Ловушка для пиратов, или Ожившая планета [Энн Маккефри] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Энн Маккефри, Элизабет Скарборо Ловушка для пиратов, или Ожившая планета
Посвящаем эту книгу Маурин Бейрн — старому другу, верному союзнику, сердечному помощнику и опытному гиду — с благодарностью за многолетнюю добрую дружбу
Глава 1
Янаба Мэддок и Шон Шонгили шли, держа друг друга за руки, в темноте, которую освещали только мерцающие звериные глаза и огоньки свечей. Барабанная дробь уже смолкла, сменившись мягким журчанием струящейся воды, биением множества сердец и дыханием сотен живых созданий. И одно сердце стучало громче всех барабанов и бубнов, одно взволнованное дыхание теплым ветром колебало пламя свечей при каждом выдохе. — Нам точно нужно делать это здесь? — встревоженно прошептала Яна на ухо отцу своего ещё не рожденного ребенка. — Получается, что планета выступает в качестве посаженой матери, что ли? Передает меня в твои руки? Шон улыбнулся и подмигнул ей. — Никто не может заставить тебя пойти против твоей воли, дорогая. Скажем просто, что планета выступает как самый уважаемый свидетель на нашей свадьбе. «…уважаемый свидетель…» — разнеслось эхом под сводами пещеры. — «…уважаемый свидетель…» Шон остановился, и Яна замерла рядом с ним. Все, что она знала наверняка, это то, что обряд венчания проходит по традициям Сурса. Последние два месяца Яна была слишком занята своими новыми обязанностями на посту главы администрации Сурса и не могла урвать лишнюю минутку, чтобы поближе познакомиться с местными правилами традиционной свадебной церемонии. А потом наступил день свадьбы. Банни Рурк, племянница Шона и одна из помощников и советников по делам Сурса, сказала, что основная часть обряда похожа на лэтчки, праздник с особенными сурскими песнями, которые поют ночью под плеск горячих источников. Яна уже слышала подобные песни, когда впервые оказалась на этой планете. В данном же случае ночная песнь должна была исполняться в начале обряда, а не в конце. Именно песнями жители Сурса отмечали все важные и значимые общественные события. Их сочиняли либо по образцу древних ирландских саг, либо просто белыми стихами, которые и декламировали, отбивая ритм на барабане. Сердце Янабы пело от любви, и она просто позволила людям, которым доверяла и которые уже не раз спасали ей жизнь, вести себя через все положенные церемонии. Два часа назад лучшая портниха Килкула, Эйслинг Сенунгатук, привезла наряд, который она изготовила специально для Яны — длинное платье из пушистых кроличьих шкурок, сшитых шерстяными нитками. Это было платье с расклешенной юбкой, отложным воротом и длинными широкими рукавами. Искусно вывязанные кружевные вставки наряду с украшениями из стеклянных бусин и кусочков горного хрусталя придавали наряду праздничный вид. Хрусталики огранили и отполировали, и теперь они переливались и отбрасывали яркие блики во все стороны. Наряд был желтого цвета — традиционный цвет свадебных одежд, как пояснила Эйслинг. Кроликов, пожертвовавших свои шкурки на платье, ловили охотники со всей деревни. Темно-желтая куртка Шона была оторочена бобровым мехом и расшита голубыми и белыми бусинами. Огоньки свечей придвинулись ближе, образовав вокруг новобрачных круг, и Клодах Сенунгатук, сестра Эйслинг, целительница и хранитель памяти Килкула, вышла на середину и встала напротив Шона и Янабы. С удивлением Яна заметила, что у ног Клодах вилось несколько её знаменитых рыжих кошек. Глаза животных мягко лучились и загадочно блестели в свете свечей. — Шон Шонгили и Янаба Мэддок, мы пришли сюда, ибо узнали, что вы хотите сказать всем своим друзьям и родичам нечто важное. Мы собрались в этом месте, где планета лучше всего сможет расслышать ваши слова. Правда ли это? — Да, — сказал Шон. — Я хочу спеть песню для всех вас. — Спой нам, — ответил из темноты тихий хор голосов, который сопровождало мягкое горловое мурлыканье кошек, приглушенное ржание кудряшей и одобрительное рычание собак. «Спой», — повторило эхо. Яна даже представить себе не могла, сколько живых созданий собралось сегодня в пещере. Казалось, что цепочка гостей тянется от самого поселка — все мужчины и женщины, дети, лошади, кошки и более крупные коты-охотники и даже все ездовые собаки из упряжек. Незадолго до того, как Клодах, которая шествовала рядом с женихом и невестой во главе колонны, завела их в пещеру за горячим водопадом, Янабе показалось, что из кустов выпорхнули птицы и тоже присоединились к процессии. Шон откашлялся. Пламя свечей отбрасывало на его лицо легкие тени, смягчая суровые складки у рта. Он запел:Глава 2
Банни отвернулась от экрана, и, как она ни старалась овладеть своими чувствами, к горлу подступил комок, а на глаза навернулись слезы. — Никогда бы не подумала, что придется увидеть Сурс со стороны, — сдавленно произнесла она. Диего тотчас же нежно обнял подругу, бормоча какие-то утешения и называя её смешными ласкательными прозвищами, которые сам же и придумал. — Ну что ты, gatita! (Это по-испански значит «кошечка», или попросту «котенок».) Мы же не навсегда улетаем. И скоро вернемся обратно. Спорим, что никто из Килкула не видел нашу планету из космоса! А ты видела. Смотри, она совсем как те камушки, что шлифует Эйслинг. Помнишь, такие голубенькие, с белыми прожилками? — Да, ужасно похоже, — пробулькала Банни сквозь слезы и зашмыгала носом. Мармион протянула ей носовой платок. — Ой, простите! Всегда забываю носить с собой какую-нибудь тряпку, чтобы сморкаться. — Чего на этом корабле полным-полно, так это всяческих штучек, о которых обычно и не помнишь, — мягко сказала Мармион. — А я уже забыла, как тяжело в первый раз покидать родную планету. Зато представь, как ты обрадуешься, когда увидишь Сурс на обратном пути. Лучшее на свете зрелище! Потом Мармион погнала всех обустраиваться — осваивать каюты, готовить еду, раскладывать вещи и вообще обживать корабль. — Мы с Салли приготовили для тебя одежду. А то ты одета слишком тепло для тех краев, куда мы направляемся. И к тому же важно выбрать наряды, которые будут соответствовать нашей миссии. — А что не так с моей одеждой? — удивилась Банни. На ней было платье, которое сшила Эйслинг из материала, подаренного Янабой. В этом платье Банни чувствовала себя необыкновенно элегантной и взрослой. Да и Диего сказал, что это самый красивый её наряд. — Я вовсе не предлагаю тебе полностью сменить стиль, милочка, — успокаивающе сказала Мармион. — И платье действительно великолепно. Но не можешь же ты ходить в нем каждый день. Потому мы с Салли перерыли все вверх дном и подыскали вещи, в которых ты будешь смотреться хорошо и.., не слишком странно. Банни вздернула носик. Мармион сокрушенно вздохнула. — Да, я, конечно, дипломат, но тебя я, похоже, не убедила… Понимаешь, там, куда мы направляемся, привыкли встречать по одежке и судить о тебе не по тому, что ты есть, а по тому, как ты выглядишь. И Мармион, уже не в первый раз, обратилась за помощью к Янабе. — Яна, милая, ты-то ведь наверняка понимаешь, что я имею в виду? — Конечно, Мармион. Яна попыталась втиснуться в старое платье, но в конце концов потерпела полное поражение в борьбе с собственной округлившейся талией. — Пожалуй, мне нужно на размер больше, — смеясь, сказала она. Первый помощник засмеялась в ответ и кивнула. — Штаны на резинке, чтобы они могли растягиваться при необходимости. А блузку расширить и удлинить, чтобы она свободно облегала э-э.., бедра. — Да бедра тут ни при чем! — весело усмехнулась Яна, заметив озабоченное выражение на лице Банни. — Твоим гардеробом, Диего, мы занимались в последнюю очередь, — продолжала Мармион, внезапно развеселившись, что всегда умиляло её друзей. — На самом деле мы здорово позабавились. Почему бы вам с Банни не сходить посмотреть, что находится в ваших шкафах? Мы ещё успеем отбраковать то, в чем нельзя показаться на люди, прежде чем вам придется это сделать. Диего проводил Банни в каюты, которые им достались. Как только за ними закрылась дверная панель, Мармион сделалась серьезной и сосредоточенной. — Ты ведь понимаешь меня, Яна? — Да, Мармион. И я, и Диего прекрасно понимаем, чего ты хочешь. Он проходил подготовку. Как и я. Итак, что дальше? Или будем ждать, когда вернутся все остальные, и только тогда ты выложишь дурные новости? — Откуда ты взяла, что они у меня есть? — Потому что ты ужасно стараешься, чтобы мы выглядели обычными людьми, казались обычными людьми, но при этом не теряли «колорита». Мармион сцепила руки на коленях, подумала, а потом кивнула. — Нам едва ли светит легкая прогулка, хотя я уверена, что здравомыслящие люди пойдут нам навстречу — встречаются же они в природе хоть иногда? Интергал, как и любая холдинговая компания, владеющая немалым числом звездных систем, будет начеку. Научный отдел прямо загорелся идеей о живой планете. Ты должна знать об этом, они завалили запросами твой кабинет, как только узнали, что есть человек, которому можно послать письмо. Яна скривилась и кивнула. — Честно говоря, их так много, что я даже не бралась их читать, не говоря уже о том, чтобы писать ответы. Шон выполняет всю основную работу, как ты, наверное, знаешь, так что остается один Диего, как единственный грамотный человек на севере. Не считая его отца и Стива Марголиса, которые по горло заняты собственными делами. На юге этим занимается Лонси Ондиласи. Диего учит грамоте Банни, но такими темпами, что она пока не продвинулась дальше алфавита. В основном письма приходят от людей, которые хотят приехать на Сурс — по самым разным причинам. Жила себе планета столько лет тихо-спокойно — и на тебе! Ума не приложу, откуда вдруг такая уйма желающих. Яна помолчала, потом продолжила: — К нам поступило несколько запросов от медицинских компаний, но я не представляю, чем могут помочь им снадобья Клодах. Даже в такое урожайное лето, какое было в этом году, собранных растений едва хватило, чтобы обеспечить лекарствами коренных жителей. Даже если мы всерьез займемся выращиванием травок Клодах и производством лекарств на экспорт, нам придется немало потрудиться, чтобы не истощить Сурс. К тому же Клодах не уверена, сохранят ли некоторые ингредиенты свои свойства за пределами планеты. Я знала, что нам предстоит нелегкая работа, но сдается мне, что кто-то выносит информацию о живой планете за пределы комиссии. А ведь эта информация должна быть секретной! Значит, нам придется действовать быстрее, чем мы рассчитывали. — Я разделяю твою тревогу, — сказала Мармион, — и мы соблюдаем крайнюю осторожность во всех вопросах, касающихся Сурса. Боюсь, что то, с чем мы столкнулись сейчас, — всего лишь, так сказать, верхушка айсберга. Некоторые из моих коллег опасаются, что и другие населенные планеты могут потребовать статуса «живого мира». Они боятся, что случай с Сурсом породит прецедент. Вот если бы мы сумели доказать, что наш мир — единичный случай планетарной одухотворенности… Она с надеждой посмотрела на Яну. — Ты что, ждешь, что я могу представить тебе доказательства? Я сама едва успела примириться с мыслью, что подобное вообще существует… — Вот-вот, продолжай в том же духе! Если кто-нибудь спросит тебя, именно так и отвечай. — А вдруг Сурс — не один такой?.. Неужели Мармион, сама того не ведая, была права? Мармион вздохнула. — Ну, тогда комиссии тем более не нужно, чтобы информация о Сурсе была предана огласке. Они не желают провоцировать население других терраформированных планет на борьбу за равные права. Но я подозреваю, что Совет Межпланетного Сообщества пожелает провести что-то вроде голосования, чтобы решить, не следует ли считать живыми существами и другие планеты, которые прежде воспринимались только как объекты заселения. Мармион глубоко вздохнула. — Как просто все выглядело там. — Она махнула рукой в сторону смотрового экрана, на котором уже было невозможно разглядеть Сурс. — Там почти все кажется простым. — В основном потому, что ничего не заслоняет перспективу, — заметила Яна. — Ну, это был пункт первый, Яна, — решительно продолжила Мармион. — Мы не имеем возможности узнать, есть ли ещё живые планеты, а потому будем отстаивать уникальность Сурса. Что сильно упростит дело. По крайней мере, мне так кажется. — А пункт второй? — Мэттью Лузон поправляется после ранения и… — И мечтает заставить нас расплатиться за все унижения, которым мы его подвергли? — закончила Яна, когда Мармион запнулась, подыскивая выражения. — Да, и в средствах он стесняться не привык. Поэтому я предприняла кое-какие меры предосторожности, на всякий случай. Салли… Мармион протянула руку в сторону своего первого помощника, и та вручила Яне небольшое устройство, на котором виднелся ряд непонятных кнопок. — Это предосторожность номер один. Носи его всегда при себе и, по возможности, не на виду. Он как раз поместится под одеждой. Держи его слева, кнопками сверху, и запомни расположение и назначение кнопок. Так, чтобы при необходимости ты могла спокойно, — она как бы случайно коснулась груди, — послать сигнал. Как видишь, там встроен записывающий сенсор и несколько хитрых штучек, которые могут сойти за оружие. Очень удобно. — А тебе приходилось когда-нибудь пускать его в ход? — спросила Яна, рассматривая прибор. Она отметила знакомые аббревиатуры, вроде «REC» и «STOP». — Не то чтобы «пускать в ход», — призналась Мармион, — но я всегда чувствовала себя более.., защищенной, когда попадала в незнакомую обстановку, если эта штучка была при мне. Еще я решила приставить к тебе «сопровождающих». И она несколько смущенно посмотрела на Яну. — Сопровождающих? — Яна вопросительно склонила голову к плечу. — Ну, гм, если кто-то захочет кого-то… — А я могу оказаться как «кто-то», так и «кого-то».., и кто же мои сопровождающие? — У тебя их три — Салли и Миллард Эффиазос, эти работают в открытую, и ещё один, которого я называть не буду, — сказала Мармион, расплывшись под конец в очаровательной нежной улыбке, и тут же заговорщически подмигнула. — Да тебе и не нужно знать, кто это. — Хм-м. Действительно ли вся эта перестраховка… — Предосторожность, моя дорогая Яна, — поправила её Мармион. — ..так необходима, а? — Мне не нравится, откуда дует ветер, — ответила Мармион. — А у Диего и Банни есть телохранители? — Есть, и я надеюсь, что они будут на высоте. — Ты собираешься наградить Банни такой же штучкой? — Яна повертела прибор, который был длиной в два пальца и шириной в половину пальца, и добавила: — Она обожает всякие безделушки. — Нет, с молодых людей хватит и браслетов. Ты наверняка заметила, что Банни серьезно встревожена по поводу предстоящего путешествия. В любом случае она достаточно проницательна, а то, чего она не понимает, ей объяснит Диего. — Да, эта поездка либо придется ей по вкусу, либо встанет поперек горла, зато девочка повидает мир, — заметила Яна. Мармион удивленно глянула на неё и засмеялась. Яна осознала, что она только что сказала, и улыбнулась. — Где тут у вас камбуз? Мне кажется, я крошки в рот не брала с самого ледохода. — Пусть Салли покажет тебе гардероб, а я пока что-нибудь соображу перекусить. — Ты? Сама готовишь? — поразилась Яна. Мармион лукаво улыбнулась. — И довольно недурно, не правда ли, Салли? — И когда первый помощник утвердительно кивнула, элегантный дипломат добавила: — Но только для очень близких людей.* * *
— Значит, ты будешь держать меня на поводке, а, Салли? — спросила Яна, когда они шли в её каюту. Женщины прошли мимо двери в каюту Диего и Банни и уловили обрывок горячего спора. — Как можно носить все это? Так и задубеть от холода недолго! — Но мы же летим не на Сурс, gatita, и этот цвет так тебе идет. — Да дело не в цвете, а в том, что платье в обтяжку… — Честное слово, — настаивал Диего, — это чудное платье. Яна улыбнулась Салли, когда они прошли мимо. Коллекция нарядов, которую увидела Яна, лишила её дара речи. Ей нечасто приходилось принаряжаться, а здесь находился полный гардероб, который варьировался от длинных вечерних платьев до шикарных официальных костюмов. — И куда же я смогу надеть хотя бы вот это? — спросила она, разглаживая роскошное платье из искусственного шелка. Потом Яна заметила отделку — по образцу сурских украшений — у горловины и на рукавах. — Будет пара-другая официальных приемов, на которых ты должна выглядеть элегантно до умопомрачения, — пояснила Салли, вытаскивая другое платье и прикладывая его к Яне. — Да, этот цвет тебе к лицу. — У меня ещё не было ничего, настолько.., мягкого и… — Яна не утерпела и потерлась щекой о шелковистую ткань. — Женственного? — закончила Салли. — Ну, все когда-нибудь бывает в первый раз. — Затем она достала из шкафа более строгий костюм, напоминающий форму. — А вот это тебе понадобится значительно чаще. — О-о! — выдохнула Яна, поглаживая красивую вышивку на карманах костюма. — Мармион так понравилась местная вышивка, когда мы впервые высадились на Сурс, что она попросила Эйслинг украсить ею наши костюмы. Выразительно, но неброско и к тому же красиво. У этой дамы великолепный художественный вкус. Как жаль, что ей приходится иметь дело лишь с кроличьими шкурками и шерстью… Конечно, они тоже превращаются в прекрасные наряды, — поспешно добавила Салли, — но на станции нам понадобятся более легкие вещи. — Кстати, куда же мы все-таки летим? — Ну, на Гал-Три, конечно, — равнодушным голосом террориста, подбрасывающего бомбу, сообщила Салли. Яна поперхнулась, и её мысли завертелись с бешеной быстротой. Гал-Три являлся крупнейшим космическим поселением, уж в этом секторе обжитого космического пространства точно. Там находились штаб-квартиры десятка разнообразных влиятельных организаций, таких, как CMC, Гал-право, Гал-транс, и других галактических агентств. Эта станция была огромна, она постоянно расширялась благодаря новейшим разработкам и техническим усовершенствованиям. Банни ждет потрясающее приключение, и Яна поняла, почему Мармион так позаботилась об их гардеробе — одежда способна внушить уверенность, точно так же как форма способствует неприметности. И ей стало ясно, почему их снабдили охранными приборами и «сопровождающими». Яна надеялась, что Диего слышал о Гале-Три, по крайней мере, о его репутации. — Что, приобщаемся к цивилизации путем полного погружения? — попыталась она прикрыть шуткой свою растерянность и тревогу. — Банни будет под надежной защитой, Яна. — Салли была убийственно серьезна. — И кто будет сидеть у неё на загривке? — Сидеть на загривке? А, да. Хорошее выражение. — Салли ухмыльнулась. — Мармион приставила к ней парочку своих молодых родственников — они люди знающие и далеко не сопляки. И опытного телохранителя. Ей должно понравиться. Уж во всяком случае, она поднаберется жизненного опыта. — Не только она, — вздохнула Яна. — Ну как, довольна? — спросила Мармион, заходя в каюту с подносиком, уставленным тарелками. — О большем и мечтать нельзя, — ещё раз вздохнув, ответила Яна. — О, пахнет заманчиво… — Только натуральные продукты. Эта птичка бегала по планете. — Цыпленок?! — Приготовленный по секретному рецепту, хранящемуся в семье де Ревер, и известный под названием «генеральский цыпленок, зажаренный по-колониальному». — Мармион театральным жестом сняла крышку с самой большой посудины. — Этот генерал приходится мне каким-то далеким прадедушкой, который воевал в неких южных колониях на Земле. — Уф-ф… — Яна жадно втянула ноздрями аромат жаркого и, не заботясь о правилах хорошего тона, рухнула на стул и принялась накладывать себе жаркое из большого блюда. Вошла Банни. Принюхалась. — Что это так вкусно пахнет? За ней в каюту вошел Диего, который тоже принялся поводить своим выразительным испанским носом. — Еда! — Хватит на всех, даже если у кого-нибудь разыграется аппетит и он захочет добавки, — сказала Мармион, пока молодые люди рассаживались за столом. Она обменялась с Салли взглядом, в котором сквозило довольство настоящего кулинара.Глава 3
После отлета Янабы Шон заставил себя вернуться к делам. Он-то надеялся, что у них будет больше времени на прощание. Все, что ему осталось, — это проводить расследования на южном континенте Сурса. Проклятый CMC! Но ему приходилось положиться на Мармион. Она — дама осторожная при любых раскладах, к тому же способная справиться с неприятностями, которые наверняка примутся устраивать капитан Торкель Фиске и бывший вице-президент Интергала доктор Мэттью Лузон. А в том, что они непременно станут делать гадости, чтобы дискредитировать Мармион, Яну, Банни и Диего, а может, и самого Анасилиакта. Шон не сомневался. Хотя скомпрометировать Анасилиакта труднее всех остальных и загрызаться с ним себе дороже. Шон ни на миг не допускал мысли, что Торкель Фиске или Мэттью Лузон способны позабыть обо всем, что им довелось вынести на Сурсе, невзирая на то что они, несомненно, заслужили хорошую трепку. Лузон переломал ноги, но при современном уровне медицины это не такая травма, которая может вывести его из строя надолго. Плюс сотрясение мозга, хотя едва ли там было чему сотрясаться. Так что он вряд ли упустит возможность отплатить своим врагам. Правда, президент Интергала Фаринджер Болл больше не станет ему помогать, но это только подольет масла в огонь. А Компания уже отыгрывается по полной программе, засыпая официальных правителей Сурса — его с Яной — запросами и отчетами, словно желая похоронить их под горой документации. На космобазу вся информация поступает в электронном виде, где её распечатывают и пересылают в поселок. Так что теперь кабинет Яны завален бумагами под самый потолок. А все потому, что в Килкуле нет электричества, и едва ли оно появится в обозримом будущем. Генератор, который питает радиоприемник Адака, не потянет ещё и компьютеры. А компьютеры на батарейках тоже никуда не годятся. Потому несколько раз в день и мотаются курьеры к двум дряхлым грузовым шаттлам, которые космобаза выделила для перевозки почты.* * *
Прошло три недели с тех пор, как планета разрушила посадочную площадку и большинство окружавших её зданий: посреди площадки попросту выросла высоченная пирамида, и космобазе не осталось ничего другого, как эвакуироваться. Тем не менее были посланы отряды солдат, которые разместились вокруг бывшей станции и попытались спасти все, что осталось после катастрофы. Они остались дожидаться шаттлов, которые должны были доставить необходимые материалы, чтобы позже перенести посадочную площадку на новое место. Но, прежде чем прибыл первый грузовой транспорт, планета доказала, что предыдущая демонстрация силы была всего лишь легкой разминкой. Шон вместе с Яной ехали к космобазе. Впереди уже показалось нагромождение камней, в которое планета превратила прежнюю посадочную площадку, когда их кудряши внезапно заартачились и заржали. В то же время деревья по обе стороны дороги затрепетали, а река, вдоль которой ехали всадники, закипела, словно миллионы гигантских рыб забили хвостами по воде. Земля содрогнулась. Перепуганные кудряши присели, но Шон с Яной удержались на их спинах. — Землетрясение! — закричала Яна, но Шон нашел в себе силы улыбнуться и показать в сторону станции. Каменная гора тряслась и проваливалась внутрь себя. Одним могучим усилием планета поглотила и пирамиду, и ближайшую местность, на которой недавно находилось представительство Интергала на Сурсе. Яна улыбнулась в ответ. Под аккомпанемент страшного грохота и скрежета, который вырывался из глотки планеты, в воздух взметнулись клубы каменной пыли. — Ничего себе, а? — произнесла Яна, когда подземные толчки сошли на нет. Кудряши уже твердо стояли на ногах. Когда все строения вынырнули из-под земли обратно, их было не узнать, и солдаты, отбежавшие было подальше от разверстой бездны, уныло побрели обратно, подсчитывая причиненный ущерб. — Как ты думаешь, что бы все это значило? — поинтересовалась Яна. — Если пристегнуть науку, это явление, по-видимому, как-то связано с вулканической активностью в районе экватора — там сейчас, похоже, растет новый материк. Возможно, эти камушки понадобились планете в другом месте. Но больше похоже на то, что поскольку Компания признала Сурс мыслящим существом, то планета им и показывает — «кто старое помянет, тому глаз вон!». Шон уже сожалел, что его планета оказалась такой всепрощающей. И хотя переезд и ремонт примерно в четыре раза уменьшили прыть служащих Интергала, у них ещё хватало сил и энергии присылать кучи дурацкой макулатуры, возиться с которой было некому, кроме Шона и Янабы. Фрэнк Метаксос и Стив Марголис, тоже грамотные и полные желания помочь, до сих пор числились при Компании и были по горло заняты научными изысканиями. «Пожалуй, настало время ввести всеобщее образование», — досадливо подумал Шон. До нынешнего дня он не осознавал размеров навалившейся на него работы, поскольку был занят тем, что разъезжал по планете, пытаясь вызнать нужды Сурса и его жителей, понять, как они соотносятся, и выработать компромиссную программу действий. Еще он помогал Клодах отыскивать места, где могли расти её лекарственные травы. К счастью, Лонсиана Онделаси — бывший офицер вооруженных сил Интергала — тоже была грамотной и более-менее могла вести дела на юге. Но на первом этапе вся документация скапливалась именно здесь, а уж потом её переправляли на юг, к Лонси. Волок, космопорт южного континента, не был оборудован для приема многих транспортов, туда не поместилось бы ничего крупнее шаттла. Доктор Фиске предоставил свои услуги для переправки почты для Лонси, выбив себе под этим предлогом вертолет и личного пилота, Джонни Грина. Шон взял лист бумаги, который оказался письмом посла какой-то занюханной Петры-6. Письмо гласило следующее: «Ответственным лицам. Недавно мы получили информацию, которая позволяет предположить, что родственники некоторых наших граждан проживают на планете „с суровыми условиями существования“. Наши граждане желали бы знать, каким образом они могут получить визу с целью воссоединения с родственниками. Искренне ваша, Альфонсина Торунсдоттер, посол». Не успел Шон придумать ответ, как дверь распахнулась и в домик ввалились — именно ввалились — двое расхристанных мужчин, связанных одной веревкой. На их шеях болтались дохлые зверьки. За ними возникло чудное видение в образе Шинид, сестры Шона. — Ты не поверишь, за каким занятием я поймала этих.., этих убийц! — провозгласила Шинид. — Почему же? Доказательства А и Б висят у них на шее, — спокойно ответил Шон. — Да, но они вовсе не раздобыли этого волка и эту лису среди животных, пожелавших смерти. Эти гады поперлись в лес со своими паскудными «цивилизованными» пушками… — Она хлопнула на кипу бумаги две лазерные винтовки, вызвав лавину, которая едва не похоронила под собой пленников. — И просто-напросто укокошили этих чудесных здоровых сильных зверей, за просто так! Ни тебе «здрасьте», ни «до свидания»! — Хм-м-м, — выдал Шон, оглядывая задержанных. — Что вы можете сказать в свое оправдание? — Ну, — начал тот, что был с бородой, — несколько недель назад мы послали запрос на охотничью лицензию, а то наши друзья из Интергала все уши прожужжали о местной дичи. Но ответа мы не получили, а потому подумали — второсортная планета, открыта для всех, и тому подобное. Шинид ухватила его за волосы и оттянула голову назад, так что он видел только её горящие глаза. — Ах, ты подумал, вонючка?! — Вам нужно было подождать ответа, — сказал Шон. — И все-таки, как вы сюда попали? Космическая база пока занимается перевозкой только официальных лиц. — Мы.., гм.., взяли шаттл. — Какой ещё шаттл? — Шаттл «ТКС», как и посоветовали друзья. — Какой-какой? — с нажимом переспросила Шинид. — От «Туристической компании Сурса», — поспешно ответил мужчина, которого она держала за волосы. — Кажется, это новая фирма — открылась на Лунной базе за несколько часов до нашего приезда. — Я требую, чтобы вы и эта.., эта ваша амазонка… — встрял второй. — Эта леди — моя сестра, — сообщил Шон. — Чтобы вы и ваша сестра развязали нас и объяснили, какие законы мы нарушили. И немедленно известите нашего посла. Я доктор Винсент де Пью, сотрудник Интергала из отдела Терра, секция Дельта. А это мой коллега, доктор Раймонд Эрсол, эксперт по контролю за качеством ресурсов. Мы не собираемся весь отпуск просидеть в тюрьме из-за незнания правил охоты. Шон вышел из-за бумажных завалов, снял несколько документов с головы и плеч доктора Эрсола и аккуратно положил их обратно. Потом прислонился к столу, скрестив руки на груди. — Итак, джентльмены, я вижу, что вы попали сюда по ошибке. Вы не нарушили никаких писаных законов, правда, лишь потому, что мы не успели написать ни одного закона. Понятное дело, ведь местные жители знают, что на Сурсе можно охотиться только ради еды и ловить лишь ту дичь, которая сама идет к тебе. А вот что бы я хотел от вас — это разрешение на ваше пребывание здесь. Насколько мне известно, в настоящее время Интергал может перевозить лишь официальных представителей и грузы, необходимые для строительства. А вовсе не инопланетных жителей, которые ищут того, что считается у вас развлечениями. А у нас, как верно заметила Шинид, это называется убийством представителей союзного вида. Поскольку вы специалисты по ресурсам, то вам, наверно, нетрудно будет понять, что местные обитатели — люди, животные, растения и сама планета — образуют единую систему и потому напрямую зависимы друг от друга. Вы приехали и сразу нанесли этой системе огромный вред. А теперь Шинид с радостью освободит вас, если вы пообещаете ей возместить убытки. — А наше имущество? — Эрсол кивнул на винтовки. — Мы вернем его, если вы не позабудете сообщить ваши адреса. Правда, не скоро. На такой второсортной планете, как Сурс, почтовая служба находится в зачаточном состоянии. Именно поэтому я и не получил вашего запроса, а если даже и получил, — он обвел рукой грандиозные бумажные нагромождения, — я никак не мог ответить на него. Шинид, я думаю, что тебе лучше взять в помощь Лайэма и, возможно. Дину. С тех пор как уехал Диего, псина свалилась на голову Лайэму. И ты можешь ослабить веревки на этих джентльменах, дабы тебе не пришлось выносить их отсюда на руках. Шинид взмахнула рукой в шутливом салютеи вытолкала своих пленников на улицу. Шон вздохнул. Похоже, с отъездом Яны скучать ему особенно не придется. Так, теперь попросить доктора Фиске помочь разобраться с этой «Туристической компанией Сурса».* * *
Яна, Банни, Диего и Мармион сгрудились у обзорного экрана, наблюдая, как сияющие концентрические круги, которые и были Галом-Три, вырастали из яркой точки до огромной станции во всем её великолепии. Эти круги соединялись пятью горизонтальными и девятью вертикальными плоскостями. В зените и надире всей станции находилось ещё два круга, там размещалось защитное оборудование. Пораженная Яна не сводила глаз с открывшегося зрелища. Ей никогда не доводилось смотреть на станцию из иллюминатора: оба предшествующих путешествия начинались в брюхе военного корабля. Наверное, они отправлялись из дока, расположенного в надире. Диего принялся объяснять обалдевшей Банни, для чего предназначены разные уровни. Верхний уровень — для офисов компаний и учреждений, на следующем размещались жилые кварталы состоятельных местных жителей, в центральном жили и приезжие и местные, а в четвертом находились ремонтные станции, контрольные службы и прочие технические помещения. Пятый уровень был полностью отдан под грузы, а в шарах вверху и внизу располагались оборонные службы и воинская администрация. — Постой-ка, Диего. — Банни наконец справилась с изумлением. — Неужели люди живут всю жизнь на этой.., штуке? — Конечно. Ты же знаешь, что я и сам не всегда жил на поверхности планеты. Она взглянула на Диего, словно говоря «бедняжка», но юноша ничего не заметил, поскольку принялся расписывать, как славно они тут отдохнут и развлекутся. — Кстати, у меня есть для вас одна парочка, которая знает станцию как свои пять пальцев, — весело сообщила Мармион. — Мои племянник и племянница.., вернее, племянник и племянница моего последнего мужа Генри Алджемена. Они такие замечательные, что вы наверняка будете не прочь познакомиться с ними поближе. Диего скривился. Банни удивленно моргнула. Но смутить Мармион было не так-то легко. — Они прекрасные ребята. Бейли Алджемену шестнадцать… — Восемнадцать, Мармион, — поправила её Салли. — Вспомни, в прошлом месяце он как раз закончил Альдебаранский Технический университет. — Альдебаранский университет? Ничего себе! — ахнул Диего. — Да, время летит… И кстати, он, кажется, уже запатентовал два собственных проекта спасательных капсул. — Спасательных капсул? — Диего был сражен окончательно. — Но сейчас он пока что свободен. Ждет, когда подвернется выгодная работа. Как здорово, что в данное время он оказался на Гале-Три, правда? — И Мармион неотразимо улыбнулась. — А ваша племянница? — спросила Банни, окинув Диего взглядом собственницы. — Шарми закончила курсы на беспристрастного свидетеля, — ответила Мармион. — Они с Бейли прилетели в гости. Он собирался показать ей Гал-Три. Ей девятнадцать. Чересчур боевая для нашего круга. Некоторые не одобряют. Мармион вздохнула и, отвернувшись к экрану, отправила запрос о посадке. Их далеко не маленький корабль нацелился на второе горизонтальное кольцо. Пилоту предстояло аккуратно зайти в док, расположенный на уровне, который приличествовал рангу Мармион. В каютах прозвучал музыкальный аккорд, после которого раздался голос, сообщавший о приземлении. Теперь пассажиры могли покинуть корабль. На причале стояла группа людей, терпеливо ожидающая новоприбывших. На борт корабля проскользнули роботы на гравитационных подушках — чтобы забрать багаж. Банни уставилась на них круглыми глазами. Яна заметила, как дернулись её руки, словно девушка едва удержалась, чтобы не броситься на роботов и не разобрать их по винтикам. Бейли и Шарми явственно выделялись на фоне встречающих: они были самыми молодыми. Длинные темные волосы юноши были схвачены красивой заколкой, а светлые локоны Шарми обрамляли личико девушки, которое вполне соответствовало её имени. Они были чудесной парой и оказались наряженными в одежды именно тех цветов, против которых особенно яростно восставала Банни. Они глядели приветливо и с любопытством, в их взгляде не было и тени притворной скуки, которую так часто напускали на себя молодые аристократы. Видимо, Шарми души не чаяла в своей тете, поскольку встретила её радостным визгом. Позади Шарми и высокого Бейли Яна увидела стройную фигуру Милларда Эффиазоса — одного из помощников Мармион, с которым она была на Сурсе. Рядом с ним стоял высокий и красивый седовласый джентльмен, на лице которого застыло выражение терпеливого ожидания; его Яна приняла за воздыхателя Мармион. А вон та немолодая дама, вероятно, её секретарь. Дама была одета в строгий костюм и придавала всей группе деловой вид, как старший офицер среди младшего командного состава. Рентор Бевисток оказался секретарем Мармион, а Синтия Грейс — её финансовым советником. Мармион прошептала, что неплохо бы поговорить с Синтией о том, как помочь таким людям, как Клодах, которая собирает и хранит фармацевтическое достояние Сурса. Яна вздохнула, вовсе не уверенная, что её друзей может привлечь какое-нибудь «современное» оборудование. Вскоре Яна обнаружила, что на Гале-Три не все идет так гладко, как должно бы. Пропуска в виде металлических браслетов немедленно защелкнулись на каждом запястье, и Рентор твердо сказал, что носить их нужно не снимая. — Не снимайте даже тогда, когда принимаете ванну, — добавила Мармион, принимая свой браслет от Рентора и отмечая, что Салли свой уже нацепила. — Если потеряете, проблем не оберетесь. Вас тогда никуда не пустят. — Это уж точно! — сказал Бейли, округлив глаза и усмехнувшись Банни и Диего. Последний из встречающей группы был одет в несколько официальный наряд, который изящно сидел на его сухощавой фигуре, а на воротнике красовались непонятные, но замысловатые значки, которые подразумевали явно не последний чин. Это был смуглый мужчина с темными волосами, подстриженными под «ежик». Он как-то странно кривился, что казалось, будто его длинный нос делит лицо на две полумаски с разным выражением. В карих глазах застыло спокойное терпение, но уголок широкого рта немного презрительно приподнялся кверху. Либо он был очень вежливым служащим, либо хорошо вымуштрованным, но он дождался, пока прибывшие и встречающие обменялись приветствиями, новостями и срочными сообщениями, и лишь затем выступил вперед и поцеловал протянутую руку Мармион. — О, комендант, как чудесно, что вы нашли время встретить нас, — промурлыкала Мармион и представила военного коменданта Нэла ан Хона. — Я уже предупредила моих друзей, чтобы они были осторожны с идентификационными браслетами. — Ну, повторить не помешает: повторение — мать учения, — заметил он и повернулся к новоприбывшим. — С этими браслетами вы можете пройти куда угодно, кроме Надира и Зенита, но без дела лезть куда-либо не советую, а то и без рук недолго остаться. Банни охнула и прижала руку с браслетом к груди. — Ну, Нэл, не стоит запугивать моих юных друзей до полусмерти только потому, что они «грязееды», попавшие на космическую станцию, — успокаивающе засмеялась Мармион. — Именно потому, что они «грязееды», — отрезал Нэл и, поймав настороженный взгляд Яны, кивнул, подтверждая, что это предупреждение