Уроки жизни [Артур Игнатиус Конан Дойль] (fb2) читать постранично

Артур Конан-Дойль Уроки жизни

Тайна Грейт-Вирли

Конан-Дойль часто получал письма, адресованные Шерлоку Холмсу, с описанием уголовных дел и с просьбой помочь.

Однажды вечером Конан-Дойль выбрал из стопки писем толстый конверт, набитый вырезками из газет. Вырезки относились к уголовному делу, завершённому три года назад. Дело выглядело таинственным, сенсационным.

Если в письме всё было правдой, то дело требовало, конечно, нового расследования. Давайте же внимательно ознакомимся с обстоятельствами этого загадочного дела.

…Мальчик, спешивший на работу в город, увидел в поле лошадь. Лошадь лежала в луже крови. Живот был вспорот.

…Потом приехали полицейские. Двадцать полицейских, созванных со всего графства, бросились прочёсывать окрестные ноля и кустарники… И понятно: это был восьмой случай за полгода.

Между февралём и августом 1903 года восемь коров и лошадей были убиты каким-то маньяком. Полиция получила около сотни издевательских писем. В письмах смаковали резню, и одно из них заканчивалось словами: «Весёлые времена наступят в Вирли к ноябрю. Мы примемся за маленьких девочек — каждая стоит двадцати лошадей».

Угроза вызвала ужас, охвативший всю деревню. И вот 18 августа ещё одна лошадь… Кто-то сделал это, хотя двадцать полицейских день и ночь патрулировали окрестные поля.

И тогда инспектор Кэмпбелл принял решение.

Инспектор Кэмпбелл верил, как верили и все его коллеги, что знает, кто во всём виновен. В полумиле от места происшествия стояла церковь. Туда и пошли инспектор и его люди. Там они надеялись найти доказательства, достаточные, чтобы арестовать сына священника.

Здесь необходимо заметить, что Шапурджи Эдалджи, священник тамошнего прихода, был парсом^[1], выходцем из Индии. И потому казался обывателям подозрительным человеком.

Священник Шапурджи Эдалджи был женат на англичанке. Их старший сын — двадцатисемилетний Джордж Эдалджи, юрист по образованию, работал в Бирмингеме. Каждое утро в семь тридцать он уезжал поездом на работу и в половине седьмого вечера возвращался в деревню. Джордж был худ и темнокож. Он с отличием окончил университет и был известен как автор весьма толковой книги о железнодорожном праве. Достоинства и способности молодого парса делали его в глазах обывателей человеком опасным.

— И не странно ли, — шептались в кабачке. — Не пьёт и не курит. И не замечает тебя. Вот так. Смотрит и не замечает. А помнишь, прошлый раз?..

Несколько лет назад, когда Джордж ещё учился в школе, по округе прокатилась волна подмётных писем. В письмах ругали священника и его семью. Особенно доставалось Джорджу. От имени священника в газетах помещали глупые объявления. Непристойные открытки, подписанные его именем, рассылались другим священникам графства. Преследование парса продолжалось три года. Местные полицейские власти делали вид, что ничего не замечают. Это и понятно: главный констебль графства, капитан Энсон был твёрдо уверен, что все «чёрные» хуже скотины. Энсон утверждал, что автором анонимок был Джордж Эдалджи. И на протесты священника однажды ответил: «Надеюсь, ваш сын получит своё».

В конце 1895 года поток писем прекратился. Семь лет в Грейт-Вирли всё было спокойно — и вот…

— Джордж Эдалджи, — без колебаний заявили полицейские.

Таково было положение вещей к 18 августа, когда инспектор Кэмпбелл отправился к дому Эдалджи.

— Покажите мне одежду сына, — приказал Кэмпбелл. — А также оружие, которым он это делает.

Весь дом был перерыт, но полиции не удалось найти ничего, кроме четырёх бритвенных лезвий, принадлежавших священнику. Нашли они также ботинки и плащ Джорджа, запачканные грязью.

— Плащ мокрый, — сказал Кэмпбелл.

Священник потрогал плащ и заявил, что плащ совершенно сух.

— Но тогда на нём лошадиные волосы, — сказал Кэмпбелл.

— Покажите хоть один! — возмутился священник.

— Я не обязан, — ответил Кэмпбелл и передал плащ одному из полицейских.

Как впоследствии указывал Конан-Дойль, полиция не предъявила ни одного волоска, снятого с плаща в присутствии свидетелей.

Плащ полицейские положили в один свёрток со шкурой убитой лошади и послали в суд. Плащ поступил к экспертам, и те без труда обнаружили на нём множество волос и пятен.

Это был единственный козырь полиции.

Вечером того же дня Джордж был арестован.

— Я и не удивляюсь, — сказал Джордж по пути в тюрьму. — Я этого давно ожидал.

Эти слова были записаны и фигурировали на процессе как свидетельство признания Джорджем своей виновности.

— Что вы делали вчера вечером? — спросили Джорджа.

— Я вернулся домой в половине седьмого. Несколько человек видели меня. Весь день шёл дождь, и я промочил ботинки.

(Впоследствии Конан-Дойль обратит внимание на то, что ботинки Джорджа были в чёрной грязи деревенской дороги, а не в жёлтой глине поля.)

— Я поужинал и отправился спать. Я сплю в одной