Странный уик-энд инспектора Роджера Уэста [Джон Кризи] (fb2) читать онлайн

Джон Кризи Странный уик-энд инспектора Роджера Уэста

Глава 1 Одинокий мужчина

Мартовская ночь была великолепной и ясной. Дженсен долго смотрел на сверкающее звездами небо и чувствовал себя ободренным. Должность ночного сторожа, которую он получил из-за своего увечья, была для него большой удачей. Кроме того, была среда, и только что прозвонило семь тридцать, и он мог ожидать прихода Дорис…

Чего же еще можно было желать?.. О чем думал этот старый Чарли, оставляя свою слишком молодую и слишком красивую жену одну? Каждый вечер в среду он отправлялся к друзьям в клуб.

Семь часов тридцать минут! Настало время первого обхода. Его работа заключалась в том, чтобы старательно обойти все здания: цеха, склады и конторы, пробить свою обходную карточку у каждых из двенадцати часов, размещенных на территории типографии, и все это в три приема в течение ночи.

Первые часы находились у входа в цех, в котором располагались большие прессы «ротари». В течение двенадцати лет до того происшествия с мотоциклом, которое ему стоило руки, он занимался обслуживанием этих гигантских инструментов. Он обожал свою работу и проводил много времени в этом цехе, почти загипнотизированный глухим и ритмичным шумом монстров, способных выплевывать более тысячи листов бумаги в час.

К несчастью, чтобы обслуживать эти механизмы, нужно иметь две руки… Дженсен до сих пор проклинал тот нелепый случай, который лишил его такой радости. С присущим ему эгоизмом он совершенно не вспоминал о бедной маленькой Бесс, которая сидела в тот день позади него на мотоцикле и которая так и не оправилась от своих ранений.

Бесс была всего лишь одной из многих других женщин, в то время как работа была в его жизни всем. Как он переживал, когда ему пришлось оставить свое место и занять другое. Правда, новая должность имела большое преимущество: она оставляла ему свободным день.

В конце концов он привык к новой работе, и этому способствовало то, что он встретил Дорис.

Она тоже работала в типографии, точнее, в переплетном цехе, и встретились они у кассы в день получки… Они знали друг друга давно: Дорис была школьной подругой Бесс, в чем не было ничего удивительного, так как в Корби было всего две школы.

Однажды в пятницу, в день получки, Дженсен и Дорис обменялись несколькими ничего не значащими фразами.

Молодая женщина со смехом спросила его, не чувствует ли он себя слишком одиноким ночью, а он ответил таким же шутливым тоном:

— Лишь от вас зависит изменить это. Приходите как-нибудь вечерком и помогите мне прогонять привидения!

— А! Если бы это зависело только от меня…

— Хотелось бы знать, что может вам помешать?

— Существует еще Чарли… Кажется, вы забыли о нем.

— Мне говорили, что он проводит большую часть свободного времени, играя в карты с друзьями.

— Да-а!.. Это почти все, на что он способен, — проговорила она с горечью.

— В таком случае, я спрашиваю вас, какое зло вы можете причинить тем, что придете составить компанию бедному одинокому человеку?.. У меня есть маленькая комната в помещении конторы. Мы могли бы там спокойно поболтать и выпить стакан вина… Вас это не прельщает?

— Как знать…

Она ушла, ничего ему не пообещав, но в следующую пятницу, около восьми часов, он увидел, что она медленно идет ему навстречу. Она была немного смущена.

В восторге от такой удачи Дженсен поспешил ободрить ее, и с той поры они стали регулярно встречаться.

Он рассматривал эту связь как очень приятное времяпрепровождение и старался не обращать внимания на матримониальные иллюзии своей подруги. Она готова была бросить своего безмятежного мужа, чтобы выйти замуж за Дженсена.

Но боже мой, зачем ему все это, когда ему так спокойно и хорошо живется.

Так рассуждал ночной сторож типографии «Ричардсон и компания» в Корби, делая свой первый обход. Он не торопился, к чему это?.. Опыт говорил ему, что тридцати минут будет как раз достаточно, чтобы сделать полный обход всех зданий. Это заставляло Дорис ожидать его с нетерпением, которое потом усиливало пылкость их встреч.

Единственной серьезной опасностью для типографии мог стать пожар. В больших складах, заполненных бумагой и картоном, малейшая искра могла вызвать пожар. Потому и понадобилась ночная охрана.

Ограблений здесь не бывало, учитывая специфику производства. Все это Дженсен обнаружил с того времени, как занял этот пост. Как-то двое бродяг пытались найти защиту от холода в морозную ночь. Несмотря на их мольбы, ему пришлось прогнать их из-за страха перед пожаром, так как они курили. Дженсен прошел через наборный цех, миновал цинкографию, где едкий запах расплавленного металла защипал ему горло. Следующим и был печатный цех. Множество заготовленного материала лежало на мраморных столах.

Дженсен пробил карточку у часов. В этот момент он услышал шум мотора. Он удивленно прислушался. Это было достаточно необычно, чтобы пробудить его любопытство.

Типография находилась в полутора милях от города, в стороне от большой дороги, и к ней вела специально построенная частная дорога.

Машина проехала еще немного и, видимо, остановилась неподалеку от решетки при входе. Наступила тишина. Не слышно было, чтобы хлопнула дверца автомобиля.

Дженсен слегка улыбнулся, подумав: «Влюбленные, которые ищут спокойного уголка…»

Это напомнило ему о Дорис, и он поспешил закончить свой обход.

Он пробил карточку у последних часов и прошел в свою маленькую комнатку. Дорис еще не было. Огорченный, он решил подождать ее у ворот и выкурить сигарету.

Дорис опаздывала впервые. Он был более раздосадован, чем обеспокоен. Менее чем через час ему придется отправиться в свой второй обход, и она должна была это знать… В таком случае, что могло ее задержать?..

Может быть, Чарли внезапно решил остаться в этот вечер дома?.. Это было маловероятно. А может быть, Дорис решила, что, заставив его ждать, вынудит жениться на ней?!

Шантаж?!. Он все равно не уступит. Он подождал еще четверть часа. Напрасно. Уверенный теперь, что она не придет, Дженсен решил, что ему следует отдохнуть в своей комнате.

Подходя к ней, он заметил в окне свет… Узкая полоска света: карманный фонарик.

«О! Она была там, пока я ждал ее у двери! Если это шутка, то не смешная!»

Он добежал до каморки. Никого!

— Дорис! Дорис! Где ты?.. Я знаю, что ты здесь. Перестань дурить! Мы слишком много времени потеряли.

Никто не ответил… Тем не менее Дженсен чувствовал чье-то присутствие в полной темноте. Внезапно он ощутил, что находится в большой опасности. Он сделал шаг к телефону, решив позвонить в полицию. И повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть нападавшего.

Раньше чем Дженсен сумел отреагировать, он получил несколько сильных ударов по голове и потерял сознание.

Глава 2 Одинокая женщина

Дорис Блейк прекрасно понимала, что делает глупость, встречаясь подобным образом с Джеком Дженсеном. Но это было сильнее ее, и она уступила своему чувству.

Сколько раз, оставаясь одна в маленьком коттедже, где она жила после своего замужества, она ругала себя за свое поведение. Но было ли это только ее ошибкой?

Удивляться не приходилось! Когда в двадцать девять лет выходишь замуж за человека на тридцать четыре года старше тебя и когда не имеешь с ним ничего общего, следует ждать, что это плохо кончится. Родители и друзья предупреждали ее, но она так боялась остаться старой девой! Больше того, надо признаться, что Чарли Блейк, несмотря на свой возраст, был красивым мужчиной, и, когда он попросил руки Дорис, у нее не было никаких колебаний.

К тому же он был шикарный тип: щедрый, веселый и жизнерадостный. Она могла бы быть с ним очень счастливой, если бы он уделял ей хоть немного больше внимания.

Чарли предупреждал ее перед женитьбой, что не может и не желает утешиться после смерти первой жены, которую он обожал.

Все, чего он хотел от женитьбы — чтобы у него был человек, который занимался бы его хозяйством и охотно слушал его воспоминания о трех сыновьях от его первой жены, которые жили в разных концах света.

Дорис думала, что сможет довольствоваться этим. Но так было лишь до того дня, пока она не встретилась с ночным сторожем.

Джек Дженсен, несмотря на свое увечье, был красивым малым, да к тому же ее возраста. У них были одинаковые желания, вкусы и взгляды!

Она очень быстро влюбилась в него. И хотя Дженсен был не из постоянных натур, ей казалось, что он также держался за нее. Но до какой степени?..

Теперь ей хотелось только одного: покинуть Чарли и устроить свою жизнь с любовником.

В этот вечер она решила все выяснить. Она прижмет Дженсена к стене и спросит о намерениях. Ему придется ответить на этот вопрос. Дорис рисковала услышать, что он просто отказывается на ней жениться. В таком случае ей придется порвать с ним, а это было очень трудно, так как она любила его все сильнее. Но она, не задумываясь, поступит так, потому что жизнь, которую она вела, ужасала ее… Она не могла продолжать жить, украдкой встречаясь с Дженсеном и обманывая Чарли, которого глубоко уважала.

Семь часов пятнадцать минут! Настало время идти в типографию…

Чарли уже давно отправился к трио своих обычных друзей. Он играл с ними в карты до самого закрытия клуба. Это было единственным удовольствием, которое он себе позволял, и он никогда бы не отказался от него.

Дорис взяла свой велосипед и остановилась, как обычно, у своей подруги Мей. Хорошая женщина эта Мей, верная… Несмотря на отвращение ко лжи, она кончила тем, что согласилась подтвердить алиби своей подруги на случай, если Чарли захочет убедиться, где находится его жена, когда он оставляет ее одну в доме.

Мей предложила ей выпить чашку чаю. Ее дети уже спали, а муж смотрел телевизор в соседней комнате. Она еще раз попыталась образумить свою подругу. Она была очень огорчена тем, что Дорис губит свою жизнь… Дорис знала, как высоко Мей ценила Чарли. Он такой хороший человек, и просто непростительно так поступать с ним, огорчать его. Да, Дорис не хотела этого. Но какой выход, что ей делать?! Продолжать жить во лжи она больше не могла, ей придется просить Чарли освободить ее.

Думая об этом, Дорис крутила педали. Что же ей все-таки делать? Ждать, пока Чарли узнает о ее неверности, или самой сказать ему об этом?

Такими были мысли Дорис Блейк, когда она подъезжала к типографии, чтобы встретиться со своим любовником. Она слишком торопилась, и ей пришлось сбавить скорость, чтобы не приехать слишком рано.

Дорис уже различала темную массу здания на краю дороги.

И тут она заметила машину, стоявшую немного в стороне от больших ворот. Кто это мог быть?.. Посетитель к Джеку?.. Неожиданное посещение одного из хозяев, мистера Ричардсона?..

Она остановилась и слезла с велосипеда как раз в тот момент, когда двое мужчин, выйдя из машины, направились к ограде типографии. Неожиданно она интуитивно поняла, что они представляют опасность для Дженсена.

Она спрятала свой велосипед за кустами у дороги, которая вела к ферме Соли, и побежала к типографии, крича:

— Осторожнее, Джек! Воры! Воры!

Третий человек, которого она не заметила, ринулся к ней. Она попыталась добежать туда, где оставила свой велосипед, и даже успела вскочить на него… Человек догнал ее, и она тяжело упала на землю. Нападающий со страшной силой сжал ей горло.

Она стала задыхаться. Огненный вихрь обдал ее, страшная боль пронзила мозг, и Дорис провалилась в темноту.

Глава 3 Специальное ходатайство

— Ты уверен, что все будет хорошо? — спросила Джанет Уэст утром в четверг на последней неделе марта.

— Да.

— Я пыталась ничего не забыть, но сразу всего не сообразишь. Во всяком случае, если тебе понадобится что-нибудь, нужно будет обратиться к миссис Кларк или миссис Велинг: они будут рады тебе услужить.

Роджер Уэст рассмеялся.

— Не волнуйся! Раз в доме есть виски, все будет хорошо.

— Я позаботилась об этом… Так ты на самом деле думаешь, что я могу уехать раньше тебя, дорогой?

— Ну конечно, ты можешь уехать… Я присоединюсь к тебе в субботу утром. Постарайся ни о чем не думать в течение этих двух дней. Займись своим братом. Пожалуй, ты еще предложишь мне оставить здесь одного из наших сыновей, чтобы он занимался мной.

— Признаться, я думала об этом… Я знаю, что это абсурдно, но у меня предчувствие: в последний момент у тебя что-нибудь случится и ты не сможешь приехать в Бедфорд.

— Не думаю, но ведь существует телефон, и я немедленно сообщу тебе об этом… Прошу тебя, перестань же беспокоиться из-за ничего и проведи время со своим братом… Ты же говорила мне, что Ральф приезжает из Соединенных Штатов сюда раз в пять лет, и ты должна скакать от радости, что увидишь его.

— Конечно, я очень рада! И если бы я только была уверена, что ты…

— Я буду в субботу, обещаю тебе. В котором часу отходит твой поезд?

— В час десять. Мальчики присоединятся ко мне на станции Юстон, и мы приедем в Бедфорд через два часа… Скажи мне, Роджер, почему ты не возьмешь два дня отпуска, чтобы поехать со мной? У тебя же осталось еще много неиспользованных свободных дней?

— Нет, мне слишком многое еще надо сделать, чтобы на следующей неделе закончить работу. Сегодня мне совершенно необходимо поработать.

— Останься дома, по крайней мере утром. Ведь есть же кто-нибудь в Ярде, кто смог бы заменить тебя до полудня?

— Меня удивляет и поражает, как это жены детективов не могут понять, что преступления совершаются не по расписанию… Уверяю тебя, мне необходимо поработать. Я постараюсь, если будет возможность, уехать из Лондона в конце дня в пятницу. Тогда у нас будет один выигранный вечер. Но обещать тебе твердо я не могу.

Несмотря на просьбы жены, Уэст выехал несколько минут спустя на машине в Хамбер Снип.

Через полчаса он прибыл к себе в кабинет, где его помощник Коп сортировал почту.

— Доброе утро, Роджер.

— Доброе утро, Дейв. Что нового?

— Ничего особенного. Несколько незначительных дорожных происшествий. Задержано несколько бродяг, два налета полиции, три драки…

— Мертвая зыбь… Будем надеяться, что так будет продолжаться. Тогда я смогу доставить своей жене удовольствие и завтра в три часа сяду на поезд в Бедфорд.

— Вы молодец. Я, если хочу доставить удовольствие моей жене, должен работать по двадцать четыре часа семь дней в неделю подряд.

Оба расхохотались. Роджер Уэст просмотрел почту и досье, которым занимался накануне.

— Какая удача, что нам удалось задержать Спархема. Надеюсь, на этот раз он не выкарабкается легко… Коп, старина, не узнаете ли вы, в котором часу он завтра предстанет перед коронером?

Пока Уэст изучал бумаги, загромождавшие стол, его помощник выяснил все необходимое и доложил своему начальнику:

— Слушание дела Спархема назначено, на одиннадцать тридцать, но так как с утра уже имеется одно опоздание, нужно ожидать, что это дело пройдет не раньше полудня.

— Понятно.

Зазвонил телефон. Роджер поднял трубку:

— Хелло, говорит Уэст. Откуда? Корби?

— На границе Эссекса и Суффолка, — вмешался Дейв.

— Понимаю. Но какой дьявол меня там знает? — прикрыв трубку ладонью, недоуменно спросил Уэст.

— Откуда я могу знать? Ведь мне неизвестно, какие мрачные тайны хранит ваша интимная жизнь.

— Кто у телефона? — поинтересовался Уэст, снова наклоняясь к трубке.

— Суперинтендант Тентенден.

— О, это вы?! Как поживаете? Что нового после дела Кольстера?

— Да ничего особенного.

— Чем могу быть вам полезен?

Пока Тентенден медленно объяснял глуховатым голосом с явно выраженным северным акцентом, Роджер представил его себе: солидный и спокойный…

— Я надеюсь, вы не будете на меня в претензии за то, что я делюсь с вами своими неприятностями, мистер Уэст, — говорил суперинтендант. — Как только это случилось, я сразу же подумал о вас. Это дело выходит за пределы наших возможностей, и нужна помощь. Вы тот человек, который мог бы нам помочь, если, конечно, вы свободны. Это вопрос одного-двух дней, и мне бы очень хотелось, чтобы вы этим занялись.

— В чем, собственно, дело?

— В убийстве. Я боюсь, что мы неправильно начали следствие. Очень трудно действовать, когда ты всех знаешь и со многими дружишь. Я тут слишком многих знаю. Со многими протирал штаны на школьной скамье… Вы понимаете, что я имею в виду?

— Да, — ответил Уэст.

Слушая Тентендена, он наконец обнаружил Корби на карте и увидел, что городок находится примерно в девяноста милях от Бедфорда, где его в конце недели ждала Джанет. Весьма возможно, что он смог бы немедленно выехать туда.

Тентенден из Корби продолжал:

— Естественно, я здесь не начальник, мистер Уэст, но уверен, что он меня поддержит, как только узнает ситуацию. Он не будет колебаться ни секунды, если я ему предложу обратиться в Скотленд-Ярд… Поэтому я предварительно позвонил вам, чтобы заручиться вашим согласием.

Роджер охладил его:

— Это не так просто, как кажется: все зависит от комиссара. Это он выбирает детектива.

— Мы сразу предложим ему: или вы, или никто.

— Как вы можете так говорить? Мы все работаем в одной системе, мы все здесь равны, и вы это прекрасно знаете.

— Да, конечно, но вы столько раз нам помогали. Вы проделали прекрасную работу, когда пришли ко мне на помощь в деле Ирвича. Потом было следствие на автомобильном заводе. Вы не можете отрицать, Роджер, что вы, хотите или не хотите, специалист в том, что касается больших промышленных предприятий и фабрик… В типографии, где произошло это преступление, заняты тысяча рабочих и необходим человек, который смог бы избежать ненужных осложнений. Вот причина, по которой я сам не могу с этим справиться… Если бы вы знали местных жителей, вы поняли бы, что они могут замкнуться как устрицы, если не суметь к ним подойти. Если мы пригласим детектива из полиции Эссекса, мы тоже ничего не узнаем. Если я один буду перед ними, они мне ничего не скажут, но если вмешаетесь вы, ваша репутация сделает их сговорчивыми.

Роджер не смог удержаться от смеха.

— Хватит болтать, старина. Решено, я займусь этим делом, если мне поручат его. У вас есть подозрения?

— Я рассмотрел одну или две возможности, но определенного ничего нет… Итак, когда вы приедете?

— Я свободен.

— Я немедленно повидаюсь со своим боссом, и он сразу же позвонит относительно вас. Так что приготовьтесь скоро выехать, хорошо?

— Я предпочел бы, чтобы вы тем временем ввели меня в курс дела. Я хотя бы немного подготовлюсь к нему.

— Понятно. Сейчас я могу вам только сказать, что это типография Ричардсона, жертва — ночной сторож, бедный малый, который потерял руку три года назад во время дорожного происшествия. Ему нанесли несколько ударов по голове. Насколько можно пока судить, причиной была не кража, так как ничего не пропало.

Роджер повесил трубку и встретился взглядом со своим помощником.

— Бедный Красавчик! Вы так мечтали быть спокойным и свободным до завтрашнего дня, чтобы присоединиться к своей жене. Это ведь теперь сорвано, да?

— Бросьте-ка взгляд на карту. Корби находится совсем неподалеку от Бедфорда, и я, может быть, окажусь там даже раньше, чем надеялся. А пока отправлюсь повидать коронера по делу Спархема.

В комиссариате на Боу-стрит судья решил отправить дело на доследование и отложил его слушание на восемь дней.

Роджер вернулся в Скотленд-Ярд и узнал, что дело в Корби поручено ему.

Харди — так звали начальника Роджера, встретил его со свойственной ему грубоватой приветливостью. Его все очень боялись, потому что он всегда прямо высказывал свое недовольство, но Роджеру Уэсту никогда не приходилось жаловаться на него.

— Вы приехали с Боу-стрит?

— Да, — ответил Уэст.

— Удовлетворены?

— Все отложено на восемь дней.

— Этого следовало ожидать… Хочу вам предложить другое дело, но оставляю за вами право взять его или нет… Вы пахали как негр последние месяцы, и я прекрасно понимаю, что вы можете предпочесть спокойно ожидать решения коронера по делу Спархема… Я только что разговаривал по телефону с Корби. Там произошло преступление, и они просят о помощи… Я не знаю в точности, что там случилось, но шеф просит прислать персонально вас, потому что следствие должно быть произведено в большой типографии. А вы у нас специалист в делах, происходящих в индустрии.

— Это дело меня интересует, и я согласен поехать туда и заняться этим делом, если вы не будете возражать, чтобы оттуда я отправился в Бедфорд на уик-энд… Кажется, я вам уже говорил о брате моей жены, который обосновался в Соединенных Штатах. Он не был в Англии в течение пяти лет, и мне хотелось бы повидать его.

— Согласен. Займитесь же этим делом. Возьмите с собой Пратта и Сатерли. Пратт уже занимался делом на складе бумаги в прошлом году, а что касается Сатерли, то он удачно поработал в большой типографии Кингстона, где была история с шантажом, если не ошибаюсь… Вы хотите взять их?

— Да, спасибо. Пусть едут в поезде и встречают меня в Корби. Я отправлюсь в машине с Брауном… Могу я просить вас известить полицию Корби о моем прибытии?

— Да, я оповещу центральный комиссариат Колчестера, который сделает все необходимое. Желаю удачи. Каждый день посылайте мне рапорт и Ьсобенно не рискуйте. У вас есть манера рисковать своей шкурой. Нужно быть осторожнее.

В начале следующего дня Роджер отправился в сторону Эссекса в компании с инспектором Брауном.

Сатерли и Пратт поехали поездом и по прибытии должны были сразу зайти в комиссариат Корби.

Браун был человеком основательным. Он был одарен необыкновенной памятью и никуда и никогда не ездил без приспособлений, необходимых для определения отпечатков пальцев, баллистических расчетов и всего прочего. Его заключения редко совпадали с заключениями экспертов.

Некоторое время они ехали молча, потом Браун повернулся к Уэсту:

— Я понимаю, что вам не терпится поскорее приехать в Корби и приняться за работу, но разве это причина для того, чтобы так рисковать нашими жизнями?

— Вы находите, что я еду слишком быстро? — удивленно спросил Роджер.

Приняь ворчание своего компаньона за утвердительный знак, он немного уменьшил скорость.

Браун немедленно пришел в хорошее настроение, и они немного поговорили об ожидающем их деле.

— Тентенден прислал мне телеграмму с основными деталями дела. Познакомьтесь с ними, Браун. Нужно, чтобы вы знали, в чем дело, когда мы прибудем на место. Читайте вслух, я тоже должен быть в курсе.

— Согласен… Итак, жертва — Дженсен, Джек Дженсен, тридцати лет, холостой. У него недоставало руки после дорожного происшествия, которое произошло три года назад.

Ведя машину, Роджер Уэст внимательно слушал.

— Никаких видимых причин, никакой кражи, никаких повреждений. Тем не менее совершенно очевидно, что не оглушают человека просто так, без всякой причины. Может быть, тут были сведены счеты. Нужно поискать, нет ли кого в округе, кто ненавидел Джека Дженсена настолько, чтобы уничтожить его. Это будет нелегко выяснить. Типография большая, и в ней работают девятьсот сорок три рабочих обоего йола.

— В сущности, ничто не говорит, что преступление совершил кто-нибудь из типографских рабочих. Это все?

— Да.

— Хорошо. Теперь держитесь, Браун. Тут разрешено ездить со скоростью семьдесят пять миль, и я, несмотря на ваше возражение, воспользуюсь этим.

