Война Доминантов. Раунд 2 (ЛП) [Люциан Бэйн] (fb2) читать онлайн

Люциан Бэйн Война Доминантов. Раунд 2" Серия: Война Доминантов - 2

Перевод: betty_page

Сверка: helenaposad

Бета-коррект: ildru

Редактор: Amelie_Holman

Оформление: Eva_Ber

Глава 1

Я сидела напротив Люциана в небольшой комнатке, напоминающей кабинет для допросов, он сидел на одном стуле, я на другом, нас разделяло, возможно, шагов пять. Сидя напротив друг друга, мы оба были обнажены. От нервозности ситуации меня трясло, словно мы находились в холодильнике. А он сидел там, как сексуальный Бог, руки расслаблены, лежат на верхней части бедер, сидит с прямой спиной, ноги широко разведены в стороны.

Не могу сказать, пытался ли он таким образом запугать меня, или же был просто чертовски самоуверен. А, возможно, и то, и другое. Но и то, и другое были напрасным трудом, я чувствовала обиду, от которой чуть ли не задыхалась.

Разговоры не разрешались до того момента, пока мы не начнем, поэтому я ожидала в нервирующей тишине первого звонка, который должен был просигнализировать о начале первого испытания. Испытания по мастурбации. Серьезно? Есть ли еще что-то более постыдное? И бессмысленное? Прикасаться друг к другу было запрещено, и тот, кто первый достигнет оргазма, получит право быть Домом в таинственном задании, которое будет идти следом. И за это задание мы бы получили отдельные баллы.

А основное задание в следующем раунде зависело бы от победителя этого теста. Например, как быть Доминой? Смешно. Только Богу известно, каким образом нас будут судить, но я надеюсь, что не за изящество и стиль.

Я не могла решить, какому плану действий мне следовать. Лучше смотреть на то, как он мастурбирует или же закрыть глаза, пока я буду сама заниматься этим? Насколько бы это не было постыдно наблюдать, это было одновременно чертовски возбуждающе. Боже, он прекрасен. Мышцы на его ногах были упругими и выделялись под кожей. И судя по его чрезвычайно возбужденному члену, он был готов кончить в тот же момент, как только раздастся звонок. Это не честно. И все же от одного только его вида я сходила с ума.

Я нуждалась в том, чтобы возбудиться точно так же, как и он. Я заставила себя сосредоточить взгляд между его ног. Даже его волосы на лобке выглядели сексуально. Черные тонкие и короткие. Словно он подстригал их. Вены на его члене были толстыми и заставляли мой язык шевелиться во рту, а мой желудок делать сальто. Воспоминания о том, как он входил и выходил из моего рта и ударялся о заднюю стенку горла, вызывали неконтролируемое хныканье. Я подавила его, продолжая пялиться на его восхитительную эрекцию.

Она была шелковистой, кожа на его члене, и в тоже время эрекция была невыносимо твердой.

- Ты чертовски соблазнительная.

Образ того, как он слизывает мое влажное возбуждение со своих пальцев, пронзило меня жаром. Мое лоно сжалось одновременно с нарастающей пульсацией в клиторе, когда я неспешно подняла взгляд, позволяя его лишенному волос телу и мышцам груди разжечь неистовое пламя внутри меня. Он был соблазнительным. Милостивый. Господи. Мне казалось, что он не был любителем загорать, но в результате передо мной был неприлично роскошный, соблазнительный мужчина с лощеной мускулатурой. Словно восхитительный десерт.

Отыскав пылающий взгляд его голубых глаз, что прожигал меня насквозь, я затаила дыхание. Он прикусил свою нижнюю губу, и мучения отразились в складке между его бровями. Потребность на его лице заставила кровь запульсировать в моих ушах. Иисусе, мне был необходим воздух. Я чуть приоткрыла губы и наполнила им легкие в тот самый момент, как раздался чертовски напугавший меня звонок.

- Боже, твои соски такие твердые, это практически убивает меня. – Эти слова прозвучали так, как будто он ждал, чтобы сказать их, пока затаил дыхание.

Мои щеки запылали румянцем, и я прикрыла глаза одной ладонью, быстро начиная потирать клитор другой рукой. Блять, я была таким профаном в этом! А стон, который только что издал Люциан, дал мне понять, что я подтолкнула его к оргазму.

* * *

Я развел ноги чуть шире и сосредоточил взгляд на припухших складочках Тары, где порхал ее средний и безымянный пальчики, с чуть приподнятым вверх мизинцем, как делают аристократы, когда пьют чай. Я неспешно поглаживал член, позволяя глазам блуждать по ее телу, позволяя образу того, как она ласкает свою киску, послать сводящий с ума жар прямиком к моему члену. Она крепко стискивала зубами свою нижнюю губу, и ее соблазнительные груди чуть подрыгивали от усилий, что она прикладывала. Напоминая мне обо всех тех позах, в которых я отчаянно хотел трахнуть ее. Я сжал яйца и, используя свой средний палец, погладил место, что находилось под ними, посылая резкий обжигающий жар вниз по позвоночнику.

Она раздвинула ноги чуть шире и издала хныкающий звук.

- Блять, да, - прошептал я. - Тебе следует оттрахать себя пальцем, милая.

Потому что именно эта фигня перебросила бы меня через край удовольствия.

Она ахнула и позволила своим губам чуть приоткрыться. Раздвинув ноги еще чуть шире.

- Да, трахай себя пальцем, ты чертовски сводишь меня с ума.

Более напряженный звук вырвался из ее горла, по-видимому, раздосадованный.

- Мой член, словно в огне, крошка, не останавливайся.

Она резко отдернула руку от своих глаз.

- Замолчи! Ты меня сбиваешь!

- Господи Иисусе, милая, тебе следует понаблюдать за мной, - я раздвинул ноги чуть шире. - Ты видишь, что я делаю? Верни свои пальцы обратно на клитор.

Она посмотрела мне между ног и стала снова потирать свой клитор.

- Вот так, это заводит тебя, милая? Видеть мою руку на моем твердом члене? - шипение, что она издала, говорило само за себя. Мое одобрение прозвучало в стоне, и я провел ладонью по влажной пульсирующей головке члена. - Я чертовски жестко собираюсь взять тобой сегодня вечером, детка. Собираюсь вылизать твою сладкую попку языком. Ты хочешь этого?

Она издала резкий вздох, затем ее пальцы пробежались по соску, еще на один шаг, приближающий мой оргазм. Ее крошечные стоны и хныканье, словно нежная ласка языка для моих яиц, и она сокрушила меня тем, что приподняла свои колени чуть выше с едва различимым шепотом, что сорвался с ее губ:

- Люциан.

- О, блять, да.

Я откинул голову назад и позволил этому случиться, позволил моим громким протяжным стонам просигнализировать о моей победе, когда я чертовски сильно кончил.

- Аррр! Это глупо!

Тара жалобно проскулила, и я не смог удержаться от того, чтобы не рассмеяться. Но мне было так хорошо. Любой отказ от роли Дома в любой сфере жизни не давался мне так легко, за исключением постели. И у нее было так же, это абсолютно точно. И это могло обернуться настоящей катастрофой.

- Это просто игра.

Желание все еще циркулировало по моему телу, о чем свидетельствовало легкое головокружение.

Я наблюдал за ее восхитительной задницей, когда она поспешила в угол за ее одеждой. Несколько минут назад она сложила ее там и положила поверх моей. По какой-то причине это раздражало меня. То, как она сложила все, я имею в виду. Это было частью ее контролирующей натуры. Я понимал это. Она поместила ее точно на шесть дюймов выше моей. Именно это раздражало меня. Я был готов поспорить, что она мысленно рассчитала расстояние. Мне это ужасно не нравилось, потому что на подсознательном уровне это означало, что она до сих пор воздвигала стены. А я специально не стал складывать свою, чтобы показать ей, что обладаю большим самообладанием, чем она. Только она не видела в этом самообладание, она расценивала это как его недостаток. Но для меня не складывать мою одежду требовало от меня большего самообладания, чем что-либо еще.

- Ага, как же, это не просто игра.

Она попыталась просунуть ногу в трусики, но, зацепившись большим пальцем ноги, чуть не упала.

- Можешь мне подать мою футболку?

Она схватила мою одежду, сваленную в кучу, даже не смотря на нее, и бросила ей в меня. Я удерживал свой взгляд на ней, молчаливое сожаление наполнило каждую частичку моего тела.

- Боже, как ты красива.

- Да, да, все красиво, потому что ты одержал победу, - она одернула вниз свою футболку и уселась на пол с вытянутыми ногами и руками, скрещенными на коленях. - И что, черт возьми, эти мастурбационные гонки доказали по поводу доминирования?

Я усмехнулся ей, вытираясь. Она была такой милой, когда дулась. Я выиграл следующий раунд, наряду с правом доминировать сегодня ночью. И тогда-то я ее и отшлепаю за все это. Мой член встал только от одной мысли о послеманипуляционном уходе.

- Возможно, это доказывает что у меня в руках сосредоточено больше контроля?

Она сузила свои карие глаза, смотря на меня «не веди себя как придурок, придурок» взглядом.

Я не смог сдержать смешок.

- Ты чертовски сексуальна, когда злишься.

Мой комментарий был вознагражден закатыванием глаз, и затем она сделала то, что делала всегда. Отвела взгляд вправо. Это сокрушительное чувство ударило мне в грудь напоминанием.  Прогресс, которого мы достигли с ней, сошел на нет.

Я поднялся, и она тут же кинула в меня остатками моей одежды, словно не желала видеть меня возле себя. Мне хотелось, чтобы причиной этого изменения была проигранная игра. Но дело было не в этом. То были те же стены, что я сокрушил до этого. Они были на том же, блять, гребенном месте.

Я оделся и протянул ей руку. Она посмотрела на нее и перевела взгляд на меня.

- Мы команда, любимая. И даже, несмотря на то, что между собой мы соревнуемся, мне нужна твоя помощь.

Она закатила глаза и вложила свою руку в мою, позволяя мне поднять ее на ноги. Меня пронзила потребность осыпать ее поцелуями, и я украл один поцелуй перед тем, как заключить ее в свои объятия. Я крепче обнял ее, не обращая внимания на ее желание оттолкнуть меня и спрятаться.

- Ты в порядке, милая? - я скользнул губами по ее волосам, зная, что она точно не в порядке.

- Я в полном порядке.

Напряжение в ее теле было практически изнурительным.

- Расслабься, - я погладил ее по спине, стараясь убрать напряжение, прижимая свое лицо к ее, не желая ничего кроме как целовать ее до того момента, пока она не забудет все, кроме того, что я заставил ее чувствовать. Живой. Обновленной. Цельной. Разве она не хотела этого? Не нуждалась в этом? – Ты со мной, милая.

Был небольшой отклик в ее поведении, и я взял его с алчным голодом, притягивая ее ближе ко мне. Этого было достаточно. На данный момент.

* * *

Внезапно под дверь был брошен конверт, и Тара вырвалась из моих рук, чтобы схватить его. Она разорвала бумагу, и я не мог отрицать волнение от предстоящего соревнования. А незнание того, что это было, обеспечивало мне дополнительные острые ощущения.

Она что-то лихорадочно пробормотала, когда быстро пробежалась по строчкам, задыхаясь:

- Вы. Что. Серьезно?

Ее глаза распахнулись, заставляя мое сердце забиться быстрее.

- Что там?

Было так чертовски сложно сдержаться и не кинуться к ней, вырывая конверт из рук, особенно, когда нас оценивают. Спокойный и собранный. Владеющий ситуацией. Характерная черта Дома источать силу.

- Я что должна тебе позволить свесить меня вниз со скалы? Что за хрень?

Она подкинула конверт в воздух, и я поймал его до того, как тот успел упасть, поток адреналина пронесся через мое тело.

- Мы сможем сделать это, без проблем.

- О, да, конечно, если ты так говоришь. Ты будешь тем, кто будет держать веревку. Не забывай, что именно я буду рисковать свой задницей.

- Мы же оба будем закреплены. Давай, это звучит весело. Если, конечно, ты не боишься высоты, - я подмигнул ей. - Тогда хреново.

- Нет, я не боюсь высоты.

Теперь она ходила по комнате и грызла ноготь на большом пальце.

- Ты уверена?

- Это так глупо.

Она потрясла обеими руками, как мне уже удалось понять, это был один из многочисленных способов справляться с беспокойством.

Я подумал о соревновании.

- Ну, по крайней мере, нас доставят на вертолете на вершину... где это будет происходить.

Она сделала глубокие вдохи и выдохнула.

- О да, - она кивнула, но это противоречило ее слабому голосу. - Если мы ответим правильно на вопрос о том, насколько хорошо мы знаем друг друга, - она показала пальцем между нами. - Это как раз плюнуть. Мы же знаем друг друга целых три дня.

Вау. Всего три дня. Мне казалось, что мы знаем друг друга чуть больше.

- Мне кажется, я тебя знаю довольно хорошо.

- Чушь! - Тара, наконец, остановилась и повернулась ко мне лицом, с одной рукой лежащей на ее бедре. Она указала на меня.

- Конечно. Хорошо. И я знаю тебя. Только вот, по настоящему-то нет. Видишь ли... - она приподняла брови, - я мыслю более прагматично. Так, например, скажи какая моя любимая еда? М? Любимый десерт? Цветок? Цвет? Книга, запах, фильм, песня? Животное? К твоему сведению, мне даже не нравятся животные, держу пари ты и не догадывался об этом.

- Ну... если что-то пойдет не так, мне просто придется нести тебя.

- На спине! В гору! Теперь это считается тотальным доминированием! Именно для этого требуются настоящие Домы! Вот только нет, не требуются. Для этого нужны парни на стероидах и абсолютная тупость.

Мысленно это походило на то, что она отвесила пинок моей доминантной натуре.

- Это нормально, что ты чувствуешь страх.

- Нет! Я зла!

- Из-за того, что ты не смогла быть Домом?

- Нет! - она огляделась вокруг, словно искала виновника во всем произошедшем, затем она фыркнула с отвращением. - Нет, из-за того, что мастурбировала перед тобой, и...

Она прикрыла лицо обеими руками.

- Мне кажется, ты достойна уже победить только за то, какая ты горячая, правда.

- Черт!

- Что?

Она убрала прядку волос за ухо, ее рука дрожала. Я поспешил к ней, но она выставила обе руки в моем направлении, словно обороняясь.

- Я в полном порядке. Я... просто напугана. Не так напугана, как во время приступа панической атаки, это «я не хочу идти туда и делать то, что требуется» страх.

Я двинулся вперед, невзирая на ее сопротивление, и обнял ее, прежде чем она смогла ускользнуть от меня.

- Я понимаю. Прекрасно понимаю, - я погладил ее по спине, вверх и вниз, мои пальцы пробежались по ее позвоночнику. - Но ты... сделаешь это?

Я ожидал ее ответа в полнейшей тишине, затем ощутил еле различимый кивок.

- Сделаю. Ради Бабушки.

Глава 2

Старый пикап, видавший свои лучшие дни лет сорок назад, подбрасывал меня и Люциана, когда мы ехали в гору. Пожилой долговязый водитель надрывался от смеха каждый раз, когда нас практически чуть ли не выбрасывало из грузовика. Сцепление жалобно заскрипело, и я невольно приготовилась к тому, что машину может увести с дороги, когда внезапно появились знаки, что дорога идет под уклон. Я не могла грызть свой ноготь на большом пальце, потому что была вынуждена держаться двумя руками за поручень

Наблюдение за пейзажем за окном совершенно не помогало мне. Так называемая дорога была просто-напросто глубоко разбитой от колес колеей, что петляла через густой лес, спускаясь к подножью горы. Каждый толчок от коряги дерева или камня заставлял меня быть благодарной за плотные джинсы и походные ботинки, которые мне дали надеть. В моей сумке, это уж точно, не было ничего подходящего для такого путешествия.

Внезапно грузовик накренился под опасным углом, сильно бросая меня в сторону Люциана, прежде чем я смогла подготовиться к этому. Через несколько секунд, с жутким скрипящим грохотом, грузовик вновь восстановил равновесие. К счастью для меня, в этот раз меня не бросило на колени водителя. Мне бы не хотелось чувствовать его костлявые колени под задницей и его хрипловатый смех снова, спасибо, но увольте меня от этого.

Водитель подался своей лысой головой вперед, примерно в пятый раз, чтобы прокричать через меня свои обращенные к Люциану слова, но я, естественно, не возражала.

- Вы будете находиться на высоте пятьсот футов, но можете не волноваться, - прокричал он, словно его было трудно расслышать. - Вы будете закреплены страховочными тросами, и еще там будут страховочные сетки. - За этими словами последовал взрыв хохота. - Поэтому не разобьетесь.

Если, конечно, мы доберемся туда живыми. Иисусе, как бы я хотела, чтобы он просто вел машину, вместо того, чтобы возиться с радио или похлопывать своей засаленной рукой по грязным джинсам, успевая в любой момент времени подхватывать знакомый ему фрагмент песни. Одной рукой я упиралась о приборную панель, а другой впилась ногтями в ладонь Люциана. Он держал мою руку во время поездки, и я позволяла ему делать это.

Боже, что со мной не так? Почему я так нервничаю в его присутствии? Словно чем интимнее становилось наше общение, тем больше места мне требовалось. Это трусость? Он не предлагал ничего, он просто был... милым. Затем вся та сексуальная фигня, что происходила между нами. Я имею в виду, что мы выполняли все те вещи. Ради игры. Ради денег. Это просто казалось странным, словно однодневным ярмарочным БДСМ карнавалом. Я хотела доверять Люциану, но это было слишком, словно влюбиться в симпатичного зазывалу, работающего на одном из аттракционов!

Наконец, мы добрались к месту назначения, широкой зеленой поляне, что располагалась с одной части горы. Черный вертолет стоял на краю равнины, словно стрекоза, готовая взмыть в воздух. На расстоянии ста ярдов был возведен полосатый навес, где ожидала примерно дюжина человек.

Пару минут спустя к нам подошла длинноногая блондинка, поклонница Люциана, улыбаясь восхитительно-ослепительной широкой улыбкой.

- Мои поздравления Люциан, с твоей вчерашней победой. Это значит, что в сегодняшнем соревновании ты будешь исполнять роль Дома. Ты будешь контролировать, что у тебя так хорошо получается, а Тара будет подчиняться тебе, что она так... - последовал взрыв ее гламурного смеха, ха-ха-ха, хаа, как, блять, смешно. Тупая сука. - А Тара попытается доказать нам, что мы все ошибаемся и продемонстрирует нам, что она может подчиняться сэру Люциану Бэйну.

- С великим удовольствием.

Я кивнула и выпустила руку сэра Люциана Бэйна, чтобы сильнее затянуть волосы в хвостик.

- Как вам уже известно, вам выпал шанс добраться пешим путем вверх на гору, - ослепительная улыбка. – Все, что от вас требуется, просто ответить правильно на один вопрос друг о друге. Первоочередная задача в отношениях жизни Д/с заключается в знании своего партнера на все сто процентов, - она приподняла руку в привычном жесте, и невысокий мужчина, одетый в черный строгий костюм, положил конверт на ее раскрытую ладонь. - Открой его, открой его, - пробормотала она, передавая его обратно, сохраняя на губах сияющую улыбку в тысячу ватт, пока ожидала. Взглянув на карточку, она подняла свои сверкающие зеленые глаза на Люциана. - Домы первые.

Мои веки затрепетали, когда я старалась изо всех сил не закатить глаза

- Мы попросили Тару ответить на некоторые вопросы в анкете, и один из них был: Какая часть тела мужчины вам нравится больше всего? - она приподняла брови, смотря на Люциана, который сверлил меня задумчивым взглядом, сведенных на переносице бровей.

Замечательно. Я солгала и написала «его задница», думая, что мне это принесет дополнительные БДСМ баллы.

- Я бы сказал, что она определенно... любительница задниц.

Мои брови удивленно взлетели вверх.

- Боже мой, ты попал в точку!

- Да, он ответил правильно, а теперь давайте посмотрим, знает ли Тара его так же хорошо, как он знает ее.

По ее неприятному тону она определенно думала, что я ничего не знаю. Я ненавидела это, но она была, скорее всего, права.

- Такой же вопрос? - если вопрос был таким же, то я определенно знала ответ.

- Да. Вопрос идентичный.

- Точный ответ - ее задница.

Мое сердце ухнуло вниз от тупого выражения, которое воцарилось на ее лице.

- Ахх, но нет. Он сказал - вся она.

- Что? Это же не ответ, - я посмотрела на него. - Что это еще за ответ такой? Как я могла догадаться, что это?

- Я не отвечал с намерением, что ты должна догадаться, Тара.

Я закатила глаза.

- Так мы проиграли? Ему придется нести меня?

- Боюсь, что так, милая, - с приторной улыбочкой на губах, блондинка указала на веревочную лестницу, свешивающуюся с двадцатифутовой скалы, на которую нам нужно было взобраться перед тем, где все начнется на вершине.

- Надеюсь, ты съел свой завтрак чемпионов с утра, Люциан. Тебе придется тащить приличную ношу.

Ну, и что это должно было значить? Мой взгляд приземлился на ее пышное декольте. Прежде чем я успела сказать, что ему не придется тащить молочную корову, Люциан взял меня за руку.

И то, как он сжал мои пальцы, давало мне понять, что он точно знал, что я собиралась сказать. Он приблизил мою руку к своим губам, чтобы оставить на костяшках мягкий поцелуй.

- Да, она легкая, как перышко.

Комплимент вызвал мою радость и заставил меня расплыться в улыбке.

- Ах, малыш, ты такой милый.

Я шлепнула его по заднице, затем схватила за плечи и запрыгнула на него, оборачивая свои ноги вокруг его талии. Он подхватил меня и сжал мою задницу ладонями, заставляя меня покрыться румянцем.

- Отлично, милая.

Его пальцы впились сильнее в мои ягодицы, и он бросил сексуальный взгляд через плечо, что заставило мой желудок сделать сальто.

- Я не понимаю. Как мы узнаем, кто победил? Я имею в виду в соревновании, чтобы узнать, кто будет в… следующем задании Домом?

Уже хорошо знакомая нам девушка захихикала, та самая, которая сказала, насколько я была тяжелой ношей.

- Если тебе удастся собрать на вершине десять флажков, то ты выигрываешь право быть Домом в следующем соревновании.

- А следующее...

- В постели. Право быть Домом на ночное соревнование, - она поиграла своими идеальными бровями.

Черт возьми, мне чертовски необходимо выиграть. Мне не нужно, чтобы Люциан был Домом со мной. Боже помоги мне, Иисус Спаситель. Я теряла свою душу в этой проклятой игре. Мою душу и мой разум. И мое тело. Он не спеша отнимал все у меня и превращал меня в кого-то... кто так отличался от меня.

- Готова, любимая?

- Готова.

* * *

- Будь осторожен! - завизжала Тара.

Я прекратил восхождение и вздохнул.

- Любимая? Еще раз завизжишь мне на ухо, и я сброшу тебя со скалы.

- Прости, просто пытаюсь помочь.

- Тогда перестань меня душить.

Еще пару шагов, и мне на ухо раздалось:

- Ты устал? Остановись на секундочку и отдохни.

- Мы делаем это на время, милая. Хреново, что мы, похоже, единственные, кто неправильно ответил на вопросы.

- Ну, это не моя вина! «Все ее тело»? Кто так отвечает?

- Я.

Кусочек ветки впился в мою коленную чашечку, чуть ли не покончив с нашими гонками и нашими жизнями в придачу.

- Ага, вижу, - Тара подытожила очевидное. – И, кстати, я соврала насчет моего ответа о тебе.

Блять.

- Не может быть.

Она практически задохнулась от раздражения.

- Да. Я сделала это. Мне совершенно плевать на мужские задницы.

- В самом деле?

- В самом деле.

- Так и какой же настоящий ответ? - замялся я, затаив дыхание и ожидая.

- Я не скажу.

Она вонзила острые пятки в верхнюю часть моих бедер для большей выразительности сказанного.

- Прекрати визжать мне на ухо, как гребаный банши , - я снова начал восхождение. - Мне кажется, я точно знаю, какая часть тела тебе нравится больше всего. Тебе нравится большой толстый член.

- О да, да, я обожаю его, конечно обожаю.

- Скажи «член».

- Нет!

Еще больше ударов пятками.

Я рассмеялся.

- Ты такая принцесса-неженка. Не могу дождаться того момента, когда накажу тебя сегодня ночью за твое плохое поведение.

- Что? Плохое! Потому что мой ответ был неверным?

Я рассмеялся.

- Нет, потому что ты ведешь себя неуважительно, и ты очень-очень-очень плохо подчиняешься. Пришло время помочь тебе с этим.

Слова практически сдавили ее горло, но она все-таки произнесла их:

- Нет, если я выиграю.

Мой член пульсировал в предвкушении.

- Точно, - я продолжил подниматься, пока жгучая боль не опалила мою икру, практически заставляя меня рухнуть на землю. - Господи Иисусе!

- Что? - пропищала она, сидя в заплечных ремнях, которые они прикрепили к моей спине.

- Судорога.

Я стиснул зубы и двинул ногой, заставляя мышцы голени медленно и постепенно расслабиться.

- О нет! Где? - она снова двинулась, опираясь на мою больную сторону, заставляя нас при этом чуть ли не рухнуть на землю, хотя ее руки еще крепче сжались на моей шее.

- Прекрати меня душить! - я немного ослабил ее хватку, чтобы была возможность дышать.

- О! Прости меня! Ты практически на месте, тебе только осталось...

- Я все прекрасно вижу, милая. Блять. Тьфу.

Я сосредоточился на том, чтобы устранить последствия судороги икроножной мышцы. Но ерзание Тары приводило к тому, что она двигала заплечные ремни, из-за чего лямка на плече впивалась в мою ключицу

- Похоже, что силы от завтрака для чемпионов подходят к концу?

- Ага, а твои перышки, похоже, весят целую тонну.

Я продолжил двигаться, когда она едва слышно засмеялась, что заставило меня улыбнуться, и каким-то образом облегчил нагрузку.

Наконец-то мы добрались до вершины, где ожидали команда экспертов и «обожаемая» блондинка-диктор Тары. Пока они закрепляли на нас альпинистское снаряжение и проверяли ремни на надежность, я смотрел на видеомонитор, что использовал техник, чтобы управлять радиоуправляемым вертолетом, к которому была прикреплена камера. Он направил вертолет под откос скалы, и видеомонитор заполнился образами раскрошившейся горной породы. Медленно в объективе появилась металлическая палка, что была воткнута в камень. Камера чуть сдвинулась, чтобы продемонстрировать черный флаг, неистово развивающийся на ветру из-за крючка на конце. На долю секунды, материал флага пришел в спокойное положение, достаточно спокойное, чтобы я смог разобрать слова, написанные на материале белыми буквами: «Война Доминантов».

