей. Окровавленные Банри и Рута сбрасывали останки чудовища в воду. Кассо закричал:

— Поверни назад, Гой! Мы потеряли по дороге Альре, Хелмика и Петера. Надо их подобрать!

— Да я бы и хотел, — ответил Гой, — но у меня не хватает трех гиппокампов по левому борту. Надо выровнять упряжь.

— У нас нет на это времени! — заорал Банри. — Делай что хочешь, но поворачивай назад!

— Уж и так стараюсь, — проворчал Гой. Руки его одеревенели, да и сам он был на последнем издыхании.

Корабль с большим трудом развернулся.

— Уло! Еще нет Уло! — крикнула Рута Валькирия.

— Нет, я здесь! — ответил беорит, показавшись из трюма. — Когда я увидел, что морские змеи атакуют корпус корабля, я подумал, что будет более правильно спуститься в трюм и проверить, нет ли там разрушений. Что я и сделал. Все замечательно, подтверждаю вам, что корпус в отличном состоянии!

— Какой же ты трус! — рассердилась Рута.

— Я трус? — возмутился Уло. — Я осмотрительный! Я не трусливый, а осмотрительный!

Весь в соленой треске, из трюма выбрался обалдевший Беорф.

— Мы победили? — спросил он, не очень твердо стоя на ногах.

— Да, — ответил Амос. — К несчастью, мы потеряли Альре, Хелмика и Петера.

— О, нет! — с грустью воскликнул Беорф. — Последний раз, когда я видел Петера Гиганта, он вцепился в голову одного из этих чудовищ!

— Очень жаль, — сказал Банри. — Альре и Хелмик упали в воду. Вот пытаемся их найти…

В течение долгих часов экипаж безуспешно искал пропавших беоритов. Море было спокойным, и корабль двигался медленно, оставляя за собой извилистый след. Гиппокампы были едва живы. Они потеряли много сил во время схватки с морскими змеями, и потому сами остановились в густых зарослях морских водорослей. Делать было нечего, судно встало на якорь до самого восхода солнца.

— Что же мы теперь будем делать? — спросил Гой.

— Пока не настанет ночь, будем осматривать горизонт, — ответил опечаленный Банри. — Потом зажжем огонь в жаровне на палубе корабля, чтобы наши товарищи могли его заметить и приплыть к нам… будем надеяться, что силы их еще не покинули!

Следуя наставлениям Банри, Кассо зажег огонь, и беориты, смертельно уставшие, но снедаемые тревогой, постарались как-нибудь сомкнуть глаза. Амосу и Беорфу выпало первыми нести ночной дозор. Два мальчика, сидя рядом, глядели на звезды.

— Ты знаешь, — начал Беорф, — когда мои родители умирали, я чувствовал ту же боль. Ты понимаешь, что я хочу сказать? Внутри меня какая-то пустота, какая-то дыра, которую невозможно заткнуть, через которую моя душа стремится уйти, чтобы воссоединиться с ними.

— Да, — ответил Амос, — очень хорошо понимаю. Я тоже так чувствовал себя в момент смерти моего отца. И когда Медуза посмотрелась в зеркальце и после этого рассыпалась в прах… Какой удар!

— Я часто думаю о ней. Никак не могу выбросить ее из головы. Как будто то, что я заглянул в ее глаза, навсегда оставило ее образ во мне. Иногда я вижу ее во сне, но все, что я вижу, это только ее лицо! Ты помнишь?

— Да, очень хорошо помню! Она была такая милая, нежная, и у нее была такая чудесная улыбка.

— Хорошие слова! И, тем не менее, странно иметь на голове змей вместо волос, не так ли?

— Ты знаешь, мальчик, превращающийся в медведя, это тоже не такая уж обычная вещь!

— Факт! — позевывая, бросил Беорф. — Я полагаю, что все существа имеют в себе что-то такое, чем они отличаются от прочих… О, смотри, Амос, падающая звезда!

— Загадывай желание, мой друг!

— Хочу вновь увидеть милую Медузу… — не задумываясь, проговорил юный беорит.

На палубе, освещенной лунным светом, воцарилась тишина.

Глава двенадцатая ЗАТЕРЯННЫЕ В МОРЕ

Ранним утром Гой разбудил своих товарищей. Он был в совершеннейшей панике:

— Гиппокампы! Наши морские кони исчезли!

— О чем ты говоришь, Гой? — спросил Банри, с трудом разлепив глаза.

— Я не мог заснуть, и потому решил, что лучше попробую сделать новую упряжь для морских коней, чтобы запрячь их поровну с каждого борта. Я спустился по веревочной лестнице и обнаружил, что у нас больше нет гиппокампов. Ни единого!

— Вот так попали в переделку! — пробурчала себе под нос Рута, услышав этот разговор.

Банри решил сам убедиться в словах Гоя. В самом деле, гиппокампы освободились от своей узды и ушли в открытое море. Без них корабль был не в состоянии двигаться вперед и превратился в жалкую посудину, болтающуюся на поверхности моря. Что же теперь делать?

Даже если Амос и обладал властью над водой, воздухом и огнем, в нынешних условиях это не могло помочь. Пока еще он был не в состоянии вызывать шквальный ветер, чтобы гнать корабль вперед.

Мальчик попытался снова призвать кельпиев. Но, к сожалению, его послание не достигло цели и осталось без ответа.

— Похоже, мы здесь застряли, — констатировал Банри с некоторой неуверенностью в голосе.

— Что же мы будем делать? — занервничал Уло. — Провизия на исходе, и у нас скоро не останется питьевой воды.

— Не знаю, — удрученно опустил голову Банри. — Может, кто-нибудь что-нибудь придумает? Амос, твое волшебство не может нам помочь?

— Сомневаюсь, — ответил властелин масок. — Я уже над этим думал, но не знаю, как нам выбраться из ловушки. Мои возможности пока ограничены. Я попробовал извлечь соль из морской воды, чтобы мы могли ее пить, но мне не удалось! Эх, если бы у меня были другие камни силы для маски воды! Тогда бы у меня наверняка получилось.

— Насколько я понимаю, — запаниковал Уло, — мы приговорены оставаться на этом судне, пока не произойдет какое-нибудь чудо!

— А я надеюсь, что обязательно произойдет что-то хорошее, — уверенно сказал Банри. — У нас были и худшие времена, разве не так? С тех пор, как мы вышли в море, мы встретили колдунью, пережили нашествие пауков и морских змей. Все это, не считая Серого Человека и пожара, погубившего наш драккар! Мы потеряли своих друзей, а сейчас оказались пленниками этого корабля в открытом море. Но мы не можем отсюда убежать ни так, ни эдак. Давайте же экономить свою энергию, беречь влагу и будем укрываться от солнца. Вот что я вам всем советую…

— Давайте спустимся в трюм, — предложила Рута, собирая свои вещи. — Там все же тень.

— Хотелось бы вам сказать, что недалеко от этого места есть остров, но у меня нет карты этого океана, — добавил Кассо.

— Как глупо, — вздохнул Гой. — Мне так нравилось управлять этим кораблем… А теперь мы вынуждены томиться здесь!

Экипаж устроился в трюме, и потекли долгие часы ожидания. Периодически Банри поднимался на палубу, чтобы осмотреть горизонт. Он искал остров, большой риф или хоть какую-нибудь гостеприимную землю. Ничего. Абсолютно ничего не было видно.

* * *

Целая неделя прошла без каких-либо перемен. Глядя на звезды, Кассо видел, что корабль не продвинулся ни на волосок. Обычно в океане существуют морские течения, которые относят корабли. Как малые, так и большие суда перемещаются с помощью волн и ветра. Но корабль кельпиев оставался без движения. Создавалось впечатление, что его удерживает на месте какой-то гигантский якорь. Однако Гой и Банри ныряли в воду и смотрели, не мешает ли какое-нибудь препятствие движению корабля, но ничего не обнаружили.

— Кажется, боги ополчились против нас! — объявил Банри.

— Мы — игрушки в руках бога, желающего нашей смерти, — продолжал Кассо. — Никакого выхода… Этот корабль станет нашей могилой!

— Я так и знал… надо было мне оставаться в Упсгране, — причитал Уло. — Никогда больше не увидеть мне своего огородика и своих цветочков! А во всех сказаниях мира будет написано, что Уло Улсон, человек, убивший дракона одним ударом меча, самым жалким образом сгинул в море.

— Мы стали жертвами махинаций Локи, — вздохнула Рута Валькирия. — Если бы мы только умели летать, мы бы не погибли!

— Если бы мы только умели летать! — воскликнул Амос. — Ну да, именно! И почему мне не пришло это в голову раньше?

Мальчик подбежал к сундуку ведьмы и открыл его:

— Ну вот. Сейчас попробую вам объяснить мою мысль. Во-первых, в этом сундуке находится куча всяких настоек и порошков, масел и разных снадобий. Ясное дело, я не знаю, как их приготовить, но с помощью колдовской книги я, вероятно, смогу ими воспользоваться. Мы уже испробовали это на драконе, которого я уменьшил, и он до сих пор преспокойно сидит в своей банке. Во-вторых, в этой книге есть магическая формула, с помощью которой Байя Гайя превращалась в ворона.

— Ну, пока все понятно, — сказал Банри. — Давай дальше!

— В этой склянке, — продолжал Амос, — как мне кажется, находится эликсир перевоплощения. Там осталось всего два глоточка. Вот что я предлагаю. Сначала мы уменьшим сундук ведьмы. Потом мы с Беорфом превратимся в воронов. Вы наденете мне на шею подвеску-сундучок, и мы отправимся на поиски острова Фрейи. Как только мы его разыщем, мы найдем там помощь и вернемся. Это единственное решение!

— Может, и вправду лучше попробовать это, чем умирать от голода и жажды на корабле, — высказался Банри.

— Может быть, мы так и умрем, — добавила Рута, — но мы расстанемся с жизнью с надеждой в сердце. Настоящие воины живут надеждой, а не смиряются покорно с судьбой.

Уло и братья Азулсон также выразили свое согласие.

— В таком случае, не будем терять времени! — бодро сказал Амос, открывая колдовскую книгу. — Итак, начнем с тебя, Беорф. Возьми эту склянку и выпей один глоток… не больше! Ах, да! Положи дракончика в сундук, мы возьмем его с собой, потому что мы за него в ответе. Также положи туда наши личные вещи.

Беорф подошел и взял в руки склянку. Он поднес ее к носу и скорчился от отвращения.

— Какой мерзкий запах! По-моему, это овечий помет, смешанный с тухлыми яйцами!

— Пей, Беорф, — вежливо приказал властелин масок. — Это наш единственный выход.

— Да, да… — смирился толстый мальчишка, изо всех сил зажимая нос. — Не волнуйся, выпью только один глоточек!

Беорф глотнул из склянки и замотал головой, испустив вопль отвращения. Амос погрузился в книгу и произнес громким голосом:

— Васлимас мас ворон, мас мас коат, васлимас и юл!

Толстяк несколько раз судорожно дернулся, рухнул на пол, а потом тут же превратился в ворона. У птицы были мохнатые лапы, и все тело было покрыто медвежьей шерстью. Только крылья были с перьями. Амос объяснил это странное явление тем, что его друг был беоритом, а снадобье не было предназначено для представителя этого племени. Некоторые заклинания он выучил наизусть, потом положил колдовскую книгу в сундук. Затем мальчик бросил сверху щепотку белого порошка и проговорил:

— Атон на бар уф, уг игнакар кильк!

Сундук немедленно уменьшился до размеров подвески. Амос быстро выпил последний глоток снадобья из склянки и произнес магическую формулу.

— Васлимас мас ворон, мас мас коат, васлимас и юл!

Его тело стало превращаться в птицу, и этот процесс сопровождался сильной болью. У мальчика было впечатление, что все его кости ломаются на тысячи кусочков. Невыносимый жар, словное живое пламя, охватил его, когда он почувствовал, что нос его превращается в клюв, а череп меняет форму. Беориты надели на шею Амосу цепь с подвеской и вынесли обоих пернатых друзей на палубу корабля. Гой держал в руках Амоса, а Банри нес Беорфа. Толстяка охватила паника. Он пытался сказать другим беоритам:

— Не бросайте меня в воздух! Я не умею летать! Я должен привыкнуть к своим крыльям… Не бросайте меня!

Но только Амос понимал его. Он ответил:

— Расправь свои крылья, Беорф, и все будет хорошо!

— Все будет хорошо? — занервничал толстяк. — Тебе-то легко говорить, у тебя перья, а у меня-то шерсть! Много ли ты знаешь мохнатых зверей, которые летают?

— Но крылья-то у тебя из перьев! — сказал Амос, пытаясь успокоить своего друга. — Надо махать руками… я хотел сказать, крыльями!

Беориты выстроились на носу корабля и торжественно выпустили птиц, подбросив их в воздух. Амос расправил крылья и начал мощно махать ими. Он почувствовал, как воздух несет его, и понял, что ему не понадобится больших усилий, чтобы планировать в потоке ветра. Главное — это поддерживать равновесие.

Беорф тоже расправил крылья и даже пролетел несколько метров, прежде чем упасть головой в море. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы выбраться из воды. Он сильно замахал крыльями, и это ему удалось. Беориты, стоя на корабле, подбадривали его энергичными криками. Они даже горячо захлопали в ладоши, когда мохнатому ворону удалось оторваться от поверхности воды и медленно подняться в воздух. Амос спланировал и присоединился к своему другу.

— Ну, как самочувствие, Беорф?

— Ух! Водичка, что надо!

— Ты что, забыл, что мы с тобой птицы, а не рыбы? — насмешливо спросил Амос.

— Очень странно! — оскорбленно ответил Беорф. — В самом деле, очень странно!

— Давай, Беорф, поднимемся выше, чтобы разглядеть оттуда какой-нибудь остров.

— Лети вперед, я за тобой!

И оба ворона поднялись к облакам.

— Смотри! — закричал Беорф. — Я что-то вижу, вон там!

— Где? — спросил Амос, глядя вниз.

— Да нет, не в море! Там, впереди!

— О, нет!

— Что там такое? — спросил Беорф, с трудом различив силуэт какого-то летящего животного. — Оно движется прямо на нас! Так, что ли?

— Кто-то определенно желает нам зла! То, что к нам приближается, дорогой Беорф, — это грифон!

— Грифон?

— Да. Я, помнится, читал описание этого зверя в книге «Аль-Катрум — территория мрака». Задняя часть тела у него, как у льва. У него длинный хвост и задние лапы с огромными острыми когтями, а передняя часть туловища, голова, когти и крылья — как у орла. Кажется, он обладает такой силой, что может поднять с земли лошадь. Живет он в горах, в пещерах и на утесах.

— Стало быть, земля где-то недалеко!

— Нам надо сначала отделаться от него, — заметил Амос, — ведь он явно летит прямо на нас, и, судя по всему, собирается нами позавтракать…

— Вообще, это странно. Я слышал, что грифоны — очень симпатичные животные, — сказал Беорф, изо всех сил размахивая крыльями.

— Все это вздор и детские сказки. Да, в конце концов, ты скоро сам сможешь убедиться, какой у него милый характер и изысканные манеры. Осторожно! Вот он!

Грифон издал резкий крик, от которого оба мальчика задрожали. Размером он был чуть больше лошади, а летел с легкостью хищной птицы. На затылке оперение у него было темно-синее, на спине — черное, на груди — красное, а огромные крылья были абсолютно белоснежными. Такая расцветка придавала ему необыкновенно величественный вид. Кроме того, у него были длинные стоячие уши, напоминающие ослиные или заячьи. Задняя часть туловища была покрыта золотистой шерстью.

— Кстати, Беорф! Ты меня спрашивал, знаю ли я мохнатых зверей, способных летать? — как бы между прочим бросил Амос. — Вот, полюбуйся на одного из них… Могу вас познакомить!

— Нет уж, спасибо! — взревел Беорф. — Это очень любезно с твоей стороны, но мне такое знакомство ни к чему!

Грифон пролетел над самым Беорфом, попытавшись схватить его клювом. Беорит сделал вид, что готов плюхнуться в море. Таким образом, он избежал смертельного нападения!

