Одолжите тенора! [=Звездный час] [Кен Людвиг] (fb2) читать онлайн

Кен Людвиг Одолжите тенора! [=Звездный час]

Lend Me a Tenor by Ken Ludwig (1986)

Перевод с английского Валентина Хитрово-Шмырова

Действующие лица:

Макс, помощник Сондерса

Мегги, его подружка

Сондерс, отец Мегги, Генеральный менеджер Кливлендской оперной компании

Тито Мерелли, знаменитый тенор, известный среди своих поклонников как «IL Stupendo» («Неподражаемый»)

Мария, жена Тито

Посыльный

Диана, певица

Джулия, Председатель Оперной Гильдии

Действие первое

Картина первая

Шикарный номер в первоклассной, со старой репутацией гостинице в Кливленде, штат Огайо. Сентябрь тысяча девятьсот тридцать четвертого года. Субботний день, первая половина.

Перед нами две комнаты: справа гостиная, слева спальня. Комнаты соединены дверью, которая открывается в спальню. В каждой комнате в глубине сцены находятся двери, ведущие в коридор. В гостиной, в глубине сцены, широкое окно — оно выходит на находящуюся внизу несколькими этажами ниже улицу. Слева от окна дверь в небольшую кухню. В спальне находятся еще две двери, примыкающие к правой стороне: одна (в глубине сцены) ведет в стенной шкаф, другая (на авансцене) в ванную комнату. Всего дверей шесть. Высокие потолки в обеих комнатах отделаны лепниной в стиле, принятом в начале века. Вид у номера шикарный: дорогая мебель, красочные эстампы, в позолоченных рамах зеркала. Сама мебель представляет собой как минимум диван, стул и кофейный столик в гостиной, кровать и бюро в спальне. В гостиной на кофейном столике букет цветов, коробка конфет, ваза с искусственными фруктами и радиоприемник.

Когда сцена освещается, мы слышим музыку: звучит запись арии «La donna e mobile» из оперы Верди «Риголетто» в великолепном исполнении. Пластинка довольно заезженная. Двери из гостиной в коридор приоткрыта, дверь между комнатами распахнута настежь.

Макс, мужчина тридцати с небольшим лет, находится в спальне. Вид у него весьма помятый. Он расхаживает по комнате, смотрит на часы, поправляет эстамп, вздыхает и явно нервничает.

Мегги, девушка лет двадцати пяти, очень симпатичная, находится в гостиной. Она удобно расположилась на диване. Откинув голову назад, с наслаждением слушает музыку. Макс явно нервничает. Мегги совершенно спокойна. Музыка раздается из стоящего в гостиной радиоприемника.

Макс (очень громко). Мегги –

Мегги. Ш-ш-ш!

Макс (входя в гостиную). Убери звук, ну? А то нас выкинут отсюда –

Мегги. Еще минуточку!

Макс вздыхает, снова смотрит на часы. Ария заканчивается, и Мегги стонет от удовольствия.

Голос диктора (бархатным тоном). «Великолепный голос Тито Мерелли прозвучал в ознаменование его выступления сегодня вечером в Кливлендском оперном театре»…

Макс выключает радио.

Мегги. О, господи. Потрясающий голос. Когда он берет последнюю ноту, у меня просто… мурашки по коже бегают. Ты понимаешь, о чем я? Я просто улетаю.

Макс. Да я пою не хуже.

Мегги. Да ладно тебе…

Макс. Не хуже! Что значит «да ладно тебе»? Ты же знаешь, как я пою.

Мегги. У тебя очень приятный голос.

Макс. Приятный? Только и всего? Да мой педагог как меня слышит, слезу роняет –

Мегги. Макс –

Макс. Он просто балдеет. Его плач переходит в рыдания. И так каждую неделю.

Мегги. Но до Тито Мерелли тебе далеко.

Макс. Это, по-твоему, ясно? Это дело вкуса –

Мегги. Вот и нет. Ты сам себя обманываешь. А зря. Он ведь звезда. Он гастролирует по всему миру. О нем журнал «Лайф» пишет.

Макс. Ну, раз такое дело –

Мегги. Знаешь, сколько он пластинок записал?

Макс. Ну ладно, ладно. Он… он всемирная звезда.

Мегги. А ты всего лишь местная, кливлендская.

Макс. Но это временно.

Мегги. Целых тридцать лет?

Макс. Ну и что? Если он такой весь из себя, такой великий, так где же он? А?

Мегги. Скоро появится.

Макс. Он на три часа опаздывает!

Мегги. Успокойся, ради бога.

Макс. Даже не позвонил.

Мегги. Он гений. У гениев все не как у простых людей. Возьми, к примеру, Эйнштейна. Он даже не помнит, когда его день рождения.

Макс. И что ты хочешь этим сказать? Что он время не замечает?.. И не может сказать «который час»? Эй, Тито, который час? «Не знаю, мамочка. Я ра-аботаю над своим Пуччини». — «Тито, любимый ты мой, большая стрелка на двенадцати, а маленькая на единице» -

Мегги. Можешь не продолжать. Лично я ни капельки не волнуюсь. Понял?

Макс. Еще бы. Тебе то что. Это же не твоя работа.

Мегги. Папочка никогда тебя не уволит, это я тебе точно говорю. Иначе ему не на ком будет зло срывать. А ты такой безответный, еще плюс.

Макс. Здорово. Просто замечательно. Доставай меня дальше, все равно твой «неподражаемый» еще не появился.

Мегги. Я тебя достаю?

Макс. Тебе здесь находиться вообще не положено.

Мегги. Фу! Где хочу, там и нахожусь.

Макс. Я получил указания.

Мегги. От папы?

Макс. Да. И что дальше? Он мой босс. Что ты хочешь от меня, в конце концов?

Мегги. Он крутит тобой как хочет. Мне это ужасно не нравится.

Макс. А иначе он не может. Он на мне пары выпускает.

Мегги оглядывает себя в зеркале.

Мегги. Как я выгляжу, хорошо все?

Макс. Хм. Нет. Ты выглядишь ужасно.

Мегги. Что с тобой? Не с той ноги встал?

Макс. Со мной? Лучше скажи, что с тобой. Все крутишься и крутишься перед зеркалом. Ты из-за этого Мерелли голову потеряла.

Мегги. А, перестань. Да, я хочу с ним увидеться. Ну и что в этом особенного? Хочу автограф у него взять.

Макс. Автограф. Понятно. Пятиминутное общение, и он — он готов.

Мегги. Совсем не смешно.

Макс. Ты же с ним даже ни разу не виделась.

Мегги. Еще как виделась! (Отводит взгляд.)

Макс (после короткой паузы). Виделась?

Мегги. Один раз. В прошлом году.

Макс. Ты мне об этом ни слова не сказала.

Мегги. А сказать-то особенно нечего. Когда мы с папой были в Италии, мы пошли в «Ла Скала» на «Аиду». После спектакля мы прошли за кулисы… и увидели его там собственной персоной. На нем была только набедренная повязка, и все тело у него было потное — препотное. Ну, в общем, когда он заметил нас, он к нам подошел. И знаешь, что он сделал? Он поцеловал мои ладони.

Макс. А может лодыжки?

Мегги. Ладони рук! У них так принято в Италии. А потом он поболтал немного с папой.

Макс. Вот как? И это все?

Мегги. Да.

Макс. Ясно.

Мегги. Более или менее.

Макс (после короткой паузы). Что произошло дальше?

Мегги. Ничего особенного.

Макс. А именно?

Мегги. Так. Пустяк.

Макс. Что именно?

Мегги. Ничего, абсолютно… Ох! — (неохотно, со смущенным видом)… Я упала в обморок.

Макс. Упала в обморок?

Мегги. Из-за духоты, наверное, и перевозбуждения. Помню, мои последние мысли были: «Боже, ну и жарища!» Потом… они болтали, и он как-то странно посмотрел на меня, как будто что-то предчувствовал, и потом я… отключилась.

Макс. Вот это да. Представляю себе эту картину.

Мегги. И зачем только рассказала.

Макс. Ничего, ничего. Правильно сделала.

Мегги. Ладно, выкинь все это из головы… А то чувствую себя полной идиоткой.

Макс. А как себя должен чувствовать я? У? Моя невеста знакомится с этим — этим насквозь потным итальянцем и грохается об пол.

Мегги. Это из-за жары! И потом я тебе не невеста.

Макс (оторопев; после короткой паузы). Да ты что?.. Разве я не сделал тебе предложение? А? Забыла? Забыла, как даже отключилась на секунду, когда я предложил руку и сердце?

Мегги. Я все слышала и сказала «нет».

Макс. Ты сказала, что подумаешь.

Мегги. Я подумала и говорю «нет».

Макс. Не торопись с ответом. Дело слишком серьезное.

Мегги. Не готова я еще. Хочется, чтобы сначала было что-то такое особенное. Что-то романтическое. Что-то неожиданное.

Макс. Разве я против романтики?.. Ты что, забыла… Как мы ночью катались на лодке, а? Лунный свет, мерцание звезд. И ни души вокруг.

Мегги. Только ты весла утопил.

Макс. Так в этом была вся прелесть. Это же было здорово.

Мегги. Да, хорошо было.

Макс. А наши походы в зоопарк? Все эти мартышки, как они прыгают, резвятся, трахаются и все такое…

Мегги. Да я не об этом… не вскружил ты мне голову, понимаешь?

Макс. Не вскружил?

Мегги. Не вскружил.

Макс. Да я уже целых три года умоляю тебя: давай любить друг друга без оглядки. В загул так в загул, в конце концов!

Мегги. Да я не об этом. Я хочу, я хочу… расширить круг общения.

Макс. А, понятно. Хочешь взять пример с Дианы.

Мегги. Дианы?

Макс. Она роль Дездемоны исполняет. У нее сопрано. Выдающийся… (указывает на грудь)… выдающийся талант.

Мегги. А, вот ты о ком.

Макс. Морочит голову всей труппе. У всех мужчин голова кругом идет. Видела бы ты этого парня, который роль Яго исполняет. Яго — воплощение зла. Так он еле ходит.

Мегги. Макс –

Макс. Хромым стал –

Мегги. Послушай, Макс. Скажи мне, только честно: когда ты меня целуешь… ты ничего необычного не слышишь?

Макс. Что, например?

Мегги. Ну, вроде… звона колокольчиков.

Макс. Тебе этого хочется?

Мегги. Глупости говорю, да?

Макс. Ага. Чистой воды.

Мегги. Ладно, не будем об этом.

Макс. Мегги –

Мегги. Я же сказала: не будем!

Отходит от него. Макс понимает, что сглупил. Мегги не обращает на него никакого внимания. Макс устремляет на нее исполненный тоски взгляд и в этот момент начинает звучать в скрипичном исполнении интродукция к арии тенора «Celeste Aida». Мегги на это не реагирует, так как музыка звучит только в душе Макса. Он начинает петь.

Макс (поет). Celeste Aida, forma divina,

Мегги (громко). Макс!

Макс (поет). Mistico raggio di luce e fior,

Мегги. Прекрати!

Тот продолжает петь в сопровождении всего оркестра. Поет он великолепно. У него богатый оттенками тенор, не такого класса, как у Мерелли, но все же впечатляющий.

Макс (поет).

Заканчивает пение. Из коридора появляется Сондерс.

Сондерс (входя в номер). Bravo! Bravissimo!

Сондерс, мужчина лет пятидесяти пяти и довольно приятного вида, но когда он вне себя, становится неузнаваем. Видит Макса, понимает свою ошибку и перестает хлопать.

Макс. Э-ээ, спасибо.

Сондерс. О, господи.

Макс. Прошу прощения.

Сондерс. Чтоб этого больше не повторилось, болван!

Макс. По-моему, по-моему, вы меня приняли за самого…

Сондерс. «Неподражаемого»?

Макс. Ну да.

Сондерс. Вовсе нет.

Макс. Приняли, приняли.

Сондерс. Не глупи.

Макс. Ну… ну, извините. Я неправ.

Мегги. Макс!

Макс (Мегги). Само собой получилось!

Сондерс (Мегги). А какого черта ты здесь околачиваешься?

Мегги. А мне здесь нравится.

Сондерс. Непорядок.

Мегги. Папа!

Сондерс. Знаешь, который час?

Макс. Почти час дня.

Сондерс. А знаешь, что это значит?

Макс. Что он опаздывает.

Сондерс. Еще как опаздывает!!!

Берет из вазы виноградину.

Макс. Я бы на вашем месте не стал так нервничать. Он появится, обязательно…

Сондерс. У меня нервный вид?

Макс. Что вы, что вы! (Смотрит на Мегги. Та смотрит на него.) Но вообще-то… пожалуй, да. Нервный.

Сондерс. Вот как? Интересная штука получается. У тебя, наверное, развито сверхчувственное восприятие, но приводит оно к поспешному и ошибочному выводу. (Пытается жевать.)

Макс. Эти… эти фрукты искусственные, из воска.

Сондерс (выплевывает виноградину. Та летит через всю комнату.) Вот черт!!

Мегги. Папа!

Макс. Прошу прощения!

Сондерс. Звони на вокзал!

Макс. Совсем недавно звонил…

Сондерс. ЗВОНИ НА ВОКЗАЛ!

Макс. Есть, сэр! (Подходит к телефону и ищет номер в телефонной книге.)

Мегги. Пап, ты таблетки принял?

Сондерс. Принял, принял.

Мегги. Так я тебе и поверила. (Роется в сумочке и достает пузырек с лекарством.)

Сондерс. Я полностью контролирую состояние своей нервной системы. Где сегодня должен быть Лориу Мельхиор, если он принял фенобарбитал? А? Там же, в Копенгагене, и петь в баре — mitzvahs.

Мегги. Ротик пошире.

Сондерс. Маргарет…

Мегги. Шире рот я сказала!

Тот высовывает язык, Мегги кладет на него таблетку, и Сондерс проглатывает ее.

Макс. Вот номер… Нашел.

Звонит телефон. Все застывают на месте. Макс пытается взять трубку.

Сондерс. Не бери!.. Он попал в аварию. Чует мое сердце. (Снова звонит телефон.) Опился своим «Кьянти», обожрался макаронами и теперь валяется в какой-нибудь канаве. (Снова звонит телефон.)

Мегги. Макс.

Сондерс. Ладно! Снимай!

Макс снимает трубку.

Макс (в трубку). Да-да… Да… Что вы говорите. Это ужасно.

Сондерс. Он мертв. Сукин сын.

Макс. Понятно… Да, он здесь. (Сондерсу.) Это госпожа Леверетт. Репетиция началась.

Сондерс. Дай сюда! (Хватает трубку. Неожиданно мягким тоном.) Мадам председатель, как любезно с вашей стороны, что вы звон… Нет, пока еще не появился… Появится, Джулия, обязательно…. Джул… Джули… Джулия! Да успокойся ты!.. Что?.. (Вздыхает.)… Ясно… Да, я все понимаю… С вашего позволения, оставляю это решение за вами. Договорились. До свидания. (Кладет трубку.) Оказывается, что Комитет Оперной Гильдии, ответственный за буфеты и банкеты, решил предложить в перерыве майонез из креветок, а холодильник разморозился, и температура за кулисами под сорок градусов.

Макс. Что будем делать?

Сондерс. Вывернемся. Если креветки до вечера не позеленеют, предложим публике. Если позеленеют, скормим рабочим сцены.

Макс. Позвонить на вокзал?

Сондерс. Не надо. Я передумал. Пусть линия будет свободной. (Мегги.) А тебя я прошу покинуть номер.

Мегги. Но почему?

Сондерс. Потому что потому.

Мегги. Ну, папа!..

Сондерс. Нам с Максом нужно обсудить одно дело.

Мегги. Я буду нема, как рыба.

Сондерс. Вон.

Мегги. Я подожду в спальне.

Сондерс. Не пойдет.

Мегги. Но я должна увидеться с ним. Ты сам сказал, что можно. Ты обещал!

Сондерс. Это я для отвода глаз, дуреха! Ну, валяй отсюда.

Мегги. Макс, ну уговори отца, ну, пожалуйста.

Ответа нет.

Макс. По-моему, по-моему, он прав.

Мегги. Ясно. (Отворачивается. Замечает лежащий на столе ключ от комнаты. Незаметно берет ключ и кладет в свою сумочку.)

Сондерс. До свидания, моя хорошая.

Макс (Мегги). Извини.

Мегги (подойдя к двери, не обращая внимания на Макса). До скорого, папочка.

Выходит в коридор, закрывая за собой дверь. Сондерс вздыхает и смотрит в окно. Макс чувствует себя полным ничтожеством.

Сондерс. В шесть часов вечера в театре соберется тысяча так называемых знатоков оперного искусства, из тридцати музыкантов оркестр, из двадцати четырех певцов хор и восемь ведущих актеров… В заднике сцены мы имеем примерно двадцать килограммов креветочного майонеза, и если его скормить публике, то мы станем виновниками массового отравления… Все у нас есть, кроме тенора. Время.

Макс. Час пятнадцать. (Пауза.) Я… я ужасно переживаю за вас. Так хочется чем-нибудь помочь.

Сондерс. Не переживай, и спасибо за поддержку. Вопрос стоит так: что делать, если этот безответственный итальяшка вовсе не появится.

Макс. У меня… у меня есть одна мысль. Правда.

Сондерс. Вот как?

Макс. Да. И, может, она вам понравится.

Сондерс. Не томи душу, выкладывай.

Макс. Дело в том… что мне кажется… ну… в общем, я бы мог спеть вместо него.

Сондерс. Что-что?

Макс. Исполнить роль. Роль Отелло. Заменить Мерелли. Дело в том, что я присутствовал на всех репетициях и хорошо знаю роль. Я уверен в себе.

Сондерс. Отелло? Огромный парень — негр.

Макс. Да, сэр.

Сондерс собирается с духом.

Сондерс. Отелло, Макс, это Отелло. Он огромен. Он больше самой жизни. Его любовная страсть сотрясает небеса. Его ревность настолько ужасна, что мы дрожим за свои собственные жизни. И страх наш безотчетен. Его трагедия — это судьба терзаемого величия, оказавшегося на краю чернеющей и не имеющей границ бездны, обители «Ничто». Эта роль не для тебя, Макс.

Макс. И все-таки… я в себе уверен. Если такая возможность представляется.

Сондерс. «Леди и джентльмены. Прошу минуточку внимания. С сожалением сообщаю вам, что господин Тито Мерелли, величайший тенор нашего поколения, американский дебют которого должен был состояться в честь открытия десятого сезона Кливлендской Оперной Компании, к сожалению, отменяется… НО!.. Я имею честь сообщить вам, что роль Отелло сегодня вечером исполнит довольно одаренный певец — любитель, и это будет его первое выступление на нашей и вообще на любой сцене; в нашей компании он мастер на все руки: и спеть, и сплясать, и, если надо, то и кассу взять… Вот кто такой Макс». Понял, к чему я клоню?

Макс. Похоже, да.

Сондерс. Публика начнет разбегаться и передавит всех старушек.

Макс. Я все понял.

Сондерс. Время.

Макс. Час двадцать. (Угнетающая тишина. Сондерс берет виноградину, но, вспомнив, кладет обратно. Звонит телефон. Макс вопрошающе смотрит на Сондерса. Сондерс кивает, и Макс снимает трубку. В трубку.) Да-да?.. Что? Помедленней, пожалуйста.

Сондерс. Если это Джулия, скажи ей, что все эти креветки она может засунуть себе в задницу.

Макс (Сондерсу). Сэр! Это он.

Сондерс. Точно?

