Крепость [Лотар-Гюнтер Буххайм] (fb2) читать постранично

Лотар-Гюнтер Буххайм ~ КРЕПОСТЬ |Перевод с немецкого: Лахмаков Владимир Леонидович|

Роман

Без моей жены Дитти Буххайм

и без Вернера Лёхер эта книга

не появилась бы из многотысячных

листов моей рукописи.

Большое им спасибо!

Задача, которую я стараюсь выполнить, является через силу написанных слов, помочь вам услышать, почувствовать и, прежде всего, увидеть описанные события словно наяву.

В этом все и заключается. Если мне это удастся, тогда вы найдете здесь по потребностям и задачам:

Ободрение, утешение, страх и очарование, короче все, что вы пожелаете, и возможно, тот былой взгляд на правду, о которой вы пытались забыть.

Джосеф Конрад.

Часть 1. Конец морского путешествия.

«Начало проводов сегодня, после обеда», возвестил Старик и тяжело устроился на покрытой клеенкой кушетке на баке. Затем, большим и указательным пальцем правой руки поскреб бороду и бросил неодобрительный взгляд на завтрак. Снежинки перхоти из бороды оседали на его темную рубашку, а отдельные оседают и на стоящую перед ним яичницу.

После обеда! Хорошее время. Надеюсь, что обер-штурман получил необходимые координаты, с которыми мы без всяких фокусов найдем нужный нам курс. Затем мы peu-a-peu должны пройти к Бель-Нью . Как долго мы будем тогда еще иметь достаточную глубину, это мне уже скажет обер-штурман.

Или Старик, если он в последний день путешествия опять не примется бурчать по всякому поводу.

Можно пока не ломать голову, а заняться своими рисунками. Я давно хотел рассортировать их на официальные и неофициальные – такие, которые я сдам по приезду, и такие, что смогу использовать на стороне. С пленками также. Сейчас сделаю работу так, как если бы Я должен все так сделать, словно эти полдюжины пленок, которые я уже распределил, полностью были бы моей добычей. Хорошие – в одну кучку, плохие – в мусорную корзину. Я бы просто спятил, если бы мне не удалось спасти хорошие пленки с боевым походом. Нежными движениями скольжу я пальцами по непромокаемому мешочку с «личными» пленками. Еще пару миль и они будут в безопасности.

Надо сразу после швартовки посетить лаборанта, чтобы он, при обработке пленок сделал все безошибочно, – наметил я себе план. Однако я тут же оборвал себя: что за чепуха! Ведь если эти пленки попадут в лапы лаборанту- то пиши пропало.. итак, лучше не поднимать никакого шума. Надо провезти пленки не проявленными.

Меня беспокоил вопрос, где я смогу безопасно спрятать эти свои пленки. Если меня скоро направят в Берлин, это все равно не поставит меня в затруднительное положение. Затем возможно даже появиться какой-нибудь окольный путь как-то попасть в Фельдафинг. В Фельдафинге можно было бы все пленки и документы, что я со старательностью белки снес в одно место сложить безопаснее, чем в сейф положить, а именно между всяким хламом на чердаке домика на опушке леса, в котором у меня есть своя комнатушка. Прямо над узенькой прихожей расположен люк на чердак. Может раз в полгода трубочист и залезет на чердак, но навряд ли его внимание привлечет хранящийся там хлам да пара покрытых пылью чемоданов. Однако два – самые потрепанные – они то и представляли собой настоящие ценности. Слава Богу, что там наверху не очень тепло. Я сделал все что, мог: каждая пленка лежит в своем футляре, затем все обернуто в плотную бумагу, а затем еще и уложено в картонную коробку. В довершение, все завернуто в газетную бумагу. Никому не должна даже мысль придти в голову, что наверху лежит секретный материал.

Между тем Старик упорно трудился у пульта с картами. «Так, сделано!» произнес он, «В 10 морских милях проведено перекрестное пеленгование. Дело пойдет на лад, если условия видимости позволят нам определить береговую линию. Мы не сможем выйти прямо на Нани , значит возьмем курс на полуостров Нуармутьер, т.к. мы будем еще некоторое время иметь глубокую воду – около 70 метров.»

Удивляюсь, каким разговорчивым вдруг оказался наш Старик. Но он вновь занят возней с циркулем и треугольником и замолкает в глубокой концентрации своего внимания. Тихо становлюсь рядом и живо представляю себе наше возвращение: в этот раз это будет шумный праздник. Мы спрыгнем с мостика – шириной не больше волоса и …. Останавливаю себя – эй, не заглядывай так далеко!

«Нам необходимо рассчитать временной фактор из-за возможной остановки под водой в случае воздушного налета!» говорит Старик. Он подзывает меня ближе к пульту с картами и показывает пальцем на лежащую перед ним морскую карту: «Вероятное перемещение течения относительно господствующего направления ветра – в 30 милях от берега…» «…а также приливно-отливное течение», – произносит обер-штурман.

«Чудесно, чудесно!»- произношу глухо. Значит, также точны должны быть и корабли