Глава 4 Корби

Хорошенький небольшой городок Корби расположился в зеленеющей, окруженной холмами долине недалеко от моря.

Дома с красными черепичными крышами, потемневшие от времени и кое-где покрытые зеленым мохом, окружали старую колокольню из серого камня.

Главная улица Корби была широкой и окаймленной деревьями. На одной ее стороне помещалась ратуша, на другой — таверна «Розы и Короны», солидный большой дом, выстроенный более четырех веков назад, в обширном дворе которого в давние времена раздавались удары кнута и слышались радостные выкрики путешествующих в дилижансах. Сегодня двор был молчалив. Только старый пруд да цветы вокруг него пытались оживить старый двор.

На этой единственной большой артерии города размещались несколько нужных учреждений, а главное — муниципалитет. Здесь же располагались дома зажиточных жителей города. Другие же улицы оставались узкими и кривыми, какими они, должно быть, были в давние времена. Они продолжали карабкаться на холмы, где когда-то возвышались замки, а теперь ничего не осталось.

В Корби было множество крохотных домиков с соломенными крышами. Несмотря на некоторое количество новейших магазинов, на телевизионные антенны на крышах домов и по-современному распланированный парк, казалось, что город живет, как несколько веков назад.

Тентенден встретил вновь прибывших в большом зале таверны. Трое мужчин пожали друг другу руки. Самым маленьким из них — всего шесть футов три дюйма — был Браун. Он так же, как и Тентенден, был тяжело скроен. Роджер Уэст, очень стройный, казался на десять лет моложе их, хотя был в их возрасте. Несколько седых прядей пробивались в его светлых волосах, а лицо с энергичными, красивыми чертами снискало ему в Ярде прозвище Красавчик.

Вскоре зал таверны заполнился до отказа. Уэст не смог скрыть своего удивления.

— Можно подумать, что вы всем объявили о нашем прибытии! Это очень жаль: трудно работать в таких условиях.

Тентенден пожал плечами:

— Что вы хотите, Уэст? Когда обладаешь такой репутацией, как ваша, совершенно нормально ожидать подобной встречи. Каждый из присутствующих здесь вас знает и хочет посмотреть, как вы на самом деле выглядите.

— Скажите уж просто, что я для них — любопытный зверь.

Все засмеялись.

— В некотором роде. Вы должны были в этом убедиться.

— Будем все же надеяться, что это не помешает нашему следствию.

— Разумеется, нет. Мы устроим заслон полиции, чтобы отогнать любопытных.

— Это лучше.

— Вы действительно собираетесь сегодня же вечером отправиться в типографию?

— Конечно. Чем меньше мы будем терять время, тем лучше. Что вы на это скажете?

— Что я скажу?.. То, что тогда нам надо торопиться, так как они закрываются в пять часов. Но когда у них имеется срочная работа, то некоторые мастерские работают до шести вечера.

— В таком случае едем немедленно.

Три колосса втиснулись как могли в старый «ровер» комиссара полиции города. Тентенден, сидя за рулем, сообщал некоторые нужные сведения:

— Типография находится в полутора милях от Корби. Она расположена в стороне от шоссе, и к ней ведет частная дорога. Там стоят дома, которые сдаются служащим.

— Работа у них хорошая? — неожиданно спросил Уэст.

Тентенден казался удивленным.

— Вот вопрос, которого я не ожидал, мистер Уэст. По правде говоря, такой вопрос мог быть задан лишь человеком, совершенно чужим в этой местности. Такая мысль в Корби никому не придет в голову. Корби очаровательный уголок, и здесь хорошо живется. Но чтобы жить, нужно работать, а это и есть слабое место. Здесь мало фабрик. Только эта типография способна занять большое количество служащих, мужчин и женщин. У людей здесь нет выбора, и они счастливы, что у них есть эта работа.

— А что это за типография?

— Она была создана около двухсот пятидесяти лет назад. В те времена множество французов, бельгийцев и голландцев, преследуемых за религию, пересекли Ла-Манш, чтобы иметь возможность издавать Библию, а также «еретические» книги, что строго запрещалось на континенте. Они расположились в этой местности. Мало-помалу все их заведения исчезли. «Ричардсон и компания» — последнее из оставшихся здесь.

Навстречу им попалась машина-фургончик, идущая на большой скорости.

— Это Том Кузине, — пояснил Тентенден. — Славный малый, но если он будет продолжать ездить так быстро, то кончит несчастным случаем. Придется мне сказать ему два слова.

Внезапно Уэст сделал знак замедлить ход.

— Так вот эта типография? У нее много зданий. Мне хочется посмотреть на весь ансамбль… Как вы думаете, я смогу влезть на верхушку одной из этих высоких труб?

— Разумеется. Могу вам сказать, что мистер Ричардсон не будет возражать. Но у меня есть для вас кое-что получше. Видите с правой стороны силосную башню? Она возвышается над всеми трубами, и подъем туда намного легче. Принадлежит она Сэму Соли.

Говоря это, он указал пальцем на высокое и узкое сооружение из красных кирпичей, которое возвышалось позади типографии, немного правее ее. Уэст внимательно рассмотрел его.

— Согласен. Пошли?

— Вам кажется, что мое присутствие необходимо? — спросил Тентенден с явным замешательством. Браун также выглядел смущенным.

— Честно говоря, я не смогу забраться туда.

— В таком случае я полезу один.

— Будьте осторожны, — проворчал инспектор Браун.

Не теряя времени, Уэст начал подниматься на сооружение, которое возвышалось футов на сто над землей.

Сильные порывы ветра не облегчали подъем, и каждую минуту Уэст рисковал свалиться.

Кроме того, тяжелый и едкий запах от брожения щипал горло и затруднял дыхание.

Наконец Уэст достиг верхней площадки, остановился там и сделал приветственный жест рукой своим компаньонам, которые не спускали с него глаз.

Один взгляд на весь ансамбль предприятия дал ему больше, чем несколько часов изучения по карте. По правую руку он заметил с дюжину низких и вытянутых в длину строений с треугольными крышами-фонарями, с левой стороны — три монументальные печи и здания контор.

Он внимательно осмотрел все, обошел площадку вокруг и стал спускаться.

На полпути ему показалось, что в глубине силосной башни лежит то ли кусок бумаги, то ли обрывок ткани.

Едва он успел заметить это, еще не придавая особого значения тому, что увидел, как его внимание было привлечено большим трактором, который приближался к башне и подъехал в тот момент, когда Уэст ступил на землю.

Небольшой человек с хитрым лицом сошел с трактора и протянул руку местному детективу.

— Во что ты играешь, Артур? Может, ты решил забраться туда, чтобы избавиться от пуза? Или ты собираешься воспользоваться моей башней, чтобы инспектировать своих новобранцев? Если это так, то…

Тентенден жестом остановил его.

— Добрый вечер, Сэм. Это инспектор Уэст из Скотленд-Ярда. Он совершил это восхождение, чтобы осмотреть окрестности.

— Это не так дорого, как облет на самолете, но тем не менее это будет ему стоить кружки пива в следующий раз, когда мы встретимся в таверне.

— С удовольствием, — сказал Уэст.

Тентенден продолжал:

— Сэм, а это инспектор Браун, тоже из Скотленд-Ярда. Господа, я представляю вам Сэма Соли, владельца фермы, которую вы видите с правой стороны, и земли вокруг.

Они пожали друг другу руки.

— Грязная история это убийство ночного сторожа, — сказал фермер. — Должен вам признаться, мистер Уэст, я больше люблю свою работу, чем вашу. Я бы не хотел быть на вашем месте… У вас есть след?

— Нет еще, я лишь с полчаса как приехал в Корби.

— Вы меня удивляете! Я считал, что в Скотленд-Ярде вы решаете все проблемы одним щелчком пальцев.

Соли расхохотался.

— Ладно, теперь я сделаю то же, что и вы, мистер Уэст. Поупражняю свои мускулы и посмотрю, как чувствует себя мой товар. До скорого, господа.

Фермер стал карабкаться по железным ступеням быстрее, чем Роджер. Уэст с обоими полицейскими вернулся к машине.

Подъезжая к типографии, они заметили на перекрестке, образованном пересечением дороги, ведущей к фабрике, с дорогой на ферму Сэма Соли, битое стекло, следы шин, а немного дальше — наполовину спрятанные в траве осколки фары, а также насос от велосипеда.

Заинтересованный Уэст попросил Тентендена остановиться, и все трое вышли из машины и внимательно осмотрели местность.

Следы шин внезапно обрывались. Обнаружили следы женской обуви и мужского ботинка. Трава была примята, как будто тут происходила драка.

Браун повернулся к своему шефу.

— Можно сказать, что сюда приходила женщина, причем не так давно. Я не удивлюсь, если узнаю, что тут произошел несчастный случай.

— Да-а, — проворчал Тентенден. — Ее, вероятно, сильно тряхнуло, раз на мягкой земле разбилась такая фара.

Он поднял несколько сломанных веток.

— Меня удивляет, что она, будучи на велосипеде, ехала по дороге, а не по асфальту.

— Может быть, она хотела проехать незамеченной.

— Не знаю, что такое мы обнаружили и имеет ли это отношение к нашему следствию, но пока это не выяснено, я хотел бы, чтобы ваши люди, супер, оцепили это место. Никто не должен уничтожить эти следы.

— Будет сделано. Что бы там ни было, мне бы хотелось, чтобы вы называли меня просто по имени, Артуром.

— Согласен, Артур.

Они уже вернулись к машине, когда Сэм Соли, еще не спустившийся со своей башни, принялся сильно жестикулировать, что-то крича.

— Что он хочет? — спросил Браун.

— Самое лучшее — подойти к нему поближе, чтобы услышать, что он кричит.

Глава 5 Страшная находка

Роджер Уэст сложил трубочкой ладони и закричал, когда они приблизились к башне:

— Что случилось?

Сэм Соли нагнулся и завопил в ответ:

— Идите сюда и посмотрите: тут женщина.

— Я поднимусь, — сказал Уэст. — Артур! Оцепите весь сектор. Чем меньше тут будет народа, тем лучше. Нужно позвать сюда пожарных с большой лестницей.

Тентенден кивнул.

— Старина, хотя такое восхождение совсем не в моем вкусе, но мне следует подняться сейчас наверх.

— Отправимся мы оба, а Браун тем временем сможет все организовать и вызвать пожарных.

Браун, казалось, колебался.

— А от чьего имени я буду отдавать распоряжения?

— Не сомневайтесь, все мои люди вас теперь уже хорошо знают, и они должны выполнять все ваши приказания в случае необходимости.

Пока местный детектив мучительно поднимался наверх, Уэст отвел своего помощника в сторону.

— Проделайте все как можно скорей и сразу же возвращайтесь, Перси. Передайте ваши указания из типографии по телефону и попросите у дирекции предоставить в ваше распоряжение несколько человек, чтобы немедленно поставить кордон и не дать возможности толпе проникнуть куда не следует.

— Согласен, Красавчик! Почему он так стремится подняться наверх? — спросил Браун, глядя на массивного суперинтенданта Тентендена, с трудом карабкающегося по железным скобам.

— Это естественно. Он не хочет, чтобы его упрекнули в неисполнении его служебных обязанностей.

— Может быть, он опасается конкуренции? — задумчиво проговорил инспектор Браун.

Пока Браун направлялся к типографии, Уэст присоединился к Тентендену и Сэму Соли на площадке башни.

Фермер поднял крышку, и они увидели то, что лежало поверх зерна. Это была женщина в темном пальто. Она не шевелилась, и ее поза позволяла предположить, что она мертва.

Это темное пальто что-то напомнило Уэсту. Что это могло быть? Да! Это кусок ткани или бумаги, который он только что заметил, спускаясь… Должно быть, это был обрывок пальто женщины.

— Кто это может быть? — спросил Уэст.

— Я ничего не знаю, — сказал Сэм Соли. — Как она могла попасть сюда? Это безусловно не самоубийство, так как иначе крышка не была бы на месте.

— Правильное замечание. Но живой она попала сюда или мертвой? Это еще нужно определить. Верно лишь то, что ее убили. Вам не приходит в голову, кто бы это мог быть, Артур?

Тентенден не мог оторвать взгляда от женщины и ответил, не поднимая головы:

— Не знаю, что вам сказать Роджер… Мне кажется, что это Дорис Блейк, но я не могу в этом поклясться. Ее муж — один из моих самых старых друзей. Он женился на девушке, которая настолько моложе его, что это прямо неприлично… Эта женщина очень похожа на нее, но надеюсь, что я ошибся.

Сэм Соли тоже нагнулся, чтобы лучше рассмотреть, и сказал:

— Да, мне кажется, что ты прав, Артур. Она очень похожа на Дорис Блейк.

Полицейская машина подъехала к подножию башни, и вскоре за ней — «скорая помощь» и пожарная машина с большой лестницей.

Со своего наблюдательного пункта трос мужчин видели, как вовремя образовался кордон из полицейских. Неизвестно каким образом оповещенные, мужчины и женщины бежали со всех ног к месту трагедии.

Уэст и Тентенден спустились и присоединились к полицейским. Они предоставили специалистам заниматься своим делом. Сэм Соли вернулся на свои поля, а Уэст и Тентенден отправились в типографию и успели как раз в тот момент, когда сирена возвестила об окончании работы. Оба детектива внезапно оказались в толпе и вынуждены были пробивать локтями дорогу к зданию конторы.

Директор, мистер Ричардсон, находился в очень взволнованном состоянии. Это был высокий мужчина, тонкий, стройный силуэт которого странно контрастировал с бледным лицом, напряженным и подергивающимся нервным тиком. Глаза его прятались за толстыми стеклами очков, в волосах была видна седина. Роджер Уэст был очень поражен его странной нервозностью.

— А!.. Суперинтендант, наконец-то вы!.. Я жду вас несколько часов, а теперь немного поздно, к несчастью. Большинство наших рабочих уже ушли, и осталось лишь незначительное количество занятых на срочных работах. У нас столько работы в настоящее время!.. Хотелось бы мне знать, сумеем ли мы выполнить нашу работу в назначенный срок. Мы сейчас издаем колоссальное количество школьных пособий для Африки. Все должно быть отправлено на следующей неделе!.. Можно сойти с ума!

Тентенден выслушал эту тираду не моргнув глазом. Он собирался ответить, но директор уже повернулся к Уэсту:

— Я полагаю, что вы тот детектив из Скотленд-Ярда, которого нам прислали?

— Да, это он, — ответил суперинтендант Тентенден. — Мистер Уэст, представляю вам мистера Сиднея Ричардсона, который дал свое согласие на ваше посещение его предприятия.

— Очень любезно с вашей стороны.

— Это совершенно естественно. Более того, я хочу, чтобы вы знали, мистер Уэст: я, как и весь персонал, нахожусь в вашем распоряжении на все время вашего следствия.

— Я принимаю это и благодарю вас.

— Бедный Дженсен! Ужасная смерть, вы не находите?

— Все преступления таковы, — безразличным тоном сказал Уэст.

— Да, конечно, но тем не менее в этом случае удивительно то, что убили его ни за что.

— Как ни за что?

— Очень просто! Я понял бы, если бы, убив ночного сторожа, ограбили типографию. Но этого не было. В ту ночь ничего не пропало.

— Нужно будет обнаружить истинную причину этой смерти.

— Да, я надеюсь, что с помощью суперинтенданта Тен-тендена вы обнаружите виновного, мистер Уэст. Как вы полагаете, скоро ли вы позволите нам пользоваться помещением, в котором был убит Дженсен?

— Мы сделаем для этого все, что в наших силах.

— Спасибо. Должен вам признаться, что нам очень трудно обходиться без этого помещения. Там обычно производится оплата, и как раз завтра мы должны заняться этим. Конечно, мы сможем перенести расчетную машину в другое служебное помещение, но нам придется тогда переносить и этажерки с досье служащих. Мне хотелось бы знать, где мы сможем устроиться? Помещения ведь так заполнены!

Уэст слегка наклонил голову:

— Мы сделаем все, что сможем.

Быстрый осмотр помещения не дал ничего существенного. Уэст увидел походную кровать, сложенную в углу, стены с многочисленными полками, которые были заполнены картотекой, стол, около которого мелом было обозначено место, где упал Дженсен, коричневые пятна крови.

Местная полиция хорошо сделала свою работу. Везде были видны следы ее деятельности: немного серого порошка повсюду, где только можно было надеяться получить отпечатки пальцев, отметки мелом и несколько прилепленных к стенам конвертов, в которых должно было содержаться все, что было найдено в этом помещении — волосы, пыль и прочее.

Тентенден проследил за взглядом своего коллеги и счел нужным дать ему несколько дополнительных объяснений.

— Жатва была невелика. Мы нашли только несколько волос на кровати, которые, между прочим, еще не рассматривали. За исключением этого, несколько окурков, крошки и с дюжину отпечатков пальцев.

Эти слова, казалось, разбудили любопытство директора. Он быстро повернулся к Уэсту:

— Я слышал, что вы собираетесь взять отпечатки пальцев у всего персонала. Должен признаться, что нахожу это странным.

— Это единственная возможность обнаружить, что среди дюжины отпечатков, полученных здесь, находится один, которого здесь быть не должно. Кроме того, это поможет нам выиграть время, не говоря о том, что таковы правила криминалистики. Вы полагаете, кто-нибудь откажется от этой формальности?

— Нет, я не то хотел сказать, но я просто задаю себе вопрос, необходимо ли это?

— Да, я в этом твердо уверен.

— В таком случае, мне остается лишь откланяться. Когда вы собираетесь это проделать? Завтра?

— Зачем ждать так долго?.. Мы сможем начать сегодня вечером.

— Не думаю, что это возможно. Уже пять двадцать. Минут через десять уйдут и те немногие, что пока еще здесь.

— Сколько в точности человек?

— Это трудно сказать. Но вы в самом деле собираетесь взять отпечатки пальцев у всех?

Роджер Уэст понял, почему суперинтендант Тентенден так настаивал, чтобы этим делом занялся кто-нибудь из Скотленд-Ярда. Местному полицейскому трудно было противостоять директору Ричардсону.

Уэст запасся терпением.

— Я повторяю вам, сэр, что имею намерение и обязан взять отпечатки пальцев у всех служащих. И это будет проделано.

Ричардсон кивнул с совершенно безнадежным видом.

— Но это нарушит работу, а мы и так запаздываем с заказом. Мы так торопимся.

— Подумайте немного о бедном Дженсене, который больше никогда не будет торопиться.

Ричардсон замолчал, потом тихо сказал:

— Да, вы правы. И мы должны во всем помогать вам.

— Вот это лучше, намного лучше, — улыбнулся Роджер Уэст. — Я был уверен, что мы сговоримся. Спасибо за помощь. Можете быть уверены, что мы сделаем все, чтобы вы избежали неприятностей. Теперь, когда все выяснено, я думаю, что брать отпечатки пальцев сегодня уже действительно поздно. Мы организуем это завтра в первые часы работы. А пока Тентенден и я довольствуемся тем, что бросим беглый взгляд на цеха. Мне хотелось бы представить себе все обходы, которые совершал Дженсен.

Ричардсон казался повеселевшим, и Уэст невольно подумал, почему бы это.

— Идите за мной, я покажу вам дорогу.

По дороге Тентенден внезапно спросил Ричардсона:

— У вас сегодня многих не было?

— К счастью, нет. У нас так много дела.

— А кто отвечает за персонал?

— Я. Мне приходится совмещать эту должность с должностью директорафабрики.

— Да, вам, видно, работы хватает!

— Я очень загружен! Отвечу на ваш вопрос, Тентенден: не было шести служащих. Это два начальника цехов, один рабочий, корректор и две женщины из переплетного цеха.

— Имена этих женщин?

— Нелли Вильямс и Дорис Блейк. У вас есть особая причина задавать этот вопрос, суперинтендант?

— Нет… не особая.

«Боже мой, как наш Артур умеет лгать», — подумал Уэст и в свою очередь задал вопрос:

— Ваша типография кажется огромной. Как случилось, что у вас был только один сторож для ночной охраны?

— Вопрос по существу, мистер Уэст! Должен признать, что вы оправдываете свою репутацию. Да, у нас только один ночной сторож, и этого совершенно достаточно, уверяю вас. Ничто в нашем деле не может привлечь грабителей. Мы никогда не держим здесь денег. Каждый вечер наш кассир относит их в банк и каждое утро приносит, когда приходит на работу. Фактически ночной сторож был нам нужен только лишь из соображений полярной безопасности… Огонь — это единственная опасная для нас вещь.

— Понимаю.

Обходя все помещения по маршруту Дженсена, они расспрашивали начальников цехов. Судя по ответам, у всех с самого утра все было в полном порядке.

Когда они вернулись в помещение конторы, Тентендена ожидал полицейский.

— Что случилось, Джеймс? — спросил его суперинтендант.

— Я подумал, что будет лучше, если я сразу извещу вас о личности второй жертвы.

— Вторая жертва? — пронзительно воскликнул Ричардсон.

Тентенден повернулся к нему и кивнул.

— Да-да, вторая жертва. Нам с мистером Уэстом необходимо пройти в вашу ремонтную мастерскую.

— Конечно. Кого вы хотите видеть?

— Чарли Блейка.

— Чарли?

— Да. Он имеет к этому прямое отношение, так как вторая жертва — его жена Дорис.

— Дорис?.. Почему она?.. Я знал ее совсем ребенком, и она поступила к нам сразу по окончании школы.

Пока Ричардсон без конца повторял имя молодой женщины, Тентенден увлек своего товарища к Блейку.

Это был мужчина шестидесяти лет, но еще очень красивый, с вьющимися седыми волосами, которые обрамляли его загорелое лицо. Он казался неспокойным.

Уэст обратил внимание на его покрасневшие глаза. Можно было подумать, что он плакал.

— Ничего не говорите ему сейчас, Артур, — неожиданно попросил Уэст. — Я хочу сначала допросить его.

Глава 6 Подозреваемый

У Чарли Блейка было озабоченное лицо. Он бросил беспокойный взгляд на трех мужчин, приближавшихся к нему. Ричардсон в последний момент решил сопровождать детективов. Директор сразу начал:

— Добрый вечер, Чарли. Вот мистер Уэст из Скотленд-Ярда. Он приехал помочь Тентендену в расследовании.

— Очень тяжелая история, — констатировал Блейк мрачным тоном.

— Действительно, и наша задача состоит в том, чтобы помогать этим господам. Малейшая деталь может оказаться важной. Они будут расспрашивать всех.

— Это естественно!

Уэст кивнул и сказал немного иронически:

— Меня с первой минуты поражает доброе желание всех помочь… Так что я сразу же и возьму вас в оборот, мистер Блейк. Вы можете нам сказать, не заметили ли вы чего-нибудь необычного сегодня утром в вашей мастерской?

— Нет, все было, как обычно, за исключением доски, где сторож отмечает обход. Второй обход Дженсена не был отмечен.

— И по причине?..

— Да бедный парень был уже мертв.

— Кроме этого, ничего необычного?

— Нет, ровно ничего. Разве что очередная неисправность резальной машины. Это становится правилом. Сегодня утром пришлось прервать работу на два часа.

— Эта несчастная машина становится для нас дьявольски дорогой, — пробормотал Ричардсон. — Нужно немедля купить новую.

По-прежнему ведомые директором, оба полицейских направились в склады. Здесь скапливалось огромное количество бумаги, картона, перевозить которые могли лишь поворотные краны, расположенные с каждой стороны помещения. После быстрого осмотра они вернулись к зданию контор в тот момент, когда вой сирены известил об окончании дополнительных работ. Почти одновременно большая группа мужчин и женщин вышла из мастерской и направилась к проходной, чтобы отметить карточки.

Сидней Ричардсон заторопился.

— Могу ли я для вас что-нибудь сделать? — спросил он вибрирующим голосом. — Если нет, я хотел бы…

Роджер Уэст прервал его жестом.

