Мегрэ в «Пикреттс» [Жорж Сименон] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (43) »
Жорж Сименон «Мегрэ в “Пикреттс”»
I
Полицейский Жюсьом, который во время ночных дежурств почти всегда, чуть ли не минута в минуту, оказывался в одних и тех же местах, уже настолько привык к обычной уличной суете, что фиксировал все машинально, как фиксируют прибытие и отправление поездов люди, живущие по соседству с вокзалами. Падал мокрый снег, и Жюсьом ненадолго укрылся под козырьком дома на углу улиц Фонрен и Пигаль. Красный свет рекламы «Пикреттс», одной из немногих еще горевших в квартале, кровавыми лужами растекался по мокрой мостовой. Был понедельник, день затишья на Монмартре. Жюсьом не задумываясь мог сказать, в каком порядке закрывается большинство ночных заведений. Вот погасли и неоновые огни «Пикреттс»; хозяин, тучный коротышка в бежевом плаще, наброшенном на смокинг, вышел опустить жалюзи. Вдоль стены скользнула мальчишеская фигурка и направилась вниз по Пигаль к улице Бланш. Потом двое мужчин — у одного футляр от саксофона под мышкой — проследовали к площади Клиши. Еще кто-то в пальто с поднятым воротником почти сразу повернул к перекрестку Сен-Жорж. Жюсьом не знал имен, плохо представлял себе лица, но все эти люди, равно как и сотни других, имели для него смысл. Вот сейчас выйдет женщина в светлой коротенькой шубке; она торопливо засеменит на своих непомерно высоких каблуках, словно боясь оказаться одна на улице в четыре утра. Пробежав метров сто до дома, где она живет, женщина позвонит — дверь там на ночь закрывают… Наконец, как всегда вместе, появились две последние; вполголоса разговаривая, они дошли до угла и расстались в нескольких шагах от полицейского. Та, что постарше и повыше, вертлявой походкой поднялась по Пигаль к улице Лепик: полицейский иногда видел, как она входит в подъезд своего дома. Другая в нерешительности стояла и смотрела на него, словно хотела что-то сказать, затем, вместо того чтобы спуститься по Нотр-Дам-де-Лоретт, направилась, против обыкновения, к еще открытой табачной лавочке на углу улицы Дуэ. Подвыпившая, с непокрытой головой — ее золотистые волосы блестели в свете фонарей, — она шла медленно, иногда останавливалась и, казалось, разговаривала сама с собой. Хозяин лавочки обратился к ней запросто: — Кофе, Арлетта? — С ромом. И сразу запахло ромом, подлитым в горячий кофе. Несколько мужчин — она на них даже не взглянула — пили за стойкой. После хозяин скажет: — Вид у нее был усталый. Именно поэтому она заказала еще один кофе с двойной порцией рома и, рассчитываясь, долго не могла достать мелочь из сумочки. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи. Жюсьом увидел ее снова: нетвердой походкой женщина шла обратно. Поравнявшись с ним, заметила его в темноте, повернулась и бросила: — Я хочу дать показания. — Чего проще. Вы ведь знаете, где комиссариат. Тот был почти рядом, позади «Пикреттс», на улице Ларошфуко. Оттуда, где они стояли, оба видели синий фонарь и приставленные к стене велосипеды полицейских. Жюсьом не думал, что она пойдет. Но нет, она пересекла улицу и скрылась в здании комиссариата. Было половина пятого, когда женщина вошла в плохо освещенное помещение; дежурил бригадир Симон с одним из новичков. Она повторила: — Я хочу дать показания. — Слушаю тебя, крошка. Симон служил здесь уже двадцать лет и всего навидался. Женщина была сильно накрашена, и румяна на ее лице чуть размазались. В искусственной шубке под норку, наброшенной на черное атласное платье, она покачивалась и держалась за барьер, отделявший дежурных полицейских от посетителей. — Речь идет о преступлении. — О совершенном преступлении? На стене висели большие электрические часы, и она смотрела на них так, словно от положения стрелок что-то зависело. — Не уверена, что оно уже совершено. — Тогда это не преступление. И бригадир подмигнул юному коллеге. — Возможно, оно будет совершено. Наверняка будет совершено. — Кто тебе сказал? Она с трудом следила за своей мыслью. — Двое мужчин, только что. — Что за мужчины? — Посетители. Я служу в «Пикреттс». — То-то, думаю, где я тебя видел. Это ты раздеваешься на публике, а? Бригадир никогда не был в «Пикреттс», но дважды в день, утром и вечером, проходя мимо, видел на фасаде увеличенную фотографию женщины, которая сейчас стояла перед ним, а также фотографии поменьше двух других девиц. — Значит, о преступлении тебе рассказали посетители? — Не мне. — А кому? — Они говорили между собой. — А ты слышала? — Слышала, но не все. Нас разделяла перегородка. Это бригадир Симон тоже знал. Когда, во время уборки, дверь заведения бывала открыта, ему удавалось рассмотреть темный красный зал, сверкающую площадку для танцев и разделенные перегородками столики вдоль стен. — Рассказывай. Когда это было? — Сегодня ночью, часа два назад. Да, около двух ночи. Я еще только раз выступила со- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (43) »
Последние комментарии
3 часов 20 минут назад
7 часов 28 минут назад
7 часов 45 минут назад
8 часов 6 минут назад
10 часов 48 минут назад
18 часов 11 минут назад