По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
поразительные результаты своего искусства.
Клод принёс мешок, и мы втроём перешли через дорогу, предводительствуемые крысоловом. Клод и я облокотились на изгородь, наблюдая. Крысятник рыскал вокруг стога, пригибаясь к земле, чтобы осмотреть кучки отравы.
— Что-то здесь не так, — пробормотал он с нежной злобой.
Он подскочил к очередной кучке и опустился на колени, внимательно исследуя её.
— Что-то, чёрт бы их побрал, здесь не так.
— Что случилось?
Он не ответил, но было ясно, что крысы не притронулись к его приманке.
— Здесь очень умные крысы, — сказал я.
— Именно это я и говорил ему, Гордон. Здесь вы имеете дело с необычными крысами.
Морильщик вышел из ворот. Он был крайне раздосадован; это читалось по его лицу, по складкам вокруг носа и по тому, как два его жёлтых резца впивались в нижнюю губу. «Только не нужно дерьмовых советов! — сказал он, глядя на меня. — Ничего особенного с крысами не случилось. Разве что их где-то прикормили. Где-то они нашли нечто более вкусное и побольше. Но в мире нет крыс, которые бы не вернулись к овсу, пусть хоть утроба лопнет».
— Они умны, — сказал Клод.
Крысолов развернулся, негодуя. Он снова опустился на колени и маленьким совком начал сгребать отравленные зёрна и ссыпать их обратно в банку. Когда он закончил, мы все трое побрели обратно.
Крысиный человек стоял у бензонасосов, весьма сокрушённый и робкий теперь крысолов, с тенью раздумья на лице. Он погрузился в себя и в тишине размышлял о неудаче; его глаза как бы закоптились, кончик языка ёрзал возле резцов, полизывая губы. Подняв глаза, он исподтишка взглянул на меня, потом на Клода. Кончик носа крысолова задёргался: он принюхивался к воздуху. Потом, несколько раз мягко качнувшись на носках, сказал голосом, исполненным тайн: «Хотите кое на что посмотреть?»
Очевидно, он пытался спасти свою репутацию.
— На что?
— Кое-что удивительное! — объявив это, он опустил правую руку в глубокий, как у браконьеров, карман жакета и вытащил большую живую крысу, крепко сжатую в пальцах.
— Боже правый!
— Вот она, пожалуйста!
Он слегка подался вперёд, вытянув шею, и уставился на нас, держа в руках огромную коричневую крысу. Чтобы она не вывернулась и не цапнула, он крепко сдавил ей шею большим и указательным пальцами.
— Вы всегда таскаете крыс в своих карманах?
— Со мной всегда одна или две. С этим он сунул свободную руку в другой карман и извлёк маленького белого хорька.
— Хорёк, — сказал он, приподнимая его за шею. Хорёк, казалось, знал хозяина и не пытался вырваться.
— Никто так быстро не убивает крысу, как хорёк. И никто так яростно не сражается.
Он приблизил руки одна к другой, так что нос хорька оказался в шести дюймах от крысиной морды. Розовые бусинки глаз хорька впились в крысу. Та задёргалась, пытаясь сбежать от убийцы.
— Ну, — сказал крысолов, — смотрите! Его рубашка цвета хаки была открыта у шеи, и он, подняв крысу, опустил её за пазуху. Как только рука освободилась, он расстегнул жакет, и стало видно, как под тканью выдаётся тело крысы. Ремень препятствовал её проникновению ниже пояса.
Затем он запустил хорька вслед за крысой. И тут же под рубашкой началась бешеная гоньба. Было заметно, как крыса носится вокруг человеческого тела, преследуемая хорьком. Пять или шесть кругов совершили они — меньшее тело вслед за более крупным, с каждым оборотом сближаясь понемногу, пока наконец не сплелись воедино и не раздался пронзительный визг схватки.
За всё время представления крысолов стоял совершенно спокойно, расставив ноги и опустив руки и не сводя своих чёрных глаз с Клода. Но теперь он запустил руку за пазуху и вытащил хорька; другой рукой извлёк мёртвую крысу. На белой мордочке хорька были следы крови.
— Не уверен, что мне это слишком нравится.
— Держу пари, вам не приходилось раньше видеть ничего подобного.
— Да, не приходилось. И вообще, в один прекрасный день эта тварь вцепится вам в кишки, — сказал ему Клод. Но всё же это произвело впечатление, и крысолов вновь вырос в его глазах.
— Хотите увидеть нечто ещё более удивительное? — спросил тот. — Нечто такое, во что вы никогда не поверили бы, если бы не увидели своими глазами.
— Ну?
Мы стояли возле насосов, и это было одно из самых прелестных тёплых утр ноября. Две машины заправлялись, сразу одна за другой, и Клод отходил к ним, чтобы обслужить.
— Так вы хотите увидеть? — спросил крысиный человек.
Я взглянул на Клода, отчасти предчувствуя недоброе. «Что ж, — сказал Клод. — Давайте посмотрим».
Крысолов опустил мёртвую крысу в кармам, хорька — в другой. Затем он полез в ранец и извлёк — будьте любезны! — ещё одну живую крысу.
— Боже правый! — сказал Клод.
— Со мной всегда одна или две крысы, — спокойно объявил морильщик. — На этой работе надо знать крыс, а чтобы знать хорошо, надо чтобы они всегда были с тобой. Эта вот- канализационная крыса. Старая канализационная крыса, хитрая, как педик. Видите,
Последние комментарии
4 часов 15 минут назад
21 часов 35 минут назад
21 часов 59 минут назад
22 часов 13 минут назад
22 часов 14 минут назад
22 часов 15 минут назад