— Обещаю вам не занимать вашего времени, мистер Ричардсон. Я просто хотел быть уверенным в том, что никакого ущерба прошлой ночью типографии не нанесено.

— Но я вам сказал, что ничего не было украдено.

— Я говорю не только о краже.

— Я вас не понимаю, мистер Уэст. Уверяю, что мы не нашли ничего необычного сегодня утром.

— Вы мне это уже говорили, и я вам верю на слово. Между тем я заметил, что о неисправности резальной машины вы услышали впервые. Не могло ли еще что-нибудь ускользнуть от вас?

Ричардсон рассмеялся.

— Так это она вас беспокоит?

— Да, признаюсь. Я хотел бы, чтобы проверили, была ли сегодняшняя неисправность следствием слишком интенсивного ее использования.

— Это, к сожалению, слишком очевидно!.. У нас есть другая такая же, гораздо более мощная, но она уже несколько недель не работает. У читывая возраст, это простительно. Тем не менее для нас это очень неудобно, так как мы вынуждены использовать более легкий материал для работ… Но что вы хотите, мистер Уэст?.. Через несколько недель мы получим такую же новую, но мы не можем ждать. Приходится использовать старую, хотя она часто портится.

Ричардсон не скрывал своего раздражения настойчивостью детектива.

— Тем не менее проверьте, — настаивал Уэст. — Мы теперь совершенно определенно знаем, что один или два человека входили сюда сегодня ночью. Они убили ночного сторожа, но как будто ничего не взяли. Нужно попытаться узнать, что им здесь понадобилось. Кто, по вашему мнению, смог бы объяснить причину неисправности резальной машины?

— Наиболее квалифицированно — Маллой. Это он заведует мастерской. К сожалению, его здесь нет. Я видел, как он уехал на машине вместе со своим помощником.

— Нам не повезло. А кто кроме него?

— Блейк, конечно, потому что он занимается обслуживанием всех наших машин и устройств. Но его уже не должно быть здесь. Хотите узнать его домашний адрес?

— Он мне известен, — сказал Тентенден.

— Это правда, вы друзья. — Ричардсон усмехнулся. — В таком случае, может быть, я могу вернуться к своим делам?

— Да, мы уходим. Спасибо за помощь, мистер Ричардсон, — сказал Уэст. — Да, я забыл: наши люди останутся здесь на всю ночь. Они хорошо прочешут все, чтобы найти следы убийц Дженсена. Я полагаю, что сегодня вам не стоит назначать кого-нибудь ночным сторожем..

— Очень хорошо. Я как раз просил двух наших рабочих осуществлять охрану, но теперь, раз в этом нет необходимости, я отпущу их домой. Они, вероятно, будут в восторге, так как провести здесь ночь после того, что случилось, им совершенно не улыбалось.

Дверь отворилась, и секретарша позвала Ричардсона.

— Сэр Ланселот ждет вас у телефона.

Директор ударил себя по лбу.

— Где была моя голова? Я совсем забыл об этом. Сэр Ланселот — мой компаньон. Он был очень взволнован этим происшествием, и я сказал ему, чтобы он позвонил мне вечером. Он безусловно спросит, что мы выяснили. Что я должен ответить ему?

— Правду: мы еще ничего не знаем.

Высокая худощавая молодая женщина, типичная англичанка с персиковым цветом лица и фарфоровыми голубыми глазами, которые до странности были похожи на глаза Ричардсона, подошла к группе.

— Отец! Я еду домой. Мне тебя подождать?

— Нет, Роз, возвращайся одна, у меня еще огромное количество дел. Предупреди мать, что я запоздаю. Не ждите меня к обеду.

Она вышла из комнаты, кивнув обоим мужчинам. Ричардсон также кивнул им и направился к телефону.

— Это дочь Ричардсона? — поинтересовался Уэст.

— Да, — ответил Тентенден. — Она красива, не правда ли? И очень мила к тому же. Все в этом краю обожают ее.

— Почему она так обеспокоена?

— Обеспокоена?.. Она?.. Я ничего не заметил.

Между тем Роджер Уэст отгадал правильно. Роз Ричардсон очень беспокоилась о своем отце. Она упрекала себя в том, что раньше не заметила в нем перемену, которая произошла с ним после недавней забастовки. Правда, у нее было и оправдание: она была еще очень молода и очень увлечена учением. К тому же она ездила во Францию, где вела жизнь молодой девушки, у которой есть деньги и нет никаких обязанностей: играла в теннис, каталась верхом, много танцевала…

Вернувшись, она была поражена мрачным, нервным состоянием отца. Она поделилась своей тревогой с матерью, которая со свойственной ей невозмутимостью ответила:

— Твой отец всегда отличался беспокойным темпераментом. Он считает себя ответственным за забастовку, которая нанесла большой ущерб типографии, и ничто не убедит его в противном.

— Но, мама, ведь это была всеобщая забастовка. Не могла же единственная типография во всей Великобритании избежать ее?!

— Действительно, но что ты хочешь?.. Таков характер твоего отца, и каждый раз, когда случается какая-нибудь неприятность, он считает, что мог ее избежать. Если ты себе ногу повредишь, поднимаясь в гору, он будет упрекать себя, что позволил тебе пойти туда. Если дом охватит огнем, он будет считать себя виновным, потому что оставил в нем спички… С ним всегда так. Особенно когда дело касается этой проклятой типографии. Последняя забастовка нанесла ему сильный удар. Он считал, что при тех обстоятельствах, в которых находятся местные рабочие, у них не было оснований для забастовки. В сущности, они это сделали из солидарности с другими, но твой отец воспринял это как личную обиду.

— Как бы мне хотелось сделать для него что-нибудь! У него такой грустный вид.

— Ты это можешь сделать, Роз. Ты знаешь, насколько он будет счастлив, если ты будешь работать рядом с ним. Разве он не просил тебя об этом несколько лет назад? Почему бы теперь тебе не сделать этого?.. Если у него есть определенная причина быть несчастным и грустным, ты скорее обнаружишь ее там.

— Это неплохая идея.

Сказано — сделано. На следующее утро Роз стала секретаршей своего отца, чем очень обрадовала его. С той поры она не переставала наблюдать за ним и старалась помогать ему. Она видела, что он мало спал, несмотря на многочисленные снотворные средства, прописанные ему доктором Арнольдом.

Дрожание рук, нервные судороги лица не прекратились. А ведь у него было все, чтобы быть счастливым: прекрасное положение — без беспокойства за завтрашний день, что было очень важным для здешних мест; ни малейшей заботы о деньгах; жена, на которой он женился по любви и которая никогда не обманывала его надежд; дочь, которую он обожал и которая радовала его; прекрасный дом немного в стороне от Корби, в двух шагах от моря, расположенный между холмов.

Возвращаясь домой, Роз продолжала задавать себе вопросы о заботах отца. Ее мать тоже была в тревоге.

— Как прошел день?

— Насколько возможно, хорошо. Отец казался не слишком нервным. Не более чем обычно. Конечно, я знаю, что он не перестает думать о преступлении. К тому же там была полиция, которая не дала бы забыть об этом. Было уже достаточно тревожно, когда суперинтендант Тентенден один разбирался в этом деле, но теперь, когда там находится инспектор из Скотленд-Ярда, это совершенно ужасно. Тем более что папа, не знаю по какой причине, страшно боится…

— Боится?.. Он?.. Ты воображаешь бог знает что, дочь моя. Зачем бы ему бояться детектива?

— Я бы дорого дала, чтобы знать… Но я слишком хорошо знаю папу, чтобы не понимать этого. Он боится этого мистера Уэста, тогда как смерть бедного Дженсена оставила его равнодушным… Может быть, он просто очень мало знал его?

— Достаточно для того, чтобы поручить ему эту должность, несмотря на увечье.

Миссис Ричардсон выглядела крайне утомленной. Ей было за сорок, но она до сих пор казалась не опомнившейся от удивления, что вышла замуж за Ричардсона.

Правда, это произошло не без препятствий. Дочь ремесленника из Корби, она была секретаршей у деда Сиднея Ричардсона. Когда Сидней решил жениться на ней, вся его семья была против. Ему даже угрожали, что лишат его наследства, только бы помешать такому мезальянсу! Он долго держался один против всех, и наконец глава семьи Ричардсонов — этот ужасный дед — кончил тем, что признал свою новую внучку. Но она так и не стала своей в этой семье и была под властью мужа.

— Мне нужно убедить его заговорить, он должен обязательно поделиться со мной своими горестями.

Но она совершенно не была уверена в успехе.

— Я тебя умоляю, мамочка, попробуй поговорить с ним, когда он вернется домой. Чтобы вам обоим было спокойнее говорить, я проведу вечер у Люси. Но только не сдавайся сразу.

Глава 7 Немного новых сведений

Уэст и Тентенден видели, как отъехала Роз на своей маленькой красной машине. Она так рванула с места, что суперинтендант не смог сдержать недовольства.

— Мне часто приходится ее урезонивать. Хотя она и Роз Ричардсон, но, как и все, должна соблюдать дорожные правила.

Увидев легкую улыбку на губах своего коллеги, он добавил почти против воли:

— Да, я знаю, о чем вы думаете: мы живем здесь, как в средние века.

— Признаюсь, это несколько неожиданно.

— Что вы хотите?.. С тех пор как возникла эта типография, сменилось уже несколько поколений, и естественно, что семью, которой принадлежит это дело, стали рассматривать как сюзеренов.

Он вздохнул.

— Да, то же относится и к семье Ки. Ланселот Ки — главный акционер типографии. Он немного старше Ричардсона и вложил в дело более миллиона фунтов стерлингов. Этот дядя Сиднея настоящий хозяин всего.

— Значит, Ричардсон и Ки могут мчаться по дорогам сломя голову, и здесь никто не имеет права сделать им замечание? Я просто боюсь спросить, что же произойдет, если случится серьезное дорожное происшествие?

— Я понимаю, почему вы воспринимаете все это столь недоверчиво, Роджер. И тем не менее это так… Только маленькая Роз по-настоящему нарушает правила. Но она так мила. До сих пор с ней не случалось, к счастью, ничего неожиданного, но она привыкла ездить слишком быстро. А когда кто-нибудь из полиции ловит ее на этом, ей делают просто замечание.

— Мне очень хочется поступить, как она, чтобы посмотреть, что из этого получится. Как вы думаете, имею ли я право на отеческую улыбку местного полицейского?

Тентенден рассмеялся.

— Нет, конечно, нет.

— Вернемся к нашим дорогим сюзеренам. Расскажите мне немного о семье Ки… Какую роль они играют на предприятии?

— Это довольно любопытно. Вы сами увидите. Несмотря на то что Ки располагает основными акциями, он предоставил руководство типографией своему племяннику, Сиднею Ричардсону. А сам довольствовался тем, что вместе с одним из своих сыновей, Питером, открыл филиал типографии в Лондоне.

— Он тоже издатель?

— Нет, он организовал очень активную сеть продажи. В особенности этим занимается Питер.

— Какого сорта он человек?

— Кто, отец или сын?

— Начнем с отца.

— Никто его здесь хорошо не знает. Это человек очень выдержанный, довольно надменный, полный предрассудков насчет чести семьи.

— А Питер?

— Должен признаться, что нахожу его малосимпатичным, судя по тому, что мне известно о нем. Это очень работящий человек, очень самоуверенный, который в двадцать восемь лет кажется на десять лет старше. Это идол семьи.

— Расскажите мне и об остальных членах семьи.

— Миссис Ланселот Ки больше нет. Но есть еще старший брат Питера, Пол.

— Кажется, я догадываюсь, что ваши симпатии на его стороне.

— Вы догадались правильно. Да, признаюсь, что я предпочитаю его остальным Ки. Между тем, это что-то вроде паршивой овцы в семье.

— Расскажите мне про это.

— Он работал здесь в типографии и помогал Сиднею Ричардсону до той поры, пока не задумал жениться на Роз. Они составляли прекрасную пару, малышка, казалось, была очень привязана к нему. К несчастью, Сидней отказался дать свое согласие.

— Почему?

— Он ненавидел Пола. Я думаю, что он не мог ему простить чувство юмора. И он объявил, что Пол недостаточно серьезен, что он ведет слишком рассеянный образ жизни без особых к тому возможностей.

— А где правда?

— Я не думаю, чтобы это было правдой, но, возможно, не было совершенной ложью, так как после ужасного спора Пол наделал много глупостей. Он стал пить, и его находили мертвецки пьяным в разных местах. Потом он стал ходить в подозрительные бары, у него происходили отвратительные истории с женщинами, он много проиграл на бегах. Короче, семья устроила совет, и его просто убрали отсюда.

Уэст выслушал рассказ своего коллеги с большим вниманием и интересом, после чего наступило долгое молчание.

Но вскоре Уэст нарушил его:

— Мне кажется, вы хорошо знаете Чарли Блейка. Вы можете представить себе причину, по которой Блейк не заявил об исчезновении своей жены?

Тентенден с несчастным видом пожал плечами:

— Нет, я не нахожу никакого объяснения.

Оба детектива приблизились к тому месту, где немного времени тому назад они обнаружили разбитую фару и насос от велосипеда.

Инспектор Браун развернул здесь активную работу под удивленными взглядами местных полицейских. Он достал весь набор своих инструментов и одновременно давал распоряжения.

Суперинтендант Тентенден отвел Уэста в сторону.

— Я не думаю, что наше присутствие здесь необходимо. Я отдал распоряжение, чтобы никто не произносил имени Дорис Блейк, но вы знаете, как это происходит в маленьких местечках: все очень быстро узнают все… Так что, если вы в самом деле имеете намерение воспользоваться растерянностью Чарли, я советую вам не терять времени даром и отправиться повидать его сейчас же.

Роджер Уэст признал правильность предложения инспектора:

— Согласен. Лучше нам удалиться отсюда, пока нас никто не заметил.

Они пересекли Корби, возбуждая любопытство прохожих, и вскоре подошли к дому семнадцать на Парк-Терес.

Чарли сразу же открыл им дверь и не выказал никакого удивления при виде их. Он провел их в довольно большую комнату, обставленную вышедшей из моды мебелью, тем не менее здесь было очень уютно. Целая серия серебряных кубков украшала камин. Они уселись. Суперинтендант Тентенден начал разговор:

— Мистер Уэст попросил меня сопровождать его к тебе, чтобы задать несколько вопросов относительно неисправности, о которой мы недавно говорили.

— О резальной машине?

— Да.

— Что вы хотите знать, мистер Уэст?

— Пользуетесь ли вы этой машиной регулярно?

— Да. Примерно раз в неделю, если нет спешки. Но гораздо чаще в случае срочной работы.

— Когда ею пользовались в последний раз?

— Во вторник.

— Она была на ходу?

— Да.

— Вы можете это утверждать?

— Да, точно.

— Почему же, по вашему мнению, она оказалась в неисправности сегодня утром?

— Из-за болта, который удерживает лезвие. Он был недостаточно крепко закреплен: вот почему резка была с дефектом. Я полагаю, вам известно, как действует эта машина?

— Да, я уже имел возможность видеть, как она работает.

— В таком случае я не открою вам ничего нового, сказав, что в таком инструменте все должно быть аккурат на своих местах. Это точный инструмент. Десятая часть дюйма смещения, и все — он испорчен. Вместо того чтобы ровненько разрезать страницы книги, машина буквально рвет их.

— А во вторник вы заметили, что этот болт не держится?

— Нет, но это могло случиться в любой день.

— Значит, проверку во вторник вы произвели сами?

— Да, мистер Уэст, я всегда лично провожу ее. Эта машина очень опасна, если она не налажена. Если гильотина упадет на секунду раньше или позже или если один из болтов ослабнет, она может мгновенно отрезать палец или даже руку. Кроме того, какой-нибудь болт всегда может ослабнуть. К этому приводят и пыль, и пролитая капля масла. Маллой каждое утро проверяет ее состояние, прежде чем начать на ней работать. Если он замечает малейшую ненормальность, он сразу же вызывает меня. То, что произошло сегодня утром, нас, конечно, здорово задержало, но мы не могли действовать иначе.

— В котором часу сегодня утром он известил вас?

— После восьми часов.

Чарли, казалось, колебался, потом, слегка пожав плечами, продолжал:

— Я сегодня пришел с опозданием. Я… я провел очень плохую ночь, заснул под утро и не услышал звонка будильника. Только лишь около девяти часов я смог подойти к этой машине. Если бы я был там вовремя, неприятность была бы ликвидирована раньше. Это по моей вине машина так долго не могла быть использована, я признаюсь в этом.

— Ты опоздал?! — воскликнул Тентенден с изумленным видом. — Скажи мне, с тобой это случается нечасто.

— Нет, конечно.

— А нельзя ли узнать, что заставило вас провести такую бессонную ночь, мистер Блейк? — спросил Уэст.

Старший мастер не ответил на этот вопрос, и Тентенден поспешно спросил:

— Разве нельзя узнать об этом, Чарли?

Блейк с усталым видом закрыл глаза, глубоко вздохнул, потом ответил едва слышным голосом:

— Хорошо, хорошо, я вам все скажу, хотя предпочел бы оставить это про себя. Моя жена не ночевала дома. За последнее время я заметил, что она переменилась… Я должен был спросить ее… Теперь я боюсь, что уже слишком поздно спрашивать у нее. Думаю, она покинула меня ради другого, помоложе.

— У вас есть подозрения? — спросил Роджер Уэст.

— Нет, но я думал всю ночь и пришел к убеждению, что в ее жизни есть кто-то другой.

После небольшого молчания Блейк продолжал безжизненным тоном:

— Она намного моложе меня, и я должен признаться, что никогда не говорил с ней о том, что могло ее интересовать… Так мало-помалу я вернулся к своим холостяцким привычкам. Каждую субботу, а иногда и в другой день я отправлялся в таверну на встречу с друзьями. Мы играли в карты и выпивали стаканчик-другой. В это время Дорис скучала дома одна. Я это хорошо понимаю теперь. Потом она взяла в привычку проводить вечер вне дома с одной из своих подруг, к тому же с очень хорошей женщиной. Я не видел в этом ничего плохого, наоборот, я был рад: это давало мне возможность проводить вечера с друзьями. Постепенно я увидел, как изменилась моя маленькая Дорис. Она становилась все менее приветливой, более озабоченной. Наконец я узнал, что вечера, проводимые у подруги, были лишь фальшивым алиби.

— Но было время, когда вы не были уверены в этом?

— Да, как я вам уже сказал, она изменилась: у нее появилась странная манера смотреть на меня, когда она думала, что я этого не вижу. Потом этот страшный запах табака, который она приносила с собой. Я не курю, она тоже. Отсюда очень легко вывести заключение. Теперь, вероятно, она меня бросила… Она, без сомнения, отправилась к этому курильщику.

Суперинтендант Тентенден обратился к Уэсту:

— Роджер, я хотел бы сказать вам два слова наедине…

«Ты, — подумал Роджер Уэст, — попытаешься вставить мне палки в колеса, потому что растроган рассказом твоего друга Чарли. Но ничего не выйдет, я пойду до конца, хочешь ты этого или нет».

Он громко ответил:

— Одну секунду, Артур, если не возражаете. Сначала я хочу задать еще несколько вопросов мистеру Блейку.

Он отлично понимал, что Тентенден дружит с Чарли и постарается избавить его от огорчений, но Уэст не собирался входить в эти тонкости. Он должен воспользоваться тем, что некоторые факты еще не были известны Чарли, и действовать в своей обычной решительной манере.

Чарли вполне мог быть убийцей своей жены. Он сам рассказал им о причине. В таких случаях нельзя пренебрегать ничем.

Тентенден казался очень огорченным ответом своего коллеги и сразу же принял официальный тон.

— К вашим услугам, — ответил он.

Уэст обратился к Блейку:

— Я хотел бы выяснить, знаете ли вы человека, к которому отправлялась ваша жена каждый раз, когда вы отсутствовали?

— Я вам уже, кажется, ответил… Нет, я не знаю, о ком идет речь.

— Позвольте мне усомниться в этом…

— Я не могу вам помешать, мистер Уэст, но вы ошибаетесь… Если бы я знал, кто это, клянусь вам, что не стал бы дожидаться до сегодняшнего дня, а стал бы сам действовать. Я не дал бы моей маленькой Дорис уйти к нему. Это прежде всего моя вина: я не дал ей понять, до какой степени люблю ее. У нас огромная разница в возрасте, и я никогда не разделял ее интересов. Теперь она меня покинула, и все кончено.

— Имя этого мужчины?

— Я вам сказал правду, я его не знаю.

— Я в это не верю.

— Полицейский вы или нет, но я не допущу, чтобы меня называли лжецом. Даже если бы я его знал, по какому праву вы требуете, чтобы я его назвал?.. Я не думаю, что уход моей жены — дело полиции.

— Это верно при условии, что с ней ничего не случилось.

— Что… что вы хотите сказать?

Лицо Чарли выражало удивление и страх.

— Я вижу, вы меня поняли… — продолжал Уэст. — Теперь вы мне назовете имя любовника вашей жены, не так ли?

— Пусть Бог будет мне свидетелем, и пусть он меня накажет, если я вам лгу, мистер Уэст. Я действительно не знаю его… А ты, Артур?

Суперинтендант явно страдал, видя мучения своего друга. Он попытался еще раз вмешаться:

— Мистер Уэст, мне крайне необходимо поговорить с вами. Я настаиваю на этом и прошу вас.

— А я настаиваю на том, чтобы вы дали мне возможность вести дело так, как я считаю это нужным.

Тентенден вздрогнул, услышав такой резкий ответ. Он покраснел до корней волос и, ни слова не сказав, покинул комнату.

Блейк смотрел, как уходит его друг, потом недоуменно взглянул на Уэста.

Но несмотря на все усилия, детектив ничего не смог вытянуть из него.

Он решил наконец присоединиться к Тентендену, ожидавшему его перед домом.

— Что вы хотели мне сказать такое срочное, Артур?

— Причина смерти Дорис теперь известна. Она была задушена.

Суперинтендант пытался дважды прервать допрос, хотя его сообщение могло бы и подождать. Но Роджер решил пока не обращать на это внимания. Он спросил:

— Где находится тело?

— В помещении комиссариата, которое служит нам моргом… Доктор Овен вместе с врачом из Корби производит вскрытие.

— Когда можно будет осмотреть труп?

— Вы хотите сказать… для идентификации?

— Да.

— Не ранее чем через полчаса, но…

— Полчаса?.. Это вполне подойдет. Но что с вами, Артур? Вы кажетесь расстроенным.

— Так оно и есть. Несмотря на то что я флик. Я не могу спокойно смотреть, каким зверским образом вы расправляетесь с бедным Чарли.

Роджер собрал все свое хладнокровие, чтобы сохранить спокойствие.

— Может быть, я был резок, хотя я этого не думаю. Но что бы там ни было, мне не пришлось бы трясти его таким образом, если бы вы сразу рассказали мне о связи Дорис с Дженсеном.

— Грязное белье перемывают обычно только в семье.

— Вы знаете так же хорошо, как и я, что нельзя скрывать даже незначительные факты во время следствия.

— Верно, я был неправ. Но вы же все сами поняли.

— Да, но с опозданием.

— Какое это имеет значение?!

Роджеру хотелось рассердиться, но он взял себя в руки, пытаясь поставить себя на место коллеги. Действительно, какое значение имеет небольшое опоздание?

Он продолжал с обычным спокойствием:

— Учитывая создавшуюся ситуацию, Блейк может оказаться убийцей.

— Но…

— Через полчаса я отведу его в морг, чтобы он опознал тело своей жены.

— Роджер, послушайте меня!

— Я прекрасно знаю, что вы мне скажете, но предоставьте мне действовать, как я считаю нужным. Его реакция может быть очень многозначительной.

