Прекрасное сожжение [Джейми Макгвайр] (fb2) читать онлайн

«Прекрасное сожжение»

Джейми МакГвайр

серия «Братья Мэддокс» № 4

название: «Beautiful Burn»/ «Прекрасное сожжение»

автор: Jamie McGuire/ Джейми МакГвайр

переводчики: Марина Маслюк (1–7 главы), Светлана Азарова (с 8-й главы)

оформление : Наталия Павлова

обложка: Врединка Тм

перевод выполнен для группы:

http://vk.com/beautiful_disaster_club

КОПИРОВАНИЕ БЕЗ ССЫЛКИ НА ГРУППУ И ПЕРЕВОДЧИКА ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация:

Только выпустившись из колледжа, Эллисон Эдсон превратилась в невидимку. Она приезжает в летний домик семьи в Колорадо, и ее поведение наконец привлекает внимание родителей, но не так, как она надеялась. Лишенная привычных родительских миллионов и вынужденная сама себя обеспечивать, Элли постепенно теряет контроль и совершает непоправимую ошибку.

Как и его брат-близнец Тейлор, Тайлер Мэддокс — член Альпийского подразделения, борющийся на передовой с лесными пожарами. Он высокомерен и обаятелен, а бродячий образ жизни легко позволяет ему ограничивать отношения одной ночью. Когда Тайлер встречает Элли на местной вечеринке в несезонный период, ее дикий нрав и презрительное поведение сначала восхищают его, но, когда чувства усиливаются, Тайлер понимает, что внутренние демоны его любимой женщины могут оказаться сильнейшим врагом, с которым когда-либо приходилось столкнуться Мэддоксу.

Глава 1

В детстве я целую вечность могла сидеть и смотреть на открытый огонь. Мои родные считала это своеобразным времяпровождением, но вот спустя двадцать лет, я следила за кончиком тлеющей сигареты, за пеплом длиною в целый палец и за оранжевым огоньком, медленно взбиравшимся по бумаге. Дом был заполнен потом, шатавшимися пьяницами и развратом, отчего глубокий вдох мог оказаться небезопасным; весь кислород высосали из комнаты. Мое тело пронзали звуки барабана, визг и хохот девушек, большинство из которых не достигли совершеннолетия, а остальные были готовы стошнить от выпитой упаковки «Mike's Hard Lemonade» (алкогольный напиток из смеси водки, натуральных ароматизаторов и газированной воды).

Я откинулась на спинку маминого любимого мягкого импортного кресла, наслаждаясь учиненным беспорядком, в котором чувствовала себя как дома.

Папа доверял моему поведению, поэтому было очень легко наблюдать за дурным поведением без зазрения совести, даже несмотря на периодическое непосредственное участие.

Красавица с фиолетовыми волосами, уложенными блестящим лосьоном в прическу в стиле «помпадур», протянула косяк — всего дюйм волшебной травы, скрученной в бумажную трубочку — я на долю секунду заглянула ей в глаза, чтобы проверить затягивалась ли она прежде, чем приняла его. Выпустив дым в потолок, стала следить, как он взмывается вверх и присоединяется к белому облаку, накрывавшему огромное пространство галереи, предназначенной для «апре-ски», (термин в буквальном переводе с французского звучит как «после лыж». На самом деле он означает весь спектр отдыха на горнолыжных курортах, который следует непосредственно после катания) вина и утонченных гостей, но только не пьяных местных работяг, которые терлись о картины и опрокидывали вазы.

Мое тело моментально расслабилось, голова откинулась на диванную подушку. Под действием травки я пришла к выводу, что Колорадо — одно из трех моих любимых штатов для проведения отдыха. А тот факт, что дом родителей находился в Эстес Парке, вознес его до лидирующей позиции.

— Как тебя зовут? — спросила она.

Я повернулась и столкнулась с ее невинной красотой, ни капли, не удивившись присутствию на переполненной вечеринке, при это не узнав хозяина.

— Элли, — ответила я, не обращая внимание на ее сонные, покрасневшие глаза.

— Элли Эдсон? Ты сестра Эллисона?

Я вздохнула. Мне не хотелось продолжать этот разговор.

— Я и есть Эллисон.

Ее брови нахмурились, когда лицо накрыла тень замешательства.

— Но… Эллисон ведь парень, разве нет? Хозяин дома? — Она захихикала и опустила голову на руки. — Вы — близнецы?.. или что-то вроде того?

Откинувшись на спинку кресла, по лицу растянулась улыбка, когда ее пальцы ни с того ни с сего пробежались по моим длинным темным волосам. Одна ее рука была разрисована разнообразными по размеру черными черепами и ярко-голубыми розами; а вот вторая совершенно чистая.

— Нет, я Эллисон, — тот самый парень и хозяин дома.

Она громко рассмеялась над моей шуткой, после чего опустилась на колени перед креслом.

— Меня зовут Пейдж.

— Давно здесь живешь?

— Почему ты решила, что я местная? — Спросила она.

Она внимала каждому моему слову, и подобное одностороннее влечение порождало во мне странное сочетание возбуждения и утомительного однообразия. Пейдж была не просто красива; она пропиталась надеждой, в тоже время имея опыт собственных печальных историй — ничего ни от кого не скрывая, слишком уязвимая, даже несмотря на слишком много раз разбитое сердце, чтобы его можно было склеить.

Я вернула ей косяк. — Твои глаза не наполнены обманутыми ожиданиями и виной за потраченные впустую средства.

Она захихикала.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Вот именно.

— Это портрет твоих родителей? — Она указала короткими, облупленными ногтями на картину в другой стороне комнаты.

Я вздохнула. — Так и есть — пытались купить бессмертие.

— Выглядят неплохо. Они одарили тебя всем этим.

— Нет, все по-прежнему принадлежит им. Я всего лишь взяла во временное пользование. Подобные нам люди рано усваивают урок не отдавать что-либо бесплатно.

— Подобные вам? — Весело переспросила она. — В смысле те, которые имеют нереально огромный дом?

— И не один, — ответила я.

Ее брови взлетели на лоб, а рот изогнулся в приятной усмешке.

Кто-то мог бы спутать мое замечание с хвастовством, но в моем голосе скрывалось умышленное презрение, которое Пейдж не распознать. Она продолжала улыбаться. Услышь она о признании матери под влиянием «Ксанакса», что мою сестру, Финли, она любила больше, или о намеренной порче «Феррари», которую отец подарил мне на шестнадцатилетие (в основном, в качестве извинения за то, что забыл о нем), или о том, как моя соседка по комнате, Кеннеди — тоже из богатой семьи — на парад по защите женских прав в Беркли принесла свой выкидыш в пакете со струнным замком. Пейдж по-прежнему бы смотрела на меня, будто я признавалась ей в любви, а не в деталях исповедалась в семи уровнях собственной порочности.

Я выдохнула смешок. — Ты точно местная.

— Правда. Есть парень? — спросила она.

— А ты не теряешь времени даром.

Она пожала плечами, затянулась косяком и задержала дыхание секунд на пять прежде, чем выпустить густой клуб дыма.

— Это нет? — Спросила она, продолжая кашлять.

— Безусловно.

Она протянула мне косяк, но я отрицательно покачала головой. Ее блестевшая нижняя губа обиженно выпятилась вперед.

— Разочарована? — Интересно, чего она хотела «тройничок» или «товарища по косяку».

— Просто ты похожа на веселую девушку.

— Ты ошибаешься, — Мне уже надоел этот разговор. Из другого конца комнаты раздался звук разбившегося стекла, и вокруг развернувшейся сцены столпилась небольшая группа людей.

Смех перерос в вопли и скандирование. «Лучший Мир» Питера Макса сбили со стены, отчего и разбилось стекло. Дешевое пиво пролилось на пятидесятитысячное полотно. Подойдя ближе, я увидела двух парней, махавших кулаками и превращая в беспорядок находившиеся вокруг предметы искусства.

Все взгляды обратились на меня, зрители успокоились, заставив виновных остановиться. Все ждали, что я прекращу драку, закричу, или начну рыдать над ученными повреждениями, но мой взгляд упал на покрытого татуировками мужчину без рубашки. Он тоже смотрел на меня, карими глазами оценивая мою грудь, ноги, а затем окинул взглядом комнату. Его противник развернул красную бейсболку козырьком назад и начал подпрыгивать, кружа вокруг «Татуировок» и размахивая в воздухе кулаками, напоминая героя из мультфильма про «Бакса Бани».

— Мэддокс, ты доказал свою точку зрения. Теперь пошли отсюда, — кто-то обратился к парню с татуировками.

— Иди нахрен, — ответил он. Его взгляд не отрывался от меня. — Мы просто выйдем на улицу.

«Красная Бейсболка» превышал Мэддокса фунтов на пятьдесят. Я вытащила пять купюр из декольте и подняла их над головой.

— Ставлю пятьсот баксов на Мэддокса.

В воздух начали взмывать сжатые в кулаках деньги, раздавались выкрики ставок с именем победителя. Мэддокс посмотрел на меня с огоньком в глазах, который давным-давно никто не видел — даже он сам. Он едва вспотел; бритый ежик и темные глаза просто вопили о его непокорности. Большинство знакомых мне мужчин носили шляпы, хотя ковбоями не были, но Мэддокс не нуждался в притворстве. Он жил этим, и не боялся подкреплять свои слова делом. Вершина моих бедер томительно сжалась, трусики внезапно намокли. Я сделала еще один шаг, пробивая себе путь ближе к центру. Раньше мы никогда не встречались, но он походил на мою следующую ошибку.

По его движениям можно было заметить, что он растягивал драку дольше необходимого. Удар следовал за ударом — и не одного со стороны громоздкого придурка в красной кепке — билось стекло, брызгала кровь, на мамин сделанный на заказ итальянский ворсовый ковер лилось пиво.

У «Красной Кепки» вошло в привычку наносить ошибочные удары, и Мэддокс, воспользовавшись ситуацией, наносил свои. Он был невероятно быстрым, точным и безжалостным. Я практически ощущала давление костяшек его пальцев на своей челюсти, клацанье зубов, отдававшееся вибрацией вдоль всего позвоночника.

Вскоре все подошло к концу. Татуированный чемпион возвышался над своим окровавленным противником, как ни в чем не бывало. Кто-то протянул Мэддоксу футболку, и он вытер пятна крови и пот со своего лица.

Мне протянули деньги, но я не обратила внимания на количество.

— Тайлер… давай убираться отсюда. Не хочу, чтобы меня уволили, приятель. Здесь больше дюжины несовершеннолетних, обдолбанных детей.

Мэддокс продолжил буравить меня взглядом. — К чему такая спешка?

— Мне совсем не хочется объясняться со смотрителем, почему нас арестовали. А тебе?

Мэддокс натянул белую, хлопковую футболку на голову, затем на рельефную грудную клетку и живот. Когда за тканью скрылась V — образная мышца чуть выше пояса, мои плечи немного поникли от разочарования. Мне хотелось видеть его. Всего его.

Его нервничавший друг передал ему черную кепку «White Socks», и он натянул ее на свои глаза.

Приятель похлопал Тайлера по плечу.

— Ты заработал мне пятьдесят баксов, Мэддокс. Напоминает старые добрые времена.

— Пожалуйста, кретин, — ответил он, не сводя с меня взгляд.

Толпа обменялась деньгами, а после переместилась на кухню разливать из бочонков пиво.

Тайлер Мэддокс приблизился ко мне в своей влажной, испачканной кровью футболке. Его глаза и нос скрывались за тенью бейсболки. Он собрался заговорить, но я сжала его футболку в кулаки и потянула на себя, прижавшись к его губам жестким поцелуем. Я приоткрыла рот, позволив его горячему языку проникнуть внутрь. Он отреагировал так, как и ожидалось, — между нами возникло физическое притяжение — сгреб в кулак мои волосы на затылке, притянув голову еще ближе.

Я оттолкнула его, продолжая удерживать за футболку. Он ждал, не понимая, что делать. С кривой ухмылкой я отступила назад, скользнув рукой по его плечу, вниз по руке, и потянула за собой. Его ладони были грубыми, ногти коротко острижены. Мне не терпелось почувствовать эту шероховатость на самых чувствительных частях своего тела.

Один уголок губ Тайлера поднялся в усмешке, и на левой щеке появилась глубокая ямочка. Подобную ему красоту не купишь ни за какие деньги, золотисто-карие глаза и квадратный, обросший подбородок — совершенная симфония, которую могли создать только безупречные гены. В моих кругах вертелось много красивых людей, имевших доступ к лучшим препаратам, стилистам, СПА и пластическим хирургам, но Тайлер был настоящим — естественным и необузданным.

Я ускорила шаг, забираясь на первую ступеньку спиной вперед.

Тайлер окинул лестницу взглядом.

— Куда мы идем? — Я ничего не ответила, но он все равно следовал за мной. Поведи его к смерти, можно с уверенностью заявить, Тайлер Мэддокс не испугался бы ничего. — Что там, наверху? — спросил он, продолжая подниматься.

— Я, — просто ответила я.

Его действия определили цель, веселье его глаз обернулось желанием. Я повернула ручку главной спальни и открыла дверь, обнаружив королевского размера кровать моих родителей и две дюжины подушек на ней.

— Ого, — Тайлер оглядел комнату. — Охренеть домина. Кто бы здесь не жил, он, должно быть, нехило зарабатывает. Твои друзья?

— Это дом моих родителей.

— Ты здесь живешь? — спросил Тайлер, указывая на пол.

— Иногда.

— Вот черт. Ты Эллисон Эдсон. Как Эдсон в «Эдсон Тех»?

— Нет, я просто Элли.

— Фирма твоего отца входит в 500 крупнейших промышленных компаний, если не ошибаюсь?

— Сейчас мне совсем не хочется обсуждать отца, — произнесла между поцелуями.

Он не дал мне приблизиться.

— Прости за картину и стол… и вазу. Я их заменю.

Я протянула руку, сжав твердую плоть, скрытую его джинсами.

— Достаточно разговоров.

Тайлер собрался и скользнул руками между моими леггинсами и телом, его пальцы нашли идеальное место, чтобы остановиться и начать исследование. Я сбросила ботинки, постанывая, пока его пальцы влажные от моего желания легко скользили.

Мои ягодицы соприкоснулись с краем кровати, и я откинулась назад, утягивая за собой Тайлера. Я перецеловала множество губ до этой ночи, но ни одни из них так не жаждали меня, и уже давно. Каждая часть моего тела, которой касался Тайлер, казалась, важной. Он абсолютно не нервничал и был таким же опытным в отрывании пуговиц и снятии одежды, как и я.

Как только бюстгальтер и трусики оказались на полу, я потянула вниз его боксеры. Он отбросил их в сторону, и мы начали «кататься» по кровати. Я оседлала его, задыхаясь и улыбаясь в ответ на его улыбку. Моя красная помада размазалась по его губам, а внутренности сжались от желания к нему.

— Откуда, черт возьми, ты взялась? — спросил он в благоговении.

Я изогнула бровь, после чего заприметила его джинсы, на половину свисавшие с кровати. Потянувшись к ним, залезла пальцами в карман, и улыбнулась, нащупав пакетик из фольги.

— Притормози, Мэддокс. Я еще не кончила.

Брови Тайлера устремились вверх, лоб прорезали три глубокие линии. Он следил, как я зубами разрываю пакетик, но вскоре закатил глаза, стоило мне раскатать презерватив ртом.

— О, черт, — выдохнул он. Его бедра дернулись вверх, когда член полностью оказался у меня во рту. Сжав пальцами мои волосы, он потянул за них, отчего с моих губ сорвался стон прямо в латекс. Он выгнул спину, протолкнув головку еще глубже.

Я приподнялась, снова оказавшись на нем, обхватила рукой его плоть и медленно опустилась, глядя на то место, где мое тепло и влажность его принимали. Он проделывал подобное много раз, но только не со мной. Тайлер принадлежал к типу мужчин, которые брали все под контроль и удовлетворяли своих женщин, пока те безуспешно умоляли о большем. Чего он не мог им дать, и именно по этой причине он мне понравился — не принимая во внимание его невероятную сексуальность и умение прикасаться к моим чувствительным частям, словно создавший меня архитектор.

Кончики его пальцев впились в мои бедра в попытке ослабить движения. Он никогда не признается, что хотел меня замедлить. Он был на грани также, как и я, но тут какой-то идиот постучал в дверь и позвал его по имени. Я не позволю ему сдвинуться с места, пока не закончит начатое мной.

С моих губ срывались прерывистые стоны каждый раз, когда ягодицы соприкасались с его бедрами, Тайлер кончил, причем очень мощно, сжав мою попку и выгнув спину. Он проник так глубоко, что мне стало больно, но я продолжила вращать бедрами, пока не довела себя до предела. Мои пальцы впились в его грудь, рот приоткрылся в улыбке, из которого бесконтрольно вырывались стоны.

Тайлер сильнее развел мои бедра и напряг ягодицы, вдалбливаясь в меня еще сильнее. Он прорычал ругательства, а затем расслабился и выдохнул, наконец, отдышавшись. Он посмотрел на меня сонным и удовлетворенным взглядом.

— Черт побери, женщина.

Наклонившись, я перекинула через него ногу, после чего слезла с кровати. Его взгляд не отрывался от меня, пока я одевалась, а он лежал на боку, не обращая внимание на стук в дверь.

— Я, эм… Я много работаю. В альпийском подразделении пожарных, и…

— Ну и? — Я застегнула бюстгальтер и ступила в трусики.

Тайлер замолчал, пытаясь решить, что сказать. — Это… «Кельвин Клайн»?

Мой взгляд опустился на экстра маленькие мужские трусы, которые сейчас были на мне. Кружевное белье, стринги, женские трусики… мне не нравились. — Да?

Он усмехнулся. — Так… м-м… Я не смогу… ну ты понимаешь…

— Позвонить? Ты не один такой.

Тайлер встал и начал собирать свою одежду под очередную серию ударов в дверь.

— Мэддокс! Ты здесь?

— Твою мать, Зик! Подожди! — крикнул он, натягивая свои джинсы.

Он ожидал, пока я оденусь, перед тем как открыть дверь, но едва я успела натянуть на голову футболку, дверь распахнулась.

Один из мужчин, немного ниже ростом, но более мощный, поздоровался со мной кивком, а осознав, что я на половину обнажена, уставился в пол. — Ты готов или как?

— Готов, Зик, — улыбнулся мне Тайлер.

Зик указал себе за спину большим пальцем. — Там устроили настоящий беспорядок. Помочь выпроводить всех отсюда?

Я покачала головой. — У меня отличная бригада уборщиков.

— Не уверен, что диван удастся очистить. Его пуховыми перьями усыпан весь пол.

— Куплю новый.

Тайлер нахмурился. — Пора прекращать этот беспредел.

Зик кивнул. — И потом мы уйдем.

Тайлер подмигнул мне. — Спасибо за… эм… приятный сюрприз.

— Я бы предложила повторить в любое время… но никто из нас не собирается звонить.

Тайлер хохотнул, глядя в пол, а затем посмотрел на меня из-под густых ресниц. — Похоже на то… Увидимся, Эллисон.

— Меня зовут Элли. И скорее всего — нет.

Он не выглядел расстроенным. — Спокойной ночи. — Он сделал шаг назад и закрыл дверь.

Я осталась посреди простыней, одеял и подушек на кровати родителей. Презерватив, оставленный Тайлером, свисал с ободка мусорной корзины рядом с маминым туалетным столиком. У Тайлера оказался ужасный бросок.

Свернувшись в позу эмбриона, позволила себе заплакать, не боясь оказаться пойманной. Я плакала не от стыда, не важно, в каком беспорядке будет дом или каким бы образом я не проявила неуважение к личной комнате родителей, они не разозлятся. Пожалеют и простят. Я навсегда останусь их идеальной маленькой девочкой. И чем громче становились мои крики, тем сильнее они затыкали уши.

Кто-то постучал в дверь, и я позволила им войти. На пороге стояла Пейдж с выражением полного одиночества и отчаяния на лице.

— Найдется место еще для одного? — пропищала она.

Я откинула одеяло и простыни. На ее лице появилась улыбка, и она поспешила лечь рядом. Я обернула ее руками и расслабилась, а она поцеловала мое запястье.

— Ты красивая, — прошептала она. — Какого это? Жить в таком доме? Такой жизнью?

Я не знала, как ей ответить, поэтому произнесла первое, что пришло в голову.

— Закрой глаза.

Рука Пейдж потянулась вниз, скользнув между моими влажными бедрами.

— Я видела, как он спускался вниз, — сказала она.

— И поэтому решила зайти?

— Я знала, что он не останется.

— Он мне не нужен.

— А мне нужно, — сказала она, — чтобы люди оставались рядом. Можешь представить его на моем месте… если хочешь.

— Лучше представлю, что ты это ты, — ответила я, поцеловав ее висок.

Пейдж расслабилась, устраиваясь, пока басы сотрясали пол. Спустя несколько минут музыка резко стихла, и я поняла, что Тайлер вместе со своим другом положили конец вечеринке и всех выгоняли.

Вскоре после этого дыхание Пейдж выровнялось. Я закрыла глаза, притянув ее к себе и предалась забвению.

Глава 2

Я была на пути к новому Ауди моего отца, когда подъехал первый фургон. Оттуда вышли мужчины и женщины, чьи ботинки захрустели по снегу, пока они несли ведра, пылесосы и коробки с чистящими средствами в дом. Феликс, помощник моего отца, уже заказал новый диван.

Родители вернутся в Эстес Парк из Рима только через неделю, предоставив достаточно времени, чтобы привести в порядок дом. Феликсу не в первый раз приходилось вызывать бригаду уборщиков для устранения последствий вечеринки, у него прекрасно получалось следить, чтобы все стояло на своих местах. С тех пор как мне исполнилось семь, Феликс стал миротворцем и защитником нашей семьи, а, если того требовали обстоятельства, заменял отцу телохранителя. Иногда Феликсу даже приходилось защищать папулю от меня.

— Мисс Эдсон, — кивнул Феликс, когда я подошла к машине.

Его голова возвышалась над Ауди, рукава пиджака плотно обхватывали мощные руки. Тонированные очки в металлической оправе защищали его глаза от того же самого солнца, что отражалось от его гладковыбритой головы. В правой руке он держал мобильный телефон, а левой прижимал к груди клипборд. Без сомнений, там был указан перечень дел в несколько страниц, что следовало проверить, заменить и заказать, и все усилия только для того, чтобы обеспечить папулю жизнью, за которую Феликсу получал деньги.

— Спасибо, Феликс, — поблагодарила я.

Стоило подойти ближе, он дернул водительскую дверцу, открывая ее для меня. В салоне было тепло, двигатель работал, превратив мою меховую жилетку и высокие сапоги в определенный излишек, нежели подходящую для зимы одежду.

— Все в порядке, мисс? — спросил Феликс. Я кивнула, и он захлопнул дверцу.

Сжав руками руль, тяжело вздохнула. У меня не было водительской практики семь лет — с самого экзамена по вождению. Я сидела в машине, которая мне не принадлежала, около дома, которым не владела, на земле, что не была моей… и в купленной родителями одежде. Они свободно распоряжались мной, чему я совершенно не противилась, потому что так мне было удобней. Не то, чтобы я совсем не пыталась изменить устрой во времена старшей школы, но споры лишь убеждали их в моей неблагодарности, не важно просила я что-либо или нет.

Я стиснула зубы и завела машину. Невеселый монолог беспрерывно крутился в голове, потому что мне не хватало духу признаться в своих мыслях и чувствах. Жалобы оскорбляли чувства отца и всех остальных. Ведь мне не на что было жаловаться. У меня было все. Чем больше денег и вещей родители давали, тем сильнее разрасталась пустота внутри меня. Но я не могла им признаться; никому не могла. Иметь все и при этом ничего не чувствовать — худшее проявление эгоизма.

Я выехала на подъездную дорожку и целую милю двигалась не спеша, пока не добралась до въезда в шато (загородный дом) родителей. Нажатие кнопки привело медные ворота в движение, открываясь в медленном размеренном ритме. Мой телефон зазвонил, экран вспыхнул фотографией, где Финли сложила губы «уточкой». Ее взгляд был устремлен вверх, открывая полный обзор бирюзовых глаз и густых естественно длинных ресниц.

Нажав кнопку соединения на руле, проехала сквозь открытые ворота.

— Привет, Фин.

Голос Финли заполнил салон.

— Устала, Эллиби?

— Немного.

— Хорошо. Надеюсь, тебе сейчас хреново, ты избалованная сучка. Почему не предупредила, что устраиваешь вечеринку?

— Э-э, потому что ты в Рио?

— И что с того?

— Не подумала, что ты захочешь потратить свою бразильскую эпиляцию на случайную вечеринку в горах с местными и пивом.

— Там холодно?

— Определенно не для бикини.

— Наша горячая ванна может опровергнуть сие заявление. Переспала с кем-нибудь? — Она уже забила на небольшую обиду и перешла в режим сестры.

Финли Эдсон — старшая дочь «Эдсон Тех» неизбежно приближалась к тому, чтобы взять управление компании в свои «железные» руки с идеально ухоженными маникюром. Мы являлись наследницами, но в отличии от меня, Финли воспользовалась возможностью. Она была на два года старше и при этом моей лучшей подругой, единственной оставшейся с детства, от которой меня не тошнило. Остальные превратились в пустых двойников собственных матерей.

— Я не рассказываю о каждом своем поцелуе, — заметила я, свернув в центр города.

— Нет, рассказываешь. Это та местная, о которой ты мне говорила?

— Пейдж? Нет. Она милая. Слишком сломленная, чтобы ее использовать.

— Не уверена, что такие существуют.

— Существует, ее имя — Пейдж.

— С возрастом становишься мягче, Элли. Будь мы в Беркли, ты бы не задумываясь разбила ей сердце. Так кто это был?

От ее слов меня передернуло, но только потому, что она говорила правду. Я причиняла боль почти всем, с кем соприкасалась, в основном, из-за своего безразличия, и небольшая часть меня наслаждалась временным отвлечением от собственной боли.

— Ты когда-нибудь перестанешь напоминать о моих проблемах?

— Нет. И не меняй тему.

— Он — межведомственный пожарный.

— Пожарный? Фу.

— Вовсе не «фу». Он состоит в элитных войсках. Их мобилизуют подобно солдатам на линию фронта.

— Звучит сексуально, — признала она.

— Он как глоток свежего воздуха… позволил воспользоваться собой и ушел восвояси, не моргнув и глазом. И да, он сексуальный. Очень, очень сексуальный. На десятку по десяти бальной шкале.

— Десять? Твердая десятка или натянутая?

— Средняя. Не попал презервативом в мусорное ведро, но умеет драться. По-настоящему драться. Вчера он надрал задницу парню вдвое больше себя прямо посреди галереи. Его фигура напоминает Дэвида Бекхэма. Может немного мощнее. Весь покрыт татуировками и пахнет «Красным Мальборо» и медью.

— Медью?

— Его одежда была забрызгана кровью другого парня.

— Вчера ты позволила им драться в галерее? Разбили что-нибудь?

— Правильнее будет спросить, чего не разбили.

— Элли, — ее тон стал серьезным. — Маму хватит удар.

— Не воспитывай меня из Бразилии. Хватит и так двух вечно отсутствующих родителей. Не доставало еще и тебя.

— Ладно, дело твое. Точнее твоего трастового фонда. Меня очень заинтриговал мальчик. Я могла бы сесть в самолет, прикрыв эпиляцию с педикюром леггинсами и ботинками. О, — она замолчала. — Марко? Мне необходимы фланелевые рубашки!

— Не бери с собой Марко, — предупредила я.

— Он всюду следует за мной. Его знание португальского нереально облегчило путешествие.

— Пусть не приезжает сюда. Когда он рядом, ты ведешь себя по-другому.

— Как? Беспомощно? — пошутила Финли, но нам обеим известно, что она становилась ноющей и нуждающейся со своей «нянькой» поблизости. Марко наняли для работы не обычным помощником. Он не только носил сумки и следил за расписанием, так же был ее байером, стилистом, барменом, медсестрой, официантом, дизайнером и верным спутником в путешествиях.

— Ненавижу Финли и Марко. Мне нравится только Финли.

— Поправка: ты любишь Финли. И Марко едет со мной.

— Тогда он не останется здесь.

Ее надутый вид ощущался через телефон. — Сниму для него номер в отеле. И если что-нибудь понадобится, позвоню.

— Финли, Господи, — я взяла залежалую пачку сигарет с приборной панели машины отца и начала шарить вокруг в поисках зажигалки. Откинув серебряную крышку, зажгла огонек и сразу же сделала затяжку.

— Куда направляешься? — Ее голос звучал раздраженно.

— Решила не мешать бригаде уборщиков расчищать «зону боевых действий».

— Неужто все настолько плохо? А еще меня отчитываешь за Марко? — возмутилась она.

— Погоди немного. — Я сосредоточилась на параллельной парковке, после чего заглушила двигатель и докурила сигарету.

— Ты еще здесь? — Спросила Финли.

— Да, — ответила, выдохнув остаток дыма. Белое облачко выскользнуло сквозь приоткрытое ровно настолько окно, чтобы убедить отца в предпринятых попытках.

— Элли, тебе пора перестать себя так вести. Любому терпению приходит конец.

— Чего я и добиваюсь, — я затянулась в последний раз и выбросила окурок в окно. Затем вылезла из машины и раздавила остаток сигареты пяткой.

Наклонилась его поднять, после чего выкинула в ближайшую урну.

— Тебе повезло, — раздался голос у меня за спиной.

Прислонившись спиной к кирпичной облицовке магазина автозапчастей и скрестив на груди руки, стоял Тайлер, неподалеку от него был припаркован грузовик с логотипом лесной службы США.

— Прошу прощения? — Переспросила я.

— Если бы ты не подняла окурок, я бы мог тебя арестовать.

— Тебя должны были предупредить, что ты не полицейский.

— Зато дружу с некоторыми из них.

— Да ты просто неимоверно крут.

— Как дом?

— Разнесен в пух и прах. Приятно было повидаться, — произнесла я, отворачиваясь.

Звук его шагов преследовал меня по пятам. — Я просто… пошутил, — сказал мужчина, в конце концов, оказавшись рядом. Он протянул мне черную пачку «Мальборо».

— Что это за хрень? — спросила я.

— Предложение мира?

— Предлагаешь мне рак?

Он усмехнулся и убрал пачку в боковой карман синей форменной куртки. — Куда идешь?

Я остановилась, повернулась к нему, тяжело вздохнув. — Ты — придурок.

Он моргнул, и на его лбу образовались те прекрасные линии, по лицу расползлась улыбка, обнажая идеально белые зубы. — К чему ты клонишь?

— К тому, что ты должен был меня трахнуть и оставить в покое.

— Ладно?

Он какое-то время смотрел на меня взглядом полным отвращения. Его изношенные ботинки были начищены, отглаженные синие брюки-карго сморщились в некоторых местах после проведенных в них половины дня, а рубашка потеряла свой цвет. Тайлер был трудолюбивым работником и гордился тем, чем занимался. Наверняка не пропустил ни одного дня службы, но на этом его чувство ответственности и завершалось. Без сомнений, Тайлер Мэддокс разбил также много сердец, как и я. Я заслуживала именно такого парня, даже несмотря на то, что не собиралась находиться рядом с ним.

— Ты говоришь со мной. Хотя обещал этого не делать.

Тайлер засунул руки в карманы брюк и пожал плечами, невинно улыбаясь, словно никогда прежде не занимался сексом на одну ночь. Подобному очарованию невозможно научиться. — Я сказал, что не буду звонить.

Я скрестила на груди руки и, нахмурившись, подняла на него взгляд. Обалдеть, до чего он высокий. — Ты меня не интересуешь.

На его щеке появилась ямочка, заставив внутреннюю часть моих бедер сжаться. — Так и не скажешь, судя по прошлой ночи.

— Это было вчера. Теперь я протрезвела.

Он поморщился. — Ауч.

— Беги отсюда, — добавила я.

Он расправил плечи. — По-твоему, я похож на того, кто убегает?

— Только когда дело доходит до женщин, именно по этой причине я тебя и трахнула.

Он нахмурился. — Ты… забыла принять свои лекарства или что?

— Да. Именно. Эмоциональная травма, тяжелое прошлое, выбирай сам. Продолжишь разговаривать со мной и скорее всего обзаведешься новой слишком навязчивой подружкой. Как тебе такое?

— Ладно, Элли, — он приподнял руки в защитном жесте. — Я все понял. Претворюсь, что ничего не было.

— Спасибо, — ответила я.

— Но мне чертовски понравилось и не прочь повторить.

— Не могли бы мы стать друзьями с привилегиями, только без той части, где нужно дружить?

Он задумался над моими словами.

— Ты похоже злобная стерва. Но это как ни странно интригует.

— Убирайся.

— Уже.

— И не возвращайся.

— Ни за что на свете, — он открыл пассажирскую дверцу грузовика. Его сложно было назвать обиженным скорее наоборот, что в свою очередь задевало меня. Большинство людей были более восприимчивы к моим оскорблениям в отличии от него.

На улицу вышел Зик и замер при виде меня. Он помахал рукой, затем оббежал машину спереди к водительской дверце. Мужчины перекинулись несколькими словами, после чего Зик завел двигатель.

— Кто это был?

Я повернулась и увидела позади себя Стерлинга. Он походил на банковского управляющего, изо всех сил стараясь подражать отцу, генеральному директору «Aerostraus Corp». На нем был темный шерстяной тренч, шарф, часы за три тысячи долларов, и вопреки консервативному одеянию на голубой рубашке не имелось галстука — а верхняя пуговица расстегнута. Он умудрился пройти по заснеженному тротуару, не намочив итальянские ботинки.

— Поцелуй меня, — попросила я.

— Фу, — ужаснулся он. — Нет.

— Поцелуй, идиот. Прямо сейчас. Только как следует. Ты у меня в долгу.

Сжав ладонями мое лицо, Стерлинг прижался своими губами к моим, обслюнявив весь рот, зато прекрасно изобразив нужную мне сцену. Грузовик промчался мимо, и когда он оказался достаточно далеко, я отпихнула Стерлинга.

С гримасой отвращения он вытер свой рот. — И зачем я это сделал?

— Чтобы избавиться от парня.

— Преследователь или лох? — Стерлинг пригладил набок темные волосы.

— Не угадал. Просто для закрепления эффекта.

— Мы все еще идем на бранч? — Спросил он. И снова вытер рот уже с меньшим отвращением.

— Идем, — ответила я, потянув его в кафе «Вайнона».

Мы заняли столик у окна, и Стерлинг сразу же взялся за меню. Его палец проследил каждую строчку, проверяя ингредиенты. Он не был аллергиком, обычным снобом.

Я закатила глаза. — Зачем тебе меню? Мы постоянно здесь едим.

— Меня не было три месяца. У них могло появиться что-то новое.

— У них никогда не появляется ничего нового.

— Заткнись. Не мешай читать.

Я улыбнулась и проверила свой телефон, пока он изучал меню десятилетней давности. Семья Стерлинга владела домом рядом с нашим, один из многих по всей стране и пустующим большую часть года. Стерлинг стал для меня своим человеком, когда я застукала его в четырнадцать лет в полном одиночестве и нетрезвом состоянии рядом с деревом на границе нашего участка. Он оказался очередным ребенком с трастовым фондом и жаловался на тяготы жизни, имея в прямом доступе миллионы, но лишенный родительского внимания по направлению в жизни.

По наставлению отца Стерлинг вложил все свое богатство в успех каждого отдельно взятого дня, что сделало моего друга несколько угрюмым. Мнение отца Стерлинга, Джеймсона Веллингтона, в отношении значимости собственного сына постоянно менялось в зависимости от акций, позиции совета директоров и как сильно в тот день доводила жена.

— Как прошла вечеринка? — спросил Стерлинг, не глядя на меня.

— Ой. Я собиралась тебя пригласить. Но все получилось спонтанно.

— Слышал там зависали местные.

— Кого же еще мне приглашать?

— Меня?

— Финли уехала.

Стерлинг поднял на меня взгляд на несколько секунд, затем вернулся к меню. Он больше его не читал. — Не говори ей о поцелуе. Я согласился только потому, что был у тебя в долгу.

— Не буду. Иначе она возненавидит меня, потому что признает сама или нет… она тебя любит.

— Любит?

Я наклонилась вперед, внезапно ощутив раздражение. — Ты прекрасно знаешь, что любит.

Он, казалось, расслабился.

— Я всегда тебя приглашаю на вечеринки. Но мне нужно было… что-то…

— Простое?

Я указала на него. — Именно.

— Эллисон?

— Что?

— Ты ужасно целуешься. Вероятно, сделала тому парню одолжение.

Я наградила его сердитым взглядом. — Заказывай уже свои яйца гребаного Бенедикта и заткни пасть. Я прекрасно целуюсь. Именно поэтому мне пришлось отпугивать парня поцелуем с твоей слюновыделялкой.

— Кого ты пытаешься обмануть? Ты не просто целовалась с парнем.

К нашему столику подошла официантка в оливково-кремовом полосатом фартуке и с улыбкой на лице. — Привет, Элли.

— Челси, если бы тебе предложили угадать, что собирается заказать Стерлинг…

— Яйца «Бенедикт», — оборвала меня на полуслове Челси.

— Серьезно? — С несчастным видом спросил Стерлинг. — Я настолько предсказуем?

— Извини, — смутилась Челси.

Я откинулась на спинку стула, протянув Челси меню. — Не могу тебя осуждать. Это очень вкусные яйца.

— То же самое? — спросила она.

— Нет, я буду юго-западный омлет и апельсиновый сок. У вас есть водка? «Отвертка» была бы как нельзя кстати.

Нос Челси поморщился. — Сейчас только половина одиннадцатого утра.

Я выжидательно уставилась на нее.

— Нет, — ответила Челси. — Мы не подаем алкоголь.

Стерлинг выставил два пальца и себе заказывая апельсиновый сок.

Челси ушла, я поджала губы, стараясь скрыть обеспокоенность. — Выглядишь устало, Стерлинг.

— Тяжелая неделька.

Я улыбнулась. — Но теперь ты здесь.

— А Финли нет.

— Стерлинг, — предостерегла я. — Она не передумает. Она любит тебя больше, чем кого-либо другого.

— За исключением тебя.

— Естественно за исключением меня. Но она любит тебя. Просто не может быть рядом, пока берет на себя управление «Эдсон».

Его лицо вытянулось, глаза утратили фокус.

— Мне жаль, — я потянулась через стол к его руке. — Надо было выбрать место, где подают водку.

Во рту внезапно пересохло. Желание выпить и осознание невозможности утолить его в данный момент породило острый укол паники.

Стерлинг отстранился. — Осторожно, Элли. Ты начинаешь говорить моими словам.

Дверь звякнула, вошла семья из четырех человек, по пути решая куда сесть. Туристический сезон был в полном разгаре, и, хотя мы со Стерлингом тоже считались туристами, у обоих в округе имелся дом уже более восьми лет. Достаточно долго, чтобы начать испытывать раздражение по отношению к иногородним туристам. Местные именовали нас неполноценными семьями, и в большинстве случаев, если мы назывались соседям, им ни о чем не приходилось спрашивать. Лишь одни из наших соседей являлись постоянной семьей, и то только потому что приехали из Арканзаса, и жизнь в Эстес Парке казалась им мечтой, а не простым отпуском.

Две официантки сновали между столиками с каждой минутой заполнявшегося кафе. Тенниски Челси время от времени скрипели по абрикосово-белому плиточном полу, пока она принимала заказы и убегала сквозь шарнирные двери на кухню. Она появлялась с улыбкой на лице, останавливаясь на обратном пути, чтобы наполнить большие пластиковые стаканы за барной стойкой с выстроенными в ряд высокими стульями для сноубордистов, которые часто посещали кафе.

Тепло заполнило помещение, и все начали скидывать верхнюю одежду. Челси трудилась до седьмого пота, в то время как туристы прогуливались по другую сторону окон укутанные в теплые куртки, шарфы, вязаные шапочки и перчатки. Дверь открылась, впустив порыв холодного воздуха, и Челси уведомила всех о своем очередном появлении довольным вздохом.

Мелкие снежинки начали сыпаться с неба уже четвертый день подряд. На курорте все были счастливы, бизнес процветал, правда, в скором времени прогнозировали шторм, и меня тревожила мысль о решившей приехать Финли.

— Как дела у Фин? — Поинтересовался Стерлинг, будто прочитав мои мысли.

— Она в Рио. И, по-моему, собирается приехать сюда.

— Да? — Стерлинг вытер нос кулаком и фыркнул, верный признак казаться беспечным.

— Стерлинг, тебя так глубоко затянуло во френдзону. Пора бы уже отступить.

Он выглядел шокированным. — Я давно не предпринимал попыток ее вернуть.

— Если месяц можно классифицировать, как «давно».

Он нахмурился. — Я слишком устал, чтобы иметь дело со стервой Элли. Не могла бы ты сегодня постараться вести себя мило?

Я выпятила нижнюю губу. — Оу, у Стерлинга начались месячные?

Он не оценил мою шутку. — Я брошу тебя здесь, одну за этим самым столиком.

— Не стоит угрожать мнехорошим времяпровождением, — заметила я.

— И освобожу место пожарному мальчику.

— Что? — Я повернулась и увидела Тайлера Мэддокса, входившего в кафе вместе с Зиком и другими членами его пожарной команды. Я резко подскочила на стуле. — Черт, — прошипела я. И поглубже сползла вниз. В моей семье неловкие ситуации требовали более основательного решения, нежели апельсиновый сок, потому желание сбежать домой и обыскать бар стало просто невыносимым.

Моей щеки коснулись теплые губы, и Тайлер придвинул стул к нашему столику.

— Привет, детка. Соскучилась?

— Ты спятил? Или у тебя галлюцинации? — Разозлилась я.

— Просто зашли позавтракать перед возвращением, — Тайлер жестом указал своей команде садиться.

Севший по другую сторону от меня Зик явно чувствовал себя некомфортно. — Мы можем найти другой столик.

— Нет, — ответил Тайлер. — Не можем. Кто твой друг? — спросил он, указывая на Стерлинга.

— Блять, — сорвалось с моих губ. Я намеревалась избавиться от Тайлера. Но вместо этого, он приревновал и распознал в Стерлинге соперника, которого с легкостью мог победить.

Стерлинг протянул свою руку, но я отбросила ее.

— Видел ваш поцелуй, — заметил Тайлер. — Он напомнил мне о том времени, когда она целовала меня подобным образом. Прошлая ночь кажется такой далекой.

Мое лицо исказилось в гримасе отвращения. — Серьезно? Ты хочешь поговорить об этом прямо сейчас?

— Да, хочу, — самодовольно объявил Тайлер.

— Стерлингу безразлично, что прошлой ночью я воспользовалась тобой в постели родителей.

— В постели родителей? — Удивился Тайлер. — А своей хоть раз пользовалась?

— Несомненно, — начала я.

Зик заерзал на месте. — Тайлер, хватит. Давай найдем другой столик.

Тайлер уставился на Стерлинга полным решимости взглядом. — Мне нравится этот.

Стерлинг откашлялся, не представляя, как реагировать. — Что тебе в нем нравится…конкретно?

Тайлер не сводил глаз с меня. — Твоя подруга.

Я наклонилась вперед. — Если ты не найдешь другое место, чтобы накормить дыру на своем лице, я прямо сейчас встану и сообщу всем, что у тебя крошечный пенис.

Он не дрогнул. — Я просто достану его и продемонстрирую степень твоего заблуждения.

— Я начну орать, что ты заразил меня хламидиями. Ты работаешь в городе. А он очень сплоченный. Подобные сплетни разносятся моментально.

Он пожал плечами. — Ты тоже здесь живешь.

— Вре-мен-но. К тому же, мне плевать, что местные обо мне думают.

Челси принесла тарелку Стерлинга и поставила перед ним, затем мою и напитки.

— Мы готовы сделать заказ, — произнес Тайлер.

Я прижала ладонь к лицу Тайлера, изобразив грусть и выдавив из глаз слезы.

— Все будет хорошо, Тайлер. Выделения прекратятся после нескольких курсов антибиотиков, а потом и зуд пройдет.

Лицо Челси перекосило, она перевела взгляд полный отвращения на Тайлера и, запинаясь, пробормотала следующие слова.

— Я, эм… скоро… скоро вернусь.

Тайлер посмотрел на меня, разинув рот.

Зик засмеялся. — Она тебя предупреждала.

Стерлинг ковырялся в своей тарелке, умело не обращая на нас внимания.

Тайлер оглянулся на Челси, которая перешептывалась с другой официанткой и поваром. Те уставились на нас в противоречии.

— Вау. Ты потопила мой корабль, Элли.

Отрезав кусочек омлета вилкой, я положила его себе в рот, невероятно довольная собой.

— Может я просто хочу дружить, — произнес Тайлер.

— Подобные тебе ребята не могут быть просто друзьями с обладателями вагины, — заметила я.

Зик закивал головой. — Она права.

Тайлер поднялся, жестом указывая команде следовать за ним. Ножки их стульев заскрипели по полу. — Мы избавились от дебилов, разрушивших вчера твой дом, и вот что я получаю в качестве благодарности?

Я улыбнулась ему. — Под маской полного придурка, на самом деле, скрывается хороший парень. Вчера я напилась, поэтому не смогла разобраться, но теперь вижу тебя насквозь. Я не хочу с тобой дружить. Не хочу вспоминать наш разовый секс той единственной ночью. У меня совершенно нет времени на хороших парней, Тайлер, и тем более не может быть ничего хуже, чем проводить его с тобой в трезвом состоянии.

Он кивком указал на Стерлинга. — Он похож на хорошего парня.

Волосы на затылке встали дыбом. Я вела себя максимально мерзко, но Тайлер реагировал так, словно мы обменивались шутками.

— Стерлинг — несчастный, жалкий кусок дерьма.

— Она говорит правду, — спокойно согласился Стерлинг. — Я такой.

Члены команды Тайлера обменялись взглядами, после чего Тайлер продолжительное время изучал меня. — Наслаждайся своим омлетом.

— Обязательно, — ответила я, не глядя на его уход.

Стерлинг выждал несколько секунд, а затем склонился над столом. — Должно быть он тебе понравился. Никогда не видел тебя настолько безжалостной.

Я отмахнулась от него.

— Может он и самоуверенный придурок, но не плохой парень. С нами ему нечего делать.

— Права, — ответил Стерлинг, отправив в рот очередной кусочек. Промокнул губы салфеткой и взглянул на меня из-под ухоженных бровей. — С каких пор ты стала такой ответственной?

— Оу, милый… надеюсь твой день такой же славный, как ты сам.

Он неслышно рассмеялся и снова откусил.

Глава 3

Финли отряхнула свою норковую шубу и бросила очки фирмы «Chopard Grey» на мраморный столик при входе. Она не была беспечной, просто показывала всем подряд, что шестьсот долларов, потраченные на защиту глаз, ее не волновали — не говоря уже о том, что вероятнее всего на следующей неделе они отправятся на дно Южно-Китайского моря.

Она прокрутила бриллиантовую сережку в носу на четверть оборота против часовой стрелки, а затем забросила в рот мятный леденец. — С этого момента я собираюсь пользоваться личным самолетом. Уже и первый класс стал отвратительным. А аэропорты… брр.

Марко в обтягивающем подобно моделям «Banana Republic» угольном пуловере фирмы «Хенли» выгрузил чемоданы в фойе, поприветствовав Мариселу и Хосе на португальском, когда те забирали сумки.

— Они говорят на испанском, Марко, — равнодушно заметила я.

Марко снял очки, ухмыляясь так, словно собирался поведать в присутствии Финли преинтереснейшую историю или несколько, когда мы все выпьем.

— Они очень похожи.

Я сердито уставилась на Финли. — Ты притащила его, — мой тон был пропитан обвинением.

— Он остановился в отеле, — ответила Финли, едва обращая внимание на Марко, который снял с нее шубу. Затем наклонился, чтобы развязать пушистые боты.

Я поморщилась. — Хватит. Марко, остановись. Прямо сейчас.

Марко снял с нее второй ботинок и поставил их идеально один к одному, затем выпрямился и стал ждать с полной готовностью в глазах — не с тем желание, какое испытывает молодая девушка к экзотичному, привлекательному мужчине вроде Марко. Он ожидал, когда сможет угодить, доставить удовольствие, удовлетворить все мои потребности, но не ради меня самой, — ради Финли. Он получал удовольствие не только от потакания своему нанимателю, но и ее приближенным — это было его навязчивой идеей. Потворствование Финли и ее окружению с одной стороны являлось родом его занятий, а с другой — ему нравилось выставлять напоказ свои таланты.

— Я могу только, — начал он, потянувшись к ее сумкам.

— Нет, нет, не можешь, — я оттолкнула его руки. — Забирай свой чемодан и отправляйся в отель. На этой неделе Финли будет дышать самостоятельно.

Марко занервничал, не понимая, как истолковать мое требование.

Финли наградила его мнимо терпеливой улыбкой. — Все в порядке, Марко. Можешь идти. Наслаждайся отпуском.

Он несколько раз кивнул, одновременно и уверенно, и неуверенно, явно неготовый бросить Финли на произвол судьбы больше чем на пару минут.

Марко поцеловал ее руку. — Если вам что-то понадобится, мисс Эдсон, я примчусь в течении десяти минут.

Она медленно отстранилась, и не обращая внимание на его очарование, жестом отослала прочь.

Марко выглядел неправдоподобно отчаянным, когда собирал багаж и закрывал за собой дверь.

Я вздохнула. — Эта хрень выходит из-под контроля.

Она ухмыльнулась и, сделав несколько шагов, крепко меня обняла. — Тебе просто завидно.

Я стиснула ее разок и отстранилась. — Он подтирает тебе задницу? В противном случае мне нечему завидовать.

Финли рассмеялась, стянула перчатки и направилась по коридору в музыкальную комнату. Бросила их на кушетку и опустилась рядом, устроившись поудобнее, скрестив вытянутые ноги. Золотистые волосы спадали на плечи блестящими идеальными локонами, как и полагается за потраченные на них деньги. — Не то, чтобы он не пытался, моя милая. Ты права, будь то возможно, он и дышал бы за меня.

— Тебя это не раздражает?

— Не очень. Мне не приходится волноваться по пустякам.

— Когда возвращаешься на работу? Совет директоров все еще ворчит по поводу твоего повышения?

Она вздохнула. — Скоро, и да. Как дела в «Винтерленде» («Зимняя страна»)?

Я выглянула в окно. Снег в кои-то веки не сыпался с неба, но ветер сдувал ледяные капельки с ветвей деревьев. — В скором времени я созрею для моря.

Ее красные губы вытянулись в сторону.

— По тебе не скажешь.

Я содрала темно-синий лак с большого пальца. — Я чувствую оцепенение. Мы успели позагорать на всех пляжах. Изъездили все курорты начиная с Эстес и заканчивая Альпами.

— Тебе скучно? — весело спросила Финли.

— Надоело.

Финли в отвращении закатила глаза. — Не делай этого, Эллисон. Не становись чертовым клише. Уставшая от жизни богатая девочка в окружении многих и никого в частности чувствует себя ужасно одинокой.

— Не нужно меня поучать. Я помню, когда ты переживала этот период.

— Я ходила по магазинам и провела с тобой месяц на Барбадосе. Но ничего не изгадила. Ты постоянно прибегала к помощи лекарств — это у тебя от матери — но ради всего святого, Элли. Займись чем-нибудь. Найди парня… или девушку. Определись с целью. Обрети веру. Мне плевать, но перестань жаловаться на деньги и огромное количество возможностей.

Не представляю, что было у меня на лице, но должно быть оно отражало выражение Финли. Я закрыла глаза и опустилась на диван, откинувшись на спинку.

— Черт, ты права. Я такая же, как Стерлинг.

— Все не так плохо, вас отделяет одно пребывание в реабилитационном центре. Тебе не скучно, просто ты опустошена. Перестань заполнять пустоту наркотиками и травкой. Знаешь же, что это не поможет.

Я посмотрела на нее хмурым взглядом.

— Охуеть, Финли. Когда ты успела повзрослеть? Повсюду таскаешь за собой «няньку», который размешивает твой кофе, и еще пытаешься научить меня жизни?

Она поднялась, подошла к дивану и рухнула рядом со мной, закинув ноги мне на колени. Затем переплела наши пальцы. — Передозировку Бетси, помнишь? Не хочу, чтобы ты оказалась на ее месте.

Я выпрямилась. — Бетси Марч?

Финли кивнула, поглаживая мою ладонь большим пальцем. — Девять месяцев назад она была на твоем месте. Мы все видели, к чему она шла.

— Я не видела.

— Ты пропала, Элли. Ни с кем не встречаешься. За исключение Стерлинга, наверное.

— На следующей неделе мы едем в Санью.

— Мы не виделись шесть месяцев. Послушай, Бетси была легкомысленна. Мне не хочется, чтобы тебя обнаружили на полу в луже собственных экскрементов. Поговорим откровенно. Ты запуталась. Пора взять себя в руки и разобраться с этим.

— Взобраться на это? — Широко ухмыльнулась я. (В англ. вар. Man up + handle = mandle — получается контаминация).

Финли изо всех сил старалась выразить поддержку и быстро вытерла глаза.

Я потянулась к ней. — Фин. У меня все хорошо.

Она кивнула. — Знаю. Все так говорят, хотя в действительности этого не чувствуют.

— Пойдем. Ты провела в дороге весь день. Наберем тебе горячую ванну, расслабимся и закажем еды.

Она улыбнулась. — Не удивительно, что тебе скучно. Звучит просто кошмарно.

— Хорошо, прими душ, потом мы пойдем поужинаем и найдем бар с кучкой горячих местных.

Она ухмыльнулась. — Намного лучше.

«Гроув» был заполнен, но не забит. Что необычно для лыжного сезона, и я решила, нам очень повезло. Внимание Финли разрывалось между «Королевским Киром» (коктейль, в состав которого входит шампанское и ликер из черной смородины в соотношении 9 к 1) и соседними столиками, наслаждаясь непривычным интересом, проявленным по отношению к ее красоте.

— Мне всегда нравились здешние мужчины. Они обладают другим видом сексуальности, нежели к чему мы привыкли. Дерзкие. Я в восторге от бород.

— Большинство из них, на самом деле, не местные.

Она пожала плечами. — Мы тоже. — Звякнул ее телефон, и она быстро напечатала ответ, недовольная тем, кто прислал сообщение.

— Мама?

Финли отрицательно покачала головой. — Марко напомнил о себе.

Я наклонилась вперед, прижав практически открытую грудь к столу. Финли заметила, но позволила себе отвлечься на мгновение.

— Он влюблен в тебя? — Поинтересовалась я.

— Не знаю. Возможно. Где ты взяла эту майку? В ней твоя крошечная грудь выглядит ужасно дерзко.

— У меня не крошечная грудь.

— Я тебя умоляю, — фыркнула Финли в тот момент, когда официант принес нам зеленые соевые бобы (эдамаме). — Едва натянутый второй.

— Не всем же вставлять силикон до пятого размера, Фин.

Она подняла взгляд на официанта. Он уже открыл рот, но она его оборвала.

— Да, мне еще один коктейль. Нет, нам пока больше ничего на надо. Да, бобы отменные. Спасибо.

Он кивнул и ушел на кухню.

— Он плюнет в наши тарелки, — я следила, как официант исчезает за распашной дверью.

Она выдохнула смешок. — Я не вела себя грубо. Всего лишь облегчила ему работу. — Ее глаза загорелись, она встала и обняла Стерлинга. — Привет, любовь моя!

Стерлинг прижался губами к ее щеке, а затем к губам. Она не отступила.

Он посмотрел ей в глаза, покачал головой и улыбнулся. — Фин. Прекрасно выглядишь.

Она улыбнулась в ответ. — Ты прав.

Стерлинг придержал спинку стула Финли, чтобы она сели, а потом придвинул к столу. Когда он склонился, я подставила щеку, позволяя ему поцеловать меня.

— Предупреждаю… я целовал твою сестру, — произнес Стерлинг, занимая место рядом с Финли.

Она посмотрела на него, затем перевела взгляд на меня. — Что он несет?

— Вчера я вроде как заставила его меня поцеловать, — призналась я, ощущая безмолвную ярость Финли. В данный момент ей не нужен был Стерлинг, но он принадлежал ей. — Чтобы избавиться от пожарного.

Брови Финли взлетели на лоб, пока она ждала подтверждения от Стерлинга. Они были странной парочкой, носившей одежду и аксессуары стоимостью больше среднестатистического дома, но оба эмоционально и морально несостоятельны. Возможно, Финли была в состоянии предотвратить мое «падение на дно», но и в ее жизни имелись люди, а в гардеробе вещи — списанные в расход. Стерлинг любил Финли, но никогда ни о чем не просил, вместо этого предпочел упиваться бесконечными страданиями, нежели признать поражение и попытаться полюбить кого-то еще. Мы подружились потому, что менее одного процента населения могут понять сожаление, имея слишком много денег и слишком много возможностей — заскучав от полной свободы денежных ограничений.

Мы могли рассчитывать друг на друга во всем кроме времени или надежды получить приглашение на следующий оплаченный отпуск. Наши дружеские отношения складывались больше из своеобразных шуток и ночных разговоров, чем из взаимосвязей. Если мы когда-либо и жаловались на мучения, принесшие деньги — то не потому что нуждались в них. У нас не было ничего общего, кроме одного единственного факта, отличавшего ото всех остальных.

— Ты действительно ее поцеловал? — Финли спросила у Стерлинга.

Он кивнул, слишком поздно осознав свою ошибку. Его намерением было вызвать ревность. Злость Финли разгоралась очень медленно, и она только начала закипать.

— Фин, — начала я.

— Тихо. Лучше молчи.

Я откинулась на спинку стула, надеясь, что вечер не станет более неловким.

Мы съели сибаса, телятину, рикотту и салат из листьев цикория. Выпили очень много «Королевских Киров», непонятным образом перешедших в ирландский виски, а заплатив официанту самые большие в его жизни чаевые, вышли на улицу, и, прикурив сигареты, выпускали белые облака дыма в ночной воздух.

Финли, казалось, простила нас, смеясь над моими шутками, уткнувшись Стерлингу в грудь. Стерлинг прижал ее к себе, используя любую возможность прикоснуться к ней, которой она не противится. Я провела их по переулку в «Теркс» — местный захудалый бар, с задним входом, найти который намеренно проблематично.

— Хочу увидеть твоего пожарного, — произнесла пьяная и безобидная Финли.

— Он может появиться. Как-то видела его здесь. Почти все местные отдыхают в «Теркс».

Мы вошли внутрь, на ходу снимая куртки и перчатки, со стороны барной стойки мне помахала Пейдж. Я позволила себя обнять и проводить нас к угловому столику. Тайлер Мэддокс, как и ожидалось, находился здесь с пинтой пива в руках и сигаретой за ухом.

— Охренеть, — не очень тихо выдохнула мне на ухо Финли.

Тайлер сделал вид, что ничего не расслышал, когда поднялся пожать Стерлингу руку и махнуть в сторону свободных стульев, включая свой. Зик и еще один мужчина продолжили стоять, пока мы не заняли места, а потом ждали, когда Тайлер подтянет дополнительный стул за наш столик.

Пейдж наклонилась к моему уху.

— Он только что говорил о тебе.

— Не сомневаюсь.

Финли представилась сначала Тайлеру, потом Зику и, наконец, третий парень пожал ей руку.

— Дэниел Рамос, — представился он.

— Также известный как Шугар, — ухмыльнулся Тайлер.

Финли захихикала. Она мгновенно была очарована Тайлером, что не осталось без внимания Стерлинга. Его хорошее настроение и проявления чувств сменились неподвижным сидением между любовью всей его жизни и Пейдж.

Пейдж уперлась подбородком в руку, улыбаясь Шугару. — Так предсказуемо.

— Что именно? — Уточнил он.

— Все местные переселенцы приехали из Калифорнии.

— Я приехал не для того, чтобы остаться на шесть сезонов, — сказал он.

Фиолетовый «помпадур» Пейдж засветился в неоновом свете бара.

— А зачем тогда?

— Ради девушки.

Зик хлопнул его по плечу.

— Разве Шугар не милый?

Шугар отмахнулся от него.

— И где она? — спросила Пейдж, натянув на лицо игривую улыбку.

— Не здесь, — ответил Шугар, наклоняясь к ней.

— К нам сегодня подойдет официант или нет? — Возмутилась Финли. Именно в тот самый момент мне удалось распознать правду за вспыхнувшей в ее глазах злостью. Она не простила меня и определенно не простила Стерлинга. Она решила пофлиртовать с упомянутым мной пожарным, чтобы наказать нас обоих.

Тайлер поднялся и направился к барной стойке. — Я принесу.

Я услышала, как Финли общается со Стерлингом, в то же время стараясь не подслушивать Зика и Шугара. Второй жаловался на проблемы с девушкой, после чего Зик упомянул другого Мэддокса.

— У Тайлера есть брат? — Поинтересовалась я.

— Четыре, — ответил Зик.

— Ты можешь себе представить пятерых Тайлеров рядом? — Пошутила я.

— Мне и не надо, — сказал Зик. — Видел собственными глазами, и это реально страшно.

Я покачала головой. — Бедная мама. Я бы покончила с собой.

Зик заерзал на стуле. — Она умерла, когда они были маленькими.

Я сжала голову руками, опустив взгляд. — Черт. Это ужасно. Мне жаль, — меня обрадовало, что Тайлера не оказалось рядом, чтобы увидеть, как глубоко мой язык оказался в заднице. — Все нормально, — произнес Зик. — Ты не знала.

Тайлер вернулся с подносом шотов и передал их по кругу. Поднял свою стопку.

— За хороших друзей и красивых женщин, — провозгласил Тайлер. Все подняли свои шоты, практически признательны за милый тост. Затем он добавил: — Отсасывающих мой член. — Его друзья рассмеялись, а мы покачали головами, но все равно опрокинули в себя виски.

Тайлер удалился за новой порцией напитков, а Пейдж наклонилась к Шугару.

— И что это было? Почему он резко стал вести себя как придурок?

Шугар из-под своих длинных ресниц посмотрел на Финли. — С сестрами сложно.

Тайлер сел на свое место, аккуратно опустив на стол поднос.

— Что она означает? — спросила Финли, касаясь бицепса Тайлера.

Лицо Шугара исказила гримаса. — Похоже не сработало.

Пейдж повернулась ко мне. — Этот придурок что, подкатывает к твоей сестре?

— Не уверена, — ответила я, встретившись с ним взглядом.

Он вернул свое внимание к Финли и перевернул запястье, позволяя ей рассмотреть стрелу чуть выше локтя. — Эту выбрал Тэйлор.

— Твоя девушка? — спросила Финли.

Тайлер и Зик рассмеялись.

— Нет, — ответил Тайлер. — Тэйлор — мой брат.

— Тэйлор и Тайлер. Очаровательно. — Заметила Финли, продолжая прикасаться к его руке.

— Осталось еще трое, — влезла я.

Финли перевела на меня внимание, задаваясь вопросом, откуда мне известны персональные данные Тайлера. Я ткнула пальцем в Зика, и она улыбнулась, продолжая поглаживать руку Тайлера.

— Так вас пятеро? — Уточнила она. — Вот как ты научился драться?

— Ох, — Тайлер внезапно ощутил дискомфорт. — Уже наслышана.

— Это правда?

— По большей части.

— Вы когда-нибудь дрались из-за девушки? — спросила она.

Мне стало ее жаль. Финли изо всех сил старалась заставить нас со Стерлингом ревновать, что стала походить на отчаявшуюся туристку.

— Нет, — ответил Тайлер. — Никогда.

— Не верю. Один раз кто-то из вас точно должен был увлечься одной и той же девушкой? — Не сдавалась Финли.

Тайлер заерзал на стуле. — Мы никогда не дрались по такому поводу. Нас привлекают совершенно разные типы девушек. Большинство из нас, по крайней мере.

— Какой тип нравится тебе? Блондинки? Богатые? Нимфоманки? — Склонилась к нему Финли.

Меня передернуло. — Фин…

Стерлинг поднялся. — Думаю, нам пора.

— Нет, — захныкала Фин и потянулась к нему. — Не говори глупости. Мы только пришли.

Стерлинг бросил на стол несколько крупных купюр, которые покроют стоимость всех напитков и даже больше и направился к выходу. Финли нахмурилась, но последовала за ним.

Тайлер несколько секунд смотрел на меня, а затем наклонился, поставив локоть на стол. — Ты тоже уходишь?

Я приподняла стопку и выпила, покачав головой. — Она вернется, он — нет.

— Откуда знаешь? — спросил он.

— Мы давно дружим.

Зик засмеялся, прикрыв рот рукой, он смотрел куда угодно только не на меня.

Я изогнула бровь. — Что смешного?

Он откашлялся, сев ровнее.

— Ничего. Вы трое очень странные. Он с ней? А остается она с тобой? — Он почесал щетину в ожидании ответа.

— Она моя сестра. Вы когда-нибудь работаете? — спросила я. — А то вы только и делаете, что развлекаетесь, трахаетесь или катаетесь на служебной машине.

Тайлер снова заказал всем напитки.

— Это служебный грузовик. И да, мы надрываем задницы на работе. Просто сейчас затишье. В межсезонье мы работаем на благо города.

Шугар протянул свою стопку Тайлеру.

— Определенно. Спасали город и не раз.

Я подняла повыше шот.

— За тушение пожаров или как там!

— За тушение пожаров или как там? — Голос Тайлера звучал обиженно.

Я хохотнула. — Да, ладно. Ты сам выбрал эту работу. И не каждый обязан преклоняться перед вами.

— Ого, хорошо, — сказал Тайлер, поднимаясь. Он сжал спинку стула, его руки напряглись под краями рукавов футболки. Он поправил изношенные плетенные кожаные браслеты на правом запястье, ногти были неровно острижены, а костяшки пальцев распухли от хруста, коему мы дважды стали свидетелем с тех пор, как Пейдж подвела нас к их столику. Мне хотелось почувствовать эти пальцы внутри, видеть, как его руки напрягались, сжимая мои бедра. Впервые захотелось того, чего не хотелось прежде — повторения.

— Расслабься, Мэддокс, — произнес Зик. — Она права.

— О, она не права. Еще как не права.

Я подмигнула Зику. — Какие планы на потом?

Зик огляделся вокруг, а потом ткнул себя в грудь. — У меня?

— Да. Меня заинтересовала фланелевая рубашка. Я в полном восторге от твоего небрежного внешнего вида.

Зик засмеялся, а затем прижал ко рту кулак, поперхнувшись слюной, когда осознал серьезность моих слов.

Стул Тайлера упал вперед, прислонившись к столу, он оттолкнул его в сторону, прежде чем отправиться к бару. Его локти уткнулись в барную стойку, пока он разговаривал с барменом, Энни. Она хихикнула и покачала головой, похлопав ресницами, как того добивался Тайлер.

— Не знаю, что между вами происходит, — заметил Зик. — Но не впутывай меня.

— Мудрый человек, — произнес Шугар, стукнув Зика по плечу.

— Хорошо, — я повернулась к Пейдж. — Какие планы?

— Ты? — сказала она, порочно улыбаясь. Она не против стать «планом Б» или даже «планом В».

Я улыбнулась. — Хороший ответ.

Подбородок Зика задрался, когда он увидел кого-то очень высокого позади меня.

— Привет, Тодд. Мне казалось, тебе сюда путь закрыт? — спросил Зик.

Тодд переступил с ноги на ногу, щеголяя пожелтевшим синяком на скуле. — Мэддокса выгоняли гораздо больше, чем меня. И все равно ты сейчас здесь вместе с ним.

Зик кивнул. — Ты прав. Не представляю, зачем мне это надо.

Шугар похлопал друга по спине. — Нам лучше уйти.

Тодд склонился надо мной, прижимаясь своим виском к моему. Я была больше заинтригована, чем напугана, поэтому сидела, не двигаясь.

Шугар наклонился вперед, готовый к прыжку. Его темно-синяя рубашка явно скрывала под собой настоящего монстра. Он напоминал кирпичную стену, мощнее Тайлера и такой же высокий. У них обоих на голове был «ежик», но Шугар больше напоминал обученного солдата, нежели сорвавшегося с цепи пса.

— Возможно, мы к тебе присоединимся, — Тодд перевел на меня свой взгляд. Его улыбка находилась в непосредственной близости от моего лица, но я не отпрянула. Он излучал безрассудство, и мне нужно было находиться в первых рядах, чтобы видеть дальнейшее развитие событий.

— Тодд, — предупредил Шугар. — Мэддокс выпил.

— Я тоже, — улыбнулся мне Тодд. — Как тебя зовут, красавица?

— Так, — ответила я, повторяя его выражение лица. — Вот так и зовут.

— Красавица? — Развеселился он.

— Мерсер, — голос Тайлера прогремел над музыкой. Он стоял у Тодда за спиной, подначивая соперника отсутствием личного пространства.

Шугар встал. — Мэддокс, мы уходим.

Один уголок губ Тайлера изогнулся вверх, но он не сводил глаз с Тодда. — Не когда появилось столько красивых девушек.

Пейдж прикоснулась к моей руке, и я вся напряглась, не потому что боялась, а из-за выброса тестостерона, заставившего мои женские прелести изнывать от самого замечательного вида боли.

Зик последовал за другом, на что обратили внимание бармены.

Тодд и Тайлер сверлили друг друга взглядом секунд двадцать, пока Тодд, наконец, не заговорил. — Мне любопытно.

— С удовольствием удовлетворю его, — ответил Тайлер.

— Так ли ты крут без брата поблизости.

Глаза Тайлера блеснули от радостного предвкушения. — Не обольщайся, Мерсер. Вали отсюда или закрой рот.

Не задумываясь, я встала между ними, посмотрев вверх. — Почему парни так делают? Называют друг друга по фамилии? Неужели обращаться по именам не мужское занятие? Слишком интимно?

Шугар протянул мне руки. — Элли, иди сюда.

Я поморщилась. — Они ничего не сделают.

— Разве? — переспросил Тодд, не в силах решить обидеться или выдохнуть от облегчения.

Я положила руки ему на плечи, встала на мысочки и слегка коснулась губами щеки. — Потом ты меня поблагодаришь. — Я приподняла колено, с силой вдавив в его пах. Мужчина согнулся пополам, рухнул на пол и сжался в позу эмбриона, пока все вокруг замерли в потрясении.

— Эй! Валите нахрен отсюда! — заорала Энни.

