Союз летящих [Яна Юльевна Завацкая Йэнна Кристиана] (fb2) читать постранично, страница - 3

отслеживая наиболее яркие и значимые события. Но в целом Алейн не отвлекалась на мелочи, просто регистрируя их в памяти, откладывая на потом, для анализа. Впрочем, текущим анализом происходящего и так постоянно занимался третий поток сознания. Четвертый поток Алейн посвящала себе — она непрерывно сознательно контролировала состояние организма и психики, давление, сердцебиение, дыхание, настроение, работоспособность, возникающие внезапно, как молния, новые мысли, озарения и наоборот мрачные предчувствия и негативные мыслишки.

Пятым потоком Алейн поддерживала непрерывную связь с Союзом Тайри, хотя сейчас эта связь и была пассивной, Алейн как бы вслушивалась в эфир, отслеживая происходящее. А шестой поток, как обычно, играл: занимался творчеством. Алейн продолжала придумывать новый рисованный фильм, в частности, сейчас она сочиняла музыку для кульминационного момента и сохраняла удачные задумки прямо в память имплантированного суперкомпа.

В крупном сибирском городе пожилая женщина поднималась по лестнице.

Лестница была высокая. Но Светлана Григорьевна знала, что сможет. Она просто должна. В их доме не было лифта, а она жила здесь уже почти тридцать лет. Но раньше лифт был и не нужен. Третий этаж, удобно. А сейчас вот…

Если ты не сможешь, сказала себе Светлана Григорьевна, ты скоро вообще не выйдешь из дома. Ляжешь умирать. Придется просить кого-нибудь, чтобы доставляли продукты. Кого? Сын и невестка работают целыми днями. Старший сын в Москве. Светлана Григорьевна не признавалась себе в этом, но она стала бояться собственной квартиры. Квартира казалась ей ловушкой. Если однажды не хватит сил спускаться и подниматься по лестнице…

Светлана Григорьевна поставила авоську на ступеньки. Тяжело оперлась на перила, пережидая одышку и разгорающуюся боль за грудиной. Обойдемся без лекарства или..? Ей хотелось обойтись. Конечно, она может подняться по лестнице. Ей еще нет и восьмидесяти.

Самое главное — голова еще ясная. А все остальное — пустяки.

Светлана Григорьевна тяжело дышала. А ведь была когда-то спортсменкой, разрядницей, да и профессия обязывала быть в форме. Эх, жизнь, что ж ты делаешь с нами…

Есть же социальная служба. Они будут, если что, приносить продукты. Но… засесть навечно в четырех стенах, до самой смерти? Светлана Григорьевна и думать боялась об этом.

Переехать к сыну… Сын, в общем-то, предлагал, но Светлана Григорьевна понимала — предлагает из вежливости. Невестка ее терпеть не могла. Светлана Григорьевна не знала, в чем она виновата. Вроде, старалась быть хорошей свекровью. Просто несовместимость, видно. С самого начала. Как эта девица шепотом выговаривала мужу с возмущением — дескать, что это твоя мать, кухню вымыть не может, вся стена в потеках… и в шкафу бардак. Светлана Григорьевна тогда сделала вид, что ничего не слышит. Они постарались как можно быстрее разъехаться. Обычно про свекровей такое говорят — вот придираются к бедным девочкам, ревнуют к сыну, шпыняют за нехозяйственность. У Светланы Григорьевны все было ровно наоборот. Лена была очень хозяйственная девочка, из крепкой деревенской семьи вязала салфеточки на мебель и обвязывала всю семью, да еще на продажу оставалось. Аккуратная, ловкая. Практичная. Получила высшее образование и работала в конторе, одевалась как крутая, детей воспитывала правильно — спорт, музыкальная школа, репетиторы. Мужа держала в мягких, но крепких руках. Придираться было не к чему — Лена идеальна, такую каждая мать пожелает для своего сына.

Но вот невзлюбила Светлану Григорьевну. И до сих пор, уже пятнадцать лет, на дух не выносит. Конечно, в случае, если будет нужен уход, возьмет к себе и все организует, и сама будет ходить… Только вот очень уж не хочется этого. У Вани времени нет, да и мужчина он, не станет сам ухаживать. А Лена…

Светлана Григорьевна снова почувствовала в сердце тягучий долгий укол льда. Это одиночество колет. У детей своя жизнь. Когда-то пацанов учила забираться на гору на лыжах, скатываться через трамплины. Когда-то ходили в походы. А теперь… У них своя жизнь. Мужа, Володю уж семнадцать лет как доел рак. Подруги… а что подруги… Жизнь кончена. Все-таки не обойтись без нитроглицерина. Светлана Григорьевна дрожащими пальцами потянула упаковку из кармана.

Вот так. Теперь легче. Теперь дойдем. Светлана Григорьевна медленно двинулась наверх.

Это тьма подступает. Ничего, это привычно. Так уже давно, много лет уже. Но что делать? С тьмой надо справляться.

В индийском ашраме встающий рассвет окрасил беленые стены оранжево-алым. Старший менеджер преуспевающей рекламной фирмы из Детройта Джеральд Айри старался сдержать дрожь — от холода у него зуб на зуб не попадал. Это называется Индия. Впрочем, нет еще и пяти утра. Однако паломники уже заполонили всю площадь перед воротами — так, что Айри сразу понял, сегодня ему не пробиться к Гуру.

А впрочем — кто его знает?

Айри смирно сидел, стараясь не обращать внимания на мерзкий холод и боль