— Вы действуете так, будто он виноват. А вы подумали, какой будет удар для него, если он невиновен?..

— Думайте лучше о том, что чувствовали Дорис и Дженсен.

— Да, конечно… Ну что ж, распоряжайтесь по своему усмотрению, — буркнул суперинтендант с несчастным видом.

— Об этом не может быть и речи, Артур, и вы это знаете. Я напоминаю вам, что нахожусь здесь только по вашей просьбе. Меня поразило по приезде в Корби, как вы тут все друг друга знаете и как высоко цените. Сознавая это, вы и хотели, чтобы кто-нибудь со стороны помог вам… Вы были правы, вы сделали свое дело как честный полицейский, и теперь моя очередь сделать все возможное. Так что я снова отправлюсь допрашивать вашего друга Чарли… И сможет ли один из ваших людей стенографировать его ответы?

Четверть часа спустя Чарли Блейк, бледный и расстроенный, снова отвечал на те же вопросы Уэста относительно резальной машины, личности любовника жены и сомнений, которые у него возникли насчет Дорис. Наконец Уэст решил обострить положение.

— Теперь вы будете сопровождать меня в морг. Вам придется участвовать в опознании.

Множество людей собралось около маленького домика Блейка, когда из него вышел Уэст в сопровождении Чарли.

Таинственная смерть Дорис ошеломила многих. Люди обращались к Чарли с теплыми словами. А один невысокий мужчина даже бросился к Блейку как раз в тот момент, когда тот садился в полицейскую машину.

— Не огорчайся, Чарли, — кричал он. — Все люди знают, что ты невиновен. Ты слишком хорошо известен, чтобы тебя можно было заподозрить в подобной вещи.

— Невиновен? О чем это он говорит? — удивленно спросил Блейк.

Их окружили полицейские, и Блейк сел в машину, не услышав ответа.

Морг находился сзади комиссариата полиции. Туда ввели Чарли. На центральном столе покоилось покрытое покрывалом тело. Роджер приподнял покрывало. Дорис, казалось, спокойно спала.

— Вы знаете…

Он не смог закончить фразу. Блейк секунд десять смотрел на лицо жены, а затем, взмахнув руками, упал на пол.

Тентенден бросил на своего коллегу взгляд, полный упрека и злобы.

— Господи боже мой! Вы зашли слишком далеко, Уэст. Он потерял сознание, и теперь врачам придется оградить его от ваших нападок.

Уэст не мог скрыть раздражения.

— Я снова и снова повторяю вам, что именно по вашей просьбе я приехал сюда. Теперь, когда я здесь, моя обязанность сделать все возможное, чтобы прояснить дело и узнать правду. Я должен узнать о Блейке все.

— Но вы уже смотрите на него как на виновного. Если это так, то дело судьи обвинить его, а не ваше. Я пойду поищу врача.

— Врач даст ему снотворное, и я ничего не смогу из него вытянуть.

— Он убит горем, устал и измучен бессонной ночью. Он скажет нам все, что знает. Но…

— Достаточно, Артур. Я понимаю, что ваша привязанность к этому человеку велика. Но не могу терять время зря на успокоение ваших чувств. А пока мы здесь, не скажете ли, кого вы еще собираетесь защищать? Кто должен, по-вашему, избегнуть допроса в этом последнем бастионе феодализма? Ки? Ричардсон? Кто же еще?

Суперинтендант Тентенден сжал кулаки, не отвечая. Уэст молча смотрел на него несколько секунд, потом пожал плечами.

— Когда Блейк придет в себя, я намерен снова допросить его, согласны вы или нет. Хотите при этом присутствовать?

— Разумеется, нет.

Не скрывая гнева, Тентенден вышел, не сказав ни слова.

Роджер, оставшись наедине с Блейком, внимательно посмотрел на него. Это осунувшееся, внезапно постаревшее лицо вызывало сострадание. А если Тентенден прав?.. Уэст не был безжалостным. Но Чарли Блейк мог оказаться виновным, так что любую мелочь нельзя было оставлять без внимания.

Старый мастер открыл глаза и бросил вокруг себя потерянный взгляд. Роджер предоставил ему несколько минут, чтобы собраться с силами.

— Теперь вам лучше, мистер Блейк?

Чарли слабо кивнул.

— Скажите мне, с какого времени вы знали, что ваша жена ходит к Дженсену в типографию?

Блейк бросил на него затравленный взгляд, и рыдания сотрясли его грудь.

Глава 8 Ночная работа

Осмотрев Блейка, доктор Арнольд, единственный практикующий врач в Корби, решил отправить его в больницу. Полиция таким образом получала возможность наблюдать за ним днем и ночью, а сам Блейк попадал в заботливые руки персонала. После страшного удара, который потряс его, нельзя было оставлять его одного.

Вызвали санитарную машину, и Блейк был увезен от толпы любопытных, среди которых Уэст узнал тех, кто окружал домик старого мастера несколько минут назад.

Уэст и Тентенден вернулись в контору комиссариата, где встретились с полицейским врачом Овеном. Уэст уже раньше работал с ним. Взгляд врача радостно засветился, когда он узнал инспектора.

— Да ведь это Красавчик! Счастлив видеть вас, друг мой. В последний раз то было дело в Олд Бейли, вы помните?

— Конечно!

— Повсюду только и говорят о ваших успехах. Мне всегда хотелось знать: ваши успехи — это просто везение или все дело в том, что вы любите преодолевать препятствия?

Роджер рассмеялся.

— Скорее любовь к препятствиям, но поверьте, дорогой доктор, мне не всегда везет и не всегда удается наложить руку на виновного, к несчастью для меня.

— Люди думают по-другому. Но что бы там ни было, я надеюсь, что в данном случае вы будете на высоте своей репутации.

— Да, я, конечно, постараюсь сделать все, что от меня зависит.

— Со своей стороны я надеюсь, что через час смогу передать вам заключение. Это вас устроит?

— Чем скорее, тем лучше.

Доктор Овен удалился быстрыми шагами, а Уэст дружески ударил по плечу суперинтенданта Тентендена, который начинал понемногу оттаивать.

— Артур, друг мой, не будете ли вы любезны сопровождать меня в типографию? Мне хотелось бы узнать, что дали поиски.

— Согласен, — все еще холодно ответил Тентенден, но затем, собрав все свое мужество, он посмотрел Уэсту прямо в глаза. — Боюсь, что я вел себя немного неуравновешенно. Надеюсь, что вы не обиделись на меня. Мы можем после посещения типографии, если вы не возражаете, отправиться ко мне… Моя жена приготовила чем закусить и ожидает вас и Брауна. Надеюсь, что вы примете это приглашение так же просто, как оно было сделано.

— С большим удовольствием, спасибо.

Атмосфера немного разрядилась.

Ситуация в помещениях предприятия «Ричардсона и компании» ни в чем не изменилась. Только были установлены прожекторы, которые освещали то место, где были обнаружены следы шин и осколки стекла.

Все, что было найдено здесь, полицейские собрали: старую трубку, заржавленное велосипедное колесо, пустые пачки от сигарет, несколько мелких монет, кухонный нож с испорченной ручкой и даже детский башмак.

Все это было разложено на листках бумаги и старательно описано.

Инспектор Браун, который руководил операцией с самого начала, был совершенно измучен. Около дюжины человек продолжали поиски под его руководством.

— Трудно будет доказать, прогуливался ли здесь Чарли Блейк вчера вечером или нет, — проговорил Тентенден.

— Не настолько, как вы думаете. Если мы сможем доказать, что он приходил сюда прошлой ночью, он окажется в опасном положении. Мы уже теперь уверены, что следы, найденные около ограды, принадлежат Дорис Блейк. Она доехала на велосипеде до этого места, потом по причине, которая нам пока неизвестна, сошла с велосипеда, чтобы спрятаться за кусты. Там на нее напали. Но кто напал — вот проблема.

— Кажется, вы не уделяете большого внимания подозрительной машине?

— Нет, напротив. Но прежде всего следует ее найти и узнать, кто в ней находился.

— У вас есть под рукой Чарли! Это ведь подходящий тип!

— Не расстраивайтесь так, Артур. Ничего еще не доказано, и я вам клянусь, что мое единственное желание — найти виновного, кем бы тот ни был, и не обвинять невиновного. Вы достаточно хорошо меня знаете, чтобы не учитывать это!

— Вы правы, Роджер.

Переменив тему разговора, Тентенден обратился к Брауну:

— Не голодны ли вы случайно?

Инспектор выпрямился и посмотрел на него.

— Это шутка? Если это так, то я должен вам сказать, что не понимаю ее.

— Я вполне серьезен.

— В таком случае знайте, что у меня такое ощущение, будто я несколько недель ничего не ел и не пил. Я задаю себе вопрос, не деревенский ли воздух так действует на меня, но еще никогда я не был так голоден.

— А вы, Роджер?

— Должен вам сказать, что и мой аппетит способен испугать хозяйку дома.

— Не волнуйтесь за Маргарет, она привыкла к хорошим едокам.

Действительно, миссис Маргарет Тентенден нисколько не испугалась при виде того, как гости накинулись на еду. Она заранее приготовила всевозможные добавочные блюда и приняла гостей с очаровательным радушием.

Эти Тентендены составляли курьезную пару. Он и внешне и по уму был тяжеловат — настоящий тип провинциального суперинтенданта, честного, но ограниченного. Она казалась высокой, очень элегантной, причесанной и подкрашенной с большим искусством. Такую женщину легко было представить себе в высшем лондонском свете. Тем не менее оба казались счастливыми, и нежный взгляд Маргарет, устремленный на Артура, дал понять Уэсту, что внешние признаки обманчивы. Миссис Тентенден сумела окружить своего мужа не только элегантной обстановкой.

Обед был очень удачным и прошел оживленно. После обеда хозяйка скромно удалилась.

— Покурите в гостиной, пока я здесь немного уберу. Прошу меня извинить, но потом мне необходимо отправиться на собрание в муниципалитет по общественным делам, и бог знает, когда оно окончится.

Трое детективов комфортно устроились в гостиной. Перед каждым стоял стакан с виски, которым они собирались угоститься.

К несчастью, телефонный звонок нарушил приятное времяпрепровождение. Тентенден подошел к телефону и скоро вернулся.

— Звонили из больницы. Блейк пытался покончить самоубийством… Он выбросился из окна своей комнаты на третьем этаже. Остался жив лишь благодаря одежде, которая зацепилась за какой-то крюк.

— Он ранен?

— Нет.

— Он пытался кончить самоубийством, — задумчиво пробормотал Уэст. — Можно это считать признанием вины.

— Вы так и не отступитесь от своего, — проворчал суперинтендант, становясь внезапно вновь агрессивным.

— Не знаете ли вы, нашли велосипед Дорис Блейк?

— Нет, пока нет.

Уэст с усталым видом потер глаза, потом обратился к своему помощнику:

— Старина Браун, я очень огорчен, что приходится прервать ваш отдых, но совершенно необходимо узнать, не обнаружили ли что-нибудь новое около силосной башни… Убедитесь сами и одновременно посмотрите, в каком состоянии находится Блейк.

Браун, заинтригованный враждебностью суперинтенданта, сразу же встал: ему не особенно хотелось присутствовать при объяснении двух детективов.

Он угадал верно: как только он вышел из комнаты, Уэст решил раз и навсегда, если будет возможно, устранить непонимание между ним и Тентенденом.

— Так больше продолжаться не может, Артур, — сказал он. — Вы думаете, что это я вынудил Блейка к самоубийству, но вы ошибаетесь… В этом повинна его жена, и вы это понимаете так же, как я, ведь правда? Вы так упорно настаивали, чтобы кто-нибудь из Скотленд-Ярда приехал проводить следствие в Корби, потому что сомневались в себе самом в случае, если кто-нибудь из ваших сограждан станет подозреваемым.

Тентенден пожал плечами, потом вздохнул и сказал:

— Да, вы попали в точку. Признаюсь, мысль о том, что Чарли Блейк может оказаться виновным, для меня невыносима… Я всю жизнь знаю его, мы протирали вместе с ним штаны на школьной парте. Он однажды спас мне жизнь, вытащив меня из реки. А вы обращаетесь с ним страшно грубо и даже жестоко.

— Возможно, вы правы. Я буду рад публично признать свою вину, если он невиновен. Но повторяю: если бы вы с самого начала рассказали его историю, мне не пришлось бы выпытывать у него правду таким образом.

— Может быть. Что вы хотите, чтобы я теперь сделал? Рассказал вам?

— Да, пожалуйста.

— Чарли был влюблен в Дорис в течение нескольких лет, но никому об этом не говорил, даже своим самым близким друзьям, к которым принадлежу и я… Его первый брак был очень удачным, и он, без сомнения, боялся проделать новый эксперимент. Но все же он однажды решился. Дорис Миллер — это ее девичья фамилия — сразу же согласилась стать его женой, и они поженились. Но я тогда же понял, что он не так подходил к своей молодой жене… Он испытывал к ней чувство обожания, но не решался ее трогать. А у меня создалось впечатление, что это ее мало устраивало. Приблизительно три месяца назад она увлеклась Дженсеном. Каждый раз, когда Чарли отправлялся играть в карты в таверну, она ходила к Дженсену в типографию… Несмотря на все ее предосторожности, все равно ее увидели, и два или три языка немедленно сообщили мне эту новость. Из страха, что Чарли узнает об этом из таких же источников, я отправился к Сиднею Ричардсону. Я рассчитывал, что он запретит своему ночному сторожу принимать посетителей во время работы. Он не согласился. Но, должен признаться, был очень поражен этим.

— Это объясняет эмоции, которые он проявил, когда узнал о смерти Дорис Блейк.

— Без сомнения.

— А вам не кажется удивительным, что Ричардсон терпел это?

— Да, конечно. Но это вообще странный человек. Он очень изменился со времени последней забастовки. Когда вся страна уже перестала работать, он был так наивен, что верил: его рабочие не последуют приказам своего профсоюза только ради того, чтобы доставить ему удовольствие. Когда же он был поставлен перед свершившимся фактом, он собрал всех старых мастеров и начальников и просил их обратиться к рабочим. Одного из них рабочие особенно уважали. Только он еще мог повлиять на них.

— Я догадываюсь… Чарли Блейк?

— Точно. Прежде всего, он один из старейших, да к тому же порядочный и честный человек, все его очень уважают.

Роджер Уэст кивнул.

— Между тем на этот раз его не послушались?

— Нет, это было не так. Как и всех, Ричардсон попросил Чарли Блейка повлиять на своих товарищей, но тот категорически отказался. Если бы он согласился, вряд ли это что-нибудь изменило в ситуации. Но после этого Ричардсон посчитал его ответственным за забастовку и затаил против него злобу, и мне кажется, что именно из чувства мести он не запретил Дженсену принимать в типографии Дорис Блейк.

Не успел Уэст ответить, как снова зазвонил телефон.

Тентенден протянул трубку своему коллеге.

— Это вас, Роджер.

— Хелло? Это вы, Браун? Что нового?

— Нашли велосипед Дорис Блейк под ветвями, около башни. А поблизости обнаружены следы Блейка.

— Хорошо, больше ничего?

— У нас еще есть рапорт доктора Овена.

Полицейский врач подтвердил: Дорис Блейк задушена после ожесточенного сопротивления.

Что касается Дженсена, то страшный удар по голове, который он получил, сломал шейные позвонки. Последовала немедленная смерть.

Нигде не было подозрительных отпечатков пальцев. Те, что были обнаружены на велосипеде Дорис, принадлежали либо ей,либо ее мужу.

Следы мужчины, оказавшиеся вблизи кустов, где убили Дорис, несомненно принадлежали Блейку. Это очень осложняло его положение.

Все возможное было сделано, чтобы найти машину, оставившую отпечатки шин. Но поиски были безрезультатны.

— Мой бедный Артур, — сказал Роджер Уэст, вздохнув. — Я очень опасаюсь, что ваш друг Чарли все же окажется виновным, несмотря ни на что.

— Я это знаю, — ответил Тентенден упавшим голосом. — Мне кажется, что я это подозревал с самого начала. Между тем эта машина…

— Мы начнем все сызнова, все проверим. Уговоримся так: если завтра к полудню мы ничего не найдем, нам останется лишь предъявить Блейку официальное обвинение.

— Согласен.

Тентенден надеялся на чудо, но этого чуда не случилось. Да и Блейк не пытался оправдываться, а только повторял, что он невиновен.

Дело, таким образом, казалось законченным, и Роджер готовился отправиться в Бедфорд к своей жене.

Случайно он узнал, что Ричардсон решил провести свой уик-энд в Лондоне. Поскольку это было необычно, Роджер попросил последить за ним и известить его, если случится что-либо чрезвычайное.

Браун проводил Уэста до машины. Он казался озабоченным.

— Какая муха вас укусила, Браун? — спросил Уэст.

— Вероятно, это не имеет никакого отношения к тому, что мы расследуем, да к тому же здесь не было ограбления. Тем не менее я только что около типографии видел Рагга… Вы помните его?

— Рагг?.. Нет, это имя мне ничего не говорит.

— Не так давно он был приговорен к двум годам за явное мошенничество на бегах. Не помню теперь почему, но я занимался этой историей. Тогда он попался один, хотя у него в помощниках ходили двое отпетых пройдох. Я помню их имена: Картер и Тат. Эти оба выпутались почти без всякого возмездия. Это вызвало всеобщее осуждение. Я тогда выяснил, что Рагг, Тат и Картер неразлучны. Когда видишь одного, можно быть уверенным, что и остальные тут. Нет никаких оснований предполагать, что это изменилось. И раз Рагг находится здесь, значит, и те двое бродят поблизости.

— Это может быть важным. Что еще?

— Есть кое-что еще. Ричардсон активно занимается Ассоциацией помощи бывшим заключенным, или АПБЗ. Кажется, он регулярно принимает их на работу.

— Проверьте список персонала и, если обнаружите что-либо подозрительное о бывших заключенных, попытайтесь поточнее узнать, что каждый из них делал в ночь преступления.

— Понятно.

— Постарайтесь узнать, не видели ли тут в последнее время Картера и Тата.

Глава 9 Саботаж

Пока Роджер Уэст ехал по направлению к Бедфорду, он не мог не думать о всех подробностях следствия. В глубине души он сомневался в виновности Чарли Блейка. Возможно, суперинтендант Тентенден был прав с самого начала, утверждая, что его друг не мог совершить такое преступление.

В сущности, факты свидетельствовали против Чарли Блейка, но для судей этого было недостаточно. И когда стало известно, что Ричардсон таил к нему ненависть и что он имел обыкновение принимать на свое предприятие немало подозрительных людей, даже с небольшой долей воображения можно было себе представить… Нет!.. Все же это было неправдоподобно.

Уэст постарался не думать об этой гипотезе, пытаясь настроиться на приятный уик-энд в Бедфорде. Однако как только он достиг окрестностей Бедфорда, он вошел в почтовое отделение и позвонил в Корби Брауну.

Тот не скрыл своего удивления.

— Что это вы, Красавчик? Что за сумасшествие думать об этой истории, когда вам наконец-то предстоит возможность отдохнуть два дня спокойно! Это же ненормально!

— Может быть и так, но то, что вы мне сказали об этой троице, меня беспокоит. Мне бы очень хотелось, чтобы вы выяснили, располагает ли кто-нибудь из них машиной, и если это подтвердится, то не ее ли шины оставили следы?

— Согласен, сделаю все необходимое.

Успокоив таким образом свою совесть, Роджер Уэст наконец присоединился к Джанет и своим двум сыновьям: Мартину по прозвищу Проныра и Ричарду.

Он нашел их в многочисленной компании. В честь приезда брата Джанет, который не был в Англии пять лет, и его совсем молоденькой жены, на которой он только что женился в Кентукки, вся семья собралась вместе, и никто из двадцати семи ее членов не отличался меланхоличным нравом. Уэст быстро забыл про Корби и Блейка, Дорис и Дженсена — все отошло на задний план.

Но вечером, ложась спать, он снова стал беспокоиться. Он упрекал себя, что слишком упростил дело, что не взял, как собирался с самого начала, отпечатки пальцев у всех работников типографии. Это, конечно, могло ни к чему и не привести, но могло навести на новый след в случае, если бы один из отпечатков оказался известным полиции. Узнали бы также, входил ли кто-нибудь из посторонних на фабрику.

Джанет достаточно хорошо знала своего мужа.

— Тебя что-то беспокоит, Роджер?.. А я слышала по радио, что преступник задержан, не так ли?

— Это не так просто, дорогая. Все доказывает, что Блейк виновен, и я не должен бы больше думать об этом, но у меня такое ощущение, что я поскорее сбыл это следствие, чтобы приехать и провести с тобой уик-энд.

— О, ты и твоя совесть! Раз уж ты здесь, то хоть постарайся использовать это. При всех обстоятельствах ты ничего не сможешь сделать раньше завтрашнего дня?

— Конечно, нет.

— Подумай, ведь впервые за десять лет ты отдал предпочтение мне, а не работе! Скажи себе, что если бы ты не приехал сюда, у тебя совесть была бы неспокойна из-за меня.

Роджер попытался улыбнуться, и они легли спать.

Он очень нескоро заснул и проснулся очень рано.

В соседней комнате громко храпел шурин. Роджер бесшумно встал, спустился на нижний этаж и позвонил по телефону Брауну. Ничего нового не было.

— Перестаньте же из-за ничего ломать себе голову, Красавчик! Здесь все спокойно. Блейк терпеливо переносит свое несчастье, и ваш приятель Артур начинает признавать, что мог ошибиться насчет своего друга.

— А вы что-нибудь узнали о бывших заключенных, ставших служащими Ричардсона?

— Нет, пока ничего нового. Рагг не состоит в списках служащих, это проверено. Мне все же удалось обнаружить его следы. Он находится здесь. Кажется, в ночь преступления он играл в карты в таверне, но мне нужно будет еще убедиться в этом. Что же касается бывших заключенных, которые имеются в списке служащих, они, похоже, все стали порядочными людьми. Они все тут переженились, и их не в чем упрекнуть.

Уэст повесил трубку, немного успокоившись, и вскоре так был закружен родственниками, что не имел ни одной секунды на размышления. Он лег поздно и был разбужен своим сыном Ричардом очень рано.

— Пап! Это твой помощник из Ярда! Кажется, очень важно.

Но это был его шеф, Харди, приехавший в то воскресное утро в Скотленд-Ярд, как, впрочем, и большинство других детективов.

— Огорчен, что вынужден вам позвонить, Уэст, но Браун ввел меня в курс того, что произошло в Корби. Дело закончено, не так ли?

— В принципе да, — немного неуверенно ответил Уэст.

— В таком случае, я хочу, чтобы вы вернулись прямо в Ярд, вместо того чтобы ехать в Корби. Есть новости в деле Спархема. Защита пытается сыграть с нами шутку, и я решил известить вас об этом уже сегодня, чтобы вы настроились на соответствующий лад.

— Спасибо.

После нескольких обычных фраз Уэст повесил трубку и задумался относительно обвинения Блейка… Это окончательно?.. Он, во всяком случае, так думал.

На следующее утро он привез всю свою семью домой и тотчас же отправился в Скотленд-Ярд. Около полудня ему позвонил Браун, оставшийся на месте для дополнительных расследований. Он сообщил, что алиби Рагга оказалось не блестящим, но надо было еще во всем этом разбираться.

Около одиннадцати часов утра во вторник Браун позвонил снова.

— Есть новости, Красавчик! Саботаж в типографии прошлой ночью.

— Саботаж?! Объясните!

— Это произошло в наборном цехе. Вы должны представлять, где это находится.

— Да, продолжайте.