Макс. Собственной персоной. Он в коридоре, и ему нужен носильщик.

Сондерс облегченно вздыхает. Улыбается. Берет трубку.

Сондерс (в трубку). Синьор Мерелли! Benvenuto в Кливленд! Для меня огромная честь и привилегия — …Хм?.. Это Генри говорит. Генри Сондерс. Что?.. Нет! Нет! Номер уже готов. Я уже спускаюсь. Immediamente. Presto. Хорошо! (Кладет трубку.) Порядок. Полный. Толстяк прибыл. Он в холле.

Макс. Я знаю.

Сондерс. Инструкции помнишь? Главное что?

Макс. Не отходить ни на шаг.

Сондерс. Ни на шаг. Стать его –

Макс. Тенью.

Сондерс. И ни на секунду не выпускать его –

Макс. Из виду.

Сондерс. Лично отвезешь его на репетицию и вернешься с ним обратно в гостиницу. Позволишь ему все, кроме –

Макс. …вина и женщин.

Сондерс. После спектакля обеспечишь ему –

Макс. Бурную овацию.

Сондерс. Затем препроводишь его на банкет, и чтобы был –

Макс. Трезвым, как стеклышко.

Сондерс. А рук –

Макс. Не распускал.

Сондерс. А на банкете он может упиться –

Макс. В стельку.

Сондерс. А это уже не наша забота. Договорились?

Макс. Договорились.

Пауза. Сондерс подходит к ведущей в коридор двери, на секунду задерживается.

Сондерс. Макс!

Макс. Да, сэр?

Сондерс. Убери куда-нибудь эту вазу с фруктами.

Сондерс выходит, захлопывая за собой дверь. В это же время дверь, ведущая из коридора в спальню, открывается, и осторожно входит Мегги. Оглядывается, затем тихонько закрывает дверь, а ключ кладет в сумочку. На цыпочках подходит к двери гостиной и прислушивается. К этому времени Макс так и не находит подходящего места для вазы и направляется в спальню.

Макс. Вот черт! (Мегги, услышав его голос, со всех ног бежит в ванную и закрывает за собой дверь…Только она закрыла, в спальне появляется Макс. Оглядывается и после некоторого колебания.) …Ванная. (Направляется к ванной и открывает дверь.) Мегги!

Мегги. Ой, Макс, привет.

Макс. Что ты здесь де —?.. (С ужасом.) Мегги!

Мегги. Он здесь?

Макс. Нет! Но скоро будет!

Мегги (возбужденно). Ой, Макс!

Макс. Мегги, ты отдаешь себе отчет в том, как все это выглядит? То, что ты поджидаешь его в ванной?!

Мегги. Я все понимаю. Ты прав. Я думала, что это стенной шкаф!

Макс. Как ты только могла?

Мегги. Двери на вид одинаковые. Кто-то стучит в дверь гостиной.

Макс. Вот и он!

Мегги (в экстазе). Ой, Макс!

Макс. А вместе с ним и твой отец!

Мегги. Пока, Макс.

Заходит в ванную и закрывает за собой дверь.

Макс. Мегги!

Сондерс (из коридора). Ма-акс! Дверь заперта!

Макс. Иду! (Направляется в гостиную. Останавливается.) Фрукты! (Ваза все еще у него в руках.) Мегги! Дверь! (Мегги выходит из ванной, вид у нее раздраженный.)

Мегги. Макс!

Макс. Фрукты!

Мегги. Фрукты?

Макс. Фрукты! (Подает ей вазу.)

Мегги (берет вазу, взволнованно). Спасибо. (Делает шаг назад в ванную и закрывает дверь.)

Сондерс (из коридора). Ма-акс. Открой дверь, в конце-то концов.

Макс. Иду! (Вбегает в гостиную, закрыв за собой дверь. Побегает к ведущей в коридор двери и неожиданно останавливается. Приводит себя в порядок. Открывает дверь. Входит Сондерс.)

Сондерс (переступая порог). МАКС!!

Макс. Привет.

Сондерс (злобно смотрит на него, затем расплывается в улыбке.) Благодарю тебя. (Делает шаг в строну и…)

(В гостиную входят Мария и Тито Мерелли. Мария — женщина типа Софи Лорен: полногрудая, горделивая, легко возбудимая. Тито — импозантный мужчина, добродушный и общительный, если только он в духе и не страдает несварением желудка, либо по какой-то другой причине, не выводящей его из равновесия. В данный момент он явно не в духе. Оба говорят с итальянским акцентом, что вполне естественно.) Друзья мои, вот ваш номер.

Мария. Вот и хорошо. (Швыряет меховую накидку в Макса.)

Сондерс (после короткой паузы). Надеюсь, вам здесь понравится. Уважаемые сеньора Мерелли и синьор Мерелли, разрешите представить вам моего помощника Макса. И хотя, синьора Мерелли, мы не ждали вас, ваш приезд очень приятный для нас сюрприз. Ну а самого синьора Мерелли представлять нет никакой нужды.

Мария. Ciao!

Тито (подавая шляпу и пальто Максу). Привет, туалет.

Макс (после короткой паузы). Вообще-то я Макс.

Сондерс (укоризненно). Макс.

Тито. Туалет!

Макс (передергивая плечами). Ну, раз ему так нравится… пусть называет меня…

Мария. Моему мужу нужен туалет. Его сейчас вырвет.

Мегги выглядывает из ванной. Затем подходит на цыпочках к двери гостиной и слушает.

Сондерс. А, туалет. Ну конечно. Сюда, пожалуйста.

Тито. Grazie.

Тито и Сондерс направляются к двери спальни.

Макс (Марии). А, туалет. Мы неправильно вас поняли, обычно мы говорим… СТОЙТЕ!!! (Мегги ни жива ни мертва. Сондерс и Тито застывают на месте.) Туалет там… там, там в коридоре. Он… намного, намного удобней. И чище.

Сондерс. Макс, ты случайно не того?

Макс. Я-то? Ну что вы. Просто… в коридоре туалет, ну слов нет. Потрясающий.

Сондерс. Макс, в номере прекрасный туалет.

Макс. Нет — нет. Поверьте мне.

Тито. Туалет!

Сондерс. Сюда, пожалуйста. Извините, ради бога…

Сондерс проводит Тито в спальню — и в этот момент… Мегги успевает спрятаться в стенном шкафу и закрыть за собой дверь.

Тито. Grazie.

Мария (Максу). Прошу прощения за своего мужа. (Громко.) Он же круглый дурак!

Тито. ЗАТКНИСЬ!

Мария. САМ ЗАТКНИСЬ! (Тито входит в ванную, хлопая дверью. Озадаченный Сондерс смотрит на дверь ванной и прислушивается. Макс, разговаривая с Марией, тоже смотрит на дверь ванной. Вид у него смущенный. Мария Максу.) Обжирается как свинья. В поезде ел, и много. Прибыли на вокзал, опять есть требует. А всего час прошел. Я ему: «Хватит обжираться. Будешь плохо себя чувствовать и настроение испортится». Ну просто свинья. Две тарелки съедает как минимум. И все зачем? С какой целью?! Хочет иметь груди, как у женщины.

Макс. Груди?

Мария. Ему нужны груди. Разве это нормально? Что скажете, а?

Макс. Ну, это — это — это, я б сказал необычно.

Сондерс (возвращаясь в гостиную, весело). Необычно что, Макс?

Макс. Господин Мерелли, судя по всему, …хочет иметь груди, как у женщины.

Сондерс. Ну… (в полной растерянности) …это поразительно.

Мария. Официантка наклоняется над столом и говорит: «Ну что, повторить?» Он упирается взглядом в ее грудь и выдает: «Ну, конечно, о чем разговор». Но ведь он уже сыт! Груди ему нужны, и чтобы побольше.

Макс. Вот это да.

Сондерс. Понятно.

Раздается стук в дверь.

Макс. Извините.

Сондерс. Это его здоровью не повредит? Я хочу сказать –

Мария. А, сто лет проживет, уж поверьте мне.

Макс открывает дверь и…

Посыльный вкатывает большой квадратный чемодан, в руках у него обычный чемодан и дамская сумочка. Войдя в номер, начинает громко петь. Звучит ария из «Севильского цирюльника».

Посыльный (поет).

Сондерс. Заткнись!

Посыльный. Мое пение кому-то не нравится. (Максу.) Где он?

Макс. В ванной.

Сондерс. Макс!

Макс. Извините.

Сондерс. Багаж в спальню, спасибо. А петь можете у себя дома, когда ванну принимаете.

Посыльный. Слушаюсь, сэр!

Макс проводит его в спальню.

Сондерс (Марии). Прошу прощения за его выходку. Манеры у этой публики оставляют желать лучшего.

Посыльный. Особенно у вас.

Мария. Да бросьте вы. Подумаешь дел. Я с этим сталкиваюсь по десять раз в день. Звонит телефон. Я снимаю трубку. И что я слышу: арию из «Паяцев». Прихожу я к своему мяснику, он ощипывает цыпленка и поет мне что-то из «Кармен».

Сондерс. Больше этого не повторится, даю слово.

Посыльный подходит к двери ванной, опускается на одно колено и выдает со всей мочи

Посыльный (поет). Presto a bottega, che

Сондерс. МАКС!!

Звонит телефон.

Макс (Посыльному). Эй, хватит! Перестань! Это моя работа, понял?

Сондерс (Марии). Извините. (Берет трубку.) Да?

В это время Макс кладет на кровать меховую накидку Марии, пальто и шляпу Тито. Беспокоясь за Мегги, Макс открывает дверь спальни, ведущей в коридор, и выходит в коридор. Он решает, что она ушла.

Сондерс (в трубку.) Джулия, привет… Да, он… Да! Он уже в номере! (Марии.) Госпожа Леверетт. Старинная подруга. Председатель Оперной Гильдии. (В трубку, польстить Марии.) Очаровательная пара. Просто нет слов… Его жена Мария просто чудо. Здорово, правда? Хм?.. Ну, конечно, я понимаю. Постараемся привезти его в театр как можно быстрее.

В это время Посыльный открывает дверь стенного шкафа и возвращается к кровати. Мегги протягивает руку и закрывает дверь. Посыльный берет пальто, шляпу, меховую накидку и возвращается к стенному шкафу. Дверь закрыта. У Посыльного удивленный вид. Снова открывает дверь и обнаруживает Мегги. Не говоря ни слова, подает ей пальто и накидку, надевает ей на голову шляпу и закрывает дверь. Немая сцена.

Находящийся в коридоре Макс ничего этого не видит. Посыльный возвращается в гостиную, вслед за ним входит Макс и закрывает за собой дверь.

Сондерс (в трубку.) Джулия, не буду терять ни секунды! Потерпи немного… Нет, он в прекрасной форме… Джулия, в прекраснейшей!.. Да!

Пока он разговаривает с Джулией, подает знак Посыльному, чтобы тот подошел к нему. Дает ему чаевые.

Посыльный (глядя на мелочь). Да он издевается.

Сондерс. ВОН! НЕМЕДЛЕННО!

Посыльный. Как трогательно.

Сондерс (в трубку). Извини, Джулия. У нас тут посыльный, настоящий грубиян, да к тому же безмозглый.

Посыльный. А это уже оскорбление.

Сондерс (в трубку). Позже поговорим. (Кладет трубку.) По — моему, вы должны извиниться перед синьорой.

Посыльный. Вы так считаете?

Сондерс. Да, я так считаю.

Посыльный. Замечательно. (Марии.) Mia signora mi dispiace. Non volevo disturbaria. Se l’ho offesa chedo scusa, chiedo scusa. [Уважаемая госпожа, извините меня. Я совсем не хотел побеспокоить вас. Если я вас обидел, искренне прошу прощения.]

Мария. Non e niente, l’assicuro. [Вы меня ничуть не обидели, уверяю вас.]

Посыльный. Grazie, la saluto.

Мария. Ciao.

Посыльный бросает взгляд на Сондерса, затем выходит в коридор, закрывая за собой дверь.

Сондерс. Вот такое теперь обслуживание, деваться некуда.

В это время из ванной появляется Тито с вазой в руках, вид у него озадаченный. Ставит ее на бюро и делает глубокий вдох, чтобы прийти в норму. Самочувствие у него явно неважное. Тихонько, чтобы не услышала Мария, открывает ее сумочку и достает пузырек с таблетками. Высыпает две таблетки на ладонь и глотает их, пузырек кладет обратно.

Макс. Надеюсь, господин Мерелли пришел в себя.

Мария. Пф! Груди его интересуют, больше ничего. Но счета-то он оплачивает, так что мое дело сторона.

Сондерс. Но эта склонность не влияет на его голос, я надеюсь. Он сможет петь в будущем?

Мария. В вашей опере женщины поют?

Сондерс. Женщины? Ну конечно.

Мария. И сколько их?

Сондерс. Сейчас, минуточку… Дездемона, Эмилия, хор. Всего четырнадцать.

Мария. Он своего шанса не упустит, уж поверьте. И знаете почему? А? Потому что у него… (ощупывает себя)… э-э-э… выскочило из головы. Слово, начинается на букву «ч».

Сондерс. «Ч»?

Макс. Честь?

Сондерс. Честолюбие?

Мария. Это у всех мужчин присутствует. Сначала его мало, потом становится много. И тут начинаются неприятности.

Сондерс. Чванство?

Макс. Чревоугодие?

Сондерс. Член?

Макс. Чуткость?

Мария. Чувство! Перерастающее в страсть чувство!

В гостиную входит Тито.

Макс. О, господин Мерелли.

Сондерс. Как вы?

Тито. Я? В лучшем виде. Perfetto.

Мария (насмешливым тоном). Ого — го!

Тито. Все о’кей — докей. Чувствую себя, как новенькая стодолларовая бумажка.

Мария. Да вы посмотрите на него! Краше в гроб кладут!

Тито. Чувствую себя превосходно.

Мария. Врешь ты все!

Тито. Заткнись!

Мария. Пф!

В это время Мегги осторожно выходит из стенного шкафа и оглядывается. Путь свободен и с нее хватило. Она уходит. Быстро направляется к ведущей в коридор двери, но она оказывается запертой. Вся напрягшись, пытается открыть ее, но все бесполезно.

Тито. Желудок что-то не очень. Но это чепуха. Все хорошо у меня. А через пять минут будет еще лучше.

Сондерс. Лучше?

Мария. А, кстати. Надо таблетки принять. (Она встает.)

Тито (в привычной манере). Не буду я их принимать.

Мария. Будешь, как миленький!

Тито. Не буду!! (Максу и Сондерсу.) Я певец. Ясно? Мое тело — это мой инструмент. Оно свято. Как у спортсмена.

Мария. Свято — свято, все равно в могилу закопают. (Подходит к двери и собирается открыть ее. Мегги застывает на месте.)

Тито. Ни за что!! Я — Мерелли! И Мерелли говорит нет!

Мария. Что такое? У тебя там девчонка, что ли?

Тито. Ну да. Само собой. Девчонка. На самом деле даже две. И обе голые. (Мегги слышит все это. Оглядывается.) Иди! Смотри!

Мария. Придет день, и ты проснешься в своей постели не тенором, а сопрано.

В это время Мегги в панике буквально лезет на стенку, пытаясь открыть дверь.

Тито (Максу). Ревность. Скажете, нет? Ревность! Это ужасно.

Мария (вступая в перепалку). Он меня до инфаркта доведет.

Тито (не уступая). Она же сумасшедшая.

Мария (в том же духе). Дурак дураком. Пустая голова.

Тито (не уступая). Ревность, сплошная, сплошная ревность –

Мария. ЗАТКНИСЬ!

Тито. САМА ЗАТКНИСЬ!!

Мария с шумом открывает дверь… Мегги едва успевает спрятаться в стенном шкафу. Мария успокаивается, затем укладывается на кровать и листает журнал «Вог».

Сондерс. Ну и дела.

Макс. Ну и дела.

Тито. Прошу прощения за свою жену. Такой уж у нее характер. У нее слишком большие… большие… — Выскочило из головы. На букву «г» начинается.

Макс. «Г»?

Сондерс. Губы?

Макс. Груди?

Тито. Эмоции. Слишком много эмоций. Она меня ужасно любит.

Сондерс. Ну конечно.

Макс. Ясно как день.

Сондерс. Так… эээ, не хотелось бы лишний раз напоминать, но нам действительно пора ехать.

Тито. Ну конечно. Спасибо за все. До вечера.

Сондерс. Нет — нет. Вы мне не поняли. Я имею в виду, мы все вместе поедем. На репетицию.

Тито. И я тоже?

Сондерс. Ну а как же.

Тито задумывается.

Тито. Нет. Не получится. Честно говоря, я что-то неважно себя чувствую.

Сондерс. Неважно?

Тито. Да.

Сондерс. А в чем дело?

Тито. Подташнивает. Ем слишком много, по глупости.

Сондерс. Синьор Мерелли. Похоже, вы меня не понимаете. Дело в том, что в театре нас ждут люди. Сто человек. Cento persona. И они все ждут вас.

Тито. Ха, ну приеду я, начну петь, и меня начнет рвать прямо на головы оркестрантов.

Сондерс. Что вы говорите…

Тито. Вот вам крест.

Сондерс. Мистер Мерелли, у вас контракт!

Тито. У меня газы.

Сондерс. О, господи.

Тито. А, не переживайте. Вечером приеду в театр. Я же Мерелли. Представление не отменяется.

Сондерс. Вы же не знаете ничего о самой постановке! О темпах!

Тито. Я пел партию «Отелло» пятьдесят раз. Подумаешь.

Сондерс. А как насчет костюма?

Тито. У меня свой, в чемодане. Хотите взглянуть? Вообще-то у меня два костюма. На всякий случай.

Сондерс. Но так не положено.

Тито. Я пою в своем костюме в венской Staatsoper и «Ковент Гардене». Что, для Кливленда не подойдут?

Звонит телефон. Сондерс хватает трубку.

Сондерс (в трубку). Да, Джулия!

Тито (Максу). Ну и работка у него. Не позавидуешь.

Макс. Ничего, он человек закаленный.

Сондерс (в трубку). О, БОЖЕ МОЙ!!!

Макс. И не такое бывает.

Сондерс (в трубку). Я сейчас буду. А вы ищите!.. Джул… Джули… ДЖУЛИЯ, ТОЛЬКО БЕЗ ПАНИКИ. (Вешает трубку.) Ну и работнички у меня, недотепы. Им что итальянская опера, что флюгельгорн — все одно!

Макс. А что такое?

Сондерс. Куда-то подевали ноты для всего оркестра.

Тито. Плохо дело.

Сондерс. Ладно, слушайте меня. Мне нужен ответ и немедленно. Вы едете со мной или нет?

Тито. Нет.

Сондерс. Ладно. Как знаете. Макс!

Макс. Да, сэр?

Сондерс. Если что не так, сразу звони. В ту же минуту.

Макс. Хорошо, сэр.

Сондерс. Я буду в театре.

Макс. Хорошо.

Тито. Все обойдется. Удачи.

Сондерс. Макс! (Подходит к нему.)

Макс. Да, сэр?

Сондерс. Ни на шаг.

Макс. Ни на шаг, обещаю.

Сондерс выходит, закрыв за собой дверь. Тито облокачивается на спинку дивана. Поначалу он не замечает Макса, думая, что тот тоже ушел. Затем видит его.

Тито. Вы что, остаетесь?

Макс. Да. Если — если только вы не против.

Тито. О чем вопрос. Располагайтесь. (Он рыгает, поглаживает себя по животу.) Scusi.

Макс. Вам правда плохо, да?

