Легионеры космоса [Джек Уильямсон] (fb2) читать постранично, страница - 2

доктор. Вначале с психологом, с бихевиористом. Он смеялся. «Это не согласуется, — говорил он, — с концепциями бихевиоризма. Человек всего лишь машина. Все, что делает человек, — это не более, чем механическая реакция на стимулы». Но если так, то существуют стимулы, о которых бихевиористы и не подозревают. Был и второй человек — он не смеялся. Это физик из Оксфорда. Он читал лекции по эйнштейновской относительности. Похоже, он поверил мне — задавал вопросы о моих… воспоминаниях. Но я немногое мог ему рассказать. То, что он сказал, слегка облегчило мне душу. Я хотел поговорить об этом с вамп, доктор, но боялся, что вы усомнитесь в моем рассудке. Как бы там ни было, этот оксфордец сообщил мне, что Время и Пространство в отдельности друг от друга не существуют. Они, по сути, не очень-то отличаются, проникая одно в другое. Он говорил о континууме, о двунаправленном времени и о теории множественности вселенных. Я ничего не понял. «Нет существенной причины, — сказал он, — чтобы мы не могли «помнить» будущее. Теоретически разум наш должен обладать способностью прочерчивать мировые линии в будущее так же легко, как и в прошлое. Предчувствие, предвидение, грезы — это порой воспоминания о том, что будет». Всего, что говорил этот человек, я не понял, потому что это было во многом неясно и непривычно. Но он меня убедил — то, что со мной случилось, не было проявлением безумия. Он хотел узнать побольше из того, что я помнил. Но это было так давно — остались лишь смутные обрывки воспоминаний. Думаю, что все люди обладают этими способностями, просто у меня они оказались более развитыми. Я всегда страдал предчувствиями, непонятное ощущение предупреждало меня об опасности. Может быть, именно поэтому я и жив. Но первое отчетливое воспоминание о будущем пришло в тот день, в парке. Прошло много месяцев, прежде чем я научился вызывать эти воспоминания. Я думаю, вы этого не поймете. Попытаюсь описать то первое ощущение в парке. Я поскользнулся на мокрой мостовой и упал спиной на скамью. И внезапно я оказался совсем не в парке… Я все еще падал. Я находился в том же положении, но уже не на Земле. Повсюду вокруг меня была исковерканная местность; сверкали вспышки, высвечивая тысячи воронок на равнине, окольцованной огромными горами. Солнце горело в небе, которое было черным, как в полночь, и полным звезд. В небесах было и другое тело — огромное и зеленое. Над горами планировала, снижаясь, фантастическая черная машина. Она была огромных размеров и незнакомой формы. Машина сразила меня каким-то неведомым оружием, и я в агонии падал навзничь. Мгновение спустя сильнейший взрыв потряс землю. Ядовитое облако красного газа окутало меня, обожгло легкие. Прошло какое-то время, прежде чем я понял, что нахожусь на Луне, точнее — подхватил обрывки мыслей человека, который там умирал. У меня никогда не было времени для занятий астрономией, но однажды я увидел фотографию лунных кратеров. И я узнал их, и понял, что зеленое сияние — это сама Земля. Я был потрясен. Прошло около года, прежде чем я понял, что обладаю способностью предвидеть будущее. То, первое воспоминание относилось к тридцатому столетию, ко времени завоевания Луны медузианами. Человек, разделивший со мной последние видения, был одним из земных колонистов, убитых ими.

Как известно, способности усиливаются практикой. Я уверен, что это просто телепатия — перенесение мыслей не только во времени, но и в пространстве. Надо лишь помнить, что Пространство и Время нереальны — они лишь аспекты действительности. Поначалу у меня были контакты с разумами лишь в остро стрессовых ситуациях, как в случае с гибнущим колонистом. Позже я научился контактировать с разумами, находящимися и в состоянии покоя. Мне удалось проследить историю человечества на ближайшие несколько тысяч лет вперед. Именно ее я и пишу.

— История будущего!

— Завоевание пространства — вот что больше всего меня занимает. Отчасти потому, что оно связано с наиболее сложными достижениями человеческой инженерии, с отвагой и большими опасностями. И отчасти потому, что мои собственные потомки сыграют в нем немаловажную роль.

В голосе его прозвучала гордость. Почувствовав это, Джон Дельмар смущенно замолчал. Острый взгляд синих глаз изучал мое лицо. Ожидая продолжения рассказа, я боялся спугнуть его недоверием.

— Да, доктор, у меня есть сын. — Тонкое коричневое лицо осветилось гордостью. — Мне не удалось сделать из него солдата, и я смирился с мыслью, что особого проку от него не будет. Задолго до Пирл Харбора я пытался убедить его вступить в армию, но он не хотел и слышать об этом. Да, Дон никогда не любил драться. Он занимается ядерной физикой. Сейчас работает на армию где-то возле Нью-Мексико. Я даже не предполагал, что он там. Знал только, что его специализация, связана с ураном.

Джон Дельмар немного помолчал.

— Так вот, я считал, что Дон немногого добьется в жизни, но сейчас знаю, — он сконструирует первый двигатель на атомной энергии. Я привык думать, что он