касается и её. Яна приподняла бровь. Подумать только, шесть месяцев тому назад она спокойно могла брякнуть подобную глупость людям, среди которых теперь находилась. — Я предупредил ваших товарищей и теперь с радостью могу проводить их на экскурсию по кольцу Зенита. — Как любезно с вашей стороны, Нэл. При первой же возможности мы воспользуемся вашим предложением. — И Мармион игриво подмигнула коменданту. — Буду с нетерпением ждать вашего звонка, мадам, — ответил Нэл. Он изящно поклонился и ушел. — А теперь объясните мне, что все это значит! Рентор? Синтия? — Голос Мармион похолодел, в нем не осталось ни искры легкомысленного веселья. — Гм-м-м. Но объяснение займет около часа, Марми, — ответила Синтия. — Давайте пока пройдем в ваши апартаменты. — Она слегка качнула головой. — Здесь слишком много ушей. Бейли и его кузина Шарми тут же подхватили под руки Диего и Банни. — Мы покажем дорогу, тетя Марми, — заявил Бейли. С одной стороны Яны пошла Салли, с другой — Миллард, а Рентор и Синтия пристроились к Мармион, и в колонну по трое процессия двинулась к выходу из космопорта. Когда за ними сыто щелкнул замок входной двери, у Синтии вырвался вздох облегчения. — Агорафобия? — спросила Яна у Салли. — А что поделать? В корабле обзорный экран есть только в пилотской кабине. С тобой тоже такое могло случиться. — Хвала всем звездам, не случилось. А как было с вами, Миллард? — Я в порядке, благодарю вас, майор Мэддок-Шонгили. — Я всегда была для вас Яной, Миллард, — смутилась Яна. — Я просто тренируюсь, Яна, — усмехнулся Миллард. Но его глаза остались серьезными. — Тренируешься? Для чего? — Чтобы любой, даже случайный наблюдатель, — Миллард выдержал паузу, — сразу понял, что вы — не какой-то жалкий грязеед, чудом попавший на станцию. — Даже так? — И все же Яна повеселела, что не ускользнуло от взгляда Милларда. — И что, по вашему мнению, более способствует этому: приставка «майор» или моя фамилия-переросток? — И то, и другое, — невозмутимо ответил Миллард, лениво разглядывая всех проходивших мимо них по коридору. Их четверо молодых спутников уже прошли на выход. Он шагнул вслед за ними и повернулся, поднимая руку, приглашая её войти первой. Яна едва не начала возражать, но тут Салли легонько подтолкнула её в спину, и Яне ничего не оставалось, как принять вежливое приглашение Милларда. Чувствуя себя по меньшей мере особой королевской крови, Яна улыбнулась своему спутнику и кивнула. — Ты делаешь все прекрасно, Яна, — шепнула Салли ей на ухо. — Ты тоже будешь дразнить меня майором Мэддок-Шонгили? — прошептала Яна в ответ. — Нет, ведь я всего лишь женщина и скорее похожа на компаньонку, а вот Милларду придется изображать весь надлежащий эскорт. — Ясно! Когда они достигли главного вестибюля, Яна даже пожалела, что Банни идет впереди. Интересно, что стало с её лицом, когда перед ней развернулся во всем великолепии технический и торговый центр второго уровня. И дело не столько в монорельсовой дороге, зависшей под потолком, сколько в магазинах, которые выстроились в четыре этажа. Хочешь забраться на верхний этаж — встань на силовую ступеньку. Через определенные интервалы ступеньки поднимали вверх и опускали пассажиров на нужный этаж. Магазины оглушали разнообразием звуков, запахов, ярких цветов. Местные жители не обращали на магазины никакого внимания, видимо, дело в иммунитете, но Банни они должны буквально ошеломить. Как случилось в свое время с Яной, которая раньше лишь понаслышке знала о самом существовании главных залов. Все помещения нижних уровней, в которых ей доводилось бывать по долгу службы, не шли ни в какое сравнение с этой роскошью. — Обратите внимание, майор, — заговорил Миллард, — на схемы станции, возле силовых лифтов. — Он показал на одну из схем, рядом с которой они как раз проходили. — Ваши апартаменты расположены на плоскости Три, в двух кругах от этого самого зала. Три Эл один-десять. Пожалуйста, запишите и запомните. Рука Яны уже дернулась к поясу, на котором всегда висело необходимое снаряжение, когда она вспомнила о подарке Мармион. Припомнив последовательность кнопок, она слегка провела рукой по груди, включая запись, и негромко произнесла: «Три Эл один-десять, плоскость Три». — Удобная штучка, — бросила она Салли через плечо. Та только хмыкнула. Их группа дошла до нужной двери. Мармион взмахнула рукой с браслетом, панель отъехала в сторону и вернулась на прежнее место, как только они прошли. Назойливый гул вестибюля смолк. — Это пешеходная дорожка, — показал Миллард. — Можете прогуляться ради разминки. — Хотелось бы, — согласилась Яна. — Ах да, это безопасно? — Вполне, майор. — Меня это уже начинает раздражать, — процедила Яна сквозь зубы. — По идее это должно производить обратный эффект, — буркнул Миллард в ответ, и Яна заметила, как в его глазах заплясали озорные огоньки. Жилые кварталы располагались на двух уровнях, между которыми курсировали силовые подъемники, всегда готовые доставить домой жильцов верхнего уровня. Судя по всему, жить на втором уровне было безопасней. Изысканная элегантность была видна во всем — в мягких и спокойных тонах коврового покрытия и в продуманных настенных украшениях. «Сразу видно — начальство живет», — подумала Яна и отметила, что она не прочь пожить здесь, особенно если вспомнить, что на Сурсе наступает зима. Квартира Мармион находилась на верхнем уровне и, казалось, занимала едва ли не четверть всего круга. Всем гостям пришлось предъявить входной панели свой браслет, чтобы их пропустили следом за хозяйкой. Яна не помнила, шли ли за ними роботы с багажом, но, когда она вошла в свою комнату, все вещи оказались на месте. Оставалось только удивляться: неужели у роботов были свои идентификационные браслеты? Совершенно потерянная, Банни зачарованно бродила по огромному залу в самом центре владений Мармион. Улыбнувшись, Салли сообщила, что эти апартаменты действительно занимают целую четверть круга. — Мармион снимает четыре из пяти уровней, — добавила она. — А пятый? — Другая компания. У Мармион есть в этой компании своя доля, но довольно маленькая. — А-а… — Нас поселят в комнатах для гостей, — пояснила Салли. — А у Мармион тут целый офис, чтобы следить за обращением капитала. Банни, Диего, нам сюда. Она повела юных гостей на небольшую экскурсию, в то время как Мармион удалилась со своими сотрудниками, а Бейли с Шарми принялись совещаться, как им развлечь Банни и Диего, когда они вернутся в зал.Глава 4
— Котенок, ты взволнована. Мурлыканье снежно-белого барса просочилось сквозь невеселые мысли и печаль, охватившую Киту. Девочка протянула руки, обхватила шею большой кошки и зарылась лицом в её мех. — Ох, Коакстл, «взволнована» — не то слово! Я была глупой и слабой, и теперь моя новая семья — сестричка и её друг и моя чудесная новая тетя — бросила меня. А мой добрый дядя так недоволен мной, что почти не разговаривает. Я ведь и вправду никчемная, меня не взяли с собой. Я слишком глупая, слишком… — Слишком долго ты просидела в искусственных пещерах людей, — фыркнула Коакстл. — Слишком долго не была среди чистых холодных снегов. Успокойся, давай отправимся в горы, будем искать друг друга по следам и поймаем кролика, которому надоело жить. Все будет как в прежние дни, когда люди ещё не забирали тебя. Козий навоз, как называли Киту в Долине слез, всхлипнула и прижалась к подруге ещё крепче. — Ох, бедная, бедная Коакстл! Я знаю, что ты решила остаться так далеко от дома потому, что я слишком глупая и не могу постоять за себя, а ты такая добрая кошка… — Хватит! И прекрати называть себя Козьим навозом, малютка. Тебе дали такие славные имена. В честь матери тебя назвали Айфой, я именую тебя Мррррмуррк! А ещё тебя называют Китой. — Коакстл с удовольствием промурлыкала последнее имя. — Лучше уж так, чем Козьим навозом. А ещё «бедняжкой». Но последнее прозвище не имеет никакого отношения к котенку Коакстл! — Ах, как бы я хотела быть и вправду твоим котенком, Коакстл! — Ну, это вряд ли, но мы можем притвориться, что ты — мое дитя. Поехали. Хотя ты и растолстела за последнее время, но не настолько, чтобы я не смогла пронести тебя на спине хотя бы какую-то часть пути. Я чую снег и ужасно хочу поваляться и покррружиться всласть! Козий нав.., нет, Кита.., нет, котенок Мррррмуррк вскарабкалась на спину подруги, и та побежала прочь от реки и от поселка, от прошлых ужасов Космобазы. Их путь лежал в лес, засыпанный коричневато-красными иголками и золотистыми листьями. Кролики, белки и птицы бросались врассыпную, едва завидев Коакстл сквозь красное кружево кустов. Ее лапы мягко шуршали опавшей листвой, которая распространяла терпкий и пьянящий аромат. Не успели они добраться до опушки, как Коакстл внезапно завалилась на бок и покатилась по земле. Кита упала в кучу листьев и засмеялась, когда Коакстл шутливо напала на нее, обхватив всеми лапами и ткнувшись свирепой мордочкой в лицо девочке. — От тебя несет дохлятиной! — воскликнула Кита. — А от тебя несет человеческим жильем! — ответила Коакстл. — Чего разлеглась, лентяйка? Теперь твоя очередь нести меня! — Сумасшедшая кошка, как же я могу тебя поднять? — возмутилась Кита, выползая из-под мягкого брюха животного. Еловые иголки и несколько листьев прилипли к шелковистой кошачьей шерсти. Девочка распахнула рот и сделала вид, что хватает Коакстл за загривок. — Мне что, нести тебя в зубах, как котенка? — Не дерзи! — отрезала Коакстл и нырнула в кусты. — Спорим, ты не выследишь меня! Козий навоз-Кита-Айфа-котенок Мррррмуррк выкрикнула имя своей спутницы и бросилась ей вслед. Ей пришлось часто останавливаться и обескураженно искать хоть малейший след кошки, и тогда в голове девочки раздавался мысленный смех и показывался пушистый серебристый бок — снежнопятнистой кошке не так-то просто спрятаться в осеннем лесу, — и охота продолжалась. Неожиданно Кита выбежала из леса. Впереди раскинулась заболоченная равнина, а Коакстл как сквозь землю провалилась. — Тс-с! — предупредил её кошачий голос. — Прячься. Сюда идет человеческое существо. — Что? Где? Коакстл, я тебя не вижу. Где ты? — удивилась Кита и нагнулась к земле, стараясь разглядеть следы кошки. Но как только она наклонилась, тотчас уловила запах, который, должно быть, и спугнул кошку. Девочка увидела небольшой приземистый кораблик, совсем не похожий на вертолеты, которые ей уже доводилось видеть. Она вспомнила, как Банни рассказывала ей о шаттлах. На борту судна виднелись буквы. Еще до отъезда Банни показывала разные буквы своей глупенькой сестричке. Кита определила, что первая буква на борту называется Г.., нет, перекладина сверху! Банни говорила, что перекладина сверху есть у буквы Т! Вторая К, как в её имени «Кита». ТК.., и С, которая похожа на половинку круга. ТКС. Именно эти буквы стояли на борту корабля. Киту так и распирало от гордости за свою смекалку, что она даже и не подумала спрятаться. Она успела попривыкнуть к людям с тех пор, как её перевезли в Килкул, и уже не боялась созданий, которых Коакстл называла «человеческими существами». Итак, она не испугалась, а скорее удивилась, глядя на приземляющийся шаттл. Хотя Коакстл шипела не переставая. Ките даже в голову не пришло, что такой роскошный и, видимо, важный корабль и находящиеся на борту люди могут обратить внимание на такую мелочь, как она сама. Из люка по очереди начали выскакивать пассажиры и плюхаться на кочки болота. Наверняка ноги промочат. Некоторые держали в руках длинные железные палки. Одни были одеты в длинные белые юбки, другие — в короткие юбки и высокие меховые сапоги. Последние висли на руках своих товарищей. Остальные красовались в блестящих брюках. Все они были одеты слишком тепло, буквально закутаны до самого носа в меха плюс перчатки, сапоги, плащи, шарфы и шляпы. — Ага! — воскликнул обладатель короткой юбки. — Вот один из них! — Кто? — спросил усталый женский голос. — Туземец. — Тут нет туземцев, — возразил кто-то. — Вы, сэр, как бизнесмен, не понимаете духовного смысла взаимосвязи уроженцев Сурса и Его Величества Благодати. Мне и моим братьям все детально объяснил человек, который на этом деле собаку съел. — И, не дожидаясь новых возражений, мужчина в белой юбке побрел вперед, проваливаясь в грязь по колено. — Эй, послушайте! «Братья». Он сказал «братья». Так говорили Пастырь Вопиющий и доктор Лузон. Не очень-то хорошие люди, но она привыкла повиноваться им. Киту охватило желание спрятаться в кустах, но ноги словно приросли к земле, и девочка стояла, ожидая, что этот человек начнет приказывать ей сделать что-нибудь, чего ей делать не хотелось. — Эгей, малышка! — крикнула ещё одна женщина в белой юбке. — Эй, ты! — обратился к Ките первый мужчина. — Являешься ли ты уроженкой этого величественного существа? — Ну… — начала девочка. — Малышка… — услышала она голос Коакстл. — Ну, наверное, да… — Уф! Лицо мужчины расплылось в широкой улыбке, и он обернулся к остальным. — Она туземка! Идите сюда, все в порядке. Первой подошла женщина в белой юбке. — Брат Сланец, вы так суетились, что испугали девочку. Женщина откинула капюшон, открыв бритую голову. Потом сняла перчатку и протянула руку. — Привет, милочка. Я сестра Огненная Гора. Отведи нас к вашему владыке.ПАНОПЕЯ II
Перед тем как покинуть шаттл, Торкель Фиске загримировался. Ему не хотелось бы, чтобы его узнал кто-нибудь из папочкиных дружков. Краска для волос и завивка превратили его строгую прическу с пробором посередине рыжих волос в лохматый вихрь черных локонов. Он дополнил картину черными усами и солнцезащитными очками, которые просто незаменимы в жарком климате Панопеи II. Белый костюм и цветастая рубашка превращали его в совершенно другого человека. Плетеные сандалии, никаких носков и такое количество драгоценностей, которое он в жизни бы не надел, довершили наряд. Кожу он обесцветил настолько, что никому не пришло бы в голову, что он жил в местах, где солнце и вода были лучшими друзьями человека. Покрутившись перед объемным зеркалом, Торкель сам себя не узнал. Более всего он смахивал на пирата в отпуске. Отлично. Значит, Ониди Лучард не примет его за богатого скучающего придурка, который дорвался до власти по папочкиной протекции. Все больше и больше Торкель убеждался, что все думают о нем именно так. А кто такое стерпит? К счастью, ему уже приходилось гримироваться в целях службы. Немного поколдовав над компьютером, он добился того, что сменил свой идентификационный код на другой. Его шаттл был зарегистрирован на месье Ж. Лафита, торговца алмазами с Марса. Торкелю приходилось часто бывать на Панопее II, так что в лицо его здесь знали многие. Но теперь он с удовольствием отметил, что никто не узнал его — ни работники космопорта, ни торговец цветами, у которого он купил два гладиолуса. Один для себя, второй — чтобы скрепить сделку с Лучардом. Метрдотель его любимого ресторана, скользнув по нему равнодушным взглядом, сверился со списком и только сказал: — Месье Лафит, ваш сотрапезник ещё не появился, но кабинка уже готова. Следуйте за мной, сэр. Следующие пятнадцать минут Торкель разглядывал входящий народ, гадая, кто из них окажется Лучардом. За это время в зал вошли трое мужчин в шортах и сандалиях и ещё один в желтом деловом костюме, похожем на костюм Торкеля как две капли воды, пять хихикающих девушек и одна молодая женщина. Это была миниатюрная дама, разодетая в пух и перья. Настоящая светская львица, решил про себя Торкель и уже начал подниматься, чтобы уйти. Но роскошная львица в легком сиреневато-голубом платье, больше смахивающем на саронг, застучала босоножками на высоких каблуках прямо к его столику. Неплохие ножки, заключил Фиске. Бедные женщины теперь редко показывают свои ноги. Разве что здесь, но здесь они показывают все, что угодно. Внимательно присмотревшись, он понял, что женщина старше, чем показалось сначала. Ее темно-русые волосы схвачены на висках серебряными заколками. А потом он заметил за ухом голубую розочку. Посланец Лучарда настаивал на голубых цветах, потому Торкелю пришлось обзавестись гладиолусами. Женщина с розочкой улыбнулась и протянула хрупкую руку, схваченную двойным браслетом. Перстни на пальцах блеснули синими камнями, которые удивительно подходили к наряду, только золотая печатка на безымянном пальце правой руки портила впечатление. Торкель пригласил её в кабинку, отключив звук и изображение пляжного пейзажа, просто повернув рукоять. Потом задернул занавеси из бусин. — Капитан Лафит, не так ли? — уточнила дама, легко скользнув на свое кресло. — Капитан Фиске, как вам и говорили, — ответил он. — А мне говорили, что я увижусь с Лучардом. — Лучард не смог прийти. — Женщина мило улыбнулась, слегка показав белые зубы. Губы блестели от розовой губной помады. — Компанию представлять буду я. Насколько мы поняли, вы хотите обсудить с нами какое-то дело, а я являюсь менеджером. Разрешите представиться, Дина О'Нил. — Понятно, — сказал Торкель. Он действительно все понял. Она такой же менеджер, как он Жан Лафит. Внешность Ониди Лучарда была тайной за семью печатями, но ходили слухи, что знаменитый пират — женщина. И глаза дамы были холодны и расчетливы, о чем ему самому приходилось только мечтать. Они с первого взгляда раскусили друг друга. — А дело у меня простое. Недавно я встретил парочку господ, работавших на Лучарда, на планете, которую местные называют Сурс. Такой себе подлый мирок, который ни за что не раскрывает секреты чужакам, зато благоволит тем, кто на нем живет. Трое жителей сейчас находятся на Гале-Три. Меня интересует бывший офицер Интергала — Янаба Мэддок. Она и её любовник, жутко подозрительный молодчик Шонгили, считаются правителями всей планеты. Именно они вставили палки в колеса всей вашей задумке, и они распоряжаются всеми планетными ресурсами. Мэддок беременна. Шонгили по разным причинам остался на планете. Ее сопровождают малолетки, мальчишка без определенных занятий и девчонка — племянница Шонгили. Но главная цель — сама Мэддок. — Я понимаю, что она вам нужна как рычаг, но не вижу никакой пользы для нас, — ответила Дина О'Нил. — Тогда я должен поговорить с вашим предводителем, — отрезал Торкель. — Он-то сразу все поймет. Полезные ископаемые Сурса только и ждут, когда за них примутся по-настоящему. Капитан Лучард это понимал… Дина пожала плечами. — Это так, но дело в том, капитан, что в галактике полно и других планет. Руды и драгоценные камни Сурса самого высшего качества, но разработка.., стоит слишком дорого. Мы уже потеряли четверых людей и ценное оборудование в прошлой операции, а теперь вы хотите, чтобы мы похитили троих поселенцев! Эта планета отнюдь не осыпает местных жителей богатствами, и они бедны, как церковные крысы. Сдается мне, что вы хотите просто свести с этими людьми старые счеты, капитан. Мы не террористы, мы деловые люди. — Как и женщина, у которой остановились Яна Мэддок и двое сопляков. Если вы деловой человек, то наверняка слышали имя Мармион де Ревер Алджемен? — Естественно, хотя, к сожалению, она никогда не проявляла ни малейшего желания вступить в наши ряды. И раз уж в это дело замешана Мармион, это настолько усложняет операцию, что вы представить себе не можете! — Даже если поймать и Алджемен, и Мэддок проще простого? Я полагаю, что за эту даму можно взять немалый выкуп. Дина покачала головой и жалостливо посмотрела на него. — Директора Интергала выложат все на свете, но и нашим возможностям есть предел. Он нагнулся и схватил её за руку. — Я тоже знаю предел своих возможностей. Разве я предложил бы эту операцию, если бы не знал их слабые места? Только скажите «да» и считайте, что денежки у вас в кармане! Она улыбнулась и накрыла его пальцы свободной рукой. Кольца впились в его ладонь. — Никогда не могла отказать мужчине, который умеет гладко говорить и носит больше драгоценностей, чем я сама. Возвращайтесь, капитан, и готовьте своих людей к встрече с нашими. Сами знаете где.НЕПОДАЛЕКУ ОТ КИЛКУЛА
Потребовав, чтобы Кита провела их к владыке — кто бы это был? — сестра Огненная Гора принялась разглядывать девочку, пока остальные пришельцы перебрасывались замечаниями. — Чудесная мысль, хотя и странноватая, учитывая, о чем идет речь, — заметила одна из женщин в очень короткой юбке. — Отведи нас к предводителю! Нам нужно поговорить с кем-нибудь, кто разбирается в ситуации. Я представитель «БИЕС», крупнейшего фармакологического концерна, и… — Успокойся, Порция, — перебил её один из мужчин в серебряных брюках. — Это же ребенок! Похоже, она вообще не понимает по-английски. — Аборигенам вообще не нужен английский, — резко возразила сестра Огненная Гора. — С Благодатью они общаются мысленно. Отведи нас туда, крошка. Пожалуйста. Может, ты скажешь, как тебя зовут? — Меня, непутевую, называют Козий навоз, — дрожащим голосом ответила Кита, трепеща перед таким сборищем чужих, хотя и невежественных, людей. — Ну уж нет, — скривилась сестра Гора, сморщив носик, словно от Киты повеяло запахом её имени. — Знаешь, дорогуша, пускай Благодати угодны естественные названия, но я представить себе не могла, что первый же обитатель на моем пути будет носить такое неблагозвучное имя. Гм, Козий навоз… — Чаще всего меня зовут Китой. Сестра Огненная Гора удовлетворенно кивнула, но остальные её спутники продолжали разговор, словно не замечая девочки. — Коакстл, что мне делать? — тихо спросила Кита в надежде, что огромная кошка слышит её, хотя и не показывается на глаза. — Кто им нужен? Скоро ночь, к дяде Шону мы не успеем. А ночью будет холодно, и они в своих коротких юбках позамерзают до смерти… — А мне по фигу эти дурацкие предводители, — проворчал мужчина с железной палкой. — За все время они так и не ответили на наш запрос на охотничьи лицензии. Я говорил с одной девкой, так она рассказывала, что здесь водятся здоровенные кошки, ростом с лошадь, а их шкуру можно загнать за крутые бабки. И ещё единороги. Говорят, если отпилить им рога и растолочь в порошок, можно всю ночь кувыркаться с подружкой без роздыху. — Не говори, что здесь есть я, котенок, — отозвалась Коакстл. — Что мы прицепились к ребенку, — сказала женщина постарше. — Как только мы отыщем мою семью, они помогут решить все наши проблемы. Милочка, знакома ли тебе фамилия Монаган? Мы разлучились, когда всех принялись расселять после Беспорядков. Все это время я прожила на Ковентри, а потом узнала, что кое-кто из наших обосновался здесь. Кита покачала головой. Женщина казалась неплохой, и девочке очень хотелось ей помочь, хотя происходящее и сбило её с толку. — Я живу в Килкуле совсем недавно, но вы можете спросить моего дядю Шона, если он будет не слишком занят. Или Клодах. По-моему, они и есть наши предводители. — Нет-нет, дитя, — вмешался брат Сланец. — Когда мы говорили о владыке, мы не имели в виду человека. Мы хотим встретиться с Благодатью, чтобы служить ей и поклоняться… — Смиренно и покорно, — добавил третий пришелец, закутанный в белое. За ним виднелась четвертая фигура, которую Кита сперва не заметила. — Братья Сланец и Глина правы, — сказала эта четвертая дама. — Нам ни к чему людские вожди. Я сестра Агат, и я лично желаю засвидетельствовать… — тут она подняла голову и прокричала куда-то за спины остальных, в том числе и Киты: — ..что я безмерно счастлива попасть сюда! Я буду служить Вечной Благодати верой и правдой по мере сил моих! — Тише, Агат. Мы вполне разделяем твое стремление. И нечего тут выставляться, — нахмурилась сестра Огненная Гора. — Я ничего не знаю о Блага.., чего-то там, — промолвила Кита, — и не слышала о такой семье. Но я маленькая и глупая. В Килкуле наверняка все знают. Только уже темнеет, и мы не успеем засветло туда добраться. А я, глупая, не смогу найти в темноте дорогу. — Килкул? Кажется, именно там находится их правительство, — вспомнила женщина по имени Порция. — И далеко это? — Много прыжков, — помолчав, ответила Кита, так и не придумав, как описать расстояние до Килкула. — Коакстл, куда мне отвести их на ночь? — спросила девочка, пока гости спорили друг с другом. Но кошка молчала. Кита осталась одна-одинешенька среди чужих и странных людей. Наконец она отвела их подальше в лес, где их не грозил замести снег, и с помощью упрямой женщины в белом помогла соорудить постели из опавших листьев и хвои. Пришельцы улеглись бок о бок, а те, кто был одет теплее остальных, легли с краю. — О, как отрадно спать, когда повсюду Благодать, — просипела сестра Агат, стуча зубами. Она пододвинулась поближе к Порции, которая тут же пихнула её локтем в бок. Мужчины с железяками отказались ложиться и сели спиной к деревьям, дрожа от холода, несмотря на меховые куртки. Свои железные палки они так и не выпустили из рук. Они вызвались сторожить, но тотчас же уснули. Тогда Кита подобралась к ним, вынула железки у них из рук и прикопала в кустах. Брат Глина что-то бормотал сквозь сон, а мужчина в блестящих брюках все норовил пододвинуться вплотную к сестре Огненной Горе. Кита пялилась во тьму, ожидая, когда в сознании прозвучит знакомый голос и во мраке вспыхнут яркие кошачьи глаза. Она почти уснула, когда рядом возник теплый мохнатый бок. — Пришла помощь, — просто сообщила Коакстл. И Кита почувствовала, как под рукой зашевелился маленький урчащий комок. Рыжий кот вскарабкался на спину Коакстл, которая отреагировала низким недовольным урчанием. — Сюда спешит Клодах и её кудряши. Скоро будут. У Киты словно гора с плеч свалилась, а на глазах выступили слезы. Она такая несмышленая, вечно все помогают ей. И правильно делают. — Выше нос, котенок, — промурлыкала Коакстл. — Ты все сделала правильно, существо Клодах сама тебе это скажет. Ты спасла созданий, которые носят мех и перья, от людей с железными палками. Иначе их бы увезли из Дома. Еще ты спасла этих глупых существ, иначе они заблудились бы в темноте и погибли бы. Клодах довольна тобой. Все прекрасно. — Коакстл вздохнула. — Даже если придется вернуться в искусственные людские пещеры. — Ох, Коакстл! Мне так жалко тебя… — С чего бы жалеть существо, у которого вдосталь теплых местечек для ночлега, еды и снега для кувыркания? Да ещё есть маленький котенок, чтобы вылизывать его и учить всему! — воскликнула Коакстл. — Кому-то больше нравятся искусственные пещеры, но где бы ни ступали твои лапы, они всегда ступают по Дому! — Кошка подняла голову и поймала в пасть первую снежинку, спускающуюся с ночных небес. — Погляди сама, котенок. Дом, понимая, что мы надежно укрылись от снега, посылает его нам. Хранит нас и балует. Мы славно потрудились и заслужили немного снежка. Разве это не чудесно? Кита неуверенно кивнула. — Пока все идет хорошо. Здорово заслужить чье-нибудь одобрение, хотя у меня это получилось совершенно случайно. Но, может, заслуга в том, чтобы оказаться в нужном месте в нужное время? Коакстл ошеломила её, лизнув широким языком по лицу. — Некогда дивиться загадкам жизни, котенок. Лучше подумай, сможешь ли ты уснуть при таком шуме? Девочка покорно закрыла глаза, а огромная кошка прилегла рядом, свернувшись вокруг маленькой подруги. Через минуту Кита уже спала, хотя воздух звенел от могучего храпа пришельцев.* * *
Выполнив миссию, рыжий кот скрылся в лесу. Когда Кита открыла глаза, небо сквозь ветви деревьев посерело от снеговых туч и тонкий слой снега покрывал её саму с головы до ног. Коакстл нигде не было видно, но бок девочки, к которому прижималась кошка, ещё не остыл. Люди из шаттла неспокойно ворочались под тонким снежным одеялом. Первым проснулся один из незадачливых охотников и сразу же потянулся к пропавшему оружию, но в эту минуту на поляну вступил кудряш. — Клодах! — радостно закричала Кита. За Клодах появились дядя Шимус и трое двоюродных братьев Баники Рурк, которые вели едва ли не всех кудряшей деревни. — Коакстл сказала, что ты отправилась на охоту, Айфа Рурк, — сказала Клодах. — Надеюсь, ты поймала достаточно дичи, чтобы накормить эту ораву, раз уж они свалились на твою голову. Глядя, как инопланетники пытаются вскарабкаться на кудряшей, Кита поняла, что она ещё не самая неуклюжая в этом мире. Когда Порция уселась на спину животного, её короткая юбочка задралась до самого пояса, оставив голые ноги мерзнуть на морозе, что не укрылось от взгляда братьев Рурк. Человек, который привез железную палку, пришел в бешенство, когда она исчезла, особенно после того, как появились Коакстл и Нанук — чтобы показывать кудряшам дорогу. — Я же говорил! — завопил он. — Кошки размером с коня! Я же говорил! Мне так и сказали, это правда! А какой у них обалденный мех! Коакстл фыркнула, а Клодах сказала: — Нет, Коакстл. Они наши гости. — Это чудище разговаривает с тобой? — удивился третий мужчина. — Да. Коакстл и Нанук, как и остальные коты-охотники, бывают красноречивы, но они не всегда вежливы. — И что она сказала? — поинтересовался брат Глина. Ките, которая обычно хорошо понимала Коакстл, показалось, что кошка просто-напросто фыркнула. Но Клодах ответила охотнику: — Коакстл сказала, что твоя шкура слишком тонкая и безволосая, чтобы сгодиться на что-либо путное. Дорога до Килкула показалась бесконечной, приходилось поминутно убеждаться, что никто из новичков не упал. Бедные кудряши, подумала Кита. Придется потом облазить все огороды и поискать животинкам чего-нибудь вкусненькое, хотя бы позднюю морковку. — Вы, наверное, управляющая или начальница в том поселке, куда мы едем? — спросил мужчина, который невзлюбил Порцию. — Я Клодах. — Клодах! — воскликнула Порция, прекратив стонать и жаловаться. — Мне так нужно поговорить с вами! Вы ведь врач, правда? Клодах пожала плечами. — Послушайте. У меня есть для вас предложение — нам нужны ваши рецепты и все препараты, которые у вас имеются. Конечно, это для начала. Вот когда мы перевезем оборудование, нам потребуется осмотреть все лучшие места, чтобы собрать все лекарственные травы. — Вы что, больны? — спросила Клодах. — Нет, конечно, хотя меня уже тошнит от этой несносной лошади, но… — Да это же местная посвященная! — завопила сестра Огненная Гора, прервав Порцию и перепугав кудряшей. Она соскочила со спины своего кудряша и бросилась к Клодах. Схватила женщину за руки и зарыдала. — О, как я стремилась к этой встрече, ещё с тех пор, как узнала об этой восхитительной планете! — И когда же это случилось? — вежливо спросила Клодах. — Почти шесть недель назад, — ответил за неё брат Глина. — Вы и представить себе не можете, но сестра Огненная Гора творила истинные чудеса, подготавливая наш орден. Ведь это она сказала всем нам, что Сурс — именно то, что мы так долго искали. Раньше у нас была небольшая группа неофитов, мы изучали мировое зло и способы возвращения в естественные условия. Мы пытались связаться с Землей, но они не пожелали иметь с нами дело. А потом брат Гранит рассказал нам о Благодати, которая разметала Неугодных Ей Нечестивцев, потому мы и решили увидеть все это своими глазами. — Когда мы сможем лицезреть явления мощи Сурса, матушка Клодах? — спросил Глина. — Простите, — хмыкнула Клодах, — но у меня нет детей. — Извините нашего брата, — вмешалась сестра Огненная Гора. — Мы считаем вас духовной матерью нашего ордена. Брат Гранит рассказал о вашей чудесной связи с Благодатью. — С чем? — По-моему, они так называют планету, — предположила Кита. Люди как только не именовали Сурс. Пастырь Вопиющий боялся планеты и потому называл её Великим Зверем и верил, что это чудовище пожирает людей. Коакстл называла его просто Домом, а дядя Шон и Клодах величали её Сурс — по начальным буквам «Сур» и «С» от «Суровых условий существования». Так планету называют и в Интергале, ведь эта компания первой открыла её. Кита решила, что среди всех название Коакстл самое правильное. — Почему же они сразу не сказали? — удивилась Клодах. И тогда все новоприбывшие в белом скатились с кудряшей, кинулись ниц перед Клодах, напугав её жеребчика, который едва не налетел на распростертые тела. Инопланетники жарко просили прощения. Их успело снова запорошить снегом, пока братья Рурк поднимали несчастных и усаживали обратно на коней. — Чечако, — покачала головой Клодах. — А что это такое? — полюбопытствовала Кита. В Долине Слез говорили на языке, где изобиловали испанские и ближневосточные выражения и слова. Но в Килкуле люди пользовались древнеирландскими заимствованиями и частично языком эскимосов, коренных жителей Америки. — Чечако означает новичок, детка. — Как я? — Нет, ты-то родилась на Сурсе. Ты привыкла к холоду и невзгодам. Человек остается чечако, пока не выдержит зиму и не доживет до оттепели. Если он перезимует, значит, он может спокойно остаться, а может и уехать — как пожелает. — Но ведь Благодать всегда помогает пережить зиму, разве не так, матушка Клодах? — спросила сестра Агат с ноткой тревоги в голосе. — Она же не способна убивать! Так сказал нам брат Гранит! Клодах закатила глаза и сказала Ките: — Эта зима будет действительно долгой.* * *
Шон Шонгили едва удержался, чтобы не сказать: «Гляди, что приволокли эти кошки», когда Клодах, Кита и братья Рурк, а с ними кудряши и две охотничьи кошки доставили недавно прибывших гостей к двери дома Яны. Когда с новоприбывшими слегка разобрались, оказалось, что их группа состоит из представителей двух конкурирующих фармацевтических компаний, чьи запросы на приезд благополучно погрязли в бумажных завалах кабинета Шона. Еще было три охотника и четыре служителя какой-то новоиспеченной религии, обожествляющей Сурс. Список завершали одиннадцать персон, которые стучали себя кулаками в грудь и клялись, что приехали разыскивать давно потерянных родственников, которые «живут где-то здесь». Шон послал Киту за Шинид, и его сестра поволокла охотников к их коллегам, которых она недавно отловила. Представителей фармакопеи Шон твердо заверил, что им придется сперва предоставить все необходимые документы. А поскольку Интергал первый нашел и терраформировал эту планету, ему и принадлежат все права на все, что произрастает и добывается на Сурсе. А излишки (которых, кстати, практически не бывает) было решено оставлять местным жителям, чтобы они «подтянулись к мировому стандарту», что бы это ни значило. С религиозной сектой и родственниками пришлось разбираться дольше. — На мысе Шэннон живут какие-то Монаганы, — припомнил Шон. — Я могу сообщить им, что вы приехали, и, возможно, через пару недель они сюда доберутся. — Пара недель?! Да я только на пару недель и приехала! — воскликнула дама, искавшая Монаганов. — У меня ушла целая неделя из отпуска, чтобы сюда прилететь! Шон заявил, что он постарается сделать все возможное, а про себя решил передать сообщение через доктора Фиске, чтобы Джонни Грин заскочил потом на мыс Шэннон и узнал ответ Монаганов. Но со следующим охотником за родней он уже не разбрасывался обещаниями. — Покажите нам только, в какой стороне гостиница, а завтра мы уж сами найдем транспорт, — проворчал мужчина, разыскивающий семью Вальдез. — У нас нет гостиницы, — ответил Шон. — Как нет? А где, по-вашему, мы будем жить? — возмутилась Порция Портер-Пендерграс, одна из представителей фармацевтики. Шон мысленно досчитал до двадцати. — А почему вы не выяснили это у людей,которые доставили вас на планету? — спросил он в ответ. Она отмахнулась от его вопроса, который на самом деле был далеко не безобиден, и нагло соврала: — Они сказали, что все будет в порядке. Не волнуйтесь, деньги у нас есть. — Дело не в этом, — сказал он. Потом обвел жестом комнату, набитую корреспонденцией. — То, что вы видите, это кабинет правления. Остальные дома ненамного больше. Космобазу ещё не успели отстроить после землетрясения, а то бы я послал вас туда. Боюсь, что ни один из домов Килкула не вместит больше двух из вас за раз, и то теснота будет ещё та. Холода пока не наступили, потому мы можем предоставить вам одеяла, а греться вы будете у костра. — Прекрасно, — отозвалась Порция. — Я остановлюсь у Клодах. — Полегче, — возмутился Билл Гатри из компании-конкурента. — Если ты остановишься у нее, так только со мной. — Вы будете жить, где я вам укажу! — отрезал Шон. — Моей племянницы Баники сейчас нет дома. Вы, мистер Гатри, и вы, мистер Вальдез, там и расположитесь. Шимус, если ты не против потеснить Малони, я поселю с Мойрой и детьми мисс Портер-Пендерграс. Братья Рурк выслушали это заявление с нескрываемым восторгом. — Вы, джентльмены, — кивнул Шон пятерке мужчин, которые божились, что ищут родных по именам Церинь, Романсита, Менедрес, Фари и О'Дейр, — можете остановиться у Стива Марголиса и Фрэнка Метаксоса. Диего уехал, и они живут сейчас одни, к тому же у них больше свободного места — не успели все заставить. А дамы… Шон беспомощно глянул на оставшихся женщин, которые молча ждали, исполнясь нехороших предчувствий. Их звали Уна Монаган, Иллина Сальваторе, Долма Чанг, Сюзанна Церинь и Дикая Звезда — жена Фари. — Я что-нибудь придумаю, — закончил Шон. — Можно спросить, правитель Шонгили? — Уна Монаган, словно школьница, подняла руку. — Леди? — Ну, мне показалось, что мы вам в тягость. Мне очень неловко, правда. Мне просто сказали, что я могу разыскать здесь кого-то из родных, и.., понимаете, я сирота.., мне кажется, что я могла бы немного помочь вам с бумагами. Я работала секретарем, а если ждать придется так долго, то… — И я! — присоединилась Сюзанна Церинь. — Я тоже умею работать с бумагами. Похоже, вы тут зашиваетесь. — Послушайте, может, среди вас найдется хоть один учитель? — с робкой надеждой спросил Шон. — Я, — ответила Дикая Звезда. — На станции Миннехома я девять лет работала библиотекарем. И если местные жители пожелают, я могу обучить их начальным знаниям, заложить основу. Впервые за время разговора Шон улыбнулся. — Тогда, дамы, я сам куда-нибудь отквартируюсь, а вы можете занять правительственный особняк. С вершины бумажной горы донеслось мурлыканье. — Это Мардук, он живет здесь и работает пресс-папье. — Какой хорошенький котеночек! — пискнула Уна Монаган. — А как же мы, правитель Шонгили? — спросила сестра Огненная Гора. — Где, как, когда мы можем встретиться с Благодатью? Шон только сейчас заметил их белые одежды. Во время всей беседы сектанты кротко и терпеливо ждали своей очереди. — А уж вы можете поселиться у Клодах, — ответил Шон, чувствуя, что скоро ему придется пожалеть о своем решении.Глава 5