Блондинка заняла свое место на приличном расстоянии от края скалы, в то время как второй оператор занял место напротив нее с маленькой видео камерой.

- Доброго дня, дорогие зрители «Войны Доминантов»! Сегодня наше соревнование протекает немного в отличном формате, от того к которому вы привыкли, от части потому что съемка проходит в режиме реального времени. До сих пор, для наших соперников, и вас, мы предоставляли небольшое количество информации, о причинах, лежащих в основе битвы. Сегодня, это изменилось, - она замолчала, чтобы оператор успел сделать некоторые изменения. - Давайте понаблюдаем за Люцианом и Тарой, как они готовятся столкнуться с новым этапом в соревнованиях «Войны Доминантов».

Ее привычные туфельки на шпильках были заменены на пару обычных ковбойских сапожек и заправленные в них джинсы, что были дополнены приталенной кожаной жилеткой, вместо обычного делового костюма. С оператором, следующим за ней, она сделала пару шагов в ту сторону, где мы с Тарой заканчивали приготовления.

- Готовы узнать детали?

Нет, но мы все равно кивнули.

- Тара, тебя собираются спустить с края скалы, и ты должна будешь довериться Люциану. Десять флагов уже готовы там, некоторые из них будет достать сложнее, чем остальные. Ты должна достать столько флагов, сколько сможешь. Если соберешь их все, то выиграешь право быть Домом. Но не волнуйся, каждый флаг, который ты соберешь, оценивается определенным количеством баллов, поэтому каждый будет засчитан, даже если ты не одержишь победу в этом раунде. Каждый флаг, который ты уронила перед тем, как поднять его наверх, засчитан не будет. Есть вопросы?

Тара кивнула, и мне очень захотелось встряхнуть ее, но было слишком поздно предостерегать ее от вопросов.

- А как это вообще связано с тем, чтобы быть настоящим Домом?

Диктор немного приподняла бровь.

- В ближайшие недели, и вы, и наши зрители придете к более глубокому пониманию. На данный момент, будет достаточно упомянуть, что любые отношения, будь-то ванильные, Д/с, платонические отношения, товарищеские или какие бы то ни было нуждаются в доверии. Настоящий Дом — это эксперт в обеих отраслях, как в доверии другим, так и в оценке того, насколько другие люди достойны этого доверия. Наши соревнования были созданы для того, чтобы показать, как это работает с обеих точек зрения.

К ее чести, Тара слушала внимательно, очевидно выискивая какие-то преимущества, или чтобы отыскать в этом здравый смысл или объяснение.

- Окей, давайте сделаем это, - девушка отступила назад. - Удачи вам обоим.

Мастера в сфере альпинизма, подготавливающие нас к тому, что должно было произойти, подвели нас к краю. На протяжении следующих пяти минут, они вводили нас в курс дела, что именно нам нужно сделать. Видимо, стараясь убедиться были ли мы подготовленными достаточно для того, что они припасли для нас, они закрепили наши карабины серией болтов, надежно закрепляя их глубоко в скале под нашими ногами, затем пожелали нам удачи и отошли назад.

- Иисусе, это просто нечестно. Почему тебе приспичило открыть твой рот сегодня утром и облажаться? - слова и голос Тары были наполнены страхом и вспышкой с трудом скрываемой паники.

Я посмотрел через край, и страх подействовал и мне на нервы. Двадцатью футами ниже еще один узкий выступ был усыпан острыми камнями, что напомнили мне о полуразрушенных, покатых глыбах, что я видел до этого на мониторе. Чуть ниже скала спускалась на сотни футов, наравне со смертью, что поджидала и готова была прибрать нас к рукам на каждом отрезке пути. Моя уверенность в удерживающей нас технике для нашей же безопасности потихоньку таяла. Мы были слишком чертовки высоко. Я взглянул на веревки. Они казались очень прочными, но... это же Тара будет свисать с гребаной скалы. Боже, а если что-нибудь случится, и она упадет? Что если карабин сломается? Несчастный случай?

Логикой я прекрасно осознавал, что они удвоили и даже утроили каждую возможную меру безопасности, но несчастные случаи являлись неотъемлемой частью жизни. Легкий ветерок, помогающий нам раньше чувствовать себя комфортнее, внезапно превратился в порыв ветра, растрепывая распущенные волосы Тары, которые теперь лезли ей в лицо. Недовольно бормоча, она вновь собрала их в хвостик.

Наконец, диктор дала нам двухминутное предупреждение. Совершенно не парясь по поводу того, что я выглядел, как курица наседка, я с силой дергал снаряжение в каждом закрепленном месте и дважды проверил пряжки, что были застегнуты и полностью закреплены, зажимы оказались закрыты. Я не собирался рисковать.

Отсчет закончился. Время начинать.

- Хорошо, милая. Я буду здесь, а ты немного опустись…

- Я прекрасно слышала ее! И знаю, что делать, замолчи! - она встряхнула руками и глубоко вдохнула пару раз. - Держи веревку крепко! Пожалуйста.

- Я держу тебя, милая. Веревка надежно закреплена, - меня затопило чувство страха, и мои мышцы задрожали от этого ощущения. Черт. - Поторапливайся и сделай это.

- Я не могу быстрее! - пребывая в раздражении, она медленно двинулась к краю. - Черт, там высоко. Я собираюсь немного наклониться, Люциан!

- Держу тебя. 

Не было смысла говорить ей то, что и так было ясно. Я сконцентрировался на веревке в моих руках.

- Держи меня крепко! Мне придется наклониться. Блять, мне придется наклониться. О Боже. Черт!

Паника в ее голосе заставила меня захотеть вытащить ее обратно, спуститься вниз со скалы и скрыться от всех напастей.

- Просто наклонись, милая, а я медленно опущу тебя, хорошо?

- О, Боже.

- Ты наклоняешься?

Черт побери, почему они не позволили ей спуститься по веревке вниз, чтобы собрать флаги? Почему нужно сначала наклонить голову, чтобы посмотреть вниз?

- Я думаю. Я думаю.

- Я собираюсь очень медленно отпустить веревку.

- Медленно! - закричала она. - Люциан, мне страшно.

Блять, ее страх буквально сбивал меня с ног.

- Я держу тебя, - прокричал я решительно в ответ.

- Не торопи меня, не торопи меня, - захныкала она.

- Я и не тороплю тебя, милая, извини. Ты чертовски хорошо справляешься. Ты уже можешь дотянуться?

Она напряглась.

- Пока еще нет. О, Господи.

- Насколько ниже, на один фут?

- Да, может быть. А, может быть, на пару футов? - она издала всхлип, протягивая руку за чертовым флагом.

- Хорошо, милая, еще немного

- Хорошо, хорошо, я почти дотянулась! – ее голос наполнился нотками триумфа.

- Он у меня! Поднимай! - ее нервные победоносные крики отразились от окружающих нас камней, когда я начал поднимать ее.

Она подбежала и крепко обняла меня. Внезапно желание завладеть флагами стало казаться невероятно глупой затеей, чтобы повторить ее. – Милая, ты можешь прекратить, тебе не нужно больше, - я нежно прижал ее голову к груди, благодарный за то, что ее пульс бьется у моей ладони, где прижималась ее шея.

- Я в порядке. Я в полном порядке, - она кивнула и оттолкнула меня, подбегая обратно к краю скалы. - Мы сможем сделать это. Я готова. Я готова, опускай меня вниз.

Я вернулся на место и повторил свои действия. Ей пришлось отклониться немного дальше, но в этом не было ничего страшного. Первый успех придал ей уверенности сделать то, что от нее требовалось. Мы сделали это еще раз. И еще раз. Она справлялась отлично, озаряясь радостью от каждой следующей победы. Но рационалист во мне с каждым разом все больше огорчался. Каждый успех приближал нас к миллиону шансов проигрыша.

На седьмом флаге, когда ее пальцы коснулись пластмассы, моя гребаная нога заскользила вперед по гравию, заставляя меня потерять равновесие.

Тара пролетела вниз пару дюймов.

- Люциан!

Ужас наполнил ее крик и разорвал мои внутренности.

- Черт, милая! - я начал тащить ее вверх, не заботясь о том, чтобы делать это неспешно. И затем поспешил заключить ее в свои объятия. - Мне так жаль, нога соскользнула.

Каждая часть ее тела сотрясалась от дрожи

- Я не могу. Не могу сделать этого. Прости меня, я просто не могу.

- Хорошо, хорошо, - я сердито посмотрел на блондинку-диктора и показал ей большие пальцы направленные вниз, сигнализируя о том, что мы закончили, затем вернулся к тому, чтобы успокоить Тару.

- Ты чертовки восхитительна, малышка! Ты собрала семь флагов.

- Я собрала семь штук? - широкая улыбка расцвела на ее лице, даже несмотря на то, что слезы от ужаса произошедшего собрались на ее ресницах. - Я смогла, я достала семь флагов!

Я прижал ее ближе к себе, поглаживая по голове.

- Я так горжусь тобой, ты мой ангел.

Я поднял ее лицо вверх и решительно прижался к ней губами, отчаянно желая стереть все ее страхи своим поцелуем.

Глава 3

Вернувшись в нашу мини-темницу, я, сидя за кухонным столом, наблюдала за Люцианом. За молчаливым Люцианом. Слишком молчаливым с того момента, как мы приехали с соревнования. Прими душ, пока я приготовлю еду. О, я очень хорошо освежилась. Мысленно, я уповала на то, что он будет вести себя со мной достаточно тактично, хотя мое тело содрогалось от другого рода молитв, над сутью которых я даже не хотела задумываться.

Еда пахла восхитительно, лук и говядина заставили мой рот наполниться слюной. Очень жаль, но желудок был стянут во столько узлов, что есть было просто невозможно. На Люциане не было ничего, кроме черных плавок, что абсолютно не помогало. Его вид было тяжело игнорировать.

Сегодня вечером он был Домом, но сбивающие с толку знаки, что исходили от него, немного путали меня. Приготовление еды. Ласковое обращение. Милое поведение. Что все это значило? Возможно, он чувствовал себя плохо, потому что облажался на соревновании из-за того, что у него соскользнула нога. Может, он хотел немного ослабить контроль. Чтобы я могла немного отдохнуть.

Мой живот напрягся, когда он подошел к столу с тарелкой, заполненной едой. И уселся. Напротив меня. Я ждала, чтобы посмотреть, что он задумал. Он просто начал резать стейк. Я что себя все нафантазировала? Он что был зол на меня из-за чего-то и теперь собирался наказать меня, оставив без еды? Злость медленно начала подниматься по позвоночнику обжигающей волной только от одной мысли об этом.

Он перегнулся через маленький столик, держа в руках вилку, на которую был нанизан кусочек мяса. Он что собирался кормить меня? Растерянность в один момент сменила злость, когда я посмотрела на еду, внезапно понимая, что совершенно не голодна.

- Я... не так уж и голодна.

- Ты не ела ничего с самого утра, милая.

Нежность в его голосе подразумевала под собой что-то еще. Словно это чувство граничило с каким-то другим.

- Околосмертный опыт полностью отбил мне весь аппетит.

Он пялился на меня на протяжении пары секунд.

Что у него на уме? Нервное состояние заставило меня говорить, а точнее произнести извинения:

- Прости. Возможно... Я проголодаюсь чуть позже.

Он неспешно положил кусочек к себе в рот, сосредоточенно удерживая свои восхитительные голубые глаза на мне. Легкая тень щетины, что начала проявляться на его лице, и мрачный взгляд, все это словно прошлось прикосновением по моим женским частям тела. Он медленно жевал, смотря на меня, не сводя глаз, и внезапно я была застигнута врасплох. Попала в молчаливую ловушку его умопомрачительного сексуального соблазнения.

Я была вынуждена наблюдать за тем, как он ест, наблюдать за его ртом. Боже, его губы. Часть меня осознавала, что он прекрасно понимает, что делает, сознательно рассчитав эффект, что он произведет на меня, и использовал это, и все же я не могла остановить то, какое это действие оказывало на меня. Мог ли он соблазнить мое тело и разум чем-то настолько простым, как, например, поглощение пищи? Да. Да, определенно, мог. И делал.

Кончик языка прошелся по его нижней губе, заставляя мой желудок сделать сальто. Легкий влажный след на его губе разжег во мне аппетит, но не к еде.

Милостивый Боже, помоги мне, у меня проблемы. То, как он смотрел, как он двигался и даже как он сидел на месте, сулили мне «неприятности», причем в буквальном смысле слова. Потому что я, наконец, поняла его незнакомую мне сторону характера. Это, наверняка, затишье перед бурей. Словно он выполнял после манипуляционный уход, прежде чем мы начали что-то. Воздух вокруг него был наполнен ощущением «ты так плохо вела себя, милая. И поэтому я собираюсь разорвать тебя, словно ужасная буря безмятежное утро».

Он отодвинул тарелку в сторону, еще одно продуманное действие. Спокойное. Расчетливое.

- Ты знаешь, что будет следом.

Мой клитор пульсировал от этих всезнающих сексуальных слов.

- Ты можешь начать с того, что поблагодаришь меня.

Я уставилась на него, лишенная дара речи, пытаясь что-то почувствовать кроме ужасной необходимости ощутить его прикосновения. Поблагодарить его? Это я должна благодарить его? Мой разум настойчиво нашептывал мне, что я имею право разозлиться на него за это, даже больше, мне следовало так и поступить. Я смотрела на него словно несмышленое дитя, что копается со спичками в попытке поджечь небольшой фитиль сокрушительного заряда динамита. Но все было влажным. Насквозь пропитанным влагой.

Он поднялся на ноги, и мой напряженный взгляд был сосредоточен на нем. Люциан подал мне руку, и я приняла ее, не думая. И затем он повел, а я последовала. Все было так странно, словно во сне.

- Я буду милым и позволю тебе выбрать. С этой полки.

Я посмотрела на полку, на которую он мне указал, где лежали фаллоимитаторы. Резкий всплеск жара распространился по моему телу. За этим последовало жестокое понимание того, что каждый фаллоимитатор на этой полке был двойным, к основной части был прикреплен еще один небольшого размера. Господи милостивый. Страх, наконец, возымел действие и резко возрос, полностью овладевая моим телом. Я слабо покачала головой.

- Тара.

Я прикрыла глаза от предостережения в его голосе. Различного множества предостережений. Одно из них было более весомым в моем разуме, это то, как мы отчаянно нуждались в баллах, чтобы одержать победу. А также как отчаянно он нуждался в этом сам. Ему было необходимо это. Но я просто не могла выбрать. Не могла.

- Пожалуйста.

«Выбери за меня, я не могу». Вот что обозначали мои слова.

Внезапно передо мной возникло его лицо, когда я взглянула на него, его нежные ладони оказались по обеим сторонам моей головы, а ласковые губы прильнули к моим.

- Блять, милая. Не смотри на меня так. Твой страх просто убивает, - его горячее дыхание, наполненное таким отчаянием и потребностью, плавило меня. - Я так сильно хочу сокрушить его. Позволь мне. Позволь мне проникнуть в тебя.

Моим ответом ему было беспомощное хныканье, а я, в свою очередь, могла лишь уповать на то, что он поймет его значение. «Делай все, что ты считаешь нужным», - хотела произнести я, закричать, - «делай что угодно». Но это я отвечала на его потребность. Боже, она была такой настоящей и идеальной, и, Господи, сексуальной. Но мое тело отказывалось идти на поводу у моего разума. Оно было в ловушке двух разных миров, беспомощно продолжало стоять на вымышленном перекрестке, охваченное пламенем, исходящем от Люциана Бэйна.

Языки племени облизывали обжигающим прикосновением все мое тело и разум. Подчинись. Сдайся. Я желала поддаться... что бы там ни было, кем бы он ни был. Он был тысячами солнечных лучей в моих глазах, я не могла за этим ничего рассмотреть, но его ослепляющий свет не приносил мне никакого другого ощущения, кроме испепеляющего жара.

Я умирала, охваченная странной смертью. Напуганная. Это была та самая смерть, которой я не желала, но в которой неистово нуждалась. Я могла чувствовать ее. Я жаждала ее, нуждалась в ней, ненавидела ее, презирала ее, убегала прочь от нее, Господи Иисусе.

Он поднял меня на руки, и я прижалась к нему. Уткнувшись в изгиб его шеи. Зажмурившись от яростного желания, страха. Я продолжала прятаться, когда он уложил меня на спину. Он связал меня при помощи шелковой ленты. Сначала мои руки. Нежно. Медленно. Затем лодыжки.

Я не оказывала ему сопротивления. Ни разу. Я не возражала. Даже тогда, когда он достаточно широко развел мои ноги. Даже тогда, когда на мои глаза легла повязка из мягкого шелка.

- Я собираюсь любить тебя, милая, - его шепот слегка разметал мои волосы и защекотал мое ухо, посылая сочетание холода и вспышек возбуждения по коже. - Каждую частичку тебя. Всем своим существом. Прикладывая все силы.

Он начал это действие с моих губ. Пробуя их на вкус, трепетнопокусывая их, пока я не приоткрыла их, пребывая в состоянии отчаянного голода, я старалась держать свое дыхание под контролем вместе с эмоциями, что он вызывал во мне. Его пальцы ласково скользили по моим вытянутым рукам, его обнаженное тело легко прикасалось к моему. Шепот безумной страсти нарастал неистово и стремительно.

Его губы скользнули по моему подбородку, затем по скуле. Люциан переместил свое тело таким образом, что его член нежными движениями поглаживал внутреннюю сторону моего бедра. Он облизал мою шею с глубоким стоном, наполненным голодом.

Я ответила ему своим стоном, наполненным такими же чувствами

- Я понимаю, Господи, я понимаю, - его губы скользнули по моей груди. - Ты нуждалась в этом, на протяжении такого долгого времени.

Я закричала от обжигающего чувства от посасывания на моей груди, за которым последовало его теплое дыхание и прикусывание соска зубами.

- Люциан, - его имя сорвалось с моих губ. Я дернулась в своих шелковых оковах и выгнула спину, неумолимо ища его рот. - Пожалуйста.

Он ответил мне мучительным стоном, его влажные и горячие губы накрыли другую мою грудь, его язык облизывал и ударял по вершинке, скользил, зубы прикусывали. Его пальцы были повсюду, нежно лаская, затем царапая, его член прижимался между открытых лепестков моих широко разведенных в стороны бедер. Я подавалась вверх, одержимая желанием ощутить это.

Внезапно он снова прильнул к моим губам, его длина скользила между моих складочек.

- Это именно то, чего ты хочешь, малышка?

Он провел членом по клитору.

- Боже, да.

Его дыхание задрожало у меня во рту, а его пальцы тем временем порхали по моему клитору.

- Сначала я хочу всосать его в рот. Лизать его, пока ты практически не кончишь, - он скользнул ладонью к моему лону и толкнулся в меня глубоко пальцем. - Мне необходимо наполнить тебя, заполнить до отказа твое тело, - я вновь толкнулась на его ладонь, и он легко устремился пальцем к моей заднице. – Малышка, - он прижался пальцем к колечку тугих мышц. - Мне просто необходимо ее вылизать. Затем трахнуть своим языком, - он вошел кончиком пальца в мою попку. - Ты хочешь этого, милая? - он прикусил мою нижнюю губу, затем всосал ее между своих губ. - Я просто схожу с ума от тебя. Мне необходимо знать.

Затем внезапно он вернулся к ласкам моей груди. Люциан издавал звуки, словно был на грани, стонал, хныкал, его пальцы впивались в кожу и пребывали в отчаянной спешке. Он схватил меня за талию, и я испугалась.

- Мне необходимо видеть тебя.

Его пальцы неспешно ослабили свою хватку, и он едва ощутимыми прикосновениями прошелся по моему телу, сопровождая все это поцелуями, пока он вновь не оказался у моих губ. Он легко развязал повязку, целуя меня, его пальцы поглаживали мое лицо, легко проходились по всей длине волос.

- Я здесь, любовь моя. Я здесь, всегда.

* * *

Она хотела видеть меня. Блять, что это делало со мной. Я чуть не сказал навсегда. Я здесь, всегда. Навсегда. Я использовал повязку, полагая, что так ей будет легче. Но ей было необходимо видеть меня. Она нуждалась во мне. Милостивый Господи, блять, да.

Теперь бы я не смог насытиться ей так быстро. Я тоже нуждался в том, чтобы она видела меня. Наблюдение за мной, сломило бы ее. Смотреть, как я чертовски наслаждаюсь этим. Как ей удается? Каждый раз, когда я строил планы, ей было достаточно сказать одно слово, издать один единственный звук, и все летело к чертям. Самым потрясающим образом. Возвращаясь обратно между ее бедер, я схватил ее за попку и приподнял. Одна вещь была неизменной. Мое неутолимое желание заставлять ее кричать от удовольствия.

Я ласково провел губами по ее открытым складкам, впиваясь пальцами в мышцы ее ягодиц, отчаянно борясь за то, чтобы сохранить здравый рассудок. Я скользил языком вверх и вниз по ее раскрытой плоти, пока ее аромат не заставил меня превратиться в хищника, ее гребаные непрерывные крики превратили меня в одержимого.

- Господи Иисусе, блять! - я погрузил язык в ее покрытое влагой лоно и прижался носом к прелестному твердому клитору. Я полностью растворился в ней, черт. Я переместился к ее восхитительной заднице и провел языком по всей поверхности ее кожи.

- Да, да, Люциан!

- О, Боже, блять! - я ахнул, лаская языком ее анус. Я входил и выходил в нее языком, пока каждая часть ее тела не задрожала от вожделения. Она изнывала от желания быть наполненной. Но, Господь свидетель, я не желал, чтобы эта честь выпала на долю фаллоимитатора. Я хотел наблюдать за тем, как она будет кончать, когда мой член будет наполнять ее, и мой палец будет безжалостно проникать в ее попку.

Я остановился и связал ее руки вместе, прикрепляя их к изголовью кровати. Колени широко разведены, попка приподнята кверху, укладывая ее в позу лицом вниз. Господи Иисусе, да.

Я ласково погладил ладонями ее бедра.

- Малышка, я собираюсь трахнуть тебя сейчас. Ты готова к этому, милая?

Она энергично закивала.

- Да, да.

Я удерживал ее чертовски идеальные бедра и очень медленно толкнулся внутрь.

- Ты чувствуешь меня, малышка? Как я заполняю тебя?

Она вскрикнула, кивая.

Я тяжело застонал, когда вошел до основания.

- Я вошел в тебя на всю длину, - слова были пронизаны моим желанием. Я старался восстановить дыхание, пока наблюдал. - Я так чертовски восхитительно выгляжу, когда нахожусь в тебе, - я провел кончиком мизинца по мышцам ее упругой попки, и она издала резкий вскрик, затягивая мой палец внутрь. - Да, малышка. Черт, вот так.

- Да, да. Трахни меня, Люциан. Боже, пожалуйста, просто сделай это.

- О, Господи, - простонал я, прикрывая глаза от яростно нарастающего оргазма, что взывали ее провокационные слова. Она дернула бедрами, и мой палец проник глубже.

- О, Боже мой, Люциан.

- Я сейчас кончу, малышка, черт, не торопись, - мой палец проник наполовину в ее попку, а я неспешно вытащил почти наполовину член из ее киски. - Боже, милая... - я издал пронзительное шипение. Твоя влага покрывает мой член. Ты такая влажная. Такая прекрасная, - я погладил ее по спине рукой, и снова неспешно скользнул в ее киску. - Ты готова к траху, милая?

- Господи, да.

Она была в состоянии отчаяния. Именно такая, как мне и нужно.

- Сделай это. Подайся киской на мой член, - я проникал и выскальзывал пальцем, а затем проник под нее своей второй рукой. - Твой клитор, малышка. Такой твердый. Такой горячий, не так ли?

- Боже, да, Люциан.

- Я знаю, малышка. Вот так, трахай мой член, - я сделал вращательное движение бедрами, когда она насаживалась на мой член, издав рык необходимости разорвать ее.

- Ты так близко, я могу чувствовать это.

- Я кончаю, Люциан. Я кончаю! Люциан, о, Иисусе...

Я глубоко толкнулся и начал подаваться бедрами вперед. 

- Кончи, блять, на мой член, - я толкался внутрь и наружу, дергая ее на себя, одним пальцем гладя по ее клитору, а другим продолжая проникать в попку.

Она начала издавать звуки, говорящие о ее приближении к оргазму, который нарастал с невероятной скоростью, когда ее тело задрожало и сотряслось. Так красиво. Я издавал стоны сквозь стремительно нахлынувшее удовольствие, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не кончить, не сейчас. Блять, не сейчас, не таким образом. Мне было необходимо ее тело под моим, чтобы наши тела крепко прижимались друг к другу, мне было необходимо слышать ее голос в моем ухе, чувствовать ее рот, чтобы мой член погружался в ее лоно так глубоко, как только это возможно. Вот что мне было нужно.

Я замедлил толчки, поглаживая ее по спине вверх и вниз, лаская ее ягодицы другой рукой, слушая ее нежные вскрики удивления. Я вытащил член и развязал ее. Она перекатилась на бок, все еще едва переводя дух, и не сводя взгляда с моего члена. Смотря на то, что я не кончил, она вновь покраснела от желания. Я стоял рядом с кроватью, наблюдая за тем, как возбуждение скользнуло по ее рукам и ногам, пока от наваждения она не раздвинула ноги чуть шире, заставило задрожать ее бедра, выгнуть ее спину и затвердеть ее идеальные соски. Милостивый Боже. Блять.

Я забрался на кровать, располагаясь рядом с ней. Она удерживала мой взгляд и, черт возьми, в ее глазах стояли слезы.

- Что такое, милая? - мое сердце забарабанило в груди.

- Прости.

- Простить за что? - я наклонился и прижался в нежном поцелуе к ее губам, не желая разрушать ничего из того, что я дал ей.

- За... - она отвела взгляд влево, ее подбородок дрожал, - за то, что мы проиграли раунд игры.

- Блять, милая, это моя нога соскользнула, не ты виновата. Я виноват.

- Знаю, но я испугалась.

- Ты испугалась? Милая, если б ты была на тот момент в моей голове. Я чуть не схлопотал сердечный приступ.

Она приподняла брови, затем рассмеялась.

- Правда?

- Черт, конечно! Я был так рад, что ты вышла из игры. Я не шучу.