Тито. Да ничего. Еще поживу. Как говорят в моей родной деревне, «от газов еще никто не умер». Они знают, что говорят, уж поверьте.

Макс. Ну да, но — но, может, вам принять таблетки? И тогда полегчает.

Тито. Ну уж нет, спасибо. Поспать мне надо. Расслабиться. Начать глубоко дышать. А это дело непростое.

Макс. Почему?

Тито. «Почему — почему». Сегодня я пою в Кливленде, в понедельник в Нью — Йорке. Все время в спешке. Живу в гостиницах. А ведь у меня дети, вырастут шалопаями.

Макс. Понятно.

Тито. Напряжение чувствую и тошнит. Не могу петь.

Макс. Вообще?

Тито. Пение — это как жизнь. Ты должен чувствовать себя свободно, быть в настроении. А если напрягаешься, тебе конец.

Макс. Я вас понял. Я — я пою, немного.

Тито. Вы?

Макс. Ага. Но совсем, совсем немного. Куда мне до вас.

Тито. Так нельзя. Нельзя себя ни во что не ставить. Это плохо. Чтобы петь, нужна вера в себя. Повторять постоянно: «Я пою лучше всех. Я Макс. У меня золотой голос».

Макс. Я понимаю. Но в этом, в этом-то все и дело. Как прихожу к педагогу, зажимаюсь и ничего не могу с собой поделать.

Тито. Вот так вот. Вроде как я сейчас. Мой доктор говорит: «Принимай таблетки». Фенобарбитал. Но я же Мерелли. Никаких таблеток.

Макс (тихо). Фенобарбитал.

Мегги оставила на столе пузырек с фенобарбиталом. Макс забирает его.

Тито. Слушайте! Я понял. Нам надо выпить. Немного вина, а?

Макс. Хм. Нет! Нельзя. Я — я-я думаю, что — (смотрит на пузырек с таблетками). Ладно. Немного можно.

Тито. Ну конечно. Как я мог забыть. У меня же бутылка отличного «Кьянти». Сразу в сон потянет. Стаканы найдутся?

Макс. Я, я не знаю.

Тито. Вместе выпьем. (Направляется в спальню.)

Макс. Хорошо. Один стакан.

Макс уходит на кухню, а в это время… Тито входит в спальню. Мария лежит на кровати, на животе и читает «Вог».

Тито. Ciao.

Мария. Ciao. (Не обращает на него внимания. Тито смотрит на нее.)

Тито. Эх. Bellezza. Ну извини, ладно?

Мария. Пф.

Тито. Я весь в напряжении. Объелся. Сам виноват.

Мария. Угу.

Тито. Ну, послушай. Скоро возьму отпуск. (Присаживается на кровать.) Махнем в Грецию, а? Закажем яхту и будем плавать между островами. Отсыпаться. Прямо на пляже. (Поглаживает ей спину.) Только вдвоем. Как в былые времена. Улиток будем есть. Омаров. Вот с такими клешнями. А клешни обсасывать будем…

Мария (явно смягчившись). Тито…

Тито. Bellezza.

Обнимаются. Она целует его в шею.

Мария. Закрой дверь.

Тито. Что?

Мария. Закрой дверь.

Тито. Хочешь, чтобы мы прямо сейчас?

Мария. Закрой.

Тито. Мария, у меня с желудком плохо. Честно тебе говорю.

Мария. Сразу полегчает. Уж я постараюсь.

Тито. Нет, только не сейчас. Ладно? Никак не могу!

Она отстраняется. Злится.

Мария. Свинья!

Тито. Мария!

Мария. У тебя девчонка.

Тито. Нет у меня никого.

Мария. У тебя девчонка. Не ври.

Тито. Мария –

Мария. Три недели — и ни разу! Ни разу.

Тито. Извини. Я в таком напряжении. Плохо с желудком!

Мария. Все, ухожу в монастырь! Хоть какие-то развлечения будут. Буду петь хоралы, ощипывать цыплят!

Тито. Она спятила. Моя жена спятила.

Мария. Ну, конечно, я спятила. Как я ненавижу поезда, эти гостиницы. В постели одна, и я же еще спятила!

Тито. Мария, я же больной человек!

Мария. ТАК ПРИНИМАЙ ТАБЛЕТКИ!!!

Тито (со злостью). Уговорила. Приму я эти таблетки! (Подходит к сумочке и достает пузырек.) Хочешь, чтоб я их принял, я их приму. Смотри! Ну! Две таблетки. Нет. Четыре таблетки!

Мария. Две!

Тито. Четыре! (Проглатывает их.) Ну? Довольна? (Ставит пузырек на столик около кровати.)

Мария. Пф!

Тито. Таблетки я принял, жена теперь довольна. Счастливый брак! (Достает из чемодана бутылку «Кьянти».)

Мария. Сейчас точно заболеешь.

Тито. Ну и что? У меня девчонка в шкафу, ей без разницы.

Мария. Свинья!

Тито. ЗАТКНИСЬ!

Мария. САМ ЗАТКНИСЬ!!

Мария вламывается в ванную.

Тито вламывается в гостиную.

Секунду спустя, Мегги входит в спальню и оглядывается. На цыпочках подходит к двери в гостиную и подслушивает.

Тито. Макс!

Расстроенный, расхаживает по комнате. Макс выходит из кухоньки с двумя стаканами.

Макс. Ну как, получше?

Тито. Намного. Лучше некуда. У меня сумасшедшая жена, боли в желудке, и никакого интима! Не могу расслабиться! Я сейчас лопну! Открывай. (Подает бутылку Максу.)

Макс (беря ее). Ой, извините. А штопор?

Тито. Что? Ах да. Штопор. Ну конечно. Совсем глупый!

С шумом открывает дверь в спальню, загораживая Мегги. Пока Тито копается в своем чемодане, Макс, сознавая всю трудность положения, достает из пузырька несколько таблеток фенобарбитала и бросает их в один из стаканов.

Тито находит штопор и с шумом возвращается в гостиную. Захлопывает за собой дверь. Мегги стоит, покачиваясь, прижав к носу платок, он весь в крови.

Нашел!

Тито хватает бутылку и начинает ее откупоривать. Тем временем Мегги, пошатываясь, подходит к кровати и заползает на нее так, что голова и ноги свисают.

Макс. Я разолью.

Макс забирает у Тито бутылку, поворачивается к нему спиной и наполняет стакан с таблетками. Ставит стакан и размешивает содержимое пальцем. Тито в ярости расхаживает по комнате и ничего не замечает.

Тито. Ревность. Ревность — вот и вся моя награда. Там, за кулисами, девчонки ждут меня. И все симпатичные. А нужен-то им всего лишь мой автограф. Они мне: «Тито, мы любим тебя». А Мария с ума начинает сходить. (Макс подает ему стакан). Эй, вместе давай выпьем.

Макс. Ну, я-я-я, я не –

Тито. Пей!

Макс. Хорошо. (Наливает себе.) Ладно… будь что будет. Будем здоровы.

Макс отпивает немного и следит за Тито. Тито осушает бокал залпом, не чувствуя у вина никакого привкуса. Макс облегченно вздыхает.

Макс. Ну, теперь вам точно полегчает.

Тито. Будем надеяться, хуже уже некуда.

Тито с трудом садится и тяжело вздыхает. Тем временем Мегги возится со своим носом. Остановив кровотечение, она на цыпочках подходит к двери и подслушивает разговор двух мужчин.

Макс. Вы — вы можете и соснуть часок. А вдруг на пользу пойдет.

Тито. Вот именно. Может, и пойдет. (Берет бутылку и наливает себе еще.) Случаются же чудеса, а?

Макс (пытаясь отговорить его). Господин Мерелли, я-я-я –

Тито. Тито! Называй меня Тито! Ты мненравишься.

Макс. Ох… ладно… Тито. (Слишком поздно. Вино уже разлито. Тито ставит бутылку на пол. Макс отставляет ее подальше от Тито.) Успеха вам…

Тито. Будем.

Пока Тито пьет, дверь ванной с шумом распахивается, загораживая Мегги. Мария, крадучись, проходит в спальню.

Мария (сама себе). Хватит! С меня хватит! Не желаю его больше знать!

Достает из сумочки ручку и листок бумаги, садится на кровать и начинает писать Тито прощальное послание.

Тем временем Мегги крадется вдоль стены и, не спуская глаз с Марии, укрывается в шкафу. Нос у нее снова кровоточит.

Тито (с облегчением). Ну, Макс, спой мне что-нибудь.

Макс. Что?

Тито. Спой, а я послушаю. Может, чем помогу. Чисто профессионально.

Макс. Ой, какой ужас… Прямо сейчас?

Тито. Ну да. А почему бы и нет. Бесплатный урок.

Макс. Ну, я, я, я, по-моему — ТИТО. Не стесняйся. Послушаем вместе. Ну-ка встань!

Макс (встает). Хорошо. Что мне исполнить?

Тито. Свою любимую. Вперед.

Макс. Попробую. (Он в смущении и нервничает. Прочищает горло и настраивается на пение.) Эхем… Так… (Не очень уверенно начинает петь. Звучит партия тенора из дуэта «Dio, che nell’alma infondere» из второго действия, первой картины оперы Верди «Дон Карлос». Поет без аккомпанемента и довольно посредственно. Поет.) Dio, che nell’alma infondere

Тито. Стоп! (Макс перестает петь.) Ну вот что. Ты весь в напряжении. Так дело не пойдет. Надо расслабиться. Стать самим собой.

Макс. Я-я-я, попробую. Я…

Тито. Ладно. Потрясись.

Макс. Что?

Тито. Потрясись всем телом! Вот так. (Тито встает и трясется всем телом, руки висят свободно. Специальное упражнение для певцов.) Ну, давай. (Макс пытается имитировать движения.) Трясись! (Макс расслабляется. Оба, трясясь и махая руками, ходят по комнате.) Хорошо. Достаточно. Теперь расслабим голосовые связки. Вот так. А то слишком горло напряжено. (Начинает вращать головой, напевая при этом однотонное) А-а-а…

Макс (вместе с ним). А-а-а…

Через несколько секунд заканчивают упражнение. Макс подносит руку ко лбу, чтобы остановить головокружение.

Тито. А теперь… Вместе. (Вместе тянут «а-а-а» и, вращая головами, расхаживают по комнате, руки свободно болтаются. Спустя несколько секунд Тито останавливается и наблюдает за Максом, тот продолжает делать упражнение. Голос его звучит чище.) А теперь запомни один фокус. Заставь звучать музыку в голове. Перед тем как начнешь петь. Всю, целиком. Оркестр, хор –

Макс (с воодушевлением). Ага! Я-я-я, кажется, все понял.

Тито. Музыка, целиком. В твоей душе!

Макс. Понял!

Тито. Ш-ш-ш! Слушай.

Тишина. Раздаются четыре ноты оркестра, пиццикато. На пятой оба начинают петь.

Макс и Тито (поют под аккомпанемент оркестра).

Их дуэт звучит все лучше и лучше. Тем временем Мария встает, закончив писать. Смахивает с глаз слезы, складывает листок и кладет его на подушку. [Примечание: листок должен выделяться на фоне подушки.] Поворачивается, кладет в сумочку журнал, закрывает ее и направляется к двери, ведущей в коридор. Открывает ее ключом. Останавливается. Она что-то забыла — свою меховую накидку. Подходит к шкафу, открывает его и стоит, как вкопанная. Следующий разговор звучит на фоне пения Тито и Макса.

Мегги стоит в шкафу.

Мегги. Здравствуйте. Конечно, странно увидеть меня здесь, я вам все объясню — (Мария достается из шкафа накидку и отворачивается.) Это просто недоразумение. Понимаете, я в восхищении от голоса вашего мужа и просто хотела попросить у него автограф. И вот я подумала: почему бы не спрятаться в ванне — (С накидкой в одной руке, с сумочкой в другой, Мария выходит из комнаты.) Подождите! Вы меня не поняли! Мы с ним даже не знакомы. (Мегги выбегает вслед за Марией, закрыв за собой дверь. Тем временем Тито и Макс заканчивают дуэт.)

Тито и Макс (поют).

Тито. Ха-ха!

Макс. Ха-ха!

Тито. Чудесно! Великолепно! Ты прекрасно поешь!

Макс (радостно). Я-я-я вас понял! Я почувствовал такой подъем! Я-я-я полностью расслабился!

Тито (плюхаясь в кресло). О-о-о! Вот это класс! Хо-хо-хо!

Макс. Здорово получилось!

Оба успокаиваются.

Тито. Эй, а знаешь что. Что-то притомился.

Макс. Ой. Извините. Я –

Тито. Да перестань. Все прошло прекрасно. Что-то в сон тянет.

Макс. Да? Ну и хорошо! Просто замечательно!

Тито (зевая). Йа-а! Хо-хо. (Встает, пошатываясь.) Макс, разбудишь меня, ладно? В половине седьмого.

Макс. Ну конечно, конечно. Само собой. (Тито направляется в спальню.) Ух, спасибо, Тито, такой был урок.

Тито. Да брось. А ты хорошо поешь. Честное слово. Далеко пойдешь.

Макс. Спасибо.

Тито. Ладно, попозже поговорим.

Макс. Ну конечно. Если что нужно, крикните мне.

Тито проходит в спальню и закрывает за собой дверь.

Макс, сияя от счастья, садится и мечтательно закатывает глаза. Потягивает вино. Тито совершенно без сил, вино и сильнодействующее успокоительное сделали свое дело. Мелкими шажками подходит к кровати и садится. Не увидев Марии, оглядывается по сторонам. Громко в сторону ванной —

Тито. Мария! Я немного посплю, ладно? (Ответа нет. Он с трудом встает и подходит к двери ванной.) Мария. Мне надо поспать… (Стучит в дверь.) Ладно? (Ответа нет. Он заглядывает в ванную. Тихо.) Мария, ты где? (Смущенный, оглядывает комнату. Замечает записку. Берет ее и читает. Пауза. Пронзительно кричит.) Не-е-ет!!! (Макс соскакивает со стула и мчится в спальню.) Нет! Только не это! Нет! (Роняет записку на столик возле кровати.)

Макс (влетая в спальню). Что случилось?

Тито. Этого не может быть!

Макс. Что такое?!

Тито. Только не это!!

Макс. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?!!

Тито. Мария! Она ушла!

Макс. Ушла куда?

Тито (тряся Макса). Ушла! Ушла! Она ушла!

Макс. Тито!!!

Тито (отпуская его). Она бросила меня! Навсегда!

Макс. А вы не ошибаетесь?

Тито. ОНА УШЛА ОТ МЕНЯ!

Макс. Ну, ну, ну, секундочку. Может, просто в вестибюль спустилась. За журналом.

Тито. Гляди! Гляди! Ни одного чемодана не взяла! (Настежь открывает дверь шкафа.) Накидки нет!

Макс. Похоже, вы правы.

Тито. МАРИЯ! НЕТ! ТОЛЬКО НЕ ЭТО! НЕТ!

Макс. ТИТО! УСПОКОЙТЕСЬ!

Тито (садится). Макс… Макс…

Макс. Послушайте меня! Мы — мы — мы можем попробовать найти ее. Поищем в коридоре –

Тито. Это я сам виноват. Доставил ей слишком много неприятностей. Ей было плохо со мной. (Плача.) Я! Я сам в этом виноват!

Макс. Тито…

Тито. Я ей опротивел. Я покончу с собой.

Макс. Она вернется. Вот увидите.

Тито. Я покончу собой!!! (Соскакивает с места и вбегает в гостиную.)

Макс. Стойте!

Макс устремляется за ним. Тито безумным взглядом оглядывает комнату в поисках подходящего орудия. Берет в руки бутылку «Кьянти». Она ему не подходит. Отбрасывает ее, а Макс ее ловит, продолжая бегать за Тито.

Тито. Я покончу собой! Не хочу больше жить!!

Макс. Возьмите себя в руки!

Тито. Не хочу!

Макс. Прошу вас, ну!

Тито. Она терпеть меня не может! Она меня возненавидела!

Тито устремляется на кухню.

Макс. Ну уж нет! (Бежит вслед за ним. Шум борьбы. За сценой.) Тито, прекратите!

Тито (за сценой). Прочь от меня!

Макс (за сценой). Не смейте! Ну!

(Раздается сильный удар — ящик с кухонным набором падает на пол. Еще секунда, и Тито выбегает, Макс за ним. В руке у Тито вилка.) Тито!

Тито. Я покончу собой!!!

Макс. Бросьте вилку!

Тито. Она меня ненавидит! Все кончено!

Макс. Тито! Здесь вам не опера. Ну, прошу вас. Бросьте вилку!

Тито бросает вилку и в изнеможении падает на диван. Он полностью лишился сил.

Тито. Ох, Макс! Макс!

Макс. Ничего, все обойдется.

Тито. Она бросила меня.

Макс. Вы не виноваты.

Тито. Ах, Мария, Мария…

Макс. Она вернется. Вот увидите. (Тито берет бутылку «Кьянти» и пьет из горлышка.) Да вы что! Прекратите! (Забирает у него бутылку.)

Тито. Макс…

Макс. А ну-ка, встаньте. Лучше перебраться на кровать.

Тито. Нет сил.

Макс. НАДО!

Тянет Тито за ноги и, подняв его, ведет в спальню.

Тито. Макс, она меня ненавидит.

Макс. Не-е-е-т. Она любит вас. И обязательно вернется.

Тито. Я покончу собой.

Макс. На кровать, вперед.

Укладывает Тито. Тито на глазах пьянеет, язык у него заплетается.

Тито. Кровать…

Макс. Проспитесь, и будет полный порядок. Я обещаю.

Тито. Спать…

Макс. Сейчас снимем туфли… (Стаскивает с него туфли, не без борьбы.)

Тито. Туфли…

Макс. Ух! Вот так. Сразу будет легче. Ну? Закрываем глаза… Я буду рядом…

Тито. Макс.

Макс. Что?

Тито. Макс, не уходи! Останься! Прошу тебя!

Макс. Хорошо, хорошо. Я рядом.

Тито (слабым голосом). Не уходи…

Макс. Я здесь, рядом. Видите? Совсем рядом.

Тито (совсем тихо). Спать…

Макс. Ш-ш-ш. Так-то лучше. Засыпайте и спите…

Пауза. Тишина. Макс присаживается на край кровати.

Тито. Макс!

Макс (падая на пол). Я здесь!

Тито. Макс… Спой мне что-нибудь…

Макс. Вот как?

Тито. Мария, она пела мне перед сном…

Макс. А, понятно.

Тито (еле слышно). Спой…

Макс. Хорошо. (Прочищает горло.) А что спеть?

Тито. Что хочешь!

Макс. Пою.

Макс (задумывается. Раздается звук валторны. Он весьма удивлен. Затем начинает петь партию тенора из «Дон Карлоса». Поет.)

Тито засыпает. Макс поглаживает руку Тито и продолжает петь.

Свет гаснет под звуки оркестра, проводящего тему арии.

Картина вторая

Прошло четыре часа. Примерно половина седьмого вечера.

Макс и Тито спят. Макс спит на диване в гостиной. Тито лежит на кровати, вытянувшись во весь рост. Он укрыт покрывалом.

Спустя секунду раздается стук в дверь гостиной. Макс просыпается, ничего не соображая. В дверь снова стучат.

Макс. Иду. Секунду. (Он встает, поправляет прическу и пиджак, подходит к коридорной двери и открывает ее. Это Посыльный.)

Посыльный. Половина седьмого. Как вы просили.

Макс. Могли и позвонить.

Посыльный. Решил прийти лично. А когда стану менеджером, это будет правилом. Где он?