Брату Граниту не пришлось особо стараться, чтобы найти доверчивых простаков, мечтающих о чем-то лучшем, чем-то недоступном, чем-то далеком, что могло бы вырвать их из повседневной рутины и приобщить к высокому и светлому. А тут как здорово было намекнуть им о всезнающей и всемогущей планете. Даже доктор Лузон, которого трудно убедить в чем-нибудь, посоветовал этот метод. Именно он послал Гранита в путь — разносить благую весть всем, кто ждет и надеется на лучшее.* * *
— Брэддок, мальчик мой, я ошибался, — сказал Лузон, который ещё валялся на больничной койке. — Эта планета действительно разумна. Я не верил, и она восстала против меня. — Ох, доктор! Здорово, что вы наконец это поняли, — с облегчением сказал Брэддок Макем, ассистент Лузона. — Я, сэр, тоже так подумал. — Ну, конечно же. Ты у нас парень сообразительный и умеешь тонко чувствовать. Потому я тебе и доверяю. Действительно, сынок, доверяю. С тех пор как я узнал истину о Сурсе. Я пришел к выводу, что нас не зря одолевали сомнения. И мы оказались там, где оказались, далеко неспроста! — Да, мы защищали интересы Компании. По высокому челу доктора скользнуло облачко недовольства, его тонкие губы слегка скривились. Но эта гримаса исчезла так быстро, что Брэддок решил, будто доктора просто скрутила внезапная боль. В конце концов, он чудом выжил после землетрясения. — Нет, мой мальчик. Я имею в виду кое-что посерьезней. Мы сомневались, мы не верили в благую силу Сурса. И теперь я могу сказать, что мы просто слепцы. И планета показала нам, на что способна. Теперь наш долг — разнести эту весть по остальным мирам. Конечно, сперва нужно убедиться, что эти остальные готовы познать Сурс. И тогда планета поделится своей силой не только с теми местными нелюдимами, которых мы видели. — Но, сэр, мне показалось, что там не нужны новые переселенцы. — Не нужны местным! Им-то хочется самим пользоваться чудесами «планеты, чтобы Сурс служил только им одним. А ведь планета может поделиться со всеми жаждущими. Вот в чем состоит наш долг. — Наш, сэр? — Поскольку я прочно застрял здесь, у меня было достаточно времени, чтобы все продумать и составить план. Первую часть я тебе только что рассказал. Я обязан бросить все силы и средства и выполнить свой долг по отношению к Сурсу. Но мое здоровье оставляет желать лучшего… — Он покосился на свои ноги, безжизненно лежащие на постели. — Я не смогу принять активного участия в этом благородном деле. К тому же моя репутация может сыграть дурную роль и все испортить. Потому, хотя мне этого вовсе не хочется, я должен буду выгнать тебя. — Боюсь, что не совсем понимаю вас, сэр, — забеспокоился Брэддок. Обычно, когда доктор бывал им недоволен, парень тут же вычислял, что именно расстроило его патрона. Но на этот раз Лузон говорил об изгнании так, словно предлагал награду. На его интеллигентном лице появилось мягкое и доброе выражение, что вовсе не вязалось с такой страшной угрозой. — Только после такого шага никто не будет ассоциировать тебя со мной, — быстро проговорил Лузон, заметив смятение Брэддока. — Собственно, я бы не хотел, чтобы кто-либо узнал, что в это дело втянул тебя я. Пусть думают, что ты сам пожелал открыть людям тайны и чудеса Сурса. Брэддок покосился на своего уже бывшего патрона. — Видишь ли, мальчик мой, я действительно собираюсь послать тебя на дело. Создадим туристическую фирму. Чтобы ты мог свободно путешествовать по нашей галактике, будто бы по делам этой самой фирмы. — И что, сэр? — Брэддок начал улавливать ход мысли доктора. — А! Я должен всем рассказывать о чудесной планете, так? — Именно, Брэддок! Ты абсолютно прав. Ты создашь фирму, которая поможет тебе собрать и доставить на Сурс всех желающих. Туристическую компанию. Теперь вот что. Я немного разбираюсь в том, как работает человеческое сознание и как подтолкнуть его в нужном направлении. Человека можно соблазнить, пообещав то, что его интересует больше всего. Богатый животный мир, например, неизбежно привлечет охотников-спортсменов. И, конечно, найдутся финансисты, которые пожелают поправить свои дела за счет природных ресурсов планеты. Мы не будем привередничать. Мы отвезем туда всех, кто сумеет расплатиться за перелет. Но будут и такие, кто ищет своих родных и близких, которых разбросали по галактике последние терранские войны. А многие, Брэддок, изголодавшиеся во великой истине, высшей правде, отправятся искать её именно на Сурс. И у них должен быть глава и предводитель. И таким предводителем станешь ты, Брэддок. Только не как Брэддок Макем, а… Так была организована «ТКС». Так появился брат Гранит, который зажигал сердца людей и нес по галактике правду о небывалой планете Сурс. И это было весьма хорошо.ГАЛ-ТРИ, ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ
Совет Межпланетного Сообщества не торопился рассматривать их дело, но Диего не жалел, что не остался дома. Он хотя бы рядом с Банни. Мармион, конечно, милая леди и все такое, но он прекрасно обошелся бы без её племянника и племянницы. Племянник слишком понравился Банни, а племянница все время подначивала её вести себя как настоящая модница со станции. Диего предпочел бы, чтобы Банни оставалась самой собой. Он так мечтал увидеть современную станционную технику и предвкушал, как они будут разбираться в новинках технической мысли. Но как только он заговаривал на подобные темы, Шарми начинала зевать и звать Банни в невероятной красоты спортзал. Этот зал поразил воображение Банни и самолюбие Диего, который никогда не отличался особой склонностью к спортивным играм. И он никак не мог переубедить Банни. Она была похожа на ребенка, который никогда не видел пирожных, а теперь наконец до них дорвался. Диего, конечно, приходилось заниматься на всех этих тренажерах, хотя его родители никогда не жили в таких роскошных апартаментах, какие занимала Мармион Алджемен. Но Банни, для которой вся атлетика сводилась к бегу в шестнадцати слоях меха, была очарована. Она поставила себе за цель выучиться всему, чем Бейли и Шарми занимались всю свою жизнь. А Мармион и её команда выбивались из сил, чтобы развлечь и занять майора Мэддок, но Диего замечал, что Яна с каждым днем беспокоится все больше. Они сидели на Гале уже целую неделю, а Совет ещё и не думал начинать разбирательство. Каждое утро Диего просыпался с мыслью, что уж сегодня-то решится дело, ради которого они сюда прилетели. Яна обо всем расскажет, Банни выступит от имени планеты, а сам он, возможно, споет свою песню. И они вернутся домой. Кто же знал, что все так повернется? Отец Диего всегда жаловался на неизбежные задержки и проволочки в любом важном деле. А задержки следовали одна за другой. Анасили-акт отлучился по какому-то делу, а Фаринджер Болл, который представлял интересы Интергала, свалился в постель, сраженный каким-то невероятным недугом. Эта болезнь выкосила почти все верхние эшелоны власти на других станциях. Вообще-то Болл обычно проживал на Гале-Три, но на этот раз он летал на встречу с правительствами терраформированных миров. Вот там его и прихватило. По крайней мере, ходили такие слухи. А те, кто знал подробности, о них не распространялся. Правда, Диего это особо не волновало, если не считать вынужденной отсрочки слушания. После того как заболел его отец, он проникся сочувствием ко всем болящим, хотя Фаринджера Болла он в глаза не видал. Для него Болл был даже не человеком, а какой-то абстракцией. Вот так и доверяй всяким шишкам. И всего-то нужно — его подпись! Диего мрачно прикидывал, какие пакости ещё их ждут. Он знал, что Яна тоже нервничала. Однажды Салли отвела Яну и Банни к доктору. Майор хотела удостовериться, что беременность протекает нормально, и убедиться, что Банни не вредит долгое пребывание вдали от Сурса. Когда Банни вернулась, она была подозрительно молчалива. Притом девушка постоянно трогала маленький мешочек с родной землей, который теперь совершенно не вязался с её новомодными нарядами. — Все в порядке, Бан? — встревожился Диего. — Да, — ответила она. — Доктор сказал, что моя имунная система продержится ещё несколько лет, и я могу свободно жить вне планеты. Вот после двадцати я не смогу улетать надолго, иначе кончу, как Лавилла. — Ну и что? Ты же не собираешься больше улетать с Сурса, правда? — Понимаешь, Шарми пригласила меня в гости, к себе домой в Стриджинские Альпы, чтобы я поучила её кататься на лыжах и собачьих упряжках. Она показывала мне фотографии, там так здорово.., красивые дома, везде цветы, даже когда в горах лежит снег. Не то чтобы я хотела оставить Сурс, нет. Просто мне хотелось бы, чтобы я всегда могла улететь, когда захочу… Вот. — А мне нет! — Диего скрестил руки на груди. — Я много где побывал, но лучше Сурса ничего не видел. — Конечно, — торопливо согласилась Банни. — Но ты хотя бы мог выбирать. — У вас появился повод примерить сегодня вечерние костюмы, — заявила Мармион, выплывая из кабинета в общую гостиную, где отдыхали её гости. Они провели утро, исследуя новый станционный уровень и испытывая очередные тренажеры богатого гимнастического зала, который покорил сердце Банни. Мармион осталась довольной, наблюдая, как Бейли и Шарми заполняют упражнениями и беседами досуг юных гостей. Кажется, они нравятся друг другу. Правда, временами Диего уходит в себя, а Банни грустит. Яна заметно расслабилась после того, как личный врач Мармион заверил их с Банни, что долгое пребывание вне планеты никак не повлияло ни на них самих, ни на нерожденного малыша. А потом Салли пристрастила Яну к косметике и лакомствам, которыми изобиловал второй уровень. Но даже при полностью заполненном занятиями дне отсрочка слушания выводила всех из себя. И Мармион решила, что пора задать гостям встряску. Мармион помахала листком бумаги, привлекая всеобщее внимание. — Мы запросто можем наведаться на вечеринки в каком угодно уровне. И откуда они узнали, что я уже вернулась? Вопрос, конечно, был риторическим. — Но я решила повести вас только на один прием. Он устраивается в честь нового управляющего… — Мармион заглянула в бумажку. — А, Ротшильд! Значит, туда явятся все, кто имеет вес на Гале-Три. Зато толкучки тоже не будет. — Да ну? — Яна удивленно приподняла бровь. — Конечно. В данный момент на Гале-Три не так уж много таких, кто имеет вес, — весело рассмеялась Мармион. — Я уже просмотрела список гостей и обнаружила там большинство из тех, с кем я так или иначе собиралась вас познакомить. Значит, решено! Мы выходим в половине девятого. Идет? И не забудьте надеть все самое лучшее. Банни и Диего одновременно издали горестный стон, а Бейли с Шарми повеселели. — Там будет круто, — попыталась подбодрить Шарми молодых гостей. — Вы такого ещё не видели! Похоже на ваши лэтчки, только в стиле Гала-Три. — И там поют? — Поют платные певцы, — ответила Шарми. — Но если вы захотите что-нибудь исполнить, никто не будет возражать. — Можно тебя на минутку, Яна? — спросила Мармион и мило кивнула в сторону своего кабинета. Как только за спиной Яны задвинулась дверная панель, весь светский шик мгновенно слетел с Мармион. Она села за стол, на котором в строгом порядке располагались дискеты и видеокассеты, а на трех экранах одновременно светились разнообразные графики, отчеты и таблицы. — Подозрительно много людей знают, что я недавно вернулась с Сурса, — начала она, постукивая пальцами по деревянной крышке стола. Крышка казалась деревянной только на первый взгляд, поскольку на второй выглядела чересчур гладкой. — И многие, слишком многие знают о Сурсе все. Ты понимаешь, абсолютно все! Когда Анасилиакт связался со мной по головидео и я рассказала ему об этом, он рассвирепел. А ты представить себе не можешь, как трудно вывести из себя этого хладнокровного дипломата. Мармион поднялась и прошлась по комнате, склонив голову и потирая лоб. — Правильно, что я дала тебе охранный диск и приставила телохранителей. И не только тебе. Надо достать парочку и для себя. — И она криво усмехнулась. — Хотя при местной службе безопасности они скорее всего будут только путаться под ногами и передавят друг друга, если мы, например, свалимся в служебный люк. Улыбка Мармион стала ещё более неприязненной. — Если ты тревожишься о Сурсе, Мармион, то напрасно, — сказала Яна, пытаясь подбодрить не столько подругу, сколько себя. — Да что ему сделается, нашему Сурсу! Он за себя всегда сумеет постоять. Все дело в этих.., типах, которые поперлись туда! Они же ни к чему не приспособлены. И сдается мне, — Мармион нахмурилась, — что именно поэтому их туда и послали. — Ты думаешь, кто-то хочет доказать, что Шон никчемный администратор? — Именно. — Не знаешь, скоро ли состоится слушание? Конечно, Яне не хотелось бросать Шона одного в деле, к которому никто не был готов. Особенно сама планета. — Не скоро, это точно, — потерянным голосом ответила Мармион. И заломила в отчаянии руки. — Едва ли это преднамеренная задержка. Фаринджер Болл действительно подцепил какую-то инфекцию, и нам ничего не остается, как ждать его выздоровления. — И она горестно вздохнула. — И все же Интергал согласился — вернее. Совет Межпланетного Сообщества заставил его согласиться — с тем, что планета, вправе сама распоряжаться природными ресурсами и всем остальным, что имеет хоть какую-то ценность. Они разбирают это дело.., настолько быстро, насколько могут. Мармион снова скривилась. — Что на них вовсе непохоже. Но, с другой стороны, они ещё никогда не сталкивались с ситуацией, когда бы оппонентом выступала планета. Все-таки разница есть. И взятку некому дать. — Придется Интергалу искать другой подход. Мармион засмеялась. — Ты представить себе не можешь… Гм, вообще-то, наверное, можешь, — быстро поправилась она. — В меньшей степени, чем ты. — Так, — Мармион сменила тему, — я хочу, чтобы сегодня вечером ты поговорила с некоторыми гостями. — Сама себе полномочный представитель? — Ну, можно сказать и так. — Мармион прищелкнула пальцами. — Из всей сурской компании ты самая представительная. — А Банни? Она же прожила там всю жизнь. — Ее искренность и непосредственность сыграют свою роль, но ты — боевой офицер и успела побывать в разных переделках на других планетах. И твое слово будет более весомым. К тому же все эти люди внесли свой вклад в межгалактические исследования и разработки. Заметив, что Яна нахмурилась, Мармион поспешила добавить: — Нет-нет, в хорошем смысле, а не прилетел-вычистил-улетел! Планета бросила им вызов, а им только этого и нужно. — Жизнь полна подвигов? — спросила Яна, подавляя зевок. Мармион усмехнулась. — Конечно. Слетать туда, сделать то, посмотреть это. — Ты подготовила для меня какой-нибудь отче-тик? — Вот. Мармион протянула ей дискету. — Здесь все необходимые данные, что я могла наскрести, обо всех моих знакомых. Между прочим, некоторые из них — довольно приятные люди! Заметив удивленное выражение на лице Яны, она скромно сложила губы бантиком. — Да, у них есть такое же досье на меня! Это как соревнование. Просмотри, а если появятся вопросы… О, господи! — воскликнула она, когда на коме замигал сигнал экстренной связи. Яна махнула рукой и вышла, угадав желание Мармион разобраться с вызовом наедине.ГАЛ-ТРИ
Когда Яна вместе с Мармион вошла в зал, у неё захватило дух от открывшегося великолепия огромной гостиной с плексигласовым потолком. Над головой горели звезды и сиял бесконечный космос. За спиной Яны раздался вскрик Банни, которая не смогла сдержаться — даже не от удивления, а скорее от ужаса. Майор Мэддок улыбнулась про себя и подумала, что теперь Банни едва ли соблазнят местные красоты, даже если техника и механика полностью заворожат её. К ним направилась хозяйка, разодетая так пышно, что Яна порадовалась роскоши собственного платья. Дама радушно развела руки и обменялась с Мармион поцелуями, которые, впрочем, не достигли щек. Потом Яну представили Плизанции Феррари-Эмул. — Яна, ты наверняка слышала о фирме нашей Пли «Нова Бене Драгз». — Но только ты, Марми, смогла раскрутить мою фирму, — проворковала Плизанция, изучающе рассматривая Яну. Ее холодный взгляд коснулся каждой складочки платья и задержался на единственном украшении, которое нацепила на неё Мармион, — подвеске с драгоценным камнем. Изящно изогнутые брови Плизанции взлетели под лоб, и Яна задумалась, сколько же может стоить этот камень. Судя по блеску холодных глаз этой женщины — немало. — Как прия-а-а-атно познакомиться с вами лично, майор Мэддок-Шонгили. — Вы были так любезны пригласить нас на эту маленькую вечеринку, дели Феррари-Эмул, — прокурлыкала Яна в ответ и чмокнула воздух у её уха так, словно всю жизнь этим и занималась. Краем глаза она заметила радостное и удивленное лицо Мармион. Когда она репетировала и приветствие, и список имен перед зеркалом, то чувствовала себя последней дурочкой. Теперь все усилия окупились, как и изучение краткого досье. Хозяйка, вероятно, также уделила немалое внимание собственному досье, поскольку выдала двойную фамилию Диего — Этеридж-Метаксос, а Баннино «Рурк» слетело с её губ вообще без запинки. Естественно, она никак специально не здоровалась с Салли и Миллардом, но все же махнула им ручкой в сторону столиков с напитками и закусками. — Теперь вы должны поприветствовать виновника торжества, — заявила Плизанция, хватая Мармион за руку и прокладывая дорогу среди толпы расфранченных мужчин и женщин. Она проталкивалась вперед так решительно, что многие могли бы и обидеться. Некоторые и оглядывались с недовольными гримасами, пока не узнавали обидчицу. — Макки, дорогой, ты обязательно должен познакомиться с Мармион де Ревер Алджемен и её гостями, майором Янабой Мэддок-Шонгили, Баникой Рурк и Диего Этериджем-Метаксосом. Они прибыли с той удивительной планеты, о которой ходят слухи, что она разумна и все чувствует, представляешь? Макки, который сперва раздраженно повернулся на голос хозяйки, как раз беседовал с двумя очаровательными молодыми дамами. Но тут же включил «радушную улыбку номер девять», которая широко расплылась на его аристократическом лице. Когда обе молодые дамы отступили, Яна отметила, что они красовались в так называемой «второй коже» — переливчатом облегающем наряде, который без риска могли носить лишь франты с идеальной фигурой. Сам Макки был одет в менее кричащий костюм, хотя и выгодно подчеркивающий его тело там, где остальные гости предпочитали пышную драпировку. У него было почти такое же прекрасное сложение, как у Шона, разве что он был на пару сантиметров выше и пошире в плечах. Неплохо, подумала Яна. — Я знаком с Марми, — ответил он, награждая Мармион отеческим поцелуем в лоб, но не сводя внимательных глаз с остальной троицы. Когда он пожимал руку Янабы, её слегка дернуло током. Яна удивилась, поскольку именно такое ощущение было и от прикосновений и даже самого присутствия Шона Шонгили. Но харизма этого человека была так мощна, что Яна нащупала под платьем кожаный мешочек и сжала его изо всех сил. Плизанция представила почетного гостя — Маккиавелли (вот как!) Сендал-Ашер-Клозвик. — О чем только думали ваши родители, награждая вас такой кучей имен? — услышала Яна свой голос. Она понимала, что поступает ужасно бестактно, но другого способа сбросить его чары у неё не было. — Хотели сделать приятное всем родственникам, — ответил Макки. Он нежно и властно стиснул её пальцы, но отпустил сразу же, когда она попыталась выдернуть руку. — Понимаете, мы были младшей ветвью. — О! До сих пор? — Фамильный девиз гласит: «Мы вам покажем», — откликнулся он, раздевая Яну пронзительными синими глазами. — Ну, наверняка вы большой показушник, — сказала она, пытаясь перевести все в шутку и удивляясь сама себе: неужели она ввязалась в игру по его правилам? Потом ей пришло в голову, что это действительно игра, и, хотя он игрок более искушенный и тонкий, отступать она не намерена. Это становится даже забавно! — Стараюсь. И они вместе рассмеялись. — О дорогой Макки, не смеем вас больше задерживать. — Плизанция выволокла Мармион и Яну из ауры его обаяния. — Здесь очень многие до смерти хотят познакомиться с майором! Может, многие и умирали от желания встретиться с ней, но сама Яна вскоре едва не умерла от нескончаемого круговорота ответов. Да, она прибыла с Сурса. Да, планета разумна. Нет, планета не спрашивает и не отвечает на вопросы, она вообще не разговаривает. Нет, кошмары её не мучают и никакие странные мысли в голову не приходят. Да, там очень холодно и никакая техника долго не выдерживает. Да, местные жители здоровы и живут очень долго. Да, возможно, что все дело в правильном питании. Нет, она не рискнет порекомендовать планету как хорошее место для отдыха на природе или пикника — летом мошкара может сожрать вас заживо, а зимой вы легко можете задубеть и превратиться в ледышку. Нет, планета вовсе не кажется дружелюбной, хотя таковой и является, невзирая на климат, но это не по вине самой планеты. Сурс уникален в своем роде. Так продолжалось всю ночь. Улыбка намертво приросла к её губам, и Яна была несказанно счастлива, когда Мармион наконец объявила, что они могут уйти.Глава 6
На следующее утро Яна не могла вспомнить ни единого имени тех людей, с кем она вчера разговаривала, кроме сексуального и обаятельного Макки. Все остальные смешались в какой-то бесформенный клубок. Лица, голоса, внешность — все стерлось или наложилось друг на друга, так что различить что-либо не представлялось возможным. Она прекрасно помнила, что именно ела и пила на вечеринке, но вот люди… И кто же из них был на Гале-Три важными шишками? И ведь никто даже не пытался завести разговор о чем-нибудь «значительном», хотя Мармион предупреждала, что многие желают серьезно потолковать с ней. Собеседники Яны, если не забрасывали её стандартными вопросами, то непрестанно перемывали косточки отсутствующим знакомым. Оставалось надеяться, что ей никогда не придется узнать, что там болтали о ней самой и её товарищах. Сурс представлялся теперь таким чистым и настоящим! Не только Яна молча переживала впечатления вчерашнего вечера. Банни вяло ковыряла вилкой завтрак, а о степени её смятенного состояния свидетельствовало платье, в которое девушка облачилась. Это был наряд, предоставленный Мармион ещё на корабле. А ведь на станции Банни предпочитала носить новомодные вещички, которые ей рекомендовала Шарми. Девушка мрачно глядела в иллюминатор, за которым взлетали и причаливали разнообразные космические транспорты. Яна решила не показывать Банни письмо Шона, где он просил Мармион разузнать о «ТКС» — «Туристической компании Сурса», которая словно задалась целью внести беспорядки в его и без того сложную жизнь. На его голову свалилась куча народу, которые требовали гостиниц и всех полагающихся удобств, а он сбился с ног, распихивая их по домам и разыскивая еду на прокорм этой ораве. И бедному Шону не терпелось узнать: можно ли каким-то образом остановить это ужасающее и совершенно бессмысленное нашествие? А Джонни Грин, который отсылал это послание со станции, приписал в конце: «Аминь!» — Миллард, сможем ли мы что-нибудь узнать об этих паразитах? — спросила Яна, дочитав письмо до конца. Но между строк сквозили тревога и недоумение: почему они так медлят с возвращением? Миллард зыркнул на письмо, что-то черкнул в своем наручном коме и улыбнулся Яне. — Конечно. — Эй, гляди-ка! — внезапно воскликнул Диего, показывая за окно, где несколько маленьких транспортов конвоировали звено космолетов. Миллард снова улыбнулся. — А, вы видите колли за работой. — Почему «колли»? — удивилась Баника. — Видите, как они гонят корабли? — пояснил Миллард. — На самом деле они называются «Мегабайт» и «Хвастунья Магги», но мы зовем их просто «Мегги» и «Магги». Быстрые и верткие кораблики действительно будто бы покусывали неповоротливые громадины за бока, уверенно направляя их точнехонько на нужный причал нижнего уровня. Но Диего удивил не сам процесс, а один из транспортов — узкий и вытянутый с двух сторон корабль, в боку которого зияла огромная дыра. Этот корабль шел последним в длинной череде неуправляемых судов, хотя и сильно отличался от остальных. — Интересно, что с ним случилось? — Скорее всего попал метеорит, — ответил Миллард и нахмурился, разглядывая это судно в соседстве с другими кораблями. — Ничего себе метеоритик! Да туда свободно шаттл пройдет, — заметил Диего. — И не маленький. — Может ли спастись команда при таком повреждении? — спросила Банни, которая воспряла от хандры ровно настолько, чтобы интересоваться окружающим. — Это зависит от того, насколько быстро они сориентировались, — ответил Миллард. — Наверняка потребуется уйма денег, чтобы заделать эту дырищу, — предположил Диего. — Те, кто построил корабль таких размеров, — люди небедные, — откликнулась Салли. — У нас имеется оборудование для ремонта таких больших транспортов, потому им пришлось тащиться именно сюда. Колли аккуратно подправили направление движения поврежденного судна: дотронулись до его носа, потом подтолкнули корму. Затем нос и снова корму, снова и снова, пока кавалькада не уплыла за край иллюминатора. — Интересно, что с ним будет? — задумалась Баника. — А мы можем пойти и посмотреть, — предложил Диего. — Правда? — оживилась девушка и повернулась к Милларду. — У Бейли дела в доке, — начал тот, и юная пара сразу поникла. — Но вы ведь можете подождать, пока они с Шарми вернутся, — закончил Миллард. В эту минуту запищал его наручный ком. — Прошу прощения. Он прочел сообщение, затем обратился к Яне. — Забавно! «ТКС» — это новоиспеченная фирма, зарегистрированная в гражданской части станции Интергала как туристическая транспортная компания. Владелец — некий Б. Макем. — Б. Макем? — недоверчиво переспросила Салли, отрывая глаза от бумаг, которые просматривала. — Один из ребят Мэттью? — Он уже не работает на доктора Лузона, — сообщила Салли. — Лузон выгнал его. Когда он очухался со сломанными ногами и по уши в проблемах, то первое, что он сделал, — это выпер кучу народу. Яна усмехнулась. — Что еще, Миллард? — Берут они недорого, и к ним уже очередь — три раза в неделю от станции Интергала отходит двадцатиместный корабль. Яна охнула. — Но в Килкуле негде разместить лишних двадцать человек, не говоря уже о ста двадцати! Чего добивается этот Макем? — Думаю, что сам Макем — ничего, — ответил Миллард, и его глаза сузились. — Я подозреваю, что тут не обошлось без Мэттью Лузона. Шон сообщил, кто уже приземлился у них? В это время в комнату вошла Мармион. В руках она держала телеграмму, а на лице её застыло отчаянное выражение. — Ну вот, опять нас не примут, — объявила она, помахав телеграммой. — Но Пхон Тхо приехал сегодня утром! И нам обещали, что сегодня состоится слушание, — запротестовала Яна. — Слушание! — презрительно повторила Мармион и снова взмахнула листом бумаги. — Мы и услышали, да совсем не то, что ожидали. Я думаю, что настало время решительно брать это дело в свои руки. Она поводила указательным пальцем по губам, а потом просветлела. — Придумала! Нужно объявить, что вы собираетесь уезжать! — Но.., но что в этом хорошего? — удивилась Яна, едва сдержав возглас разочарования. Она, конечно, хотела вернуться обратно к Шону, чтобы помочь ему разобраться с незваными гостями. Ах, если бы их можно было выдворить с планеты так же легко, как они туда попали! Яне показалось, что они проиграли. Ей вовсе не улыбалось проводить время вдали от любимого мужчины и отца её будущего ребенка. Но разве можно возвращаться с пустыми руками, когда Совет наконец-то собрал все документы и созвал весь директорат, а все, что им с Диего и Банни осталось, — это выступить и довести дело до конца. — Понимаешь, пока они считают, что вы сидите сложа руки и ждете, когда они поднесут вам все на блюдечке, они и пальцем не пошевелят, — объяснила Мармион. Потом задумалась и внимательно перечитала телеграмму, словно искала там какие-то зашифрованные сведения. — Хотя почему они так тянут, если совсем недавно они просто пеной исходили, требуя, чтобы вы прилетели… И мы прибыли немедля… Гм-м-м. Ну, они уже получили все, что нужно для работы… — Прогнило что-то в Датском королевстве? — спросила Салли. — Если бы это было Датское королевство, все было бы яснее ясного. Но это вам не Дания, а Гал-Три… А уж его я видела во всяких видах и все подвохи успела изучить. Передернув плечами, Мармион удалилась в свой кабинет. — Но почему? — воскликнула Яна в пространство. — Почему этот Макем решил напакостить нам на Сурсе? Я-то думала, что мы сумели раскрыть ему глаза на его мерзкого шефа. — Так-то оно так, — задумчиво проговорил Миллард и начал набирать номер на панели своего кома. — Сейчас посмотрим. Яна беспокойно закружила по комнате, не находя себе места. Ее одолевала тревога за Шона. Ведь он столкнулся с гораздо худшими проблемами в лице этих невольных захватчиков Сурса, явившихся как гром среди ясного неба. Она перечитала послание, машинально поглаживая мешочек с землей Сурса, висевший на шее. Ее всегда это успокаивало. Вглядываясь в текст, Яна искала нечто, что Шон предназначал именно ей, пусть даже не выразив это на словах. Хотя письмо отправлял Джонни Грин, но исходило оно от Шона, писал его Шон, а потому Шон в нем был. И Яна словно опять касалась любимого, чувствуя нить, протянувшуюся меж ними. Глупость какая, разве можно в её возрасте так страстно нуждаться в мужском участии? Оказывается, можно. Вот сейчас она жила в роскошных покоях, каждый каприз её исполняли немедленно; но ей не по сердцу весь этот лоск и блеск только потому, что рядом нет её Шона и не с кем обсудить странности и нелепицы этого благоустроенного мира — таких, как Макки в его «второй коже» и набедренной повязке. А Шон тоже смотрелся бы недурно в подобном одеянии, а может, даже и лучше. Раз на то пошло, у него имелась собственная вторая кожа. Тут же на Яну нахлынули воспоминания, губы непроизвольно растянулись в улыбку, и она принялась трепать кончик письма, пока не очнулась от грез. А ведь она, оказывается, неблагодарная! Особенно по отношению к Мармион, которая старается угодить ей во всем. Нет, Янаба, конечно, ценила эти усилия, но ведь теперь ей придется заново привыкать к неустроенной жизни на Сурсе! И опять учиться любви и терпению по отношению к родной планете. Скоро там пойдет снег, а она этого не увидит. Иней, первые заморозки и прочие чудеса Сурса, которые Яне ещё не приходилось переживать. Ностальгия пронзила её сердце острой иглой, и Яна сразу припомнила, кто возможный виновник всех отсрочек и неприятностей. Она перестала метаться по залу и замерла, глядя на остальных. — Вы не знаете, где сейчас находится Мэттью Лузон? И куда подевались Диего с Банни? — спросила она у Салли и Милларда, а потом обратилась с тем же вопросом к Бейли и Шарми, которые входили в комнату. — Должны быть где-то здесь, — ответил Миллард, завертев головой, словно эта парочка спряталась где-то в гостиной. В это мгновение раздался звонок во входную дверь и глубокий голос объявил: «Макки Сендал!» Салли и Миллард обменялись озадаченными взглядами. — А ты времени не теряла, Яна, — с улыбкой сказала Салли. — Впустить? — Чего ему от меня нужно? — взволнованно проговорила Яна. — Полагаю, бизнес. Ротшильды всегда отличались страстью к авантюрам. Правда, я не слыхала, чтобы они занимались фармацевтикой. — Занимаются, — подтвердил Миллард. — Недавно они приобрели основной пакет акций в «Спай-Ди». — Точно. — Салли поспешила нажать на кнопку, отпирающую входную дверь. — Нужно принести что-нибудь освежающего. Невзирая на то что Макки сменил вечернюю «вторую кожу» на обычный костюм, выглядел он не менее впечатляюще, когда вошел и поприветствовал Яну. Для Янабы у него нашелся букетик, а для Милларда, Салли и молодых родственников Мармион — улыбки. Он любезно согласился на второй завтрак и невероятно нежно поцеловал руку Яны. Не выпуская руки, он повел её к небольшому уютному мягкому уголку, который находился у одной из стен большого зала. Салли принесла напитки и, к огромному удивлению Яны, оставила их наедине. Макки буквально обволок её томным взглядом, то ли раздевая, то ли изучая. Волнующий взгляд, если не сказать больше. Если бы он тоже был офицером, она бы нашлась, как себя повести и взять ситуацию в свои руки. Но этот человек вращался в высшем свете и настолько превосходил её по положению, что ни грубость, ни прямолинейность дела не решали. — А теперь расскажите мне, пожалуйста, о планете, с которой вы прилетели, Яна. Вчера вечером было просто невозможно обсуждать что-либо серьезное. Особенно если учесть, что в роли хозяйки выступала Пли. Он поймал её взгляд своими гипнотическими глазами, хотя она старалась не смотреть на собеседника. И Яну вновь захлестнула волна обаяния, которая распространялась вокруг этого мужчины. Но разве прилично флиртовать так рано утром.., или она имела в виду так поздно? Макки наклонился к ней, и, уловив аромат его одеколона, Яна подумала, что этот запах следует запретить законом как мощный возбудитель, способный завести и мертвого. Яна открыла было рот, чтобы ответить, когда запел звонок входной двери. Он звонил не переставая, пока в апартаменты входили новоприбывшие гости, желающие потолковать с Яной о делах. Яна немедленно вызвала на подмогу Салли и Милларда, потом Салли позвала Синтию, а Синтия решила, что без Мармион им просто не обойтись. — Уважаемые господа! — начала Мармион, которая появилась как раз вовремя, чтобы взять ситуацию в свои руки. — Сурс всего лишь маленькая планета. Притом оснащенная весьма скупо, так что мы крайне признательны, что вы добровольно согласились… — Последние слова заставили всех умолкнуть и повернуться к Мармион. — Согласились помочь модернизировать эту колонию. — Она одарила улыбкой обескураженных гостей. — Как это мило с вашей стороны! Только представьте, какими дарами отплатит нам планета, но как раз саму планету пока нельзя ни к чему принуждать. Накарита-сан, я полагаю, что вам необходимо выслать на Сурс по меньшей мере пять ваших великолепных строительных кубов, чтобы покончить с перенаселением. Как вы полагаете, Яна, Сурс ничего не будет иметь против нескольких самораскладывающихся зданий? Нет, думаю, что хватит всего пары: один на север, второй — на юг. К тому времени, когда гости опомнились настолько, чтобы спасаться бегством, Мармион успела выбить из них подписи на контракты, притом практически безвозмездно — планета обязуется расплатиться с поставщиками, когда сможет распределить собственные ресурсы. А оборудование на планету поступит из самых лучших фирм — наивысшего качества и современного дизайна. — Вот мы и позаботились о Сурсе, правда, Яна? — спросила Мармион, почти силой выпихнув Макки за порог. — Надеюсь, этот парень ничего не давал тебе на подпись? Яна ошалело покачала головой. — Нет, но ещё немного, и я подписала бы все, что он подсунул бы мне под нос. Он всегда такой.., неотразимый? — Старается. Опасный человек. Но ты правильно вела себя с ним, учитывая, что никто не ждал его так рано. Мармион оглядела комнату. — Куда запропастились Диего и Банни? Салли и Миллард обменялись перепуганными взглядами. Но Мармион глядела не на них, а на Бейли и Шарми. — Да мы их и не видели, тетя Марми, — ответил Бейли. — Когда ввалилась эта толпа, мы только проснулись. — Я их прекрасно понимаю, сбежали от назойливых гостей… — Она резко оборвала себя. — Где они?!Глава 7
