Право быть сумасшедшим [Данила Врангель] (fb2) читать постранично

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

ДАНАЛА ВРАНГЕЛЬ. ПРАВО БЫТЬ СУМАСШЕДШИМ


— Совершенно чистое поле. И в центре поля растет клубок бузины. Всегда только так.



— Ну и что?



— Это место энергетического сбора. Там можно погибнуть, но можно и стать вновь молодым.



Двое стояли на окраине небольшого поля, затерявшегося в лесном массиве, неподалеку от строившегося секретного военного аэродрома. До ближайшего населенного пункта было двести километров.



— И ты веришь в это?



— После того, как я остался жив после катапультирования над Японским морем и упал в гущу голодных акул, я верю многому из того, что кажется некоторым сказкой и враньем. Акулы меня не тронули. Они помогли мне забраться в спасательный плот, когда он надулся. А потом я разговаривал с ними все три недели, пока меня искали.



— Я думала, это были твои галлюцинации.



— Так я написал в рапорте, чтобы меня не посчитали сумасшедшим.



— И это из–за того, что ты ел бузину?



— Да. У меня в самолете был запас на подобный случай. Бузина очень активный психоделик. Но не любая. А именно та, которая растет на этом поле. Это редкий сорт. Редчайший. Если бы ты знала, сколько денег некоторые люди заплатили бы за эти ягоды.



— Сколько?



— Много, очень много. Некоторые отдали бы за неё жизнь.



— Жизнь?



— Чужую.



Она с любопытством, смешанным со страхом, посмотрела на таинственные заросли, в центре лесной поляны. Спросила:



— Ты собираешься пойти туда?



— Да, – ответил он и посмотрел на нее. – Да, – повторил, и закурил сигарету. Спросил:



— Ты пойдешь со мной?



Она помедлила и ответила:



— Конечно. Я пойду с тобой куда угодно. Даже к дьяволу в гости. Ты сумеешь справиться с ним. Я не сомневаюсь.



— И не сомневайся. Сатана в голове, в другом месте он не обитает. А голова у меня под контролем. К сожалению. В сказки я теперь поверить не смогу никогда.  – Помолчал. Добавил: – А так, порой, хочется. Но за это, за веру в сказки, приходит нерентабельный счет. Большинство людей несчастны только потому, что в детстве верили в сказки. Сказки это стратегическое оружие. Как и книги. А писатели это апостолы Князя Тьмы. Хотя, конечно, далеко не все. Ты согласна со мной?



— Я верю каждому твоему слову. Мне тоже пришлось пережить расставание с миром сказок. Я еле выпуталась. Чуть не сошла с ума от депрессии. Сейчас я свободна. Но мне до тебя еще далеко.



— У тебя есть время. У нас у обоих есть время. С тех пор, как ты сожгла свои книги, ты расцветаешь на глазах.



— Правда?



— Правда. Ты становишься другим человеком. Ты становишься Евой, независимой от райского сада. Теперь твой рай у тебя в голове. Для меня ты становишься единственным существом на земле, кроме меня самого.



— Спасибо, я так рада это слышать. Мне тоже не нужен никто, кроме тебя. Ты это знаешь. Мира нет. И я очень рада, что поняла это не в момент смерти, как все остальные, а сейчас, когда я полна сил.



— Да, я знаю это.



Помолчал и спросил:



— Охрана самолета не заменена?



— Нет, с чего это ты взял? Сегодня выходной. Они там играют в карты и пьют с в о й психоделик. Они пьют депрессант. И знают об этом. Но ничего поделать с собой не могут. Никто не может без психоделии. Потому что жизнь дерьмо.



— Пойдём, – и они двинулись к зарослям бузины и вскоре скрылись в гуще таинственных растений, пылающих алыми ягодами в зелени непроходимости.



Солнце медленно ползло к закату, но пара, объединенная своей верой, из бузины не появлялась. Наконец, вышли, неторопливо двигаясь по полю заросшему дикими ромашками.



— Тебе понравилось? – спросил он, закурив сигарету.



— Ты мне понравился больше бузины, дорогой.



— Я не в счет. Я непостоянен, как ветер. А бузина – навсегда. Ты это скоро поймёшь.



— Я тебе верю. Я тебе верю во всем. Я часть тебя. Ты можешь даже со мной не разговаривать, я пойму всё без слов.



— Я знаю, но надо не терять технику общения с людьми. Когда останемся совершенно одни, тогда язык нам будет не нужен. Он лишняя помеха в жизни, ты же знаешь. Но пока отказаться от него нет возможности. На приводной станции перекодировка закончена?



— Да, – посмотрела на часы, – тридцать минут назад.



— Ну, что. Пройдемся?



— Я только этих слов от тебя и жду.



— Значит, пройдёмся.



Они подошли к джипу, стоявшему на краю поляны, сели в машину и углубились в лес, двигаясь между деревьями по лесной тропе.





— Майор, на проводе полковник.



— Дежурный приводной станции слушает!



— Василий, – проговорил спокойный голос командира, – СУ–57