Она смотрела на меня, и я видел, как ее лицо превратилось в маску серьезности, чего я не мог ни объяснить, ни понять в это мгновение. Что я такого сказал? Она заключила мое лицо в ладони и притянула его к губам, Тара обернула свои ноги вокруг моей талии.

- Займись со мной любовью, пожалуйста.

Ее слова были сказаны с таким отчаянием, что были подобны пинку под зад. Я возился словно подросток, но в то мгновение, когда я ощутил близость ее лона, она дернула мои бедра, и мой член глубоко вошел в нее.

Стон, что она издала, пронзил мое гребаное сердце, Господи Иисусе. Я поцеловал ее, если бы это можно было назвать поглощением, то это было именно тем, что я сейчас делал. Но я никогда не испытывал такого отчаянного желания обладать каждой частью кого-то, как это было с Тарой. И то, как она отвечала на мои чувства, блять, это ставило меня на колени. Следующее, что я осознал, она перевернула нас, оказываясь сверху. Я держал ее за талию и смотрел, прижимая ее сильно к паху и подаваясь бедрами вверх, жестко проникая в ее лоно головкой члена. И, блять, определенно точно, ей нравилось это. Наблюдать ее на мне, в такой позе, вынудило мой оргазм нахлынуть с такой интенсивностью, словно это была неуправляемая комета, не было никакого смысла отрицать это. Я прижимал ее к себе, толкаясь головкой члена глубоко, пока мое собственное тело не застыло в экстазе, гребаном ослепительном экстазе. Я приподнялся на кровати, и она прижалась своей грудью к моей, издавая крики в мой рот, когда я крепко обернул руки вокруг нее, заключая в объятия.

Блять, она что-то сделала со мной. Я не знаю, что именно это было, я знаю только то, что прежним мне уже не стать.

Глава 4

На следующий день я сидел напротив Тары, успокаивая свое дыхание, чтобы превозмочь сковывающие меня чувства. Я был официально вне себя от злости. Она опять делала эту херню. Не смотрела на меня. Обращалась со мной как с незнакомцем. С любовником. Я прибывал в шоке от того, какое это оказывало на меня влияние.

Как кто-то мог не обращать внимания на все, что мы, черт возьми, разделили и быть настолько не заинтересованным? Сама мысль, что для нее это не значило столько, сколько это значило для меня, делало все невыносимым, и, блять, я хотел убраться отсюда и никогда больше не возвращаться. И, тем не менее, эта загадка молила меня разгадать ее, молила, мать вашу, распутать ее. Она ошиблась насчет того, что происходило в ее голове. Целиком и полностью. А я разрывался между тем, чтобы доказать ей это и убраться от Тары подальше.

День второй, задание первое. Боже, пусть это будет не что-то связанное с сексом, потому что я не думаю, что у меня появится стояк, который волшебным образом сможет спасти мою жизнь. Как напоминание того, что она сделала со мной.

Еще один человек, который обладал такой властью надо мной, это мой отец. Мой гребанный отец. А вынужденно испытывать боль от кого бы то ни было не вызывало во мне сексуального влечения. Я поклялся, что никогда никому не позволю разрывать в клочья мои эмоции, как это делал мой придурок отец. Никому, мать вашу.

- Тааак, что ты думаешь, нам скажут делать? - она задавала этот вопрос уже в третий раз.

Я едва повел бровью на ее вопрос, не желая отвечать.

Она захлопала в ладоши.

- Ты нервничаешь?

- А должен? - она изображала растерянность. Словно не понимала, что делает.

- Ну, мне кажется, это было бы естественной реакцией, - проговорила она невозмутимо.

- Ты правда так считаешь? Ты узнала это на первом курсе по психологии? Доктор Тара?

Она закатила глаза и впилась в меня взглядом.

Не выказывая ни признака женщины, которой была за ночь до того, как разрушила меня. Я не мог удержаться от того, чтобы не сказать ей это.

- В чем твоя проблема? Ты ведешь себя как придурок

- Я?

- Да, ты.

- Потому что я такой и есть, - скептический смешок сорвался с моих губ.

- Ага, именно это я и сказала.

- А ты почему себя так ведешь?

- Что насчет меня? Господи Иисусе, что ты хочешь от меня? Чтобы я кланялась тебе в ноги? - она фыркнула, словно это было глупо. - Мы же взрослые люди, не подростки.

Я покачал головой и опустил взгляд.

- Естественно.

- Да. Именно так. Я не знаю, чего ты ожидаешь от меня, но я та, кем являюсь. Я не из тех милых людей… которые рассыпаются в ласковых словах, затопляя ими все вокруг.

- Да, именно поэтому я и хочу их от тебя, - да это просто смешно!

В это мгновение открылась дверь, и в комнату вошла "любимая" блондинка-диктор Тары и присела на третий стул за столом. Еще больше напряжения в воздухе – именно то, что мне необходимо. Она приложила вчера все усилия, чтобы сказать мне, что ее звали Даниэль, словно мне было до этого какое-то дело.

Сегодня у нее в руках был планшет с зажимом для бумаг.

- Как поживает самая любимая парочка Америки? - с ослепительной улыбкой, которая всегда была на ее губах, когда мы с Тарой пребывали в ссоре, она дала каждому из нас по листку бумаги и ручку.

Это подлило масло в огонь к моему пофигисткому отношению, что медленно, но верно выводило меня из себя. Мы с Тарой пробормотали наши приветствия, и она продолжила свою наигранную речь.

- Добро пожаловать на второй день битвы. Сегодня мы начнем с небольшого теста на знание. Друг друга, конечно. Ничего сложного.

Я рассмеялся и ударил ладонью по столу, подмигивая Таре.

- Ничего сложного, милая.

Она посмотрела на меня сердитым взглядом, а Даниэль в это время сложила свои бумаги.

- Замечательно, давайте сделаем это, - она сняла пиджак, выставляя на обозрение белую прозрачную блузку, под которой четко просматривался красный бюстгальтер. У нее точно была сделана пластика груди, и, что не было заметно через прозрачный материал, было заметно через просветы между парой пуговиц, которые с явной натугой сдерживали богатое содержимое.

Я перевел взгляд на Тару и заметил, что она со злостью смотрела на меня. Ах так? Значит ее гложило чувство ревности? Ну, разве она не являлась самым милым на свете противоречием? Без сомнения, она полагала, что я предпочитаю, чтобы мои женщины были длинноногими блондинками, с огромной грудью, и плюс ко всему убийственно одевались. Мне по какой-то причине не могли нравиться темноволосые, с мальчишескими чертами лица, кареглазые и стройные девушки. И, черт меня побери, если просто мысли об этом не делали меня твердым.

Даниэль сцепила свои изящные пальчики вместе, поблескивая красными ноготками.

- Как вы можете помнить, вы писали тест, когда проходили кастинг, и мы использовали некоторые из ответов, чтобы провести эту часть соревнования. Готовы?

Тара и я вновь пробормотали подтверждения о готовности.

- Я начну с Тары, - Даниэль развернула к ней стул и уселась лицом к лицу. - Мы спросили Люциана, какое его самое любимое извращение в сексуальном плане... Скажи нам, каков, по-твоему, его ответ.

- Оу, - Тара изобразила надменное выражение лица и посмотрела на меня. Я взглянул на нее в ответ, приподняв бровь. - Я остановлюсь на... - она скривила губы, затем повернулась к женщине. - Заднице. Женской заднице, - она кивнула один раз, затем еще в качестве подтверждения своего ответа. - Это мой окончательный ответ.

Было чертовски забавно наблюдать за тем, как Тара непринужденно говорила о чем-то, хотя я прекрасно знал, что она кривится внутри.

- Мне необходимо... чтобы ты немного конкретизировала, - Даниэль слегка поморщилась, потому как ей было известно то же, что и мне.

Тара откинулась на спинку стула со вздохом, затем опять подалась вперед, оставляя руки под столом, без сомнения, вцепившись во что-то, чтобы удержаться и не начать грызть ногти. Она сосредоточила свой взгляд на столе.

- Ему нравится... Я имею в виду, он любит... ну это. Использовать... - она нервно почесала свою щеку и отвела взгляд в сторону. - Свой язык.

- Ооооооуууууу, - в голосе Даниэль послышалось нетерпение. - Ему нравится при ласках использовать язык в заднице. Ммм. Замечательно. Очко Таре, - она специально произнесла последние слова с завистью.

- Здорово! - Тара в победном жесте вскинула кулак, выражая тем самым свой жалкий энтузиазм.

- Люциан, твоя очередь, - теперь она повернулась ко мне лицом, используя свою грудь как противовес. - Мы задали Таре тот же вопрос. Как ты думаешь, что она могла ответить?

Я взглянул на Тару, которая делала те самые повторяющиеся действия своими губами. Кривя их, затем растягивая в забавную улыбку. По аналогии с тем, как мы щелкаем ручкой или открываем и закрываем крышку зажигалки. Что, мать вашу, она могла ответить на этот вопрос? Ну, точно не правду. Если бы еще она что-то понимала в этом. Извращение не обязательно могло быть для нее сексуальным, даже, скорее всего, точно таковым не являлось. Что выявляло бесконечное количество вариантов. Я пожал плечами, выдерживая молчаливую паузу. - Полагаю, она могла ответить... - я взглянул на Тару, которая все еще делала эту фигню своими губами. - Ей нравится разгадывать кроссворды.

Раздался громкий взрыв смеха Даниэль, а Тара покачала головой, что-то бормоча.

- Нет. К сожалению, ты не прав Люциан. Ты готов к ответу?

- А это обязательно? - спросила Тара.

- Да. Это обязательно, - я взглянул на Даниэль. - Скажи мне.

- Ее любимое извращение... - она улыбнулась, пока Тара что-то бормотала о том, насколько это все смешно, - это чтение... некрологов.

Я резко вскинул взгляд на Тару, и она закатила глаза.

- Мы можем продолжить?

- И что приятного в чтении некрологов? - Господи, она была скрытой садисткой?

- Много чего.

Мои брови резко взлетели вверх. 

- Что серьезно? Так тебя возбуждает смерть? Это для меня новость.

- Нет, смерть как таковая меня не возбуждает, - как будто было даже отвратительно, что я выдвинул такое предположение. - Это странно прозвучит, но мне нравится... - она сделала в воздухе знак рукой, - ...ее неотвратимость. На нее можно рассчитывать, - закончила она сумасшедшее признание, прыснув со смеху.

Я уставился на нее, не в состоянии произнести ни слова. Что-то сжалось во мне, когда я смотрел, как она притворяется, смотрел, как она прячется за своими стенами. Сама мысль, что ей нравилось что-то настолько... странное, сыграла со мной странную штуку. Я имею в виду, что каким-то непостижимым образом, я влюбился в нее только сильнее. Размышления о том, что настолько странная вещь приносит ей утешение, расстраивала меня. Что же с ней произошло?

- Нам нужно что-то делать с этим? - Тара подняла листок бумаги. - Или это так, просто видимость. Как и вся эта маленькая игра в «Войну Доминантов».

Даниэль издала гортанный смешок, так, словно каждую часть ее тела щекотали.

- Терпение, дорогая. А теперь, следующий вопрос. Мы позволим Таре ответить первой, потому что в предыдущем задании она ответила правильно. Хорошо, Тара. Мы спросили у Люциана, какой у него был самый сильный детский страх. Что ты думаешь, он ответил на это?

- Хммм, - Тара постучала ручкой по столу, затем внезапно посмотрела на меня, словно я был запечатлен на фото, которое само находится в другом фото: - Я отвечу... скорее всего, это его отец.

- Оооо, нет, - Даниэль улыбнулась псевдо-сочувствующей улыбкой. - Это вода.

- Что, серьезно? - голос Тары казался чрезвычайно заинтересованным, как и ее поведение. Я сделал себе пометку, что перестану делиться с ней сокровенным, чтобы больше не получать от нее такое пренебрежительное отношение.

- Теперь твоя очередь, Люциан. Как ты думаешь, какой был самый большой детский страх Тары?

Я пожал плечами, все еще пребывая в состоянии беспокойства насчет ответа, который она только что дала. Она была частично права. Я чертовски боялся моего старика, когда был ребенком. Это делало Тару маленькой избалованной, проницательной негодяйкой.

- Мальчики?

Тара всплеснула руками и плюхнулась обратно на стул.

- Почему бы нам просто не закончить чертову игру? Мальчики? Ты что, серьезно?

- Этот ответ имеет под собой веские основания.

- Как это?

Я посмотрел на Даниэль.

- Так и каким же был ее ответ?

Даниэль глумливо рассмеялась, без сомнения, чтобы поддержать наш тон.

- Она боялась... замкнутых пространств.

По явному смущению, что отразилось на лице Тары, я решил подождать следующего вопроса.

- Что там дальше?

- Хорошо, вопрос номер три. Люциан, ты первый. Если бы Таре представилась возможность стать супергероем, кем она бы предпочла быть?

Судя по ухмылке, играющей на губах Даниэль, это будет еще один нелепый ответ. Почему Тара просто не могла солгать и написать долбанные нормальные ответы. Я потер переносицу, пытаясь додуматься до того, до чего я бы никогда не смог догадаться.

- Розовым… Могучим рейнджером ?

- Что?! - Тара вскрикнула в неверии. - Супергероем! - она бросила ручку на стол в явном отвращении.

- Не совсем, Люциан, - Даниэль пришлось постараться, чтобы сохранить свои слова четкими, сдерживая приступ рвущегося смеха. - Посуди сам... Санта Клаусом.

Я задохнулся от шока.

- Санта Клаусом?

Тара указала на меня.

- Он очень даже относится к супергероям. У меня есть причина считать его супергероем. Каждый год он зажигает улыбки в глазах детей.

Так, а вот сейчас я начал волноваться.

- Ты что, веришь в Санта Клауса?

- О, Боже мой, ты что серьезно? - она посмотрела на Даниэль. - Ответ на вопрос подразумевает под собой необходимость моей веры в него?

Даниэль покачала головой с натянутой улыбкой на губах и с облегчением вздохнула.

- Ты права, - проговорил я. - Это моя оплошность.

- Чертовки верно, я права, - пробормотала она. - А что насчет него? - она указала на меня. - Аквамен .

Даниэль ахнула.

- Верно!

Я уставился на Тару, сбитый с толку, что ей удалось догадаться.

- И как ты догадалась?

Она нагло ухмыльнулась.

- Удачное предположение. Но особенности твоего характера так и кричат об этом. Преодоление препятствий - это твое второе «я», и желание быть Акваменом выглядит разумно, относительно твоих... детских страхов.

Мне оставалось только согласиться.

- Впечатляюще.

- Итак, Тара в лидерах, два ноль в ее пользу. Следующий вопрос, Тара. Мы спросили Люциана, кем он хочет быть, когда вырастет. Как ты думаешь, что он сказал?

- Эммм. Как мне кажется, слово «Дом» появилась в его детском лексиконе гораздо позже, поэтому, я думаю... проктологом?

Я разразился смехом от самого неожиданного и абсурдного ответа. Она специально отвечала неправильно, чтобы побольнее уколоть меня.

- Черт, этот ответ был хорош.

- Хорош, но не верен, - Даниэль нахмурилась. - Он хотел стать архитектором.

Тара посмотрела на меня широко распахнутыми глазами от шока, что, я не мог точно сказать, было хорошо или плохо.

- Архитектором. Впечатляет, мистер Бэйн.

- Спасибо... Доктор?

- Это твое предположение насчет меня?

Я думал об этом.

- Ага, оно самое.

Она улыбнулась и покачала головой.

- Опять неверно, малыш. Я хотела стать космонавтом.

- Что, серьезно? - ладно, это было на самом деле довольно круто. - Я восхищен.

- Уверена, так и есть, - она посмотрела на Даниэль. - Ну что, пришло время рисовать всякие БДСМ картинки? - она подняла листок, и я прикусил нижнюю губу от того, насколько забавной она была.

- Еще один вопрос. Тара, мы спросили Люциана, если бы он имел возможность встретиться с кем угодно на этой планете, кто бы это был? Мертвый или живой. Вымышленный или нет.

- Я не знаю. Человек-паук?

Даниэль издала не искреннее восклицание.

- Точно! - она посмотрела на меня. - А она хороша!

Я уставился на Тару, задаваясь вопросом, с кем со всей планеты она хотела бы встретиться. Возможно...

- С Нилом Армстронгом ?

- Оооо, нет, - Даниэль погладила меня по руке, и наклонилась в мою сторону. - Она написала «со своими родителями», - ее фальшивый вздох раздался эхом во внезапно повисшей тишине.

Мое сердце ухнуло вниз, и я перевел взгляд на Тару. Господи. Черт.

- Что? - Тара пожала плечами. - Я не знала их. Я хотела бы с ними познакомиться. Любой ребенок хотел бы.

- Конечно, милая, - слышать, как она говорит об этом так без эмоционально, заставило мой желудок отчаянно сжаться.

- Мы закончили? - слова Тары были произнесены спокойнее, чем обычно.

- Еще одно задание. Я бы хотела, чтобы вы записали свою самую большую, самую тайную фантазию на бумаге и убрали листок в конверт, - она достала два конверта и передала каждому из нас.

Тара покачала головой.

- Какой в этом всем смысл? - она даже не скрывала, насколько глупой затеей считает это задание, как и все остальные тесты.

- Справедливый вопрос, - Даниэль улыбнулась и поиграла бровями. - И на который я не собираюсь отвечать.

Тара схватила ручку, бормоча что-то о неожиданных, не логичных вопросах или о нахождении во всем этом логики, пока остервенело писала на листке. Затем она внезапно резко положила ручку на стол, сложила листок, положила его в конверт, запечатала и решительно придвинула его перед ошеломленной женщиной.

Я уставился на листок и тяжело вздохнул. Мою самую большую фантазию, да?

Ага. Это легко.

Глава 5

Благодаря моим ответам в познавательном тесте на знание деталей про сэра Люциана Бэйна, я заработала право быть Домом во втором задании. Слава Богу. Это был второй день. Еще один день. Я смогу вынести это.

Я оделась так, как было сказано, в одежду, которую мне принесла Даниэль, и ждала на диване, пока приготовится Люциан. Мой разум не прекращал размышлять над тем, что нас могло ожидать дальше. Одна часть одежды была представлена в виде купального костюма с плотно облегающими штанами для йоги, а сверху была толстовка, украшенная логотипом «Войны Доминантов», что вызывало неподдельную тревогу. Несмотря на то, что я могла плавать, это не было моей сильной стороной, поэтому и вызывало волнение. Легкая обувь для плавания на резиновой подошве завершала комплект, и я подумала, что помимо плавания мы будем делать что-то еще. Иначе этот костюм был разработан, чтобы сбить нас с толку. Но мы не узнаем этого, пока не встретимся лицом к лицу с заданием.

Люциан вышел в гостиную, одетый в мужскую версию костюма, который был как две капли воды похож на мой.

- Готова к предстоящему заданию?

Я пожала плечами и поднялась на ноги.

- Конечно. А ты?

Он усмехнулся.

- О да, - придерживая дверь, он отступил назад и указал мне рукой, чтобы я проходила первой. Следуя за мной, он положил одну ладонь на мою поясницу.

Воспоминание о том, как его рука ласково поглаживала мою спину прошлой ночью, обдало меня жаром. Это был чертовски грязный прием! Но если бы я сказала что-нибудь, он бы понял, как на меня влияли его занятия любовью. Это было слишком мощным оружием, чтобы отдать его в распоряжение Дому Ромео.

Я хранила молчание, пока мы направлялись в столовую. Мы не были тут с того момента, как объявили об окончании первой части соревнования. Другая женщина, брюнетка и, к счастью, это была не легкомысленная Даниэль, остановила нас прямо перед двойными дверями в столовую. Я осмотрелась, испытывая облегчения от того, что не заметила нигде так ненавистную мне блондинку.

Диктор посмотрела на нас двоих оценивающим взглядом, ее пристальный взгляд задержался на темных отметинах от ногтей, которые я оставила прошлой ночью на шее Люциана. Она улыбнулась ему улыбкой, которую можно было называть подбадривающей.

- Я надеюсь, вы вдвоем вчера вечером хорошо отдохнули и готовы начать соревнование?

Люциан ухмыльнулся.

- Не знаю, как насчет хорошего отдыха, но я абсолютно точно удовлетворен, по крайней мере, на некоторое время. И готов.

Я закатила глаза. Достаточно скверно, что я оставила ему отметины, которые все могли видеть. Ему было не обязательно хвастаться тем, что мы занимались сумасшедшим сексом ночь напролет.

Он заметил мое неодобрительное выражение лица и приподнял бровь.

- Какие-то проблемы, милая?

- Никаких, малыш. Я готова одержать победу вновь. У меня есть наготове парочка планов, которые я хотела бы воплотить в жизнь, - ладно, признаю, все это было просто бравадой. В его глазах все еще поблескивал огонек авантюризма.

Диктор подала знак оператору, который подошел и встал позади нас. Когда он кивнул, она улыбнулась своей ослепительной улыбкой, после чего представилась зрителям. Когда эта часть была закончена, девушка развернулась и обратилась непосредственно ко мне и Люциану.

- Отлично, на этой неделе этот этап соревнования будет посвящен доверию. Доверие - это основное требование, когда происходит взаимодействие в любых видах отношений. Как упоминала вчера Даниэль, не имеет значения, будь это ванильные, Д/с, платонические отношения или же товарищеские. Если нет доверия, то отношения не будут работать.

Она посмотрела на нас, исследуя, как бы оценивая, было ли у нас то, что нужно для воссоздания чего-то настолько эффективного.

- До сих пор вы, возможно, думали, что играете в милую, забавную, немного извращенную игру. И хотя со стороны это может казаться забавным и даже милым, с этого момента соревнования будут немного более похожими на реалии настоящего. Знайте, что у каждого теста, начиная с этого момента, будет определенная цель.

Она замолчала для того, чтобы улыбнуться на камеру, тем самым привлекая зрителей.

- Пройдут недели, прежде чем вы начнете понимать цель и знать, чего ожидать от соревнования за звание лучшего Дома. Вы поймете, что Дом - это не тот, кто доставляет оргазм, это образ жизни, точка зрения, моральные устои. Наши тесты разработаны таким образом, чтобы избавиться от притворщиков и тех, кто спекулирует властью. Так что, если вы тут в погоне за острыми ощущениями, вы проиграете. Если вам это не по душе, вы можете уйти. Если вы не согласны с этим, вы можете так же уйти. Но если вы примете решение остаться, то знайте, что от вас может потребоваться сделать вещи, которые вы и не думали, может потребоваться сделать от настоящего Дома. Но чтобы быть нашим лучшим Домом, вам придется не только сделать это, а сделать это идеально.

Она слегка повернулась, чтобы указать на двойные двери, что вели в столовую.

- А сейчас, за этими дверьми, вас поджидает новое задание. Это задание потребует от вас использовать доверие, которые вы выстроили между собой во время теста. На этот раз вам предстоит преодолеть полосу препятствий. Бэйн, у вас будут завязаны глаза. Вы двое будете связаны между собой, для того чтобы мы убедились, что вы будете работать как команда. Риз будет направлять вас словами, для того чтобы преодолеть полосу препятствий. Это проверит ее возможности вести, а ваши - следовать указаниям, а также способность Бэйна предоставлять кому-то достаточно контроля.

Ее ладонь легла на ручку двери, она улыбнулась и проговорила:

- И вам, ребята, нужно попытаться сделать это быстро. На данном этапе вы стоите на втором месте в ряду на выбывание. Для вас дела обстоят не очень хорошо. Вас будут оценивать, как индивидуально, и как команду. Тот, у кого будет наибольшее количество баллов, зарабатывает право быть Домом в спальне.

- И, - проговорила она, открывая дверь в большой гимнастический зал, который был заставлен препятствиями. - Так же мы ввели нововведение для соревнований на этом этапе. Начиная с этого момента, тот, кто находится на месте саба, должен безоговорочно подчиняться, если он или она делают это недостаточно хорошо, Дом выберет соответствующее наказание, чтобы вдохновить саба на надлежащее подчинение. Но если в ближайшие недели вам удастся справиться, то это будет оцениваться высшим баллом в соревновании для Дома. Так же это будет включать возможность продажи с аукциона сабы другому Дому для обучения.

Что? Срань Господня, это просто сумасшествие. Судя по тому, как Люциан склонив голову, покачал ей, он так же не был счастлив услышать эту новость.

Внезапно он посмотрел на меня своими голубыми глазами, в которых была видна жесткость.

- Я так полагаю, ты собираешься поиграть в Дома? – он что же, думает, что я собираюсь делать это из чистого упрямства? Но его ждало разочарование. Я собиралась играть в Дома, потому что могла делать это, и, даже больше того, я была чертовски хороша в этом.

- Да, именно это я и собираюсь сделать. А ты собираешься поиграть в саба? - я проговорила это с похожей интонацией, полностью подражая его сомнениям в моих возможностях.

- Ага. Именно так.

Я кивнула и хлопнула его по спине.

- Тебе под силу с этим справиться?

Он посмотрел на меня в ответ.

- А ты? Тебе под силу справиться с тем, чтобы быть моим Домом?

- Да. Я смогу сделать это. А ты сможешь подчиниться?

- Смогу. Я охренительно умею подчиняться. Если ты сможешь направлять меня.

- Я смогу направлять тебя.

- Отлично. Тогда я смогу следовать твоим указаниям.

- Тогда мы справимся с этим в два счета.

Диктор передала нас мужчине и женщине, которые подвели нас к месту старта.

Я не смогла удержаться от подкола:

- Хорошо осмотри территорию, пока тебе не надели повязку.

- Оу, я так и сделаю. Поверь мне, - он пробормотал это несколько раз подряд. Я тоже внимательно изучила место проведения соревнования. Снаряды с препятствиями не выглядели непреодолимыми, простой стандартный набор с препятствиями.

- Окей, по сигналу свистка вы вдвоем должны преодолеть череду препятствий из шин, установленных в яме с грязью, как вы можете видеть. Затем, вы должны взобраться по берлинской стене, что подразумевает под собой, что вы будете помогать друг другу. Затем вы должны пройти по гимнастическому бревну. Если вы упадете, то вам придется проходить всю полосу препятствий сначала, затем вы должны преодолеть параллельно натянутую веревочною лестницу, и, наконец, Бухты Порока. Вы вдвоем должны взобраться на нее и прийти к финишной ленте. Все понятно?

Мы кивнули, и Люциан вытянул вперед руку.

Я ударила по ней, и он издал печальный вздох, протягивая мне ее еще раз.

