Аллах не обязан [Ахмаду Курума] (fb2) читать постранично

Ахмаду Курума АЛЛАХ НЕ ОБЯЗАН Роман

Посвящаю эту книгу вам, дети Джибути: ведь она была написана по вашей просьбе. А также моей супруге, за ее терпение.

I

Я подумал и решил, что окончательное и полное название моего трепа будет такое: «Аллах не обязан быть справедливым во всех своих земных делах». Ну вот. Теперь приступаю.

Ну, значит… во-первых… Звать меня Бирахима. Я негритенок. Не потому, что я черномазый, что я мальчишка. Нет! Я негритенок, потому что с грехом пополам говорю по-французски. Так уж повелось. Будь ты взрослый дядька, будь ты старик, будь ты араб, или китаец, или белый, будь русский или американец, но если ты говоришь по-французски с грехом пополам, люди скажут: он говорит, как негритенок, и ты все равно получаешься негритенок. Это закон разговорного французского языка, тут ничего не поделаешь.

И во-вторых… В учебе я недалеко продвинулся: проучился два класса начальной школы и сбежал. Сбежал потому, что все вокруг мне говорили: школа сейчас — нестоящее дело, как пук старой бабушки. (Так выражаются чернокожие африканцы, когда хотят сказать про какую-нибудь вещь, что она ничего не стоит. Они говорят так потому, что у дряхлой, еле живой бабушки пук совсем тихий и не сильно вонючий.) Школа — она как пук старой бабушки потому, что даже с дипломом университета ты не устроишься медбратом или учителем в одной из прогнивших банановых республик франкоязычной Африки. (Банановая республика это такая, где одна только видимость демократии, а на самом деле все определяется корыстными интересами кучки людей и коррупцией.) Два класса начальной школы не сильно помогают в жизни. Ты узнаёшь кое-что, но этого тебе недостаточно; и ты становишься, как говорят африканские негры, с двух сторон поджаренной лепешкой. Ты уже не такой невежественный и дикий, как другие африканские негры у себя в деревнях: ты разбираешь и понимаешь, что говорят образованные негры и тубабы (то есть белые), кроме англичан и черных американцев в Либерии. Но ты ничего не смыслишь в географии, грамматике, всяких там склонениях, спряжениях и изложениях; и ты не можешь заработать на жизнь в какой-нибудь паршивой, насквозь коррумпированной республике вроде Гвинеи, Кот-д-Ивуара и так далее и тому подобное.

В-третьих, я нахальный, я неухоженный, точно козлиная борода, и выражаюсь, как последний подонок. Не говорю, как приличные чернокожие африканцы: дерьмо! мразь! сволочь! — а произношу разные слова на языке малинке, например: фафоро! (Фафоро означает: клянусь членом моего отца, или просто отца, или твоего отца.) Или: ньямокоде! (Ньямокоде означает: паскуда или паскудство.) Или: валахе! (Валахе означает: клянусь Аллахом.) Малинке — это мой народ. Это такие чернокожие африканские негры, которых много живет на севере Кот-д-Ивуара, в Гвинее и в других банановых, насквозь прогнивших республиках вроде Гамбии, Сьерра-Леоне, Сенегала там, ну и так далее.

А в-четвертых… Хочу извиниться за то, что обращаюсь к вам вот так, запросто. Я ведь еще ребенок. Мне десять или двенадцать лет (два года назад бабушка говорила, что мне восемь, а мама — что мне десять), и я люблю поговорить. Воспитанный ребенок слушает, а не болтает… Не заводит долгую речь, точно птица-жандарм в ветвях фигового дерева. Это дозволено лишь старикам с густыми седыми бородами, ибо пословица гласит: колено не носит шляпу, пока голова еще на плечах. Таков обычай в наших деревнях. Но мне давно уже наплевать на деревенские обычаи, поскольку я побывал в Либерии, поскольку я убил множество людей из «калаша» (то есть автомата Калашникова) и долго употреблял каниф и другие тяжелые наркотики.

И в-пятых… Чтобы рассказать вам мою поганую, проклятущую жизнь на более или менее понятном, более или менее приемлемом французском языке, чтобы не ошибиться, подбирая нужное слово, я запасся четырьмя словарями. Это прежде всего толковые словари «Ларусс» и «Малый Робер», затем «Словарь лексических особенностей французского языка в Черной Африке» и, наконец, словарь Хэррапа. Словари помогают мне найти нужные слова, проверить нужные слова, и главное объяснить их. Объяснять приходится потому, что этот мой треп будут читать самые разные люди: фермеры-тубабы (то есть белые), чернокожие африканские дикари и вообще весь контингент читающих по-французски (контингент — это означает: все, сколько есть). «Ларусс» и «Малый Робер» помогают мне найти, проверить и объяснить чернокожим неграм Африки значение нужных мне слов французского языка, на каком говорят во Франции. «Словарь лексических особенностей французского языка в Черной Африке» объясняет французским тубабам значение африканских слов. А словарь Хэррапа объясняет слова на пиджин инглиш тем, кто совсем не понимает этот язык.

Как я раздобыл эти словари? Это долгая история, и сейчас мне неохота ее рассказывать. Сейчас мне некогда, неохота болтать лишнее. Вот и все. Фафоро (клянусь папиным срамом)!

И в-шестых…