Грифон продолжал свой полет, выпустил свои страшные орлиные когти и правой лапой схватил Амоса. Мальчик почувствовал, как его сдавили, не давая вздохнуть, мощные цепкие пальцы. Беорф, увидев эту сцену, напал на грифона и стукнул его клювом по голове. Этот удар лишь возбудил любопытство чудовища, он развернулся в воздухе и схватил его второй лапой. Беорф также оказался зажатым в железных тисках когтистых лап.

— Что будем делать? — прокаркал толстяк, глядя на Амоса.

— Не… не знаю… — с трудом ответил властелин масок, едва не задохнувшись. — Я… думаю, что он несет нас в свое логово… чтобы там сожрать!

— У тебя есть план?

— Пока думаю… Что мне еще остается…

Глава тринадцатая ЛОГОВО ГРИФОНА

Амос и Беорф, зажатые в когтях грифона, отдались на волю судьбы. Грифон нес их довольно долго, пока они не увидели вдалеке крошечный островок. Этот кусочек суши, напоминавший пробку, плавающую среди волн, был образован крутыми рыжеватыми скалами. Это был настоящий птичий рай. Птиц там были тысячи — они летали над островом, охотились в море и сидели в гнездах на голых скалах.

Плато острова было покрыто высокой ярко-зеленой травой. На воле паслись десятки диких лошадей. В центре плато Амос успел заметить двенадцать доисторических памятников — менгиров, образующих круг.

«Это должно быть здесь… — подумал Амос. — Точно, мы подлетаем к острову Фрейи. Грифон, скорее всего, охраняет эти места. Для еды у него есть лошади, тысячи птиц скрашивают его одиночество, а скалы являются идеальным местом, чтобы осматривать горизонт и издалека видеть непрошеных гостей».

Все птицы разлетелись и дали возможность грифону с добычей в когтях свободно подлететь к острову. Чудовище, чуть не задев скалы, влетело в огромное отверстие посреди утеса. Это была его пещера, его убежище!

Грифон, облизнувшись, небрежно швырнул двух воронов в глубь логова. Амос и Беорф приземлились на кучу лошадиных костей.

— План… — каркнул Беорф, — нам срочно нужен план!

— Сначала удивим его! — предложил Амос и дважды произнес какое-то мудреное заклинание из колдовской книги. И вдруг грифон увидел, как вместо его добычи перед ним появились два мальчика. От удивления он отступил на шаг назад. Но потом он издал воинственный клич и встал в боевую стойку.

— Молодец, Амос! — похвалил друга Беорф, тоже готовясь к бою. — Нападаем?

— Пока нет, — ответил властелин масок. — Я хотел сначала дать потренироваться нашему дракончику! Будь готов разбить банку!

Амос сдернул подвеску и произнес очередное заклинание. Сундук приобрел нормальные размеры. Беорф быстро открыл его, выхватил стеклянный сосуд с драконом внутри и бросил его оземь! Банка разбилась в мелкие дребезги, а властелин масок еще раз произнес то же заклинание.

Грифон удивился еще больше, когда перед его носом вдруг стал расти злобный дракон.

Оба чудовища схватились не на жизнь, а на смерть. Несмотря на свои внушительные размеры, грифон явно сомневался в своих шансах на победу. Дракон же, хоть и только что возродился, был очень силен и обладал бешеным нравом. Он не знал страха, в нем жил лишь инстинкт убивать.

Поэтому дракон напал первым. Подпрыгнув, он бросился на противника и яростно вцепился ему в плечо. Из раны грифона полилась багровая кровь. Отбиваясь задними львиными лапами, грифон нанес ответный удар и рванул чешуйчатую шкуру в середине живота дракона.

Древний издал бешеный вопль и вцепился грифону в горло. Орлиные когти крылатого чудовища вонзились в рваную рану огненного зверя, чтобы добраться до его сердца.

Амос и Беорф безмолвно наблюдали за этим побоищем. Стоя на лошадиных костях, они прижались спинами к стене пещеры, ожидая развития событий. Властелин масок мог бы пустить в ход свое волшебство, но чью сторону занять? Было совершенно очевидно, что победивший в этой схватке тут же обратит свой воинственный пыл против него и Беорфа. Поэтому наиболее мудрым решением было дождаться исхода поединка. Кроме того, у Амоса больше не осталось волшебного порошка, и он не смог бы уменьшить кого бы то ни было. Чтобы избавиться от победителя, надо было придумать что-то новенькое.

Противники нападали и нападали друг на друга, обмениваясь ударами когтей и укусами клыков.

— Да ведь они так поубивают друг друга! — воскликнул Беорф. — Вот ужас!

— Не знаю, право, чем у них дело закончится… — ответил Амос. — Но чтобы защитить самих себя, у меня наготове волшебство! Жди моего сигнала, прежде чем нападать… Хорошо?

— Обещаю, — согласился Беорф. — У меня нет никакого желания поджариться из-за твоих огненных шариков…

Противники тем временем начали проявлять признаки усталости. Они истекали кровью, но победа не казалась очевидной ни с одной, ни с другой стороны. Животные с ожесточением бились, кусались и царапались. Бешеные крики и дикое урчание наполняли пещеру.

Вдруг молодой дракон в последнем рывке одолел грифона и проткнул его раненый бок своим острым хвостом. Чудовище с орлиной головой покачнулось и завалилось на бок. У него было задето легкое.

Вытянувшись на земле, грифон хрипло дышал, а потом прикрыл глаза и, огласив пещеру последним предсмертным воплем, испустил дух.

Огненное чудовище получило ужасные раны, и ему было не до мальчишек. Дракон свернулся калачиком на разбросанных костях, осторожно зализывая раны, и вскоре впал в бессознательный сон. Он тоже получил по заслугам!

— Так, что мы теперь будем делать? — сказал Беорф шепотом, чтобы не разбудить дракона.

— Давай подойдем к выходу, — предложил Амос, делая знак своему другу двигаться как можно тише.

На самом деле мальчишки могли бы швырять в него камнями, говорить в полный голос или громко распевать — чудовищу было все равно. Оно находилось на грани между жизнью и смертью. Его раны были слишком глубоки, а телосложение не позволяло пройти все этапы возможного выздоровления. Его жизнь утекала, как весенний ручеек, пересыхающий под лучами летнего солнца. Беорф и Амос, стоя на пороге пещеры, оценивали свое положение. Они находились в гроте, выдолбленном в центре скалы примерно в ста метрах над уровнем моря. А для того, чтобы попасть на плато с зеленой травой, надо было подняться еще метров на шестьдесят.

— Вот когда нам было бы надо превратиться в птиц! — крикнул Беорф. — У тебя не осталось больше этого противного зелья?

— Похоже, оно пришлось тебе по вкусу! — смеясь, ответил Амос. — На мой взгляд, у нас нет выбора. Либо мы прыгаем вниз, либо карабкаемся вверх.

— Я бы высказался за второй вариант, — промолвил Беорф, потирая руки. — Мои когти сослужат мне добрую службу.

Беорит снял башмаки, связал их с помощью шнурков и повесил себе на шею. Его ноги и руки превратились в медвежьи лапы, и он бросился на штурм высоты. Крепко зацепившись за камень, он велел Амосу:

— Следуй за мной, как тень. Ты должен ставить руки и ноги в те же места, куда и я. Я буду искать такой путь, чтобы тебе было легче карабкаться. Если вдруг ты потеряешь равновесие, хватайся за мою ногу. Я цепляюсь за скалы очень крепко, уверяю, что тебе не удастся меня оторвать, если будешь падать.

— В этот раз командуй ты! Давай будем осторожны.

Поначалу карабкаться по скалистой стене было довольно легко. Беорф выбирал самые глубокие расщелины и самый доступный путь. Но из соображений безопасности мальчики лезли вверх со скоростью улитки. Человекозверь крепко цеплялся за камни, каждый раз проверяя надежность своей хватки.

Амос с трудом следовал за товарищем. Он старался сосредоточиться на том, что ему надо было делать, и не смотреть вниз, но это было сильнее его! После каждого продвижения вверх он видел внизу бьющиеся о скалы волны, и от этого зрелища у него кружилась голова. Его руки и ноги не были такими же сильными, как у Беорфа, и он скоро выбился из сил. Амос понял, что ему никогда не добраться до вершины скалы.

— Беорф, я больше не могу! — в отчаянии крикнул он. — У меня дрожат руки, а лодыжки стали, как кисель. Мы прошли только метров десять, а я уже больше не могу ползти за тобой. Я спускаюсь! Попробую найти другой путь.

— Ни за что! — приказал Беорф. — Эта стена очень опасна, когда по ней лезешь наверх, но она смертельна, если ты захочешь по ней спуститься. Как только рука или нога скользнут с шаткой опоры, ты тут же разобьешь голову о камни внизу.

— В хороший же я попал переплет! — вздохнул Амос. — Теперь твоя очередь предложить мне свой план!

— Цепляйся за мою ногу и забирайся ко мне на спину. Я знаю, что смогу тащить тебя на себе.

— Да ты с ума сошел! Ты никогда не сможешь поднять нас обоих!

— Не надо недооценивать силу беорита, Амос! — доверительно сказал Беорф. — Ну, давай! Забирайся!

Амос с трудом ухватился за ногу друга и взобрался ему на спину. Сильный порыв ветра чуть не погубил всю затею. Беорф, почувствовав на спине двойной вес, покрылся крупными каплями пота. Он тут же вспомнил историю учителя Сартигана, который говорил, что два настоящих друга связаны один с другим, что они часто разделяют одну судьбу.

«Однажды, — рассказывал он, — одна одинокая лягушка встретила очень симпатичную мышку. Они долго беседовали, а потом решили встретиться на следующий день. Они встретились и завтра, и послезавтра, и все последующие дни. Поскольку они стали добрыми друзьями, лягушка предложила больше не разлучаться. Она протянула мышке веревочку и попросила привязать ее за лапку. То же самое она предложила сделать и мышке. Таким образом, две подруги жили бы всегда рядом и никогда бы не расставались. Мышка согласилась.

Однажды по небу пролетала голодная ворона и, заметив на земле лягушку, схватила ее прямо с лету. Мышка, привязанная к веревочке, взлетела вслед за лягушкой, и обе подруги окончили свою жизнь в брюхе вороны. Всегда надо знать, — говаривал Сартиган, заканчивая эту историю, — до какого предела мы готовы разделить судьбу наших друзей и в какой момент разумнее перерезать веревочку дружбы».

Беорф подвергал свою жизнь опасности ради спасения друга. Вспоминая историю Сартигана, он спросил себя: «Готов ли я умереть здесь вместе с Амосом?» И без малейшего колебания ответил: «Да». Узы, связывающие двух мальчиков, были сильнее самой смерти.

Беорф сжал зубы и продолжал карабкаться вверх. С силой и настойчивостью он быстро преодолел несколько метров и остановился перевести дух. Тогда Амос спросил его:

— Рассказывал ли тебе Сартиган историю про мышку и лягушку?

— Да… Да, я ее… я ее знаю, — запыхавшись, ответил Беорф, — а почему ты спрашиваешь?

— Если я почувствую, что у тебя нет сил, чтобы двигаться дальше, я брошусь вниз! — серьезно сказал Амос. — Я отказываюсь вести себя, как та лягушка, и не могу допустить, чтобы ты погиб из-за меня.

— Я понимаю, — с чувством ответил Беорф. — Но дай мне… доказать тебе, что я тоже… я тоже могу спасти тебе жизнь! Ты ведь освободил меня… из этой клетки в Братели Великой… Теперь я твой должник! Цепляйся крепче, мы лезем дальше!

Беорф собрал все силы и стал карабкаться выше. Его ноги следовали за руками в четком ритме. Он контролировал свое дыхание, мышцы тела и эмоции. Никаких сомнений, у него все получится!

И вот оба мальчика, живые и здоровые, повалились на зеленую траву на вершине скалы. Обессилевший, едва дыша, Беорф растянулся на спине. Сердце его стучало, как сумасшедшее. Руки и ноги были, как ватные. Глядя на проплывающие мимо облака, он с улыбкой сказал:

— Ну и тяжелый же ты, Амос! Не мешало бы тебе сесть на диету!

— Это точно! — рассмеявшись, ответил мальчик. — А тебе не мешало бы прикусить язык и отдохнуть… хотя бы раз, когда ты это и в самом деле заслужил!

— Если бы я не был таким уставшим, — шутливо проворчал толстый мальчуган, — я бы тебя хорошенько проучил за то, что ты только что сказал!

— Какие же вы агрессивные, беориты! Ну просто настоящие звери! — продолжал насмехаться Амос.

И оба мальчика принялись хохотать от всей души.

Глава четырнадцатая ПОСЛЕДНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Стоя на корабле, Банри, Рута, Уло и братья Азулсон видели, как взлетели два ворона. Они провожали их взглядом, пока те не поднялись в небо и не скрылись в облаках.

Затем, когда они повернулись, чтобы снова спуститься в трюм, они увидели, что на корме корабля, развернувшись к ним спиной, неподвижно сидит белый волк. Зверь уставился на линию горизонта. Ошеломленные члены команды схватились за копья и боевые топоры. Белый волк повернул к ним голову и глубоким певучим голосом произнес:

— Оставьте это… Ваше оружие ничего не сделает мне, я бессмертен.

— Говорящий волк! — с удивлением воскликнул Уло. — Ну и дела!

— Что ж такого? По-твоему, волки не разговаривают? — с издевкой спросил зверь. — Ты, похоже, видишь это впервые! Ты такой же дурак, каким кажешься. Сразу видно, что у тебя желудок развит больше, чем мозги…

— Ты кто такой? — резко спросил Банри, делая шаг вперед.

— Хм… Узнаю Банри, вояку без страха и упрека! — проговорил волк. — Самый главный, кто выходит вперед, чтобы защитить своих! Какой блестящий пример альтруизма и самопожертвования!

— Но ты не ответил на мой вопрос, — настойчиво повторил Банри. — Кто ты такой?

— Я посланец бога Локи, — представился зверь, сделав легкий реверанс.

— Кто-кто? Кого-кого? — почесал голову Гой.

— Чтобы вам было яснее, я — посыльный бога Локи. Он меня посылает от своего имени, если хотите, я его представитель здесь, на земле. Так более понятно, дорогой Гой? Если хочешь, я повторю то же самое, используя слова только из трех слогов! Локи — бог, очень могущественный бог, он говорит через меня…

— И что от нас нужно Локи? — бросил Банри. — Чего желает самый подлый и наименее мудрый из богов? Какая такая честь для нас твой непрошеный визит? Ты пришел, чтобы сеять раздоры? Ты пополняешь ряды своих верных сподвижников? Говори, прежде чем моя рука смертного не вцепилась в твою шею бессмертного и не превратила тебя в кучу шерсти!

— Узнаю в тебе сына Одина! — с ухмылкой воскликнул волк. — А я пришел, чтобы предложить вам сделку. Я освобождаю вас от вашего плена, вы возвращаетесь домой, и мы напрочь забываем об этом приключении! Взамен вы даете мне слово, что больше никогда вы не попытаетесь достичь острова Фрейи! Годится?

Захваченные врасплох, беориты смотрели друг на друга. Волк только что подтвердил все их сомнения. Все плохое, что с ними случилось, — это дело рук Локи. Теперь все объяснилось! Ведьма, пожар на драккаре, морские змеи и их заточение посреди океана… За всем этим стоял бог Локи!

— Но почему мы должны принять твое предложение? — с негодованием спросила Рута.

— Чтобы остаться в живых, — спокойно ответил волк. — Это ваш единственный шанс выжить. Если вы согласитесь, вы вновь увидите свою деревню, своих родных, вы опять начнете жить по-прежнему. Если вы откажетесь, я потоплю корабль! Я знаю, что беориты — отличные пловцы, но вы находитесь слишком далеко от берега, чтобы доплыть до него! Кстати, вы очень удивили Локи, расправившись с тремя его морскими змеями.

— Мы — сыновья Одина! — гордо сказал Гой.

— И мы не боимся никакой опасности и никакого противника! — присоединился к брату Кассо.

Волк прошелся вокруг беоритов.

— Вся проблема с вами, беоритами, в том, что ваша храбрость вас же и ослепляет. Скоро ваше племя угаснет, и это неизбежно! Вы слишком безмозглы, чтобы выжить…

— Ты можешь убить нас, если захочешь, — гордо промолвил Банри, — но у нашего племени пока еще есть шанс выжить.

— Наверняка ты имеешь в виду Амоса Дарагона и его верного друга Беорфа Бромансона? — посмеиваясь, бросил волк.