- Возьми ее, милая. Я не смогу точно знать, куда мне идти, если ты меня не будешь направлять.

Жар обжог мою шею.

- Да знаю я, - я взяла его руку, и он крепко сжал ее. Так крепко, что это говорило мне о том, что он будет тащить меня вперед. - Помни, мы одна команда, - проговорила я. - Я веду. Поэтому не старайся быть впереди меня. Но поспевай за мной.

- Не волнуйся на мой счет, милая. Просто веди вперед и не задерживайся, - они надели ему повязку, затем соединили нас на уровне талии верёвкой, которая отделяла наши тела друг от друга примерно на два фута.

Раздался сигнал свистка, и я побежала с Люцианом к шинам.

- Будь готов остановиться, примерно через десять шагов начинаются шины.

- Просто двигайся вперед, только продолжай двигаться.

Мы добежали до шин.

- Остановись.

Люциан не смог остановится вовремя и упал на шины, таща меня за собой.

- Блять, Тара, меня необходимо предупреждать об это заранее, а не за секунду!

- Прости! - мы старались подняться, но вязкая грязь затрудняла движение. - Я остановила тебя прямо перед шинами. Шагай со мной на счет три. Первой ставим правую ногу.

Мы отлично справлялись примерно половину пути.

- Мой ботинок!

Неожиданная остановка заставила меня потерять равновесие из-за того, что Люциан потянул меня, и мы, покрытые липкой жижей, вместе упали, запутавшись в наших руках и ногах.

- Да хрен с ним с этим ботинком! Я куплю тебе пятьдесят гребаных пар, если ты так больше не сделаешь, Господи Иисусе.

Мы старались изо всех сил подняться, лишь упали вновь.

- Боже прости меня, - я помогла ему подняться. - Черт, нам придётся все начинать сначала. - Я повела его обратно на линию старта.

- Давай начнем так, как мы делали раньше. Начинаем с правой ноги. Пошли.

Мы двигались синхронно, я проговаривала вслух каждый наш шаг влево, шаг вправо, шаг влево, пока мы не приноровились к этому.

- Хорошо, я побегу вместе с тобой к стене.

- Черта с два ты побежишь.

Но я побежала. И он последовал моему примеру.

- Стена будет через три шага.

Люциан выставил руки вперед, но, невзирая на это, он все равно достаточно сильно ударился и выругался, потирая свое запястье. Надеясь, что он не причинил себе повреждений, я передала ему связанную узлами веревку, чтобы он карабкался рядом со мной.

- Давай вместе?

- Да. Один, два, три.

Когда мы начали подниматься, то обнаружили, что вязкая грязь, которая была на нашей одежде, быстро покрыла веревку, создавая нам огромные трудности в размещение ноги на узле, чтобы найти точку опоры. Мне, так или иначе, удавалось сохранять темп до половины пути, несмотря на жесткие волокна, которые болезненно вгрызались в мои босые ступни.

Веревка, что соединяла нас, начала ощущаться туже вокруг талии, натягиваться все сильнее с каждым дюймом, что Люциан преодолевал быстрее меня.

- Милая, быстрее.

- Я поднимаюсь так быстро, как могу, - я ахнула от неожиданности. Моя босая ступня соскользнула с узла верёвки. - Черт! - я старалась изо всех сил восстановить точку опоры.

- Черт возьми, - Люциан выругался под тяжестью моего и своего веса. – Давай, малышка. Сделаем это вместе, у тебя получится.

Наконец, мне удалось поставить ногу на следующий узел, и я снова начала карабкаться. Мышцы на руках горели от напряжения.

- Давай. Давай. У тебя получится.

Он начал двигаться вновь, и веревка опять потянула меня, отнимая настолько драгоценное равновесие.

- Верхняя часть стены уже близко, верно? Ты сможешь сделать это. Черт побери, поторапливайся.

Наконец у меня получилось, и мы аккуратно перекинули ноги через стену и без проблем спустились.

Внизу, я повела Люциана в правильном направлении.

- Бегом к гимнастическому бревну.

Мы рванули вперед, и за пять шагов за цели я предупредила его. Казалось, что мы работали слаженно.

- Я пойду первой, - проговорила я, - а ты следом за мной.

- Иди, иди. Медленно. Не упади.

- Хорошо, - я поднялась на гимнастическое бревно и сделала пару шагов. – Может, тебе держаться за мою талию. Чтобы сохранять равновесие.

Я положила его руки на талию и аккуратно повела нас по бревну.

- Ты чертовски хорошо справляешься, милая.

Прежде чем он смог закончить свою фразу моя бестолковая, босая ступня соскользнула с бревна. Люциан сжал крепче мою талию, восстанавливая баланс, но все его усилия пошли прахом из-за силы притяжения и внезапно, мы уже боролись изо всех сил, чтобы восстановить равновесие. Черт. В конце концов я потянула нас обоих вниз, и мы свалились с бревна, болезненно приземляясь на жесткий пол.

- Блять, я тебя не поранил? - он неистово шарил по мне руками, в поисках ушибов.

- Не то что бы очень, - мне пришлось солгать, вместо того, чтобы продолжать сидеть и реветь. Помогая ему подняться на ноги, я поспешила с ним к началу. – Хорошо, начинаем.

- Забирайся ко мне на спину, - Люциан повернулся ко мне. - Я понесу тебя.

- Ты уверен?

- Да. Я сделаю это.

Я запрыгнула к нему на спину, и он пересек со мной в рекордное время положенное расстояние.

- Сделано! У тебя получилось, - ахнула я.

Он поставил меня на пол, и я повернулась лицом к следующему препятствию.

- Верёвка. Господи, я надеюсь, что смогу сделать это, у меня устали руки.

- Блять. Давай я понесу тебя и тут. Только подведи меня к ним.

Я поспешила к веревкам, ненавидя, что ему приходилось делать, но я понимала, что это была наша единственная настоящая возможность.

- Мы на месте. Может, мне сначала стоит попробовать самой, - я подвела его к пьедесталу, который по высоте был примерно восемь футов, и направила его руки напрямую к веревке, которая находилась между двумя платформами на расстоянии двадцати шагов.

- Забирайся ко мне на спину. Если ты устанешь на половине пути, и нам придется начать все сначала, я не смогу нести тебя.

- Боже, ты уверен?

- Нет, но это все, что мы можем.

- Хорошо, - я взобралась к нему на спину, и моя неподготовленность в плане физической выносливости обдала мои щеки горящим стыдом.

- Держись крепче, милая. Мы преодолеем это.

Он начал переставлять руки, хватаясь сначала одной, затем второй, подтягивая нас вверх по веревке.

- Я слишком тяжелая? Может, мне удастся держаться одной рукой, чтобы немного убавить давящий на тебя вес.

- Нет! - он продолжал раскачиваться вместе со мной, как обезьяна.

- Ты в порядке?

В ответ он зарычал, каждая мышца в его теле была напряжена. Его футболка насквозь пропиталась потом, и невыносимое желание увидеть его обнаженным и блестящим от испарины обрушилось на меня словно яростное чувство голода.

- У тебя... и правда потрясающее тело, - прошептала я ему на ухо.

- Аррр.

Это было больше похоже на рык, и я не могла точно сказать говорило ли это о том, что он расстроен или об обратном.

- Прости, ты уже близко. Вау, ты просто потрясающий. Я серьезно.

Он пренебрежительно хмыкнул, что сопровождалось тяжелыми вздохами, словно он мне не верил.

- Блять!

- Что? Ты соскальзываешь? - я потянулась одной рукой вверх и схватилась за веревку, затем перехватила ее другой рукой. - Мы почти сделали это, я с тобой. Тебе осталось всего четыре шага. – Хотя, по правде говоря, там осталось около шести.

Он размахнулся рукой и провисшая часть веревки, что связывала нас, внезапно крепко натянулась, не давая ему схватиться, оставляя висеть на одной руке.

- Черт, черт, - я задохнулась. Я подтянула руку, чтобы быть ближе. - Я уже иду. Держись.

- Моя рука онемела, я сейчас упаду.

- Хорошо, иду. Уже иду. Держись.

- Что ты собираешься делать?

Я медленно, но верно подтягивалась вперед, пока не оказалась у него за спиной.

- У меня достаточно сил, чтобы помочь. Я собираюсь обхватить тебя ногами и забрать половину твоей нагрузки на себя. Затем просто... давайпотихоньку двигаться вверх остальную часть пути, никуда не торопясь. Мы сможем. Тебе, и правда, осталось всего на всего пять узлов, по которым нужно взобраться.

Он кивнул, и я постаралась немного поддержать его, чтобы дать ему возможность схватить за веревку другой рукой. Мы двигались дюйм за дюймом. Мучительно.

- Блять, мы близко?

Я изо всех сил попыталась разглядеть, что было под нами.

- Ты на месте. Ты на месте, пьедестал прямо под тобой.

Он внезапно отпустил руки и резким движением дернул меня вместе с собой. Я упала на его тело, отвратительной кучей потных рук и ног.

- Нужно идти, - задыхался он.

- Теперь Бухты, - я побежала вместе с ним. - Еще пять шагов, - я подвела его к огромной бухте (*канат или снасть, свернутые на палубе или другом месте кругами. Упаковка нового каната в форме полого цилиндра - длина каната в такой бухте 250 метров), которая лежала на боку. Черт, нам так же было необходимо делать все одновременно, синхронно работать в быстром темпе. Потому как этим я занималась на протяжении всей моей жизни. Нет. Люциан забрался и затем потянул меня за собой.

- Хорошо, - он едва переводил дух. - На счет три. Я начинаю, а ты за мной.

- Но ведь предполагалось, что я буду главной.

- Боже, да какая разница. Значит ты начинай. Давай.

Я двинулась, и он потерял равновесие, чуть ли не упав и не потащив меня за собой.

- Милая! Я же сказал, на счет три!

- Ты сказал "иди"!

- На счет три! Иди на счет три!

- Хорошо. Один, два, три.

Как только мы разобрались с тем как двигаться, все стало просто. И прежде чем я поняла, мы вырвались вперед - двигаясь слишком быстро.

- Люциан!

- Сколько еще осталось?

- О боже, мы у финиша.

- Не останавливайся.

Я сосредоточилась на том, чтобы карабкаться вверх, и мы, наконец, пересекли финишную черту.

- Мы сделали это!

Несколько мужчин выключили двигающиеся бухты, что заставило нас перелететь через их головы и приземлиться болезненно на пол.

- Черт, - простонал Люциан.

Я была больше чем уверена, что потянула связки. Все мое тело было будто в огне.

- После манипуляционный уход, - простонала я, обращаясь к нему. - Мне нужен после манипуляционный уход.

Глава 6

- Ладно, это было даже забавно, - Тара послушно стояла на месте, пока я помогал ей избавиться от грязной одежды, после того как быстро принял душ.

- Забавно? Довольно милое описание для тех пыток.

- Люциан, я облажалась. Тебе следовало бы наказать меня, а не поощрять, - ее слова были сказаны плаксивым и усталым голосом.

- Я не собираюсь делать этого, если, конечно, это не поможет тебе.

- Ты лжешь.

Я улыбнулся и проводил ее до ванны, наполненной горячей водой.

- Как ты считаешь, насколько плохо мы справились? - она издавала полные удовольствия звуки и вздрогнула всем телом, когда опустилась в горячую воду. - Господи Иисусе, да, - Тара прикрыла глаза.

- Понятия не имею, - не сказать, чтобы меня заботил этот вопрос. Мне всего-навсего отчаянно хотелось ублажить ее после манипуляционный уходом с того момента, как она простонала эти слова.

- Мне кажется... я должна была позволить тебе быть Домом.

Я взял мягкую губку и тщательно намочил ее волосы.

- Ты правда так считаешь?

- В следующий раз я буду руководствоваться здравым смыслом, - Тара откинула голову на бортик ванны.

- Ты признаешь это?

- Очень смешно. Просто я была все еще немного зла на тебя, - она погрузилась в воду чуть глубже. - Ммм, это так потрясающе.

Мой член стремительно отреагировал на звуки, что срывались с ее губ.

- Зла? За что, милая?

Она издала злобный смешок, но это было безошибочным подражанием смеха Даниэль.

Я рассмеялся

- Милая... ты такая ревнивая.

- Да нет же, просто она мне не нравится. Посмотри на нее. Она искушенная соблазнительница, и все мужчины в ее присутствии пускают на нее слюни.

- Я – нет, - я приподнял ее ногу из воды и скользнул пальцами по влажной шелковистой коже.

- Да ладно, я же видела, как ты пялился на нее.

Я рассмеялся и покачал головой.

- Нет, ты не видела этого

- Не то, чтобы меня это сильно волнует. Ты можешь смотреть на кого хочешь, я не владею тобой.

Я обвел взглядом ее ноги и влажное тело.

- Ты могла бы, - мое сердце стучало в груди как сумасшедшее от слов, которые я только что позволил себе произнести и того, что подразумевал под ними. Я практически отдал ей на милость свою жизнь и обнаружил, что затаил дыхание, чтобы посмотреть, что она будет делать с ней.

- Я могла бы? Могла бы что, обладать тобой? Почему я должна хотеть обладать кем-то? Это просто смешно.

Ну ладно.

- И почему это смешно?

Она распахнула глаза и нахмурила лоб.

- Владеть кем-то? Ты в своем уме, на дворе двадцать первый век?

- Я имел в виду не такого рода принадлежность.

- Оу, так в поэтическом смысле этого слова? Обладать душой и сердцем? - она фыркнула. - Как мило. А ты еще смеялся, что я верю в Санта-Клауса.

- Я никогда не смеялся над этим. И ты сказала, что не веришь в него.

- Да, я не верю в Санта-Клауса, но я верю в то, что связано с ним.

- Делать детей счастливыми? - она опустила руки в воду, и я жадно впился взглядом в местечко между ее ног.

- В то, что делает людей счастливыми. Не только детей.

- Могу я спросить у тебя кое-что?

Она вздохнула так, словно знала, что последует за этим.

- Что именно? Про замкнутые помещения? По правде говоря, я не знаю ответ на этот вопрос. Я просто знаю, что у меня случаются приступы панической атаки, когда я нахожусь там. Полагаю, когда мой разум считает, что я готова к таким мелочам, это помогает мне освободиться от них. А до того момента, я уважаю его суждения, и всеми силами избегаю закрытых помещений, когда это возможно.

Но этот вопрос не был тем, что интересовало меня в данный момент. По сравнению с....

- А что... насчет твоих родителей?

Она издала пренебрежительное «пфф», словно это не представляло никакой важности.

- Как я уже говорила, я не помню их. Это больше похоже на потерянный кусочек головоломки в моей жизни. Ты когда-нибудь собирал паззлы, и было ли так, что у тебя не хватало одного кусочка? Уродливая маленькая зияющая дыра. Да, именно так и есть.

Я скользнул ладонью по ее голени и проследил изгиб мышц на ноге. Нестерпимое желание господствовать над ней гудело в каждом моем нервном окончании, умоляя меня о том, чтобы оно заполнило мои пальцы и разум, пока сознание не утратит свою силу и голод не возымеет вверх над тем, чем стремится обладать. Ей. И ее тщательно скрываемыми секретами.

- Ты не очень хороший Дом, я надеюсь, ты понимаешь это.

Я прикрыл глаза, сосредотачиваясь на том, что чувствую.

- Ты хоть знаешь, что это значит?

Кто-нибудь вообще имеет преставление об этом?

Она не ответила мне, пока я продолжал исследовать ладонью верхнюю часть ее бедра, прокладывая себе путь к внутренней стороне ноги.

- Прости меня.

Я открыл глаза, слыша правду в ее словах, но не понял, к чему именно они относились.

- За что именно, милая?

Она отвернулась в сторону.

- За то, что это будет стоить нам миллиона долларов? Ведь так?

- Да. Тебя следует отшлепать, - я внимательно следил за ее выражением лица, следил за ее борьбой с самой собой.

- Следует.

От звука искренности в ее голосе, мой член стал невероятно твердым. И от моего собственного желания. Блять. Блять, да.

- Мойся. А я буду смотреть.

Мое сердце барабанило в груди, от наблюдения за тем, что она готова исполнять это. Готова подчиняться. И она сделала в точности так, как я сказал ей. Она даже сделала это чувственно. Медленно. Дьявол.

Я встал возле ванны и поставил ногу на бортик, поглаживая свой член. Ее взгляд был прикован к тому, что я делал, я издал стон и взял в другую руку яйца. Ее пальцы прошлись по ее упругому животу, затем скользнули по груди. Твердые пики её сосков скрылись из виду под неспешным движением каждого пальца.

Я позволю ей терзать меня еще минут пять, прежде чем двинуться вперед.

- Ополоснись.

Она сделала это достаточно быстро, и это, блять, заставило мое тело напрячься от отчаянного желания властвовать над ней.

- Ты будешь сосать мой член. Пока я буду шлепать тебя.

Ее губы приоткрылись, когда она ахнула и поднялась на ноги в ванной. Милостивый Господи. Она ждала моего приказа. Ее поведение было одновременно необычным, но в то же время от нее исходило возбуждение, и я внезапно ощутил нестерпимое желание разобраться в этом.

Я схватил пушистое белое полотенце со стула и подошел к ней со спины.

- Иди в кровать, - я оставил поцелуй на ее щеке, пока оборачивал вокруг ее тела полотенце. Это потребовало от меня все присутствие духа, чтобы не притянуть ее к моему телу и не обернуть вокруг нее руки. Вместо этого я позволил ей сделать так, как сказал.

Я последовал за ней и прилег на кровать, пока она стояла с опущенным взглядом рядом, обернутая в полотенце.

- Убери полотенце.

Ее немедленное повиновение заставило мой член стать тверже. Я протянул к ней руку, и она подошла ко мне. Я помог ей взобраться на кровать, таким образом, что ее лицо было у моего члена, колени расставлены с двух сторон от моей груди. Задница... киска... клитор... все было прямо перед моим лицом.

Она начала сосать мой член, и я довольно сильно шлепнул ее по ягодице.

- Не сейчас.  

Тара ахнула и прекратила, я нежно погладил красный отпечаток ладони пальцами и ласково прикоснулся к нему губами.

- Возьми мой член в ладони.

Она сделала, но я наградил ее шлепком еще раз.

- Я не говорил тебе поглаживать его, милая.

Она ахнула вновь.

- Прости.

Я крепко зажмурился от тихого шепота, что раздался у моего члена, пока сам ласково поглаживал красный отпечаток. Я скользнул пальцем вдоль ее приоткрытых складочек, влюбляясь в нее все больше, когда она в такой позе. Тара скользнула к основанию члена обеими руками, и ее дыхание ускорилось, обдавая теплом мой член, в то время как я поддразнивал ее шелковистые складочки.

- Поцелуй головку, милая. Можешь воспользоваться языком.

Она идеально последовала моим указаниям, целуя и облизывая меня со сладким желанием. Я провел влажным пальцем по ее упругой заднице и шлепнул по другой ягодице.

Она вновь захныкала с моим членом во рту, но звуки отчаянного желания говорили о том, что ей нравится это. Ей нравится быть наказанной таким образом. Как же хорошо, черт побери. Я погрузил средний палец в ее обжигающую шелковистость и шлепнул ее пару раз, потирая красную кожу, одновременно с поглаживанием ее жаркого лона.

- Малышка, ты чертовски влажная. Возьми мой член глубоко. До самого основания, - к своему приказу я добавил пару жестких шлепков и лизнул языком ее напряженное колечко мышц. Ее беспорядочные стоны ощущались на моем члене, и я подался вверх бедрами, ударяя головкой члена по задней стенке горла.

- Ты была сегодня такой плохой, милая, - я наградил ее еще одним жестким шлепком, затем провел ногтями по ее боку, прежде чем погладить горячую кожу. Я немного отстранился, лаская ее взглядом. - Твоя киска так туго сжимает мой палец. Я знаю, что ты хочешь, чтобы там был мой член.

Неразборчивые стоны, которые больше походили на мольбу, направляли весь жар прямиком в мои яйца. Я развел ноги чуть шире, делая полукруг бедрами, желая податься ими вверх.

- Я собираюсь заставить тебя сосать мой член, пока не кончу, милая, - я снова жестко шлепнул ее по ягодице и скользнул двумя пальцами глубоко в ее лоно, в то время как мой язык порхал на ее твердом клиторе. - Твоя киска сжимается. Но пока никакого оргазма для тебя, - я наградил ее задницу еще одним шлепком и выскользнул пальцами из ее лона, когда оргазм был уже рядом. - Продолжай сосать, милая. Блять, да, - я облизал свои пальцы, покрытые ее влажным желанием, и шлепнул вновь, затем приблизил лицо, проводя языком по колечку ее ануса. - Погладь мои яйца, малышка. Боже, да, ты чертовски хорошо сосешь, - я толкнулся языком в ее упругую попку несколько раз. - Ты хочешь, чтобы я кончил в твой рот? Ты готова к этому?

Она провела ногтями по моим яйцам и тем самым дала свое ошеломительное согласие, благодаря ее неизменному ритму мой оргазм неизменно вырвался вперед. Я вновь скользнул в нее двумя пальцами, удерживая их глубоко, затем вытаскивая, когда ее крики стали громче. Я поглаживал ее клитор, пока она не сотряслась в неистовой дрожи, затем потянулся и положил ее руку на чувствительную точку для мужчин, что находится под яйцами. Я погладил ее пальцами по этой точке.

- Да, вот так, милая. Да.

Ей не нужно было показывать дважды, она поглаживала меня идеальными скольжениями.

- Ага, вот так. Блять, да. Соси, соси, малышка, - я потянулся, сжимая ее волосы в кулак и затем всхлипы, что она издала, заставили меня разлететься на части, довели меня до состояния неистового движения бедрами. - Боже, Тара! Блять! Да! - я зажмурил веки, когда удовольствие прокатилось по моему телу, и пульсирующие волны облизывали меня языками пламени. Она поглощала меня с неистовым голодом, чтобы принять каждую каплю моего освобождения, ее ногти вонзились в мышцы на верхней части моего бедра.

Тара вдруг стала целовать меня, прямо со следами моей разрядки на губах. Я схватил ее за плечи и остановил ее, это была самая чертовски трудная вещь.

- Я Дом. Ложись, блять. На кровать. Животом.

Мои слова вырвались, наполненные такой отчаянной потребностью, что она поспешила повиноваться.

- Терпение, милая. Я собираюсь оттрахать тебя жестко. И быстро.

Она схватилась за ручки на спинке кровати, развела ноги в стороны и приподняла задницу в ответ на мой приказ.

Шлепнув Тару по ягодице, я толкнул ее на кровать и, раздвинув ее ноги, лег сверху на нее, скользя членом между ее упругих ягодиц.

- Скажи мне, как сильно ты этого жаждешь, - я скользнул пальцами в ее волосы и сжал их в кулаке. Ее тело онемело от оцепенения, и я развернул ее лицо к себе. - Не бойся меня, никогда не смей меня бояться. Я тебе не враг, - я оставил нежный поцелуй на ее виске, затем втянул кожу на щеке, с ее губ срывались обжигающие стоны. – Я тебе не враг, малышка, - прошептал я, целуя уголок ее рта. - Я защищаю тебя. Я обожаю тебя. Я, блять, чертовски люблю тебя.

Она захныкала и приподняла свою задницу подо мной.

- Да, - я задохнулся. - Тебе нравится это. Я знаю, что нравится, - я прижал свой член к ее лону и остановился, чтобы удержаться от толчка. - Скажи мне, что ты чертовски желаешь этого. Скажи мне, что тебе нравится это.

- Мне нравится это.

Я оттянул ее голову назад и вонзился глубоко в ее лоно, прижимая к ее рту губами, поглощая ее крики.

* * *

Я старалась не паниковать под отчаянно смелым движением Люциана, когда он дернул меня за волосы. Нет, удерживал. Он просто держал. Крепко. Ты со мной в безопасности. Я боготворю тебя. Я чертовски люблю тебя.

Мое сердце неистово колотилось в груди от этих пугающих слов. Люблю. Он все еще верил в это? Но какая любовь? Сексуальное влечение, которое он принял за любовь? Тогда я тоже любила его. Всегда. Вещи, которые он вытворял были... неожиданными. Для меня так точно. Это было похоже на одну из тех восхитительных идей, о которых ты думаешь, удивляясь, как тебе не пришло это в голову самому.

Я громко всхлипнула, когда его другая рука нашла мой клитор, и он восхитительно поглаживал его, пока его член двигался глубоко во мне, неспешными чувственными толчками. Боже, ощущать это твердое тело, что прижималось ко мне, движения его бедер, то, как его тазовые кости ударялись о мою задницу, пока он целовал меня и говорил все эти удивительно возбуждающие вещи. Он превратил меня в совершенно другую женщину. Бессовестную и раскрепощенную. Ненасытную.

- Тебе придется научиться доверять мне, милая. Не только, когда мы объяты страстью, - его слова добавились к общему состоянию головокружения от восхитительного давления на мой клитор, переполняющего меня ощущения, что его член ударяется о чувствительную точку внутри меня, о существовании которой я даже не помышляла за пределами эротических фантазий. Я хотела всецело поглотить его. Я хотела ответить ему взаимностью на его ласки. Разрушить его прекрасное тело силой удовольствия. Это было именно тем, чего я так отчаянно хотела. Жажда насытила мои мышцы энергией, и я начала двигаться под его телом, стараясь трахать его, насаживаясь на его член.

- Господи, черт побери, малышка, - он довел меня до состояния изнеможения двумя раундами секса, неумолимо вонзаясь в меня всей длиной. Обжигающее дыхание его отчаянных стонов, его захватывающее дух доминирование стали причиной моего громкого хныканья и стонов. Ощущение его власти, обуздание его безупречной силой воли, заставило меня захотеть ощутить это. Нуждаться в этом. Я желала ощутить, как он все это применит ко мне. Я хотела, чтобы он показал мне, продемонстрировал на деле то, что выражал с такой страстью. Что я была с ним в безопасности.

Мои инстинкты самосохранения восстали с отчаянным желанием отомстить и кричали о необходимости доказательства. Чтобы он, черт возьми, доказал это. Доказал, что он ошибается, доказал, что он прав, не имело значения, чтобы он просто доказал.

Но это не имело значения. Потому что насколько я хотела, чтобы он оказался прав, настолько же я хотела, чтобы он ошибался. Если я была права, то вау, я, похоже, умерла и попала в рай, а если я была не права..., то я не хотела думать о предстоящей смерти. Что заставило меня бездумно глупо рискнуть.

- Скажи мне, малышка, скажи мне, что ты хочешь этого.

