Осеннее равноденствие [Вера Петровна Космолинская] (fb2) читать постранично

Вера Петровна Космолинская Осеннее равноденствие

В салоне мадам де Ренье было скучно, как всегда. Можно было и не приходить сюда, чтобы снова в этом убедиться. Но ведь Амели моя подруга, и ей непременно хочется видеть меня у себя, хотя бы раз в неделю. Она встретила меня с обычным восторженным видом, к которому примешивалась некоторая суетливая таинственность.

— Луиза, милая, — воскликнула она, подхватив меня под руку. — У меня есть восхитительная новость! Мой кузен Поль вернулся из Австрии. Ты помнишь шалунишку Поля? В сущности, он самодовольный дурачок, но милый.

— Конечно, помню, Амели. Он был отчаянным лгунишкой. А теперь он собирается писать книгу о путешествиях?

— Ну, разве это не чудесно, Луиза? Он обещал посетить нас сегодня, но, боюсь, как всегда, придет с опозданием… Это так занимательно! Между прочим, с ним приехал в Париж его новый знакомый. Какой-то венгерский князь или барон и, говорят, он очень богат и хорош собой. Только подумай, как романтично! Надеюсь, Поль приведет с собой этого милого дикаря. Это бы нас развлекло.

— Я очень рада. Давно уже не происходило ничего интересного. А Поль, хотя бы, умеет рассказывать.

— Ничего интересного? Ах, Луиза, ты так привередлива! — засмеялась Амели.

Прохладный осенний вечер. В уютной светлой гостиной горел камин, приятно потрескивали сосновые поленца. Гостей сегодня было совсем немного, и конечно же, мужа Амели среди них не было. Человек уже почтенного возраста, он предпочитал тихую и здоровую жизнь в поместье столичной неразберихе. Общительной и энергичной Амели он не мешал, всецело ей доверяясь — главное, чтобы она не тормошила его лишний раз, а в остальном, пусть делает, что хочет. И так они прекрасно ладили.

Вскоре, несмотря на уговоры, я выбралась из-за карточного стола и расположилась помечтать в кресле, поближе к камину. Компанию мне составил Робер, склонный к полноте, но еще подтянутый и подвижный любитель охоты, со своими классически неправдоподобными историями, счастливый, что нашел себе слушателя — я не перебивала его, и там где нужно издавала ни к чему не обязывающие вежливо-изумленные междометия.

Увы, вечер только начинался. Ведь в светских кругах жизнь пробуждается только после захода солнца. Какая жалость — мой брат и Иоланта, его жена и моя подруга детства, приедут только через неделю. Если бы они знали, как мне тут скучно…

Должно быть, я задремала, засмотревшись на огонь, когда ощутила, что вокруг произошло какое-то оживление. Словно застигнутая врасплох, я встрепенулась, выглянув из глубин своего кресла. К моему удивлению и разочарованию, ничего в гостиной не изменилось. Газовый свет, короткие восклицания игроков, и ничего не заметивший Робер продолжал рассказывать, но уже не об олене, а о хитром старом волке, таскавшем ягнят и невинных младенцев, весело играли язычки пламени в камине… Но в это мгновение двери распахнулись на самом деле. Как взметнулись тяжелые крылья — прихотливо подсказало мое воображение. Вошли с докладом:

— Барон де Руж и граф Дракула!

— Поль! — радостно воскликнул Робер, вскакивая со своего места, как и все присутствующие.

— Граф Дракула? — пробормотала я с сомнением. — Тот самый венгр? Какое забавное имя.

Все устремились навстречу долгожданным гостям. Поль совсем не изменился за год. Все такой же беспечный красавец, с буйной жизнерадостностью во всем облике.

— Позвольте, граф, — весело промолвил Поль, — представить вам наше маленькое общество.

Его спутник походил на кого угодно, но только не на «милого дикаря», как неосторожно выразилась Амели. Он был еще довольно молод — чуть старше тридцати и обладал незаурядной привлекательной наружностью, а вся манера держаться наводила на мысли о венценосных особах и выдавала привычку повелевать.

— Мадемуазель де Венсер! — торжественно объявил Поль.

— Я очарован, — глядя на меня с улыбкой, произнес граф. У него был голос удивительно приятного тембра и чудесные темные глаза, в которых мелькнула смешливая искорка. — Какое прекрасное имя!

Я затаила дыхание. Этот неуловимый смешок и легкое ударение на последних словах — не мог же он слышать то, что я сказала про себя еще перед его появлением — вызвали у меня невольное замешательство. Какой вздор!.. Я была очарована, в то же время ощутив к графу нелепую неприязнь. Впрочем, вскоре она исчезла.

Немного позже мы сидели шумливым кружком, слушая разглагольствования Поля о путешествии, о природе Австро-Венгрии, обществе империи, и о разных народных легендах и преданиях. Граф Дракула временами, снисходительно улыбнувшись, мягко поправлял своего увлекающегося друга, который вздумал было окрестить северные Карпаты Альпами, а Буковину перенес поближе к Пруссии. Эти непринужденные замечания, казалось бы, не прерывающие повествования, придали последнему несомненный налет почти полной фантастичности. В конце концов оно превратилось в совершенный анекдот. Вскоре это понял даже