— Там набирают учебники для колоний. Набранные ручным способом страницы оставляют на мраморных столах. Каждый день, как и сегодня утром, они приходят за приготовленными страницами, чтобы пустить их в печать. Придя за ними сегодня, старый мастер заметил, что они не годятся в употребление. На них была вылита чистая азотная кислота. Заварилась хорошая каша. Конечно, вся работа пошла насмарку… Чтобы вы могли себе представить размеры ущерба, знайте, что понадобится больше недели, чтобы восстановить испорченную работу. Это настоящая катастрофа.

— Охотно верю и понимаю. А есть уверенность, что все это было проделано прошлой ночью?

— Так все говорят, но толком никто ничего не знает. Дело в том, что некоторые матрицы были готовы не менее десяти дней назад, и с тех пор ими никто не занимался.

— Десять дней, это долго!

— Да, к несчастью! В сущности, все это могло быть проделано когда угодно, и даже в ту ночь, когда Дорис и Дженсен были убиты.

— Вполне возможно, что так и было.

— Фактически единственная вещь, в которой мы уверены, — это саботаж, а не несчастный случай. В действительности преступники не только вылили большое количество кислоты, но сначала набор был разбит ударами молотка.

— А нашли этот молоток?

— Да, он просто лежал на полу.

— А не мог ли этот же молоток послужить орудием убийства Дженсена?

— Как это вы догадались, шеф? Действительно, это безусловно так. Молоток запачкан, и это бесспорно кровь, готов отдать на отсечение руку. Я отправлю его на исследование доктору Арнольду, как только смогу… Конечно, чтобы выгадать время, я мог бы дать сделать анализ одному специалисту из больницы, но вы знаете, как самолюбив доктор Арнольд, и я не хотел бы сердить его.

— Вы совершенно правильно решили, Браун. А что нового с Раггом?

— Его алиби меня по-прежнему не удовлетворяет, но я ничего в данный момент не могу сделать… Он не располагает машиной, и ни один из бывших заключенных, работающих в типографии, тоже.

— Жаль. Больше ничего?

— Вы помните Роз Ричардсон, дочь директора?

— Да, очаровательная девушка. Что с ней случилось?

— По счастью, ничего. Все ее здесь очень любят. Но меня интригует ее поведение.

— Объясните.

— В течение двух дней она дотошно расспрашивает служащих и рабочих, как будто проводит свое расследование. Ее отец это обнаружил, и у них была ужасная ссора.

— Куда мы придем, если будем вмешиваться в семейные дела, мой старый Браун?!

Глава 10 Роз Ричардсон

Роз была так занята все утро, что только в полдень узнала о диверсии. Ее отца не было в кабинете, и она испытала глубокое чувство возмущения при мысли о том, что должен он был переживать. Она выяснила, что Ричардсон немедленно отправился в наборный цех, и последовала за ним.

Все работы были приостановлены, и рабочие оживленно обсуждали случившееся. Она не нашла здесь своего отца. Старший мастер сказал ей, что он отправился в литейную. Она собралась пойти к нему, когда мастер спросил:

— Вы можете уделить мне минуту, мисс Роз?

— Конечно же. А в чем дело?

— Вы можете мне сказать, что я вмешиваюсь в то, что меня не касается, но я очень беспокоюсь о вашем отце, мисс Роз… В течение последних месяцев он стал очень нервным, как будто его что-то страшно угнетает. Сегодня, когда пришлось сообщить ему о том, что здесь произошло, он едва не лишился чувств.

— Да, он сейчас совсем не в себе, но я не знаю, что служит причиной. А вы не представляете себе, что может его до такой степени беспокоить, Бард?

— Нет, к сожалению. Разумеется, у него вообще беспокойный характер. Я всегда его таким знал, но это очень усилилось после забастовки. Надеюсь, вы не сердитесь на меня, что я так откровенно говорю с вами, мисс Роз… Но, видите ли, мы, старые рабочие, очень любим вашего отца, и нас огорчает видеть его таким… Может быть, ему надо полечиться?

— Он не хочет и слышать об этом, к несчастью… Спасибо, Бард, ваша любовь меня очень трогает. Может быть, вы сумеете объяснить более молодым, что если мой отец порой и бывает резок, то это не совсем его вина.

— Я пытался, но они не хотят ничего слушать.

Затем Роз Ричардсон отправилась в литейную, где отливали матрицы. Едкий запах расплавленного металла защипал ей горло. Здесь машины также не работали. Рабочие обступили Сиднея Ричардсона, который вне себя вопил, потрясая кулаками:

— Вы все никуда не годитесь! Тем хуже для вас! Я все равно узнаю, кто виноват, и тогда схвачу его. Я заставлю его заплатить за то, что он уничтожил работу целой недели!

Рид, старший мастер, делал все возможное, чтобы помешать рабочим отвечать директору в том же тоне. Вмешалась Роз:

— Отец, тебя к телефону. Дядя Ланс срочно зовет тебя. — Потом она повернулась к Риду. — Оповестили полицию?

— Да, мисс Роз. Мистер Тентенден должен приехать с минуты на минуту.

— Отлично.

Она положила руку на плечо отца и увлекла его наружу. Выйдя во двор, он чуть не упал и тяжело оперся на молодую девушку. Она была поражена его бледностью.

— Папа, если ты будешь продолжать говорить с людьми таким образом, у тебя в конце концов будут неприятности.

Он ничего не ответил.

— Они не понимают, когда с ними говорят так, как ты. Они не обязаны знать, что ты болен.

— Болен?.. Кто это здесь болен?

— Ты!.. И ты это прекрасно знаешь. Я очень сожалею, что ты не замечал этого раньше.

— Ты говоришь глупости.

— Нет и нет… Ты болен, и это случилось не вчера, к несчастью. У тебя есть огорчения, которые ты скрываешь от нас с мамой.

— Ты надоедаешь мне, Роз… Нет, меня ничто не тревожит, и я не болен, но я хочу, чтобы меня оставили в покое… Эта манера, в которой ты со мной говоришь, как будто я впал в детство, мне действует на нервы, понимаешь ли ты? Теперь поговорим о другом. Что от меня хочет Ланс?

— Ничего… Это был предлог, чтобы увести тебя из литейной. Ты не отдаешь себе отчета в том, что Рид страшными усилиями сдерживал своих рабочих: без него ты не отделался бы так просто.

— Что ты понимаешь?.. Я знаю, как нужно обращаться с людьми, я делаю это в продолжение двадцати лет и не собираюсь получать уроки от кого бы то ни было, тем более от тебя… Запомни это!

— Если я вмешиваюсь, то лишь потому, что ты вынуждаешь меня к этому. Ты должен понять, что тебе нужно отдохнуть. Вернись домой. Поверь мне, завтра ты почувствуешь себя лучше.

— Мне отдыхать… мне отдыхать… Ты сошла с ума! Неужели ты думаешь, что я смогу отдыхать сегодня, когда уничтожена недельная работа, когда наше обязательство не сможет быть выполнено!.. Мне отдыхать!.. А, я вижу, что типография — ничто для тебя! Ты просто приходишь сюда провести несколько часов. Почему…

Он зашатался, и Роз поддержала его. Но он быстро оправился и спокойно продолжал:

— К сожалению, я слишком погорячился, Роз. Забудь то, что я тебе говорил.

Сидней Ричардсон, несмотря на мольбы своей дочери, категорически отказался отдыхать и вернулся в свой кабинет. Роз собиралась последовать за ним, но увидела Брауна и Тентендена.

— Добрый день, мисс Роз, — сказал суперинтендант. — Очень огорчен что у вас опять неприятности. Надеюсь, для типографии это не слишком тяжело?

— К несчастью, тяжело. Отцу не хватало только этого!

— Да, действительно… Если не возражаете, мы пройдем на то место.

Она попрощалась с ними и пошла искать Гордона, одного из самых старых рабочих. Так как по возрасту он уже не мог работать в цехе, ему поручили охранять предприятие в рабочее время.

— Гордон, вы здесь начали работать еще раньше, чем мой отец, и вы его хорошо знаете. Вы заметили, насколько он изменился за последнее время?

— Действительно, мисс Роз, я очень огорчен за него.

— Можно подумать, что его гложет какая-то забота. За несколько недель он еще более похудел, он нервничает и ничего не хочет нам сказать. Мама страшно беспокоится, и я тоже. Мы задаем себе вопрос, что может его до такой степени беспокоить?.. У вас, которого я знаю столько лет, я могу спросить. Вы знаете, что с ним?

— Нет, к несчастью, не знаю, мисс Роз. Я только могу сказать, что все это началось с забастовки. Мистер Сидней стал нервным и резким с рабочими и служащими. Особенно с нами, стариками… Он просил меня обратиться к молодым, но вы меня знаете, знаете, что я не способен сказать публично и двух слов. Тогда он обратился к Чарли Блейку… Тот прямо отказался идти против профсоюза. У меня такое ощущение, что ваш отец этого никогда ему не простит.

Роз Ричардсон не смогла больше ничего разузнать. Но теперь она была уверена, что у ее отца имеется тайная причина для беспокойства. Но никто из тех, кого она расспрашивала, не знал, что это за причина.

Глава 11 Поздним вечером

Каждый вторник Роз Ричардсон проводила вечер в своем клубе. Она играла там в теннис, выпивала стакан вина, беседовала со своими друзьями, иногда танцевала, строила планы относительно будущего большого праздника в Корби.

Каждый год ставили спектакль, причем выбор пьесы всегда вызывал много споров.

В этот женский клуб регулярно ходила и Маргарет Тентенден. Роз знала ее и даже подумывала о том, чтобы попытаться узнать у нее мнение полиции, но из-за робости отказалась от этого. Неожиданно Маргарет Тентенден сама подошла к ней:

— Моя милая Роз, я много думала о вас последние дни. Я хочу, чтобы вы знали: я готова помочь вам и сделаю все, что будет в моих силах.

— Очень благодарна вам, миссис. Но не вижу, что вы сможете сделать.

— Подумайте хорошенько и поймете, что я буду очень счастлива быть вам полезной.

Такое доброжелательное и сердечное отношение тронуло молодую девушку, и она с более легким сердцем села в машину и отправилась домой.

Едва она свернула на небольшую дорогу, ведущую к дому ее родителей, как увидела двух мужчин, выскочивших из кустов и преградивших ей дорогу.

Чтобы не раздавить их, ей пришлось резко затормозить, и мотор заглох. Она пыталась завести его, но безрезультатно. Ее испуг еще больше усилился, когда она увидела, что оба мужчины были в масках. Они сразу же подошли к машине и распахнули дверцы с обеих сторон.

— Сидите спокойно, — глухим голосом сказал один из них.

Говоря это, он устроился рядом с ней на сиденье, завел ей руки за спину и швырнул на пол к своим ногам. Другой сел за руль. Несмотря на все усилия, она не могла освободиться. Она стала кричать, звать на помощь, пока ей в рот не засунули кляп.

Они сумели завести машину. Хотя Роз ничего не видела, она поняла, что машина сделала разворот. Девушка еще раз попыталась освободиться. Сильный удар в челюсть на мгновение прервал ее дыхание. Во время борьбы ей удалось слегка приподняться, и она внезапно увидела с левой стороны мрачную массу силосной башни Соли. Силосную башню, в которой нашли Дорис! Ею овладела паника. Что делать?!

Машина набрала скорость. Роз хорошо знала эти места и поняла, что они направлялись к вершине холмов: туда вела единственная дорога, которая позволяла такую быструю езду.

Внезапно сердце ее забилось сильней: какая-то машина ехала следом, и она стала надеяться, что их нагоняют.

Ее ожидания скоро оправдались, но не так, как она ожидала: обе машины замедлили ход, потом остановились друг за другом.

Человек, который держал ее в таком неудобном положении, не двинулся с места, а только опустил стекло, чтобы лучше слышать. Тот, который сидел за рулем, встал и направился навстречу шоферу другой машины.

— Итак? Ты смог заставить ее говорить? — спросил голос.

— А к чему? Лучше всего заставить ее замолчать раз и навсегда.

— Послушай, это не то, что было условлено. Ты должен был только убедиться, что они ничего не знают…

— Согласен, но совершенно очевидно, что как только она освободится, она тотчас отправится к Тентендену… Нет, спасибо, это слишком опасно для меня. Мы сможем быть спокойны лишь тогда, когда она не сможет ничего сказать.

— Но ты прекрасно знаешь, что если мы только тронем ее, то он не…

— Он будет делать все, что мы захотим. В том положении, в каком он находится, у него нет выбора. Но что это на тебя нашло? Раньше ты был более благоразумным.

— Да-а…. в сущности, ты, может быть, и прав. К тому же мы рискуем, что она сможет узнать наши голоса.

Глава 12 Группа крови

В пятницу утром Уэсту сообщили об исчезновении Роз Ричардсон. Он быстро закончил текущие дела и в середине дня уже был в Корби.

Инспектор Браун быстро ввел его в курс событий. Даже Тентенден казался обрадованным приездом коллеги.

— Больше ничего не известно? — спросил Уэст.

— Нет, к несчастью, — вздохнул Тентенден.

Браун, которого присутствие шефа приободрило, нашел в себе мужество пошутить:

— Только не спрашивайте его о том, не осматривал ли он силосную башню. Мы уже получили двадцать пять звонков, советующих это сделать.

— Людям здесь действительно нечего делать, кроме как заниматься глупыми советами.

Артур Тентенден с убитым видом пожал плечами. Все происходящее было для него тяжелым испытанием. Ввалившиеся глаза смотрели устало и мрачно.

— А машина девочки?

— Не найдена.

— Ни малейшего следа?

— Один есть, но слишком незначительный.

— Все же расскажите.

— Следы шин ее автомобиля обнаружены на небольшом участке дороги, которая ведет к дому Ричардсонов. Поблизости мы нашли следы той машины, которая находилась у типографии в ночь смерти Дженсена и Дорис Блейк. Значит, это проделали одни и те же люди. Но так как по-прежнему неизвестно, о ком может идти речь, мы ненамного продвинулись. Были найдены и следы обуви.

— Вы, конечно, сфотографировали их?

— Разумеется. Но не радуйтесь. Это все резиновые сапоги самого распространенного размера.

Браун покачал головой.

— Да-а! Говорю вам, что в этом будет очень трудно разобраться. Бесполезно говорить, что мы немедленно навестили по этому поводу Рагта. Но нас постигла неудача: это не его размер, и мы нигде не нашли резиновых сапог.

— А вы проверили, как он провел свое время вчера?

— Этим сейчас как раз мои люди и занимаются.

— Итак, больше ничего? — продолжал Уэст.

Он был не в состоянии скрыть свое разочарование.

Тентенден сделал безнадежный жест.

— Нет, ничего. Да, вот что еще: машина Роз была замечена Томом Кузинсом прошлой ночью.

— Том Кузине?

— Да, это один из шоферов типографии. Он возвращался на своем автомобиле после того, как отвез последний груз. Он уверяет, что встретился с этой машиной: она шла по направлению к ферме Соли. Он удивился, что она ехала с дальним светом фар и не выключила их, как полагается по правилам при встрече.

— Мне кажется, она не слишком придерживалась правил движения.

— Нет, конечно, но когда Кузине повстречался с машиной, он, к своему большому удивлению, увидел, что за рулем была не Роз Ричардсон, а мужчина. Все произошло слишком быстро, и он не смог рассмотреть этого человека, но уверен, что то был мужчина.

— К тому же, судя по его словам, фары этой машины должны были его слепить.

— Точно.

— Его свидетельство, мне кажется, нуждается в подтверждении, но это все-таки о чем-то говорит, и мы должны довольствоваться тем, что он видел. А что, водитель в машине Роз Ричардсон был один?

— Том не смог ответить на этот вопрос. Единственное, в чем он уверен, так это в том, что не Роз сидела за рулем.

— В котором часу это было?

— Примерно в десять тридцать. В подтверждение его слов полицейские, которые несли охрану у типографии, тоже говорят, что заметили машину. Она направлялась в сторону типографии, а потом свернула на дорогу, ведущую к холмам.

— Отлично… А где сейчас ведутся поиски?

— Суперинтендант Колчестера направил к нам подкрепление. Благодаря этой помощи мы проверили каждый карьер, каждый грот, каждую рощу. Мы проверяем всю местность и все реки.

— Надеюсь, что это даст результат. Роз Ричардсон очень красивая девушка. Нельзя ли рассмотреть такую гипотезу?

— Об этом уже думали, но пока без результата. За ней не знают никакого флирта. Я расспрашивал всех молодых людей, которые каким-либо образом общались с ней в последнее время, будь то на теннисе или в других местах. Ни малейшей зацепки. Может быть, она не смогла забыть Пола Ки?

— Не с ним ли она уехала?

— Это бы меня удивило… Уже больше года прошло с тех пор, как ее отец запретил ей видеться с ним, и она больше с ним не встречалась.

— Какое послушание! Я восхищаюсь родителями, которые умеют заставить слушаться своих детей.

— Сразу видно, что вы не знаете Сиднея Ричардсона!

— Но вы действительно не думаете, что двое влюбленных встречались тайком?

— Такой, какой я знаю Роз Ричардсон… Это бы меня удивило… Я полагаю, ее отец потребовал, чтобы она дала честное слово не встречаться с Полом Ки, и она его, конечно же, дала.

— Тем не менее это надо будет проверить. Браун, друг мой, позвоните в Скотленд-Ярд и попросите, чтобы выяснили, у себя ли Пол Ки и один ли он.

Браун отправился звонить в Лондон. Уэст обратился к Тентендену, который по-прежнему был подавлен и мрачен:

— Артур, расскажите мне о крови, обнаруженной на молотке.

— Она принадлежит к той же группе, что и кровь Дженсена. Более того, там было обнаружено несколько волосков.

— Принадлежащих Дженсену?

— Да.

— Значит, это действительно орудие убийства. А ваш друг Блейк? Что с ним?

— Я не видел его с тех пор, как его отправили в Колчестер. Кажется, он отказывается от пищи. Он остается неподвижным в своей камере и только повторяет, что невиновен… Учитывая ситуацию, я почти доволен, что он в тюрьме: по крайней мере его не смогут обвинить в похищении Роз, не так ли? Более того…

Звонок телефона прервал Тентендена. Он снял трубку.

— Да? Согласен.

Он повернулся к Уэсту:

— Пришел Сидней Ричардсон. Кажется, он в плохом состоянии, и будет лучше, если вы…

Они услышали поспешные шаги в коридоре. Дверь резко распахнулась. Появился Сидней Ричардсон, растерянный и бледный. Он сделал шаг к Тентендену, потом, овладев собой, повернулся к Уэсту.

— Итак?.. Вы нашли мою дочь?

— Послушайте, Ричардсон… — начал суперинтендант.

— Нет, не вы. Я обращаюсь к нему. Итак? Каков ваш ответ?

Роджер Уэст заставил себя говорить спокойно.

— Нет, мы еще не нашли ее.

— И вместо поисков вы протираете задницами стулья?!

Вернувшийся в этот момент Браун сухо ответил Ричардсону:

— Вся полиция округа находится в поисках, мистер Ричардсон.

— Все это лишь слова! Я жду ответа на свой вопрос: почему вы предпочитаете сидеть здесь, вместо того чтобы заняться поисками?

Он схватил Уэста за отвороты пиджака. Детектив резким движением освободился.

В кабинет поспешно вошла миссис Ричардсон и умоляюще проговорила:

— Послушай, Сидней, успокойся. К чему все это?

Она обратилась к суперинтенданту Тентендену:

— Артур, прошу вас простить его. Он сам не свой.

— Мы это знаем, миссис Ричардсон.

Директор, казалось, потерял весь свой запал. Он еще больше сгорбился и устало провел рукой по лбу.

— Роз, моя дорогая девочка!.. Найдите ее, найдите немедленно, а то будет слишком поздно.

— Я уверена, что эти господа сделают все возможное.

— Да, миссис, — ответил Тентенден. — Как только мы узнаем что-либо о ней, мы немедленно известим вас об этом.

Уэст прервал его:

— Мы выиграем время, если мистер Ричардсон наконец скажет нам все, что ему известно.

Тон инспектора Уэста был холоден, в его словах таилось обвинение. Он продолжал:

— Каждая минута может стать последней для мисс Роз. Если мы найдем ее слишком поздно, причиной будет ваше нежелание сотрудничать с нами, мистер Ричардсон.

Ричардсон выпрямился и уставился на Уэста.

— Мне не в чем упрекнуть себя. Вы не имеете никаких оснований говорить так. Вы знали, что она находится в опасности, и оставили ее без охраны.

— Нет, мы ничего не знали о том, что ее могут похитить… А вы? Вы это знали?

Директор молчал.

— Я задал вам вопрос, мистер Ричардсон.

— Откуда я мог это знать?

— Что так сильно беспокоило вас в последнее время?

— К чему эти вопросы! — воскликнула миссис Ричардсон.

— Я спрашиваю вашего мужа, миссис.

Сидней на мгновение закрыл глаза. Его лоб был покрыт потом. Наконец он проговорил напряженным голосом:

— Мистер Уэст, вы здесь для того, чтобы найти нашу дочь, а не для того, чтобы вмешиваться в мою частную жизнь.

— Я не нуждаюсь в ваших советах и знаю, что мне надо делать. Должен ли я вам напомнить, что уже двое убиты?.. Ваша дочь исчезла, и бог знает, что с ней случилось. В типографии была диверсия. Я уверен, что вам отлично известна подоплека всех этих событий. Почему вы молчите?

В комнате наступило тяжелое, напряженное молчание.

Ричардсон шатаясь подошел к стене, как будто нуждался в опоре. Все взгляды были устремлены на него. Напряжение становилось невыносимым. И он уже был готов отвечать, но тут раздался телефонный звонок.

Тентенден пулей бросился к аппарату.

— Хелло? Да… Что? Где это?

Глава 13 Скала Бракен-Хилл

Все замерли в ожидании новостей.

Тентенден повесил трубку и заявил:

— Машина вашей дочери обнаружена на Бракен-Хилл, у подножия скалы.

— А Роз? — испуганно спросила мать.

— Ничего не известно. Никто еще не смог спуститься к машине. Придется просить специалистов сделать ото при помощи канатов и крюков.

— Бракен-Хилл, говорите вы? Пошли, — сказал Ричардсон жене. — Нам нужно отправиться туда немедленно.

После их ухода Тентенден посмотрел на Уэста с подавленным видом.

— Лучше, не теряя времени, последовать за ними. Он находится в таком невменяемом состоянии, что способен натворить бог знает что.

— Да, тем более что мы принесем там больше пользы.

— Вас подвезти или вы на своей?

— Я сегодня достаточно посидел за рулем и предпочел бы ехать с вами, если вы меня приглашаете.

Браун по дороге рассказал, что выяснил Ярд начет Пола Ки.

— Он на этой неделе не выезжал из Лондона, и Роз не виделась с ним. Известно, что он собирается приехать сюда с отцом и младшим братом. Настоящее нашествие в наш край! Действительно, понадобилось исчезновение Роз, чтобы он появился тут.

Ведя машину к Бракен-Хилл, Тентенден описывал, что их ожидает.

— Вы увидите, что скала высокая и совершенно отвесная. Местность действительно зловещая, притягивающая самоубийц. В прошлом году туда приехало пятеро, чтобы покончить с жизнью. Тут нет риска неудачи, нужно лишь набрать большую скорость для разгона, и готово. Скала возвышается более чем на сто тридцать футов, а во время прилива ее окружает море.

Они перегнали грузовик, водитель которого подал им знак.

— Это молодой Кузине, — сказал Тентенден. — Его тут часто можно встретить.

— Это он видел прошлой ночью машину?

— Точно.

— А какое море было вчера вечером, около десяти тридцати?

— Высокое, а почему вы спрашиваете?

— Высота скалы сто тридцать футов?

— Да, я вам уже сказал об этом.

— Упав с такой высоты, машина, безусловно, должна была разбиться.

— Без сомнения.

— Если малышка находилась внутри, то мало надежды обнаружить ее живой.

— Увы!

