Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
- В замке говорят, - молодая графиня с безразличным видом ласкала красивую брошь на ленточке, обвивавшей ее нежную шейку, - что он воплощенный дьявол. Ее муж презрительно усмехнулся: - Кто это говорит? Глупцы и сплетницы. Он прекрасный управляющий и хорошо справляется с делами. Быть может, он немного суров? Холоден? Однако этого мало для воплощения Сатаны. - Суров - задумчиво проговорила графиня, глядя на удаляющуюся фигуру в черном. - Наверное, да. Но холоден? Говорят, он пользуется успехом у женщин. - Опять «говорят»! Сплетни. Но если и так, разве может демон Люцифер спать с земной женщиной? - Довольный своей логикой, граф снова презрительно усмехнулся. - Наверное, может, - ответила жена. - Чтобы явиться на Землю, он должен принять человеческий облик. Разве не примет он и желания человека вместе с его оболочкой? - Уверен, что этого не знает никто. Столь тонкие вопросы теологии, я думаю, вам лучше обсуждать со святыми отцами, моя дорогая. Графиня улыбнулась: - О чем он говорил с вами? - Ни о чем серьезном. Так, некоторые дела. Мы идем обедать? - Конечно. Граф подал жене руку, и они медленно двинулись вдоль украшенных гобеленами покоев замка. - Мне показалось, что он на чем-то настаивал, - после недолгой паузы проговорила графиня. - О ком вы? - О вашем управляющем. - Он требовал более сурово наказывать крестьян. Снисходительность развращает их. Он напомнил мне о камере пыток во времена моего отца. Одна мысль о ней удерживала людей в повиновении. - Во времена вашего отца? Он знал его? - Жестокость моих предков, дорогая, навеки останется позорным пятном на нашем фамильном гербе. Из-за нее у нас так много врагов. Я стараюсь воздерживаться от наказаний, потому что мне не хотелось бы, чтобы история назвала наш род тираническим. - Все равно он дьявол. - Вы упрямы, как молодая гусыня, - граф рассмеялся. - Прекрасная, но капризная молодая гусыня. - В таком случае вы гусак, мой лорд. - Старый гусак... Супруги сели за стол. - Мой лорд, - начала графиня. - Я слушаю вас, мой друг. - Эта старая камера пыток... Странно, что я не видела ее до сих пор. - За три месяца вы были просто не в состоянии осмотреть весь замок, сказал граф. - К тому же в эту камеру ведет потайная лестница. Дверь тоже с секретом. Если вам угодно, мы можем спуститься туда после обеда, хотя там нет ничего, что могло бы заинтересовать прелестную молодую гусыню. - Три месяца... - едва слышно произнесла графиня, снова касаясь броши на шее. - Они кажутся вам долгими с тех пор, как мы поженились? - спросил граф. - Долгими? - Графиня ослепительно улыбнулась. - Мой лорд, все было как будто вчера.
* * *
- Слуги считают, что вы воплощенный дьявол. - Стоя перед зеркалом, графиня расчесывала волосы. - Вас это пугает? - С какой стати? Ведь вы пришли сюда не затем, чтобы унести меня в преисподнюю? - Кто знает? - Вы говорите загадками. - Как и полагается дьяволу. - И, как он, вы дурно себя ведете. - Почему? Разве мои манеры стали хуже оттого, что я здесь, в вашей спальне? - Пожалуй, нет. Но вы советовали моему мужу уподобиться тирану, стать таким же, как и его отец. - Он вам сказал об этом? - Да. И сегодня он показывал мне камеру пыток, которую вы советовали открыть снова. Какая жестокость! Там так мрачно и сыро. А глубина? Несчастный узник разорвет легкие от крика, но его все равно никто не услышит. - Ваши глаза блестят. Мне кажется, эта камера очаровала вас. - Очаровала? Нет же! Она отвратительна. Эта жуткая дыба... О! Только представьте себе вывернутые суставы, рвущиеся сухожилия! - Ваш голос дрожит от возбуждения. Все это в вас. - Какое страшное колесо там, внизу. И железные сапоги... У меня красивые ноги, не правда ли? - Они безукоризненны. - Высокий подъем и носок небольшой и ровный. Ненавижу большие ступни. У вас ведь они не большие? - Вы забываете: у меня нет ступней. Только копыта. - Однако вы незабывчивы. Может быть, я и поверю вам. Но где же ваши рога? - Они невидимы. Как и те, что очень скоро украсят голову вашего супруга. - Ну, полно. Вы слишком высоко оцениваете свои чары. - Как и вы свои... - Знаете, что мне показалось самым страшным? - Страшным? Где? - В камере пыток, разумеется. - О! И что же вам показалось самым страшным? - Там была клетка. Маленькая клетка. В ней с трудом уместилась бы собака, так она была мала. И знаете, кого в ней держали? - Кого же? - Людей! - Не может быть! - В ней держали людей, - повторила графиня. - Несчастные не могли ни выпрямиться, ни лечь. Они даже сесть не могли в этой клетке, потому что вместо дна там были шипы! Их держали взаперти по несколько дней. Иногда недель. Пока они не сходили с ума от мучений. Я
Последние комментарии
2 часов 50 минут назад
3 часов 10 минут назад
3 часов 35 минут назад
3 часов 39 минут назад
13 часов 10 минут назад
13 часов 13 минут назад