Макс. Спит.

Посыльный (проходя мимо Макса). Хорошо. Я его разбужу.

Макс. Ну уж нет! Это моя забота.

Посыльный. Боже милосердный. Какой кругом беспорядок. Похоже, вы человек не очень аккуратный. (Начинает наводить порядок — взбивает подушки и т. д.)

Макс. Ну, хватит! У меня порядок полный!

Посыльный. Вы так считаете? А я бы красоту навел.

Макс. Вот что, мне некогда, работы много. Ясно?

Посыльный. Очень даже. Работа — это свобода. Это мой лозунг. (Берет в руки бутылку и принюхивается.) Приятный запах. Немного фруктами отдает.

Макс. По — моему, тоже.

Посыльный. Так прибрать в комнате? Пара пустяков.

Макс. Не надо.

Посыльный (направляясь в спальню). Я бы мог наполнить ванну, навести порядок в ящиках.

Макс. Только не сейчас!

Посыльный. Но что-то я должен же сделать!

Макс. Вот что… Как насчет кофе?

Посыльный (садится). Кофе? О, я не против. Такой тяжелый день был.

Макс. Сделаем вот что. Пока вы варите кофе, я его одеваю. И тогда вы с ним познакомитесь. Договорились? Я быстро.

Посыльный. Обещаете?

Макс. Обещаю.

Посыльный. Он мой кумир. Я вам говорил?

Макс. Я так и понял.

Посыльный. Когда я был мальчишкой, я копил деньги, чтоб только купить пластинку с записью «Кармен» с его участием. Накопил, купил, прибежал домой и слушал, и слушал с начала до конца. И наконец понял, кем я стану, когда вырасту.

Макс. Догадываюсь.

Посыльный. Тореадором.

Макс. Кофе будет?

Посыльный. Я мигом. (Направляется к ведущей в коридор двери.) И фотоаппарат захвачу.

Макс. Эй! Никаких фотоаппаратов!

Посыльный открывает дверь — и перед ним оказывается Диана. Ей за тридцать. Красивая, очень привлекательная, себе на уме женщина. Одета со вкусом.

Посыльный. Простите…

Макс. А, Диана…

Диана. Макс, привет.

Посыльный. Мы нигде не встречались?

Диана. Нет.

Посыльный. Похоже на то.

Диана. Нет.

Посыльный. Ладно. (Максу.) Пошел за кофе. (Выходит.)

Диана (оглядывая комнату). А здесь хорошо.

Макс. Ну, сама понимаешь. Тито Мерелли.

Диана. Ну конечно. (Спокойно прохаживается по комнате.)

Макс. Как прошла репетиция?

Диана. Сносно. Учитывая тот факт, что дуэты я исполняла без партнера.

Макс. Ах, да, ну извини. Но петь он будет. Это точно.

Диана. Репетиция бы не помешала.

Макс смотрит на часы.

Макс. Диана… э-э-э, чем могу служить?

Диана. Просто решила зайти к нему и просто поприветствовать. Познакомиться до встречи на сцене.

Макс. Ой, как мило с твоей стороны, только он… э-э-э, спит. Решил поспать часок-другой.

Диана (садится). Я подожду. Куда мне торопиться.

Макс. Знаешь, по-моему, будет лучше, если ты познакомишься с ним в театре вместе с остальными артистами. Понимаешь, мне надо разбудить его, потом ему надо подготовиться к выступлению и какое-то время побыть одному. Пойми меня правильно.

Пауза.

Диана. Макс, ты хоть на секунду представляешь, какой это шанс для меня? Какую протекцию он может составить?

Макс. Теряюсь в догадках.

Диана. Один звонок Тито, и я уже через два дня в «Метрополитен Опере».

Макс. М-да…

Диана. Мне надо познакомиться с ним именно сейчас. Побыть с ним, узнать его поближе. Ты понимаешь, о чем я?

Макс. Да. Очень даже. Но прямо сейчас никак не получится, главное собрать его в театр, а потом — потом у тебя будет много времени. Он и завтра еще будет здесь. Поняла?

Пауза.

Диана. А ты очень даже симпатичный. Знаешь об этом?

Макс. Конечно. Моя… мама мне об этом говорила. И тетушка Харриет.

Диана. А какая-нибудь незамужняя женщина?

Макс. Тетушка Харриет незамужняя. Правда, у нее одной ноги нет.

Диана. Значит, не дашь мне с ним познакомиться?

Макс. Позже. Обещаю. Я — я все устрою, будешь в обществе с ним сколько надо. Один на один. Ладно? Обещаю.

Диана. Передашь ему привет от меня?

Макс. Конечно. В любой форме.

Диана. Вот такой привет.

Обнимает Макса и целует в губы. Долгий поцелуй. Тот не знает, что делать со своими руками. Диана отводит лицо.

Макс. УХ ТЫ!! …Я ему передам. Может неправильно истолковать, но все равно.

Диана. До встречи, Макс.

Берет в руки сумочку и выходит.

Макс закрывает за ней дверь и прислоняется к ней. Облегченно вздыхает.

Макс. Хороша. (Смотрит на часы.) Ой — ой — ой. (Бежит к двери и стучит.) Тито. Пора вставать. (Открывает дверь и включает свет.) Извините. (Оставляет дверь открытой и поворачивается спиной к гостиной. Затем забирает бутылку и бокалы и идет на кухню. Тито спит.) Заказал кофе, если захотите еще что-нибудь, я позвоню вниз. (Макс входит на кухню, потом возвращается уже без бутылки и бокалов.) Тито, вы проголодались? (Ответа нет. Макс подходит к двери, заглядывает в спальню и видит, что Тито все еще спит.) Тито, пора вставать. Опоздать можете. (Макс входит в спальню и подходит к кровати. Тормошит Тито, но осторожно.) Ну, ну же. Просыпайтесь. Неприятная процедура, но уже без четверти семь. (Ответа нет.) Тито… Пора вставать! (Берет Тито за подмышки и приподнимает его. Тито падает на кровать.) Что такое?.. Тито, просыпайтесь. (Трясет его.) Тито! (Тито спит. Макс выпрямляется и смотрит на Тито с испугом. Что-то явно не так. Замечает на столике записку. Записка Марии, как нарочно, лежит с пузырьком с лекарством. После некоторых колебаний берет записку и читает ее. Читает вслух.) «Когда ты ее прочтешь, я буду уже далеко, и ты никогда меня больше не увидишь». (Лицо у Макса вытягивается, он смотрит на Тито, потом на записку.) «После того, что произошло, нет никакого смысла оставаться рядом с тобой. Счастье ушло, ухожу и я. Ciao». (С ужасом смотрит на записку. Смотрит на пузырек с лекарством, берет его. Пузырек пуст.) Тито!! Просыпайтесь! (Трясет его изо всех сил.) Тито, умоляю вас!!

(Раздается стук в дверь из коридора. Макс его не слышит. Трясет Тито.) Тито, вы меня слышите?!! Тито!! Ну же!! (Прижимает ухо в его груди.)

Сондерс (за сценой). Макс, ты здесь?

Макс (снова трясет Тито.) Тито, проснитесь!! Умоляю вас!! Ну же!!!.. (Поняв, что все попытки бесполезны, Макс бросает это занятие. Похоже, Тито умер. На Максе нет лица.) О, господи.

Сондерс (за сценой, стучит). Макс, открывай же!

Макс (громко). И — иду! Секундочку! (Макс печально смотрит на Тито. Он потерял своего друга. Мягким движением приглаживает Тито волосы.) Тито. Прости за все.

Сондерс (за сценой, стучит в дверь). Макс! Ну, сколько можно ждать!

(Макс поворачивается и проходит в гостиную, закрыв за собой дверь. Он в оцепенении, но, тем не менее, подходит к двери и открывает ее. Входит Сондерс, на нем вечерний костюм и белая «бабочка».) Спасибо, Макс. Надеюсь, тебе это не составило большого труда. (Макс молчит.) Ну, как там наш IL Stupendo? Пришел в себя?

Макс. В себя?

Сондерс. По телефону ты сказал, что он чем-то расстроен. Насчет жены?..

Макс. А, да.

Сондерс. Что, честно говоря, меня не удивило, учитывая их отношения. Я был уверен, что без поножовщины между ними не обойдется. (Макс молчит.) Еще получше?.. Что скажешь, Макс?

Макс. Хм?

Сондерс. Ему лучше?..

Макс. Сэр… Он умер.

Пауза.

Сондерс. Ничего удивительного. Расстроишься и еще как, когда тебя собственная жена бросает.

Макс. Сэр –

Сондерс. Пусть это будет не лучшим его выступлением. Главное, чтобы публика его живьем услышала –

Макс. Сэр.

Сондерс. Что такое, Макс?

Макс. Он умер. Ну… он мертв. Он покончил собой.

Долгая пауза.

Сондерс. Кто?

Макс. Тито.

Пауза.

Сондерс. Мерелли?

Макс (кивает, он остолбенел). Он в спальне.

Сондерс смотрит на Макса, затем подходит к двери спальни.

Сондерс. Шутишь?

(Макс мотает головой. Сондерс открывает дверь и заходит в спальню. Макс следует за ним. Сондерс смотрит на Тито. Подходит к кровати и молча стоит возле нее. Трясет Тито за плечо. Тот спит. Осторожно поднимает одно веко. Никакой реакции. Пауза.) СУКИН СЫН!

Макс. Именно.

Сондерс. КАК ЭТО ПРОИЗОШЛО!!??

Макс. Он, он очень расстроился из-за жены. И проглотил все таблетки.

Сондерс (хватая пузырек). Сукин сын!

Макс. Она оставила записку — (Сондерс хватает записку. Пока тот внимательно изучает ее, Макс продолжает.) Я, я, я знал, что он здорово не в себе. Завелся ужасно. Даже схватил вилку и закричал, что покончит собой, но потом успокоился и просто, просто решил отдохнуть…

Сондерс (искоса глядя на записку). «Солнце зашло»?

Макс (смотрит на записку). «Счастье ушло, ухожу и я».

Сондерс. О, господи.

Макс. Я, я думал, он просто сцену разыгрывает.

Сондерс. Меня распнут.

Макс. Вы не виноваты.

Сондерс. Потребуют назад деньги.

Макс. Это уж точно.

Сондерс. Проклятый итальяшка. Я так и знал. (Тито.) Ну что, доволен?! А?

Макс. Сэр –

Сондерс (забирается на кровать и изо всех сил трясет Тито). ДОВОЛЕН СОБОЙ!!?? НУ КАК, ТЕПЕРЬ ЛУЧШЕ!!??

Макс. СЭР, УСПОКОЙТЕСЬ!!

Сондерс берет себя в руки.

Сондерс. За что он меня так? Не мог до завтра подождать. Выпрыгнул из окна, и дело с концом.

Макс. А мы дуэт вместе исполняли. Он хороший.

Сондерс слезает с кровати.

Сондерс (с горечью). Ладно… Чему быть, того не миновать. Конец пути. Arrivederci. (Пинает кровать. Макс натягивает на Тито покрывало. Сондерс проходит в гостиную, Макс за ним.) Ну что ж, придется сделать публичное заявление. В нескольких словах, ничего лишнего. «Леди и джентльмены — господин Тито Мерелли покончил собой сегодня днем, лишив нас тем самым… огромного удовольствия. Всему миру известно, что он обладал ангельским голосом и, по-видимому, собирался порадовать своим талантом и нас. Короче говоря, „звезда“ покинула этот мир словно в наказание всем нам, покинула неожиданно — трагично, чего еще никогда не случалось в истории комической оперы».

Макс. Может, лучше я сообщу все публике.

Сондерс. Господи всемогущий.

Макс. Представление, э — э-э, может состояться. По — моему.

Сондерс. Ну, ну, конечно. Поставим его посреди сцены и заведем пластинку. А перед началом скажем несколько слов, как он был ранен в Битве за Кипр и на носилках был доставлен прямо в театр!

Макс. Я — я-я имею в виду замену, дублера.

Сондерс. Замену. Здорово! Господи, мы решаем все проблемы. Никаких объявлений, просто пометка в программе — «роль Отелло исполняет такой-то — такой-то». А потом, кто высидит до конца, побьет его камнями, до смерти, в самый раз, как он на поклон выйдет. Последний оперный эксперимент! Последний приступ насилия на почве помешательства! Превратим «Саломею» в «Веселую вдову»!

Макс. Успокойтесь, сэр.

Сондерс. Хорошо! Постараюсь! Два трупа — это уже слишком. Представляешь, какой будет запах. В буфете все поперхнутся своими креветками –

Макс. Сэр! Присядьте на секундочку. Ладно? (Сондерс садится.) Всякое бывает. Вы совершенно ни при чем. Просто… не повезло, вот и все. Тут и дураку ясно.

Сондерс. Да. Все правильно. Только вот меня уволят неблагодарные твари.

Пауза. Приступ гнева прошел. На лице у Сондерса — отчаяние. Через несколько секунд, однако, он начинает улыбаться. Хихикает. Громче. Начинает хохотать, на грани истерики.

Макс. Почему вы смеетесь?..

Сондерс. Ух!.. Я вот что подумал. Они ведь не заметят подмены. Какой-то неизвестный тенор. Наложим на лицо черный грим, напялим огромный парик. Побольше набивки в костюме. Публика же ничего не поймет, они, идиоты, решат, что перед ними сам IL Stupendo.

Макс. Вы так считаете? (Задумывается, потом сам смеется.) Может получиться. (Смеется, не в силах сдержать себя. Сондерс вместе с ним.) Они… они все примут за чистую монету –

Сондерс. И устроят ему овацию! Стоя!

Макс. Снесут театр! (Оба гогочут и не могут остановиться. Наконец смех обрывается.) Ох…

Сондерс. Уф…

Макс. Ничего не выйдет.

Сондерс. То-то и оно.

Макс. Артистов не проведешь –

Сондерс. Разумеется.

Макс. И если эта история просочится в публику –

Сондерс. Она меня вздернет. Я все понимаю.

Макс. Если б не артисты, могло бы сработать.

Сондерс. А куда от них денешься.

Макс. М — да. Жаль.

Долгая пауза. В голове Сондерса созревает план. Прокручивает его, поворачивается и смотрит на Макса. Макс смотрит на него и дружелюбно улыбается. С недоумением смотрит на Сондерса. Тот смотрит на Макса все пристальней и пристальней… Макс начинает нервничать.

Сондерс (тихо). Макс.

Макс. Ничего не выйдет. Не получится. Меня раскусят. Моргнуть не успеешь.

Сондерс. Нет, не раскусят.

Макс. Да бросьте вы. Нет, категорическое.

Сондерс. Макс…

Макс. Вы не в своем уме. Я не похож на него ни капельки.

Сондерс. Черное лицо. Много волос…

Макс. Ладно, шутки в сторону. Это жизнь. Это реальность. Понимаете?

Сондерс. Ты сможешь. Я уверен.

Макс (начинает паниковать). Ну, послушайте. Секундочку, секундочку. Я же не говорю по-итальянски. Я-я-я-я-я по-английски-то не очень хорошо говорю.

Сондерс. А зачем тебе говорить по-итальянски. Пой по-итальянски, и все.

Макс. Ничего не выйдет! Чепуха все! Безумная затея!

Сондерс. Это твой шанс, Макс. Ты станешь звездой.

Макс. Нет, нет. Нет. Это не –

Сондерс. Ты войдешь в историю. Только представь — сотни и сотни людей рукоплещут тебе!

Макс. Вы сошли с ума. Они же, они же, узнают меня. Что это я, Макс.

Сондерс. Не узнают ни за что! В этом-то все и дело! Никто его раньше не видел. Они ожидают его появления, не твоего. Им и в голову не придет.

Макс. Я все испорчу! Я не выдержу!

Сондерс. Выдержишь!

Макс. Это же опера. Целых четыре действия!

Сондерс. Ты свою роль знаешь. Сам говорил.

Макс. Напеть могу! Когда в ванне расслабляюсь.

Звонит телефон.

Сондерс. Ты знаешь свою партию до последней ноты, ты справишься –

Макс. Нет, в конце я, я путаюсь –

Сондерс. Ага. (В трубку.) Да?

Макс (расхаживая). Вы не в своем уме!

Сондерс (в трубку). Да, Джулия.

Макс. Вы спятили! Понимаете? Рехнулись!

Сондерс (в трубку; не слышит). Что? (Максу.) Успокойся.

Макс. Меня арестуют! Незаконная подмена. Серьезное преступление –

Сондерс (в трубку). Нет, Тито намного лучше. Он в лучшем виде.

Макс. Не в лучшем. Он умер. Совсем не в лучшем. В лучшем, когда живой –

Сондерс (в трубку). Нет! Слушай, Джулия. Не надо заходить… Нет. Жди внизу. Если честно, он немного расстроен из-за жены, и я считаю, что лучше пообщаться после спектакля.

Макс. Так-то лучше. Намного. Ведь он мертв.

Сондерс (в трубку). Да, только Макс… Хорошо. Замечательно. До встречи. (Кладет трубку.)

Макс. Вы совершаете ошибку.

Сондерс. Макс…

Макс. Нет.

Сондерс. Умоляю тебя, встаю перед тобой на колени. (Встает на колени перед Максом.)

Макс. Нет!

Сондерс. Посмотри на меня! Макс, у тебя все получится, поверь мне!

Макс. Ничего не выйдет!

Сондерс. Сотни людей! На них уже вечерние туалеты. Билеты по пятьдесят долларов на штуку. Это пятьдесят тысяч долларов!

Макс. Сэр –

Сондерс. Это и моя карьера. Моя жизнь, мои дети. Все в твоих руках.

Макс. Ух, была не была!

Сондерс. Я твой вечный должник.

Макс. Еще бы.

Сондерс вскакивает и мчится в спальню. Макс с испуганным видом следует за ним. Сондерс копается в кофре, пытаясь достать из него костюм и грим.

Сондерс. Я все продумал. Все очень просто. Переодеваешься здесь, накладываешь здесь же грим и все такое. Потом мы едем в театр как раз к началу, и — «бамс» — ты на сцене.

Макс. О, господи.

Сондерс. Кое с кем познакомиться придется, но ты отделаешься двумя — тремя фразами. «Здравствуйте, рад вас видеть», и все. Будь сдержанным.

Макс. Постараюсь.

Сондерс достает из кофра и разбрасывает по сторонам: носки, пижамы, нижнее белье и т. д.

Сондерс. В перерывах будешь находиться в своей уборной. Дверь будет заперта. Можешь дать волю чувствам, заняться дыхательной гимнастикой и все такое. Потом, после спектакля, сразу в машину, едем в гостиницу, и дело в шляпе.

Макс. А как насчет, ну… (Кивает в сторону Тито.)

Сондерс. Я все устрою. Завтра с утра распространим новость. Неожиданная трагедия. Он принимает таблетки после представления и тихо умирает ночью. Вот так.

Достает костюм. Прикладывает его к Максу. Он очень большой, целая гора материи.

Макс. Не по мне, это уж точно.

Сондерс (подает ему подушку). Подложишь.

Макс. Она кусается.

Сондерс. Грим. Туфли. Парик. (Кладет дамскую сумочку, кожаные туфли и парик поверх костюма.) Что еще?

Макс. Тут все.

Из коридора в дверь гостиной раздается стук. Оба застывают на месте.

Сондерс. Кого там несет?

Макс. А мне откуда знать.

Сондерс. Пойду, разберусь. А ты переодевайся, и побыстрее. (Направляется в гостиную.)

Макс. Сэр –

Сондерс (останавливается). Что такое, Макс?

Макс. Пожелайте мне удачи.