Тайлер схватил мою руку и рванул с места, вылетев за дверь и помчавшись сначала по переулку, а потом по улице. Снег хрустел под нашими ногами, пока мы прорывались сквозь небольшой снегопад. Тайлер не останавливался, пока мы не оказались у белого служебного грузовика «Додж», его друзья были неподалеку.

Он надавил на кнопку брелока и посмотрел на меня сверху вниз с удивленной улыбкой, его дыхание виднелось на фоне холодного ночного воздуха. Он кивком указал на грузовик, когда две двери с пассажирских стороны открылись и закрылись. — Залезай. Я отвезу их домой, а потом…

— Что потом?

Он пожал плечами. — Подброшу тебя.

Я засунула руки в карманы куртки и покачала головой. — Не. Мне нужно вернуться и дождаться Фин.

— Она со Стерлингом.

— Мы еще и Пейдж там бросили.

— Зачем ты это сделала? — спросил Тайлер. — Ни разу не видел, чтобы девушка вытворяла подобное… никогда. Ну, может однажды в средней школе, но не с таким удовольствием.

— Синяк на его лице. Твоих рук дело?

Он кивнул. — Две недели назад. Сцепились в баре. Было жестко.

— Но на тебе ни царапинки.

Он пожал плечами. — Не люблю, когда меня бьют, поэтому не позволяю.

— Кто любит.

— Но я не позволяю.

— Как? Тренировался или что?

— Вроде того. У меня четыре брата.

— Ты вроде говорил, что не дрался?

— Из-за девушек.

— Они такие же, как и ты? Твои братья?

Он снова пожал плечами. — Пожалуй.

— Многое объясняет.

Он сделал шаг в моем направлении с тем же выражением глаз, как той ночью у основания лестницы — Тебе не обязательно было это делать. Я бы все уладил.

— Это не ради тебя. А ради себя самой.

— Потому что знала, что я бы его убил?

Я выдохнула смешок, а затем облизала губы, увидев, как он достает сигарету.

— Я возьму одну.

Тайлер сжимал сигарету губами, пока поджигал мою, загораживая зажигалку от ветра ладонью и прикуривая свою. Мы одновременно выпустили клуб дыма, и мое тело начало дрожать.

— Поехали ко мне, — предложил Тайлер.

Я отрицательно покачала головой. — Пейдж едет ко мне. Ей понравился Шугар. Теперь она сидит там в полном одиночестве и чувствует себя неполноценной, хотя на самом деле является самой красивой девушкой, украсившей эту дыру.

— Не самой красивой, — пробормотал он, отводя взгляд. Не услышав ничего в ответ, снова посмотрел на меня. — Хочу, чтобы ты поехала со мной.

— Сегодня в мои планы входит нечто нежное.

Он наклонился и слегка прижался к моим губам своими. — Я могу быть нежным.

Я втянула в себя его аромат, чувствуя, как сжались бедра. — Мы не сможем.

Его пальцы скользнули мне на шею, пока он подталкивал меня к своей дверце, затем прижался к моим губам, пробуя, как в первую ночь, с желанием, заставив рассудок расплавиться вместе с остальной частью меня.

Он отстранился, проводя большим пальцем по моей нижней губе. — В пизду Пейдж.

— Как раз собиралась, — я отступила на несколько шагов прежде, чем развернуться.

Тайлер выдохнул, затем раздался звук открытия и закрытия двери и дребезжание двигателя. Я пересекла улицу и вернулась в «Теркс». Пейдж стояла на улице посреди заснеженного переулка с сигаретой в руках, при виде меня на ее лице появилось облегчение.

— Ты вернулась, — радостно заметила она.

Зазвонил мой телефон, экран вспыхнул. Я увидела достойное журнала селфи Финли и нахмурилась.

«Скоро буду. Марко нас отвезет».

Я зарычала, засунув телефон в задний карман.

— Плохие новости? — спросила Пейдж.

— Просто… девушка, с которой я была, моя сестра, Финли. У нее есть помощник, и она сейчас с ним. Едут, чтобы нас забрать.

— Нас?

Мое лицо смягчилось. — Да. Есть какие-нибудь планы на следующие три часа? Или до утра?

Пейдж сглотнула, а затем улыбнулась, покачав головой. У нее было такое милое лицо. След утраченной наивности все ещё был свежим, и я с уверенностью могла сказать, ей до сих пор нравилось претворяться, что она существует.

Фары ослепили нас, и мы закрылись руками.

— Твою мать, Марко? Выключи фары!

— Простите! — крикнул он с водительского места.

Фары погасли, и я протянула руку Пейдж. — Никаких «долго и счастливо». Всего одна ночь.

Она переплела свои пальцы с моими и кивнула, двинувшись следом за мной в арендованную Марко машину.

— Привет, — сказала Финли, когда мы заняли заднее сидение. Ее помада и тушь были размазаны.

Я отпрянула. — Фу, что с тобой стряслось? Только не говори, что в наказание отсосала Марко.

Улыбка Финли погасла, и она вернулась в исходное положение. — Отвези нас домой.

— Да, мисс Эдсон.

Глава 4

Финли проковыляла в мою комнату в белом плюшевом халате, неся с собой коробку, завернутую в плотную белую бумагу с ярко-бирюзовым бантом. Включила свет и отпрянула. От смазанной туши не осталось и следа, она пребывала в своем естественном великолепии, совершенно не нуждавшемся в косметике.

Финли перевела взгляд на обнаженную и распростертую по кровати Пейдж, затем присоединилась ко мне на скамье возле подоконника.

Передала мне коробку и прислонилась к стене. — Открой ее.

Я так и поступила, потянув за причудливую ленту и бумагу, в конце концов, добравшись до картонной крышки. Внутри оказалась еще одна коробка. Я приподняла ее и увидела на боковой стороне изображение фотоаппарата. — Что это?

— Не самая дорогая камера для начинающих, зато лучшая. По крайней мере, по версии «Гугла».

— Сама придумала?

Она передернула плечами. — Марко подсказал. Он обмолвился, когда на Мауи тебе стало скучно, ты стырила его камеру. Некоторые из твоих снимков ему очень понравились. Он предположил, что это может оказаться неплохим подарком.

— Я почти не помню Мауи.

— Тогда фотоаппарат, действительно, то, что тебе нужно, — пошутила она.

Я сняла с объектива крышку, нажала кнопку включения и, выбрав известные мне параметры, навела аппарат на Финли. Она прикрыла лицо руками. — Даже не смей.

Я развернулась в сторону Пейдж, приблизив объектив к ее руке на измятых простынях, и сфотографировала.

Экран мгновенно заполнило изображение, и я повернула камеру показать снимок Финли.

— Марко прав. У тебя талант.

— Спасибо за камеру, — произнесла я. В моих руках фотоаппарат казался чем-то естественным — за что можно было держаться.

Финли мотнула головой в сторону Пейдж.

— Она милая. И, Боже… безумно красивая. Должно быть, ее сильно обидели, раз она оказалась в твоей постели. Скорее обмазана дегтем и вывалена в перьях. Бедная девочка.

— Знаю.

— Поэтому, наверное, не следовало…

— Я все знаю. И предупредила ее.

— Тебе прекрасно известно, это никогда не работало. С такими, как она, у нас не может быть счастливого финала. Мы их ломаем.

Я зажала фильтр сигареты между пальцами, а затем выбросила в окно, отправив окурок к сотне остальных на скрытом импровизированном кладбище «мальборо».

— Ну, не знаю. Прошлая ночь, на мой взгляд, прекрасный финал.

— Элли, я серьезно.

— Ага.

— И, если говорить начистоту, я не делаю минеты в наказание. Это твоя долбанутая привилегия.

— Мне не следовало так говорить. Я была немного не в себе. Пожарный меня поцеловал. И я попыталась привести домой кого угодно, но только не его.

— Привлекательный? — Когда я кивнула, ее плечи поникли. — Проклятье. Я его хотела.

— Нет.

— Пыталась не обращать внимание.

— На что? — Я обернулась на Пейдж. Мое тело все еще помнило ее нежные прикосновения, а губы — солоноватую сладость.

— Что ему нравишься ты. Каждый раз стоило мне открыть рот, я словно разрушала его концентрацию. Ему очень хотелось, чтобы ты обратила на него внимание, но вместо этого ты не сводила взгляд с «черничного маффина», — она указала на Пейдж.

— Не на мне остановился ее первоочередный выбор. Она бы лучше проснулась в постели Шугара.

— Шугар разговаривал с Зиком о другой девушке. Мне показалось, у него разбито сердце. Пейдж заслуживает лучшего. — Финли окинула Пейдж таким взглядом, словно смотрела на умирающего котенка. — Возможно, с ней все будет хорошо.

— Она будет в порядке, — поднимаясь, ответила я. Прошла по комнате и легла рядом с обнаженным произведением искусства в моей постели, прижавшись к ней.

Пейдж потянулась назад и, не открывая глаз, крепче прижала к себе мои руки.

Финли помахала рукой и перед уходом одними губами прошептала: «Бранч через два час».

Моя щека покоилась на шелковистой коже спины Пейдж, нос втянул аромат соблазнительной смеси дыма и лосьона. Она пошевелилась, голубые волосы проехались по подушке, подобно павлиньему перу. Меня не пугала неловкость неизбежного прощания или ее чувства. Подлинное любопытство вызывало желание посмотреть, что станет с ее жизнью, возведи я между нами невидимую стену. Закинув свою ногу на ее, полные, гладковыбритые ноги, торчавшие из-под дорогих измятых простыней, которые прикрывали изгиб идеальной попки — той, что изгибалась и дрожала под моими руками до тех пор, пока солнце не начало окрашивать небо в пастельные тона.

— Я не сплю, — прошептала она. — Боюсь пошевелиться, иначе всему придет конец.

Я положила камеру у нее перед лицом и включила дисплей, показывая фото ее руки. Все от самого локтя было расплывчато, но ее голубые волосы ни с кем не спутаешь. Я готовила себя к тому, что меня попросят удалить снимок, но она протянула руку и погладила мое лицо.

— Красиво.

— Можно ее сохранить?

— Да. Всему конец?

— Конец, — ответила я. — Попрошу Хосе отвезти тебя домой.

— Кто такой Хосе? — Спросила она. Приняла сидячее положение и потянулась, нисколько не расстроившись.

— Прислуга.

На ее лице появилась улыбка, два сонных удовлетворенных омута скрылись за длинными ресницами несколько раз прежде, чем ее взгляд сфокусировался. — Пойду оденусь.

Она выскочила из постели, натянув узкие джинсы, свитер и ботинки.

— Завтрак внизу. Марисела приготовит все, что пожелаешь.

Пейдж кивнула, прижав сумочку к груди. Она и впрямь не собиралась просить меня присоединиться. Вообще ни о чем не собиралась просить.

— Возможно, еще увидимся, — произнесла она.

Я подперла голову рукой. — Второй раз мне так не повезет.

Она не пыталась скрыть удовольствие от моих слов. Ее щеки порозовели, когда она шла к двери, держа в руках куртку и исчезая в коридоре. Звук шагов едва различался, пока она спускалась по лестнице, зато голос отца отчетливо разнесся по дому, когда он поприветствовал мою гостью.

Спиной откинувшись на спинку кровати, я терпеливо и бесстрашно стала ждать его обвинений. Он разозлится за выплаченный уборщикам счет, но больше всего за испорченную картину Питера Макса. Он ничего не любил сильнее меня, что было настоящей удачей, так как перепады моего настроения и неконтролируемые эмоциональные вспышки стоили ему миллионов. «Феррари», пожар на итальянской вилле его партнера и расходы на оплату услуг адвоката, — проще говоря, взятки — чтобы спасти меня от тюрьмы.

Он резко замер в дверях моей комнаты, словно нуждался в приглашении, как вампир. — Привет, папуля. Как поездка?

— Эллисон, — начал он, его голос охрип от напускного разочарования. — Мы вернулись раньше, чтобы поговорить с тобой. Дело не в том, что мы тебя не любим, зайчонок…

— Я знаю, что любите, — перебила его. Я сохраняла спокойное выражение лица, хотя самой было интересно, куда он клонит. Этот разговор отличался от его обычного спича, начинавшегосясловами: «Мы разочарованы твоим поведением, но все равно любим и ожидаем лучшего».

Он вздохнул, успев утомиться, выполняя родительские обязанности. По холлу раздался цокот двух пар каблуков. Я выпрямилась, когда в комнату вошла мама, а следом ее лайф-коуч (инструктор по персональному росту), Салли.

— Филипп, — начала мама. — Я просила тебя подождать. — Произнесла себе под нос она, улыбаясь мне, как делала всегда, видимо, с надеждой, что ее фальшивая улыбка волшебным образом смягчит слова.

— Я просто…

— Мистер Эдсон, — вставила Салли. — Очень важно, чтобы мы действовали сообща, вы помните?

— Что происходит? — Развеселилась я. — Интервенция?

— Мы тебя любим, — сказал папа.

Мама прижала тыльную сторону ладони к груди мужа и шагнула вперед, сцепив пальцы на своей талии. — Эллисон, когда мы с твоим отцом узнали о вечеринке и понесенном ущербе, нашему терпению пришел конец. Мы предупреждали множество раз. Ты уже выросла. Тебе нет никаких оправданий.

— Что здесь делает Салли? — спросила я.

Мама продолжила. — Нас начала беспокоить твоя безопасность и безопасность других. Сколько лет девочке, которая только что ушла?

— Достаточно, — ответила я, устраиваясь на подушке.

Затем потянулась, чтобы скрыть неловкость. Подобное открытое противостояние для них впервые. Обычно родители горячо спорили в моем присутствии, стараясь решить, что со мной делать, затем отец отправлял меня в шикарный отпуск — вроде того, в который мы собирались с Финли.

Лицо мамы разгладилось от линий огорчения, разрезавший ее лоб. — Мы с твоим отцом решили… — она прочистила горло. Вопреки озлобленности, она была не уверенна.

— Мередит… продолжай, — произнесла Салли.

— Ты наказана, — выпалила мама.

— Я… что? — Я прохихикала последнее слово в полном неверии. Меня никогда в жизни не наказывали, даже в том маленьком возрасте, когда действительно стоило это сделать.

Мама покачала головой и отступила к отцу. Он придержал ее так, словно они пришли на опознание моего тела.

Салли решила взять все в свои руки. — Твое путешествие на Южно-китайское море с Финли отменено, так же закрыт доступ к кредитным картам, домам и прислуге. Тебе разрешено остаться здесь на девяносто дней. За это время ты должна найти работу, и как только возместишь своим родителям нанесенный коттеджу ущерб, некоторые привилегии восстановятся.

Я стиснула зубы. — Отвали, Салли.

Салли не вздрогнула.

— Серьезно, Эллисон, — добавила мама. — Мариселе и Хосе было поручено хранить еду в кладовой и поддерживать чистоту в общем помещении. Все остальное… на тебе.

— Позвольте мне кое-что уточнить. Вы собираетесь бросить меня без гроша в кармане, одну — учитывая, что Финли едет отдыхать без меня — без транспорта и хотите, чтобы я устроилась на работу, возместила десятки тысяч долларов, одновременно оплачивая ежедневные расходы и арендную плату? Газ, такси, туалетная бумага, еда? Как мне совместить и то, и другое? Вы хоть представляете какая в этом городе арендная плата? То, что вы предлагаете просто глупо.

— Мы не предлагаем, — заметила Салли. — Теперь это твоя жизнь.

Я скрестила на груди руки. — Похоже, мои выходки урезали твою зарплату, Салли.

— Зайчонок, — начал папа.

Салли выставила руку. — Мы это обсуждали, мистер Эдсон. Эллисон, дело не во мне. А в тебе.

— Тебе-то что с того? Какая выгода? — Начала закипать я.

— Никакая. Исцеление твоей семьи — моя работа.

— Не на долго, — предупредила я. — Не забывай, кто подписывает чеки, Салли. Не мама, а папа не станет тратить деньги на подобную ерунду. — Я указала на отца. — Папуля, ты ведь ей этого не позволишь?

— Так будет лучше, — ответ папы прозвучал неубедительно.

— Лучшее для кого? Вы воспитали меня такой. А теперь собираетесь за это наказать? Я не всегда была такой. Пыталась вести себя прилежно, чтобы привлечь ваше внимание. Но ничего не помогало!

— Давит на чувство вины, — произнесла Салли.

— Это туристический город! Здесь ни одна работа не сможет покрыть весь долг наравне с арендой и счетами! Мне в буквальном смысле потребуются годы!

— Уговаривает, — сказала Салли.

Когда отец не выказал ни единого признака, что изменил свое мнение, я приняла сидячее положение, подогнув под себя ноги и выпятив нижнюю губу, изобразив невинный вид. — Я знаю, что облажалась. Папуля, клянусь тебе, я исправлюсь.

— Торгуется, — сказала Салли.

По моей щеке скатилась слеза. — Я возненавижу вас. Мы не станем ближе. Я больше никогда не стану с вами разговаривать.

Салли откашлялась. — Манипулирует. Слезы — ее инструмент, Филипп.

— Да пошла ты, мерзкая пизда! — Сжав кулаками простынь, я подпрыгнула на матрасе, пока кричала.

Глаза родителей расширились. Салли выглядела довольной.

— Вот. Вот настоящая Эллисон. Ты не остаешься без гроша. Дом в твоем распоряжении. Марисела будет следить за наличием основных продуктов. Остальное, как и сказала Мередит, на тебе.

В глазах моего отца стояла боль. Это убивало его изнутри. — Мы тебя любим. И ты права, зайчонок, мы подвели тебя. Это единственный известный нам путь, чтобы все исправить.

— Знаю, — процедила сквозь зубы. — Оставлять чужого человека распоряжаться моей судьбой всегда было вашим выходом.

Он поморщился, и моя мама повела его к двери и по холлу. Салли осталась в комнате, самодовольно улыбаясь.

— Ты можешь идти, — я отвернулась к окну на другой стороне комнаты, где всего полчаса назад мы с Финли любовались красотой Пейдж и обсуждали, как мне не стоит ее ломать.

— Ты можешь звонить родителям, Эллисон. Но не наказывать их. Не умолять. Не пытаться изменить их мнение. Я останусь с ними на следующие три месяца. Телефонный счет переведен на твое имя и ответственность. Там активирован базовый пакет, пока ты не сможешь позволить себе большее, поэтому используй его с умом.

Я повернулась к ней, желая убить взглядом. — Почему ты все еще здесь?

— Очень важно, чтобы ты воспользовалась этим временем для самосовершенствования. Твоя жизнь измениться, Элли. Воспользуйся шансом. Решение, принятое твоими родителями — самое тяжелое в их жизни, и приняли они его, потому что любят тебя.

— Бог ты мой, Салли. Ты права. Я исцелилась.

Салли усмехнулась. — Рада, что ты не утратила чувство юмора.

— Это не юмор, идиотка, а сарказм. Можешь валить вместе с моими излишне доверчивыми родителями, ты, алчная коварная змея.

— Всего наилучшего, дорогая. Надеюсь на скорый разговор.

— А я надеюсь, что ты попросишь у родителей денег за мгновение до того, как поднять глаза и столкнуться с полным грузовиком токсичных отходов.

Салли не выглядела испуганной, скорее грустной, когда повернулась к выходу, не сказав ни слова. Она спокойно поговорила с родителями, Мариселой и Хосе перед тем, как хлопнула входная дверь, и их машина направилась к воротам.

Я стучала кулаками по матрасу, крича изо всех сил. В словах, слетавших с моего языка, не было никакого смысла, я не запоминала что именно наговорила в сердцах, но мне не оставили выбора, а это оказалось единственным выходом.

Я бросилась в комнату Финли. Кровать застелена, комната пуста, багаж исчез.

— Какого хрена? — Не выдержала я, рванув в свою комнату за телефоном. И набрала Финли.

Ее голос сразу же заполнил линию. — Элли? О, мой Бог, милая, я в машине с Марко. Мне едва позволили одеться. Марисела собрала все мои вещи и, когда я вернулась в комнату, дежурила у входа.

— Тебя тоже выгнали?

— Нет. Отправили в Санью. Сказали, тебе нужно время побыть одной.

— Какого хрена. Меня наказывают?

Финли затихла. — Что ты собираешься делать? Мама сказала, тебя лишили всего.

— Я… я не знаю. Не думала еще. Наверное, наверное, я… — Если просить денег у Финли, я буду выглядеть так же жалко, как и любой вонючий курьер, над которыми мы издевались, достигнув половой зрелости.

— Мне запретили тебе помогать, — Финли звучала раздавлено. — Но я оставила всю имевшуюся наличку в тумбочке. Там около восьми или девяти сотен. Она забрала твой паспорт и заморозила все счета. Мне очень жаль.

— Ты знала об этом? Поэтому приехала домой?

— Конечно, нет. Ты моя сестра, Элли…

— Все будет хорошо. Спасибо за наличку. Когда они остынут, то почувствуют себя ужасно и передумают.

— Нет, — тихо ответила Финли. — Они отдали Салли весь контроль.

— Это нелепо. Невозможно.

— Они подписали контракт. Салли должна дать личное разрешение на любые суммы или услуги, касающиеся тебя. Так сказала мама. Понятия не имею, что они сделают, если ты не найдешь квартиру. Салли упоминала приюты в Эстес Парке. — Я никогда не слышала такого страха в голосе Финли.

— Просто…бред какой-то. Как только папа откажется от затеи с интервенцией, пошлет Салли куда подальше. Он любит меня сильнее собственной совести, сильнее мамы — и тем более сильнее треклятого контракта с псевдо-терапевтом.

— Точно. Он любит тебя больше всего на свете, Элли. Больше собственного чувства вины, гордости или твоей злости. Больше меня.

— Это не правда Финли. Ты — примерная дочь.

— А ты та, которая требует больше внимания.

Грудь сдавило от боли. Осознание правды заставило боль усилиться. Я и подумать не могла, что Финли обо мне такого мнения, а оно было единственным, имевшим для меня значение.

Она продолжила как ни в чем не бывало, словно не вырвала мое сердце из груди. — Пока рано говорить, но я бы не стала в ближайшем времени рассчитывать на их помощь. На этот раз они настроены серьезно. Ты зашла слишком далеко.

— Ты должна с ними поговорить.

— Я пыталась. И пыталась достучаться до тебя, если помнишь.

— Фин. Ты же моя сестра. Помоги мне.

Она замолчала на несколько секунд и вздохнула. — Да, так и есть.

Даже несмотря на то, что Финли меня не видела, я кивнула и прижала пальцы к губам. Она была права, но происходящее справедливым от этого не стало. Существовали менее драматичные способы, которыми родители могли донести свою точку зрения.

— Счастливого пути, — пожелала я.

— Мне очень жаль, Элли.

— Ага, — ответил я, сбросив вызов. Телефон выпал из ладони на кровать. За окном снег заваливал деревья. Найти работу? У меня диплом по гончарному искусству. И где мне искать работу в Эстес Парке?

Глава 5

— Я сказала, нет, — произнесла я, ковыряясь ногтем в деревянной поверхности гигантского обеденного стола в доме Стерлинга.

— Идеально тебе подходит, — заметил Стерлинг, потягивая третий бокал красного вина. Он продолжал зализывать раны после ночи с Финли. Что оказалось обратно его утверждению, когда он пригласил меня к себе, Стерлинг был не худшим советчиком в поиске работы в Эстес Парке.

— Бармен? — Переспросила я. — Меня знают в этом городе — особенно бармены. И высмеют меня, если я приду в поисках работы. Просто не поверят, что она мне нужна.

— Они не могут ущемлять твои права, Элли. Если ты будешь подготовлена лучше остальных сотрудников, им придется тебя взять.

— Все не так работает. Они нанимают чьих-нибудь внуков и племянниц. И, нет. Определенно, не бармен. Меня совсем недавно вышвырнули из «Теркса». Побоятся, что я выпью все их запасы. Тем более сейчас, когда Хосе приказали убрать весь алкоголь из дома.

— Серьезно?

— Серьезно, — проворчала я.

— Что же ты такого натворила, Элли? Не может быть хуже, чем ты…

— Не было. Испортили картину. Разбили несколько ваз и стол. Слегка заблевали пол… ничего такого, с чем бы не справилась бригада уборщиков.

— Значит, дело не в деньгах.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты доигралась. Они не пытаются научить тебя ответственности или благодарности, Эллисон. Скорее спасают от себя самой. Родители Бетси Марч поступили так же. Иного выбора нет. Либо уступи, либо покончи с собой прямо сейчас.

Мой рот в шоке распахнулся. — Ты невероятный придурок.

Он сделал глоток вина. — Так говорят. И я склонен этому верить.

Я посмотрела на него снизу-вверх с горевшими от унижения щеками. — Тебе не нужен… ну… помощник… или вроде того?

— Мне? Черт, нет. Их и так четверо. Оу. Ты имеешь в виду… пристроить тебя?

Мои взгляд устремился в пол. — Только если тебе действительно необходим помощник. Мне не нужна благотворительность.

— Это не сработает, Элли.

— Почему?

— Потому что мы друзья, и мне бы хотелось ими остаться.

— Ты только что предложил мне убить себя.

Он засмеялся. — Я не то имел в виду.

— Ладно.

Он указал на меня. — Поэтому

Я наморщила лоб. — О чем ты?

— Ты даже не попыталась возмутиться. Я сказал «нет», и ты сразу сдалась. На работе мне не нужны нюни. В детстве у меня было больше нянь, чем сейчас помощников. Одна, чтобы подтирала зад, вторая мыла мне руки, третья кормила, четвертая играла в течении дня и еще пятая, чтобы вставала ко мне по ночам. Были и другие. Я даже не помню их имен. Но моя любимая? Беатрис. Она была злее кошки, в задницу которой вставили петарду, я это просто обожал. Никто не разговаривал со мной так, как она. Мне необходимы люди, которые не побоятся говорить правду. Ты можешь, но не справишься, поэтому мы останемся друзьями.

Я вздохнула, а затем кивнула, устав от его речи. Он обожал слушать самого себя.

Стерлинг бросил мне газету, склонился над столом и перевернул страницы до объявлений. Несколько уже были обведены красными кружками в разделе «Требуются».

— Сортировщик почты, — начала читать его предложения. — Макдональдс. — Я подняла на него взгляд. Он выставил руки. — Операционист в банке. Я на мели, и ты предлагаешь наркомана без гроша в кармане на должность сотрудника банка?

Он пожал плечами, встал и направился к бару. — Всего лишь вариант. Тебе нужно выпить.

— Администратор в отель. Работа ночами. Заселение и выселение гостей, легкая уборка и обеспечение «континентальным завтраком». — Я посмотрела на Стерлинга. — И за все это они платят по пятнадцать долларов в час?

— Это туристический город. Невозможно заставить людей работать за минимальную заработную плату, даже выполняя минимум обязанностей. Стоимость жизни слишком высока.

— Есть еще что-нибудь?

— Помощник редактора в местный журнал, — он засмеялся. — «Маунтеньер», — насмешливо произнес он. — Угадай, кто владелец?

— Филипп Эдсон? — фыркнула я.

— Не-а, этот принадлежит не твоему отцу. Новый проект Дж. У. Чедвика, владельца «Теркс». Он тебя не возьмет. Есть несколько должностей официанта на курорте, но тебе придется иметь дело с подобными мне уродами каждый день.

Я прикрыло лицо ладонями, выронив газету на стол. — Вот, что бывает, когда получаешь специальность по предмету, не соответствующему требованию работы. Меня поимели. Мои родители поимели меня.

— Ты сама себя поимела. Не делай вид, будто не знала, что делаешь.

Я вытащила смятую стодолларовую купюру из кармана и бросила ее на стол. — Все, что осталось.

— Они оставили тебе сто баксов?

— Нет, они ничего не оставили. Фин дала восемьсот сорок долларов. Я все пропила.

— Ты не просто алкашка, а безответственная алкашка. И заслужила это.

— Ненавижу тебя.

В ответ Стерлинг подмигнул. — Не-а. Ты меня любишь. Я могу высказать тебе голую правду, но мы все равно останемся друзьями. Поэтому я тебя и люблю. — Передо мной оказался высокий стакан с джином. — Выпей. Нам предстоит тяжелый день.

— Не стоит пьяной устраиваться на работу.

Он приподнял маленькую белую таблетку, затем опустил ее на стол, подтолкнув ко мне.

— Сегодня мы не будем никуда устраиваться. Сегодня мы попрощаемся с Эллисон Эдсон — богатой стервой и поприветствуем Элли — синего воротничка.

— Иди нафиг, Стерлинг.

Он закинул себе в рот таблетку, запив ее вином. Я посмотрела на стол, покрутив в пальцах белый меловой овал. Он прав. Сегодня ни о какой работе речи быть не может.

Забросила таблетку подальше в рот, не заботясь о ее составляющих, лишь надеясь на быстрый эффект. Я пила джин, пока не почувствовала жжение в горле, потом перевела взгляд на Стерлинга, вытирая рот. — Ничем хорошим это не закончится.

— Как и всегда, — заметил он, обновив напиток.

Очнулась я на полу обнаженная, тело едва прикрывала скатерть. Моя щека прижималась к голым бедрам Стерлинга, служившим мне подушкой. Приняв сидячее положение, рукой вытерла рот с привкусом соли и рвоты.

— О, мой Бог, — прошептала я, глядя на его распростертое по полу обнаженное тело.

Он не походил на привычного Стерлинга с гладковыбритым лицом. Сейчас оно начало темнеть от проявившейся щетины, из всегда зализанной гелем, предназначенным удерживать волосы на месте, прически выбивались пряди. Он ничем не отличался ото всех, кого я бросала в замешательстве и сломленными, но его вид стал физическим проявлением моего «дна» — мужчина, которого любила моя сестра, лежал голый на полу, а его тело до сих пор блестело от нашего пота.

В горле образовался комок и на меня накатил приступ тошноты. Меня не рвало от алкоголя со времен старшей школы. И это чувство застало врасплох.

Я проползла по полу за одеждой, прижимая каждый клочок ткани к своей груди. Я тихонько всхлипнула и почувствовала, как глаза начало жечь от слез. Финли.

Она никогда меня не простит — нас не простит. Попытка вспомнить произошедшее ни к чему не привела. Солнце скрывалось за горными вершинами, небо с каждой секундой становилось темнее. Мы со Стерлингом занимались сексом часами, но в голове не осталось никаких воспоминаний.

Чувствуя похмелье и унижение, я собрала одежду, натянула лифчик, рубашку, влажные трусики, — новый приступ тошноты — а затем штаны, ощущая, как хлопок холодит кожу. Меня снова замутило, и я рванула по коридору в ванную. Желудок сжался, и почти весь алкоголь выплеснулся на дверь. Щеки надулись, когда, сжав губы, я постаралась удержать остальное, пока крышка унитаза не окажется поднятой. Мне показалось, что галлоны алкоголя сжигали нос и горло, прежде чем вылиться в туалет. Капли туалетной воды брызнули в лицо, и я закрыла глаза, всхлипывая.

Как только все закончилось, я поднялась на ноги, вымыла руки, лицо, прополоскала рот, и постаралась вымыть непонятные комки из волос. Затем посмотрела в зеркало. На меня смотрела незнакомая мне девушка. Отощавшая, с темными кругами под воспаленными глазами. Она была наркоманкой. Финли права. Подобная жизнь меня прикончит.

Стараясь не шуметь, я прошла по коридору, по пути подобрав смятую купюру и ботинки.

Стерлинг зашевелился, и я бросилась к двери, по очереди прыгая на одной ноге и на второй, чтобы обуться.

— Элли? — позвал он, надломленным голосом.

— Ничего не было, — произнесла я.

Он накрыл свое лицо и повернулся ко мне спиной.

— Черт. Черт! Нет, нет, нет… мы не могли. Не стали. Скажи, что между нами ничего не было.

— Нет. Ничего не было. Потому что, если было, Фин больше никогда не заговорит ни с одним из нас, — заметила я, закрыв за собой дверь.

Глава 6

Рядом с моим ухом запищал будильник, я дотянулась и хлопнула ладонью, выключив его. Утреннее солнце пробивалось сквозь открытые жалюзи — специально не стала их закрывать, чтобы заставить себя вылезти из постели. Собеседование в «Маунтеньер» через полтора часа. К несчастью, Дж. У. Чедвик, владелец бара, откуда меня неоднократно выгоняли, немного усложнял мое собеседование.

Глядя в открытый гардероб, мне стало интересно, как люди одеваются на собеседования. Загугленный вопрос «что одеть на собеседование в журнал» выдал тысячу вариантов, определенно не подходивших мне ни при каких обстоятельствах, включая вечернее платье с ниспадающим вырезом и прозрачной юбкой, которое никто не стал бы носить за пределами показа мод.

Я прислонилась спиной к стене и съехала на пол, утыкаясь локтями в колени и упираясь лбом в кулаки. В городе меня называли гораздо хуже дочери местного миллиардера. Никто не возьмет меня на работу, и как только Финли узнает, что я натворила, то никогда не простит. Я потеряла все, и будущее рисовалось весьма мрачноватым.

По переносице покатились слезы, собираясь на кончике и капая на ковер. Вскоре, мне было не под силу остановить рыдания, сотрясающие тело, и все, о чем я могла думать, как несправедливо поступили родители, еще и забрав из дома весь алкоголь. Мама даже не могла собирать вещи без двух бутылок вина, успокаивающих нервы.

— Мисс Эллисон! — Передо мной присела Марисела. — Что случилось? Вам больно?

Когда я подняла на нее взгляд, она вытерла мои глаза своим фартуком. — Никто не возьмет меня на работу. Я городская пьяница.

— Не в последние два дня.

— Я не смогу, — прорыдала я. — Не представляю, как с этим справиться. Они просто бросили меня на съедение волкам.

Марисела погладила мои руки. — Так меня научили плавать, куколка. Иногда нас нужно подтолкнуть, иначе сами мы ничего сделать не сможем.

— Я совершила ошибку, — вытерла нос тыльной стороной ладони. — Причинила боль Финли. — Глаза устремились к потолку, нижняя губа задрожала. — Она еще не знает. А все мои мысли сводятся к выпивке и наркотикам, лишь бы перестать думать.

Марисела прикоснулась к моей щеке. — Невозможно перестать думать, пока не столкнешься с проблемой лицом к лицу. Признай свои ошибки, а затем постарайся искупить вину.

Последние крупицы моей решительности рухнули. — Она меня не простит. Не в этот раз.

— Мисс Эллисон, дело в том месте, куда вас отвозил Хосе? Центр планирования семьи? Что они сказали? Что сделали?

Я шмыгнула носом. Тест на беременность оказался отрицательным, результаты последних анализов на ЗППП, сделанных две недели назад еще не известны. А отсутствие новостей из центра планирования семьи — сама по себе хорошая новость.

— Финли — ваша сестра. Она любит вас больше всего на свете. И желает только самого наилучшего.

Я снова начала всхлипывать. — На этот раз я серьезно облажалась. Поверить не могу в кого я превратилась. В того, кто… — в отчаянии затрясла головой. — С тех пор, как все случилось, я передумала множество раз, но может будет лучше, если… я так не могу. — Я серьезным взглядом посмотрела Мариселе в глаза.

— Не понимаю, — обеспокоенно произнесла Марисела.

— Хочу, чтобы все это кончилось. — Слова прозвучали неискренне, настолько мощное заявление и практически никаких эмоций. Интересно, так ли чувствовала себя Бетси в последние минуты жизни — слишком сломлена, чтобы испытывать что-либо помимо оцепенения.

Марисела сжала мой подбородок пальцами. — Ни слова больше, девочка. Губительную и полную гнева Эллисон…долой. Убей ее. Но ты можешь жить.

Я попыталась отвернуться, но она не позволила.

— Если хочешь доказать, что больше не являешься таким человек, просто престань им быть. Отпусти ее. Посмотри на себя. Она приносит тебе одни несчастья.

Я моргнула, потом медленно кивнула. Марисела всегда находила слова, когда мне было плохо, но ни разу в жизни она не повышала голос до этого момента. Она боролась за меня. И я не могла позволить ей бороться в одиночку. — Ты права. Она должна уйти.

Марисела помогла мне подняться на ноги.

Я снова посмотрела на гардероб. Он был забит клетчатыми фланелевыми рубашками, толстовками, рванными джинсами, откровенными футболками и концертными майками.

— Собеседование через час. Я буду выглядеть, словно только что завязала с наркотой.

Мариселла встала у меня за спиной, сжав мои плечи, и прошептала на ухо. — Она умерла. Пора найти новую Эллисон.

— Что, если я не знаю, с чего начать?

— Ты уже начала. — Она поцеловала меня в щеку и вышла из комнаты.

Я пялилась на свою одежду немного дольше, чем следовало, затем захлопнула дверцы и помчалась по холлу в комнату Финли, распахнув ее гардероб в надежде, что она не перевезла все экстравагантные вещи в квартиру на Манхеттене. Перебирая вешалки, я наткнулась на пару черных кожаных узких брюк и бордовый свитер. Надев пару высоких черных сапог, сделав небольшой макияж, постаралась причесать волосы и зарычала при виде собственного отражения. Я перерыла все средства Финли для укладки волос, сбрызнула их каким-то кремом и снова расчесала. Посмотрев на отражение, вздохнула. Я так привыкла одеваться ни на что, не обращая внимание, что даже небольшие усилия начали казаться слишком усердной работой.

— Хорошо выглядите, мисс Эллисон, — стоя в дверном проеме, заметила Марисела. — Мне забрать ваше белье?

— Спасибо. Но мне кажется, ты не должна. Не хочу создавать проблемы.

Выражение лица Мариселы изменилось, и она кивнула, признавая мою правоту. — Я вас научу, когда будете готовы. — Она махнула рукой перед тем, как повернутся в сторону холла. — Хосе уверен, мистер Эдсон забыл упомянуть, чтобы вас отвозили на все собеседования.

Мое лицо расплылось в широкой улыбке. — Правда?

— Удачи, мисс.

— Марисела?

Она обернулась.

— Не знаю, просили ли вас докладывать о моих действиях, но было бы лучше, если бы ты не стала сообщать о собеседовании.

Марисела появилась в нашей семье, когда я ходила в младшую школу, и взгляд ее был наполнен материнской любовью. — Я всего лишь хочу, чтобы вам полегчало, мисс Элли.

— Я знаю. И пытаюсь.

Она закрыла дверь, а я повернулась обратно к зеркалу, решив убрать волосы в высокий ровный пучок. У мистера Вика не останется выбора, кроме как нанять меня, даже если он сам пока этого не знает.

Хосе посмотрел в зеркало заднего вида «Ауди».

— Прекрасно выглядите, мисс Эллисон.

— Спасибо, — ответила я, отвернувшись к пролетавшим в окне зданиям.

Наш дом прятался на юге 66 шоссе, а издательство на севере. Хосе потребовалось всего десять минут, чтобы добраться до шоссе и повернуть на юг, в противоположную сторону от спешивших на работу людей и туристов, направлявшихся к подножию горы. Сандтраки (песковозы) трудились в полную силу, прочищая путь к Эстес Парку. Мы проехали мимо курортов и гостиниц, реки и кладбища… столько всего ускользнуло от моего внимания, только потому что не являлось барами или ресторанами без дресс-кода.

Хосе съехал с «Миллс Драйв», и мое сердце забилось чаще. Меня ожидала полная неизвестность, но стойкое чувство неминуемого унижения не отпускало. Мы проехали несколько зданий коричневого цвета с соответствующими автомобилями. В отдалении ото всех остальных расположилось небольшое строение с двумя гаражами и несколькими спасательными грузовиками, припаркованными на круговой подъездной дорожке. Обратив внимание на вывеску, я села ровнее.

МЕЖВЕДОМСТВЕННАЯ СТАНЦИЯ

НАЦИОНАЛЬНОГО ПАРКА СКАЛИСТЫХ ГОР

Мои пальцы прижались к стеклу. Не уверенна, находилась ли их команда здесь в течении года, но, если мне придется проводить по сорок часов в неделю дальше по улице, надеюсь, что нет.

По соседству с пожарной станцией обнаружилась стоянка туристических прицепов, с усеявшими на четверть мили местность трейлерами. Через дорогу от станции и парка построили новое стальное здание. Подъездной путь изгибался у главного входа, протягиваясь к соседнему чуть меньшему зданию, которое, вероятно, служило гаражом, складом или и тем, и другим одновременно. Офисом «Маунтеньер» служило недавно законченное маленькое безликое стальное сооружение на окраине города.

Я помахала Хосе на прощание, когда он отъезжал. Предварительно пообещав вернуться через час. Я стояла на тротуаре в одежде, определенно не соответствуя стремительно падавшей температуре воздуха. Облака нависали над вершинами гор, а снег уже успел припорошить мои волосы подобно перьям, исчезавшим при соприкосновении.

Огромный пикап, тянувший за собой трейлер, пронесся по дороге в сторону стоянки, все десять шин захлюпали по мокрому асфальту. Я быстро отступила назад, избегая волны воды и льда, способной окатить меня с головы до ног. Я направилась в сторону главного здания, проходя мимо вывески, гласившей: «МАУНТЕНЬЕР МЭГЭЗИН». С каждым последующим шагом к центральному входу мои ноги тряслись все сильнее, ощущая себя менее уверенно и более нелепо. Рука замерла в воздухе, не дойдя до дверной ручки, но потом я все же открыла ее, вздохнув с облегчением, когда в лицо пахнуло теплым воздухом.

Дверь звякнула, и идеально чистый производственный ковер намок от моих ботинок. Стены были выкрашены в бледно-желтый цвет, в промежутках между окнами в одну линию выстроились рамки с обложками журнала. Помимо стойки регистрации, шести мягких красных кресел, выставленных вдоль фасадной стены и искусственного растения, в лобби ничего не было.

Сперва мне предстала одна лишь макушка девушки, занимавшей стойку регистрации. Она встала, поприветствовав меня кивком. На вид ей не дашь больше выпускника старшей школы, с торчавшими из-под вязанной шапочки светлыми косичками. На табличке с ее именем было написано: «Джоджо».

Она удерживала черную телефонную трубку ярко-розовыми варежками возле излишне накрашенного молоденького лица. И когда вся ее рукавица выпрямилась, я поняла, что она выставила один палец в безмолвной просьбе подождать, подмигнув при этом и улыбнувшись.

— Нет, Майк. Потому что Вик занят так же, как и я. Ему не нужны твои снимки с парада. Они никуда не годятся. Меня ждут возле стойки. Все, я вешаю трубку. Да, именно так.

Она бросила телефонную трубку и посмотрела на меня своими огромными глазами с накладными ресницами. Ее кожа оранжевого цвета явно было сожжена в солярии задолго до начала лыжного сезона. Чавкая жвачкой, она улыбалась пухлыми губами обильно покрытыми блеском.

— Чем я могу вам помочь? — Тон ее голоса мгновенно изменился, словно передо мной стоял совершенно другой человек. Раздраженная секретарша, справлявшаяся с трудными вопросами за Вика, исчезла. Джоджо выглядела милой, ее глаза заблестели в полной готовности в любой момент сделать меня счастливой.

— Мне назначено собеседование на девять утра. Эллисон Эдсон.

Выражение лица Джоджо мгновенно изменилось. — О. Ты — новый помощник Вика.

— Нет, я… пока только подаю заявление.

Она встала, жестом указав следовать за ней. — Можешь мне поверить, никому больше не нужна такая работа. Ты единственная, кто пришел устраиваться. Объявление висит уже больше года.

Мы прошли сквозь огромный дверной проем в пустую комнату с одним только столом и зоной отдыха и остановились перед слегка окрашенной дверью с именем Дж. У. Чедвик, выжженном на деревянной табличке.

— Есть причина, почему никто не устраивается на эту должность? — Поинтересовалась я.

— Ага, — ответила она, открыв дверь. — Потому что он придурок.

Мистер Чедвик опустил газету, которую держал в руках. — Я это слышал.

— Ото всех, — и закрывая за собой дверь, Джоджо продолжила. — Люблю тебя, папуля.

Мистер Чедвик выпрямил спину, сцепив ладони на столе.

— И я тебя, детка. — Он перевел на меня взгляд. — Когда ты сможешь приступить?

— Прошу прощения, мистер Чедвик, должно быть, я не расслышала. Когда я смогу..?

— Приступить. И просто Вик. Все зовут меня Вик, кроме Джоджо.

— Думаю, нам следует обсудить, в чем заключаются обязанности вашего помощника, — заметила я. — Также часы работы, привилегии и оплату. — Мне не известно, как правильно себя вести в подобных ситуациях, но дурой меня назвать нельзя.

— Тебе нужна работа?

— Да.

— Тогда какая разница? — спросил он, жуя зубочистку.

— Большая.

Он вздохнул, отклонившись на спинку старенького кресла. — Почему?

— Что почему?

— Ты ведь дочь Филиппа Эдсона? К тому же, дважды за этого год была выгнана из моего бара. Зачем тебе работа? Я не нанимаю лентяев, которым она не нужна.

— По-моему, вы вообще никого не нанимали.

Вик уставился на меня, а затем уголки его губ потянулись вверх.

— Мне нужно, чтобы ты заполняла и вела мое расписание, выполняла поручения, при необходимости помогала Джоджо, составляла анонсы и проверяла все мои входящие звонки. Джоджо надоело выслушивать каждого журналиста в штате и любого обладателя фотоаппарата, считавшего себя фотографом. Мне необходим решительный помощник. Организованный. Можешь, такое сказать о себе?

— Я могу быть решительной при необходимости, но не стану врать насчет организованности.

Вик указал на меня. — Зато честная.

— Наверное.

— Тридцать шесть часов в неделю, неделя отпуска… неоплачиваемого, никаких привилегий, я не занимаюсь благотворительностью.

Я пожала плечами. — Мне, в любом случае, они не нужны. Страховку оплачивают родители. Или оплачивали. Надо узнать.

— Ты не ответила, что делаешь здесь. Всем известно, твоя сестра работает на отца. Почему ты не пошла по ее стопам? Это какой-то семейный бунт, или тебя прислали шпионить из местной газеты?

Я не смогла сдержать смешок. — Шпионить? Нет. Если обратите внимание, — ответила я, указывая на бумагу на его столе, — в моем резюме об этом ни слова. И еще мои дела вас совершенно не касаются.

Вик усмехнулся, продемонстрировав кривые желтые зубы, от вида которых у меня пропало желание когда-либо взяться за сигарету.

— Ты куришь? — спросил он.

— Да? — Я выпрямилась, испугавшись, когда он озвучил мои мысли.

— Ты принята. Девятьсот долларов в неделю. Начинаешь с завтрашнего дня. Теперь пойдем покурим.

— О. Эм… хорошо.

Мы с Виком вышли из его кабинета, проследовали по коридору вдоль коробок и вышли через черный вход. Мои ботинки захрустели на снегу, взгляд поднялся к небу, позволив снежинкам падать и мгновенно таять на лице.

Вик выудил сигарету из мягкой пачки, лежавшей в переднем кармане его рубашки, а зажигалку из заднего кармана джинсов «Wrangler» и сгорбился, чтобы прикурить. Ладонью прикрыв пламя, затянулся, затем протянул зажигалку мне для того же самого. Я наклонилась вперед, сделала затяжку и вздрогнула, увидев двоих мужчин, показавшихся из-за угла.

— Вик! — Воскликнул Тайлер, замерев на полпути при виде меня.

— Тайлер! Зик! Вы опоздали! А третий куда пропал?

— В Колорадо Спрингс. Опять, — ответил Зик. Он достал две сигареты и протянул одну из них Тайлеру. Я отпрянула. Ментоловые просто отвратительны. Должно быть, предпочтения Зика. Сигареты Тайлера были в черной пачке.

— Привет, Элли, — поздоровался Зик.

— Вы знакомы? — Вик выглядел приятно удивленным.

— Да, — ухмыльнулся Зик. — Познакомились на вечеринке.

— Она — мой новый помощник, — сообщил Вик.

— Помощник? — переспросил Тайлер. — Что это значит?

— Не представляю, — ответила я. — Но думаю, в скором времени мы это выясним.

Вик горделиво кивнул, но потом между его бровями образовалась глубокая линия. — Не втягивай ее в неприятности, Мэддокс.

Тайлер заговорил с сигаретой в зубах, зажмурив глаза от дыма. — Тоже касается и тебя, Вик.

Вик ткнул в него пальцем. — Если тебя снова выгонят из моего бара. Больше ты туда не вернешься. Я серьезно.

— Ты всегда так говоришь.

— И я не позволю тебе дружить с моим новым помощником, — не преминул заметить Вик.

Тайлер нахмурился. — Ты играешь нечестно.

— Я стою рядом с вами, — влезла я. — И могу проводить время с кем мне заблагорассудиться. — Я вдавила сигарету в жестяную банку, заполненную песком. — Спасибо за работу. Увидимся утром. В девять? — Обнадеженно спросила я.

— Конечно. Не опаздывай. По утрам я веду себя как долбаный придурок.

— Правда, — произнес Зик и махнул рукой на прощание.

Я обошла небольшое здание, возвращаясь к основному, и с облегчением заметила, что Хосе прибыл раньше.

— Работа ваша, мисс Эллисон?

— Моя.

— Поздравляю, — Хосе улыбнулся мне в зеркало заднего вида.

— Пока не с чем.

Глава 7

— Вот, — Джоджо положила руку на металлический шкафчик с пятью отсеками, — наша резервная база данных. Печатные экземпляры — когда они есть — хранятся здесь. На столе возле стены стоит сканер и принтер — покажу, как ими пользоваться чуть позже — а в углу, основная часть твоей работы… кофе-машина.

Заваленный разорванными и пустыми пачками подсластителя, а также использованными капсулами стол был покрыт разводами и раскачивался при прикосновении. Однако стоявшая за ним урна была совершенно пустой. Я покачала головой.

— Нет, — произнесла Джоджо. — Он не знает, как выбрасывать мусор. Дон убирает по вечерам, но папа выпивает больше шести чашек кофе в день, поэтому постарайся упростить ей работу. Она хорошая, но не волшебница. И с тех пор как это первое помещение, которое видят все посетители Вика, неплохо было бы прибрать эту свалку.

— Принято к сведению, — ответила я, бросив несколько капсул и бумажек в урну.

Джоджо указала на дверь Вика. — Когда он в хорошем настроении, она закрыта, если открыта соответственно нет.

Я изогнула бровь в сторону закрытой двери.

Приподняв руку, Джоджо поднесла пальцы ко рту. И прошептала. — Для того, чтобы лучше слышался его ор.

— Также принято.

Она выдвинула кресло, и я автоматически села. Джоджо не знала, что у меня вошло в привычку садиться на выдвинутый для меня стул и осознав, что я сделала, кровь прилила к щекам.

Она постучала по «пробелу» на клавиатуре. — Введи здесь персональный логин и пароль и запиши его куда-нибудь на случай, если тебя не окажется рядом, и я смогла бы зайти сама. — Она подождала, пока я введу свой обычный логин «Esquared» и пароль DoubleE5150! Несмотря на постоянные предупреждения отца, логин был придуман еще в средней школе и с тех самых пор использовался его везде. Если Джоджо обратила внимание, теперь сможет получить полный доступ к моим социальным сетям или даже интернет-банкингу, если захочет.

Джоджо научила меня пользоваться программой, которая понадобиться для расписания и напоминаний Вика. Все оказалось достаточно простым. К концу первого рабочего часа, я смогла проверить свою почту и почту Вика, получила доступ к его контактам и знала, что отвечать по телефону его друзьям и заклятым врагам.

Дверь в кабинет Вика открылась, я подготовила себя к его ору, но он только залез в передний карман рубашки за мягкой пачкой сигарет и мотнул головой в сторону задней двери.

— Голова еще не лопнула, Элли? — спросил он.

— Нет.

— Хорошо. Пойдем покурим.

— Папа… — недовольно заметила Джоджо. — У нее почасовая оплата. Она здесь не для того, чтобы стать твоим новым товарищем по перекуру.

— У него уже есть несколько таких.

Джоджо ухмыльнулась. — О. Успела познакомиться с Тайлером и Зиком, да?

— Вы знакомы? — Спросила я.

— Зик — большой плюшевый мишка. Выглядит серьезным, но он из тех парней, которые открывают перед тобой двери и дарят цветы. Тайлер — засранец.

Вик принял оскорбленный вид. — Джоджо, больше не говори ничего подобного. Он не плохой парень.

Сузив глаза, она посмотрела на него, а затем вернула внимание на меня. — Он постоянно заступается за Тайлера. Наша больная мозоль. — Она снова перевела взгляд на отца. — Я не собираюсь поощрять его неосведомленное мнение насчет Мэддокса ответом, но он — засранец. Если ты с ним знакома, значит уже переспала, так что уверена, не мне тебе рассказывать об этом.

Вик и Джоджо смотрели на меня в ожидании ответа.

— И? — Не удержалась Джоджо, уперев ладонями в мой стол. — Переспала?

— Переспала ли я с Тайлером? — Уточнила я, сглотнув. Затем скрестила на груди руки, заерзав на месте, в то время как из горла выходили странные звуки, пока я пыталась придумать, как сменить тему. Обычно мне без труда удавалось найти колкий, чересчур правдивый ответ на неприличный вопрос, но трезвое состояние привнесло путаницу в мои мысли.

— А ты?

Вик обернулся к дочери и вставил сигарету в рот, сжав ее своими потрескавшимися губами.

Настала очередь Джоджо ерзать от дискомфорта. Она приняла вертикальное положение. — Не думаю, что это подходящий разговор на рабочем месте.

— Твою мать, Джоджо! Теперь придется пристрелить моего любимого товарища по перекуру, потому что всем известно, что надрать ему задницу мне не под силу.

Джоджо закатила глаза и,развернувшись, отправилась за угол к своему столу.

Вик дождался, когда я надену куртку, а затем провел к переулку. Небольшое стальное сооружение позади главного здания издательства создавало уютное местечко между дорогой и нами. Бетонная площадка предоставляла парковочные места для Вика и Джоджо, но за ее пределами все было завалено снегом, с пробившейся к небу вершиной скалы на фоне голубых елей и осин.

— Пожарное депо вверх по дороге… это станция специального подразделения?

— И вторая городская станция. Но некоторые ребята, работающие там, сезонные пожарные — вроде Тайлера и Зика. Во время пожароопасного сезона они проживают в альпийских бараках.

— Что значит «сезонный пожарный»?

— Во время пожароопасного сезона они едят, спят и разъезжают по стране, сражаясь с пожарами. От трех до шести месяцев в году.

— О, — выдала я, задумавшись, уехал ли Тайлер.

Вик поджег белую бумагу с табаком и затянулся, протянув мне зажигалку, чтобы я смогла проделать то же самое с залежавшимися останками сигарет отца. В пачке хранилось три немного помятых сигареты, а от оставленных Финли денег — тридцать четыре доллара. Я не обращала внимание на цены, но не было никаких сомнений, что сигарет мне не видать до первой зарплаты.

— Девятьсот долларов в неделю означает, что мне будут платить каждую неделю, или вы просто предупредили о зарплате? — спросила я, почесав голову. Я чувствовала приближение мигрени.

— Каждую неделю. Как и персоналу в баре.

— Значит… в пятницу?

— В пятницу.

Спустя несколько секунд после ответа Вика, раздался хруст ботинок по снегу. Зик и Тайлер вывернули из-за угла, уже с сигаретами в зубах и что-то обсуждая. Они выглядели счастливыми и совсем не удивились при виде меня, после чего по очереди пожали руку Вика.

— Тэйлор! — воскликнул Вик. Он обратил внимание на его повседневную одежду вместе со мной. — У тебя, должно быть, сегодня выходной.

Я нахмурилась, интересно, Вик пытался пошутить или же просто неправильно произнес имя Тайлера.

— Я слышал, ты нашел того, кто мирится с твоим дерьмом, Вик, — произнес Тайлер.

Накануне Вик рассказал Зику и Тайлеру, что принял меня на работу. А сейчас он вел себя так, словно узнал от кого-то постороннего.

Зик затянулся сигаретой, потом игриво дернул за рукав моего темно-синего пуховика. — Запуталась?

Я изогнула бровь, распознав в вопросе подвох.

Их смех прервался сигналом пейджера Зика. Он снял аппарат с пояса и поднес к уху, щурясь. — Это я.

Затем похлопал Тайлера по плечу, одновременно кивнув Вику.

— Может еще увидимся после полудня. Вызывают на собрание.

Я помахала ему и скрестила на груди руки, потому что атмосфера между нами тремя изменилась, став неловкой. Тайлер и Вик обменялись самодовольными улыбками, безмолвно забавляясь за мой счет. Я сердито уставилась на них, но потом обрадовалась, когда сквозь заднюю дверь высунулась голова Джоджо и позвала Вика.

— Тебе звонит Энни.

— У меня перерыв, — зарычал Вик.

— Тебе следует ответить. Опять холодильник барахлит.

— Черт, черт, черт! — выругался Вик, бросив сигарету мимо пепельницы.

За ним захлопнулась дверь, я подняла все еще тлевший окурок и вдавила в песок.

— Хорошо, что подняла, — заметил Тайлер.

— Как знакомо звучит, — ответила я, делая затяжку.

Тайлер натянул бейсболку ниже на глаза, а затем глубже зарылся руками в карманы куртки. Не успела я спросить, как ему удалось выбить себе выходной, его лицо расплылось в улыбке.

— И какого это? Работать на Вика? — спросил он.

— Не так плохо, как я думала.

— Неожиданно.

Я сделала очередную затяжку, глядя, как он вытаскивает сигарету и подкуривает. — Ты приходишь сюда каждый день?

— Во время пожароопасного сезона, да. В остальное время — только, если поблизости.

— А когда нет?

— Когда путешествую.

— О.

— О? — Переспросил он. В его глазах отчетливо читалось знакомое желание, даже за тенью бейсболки. Ямочка на его левой щеке стала глубже, и он подался на миллиметр в мою сторону.

Даже такой ничтожный отклик заставил прежнюю меня возжаждать бутылку бурбона и темную комнату. Я сглотнула. Но меня прежней не существует всего два дня, она похоронена недостаточно глубоко, чтобы сопротивляться взгляду Тайлера. Мне хотелось укрыться его телом и заменить боль его пальцами, сильно впивающимися в мои бедра, наблюдать его напряжение, пока он вонзается в меня, мне хотелось забыть обо всем, кроме грубых рук Тайлера на моем обнаженном теле, поддаваясь приятной волне опьянения.

— Перестань так на меня смотреть, — не выдержала я.

— Как?

— Словно видел меня голой.

— А я видел?

Я закатила глаза и наклонилась потушить сигарету.

— Эй, — он потянулся ко мне. И изучал мое лицо, будто пытался вспомнить. — Прости. Не хотел тебя обидеть.

Я отмахнулась от него. — Лучше вернусь. Мне вроде как нужна эта работа.

— Э-э… Зик к тебе неравнодушен?

— Зик? — мой голос вырос на октаву. — Нет. В смысле, не думаю. Нет, определенно нет.

— А ты к нему?

Мое лицо исказилось. — С какого перепугу ты об этом спрашиваешь?

— Ты знакома с моим братом?

Я совершенно запуталась. — Ты несешь какой-то бред.

— Хочу быть уверен, прежде чем приударить за тобой.

— Приударить за мной? Мы что, в младших классах?

Его брови сошлись вместе. Он выглядел абсолютно собранным в данный момент и пребывал в таком же замешательстве, какое испытывала я. — Я ходил в среднюю школу.

— Но, скорее всего, так и не закончил.

Он хохотнул. — Какие планы на вечер?

— С тобой никаких.

Он поперхнулся, сделав затяжку, после чего из его рта вырвался дым вперемешку со смехом. — Полегче, милая. Ты ранишь мои чувства.

— Послушай, мне сейчас тяжело зайти обратно, что означает: тебе лучше уйти и держаться от меня подальше. Я пытаюсь вести себя хорошо, а ты… нет. Нехороший… для меня… совсем.

Он прижал ладонь к своей груди.

— Я хороший, — ответил он, прикинувшись оскорбленным.

Его самоуверенность породила пульсацию у меня между бедер. — Нет. Плохой. Я тоже плохая. Так что тебе лучше всего вернуться на станцию, или в штаб, или как вы его называете, чтобы я смогла сохранить работу.

— Я собираюсь в «Теркс» вечером. Ты тоже должна прийти.

Я помотала головой, отступив назад. — Не-а. Ни за что.

Он шагнул вперед, явно забавляясь моим отступлением. Он прекрасно знал, какой производит эффект и наслаждался этим. — Я заставляю тебя нервничать?

Моя спина соприкоснулась с поверхностью двери. Я тяжело вздохнула, подняв взгляд на облачное небо. — Меня уволят. — И, дотянувшись до его лица, жестко поцеловала.

Тайлер не стал мешкаться, схватил мою куртку и потянул на себя. Его губы казались едва знакомыми, властными и решительными. Его язык скользнул внутрь, и я застонала, закрыв глаза и позволив ему увести меня куда-нибудь в другое место — куда угодно — лишь бы избавиться от невероятного безумия, в который превратилась моя жизнь.

Я оттолкнула его, задыхаясь. — Твой грузовик рядом?

— Мой грузовик?

— Тот, что с задним сидением. — Я сжала твердость, упиравшуюся в его ширинку.

— Он… на станции. — Он застонал, сжав мои ягодицы двумя руками. И приподнял, прижимая к себе.

Хорошо, что я надела джинсы и фланелевую рубашку. Будь на мне вчерашние кожаные штаны и легкий свитерок, никакое количество секса не спасло бы от холода.

— Вик закрывает складское здание в течении дня? — Спросила я.

Тайлер отстранился и, тяжело дыша, посмотрел на меня. С улыбкой на лице.

— Ты серьезно?

— Просто проверь гребаную дверь, Тайлер.

Он опустил подбородок и моргнул. — Тайлер?

— Какого хрена? — Раздалось у него за спиной.

Точная копия Тайлера схватила его за куртку и дернула на себя, роняя на землю.

Зик стоял с широко раскрытыми глазами позади него, прежде чем приподнять руки.

— Стоп, стоп, стоп! Они не знали! Я не сказал ему! И ей тоже!

Я вытерла рот и поправила одежду. — Что происходит?

Тайлер, лежавший на земле ничего не понимал, в то время как второй явно готовился к боевым действиям.

Зик указал на Тайлера, которого я совсем недавно беззастенчиво облапала. — Элли, познакомься с Тэйлором, братом-близнецом Тайлера.

— Зашибись, — вырвалось у меня. Они были не просто близнецами, а отражениями друг друга. Я не видела ни одного отличия. — Что… почему ты мне ничего не сказал? — Крикнула я.

— Блядь. Это Элли? — спросил Тэйлор, поднимая руки ладонями вперед. — Ты не говорил, что она работает здесь.

Тайлер указал на брата. — Ты даже не удосужился спросить ее чертово имя, прежде чем засунуть свой гребаный язык ей в глотку?

— Ты что, издеваешься? — Возмутился Тэйлор, медленно принимая сидячее положение. — Не прикидывайся, что не поступал точно также тысячи раз, кретин.

— Тебе прекрасно известно, Тэйлор! Сперва мы всегда проверяем. Что с тобой такое?

— Она… — он посмотрел на меня. — Я спросил про Зика! Уточнил о тебе! Она не вела себя как… она ничего не сказала!

— Ты произнес мое имя, когда спрашивал или просто спросил про своего брата? Не в первый раз кто-то путается.

Тэйлор неловко пожал плечами, и Тайлер двинулся на него.

Я выставила руки. — Это я его поцеловала! — Выпалила.

Тайлер замер.

— Я его поцеловала! — повторила, прижав одну руку к своей груди, а вторую продолжая протягивать в сторону Тайлера. — Он не виноват!

Тэйлор поднялся с красным лицом и стиснутыми зубами, стряхнул снег и грязь со своей куртки и штанов.

Тайлер сердито уставился на брата. — Ты у меня в долгу, засранец.

— Хорошо, буду должен. — Тэйлор перевел взгляд на меня. — Приятно познакомиться, Элли.

— И все? — Зарычал Тайлер.

На лице Тэйлора заходили желваки. — Прошу прощения за это недоразумение.

Мои плечи поникли. — Я тоже прошу прощения.

Тэйлор исчез за складским помещение вместе с не на много отставшим Зиком. Тайлер расправил плечи и посмотрел на меня с разочарованием в глазах.

— Нет, — я указала на него. — Ты не можешь меня ревновать. Мы едва знакомы.

— Я не ревную. Это был мой брат, Элли.

— Я тебя умоляю, — фыркнула я. — Как будто подобное произошло впервые. Проведя с вами обоими всего сорок пять минут, с абсолютной уверенностью могу заявить, вы в свое время разделили не одну женщину. Возможно, даже не подозревая об этом.

— Нет, — Тайлер практически надулся. — У нас имеются определенные правила. И обычно они срабатывали.

— Мне пора возвращаться.

— Элли?

— Да? — Переспросила я, раздраженно.

— Ты говорила правду или просто пыталась предотвратить драку?

— Что?

— Ты сказала, что поцеловала его… перепутав со мной.

— И?

— Если не ошибаюсь, ты говорила, что не любишь повторений.

Я вздохнула. — Поговорим начистоту, Тайлер. Я облажалась. Мои родители лишили меня всего. У меня нет денег, и мне необходима эта работа. Я совершила ужасный поступок в отношении сестры, поэтому теперь стараюсь над собой работать чтобы, когда она узнает правду, сразу увидела произошедшие со мной перемены.

Один уголок губ Тайлер пополз вверх, и на левой щеке появилась та самая ямочка.

Мои губы сжались в прямую линию. — Это была минутная слабость. Меня не интересуют повторения. И определенно не сейчас.

Тайлер обдумал мои слова, кивнув. — Довольно честно.

У меня вырвался смешок. — Вот и хорошо. Наслаждайся Колорадо Спрингс.

— Колорадо Спрингс? — В замешательстве уточнил Тайлер. В его глазах вспыхнуло понимание, и он смутился. — О. Это к Тэйлору.

Мои щеки загорелись. — Хорошо, что я решила держаться от тебя подальше. Близнецы — это перебор для моего трезвого состояния.

Тайлер засмеялся и, протянув руку, несильно помахал перед уходом. — Прощай, Элли Эдсон. Было весело.

— Веселая Элли умерла. Осталась только сломленная-и-одинокая Элли, — пошутила я.

Тайлер остановился. — Она не умерла. Просто преобразилась. Подобно бабочке.

— Глубокомысленно, Мэддокс.

— Бывало и глубже, — ухмыльнулся он, натянув бейсболку на глаза так же, как и его брат минут десять назад, а затем ушел.

Я закатила глаза и покачала головой, открывая заднюю дверь. Вик и Джоджо едва не вывалились на улицу, а затем сделали вид — неудачно — словно занимались своими делами вместо подслушивания.

— Я уволена? — Спросила я.

— Уволена? — Повторила Джоджо. — Нет, конечно! Это самое веселое, что случалось на работе с тех пор, как папа построил издательство.

Вик достал сигарету и протиснулся мимо, а я последовала за Джоджо внутрь. Она направилась к своему столу, я — к своему и смотрела на компьютер целую минуту, прежде чем смогла собраться.

— Элли? — По селектору раздался голос Джоджо.

Я нажала кнопку. — Да?

— Ты бросила пить?

— Эм… да?

— Папуля в завязке уже девять лет. Мы под впечатлением.

— Спасибо.

— Не за что. Сегодня больше никаких перерывов.

— Поняла. — Я отпустила кнопку и прикрыла глаза рукой. Картина новой Элли еще даже не высохла, а я успела постучаться в первую открывшуюся дверь. Я потерла свои виски, предчувствуя новую головную боль. Мне хотелось выпить, во рту пересохло, а в голове вертелась мысль, попросить Хосе по дороге домой заехать в вино-водочный магазин.

— Элли? — Позвала Джоджо из дверного проема, напугав меня.

Я отвела руку от лица. — Что?

— Ты двигаешься в правильном направлении. С первого раза ни у кого ничего не выходит идеально. Все будет хорошо.

В тот самый момент никто не смог бы сказать мне ничего лучше. Три простых предложения успокоили душу.

— Спасибо, — все, что мне удалось из себя выдавить.

Джоджо подмигнула и вернулась за свой стол.

Несколько раз кликнув мышью, чтобы зайти в настройки компьютера, я выбрала пункт: «Изменить логин/пароль».

ЛОГИН: ELLIE2POINT0 (ЭЛЛИ2.0)

ПАРОЛЬ: RIGHTDIRECTION001 (ПРАВИЛЬНОЕНАПРАВЛЕНИЕ001).

Глава 8

Сквозь потолочные динамики, расположенные по всему периметру здания «Маунтеньер», лился «блюграсс» [традиционная муз. шотл. — ирланд. происхождения, распространённая на юге Аппалачей и ставшая популярной в начале 1950-х, в стиле «кантри»]. Перебирая стопку фотографий с последнего полумарафона, я недовольно качала головой.

— Не нравится музыка? Мне казалось, ты любишь рок, — при входе в мой кабинет заявил Вик.

— Плевать на музыку, — я веером разложила снимки по столу. — Все дело в фотографиях. Они ужасны, Вик. Кто их делал?

— Она права, — с диванчика напротив раздался голос Джоджо. Боты на ее скрещенных ногах до сих пор не высохли после улицы. — Я уже видела. Полный отстой. Нельзя больше позволять Майку втюхивать нам это фуфло. Надо отказываться от его услуг.

Брови Вика сошлись вместе.

— Но у нас больше никого нет.

Я кивнула головой в сторону Джоджо.

— Ее обзор выставки был безупречен. Почему бы Джоджо не заняться фотографиями?

С улыбкой на лице Джоджо поднялась на ноги.

— Потому что Джоджо надо работать в офисе.

— А это кто сделал? — Вик указал на рамки, стоявшие на моем столе.

— О, — отозвалась я, слегка развернув их. — Я. Просто напоминание того, к чему следует стремиться.

Джоджо обошла стол и взяла в руки рамку с фотографией, которую мне удалось сделать неделю назад в доме родителей. Кадр захватывал половину черно-белого портрета Финли в родительском главном зале — на котором ей было четырнадцать лет. Уже тогда она выглядела восхитительно.

— Твоя работа? А на снимке кто? — Удивилась Джоджо.

— Моя сестра, — тихо ответила я. Мы с Финли не разговаривали после случившегося со Стерлингом. Хоть она и оставляла мне несколько голосовых сообщений, с другой стороны прекрасно понимала, что у меня нет никакого желания обсуждать ее отпуск, пока сама я застряла посреди «снежного шара».