На вершине скалы была толпа народу. Сюда приехали машина пожарных, более десяти автомобилей. Вокруг стояли человек тридцать и довольно много полицейских.

Роджер Уэст сразу же заметил Сэма Соли, потом страшно возбужденного Ричардсона, которого жена пыталась успокоить.

— Пустите меня… пустите меня, — повторял директор. — Я хочу спуститься… Это моя дочь, и я хочу…

К нему подошел доктор Арнольд и попытался урезонить:

— Немного хладнокровия, черт возьми!.. Перестаньте же ребячиться, Сидней, и облегчите нам дело вместо того, чтобы усложнять его.

Помощник Тентендена, симпатичный темноволосый малый с живыми глазами, приблизился к вновь прибывшим.

— Итак, Салмон, что нового?

— К несчастью, ничего, мистер Тентенден. Добрый вечер, мистер Уэст, здравствуйте, Браун… Идите следом за мной, оттуда можно лучше оценить ситуацию.

Они подошли к краю скалы и увидели внизу совсем маленькую красную машину. Она казалась странно зажатой между двумя большими уступами, которые помешали воде покрыть машину во время ночного прилива. Внизу колыхалось море, с шумом заполняя гроты, образовавшиеся от постоянной эрозии.

Трое полицейских пытались добраться до машины, но они были еще очень далеки от нее, так как им пришлось огибать скалу.

Уэст вздохнул:

— Им не добраться до нее.

— Они приложат максимум усилий для этого. Они взяли с собой передатчик и известят нас, если им удастся подойти к машине.

— Да-а… Если Роз Ричардсон находится в машине, то после такого падения она должна быть в тяжелом состоянии. В таких обстоятельствах каждая минута имеет огромное значение. У меня есть желание спуститься прямо отсюда на канате.

— Такова была и наша первая мысль, и пожарные даже принесли все необходимое для этого. К сожалению, наши люди не обучены скалолазанию, и было бы слишком рискованно посылать их туда.

— Я это понимаю.

— Тем не менее ваша мысль прекрасна, мистер Уэст, — продолжал Салмон, — и, если вы на самом деле решитесь спуститься туда, я буду вас сопровождать. Я достаточно натренирован, и подобное путешествие не пугает меня.

— Решено, спустимся вместе.

Оба взяли канаты, принесенные пожарными, и стали закреплять их. В этот момент появилась новая машина. Из нее вышли трое незнакомых Уэсту мужчин. Салмон, который узнал вновь прибывших, не смог сдержать удивления.

— Вот это да!.. Пол Ки! Давно его здесь не видели! Вот Ричардсон состроит рожу!..

— А кто двое других?

— Его отец и младший брат.

Браун удержал Уэста за руку.

— Красавчик! В какое опасное предприятие вы снова пускаетесь! Вы всегда слишком усердствуете… Подумайте хорошенько! Подумайте немного о своей семье и предоставьте здешним людям выпутываться самим. Прошу вас, не спускайтесь… Я хорошо обследовал скалу, и я вам клянусь, что она опасна. Камень подточен и рискует обвалиться при малейшем шаге. Похоже, здесь часто бывают осыпи. Представьте себе, что это произойдет как раз во время вашего спуска… Ваша шкура недорого будет стоить!

Уэст осторожно высвободился из рук Брауна и приветливо улыбнулся.

— Какой вы пессимист, Браун… Не расстраивайтесь, пока для этого нет причины. Лучше заставьте всех отступить от края, в особенности отодвиньте машины. Ведь здесь нет ни малейшего намека на парапет, который мог бы помешать им последовать примеру этой машины.

Сидней Ричардсон снова закатил истерику. Во спасение своей дочери он рвался начать спуск.

Роджер Уэст, который следил взглядом за всем происходящим, поняв намерение директора, подал знак Брауну, но тот лишь пожал плечами:

— Пусть сломает себе шею, если это ему светит! Это опасный сумасшедший, и нет никакой возможности заставить его быть благоразумным.

— Послушайте, Браун, у вас нет сердца… И кроме того, это наш основной свидетель!

Глава 14 Лавина

Неожиданно Ричардсон прыгнул на торчавший снизу выступ. Он тут же потерял равновесие и испустил вопль. Пришлось отправить за ним несколько человек.

Роджер Уэст несколько минут следил за его спасением, потом успокоился и решил, что настало время спуститься вниз, в лощину.

Салмон, более молодой и тренированный, начал спуск первым. Ему вручили передатчик для связи, несколько ключей от машин на случай, если Роз находится внутри машины, и пакет для оказания первой помощи, а также необходимые приспособления для определения отпечатков пальцев.

Молодой полицейский в несколько минут достиг маленькой красной машины.

С верхушки скалы люди следили за его спуском с бьющимся сердцем при всеобщем гробовом молчании.

Внезапно в радиоприемнике Роджера Уэста раздался треск. Все затаили дыхание.

— Хелло, хелло, вы меня слышите? — послышался голос Салмона.

— Да, — ответил Уэст. — Что вы видите в машине?

— Мисс Ричардсон.

— В каком она состоянии?

— Подождите секунду… Она без сознания. Ее сердце бьется, только очень слабо. Что я должен делать?

Уэст передал приемник доктору Арнольду.

— Говорит доктор Арнольд. Вы меня слышите, Салмон?

— Да, доктор, я вас прекрасно слышу.

— Опишите мне мисс Роз.

— Она невероятно бледна, и веки у нее потемнели и посинели. Она без сознания. Ей заклеили рот лейкопластырем… Я боюсь поранить ее, снимая его.

— Полагаю, у вас в аптечке есть эфир?

— Да, действительно. Я понял… Я использую его, чтобы осторожно отклеить пластырь.

— Приступайте.

Наступило молчание, потом Салмон сказал:

— Ну вот, я это сделал, доктор. У меня впечатление, что она теперь дышит легче.

— Это естественно. Вам остается определить, не страдает ли она от какого-нибудь ранения и нет ли у нее внутреннего кровоизлияния. Полагаю, не нужно вам говорить, как это сделать? Вы регулярно слушали мои лекции по оказанию первой помощи. Освежите свои знания, надеюсь, вы не все забыли.

— Нет, не беспокойтесь, доктор… По моему мнению, у мисс Роз нет никаких ран и внутреннего кровоизлияния.

— Отлично. В таком случае, попробуйте как можно осторожнее вынуть ее из машины и отнесите поближе к морю. Мы пришлем моторную лодку, чтобы отвезти ее в больницу.

Салмон, следуя инструкциям врача, стал вытаскивать девушку из машины. В это время к нему присоединились трое полицейских, которые успели обогнуть скалу.

Уэст в свою очередь обвязался канатом и приготовился к спуску.

Бросив последний взгляд вокруг себя, он увидел, что все автомобили по просьбе Брауна отъехали от края скалы. Только трое Ки, Сэм Соли и двое журналистов еще не отодвинули своих машин из опасной зоны.

Один из репортеров подошел к Уэсту.

— Какая демонстрация силы, подумать только! Во сколько же может обойтись подобная операция?.. Я уверен, что эта цифра заинтересует налогоплательщиков!

Уэст не переносил такого тона. Но он заставил себя спокойно ответить:

— Я предоставляю вам возможность подсчитать это.

— Известно ли, что случилось с мисс Ричардсон?

— Нет еще.

— Это весьма похоже на попытку убийства, не так ли?

— Возможно.

Не желая слушать дальше, Роджер Уэст начал спуск и вскоре присоединился к Салмону. Он оказался около машины как раз в тот момент, когда вызванная по радио моторная лодка подплыла к скале, чтобы забрать мисс Роз.

Салмон рассматривал сиденье при помощи лупы. Все, что ему удавалось обнаружить, он немедленно раскладывал на листы бумаги и старательно записывал.

Уэст принялся за другую сторону машины, начав с руля. Он тщательно посыпал его тальком, и на черном эбеновом руле ясно проступили следы пальцев. Он старательно сфотографировал их, потом занялся коробкой скоростей.

— Надо сфотографировать все, что мы найдем. Нужно попросить, чтобы как можно быстрее сняли руль и доску приборов и отправили их в лабораторию.

— Может быть, они смогут…

Вдруг Салмон замолчал и прислушался.

Уэст поднял голову, и как раз вовремя, чтобы увидеть передние колеса, а затем и всю машину, летящую в пустоту, описывая траекторию, которая неумолимо должна закончиться в том месте, где находился Салмон…. Салмон также понял это. Уэст слышал, как он прошептал:

— Боже мой!

— В сторону, Салмон! — крикнул Уэст, рванувшись в свою очередь к углублению в скале.

Огромная машина, падая, ударилась об один из выступов, увлекла его за собой, потом Задела другой.

Послышался страшный грохот, затем наступила мертвая тишина. Уэст покинул свое убежище и вернулся к маленькой красной машине.

Падающая машина рухнула на нее вместе с куском скалы, тоннами земли, пыли и камнями.

В этот момент Роджер осознал, что Салмон не подает признаков жизни.

Глава 15 Заживо погребенный

Роджер понял, что произошло. Сам он, находясь справа от машины, ближе к морю, успел отпрыгнуть на безопасное место. Но Салмон, который был между машиной и скалой, оказался как раз на пути обвала.

Уэст приблизился к месту падения, с отчаянием пытаясь обнаружить следы Салмона. Из кучи земли и камней торчала рука. Он схватил ее, чувствуя, как она сжала его руку. Роджер потянул руку к себе, но без всякого результата. Напрасно он смотрел кругом в поисках какого-нибудь инструмента, который помог бы ему поскорее разгрести эту кучу песка и камней.

Ему пришлось действовать собственными руками и ногтями. Зловещие скрипы раздавались все время. Огромная машина, которая наполовину покрывала маленькую красную, была старой моделью «остина». Достаточно было малейшего толчка, чтобы она свалилась на то место, откуда торчала рука Салмона.

Уэст старательно рыл, в отчаянии от своей беспомощности. Треск раздавался над самой его головой, и каждый раз, когда он поднимал голову, старый «остин», казалось, медленно, но неуклонно скользил к нему, и ничто не могло остановить его.

Бедный Салмон! Какой ужасный конец!.. Несмотря на все свои усилия, Уэст почти не продвигался. Он не только отрывал землю, но должен был отбрасывать ее далеко, чтобы она снова не осыпалась на него.

Наконец ему удалось отрыть верх головы Салмона, потом лоб, глаза, нос… Глаза Салмона были закрыты, нос забит песком. Когда голова была полностью освобождена, Уэст заметил, что кадык Салмона слегка вздрагивает. Значит, еще оставалась надежда на спасение. Надо было как можно скорее отрыть Салмона и начать делать ему искусственное дыхание.

Между тем старый «остин» продолжал опасно раскачиваться. Уэст подобрал несколько больших камней и подсунул под машину. Затем он вернулся к Салмону и попытался привести его в чувство. Камни оседали под тяжестью «остина», и зловещий треск возобновился.

Если бы не Салмон, Роджер Уэст сделал бы единственно разумную вещь: побежал бы и спрятался под укрытием, но в данной ситуации это было невозможным… Ведь не мог же он покинуть Салмона… А если тот мертв?

В течение последних минут Салмон не подавал никаких признаков жизни. Не рисковал ли Уэст жизнью, чтобы спасти мертвого?..

«Остин» неумолимо продолжал скользить к нему. Уэст рыл и отбрасывал землю от Салмона, почти не видя результата.

Внезапно вблизи раздался крик. Роджер поднял голову, но никого не увидел.

— Эй! Есть кто-нибудь внизу?

— Здесь инспектор Уэст. Я у машины.

— Вы ранены?

— Нет, но Салмон наполовину погребен.

— Вы не можете вынести его оттуда?

— Здесь только я один… Если бы я мог, то давно бы сделал это.

— Около меня есть люди. Скажите, что нужно принести, и они пойдут за этим, а я спущусь и помогу вам.

— Согласен. «Остин» очень неустойчив. Нужно, чтобы несколько человек с лопатами спустились сюда и помогли отрыть Салмона, атакже закрепить машину.

— Понял, сделаем все необходимое. Я иду к вам. Держитесь.

В ожидании Уэст продолжал руками отбрасывать землю от Салмона, который не подавал ни малейших признаков жизни.

Снова раздался голос, теперь уже над самой головой Уэста:

— Черт возьми! Вы правы. Нельзя терять ни минуты!

Наступило молчание, потом голос проговорил:

— При небольшом везении, если бы нам удалось снять эту землю, можно было бы эту старую рухлядь прижать к стене и избежать обвала… Как ваш товарищ?

— Я смог лишь освободить его голову. Вначале он слегка шевелился, но теперь не подает признаков жизни.

Голос приблизился, и Уэст увидел, что то был Питер Ки, младший сын сэра Ланселота. Он казался очень спокойным и решительным.

Его присутствие немного приободрило Уэста, и они вдвоем принялись за работу. Им понадобилось добрых двадцать минут, чтобы укрепить «остин», но тут они обнаружили еще одну жертву обвала: одного из полицейских, который участвовал в спасении Роз Ричардсон и оказался как раз на пути падения машины.

Требуемая помощь наконец прибыла, и Салмон был окончательно отрыт. Его положили на плоский выступ скалы и стали делать ему искусственное дыхание.

Наступала ночь.

Роджер внезапно почувствовал себя на пределе: его руки были в крови, ногти обломаны, спина дьявольски болела. Он понял, что ему необходимо расслабиться, если он не хочет, чтобы нервы сыграли с ним злую шутку.

— Известно, как себя чувствует мисс Роз Ричардсон?

— Нет. Сейчас ее, вероятно, уже привезли в больницу. Если бы они ее убили, я…

Он сжал кулаки и продолжал глухим голосом:

— Мистер Уэст, я знаю, что вы делаете все возможное, но тем не менее я умоляю вас, задержите виновных! Салмон был моим другом… А тот полицейский дежурил около школы в Корби, когда я был еще мальчишкой. Он переводил меня через дорогу, когда мне хотелось купить себе мороженое… Это был прекрасный человек. Маленькая Роз — очаровательная девушка. Один только факт, что кто-то покушался на ее жизнь, говорит, что мы имеем дело с сумасшедшим… Что же еще может случиться?

— Мне кажется, что, если бы все говорили правду, худшего можно было бы избежать.

Говоря это, Роджер Уэст чувствовал, что падает от усталости. Ему даже на мгновение показалось, что его спина никогда не разогнется, а ноги не вынесут тяжесть тела. И подумать только, что еще придется взбираться на скалу.

— Какого дьявола этот «остин» свалился сверху? Кому он принадлежит?

— Это машина Сэма Соли. Ненормальный старый дьявол!.. Он не нашел ничего лучшего, как оставить машину около пропасти… Он клянется, что поставил машину на ручной тормоз, и я ему верю, но, к несчастью, он не сообразил выключить скорость или хотя бы подложить камень под колесо… Любой мог отпустить тормоз… Но по какой причине, я вас спрашиваю?

— Просто-напросто чтобы помешать нам снять отпечатки пальцев и обнаружить какие-либо следы на красной машине.

Пока они разговаривали, к ним подплыла лодка, и моряк крикнул:

— Мы отвезем вас на лодке в Кембл, инспектор.

Роджер Уэст не заставил приглашать себя дважды.

Глава 16 Двое мертвы, одна жива

Лодке понадобилось три четверти часа, чтобы достигнуть ближайшего городка, называвшегося Кемблом.

Приняв ванну и переодевшись, Уэст отправился в городскую полицию, где его ожидали суперинтендант Кембла Кларк и Тентенден.

Тентенден почувствовал огромное облегчение, когда увидел Роджера Уэста в хорошем состоянии.

— Можно сказать, вы меня здорово напугали, Красавчик!

— Не только вас, поверьте. А как Салмон?

Тентенден сделал беспомощный жест.

— Мертв. Его не смогли вернуть к жизни.

— А другой пострадавший?

— С ним у нас и не было никакой надежды, увы!

Уэст подумал о Салмоне, таком решительном, полном энтузиазма, когда он спускался в лощину, и вздохнул.

— Почему, к дьяволу, нам на голову свалилась эта машина? — спросил он.

— До сих пор неизвестно. Мы всех опросили. К тому же, когда ваш Браун увидел, что случилось, и мы подумали, что вы там останетесь навсегда, он чуть не отправил нас всех вслед за вами. Он бы не мог переживать сильнее, даже если бы вы были его братом.

— Это меня не удивляет, мы все друг за друга.

— Что бы там ни было, но все было проверено. Соли действительно поставил машину на ручной тормоз, и есть два свидетеля, которые видели это, но он оставил стекло опущенным, чтобы машина внутри не раскалилась. После этого он не подходил больше к своей машине. Я первый могу засвидетельствовать это, так как он не переставал смотреть на то, что делается внизу.

— Кто же мог подойти к «остину» и снять тормоз?

— Многие… Там были и мистер Ки, и два его сына, мистер Ричардсон и его жена, трое журналистов и двое наших людей, не считая чужих.

— Да, многовато…

Суперинтендант Кембла Кларк, видимо смущенный присутствием Уэста, кашлянул и решился вступить в разговор:

— Вы можете мне сказать, что я вмешиваюсь не в свое дело, о котором мне почти ничего не известно. Но разве причина инцидента не может быть другой?

— Что вы хотите сказать?

— Вы ищете того, кто мог снять машину с тормоза и отправить ее вниз. А нельзя ли рассмотреть этот случай под другим углом зрения: тормоз мог сам ослабнуть, а это очень часто случается, и машина упала без помощи человека.

— Да-а, — протянул Уэст, мало убежденный, — это возможно. Но есть и другая причина.

— Какая же?

— Вы отлично знаете, что те, кто был на вершине скалы, могли не увидеть, что Роз Ричардсон уже переправили вниз.

— Что вы говорите… — начал Тентенден, потом спохватился: — Действительно, за исключением нас с доктором Арнольдом, никто из присутствующих не мог видеть, где она находилась в тот момент, когда упал «остин».

— Значит, можно предположить следующее: узнав, что Роз Ричардсон осталась жива после своего падения, тот, кто желал ей смерти, попытался снова убить ее раньше, чем ее извлекут из машины.

— Действительно, и так могло быть, — согласился Кларк.

— В каком состоянии находится Роз?

Тентенден хлопнул себя по лбу.

— Где моя голова?.. Я забыл вам сказать, что у нее нет ничего серьезного. Ее подержат в больнице до завтрашнего дня, чтобы выяснить, нет ли каких-либо скрытых повреждений. Но они уверены, что ничего не обнаружится.

— Вот по крайней мере хорошая новость. Если хотите знать мое мнение, то вы должны тщательно охранять ее. Ее уже пытались дважды убить, и не исключена возможность новой попытки.

Тентенден сразу встал.

— Кларк, не позвоните ли вы в больницу, чтобы там сделали все необходимое? Я отправляюсь туда.

Кларк тоже встал.

— Согласен. А что касается обеда, то я позвонил в отель «Клит», чтобы там оставили для нас столик. Это вас устраивает?

— Вполне.

В отеле «Клит» обеденный зал ресторана был очаровательно старомоден.

Метрдотель разрывался между двумя столиками. За одним обедали Ки. За другим — Уэст, Кларк и Тентенден.

Против своего ожидания, Роджер с большим трудом заставлял себя глотать каждый кусок. Причиной этому были переживания в лощине.

Он не мог отогнать воспоминания об окровавленном лице Салмона и беспокоился о Роз, которой все еще угрожала большая опасность.

С большим облегчением он встретил окончание обеда, превосходным качествам которого его товарищи отдали должное.

Они уже поднимались, когда к ним подошли братья Ки.

— Рад видеть вас в хорошей форме, мистер Уэст, — сказал Питер. — Хотел бы представить вам своего брата Пола.

Пол слегка усмехнулся.

— Счастлив приветствовать героя. Я с восхищением следил за вашими усилиями освободить Салмона. Бедный малый!.. Ему действительно не повезло.

— Да, не повезло.

— Вы считаете, что скоро сможете задержать виновного?

— Надеюсь.

— Я вижу, мистер Уэст, что вы не имеете желания открывать свои карты.

Вмешался его брат:

— Послушай, Пол, совершенно естественно, что мистер Уэст скромен и не потакает твоему любопытству. Вместе с тем, инспектор, я тоже хотел бы задать вам вопрос.

— Слушаю вас.

— С какого времени, по вашему мнению, начался саботаж в типографии?

— А что вы сами думаете по этому поводу, мистер Ки?

— Трудно сказать… Задолго до последней неисправности. Мне кажется, что количество поломок намного возросло с какого-то времени.

— Это точно, у меня есть перечень машин, у которых за последнее время отмечены сбои, — сказал Роджер.

— Поздравляю, — со смехом проговорил Пол, — вы не теряли даром времени.

Питер недовольно пожал плечами и продолжал:

— Можно сказать, что многие эти неисправности происходили от того, что некоторые детали устарели и требуют быстрой замены. Но если так считать, то можно многое упустить. Как вам кажется, не ускользнуло ли что-либо от вашего внимания, мистер Уэст?

— Ты прав, Питер, задавая эти вопросы, но не забывай, что господа из полиции устали.

Насмешка Пола пропала даром, никто не обратил на нее никакого внимания. Питер немного погодя продолжал:

— Я хотел бы поговорить о мистере Сиднее Ричардсоне.

— Да?.. Вот как?

Суперинтендант Тентенден казался очень удивленным.

— Мне кажется, я понял, что хотел сказать мистер Питер… Совершенно очевидно, что кто-то пытается причинить большое зло вашей семье, и один из способов добиться этого — испортить отношения между директором и рабочими… Настроить мистера Ричардсона против рабочих было очень просто, заставив его поверить, что кто-то из них занимается саботажем.

— Хорошо сказано, мистер Уэст, — сказал Пол. — Вы теперь достаточно хорошо знаете предприятие Ричардсона и Ки, чтобы понять, что основное направление зависит от Сиднея. Мой отец с успехом занимается коммерческой стороной и старается быть в курсе всех технических новшеств, а мой брат осуществляет связь между типографией и клиентами… Вместе с тем, уберите Сиднея — и вся организация развалится. У меня есть причины не любить его, и я часто мечтал, чтобы он исчез. Но я не могу себе представить, как он сделался столь неуравновешенным. Что заставляет его способствовать разрушению типографии, которая ему дороже всего в жизни… Это совершенно необъяснимо! Если бы я был на вашем месте, сэр, я бы поискал того, у кого есть интерес так терзать Сиднея Ричардсона.

Глава 17 Новые сведения

Когда оба брата Ки ушли, Роджер Уэст спросил:

— Как произошло, что Пол покинул Корби?

Тентенден пожал плечами.

— Никто не рассказывал мне об этом. Но тем не менее я узнал эту новость от секретарши Ричардсона, которая была подругой моей жены. Несчастная умерла недавно от рака. Она нам рассказала, что после того, как Полу отказали в руке Роз, он стал делать глупости. Начал пить, а однажды увез к себе на уик-энд дочь одного из крупных клиентов без разрешения ее отца. Это вызвало взрыв… Старый Ки вышвырнул его за дверь.

— И как он это воспринял?

— Откуда я могу знать?.. Но он делает вид, что все принимает за шутку, даже если это неправда. Ведь вы его слышали только что.

— Да, действительно… В таком случае, у него есть основательная причина желать зла всему семейству в целом и Сиднею Ричардсону в частности!

— Но ведь вы не собираетесь заподозрить его?

— Почему бы нет, Артур? Нужно незамедлительно позвонить в Скотленд-Ярд, чтобы там провели подробное расследование о троих Ки.

— Что?! Отца и Питера?

— Даже их…

Кларк, который выходил, чтобы дать указания своим сотрудникам, вернулся.

— Я узнал кое-что важное.

— Что же?