Сондерс. Это нам ни к чему.

Макс. Благодарю.

Сондерс выходит и закрывает за собой дверь.

Сондерс. Нам нужно чудо.

(Подходит к двери. Макс, чуть живой, ковыляет к ванной и скрывается в ней. Дверь за собой закрывает. Сондерс в дверь.) Кто там?

Джулия (за сценой). Генри, это я. Открой.

Сондерс. Джулия! Я же просил тебя не приходить сюда!

Джулия (за сценой). Генри, открой дверь! (Сондерс открывает дверь. Входит Джулия. Ей около пятидесяти. На ней длинное до пола белое платье с оборками. Принимает позу.) Ну, как я? Только честно.

Сондерс. Как свадебный торт.

Джулия. Я знала, что тебе понравится. (Врывается в комнату и начинает кружиться.) Прямо из Парижа. Haute couture. Чувствую, как помолодела лет на тридцать.

Сондерс. Джулия, ради бога –

Джулия. Ну, не сердись. Ничего не могла с собой поделать. Меня прямо понесло к лифту. Как на крыльях. Это они виноваты. Что тут поделаешь?

Сондерс. Поворачиваешься и летишь на тех же крыльях прямо в театр. Больше ничего.

Джулия. Не говори глупостей. Я уже здесь. К тому же я могла бы приободрить его. Женское участие. Вдруг поможет. Снова почувствует прилив жизненных сил и будет в лучшем виде.

Сондерс. Вряд ли.

Джулия. Бедный мальчик. Ты понятия не имеешь, что такое быть женщиной. Я бы отдала все свое королевство, чтобы только погладить его по головке и сказать, что все будет хорошо.

Сондерс. Нет у тебя никакого королевства. Ты Председатель Правления –

Джулия. Знаешь, что я вдруг вспомнила? Ну, оперу, в которой падает снег, плачут скрипки и все кругом голодают.

Сондерс. «Богема».

Джулия. Точно. Она, разумеется, любит его, но бросает из-за своего ужасного отца. Потом они встречаются на балу, он предлагает ей руку, она бьет его по голове, он кричит от счастья, и она вдруг умирает от чахотки.

Сондерс. Это «Травиата»! Джулия, умоляю тебя. ПОСЛУШАЙ!

Джулия. Я вся внимание.

Сондерс. Ну, так вот. Я хочу, чтобы ты отправилась в театр. Немедленно. Договорились? Сделай мне одолжение. Мне лично.

Джулия. Ах, Генри. Ты знаешь, как я к тебе отношусь. И ты должен понять мое состояние.

Сондерс (подходя к двери). Ладно. А теперь уходи –

Джулия. Да ну тебя. Я ведь уже здесь.

Сондерс. Все равно тебе здесь не место. Ты должна быть в театре.

Джулия (упрямо). Но я же здесь. Я не могу быть в двух местах одновременно.

Сондерс. Тебя здесь быть не должно.

Джулия. Но почему?

Сондерс. Твое место там.

Джулия. Ну что ты заладил? Я уже здесь –

Сондерс. Джулия, умоляю тебя — (Стук в дверь.) Что еще такое?!

Джулия. По — моему, в дверь постучали.

Сондерс (в дверь). Кто там?

Посыльный (за сценой). Обслуживающий персонал. Кофе для двоих.

Сондерс. Мы кофе не заказывали.

Посыльный (за сценой). Нет заказывали! Спросите у Макса!

Сондерс. Хорошо, заказ отменяется!

Джулия (подходит к двери). Ну, Генри, не торопись. Нельзя же оставлять его там, за дверью.

Сондерс. Не –

Она открывает дверь. Входит Посыльный. В руках у него поднос с кофе. Через плечо свисает фотоаппарат. Оставляет дверь открытой.

Посыльный. Благодарю вас, мадам.

Джулия. На стол, пожалуйста.

Сондерс. А потом вон отсюда.

Джулия. Это же его работа.

Сондерс. У него, кроме работы, еще кое-что на уме.

Посыльный. Разлить, мадам?

Джулия. Пожалуйста, пожалуйста.

Сондерс. Джулия, ты должна быть в театре.

Посыльный. Не очень он приветлив, правда?

Джулия. Напряжение сказывается. Сегодня ведь десятая годовщина.

Посыльный. А-а-а. (Смотрит на Сондерса, потом на Джулию.) Примите мои поздравления.

Джулия. Меньше чем через час начнется первое действие нашей постановки перед глазами сотен слушателей. Он весь на нервах.

Посыльный. Ничего удивительного.

Джулия. Нам бы опыта побольше.

Посыльный. Ничего, наберетесь.

Сондерс. Джулия. Умоляю тебя! Ты же обещала!

Джулия. Интересно, почему господин Мерелли задерживается?

Посыльный. Он одевается?

Джулия. Видимо, да.

Посыльный (подходя к двери спальни). Может, ему нужна помощь, все эти кнопки и пуговицы. Все эти оперные звезды такие беспомощные, сами знаете –

Сондерс. СТОЙ! (Посыльный замирает на месте, держась за ручку двери.) Сделаешь хоть один шаг в комнату, и ты труп.

Посыльный (после короткой паузы). Все понял. Я здесь подожду.

Сондерс. Нигде ты ждать не будешь, выметайся!

Посыльный. Прекрасно… Только сначала познакомлюсь с ним. (Садится.)

Сондерс. Никакого знакомства не будет.

Посыльный. Нет будет.

Сондерс. Нет, не будет.

Посыльный. Макс обещал. Поэтому я и кофе принес. Я посыльный, а не официант. Это другой профсоюз.

Сондерс. Слушай, ты — (В порыве гнева хватает его и поднимает в воздух. В это время… Из коридора в гостиную входит по вечернему одетая Мегги. В руке у нее алая роза.)

Джулия. Генри!

Посыльный. На помощь!

Мегги (вбегая). Папочка!

Посыльный. Надо мной совершают насилие!

Мегги. Ты что?

Сондерс (Посыльному). Ты уберешься наконец!?

Посыльный. Вы мне помяли униформу.

Мегги. Папа, прекрати! Что тут такое?

Сондерс отпускает Посыльного.

Посыльный (приводя себя в порядок). Произошло небольшое недоразумение. А потом он словно с цепи сорвался.

Сондерс (Мегги). Какого черта ты здесь?

Мегги. Пришла познакомиться с господином Мерелли. Хочу пожелать ему удачи.

Сондерс. Никаких знакомств. Выметайся!

Мегги. Папочка, что с тобой? Что-нибудь случилось?

Сондерс (после короткой паузы). Ничего.

Джулия. Он весь на нервах последнее время. Правда, Генри?

Сондерс. Нет!

Посыльный. Да — да, Генри. Точно вам говорю.

Сондерс. Гоните его отсюда. Я тебя предупредил…

Мегги (Посыльному). Он сегодня сам не свой.

Посыльный. Это уж точно.

Сондерс. Выметайся!! Живо!

Посыльный. Хорошо!! (С достоинством.) Имею честь удалиться –

Джулия (Сондерсу). Ну вот.

Посыльный. Но только когда сделаю фото.

Сондерс. Дай сюда фотоаппарат.

Посыльный. Ну, уж нет.

Сондерс (подходит к нему). Дай сюда, придурок!

Посыльный (отступая). Не приближайтесь ко мне!

Мегги. Папочка!

Джулия. Генри!

Посыльный (прислонившись к дивану). Не подходите! А то получите!

Сондерс (подходит к дивану). Фотоаппарат мне!

Мегги. Папочка, прекрати!

Пока беготня по гостиной продолжается…

Дверь ванной открывается и появляется Макс в костюме Отелло. Костюм прекрасно сшит и сидит на нем хорошо: на нем широкий из красного вельвета камзол с пышными рукавами, яркого цвета колготки и кожаные туфли. Лицо и шея покрыты черным гримом, на руках черные перчатки, на голове огромный черный парик. Он выглядит выше ростом за счет высоченных каблуков. В целом он выглядит, как и должен выглядеть Отелло, если бы не обуревающий его страх. Шатаясь, нетвердой походкой, подходит к двери гостиной и прислоняет к ней ухо.

Потасовка в гостиной все продолжается.

Джулия. Генри!

Посыльный. На помощь!

Сондерс (Мегги). Забери у него аппарат! Ну, Мегги!

Джулия. Генри, да пусть он его сфотографирует.

Посыльный. Генри!

Сондерс. Попался! (Хватает его.)

Посыльный. Сдаюсь, сдаюсь!

Сондерс. Дрянь паршивая!

Посыльный. Ну, ладно, ладно. Забирайте. (Отдает фотоаппарат.) Раз он вам так понравился –

Макс громко ударяет в дверь.

Все застывают на месте и поворачиваются лицом к двери.

Джулия. Это он!

Мегги. У него все готово.

Джулия (громко). Господин Мерелли? Это вы?

Макс (из спальни, после короткой паузы). Ciao.

Сондерс. Господи Иисусе.

Джулия (громко). Мы ждем вас.

Макс (с грубым акцентом). Пожалуйста, папрасите зайте в маю комнату меестера Сондерса.

Джулия. Какой замечательный акцент.

Мегги (подталкивая его локтем). Папа…

Сондерс. Слышал, слышал, спасибо.

Джулия (громко). Он уже идет!

Сондерс. Джулия. Мегги. В последний раз прошу вас покинуть комнату.

Мегги. Но, папочка, мне надо сказать ему кое-что!

Сондерс. Маргарет –

Мегги. Что-то очень — очень важное!

Джулия. Ну, Генри, не будь занудой. Что ему стесняться. Он же звезда. Рано или поздно мы все равно познакомимся. (Мегги.) Ладно, успокойся. Мы никуда не уходим. Ни ты, ни я.

Макс (из спальни). Я жду!

Джулия. Генри, ну иди же!

Сондерс. Ты еще об этом пожалеешь.

Джулия. Сколько раз уже это слышала, а хоть бы что.

Макс (из спальни). Я жду!

Сондерс. Иду! (Подходит к двери, поворачивает ручку.) Вот и я.

(Сондерс входит, Макс прячется за дверью. Сондерс закрывает дверь и, увидев Макса, подскакивает на месте.) Боже праведный!

Джулия, Мегги и Посыльный подбегают к двери и подслушивают.

Макс (громко). Я трясусь от страха!

Сондерс (шипит на него). Тише!

Макс (шепотом). Ничего не выйдет!

Сондерс. Вид у тебя просто потрясающий!

Макс. Вы спятили!

Сондерс. Все пройдет великолепно!

Макс. Ничего у меня не получится. Точно вам говорю.

В это время в гостиной…

Мегги (Джулии). О чем они говорят?

Джулия. Ничего не слышно.

Посыльный, Мегги и Джулия отходят от двери.

Сондерс. Да за один только твой вид на «бис» вызывать будут.

Макс. Вот и хорошо. Одевайте его!

Сондерс. Макс, мы же договорились. Ты обещал.

Макс. Знаю, знаю. Извините. Я — я-я — компенсирую. Заплачу неустойку. Сколько запросите –

Сондерс. А ну расслабься! Сядь! Зря психоз нагоняешь.

Макс (садится, истеричным тоном). Ничего…

Сондерс. Прожектора, Макс. Только представь себе. Скандирующая публика. Оркестр гремит во всю мощь. И вдруг тишина. Звучит только твой голос на весь — весь театр до самого балкона. Все слушают, затаив дыхание.

Макс. Включая и меня самого. В чем и беда.

Сондерс. Все получится.

Макс. Ничего не получится.

Сондерс. Это твой звездный час. Сбудется твоя заветная мечта –

Макс. Ноги не идут! (В панике.) Я — я-я весь дрожу! Я худею на глазах!

Сондерс. Макс –

Макс. Умоляю вас! Все что угодно. Только не это!

Сондерс. Будь мужчиной!

Макс (чуть не плача). Вы ничего не понимаете! Не могу я!

Сондерс (тихо). Макс, я верю в тебя.

Макс. Спасибо, сэр. Но… я… я не могу. Простите меня.

Пауза. Сондерс теряет надежду. Тяжело вздыхает. Он сделал все, что мог.

Сондерс. Ладно, иди, переоденься. Сделаю объявление. Действительно, шансов практически не было.

Сондерс твердой походкой, с суровым видом, выходит, закрыв за собой дверь. Макс как сидел, так и сидит.

Джулия. Ну, как?

Мегги. Где он?

Посыльный. Что-нибудь случилось?

Сондерс. Минуту внимания. У меня важно объявление. Последнее время господин Мерелли находился в крайне стрессовом состоянии. И день сегодняшний — не самый лучший в его жизни.

Джулия. Генри!

Мегги. Что стряслось?!

Джулия. Он заболел?

Сондерс. Господин Мерелли… неожиданно заболел.

Гнетущая тишина.

Мегги. Только не это.

Сондерс. Петь сегодня вечером он не будет.

Джулия. Ты шутишь, Генри!

Сондерс. К сожалению, нет.

Джулия (в ужасе). О, господи! (Садится.) Генри, сделай что-нибудь!

Сондерс. Я помочь ничем не могу.

Джулия. О, господи…

Мегги. Это я во всем виновата. Я, я.

Сондерс. Мегги –

Мегги. Именно я.

Джулия. Генри, поговори с ним! Скажи, что болеть уже слишком поздно! Убеди его!

Сондерс. Я пытался изо всех сил.

Мегги устремляется к спальне.

Мегги. Господин Мерелли!

Сондерс. Мегги!

Поздно. Она отрывает дверь настежь. Макс, увидев Мегги, встает в проеме двери, чтобы та не видела Тито.

Мегги. Выслушайте меня, умоляю вас!

Макс как воды в рот набрал. Все молчат.

Господин Мерелли! Я — я знаю, какой тяжелый у вас сегодня был день, да мы тоже сами не свои. Петь вам совсем не хочется, это точно. Но дело в том, что все так рассчитывают на вас. Мы ведь ждали вашего выступления с таким нетерпением, целых несколько месяцев… и очень хотим увидеть вас на сцене. Ну, пусть вы не в лучшей своей форме, но это вы. И… и, может быть, я прошу слишком многого… но, может быть, вы споете хотя бы в первом действии. Ну, как?.. Сможете? Мы вас очень просим.

Макс потрясен. Смотрит на Мегги. Затем на Сондерса. Затем снова на Мегги. Пауза.

Макс (передернув плечами, с акцентом). Ну конечно. Почему бы и нет?

Все вздыхают с облегчением. Мегги, Джулия и Посыльный окружают его и говорят все разом. Макс в это время проходит в гостиную. Тем временем Сондерс потихоньку подкрадывается к двери спальни и закрывает ее. Все трое говорят одновременно.

Мегги. Огромное спасибо! Огромнейшее! Вы даже не представляете, как обрадовали всех нас. После того, что вы пережили –

Джулия. Ах, господин Мерелли! На душе сразу стало легко. От имени всей Оперной Гильдии, от всего сердца благодарю вас за мужество и — героизм перед лицом такого несчастья –

Посыльный. Вот это наш человек. (Протягивает руку.) ГосподинМерелли, меня зовут Френк, и я мечтал о встречи с вами, когда еще под стол пешком ходил. Все, что я читал о вас — истинная правда. Я просто потрясен –

Сондерс. ХВАТИТ! (Все трое молчат.) Если мы немедленно не отправимся, он опоздает на спектакль.

Посыльный. О, господи. Мне же надо переодеться! До встречи! (Выбегает.)

Сондерс. Ну что, Джулия, пошли?

Джулия. Ну конечно, конечно. Я лечу на крыльях песни. (Выходит.)

Сондерс. Ну а ты, Мегги?

Мегги. Иду. (Сондерс выходит. Макс отворачивается, но Мегги все еще в комнате.) Ах, господин Мерелли, мне столько вам нужно сказать!

Макс. Вот как? Ладно. Только позже, ну как? Я, э — э-э, еще не совсем готов –

Мегги. Насчет вашей жены. Я вела себя ужасно!

Макс. Могги, прошу вас. (Пауза.) Бывает момент, когда мы должны посмотреть назад и потом вперед. И в этот самый момент начинает звучать музыка, нам становится хорошо, и мы надеемся только на лучшее, а? Вот и все.

Мегги (подает ему розу). Это вам.

Макс (берет розу). Grazie.

Берет ее руку, поворачивает ладонью кверху и нежно целует. Та смотрит на него во все глаза, молчит; смотрит на руки; затем с радостным видом выбегает из комнаты.

Макс делает шаг вперед, но ноги подводят его, и он плюхается на стул. Роняет розу на пол. Облокачивается на спинку стула, приступ страха снова охватил его. Он едва дышит.

Затем смотрит на розу. Поднимает и любуется ею. В этот момент мы слышим два голоса, его и Тито, исполняющие финал дуэта из «Дон Карлоса», как в первой картине. Музыка звучит все громче и громче. Макс прислушивается к ней; неожиданно для себя встает во весь рост. Пока звучит музыка, Макс идет к ведущей в коридор двери. За несколько шагов до порога останавливается и прощальным взором оглядывает гостиную. Затем под звуки божественной музыки поворачивается и твердым шагом выходит на свой дебют.

В этот момент в спальне — Тито, сдернув с лица покрывало, с трудом садится. С огромным усилием, все еще находясь под действием лекарств и алкоголя, встает на ноги, его шатает.

В это время свет на сцене гаснет.

Занавес

Действие второе

Картина первая

Тот же вечер, около одиннадцати часов. Тито в спальне нет. Дверь в ванную и гостиную приоткрыты, дверь, ведущая в коридор, закрыта, но не плотно.

В темноте мы слышим заключительные такты дуэта Отелло и Дездемоны «Gia nelle notte densa». Когда дуэт заканчивается, включается свет, и мы слышим стук в дверь гостиной из коридора.

Мегги (за сценой). А дверь открыта.

Джулия (за сценой). Странно. (Джулия и Мегги осторожно входят в гостиную. Обе одеты как и в предыдущей картине. Джулия громко.) Тито, вы здесь?..

Мегги (громко). Вы здесь, господин Мерелли?..

Джулия (подойдя к ванной). Тито…

Мегги. Наверное, еще не вернулся.

Джулия (озадаченно). Похоже, что нет. (Закрывает дверь в спальню.)

Мегги (сидя на диване, расслабившись). О, господи. Это было потрясающе!!

Джулия. «Потрясающе» не то слово. Аншлаг был.

Мегги. Тетя Джулия, как можно думать о деньгах после того, что мы услышали. Он был восхитителен. И какой мужчина…

Джулия. Я думала не о деньгах, а о нашей репутации. А если бы случилось что-нибудь непредвиденное?

Мегги. Только не с ним. Это я точно знала.

Джулия. Такой он был весь аппетитненький. Так бы и съела его целиком, за один присест. Начиная с пальчиков рук.

Мегги. А я бы начала с шеи.

Звонит телефон.

Джулия. Интересно, кто это?

Мегги. Может быть, он?

Джулия (в трубку). Да — да?.. Нет, еще не вернулся, к сожалению. А с кем я говорю?.. (Ошарашено.) О, господи. Что-нибудь — …Джулия Леверетт. Председатель Оперной Гильдии.

Мегги. Кто это?

Джулия (Мегги). Это из полиции.

Мегги. Из полиции?!

Джулия (в трубку). Что-нибудь случилось, господин полицейский?.. Да. Я была там…

Мегги. Что случилось?

Джулия. Ш-ш-ш! (В трубку.) О, боже. Я понимаю… Да. Хорошо… О, господи!.. Боже мой!.. Обязательно. Огромное спасибо. Да свидания. (Кладет трубку.)