Тягостная тишина нависла над кораблем.

— Сейчас, когда мы с тобой разговариваем, они уже мертвы… — продолжал волк. — Не знаю, каким образом, с помощью какой магии или каких снадобий им удалось превратиться в воронов, но мой хозяин Локи нашел их. Они были съедены прямо на острове Фрейи, в двух шагах от цели. Обидно, не правда ли? Это сделал хранитель святилища богини — жестокий грифон, которому и было поручено разорвать их на части. Поэтому никакой надежды у племени беоритов не осталось, равно как и у вашего, отдельно взятого, экипажа.

— Ты лжешь, — крикнул Банри. — Амос умнее Локи, а Беорф такой же храбрый, какими были все Бромансоны. Он прямой потомок самого первого человека-медведя, сотворенного Одином. Его кровь чиста, а имя велико. Они не могут потерпеть неудачу.

— Еще раз предлагаю способ вашего спасения, — настойчиво повторил волк.

— Заткни свою вонючую глотку и топи корабль! — завопил Уло Улсон. — Всю свою жизнь я боялся страдать, боялся умереть, боялся пускаться в авантюры. У меня кровь не такая чистая! Но, тем не менее, сегодня я понял, из чего сделана моя душа. Я беорит, а беориты не отступают! Беориты не продаются и беориты не уважают тех, кто их презирает. Мы сражались вместе, вместе мы и умрем.

— Я думаю, что ты уже получил ответ… — спокойно произнес Банри. — Мы не вернемся домой, опустив головы. Мы не будем жить неудачниками и слушать упреки. Мы предприняли это путешествие по одной единственной и простой причине: мы хотели говорить с Фрейей, царицей земли и неба, чтобы она сняла свое проклятие, тяжким грузом лежащее на нашем народе. Мы просто хотели пожаловаться ей и добиться ее милости. Мы с честью вышли из всех испытаний, и теперь нам ничего не страшно… даже смерть!

— Все было бы так просто, если бы вы оставались дома… — проронил посланец Локи.

— Уло велел тебе заткнуться, — продолжал Банри. — Мы не желаем больше слышать ни единого слова из твоей грязной глотки, потому что мы хотим умереть с чистыми ушами. Делай, что собирался, и проваливай-ка ты отсюда!

Одновременно все члены экипажа положили правую руку на сердце. В один голос они стали молиться:

Благодарю тебя, Один,

за мое несчастье и мое счастье,

Благодарю тебя за пот

и плоды моего труда,

Благодарю за моих храбрых врагов

и моих верных друзей!

Сегодня я присоединюсь к тебе —

Оставь для меня место за твоим столом,

Разделим же трапезу сегодня вечером!

Затем беориты встали на палубе в круг и поблагодарили друг друга за верность и дружбу. Все вместе они подняли руки к небу и испустили воинственный клич, от котороговздрогнуло море и покачнулись небеса. Таким образом они предупреждали Одина о своем приходе в Асгард.

Волк исчез, а корабль камнем пошел ко дну, унося с собой команду беоритов в океанскую бездну.

Глава пятнадцатая ВОЗВРАЩЕНИЕ КОРОЛЕВЫ

Жители Упсграна не верили своим глазам. На центральную площадь города прибыла странная группа, состоящая примерно из сорока чернокожих мужчин. Они были раскрашены в яркую боевую окраску, на них было множество золотых украшений, драгоценных камней, а у некоторых в нос и уши были продеты кости животных. На них были одежды из шкур экзотических зверей, украшенные перьями и крылышками насекомых. Головы их были обриты наголо, а зубы сточены под острым углом.

Возглавляла группу чернокожая девочка. Волосы ее стояли дыбом и образовывали вокруг головы огромную прическу. Она была одета в темно-красный плащ, обвивающийся вокруг тела наподобие индийского сари; на ней тоже было множество разноцветных украшений: бус, колец и амулетов всех размеров. На девочке, которой от силы можно было дать лет одиннадцать, этот наряд смотрелся весьма экзотично.

Она вежливо поклонилась собравшимся и заговорила на северном языке без всякого акцента:

— Здравствуйте, меня зовут Лолья и я разыскиваю двух друзей. Речь идет об Амосе Дарагоне и Беорфе Бромансоне. Не проходили ли они здесь? Очень прошу вас ответить мне, так как дело это не терпит отлагательств…

— Э… ну, как это… — пробормотала толстая хозяйка таверны. — Мы их очень хорошо знаем. Они жили здесь несколько месяцев, но вот уже много недель, как они ушли в море, и мы не знаем, скоро ли они пожалуют назад.

— Правда? И вы совсем не знаете, когда они вернутся? — оживилась девочка.

— Нет, — подтвердила женщина. — Они отправились к острову Фрейи, чтобы уладить… Скажем так, они уехали по очень важному делу, которое может спасти нашу деревню. Но… Но что, собственно, вы хотите?

— Я бы хотела к ним присоединиться, — объяснила Лолья. — Некоторое время назад мы втроем пережили одно странное приключение, в ходе которого Амос спас мне жизнь. Я вернулась в свою далекую страну в полной уверенности, что все закончилось. Я — королева племени догонов, я думала, что моя жизнь будет спокойно идти своим чередом на службе моему народу. Я полагала, что вернулась в свою страну, домой, вместе с моими людьми, чтобы справедливо управлять догонами до самой своей смерти…

— И что же произошло? — спросила из толпы старая беоритка, обожавшая занятные истории.

— Меня стали посещать видения, — продолжала Лолья. — В этих снах я видела себя иссохшей, словно живая мумия! Мой народ предал меня смерти, ругая меня и обвиняя, что я не последовала зову своего сердца. Тогда я поняла, что мне не по пути с догонами, мой путь — это помочь Амосу Дарагону в его деле. У меня есть способности, есть знания, которые могут помочь ему. И кроме того, было еще послание…

Хозяйка таверны вышла вперед и оборвала Лолью на полуслове:

— Если желаете, мы можем все отправиться в таверну. Мы дослушаем там продолжение истории, а заодно сможем поесть и попить. Что вы об этом думаете, юная Йойя?

— Лолья, — поправила ее девочка. — Я согласна, но сначала я должна отпустить свою стражу.

Юная королева произнесла несколько слов, и войско догонов повернулось кругом. Стражники положили на землю вещи Лольи и покинули деревню, мгновенно растворившись в лесу.

— Они могли бы и остаться… — разочарованно сказала хозяйка. — Их я тоже приглашала!

— Нет, так лучше, — ответила Лолья. — Я отказалась править догонами и передала свои полномочия и привилегии моей младшей сестре. Наше королевство должно строиться заново, а эти люди — самые отважные воины моего народа. Им не терпится вернуться на родину, чтобы заняться своим прямым делом — обеспечить защиту моей сестры, новой королевы. Они хотели отправиться домой как можно раньше. И я уступила их просьбам…

Вся деревня столпилась в таверне. В последнее время жители привыкли собираться здесь, отмечая разные события.

Лолья продолжила свой рассказ:

— Итак, я вам уже сказала, что было послание…

— Да, именно так, таинственное послание, — подтвердила хозяйка таверны в предвкушении захватывающей истории.

— Во сне я увидела Фриллу, мать Амоса.

Гнетущая тишина повисла над собравшимися. Даже мухи перестали жужжать. Молчание нарушила толстуха, которая спросила:

— А ты знаешь, что его мать была похищена порочными и злобными красноколпачниками, которые являются одним из племен гоблинов? Они продали ее в рабство!

— Да, именно это она и рассказала мне в моем сне. Также она открыла мне, где она находится в заточении. Это место называется «башня Эль-Баб». Она как рабыня трудится на строительстве самой высокой башни мира. И еще она говорила мне о человеке по имени Сартиган.

— Сартиган! — хором выдохнули все присутствующие.

— Мы его знаем, — сказала хозяйка. — Именно он был учителем Беорфа и Амоса. Он странный тип, всегда одет в какой-то оранжевый балахон, и борода у него длинная-предлинная. Он закручивает ее вокруг шеи наподобие шарфа…

— Так вот, — продолжала Лолья, — сейчас он тоже находится в заточении и работает, как раб. Во сне Фрилла объяснила мне, что Сартиган отправился на ее поиски. Поскольку Амос решил пойти на остров Фрейи, учитель не хотел ему говорить о своем решении, чтобы напрасно не обнадеживать мальчика и не отвлекать его внимание. Для старого Сартигана момент был идеальным, чтобы провести небольшое расследование о невольничьем рынке на Востоке. Правда, ему не повезло, и он был схвачен. Вот почему я покинула свой народ, вот почему я решила присоединиться к Амосу — властелину масок — в его поисках. Я знаю, что могу быть ему полезной, и собираюсь оказать ему возможную помощь.

— Ну и дела! — воскликнула содержательница таверны. — Старый Сартиган попал в переделку! К сожалению, у нас нет никакой возможности добраться до Амоса! Тебе остается только ждать…

— Могу ли я расположиться в доме Сартигана, пока буду ждать возвращения Амоса? — спросила Лолья.

— Я думаю, в этом нет ничего плохого, — согласилась толстая хозяйка.

Лолья поблагодарила содержательницу таверны и других беоритов Упсграна. Многие из них вызвались проводить девочку в лес до хижины Сартигана и помогли донести вещи, после чего оставили ее там совсем одну.

Хижина была очень скромная и довольно маленькая. Внутри почти не было мебели. Деревянные стены были выкрашены известкой и сияли безупречной белизной. На деревянном полу лежали ковры, а все украшение комнаты состояло из камина и множества горшков с чаем.

Лолья достала из своих сундуков несколько свечей и поставила их на пол кружком. Затем она сняла с себя все украшения, бусы, кольца, амулеты и встала в центр круга. Девочка произнесла какие-то слова и начала медленно танцевать. Этот ритуал продолжался несколько минут.

Лолья не все рассказала беоритам. Во сне она видела рождение дракона. Она знала также, что этому зверю угрожает опасность, и он может скоро умереть. Должно быть, Амос унес его с собой, и это главное. Лолья обладала даром предвидения и знала, что древний должен сыграть важную роль в новом мировом равновесии. Поэтому нельзя было допустить, чтобы он умер. Властелин масок должен был вылечить его раны и привезти его в Упсгран. Лолья знала, что в жизни ничего не происходит случайно, и что судьба Амоса каким-то необъяснимым образом зависит от этого дракона. Его далекое будущее было связано с огненным чудовищем.

В течение трех дней Лолья каждый час повторяла один и тот же ритуал.

Глава шестнадцатая ФРЕЙЯ

Хорошенько отдохнув, два друга поднялись и отправились к середине острова.

— Когда грифон нес нас в своих лапах, — сказал Амос, — я разглядел сверху дольмены, вон там, дальше.

— И как надо с ними обращаться, чтобы говорить с богом? — обеспокоенно спросил Беорф.

— Хороший вопрос… Но на этот счет у меня нет никаких мыслей.

— Ну что же, — вздохнул юный человекозверь, — будем поступать, как обычно… То есть, импровизировать!

Они шагали почти целый час, пока не увидели вдалеке площадку с дольменами.

И вдруг перед ними появились двенадцать женщин с длинными светлыми волосами, которые были заплетены в длинные косы, доходящие до середины их спин. У женщин была очень белая кожа, ярко-красные губы, а глаза излучали слабый голубоватый свет. Из-за того, что они были одеты в наряды из легкой полупрозрачной ткани, создавалось впечатление, что они не ходят, а летают.

Это были феи Бризинги — хранительницы ожерелья Бризингамен, принадлежащего Фрейе. Все двенадцать женщин говорили как бы одним голосом:

— Мы счастливы встретить вас. Наши сестры из Рамусбергета много рассказывали нам о вас. Амос Дарагон и Беорф Бромансон, добро пожаловать на остров Фрейи.

— Сердечно благодарим вас, — сказал Амос, вежливо поклонившись. — Наше путешествие было таким нелегким, но, в конце концов, мы здесь. Именно благодаря Бризингам мы узнали, что это место существует и…

— И именно благодаря Бризингам вы встретитесь с богиней Фрейей, — продолжали женщины в один голос. — Мало кому из смертных выпадает такая удача, надеемся, что вы это понимаете! Мы уже подготовили богиню к вашему ходатайству. Должны предупредить вас, что Фрейя ужасно разгневалась, когда мы сказали ей, что перед ней предстанут беориты. Но богиня внимательно следила за вашим путешествием, целью которого был ее остров, и вы произвели на нее огромное впечатление.

— Уф, да! — воскликнул Беорф. — Уж чего-чего, а трудностей нам хватило с лихвой!

— И вы с честью выходили из каждого испытания… Сами не зная того, вы пролили новый свет на распрю, которая развела Одина и Фрейю. Вы сделали гораздо больше, чем можете себе представить. Мы не имеем права подробно объяснять вам все эти вещи, это относится к божественной области. Но будьте совершенно уверены, что вы заслужили внимание и уважение Фрейи!

О чем Амос и Беорф даже не подозревали, так это о том, что за их путешествием внимательно наблюдал и Один. Верховный бог обвинял богиню Фрейю в том, что она украла ожерелье Бризингамен, потому что карлики Альфриг, Двалин, Берлинг и Грер нажаловались на нее. На самом же деле, эти четверо искусных ювелиров совершенно добровольно, со всем своим восхищением подарили это чудесное ожерелье Фрейе. Они и изготовили это украшение специально для нее, желая, чтобы богиня стала прекраснее и великолепнее, чем само солнце. А Локи, поочередно принимая облик каждого из карликов, приходил к Одину и рассказывал, как Фрейя обманом выманила у них ожерелье. Таким образом он хотел посеять вражду между богами, чтобы извлечь из нее собственную выгоду. И его план полностью удался!

Один строго повелел богине вернуть ожерелье его прежним владельцам. Фрейя же полагала, что Один завидует ее красоте и хочет передать эту драгоценность другой богине. За этим последовали годы войны, и проклятие Фрейи пало на племя людей-медведей.

Следя за путешествием беоритов, Один быстро понял, что Локи постоянно вмешивался в их поиски. Заинтригованный происходящим, верховный бог решил сам во всем разобраться и раскрыть истину. Локи замышлял изменить расстановку сил в Асгарде, и Один должен был первым почувствовать это на себе. Но верховный бог разгадал ловкость и хитрость Локи. Теперь ему все стало ясно!

— А как мы должны будем говорить с Фрейей? — озабоченно спросил Амос у Бризинг.

— Она сама будет говорить с вами, как только будет готова, — ответили феи. — Никто не может указывать богам, они сами решают, в какой день и час посетить вас. Располагайтесь там, посреди дольменов, и ждите…

— И это все, что нам следует делать? — довольно сказал Беорф, предвкушая небольшой отдых.

— Да. Вам достаточно просто набраться терпения. Счастливо оставаться…

Амос и Беорф подошли к огромным древним монументам и расположились в центре святилища.

В этот момент Амос почувствовал сильный электрический разряд, исходящий из земли. Потом второй, потом третий!

Бризинги бросились к Беорфу и громко закричали:

— Хватай его! Унеси подальше от монолитов! Богиня не хочет его видеть… Он не является желанным гостем!

Беорф схватил Амоса и быстро исполнил то, что велели феи. Он спросил у них:

— Но почему она не хочет видеть Амоса? Ведь он не злой, и именно благодаря ему мы прибыли на этот остров!

— Потому что он — властелин масок, — объяснили феи. — Он не находится ни на стороне зла, ни на стороне добра, он как раз посередине. Боги не любят, когда смертные не принимают их сторону. Амос был избран среди тысяч людей и земных тварей, чтобы поддерживать равновесие мира. Фрейя не любит людей, которые пришли сюда, чтобы читать ей нотации.

— Могли бы сказать об этом раньше! — вскричал Беорф недовольно. — Ведь он мог умереть!

— Мы могли бы это сказать, но богиня приказала нам молчать. Она хотела сама наказать властелина масок. Таков ее каприз!

Амос открыл глаза, тряхнул головой и обратился к другу:

— Вот это да! Мне это приснилось, или в самом деле в меня трижды ударила молния?

— Ты чуть не поджарился, как курица на решетке! — ответил Беорф. — Очень жаль, но мне только что сообщили, что богиня не очень-то тебя любит. Советую оставаться здесь, сиди спокойно и не двигайся.