— А они совсем ничего, — постановила Джоджо. Она перевела взгляд на Вика, выразившего свое согласие. Изучив другую фотографию, она поставила ее обратно на стол. — Какая у тебя камера?

Я пожала плечами.

— Да, сестра мыльницу какую-то подарила. Если не ошибаюсь, «Никон». Она у меня с собой, — я указала рукой на сумку, стоявшую в углу.

Подплыв к моим вещам и порывшись в них, Джоджо вытащила и приподняла фотоаппарат к лицу.

— Я тоже начинала с такой. Могу научить некоторым основам во время перерыва. Вечером попрактикуешься, а завтра покажешь мне.

— Зачем? — Не поняла я.

— Потому что твои обязанности могут возрасти.

— Я бы с удовольствием сходила на обед, но, вроде как, сижу на бобах. Потому принесла с собой сэндвич.

— Сегодня твоя четвертая получка. И ты до сих пор не можешь позволить себе обед? — фыркнула она. Не услышав ничего в ответ, продолжила. — Я угощаю. Даже не начинай спорить. Все равно проиграешь.

Вик кивнул.

— Так и есть.

— Ладно. Но для начала мне нужно закончить с делами.

Джоджо отправилась к своему столу, а Вик скрылся за закрытыми дверями кабинета. Мне повезло, что начальник оказался в хорошем расположении духа. Мысли о Стерлинге и всевозможных реакциях Финли на наше неосознанное действие беспрерывно крутились в голове и не давали уснуть часа три, подбрасывая различные варианты исхода событий.

Закончив отвечать на почту Вика, я откатилась от стола. Тут же раздался звонок телефона.

— Элли, звонок на первой линии, — по громкой связи проинформировала Джоджо.

— Мне?

— Ага.

Я подняла трубку и нажала кнопку ответа первой линии, задаваясь вопросом, звонит бармен из «Теркса» с новостями об очередной поломке или же Майк решил узнать наше мнение о своих дерьмовых фотографиях?..

— Элли слушает, — произнесла я, несколько секунд слушая тишину и ожидая ответа с другого конца провода.

— Я… Прошу прощения, что звоню тебе на работу. Кстати, поздравляю.

Я сгорбилась в попытке приглушить разговор.

— Стерлинг, ты не можешь сюда звонить.

— Я знаю. Прости. Но Финли не отвечает на мои звонки.

Я закатила глаза.

— Она никогда на них не отвечает. Перестань вести себя как параноик и хватит мне названивать. Не думай, будто я не помню, как ты дал мне какую-то хрень. Что ты сделал? Усыпил меня?

— Я… это не моя вина.

— Тогда чья? — Прошипела я. — Я даже не помню, что произошло.

— Я тоже! — Завопил он. — Ты была расстроена. Таблетка должна была помочь нам немного расслабиться. Это новый препарат, который я достал у Престона.

— У Престона? — Процедила сквозь зубы. — Ты дал мне то, что достал у Престона? Ты же мог нас убить!

— Тебе не обязательно было его принимать. Не сваливай всю вину на меня.

— Я доверяла тебе, — сказала я, сжав в руке трубку и стараясь ругаться на него как можно тише. — Но ты прав. Я осознаю свою вину в случившемся. Возможно, ты и любишь ее, но она — моя сестра. И теперь мне предстоит сделать все возможное, чтобы доказать — если ей все станет известно — что я изменилась.

— Ты не посмеешь рассказать, — в отчаянии воскликнул Стерлинг.

— Нет. Но ты ее прекрасно знаешь, Стерлинг. Финли всегда обо всем узнает. Она узнала, кто обрезал волосы ее Барби, хотя дома ее не было. В те выходные мы устроили вечеринку по случаю дня рождения. Кто угодно мог это сделать, но она знала, что вина на мне.

Стерлинг хохотнул.

— Я это помню. — Он на мгновение замолчал. — Ты права. Мы облажались.

Мои глаза закрылись. Губы едва касались динамика при следующих словах.

— Нет никаких мы. Я больше не хочу с тобой общаться, Стерлинг. Отныне каждый сам по себе.

— Элли…

Я повесила трубку и вздохнула, после чего, отстранившись от стола, начала собирать свои вещи перед обедом с Джоджо.

Как только я повернула за угол, она уже стояла возле выхода и ждала меня. Последовав за ней к ее «Оутбэку», залезла внутрь, обнимая себя, чтобы согреться. Джоджо, казалось, совершенно не обращала внимание на холод, спокойно повернула ключ зажигания, словно на ее руках не были надеты «спальные мешки», именующие себя варежками.

— Фотоаппарат взяла? — Спросила она.

Я приподняла сумку.

— Я решила отвезти нас в «Camp’s Café». В их меню нет блюд «с фермы на стол» (меню на основе только местных и региональных продуктов, часто — выращенных органическим способом), нет органики и прочего, так что местечко свободно от туристов и является одним из самых тихих в округе, я смогу показать несколько возможностей «Никона». Не могу дождаться посмотреть на твои будущие работы. У тебя, похоже, талант.

Я усмехнулась.

— Что? — Спросила Джоджо, выезжая на дорогу и тыкая в настройках обогревателя рукавицами.

— Финли тоже так говорила. Моя сестра.

— Она оказалась права. Быть может, мы начнем освещать не один только рынок сельскохозяйственной продукции и заблудших диких животных.

Джоджо припарковалась в переулке, предназначенном для «таунхаусов», усеявших весь квартал. По тому, как она вылезла из машины и хлопнула дверцей, ее это совершенно не обеспокоило. Мы шли рядом, я следовала за ней мимо мусорных контейнеров и нефтяных бочек сквозь дверь-ширму к заднему проходу на кухню.

— Джоджо! — воскликнул один из поваров.

Джоджо махнула рукой в знак приветствия, после чего жестом указала мне идти за ней мимо помещения для хранения продуктов, за грилем и мимо кассового аппарата.

— Мне как обычно! — Крикнула Джоджо. — Две порции.

Женщина за стойкой кивнула и передала своим сотрудникам.

— Два «Джоджоса»!

Стянув пальто, шарфы, варежки и шапки, мы положили их рядом с собой у окна.

— У тебя есть именной сэндвич? Круто.

— Нет, вообще-то. Просто я каждый раз заказываю одно и то же, тебе понравится. Поджаренный бисквит с авокадо, сверху яйцо средней прожарки и их фирменный соус. Корейский или что-то вроде того, что действительно странно для местечка с деревенской кухней, но это оху… очень вкусно. Поверь мне.

Я нахмурилась. Представленная с ее слов картина выглядела не очень аппетитно, но халявная еда была гораздо лучше сэндвича из мяса индейки на обычном пшеничном хлебе, поэтому мне не на что жаловаться.

Я передала Джоджо свой фотоаппарат, и она рассказала мне все об экспозиции, диафрагме, выдержке и ISO (светочувствительность фотокамеры к свету). Позволила поэкспериментировать с различными творческими режимами — P, А, S и М — показала, как правильно их использовать, и просветила об превосходстве каждого над остальными режимами.

К тому времени, как мы разделались со странным, но на удивление вкусным «джоджовским» бисквитом, мне удалось приспособиться к фотоаппарату и даже сделать несколько снимков в кафе и за его пределами.

Джоджо пролистала мои работы, качая головой. Я же сидела и грызла ногти в ожидании вердикта.

— Чума, — произнесла она. После чего вернула мне камеру. — У тебя действительно талант. Вик в полной жопе, ведь он вот-вот потеряет помощника.

— Нет, — отмахнулась от нее я. — Правда?

По лицу Джоджо растянулась ухмылка, она поставила локти на стол и слегка наклонилась вперед.

— Правда. Думаю, тебе все равно придется помогать в офисе и следить за его кофейным столиком, но ты справишься. Можешь мне поверить.

— Я не журналист. Не умею писать. В колледже приплачивала, чтобы за меня выполняли письменные работы.

Лицо Джоджо скривилось.

— Тебе приходилось писать работы для степени по гончарному искусству?

Я в смущении закрыла глаза.

— Да.

Джоджо захихикала, и я рассмеялась следом за ней, действительно рассмеялась, впервые за долгое время.

— Спасибо, — сказала я, стараясь перевести дыхание. — Не знала, что могу так смеяться в трезвом состоянии.

Подбородок Джоджо уперся в основание ее ладони.

— Понимаю, что в семье ты, должно быть, считаешься кем-то вроде «урода», но ты не такая плохая. Не представляю, как тебе удалось так сильно измениться за какой-то месяц.

— Вот что лечение от алкоголизма и ответственность может сотворить с девушкой, — мое заявление было всего наполовину шутливым.

— Ты отлично справляешься. Ни одного прокола.

— Тяжело покупать выпивку или косяк без гроша в кармане. Но даже если бы у меня получилось, начальнику об этом не узнать.

— Я не твой начальник, а ты не лгунья. Дело не только в деньгах, Элли, очень грустно, что ты так усердно работаешь, но продолжаешь ожидать от себя оплошности.

— Это не так, — ответила я, мотая головой и беспокойно покручивая стаканом с водой.

Джоджо выдохнула смешок, затем начала собираться.

— Собирайся. Тебе предстоит важное дело.

Джоджо высадила меня в квартале от издательства, и я наклонилась посмотреть на нее сквозь открытое окно пассажирской двери. Из задней части машины поднимались выхлопные газы, практически соответствуя моему дыханию.

— Серьезно? Эта съемка что, испытание «последнего героя»? На улице почти девять градусов.

В ответ девушка помахала мне рукой.

— На пути есть много интересного. Хочу посмотреть, что увидишь ты.

— Ладно.

— До скорой встречи, — ответила она с самодовольной улыбкой на лице.

Фотоаппарат обжигал кожу холодом и мне с трудом удавалось переключать настройки заледеневшими пальцами, в то время как Джоджо сдвинулась с места и направились на парковку позади нашего здания.

Я развернулась и, обратив внимание на старый дом, закинула голову повыше на антенну. Просмотрев пробный кадр, переключила параметры и снова поднесла объектив к глазам, делая новый снимок. Дисплей заполнила картинка, и по моему лицу растянулась улыбка. Джоджо права. Режим автоматической съемки оказался полным отстоем. Понимание, как регулировка параметров повлияет на изображение, придавало снимку совершенно другой вид.

Я пошла в противоположную от «Маунтеньер» сторону, погрузившись в фотографирование и сравнение качества работы под влиянием различных вариантов ISO, выдержки и экспозиции. Крупный план покрытых снегом листьев, заснеженных крыш, разбитых машин, заваленных снегом, оконных рам в снегу… На моих снимках было полно снега, но меня все устраивало.

— Тебя уволили? — С другой стороны улицы раздался голос Тайлера или Тэйлора. — Мы с Зиком поспорили, как долго ты продержишься. — Один его глаз был прикрыт на фоне заходящего солнца, и я обернулась, увидев, как оно выглядывает из-за гор. Оттянув рукав пальто, посмотрела на часы. Я провела на улице при такой холоднющей температуре два с половиной часа и едва заметила это.

— Ты, который? — Спросила я, убирая камеру.

Он засмеялся.

— Тайлер. Ты работаешь кем-то вроде оценщика страхового убытка? — Улыбаясь, спросил он.

— Нет. Делаю снимки для журнала.

— Должно быть они в безнадежном положении, — подколол меня он.

— Пошел на хрен, — ответила ему, направившись в обратную сторону к своему зданию, который оказался в трех кварталах. Тайлер стоял снаружи станции. Я даже представить не могла, что ушла настолько далеко.

— Эй, — крикнул он. Позади раздалось хлюпанье ботинок по мокрой улице и хруст каменной соли прежде, чем он добрался до меня. — Я просто пошутил.

— Я тоже, — ответила я, продолжая идти.

— Так, э-э. — Он засунул руки в карманы коричневых брюк-карго. — Ты и Пейдж…

— Нет никаких меня и Пейдж.

— Нет? Почему? Кое-кто сказал, что вы… тебе же нравятся парни, правда? Я имею в виду… должно быть так, после того, что у нас было. Никак не могу разобраться.

— В чем разобраться?

По его лицу медленно расплылась улыбка.

— В тебе, Элли. Я пытаюсь разобраться в тебе.

— Ты со мной заговорил.

— Я подумал, теперь все будет по-другому.

— Почему?

Его брови нахмурились. Он выглядел выбитым из колеи.

— Ты, э-э… вспоминаешь ту ночь?

— По правде говоря, нет.

Он вздохнул.

— Прошел месяц, Элли.

— Я помню.

— И я никак не могу забыть.

Я сделала глубокий вдох, надеясь с выдохом избавиться от чувств, которые он пробуждал во мне.

— Мы уже это обсуждали, — ответила я, продолжая путь к «Маунтеньер».

— Элли, — нервно усмехнулся он. — Ты можешь остановиться ненадолго и поговорить со мной?

Я замерла и, приподняв подбородок, посмотрела ему в глаза.

— Уточни пожалуйста, я тебя интересую, потому что не испарилась подобно всем остальным твоим «ночным приключениям», из-за моего отца или потому что мне нравятся или не нравятся парни?

— Ничего из вышеперечисленного. Почему с тобой так тяжело?

— Мы провели вместе одну ночь, Тайлер. Тогда я была совершенно другим человеком. Меня больше не привлекает связь с взмокшим драчуном, способным затащить пьяную девушку в постель.

Его пальцы в карманах брюк сжались в кулаки, один глаз прищурился — на щеке появилась чертова ямочка.

— Не привлекает, но ты ничего не можешь с собой поделать.

Он был настолько самоуверен, что мои оскорбления его абсолютно не трогали. Он был слишком высокомерен, чтобы поверить словам.

Я продолжила идти.

— Ты все усложняешь. Я старалась быть предельно ясной. Только потому, что сейчас я нахожусь не в самой лучшей форме, не означает, что пытаюсь подавать тебе смешанные сигналы.

— Мы и так уже переспали. Я просто хотел пригласить тебя на свидание.

Я остановилась посмотреть ему в лицо и узнать правду. В его глазах светилась надежда и немного страха. Тайлер был высоким и крупным, к тому же боролся с лесными пожарами, но он испытывал ко мне страх и не без оснований. Под всеми этими мышцами и крутизной скрывался отличный парень, что означало, я ему не пара — даже если пыталась измениться в лучшую сторону.

— Я не могу пойти с тобой на свидание.

Он продолжил, словно не расслышал моих слов.

— Я заканчиваю в десять.

— В десять я ложусь спать.

— Как насчет завтрака? На работу тебе к девяти, если не ошибаюсь?

— Потому что я люблю подольше поспать, гений.

— Ты любишь яйца и бекон? Или оладья?

Я нахмурилась. И то, и другое звучало заманчиво. Халявный завтрак был хорош настолько же, насколько и халявный обед, Салли закрыла Мариселе доступ к продуктам, пока я не соизволю позвонить родителям — чего, кстати, не планировала делать… никогда. Моя жизнь крутилась не вокруг них; я менялась ради Финли, и это означало, что в ближайшем будущем мне придется перейти на лапшу быстрого приготовления, если только Марисела не сжалится надо мной и не принесет немного своих фирменных тамале.

Халявный завтрак звучал очень привлекательно, но использовать человека ради еды, зная о его чувствах, не соответствует поведению хорошего человека, которым я пыталась стать.

— Нет.

— Нет? — Удивился он.

— Я занята собой. Уверена, ты найдешь другую девушку, с кем можно весело провести время.

Ноги, наконец, решили пожаловаться на холод в трех шагах от «Маунтеньер». Входная дверь звякнула и затихла, когда я вошла и остановилась отряхнуть на коврике обувь.

— Я уже начала сомневаться, что ты вернешься, — произнесла Джоджо. Ее широкая улыбка погасла. — Видела на улице Мэддокса?

Я повернулась лицом к Тайлеру, ожидавшему по ту сторону двери, со спрятанными в карманах куртки руками.

Затем указала рукой, чтобы он проваливал туда, откуда пришел. На что тот отрицательно покачал головой.

— Что ты делаешь? — Спросила Джоджо.

— Как ты избавилась от этих ребят? Он словно прилипший к подошве моего ботинка кусок жвачки.

— Не могу сказать. Но абсолютно точно уверена, Мэддокс еще никогда ни одну девушку не ждал на холоде. Поморозь его, пока не посинеет. Знаешь… ради всех нас. — Она протянула руку. — Показывай, что у тебя получилось.

Я достала из фотокамеры небольшую карту памяти и передала ей. Ее лицо выдавало вспыхнувшее волнение, пока она вставляла накопитель с боковой части своего монитора и поудобнее усаживалась в кресло, колесики которого заскрипели, стоило ей придвинуться ближе.

Мои пальцы были красными и замерзшими, интересно, как им удалось так долго проработать на холоде. Быстро разобравшись в настройках, фотография стала навязчивой идеей, заставив с легкостью потерять счет времени. Даже стоя рядом с Джоджо, пока она просматривала сотни отснятого материала, мне не терпелось отправиться на улицу и вновь погрузиться в работу.

Джоджо покачала головой и поставила на стол локоть, обхватив ладонью подбородок. Она прикрыла рот пальцами, еще быстрее защелкав мышью.

— Даже не знаю, что сказать.

— Правду. Я же смогу дальше работать помощником, если фотографии полный отстой, правда?

— Они не полный отстой.

— Нет?

— Они невероятные!

Я втянула в себя воздуха.

— Правда?

— Папуля! — Закричала Джоджо, звуча более нетерпеливо, подобно ребенку препубертатного периода, нежели женщина, управлявшая целым бизнесом.

Вик, прихрамывая, но энергично вышел из своего кабинета.

— Хорошие?

— Сам посмотри, — ответила Джоджо, продолжая щелкать мышью.

Я скрестила на груди руки, ощущая, как медленно согревавшуюся кожу начинает покалывать, и переступила с ноги на ногу, не имея представления, как воспринимать их реакцию. Вик положил руку на плечо дочери и наклонился, чтобы лучше видеть монитор.

— Эллисон, — глядя на экран, пришел к заключению Вик. — Совсем неплохо, девочка.

— Да? — Переспросила я, сморщив нос.

Он встал в полный рост и похлопал меня по плечу.

— Джоджо, ей необходимо задание. Но не типичная скукотища. Что-нибудь способное заинтересовать и местных, и туристов. Что-то захватывающее. Сексуальное!

Джоджо нахмурилась.

— Фу. Не говори так, папуля.

Тайлер наконец ворвался к нам.

— Я никуда не уйду.

Я закатила глаза.

— Тебе что, работать не надо?

Вик щелкнул пальцам.

— Точно! Вот оно!

— Что «оно»? — Уточнила Джоджо.

— Первое задание Элли! — Он указал в сторону Тайлера. — Она будет следовать по пятам пожарной команды. Всем известны основы их работы, но в чем конкретно она заключается? Насколько опасна? Какой требует выносливости? Каково это быть пожарным? Кем они являются? И чем занимаются в свободное время?

— Нет, — вырвалась у меня скорее мольба, нежели отказ.

— О, Господи, папуля, это гениально!

— Джоджо, — взмолилась я. — Я ведь не журналист.

— Я помогу, — ответила она. — Поправлю или напишу статью целиком, если придется. От тебя требуются только заметки и фотографии.

Вик улыбнулся, демонстрируя всем свои желтые зубы. Его грудь выпятилась вперед, выражая гордость за собственную дочь.

— Это будет сенсация. Эдсон и Вик. Мы смогли бы попасть в «АП» [ «Ассошиэйтед Пресс» — одно из крупнейших международных информационно-новостных агентств мира].

— Давайте не будем бежать впереди паровоза. Вы точно уверены, что это возможно? — Спросила я. — Мне кажется, дело опасное.

Вик указал на Тайлера.

— Устрой это, Мэддокс. Ты мне должен.

— Никаких одолжений, — ответила я.

Тайлер сделал шаг к столу Джоджо.

— Я смогу все уладить со смотрителем. Завтра у меня выходной. Так что возьму ее с собой и поговорю с ним.

Я вздохнула и сгребла волосы в кулаки, взглядом умоляя Вика и Джоджо.

— Хватит. Давайте хорошенько все обдумаем. Вы хотите, чтобы моим первым заданием — как фотографа-любителя — стала подробная история, основанная на преследовании пожарной команды на пожарах? Вы серьезно?

Джоджо отключила компьютер, надела свое пальто и подмигнула мне.

— Принеси что-нибудь удивительное.

— Во второй день фотографирования. Ты просишь удивительный материал?

— Я в тебя верю, — заявила Джоджо. — Валите отсюда. Рабочий день закончен, и Хосе ждет снаружи.

Я побрела в свой кабинет за вещами. Вернувшись в холл, в темноте заметила Тайлера, обсуждавшего с Джоджо мое задание. Девушка уже успела погасить свет и теперь с ключами в руках ожидала меня, чтобы запереть двери.

Тайлер проводил меня до обочины к припаркованной «Ауди», из выхлопной трубы которой вырывались белые облака. Салли не давала разрешения на использование машины, но Хосе был уверен, что моим родителям вряд ли понравится, если мне придется тащиться несколько миль под снегом.

Но я не была так уверена.

— Так что… позавтракаем вместе, прежде чем пойти на станцию? Я плачу.

— Для меня это серьезное дело, — ответила я. — Мне нужна эта работа. Если я все испорчу…

— Не испортишь. Я сделаю все возможное, чтобы у тебя оказалось достаточно материала для сьемки. Позволь сперва угостить тебя завтраком. Мы обсудим, как лучше будет преподнести информацию смотрителю, и так у меня появится большее представление о том, чего ты хочешь.

— Я не знаю, чего хочу.

— Хорошо, — последовал его ответ, а на щеке появилась ямочка. — В таком случае, после завтрака ты сама узнаешь, чего хочешь.

Задняя дверца щелкнула, стоило мне ее открыть.

— Элли…

— Просто запомни, — начала я. — В этом нет моей вины. Я пыталась уберечь тебя от неприятностей.

— Я сражаюсь с пожарами, Элли. Я спасаю наши отношения.

Я скользнула на заднее сидение и захлопнула дверцу. Тайлер постучал в окно, и я опустила стекло.

— Между нами нет никаких отношений.

— Я уже говорил, что совсем не возражаю против дружбы с привилегиями, — широко ухмыляясь ответил он.

— Не позорься.

— Я? — Тайлер ткнул себя в грудь. — Никогда!

Стекло вернулось на место, и Хосе двинулся в путь. Кожаные сидения были теплыми, и я потерла руками в перчатках без пальцев друг о друга.

Свернув на шоссе, ведущее к дому, Хосе поглядывал на меня в зеркало заднего вида.

— Вы выглядите счастливой, мисс.

Я смотрела в окно на нарушавшие темноту фонари.

— На самом деле то, что ты видишь называется раздражение.

— Сегодня вечером у вас гости.

— Гости? — Переспросила я. — Пожалуйста, скажи, что это не Стерлинг. Или мои родители. Блядь, это же не родители, правда?

Хосе засмеялся.

— Нет. Девушка с голубыми волосами.

— Пейдж?

Он кивнул.

— Давно ждет?

— Почти час. Она принесла печенье. Вкусное.

— Ты съел мои печеньки?

— Нет, мисс Элли. Она принесла четыре дюжины.

— Должно быть ей стало известно, что Салли пытается заморить меня голодом.

Возле ворот Хосе притормозил, затем проехал внутрь, неторопливо катясь по подъездной дорожке и останавливаясь перед домом рядом с хэтчбеком «Хендай» восьмидесятых годов. Синяя краска потрескалась и от переднего крыла до заднего сидения простиралась вмятина и царапина. Машина была миленькой, но разбитой — больше не идеальная машина Пейдж.

Она поприветствовала меня в фойе объятием. Ее тело было закутано в одеяло, пахнувшее Финли, из которого торчали только голова, руки и рваные красные кеды.

— Надеюсь, ничего, что я пришла.

— Да. Да, конечно.

Она втянула меня на кухню.

— Я принесла печенье, — и открыла пластиковую крышку видавшей виды банки.

Она протянула мне круглое сахарное печенье с глазурью в виде снежинки.

Я надкусила.

— Ого, — ответила, не успев прожевать до конца. Печенье вместе с изумительной глазурью просто таяло во рту. — Ты правда сама приготовила?

Она кивнула.

— Бабушкин рецепт.

Марисела открыла холодильник и указала на находившуюся в нем тарелку прежде, чем застегнуть свое пальто и, собравшись, отправиться домой на ночь. Задниефары автомобиля Хосе засветились сквозь матовое стекло, сделав неожиданный визит Пейдж еще большим облегчением.

— Как дела? В последнее время ты куда-то пропала, — произнесла Пейдж, взяв еще одно печенье.

— Тяжелый месяц.

— Тайлер сказал, родители лишили тебя поддержки. Это правда?

— Тайлер Мэддокс? Ты его видела? — Странный укол ревности обжег внутренности.

Она пожала плечами.

— В «Теркс». Он сказал, ты его подставила.

— Никого я не подставляла. Нечего было провоцировать.

Пейдж захихикала, и ее детская улыбка побудила потянуться к ее руке. Она переплела свои длинные пальцы с моими.

— Мне не доставало тебя.

— Я рядом.

— Это правда? Насчет твоих родителей? Ты поэтому так изменилась?

— Надеюсь, в лучшую сторону, — ответила я, собирая в кучу крошки от печений. Пейдж промолчала. — Да, это правда.

— Ну, я пришла, чтобы тебя спасти, — она наклонилась и, поднявшись, вытащила из бумажного пакета бутылку. После чего порывшись в шкафчиках и достав два стакана, поставила их на стойку. Рот наполнился слюной от звука сворачиваемой крышки и первого всплеска янтарной жидкости при столкновении с донышком стакана. Пейдж заполнила их до самых краев.

— Ого, — вырвалось у меня. — Не брала ни капли в рот на протяжении месяца.

Она протянула мне один стакан, а второй удержала между нами. — За трезвый образ жизни.

— Я… — горло горело, жаждая ощутить содержимое бокала. Сию же минуту. Всего один напиток. Всего лишь один.

Глава 9

— Выглядишь ужасно, — выдвигая для меня стул, произнес Тайлер.

Я села, не снимая солнечные очки с глаз.

— Спасибо.

— Долгая ночка? Мне казалось, ты бросила пить.

— Нет, — ответила, отшатнувшись от звука его голоса, солнечные лучи лились сквозь окна, а в углу словно под наркотой скакал визгливый мелкий дошколенок.

— Что случилось? — Спросил Тайлер.

— Друг вчера заглянул с бутылкой «Краун».

Его сердитый взгляд вперился в меня.

— После скольких? Пяти недель в завязке? Похоже, не очень хороший друг.

— Не «в завязке». Это для алкоголиков.

Тайлер привлек внимание Челси, выставив вверх указательный палец.

— Привет. Можно нам два стакана воды, пожалуйста? — После того, как она кивнула, все его внимание снова вернулось ко мне. — Сможешь поесть?

— Возможно.

Он покачала головой.

— Хотя бы время хорошо провела?

— Ага. Мы разговаривали примерно до полуночи, потом уснули. Она приготовила печенье, мы поговорили о моих родителях, Финли и… — слова оборвались, когда перед глазами всплыли слезы и всхлипывания по поводу случившегося со Стерлингом. Я рассказала Пейдж. Теперь она знает обо мне и Стерлинге. Я закрыла лицо ладонями. — О, нет. Господи. Твою ж мать.

— Так… не хорошо провела время?

— Не хочу об этом говорить. Можно мне овсяную кашу. Без фруктов. С корицей, — я была полна решимости поесть, не представляя, когда в следующий раз удастся съесть что-то помимо лапши быстрого приготовления. — Пожалуйста.

— Хорошо, — произнес Тайлер и сделал заказ у Челси, когда та вернулась с нашей водой. Он практически не разговаривал, что меня вполне устраивало. Вокруг и так было слишком много движения, света, звуков и беспрерывного дыхания. Звон посуды, разговоры, смех чертовых детей, хлопанье автомобильных дверей — будь они неладны.

— От тебя исходят флюиды ненависти, — произнес Тайлер.

— Что-то типа того, — придержав руками воротник, стянула через голову толстовку.

— Это один из тех случаев, над которыми мы потом будем смеяться?

Я спустилась ниже на своем месте. Солнечные очки перестали помогать. Солнце словно прожигало дыру в моей голове.

— Скорее всего, нет. Мне очень жаль.

Челси поставила на стол миску с кашей и до меня донесся аромат корицы. От нее исходил действительно вкусный запах, пока его не перебили заказанные Тайлером оладья с черникой, шоколадом, взбитыми сливками и кленовым сиропом.

— Боже, — в отвращении скривилась я. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты ешь, как ребенок?

— И не раз, — ответил он, пронзив стопку вилкой и откусив.

— Почему ты так выглядишь? — Указала на него. — Если питаешься подобным образом? — Перевела руку на тарелку.

— На станции у нас появляется много свободного времени, в отличии от бараков во время пожароопасного сезона. Не люблю сидеть на месте, поэтому много тренируюсь.

Должно быть так. Он похож на мамонта.

Я взяла в руки ложку и, запустив ее в тарелку, немного зачерпнула для пробы. Вроде ничего. Обычный тост, корица, пресная овсянка. Мне до сих пор было под силу веселиться подобно рок-звезде, но, по-видимому, восстанавливаться так же не получалось.

Допив остатки воды с парой таблеток ибупрофена, принесенные с собой из дома, посмотрела на часы.

— Спешишь? — Спросил Тайлер.

— Просто хочу убедиться, что вовремя успею в издательство, если твой смотритель откажет нам в этом абсурдном плане.

Тайлер практически прикончил половину оладьев. И когда только успел?

— Фотографы постоянно следуют за нами по пятам. Правда не представляю, как ты выдержишь вызов в своем состоянии. Походы довольно жесткие.

— Заткнись.

— Вверх по склону.

— Зачем ты меня мучаешь?

— … во время снегопада.

— Переживай за свою работу, а я за свою.

Тайлер усмехнулся.

— Каким образом дочь миллионера оказалась полевым фотографом журнала? Немного необычно, правда?

— Я ведь рассказывала тебе о своих родителях, и прекрасно знаю, что ты обо всем помнишь. Ты по пьяни проболтался Пейдж.

— Тебя это волнует? — Удивленно спросил Тайлер.

— То, что ты обсуждал мои дела или что зависал с Пейдж?

— И то, и другое.

— Это мои личные дела. Они не подходят для непринужденного разговора в баре.

— Ты права. Прости меня. Просто узнал, что она твоя подруга… я немного переживал. Оказалось, ей известно гораздо больше меня.

— Пейдж — милая девушка. Но она мне не подруга.

— Дружба с привилегиями?

Я сердито уставилась на него, отчего он приподнял руки в защитном жесте и засмеялся.

— Ты закончил набивать себе пузо? А то меня начинает тошнить, — выдала я.

Он поднялся, положил на стол несколько купюр и помог мне встать. Тайлер прижал меня к себе, без особых усилий удерживая мое тело, его лицо излучало сочувствие.

— Ты в порядке?

Я сдула выбившуюся длинную прядь волос с лица, разозлившись на себя еще сильнее и если быть уж совсем откровенной, то разозлилась на Пейдж. Хотя она понятия не имела, сколько усилий мне пришлось приложить. Она не несла ответственность за мой новый выбранный образ жизни; вина полностью лежала на мне.

Тайлер проводил меня до своего грузовика и помог забраться внутрь. Я старалась смотреть вперед и не отрывать взгляд от дороги, так как поездка на заднем сидении «Ауди» по дороге в «Вайнону» час назад далась не очень легко.

Спустя менее пятнадцати минут мы свернули на «Миллс Драйв». Грузовик подскочил на неровном асфальте и льду, пока мы парковались южнее станции.

— Прости, — произнес он. — Нам придется прогуляться.

Вентиляционное отверстие выпускало белый густой дым со стороны коричневого здания, я вылезла из машины и, прищурив глаза, посмотрела через улицу в попытке рассмотреть, горел ли свет в «Маунтеньер».

— Если тебе нужно проблеваться, сейчас самое время, — обойдя грузовик с передней стороны, Тайлер остановился рядом со мной. Его сильная рука обернула меня за плечи, но я сбросила ее.

— Я в порядке. Не надо со мной нянчиться. Я сама во все виновата.

— Да. Да, сама. — Тайлер перешагнул через заснеженный участок земли между его грузовиком и станцией. Мы дошли до задней двери, которая открылась резким поворотом ручки. Тайлер махнул рукой в сторону представшего перед нами коридора. — Только после тебя.

Скрестив на груди руки в надежде спастись от холода, я прошла внутрь. По необъяснимым причинам при похмелье сложнее было удерживать тепло — еще одна причина злиться на себя.

Тайлер потопал ногами по большому производственному коврику, я последовала его примеру. Затем он жестом указал мне идти за ним по коридору, украшенному простыми рамками с фотографиями бывших смотрителей и нескольких погибший пожарных. Последняя фотография была сделана в конце девяностых, и запечатленному на ней парню не могло быть больше двадцати пяти лет. Я притормозила, рассматривая его веснушки и добрую улыбку.

Потом мы прошли в открытый дверной проем, который привел нас в ярко-освещенный гараж, заполненный пожарными машинами, автонасосами и снаряжением. Ранцы и каски свисали с крючков на стене, рукава запасных шлангов в свернутом состоянии лежали на огромных полках.

— Я позволю тебе сделать здесь несколько кадров, но только после того, как смотритель даст свое разрешение, — сказал Тайлер. — Руководитель моей группы предупредил, что сегодня он на месте, разбирается с приложениями.

Преодолев несколько закрытых дверей, мы переступили порог очередного дверного проема. Тайлер указал рукой себе за спину. — Кабинет руководителя группы. Смотритель сейчас там и костерит компьютер. Его зовут Чиф.

— Так он шеф [chief с англ. Переводится «шеф», «руководитель» и т. д.] или смотритель?

— Имя — Чиф. Должность — смотритель. Он тот, кто должен дать свое разрешение оставить тебя в общежитии.

— Понятно. Нет, стой. Я остаюсь в общежитии? В каком еще общежитии?

— В национальном парке «Скалистых гор». Если собираешься повсюду следовать за нами, мы не сможем каждый раз во время вызова заезжать за тобой в город.

— Черт подери. Мне что, придется… собирать вещи?

— Ага. Это, — продолжил он, кивком указав вперед, — жилое помещение. Комната отдыха, — показал налево. Перед огромным телевизором стояли два дивана и четыре кресла. Экран был широким, но блок питания казался гораздо старше, чем большинство из смотревших его ребят. Тайлер махнул рукой, они помахали в ответ, любопытно поглядывая на нас, но не настолько, чтобы встать с места. — Еще один кабинет, — он указал на дверь с левой стороны чуть дальше по коридору. — Там мы печатаем отчеты. А тут, — его рука махнула вправо. — Наша кухня.

Очередной дверной проем обнаружил прямоугольный стол, умещавший восемь человек и скромную кухонную зону со шкафами по обе стороны, холодильником и плитой. Рядом с раковиной стоял тостер и микроволновая печь. Казалось, здесь было все, что нужно, хотя размер помещения не превышал кладовки, вмещавшей восемь или около того человек.

Тайлер прошел через вторую дверь.

— Спальное помещение.

— Правда? — Комната походила на лазарет, кровати стояли почти впритык друг к другу, разделенные лишь отдельными квадратными штуковинами, напоминавшими шкафы. — А они зачем?

— В них мы храним личные вещи: сменную одежду, куртки, что-то подобное. По два с каждой стороны, напоминает школьные шкафчики.

— И ты спишь вот так? В большой комнате вместе с кучкой парней?

— Иногда. И да, некоторые из них храпят.

Мое лицо скривилось, и Тайлер засмеялся.

— Да ладно. Пошли к смотрителю.

Мы вернулись на кухню, прошли мимо ребят в комнате отдыха. Они как раз, пошевелившись, начали вставать и потягиваться.

— Куда они собрались?

— Они позавтракали и посмотрели новости. Теперь собираются вниз, заниматься рутинными делами, пока не поступит вызов. Вне сезона, мы работаем обычные 40 часов в неделю, с 5 утра до 4 вечера или с 4 вечера до 10 вечера.

— Никаких пожаров по ночам?

— Ага, они остаются для ребят, служивших на полной ставке.

— А что за рутина?

— Мытье машин, подметание и мытье полов, посуды… чего угодно. У нас здесь горничных не имеется.

Я сердито заворчала, поняв, что это был камень в мой огород.

— Время простоя — если оно выдается — сильно отличается от обязанностей пожарной команды на станции. Мы роем новые тропы, исправляем ограждения, бурим…

— То есть никакого «простоя», — подвела итог я.

Тайлер постучал в дверь напротив казармы, и с другой стороны прогремел глубокий голос.

— Заходите, черт вас подери!

Тайлер подмигнул мне и открыл дверь. Смотритель сидел за своим столом, частично скрытый папками и древним квадратным компьютером с раздраженным выражением на лице.

— Привет, Чиф. У меня тут журналистка, которая…

— Вам что-нибудь известно о «Твиттере»? — Спросил Чиф, его черные глаза нацелились на меня.

— Прошу прощения? — Не поняла я.

— «Твиттер». Вам что-нибудь о нем известно? Кое-кто с большим количеством свободного времени и денег, чем у меня, решил, что нам необходим аккаунт в «Твиттере», и я не имею ни малейшего гребаного понятия, как… как это называется?

— Твитить, — пришел на помощь Тайлер, стараясь не захохотать.

Чиф ударил кулаком по столу.

— Черт возьми! Твитить!

— Да. Я, наверное, смогу помочь, — ответила я. — Но я здесь по заданию, мистер…

Он на короткое время посмотрел на меня, прежде чем, покачав головой, вернуться к компьютеру.

— Просто Чиф. Какое задание?

— Я …работаю фотографом журнала «Маунтеньер», — несмотря на то, что это была правда, ощущение складывалось обратное. — Меня направили в Альпийское Подразделение. Мистер Вик хотел бы поделиться с общественностью, чем вы, ребята, занимаетесь.

— Мы твитим, — пробубнил он.

Тайлер выдохнул смешок.

— Чиф, брось. Мисс Эдсон хотела бы…

— Эдсон? — переспросил Чиф, наконец, решив, что я заслуживала больше внимания, нежели «Твиттер».

Блин.

Чиф сосредоточенно нахмурился.

— Как в «Эдсон Тех»?

— Э-э… — начала я, не представляя, как правильно ответить. У моего отца имелось множество друзей и столько же врагов. Возможно даже больше.

— Просто фотограф, — ответил за меня Тайлер. — Хватит действовать ей на нервы, и ответь уже «да» или «нет». Мне пришлось прийти в свой выходной.

— Нда, и почему же? — Спросил Чиф.

— Я у нее в долгу, — ответил Тайлер.

— Правда?

— Да. Так можно ей следовать тенью за командой и фотографировать или нет?

— Ей уже показали красную карточку?

— Чиф, — Тайлер в раздражении вздохнул.

— Если она покажет мне, как правильно «твитирить», тогда можно.

Я стянула с себя пальто, передала его Тайлеру, после чего обошла стол и присела рядом со смотрителем.

— Твитить, Чиф. В «Твиттере» твитят. И для начала вам необходимо создать аккаунт. Заполните данные.

Его пальцы стучали по клавиатуре, пошагово выполняя регистрацию.

— Теперь нажмите эту кнопку, — продолжила я, указав на экран пальцем. — Здесь можно загрузить фотографию. Думаю, у вас найдется картинка с логотипом. — После нескольких кликов мышью, как я и предполагала, в папке обнаружился логотип «Альпийского Подразделения». Установив один из снимков в качестве замечательной «шапки», я поднялась в полный рост. — Все готово.

— Готово для чего? — Спросил Чиф.

— Нажмите на это окошко и печатайте все, что вам заблагорассудится.

— Не все, что заблагорассудится, Чиф, — решил прояснить Тайлер. — А что-нибудь, связанное с пожарными, но никаких матных слов. И не превышай 140 символов.

Он сморщил нос.

— Сто сорок чего?

— Просто напишите о том, как недавно мы помогли с расчисткой местности или о благотворительном сборе продуктов, который предстоит на этих выходных. Сообщите, что мы готовы к предстоящему пожароопасному сезону и опубликуйте общую фотографию. Коротко и ясно.

— Расчистка и благотворительность? Вы ребята занимаетесь подобным? — Удивилась я.

— Ага. Постоянно, — Тайлер ответил на мой вопрос так, словно это общеизвестный факт.

Раздался стук в дверь, за которым последовал знакомый голос. — Что за «юбка» посетила нашу обитель?

Я повернулась, увидев Тэйлора, стоявшего в дверном проеме. Как же нервировало их сходство с Тайлером.

Я уставилась на него.

— На мне нет юбки, и сама не являюсь, как ты выразился, «юбкой». К тому же, тебе прекрасно известно, кто я такая.

Тэйлор подмигнул мне и растянул губы в улыбке.

— Только не забудь оповестить всех знакомых феминисток на «Тамблере», что тебя оскорбили, — произнес он, повернув в комнату отдыха.

На челюсти Тайлера заходили желваки, и он медленно выдохнул.

Взгляд смотрителя метался между местом, где стоял Тэйлор, Тайлером и мной.

— И что это было?

— Ничего, Чиф. Уже твитнули?

Чиф нажал правую кнопку мыши и откинулся на спинку кресла, расположив руки на подлокотниках.

— Оно твитит!

— Элли получила разрешение?

— Получила. Только держи ее в «черной» или безопасной зоне, а теперь валите из моего кабинета. У меня полно работы.

— Так точно, Чиф, — ответил Тайлер, выталкивая меня в коридор.

— «Черная» зона? — Прошептала я уголком губ.

— Область, сгоревшая дотла, — подражая мне, ответил Тайлер.

У меня вырвался вздох облегчения.

— Это оказалось сложнее, чем я думала.

— Хороший парень. Он приводит в порядок дела, следит, чтобы у всех было необходимое снаряжение, даже когда в верхах не всегда видят в этом надобность.

— В верхах?

— Правительственные шишки. Государственное финансирование. Беспрерывная борьба. Тебе это знать не надо. Пойдем, познакомлю с некоторыми ребятами.

Тайлер привел меня в машинный отсек, где остальная часть команды занималась работой. Двое мужчин перегнулись через открытый капот грузовика, еще двое подметали и мыли бетонный пол, остальные проверяли снаряжение в углу.

— Что это? — Я указала на нечто, висевшее на стене и похожее на гибрид топора и молота.

— О, это пуласки. А вон там, — он указал на инструмент, выглядевший как лопата. — Рино. Мы сами их сделали.

— Вы сами?

— Да, с помощью сварочного аппарата, пилы, шлифовального станка и других инструментов. На самом деле, все, что смогли найти. Мы иногда становимся очень креативными.

Я вытащила фотоаппарат, сделала несколько кадров с инструментами, после чего направила объектив на членов команды, занимавшихся делами. Тайлер подошел к мужчине, который ремонтировал машину, напоминавшую фургон скорой помощи, только гораздо больше.

— Командный автобус, — пояснил Тайлер.

— Когда на ходу, — добавил мужчина.

— Вывеска снаружи гласит «межведомственная», у вас имеется межведомственное оборудование, также пожарная машина с насосом, и все это в городской части?

Тайлер пожал плечами.

— Двойное назначение. Так проще, особенно если учесть, что большинство из нас занимается и городскими и природными пожарами. Так же недалеко от города во время межсезонья.

Я кивнула, вытащив свой блокнот и ручку.

— Его, — Тайлер показал в сторону высокого, но не такого мощного мужчину. — Зовут Смитти. — Рядом с ним маленький, но плотный пожарный в очках обладал утонченной красотой, подчеркнутой смуглой кожей и измазанной маслом щекой.

Они оба вытерли руки о собственные штаны и поприветствовали меня.

— Лайл Смит, — пожав руку, представился Смитти.

Тайлер указал на второго.

— А это — Тако.

— Тако? — Переспросил я. Рыжие волосы и веснушчатое лицо никак не объясняло прозвище.

— Клинтон Такер. Моему сыну два года. Когда он произносит нашу фамилию, по звучанию становится похоже на «тако». К сожалению, оно приелось, хотя это не самое худшее прозвище среди нас.

— И что, у всех они есть? Прозвища?

Тайлер пожал плечами.

— Практически.

— Какое у тебя?

Смитти засмеялся.

— О, у него есть одно, правда ни у кого не хватает смелости называть его так в лицо.

— Теперь ты просто обязан просветить меня, — ухмыльнулась я.

— Нет, — отрезал Тайлер. — Он не станет этого делать.

Их имена оказались на страницах моего блокнота. — Тако, тебе тяжело? Находиться вдали от сына в течении нескольких дней или даже недель?

— Наверное. На самом деле, у нас нет иного выхода. Это моя работа, — признался Тако, вытерев руки о тряпку. — Во время пожароопасных сезонов проходят месяцы.

— Как давно ты стал пожарным?

— Это мой четвертый сезон в Колорадо.

Я кивнула и позволила им вернуться к работе, затем встала в угол, чтобы сделать несколько репортажных снимков.

— Там Уоттс… Рэндон Уотсон, — продолжал знакомство Тайлер, замолчал в ожидании, когда Уоттс, удерживая одной рукой швабру, другой помахал нам. — А вот это, руководитель нашей группы — Джубал Хилл. Не позволяй седине ввести тебя в заблуждение. Он — зверь.

— Джубал? — Спросила я. — А настоящее имя?

Джубал бросил метлу и подошел к нам, его светлые волосы оттеняли бронзовую кожу и светло-голубые глаза. Он вытянул перед собой руку.

— Джубал Ли Хилл. Приятно познакомиться.

— Джубили, — повторила я.

Он опустил взгляд и усмехнулся.

— Просто Джубал. Никаких прозвищ.

— Приятно познакомиться, — ответила я. Стоило ему отойти, как я задокументировала его подобно папарацци. Его фотографии должны украшать календарь или страницы Нью-Йоркского «Вока» в дизайнерских очках и костюме, вместо того, чтобы махать метлой в гараже.

— Все нормально, — произнес Тайлер. — Каждая женщина, входившая в эти двери, западала на Джубала.

— По его поведению и не скажешь, — последовал мой ответ.

— Все потому что, он не обращал внимание.

— Ага, конечно.

— Правда. Он всю свою жизнь любил только одну женщину. С первого класса или около того. Они поженились сразу после школы, и… видела бы ты их. Они отвратительны.

— Отвратительны?

— Ведут себя как молодожены. Хотя женаты уже тридцать лет.

— И это отвратительно?

— Нет, — ответил Тайлер. — Нам просто нравится издеваться над ним. Мои родители, наверняка, вели бы себя точно так же. За ними приятно наблюдать. Остальных нет.

— Сколько из них в твоей команде? И что ты имел в виду под «остальных нет»? Пострадали? В отпуске? Заболели?

Тайлер засмеялся.

— Команда обычно состоит из двадцати мужчин и женщин.

— Женщин?

— Их не очень много, но самые стойкие из пожарных, которые мне известны, именно женщины.

Я улыбнулась и повесила фотоаппарат за ремешок на шею.

— Так где остальные?

Тайлер подвел меня к рамке с групповым снимком.

— Как я уже говорил, когда мы не тушим пожары, нас направляют на другие работы, например, поисково-спасательные или помощь при ЧС. Так же мы оказываем требуемую помощь местным частям. Некоторые ребята подрабатывают на полставки, другие просто бездельничают, катаясь на лыжах, путешествуя или проводя время с семьей. — Он указал на неизвестные мне лица. — Фиш — помощник смотрителя. Сейдж, Баки, Слик — руководители группы, как и Джубал. Шугар, Кот, Скутер, Бэггинс, Джу, Санчо, Коротышка. Пуддин. Малыш.

Я изогнула бровь.

— Позже дам тебе список с полными именами.

— Настоящими именами, пожалуйста. В чем заключается «помощь»?

— Вырубка, обеспечение мер безопасности, улучшение мест обитания, слежка за строительными работами… и прочее. Иногда нам приходится идти в школы и… ну, знаешь… чем занимается «Дымок» (кличка медведя, олицетворяющего лесопожарную службу США и Канады, используемая для пропаганды программ пожарно-профилактических мероприятий).

— Кому приходилось надевать костюм? — Спросила я.

Лицо Тайлер скривилось.

— Мне.

Я прыснула со смеху.

— Спасибо за это, — затем сделала запись в блокноте. — Я бы хотела как-нибудь сфотографировать тебя в костюме. — Он нахмурился, и я ткнула его локтем. — Ты просто персик за то, что устроил мне экскурсию и ангелок, что проводил к смотрителю.

— Персик?

— Так сколько часов в среднем вы работаете?

Тайлер скрестил на груди руки.

— Так вот чем мы теперь занимаемся?

Я оторвала взгляд от блокнота и посмотрела на него.

— Да?

— Зависит пожароопасный сезон или сезон простоя. Когда мы сражаемся с пожарами, то только спим, едим и работаем. Иногда без отдыха проводим по восемнадцать часов, но работать по 42 часа тоже не редкость. Примерно по четырнадцать дней.

— Охренеть, — на выдохе проговорила я.

— Раньше был двадцать один день. Потом мы получаем вынужденные выходные — сорок восемь часов на отдых и развлечения — после чего возвращались обратно. Мы путешествуем повсюду… туда, где требуется помощь. Даже на Аляску, в Канаду и Мексику.

— Как долго ты этим занимаешься?

— Ты назвала меня персиком? Серьезно? — Никак не мог угомониться он.

— Заткнись и ответь на вопрос.

— Я не могу заткнуться и одновременно отвечать… — он прервался, отпрянув от моего сурового взгляда. — Это наш третий сезон. До этого мы состояли в бригаде наземного обслуживания.

— Мы? — Взгляд снова поднялся к его лицу.

— Мы с Тэйлором.

— Вы двое идете в комплекте?

— В основном, — как ни в чем не бывало ответил он, и я представила, как он отвечает на одни и те же вопросы журналистов снова и снова.

Набросав несколько фраз, прижала ручку к губе.

— В твоей команде совсем нет более взрослых ребят. Почему?

— Их вообще не много. Лесные пожары довольно жесткие. Если бороться с ними больше пяти — шести сезонов, можно заметить за собой затяжные проблемы со здоровьем. Смотритель отправляется с нами, но его основная работа ограничивается столом из-за спины, колена и операции на плечо.

— Господи, — пробормотала я.

— Что?

— Ничего. Ты упоминал об общественной работе. В чем конкретно она заключается?

— Ты имеешь в виду, работу с населением? Во время простоя у нас есть утреннее и вечернее расписание тренировок, патрулирование, бурение, работа с бензопилой, строительство ограждений, указателей…

Я записывала его слова, теша в себе надежду, что Джоджо сможет извлечь интересную историю из моих случайных заметок.

— У вас есть отгулы? — Последовал следующий вопрос.

— Во время пожароопасного сезона, нет. Сегодня взял выходной, чтобы разобраться с кое-какими делами.

— Тебе надо… — махнула рукой в сторону выхода.

— Что? Нет, нет, все в порядке.

— Не хочешь оставлять меня наедине с этими парнями, да?

— Нет, не очень.

— Чем ты занимаешься во время отъезда? Чем вообще занимается пожарный в свой выходной?

Брови Тайлера сошлись вместе, и он в замешательстве уставился на меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты же уезжаешь, так? Здесь не живешь?

— Нет, не уезжаю.

— Так, ты живешь прямо в депо?

— Нет, у нас с братом квартира в Эстес Парке. Как правило, на станции мы остаемся только во время смены, но да… раз ты здесь, то и я остаюсь. Я договорился насчет тебя со смотрителем, так что ты под моей ответственностью.

От одной только мысли мое лицо поморщилось.

— Если ребят вызовут, по твоему плану ты едешь с ними, я правильно понимаю?

— Ну… да.

— Тогда я остаюсь. У них будет много работы. И не останется времени нянчиться с тобой.

— Я ходила в детский садик. И могу следовать указаниям.

— Я не собираюсь спорить. Все будет, как я сказал.

— Что будет, когда тебе придется выйти на смену?

— То же самое.

— О, так у них следить за мной времени не останется, а у тебя значит останется?

— Джоджо хотела, чтобы ты следовала за нами по пятам? Так мы поступаем, когда за нами тенью ходит журналист. Кто-то должен смотреть, чтобы ты не пострадала.

— Ты не можешь говорить серьезно. Меня поручили тебе, а тебя — мне? А я только начала расслабляться.

— Я не оставлю тебя. Это опасно, Элли.

— Да ты просто золотце.

Тайлер нахмурился.

— Я передумал.

Внезапно на меня накатила тяжесть, преследуемая паникой, когда в горле образовался комок неприятной желчи.

— Я пошутил. Все в порядке? Ты немного позеленела, — забеспокоился Тайлер.

— Неожиданно начало тошнить.

— Ванная комната прямо по коридору, вторая дверь направо.

Желудок сжался, и я зажала рот, задержав рвоту. Не дожидаясь нового порыва, рванула в ванную и как раз вовремя. Стоило только склониться над туалетом, сразу же представила фотокамеру, потонувшую в унитазе и покрытую рвотой, но она зависла над моим правым ухом, удерживаемая пожарным, которого я просто обожала ненавидеть.

— Почему я такая глупая? — Мой стон эхом отразился от фарфорового «друга».

Одной рукой Тайлер удерживал камеру, а второй придерживал мои волосы.

— Она в порядке? — Раздался голос одного из ребят из коридора.

— Нормально, Смитти. Просто подхватила кишечное расстройство, гуляющее по округе, — ответил Тайлер.

— Вот, маленький проныра, — добавил Смитти. — Из-за него два дня провалялся в постели.

Меня снова вывернуло, и двое мужчин издали одинаковые звуки, напоминавшие наполовину удивление, наполовину отвращение.

— Мне так невообразимо приятно иметь публику в данный момент в первый же день.

— Извини, — произнес Смитти. — Поправляйся, Элли.

— Ни разу не унизительно, — успела выдавить я перед очередным спазмом.

Глава 10.

— Ого, — я отступила на шаг. В первую неделю мы успели повидать несколько горевших домов, машин и даже загоревшуюся траву, но Тайлер оказался прав. Лесные пожары — совершенно иное зрелище.

Тайлер следил за окружавшей нас обстановкой, пока вел меня в более безопасную зону. На меня нацепили специальное термобелье, флисовый пуловер, а сверху огромную огнеупорную куртку и штаны, которые усложнили мужчине задачу держать меня за руку. На нем же была надета огнеупорная рубашка и бежевые брюки-карго, возможно с термическим бельем под ними, а также защитная маска, рюкзак с инструментами и каска.

Строй пожарных «Альпийского Подразделения» — с большинством из которых я познакомилась только два дня назад в лагере, но которых ценил Тайлер, включая родного брата — в ярко-желтых куртках и синих касках рыли борозду у основания холма. Гармоничное сочетание лязга их пуласки и рино о корни и ветви прерывало постоянное жужжание радиосвязи.

Тайлер подвел меня так близко к месту, как только смог, чтобы иметь возможность помогать своей команде и одновременно приглядывать за мной. Мы разбили лагерь на два дня, но не позволяя раскаленным углям пересечь защитную линию, ему удалось определить, что до наступления ночи нам придется уйти. Никто так сильно не удивился подобному исходу событий, кроме меня.

Под рукой не было никаких насосов со шлангами или машин, заполненных водой. Пожарные боролись с огнем газовыми горелками, лопатами, цепными пилами, рытьем траншей, избавляясь от всего, что могло подпитывать огонь.

Меня совершенно не пугала высота, но глядя на долину под нами, внутри вспыхнула странная смесь страха и восторга. Ветер бросил пряди волос в лицо, и до меня дошло, что огонь задувает в сторону альпийской команды. Я посмотрела на Тайлер, и время словно замедлило свой ход. Мы замерли посреди неведомой мне ныне ситуации: мы не катались на лыжах в горах, не ловили волны на пляже Таиланда, не взбирались на Мачу-Пикчу. Мы находились на вершине мира, единственном связующем звене между пожаром и домами, видневшихся с макушки горы. Держа в руках камеру и трясясь от холода в миле от огня, способного сжечь меня заживо, я, наконец, нашла то, что никогда даже представить не могла.

— Отойди от края, милая, — попросил Тайлер, придержав меня поперек груди, как всегда делала мама, когда слишком быстро останавливала машину.

Наклонившись вперед, я практически повисла на его руке, жаждая оказаться ближе и делая снимок за снимком, поглощенная адреналином, которое успевало вырабатывать тело. Ощущения опьяняли лучше любого наркотика.

Пламя издавало низкий ревущий звук в то время, как пожарные пробирались сквозь засохшие кустарники и голые деревья, подобно отряду солдат, бесстрашно двигавшихся вперед. Поход к месту пожара оказался нелегкой задачей. Почти два часа мы ехали до лагеря, а затем сквозь снег и лед взбирались по крутым подъемам через осины. Мои ноги и лицо онемели еще до того, как нос уловил запах гари, но спустя час холод остался позабыт, уступив место картине, представшей в объективе фотокамеры.

Тако взбежал вверх по склону, задыхаясь и промокнув от пота и грязи, чтобы отчитаться перед Джубалом.

— Противопожарный барьер завершен с восточной стороны.

Позади него стоял Смитти, так же стараясь отдышаться и держа в одной руке газовую горелку, а во второй — пуласки. В руках ссутулившегося Уоттса была бензопила. Они выглядели одновременно утомленными и довольными собой от нахождения в собственной стихии и готовые к новому приказу.

Джубал хлопнул его по плечу.

— Отличная работа.

У Тайлер должен был быть выходной, но это не помешало ему помочь собственной команде в рытье барьера в два фута шириной. Я следила, как он без особого труда рассекал землю пуласки, направляя окружавших его мужчин, словно лесной пожар не сжигал мир меньше, чем в миле от них.

Пролистав предыдущие снимки, я заметила, что на большинстве запечатлена физиономия Тайлера, но это не помешало мне в очередной раз подкрутить объектив и сделать еще один крупный план его вспотевшего покрытого сажей профиля. Он был прекрасен — с какой стороны не посмотри — из-за чего мне очень сложно было нацелить камеру на что-либо другое. Зеленые сосны ожидали спасения, а холодный серый цвет курившегося дыма и теплое оранжевое зарево горизонта придавали трагедии великолепный фон.

— Вертолет на подходе! — Прокричал Джубал, прижимая рацию к уху. — Ветер поменялся!

Я в замешательстве посмотрела на Тайлера.

— Но здесь нет ветра.

— Наверху нет. Огонь создает собственные погодные условия. В отдалении ветра может не оказаться, но в очаге возгорания, пламя высасывает кислород и может порождать собственные порывы в тридцать-сорок миль в час.

На место прибыли другие до сего момента незнакомые мне пожарные. Вооруженная бензопилами небольшая группа, прозванная «лесорубами», расчленяла деревья, стараясь закрыть «окна» лесного полога и перекрыть доступ огню к другим деревьям. У каждого «лесоруба» имелся напарник, «чистильщик», который собирал обрезанные сучья и кусты и бросал на другой стороне защитной линии.

Остальная часть команды — «копатели» — работала на линии, кромсая лесную почву и создавая трехфутовую траншею — огонь угасал на середине линии опила. Альпийское подразделение разделилось на две группы по десять человек — лесорубы, чистильщики и копатели, так же кто-то вел наблюдение, еще один следил за погодой, остальные же на передовой создавали встречный пал. Даже по-отдельности они работали, как единое целое, половину времени соблюдая молчание. Джубал поддерживал связь со смотрителем, передавая его приказы пожарным, пока сам по локоть увязал в грязи. Все они часами трудились над созданием, как это называлось, противопожарного барьера, вырубая и выжигая любую растительность, на мили пересекавшую линию рытья и распиливания — все для того, чтобы «на смерть» истощить пламя.

Приглушенные грохочущие звуки стали ближе, и вскоре над нами появился вертолет. Сразу за столбом дыма, он выпустил груз, и вниз посыпался пурпурно-красный порошок.

— Это — красная жидкая глина — ингибитор горения, — не преминул объяснить Тайлер.

— Она остановит пожар?

— Замедлит. И предоставит нам больше времени на создание барьера.

Мне с трудом удалось сглотнуть, и Тайлер провел рукой, скрытой в перчатке, по моей щеке.

— Мы в безопасности.

В ответ я резко затрясла головой, одновременно испытывая ужас и возбуждение.

Пожарные на секунду прервались, чтобы посмотреть на сброс глины, после чего продолжили кромсать землю. Я с благоговением наблюдала за представившемся зрелищем, вымотавшись от одного только холода и похода к месту пожара.

С губ Тайлера сорвался смешок, и, повернувшись к нему, я обнаружила, что его взгляд на меня отражал мой собственный, только обращенный к огню. Заметив мое пристальное внимание, он не потрудился отвернуться; вместо этого один уголок его губ пополз в верх. Даже сквозь пот и пепел на лице показалась ямочка. И в этот самый момент Тайлер Мэддокс вместе со своими пожарами заполнили пустоту в моей душе, о существовании которой, я не знала.

Они продолжали работать и после наступления темноты, пока вдоль холма от огня не осталось одно лишь скопление светящихся оранжевых угольков.

— Хорошо, — обратился Чиф по рации к Джубалу. — Пора вызывать наземную команду.

— Что он имел в виду? — Обратилась я у Тайлера. Он улыбнулся. — Наземная команда делает зачистку. Стягивает бревна в «черную зону» и сжигает их дотла. Наша работа считается оконченной, как только искры перестают пересекать барьер.

Успев собрать вещи, пожарные направились обратно к транспортным средствам. Я шла, держа камеру в руке, продолжая с легкостью документировать обратный путь уставших, покрытых пеплом мужчин, пробиравшихся сквозь лес; никто даже спасибо им не скажет за спасение бесчисленного количества деревьев и домов. Люди никогда не узнают, что же здесь на самом деле происходило или же сколько сил было положено, чтобы о случившемся никто не узнал. Единственным доказательством служила выжженная земля, оставшаяся позади.

Маленькая белая снежинка приземлилась мне на нос, и устремленный к небу взгляд обнаружил тысячи таких же крошек, сыпавшихся на землю. Снег, казалось, даровал команде второе дыхание, так что они начали оживленно обсуждать прошедший день и свои планы на оставшиеся выходные.

— Тебе тепло? — Поинтересовался Тайлер.

— Настолько, насколько это возможно при двадцати градусах, — ответила я.

— Элли, ты сделала несколько удачных кадров со мной? — Спросил Уоттс, игриво откинув невидимые пряди длинных волос.

— По-моему, я нащелкала, по меньшей мере, триста снимков с каждым, — затем подняла фотоаппарат, снова пролистывая кадры. Я была довольна собой. С каждым последующим щелчком затвора результат становился все лучше и лучше. К тому же для настраивания параметром мне требовалось все меньше времени.

Пожарные направлялись к грузовикам одним строем, освещая темный путь фонариками на своих касках. Ото всюду исходил запах гари — от воздуха, нашей одежды, впитываемый порами — не уверена, что когда-нибудь удастся избавиться от этого «аромата».

В шаге от нас сквозь заснеженный куст пронесся какой-то зверек, заставив все мое тело вздрогнуть.

— Похоже, что это был медведь, — съязвил Тэйлор. — Ты ведь не боишься скрывавшихся в тени огромных животных с клыками, способными содрать плоть с твоих костей, правда?

— Закрой пасть, — позади меня раздался резкий ответ Тайлера.

Я подтянула ремни рюкзака, не в силах сдержать улыбку и испытав облегчение, что Тайлер не видел моего лица. Новая страсть, названная Чифом «приключенческая фотография», стала не единственным, что заставило меня чувствовать себя на правильном месте. Пожары и фотографии порождали нервное возбуждение, которое, на удивление, успокаивало присутствие Тайлера. Их сочетание заменило жажду рисковать и употреблять наркотики, разрушавшие меня с четырнадцати лет.

Я нахмурилась, не слишком обрадовавшись этому откровению. Неужто на место старых пороков пришли новые? Я вырыла одну яму, заполнив другую. Все это казалось неправильным.

— Тебе помочь? — Спросил Тайлер.

Мои руки сильнее сжали лямки рюкзака.

— Я сама.

— У нас впереди еще несколько миль. Если хочешь, то я бы мог…

— Я справлюсь, Тайлер. Не надо со мной нянчиться.

Смитти обернулся через плечо и подмигнул мне, но выражение его лица резко изменилось, стоило ему посмотреть на Тайлера. Не представляю, что скрывалось за их безмолвным обменом взглядов, но Смитти быстренько отвернулся обратно.

Члены команды, шедшие впереди, успелизавести машины и прогреть их к нашему приходу. Палатки были упакованы, снаряжение и генераторы загружены. Тайлер открыл для меня дверцу, и я залезла внутрь, пододвинувшись к Тако, чтобы оставить место для Тайлера.

Мотор взревел, и кабину затрясло прежде, чем мы сдвинулись с места по направлению к горной дороге, по которой ехали сюда. Тайлер заерзал, не в силах сидеть спокойно, словно каждая секунда рядом со мной изводила его.

Я просматривала отснятый материал, удаляя неудавшиеся кадры и оставляя лучшие. Спустя несколько миль, Тайлер, наконец, не выдержал и, похлопав меня по колену, наклонился к моему уху.

— Что я сделал?

Мой взгляд остановился на его карих глазах. Он выглядел смущенным и может немного обиженным, но я не могла объяснить ему то, что сама не понимала.

— Ничего, — ответила.

Я снова вернулась к камере, но его пальцы нежно придержали меня за подбородок, поворачивая к его лицу.

— Элли. Расскажи. Это из-за того, что я оттащил тебя от края? Ты же понимаешь, что я просто пытался уберечь тебя? Прости, если был груб.

— Нет, я понимаю. Все в порядке, — ответила я, отстранившись от его руки. — Я не злюсь, просто устала. Извини, что нагрубила.

Он какое-то время изучал выражение моего лица, стараясь распознать правду. Ему сразу стало понятно, что я лгу, но он все равно кивнул, решив оставить меня в покое, пока мы ехали в грузовике вместе со всей его командой. Пожарных убаюкал ропот двигателя и трясучка колес от движения по неровной местности.

Расстроенный и немного раздраженный Тайлер отвернулся к окну. Я прикоснулась к его руке, но он никак не отреагировал. После десяти минут его тело обмякло. Голова прижалась к окну, раскачиваясь в такт движениям грузовика. Все мое внимание вновь вернулось к фотоаппарату, оценивая оставшиеся изображения и надеясь, что Джоджо понравятся хотя бы некоторые из них.

С переднего сидения послышался храп Тако, его голова была запрокинута назад, рот приоткрыт. Двигатель рычал так громко, что практически перекрывал любые звуки, хотя остальные этого не замечали.

Я постучала по плечу Джубала.

— Ты будешь за рулем всю дорогу?

— Мне нравиться водить. Неплохо прочищает голову.

— Это оказалась удачная поездка, — произнесла я.

— Как и любой день, проведенный без травм или смертельного исхода.

Джубал продолжал улыбаться, а я в ошеломлении откинулась назад. Пожарные отправляются на вызов с надеждой, но никогда уверенностью, вернуться ли домой. Я не смогла представить товарищей отчаянней, чем они, но теперь стало понятно, почему группа мужчин, собранная со всей страны — хотя некоторые из которых незнакомы — были настолько близки.

— Какие травмы? — Спросила я. — Помимо ожогов.

— Мне не раз приходилось становиться свидетелем того, как ребята получали травмы от коряг — деревьев, оставшихся в «черной зоне». Они способны падать абсолютно бесшумно, никогда не узнаешь об их приближение. Многие пострадали подобным путем. К тому же мы работаем с огромным количеством острых инструментов — пилами, пуласки — не говоря уже о горелках и языках пламени. Скорее всего все, чем мы занимаемся может нанести травму, плюс нам приходиться работать при недостатке сна и физическом истощении.

— Почему вы это делаете? — Очередной вопрос. — Любовь к свежему воздуху и физическому труду неотъемлемая часть вашей работы. Но в момент невероятной усталости, находясь в окружении огня посреди неизвестно чего, что заставляет вас думать: «оно того стоит»?

— Мои ребята. Тяжелая работа на протяжении нескольких месяцев сделала из нас дружную команду. Мы стали семьей. Иногда начинает казаться, что я уже слишком стар, но в следующий миг вспоминаю, немногим удается найти то, что есть у нас. Только солдатам, возможно. Это все, о чем я могу думать.

Я сделала запись в своем блокноте, напрягая зрение в лучах света приборной панели. Джубал поведал мне истории различных команд, в которых успел побывать, как «Альпийское Подразделение» стало его любимым, и как он осознал, что его призвание — борьба с лесными пожарами. А затем он припомнил день, когда на станции появились Мэддоксы.

— Близость и доверие в команде имело первостепенное значение, а эти парни… они были не разлей вода. Не представляю, что мы будем делать, когда они вернуться домой.

— Куда домой? — Внутренности начало заполнять чувство опустошенности.

— Иллинойс.

— Зачем им возвращаться?

— Их отец стареет. Тебе известно, что он — вдовец.

— Тайлер упоминал.

Джубал задумался ненадолго.

— Там остались двое их младших братьев. И они собирались вернуться, чтобы помочь.

— Мило, но, честно говоря, сложно представить, чтобы они занимались чем-то другим.

— Мне тоже, но в семье Мэддокс очень близкие отношения. Мне это известно только со слов Тэйлора и Тайлера — никогда не встречал никого из их родных. В их семье не знают о том, что они пожарные.

— Что? — В шоке выдавила я.

— Ага. Они не хотят расстраивать отца. Возможно, ребята и хулиганы, но внутри очень добродушные. Мне кажется, близнецы скорее позволят себе сгореть, нежели причинят боль тем, кого любят.

Мой взгляд переместился на умиротворенное выражение лица крепко спавшего Тайлера. Я наклонилась ближе, слегка прижавшись щекой к его руке. Не задумываясь, Тайлер обнял мои плечи и крепко прижал к себе. Сперва я замерла от неожиданности, но вскоре позволила себе расслабиться, ощущая, как тепло его тела согревает мои окоченевшие кости.

Наши с Джубалом глаза встретились в зеркале заднего вида. Его улыбка передалась глазам, после чего он посмотрел вперед.

— Элли? — начал он. На меня снова смотрели его светло-голубые глаза. — Ты знаешь, что приближается?

— Прощание? — ответила я, только наполовину шутливо.

Джубал улыбнулся, снова сосредоточив взгляд на дороге.

— Может и нет.

Глава 11.

Селфи с губами «уточкой» Финли всплыло на экране мобильника, но я сбросила вызов, отправив сестру общаться с голосовой почтой.