Мегги. Так в чем же дело?

Джулия. Случилась неприятная история. Похоже, какой-то сумасшедший в костюме Отелло пытался пробиться в театр. И заявлял, что его зовут Тито Мерелли.

Мегги. Что ты говоришь.

Джулия. Когда его не пустили, он начал что-то громко кричать по-итальянски, так что режиссер вызвал полицию.

Мегги. Полиция забрала его?

Джулия. Ну, полиция задержала его и собиралась препроводить в участок, но он вырвался и побежал прямо по переулку.

Мегги. Студенческая проделка. Такое бывает.

Джулия. Что-то непохоже. Человек был явно не в своем уме. Одному полицейскому от него здорово досталось.

Мегги. О, господи.

Джулия. Так что они послали двух своих людей. Будут дежурить в вестибюле, мало ли что.

Мегги. Да все обойдется.

Джулия. Нам только буйно помешанного на банкете не хватает. У нас своих хватит, когда вино рекой польется. Ты же знаешь наших членов правления. По-моему, нам лучше уйти. Они могут прийти с минуты на минуту.

Мегги. А я, пожалуй, здесь подожду. Я — я скажу, что жду его по твоей просьбе.

Джулия. Ну конечно, конечно. Я бы тоже осталась, но вынуждена спуститься вниз. Только не забалтывай его слишком.

Мегги. Тетя Джулия –

Джулия. Я Максу не скажу ни слова, если ты против.

Мегги. Максу? Он вообще здесь ни при чем.

Джулия. Вот как? А я-то думала, что у вас небольшой роман.

Мегги. Он питает ко мне какие-то чувства, но я к нему равнодушна. Если он здесь появится, это будет просто свинством с его стороны. Хотя, с другой стороны, жалко его.

Джулия. Наверное, он ревнует.

Мегги. А вы случайно не видели его за кулисами?

Джулия. Нет, и странно почему.

Мегги. Вот и я вся в догадках.

Джулия (поддразнивая). Если я увижу его в вестибюле, передать ему, что ты хочешь его видеть?

Мегги. Нет, спасибо.

Джулия. А как насчет Тито?

Мегги. Тетя Джулия –

Джулия. До встречи, моя милая.

Джулия выходит, закрывая за собой дверь. Через секунду — другую Мегги подходит к телефону и обращается к оператору.

Мегги (в трубку). Соедините меня, пожалуйста, со служебным входом Оперного театра… Хэрри, привет… Это Мегги Сондерс… Все хорошо. А ты как?.. Да, именно. Просто потрясающе… Скажи, пожалуйста, ты Макса за кулисами случайно не видел?.. (Разочарованно.) Да?.. Вообще не видел?.. Нет, все в порядке. Это я так. (Со стороны коридора отпирается дверь гостиной. Мегги поворачивает голову. Тихо в трубку.) Спасибо, Хэрри. Пока. (Кладет трубку. Дверь открывается и входит Макс. Он все еще в костюме и гриме.) Привет.

Макс ошарашен, криво улыбается.

Макс. Ciao.

Мегги заметно нервничает. Пытается завязать разговор, но Макс его не поддерживает.

Мегги. Я — я, надеюсь, вы не против, что я здесь. Дверь была открыта, мы, конечно, постучали, а потом увидели, что вас нет. Что вы где-то задержались. Ну, я и решила подождать вас, чтобы передать кое-что от тети Джулии. Миссис Леверетт. Вообще-то она мне не тетя. Просто старая подруга, но я зову ее тетей. Если вам, конечно, это интересно. В общем, она просила дождаться вас и напомнить, что очень рассчитывает на вашу короткую речь на приеме. Всего несколько слов. Все были бы вам очень признательны. Ну, конечно, если вы будете в настроении. Ну, а если нет, так нет. Вот и все.

Пауза.

Макс (с акцентом). Спасибо. Очень мило с вашей стороны. Передать мне все это.

Мегги. Ну что вы, это пустяки.

Макс. Все равно приятно.

Пауза. Мегги продолжает таращить на него глаза.

Мегги. Ну что ж, я — я, пожалуй, пойду.

Макс. Вот как? Жаль. Очень жаль.

Мегги. Правда?

Макс. Да. Мне, очень.

Мегги (польщенная). Ой, как здорово. Мне не нужно уходить. Если я вас правильно поняла. Я имею в виду из спальни. Из номера. Ну, конечно, вам надо передохнуть и раздеть меня. То есть раздеться. Переодеться во что-то более привычное. Может быть, мне лучше уйти. Как скажете.

Макс. Эй. Я вам вот что скажу, нечто потрясающее.

Мегги. Ну да?

Макс. Это вас очень удивит. Слушаете?

Мегги. Слушаю.

Макс. Сегодня, когда я пел и признавался в любви Дездемоне… я думал о вас.

Мегги (после короткой паузы). Обо мне?

Макс. «Gia nella notte densa s’estingue ogni clamor. Tuoni la guerra e s’inabissi il mondo se dopo l’ira immensa vien quest’immenso amor». [И сейчас, в эту темную ночь, все звуки замирают. Пусть грохочут пушки, пусть весь мир перевернется, если после такого великого падения придет великая любовь].

Мегги (после короткой паузы). Ко мне? (Целует ее в губы. Она отвечает взаимностью. Долгий поцелуй. Гладит ей спину. Звучат два удара колокола, звонкие и торжественные. Наконец отстраняются друг от друга. Лицо Мегги в гриме. Оба еле дышат. Обоих бросило в жар.) Хочу от вас ребенка!

Макс. И я хочу!

Мегги. А как же ваша жена?

Макс. Моя жена?.. Ах, да, моя жена. Ох, уж эта жена.

Мегги. Мария.

Макс. Мария. Она… она, э — э-э. Это вас удивит. (Серьезно.) …Она не жена мне.

Мегги. Не жена?

Макс. Нет. Она только делает вид. Ей так нравится. Что поделаешь.

Мегги. Ах, Тито..! (Снова целуются, на это раз еще более страстно. Неожиданно раздается стук в дверь.) Вот черт!!

Макс. Что?

Сондерс (за сценой). Откройте мне.

Мегги. О, господи! (Достает из сумочки носовой платок, вытирает лицо и берет себя в руки.)

Макс (тянет время). Кто там?

Сондерс (за сценой). Это я.

Макс. «Я», это кто?

Сондерс (за сценой). А кто, как ты думаешь, ты, осел! Открой дверь сию же секунду!

Мегги прячет платок. Макс смотрит на нее, та кивает, что «все в порядке».

Макс (открывая дверь). Чао.

Сондерс вносит на вешалке фрак и белую «бабочку» — для Макса.

Сондерс. Ты где пропадал?! С ног сбился, искал тебя — Мегги!?

Мегги. Привет, папочка.

Сондерс. Что ты здесь делаешь?

Мегги. Я — я просто зашла передать кое-что господину Мерелли.

Сондерс. А, ну да. Понятно. Господину Мерелли.

Мегги. Тетя Джулия хотела бы услышать от него короткую речь на приеме.

Сондерс. Ну, мы посмотрим. Ведь господин Мерелли страшно устал, это точно… Я прав, господин Мерелли?

Макс. Хм? Да. Конечно. (Зевает.)

Мегги. Ну… Пожалуй, я тогда пойду.

Сондерс. Это было б здорово.

Мегги. Рада была познакомиться с вами, господин Мерелли. Надеюсь, мы еще как-нибудь увидимся.

Макс. Я тоже очень рад.

Мегги. До скорого.

Макс. До скорого?

Мегги (кивает в сторону двери). Дверь в ваше сердце ведь открыта.

Макс. Благодарю.

Мегги. И не закроется. Я уверена.

Макс (не очень понимая). Ну, конечно.

Мегги. До скорого.

Макс. До скорого.

Мегги. Так что я не говорю «до свидания». Просто «au revoir».

Макс. Ciao.

Мегги выходит. Макс закрывает дверь и прислоняется к ней. Он без сил.

Макс (своим голосом). Итак?

Сондерс. Макс, Макс, Макс. Мы были на высоте, сукины дети.

Макс. Мы?

Сондерс (вне себя от радости). Ха-ха! Ха-ха-ха! О, господи! Полнейший триумф! Макс, они все чуть спинки у кресел не перегрызли. Они были в экстазе. Они испереживались, они исстрадались, они выплакали все глаза.

Макс. Значит, я был, похоже, на высоте.

Сондерс. Макс, я тебе вот что скажу. Я тебе кое-что должен.

Макс. Не кое-что. А много кое — чего.

Сондерс. Что верно, то верно. Сделаю все, что пожелаешь, проси, о чем хочешь –

Макс. В следующем сезоне.

Сондерс. Хм?

Макс. Наш следующий сезон я начну, пожалуй, с Дона Хосе в «Кармен».

Сондерс. Ого.

Макс. Затем последует Рудольфо из «Богемы», а закончим сезон чем-нибудь полегче, вроде «Севильского цирюльника».

Сондерс (после короткой паузы). Ну, что ж. Есть о чем подумать.

Макс. Я уже обо всем подумал.

Сондерс. Макс –

Макс. К десяти утра контракты должны быть готовы и лежать у вас на столе.

Сондерс. Макс! Ты заходишь слишком далеко.

Макс. Ой, извините, замечтался.

Сондерс. У меня есть другая идея, если получится. Вдохновение. Вспышка гениальности. Тебе понравится.

Макс. Да?

Сондерс (хитро улыбаясь). «Реквием» Верди.

Макс. Что-то я вас не очень понимаю.

Сондерс. Реквием! Заупокойная служба. По усопшему. Кто умер, Макс?

Макс. Тито! Совсем забыл.

Сондерс. А я вот нет, и все рассчитал. Завтра утром мы вместе с тобой приходим сюда. Стучим в дверь, никто не отзывается, так что мы вызывает менеджера. Он впускает нас и — «О, боже, человек умер! Тито! Что ты наделал?!» Слишком поздно. Его больше нет. Лицо белое, как полотно. Я едва шевелю языком. В течение часа вся пресса будет в курсе, и в понедельник через ведущие газеты и журналы об этом узнает вся страна. Итак — я созываю пресс — конференцию. Делаю короткое и трогательное заявление: «Мы, сотрудники Кливлендской оперной компании, те, кому посчастливилось последними услышать на сцене бессмертный голос великого певца, безвременно покинувшего сей мир, в честь памяти IL Stupendo будем давать любимейшее сочинение господина Мерелли „Реквием“ Верди. Каждый день в течение всей недели. Начало в восемь вечера».

Макс. Точно его любимое?

Сондерс. Черт, да откуда я знаю?

Макс. Ого.

Сондерс. Дело в том, ты, недоумок, что мы сразу станем известными! Еще не дошло? Все звезды съедутся к нам, такой шанс они ни за что не упустят. Понсель, Мельхиор, Лили Понс. Популярность будет неслыханной. Лучше плана я бы не придумал, если б даже сам его придушил. А кто, как ты думаешь, будет исполнять партию тенора? А?

Макс. Я?

Сондерс. Ты.

Макс. Благодарю.

Сондерс. Не стоит. А теперь слушай, я бегу вниз на этот дурацкий банкет, положение обязывает. Одень вот этот фрак и «бабочку» и снова стань Максом. Потом побудь здесь при запертых дверях и не впускай абсолютно никого ни под каким предлогом. Понял?

Макс. Только… находиться здесь, с э-э-э… (кивает в сторону спальни.)

Сондерс. Соберись. Я за Тито извинюсь — какой ему теперь банкет, а вот сногсшибательную сенсацию он нам завтра устроит — а потом, когда банкет закончится, я приду в номер, и мы вместе покинем его. Хорошо? Вот так. Ну, переодевайся. (Направляется к двери.)

Макс. Э-э-э… сэр.

Сондерс. Что такое, Макс?

Макс. Я э-э-э… хочу сказать, что он мне очень нравился. И вы не очень представляете себе… как я успел к нему привязаться. И вот он умер.

Сондерс. Макс, поверь мне — я любил его как брата. Но помочь ему мы уже ничем не можем. Слишком поздно.

Макс. Это верно.

Сондерс. Помни только одно: у тебя впереди блестящая карьера. И ничто нам не помешает. Может, эта мысль как-то утешит тебя.

Выходит, закрывая за собой дверь.

Макс подходит к двери в спальню. В этот момент мы слышим вой сирены. Звук сирены становится все громче и громче, пока полицейская машина не останавливается около гостиницы. Макс, не успев заглянуть в спальню, подходит к окну. Смотрит в окно и следит за происходящим.

В этот момент дверь в спальню со стороны коридора распахивается настежь, и входит Тито. Он одет в точно такой же костюм, что и Макс. Тот же парик и борода. И тот же черный грим. Практически, они выглядят одинаково. Тито в состоянии паники. Измученный и заляпанный грязью, он тяжело дышит. Взгляд его блуждает. Он прислоняется к двери, еле дыша.

Макс (в окно). Полиция! (Тито при этом слове подпрыгивает на месте и дико смотрит по сторонам. Макс передергивает плечами и направляется к спальне. Тито прячется в шкаф и закрывает за собой дверь… Макс подходит к двери спальни и собирается с духом.) Бедный Тито. (Вздыхает и, прикрыв лицо рукой, входит в комнату, направляясь в ванную. Макс не смотрит на кровать, для него это невыносимо. И все-таки, раздвинув пальцы, смотрит на кровать. Снова прикрывает лицо и отворачивается… По-прежнему направляется в ванную и закрывает за собой дверь. За сценой.) О, господи! (Макс выбегает из ванной без фрака и «бабочки» и, закрыв за собой дверь, смотрит на кровать. Он ошарашен. Он сдирает покрывало, заглядывает под кровать, оглядывается. Тито исчез!) О, боже мой! (Через секунду-другую выбегает из спальни в коридор, закрыв за собой дверь. За сценой.) МИСТЕР СОНДЕРС!!

Пауза. Дверь шкафа медленно открывается, и появляется Тито. Оглядывается и прислушивается. Все тихо. Тяжело вздыхает. Затем, шатаясь, осторожно проходит из спальни в гостиную. Оглядывается. Почувствовав себя в безопасности, садится на диван и закрывает глаза. В этот момент из коридора входит Джулия и видит Тито со спины. Улыбается, затем тихонько подходит к нему, закрывает лицо руками.

Джулия. Угадайте, кто?

Тито. Уй!! (Вскакивает и глазеет на нее.)

Джулия. Попался, старый хитрец.

Тито. Кто-кто?

Джулия. Как только не стыдно уединяться и наслаждаться одиночеством, когда все внизу просто умирают, как хотят познакомиться с вами.

Тито. Внизу?

Джулия. На банкете. И не делайте вид, что вы не в курсе, все равно не поверю.

Тито. Простите, но кто вы?

Джулия. Я? (Весело смеется.) Ой, у вас, итальянцев, неподражаемое чувство юмора. (Снова заразительно смеется. Он кисло улыбается.) Вы ведь злитесь на меня, да?

Тито. Злюсь?

Джулия. Еще как, но я вас не виню, нисколечко. Я тут разглагольствую о банкете и ни слова не сказала, как вы великолепно сегодня выступили. Тито, дорогой мой человек. Как я могу отблагодарить вас?

Тито. За что?

Джулия. Как за что? За ваше выступление!

Тито. Я не выступал. За меня пел кто-то другой!

Джулия. Ну да, это были не вы. Верно. Это был Отелло. Там, на сцене, во плоти, живой. Это была сама красота и сама жизнь. Сама любовь и душевные муки. И когда я сидела в театре, смотрела на вас и вслушивалась в каждый издаваемый вами звук, я подумала про себя: «Вот, я слушаю величайшую оперную звезду всех времен и народов!»

Тито (после короткой паузы). Хорошо я пел, да?

Джулия. Просто нет слов.

Тито. Присяду я, пожалуй. Ладно? (Садится.)

Джулия. Бедняжка. Пережили такой тяжелый день, ведь правда?

Тито. Да.

Джулия. Очень тяжелый, и вы были молодцом. Но, Тито, дорогой Тито… вы должны появиться на банкете. Всего на несколько минут.

Тито. Нет. Ничего не выйдет.

Джулия. Но, Тито, вы же обещали!

Тито. Обещал?

Джулия. Ну конечно! Неужели не помните!?

Тито (после короткой паузы). А, да, конечно. Но я передумал.

Джулия. Тито Мерелли. Вы меня удивляете. Вы меня ужасно разочаровали. Лично меня, Джулию.

Тито. Уж извините.

Джулия. А вы меня. «Нет» — это не ответ для меня. Вы понимаете? Не сдвинусь с места, пока не уговорю вас. Ни на сантиметр. (Складывает крест — накрест руки и стоит не шевелясь.) Бывают такие моменты, к сожалению, когда приходится стоять насмерть. Особенно, когда за твоей спиной толпа страждущих.

Тито (подумав). Ладно. Сдаюсь.

Джулия. Точно?

Тито. Да.

Джулия. Ах, Тито, вы просто чудо! Я знала, что вы нас не подведете. Пошли!

Тито. Нет, Хей… (Берет ее за руку, он весь очарование.) Джулия, я очень устал. Мне нужно несколько минут, чтобы прийти в себя, умыться, привести себя в порядок. Джулия, как?..

Джулия (возбужденно). Ах, Тито, дорогой вы мой. Вы просто душка. Я чувствую себя на седьмом небе. Чем я могу вам угодить. Есть что-нибудь такое?

Тито. Да. Оставьте меня одного.

Джулия. Я понимаю. Бедняжка. Вам надо побыть одному. (Тито провожает ее к двери.) Каждая минута покажется мне часом, и каждый час секундой. Я улетаю.

Она выходит, закрыв дверь.

Тито. Господи Иисусе! (Секунду — другую помешкав, начинает быстро действовать. Бежит в спальню и начинает быстро упаковывать вещи в чемодан. Резко останавливается.) Вокзал. (Быстро направляется в гостиную и хватает телефонную книгу.) Поезд, поезд, поезд. (Листает телефонную книгу. В этот момент в гостиную входит Диана. На ней изысканный наряд. Тихонько закрывает за собой дверь. Тито находит нужную страницу и направляется в гостиную. Читает.) Тракторы, Трейлеры. Трофеи.

Диана. Приветик. (Тито стоит как вкопанный. Смотрит на Диану и роняет книгу на пол.) Не ожидали увидеть меня? (Он кивает головой и тяжело дышит.) Я ведь сказала, что могу зайти. Вы мне не поверили? (Тот мотает головой и тяжело дышит.) Вы что, голос надорвали, или у вас теперь роль клоуна?

Тито. Сухость… сухость в горле.

Диана. Может, тогда заказать шампанского. Вы как?

Тито. Я «за». Здорово.

Диана. Можно, я позвоню? (Диана подходит к телефону. Тито следит за ее движениями, он в восторге. Диана снимает трубку и обращается к оператору в трубку.) Обслуживание номеров, пожалуйста. (Ждет ответа и улыбается Тито. Тот улыбается в ответ. Диана в трубку.) Да. Я хотела бы заказать бутылку шампанского… (Тито.) Мамочка в порядке?

Тито. В полном, спасибо.

Диана (в трубку). Да. Замечательно. (Кладет трубку.) А вы парень не промах, должна признаться. Мы едва знакомы, и вдруг мы остаемся наедине в вашем номере и шампанское на подходе.

Тито. Не промах, не промах.

Диана. Подойдите ко мне.

Тито. Что?

Диана. Подойдите, не бойтесь. (Садится на диван и приглашает сесть рядом. Тито осторожно присаживается. Диана смотрит прямо ему в глаза.) Тито. Можно задать один вопрос?