Теперь мои крики раздавались непрерывно, он ускорил темп.

- Я хочу этого. Боже, как же я хочу этого! - не было смысла скрывать правду, когда он удерживал меня при помощи такого неземного удовольствия. Я готова была сделать все, что угодно, сказать все, что бы он ни попросил и даже подумал. Я отчаянно хотела этого. Каждое чертово мгновение!

- Люциан!

- О Боже, - его слова раздались обжигающе громко мне на ухо. - Кончи для меня. На всю мою длину, - он порхал пальцем на моем клиторе и уже через несколько секунд во мне вспыхнул оргазм. Я закричала, и Люциан тоже кончил, вколачиваясь в мое лоно, его напряженные стоны раздались у меня во рту. Я только могла цепляться изо всех сил за жизнь, пока он доминировал над моим телом и душой со сногсшибательной страстью. А потом ждать неизбежного, когда он бросит меня, причинив боль. Страх и сомнения. Мои самые лучшие и верные друзья.

Глава 7

Я боялся последствий для Тары, поэтому решил уснуть с ней на руках, пока ее внутренние тревоги вновь не ожили и не украли у меня, ведь, по сути, она – все, что у меня есть. И уснуть было проще простого, особенно после такого длительного дня, особенно после того, как она позволила мне взять ее так… так, как я долго ждал. Она стала полностью открытой и всецело моей.

Я резко проснулся от звука будильника. Настоящего будильника. Мне все это приснилось? Нет, все было на самом деле. Пожар? Эта мысль заставила меня подняться и устремиться к Таре.

Звук сирены вновь зазвучал, затем комнату заполнил голос:

- У вас есть две минуты, чтобы довести вашего Дома до оргазма. За это дается пятьсот баллов. Время пошло.

- Черт возьми, только не это. Мне нужно принять душ!

Но Тара уже находилась между моих ног, широко разводя их в стороны. Она присела и нагнулась как можно ближе к моему телу, поглаживая член, ее руки были на моих яйцах и на этом восхитительном местечке, что находилось под ними.

- Позволь мне доставить тебе удовольствие, пожалуйста. - Я приподнялся на локтях и развел ноги для нее, мой рот открылся от удивления, когда она провела головкой члена по своим соскам

- Черт, малышка. - Я толкнулся бедрами вверх, когда она закружила средним пальцем по головке, увлажняя ее предэкулятом. Я начал хватать ртом воздух, а она тем же пальцем провела вниз и прижала его к моему анусу. - О, блять.

- Да. - Она прикусила нижнюю губу и неспешно протолкнула палец внутрь меня. Я издал громкий стон и позволил голове откинуться назад. - Я знаю, милый. Тебе хорошо.

- Блять, очень хорошо, - прошептал я, пребывая в состоянии отчаянного трепета. Это ласка была для меня чем-то новым. - Я хочу этого.

Мысль о том, что я получу нереальный оргазм, вспыхнула во мне, и я зарычал.

- О, ты хочешь этого? – сексуально прошептав, она облизала губы. - Я думаю, что свяжу тебя, малыш. Оттрахаю так, что ты даже не сможешь стоять. Трахну тебя в задницу пальцем. Ты этого хочешь?

Я захрипел в ответ, переживая самый сильный оргазм, который когда-либо испытывал. Идея того, что она свяжет меня, сделает со мной что-либо, обратило мою власть в состояние чертового исступления. Это задание захватило мое дыхание и лишило рассудка.

- Ух ты, - прошептала она, забираясь обратно на свое место рядом со мной. - Ты отлично справился.

Я вновь заключил ее в свои объятия, ненавидя небрежность, которая сквозила в ее словах.

- Спасибо тебе.

- Ага, я начинаю больше разбираться во всех этих извращениях.

Я скользнул губами по ее волосам.

- Ага. Начинаешь.

На меня резко обрушилось чувство печали, и я перекинул ногу поверх ее, притягивая девушку ближе к себе. Мне не нравилось, что она вела себя так, словно это все было частью игры. Я совершенно не хотел, чтобы это было лишь игрой. Блять. Я хотел, чтобы это все было на самом деле. Отчаянная пустота разверзлась в моей душе, угрожая поглотить, затянуть меня в свою тьму, если я не заполучу настоящую Тару. Я не спал в течение долгого времени. Просто лежал, пытаясь заставить ее захотеть быть моей. Но если она не сможет дать мне этого... Нет. Ей придется. Просто мне нужно найти правильный способ добиться этого.

* * *

- Это последний день, Люциан, давай же, поднимайся! - Тара бросила в меня подушкой.

Я протянул руку в ее сторону.

- Вернись в кровать, любимая. Еще пять минут.

Сначала мне нужно было оттрахать ее, черт побери.

- Нет! Я приготовила завтрак и все остальное, как послушная саба. Нам нужно набрать баллы, и у нас встреча в девять.

Она хлопнула в ладоши, как школьный учитель, и я положил подушку на лицо, содрогаясь от ужаса, что мне придется иметь дело с «профессиональной Тарой» в течение дня. И эта Тара была ужасна.

Я скинул одеяло и поднялся на ноги, направляясь в душ. В облаке пара я ощутил ее запах на себе и почувствовал чертовски мучительную боль от желания обладать ей. Мне придется, во что бы то ни стало, выиграть право обладать ей. Вновь. Абсурд какой-то. И что за соревнование сегодня будет? Надеюсь, ничего сумасшедшего. Но необходимая форма одежды была похожа на ту, которая требовалась от нас при прохождении полосы препятствий. Что, скорее всего, подразумевало под собой задание, связанное с физической подготовкой. Это меня устраивало, в сравнении со всем тем, что могло быть. Опять. Доверие во главе угла. Должно быть интересно.

Я, наконец, выключил душ, мой стояк стал еще крепче, охваченный желанием погрузиться в ее сладкое тело. Простонав, я вытерся и оделся. Было сложно испытывать что-то подобное энтузиазму, когда я хотел, нуждался, только в одной вещи. Трахать ее.

Манящие запахи привели меня на кухню, практически против моей воли. Я замер в дверном проеме. Мое удивление было очевидным.

- Вау. Что я такого сделал, что заслужил все это?

Она приготовила блинчики, омлет, бекон, сделала свежевыжатый апельсиновый сок.

Тара направилась ко мне навстречу и вручила чашку с горячим кофе, удостоив меня быстрым поцелуем в губы. Я позволил ей провести меня к столу, в то время как мой разум пытался понять происходящее. Я присел, и она поставила передо мной тарелку, а сама присела напротив меня.

Взяв мою вилку, она предложила мне кусочек, но я мягко забрал у нее столовый прибор.

- Нет, любимая. Я хочу, чтобы ты тоже поела. У нас не так много времени.

Она не стала спорить, просто взяла свою вилку и ждала, пока я сделаю то же самое.

- Как думаешь, вчерашнее задание помогло нам хоть как-то?

Напоминание послало жар, который напрямую устремился к моему члену.

- Оно, определенно, помогло мне.

Внезапная мысль повторила эффект, я поднялся на ноги и направился к Таре, а затем принудил встать и ее.

- Что ты делаешь? - выражение, которое присутствовало в течение игры, вновь появилось на ее лице.

Я подвел ее к дивану и встал на колени, расстегнул ее джинсы, затем опустил их вниз. Усадив ее на диван, я полностью стянул их.

- Теперь мне нужно, чтобы ты помогла мне. - Я встретился с ней взглядом, предоставляя ей шанс отказаться.

Ее губы приоткрылись, но она не возражала.

Глубокий вдох заставил меня успокоиться в достаточной степени, чтобы начать говорить.

- У тебя есть две минуты, чтобы кончить, любимая, иначе я накажу тебя. - Я скользнул ладонями вверх по ее шелковистым бедрам, практически задыхаясь от предвкушения, заставляя развести ее ноги шире.

Не в состоянии больше ждать ни минуты я обрушил свой рот на нее и, раздвинул языком нежные складочки, протолкнулся в лоно настолько глубоко, насколько мог.

Она откинулась назад на подушки с чувственным стоном, впиваясь в кожу моей головы ногтями и приподнимая свои бедра навстречу мне, предоставляя полный доступ.

Испытывая потребность ощутить больше, я проник пальцем внутрь ее киски и сосредоточился на ласке клитора. Она хныкала и подалась мне навстречу, притягивая мою голову к себе. Ее внутренние мышцы лона сжались от приближения кульминации, и я толкнулся в нее еще одним пальцем насколько глубоко, насколько это было возможно, позволяя безымянному пальцу прижаться к упругому колечку ее ануса.

Находясь глубоко в горячем влажном шелке, я щелкнул пальцем по тому месту, которое заставляло вырывать из нее настолько невероятную реакцию. Я втянул нежно между губами ее клитор в тот самый момент, когда ее мышцы задрожали.

Бедра Тары сжались вокруг моей головы, а ее пальцы - в моих волосах, и громкий крик сорвался с ее губ. Она разлетелась на осколки прямо здесь в моих руках, оставляя меня в совершенно ошеломленном состоянии. Желание сказать ей, что она принадлежала мне, будет всегда принадлежать мне, заставило мое горло пылать, но мне удалось удержать этот порыв под контролем.

Моя голова покоилась на ее животе, пока мы пытались восстановить дыхание, не желая двигаться.

Я нехотя помог ей одеться и вернул на кухню, где мы вдвоем уселись за стол и съели потрясающий завтрак. В самом неловком молчании во всей гребанной вселенной.

* * *

На этот раз они развели нас по разным комнатам. Я ожидал в другой, напоминающей пыточную, комнате для допросов с одним столом и двумя стульями, задаваясь вопросом, куда они повели Тару и зачем. Вошла Даниэль, одетая в белую прозрачную блузку, под которой просвечивал ярко голубой бюстгальтер, и в юбку такого же цвета. Замечательно.

Усевшись напротив, она улыбнулась так, что тут же стало понятно, что задание мне определенно не понравится. Тот факт, что она вошла одна, без своего маленького секретного агента-помощника, только заставило мою догадку укрепиться. Она так же ожидала получить большое удовольствие от задания. Я не мог сказать, что именно заставило меня так думать, но это ощущение, определенно, было и оно было сильным.

- Доверие. Насколько хорошо вы знаете своего партнера?

Ее неоднозначная вводная строчка включала в себя все виды возможных исходов, ни один из которых я не мог определить, и, вероятно, ни один из которых я не желал знать.

- Зависит от разных вещей.

Мне было нужно выудить из нее больше.

Она хлопнула в ладоши и посмотрела на меня своим самым соблазнительным взглядом.

- Что бы ты сказал... если бы я тебе сообщила что в эту самую минуту Таре в другой комнате, предложили пятьсот баллов за то, чтобы она поцеловала другого мужчину. Думаешь, она бы приняла предложение?

Я боролся со взрывом эмоций от ее слов, они вызвали во мне раздражение. Тара. Поцелуй. Другой мужчина. Эти понятия столкнулись в моей голове, приводя меня к жестокости, на которую я даже не думал, что способен. Я потер переносицу, не отводя взгляда от стола. «Ответь на вопрос». Блять. Это мог быть вопрос с подвохом. Проверить, сомневаюсь ли я в ней. Проблема была в том, что она, скорее всего, так и сделала бы.

- Да.

- Да, так ты думаешь, что она сделает это?

- Да.

- Ну что ж.

Она подалась вперед и начала неспешно расстегивать блузку. Узкая голубая атласная лента была пущена по передней части блузки, соединяя ее полы, и Даниэль позволила ей чувственно скользить между своих пальцев.

- Я здесь для того, чтобы предложить тебе такую же возможность. Только за гораздо большее количество баллов, естественно. Так как ты мне нравишься. Как насчет тысячи баллов? - она выскользнула из своей блузки, затем опустила переднюю часть бюстгальтера. - Все что тебе необходимо сделать, - она совсем убрала изящно украшенную атласную ткань со своих грудей и провела идеально ухоженными пальчиками по возбужденным пикам сосков, - облизать их. И все. И победа у тебя в кармане. И только между нами двумя, тебе не обязательно останавливаться только на том, что ты должен облизать мои соски. Это ведь не так сложно, правда?

Она поднялась на ноги и обошла стол, пока не оказалась прямо передо мной. Приторный аромат дорогого парфюма сдавил горло, угрожая тем, что меня может вырвать. Я сосредоточил взгляд на столе, стараясь перебороть царившую во мне ярость. Тара целует другого мужчину. Тысяча баллов? Только за то, чтобы облизать пару по-настоящему прекрасных сосков? Я был гребаным Домом, я был готов прокричать это вслух. Она, без сомнения, будет в ярости, если я не сделаю этого. Пошло оно все, я не хотел делать этого. Это ощущалось неправильным по разным причинам. И мне было противно от того, что Тара не разделяла этого чувства.

Даниэль достала сотовый телефон, провела пальцем по экрану и протянула его мне. Я наблюдал за Тарой в другой комнате и видел парня, который лапал ее. А она стояла там, неподвижная как бревно. Сама мысль о том, что она не желала, чтобы он прикасался к ней, но заставляла себя сделать это, затопило мое тело одновременно радостью и гневом.

Я стиснул челюсти, чтобы удержаться от крика.

- Где она? - мой голос звучал странно даже для моих ушей.

- В соседней комнате. - Веселье в ее тоне заставило меня испытать приступ тошноты.

Поднявшись со стула, я вышел, не обращая внимания на ее оскорбительные приказы, чтобы я вернулся. Я ходил от одной двери к другой, пока не обнаружил Тару.

- Отвали от нее.

Парень дернулся от моих резких слов, а на его лице буквально читалась мольба о том, чтобы ему надрали задницу. Я не стал отказывать в этой настоятельной просьбе, и мой кулак прилетел прямо в его усмехающийся рот. Тара ахнула, и он упал на пол. Я молился о том, что выбил ему его идеальные зубы и разбил губу – настолько, что ему понадобиться накладывать швы, после которых останется шрам.

- Что ты делаешь? - спросила она. Нет, потребовала она.

Я развернулся к ней.

- Нет, это что ты делаешь?

- То же что и ты!

- И что, по-твоему, я, черт возьми, делаю?

- Я видела, что ты делал. - Ее брови немного нахмурились, выдавая обиду.

Я сделал глубокий вдох, стараясь изо всех сил успокоиться, пока парень старался подняться с пола.

- Ты не видела ни хрена, потому что я ни хрена такого не делал.

Парень попытался нанести удар, но я оттолкнул его, встречаясь с ним лицом к лицу, уповая на то, что он попытается добраться до меня еще раз. Он сделал шаг назад с поднятыми руками, утирая кровь с губы. «Давай, придурок, не сдавай назад, давай же».

- Мне не платят за это. - Он развернулся и вышел, оставляя меня ни с чем, на чем бы я мог выместить свою злость.

- Я видела тебя с ней. - Боль и предательство в шепоте Тары, практически опустили меня на колени.

Я схватился за голову, внезапно осознав случившееся.

- Что именно ты видела, Тара? Подумай над этим.

- Я... Она... Ладно, отлично, я бросила смотреть, потому что это было отвратительно.

Ее резкий тон подсказывал мне, что она уже считала меня виноватым.

- Так же отвратительно, как и твои действия, любимая. – Мне сразу же захотелось забрать свои обвинительные слова обратно, но было слишком поздно.

Даниэль прошла в комнату все еще обнаженная по пояс, хлопая в ладоши.

Я отвернулся от нее, чувствуя отвращение от ее маленьких махинаций и к тому, что ей доставляло удовольствие то, что они с нами делали.

- Ну что ж, вы двое будете рады узнать, что, по крайней мере, один из вас прошел тест. Люциану были предложены очки за задание, но он отказался. Тара повела себя как взрослая девочка и заработала их. Отличная работа. - Она повернулась с улыбкой на губах к Таре. - Ты выиграла право быть Домом в следующем задании. - Она наклонилась и поцеловала меня в щеку, и, с удивлением для себя, я не стал останавливать ее. Я совершенно не возражал, чтобы действия Даниэль каким-то образом задели Тару. И судя по ее раздосадованному выражению лица, это возымело действие. Отлично.

- Что с тобой не так, - проговорила она после того, как Даниэль ушла.

Я ходил взад и вперед, силясь разобраться рациональным образом в своих чувствах. И так как это получалось не очень хорошо, предпочел держать свой рот на замке.

- Я думала все это ради того, чтобы выиграть миллион долларов. Это был дурацкий поцелуй, которого я даже не хотела, если ты об этом думаешь.

- Правда? - несмотря на то, что мне было это известно, я ненавидел тот факт, что она позволила прикасаться к себе мужчине. - Готова на все ради баллов, так, любимая?

Она вскинула бровь, в ее глазах вспыхнула ярость.

- Ревнуешь?

Я иронично рассмеялся над ее интонацией. Над ее осуждающим тоном. Она собиралась развернуть ситуацию в обратном направлении. Кто бы ей это еще позволил.

- Приблизительно так же, я полагаю, как и ты. Но, как мне кажется, кто-то здесь бросается лишь пустыми словами.

- Пустыми словами? Только потому, что мы находимся здесь для того, чтобы играть? Почему ты так негодуешь по этому поводу?

- Ну что ж, черт меня побери за то, что я не могу разделить это. Но давай-ка начистоту, любимая. Я не желаю, чтобы ты целовала другого мужчину, пока ты со мной. Даже несмотря на то, что это только на один день. Если ты со мной, ты со мной! Поняла?

Ее вздернутый вверх подбородок говорил о том, что она приняла к сведению мое предупреждение. Я бы вышел из соревнования, если бы она отказалась подчиняться моим требования прямо, блять, немедленно. Тот факт, что я был вынужден заставлять её принимать мои ограничения, заставило меня испытать отвращение. Она ткнула в меня пальцем, когда подошла лицом к лицу, ее глаза практически пылали от силы источаемого гнева.

- Ты хочешь от меня большего, чем допускает игра? Вот в чем дело? - резкий поворот ее головы никоим образом не уступал решительности в глазах. - Тогда тебе придется заслужить это, любимый. Я вижу, что ты пытаешься сделать, пытаешь сломить меня, пытаешься заставить раскрыться. Но это не про меня. Я не открывалась ни перед кем и особенно не перед мужчиной, которого я едва знаю, который играет в сексуальные игры ради миллиона баксов. У меня на лбу написано «дура»? - она постучала указательным пальцем по лбу. - Нет, не замечала такого. Там написано как раз-таки обратное. - Она ткнула меня в грудь, практически протыкая пальцем. - Горячей секс? Да, я готова дать тебе это. Ты отлично знаешь, как заставить меня сойти с ума от такого удовольствия, что я не могу вспомнить своего имени. И да, это все впервые для меня. Проблема в том, что я отлично помню, что происходит после этого. Настоящая жизнь — это не просто умопомрачительный оргазм, Люциан. Для меня это нечто большее.

Ярость бурлила во мне от ее слов. Она думала, что я хотел ее только для сексуальных утех? Удовольствия? Денег?

- Просто замечательно. - Я развел руки в стороны. - Во всех смыслах. Продолжай в том же духе. Давай играй в свою игру и зарабатывай свои баллы.

- Наши баллы!

- Эй! - прокричала Даниэль позади нас. - Мне не хочется прерывать воркование влюбленных, но... - она ослепительно улыбнулась, словно мы были самым, мать вашу, потрясающим развлечением, - ... ваше следующее задание ждет вас.

Я развернулся и вышел из комнаты.

Глава 8

Я наблюдала за Люцианом, расхаживающим по небольшому коридору, желая, чтобы он, наконец, успокоился, потому как заставлял меня нервничать. Нам дали десять минут на подготовку, и мы должны были встретиться с Даниэль в зале. Я бы предпочла, чтобы с нами отправили кого-то другого, но, казалось, мы надолго застряли с ней и невысоким мужчиной, который всегда вел себя так, словно был телохранителем президента. Мужчина пробежался глазами по какому-то списку, затем кивнул Даниэль.

- Сегодня соревнование пройдет в другом месте, поэтому мы организовали транспорт. И нас проинформировали, что возник вопрос безопасности. Мистер Граймс? - она кивнула в сторону невысокого человека в черном костюме.

- Миссис Риз, мистер Бэйн. - Раздался его насмешливый голос. - Мне было поручено обеспечивать безопасность на всех играх «Войны Доминантов», связанных с этим местом. - До этого мы никогда не слышали, чтобы он говорил вслух, но казалось, что он чувствовал себя вполне комфортно. – Кажется, одна из организаций, ратующих за семейные ценности, решила нацелиться на конкурс. Общественное мнение и интернет-атаки были вполне решаемыми задачами, но теперь наше фактическое местоположение обнаружено и, возможно, остальные локации также раскрыты, поэтому понадобилось усилить меры безопасности.

Люциан посмотрел на меня, приподняв бровь.

- О какой именно угрозе мы сейчас говорим?

Граймс улыбнулся, и на его лице воцарилось умиротворенное, кровожадное выражение, но оно, как ни странно, подходило ему.

- Представитель одной из этих организаций публично заявил, что те, кто принимают участие в таких извращениях, должны получать по заслугам. Мы восприняли это как серьезную угрозу, даже если заявление было пустой болтовней.

Мои внутренности сковало от ужаса.

- Они знают, кто мы такие? Что если моя бабушка увидит мое лицо во весь экран в какой-нибудь религиозной передаче?

- Нет, не знают. - Граймс, казалось, отчетливо понимал, о чем я подумала. - Мы были очень осторожны в плане упоминания ваших имен. К сожалению, мы не можем вам гарантировать, что у них нет доступа к вашим фотографиям. Риск увеличивается с каждым подписчиком. Как бы там ни было, наш юридический отдел подготовил предупреждение о несанкционированном использовании любой из съемок «Войны Доминантов», в том числе фотографий организаторов и участников соревнования из любого источника. На данный момент этого было достаточно, чтобы остановить их от запуска какой бы то ни было порочащей информации против любого, кто как-то связан с соревнованием.

О. Милостивый. Боже. Внезапно у меня в голове возник кошмарный образ: бабушка на экране своего телевизора видит, как Люциан доминирует надо мной. А что насчет семьи Люциана? Было ли им известно, что он занимается этим? Судя по напряженным морщинкам вокруг его рта, они не знали, и, если узнают об этом, им это определенно не понравится.

Граймс тихо что-то проговорил в свои наушники от телефона, затем кивнул Даниэль.

- Машина на месте. Когда я открою эту дверь, вам двоим нужно идти прямо к открытой дверце машины. Пригните головы и не смотрите по сторонам. Это частная собственность, но мы не можем быть уверены насчет наблюдения, которое они могли организовать. Просто забирайтесь в машину и закройте за собой дверь. Понятно?

Мы с Люцианом кивнули. Граймс подвел нас к закрытой двери, чуть приоткрыл ее и выглянул, затем широко распахнул и махнул нам рукой, подавая знак, чтобы мы проходили.

Что-то, возможно, интуиция заставила меня потянуться за рукой Люциана. Когда он схватил и сжал мои пальцы, ощущение леденящего ужаса внизу живота исчезло. С нами все будет в порядке. Рука об руку мы вышли через дверь и прошли примерно дюжину шагов по бетонному покрытию к ожидающей нас машине.

Когда мы оказались внутри, за закрытыми дверьми, мы огляделись вокруг в состоянии шока. Автомобиль оказался роскошным лимузином, внутри которого был расположен бар, встроенный телевизор и компьютер. Мне пришлось прикусить язык, чтобы сдержать визг и не выдать своего восхищения.

- Сэр? Мэм? Я Стивен, ваш водитель, нахожусь в вашем распоряжении на день. Если вам что-то понадобится, просто нажмите на одну из зеленых кнопок на дверной панели, на баре или на панели климат контроля. - Он был молодым с горящими голубыми глазами, блестящей кожей лица, прямым носом и безупречным произношением. - Мы должны прибыть к месту назначения через двадцать две минуты. До тех пор вы можете быть уверены, что находитесь в полной безопасности. Этот лимузин сделан по тем же техническим характеристикам, что и бронированный лимузин, который используется для передвижения президента США. Кроме того, у нас есть вооруженное сопровождение. - Он медленно кивнул и улыбнулся привычной обнадеживающей улыбкой, прежде чем стал совершенно серьезным. - У вас есть какие-то вопросы?

- Эээ. Нет. - Люциан посмотрел на меня, чтобы убедиться, так как отвечал за нас двоих.

Я улыбнулась все еще ожидающему мужчине.

- Спасибо, Стивен.

Смотря на всю эту роскошь, я пыталась изо всех сил не показаться маленькой деревенской девчонкой, которая никогда не видела ничего подобного. Но проще сказать, чем сделать. Мои пальцы зудели от желания погладить мягкую кожаную обивку. Куда бы я не повернулась, находила восхитительное богатство.

Поездка, в общем, была фантастически спокойной, затем машина замедлила ход и повернула налево.

- Мы прибыли в пункт назначения. Мистер Граймс сказал, чтобы вы держались подальше от окон, когда мы будем проезжать через ворота охраны на место соревнования. В непосредственной близости находится многочисленное количество протестующих, а также там присутствует пресса.

Мы остановились и осмотрелись по сторонам. Всего в нескольких шагах от нас располагались вооруженные охранники и колючая проволока, несколько сотен человек держали плакаты и выкрикивали что-то о демонах и извращенцах.

- Не смотри на них, любимая. - Люциан выглядел слишком расслабленным, откинув голову на спинку сиденья и закрыв глаза. - Последнее, в чем ты нуждаешься, это еще одна причина вести себя агрессивно.

Я резко развернулась к нему, пытаясь придумать подходящий ответ. Но проблема была в том, что я на самом делевела себя агрессивно. И я была вынуждена так вести себя. Моя злость испарилась от вида того, что происходило на улице. Эти люди протестовали против того, что я делала. Я чувствовала себя не слишком хорошо. Внезапно сверхъестественное ощущение, которое касалось всего происходящего, стало более реальным, более... неправильным.

Машина вновь двинулась, и я быстро призвала мрачные мысли о моей бабушке на поддержку. Образы того, как к ней относились с пренебрежением и даже, возможно, били в доме престарелых. Моя челюсть задрожала, желудок скрутило, источая вопли и крики. Она нуждалась во мне. Мне необходимо сделать это.

Мгновение спустя мы заехали внутрь строения, по виду больше напоминающее огромный склад. Волнение от того, что мы только что оставили позади, сменилось на то, что могло поджидать нас в этом жутком месте.

Нам велели оставаться в лимузине, пока внешние двери были не закрыты, оградив нас от безумия снаружи.