— Один из моих людей утверждает, что он заметил на скале в момент инцидента одного подозрительного парня, Тата. Он не видел, чтобы тот делал что-либо недозволенное… Тем не менее это мерзкий тип. Не так давно он был замешан в деле допинга с лошадьми… Это кончилось сведением счетов, и в результате двое людей были серьезно ранены. Тата сочли виновным и приговорили к заключению на шесть месяцев. Можно сказать, что ему повезло, так как он заслуживал пяти лет.

Уэст не скрыл своего интереса.

— Значит, Тат находился около машины в момент инцидента?.. Вот это интересно… Браун сказал мне, что в день смерти Дорис Блейк он видел в Корби Рагга.

— Значит, вы слышали о Рагге?

— Да, и о Картере. Как только эта троица где-нибудь появляется, о них начинают говорить.

— Так и есть!

— Хорошо, я попрошу Скотленд-Ярд осведомиться и на их счет. Необходимо узнать, не располагает ли один из них машиной, похожей на ту, которую мы разыскиваем, а также что они делали в последнюю ночь и в ночь убийства Дорис Блейк и Дженсена.

Суперинтендант Тентенден и Роджер Уэст прибыли в Корби лишь около десяти часов вечера. Все, кто имел хоть отдаленное отношение к полиции, были глубоко опечалены смертью Салмона.

В главной конторе Браун печатал на машинке: рукава рубашки были засучены, галстук ослаблен, и сигарета свисала с губ.

— Ну, можно сказать, что вам повезло, Красавчик! — проговорил он растроганным голосом. — Прежде чем продолжать работу с вами, я хочу знать, собираетесь ли вы продолжать попытки самоубийства, как сегодня?

Уэст расхохотался.

— Долго будете жить — узнаете, старина!.. А в ожидании я хотел бы, чтоб мне принесли ручку ручного тормоза из машины Соли.

— Неужели вы надеетесь, что мерзавец забыл надеть перчатки?.. Во всяком случае, я предугадал, что вы попросите меня об этом, и с минуты на минуту ожидаю не только рукоятку ручного тормоза, но и руль… Кстати, все отпечатки, которые были обнаружены на машине, проявлены и сфотографированы.

— Это хорошо.

— Что вы ожидаете от расследования по поводу Ки?

— Каким образом вы в курсе этого?

— Я только что разговаривал с Ярдом… Хотел, чтобы они выяснили для меня все о Рагге, Тате и Картере.

— Узнали что-нибудь?

— Рагг обосновался в меблированной квартире на Парк-Терес. Оба его дружка живут неподалеку от него. Представьте себе, все трое исчезли как по волшебству. Скотти немедленно разослал запросы на них. И он же спросил меня, что именно вы хотите знать о семействе Ки. К несчастью, вы, как всегда, действуете в одиночку, и я не мог ему ответить.

— Сказать мне такое, Браун!.. Ни один старший инспектор Ярда столько не привлекает вас к своим расследованиям, сколько я!

Оба рассмеялись, потом Роджер Уэст продолжал:

— Если мы убедимся, что здесь действует эта зловещая троица, нам остается лишь выяснить, кто их оплачивает. Может быть, Пол Ки?.. У него есть причины мстить предприятию.

— Вы, кажется, забыли, что он влюблен в Роз Ричардсон и не мог желать ее смерти, — заметил Тентенден.

— Одно очко в вашу пользу. Расскажите мне об отношениях между Сэмом Соли и Ричардсоном.

— Как это?.. Значит, вы в курсе дела?

— Нет. Я задал вам этот вопрос, не зная, к чему он приведет. Мне повезло, вот и все.

Тентенден вздохнул, потом мрачно проговорил:

— Вот потому-то я так хотел, чтобы вы приехали в Корби, Роджер. Бессознательно я знал, что стоит только здесь копнуть, как вскроется много неприятного. И я хотел, чтобы эта работа была проделана другими… Да, действительно, Соли и Ричардсон чего-то не поделили, и уже довольно давно. Типография нуждалась в расширении, и, учитывая местность, это расширение могло произойти лишь за счет земли Соли. Несмотря на то что дело рассматривалось в муниципалитете, Соли категорически отказался расстаться хотя бы с пядью земли, которая принадлежала его семье в течение шести поколений. К несчастью для него, его вынудили это сделать, и ничего в этом удивительного нет. Сидней — важный член муниципального совета.

— Я представляю себе ярость Соли.

— Да, и она не уменьшилась с годами.

— Значит, если подытожить, то мы имеем двоих, которые могут желать зла типографии: Соли и Пол Ки.

Тентенден пожал плечами.

— Роджер, друг мой, вы очень далеки от истины. Предприятие Ричардсона и Ки совершенно не популярно среди других владельцев типографий, и я уверяю вас, что, если с ними случится несчастье, это никого не опечалит.

Уэст решил повидаться с Соли, который не сдержал своего недовольства, увидев приближение инспектора:

— Опять вопросы!.. Если бы вы знали, как все эти события мешают моей работе.

Роджер перебил его, улыбаясь:

— Я обещаю вам, что не задержу вас больше, чем это будет нужно.

— Надеюсь.

— Кто-нибудь шатался около вашей машины перед тем, как она свалилась вниз?

Фермер поскреб себе затылок: он явно колебался.

— Да-а… Но до уверенности, что именно он отпустил тормоз, — целая миля!.. Тем не менее я его хорошо видел: он стоял довольно долго около моей машины. Забавный маленький человек, с такой маленькой головой, если вы понимаете, что я хочу сказать. Я не впервые его здесь вижу. Он часто сидит за рулем «форда».

— Вы не знаете, живет ли он в Корби?

— Нет, не знаю, но я могу вам кое-что рассказать. Несколько дней тому назад я видел, как он взял> «по стопу» парня, который, кажется, вышел с фабрики.

— А как выглядел тот тип?

— Я не обратил на него особенного внимания: мне кажется, что он небольшого роста, очень худой и очень темный.

— Спасибо.

Именно так можно было бы описать Рагга. Кажется, Уэст обнаружил солидный след…

У Ричардсона инспектора приняли не лучше, чем у фермера Соли.

Миссис Ричардсон категорически отказала ему, когда он попросил позволения поговорить с ее мужем.

— Это совершенно невозможно, мистер Уэст… Вернувшись из Корби, куда привезли нашу девочку, Сидней был в таком состоянии, что доктор Арнольд заставил его принять снотворное. Разбудить его сейчас — значит еще ухудшить его состояние. Не настаивайте, инспектор, прошу вас.

— В таком случае, я спрошу у вас. Ваш муж, после того как удалось спасти мисс Роз, был только в больнице? Или он заезжал еще куда-нибудь?

Миссис Ричардсон вздрогнула. Она хотела что-то сказать, но так и не решилась. Уэст, не дождавшись ответа, проговорил:

— Огорчен, мадам, но мне необходимо поговорить с ним.

— Сначала позвоните по телефону доктору Арнольду, чтобы спросить у него разрешение на это. Сомневаюсь, что вы его получите.

— А через сколько времени он должен проснуться?

— Завтра утром. И я заставлю его остаться дома на весь день. Тогда вы и сможете его повидать.

— Я уверен, что ваш муж, если захочет, сможет нам помочь. Как вы думаете, согласится ли он на это после хорошей ночи отдыха?

— Если честно, то нет.

— Даже понимая, что опасность продолжает угрожать мисс Роз?

— Я не могу ответить за него. Почему вы не зададите этот вопрос сэру Ланселоту Ки? Он провел с Сиднеем довольно много времени сегодня вечером. Может быть, у него есть какие-либо соображения?

— Каждая минута дорога, миссис Ричардсон. Четыре человека, из них двое полицейских, уже мертвы. Ваша дочь обязана жизнью чуду. Делу, которым руководит ваш муж, угрожает развал. Не кажется ли вам, что все это стоит того, чтобы немного утомить мистера Ричардсона?

— Доктор Арнольд советовал…

— Я должен, несмотря на ваш запрет, немедленно поговорить с вашим мужем.

— В таком случае, я немедленно вызову доктора Арнольда. Пусть он сделает то, что найдет нужным… Пусть позвонит вашему начальству!..

Роджер равнодушно пожал плечами. Предположив, что спальни обычно находятся на втором этаже, он направился туда.

Ему не составило большого труда найти директора. Ричардсон, белый как мел, тяжело дышал. Роджер взял его руку. Она была ледяной, и пульс едва прослушивался.

Детектив бросился на лестничную площадку.

— Миссис Ричардсон! Вашему мужу стало хуже. Попросите доктора немедленно приехать сюда. Потом принесите мне все одеяла, а также горячей воды.

Глава 18 Начало правды

Доктор Арнольд, увидев Ричардсона, ни секунды не колебался. Он обратился к Уэсту:

— Нужна «скорая помощь», и побыстрей. Звоните в больницу, они пришлют. Скажите им также, чтобы они тем временем приготовили все самое необходимое на случай отравления.

Связавшись с больницей, Уэст воспользовался случаем, позвонил в полицию и попросил Брауна и Тентендена присоединиться к нему. Разговаривая по телефону, он слышал жалобный голос миссис Ричардсон, которая спрашивала:

— Как вы его находите, доктор?

— Очень плох, я не могу этого от вас скрывать… Надеюсь, что нам удастся его спасти.

— Бедный Сидней! Боже мой! Это было больше, чем он мог вынести… Я должна была не сомневаться тогда, когда он говорил мне и Роз, что, если дела пойдут еще хуже, он сразу же покончит с собой.

— Послушайте, Мэри… — начал врач.

— Что Ричардсон хотел этим сказать? — вмешался Уэст.

Доктор Арнольд собрался запротестовать, потом спохватился и замолчал. Миссис Ричардсон вздохнула.

— Мадам, я уже вам сказал, что положение вашей дочери очень опасно. Если с ней произойдет несчастье, вы будете жалеть, что отказались мне помочь.

Она вытерла глаза.

— За последнее время он получил несколько угрожающих писем, но он заставил меня обещать, что я никому об этом не скажу.

— А чем угрожали?

— Постоянными диверсиями в типографии.

— А вы видели эти письма?

— Нет, Сидней всегда отказывался дать мне их прочесть. К тому же угрозы не всегда приходили в письменном виде… Я знаю, что он получал их и по телефону… И довольно часто.

— Это он вам рассказывал или же вы сами обнаружили?

— Он мне сказал про это.

— Сколько же всего он получил писем?

— Не знаю.

— Он их хранил?

— Нет, не думаю, он, по-моему, их сразу же сжигал. Как-то однажды, уже совсем в отчаянии, я стала шарить у него повсюду и ничего не нашла.

— Почему вы не сказали об этом доктору Арнольду, или сэру Ланселоту, или хотя бы Тентендену?

— Сидней просил меня хранить это в тайне, и я не могла ослушаться. К тому же я видела, как он несчастен, и я готова была сделать что угодно, только бы не волновать его.

Приехала машина «скорой помощи», и Сиднея Ричардсона перенесли в нее с большими предосторожностями. Врач посоветовал его жене отправиться вместе с ним.

В тот момент, когда врач собирался уезжать, Уэст подошел к нему.

— Можете вы мне уделить минуту, доктор?

— Да, но говорите скорей, мистер Уэст. Пациент очень слаб.

— Я буду краток. Лекарство, которое вы дали мистеру Ричардсону, единственный виновник его состояния?

— Что вы вообразили?! Разумеется, нет. Снотворное, которое я ему дал, совершенно безвредно. К несчастью, он, видимо, увеличил дозу. Он проглотил все лекарства, которые обычно принимал по одной таблетке.

— Значит, он сознательно покушался на свою жизнь?

— Я не полицейский, инспектор. Я знаю только, что шансов спасти его очень мало.

Глава 19 Следствие продолжается

Тентенден и Браун приехали в тот момент, когда машина доктора Арнольда исчезла вслед за санитарной.

— Ну и история, — сказал суперинтендант, нахмурившись. — Никогда бы не подумал, что Сидней дойдет до этого… Хорошо, если его спасут.

— Врач не такой оптимист… А на Бракен-Хилл что нового?

— Удалось освободить машину мисс Роз… К несчастью, скала продолжает обваливаться, и море грозит унести все с минуты на минуту.

— Скажите же вашим людям, чтобы они соблюдали осторожность. У нас и так слишком много жертв!

Затем Роджер Уэст сообщил обоим детективам об угрозах, получаемых Ричардсоном.

— Его жена утверждает, что все началось после забастовки. Я думаю, что эта проклятая забастовка стала отличным предлогом. На нее можно свалить все.

— Тем не менее именно с этого времени он и переменился.

— Миссис Ричардсон утверждает, что повсюду искала письма, которые он получал. Но нам придется все проверить. Мы разделимся, и каждый будет искать. Если даже мы ничего не найдем, то по крайней мере будем уверены, что их не существует.

Они обшарили весь дом от подвала до чердака. Это заняло более двух часов, но, несмотря на все усилия, они ничего не нашли.

Роджер Уэст тем временем убедился, что семья была далека от бедности. Роз имела почти две тысячи фунтов в год. Ричардсон — более пятидесяти, а его жена — тридцать тысяч фунтов. Муж и жена составили завещание, по которому треть получала дочь, а остальное — второй из супругов. Тут все выглядело ноомально.

Рассматривая пачку чеков, Уэст заметил, что самые большие траты были сделаны за три последних месяца. Общая сумма выплат выглядела довольно внушительно: три тысячи фунтов.

— Может быть, его шантажировали? — предположил суперинтендант Тентенден, когда узнал об этой находке.

— Возможно.

— Если это так, то следует признать, что шантажист показал себя очень скромным, — заметил Браун.

— Может быть, он платил Раггу и его банде?

— Если допустить, что они замешаны в эти дела, я спрашиваю себя, как мог Сидней использовать их?.. Не забывайте, существует возможность, что это они спустили машину с обрыва.

— Да-а… Мы ненамного продвинулись вперед в нашем деле.

Уэст внезапно почувствовал, как сильно он устал. Тентенден заметил это и сказал:

— Я отдал распоряжение, чтобы дом находился под наблюдением… Мы ничего больше не найдем здесь, поверьте мне. Если хотите знать мое мнение, лучше будет отправиться ко мне и выпить чашку чая.

Вернувшись домой, Тентенден обрадовался сообщению о том, что Роз Ричардсон находится в хорошем состоянии. Ее отец, напротив, не выходил из комы, и доктор Арнольд не надеялся его спасти.

Миссис Тентенден ожидала всех троих и приготовила к их приходу гору сандвичей и чай. Она встретила их со свойственным ей гостеприимством.

— Миссис Арнольд, жена нашего врача, попросила меня помочь Мэри Ричардсон. Бедная женщина находится в плохом состоянии.

— Не сомневаюсь в этом, — сказал суперинтендант.

— Больше ничего?

— Ничего… Языки, конечно, работают вовсю. Все знают, кроме меня, конечно, потому что мой муж мне ничего не рассказывает.

Суперинтендант весело рассмеялся.

— Вот так всегда… В сущности, ее тактика неплоха, так как в конце концов я всегда спрашиваю ее, что она думает о ситуации. Итак, Мегги, каково твое мнение по этому поводу?

— Не по-христиански насмехаться надо мной, но так как я не злопамятна, то расскажу тебе, что говорят… Думают, и я согласна с этим, что в мизинце Соли ненависти больше, чем в любом гражданине Корби. Он не простил типографии тот кусок земли, что у него забрали. И эта злоба могла разрушить его психику.

— Ты считаешь себя, разумеется, очень хитрой, дорогая, что додумалась до этого. Но ведь ты живешь здесь с момента рождения… Но представь себе, наш друг Роджер Уэст пришел к тому же заключению, а ведь он провел с нами всего четыре дня.

Телефонный звонок прервал их беседу. Тентенден поднял трубку.

— Да? Спасибо. Да? Боже мой!..

Он повернулся к своим коллегам.

— Это сообщение из больницы. Сидней Ричардсон умер.

— Бедная Мэри! Мне нужно идти к ней.

— Но сначала, миссис Тентенден… — начал Роджер Уэст.

— Мои друзья называют меня Мегги.

— Согласен. Итак, Мегги, почему вы подозреваете Соли?

— Просто женская интуиция. Не слишком обращайте внимание на мою болтовню. Соли мог совершить много плохого, но я не имею ни малейшего основания обвинить его в этих преступлениях. Должна признаться, что я его недолюбливаю. Я помню, в детстве он щедро раздавал удары кулаками и даже покалечил нескольких мальчиков.

— Ты всегда преувеличиваешь, Мегги, — сказал ее муж. — Разумеется, Сэм не был тихим ребенком. У него горячая кровь, и он быстро вспыхивает. Но чтобы обвинять, нужно иметь доказательства, а не твои воспоминания.

Мегги приняла обиженный вид и повернулась к Уэсту.

— Вы видите? Он сразу нападает, как только коснешься кого-либо из здешних. Мне вас жаль, если вам придется обвинить одного из товарищей его детства.

Роджер заметил, вздыхая:

— Я это уже испытал, но честность вашего мужа выше личных симпатий. Он ведь сам просил о том, чтобы я приехал сюда.

— Мужчины всегда поддерживают друг друга. Вот еще что: я буду находиться около Мэри, но хотела бы, чтобы вы и Браун воспользовались нашей комнатой для гостей. Там стоят две кровати, и я приглашаю вас.

Глава 20 Еще не все закончено

Уэст проснулся как от толчка. Что-то встревожило его. Дверь комнаты была приоткрыта. За дверью стояли Мегги и доктор Арнольд.

— Добрый день, — сказала Мегги, — я бы очень хотела дать вам подольше отдохнуть, но доктор Арнольд помешал мне. Он хочет немедленно повидать вас. Артур принимает ванну и сейчас придет.

Уэст кивнул. Она повернулась к кровати, на которой продолжал спать Браун, и засмеялась:

— В добрый час! Вот человек, у которого крепкие нервы.

— Что нового, доктор? — спросил Уэст.

— Я закончил вскрытие Сиднея Ричардсона… Причиной смерти стала огромная доза его обычного снотворного. Ваша служба сняла отпечатки пальцев на стакане и на флаконе, где хранились таблетки. Все отпечатки принадлежат ему. Что касается Роз, то она в нормальном состоянии, и вы сможете допросить ее когда захотите.

После ухода врача и миссис Тентенден в дверях появился молодой полицейский. Роджер Уэст некоторое время смотрел на него, спрашивая себя, где, к дьяволу, он мог его видеть?..

Правда, за последнюю неделю он перевидал немало людей в полицейской форме, но этот казался очень знакомым.

— Вы принесли новости?

— Да, мистер Уэст. Суперинтендант Кларк из Кембла поручил мне передать вам, обязательно в собственные руки, этот конверт… Я очень огорчен, что пришел слишком рано, и прошу прощения…

— Не имеет значения. Вы можете устроить, чтобы мистер Тентенден и я могли через час повидать мисс Ричардсон? Она знает, что ее отец мертв?

— Да, доктор Арнольд сказал ей об этом.

— Хорошо.

Оставшись один, Уэст надорвал конверт от Кларка. Он содержал подробное описание драмы, происшедшей прошлой ночью на скале. Насчет ручного тормоза на машине Соли Кларк сообщал: «Единственные отпечатки пальцев принадлежат владельцу машины Сэму Соли. Но местами они смазаны такими следами, какие оставляют руки в перчатках. Расположение следов позволяет думать, что человек, отпустивший тормоз, перегнулся через окно».

— Что это вы читаете? — спросил Браун, проснувшись.

— Рапорт суперинтенданта Кларка. Он пишет, что единственные отпечатки пальцев на тормозе принадлежат Сэму Соли.

— Вот миссис Тентенден будет довольна! Какая необыкновенная женщина, вы не находите, Красавчик?.. Знаете, я спрашивал себя, что она могла найти в Артуре такого привлекательного… Она во всем его превосходит.

Уэст предпочел переменить тему разговора и вслух прочитал рапорт. Браун внимательно выслушал его.

— Вы помните это дело в прошлом месяце в Путни-Хилл?.. Подозревали мужа в том, что он повредил ручной тормоз в машине своей жены, чтобы отправить ее вниз с высокого холма. Я тогда присутствовал на докладе эксперта. Это было неприятное дело… Но кончилось тем, что мужа оправдали, так как было доказано, что если бы это он трогал тормоз, то обязательно оставил бы следы снаружи. На самом деле тормоз был отпущен тем, кто сидел за рулем. Здесь же получается наоборот. Вот старый Сэм Соли и в плохой ситуации!.. Интересно узнать, что он теперь скажет? Когда мы пойдем допрашивать его?

— У нас еще много времени, Браун. Я первым делом собираюсь навестить Роз Ричардсон. Врач разрешил визит.

Молодая девушка встретила их с обычной приветливостью. Но покрасневшие глаза выдавали ее горе. Она с трудом сдерживала слезы, когда увидела детективов.

— Бесполезно говорить, насколько мы огорчены тем, что случилось с вашим отцом, мисс Роз. И мы бы очень хотели оставить вас в покое в такое время, поверьте нам… Если мы здесь, то только потому, что иначе нельзя.

— Я в этом уверена, инспектор, и благодарю вас за деликатность.

— Мы постараемся недолго задерживать вас. Можете вы нам сказать, сколько человек напало на вас?

— Двое.

— Вы сможете их узнать?

— Очень боюсь, что нет. На их лицах были темные маски.

— Что еще вы запомнили?

— К несчастью, очень немногое. Они безусловно молоды. Один из них очень маленького роста и худой.

И она подробно, ничего не пропуская, рассказала, что с ней случилось с момента отъезда из клуба.

— Тот человек, о котором они говорили и который, по их словам, находится в полной их власти, вы не представляете, о ком идет речь? — спросил ее Уэст.

Немного поколебавшись, она ответила:

— Нет, не знаю.

— А как вы думаете, вы смогли бы узнать их голоса?

— Да, возможно, но мне было не очень хорошо слышно, потому что мешал шум от мотора.

Она снова поколебалась, потом продолжала дрожащим голосом:

— Одна деталь поразила меня… Но я боюсь, что для вашего следствия это неинтересно.

— Говорите, мы сами решим это.

— Это относительно той машины, которая догнала нас и остановилась как раз перед нами… Водитель знал моих похитителей. На секунду я увидела заднее стекло этой машины. Не могу поклясться, но мне все же показалось, что я узнала большую пластиковую рыбу, которая служит амулетом Сэму Соли.

— У вас создалось впечатление, что это была его машина?

— Да, действительно, но вел машину не он, так как я узнала бы его хриплый голос. Водитель, который обратился к моим похитителям, был намного моложе. Больше того, у него не было местного акцента.

— Вот наконец след, даже если и не очень значительный. Это уже кое-что.

— Да? Мне бы хотелось больше помочь вам, но это все, что я знаю.

— Вы знали, что ваш отец получил несколько угрожающих писем?

— Угрожающих писем?.. Нет, не знала, хотя и опасалась чего-нибудь в этом роде… Я все сделала, чтобы обнаружить, что же его до такой степени терзало… Позавчера и вчера еще я опрашивала старших мастеров в типографии. Мне даже пришла нелепая мысль по этому поводу.

— Какая же?

— Вы, наверное, сочтете меня глупой, но я все же предпочитаю вам сказать. Я подумала, не из-за этих ли всех вопросов, которые я задавала, меня похитили?

— Вы думаете, что кто-то опасался, не сможете ли вы узнать что-то важное и компрометирующее?

— Да, но это не так… я ничего не узнала. Я вспоминаю людей, с которыми говорила, и помню то, что они мне сказали… Вообще-то ничего определенного, все было напрасно.

— Можете вы составить список людей, к которым обращались за эти два дня? Напишите, что они вам ответили и о чем вы их спрашивали.

— Хорошо, это возможно.

— Спасибо, я буду рассчитывать на вас в этом деле. Да, прошу, напишите и о похищении все, что вы запомнили.

— Понятно. Но, к несчастью, я не смогу это сделать немедленно, потому что мой кузен Пол сейчас придет ко мне.