Тито. Конечно. О чем речь?

Диана. Постарайтесь быть со мной предельно откровенным. Хорошо? Обещаете?

Тито. Клянусь богом.

Диана. Даже жестоко откровенным, если сочтете нужным.

Тито. Ну, зачем же так?

Диана. Я вас очень прошу.

Тито, Ну, хорошо.

Пауза.

Диана. Я была хороша сегодня вечером?

Тито. Хороша?

Диана. Конечно, вам трудно сделать окончательный вывод, поскольку это произошло всего один раз. Но могли бы сказать, что я вас… взволновала?

Тито (пытаясь понять ее). А что, мы были вместе вечером?

Диана. Ну, разумеется.

Тито. Да…

Диана. А теперь скажите правду. Возьмем, например, самый конец. Могли бы сказать, что я была особенно хороша?

Тито. Конец?

Диана. Тито, я же «про…». Говорите, не стесняйтесь.

Тито. О, господи. «Про…»!

Диана (обиженно). Вы так не считаете?

Тито. Считаю, конечно, считаю! Честное слово!

Диана. Ну, так? Как я была? (Пауза.) Ну, Тито!

Тито. Пытаюсь вспомнить!

Диана (с горечью). Похоже, я вам совсем не понравилась.

Тито. Эй! Нет! Вы были просто великолепны! Просто неподражаемы!

Диана. Вы просто отговариваетесь –

Тито. Нет, клянусь вам! Вы — вы были бесподобны! Все так быстро промелькнуло, я почти ничего не помню.

Диана. Ах, Тито? Вы это искренне говорите?

Тито. Да, конечно.

Диана. Слава богу. На душе полегчало.

Тито. Эге. Такова «про…фессия». Вы серьезно к ней относитесь?

Диана. Я мечтала о ней с самого детства. Разве это не ужасно?

Тито. Еще как ужасно.

Диана. И мама моя тоже этим занималась.

Тито. Вот как.

Диана. И отец тоже.

Тито. И отец?

Диана. Да, это у меня в крови. Можно так сказать.

Тито. У вас что-то в крови?!

Диана. А что, заметно?

Тито. Нет! Нет. Вы выглядите превосходно.

Диана. И вы считаете, что я была хороша. Действительно хороша?

Тито. Ну, конечно. Просто великолепны.

Диана. Вы не представляете, как мне важна ваша оценка. Лично ваша.

Тито. Хе — хе. Спасибо.

Диана. Боюсь, что вы были сильно расстроены. Вас окружило столько людей, и все требовали внимания.

Тито (после короткой паузы). Людей?

Диана. Но вы были на высоте. Ваш опыт выручил вас, вы их едва замечали. Это было великолепно.

Тито. Людей?

Диана. Тито.

Тито. Да?

Диана. Ну, представим, что я действительно мастер своего дела, как вы говорите. И предположим, что у меня хватит веры в себя и выдержки продолжить это в Нью — Йорке, ну пусть в отдаленной перспективе…

Тито, Да, и что?

Диана. А не смогли бы вы, если у вас будет желание и время, ввести меня в круг своих друзей. Как вы к этому отнесетесь?

Тито. Хм. Не знаю…

Диана. Продюсеров, постановщиков. С теми, кто действительно имеет вес. А как насчет вашего агента?

Тито. Агента? Но она женщина.

Диана. Ну и что? Какая мне разница.

Тито. Вот как?

Диана. Ну, разумеется! Пусть она будет хоть кенгуру! Главное, знает она свое дело или нет. Правильно я говорю?

Тито. Вроде, да.

Диана. Пять минут общения с ней мне вполне хватит. Пусть я ей не очень понравлюсь, попытка не пытка. Главное, у меня будет шанс!.. Что скажете, Тито?

Тито. Хм. Я постараюсь, обещаю.

Диана. Точно?

Тито. Ну, раз вы так настаиваете.

Диана. Тито. Как я могу отблагодарить вас?

Тито. Приласкать меня.

Диана. Уж я постараюсь. Обещаю. (Страстно целует его. Раздается стук в дверь из коридора.) Это, наверное, мамочка.

Тито. Только не она. Она в Неаполе.

Снова целуются. В дверь снова стучат.

Диана. Спросите, кто там?

Тито встает и неохотно идет к двери.

Тито. Кто это?

Мегги (за сценой), Это я, Мегги.

Тито (Диане шепотом). Кто эта Могги?

Диана. Дочка Генри. Наверное, хочет ваш автограф или еще что.

Мегги (за сценой). Открой же!

Тито. Minuto!

Диана (берет в руки сумочку). Откройте, только постарайтесь избавиться от нее как можно скорее. Я переоденусь. Вы не против?

Тито. Ну, конечно.

Диана. Пойду погреюсь.

Быстро целует его и проходит в ванную, закрыв за собой дверь. Тито провожает ее взглядом.

Мегги (за сценой). Тито! (Как только дверь в ванную закрывается, Тито открывает дверь, ведущую в коридор. Мегги вбегает в номер и закрывает дверь. Запыхавшись.) Пока там кто-то произносил очередную речь, я сбежала. И, по-моему, этого никто не заметил. Конечно, мало ли зачем мне надо выйти: в туалет или просто подышать. Но вид у меня все-таки был подозрительный.

Тито. Здравствуйте.

Мегги. Но я здесь, уже намного легче. Как ты?

Тито. В лучшем виде, благодарю.

Мегги. Замечательно. (Проходит в комнату, успокаивается.)

Тито. Итак?

Мегги. Что, «итак»?

Тито. Похоже, я знаю, зачем вы пришли?

Мегги. Конечно, знаете.

Тито. Вам нужен мой автограф.

Мегги. По — итальянски это так называется?

Тито. По — итальянски это звучит как «autografo».

Мегги отворачивается. В это время Тито смотрит вокруг в поисках ручки и листка бумаги.

Мегги. А как слово «любовь» по-итальянски? «Amore»?

Тито (в поисках). Да, правильно. Вы говорите по-итальянски?

Мегги. Вот уж никогда не думала, что такое может произойти.

Тито. Жизнь — сплошные сюрпризы, а?

Мегги. Это уж точно.

Найдя ручку и листок бумаги, Тито садится на диван и, отвернувшись от Мегги, кладет ручку и бумагу на кофейный столик. Готовится писать.

Тито. Так… Что бы вам такое написать, а? (Пишет.) «Могги…»

Мегги. Тито.

Тито. Слушаю вас.

Мегги (отвернувшись от него). Тито… Пока мы не сделаем следующий шаг, хочу сказать вам, что я решаюсь на это впервые в жизни.

Тито. Впервые в жизни?

Мегги. Да. (Решительными движениями начинает расстегивать на себе платье.) И я ни о чем не сожалею. Ни секунды.

Тито. Хм. Я не возражаю. Честное слово.

Мегги перестает расстегиваться.

Мегги (бледная). Вы «не возражаете»?

Смотрят друг на друга.

Тито. Подумаешь дел? Я только этим и занимаюсь.

Мегги. Ну что ж. Тогда мы лучше забудем об этом.

Тито. Эй! Нет! Для меня это настоящее удовольствие. Привилегия. Я горжусь собой.

Мегги. Это точно?

Снова отворачиваются друг от друга.

Тито. Конечно. И это сделаю с вдохновением. Только для вас. (Зачитывает.) «Могги»…

Мегги (снова расстегивая платье). Именно «с вдохновением». О чем я только и мечтала.

Тито. Хм. Я постараюсь. (Читает.) «Могги… (пишет.) Замечательному человеку…» (Платье оказывается на полу. Мегги делает шаг вперед. Тито пишет.) «И очень красивой девушке».

Мегги. Благодарю вас.

Тито (лихо подписываясь). «Merelli». Ну вот. Мое имя навеки с вами.

Мегги (тихо, трепетно). Ваше имя? Навеки?

Тито (ощупывая бумагу). Бумага что надо.

Мегги поворачивается и смотрит на него влюбленными глазами.

Мегги. Ах, Тито!

Удивленный ее голосом, Тито поворачивается и видит, что она стоит в одном нижнем белье.

Тито. ОГО! (Роняет ручку и бумагу.)

Мегги. Я твоя. Вся твоя.

Подходит к нему и толкает на диван, целует его в лицо и шею.

Тито. Могги!

Мегги. Тито! (Остановить ее уже невозможно. Она уже на нем сверху. Он только размахивает руками. Раздается стук в дверь. Настойчивый. Оба замирают.) Вот это сюрприз! Вы кого-нибудь ждете?

Тито. Нет.

Сондерс (за сценой). Макс, ты здесь?!

Мегги (с ужасом). О, боже! Это же папочка!

Тито. Папочка!

Мегги (Спрыгивая с дивана). Если он меня здесь застанет, в таком виде, он вас пристукнет!

Тито. Пристукнет!

Мегги. Его ничем не удержишь! Мне надо спрятаться!

Сондерс (за сценой). Макс!

Мегги направляется к спальне.

Тито. Только не туда!

Слишком поздно. Мегги входит в спальню. Тито бежит за ней.

Мегги. В шкаф или в ванную?

Тито. В шкаф!

Мегги. Правильно! (Подбегает к шкафу и открывает дверь.) Скажите ему, что не видели меня!

Тито. Я вас не видел.

Быстро целует его, залезает в шкаф и закрывается. В этот момент дверь ванной открывается, и появляется голова Дианы. Голова ее замотана в полотенце.

Диана. Она еще не ушла?

Тито. Еще нет.

Диана. Выпроводи ее!

Тито. Постараюсь.

Диана. У меня вода с пузырьками. Жду в гости.

Тито. С пузырьками? Я мигом.

Голова исчезает, дверь закрывается.

Тито вздыхает, затем мчится в гостиную, закрывая за собой дверь; подбегает к двери и открывает ее.

Сондерс (за сценой). МАКС!

Тито. Ciao.

Сондерс смотрит на него во все глаза и входит.

Сондерс. Ты чем здесь занимаешься?

Тито (передергивая плечами, невинно). Ничем.

Сондерс. Ты даже не переоделся.

Тито. Переоделся?

Сондерс. Я же сказал — «переоденься»! Господи, ты все испортишь!

Тито. Извините. (Пытаясь выпроводить его.) Спасибо, что зашли.

Сондерс. Мне твой акцент надоел. Уже не смешно.

Тито. Он вам не нравится?

Сондерс. Слушай. Я понимаю, ты на седьмом небе. Ты «IL Stupendo». Большая звезда. Пик популярности.

Тито. Верно.

Сондерс. Но только хватит валять дурака. Времени в обрез. Представь, если кто-нибудь все разузнает. У меня в жилах кровь стынет, когда я — (Неожиданно замолкает, увидев на полу платье Мегги. Поднимает его с пола и удостоверяется, что оно действительно женское. Смотрит на Тито.) У тебя женщина?

Тито. Да.

Сондерс. Ты что, спятил?

Тито. Да вроде нет.

Сондерс. Решил «погулять» на все сто?

Тито (пожимая плечами). Ну…

Сондерс (негромко). Она нас слышит?

Тито. Понятия не имею.

Сондерс. Теперь понятно, откуда акцент взялся.

Тито. Даже так?

Сондерс подходит к кухне.

Сондерс. Она там?

Тито. Нет.

Сондерс (оглядываясь). А где же она?

Тито. В ванной.

Сондерс. В ванной! Ты спятил? А как насчет тела?

Тито. Тела?

Сондерс. Тела!

Тито. Так я уже сказал, она в ванне.

Сондерс. Не ее тело, другое.

Тито. Ах, да. (Безропотно.) В шкафу.

Сондерс. В шкафу? Ты засунул тело в шкаф?

Тито. Но он же большой. Там много места.

Сондерс. Слушай. За то, что ты пережил, тебе положена награда. Я первым подпишусь.

Тито. Благодарю.

Сондерс. Но сейчас не время об этом!

Тито. Ясно.

Сондерс. А сейчас, во — первых, надо спровадить девчонку –

Тито. Которую?

Сондерс (после короткой паузы). Их не одна?

Тито (застенчиво). Две.

Сондерс. Целых две? Там же?

Тито. Ну да.

Сондерс. Ну, ты даешь, просто невероятно. Сколько энергии.

Тито. Благодарю.

Сондерс. Слушай. Ты меня потряс. Ей, богу. Просто потряс. Но надо избавиться от них! Обеих! Обязательно!

Тито. Вот как?

Сондерс. Ради бога! Ты в курсе, что внизу творится?

Тито. Нет.

Сондерс. Там полиция. Ведет расследование!

Тито (ворча). Полиция?

Сондерс. Я и пришел, чтобы рассказать тебе. Они ищут какого-то чокнутого, который пытался пробиться вечером в театр. В костюме Отелло!

Тито. Полиция?

Сондерс. Все обойдется, если мы не потеряем голову. А тут еще твое женолюбие. (Раздается стук в дверь.) Вот черт. Кого там принесло.

Тито. Полиция?

Сондерс (тихо). В общем так. История такая. Ты — Тито. Ты вернулся из театра и сразу пошел в свой номер… (Сондерс ведет Тито к двери спальни.) Ничего особенного ты не заметил. И главное, не дать им заглянуть в шкаф! (Проводит Тито в спальню и закрывает за ним дверь. В дверь снова стучат.) И-ду!

После паузы открывает дверь.

Входит Макс в костюме Отелло.

Макс. Мне нужно поговорить с тобой! (Закрывает дверь.)

Сондерс теряет дар речи и отступает назад.

Тито в спальне стоит, боясь пошевелиться.

Сондерс. Мне не до шуток, идиот!!!

Макс. Шуток?

Сондерс. Ты в своем уме? Что с тобой?

Макс. А что я такого сделал?

Сондерс. Весь наш план может полететь ко всем чертям!

Макс. Я знаю!

Сондерс. Кто стоял около двери?

Макс. Какой двери?

Сондерс. Вот этой самой! Кто стучал?

Макс. Я.

Сондерс. А до этого?

Макс. А я откуда знаю?

Сондерс. Ты стоял под дверью!

Макс. Где?

Сондерс. У двери!

Макс. Какой двери?

Сондерс. Вот этой самой!!! (Пауза. Оба не знают, что сказать. В это время Тито тихонько выходит в коридор, закрыв за собой дверь. Сондерс твердо, взяв себя в руки.) Макс. Минуту назад ты стоял здесь, и я разговаривал с тобой. Потом был стук в дверь, и я сказал: «Это, наверное, полиция» -

Макс. Это был не я.

Сондерс. Я знаю.

Макс. Я имею в виду здесь!

Сондерс. Макс –

Макс. Я был внизу, искал вас! Вижу, что вас нет, я и поднялся!

Сондерс. Ты искал меня?

Макс. Да!

Сондерс. Но почему?

Макс. В чем и вопрос. Его нет!

Сондерс. Кого?

Макс. Да Тито! Его больше нет!

Сондерс. Макс! Мы все когда-нибудь отойдем в лучший мир!

Макс. Его нет на кровати!! Он испарился!! Исчез!!! Послушайте. Вы попросили меня переодеться и пошли вниз. Я вошел в спальню и пытался не смотреть в его сторону, но не удержался и посмотрел на кровать. Но его там не было.

Сондерс. Он был в шкафу.

Макс. Кто это вам сказал?

Сондерс. Да ты — (Замирает. Задумывается.) …О, господи. Он жив.

Макс. Вы так считаете?

Сондерс. Я только что с ним разговаривал на этом самом месте!!! (Бросается к двери в спальню и распахивает ее. Оглядывает комнату.) Он исчез.

Макс. Он жив. Это умопомрачительно!

Сондерс. Идиот! Он же мог нам все испортить! (Стук в дверь. Сондерс и Макс застывают на месте. Сондерс тихо.) Это он или полиция.

Макс. Вот это да.

Сондерс. Что бы я ни сказал, подыгрывай мне. (Они входят в гостиную, закрывая в спальню дверь. Макс садится на диван, а Сондерс подходит к двери и открывает ее. В проеме двери стоит Посыльный с подносом в руках. На подносе ведерко со льдом и бутылкой шампанского и два бокала. На нем фрак, белая «бабочка», под мышкой трость.) Только этого не хватало.

Посыльный. На сон грядущий, как вы? (Замечает Макса и направляется прямо к нему, поднос оставляет на кофейном столике.) Господин Мерелли!!! Ах, сэр, знаю, как вы устали, и поэтому буду краток. Вы были потрясающи! Просто великолепны!

Макс. Благодарю.

Посыльный. Буду помнить это выступление всю жизнь. И детям своим о нем расскажу. И внукам.

Макс. Значит, вам понравилось?

Посыльный. Я восхищался каждым звуком вашего голоса.

Макс. Что вам больше всего понравилось?

Сондерс (Максу). Сейчас не до этого!!

Посыльный (театрально). Финал — когда вы поняли, что она чиста перед вами. Но уже поздно. «Oh, Desdemona. Morta. Morta. Morta». Это было потрясающе.

Сондерс. Черт, кто заказал шампанское?

Посыльный. Он.

Макс. Я?

Посыльный. Так мне сказали внизу.

Сондерс. А, ну да. Вспомнил. (Максу.) Шампанское.

Макс. Ну да, как я мог забыть?

Посыльный. И знаете что? Оно за счет гостиницы. Это я так устроил.

Сондерс. Очень мило с вашей стороны.

Посыльный. Это ради него.

Сондерс. Ну, что ж, дело сделано, вы свободны.

Посыльный (не обращая внимания на Сондерса). Господин Мерелли, чем еще могу вам служить?

Макс. Этого достаточно. Благодарю.

Сондерс. Вон.

Посыльный. Если появятся какие-нибудь желания, снимите трубку. Я дежурю всю ночь.

Сондерс. Вон!

Посыльный (как ни в чем не бывало, Максу). До встречи. (Хмурит брови.) До свидания, Генри.

Выходит, закрыв за собой дверь.

Сондерс. Слава богу, не Тито.

Макс. Это точно.

Сондерс. Ладно, слушай. Есть план. Во — первых, ты переодеваешься. Обязательно.

Макс. Слушаюсь, сэр.

Сондерс. А я пойду его поищу. Если найду, приведу сюда, и мы ему все объясним. И если понадобится, я откуплюсь. (Направляется к двери.)

Макс. Сэр, можно спросить? Раз мы не исполняем «Реквием», можно заменить его «Кармен»?

Сондерс. Переодевайся!

Макс. Слушаюсь, сэр.

Сондерс выходит. Макс проходит в спальню, оставив дверь открытой, и направляется прямиком в ванную. Входит в ванную и закрывает за собой дверь. Пауза. Макс вскрикивает, дверь открывается, Макс стоит, вцепившись в ручку. Диана увлекает его обратно, и дверь закрывается. История повторяется. Всякий раз из ванной вылетают брызги воды.

На секунду — другую воцаряется тишина. Затем дверь шкафа открывается и появляется Мегги. На ней теплая полушинель Тито.

Мегги (шепотом). Тито, вы здесь? (Оглядывается и осторожно подходит к гостиной. Заглядывает в комнату.) Тито. (Из ванной доносится вскрик. Мегги поражена.) Ой. (Негромко.) Извините! (С облегчением вздыхает и возвращается в гостиную. На лице у нее счастливая улыбка. Замечает шампанское.) Ах, Тито. Шампанское! (Ставит бутылку в ведерко и берет один из бокалов. Замечает на нем пятнышко и дует на него. Пятнышко остается на месте. Пытается соскрести его — бесполезно. Берет в руки второй бокал и, решив сполоснуть их, направляется к кухне, весело напевая. Как только Мегги исчезает на кухне, дверь ванной распахивается и из нее, шатаясь, выходит Макс. Он тяжело дышит, парик сбился. Диана появляется вслед за ним, завернутая в полотенце.)

