Грешница [Пьер Алексис де Понсон дю Террайль] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (44) »
Понсон дю Террайль
Грешница
(Полные похождения Рокамболя-4)
В десять часов вечера г-жа Шармэ возвратилась уже домой.
— Господи, — шептала она, — прости меня и дай силы довести до конца начатое… я должна его спасти!..
Вскоре после ее прихода раздался в прихожей звонок, затем явился в будуар маленький грум г-жи Сент-Альфонс и подал Баккара письмо; она с нетерпеливою поспешностью открыла его и прочла:
«Милая моя! Вооружайся!.. Граф приехал; он влюблен в тебя до безумия. Из тщеславия он держал в клубе какое-то пари, и, предупреждаю тебя, сегодня вечером он явится к тебе каким-нибудь странным образом. В его присутствии я высказалась о тебе, как о женщине в высшей степени романтической и способной на все для человека, который, для того чтобы ей понравиться, не пощадит никаких средств.Письмо это, возвратившее Баккара всю энергию, было немедленно сожжено. — Хорошо, — сказала она груму, — можете идти. Затем она позвонила горничной и велела помочь ей раздеться. Завернув волосы в фуляровый платок, надев ночной капот и атласные туфли с красными каблуками, она отправилась в нижний этаж своего дома, в кабинет барона д’О, выходивший в сад. Она предполагала, что молодой иностранец явится к ней через сад, с помощью лестницы, приставленной к наружной стене, поэтому она и сошла в нижний этаж, чтобы освещенным окном привлечь внимание этого искателя приключений. Действительно, спустя четверть часа в саду послышался шум и затем легкий стук в окно. Это был, конечно, иностранец — молодой повеса. Баккара взглянула в окно и совершенно хладнокровно проговорила: — Войдите, граф, не стесняйтесь. Если вы решились перелезть через забор, то, должно быть, с тем, чтобы пробраться и в окно. Граф растерялся, но так как в голосе Баккара не слышалось ни гнева, ни насмешки, то он решился спрыгнуть в кабинет. Она заперла окно, задернула занавески и, указав незнакомцу на стул, сама грациозно уселась на диване. — Граф, — проговорила она, — я знаю о цели вашего рискованного посещения… — Сударыня, я… — Пожалуйста, не удивляйтесь, а лучше выслушайте меня. Вам двадцать лет, не правда ли? — Да, — отвечал граф, улыбаясь. — Мне, — продолжала Баккара, — двадцать семь; я прочла уже книгу жизни; вы только начинаете ее читать. Это преимущество дает мне право говорить с вами как с учеником; вы согласны с этим? Граф поклонился. — Так слушайте меня. Вам указали на меня как на женщину, ни во что не верующую, ничего не любящую и от которой погибают несметные богатства. На это вы отвечали: мне двадцать лет, я богат — и эта женщина должна меня полюбить!.. Не правда ли? — Правда, — отвечал граф. — Вы ошиблись, — решительно произнесла Баккара. — Я не могу вас любить и не хочу разорять. — Простите, меня, — прошептал граф после короткого молчания, — но я вас люблю!.. — Дитя, — произнесла она с горькой улыбкой, — взгляните на меня хорошенько: я бедная женщина, разбитая жизненными невзгодами, состарившаяся от разрушительного действия необузданных страстей, женщина, играющая роль выше своих сил, которая просит вас как благородного дворянина сжалиться над ней… Глаза Баккара оросились слезами. — Вы правы, — сказал глубоко тронутый граф, — я действительно ребенок, который по своей глупости, быть может, огорчил вас. — Граф, — прервала его Баккара, — можете вы мне поклясться честью дворянина в том, что все, что будет сказано здесь сегодня ночью, останется между нами тайною до гроба? — Клянусь, — спокойно отвечал граф. — Наружность ваша говорит в вашу пользу: я вижу вас в первый раз, но что-то мне говорит, что вы благородный, прямой человек и что сделаетесь моим другом. — Располагайте мной, приказывайте… для вас я готов на все… — Посмотрим, — сказала Баккара, — потому что я потребую от вас, быть может, слишком большой жертвы… — Жизнь моя принадлежит вам!.. — О нет! Я попрошу у вас гораздо меньшего… Друзья ваши и вы, граф, жестоко ошиблись, предполагая, что я могу любить вас или даже позволить вам любить себя. Я ничего не могу для вас сделать, — почему — это моя тайна. Граф побледнел, и на лице его отразилось сильное недоумение. Баккара заметила это. — Послушайте, — сказала она, — хотите ли вы действительно быть моим другом? — Неужели вы сомневаетесь в этом? — И будете мне во всем повиноваться? — Что только прикажете. — В таком случае я решусь на то, что в глазах света и ваших товарищей я буду вашей любовницей, и вы будете здесь как у себя дома. — Я вас не понимаю, — сказал граф. — Это, конечно, удивляет вас, что женщина хочет быть скомпрометирована, оставаясь в душе и на деле добродетельною, между тем как все женщины делают это наоборот. Но объяснить эту странность я вам не могу, ибо это моя сокровенная тайна, которую впоследствии я вам, быть может, и открою. — Я слепо буду повиноваться вам, потому что в вашем кротком взгляде, в вашем взволнованномСент-Альфонс».
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (44) »
Последние комментарии
1 час 28 минут назад
1 час 31 минут назад
1 час 43 минут назад
1 час 45 минут назад
1 час 59 минут назад
2 часов 15 минут назад