Валлийская колдунья [Рексанна Бекнел] (fb2) читать постранично, страница - 125

спиной к его широкой груди, и он обнял ее за талию. Несколько долгих тихих минут они просто смотрели во двор, наблюдая, как солнце отгоняет ночные тени. По двору торопливо прошла Кук, ее с надеждой преследовали два цыпленка. Щенок Бронуэн, превратившийся в неуклюжего, но очаровательного пса, сонно перебирая лапами, в полсилы погнался за раздраженной птицей. Утро вступало в свои права, и оно несло с собой, как решила Уинн, самый чудесный день.

Сзади них раздалось тихое воркование, и Уинн счастливо вздохнула.

— Тебя зовет твоя дочь, — сказала она, поворачиваясь в объятиях Клива.

Он сжал ее и запечатлел теплый поцелуй на губах. Затем громкий, требовательный плач заставил их рассмеяться.

— И твой сын-буян требует твоего присутствия.

Уинн и Клив рука об руку подошли к одинаковым колыбелькам, в которых лежали два их младенца.

— Доброе утро, Марадедд. Доброе утро, Хью.

Услышав голос матери, двойняшки расплакались не на шутку. Лицо Клива сморщилось от беспокойства.

— Мне кажется, они плачут, хотят есть и даже мочат пеленки всегда одновременно. Как ты управляешься с ними?

— Ты забываешь, у меня было несколько лет практики с Мэдоком и Рисом. — Уинн взяла на руки Хью и передала отцу. — Развлеки его, пока я займусь Марой.

Клив с улыбкой поднял оторопевшего Хью высоко над головой.

— Привет, паренек. Что скажешь? Хочешь познакомиться сегодня со своими братишками? Я знаю, они с удовольствием научат тебя всем своим шалостям.

Хью сморщился от восторга и счастливо забулькал. Мара тоже рассмеялась, и Уинн улыбалась, глядя на ангельское лицо дочери.

— Да, эти два разбойника постараются втянуть вас во все свои проделки, — причитала она над затихшим ребенком. — А вы, к несчастью, с радостью будете бегать за ними как привязанные, правда? — добавила она, пощекотав Мару под круглым подбородком.

Она поменяла мокрые пеленки Мары, потом подняла пускавшую пузыри дочку и вручила ее Кливу. Секунду Уинн просто стояла и улыбалась, любуясь своим высоким красивым мужем, каждая рука которого теперь была занята пухленьким довольным младенцем.

— Знаешь, мне кажется, я никогда тебя так не любила, как в эту минуту, — призналась Уинн, чуть изменившимся от чувств голосом.

Клив посмотрел на нее с полным пониманием, в его глазах светилась любовь, губы тронула обаятельная улыбка.

— А ты… ты еще сильнее околдовала меня, еще больше… — Он затряс головой, не сумев выразить словами то, что чувствовал.

Но Уинн поняла. Она шагнула к мужу и обхватила его руками, так что их два младенца оказались между ними,

— Я люблю тебя, Уинн, — прошептал он. — Больше жизни. Уинн подняла лицо и поцеловала его нежно и трепетно, выразив всю свою любовь в невинном прикосновении к его губам. Но мысль, которая пришла ей в голову, была далека от невинности.

— У меня идея, — сказала она, озорно сверкнув глазами. — После крестин, после пира и игр, когда все устанут, а дети заснут — как ты думаешь, не согласятся ли крестные присмотреть за младенцами? Хотя бы на час или два?

Клив задумчиво посмотрел на нее.

— Эрик и Розалинда быстро напируются. Уверен, мы без труда уговорим их посидеть с ребятишками час или два. Но скажи, что же ты задумала?

Хотя его улыбка выдала, что он прекрасно знал это, Уинн решила: небольшое предвкушение не помешает.

— Тут неподалеку есть одно местечко. Тихое и очень укромное. Там двое возлюбленных смогут сполна насладиться своим уединением.

— И затеять всевозможные дьявольские игры? — Он вопросительно выгнул брови.

— Для такого, как ты, самое подходящее место — Ущелье Дьявола, — рассмеялась Уинн.

— Если только мы будем держаться подальше от кочедыжника.

Уинн снова рассмеялась, и на этот раз Клив присоединился к ней. Неужели всего лишь год назад она считала его своим злейшим врагом, вознамерившимся разрушить ее семью и поломать ей жизнь? Но сражения только сблизили их, и теперь… теперь ее жизнь стала чудесной сверх всяких ожиданий, заполненной семьей, друзьями и любовью, о чем она даже не смела мечтать.

— Никакого кочедыжника, — повторил Клив, когда они двинулись к двери. — Но если у тебя найдется какое-то другое средство, подходящее зелье, моя милая Валлийская колдунья…

Уинн таинственно улыбнулась.

— По правде сказать, там есть одно растение, которое я недавно обнаружила. Называется «цветок страсти». Мне собрать несколько лепестков?

Он ухмыльнулся.

— Как хочешь. Но я подозреваю, мне они не понадобятся. Нет, не понадобятся, — добавил он, окидывая ее долгим внимательным взглядом.

От этого дерзкого взгляда все вспыхнуло в Уинн, и сердце заныло от еще большей любви к сладострастному англичанину, ее мужу. Нет, им не нужны были никакие снадобья или зелья, потому что их любовь ярко горела сама по себе.

И Уинн знала, что, подобно самой сильной магии, любовь поселилась в их сердцах навеки.