Когда Диего и Банни добрались до ремонтного отсека, там до сих пор под дверями горела сигнальная лампочка. А это значило, что внешний станционный люк открыт и входить в док без защиты нельзя. Бригада техников в космической броне — с кислородными баллонами и ботинками на гравиплатформе — залезет в новоприбывшие суда и окажет необходимую помощь, медицинскую или техническую. Диего уже видел нечто подобное на разных станциях. Когда внешние люки закроются и кислородный баланс вернется к норме, лампа должна погаснуть. Тогда уже можно будет войти и попялиться по сторонам, если не лезть никому на глаза. Но пока сигнал все горел. И Диего даже удивился, что он не спешил гаснуть. Он надеялся, что в доке не окажется повышенный радиационный фон или тому подобные неприятности, которые могут помешать им полазить по ремонтному отсеку. Еще он боялся, что прибегут Шарми и Бейли, которые будут маяться от скуки. А ведь для них с Банни это место представляло исключительный интерес. Эти белоручки вполне способны отговорить Банни от единственно полезного и познавательного занятия. Диего знал, что его подруга придет в восторг, наблюдая за ремонтом космических кораблей, но, конечно, она все бросит, если Шарми примется бурчать, что здесь грязно и неинтересно. А Бейли снова попытается отвлечь Банни глупыми комплиментами. Когда Диего уже начал тяготиться долгой задержкой, сигнал погас. Диего дернул Банни за руку. — Пойдем. Веди себя как ни в чем не бывало. В это время входная панель скользнула вверх, и в проеме показались шесть ремонтников, все ещё облаченных в броню и шлемы. Они поколебались, а потом в спешке направились по коридору в противоположную от Диего и Банни сторону. Когда они скрылись, Диего проговорил: — Странно! — Что? — Обычно первое, что делают техники, — снимают шлемы.., хм-м-м. — Может, у них ещё есть задание, — предположила Банни. — Я тоже всегда снимаю парку и сапоги, когда вхожу в дом, но, если мне нужно сразу же выходить, проще оставаться одетой. Диего пожал плечами. — Возможно. Но входить в отсек он не спешил, а сперва осторожно заглянул в смотровое окошко. На причале виднелся давешний корабль, его внешний люк был задраен. В огромную дыру в боку транспорта свободно мог пройти средних размеров шаттл. Диего сверился с показаниями на панели. — Так, внутри достаточно кислорода, значит, они отправились на какое-то другое задание, — сказал он. — Внутри никого. Значит, мы можем по-быстрому взглянуть на эту развалину. — Может, тут нужен какой-то особый код? — спросила Банни. — Или хватит наших браслетов? Хороший вопрос. Прежде Диего не приходилось залезать в пустые отсеки. Он-то собирался попросить ремонтную команду пропустить их, но они слишком быстро убежали. Обычно никто не возражал против любопытных гостей, если сперва спросить и не соваться под руку. Но, к его изумлению, панель не задвинулась полностью и внизу оставалась небольшая щель. Диего просунул руку и увеличил промежуток ровно настолько, что можно было протиснуться внутрь. Банни пригляделась к панели и коснулась какой-то блестящей кнопки. — Здесь есть запор. — Можешь поколдовать над ним? — спросил Диего. — Думаю, да. И когда Банни немного повозилась с запором, он поддался, и, щелкнув, панель полностью раздвинулась. Они вошли внутрь, и Банни отпустила кнопку. Панель сразу же вернулась в прежнее положение, на этот раз совершенно беззвучно. В воздухе витал запах горелой кости, нечто похожее Диего ощущал, когда стоматолог сверлил ему зуб. — Может, я сделала что-то не так, — заметила Банни, оглянувшись. — Как же мы выйдем отсюда? — Да ну, скоро вернутся техники. Пошли, глянем — что там попало в корабль. Подошвы их туфель глухо стучали по металлическому полу. Юная пара направилась к одинокому кораблю, который засел на округлом причале, словно напыжившаяся жаба. — Какой странный корабль, правда? — прошептала Банни. — Совсем не похожий на всеостальные. — Наверное, его строили не в Интергале, — ответил Диего, машинально переходя на шепот. Хотя к чему был этот шепот, если их башмаки гремели на весь отсек. — Может, потому техники и ушли. Чтобы узнать о его параметрах или ещё чего. Но развалина явно пустая, команда бросила её. Банни шла первой и уже успела заглянуть в дыру на борту. — Ого! Диего! — Чего? — Смотри. Он заглянул через её голову, так что его подбородок касался темного вихра на макушке девушки. Трюм разбитого судна вовсе не пустовал. Да, в эту дыру спокойно мог пролететь шаттл, что и случилось на самом деле. Немаленький шаттл — мест эдак на двадцать, насколько он мог судить, — втиснулся в брюхо корабля, словно пытался спрятаться под его защитой. Рядом с шаттлом лежало двадцать трупов в одном нижнем белье. Банни склонилась над женщиной, лежащей ничком. Во лбу покойницы зияла прожженная дыра. Осмотр остальных тел показал, что такие раны были у всех. — Вот это да! — выдохнул Диего. Он встревоженно покосился на шаттл, но там все было тихо. — Диего, кто убил этих людей? — спросила Банни. Ее голос дрожал, и ему подумалось, что каким бы суровым ни был климат Сурс, массовые убийства там не случались.., по крайней мере, до этих пор. В ярком свете отсека лицо Банни стало белым как мел. «Шок», — решил Диего, хотя и сам был выбит из колеи. Потом он заставил себя думать. — Я не уверен, но мне кажется, что те шестеро человек в броне — вовсе не ремонтники. А ремонтники вот лежат. А на Гал-Три только что пролезли враги. И если у техников были при себе охранные браслеты, то теперь их носят.., убийцы. Думаю, что нам лучше рассказать обо всем Мармион, чтобы она могла поднять тревогу и известить охрану. — Правильно. И чем быстрее, тем лучше. — Здесь где-то должна быть кнопка срочного вызова… — сказал он и побежал к дальней стене. Но на месте аварийной кнопки оказалась большая проплавленная дыра. Он нашел ком, но экран оставался пустым и безжизненным. — Нужно найти какой-нибудь другой ком, — сказал он. — Постой. Может.., может, нам лучше что-нибудь сделать с шаттлом? Ну, вывести его из строя. Чтобы они не смогли выбраться отсюда. Голос Банни звенел от гнева, а на щеки вернулся румянец. — Увы, gatita! — Диего театрально развел руками. — Они уже на посадочных причалах. А там полным-полно кораблей. Мы разве что можем оповестить охрану, чтобы они не дали им пробраться на другие уровни. Или куда там они собрались. Идем? — Конечно! Но дверная панель открываться не пожелала.* * *
— Когда я видел их в последний раз, они разглядывали «колли», которые волокли брошенный корабль, — доложил Миллард. — Точно, — сказала Салли. — Но мы сказали, что им придется дождаться Бейли и Шарми. — Да, — сухо подтвердила Яна. — А дети всегда делают то, что им говорят, не так ли? Ладно, не обращайте внимания. Во всем виновата я сама. Скажите, как добраться до ремонтного отсека. — Я провожу тебя, Яна, — сказала Мармион. — Наверняка с ними все в порядке. Салли, дорогая, подготовь досье на гостей, я просмотрю. И, Миллард, сообщи Фаберу и остальным, что я буду ждать их в кабинете через пятнадцать минут. Так, кажется, все улажено. Миллард с сомнением поглядел на неё и совсем собрался что-то возразить, как распахнулась входная дверь и на пороге возник Макки. Правда, выглядел он не так представительно, как прежде. Он явно расслабился, увидев Яну, словно он долгое время искал её повсюду и наконец нашел. — Дорогой Макки, ты не встречал нигде Диего и Банни? — спросила Мармион. — Я как раз недавно видел, как они входили в семнадцатый отсек. — Где это? — С удовольствием провожу вас. Встревоженный Миллард все ещё стоял на месте, но Мармион отослала его взмахом руки. — Как любезно с вашей стороны, но вы всегда любезны. Мы с радостью возьмем вас в свои провожатые. Миллард, идите и подготовьте все для встречи. Благодарю вас. Яне пришлось довольствоваться созерцанием стройной спины Макки и ободряющих улыбок, которые он бросал через плечо, пока вел двух дам по коридору. На первых уровнях им попалось совсем немного людей. На подходе к ремонтному отсеку Макки заставил их порядком попетлять, пока они не оказались в длинном серебристом тоннеле с ребристыми стенами. Подобные коридоры всегда наводили Яну на мысль, что она находится в брюхе гигантского червя. В дальнем конце тоннеля стояли несколько человек в специальных костюмах, которые были предназначены для ремонтных и иных технических работ в безвоздушном пространстве. — Тут что, где-то случилась утечка? — удивилась Мармион. — Ну, тогда бы нас сюда не пропустили, но я сейчас разузнаю, — сказал Макки и размашистой походкой направился к ремонтникам. Мармион и Яна пошли следом, хотя за ним они не поспевали. Женщины услышали, как Макки заговорил с техниками, хотя не смогли разобрать, что именно он сказал. Неожиданно он рухнул на пол. Один из закованных в броню людей перешагнул через него, скрыв от взора скорченное тело. Ближайший техник направил на Мармион и Яну оружие. Яна прыгнула на спину Мармион, толкая её вниз. До её слуха не донеслось ни жужжания заряда, ни змеиного шипения лазерного луча, только какой-то заунывный вой. Она подняла голову, и в ноздри ударил сладковатый цветочный аромат. Между ними и незнакомцами повисло розовое облачко, которое накрывало её и Мармион с головой. — Черт, — прошипела Яна, потом опомнилась и задержала дыхание, лихорадочно соображая, как ей избежать нового отравления газами. Тут она вспомнила о приборчике, который ей вручила Мармион. И прежде чем потерять сознание, Яна нажала на какую-то кнопку, надеясь, что выбрала правильно. Ее последняя мысль была: «Только бы не разорвало легкие, как тогда, в Бремпорте».КИЛКУЛ
Шинид особо не церемонилась со своими «гостями». — Пускай ложатся на полу с собаками, — сказала она Эйслинг. — Может, они станут более уважительно относиться к животным, если поспят в обнимку с ними парочку ночей. — Ну что ты, ласточка! — мягко возразила Эйслинг, вынимая из сундука ворох теплых шерстяных одеял и раскладывая их на кровати. — Они инопланетники, а мороз крепчает. Даже если они и прибыли сюда незваными, нехорошо, если они замерзнут до смерти в первую же ночь. Что ты готовишь? Эйслинг всегда с подозрением относилась к кулинарным талантам Шинид. Эйслинг Сенунгатук слыла превосходной поварихой, а Шинид обычно приплясывала вокруг печки, ожидая обеда. Если уж она бралась за готовку, то еда получалась недоваренной — если Шинид была голодна, или разваренной в кашу — если она была слишком занята другими делами. — Лису, — ответила Шинид. — Лису? — Они убили лису и теперь будут её есть. — Но никто не ест лисиц, — возразила Эйслинг. — Теперь едят. Наши гости будут приятным исключением. — Ну хотя бы добавь приправу. — Обойдутся, — отрезала Шинид и недобро усмехнулась. — Ладно, тогда отнеси им эти одеяла. Пусть погреются. — Чего? У них вокруг чудесные меховые зверюги! Дудки, пусть радуются, что хоть собаки под боком. — Шинид… Голос Эйслинг приобрел обертона, по которым Шинид безошибочно опознала надвигающуюся грозу. — Ой, ну ладно. Хотя ты так трудилась, чтобы связать эти одеяла, а теперь они насквозь провоняют псиной. — Тогда ты поможешь мне постирать их. Теперь позови этих людей на ужин. — Поедят снаружи. — Шинид! — В комнате места нет, Эйслинг. Сами выйдем к ним. Кстати, ты можешь здорово помочь советом парню, который укокошил лису, как лучше зашить шкурку. А то наделал в ней дыр, пока свежевал тушку. На следующее утро, ещё засветло, приехали Лайэм Малони и Шимус. Собаки приветствовали их радостным воем. Собачьи вопли разбудили гостей, которые со стонами принялись разминать затекшие конечности и громко сетовать на холод. Доктор Эрсол непрестанно чесался. — Если я заработал аллергию из-за блох, я вас по судам затаскаю, — заявил он Шинид. — На Сурсе блох нет, — сказала Эйслинг. — Слишком холодно. А если бы и были, то вы могли подцепить их с лисы, и нечего пенять на собак. Шинид ухаживает за ними тщательней, чем вы за собой. — Пожалуй, собаки сегодня останутся дома, — произнесла Шинид с сильным ирландским акцентом, на котором разговаривала с тех пор, как на их голову свалились инопланетники. — Слишком мало снега. Нет, мистер Малони, мистер Рурк и я поедем на кудряшах. Боюсь, что вам, дорогие джентльмены, придется прогуляться на своих двоих. Она смерила взглядом троих мужчин, которых привели Лайэм и Шимус. Ее не впечатлило ни их великолепное оборудование, ни обмундирование. Шимус не обратил на её слова ни малейшего внимания. Он заговорил с остальными таким сердечным тоном, какого они не слышали с самого прибытия на Сурс. — Эта женщина зарывает свой талант в землю. Ей следовало бы быть генералом на службе Компании, такой у неё тяжелый характер. — Те, кто оскорбляет животных, могут обойтись без их услуг, — парировала Шинид. — Так-то оно так, — ответил Шимус, — но они только будут задерживать нас — чечако, чего с них взять? Они могут взять матушкину Сидху и папиного Оусика. — Раз на то пошло, кто-то может поехать на Дарби. Она осторожная девочка. — Прекрасно, — резюмировала Шинид. — Вы трое поедете на кудряшах. А эти браконьеры пойдут пешком. Когда всадники наконец взобрались на кудряшей, все восемь гостей поехали — и пошли — к востоку. Через два часа сердце Шинид смягчилось. Вчера она хорошенько помяла двоих браконьеров. Инопланетники исстрадались этой ночью среди собак — отчасти потому, что боялись их, отчасти потому, что собаки все время порывались лизать их лица и сопеть под ухом, так что гости беспрестанно ворочались и натягивали одеяла на голову. Когда браконьеры начали шататься и падать все чаще, Шинид посадила их на кудряшей, предварительно ссадив двоих новоприбывших. Вскоре они добрались до места. Вчера она разоружила доктора Эрсола и де Пью, и хотя теперь у нее, Шимуса и Лайэма были кинжалы, короткие копья и луки со стрелами, остальным троим — Муни, Клотворти и Минку — было отказано даже в этом. — Блин, да тут больше десятка кроликов, — сказал Эрсол, вглядываясь в нору, где сидя или лежа поджидали их кролики. — Конечно. Расплодились с весны, — ответила Шинид. — Значит, вы теперь заколете их или застрелите из лука? — спросил кто-то. — Отнюдь. Она бережно подняла кролика за шкирку и свернула ему шею, говоря: — Спасибо, маленький братик, что ты отдаешь свою жизнь для того, чтобы мы могли жить, чтобы твоя плоть кормила нас, а мех согревал. Мы чтим тебя. — Чего-чего? — Найджел Клотворти (аналитический отдел) удивленно повернулся к своим спутникам. — Она разговаривает с кроликом, а не с тобой, лопух, — ответил де Пью. — Мы что, должны разговаривать с кролями? — Ага. Эй, Шинид, детка, может, косой хочет сказать, что он не желает, чтобы ты свернула ему шею, и уж вовсе не сошел с ума настолько, чтобы превратиться в меховую шапку, а? Может, отпустишь его, предварительно извинившись? — Они пришли сюда… — Шинид прервалась, с тихим хрустом ломая шейку очередному кролику и бормоча те же благодарственные слова, а потом продолжила: — Потому что пожелали умереть. Кролики плодятся без меры. Они болеют, стареют, не могут устроиться и найти своего места. А ведь они такие чувствительные и сразу впадают в отчаянье, если что-то не выходит. Кролики знают, что мы найдем им применение, потому и приходят. Так же и остальные животные, просто кроликов приходит больше всех. — Алисы? — спросил Эрсол, не отрывая взгляда от её темных глаз. — Лисы никогда не отчаиваются. Но иногда болеют, ну и, конечно, стареют. Или им не хватает еды, и они решают стать жертвами. — Звучит диковато. Конечно, выживает сильнейший, но обычно все хотят жить. — Да, — согласилась Шинид. — Обычно. А не стыдно убивать зверя, который не хочет умирать, а? Ее мрачный взгляд буквально пронизал Эрсола. — По-моему, это неспортивно, — заметил Минк, второй охотник. — Убийство — дело серьезное, — пожала плечами Шинид. Она протянула ему кролика, которого только что подняла с земли. — Теперь попробуйте вы. Постарайтесь сломать шею чисто и поблагодарите его, прежде чем убить, чтобы он услышал вас. — Леди, я никогда не вредил никому больше, чем того диктовала необходимость. Но вы уже перегибаете палку. Этот антропоморфический бред — чистое безумие. Сперва вы пытаетесь убедить нас, что ваша планета может чувствовать, а теперь уверяете, что разбираетесь в психологии кроликов и лис. — И разозлившийся Минк одним движением свернул кролику шею. Сперва Шинид поблагодарила кролика. А потом обратилась к охотнику: — А вы не подумали, почему мы так делаем? Мы давным-давно поняли, что животные приходят сюда только потому, что мы благодарны за их самопожертвование. Но если мы плюнем на вежливость, то здесь не будет ни кроликов, ни лосей, ни карибу, ни медведей, ни птицы. И как бы мы ни запасались овощами за короткое лето, мяса нам не видать. Как и морской живности. — Постойте, вы же живете здесь всего лет двести, — перебил её де Пью. — Да, сударь, — заговорил Шимус. — Но наши предки на Земле когда-то так и поступили. Они перестали прислушиваться к животным. И знаете, что получилось? Животные отвернулись от них, по крайней мере никогда и близко не подходили к человеку. За исключением полярных медведей. — Шимус невесело улыбнулся. — Те никогда не трогают людей. И если вы, ребята, столкнетесь с белым мишкой, ради вашего же блага советую быть с ним повежливей. А то остальные могут и передумать, и людям придется туго. — Теперь ты, Шимус, — сказала Шинид. Когда он ободрал шкурки и разрезал мясо на куски, Шинид сказала, что пора двигаться обратно. — А как насчет остальных маленьких друзей, которым не терпится умереть? — поинтересовался де Пью. — В Килкуле живем не мы одни, — ответил Лайэм. Через два часа они добрались до овального озера с водой прозрачной, как хрусталь, на поверхности которого цвели водяные лилии. Кудряши забеспокоились. — Тише, парень! — воскликнул Клотворти, прижимаясь к шее животного и пытаясь таким образом его успокоить. — Дарби — самка, — возразил Лайэм. — Тогда девчушка. Что это с ней? — Они хотят искупаться, — сказала Шинид, соскакивая со своей лошади. — И если вы не хотите окунуться, вам лучше слезть и снять сбрую. Это касается всех. Лайэм и Шимус уже спешились и теперь снимали седла и уздечки. Минк и Муни, которые шли пешком, решили составить лошадям компанию. Ночной заморозок не успел охладить воздух. После снегопада день был солнечным и теплым, а озеро, как многие водоемы Сурса, наполнялось из горячих источников. Шинид тоже устала и взмокла. Она ведь никогда не была такой раздражительной, просто она выбилась из сил, пытаясь доказать этим чужедальним недоумкам всю значительность межвидовых отношений на Сурсе. Из песен и саг она знала, как это было на Земле, которую покинули её пращуры. Там животные не отличались от неодушевленных предметов, там земля была лишь тем, по чему они ходили — и все! Может, все дело в том, что Сурс — живая планета, потому и отношения между теми, кто охотится, и теми, на кого охотятся, здесь превратились в некий особенный ритуал. Наверное, на Земле было не так. Может, в любых иных мирах все было совсем по-другому… Древние песни и сказания, составленные предками её предков, которые позже стали восприниматься лишь как забавные байки, называли животных братьями и сестрами людей — совсем как на Сурсе. И давным-давно звери разговаривали с человеком даже ещё охотнее, чем сейчас. Возможно, эта новая дурацкая секта в чем-то права. И нужно согласиться с их мнением, что любая живая тварь достойна восхищения и поклонения. Ведь на Сурсе его обитатели попросту поддерживали натуральный обмен. Но как можно проникнуться почтением к таким типам, как эти тупоголовые идиоты? Она разделась, подошла к берегу озера и окунула в воду руки, потом голову. Там она открыла глаза и увидела колышущиеся стебли водяных лилий. Копыта лошадей подняли облако ила со дна, но потом животные выбрались на глубокую воду, а пловцами они были преотличнейшими. Ил улегся, и Шинид увидела лошадиные ноги, уплывающие на глубину. А потом, словно сговорившись, все шестеро кудряшей нырнули. Корни лилий были для лошадей изысканным лакомством, и Шинид ощутила их радость, когда они прикрыли носы, опустили внешние веки и устремились ко дну. Животные принялись лакомиться корнями лилий, в то время как их пушистые хвосты развевались позади, словно русалочьи волосы. Когда они ухватывали корешки, то отталкивались передними копытами от дна и выныривали обратно на поверхность, чтобы пережевать свою добычу. Люди тоже все позалезали в теплую воду. Наплававшись, Шинид выбралась на берег, вытерлась и оделась. За ней из воды вышел Шимус, а чуть погодя и Лайэм. Кудряши продолжали нырять. — Похоже, эти ребятки разрезвились пуще кудряшей, — заметил Шимус, глядя, как охотники плещутся в воде, брызгаются друг на друга и пытаются ухватить лошадиные хвосты. Один из них возился со стеблями лилий, стараясь нарвать букет. Подлизывается, решила Шинид, уловив его озорные взгляды в её сторону. — У них наверняка болят ноги, — сказал Лайэм. — И они уже поняли, что стоит выйти на берег, как мы опять двинемся в путь. — Ах, Шинид, ты строгий наставник, — усмехнулся Шимус. — Возможно, — ответила женщина. — Но экзамены сдавать не мне, а им. Разве не так? — Я всегда считал, что это просто, — заметил Лайэм. — Нужно только выслушать, что от тебя хотят, сделать это, а об остальном позаботятся экзаменаторы. Вот и все, делов-то. Но похоже, что эти парни думают иначе. Шимус свистнул своему кудряшу. Этот свист услышали остальные животные и поспешили на берег. Охотники либо ничего не заметили, либо сделали вид, что не замечают. — Так, Шинид, мы уже достаточно повозились с ними, — сказал Шимус и подмигнул. — Ружей у них нет, потому особого вреда они принести не могут. Я предлагаю забрать наших кудряшей и предоставить гостей самим себе. Шинид подмигнула ему в ответ. — Отличная мысль! Может, если мы не будем стоять у них над душой, они скорее разберутся, что тут к чему.Глава 8
Клодах оглядела четверых людей, закутанных в белые одежды, и покачала головой. — Понятия не имею, на что надеялся Шон, посылая вас ко мне. Я живу одна, но боюсь, что места у меня маловато. — Клодах, пожалуйста, — взмолилась сестра Огненная Гора. — Мы не хотим вас стеснять. Но мы слыхали, что Благодать проявляет себя в каких-то особых пещерах, в которых тепло от горячей крови по планеты. И для нас ничего не может быть лучше, чем позволение остановиться именно там. Остальные радостно закивали, но Клодах снова покачала головой. — Пещеры не приспособлены под жилье. Там ещё можно укрыться от непогоды, да и звери часто там селятся. Но не люди. — Прошу прощения за свое невежество, Клодах, но почему? — спросил брат Сланец. Клодах пожала плечами. — В пещерах мы почти напрямую общаемся с планетой. Представьте дом, где кто-то живет, а вы приходите туда самовольно, располагаетесь и ведете свои разговоры. Разве это вежливо? Или вообразите, что кто-то устроил ночлег у вас во рту. Сестра Агат заморгала. — О, как она мудра! Нам сказали, что вы мудрая женщина, и это действительно так. Не правда ли, братья и сестры? — Правда. Но, может, по крайней мере, вы представите нас планете? Клодах снова пожала плечами. — Вы и так стоите на ней. Я не вижу причины вам отказывать. Но дело в том, что одни лэтчки у нас уже прошли, а следующие будут не раньше Снежного танца. А это делать лучше всего на лэтчки. Но раз у нас такие перемены, то, возможно, что мы устроим посиделки раньше времени. — И как скоро? — поинтересовался брат Сланец. — Месяца через два-три. Пока неясно. — О-о, — разочарованно протянула Огненная Гора. — Нам это не подходит. — Почему же? — Мы намеревались приехать сюда, поклониться и вернуться в широкий мир уже в следующем месяце. — Гм-м. Если вы уедете так скоро, вы и настоящей зимы не застанете. — Увы, — кивнул брат Сланец. — Говорят, что температура воздуха падает здесь до пятидесяти градусов ниже нуля, а я слишком слаб здоровьем, чтобы выдержать такой холод. — Ну, да ладно, — решительно вмешалась сестра Гора. — Вы, Клодах, по всей видимости, выступаете кем-то вроде верховной служительницы Благодати. Но я действительно не понимаю, почему нам нужно ждать до каких-то лэтчки. Брат Гранит говорил, что для причастия вполне достаточно отыскать пещеру и войти в неё в сопровождении одного из таких служителей, как вы. Нам больше ничего и не надо. — Хорошо, — сдалась Клодах. — Только я никакая не служительница. Думаю, что мы отправимся туда сегодня вечером и там заночуем. — Чудесно! — возликовал брат Сланец. — Остался последний вопрос: какие пожертвования принимает Благодать?* * *
Де Пью первым заметил, что чего-то не хватает. — Проклятье! Он ударил по воде. — Чего это ты? — удивился Клотворти, вытряхивая воду из уха. — Великая Белая Охотница и её пособники завели нас черт знает куда и оставили без лошадей! — А ведь правда, — сказал Минк. — Надеюсь, хоть одежду она нам оставила? Мое зимнее манто от Гарольда, я выписывал его с Нила-Два, и стоит оно целое состояние. — Последнюю фразу он бросил через плечо, спешно выбираясь к берегу. — Уф! Все в порядке, ребята! Наши шмотки на месте. — Класс! — заключил Эрсол. — Значит, мы не скоро отбросим копыта от холода. В это время на висящее низко солнце нашло темное облачко, а по глади озера прошла рябь, захлестнув ноги Эрсола, который прыгал по острым прибрежным камням. Минк первым натянул одежду. Он пригляделся к дальнему концу озера и радостно закричал, показывая туда рукой. — Она забрала не всех лошадей! Смотрите, вон пасется одна! — Кто поймает, тот и едет верхом! — объявил Клотворти, срываясь с места. На свою беду, он плохо зашнуровал ботинки, а потому запутался и рухнул ничком в ракушки, насквозь промочив водонепроницаемую парку и заляпав грязью всю физиономию. Эрсол, как более искушенный охотник, осторожно двинулся в нужную сторону, пригибаясь к кустам и прячась за искривленными стволами редких деревьев. — Я её вижу, — прошептал он остальным и прыгнул вперед. Клотворти успел подняться, сжимая лук и стрелы. Минк держал в руках копьецо. Муни сжимал зубами рукоять кинжала, оставив руки свободными на случай, если лошадь придется ловить. Де Пью даже ухитрился закинуть колчан за плечо и проверить натяжение тетивы на луке, прежде чем следовать за товарищами. А ещё он небрежно засунул тушку кролика в один из бесчисленных карманов своей охотничьей куртки. Казалось, что кудряш вовсе не против поимки, он спокойно стоял и пил из озера. Когда Эрсол был совсем рядом, зверь поднял голову и посмотрел на него. — Господи боже, вы только гляньте! — заорал пораженный Эрсол. Голову кудряша венчал сияющий рог. Испуганное криком животное отскочило на безопасное расстояние, не сводя с человека мигающих глаз. — Да это же единорог! — крикнул Эрсол остальным. — Чего ты пялишься, стреляй! — простонал де Пью, подбегая поближе и натягивая свой лук. — Ставлю свой годовой оклад, что эта зверюга вовсе не собирается складывать лапки и ждать смерти. — Нам никто не по-ве-рит! — промолвил Минк. — Конечно, если мы не привезем обратно его голову, — ответил де Пью и пустил стрелу в полет. Стрела просвистела совсем рядом со спиной зверя, который пустился вскачь. Минку показалось, что единорог вовсе не испугался, а словно вспомнил о каком-то важном деле. — Мимо! — досадливо воскликнул Эрсол и тоже выстрелил. Они были далеко не дураками и вскоре сообразили, что удача повернулась к ним спиной, а потому погоню прекратили. Вдоволь наругавшись и намахавшись руками, охотники вернулись к тому месту, где оставалась их одежда и дохлые кролики, которых оставила им Шинид. Там их ждал новый сюрприз. Сюрприз предстал в виде огромной рыжей кошки с тонким хвостом и пышной кисточкой на конце, которая нагло доела последнего кролика и теперь облизывалась. За спиной этого кошмара пасся кудряш. Минк даже подумал, что эти две твари, как нарочно, объединились против их охотничьей компании. Минк совсем уже было намерился броситься вперед с оружием наперевес, но де Пью неожиданно принял командование на себя и заставил всех замереть, прижав указательный палец к губам. Кошка что-то мурлыкнула лошадке, и оба зверя быстро исчезли в лесу. Де Пью поманил своих товарищей пальцем. Охотники покрались вслед за удивительными созданиями настолько бесшумно, насколько могли двигаться пять мужчин, не привычных к скрипящей траве Сурса. Они постарались окружить зверюг, которые, казалось, не замечали чужаков. — Да здесь край непуганых идиотов, — прошептал Эрсол. — Они понятия не имеют, что такое охота. Де Пью снова махнул рукой, и пятеро охотников с разных сторон бросились к животным. На этот раз пущенная Эрсолом стрела выхватила клок шерсти из гривы кудряша, который подскочил и пустился вскачь. Кошка понеслась за ним, правда, сделала она это, словно играя. Охотники побежали следом. Внезапно кудряш споткнулся, его грудь нависла над Минком. И тот понял, что пора пускать в ход копье. Сейчас — или никогда! Но кошка, удачно увернувшись от кинжала Муни, прыгнула перед Минком, выбив копье у него из рук. Оставшись с голыми руками, Минк, долго не раздумывая, прыгнул на кошку. Практически одновременно с остальными четырьмя охотниками. Шерсть кошки скользнула между его пальцев, а его ноги, как и ноги его спутников, приземлились на странно неровную почву и соскользнули в глубокую темную яму. Кто-то свалился прямо на него. Минк забарахтался и взглянул наверх. Он увидел кошачью и лошадиную морды, которые откровенно скалились, глядя на него и его товарищей сверху вниз. Пожалуй, даже как-то слишком по-человечески. Он мог поклясться, что на этих звериных рожах отражалось настоящее удовлетворение. — По-моему, я сломал челюсть, — промычал Муни. По крайней мере, Минку показалось, что Муни промычал именно это. Потому что его слова заглушили отчетливые звуки смеха, доносящие отовсюду.* * *
Отослав Шимуса и Лайэма к остальным ловушкам, Шинид повела отдохнувших кудряшей к тому месту, где они оставили этих чечако. К этому времени пошел снег и быстро накрыл берег озера и окрестности. Она даже потеряла нужное место, поскольку там не оказалось ни одежды, ни оружия, ни кроличьих тушек. — Я же точно оставила их где-то здесь, — проворчала Шинид, спешиваясь и выискивая хоть малейший след, по которому она могла бы отыскать незадачливых охотников. Разгребя снег, она обнаружила следы, ведущие в лес, и один след, ведущий обратно к озеру. Это были отпечатки лап большого не кота-охотника. Шинид принялась звать чужаков по именам, но никто не ответил. Наконец, отчаявшись разобраться в сломанных заснеженных кустах, она решила найти Шимуса и Лайэма и послать Шимуса в Килкул за подмогой, пока они с Лайэмом как лучшие следопыты из их троицы будут искать пропавших.* * *
Клодах начала понимать, почему религиозные объединения иногда называют стадом, а по-умному «паствой». Толпа, шествующая за ней к горячим источникам, двигалась покорно и бездумно и шумела, как стадо овец. Они настояли на том, чтобы идти к источникам босыми, хотя Клодах и предупредила, что вход в пещеру охраняют от непрошеных гостей колючие ежевичные кусты. Эта проклятая ежевика расползалась повсюду, превращаясь в гигантские заросли, хотя её подрезали все, кто более-менее постоянно наведывался в пещеры. Она была настоящим бедствием, её выжигали, вытравливали, но возле горячих источников с ней бороться было практически бесполезно. Просто нужно знать, как обминать её. Клодах знала. Но эти чертовы новички упрямо потребовали вести их прямо через заросли, и бедной Клодах пришлось повозиться, прежде чем она повытаскивала их из кустов. К счастью, она прихватила с собой мазь от порезов, и маленькая бутылочка тут же пошла по кругу. Затем эти сумасшедшие решили простереться ниц перед входом и вползти в пещеру подобно червям, но Клодах объяснила, что единственный вход находится за водопадом, так что им скорее придется нырять. И добавила, что планете совершенно безразлично, каким образом посетители войдут в пещеру. Все же они упали на пол самой пещеры и принялись целовать камни. Постучав лбом об пол раз шесть или семь, сестра Огненная Гора воздела руки и воскликнула: — Дай нам совет, о Благодать! Все, что они услыхали, было эхо, повторяющее не последнее слово, а окончание слова «совет», постепенно переходящее в «Нет, нет, нет…». — Скажи, что мы должны сделать? Каким образом мы можем посвятить наши ничтожные жизни служению Тебе? Как нам исправить вред, нанесенный Тебе человечеством? Как нам, недостойным, воплотить все это, к вящей Твоей славе? Как нам доказать Тебе нашу готовность исполнять Твою волю? — Как? — повторили остальные служители. — Скажи нам, как? Клодах вздохнула. По её мнению, для начала им следовало бы заткнуться. Даже если планета и пожелала бы говорить с ними сегодня (что вряд ли), едва ли она могла вставить хотя бы слово за всю эту тираду. Через некоторое время они перестали блажить. Клодах чуть не уснула. Она встряхнулась и равнодушно спросила: — Закончили? Но тотчас же брат Глина снова брякнулся на колени и взревел дурным голосом: — Алилуйя! Я слышу голоса! — Что? Где? — запричитала сестра Агат. — A почему разговаривают только с тобой? А мы? Что планета сказала тебе? — Она сказала: «Болван, они колючие». — А-а, — протянула Клодах, перешагнула через молящихся и выскользнула из пещеры, увернувшись от падающих струй водопада. Порция Портер-Пендерграсс и Билл Гатри запутались в ежевичных зарослях, которые исполосовали их колючками до неузнаваемости. Клодах вынула из кармана фартука бутылочку с мазью, пробралась к несчастным и попыталась было им помочь. — Не трогайте меня! — завопила Порция. — Гатри, что вы за человек? Уберите от меня эту.., эту ведьму! Отстаньте! — А я думала, что вы приехали, чтобы поговорить со мной, — искренне удивилась Клодах. — Шон сказал, что вы сами этого хотели. — Не обращайте на неё внимания, мадам, — ответил Билл Гатри. — У неё просто истерика. К тому же она принимает транквилизаторы собственной фирмы — тяжелый случай, согласен. Я собирался поговорить с вами о фармацевтических особенностях некоторых препаратов, которые производятся на вашей чудесной планете, но Порция настояла, что нам проще сразу взять образцы. К несчастью, вышло так, что образцы сами взяли нас. — Да, похоже на то, — согласилась Клодах. — Мадам, если вы сейчас встанете и отцепите ветку, приставшую сзади к вашей одежде, то будете совершенно свободны. Да и снег начинается. Наша ежевика съеживается, когда идет снег. Идемте к источнику, там вы вымоетесь и промоете ваши царапины. Кажется, некоторые из них довольно глубокие. Единственным легкодоступным местом, где Порция и Гатри могли обмыться и зализать раны вне досягаемости зловредных ежевичных колючек, была сама пещера. «Каменное стадо», как нарекла про себя Клодах братство в белых хламидах, радостно предавалось «богослужению», как они сами считали. — Так какие образцы вам понадобились? — спросила Клодах Порцию Портер-Пендерграсс, чтобы отвлечь последнюю от возможных неприятных ощущений из-за накладываемой мази. — Для начала эту штуку, которой вы нас мажете, — ответила Порция. Ее лицо и руки представляли собой сплошную рану, а одна колючка едва не задела левый глаз. Все это страшно не понравилось Клодах. — Хорошо, милая, — согласилась Клодах тоном, которым она разговаривала с детьми, осторожно промывая самый глубокий порез на ноге. — Я отдам вам все, что останется. Тем более что вам придется смазывать ранки ещё раз, чтобы они полностью зажили. — А я? — испуганно спросил Билл. — И вы, — ответила Клодах, потрепав его по колену. — Наберитесь терпения и будьте мужественным, пока я не закончу с девушкой. Вам я наскребу баночку, чтобы вы могли захватить её с собой. — И то лекарство от кашля, которым вы вылечили Янабу Мэддок? — спросила Порция. — Зачем? Вы кашляете? — Ага, — сказала та и натужно кашлянула. — И я! — тотчас отозвался Билл Гатри. — И то снадобье, которым вы опрыскиваете ваши кусты, что они вырастают такими огромными, — самым смиренным голоском пропела Порция. Неизвестно, что бы она попросила еще, если бы в этот момент между Клодах и двумя ежевичными жертвами не появилась сестра Агат. — Не слушайте эти лживые речи, матушка Клодах! — начала она. — Я ведь уже сказала, что никакая я вам не мать! — Клодах, она совершенно права, — вмешался брат Сланец. Он взял её за плечи и попытался оттащить прочь от представителей фармацевтических компаний. — Эти люди хотят воспользоваться Благодатью. Им бы разложить на части чудеса планеты, а потом синтезировать их в лабораториях ради собственной наживы. — Они противники Благодати! — завопила сестра Огненная Гора. — Успокойтесь, — поморщилась Клодах. — Вы не должны… — начала сестра Агат. — Да они сумасшедшие! — заявил Билл Гатри и оттолкнул брата Сланца. Но тут всех пришибло раскатистое эхо рассерженного крика Клодах, которое наполнило всю пещеру: «Тихо! Гмхо!Тихо! Тихо! Хо! Хо…» — Она говорит! — прошептала сестра Гора, прижимая руки к груди. — Да это просто эхо, идиотка! — зарычала Порция Портер-Пендерграсс. «Тихо, идиотка!» — сразу же отозвалось эхо. Все умолкли, пораженные. Наконец Клодах сказала: — Прекратите ссориться и драться. Не будьте дураками. Что до вас, — она кивнула «каменному стаду», — то планета имеет такое отношение к Творцу, как и вы сами. Она часть творения… Интергал отчасти помог ей стать такой, какая она есть, хотя он просто разбудил её, а не создал. — Но откуда вы это знаете, Клодах? — спросила сестра Агат. — Вы простая смертная, хотя и посвященная… — Знаю, потому что планета сама сказала мне об этом! — парировала Клодах. — И если вы хотите, чтобы она заговорила с вами, то вам придется сперва избавиться от ваших завиральных теорий, чтобы вы могли услышать её. Это касается и вас, — обернулась она к Порции и Биллу. — Вы получите все лекарства, какие вам необходимы. — Они будут анализировать! — простонала сестра Агат. — Они будут синтезировать! — провыл брат Сланец. — И что? — спросила Клодах. — Если больным нужны лекарства, а этим фирмам удастся создать что-нибудь похожее на наши снадобья, от этого всем будет только лучше. — Вы не понимаете, — заныла сестра Огненная Гора. — Мы знаем, как оно бывало на других планетах! Наших собственных планетах! Мы же сами участвовали в разорении миров, да простит нас Благодать, прежде чем осознали истину и увидели свет. Брат Сланец был геологом и работал на межгалактическую компанию, а я своими руками создала растения, которые способны были всасывать соли ценных руд. Даже когда я поняла свою ошибку, я не смогла разубедить своих хозяев. Они стремились только к разрушению. О, поверьте мне, Клодах, я сама видела, как это бывает. Мы все видели. Они построят здесь фабрики и отравят всю воду, заглушат голос Благ.., планеты, истребят растения и выкопают все минералы! — Это будет совсем малюсенькая фабрика, — хитро сощурился Билл, показывая большим пальцем дюйм указательного, чтобы продемонстрировать, насколько мала будет эта фабрика. — И если мы срежем все зрелые растения, они ведь вырастут вновь, разве не так? Мы называем их возобновляемыми ресурсами, Клодах, — закончила Порция так, словно она уговаривала какого-то придурка надеть шубу перед выходом в зимнюю пургу. — Они же растут. — Как и ваша кожа, — покачала головой Клодах. — Но если ежевика сдерет всю вашу кожу до костей, едва ли та вырастет заново. По крайней мере, не так быстро, чтобы вы остались живы. Сурс как человек, как вы или я. Вы сдерете ему кожу, и он снова станет таким, как прежде — не мертвым, но и не проснувшимся. — Но разве вы не видите, что люди, настоящие люди гибнут без лекарств, которые можно создать на основе трав Сурса. Пожалейте их… Словно в подтверждение этих слов ожило пещерное эхо: «Помогите! Помогите! На помощь!»Глава 9