* * *

Наконец, пришло время начинать. Люциан все еще выглядел раздражающе расслабленным, когда я сделала глубокий вдох и переключила внимание на новую блондинку-диктора, которая отошла чуть вбок от камеры после того, как закончила вступительную часть.

- Сегодня наше соревнование состоит из трех этапов. - Она включила нас в свой разговор. - Открытое соревнование перейдет во вторую часть, которая плавно перейдет в третью. Право быть Домом в следующем соревновании будет зависеть от того, кто одерживает победу.

- В первом задании нужно просто-напросто собрать сто кусочков паззла. Первый, кто закончит, победит. Потому как Тара одержала победу в последнем соревновании, она выбирает паззлы первая. - Мы подошли к длинному столу, на котором стоял таймер, пару коробок с паззлами и два стула. - У вас пять минут, чтобы справиться с заданием, и количество оставшихся секунд, которые будут на часах, будут умножены на десять, чтобы узнать ваш счет. Тем не менее, каждая секунда, которая будет отсчитываться после пяти минут, будет стоить вам баллов.

Сидя рядом с Люцианом, я посмотрела на четыре коробки с паззлами, предложенными на выбор и выбрала самый сложный рисунок, зная, что его будет проще собрать.

- Спасибо. - Люциан выбрал свой паззл, определенно, он был знаком с такой тактикой.

- Пожалуйста. - Мистер Самодовольный. Он все еще вел себя так, как будто я была шлюхой. Я не сделала ничего плохого, приняв этот поцелуй. Это был просто дурацкий поцелуй, и я даже не хотела его. И мне плевать на то, что он скажет, потому что я видела, как он смотрел на ее сиськи. Ублюдок. И он совершенно точно не возражал, когда она его поцеловала в щеку. Могу поклясться, что сейчас он сожалел о том, что упустил такую возможность. Могу поспорить, я отлично знала, что он собирался сделать. Он собирался устроить все таким образом, чтобы обвести меня вокруг пальца, пока я не стану его сабой в реальной жизни. Добавить меня к своей коллекции, которая у него, несомненно, была. Больше никакого подчинения. Правильно. Точно. Секс был его сильной стороной, его профессией. Я не была настолько глупа.

- Приготовились! Начали.

Отсортировав крайние части и углы, я погрузилась в процесс. Кто знал, что все те одинокие часы, проведенные за сбором паззлов, окажутся полезными?

- Ничего себе, да у тебя отлично получается. - Голос Люциана звучал так, словно он улыбался. - Мы полны сюрпризов, не правда ли?

- Это же просто паззлы, а не высшая математика.

- Нет, но у тебя определенно есть опыт. И много.

- Мне нравятся головоломки.

- Оу, поверь, я знаю.

- Нет, не знаешь.

- О, да. Ты одна большая головоломка. Но не волнуйся, существует не так много головоломок, которые бы я не смог решить.

- Отлично. Может как раз начнешь с тех сисек, от которых не можешь отвести взгляд.

- Возможно, следовало бы сделать это. Мне предлагали пососать соски.

Гнев обжог мой желудок от этой мысли, и из-за отсутствия сожаления, которого не было в его голосе. Образ того, как он делает это, угрожал помешать сбору моего паззла.

- Вероятно, ты уже сделал это и еще многое другое с ней

Он издал возмущенный звук, который говорил мне о том, что я попала в самую точку, задела его, и он собирался обязательно отплатить мне той же монетой. Ну и ладно.

Я втолкнула в свой разум множество образов бабушки, чтобы заменить их мыслями о мучительных сценах Люциана с другими женщинами, которые грозили разрушить мою сосредоточенность. Использовать бабушку таким образом казалось ужасным, и необходимость в этом заставляла меня злиться на него.

Я взглянула на успехи Люциана. Ха. Кажется, не только я люблю собирать паззлы. Хорошо, нам были необходимы баллы.

Он явно не нуждался в деньгах так сильно, как я. Или скрывал всю властную доминантную сторону под маской прекрасного принца. Это было неправильно по многим причинам, потому что ему прекрасно известно о том, что мне необходимо думать о бабушке.

Но у него определенно точно стояли в глазах эти сиськи, не так ли? Я уже насмотрелась на это. Он вел себя так, как будто ему было не все равно на меня. Да, определенно ему было не все равно. Но только потому, что я была удобна ему. Такие мужчины, как он, хороши в том, чтобы заставить девушку почувствовать себя любимой. Проблема заключается в том, что они не знали, когда следует остановиться, а любая девушка, которая была в пределах досягаемости, являлась легкой добычей. Ублюдок. Даниэль вероятно была одной из его саб, судя по тому как она вела себя с ним.

Я поставила последний кусочек паззла на место.

- Все!

Я взглянула на Люциана, которому осталось еще пять кусочков. Впечатляюще, потому как его картинка была сложнее. Я посмотрела на время. Прошло почти три минуты. Мы справились. Спасибо, Господи.

- Готово. - Он отодвинул свой стул, сложил руки за головой, смотря на часы. - Да. - Его победное бормотание выдало, насколько его доминантная натура не любит проигрывать.

Гнев окатил меня, когда Даниэль заняла место блондинки диктора.

- Второй этап соревнования это простые ответы правда-ложь. - Ее слова лились, словно дерьмо на шелк. - Я задаю вам вопросы, и первый, кто ответит правильно на вопрос, будет победителем. Дополнительные баллы насчитываются, если вы знаете правильный ответ на ложный вопрос.

Отлично. Еще одна передышка для меня. Так уж повелось, что «Своя игра» была моим любимым телевизионным шоу.

- Давайте начинать. - Она подняла перед собой небольшую карточку с записями.

- Молния никогда не ударяет в одно место дважды.

- Ложь. - Мы одновременно проговорили ответ.

- Я услышала голос Тары первым, - проговорила Даниэль. - Десять дополнительных очков, если вы знаете правильный ответ на это, Тара.

Я прикрыла глаза, собирая воедино все известные мне факты в голове.

- Эм. Молния зигзагообразно устремляется к земле, это может происходить пошагово или многократно в одно время. Каждая вспышка создает следующую. Вправо, вниз, даже иногда вверх. И противоположный заряд встречает это, как накопитель, и молния может ударить из телефонного столба, дерева, автомобильного средства или даже из всех трех одновременно. - Я бросила взгляд на Люциана, был ли у него такой же сумасшедший взгляд на лице как у Даниэль. Я заметила, что он смотрел на меня со странным выражением, - …но как только накопитель взаимодействует с источником вспышки, первый замыкает круг... и вызывает… электрический разряд.

Я откашлялась.

- Ух ты, а кто-то не терял времени даром на уроках естествознания. - Смех Даниэль явно таил в себе насмешку, а я в это время делала вид, что отскребываю несуществующий лак на ногтях, молча желая, чтобы у нее развился аневризм.

- Хорошо-о-о, следующее. Когда человеческое тело растет, количество его костей уменьшается.

- Правда.

- И Тара опять выигрывает. Люциан, тебе пора подсуетиться. Она доминирует над тобой. - Блондинка поместила карточку позади стопки с остальными карточками. - Бородавки образуются от прикосновения к определенным животным, в особенности, к жабам.

- Ложь. - Мы проговорили одновременно.

- Я думаю, в этот раз первым был Люциан. - Идеальная бровь Даниэль приподнялась. - Десять дополнительных баллов за правильный ответ.

Я слушала, пока он давал подробный ответ, если судить по моему собственному варианту. Так он еще и умен. Находчивый Дом дурак.

- Ничего себе, что у нас тут за парочка. Следующий вопрос. Культура кофе берет свое начало в Бразилии.

- Ложь, - я выдала первой. - Он появился в Эфиопии.

Люциан тихо фыркнул.

- Это ваш окончательный вариант ответа, Мисс «Своя игра»?

Я улыбнулась ему с самым что ни наесть самодовольным видом.

- Да, окончательный, мистер Бэйн.

Даниэль захихикала, затем продолжила, - И она ответила правильно. Поехали дальше. Лабрадоров-ретриверов изначально разводили для излвечения рыболовных сетей.

- Правда, - вновь мы проговорили вдвоем.

- Мне кажется, тут был быстрей Люциан. И он прав. - Она вновь убрала карточку с вопросами за стопку. - Древние олимпийские спортсмены соревновались обнаженными.

- Правда, - ему удалось проговорить быстрей меня.

- Очень хорошо. Люциан старается соревноваться. Обратная сторона луны это тоже самое, что и невидимая сторона Луны.

- Ложь! - первая прокричала я. - Обратная сторона луны - это та, которая в настоящее время не освещена, а невидимая сторона луны - это та, которая никогда не обращается своей стороной к Земле.

Даниэль присвистнула и удивленно рассмеялась.

- И это верно. Тара лидирует с перевесом в одно очко. Так, хорошо, вопрос номер восемь. Франклин Рузвельт является одним из президентов, который высечен на горе Рашмор.

- Ложь! - выкрикнула я. - Четыре высеченных на горе президента: Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон, Теодор Рузвельт и Авраам Линкольн.

- Тара лидирует с перевесом в два очка. Красное море получило свое название из-за кровопролитной битвы, произошедшей там в библейские времени.

- Ложь! - Люциану удалось прокричать ответ на секунду раньше меня. - Вода там, как правило, насыщенного сине-зеленого оттенка, но иногда она становится красновато-коричневого цвета вследствие отмирания водорослей.

- Тара, если он ответит на последний вопрос, то сравняет счет. У лошади существует три вида движения: шаг, рысь и галоп.

- Ложь. - Он улыбнулся широкой улыбкой, и без промедления последовал правильный ответ. - Так как еще существует прыжок или как его называют легкий галоп, а также существует множество разновидностей бега: быстрый галоп, иноходь и еще несколько.

Даниэль захлопала в ладоши, как невоспитанный ребенок.

- Вы вдвоем отлично справились! Теперь, когда счет сравнялся, мы переходим к дополнительному раунду. Если вы отвечаете правильно, зарабатываете очко, но если отвечаете неправильно, то ваш соперник получает балл за этот вопрос. Готовы?

Мы оба кивнули.

- Тара, каковы религиозные убеждения Люциана?

Ну вот. Черт. Я посмотрела краем глаза в его сторону, пытаясь догадаться, какая вера соответствовала ему.

- Предположу, что... к католической.

- И это правильный ответ! - ее слова сопровождались хихиканьем. - И теперь Люциан? Каковы религиозные убеждения Тары?

Люциан смерил меня взглядом, будто ответ мог быть написан на мне.

- Я попробую предположить что... она принадлежит к общине Амишей.

Радость, которую я должна была испытать от его неправильного ответа, так и не настала. Я была слишком занята, ощущая злость на то, что он сказал что-то настолько смехотворное, нет, что он вел себя таким образом, хотя внешне я даже отдаленно не была похожа на Амишей.

- Ты несешь полную хрень.

Он усмехнулся.

- Ты была достаточно безразлична к сексу, когда я встретил тебя.

Повернувшись к нему, я поставила локоть на стол и накрутила на палец локон.

- Это потому что я не нагнулась и не позволила тебе вылизать мою задницу в первые пять минут? Мне следовало сказать, что ты мормон-фундаменталист, Мистер любитель саб.

Раздался смех, и он послужил напоминанием того, что у нас были зрители. Мои щеки покрылись румянцем.

- Тара выиграла с перевесом в два очка, - мелодично протянула Даниэль. - А также право быть Домом в следующей части соревнования.

Глава 9

Голос Даниэль заставил меня испытывать волнение по поводу следующего задания. Я просто ненавидел, когда Тара доминировала в таких вещах. И она не верила, что это не имело ничего общего с моим желанием контролировать ее. Я только хотел контролировать окружающую обстановку вокруг, чтобы обеспечить ей безопасность. Но если это входило в понимание Тары, как контролировать и ее саму, то, значит, так оно и было. Особенно, когда она вбила себе в голову глупую идею доказать, что может справиться с тем, в чем совершенно ничего не смыслит.

Я последовал за Даниэль и неизменно суровым Граймсом. Каждый раз, когда я видел его, мне все сильнее казалось, что он косил под секретного агента. Их пара только укрепила ощущение того, что я находился в ловушке дурацкого порно семидесятых. И каждый жалкий наигранный сценарий, который в то же время являлся заданием, заставлял меня чувствовать себя все хуже. Было тяжело представить, что эта компания не может позволить себе более хорошего, по крайней мере, более правдоподобного представления для шоу. Совмещать что-либо из БДСМ с настоящей жизнью было и так не очень хорошей идеей для соревнования, но их усилия мне напомнили секс на сухую. Несерьезная подготовка.

С другой стороны, их публичный образ был перегружен богатством.

Мы вошли в комнату, пропитанную влажным воздухом, где должно было проходить следующее соревнование. Мое сердце сжалось. В дальнем углу комнаты стояла стеклянная прямоугольная емкость, наполненная водой. Над ней располагалась увеличенная версия детского стула, только на цепях, что оказало катастрофически ужасный эффект на меня. Вода и цепи были не совместимы в моем разуме. Никогда. НИ. ЗА. ЧТО. И едва освещенная комната, пахнущая сыростью, не улучшала впечатление.

Мое тело затопила паника, заставляя меня ходить взад-вперед. Я схватился за голову двумя руками, и Тара остановила мое хождение.

- Ты в порядке?

- Нет, я не в порядке. Я не хочу этого делать.

- Они даже еще не сказали...

Я указал рукой в сторону емкости.

- Да это, мать твою, очевидно.

Она положила руку мне на плечо и погладила его.

- Прекрати психовать. Успокойся.

- Так, ладно, - прервала разговор Даниэль. - Идея сегодняшнего задания состоит в том, чтобы читать и доверять языку тела партнера. В любом значимом взаимодействии мы должны понимать не только слова, но и то, что партнер пытается нам выразить посредством своего тела. В романтических отношениях это вдвойне важно, в отношениях БДСМ - имеет жизненную необходимость. Ваши знания и ваша способность интерпретировать невербальные знаки могут стать ключом к несравнимому удовольствию. Или это поможет вам перейти на следующий уровень во взятии на себя ответственности за другого человека. Отсутствие этих знаний, как вы понимаете, приведет вас к полному провалу.

Она указала в сторону прямоугольного кошмара.

- Один из вас будет пристегнут цепями к этому сидению и погружен в воду. Другой будет пытаться подобрать комбинацию цифр в виде кода, чтобы разблокировать цепи в емкости с водой. - Она подошла в платформе, на которой стояла устрашающая емкость и указала на красную кнопку возле панели цифр. - Это кнопка сигнала тревоги. Она находится с двух сторон. Каждый из вас может нажать ее в любое время, и это действие поможет вам вызволить вашего партнера из воды, но если вы воспользуетесь ей, то потеряете все свои баллы за это задание. Вам необходимо выполнить это задание трижды, и каждый раз мы будем его немного усложнять. Выполнение этого задания принесет вам тысячу очков. Двести за первое погружение, триста за второе и пятьсот за третье. Однако... если Дом не станет погружаться в емкость, то вы сможете заработать только лишь половину из этих очков. - Она хлопнула в ладоши и посмотрела на нас обоих. - Так. Ну и кто пойдет в воду?

- Я.

Мы ответили одновременно, и я развернулся, чтобы посмотреть на Тару.

- Только не ты! Ни за что! Я могу дольше задерживать дыхание. И мне казалось, ты боишься маленьких замкнутых пространств?

- Это не маленькое. И тем более, ты боишься воды.

- Боялся. Больше нет. Я переборол страх.

- Что, правда?

- Да. Именно так. Помнишь Аква-мэна?

Она скривила губы и отвела взгляд вправо, словно за моими плечами находился человек-невидимка.

- Послушай. - Я решил прибегнуть к здравому смыслу. - Ты не можешь задержать дыхание дольше, чем я. Плюс, ты хорошо разбираешься в головоломках. - Я схватил ее за плечи и принудил посмотреть на меня. - Ты же сама мне сказала, что позволишь мне быть Домом в следующий раз.

Она уставилась на меня, но я совершенно не понял выражения в ее глазах. Это что была жалость? Черт побери, за что?

- Я знаю, что обещала. - Она скрестила руки на груди. - Но... я смогу задержать дыхание достаточно, чтобы ты смог подобрать нужную комбинацию цифр. И мы нуждаемся в баллах.

Гребанные баллы. Конечно. Готова сделать все что угодно ради них. - Ладно. Иди в гребаную емкость. Но первый признак того, что ты пытаешься сдержать дыхание, и я нажимаю тревожную кнопку.

- По рукам. - Она повернулась и подняла руку. - Я буду погружаться в емкость

- Блять, - прошептал я, начиная вновь ходить туда-обратно.

Пять минут спустя я наблюдал за тем, как они погружали Тару в воду, на цепях, удерживающих кресло. Я сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая себя, ожидая знака, чтобы начать действовать, молясь, чтобы меня не вырвало. Господи, как я ненавидел это. Все что угодно, только не это.

- Начали!

Я подбежал к емкости и начал подбирать правильные варианты. Шесть плюс три: девять. Минус два: семь. Умножить на четыре: двадцать восемь. Разделить на два: семь. Повернуть вправо.

Я повернул комбинацию в указанную сторону, затем прочел следующую: шестнадцать минус пять: одиннадцать. Плюс десять: двадцать один. Умножить на два: сорок два. Разделить на семь: шесть. Поверните влево.

Мои руки дрожали, когда я поворачивал, затем поднял взгляд на Тару. Она кивнула мне, и я поспешил разгадать последнюю математическую головоломку, затем быстро повернул вправо.

Замок активировался, и взревела сирена, из-за чего мое сердце практически остановилось, пока Тара начала подниматься наверх. Ее затрудненное дыхание дало мне понять, что у нее не осталось воздуха в легких. Даниэль начала радостно что-то кричать, словно гиена над свежим трупом, и я сопротивлялся желанию показать, насколько сильное меня одолевает желание убить ее.

- Первый раунд окончен! И Любимая Пара Америки получает двести баллов! Теперь начинается раунд, где на кону будет триста баллов!

- А у нее не будет десяти минут перевести дыхание? – Я повернулся к Даниэль со злостью. Таре необходимо время на восстановление.

- Вообще-то, целых пять. - Она подмигнула, прилагая никчемные попытки проявить сочувствие. Это было больше похоже на восторг.

- Я в порядке, Люциан. У меня еще оставался воздух, - Тара едва смогла проговорить слова задыхающимся голосом.

- Еще на пару секунд? Если я вижу, что ты испытываешь страдания, я нажму на тревожную кнопку.

- Просто... - она отчаянно боролась, чтобы восстановить дыхание, - сосредоточься на замке.

- Я сосредоточусь на том, что по-настоящему важно! - И тебе, черт побери, стоило бы сделать то же самое.

- Хорошо, отлично. Делай, что ты считаешь нужным. Но не срывайся на мне. Мне нужны эти баллы!

- Тебе нужны баллы. - Я кивнул, начиная ходить взад-вперед опять. - Поверь мне, я знаю, насколько ты нуждаешься в баллах. - Чертовы баллы. Я бы так хотел отмотать время назад, чтобы быть в состоянии убедить ее уйти еще в тот день, пока мы ждали в очереди на прослушивание. Но это желание словно палка о двух концах. Если бы она ушла, у меня бы не было возможности узнать ее, я бы не влюбился в нее. Получается, в конце концов, это все стоило того. Я хотел надеяться!

- Ты готова?

- Готова, - проговорила она.

- Они поднимают сидение, просто пристегнись как в первый раз.

- Поняла.

- На этот раз мы усложним испытание для вас обоих. Таре оденут повязку. Она будет вслепую верить в то, что Люциан справится с поставленной задачей, и одновременно в то, что он распознает движения тела ее, и в то, что подберет правильную комбинацию. Люциан, тебе придется записывать то, над чем ты должен работать. Это добавит еще одну сложность к головоломке связанной с пониманием языка тела, это усложнит задание для понимания и заставит тебя больше полагаться на интуицию и твое знание партнера. - Граймс вручил мне маленький листок бумаги и карандаш. - Хорошо, вы все готовы?

Я кивнул, глядя на Тару.

- Как ты?

Она улыбнулась.

- Я в порядке. Отлично. Мы сможем это сделать. - То, как она протараторила эти слова, звучало не очень убедительно.

И внезапно меня осенила мысль, что из-за повязки на глазах ей может показаться, что она находится в маленьком замкнутом пространстве.

- А что насчет повязки на глаза?

- Все в порядке. Я в порядке.

Она, мать вашу, лгала. Я мог слышать это, видеть, как проявляется ее напряжение в каждой черточке тела.

- И начали!

Она сделала глубокий вдох, и они начали опускать ее в воду. Я решил сначала провести работу с цифрами на бумаге, затем ввести комбинацию. Я смотрел на Тару в промежутках, пока решал задачу и, наконец, перешел к самой последней, затем поспешил и начал поворачивать полученную комбинацию. Боковым зрением я подмечал, как пузырьки воздуха вырывались из ее рта, когда вводил последнюю цифру и быстро отошел назад, когда сирена взвыла, и замок пришел в действие.

Тара начала подниматься на поверхность, и звук того, как она отчаянно втягивает кислород, привел меня в бешенство. Ее отделяла секунда от того, чтобы не осталось воздуха. Она была в секунде от того, чтобы утонуть.

Я схватился за голову и зажмурился. Всё это было бессмысленно. Глупо. Абсолютно всё. Я не хотел вновь проходить через это.

- Все хорошо, - продолжила она повторять, сразу после того, как оказалась на поверхности. – Мне совсем не трудно.

Вранье, вранье, вранье. Настолько очевидно дрожал ее голос.

- У вас есть семиминутный перерыв. Затем последнее задание. - Даниэль подошла с важным видом к емкости с водой, смотря вверх. - Будет добавлено еще одно последнее препятствие. В дополнение к тому, что на твоих глазах будет повязка, тебе свяжут за спиной руки. Тебе нужно быть готовой к тому, чтобы использовать ногу для того, чтобы нажать тревожную кнопку. Возможно, это не кажется препятствием, но, если основываться на мнении профессионалов, которые помогли разработать эти дополнительные сложности, связывание рук за спиной считается психологическим препятствием, которое увеличивает нагрузку в физическом плане. Тебе придется довериться Люциану и его способностям еще больше, чем раньше.

Ее высокие каблуки глухо стучали по фанерной платформе под емкостью с водой, когда она спустилась и направилась ко мне с плотоядной улыбкой на губах.

- А что касается Люциана, он вновь будет записывать свои расчеты на бумаге, но в этот раз будет делать это левой рукой. Секунд, которые добавят, должно как раз хватить, чтобы выполнить это... по крайней мере, чтобы бросить вам вызов. - Она мелодично произнесла последние слова, напоминая мне злую Барби.

- Так, вы готовы? Эта часть задания будет оцениваться в пятьсот баллов. - Она посмотрела через плечо и произнесла, - Тара, ты сможешь справиться?

- Смогу. Я могу сделать это. - Это была сбивчивая речь и она такой оставалась с того момента, как мы начали соревнование. Причем тон ее голоса говорил обратное. Она не могла, не могла сделать этого. Но, естественно, Тара в любом случае, черт возьми, будет делать это.

Я покачал головой, нуждаясь в воздухе, нуждаясь в большей передышке.

- Хорошо, время перерыва окончено, - произнесла Даниэль.

Помощник подошел ко мне и привязал мою правую руку к моему телу. Я еще никогда не хотел никого так сильно ударить, как сейчас. Второй помощник связал руки Тары за ее спиной и вновь надел повязку.

Даниэль подняла руку.

- По местам. Приготовились. Начали!

Прошло десять секунд, и я увидел, что писать левой рукой, когда чертовски переживаешь совершенно не получалось. К тому времени, как я дошел до второго числа, из ее рта уже начали вырываться пузырьки воздуха. Я не мог прекратить смотреть, и продолжал писать. Затем пять плюс три умноженное на два минус семь внезапно превратилось для меня в задачу по ядерной физике и ничего не получилось. Еще больше пузырьков вырвалось из ее рта, и я нажал на тревожную кнопку, стул стал подниматься из воды.

Тара поднялась на поверхность, создавая брызги и кашляя, я подбежал к лестнице, чуть не сбив с ног помощника. - Я держу тебя. Развяжите её, - прокричал я.

- Почему ты нажал на кнопку? Я была в порядке? - прохрипела она.

- Я допустил ошибку в одном из расчетов, у меня не было выбора.

- Черт возьми, - она издала плач и закашляла чуть сильнее.

- Расслабься.

- Что? - Она сморгнула воду, выглядя почти как утопленница. - И это все что ты можешь сказать? Расслабься? - Она позволила помощнику помочь ей выбраться из емкости, звуча так, словно никак не могла восполнить нужный объем кислорода в легких. - Это очень помогает. Вот прям очень.

Я спустился по ступенькам.

- Всегда пожалуйста, любимая.

- Оооу, ну, что ж ваш счет составляет пятьсот баллов. - Даниэль похлопала меня по плечу, затем посмотрела на Тару, которая приближалась к нам, ее обувь для плавания хлюпала по полу, волосы торчали справа, словно птичье крыло. - Не держи на него зла, дорогая, - ласково прощебетала Даниэль. - У тебя есть все шансы улучшить этот вечер. Ты будешь Домом. Будем надеться, ты знаешь, что делать с этим. – Белобрысая сучка обернула ладонь вокруг моего члена, и я замер.

Тара напомнила мне маленький поезд без тормозов, когда, подойдя к нам, оттолкнула Даниэль двумя руками.

- Как насчет того, чтобы ты прекратила лапать игроков, стерва.

Милостивый Боже. Ее ревность действовала на меня, как потрясающий минет, и мой член в тот же момент стал твердым. И, естественно, она увидит это и отнесет мою эрекцию на счет Даниэль. Как раз то, что мне нужно, еще одна ссора, чтобы поставить крест на всем. И, кажется, все развивалось быстрее, чем раньше. Было это из-за меня, или чем сильнее я старался, тем сложнее было найти с ней общий язык?

Она внезапно указала на меня.

- Кажется, сегодня вечером Домом буду я.

Ее угроза сотворила со мной несколько удивительных вещей. Это чертовски разозлило меня и в то же время взволновало.

- Мне не хочется рушить твои планы насчет твоей небольшой вечеринки. Но, по-моему, ты охрененно провалила это задание. Поэтому, сегодня вечером Домом буду я.

Тара посмотрела на Даниэль, которая уже восстановила равновесие и мудро решила не вмешиваться. С улыбкой, больше выражающей раздражение и получение удовольствия от мести в процессе ее воплощения в жизнь, блондинка подняла руки в знак капитуляции.