— Разумный совет, Беорф, — подчинился Амос с улыбкой. — Буду сидеть не шевелясь, не волнуйся!

Толстый мальчишка вернулся в круг дольменов и стал ждать. Амос, сидя на траве вдалеке от друга, вдруг ощутил сильное предчувствие. Ему стало совершенно ясно, что он должен обязательно привезти дракона в Упсгран. Эта мысль довольно долго крутилась у него в голове, а потом улетучилась. Почему он подумал об этом? Что-то, что было сильнее его, проникло в его мысли и полностью захватило его сознание. Но ведь на самом деле было бы глупо обременять себя еще и драконом!

Во-первых, животное находилось сейчас в недоступной пещере внутри скалы.

Во-вторых, оно было еле живо, а, следовательно, почти не опасно. Если, в случае удачи, животное залечит свои раны, остров обретет нового стража, еще более грозного и могущественного, чем грифон. Богиня Фрейя этому очень обрадуется!

В-третьих, Амос считал, что правильно сделал, принеся яйцо из Рамусбергета, но Сартиган его за это упрекал. Поэтому сейчас нет никакого смысла брать чудовище с собой, когда оно из яйца уже превратилось в живого дракона.

Однако, странная мысль, что он непременно должен увезти дракона с собой, настойчиво возвращалась к нему снова и снова.

Беорф терпеливо ждал, когда богиня захочет говорить с ним. Он простоял в центре круга, образованного монолитами, до самой ночи. Когда показалась луна и звезды высыпали в небе, Беорф решил прилечь на землю. Беорит был в растерянности: он терпеть не мог торчать на одном месте, ничего не делая.

«По крайней мере, пока я сплю, время пройдет быстрее!» — сказал он сам себе, растягиваясь во всю длину.

Лежа на спине, Беорф рассматривал звезды и созвездия. Чтобы развлечься, он мысленно пытался соединить светящиеся точки линиями, чтобы получилось изображение. Толстяк нарисовал таким образом ковш, шпагу, и ему почти удалось увидеть человеческое лицо. Это был профиль женщины со слегка вздернутым носом. Вдруг Беорфу показалось, что звезды изменили свое положение! Он протер глаза и увидел, что нарисованный им профиль теперь повернут анфас. В самом деле, это было лицо прекрасной женщины, сотканное из звезд и космического света. На ней был шлем воина, украшенный короткими рогами. Волосы ее сверкали тысячами огней и терялись за нею в ночной глубине. Она прошептала:

— Я Фрейя, молодой беорит! Ты проделал весь этот путь, чтобы поговорить со мной, так говори, я тебя слушаю! Я так долго тебе не показывалась, ты простишь меня за это… Мне хотелось быть красивой на нашей первой встрече.

Беорф ущипнул себя. Нет, это был не сон! Ему надо было что-то сказать… немедленно! Но его словно клещами схватили за горло, руки стали влажными, и он пробормотал:

— Нет… нет, я… хорошо!

— Что хорошо? В чем дело? — спросила богиня. — Как правило, люди, желающие обратиться ко мне, готовятся заранее.

— А я и… Ну, я хотел сказать: подготовился… но я не человек! Я же не человек, я беорит… Вы, должно быть, знаете, а может, нет? Ну да… конечно! Ведь я здесь именно поэтому… А что я хотел у вас попросить, так это прекратить ваши мелкие игры… Нет! Не ваши игры… а ваше проклятие, потому что… потому что… потому что это нехорошо!

Богиня рассмеялась нежным хрустальным смехом.

— Один наградил вас мужеством и силой, горячностью в бою и верным сердцем, но он не научил вас выражать свои мысли и общаться!

— Нет… На самом деле… мы, беориты, говорим хорошо, но не так часто приходится разговаривать с богами… ну и поэтому… как это сказать?.. немного больше… ну… уф, вы правы, говорить мы не мастаки… Но, во всяком случае… приходится!

— Ты славный, Беорф Бромансон, — похвалила его Фрейя, — и твой поступок тронул меня. Ты рисковал жизнью, чтобы попросить защиты для своего племени. Твое путешествие многое изменило. Один приходил ко мне извиняться и попросил моей руки. И я согласилась…

— Ух ты! — завопил Беорф. — Это просто гениально!

— Да, в самом деле, гениально! — смеясь, повторила богиня. — Ты догадываешься, что это означает?

— Это означает, что в селении богов Асгарде намечается грандиозная церемония. Эти празднества вызовут на небе великолепное северное сияние и звездные дожди.

— Между прочим, это означает еще и то, — продолжала богиня, — что беориты, создания Одина, отныне занимают в моем сердце почетное место. Я уже сняла свое проклятие. Твое племя отныне свободно, ничто не мешает ему плодиться и процветать по всей Земле.

— Спасибо большое! Вы, правда, очаровательны. Я рад, что это путешествие прошло не зря.

— Твое путешествие принесло много хорошего, — подтвердила Фрейя. — Но я не могу тебя отпустить просто так.

— Как так? — удивился толстяк. — Чем же я заслужил ваш гнев?

— Мой гнев! Да что ты, я совсем не разгневалась. Я просто хочу что-нибудь сделать для тебя. Случается, что боги, особенно когда они довольны кем-то из своих верноподданных, оказывают ему особую милость, которую люди называют чудом.

— Вы хотите сделать для меня чудо? — разинул рот Беорф.

— Да. Ведь это благодаря тебе наша ссора с Одином закончилась, благодаря тебе верховный бог раскрыл заговор, который плели у него за спиной, благодаря тебе я скоро выйду замуж и благодаря тебе я без стыда и горечи надену ожерелье Бризингамен в предстоящий великий день.

— В большей степени благодаря Амосу Дарагону, — уточнил толстый мальчишка.

— Да, ты прав, но ведь ты уже понял, что я не хочу говорить о нем. Если я правильно посчитала, то я должна отблагодарить тебя четырежды, мой юный храбрый беорит. Поэтому я дарую тебе Хейндаль — большой волшебный щит, который защитит тебя от всех врагов. Еще ты получаешь Мьёлльнир, копию волшебного молота Тора. Ты сможешь метать это оружие в любого, кто тебе угрожает, и оно всегда вернется тебе в руки.

— Уф! — только и сказал Беорф. — Как во сне!

— Подожди, я еще не все сказала. Я так тебе признательна, что предоставляю тебе возможность вернуться домой на драккаре богов — Скидбладнире. Таким образом, ты и твои друзья вернутся в Упсгран без помех. Это поможет вам избежать неприятностей, чинимых со стороны Локи. Мы не спускаем с него глаз, но всякое может случиться…

— Спасибо за все, спасибо…

— Ну дай же мне закончить, прежде чем благодарить. А теперь чудо! Помнишь ли, как ты не так давно видел падающую с неба звезду?

— Да, помню. Я был на корабле кельпиев с Амосом, и он велел загадать мне желание.

— И что же ты пожелал?

— Я пожелал увидеть Медузу! — с бьющимся сердцем крикнул Беорф, вытаращив глаза.

— Так вот, это моя последняя милость, — заключила Фрейя. — Ты увидишь свою подругу. Будь достоин тех подарков, что я сделала для тебя, и молись за наше с Одином счастье. Мы оба, и он, и я, глаз с тебя не спустим… Ну, а сейчас просыпайся!

Беорф открыл глаза — было солнечное утро.

— О нет! — застонал он. — Это был сон!

Он удрученно взмахнул рукой, и пальцы его скользнули по оружию, лежащему рядом с ним. Беорф повернул голову и увидел великолепный боевой молот. Он был длиной сантиметров шестьдесят, а верхняя часть его была украшена фигурой двуглавого орла. Дубовая ручка была покрыта тонкой вязью рунических символов.

Беорф оглянулся и заметил сверкающий на солнце щит. Он был украшен золотой чеканкой и фигурой разъяренного медведя. Мальчик ущипнул себя еще раз. Он не знал, проснулся ли он на самом деле. Когда Беорф сел, он удивился еще больше. У него в ногах медленно зашевелился кто-то, укрытый большим плащом. Нет, это ему не снилось, перед ним была Медуза собственной персоной.

Глава семнадцатая ВОЗВРАЩЕНИЕ ГОРГОНЫ

Беорф заорал во все горло:

— Амос! Амос! Скорей сюда! Амос!

Юный властелин масок спал недалеко от того места. Он задремал и провел всю ночь в траве. Промокший от росы Амос поднял голову и посмотрел вокруг себя. Его друг приплясывал в центре круга, образованного дольменами.

— Но что происходит, Беорф? Что с тобой случилось? — спросил мальчик.

— Случилось чудо! — закричал человекозверь. — Настоящее чудо! Она здесь! Она вернулась! Медуза вернулась! Прямо сюда!

«Ну вот, начинается, — недовольно подумал Амос, неторопливо поднимаясь с земли. — Опять его дурацкие шуточки!»

— Скорее! Скорее иди сюда! — настойчиво кричал Беорф.

— Если ты помнишь, меня не очень-то желали видеть на этом кругу, так что, если это тебя не слишком затруднит, я лучше подожду тебя здесь.

— Иду! Иду!

Амос увидел, что его друг держит подмышкой великолепный щит, а на поясе у него прикреплено новое оружие.

Беорф помог кому-то рядом с собой подняться и пошел вперед, поддерживая этого «кого-то» под руку. Оба они медленно приближались к властелину масок. Этот «кто-то» оказался… оказался девушкой с зеленой кожей и…

— Медуза! — завопил Амос. — Но это невозможно! Медуза! Нет, это сон!

— Да нет, ты не спишь, Амос, это в самом деле она, — подтвердил Беорф, помогая девушке усесться за кругом монолитов.

— Амос? Беорф? — ошеломленно спросила горгона. — Это вы? Но как я здесь оказалась? Мы вышли из замка Кармакаса? А Братель Великая? Зеркальце! Я помню зеркальце…

— Но это невозможно! — вскрикнул Амос. — А ты, Беорф, у тебя теперь щит и боевой молот? И Медуза? Но каким образом?!

— Я совершенно не пониманию, что со мной произошло, у меня ужасно болит голова, — сказала Медуза, потирая виски.

— Беорф, объясни, пожалуйста, я в полном неведении! — умоляюще попросил Амос.

— Да, расскажи, — повторила юная горгона. — Я была в замке колдуна-нагаса, и вот я уже сижу на сырой траве, посреди каких-то лугов, где я слышу пение птиц…

— Итак, дайте мне рассказать вам историю, — начал Беорф, — от которой вы все просто обзавидуетесь!

И толстый мальчишка начал рассказ с появления лица среди звезд. Затем он кратко изложил свой разговор с богиней Фрейей, тщательно избегая упоминаний о том, как он нервничал, а потому мямлил и запинался. Он сообщил друзьям о скорой свадьбе Одина и Фрейи, а затем рассказал о милостях богини: щите, молоте, драккаре и воскрешении Медузы. В этот момент юная горгона перебила его:

— Ты только что сказал о падающей звезде, о твоем загаданном желании и моем воскрешении? Если я правильно тебя поняла, то из этого следует вывод, что я была мертва! Это так?

— Ты превратилась в пыль! — ответил Амос. — В Братели Великой ты увидела свое отражение в зеркальце Юноса. Ты его стащила у него, помнишь?

— Да, теперь я припоминаю… — сказала горгона. — Кармакас заставил меня превратить Беорфа в каменное изваяние. И это был единственный способ снять с него злые чары. И в тот момент я решила отдать свою жизнь, что спасти его. А где мы сейчас?

— Очень далеко от Братели Великой! — воскликнул Беорф. — Мы находимся на острове Фрейи, в самой середине того, что нигде не находится.

— И это не шутка, — улыбнувшись, добавил Амос.

— Я хотела бы, чтобы ты мне кое-что объяснил, Беорф, — попросила Медуза, пряча глаза под капюшоном. — Ты захотел меня увидеть даже после того, как я превратила тебя в камень… Я тебя предала, Беорф, а ты… а ты все равно думал обо мне, несмотря ни на что?

— Вот что такое дружба, Медуза, — ответил Беорф. — Иногда надо уметь прощать…

— А что случилось с тех пор, как я умерла? — снова спросила горгона.

Мальчишки звонко рассмеялись.

— Что, неужели все — правда? Произошло так много всего? — удивилась Медуза.

— Гораздо больше, чем ты можешь себе представить! — небрежно сказал властелин масок.

— Амос даже успел влюбиться в сирену, — продолжал Беорф. — Она пару-тройку раз назвала его красивым мальчиком, и этого оказалось достаточно: он влюбился без памяти!

— А Беорф, — вступил в игру Амос, — даже полдня не мог обойтись без еды и от голода сразу становился таким забиякой!

— Впрочем, я и сейчас ужасно голоден, — весело заявил толстяк.

— Ну-ка, быстро выкладывайте мне все! — приказала Медуза. — Мне просто не терпится узнать о том, что я пропустила…

Мальчишки принялись подробно рассказывать девушке обо всех своих приключениях. Они вспомнили о возвращении Йона Очистителя, о Лолье, красноколпачниках, о своем путешествии в Рамусбергет и о яйце дракона.

Амос и Беорф рассказали о проклятии, обрушившимся на беоритов, об Упсгране, о Сартигане и масках Амоса… О феях Таркасисского леса, о Юносе, об исчезновении Фриллы и смерти Урбана, не забыв ни о чем.

Под конец Медуза воскликнула:

— И все это произошло с вами за один год?! Невероятно!

В этот момент Амос почувствовал дурноту. Властелин масок бросился в сторону, и его стошнило.

— Что случилось? — спросил Беорф.

— Все в порядке? — забеспокоилась Медуза.

— Нет, совсем не в порядке! Что-то сжимает мне сердце и душу. Какое-то предчувствие сидит во мне и говорит, что я должен вернуться в пещеру и помочь раненому дракону. Я должен везти его в Упсгран, но сам не знаю, зачем. Чем больше я пытаюсь выбросить эту мысль из головы, убеждая себя, что это просто смешно, тем сильнее меня тошнит. Это же невероятно! Это чудище опасно и очень агрессивно. Сартиган был прав: драконы — ужасные твари, созданные, чтобы подавлять и сеять смерть.

— А у меня есть идея, — сказала горгона. — Мы возвращаемся, чтобы посмотреть на это знаменитое чудовище, и если оно попытается причинить нам зло, я взгляну ему прямо в глаза и превращу его в камень! По-моему, неплохо, правда? Раз уж я здесь, вы можете использовать меня, чтобы защитить свои тылы!

— Идея превосходна! — согласился Амос. — В таком случае мое сердце будет спокойно. И тогда посмотрим, обоснованны ли мои предчувствия или нет.

— Есть одна маленькая загвоздка, — вмешался Беорф. — А как мы спустимся в пещеру? Хочу тебе напомнить, что она находится ровно посередине скалы, и спуск по отвесной стене без веревки — это чистое самоубийство.

— Но я и здесь могу вам помочь! — воскликнула Медуза. — Напоминаю вам, что у меня под плащом спрятаны крылья. Разумеется, я не умею летать, но я умею… планировать. Конечно, я не могу купаться в облаках, как птица, но легко могу броситься со скалы и контролировать свое падение с помощью ветра. А если вдруг мне не хватит ветра, то Амос всегда сможет мне его прислать, не так ли?

— Совершенно верно, Медуза, — проникновенно ответил Амос. — Давно пора тебе было стать бок о бок с нами!

— Я с этим полностью согласен! — крикнул Беорф, улыбаясь во весь рот.

— Тогда нечего тут прохлаждаться, вперед, за дело! — крикнула горгона. — Мне надо поучаствовать в стольких приключениях, чтобы вас догнать!

* * *

Трое друзей зашагали к скале. Дул сильный ветер; в небе парили сотни крупных белых птиц с желтыми головами.

— Ветра для меня вполне достаточно, — уверяла Медуза. — Если вы хотите, я брошусь вниз и буду планировать к пещере. Как только я попаду внутрь, я разведаю обстановку и подам вам знак! Хорошо?

— Отлично! — немедленно согласился Амос. — А я тоже буду готов на случай, если ветер ослабеет.

— А я, — сказал Беорф, — да, что же я… а я скрещу пальцы на удачу!