— Снова твоя сестра? — Спросил Тайлер, промокнув лицо старым потрепанным полотенцем для рук. Остальная часть его тела до сих пор была покрыта грязью, как и у всех остальных членов его команды.

Я уже успела позабыть нормальный запах своих волос вместо вони гари и ощущение простыней, касающихся тела. Стянув фотоаппарат с шеи, рухнула на изношенный диванчик на альпийском дежурном посту в глубине Национального Парка Скалистых Гор. Пожарный сезон начался довольно рано, и мне пришлось вместе с альпийским подразделением разбивать лагерь на протяжении четырнадцати дней, пока они боролись с пожаром, укоренившимся так сильно, что на место передислоцировали пожарных десантников всей страны. По словам «Альпийского подразделения» — за последние два сезона это самый крупный пожар.

Команда направилась на кухню, я же осталась сидеть, раскинув конечности в разные стороны и наблюдая, как они проходят мимо. Каждая мышца моего тела отдавалась болью, каждый сустав и даже внутренности. Месячные начались на второй день нахождения в лагере, но прошли практически незаметно, по всей видимости из-за непредвиденного всплеска активности и снижения потребления калорий. Штаны висели, как на вешалке. Желание видеть собственное отражение подвергалось сомнению.

Смитти дал «пять» Тако, прежде чем открыть холодильник и наклониться изучить его содержимое с измазанной сажей физиономией.

— На пожаре обстановка слегка накалилась, — произнес Тайлер.

— Спасибо, что нянчился со мной… снова. И спасибо за помощь с палаткой. Не могу поверить, что ребята три дня спали около барьера. У некоторых даже курток не было.

— Они большие мальчики. У нас установлен «полетный вес» — что-то вроде предельного веса. Иногда вертолеты доставляют команду на удаленное местоположение, так чтобы не приходилось далеко идти своим ходом. Помимо оборудования, горючего вещества и бригады вертолет ничего больше не вмещает. Иногда Коротышка берет с собой алюминиевый лист, используемый альпинистами во время кемпинга, так как имеет резерв «полетного веса» благодаря своей худобе.

— И что, вы, парни, сбиваетесь в кучу?

— Кучкуемся, делим одеяло, согреваем друг друга… наверху охренеть как холодно. Делаем все, что помогает, — пошутил он.

— Тогда зачем спать в непосредственной близости от огня?

— Сон рядом с противопожарным барьером означает надбавку за работу в опасных условиях. Многие ребята предпочитают это ночлегу в лагере.

— Но генераторы такие шумные, — заметила я.

— Тебе следовало сказать об этом. Мы могли бы взять свои вещи и отъехать подальше.

— Все в порядке. Меня все устраивало.

— Для богатенького ребенка, ты совсем не жалуешься, правда?

— Мне понравился поход. Действительно понравился.

Тайлер склонился надо мной и уткнулся носом в плечо.

— Тем не менее пахнешь превосходно.

— Заткнись.

— Я серьезно. Обожаю запах лесного дыма. А на девушке? На удивление придает привлекательности.

— Меня и хуже обзывали.

Лоб Тайлера наморщился.

— Не в моем присутствии.

Я натянула на лицо усталую улыбку.

— Ты — мой герой.

Пожарные уже поснимали свои формы и развесили в гаражном отсеке, но ото всех продолжало нести протухшим сыром, поджаренном на огромном костре. Тайлер присел на корточки, сжав в кулаке шнурки моих ботов, затем ослабил узлы. Один за одним мужчина стянул мою обувь, и я смогла поудобнее устроиться на диване, несколько раз пошевелив пальцами ног, отпраздновав тем самым их освобождение. Медленно он стянул с меня носки, поморщившись при виде свежих, лопнувших и подживавших мозолей.

— Боже, Элли. Мы уже говорили об этом.

— Я совсем не против. Заставляет чувствовать, что заслужила их.

— Гангрена не может быть наградой, — он быстренько метнулся за аптечкой и начал обрабатывать мои израненные ноги, на которых провела десять дней.

Я пыталась моргать, но глаза совсем не хотели открываться. Такое ощущение, что веки весили по сотне фунтов. Желание уснуть прямо на этом самом диване становилось все привлекательней.

Тайлер закончил намазывать антисептический крем и замотал раны бинтом, затем взял в руки одеяло со спинки кресла и, развернув его, укрыл меня. Я подскочила, когда он, одетый в джинсы и расстегнутую на три пуговицы термокофту с длинными рукавами плюхнулся рядом со мной. Мне очень нравилась его несоответствующая огнеупорная одежда и синяя каска, но узнай он об этом, напоминаниям не будет конца.

— Ты ни разу не пожаловалась. Без подготовки отправилась с нами, несколько миль шла пешком, на морозе ночевала в палатке посреди грязи и снега, — произнес он, расслабившись рядом со мной. — Я впечатлен. Все ребята впечатлены.

— Мне плевать, — ответила, прислонившись щекой к его плечу. Я замерзла, устала и задавалась вопросом, как с течением дней мои пальцы еще не отвалились. Верный своему слову Тайлер не отходил от меня ни на шаг. Это был красивый, но очень тяжелый подъем по склону через осины. В некоторых местах снег оказался глубиной до голени, и в течении часа мы пробирались сквозь подлесок и грязь. Лицо и ноги онемели еще до того, как мы добрались до места пожара, но от любого дискомфорта меня удачно отвлекала картинка в объективе фотокамеры.

Мне едва хватало сил пошевелиться, но команда Тайлера болтала и готовила сэндвичи. Проведя четырнадцать дней в горах, они заработали сорок восемь часов обязательного отдыха. Несмотря на то, что все устали, это не помешало им делится планами на выходные, неугомонные.

— Как им удается оставаться такими… бодрыми? — Медленно проговорила я хриплым голосом.

— Адреналин, — ответил Тайлер, взяв в руки камеру и листая снимки.

— Почему адреналин не вышел из их организма? Дорога домой длилась целую вечность. Мне казалось, мы никогда не доедем.

— Каждый раз, когда мы уезжаем на пожар есть вероятность, что кто-нибудь из нас или все сразу пострадают, или и того хуже. Возвращение в полном составе многое значит для нас. — Он протянул мне фотоаппарат. — Хорошие снимки.

— Спасибо.

Его подбородок уперся в мою макушку. — Джоджо будет довольна.

— Спасибо. Она мне сегодня писала. Хочет посмотреть, что получилось.

— Собираешься показать их сейчас? — Его брови сошлись вместе. — Твоя работа окончена?

— Думаю, скоро мы это выясним.

Взгляд Тайлера был обращен на друзей, боровшихся и подшучивавших друг над другом на кухне, но выглядел недовольным.

— Элли?

Я слышала, как он произнес мое имя, но меня уже затянуло на дно водяной бочки, такой теплой и не позволявшей пошевелиться. Звуки веселья парней на кухне стихли, все что до меня доносилось, стук собственного сердца и ровное дыхание Тайлера. Я погрузилась в себя еще глубже, удобно устроившись под одеялом на руке Тайлера.

— Захлопнись, — прошипел Тайлер. Его тело дернулось, и моим приоткрытым глазам предстала расплывчатая фигура Уоттса уворачивавшегося от того, что бросил в него Тайлер.

Я села ровно и протерла глаза.

— Три часа, — улыбаясь, произнес Джубал. — Тайлер не шевелился все это время, чтобы не разбудить тебя.

— Ты поужинал? — Повернувшись к нему, спросила я.

— Я приносил ему сэндвич, — ответил Уоттс, бросив обратно маленькую квадратную подушку. — Он переживет.

Тайлер поймал ее и прижал к груди, надувшись.

— Что с тобой? — Поинтересовалась я.

Уоттс выпятил вперед нижнюю губу.

— Злится, что мы тебя разбудили.

— Перестань, — сказал Джубал, протянув мне стакан с холодной водой.

— Спасибо, — поблагодарила его.

Смитти сделал звук телевизора громче, Тако вытащил свой зазвонивший телефон и, поднявшись, пошел разговаривать в кабинет.

Тайлер встал на ноги.

— Нам, наверное, стоит отвезти Джоджо снимки и доставить тебя домой?

— Ага. Думаю, мне следует позвонить Хосе.

— Я сам тебя отвезу, — резко ответил он.

Джубал наблюдал за нами, не скрывая своего веселья, по непонятным мне причинам. Остальная часть команды Тайлера, казалось, занималась своими делами, в тоже время не забывая прислушиваться к моему ответу.

— Э-э, хорошо, — ответила. — Спасибо.

Девятнадцать пожарных от Фиша до Малыша крепко обняли меня на прощание, и все без исключения потребовали скорого возвращения. Даже Чиф, едва покидавший свой кабинет, вышел сказать мне «до свидания», после чего Тайлер проводил меня к своему грузовику, терпеливо подстраиваясь под мой медленный темп ходьбы.

— Черт, — себе под нос выругался Тайлер. — Надо было заранее завести машину, чтобы салон успел прогреться.

— Все нормально. Правда, ничего страшного. По-моему, я достаточно доказала свою неприхотливость.

— Это да, — мужчина открыл для меня дверцу, но замер, заметив мой пристальный взгляд. — Что?

— Что ты делаешь?

Он пожал плечами.

— Открываю для тебя дверь.

— Зачем? — Не поняла я. Его жест оказал на меня странный эффект.

— Давай садись.

Я залезла внутрь, обернув себя руками в попытке согреться, пока Тайлер, захлопнув пассажирскую дверь, направился к другой стороне. Он был погружен в собственные мысли и выглядел недовольным.

Он привез нас к издательству, чтобы я смогла передать флэш-карту Джоджо. При виде меня на ее лице появилась нетерпеливая улыбка от желания поскорее загрузить фотографии на компьютер.

— Папуле понравится, — произнесла она.

— Ты так думаешь? Означает ли это, что моя работа окончена? — Решила уточнить я.

— Возможно. Мне нужно, чтобы ты написала обо всем, что узнала, потом я отредактирую твой текст. Нам не помешало бы немного «мяса».

— Какого еще… «мяса»?

Ее палец кликал по мышке.

— Ну, знаешь… информацию, которую мы могли бы в дальнейшем использовать. — Ее взгляд прошелся по мне с ног до головы. — Отправляйся домой и отдохни, Эллисон. Выглядишь отвратительно.

— Ухожу. — ответила, вернув свою флэшку и направившись к выходу.

Грузовик Тайлера продолжал работать, выхлопные газы вздымались в ночное небо. Как только мужчина заметил меня, направлявшуюся в сторону его машины, сразу же наклонился к приборной панели и открыл дверцу. Я забралась внутрь, и он резким движением руки погладил меня по ноге.

— Нужно побыстрее доставить тебя до дома. Ты устала.

— Ты работал гораздо усерднее меня.

— Но для меня это привычное дело. Джоджо должна дать тебе несколько выходных. Тебе будет плохо.

— На самом деле, я чувствую себя просто замечательно, впервые за долгое время.

Тайлер переставил рычаг переключения скоростей и отъехал от тротуара, двинувшись в сторону моего дома. Он прикурил сигарету и, не спрашивая, протянул ее мне, а затем прикурил еще одну для себя. Мы практически не разговаривали. Тайлер, казалось, потонул в миллионе мыслей, вертевшихся в голове.

Он направил грузовик к моей подъездной дорожке и, замедлившись, остановился возле ворот. Мне пришлось потянуться через него, чтобы набрать код, и ворота со скрипом начали медленно открываться. Затем Тайлер заехал внутрь и двинулся по дорожке длиной в милю к дому.

Уже стемнело, должно быть, Марисела и Хосе отправились домой на ночь.

— Спасибо, что подвез, — на прощание сказала я, собрав вещи и спустившись на бетонную дорожку. Обошла грузовик со стороны капота, сделав всего несколько шагов, внезапно застыла на месте.

— Что ты здесь забыл? — Процедила я.

— Эллисон, она знает, — без приветствия начал Стерлинг. Он вышел из темноты, заметно похудев и с отросшей за день щетиной. Заковылял по ступеням с болтавшимся на шее галстуком и испачканной рубашкой.

Дверца машины Тайлера открылась и закрылась, звук его ботинок раздавался по снегу и камням, пока он не остановился прямо позади меня.

— Привет, Стерлинг, — произнес Тайлера. — Рад тебя видеть.

Глаза Стерлинга блестели от слез. А запах виски можно было учуять миль за десять.

— Блять, ей все стало известно, Элли. Она не отвечает на мои звонки.

— Я же тебе говорила. Она никогда не отвечает на них во время отпуска.

— Твою мать, она все знает!!! — Яростно завопил он.

— Эй, — Тайлер встал между нами. — Не знаю, что здесь происходит, но, думаю, утром все прояснится. Давай, я подброшу тебя до дома, Стерлинг. Похоже, у тебя выдался тяжелый день.

— Пошел на хрен, — ответил Стерлинг, впившись взглядом в меня. — И ты тоже.

— Пошла я? — Удивилась я. — А кто подсунул мне непонятную таблетку?

— Она больше никогда не станет со мной разговаривать. Что мне теперь делать?

— Ты преувеличиваешь, Стерлинг, — произнесла я. — Ведешь себя, как параноик. Что бы ты не задумал, это не сработает.

— Это все твоя вина! — Прокричал он, его голос просочился сквозь деревья между нашими домами. — Ты не только городская шлюха; ты — всемирная шлюха. Всем известно, к кому можно обратиться, если приспичило потрахаться, и Элли находилась в городе, — выдал он.

— Притормози-ка, — влез Тайлер, сделав шаг вперед. Я схватила его куртку, потянув обратно.

Стерлинг засмеялся.

— И что ты сделаешь, мистер крутой лейтенант? Заставишь меня передумать?

— Продолжай говорить, — зарычал Тайлер. — И узнаешь.

Стерлинг приподнял руки в притворном ужасе.

— Иди работай, синий воротничок.

Тайлер сделал еще один шаг вперед, но я прижала руку к его груди. Затем повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза, но не смогла пересилить чувство стыда и опустила взгляд вниз.

— Он пьян. Расстроен. И живет за соседней дверью. Просто дай ему уйти домой.

На челюсти Тайлера заходили желваки, правда, он все же позволил Стерлингу пройти, даже несмотря на то, что второй, проходя мимо, пихнул его плечом.

Я поплелась вверх по ступеням, воспользовавшись ключом, чтобы открыть дверь родительского дома. Внутри стояла оглушительная тишина, и каждый наш шаг, каждое движение эхом разносилось по коридорам.

Тайлер закрыл за нами дверь и последовал за мной на кухню.

— Твой дом выглядит иначе.

— Практически пустым? — Уточнила я.

Марисела оставила в холодильнике запакованную тарелку с воткнутой зубочисткой, где было указано время подогрева в микроволновки.

— Поделиться с тобой? — Спросила я. — Оно может быть одно- или двухдневной давности, но по крайней мере, не сухой поек.

— Не-а. Ешь сама.

Сняв фольгу, нажала цифру «три». Свет в микроволновке включился, и тарелка начала медленно и равномерно вращаться. Я была рада, что в доме находился кто-то помимо меня, но совершенно не хотелось оборачиваться, опасаясь увидеть выражение лица Тайлера.

— Что произошло между тобой и Стерлингом? — Спросил он. — Разве несколько дней назад вы не были друзьями? Почему он наговорил столько всего?

— Потому что, это правда, — просто ответила я.

— Чушь. Ни на секунду не поверю.

— И почему же? — Обернулась я. — Ты узнал об этом на собственном опыте.

— Предпочитаю считать себя счастливчиком, оказавшимся в нужном месте в нужное время. Мы повеселились и были в полной безопасности. А все, что произошло за закрытыми дверями никого больше не касается.

Не ожидав подобных слов, я хохотнула.

— Что ты хочешь услышать от меня? — Спросил он. — Если ты шлюха, то и я тоже.

— Ты — шлюха, Мэддокс.

— Ни в последнее время.

Я боролась с улыбкой, когда раздался сигнал микроволновой печи. Тайлер вытащил тарелку и поставил ее на черно-белую мраморную стойку.

— И ты явно стараешься внести коррективы в свою жизнь. С его стороны хреново швырять тебе в лицо прошлым.

— Неужели, произошедшее восемь недель назад может считаться прошлым? — Выдавила я, доставая вилку из шкафчика. Затем села и начала ковырять серебряными зубчиками запеченный картофель.

— Даже нынешнее утро — прошлое, — заметил Тайлер. — Мы можем стать совершенно другими людьми уже сегодня, если захотим. Нахрен Стерлинга, если ему не нравятся произошедшие с тобой изменения. Подобные ему люди обычно справляются с собственными проблемами, но в любом случае их злость, на самом деле, к тебе не имеет никакого отношения.

По щеке скатилась обжигающая слеза, и я мгновенно смахнула ее рукой.

— Эй, — произнес Тайлер, потянувшись через стойку. — Ты можешь мне все рассказать.

— Моя сестра? Финли? Она влюблена в Стерлинга. Первая любовь, не угасшая с годами.

Тайлер указал большим пальцем себе за плечо. — В этого мудака? Но почему?

— Не важно. Он, конечно, клинический недоумок, но она его любит. И была бы с ним, не реши держаться поодаль. Она встает во главе бизнеса отца и теперь не имеет свободного времени на отношения. Они хотят быть вместе. Но она сопротивляется, чем повергает его в отчаяние.

— Так в чем здесь твоя вина? — В замешательстве спросил Тайлер.

Я вытерла нос салфеткой.

— У него был… не знаю… я была у него дома, делилась планами по поиску работы. Мы выпили, потом он достал эти таблетки. И приняли их… после этого ничего не помню, но мы… — я кивнула головой.

В ответ Тайлер тоже кивнул, давая понять, что мне не стоит продолжать. Его лицо вспыхнуло, зубы сжались.

— Он накачал тебя, трахнул, а теперь еще и обвиняет во всем?

Я закрыла глаза, и слезы с полной силой побежали по щекам. Мне пришлось потратить столько времени, стараясь не думать о случившемся, и теперь от прямолинейного описания Тайлера грудь сдавило от боли.

— Мне не стоило принимать таблетку. Я даже не спросила, что это было. Просто проглотила. — Дыхание сбилось. — Стерлинг любит Финли. Если бы он знал, что произойдет, тоже не стал бы ничего принимать. Он напуган, как и я, что она больше не станет ни с кем из нас разговаривать.

— Так поэтому ты… — Он указал на меня.

— Да, поэтому стараюсь быть лучше. Надеюсь, если она когда-нибудь узнает, то простит меня, потому что… — задохнулась я. — Я больше не тот человек.

— Не тот. Хотя сомневаюсь, что ты когда-либо была такой, — произнес Тайлер, накрыв мою ладонь своей. — Поешь. Ты не ела весь день.

Я отправила часть еды в рот, стараясь жевать сквозь слезы, что оказалось на удивление трудновыполнимой задачей.

Тайлер порылся в шкафчиках, пока не нашел несколько капсул «Keurig». Он смотрел, как я ем, затем прочистил горло, наконец, набравшись храбрости задать вопрос.

— Ты… ну, знаешь… ходила к доктору? Думаю, никто из вас не задумывался в тот момент о защите.

Я кивнула, желая оказаться где-нибудь на дне ямы и умереть.

— Да. С пятнадцати лет у меня был ВМС (внутриматочный контрацептив). Я проверилась.

— Хорошо. А то все могло оказаться гораздо сложнее. Вот ведь кусок дерма. — Выругался он.

— Очень легко было бы обвинить его, но вина лежит не только на нем. — Из глаз снова потекли слезы. Тайлер поставил передо мной дымящуюся кружку, а затем сделал такую же для себя. Мы пили чай в уютной тишине до тех пор, пока я не перестала плакать. После нашего разговора прошел час, и с тех пор мы едва обмолвились словом. Но мне становилось легче от одного его присутствия.

Под его покрасневшими глазами образовывались темные круги, и он начал постукивать ключами по стойке.

— Элли…

— Оставайся, — выпалила я.

— Здесь? — Спросил Тайлер, указав вниз на стойку.

— Можешь?

— То есть… думаю, мог бы. Все равно у меня выходной. Чиф задолжал мне.

— Но не так как в прошлый раз.

Он поморщился.

— Я знаю. Не такой уж я и мудак.

— Так ты останешься? — Из-за вопроса я почувствовала себя слабой, уязвимой, но это было предпочтительней одиночеству.

— Ага. Имею в виду, могу остаться, если хочешь. Только с одним условием.

Я изучала его лицо, не представляя, каким окажется требование.

— Позавтракаем снова? — Попросил он. — Завтра утром.

У меня вырвался вздох облегчения.

— И это все?

— Все.

— Предполагаю, что на этот раз ты не захочешь видеть меня с похмельем?

Он усмехнулся, но выглядел обеспокоенным.

— Не знаю. Мне вроде как понравилось придерживать твои волосы.

— Кто бы сомневался, — дразнилась я. Я подняла на него взгляд без единого намека на шутку. — А если серьезно… я более чем уверена, что это плохая идея.

— Да, — опустив взгляд согласился Тайлер. — Ты уже говорила. Понимаю, что ты пытаешься привести свою жизнь в порядок, и на пути становления я скорее всего не самый надежный друг… но, не знаю, Элли. Мне нравится быть рядом с тобой.

— Но почему. Я всегда груба с тобой.

По его лицу расплылась ухмылка.

— Именно.

Я покачала головой.

— Ты такой странный.

— А ты выглядишь великолепно с грязью на лице.

Мне удалось найти в себе силы и усмехнуться.

— Позволь заметить, комплимент вышел достаточно приятным, но я все равно собираюсь принять душ.

— Я следующий, — добавил он.

Положив грязную тарелку в раковину, повела Тайлера наверх, на этот раз в свою спальню. Он сидел в изножье кровати, пока я раздевалась и включала воду в душе.

— Я тут подумал, — прокричал он из комнаты. — Мне надоели бары. В городе есть много интересного, чем можно заняться. Хотя все мои друзья пьют.

— Поверь мне на слово, это только все усложнит.

— Может нам стоит организовать клуб.

Я шагнула под воду и застонала, почувствовав ее на своей коже. Горячий душ посреди национального парка в окружении двадцати человек был большой редкостью. Я, конечно, не жаловалась, но это не означало, что мне его не хватало.

— Два человека — это еще не клуб, Тайлер.

— Какая разница? — Его голова появилась в дверном проеме. Он смотрел на стену, но говорил достаточно громко, чтобы я могла услышать. — Мы можем делать все, что захотим.

— Клуб трезвенников? Звучит, как самая глупая вещь на свете.

— Любой клуб, в котором я нахожусь — охуенный.

— Раз ты так говоришь.

— Так… завтрак? — Спросил он, с новой искоркой надежды в глазах.

Я вздохнула. — Я тебе совсем, совсем не подхожу.

— Не-а, — отмахнулся он от меня. — В любом случае, я уже большой мальчик. Справлюсь.

— Мне не нужно, чтобы ты меня спасал. Я сама.

— Еще отмазки?

Мои брови сошлись вместе. — Ты ведешь себя как кретин, когда находишься не в лесу.

— Смывайся уже. Моя очередь.

Я отжала волосы и сняла полотенце с вешалки, ступив на коврик. Уголком глаз заметила, как Тайлер стянул через голову футболку. Вытащил ремень из шлеек, пряжка которого с грохотом приземлилась на плитку, прежде чем джинсы упали на пол. Он пересек помещение и включил душ, ступая под струи воды.

— Боже, как же хорошо, — застонал он.

Улыбнувшись, провела расческой по влажным волосам. Я следила за отражением в зеркале, как он намыливал свое тело, и почувствовала знакомую пульсацию между ног.

— Что если мы все испортим? — Спросила я. — И ты возненавидишь меня, когда все будет кончено?

— Этого не произойдет.

— Произошло со Стерлингом.

— Я не стану вырубать тебя наркотой, а затем трахать.

— Так что… останемся друзьями? — Спросила я.

Вода стихла и Тайлер вышел из душа, обернув талию полотенцем. Его кадык дернулся, когда он сглотнул, после чего прочистил горло, словно собирался дать обещание, которое совершенно не хотел держать.

— Друзья.

— Но ты все равно останешься? — Спросила я.

Тайлер выдавил небольшую улыбку, мысли, кружившие в его голове, затуманили глаза.

— Я все равно не стану с тобой спать, Элли.

— Нет?

— Нет. Теперь все по-другому.

В потрясении я замерла на месте, не в силах придумать ответ. Что бы за боль не поселилась в моей груди, я была уверена, что она похожа на разбитое сердце.

— Ладно, — поднимаясь, произнес он. — Пошли спать. Я очень устал.

Он последовал за мной к кровати, хотя атмосфера между нами изменилась. Тайлер выглядел более расслабленным, как будто прояснив ситуацию, испарилось напряжение. Со все еще обернутым полотенцем на талии, он залез на кровать, повернувшись на бок.

Я открыла ящик комода, натянула под полотенцем пару «кельвин кляйновских» трусов, затем, вернувшись ко входу в ванную, подняла с пола его футболку.

— Брось ее, Элли. Одену утром.

Его лицо изображало недоумение, сменившееся удивлением, стоило мне натянуть футболку на себя и, подойдя к кровати, свернутся рядом с ним. Он обернул меня обеими руками, уткнувшись носом в волосы и затем глубоко вздохнул.

— Ты наполовину голая, еще и в моей футболке. Немного не честно.

Я залезла в тумбочку, после чего повернулась к нему лицом, заглянула в глаза, разорвав руками пакетик из фольги.

— Мы все равно сможем быть друзьями, — прошептала я, скользнув рукой между полотенцем и его обнаженным телом. Его плоть мгновенно затвердела в моей руке.

— Не знаю, как это сделать, — выдохнул Тайлер, наклонившись провести губами по моим губам, когда я раскатала латекс по его члену. — Нечто среднее — полная херня, Элли. Не думаю, что смогу так. Ты либо моя, либо нет.

— Я ничья.

Он прижался своим ртом к моему, целуя жестко и глубоко.

— Нам не обязательно вписываться в специальные рамки, — произнесла я. Он отстранился, пытаясь отыскать в моих глазах ответы на свои вопросы. — Что есть, то есть. Разве мы не можем просто сделать это?

Тайлер медленно забрался на меня, полминуты изучая выражение моего лица, прежде чем наклониться и заявить права на мои губы.

Я тянула за его полотенце, пока оно не соскользнуло и не упало где-то рядом с кроватью.

— Ты права, — прошептал он. — Это плохая идея. — Его пальцы сдвинули в сторону мои трусики, ровно настолько, чтобы скользнуть внутрь.

Я втянула в себя воздух и охнула. Тайлер ощущался слишком хорошо… безопасно. Я могла прочесть в его глазах, что он был готов отведать на себе мой яд; но уже после первого раза, мы поняли, насколько мучительным окажется конец.

Глава 12.

Тайлер находился в необычайно хорошем расположении духа, поедая свои оладья, размахивая вилкой и улыбаясь всем, кто проходил мимо нашего столика в «Вайноне».

Я проснулась в его объятиях, его нос утыкался мне в шею и щекотал ее дыханием. Стоило ему пошевелиться, я сразу же представила неловкость после проведенной вместе ночи, но никак не ожидала сладких поцелуев и объятий во время объяснений по эксплуатации стиральной машины. Ему безумно понравилось стягивать с меня собственную футболку и опускать ее в стиралку. Это заняло у него гораздо больше времени, нежели бросание туда же своих джинсов, белья и носков.

Едва мы разобрались с основной частью, как он усадил меня поверх машинки, а сам встал между моих ног, напомнив отчего во время пробуждения все тело ломило от сладкой боли.

В чистой весенней одежде Тайлер вел меня за руку к грузовику, потом открыл дверь в «Вайноне». Теперь же уткнувшись взглядом в практически пустую тарелку, улыбался словно идиот.

— Что смешного? — Спросила я.

Он посмотрел на меня, безуспешно стараясь подавить ухмылку.

— Я не смеялся.

— Ты улыбаешься. В смысле, очень много.

— А это плохо?

— Совсем нет. Мне просто любопытно, о чем ты думаешь…

— О тебе, — не дал мне закончить он. — Я думал об одном и том же с нашей первой встречи.

Я поджала губы, пытаясь помешать уголкам губ потянуться в верх. Его хорошее настроение имело заразительный эффект, с легкостью отодвигая на задний план слова Стерлинга, брошенные на ступенях перед моим домом и беспокойство, что они окажутся правдой.

Финли не звонила и не писала уже двадцать четыре часа. Возможно, Стерлинг действительно был прав. И сестра узнала о нас.

Телефон Тайлера зазвонил, и он прижал его к своему уху.

— Привет, мудила, — весело произнес в трубку. Выражение его лица резко изменилось, пока он слушал, концентрируясь на словах невидимого собеседника. Внезапно его брови взлетели на лоб. Он перевел взгляд на меня на долю секунды, после чего моргнул и опустил глаза.

— Но он в порядке, — снова прислушался к собеседнику он. — Он… он что? Они не стали бы так поступать. Ты говоришь серьезно, мать твою? Ничего себе… Ага, нет. Я не стану. Кто может сюда приехать? А что за вопросы? О Трэве? Что ты имеешь в виду? О, хреново. Думаешь, сработает? Ладно. Ладно. Я все передам Тэйлору. Сказал же, передам. Понял. Мы займем круговую оборону. Тоже тебя люблю, Трент.

Он опустил телефон и покачал головой.

— Ты сказал Трэв?

— Трэвис, — растерянно пояснил он. — Мой младший брат.

— Все в порядке? — Спросила я.

— Эм… да. Думаю, да, — ответил он, погрузившись в собственные мысли. — Он только что женился.

— Правда? Это же хорошо?

— Ага… Эбби… удивительная. Он безумно в нее влюблен. Меня просто застали врасплох. Они вроде как расстались.

— Оу. Это, э-э… немного странно.

— Они такие. Похоже в колледже, в котором я учился, случился пожар. В моем родном городе.

— Кто-нибудь пострадал?

— Все очень плохо. Огонь вспыхнул в подвале, отрезав многих от выхода.

— В подвале?

— Э-э… наш колледж известен подпольными боями.

— Подпольными чем?

— Вроде боев на спор. Два парня решают подраться. Место назначается всего за час до мероприятия. Организатор связывается с участниками, и уже их друзья обзванивают десятерых, затем еще пятерых и так далее по цепочке.

— И что потом?

Он пожала плечами.

— Потом они дерутся. Люди делают ставки. Там крутится целая пропасть денег.

— Откуда столько знаешь?

— Я начал это дело. Вместе с Тэйлором и организатором Адамом.

Взгляд Тайлера, когда я поставила на него у себя дома в нашу первую встречу, теперь приобрел смысл.

— Так Трэвис был там?

Лицо Тайлера побледнело, он изучал меня какое-то время, прежде чем ответить.

— Он сбежал в Вегас и женился.

— Хорошо.

— Да, — Тайлер потер заднюю часть шеи. — Хочешь еще сок?

— Нет, спасибо. Думаю, нам уже пора.

Тайлер оплатил счет, затем повел меня к машине, держа за руку, словно в этом жесте не было ничего необычного. Когда мы подъехали к «Маунтеньер», атмосфера между нами изменилась, стала напряженной и неловкой. Наступил ключевой момент, в котором необходимо было решить стоит нам целоваться или нет, и что будет означать поцелуй?

Я схватилась за рычажок на двери.

— Подожди, — потянулся ко мне Тайлер. Его пальцы сплелись с моими, после чего он прижал мою руку к своим губам.

— Спасибо, что остался со мной прошлой ночью, — произнесла я.

— Я рад, что оказался там и избавил тебя от незваного гостя.

— Я тоже.

Он взял в руки мой телефон, набрав сперва цифры, а затем буквы.

— Если он снова тебя побеспокоит, — Тайлер нахмурился, и складка между его бровями стала глубже. — Позвони мне. Но только… знаешь… в общем, звони в любом случае.

Я вылезла из грузовика и помахала ему на прощание, когда он отъезжал. Он увеличил громкость радио, и до меня доносился грохот басов, пока машина не свернула к шоссе, ведущему к пожарным общежитиям.

Дверь звякнула, стоило мне зайти в офис.

— Доброе утро, — на пути к своему столу помахала Джоджо.

Дверь в кабинет Вика была заперта, а на моем столе стоял букет восхитительных сливочного и ярко-фиолетового цвета роз в простой стеклянной вазе. Я обошла стол, обернув одной рукой талию, а пальцы второй прижала к губам, стараясь не расплыться в улыбке. Цветы, романтика и ухаживания — последнее, чего мне хотелось от Тайлера, но опустившись в кресло, я не могла не насладиться головокружительными чувствами.

В дверном проеме показалась голова Джоджо.

— От кого цветы?

Я еще раз наклонилась вперед для подтверждения и, приподняв руки, хлопнула ими по ляжкам.

— Не могу найти записку.

— Без подписи? Какие есть предположения? — Спросила она, заходя в комнату и располагаясь своей пятой точкой на диванчике. — Может от парня, только что подбросившего тебя до работы?

Потянувшись вниз, я включила компьютер, пользуясь удобным случаем, чтобы стереть с лица нелепое выражение, затем села прямо.

— Возможно.

Джоджо скрестила на груди руки с самодовольной улыбкой на лице.

— Я догадывалась по тому, сколько времени ты проводила на станции. Просто не ожидала, что все произойдет так быстро.

— Между нами ничего нет. Мы просто друзья.

— Разумеется, — с ухмылкой произнесла Джоджо. — Ты похудела. Тебя кормили?

— Едва.

Она поднялась.

— Я принесла пончики, чтобы отпраздновать первый день твоего возвращения. Они в комнате отдыха.

— Ты святая, правда, я успела позавтракать. Съем парочку во время обеда.

— У меня сегодня куча дел. Ты занимаешься письменным отчетом?

— Сделаю все, что смогу. Но помни, что я не писатель. Напишу то, что знаю, а ты уже сама обернешь это в историю.

— Да, да… я поняла и с первого раза, — ответила она, исчезая за углом.

Я открыла новый документ и уставилась на пустую страницу, взгляд сразу же переместился на букет. Мне и раньше дарили цветы, в большинстве случаев отец, но этот букет нес в себе определенный смысл. Цвета точно соответствовали моей комнате, а розы обозначали нечто большее банального «спасибо за прошлую ночь». Возможно, я все неверно восприняла. Но Тайлер не похож на парня, способного на бесчестные жесты.

Я оторвалась от этих мыслей, фокусируясь на задании Джоджо. Перенесла на страницы первый день, проведенный на станции, но только самое основное: имена и названия инструментов, их внешний вид, также забавные прозвища членов команды. Как они уважали друг друга, но больше всего восхищались Тайлером. Мужчина находил аргументы, вел их в гору, они уважали каждое принятое им решение, когда рядом не оказывалось Джубала. Далее поведала о противопожарных барьерах, минеральной почве и растительности. Рюкзаках, провианте, полетном весе и десяти кодах. Включила собственные ограниченные знания о земляныхтраншеях, наблюдательных вышках, координатах и погоде. Затем добавила истории, вроде той, где Тайлеру довелось работать с самым лучшим пилотом — рыжеволосой австралийкой по имени Холли, которая с легкостью смогла «пятится» на своем вертолете, развернув его в последний момент, чтобы доставить команду на склон горы, откуда им не пришлось идти пешком слишком далеко — и о том, как Тайлер умудрился съесть жирную, сочную личинку жука на спор за двести долларов.

Два часа пролетели незаметно, прежде чем войти в дверь постучала Джоджо. Она пересекла мой кабинет и подошла к офису ее отца. Дважды постучала, а затем отступила назад.

Вик вышел с красными щеками и светящимися глазами. Джоджо встала возле моего стола, скрестив на груди руки.

— Что происходит? — Спросила я.

— Мы с папулей в восторге от твоих снимков, Элли. Ты обеспечила нас удивительным материалом. Ты сумела прожить в полевых условиях, спать в палатках в настоящий холод вместе с теми дикарями ночи напролет. Ты рождена для этого.

— Для чего?

— Чтобы стать полевым фотографом, — пояснил Вик.

— Кем-кем? — Переспросила я, почувствовав себя не очень комфортно.

— Папуля собирается нанять еще одного ассистента.

— Что? — Паника прошла сквозь меня.

Джоджо сжала мою руку.

— Все нормально. За новую работу тебе будут платить больше.

— Больше?

Ее глаза расширились.

— Намного больше. Папуля хочет сделать твое задание «гвоздем» журнала. Он хочет, чтобы ты продолжила следовать за «Альпийским Подразделением» в течение всего пожароопасного сезона.

— Но если вы наймете кого-то еще, что тогда будет?

Джоджо закатила глаза.

— Кого мы обманываем? Папуля никого не станет искать. Я уже очень долго занимаюсь этим. И могу подождать до конца пожароопасного сезона. Ты должна согласиться, Элли. Это будет удивительно.

— Я… не знаю, что сказать, — ответила я, одновременно ощутив себя недовольной и польщенной.

— Скажи «пока», — вставил свое слово Вик. — Я хочу, чтобы ты уже сегодня вернулась на место назначения. Нам позарез необходимо продолжение для следующего номера. Мы уже договорились со смотрителем. Пакуй чемоданы. Ты проторчишь в альпийском общежитии до октября.

— Ох, спасибо большое, — закрыла глаза я.

Я практически могла слышать улыбку Джоджо. Она понятия не имела, что в следующем месяце меня вышвырнут из родительского дома. Мне едва хватило оплатить мобильную связь, что по сумме гораздо меньше депозита и арендной платы за первый месяц, даже в домах и квартирах в получасах езды за пределами города. Преследование пожарных до октября месяца подарит мне еще от шести до семи месяцев, чтобы найти жилье. Возможность спать в грузовике или палатке выглядела привлекательней, нежели в приюте.

— Мы знали, что ты обрадуешься! Я говорила, она будет рада, папуля.

— Теперь я свободен? — Спросил Вик.

Джоджо вздохнула.

— Свободен. Можешь идти и снова закинуть ноги на стол.

Я вытащила телефон и послала Тайлеру сообщение:

«Слышал новости?»

«Только что. Я официально назначен на роль твоей няньки. Не могу дождаться.»

«Спасибо за цветы. Они прекрасны. ☺»

Ответ Тайлера пришел далеко не сразу:

«Я не посылал цветы. Никак не могу решить, чувствовать себя козлом или же прикончить того, кто их послал.»

«Так они не от тебя?»

«Нет. Записки не было?»

«Нет.»

«Я хочу знать, кто их прислал.»

«Я тоже.»

«Но по другой причине.»

«… и по какой же?»

«У меня кровожадные мысли. Все, что могу сказать.»

«Забей.»

«В целом у меня очень скверный характер. И посылать цветы моей девушке — не лучшая идея.»

«… я не твоя девушка.»

«Пока. Ты пока не моя девушка.»

Я перевела телефон в беззвучный режим и положила его в шкафчик, покачав головой, десятки противоречивых эмоций крутились в голове и сердце, включая желание узнать, от кого пришли цветы. Кто кроме Тайлера мог их послать?

— Элли? — Голос Джоджо раздался по селектору, и я от неожиданности подскочила. — Тебе звонок по первой линии.

— Это парень?

— Да.

— Его зовут Стерлинг?

— Нет.

Тогда я нажала кнопку первой линии и поднесла к уху трубку, со стопроцентной уверенностью ожидая услышать голос Тайлера на том конце провода.

— Элли слушает.

— Зайчонок? — Глубокий голос отца прогремел через динамик так громко, что мне пришлось отвести трубку от уха.

Медленно вернув ее обратно на предназначенное место, мягко ответила.

— Папуля?

— Слышал новости. Я так тобой горжусь, — его голос дрогнул. — Я знал, ты со всем справишься.

— С-спасибо. Папочка, я не могу сейчас разговаривать. У меня работа.

— Знаю. Сегодня утром я пообщался с Виком. Он тобой очень доволен. Сказал, ты лучший ассистент, который на него работал.

Вик забыл упомянуть о задании.

— Вообще-то, меня повысили, так что я… я нашла себе жилье. И перееду на этой неделе.

— Чепуха, зайчонок. Ты нам уже все доказала. Марисела собирает твои вещи, паспорт и билет на самолет дома. Мы хотим, чтобы ты присоединилась к своей сестре в Санье. Самолет вылетает завтра утром.

— Кто «мы»?

— Не понял?

— Ты сказал, «мы хотим, чтобы ты отправилась в Санью».

Он прочистил горло.

— Твоя мать…

После непродолжительной борьбы, телефон оказался у мамы.

— Серьезно, Эллисон, ты не могла найти нечто не настолько… отчаянное?

— Прошу прощения?

— Секретарша? У Д.У. Чедвика не больше не меньше. Какая стыдоба.

Кровь на моем лице начала закипать.

— Вы не оставили мне выбора, мама.

— Ты поблагодаришь их за предоставленный шанс, затем встретишься с сестрой, как того желает твой отец, после чего начнешь работать в его компании под руководством Финли. Тебе все ясно?

— Это то, чего хочет Салли?

Мама вздохнула.

— Твой отец посчитал Салли чересчур… ущемляющей.

— Как же контракт?

Мама засмеялась.

— Контракт не был юридически заверен, Эллисон. Скорее соглашение, записанное на бумаге.

Я сделала глубокий вдох, обрадовавшись возможности оказаться лежащей на борту арендованной яхты всего через тридцать два часа, купаясь в лучах солнца, попивая мимозу и обжираясь лобстерами и уткой по-пекински. Вопрос состоял в другом, хотела ли меня видеть Финли.

— Финли знает?

— Пока нет. Там середина ночи.

— То есть, проснувшись сегодня утром, вы решили, что я все-таки не умерла для вас?

— Серьезно, Эллисон. Не переигрывай. Мы заставили тебя найти работу, ты нашла, теперь тебя ждет награда за усердный труд, после которой приступишь к работе с сестрой. Никто не умер.

— Кое-кто все-таки умер.

Мамина речь стала прерывистой.

— О чем ты… о ком ты… О чем, во имя всего святого, ты говоришь, Эллисон? Кто умер?

Я сглотнула.

— Передай папе спасибо за билеты, но я не полечу в Санью. Здесь меня ждет работа, которая мне нравится.

— Тебе нравится работать секретаршей, — холодно заметила мама. На заднем плане послышался голос отца.

— На самом деле, я еще делаю снимки для журнала, и совсем не плохие.

— Эллисон, бога ради. Ты секретарь — фотограф? Прислушайся, что ты несешь.

— Я остаюсь здесь.

— Все дело в парне, да? Ты познакомилась с местным, и теперь не можешь думать рационально. Филипп, вразуми ее.

— Какое-то время я буду недоступна. В крайнем случае, звоните в журнал. Они знают, как со мной связаться.

— Эллисон, — послышалось предупреждение матери. — Если ты сейчас повесишь трубку…

— То вы лишите меня поддержки? — Перебила ее я.

Пока моя мама обдумывала следующие слова, я повесила трубку. Испугавшись, что если снова услышу голос отца, то смогу передумать.

Глава 13.

Внутри штаба горел тусклый свет. Половина команды пожарных, окружив стол, играла в карты, пока вторая половина принимала душ.

Единственный шум исходил от водопроводных труд, проходивших через все общежитие к десяти душевым, и от моих пальцев, клацавших по клавиатуре. Я практически приросла к дивану с момента возвращения в наше временное обиталище, одновременно отдыхая и загружая оставшиеся фотографии. Отправив последнюю, приступила к новой статье журнала «Маунтеньер» в серии под названием: «Пламя и лед».

Со свежо бритой головой и раскрасневшимися после горячего душа щеками появился Тайлер. Вымытое лицо подчеркнуло линию загара вокруг его глаз, проступившую после целого дня, проведенного на солнце в защитных очках. Он одел серо-лиловую футболку с логотипом «альпийского подразделения», темно-синие хлопковые шорты, и — судя по виду, — никакого белья.

— Моя очередь? — Спросила я, когда он плюхнулся рядом со мной на диван.

Тайлер наморщил лоб.

— Душевые расположены бок о бок.

— И что? Я ведь такой же член команды, правильно?

Тайлер ничего не ответил, но по его недовольному виду можно было догадаться, что мысль обо мне моющейся вместе с другими ребятами ему совершенно не понравилась. По возвращению мне предложили первой принять душ, но совесть не позволила заставить всех двадцати мужчин ожидать, пока я смою с себя две недели, проведенные в горах.

Я не выдержала и рассмеялась.

— Шучу. Пуддин! — Позвала. — Твоя очередь. Иди, избавляйся от зловоний!

— Есть, мэм. — произнес Пуддин, подскочив со своего мягкого складного стульчика.

Тайлер выдохнул смешок, и я ткнула его локтем.

— Что смешного?

— Каким-то непостижимым образом ты стала здесь главной. Они слушаются тебя, так же как смотрителя или Джубала.

— Возможно, им просто необходима старшая сестра.

Тайлер проследил, как Пуддин уходит по направлению к душевым, закинув сумку с ванными принадлежностями на плечо. Пуддин поднырнул под дверную раму, благодаря накачанным мускулам его руки сильно выделялись на фоне тела. Он был самым крупным членом команды, потом шли Кот и Шугар. Несмотря на то, что все выглядели подобно спортсменам, походы и изнурительная работа по двенадцать-шестнадцать часов в сутки истощила их. Тайлер упоминал, что под конец сезона все станут больше похожи на бегунов по пересеченной местности. Пуддин уже успел потерять сорок фунтов (чуть больше 18 кг)

— Считаешь, ему необходима старшая сестра? — Удивился Тайлер.

Голова Пуддина показалась из-за угла.

— Элли? Не могла бы ты поджарить мне еще сыра? Это лучшее, что я когда-либо пробовал.

— Я сделаю, — из-за стола ответил Фиш.

Застенчивое выражение лица Пуддина превратило его в маленького мальчика.

— Не надо. Спасибо, Фиш.

Мои губы растянулись в улыбке. Я не была лучшим поваром, но совсем неплохо могла поджарить сыр. Пуддин не имел в виду, что мой сыр был самым лучшим; просто он напоминал ему тот, что готовила в детстве мама.

— Три? — Спросила я.

— Если не сложно, — ответил он. Его голос был настолько глубоким, складывалось ощущение, будто слова проходили через приглушенный мегафон, соответствующий гиганту.

— Ничего, если я сперва приму душ? — Спросила я.

— Выбора у попрошаек нет.

Он скрылся за углом, и я вытянула шею ближе к Тайлеру, обратив на него свою знающую улыбку.

— Ага, думаю, им всем необходима старшая сестра.

— Или мамочка, — заметил Тайлер. — Они могут не позволить тебе уйти.

— Если не найду жилье до конца октября, могу и остаться, — я пошутила, но глаза Тайлера изучали меня долгое время.

— Тебе негде жить? — Спросил он. — Какое совпадение, я как раз ищу соседа.

— Мне казалось, ты живешь с Тэйлором.

— Иногда. Но после пожароопасного сезона он путешествует.

— Мне нужно постоянное жилье.

— Поищем что-нибудь с тремя спальнями. У Слика последний сезон. Они с женой собираются продавать свою трехкомнатную квартиру.

Я задумалась ненадолго.

— Не могу себе позволить покупку.

— Я могу. Все равно уже думал об этом.

Я покачала головой.

— Нам нельзя быть соседями.

— Почему?

— Ты знаешь, почему.

В ответ он несколько раз кивнул головой, сделав вид, что смотрит телевизор. Каждые несколько минут он улыбался, собираясь что-то сказать, но спохватывался и закрывал рот.

Пуддин вышел, переодетый в чистые удобные вещи, и оставшиеся перепачканные пеплом члены команды переключили на меня свое внимание.

— Серьезно? — Вырвалось у меня.

Но они никак не отреагировали.

Я вздохнула.

— Иди, Кот.

Кот, улыбаясь, вскочил с места.

— Я ее любимчик.

— Ни хрена, — Тайлер ткнул в его сторону пальцем.

Все сидевшие за столом рассмеялись, а Кот, пробегая мимо, умудрился чмокнуть меня в щеку.

— Я тоже тебя люблю, Элли, — добавил он, подмигнув.

— Я оторву тебе член, — зарычал Тайлер, ударив его.

Показался Сейдж, и я отправила Джу. Следом освободился Баки, его место занял Санчо. Вскоре ребята закончили, и настал мой черед. Я закатила глаза — на очередное предложение Тайлера посторожить дверь. Мне не впервой приходилось мыться в штабе, и никто из ребят ни разу не подглядывал, но всем нравилось издеваться над ним.

Я встала перед длинной чередой раковин и зеркал, закутавшись в халат — единственную вещь, взятую с собой и напоминавшую домашний уют. Высушив волосы полотенцем, наконец, ощутила себя человеком. Иногда мы успевали воспользоваться специальным прицепом с душевыми кабинами, но, находясь слишком далеко в горах, куда не могли добраться машины, мы оставались грязными или же споласкивались в озере, реке или водопаде. В лагере я превращалась в абсолютно другого человека, не обращавшего внимание на грязь, пот и засаленность волос. Однажды Тайлер отвел меня к водопаду, чтобы помыться, но вода оказалась ледяной. По-моему, лучше оставаться грязной в течении дополнительных дней, нежели морозиться талым снегом, который не в состоянии согреть даже летняя жара.

Тайлер постучал в дверь.

— Я одета, — ответила я.

Он облокотился о деревянный дверной косяк, скрестив на груди руки.

— Какое невероятное преуменьшение.

— Что? — Переспросила я, втирая увлажняющий крем в лицо. Проведя большое количество времени на сухом горном воздухе, кожа стала походить на наждачную бумагу. Ситуация значительно ухудшилась, когда я однажды забыла свой солнцезащитный крем, и нос начал шелушиться.

— Ничего, — ответил он. — Только то, что говорил раньше. Если тебе негде жить, мы все уладим.

— Нам не стоит вместе жить, Тайлер. Тем более с нашими странными отношениями друзей с привилегиями.

— Не в последнее время, — произнес Тайлер, практически надувшись.

— Это только все усложнит. Посмотри на себя. Стоишь по другую сторону душевой, чтобы ребята не смогли пройти.

— Я защищаю твою честь, — пошутил он.

— Ты ревнуешь. Им нравится над тобой издеваться, когда дело доходит до меня. Все знают…

— Знают, что? — Перебил он.

Я прочистила горло.

— Сам знаешь.

— Нет, не знаю. Скажи.

— Что между нами что-то происходит. — Его лицо расплылось в довольной улыбке, на щеке появилась ямочка. Я нахмурила брови. — Перестань улыбаться.

— Нет, — отказался он.

Смочив зубную щетку, выдавила на щетину пасту, затем снова смочила ее и начала тереть зубы.

— И я так делаю, — признался Тайлер.

— Как? — Уточнила я с полным ртом пены.

— Дважды смачиваю зубную щетку.

Я не удержалась и закатила глаза.

— Должно быть мы родственные души.

— Рад, что ты согласна.

Я наклонилась и едва успела сплюнуть в раковину, как меня схватили и запечатали рот поцелуем. Оттолкнув его от себя, заметила вокруг его рта круглый след зубной пасты.

— Ты что вытворяешь, Тайлер? Мерзость!

Он стер пасту с губ и облизал палец, подмигнув мне.

— Я вроде как соскучился по тебе.

Я стояла возле раковины, из крана которой текла вода, наблюдала за тем, как Тайлер скрывается за углом, подпрыгивая на ходу, и задавалась вопросом, какой бес в него вселился. После моего возвращения в общежитие он вел себя более чем профессионально. Не прокрадывался по ночам, не хватал за задницу, даже поцелуи не крал — до сего момента.

Я посмотрела в зеркало на свои впалые щеки и счастливые глаза. Головокружительное чувство свернулось внутри меня, оно отличалось от того, что я испытывала в присутствии Тайлера. Лето проходило. Тайлер говорил о совместном проживании, но в реальности мы находились посреди неизвестности, в окружении деревьев и одних и тех же лиц. Не уверена, что желание Тайлера сохранится до окончания сезона.

Я переоделась во фланелевые пижамные штаны, свитер и пушистые носки, после чего вышла в комнату отдыха. Девятнадцать пожарных стояли позади дивана, прислушиваясь к разговору Тайлера с незнакомым мужчиной в темном костюме и галстуке. Мужчина сидел на одном из кресел, держа в руках блокнот и ручку.

Я подошла к толпе, решив к ним присоединиться.

— И вы не общались с братом по поводу пожара? — Задал вопрос незнакомец.

— Общались, — ответил Тайлер. — Я выпускник Истерна. Он студент. Мы состояли в одном братстве и потеряли в том пожаре друзей.

— Но вы абсолютно уверены, что его там не было, — произнес мужчина. — Хочу напомнить, что я федеральный агент, и очень важно, чтобы вы отвечали правду.

— Он уже ответил, агент Трэкслер, — суровым голосом заметил Тэйлор.

Я сглотнула. В марте месяце Тайлера предупреждали по поводу пожара по телефону. Интересно, почему допросить решили именно сейчас.

Агент перевел взгляд на Тэйлора.

— А вы общались с братом?

— Нет, — ответил Тэйлор. — Мне сообщил Тайлер.

Трэкслер указал на близнеца, сидевшего на диване.

— Тайлер — это вы.

— Верно, — ответил второй.

Трэкслер заглянул в свои записи.

— Очень интересно, что вы…

— Межведомственные пожарные, — вступился Фиш. — И чертовски хорошие.

Трэкслер подавил улыбку.

— Ваш отец считает, что вы работаете страховыми агентами. Это так? Вы ими были?

— Нет, — ответил Тайлер.

— Почему тогда так сказал ваш отец?

Тэйлор переступил с ноги на ногу, напрягая скрещенные на груди руки. Мышцы на его предплечьях вздулись.

— Наша мама умерла, когда мы были детьми, — начал Тайлер. — Отец расстроится, если узнает, чем мы занимаемся на самом деле.

— Так, — сказал агент. — Вполне логично предположить, что ему не известно об участии Трэвиса в подпольных боях с целью незаконного заработка на территории колледжа, вам так не кажется?

— Трэвиса не было на пожаре, — ответил Тайлер с отсутствующим выражением лица.

— Вы узнали все, что хотели, агент? Ребята только что вернулись после двухнедельного пребывания в горах. Им необходим отдых, — произнес Сейдж, его рыжая борода шевелилась на каждом слове.

Агент Трэкслер переводил взгляд с одного мужчины на другого, после чего кивнул.

— Разумеется. Я свяжусь с вашим смотрителем, чтобы поддерживать непрерывную связь. Ведется расследование, и ваш брат под подозрением. Лучшее, что вы можете для него сделать — начать сотрудничать с нами.

— Как угодно, — поднимаясь, произнес Тайлер. — Спокойной ночи, агент Трэкслер.

После того, как Трэкслер ушел и послышался звук отъезжавшего автомобиля, члены команды Тэйлора и Тайлера похлопали их по спине, оказывая безмолвную поддержку.

Я отступила назад, следя за близнецами и за их напряженным разговором в углу. Тэйлор резко развернулся и ушел, уперев руки в бока, затем вернулся к брату, покачав головой. Остальные пожарные столпилась вокруг стола, возобновив игру в карты. Они также являлись членами семьи Тэйлора и Тайлера, но прекрасно понимали, что близнецам необходимо разобраться в делах другой своей семьи.

Тэйлор ушел в казармы, а Тайлер, посмотрев на меня, вперился глазами в пол. Я множество раз встречала подобный взгляд, в большинстве случаев, глядя в зеркало. Ему было стыдно.

Я пересекла комнату и остановилась всего в нескольких шагах от него.

— Чем тебе помочь?

Он нахмурил брови, стараясь сконцентрироваться на полу.

— Ладно, — продолжила я. — Не обязательно рассказывать. Но я могу… знаешь… просто побыть рядом.

Он кивнул, не отрывая взгляд от ковра. Я вернулась обратно, устроившись в дальнем уголке дивана. Натянув на ноги плед, сидела тихо. Тайлер пересек комнату, присев на корточки у меня в ногах.

Я провела рукой по его «ежику», остановившись на затылке.

— Я тебе солгал, — прошептал он. — Но если расскажу правду, то втяну тебя в это безумие.

Я покачала головой. — Ты ничего не должен мне рассказывать.

Он посмотрел на меня исподлобья, в глазах горела злость.

— Ты слышала? Я сказал, что солгал тебе.

— Нет, ты защищал своего брата.

Он продолжил смотреть на меня.

— А теперь защищаю тебя.

Глава 14.

К моменту моего пробуждения в штабе кроме Тайлера и Тэйлора никого не осталось. После двух недель в горах ребята с утра пораньше разбежались кто куда. На два дня они отправлялись к друзьям и родственникам, живущим неподалеку, заезжали в город, чтобы повеселиться в баре, сходить в магазин или же насладиться настоящей едой в семейном кафе.

Я потерла глаза и, прищурившись, посмотрела на Тайлера, который сидел на моей кровати, уперев локти в колени. На нем были надеты красные баскетбольные шорты, белая футболка и темно-синяя бейсболка. Судя по одежде и босым ногам, он никуда не собирался идти, правда, мыслями находился где-то очень далеко. Его брат-близнец стоял в ботинках, брюках-карго и фирменной футболке подразделения, а около его ног находилась большая спортивная сумка.

— Что-то случилось? — Спросила я.

Тэйлор прислонился к большому деревянному шкафу, хранившему несколько вещей, привезенных с собой. Его брови нахмурены, руки скрещены на груди.

— Тэйлор уезжает, — ответил Тайлер.

Я резко села.

— Что? Почему?

— После выходных нас отправляют в Колорадо Спрингс, чтобы помочь с пожаром.

— А ты?

Тайлер покачал головой.

— Я дождусь приезда австралийцев, и мы отправимся вместе. В любом случае, будет лучше, если Тэйлор поедет первым.

— Почему?

Он поднял на меня взгляд, после чего снова опустил его в пол.

— Врет убедительней.

— Там будет федеральный агент, — произнесла я. Зная ответ заранее, не спрашивала, а констатировала факт.

Тэйлор кивнул.

— Я собираюсь ответить на все его гребаные вопросы — снова — и будем надеяться, что он оставит Тайлера в покое.

— Потому что именно Тайлер общался с Трэвисом.

Тайлер пошевелился.

— Вообще-то, с Трентом.

Я нахмурилась. Не представляя, как выглядят остальные братья, было очень сложно разобраться кто есть, кто.

— Напомни, он, который?

По необъяснимым причинам мой вопрос вызвал у Тайлера улыбку.

— Предпоследний.

— Точно, — припомнила я. — Тату-мастер. Понятно, почему вы оба так расписаны.

— Мы все, — ответил Тэйлор. — За исключением Томаса. Мне пора выезжать. Постараюсь добраться туда первым. Возможно, удастся избавиться от дотошного допроса Трэкслера до начала работ.

— Что-то с ним… не так, — предостерегла я. — Будь осторожен.

Тэйлор подмигнул мне.

— Я справлюсь, Элли. Не беспокойся. Как только стало известно, что нас направляют в Колорадо Спрингс… не знаю. У меня хорошее предчувствие.

— Просто тебе нравится ковбойский бар, — добавил Тайлер.

Тэйлор изогнул бровь.

— В Колорадо Спрингс гораздо больше привлекательных женщин, и почти все они зависают в том баре.

Тайлер закатил глаза.

— Они надеяться встретить летчиков. Там находится База ВВС.

— Да, но мы ведь говорим обо мне, — заверил Тэйлор, оттолкнувшись от моего гардероба. Он наклонился, поднял свою сумку и закинул лямку на плечо. — Я пошел, придурок.

Тайлер поднялся попрощаться с братом. Их объятие было не типичным мужским полу объятием с пожиманием ладони и хлопком по плечу. Тэйлор и Тайлер обхватили друг друга руками и крепко стиснули. Без громкого удара по спине не обошлось, но зрелище оказалось наимилейшим.

В руках Тэйлора звенели ключи, пока он заворачивал за угол. Входная дверь открылась и закрылась, и у Тайлера вырвался тяжелый вздох.

— Ты будешь по нему скучать.

Он снова присел на мою кровать, наклонившись вперед и сцепив вместе пальцы рук.

— Возможно, я сейчас покажусь тебе тряпкой, но мы с Тэйлором не часто находимся вдали друг от друга. Странное ощущение.

— Понятно. Фишка близнецов.

— Хорошо еще его не направили в Австралию вместе с Джу.

— В Австралию?

— Ага, нас распределяют. Некоторых отправляют туда на время сезона, чтобы обменяться опытом, а нам присылают их ребят.

— Так мы ждем этих самых австралийцев? Разве совершенно новые ребята не привнесут в ваши ряды неразбериху или что-то в этом роде?

— Австралийцы — настоящие машины. Они постоянно приезжают к нам. Пока мы еле тащим задницы до штаба, они уже с нетерпением ждут следующего вызова. Что-то не так?

— Даже не знаю… чувствую себя нерационально преданной.

Тайлер поморщился.

— Почему?

— Ты должен был меня предупредить. В одну минуту меня принимают за старшую сестру, а в другую оставляют за бортом.

На мгновение Тайлер задумался.

— Ничего себе. Прости. Просто ты так хорошо вписалась в нашу команду, я напрочь забыл, что тебе об этом не известно.

— Ладно, прощаю, — я присела, проведя рукой по лицу. — Боже.

— Что еще?

— Во рту вкус помоев, — поднявшись, открыла шкафчик, чтобы достать зубную щетку и тюбик пасты, а затем отправилась в ванную. Я сплюнула пену в раковину, сполоснула рот и промокнула лицо полотенцем. Носовые пазухи казались забитыми, поэтому я взяла салфетку.

— Боже! — Повторила я.

Перебежав помещение, в дверном проеме появился Тайлер.

— Что случилось?

— Я умираю, — ответила, снова высморкавшись. — Такое ощущение, что внутри меня идет разложение.

— На салфетке осталась чернота? — Спросил Тайлер.

Я кивнула.

Он засмеялся.

— Все нормально. По окончанию пожароопасного сезона, еще в течении нескольких недель будет тоже самое. Это из-за дыма и пепла.

— Разве это не… ну, не знаю… вредно?

Лицо Тайлера скривилось в гримасе.

— Ты куришь, Элли.

— Ты тоже, — парировала я.

— Да, но это не я жалуюсь на опасность древесного дыма. Мы вдыхаем более вредные вещества каждый раз, когда закуриваем.

— Но я не выдуваю из своего носа остатки древесного угля после каждой сигареты.

Тайлер пожал плечами.

— В следующий раз наденешь защитную маску.

— Возможно, именно так и поступлю.

— Хорошо. Мы поедем в город или нет?

Я покачала головой и переступила с ноги на ногу, оторвав одну от холодного пола.

— Сейчас не получится. Мне нужно закончить с заметками и отправить их на почту Джоджо.

— Не понимаю, почему ты сама не напишешь статью. Она практически полностью использовала твою рукопись. И даже не упомянула себя.

На моем лице появилась улыбка, я набрала в ладонь воды и сполоснула раковину.

— Статья получилась шикарная. Думала, выйдет чушь какая-нибудь, но Джоджо немного подчистила текст и сказала, что материал удачный.

— Чиф говорил, что ему постоянно звонят по поводу этой истории. Начальству понравилось положительный интерес к команде.

— Но статью не выбрали в «АП», как мы с Виком надеялись.

— Пока что, — добавил Тайлер, когда я закрыла воду. — Так ты собираешься работать?

— Ага… а ты иди, развлекайся.

— Не-а, лучше подожду. Приятно побыть с тобой наедине.

Прихватив ноутбук, я присоединилась к Тайлеру в телевизионной комнате. Он взял пульт и включил телевизор, убавив громкость, пока я печатала текст. На этот раз работать было гораздо проще, без особого труда удалось выбрать подходящие фотографии для корреспондентского аккаунта.

Не прошло и часа, как Тайлер потянулся за моими ногами и устроил их у себя на коленях. Затем откинулся на диванные подушки, выглядя при этом сонным, но очень довольным.

— Голоден? — Спросила я, наконец, нажав кнопку «отправить».

— Закончила? — Вопросом на вопрос ответил Тайлер, обратив внимание, как я закрываю ноутбук.

— Да. Закончила. Пошли поедим.

Мы отправились в город на грузовике Тайлера, возмутительно громкие выхлопные трубы которого известили всех в радиусе трех миль о нашем возвращении. Он остановился перед небольшим кафе, в котором мне еще не посчастливилось побывать, но не Тайлеру.

При его появлении официантка выглядела удивленной и слишком взволнованной, чего Тайлер совсем не заметил.

— Принесите пока воды. Будешь апельсиновый сок? — Спросил он, продолжая изучать меню.

— Да, пожалуйста, — ответила я.

— Тогда нам два, — продолжил он, приподняв вверх указательный и средний палец. Стоило официантке уйти, парень опустил указательный палец, продемонстрировав мне на несколько секунд очаровательный жест, прежде чем совсем убрать руку.

— И тебе того же, — пробормотала я. И попыталась принять сердитый вид, но тяжело держаться за свою злость, когда ямочка на его щеке оказывала свой волшебный эффект.

— Два апельсиновых сока, — произнесла официантка, поставив на стол два стакана. — Кто это, Тайлер?

Задавая вопрос, она улыбалась, но ее глаза очень знакомо блестели. Она осмотрела мою одежду, волосы, даже неровные ногти со сколотым лаком, задаваясь вопросом, что во мне привлекло Тайлера Мэддокса настолько, чтобы угощать завтраком.

— Это — Эллисон, — ухмылка на лице Тайлера превратилась в полноценную улыбку.

— Эллисон? — Переспросила официантка. — Эдсон?

Я сжалась, интересно, что она обо мне слышала и насколько ее удовлетворило осознание моей доступности.

— А что? — Ответила, встречаясь с ее снисходительным взглядом. Жизнь была собранием историй, и она не имела права осуждать меня всего за несколько глав.

— Вы знакомы с моей кузиной, Пейдж. Она часто рассказывает о тебе.

— Оу. Ясно. Передавай ей привет, — на меня накатило неожиданное облегчение.

— «Привет» и все? — От официантки так и веяло презрением.

— Перестань, Эмили. Можно мы сделаем заказ? — Нетерпеливо влез Тайлер.

Пождав губы, Эмили вытащила блокнот и ручку.

— Я буду вафли, — начал Тайлер.

— С арахисовым маслом взбитым с теплым кленовым сиропом? — спросила она.

— Угу, — подтвердил он.

Эмили перевела на меня взгляд.

— Э-эм… мне перевернутую глазунью из двух яиц и бекон. Зажаренный.

— Зажаренный? — Переспросила Эмили.

— До хрустящей корочки.

Она покачала головой.

— Я передам повару. Что-нибудь еще?

— Все, — ответила я. Эмили ушла, и я облокотилась на стол. — Она плюнет мне в еду.

— Вы знакомы? — Поинтересовался Тайлер.

— Нет. Я никак не пойму, возненавидела она меня, потому что считает, я как-то обидела Пейдж или же потому что пришла с тобой.

— Возможно, и то и другое. В этом плане девушки ведут себя очень странно.

— Господи, Тайлер. Большим женоненавистником ты быть не мог?

— Я что, не прав?

— По поводу чего? Не уверена даже, что понимаю тебя.

— Но понимаешь достаточно, чтобы обидеться.

— Сегодня я тебя просто ненавижу.

— Вижу, — ответил он. — Я бы посоветовал тебе выпить, но…

— Нет. С моим везением, нас вызовут на политический пожар, и меня начнет выворачивать наизнанку.

Тайлер улыбнулся, услышав от меня жаргонное выражение. Политическим пожаром назывался любой большой случай, попавший в новости, туда стягивали все службы, и единственная причина по которой мне это известно — проживание с командой из двадцати человек, посланных на один из таких пожаров.

— Я и не представлял, что тебе известна наша терминология, — произнес Тайлер.

— Я вроде как должна просвещаться в отношении работы.

— У тебя хорошо получается, правда, Элли. Я рад, что Джоджо сделала тебе надбавку, я видел в интернете, что фотографам платят шестизначную цифру в год за снимки национальных заповедников.

— Серьезно?

— Я проверил и «Нэшнл Географик». Туда гораздо сложнее попасть, но нет ничего невозможного.

Я изогнула бровь.

— Пытаешься избавиться от меня, пожарный-мачо.

— Ни хрена. Ни на секунду.

Мы какое-то время молча изучали друг друга. После чего пришли к необходимому мне пониманию, Тайлер тоже остался вполне удовлетворен нашими занятиями. Часть меня жаждала поблагодарить его за то, что не давил на меня, но тогда я разрушу установленное между нами правило не вешать ярлыки или в реальности обсуждать наши отношения — если их можно так назвать.

Эмили вернулась с тарелками, прервав наше маленькое зрительное противостояние.

— Вафли. Яичница, — произнесла она и развернулась прежде, чем Тайлер успел попросить добавки.

— Ну, ладно. Не знаю, что у вас произошло с Пейдж, но похоже ее кузине это не понравилось.

— Честно говоря, я и сама не представляю.

— Разве вы двое не, ну…

— Нет. Собственно, я была достаточно откровенна. Много раз.

— Много раз, значит?

— Заткнись.

Тайлер засмеялся, покончив с вафлей. Он заплатил за завтрак, и мы двинулись ближе к центру, останавливаясь в различных магазинчиках. Непривычно было находить понравившуюся вещь и не покупать ее. Я впервые обращала внимание на ценники и даже однажды наткнувшись на очень мягкую черную водолазку, подсчитала в голове баланс и предстоящие счета, чтобы узнать, хватает ли мне денег на покупку. Не хватает.

Я обошла магазин, наблюдая за Тайлером сквозь стеллажи. В его руках было несколько вещей, так что мне пришлось ждать, пока он их примерит, затем заглянули в магазин сладостей. Мы гуляли целый день, болтали о команде, постоянно шутливо препирались, обменивались семейными историями и пытались переиграть друг друга шокирующими незаконными действиями, в которых успели поучаствовать.

Я победила.

День истек, и как только солнце скрылось за зелеными вершинами гор, я уже начала скучать по «дню, когда мы с Тайлером страдали ерундой». Слоняться по центру Эстес стало одним из моих самых лучших времяпровождений в жизни.

После легкого ужина, мы с Тайлером оказались в квартале от знакомого переулка. Он мимоходом потянулся к моей руке, сперва раскачивая наши ладони и, осознав, что я не собираюсь отстраняться, нежно сжал мои пальцы. Он был одет в джинсы, черные ботинки и белую футболку с черным рисунком на мотоциклетную тематику. Она идеально сочеталось с покрывавшими его руки татуировками, по моему лицу непроизвольно растянулась улыбка, когда я представила реакцию родителей, увидь нас вместе.