Диана. Ну как, живой еще?

Макс. Ух… (Не может говорить).

Диана. Постой, не уходи. Маленькая загадка. Простая. Шелковый, отделан тесьмой, лежит в моей сумочке.

Макс. Носовой платок?

Диана. Я сейчас.

Входит в ванную, закрыв за собой дверь.

Макс, отдышавшись, ковыляет в гостиную. Закрывает за собой дверь и прислоняется к ней. Он в раздумьях.

Мегги, услышав шум, выходит из кухни без бокалов.

Мегги. Радость моя. (Сбрасывает с себя полушинель.) Наконец-то мы вдвоем. (У Макса отнялся язык.) Бедняжка, у тебя такой уставший вид. Тяжелый был день, правда ведь? (Макс кивает. Мегги подходит к нему.) Не переживай. Сейчас тебе станет легче. (Ведет его к дивану и толкает на него.) Вот увидишь. (Макс лежит на спине. Мегги, оседлав его, принимается за дело.)

В этот момент дверь в спальню [из коридора] открывается и входит Тито. Закрывает за собой дверь быстро, но тихо. Вид у него потрепанный, он тяжело дышит. Тихонько подбегает к чемодану, бросает в него, что лежит под рукой, опускает крышку и захлопывает. Встает, держа в руках чемодан… В этот момент из ванной появляется Диана. На ней только ночная сорочка. Тито, увидев ее, замирает и роняет чемодан.

Диана. Ну? Как я тебе? (Тито кивает головой.) Я так и знала.

Тито. Хм…

Диана. Бедняжка, у тебя такой уставший вид. Тяжелый был день, правда ведь? (Тито кивает. Диана подходит к нему.) Не переживай. Сейчас тебе станет легче. Вот увидишь. (Заталкивает его на кровать и, оседлав его, страстно целует.)

Макс (в гостиной). Выключим свет?

Диана (в спальне). Я люблю без света.

Мегги (в гостиной). Я не против.

Тито (В спальне). Я не против.

Обе пары страстно отдаются друг другу. Свет постепенно гаснет. Затемнение. Пока свет гаснет, звучит музыка: последние слова дуэта тенора и сопрано «Da quell di che t’incontrai» из оперы Доницетти «Линда из Шамони». Эта любовная песнь звучит все веселее и веселее и заканчивается радостным криком сопрано.

Картина вторая

Прошло пятнадцать минут. Когда дуэт заканчивается, свет на сцене включается. Обе пары насладились друг другом. Диана сидит в постели и курит сигарету. Мегги сидит на диване, поджав под себя ноги, и ест шоколад. Коробка с шоколадными конфетами лежит на кофейном столике. Тито и Макс одновременно натягивают башмаки.

Мегги. Я и не ожидала, что будет так хорошо. Наверное, потому что ты итальянец.

Макс. Ну, наверно.

Диана. Ну что, отошел как следует?

Тито качает. Он еле жив.

Тито. Конечно… конечно…

Диана. Ну и видик у меня, наверное. Пойду-ка приведу себя в порядок. (Покидает постель и направляется в ванную.) Я мигом.

Тито. Не торопись.

Диана исчезаетв ванной и закрывает за собой дверь. Тито падает на кровать в полном изнеможении.

Мегги. Я бы выпила шампанского. Ты как?

Макс. Я не против.

Мегги. И об этом позаботился, как здорово. Ни о чем не забываешь, да?

Макс. Такой уж я человек.

Мегги. Ты откупориваешь бутылку, я мою бокалы. (Чрезмерно сексуально.) Может, еще на любовь потянет.

Макс. Может быть. (Мегги уходит на кухню.)

В этот момент Макс разражается арией «Тореадора» из «Кармен». Танцуя на диване, откупоривает шампанское. Тито садится и прислушивается. Наклоняет голову, потом смотрит в сторону гостиной. Пока Макс занят шампанским, Тито встает и подходит к двери спальни. Слушает, затем открывает дверь и осторожно заглядывает. Макс находится спиной к нему и ничего не слышит. Тито входит в комнату и видит Макса. Замирает на месте. Смотрит на себя, снова на Макса. Ему кажется, что он сошел с ума. У него в голове одна мысль: как скорее скрыться. Оставив дверь открытой, возвращается в спальню. Бежит к чемодану, хватает его и выбегает из комнаты в коридор, закрыв за собой дверь.

Как только дверь закрывается, из ванной появляется Диана. На ней та же ночная сорочка. Видит, что дверь в гостиную открыта. Подходит к ней и видит Макса, тот все еще возится с бутылкой. Входит. В этот момент из кухни появляется Мегги с бокалами в руках.

Диана. Шампанское!

Мегги (одновременно). Все готово!

Макс как воды в рот набрал.

Мегги (Диане.) А ты что тут делаешь?

Диана. А ты что, как раз хотела спросить.

Мегги. У нас сугубо личное общение. И мы никого не ждем.

Диана. Ну, разумеется, а как же иначе.

Мегги. Тито, скажи, чтоб она ушла!

Макс (Диане). Уйди!

Диана. Это ты ей скажи, ты, идиот!

Мегги. Тито, что она тут делает?!

Макс. Я — я — я — я — я — я –

Мегги (Диане). И давно ты здесь?

Диана. Почти полчаса.

Мегги. Но этого не может быть. Я здесь уже полчаса.

Диана. Да, я знаю. Я уже была здесь, когда ты пришла. Он сказал, что быстро избавится от тебя.

Мегги. Не получилось!

Диана (Максу). В чем главная идея, мой милый? Сразу с двумя?

Мегги. Тито. Ты знал, что она здесь?

Макс. Хм. Я — я — я — я — я — я –

Мегги (побледнев). Ты знал.

Макс. Все не так, как ты думаешь.

Мегги. Как ты только мог? После тех слов, которые ты мне сказал?

Диана. Никогда не доверяй мужчине в колготках.

Мегги. Ублюдок. (Подходит к нему.) Ты… ничтожество.

Диана. И у меня такое же мнение.

Макс. Хей! Двину-ка я… (Толкает их обеих на диван и убегает.)

Мегги. Держи его! Не дай уйти.

Диана бежит к двери, ведущей в коридор, и загораживает ее.

Макс. Хей!

Бросает бутылку, Мегги ловит ее, подает Диане вазу с цветами и устремляется в спальню.

Диана. Хватай его!

Обе бегут за ним.

Диана. Держи дверь!

Мегги. Хватай его!

Диана. Постараюсь!

Мегги. Не дай ему убежать!

Макс вбегает в ванную и закрывается. Женщины подбегают к двери и дергают за ручку. Но уже поздно.

Диана. Закрылся! (Мегги неистово дергает за ручку.)

Мегги. Выходи, сукин сын!

Диана. Бесполезно.

Мегги. Трус!!!

Диана. Побереги нервы. Я знаю таких типов.

Пауза. Мегги вздыхает, выбившись из сил.

Мегги. Что будем делать?

Диана. Не знаю, как ты, а я лично оденусь.

Мегги. Хорошая мысль.

Мегги смотрит на дверь ванной; затем проходит в гостиную и поднимает с пола платье. Диана оглядывается в поисках своего платья и вспоминает, что оставила его в ванне. Подходит к ней.

Диана. Тито. Там мое платье. (Ответа нет. Стучит в дверь.) ОТДАЙ ЭТО ЧЕРТОВО ПЛАТЬЕ, А ТО ПРИБЬЮ!!! (Дверь на секунду открывается, платье вылетает, дверь снова захлопывается.) Спасибо, Тито.

Обе женщины в спальне. Молча одеваются.

Мегги. Просто не верится, что все может так обернуться. Такой симпатичный со стороны.

Диана. Он действительно приятный. Только с фокусами, вот и все.

Мегги. И такое часто случается?

Диана. И да, и нет. Со мной такое было, но здесь — случай особый. Мужчина он что надо. Так ему и передай.

Мегги. Уже передала. Как быть, ума не приложу.

Диана. Застегнешь? (Диана поворачивается, и Мегги застегивает молнию на ее платье.) Спасибо.

Мегги. Не за что.

В это время дверь в гостиную [из коридора] открывается и входит Мария с сумочкой в руках. Оставляет дверь приоткрытой.

Мария. Даю еще один шанс, понял? Самый последний!

Мегги и Диана удивленно смотрят друг на друга. Диана входит в гостиную.

Диана. О, боже, еще одну привел!

Мария вздрагивает; с подозрением смотрит на Диану.

Мария. Вы кто?

Диана. Подруга семьи. А вы?

Мария. А я и есть семья.

Диана (после короткой паузы). Жена Тито?

Мария. Именно.

Диана (громко). Мегги, угадай, кто пришел. (Марии.) Она сейчас выйдет. Еще одевается.

Мария. Я убью его.

Диана. Искренне вам сочувствуем.

Мегги (входя в гостиную). Привет.

Мария. Опять ты.

Диана. Вы уже знакомы?

Мегги. Виделись один раз. В шкафу.

Диана. Перед тобой жена Тито. До тебя это дошло?

Мегги. Угу. Только она ему не жена. Тито сам мне сказал. Она играет роль жены, а он ей подыгрывает, чтобы не расстроить.

Мария. Тито сам это сказал?

Мегги. Ну конечно.

Мария. Я его прикончу. Клянусь богом и всеми святыми, я его задушу!

Диана. Похоже, она действительно его жена.

Мегги. Но он сам сказал…. (Поняв смысл происходящего.) О, боже.

Мария. Где он? (Мегги и Диана смотрят друг на друга.) Где он!!?

Мегги и Диана (вместе). В ванной.

Мария проходит в спальню и подходит к двери ванной. Диана и Мегги следуют за ней.

Диана. Он заперся.

Мегги. Он не выйдет, ни за что.

Диана. Мы уже пробовали.

Мегги. А вы точно его жена?

Мария пытается открыть дверь. Безуспешно.

Мария. Тито. Это я, Мария.

Макс (за сценой). Только не это!

Мария. Открой дверь. Немедленно.

Диана. Мы уже пробовали.

Мегги. Ничего не получилось.

Мария (колотит кулаком в дверь). Открой сейчас же и прощайся с жизнью! Ты меня слышишь, жирная свинья!? Открывай!!

Пока Мария колотит в дверь, из коридора доносится шум голосов.

Тито (за сценой). Помогите!

Сондерс (за сценой) Стой!

Джулия (за сценой), Тито! Ну, я умоляю вас!

Тито (за сценой). На помощь!

Посыльный (за сценой). Оставьте его!

В гостиную вбегает Тито, за ним Сондерс, Джулия и Посыльный.

Тито. Помогите!

Сондерс. Мне нужно поговорить с тобой, и все!

Джулия. Тито, вы обещали!

Посыльный. Оставьте его в покое!

Мария, Диана и Мегги входят в гостиную.

Мария. Тито!

Тито. Мария! (подбегает к ней.) Ах, Мария. Бежим отсюда. Умоляю тебя!

Мария (повернувшись к Диане и Мегги). Вот так вот! Довольны? Кто говорил правду?

Мегги. Ну –

Диана. Мы мимо проходили и решили зайти.

Мегги. Автограф получить.

Посыльный. И получили?

Мегги. Само собой.

Мария (Тито). Они мне сказали, что ты заперся в ванной.

Джулия. В ванной?

Мария. Ты что, морочишь всем голову? Так получается!

Тито. Мария, что ты! Разве я могу!?

Диана. Мы этого не говорили.

Мегги. Вот именно.

Диана. Мы стояли здесь и ждали Тито –

Мегги. И-и-и кто-то вбежал в нее –

Диана. Ну, кто-то… похожий на Тито.

Мегги. Так оно и было.

Джулия. О, господи. Это тот самый сумасшедший. Точно он!

Сондерс (оценив ситуацию). Ладно, только обойдемся без поспешных выводов.

Мария. Сума? Что?

Джулия. Сумасшедший. Чокнутый. Бегает по городу и кричит, что он ваш муж. И настроен воинственно! Одному полицейскому здорово досталось!

Тито. Нет!

Джулия. Да!

Мегги. Вряд ли это он –

Диана. Конечно, мы с ним совсем недолго общались –

Джулия. Надо вызвать полицию.

Сондерс. Джулия –

Джулия. Генри, он представляет опасность!

Сондерс. Да ну о чем ты –

Посыльный. Ну что ж! Сейчас разберемся, кто он!

Сондерс. Это не твоего ума дело!

Мария. Он прав, хотела бы я посмотреть на этого сума — сшедшего. Мария желает видеть его!

Проходит в спальню, за ней все остальные. Говорят все разом.

Сондерс. Да хватит нагнетать –

Диана. Ну что тут такого –

Мегги. Какая разница, кто он!

Джулия. По — моему, надо вызвать полицию!

Сондерс. Джулия!

Мария (стоя у двери ванной; изо всей мочи). Привет! Кто там?! (Ответа нет. Мария колотит в дверь.) А ну, выходи! Ты меня слышишь?

Посыльный (прыгая на кровать). Это полиция! Выходи с поднятыми руками!

Мария. Считаю до трех! Один… Два!..

Замок щелкает, и дверь открывается. Выходит Макс. На нем фрак и «бабочка». На лице никаких следов грима.

Макс. В чем дело?

Посыльный. Это же Макс.

Джулия. Макс!

Диана и Мегги (в один голос). Макс, это ты? (Садятся на кровать и смотрят друг на друга.)

Сондерс. Макс! Какой сюрприз!

Мария. На Тито ни капельки не похож!

Макс. Тито, привет! Выглядишь молодцом!

Тито. Макс! Дружище! Они сводят меня с ума. Честное слово!

Макс. Ух, что тут поделаешь.

Джулия. Я попросила его сказать несколько слов на банкете.

Тито. Мария, умоляю тебя! Увези меня домой! Да куда угодно! Лишь бы подальше отсюда!!

Мария. Все сделаю, как надо. Я же Мария.

Тито. Belezza.

Мария. Carissimo.

Тито. Mia vongole.

Мария. Пошли!

Уводит его в гостиную.

Джулия (идет за ними). Подождите! Тито!

Мария (Тито). Мы едем в Грецию.

Тито. В Грецию. Замечательно. Наконец-то отдых.

Джулия. Тито, вы обещали!

Мария (Джулии). Оставьте его в покое! (Забирает сумочку и меховую накидку.)

Макс. Пока, Тито.

Тито. Макс, спасибо за все.

Макс. Берегите себя.

Тито. А ты помни мои слова. Повторяй про себя: «Я лучший из лучших. Я — Макс».

Макс и Тито (в один голос). И я здорово пою!

Мария (стоя у двери). Тито! Уходим!

Тито. Мария. Любовь моя.

Тито и Мария уходят.

Джулия. Подождите! (Бежит к двери.) Мне нужно всего пять минут! (Выбегает. За сценой.) Тито! Умоляю вас!

Пауза.

Сондерс. Ну… вот такие дела. Похоже, все в порядке.

Макс. Ну да.

Мегги. Просто… в полном. (Сондерс смотрит на Мегги — и вдруг обращает внимание на ее платье. Рассматривает один из рукавов.) Что там такое?

Сондерс. Я попозже поговорю с тобой, юная леди.

Мегги. Со мной?

Сондерс. Думаешь, я поверил в твою историю с автографом, да?

Посыльный берет с кофейного столика листок бумаги.

Посыльный (читает.) «Могги. Замечательному человеку. И очень красивой девушке. Merelli».

Сондерс (выхватывая листок). Дай сюда!

Посыльный. Мне бы такой.

Макс. Можешь его догнать.

Посыльный. Вы так считаете?

Макс. Попытка не пытка.

Посыльный вылетает в коридор.

Посыльный (с порога). Господин Мерелли! Господин Мерелли!

Мегги (забирая автограф у Сондерса). Я его забираю.

Сондерс (сбитый с толку). Ну да, конечно.

Мегги смотрит на написанное, задумывается.

Диана. Генри, внизу из еды что-нибудь осталось?

Сондерс. Думаю, да.

Диана. Здорово. Пошли. Так уж получилось (глядя на Макса), но я очень проголодалась.

Берет Сондерса под руку. Тот весь светится.

Сондерс. Ну, что ж, хорошая мысль. Я тебе уже делал сегодня комплимент? Как ты великолепно выглядишь?

Диана. Нет. Но не переживай.

Направляются к двери.

Макс. Одну секунду, сэр. Мы завтра утром встречаемся? В десять часов в вашем кабинете.

Сондерс. Макс –

Макс. Дело в том, что у меня возникли новые идеи по поводу следующего сезона –

Сондерс. Макс –

Макс. «Кармен». «Богема». А закончим чем-нибудь полегче –

Сондерс. Вроде «Севильского цирюльника»?

Макс. Хорошая идея.

Сондерс. Встретимся утром. В десять тридцать.

Макс. Сэр, одно пожелание.

Сондерс. Что такое?!

Макс. Не опаздывайте.

Сондерс многозначительно смотрит на него и выходит, пропуская Диану вперед. Та задерживается у двери и поворачивается к Максу.

Диана. Я позвоню тебе завтра. День свидания сам назначишь.

Выходит, закрывая за собой дверь. Мегги и Макс остаются наедине. Пауза.

Мегги. А что, если я скажу, что все поняла с самого начала, ты поверишь мне?

Макс. Нет.

Мегги. А зря. (Пауза.) Я свое взяла, это уж точно.

Макс. Угу.

Мегги. Макс. Мне… мне правда было очень хорошо.

Макс. Мне тоже.

Мегги. И тебе?

Макс. Ну да. Мне всегда хорошо, когда этим делом занимаюсь.

Мегги (после короткой паузы). Что значит «всегда»?

Макс. Ну, так получилось. Я же был здесь.

Мегги. Не было тебя!

Макс. А откуда ты знаешь?

Мегги. Точно сказать не могу. (Пауза.) Ну, ты действовал решительно. Столько шума наделал у входа в театр. Полицейского стукнул –

Макс. Мегги –

Мегги. Если б вовремя не смылся, точно бы в тюрьму угодил.

Макс. Мегги!

Мегги. Что такое?

Макс задумывается.

Макс. Ладно, не будем об этом.

Мегги. Но самое ужасное, что ты так его и не услышал. Он был великолепен.

Макс. Вот как?

Мегги. Ах, Макс, он был неподражаем.

Макс. Угу. (Напевая.) «Vien. Venere splende». А? Правильно?..

Мегги внимательно смотрит на него.

Мегги. Ну, как-нибудь мы вместе послушаем его. В Нью-Йорке. Уедем на выходные. Или на неделю. Устроим себе… отпуск. Вдвоем.

Макс. Ну, не знаю. Я буду здорово занят.

Мегги. Возьмем неделю. Разве это так трудно?

Макс. Я тебе вот что скажу. (Подходит к двери.) Я подумаю и сообщу тебе.

Выходит, оставив дверь открытой. Мегги не замечает его ухода.

Мегги. Ах, Макс. (После паузы.) Макс, ты здесь?

Из коридора доносится музыка; финал первого акта оперы «Отелло» с оркестром. Макс начинает петь. Мегги стоит обескураженная.

Макс (за сценой, поет).

Макс входит из коридора в спальню. Мегги проходит через гостиную и видит, как входит Макс. Макс поет.

Мегги (наконец поняв все). МАКС!!

Мегги с распростертыми объятиями бросается к нему. Делает прыжок, он ловит ее, и они целуются. Затемнение.

Занавес

Оглавление

Действие первое

Действие второе