Горгона повернулась к обрыву и сбросила плащ. Мальчики увидели, как она расправляет два больших крыла. Волосы-змеи на ее голове пришли в движение от ветра. Поскольку до этого Медуза не снимала капюшон, чтобы скрыть свои глаза, Амос и Беорф впервые созерцали ее шевелюру. Бесконечное шевеление змей было очень впечатляющим. На ярком послеполуденном солнце золотистые волосы переплетались, образуя живые кольца и петли, и сверкали, как настоящее золото. Это видение, одновременно ужасное и прекрасное, на несколько секунд буквально заворожило властелина масок и человекозверя.

— Ну, я пошла! — крикнула Медуза.

Горгона расправила большие крылья и бросилась с вершины скалы. Ее ловко подхватила волна воздуха. Медуза умело чередовала восходящие потоки и резкие порывы ветра.

Она быстро достигла входа в пещеру. После нескольких попыток она ступила на площадку перед пещерой грифона. Стремительно сложив крылья, юная горгона легко проскользнула в отверстие грота.

«Мне удалось сделать это! — подумала она. — Теперь осталось узнать, здесь ли еще дракон!»

Медуза споткнулась о неподвижное тело грифона и направилась в глубь пещеры. Ее внимание привлек громкий хрип. Чудище действительно было на том же месте, спрятавшись среди лошадиных скелетов. Его тело покрывали сгустки запекшейся крови, на нем зияли огромные открытые раны. Частые судороги сотрясали тело дракона. В последнем усилии он едва приоткрыл один глаз и тут же впал в беспамятство.

— Хм… ты в очень плохом состоянии, — пробормотала Медуза, склонившись над животным.

Она погладила его по голове, а потом подошла к выходу, чтобы подать знак друзьям, что все идет нормально. Амос и Беорф уже беспокоились, и этот знак горгоны рассеял их страхи.

— И как же тебя теперь поднять наверх? — спросила Медуза, почесывая голову.

Посмотрев вокруг себя, она увидела большой сундук. Она прикинула размеры дракона, и у нее появилась идея. Горгона вытащила из сундука все банки и склянки, оставив только книгу и сосуд с человеческим сердцем. Она решила, что книга и сердце слишком важны, чтобы бросать их здесь.

Потом горгона схватила дракона за передние лапы и подтащила к сундуку. Животное, почти не подающее признаков жизни, не оказывало никакого сопротивления. Хотя дракону был всего месяц от роду, он был достаточно тяжелым, и Медузе стоило большого труда свернуть его калачиком в сундуке Байи Гайи. Разумеется, дракончику там было не очень удобно, но это было лучшее, что она могла сделать. Пока она запирала сундук, он продолжал хрипеть, находясь без сознания.

«Ну, а теперь твой черед, Амос! — сказала она себе. — И я надеюсь, что ты сможешь сосредоточиться как надо!»

Горгона подтащила сундук к выходу из пещеры и крепко схватила его за две боковые ручки. Две золотые змейки оторвались от ее шевелюры, проскользнули под ее руками и завязались узлом вокруг запястий. Таким образом, выполняя роль веревок, змеи усиливали хватку Медузы и не давали сундуку упасть во время полета.

Медуза с трудом подняла его, расправила крылья и бросилась в пустоту. Она была слишком тяжелой и поэтому камнем полетела к подножию скалы. В панике она пыталась поймать крыльями ветер, чтобы подняться, но это оказалось невозможно. Потеряв равновесие, она не могла больше контролировать свой спуск.

Амос понял, что он должен немедленно что-то предпринять, чтобы спасти своего друга. Он закрыл глаза и резко, мощно поднял обе руки к небу. Сильный шквал ветра пронесся над морем, подхватил горгону, и она взмыла вверх.

Медуза совершила молниеносный подъем. Такой стремительный, что у нее зашлось сердце. Властелин масок опять повторил свое движение, и горгона стала вновь набирать высоту. С каждым порывом ветра она поднималась все выше и выше, пока не достигла края утеса. Амос поддерживал ее в воздухе, но она была не в состоянии маневрировать, чтобы приземлиться. Порывы ветра, которые вызывал Амос, вес сундука и потоки воздуха, окружающие остров, мешали ей обрести равновесие и правильно управлять крыльями.

Беорф поднял плащ своей подруги и прикрепил его к ручке своего боевого молота. Он подумал: «Фрейя сказала, что это оружие всегда вернется ко мне в руки, ну что же, настал момент проверить, правда ли это!»

Толстый мальчишка метнул молот к Медузе и крикнул:

— Лови!

Оружие пролетело рядом с медузой. Все ее волосы-змеи вытянулись, и сотни маленьких пастей вонзились в него. Волшебным образом молот Беорфа описал круг в воздухе и вернулся к своему хозяину, притянув горгону за волосы.

Медуза упала в траву, перекувыркнулась, выпустила из рук сундук и закончила свой кульбит, растянувшись на спине. Она была спасена!

— Как дела, Медуза? — спросил Амос, направляясь к ней.

— Стой там, — грозно приказала Медуза. — Не подходи! Мои глаза ничем не прикрыты, и я не хочу, чтобы наши взгляды встретились. Попроси Беорфа принести мой плащ с капюшоном!

— Вот и он! — сказал Беорф, подавая ей одежду. — В самом деле, этот молот работает… необыкновенно! Ты видел, Амос? Он вернулся точно мне в руки!

— Великолепно! — воскликнул властелин масок. — Тебе в голову пришла очень хорошая идея, и у тебя была отличная реакция. Без тебя Медуза еще долго кувыркалась бы в воздухе.

— Из нас получилась отличная команда! — заключил Беорф, помогая горгоне подняться.

— Да, — согласилась Медуза, надвигая на глаза капюшон. — Я уже думала, что рухну в море у подножия скал. Спасибо вам обоим! А теперь посмотрим на дракона. Он в сундуке. Это будет настоящее чудо, если он пережил это приземление.

К счастью, дракон был все еще жив. Свернувшись калачиком и поджав хвост, он едва дышал. Было совершенно очевидно, что долго он не протянет.

— Так, — сказал Амос, чтобы поставить точку. — Теперь надо поскорее убираться с этого острова и спешить на помощь беоритам, оставшимся в море. Скажи-ка, Беорф, Фрейя тебе пообещала, что мы сможем вернуться в Упсгран на Скидбладнире, драккаре богов? Если это так, то хотелось бы узнать, где находится этот самый корабль!

Толстяк загадочно ухмыльнулся, взял Амоса за подбородок и повернул его голову к центру острова.

— Вот он!

Глава восемнадцатая СКИДБЛАДНИР

Корабль богов стоял прямо перед их глазами в изумрудной траве, сверкая под лучами солнца. Его прочный корпус был кроваво-красного цвета, орнаменты из золота, серебра и драгоценных камней, а также статуи великих воинов, придавали ему еще более величественный вид. Ослепительно-белый парус был расшит по краям руническими письменами. На огромных щитах, выкованных умелыми руками карликов, были изображены сцены самых славных сражений викингов. Носовая фигура из дерева представляла голову дракона, готового к бою. Когда друзья подошли к кораблю, голова дракона ожила и сказала:

— Добрый день! Я Скидбладнир. Я должен препроводить вас на материк! Добро пожаловать на борт! Поднимайтесь!

И с правого борта медленно опустился трап. Беорф, взбираясь на палубу, проворчал:

— Надеюсь, на этой посудине найдется, чем поживиться! Я уже по-настоящему проголодался!

— Здесь есть все, что беорит только может пожелать, — ответила носовая фигура. — На нижней палубе накрыт стол. Он ломится от яств. Там и фрукты, и мясо, и овощи, и пирожные! Угощайтесь!

— О… большое спасибо… — в смущении пробормотал толстый мальчуган.

— А есть ли там тараканы и личинки майского жука? — лукаво спросила горгона.

— Конечно! — подтвердил корабль. — Я подбираю меню в соответствии со вкусами моих пассажиров, поэтому на столе вы найдете все ваши любимые блюда. Боги нордического пантеона считают честью для себя угодить гостям Скидбладнира.

— Ну что же! — воскликнул Амос. — Судя по всему, нас ожидает великолепное путешествие.

— Надо ли поднять на борт сундук? — спросила носовая фигура.

— Да, будьте так любезны, — ответил Амос.

Фигура разинула пасть и сжала сундук своими деревянными зубами, а потом аккуратно перенесла на палубу.

— На борту Скидбладнира, — пустилась в объяснения голова дракона, — вы находитесь вне времени. Один час на драккаре равен одной секунде в мире людей. Вот почему этот корабль такой быстрый. Итак, мы отправляемся в Упсгран?

— Да, — подтвердил Амос, — но сначала по пути мы должны забрать наших друзей. Они находятся на дрейфующем трехмачтовом судне. И еще мне хотелось бы, чтобы мы разыскали в море трех наших друзей, трех беоритов, упавших за борт.

— Ваших друзей больше там нет, — сказала носовая фигура. — Разве вам никто не сказал?

— Как это — больше нет? — забеспокоился Беорф. — Мы будем их искать там, где они пропали, и все!

— Ты ничего не понял, юный беорит, — промолвила деревянная голова. — Я сам проводил их в Асгард, селение богов. Петер Гигант в одиночку поразил ужасную морскую змею. Но, к несчастью, он скончался от полученных ран. Хелмик Неутолимый и Альре Топор были потоплены моренами. Этих водяных чудовищ призвал Локи, и они одержали верх над храбрыми воинами. Беориты не очень-то умело сражаются в воде, и потому, несмотря на все их усилия, они были подло убиты. Рута Валькирия, Уло Улсон по прозвищу Большая Глотка, Банри и братья Гой и Кассо Азулсон, в свою очередь, были увлечены на дно океана и брошены моренам. Их смерть была быстрой и безболезненной. Они тоже пытались защищаться, отвечая ударом на удар, но безуспешно. Судьба беоритов была решена волей бога Локи. Но не хотел бы я сейчас оказаться на его месте, когда Один занес над ним свою руку: возможно, он будет наказан…

Амос и Беорф горько заплакали, услышав, какая судьба постигла их друзей.

— Возможно, будет наказан! — взвыл рассерженный властелин масок. — Боги совсем ничего не понимают! Мы для них просто пешки! Фигурки для игры, которые они передвигают, как хотят… Мы с Беорфом потеряли настоящих друзей. Людей, которых мы любили всем сердцем! Локи предал смерти просто так восемь человек и, возможно, он будет наказан!

— Но… — промолвил Скидбладнир, — восемь человек — это ничто! Гораздо больше людей погибают, сражаясь за своего бога, религиозные войны уносят миллионы жизней. Почему же боги должны сурово наказывать Локи? Из-за восьми смертных?

— Вот кто мы для них! — воскликнул Амос. — Смертные! Простые смертные существа без будущего, чья судьба зависит от их божьей милости? И это все, что мы собой представляем?

— Да, именно так, — подтвердила носовая фигура. — Вы всего лишь букашки по сравнению с божественностью этого мира. Вы — мелкие солдатики богов, которые воюют между собой, используя вас. Земля — это гигантское поле битвы, населенное странными существами. Каждый день вы деретесь друг с другом, вы убиваете своих ближних во имя богов. Разве ты сам не убивал гоблинов? Или дракона? А Беорф? Разве он не уничтожил в Братели Великой целое полчище горгон?

— Мы же всего-навсего защищались! — возразил толстый мальчуган. — Мы отвечали на нападение жестокостью только потому, что у нас не было другого выбора.

— Выбор всегда есть! — уверила носовая фигура с отеческими нотками в голосе.

— В таком случае, — твердо произнес Амос, — если правда, что у нас всегда есть выбор, то я делаю свой… Я сойду с этого корабля. Мне не нужны боги и их мораль, мне не нужны их наставления и благодеяния. Я человек, и я делаю такой выбор: полностью беру в собственные руки свою судьбу и не жду никакой милости от богов. Моя миссия — это установить равновесие мира, и по этой причине я не могу пользоваться милостью ни Фрейи, ни Одина. Я ничего не прошу у богов добра, и мне не нужна милость богов зла. Установить равновесие — для меня сегодня означает бороться с богами, чтобы предоставить каждому существу, живущему на нашей Земле, такой мир, какой оно само себе представляет, а не вылепленный какой бы то ни было божественной волей.

— Ты богохульствуешь! — возмутился Скидбладнир. — Надо принять одну из сторон, ты не можешь держать нейтралитет, ты не можешь жить без провожатого, ты не можешь выбирать… Ты всего лишь человек! Останься на корабле, иначе…

— Иначе что? — злобно крикнул Амос. — Попробуй удержать меня на борту, и ты увидишь, как простой смертный сможет поджечь тебя, щелкнув пальцами. И никогда не угрожай мне больше, иначе тебя ждут неприятности. Думаю, если жизнь восьми беоритов, восьми моих друзей, для богов не в счет, то и существование Скидбладнира для них не более важная вещь. Тебя не так уж сложно заменить, как и человека, гнома или фею! Я ухожу… и не вздумай мне препятствовать!

Амос быстро сошел с корабля и, объятый яростью, быстро направился к скалам. Носовая фигура опустила голову и не сделала ничего, чтобы его удержать.

Он шел, а в ушах у него звучали песни Банри, перед глазами стояла круглая фигура Уло. Он вновь вспоминал о силе Хелмика, размолвках Гоя и Кассо, о нежности Руты. Он вспоминал о смелости Петера и отваге Альре и представлял себе, что смерть объединила их всех на вечном пиру.

Властелин масок едва сдерживал слезы, так у него на сердце было тяжело. Только что он лишился друзей, людей, которые принимали его как своего и которые по-настоящему его любили.

— Я тоже ухожу, — твердо сказала горгона. — Фрейя вернула мне жизнь, за что я ей очень признательна. Но, несмотря на это, я больше не хочу подчиняться воле богов. Божества горгон никогда не учили нас дружбе. Это Амос и Беорф сделали меня лучше, и никто другой. Я ничего не должна богам, но у меня долг перед теми, кто меня вырастил, и перед теми, кто меня уважает… даже если я не такая, как они! Не удерживай и меня тоже… А то мне захочется показать тебе мои глаза. У меня взгляд такой, что ты оцепенеешь… лучше сказать, окаменеешь…

И юная горгона сошла с корабля, держась прямо и гордо вскинув голову. Тогда Скидбладнир просительно обратился к Беорфу:

— Так я отвезу тебя домой, юный беорит? В путь, сын Одина!

— Я не сын Одина, — злобно ответил толстяк. — Я сын Эвана и Ханны Бромансон.

Беорф бросил на землю молот и щит, подаренные Фрейей.

— Отнеси это богине, мне ничего не надо! Я многое понял. У моего народа есть одно достоинство, которое называется гордость! Из-за истории с ожерельем на наше племя былоналожено проклятие, которое чуть не погубило нас. Простое недоразумение между богами вызвало смерть моих родителей, моих друзей, угрожало прервать род сотен беоритов. И все это из-за какого-то… какого-то дурацкого ожерелья. Скажи Фрейе, что члена семьи Бромансон нельзя купить за волшебные безделушки. Я пришел просить ее ради своего племени, и никогда не забуду, что из-за Одина и его будущей супруги я потерял людей, которых любил всем сердцем. Я не буду больше сражаться ни за богиню, ни за добро, ни за зло. Я буду сражаться на стороне моих друзей, чтобы освободить мир от превосходства богов. Я лучше с голоду подохну, чем отправлюсь в путешествие на корабле моих врагов…

Толстый мальчуган бросил щит и волшебный молот. Они ему были больше не нужны. Настоящие беориты дерутся когтями, зубами и отчаянно храбры. Беорф подхватил сундук, в котором сидел дракон, и сошел с корабля, чтобы догнать своих друзей.

Позади него драккар богов Скидбладнир медленно растаял в воздухе.

Трое ребят, стоя у обрыва, смотрели на океан. Перед ними, без конца и без края, расстилалась водная гладь. Насмотревшись вдаль, Беорф после долгой паузы сказал:

— Н-да… Похоже, мы вляпались!

Амос и Медуза рассмеялись.

— Похоже! — весело подхватил Амос. — Я бы сказал, по самую шею…

— А может быть, и выше, — добавила Медуза, хлопнув себя по бокам.

— И к тому же я есть хочу… — очень серьезно и грустно сказал человекозверь.

— Это невероятно! — воскликнул властелин масок, держась за бока. — Мы в самой середине того, чего нигде нет, в тысячах километров от нашей земли, мы только что повернулись спиной ко всем богам этого мира, мы потеряли друзей, лишились малейшего шанса вернуться в Упсгран… а Беорф, видите ли, хочет есть!