— Ну что? Нет желания разделить «Шерли Темпл» (название коктейля)?

— Ты вроде говорил, что устал от баров?

— Нам не обязательно идти. Не хочу поощрять старые привычки.

Я вырвала свою руку.

— Я не алкоголичка, Тайлер. И спокойно могу находиться рядом с напитками, не выпивая их.

— Я никогда не считал тебя алкоголичкой.

Я нахмурилась.

— Ты мне не веришь.

— И этого я тоже не говорил.

Я сжала его руку и потянула вперед. Он сопротивлялся первые несколько шагов, а затем сдался. Сквозь двери на улицу вышла женщина, ее каблуки застучали по той же самой дороге, по которой шли мы. Ее лодыжка внезапно подвернулась, и она практически упала, но удержалась, восстановив равновесие, мы слышали ее ругательства, пока она не скрылась за углом.

Когда я потянулась свободной рукой к двери, Тайлер отступил. Я отшатнулась назад, налетев на него, после чего оттолкнула его от себя.

— Я пошутил, Элли, — выпалил Тайлер. — Не думаю, что нам стоит туда идти. Мы можем заняться чем-нибудь еще.

— В десять часов вечера в городе? Либо мы идем внутрь, либо возвращаемся в штаб, — я указала на дверь. Сколотая черная краска на ней идеально подходила тому, что ожидало нас внутри.

Я снова потянулась к двери, но Тайлер продолжил сопротивляться. Только повернулась, чтобы разнести вдребезги его нежелание, как его ладонь нежно легла на мою щеку, а в глазах плескалось беспокойство.

— Элли.

Я отстранилась от прикосновения. Новая работа и жизнь были основаны на моей непреклонной гордости. Даже отречение родителей не могло повлиять на мое решение. Удача оказывалась на моей стороне, когда я самостоятельно принимала решения независимо от воздействий внешних обстоятельств, но мне хотелось сделать что-нибудь приятное Тайлеру — какую-нибудь глупость, банальщину, подобную той, что вытворяла Финли ради понравившегося ей парня — нечто совершенно не свойственное мне. Но повторюсь еще раз, я больше не знала, кем являлась. Возможно Элли версия 2.0 ради безопасности готова пропустить бар и спрятаться от искушений в штабе.

Я нахмурилась.

— Да, ладно. O’Doul’s (безалкогольное пиво), моктейли (безалкогольные коктейли) и люди вокруг. Мы сможем громко смеяться, словно умудрились набраться и много лупить по столу. Никто даже не догадается.

Тайлер не выглядел убежденным, но мне все равно удалось протащить его через двери. Небольшая группа едва достигших совершеннолетия девушек устроились за столиком у входа. Несколько парочек сидели в дальнем углу барной стойки возле уборных, а также несколько более взрослых местных заняли барные стулья. Тайлер указал рукой на столик, за которым мы с Финли и Стерлингом сидели в прошлый раз. При мысли о Стерлинге по коже побежали мурашки. Он не собирался заниматься со мной сексом, не то чтобы это входило в мои планы, когда я шла к нему домой, но Стерлинг стал для меня воплощением самого «дна», так что мне не очень хотелось видеть его снова.

— Эй, ты в порядке? — Тайлер опустился рядом со мной. Его прикосновение к моей ноге вернуло в реальность. Я одновременно любила и ненавидела, когда он касался меня, словно между нами были очень близкие отношения, и я принадлежала ему. Тайлер стал новой зависимостью, подобно горным играм с огнем, наслаждаясь опасностью и в ожидании ожога.

— Конечно, что за вопрос?

— Просто выглядишь немного не в своей тарелке.

— Несколько бутылок O’Doul’s все исправит.

Тайлер ухмыльнулся.

— Желаю удачи отыскать «жидкое мужество» в безалкогольном пиве. — Он поднялся, оставив меня одну, и отправился к бару сделать заказ.

Я сгрызла оставшийся лак на ногтях. Именно Финли всегда контролировала маникюр, даже если ей приходилось записывать меня с другого конца страны, и теперь, когда подобная роскошь стала непозволительной, я начала по ней скучать.

В заднем кармане зажужжал телефон, я вытащила его и увидела на экране глупое и невероятно прекрасное лицо Финли. Отклонив вызов уже во второй за сегодня раз, убрала телефон обратно.

— Выглядишь ужасно одиноко, — Тайлер опустил на стол передо мной бутылку. — Вот. Выпей. Энни просила передать, что Вик предупредил, если мы покажемся вместе, постараться вести себя прилично и не вылететь отсюда.

— Что за придурок. Разрушил нашу ночь.

Тайлер, выдохнув, хохотнул.

— Я сказал то же самое.

— Да? — подозрительно уточнила я. Тайлер кивнул. — Кажется, мы проводим вместе слишком много времени.

— Я подумал, нам необходимо повторять такие дни как можно чаще.

— Тайлер…

— Не говори ничего. Я все знаю.

— Элли? — Раздался писклявый голос с другого конца помещения. — О, Господи! Элли!

Пейдж маневрировала между столиками, чтобы добраться доменя. Она наклонилась и обернула меня руками. Ее синие волосы теперь были цвета фуксии, но выглядела она, как всегда, прекрасно. Миниатюрные черты лица сохранили нежность, когда она мило улыбнулась. Она до сих пор находилась в поиске, в обрезанной майке и потертых джинсовых шортах, не скрывавших татуировки. Ее ранее пустую правую руку украшало черное кружево, сделанное в виде листьев кораллового цвета розы.

— Новая, — заметила я.

Она улыбнулась и указала на свой нос.

— Эта тоже.

Я нахмурилась, не в силах не обратить внимание насколько сильно изменилась Пейдж за такое короткое время. Она уже успела опьянеть, ее глаза налились кровью и под нижними ресницами появились фиолетовые круги. Ей было не более 22 или 23 лет, но она уже устала от несправедливости жизни. У нас с ней разные цели, и мне стало любопытно, стала ли я для нее последней каплей. Финли постоянно повторяла, что я ломаю людей и теперь передо мной во всей красе предстали изменения Пейдж, и все в худшую сторону.

— Я так рада тебя видеть, — выговорила она, новое колечко в ее носу замерцало, отразив разноцветные огоньки над нами. — Я приходила к тебе домой. Но Хосе сказал, ты нашла работу и переехала.

— Правда.

— Куда? В Нью-Йорк? Лос-Анжелес?

— Вообще-то, в общежитие Альпийского подразделения в Национальном парке Скалистых Гор.

Пейдж склонила голову на манер недоумевающего щенка.

— Куда?

— Я работаю фотографом «Маунтеньер». И до конца лета буду следовать за бригадой пожарных.

Пейдж хихикнула и ткнула меня локтем.

— А если серьезно. Куда ты переехала? — Ее взгляд метался между мной и Тайлером, а затем на нее снизошло озарение. — Так вы… живете вместе?

— Не совсем, — вставил слово Тайлер. — Если только не считать остальных девятнадцати ребят.

Пейдж прикусила нижнюю губу, потом постаралась расслабиться, выдавив улыбку.

— И ты не могла позвонить?

— У меня нет твоего номера, — ответила я.

— Правда? Мне казалась, я давала его тебе, — на мой отрицательный кивок она поморщилась. — Тогда запишу сейчас. Где твой телефон?

— В кармане.

Пейдж переключила внимание с меня на Тайлера, а затем вернула обратно. Она плюхнулась на стул рядом со мной, ее плечи затряслись.

— Я соскучилась. Ты выглядишь замечательно. Счастливой.

Я улыбнулась.

— Спасибо.

Ее глаза заблестели.

— Чем займешься позже?

— Мы вместе с Тайлером приехали в город, — с каждым новым слетевшим с губ Пейдж словом меня охватывало чувство вины.

— Ну. Хорошо… я могла бы отвезти тебя обратно. Я на машине.

— Мы на вызове, Пейдж. Мне очень жаль.

Сложно было игнорировать боль, вспыхнувшую на ее лице, во взгляде, устремленном в пол и по тому, как скривились ее губы.

— Ты меня заранее предупреждала, правда? — Она подняла на меня глаза. — Все это время я ждала тебя, хоть ты и предупреждала. Так глупо, — она покачала головой и отвела взгляд. Затем быстро вытерла щеку.

— Пейдж, — начала я, потянувшись к ней.

Она отстранилась.

— В этом городе есть только одна шлюха покруче Тайлера Мэддокса.

— Тэйлор? — Пошутил Тайлер. В его голосе послышалось веселье, и мои щеки загорелись от злости.

— Я, — последовал мой ответ.

С губ Пейдж сорвался смешок.

— Ты даже не отрицаешь. И какого это?

— Дерьмово, — огрызнулась я. — Довольна?

Лицо Пейдж скривилось, и одна слезинка скользнула по ее щеке.

— Нет. И уже давно. — Она встала и пошла прочь, я же схватила бесполезное пиво и сделала большой глоток.

— Не обращай на нее внимание, — произнес Тайлер.

— Это не смешно, — сжав зубы, процедила я. — Нет ничего смешного в том, что я использовала ее, а затем выкинула, как и все остальные в ее жизни.

— Ого. Прости. Мне казалось, я на твоей стороне.

— Лучше возвращайся на свою, — ответила я. — На моей, людям причиняют боль.

— Тебе не удастся меня напугать, — Тайлер склонился ко мне. — Перестань быть такой чертовски упрямой. Я подхожу тебе.

— А что если я тебе не подхожу?

Он наклонил свою бутылку, пока она не стукнулась об мою.

— Именно то, что меня привлекает в девушках.

Я вздохнула.

— Кажется, мне необходимо выпить что-нибудь покрепче.

— Всего один напиток? — Спросил Тайлер. На самом деле он не делал предложение, по терпеливому взгляду можно было сказать, что он ждал моего решения.

Я задумалась над его вопросом, после чего поставила локти на стол, уперев подбородком в ладони.

— Ты прав. Лучше не стоит.

— Хорошо, думаю, нам пора возвращаться, — Тайлер поднялся, потянув меня за собой.

К тому времени, как мы достигли переулка, Тайлер передал мне сигарету из своей черной пачки и теперь рылся в поисках зажигалки.

— Что за фигня? — Он замер на полпути.

Затем возвел к небу взгляд, когда в воздухе раздался сильный грохот, я вздрогнула под его рукой. Разноцветные искры посыпались вниз, и у меня вырвался восторженный вздох. Еще один заряд взлетел в небо, разорвавшись золотыми искрами.

Тайлер посмотрел на часы, при нажатии на кнопку его лицо осветилось, и он смог посмотреть на число.

— Обалдеть!

— 4 июля? Как нам удалось это упустить?

— Черт, мне нужно позвонить Тренту. У него день рождение.

Тайлер повел меня по улице, его рука до сих пор обнимала меня за плечи. Прошел практически целый час, прежде чем последний залп осветил небо.

Затем Тайлер сильнее прижал меня к себе.

— Глупо думать о том, сколько пожаров может спровоцировать салют? — Спросила я, глядя на невероятные вспышки света.

Тайлер повернулся и посмотрел на меня.

— Глупо хотеть поцеловать тебя прямо сейчас?

Боковым зрением продолжая наблюдать салют, почувствовала себя немного сентиментальной. Это оказался чрезвычайно душещипательный День независимости.

Глаза закрылись, и Тайлер, склонившись ко мне, прикоснулся своими губами к моим. Нежный и невинный поцелуй быстро изменился, и я сжала в кулаки ткань его футболки. Стоило мне крепче прижаться к нему, сразу же ощутила его затвердевшую плоть сквозь джинсы, отчего с моих губ сорвался стон прямо ему в рот.

Он отступил, продолжая сжимать меня в своих объятиях.

— Это было круто и довольно неожиданно.

— Нам определенно пора возвращаться домой, — не в силах отдышаться, проговорила я.

Он вытащил ключи.

— Согласен.

Глава 15.

Я подскочила на кровати и широко распахнутыми глазами уставилась в потолок, на миг испугавшись незнакомого места и обнимавших меня рук. Мне снился отдых с Финли на яхте Саньи, где мы впитывали жаркое солнце смуглой кожей и смотрели на окружающий мир сквозь очки стоимостью пятьсот долларов.

Прижав основание ладони ко лбу, уже успела заскучать по беззаботным чувствам, горевшим во мне на воображаемой лодке с любимой сестрой.

Загудел телефон, и я потянулась к вырезанной из бревна тумбочке. Писала Финли. В предыдущих сообщениях она прислала свою скучающую физиономию на прекрасном пляже с намазанным лосьоном для загара носом или же беззаботно красивую во время шоппинга на острове Хайнань. Последние несколько сообщений оказались нетерпеливыми просьбами связаться с ней. Я перечитала самый недовольный текст, отправленный перед самым ее уходом, и не смогла побороть улыбку.

Эллисон, ответь. Мне необходимо подтверждение жизни, в противном случае я сажусь на ближайший самолет до Денвера, и тогда да поможет мне Бог.

Я быстро напечатала ответ, но большой палец замер над кнопкой «отправить». Одного я жива, счастлива и скучаю по тебе будет недостаточно.

Губы Тайлера прижались к моему виску.

— Отправляй. — Он прочистил горло, избавившись от хрипоты в голосе. — Она волнуется.

— Она захочет перезвонить.

— Это плохо?

— Она догадается, что что-то случилось. И сможет прочитать меня даже с другого конца планеты.

— Элли, — Тайлер крепче прижался ко мне. — Ты не сможешь постоянно избегать ее. Когда-нибудь вам придется поговорить.

Я отправила сестре сообщение и, приняв сидячее положение, решила совсем отключить телефон. Потягивание отозвалось болью в мышцах, таким образом решивших пожаловаться на неудобное положение, в котором мы спали, стараясь уместиться на полутороспальной кровати.

— Недавно мне пришло приглашение. Мой брат снова женится.

— Снова? Он уже успел развестись?

— Нет, они сбежали и поженились в Вегасе, а теперь решили устроить официальное мероприятие для членов семьи. В середине марта будущего года в Сент. — Томасе.

Я вздохнула.

— Обожаю Сент. — Томас, но мне не хватит времени накопить денег.

Кончики его пальцев пробежались по моей пояснице.

— Я об этом позабочусь. Хочешь поехать? Со мной?

Я обернулась на Тайлера через свое обнаженное плечо.

— Как… твоя девушка?

Он пожал плечами, вытягивая руку над головой.

— Как тебе будет угодно. Я просто хочу, чтобы ты была там.

Я перевела взгляд перед собой, натянув одеяло до груди.

— Для поездки в Сент. — Томас не нужен загранпаспорт. — Вздохнула. — Отстой. У меня такое чувство, словно это, — я указала рукой на пространство между нами. — Платит за все.

Он засмеялся.

— Не правда. Я уже давно собирался пригласить тебя.

Я выдавила небольшую полную сожаления улыбку.

— Нам не стоит снова все повторять.

Его ленивая улыбка оказалась заразной.

— Ты постоянно повторяешь одно и то же. Почему бы просто не признаться себе?

— В чем?

Он продолжил ждать.

— Ну, хорошо, — не выдержала я. — Между нами… кое-что есть.

— Не так уж и сложно, правда? — Произнес он, но улыбка слетела с его лица, когда я встала с кровати, прихватив с собой в ванную одеяло, сумку с ванными принадлежностями и халат, висевший на ручке гардероба.

— В душ? — Крикнул Тайлер.

— Ага.

— Составить тебе компанию?

— Не-а.

Халат занял место на крючке, который приделали к разделителю между душевыми кабинами, одеяло упало на пол, и я потянулась за пластиковую шторку, чтобы повернуть кран. Вода полилась из душа мгновенно заполнив пространство паром. Я ступила внутрь, позволив теплым струям сбежать с головы по лицу.

Тушь для ресниц защипала глаза и, намазав лицо мылом, быстро все смыла. Вчера вечером губы Тайлера не отрывались от меня весь путь до кровати, он раздел меня и не давал уснуть ночь напролет. Его язык исследовал практически каждый дюйм моего тела, доводя до оргазма снова и снова, пока мои ноги не задрожали от изнеможения.

После всего, устроившись в его объятиях, я почувствовала, как он заснул. Рядом со мной ему было комфортно, а меня начали занимать мысли о том, что с каждым днем мне все тяжелее притворяться, будто нас связывал один лишь секс. Сквозь толстую броню Тайлера прорывалась забота обо мне, которую я не заслуживала — по крайней мере сейчас.

Я выступила из душа с твердой решимостью поговорить с Тайлером о том, куда, по его мнению, ведет наша дружба с привилегиями, но на пути оказался остолбеневший незнакомец, вовсе не пытавшийся прикрыть глаза при виде моего обнаженного тела.

— Это местное девчачье обмундирование или альпийскому подразделению позволены супружеские визиты? — Спросил он.

Я сняла халат с крючка и завернулась в него.

— Я — фотограф. А ты кто нахрен такой?

Он засмеялся, довольный моим ответом.

— Меня зовут Лиам. А этого залетного — Джек. — В Лиаме было по меньшей мере шесть футов два дюйма роста, но нереально светлая макушка Джека все равно возвышалась над ним.

— Какой такой «залетный»? — Не поняла я.

— Как дела? — Вставил слово Джек. — Мы из Австралии.

— Замечательно, — я завязала пояс и затянула его потуже.

К нам неслышно подошел Тайлер, уставившись на двух мужчин. Никогда не видела его настолько злым.

Лиам протянул Тайлеру руку. Его бицепс был размером с мою голову, и мне стало интересно, как он справлялся с собственной мышечной массой во время похода к месту пожара.

Тайлер испепелял руку Лиама взглядом, пока тот совершенно спокойно ее не убрал.

— У нас здесь неодетая женщина, господа. Предлагаю, удалиться в другую комнату, пока она не закончит.

Джек хлопнул Лиама по плечу. — Они немного зажаты в плане наготы. Давай не будем злить команду в самый первый день.

Лиам неотрывно смотрел на Тайлера, но не провоцировал его. Своим твердым взглядом и веселой улыбкой Лиам предупреждал, что его не так-то просто запугать, отчего второй мужчина пришел в большую ярость.

Австралийцы оставили нас наедине, и Тайлер присоединился ко мне возле раковины.

— Ты в порядке?

— Да, — я пренебрежительно махнула рукой. — Ты больше не единственный пожарный альпийского подразделения, кто видел меня обнаженной.

Тайлер стиснул зубы.

— Нужно было направить их прямиков в Колорадо Спрингс.

— Тогда не было бы вчерашней ночи.

По его лицу расплылась улыбка, и он нежно потянул несколько прядей моих волос.

— Это политический пожар. Необходима вся возможная помощь. Может, тебе следует остаться здесь?

Я нахмурилась.

— И что мне делать? Фотографировать цветочки? Штаб? Джоджо будет не довольна, если я не поеду с вами.

— Там абсолютно другое командование. Решение зависит не от одного Чифа. Тебя могут не допустить в горы.

— У меня есть журналистский пропуск. И я могу отправляться туда, куда захочу.

Тайлер выдохнул смешок.

— Не совсем.

Я провела расческой по влажным волосам.

— Боже, ты такая красивая по утрам.

— И больше никаких странных комплементов?

— Я никогда не делал тебе странных комплиментов. Просто упомянул, что мне очень нравится, когда от тебя пахнет лесным пожаром.

Тайлер улыбнулся, увидев, как выдавливается паста на зубную щетку. Я ткнула в его сторону зубной щеткой.

— Даже не думай. Здесь команда.

Тайлер принял несчастный вид.

— Они только приехали.

— Но также являются членами команды.

— А может ты услышала его акцент и внезапно перестала быть заинтересована в наших отношениях.

Я сморщила нос.

— Ты серьезно?

Он пожал плечами.

— Цыпочкам он нравится. — Затем вышел, и я со всей яростью начала тереть зубы, словно наказывала их.

Мы собрали вещи, и Тайлер уведомил Чифа о прибытии австралийцев. Парни погрузились в лесохозяйственный грузовик и отправились на сто тридцать миль на юг по шоссе до Колорадо Спрингс.

— Приятель, как долго займет дорога? — Спросил Джек.

— Около двух с половиной часов, — ответил Тайлер. — Примерно.

Джек какое-то время устраивался поудобнее, и я обернулась к нему.

— Должно быть, вы устали с дороги. Когда прибыли в город?

— Вчера, поздно ночью. И с утра сразу заехали к вам, — ответил Джек. На его лице постоянно красовалась улыбка, делая его моложе, несмотря на внушительную мускулатуру.

— И сразу с места в карьер? — Задала новый вопрос я.

— Что ты имеешь в виду, дорогуша? — Уточнил он.

Я засмеялась, предвидя интереснейшую поездку. Мы оба разговаривали на английском языке, но сленг становился настоящей преградой.

— Только то, что вы приступили к работе сразу по прибытию.

— Мы уже привыкли, — ответил за него Лиам.

Я посмотрела перед собой и поправила ремень безопасности. Руки Тайлера стиснули руль с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

— Что с тобой? — Спросила я. Мы сидели в кабине грузовика, но болтовня австралийцев и шум двигателя заглушали то, что не предназначалось для посторонних ушей.

— Вспомнил сегодняшнее утро.

— Ты не единственный, кто видел меня без одежды.

— Знаю, — заметил он, закрыв глаза. — Знаю, но раньше не был тому свидетелем.

— Ты должен перебороть себя, — сказала я. — Тебе придется работать с этими ребятами.

— Я, наверное, мог бы перебороть, если бы знал, что между нами происходит.

Я поморщилась, застигнутая врасплох его внезапной яростью.

— Не в твоем стиле обсуждать подобное.

— Вообще-то, в моем. Просто я пытался быть терпеливым.

— И что изменилось? — Спросила я.

— Терпение человека имеет свои границы.

— Что ты подразумеваешь под этими словами? Я пропустила какой-то мнимый срок, о котором даже не имела представления? Два часа назад все было замечательно. Почему теперь ты так злишься?

Он ничего не ответил, но на его лице заходили желваки.

Лиам склонился к нам, похлопав Тайлера по плечу.

— Извини за твою девушку.

— Она не моя девушка, — ответил Тайлер.

Я поджала плечи и отвернулась к окну, стараясь выглядеть равнодушной. Неожиданное молчание австралийцев подчеркнуло неловкость момента. Я и не представляла, сколько боли может причинить отрешение Тайлера. С момента нашего знакомства, он только и делал, что добивался меня, но в данный момент вдруг поняла, почему сдерживала себя: Тайлер оставил за спиной отца, друзей и братьев. Глубоко внутри я догадывалась, что однажды он бросит и меня.

Двигатель ревел, шины терлись об асфальт, издавая пронзительный шум. Мне совершенно не хотелось разговаривать, так что я подложила руку под щеку и прислонилась к окну, притворившись спящей.

Тайлер отвечал на вопросы австралийцев об альпийском подразделении, а все оставшееся время сохранял молчание, пока остальные переговаривались между собой, обсуждая на заднем сидении грузовика восторг от похода в горы и прохладный климат.

Лиам замолчал, а затем обратился к Тайлеру. — Так что за история с девахой?

— Ее зовут Эллисон.

— Хорошо, что за история с Эллисон?

— Она — фотограф местного журнала. И преследует нас во время пожароопасного сезона, документируя то, чем мы занимаемся.

— Она — красавица. — Заметил Лиам. — У нее самые яркие голубые глаза, которые я когда-либо видел.

Тайлер промолчал, но выражение его лица несложно было представить и с закрытыми глазами.

— У нее есть парень? — Спросил Лиам.

— Боже, — в отвращении произнес Джек. Он прекрасно понимал в отличии от Лиама, что между нами с Тайлером что-то происходит, даже если мужчина и не признается.

— Ты не по адресу, приятель. Ей нравятся девушки, — последовал ответ Тайлера.

В принципе, он сказал правду, но это не в коей мере не уменьшило моей злости. До этого самого момента Тайлер откровенно и бесцеремонно признавался в своих чувствах ко мне. Теперь же вел себя подобно не достигшему половой зрелости подростку, который пытался выпендриться перед приятелями.

Два с половиной часа показались вечностью, и к тому времени, как мы въехали на парковку отеля, мое тело ломило от напряжения и просто умоляло о движении.

Я ступила на асфальтовую дорожку и полезла в сумку за камерой, после чего закинула ремешок на шею, делая снимки розового огненного шара, скрытого толстым дымовым слоем в небе.

— Это еще что, милашка, — прокомментировал Лиам. — Тебе следует поехать со мной в Австралию.

Тайлер схватил свою сумку, и громко хлопнув водительской дверцей, быстро зашел в вестибюль. Лиам и Джек последовали за ним, я вошла последней, ожидая в сторонке, пока Тайлер и австралийцы зарегистрируются.

Вестибюль выглядел унылым, он был оформлен в бежевых тонах и украшен искусственными растениями, а также оказался переполнен пожарными, некоторые из которых собирались на улицу, а другие стояли с пивом в руке. Написанная мелом вывеска бара гласила: «Добро пожаловать, пожарным командам! Скидка 50 % на ИПА (пиво «Индийский Пэйль Эль» в оригинале «India Pale Ale») и закуски!».

Тайлер начал спорить с женщиной-администратором, после чего вытащил свой телефон.

При виде того, как он достает бумажник и бросает на стойку кредитную карту, я нахмурилась. Администратор провела его карту и вернула обратно вместе с двумя маленькими конвертами. Мужчина осмотрел вестибюль, после чего направился в мою сторону.

— Вот, — произнес он, протянув мне один конверт.

— Что это? — Спросила я.

— Взял тебе номер.

— Я сама могла бы, — ответила я. — У меня есть корпоративная карточка издательства.

Он вздохнул.

— Я не знал. В любом случае, я уже обо все позаботился. — Я начала обходить его, чтобы подойти к стойке администратора, но он придержал меня за руку. — Ты что задумала?

— Отдам им свою кредитку, чтобы тебе не пришлось платить за мой номер.

— Я же сказал, что обо всем позаботился.

Я отступила на шаг, оглядывая различные лица в помещении. Большинство пожарных не заметили нашу перепалку, но только не австралийцы.

— В чем твоя проблема? — Прошипела я.

— Я просто пытаюсь предоставить тебе гребаный номер, Элли.

— Я не о том, почему ты так злишься? Словно… я даже не знаю человека, находящегося сейчас рядом со мной.

Тайлер вздохнул, глядя куда угодно только не на меня.

— Это я.

— Ревнивый мудак, ты?

Он нервно усмехнулся.

— И кого же, интересно, мне ревновать?

— Лиам видел меня обнаженной. И что с того? Все на том и кончилось бы, не додумайся ты сообщить о моем статусе, да еще и превратил в фантазию каждого мужчины.

— Не понял?

— Ты сказал ему, что мне нравятся девушки, — огрызнулась я.

— Это правда.

— Тогда не удивляйся, когда Лиам в скором времени предложит мне «тройничок».

Из Тайлера вырвалось рычание.

— В самый раз для тебя.

— Не могу поверить, что ты его боишься.

Тайлер сделал шаг ближе.

— Давай кое-что проясним, милая. Мне некого боятся.

— Да с момента приезда Лиама ты ведешь себя как слабак.

— Я видел тебя, — закипел он.

— Видел, что?

— Когда он натолкнулся на тебя. Ты просто стояла. Прошло целых три секунды прежде, чем ты удосужилась прикрыться.

— Э? Так я должна была поскорее скрыть свои девичьи прелести, потому что какой-то невоспитанный придурок столкнулся со мной? Ты постоянно светишь голым задом в штабе.

— Это другое.

— Почему? Потому что у меня есть сиськи? Разве ты когда-нибудь замечал за мной скромность?

— Именно.

— Да пошел ты на хуй.

Я вырвала конверт из его руки и, громко топая ногами, направилась к лифтам, хлопнув несколько раз по кнопке прежде, чем двери открылись. Семья, находившаяся внутри, прошла мимо меня в вестибюль, дочь была одета в купальный костюм, а ее талию оборачивал надувной круг в виде фламинго.

Поднявшись до третьего этажа, я прошла по холлу и завернула за угол к своему номеру. Мне с трудом удалось вытащить ключ-карту из специального футляра и прислонить к сенсору, но тут большая ладонь накрыла мою руку, опуская ее вниз.

— Черт тебя побери, Элли, — произнес Тайлер. — Ты права. Я пиздец как ревную. Ты посылаешь смешанные сигналы, а потом еще какой-то парень натыкается на тебя обнаженную, начинает расспрашивать… Внутри меня бушуют миллионы различных чувств. Я понятия не имею, что делать. Никогда ничего подобного не испытывал.

Снова прислонив ключ-карту, последовал характерный щелчок замка. Я надавила на ручку, посмотрев на Тайлера.

— Повзрослей, — ответила ему, заходя в номер и захлопывая за собой дверь.

Глава 16.

Я распаковала рюкзак, вытащив четыре футболки, пять свернутых пар носков, три пары брюк-карго, две свободные сорочки, пасту, зубную щетку, расческу, тушь для ресниц и блеск для губ. Альпийское подразделение могли вызвать в любой момент, и мне не хотелось оказаться неподготовленной. Удивительно, что поссориться я умудрилась именно с тем пожарным, которого назначили моим сопровождающим, Тайлеру необходимо сосредоточиться на разраставшемся огне, а не на нашей нелепой размолвке.

Мы с Тайлером по-настоящему не вместе. Не было никаких «мы» — то есть никакой ревности, ожиданий и подробных обсуждений статуса наших отношений или к чему они приведут. Я была завязавшей пьяницей, а он — завязавшим кобелем. Любой психотерапевт, наблюдавший меня последние пять лет, сделает однозначный вывод: у нас нет никакого будущего.

Взяв в руки пульт, включила телевизор. На новостном канале говорилось о пожаре, а в бегущей строке снизу экрана сообщали последние новости. Послушав их несколько минут, решила отключить.

На кровати, в том самом месте, куда я его и бросила, зазвонил телефон. Даже стоя в десяти шагах было видно, что это — моя сестра. Рингтон прозвонил несколько раз, после чего экран погас и вскоре снова засветился.

Подойдя ближе, я потянулась за телефоном и пока подносила его к уху не могла решить — запустить им через весь номер или же ответить.

— Алло?

— Эллисон?

— Привет, Финли.

В ответ она вздохнула.

— Я думала, тебя уже в живых нет. Мама с папой тоже так считали.

— Для них в каком-то роде так оно и есть.

Я ощутила вспышку ее ярости и сжалась, услышав в трубке крик.

— Но не для меня! Я тебе ничего не сделала, Элли, а ты игнорировала и избегала меня несколько месяцев! Думаешь, я здесь просто наслаждаюсь пляжем в надежде, что с тобой ничего не случилось?

— Нет, но я надеялась…

— Иди ты, знаешь куда! Не смей говорить сейчас приятные вещи. Я зла на тебя! И не заслужила подобного обращения!

Я застыла, мне показалось за ее словами скрывалось что-то еще, помимо моего игнора.

— Скажи что-нибудь! — Голос Финли дрогнул, и она начала всхлипывать.

Я поморщилась.

— Ты что, плачешь? Не плачь, Фин, прости меня.

— Почему ты не разговариваешь со мной? — Плакала она. — Что я такого сделала?

— Ничего. Ты ничего не сделала. Мне просто не хотелось портить тебе отпуск. Я не хотела, чтобы ты испытывала чувство вины и беспокоилась обо мне.

— Ты провалилась по всем пунктам!

— Мне очень жаль.

— Мне не нужны твои извинения! — Ругалась она. — А нужно, чтобы ты брала долбаную трубку, когда я звоню!

— Хорошо, — ответила я. — Возьму.

— Обещаешь? — Сделав глубокий вдох, она заговорила гораздо спокойнее.

— Обещаю. Я отвечу, когда ты позвонишь… если только не буду занята на работе.

— Чем ты там, кстати, занимаешься? Мама сказала, работаешь то ли секретарем, то ли фотографом, то ли еще кем-то в местном журнале.

— Да.

— Пользуешься камерой, которую я подарила?

Я слышала ее улыбку. Она уже простила меня. Значит о Стерлинге ей ничего не известно, и когда она обо все узнает, почувствует сильное предательство, вспомнив этот разговор. Мне очень хотелось бросить трубку, но тем самым я только усилю подозрения.

— Да. Это очень хороший фотоаппарат, Фин, спасибо.

Несколько продолжительных секунд Финли молчала.

— У меня такое ощущение, что я говорю с незнакомкой.

— Но это я, — ответила я.

— Нет, не ты. Ты изменилась.

— Я трезвая.

Она выдохнула смешок.

— Как успехи?

— Вообще-то, хорошо. Ну… один раз сорвалась. Как Санья?

— Не представляю. Последние три недели я на Бали.

— Так как на Бали?

— Красиво. Но я возвращаюсь в штаты повидать тебя.

На меня накатила паника.

— Я очень по тебе скучаю, Фин, но мне приходится много путешествовать. Я преследую межведомственных пожарных, мы будем в разъездах до начала октября.

— Пожарных, значит? Команду Тайлера?

— Да.

— Ты ведь трахаешь его, правда?

— Время от времени.

— Так и знала! — Захихикала она.

Мне будет не хватать Финли, которая никогда не удивляется и снимает с плеч груз ошибок. Финли постоянно находила мне оправдания; она вела меня по жизни, держа за руку и спокойно распоряжаясь, потому что так ведут себя старшие сестры.

Как бы мне не хотелось предотвратить это, но рано или поздно настанет время, когда мы останемся сестрами, но не друзьями. Даже если Финли меня простит, ее постоянно будет преследовать боль моего предательства, а я так и не узнаю, доверяет она мне или нет.

Я осушила одну из двух бутылок воды, желая отведать чего-нибудь покрепче, затем обошла номер два раза и решила спуститься вниз. Собственное отражение в зеркале около двери привлекло мое внимание, и я наткнулась на решительный взгляд больших льдисто-голубых глаз. Выражение моего лица не предвещало ничего хорошего. Темные пряди волнистых волос выбились из небрежного пучка. Я не пила, работала, занималась типичными для людей вещами… но была ли я счастлива?

Часть меня возненавидела Тайлера за то, что заставил задаваться этим вопросом. Если бы я не была счастлива, занимаясь любимым делом, засыпая рядом с терпеливым мужчиной, который заботился обо мне единственным известным ему способом, заслуживала ли я его вообще? У меня были независимость, собственные сбережения и возможность принимать решения — но глядя в отражение Элли версии 2.0 сложно было игнорировать грусть в глазах. Что невероятно бесило.

За моей спиной захлопнулась тяжелая дверь, когда я направилась вниз. Лифт донес меня в вестибюль, который на удивление оказался практически пустым.

— Привет, — поприветствовала я администратора.

Она улыбнулась, отодвинув в сторону рисунок, над которым работала.

— Красиво, — заметила, после повторного осмотра.

— Спасибо, — ответила она. — Что вам угодно?

Моя кредитная карта легла перед ней на стойку.

— Можете сменить карту, оплачиваемую мой номер?

— Конечно, — она забрала серебристый прямоугольник со стола. Кликнула несколько раз мышкой, а затем провела картой через считывающее устройство. — Сопутствующие расходы тоже?

— Да. За все.

— Готово, — она вернула мне карточку. — Поставьте здесь свою подпись.

— Спасибо… — я перевела взгляд на ее бейдж. — Дарби.

— Не за что, «Маунтеньер».

Я отправилась к барной стойке, где находился только парень, натирающий посуду. Его кожа была гладкой и смуглой, и выглядел он слишком молодым для своей серебристой шапки волос и бакенбард.

— Добрый день, — поздоровался он. Его кулак, покрытый тряпкой, быстро протер изнутри стеклянный стакан, после чего мужчина отставил его и взял следующий из раковины. Темные глаза взирали на меня с большей интенсивностью, чем предполагал их владелец.

— Привет. Мне один…мм… «спрайт».

— Что, на мели? — Пошутил он. Но его улыбка мгновенно погасла, когда он понял, что я не в настроении для веселья, и приступил к работе.

Вскоре передо мной оказался высокий наполненный газировкой стакан. Глаза бармена вспыхнули, когда кто-то присел справа от меня. Распознать личность удалось без труда, как только он заговорил.

— Налей-ка мне «Victoria’s Bitter» (марка пива), приятель! — Воскликнул Лиам.

— Ты собираешься пить в первый рабочий день? — Спросила я. — Разве тебе не нужно идти на собрание через 15 минут?

— Не волнуйся. Я буду то же, что и она.

— Еще один «спрайт», — разочарованно произнес бармен.

Я отрывала края салфетки, пока в голове крутились миллионы мыслей.

— Как ты оказалась во все это втянута? — Начал Лиам.

— Сначала я просто отвечала на звонки в издательстве, потом сделала несколько снимков, понравившихся владельцу. Он отправил меня вместе с Тайлером на задание, и мои работы привлекли внимание местных. И вот я здесь, продолжаю делать серию.

— Пробралась на верх своими силами. Впечатляет, — Лиам пил свою газировку так, словно это была пинта пива. Даже слегка приподнял пластиковый стаканчик, чтобы поприветствовать вошедших пожарных.

— Меня долго не было в издательстве во время первого задания.

— Еще больше впечатляет, — добавил Лиам.

— На самом деле, нет, — я покачала головой и опустила взгляд.

— Чем ты раньше занималась?

— Ничем. Едва закончила колледж, после чего немного путешествовала. У моих родителей дом в Эстес Парк, и я там жила.

— Ааа. Как вы это американцы называете? Дитя трастового фонда.

— Наверное, была.

— Но не теперь?

— Нет, на самом деле, меня отвергли.

— Чем дольше мы общаемся, тем интереснее ты становишься. Обычно бывает наоборот.

Я посмотрела на Лиама, изучая его лицо. Он был типичным австралийцем, с мощным подбородком, широкими плечами и крупным телосложением. Челюсть покрывала светло-коричневая щетина, а через прищуренные глаза виднелась красивая изумрудная радужка. Моим первым порывом было пригласить его к себе в номер и забыть о ссоре с Тайлером на час или два, но, если последние пять месяцев меня чему и научили, не стоит избегать, заливать алкоголем или выкуривать проблемы. Утром они никуда не денутся, только станут еще серьезнее.

Лиам допил свою содовую одним глотком. Когда я к своей едва притронулась.

— Новое начало может немного удручать, — произнес он. — Никто ничего тебе не говорит. А сам ты ожидаешь почувствовать себя лучше, не понимая, почему нельзя остаться чертовым разгильдяем.

— Только не говори, что и ты — дитя трастового фонда.

— Нет. Работа отлично прочищала голову, но даже она больше не помогает. Мне была необходима дистанция.

Он оглянулся, посмотрев через каждое плечо, будто прошлое преследовало его по пятам.

— Но, в конце концов, тебе стало лучше? — Спросила я.

— Сообщу сразу же, как только это произойдет, — поднимаясь, закончил Лиам.

Из-за угла вышел Тайлер и замер, как только увидел нас с Лиамом в баре.

— Лучше пойду на собрание, — произнес Лиам.

— Правильно, — ответила я, приподняв стакан.

Лиам чокнулся своим пустым стаканом о мой, после чего отправился в конференц-зал.

Тайлер выждал несколько секунд, а затем направился ко мне.

— Что пьешь?

— «Спрайт». Заказывай себе сам.

Он покачал головой, осматривая вестибюль.

— Я люблю вишневую колу.

— Где Тэйлор? — Спросила я.

— Не здесь. Во всяком случае, пока. Он звонил мне. Сказал, что познакомился с девушкой.

— Здесь? С местной?

Он пожал плечами.

— Он не слишком распространялся. Похоже, она работает официанткой или что-то вроде того.

— Интересно. Вот черт, Тайлер, — произнесла я, заметив агента Трэкслера у стойки регистрации. Он немного пофлиртовал с администратором Дарби и затем, проходя через автоматические двери, заметил Тайлера. Когда агент прошел мимо нас, у меня вырвался вздох облегчения.

— Тэйлор все уладил, — признался Тайлер.

— Как?

— Просто уладил. Мне пора.

К моему глубочайшему удивлению, Тайлер наклонился и поцеловал меня в щеку, прежде чем присоединиться к Лиаму в конференц-зале. В открытую дверь я рассмотрела множество людей в официальных костюмах, стоявших во главе стола и пытавшихся удержать норовившие свернутся в рулон бумаги. Кто-то разговаривал по телефону, печатал на «айпаде» и строчил на ноутбуке. Пожарные стояли рядом и ожидали приказов, пока командование собирало сведения. За полсекунды, в которые дверь была открыта мне удалось разглядеть кое-кого из своих мальчиков, скрестив на груди руки и с серьезным выражением лица, стоял Пуддин, но стоило ему заметить меня, сразу же замахал рукой, подобно ребенку, увидевшему со сцены школьного концерта своих родителей.

— Веселишься, Ставрос? — Опираясь на барную стойку, спросила Дарби. Ее белая рубашка была идеально отглажена, красные губы идеально подведены матовой помадой, черные брюки очищены от ворса, ни один медового цвета волосок не выбивался из хвоста. С такими изгибами и улыбкой на миллион долларов она спокойно могла быть бывшей королевой красоты. Каждое движение отдавало элегантностью, каждая улыбка отлично отточена.

Я обернулась, почуяв неладное. Трэкслер флиртовал с ней. Возможно, и она являлась агентом.

— Пожарные не оставляют чаевых, — пробубнил Ставрос. — И к тому же, все они натуралы.

— Это продлится неделю, — подбородок Дарби уперся в основание ее ладони.

Все мое тело напряглось от беспокойства наговорить лишнего или сделать то, что может поспособствовать Трэкслеру в расследовании против семьи Тайлера.

— У вас все в порядке? — Спросила Дарби.

— Что за парень, который только что ушел? Вы еще разговаривали пред тем, как он вылетел за дверь?

— Трэкс? — Ее глаза вспыхнули при звучании его имени.

— Ага, — ответила я.

— Он — сотрудник противопожарной службы и останется здесь до окончания пожара. Он… из какого-то специального подразделения. Не пожарный и не сотрудник наземной команды. Вообще-то, он толком не говорил, чем занимается.

— Типа тайной пожарной службы? — Только наполовину пошутила я.

Она хихикнула, но звук получился какой-то странный, будто бы смеяться ей было не свойственно.

— Возможно, он очень скрытный в плане работы.

— Так вы не знакомы? — Мне стало интересно, зачем ему лгать.

— Немного.

— Немного? — Ухмыльнулся Ставрос.

— Что насчет тебя? — Спросила Дарби, проводя рукой по волосам. Ее карие глаза напоминали глаза Тайлера: теплые с золотыми вкраплениями и скрытой болью. — Если исходить из твоей карты, ты — журналист.

— Фотограф. Я всюду следую за альпийским подразделением.

— Ооо. Я знаю Тэйлора Мэддокса и Зика Лунда. Они милые. И общались с Трэксом.

— Правда? — В замешательстве переспросила я.

— Да. С момента приезда практически каждую ночь оставались в его номере.

— Как давно здесь Трэкс?

Дарби пожала плечами, обернувшись через плечо, чтобы проверить свое место работы.

— Недели две. Он приехал еще до начала пожара.

Мои брови сошлись на переносице.

— Как странно.

Она улыбнулась.

— Может, он не из тайной пожарной службы. А скорее тайный пожарный экстрасенс.

Семья из четырех человек вошли в автоматические двери, приближаясь к стойке администратора. Дарби подскочила с места и направилась к себе, приветствуя их улыбкой.

Дверь конференц-зала открылась, выпуская пожарных и их руководителей. Теперь мне предстали не только члены моей команды, удивительно скольких вызвали на пожар в Колорадо Спрингс.

Тайлер и Коротышка остановились рядом со мной, больше похожие на отца и сына, нежели на напарников. Коротышка был на две головы ниже Тайлера, но такой же сильный. Подобно остальным ребятам Коротышка выкладывался во время пожароопасного сезона, и несмотря на то, что он был новеньким и самым маленьким, в конце рабочего дня залезал в грузовик последним.

— Каков вердикт? — Спросила я.

Тайлер скрестил на груди руки, осматривая толпу, образовавшуюся в вестибюле.

— Пожар далеко. Нам придется добираться на машинах, а затем вертолет доставит нас до нужной точки. Альпийское подразделение отвечает за восточный край.

— Я могу получить свое снаряжение? — Спросила я.

Тайлер поморщился.

— Нет.

— В смысле «нет»? Когда мы выезжаем?

— Мы никуда не едем.

Я покачала головой.

— Ничего не понимаю.

— Тебя не допустили. Пожар слишком быстро распространяется. Уже было несколько опасных ситуаций. Ветер меняется каждый час, это небезопасно, Элли.

— Нигде не безопасно, — прошипела я.

— Только в «черной зоне».

— Тогда я стану снимать «черную зону».

— Но меня там не будет. Я должен работать возле противопожарного барьера.

Кипя от злости, я повернулась к нему спиной. Решение принимал не он, но понимание сего факта не помогало. — Ты не мог бы хотя бы поручиться за меня?

— Он поручился, Элли, — добавил Коротышка. — Мы все поручились.

— Похоже, теперь я могу получить свою красную карточку. Какая-то сексистская хрень, — пробубнила я.

Тайлер вздохнул.

— Там сейчас находится полдюжины женщин. Дело не в дискриминации, а в безопасности. Гражданские лица не допускаются вгоры. Решение пересмотрят, когда огонь возьмут под контроль.

Я обернулась к мужчине.

— Ты что издеваешься? Хочешь сказать, окажись у меня хрен в штанах, так же не допустили бы, даже с журналистским пропуском? Огонь невозможно контролировать. Ни о какой безопасности речи быть не может. Невозможно предугадать его следующий шаг. Все просто надеются, что он подчинится вашим расчетам. А мне теперь придется снимать горизонт и наземную команду делающую зачистку, когда все будет кончено.

— Я предупреждал, что тебе не следует приезжать, — произнес Тайлер, недовольный моей вспышкой. — Нам пора. Увидимся, когда я вернусь.

— Вытащи меня отсюда, — крикнула ему в след. — Мэддокс!

Толпа в вестибюле затихла и наблюдала за удаляющейся в сторону лифтов фигурой Тайлера. Я повернулась к Ставросу, стараясь сдержать злые слезы.

— Ты сказала «хрен», — улыбнулся Ставрос. — Ты мне уже нравишься.

— Налей мне водки с тоником?

По лицу Ставроса растянулась улыбка.

— Серьезно?

— Серьезно.

Глава 17.

Я вытянула испачканные чернилами и покрытые грязью руки на коленях. Затем сплела между собой пальцы и прикоснулась костяшками больших ко лбу, закрыв глаза, но не молясь. Отголоски движений эхом прошли через холл к камере, и мои колени вновь затряслись. Меня впервые арестовали, не уведомив при этом отца, который мог добиться освобождения в течении часа.

Слезы обожгли порез на щеке, одно из нескольких травм, нанесенных моему телу лесом, пока я пыталась пробраться сквозь густые деревья и сухие, острые как бритва ветви. Голова продолжала кружиться от бесчисленного количества выпитой водки с тоником, которые помогли мне набраться храбрости и проскользнуть в «черную зону».

Тюремная решетка отъехала вправо, и помощник шерифа поймал ворота, прежде чем те врезались в стену.

— У тебя влиятельные друзья, Эдсон, — произнес он.

Я поднялась, загораживая рукой лицо от яркого света.

— Кто? — Спросила.

— Скоро узнаешь, — последовал его ответ.

Я вышла из-за решетки, молясь Богу, чтобы по другую сторону стены не оказалось отца.

Помощник проводил меня, придерживая выше локтя, в небольшую комнату, где на складном стуле сидел Трэкс. Он встал, потянувшись ко мне, и забрал из лап заместителя шерифа.

— Молчи, — прошептал Трэкс.

— Мы отпускаем мисс Эдсон под вашу ответственность, агент Трэкслер. Вы можете гарантировать, что она больше не станет находиться в запретной зоне?

— Она будет на севере. Никакого огня по близости, — подтвердил Трэкс.

Мы прошли по длинному коридору окружной тюрьмы. На одном из дюжины стульев, выстроенных вдоль белой стены, уткнувшись лицом в ладони, сидел Тайлер. Когда позади нас захлопнулась дверь, он поднял голову.

— Ох, Слава Богу, — выдохнул он, поднявшись и прижав меня к своей груди. Его губы коснулись моих волос, нос вдохнул аромат, а затем руки мужчины вытянули меня перед собой.

Я сжалась, догадываясь о его следующих словах.

— Какого хрена ты думала, Эллисон? В смысле… действительно какого хрена?

— Не здесь, — Трэкс придержал для нас входную дверь.

Тайлер схватил меня за руку и потащил за собой, следуя за Трэксом по тротуару к «Ауди», похожей на машину отца. Трэкс открыл для меня заднюю дверцу, и я залезла внутрь, пододвигаясь, когда Тайлер начал забираться следом. Как только дверца оказалась закрыта, ор возобновился.

— Ты хоть представляешь, как я испугался, получив звонок? — Завелся он. — Понимаешь, в каких могла оказаться неприятностях — все мы могли — если бы Тэйлор не подключил Трэкса? Представляешь, что стало бы со мной, если бы с тобой что-нибудь случилось?

— Мне жаль, — ответила я. — Я не пыталась добиться твоего увольнения.

Тайлер стиснул мои плечи. — Увольнения? — Он покачал головой, разжал руки и откинулся на спинку сидения. — Твою мать, Элли, я думал, что ты погибла.

Меня захлестнуло чувство вины, за последние шесть часов блужданий в «черной зоне» в слегка нетрезвом состоянии и попадание в систему, только сейчас осознала произошедшее. — Мне очень, очень жаль. Это было глупо. Я не подумала.

— Подобное, как правило, случается, когда ты выпьешь, — не остался в долгу он.

— Выпила всего два напитка, — соврала я, мгновенно ощутив за это вину. Возвращение к старым привычкам не заняло много времени.

Бровь Тайлера в недоверии изогнулась.

— Ты правда собираешься врать? После того, как мне пришлось потянуть за сотни ниточек, чтобы вызволить тебя из тюрьмы?

— Я не, — сделала паузу, сжавшись под взглядом Тайлера. — Вру.

— Ого. Ну, ладненько, — он наклонился вперед.

— Технически, за ниточки тянул я, — влез Трэкс.

Я нахмурилась, глядя на Тайлера.

— Как тебе удалось его заставить?

Тайлер разочарованно уставился вниз.

— Не спрашивай, как, Элли. Просто скажи «спасибо».

— Кому? ФБР? Я хочу знать. Зачем это вам, агент Трэкслер? — Я боялась худшего: Тэйлор или Тайлер согласились поделиться информацией о собственном брате взамен на помощь Трэкса.

— Больше не агент, — поправил Трэкс. Я так и не поняла, расстроен он по этому поводу или рад.

— Что? — Удивилась я.

Тайлер кивнул.

— Он говорит серьезно. Он больше не работает на бюро. Видимо, его босс настоящий придурок.

Трэкс хохотнул, разглядев в сложившейся ситуации долю юмора.

— Тогда, как ему удалось потянуть за ниточки? — Спросила я.

У Тайлера вырвался вздох.

— Это неважно, Элли.

— Почему? — Не сдавалась я. — Что вы сделали в обмен, Тайлер?

— То, чего ты не сможешь, — ответил за него Трэкс.

— Все мы, — добавил Тайлер.

Я скрестила на груди руки и нахмурилась.

— О чем вы говорите? Что имеете в виду?

— Дарби, — только ответил Трэкс.

— Дарби? — Поморщилась я. — Она считает тебя пожарным, — мой тон прозвучал обвинительно.

— Я в курсе. Ты убеждала ее в обратном? — Спросил Трэкс.

— Нет, — ответила.

— Хорошо. Нам следует придерживаться этого плана, — заметил Тайлер. — Часть сделки.

— Мы позволим Трэксу и дальше лгать Дарби? — Не поняла я. — Кто она такая?

— Обычная девушка, — ответил Трэкс. — Но стоит тебе раскрыть меня перед ней, мигом вернешься в камеру.

Я откинулась спиной на сидение, недовольная новым условием.

— Ты же не собираешься навредить ей?

Его лицо поморщилось, а густые брови сошлись вместе.

— Вот в чем дело, Эллисон. Ты согласна или нет?

Я перевела взгляд на Тайлера.

— Ты ему доверяешь?

— Он же вытащил тебя из тюрьмы, так?

Я поджала губы, покачав головой.

— Вы не под нее копаете? — Спросила.

— Нет, — просто ответил Трэкс.

— Хорошо, — рявкнула я, согласившись. — Вы — пожарный.

В зеркале заднего вида показалась улыбка Трэкслера.

— Спасибо, — поблагодарил он.

Когда мы прибыли в отель, я спокойно прошла мимо Дарби. Она помахала мне рукой, и я послала ей улыбку, надеясь на порядочность Трэкса. Мы с ней еще раз общались приблизительно на четвертом напитке, и по моим воспоминаниям, она оказалась в Колорадо Спрингс, чтобы начать новую жизнь и сбежать от кого-то или чего-то. Дарби больше не нужны неприятности. Ей и так причинили достаточно боли.

Тайлер проводил меня до номера, остановившись возле двери. Казалось, слова, крутившиеся у него на языке, причиняли боль.

— Понимаю, у тебя был тяжелый день, но ты должна войти внутрь и собрать свои вещи.

— Что? Зачем?

— Трэкс возможно и вытащил тебя из тюрьмы, но Чиф сильно разозлился. Он хочет, чтобы ты вернулась в Эстес Парк. И даже связался с Джоджо.

Я спрятала лицо в ладонях.

— Блять. Блять… из-за одной ошибки?

— Пробраться в запрещенную зону и затем быть арестованной — большая ошибка, — он обратил взгляд в пустоту холла, не в силах смотреть мне в глаза.

— Меня выгоняют насовсем?

— Не знаю. Дай мне время, и я поговорю с ним. Но пусть сначала остынет.

Я выдохнула, желая отмотать время вспять и начать день с самого начала.

— Что насчет тебя? Все еще злишься?

Тайлер стиснул зубы, а затем обернул меня своими руками. Глаза непроизвольно закрылись, когда щека прижалась к его груди. Для меня не было ничего безопаснее Тайлера.

— Я просто рад, что ты в порядке, — признался он.

— Останься со мной, — прошептала я.

Он поцеловал мои волосы.

— Машина будет ждать тебя внизу через пятнадцать минут. Чиф настаивает, чтобы тебя отвезли на север. Я здесь только для того, чтобы проследить, как ты соберешься, выселишься и уедешь. Затем вернусь в лагерь.

— Ты не поедешь со мной?

Его брови нахмурились.

— Мне нужно работать, Элли. А тебе — возвращаться домой.

Глаза наполнились слезами.

— Мне некуда возвращаться.

Он сунул руку в карман и выудил оттуда единственный ключ, сверкнувший, поймав луч света.

— Lone Tree Village в Эстес. Квартира 111F. Нас там не бывает, так что она больше похожа на склад. Даже не уверен, что на моей кровати есть простыни. Это, конечно, не пентхаус, но жить можно. Моя комната — последняя дверь налево.

Я взяла у него ключ, всхлипнув.

— Тайлер…

— Просто… возьми его, — произнес он. — Я вернусь домой через пару недель. Тогда со всем и разберемся, — он сделал шаг назад и помахал мне рукой прежде, чем повернуться в сторону лифта.

— Мне казалось, ты должен убедиться, что я села в машину? — Выкрикнула я.

Он замер на следующем шаге, но не повернулся.

— Прости. Не уверен, что смогу наблюдать за твоим отъездом.

Нижняя губа задрожала, я прислонила ключ-карту к сенсору, и когда замок щелкнул, надавила на ручку и зашла в номер. Одежда так и лежала нетронутой на кровати, готовая к работе, мне очень повезет, если еще когда-нибудь возьмут на вызове.

Стена холодила спину, когда я скользнула вниз по потертой белой краске и опустилась на старый оранжево-коричневый ковер. Зазвонил телефон, и я прижала трубку к уху.

— Элли? — Раздался голос Джоджо.

Я прижала ладонь к лицу.

— Я накосячила, Джоджо, — губы сжались вместе, стараясь удержать всхлип.

— Ты права. Накосячила. Теперь ты должна собраться и снова вернуться на путь истинный. Ты меня поняла?

— У меня еще есть работа?

— Конечно, есть. Не стану оправдывать твой поступок, но это тяжелая борьба. Первую битву ты проиграла. Возвращайся домой и начнем готовиться к следующей.

Я поморщилась, и сделала глубокий вдох.

— Я не заслуживаю, но спасибо, — прошептала.

— Клади трубку, собирай вещи и спускайся вниз. Скоро прибудет машина. Как только вернешься домой, отправляйся прямиком в кровать, и завтра первым делом подвезу тебя до работы. Поняла?

— Встаю. И начинаю с чистого листа.

Я сделала глубокий вдох, одновременно встав и нажав «отбой». Много времени не понадобилось, чтобы упаковать выложенные вещи, затем я вышла из номера, решив спуститься по лестнице вместо лифта.

Дарби уронила маркер, которым рисовала новый шедевр и поднялась на ноги.

— Элли? Все в порядке?

Я остановилась возле ее стола, положив ключ-карту перед ней.

— Ага. Мне придется уехать.

— Придется? Но почему?

— Я облажалась. И меня посылают домой.

Дарби в недоумении покачала головой, даже услышав из первых уст.

— Как облажалась? Только потому что выпила?

— Долгая история, — ответила я. — Трэкс может все тебе объяснить.

— Если когда-нибудь вернешься… не забудь зайти, поздороваться.

Мое лицо расплылось в улыбке. — Обязательно.

Мужчина старше моего отца, одетый подобно баптистскому священнику и пахнущий дешевым лосьоном, выдавил из себя вынужденную улыбку и забрал мой рюкзак. Несмотря на вылитую на голову четверть банки геля из макушки его седых волос выбился чуб.

Я ждала, когда мне откроют дверцу, но вместо этого мужчина распахнул багажник и забросил в него рюкзак. Самостоятельно открыв дверь, в голове проскользнула мысль, что липкий ковер и мусор, засунутый под заднее сидение — идеальная машина для девушки, только что выпущенной из-под стражи.

Два с половиной часа до Эстес Парк длились нескончаемо долго, когда приходилось дышать нафталином и возможно несколькими «газами». Стоило нам добраться до черты города, водитель повернул ко мне голову, продолжая следить за дорогой.

— Какой адрес?

— Lone Tree Village. Здание F.

Он тяжело вздохнул.

— Адрес какой?

— Подождите, — ответила я, копаясь в телефоне. — 1310 «Мэнфорд Авеню».

Водитель потыкал в своем GPS устройстве, затем вернулся в исходное положение, продолжив полностью меня игнорировать.

Мы проехали мимо незнакомую часть города, после чего свернули на объездную дорогу и проехали еще две минуты. Вывеска «Lone Tree Village» на несколько секунд меня воодушевила, но затем я вспомнила, что большинство вещей осталось в альпийском бараке, и все мои нынешние пожитки находились в рюкзаке.

Водитель направился прямиком к дому Тайлера. Он обогнул здание, а затем занял первое попавшееся свободное место.

Я вышла из машины и подождала водителя, чтобы забрать рюкзак. Он передал его мне и повернулся к водительской дверце.

— Извините? — Последовала за ним.

Он повернулся ко мне, с гримасой раздражения на лице.

— Об оплате позаботились.

— Оу, — выдавила я, наблюдая, как он открывает дверь и садиться за руль. Я отступила, а машина сдала назад и уехала, и подняла взгляд на здание F.

Квартира 111 была наверху, так что мне пришлось подняться на первый этаж, свернуть на лестничной площадке и подняться на следующий. Несколько светло-бурых планок винилового сайдинга отсутствовали, но район выглядел неплохо, лужайка была ухожена — не то чтобы я могла привередничать.

Я вытащила ключ Тайлера из кармана и повернула им в замке. Механизм щелкнул, и сердце глухо забилось в груди. Стоять перед квартирой Тайлера, готовясь впервые вступить в его личное пространство в отсутствие самого мужчины, как-то неправильно.

Дверная ручка ощущалось холодной и незнакомой, но я все равно повернула ее, толкая бежевую дверь в гостиную, заполненную мебелью и коробками. Тайлер предупреждал, что квартира служила им складом, коробки были сложены, оставляя проход налево на кухню и прямо — в коридор.

Я шла вдоль коридора, стараясь на ощупь отыскать выключатель. Как только пальцы коснулись тумблера, я нажала на него, осветив двадцатифутовой длины коридор, бледно-желтого цвета стены и бежевый ковер, а также две двери с правой стороны и одну с левой. За ближайшей оказалась ванная комната. Бросив рюкзак, я быстренько расстегнула джинсы, спустив их до колен, села на холодную поверхность унитаза и застонала, позволив себе расслабиться впервые за практически двенадцать часов.

Крану потребовалось какое-то время, чтобы потекла теплая вода. Осмотревшись вокруг, мне пришлось вытереть руки о собственные штаны. Я схватилась за край раковины, стараясь побороть тошноту и головокружение. Вдох принес мгновенное успокоение — квартира пахла Тайлером.

Держа в руках сумку, я остановилась в конце коридора между двумя дверьми. Толкнула ту, что была справа, увидев еще больше коробок, голую кровать и тумбочку. Дверь, которую Тайлер назвал своей, оказалась закрыта, так что мне пришлось повернуть ручку и толкнуть ее, дверь стукнулась о стопку коробок, столкнув практически все на пол.

— Черт, — выругалась сквозь зубы я и, сбросив сумку, принялась их собирать.

Вытерев лоб, пересекла комнату, чтобы распахнуть окно. В лицо пахнул свежий воздух, и, закрыв глаза, я сделала глубокий вдох. Меня выгнали из единственного места, который стал настоящим домом, оторвали от единственных людей, ставших практически семьей. Я находилась в одиночестве посреди пыльного жилища мужчины, с членом которого была знакома лучше, чем с надеждами и мечтами его обладателя.

Уперев локтями в подоконник, я ничего не могла с собой поделать и начала быстро-быстро моргать. С моего места виднелись горы, сгрудившиеся вокруг бараков. Глаза наполнились слезами, и те начали стекать по щекам, не стихая до тех пор, пока тело не затрясло от рыданий. Мне хотелось находиться в том хрупком здании с холодными душами и неудобными кроватями настолько, что становилось больно. Несколько раз с моих губ срывались всхлипы, я вытерла нос о запястье, облизала губы, мечтая о пяти или шести порций водки с тоником — черт, да я бы даже не отказалась от упаковки дешевого пива, все что угодно, чтобы унять боль.

Я прислонилась к стене, стараясь удержать пейзаж в поле зрения, единственное, что мне оставалось делать, мечтать о том, чего нельзя получить, и закрыла глаза.

Глава 18.

Джоджо пристегнула ремень безопасности и отъехала от тротуара, практически всю дорогу до «Маунтеньер» сохраняя тишину. Лишь в квартале от издательства она, наконец, вздохнула и собралась уже что-то сказать, но внезапно передумала. Ее молчание не напрягало. Мне прекрасно известно, что она собиралась сказать также, как и ей было известно, что я ее поняла. Люди часто ведут бессмысленные разговоры, и, если бы Джоджо сейчас начала говорить, у нас сложился бы именно такой разговор.

Она припарковалась и жестом показала мне следовать за ней.

— Стол все еще стоит на своем месте. Ты помнишь, что нужно делать?

— Грузовика Вика нет на месте, — заметила я.

— Он будет позже. На встрече с поставщиками.

— В «Терксе»? — Сглотнула я. Горло горело, жаждая ощутить виски — что угодно, чтобы унять тягу, мучавшую с момента пробуждения.

— Ага. Ты не сразу легла спать, да?

— Я пыталась.

— Ты облажалась. Поверь, я не стараюсь оправдать твои поступки. Папуле неоднократно звонили по поводу твоего поведения. Уверена, «Лесной Службе» тоже, — она открыла дверь, и я последовала за ней внутрь здания, остановившись, пока не включился свет.

— Чиф правильно поступил, отправив меня домой. От меня там не было никакого толка, еще и его выставила в плохом свете. Не стану винить, если меня больше никогда не возьмут на вызов.

Я вошла в свой кабинет, Джоджо за мной, прислонившись головой с платиновыми волосами к дверной раме.

— Я тоже. Но не удивлюсь и обратному. Когда они должны вернуться?

— Сейчас они на политическом пожаре. О котором передают по множеству новостных каналов. Их не будет целых четырнадцать дней.

Девушка встала ровно.

— Если там находятся множество каналов, может, и мне следует присоединиться к ним.

Гнев и ревность воспламенили каждую клеточку моего тела. У Джоджо есть семья… и от моей ей следует держаться подальше.

— Они не позволили пойти с ними, Джоджо, хотя у меня уже был опыт. Я немного знакома с их методом работы и с поведением огня. Не обижайся, но тебя вряд ли возьмут в горы.

Она мне подмигнула.

— И когда же меня устраивало «нет» в качестве ответа?

Я выдавила из себя улыбку, глядя на то место, где она стояла, прежде чем повернуть за угол к своему столу. Минуту спустя она уже говорила по телефону, улаживая детали ее работы с альпийским подразделением.

Глаза начало жечь, и я затолкала обратно слезы, отказываясь плакать на глазах у Джоджо. Ввела пароль на компьютере и почувствовала себя так, словно день моего повышения прошел сто лет назад — когда я была полна надеждами, что смогу измениться.

Телефонная трубка Джоджо с грохотом опустилась на место, и она снова показалась из-за угла.

— Посторожишь местечко на этой неделе? Я отправляюсь на юг.

— Они позволят тебе следовать за альпийским подразделением?

Она ухмыльнулась.

— Они пока об этом не догадываются, но да. Отель в Колорадо Спрингс, правильно?

Я кивнула, сохраняя спокойное лицо, пока Джоджо не развернулась и не закрыла за собой дверь. Тогда я скривилась, спрятав лицо в ладонях и сделав глубокие вдохи.

Для меня было обычным делом облажаться, но не испортить кое-что важное. Эта мысль навела на Тайлера, я прекрасно знала, что испортила и наши с ним отношения. Внутри меня существовала какая-то темная часть, которая не позволяла мне быть счастливой и портила все хорошее до того, как оно оставило бы меня ни с чем.

Заголосил телефон, прочистив горло, я села ровнее и подняла трубку.

— «Маунтеньер», — голос слегка дрожал.

— Как проходит первый день возвращения? — Спросил Тайлер. Его глубокий мягкий голос заставил исчезнуть все вокруг.

Я вытерла мокрые от слез щеки, снова прочистив горло.

— Замечательно. Дом, милый дом.

— Как тебе квартира?

— Хорошо. Спасибо.

— Ты точно там была? — Спросил он. Мне не составило никакого труда представить гримасу недоверия на его лице.

— Да. Да, была. На твоей кровати есть простыни, даже чистые.

Он вздохнул.

— Элли…

— Знаю.

— Нет, не знаешь. Я скучаю по тебе как ненормальный. Находиться в горах, в окружении дыма, истощенный и покрытый грязью — мое самое любимое времяпровождение, но теперь без тебя все изменилось. Чего-то не хватает.

— Шерифа? — Пошутила я.

Он выдохнул смешок.

— Серьезно. Я написал тебе письмо. Знала бы, как все ребята издеваются надо мной.

— Тэйлор, наверняка, больше всех.

— Огонь подобрался очень близко, мы работаем посменно и живем в отеле.

— Ты не спишь в лагере?

— Не-а. Тэйлор сваливает куда-то в город. Думаю, у него есть девушка.

— У него всегда есть девушка.

— Но не та, ради которой он бы жертвовал несколькими часами отдыха перед возвращением к пожару.

— Должно быть, ты еще не слышал, но скоро узнаешь. Джоджо на пути к альпийскому подразделению.

— Джоджо? — Тайлер произнес ее имя с долей презрения. — Зачем?

— Я рассказала ей обо всех новостных агентствах, освещающих пожар. И она посчитала, что из нашего издательства тоже должен быть представитель.

Он вздохнул.

— Бля, Элли, мне очень жаль. Тебе, должно быть, больно.

Грудь сдавило изнутри, глаза снова защипало от слез.

— Сама виновата.

— От этого не легче.

— Ты прав.

Он недолго помолчал. — Хотел бы я быть рядом.

— Я тоже.

— Двенадцать дней, Эллисон. Я приеду за тобой через двенадцать дней.

— Тайлер?

— Да?

— Я думаю о выпивке. Постоянно. — Когда он ничего не ответил, я продолжила. — Не думаю, что все пройдет так легко, как я рассчитывала.

— Что за женщина, которая выгнала тебя из собственного дома?

— Моя мать?

— Нет, другая.

Щеки вспыхнули от одной только мысли о ней.

— Салли.

— Да, она. Позвони ей. У тебя же есть номер?

Я потерла висок средним и указательным пальцами.

— Она больше не работает на моих родителей.

— Еще лучше.

— Я не стану просить ее о помощи, Тайлер. Ненавижу ее. И не хочу приносить удовлетворение.

— Хочешь сказать, неправильно чувствовать удовлетворение, помогая тебе? Мне казалось, в этом заключается ее работа.

— Ее удовлетворяет свойственное коварным, самодовольным, мерзким кошелкам, а не жизненные наставления.

— Тогда… просто займи себя делом. Не думай ни о чем до моего возвращения.

Я задумалась над его предложением, и мгновенно голову посетила одна идея.

— В вашей квартире полно работы.

— Даже не думай.

— Я серьезно. Это займет по меньшей мере дней двенадцать. Могу я разобрать ваши вещи?

— Нет.

— Пожалуйста? К твоему возвращению квартира будет походить на нормальное жилье.

— Определенно нет.

— Но почему? Боишься, что я наткнусь на что-нибудь в этих коробках? Что? Там лежат… костюмы из кожи, сморщенные головы или же еще что-нибудь? Только не говори, что стесняешься своего порно.

Он засмеялся.

— Нет, просто считаю, что не в праве просить тебя об этом.

— Но ты же разрешил мне остаться у вас. Мне кажется, все честно.

Несколько секунд на линии сохранялась тишина, затем раздался вздох Тайлера.

— Ты не обязана, но если хочешь и это убережет твои мысли от других вещей, чувствуй себя как дома.

Улыбка сползла с моего лица.

— Тайлер?

— Да?

— Не трахайся с Джоджо.

— Элли, какого хрена? Даже когда у меня был шанс год назад, я не воспользовался им. И тем более не собираюсь сейчас.

— Вы с Джоджо ни разу? Я думала…

— Ага, она до сих пор обижена на меня… но нет. Никогда.

Я вздохнула, на удивление ощутив, как напряжение уходит из тела.

