Человек с вантузом [Ольга Александровна Чигиринская] (fb2) читать постранично

Ольга Чигиринская, Галина Липатова Рассказ первый ЧЕЛОВЕК С ВАНТУЗОМ

На пошлый вопрос о любимых цветах Инга Сабурова с некоторых пор отвечала «нарциссы». Шутку могли оценить только коллеги-психотерапевты, остальные дарили нарциссы. Впрочем, вид и запах этих цветов Инге тоже нравился.

Пациентов-нарциссов она любила той странной любовью, какой вирусологи любят особо смертоносные вирусы, альпинисты — особо непроходимые маршруты, а переводчики — Элиота: вроде и муторно, и тяжело, а какой материал для статьи! Тем более редкий, что нарциссы вообще неохотно идут на терапию. Даже если соматика подпирает так, что хоть вешайся, они до упора отрицают свои проблемы.

Так что Инга искренне восхищалась экземпляром, который сидел сейчас перед ней на кушетке. Роскошный нарцисс, да еще и пришедший сам, своими ногами, не на носилках после суицидальной попытки и не под конвоем — это большая редкость. А что опоздал на двадцать шесть минут — так это было предсказуемо и ожидаемо: он начал пробовать почву еще четыре визита назад, с опозданием на пять. Потом интервалы росли: восемь минут, четырнадцать, шестнадцать… И вот теперь господин нарцисс изволил явиться на двадцать шесть минут позже назначенного часа, и сейчас занимался тем, для чего нарциссы рождаются на свет: пытался очаровывать и доминировать.

Начал господин нарцисс, как водится, не со своих проблем. Какие у роскошного нарцисса могут быть проблемы, что вы! К терапевту он так, между делом заскочил, чисто поболтать с умным человеком. Потому что если и есть у роскошного нарцисса какая проблемка — так она исключительно в том, что после смерти Махатмы Ганди и поговорить-то не с кем.

Начал господин нарцисс издалека, философски: дескать, не бывает ли у вас, Инна Александровна, этакого чувства, словно вы в этом мире чужак незваный, Маугли, инопланетянин, заброшенный с непонятной целью? Ну хотя бы время от времени такое ощущеньице у вас не возникает? Не беспокоит, не мучает?

— Иногда, — сказала Инга.

— А как вы с ним справляетесь?

Инга слушала его философский монолог-вопрос, копируя его же позу: нога на ногу, руки скрещены на груди. Сейчас настал момент перейти в наступление. Она чуть подалась вперед и слегка расставила ноги, благо брюки позволяли. Энергия, устойчивость и сдержанная, хорошо контролируемая агрессия.

— Давайте поговорим лучше о другом, господин Сиднев. О ваших постоянных опозданиях. Например, сегодня вы опоздали на двадцать шесть минут.

Господин Сиднев очаровательно улыбнулся. А чего бы нам не улыбаться очаровательно, если мы мужчина в полном расцвете сил, сорок или чуть за, мужественно красивы, богаты и влиятельны? Если зубы у нас как на рекламном биллборде, а прическа — как у Рудольфо Валентино? Если костюмчик в стиле «ревущих двадцатых» явно пошит на заказ?

— Были неотложные дела.

— А на прошлой неделе?

— Иногда что-то непредсказуемое вклинивается в моё расписание.

Отлично. А теперь подсечка и бросок.

— Когда «непредсказуемое» случается четыре раза подряд — это называется системой.

Господин нарцисс изволили слегка нахмурить бровки. Как же, нас посмели не одобрить.

— Вы распекаете меня, как школьника. Вам не приходило в голову, что у человека, ведущего серьёзный бизнес, могут быть дела поважнее, чем сидеть в кресле и рассказывать, как мама в детстве обижала?

— Вас обижала мама?

— Нет… неважно. Важно, что вы попрекаете меня опозданиями, будто это я на вас работаю, а не наоборот.

А теперь откинуться на спинку кресла, снова закинуть ногу на ногу и молча смерить оценивающим взглядом. И засечь мысленно, когда это начнет его раздражать.

Шесть секунд продержался, надо же.

— Вы полагаете, я не в состоянии прочесть те книги, что читали вы? Напрасно. Вы назвали меня нарциссом — я согласен. Но в ваших книгах сказано, что нарциссы почти не поддаются терапии. Зачем же я трачу на вас время и деньги?

— Вы по доброй воле пришли сюда с жалобой на зависимость, и так же вольны уйти отсюда. Сколько времени вы уже не пьёте?

Зафиксировать лопатками к полу.

— Полгода. Хорошо, согласен. Туше. Я бросил пить и благодаря вам держусь до сих пор. Мне действительно нужно ходить сюда, слушать, какой я молодец, что ещё не сорвался. Вы меня хвалите, а я вам за это плачу.

Рефери, считайте.

— Сильвестр, то, чем вы сейчас занимаетесь, называется обесцениванием. Вы добиваетесь результата, обесцениваете его и тут же мчитесь за новым. И это замкнутый круг. Вы не избавитесь от зависимости, пока не разорвёте его. Или просто создадите себе новую зависимость — от меня.

О, мы оттягиваем воротничок пальцем, нам неловко… Интересно, что за родители назвали чадо таким старомодным именем — Сильвестр? И как его называли дома? Силя? Веся?

— Знаете, вы мне напомнили анекдот, — сказал Сиднев. — Плывёт шикарная яхта, на ней — миллиардеры, топ-модели, знаменитости, все веселятся, пьют коктейли. Кругом синее-синее Карибское море… на