— Дополнительная причина, чтобы проголодаться, — возразил Беорф. — Повернуться ко всем богам спиной — это очень возбуждает аппетит!

— Я знаю замечательный рецепт супа из земляных червей! — вставила горгона.

— Да, видишь ли, — протянул Беорф, — по правде сказать, что-то и есть не очень хочется!

— Тогда — р-р-разрешите мне пр-р-ригласить вас на ужин! — раздался за ними бодрый высокий голосок.

Медуза, Беорф и Амос обернулись. Маленький человечек, ростом не более метра, с рыжей бородой и рыжими волосами, стоял в траве и покуривал длинную кривую белую трубку. Половина зубов у него отсутствовала, из заостренных ушей торчали волоски, и живот был весьма круглым. Длинное дырявое зеленое пальто, подпоясанное широким кожаным ремнем, большие башмаки и круглая шляпа, похожая на гриб, составляли нелепое одеяние этого странного пришельца.

— Здр-р-равствуйте! Меня зовут Флаг Мар-р-ртан Мак Хеклагр-р-рен, и обитатели этого остр-р-рова чр-р-резвычайно вам обязаны! Зовите меня Флаг!

— Добрый день, Флаг! Меня зовут Амос, а это Беорф и Медуза, — обрадовался властелин масок. — А почему вы сказали, что очень нам обязаны?

— Давайте-ка мы сначала поедим! — предложил Флаг. — Какие р-р-разговор-р-ры на пустой желудок… Сначала вас надо накор-р-рмить… Доверьтесь мне, вы попали в хор-р-рошие р-р-руки. Лур-р-риканский нар-р-род др-р-ружественный и мир-р-ролюбивый.

— Мы следуем за вами! — воскликнул Беорф, поглаживая брюхо. — У меня в животе урчит от голода!

Трое друзей подхватили сундук Байи Гайи и отправились следом за странным человечком. Амос жалел, что больше не мог уменьшить сундук с находящимся в нем драконом. Дикие лошади носились вокруг, но опасались приближаться к маленькой процессии. Амос, Беорф и Медуза добрых двадцать минут топали по высокой траве, пока Флаг не остановился и не приподнял с земли крышку люка.

— Это здесь, пр-р-рошу спускаться! — объявил луриканин.

Люк был спрятан в траве на самой восточной оконечности острова. Амос удивился, каким образом рыжий человечек так легко отыскал его. Вокруг не было ни малейшей отметины, зарубки, ориентира, столбика или какого-либо знака. Этот потайной ход был так хорошо замаскирован, что его было просто невозможно найти.

— Оставьте сундук здесь, — велел Флаг. — Его забер-р-рут др-р-рузья! Мы знаем, что в нем находится, и пр-р-римем все меры пр-р-редостор-р-рожности!

— Вы что, шпионили за нами? — полюбопытствовал Амос.

— В какой-то степени — да! С самого вашего пр-р-рилета в когтях гр-р-рифона и до вашего отказа от поездки на Скидбладнир-р-ре… А сейчас входите в кор-р-ридор-р-р и бер-р-регите голову!

Длинный узкий и темный лаз уходил вглубь. Ребята стали осторожно спускаться по ступеням, выдолбленным в земле. Луриканин закрыл позади них крышку люка.

После бесконечного спуска в кромешной тьме Амос первым попал в ярко освещенный грот. Он даже прикрыл глаза руками, чтобы защититься от слепящего света. Пещеру наполнил громкий всплеск. Это были аплодисменты! Сотни лурикан грандиозной овацией с восторгом встречали трех друзей!

Глава девятнадцатая МАШИНА ЛУРИКАН

Лурикане были повсюду. Сотни маленьких рыжих бородатых человечков курили трубки. Каждого из них сопровождала женщина с длинными прямыми волосами и несколько орущих детей. Грот был обустроен как гигантский театр. В скалах были выдолблены ложи, широкий партер и огромный балкон. Все кресла были заняты, не было ни единого свободного местечка!

Благодаря сложной системе зеркал в грот проникали снаружи лучи солнца. От слепящих хрустальных светильников у Беорфа и Медузы закрывались глаза. Флаг обежал ребят и подошел к сцене.

— Дор-р-рогие мои лур-р-рикане! — произнес он с чувством.

Проявления радости постепенно стихли.

— Дор-р-рогие мои лур-р-рикане! — повторил еще раз Флаг, повысив голос. — Я знаю, что лур-р-риканам нелегко замолчать, но…

— Тихо! — крикнуло сразу множество голосов. — Тс-с-с-с-с!

— Благодар-р-рю! — сказал Флаг, раскуривая свою трубку. — Имею честь пр-р-редставить вам наших спасителей!

Толпа как будто взорвалась! Со всех сторон неслись крики, свист, аплодисменты! Флаг попытался утихомирить обезумевших от радости лурикан еще раз:

— Замолчите! Достаточно! Успокойтесь! Дайте мне сказать…

Но ничего нельзя было поделать, зрителей не удавалось призвать к порядку. Довольно долго Флаг пытался начать свою речь, но напрасно! Человечек побагровел от негодования и начал выходить из себя, ругая разбушевавшуюся толпу. Он размахивал руками, подпрыгивал и кричал, задыхаясь от натуги.

Это новое зрелище еще больше возбудило толпу. Зрители смеялись до слез, глядя, как их старший, Флаг Мартан Мак Хеклагрен, приплясывал, как паяц на веревочке. Многие начали подпевать и наигрывать мелодии, чтобы ему аккомпанировать. Дело кончилось тем, что Флаг, вне себя от гнева, повернулся к зрителям спиной, спустил штаны и показал им задницу. Радостный вопль и истерические завывания сотрясли, должно быть, весь остров. Флаг натянул штаны, зашвырнул свои башмаки в толпу и прокричал своим спутникам:

— Они невыносимы! Идите за мной!

Друзья встали и последовали за Флагом в другой коридор, освещенный маленькими лампочками, закрепленными в стене. Амос быстро понял, что весь остров внутри был изрыт коридорами, галереями и узкими ходами. Десятки лестниц то поднимались вверх, то опускались вниз. В этом лабиринте извилистых дорог Флаг ориентировался с необыкновенной легкостью. После нескольких минут пути вся группа оказалась в большом помещении. Вокруг стола, уставленного яствами, на полу лежало множество удобных подушек. Не дожидаясь приглашения, Беорф набросился на еду.

— Пр-р-рисоединяйтесь, — пригласил Флаг, все еще не пришедший в себя от перепалки со своими соплеменниками. — Я вас угощаю.

— Спасибо, — ответил Амос. — Это очень кстати.

— М-да! — подтвердил Беорф, зажав в зубах ореховое пирожное.

— Можете ли вы нам все-таки объяснить, что здесь происходит? — вежливо спросил властелин масок. — Мне бы очень хотелось узнать, почему вы считаете нас своими спасителями? Честно говоря, мне кажется, лично я ничего для вас не сделал и…

Флаг перебил его и начал рассказывать подробную историю островных жителей — лурикан.

Когда-то давным-давно остров Фрейи принадлежал только луриканам. Маленькие человечки жили на поверхности острова в прекрасных домиках, сделанных из камней и соломы. Они разводили лошадей, на которых скакали целыми днями, и были вполне счастливы на своем кусочке земли посреди океана. Однажды богиня Фрейя решила, что остров станет ее святилищем, ее храмом на Земле. Она послала валькирий, отважных воительниц на крылатых конях-пегасах, летающих по воздуху, чтобы извести «мелких рыжих букашек», населяющих этот скалистый клочок суши. Тысячи лурикан были убиты, а их тела сброшены со скал в воду. Это злодеяние легло в основу легенды, рассказывающей, что души погибших вселились в птиц, которые своими криками наполняют небо и являются вечным проклятием богине Фрейе.

Выжившие укрылись в пещерах, но Фрейя поселила на острове грифона, чтобы охранять его. Из-за него лурикане были вынуждены расстаться с надеждой жить на поверхности земли и, чтобы уцелеть, стали рыть подземные галереи. Многие поколения маленьких рыжих людей выходили из своих подземелий с величайшей осторожностью, чтобы побегать и поиграть в высокой траве и приглядеть за лошадями, которые со временем одичали. Фрейя вынудила лурикан жить в потемках, прячась под землей. Могущественная богиня не обращала внимания на их богов и насильно установила свое господство на острове. Лурикане с тех пор называли ее «смертоносная» и никогда не произносили ее настоящего имени.

Предоставленные сами себе, лурикане стали необыкновенными ремесленниками и изобретателями. Они придумали землеройные машины, потайные двери, чтобы обмануть грифона, систему освещения с помощью земляного масла (черной маслянистой жидкости, удивительно похожей на сырую нефть), печи на увеличительных стеклах, кухонные плиты, работающие на солнечных лучах, и подземные теплицы, в которых выращивали несметное количество овощей. Несмотря на легкомысленный характер и страсть к праздникам, эти маленькие существа сделали настоящее чудо. Они стали хозяевами своей судьбы и быстро приспособились к новому существованию.

Издавна лурикане мечтали изгнать Фрейю с острова и, прежде всего, убить ее грифона. К их великой радости, этот подвиг совершили Амос и Беорф. Вот почему для лурикан они стали героями! Кроме того, мальчики отказались от благодеяний богини, что делало их героями вдвойне. Луриканские разведчики все видели и докладывали обо всем своему шефу.

Но, судя по всему, Флагу делалось не по себе из-за Медузы. Он избегал смотреть на нее и не отвечал на ее вопросы. Маленькому человечку ни разу не удалось увидеть глаза девушки, и это его раздражало. Амос быстро понял, из-за чего возникла напряженность, и объяснил главному луриканину, что глаза Медузы, вне всякого сомнения, — это самое последнее, на что следует посмотреть в этом мире. Горгона уточнила, что она и подобные ей могут обратить в каменную статую любое живое существо. Она также упомянула о том, что ей самой нелегко все время жить с опущенными глазами, бояться с кем-нибудь встретиться взглядом и носить капюшон, закрывающий пол-лица.

Тогда Флаг переспросил:

— Насколько я понял, если не смотр-р-реть в ваши глаза, то ничем не р-р-рискуешь?

— Именно так! — с улыбкой подтвердила Медуза.

— Дайте мне немного вр-р-ремени, и я улажу вашу пр-р-роблему! — сказал человечек.

Флаг вышел из комнаты и вернулся с тремя другими луриканинами. Те попросили Медузу закрыть глаза и снять капюшон. Поскольку она доверяла Флагу, то подчинилась, не задавая лишних вопросов. Трое лурикан сняли с головы Медузы несколько мерок, о чем-то тихо поговорили между собой, затем покинули комнату, беседуя о каком-то «прозрачном песчаном камне».

— Что происходит? — спросила Медуза, надевая капюшон.

— Лур-р-рикане сделают вам подар-р-рок! — ответил Флаг. — А сейчас немного отдохните… чер-р-рез некотор-р-рое вр-р-ремя мы будем готовы ехать!

— Куда ехать? — спросил Амос.

— Мы отвезем вас домой, — ответил человечек.

— Но каким образом?

— Потер-р-рпите, — решительно сказал Флаг, — чуть позже вы все увидите! А сейчас отдыхайте. Я вер-р-рнусь за вами, когда мы будем готовы. Вон там вода для умывания, а здесь — одеяла… Если хотите проветр-р-рить комнату, есть потайное окно, выходящее на скалы… Вот оно, видите? Но… что это за шум?

— Это Беорф захрапел, — пояснил Амос. — Как только его желудок наполняется, он автоматически засыпает.

— Уф! — с облегчением выдохнул луриканин. — Я подумал, что это землетр-р-рясение.

Амос поел еще немного в компании Медузы, которая едва прикоснулась к еде. Горгона не очень-то любила кухню других народов и предпочитала блюда из насекомых. К счастью, пока они шли по подземным коридорам, ей удалось найти несколько штук, и она заморила червячка.

Амос тоже решил немного отдохнуть. Вскоре он заметил, что и горгона задремала. Амос открыл окно и стал смотреть вдаль. Солнце садилось за горизонт. Влажный морской воздух был свеж. Амос расплел свою косу и тряхнул головой. Устремив взгляд в пустоту, он думал о матери. Он представлял, как она смеется, играя с ним в их хижине в Оменском королевстве. Он вспомнил и своего отца Урбана, который был зверски убит красноколпачниками, и сцены этого жестокого преступления часто возникали в его памяти. Властелин масок ощущал в своем сердце невероятную пустоту. Несмотря на юный возраст, Амос пережил столько необыкновенных приключений, но ему страшно не хватало его семьи, домашнего уюта и родительского тепла. Он почувствовал, как на глаза его навернулись слезы…

Вокруг Амоса всегда были друзья, но иногда мальчик чувствовал себя очень одиноким. Ему исполнилось тринадцать лет, а его миссия казалась ему все более и более тяжкой. Неужели ему предстоит прожить так всю жизнь? От одного приключения к другому, не имея передышки? И всегда видеть, как исчезают или умирают те, кого он любил?

«Как бы мне бы хотелось перевернуть страницу и вернуться в Омен! — подумал он. — Иногда я жалею, что встретил Гриванью в прибрежных пещерах. Как бы мне хотелось, чтобы это был всего лишь сон… Я был бы рад, если бы все закончилось, а мир вокруг меня стал бы нормальным, без жестоких чудовищ, без управляющих твоей жизнью богов и без постоянно возникающих перед твоим лицом опасностей…»

Амос почувствовал, что смертельно устал. Он подошел к подушкам, разбросанным вокруг стола, тяжело опустился на пол, закрыл глаза и тут же провалился в глубокий сон. Он увидел лицо Лольи. Его подруга была очень красива и казалась совершенно безмятежной. Она говорила ему:

— Амос, я рада, что наконец-то могу поговорить с тобой… Я знаю, где находится твоя мать… Ей нужна помощь… Возвращайся скорей, мы должны ее спасти… Я знаю, ты думаешь, будто тебе это просто снится… Но я на самом деле говорю с тобой… Я в Упсгране и жду твоего возвращения… Вот уже много дней я пыталась установить с тобой контакт, но ты никогда не засыпал достаточно глубоко… Привези также дракона… Это из-за меня ты чувствовал себя так плохо, и появилось непреодолимое желание спасти огненное чудовище… Я вернулась, чтобы присоединиться к вам с Беорфом… Впрочем, именно он подтвердит тебе, что это послание тебе не приснилось! Это не сон… Спокойной ночи, Амос… Буду с нетерпением ждать тебя…

Внезапно юный властелин масок открыл глаза. Через открытое окно в комнату проникал мутный утренний свет. Беорф проснулся через несколько секунд после своего друга. Протирая глаза, он тихо сказал:

— Мне приснился странный сон! Лолья попросила меня передать тебе послание… Она без конца повторяла: «Это не сон, это не сон…» Ты что-нибудь понимаешь, а?

— Да, теперь понимаю, — улыбаясь, ответил Амос. — У меня были сомнения, но теперь они рассеялись!

— А где Медуза? — спросил Беорф.

— Не знаю… — ответил властелин масок, заплетая волосы в косу. — Вчера вечером она была здесь, когда я засыпал. Она не могла далеко уйти!

— Вот что! — оживился беорит. — Должно быть, она пошла поискать жирных тараканов, чтобы похрустеть ими на завтрак. Эта девчонка в самом деле замечательная, но от ее вкусов меня просто воротит!

— Если повезет, она и нам принесет перекусить! — засмеялся Амос.

В комнату вошел Флаг Мартан Мак Хеклагрен. Он держал Медузу за руку. За ними, горделиво улыбаясь, стояли три вчерашних луриканина. Юная горгона все так же прикрывала свое лицо капюшоном, но казалось, что ей трудно смотреть прямо.

— Господа, хотелось бы услышать ваше мнение! — торжественно объявил рыжий человечек.

— По поводу чего? — поинтересовался Амос.

— По поводу этого! — воскликнул Флаг, сдернув капюшон с лица горгоны.

Амос и Беорф инстинктивно прикрыли глаза.

— Теперь это вовсе не обязательно… — уверила их Медуза. — Я… я… Короче, вы можете посмотреть!