— Так что ты хотела сказать? — Спросил он.

— Ничего. Просто не хочу, чтобы ты испортил мои отношения с боссом.

— Точно, — его голос звучал довольным. — Передам парням, что мы встречаемся. И самому первому Лиаму.

— Мы не встречаемся.

— Ты только что попросила меня не спать кое с кем.

— Я попросила тебя не трахаться с моим боссом, это не означает, что мы встречаемся.

— Так ты не обидишься, если я трахну кого-нибудь еще?

Я стиснула зубы.

— Мне не нравится эта игра.

— Ответь.

— Плевать я хотела с кем ты переспишь, — рявкнула.

Тайлер на том конце провода затих. Чувство победы покинуло меня через несколько секунд. Моя гордость и чувство вины, казалось, исходили из одной пустоты, но ничего не заполняли. Понятие не имею, откуда взялась нужда держать Тайлера на расстоянии вытянутой руки. Часть меня надеялась, хоть за что-то держаться в период трезвости, правда неудачный, другая — что мы слишком испорченные, чтобы сработаться. Я позволила ему подобраться слишком близко, чтобы успеть влюбиться, а затем бросила в угол, подобно грязному белью. Для того, кто постоянно опасался его ухода, я слишком сильно пыталась его оттолкнуть.

Я прекрасно умела только одно: быть недостойной. Волна стыда послала меня в новый водоворот вины, нужды и чувства никчемности. Я не становилась лучше, только хуже.

— Неужели тебе так тяжело признать, Элли? Разве мы не можем быть счастливы?

Я сглотнула.

— Нет никаких «мы». Я с самого начала тебя об этом предупреждала.

— Тогда чем же мы занимаемся?

— Мы трахаемся и ругаемся, Тайлер. Вот и все.

— Трахаемся и ругаемся. — В полном шоке и разочаровании повторил Тайлер и запнулся на собственных словах. Затем в раздражении хохотнул. — Все?

— Все.

— Поговорим, когда я вернусь домой.

Я повесила трубку, почувствовав неприятные ощущения в животе. Мне не удастся отвлечь себя настолько, чтобы оставаться трезвой, справляться со всем происходящим в жизни и ко всему прочему с серьезными отношениями, неважно насколько сильно мне этого хотелось.

В течении дня я отвечала на звонки, в основном утверждая встречи, составляла анонсы для Вика. Он уходил один раз, затем вернулся и, уперев кулаком в стол, читал отчет через мое плечо.

Он поднялся, тяжело вздохнул, после чего развернулся и захлопнул за собой дверь. Рамки на стенах задрожали и мои плечи поджались к ушам. Я проработала в журнале практически пять месяцев и ни разу не становилась свидетелем ярости Вика. Возможно, настало время.

Дверь была широко открыта, и я услышала голос Вика, сидящего на своем кожаном кресле.

— Элли! — Заорал он.

Я встала, остановившись в дверях в ожидании небольшой словесной выволочки.

— Ты хорошая девочка. Мы слишком сильно на тебя давили, — сказал он, глядя на шкаф позади меня.

— Н-не поняла? — Больше всего меня встревожил его спокойный голос.

— Я не хочу потерять тебя. И не хочу содействовать твоим… проблемам. Не знаю, что делать. Я не тот человек, который просто игнорирует подобное поведение, Элли. Ты могла серьезно пострадать или того хуже. Это порез…?

Я прикоснулась к своей щеке. Совсем забыла о нанесенной моему лицу пощечине природой — хотя я ее не чувствовала, пока горячая кровь не потекла по холодной коже. — Да.

Вик пошевелился в кресле и перевел взгляд на часы.

— Ты ела? Практически время обеда.

— Э-э… нет?

— Я заказал пиццу. И подумай о том, что я тебе сказал.

— Хорошо, — ответила я, показав ему большой палец. — Классно поболтали.

Он подмигнул, и я закрыла за собой дверь, качая головой. Если это была демонстрация родительских качеств Вика, не удивительно, что Джоджо стала ходячей сексапильной куколкой, у которой складывались негативные чувства ко всем отвергшим ее мужчинам.

Как только я опустилась в кресло, ожил телефон, и я поднесла трубку к уху. Уже открыла рот, чтобы поприветствовать звонившего, но заговорила Джоджо.

— Это я. Я добралась.

— О. Видела моих мальчиков?

Она усмехнулась.

— Твоих мальчиков? Нет, не видела. Я получила номер, что, кстати говоря, оказалось не легко. Буквально все комнаты были заняты, за исключением номера одного парня, который получил сегодня несколько ожогов. Он надолго вышел из строя, так что его отправили домой. Я собираюсь спуститься в вестибюль, посмотрю, может, удастся подловить альпийское подразделение.

— Они могут отсутствовать всю ночь. Точно не знаю их расписание. Они никогда раньше не оставались в отеле — не в этом сезоне, по крайней мере.

— Разберемся. Новостные каналы повсюду, черт возьми. У нас есть доступ, несмотря на то, что ты…

— Несмотря на то, что я все испортила, знаю.

— Извини, — произнесла она.

— Только будь осторожна, Джоджо. Делай то, что тебе говорят, когда говорят, и одевайся теплее. Ночью в горах сильно холодает.

— Спасибо, Элли.

Я положила трубку, пытаясь придумать, как попросить ее не заниматься сексом с моим не-парнем.

Закончив с отчетом, отправила его Джоджо. И удивилась, получив несколько сделанных ею снимков пожарных, слонявшихся по вестибюлю. Без сомнения, у нее был дар.

Как только солнце скрылось за вершинами, Вик обшарил свои ящики, а затем продел рукава свитера в пальто.

— Всего два перекура и никаких новостей от Джоджо. Сегодня охрененно скучный день, — крикнул из своего кабинета Вик.

— Говори за себя, — ответила я.

Он вышел, поправляя шарф и натягивая перчатки.

— Не все такие бойкие, чтобы следовать за пожарными в горы. Ты вернулась в дом родителей?

Я прочистила горло.

— Нет. На самом деле, остановилась в квартире Тайлера. Пока не найду себе жилье.

Вик нахмурился. — К слову о доступном жилье. Если повезет подобрать правильное время можно найти что-нибудь весной.

— Ага, — я почувствовала себя еще более безнадежно, чем десять секунд назад.

— Не звони своему водителю. Я тебя подвезу.

— Правда? — Меня очень удивило, что он считает, будто я до сих пор пользуюсь услугами Хосе, даже больше его предложения.

Вик позволил мне закурить в своем грузовике, когда сам затянулся сигаретой и выпустил дым в приоткрытое окно.

— Так значит, ты и Тайлер, да? — произнес Вик.

— Вроде… но не совсем.

— Он хороший парень. Я так и думал, что вы двое в итоге понравитесь друг другу. Понял по его глазам.

— Правда? — Удивилась я.

— Никогда не видел, чтобы он смотрел на кого-нибудь так, как на тебя. Понимаю, в твоей жизни много чего происходит. Возможно, даже считаешь, что все это тебе не по зубам.

— Его идея была остаться. Временно.

— Угу.

— Я его не использую. Он настоял, и у меня не осталось иного выхода.

— Ауч. Надеюсь, ему ты этого не сказала.

— Нет, — я опустила взгляд. — Не сказала.

— Ты же знаешь, что над «Маунтеньер» есть квартира?

— Нет, не знаю.

— Она новая и совершенно свободная. Я построил ее одновременно с издательством, на случай если Линда вышвырнет меня на улицу. Я старый хвастун. Со временем подурнел. Но она осталась красавицей, как и была. Джоджо выглядела бы точно так же без своего клоунского макияжа.

Я поперхнулась смешком, выдохнув дым и замахав рукой перед лицом.

Вик въехал в Lone Tree Village, хорошо ориентируясь на местности. Он припарковался, и, выйдя на улицу, я нагнулась к окну.

— Спасибо, что подвез, Вик. Я скоро найду себе надежный транспорт.

Он отмахнулся от меня.

— Заеду за тобой утром. Неизвестно, как здесь ходят автобусы. Займись чем-нибудь сегодня вечером, и увидимся с утра.

— Джоджо сказала то же самое… занять себя.

— Она, должно быть, рассказывала. Со мной такое было. Наверное, именно по этой причине я не уволил твою взбалмошную задницу за то, что пробралась в активную зону пожара. За это и твои шикарные «экшн» фотографии. Даже лучше, чем у Джоджо.

— Еще раз спасибо, что подвез.

Вик помахал мне, а затем сдал назад, подождав пока я без приключений доберусь до квартиры.

Заперев за собой дверь, включила свет и тяжело вздохнула над размером поставленной задачи. Квартира не была грязной, но мне предстояло распаковать неизвестно сколько лет хранившееся барахло братьев. После того, как я переоделась в более удобную одежду, вернулась в гостиную и приступила к первой коробке. Все шкафы, полки, комод и гардероб оказались заняты одеждой, фотоальбомами, спортивными сувенирами, книгами, журналами, тарелками и кухонными принадлежностями, все в надлежащем месте.

Освободив последнюю коробку в гостиной, пара желтых перчаток под раковиной вдохновили меня помыть кухню. Вик просил занять себя, и у меня еще оставалось в запасе два часа до сна. Я протерла стойку, помыла раковину и загрузила посуду в посудомоечную машину.

После чего открыла холодильник, приготовившись увидеть плесень, которой позавидует антибиотическая лаборатория, но на нетронутых полках стояли шесть банок местного пива.

Закрыв глаза, я опустилась на пол и прислонилась спиной к холодильнику, подняв лицо к потолку. Неплохо проделанная работа и чувство одиночества — лучшее оправдание для холодного пива.

— Просто отправляйся спать, Элли, — вслух произнесла я. Но не чувствовала себя уставшей.

Я открыла холодильник и закрыла его снова, издав пальцами успокаивающий щелчок с последующим шипением. Гостиная стала напоминать нормальную квартиру, с настоящими украшениями, лампами на краю столов по обе стороны от дивана и рядом с креслом. Посудомоечная машина работала с последней половиной посуды и столовых приборов, на стойке остались только что вытащенные из коробки подставка для ножей и заполненные солонка с перечницей.

Я откинула назад голову и слизала пену с верхней губы, улыбаясь своей маленькой победе и стараясь игнорировать полный провал.

Глава 19.

Я сидела на диване в одной из толстовок Тайлера, смотревшейся на мне как ночнушка, и, закинув ноги на журнальный столик, шевелила пальцами ног в пушистых гетрах. Наслаждаясь ароматом карамельно-тыквенного латте только что зажженных свечей, впитывала успокоение, исходившее от полосок на ковре после пылесоса и блеска полироля на краю стола.

Мне потребовалось практически две недели, чтобы распаковать коробки и разложить все вещи близнецов. Раньше Тайлер был занят настолько, что, находясь дома, едва успевал замечать неразобранные вещи, принять душ, прежде чем снова вернуться в бараки. Разобрав личные вещи, я вымыла каждый дюйм квартиры и потратила некоторые сбережения на недорогие аксессуары для маленьких столиков: свечи, антикварные книги пожаротушения, которые мне удалось найти в комиссионке и сложить их рядом со светильниками братьев. На одном краю стола стояли винтажные пожарные соединительные головки из нью-йоркского депо спаянные по вертикали и купленные на «Ибэй» за бесценок, а столетний огнетушитель из сплава меди и латуни занял место за дверью.

На моих коленях лежал альбом с фотографиями из детства Тэйлора и Тайлера, открытый на любимой фотографии с Тайлером и его мамой. Она сидела рядом с ним на корточках в окружении его бейсбольной команды «Крушители». Она была их тренером, ее правая рука обнимала Тайлер поперек живота, а левая устроилась вокруг сияющего от уха до уха Тэйлора. Они выглядели счастливее, чем моя семья когда-либо. Даже представить сложно, что с ними сделала ее смерть.

Я вытащила фотографию из альбома, пересекла комнату и подошла к пустой рамке, стоявшей под плоским экраном телевизора у дальней стены. Осторожно вставила фотографию, цепляя ее одними лишь краями, затем поставила рядом с одним из маленьких фонариков с оленьими рогами у основания, найденный в коробках Тэйлора. Металлические вкрапления рамки выделяли ее на общем фоне, и я наделась, что фотография заставит ребят улыбаться так же, как и меня.

Я вернулась на диван с кружкой обжигающей смеси из рома и яблочного сидра, откинулась на спинку, позволяя телу расслабиться. Отсутствие Тайлера помогло ему сконцентрироваться на тоске по мне вместо последней ссоры, а наши ночные телефонные разговоры усложнили для меня задачу отрицать собственные чувства.

Менявшие окраску листья осин Эстес Парка демонстрировали первые признаки приближения осени. До завершения пожароопасного сезона осталось всего несколько недель.

Я подключила телефон к портативным колонкам в углу и включила на повтор альбом Хэлси, пока ожидала звонок Тайлера. Он остался в Колорадо Спрингс во время первых выходных, потому что им так и не удалось устранить пожар. Прошлой ночью он сообщил, что в скором времени их заменит наземная команда, поэтому я не переставала надеяться на его возвращение домой в эти выходные.

Неожиданно щелкнул замок, и когда дверь открылась, я подскочила от страха, но повернувшись в ту сторону, увидела стоявшего в дверях Тайлера с удивленным выражением лица.

— Милая, я… нифига себе, — он отклонился, перепроверив номер квартиры. — Я не ошибся номером?

Я поднялась, приподняв руки в воздух и резко уронив их к ногам. — Добро пожаловать.

Пока взгляд Тайлера долгое время изучал меня, его лицо отражало десятки эмоций.

— Что? — Я взволнованно хихикнула, поставив кружку на специальную подставку.

Он уронил сумку, в три длинных шага добрался до меня, обернул своими сильными руками и крепко поцеловал в губы. Сжал мой подбородок и вскоре замедлил поцелуй, сделав его менее страстным и более нежным, чмокнул еще несколько раз, прежде чем отстраниться.

Он прикусил нижнюю губу, ощутив на губах вкус сидра, и перевел взгляд на кружку.

— Это что? Ром?

Я улыбнулась.

— Добавила немного в сидр. Тяжелый день.

— Тяжелый месяц. Невероятно тяжелый месяц. — Он по очереди заглянул в оба моих глаза, его теплые карие глаза метались туда-сюда, пока мужчина пытался подобрать правильные слова. Он осмотрел мое лицо и погладил большим пальцем мою нижнюю губу.

После чего покачал головой. — Чем так вкусно пахнет?

— Свечами.

— Свечами, — он усмехнулся. — В моей квартире. Тэйлор дерьмом изойдет.

— Могу избавиться от них. Просто подумала…

— Они замечательные. Тебе не обязательно было все это делать.

— Нет, обязательно.

Он, казалось, обдумывал какое-то решение и нахмурился.

— Находясь в горах, я постоянно пытался сосредоточиться на работе и перестать думать о тебе. Там опасное место для заморочек. Но в течении двадцати восьми дней лежа ночами без сна, представлял твои губы, руки, как возносятся твои брови, когда не можешь отличить правду ото лжи и начинаешь на меня злиться. Я скучал по тебе, Элли, чертовски сильно. И вернувшись домой к тебе…

Я слегка улыбнулась, не представляя, что на это ответить.

— Хочешь посмотреть остальное? — Спросила.

Он хохотнул и опустил взгляд, не скрывая своего разочарования. Когда вновь поднял голову, на его щеке сверкала глубокая ямочка.

— Ага. Покажи мне остальное.

Взяв за руку, потащила его на кухню, показывая, где сложены тарелки, в каком шкафчике лежат приборы, затем провела по коридору, наслаждаясь его реакцией при виде каждой комнаты.

Когда мы добрались до его спальни, он сцепил пальцы рук на макушке и вздохнул от восторга. У кровати не было опорной рамы, так что я забрала дощатые пластины, стоявшие у мусорного контейнера, решив сделать изних спинки. Очистила и перекрасила в оставшуюся после строительства издательства белую краску.

— Безумие какое-то. Откуда ты это взяла?

— Сделала. — Пожала плечами я. — Вик помог.

Он покачал головой.

— Тебе не обязательно было все это делать, Элли. Квартира выглядит совершенно по-другому… похожа на…

— Настоящий дом, — с улыбкой на лице я обернулась, глядя на хорошо проделанную работу.

Губы Тайлера обрушились на мои, он тянул безразмерную толстовку через мою голову, одновременно подталкивая к кровати. Наши языки танцевали друг с другом, и как только моя попа соприкоснулась с кроватью, я вытянула перед собой правую ногу, упираясь пушистыми гетрами в его грудь. Его руки сжали мои лодыжки, ладони заскользили вверх мимо коленей до бедер и в обратную сторону, по пути стягивая гетры и бросая их точно в корзину в углу.

Мои ступни оказались в его руках, и он поцеловал пальчик, свод стопы и поднялся до лодыжки, продвигаясь вверх по внутренней стороне ноги маленькими поцелуями, оставляя после себя теплые следы за секунду, как они успевали остыть.

Тайлер опустил мои ноги на матрас, а затем потянулся себе за спину, чтобы стянуть футболку. За нижним краем показался его живот, грудь, вскоре он стянул ее через голову и отбросил в сторону, не отрывая от меня взгляд. Во время пожароопасного сезона мужчина выкладывался по полной, и теперь на его теле выделялись все шесть упругих кубиков пресса, а также небольшая V-образная мышца еще сильнее начала подчеркивать дорожку, ведущую к выпуклости под его брюками-карго.

Он сбросил ботинки, спустил штаны и забрался на меня в одних только боксерах. Его волосы успели отрасти, щеки немного впали, челюсть стала более выразительной, но его кожа все еще ощущалась шероховатой по сравнению с моей, а язык такой же нежный и теплый, как я и запомнила.

Почувствовав его вес между ног, я впилась пальцами в его спину, притягивая еще ближе к себе, предлагая войти в меня и кончить прежде, чем мое сердце успеет почувствовать что-то большее. Но вместо этого его поцелуи замедлились, и он замер надо мной, удерживаясь на одном локте и помогая мне избавиться от оставшихся на нас двух лоскутков ткани.

Я вытянула вверх руку, указывая на тумбочку, а второй продолжила прижимать его к себе.

— Презервативы в тумбочке.

Кончик его носа слегка касался моего подбородка, наслаждаясь моим ароматом. Он задумался и, приняв какое-то решение, прижался губами к моему уху.

— Ты была с кем-нибудь после Стерлинга, помимо меня? — Спросил он.

Я отрицательно покачала головой.

— Противозачаточное средство еще действует?

Кивнула.

— Я хочу чувствовать тебя, — произнес он. Не услышав в ответ слов протеста, он задержал дыхание и скользнул в меня обнаженной плотью. Затем зажмурился и застонал на выдохе.

Сквозь меня прошла волна нереального блаженства, зародившись прямо под кожей и расползаясь к каждой частичке тела от головы до пальцев ног. Наши тела идеально сочетались, словно были созданы друг для друга. Соприкосновение его кожи с моей оказывало гораздо большее воздействие, нежели другие источники удовольствия, будь то самолечение или нахождение в горах. Тайлер Мэддокс был непревзойденным наркотиком.

Затянув потуже пояс халата, я облокотилась на дверной косяк между коридором и гостиной. Тайлер стоял по другую сторону небольшой кухонной стойки, возвышаясь над шкворчавшей на плите сковородой.

— Он еще и готовит, — произнесла я.

Тайлер перевернул оладушек, подкинув его и поймав сковородой, затем опустил обратно на плиту и взял щипцы, чтобы перевернуть бекон. Он обернулся на меня через плечо, сверкнув ямочкой на щеке, которую я просто обожала, и жестом предложил присоединиться к нему.

Я прошлась по комнате и спиной прислонилась к стойке рядом с ним, скрестив на груди руки. Он наклонился, прижался губами к моей щеке и вернулся к приготовлению завтрака, словно не произошло ничего особенного. Я прислушалась к собственным чувствам и удивилась отсутствию желания сбежать подальше.

— Ты храпишь, — фыркнул Тайлер.

— Вот и нет, — в ответ закатила глаза я.

— Нет, но ты самое прекрасное из всего, что я видел в лучах утреннего солнца.

Я опустила взгляд, позволив волосам скрыть мое лицо.

Тарелки звякнули друг о друга, когда мужчина накладывал на них жирную еду и понес к маленькому круглому столику на одной ножке. Две тарелки едва умещались, но Тайлер все равно поставил их, указывая мне присаживаться, пока сам наполнял два небольших стакана апельсиновым соком.

Он сел, сделал большой глоток и поставил пустой стакан на стойку за спиной.

— Я не хочу, чтобы ты искала себе другую квартиру. Оставайся здесь.

— В квартире всего две спальни, и Тэйлору в конце концов понадобится кровать.

— Нет, я хочу, чтобы ты жила со мной.

— С тобой, — повторила я, наблюдая за его взволнованным состоянием в ожидании моего ответа. Иметь столько власти над мужчиной в обычной ситуации меня бы захватило, но смотреть на то, как Тайлер ерзает на стуле было не очень приятно.

— Прости, Элли, — выпалил он. — Я не смог этому помешать.

— Чему?

— Я проснулся сегодня утром, держа тебя в объятиях, — он хихикнул. — Твои волосы были повсюду. Мне потребовалось чертовски много времени, чтобы убрать их с твоего лица. И когда все пряди лежали ровно, обрамляя твое лицо до самых плеч. Ты выглядела так умиротворенно. Это просто случилось.

Я нахмурилась.

— О чем ты говоришь?

Он побледнел, его глаза горели от отчаяния.

— Я влюбился в тебя. На это потребовалось время. Я сопротивлялся как мог.

— Влюбился в меня, — произнесла я.

— Влюбился, — повторил он, скорее признаваясь, нежели делая заявление. Мы с ним договорились об определенных отношениях, но он взял и все испортил.

— Тайлер…

— И я не хочу, чтобы ты искала себе другое жилье. Хочу, чтобы осталась. Приходить домой к тебе самое лучшее, что можно себе представить. — Он ненадолго замолчал. — Почему ты так на меня смотришь?

Мой подбородок упирался в кулак, частично прикрывая рот. И все, что я сделала — отрицательно покачала головой.

— Ты меня не любишь, — опустошенно заметил он. Его вилка выпала из рук, и он откинулся на спинку стула.

— Не знаю, — мои глаза начали наполняться слезами. — Как ты понял?

— Я до смерти боюсь потерять тебя и никогда не испытать подобных чувств с кем-нибудь еще.

Я сглотнула, представив, что произойдет следом. Именно по этой причине мне приходилось прилагать столько усилий, чтобы преобразить квартиру. Хотелось оставить после себя что-нибудь хорошее.

— Я и так это знала. Когда потеряю тебя, никогда не почувствую ничего подобного.

Один уголок его губ пополз вверх, но стоило ему понять происходящее, улыбка померкла. Он кивнул и поджал губы, уставившись на точку на полу прежде, чем подняться и уйти в свою комнату. Дверь хлопнула, мои плечи сжались от напряжения, а глаза закрылись.

Я прошла за ним по коридору и тихо постучала в дверь. — Тайлер? Я просто… хотела забрать свои вещи…

Он ничего не ответил, и я толкнула дверь. Тайлер сидел на полу, прижав колени к груди и прислонившись спиной к изножью кровати.

— Сейчас соберусь и уйду.

— Куда ты собралась, Элли? Просто оставайся здесь.

— Это будет нечестно по отношению к тебе.

Он посмотрел на меня все тем же уставшим, опустошенным взглядом, который я видела множество раз.

— Ты единственная известная мне женщина, которая в момент признания в любви умудрилась разбить мне сердце.

— Я делаю тебе одолжение. Просто пока ты этого не понимаешь.

— Чушь собачья. Хватит уже убегать.

Я указала на дверь.

— Ты видел свои шкафы? Холодильник? Виски, ром, водка, дешевое вино и пиво. Я сплю там, где отключусь.

— Но не прошлой ночью.

— Я добавляла виски в кофе и брала с собой на работу. Я — алкоголичка, Тайлер.

Он пожал плечами.

— Так давай сделаем звонок. Запишем тебя на программу. Это не причина не любить тебя.

— У нас был уговор.

Он покачал головой, глядя в пол. Затем прикрыл один глаз, разговор причинял ему больше боли, чем он ожидал.

— Что если любовь не разобьет тебе сердце, Элли? Мы с тобой очень счастливы, когда не ругаемся по этому поводу.

— Это не правда, — резко ответила я.

— Гребаная правда. Каждый раз, когда тебе начинает казаться, что наши чувства углубляются, или мы становимся слишком счастливы, ты даешь задний ход.

— Я просто пытаюсь предотвратить все до начала.

Он вскочил на ноги.

— До какого начала? Я только что признался, что люблю тебя!

— Ты не знаешь наверняка, — я подняла сумку и начала заполнять ее своими вещами.

Тайлер подошел и сжал мое запястье. — Хочешь знать, как я понял? Только любовь может причинять столько боли.

Я увернулась от его прикосновений, подумав о маленьком мальчике на фотографии, стоявшей сейчас на каминной полке.

— Я была честна с тобой с самого начала. Предупреждала, что не смогу сделать следующий шаг. Ты был согласен.

— Ну, а теперь нет, — он вытянул руки, указывая на комнату. — Зачем ты тогда все это сделала? Создала для нас дом, а теперь собираешься меня здесь бросить?

— Я хотела, чтобы ты помнил обо мне что-то хорошее.

— Почему это тебя так волнует? — Не выдержал он.

Слезы побежали по моим щекам.

— Я не заслуживаю того, что ты можешь дать, Тайлер. Мне нравится быть рядом, пока тебя это устраивает, но потом…

У мужчины вырвался смешок недоверия.

— Ты считаешь себя недостойной меня. Элли… — он сжал мои плечи. — Я — придурок. Поверь, именно я недостоин тебя. Но я пытаюсь. И пообещал себе несколько недель назад, когда… что не остановлюсь, пока не стану тебя достойным.

Наморщив лоб, я посмотрела ему в глаза. — Когда ты что?

Он стиснул зубы.

— Это произошло сразу после нашего разговора, когда ты сказала, что мы только трахаемся и ругаемся. Я пошел в местный ковбойский бар, чтобы встретиться с братом.

— И?

— И, — вздохнул он. — Пришла одна девчонка. Я не знал, что она была с Тэйлором.

— Понимаю. Дальше можешь не продолжать.

— Я не привел ее домой или что-то в этом роде; просто поцеловал. Хотя собирался. Она вела себя очень мило. Мне не приходилось из кожи вон лезть ради того, чтобы быть посланным куда подальше.

Я сглотнула, разозлившись на себя за боль, которую принесли его слова.

— Все нормально. Она кажется замечательной.

— Но она не ты, — сказал он.

Я вытерла мокрую от слез щеку.

— Уверена, она совсем не испорчена.

— Все мы немного испорчены. Но не каждый пользуется этим, чтобы отталкивать от себя людей.

Я приподняла подбородок.

— Так ты решил, что любишь меня, когда попытался притащить к себе домой кого-то еще. Прекрасный показатель наших проблем, не считаешь?

— Элли…

Я закрыла глаза.

— Я никогда не хотела, чтобы мы зашли так далеко. Не хотела большего в наших отношениях. Позволь мне уйти. Одному из нас придется это сделать.

Его руки упали с моих плеч, он вздохнул так, словно из него выбили весь воздух.

— Куда?

— К Джоджо.

Он кивком указал на дверь.

— Иди.

Я наклонилась поднять последнюю футболку, затем поспешила в прачечную в конце коридора за остальными вещами. Рюкзак оказался забит, так что я начала заполнять небольшую пластиковую корзину для белья.

Когда потянулась рукой ко входной двери, его ладонь накрыла мою. Я всхлипнула на выдохе, понимая, скажи он еще хоть слово, я не смогу сдержаться и останусь.

Его щека прижалась к моей, затем он поцеловал меня в висок.

— Позволь тебя отвезти.

Я покачала головой.

Он отпустил дверную ручку и стал ждать, когда я посмотрю на него. Подняв на него глаза, выражения его лица меня уничтожило.

— Мы все равно остаемся друзьями. Позволь тебя отвезти.

Я кивнула, наблюдая, как он берет ключи. Мы дошли до его грузовика, и я направила его к издательству. Во время поездки в машине стояла абсолютная тишина. Тайлер так крепко сжимал руками руль, что костяшки на его пальцах побелели.

Как только я указала на стоянку позади здания, он нахмурился.

— Зачем ты попросила привезти тебя сюда, Элли? Джоджо живет не здесь.

— На втором этаже свободная квартира. У меня есть от нее ключ, — ответила, возвращая Тайлеру ключ от его квартиры.

Он машинально забрал его, уставившись на кусок металла в своей ладони. И зажмурился. — Элли, я все равно хочу, чтобы ты поехала со мной в Иллинойс в следующем месяце.

Я усмехнулась.

— Я не могу встретиться с твоей семьей, Тайлер. Ты что спятил?

— Я уже предупредил отца.

Я нахмурилась.

— Пожалуйста?

— Мы не можем оставаться друзьями. Не после произнесенных «я тебя люблю». Нельзя просто взять и вернуться в прошлое. Ты все разрушил.

— Ты разрушила меня.

— Настала твоя очередь.

Он выдавил из себя смешок, глядя в пол.

— Вали нахрен из моего грузовика, Эдсон.

— Договорились, — улыбнулась я. — Увидимся.

Я выудила ключ из маленького поддельного камня рядом с дверью и помахала рукой Тайлеру, когда его грузовик начал сдавать назад, а затем уехал. Оказавшись внутри, я протащила рюкзак и корзину по лестнице, рассматривая идеально чистую квартиру. Никаких украшений, свечей и фотографий дорогих мне людей.

Я опустилась на пол и зарыдала — от эмоционального истощения, разбитого сердца и облегчения.

Глава 20.

Единственный недостаток проживания в совершенно новой квартире над «Маунтеньер» за ничтожную плату — как только пожарный сезон закончится, раз в три дня Тайлер будет работать дальше по улице. Зато было в этом и маленькое преимущество, Джоджо зависала у меня после работы, иногда даже приглашала с собой в «Теркс» — где дочери владельца делали неплохую скидку.

Мы сидели за столиком в углу и в приглушенном свете пили «Ураганы» (название коктейля). С потолка уже свисали рождественские украшения, а деревянные балки, стоявшие в каждом углу бара, опоясывали красные и зеленые гирлянды с мишурой.

— Слава Богу, эти напитки огромные, — невнятно пролепетала Джоджо. — Осталось еще столько, — она показала на середину стакана. — А я уже надралась.

— Чем быстрее, тем лучше, — ответила я, недовольная своим абсолютно трезвым состоянием.

Дверь распахнулась и в помещение вошла группа болтавших и улыбавшихся знакомых лиц.

Я сразу же поглубже закопалась в стул.

— Черт.

— Что? — Спросила Джоджо и повернулась к источнику моего внимания.

— Лиам! — Широко улыбаясь, воскликнула она.

Лиам услышал собственное имя и обернулся к нашему столику. Джоджо махала ему рукой, словно дурочка, и мужчина, сменив направление, пошел в нашу сторону.

— Джоджо! Твою мать! — Зашипела я.

Джек, Фиш, Джубал, Сейдж, Зик, Баки, Шугар, Кот, Тако, Уоттс, Смитти, Коротышка, Пуддин и Малыш последовали за ним, заполнив нашу кабинку и подтянув стулья, когда не осталось свободного места. Меня зажало между Джоджо и Лиамом и оттого, что он сел рядом со мной, а не с ней, подруга выглядела расстроенной.

— А чего всю команду не притащил? — Спросила я, ткнув Лиама в бок локтем.

Он засмеялся и потер место удара.

— Остальные на подходе. За исключением близнецов. Тэйлор остался в Колорадо Спрингс, а Тайлер решил пойти домой.

— По какому поводу собрание? — Поинтересовалась Джоджо.

— Пожарный сезон окончен. У большинства парней утром самолет, — ответил Джубал, похлопав Малыша по плечу.

Все они выглядели уставшими, исхудавшими и спокойными.

— Тайлер не захотел прийти со всеми? — Спросила я.

Уоттс выхватил свой телефон.

— Придет, если я скажу ему, что ты здесь.

Все кроме меня расхохотались.

— Прошу, не надо.

— Слишком поздно, — сказал Уоттс и убрал телефон обратно в карман.

Мои плечи поникли.

Лиам наклонился к моему уху.

— Так ты его бросила, да? Жестоко.

— Я его не бросала. Мы не встречались, — не согласилась я.

Сейдж подал голос.

— Последние две недели он был сам не свой. Никогда не видел его таким несчастным.

Джоджо обернула на меня свой сонный остекленевший взгляд, выпятив нижнюю губу.

— Перестань, — предупредила я.

— Чиф сказал, что позволит тебе вернуться в следующем сезоне, — произнес Лиам.

— Правда? — Удивилась Джоджо, ее брови взлетели так высоко, что практически коснулись линии роста волос.

— Ага, — подтвердил Лиам. — Бедному парню каждый день приходилось выслушивать от двадцати членов команды по этому поводу.

— Вы с Джеком тоже завтра улетаете? — Спросила я.

— Не-а. Собираемся провести себе экскурс. Тебе стоит поехать с нами. — Он посмотрел на Джоджо. — Ваш фотограф должен осветить рубрику Великое Турне по Америке. Смогла бы покрыть раздел путешествий.

— У нас нет такого раздела, — ответила Джоджо, разозлившись на Лиама, который не обращал внимание на ее заигрывания.

Мужчина вновь повернулся ко мне. — Тебе следует поехать.

— Не могу.

— Почему? — Не сдавался он.

— Потому что мне надо работать, оплачивать счета, и я не могу просто собрать вещи и куда-то уехать. Я уже видела Штаты. Большинство из них, по крайней мере… и остальной мир.

— О. Так ты путешественница? — Заметил Лиам. Он был красивым — даже похудев на двадцать фунтов, с более выраженными скулами и немного впалыми глазами — но часть меня, которая поддавалась влечению теперь принадлежала Тайлеру, и он в ближайшем будущем никому уступать не собирался.

— Да.

— Ее отец владелец «Эдсон Тех», гений.

Сидевшие за столом мужчины прикрыли рты и одновременно воскликнули «Ого!» Не знаю, почему. Ее замечание не было таким уж выдающимся.

— Филипп Эдсон — твой отец? — В шоке выдавил Лиам.

— Смотрю, вы наслышаны о нем, — ответила я, покручивая трубочкой в стакане.

Джек засмеялся.

— Все это время в лесу нас преследовала Пэрис Хилтон?

Я поморщила нос.

— Возьми свои слова обратно, тупица. Прямо. Сейчас.

Все сидевшие за столом, помимо Джека и Лиама, казались сбитыми с толку. В Австралии они неоднократно слышали этот термин; мое любимое австралийское обзывательство.

— Я… прошу прощения, — произнес Джек.

Лиам не удержался и захохотал.

— Ну ты и мягкотелый петух! Ты просто так заберешь обратно свои слова?

Джек надулся.

— Мэддокс и не такое от нее сносит.

Я села глубже в кресло, внутренности разрывало на части от вины, стыда и унижения.

— Твою мать, Джек! — Выругался Кот.

— Нет, он прав, — согласилась я. — Не знаю, почему.

— Я знаю, — ответил Джубал со знающей улыбкой на лице. — Но можешь быть уверена, ни от кого другого терпеть подобного обращения он не станет.

После долгого молчания, команда вернулась к своим пинтам и стаканам с виски, делясь друг с другом любимыми моментами прошедшего сезона. Время от времени они заливались хохотом и всегда над чьим-нибудь проколом. Я изучала лица парней, к которым успела привязаться, желая, чтобы самый любимый из них был сейчас рядом, но в то же время радуясь, что его нет.

Лиам наклонился ко мне, постучав по моему практически пустому стакану.

— Нужен еще один, красавица?

— Да, пожалуйста, — без колебаний согласилась я. Предложение угостить меня не так уж оригинально — сложно привыкнуть к ожиданию возможности выпить.

Лиам выставил вверх указательный палец, привлекая внимание официантки, после чего приподнял мой пустой стакан, стоило ей взглянуть в нашу сторону. Она улыбнулась, мгновенно поддавшись очарованию его акцента и свойственной пожарным линию загара вокруг его изумрудных глаз.

Он склонился ко мне и пока говорил, задевал гудами мое ухо. Лиам поведал, куда они с Джеком собираются поехать сначала, делая вид, что нуждается в советах и смеясь над моими саркастичными замечаниями. Я только допила заказанный им напиток и как раз начала ощущать хоть какую-то легкость, когда его взгляд упал на мои губы.

— Знаешь, я уже предостаточно ждал, — произнес он. — Прошел практически час. Твой парень уже не придет за тобой.

Мой взгляд устремился вниз.

— Наверное, потому что я не принадлежу ему, чтобы приходить и заявлять о чем-либо.

— Ага, вот только он принадлежит тебе. У жалкого придурка все на лице написано.

Я обратила внимание на розовые губы Лиама, подчеркнутые бронзовым оттенком кожи. Тихий голосок глубоко внутри меня намекнул притянуть к себе его лицо и притвориться безразличной к тому, что Тайлер не оправдал слова Уоттса. Вкус напитка Лиама станет не самым худшим отвлечением. Чем больше я представляла прикосновения его сильных рук, тем несчастнее становилась. Стерлинг должен был стать моим пределом, но отпустивший меня Тайлер, как я того и желала — ничего хуже быть просто не могло.

Мне хотелось всего на одну ночь вернуться к амплуа патологически эгоистичной сволочи, которой я когда-то была. Но даже один за другим выпитые «Ураганы» не смогли стереть Элли версию 2.0. В алкогольном опьянении Джоджо становилась счастливо-слезливой, меня же поглощали чувства вины и боль за Тайлера. На выдохе моя спина сильно ударилась о деревянную спинку стула, когда в голове пронеслась мысль, что более опытная компания поможет мне забыться. Мне необходим кто-то умеющий прекрасно манипулировать людьми, кто-то бессердечный и жесткий — прям как я.

— Ты ужасно флиртуешь, — приуныв, заметила я.

Лиам, казалось, удивился моему отступлению, затем прикрыл один глаз и поморщился, словно мои слова причинили ему боль.

— В этот раз я действительно облажался, правда? Забудь мои слова. Давай тебе помогу. Куплю еще выпить.

— Согласна.

Дверь резко распахнулась, и в бар в одиночестве зашел Тайлер, засунув руки в карманы и оглядываясь по сторонам. Когда его взгляд упал на меня, он замер. У меня перехватило дыхание, а сердце бухнуло о грудную клетку. Это все что мне удалось сделать, чтобы усидеть на месте, а не броситься через весь зал и прижаться к нему.

Тайлер мимоходом подошел к бару, поздоровался с Энни и взял себе пиво, а затем обошел столики и остановился возле нашей угловой кабинки. Каждый его шаг, казалось, занимал целую вечность, но в конце концов он оказался рядом всего в двух шагах от меня.

Он посмотрел на Лиама, прежде чем улыбнуться мне.

— Привет.

— Привет, — взволнованно и смущенно ответила я, понимая, как нелепо мы выглядим перед командой.

Тайлер взял стул и сел рядом с Джубалом, который несколько раз похлопал его по спине в знак поддержки.

— Рад, что ты все же решил присоединиться к нам, Мэддокс.

Уоттс ухмыльнулся.

— Жаль, что нашей компании ему было недостаточно, но добавим Элли…

— Закрой пасть, Уоттс! — Рявкнул Кот.

Тайлер сделал глоток пива и откинулся на спинку стула, выглядев безразлично до тех пор, пока Лиам не поднял руку и не устроил ее на спинке моего стула. Взгляд Тайлера метнулся к вытянутой руке Лиама, затем переместился на самого Лиама, мгновенно став кровожадным.

— Мы только что говорили о тебе, Мэддокс, — начал Лиам.

У меня непроизвольно вырвался неловкий смешок.

— Нет… не говорили.

Тайлер продолжил сдерживать себя, не понимая намерений Лиама, но явно ничего не боясь. Он сделал еще один глоток, затем наклонился вперед, поставив локти на стол.

— Это правда?

— Нет, не правда, — настаивала я, пытаясь пробраться сквозь действие «Урагана», чтобы оставаться в сознании и избежать унижения.

Тайлер улыбнулся мне, и я растаяла.

— Ничего страшного, если говорили. Я тоже думал о тебе.

— А вот и оно, — сказал Лиам. — Говорил же, красавица.

Взгляд Тайлера покинул меня и остановился на Лиаме, между его нахмуренными бровями образовалась морщинка.

— Не знаю, что ты задумал, Лиам, но если хочешь уйти отсюда с обеими руками, советую отступить.

Лиам рассмеялся, искренне развеселившись.

— Лиам, — последовало мое предупреждение.

— Я просто издеваюсь над тобой, приятель. Ты такая легкая цель.

Раздался скрип ножек от стула Джека, когда он наклонился вперед.

— Лиам. Хватит.

Лиам приподнял обе руки.

— Прошу прощения. Я просто хотел пригласить ее с нами в путешествие. Не думаю, что она соскучится по Колорадо.

Три морщинки на лбу Тайлера стали глубже, когда он удивленно вскинул брови. Другие члены команды от неудобства заерзали на своих местах, став свидетелями подобного «обмена любезностями».

— Повторите! — Громко произнес Джубал, приподняв полупустой стакан. Остальные парни повторили его жест, подтверждая свое согласие в унисон.

Тайлер наклонился вперед, его подбородок был опущен, пока он сверлил Лиама взглядом. — Приятель, что ты делаешь? — Его голос соответствовал тому, как он общался с Тэйлором, когда разочаровывался его поведением.

Лицо Лиама расплылось в самой очаровательной улыбке.

— Я пытался, дружище. Но она меня не хочет. Я шикарный «второй пилот». Спроси у Джека.

Зубы Джека сверкнули, стоило ему улыбнуться.

— Правда.

Один уголок губ Тайлер пополз вверх, и он посмотрел на меня. Только он открыл рот, собравшись что-то сказать, как мужчина, показавшийся мне смутно знакомым, налетел на наш столик.

— Мэддокс! — Невнятно завопил он, хлопнув Тайлера по плечу. Его пальцы легли поверх воротника фланелевой рубашки пожарного и сжались.

— Погляди! — Брызгал слюной он. — Та самая девчонка, двинувшая мне по яйцам!

— Тодд Мерсер, — его подсказка помогла мне вспомнить. — С огромным удовольствием готова повторить.

На его лице появилось кислое выражение.

— Ты Элли, да?

Тайлер скинул с себя руку Тодда и вздохнул.

— Я занят, Мерсер. Позже надеру тебе зад.

— Почему? — Раздраженно спросил Шугар. — Ты каждый раз получаешь по шее, Мерсер. Каждый. Раз.

Глаза Лиама весело блеснули.

— Ты врезала ему по шарам, Элли?

— Старалась спасти, чтобы Тайлер его не убил.

— Убил, — фыркнул Тодд.

Лиама совсем не впечатлило его замечание.

— Кто пригласил это ничтожество?

Нос Тодда поморщился.

— Что это вообще значит? Говори по-английски!

Улыбка слетела с лица Лиама, и он переглянулся с Джеком.

— Шагай отсюда, Мерсер. Твои яйца будут благодарны, — предупредила я.

Команда засмеялась, Тодд встал ровно, выпятив вперед грудь, выглядев при этом на удивление трезвым. — Что-то ты охренительно болтлива для сезонной шлюхи, которая выпрашивает у местных выпивку.

После секундного оцепенения, ножки стульев заскрипели по полу, когда все ребята альпийского подразделения поднялись на ноги. Тодд окинул противников взглядом и отступил на шаг.

Выражения лиц пожарных были суровыми, но самое угрожающее принадлежало Тайлеру.

— Мэддокс! — Завопила Энни, перекрикивая музыку.

— Все нормально, — поднялась я. Наклонившись над столом, потянула Тайлера за рубашку.

— Ни хрена, — Тайлер продолжал испепелять Тодда взглядом.

— Не обязательно быть таким грубым, приятель, — произнес Лиам.

— Мэддокс, — вставил Джубал. — Мы хорошо проводим время, и этот пьяный идиот не должен испоганить веселье. — Затем указал пальцем на Тодда. — Вали отсюда. Последнее предупреждение.

Тайлер взглянул на Лиама.

— Позаботься о девушках.

Лиам кивнул.

Тодд открыл было рот что-то сказать, но прежде чем он успел сформировать хоть слово, Тайлер бросился на него. Внезапно, весь бар превратился в скопление ожесточенных возмущений, размахивание рук, крика, группы людей, расходившиеся в разные стороны при столкновении.

Лиам притянул Джоджо ближе к себе и вытянул руку поперек моей груди, разворачивая свое тело перед нами для защиты, но определенно не пытаясь скрыть своего веселья.

— Нет! — Завопила Джоджо, когда стол прогнулся и рухнул на пол. — Ох, папуля сильно разозлится.

Джек стоял на стуле, следя, кто оказывался на полу. Кот, Шугар и Пуддин отбрасывали всех, кто не являлся пожарным из этой кучи малы, подобно детишкам, копавшимся в коробке с игрушками.

— Перестаньте! Перестаньте! — Не выдержала я, стараясь избавиться от руки Лиама.

На короткий миг из моря хаоса показалась голова Тайлера. Мне удалось сбежать с безопасного места и схватиться за его футболку двумя руками. В тот момент, как сокрушительный удар Тайлера достиг челюсти Тодда, он заметил, что я цеплялась за него и, обернув его рукой свои плечи, подныривала и уворачивалась от различных приемов до тех пор, пока мы не оказались в безопасности переулка.

Я покачала головой.

— Это было… необязательно.

— Ты вся дрожишь, — потянулся ко мне он.

Я оттолкнула его. — Мерсер едва стоял на ногах, а ты напал на него.

— Элли… никто не позволил бы ему спокойно уйти после тех слов. Я постарался вырубить его прежде, чем кто-нибудь другой до него бы добрался.

— О, так ты сделал ему одолжение, — съязвила я.

Он передернул плечами.

— По крайней мере, его яйца остались целы.

Я замерла и потом опустила взгляд в землю, не в силах сдержать улыбку. Остальная часть команды вывалилась из дверей бара, половина из них хохотала, остальные поддерживали своих шатавшихся братьев.

Лиам и Джоджо держались за руки, драка дала им повод переступить барьер. После нескольких напитков все что им потребовалось — одно прикосновение, и Джоджо выглядела невероятно счастливой.

Джубал выдохнул.

— Мне кажется, это было необходимо, чтобы сбросить напряжение.

Фиш нахмурился.

— Вик не позволит нам вернуться до следующего сезона. А некоторые здесь живут.

— Я с ним поговорю, — вступилась я. — И Джоджо.

Все ребята заулыбались, похлопав по мне и обнимая на прощание.

— Спасибо, Элли, — поблагодарил каждый. — Увидимся в следующем сезоне.

Лиам поцеловал меня в щеку и подмигнул Тайлеру.

— Берегите себя. И перестаньте заниматься ерундой.

Джоджо потрясла ключами.

— Подвезти?

— Я о ней позабочусь, — ответил Тайлер.

Я посмотрела на него благодарным взглядом. Он меня не отпустил. Несмотря на мои слова, действия, он стоял передо мной, ожидая, чтобы в который раз проявить заботу.

Джек похлопал Тайлера по плечу, и члены команды, возбужденно обсуждая драку, разошлись по машинам, припаркованным на улице.

Тайлер помахал им и повернулся ко мне, зародив окутавшее нас молчание. Я обхватила живот руками, чувствуя, как осенний воздух остужает разгоряченное вспотевшее тело.

— Замерзла? — Забеспокоился Тайлер. — Моя куртка в грузовике.

— Я в порядке.

— Так… я запутался, — начал он. — Лиам и Джоджо?

Я громко захохотала, прижав руки к бокам и после опустив их к ногам. — Похоже на то. Я удивлена не меньше тебя.

— Уоттс сказал, что тебе предложили отправиться в путешествие.

Я кивнула.

— И что ты ответила?

— Путешествие требует денег, которых у меня нет.

— Это единственная причина?

— Тайлер…

Его плечи поникли.

— Не имеет значения, что я делаю, понимаешь? Я просто не могу… — он указал на пространство между нами. — Преодолеть все это.

Я сжала губы и в добавок стиснула их зубами. Мне так хорошо удавалось держаться от него подальше. Было бы жестоко признать правду.

— Что? — Его губы изогнулись в полуулыбке. — Скажи.

Я покачала головой.

— Не будь трусихой, Эллисон. Говори, — повторил он.

— Я не должна.

— Да. Должна.

— Я скучаю по тебе, — выпалила.

Он изучал мое лицо с незнакомой искоркой в глазах.

Я закрыла глаза.

— Постоянно думаю о тебе… в большинстве случаев, задаваясь вопросом, почему ты терпишь мое скотское поведение.

— Мы оба.

Я отвела взгляд в сторону, стараясь отыскать то, что привлечет мое внимание, и Тайлер не сможет разглядеть на моем лице боль.

— Но, когда я рядом с тобой, Элли… неважно по какой причине. Не важно, что ты сделала, чтобы меня разозлить или оттолкнуть. Не могу объяснить. Не могу избавиться от своих чувств. Иногда мне этого очень хочется. В моей семье весьма гордые мужчины, но я не первый, кто дрогнул перед женщиной и был не в силах от нее уйти.

— Ты должен… от меня уйти.

Он усмехнулся.

— Думаешь, я этого не знаю? Ты ведь женская версия меня самого.

Я посмотрела на него снизу в верх, довольная его признанием.

— Когда ты сегодня появился, я стала гораздо счастливее, чем была уже давно.

Он не стал колебаться, взяв мое лицо в свои ладони. Наклонился ближе, но я отстранилась.

Он наморщил лоб.

— Ну, что? Что не так?

Глаза начало жечь, когда я сжала в кулаки его рубашку.

— Я тебе уже говорила. Говорила сотни раз. Я испорчена. Снова пью. Даже на работу ношу кофе с алкоголем.

Он пожал плечами.

— Значит, мы начнем сначала.

Снова это слово. Мы. Оно больше не звучало чуждым, что чертовски пугало.

— Все не так просто. Я не смогу справиться с отношениями.

Тайлер посмотрел мне в глаза, а потом вырвал у меня свою рубашку и отошел, сцепив руки на голове и тяжело дыша.

— Я знаю, что я сволочь, — продолжила я. — Ты этого не заслуживаешь. Я пыталась тебя предупредить.

— Насчет чего? — заорал он, вытянув перед собой руки. — Что с тобой будет так замечательно? Удивительно наблюдать, как ты отказываешься от своей жизни и надрываешь задницу в надежде, что сестра заметит через полмира? Или может предупреждала, что с тобой я буду смеяться как самый настоящий идиот?

Рукавом я вытерла предательски сбежавшую слезу.

— У тебя все это может быть с любой нормальной милой девушкой.

— Я не хочу нормальную, Элли. Я хочу тебя, — рявкнул он.

Смешок соскользнул с моих губ, но улыбка быстро увяла.

— Я предупреждала, что тебе будет плохо. Ты слишком хороший, чтобы быть рядом с такой как я.

— С такой как ты? — Это прозвучало одновременно и разочарованно, и отчаянно. — Ты должна была предупредить, что я буду улыбаться каждый раз при мысли о тебе — что, кстати говоря, происходит постоянно! Ты должна была и об этом меня предупредить. Должна была сказать, что прекрасно выглядишь по утрам, при лунном свете, после душа или с десятидневной грязью на лице.

— Не смешно.

— Нет! Не смешно! Твою мать, Элли, я стою перед тобой, говорю, что хочу быть всегда рядом, и ты тоже этого хочешь. Знаю, что хочешь. Твои отговорки не имеют никакого смысла.

— Они и не должны иметь для тебя смысл.

Он хохотнул на выдохе.

— Все это время я считал тебя мазахисткой. А ты, оказывается, чертова садистка.

— Я предупреждала! — Вспыхнула я.

— Ты не предупреждала, что я нахрен влюблюсь в тебя! — На шее Тайлера вздулись вены, он положил руки на бедра, стараясь отдышаться.

— Что? — подавилась воздухом я.

— Ты слышала, — зарычал он. Гнев моментально испарился из его взгляда, заменившись раскаянием.

— Я пыталась держаться от тебя подальше, Тайлер. Очень пыталась. Не хочу тянуть за собой на дно.

— Слишком поздно! — Сорвался он. И потер лоб. — Я пришел сюда не ради ссоры, — утомленно заметил он. — Я так устал пытаться возненавидеть тебя.

Его слова сильно ранили, поселив боль глубоко внутри меня. Я едва могла сформировать слова.

— Тогда зачем?

— Чтобы увидеть тебя, — ответил он, почесав затылок. — Должен был увидеть.

Я снова потянулась к нему, на этот раз медленнее, осторожно приближаясь. Руки Тайлера так и остались на бедрах, глаза смотрели куда угодно, только не на меня. Я притянула его ближе, скользнув руками по его бокам, обнимая за талию и прижимаясь щекой к груди. От его тела исходил жар, кожу покрывала тонкая пленка пота. Я вдохнула в себя его аромат, понимая, что стоит мне уступить, мы бы стали чуть меньше ранены, меньше разбиты, но я застряла между собственным эгоизмом, чтобы его отпустить и раскаянием, чтобы позволить нам зайти слишком далеко.

Дверь в «Теркс» открывалась и закрывалась в устойчивом ритме. Люди молча и с любопытством проходили мимо. До этого момента я и не замечала, что мы собрали небольшую аудиторию. Тайлер вел себя так, словно кроме нас в переулке никого не было.

— Рада, что ты пришел, — призналась я.

Тайлер стоял, не шелохнувшись, с тех пор как я прикоснулась к нему, руки мужчины неподвижно висели по бокам. Спустя несколько секунд он все же обнял меня в ответ.

— Уверена?

— Я скучаю по своему другу.

Его грудь поднялась и опустилась, когда он вдохнул и выдохнул, отпуская то, за что держался.

— Твой друг.

— Знаю. Понимаю, как это эгоистично, — я зажмурилась.

— Похоже, мне придется брать, что дают. — Я не видела его лица, но голос звучал опустошенно.

— Обещаешь?

Он погладил мой затылок, поцеловал макушку.

— Нет. Не обещаю. Ни хрена, Элли. Не хочу я быть просто другом.

Я сделала шаг назад, разволновавшись.

— Ага. Понимаю. В смысле… разумеется. Кто захочет после… Глупо было просить о таком.

— Я пообещал себе не давить и надавил. Знаю, что ты не в порядке. Но и я тоже. Не знаю, как всем этим управлять, а ты… черт возьми, ты все в тысячи раз усложняешь. Но я никуда не уйду. Не могу. Я не хочу никого, кроме тебя.

— Не говори так.

— Очень плохо. Мы сможем разобраться, когда ты будешь готова. Я отступлю, но мы не просто друзья, Элли. Никогда ими не были.

— Что, если я никогда не буду готова?

Он сунул руки в карманы джинсов, в его глазах светилась надежда.

— Я видел, на что ты способна, когда чего-то хочешь. Думаю, что будешь.

— Почему ты так поступаешь? — Недоверчиво спросила я. — Я безнадежна!

— Как и я.

Я прикрыла глаза, стараясь не разрыдаться.

— Словно со стеной разговариваю! Ты меня не слушаешь, я не настолько хороший человек, чтобы претворяться, будто не желаю видеть тебя в своей жизни. Я стараюсь сделать тебе одолжение, Тайлер. Ты должен уйти. Должен стать тем, кто это сделает. Я уже пыталась. И не смогла.

— Я говорил, — ответил он. — Я влюблен в тебя. Эти чувства никуда не уйдут. — Он прочистил горло. — На день Благодарения поедешь к Вику?

Я моргнула, удивившись крутому повороту в разговоре.

— Что? Нет.

— Домой? Куда-нибудь с семьей?

— Финли звала. Но я еще не… готова.

— Почему бы тебе не поехать вместе со мной домой в Икинс?

— Поехать с тобой домой.

С его губ сорвался разочарованный смешок.

— Будет нелегко. Скорее всего, очень неловко. Но не имеет значения, всяко лучше, чем тебе оставаться в одиночестве… и мне будет несказанно проще без переживаний, что в День Благодарения ты осталась одна.

Я задумалась над его предложением.

— Такое ощущение, что стою на перекрестке.

Он улыбнулся, протянув руку.

— Так давай пересечем его вместе.

Глава 21.

— Что случилось? — Спросил Тайлер, подтолкнув мое колено своим.

Я покачала головой, вперившись взглядом в подголовник водительского кресла. Окно Трэвиса было приоткрыто, пока он курил и разговаривал с женой, их совершенно не волновала температура салона, все сильнее заполнявшегося холодным воздухом.

Трэвис выглядел слишком крупным для управления крошечной серебристой Тойоты «Камри» и слишком часто улыбался, глядя на собственную жену. Они держались за руки, обсуждая свой разрыв на втором курсе колледжа и насколько лучше будет День Благодарения в нынешнем году.

Эбби подняла их сцепленные руки и уронила наконсоль, изображая обиду.

— Серьезно? Обязательно было напоминать об этом сейчас.

Он самодовольно усмехнулся.

— Если я тем самым заработаю несколько очков симпатии, детка, то будь я проклят, если не напомню.

Она демонстративно откинулась на спинку сидения, безуспешно изображая злость.

— Никаких очков. Веди себя мило, или во второй раз я за тебя не выйду.

Он приподнял ее руку и поцеловал костяшки пальцев, глядя на нее, как на самую яркую звезду его Вселенной.

— Еще как выйдешь.

Они оба были поглощены собственным миром, едва обращая внимание на меня и Тайлера, несмотря на то, что Трэвис чуть не задушил нас в терминале. Вместе с женой, Эбби, они забрали нас из аэропорта Чикаго, и теперь я мерзла на заднем сидении машины, уворачиваясь от случайно залетавших в салон частичек пепла. Их сцепленные руки и беспредельное счастье немного раздражали, и я начала жалеть о приезде.

— Эй, — произнес Тайлер, нежно погладив мое колено. — Все будет хорошо.

Трэвис закрыл окно, после чего отрегулировал тепло.

Мне захотелось щелкнуть его по мочке уха и свалить вину на Тайлера.

— Нервничаешь? — Спросила Эбби, повернувшись ко мне лицом. Она смотрела прямо в глаза и выглядела замечательно, уверенно в себе. Карамельного цвета волосы без особых усилий длинными и красивыми локонами спускались по плечам, взгляд серых глаз проникал в самую глубь, любой бы заерзал, почувствовав его на себе. Возможно, причиной был ее муж, один из самых устрашающих людей, которых мне доводилось встречать, или же все дело в ее собственной крутизне.

— Нет. А стоит? — Спросила я.

— На своем первом Дне Благодарения у Мэддоксов я немного нервничала.

Тайлер ударил спинку ее кресла.

— Это потому что вы с Трэвисом притворялись, что встречаетесь.

— Эй! — Возмутился Трэвис и потянулся назад, чтобы ударить брата.

— Довольно! Перестаньте! Немедленно! — Раздался приказ Эбби. Она напомнила мне себя в бараках наедине с двадцатью непослушными парнями.

— Так вы не были вместе в прошлом году? — Удивилась я. — Я думала, вы поженились в марте того года.

— Так и есть, — с глупой улыбкой на лице подтвердил Трэвис.

Эбби усмехнулась, предлагая мне рассудить самой.

— Мы серьезно поссорились — много раз ссорились, вообще-то, — расстались, а затем сбежали в Вегас. А в марте на годовщину собираемся повторить клятвы в Сент. — Томасе.

— Элли тоже там будет, — вставил Тайлер. — Она мой плюс один.

— Мы только обсуждали, — ответила я. — По-моему, я не давала своего согласия.

— Это фотоаппарат? — Сменила Эбби тему, опустив взгляд на сумку, лежавшую на моих коленях.

— Да.

— Ты профессиональный фотограф или просто взяла с собой, чтобы запечатлеть проделки Мэддоксов на День Благодарения?

— Она работает фотографом журнала в Эстес Парке. Преследует местных пожарных, пишет статьи.

— Не отказалась бы взглянуть на твою работу, — сказала Эбби. — Нам нужен фотограф на свадьбе. Сколько берешь?

— Нисколько, — ответила.

— Ты не берешь денег? — Удивился Трэвис. — Ты нанята!

— Она очень талантливая, — похвалил Тайлер.

— Теперь ты просто обязана прийти, — заметила Эбби.

Довольный Тайлер подтолкнул меня локтем.

Эбби нахмурилась, глядя на своего деверя.

— Как вы познакомились?

— На вечеринке, — прочистил горло Тайлер.

— На какой?

— На моей, — добавила я.

— Значит, ты живешь в Эстес Парке? — Поинтересовалась она.

— Да.

— Училась там же?

— Ради всего святого, Эбби. Что за допрос? — Возмутился Тайлер.

— Просто поддерживаю разговор, — со спокойной улыбкой ответила Эбби. Она была очень хороша. Правда, пока не поняла в чем именно.

Я приподняла подбородок.

— У моих родителей там дом. В котором до недавнего времени я и жила. А сейчас работаю в журнале, и снимаю квартиру в Эстес Парке.

— И как же тебя занесло в дом ее родителей, Тайлер? Твои клиенты? — Очередной вопрос Эбби.

— Не-а, — Тайлер отвернулся к окну.

Эбби перевела взгляд на Трэвиса.

— Он врет.

Тайлер бросил сердитый взгляд в сторону невестки.

— Ладно, Голубка, — развеселился Трэвис. — Достаточно детективной работы на сегодня.

— Ты этим занимаешься? — Спросила я. — Работаешь в полиции?

Все кроме меня засмеялись.

— Нет, — ответила Эбби. — Я студентка. Работаю репетитором математики несколько дней в неделю.

Я изогнула бровь.

— Может стоит попробовать.

Эбби казалась довольной.

— Слышал, Трэв? Мне следует стать копом.

Он снова поцеловал ее руку.

— Не думаю, что справлюсь.

— Я тоже, — согласился Тайлер. Он наклонился и зашептал мне на ухо. — Он становится немного сумасшедшим, когда дело касается ее.

— Напоминает кое-кого, — добавила я.

Тайлер задумался над моими словами, после чего улыбнулся, явно приняв их в качестве комплимента.

Мы въехали на подъездную дорожку перед небольшим домом с отдельным гаражом и отвратительным красным «Доджем Интерпид» рядом. Крупный пожилой мужчина и еще один мускулистый брат с коротким ежиком на голове и разрисованными татуировками руками, подобно Трэвису и близнецам, вышли навстречу.

— Трент? — Поинтересовалась я.

Тайлер кивнул.

Когда Трэвис припарковался, Тайлер выскочил наружу и постучал по багажнику, чтобы его открыли. Потом извлек наши рюкзаки и закинул их себе на плечо.

— У тебя вещей меньше, чем у меня, — заметила Эбби. — Впечатляет.

Я улыбнулась, не в силах определить ее намерения.

— Входите, входите, — позвал нас мистер Мэддокс.

Тайлер крепко обнял отца и стукнул кулаком по плечу Трента, прежде чем крепко прижать его к себе.

— Трент, — представился он, пожав мою руку.

— Элли, — ответила я. — Приятно познакомиться.

— Мы так рады, что вы решили приехать, — произнес мистер Мэддокс.

— Спасибо, что разрешили остаться у вас, мистер Мэддокс.

Он засмеялся, положив руку на живот подобно беременной женщине, ласкающей свое круглое пузико. — Зови меня просто Джим, девочка. Хватит стоять на холоде, заходите! На этой неделе сильное похолодание.

Трент придержал дверцу решетки, когда мы заходили в их крошечный домик с изношенным ковром и мебелью, напоминавшую «Рождественскую Историю». Я практически ожидала увидеть на верхней ступеньке Ральфи в костюме розового кролика, а потом улыбнулась, вспомнив, как смотрела этот фильм вечерами Дня Благодарения, сидя на коленях отца и раскачиваясь, пока он не переставал хохотать в течении часа.

Я вдохнула запах застоявшегося дыма и старого ковра, почувствовав себя на удивление спокойно. На кухне мы увидели девушку, которая, вымыв посуду, вытерла татуированные руки и протянула их к Тайлеру. Они обнялись, затем она пожала мне руку. Ее пальцы сморщились от мыльной воды, но слово «куколка» не сложно было прочитать на костяшках пальцев. В носу сверкнул бриллиант, а под толстым слоем подводки, она выглядела потрясающе. Все от ее короткой стрижки до робкой улыбки напомнило мне о Пейдж.

— Это Ками, — представил ее Трент.

— Или Камилла, — добавила она. — Как тебе удобно. Приятно познакомиться.

— Ками принадлежит Тренту, — Эбби указала в сторону нужного брата.

— На самом деле… это я принадлежу ей, — поправил ее Трент.

Камилла приподняла плечо, встав на внешние стороны стоп.

— Думаю, я его оставлю.

— Тебе лучше так и сделать, — подмигнул ей Трент.

Тайлер прочистил горло.

— Где мы будем спать?

— Я вас отведу, — предложила Эбби.

Она чмокнула мужа в щеку и повела нас наверх в спальню с двухъярусной кроватью и комодом. Пыльные рамки с чумазыми мальчишками, школьные фотографии Тэйлора и Тайлера с непропорционально большими зубами, лохматыми волосами висели на облицованных стенах. Бейсбольные и футбольные трофеи заставили всю книжную полку.

— Здесь, — произнесла Эбби, заправив прядь волос за ухо. Затем поставила руки на бедра, окидывая комнату критическим взглядом, проверяя ее состояние, прежде чем мы заселимся. — Чистое белье на кроватях. Ванная дальше по коридору, Элли.

— Спасибо.

— Увидимся внизу, — добавила Эбби. — Мы с Ками собираемся что-нибудь приготовить, если решите спуститься. Вечером покер.

— Не играй с ней, — Тайлер указал на Эбби.

— Почему? Она жульничает? — Удивилась я.

— Она чертов шулер. И заберет все твои денежки.

— Не все, — Эбби зыркнула на него. — Часть я возвращаю обратно.

Тайлер проворчал что-то себе под нос, и Эбби оставила нас наедине, закрыв за собой дверь. Комната вдруг сжалась до крошечных размеров, и я скинула пальто.

— Элли.

— Что?

— Выглядишь не очень хорошо.

— Мне нужны пиво и сигарета.

Он протянул мне мягкую пачку и зажигалку, сделал несколько шагов, чтобы открыть окно. Я щелкнула зажигалкой и глубоко затянулась, задержав полные легкие дыма, после чего опустилась на колени рядом с окном и выдохнула.

Тайлер прикурил себе сигарету, потянулся за комод и достал маленькую красную чашу с надрезами по краям.

— Тайная пепельница? — Пошутила я.

— Ага. Папа ни разу ее не нашел. Чем мы несказанно гордились.

— Хулиганы.

Тайлер сделал затяжку и выдохнул в окно, глядя на свой бывший район.

— Я выбил все дерьмо из Пола Фицджеральда на том самом углу. И Леви…черт… забыл его фамилию. Странно. Мне казалось, я никогда не забуду тех ребят. Ты помнишь имена всех своих друзей детства?

— В основном они вертятся в тех же кругах. Некоторые скончались от передозировки. Кто-то покончили с собой. Остальные рядом. Вижу их иногда на разных благотворительных вечерах. Точнее… раньше… когда ходила на благотворительные вечера.

— Что такое благотворительный вечер? — Поинтересовался Тайлер.

Мы дружно рассмеялись, и я покачала головой, затянувшись в последний раз, прежде чем вжать окурок в тайную пепельницу Тайлера.

— Магнит для мудаков.

— Они ведь проводятся ради благого дела, да?

Я фыркнула, поднялась, затем поставила рюкзак на нижнюю койку и расстегнула молнию. — Ради денег, — я выложила вещи на кровать. Когда Тайлер не ответил, я повернулась и поймала его взгляд. — Что?

Он пожал плечами.

— Просто здорово… что ты здесь.

— Спасибо, что пригласил. И прости за то, что вела себя как капризная стерва. — Горло внезапно стянуло и пересохло. Джим похож на человека, отдающего предпочтение пиву, и я надеялась, что в его холодильнике имелась упаковка или даже две пива. Мне хотелось сию же секунду сбежать вниз и проверить свою теорию, но я сдержалась.

Пальцы пробежались по корешкам нескольких книг, стоявших на полке рядом с наградами.

— «Джеймс и гигантский персик»? — Спросила я.

— Эй. Это чертовски интересная книга.

— Прозвище «Персик» оказалось в тему.

— Заткнись, — Тайлер вытянул пепельницу в окно и перевернул, вытряхивая содержимое. Он дернул окошко вниз, закрывая его.

— Что думаешь о допросе Эбби?

Я присела на кровать, Тайлер опустился рядом, взяв меня за руку и сцепив наши пальцы.

— Мы никого раньше не приводили домой, поэтому она относится к этому с повышенной чувствительностью. Она наша сестренка… гиперопекающая.

— Все хорошо. Мне она понравилась.

Он опустил взгляд на ковер, усмехнувшись на выдохе.

— Мне тоже. Она действительно спасла нашу семью… спасла Трэвиса… во многих смыслах.

— Они и вправду очень сильно друг друга любят. Выглядят отвратительно.

Он засмеялся.

— Ага. Они постоянно ссорились. Разбивали друг другу сердца. Когда расстались, мне казалось Трэв свихнется. А теперь посмотри на них. Они безумно счастливы.

— Глядя на них, все кажется таким простым — словно подобное под силу каждому.

— Это и есть просто, Элли.

— Я не Эбби.

— Она тоже многое пережила. Если узнаешь ее историю, возможно, изменишь свое мнение в некоторых вещах.

— Сомневаюсь. Я думала, мы не станем это обсуждать.

— Что?

Я сердито посмотрела на него, отчего его лицо расплылось в улыбке, а на щеке появилась ямочка, мигом прогнавшая мою злость.

— Мне хочется быть отвратительным вместе с тобой, — произнес он.

— Ну… раз ты так ставишь вопрос…

Мужчина склонился, задевая своими губами мои. Тело мгновенно отреагировало, жаждая почувствовать всего его. Я скользнула рукой под рубашку, пробежав кончиками пальцев вверх по его спине.

— Нет, — прошептал он. — Я не то имел в виду. — И отстранился, вытаскивая мои руки из-под рубашки. После чего тяжело вздохнул. — Завтрашним вечером стукнет ровно год с тех пор, как моему младшему брату причинили невероятную боль.

— Похоже, что в конце концов все наладилось.

