Уменьшить - увеличить [Олег Аркадьевич Тарутин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (10) »
Олег Тарутин УМЕНЬШИТЬ — УВЕЛИЧИТЬ
— Ну вот, с первым вопросом, кажется, разобрались. Откинувшись на стуле, председатель товарищеского суда оглядел зал. — Факт залития Орловыми нижележащих Пазиковых установлен нашей комиссией, и сумма ущерба в ориентировочной сумме… словом, стоимость ремонта примерно восемьдесят-сто рублей. Так, Ксения Карповна? — И сумма подлежит вручению пострадавшему, — добавила ведущая протокол пенсионерка Ксения Карповна Крупнова, член товарищеского суда. — Вот именно. Должна быть отдана Орловым Пазикову в срочном порядке. Товарищ Орлов, согласны? — Значит, ремонтирует он за восемьдесят, а я ему — сотню? — А это уж как «Радуга» определит, мне лишнего не нужно! — Тише, тише, граждане! — возвысил голос председатель. — Ну что ж вы, Орлов? Пазиков представит вам квитанции «Радуги», а за «преднамеренное» он извинился, чего ж вам еще? Только время тянете… — Ладно! Двадцатка туда, двадцатка сюда… Кончаем базар, согласен! — Вот и отлично. Оба можете быть свободны. Остаетесь? Хм… Тогда — ко второму вопросу? Или, может, перекур? — покосился председатель на второго члена суда — Хохлина, курящего человека. Тот отрицательно помотал головой: продолжим, мол, потерпим. — Второй вопрос… м-да… — Председатель крепко потер ладонью загривок, побарабанил пальцами по столу, покрытому красным, в чернильных пятнах, плюшем, достал аккуратно сложенный носовой платок, аккуратно развернул его, высморкался. Явно тянул время председатель товарищеского суда… — И вот что я вам, граждане, скажу, — отыскал он глазами Орлова и Пазикова, — не по-людски это как-то, граждане: чуть что — и заявления строчить, чуть что — и в товарищеский суд. Неужто без суда никак меж собой не договориться? Ей-богу, совестно! — Я, что ли, писал, комиссии вызывал? — Я, что ли, полсотни предлагал от силы? — поочередно откликнулись сутяги, но чувствовалось, что оба они пристыжены. — Степан Гаврилович, — сказала старушка Крупнова, — давайте второй вопрос, а? Время. Мне еще в аптеку нужно и в булочную. — Ясно, Ксения Карповна. Хм… Второй вопрос, товарищи, — еще два заявления. Оба заявления на одного человека — Селецкого Валерия Андреевича, Картонажная, восемь, корпус три, квартира двадцать четыре. Прошу внимания, товарищи! — в мертвой тишине возгласил председатель. — Кто-нибудь у окна, откройте форточку, дышать нечем! Набилось, понимаете, народу… В небольшом помещении красного уголка жилконторы народу сегодня собралось уйма, и завсегдатаи из пенсионной вольницы составляли лишь малую часть публики. Места позанимали загодя работники жилконторы во главе с начальницей. Сидел в зале мясник Сережа из гастронома напротив, сидел старичок Мильпардон — достопримечательность микрорайона, приемщик стеклотары, человек реликтовой вежливости, присутствовал молодой милицейский лейтенант, располагавшийся рядом с молодой женщиной: так в паре они и появились невесть откуда. А больше всего было жильцов дома восемь, корпус три, по Картонажной улице — они и подоконники позанимали, и подпирали спинами стены. Иные прямо с работы заявились сюда с портфелями и сумками. А через сорок минут, между прочим, по телевизору «Третья пуля», вторая серия. В чем загвоздка? Товарищеские суды людям, что ли, в новинку? Да тьфу! Ну кто бы, к примеру, притащился сюда ради тяжбы Орлова с Пазиковым? Шутите! А сами они чего ради остались? А жилконторские тут почему? То-то и оно, что дело тут нынче слушается такое, что и «Третьей пулей» пожертвовать не грех. Который день по всей, почитай, Картонажной молва об этом: и шу-шу, и вслух… Селецкий — Супоросов, Супоросов — Селецкий… Да что вы говорите? Да надо же! Да не может этого быть!.. Ну, Супоросова Гертруда и до этого весь дом знал, даром что жилец недавний, по обмену, — больно уж личность приметная. А тут и незаметного Валеру Селецкого узнали. Вон он, голубь, сидит в первом ряду: курточка, свитерок, росточек не ахти. Не фигура он против Супоросова по внешним данным, не фигура… Тот-то прямо киногерой: что тебе пиджак кожаный, что рубашка, что галстук. И чист, и плечист, и могуч, и спортивен. Бобер. И жена рядом-тоже вроде импортная. В общем, пара — есть на что поглядеть. Однако большинство в зале смотрело на Супоросова с явной неприязнью, и неприязнь эту он, надо полагать, ощущал, а потому и оглядывался временами на публику из своего первого ряда с высокомерным прищуром. Во время предыдущего разбирательства-Пазиков против Орлова — он все переговаривался с женой, громко хмыкал, задирал кожаный обшлаг рукава и демонстративно смотрел на часы. Селецкий же, наоборот, проявлял такой живой интерес к процессу, словно сам бывал в подобной ситуации: то ли как залитый, то ли как заливший. И теперешнее внимание публики Селецкого, видимо, не раздражало, а забавляло. — Стало быть, два заявления, граждане! — возгласил председатель и постучал по графину шариковой- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (10) »
Последние комментарии
3 часов 23 минут назад
3 часов 26 минут назад
2 дней 9 часов назад
2 дней 14 часов назад
2 дней 15 часов назад
2 дней 17 часов назад