На лице у горгоны был какой-то странный предмет. Он крепился на макушке головы и оканчивался на глазах, образуя что-то вроде очков. Красные стекла были зеркальными и не позволяли увидеть ее глаза. Этот прибор был сделан с большим вкусом и чудесно гармонировал с зеленоватым оттенком ее кожи.

— Ух ты! — воскликнул Амос. — Какая прелесть!

— Честное слово, ты такая красивая! — добавил Беорф.

— И к тому же, это очень удобно, — покраснела горгона. — Я могу видеть сквозь стекла! Таким образом, мне не надо прятать глаза под капюшоном. Я могу смотреть на вас без боязни, что… что…

— …что мы превратимся в насест для голубей! — засмеялся Амос.

— Да-да, точно! — оживилась горгона.

— Она еще не пр-р-ривыкла! — уточнил Флаг. — Чер-р-рез несколько дней ее зр-р-рение пр-р-ридет в нор-р-рму и…

— …и она сможет ловить тараканов, как прежде! — пошутил толстяк.

— Да, — гневно подтвердила Медуза, — и я насильно заставлю тебя их съесть!

— Пер-р-рестаньте болтать глупости и идите за мной, — по-дружески приказал Флаг, — для вас пр-р-риготовлен еще один сюр-р-рприз! Впер-р-ред!

Мальчики вскочили, и вся компания снова углубилась в длинную вереницу узких коридоров, перемежающихся лестницами. По пути Беорф услышал хруст. Толстяк обернулся и посмотрел через плечо. За ним по пятам топала с набитым ртом Медуза.

— Аппетит разыгрался, — сказала горгона, проглотив насекомое. — Не хочешь? Здесь они такие жирные и сочные!

— Фу-у! — произнес Беорф. — Ты помнишь нашу встречу в Братели Великой? Там, в пещере, ты ела пауков… Я тебе не говорил, но на самом деле, меня просто тошнило, когда я видел это!

— Еще я люблю кузнечиков, земляных червей и крупных жирных шмелей! — мстительно проговорила Медуза. — А вот что я особенно люблю, так это…

— Нет! Нет! — умоляюще сказал Беорф. — Не хочу больше ничего слышать…

— Жаль… — протянула юная горгона, насмешливо улыбаясь.

Группа вошла в большую пещеру, выдолбленную в камне. Через огромную дыру, прорубленную в потолке, были видны облака. Сотни лурикан трудились над какой-то странной машиной.

Флаг объяснил, что это летательный аппарат. Это было его собственное изобретение, чем он страшно гордился, отсюда и название аппарата: флагольфьер!

Его машина представляла собой огромный шар, наполненный горячим воздухом. В своих экспериментах лурикане открыли неопровержимый физический принцип: теплый воздух поднимается, а холодный опускается. Они не могли объяснить причину этого явления, но не сомневались, что, загнав в шар теплый воздух, они заставят его полететь. Вообще-то, флагольфьер был придуман, чтобы отпугивать грифона. Главный луриканин хотел использовать его для борьбы со стражем острова. Но поскольку чудовище было уже мертво, он решил, что на нем можно отправить домой двух мальчиков, которые спасли его народ, а также их подружку. К шару была прикреплена большая деревянная люлька, которая когда-то была древней лодкой викингов. Сундук с драконом уже находился в ней. В центре помещалась горелка для земляного масла, похожая на небольшой кузнечный горн. Сзади находился большой пропеллер с педалями, с помощью которого аппарат приводился в движение. На борту также был запас провизии, необходимый для длительного путешествия. Аппарат был готов отправиться в полет.

Под аплодисменты лурикан группа заняла места на борту. Флаг отдал приказ рубить канаты, удерживающие флагольфьер, но аппарат… не сдвинулся с места! Пещеру наполнило недовольное ворчание.

— Не понимаю, — удивился человечек. — Мы должны были взлететь!

— Возможно, мы слишком тяжелые? — предположил Амос.

— Очень уж сильно нагр-р-ревать гор-р-релку опасно, — продолжал Флаг. — Я взял необходимый запас земляного масла, и если буду его тр-р-ратить слишком много, мне не хватит на обр-р-ратный путь!

— Кажется, из этого положения есть выход, — сказал мальчик. — Мы сэкономим масло и быстро взлетим!

Юный властелин масок сосредоточился и поднял одну руку к отверстию шара. Другую руку он вытянул прямо над горелкой. Благодаря его власти над огнем и воздухом, он собрал тепло с одной стороны и вытолкнул его с другой, создав горячий воздушный поток.

Обжигающий вихрь ворвался в шар и надул его еще больше.

Вскоре шар пришел в движение. Лурикане заулюлюкали от радости! Изобретение Флага действовало! Шар увеличился вдвое и, казалось, вот-вот лопнет. Вдруг он оторвался от земли и прошел точно сквозь дыру в потолке.

— Ур-р-ра! — закричал изобретатель, потеряв голову от радости. — Я знал, что это ср-р-работает, я был увер-р-рен!!!

— Если Амос шевельнет пальцем, все всегда сработает, — тихо проговорила Медуза.

Флагольфьер быстро набрал высоту, и остров Фрейи вскоре оказался всего лишь крохотной точкой в необозримом океане. Амос завершил свои магические действия и глянул вниз.

— Как мы высоко! — восхищенно сказал он.

— А мне это совсем не нравится! — крикнул Беорф, вцепившись в люльку.

— Зато я обожаю это! — объявила горгона.

Флаг находился за бортом аппарата и изо всех сил жал на педали, чтобы заставить вращаться большой пропеллер. Он смастерил несколько простых навигационных приборов и теперь пытался по ним сориентироваться.

— Никак не могу пр-р-ринять нужное напр-р-равление. Ветер-р-р совсем не помогает!

— Сейчас я этим займусь, — поднимая правую руку, сказал властелин масок.

В ту же секунду порыв ветра подхватил флагольфьер и понес его в нужном направлении.

— Это совсем не трудно! — бросил Амос. — Сэкономим вам земляное масло на обратную дорогу, Флаг. Я буду подогревать воздух для шара, когда потеряем высоту. Также дайте мне знать, если мы отклонимся от курса!

— Надо, чтобы ты мне объяснил, как тебе удается это делать, — сказал луриканин. — Ты пр-р-росто удивительный мальчик, Амос!

— Когда будет время, — откликнулся Амос, — я обязательно расскажу.

В этот момент Медуза подняла толстую веревку, лежащую на дне люльки. Один конец она привязала к лодке, а другим опоясала себя вокруг талии. Раскрыв свои крылья, горгона с криком радости бросилась в пустоту. Следуя за флагольфьером, она плыла в воздухе, повизгивая от счастья. Подхваченная ветром, Медуза кричала:

— Я всегда мечтала летать! Как это чудесно! Я лечу-у-у! Я лечу-у-у!

— Она ест насекомых и обожает прыгать с высоты, — вздохнул Беорф, еле справляясь с подступающей тошнотой. — В самом деле, очень странная девочка!

— Браво! — завопил Амос, хлопая в ладоши. — Смотреть на тебя одно удовольствие! Если тебе не хватит ветра, скажи мне!

В небе зеленокожая девочка летела за люлькой в форме старинной лодки, поддерживаемой огромным шаром, которым управлял маленький рыжий человек, изо всех сил нажимающий на педали, а на борту один пассажир вызывал ветер, а другой был полумертв от страха. В этот день птицы, встречавшие на пути флагольфьер, наверняка видели самое удивительное в своей жизни зрелище.

Глава двадцатая НОВАЯ КОМАНДА

Путь домой проходил без помех. Флагольфьеру понадобилось всего несколько дней, чтобы достичь материка. Это путешествие под облаками совершенно очаровало властелина масок. Пролетая через Большой Туманный Барьер, Амос заметил Серого Человека, который снизу подозрительно смотрел на них. В эти минуты мальчик думал о Кассо. Если бы штурман был с ним, он мог бы с большой точностью вычертить свои карты, чтобы беориты могли в будущем сверять по ним маршруты своих путешествий. Сверху были прекрасно различимы очертания островов, морские течения, передвижения косяков рыбы и крупных морских млекопитающих.

Для Беорфа же, напротив, это путешествие было сущим адом. Он очень плохо себя чувствовал, не мог проглотить ни куска, и в результате вынужденной диеты потерял несколько килограммов. Бедный беорит, узник летательного аппарата, поклялся себе, что никогда больше его нога не сойдет с твердой земли.

Страдая от головокружения и бессонницы, он был на пределе сил, и Медуза, как могла, старалась успокоить и приласкать его.

Молодой дракон, несмотря на усилия Флага, не смог пережить путешествие, и умер за несколько часов до приземления аппарата вблизи Упсграна. Амос был в отчаянии. Ведь это он унес яйцо из логова дракона в Рамусбергете. У этого чудовища был несносный характер, но оно составляло часть его жизни. Он мечтал о другой участи для этого опасного, но в то же время чудесного животного. Юный властелин масок хотел его спасти, изменить его глубинную природу и сделать из него менее разрушительное создание. Несмотря на то, что Сартиган считал эту затею неосуществимой, Амос был уверен, что добьется успеха. Он знал, что даже в самом злом сердце всегда есть частичка добра. Впрочем, обратное тоже случалось нередко! И доказательством всему этому была Фрейя — богиня, находящаяся на стороне добрых сил. То, что она сделала с луриканами и беоритами, не оставляло на этот счет ни малейших сомнений.

— Сможете ли вы без помех вернуться домой? — спросил у Флага Амос, встав на твердую почву.

— Да, конечно, мой дор-р-рогой др-р-руг! — заверил его маленький рыжий человечек. — Не беспокойся за меня. Твое волшебство сэкономило мне много земляного масла. Я увер-р-рен в себе и во флагольфьер-р-ре. Помоги своему др-р-ругу Беор-р-рфу и, повер-р-рь, мне очень жаль др-р-ракона! Возьмите с собой сундук, он станет для него сар-р-ркофагом.

— Большое спасибо за прекрасное путешествие, — сказала Медуза, целуя Флага в лоб. — И благодарю за… эту штуку, которая скрывает мои глаза. Как это называется на самом деле?

— Хм… — неуверенно произнес Флаг. — Поскольку это смастер-р-рили лур-р-рикане, и поскольку вы такая кокетка, я назову этот пр-р-редмет «лур-р-рикетки». Итак, вы носите лур-р-рикетки, дор-р-рогая Медуза!

— Очень даже симпатичное название, — сказал Амос, рассеянно наблюдая за Беорфом, который рядом с ним катался в траве, целуя землю.

— До свидания! — закричал главный луриканин, разогревая горелку, чтобы взлететь. — Надеюсь, ваши пр-р-риключения когда-нибудь снова пр-р-риведут вас на наш остр-р-ров!

— До свидания! — закричали Амос и Медуза, наблюдая, как флагольфьер набирает высоту.

— Уж лучше прощайте, — проворчал Беорф в надежде больше никогда не совершать подобных путешествий.

— Пора в путь, — засобирался Амос. — Деревня недалеко отсюда, мы должны объявить жителям о гибели экипажа. К тому же нам надо принести сундук, чтобы достойно похоронить нашего дракона.

— Я не пойду с вами, — сказала Медуза. — Мои волосы, цвет кожи, крылья… короче говоря, другим племенам я скорее напоминаю демона, чем милое существо. Оставьте меня на опушке леса с драконом, я присмотрю за сундуком и подожду вашего возвращения. А потом мы посмотрим, стоит или нет представлять меня людям этой общины.

— Это очень разумно с твоей стороны, Медуза, — похвалил ее Амос. — Я думаю, что именно так и следует поступить…

* * *

В лесу Медуза спокойно сидела на сундуке, когда вдруг позади нее послышался какой-то шум. Она повернулась и оказалась лицом к лицу с девочкой, которая целилась в нее копьем. Горгона подскочила от удивления, увидев, что кожа девочки совершенно черная. Никогда она не видела ничего подобного!

— Что ты здесь делаешь? — спросила с угрозой в голосе Лолья. — Ты кто такая? И почему у тебя на голове змеи?

— А ты? — в свою очередь спросила горгона, готовая снять лурикетки. — Почему ты мне угрожаешь? И зачем тебе столько украшений? Ты вся черная… У тебя что, дом сгорел, или ты трубочист?

— Отвечай сейчас же, или ты пожалеешь! — приказала Лолья.

— Только шевельнись, и я уверяю тебя, что это ты пожалеешь! — возразила Медуза.

Девочки замолчали. Они осматривали друг друга с головы до ног, осторожно оценивая ситуацию. Лолья постаралась погасить конфликт.

— Я вовсе не собиралась причинять тебе зло… я возвращалась в деревню, чтобы встретиться там с друзьями. Я почувствовала их присутствие… Я живу там, немного дальше, и поскольку ты оказалась у меня на пути…

— Я тоже всего лишь жду друзей, которые должны скоро за мной придти… — объяснила горгона. — Они тоже в деревне. Их зовут Амос и Беорф и…

— Но… но… — забормотала Лолья, уронив свое оружие. — Ведь именно их я и хотела найти! Подожди-ка… Так ты Медуза? Беорф много рассказывал мне о тебе, когда я была в Беррионе… Но он говорил мне… что ты умерла!

— Ну да, было дело! — подтвердила Медуза. — Но это долгая история… А ты, должно быть, Лолья! А мне про тебя рассказывал Амос, когда мы были на острове Фрейи… Очень рада с тобой встретиться… Я думала, ты вернулась в свою страну. Ты ведь королева или принцесса, не правда ли?

— Да, — ответила королева догонов. — Но я вернулась в Беррион, чтобы найти Амоса, и это Юнос сказал мне, что он был здесь… Тоже долгая история… Я рада, что встретилась с тобой!

Обе девочки, чувствуя некоторое смущение, пожали друг другу руки.

— Так вот, — продолжала Медуза, — я даже не думала, что увижусь с тобой… Я тут стерегу сундук с драконом, который….

— Дракон здесь? — радостно завопила Лолья. — В этом сундуке?

— Да… да… — нерешительно промолвила Медуза. — Но он умер во время путешествия…

— Ну-ка, покажи мне его, — сказала чернокожая девочка, бросаясь к сундуку. — Сколько времени прошло, как он умер?

— Несколько часов…

— Отлично! Еще есть время! Помоги мне перенести его в хижину, вон туда, я думаю, что смогу его спасти…

* * *

— Вот и вся история, — сказал Амос в заключение своего рассказа. — Проклятие, висевшее над беоритами, снято, но Упсгран дорого заплатил за ссору между Одином и Фрейей.

Гнетущее молчание повисло в деревенской таверне. Все жители, не перебивая, слушали рассказ о путешествии мальчиков. Их староста, Банри Бромансон, погиб в море вместе со своей славной командой. Таков был риск мореплавателей, и все об этом знали. Самое главное, им удалось снять проклятие, и теперь племя беоритов могло быть спокойно за своих детей. Смерть смелых мореплавателей и бесстрашных воинов не была напрасной.

Еще много часов жители Упсграна задавали вопросы. Беорф и Амос отвечали, как могли, добавляя детали или дополняя то, о чем сначала говорили без подробностей. Когда все удовлетворили свое любопытство, Гесер Михсон по прозвищу Проныра поднялся и сказал:

— Я сражался рядом с Банри, Уло, Рутой, Петером, Альре, Гоем и Кассо. Я участвовал в битве при Рамусбергете. Я желаю, чтобы мы почитали их память и воспевали их подвиг и в будущих веках. Если бы я был нужен Банри, я бы пошел, не задумываясь ни минуты, и с честью погиб бы вместе с ними. Сегодня я потерял своих друзей, и мне очень горько…

Гесер едва сдерживал слезы. Он запнулся на несколько секунд, затем прочистил горло и продолжал:

— Но жизнь на этом не кончается… и нам нужен новый староста. С самого основания этой деревни за судьбу ее жителей отвечали представители семьи Бромансон, семьи чистокровных беоритов. Никогда староста Упсграна не был смещен со своего поста, потому что Бромансоны — это сердечные, верные и непоколебимые, как горы, люди. Они обладают силой и инстинктом, соблюдают законы и имеют свойственный большим начальникам характер. Злая судьба отняла у нас Эвана, океан забрал у нас Банри! К счастью, жизнь привела к нам последнего потомка этой славной фамилии. Я предлагаю, чтобы один из Бромансонов вновь взял в свои руки управление этой деревней во имя нашего общего блага и блага грядущих поколений. Я предлагаю, чтобы Беорф Бромансон стал старостой нашей деревни!