ГАЛ-ТРИ, РЕМОНТНЫЙ ОТСЕК
Банни пыталась подать из корабельного компьютера сигнал тревоги, пока Диего возился с выходной панелью, стараясь разблокировать замок. Сколько он ни терзал свой браслет, сколько он ни жал в разной последовательности кнопки на контрольном пульте панели — все это ни к чему не привело. Наконец раздался щелчок — он так и не понял откуда, — и панель поехала вверх. Он услышал шаги по коридору и выглянул, чтобы узнать, откуда они звучали. — Банни, скорее, нам нужно прятаться! — сказал он. — Эти, в белых костюмах, возвращаются. Они что-то тащат. Похоже, ещё несколько тел. — Может, убежим? — А если они полоснут по нам из лазера? — Диего, они все в броне. И если они откроют выходной люк, пока мы будем в отсеке, нам конец. — Так-то оно так, но у них заняты руки, и похоже, что им не успеть дотянуться до лазеров. — Бежим! Если мы будем торчать здесь и препираться, нам точно конец. — Слишком поздно! — прошептал он. Теперь он ясно видел их. Обряженные в белую броню люди несли двух женщин — Яну и Мармион! На одном из похитителей был надет шлем, но никакой брони. И Диего мог поклясться, что раньше его здесь не было. — Идем, — сказала Банни и вытолкнула его из отсека. Они успели пробежать до середины коридора, прежде чем их накрыло розовое и сладкое облако.* * *
Яна проснулась и закашлялась так сильно, что ей подумалось, будто последние несколько месяцев ей просто приснились и она лежит в лазарете Брем-порта. Во рту ощущался приторно-сладкий привкус, грудь ныла. Правда, причину последнего неудобства она поняла, когда кашель прекратился — на ней лежало ещё одно тело. Она протянула руку и наткнулась на чье-то гладкое лицо и прядь волос. Темнота наполнилась хоровым кашлем, правда, не таким жестоким, как у нее, а затем раздался полусонный детский голос Банни: — Ой, мне кто-то попал пальцем в глаз. Банни отодвинулась, и теперь «ой» прозвучало с другой стороны. — Извини, Диего, — сказала девушка. — Тут тесновато. — Яна… — Голос Мармион звучал несколько хрипло, она тоже закашлялась, но тут же взяла себя в руки. — Вечеринка у Плиз получилась лучше, чем я думала? — Едва ли, правда, она хотя бы не травила своих гостей розовым газом, — ответила Яна и снова закашлялась. — Каррамба! Что все это значит? Где мы? — Не знаю. — Кашель. — Темно. Неожиданно зажегся свет, и медовый голос сказал: — Прекрасно, наши гости уже проснулись. Признавайтесь, нет ли у кого аллергии на некоторые продукты? И есть ли среди вас вегетарианцы? Яна быстро заморгала и сфокусировала взгляд на небольшом окошке, в которое заглядывала наглая, хотя и довольно симпатичная женская мордашка. Яна видела сотни таких лиц на экранах, их хозяйки и хозяева рекламировали все на свете, от шампуней до спецснаряжения и оружия — любой товар, какой только можно придумать. — Что за чертовщина? — воскликнула Банни, которую несколько испугало это внезапное появление. — Никакой чертовщины, милашка. Просто вам предстоит побыть у нас в гостях. Надеемся, что вам здесь понравится. Уж извините, что вынудили вас пребывать в несколько стесненном положении, но мы пришли к выводу, что вам будет приятно проснуться рядом друг с другом. Боюсь, ребята немного неосторожно свалили вас в кучу. Итак, начнем сначала. Аллергиков среди вас нет? Куча мала распалась на отдельные компоненты. «Гости» окончательно пришли в себя. — Я требую, чтобы вы сказали, где мы находимся и почему нас доставили сюда таким способом! — заявила Мармион. — Я бы рада вам объяснить, но команда разорвет меня на части, если вовремя не получит обед, так что лучше вам сначала ответить на мой вопрос, — ответила мордашка. В её голосе скользнули раздраженные нотки. — Мы бы не хотели доставлять малейшие неприятности команде, — заверила женщину Яна кротким голосом. — Мы не вегетарианцы, но у меня… — Она запнулась, пережидая приступ кашля. — У меня повышенная чувствительность ко всякому виду газов! — Прекрасно! Великолепно! Я скоро вернусь, — сказала нахальная мордашка и исчезла. — Мармион, — прохрипела Яна, и, когда Мармион повернулась к ней, она показала на то место, где было её охранное приспособление, и развела руками. Прибор пропал. Яна удивилась бы, если бы он остался на месте, она и не ждала такой непредусмотрительности от их похитителей. Мармион кивнула и грустно улыбнулась. А ведь у них был шанс подать сигнал тревоги. И помощь обязательно пришла бы. Где бы они ни находились. — Макки нет, — внезапно вспомнила Мармион. — Как ты думаешь, что они с ним сделали? Нас здесь только четверо. — О, боже! Тут вернулась Нахальная Мордашка. Когда она открыла входную дверь, вместе с ней в каюту вошли двое вооруженных солдат, а ещё трое остались снаружи. Охрана была одета в оранжевые комбинезоны без всяких идентификационных знаков. На нагло-мордой особе было облегающее зеленое трико, а сверху гипюровая синяя туника. У неё были светло-каштановые волосы, в ушах серые драгоценные камни (скорее всего фальшивые), такие же и в небольшой диадемке. Каштановая челка падала на честные карие глазки. — Я Дина О'Нил, — сказала особа. — Я представляю компанию «Лучард Энтерпрайз…» — В качестве кого? — оборвала её Яна. — О, связи с общественностью, законом, администрацией, всего чего угодно. Я представитель. А вы, вероятно, майор Янаба Мэддок? Яна кивнула, но протянутую руку не пожала. — И знаменитая Мармион де Ревер Алджемен! — В глазах Дины плясали озорные огоньки. — Я так польщена знакомством с вами! — Не могу ответить вам тем же. — Ну-ну, мадам Алджемен, я уверена, что вы были слишком загружены делами и заботами. Воспринимайте наше маленькое приключение как небольшой отпуск. А эта юная пара, должно быть… Дайте подумать. А, Диего Метаксос? Угадала? И Баника или Банни — вам так идет это имя — Рурк. Не могу передать, как я рада, что вы здесь. — Еще бы, — сказала Яна и зашлась в кашле. — Где Макки Сендал? — спросила Мармион. — Он был с нами, когда вы нас усыпили. — Ах да, этот великолепный самец! Насколько мне известно, с ним все в порядке, но ведь вам и так тесно здесь вчетвером, чтобы втискивать ещё одного человека. — Это и есть причина всего безобразия? — спросила Мармион, теряя самообладание. — Причина гораздо сложнее, но вам незачем беспокоиться. Вы живы и здоровы, а это главное, разве нет? Кроме майора Мэддок, которая, кажется, подхватила простуду. Яну сразил новый приступ кашля. — Это не простуда, — заявила Банни, обнимая Яну за плечи. — Она недавновыздоровела после отравления в Бремпорте, а вы.., вы настоящие отравители, преступники! — Прощу прощения, — сказала Дина О'Нил. — Мой шеф предлагал подрезать вам лазером ноги, но я решила, что газ более удобен для получения и транспортировки груза.., вернее, гостей. Приношу свои извинения. Она щелкнула пальцами охраннику, который в одной руке держал поднос, а во второй — четырехлитровую бутылку. — Это ваш обед. Очень питательно, заверяю вас. Именно то, что прописал доктор. Приятного аппетита! Охранник поставил поднос на пол и отступил. — У меня собаку зовут Дина, — мечтательно сказал Диего, ни к кому не обращаясь. — Чудесная сука! — Грубостью ты ничего не добьешься, сопляк! — Нагломордая едва сдерживалась. Дверь щелкнула, закрываясь. Мармион подняла поднос и принялась разглядывать бутылки. — Питательные плитки и витаминные кубики. — И к чему был этот треп об аллергии и вегетарианцах? — удивился Диего. — Возьми, Яна, — сказала Мармион, протягивая ей бутылку с водой. — Промочи горло. Яна благодарно набрала полный рот воды и пропустила в пересохшее горло. — Что ты делаешь? — спросила она Банику, которая громко сопела носом, принюхиваясь к каждому углу их камеры. — Где бы мы ни были, мы ещё на станции, — сообщила Банни. — С чего ты это взяла? — скептически спросила Мармион. — Воздух, — ответила Банни и усмехнулась. — Из меня вышел бы хороший нюхач. Здесь такой же воздух, как и на Гале-Три. Ваш корабль пах по-другому. Но это… — она снова потянула носом воздух, — то же самое, что и на станции. — Знаешь, возможно, она права, — согласилась Мармион. — Искренне надеюсь, что права, — ответила Яна, легонько дотронувшись до груди. Мармион правильно поняла её жест. — Интересно… Ты наверняка права, Банни. — Как вы думаете, не находится ли Макки где-то поблизости? — спросил Диего. — Ты имеешь в виду, что он мог присоединиться к нашей славной Дине? — уточнила Мармион. — Нет, Диего. Макки — Ротшильд, а не пират. — Так нас похитили пираты? — В голосе Банни звучали удивление, страх и восторг. Потом её лицо исказилось в гримаске отвращения. — Воды! Эти кубики надо было глотать, а я разжевала. Фу-у! Запивая сухие плитки и витаминные кубики, заключенные пообедали и начали устраиваться в камере поудобней. Они по двое расселись у стен друг против друга, касаясь пятками ног товарища. — И что теперь? — спросила Банни бодрым голосом, который дрожал едва-едва. Яна снова дотронулась до груди, где раньше висел охранный прибор. Наверняка скоро их обнаружат, если, конечно, они ещё на станции, как сообщила Банни. И где же то недреманное око, о котором говорила Мармион, что должно следить за каждым их шагом? Она снова раскашлялась. Банни бросилась за бутылкой, но Яна не могла сдержать кашель, чтобы набрать хотя бы глоток воды. — Дина! Дина О'Нил! — закричала Баника, срываясь с места и бросаясь к выходной двери. Она забарабанила по ней маленькими кулачками. — Майору нужен доктор! Она кашляет кровью! Да ответьте же, черт возьми! Дверь распахнулась так резко, что девушка потеряла равновесие. Но тут же отшатнулась, увидев злые лица вошедших — двоих охранников, которые приносили «еду». — Покажите кровь, — потребовал один из них. Яна хрипела и кашляла так надрывно и жалко, что упала на колени, пытаясь унять спазмы, скручивающие её желудок. Она надеялась, что кашель не приведет к выкидышу. Женщина обхватила руками живот, изо всех сил стараясь унять как кашель, так и нарастающее раздражение. — Видите! Видите! — вопила взбешенная Банни. — Приведите доктора! Она же умрет здесь! Дверь захлопнулась. — С ней все будет в порядке? — встревоженно спросил Диего. — Она не потеряет ребенка? Яна покачала головой, успокаивая не только его, но и себя. И тут же завалилась на бок от нового приступа кашля, который разрывал легкие и выворачивал желудок. — Нужно же что-то делать! — кричала Банни, барабаня по входной двери. Она успела дважды выбить дробь, как дверь распахнулась и в комнату заглянул мужчина с тонким аристократическим лицом, обрамленным седой гривой и коротенькой бородкой. Оттолкнув его, в камеру ворвалась Дина О'Нил. — Что тут? Что случилось? Где кровь? — Она все кашляет и кашляет от вашего газа, — яростно сказала Банни. — Сделайте что-нибудь! — Это доктор Неймид Менделайн, — начала Дина. — Я доктор астрономии, а не медицины, мисс О'Нил! — поправил её мужчина. — Но в вашем лазарете наверняка есть средства от кашля. Даже пираты, бывает, схватывают простуду… — Не пираты, а предприниматели, — перебила его Дина. И обернулась к двери. — Принесите аптечку. — Но она для экстремальных ситуаций… — Несите! — Кашлевой рефлекс останавливает кодеин, — вставил Диего. — Он есть почти во всех аптечках первой помощи. Действует без побочных эффектов. — Если бы отправить её на Сурс, там Клодах дала бы ей свой сироп, — вздохнула Банни. — Это да, — улыбнулась предпринимательница О'Нил. — Мы обязательно туда заглянем, когда закончим некоторые дела. — Преступления, вы хотели сказать, — презрительно заметила Мармион. Дина О'Нил лукаво взглянула на нее, словно Мармион выдала что-то веселое и остроумное. — Но сперва действительно нужно остановить кашель, или она не захочет заключать с нами никакие соглашения. Яна отрицательно замотала головой, показывая, что, невзирая на кашель, она ничего не собирается с ними заключать. Тут вернулся охранник с аптечкой, притом довольно большой. Дина отступила и передала коробку доктору Менделайну. — Пожалуйста! — взмолилась Банни, поддерживая слабеющую на глазах Яну. — Найдите там что-нибудь для нее. — Я, собственно, астроном, а не доктор… — Хоть что-нибудь! — закричала Банни, когда Яну скрутил следующий приступ. — О, кодеин! — обрадовался Неймид Менделайн, предъявляя всем облатку, но его радость сразу же поугасла. — Но какую дозу ей дать? Мармион взяла у него таблетки и внимательно рассмотрела. — Воды, — уверенно сказала она. Когда ей протянули бутылку, Мармион вбросила туда лекарство и влила содержимое бутылки Яне в рот. Словно по волшебству приступы прекратились, и измученная Яна растянулась на полу. Все замерли в удивлении. — А вот и настой трав от кашля. Давать? — Менделайн протянул Мармион пузырек. Та снова пригляделась к этикетке. Потом отвинтила крышечку и дала Яне. Густая настойка полилась в несчастное горло, оставляя просто неземное ощущение. Яна закрутила крышечку и прижала пузырек к груди. Ее легкие жадно вбирали кислород, который выбил оттуда кашель. Дина О'Нил прищелкнула пальцами, и Мармион отдала ей кодеин. — Ну? — спокойно спросила Мармион. — Что теперь? — Вы можете идти, майор? — наклонилась Дина над бедной Яной. — Если это нужно для прекращения дурацкого фарса, я готова. — Наконец я слышу глас рассудка, — усмехнулась Дина. — Мне нравится ваша практичность. — Благодарю, — ответила Яна, постепенно приходя в себя. Проклятый кашель отнял у неё много сил, но нельзя показывать врагам свою слабость. — Хорошо. Тогда Медженда, первый помощник, проводит вас в капитанскую каюту. У меня есть и другие дела. — Макки? — спросила Мармион, надеясь спровоцировать пиратку на ответ. — Поговорим об этом позже, идет? — Дина развернулась и выплыла из камеры. За ней последовал доктор астрономии, и в проеме двери появился новый персонаж. Первый помощник Медженда оказался высоким крепким негром, который явно с отличием окончил курсы пиратства-предпринимательства, поскольку у него была рожа отпетого негодяя. В одной глазнице у него красовался искусственный глаз, чуть больше настоящего. Рукава оранжевого комбинезона он поотрывал, а под низ надел полосатую тельняшку. Поверх обритой головы повязал ярко-красную бандану. Да, подумала Яна, парень насмотрелся приключенческих фильмов. Он махнул им рукой, мол, идите за мной. Когда все вышли, позади Диего, идущего последним, пристроился страшноватый с виду здоровяк, чья кожа скорее отливала зелеными оливками, чем была чисто черной. Яна отхлебнула новую порцию лекарства из пузырька — стоило ей встать, как горло моментально пересохло, — и отряд конвоируемых двинулся из одного бесконечного коридора в другой. Они проходили мимо технических и ремонтных отсеков, оружейных складов и ниш для роботов, а также множества грузовых отделений. Вскоре Яна могла поклясться, что они ходят кругами, минуя некоторые отсеки по несколько раз. Так они и бродили, пока у неё не начали гореть ступни и не вернулся кашель, но их конвоиры и не думали останавливаться. Вероятно, капитан обычно руководил делами на корабле издалека, потому что его каюту оказалось найти не так-то легко. Команды, не поступающие по компьютеру, скорее всего передавали Дина О'Нил и первый помощник. Но по сравнению с капитаном первый помощник мог показаться редким красавцем. Каюта, куда Медженда провел пленников, была обставлена несколько театрально и напоминала капитанские каюты древних морских кораблей. Роскошь перла отовсюду плюс навигационные карты, допотопные компасы и секстанты и ещё куча вещей, которые в космосе были не больше чем хлам. Еще контрольный ком-пульт и несколько современных приборов, инкрустированных настоящими деревянными рамами и панелями. За массивным дубовым столом, на котором лежали звездные карты, восседал знаменитый Ониди Лучард. Прежде Яна задумывалась, что собой представляет этот пиратский военачальник. Поговаривали, что Лучард — женщина. Трудно сказать наверняка. Капитан предстал в облике аурелианина — шестиногое, не вполне гуманоидное создание с клювом, полным зубов, которые торчали бы от уха до уха, если у этой твари были уши. Оптическая щель произвольно возникала в любой точке тела этого мерзкого существа. И все это было не больше чем голограммой. Даже если бы запах инопланетянина не был бы искусственным — а он был! — и аурелианин, пусть и пират-аурелианин (что вообще не свойственно этому миролюбивому обитателю морей, которые щебечут, как земные пингвины), решил бы выбраться со своей планеты, он бы никогда не окружил себя такой безумной и совершенно бесполезной роскошью. Притом этот удивительный сухопутный аурелианский крез заговорил с пленными на прекрасном английском, хотя и явно через программу, искажающую голос. — Я и представить себе не могла, Лучард, что у вас прекрасное чувство юмора, — сказала Яна, с трудом удержав кашель. — Как видите. Итак, вы прочитаете перед камерой заявления, которые мы записали для вас на этих листах. Вы, мадам Алджемен, переведете все свое движимое имущество так, как вам изложено на вашем листе. Еще вы продадите представительство в определенных фирмах человеку, который первым обратится к вашему управляющему. Излишне напоминать, что все это должно сохраняться в тайне, если вы дорожите своей жизнью, свободой, внешними данными и анатомической целостностью. Эти операции будут контролироваться, и любое вмешательство ваших людей приведет к плачевным последствиям для последних. — Что касается вас, майор Мэддок, — продолжал поддельный аурелианин, — то, кроме требований, изложенных в вашем списке, я предлагаю вам попросить вашего мужа выслать знаменитые сурские микстуры от кашля, которые помогли вам выздороветь в прошлый раз. Естественно, после подписания нашего соглашения. Я должен предупредить вас, что малейшее сопротивление или отказ от моих требований может пагубно отразиться на здоровье как ваших юных спутников, так и вашем. Это также продлит ваше пребывание у меня в гостях, а мы не располагаем достаточным запасом манной кашки для капризных детишек. Я надеюсь, что когда вы, дамы, будете читать ваши заявления, то голос ваш будет звучать весьма, весьма убедительно… Начинайте!Глава 10
КИЛКУЛ
Шон Шонгили ночевал у Клодах. Его разбудил Адак, который только что получил сообщение от Джонни Грина. Джонни отправил назад шаттл, спустившийся у Фьорда Гаррисона, с новой партией охотников. Охотники сопротивлялись и вопили, требуя адвокатов. Шон не успел осознать эту новость, как в комнату ворвалась Уна Монаган. Она вытащила Шона на улицу и погнала к домику Яны. Там работал ком. Голос Яны звучал невнятно, но слова, выплывающие на экране, были видны лучше некуда. — Шон, нас похитили. Меня, Мармион, Банни и Диего. Им нужен выкуп. — Пока она говорила, колени Шона подогнулись, и он рухнул на стул. — Они не отпустят нас, пока мы не заплатим им выкуп. — Но у нас совершенно нет денег! — в ужасе воскликнул Шон. — Они считают, что у нас в распоряжении находится некая планета… — Яна закашлялась. — Яна! С тобой все в порядке? — Не все, — раздался чужой голос. — Она кашляет, и кашляет кровью… Связь резко оборвалась. Шон уставился на пустой экран, потом пощелкал по клавишам, надеясь, что обрыв связи был случайным. Но, повозившись с комом несколько минут, он был вынужден признать, что случайности исключены. — Значит, выкуп — это Сурс? Интересно, похитители что, думают, будто он вручит им планету на блюдечке с голубой каемочкой? Разве планета принадлежит ему? Разве он может её отдать кому-то? — Шон? — В двери показалась головка Уны. — Уна! Свяжись с Джонни и узнай, как можно выйти на связь с пиратами, которые похитили Яну, Банни, Диего и мадам Алджемен! — Похитили?! — Голос Уны прервался. — Джонни! Да, я найду Джонни. Он все сделает. Но Джонни ничего сделать не смог, зато он вышел на связь с космобазой и дозвонился до доктора Фиске. Тот, быстро оправившись от ужасной новости, заявил, что отыщет негодяев или умрет за комом, если не найдет их. Шон не мог взяться ни за одно, даже самое неотложное дело. Уна и другие приезжие, которые согласились помочь с корреспонденцией, старались изо всех сил справиться с огромным объемом работы. И хотя истинное положение дел не знал никто, кроме Джонни Грина, вскоре весь Килкул загудел, обсуждая пленение Яны, Банни, Диего и Мармион. В комнату прокрался Нанук, он молча устроился в углу, не сводя с Шона своих янтарных глаз. Явилась Коакстл, на этот раз без Киты, и села в противоположном углу. Пока Шон тупо глядел на пустой экран, в дом входили и выходили рыжие кошки. Шон мысленно молил экран включиться и сообщить добрую новость. Только добрую! В его голове каруселью вертелась одна и та же мысль: Яна похищена; Банни, Диего и Мармион тоже. Но кем? И почему? Он не может передать планету, словно вещь! Никому! Лишь сама планета вправе решать, что стоит, а чего не стоит делать. Может, это и был ответ. Поделиться своими проблемами с планетой. Но он же не может покинуть кабинет, пока этот трижды проклятый ком не оживет и не передаст информацию. Увидит ли он когда-нибудь Яну? Похитители редко отпускают свои жертвы живыми-здоровыми. Кто знает, в каком виде они вернутся, если вернутся вообще? С ними может случиться все что угодно — и ущерб может быть не только физическим, но и психическим или эмоциональным. Шон слышал о кошмарных препаратах по промывке мозгов, которые полностью уничтожали личность бедных испытуемых. Как Мармион могла допустить такое? Она же обещала, что все скоро вернутся. Вернутся в целости и сохранности, как только расскажут Совету об истинной природе Сурса. Они должны были давным-давно дать необходимые показания. И как эти похитители смогли провернуть свое темное дельце? Неужели потому планету и наводнили медики и охотники, религиозные фанатики, сироты и бездомные родственники и всякое отребье рода человеческого? А у него нет никаких средств, чтобы управиться с этим нашествием! Ком зажужжал, и Шон навис над ним, как хищный коршун над бедным цыпленком. — Мне очень жаль, Шон, — сказал Фиске, — но похитителем оказался Ониди Лучард, знаменитый пират, у которого хватит ума и средств, чтобы никакие законники его вовеки не обнаружили. Лучард нам не по зубам, слишком крупная дичь. — У них есть доктор? — впился Шон пальцами в панель, в его ушах до сих пор отдавался кашель Яны. Черт! Она только-только оправилась от отравления газом на Бремпорте. Как скажется на её здоровье новая напасть? — Чего? — Фиске даже отпрянул, услышав неожиданный вопрос. — Яна снова кашляет, и меня это напугало сильнее всего. — Если они её потеряют, они потеряют и главный рычаг… — Черт, Фиске! Ты понимаешь, что говоришь? — Я говорю, что, если она заболеет, они в лепешку расшибутся, чтобы вылечить ее! Это же ежу понятно. А ты что подумал? Шон что-то пробормотал себе под нос, и Фиске продолжил: — Военный комендант Гала-Три организовал повсеместные розыски пропавших, его люди перетряхивают все корабли, вышедшие из космопорта в течение времени, когда пропали Яна, Мармион и дети. Мимо них и мышь не проскользнет! — Фиске вздохнул. — Но время играет против нас. Гал-Три — крупнейшая станция всей сети Интергала, и самая загруженная. Еще я связался с Анасилиактом, и он был не в восторге от этой «ТКС». Он намерен подать на них в суд и прекратить это нашествие на планету. А я придумал кое-что получше. Сейчас я выбиваю для тебя разрешение на представителя правительства Сурса на контрольном посту космобазы. Чтобы ты сразу отсекал всех желающих, буде таковые появятся, ведь вряд ли суд раскачается быстро. А мы сперва должны поймать этих засранцев! — И Фиске злобно рыкнул. — Мы не позволим лазать по планете кому попало! — Потому они и лазают, — горько отозвался Шон. — Можешь освободить Джонни, чтобы он дежурил у кома? Виттэйкер сокрушенно покачал головой. — Лучше я. Джонни может пригодиться в более важных делах, чем просто сидеть и тупо пялиться на экран час за часом. — Это да. — Пусть Уна попробует, может, что и выудит. Удачная мысль: у Уны был дар разыскивать людей с необычными и полезными способностями и талантами. — Я попрошу её. — Я буду на подхвате, Шон, и постараюсь получить свежие новости с Гала-Три. — Надо узнать, где сейчас находится Лузон, — спохватился Шон. — Уже. Он проходит курс интенсивной терапии в каком-то супергоспитале — рвется в бой. — Снова? Никак не успокоится, все точит зубы на Сурс. — Если бы мы могли это доказать, Шон, — безнадежным и унылым голосом сказал Виттэйкер, — Интергал озолотил бы нас. — Посмотрим. Закончив разговор, Шон подробно объяснил Уне, что он от неё хочет и почему. — Первые группы, кажется, высаживали на космобазе, — ответила девушка, немного подумав. — И мне действительно показалось очень странным то, что нас высадили так далеко от цивилизованных мест. Шон расхохотался. Уна удивилась. — Вы порадовали меня, Уна. Получается, что вы считаете Килкул оплотом цивилизации! — Все познается в сравнении, — улыбнулась девушка. И с удовольствием обозрела опешившего Шона. Она успела проникнуться к нему приязнью за короткий срок их совместной работы — разгребания бумажных завалов и общения с новоприбывшими. Особенно её таланты пригодились для разбирательств с корыстными гостями — представителями медицинских фирм, за которыми нужен был глаз да глаз. Не уследишь — они уже разбегаются в поисках природных богатств Сурса и тянут свои загребущие ручки куда только могут. — Нам сказали, что космобаза разрушена, а потому нас высадят неподалеку от местного руководства… — Они слегка промахнулись. — Пожалуй. Если бы я знала обо всем раньше… — Послушайте, Уна, кто и что конкретно говорил вам? Она помолчала, собираясь с мыслями: Шон уже догадался, что строгая дисциплинированность была наиболее сильной стороной её характера. — Так, сперва была брошюра, которая рассказывала о Сурсе как о разумной планете. Потому я забралась в информаторий за подробностями, поскольку знала, что на планете живут некоторые мои родственники. Сведения о Сурсе… — Она снова улыбнулась. — Они занимали неожиданно много места, и там же я нашла объявление, предлагающее безопасную и быструю перевозку на планету. — Вот так сразу? — Объявление появилось приблизительно через три недели после первых упоминаний о Сурсе. У меня накопилось достаточно отгулов, чтобы сразу же вылететь на станцию Интергала. И билет до Сурса стоил до смешного мало. Честно говоря, буквально символическая сумма. — Настолько символическая, что пассажиры просто валом валили? — Полагаю, да. — Дальше. — Когда я приехала на станцию, в справочной меня отправили в отель «Теневая сторона», где должны были регистрироваться все пассажиры, летящие на Сурс. Когда я записалась там и расплатилась, мне сообщили время вылета. — Сразу? — Да. — А кто? — Служащий «Теневой стороны». О, у меня была дорожная кредитная карточка, а то бы, признаться, я бы растратила последние деньги на этой станции. — Вы случайно не запомнили номер счета, на который перечислили плату за билет? — Запомнила. БМ-20-2334-57. Она повторила номер, а Шон записал его. — На следующее утро у меня было время, чтобы спуститься в гостиничный холл. Должна сказать, что меня весьма.., поразили мои будущие спутники. И удивило то, что так много народу отправляется на Сурс искать пропавших родственников. — Кто был вашим провожатым на судно? — Да никто. Когда я приехала в порт.., немного загодя, чтобы не опоздать. Эти маленькие рейсовые суда никогда не ждут, так что лучше приезжать вовремя, — доверительно понизив голос, сообщила Уна. Шон кивнул, и она продолжила: — Мне выдали отпечатанную памятку, где просили прибыть к причалу во столько-то. Кто не успел — тот опоздал. Она помолчала. — Единственное, что успокоило меня, это шаттл. Он был такой новенький! Один из пассажиров даже назвал его произведением искусства. — А вы предпочли бы «опоздать», если бы увидели старую развалину? — спросил Шон. Она хихикнула. — Нет, я ведь уже выложила денежки. Но если по существу, на космобазе вам следует посадить Симона Фари. Именно он — единственный из всех — заметил, что корабль только-только сошел со стапелей. — А где он? — Можно узнать у Дикой Звезды. Она сейчас проводит занятия в доме собраний. Дикая Звезда заверила, что её муж Симон наверняка согласится помочь Шону. Что Симон и подтвердил, когда они его разыскали. И первое, что он мечтал сделать, — это поймать ту заразу, которая выкинула их из шаттла черт знает где. Ведь если бы не Кита, они бы запросто позамерзали насмерть в первую же ночь на поверхности планеты. А ещё он мечтал избавиться от кровавых мозолей, которые заработал, рубя дрова для нужд Килкула. — Не думал, что отпуск получится такой поганый, — сказал он, демонстрируя несчастные ободранные руки. — Зато подкачал вот мышцу, так что этот гад от меня не уйдет. Ну, короче, вы поняли! Еще он добавил, что угробил кучу времени на вахты, когда служил на геологическом транспорте — лет двадцать, не меньше, — и готов дежурить сколько будет нужно. — Только не делайте из этого парня отбивную сразу, нам ещё вытряхивать из него кое-какие ответы, — сухо попросил Шон. Через тридцать два часа очередной шаттл прибыл на Сурс, и Симону удалось вычислить его траекторию и предполагаемое место посадки: лес неподалеку от Шэннонмута. Но пилота там не оказалось, как, правда, и передатчика, способного послать сигнал тревоги. Шаттл сажал сложный и дорогущий автопилот, который должен был и увести судно обратно. Все это Симон обнаружил, как только протолкался сквозь толпу обескураженных пассажиров и ворвался в пилотскую кабину. Он загодя запасся необходимым инструментом, чтобы вскрыть электронный замок. Так что путь к негодяю был открыт. — Эх, было бы у меня немного времени, так я бы склепал дистанционку, чтоб этот шаттл не смог вернуться обратно. А теперь он снова прилетит, да? Я панель не тронул, правда, замок выворотил. И он взглянул на Шона, ища одобрения. — Ну, будем надеяться, что хозяева шаттла не скоро обнаружат поломку… А что вам нужно, чтобы соорудить дистанционное управление? Симон ухмыльнулся. — По правде говоря, не так уж и много. Главное — знать, что делать. Вот вернусь на космобазу и пошарю в запасниках со списанным оборудованием. Эти придурки повыкидывали кучу всякого добра. — Правда? — хором воскликнули Адак и Шимус. — Спасибо, Симон, — сказал Шон, благодарно похлопав парня по плечу. — Мы перед вами в неоплатном долгу. — Заметано! — А теперь, — промолвил Шон, и его лицо из радостного стало встревоженным, — давайте подумаем, куда нам девать эту свору паломников! Среди кучки несчастных свежеприбывших пассажиров белым пятном выделялись фигуры в туниках. Клодах до сих пор сидела в пещере с первой партией Возлюбивших Камень, или как там называли себя члены этой секты. Жители Шэннонмута согласились приютить семерых бедолаг, которые приехали в поисках родных. Девять религиозных фанатиков носили имена разных камней и минералов и требовали немедленно отвести их к братьям Сланцу и Граниту. Потому Шон забрал их обратно в Килкул, чтобы сдать с рук на руки их «братьям» и «сестрам». Оставались ещё трое охотников и один представитель очередной фармацевтической компании. Им тоже пришлось отправиться в Килкул, хотя Шон ума не мог приложить, куда распихать этих незваных гостей. Правда, если Симону повезет и он соорудит дистанционное управление шаттлом, чтобы судно не смогло вернуться на станцию Интергала, эта орда будет последним нашествием на планету. Но надвигается зима, и нужно управиться с этими приезжими поскорее. По крайней мере, проблема расселения новичков по и так переполненному Килкулу настолько заняла мысли Шона, что вытеснила на время тревогу за Яну.Глава 11
ГАЛ-ТРИ
«Недреманное око», то есть Чарас Парслет, которой поручили не спускать глаз с Яны, проследила передвижения клиентки и её спутников по всем коридорам, вплоть до грузового отсека. Поскольку обе женщины находились под присмотром более-менее надежного и заслуживающего доверия мужчины, то слежение оставалось скрытым. На этого проводника «око» обязательно положила бы глаз, если бы присутствовала рядом с ним во плоти. Собственно, большую часть времени Чарас таилась и не могла как следует разглядеть клиентку и её товарищей. Внезапно впереди произошла какая-то заминка, и, когда наблюдательница переместилась в более удобную для обзора позицию, в лицо ей ударил сонный газ. Поперхнувшись и стараясь не дышать, она замешкалась, чтобы очистить легкие от газа. И сигнал «SOS» из имплантированного охранного прибора Мармион долетел за мгновение до того, как наблюдательница ненадолго потеряла сознание. Еще не вполне придя в себя, Чарас заковыляла по коридору между каких-то ящиков и коробок. На полу она обнаружила только одно тело. Передав сигнал экстренного вызова, она склонилась над лежащим. — Из тебя эскорт, как из дерьма пуля! Чарас едва удержалась от искушения пнуть ногой неподвижного мужчину, который так пошло провалил миссию. Но время поджимало. В коридоре и грузовом отсеке ещё оставался слабый аромат сонного газа. В этом отсеке как раз заканчивали погрузку судов. На дальнем конце причала виднелся какой-то корабль, но с таким же успехом он мог бы находиться на другой планете — дорогу к нему заступала суетящаяся толпа. Похитители прекрасно выбрали время. Продолжив принюхиваться к ускользающему запаху газа, «око» добралась до места, где запах пропал совсем. Она оказалась рядом с ремонтным отсеком, где находились поврежденные суда. Чарас приложила к дверной панели свою спецотмычку и ворвалась внутрь. Естественно, пусто! — Пожалуй, я валялась в отключке дольше, чем думала, — пробормотала агент-наблюдатель и связалась с секретариатом военного коменданта станции. — Говорит Чарас. В секторе 45-3ет-2, отсек 30, мужчина в бессознательном состоянии. А Мармион де Ревер Алджемен и её гостья, майор Мэддок-Шонгили, похоже, похищены. — Что?! Чарас вздохнула и повторила сообщение. — Вы уверены? — На этот раз подключился сам шеф. — Да. Задержите все выходящие суда. — Что передал имплант? — Только «SOS», — мрачно ответила Чарас. — Мы начинаем операцию по задержанию и досмотру кораблей. — Хорошо. Сперва проверьте тот, что стоял в отсеке 30-47-Эн. Короткая пауза. — Зарегистрирована поврежденная яхта с дырой размером в шаттл… — последовало приглушенное проклятие. — Из этого сектора только что вылетел какой-то шаттл. — Пошлите за мной корвет. — Поскольку это только шаттл, то посылаю, — ответил комендант. — И отправьте кого-нибудь подобрать этого идиота, который их сюда завел. — Чарас передала координаты. — Мне нужна запись допроса. Первые впечатления — самые ценные. Он может что-то знать, сам не подозревая об этом. Чарас с нетерпением дождалась корвета, прибывшего на причал, с которого похитители увезли своих жертв. Газ почти не чувствовался. Корвет охраны — судно быстроходное. Удивительно, но беглый шаттл тоже умудрился развить завидную скорость. — Если бы не видел это своими глазами, никому бы не поверил, — признался капитан корвета. — Все, кто на борту, должны превратиться в кисель! — Кое-кто, может, и превратился, — прорычала Чарас. Шаттл проворно сновал между дальними грузовыми причалами, которые окольцовывали Гал-Три. Здесь можно было встретить все что угодно — от гигантских свалок мусора до замороженных и запечатанных хранилищ. Корвет не отставал. — Сейчас мы их возьмем, — сказал капитан, когда шаттл вырвался за последние причалы. Он дал приказ увеличить скорость, и постепенно корвет нагнал беглеца. — Двигатели наверняка еле тянут, — буркнул он и потянулся к внешней связи. — Остановитесь и приготовьтесь к досмотру! Корвет уже почти пристыковался к шаттлу, когда тот неожиданно взорвался. Судно охраны отнесло в сторону; все, кто не был пристегнут, разлетелись по корвету, словно опавшая листва. Ничего не оставалось, как развернуться и возвращаться на станцию. Но хуже всего — а может, и к лучшему — было то, что имплант Чарас продолжал утверждать, что клиент жив и скорее всего до сих пор находится в руках похитителей. — Шаттл был простой уткой, для отвода глаз, — согласился комендант ан Хон, когда выслушал доклад Чарас. — Обыски задержанных кораблей что-нибудь дали? — спросила она, падая в кресло, любезно пододвинутое комендантом. Несмотря на дыхательные упражнения, действие газа ещё не вполне прошло. — Пока нет, но за это время Гал-Три покинуло почти тридцать кораблей. Вы уверены, что Мармион де Ревер Алджемен до сих пор жива? — Да. — Девушка прикоснулась к виску, где под кожей находился вживленный имплант. — А что там этот неудачник? — Гм-м-м… Маккиавелли Сендал-Ашер-Кло-звик… — Сказал что? Комендант снова повторил это имя, и его губы тронула легкая усмешка. — Он недавно зарегистрировал здесь, на Гале-Три, филиал компании Ротшильдов. В основном фармацевтика, но с широкими полномочиями. Я запросил данные, чтобы покопаться в его прошлом, но самое интересное нашел, когда заинтересовался его делами на Гале-Три. Но давай-ка лучше просмотрим запись спасателей. Услыхав последние слова ан Хона, Чарас выпрямилась в кресле и напряглась. Подобные записи определяли степени повреждения пострадавших, чаще необходимые не для оказания помощи, а для подтверждения истинности повреждений, чтобы какой-нибудь добрый самаритянин не получил по голове от якобы больного. Но иногда они помогали выяснить некоторые детали, о которых действительно пострадавший не мог ничего вспомнить. Чарас просмотрела запись и, улыбнувшись, повернулась к коменданту, которому явно не понравилась её улыбка, но от замечаний он воздержался. — Довольно странно, но мне кажется, что этот парень не так сильно отравился, как должно было быть. Чарас прекрасно знала, какие последствия вызывает отравление этим поганым газом. На записи спасатели добрались до тела и занялись очисткой воздуха. Неумеренно красивый мужчина прошел все стадии пробуждения — кашель, неконтролируемые движения и легкие нарушения речи, все как ожидалось. Медики ввели ему тонизатор, чтобы предотвратить тошноту. Но что-то в этом спектакле заставило Чарас заподозрить, что это именно спектакль. — Как легкие? — Лишь немного пострадали от газа, далеко не в полной мере. Естественно, с такой дозой он не провалялся бы без сознания так долго. А ещё у него была с собой записная книжка! — И что там? — спросила она. — Мне тоже это интересно. — Думаю, мы возьмем на заметку этого.., как его там? Неважно. У меня он пойдет как Мак. — Еще как пойдет. Вот копия его книжки. Комендант протянул Чарас дискету, которую держал двумя пальцами, словно готовую взорваться бомбу.НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ
Когда Медженда прервал связь с Шоном, Яна едва не бросилась с кулаками на него и огромного голографического Лучарда. Правда, это ни к чему бы не привело, поскольку её тотчас же скрутил очередной приступ кашля. — Проводите даму к доктору Менделайну. Она не должна умереть у нас на руках, иначе мы провалим операцию с планетой, — зарычал Лучард. Согнувшись пополам, Яна выползла из каюты. Ее провели по короткому коридору — из-за чего она убедилась, что их намеренно таскали по всем отсекам корабля, чтобы ввести в заблуждение, — и втолкнули в просторное помещение. Вдоль трех стен стояли койки, а посередине находился узкий стол со скамьями. Еще Яна увидела две небольшие дверцы, которые, как позднее она узнала, вели: одна — в душ, вторая — в туалет. Яна доскреблась до ближайшей койки и упала на неё — кашляя, хрипя и задыхаясь. Интересно, сможет ли она когда-нибудь дышать, как нормальные люди, — с таким-то горлом! Словно откуда-то издалека до неё долетел звук открывающейся дверной панели. На горящий лоб легла прохладная рука, и кто-то приподнял её голову. — Выпейте. К губам прижался край чашки. Напиток оказался холодным, густым и приятным. Яне удалось на мгновение задержать кашель и сделать первый глоток. — Кок позволил мне забраться в кладовую, чтобы достать ингредиенты, — сказал низкий баритон астронома Неймида Менделайна. — Все, что было в бабушкином рецепте, а ещё кодеин, который должен унять кашель. Яна заколебалась. — К-кодеин? — Она с трудом перевела дыхание. — А.., что.., с ребенком? Менделайн приподнял брови и неуверенно повел плечами. — Мне кажется, что при таком небольшом сроке плоду не должно ничего повредить, но, увы, я не гинеколог. И все же полагаю, что напиток безвреден. Этот кашель может разыграться так, что приведет к выкидышу. Яна кивнула, но тут её снова скрутил лающий кашель. Едва справившись с приступом, она затаила дыхание и взяла из рук астронома кружку. Медленно выпила. Казалось, густая жидкость облепила горло изнутри, но вкус её не был неприятен. — Может, немного будет жечь, там есть перец, — встревожился Менделайн. — Угу, — кивнула Яна, не отрываясь от кружки. Хоть перец, хоть жабий глаз да хоть куриный помет; главное — остановить кашель. Она устроилась поудобней и положила голову на изголовье койки. — Кажется, помогает. Спасибо. Вы так заботливы и добры. — Пустяки. Но я сказал Дине, что не буду им больше помогать, если они не позволят мне помочь вам. Неймид осторожно присел на край кровати и тяжко вздохнул. — Что-то случилось? — обеспокоилась Яна. Он скривился, огляделся и беспомощно развел руками. — Ничего нового. Честно говоря, — он снова огляделся, — здесь мне нравится гораздо больше, чем в прежней камере. — Ну? — подбодрила его Яна. Он вовсе не походил на сообщника пиратов, а тем более на дружка яркой и сексуальной Дины О'Нил. — Я был женат на Дине. — Он снова вздохнул, словно удивляясь, как мог пойти на подобную глупость. — А наш развод она серьезно не воспринимает. — Короче, теперь вы постоянно торчите на корабле? Он испуганно прижал руки к груди, заморгал и, как бы извиняясь, улыбнулся. — Понимаете, мы встретились совершенно случайно. Последовал бурный роман. Я никогда не видел женщины, похожей на нее. Я два года просидел на корабле, проводя исследования, и только что вернулся… — Так что любая женщина казалась вам богиней? — подсказала Яна. Она не удержалась и потрепала его по колену, потом снова припала к кружке. — Именно. И надо отдать ей должное, она была девушкой моей мечты. Мы провели вместе чудесные шесть месяцев, хотя она постоянно отлучалась по делам. — А потом вы узнали, что это были за дела, так? — Случайно узнал. Конечно, я немедленно подал на развод, поскольку моя репутация неминуемо пострадала бы, если бы открылось, что я связан с… — Людьми, занимающимися незаконной деятельностью. — Точно. Мне пришло извещение об испытательном сроке, ну, чтобы я подумал еще. Ей тоже пришла такая бумажка. Я и подумать не мог, что она способна на такое! Я оказался на этом корабле и сижу здесь до сих пор. Должен признаться, что я даже рад, что вас похитили — у меня появился интеллигентный собеседник. Тут в коридоре раздался шум, а потом панель распахнулась, и в комнату влетела Баника, за ней — более достойным манером — втолкнули Мармион. Безжизненное тело Диего просто вбросили в комнату, так что его голова глухо ударилась о стену. Панель щелкнула и встала на место. Банни с возмущенным вскриком бросилась к Диего. — Яна, с тобой все в порядке? — спросила Мармион, обходя стол, словно не желая приближаться к Менделайну. — Благодаря Неймиду, — ответила Яна, пытаясь таким способом намекнуть Мармион, что питает к астроному приязнь и вовсе не осуждает. — Что эти гады сделали с Диего? — Один из наших конвоиров попытался ущипнуть Банни, — возмущенно пояснила Мармион. — Она ударила его, а первый помощник избил Диего — для наглядности. Ее прямо трясло от ярости. Стальным взглядом она прошила Неймида насквозь. — А теперь, ко всему в придачу, у нас появился персональный шпион? — Успокойся, Марми, — сказала Яна. — Он такой же пленник, как и мы. — Из вас тоже трясут выкуп? — смягчилась Мармион. — За меня платить некому, — грустно ответил астроном. — Я забыл отменить доступ Дине к своему счету. — Как там Диего? — обратилась Яна к Банни, которая пыталась усадить парня в более удобную позу. — Скоро очухается. Где здесь вода? Яна показала на две узкие двери. — Может, за одной из дверей? Банни исследовала соседние помещения, разыскала полотенце, смочила его под краном и вернулась к неподвижному Диего. — Знаете, — начал Менделайн, — я никогда не задумывался прежде, почему Дина решила возиться с официальной регистрацией брака. Ведь мы могли просто подписать контракт на короткий срок, и все. А то и вовсе обойтись без контрактов. Но она согласилась пройти все эти церемонии и стать моей женой. — Правда? — удивилась Мармион. — А ведь по виду не скажешь! — Тем не менее мы поженились. Раньше-то я и не задумывался… — Вы ведь астроном? — спросила Мармион, глядя на мужчину уже с приязнью. Он кивнул. — Вы когда-нибудь разговаривали с ней на профессиональные темы? Неймид ошарашенно поднял глаза, и на лице его начало проявляться непонимающее выражение. — Постоянно. Понимаете, мне это льстило. А что? — В какой области астрономии вы специализируетесь? — То есть? — Ну, виды звездных систем, планеты… — Да, планеты. Она была просто очарована историями о формировании планет. Мармион, Яна и Банни переглянулись. — Она действительно интересовалась! — смущенно добавил он. — Вероятно, речь шла и о разумных планетах? — предположила Мармион. Он рассмеялся. — Мадам Алджемен, вы же умная женщина! Разумный каменный шар, парящий в космическом холоде? Бросьте! — Я достаточно умна, чтобы распознать носителя разума, если я увижу и услышу его. Неймид склонил голову, его зеленые глаза загорелись, а пальцы намертво вцепились в крышку стола. Яна отчетливо видела, как у него скрипят мозги, пытаясь определить — говорит ли Мармион серьезно или шутит. — Вы уверены? — Абсолютно! — отрезала Мармион. — И вас похитили из-за… — Он умолк, все ещё не веря до конца. — Разумной планеты? — Дина, конечно, упоминала Сурс при разговорах с вами? — С недавних пор довольно часто, — начал он и нахмурился. Спохватившись, он предупреждающе замахал руками, показывая, что комната наверняка прослушивается. Ну, об этом Яна догадалась сразу. — Но я не сообразил, что это — название планеты. — Название, — подтвердила Яна. — Планета с суровыми условиями существования, или Сурс. — А, понимаю. — Он снова замолчал и покачал головой. — Нет, ничего не понимаю. Астроном потер пальцами лоб, словно это должно было ускорить темп мыслей. — Честно говоря, я тоже, — призналась Яна. Странно, но горло, кажется, уже не болит. Она разговаривает так долго, а кашель все не возвращается. — Выкуп за нас — Сурс. Мармион и Банни вздохнули. Неймид стушевался. — Знаешь, Мармион, твои.., бывшие коллеги допустили грубейшую тактическую ошибку, предположив, — Яна на мгновение сделала паузу, чтобы выделить последнее слово, — что Сурс таит в себе неописуемые богатства, не желая выдавать их Интергалу. На самом деле, Неймид, это планета земного типа. И из-за её плотности и состава там так мало полезных ископаемых, что их разработки будут неэффективны. — Уже неэффективны, — гневно добавила Банни. — Да и те полезные ископаемые достать практически невозможно — арктический климат, знаете ли, — продолжала Яна. — Да, на Сурсе растут ценные травы, но завезенные извне. Потому мы можем заключить контракт с одной — одной-единствен-ной! — медицинской фирмой. И то никаких золотых гор нам это не принесет: планете ещё нужно будет расплатиться с Интергалом, который вложил кучу денег в терраформирование и обустройство жителей. Главную ценность Сурса продать невозможно, её даже трудно объяснить. — А правда, что планета.., каким-то образом.., управляет будущим? — через силу выдавил Неймид, не веря до конца в собственные слова. — Скорее она управляет собой, — широко улыбнулась Мармион. — Она не терпит, когда чужаки суют свой нос, куда не следует. Воздвигает вулканы там, где шахтеры собираются копать. Устраивает землетрясения на посадочных площадках и рушит окрестные здания. Она вообще не любит машин. Насылает ливни или мороз, чтобы защитить имеющиеся природные ресурсы. Эта планета — непримиримый противник и преданный друг. — Я прожила на ней всю жизнь, — добавила Банни. — Лучше Сурса места нет! — Но на вкус и цвет… — рассудительно сказала Яна. — И все же воздух там чистый и целебный, почва плодородна, великолепные растения, из которых получаются такие замечательные блюда и целебные снадобья. Жизнь там тяжелая, но прекрасная, если вы принимаете правила игры самой планеты и если она принимает вас. — Это единственная в галактике планета, которая заставляет жителей сдавать вступительные экзамены, — заключила Мармион и хихикнула, глядя на вытянувшуюся физиономию Неймида. Тут Диего, лежащий на узкой койке, застонал и дернулся, и Банни бросилась к нему.Глава 12
class="book">КИЛКУЛ
Шон дошел до точки, он понял, что ему в прямом смысле хочется вылезти вон из кожи. Похищение любимой и друзей доконало его окончательно. — Уна, я оставлю вас, — сказал он. — Если будут хоть какие-то новости, неважно какие, пошлите за мной Мардука. Он меня отыщет. Я иду на реку. — Послать Map… Шон! А если они опять чего-то потребуют?.. Шон уже уходил. Он знал, что Уна права. По-хорошему, ему следует торчать в кабинете, дожидаясь известий, ведь Яна или люди Мармион в любую минуту могут выйти на связь. Но последняя пара недель настолько вымотали его, что вторая сущность властно стала заявлять о своих правах. Раньше, бывало, он часто работал один, общался с животными, плавал в длинных подледных коридорах, черпая в воде силы и уверенность. А все эти бумаги и непрошеные гости.., он ни на минуту не позволял себе расслабляться — что правильно, что ошибочно, кому пригрозить, кого успокоить, кому сказать доброе слово, кого куда поселить и где приставить к делу. И ответственность за всех — своих и только что прибывших. Шон всегда считал себя хорошим человеком. Но ведь не настолько же! И теперь над головой острым клинком висела угроза того, что Яна не вернется, что все, что он сделал или сказал или сделает или скажет, определит: жить или умереть Яне, Банни и Диего, Мармион, которая была так добра, ребенку, которого носила его жена… А он должен уйти, чтобы подумать и омыть водой уставшее тело. Ах, если бы он был китом или дельфином, которые не могут жить на суше! Он бы изодрал свою иссохшую шкуру и, может быть, изменился бы, стал как все! Он едва добежал до деревьев, скрывших его, как принялся сдирать одежду. Прыжок! Над его головой сомкнулась бурлящая, густая, животворная вода, и человек превратился в тюленя. Животное нырнуло на двадцать футов в глубину реки. Обычно он оборачивался у горячих ключей или где-нибудь подальше от дома, о его втором «я» знала лишь горстка близких друзей и семья, которой уже нет. Но иногда ему приходилось проплывать по этой реке, и он успел изучить её. Как и все реки, она впадала в море. И как многие сурские реки, она несла воду горячих ключей, а потому была теплой. Шон бешено пронесся к морю, а потом, не сбавляя скорости, обратно: если от Яны придет весточка, он должен быть поблизости. Но как только он завидел землю, сердце его затопила горечь и тревога, и он нырнул глубже, ещё глубже, еще… Его человеческая расчетливость шептала, что нужно быть поосторожней, не заплывать далеко, не пораниться и не попасться в сети, иначе как помочь тогда Яне? Но тюленья сущность заставляла гибкое тело плыть все быстрее и безрассуднее. И вскоре он начал замечать на берегах и на дне реки то, что не замечал прежде. Недавний всплеск сейсмической активности слегка изменил русло реки и питающие её истоки: в подводной части берегов открылись новые гроты, и когда Шон заглянул в них, то обнаружил, что подводные пещеры тянутся глубоко под ложем реки. Тюлень заплыл в один из гротов и некоторое время следовал его изгибам, пока понял, что развернуться не сможет. Тогда он проследил за течением подземных потоков и вынырнул там, где пещера расширялась и выступала из-под воды. Он принял человеческий облик и выбрался на уступ. Оказавшись на твердой земле, Шон встал. По обнаженному телу стекала вода. Но купание не принесло долгожданного облегчения. Теперь к прежним тревогам добавилось опасение, что он задержался. Ему не хотелось возвращаться, не хотелось решать чьи-то судьбы, чьи-то жизни, но хочешь — не хочешь, а возвращаться было надо. Даже Мардук не сможет отыскать его здесь. Но он нужен здесь, в сердце планеты, в единстве с ней! Она всегда вдохновляла и успокаивала его — когда умерли родители, когда пропала Айфа и когда он не знал, примет ли его Яна таким, какой он есть. — Что мне делать? — спросил он у каменных стен. Наверное, люди во все времена задавались этим вопросом, по разным поводам. Предать свой дом, отдавая его в руки чужаков? Или предать свою семью, подвергая смертельной опасности? Он никогда не пойдет ни на то, ни на другое. Что же делать? Шон слизнул с губ соленые капли и понял, что это не речная вода, хотя она и течет к реке. — Помоги. «Помоги! — загремело эхо. — Помоги!» Отраженный голос не был похож на голос Шона, словно это кричал не он, а кто-то другой — как и во время брачного обряда. Его сердце сжалось, но он сидел, смотрел и слушал. Потом громко сказал: — Правильно. Нам нужна помощь. Яна попала в плен к людям, которые хотят разорвать тебя на куски. Помоги Яне. «Помоги Яне! Помоги Яне! Яне! Помоги Яне! Яна! Яна! Яна!!!» Ее имя грохотало со всех сторон, до потолка затопляя пещеру, Шон едва не прыгнул в воду, чтобы не слышать этого ревущего стона. Неожиданно эхо сказало: «Помоги! Помоги нам!» И тут легкое свечение, которое всегда бывает в таких пещерах, разгорелось сильнее. Оно сияло все ярче и ярче, потом вытянулось в луч, который продолжал расти. С минуту Шон не мог сдвинуться с места. Жалобное эхо, указующий яркий луч — такого раньше не бывало. С другой стороны, Сурс — планета молодая и только-только начинающая познавать свои силы и способности. А за последнее время произошли события, которые подхлестнули её развитие. Реакция планеты становилась все более сложной и удивительной. Шон прыгнул в воду и поплыл за лучом, пока не добрался до реки. Там он оказался в самой гуще рыбных косяков, притом рыбины самых разных видов целеустремленно двигались в том же направлении, что и он.НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ
Яна проснулась оттого, что у основания шеи что-то затеплилось и задрожало. Оказалось, что дрожит маленький мешочек с землей Сурса, словно в нем была не земля, а какая-то зверушка. Яна прижала мешочек к себе, и перед её мысленным взором возник Шон. Кто-то звал её, так что собственное имя зазвенело в ушах Яны, будто этот кто-то находился совсем рядом. Голос был таким страдающим и жалобным, что Яне захотелось утешить его, но, прежде чем она успела вымолвить хоть слово, её горло сдавила легкая судорога, которая всегда предшествовала приступу кашля. Женщина вцепилась в талисман, а Сурс и Шон продолжали звать её, голос повторял её имя. Кошки разговаривают друг с другом и с Клодах, собаки — со своими хозяевами, а жители планеты — с Сурсом. Так почему бы могучему голосу планеты не прорваться через космические просторы? Эта уверенность не оставила Яну, даже когда видение померкло и голос затих. Яна долго лежала без сна, держась за мешочек и не в силах понять, приснилось ли ей тепло и странное эхо или нет. Но вероятность того, что Сурс коснулся и её сознания, ободрила Яну, она так хотела, чтобы это было наяву! Прежде, когда во сне она слышала чей-то зов, то часто, проснувшись, обнаруживала, что её действительно звали — капитан, назойливый сержант или командир. На этот раз она была одна, и вокруг слышалось только ровное дыхание спящих товарищей. Внезапно всех разбудило хлопанье открываемой двери, и в лазарет ввалился корабельный страшила — первый помощник Медженда в сопровождении Дины О'Нил. На фоне негра Дина казалась очень хрупкой и беззащитной, особенно если учесть, что она повисла на нем, словно пытаясь удержать. Медженда постучал по дверной панели чем-то металлическим, что оказалось лазерным пистолетом. — Поднимайте свои задницы, вонючие сухопутные крысы! — рявкнул он. Ага, подумала Яна, так и есть. Парнишка строит из себя заправского пирата из дешевых сериалов. Кто же сейчас употребляет слово «сухопутный»? Но выглядел он достаточно грозно, и стало предельно ясно, что только Дина не дает ему пустить в ход кулаки или лазер. Когда все поднялись, непонимающе оглядываясь и щурясь от яркого света, пират упер свободную руку в бок и презрительно смерил пленников взглядом. — Подожди, Медженда! — выла Дина, цепляясь на него. — Не сейчас! Дадим им ещё один шанс! — Тихо, женщина! Я считаю, что пора отправлять их домой, по кусочкам. Яна выгнула бровь и обратилась к Дине, как к переводчику: — О чем это он? — Пожалуйста, прошу вас, не злите его больше! Капитан отчитал его, а Медженда такой впечатлительный. Получил выговор, да ещё незаслуженно. Успокойся, Медженда! Все знают, что ты не виноват. Никто не виноват, кроме этих гадов в вашей фирме, мадам Алджемен, и дикарей на вашей планете, майор Мэддок. Признаюсь, что крайне удивлена, впрочем, как и все. Я-то думала, что ваш брокер, мадам Алджемен, и ваш муж, майор, прискачут с выкупом вприпрыжку. Я даже отправила им маленькое извещение, чтобы поспешили. И что я вижу? Ни ответа ни привета, не говоря уже о выплате. Капитан так расстроен, что рвет и мечет. Тихо, Медженда! — Я и не знала, — услышала Яна свой собственный голос, — что представители его расы способны расстраиваться. Медженда рванулся к ней, выпучив глаза, так, что Дина, слабо вякнув, едва не выпустила его ручищу. — Пожалуйста, майор! Сейчас не до шуток, — округлила глаза О'Нил. — Куда там, — горестно поддакнула Яна. — Но когда капитан приказал мне обратиться с просьбой к планете, разве он не знал, что я не имею власти над ней? — Да ладно, хватит скромничать. Нам сказали, что стоит вам захотеть — по-настоящему захотеть, — и вы с вашим муженьком горы можете сворачивать… — Я не распоряжаюсь тем, чем не владею, чего не имею и чем не повелеваю, — огрызнулась Яна. — Никто даже не знает, что это такое на самом деле! Первый помощник сделал ещё шаг. — Медженда, дай мне поговорить с ними, просто поговорить, — взмолилась Дина. — Они умненькие, им не хочется умирать. Я понимаю, ты давно не развлекался, но наберись терпения, пожалуйста. Медженда сердито зыркнул на неё и нахохлился. Дина снова обратилась к Яне: — Надеюсь, вы не заблуждаетесь насчет нашей организации, майор. Наши агенты уже побывали на вашей планете, и мы прекрасно знаем, что там полным-полно природных ресурсов и полезных ископаемых. Мы также проработали план, как вы можете их нам предоставить. Знаете, Медженда терпеть не может, когда ему врут. Яна осторожно покачала головой, сдерживая кашель. Не хватало только остаться сейчас безголосой. — Если вы имеете в виду Сатока или мошенников вроде него, так они не накопают достаточно даже для того, чтобы купить обратный билет. И только заставят планету закрыться, что едва ли нужно Лучарду. Притом, я думаю, у них нет ни времени, ни возможностей, — в чем Яна была совершенно уверена, поскольку шаманы нашли смерть в кустах шипастой ежевики. — Планета успела выработать защиту против их методов добычи. Сдается мне, что капитан не слишком осведомлен о том, что сталось с его незаконными шахтерами. Даже Интергалу пришлось смириться с тем, что если планета чего-то не желает, то лучше отойти в сторонку и не отсвечивать. — Пусти меня! — взревел Медженда, стараясь оторвать от себя тонкую лапку Дины. — Чего с ней цацкаться? Пустим прогуляться по доске! — Какие доски, Медженда? Их давно нет. — И что? Космос куда поболе какой-то вонючей лужи. Выкинем её в скафандре за борт, пусть поболтается и подумает, как задобрить кэпа. Похоже, Янины аргументы до Медженды не дошли. Но его реакция убедила майора, что первый помощник — не единственный человек, который не понимает природы того создания, с которым собирается связываться. Если даже компания, которая открыла Сурс, не скоро сообразила, что происходит (а сообразила, лишь проведя долгие исследования), то куда уж Лучарду. Капитан пиратов заблуждается, как и многие до него, которые пытались — и не смогли — вывезти хотя бы часть разумной планеты. — Прекрати, Медженда! — Дина стукнула кулачком по плечу негра, который этого даже не заметил. — И ты и майор ведете себя неразумно. — Неразумно? — начала распаляться Яна. — Леди, я не знаю, доживу ли я до завтра. И доживет ли кто-нибудь из нас. Я больна. Не уверена, что мне стоит откровенничать перед вашим «впечатлительным» первым помощником, чтобы не навеять ему садисткие мысли, но я ещё и беременна. На Сурсе меня боялись отпускать в полет из-за ребенка, который, как и все местные дети, связан с планетой. Ему, как и мне, тоже нужен свежий воздух и натуральная пища, а не та синтетика, которой вы нас пичкаете. Я-то думала, что пират такого масштаба и уровня должен иметь на борту репродуктивный аппарат, который поставляет нормальные продукты вместо этого паршивого порошка! Яну понесло, ей было уже на все наплевать. Сделать она ничего не могла, и чем раньше Лучард это поймет, тем лучше. Может, для неё и не лучше, но пусть уж придет развязка, чем это изнуряющее ожидание. — Мне нужна хорошая еда, мне нужны тренажеры для упражнений, мне… — Заткнись и слушай нашего офицера, — прорычал Медженда. Рожа его вконец перекосилась от злости, он шагнул вперед и отвел кулак, готовый ударить Яну в живот. В мгновение ока Яна скрестила руки, чтобы заблокировать удар и приняла боевую стойку карате, готовясь ударить его ногой. Она не даст ему прикончить её ребенка, пусть только подойдет! Мармион подумала о том же, становясь между Яной и кулаком Медженды. Яна расслабилась, но осталась начеку. — Только тронь кого-нибудь из них — и ты даже не получишь того, что тебе обещали, придурок, — шелковым голосом пообещала Мармион. Дина ухватилась за кулак Медженды, и он опустил руку. — Но, мадам Алджемен, — в голосе О'Нил сквозило едва сдерживаемое раздражение, — ваши люди до сих пор не выполнили наших требований. Мармион передернула плечом. — И не выполнят, — мило улыбнулась она. — Неужели вы вообразили, что я не предусмотрела подобных ситуаций? — Она элегантно махнула рукой, подразумевая корабль, пиратов и её нынешнее положение. — Мои люди получили инструкции не поддаваться на провокации… — Даже если мы будем высылать вас по частям? — осклабился Медженда. — В действительности капитан Лучард намерен вернуть вас в целости и сохранности, — заговорила Дина, осторожно подбирая слова, как и подобает настоящему профессионалу. — Но эти задержки начинают выводить его из себя. — Что, свербит под хвостом? — хмыкнула Банни. Дина и глазом моргнуть не успела, как Медженда дернулся и влепил Банни звучную затрещину, опрокинув девушку навзничь. Диего взревел и бросился на Медженду, но Неймид и Мармион клещами впились в него: корабельное пугало уже выхватило пистолет и направило излучатель Диего точно между глаз. — Так, аборигены невыдержанны, — вздохнула Дина. — Сожалею, но вы сами спровоцировали… — Глупости, Дина, и ты прекрасно это знаешь! — с натугой промолвил Неймид. — Что с тобой? Жадность вскружила тебе голову настолько, что ты забыла инстинкт самосохранения, да? Ты прекрасно знаешь, что никто из твоих подчиненных шагу не ступит без твоего разрешения, так что прекрати этот глупый спектакль. Хватит избивать беззащитных детей, иначе я.., я… — Что? Что, Неймид? — холодно спросила она. — Бросишь меня? Пустая угроза, дорогуша. — Дело не в нас с тобой.., а в вашем бизнесе, как ты это называешь, — ответил Неймид, все ещё сжимая вырывающегося Диего. — А когда-то ты бахвалилась, что всегда выслушиваешь убедительные аргументы. — Ну? Выражение её лица подтолкнуло Неймида изложить один из своих аргументов: — Я полагаю, что такие высокопоставленные люди, как Мармион, никогда не идут на соглашения с похитителями. Помнишь случай с «Янтарным Единорогом»? Двое похищенных умерли под пытками, умоляя нанимателей заплатить и спасти их жизни, но компании строго придерживались закона и потому сделать ничего не могли. Семьи похищенных людей предлагали все свои средства и валялись в ногах законников, а в результате обе жертвы погибли и денег пираты так и не получили. Остальные покончили с собой, не выдержали давления. Думаю, что Мармион приняла сходные меры, постаравшись, чтобы её похищение или смерть не пошли на пользу никому. Неймид посмотрел на Мармион, и, довольно улыбнувшись, та согласно кивнула. — Ни один грош не уплывет со счетов фирмы, — подтвердила Мармион. — Тем не менее я готова предложить некоторую сумму.., скажем, «компенсацию за неудобства», чтобы нас вернули обратно. Уверяю вас, что сумма эта немалая за всех нас… — Она изящно взмахнула рукой, обводя всех присутствующих за её спиной, включая Неймида. — Но мои люди никогда не передадут мои права посредничества. И закончила самым нежным голоском, который Яна только слышала: — Даже если для подписания разрешения мне придется держать ручку в зубах. — Черт бы побрал этого Фиске! — взорвалась Дина, а прежде от неё грубого слова не слыхали. — Болтун, все оказалось не так просто! Почему-то Яна не удивилась, узнав, что Торкель имеет какое-то отношение к этому делу. — Ну, ты всегда скептически относилась к простым делам, — не замедлил укусить Неймид. — Вы плохо подготовились для такой крупной дичи, Дина. Ты теряешь былую хватку. Может, пора на покой? — Лучше бы вы мне сразу все сказали, чем тратить столько времени впустую! Ах, вот оно что! — Дина подскочила словно ужаленная и впилась подозрительным взглядом в лица похищенных. — Вы тянете время, да? Точно! Вы, законопослушные граждане, думаете, что мы, преступники этакие, временем не дорожим? Что у нас его навалом? Я знала, что нужно было взять груз и линять, не связываться с пассажирами.., но ведь на этом проклятом куске льда есть золото! — Дина изо всех сил сжала руки. — Есть драгоценные камни, алмазы, есть германий, есть месторождения… — В крайне малых количествах, — перебила её Яна и заинтересованно спросила: — А какие образцы вам показывали? Дина О'Нил ничего не ответила, лишь просверлила Яну взглядом. — Вы когда-нибудь бывали на поверхности Сурса? — продолжала Яна. Ресницы пиратки дрогнули, и Яна поняла, что бывала. — Зимой или тогда, что называется летом? — Яна не унималась. — И зимой, и летом. — И что же вы доложили Лучарду, что он так неколебимо настроен растерзать эту бедную планету? На мгновение ресницы дрогнули снова, на этот раз неуверенно. — Наверняка вы слышали то, что я скажу, уже много раз, — начала Яна, собравшись с духом, — но если вы нас отпустите, мы все забудем. — Она посмотрела на Мармион, та кивнула. Дина засомневалась, а Медженда презрительно усмехнулся. — Я действительно думаю, что вас ввели в заблуждение. Когда-то Саток неплохо… — Он был с Сурса, и он знал… — Дерьмо собачье он знал, — отозвалась Банни, заботливо баюкая вспухающую щеку, на которой наливалась кровью царапина от кольца на пальце Медженды. — Он не появлялся на планете с тех пор, как подписал контракт с компанией, и сразу раздулся, как индюк. Совершенно бесполезный тип. Только болтал много. Дина оглядела Банни и одарила мужественную девушку одобрительной улыбкой. — Скажите вашему капитану, что он ничего не добьется, угрожая Яне, или Шону, или мне с Диего, — продолжала Банни ровным голосом. — Если ему так приспичило вести дела с Сурсом, пусть спускается на планету и сам с ней разговаривает. — Разговаривать с планетой? — У Неймида глаза едва не вывалились из орбит. Он посмотрел на Банни, на Дину, потом снова на Банни. — Разговаривать с планетой? — повторила Дина, с жалостью глядя на Банни. — Навестишь родственников, — выдал Неймид, ошарашив всех присутствующих, включая Дину. — Ты же говорила, что твои корни на Сурсе. — Глупые слухи, они не подтвердились! Я проверяла по компьютерным архивам компании, — отрезала Дина, а потом пожала плечами. — Хотя едва ли им можно доверять. Как всему, что касается этой планеты. — О'Нил? В Танана-Бэй живут какие-то О'Нилы, — вспомнила Банни, разглядывая Дину с проснувшимся любопытством. Дина так резко сорвалась с места, что не успели они и рта раскрыть, как она вылетела из комнаты, хлопнув дверью. Медженда вышел следом, и пленники остались одни. — Ну ты даешь, — восхитился Диего. — Мы таки уели ее… — Банни, ты молодец, — степенно и одобрительно промолвила Мармион. — Дине понадобится время, чтобы осознать свою ошибку, — задумчиво сказал Неймид. — Но она умна и решительна. Ведь она так долго занимается этим промыслом и до сих пор жива. Ей всегда удавалось повлиять на решения Лучарда… — Думаете, она попробует уговорить его отпустить нас? — прошептала Банни и заплакала. Диего обнял подружку и принялся гладить по волосам, нашептывая на ушко ласковые испанские слова. Мармион смочила полотенце, которое так и валялось на полу, и отдала Диего, чтобы тот вытер расцарапанную щеку Банни. Вот тут Яну и прохватил новый приступ кашля.Глава 13
СУРС
Шон плыл с рыбьим косяком, пока не попал в озеро, под которым серебряный рыбий поток устремился в ещё одну подводную пещеру. Шон нырнул. Когда в пещере стало тесно до невозможности, рыба повернула назад, а Шон обнаружил себя в подземном гроте, выступающем из воды. Когда он обернулся, то увидел фосфоресцирующую линию, которая показывала на каменный выступ. Шон вышел из воды. Хоть он всю жизнь плавал по рекам Сурса, в эти пещеры и подземные потоки он попал впервые. Без сомнения, они появились после землетрясения. Светящаяся линия вела его по направлению криков о помощи, которые сначала были просто эхом (похоже на то, что он слышал у Килкула), а потом стали слабыми воплями реальных людей. Когда Шон повернул за угол и увидел пятерых охотников, то едва не расхохотался — такие у них были перепуганные и растерянные лица. Один из них — кажется, де Пью — явно пережил сильный стресс, и волосы его заметно побелели за последнее время, а плечи поникли. Минк что-то бормотал себе под нос, а Эрсол оглядывал пещеру и отверстие наверху, откуда они свалились, словно вот-вот ждал, что кто-то подползет и сожрет его. Деревянные луки, стрелы, копья, которыми Шинид заменила их ружья, были сложены в небольшую кучу. Видимо, кто-то пытался разжечь костер. Муни, увидев Шона, стиснул в кулаке кинжал и закричал: — Еще один призрак! Пошел вон! Кто же ходит с голой задницей по такой погоде! — У нас ничего больше нет, честное слово, — завыл Минк, вжимаясь в стену. — Кролика де Пью мы отдали кошке. А то бы она нас съела. Пожалуйста, пожалуйста, не трогай нас! Шон задумчиво осмотрел свое нагое тело. — Трогать? Зачем? Я думал, ребята, что вам нужна помощь. — Нужна, ещё как нужна! — завопил Минк. — Мы тут сидим уже целый день или неделю, а то и целый месяц. Кошмар! Стены дрожат и трясутся, везде бродят огоньки, а один раз я увидел маленькие вулканчики, а когда снова посмотрел — их нет, как и не было… Шон покачал головой. — Вы сидите здесь всего несколько часов. А где моя сестра и остальные? — Они бросили нас, оставили на съедение диким тварям! — застонал Минк. — Ну, у нас, на Сурсе, есть поговорка: «Сегодня ты ешь медведя, завтра медведь ест тебя», но нельзя же понимать так буквально. Давайте искать выход. — Мы пойдем туда, откуда ты пришел, — предложил Муни. Шон усмехнулся. — Едва ли вы сможете долго задерживать дыхание. Как же вы тут оказались? — Упали! — Эрсол показал на отверстие над головой. Увидев, что кто-то пришел к ним на подмогу, он быстро приободрился и обрел былое достоинство. — Нам повезло, что мы не разбились насмерть. Мы подадим в суд… Шон засмеялся. — На кого? На планету? Раз уж вы заговорили о законности, то сами вы находитесь в частных владениях. Очень частных владениях. «Частных.., часть.., часть…» — откликнулось эхо. — Но мы же заказывали охотничьи лицензии, — жалобно возразил Минк. — Которых вы не получили, прошу не забывать. И не получите. Ладно, идите за мной. Шон покрутил головой, нашел светящуюся линию и пошел за ней. Указатель повел его прочь от озера, в один из проходов. — Эй, парень, как же это случилось, что ты остался голым? — поинтересовался Эрсол, который шел сразу за Шоном. — Я, э-э.., купался, когда услышал ваши крики, — ответил Шон. — Разве тебе не холодно? — удивился Минк. Клотворти тоже глядел на спасителя крайне недоверчиво. — Нет. — Шон снова бросил взгляд на себя, словно за время последнего осмотра он успел обратиться. — Адаптация к условиям Сурса. Тем более что тут совсем не холодно, как вы успели заметить. В любом случае до смерти вы бы не замерзли. — Да, мы бы просто подохли с голоду, — сказал Муни, облизываясь. — Вряд ли, — ответил Шон, — но, как только доберемся до места, поищем, что бы поесть. — А куда мы идем? Пятеро охотников цепочкой топали вслед за проводником. Впереди Шона плыла яркая линия. Сурс научился многому за последние несколько дней, спокойно, без малейшего удивления, подумал Шон. Новые пещеры, новые пути сообщения плюс удивительное и вполне разумное эхо. — Пока что мы стараемся выбраться отсюда. Кроме того, я иду напрямик, — ответил Шон. «Выбраться.., напрямик.., напрямик…» — Господи, снова эти голоса! Сперва они орали какое-то женское имя. Только послушай. Что же это такое? — истерическим голосом спросил Муни. Он сжался, вцепившись в кинжал, и дико озирался по сторонам, словно испуганный кудряш. — Сурс, — коротко ответил Шон, не сбавляя шага. Остальные тоже поторопились за ним. Он напряженно придумывал, как в следующий раз прихватить с собой одежду, когда он снова отправится поплескаться. Невзирая на его уверения, в новом тоннеле было заметно прохладней. — И часто эхо отвечает тебе? — Оно не отвечает мне. — Как не отвечает? — усомнился Эрсол. — Если это не эхо, — дрожащим голосом сказал Минк, — то кто же это говорит? — Я же сказал — Сурс. — Сурс?! — Послушай, Шонгили, это же было эхо. — Да ну? «Сурс!» — Боже мой! — отчаянно завыл Эрсол. — Господи, забери меня отсюда! — Уже недалеко. Ход сужается и ведет наверх, наверное, скоро выйдем на поверхность, — ободрил их Шон. И они вышли. Пригнувшись, группа потерпевших выбралась наружу на склоне холма. В лицо ударил холодный ветер, шел снег. Шон изо всех сил сдерживал дрожь. — Эй, Шонгили, не знаю, как тебе, но гусиная кожа говорит сама за себя. Вот. — Эрсол накинул свой свитер на плечи Шона. — Клотворти, у тебя, кажется, были запасные штаны? Муни, давай хотя бы твои носки. Они постепенно экипировали Шона, потом спустились с холма. Поднявшись на следующий, охотники увидели чахлую поросль кустов и озеро, которое успело по берегам схватиться льдом. Это было то самое озеро, возле которого их бросила Шинид, только теперь они оказались на противоположном берегу. — О, это не твоя сестра? — завопил Эрсол, указывая на какие-то фигурки вдалеке. «Твоя сестра» он произнес как ругательство. Шон не обратил на его тон никакого внимания, зная, что временами Шинид может становиться поистине невыносимой. А этим ребятам нужен был хороший урок, который могла преподать только она. Шон сложил ладони рупором и закричал изо всех сил. Одна из фигурок дернулась и принялась вертеть головой во все стороны. — Шинид! — снова позвал Шон. Ее имя раскатилось надо всем озером. Потом в ответ раздался пронзительный свист, который подтвердил, что Шинид не только услышала их, но и увидела. — Идем. — Может, мы пойдем к кому-нибудь другому? — неуверенно спросил Минк. Шон посмеялся про себя, пока они спускались с холма. Эта встреча каким-то образом успокоила его, как не успокоило купание. А может, нужно было и то, и другое. Планета сперва утешила Шона, а потом показала, что ему следует делать. Определить новоприбывших гостей каждого на свое место и защищать. На полпути к Килкулу они встретили Клодах в окружении толпы в белом. Словно мама-утка с выводком. «Белые туники» бросились к ним. — Бедняги, мы слышали ваши крики! — Быть не может, — буркнул Муни. — Мы не могли орать так громко. — Это было ужасно, — признался Клотворти сестре Агат. — Я до сих пор дрожу. — Бедненький, ты просто замерз. Охотники поведали остальным инопланетникам о кошках, единорогах и своих несчастьях. — Бедный мистер де Пью, — покачал головой брат Сланец. — Что с ним? Клодах пожала плечами. — Похоже, он повздорил с Сурсом. — Благодать? — поразился брат Сланец. — Это из-за Благодати? — Конечно, нет, — раздраженно откликнулся брат Глина. — Это было бы.., жестоко.., правда? — Грех, — твердо сказала сестра Огненная Гора. — Он согрешил против планеты, и она наказала его. — Прекратите немедленно! — возмутилась Клодах. Не только охотники измучились за этот день. — Сурс ещё не додумался до грехов.* * *
