Летят! [Михаил Вячеславович Акимов] (fb2) читать постранично

Михаил Акимов ЛЕТЯТ!

Вагон электрички был абсолютно пуст, и это очень обрадовало Потапова: целых тридцать пять минут он будет один и не услышит никаких дурацких разговоров попутчиков. Однако в этот самый момент сзади него послышался стук открывшейся и затем закрывшейся двери, и он обречённо подумал: «Ну вот»! Он пошёл в середину вагона, надеясь, что вошедший сядет где-нибудь у двери, и одновременно понимая, что надежды его напрасны. Так оно и вышло. Едва усевшись, Потапов увидел, что вошедший — мужчина лет сорока — явно вознамеривается занять место рядом с ним.

— Ну, — сказал тот, не успев ещё и сесть-то как следует, — что вы об этом думаете?

— О чём? — спросил Потапов. Он знал, о чём.

Глаза мужчины расширились до невероятных пределов.

— Как? — ошеломлённо и в то же время радостно спросил он. — Вы ничего не слышали?

— Слышал, слышал, — поспешно сказал Потапов. Не хватало ещё, чтобы ему опять начали об этом рассказывать.

По лицу мужчины проскользнуло выражение сожаления или даже, пожалуй, глубокого разочарования. Однако, он быстро с этим справился: желание обсудить сногсшибательную новость было сильнее переживания об утраченной возможности сообщить о ней тому, кто ещё ничего не знает.

— Нет, надо же! — возбуждённо воскликнул он. — Представляете: летят! Никогда не думал, что доживу до такого дня! Ведь сколько раньше было разговоров о всяких летающих тарелках, и никто никогда не верил! И вот — пожалуйста! Не какие-то слухи, всякие там сомнительные свидетельства, а строгий реальный факт! Здорово, правда?

Потапов неохотно кивнул. Ажиотаж вокруг Пришельцев его раздражал. Сообщение о том, что всеми обсерваториями Земли обнаружен космический корабль внеземного происхождения, с невероятной скоростью приближающийся к нашей планете, передали рано утром по всем каналам телевидения и радиостанциям. Потапов этого не слышал: как раз в это время он ехал в электричке из посёлка, где жил, в город, где находилось энергоуправление, в котором он работал. Придя на место, он долго не мог понять, в чём дело. К работе никто и не приступал, все возбуждённо о чём-то разговаривали. Когда выяснилось, что он не в курсе, все наперебой принялись излагать ему суть дела, чем окончательно запутали. Потапов никак не мог поверить, что это они серьёзно. Однако, когда прошло два часа, а тема разговоров не менялась, он понял, что всё действительно так. Он попробовал, было, работать, но в отделе стоял такой невероятный гвалт, что нечего было об этом и думать. А когда живший поблизости Сашка Румянцев под аплодисменты и восторженные крики сотрудников внёс в отдел свой личный домашний телевизор, стало ясно, что работать никто и не собирается.

Начальник отдела Лаврентьич, правда, сделал несколько попыток вернуть своих подчинённых к выполнению трудовых обязанностей, но это вызвало у народа настоящий шок и бурю негодования. Когда Лаврентьич спросил Румянцева, готов ли у него квартальный отчёт, тому понадобилось минуты две, чтобы понять, о чём его спрашивают, и ещё пять минут ушло на то, чтобы вспомнить, что такое квартальный отчёт. В конце концов, Лаврентьичу удалось разогнать сотрудников по рабочим местам, сделав коллективу одну уступку: он пообещал не выключать телевизор. Этот последний факт ставил под сомнение даже само понятие о производительности труда, но Лаврентьич решил удовольствоваться тем, что все, хотя бы, сидят за своими столами, резонно рассудив, что большего ему всё равно не добиться.

Потапов был единственным в отделе, кто стал заниматься прямыми обязанностями. Удалось это не без труда, но он надел наушники, включил Player, и мелодичные песни Beatles, повествующие о вечных, а, главное, понятных человеческих проблемах, заглушили постоянные ахи и охи телевизионных ведущих и корреспондентов. Он и сам не понимал, почему его раздражает всё это; потом с неудовольствием подумал, что причина, скорее всего в том, что он узнал обо всём последним и выглядел довольно глупо, когда остальные снисходительно ему рассказывали. Вот и решил сделать вид, что не находит здесь ничего, достойного внимания.

С работы он уходил тоже последним и в положенное по трудовому законодательству время. Ему пришлось сдавать ключ от отдела, и дежурная тётя Маша очень удивилась, увидев его: все сотрудники разошлись сразу после обеда. Вместе с ней в дежурке сидел её сожитель. Они пили водку, и как раз в тот момент, когда Потапов подошёл, сожитель провозглашал тост. «За прилёт!» — сказал он. «За прилёт!» — согласилась тётя Маша, и они выпили.

В этом месте попутчик Потапова по электричке прервал его воспоминания.

— Как вы думаете, похожи они на нас? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Наверняка похожи! А интересно, кто летит: одни мужики, или бабы тоже есть? Красивые, наверное!

Чувствовалось, что этот вопрос его волнует особенно. Весь дальнейший путь Потапова до родной станции пролегал под рассуждения и предположения мужчины о внешности