Беорф, который в тот момент пил из большой кружки козье молоко, чуть не захлебнулся, услышав последнюю фразу Гесера.

— Я… я не могу… но я же… — бормотал толстый мальчуган, пытаясь справиться с дыханием. — Я очень молод, я совершенно ничего не понимаю в политических делах…

— Ты будешь поступать, как твой отец и твой дядя, — подсказала хозяйка таверны, — и ты научишься!

— Но я… Я едва знаю эту деревню и людей, что в ней живут! — запротестовал Беорф. — И потом, я же…

— Нам нужен руководитель, к которому мы испытываем доверие, — перебил его Гесер. — Твоя фамилия Бромансон, и испокон веку твои предки хорошо управляли деревней. Несмотря на твой юный возраст, история твоих пращуров говорит в твою пользу. О дереве судят по корням и плодам. И ты — самый замечательный плод в этой деревне!

— Предлагаю проголосовать, — вмешалась толстая трактирщица. — Кто хочет, чтобы Беорф был избран старостой деревни, тот поднимает руку!

Все жители деревни в едином порыве сделали одно и то же: подняли руки!

— Принято единогласно! — воскликнул Гесер. — Если ты откажешься, Беорф, то в деревне придется проводить выборы, а это нас разделит. Единая деревня — счастливая деревня…

Беорф, совершенно ошеломленный происходящим, беспомощно повернулся к Амосу:

— Но… они просто сошли с ума! Что мне делать?

— Надо следовать своему сердцу, Беорф, — ответил Амос. — Возможно, именно это внушал тебе Сартиган… А кстати, где он? Ты видел его?

— Нет, не видел! — сказал юный беорит, поворачиваясь к собравшимся. — Э… хорошо… я прошу, чтобы… я хотел бы сообщить вам о своем решении после траурной церемонии в честь Банри и его команды. Я думаю, что их память надо почтить прежде, чем будет назначен новый староста!

— Мудрое решение! — подивился Гесер. — Видишь, у тебя уже закалка большого начальника! Твое уважение к старшим и мудрость говорят нам о том, что Упсгран будет процветать под твоим началом.

— Давайте готовиться к церемонии, — призвала собравшихся толстая трактирщица. — Мы будем следовать нашим традициям и проведем ритуал через два дня.

Жители Упсграна поднялись со своих мест и вышли из таверны. Беорф же никак не мог поверить в предложение своих соплеменников и сидел в нерешительности. Ноги у него были словно ватные. Амос вывел его из задумчивости, сказав:

— Пойдем, большой начальник! Давай заглянем к Сартигану, чтобы сообщить ему хорошую новость! А по дороге заберем Медузу…

* * *

Лолья открыла сундук и увидела дракона. Она быстро осмотрела его и попросила Медузу помочь ей вытащить животное из сундука. Королева догонов достала семь свечей и расставила их вокруг дракона. Затем она произнесла несколько непонятных слов.

— Что ты делаешь, Лолья? Ведь он мертв…

— Ах! — воскликнула юная колдунья. — Вижу, что Амос не все тебе рассказал обо мне! Только что я помешала душе дракона покинуть его тело. Но мне нужно еще немного времени, чтобы успеть!

— Но… — в нерешительности сказала медуза. — А зачем тебе еще нужно время?

— Я же тебе сказала, — с улыбкой ответила Лолья. — Я хочу вернуть его к жизни!

Горгона отступила назад. Эта маленькая чернокожая девочка была настоящей колдуньей, такой же, каким был Кармакас! Медуза научилась опасаться таких волшебников. Они могут завладеть душой горгоны с поразительной легкостью, а потом манипулировать ею, как куклой.

— Хм… Я чувствую, ты мне не доверяешь, — сказала Лолья, глядя на Медузу. — Твои эмоции сильно вибрируют… Послушай, не бойся ничего и подай мне, пожалуйста, из сундука колдовскую книгу и сосуд с человеческим сердцем.

— С удовольствием, и… и я вовсе не боюсь тебя, — небрежно бросила горгона.

— Вот и замечательно, потому что мне нужен помощник! — ответила Лолья, погружаясь в чтение старого фолианта Байи Гайи.

Королева догонов быстро прочитала книгу от корки до корки. Она подумала несколько секунд и сказала.

— У этой ведьмы был талант! В самом деле, в этой книге — настоящая сокровищница рецептов разных отваров, эликсиров и волшебных мазей. Она демонстрирует огромное воображение в соединении разных ингредиентов, но в ее заклинаниях слишком много ненависти, слишком много тьмы и безысходности.

— Неужели ты в этом что-то понимаешь? — недоверчиво спросила горгона.

— Да. Существует несколько видов колдовства и магии, но все они имеют единую основу, один фундаментальный принцип. Даже если эта жестокая Байя Гайя занималась опасной для всего живого черной магией, я легко могу ухватить смысл ее заклинаний и понять состав ее снадобий.

— А ты-то сама какой магией занимаешься?

— Я считаю себя знатоком в области пророчеств и некромантии. Я хочу сказать, что пользуюсь моими внутренними силами и энергией духов, которые нас окружают. Я могу чувствовать некоторые вещи… например, что ты мне не доверяешь!

— Ну…

— Да не бери в голову! — засмеялась Лолья. — Доверие не возникает просто так, на пустом месте, его надо заслужить… Я буду стараться заслужить твое… Ладно! Теперь приступим! Я думаю, что сумею узнать, чье сердце бьется в этом сосуде и попытаюсь понять, как оно было заколдовано… Дай мне, пожалуйста, тот большой нож!

Горгона подала нож и увидела, как Лолья разрезала брюхо дракона. Юная колдунья произнесла несколько непонятных заклинаний. В слабом свете рядом с ней появилось сверхъестественное существо. Прозрачное и невесомое, оно прошло позади Лольи, схватило ее за руки и стало направлять ее движения.

Вместе они начали медленно вытаскивать сердце дракона и заменять его сердцем, вынутым из сундука Байи Гайи. Казалось, что дух что-то нашептывал в ухо Лолье, а та, находясь в полутрансе, вежливо ему подчинялась.

«Эта Лолья и вправду могущественная! — подумала Медуза, глядя на происходящее. — Лучше с ней подружиться, чем стать ее врагом… И потом, мне так хотелось бы самой научиться чему-нибудь в этом роде!»

Операция длилась несколько часов, и, наконец, в драконьей груди вновь забилось сердце. Черная, отдающая запахом серы кровь вновь потекла по венам. Только тогда дух покинул Лолью, и она стала зашивать брюхо чудовища.

— Нам пришлось переделать несколько клапанов в человеческом сердце, чтобы приспособить его к новому кровообращению. Теперь мне надо договориться…

— О чем договориться? — заинтересованно спросила Медуза.

— Договориться о его жизни с духом, который черпает для себя жизненную энергию от разлучения души с телом. Я буду…

— Извини, пожалуйста, — перебила ее горгона, — но это «нечто», которое витало над тобой во время операции, что это?

— Астральный проводник… Это эфирное создание… м-м… как тебе объяснить? Существует множество «хранителей сознания» в другом измерении, которое называется «астрал». Я попросила помощи, чтобы выполнить свою задачу, и один «хранитель» пришел мне на помощь. Благодаря ему, мне удалось дать дракону новое сердце…

— Но зачем ты это сделала? Зачем тебе надо было его спасать? Это злая и агрессивная тварь, которая может принести лишь неприятности, разве не так?

— Так же, как и горгоны, не знающие сострадания и дружбы… — ответила Лолья с улыбкой. — Бывает, что какое-то событие меняет сердце, и оно становится другим…

— Я вижу, Беорф подробно рассказал тебе нашу историю! — засмеялась Медуза. — Теперь я лучше понимаю, что ты делаешь и почему. Это хороший пример!

— Сама не знаю почему, но я должна была спасти этого дракона, — объяснила королева догонов. — Думаю, он должен сыграть важную роль в новом равновесии мира, которое создаст Амос… Ладно, теперь перейдем к духу!

* * *

Когда Амос и Беорф пришли в хижину Сартигана, все было закончено. Дракон, получивший новое сердце, был завернут в теплые одеяла и ровно дышал.

Лолья радостно бросилась в объятия своих друзей. Она наскоро объяснила Амосу, что заставило ее вернуться к нему, рассказала о своих видениях, о Фрилле, об огромной башне и старике по имени Сартиган. Девочка рассказала также, как она встретила в лесу Медузу и пересадила новое сердце дракону. Амос внимательно ее выслушал.

— Очень счастлив тебя видеть, Лолья, и то, что ты хочешь присоединиться к нам, наполняет меня радостью. У меня еще много дел, и твоя помощь очень пригодится. Мы немного отдохнем, а потом отправимся на поиски этой знаменитой башни из твоих снов.

— Мы обязательно освободим твою маму и Сартигана, — не удержался Беорф.

— Конечно, шеф! — пошутил Амос. — Когда староста беоритов велит что-либо сделать, ему подчиняются беспрекословно!

— Я еще не принял предложения, красавчик! — съязвил Беорф. — Может, хочешь, чтобы я рассказал Лолье, как легко ты влюбляешься в сирен?

— Амос? Влюбляется? — удивленно протянула девочка.

— Что за историю собирается нам поведать староста? — спросила Медуза.

— Попозже, — сказал Беорф, поглаживая живот. — Давайте немного поедим, я так проголодался! Мне требуется хорошенько набить желудок, чтобы поразмыслить над своим будущим!

— Это безнадежно, — сказал Амос. — Ведь ты всегда голоден…

* * *

Миссия властелина масок началась в далеких владениях королевства Омен. Год спустя после первого посещения Таркасисского леса у него уже было три маски и три камня силы, и он пережил множество приключений. Сейчас рядом с ним находились трое друзей, готовых на все ради него, его верные соратники, готовые броситься на помощь и совершенно уверенные в важности его миссии.

В этот вечер все четверо, лежа в лесу на росистой траве, смотрели на звезды, и Амос думал, что нет ничего сильнее на свете, чем дружба, основанная на уважении. Казалось бы, что может связывать человекозверя, горгону, колдунью и властелина масок? И однако, все они весело смеялись под луной, все они были здесь, рядом, потому что верили, что могут изменить мир. Вот она вера, настоящая вера, которая может сдвинуть и горы!

Словарь сказочных персонажей

БРИЗИНГИ

Бризинги упоминаются также под именем Бристлинг. Кроме того факта, что они являются хранительницами ожерелья Бризингамен, о них мало что известно.

ВЕДЬМЫ

Они существуют во всех преданиях и сказках всех народов. Частоони ужасно некрасивы и нередко нападают на детей. В этой книге образ Байи Гайи навеян образом Бабы Яги, персонажа русских сказок, которая летает в ступе, ловит маленьких детей и пожирает их.

ГРИФОН

Это чудовище из мифов Индии, Ближнего Востока и северных районов России. «Помесь» орла и льва, грифон был эмблемой императорской мощи и королевской власти во многих странах. Он обитал преимущественно в горах и мог жить от пятидесяти до шестидесяти лет.

ГИППОКАМП

Гигантский гиппокамп встречается в мифах всего Средиземноморья, стран бассейна Красного моря и Индийского океана. Упоминаемые в сборнике сказок о Синдбаде, эти животные обитают в теплых прибрежных водах и рыщут по морям целыми стаями.

ДРАКОНЫ

Драконы — любимые сказочные персонажи многих народов, и все они очень разные. Драконы размером со слона жили в Европе, на Среднем Востоке, в Малой Азии, в Индии и в Юго-Восточной Азии. Согласно легендам, они обитают в пещерах и легко могут прожить больше четырехсот лет.

КЕЛЬПИИ

На гэльском языке кельпиев называют «водяные быки». Ростом с коня, они живут в реках и озерах и относятся к шотландской и ирландской мифологии.

ЛУРИКАНЕ

Это древнее кельтское название в действительности означает «гномик, веселый домашний дух». Эти домовые, обожающие подшутить над людьми, как и лист клевера с четырьмя лопастями, являются символом Ирландии. Говорят, что под радугой они прячут котел, полный золота.

ЛОКИ

Также называется Лопт, в германской мифологии это бог огня. Он сеет раздоры и непонимание. Этот повеса может по своему желанию принимать любой облик.

МОРЕНЫ

Так называют обитательниц морей в Ирландии. Их легко отличить от других водных созданий по чепцу из красных перьев, который они всегда носят на голове. Появление морен рассматривается как предвестие бури. Они иногда выходят на сушу под видом маленьких безрогих зверушек.

МОРСКИЕ ЗМЕИ

Эти змеи живут во всех морях и океанах мира. Согласно рассказам мореплавателей, их длина может превышать шестьдесят метров. Некоторые криптозоологи полагают, что на самом деле речь идет о плезиозаврах (морских рептилиях), переживших эру динозавров.

ОДИН

Верховный бог скандинавской и германской мифологии. Его часто изображают сидящим на троне и наблюдающим девять миров. Двое неутомимых воронов служат его посланцами и непрерывно парят над ним. Чтобы напиться из источника мудрости, Один пожертвовал одним глазом. Именно Один председательствует на совете нордических богов в Вальхалле, гигантском дворце, находящемся в крепости Асгарда.

СЕРЫЙ ЧЕЛОВЕК

Это существо, полностью состоящее из тумана, родом из Ирландии. Его происхождение остается загадкой.

СИРЕНА

Происхождение этих морских существ остается туманным. С древних времен они встречаются в сказках и легендах многих культур. Как правило, это очень красивые женщины с рыбьим хвостом, очаровывающие моряков и разбивающие о рифы их суда.

ФРЕЙЯ

Богиня плодородия в германской мифологии, а в скандинавском пантеоне она — дочь Ньорда, бога морей. Иногда ее имя звучит как Фрея или Фреа.

Мифические страны, города и волшебные предметы

АСГАРД

Это селение богов, а точнее, Асов, являющихся сыновьями Одина. Ваны, к которым принадлежит Фрейя, обитают в Ванахейме. Гигантские стены Асгарда возведены великаном-хримтурсом. Он просил у богов в награду за полтора года труда руки Фрейи, однако ничего не получил.

ВАЛЬХАЛЛА

В это райское место попадают настоящие герои, с честью павшие на поле битвы и пируют там день и ночь.

ИГГДРАСИЛЬ

В германской и скандинавской мифологии этот космический ясень является центром вселенной. Дерево поддерживает девять миров, из которых три мира принадлежат людям, а другие — светлым эльфам и карликам, темным эльфам и ледяным великанам.

МЬЁЛЛЬНИР

Так называется боевой молот бога Тора. Этот предмет был символом и разрушения, и плодовитости, и возрождения. Божества использовали молот для защиты Асгарда от ледяных великанов.

СКИДБЛАДНИР

Этот чудесный драккар, построенный умелыми карликами-цвергами, служил богам военным кораблем, который передвигался одинаково хорошо как по земле, так и по воде и по воздуху.

Оглавление

Пролог

Глава первая БАЙЯ ГАЙЯ

Глава вторая ВЕСНА В УПСГРАНЕ

Глава третья ПУТЕШЕСТВИЕ В НЕИЗВЕСТНОЕ

Глава четвертая ОТАРЕЛЛЬ

Глава пятая РАСПРИ

Глава шестая ОЖИДАНИЕ БЕОРИТОВ

Глава седьмая МЕСТЬ ЛОКИ

Глава восьмая ПРИРУЧЕНИЕ ДРАКОНА

Глава девятая КЕЛЬПИИ

Глава десятая СЕРЫЙ ЧЕЛОВЕК

Глава одиннадцатая МОРСКИЕ ЗМЕИ

Глава двенадцатая ЗАТЕРЯННЫЕ В МОРЕ

Глава тринадцатая ЛОГОВО ГРИФОНА

Глава четырнадцатая ПОСЛЕДНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Глава пятнадцатая ВОЗВРАЩЕНИЕ КОРОЛЕВЫ

Глава шестнадцатая ФРЕЙЯ

Глава семнадцатая ВОЗВРАЩЕНИЕ ГОРГОНЫ

Глава восемнадцатая СКИДБЛАДНИР

Глава девятнадцатая МАШИНА ЛУРИКАН

Глава двадцатая НОВАЯ КОМАНДА

Словарь сказочных персонажей

Мифические страны, города и волшебные предметы