Двойной портрет [Вениамин Александрович Каверин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (57) »
Каверин Вениамин Александрович
Художник Д. АНИКЕЕВ
ДВОЙНОЙ ПОРТРЕТ
1
Какое все-таки счастье, что жена так слепо верит ему! Сейчас она войдет, не стучась, смешно щурясь (она скрывала близорукость), и спросит значительно: «Ну как?» — хотя ничего не произошло и не могло произойти за ночь. Снегирев вскочил и стал делать гимнастику, поглядывая не без удовольствия на собственное отражение, мелькавшее в стеклянной двери балкона. Раз-два! Он почти не сомневался, что анонимное письмо написала Шахлина или та рыжая, которая никак не может забыть, что как-то в Керчи, от нечего делать... Он легко приседал, выбрасывая руки. День был солнечный, за просторными окнами неподвижно стоял морозный воздух, пронизанный светом снега и солнца. Раз-два! Лежа на спине, Валерий Павлович делал «ножницы», ритмично раздвигая ноги. Да, часов в шесть он позвонит Ксении. Он подумал о ее ногах, розово-смуглых, с тонкими лодыжками, еще загорелых с лета. Не слишком ли часто? И вообще, не много ли женщин? Все-таки уже не тридцать. И не сорок. Он не мог удержаться от смеха, когда, осторожно ступая длинными ногами, в болтающемся халате, жена вошла и спросила: — Ну как?2
...Шахлина или та, рыжая, фамилию которой Мария Ивановна никак не могла запомнить. Эти девчонки! Они все влюблены в Валерия Павловича, ревнуют, способны на гадость. Нет, письмо — вздор! И она умно поступила, показав его мужу. Но как быть с Алешей? Она надела халат и пошла будить Валерия Павловича. Он уже делал гимнастику, бодрый, со спутанными волосами, и когда Мария Ивановна показалась на пороге, засмеялся и сказал: — Все в порядке. Чувство озабоченности, которое Мария Ивановна постоянно испытывала по отношению к мужу, к его делам, настроению, здоровью, не то что исчезло, но как бы отошло в сторону, когда она оделась к утреннему кофе. Она считала, что именно к завтраку нужно одеваться тщательно и даже нарядно. В черном платье, которое — она это прекрасно знала — особенно шло к ней, она вошла в столовую, где Валерий Павлович уже сидел за столом, небрежно просматривая газеты. Сказать или нет? Глядя на мужа, свежевыбритого, моложавого, аппетитно жующего, с круглыми блестящими глазами, она думала о том, как неприятно будет ему узнать о проступке Алеши. Но сказать все-таки необходимо. Алеша учится в одном классе с Женей Крупениным, а Женя мог рассказать об этой истории дома. — Лариса Александровна звонила, что ей лучше. Подумать только, после второго сеанса. — Мария Ивановна лечила знакомых сердоликом, хотя окончила Институт театрального искусства. Валерий Павлович промолчал, и она обратилась к другой теме. Она привыкла к тому, что муж начинает слушать ее не сразу. — Матрешу просто не узнать после того, как умер Павел, — сказала она оживленно. — До неузнаваемости поправилась и похорошела. Естественно! Вечно с синяками ходила. Матреша была лифтерша, а Павел — ее муж, слесарь-водопроводчик. Мария Ивановна покровительствовала лифтершам, домашним работницам, маникюршам. Она была из рода Козодавлевых и любила повторять, что на самом деле Козодавлевы — это старинная шведская фамилия Коос-фон-Даллен. Валерий Павлович опять промолчал, и она решилась наконец перейти к делу: — Прекрасный молодой педагог, которого на последнем родительском собрании называли находкой для школы. Почему мальчики вдруг ополчились на него — загадка! Причем именно Алеша, у которого, кстати, по истории всегда были пятерки. Валерий Петрович поднял глаза от газеты. — А что случилось? — Решительно ничего. — Все-таки? — Алеша сказал грубость историку и получил тройку по поведению. Валерий Павлович отложил газету. — Он дома? — Да, но только... — Позови его. Мария Ивановна умоляюще сложила руки, но у него опасно потускнели глаза, и она торопливо пошла за сыном. Алеша вошел, потупясь, и сказал: — С добрым утром. Он был похож на мать — длинный, бледный, с широко расставленными глазами. — Алеша, расскажи отцу... За что ты получил тройку по поведению? — Я писал контрольную, а Геннадий Лукич подошел и отобрал. — Почему? — Не знаю. Очевидно, решил, что я списываю у Женьки. — И это все? — Да. — Неправда, Алеша, — возразила Мария Ивановна. — Ты сказал ему грубость. — Не сказал, а прошептал. Я не виноват, что он расслышал. Вообще, я не списывал. — Допустим. Но все-таки... Что ты ему сказал? Алеша не ответил. Он вынул из кармана какую-то монету и стал вертеть ее в пальцах. — Говори! — бешено крикнул Валерий Павлович. Алеша вздохнул. — Я исправлю тройку. — Что ты ему сказал, я спрашиваю! Алеша покраснел болезненно, слабо. Он смотрел в сторону, с трудом удерживая дрожащие губы. — Если вы непременно хотите знать, я сказал, что он — сволочь. — Что? Алеша поднял- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (57) »
Последние комментарии
6 часов 17 минут назад
22 часов 21 минут назад
1 день 7 часов назад
1 день 7 часов назад
3 дней 13 часов назад
3 дней 17 часов назад