- Звучит так, словно у вас есть кое-какие недопонимания, которые стоит разрешить. - Она смерила меня взглядом, облизывая губы. - Но я уверена, что лучший Дом возьмет то, что принадлежит ему.

Я мог практически ощущать искры, которые летели от Тары. И то, что это делало со мной, было далеко не забавно.

Глава 10

Приняв душ, я вышел из ванной в одних белых обтягивающих боксерах. В полной боевой готовности. Тонкий материал был достаточно просвечивающим, чтобы продемонстрировать мою огромную эрекцию. И так уже продолжалось в течение часа. Таре придется бороться до последнего момента за ее право быть сегодня Домом. Я устал играть в игры.

Я обнаружил ее на диване, она сидела, закинув одну ногу на колено, и та нога, что была сверху, покачивалась. Пока она не увидела меня. Заметив меня, Тара резко остановилась. Вспышка возбуждения устремись вниз по моем позвоночнику, и мой член увеличился в размере. Мне нравилось оказывать на нее такое влияние. Я провел ладонью по своему твердому прессу и опустился рядом с девушкой на диван, широко расставив ноги, показывая свой чертовски твердый и готовый член. Я только что представил ее глазам сложную задачу. Ты говоришь, что будешь Домом. Ну, вот он я. Доминируй надо мной.

Если сможешь.

Я смотрел прямо на Тару, ожидая ее движения. Я мог ощущать на себе ее взгляд полный гнева. Смирись с этим, милая. Я закинул ноги на кофейный столик и сложил обе руки за головой, вытягиваясь всем телом для нее. Это то, над чем ты не сможешь доминировать, крошка. Я прямо перед тобой. Хорошенько рассмотри.

Ее вызов заставил мою кровь бурлить, а член пульсировать. Внезапно Тара поднялась с дивана и направилась спальню, захлопнув за собой дверь. Я сдержал усмешку и стал ждать, прислушиваясь к шорохам. Наконец, я услышал, как заработал душ. Что она делала? Нет, не так, что она планировала сделать?

Что бы это ни было, я не мог не принимать в расчет свое безумное возбуждение. Ее открытое неповиновение оказало на меня восхитительный эффект. Я старался разобраться, почему это произошло и вследствие чего. Заставляла ли меня так чувствовать ее доминирующая сторона? Или я возбудился от чего-то другого? Все дело в соревновании, правда? Эта причина казалась более правдивой. Я любил соревнования. Очевидно, даже сексуальные. Возможно, именно это мне предстояло узнать.

Как я буду чувствовать себя, когда она будет доминировать надо мной?

Размышляя, я опустил руку на член, чтобы немного облегчить болезненную твердость, которая была вызвана моими мыслями. Блять. Блять, кажется, мне нравится эта идея. Может быть. Это на самом деле тяжело определить. Она однажды сопротивлялась мне, но тогда была немного другая ситуация. А на этот раз обстоятельства немного отличаются. Сейчас, к примеру, я бросал ей вызов.

Слыша, как выключилась вода, я пытался преодолеть волнение. Дверь спальни открылась, и я замер на месте. Мое сердце барабанило в груди. Она была одета как Госпожа. Мать. Вашу. Она была чертовски... сексуальна. Короткие черные шорты из лакированной кожи и бюстгальтер из того же материала, высокие, обтягивающие ноги, сапоги. И, черт побери, черный стек.

Мой член дернулся, когда я развел руки шире.

Тара направилась ко мне искушающей походкой, виляя бедрами и театрально двигаясь. Она остановилась прямо передо мной и ударила стеком по ладони. Восхитительно. Даже несмотря на то, что она все еще смотрела на меня, этот жесткий взгляд говорил, что она возвышается на голову надо мной.

- У нас есть игра, в которую мы будем играть. Я буду Госпожой. Ты будешь сабом. И мы собираемся заработать баллы, которые нам нужны для победы.

Упоминание баллов превратило мою кровь в обжигающую лаву, и я неспешно ухмыльнулся.

- Любимая... ну тогда, черт возьми, тебе придется заставить меня выполнять твои приказы.

- Почему ты делаешь это? - проскрежетала она, сопровождая слова ударом стека по сапогам.

Я двинул челюстью, чтобы обуздать желание отчаянной власти, что ощущалась на моем языке. Я позволил себе крошечную дьявольскую улыбочку, в то же время облизывая языком нижнюю губу.

- Потому что я, черт возьми, могу позволить себе это.

- Я предлагаю тебе еще один шанс подчиниться мирно.

Я уставился на нее, адреналин заполнил тело.

- Милостивый Боже, - прошептал я, жестко сжимая свой изнывающий член и, поднявшись с дивана, сделал шаг в ее сторону. - Так давай, сделай это. Но знай. Тебе не будет пощады, когда ты обнаружишь себя связанной.

Она вскинула подбородок, ее губы раскрылись в прерывистом вздохе, прежде чем она закрыла рот и приподняла бровь.

- Поступай, как считаешь нужным.

Не думаю, что прошла хоть секунда между ее последними словами и тем, как моя спина ударилась о пол. Она прижала ладонь к моей груди, и я сжал ее запястье двумя руками, поток ее агрессии заставил меня затаить дыхание.

- Ты все еще хочешь бороться?

- Черт побери, да. - Мы схлестнулись с ней и боролись на полу в течение нескольких секунд. Тара протиснулась своими ногами между моими, и я мог почувствовать, что она делает это намеренно. Я извернулся, но тем самым обнаружил, что моя рука была заведена за спину в болезненном захвате.

- Ай! - Черт, я не заметил, что она собиралась сделать это.

- Так ты сдаешься, малыш?

- Черт, нет.

Она потянула сильнее, и я закричал от боли.

- Ты уверен, малыш?

Я выдохнул, превозмогая боль, обдумывая.

- Ладно. Ты выиграла.

Она отпустила меня, и я в это же мгновение повалил ее на пол, взбираясь на тару. Я боролся за то, чтобы схватить ее за руки, и, наконец, мне удалось сделать это, пригвождая их к полу по обеим сторонам от ее головы. Я сжал ноги вокруг ее, не позволяя воспользоваться возможностью обернуть их вокруг меня. Мы вдвоем уставились друг на друга, тяжело дыша.

- Ты чувствуешь мой член? Я чертовски твердый из-за тебя.

- Я буду доминировать над тобой. - Она кивнула. - Ты можешь быть уверен в этом, малыш.

- Да ты что? - Я прижался к ней членом с неистовым стоном, вздрагивая всем телом. - Я с нетерпением жду этого.

- Отлично. Потому что я собираюсь делать с тобой такие вещи, которые ты еще не пробовал, мистер Бэйн.

Я поцеловал ее и ахнул от удивления, когда ее жадный рот встретил мои губы. Господи. Я толкался членом в нее, рыча, облизывая ее язык с каждой стороны.

- Я твой Дом, детка.

- Только не сегодня вечером.

Я застонал от боли, когда она скинула меня. Я, мать вашу, даже не представляю, как она умудрилась сделать это, но моя голова внезапно была зажата между ее бедер в удушающем захвате, а моя рука вновь находилась в болезненном захвате.

- Мы можем так бороться ночь напролет, малыш.

- Блять! - Я ударил свободной рукой по полу.

- Так ты сдаешься? Если ты попытаешься сделать что-то еще, когда я отпущу тебя, в следующий раз я больше не буду такой милой.

- Хорошо, хорошо. Я позволю тебе выиграть.

- Ты мне позволишь?

- Охх, черт. - Я рассмеялся, находя эту ситуация абсурдной. - Господи, любимая. Хорошо, отлично. Я сдаюсь.

- Ты уверен? Тебе лучше не разочаровывать меня, иначе ты очень пожалеешь.

Господи, чертов жар от ее слов устремился прямиком к моему члену. И внезапно я захотел посмотреть, каково это находиться в ее власти. Я поднял свободную руку в капитуляции, подавляя инстинкт пригвоздить ее тело к полу, чтобы ощутить, как бы она извивалась подо мной. Иисусе, все происходящее смахивало на езду верхом на молнии.

Тара медленно отпустила меня, и я продолжил демонстрировать свое искреннее намерение подчиниться. Тяжело дыша от волнения, я поборол желание улыбнуться. Она была восхитительна, а я был так чертовки возбужден.

- Давай. Я твой.

- Иди в игровую комнату.

В животе образовалось ощущение трепета, и я медленно поднялся на ноги.

- Да, моя Госпожа. - Я направился в комнату, затем повернулся лицом к ней. Она находилась на расстоянии пары шагов от меня и шла, держа в руках стек. - Между прочим, - проговорил я, - еще ни одна женщина не доминировала надо мной.

- Вот как? - Она склонила голову, тщательно изучая мое лицо. – Значит, девственник?

Я прикусил губу и улыбнулся.

- Господи, да. – Поглаживая рукой свой твердый член, я скользнул голодным взглядом по ее телу. - Будь нежна со мной, милая.

- Раздевайся.

Ее холодная команда послала покалывания по моей коже, и я с готовностью повиновался.

- Развернись и встань лицом к стене. Разведи ноги в стороны. - Мое сердце застучало быстрее, когда я сделал в точности так, как она сказала. - Надень манжеты.

Я закрепил вокруг своего левого запястья кожаный манжет, затем вокруг правого и развел руки в стороны.

- Тебе нужно закрепить цепочку между манжетами, милая. - Я посмотрел через плечо, пока ставил ноги в стороны. Когда она не смогла разобраться с системой закрепления, я не смог сдержать улыбки. Я был не единственным «девственником» в этом захватывающем путешествии. Боже, несмотря на это, каким-то образом ее неосведомленность даже заставила меня стать тверже.

Она наконец-то сообразила, как сделать это, и потянула, разводя мои руки широко в стороны и высоко поднимая. Головка моего члена потиралась о мягкую кожу стены, и я издал тихий стон. Я наблюдал за тем, как она справлялась с манжетами для щиколоток. Когда я, в конце концов, был достаточно распят, настолько что мои мышцы были напряженно растянуты, Тара выпрямилась, а затем медленно обошла вокруг меня. Я посмотрел через левое плечо, наблюдая за ней.

- Как это ощущается? - она оперлась одной ладонью о стену рядом со мной и встретила мой взгляд.

- Так, словно я объят пламенем. - Я проследил за ее реакцией. - А как тебе?

Она прошлась по мне робким взглядом, борясь с чем-то.

- Тебе нравится это, детка? Доминировать?

- Я даже еще не начинала. - Ее дерзкий ответ заставил мое сердце неистово заколотиться. Она нервничала. Но старалась не показывать этого.

Я посмотрел вперед и склонил голову.

- Сделай это, детка. Сделай то, что ты хочешь сделать со мной.

Она обрушила удар стека на мою задницу, и я ахнул от удивления.

- Например, это?

Я зажмурился и прижался лбом к мягкой стене.

- Да. Это. Тебе нравится?

Она вновь ударила меня по ягодицам, и я, застонав, напрягся.

- Я думаю, что каждый удар принесет мне баллы. Вот, что я думаю.

Я был слишком возбужден, чтобы злиться на ее слова.

- Набирай баллы. Делай это.

Она встала рядом со мной и обернула теплые пальцы вокруг основания моего члена. Тара неспешно поглаживала его по всей длине, и я позволил откинуться голове назад, отчаянно борясь с обжигающим жаром, который охватил мои яйца. Она обрушила удар стека на мою задницу, и я с трудом подавил удивленный стон. Я повернул голову и посмотрел на Тару, нуждаясь в том, чтобы видеть, как она чувствовала себя. Удовольствие пробивалось сквозь этот непоколебимый образ Госпожи, что заставило мое сердце застучать быстрее. Она скользнула стеком по моему боку вверх, затем резко вниз, а ее рука устремилась к головке моего члена, увлажняя ее.

- Блять! - Я сделал круговое движение бедрами.

Она снова ударила меня по заднице.

- Веди себя тихо. - Дрожь в ее голосе выдавала потаенные страхи. Она провела стеком между моими ягодицами и вдоль яиц, вырывая из меня стон. Она продолжала поглаживать мою длину дразнящими движения вверх и вниз. - Тихо.

- О, черт. - Я откинул голову назад, крепко сжимая веки. - Черт возьми, да.

Она снова ударила меня по заднице стеком, подтверждая тем самым, что звуки удовольствия влияли на ее собственное наслаждение, которые вызвали еще один раунд неземного удовольствия.

- Держись, малыш, а я наберу еще пару баллов. - Она стала поглаживать мой член быстрее, пока я не зашипел от гребаного обжигающего жара. - Поцелуй меня.

Я повиновался ее напряженной мольбе, и она начала наносить удары без остановки. Стек причинял боль моей заднице от скорости наносимых ударов, и я дергался в цепях, напряженный от желания. Она поцеловала меня с агрессивной страстью прежде, чем, наконец, отстраниться.

- Двадцать, малыш!

Она рухнула на колени и начала облизывать и покрывать поцелуями отметины, которые только что нанесла, все это время одной рукой продолжая медленно поглаживать мой член, а другой ведя по спине и ребрам.

Блять, она ненавидела причинять мне боль. Господи... и что это творило со мной.

Она издала стон, когда лизнула языком и мягко всосала небольшой участок кожи.

- Блять, Тара.

Ее палец скользнул вверх и вниз между моими ягодицами, едва касаясь запретного входа, дразнящие поглаживания привели меня в состояние отчаянного голодного желания, которого я не испытывал прежде. Следом я ощутил там ее губы, и она использовала руки, чтобы обеспечить лучший доступ. Мои мышцы инстинктивно сопротивлялись, но ее пальцы впились в мою кожу и раздвинули ягодицы.

- Я давно хотела сделать это с тобой. - Ее дыхание обжигало мою задницу, и я зарычал, дергаясь в цепях. Ее язык коснулся упругого колечка мышц, и я напрягся от волнения.

Ее пальцы впились в кожу жестче, удерживая меня в открытой позе, в то время как она прижала кончик языка туда, где язык еще никогда не бывал.

- Черт, детка, - я ахнул.

Она застонала, издавая звук удовольствия, затем толкнулась вперед, трахая мою задницу своим языком точно так же, как я трахал ее. Блять, да. Это было восхитительно, особенно, когда в мою все еще израненную плоть впивались ее ногти.

- Детка, ты собираешься сделать так, чтобы я чертовски сильно кончил. - Предупреждение вырвалось из моего горла с парой глубоких стонов.

Я наблюдал за тем, как она, стоя передо мной на коленях, целует головку члена с дразнящим голодом.

- Ты, черт возьми, убиваешь меня, - выдавил я слова, толкаясь членом в ее рот.

Тара подняла на меня взгляд, ее карие глаза были охвачены огнем, когда она увлажнила палец на моем члене, следом помещая его в мою задницу.

- Иисусе. - Мои глаза закатились, закрываясь, когда она вобрала всю длину глубоко в свой рот и поддразнивала задний проход, словно заранее предупреждая об удовольствии, которым собиралась меня уничтожить.

Она захныкала вокруг моего члена, и звук отчаянного желания добавился к возрастающему наслаждению. Тара провела ногтями по моим яйцам, а затем сжала основание члена.

- Трахни меня в рот. - Дерзкая команда говорила о том, что вся ее неуверенность исчезла.

- Боже, - прохрипел я, подаваясь бедрами вперед. Я посмотрел вниз, наблюдая за тем, как мой член проскальзывает и выходит из ее рта. Палец Тары все еще поглаживал мою задницу, обещая мучения. - Черт возьми, мне так хорошо, - задохнулся я.

Она издала хныкающее постанывание и толкнулась пальцем внутрь, постепенно увеличивая темп и глубину проникновения, что, мать вашу, заставило меня чертовски возбудиться.

- Тара, Тара. - Я уставился на нее, мой рот распахнулся в удивлении. - Черт побери, сделай это. - Она начала сосать быстро и яростно, ее палец входил и выходил из моей задницы, пока я не почувствовал приближение оргазма.

Внезапно она позволила мне выскользнуть из ее рта, пока неспешно продолжала трахать пальцем. Хорошо. Гребаный. Боже.

- Не смей кончать, - прошептала она, все еще удерживая мой член и осыпая головку нежными поцелуями.

Я издал рычание, превозмогая жар, который охватил мое тело, голова откинулась назад.

Она аккуратно убрала палец измоей задницы. Затем, втиснувшись между моим телом и стеной, прижалась ко мне. Как только ее рот был в пределах досягаемости, я, обуреваемый отчаянным голодом, набросился на него. Я прорычал от удовольствия, ощущая свой вкус на ней, с ее позволения.

- Мне так нравится делать это с тобой, - едва слышно проговорила она в мои губы.

Я застонал и сделал круговое движение бедрами, скользя членом по ее подтянутому животику, пока посасывал и вылизывал каждую частичку ее рта.

- Я собираюсь привязать тебя к кровати, малыш. Я собираюсь пристегнуть этот прелестный небольшой страпон и трахнуть тебя, пока буду ласкать твой член. Ты хочешь этого?

Прорычав, я выругался ей в рот.

- Ты собираешься отыметь меня? - Порочный голод пронесся по моему телу, и я жестко дернулся в своих оковах. - Тогда какого хрена ты ждешь?

Тара освободила, выражение ее лица внезапно показалось мне растерянным. Казалось, она беспокоилась о том, что я собираюсь делать со своей свободой. Она прикусила губу, напоминая мне, что находилось под ее образом Госпожи.

- Ложись на кровать, - прошептала она. - Лицом вниз.

Я уставился на нее, внезапно ощущая потребность взять ее прямо там, где она стояла, пока Тара не начнет выкрикивать мое имя от мучительного удовольствия. Вместо этого я направился к полке. Подхватил тюбик, я протянул его ей.

- Тебе это пригодится.

Взяв смазку из моих рук, она уставилась на нее, что-то бормоча себе под нос.

- Х-х-х-хорошо.

Усмехнувшись, я направился к кровати и лег лицом вниз, как она мне велела. Тара привязала меня довольно хорошо и крепко, растягивая мышцы. Широко разводя ноги. Поза была возбуждающей сама по себе. Ощущение уязвимости и волнения от понимания, что она собирается сокрушить меня удовольствием, уже опьяняло.

Тара забралась на меня и потерлась своим телом о мое, её горячая шелковистая кожа словно занималась любовью с моей кожей. Мой разум проследовал за жаром, исходящем от ее киски, когда она прижалась к моим ногам, возбужденные пики ее сосков скользили по моей спине. Я потянул за оковы, когда она начала потираться своей мягкой киской о верхнюю часть моей задницы, в то время как продолжала целовать мою щеку.

- Хочу доставить удовольствие твоей киске, детка. Боже, я просто умираю от желания вылизать твой клитор. Господи, детка, позволь мне.

- Ты сделаешь это. Я хочу опуститься киской на твой рот так, как уже делала это. Ты знаешь, что я ласкала себя, думая об этом?

Я застонал, подаваясь назад к ее бедрам.

- Ты готов, малыш? Чтобы я трахнула тебя?

- Бл-л-л-л-лять, Тара.

Она застонала в ответ и отстранилась от меня. Я повернул голову, чтобы посмотреть, что она делала. Мой собственный член дернулся от вида не длинного тонкого, розового, как женское лоно, члена на пристежке. Она вновь забралась на кровать и потерлась страпоном о мою задницу. Я дернулся, когда она меня жестко шлепнула.

- Блять, Господи.

- Мммм. - Она скользнула искусственным небольшим членом между моих ягодиц и поддразнила анус.

- Блять, да. - Я дернулся в оковах. Она помассировала мою задницу одной рукой, затем снова шлепнула меня, и добавила большее давление членом.

- Прими его, малыш.

Я ахнул и задохнулся от стона, моя задница принимала его. Боже.

- Блять, Тара. - Хриплые слова затерялись в глубине постели, и она шлепнула меня вновь, тут же поглаживая кожу, пока проталкивалась в меня еще немного.

Я сделал движение бедрами, прижимаясь эрекцией к поверхности кровати. Ощущение страпона в моей заднице сокрушило меня так, как ничего прежде.

Глава 11

Я шлепнула его вновь, когда увидела, что он был близко к своей кульминации.

- Не спеши, малыш. - Я провела ладонями вдоль его жестких мышц спины и боков, которые переходили в идеальные бедра. - Я хочу, чтобы это был твой самый лучший оргазм. Я хочу, чтобы ты никогда не забыл его. - Главная молитва, которой я приободряла себя, забылась. Все, что осталось, это Люциан, лежащий лицом вниз на кровати, его красивое тело вытянуто и находилось в беззащитном положении, издавая эти восхитительные звуки, которые заставляли мое лоно истекать от желания, а клитор пульсировать. Как все дошло до этого? Я намеревалась унизить его, преподать ему урок, а теперь отчаянно желала доставить ему самое восхитительное удовольствие из всех существующих. И, Боже, вид наполовину торчащего страпона в его заднице, был невероятно возбуждающим.

Я заняла нужную позу, осторожно взгромоздившись на него, потираясь пиками сосков о его мышцы. Лизнув его плечо, я прикусила и втянула в рот жесткую мышцу на его лопатке. Его вкус был невероятным на моем языке и губах. Не имело никакого значения, как и почему я стала женщиной, которая проделывает с ним в кровати такие штучки, было достаточно уже и того, что я стала той самой женщиной для него. Способной сделать это. Свобода - искушение. Искушение быть такой сексуальной, какой я всегда хотела, не заморачиваясь на всякие неуверенные вопросы «почему». Не заботясь о сомнительных «если». Что. Когда. Люциан дал мне это. Люциан владел этой частью меня. Контролировал ее. Обнажил ее. Она существовала из-за него. Для него.

Перенеся на него вес своего тела, в то же время, не проникая в него полностью, я потянулась вниз рукой и сжала его восхитительный толстый член. Он застонал и немного приподнялся над кроватью, давая мне лучший доступ.

Когда я вновь начала медленно двигать страпоном, его мышцы начали сокращаться, сопровождаясь прерывистыми стонами и рычанием. Я двигала им внутри него, и мужчина подстроился под мой ритм, толкаясь своим членом в крепкую хватку ладони и отстраняясь, принимая в себя страпон. За считанные секунды Люциан совершенно потерялся в удовольствии, его прекрасное лицо было прижато к поверхности кровати, брови сильно нахмурены в выражении бешеного удовольствия. Боже. Да. Да. Мне было необходимо сделать это с ним, увидеть его с этой стороны. Его губы сжались в тонкую линию, челюсти были крепко сжаты, гортанное рычание вырывалось из его груди на протяжении всего времени.

Я поцеловала его лицо.

- Давай, малыш, помоги мне трахнуть тебя. Ты так чертовски хорошо ощущаешься подо мной.

Его рот приоткрылся, он тяжело дышал.

- Трахни меня, Тара. - Его тело выгнулось, и я хныкнула, чувствуя, как взмывает вверх его удовольствие. Я начала двигать искусственным членом быстрее, встречая его собственные толчки, пока он не зарычал и сотрясся от оргазма. Срань Господня, у меня было такое ощущение, будто я прокатилась на комете по вселенной.

Гордость медленно заполнила мое тело от звуков, которые он издавал после оргазма. В трепетном восхищении.

- Ух ты. Тебе это и правда понравилось? - Я поцеловала его в ухо.

- Можешь развязать меня? - Его голос прозвучал хриплым шёпотом.

Что-то в этом голосе насторожило меня, взволновало. Ему не понравилось? Вина и стыд пронзили мое тело, когда я освободила Люциана. Он медленно перевернулся, и я села на кровать рядом с ним, тщательно подавляя желание начать грызть ногти.

Неожиданно, он притянул меня к себе на колени и взял мое лицо в ладони. Люциан пристально смотрел на меня, а я ждала того, что он наконец скажет. Он не проронил ни слова. Только нежно отстранился от моих губ, когда ласково поцеловал меня, от этого действия сердце в моей груди неистово сжалось.

- Что ты сделала со мной? - Он нежно целовал мои губы, трепетное прикосновение рождало ощущение бабочек в животе. - Что ты наделала?

Отчаянье в его словах ошеломило меня. Что он имел в виду? Ему плохо? Звучало так, будто это правда. Но в то же время то, как он меня целовал, говорило совершенно обратное.

- Мне просто нужно тебя обнять, милая. - Он притянул меня ближе и зарылся лицом в шею. - Мне просто нужно тебя обнять.

* * *

Люциан начал слегка посапывать, и я осторожно выбралась из его объятий. Я поднялась с кровати, затем остановилась, чтобы повернуться и взглянуть на него. Он действительно был очень красивым мужчиной. Он мог в мгновении ока заполучить любую женщину, которую только пожелает. Я старалась изо всех сил не думать о том, что, скорее всего, у него было много женщин. Ожидавших его. Но он казался таким искренним. Особенно во сне. Воспоминания того, что я сделала с ним несколько часов назад, заставили мои щеки покрыться румянцем от чувства стыда и желания. «Что ты сделала со мной? Что ты наделала?»

Что он имел в виду?

Пробравшись в ванную комнату, я надела банный халат, затем направилась в гостиную. Я убедилась, что Люциан спит, прежде чем взять телефон и набрать номер бабушки в доме престарелых. Мы официально закончили с последним вечером и соревнованием, а она всегда засиживалась допоздна. Сейчас у нее примерно час ночи. И она, скорее всего, смотрит ночное ток-шоу.

- Кто это?

- Бабушка? – прошептала я. - Это я, Тара.

- Тара, почему ты не спишь в такое позднее время? Ты должна находиться в постели и как следует отдыхать от первой рабочей недели на новой должности. Когда ты заберешь меня отсюда? Я добросовестно выполняю свои проклятые упражнения, а от санитарки, которая помогает мне, неприятно пахнет, я едва могу выносить это. Еда отвратительная, и тут воняет, словно они чистят свои туалеты лошадиной мочой. Ты хорошо питаешься? - Повреждения от инсульта делало ее речь невнятной. Хотя сейчас было лучше, чем прежде, но все же слова были недостаточно четкими.

Слезы наполнили мои глаза, и я кивнула.

- Да. Но ничего не сравнится с твоей стряпней.

- Дела на работе обстоят хорошо? Ты все еще планируешь забрать меня после первой зарплаты? Никогда не слышала, чтобы компания ждала шесть недель, чтобы выплатить зарплату работнику. Как ты собираешься жить эти два месяца?

- Теперь они все так делают, бабушка, чтобы удостовериться, что новые работники не покинут рабочее место, после того как пройдут обучение. У тебя уже получается лучше разговаривать, бабушка. Я так счастлива. Твоя речь стала понятнее.