— Именно это я и продолжаю себе твердить. Я смотрю на них и вспоминаю, чего стоили им их отношения, как растеряна и упряма была Эбби и как не сдавался Трэв.

— Тайлер…

— Не говори ничего. У нас впереди целые выходные.

Он поцеловал уголок моих губ, а затем встал, потянув меня следом. Мы спустились вниз, держась за руки. Эбби наблюдала за нами, пока Тайлер не отпустил мою руку и не присоединился к братьям в соседней комнате.

— Все еще друзья? — Полюбопытствовала Эбби.

— Смотрю, ты не любишь церемониться, да?

Она передернула плечами.

— Смысл ходить вокруг да около. Эти парни и так через многое прошли. По необъяснимым причинам до сих пор становятся козлами отпущения.

— Думаю, ты знаешь, — я запрыгнула на стойку и взяла яблоко из фруктовой чаши. Потерла его о свои джинсы и откусила. — Интересно, кто же тебя допрашивал о Трэвисе?

Эбби изогнула бровь.

— Туше.

— Полегче, девочки. Мы все на одной стороне, — вставила Камилла, пока я хрустела яблоком.

Эбби ухмыльнулась.

— Разве?

— Тайлер — просто друг, — ответила я.

Камилла и Эбби обменялись понимающими взглядами, после чего Эбби прислонилась к стойке рядом со мной.

— Все мы так говорим. Ну что… возьмешь свою камеру на мою свадьбу?

Они вдвоем выжидательно взирали на меня. Наконец, я медленно и уверенно кивнула, дважды.

— С огромным удовольствием.

— Америка с ума сойдет, — предупредила Камилла.

— Америка? — Поинтересовалась я.

Эбби развеселилась. — Моя лучшая подруга. Она занимается планированием. И ненавидит, когда я вмешиваюсь.

— Свадьбы? — Спросила.

— Мы с Трэвисом сбежали и поженились, так что я вроде как должна ей. В любом случае, самой не хочется заниматься, но если в нашей семье теперь появился фотограф…

— Они просто друзья, — дразнилась Камилла.

— Точно, — подмигнула Эбби. — Я забыла.

— Детка! — Раздался крик Трэвиса.

Эбби отошла в соседнюю комнату, в которой мужчины семьи Мэддокс сидели вокруг стола, глядя на карты в своих руках. Эбби склонилась над плечом мужа, проверить его «руку» и зашептала на ухо.

— Долбанные мошенники! — Завопил Трент.

— Черт побери! — Выругался Джим. — Следи за своим языком!

— Они мухлюют! — Трент четырьмя пальцами указал на Трэвиса и Эбби.

— Мы не играем с твоей женой, Трэв, — поддержал брата Тайлер. — Если вы не перестанете, и с тобой не будем.

— Да пошли вы все нахрен. Просто завидуете, — заметил Трэвис, поцеловав Эбби в щеку.

Тайлер на долю секунды перевел взгляд на меня, после чего вернул внимание к картам.

Мой желудок ухнул вниз. Трэвис и Эбби были отвратительно счастливы и не смущаясь демонстрировали чувства на публике, к которым, по мнению Тайлера, мы приближались. Именно по этой причине он мне не верил и отказывался слушать. Ему известно, Трэвис и Эбби справились с трудностями, и считал, у нас тоже получится.

Я спрыгнула со стойки и потянула холодильник за ручку, увидев ряд бутылок «Сэма Адамса» на дверной полке. Взяла одну и, свернув крышку, сделала глоток. Тело мгновенно начало расслабляться, и все мои тревоги и чувство вины отошли на дальний план.

— Ты вернешься на Рождество? — Спросила Камилла.

Я покачала головой, собираясь высказать свои сомнения, но меня прервал Тайлер.

— Да. Но на мое день рождение поедем обратно в Колорадо. Тэйлор решил устроить вечеринку.

— Я приглашена? — Пошутила.

Губы Эбби вытянулись в одну сторону.

— Меня бесит, что вы живете так далеко. Знаешь ведь, и здесь можно продавать недвижимость.

Тайлер заерзал на своем месте, и в глазах Эбби вспыхнуло узнавание. Она была детектором лжи в человеческом обличии. И прекрасно знала, что близнецы скрывают правду.

— Ага, но то, чем мы занимаемся — приносит хорошие деньги, Эбби. К тому же, нам нравится Колорадо.

— Вы, ребята, молодцы. Продолжайте заниматься тем, что делаете, если вам нравится, — высказался Джим. И они с Эбби переглянулись.

Вот дерьмо. Джим тоже знает.

— Кто-нибудь знаком с латиноамериканцем, который сидит в арендованном «лексусе» напротив нашего дома последние полчаса? — Спросил Джим.

Эбби подбежала к окну, а выражения лиц парней потемнели. Ножки стульев заскрипели по потертой, сколотой плитке пола, стоило им встать и пересечь небольшой домик между диваном и телевизором, чтобы присоединиться к Эбби у окна. Мгновение они обсуждали водителя, хотя никому тот не показался знаком, но все согласились с отцом, мужчина следил за домом.

Мне стало любопытно, будь там Трэкс, стал бы Тайлер скрывать их знакомство, он совершенно не умел лгать, а Эбби не выглядела подозрительной.

Я подошла к спине Тайлера, заглянула ему через плечо, сразу же поморщившись.

— Твою мать.

— Что случилось? — Тайлер обернулся на меня. — Знаешь его?

Внимание Мэддоксов переключилось на меня, и я отшатнулась от огромного унижения. — Это Марко.

— Что за Марко? — спросила Эбби.

Из-под ресниц я взглянула на Тайлера, даже признаваться было неловко.

— Нянька сестры. Должно быть, прислала его приглядывать за мной.

Тайлер ткнул пальцем в окно.

— Я видел его раньше.

— Ага. Он однажды забирал нас с Финли из бара.

— Нет, видел его рядом с издательством… рядом с моей квартирой. Он довольно давно следит за тобой.

Выражение моего лица сменилось со смущения к недоверию, а затем в мгновение ока трансформировалось в ярость, и я метнулась мимо Тайлера на улицу, потопав к «лексусу». Сложно было не заметить панику в глазах Марко, когда я пересекала улицу и распахнула дверцу с водительской стороны.

— Какого хрена ты здесь забыл?

Марко отбросил в сторону низкопробный бульварный журнал.

— Элли! Вот это сюрприз!

Я покачала головой, потянулась в задний карман джинсов за телефоном. Прижала к уху, с каждым прошедшим гудком злость разгоралась сильнее.

— Не могу поверить, что ты не приедешь на день Благодарения, — посыпались обвинения Финли. — Сбежала от семьи! Когда они просто пытались тебе помочь!

— Отправь Марко домой. Сейчас же, иначе я вызову полицию.

— О чем ты говоришь?

— Я стою прямо перед ним… в Икинсе, штат Иллинойс! Да что с тобой такое? — Закричала я.

Позади меня раздались быстрые шаги, я повернулась и увидела, как Эбби перебегает дорогу и накидывает мне на плечи куртку Тайлера. Затем она скрестила руки на животе, сердито уставившись на Марко. Дыхание вырывалось из ее рта белым облаком, подобно быку готовому к атаке. Впервые, с тех пор как я покинула альпийские бараки, почувствовала за своей спиной целую армию.

— Эллисон, — начала Финли. — Ты не звонишь. Половину времени мы интересуемся друг у другу о тебе, жива ли вообще. Не отвечая на звонки и не перезванивая, ты не оставила мне выбора! Я не стану извиняться за то, что люблю тебя!

Я тяжело вздохнула, прижав ладонь к лицу.

— Ты права. Я не звонила. Но все равно ты не имела никакого права посылать своего человека следить за мной. Хоть представляешь, как это унизительно? Вся семья Тайлера стала тому свидетелем!

Эбби прикоснулась к моему плечу.

— Это не самое худшее, что они видели. Не переживай.

Финли всхлипнула.

— Черт возьми, Фин, не плачь.

— Я скучаю по тебе. Ты моя лучшая подруга. Но у меня сложилось стойкое ощущение, что я больше тебя не знаю.

— Она плачет? — Глазами, наполненными ужасом, спросил Марко.

— Отошли Марко домой. Я буду давать о себе знать раз в неделю, обещаю. Просто… я еще не готова. У меня случился рецидив.

— Элли… мы тебе поможем. Хотим помочь. Ты можешь повидать столько удивительных мест. Скажи слово…

— Я сама могу с этим справиться.

— Возможно… но зачем, если ты не обязана?

Я задумалась над ее предложением, желая этого как для себя, так и для родных мне людей. Я обернулась на дом Мэддоксов.

— Я подумаю.

— Счастливого дня Благодарения, младшая сестренка. Мы скучаем по тебе. Хотелось бы нам видеть тебя здесь… даже маме.

Я поперхнулась смешком.

— Отправь домой своего раба.

Марко вытянул перед собой руки.

— Мне очень хорошо платят, мисс Эдсон, и я просто обожаю свою работу.

Я закатила глаза.

— Отправь его домой. Мне кажется, он соскучился по тебе.

— Хорошо, — согласилась она. — Я люблю тебя.

Я завершила вызов, захлопнула дверь машины Марко, и прежде чем убрать телефон в карман дождалась, когда зазвонит его сотовый. Эбби подцепила мою руку своей, пока мы переходили улицу.

— Эдсон, значит? Как в «Эдсон Тех.»?

— Ага, — съежилась и поморщилась на послеполуденном солнце.

— А что за рецидив?

У меня вырвался вздох. Какой смысл отрицать.

— Я алкоголик, Эбби. Родители пошли на крайние меры. Я вышла из-под контроля.

— Моя мать тоже алкоголичка. Помню те времена, когда она изо всех сил пыталась измениться.

— И не смогла?

— Не в одиночку, а она слишком гордая, чтобы просить о помощи.

Я опустила взгляд в землю, стуча ботинками по неровному тротуару.

— Я не заслуживаю помощи Фин. Ничьей не заслуживаю.

— Тайлер рассказывал тебе о нас с Трэвисом?

— Немного.

Она заправила волосы за ухо, оглядываясь на дом.

— Я была уверена, что он мне совершенно не подходит. Моя семья была более, чем проблемная. Собственный отец едва меня не убил. Сперва я оттолкнула Трэвиса, думая, что он мне не пара, потом оттолкнула снова, решив, что сама ему не подхожу. Но, в конце концов, когда подпустила его к себе, все проблемы мигом испарились, нам очень хорошо вместе.

— Я с самого начала знала, что не подхожу Тайлеру. Но он не слушает.

— Когда Мэддокс влюбляется, он любит навечно… — Эбби глубоко задумалась.

— Что?

— Если он в тебя влюблен — и то, что ты здесь подтверждает сей факт — он не откажется от тебя. К тому же, со стороны видно, что и тебе он небезразличен.

Я кивнула.

— Он хороший друг.

Она прищурилась. Заработал ее радар.

— Точно.

— Правда, — выпалила я. — Он мне небезразличен. Возможно даже… меня убивает чувство вины оттого, что не могу подпустить его к себе или же оставить в покое. Оба варианта кажутся неправильными.

— Прекрасно понимаю твои чувства, — без колебаний призналась Эбби. — Но твоя сестра права. Прямо сейчас ты себя не любишь. Именно поэтому не можешь наладить с Тайлером отношения. Поэтому не хочешь этого.

У меня вырвался смешок разочарования.

— Мне надо выпить.

— Хорошо. Но будь я на твоем месте, приняла бы всю возможную помощь, если бы в будущем меня ожидало счастье. И поверь мне… эти ребята… когда они счастливы? Такое ощущение, что живешь в настоящей сказке. Они ничего не делают в пол силы, включая и любовь к кому бы то не было.

Братья вышли на крыльцо в сопровождении Камиллы, как только Марко отъехал от тротуара. Тайлер спустился по ступенькам и, перебежав двор, обернул мои плечи своей рукой.

— Ты в порядке?

Я кивнула.

— Как Финли? — Спросил он.

— Все хорошо. Я просто не звонила. Они забеспокоились.

Он поцеловал меня в висок.

— Пошли. Иначе замерзнешь.

Тайлер повел меня внутрь, Эбби двигалась следом. Трэвис мгновенно обнял ее, потерев верхнюю часть рук в попытке согреть. Затем взял ее ладони в свои и подул на них. Они смотрели друг другу в глаза, словно делились собственным секретом. Внезапно, «отвратительно» перестало быть таковым.

Глава 22.

Тайлер помог мне снять куртку, и мы прошли в гостиную смотреть документальный фильм по «Нетфликс» — видимо, любимое времяпровождение Джима.

Мы с Тайлером сели на диван рядом с Трэвисом и Эбби. Трент и Камилла устроили ложе прямо на полу и шептались все время, пока он рисовал маркером на ее ладони. Джим расслабился в своем кресле, его веки с каждой минутой наливались тяжестью.

Я наклонилась к уху Тайлера.

— Где Тэйлор?

— В пути. Ему нужно было уладить кое-какие дела.

Я кивнула.

— А старший? Томас, если не ошибаюсь?

— Да. В этом году его босс пригласил к себе домой. Не мог отказаться.

Я снова кивнула. Тайлер расслабился, откинувшись на изношенные диванные подушки и положив руку на мое колено. Никто не доставал нас с расспросами о наших неопределенных отношениях, как я того опасалась. Мы просто сидели и проводили вместе время в нехарактерно спокойной обстановке у Мэддоксов.

Как только по экрану побежали титры второго документального фильма, входная дверь распахнулась, и Тэйлор бросил свою сумку на пол.

— Подъем, раздолбаи! Я приехал!

Трент с Трэвисом подскочили и мгновенно накинулись на брата, все трое вывалились на крыльцо с глухим грохотом. Спустя несколько секунд, Тайлер тяжело вздохнул.

— Сейчас вернусь.

Он бросился на помощь близнецу, при виде обострившейся потасовки мое тело пару раз вздрогнуло.

С некоторым усилием Джим поднялся на ноги и подошел к двери.

— Ладно, ладно! Достаточно! — Ногой он несильно пнул гору из младших Мэддоксов, Трэвис самым первым вырвался из кучи малы и принялся расцеплять остальных.

Эбби невозмутимо покачала головой. Камилла следила за происходящим с пола, не выказывая ни капли волнения.

Ребята зашли в дом тяжело дыша и посмеиваясь, их лица и руки украшали кровоподтеки. Основанием ладони Трент прижал кровоточившую губу, Трэвис ткнул в него пальцем и засмеялся.

— В следующий раз не будешь хватать меня за яйца, придурок, — заметил Тайлер.

Камилла сходила к холодильнику, вернулась с маленьким пакетиком льда, завернутым в полотенце, и, хихикая, приложила к губе Трента.

— Господь Всемогущий, — посетовал Джим, возвращаясь обратно в кресло.

На Трэвисе, казалось, не было и царапины, в то время как Тайлер еле доковылял до дивана.

— Ого, — прошептала я.

Эбби похлопала меня по коленке.

— Привыкай. Постоянное явление.

— Ты в порядке? — Заволновалась я.

Тайлер потянул за промежность моих джинсов.

— Долбаный тупица пытался оторвать мои яйца.

Трент склонил в сторону голову.

— Миленькое выражение. Мне нравится.

— Австралийское, — ответил Тайлер.

Трент нахмурился, а все остальные засмеялись, Камилла и Джим не исключение. Старший Мэддокс дотянулся до сумки Тэйлора и бросил в его сторону. Тэйлор подбежал к отцу, наклонился поцеловать макушку и затем отправился наверх.

— Когда-нибудь вы доведете меня до сердечного приступа, — произнес Джим.

— Нет, а вот фунт бекона каждое утро доведет, — ответил Трент.

— Он Мэддокс, — не согласился Трэвис. — Значит непобедим.

Раздался стук во входную дверь, после которого она распахнулась, обнаружив две пары: молодую и постарше. У более взрослого мужчины были невероятные сходства с Джимом.

Все кроме Тайлера и Джима вновь оказались на ногах, включая Эбби. Она крепко обняла красивую длинноногую блондинку, безостановочно болтая с ней минуты две.

Тайлер указал в их сторону.

— Это Америка. Лучшая подруга Эбби и девушка Шепли. Шепли — наш двоюродный брат. Его отец, Джек, родной брат нашего папы, а его мама, Дина, сестра нашей мамы.

Я обернулась к нему лицом.

— Не поняла.

Он ухмыльнулся, ожидая подобной реакции.

— Шепли дважды наш двоюродный брат. Обе стороны родителей — родственники. Папа и Джек. Мама и Дина.

— Так Джек и Джим… Дина и…?

— Диана, — голос Тайлер был наполнен благоговением.

Я посмотрела на Дину, задаваясь вопросом, похожи ли они с Дианой, и как тяжело Джиму и мальчикам видеть ее рядом, если так. Он выглядел счастливым от их приезда.

— Что за прикол с именами? — Решила поинтересоваться я.

— Без понятия, — ответил Тайлер. — Должно быть, фишка Среднего Запада? Первая буква в именах родителей совпадает, наверное, мама решила повторить с нами.

Тэйлор протопал вниз по лестнице и плюхнулся между мной и Тайлером. Второй ткнул близнеца локтем — очень сильно — и Тэйлор завопил.

— Твою мать!

— Да, черт побери! Следи за языком! — Не выдержал Джим.

Джек помог Дине снять пальто, и она поцеловала его в щеку, прежде чем мужчина повесил одежду в шкаф. Трентон и Шепли принесли из столовой стулья.

Не успел Шепли присесть, как его кузены начали над ним издеваться.

— Еще не нацепил колечко на пальчик Мер, Шеп? Неужто разлюбил ее? — Веселился Тэйлор.

— Заткнись, идиот. Твоя-то подружка где? — Парировал Шепли.

— Прямо здесь, — продолжил изгаляться Тэйлор, закинув руку мне на плечо. После чего прижался губами к моей щеке, побудив Тайлера спихнуть его на пол.

Джим покачал головой.

— Америка может планировать только одну свадьбу за раз, — пошутила Дина, подмигнув Эбби.

Тэйлор потер локоть.

— Вы знакомы с Элли? Ее отец — Филипп Эдсон. Из «Эдсон Тех».

— Ничего себе, — удивилась Америка. — Вы же… миллиардеры? — Она сжала руку Шепли. — Она наследница! Мне кажется, я видела вас в журнале «Пипл»!

— Это моя сестра Финли. Миллиарды принадлежат отцу. А у меня денег нет, можете поверить, — ответила я.

— Оу, — Америка выглядела смущенной.

— Элли работает фотографом в «Маунтеньер», — произнес Тайлер.

Тэйлор добавил.

— Она делает экшн снимки. Ее работы опубликовали в пяти летних выпусках журнала.

— Впечатляет, — мило улыбнулась Дина. — Похоже, ты самостоятельно отлично справляешься. Надо будет поискать журнал, посмотреть на твои работы.

Тайлер с Тэйлором мгновенно напряглись.

— Его нет в сети. Постараюсь найти для вас экземпляр, — ответила я.

Дина кивнула, успокоившись на данный момент. Разумеется, я ничего не собиралась им отправлять, не с перепачканными физиономиями Тэйлора и Тайлера на протяжении всего материала, которые рыли траншеи и сдерживали огонь с помощью горелок.

Близнецы, казалось, расслабились, обмениваясь новостями с членами семьи. Родители Шепли проведут День Благодарения с семьей Дины, и они не преминули добавить, что им будет не хватать пирогов Эбби. В середине визита позвонил Томас, телефон переходил из рук в руки, пока братья сыпали в трубку оскорблениями взамен приветствия и ласковых слов.

Джим и Джек одновременно зевнули, и Дина поднялась на ноги.

— Ну ладно, нам рано вставать и потом предстоит долгая дорога. Поехали домой, любовь моя.

Джек поднялся следом.

— Как с этим поспоришь? — Он поцеловал жену, и Шепли с Америкой последовали за ними. Они обняли всех по очереди, на прощание помахав рукой, затем вышли на крыльцо и направились к машине Джека.

Трэвис и Эбби, обнимая друг друга за пояс, стояли возле окна и следили за их отъездом.

Джим встал в полный рост.

— Хорошо. Увидимся утром, дети.

Парни обняли перед сном отца. Не успел Джим дойти до коридора, как Трент вернулся из кухни со стаканом холодной воды.

— Спасибо, сынок, — поблагодарил он и по дороге в спальню сделал глоток.

— Подлиза, — прошипел Тэйлор.

— Я попросту знаю, что он любит, с тех пор как… знаете… живу здесь, чтобы позаботиться о нем.

Все дружно застонали.

— Серьезно, Трент, — начал Тайлер. — Оставим эту хрень до следующего праздника.

Трентон показал им средний палец, собрав их с Камиллой вещи. — До завтра, кретины.

— Спокойной ночи, Трент, — попрощалась Эбби.

Тайлер встал и протянул мне руку.

— Пойду наверх. Ты со мной?

Кивнув, я оказалась на ногах и потянулась. Заметив мой взгляд в сторону холодильника, Эбби едва заметно кивнула.

— Не отказалась бы от пива, — произнесла она. — Будешь?

— Ага, выпила бы бутылочку перед сном, — ответила я.

Эбби не спеша пересекла комнату, распахнула дверцу холодильника, достала две бутылки пива, по очереди открыв их, прижав одной рукой к стойке и ладонью второй ударив сверху. Когда мы проходили мимо, я забрала одну, Эбби подмигнула нам, Тайлер подмигнул в ответ.

Никто из них не пытался потакать мне, но и не пытались избавить меня от пристрастий. Подобные вещи может понять только ребенок, прежде столкнувшийся с проблемами алкоголизма.

Тайлер повел меня вверх по лестнице и по коридору до своей комнаты.

— Где будет спать Тэйлор? — Спросила я.

— На диване, — последовал его ответ.

Я наклонила бутылку.

— Эбби не проболтается, да?

— Не-а. Она определенно главная в семье, и стоит тебе вступить к нам, она прикроет тебе спину.

— Она хранит и ваш секрет, — добавила я.

Одной рукой Тайлер потянулся за голову и стянул футболку. Мой взгляд проследил, как напряглись и расслабились мышцы его живота. Он набрал вес, потерянный в горах на протяжении лета, и теперь походил на себя прежнего.

— О чем ты говоришь? — Переспросил он, бросив в меня своей футболкой.

— Она знает, что вы не работаете агентами по недвижимости. Вы практически выдали себя, когда рассказали о моей работе.

— Да нет, — он расстегнул джинсы.

Я поставила бутылку пива и разделась, быстро натянув его футболку. Тайлер уже разделся до своих боксеров и теперь следил за мной с полуулыбкой.

— Я надеялся, что ты ее наденешь.

— Ну, я догадалась, что мне ее не постирать дали.

Он усмехнулся, но улыбка быстро испарилась.

— О чем вы с Эбби говорили на улице?

Я пожала плечами, теребя нижний край футболки Тайлера.

— Она знает. — Взяла в руку пиво и сделала большой глоток. — Поэтому и предложила мне пиво. Она посоветовала согласиться на предложение Финли.

— Какое? — Уточнил он.

— Предложение помощи. Иными словами, — я прервалась, почувствовав, как вспыхнули щеки. — Я скрытый алкоголик, и моя семья хочет отправить меня в реабилитационный центр.

— Что ты сама думаешь по этому поводу? — В его глазах не было ни капли осуждения.

— Я хочу быть счастливой. На самом деле, мне много чего хочется, но страшно признаться вслух, если вдруг все испорчу.

Его брови нахмурились, на лице смешались надежда и отчаяние.

— Все равно скажи.

Я взволнованно сглотнула.

— Я хочу вести себя отвратительно вместе с тобой.

С его губ сорвался смешок, он сделал шаг ко мне и бережно прижал к себе. После продолжительного молчания во время объятий, его щека прижалась к моим волосам.

— Не могла бы ты просто признаться? Хотя бы раз?

Я посмотрела на него снизу-вверх, задумавшись над тем, как эти слова будут ощущаться на моих губах и что сделается со мной, произнеси я их вслух. Во мне не хватало смелости на два признания в один день. Я поднялась на носочки и прижалась своими губами к его.

Тайлер стоял неподвижно, позволяя мне целовать его, но сам не предпринимал никаких ответных действий. Я дотянулась до его рук и направляла их под футболку, пока его ладони не накрыли мою грудь. Большой палец задел сосок, и, закрыв глаза, я тихонько вздохнула.

— Я знаю, что ты делаешь, — прошептал он.

— И что? — Мои губы перешли на его шею.

Он наклонился, обводя языком чувствительное место за ухом, и постепенно спустился вниз к воротнику футболки, затем проложил обратный путь крошечными поцелуями. Его руки скользнули мне на спину и прижали еще крепче, задрав футболку, чтобы соприкоснулись наши обнаженные животы.

Кончики его пальцев пробежались вдоль моего позвоночника, спустились к ягодицам и, нежно сжав их, притянули ближе к своему телу.

— Скажи, Элли. Я знаю, ты это чувствуешь.

Я опустилась перед ним на колени, у него вырвался резкий возбужденный вздох, руки легли на бедра. Его плоть мгновенно затвердела, оттянув резинку трусов. Я потянула их вниз, затем смочила ладонь языком и сжала член в кулак. Он застонал, когда мой рот прижался к нижней части и прошелся по всей длине ствола.

Его спина непроизвольно выгнулась, а бедра подались вперед. Мой язык плавно, но настойчиво скользнул к самой головке, после чего я взяла его в рот, застонав, когда кончик соприкоснулся с задней стенкой горла.

Правой рукой обхватила его плоть и, подавшись головой назад, повела за собой руку.

— Бляяя, — протяжно выдохнул Тайлер.

Мое лицо осветила улыбка, и я снова наклонила голову, вбирая всю длину себе в рот, несильно сжала, почувствовав его руку на затылке, подталкивающую взять еще глубже. Слегка царапнув зубами путь вверх, я наслаждалась низкими, гортанными стонами, невольно срывавшимися с его губ.

Не успели мы толком начать, он отстранился, плюхнувшись на кровать. И затряс головой.

— Ты прекрасно умеешь отвлекать. Но в этот раз я тебе не позволю.

Я сделала несколько шагов и встала перед ним, подсунув большой палец за резинку своих трусиков и потянув вниз, ухмыльнувшись, когда они тихонько приземлились на пол.

Тайлер не шевелился, тогда я взяла его руку в свою, притянув себе между ног. Пока наши пальцы кружили по клитору, я запрокинула голову и застонала. Чем влажнее становилось у меня между ног, тем проще скользили кончики пальцев, и слабела его решимость.

Два его пальца вместе с моими вошли внутрь, и я застонала еще громче. Он сильно сжал мои ягодицы, резким движением перевернул нас и уронил на свою детскую кровать, навалившись сверху.

— Скажи, — просил он, дразня мою нежную плоть кончиком своего члена.

Я отвела взгляд от его пристального внимания и зажмурилась, все тело умоляло быть заполненной им.

— Трахни меня, — снова посмотрела на него. Мои руки скользнули вниз по его спине, сильнее притягивая к себе за ягодицы, но он упорствовал.

— Тебе совсем на меня плевать? — Спросил он. — Ты меня ненавидишь? Испытываешь ко мне хоть какие-нибудь чувства или и вправду относишься по-дружески? Что бы ни было, Элли, просто скажи.

— Почему мы просто не можем заняться этим? — Я приподняла бедра.

В ответ, он отвел свои. Его губы легко касались моего подбородка.

— Я заставлю тебя кончать всю ночь напролет, — его шепот щекотал ухо. — Но мне необходимо немного искренности.

— Я люблю тебя, — выдохнула я. Не успела закончить предложение, как он оказался во мне и тут же застонал. Мои зубы вцепились в его плечо, в попытке приглушить крики при каждом проникновении.

Движения замедлились, когда он наклонился для поцелуя.

— Скажи еще раз.

— Я люблю тебя, — на этот раз совершенно не колебалась.

Тайлер приподнял мое колено, уперев его себе в грудь, отчего проникновения стали глубже. Он облизал два пальца и опустил их между нами, кружа по самому чувствительному местечку, в тоже время ускорив свои толчки. Внутри меня начало формироваться нечто знакомое, но с другой стороны совершенно новое. Внутренности неустанно сжимались, и Тайлер накрыл мой рот своей рукой, стараясь приглушить крики, при этом самвысвобождался, рыча в сгиб моей шеи.

Его тело вздрагивало, учащенное дыхание совпадало с моим. Моя шея выгнулась, грудь тяжело вздымалась, пытаясь вобрать как можно больше воздуха. Тайлер пошевелился и вышел, заставив гореть чувствительные части моего тела, а меня стонать.

Он поцеловал уголок моего рта, после чего рухнул рядом.

— Ты обещал мне целую ночь, — выдохнула я.

— Можешь на нее рассчитывать. Можешь рассчитывать на каждую ночь.

Он зарылся лицом в мои волосы, а я уставилась на дно верхней койки, надеясь, что Эбби окажется права. Мне не хотелось слишком сильно терять голову от любви.

Глава 23.

— Такое ощущение, что мы здесь живем, — заявила я. Закинув ноги на колени Тайлера, заерзала из-за неудобно впившейся в спину боковушки кресла.

Мы сидели в терминале аэропорта с полными чемоданами помимо наших рюкзаков — рождественские подарки от Трэвиса и Эбби. Их выбор оказался как нельзя кстати, так как ни у меня, ни у Тайлера даже не возникло идеи оставить место в рюкзаке, которое неизбежно потребуется для подарков его братьев.

— Ты звонила Фин? — Спросил Тайлер. Из его уст вопрос прозвучал так обыденно, напомнив мне связываться с сестрой хотя бы раз в неделю со Дня Благодарения.

— Прямо перед выходом из дома.

— Они все еще злятся, что ты не приехала в восточную часть страны на Рождество?

— Я приехала на восток в Рождество.

— Элли. Когда ты собираешься с ними встретиться?

— Не начинай, — остановила его я.

— Нельзя постоянно их избегать.

— Я еще не готова. Как только так сразу.

— Слышу эти слова уже в десятый раз за три недели, — пробубнил он.

— Серьезно? Я тебе говорила. Мне нравится моя квартира, а Вик не разрешит тебе переехать.

Он кивнул, вставив в дальнее от меня ухо наушник. На моем лице появилась улыбка при мысли, что второе ухо он оставил незанятым на случай, если мне еще будет что сказать. Большим пальцем поводил по экрану, выбрал песню, после чего откинулся на спинку кресла и свободной рукой продолжил удерживать мои ноги на своих коленях.

Оператор за стойкой объявил о дополнительном времени на погрузку, а затем вызвал пассажиров первого класса. Мне было странно весело вспоминать те дни, когда мы с семьей уже бы стояли в очереди, ожидая занять первые места — разумеется, до появления собственного частного самолета.

Когда вызвали нашу группу, Тайлер поднялся, подхватил наши рюкзаки и свой чемодан на колесиках. Я же вытянула ручку своего чемодана и покатила его позади себя, хихикая над видом загруженного Тайлера.

— Ты в порядке? — Спросила я.

— Ага.

— Уверен?

— Да, детка, все нормально.

Я застыла на полпути, наблюдая как он сделал еще несколько шагов, прежде чем осознал собственные слова, после чего повернулся.

— Что?

— Просто ты… не называл меня так с того случая со Стерлингом в забегаловке.

— Когда я поцеловал тебя в щеку? — Он усмехнулся воспоминаниям.

— Ага, и когда я сказала официантке, что ты болен триппером.

Его лоб наморщился.

— Она до сих пор так считает.

— Хорошо, — я прошла мимо, задев его плечом.

Мы оставили багаж рядом с выходом на посадку и присоединились к очереди, идущей по телетрапу в самолет. Нам пришлось толпится как крупнорогатому скоту между 2 °C и 20D, Тайлер едва нашел свободные места для наших рюкзаков. Мой оказался в верхнем отсеке по другую сторону и один ряд назад, а его — под креслом впереди сидящего пассажира. Тайлер плюхнулся на свое место и тяжело вздохнул.

— Что с тобой? — Поинтересовалась я.

— Устал. Ты не давала мне уснуть всю ночь.

Я слегка уткнулась носом в его щеку, захихикав.

— Что-то я не слышала твоих жалоб.

Он изогнул бровь.

— И зачем мне заниматься такой ерундой?

— Дело не в перелете. Ты нервничаешь все утро.

Он задумался над следующими словами, после чего побежденно вздохнул.

— Кое-что не выходит из головы.

— Связанное со мной? — Я села ровно.

— Вроде того. В смысле, да, но мне бы хотелось поговорить об этом позже.

— Теперь ты просто обязан рассказать, — произнесла.

Пассажиры продолжали заполнять самолет, пытаясь отыскать свободное место для ручной клади. Мужчина в нескольких рядах от нас выругался себе под нос, а потом рявкнул на стюардессу.

Тайлер оглянулся, оценивая ситуацию.

— Просто отстойно провести с тобой целые выходные, а потом в одиночестве возвращаться к себе в квартиру.

— Ты живешь с соседом.

Он нахмурился.

— Тэйлора никогда не бывает дома. Он постоянно остается у Фэлин. К тому же, он совершенно не тот сосед, к которому мне бы хотелось возвращаться домой.

Я моргнула, мгновенно раскусив, к чему ведет разговор.

— Она все еще собирается прийти на вечеринку?

— Должна, — пробормотал он, привыкший к моему отступлению.

— Что? — Я подтолкнула его. — Она тебе не нравится?

— Они очень много ругаются.

— Хмм. Напоминает кое-какую парочку.

— Мы не ругаемся. Больше не ругаемся, — исправился он. — По крайней мере, не в течении нескольких дней.

— И что это значит?

— Хочу, чтобы ты переехала ко мне, — выпалил он.

— С чего вдруг? Мы вместе только первый месяц. Маленькими шажками, Мэддокс.

Он посмотрел по сторонам, стараясь не повышать голос.

— Может быть мне нужны некоторые гарантии.

Хорошего настроения как не бывало.

— Какого хрена, Тайлер? Ты превращаешься в слишком навязчивую подружку. Возьми себя в руки.

— Чего? Мы ведь не один день знакомы. Каждый раз стоит мне прийти домой, все что я вижу — это ты. Спинки кровати, сделанные тобой, украшения… во всем — ты.

— И что?

Он раздвинул колени, ссутуливших в кресле. И напоминал обиженного ребенка.

— Прямо сейчас ты ведешь себя очень странно, и я не имею понятия, как себя вести.

Мышцы на его челюсти начали перекатываться. — Мне безразлична вечеринка.

— Ладно…?

— Я беспокоюсь, что наши отношения испортятся. Мы словно по тонкому льду ходим.

— По тонкому льду? Кто ты? И почему наши отношения должны испортиться?

Стюардесса начала стандартные информационные объявления о технике безопасности и попросила пассажиров переключить устройства в «режим полета». Тайлер казался погруженным в собственные мысли, но не имевшие никакого отношения к перелету.

— Девушка, которую я поцеловал в Колорадо Спрингс?

— Да? — Я напряглась в ожидании продолжения.

— Это была Фэлин, — наконец, признался. — Я поцеловал Фэлин, — в отчаянии он обернулся ко мне. — Случилось тоже самое, что и у вас с Тэйлором. Она перепутала меня с ним. А я посчитал, что она со мной флиртует…

— Ты поцеловал Фэлин и поэтому просишь меня переехать к тебе?

— Да.

Я покачала головой.

— Ты поцеловал девушку Тэйлора?

— Тогда она не была его девушкой.

— Я так запуталась. Какое к этому отношение имеет мой переезд?

— Не знаю, Элли, я пиздец как напуган. Я никогда… — он схватил меня за руку и поцеловал ее. — Я влюблен в тебя. Ты не повторяла эти слова со дня Благодарения. Каждый раз, когда я упоминал переезд, ты уклонялась. Ладно, согласен, возможно я немного в отчаянии, но я понятия не имею, что буду делать, если ты меня пошлешь.

— Понятно.

Тайлер ждал продолжения.

— Ты просишь меня переехать к тебе, потому что думал, если на вечеринке я узнала бы о Фэлин, это помешает мне тебя бросить? — Сквозь зубы процедила я. — Ты что, издеваешься?

Он поморщился.

— Ты такой… такой… романтик, — зарычала я.

Его плечи поникли.

— Ты меня ненавидишь?

— Да, но не из-за поцелуя с Фэлин.

Он опустил взгляд, выглядя немного потерянно.

— Последний месяц был удивительным, Элли. Именно таким, как себе и представлял. Я нервничаю по поводу новогодней ночи с тех самых пор, как узнал о ее приезде.

— Тогда может следовало с самого начала рассказать мне всю правду. Если помнишь, тогда мне было безразлично.

— Нет, не было.

— Ладно, согласна, но не это повлияло на разрыв нашей сделки.

— Ты права, — разозлился на самого себя он. — Права. Этого больше не повторится.

— Поцелуй с Фэлин, вранье или просьба переехать к тебе?

Он развернулся ко мне лицом, его брови оказались нахмурены так сильно, что между ними пролегла глубокая морщинка.

— Ого, — произнесла я. — По-моему, ты впервые действительно на меня разозлился.

— Чувство не из приятных, — все еще хмурясь, добавил он.

Самолет вырулил на взлетную полосу и в течение пяти минут двигатели несли нас вперед по асфальтовой дорожке, затем мы взлетели.

Рука Тайлера накрыла мою, голова уперлась в подголовник.

— Я не представлял, что будет настолько страшно, — прошептал он.

— Я предупреждала.

Его глаза распахнулись, лицо повернулось в мою сторону. Даже с синяками под глазами и вчерашней щетиной он выглядел до возмутительного красивым.

— А я ответил, что оно будет того стоить, — он сжал мою руку. — И оказался прав.

Я ухмыльнулась.

— Только потому что я не говорю, не значит, что не чувствую.

— Что любишь меня? Почему тебе так тяжело признаться?

Я пожала плечам.

— В вашей семье постоянно говорят о любви. В моей — нет. Просто непривычно. Но это правда. Я люблю тебя. — Мне с трудом удалось выжать из себя эти слова, но не чувства, скрытые за ними.

Он поцеловал меня в лоб, и я наклонилась к его руке, прижимаясь крепче. Его щека опустилась мне на макушку, дыхание выровнялось, и он проспал вплоть до последнего объявления стюардессы.

— Уважаемые дамы и господа, наш самолет начинает снижение, убедительная просьба привести спинки кресел и столики в вертикальное положение. Пристегните ремни безопасности и удостоверьтесь, что ручная кладь убрана под сидения или в верхние отсеки. Спасибо за внимание.

Тайлер пошевелился и потер глаза.

— Ничего себе. Сколько я проспал?

— Мы приземляемся, так что около двух часов.

— Ни хрена себе. Должно быть, устал сильнее, чем думал.

Я вытянула шею и наклонилась поцеловать его щеку, а потом села ровно, когда самолет пошел на снижение. Аэропорт Денвера встретил нас типичной загруженностью и хаосом, мы провезли свои новые чемоданы на колесиках через терминал сначала до трамвайной линии, потом на пятый уровень и, наконец, к выходу.

Шаг Тайлера замедлился после зоны выдачи багажа, когда он увидел парочку, махавшую нам руками раньше меня.

— Это не…?

— Вот черт, — мой желудок ухнул вниз.

Финли стянула с глаз новехонькие очки и быстрым шагом направилась к нам на шестидюймовых «Лабутенах», раскинув в стороны руки.

Она обняла меня, а я в панике уставилась на Тайлера.

— Финли, — произнес он, раскрывая свои объятия. — Рад тебя видеть.

— Взаимно, но я практически впервые за год обнимаю сестру, — она продолжила выжимать из меня весь воздух. — Подождешь.

— Фин, — я очень постаралась убрать презрение из голоса. — Какой сюрприз.

— Знаю, — она наконец выпустила меня. И вытерла щеку. — Я не стала предупреждать. Знала, что ты будешь против. Прошло десять месяцев, Элли. Я не могла больше терпеть это отдаление. Ты моя сестра.

— Я звонила тебе, как ты и просила.

— Знаю. — Она перевела взгляд на Марко. — Но мне мало. Ты же моя лучшая подруга. — Ее глаза перемещались с Тайлера на меня. — Что не так? Ты что-то от меня скрываешь?

Мы с Тайлером встретились взглядами, пока мой мозг пытался придумать правдоподобную ложь.

— Мы, эм… мы собираемся жить вместе, — выдала я.

Финли и Тайлер уставились на меня с одинаковыми выражениями лиц.

— Мы постараемся перевезти все вещи до нового года. Так что сейчас не очень удобное время для первого визита.

— О, — ответила Финли. Она выглядела немного потерянно, но потом просияла. — Ну тогда, поздравляю вас! — Она обняла нас, заставив Тайлера задохнуться, когда вжала его шею в свое плечо. — Это так здорово. Наши родители ждут не дождутся познакомиться с тобой, — она указала очками на него. — Им не терпится увидеть твою новую квартиру. Мне не терпится увидеть ее! — Она хлопнула в ладоши. — Она в Эстес?

Тайлер смотрел на меня с раскрытым ртом, потеряв дар речи.

— Да, в Эстес Парке, — ответила я. — А его квартира на другом конце города от моей.

— Мы можем поехать прямо сейчас? — Попросила Финли.

— Фин…

— Я приехала в Колорадо только, чтобы повидаться с тобой. Мне реально больше нечем заняться.

— … замечательно. Это замечательно, — я широко распахнула глаза и выдавила из себя улыбку. Затем посмотрела на Тайлера. — Эм…э… милый, ты не против, если они поедут за нами до моей квартиры? Ты можешь высадить меня возле дома. Я знаю, что у тебя еще полно дел.

Позади Финли его лицо исказила гримаса отвращения, когда он одними губами повторил «милый». Я ответила ему безнадежной улыбкой, скорее всего, придавшей мне безумный вид.

— Без проблем… милая, — вторил мне он. — Ты знаком с местностью? — Обратился к Марко.

— У меня есть навигатор, — с гордой улыбкой ответил тот.

— Мы встретим вас на съезде с «Пенья Бульвар» у проката машин «Авис», оттуда вы сможете последовать за нами.

— Вы хотите есть? — Спросила Финли. — Должны бы.

— Нет, — я резко затрясла головой. — На самом деле, нет.

— О. Ладно, тогда… встретимся у «Авис» через 10 минут.

— Отлично, — я улыбалась, пока они не вышли за дверь.

Всю дорогу к грузовику мы с Тайлером сохраняли молчание, он занял место за рулем и захлопнул дверцу.

— Это ужасно! — выкрикнула я.

— Это охренительно! — Широко ухмыльнулся он.

Я уставилась на него.

— Они приедут в мою квартиру. Я застряну с Фин на весь вечер. И она узнает о Стерлинге еще до обеда. Мне пиздец.

Нос Тайлера сморщился.

— Не могу понять твой замысел, Элли. Ты избегаешь сестру практически целый год, чтобы она ничего не узнала о том, что может заставить ее никогда больше не захотеть тебя видеть.

— Точно.

— Если ты ее больше никогда не увидишь, тогда какая тебе разница?

— Так она, по крайней мере, меня не возненавидит.

Тайлер подъехал к «Авис», и я помахала Финли с пассажирского сидения. Они следовали за нами на север по платному шоссе, ведущему к Эстес Парк.

Я тяжело вздохнула уже в четвертый раз за десять минут.

— Элли… — начал Тайлер.

— У меня осталось полтора часа со всем разобраться. Ты что делаешь? — Взвизгнула я.

— Что случилось? — Испугался он.

— Ты превышаешь скорость. Мне необходимо время, придумать план, как удержать ее подальше от моей квартиры!

Тайлер в раздражении отпустил педаль газа.

— Скажи, что там дезинфекция?

— Тогда она поедет к тебе.

— И?

— И будет ждать меня.

— Тогда скажи, что тебя укачало по дороге в Эстес.

— Мне нравится, но это временное решение неизменной проблемы.

Тайлер вздохнул.

— Может… может тебе просто признаться.

— Ты сума сошел? Хочешь, чтобы Финли возненавидела меня?

— Будь я на ее месте… — он замешкался. — То был бы больше расстроен твоей скрытностью. Она справится, если ты честно во всем признаешься.

— Нет, — я покачала головой. — Ты не знаешь Фин так, как я. Она всегда таит обиды, а Стерлинг…

— Жалкий ничтожный пизденыш.

Я зажмурилась.

— Только не называй его так в ее присутствии.

Когда мы въехали на стоянку «Маунтеньер», сердце гулко забилось в груди, ладони покрылись потом.

— Может мне все-таки лучше зайти?

— Если только проводишь меня до ванной и…

Марко постучал в окно Тайлера. Тот посмотрел на меня, после чего нажал на кнопку, чтобы опустилось стекло.

— Слушайте, Элли не очень хорошо себя чувствует. Похоже ее немного укачало.

— Мою сестру не укачивает в машине, — из-за спины Марко раздался голос Финли. — Почему мы стоим возле места ее работы? Я думала, поедем смотреть квартиру.

— Это и есть ее квартира, — ответил Тайлер. — Прямо над офисом.

Финли улыбнулась.

— Фантастика. Пошли.

Марко вытащил огромный чемодан на колесиках и несколько сумок разного размера на тротуар.

Я вылезла из грузовика.

— Ты что делаешь?

— Ой, — воскликнула Финли. — Тебе нужна помощь с багажом?

— Нет. У меня однокомнатная квартира. Почему бы тебе не остаться в родительском доме?

Финли выглядела раздраженной.

— Потому что там родители, а они не знают, что я здесь. И если узнают, то сразу же окажутся перед твоим домом, так как тоже жаждут тебя видеть.

Финли развернулась и вместе с Марко стала ждать меня около двери.

Я пожевала большой палец, глядя на Тайлера, продолжавшего сидеть в машине.

— В подобных ситуациях я начинаю жалеть, что не верю в Бога.

— Мне зайти? — Спросил он. — Хотя бы позволь помочь с вещами.

Я повержено покачала головой.

— Не хочу, чтобы ты это видел.

В глазах Тайлера светилось беспокойство, когда он помахал мне рукой и ждал, пока я не окажусь у дверей, прежде чем отъехать.

Я провела Финли и Марко по лестнице, направив Марко на диван, а Финли в свою комнату.

— Великолепно! Меня беспокоило, что ты можешь позволить себе на такую заработанную плату, но это изысканно! Отличная работа, сестренка!

— Ну, — я следила, с каким воодушевлением она разбирала вещи. — Босс предоставил мне шикарные условия.

— Как выглядит квартира Тайлера? Так же мило?

— Нет, — я покачала головой. — Но тоже ничего.

— Тогда почему бы ему просто не переехать сюда? И почему ты еще не начала собирать вещи?

— Мы только в Рождество приняли решение.

— Слава Богу, что я приехала, — заметила Финли. — Марко поможет тебе собраться.

— Я, правда… все в порядке. Тайлер заедет позже. Мы вроде как вместе собрались заниматься переездом.

— Не глупи… — начала Финли, но затем пристально всмотрелась в меня, начиная сомневаться. — Что ты скрываешь? Вот дьявол, Элли! Ты беременна? — Взвизгнула она.

— Что? Нет! Я о себе-то едва могу заботится, — я оставила ее и отправилась на кухню, открыла холодильник и откупорила свое любимое дешевое пива.

— Фу, что это за дрянь? — Поморщилась Финли.

— Пиво, — я приподняла банку. — Хочешь? — Спросила, до конца не проглотив.

— Нет. У тебя появились отвратительные привычки, которые не понравятся маме.

— Учитывая, что я не собираюсь с ней встречаться, как-нибудь переживу.

— Элли, — начала Финли.

— Я уже говорила. Для меня их не существует.

— Это жестоко. Они хотели тебе помочь.

Я допила одну банку и открыла новую.

Ноздри Финли от злости раздулись.

— Вижу, как ты справляешься.

Одна моя рука сжимала верхнюю часть дверцы холодильника, а вторая вцепилась в жизненно необходимую банку.

— Фин. Я люблю тебя, но ты не можешь остаться. Отправляйся в отель, домой, но ты должна уйти.

Финли смотрела на меня сначала в полном ошеломлении, а затем подавленно.

— Как это случилось? Как мы настолько отдалились друг от друга? У меня ощущение, что передо мной стоит незнакомка.

— Мы можем поговорить завтра, но только недолго. По крайней мере, пока. Мне нужно начать собирать вещи. Дел выше крыши, и несправедливо просто врываться в мою жизнь в данный момент.

Она кивнула, делая жест Марко. Он собрал свои вещи, после чего забежал в мою комнату, чтобы сделать то же самое с вещами, которые успела разобрать сестра.

Колеса бились о каждую ступень, пока Марко тащил чемодан обратно к машине. Я обняла сестру, она до последнего тянула, прежде чем повернуться к двери.

Схватившись за дверную ручку, посмотрела на меня через плечо.

— Произошло еще что-то. Ты пытаешься меня защитить. Не думай, что я этого не замечаю.

Мои глаза закрылись.

— Прошу, Фин, уходи.

Она закусила губу и скрылась за дверью.

Глава 24

Вечеринка была в полном разгаре, когда я вошла в квартиру Тэйлора и Тайлера. Среди гостей оказалось несколько знакомых лиц: Джубал предположительно с женой. Уоттс, Смитти, Тако и Шугар — члены пожарной команды.

Ко мне подлетел Тайлер и, прижав к себе, страстно поцеловал.

— Ничего себе. Выглядишь потрясающе. Восхитительно.

— Спасибо, — я опустила взгляд на украшенный блестками и ремешками комбинезон и туфли на высоком каблуке, одолженные у Финли. — Извини за опоздание. Застряла со всем этим, — взмахом руки указала на лицо и волосы. — Потом позвонила Финли. Сказала, что хочет со мной поговорить.

— Ой-ей, — произнес Тайлер.

— Вообще-то, голос был счастливый.

— О. Это же хорошо, да?

— Наверное, — я схватилась за его руку, когда один каблук покачнулся.

В квартире горел тусклый свет, единственным украшением стал светильник, отбрасывающий разноцветные блики на стены и потолок. Динамики разрывала, если не ошибаюсь, музыка из плейлиста Тайлера, и мне стало любопытно, вызовут ли соседи полицию или же предпочтут не жаловаться на грохот басов в новогоднюю ночь.

— Не плохой способ отмечать день рождение каждый год, — закричала Тайлеру на ухо.

— Ощущение, будто весь мир празднует вместе с нами! — Он потянул меня за руку сквозь толпу к тому месту, где стояли Тэйлор и Фэлин.

Она выглядела великолепно; блеск слонового цвета платья отражал свечение из угла, густые светлые волосы и веснушки прекрасно сочетали в себе образ соблазнительницы и простой девушки. Сложно было не пялиться на ее губы и вспоминать, что однажды Тайлер касался их, несмотря на то, что в не таком уж далеком прошлом я сама была бы не прочь испробовать их.

Как только Тайлер собрался подойти нас познакомить, толпа расступилась перед взволнованной, но с горящей в глазах надеждой Пейдж. Ее волосы на этот раз были серебристого цвета и аккуратно подстрижены и уложены в стиле «помпадур». Татуировок и пирсингов оказалось больше, чем я помнила, из глаз давным-давно ушла милая невинность. Она протянула мне пиво в красном пластиковом стакане, стукнувшись о него своим.

— Давно не виделись, — вместо приветствия произнесла она.

— Как дела? — Спросила я.

— Дерьмово. А у тебя?

— До сих пор пью, — я сделала большой глоток. — Но если верить интернету, я скрытый алкоголик, так что меня все устраивает.

Она покачала головой и улыбнулась.

— Как всегда, такая веселая.

Тайлер поцеловал меня в щеку.

— Не хочу быть грубым, детка, но Тэйлор…

— Детка? — Пейдж опустила подбородок. — Вы что? Теперь вместе?

Я склонила голову, уловив дерзость в обычном невинном вопросе.

— Если честно, так и есть, — призналась я.

С губ Пейдж сорвался смешок, она захихикала, прикрыв рот рукой, а затем замахала ей перед лицом.

Мы с Тайлером переглянулись, после чего он наклонился и прошептал мне на ухо.

— Я ее не приглашал. Наверное, переехала в это же здание.

— О, — я кивнула с выпученными глазами. — Круто, — Допила пиво, затем Пейдж забрала мой стаканчик, потянулась назад и обновила напиток.

— Детка, — предупредил Тайлер. — Между скрытым алкоголиком и обычным тонкая грань.

— Это новогодняя ночь, — вступилась Пейдж. — Что такого?

Входная дверь открылась перед Финли, глаза которой расширились при виде столпотворения тел в крошечном пространстве. Я забрала напиток, опрокинула в себя половину и наткнулась взглядом на Стерлинга позади сестры.

Я подавилась, и Тайлер хлопал меня по спине, пока мне не удалось проглотить жидкость и откашляться.

— Иисус, Мария и Иосиф долбаный Сталин, — не в силах поверить, я покачала головой.

Финли решительно махала в нашу сторону, после чего потянула Стерлинга сквозь толпу. Он выглядел так же ужасно, как и я, предвидя надвигающуюся катастрофу.

— Что делать? Что же делать? — Запаниковала я.

— Следить, чтобы я не прибил Стерлинга? — Сказал Тайлер. — Так твои мысли будут подальше от Финли.

Я посмотрела на него и на то, как он убивает взглядом спутника сестры. Допив остатки принесенного Пейдж пива, передала стакан Тайлеру. Никакое количество алкоголя не спасет меня от последующих нескольких минут.

— Элли! — Воскликнула Финли, оборачивая меня своими руками.

— Фин… ты выпила, — заметила я, стараясь не обращать внимание на рядом стоявшего Стерлинга.

— Немного шампанского, чтобы отпраздновать, — она вытянула вперед левую руку. На ее безымянном пальце заискрился огромный бриллиант.

Я схватила ее руку и потянула на себя, после чего хмурым взглядом посмотрела на Стерлинга. Он покачал головой, безмолвно умоляя не устраивать сцену.

— Мы женимся! — Завизжала Финли.

— Не понимаю. Вы ведь даже не встречались? Со времен колледжа.

С лица Финли сползла улыбка, и она вырвала у меня свою руку, вернувшись к типичному образу.

— Эллисон, мы со Стерлингом знакомы уже очень давно. Папуля и мама невероятно рады. Я думала, ты тоже обрадуешься.

— Могу, если это важно, — я не отрывала взгляд от Стерлинга.

— Ты не разговаривала со мной, Элли. Мы со Стерлингом сблизились и…

— Эй! — Пейдж протянула мне новый стакан пива. Я осушила его и вернула обратно.

— Детка, — снова с предупреждением в голосе произнес Тайлер.

— Спасибо, Пейдж, — я вытерла рот.

Затем взяла Фин выше локтя.

— Финли, для начала ты должна кое-что узнать.

— Фин, нам лучше уйти. Видимо, не самое удачное время, чтобы говорить с Эллисон, — влез Стерлинг.

— Какая разница? — Не сдержался Тайлер. — Раньше тебя это совершенно не беспокоило. Может по случаю найдется какая-нибудь таблеточка?

Стерлинг прочистил горло.

— Пойдем, милая.

— Это Финли? — Спросила Пейдж, ощупывая руками дорогое платье Финли. — Ах, да! Я помню! Ты была в баре! И пыталась трахнуть Тайлера!

Внезапный интерес Пейдж к сложившейся ситуации заставил меня занервничать.

— Такого безусловно не было, — Финли погладила ее по волосам. — Должно быть, ты меня с кем-то перепутала.

— Нет, нет, это была ты. Вы со своим латиноамериканским любовничком подвозили нас домой той, но… Бог ты мой! — Она схватила руку Финли и осмотрела кольцо. — Это что? Ты помолвлена?

— Да, — Финли вырвала руку из ее захвата.

— С этим парнем? — Пейдж безразлично махнула рукой на Стерлинга. — Разве не от него ты пыталась избавиться в баре?

— Нет, — Финли моргнула. Она совершенно не привыкла к неловким ситуациям.

— Пейдж, — начала я.

— Нет… нет, — невнятно пробормотала она, похлопав по моей левой груди. — Теперь все понятно. Сначала я думала, что сама виновата. — Она прижала руку к своей груди. — Но все дело в вас, ребята. — Ее палец по кругу указал на Финли, Стерлинга, Тайлера и меня. — Вы… ненормальные, сексуальные извращенцы, не обращающие внимание на чувства других. Вроде вас двоих. — Адресовала нам с Тайлером. — За каким хреном вы вообще оказались вместе? Я была мила с тобой, Элли. После того, как он тебя бросил, мы разделили постель… я даже испекла печенье, — добавила она. После чего поморщившись перевела взгляд на Стерлинга. — Затем ты трахнула его, а твоя сестра за него же выходит замуж и это после того, как неудачно попыталась соблазнить Тайлера. У вас не все в порядке с головой, и вам необходима помощь специалиста. Причем срочно.

— О чем она говорит? — Переспросила Финли, уткнувшись подбородком в грудь.

Я зажмурилась. — Фин…

— Она действительно сказала, что ты трахнула Стерлинга?

— Вообще-то, — заметила Пейдж. — Он ее трахнул. — Затем поджала губы и кивнула, пожалев о собственной откровенности.

Мои глаза начали гореть, и я потянулась к сестре.

— Финли…

Финли отстранилась от меня и развернулась к Стерлингу.

— Ты трахнул мою сестру?

Стерлинг вытянул руки.

— Нет. В смысле, да, но, дорогая… то была ошибка. Она расстроилась, и мы приняли то, что не следовало… я не уверен, что произошло на самом деле. Я ничего не помню, как и она.

Финли перевела на меня потрясенный взгляд.

— Он говорит серьезно?

Я замешкалась, но потом кивнула, глаза наполнились слезами.

— Я собиралась тебе рассказать.

— Ты… — она посмотрела по сторонам. — Ты собиралась рассказать? По-твоему, это что-то меняет?

— Нет, — я затрясла головой. — Совсем нет.

— Ты поэтому так долго со мной не общалась? Это скрывала?

Я не могла произнести ни звука, потому просто кивнула.

Тайлер указал на Стерлинга.

— Тебе лучше уйти.

Стерлинг потянулся к Финли, по его лицу ручьем бежали слезы.

— Фин. Пожалуйста. Знаю, что ты злишься, имеешь полное право, но это случилось давно.

— Как давно? — Спросила Финли.

— Незадолго после твоего отъезда в Санью, — выдавил Стерлинг.

Финли вытащила телефон и яростно начала набирать сообщение.

— Кому? — Спросил Стерлинг.

— Марко, — ответила Финли. — Попросила забрать меня.

— Милая, нет. Нам стоит все обсудить, — он прикоснулся к ее руке, но она выставила вперед сжатые кулаки.

— Нет! — Ее руки затряслись.

Все вокруг повернулись в нашу сторону.

Сестра сняла кольцо и засунула в карман смокинга Стерлинга, похлопав его по груди.

— Сукин сын. Собирался жениться на мне, ни сказав ни слова.

Нижняя губа Стерлинга задрожала. — Финли, ради всего святого…

— И ты, — она указала на меня. Одинокая слеза скользнула по ее щеке. — Ты просто ждала. Я собираюсь трахнуть Тайлера, посмотрим, каково тебе будет.

— Я хотела тебе рассказать, — зарыдала я. — Но я не могу вернуться назад, и не хотела, чтобы ты меня ненавидела.

— Я не могу тебя ненавидеть, — ответила она. — Ты моя сестра. Но вот насчет тебя, — она перевела сердитый взгляд на Стерлинга. — Тебя я могу ненавидеть. — Экран ее телефона вспыхнул, она улыбнулась и махнула рукой. — С новым годом, сволочи, — дверь захлопнулась.

Стерлинг быстро последовал за ней, а Тайлер обернул мои плечи рукой и поцеловал волосы.

— Детка, мне очень жаль.

Я закрыла глаза, ощутив, как потоки туши высыхают под глазами.

— Это твой день рождения, малыш, — ответила. Потом забрала чей-то стакан и выпила содержимое. — Давай веселиться.

Когда мои глаза распахнулись, все что я видела — незнакомое одеяло. Моргнув несколько раз, заметила на тумбочке фотографию Тэйлора и Фэлин.

Я приняла сидячее положение, постаравшись сглотнуть, но в горло словно напичкали сосновых иголок. Я лежала посреди кровати Тэйлора в полном одиночестве. Пройдя по коридору к ванной, остановилась, услышав шум воды, и продолжила путь до гостиной, не узнав никого, кто отключился прямо на предметах мебели.

— Тайлер? — Позвала я, осматриваясь вокруг. Доковыляла до кухни за стаканом воды. Но стоило холодной жидкости коснуться горла, нахлынувшее облегчение мгновенно сменилось приступом тошноты, и меня вырвало в раковину. Решив, что уже все прошло, желудок снова сжался, потом еще раз, выплескивая смесь пива, вина и возможно текилы поверх посуды и мусора, оставленного в нержавеющем стальном резервуаре.

Я включила воду, смыла весь беспорядок и выбросила мусор. Загрузив посудомоечную машину, отправилась в спальню.

— Тайлер? — Вновь позвала я, толкнув дверь.

Тайлер приподнял голову и потер глаза.

— Привет, Элли. — Он проморгался, стараясь сфокусироваться на выражении моего лица. — Что случилось?

— Доброе утро, — рядом с ним раздался голос Финли.

Тайлер собрался выскочить из кровати, но передумал и потянулся за простыней, чтобы себя прикрыть. Совершенно обнаженная Финли спокойно встала с кровати, надела платье и, застегнув его, схватила свои туфли.

— Какого хуя? — В ужасе и одновременно в замешательстве вскрикнул Тайлер.

— Так мне и надо, — мой голос дрогнул.

Тайлер покачал головой, прижав ладонь ко лбу и стараясь вспомнить произошедшее.

— Нет. Ты… ты напилась и ошиблась спальней. Мы оставили тебя там, чтобы ты проспалась, Элли. Я не спал с твоей сестрой. Где Фэлин?

Я пожала плечами.

— А мне откуда знать, где она?

— Клянусь, Элли, — взмолился он. И указал пальцем на Финли. — Ничего не было! Понятия не имею, почему она оказалась в постели голой.

Финли подмигнула Тайлеру и остановилась в дверях рядом со мной.

— Ну и какого тебе?

Я прерывисто выдохнула, чувствуя, как глаза наливаются слезами.

— Подобно смерти.

— Тогда мы квиты. Марко ждет нас на улице. Он отвезет тебя домой.

Она прошла мимо, а я посмотрела на Тайлера. Он сбросил простыни и поспешил отыскать свою одежду.

— Не уходи. Элли, — последовало его предупреждение. — Не смей никуда с ней уходить. Нам нужно во всем разобраться.

— Я это заслужила, — мое лицо скривилось. — Но не ты. Мне очень жаль, что ты оказался втянут в… мой ненормальный мир. Я правда думала… — я медленно вздохнула, стараясь сдержать всхлип. — Неважно.

Тайлер нашел свои боксеры и натянул их. — Элли, погоди.

Я развернулась и, бросившись в коридор, распахнула входную дверь. Как и было обещано, Марко ждал меня в арендованном лексусе с моей сестрой на пассажирском кресле, выглядела она свежо оттраханной и довольной собой. Я скользнула на заднее сидение, и Марко сдвинулся с места, как раз в тот самый момент, когда из двери выскочил Тайлер, обернутый одним лишь полотенцем.

— Не останавливайся, — попросила я, Тайлер выкрикивал мое имя, пока мы не свернули за угол через квартал.

— Лучше отключить телефон, пока не сменишь номер, — произнесла Финли. — Так я поступила из-за Стерлинга. Тебя отвезти в твою квартиру или шато (загородный домик)?

— В квартиру, — резко ответила я, глядя в окно.

Мой телефон зазвонил, и я поспешила его выключить.

— Говорила же. — Она понюхала свои волосы и издала звук полный отвращения. — Фу, до сих пор им пахну.

— Твою мать, Фин, заткнись. Просто заткнись.

Марко привез меня к «Маунтеньер». К тому времени, как я поднялась по лестнице, переоделась в футболку и спортивные штаны, умылась и почистила зубы, на парковку въехал грузовик Тайлера, а сам мужчина начал колотить в заднюю дверь.

Я посмотрела на него из окна. Он был одет в одну футболку, джинсы и не зашнурованные ботинки. Его дыхание вырывалось белыми облаками, а между стуками в дверь он потирал замерзшие руки.

— Элли! — Заорал он. — Я никуда не уйду. Открой дверь!

Я отперла окно, без особых усилий приподняла раму и перегнулась через подоконник, глядя вниз на Тайлера.

— Я не злюсь.

Он задрал голову.

— Тогда позволь мне войти.

— Иди домой, Тайлер.

Он вытянул вперед руки.

— На улице чертовски холодно.

— В чем проблема, садись в грузовик и поезжай домой.

— Я не трахал твою сестру! С утра я был в душе. Ты забрела в комнату Тэйлора, так что мы с тобой спали в ней. Я держал тебя в объятиях всю долбаную ночь. Тайлер уснул в моей комнате, а твоя неуравновешенная сестра должно быть, перепутав нас, прокралась к нему. Ты застала Финли с Тэйлором!

Я свела брови, мне уже удавалось их отличать, но в тот момент я только проснулась и была расстроена. Возможно…

— Позволь мне войти. Пожалуйста? У меня скоро пальцы отвалятся.

— И ты позволишь Тэйлору взять на себя вину? Немного хуже, чем дурачить школьных учителей, не считаешь?

— Клянусь. Просто позволь мне подняться, и я все объясню. Если хочешь, позвоним Тэйлору.

— Он прикроет тебя.

— Элли, пожалуйста? Сегодня мой день рождения, — на его щеке появилась ямочка, но я не поддалась.

— Так отправляйся к брату и отпразднуйте вместе.

Он покачал головой, улыбаясь.

— Но я хочу провести день с тобой. Даже если нам придется разбираться, какого черта произошло прошлой ночью.

— На улице два градуса, Тайлер.

— Тогда впусти меня, — его улыбка погасла. — Я не могу уйти. Это испортит весь мой день.

— По-моему, ты испортил свой день, когда переспал с моей сестрой!

— Не спал я с твоей сестрой! Черт тебя подери! — Заорал он, пнув ногой дверь.

— Перестань. Иначе Вик вышвырнет меня отсюда!

Тайлер положил руки на бедра, тяжело дыша. Он покачал головой и посмотрел вверх. — Открой дверь, Элли, или клянусь, я ее вышибу.

— Подонок, — выдохнула я.

Он снова вытянул руки.

— А твоя сестра — сука.

Я закрыла окно и потопала вниз, повернув замок, открыла дверь. Тайлер прошел мимо и забежал в квартиру. Когда я вошла в гостиную, он дрожал на диване, завернувшись в мое одеяло.

Я закатила глаза и включила кофе-машину.

— Еще чуть-чуть и я бы заработал переохлаждение, — пробубнил он.

— Надо было теплее одеваться, — заметила я.

— Не было времени, учитывая, что мой брат ворвался ко мне в ванную и рассказал короткую версию случившегося, мне пришлось бежать за тобой целый квартал, а потом обратно в одном полотенце. Я натянул на себя первые попавшиеся вещи и выскочил за дверь. Единственная женщина, к которой я прикасался прошлой ночью — ты. Ты должна мне поверить.

— Приготовлю чашку кофе, потом ты уйдешь.

Тайлер поднялся.

— Да ладно! Ты же знаешь, ничего не было. Подумай, как следует!

Я уронила руки к ногам.

— И что? Моя сестра вернулась, вычислила твою комнату по нашим фотографиям на стенах, потом разделась и легла рядом со спавшим обнаженным Тэйлором?

— Возможно! Понятия не имею, но это гораздо реальнее, нежели я спутаю ее с тобой.

Я встала ровно.

— Финли так бы не поступила.

— Ага, но отмстила, трахнув твоего парня?

Мое лицо скривилось в отвращении.

Кофе-машина издала сигнал, я поставила кружку под носик, а таблетку в специальный держатель, и нажала кнопку «ПРИГОТОВИТЬ». Открыла холодильник, достала пиво и любимый ореховый сливочник Тайлера.

Я протянула ему кружку и открыла пиво.

— Не размешано, — рыкнула я.

— Твою мать, — обиженно выдал он. — Ты же сказала, что не злишься.

Я прожигала его взглядом, пока он пил кофе с небольшой улыбкой на лице.

— Ничего смешного!

Он хохотнул в неверии.

— Я бы никогда так с тобой не поступил. Хорошо, что твоя сестра не различает нас, но я немного обеспокоен, что и ты не смогла.

Я скрестила на груди руки. — Я только проснулась и застала тебя в постели с моей сестрой. Думаю, я не могла ясно мыслить.

— То есть ты мне веришь.

— Хватит болтать.

— Ты должна знать. Я отнес тебя до кровати. Ты была в ужасном состоянии. И я бы не посмел оставить тебя. Единственное, чего не понимаю, откуда взялась Финли.

Его телефон зазвонил, и он ответил.

— Ты ее нашел? — Он кивнул, глядя на меня. — Включаю громкую связь.

— Элли? — Раздался голос Тэйлора, когда Тайлер вытянул телефон. — Фэлин уходила за продуктами для праздничного завтрака. Она впустила Финли. Она не знает деталей, и я был бы очень признателен, если ты не станешь ей рассказывать. Я не спал с твоей сестрой, и подобное может обернуться не очень хорошо, если попытаться объяснить.

Я прикрыла глаза рукой.

— Я ничего не скажу. Прости, Тэйлор.

Тайлер нажал отбой и убрал телефон в задний карман джинсов.

— Иди ко мне, — он протянул мне руки.

Я не отводила ладони от лица.

— Мне очень жаль.

— Ты не виновата, — ответил он. Затем подошел ко мне и обернул нас обоих одеялом.

Я прижалась лбом к его груди, вдыхаяспертый запах сигаретного дыма и его одеколона.

Затем отошла и села на диван, прикурив сигарету. Тайлер опустился рядом, откинув голову на стену. — Не могу решить, кто из вас и кого должен ненавидеть больше.

— Ты ее слышал. Мы сестры. И не можем ненавидеть друг друга.

— Зато я могу ее ненавидеть, — проворчал он. — Мне интересно, как она смогла прокрасться в постель Тэйлора, оставшись незамеченной. Должно быть, он подумал, что Фэлин вернулась в кровать.

Затянувшись, я передала сигарету Тайлеру. Он так же затянулся и вернул ее мне.

— Моя ненормальная семейка официально отравила твою.

Тайлер забрал у меня пиво.

— Прошлой ночью ты напилась до бесчувствия и теперь снова пьешь. Мне казалось, ты хотела завязать? Мне стоит к тебе присоединиться?