— Он проводит вас домой?

— Да.

— А сэр Ланселот проведет вечер с вами?

— Я думаю, да. Должна признаться, что мне не хватает мужества остаться сегодня вечером наедине с мамой после того, что случилось. Питер и Пол согласились остаться у нас. Когда я подумаю, что если бы они были здесь вчера вечером…

Она замолчала, и глаза ее наполнились слезами.

Покинув молодую девушку, Роджер Уэст и Тентенден немного поспорили о дальнейшем маршруте. Они было собрались нанести визит Сэму Соли, но Уэст уговорил суперинтенданта пока отложить его.

— Учитывая ситуацию, он не может и рукой двинуть так, чтобы об этом не узнали все. Вспомните, Артур, что у него больше нет машины. Он не может сесть ни в один автобус, не возбуждая внимания, и я не представляю его себе удирающим на тракторе.

— Действительно.

— Так что никакой опасности с этой стороны нет. Он спокойно будет ждать, чтобы его допросили.

— Согласен. В таком случае, что мы теперь будем делать?

— Роз сказала, что ее кузен приедет за ней, не так ли?

— Да.

— Мне хочется подождать его здесь. Но пожалуйста, Артур, не стесняйтесь со мной и, если у вас есть работа в комиссариате, идите и не занимайтесь мной.

— Нет, нет, я предпочитаю остаться с вами.

— Ну, как хотите.

— Что вы думаете о рассказе Роз?

— Она безусловно сказала нам все, что знала.

— Это и мое мнение.

— У меня ощущение, что у нее есть подозрение, но… у кого их нет! Но мне бы хотелось это знать.

— Да, даже Мегги…

Его прервал приход Кларка. Он с быстротой ветра выскочил из машины, увидев через застекленные стены больницы, что оба детектива находятся в холле, и подбежал к ним.

— Сэр Ланселот только что позвонил мне из типографии. Произошла новая диверсия. Он вас ждет как можно скорей, а меня просил отвезти домой мисс Роз.

Не теряя ни минуты, Тентенден и Уэст отправились в типографию. Им понадобилось сорок минут, чтобы доехать туда, не особенно соблюдая правила дорожного движения.

Сторож Гордон, ожидавший их, открыл им ворота.

Глава 21 Безмолвная типография

Подходя к цеху, в котором что-то произошло, оба детектива услышали голос Питера Ки, говорившего с горечью:

— Миллионы! Это обойдется нам в несколько миллионов фунтов. В самом деле, пора прекратить шутки, в противном случае нам придется закрыть предприятие и пустить половину жителей этой местности по миру.

Пол Ки, который сразу заметил обоих детективов, подошел к ним и тем же саркастическим тоном, который, казалось, стал его второй натурой, заметил насмешливо:

— Послушайте, как он нервничает! Как будто это может что-нибудь изменить… Но он не может удержаться. Я всегда это замечал за ним, даже когда он был еще ребенком.

Роджер Уэст отстранил его рукой и направился к группе, в центре которой Питер вне себя от возбуждения продолжал ораторствовать. По пути он заметил сэра Ланселота и остановился возле него.

— Что же произошло? — спросил Уэст.

Прежде чем сэр Ланселот успел ответить, молодой Питер Ки набросился на обоих полицейских:

— Вы были обязаны охранять все кругом! Невольно напрашивается вопрос, чему служит полиция?

— Никто не входил сюда и не выходил без специального разрешения, — резким тоном возразил Тентенден.

— Ну да, меня бы удивило, если бы вы сказали что-то другое. Я знал, вы будете говорить, что вы тут ни при чем… По-вашему, ничего здесь не произошло и весь этот разгром существует лишь в нашем сумасшедшем воображении, не так ли? И по вине нашего фантастического воображения мы теряем заказ, самый значительный и важный из всех, которые типография получала за последние годы… Контракт на пять лет.

Он внезапно замолчал, задохнувшись. Роджер Уэст был удивлен нервозностью молодого человека, который еще накануне показывал образец настоящего мужества, придя к нему на помощь у подножия скалы.

— Скажите же мне наконец, что и как произошло? — спокойно спросил Уэст.

— Я не вижу…

— Послушай, Пит! Немного спокойствия.

Сэр Ланселот неожиданно решил умерить ярость своего сына. Он продолжал, адресуясь к Уэсту:

— Как вам только что сказали, мистер Уэст, двери все время были за запоре, а ворота охранял один из моих лучших сторожей. К тому же никто не получал специального разрешения на вход. И несмотря на это, прошлой ночью…

Он внезапно замолчал, как будто волнение помешало;му продолжать, потом взял наугад пачку страниц из стопки и, открыв, протянул Уэсту.

— Взгляните, инспектор, и вы поймете, в чем заключается катастрофа.

Роджер взял протянутые листки, быстро просмотрел, и ему не понадобилось никаких дополнительных объяснений.

Бессмысленный набор слов, оборванные на полуслове фразы — все это делало текст нечитаемым.

— А как такое могло случиться?

— Я вам это покажу.

Сэр Ланселот увлек обоих детективов к машинам.

— Это случилось здесь. Вы должны знать, что текст верстают в специальной раме, а затем ее помещают в форму. Туда входит тридцать две страницы. Машина печатает примерно десять тысяч страниц в час.

— Если я правильно понял, кто-то вскрыл эти формы и перемешал буквы?..

— Правильно.

— Но это мог сделать только знающий человек.

— Бесспорно, для этого был нужен специалист.

— А вы уверены, что все это случилось прошлой ночью?

— Мы так предполагаем, но не уверены полностью.

Уэст с задумчивым видом потер лицо.

— Хотелось бы мне знать, можно ли проверить это?

— Боюсь, что невозможно.

— Насколько велик ущерб?

— Мы пытаемся определить наши потери.

— Все это очень и очень неприятно.

— Как только что сказал мой сын, для нас эта потеря невозместима… Ведь до того, как старый мастер заметил, что идет брак, многие тысячи экземпляров уже были напечатаны. И это нам обойдется в крупную сумму. Наши потери действительно огромны.

Он на минуту задумался.

— Я предпочитаю не подсчитывать сумму потерь, пока все не просмотрено, но могу вам уже сейчас сказать, что она превышает десять тысяч фунтов… Больше того, у нас сейчас нет нужного материала для замены испорченного. Не имея возможности выполнить вовремя заказ, мы вынуждены отказаться от него. И учитывая теперешний кризис, я не уверен, что наше предприятие когда-либо сможет оправиться от подобного удара.

— У вас не существует страхования на такие случаи?

— Разумеется, да. В наше время можно застраховать все при условии выплаты страховых взносов, что не всегда рентабельно. К несчастью, боюсь, что Сидней отказался от страховки. Признаюсь, что и я на его месте не стал бы страховаться.

— Понимаю.

— Больше того, отказавшись от такого заказа, мы сможем завтра же очутиться без работы, что вынудит нас уволить часть персонала.

— Все это очень важно, — согласился Роджер Уэст.

— Вот потому я прошу вас не сердиться на слишком резкие слова моего сына Питера… У меня к вам тоже есть претензии. Ведь это по вашему совету мы оставили типографию без ночного сторожа.

Уэст повернулся к Тентендену:

— Кто был прошлой ночью в охране?

— Инспектор Медмент. Он сейчас не на работе, но я могу послать за ним.

— Пошлите. От него мы сразу узнаем, кто входил сюда этой ночью.

— Да… Он не замедлит явиться, как и те шестеро, кто осуществлял охрану под его руководством.

— Шесть! Их было шестеро! — бормотал Питер Ки. — И они не могли помешать этому саботажу. Подумать только, что мы оплачиваем это!

— Если бы платили вдвойне, — сухо возразил Уэст, — у вас было бы больше людей, что принесло бы больше пользы.

Молодой человек хотел возразить, но внимание всех было отвлечено приходом семи человек.

Это были атлетически сложенные мужчины, охранявшие типографию прошлой ночью.

Медмент, их шеф, подошел к Тентендену.

— Здравствуйте, Медмент, — сказал суперинтендант. — Мистер Уэст хочет задать вам несколько вопросов.

Медмент вопросительно посмотрел на Роджера Уэста.

— В котором часу вы начали охрану прошлой ночью?

— В пять часов.

— После того как все покинули фабрику, кто-то вошел в этот цех инанес непоправимый вред. Вы его видели?.. Вы знали об этом?

— Мне только что сказали.

— Это вас удивило?

— Да, должен признаться.

— Кто-нибудь из посторонних подходил к воротам, имея специальное разрешение на вход?

— Нет, никто не подходил, инспектор.

— А кто-нибудь из сотрудников типографии приходил сюда после ухода остальных?

— Да.

— Почему же вы его пропустили?

— Потому что у меня был приказ.

— Вот как? Кто же это был?

— Мистер Сидней Ричардсон.

Глава 22 Ключ к разгадке

С этого момента все пошло очень быстро. Роджер Уэст, Артур Тентенден, Браун и Медмент собрались на совещание вместе с тремя Ки, которые внезапно порастеряли всю свою заносчивость.

Несколько телефонных звонков, несколько обысков и три часа размышлений поставили все на свои места.

Наконец Роджер Уэст резюмировал ситуацию:

— В сущности, когда мы опознали троицу, состоявшую из Рагга, Картера и Тата, то есть в самом начале следствия, мы уже коснулись главного. Мы шли правильным путем. К несчастью, все оказалось не так просто, и нужно было узнать, кто же стоял за этими людьми и платил им деньги, чтобы они действовали. Ведь эти люди — вульгарные мошенники, исполняющие за плату чужую волю, больше ничего. Они теперь задержаны, и нам не составило никакой трудности, чтобы выяснить случившееся. Мы теперь знаем, что Сидней Ричардсон нанял их, чтобы они осуществили целую серию диверсий в типографии.

Сэр Ланселот кивнул с огорченным видом.

— Я не мог предположить, что Сидней способен на что-либо подобное. Ведь типография была для него дороже всего на свете.

— Не сомневаюсь. Возможно, последняя забастовка с неприятными для предприятия последствиями подействовала на его психику. Им овладела навязчивая идея — отомстить! Он не знал, кому, за что, просто мстил.

— Нужно признаться, что с некоторого времени он вел себя очень странно, но мы все это относили за счет переутомления.

— Его жена и дочь думали так же. Но факты говорят о другом. Судите сами. Он нанял эту троицу и поручил им действовать, рассчитывая, что заказ будет аннулирован и это больно ударит по рабочим. Дженсен и Дорис Блейк случайно оказались у него на пути в неподходящий момент, и это стоило им жизни. Эти два убийства привлекли внимание к Блейку, которого Ричардсон особенно ненавидел. Именно поэтому он не препятствовал Дженсену встречаться с женой Блейка.

Питер Ки, который совершенно утратил свое высокомерие, казался удивленным.

— Почему же он ждал так долго, чтобы отомстить? Вы же сказали, что это стало его навязчивой идеей.

— Я разговаривал по телефону с одним из наших психиатров. Он уверяет, что это обычно. Такие люди долго выжидают, а когда внезапно решают действовать, не отступают перед насилием и жестокостью.

— Это ужасно. Вы уже тогда заподозрили его, Роджер? — спросил Тентенден.

— Да, хотя это и казалось невероятно.

— Как же он допустил, чтобы они похитили Роз?

— Он не думал, что до этого может дойти. Но из показаний Тата мы теперь знаем, что заставило их решиться на похищение и убийство мисс Ричардсон. Желая разобраться, что держит ее отца в столь нервном состоянии, она занялась расспросами. Перед ее упорством бандиты спасовали. Они боялись, что в своих розысках она обнаружит ка-кие-то компрометирующие их факты, и решили ее устранить. Ричардсон был у них в руках, отвечать перед ним они не собирались. Но похищение дочери лишило Сиднея Ричардсона остатков разума. Только безумцу могло прийти в голову вернуться сюда и осуществить эту дикую диверсию, которую вы сегодня обнаружили. Затем он бросился домой, видимо приняв решение покончить с собой.

— Когда я вспоминаю, что мы подозревали и Блейка, и Соли… — начал Тентенден.

— Бандиты специально наводили нас на эти подозрения, — прервал его Уэст. — Из показаний Тата мы теперь знаем, что они неоднократно пользовались машиной Соли, о чем он не знал. Мисс Роз действительно видела именно эту машину. Между прочим, тормоз вчера на скале отпустил не кто иной, как Рагг.

— Надеюсь, он дорого за это заплатит. Ведь двое погибли из-за этого, — с ненавистью проговорил Тентенден. — А что пришлось пережить Блейку?! Но все же, Роджер, как оказались его следы вблизи того места, где погибла Дорис?

— Это уже выяснено, Артур. Ведь Чарли подозревал, к кому ходила Дорис. Не найдя ее дома, он пошел ее искать и добрался до того места, где произошла трагедия. К несчастью, слишком поздно. Никого не обнаружив, он вернулся домой. Но как легко заподозрить невиновного… Это мне урок!.. Но теперь правосудие свершится!

Сэр Ланселот казался расстроенным, однако пробормотал с явным облегчением:

— Благодарение Богу, Сидней мертв. Для нашей семьи правосудие уже свершилось.

Пол, который потерял весь свой сарказм, отрицательно покачал головой:

— Нет, я не придерживаюсь твоего мнения, отец. Было бы справедливее, если бы он предстал перед судом. Он, прямо или косвенно, но ответствен за четыре смерти.

— Да, это правда, не считая Роз, жизнь которой была спасена просто чудом.

— Да, совершенно верно. Тем не менее, мистер Уэст, остается один пункт, который мне по-прежнему неясен. Вы, кажется, сказали, что с самого начала поведение Сиднея вам показалось подозрительным. Почему же, в таком случае, вы не следили за ним? Он наделал бы меньше бед.

— Может быть… Как я вам сказал, кое-что в его поведении мне показалось странным, особенно по отношению к Дженсену. Но это не давало никаких оснований заподозрить его в соучастии в убийстве. Тем более что его алиби было бесспорным. Во всяком случае, если бы миссис Ричардсон показала себя более лояльной и готовой помочь нам, если бы и ваша кузина Роз отнеслась к нам с большим доверием, мы, безусловно, смогли бы избежать того, что случилось.

Сэр Ланселот вздохнул:

— Нельзя винить Мэри. Она преданная жена, и ее роль была не из легких. Я должен отдать ей должное.

Пол пожал плечами:

— Давно пора!.. Когда я подумаю, что наша семья рассматривала союз Сиднея и Мэри как постыдный мезальянс… Снобы! Вот кто мы такие, все без исключения! Я надеюсь, что ее больше не станут беспокоить расспросами… Бедная женщина!

— Не думаю, что мы станем ее тревожить, хотя можно только пожалеть, что она не сказала нам, что ее муж возвращался в типографию вчера вечером. Несмотря на всю свою преданность, она не смогла помочь ему. Нельзя всегда уступать даже тому, кого любишь, из одного лишь страха огорчить его.

Уэст решил покончить с разговорами и в компании Брауна и Тентендена направился к своей машине.

У ворот типографии столпились рабочие. Они с молчаливым вниманием слушали оратора, который произносил речь, взобравшись на ящик:

— Всегда расплачиваются одни и те же, поверьте мне. Кто оплатит сумасшествие Ричардсона?.. Дирекция?.. Разумеется, нет. Платить будем мы с вами. Они воспользуются первой возможностью, чтобы уволить многих. Итак, объединимся и, если они посмеют кого-нибудь из нас сократить, устроим забастовку. Будем бастовать до тех пор, пока они не откажутся от своих планов. Один за всех и все за одного, а наш профсоюз нас поддержит.

Полицейские влезли в машину, и на них никто не обратил внимания.

— А Блейк?.. Разве это справедливо, что его до сих пор держат под стражей? — неожиданно спросил Тентенден.

— Завтра коронер объявит ему, что он свободен. Но ничто не мешает вам тем временем поехать к нему и рассказать обо всем. Мне же придется заняться рапортом.

— Моя жена сделает хорошую мину, когда я расскажу ей, что Соли, несмотря на все ее подозрения, тут ни при чем. На этот раз интуиция ее подвела.

— Насколько я ее знаю, она может вам не поверить, Артур. На вашем месте, я бы не стаЛ говорить ей этого.

— Пожалуй, это верно. Теперь все должно вернуться к порядку. Но если верить типу, который разглагольствовал при входе в типографию, это будет не так просто, как кажется… Если у сэра Ки достаточно здравого смысла, он доверит предприятие своему сыну Полу. Несмотря на его иронию, часто неуместную и неприятную, мне кажется, что он способен преодолеть эти трудности.

— Я думаю, как только Роз узнает, что творится среди персонала, она немедленно приедет. У этой малышки голова на плечах, и она сможет уговорить своего дядю оставить весь персонал.

В конторе Тентендена полицейский, который поразил Уэста тем, что напоминал ему кого-то, доложил им:

— Мы получили послание из Скотленд-Ярда, cvnep. Картер кончил тем, что сделал полное признание. Все трое будут привезены сюда завтра утром в первом часу.

— Спасибо, Гарри. А теперь поскорей уезжай домой. Твоя мать и невестка нуждаются в тебе. Передай им мои соболезнования и не покидай их до похорон брата.

— Спасибо, супер, — ответил молодой полицейский и, обращаясь к Уэсту, добавил: — Мистер Уэст, вы рисковали жизнью, пытаясь спасти моего брата. От имени всех моих близких я благодарю вас.

Сказав это, Гарри Салмон низко поклонился и, щелкнув каблуками, исчез.

На следующее утро в первом часу Роз Ричардсон, которую привез Пол Ки, приехала в типографию. Она была очень бледна, и глаза ее были полны слез. Она ненадолго задержалась с сэром Ланселотом, потом объявила представителям рабочих, что будут предприняты все усилия для того, чтобы сохранить существующий контингент рабочих, но, если, несмотря на эти усилия, все же придется сократить кого-то из них, им будет выплачиваться половина жалованья до тех пор, пока их снова не примут на работу.

Уэст провел еще одну ночь в Корби, так как ему хотелось присутствовать при освобождении Блейка. Он даже имел удовольствие объявить Чарли, что его с нетерпением ожидает Роз Ричардсон.

Роджер был встречен дома по-разному. Мартин-Проныра казался недовольным.

— Неужели ты не мог сделать так, чтобы типография так скоро не заработала?

— Зачем тебе это?

— Они начинают печатать тетради для нашей школы…

— Не слушай его, пап, — вмешался Ричард. — Ему бы только не учиться. Я бы хотел, чтобы ты слышал, что говорят о тебе в школе. Даже наш директор говорил, какой ты мужественный, и рассказал, как ты пытался спасти Салмона. Я чрезвычайно горд тем, что я твой сын.

Проныра сердито пожал плечами.

— Ты все смешиваешь, старик! Конечно же, я тоже горжусь папой, но тем не менее, если бы мы не занимались еще дней пятнадцать, это было бы так прекрасно!

Вмешалась мать:

— Вместо того чтобы постоянно спорить, мальчики, вы бы лучше поставили на стол приборы. Я тоже горжусь вашим отцом, но признаюсь, что предпочитаю иметь живого мужа, а не мертвого героя.

— Да, ты всегда так говоришь, мама. А я уверен, что ты не хочешь, чтобы папа стал другим. Скажи, папа, это было одно из самых интересных следствий?

— Все зависит от того, что ты имеешь в виду. Должен тебе сказать, что я едва не обвинил невиновного, и надеюсь, что такое больше со мной не случится.

Неделей позже Роджер и Джанет получили письмо от Мегги Тентенден, приглашавшей их провести несколько дней в Корби вместе с детьми.

Предложение было таким заманчивым, что они, не колеблясь, приняли приглашение. Тентенден заранее договорился с Роз Ричардсон, и они смогли всей семьей посетить типографию.

Первое, что увидел Роджер, была добрая улыбка сторожа Гордона. По цехам их провели Роз и Пол.

Чарли Блейк, полный сил, устанавливал новую машину.

— Как это вам удалось выполнить заказ вовремя? — спросил Уэст, когда ему сообщили эту новость.

Роз Ричардсон счастливо засмеялась и взяла за руку своего кузена.

— Пол все устроил… как обычно.

На обратном пути Тентенден комментировал их визит:

— Все говорят, что Роз и Пол должны пожениться на Троицын день. Вы сами видели, что у обоих очень счастливый вид. К тому же говорят, что смерть Сиднея их всех раскрепостила. Его вдова никогда раньше не была такой активной. Типография вернула своих обычных заказчиков… В сущности, это счастье, что Сидней Ричардсон умер раньше, чем его смогли задержать. Если бы пришлось его судить, я не думаю, что типография смогла бы уцелеть. Все делается к лучшему в этом мире!

— Да, возможно, но тем не менее он умер, бедняга. А что с женой Салмона?

— Она открыла пансион. И там поселился Чарли Блейк. Он покинул свой домик: слишком много тяжелых воспоминаний… Он и миссис Салмон отлично понимают друг друга.

ББК 84.4 (Вл.)

К82

Составитель Н. Саркитов

Кризи Джон

К82 Вопль убийства. Сборник: Романы. / Собрание сочинений — Перев. с англ. — М.: «Канон», «Гранд-Пресс», 1994. — 400 с.

В этот том собрания сочинений Джона Кризи включена повесть «Странный уик-энд инспектора Роджера Уэста» а также романы, опубликованные им под псевдонимами Гордон Эш («Вопль убийства») и Джереми Йорк («Я не собирался убивать»).

К 4703010100-008 Подписное

4У5(03)—94

ББК 84.4 (Вл.)

ISBN 5-86999-010-6 (т. 8)

ISBN 5-86999-004-1

© Составление, оформление: издательство «КАНОН», 1994.

По вопросам оптовой закупки книг обращаться: 121165, г. Москва, ул. Студенческая, дом 39. Издательство «КАНОН» Тел. 240-61-93.

БОЛЬШАЯ БИБЛИОТЕКА КРИМИНАЛЬНОГО РОМАНА

Кризи Джон

ВОПЛЬ УБИЙСТВА

Собрание сочинений

Заведующая редакцией Н. Зорина

Редакторы Т. Саркитова, Е. Белова

Художественный редактор Н. Смирнова

Художник И. Воронин

Корректоры Л. Далимова, О. Андрюхина

Компьютерная верстка В. Родин

Издательство «КАНОН», 121165, Москва, ул. Студенческая, дом 39, Информационно-издательский центр «Гранд-Пресс», 123557, Москва, М. Грузинская ул., 38

ЛР № 030519 от 15 апреля 1993 г.

Подписано в печать с оригинал-макета 25.03.94. Формат 84×108¹/₃₂. Печать офсетная. Бумага офсетная. Гарнитура тип Таймс. Усл. — печ. л. 21,0. Тираж 60 000 экз. Заказ 327.

Отпечатано в типографии издательства «Белорусский Дом печати». 220013, Минск, пр. Ф. Скорины, 79

Примечания

1

Гидеон — герой серии романов Джона Кризи, написанных им под псевдонимом Дж. Дж. Меррик (примеч. перев.).

(обратно)

Оглавление

Глава 1 Одинокий мужчина

Глава 2 Одинокая женщина

Глава 3 Специальное ходатайство

Глава 4 Корби

Глава 5 Страшная находка

Глава 6 Подозреваемый

Глава 7 Немного новых сведений

Глава 8 Ночная работа

Глава 9 Саботаж

Глава 10 Роз Ричардсон

Глава 11 Поздним вечером

Глава 12 Группа крови

Глава 13 Скала Бракен-Хилл

Глава 14 Лавина

Глава 15 Заживо погребенный

Глава 16 Двое мертвы, одна жива

Глава 17 Новые сведения

Глава 18 Начало правды

Глава 19 Следствие продолжается

Глава 20 Еще не все закончено

Глава 21 Безмолвная типография

Глава 22 Ключ к разгадке

*** Примечания ***