- Спасибо, - проговорила она гордо. – Доктор предписал мне использовать каждую возможность поговорить, поэтому я следую его рекомендациям. В большинстве случаев с самой собой, но, как бы то ни было, я привыкла к этому. Ты завела себе друзей?

Я улыбнулась.

- Одного. Он оказался очень... полезным.

- Он? Тебе нужно остерегаться мужчин, они помогают женщине только по одной единственной причине. Ты помнишь, что случилось, когда ты встречалась с тем последним благодетелем?

- Не... не напоминай мне.

- Что ж, тебе следует напоминать. Они хотят только одного - забраться тебе между ног. А тебе нужно быть умнее, Тара Линн, ты хорошо меня слышишь?

- Я слышу тебя, бабушка. Я слышу. И никто тут... никто не пытается забраться ко мне в трусы. - Я крепко стиснула веки, затем открыла их вновь, улыбаясь. Я услышала шум и повернулась, обнаружив раздетого Люциана, прислонившимся к дверной раме.

- Я позвоню тебе завтра насчет приема у врача. Да. Хорошо, спокойной ночи.

Я повесила трубку и повернулась.

- Привет.

* * *

Внезапно я почувствовал себя голым, что было довольно странной вещью для меня. Но то, как смотрела на меня Тара, заставило меня чувствовать себя выставленным на показ. В недопустимой для меня степени.

- Кому ты звонила в такой поздний час?

- Эм... моей эм... кузине. Она присматривает за бабушкой.

«И почему это звучит как ложь?»

- Оу. И как она? - Направившись к ней, я заметил, как с каждым моим шагом Тара становилась все более напряженной. Я остановился прямо перед ней и, невзирая на мои внутренние инстинкты, которые кричали мне не трогать ее, скользнул пальцем по ее щеке.

- Ты в порядке?

- Да. Отлично. Бабушка тоже в порядке. Идет на поправку, больше разговаривает.

Я кивнул, наблюдая за ней.

- Это хорошо.

Она отошла в сторону, чтобы положить телефон на базу, затем выпрямилась и хлопнула в ладоши.

- Ну что ж. Я голодна, а ты? - Она обошла меня, чтобы направиться на кухню, и с каждым шагом, который отдалял ее от меня, мою грудь все больше сковывало. Я последовал за ней с таким видом, словно происходящее больше смахивало на то, как если бы перед моими глазами происходил трагический несчастный случай.

Она зашагала быстрее и начала вытаскивать продукты из холодильника.

- Как насчет того, чтобы я приготовила что-то для тебя? Ведь в последнее время ты по большей части делал это.

Я присел на край кухонного островка.

- Это моя обязанность. Помнишь?

- О, да. Точно, - проговорила она легко. - Я помнила это. - Боль в ее взгляде и голосе озадачила меня. Почему это тревожило ее? Кому на самом деле она звонила? Она вела себя более странно, чем обычно. Я не знал, получится ли у меня озвучить этот вопрос без тени ревности и подозрения. Но я просто не мог позволить ей делать это.

- Почему… ты всегда это делаешь?

- Делаю что? - Она поспешила к плите.

- Притворяешься... - мое горло внезапно, мать его, сжалось. Вот это да. Это было чем-то чертовски новым и неожиданным. Я опустил голову. - Ничего. - Она что и в физическом плане станет отвергать меня?

Я обошел и встал позади нее, пока она резала лук. Опустив ладони на ее плечи, я скользнул ими вниз по ее рукам. Потребность ощутить ее запах заставила меня прижаться ртом к ее уху, где я медленно с закрытыми глазами вдохнул ее аромат. Она слегка приподняла плечо, и я скользнул ртом по ее лицу, оставляя нежный ненавязчивый поцелуй на ее щеке.

- Соревнования закончились, Люциан. - Ее напоминание было робким, возможно даже осторожным.

- Я знаю, милая. - Я продолжил нежно целовать ее, а она продолжила медленно отступать.

- За это не дают баллов.

Я замер от тона ее голоса и отпрянул.

- Баллы? - Боль заставила слова говорить приглушенно, когда я впился взглядом в ее затылок. - Это что... все, о чем ты думаешь? – Гнев неспешно занял место бесполезной боли в моей груди.

Она повернула ко мне лицо.

- Пожалуйста, не начинай снова. Не нужно притворяться, будто это что-то большее, чем игра для тебя, больше, чем работа.

Я вскинул руки.

- Конечно, милая. Потому что ты больше заинтересована именно в игре, не так ли, любимая?

Она издала невеселый смешок.

- Как и ты, Люциан. Давай не будем забывать, почему мы находимся здесь. Ты же не пришел сюда с намерением встретить меня, не так ли? - выпалила она, задыхаясь. - Нет, естественно, нет. Но встретил, и в этом все и дело. Ты и я, мы как деловые партнеры.

- С привилегиями.

Наконец, она повернулась ко мне, недоверчиво цокнув языком.

- Это не моя вина. Не я устанавливала правила.

- И зачем ты опять это делаешь? Тара? Чтобы помочь своей бабушке?

Она, казалось, была озадачена вызовом в моем голосе.

- Да.

- Серьезно? И какая часть из того, что ты делала прошлой ночью, отвечала за это?

На ее лице вспыхнуло чувство вины.

- Я играла роль. – Развернувшись, она продолжила нарезать лук.

- Ах, да. Для баллов. Точно. Так... ты не получила удовольствие... ни от чего?

Ее движения стали более резкими.

- Я никогда не говорила, что не получала удовольствие от этого. Я могу получать удовольствие, несмотря на то, что мне необходимо делать.

- Так вот оно что? Ты делала все это просто... ради развлечения? Удовольствия?

Она развернулась ко мне, держа в руке нож.

- А что насчет тебя? На скольких сабах ты женился? Скольких саб ты сберег лишь для себя, чтобы любить и боготворить? А? Ни одну? Ах, точно, потому что ты Дом, и все что ты делаешь, так это получаешь их в свое пользование и трахаешь, как секс-игрушки.

- Я никогда не делал этого.

- Ты никогда не трахал своих сабочек?

- Я никогда не использовал их.

- Да что ты говоришь? И где же они? - Она оглянулась по сторонам. - Почему я не вижу ни одной? Если у тебя действительно нет ни одной.

- Я...

Она приподняла брови, ожидая ответа, чтобы опровергнуть его.

- Ты?

- Я оставил лайф-стайл.

- Серьезно. Я бы сказала то же самое, если бы хотела, чтобы еще одна саба прошла через мой ремень. - Она подмигнула и похлопала меня по плечу. - Спасибо за честь, но нет, я откажусь. Этой игры, в которую мы сейчас играем, вполне достаточно. Я предпочитаю оставить все здесь, не вынося за пределы шоу.

- Так вот что ты думаешь? Я был с тобой мил, потому что хотел, чтобы ты стала еще одним моим трофеем?

Она ахнула и кивнула.

- Точно, и это самая странная часть. Я определенно не стою того, чтобы быть твоим трофеем, поэтому ты озадачиваешь меня своими действиями. Возможно, это все соревнование, гонка. А возможно и то, и другое? Так и есть?

- А может это потому, что я люблю тебя?

- О, Боже, не начинай снова. Только потому, что ты помог мне преодолеть эмоциональную проблему, не наделяет тебя способностью любить женщин, которых ты просто трахаешь?

- Согласен.

Мой безропотный ответ, кажется, совершенно разозлил ее.

- Ты даже не знаешь меня! - прокричала она.

- Нет, - я закричал в ответ, - ты сама себя не знаешь!

- Что? - Она положила нож. - Что это может значить? Я знаю себя! Я знаю себя чертовски хорошо. Я посещала психотерапевта. Я столкнулась со своими демонами лицом к лицу! Возможно, это ты не можешь с чем-то смириться? Например, с отказом?

Я провел рукой по волосам, сухо рассмеявшись.

- Отказом. Хорошо. Ага, ты мне отказала. Это ты себя обманываешь, милая. Мы разделили с тобой самый лучший секс, а ты притворяешься, что ничего не было.

- Лучший секс?

- Ты собираешься отрицать это? – проговорил я, бросая вызов, готовый взорваться, если она сделает это.

- Нет, я не буду отрицать этого - ты потрясающий любовник; в смысле, таким ты и должен быть. Потому как, в конце концов, это и является сильной стороной Мистера Доминанта Люциана Бэйна.

- Хорошо, отлично, я Дом, но это не значит, что не являюсь при этом мужчиной, человеком. Я могу заниматься сексом, испытывая чувства.

- Да ты что?

То, как она задала этот вопрос, вот что пронзило меня яростью.

- Возможно, и нет. Возможно, я это все нафантазировал себе. Может быть, я самый глупый человек из ныне живущих, чтобы на самом деле считать, что это значит для тебя нечто большее, чем просто баллы, чем просто секс!

- О, нет, не смей. Не смей рассуждать настолько лицемерно. Вспомни, почему ты здесь, что привело тебя сюда. - Она ткнула указательным пальцем по кухонной поверхности стола.

- Лицемерно? Именно ты прикрываешься тем, что делаешь это все ради того, чтобы помочь бабушке, в то время как проводишь свое время, трахая практически незнакомца и чертовски наслаждаешься этим! Скажи мне, что это не так и добавь это вранье к своему списку психологических закидонов.

Она задохнулась от ярости, полоснув меня взглядом.

- Я не прикрываюсь помощью бабушке! Как ты смеешь такое говорить?

- А как ты смеешь меня обвинять в том, что я бессердечный и не способный любить!

- Любить? - Она нахмурила брови. - Непревзойденный Дом пытается мне объяснить, что значить любить? Как ты вообще начал понимать любовь?

Я ударил себя ладонью в грудь.

- Я знаю, что я чувствую. Что знаешь ты? Ты даже себя не знаешь!

Она ударила ладонью по столешнице.

- Я знаю себя! Я знаю, что явлюсь тем человеком, который смог выжить! Я так же знаю, что не куплюсь на еще одного благодетеля-притворщика. Я знаю, что прошла семь лет терапии, поэтому теперь прекрасно понимаю себя. Принимаю себя. Я так же отлично понимаю, что больше не смогу пережить подобное. Я не являюсь той женщиной, с которой мужчины хотят провести свою жизнь, вот что я знаю, и пару ночей, наполненные головокружительным сексом, не изменят этого. Поэтому, мать твою, не смей мне говорить о том, что я не знаю себя. Я, черт возьми, отлично знаю себя!

Я уставился на нее с глупым выражением лица, наконец, понимая, что она говорила. Нападение, которое девушка пережила, было только верхушкой айсберга, который возвышался на горе из других предательств

Она поспешила пройти мимо меня, но я схватил ее за руку и резко притянул к своему телу. Она была напряжена, раздражена, едва сдерживая себя. Неверное мое действие разрушит ее, но в то же время, если я не попытаюсь, то никогда не прощу себе этого. Прежде чем она смогла запротестовать, я поцеловал ее, держа крепко ее лицо в ладонях и просто поглощая ее, насыщая всем своим отчаянным желанием и потребностью.

- Скажи мне, что ты не чувствуешь этого. Когда мы целуемся, скажи мне что ты, блять, не чувствуешь этого. - Слова сорвались с моих губ горячо и яростно.

Слыша ее всхлип подчинения, я медленно спустил халат с ее плеч и притянул Тару к своему телу, мои ладони вторили жару губ и языка. Она обернула свои руки вокруг моей шеи, ее собственный голод вырвался наружу, подтверждая то, что уже и без того было мне известно, но то, что было необходимо знать ей. Она обернула ноги вокруг моей талии, ее стоны были наполнены отчаянными всхлипами и ужасным желанием быть любимой. Увидев за спиной Тары стену, я прижал ее плечи к ней и одним резким движением вошел в жаждущее лоно.

Плач, что она издала, пробудил во мне бешеный голод, невероятную потребность поглощать ее, не испытывая ни толики сомнения, и показать ей всю правду. Схватив Тару за талию, я наблюдал за тем, как мой член входил и выходил из ее лона, я был намерен обладать ей и доказать свои чувства, когда прошелся взглядом по ее груди, останавливаясь на приоткрытых губах, с которых срывался крик оргазма, ее брови приподнялись в ошеломительном наслаждении. Я не хотел, чтобы это заканчивалось. Я желал, чтобы это, мать вашу, никогда не кончалось, но мое удовольствие внезапно стало ключом к нашему освобождению, и я стремился достичь его как одержимый.

Обжигающее покалывание прокатилось по моему позвоночнику и устремилось к яйцам до того момента, пока оно не парализовало все тело и всецело не поглотило меня. Я издал рык, превозмогая жесткое освобождение, в тот же самый момент, когда она прокричала мое имя. Боже, блять. Я прижал Тару к своей груди и крепко сжал в объятиях, разворачивая нас и прижимаясь своей спиной к стене. Я оставался с ней в таком положении, пока мы оба старались восстановить наше дыхание.

Она захныкала мне на ухо.

- Это не честно.

Я приблизил вплотную свое лицо к ней.

- Что ты имеешь в виду, милая? - Что-то говорило мне, что я не хочу этого знать.

- Я имею в виду, что это как… подсыпать мне наркотик, чтобы я изменила своей ответ.

Я потерся щекой о ее щеку, прикрывая глаза. Крохотная искорка надежды вспыхнула от того, как что-то проскользнуло в ее голосе. Возможно, ее капитуляция.

- Это не считается. - Она обняла меня в ответ, и, черт бы меня побрал, как же это потрясающе ощущалось.

- Почему?

- Потому что… - пробормотала она, говоря измученным тоном. - Я не хочу, чтобы меня вновь обманули. Не хочу быть использованной.

Она уткнулась лицом мне в шею, пока мои мышцы буквально не загудели от чудовищной потребности защитить ее.

- Хорошо, любимая. Я не позволю этому случиться. Я не позволю, чтобы тебя использовали вновь.

Я погладил ее спину и направился вместе с ней к кровати, уложив Тару на покрывало. Я накрыл ее и погладил по лбу, дав себе клятву. Ее больше никогда не обманут. Ей больше никогда не воспользуются.

Пока я не докажу, что она находится в безопасности. В безопасности рядом со мной.

Глава 12

Меня настигло надоедливое ощущение дежавю, пока Люциан мылся в душе, а я в последний раз осматривала наши комнаты, чтобы убедиться, что ничего не забыла. Все мои вещи были тщательно упакованы, за исключением тех, которые мне понадобятся на заключительном ужине.

Слыша, как вода в душе затихла, я боролась с искушением, чтобы пойти и посмотреть готов ли Люциан. Это вполне мог быть мой последний шанс увидеть его. Эта мысль была подобна удару в живот. Каково это будет не видеть того, как он спит, или не притворяться, что не получаю удовольствие от его повседневной красоты, когда он ходил по кухне в одних боксерах? И, возможно, я больше никогда снова не буду спать, окутанная теплом, исходящим от его мощного тела.

Только когда дверь ванной комнаты распахнулась, и мне в лицо ударил пар, я поняла, что сдалась его чарам. Люциан вышел из душа и вытер полотенцем лицо, прежде чем поднял на меня взгляд и замер.

Во рту у меня все пересохло под действием этих голубых глаз, и мой взгляд прошелся по его гладкой коже, прослеживая, как каждая капелька воды скатывается вниз. Его явная эрекция дернулась, говоря, что он прекрасно знал, о чем я думала.

Он сделал глубокий вдох.

- Тара, милая, я хотел сказать, что мне жаль. Возможно, мне не следовало так легко сдаваться в том задании. - Его голос был пропитан искренним сожалением, забирая часть жара от моей растерянности.

Я слегка покачала головой.

- Да нет, это я извиняюсь. Не могу сказать, что отреагировала бы по-другому, если бы ты находился в емкости с водой.

Он провел полотенцем вниз по рукам, как будто хотел отвлечь меня от своих слов.

- Дело в том, что я действительно не боюсь воды, Тара. Не так, как ты думаешь. Но я чертовски боюсь, что кто-то может утонуть. Даже сама мысль об этом шокирует.

Я ждала, что он мне поведает детали, но, казалось, он больше не хотел ничего говорить.

Люциан пожала плечами.

- Я просто хотел, чтобы ты знала, вне зависимости от того, как все сложится, я не сознательно делал что-то, чтобы ты проиграла.

- Я знаю. И, между прочим, я не была готова сделать что угодно, чтобы только набрать баллы, но ничего из этого сейчас не имеет значения.

Он двинулся ко мне, пока его твердая грудь не прижалась к моей.

- Прямо сейчас это единственная вещь, которая имеет значение.

Яростный стон сорвался с его губ, когда он притянул меня к своему телу, напоминая, насколько тонкой была моя футболка. Его горячая кожа ощущалась приятно у моей, отпуская на волю отчаянное желание, которое я так старательно пыталась скрыть. Мои пальцы исследовали его шелковистую кожу плеч и груди, разрываясь между двух соблазнительных вариантов. Грудь, рельефные кубики пресса, шея... твердый член, что вжимался в мой живот. И внезапно это перестало иметь какое-либо значение, когда его язык переплелся с моим, гонимым отчаянным голодом, и его рука скользнула под резинку моих трусиков. Остальной мир перестал существовать, когда его палец проник в мое лоно, заставляя меня всхлипнуть.

- Куда ты пойдешь, если проиграешь? - Его слова обжигали мою шею, когда он устремился губами к ней, пока его палец неизменно управлял моим телом. В ответ на его действия я лишь бессвязно стонала, уповая на то, что он не задаст мне какой-нибудь сложный вопрос вновь. Я провела ногтями по его влажным волосам и опустилась на колени. Я должна была насладиться его вкусом в том случае, если... Господи, я даже думать об этом не хотела. Я с упоением ласкала его член, желая, чтобы он знал насколько я... не хотела, чтобы это заканчивалось.

- Иди сюда, милая. - Его слова звучали напряжённо, когда он заставил меня подняться в полный рост.

Я прокладывала дорожку из поцелуев вверх по его телу, и каждое мое прикосновение сопровождалось его стоном. Поглаживая тугие мышцы, к которым только могла дотянуться, я запоминала каждую его частичку. Он притянул мое лицо к своему и поцеловал, страстно, с жадностью. Резким движением Люциан усадил меня на туалетный столик и, продолжая упиваться поцелуем, начал стягивать с меня трусики. Он помог мне опуститься на его член и вошел глубоко, потом поднял меня, заключая в свои объятия.

- Блять, - ахнул он мне на ухо, крепко прижимая к себе сильными руками.

Я начала двигаться на его члене, целуя его ухо, в то время как наши лица были плотно прижаты друг к другу, а он неспешно, чувственно двигал бедрами. Войдя в меня до самого основания, Люциан крепко сжал мои ягодицы, заполняя ванную комнату звуками наслаждения.

- Такая чертовски красивая. Ты такая чертовски красивая, - шептал он хрипло мне на ухо. - Ты так много значишь для меня, пожалуйста, знай это.

Все действие ощущалось настолько идеально, словно это был последний раз из всех, что мы разделяли. В груди что-то сжалось, и я задохнулась, борясь с желанием начать активно двигаться на нем.

- Доминируй надо мной, давай. Пожалуйста. – «Заставь меня забыть». Что он и сделал, он заставил меня забыть. Даже если это было лишь на время. В течение только этих мгновений нашей близости я могла быть свободна. - Трахай меня жестче, Люциан! – Я заплакала.

Казалось, он сделал именно так, как я и просила. И дал мне то, в чем я так отчаянно нуждалась, прижимая мои плечи к стене и трахая меня до бесчувствия, помогая выкинуть прошлое из моего разума, из моего тела хотя бы на пару восхитительных минут.

Обжигающая волна жара накрыла меня, когда его толчки стали резкими и безжалостными. «Уничтожь меня. Разрушь! Разорви меня на части! Возьми меня!»

- Возьми меня, Люциан!

Его ответом на мою мольбу был рык, и его грудная клетка и моя грудь яростно прижались друг к другу, когда мы одновременно кончили. Одновременно, чертовски идеально, кончили!

* * *

Я заглянул в ванную и присвистнул, увидев Тару в маленьком черном коктейльном платье перед зеркалом, смотрящую на себя с сомнением. Чертовски красивая. На самом деле во всем, что бы не надела. Даже в чем-то непримечательном.

- Готова?

Она кивнула.

- Готова, как никогда.

Протянув руку, которую она приняла, я повел нас в большую торжественную столовую, чувствуя, как мне в затылок дышит последний час нашего пребывания друг с другом.

Не знаю, что я ожидал увидеть, но в комнате находился всего один небольшой стол, который располагался под массивной люстрой. Свечи отражали свет от восхитительного китайского фарфора и утонченного хрусталя. Огромное количество видеомониторов было расположено напротив стола, на всех экранах в данный момент была картинка логотипа компании «Гладиатор».

Я выдвинул стул для Тары, желая быть истинным джентльменом, которого она заслуживала. Дождавшись, пока она сядет, я придвинул свой собственный стул поближе к ней и опустился на свое место. Официанты прибыли точно по времени, чтобы разлить вино и принести тарелки со всевозможными блюдами. Еда была, вероятно, вкусной, но все, к чему бы я не прикасался, было похоже на опилки.

Прошел час. Вдруг погас свет и ожили мониторы. Я внимательно наблюдал за происходящим, ожидая какой-либо информации о других участниках.

Как мне казалось, все участники были одеты так же и сидели в таких же комнатах. Кроме очевидных этнических различий, люди по ту сторону экрана могли быть кем угодно и находиться где угодно.

Наконец, глубокий голос раздался тихим бормотанием со всех кранов.

- Добро пожаловать на «Войну Доминантов», уважаемые участники! - После небольшой вводной речи, в верхнем ряду мониторов из-за своего стола поднялась, женщина, одетая в черно-серебристое платье и с каскадом ниспадающих волнистых обесцвеченных волос. За ее спиной черноволосый мужчина в черном смокинге поднялся на ноги, чтобы оказать молчаливую поддержку.

- Мы очень рады, что вы смогли присоединиться к нашему небольшому соревнованию. Как организаторы говорили вам на протяжении последних нескольких дней, вся эта неделя была посвящена доверию и различным видам его проявления. Мы стремились оценить степень доверия, которое вы испытываете к вашему партнеру, и то, каким образом вы собираетесь развивать его в дальнейшем. Многие из вас добились заметных результатов, но некоторые потерпели явную неудачу. Если ваш общий счет за неделю стал ниже семидесяти процентов от всех возможных баллов, ваше участие в нашем соревновании сегодня вечером закончится. Мне жаль, но это будет справедливым решением для шести команд. - Мы встретили ее слова с содроганием.

- Некоторые из вас почувствуют различие в том, как присуждались баллы. Американским и Европейским командам присуждались баллы на основе популярности голосования зрителей в течение первой недели. Но поскольку соревнование теперь проходит во всем мире, а некоторые из вас родом из регионов, где субкультура БДСМ не известна или не приветствуется, мы устранили эту особенность начисления очков из соревнования. Голосование подписчиков за своих любимых игроков все еще допускается, но эти очки будут использоваться для присуждения различных призов и бонусов, они не будут учитываться при исключении из игры.

Аплодисменты раздались со всех экранов, прерывая речь диктора.

Женщина наклонилась немного вперед, затем продолжила.

- И сейчас наконец-то настал момент, которого вы все так долго ждали... - Экраны погасли. - Теперь мы будем показывать флаги стран, которые будут исключены из соревнования. Если ваш флаг не будет показан на экране, это значит, что вы переходите в следующий раунд соревнования.

Шесть флагов медленно появлялись на экране, сменяя друг друга, и Тара ахнула.

- О, Боже. - Затем она кинулась ко мне. - Мы сделали это! О, Боже, нам удалось!

Я прикрыл глаза и выдохнул в порыве облегчения. Это не конец. Слава Богу, это еще не конец.

- Поздравляем всех, кто прошел в следующий тур. Мы назвали предстоящие два этапа «Раундами Доминирования над Демонами».

Тара уселась на свое место, слушая и в то же время крепко сжимая мою руку под столом.

- Вы задаетесь вопросом, что же мы будем делать в «Раундах Доминирования над Демонами»? Справедливый вопрос. «Гладиатор», организатор нашего дерзкого проекта, должен помочь обнаружить Непревзойдённого Дома. И нам показалось интересным узнать, кто же направляет вашего внутреннего доминанта. Это вы, тот человек, кто ведет его. - Она замолчала, улыбаясь ослепительной улыбкой. - Или же это демоны из вашего прошлого?

- Поэтому следующая ваша задача - это погрузиться в прошлое... в один из моментов вашего прошлого... найти своих демонов... и доминировать над ними. Раунд повторится и для второго члена команды на следующей неделе, если вам удастся его пройти.

Звук аплодисментов раздался от невидимой для наших глаз аудитории. Я взглянул на Тару, которая задумчиво сидела, глядя на мониторы. Я предположил, что она была полностью сосредоточена на ведущих, только они больше ничего не говорили.

Я погладил ее руку, и она, улыбаясь, подалась ко мне всем телом.

Женщина-диктор продолжила: - Кто столкнется с демона прошлого первым? Мы позволили зрителям решить это. Представители команд, пожалуйста, проинформируйте ваши пары, кто будет противостоять своим демонам первым?

Мой желудок нервно сжался, когда Даниэль направилась к подиуму в центре комнаты, который находился прямо перед камерой. Мужчина, одетый в костюм, вручил ей конверт, и она поцеловала его в щеку, после чего открыла конверт. Она просияла ослепительной улыбкой, когда приблизилась к микрофону и посмотрела в нашу сторону.

- Счастливчиком, который первым будет противостоять своим демоном, является... Тара Риз!

Я посмотрел на Тару, стараясь разгадать ее чувства по этому поводу. Она кивнула с тем выражением на лице, которое у нее выработалось за множество лет терапии. Маска, позволяющая ей скрываться в безопасной зоне.

- Я смогу сделать это. Без проблем. У нас получится. - Она уверенно кивнула мне.

Я поднес ее руку к губам и поцеловал.

- Ты сможешь, любимая. Я помогу тебе.

Она пренебрежительно фыркнула и махнула рукой, затем приблизилась ко мне, чтобы прошептать.

- Это будет быстро. - Она подмигнула мне. - Я уже подчинила всех своих демонов. Я устрою представление.

Я уставился на нее, моя грудь наполнилась отчаянной потребностью защитить Тару, доминировать над ней.

- Да, милая. - Я приблизился и поцеловал ее в щеку, вдыхая аромат. - Мы устроим самое, черт побери, потрясающее шоу для них.

Конец 2 книги!

Оглавление

Люциан Бэйн Война Доминантов. Раунд 2" Серия: Война Доминантов - 2

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Конец 2 книги!