— Что? Что они сделали?! — взревел доктор Лузон, так что у людей на противоположном коме едва не полопались барабанные перепонки. — Лицензия компании «ТКС» закрыта, а шаттл конфискован. — Этого не может быть! — Лузон стукнул костылем по толстому ковру. На планету не переправилась и половина запланированного количества гостей, а сам он не успел отобрать необходимых агентов, чтобы как следует насолить местным жителям. Макем ни разу не доложил о ходе операции с тех пор, как улетел на Сурс, потому Лузон понятия не имел, попало ли на планету «Азиатское Экзотическое и Эзотерическое общество». Они так стремились поймать единорогов, поскольку о свойствах их рогов ходили легенды — исцеляют хвори и повышают потенцию. А ещё усы рыжих котов, обладающие такими же качествами. Лузон передал им и список лекарственных растений, который включал едва ли не всю растительность планеты. Если эти ребята возьмутся за работу, леса будут вырублены, кусты выкошены, а трава выщипана, никто и глазом не успеет моргнуть. Но сперва нужно было доставить на поверхность всех необходимых исполнителей! — Какой-то гад покопался в автопилоте и сумел настроить дистанционное управление. — Но это противоречит конвенции о частных кораблях! У нас было судно, отвечающее всем требованиям… — Уже не отвечающее, Лузон. Наши кредиты заморожены, а все поступления — деньги, почта и переговоры — отменены или возвращены отправителю. Мэттью Лузон засопел и едва сдержался, чтобы не зашвырнуть ком в декоративный камин. Он не мог понять, как такая надежная и тщательно спроектированная операция с «ТКС» оказалась рассекреченной и загубленной на корню? Кто виноват? Если только этого тупоумного Макема не потрясли за шкирку, когда он попал на планету… Его злобные размышления прервал зуммер кома. — Да! — Он тут же спохватился и спросил уже спокойней. — Да? — Вас спрашивает Торкель Фиске, — доложил томный голос больничной секретарши. — Ах, этот. — Гнев Мэттью разгорелся с новой силой. — Пусть зайдет. Пусть! Мой дорогой капитан Фиске, как мило, что вы выкроили минутку, чтобы навестить инвалида. Вошел прекрасно одетый и улыбающийся Фиске. Лузон сразу заметил, что он доволен, как кот, обожравшийся сметаны. Мэттью показалось, что нежданный гость едва ли порадует его. Это чувство укрепилось, когда Фиске фамильярно выбрал напиток, отхлебнул и бросил в рот одно из лакомств, которыми больница щедро снабжала богатого клиента. — Я пришел к вам, доктор Лузон, потому что вы могли не знать последних новостей, — заявил Фиске, нагло ухмыляясь. Он снова пригубил напиток и взял маленькое пирожное. — Боюсь, что медики утаивают нежелательные новости, чтобы я не волновался, пока не окрепну, — ответил Лузон. — Но если дела у кого-то идут плохо, всегда находятся доброхоты, которые оповещают об этом всю галактику. И мило улыбнулся, чтобы до гостя дошел его намек. — Значит, я оказался прав. Вы ещё не слышали о похищении. — Каком похищении? — Лузон подался вперед, а его сердце радостно затрепетало. — С Гала-Три, на котором, как вы знаете, прекрасная служба безопасности. Фиске победно усмехнулся, радуясь тому, что прекрасная служба безопасности ударила лицом в грязь. — Неужели? Какая незадача! — Да, все в шоке. Я имею в виду тех, кто считал, что у Мармион де Ревер Алджемен в галактике всего один враг. — Да ну? — воскликнул Лузон, с трудом скрывая радость. Его натужный ужас заставил Фиске расплыться в широкой улыбке. — И.., никогда не догадаетесь, кого захватили вместе с ней! — Даже и пробовать не буду. — Лузон весь подобрался в своем инвалидном кресле. — Майора Янабу Мэддок-Шонгили… — Бравого майора? — И… — Неужели есть ещё жертвы? Какой кошмар! — Баника Рурк и юный Диего Этеридж-Метаксос. Лузон задрал брови к потолку. — Есть в мире справедливость! Вот уж воистину есть! — Радостно покивав, он вгляделся в ухмыляющегося Фиске. — И кто провернул эту операцию? — Некий капитан Ониди Лучард. — О! Знаменитый.., я имел в виду печально знаменитый! Я слыхал, что он парень не промах, но чтобы обвести вокруг пальца службу безопасности Гала-Три… Слов нет. Ну? — Что ну? — Тела найдены? — Какой вы кровожадный, доктор, — с упреком ответил Фиске. — Выкуп, который назначили… — За Алджемен? — недоверчиво хмыкнул Лузон. — Ни шиша они не получат! — Что вы имеете в виду? — нахмурился Фиске. Лузон только рукой махнул, словно услышал очевидную глупость. — Мой милый Фиске, Мармион Алджемен — одна из самых богатых женщин галактики. Она твердо придерживается соглашения, не то что эти трусы на «Янтарном Единороге». — Какого ещё соглашения? — Ну, джентльменского соглашения против вымогателей, конечно. Вы наверняка слышали, что действительно богатые люди выработали закон о выплатах и выкупах? Чтобы предотвратить массовые похищения ради огромных выкупов. Хороший выход, и после того провала на «Янтарном Единороге», сто лет назад, никто больше не связывался с соглашением. — Но.., но… Лучард хитер. Он что-нибудь придумает. — Не думаю, раз уж он закогтил Мармион де Алджемен, — заявил Лузон и снова презрительно хмыкнул. — Эй, что это вы? Красавец гость заметно побледнел под загаром. — Значит, Мэддок и эти ребята тоже умрут? — Естественно. Денег-то у них нет… — Мэттью поднес жадовый набалдашник трости к губам. Прохлада драгоценного камня была такой приятной и успокаивающей, что помогала ему думать. — Если только Лучард не замахнулся на Сурс. — Доктор ещё сомневался в этом предположении, пока не взглянул на Фиске. — Только не говорите, что это была ваша затея! — скривился он. — Скажите.., как выглядит Лучард? — Я не виделся с Лучардом, — отрешенно ответил Фиске, и Лузон понял, что тот что-то быстро обдумывает. — Но разве не вы говорили мне, что Лучард жутко заинтересовался теми кусочками минералов, которые доставили с планеты? Понятное дело, они оба помнили, что Фиске ничего подобного не говорил: это было только предположением. Но похищение этой троицы с Сурса наверняка имело целью получить жирный куш от Шонгили. Лузон никогда бы не поверил, что пират затребует всю планету, но он не мог не порадоваться, что за все его несчастья на Сурсе один человек расплатится сполна — Шон Шонгили. — Он наверняка из кожи вон вылезет, чтобы спасти своего ещё не рожденного ублюдка, — промурлыкал Лузон. — Куда же вы, Фиске? Вы сообщили мне такие интересные новости. Но за Торкелем уже захлопнулась дверь. Лузон значительно приободрился, когда начал набирать номер на коме.Глава 14
НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ
— Мне не хотелось бы касаться болезненной для вас, Неймид, темы, — сказала Мармион, когда пленники успокоились и обговорили последний визит пиратов в лазарет. — Но, может, вы вспомните ещё какие-нибудь сведения о вашей бывшей супруге, которые могут нам пригодиться? Неймид показал в угол комнаты, где, как он считал, находится подслушивающее устройство. А потом заговорил таким трагическим голосом, что все поняли — астроном надеется, что каждое слово будет передано его половине. Мармион показалось, что он не решается напрямую обращаться к Дине на людях, потому пользуется случаем высказать все, что он о ней думает, опосредованно. — Говорят, — начал Неймид, — что мы никогда не знаем тех, кого любим, по-настоящему. Когда мы с Диной впервые встретились, я думал, что никого ближе её у меня нет. Дело не в том, что она была красива и умна и живо интересовалась моей работой, но она была такой кипучей, страстной, чего, увы, мне всегда недоставало. Любовь ослепила нас. Мы разговаривали часами. Я рассказывал ей о моем деле, а она первые годы была достаточно открыта со мной. Ее родители умерли, когда она была ещё девочкой. В шестнадцать лет она вышла замуж. Этот денежный мешок, этот паразит и научил её видеть в деньгах смысл жизни… Хотя, возможно, я и не прав. Она довольно легко относилась ко всем прежним бракам — по обстоятельствам или ради выгоды — кроме нашего. Я искренне верю, что она действительно меня любила, по крайней мере, в первое время. Неймид вздохнул. — Она так отчаянно стремилась быть нужной кому-нибудь. Ее семью Интергал выслал с Земли и отправил на колонизированные экспериментальные планеты. Ваш Сурс, собственно, — это один из ранних опытов Интергала. Многие семьи были разлучены и расселены на разные планеты — в интересах противоборствующих политических сил. Прапрадедушка Дины происходил из островного народа и служил в военизированном подразделении. Она считает, что он был большим патриотом, но похоже, что он просто принял новые правила игры и постепенно стал одним из лучших интергальских шифровальщиков. Потом он женился на девушке, которая предпочла делать карьеру в Компании, а не торчать на колонизированной планете. Неймид помолчал, потом продолжил: — Дина утверждает, что её предкам не давали возможности подняться наверх из-за принятого в Интергале непотизма, но я думаю, что это несколько преувеличенное мнение. Как бы там ни было, они так и не разбогатели, и, когда родители Дины умерли, ей пришлось самой устраиваться в жизни. По секрету она мне сказала, что сперва решила изучить ситуацию. Потом, когда она встретила нужных людей, её наблюдательность и сообразительность помогли стать сперва секретарем, диспетчером, потом компьютерным взломщиком, чем она и занималась до тех пор, пока не повстречалась с первым мужем. По-моему, она считала, что таким образом защищает накопленное и честно заработанное. Но я и не предполагал, что она связана с пиратами, пока меня не притащили на этот корабль. — Разве вы не спрашивали её о работе? — удивилась Мармион. — Спрашивал, конечно, а она отвечала, что работает специалистом по грузоперевозкам… Диего громко фыркнул. — Наверное, следовало сказать «грузоувозкам», — пошутил Неймид, чем заслужил одну из самых милых улыбок Мармион. — Так она объясняла отлучки и странные исчезновения. Она так интересовалась астрономией: возникновением и развитием планет, да и любыми прикладными аспектами науки. Мне это казалось таким безобидным и таким естественным… Плечи Неймида печально поникли. — И бесспорно, она такая привлекательная, — обратился он к Диего. — Ха! — А умная, дальше некуда! — добавила Банни. — Этот спектакль «хороший-плохой следователь» стар как мир, с бородой, длиннее усов дядюшки Шимуса. — К несчастью, мы поддались на него, поскольку не знали, где правда, а где фарс, — заметила Яна. — Ах, как бы я хотела, чтобы Медженда хотя бы на минуточку оказался на Сурсе… — мечтательно зажмурилась Банни. — Не будь такой злорадной. Он же только играл отведенную роль, и когда не на работе, то вполне может оказаться неплохим парнем. Если только не будет тешить свои комплексы с помощью кулаков, — сказала Мармион, поглядывая на распухшие лица юной пары. — «Преступник, без сомнения, достоин осуждения, в чем мы не сомневаемся нимало», — неожиданно пропел Неймид прекрасно поставленным басом. — Оперетты Гилберта и Салливана до сих пор не потеряли актуальности… — А дальше? — спросила Мармион. Ее глаза загорелись. — «Но примем во внимание простое оправдание: он добрый семьянин и славный малый». Мармион засмеялась и долго не могла успокоиться, Яна тоже разулыбалась такому подходящему куплету. Даже Диего усмехнулся. — Хорошая мелодия, — дипломатично сказала Банни, хотя оперные обертоны его голоса её явно сконфузили. — Да, непохоже на напевы и музыку лэтчки, — заметил Диего, расслабляясь впервые после пленения. — У меня есть пара дисков. Г, и С, должны тебе понравиться. — Г, и С.? — Потом, — отмахнулся Диего. Неймид горестно сдвинул брови. — Дине нравились Г, и С. Но здесь не Пензанс, и… — Постойте! — воскликнула Банни, внезапно резко усевшись на койке, так что едва не стукнулась головой о верхнюю. Она начала принюхиваться. — Что? — одновременно откликнулись Яна и Диего. Банни глубоко втянула в себя воздух. — Мы уже не на Гале-Три. — Да? — переспросила Яна. Никто особо не обратил внимания на прошлое утверждение Банни. А теперь Яна задумалась. Значит, воздух в шаттл поступал из станционной вентиляционной системы, пока шаттл стоял на причале. Но если хорошенько подумать, то зачем пиратам брать воздух на станции, а не ограничиться своим? Так ли это? Банни держалась уверенно, и её чувства, отточенные суровыми условиями Сурса, оставались чуткими и острыми. Яна глянула на Банни, прикидывая, какую пользу можно извлечь из её наблюдений. Столько вариантов! Все молчали, думая в том же направлении. — Действительно, — мягко сказала Мармион. В её глазах светилась какая-то мысль. Она прижалась к Неймиду, который обнял женщину за плечи. — Действительно, — сказал Неймид. — И не забывайте дышать!* * *
Через три дня после возвращения в Килкул с охотниками, прилетевшими на первом шаттле компании «ТКС», которой больше не существовало, Шон получил вторую весточку от похитителей.«Уважаемый д-р Шонгили! Мне не по сердцу нести дурные вести, но я получил следующее письмо от преступников, похитивших майора Мэддок-Шонгили, вашу племянницу и юного Этеридж-Метаксоса, а также мадам Алджемен. Вероятно, пираты решили послать свое письмо через меня, менеджера компании, поскольку во время похищения я находился рядом, был оставлен на месте и позже передал их первое послание. Мне представилась счастливая возможность и редкостное удовольствие познакомиться с вашей супругой и вкратце поговорить с ней, когда она ещё была на Гале-Три. Она была — и остается — настоящей леди и компетентным, собранным офицером. Сопровождавшие её молодые люди пришлись всем нам По душе. Я искренне надеюсь, что благодаря стараниям станционной службы безопасности и вашим собственным, ваша семья скоро воссоединится. От имени всех знакомых Гала-Три, Маккиавелли Сендал-Ашер-КлозвикДочитав послание, Шон не сдвинулся с места. — Что там, Шон? — спросила Уна Монаган. Кита, которая находилась тут же, вместе с другими детьми, их родителями и Дикой Звездой, обняла Шона за плечи и спросила: — Что это, дядя Шон? Это от моей сестры? И что она пишет? Шон протянул письмо Ките. Та, конечно, читать не умела, а потому дала бумагу Дикой Звезде, которая и зачитала послание вслух. Когда она закончила, в комнате воцарилась полная тишина. — Ах, мне нужно было сперва прочесть это про себя, — простонала она, — прежде чем выдавать такие страшные вести. Шон покачал головой. — Это касается всех. — Да, но дети.., особенно те, которые недавно прибыли на учебу из других поселений. Боюсь, они узнали слишком много дурного о цивилизации. Виноватое выражение не сходило с лица Звезды. Она просительно улыбнулась ученикам и их родителям. С тех пор как она стала учительницей в Килкуле, Шон успел узнать Дикую Звезду Фари получше. Сама-то она прекрасно была знакома с дурной стороной цивилизации. Ее предки происходили из племени американских индейцев, которых разбросали по владениям Терры. Семья её мужа происходила от ирланских путешественников, которые в конце концов уехали с планеты, чтобы не селиться там, где им укажут. — Это касается Сурса, Дикая Звезда, — сказал Шон. — И дело не в цивилизации. Пираты не имеют к ней никакого отношения. — Простите, сэр, — начал мужчина, который прибыл в Килкул какие-то полчаса назад. Звали его Мактук Мерфи. Шон был едва знаком с ним, потому что он жил в Танана-Бэй. — Можно эта дама прочтет конец? — Какую строчку, Мактук? — спросил Шон. — Там, где стоит имя этой женщины, перед названием корабля, сэр… — Дина О'Нил? — спросила Дикая Звезда. Мактук бросил странный взгляд на маленькую круглолицую женщину позади себя. У неё были курчавые черные волосы и великолепные голубые глаза, как у многих ирландцев. Эти глаза горели восторгом, когда она тронула своего мужа за руку. — Именно, леди, спасибо. Не возражаете, если мы с женой отправим письмо вместе с вашим, сэр, когда вы пошлете пиратам ответ? — А что вы хотите написать? — Ну, сперва нужно все как следует обдумать. Я скажу позже. — Я могу помочь вам написать это письмо, — предложила Дикая Звезда. — Очень мило с вашей стороны, леди, — улыбнулся Мактук. — Очень мило, — подтвердила миссис Мактук. — Уверена, что вся наша родня согласится с нами. Мы придем в вашу школу со всеми детьми, пожалуйста, и спасибо много раз.
Ув, д-р Шонгили, Мы обеспокоились, когда узнали от вашей жены, что нахождение вдалеке от Сурса может нежелательно сказаться на её беременности. Она очень больна, и ей крайне необходим лечебный сироп Клодах, который прежде помог ей. Также молодой Метаксос получил незначительные повреждения вследствие молодости и неопытности. К несчастью, у нас нет лекарей, поскольку последний был отправлен за борт без скафандра — за попытку поднять бунт на корабле. Теперь вы должны в конце концов понять, что жизнь ваших родных и близких полностью в ваших руках и зависит от вашего немедленного исполнения наших требований. С нетерпением ждем ответа. С наилучшими пожеланиями, Дина О'Нил, представитель капитана ОнидиЛучарда, корабль «Пиратка Дженни».
НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ
Когда Дина О'Нил вернулась в капитанскую каюту, то обнаружила в коме послание от Макки Клозвика. — Дина О'Нил, — произнес голос Клозвика, — вчера вечером я получил ответ на ваше письмо правительству Сурса. Мой глупый секретарь решил, что это не важно, и едва не стер его. Оно от Шонгили, но, похоже, как-то закодировано или они что-то перепутали. Надеюсь, там окажутся хорошие новости — и для вашей организации, и для моей. Потом голос пропал, а по экрану поползли строчки.Дорогая леди Дина О Нил с пиратского корабля! Мы впервые узнали о вас, когда доктору Шонгили пришло письмо от вашего начальника. Мы услышали ваше имя и подумали, что вы могли быть из семьи галвейских О'Нилов, которых перевезли из Ирландии в разгар Расселения. Наш дед жил там в то время, и он, невзирая на большую семью, которой обзавелся на Сурсе, никогда не забывал своего брата Рори, которого знали под прозвищем Покладистый Рыжий О'Нил. Он участвовал в сражении под Росслар-Ферри и покинул семью, когда страну, так сказать, эвакуировал Интергал. У нас есть кое-какие славные семейные песни, которые, возможно, вы захотите послушать. Хорошо бы услышать и ваши семейные песни, неважно, из нашей вы семьи или нет. Мы были рады узнать о вас. Очень жаль, что вам приходится работать на пиратов. Если вам нужна будет крыша над головой и еда, приезжайте к нам. Мы с радостью примем вас в семью, если вы сможете бросить вашу работу. Будет чудесно, если вы приедете вместе с вашей семьей, если у вас она есть. Удачи, Чамия и Мерфи из О'Налов, что в Танана-Бэй на СурсеПотом на экран выплыл ответ Шона.
Р.S. Не могли бы вы замолвить у вашего начальника словечко за жену Шона и наших ребят, и любезную даму, чтобы с ними хорошо обращались, а то мы все за них беспокоимся?
Ваши требования должно предъявлять не к человеку. Ш.Ш.Дина О'Нил перечитала письмо несколько раз. Все идет наперекосяк. Все не правильно, все должно быть совсем не так. Обвинение Неймида задело её за живое — о том, что она теряет хватку. Дина предпочла бы объяснение Яны, что она просто плохо проинформирована. Она перечитала краткое сообщение от Шонгили — кто бы ещё был этот Ш.Ш.? «Не к человеку», даже так? Гм, все сходится с объяснениями Яны. Разве стал бы встревоженный отец и новоиспеченный супруг шутки шутить? Нет, Дина пришла к выводу, что он не владеет планетой, этим разумным миром. Затем она просмотрела первое письмо — такое наивное и невинное. Может ли она бросить свою работу? Невероятно. Может, это под неё Шонгили копает? Нет, письмо искреннее. Кроме того, жители Танана-Бэй никак не могли знать, что Рори О'Нил, Покладистый Рыжий О'Нил, который жутко гордился участием в битве под Росслар-Ферри, — её прямой предок. Последняя ветвь Добродетельных, как говорил он сам. И он написал длиннющую сагу, что стала одним из воспоминаний о её рыжем отце, который обожал напевать куплеты этой самой саги. О, у неё есть семейная песня для этих О'Нилов из Танана-Бэй! Встряхнувшись, Дина включила голоконтроль и вызвала Медженду. Медженда появился почти сразу и, увидев аурелианина, отрапортовал: — Да, капитан Лучард? — Отправляемся. Мы летим на Сурс, Медженда. Первый помощник ухмыльнулся, показав сломанный зуб. — Так точно, кэп!
Глава 15
КИЛКУЛ
— Шон? В кабинет администрации вошел озадаченный Симон Фари. — Я тут получил сообщение от… — начал он и замолчал, уставившись на пластиковый диск. Симон только что вошел с холодной улицы и принялся потирать руки, чтобы согреть их. — Что? Структурные Кубы Накариты? — Не знаю, в первый раз вижу. — Я знаю! — обрадовался Симон. Шон взял диско-фильм, покрутил в руках, пока не обнаружил содержание и кнопку, которая пускала написанное и озвученное отдельно. — Я совсем не умею с этим обращаться, — признался Шон и покачал головой. Особенно его поразили крупные слова на подкассетнике — «Бесплатно». Фари ткнул оттопыренным большим пальцем за плечо, в сторону склада. — У них там чертова куча разных полезных штук! Шон оглянулся и даже прихрюкнул, увидев помещение, забитое ящиками и коробками, которые Уна и несколько помощников перетащили с последнего легального шаттла космобазы. В эту минуту вошел Адак, помахивая ещё одним фильм-диском. — Прибыла новая партия груза, Шон. Нужно перетащить его сюда, вот только влезет ли все — не знаю. — Глаза Адака были размером с блюдце. — Но вот что там? — Адаптированные к холодному климату автоматические жилые комплекты с полным оборудованием, которые раскладываются за несколько минут, без всякой подготовки, — объяснил за Адака рыжий незнакомец, который пришел вместе с ним. — Только вот что, парни, нам надо быстренько все это сгрузить, установить и бежать на обратный рейс. В нашей фирме опаздывать не принято. У нас есть всего три дня на установку, и вам ещё повезло, не так уже и часто Кубы Накариты преподносят на блюдечке и лично в руки. Ну, где их ставить? — Их? Рыжий успел подхватить диск, выпавший из неожиданно ослабевших пальцев Шона. — Их пять. Рыжий растопырил пятерню в кожаной перчатке. Эти перчатки оказались единственной данью суровой погоде. В остальном незнакомец был затянут в легкий наряд с подогревом типа тех, что привез с собой Клотворти. Посланец фирмы Накариты огляделся. — Это правительственный офис? — поинтересовался он, окинув помещение быстрым и не очень-то лестным взглядом. — А эти кубы, они очень большие? — спросил Шон. Рыжий хмыкнул. — Ну, парень, как шесть этих комнатушек, ещё и место останется. — Тогда поставьте один рядом с этим домом, — вдохновился Шон. — Адак, неси топоры… Рыжий остановил его, подняв руку. — Без проблем, ребята. Оскар О'Нил, или Великий 0.0, займется этим делом сам. Как мы и обещали, никакой подготовки не нужно. — А нельзя ли поставить так, чтобы не тронуть деревья? — несмело спросил Адак и даже слегка втянул голову в парку, словно черепаха. — Вам нужен лес? Лес оставим, — успокоил его Великий 0.0. — Так, один здесь, правитель Шонгили… И Оскар О'Нил замолчал, ожидая от Шона местоположения остальных кубов. — Хорошо бы сделать школу отдельно, а не в доме для лэтчки… — предложил Симон. — Идет! — Школу тоже рядом? — спросил 0.0. — Через дорогу, — быстро ответил Симон, показывая, куда именно поставить школу. — Это дорога? — недоверчиво переспросил 0.0. — Дорога, — твердо ответил Шон, который никак не мог придумать, куда девать остальные подарки. — Можно предложить, ребята? — спросил 0.0., и когда Шон кивнул, он сказал: — Я целый день промотался, пока вас нашел. И не нашел бы вообще, если бы не кэп Грин и его вертелка. Он поспел как раз вовремя, я уже собирался наклеивать на коробки «возвращено отправителю». Почему бы не устроить в одном из кубов вашу собственную космобазу, чтобы принимать там транспорт и вынести туда, — он снова огляделся, — хотя бы часть этих бумажных завалов. Шон мог только кивать, у него уже голова шла кругом. 0.0, сам не понимал, почему груз помечен табличкой «Бесплатно». Все, что он знал: «в порту эти маркеры уже стояли, ребята» и «бесплатно» — это действительно бесплатно, а кто осмелится спорить с дирекцией? К тому времени, как они придумали, куда это все девать, у Шона появились новые шикарные апартаменты напротив прежнего домишка; Килкул обрел потрясающую школу; администрация Сурса получила почтамт и офис, который мог дать фору занюханной космобазе. Рядом возник временный отель, в который устремились прибывшие недавно гости со всего поселка. Четвертый Структурный Куб Накариты отправили Лонсиане. Если её одолевает хотя бы половина забот, свалившихся на голову Шона, свободное помещение ей пригодится. 0.0, и его подручные исчезли так же быстро, как и появились. — Славный парень, правда? — сказала Уна. Она стояла на свежевыпавшем снегу перед дверью куба, куда постепенно перемещалось содержимое прежнего «кабинета» правительства. — А ведь не прошло и сорока восьми часов, как они приехали. — Это так, — согласился Шон, совершенно уничтоженный скоростью работы 0.0, и его ребят, которые не прервались ни на минуту, хотя снег валил и валил, снижая видимость почти до нуля. Когда спустилась ночь, они просто выставили мощные прожекторы, правда, эти прожекторы едва справлялись. Новое здание установили позади килкулских домишек, так что оно прекрасно вписалось в пейзаж. Звериная часть поселка выразила свое мнение одобрительным мурлыканьем и лаем, тем более что этот дом не отличался от других — по крайней мере, по цвету. Естественно, верхний этаж возвышался над крышами домиков, зато за ним самим виднелись кроны дальних деревьев. Понятное дело, что офис был пуст, так как устроителям не хватило времени, чтобы активировать внутреннее обустройство. — Сколько всего случилось за день! — воскликнул Шон. Мардук, тихо урча, осторожно подошел к новому дому. Он пробежался перед фасадом, обнюхал все и, уловив знакомый запах пластика, к которому привык в старом офисе, оросил парочку холмиков земли у основания дома. — Ну, так и будем стоять и смотреть? — заявил Шон и вошел внутрь.НА ГАЛЕ-ТРИ
— А я говорю вам, что настоящий корабль Лучарда только-только отчалил! — наседала Чарас на коменданта ан Хона. Она снова переоделась в обычный станционный комбинезон, но ничего ребячливого не просматривалось в разъяренной девушке, когда она наклонилась над столом начальника, добела стиснув пальцами край стола. — Потому вы никогда не отыщете пленников на других, уже отчаливших кораблях. — Ваш прибор мог и забарахлить, Чарас, — терпеливо повторил комендант. — Задница моей тети забарахлит, а не прибор! — Она отшатнулась от стола и принялась расхаживать по кабинету. — Мой имплант зарегистрировал «SOS» и от мадам Алджемен и от майора. Я дошла за ними до грузового отсека номер 30… — И вошли в шаттл… — Да, вошла, но этот шаттл пустился наутек.., мы бросились следом… Имплант схватывает показания на определенном расстоянии, дальше — только показатель жизнедеятельности клиента. — Чарас встряхнула головой: они были абсолютно уверены, — что гонятся за похитителями. — Но сигнал импланта показал, что мадам Алджемен до сих пор на Гале-Три. И усиление в этом грузовом отсеке, хотя помехи мешали точно определить место. — Она предостерегающе подняла руку, когда ан Хон собрался прервать её. — А полчаса назад все изменилось. Операторы доложили, что за последний час — или часы — в космос ушло всего пять кораблей. Часы — потому что вы никак не могли меня принять. Все суда — грузовики и не могут развить большую скорость. — Послушайте, я тоже хочу вернуть мадам Алджемен, и я все силы бросил на поиски. — Мадам Алджемен наверняка возместит все убытки. Чего же вы ждете, комендант? — Ничего, — огрызнулся он. Связавшись с охранными бригадами, комендант отдал приказания и сообщил номера пяти судов, которые надлежит задержать и досмотреть. — Великолепный план, вы не находите? — спросила Чарас, которая заметно успокоилась, заставив ан Хона принять решение. — Задержаться на Гале-Три, пока охрана не замучится с обыском кораблей. Но мы знаем, что Лучард — гений в своем роде. Это похищение было спланировано по всем правилам. Она вздохнула и яростно потерла лицо. Не считая кратких передышек, Чарас была на ногах с той самой минуты, как получила сигнал «SOS». Девушка обшарила грузовой отсек, проверила все отошедшие за это время корабли, потом долго и безуспешно пыталась найти похищенных в сотне судов. Но хотя её локатор и был безупречен, помехи сделали его бесполезным. Она даже пыталась прикладывать голову к корпусам кораблей, но нужный так и не вычислила. К счастью, грим её не подвел, и Чарас удалось избежать конфликта со многими представителями команд — по большей части врагов. Но даже союзники не особо обрадовались бы, если бы заметили подозрительную личность, шатающуюся у их судна. В самом начале трагедии она успела мельком взглянуть на Яну, которая шла за Макки Сендалом, а потом уж пришлось довольствоваться подошвами её ботинок. Пеняй на себя! За столько лет службы так опростоволоситься: если не можешь оставаться на высоте профессионализма — меняй работу. Им оставалось только ждать. Комендант ан Хон любезно пригласил её пообедать, а потом и принять душ в его личных апартаментах, не забыв предоставить чистую смену одежды. Чарас чувствовала себя как выжатый лимон, в последние несколько дней она безжалостно загоняла себя до полусмерти, а потому едва не проспала первое донесение. Охрана догнала самый медленный корабль. Как и ожидалось, он оказался беспилотным грузовичком, который буквально разобрали по винтикам, а потом слепили обратно. Во втором было заполнено только два отделения трюма, и капитан, расстроенный сверх меры, вообще приуныл, когда его задержали по такому дикому поводу. Третий так же был чист, как и четвертый, зато на месте пятого они обнаружили только куски трюма. — Не взорван, не поврежден огнем другого корабля, не столкнулся с чем-то, не сгорел и не сломался, господин комендант. Останки напоминают кокосовый орех, по которому приложились топором. Ан Хон и Чарас растерянно переглянулись. — Черт побери этого Лучарда! — Чарас не плакала с того самого дня, когда умерла её мать, то есть с восьми лет, а сейчас на глаза навернулись слезы. — Есть какие-нибудь следы? — спросил ан Хон. — Ищем, сэр, но они использовали распылитель, и, приношу свои извинения, мы можем искать их след несколько недель. А если что-то и найдем, нельзя быть уверенным, что это именно их след. — Возвращайтесь на базу, капитан, и спасибо вам. — Мрачный комендант ан Хон посмотрел на Чарас. — Вы до сих пор получаете сигнал, что мадам Мармион жива? Чарас коснулась виска и утвердительно кивнула. Только ради мадам Алджемен она пошла на такое вмешательство в собственную жизнь и собственное тело. Поскольку и тело и душа Чарас принадлежали ей. — Мы можем связаться с Салли Пойнт-Джефферсон, — предложила Чарас. Комендант отмахнулся от её предложения и поджал губы. — Если бы она получила удар, то получили бы и вы! Когда клиент умирает, наблюдателя поражает страшный и незабываемый удар, вплоть до потери сознания. — Что теперь? Похитители ничего не оставили, ни записки, ни угроз. — Ничего, если не считать письма, которое нам передал месье Клозвик. — Клозвик, — пробормотала Чарас и встретилась с напряженным взглядом коменданта. — Странно, что в качестве посланца выбрали именно его. Ведь мадам Алджемен отослала тогда своих телохранителей, Милларда и Салли! Ан Хон только неопределенно замычал, он до сих пор поражался капризам богачей. Комендант ежеминутно ожидал нападения на Яну — из ванны, из-под кровати, откуда угодно! Но чтобы кто-то решился похитить такую важную персону, как мадам Алджемен, да ещё после шумного провала на «Янтарном Единороге»? Да, бывали мелкие неприятности с теми, у кого труба пониже и дым пожиже — купцы, капитаны, представители фирм и куча разнообразных придурков, которые сами искали приключений на собственные задницы. Но такого размаха комендант не припоминал. — Мадам Алджемен готовилась к важному приему или чему-то в этом роде и едва ли ждала нападения. Собственно, как и Клозвик. — Кстати, почему эти дети потерялись? — Это мы уже выяснили, — отрезал комендант. «Недреманное око» заметило, когда эта парочка исчезла из апартаментов Алджемен. Были найдены их опознавательные браслеты, и по ним уже можно было судить о передвижении юных «грязеедов». — Этот парень, Клозвик, — вернулась Чарас к прежней теме, скривившись так, словно она вспомнила о больном зубе. — Что вы ещё слышали о нем? — Получил ещё одну копию официальной версии. Естественно, Ротшильды не наняли бы его, будь на его репутации хотя бы пятнышко. Я запросил подробности. — В тот последний день он первым, как штык, явился к Алджемен. А я слышала, что этот парень далеко не ранняя пташка и раньше полудня никогда не встает. — Это так. — А может, у него слабость к беременным? — явила Чарас блестящий образец женского цинизма. — Был один случай… — ан Хон помедлил, задумчиво поглаживая подбородок. — Некий торговец с безупречной репутацией был обвинен в присвоении невероятной суммы, что повлекло проверку всех его счетов. Он признался, что подпал под чары Лучарда. Это вариант, — признал комендант. — Как говорил Великий Сыщик, когда ты проверил все вероятные мотивы и остались одни невероятные, это и есть ответ. — За ним следят? — Не сомневайтесь, притом человек, напрямую связанный с этой историей. Это не кто иная, как наша милая хозяйка — Плизанция Феррари-Эмул. — Точно, она! — Кто-кто, а эта дама умеет находить подход к разным странным личностям. — Гм-м-м. — Поспите, Чарас. Ваш внешний вид оставляет желать лучшего, хотя вы держались лучше всех. Чарас выдавила улыбку. — Где я могу прикорнуть? — поднимаясь, спросила она. — Хотелось бы быть рядом в случае чего. Притом едва ли у меня хватит сил добраться домой. Когда мадам Алджемен выбрала Чарас своим «недреманным оком» на Гале-Три, она тут же представила её коменданту ан Хону. Время от времени Чарас помогала ему, если её основной клиентки не было на станции, потому ан Хон успел оценить таланты этой девушки. Данная головоломка только подтвердила его оценку. Он сам провел сонную Чарас в комнату для особых посетителей. Она прилегла, вытянула уставшие ноги и тут же задышала ровно и расслабленно. Комендант включил ком и вышел. Его ещё ждал Клозвик, и ан Хон даже подосадовал, что так долго не может раскусить этого человека. Служба безопасности Гала-Три имела преимущественный уровень доступа к любой секретной информации. Ежу понятно, что Клозвик — не самая толстая мышь в этой норе.Глава 16
НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ
— Эй! — воскликнул Диего. — Вы чувствуете, как все дрожит? Чувствуете? Его возглас прозвучал как откровение. — Да, есть немного, — согласилась Яна, дотронувшись до спинки кровати. — И воздух переменился, — принюхалась Мармион. — Никогда раньше не замечала, что воздух может пахнуть по-разному. — Вы быстро научились бы, если бы жили на свежем воздухе, — с легким осуждением сказала Банни, — а потом вас кинули бы в закрытое помещение. Нет, на вашем корабле воздух был хороший, но в некоторых местах Гала-Три он был.., страшно спертый. И вонял, как воняет от наших, побывавших на космобазе. Последние слова были произнесены с такой тоской, что спутники Банни поняли — девушка страдает от ностальгии. Но Банни встряхнулась, глубоко вдохнула испорченный воздух и взяла себя в руки. — Мы обязательно вернемся домой, gatita, обязательно! — мягко сказал Диего. — Черт возьми! — взорвалась Яна. — Насколько я понимаю, мы как раз туда и направляемся. — И она испытующе поглядела на Неймида. Он только развел руками. — Лучард, конечно, сущий дьявол, но он редко бьет напрямую. Он любит играть с жертвой и только потом хватать. — Он уже похищал кого-нибудь? — удивленно спросила Мармион, и впервые за все время в её голосе зазвучал страх. — Не знаю, — ответил Неймид так же мягко, как до этого Диего отвечал Банни. — Не стоит волноваться преждевременно, мадам… — Давайте перейдем на ты, Неймид, — предложила Мармион, сделав ударение на его имени. — Спасибо. И все же я повторю: Лучард предпочитает иметь дело с простым грузом, потому я так удивился, что он ввязался в похищение. — Груз обычно не подает в суд, не так ли? — ехидно осведомилась Яна. — Вот именно. Вещи не умеют говорить, их путь трудно проследить, и они могут всплыть в самых неожиданных местах. — Послушай, — спросила пораженная Яна, — ты хочешь сказать, что Лучард сперва ворует, а потом занимается перепродажей краденого? У Неймида вытянулось лицо. — Я совсем недавно попал к этой банде веселых ребят и не видел ничего подобного. — Потом он наморщил лоб. — Я просто суммировал все то, что слышал от Дины. И, конечно, она не говорила мне, что обычно перевозит краденые товары. Неймид горько вздохнул, и пришла очередь Мармион утешать бедного астронома. — Но вы согласны, что мы теперь дышим другим воздухом? — настаивала Банни. — Да, — ответила Мармион, а остальные просто кивнули. — Молодец, Банни, что заметила это. Но почему пиратский корабль так долго находился на Гале-Три… — Тут и гадать нечего, — выпалила Банни. — Кто же додумается искать нас на станции? — Принято, — качнула головой Мармион. — Наш капитан и вправду дьявол. — А мне интересно, не сирота ли он? — пробормотал Неймид себе под нос. — Сирота? — удивилась Банни. Она тоже ведь сирота и знает, каково это. Банни едва не пропустила мимо ушей ответ Неймида: ей внезапно пришло в голову, что, если она погибнет. Кита останется одна-одинешенька. А ведь девочка уже начала привыкать к тому, что она — Рурк и что сестра Банни всегда готова ей помочь. — Да, сирота, — сказал Неймид. — По аналогии с общими сведениями о пиратах, о которых я уже упоминал. Банни заставила себя не думать о возможных печальных последствиях их приключения. Неймид снова запел куплеты из «Пиратов Пензанса», и время до обеда пролетело незаметно. — Они называют это «весна»? — спросил Чи Зинь, генеральный представитель «Азиатского Эзотерического и Экзотического общества». Чи оглядывал голую бурую долину, начавшую подтаивать, над которой вились тучи насекомых. Цветы только-только начали выпускать бутоны, и насекомые спешили опылить их. Чи передернуло, местность ему сразу не понравилась, как только они высадились тут, на южном континенте Сурса. Здесь росли, конечно, многие необходимые растения, но главные богатства местной флоры были сосредоточены на севере. Плюс легендарные и едва ли реально существующие единороги и коты, за рога и усы которых его компания душу готова продать. Чи Зинь был одним из лучших полевых агентов, он мог мгновенно опознать любое растение по цвету, запаху, листку, корешку или соцветию. Некоторые кустики, растущие неподалеку, казались знакомыми. Вероятно, их завезли на Сурс во времена первичного терраформирования, и они со временем приспособились к условиям нового мира. Но прямо под ногами стелился ковер из травы, которую вывели, чтобы предотвратить выветривание почвы. Его не предупредили, что их команде придется вести разработки «на своих двоих». Никаких поселений не было видно, где брать транспорт, оставалось загадкой. Чи Зинь даже начал опасаться, что и транспорта-то здесь никакого нет. К счастью, его команда была прекрасно подготовлена и, даже не пикнув, разбрелась во все стороны, собирая, исследуя и аккуратно классифицируя попадавшиеся растения — не только лекарственные, а и все подряд. Через пять дней они прочесали территорию в пятнадцать миль длиной и полмили шириной. На еду пришлось пустить некоторых животных, поскольку в это время года ягод и орехов ещё не было. Команда Чи Зиня состояла из ста пятидесяти человек, и есть хотелось всем. На следующий день сын одного из старших сотрудников, Ли Хэн, принес маленького пятнистого львенка. — Чьи именно усы нам нужны, шеф? — спросил он. — Этому малышу они нужны для ориентировки и равновесия. Наверное, парочку можно и отщипнуть, а остальные оставить. Он такой славный детеныш. — Делай как велели, а этому зверьку усы больше не понадобятся. Нам есть нечего. Убей его, отрежь усы и сними шкуру. Остальное пойдет в котел. Наши клиенты заказывали только усы рыжих кошек, но раз уж они не озаботились снабдить нас снаряжением, значит, они совершенно не разбираются в предмете. Какая разница, чьи усы — рыжей кошки или этого львенка. Результат будет одинаков. — Но, шеф… — Делай, как я сказал! Мальчик кивнул, а львенок, словно почуяв неладное, попытался спрыгнуть с рук и пустил в ход коготки.Глава 17
Кита догнала Джонни Грина, когда он садился в вертолет, чтобы лететь на юг — помогать 0.0, и его ребятам устанавливать Структурный Куб для Лонси Онделаси. Рядом с девочкой трусила Коакстл. Кошка была не особо высокого мнения о летающих машинах. — Птицы нужны для еды, — возражала кошка. — Летать на них — все равно что летать в когтях орла, который несет тебя на прокорм птенцам. Не самое приятное ощущение. — Не ворчи, — сказала Кита. — Тебе разве не хочется снова оказаться на юге? Привет, капитан Джонни! — Кита! Как поживаешь, как дела у твоей пушистой приятельницы? — улыбнулся пилот. — Мне хорошо, чего я вовсе не заслужила, хотя и тревожно за сестру, тетю Яну и Диего. Но она, — показала девочка на Коакстл, — захотела посмотреть на свои старые пещеры. Неделю назад все было прекрасно, а потом начала стонать во сне и вспоминать дом. Я слыхала, что вы везете большой дом для Лонси и Пабло и подумала, что, может, вы прихватите нас с собой? Я покажу Кармелите и Изабелле, чему научилась в школе. У меня есть уже много песен, хотя и нескладных, для всех, кто был добр к глупой бродяжке. — А что сказал дядя? — Он не против. Сказал, что вы постоянно летаете на юг и спокойно можете меня забрать через пару дней. Так мы не успеем надоесть Лонси. — Ладно, если уж Шон разрешил. Я знаю, что и Лонси, и Пабло, и детишки будут рады повидать тебя. Они удивятся тому, насколько ты выросла и похорошела за последнее время! Все время им приходилось кричать, чтобы заглушить рев вертолета, но наконец Кита устроилась на заднем сиденье, а Коакстл свернулась в клубок у неё в ногах, недовольно урча. Ките перелет жутко понравился. Потом она с удовольствием понаблюдала, как спецкран О'Нила подцепил серый контейнер и поднял над землей. Джонни вез на вертолете более легкий груз, состоящий из кипы документов, которые Уна Монаган приготовила для Лонси, плюс Киту и Коакстл. Когда они пролетали над морем, Кита заметила, что по берегам вода начала замерзать, и сине-зеленый цвет уступил бледно-голубому, потом темно-синему, потом снова бирюзово-зеленому. Над морем свистел ветер и волны внизу кипели и пенились. Далеко внизу торчал одинокий островок шириной около мили, но пока Кита оглядывала его, он значительно вырос. Присмотревшись, она заметила на нем зеленые пятна растительности. Еще один остров, ещё целая череда островов. Кита задумалась, через сколько времени они соберутся в один большой пласт зелени. Коакстл спала и ни о чем не думала, но мурлыкала, урчала и время от времени выпускала когти. Ките было ужасно интересно, что снится Коакстл, но кошка разговаривала с девочкой лишь по собственному почину — Кита был пока слишком неопытной, чтобы читать мысли животного» Потом они миновали острова и широкое море, и внизу раскинулись голубые льды южного побережья. На севере зима только-только вступала в свои права, а здесь начинался ледоход. Соленые брызги взлетали высоко в небо, когда холодные льдины сталкивались и ломались под собственной тяжестью — море освобождалось ото льда. Кита увидела белого медведя, который прыгал со льдины на льдину, спеша к берегу. Медведи злые, они едят людей, но девочка надеялась, что зверь спасется. Он так старался! Они не стали останавливаться в Портаже, а полетели прямо к Сьерра-Падре, где жила семья Лонси и Пабло. Но, когда они миновали широкую равнину между двумя реками и горами, их глазам предстало странное зрелище. Голая земля — словно всю растительность сожрал какой-то невиданный зверь. Толпы людей копошились внизу, почти ползая на коленях, и, похоже, вырывали сорняки. Кита удивилась. Джонни снизился и пронесся над головами людей — то ли в шутку, то ли из чистого любопытства. Наверное, они были такими, как охотники и служители в белых туниках, которых она видела в Килкуле. Кем бы ни были эти люди. Ките они не понравились. Внезапно, даже не мяукнув, Коакстл вскочила и бросилась к двери. — Коакстл, стой! Там высоко, ты разобьешься! Коакстл принялась царапать длинными когтями дверь вертолета и прорычала: «Отпусти!» Кита обхватила кошку и выглянула в иллюминатор. Вертолет как раз разворачивался, и девочка неожиданно оказалась лицом к лицу с мальчиком чуть старше её, немного похожим на Пабло. Мальчик что-то прижимал к груди, а потом это что-то вырвалось и скрылось в густой траве, а мальчик протянул к нему руки. Когда Джонни дважды покружил над людьми, Коакстл немного успокоилась. Машина компании Накариты немного помедлила, не понимая, почему Джонни решил задержаться. Потом Джонни продолжил полет. Люди на равнине подняли головы. Они были одеты слишком легко для весенней погоды. Когда странные люди остались позади, Коакстл шумно вздохнула и вспрыгнула к Ките на сиденье. Сразу стало тесно. Кита прижалась к мягкому и теплому животу подруги, вцепившись в её бока. Коакстл молчала всю дорогу, а когда Кита нечаянно толкалась, она лишь раздраженно ворчала. Кита была бы не против поболтать, но вертолет рокотал слишком громко. Как только вертолет сел и дверь открылась, Коакстл выпрыгнула на землю и понеслась прочь. — Погоди! — закричала Кита. — Дом зовет меня, — услышала она ответ кошки. — Ему нужна помощь. Джонни вышел из кабины и помог Ките спуститься. — Похоже, твоя подружка куда-то умчалась. — Она сказала, что Дому нужна помощь, — объяснила Кита. — Да, — согласился Джонни. — Я понимаю. Не волнуйся. Кита. Я вот поговорю с Лонси и Пабло, 0.0, установит свой Куб — и полетим обратно. Пожалуй, заскочим к этим приезжим и спросим, чем это они занимаются. Подозреваю, что там мы найдем и Коакстл. — Какой вы умный, капитан Джонни! Точно, Коакстл побежала именно туда, они ей жутко не понравились. И Кита показала на длинные царапины на двери вертолета. — Этого ещё не хватало! — простонал Джонни. Но Лонси и Пабло ничего объяснять не пришлось, если не считать рассказа о странном нашествии чужаков, которые выкашивали все растения в поле зрения. Лонси попросила 0.0, поставить Куб позади дома, а сама выскочила на улицу. Муж побежал следом, прихватив обе куртки — её и свою. Там, у вертолета, уже столпились соседи, желающие попасть в кабину. Киту оттолкнули в сторону. Она надулась, хотя и понимала, что взрослые знают больше, что они сильнее и что её скорее всего не возьмут с собой. Но Коакстл — её подруга и разговаривает только с ней одной! Кита вздернула подбородок, сдвинула брови и постаралась придать себе самый мужественный и решительный вид, на который только была способна. Но тут чьи-то сильные руки подхватили её под мышки и через головы поселян, сидевших на полу, опустили на колени Лонси. — Ты тоже летишь с нами, а, Пабрикита? — Si, лечу. — Хорошо, — сказала Лонси и обняла её. Вертолет приземлился, дверь открылась, и пассажиры хлынули наружу. Их оказалось не так уж и много по сравнению с толпой чужаков. Их было семеро, да ещё Джонни и Кита. Приезжие разбежались в стороны, чтобы не попасть под винт, но, когда вертолет сел, подступили поближе. Вперед выступил красивый черноволосый мужчина с золотистой кожей и глубоко посаженными черными глазами. Все чужаки держали в руках неизвестные Ките предметы. — Ребята, — начал Джонни. — Эта леди — Лонсиана Онделаси, представитель местной администрации на южном континенте. Это её муж, Пабло Гхомпас, а остальные, так сказать, члены нашего совета. Мужчина отвесил легкий поклон Пабло и Лонси. — Очень мило, что вы встречаете нас. Лонси вежливо склонила голову. — Что привело вас сюда, сеньор? — Торговая миссия, мадам. Меня зовут Чи Зинь. Я представитель «Азиатского ЭЭ общества». Нас послали собрать определенные травы, которые обладают лекарственными свойствами. Многие из них произрастают только здесь. Но мы остались без транспорта и без еды. Вы не могли бы нам помочь? Ките не понравилась его улыбка, и она спряталась за широкой спиной Лонси. — С удовольствием, дорогие гости, — первым отозвался Пабло. — Если только вы сообщите, что вы ищете. Чи Зинь полез в карман и достал исписанный лист. Пабло взял листок и отдал Лонси, которая зачитала список слух. — Что это значит? — зазвенел от гнева её голос. — Усы рыжих кошек? Рога единорогов? — Боже мой! — воскликнул Пабло, не давая ей вставить ни слова относительно этого жуткого списка. — Что все это значит? Джентльмены, для чего вам все это? — Все знают, что рога единорогов повышают потенцию и нейтрализуют яд, уважаемый сэр, — снова поклонился Чи Зинь. — Ценные свойства. А усы рыжих кошек, говорят, даруют молодость и здоровье. — Боюсь, что вы ошибаетесь, — покачал головой Пабло. — Кто-то обманул вас. — Точно? — Да. Рога единорогов, которые живут на Сурсе, самые обыкновенные рога и ничего не повышают. — В самом деле? — вежливо переспросил Чи Зинь. — Вас ввели в заблуждение, — повторил Пабло. — И неудивительно, сэр, поскольку ваши сведения едва ли поступили от человека, который исследовал рога северных сурских кудряшей. Они годны, чтобы разбивать лед, кудряшам для того они и нужны. И ничего больше. — Вы уверены в этом? — почти ласково спросил Чи Зинь. Пабло вздохнул и кивнул. — Можете спросить мою жену. Лонси покачала головой. — Это правда. Как-то капитан Грин привез нам рог кудряша, который погиб в бурю. Пабло попробовал, и.., в общем, ничего хорошего не получилось. Он хворал, пока не попробовал яйца полярного медведя. — Яйца полярного медведя? — зачарованным хором откликнулась толпа. — Да. Когда я наконец выздоровел, то был настолько слаб, что только яйца медведя смогли вернуть мне способность… — И Пабло международным жестом показал, какую именно способность вернул ему медведь. — Тогда я должен внести их в список, — заметил Чи Зинь. — Конечно, вместе с остальными секретными рецептами Сурса. Только нужно знать, какие травы собирать их и в какой пропорции смешивать, — добавил Пабло. — И как же именно, сэр? — Но если я вам скажу, они ведь перестанут быть секретными, не так ли? — Мы щедро заплатим за информацию, — сказал Чи Зинь. — Нет, ты слышал, Пабло? — осведомился Джонни. — Они нам щедро заплатят! Я смогу наконец-то отремонтировать вертолет, а вы с Лонси обставите гасиенду. — Не знаю, капитан Джонни, — ответил Пабло. — Стоит продать секрет, он уже и не секрет, а это очень опасно! Лонси схватила мужа за руку. — Мы сможем достроить новые спальни для нашей младшенькой, которой всего четырнадцать, милый, — взмолилась она. Кита удивленно посмотрела на Лонси. У них же только двое — Кармелита и Изабелла! — Да, — сказал Пабло. — Все, конечно, так. Но вспомни, мы живем на Сурсе, а жизни этих джентльменов ничего не угрожает. Я хочу сказать, господа, что убивать полярного медведя можно лишь в случае крайней нужды. А секрет, знаете ли, в том… — Он поманил пальцем чужака и громко прошептал ему на ухо: — Яйца нужно забирать у живого медведя! Вы подкрадываетесь к нему сзади и перевязываете их веревкой. А потом ходите за медведем, пока они сами не отвалятся. — А почему бы не убить медведя и уж потом отрезать яйца? — громко спросил Чи Зинь. Джонни изобразил дикий ужас. — Не говори ему, Пабло! Ну ладно, все равно медведей поблизости нет. Лучше, конечно, вам знать, в чем дело. Когда мой прапрадед попал на Сурс, ему понадобились медвежьи яйца. А поскольку понадобились срочно, он просто укокошил медведя. Дед добился чего хотел.., ну, вы понимаете.., но тут же скончался. Бедняга, зато умер счастливым! — Посмотрите, правильно ли составлен рецепт вечной молодости? Джонни заглянул в список и фыркнул. — Кошачьи усы? Кто это над вами так пошутил? Нет, ребятки, усы эти никому не нужны, кроме самих кошек. Они ими нюхают. Ваш осведомитель, наверное, пользовался непроверенной информацией, а то и просто все выдумал. На северах для поправки здоровья используют шипы ежевики. Так уж и быть, могу открыть и этот секрет. Забираетесь в самую гущу, только хорошенько закутайтесь до самых бровей, и готово! — Спасибо, — снова поклонился Чи Зинь. Он выставил руку со странной штукой. — То, что вы видите у меня и у моих спутников, это лазерные серпы. Им ничего не стоит свалить дерево или прожечь человека. С их помощью мы соберем все, что нам необходимо, и не забудем ваши секреты. Но сначала нам потребуется транспорт. Потому вы сейчас отвезете нас, а ваши члены совета, если я правильно помню название, побудут с моими коллегами.Глава 18
НА «ПИРАТКЕ ДЖЕННИ»
— Мы остановились, — сказала Банни, вскочив с койки. Она сидела, перегнувшись через спинку кровати, и наблюдала, как Диего слагает новую песню. Некоторые из слов типа «генерал-майор» были ей незнакомы, но ей было приятно просто следить за процессом. Банни уже могла читать по слогам, как её учили, а потом — когда их повели на прогулку — Диего объяснил, как надо их произносить. Лучард разрешал им гулять, поскольку придерживался Постановления о военнопленных. Иногда слова звучали не так, как писались, и тогда Банни просто терялась. Она жаловалась, что это нечестно, раз уж они так пишутся — пусть так и читаются. — Как это остановились? — не понял Диего, который водил пальцем по металлической стене. — Я до сих пор чувствую вибрацию. — Да, но она стала другой. — И сколько космических перелетов у тебя за спиной? — Достаточно! — Дети, — одернула их Мармион голосом «только-не-надо-ссориться-по-пустякам». Ей все чаще и чаще приходилось пускать в ход этот голос. Обстановка в камере становилась все более удручающей, ожидание тяготило всех. Даже интерес к «Пиратам Пензанса» и другим опереттам Гилберта и Салливана, которые знал Неймид, постепенно угас. Хотя поначалу все радовались и прилежно подпевали, когда выучили слова. У Мармион оказалось приятное нежное сопрано, она пела за Мабель. У Яны неплохо получалась партия Руфи, Диего чудесно справился с ролью Фредерика, а Банни, понукаемая и ободряемая Неймидом, выступала за хор и остальных персонажей. Больше всего девушке нравился пиратский хор, и она выучила всю партию капитана пиратов. К тому же в конце оперетты оказалось, что он был сиротой. За песнями и стихами время летело незаметно. — Послушай, Диего, ты, возможно, и вырос на станции, — начала Банни, проигнорировав миролюбивый призыв Мармион, — но в следах и запахах ты ничего не смыслишь. А мне волей-неволей пришлось научиться, а то бы я погибла. — Но это же пригодно только на планете! — А корабль и есть маленькая планета, разве нет? А вибрация только что переменилась! Я знаю, что говорю! — Вполне может быть, — вяло улыбнулся Диего. — «Дженни» быстроходна, а с тех пор как изменился воздух, прошло уже три дня. Мы вполне могли долететь с Гала-Три до Сурса. Я прав, Мармион? — Да. Мармион держалась только благодаря недюжинной силе воли, это приключение оказалось почище интриг и драк за место фирмы под солнцем. Если бы не Неймид и редкие прогулки, они бы посходили с ума в этой железной клетке. Мармион была полностью спокойна за свои деньги, поскольку была женщиной предусмотрительной и хладнокровной. И все же она была готова сдаться и выложить все, что у неё есть. Ей нравились Банни и Диего, она любила Яну, которая держалась гордо и спокойно. Мармион была совершенно очарована серьезным астрономом, его сложным характером, ей ещё не встречался такой противоречивый и эмоциональный мужчина. Возможно, она слишком долго вращалась в светском обществе, где принято скрывать свои истинные чувства и яркие эмоции. Побывав на Сурсе, Мармион изменилась, словно пелена спала с её глаз: вся прежняя жизнь предстала пред ней как бесконечное безмятежное и бесцельное времяпрепровождение. Дина О'Нил явно благоволила к пленникам: подтверждением явились качественная еда и ежедневные прогулки по коридору. Как-то ночью, сблизив головы, Мармион и Неймид обсудили внутреннее устройство корабля. Астроном жил на судне дольше, чем они, но он признался, что прежде его больше интересовало окружающее. И все же Неймид согласился, что этот корабль скорее всего побольше «Дженни» — слишком уж долго они искали каюту капитана. Банни, которая могла сразу определить, из какой местности принесен снег, мгновенно определила, какие коридоры пленники прошли дважды, а то и трижды. Например, капитанская каюта находилась напротив жилых отсеков команды, а остальные коридоры соединяли «Дженни» с судном покрупнее. — Они хотели запутать нас, — сказала Мармион. — Значит, здесь два корабля, — сделал вывод Неймид ивстопорщил усы. — Наверняка! Диего и Банни рассказали остальным о шаттле, из-за которого они и потащились в грузовой отсек номер 30. Там их и поймали. Они принялись извиняться, непрестанно повторяя «если бы»: если бы они не были такими любопытными, если бы не убежали в одиночку, если бы не заставили Мармион и Яну волноваться и искать их… Тут возник встречный вопрос: какую роль сыграл во всем этом Маккиавелли Сендал-Ашер-Кло-звик? Неужели только мальчика на побегушках, чтобы передать требования о выкупе? — Плиз Феррари-Эмул должна знать его как облупленного, — заметила Мармион. — В отличие от меня. Он приехал совсем недавно как представитель Ротшильдов. Естественно, безопасность проверила его сверху донизу, прежде чем он получил эту должность. Я имею в виду, что разве он мог предупредить пиратов, что мы идем в отсек номер 30? Я вот о чем думаю — куда смотрела Чарас? — Чарас? — переспросил Неймид. — А, чепуха, — улыбнулась мадам Алджемен и тут же сменила тему: — И почему комендант ан Хон не выручил нас? Служба безопасности Гала-Три считается одной из лучших в галактике! Мармион уже не раз повторяла это. Неймид тихо вздохнул. — Все выяснится, когда мы вернемся, дорогая. И погладил её по руке. Прикосновение успокоило Мармион и даже понравилось, хотя она подумала, что будущее так неопределенно, что нечего загадывать наперед. Неймид предложил выучить ещё несколько песен или поиграть в загадки, все равно делать было нечего. Все согласились — нужно было занять себя и убить время. Когда вибрация изменилась, Мармион подумалось, уж не настала ли пора решительных действий. — Кажется, двигатели пока работают, — сказал Диего, стиснув спинку кровати. Собственно, все только и мечтали, чтобы хоть что-нибудь произошло. — Возможно, мы вышли на орбиту, — предположила Яна и непроизвольно сжала мешочек с землею Сурса. Банни и Диего повторили её жест. В день похищения Мармион не надела мешочек, но она решила, что едва ли планету интересуют обитатели других миров. Сурс защищает только своих. Банни посмотрела на Яну. Когда майор повернула голову, девушка передернула плечом. — Никаких ощущений, правда? — спросила она, слабо улыбнувшись. — Это может быть орбита другой планеты, — покачала головой Яна. Голос её звучал глухо и безжизненно. — Не может быть! — вспыльчиво возразил Диего. — Ей же нужна именно наша планета! — Я надеюсь, она поймет, что захватить Сурс невозможно, — грустно ответила Яна. Уже четыре недели она не видела Шона — прошел целый месяц, как ребенок был разлучен с отцом. Живот заметно вырос, перестал быть плоским, отяжелел и налился. Физически Яна чувствовала себя сейчас гораздо лучше, чем в начале пути, но постоянное напряжение и страх перед будущим высасывали силы. И дело было не только в том, что их похитили и везли неизвестно куда, нет. Яна старалась не думать, что за существо она носит. Во многих её ночных кошмарах ей снилось, что у неё рождается чудовище. Она вздрогнула. В эту минуту дверная панель распахнулась, и в проеме появился второй помощник, не такой страшный, как Медженда, а вполне приятный молодой офицер. — На прогулку, — сказал он и взмахнул рукой в сторону коридора. Что ж, нужно встать и немного поразмяться.КОСМОБАЗА
Адак О'Коннор дежурил на посту в Кубе, который превратился в космобазу. Над входом красовался плакат, нарисованный Симоном Фари:Добро пожаловать на Сурс! Бюро иммиграции и информации.Фирма «ТКС» закрылась, и единственным кораблем, опускавшимся на посадочную площадку — местами ровную и гладкую, а местами бугристую и рыхлую, — стал курьер со станции Интергала. Он вывозил с планеты оборудование. У дальней стороны площадки ещё валялась куча барахла и железного лома — все, что осталось от прежней базы после того, как Сурс в форме землетрясения выразил свое недовольство Компанией. Адак вместе с некоторыми жителями Килкула точил зуб на эту свалку, многие компоненты из которой вполне ещё годились в работу. Вот только дождаться, пока улетят представители компании, да покопаться в мусоре, да починить… О'Коннор был осведомлен о любых прилетах-улетах, поскольку Симон озаботился тайком подключить их ком к сети Интергала. И Адак уже имел представление, когда корабль — с новой партией «налетчиков» — опустится на площадку. Свободное время он потратил на то, чтобы с удовольствием и с пользой послоняться среди остатков базы. И хотя снега выпало уже довольно, чтобы погонять на собачьих упряжках даже по лесу, лед на реках был ещё тонким и снегохода не выдержал бы. Зима ещё не вступила в свои права, зато Интергал готовился сдать свои. А вот тогда уже можно будет развернуться как следует. С таким количеством приезжих придется возводить дома из этой рухляди. И пусть только попробуют пискнуть что-нибудь против! Маленькое судно совершило посадку, но пассажиры не спешили вылезать. Зато вылез экипаж и принялся разгружать пластиковые ящики, которым был не страшен снег. А в дверь космобазы Сурса вошли двое. Первой шла хрупкая миниатюрная женщина с рыжими волосами, в ушах драгоценные серьги, на голове — диадема, и все это горело огнем при свете солнца. За ней — крепкий парень, который явно поболтался в космосе и шагал раскачивающейся походкой бывалого пилота. — Привет! — Дина О'Нил выудила из своих запасов самую приветливую улыбку. Невысокий круглолицый человечек таращился на них, открыв рот. — Вы не подскажете, как попасть в Танана-Бэй? — Конечно, а зачем вам туда? Снег, а ещё пришло штормовое предупреждение, — ответил человечек. — Как ни прискорбно, но я тут самый первый бюрократ, ну, не считая правительства. Адак О'Коннор, начальник иммиграционного бюро, к вашим услугам, мадам. Чем могу служить? — Понимаете, я узнала, что там у меня есть родственники, в Танана-Бэй, — ответила Дина и придала улыбке печальный оттенок. — Я приехала, чтобы выяснить, вправду ли мы родня и нельзя ли поселиться где-нибудь рядом. Я потеряла всю семью, и деваться мне больше некуда. — Да, наверное, вас крепко прижало, раз вы решили приехать на Сурс. — Кровь не вода. Разве снег — преграда на пути к родным? — добавила она, махнув рукой на дверь. Собственно, Дина слегка ошалела, увидев в этом богом забытом месте Структурные Кубы Накариты. А говорили, что экономика здесь при последнем издыхании. Однако старик ответил ей не задумываясь. И вряд ли он лукавит. Жителям планеты хочется, чтобы люди стремились попасть на их шарик, а не разбегались куда глаза глядят. Хотя, возможно, они добиваются именно второго, чтобы ни с кем не делиться богатствами Сурса. — Признаться, до последнего времени я даже не мечтала попасть сюда. Но встретилась с человеком, который рассказал, что проводил расследования по поводу так называемой разумной планеты. Сказал, что на ней расселили людей, вывезенных Интергалом из Ирландии. И этому человеку пришлось побывать здесь по делам и встречаться с людьми, у которых была моя фамилия. Потому я и решила слетать сама и все проверить. — А вы, сэр? — Адак О'Коннор повернулся к Медженде, который молча стоял за спиной Дины. — Вы ведь прибыли вместе, не правда ли? У вас тоже здесь есть родственники? Наверное, андские индейцы с южного континента? Медженда дико посмотрел на Дину, которая тут же вступилась за него: — Он мой слуга и телохранитель. Я уже не в состоянии оплачивать его услуги, но он отказался покинуть меня. Он такой заботливый. — Вы просто молодец, сэр, что так беспокоитесь о своей госпоже, — одобрительно отозвался Адак. Медженда кивнул и расправил плечи. — А теперь, — защебетала Дина, — объясните, где мне найти транспорт до Танана-Бэй? Здесь? — Здесь? — Адак захихикал, но тут же успокоился. — Знаете, здесь вам предстоит услышать только дурные новости. Прямо сейчас охотники увели всех кудряшей, начинаются заготовки на зиму. Собачьи упряжки расписаны на две недели вперед… — А шаттлы? Ведь… — Дина кивнула на посадочную площадку. — Леди, я не знаю, откуда вы приехали, но у нас на всю планету — один-единственный вертолет. Он ушел в рейс и почему-то задерживается. Другого транспорта нет, с тех самых пор как Интергал все позабирал себе. — Неужели? А я слышала, что эта планета — просто клад. О'Коннор хмыкнул и поворошил груду бумаги на столе, будто умел читать. — Кто же вам это сказал? Мне не хотелось бы обижать вас, леди, но кто-то вас здорово надул. Дина неопределенно махнула рукой. — Я не помню его имени. Меня просто заворожили его рассказы. Он упомянул, что бывал здесь с капитаном Фиске. — А-а! — Брови О'Коннора угрожающе поползли ко лбу. — Капитан Фиске не особо жаловал Сурс. Вам нужно тщательнее оценивать поступающие сведения, леди. Но мы все равно рады вам, хотя Фиске и полный засранец. Вы что-нибудь знаете о рыбной ловле в открытом море? — Не особо, — призналась Дина. — Но жажду узнать. Адак снова фыркнул. — Вы такая махонькая, что наверняка у вас ловкие пальчики. Но, честно говоря, весу у вас маловато для рыбной ловли, не удержите добычу. — Только этим в Танана-Бэй и промышляют? — В основном только этим. — Не важно, я все равно хочу туда попасть, — упорствовала Дина. — Если только, конечно, меня не обманули и в этом. Где я могу встретиться с городским управляющим и спросить о моих родных? — Пожалуй, только на заливе. — Но тут у вас есть ком… — Ах, этот! Этот только что и может — сообщать мне, когда прибывают космические корабли. У нас связи больше нет. Даже в Килкуле. — Килкул? — замерла Дина. — Знакомое название. — Вот в Килкул вы можете добраться. Скоро туда отправится снегоход. Привезет почту и оборудование для правителя. — Правителя? — невинно захлопала глазами Дина, словно не она сама посылала ему недавно требования о выкупе. — Да, Шон Шонгили. — Казалось, что человечек даже раздулся от гордости. — У него даже есть такой же Куб, как наш. — О? — А то, — продолжал трещать ухмыляющийся Адак. — Кабинет Яны был так забит бумагами, что среди них трудно было найти самого Шона. — Да ну? — Ага, но этот О'Нил… — Он пялился на неё как-то слишком подозрительно, но ведь быть такого не может, чтобы один человек, будь он трижды начальником иммиграционного бюро, читал всю почту, которая уходила с планеты. — А вы сами случайно не О'Нил? Раньше их днем с огнем не встретишь, а теперь так и прут, так и прут! Дине понадобилось все её самообладание, чтобы не выказать удивления. Слава богу, что она предусмотрительно не назвалась. — О'Нил? — переспросила Дина и снова глупо заморгала. — Оскар О'Нил из Компании Накариты. — Никогда не слыхала. А зачем он прилетал? — А сама подумала: «Вот откуда на Сурсе взялись Структурные Кубы!» — Он установил четыре наших Куба. — Вы имеете в виду, что эти Кубы — а они очень дорогие, если вы не в курсе — вам просто подарили? — Конечно, мы ведь только-только стали независимой планетой! Кстати, вы умеете читать и писать? — Да, — ответила Дина и едва не добавила: «Как и все», но тут же сообразила, что этот человек, наверное, не умеет. — Так вы учительница? — обрадовался Адак. — У нас есть уже одна в Килкуле — Дикая Звезда. Она ведет занятия. Знаете, двое наших деток уже хорошо читают, а ведь начали заниматься всего месяц назад! — Значит, вы стали независимой планетой. Наверное, рай для туристов? — Туристов? А, вы имеете в виду охотников? Признаться, мы понятия не имеем, откуда они про нас узнали, — покривил он душой. — Они совершенно не понимают, как нужно охотиться на Сурсе. Хуже того, они раз потерялись и не смогли сообразить, как разговаривать с планетой, чтобы узнать свое местонахождение. — Разговаривать с планетой?! — Угу, некоторые из них вовсе неплохие ребята. Но мы до сих не можем избавиться от этой чокнутой толпы в рясах. А ещё и медики?.. — Какие ещё медики… — Ах, да вы наверняка знаете таких прощелыг из фармацевтических компаний. Все, на что они способны, это повыдирать траву, ободрать листья с деревьев и натолочь всяких порошков на продажу, — скривился Адак. — Других мыслей у них не водится. Они страшные увальни и жрут много. — А это плохо? — Ну, к счастью, в этом году мы собрали большой урожай — долгая весна, теплое лето. Сделали запасы. А теперь запасы пожрало это стадо саранчи, которое свалилось нам на голову. Шон называет их «приемниками» — только и делают, что принимают пищу. Наверное, испытывают наше гостеприемство. — Может, нам отправиться в Килкул? — предположила Дина. Адак смерил скептическим взглядом её комбинезон и изящный жакет. — Ну, вы одеты разве что для снегохода, мэм, а один из наших водителей сейчас сидит в плену у пиратов. Прошу прощения за неудобства. Посидите пока там. — И он показал на грубые деревянные скамьи у стены. — Скоро поедете. Через пару часиков ребята притащат из той кучи железяк то, что нужно Шону. Дина и Медженда переглянулись, но послушно сели. Окон у Куба не было, зато стены состояли из одностороннего плексигласа, сквозь который прекрасно просматривались окрестности. Снежило, вокруг корабля суетился народ. — Капитану Лучарду не понравится, что мы задерживаемся, — прошептал Медженда Дине. — Знаю, но тут уж ничего не поделаешь, — ответила она и закинула ногу на ногу. Вот и поразмышляем немного, все равно деваться некуда. По крайней мере, здание отапливалось. А снег припорошит шаттл, на котором они с Меджендой прибыли. Она засунула в карман определитель, с помощью которого можно будет отыскать кораблик, даже засыпанный снегом по самую крышу. Адак О'Коннор склонился над своим комом. — ..это писал Мактук, — бормотал он. — Это секретарь, Уна. Дина была пираткой до мозга костей и не могла спокойно сидеть и слушать, как кто-то болтает по кому, а у неё не продуманы пути отступления. Она вернулась к столу Адака, словно ей надоело скучать. Присела на краешек стула. — Послушайте, Адак, мне так любопытно узнать побольше о Танана-Бэй. Где он находится? Мне бы хотелось взглянуть на карту планеты. Так трудно представить, что повсюду Арктика! — Что поделать, леди. Доктор Фиске говорит, это потому, что у нас оба континента торчат у полюсов, а посредине пусто. Но правитель сказал, что планета постепенно заполняет себя в середке, правда, на это уйдет время. А карта… — Он полез в средний ящик стола и вытащил сложенный лист бумаги, который оказался черно-белой фотографией. — Не так уж много, но этот снимок нам дал доктор Фиске, когда показывал, где расположен Килкул. Я могу показать вам все остальное, если немного подождете. Она мило улыбнулась. — А что ещё нам остается? Ну, и где это место? — Ну, вам нужно найти Савой и Фьорд Харрисона, которые… — Зачем? Мне нужен Танана-Бэй. — Но сперва нужно запомнить ориентиры… Но тут к столу подскочил Медженда и отшвырнул прочь несчастного начальника иммиграционной службы. — Прекрати вилять! Давай координаты!
Последние комментарии
18 часов 56 минут назад
1 день 11 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 19 часов назад
4 дней 2 часов назад
4 дней 6 часов назад