Дело о браконьерстве [Анатолий Игнатьевич Приставкин] (fb2) читать постранично, страница - 6


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

сдерживаться и скрывать свои чувства, я с каким-то отчаянным ожесточением, с отвращением к себе, к этому разговору и ко всему, что недавно произошло и казалось почти нормальным, воскликнул:

- Но ведь стыдно же! Стыдно!

Он посмотрел на меня очень пристально, будто желая понять, правду ли я говорю, потом поднялся и вышел. Почти сразу же появился веселый капитан и, широко и дружески улыбнувшись, сказал:

- Вот и лады! Как хорошо, когда все по-хорошему! Вы только, пожалуйста, возьмите свои объяснения, ладно? Там про этого паренька, который номера... Он ведь не служит! Это он так, для форса, фуражку-то надел, а на самом деле он общественник. Ну, вытянули его с вечеринки, сами понимаете...

- А номер? - спросил я.

- Номер вам давно уже привинтили, - сказал капитан, улыбнувшись.

Мы попрощались, крепко пожав друг другу руки. Проходя через приемную, я увидел сбоку, на уголке стола прилепившегося директора совхоза - он переписывал свое заявление.

- До свидания, - сказал я громко, обращаясь прямо к нему. Он сделал вид, что не слышит меня.

Когда свернул с грейдера на луг, я увидел, что меня с нетерпением ждут. Женщины подошли и стали спрашивать, а Володя стоял в стороне, делал вид, что он занимается дровами.

- Все нормально, - бодро отвечал я. - Заявление аннулировали.

- Но ты объяснил, как они вели себя? - спросила Надя.

- Объяснил...

- Ну и что?

- Да ничего! - вдруг вспылил я. Даже не понял, что это я так заорал громко. - Все нормально, я же сказал, и дайте мне отдохнуть! Я с утра...

Я ушел в палатку и провалялся там до вечера. А вечером мы собрались и уехали домой. В машине мы почти не разговаривали, и даже дети вели себя тихо. Только раз, когда мы проезжали тот самый поселочек, а дорога проходила мимо милиции, Надя спросила вдруг, куда Володя дел свою сеть. Он ответил, что утопил в речке.

- Что значит "утопил"? - поинтересовалась Надя.

- Камнем... на дне.

- И что же, она так и будет там лежать? Гнить?

- Вообще-то она не скоро сгниет, - коротко объяснил Володя.

Тогда Надя прикрикнула:

- И не мечтай, чтобы ты когда-нибудь ее оттуда достал! Понял?

Володя не ответил, но молчание было красноречивей слов.

С того памятного дня прошло больше десяти лет. Мы никогда не приезжали в эти места. Мы даже вслух, когда собираемся, не упоминаем про этот случай. Но, может, это мне кажется, что все помнят? Может, все давно забыли о нем? Может, это только я никак не могу отвязаться от того стыдного дня, который лежит во мне потаенно, как сеть на дне реки, придавленная тяжким камнем... Но лежит и не гниет. И напоминает, напоминает. ..