— Я только что потеряла сестру. Не лучшее время бросать пить.

— Подходящее время никогда не наступит, если каждый раз, когда случается что-то плохое, ты будешь напиваться. Всякое бывает. Тебе нужно научиться справляться без алкоголя. Я буду любить тебя несмотря ни на что, но тебе стоит проснуться, Элли.

Мои брови сошлись вместе, когда я уставилась в стену.

— Не могу. Ведь это не сон.

Глава 25.

Светящиеся белые фонарики, натянутые вдоль муслина, свободно спускались с балок. Толстые церковные свечи стояли в окружении искусно сделанных зелено-белых цветочных орнаментов на каждом столе.

Эбби и Трэвис медленно танцевали в середине зала, перешептываясь и улыбаясь друг другу, излучая невероятное счастье. Я улеглась на пол, делая снимки и отыскивая новые углы обзора. У меня уже имелись кадры со свадебной вечеринки, с членами семей, с парами и первым танцем. Следующим станет разрезание торта, но Трэвис и Эбби похоже никуда не спешили.

Я поднялась на ноги, когда ощутила похлопывание по плечу. Позади меня стоял Тайлер, он выглядел великолепно гладко выбритый и в смокинге, верхняя пуговица которого была расстегнута, а бабочка болталась на шее.

— Хочешь потанцевать? — Спросил он.

— Мне не следует расслабляться. Не хочу ничего пропустить.

Его руки скользнули в карманы брюк, и он кивнул.

— Иди, иди! — Воскликнула Камилла, потянув за мой фотоаппарат, пока ремешок не сполз через голову. — Я тебя заменю.

— Предпочитаю находится по другую сторону объектива, — сказала я.

— Пожалуйста? — Тайлер потянул меня в сторону танцпола.

Я последовала за ним, но щелкавшая моей камерой подобно папарацци Камилла ужасно раздражала. Мы с Тайлером улыбнулись для нескольких фотографий, после чего Камилла решила опробовать свои навыки на родителях Шепли и Трентоне.

Тайлер смотрел на наши сплетенные руки, пока мы раскачивались в такт музыке в нескольких шагах от не-совсем-молодоженов. Он прижался гладкой щекой к моей, сделав глубокий вдох и наслаждаясь моментом.

— Хорошая песня, — произнес он. — Слышал ее сотни раз, но никогда бы не подумал, что стану танцевать под нее с тобой в Сент. — Томасе.

— Здесь красиво. Как я могла забыть. Если я еще не поблагодарила тебя… спасибо.

— Если бы не я, то родители Америки точно оплатили бы твою дорогу сюда.

— Возможно, они бы забронировали мне собственный номер, — ухмыльнулась я.

— Сомневаюсь. Никто не верит, что мы просто друзья, вопреки твоей настойчивости.

Я посмотрела на свой стакан с «холодной водой», который остался на столе. Перед свадьбой я опустошила бутылку с минералкой и спустилась вниз, чтобы заполнить ее водкой. Каждый сделанный в течении дня глоток заставлял меня чувствовать себя физически лучше, но эмоционально только хуже.

— Когда они начнут бросаться тортом, с меня хватит. Четырнадцать часов работы вполне достаточно для одного дня. Это гораздо тяжелее, чем находиться в горах на линии огня.

Рот Тайлера приподнялся в полуулыбке, и он прижался губами к моему виску. Я не стала отстраняться, едва задумавшись о его поступке. Его семья упоминала, что в конце концов Тайлер меня добьется. Я больше не знала, кем мы друг для друга были. Мы делали два шага вперед и четыре назад с самого начала отношений и не могли ничего изменить.

На теле под платьем начали образовываться капельки пота, намочив волосы у основания шеи. Было не так уж жарко, скорее влажно. Воздух казался густым и тяжелым, окутывая мое тело подобно электрическому одеялу.

Песня подошла к концу, и Трэвис повел Эбби к столу, где стоял торт. Оставив Тайлера на танцполе, я отправилась на поиски Камиллы, чтобы забрать фотоаппарат, и постаралась не сильно злиться на нее из-за сделанных всего за пять минут свыше сотни фотографий.

Я сфокусировала объектив, пока Трэвис и Эбби проталкивали вниз нож, отрезая первый кусочек. Все дружно засмеялись, когда Эбби пригрозила ему на приближающуюся к ее рту маленькую часть торта. Через мгновение они закрепили оконченное дело поцелуем. Раздались аплодисменты и снова зазвучала музыка. Я сделала еще несколько кадров и потом направилась к нашему столику, стащила свой напиток и, допив его, отправилась к небольшому бару в углу.

— Ром? — Спросил бармен, по его виску стекала капля пота.

— Водка с клюквой. Двойную порцию, пожалуйста… преимущественно водку. — Я пристально следила за его работой, удовлетворенно кивнув, когда он налил три четверти водки, остальное заполнив клюквенным соком. Водка оказалась дешевой и пахла спиртом, ее можно было смешать с чем угодно, что облегчило мне работу или по крайней мере большинство обязанностей. — Лучше сделайте сразу еще один, — я обернулась через плечо. Я прикончила первый напиток перед уходом и развернулась с улыбкой на лице, надеясь, что наблюдавший за мной подумает, будто я подошла ради одного напитка.

Сокрытие, утаивание, разработка плана казалось мне совершенно нормальным. Неизвестно, как долго скрытая часть моего алкоголизма продолжит быть таковой.

— Полегче, — произнес Тайлер. — Все нормально?

— Просто расслабляюсь, — ответила я, наблюдая, как Трэвис целует жену и поднимает ее на руки, прощаясь со всеми. Я схватила камеру и запечатлела сей момент, обрадовавшись за них и за себя, что наконец можно убрать фотоаппарат.

Вскоре Камилла и Трентон, Тэйлор и Фэлин и мы с Тайлером остались единственными гостями. Родители рано пошли спать, а Томас и Лииз похоже поссорились.

Я сидела за столом, прижимая к шее лед одной рукой, а новый напиток держа в другой. Трентон и Тэйлор кружились под музыку со своими спутницами, они шутили и смеялись. Заслонки с внешней стороны ресторана были раскрыты, защищая от дождя и развиваясь на ветру. Я приподняла голову, позволяя воздуху пройтись по моей влажной коже, а жидкости впитаться.

Тайлер откинул с моего лица несколько влажных прядей.

— Ты в порядке?

— Все хорошо, — простонала я, не открывая глаз. Не так часто я напивалась настолько, что больше не лезло. — Хочу поплавать в океане.

Он закурил, но прежде чем выдохнуть, я сжала ладонями его щеки и сделала глубокий вдох, наполнив легкие дымом. Я откинулась на спинку стула и выдохнула в густой воздух.

Он поставил свой локоть на стол и обхватил подбородок рукой, качая головой.

— Ты чертовски усложняешь мне задачу поступить правильно.

— Отведи меня поплавать, — я закусила губу.

— Может завтра? — Спросил он. — Сегодня был тяжелый день. Не уверен, что купание в ночи во время шторма хорошая идея, когда мы оба напились и устали.

— Как угодно, — я отклонилась назад и снова закрыла глаза. Охлажденный дождем ветер ласкал мою кожу, а тяжесть водки успокаивала. Я потянулась к Тайлеру, стараясь наощупь отыскать его руку.

— Что ты делаешь? — Весело заметил он.

— Просто проверяю, не ушел ли ты.

— Я рядом. И буду так долго, как ты позволишь.

Мои веки распахнулись, голова упала вперед, и я посмотрела на него спокойным сонным взглядом.

— Хочу устроить ложе на полу нашего номера и полежать там с тобой голым.

— Похоже на подвох, — ухмыльнулся он.

Я подняла руку, делая знак официанту для еще одного напитка. Уголком глаза заметила его взгляд, брошенный на Тайлера, и отрицательный кивок второго.

— Эй, — произнесла я в момент просветления.

— Элли… ты пьяна. Это уже десятый напиток… не считая того дерьма, которое пила весь день. Ты навредишь себе.

— Лучше я, чем кто-нибудь другой.

Он нахмурился.

— Ого. Неужто наша ночь перешла на стадию жалости? Или ты напилась до грусти.

Камилла продемонстрировала Фэлин свое обручальное кольцо в десятый раз за вечер, и я закатила глаза.

— Это чертов бриллиант, причем маленький. Перестань хвастаться.

— Элли, хватит, — возмутился Тайлер.

Я поморщилась.

— Она меня не слышит.

— Ты говоришь громче, чем думаешь. Ладно. Давай вернемся в номер.

— Я развлекаюсь.

— Нет, ты сидишь в углу и напиваешься.

Я вздохнула.

— Я пойду. А ты оставайся со своей семьей. Не хочу, чтобы ты упустил этот момент.

— И ты сможешь оказаться в океане? Ну уж нет.

Я неохотно поднялась, отстранившись, когда Тайлер постарался взять меня за руку. Он помахал братьям и их половинкам, а меня коснулся только, когда моя нога зацепилась за тротуар.

Мы поднимались по нескончаемым ступенькам до нашего номера, и пока Тайлер открывал дверь, я прислонилась к стене. Замок звякнул, дверь открылась, и, если бы Тайлер вовремя меня не подхватил, я бы завалилась внутрь.

Он поднял меня на руки, донес до кровати и осторожно опустил на матрас.

— Иди ко мне, — я протянула к нему руки.

Он снял с меня туфли, затем перевернул на бок, чтобы расстегнуть молнию на спине. Стянул платье и заменил его футболкой.

— Гораздо лучше, — сказала я. — А теперь иди сюда. — Я снова потянулась к нему, но он выключил свет и закрыл за собой дверь ванной. Трубы заскрипели, стоило ему включит душ. Мне хотелось присоединиться к нему, но было так удобно лежать, к тому же, кружилась голова и даже немного подташнивало. Спустя несколько минут жара стала невыносимой, и одеяло отлетело в сторону. Тошнота взяла надо мной верх, скатившись с кровати, я подползла к ванной и повернула ручку.

Мне с трудом удалось добраться до туалета до того, как желудок отверг выпитую за день водку. Шторка сдвинулась в сторону и глубокий голос Тайлера заполнил комнату.

— Господи, Элли. Ты в порядке?

— Ага. Готова ко второму раунду в кратчайшие сроки.

Занавеска закрылась как раз вовремя, и меня снова стошнило. Душ стих, я слышала, как Тайлер водит полотенцем по своему телу, прежде чем пустить воду в ванну. Вплоть до последнего спазма он держал мои волосы, затем раздел, приподнял с пола и осторожно опустил в ванную.

Протерев мое лицо тряпочкой, тяжело вздохнул.

— День перестал быть увлекательным, правда? — Спросила я, почувствовав, как тушь для ресниц жжет глаза.

— Ага, — его голос был грустным. — Думаю, пришло время.

Я кивнула, стерев черные потеки со щек.

— Все в порядке, Тайлер. Я знала, что этот момент настанет.

— Какой момент?

— Прощание.

Он покачал головой.

— Я уже говорил… я никуда не денусь. Возможно, наши отношения не идеальны, но мне так же нравиться справляться с проблемами вместе с тобой. Просто я больше не собираюсь смотреть, как тебе становиться хуже. Пришло время выбрать другое направление.

— Мы оба знаем, что уже миновали группу поддержки и двенадцать шагов.

Он вытер мой лоб тряпочкой.

— Возможно. В любом случае, я с тобой.

Моя нижняя губа задрожала, и я кивнула.

Я ковыряла ногти, чувствуя себя странно, когда утренняя влажность Виргинских Островов сменилась жаром печки грузовика Тайлера дувшего в лицо и сражавшегося с холодом Колорадо спустя двенадцать часов. Дворники лобового окна скрипели по стеклу, смахивая снежинки, тихо опускавшиеся с ночного неба.

— Я не пытаюсь быть невыносимой. Просто мне нужно время разобраться со своим дерьмом.

Он раздраженно вздохнул.

— И почему мы не можем сделать это вместе?

— Потому что на этой неделе все мои действия обернулись провалом. Прошел год. Настало время чего-то нового.

— Или кого-то нового? — Спросил он.

Я обиженно моргнула.

— Не могу поверить, что ты это сказал.

— Я просто хочу помочь тебе с багажом. Ничего особенного.

— Если ты поднимешься, мне захочется, чтобы ты остался.

— И это плохо? — Я промолчала, и его руки так сильно сжали руль, что побелели костяшки пальцев. — Ты жаждешь выпить и не хочешь, чтобы я видел.

— Что-то вроде того.

— Так это и будет чем-то новым? Выбор между выпивкой и мной?

— Нет.

— Как по мне, получается именно так.

— Ты не зайдешь внутрь, — возмутилась я.

— Почему?

— Ты знаешь, почему!

Его рука с громким стуком опустилась на приборную панель.

— Проклятье, Элли! Я чертовски устал!

— Так отправляйся домой!

— Не хочу домой, я хочу быть с тобой!

— Тем хуже для тебя!

Он стиснул зубы, глядя на дорогу перед собой. Фары грузовика осветили здание «Маунтеньер» и снежинки, опустившиеся поверх белого одеяла уже укрывавшего землю.

Он резко переключил рычаг передач на задний ход.

— Я так не могу.

Я схватила рюкзак и взялась за дверную ручку.

— Со временем ты поймешь.

— Ты этого и ждала, правда? Чтобы я сдался, а ты осталась не при делах. Или просто хочешь пойти наверх и притвориться, что напиваешься от жалости к себе. Чертовски идеальный вариант.

Я открыла дверцу, затем открыла заднюю дверь, резко дернула чемодан, опустив его на землю. Захлопнула сначала заднюю, а потом и пассажирскую дверцу.

Тайлер опустил стекло.

— Я смирился с огромным количеством дерьма ради нас, но тебе на это насрать.

— Я тебя предупреждала!

— Это полная херня, Элли! Если я предупрежу банк, который собираюсь ограбить, не означает, что он не будет против!

— Не забудь рассказать об этом в баре, когда будешь плакаться за пивом, — зарычала я.

— Мне не обязательно ходить в бар каждый раз, когда в моей жизни происходит что-то не так. Это называется быть взрослым. И я чертовски уверен, что не собираюсь плакаться по тебе, — ответил он и закрыл окно. Надавив на газ, колеса завизжали, сделав полукруг, а затем машина выехала с задней парковки на улицу и направилась в сторону шоссе.

Я некоторое время стояла в полном ошеломлении. За тот год, что мы знакомы, Тайлер ни разу так со мной не разговаривал. Любовь пробуждает в людях ненависть, которую они никогда раньше не испытывали.

Снег словно заглушил весь мир, но даже тишина имела собственный звук. Я потащила чемодан по сугробу, подняла на тротуар и повезла к задней двери. Ледяные ключи обжигали пальцы дрожавшей руки. В устойчивом ритме колеса стучали о каждую ступеньку и, оказавшись наверху, я подтолкнула чемодан вперед.

Я подошла к холодильнику, схватила последнюю банку пива и заметила, что кроме заплесневелого сыра и горчицы там ничего не осталось. Шипящее пиво устремилось внутрь, когда холодный поток горькой жидкости из открытой банки успокоил мое горло. В кабинете осталось всего полбутылки водки, а получка только через неделю.

В заднем кармане зазвонил телефон, и я полезла за ним, чтобы ответить.

— Привет?

— Это Джоджо. Ты вернулась?

— Да, — ответила я, стряхнув с головы снег.

— Скучаешь?

— Смотря, что ты задумала?

— Дешевые напитки в захудалом баре? — Предложила она. — Я за тобой заеду.

— Звучит шикарно.

Глава 26

Из стоявшего в углу музыкального автомата пел Джон Бон Джови, желтые, зеленые и синие огоньки были единственным источником света помимо флуоресцентных ламп вокруг барной стойки в «Теркс».

В углу небольшая группа сноубордистов пила текилу и несмотря на мои случайные кокетливые взгляды в их сторону делиться не собирались.

Энни трудилась за барной стойкой, зарабатывая последние чаевые лыжного сезона. Я сидела на барном стуле прямо напротив аппарата с газировкой и наблюдала, как она смешивает напитки, которые я не могла себе позволить. Джоджо уже дважды оплатила мой заказ, и больше я просить не собиралась. К моему огромному сожалению, никто не собирался заигрывать с не выспавшейся, страдающей похмельем тусовщицой, чтобы портить веселье.

Я огляделась вокруг, ощущая, как с каждой прошедшей минутой усиливается мое отчаяние, и слушая болтовню Джоджо о Лиаме и его приглашении в Северную Каролину.

Передо мной появился шот, и я повернулась, чтобы поблагодарить того, кто это сделал. Улыбка мигом слетела с моего лица, когда перед глазами оказались платиновые волосы в стиле «помпадур» и нежная улыбка.

— Выглядишь так, словно знавала лучшие времена, Элли. — произнесла Пейдж, поправляя одну из своих золотых сережек в виде листа.

Я отвернулась и уставилась перед собой. — Гуляй отсюда, Пейдж.

— Не очень-то мило с твоей стороны. Я только что купила тебе выпить.

Я вытянула в ее сторону шею. — Моя сестра теперь не станет со мной разговаривать и все из-за тебя.

Джоджо наклонилась вперед. — Не могу поверить, что ты так поступила, Пейдж. О чем ты, черт возьми, думала?

— Я не думала, — в ее словах не было ни капли сожаления. — Я была пьяна и немного под кайфом.

Джоджо сморщила нос. — Что с тобой стряслось? Ты всегда была такой милой. Теперь же вся исколота и покрыта дешевыми картинками.

— Иди уже и трахни своего «кенгуру», Джоджо.

— Пейдж, ты настоящая дрянь. Твоя лживая невинная улыбка больше никого не обманет, — ответила Джоджо и отвернулась к телевизору над головой.

Пейдж выглядела невозмутимо, облокотившись щекой о ладонь. — Я не хотела быть грубой. Не знала, что это секрет.

— Если собираешься делиться чем-то отвратительным, по крайней мере, рассказывай о себе. Я была о тебе лучшего мнения, — я схватила стопку и опрокинула в себя.

— Хочешь еще? — Она изогнула бровь. У нее на меня были определенные планы, но меня они совершенно не интересовали. Мне просто хотелось напиться и забыться на одну ночь.

— Возможно. Зависит от того, что было в этом шоте?

— Ничего интересного, но, если у тебя есть предпочтения.

— Мне просто нужен еще один напиток.

Пейдж подала знак Энни, кивнувшей в ответ.

— Где твой парень? — Спросила Пейдж, задрав ногу и положив ее на стул справа от меня. Она была в узких джинсах и майке, одетой под фланелевой рубашкой, открывая свои изгибы и ложбинку груди.

— Не здесь, — ответила я, выпивая следующий шот, поставленный передо мной Энни.

— Эй, — хихикнула Пейдж. — Подожди меня. — Она задрала подбородок, и темная жидкость покинула стакан, исчезнув в ее горле. Она поставила стакан вверх дном и толкнула его к Энни, заказывая еще две двойных порции.

Я пила с той же скоростью, с которой смешивала напитки Энни. Наконец, Пейдж меня остановила. — Так ты потратишь все мои деньги. У меня было пятьдесят баксов, и они только что закончились.

— Спасибо, — я приподняла свой пустой стакан.

— Не спеши, — произнесла Джоджо. — Когда у папы случается срыв, то ему так проще вернуться в колею без похмелья.

— У меня уже похмелье… ну, или было… шесть напитков назад.

— Ты считаешь? — Удивилась Пейдж. — Впечатляет.

Джоджо фыркнула. — Тебя-то конечно впечатляет подсчет до шести, Майли Сайрус.

— Зачем было тащить ее в бар, если она в завязке, а, Джоджо? — Пейдж наклонилась вперед.

— А зачем ты принесла к ней домой бутылку виски? Зачем сейчас покупаешь выпивку? Мне всего лишь хотелось немного выпить и поговорить, а не напоить ее и впоследствии уговорить на что-нибудь безнравственное.

— Уверена? — Пейдж миленько улыбнулась.

— Да пошла ты на хрен, Пейдж.

— И так, дамы, — влезла я, улыбнувшись, когда долгожданное тепло начало оседать в мышцах. — Бессмысленно спорить о том, кто является моим лучшим пособником.

— Не смешно, — возмущенно заметила Энни, сверля нас своими круглыми шоколадными глазами, в то же время яростно натирая стакан. — Вы обе повели себя как дуры, если она пыталась вести трезвый образ жизни. — Она перевела на меня взгляд. — С тебя хватит, Элли. Вали нахрен отсюда.

Мой рот от удивления распахнулся. — Что я такого сделала?

— Из-за тебя мне пришлось подавать напитки алкоголику. Лучше бы тебе не показываться здесь снова, иначе придется позвонить Вику. Джоджо… как тебе не стыдно.

Джоджо скорчила гримасу. — Ох, перестань. Как будто папуля не напивается здесь, когда поссорится с мамой.

— Не постоянно, — коричневые длиной до плеч локоны Энни закачались, пока она ругалась и одновременно работала. — Отвези ее домой.

— Хорошо… хорошо, мы уже уходим, — ответила я, поднимаясь и собирая свои вещи.

— Я тебя отвезу, — предложила Пейдж.

— Нет, — я покачала головой. — Ты до сих пор не извинилась за Новый год.

Пейдж сделала ко мне на шаг, переступив границы моего личного пространства. — А что я по-твоему пытаюсь сделать?

Она приблизилась и, склонив голову, прижалась своими губами к моим. Сидевшие в углу сноубордисты заулюлюкали, словно их любимая хоккейная команда заработала очко.

— Угощаю тех девчонок! — Выкрикнул один из них, указывая на нас.

Я посмотрела на Энни, но ее рука взметнулась в сторону выхода.

Пейдж за руку вывела меня, и как только мы оказались в переулке, она отступила к стене и потянула меня следом. Колечко в ее языке звякнуло о мои зубы, ладони сжимали мое лицо.

С левой стороны раздалось хихиканье, я повернулась и увидела женщину, которая точно таким же образом притягивала к себе лицо Стерлинга. Ее колено было обернуто вокруг его бедра.

Его покрасневшие глаза встретились с моими, и как только в них вспыхнуло узнавание, я поняла, что он настолько же пьян, как и я, если не больше. Мы долгое время смотрели друг на друга, после чего подруга Стерлинга повернула его лицо к себе, требуя внимания.

Пейдж попыталась повторить ее маневр, но я отстранилась.

— Элли, — в замешательстве произнесла Пейдж.

Я пошла вдоль улицы мимо Стерлинга и его новой подруги, затем свернула направо в сторону центра. На углу замерла, опустив взгляд в землю, когда мимо проезжал патруль. Сигнал светофора переключился, и я поспешила перейти улицу до единственного в городе круглосуточного магазинчика.

— Где туалет? — Спросила я.

Продавец указал назад, и я рванула туда.

— Эй. Эй! Только не блевать!

Я забежала внутрь и прислонилась спиной к закрытой двери, съезжая по ней на пол. Повсюду валялись куски туалетной бумаги и бумажных полотенец, джинсы на пятой точке начали пропитываться одной из многочисленных луж на полу. Я вытащила телефон, большой палец завис над экраном.

Прежде чем успела передумать, выбрала имя человека, с которым хотела бы связаться в последнюю очередь — и чей номер Финли вбила в мои контакты три месяца назад.

Раздалось два гудка прежде, чем она ответила. — Эллисон? Господи, я так рада тебя слышать.

— Салли, — начала я. — Я в туалете круглосуточного магазина. Мне кажется, он единственный в городе.

— Где?

— В Эстес Парке. Мне необходима машина до ближайшего реабилитационного центра. Я пыталась бросить пить… я… — я сделала глубокий вдох. — Мне самой не справиться. Я и сейчас пьяна.

— Кто-нибудь заберет тебя в течении пятнадцати минут. Никуда не уходи, Эллисон. Мы тебе поможем.

Установив будильник, я стала ждать, сидя на грязном полу. Сигнал еще не успел отзвонить, в дверь постучал продавец.

— Эй, девушка? С вами все в порядке?

— Да, — всхлипнула я. Затем подползла к дальней стене и оторвала немного туалетной бумаги, чтобы промокнуть глаза в промежутке между рыданиями.

— Тут какой-то парень. Говорит, приехал за вами.

Я вскочила на ноги, замерев при виде собственного отражения в зеркале. Две широкие черные полоски туши «украшали» щеки от глаз до линии челюсти. Волосы были в полном беспорядке, взгляд потухший и остекленевший. Распахнув дверь, увидела рядом с продавцом Тайлера, который выглядел огромным на фоне низенького, тощего паренька.

У него вырвался вздох облегчения. — Эллисон… я повсюду тебя искал.

Я вытерла ладони о джинсы и постаралась идти прямо. Тайлер последовал за мной на улицу, готовый в любую секунду подхватить, если я начну падать. Он накинул свою армейскую куртку мне на плечи и зачастил.

— Мне чертовски жаль, — выпалил он. — Я не имел в виду то, что сказал. Ничего из того, что сказал.

— Знаю.

— Нет, — он потянулся ко мне. — Нет, не знаешь. Ты не имеешь ни малейшего понятия, как сильно я тебя люблю. Просто… у меня кончились идеи. Все было так хорошо до моего дня рождения. Я хочу вернуться туда как-нибудь.

Мое тело качнулось назад, но он притянул меня к себе.

— Сколько ты выпила? — Спросил он.

— Много, — моя нижняя губа задрожала. — Я видела Стерлинга.

Обеспокоенность на лице Тайлера сменилась гневом.

— Где? Он тебе что-то сказал? Как ты сюда добралась? С ним?

Я покачала головой, скрестив на груди руки.

— Дошла.

— Господи, Элли, на улице мороз.

— Я не хочу быть такой, как он.

— Как Стерлинг? — Он выглядел сбитым с толку. — Ты не такая. Совсем не такая.

— Именно такая. Я пьяная, эгоистичная сволочь, которую ничего не волнует. — Я повернулась к Тайлеру. — Я не могу тебя любить. Я даже себя не люблю.

Из Тайлера словно выбили весь воздух. Он передернул плечами. — И что мне на это ответить? Ты постоянно сбиваешь меня с ног, а я продолжая подниматься, надеясь, что однажды ты перестанешь наносить удары. Я люблю тебя. И знаю, что ты любишь меня, но… я не мальчик для битья. И не знаю, сколько еще смогу стерпеть.

— На этот раз не тебе меня спасать. Я должна сама. Где-нибудь в другом месте.

Он побледнел.

— О чем ты говоришь?

Возле нас остановилась черная машина, и оттуда вышел водитель.

— Мисс Эдсон?

Я кивнула.

Тайлер нахмурился.

— Это еще кто такой?

— Моя машина.

— Я сам могу тебя отвезти. Куда ты собралась?

Я пожала плечами.

— Не представляю.

— Кто он? Он работает на твоих родителей?

— Не совсем. — Салли прекрасно знала, что родители оплатят любую дорогу до реабилитационного центра.

Я сняла его куртку, но он остановил меня, вытянув руку.

— Оставь себе. Отдашь, когда вернешься домой.

Я потянулась к его лицу, встав на носочки для поцелуя, его руки обернули меня, и, закрыв глаза, он сжал меня так сильно, словно делал это в последний раз.

— Возвращайся, — не открывая глаз, прошептал мне в губы.

— Что если я вернусь другим человеком? Или пройдет много времени?

Он покачал головой. — Я смог полюбить каждую существующую версию тебя. Полюблю и ту, которая вернется.

Мое лицо исказилось, и я кивнула, помахав ему на прощание.

Водитель терпеливо ожидал возле машины, он открыл дверцу, когда увидел мое приближение. Затем захлопнул ее, стоило мне устроиться на заднем сидении. Кожа и запах нового автомобиля напомнили мне о прошлой жизни, о прошлой Эллисон, которой было бы наплевать на грязную одежду, сидя в идеально чистой машине. Мне здесь не место или в этой жизни, но я продолжила терпеливо сидеть в машине, готовая доказать, что могу излечиться.

— Пристегнитесь, мисс Эдсон, — произнес шофер. — Нам предстоит долгий путь.

Я кивнула, потянувшись за ремнем безопасности и протянула его поперек груди. Мне не известно, куда меня везут, но я проплакала всю дорогу.

Глава 27

Каменные перила приятно холодили ладони, когда я держалась за них, стоя на балконе отдельной палаты. Океан вел себя спокойно, наконец, угомонившись после недели штормов. По ночам меня успокаивали волны, соленый воздух заставлял ощущать безопасность, но настала пора уезжать. Мне предстояла встреча с сестрой, Тайлером и ребятами. Необходимо было всем принести извинения и продолжать усердно над собой работать.

Тихий стук заставил меня пройти по мраморному полу. Затянув потуже пояс шелкового кремового халата, я потянулась к медной ручке. Мое пребывание в «Passages» больше походило на роскошный отдых. Сперва мне показалось, что родители снова решили купить мое отрезвление, но здесь мне пришлось многому научиться и еще больше измениться. Сердце зажило, душа успокоилась — по крайней мере, в стенах самого лучшего реабилитационного центра в мире.

В номер зашла Салли и мой наставник, Барб, с кексом и сертификатом в руках. Салли подмигнула, понимая, какой глупостью на самом деле был сертификат, но он означал, что я возвращаюсь домой. Она обняла меня, выразив неподдельную гордость этим объятием. Мы провели множество бессонных ночей, обсуждая личные дела во время моего шестидесятидневного пребывания в центре, каким-то непостижимым образом ей удалось убедить родителей проявить уважение к моим границам во время поддержания реабилитации благосклонностью и финансами, даже вопреки моим отказам о встречах.

Барб заполнил бумаги по выписке и протянул мне ручку. Я прочитала все, что было написано крупным и мелким шрифтом и только потом подписала. Салли похлопала меня по левой руке, пока правая была занята, после чего мы распрощались с Барбом.

Стоило наставнику покинуть палату, Салли наградила меня своей фирменной не-размыкающей-губы улыбкой, глаза с нависшими на них веками практически излучали гордость. Салли оказалась никакой не змеей. Теперь в трезвом состоянии мне стало гораздо проще разглядеть сущность людей. Прочищенная голова помогла распознать тех, кто искренне желал мне самого наилучшего и готов был бороться со мной ради достижения цели и тех, кто хоть и с хорошими намерениями, но готовы были потакать всем моим капризам — как делали родители. Мне пока не хватало мужества для встречи с ними, даже несмотря на то, что принимать их помощь было тяжело, осознавая нанесенный ущерб собственной семье, я придерживалась трезвого образа жизни, а их поддержка могла столкнуть успех с рецидивом. Мне пришлось проглотить гордость и принять любую полезную помощь, предоставленную людьми, которые меня любили.

Салли проводила меня в аэропорт, после чего обняла на прощание, взяв с меня обещание регулярных звонков. Я поборола собственное негодование по поводу полета в первом классе, новой одежде и дорогих духах, присланных Финли. Я больше не походила на грязную пьянчугу, которой была всего два месяца назад или же на покрытого пеплом и провонявшего гарью фотографа, что мне даже нравилось, но в трезвом состоянии все выглядело иначе, даже я.

В тот момент как самолет вырулил на взлетно-посадочную полосу, ожил мой телефон, на экране вспыхнула фотография, целующей меня Финли.

Однажды она навестила меня в «Passages» и посетила трехчасовую индивидуальную беседу и ужин. Со слезами на глазах призналась, что вошла в квартиру за Фэлин, увидела на тумбочке мою фотографию и подумала, что залезает в постель к Тайлеру. Затем припомнила, как он назвал ее «Фэлин», пока она устраивалась рядом с ним, но так сильно ревновала и обижалась, что могла думать только о мести. Ей было слишком стыдно говорить со мной после этого — вплоть до того самого дня в красивой комнате с прекрасными цветами, мраморными полами и дорогими картинами, содействовавшие спокойствию и комфорту в то время, как наши языки открывали завесу самых страшных прегрешений.

— Алло? — Я прижала телефон к уху. — Мы готовимся взлетать, Фин.

— Тебе следовало позвонить Тайлеру. Он немного волнуется.

— Не он один.

— Он хочет тебя увидеть.

— Я тоже хочу. Просто не уверена, что это должно произойти сегодня.

— Он собирается встретить тебя в аэропорту. Хосе может тебя забрать. Решение за тобой.

— Я выздоравливающий алкоголик, Фин, а не ребенок.

— Прости. Передам Хосе, чтобы встретил тебя у зоны выдачи багажа в семь тридцать.

— Все нормально. Во время поездки из Денвера можно неплохо поговорить.

— С Тайлером? — Спросила она.

— Да. Мне пора, Фин. Люблю тебя.

— И я тебя люблю, Эллиби.

Завершив вызов, я положила телефон на столик между мной и пожилым джентльменом в костюме «Прадо» и очках. Он немного напоминал Ставроса, бармена в отеле Колорадо Спрингс, седыми волосами и общим стилем. Самолет взлетел, и перед глазами всплыли последние мгновения с Тайлером, когда я решилась потратить шестьдесят дней на попытку освободиться и ответный взгляд Тайлера. Интересно, продолжит ли он видеть меня слабой, потерянной маленькой девочкой, за которой необходим глаз да глаз. Элли версия 3.0 не была ни слабой, ни потерянной, но в ней скрывалось огромное количество вины и недостаточно прощения.

Когда шасси коснулись полосы Денвера, моя голова дернулась вперед, а подбородок соскользнул с кулака. Я причмокнула губами, сделав глоток воды, пока стюардесса начала речь о процедурах высадки из самолета. Полную остановку самолета уведомил по громкой связи звон колокольчика, за которым последовали щелчки ремней безопасности, напоминавшие клацанье клавиатуры, все вокруг зашумели, одновременно поднимаясь и сталкиваясь в салоне самолета. Я проверила все свои вещи, еле-еле пролезла мимо пожилого джентльмена и встала в проходе, ожидая открытия дверей.

Дорога по телетрапу показалась длиннее обычного, как и поездка до терминала выдачи багажа. Все вокруг ощущалось другим — я чувствовала себя другой. Добравшись до эскалатора, поднимавшегося к зоне выдачи багажа, на самом верху увидела Тайлера, люди, сходившие с лестницы, задевали его плечами и толкали, стараясь пройти мимо. Наши взгляды встретились, и он больше не сводил его с меня, пока я не оказалась перед ним.

— Привет, — нервно произнес он.

— Спасибо, что проделал весь этот путь, чтобы меня встретить.

— Я везде побывал, всех обзвонил, чтобы узнать, куда ты отправилась. И собирался быть здесь, когда ты вернешься домой.

Кто-то толкнул меня в спину, заставив сделать шаг вперед.

— Эй, — Тайлер толкнул в ответ парня. Он повел меня подальше от эскалатора, тепло его пальцев на моем теле пробудило гораздо больше эмоций, чем я ожидала. — Никогда бы не подумал, что два месяца могут длиться так долго.

— Наверное, потому что у тебя не было куртки, — ответила, возвращая ее.

Он опустил взгляд на кусок ткани в своих руках. — Совсем забыл о куртке. Но не мог забыть о тебе.

— Просто потребовалось время привести свое дерьмо в порядок.

На лице Тайлера появилась улыбка, он заметно расслабился от моих слов. На мне было кремовое платье и замшевые сапоги на высоком каблуке. Волосы аккуратными волнами спускавшиеся до середины спины были чистыми и избавлены от сигаретного дыма. В последнюю нашу встречу я выглядели совершенно иначе, но он казался довольным, что я разговариваю я как раньше.

Конвейерная лента загудела, предупреждая пассажиров рейса о начале движения. Вокруг багажной карусели образовалась толпа.

— Сюда, — Тайлер взял меня за руку и подвел ближе. Сумки уже образовали огромный овал, окружавший спускной желоб. Моя сумка была третьей с ярко-красной биркой приоритетного багажа обернутой вокруг ручки.

Тайлер спокойно поднял большой чемодан и вытянул ручку.

— Придется прогуляться, — с извиняющейся интонацией произнес он.

— Мы и раньше гуляли вместе.

— Да, гуляли, — его лицо осветила улыбка. Он до сих пор нервничал и молчал по дороге к крытой стоянке. Национальный Аэропорт Денвера не самый легкий по части ориентирования, но Тайлер был сосредоточен на идее, как можно скорее доставить меня до своей машины.

Как только мои вещи лежали на заднем сидении, он открыл мне дверцу и помог забраться внутрь. Сапоги осложнили задачу, поэтому Тайлер просто подсадил меня на сидение одной рукой.

Он обежал вокруг, запрыгнул на водительское место и повернул ключ в замке зажигания. Провозился с кондиционером, после чего посмотрел на меня для одобрения.

— Да, все нормально… я в порядке.

Тайлер сдал назад и рулил по лабиринту парковки, пока мы не увидели дневной свет.

— Так. Э-э… — начал он. — Угадай, кто скоро станет папочкой?

Я повернулась к нему, подготавливая себя.

— Нет! Ох, бля, нет, не я. Тэйлор, — он нервно усмехнулся. — Тэйлор будет папочкой. А я — дядей.

Я резко выдохнула.

— Замечательно! Это замечательно. Как здорово. Джим должно быть в полном восторге.

— Ага, он приятно удивлен.

Я кивнула, отвернувшись к окну и закрыв глаза, делая медленный выдох. С нетерпением ожидая встречи, я не представляла к чему себя готовить, отчего эмоции зашкаливали, а я чувствовала себя измученной. Попыталась сделать дыхательные упражнения, которые узнала, находясь вдали.

Колеса гудели по дороге, звук стал еще пронзительнее на шоссе, и Тайлер прибавил скорость. Ожидание неизбежного разговора о моем неожиданном отъезде слишком сильно напрягало, поэтому я решилась начать сама.

— Тайлер…

— Подожди, — перебил он, сжимая ладонями руль. — Позволь мне объясниться.

Я сглотнула, боясь, что разговор пройдет хуже, чем в моем воображение в последние восемь недель. Тайлер отодвигал меня в сторону, бросал, разбивал сердце и кричал самыми разнообразными способами в моих снах. И теперь, все что осталось сделать, продемонстрировать, какой из них станет нашей реальностью.

— Я разозлился. Признаю, — начал он. — Но я и представить не мог, что ты прыгнешь в чертов самолет. Я невероятный кретин, Элли. Я не знал, что тебе было настолько плохо. Понятия не имею, что мы делали, но, если между нами был только секс по дружбе, я даже не могу назвать себя хорошим другом. Я должен был заметить. Должен был знать.

— Как? — Заметила я. — Даже я этого не знала.

Он заметно нервничал, сняв с себя бейсболку и натянув ее низко на глаза, затем опять приподнял, чтобы должным образом видеть дорогу. Потер заднюю часть шеи, устроился поудобнее в кресле и настроил радио.

— Тайлер, — позвала я. — Просто скажи. Если для тебя это перебор, я пойму. Твоей вины нет. Я через многое заставила тебя пройти.

Он повернулся, бросив в мою сторону короткий взгляд, затем принял в сторону и съехал с шоссе, переставив рычаг передач в режим парковки.

— Ты оказалась на грязном полу туалета заправочной станции. Поцеловала меня на прощание, после чего испарилась. Я сума сходил, застряв в горах, Эллисон. У меня не было возможности добраться до тебя, связаться с кем-нибудь, чтобы узнать жива ли ты, и даже потом не спал, потому что каждый звонок приводил в никуда.

Я зажмурилась.

— Прости меня. Я очень много раз поступала, как последняя эгоистка, и задолжала тебе больше одного извинения.

— Нет, — он покачал головой. — Мне не следовало бросать тебя в квартире. Видел же твою борьбу. Ты боролась долгое время. Я водил тебя в треклятый бар, потянул за несколько ниточек, чтобы вытащить из тюрьмы, когда ты напилась и искала пожар, водил на вечеринки и знал о приправленном кофе, которое ты брала на работу… в первую очередь, я твой друг, Элли и подвел тебя по всем пунктам.

Барб объяснил, в какую бурю мне придется войти после выписке из «Passages». Меня будет окружать не только собственное чувство вины, а также и всех, кто меня любил.

— Тайлер, не надо. Мы оба прекрасно знаем, что ты не смог бы меня остановить, даже если бы захотел. Мне самой следовало принять решение, и ты любил меня до того самого момента.

Взгляд его теплых карих глаз смягчился, наполнившись отчаянием.

— Мы оба облажались в ночь нашего знакомства, но чем больше времени я проводил с тобой, тем лучше себя чувствовал.

Я выдохнула смешок.

— Я тоже.

Он побледнел, потянувшись к бардачку. Открыл его, сжав в руке маленькую темно-красную коробочку.

— Открой.

Маленькая крышка скрипнула при открытии, и я резко выдохнула, безуспешно пытаясь подобрать слова.

— Ты знаешь, какого находиться в горах. Даже копая траншеи, есть время подумать. Когда Джоджо сообщила о твоем возвращении… я отправился прямиком в ювелирный магазин. Я не мог представить ничего иного, кроме как быть с тобой, возвращаться домой к тебе и… Элли, ты…

— Слишком много всего для первогодня моего возвращения.

Он кивнул несколько раз, затем забрал у меня коробочку. Уставился вперед, ударив по рулю основанием ладони.

— Черт возьми! Я не собирался это говорить. Пока ехал за тобой привел себе сотни причин не делать этого. Оно тебе совсем не нужно прямо сейчас. Ты только вернулась домой, а я просто сбросил все это дерьмо тебе на голову.

Мою грудь стянуло.

— Я заставила тебя пройти через ад. — Меня начало затягивать невероятно сильное чувство вины, из которого не уверена смогу ли выползти.

Он посмотрел на меня.

— Будь ты пламенем, Элли… я сгорю вместе с ним.

Слеза скользнула по моей щеке, я видела, как он терпеливо дал мне время самой решить, что означают мои слезы. Я потянулась к нему, и он не теряясь перетянул меня через приборную панель себе на колени, оборачивая своими руками и оставляя крошечные поцелуи на моей шее, щеке, пока не добрался до губ.

Его ладони сжимали мое лицо, пока он целовал меня глубоко и медленно, без слов признаваясь в любви.

Он отстранился, прижавшись своим лбом к моему, его глаза были закрыты, а грудь поднималась и опускалась от каждого быстрого вдоха и выдоха. Он посмотрел на меня, нахмурив брови, но опередив его вопрос, я выпалила.

— Да.

— Правда? — Переспросил он с небольшой, обнадеженной улыбкой.

— Но, — начала я. Выражение его лица изменилось, надежда в глазах погасла. — Мне над многим предстоит поработать. Поэтому необходимо много времени и еще больше терпения.

Он покачал головой и сел ровно, готовый бороться за меня. Потом открыл коробочку, вытаскивая маленькое серебряное кольцо с одним круглым солитером.

— Знаю, что оно не такое большое, как у Финли…

— Для меня это неважно. А важно то, что оно олицетворяет.

Кольцо скользнуло мне на палец, и с его губ сорвался смешок.

— Твою же мать.

Я задумалась над его словами, позволив им присоединиться ко всему, что узнала за последние два месяца. Возвращение к прежним отношениям или начало новых — рецепт рецидива, и мы с Тайлером были и тем и другим. И зная это, я поняла, что никто не сможет научить меня полюбить себя лучше него.

Глава 28.

Джоджо высунула голову из-за угла, выглядела она так, словно уснула в солярии. Ее длинная белая коса несильно раскачиваясь перед лицом.

— Есть минутка?

— Конечно, — ответила я. — Дай, только закончить с этим… — напечатав еще несколько слов, сохранила документ и откинулась на спинку офисного кресла.

— Ну и какого вернуться? — Поинтересовалась она, рухнув на диванчик перед моим столом.

— Эм… нормально, — кивнула я.

— А как твоя новая квартира?

Я снова кивнула.

— Она не моя, как и все находящееся в ней.

— Знаю, тебе тяжело. Но без их помощи было бы еще тяжелее. Сейчас все направлено на то, чтобы тебе стало лучше.

— Знаю. Тайлер говорит то же самое. Он даже не настаивает, чтобы я переехала к нему, что, кстати говоря… очень странно.

— Но умно. Поздравляю, кстати. — Синапсы в голове Джоджо определенно активизировались, и я подождала, пока она скрутит платиновые пряди волос, свисавшие с прозрачной резинки. — Сегодня звонил Чиф. Спрашивал, как у тебя дела.

— Смотритель Альпийского подразделения?

— Да, этот Чиф. Задал несколько вопросов о твоем выздоровлении.

— Неловко.

— Он хочет дать тебе еще один шанс.

— Ну да, — недоверчиво заметила я.

— Альпийское подразделение сейчас на отдыхе.

— Знаю.

— Они уезжают в Колорадо Спрингс через два дня.

— Это мне тоже известно.

— Когда они вернутся, Чиф просил передать, если ты готова.

— Почему он хочет, чтобы я вернулась? — Подозрительно уточнила я.

— Он видел твою последнюю работу со службой лесозаготовок. Она получило огромный отзыв, и они захотели бы завершить на позитивной ноте.

— Похоже, выбор «АП» помог принять им решение?

Джоджо улыбнулась.

— Я более чем уверена, что папуля удочерил бы тебя, если бы мог. Ты прославила наш журнал. Шесть месяцев нам не хватало места для рекламы. Количество подписок увеличивается с каждым днем. И все это благодаря тебе, Элли. Я даже не могу вписать свое имя в последнюю статью. Практически каждое слово принадлежит тебе.

— Я заметила отсутствие твоего имени.

— По хорошим причинам, — она наклонилась вперед. — Улучшение твоего самочувствия у нас в приоритете. Если тебе кажется, что все это слишком или ты пока не готова, мы оставим до следующего пожароопасного сезона. Папуля хотел, чтобы ты знала.

Я повернулась, заметив закрытую дверь кабинета Вика. Это продолжалось с тех пор, как я вернулась к полноценным офисным обязанностям.

— Нет, я могу, — сердце забилось о грудную клетку. Мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы скрыть радость.

Лицо Джоджо просветлело.

— Правда?

— Ага. Только перестань повторять «лучше». Меня от него тошнит.

Она встала, покачав головой.

— Отлично. Больше не буду. — Не прошло и двух секунд, как она завернула за угол, ее оранжевое лицо снова появилось, улыбку подчеркивала ярко-розовая помада. — Не правда. Буду говорить, если потребуется.

— Поняла.

Джоджо оставила меня в покое, и я откинулась на спинку стула, делая глубокий вдох. Поверхность моего стола оставалась такой же пустой, как и в самый первый рабочий день, но три фотографии теперь имели рамки. Я подняла металлическую, размером 5х7 и посмотрела на безобразно обрезанный кадр картины Финли, висевший на стене загородного дома. Как иронично, что именно этот снимок привел меня к работе фотографом и всего восемнадцать месяцев спустя снимок начал казаться настолько непрофессиональным, что мне приходилось опускать его лицом вниз по несколько раз на дню.

Входная дверь звякнула, и Джоджо поприветствовала того, кто подошел к ее стойке регистрации. По фамильярному обращению и снисходительному тону, можно было догадаться, пришел Тайлер.

— Элли? — Раздался голос Джоджо по интеркому.

Я нажала кнопку.

— Да?

На заднем плане Тайлер жаловался, что Джоджо просто должна была его пропустить ко мне в кабинет.

— К тебе пришел Тайлер Мэддокс. Должна ли я его впустить или же отправить обратно в море венерических заболеваний, откуда он и пришел?

У меня вырвался смешок.

— Пропусти.

Она нарочито громко вздохнула.

— Хорошо.

Появился Тайлер, держа в руках два газированных напитка.

— «Спрайт» для тебя, — произнес он, поставив стакан мне на стол. — Вишневая кола для меня.

— Спасибо, — мои губы обхватили трубочку. — Сегодня звонил Чиф.

— Неужели? — Тайлер изобразил удивление. Он сел на диванчик на то же самое место, которое занимала Джоджо, несколько раз подпрыгнув.

— Как ты смог его уговорить?

— И как бы мне удалось уговорить его после случившегося в Колорадо Спрингс?

— Не лги.

— Ты права. Мы все его уговаривали.

— Кто мы?

— Ребята. Они скучают по тебе. Пуддин оплакивает жареный сыр по несколько раз в день.

— Я согласилась.

Его брови взлетели вверх.

— Согласилась?

Я кивнула, а он соскочил с дивана, перегнулся через стол и, сжав ладонями мое лицо, смачно поцеловал в губы.

— Ого, мне стоит чаще говорить «да».

— Согласен. Помнишь, что случилось, когда ты в прошлый раз сказала «да»?

— Конечно, помню.

Он усмехнулся.

— Той ночью ты много раз повторяла «да».

— Замолчи. Чем сегодня займешься?

— Кроме тебя? — Переспросил он.

— Смешно. Есть какие-нибудь планы?

Он засмеялся, почесав сторону носа.

— Нет, детка. В мои планы входишь только ты.

— Хорошо, потому что нас пригласили на ужин в шато.

— Что это такое?

— Загородный дом родителей.

Он побледнел. — Что ты сказала?

— Мои родители хотят с тобой познакомиться.

Он моргнул, все его тело застыло в том самом положении, в каком оказалось, услышав новость.

— Ой.

— Ой?

— Я просто подумал… ну, знаешь… мы не собирались ходить ни на какие вечеринки.

— Не вечеринка. Ужин. И они подают газированную воду. Финли тоже там будет.

— То есть, ты хочешь сказать… что это будет самый неловкий ужин во вселенной.

— Скорее всего.

— Я в деле, — сказал он, выпрямляясь.

Я улыбнулась, приподняв подбородок, чтобы встретить его взгляд. — Уверен?

— Конечно. Пора познакомиться с родственниками. Жду не дождусь осуждающих взглядов и вопросов о моем мизерном заработке.

— Рада, что ты знаешь, чего ожидать.

Он наклонился поцеловать меня в щеку и помахал прежде, чем скрыться за углом. — Люблю тебя! — Крикнул, и дверь звякнула.

— А мы тебя нет! — Заорала в ответ Джоджо.

Тишину комнаты нарушали лишь скрежет вилок о тарелки и папуля, сделавший глоток воды из винного бокала. Феликс стоял около двери подобно стражу, готовый в любую секунду предотвратить побег Тайлера или мой; с тех самых пор как мы приехала, мама не смотрела мне в глаза.

Финли что-то усердно строчила в телефоне, смущаясь находиться с Тайлером в одной комнате, так же, как и он сам.

Салли подняла голову и подмигнула мне, пытаясь разрядить обстановку. Тайлер нарезал ножку ягненка, довольно поедая четвертое из пяти блюд ужина.

— Эллисон, — начала разговор мама голосом, не предвещавшим ничего хорошего. — Твой отец поговорил с советом директоров, и они очень заинтересованы использовать твои новоприобретенные навыки на пользу компании. Уверена, зарплата понравится тебе гораздо больше нынешней.

Я мгновенно проглотила и прочистила горло.

— Мне нравится моя работа.

— Милая, ты можешь заниматься тем же самым в «Эдсон Тех», — ответила она.

— Я не смогу лазать по горам и снимать лесные пожары для «Эдсон Тех».

Мамины губы поджались, углубив морщинки вокруг рта.

— Совершенно верно. Мы с твоим отцом считаем, что более высокооплачиваемая работа облегчит оплату новой квартиры и…

— Э-э… вы сами настояли на этой квартире, и я подчинилась.

— Но она все еще стоит денег, дорогая. Денег, которые ты, как взрослый человек, должна выплатить.

— Я жила в замечательной квартире, которую могла себе позволить.

— Мы пришли к единому мнению, что переезд поможет начать все с чистого листа.

— Я могла бы найти более подходящую квартиру…

— Мередит, — вставила Салли. Я полюбила ее спокойный, успокаивающий голос — тот, который всегда считала манипулирующим и лживым. Теперь же, когда она стала человеком, кому можно было довериться в случае беды, папуля посчитал прекрасной идеей вернуть ее. — Эллисон нравится ее нынешняя работа. Возможно, наши попытки лишить ее безопасного места и подтолкнуть к более высокооплачиваемой работе, на которой она будет несчастлива, нецелесообразно скажется на хорошем самочувствии.

— Она будет вполне довольна, — пренебрежительно заметила мама.

— Мередит, — начал папа.

— Филипп, — парировала мама, ее голос возрос на октаву. Она улыбнулась, вернув себе самообладание. — Мы решили, что Эллисон будет полезно найти место в компании и стать активным участников в оплате собственных счетов.

— Эллисон не согласна, — произнесла Салли. — Она прекрасно справляется. — Она улыбнулась мне. — Она самостоятельно оплачивала счета и до того, как мы перевезли ее в квартиру.

— У Эллисон нет выбора, — выдала мама.

— Вообще-то, есть, — ответила Салли. — Она спокойно может найти себе другое жилье, если вы продолжите давить. Не думаю, что вы этого хотели, когда обеспечивали ее. Я помню ваше беспокойство по поводу ее выздоровления и желание предложить что-нибудь, чтобы снизить уровень стресса.

— Салли, — произнесла мама с натянутой на лице улыбкой. Она промокнула рот салфеткой. — Ты работаешь на меня, а не на Эллисон.

Салли ни капли не дрогнула.

— Я независимый работник, к которому вы обратились, чтобы помочь Эллисон найти путь к лучшей жизни. Она счастлива. И то, что вы предлагаете возымеет обратный эффект. Тем более сейчас, в начале ее восстановления… Мередит. Вы не можете на самом деле думать, будто знаете, что будет лучше вашей дочери.

Мама уставилась на папу, ожидая его вмешательства.

Он сел ровно, прочистив горло и быстро прожевав.

— Твоя мама… — она сердито на него посмотрела — и я… считаем, что раз уж ты уже закончила колледж… пора… занять место в «Эдсон Тех». Твоя мама приложила огромные усилия для создания особого отделения, включавшего в себя фотографию, и она хочет, чтобы ты заняла этот пост и получила заслуженное уважение. Ей сложно представлять дочь в качестве секретаря или этим… грязным, живущим в палатках фотографом, снимающего белочек.

Тайлер подался вперед.

— Прошу прощения, сэр… вы видели работы Эллисон? Она не снимает белочек, она документирует локализацию масштабных лесных пожаров по всем Соединенным Штатам, и она просто невероятно талантлива. Ее публиковали, она стала очень востребована. Ей пришлось отказаться от некоторых предложений, включая «Нэшнл Географик».

— Серьезно? Это замечательно, Эллиби, — произнесла Финли, по ее лицу растянулась гордая улыбка.

— Спасибо, — ответила я.

Тайлер нашел под столом мою руку, и я выпрямилась.

— Если вы хотите, чтобы я съехала с квартиры, то сделаю это огромным удовольствием. Но с работы уходить я не собираюсь.

Мама хмурым взглядом посмотрела на Тайлера.

— Могу предположить, во всем этом каким-то образом замешан он.

— На самом деле, нет, просто мне нравится моя работа. Но я также люблю и его, а работа в «Эдсон Тех» будет означат переезд на восточное побережье, я же хочу остаться в Эстес Парке.

Мама закатила глаза. — Это туристический городок, Эллисон. Здесь не выгодно пускать корни.

— Не правда, — ответила я. — Мои корни очень хорошо вросли.

Тайлер сжал мою руку.

Мама поставила на стол локоть и сжала переносицу. — Ты действительно собралась замуж за пожарного, Эллисон? Не обижайтесь, мистер Мэддокс, но как вы собираетесь обеспечивать нашу дочь?

Тайлер бросил салфетку на стол, его плечи расслабились. — В действительности, Элли совсем не нуждается в моей финансовой поддержке, но, если вам станет спокойнее, у меня шестизначная зарплата за год, миссис Эдсон. Это совсем не плохо.

— Правда? — Ответ Тайлера заинтриговал папу.

Тайлер пожал плечами. — Я много работаю сверхурочно, к тому же риск неплохо оплачивается.

— Что он…? — начала мама.

— Он имел в виду, что работа прибыльная, мама, — глядя на меня, перебила ее Финли.

— Ну что же, — папа ослабил галстук. — Похоже, они уже приняли решение.

— Нет, безусловно нет, — возмутилась мама. — Этот мальчик…

— Мередит, — рявкнул папа. — Достаточно.

Финли опустила голову, уголки ее губ поползли вверх. Подобное случалось не часто, но мы обе обожали, когда папа, наконец, осаждал маму.

— Не вижу причин, почему бы Эллисон не остаться в квартире до тех, пор пока она того хочет. В конце концов, мы же купили Финли квартиру в Нью-Йорке.

— Финли не алкоголик, — процедила сквозь зубы мама.

— Как и я, — заметила я. — Я выздоравливающий алкоголик.

Марисела принесла поднос, заставленный крем-брюле, поставив по небольшой белой тарелочке перед родителями, Финли, Тайлером и мной.

— Мама, — я попробовала фирменное блюдо Мариселы, прежде чем заговорить. — Думаю, тебе пора принять тот факт, что твои мечты в отношении меня не совпадают с моими собственными. Я совершила большое количество ошибок и разбила твое сердце, за что прошу прощения. У меня впереди длинный путь и многое предстоит наверстать, но я не стану извиняться за то, что хочу остаться на работе, которую люблю и за желание выйти замуж за мужчину, который стал для меня всем. Может нам и придется трудиться в поте лица ради оплаты счетов, но… мне нравится быть отвратительной с ним.

На лице Тайлера появилась полуулыбка.

— Мне бы хотелось увидеть твои статьи, юная леди, — сказал папуля.

— Да, сэр, — улыбнулась я.

— Ужин получился удивительным. Спасибо, — похвалил Тайлер.

Папа поднялся вслед за нами.

— Приятно было познакомиться, Тайлер. С нетерпением буду ждать ваших историй.

Тайлер обошел длинный стол и пожал папе руку. — А я с нетерпением буду ждать, когда вы увидите фотографии дочери.

Тайлер вернулся ко мне и протянул руку. Я успела сделать несколько шагов вслед за ним, когда мама позвала меня по имени.

— Эллисон? Я всего лишь хочу, чтобы ты была счастлива.

Я улыбнулась ей. — Можешь мне поверить, впервые за очень-очень долгое время… я по-настоящему счастлива. Возможно, даже счастливее всех.

Она кивнула, и Тайлер повел меня дальше по коридору к выходу и его грузовику. Он придержал дверцу открытой, я забралась внутрь, ожидая, когда он займет место за рулем.

— Это было… — начала я.

— Напряженно. — Он хихикнул. Затем переплел наши пальцы, приподнимая их к своим губам. — Мне кажется, все прошло хорошо.

Я сморщила нос. — Ты действительно так думаешь?

— Да. Все будет хорошо.

Я вытянула перед собой руку, восхищаясь бриллиантом. — Как думаешь, такие как я заслуживают «хэппи-энда»?

Телефон Тайлера звякнул, и он вытащил его, чтобы прочитать сообщение. — Твою мать.

— Что случилось?

— Вызывают. В Колорадо Спрингс. О, нет.

— Что еще?

— Тэйлор уже там, вместе с Зиком и Дэвидом Далтоном.

Я нахмурилась, не узнав второе имя.

— Джу, — пояснил он. — Они не доложили о своем возвращении. Их собираются объявить пропавшими без вести.

Я в ужасе прикрыла рот ладонью. Тайлер посмотрел на меня.

— Поехали, — сказала я.

— Детка…

— Я останусь в отеле. Езжай. Езжай!

— Пообещай, что никуда не пойдешь.

— Я останусь в отеле, — я отпрянула от серьезного взгляда Тайлера. — Обещаю!

Тайлер перевел рычаг в положение переднего хода, ринувшись вперед. По дороге он позвонил Чифу, предупреждая о нашей поездке на юг.

Поездка за город оказалась быстрой — наверное, потому что Тайлер превышал скорость на двадцать миль. Как только мы вбежали в вестибюль, Тайлер присоединился к другим пожарным в конференц-зале.

— Элли! — Улыбнулась мне Дарби. — Я надеялась, что ты приедешь.

— Я здесь. Мне нужен номер.

Пока Дарби меня регистрировала, я повернулась и помахала Ставросу.

— Сделай одолжение, — прошептала я Дарби.

— Конечно, — прощебетала она, глядя в монитор и кликая мышкой.

— Я не собираюсь подходить к Ставросу, пока здесь.

Голова Дарби поднялась, и она в замешательстве уставилась на меня.

— Я больше не пью, — объяснилась я.

— О… о! Ага. В прошлый раз… было плохо.

Я кивнула в знак согласия. — Потом еще хуже.

Дарби округлила глаза, она потянулась через стойку и сжала мою руку. — Куриные наггетсы, не может быть слишком плохо! Поздравляю! Тайлер?

— Ага, — улыбнулась я.

Она выпустила мою руку.

— Ни хрена себе, оно очень красивое. Я передам Ставросу, что ты завязала.

— Спасибо, — ответила я, решив для себя, что ненавижу этот эвфемизм.

Она протянула мне два ключа-карты и подмигнула, я опустила взгляд на конверт с номером комнаты. Затем обернулась через плечо, заметив Тайлера в конференц-зале со скрещенными на груди руками.

Я понесла сумку с фотоаппаратом к лифту и нажала кнопку второго этажа. Наш номер оказался в конце холла на углу, я посмотрела вниз на многочисленные огни новостных и пожарных грузовиков вокруг машины Тайлера.

Села на кровать и щелкнула пультом от телевизора. У меня не заняло много времени, чтобы найти новостной канал, освещавший пожар. Новость о пропавших пожарных альпийского подразделения уже бежала внизу экрана желтыми буквами

Я позвонила Джоджо и предупредила, что уехала снимать пожар. Как только телефон оказался на зарядке, он пискнул.

«Отправляюсь за Тэйлором. Люблю тебя.»

«Будь осторожен. У меня на тебя планы. Я тоже тебя люблю.»

Глава 29.

Солнце садилось за горизонт, когда двери главного входа распахнулись перед Трэксом. Он совсем не удивился при виде меня, чего нельзя сказать про кольцо на пальце.

— Поздравляю, — произнес он.

— Тебе что-нибудь известно об альпийском подразделении? — Спросила я.

— Вертолет с поисковой бригадой прибыл на место. Этот пожар просто монстр.

Я стояла позади дивана, глядя на огромный плоский экран рядом со стойкой Дарби. Ставрос принес мне стакан с чем-то прозрачным и шипящим.

— «Спрайт», — пояснил он. — Всего лишь «спрайт». Ты не голодна?

— Нет, спасибо.

Ставрос вернулся за барную стойку, а мое внимание вернулось к телевизору. СиЭнЭн сообщило, что столб дыма виднелся с космической станции, после чего корреспондент взял интервью у начальника федерального лесного управления США, Тома Тидвелла.

— Плохо дело, — я обняла себя за талию.

— Мои люди доложили, что присматривают за командой спасения, — произнес Трэкс в десятый раз проверяя свой телефон.

После очередного заседания в конференц-зале представители власти вышли и собрались около телевизора. Мой желудок заурчал, но я не шевелилась. Дарби в три часа отметила время ухода, но все равно осталась, не в силах бросить меня в тревоге и одиночестве.

— Сделайте громче! — Крикнул кто-то с другого конца помещения.

Дарби схватила пульт и несколько раз нажала на кнопку громкости. Женщина-репортер стояла на фоне высокой травы и горящих деревьев с микрофоном в руках. Мое сердце разрывалось от боли при мысли, что Тайлер где-то там.

Я повернулась на своем месте и посмотрела на оперативную группу. Они переговаривались приглушенными голосами, а я вернулась к телевизору, поднеся пальцы ко рту.

— Последний отчет от команды Эстес Парка был в шесть часов вечера, в момент схождения двух основных пожаров. Они сообщили, что разворачивают свои пожарные укрытия.

Мои глаза наполнились слезами, и все перед глазами начало двигаться в замедленном действии. Я поднялась, разглядывая лица мужчин вокруг меня в поисках того, кто может знать о местонахождении моих мальчиков.

Дарби протянула мне салфетку, и я быстро промокнула глаза, отказываясь думать о плохом.

— Они в порядке, — произнес один из пожарных, похлопав меня по руке.

Я повернулась к телевизору, молясь, чтобы слова внизу экрана изменились.

— Элли!

Фэлин вбежала в вестибюль с парковки, выглядя также ужасно, как чувствовала себя я. Я бросилась к ней и обернула своими руками, всхлипывая.

— Я только что услышала, — произнесла она. — Есть какие-нибудь новости?

Я покачала головой, вытирая нос салфеткой, принесенной Дарби. — Никаких. Мы приехали около семи. Тайлер гнал как безумный. Он в составе бригады, которую отправили на их поиски.

Она прижала меня к себе. — Я знаю, с ними все в порядке.

— Они обязаны быть в порядке, — я взяла ее за руку, натянув на лицо улыбку. — Слышала… про ребенка. Первый внук в семье Мэддоксов. Джим в полном восторге.

Лицо Фэлин побледнело, и мое сердце ухнуло в пятки.

— О, Господи. Только не это. Ты… больше не беременна?

Она смотрела на меня с одинаковой долей растерянности и ужаса.

— Ты права, — продолжила я. — Сейчас не время. Давай присядем. Трэксу получает новости от своих людей каждые тридцать минут.

— От своих людей? — Удивилась Фэлин.

Я пожала плечами. — Я сама не поняла. Он только сказал «от своих людей».

Мы с Фэлин опустились на диван перед телевизором, в окружении спасателей и пожарных. С наступлением ночи толпа поредела, но мы с Фэлин и Дарби остались на месте ждать новых известий помимо тех, что получал Трэкс, которые, на самом деле, и новостями не назовешь. Единственное, что было известно, не найдено никаких тел.

Фэлин взяла меня за руку и сжала, ее тело глубже погрузилось в диван. Дарби принесла нам кофе и тарелку с пончиками, но никто так и не прикоснулся к еде.

Трэкс подошел и сел в кресло рядом с диваном.

— Есть какие-нибудь новости? — Спросила я.

Трэкс уныло покачал головой.

— Что насчет поисковой бригады? — Спросила Фэлин.

— Ничего, — произнес Трэкс. — Мне жаль. Мои ребята могут дать только визуальное подтверждение, и они никого не видели в течении часа. Вертолеты до сих пор в небе с прожекторами, но густой дым ухудшает видимость. — Он посмотрел на Дарби, желая сообщить хорошие новости. — Я свяжусь с ними через десять минут. И сообщу сразу, как только что-нибудь выясню.

Я кивнула, и тут двери в вестибюль распахнулись.

В вестибюль вошел Тайлер весь покрытый копотью. Он снял свой шлем, Фэлин поднялась на ноги, а я вскочила на ноги и бросилась к нему, врезавшись в его тело на полной скорости.

— Боже мой, — плакала ему на ухо. — Боже мой, ты здесь. Ты вернулся. — Я отклонилась назад, заметив симметричные чистые дорожки на щеках. Я снова прижалась к нему, и в ответ он стиснул меня руками.

— Мы не нашли его. Я не смог его найти, Элли, — всхлипнул он.

— Нам пришлось оттаскивать его, — добавил Джубал, вытирая покрытый грязью лоб тыльной стороной запястья. Он выглядел утомленным, глаза были окружены чистыми линиями.

— Нет! — Всхлипнула Фэлин.

Тайлер выпустил меня из объятий и подбежал к Фэлин, прижав ее к себе. Он что-то прошептал ей на ухо, пока она качала головой, затем ее ноги подкосились, а вестибюль заполнили ее рыдания.

Мои веки затрепетали и открылись посреди разговора Тайлера и Фэлин. Она отправлялась на работу, больше не в силах просто сидеть и ждать.

— Ты собираешься вернуться туда? — Спросила она.

— Не уверен, что мне позволят. Я ударил одного или двоих человек, когда меня пытались оттащить из зоны, — ответил Тайлер.

— Он же твой брат, — оправдала его Фэлин. — Должны понимать.

Тело Тайлера напряглось, и я погладила его по плечу. — Он войдет в эту дверь в любую секунду. Их не нашли. Это хорошая новость.

Он кивнул.

— Пойдем. Примешь душ, — я встала, потянув Тайлера за собой. Он доковылял до лифта, а потом по коридору до нашего номера. Я завела его внутрь и в ванную, расстегнув его рубашку, повесила ее на дверь, следом отправив нательное белье, остальную одежду и обувь.

Я повернула вентили душа и прежде чем позволить ему войти, проверила температуру воды. Он закрыл занавеску, но до меня все равно доносились его всхлипы.

Я откинула голову на стену и, зажмурившись, стала делать глубокие, успокаивающие вдохи, чтобы ослабить напряжение, дополнявшееся внезапной сильной жаждой, заставившей ломить все тело. В голову закралась мысль, обратиться к Ставросу и договориться с ним о пиве для Тайлера. Всего одному. Я устала, боялась и беспокоилась за Тайлера, но лучше бы мне остаться рядом. Трезвой. Я поднялась, отказываясь сдаваться. Эта была первая из многих ломок, но мне следовало справляться со всем по очереди.

Тайлер выключил воду и взял из моих рук полотенце. Вытерев насухо лицо, обернул его вокруг талии и прижал меня к стене. Моя рука легла на его затылок, губы прижались к щеке.

— Он возвращается, — прошептала я. — Нам лучше спуститься вниз. Ты захочешь быть там, когда он войдет внутрь.

Тайлер кивнул, вытерев нос, затем отвернулся прополоскать рот и снова оделся. Его ладонь сжимала мою по дороге в вестибюль. Его брат общался с небольшой группой лиц, такой же грязный, как и стоявшие рядом Далтон и Зик. Они пожимали руки и обнимались с остальными членами Альпийского подразделения.

— Ты безмозглый придурок, — произнес Тайлер, рванув к своему брату. Они так сильно обняли друг друга, что звуки хлопков по спине разнеслись по всему помещению. Тайлер сорвался

Мои глаза наполнились слезами и подошедший Трэкс обернул мои плечи рукой, пока мы наблюдали за воссоединением Тэйлора и Тайлера. Я дала им минуту и затем присоединилась к их объятию.

— Привет, — с кончика носа Тэйлора капнула слеза.

— Фэлин была здесь, — сказала я.

Тэйлор отстранился.

— Что? Она была здесь? — Переспросил он, ткнув пальцем в пол.

Я кивнула.

— Прождала всю ночь. Очень переживала. Позвони ей.

Тэйлор похлопал себя по карманам в поисках ключей. И указал на Тайлера.

— Люблю тебя, братишка. Мне надо позаботится о своей девочке.

— Вали отсюда, кретин. И не смей возвращаться, пока не вернешь ее.

Тэйлор бросился к своему грузовику и сорвался с места, завизжав шинами.

Тайлер повернулся, притянув меня к себе.

— Черт, — выдохнул он от облегчения.

Члены команды похлопали его по спине, их облегчение и взволнованность совпадали с Тайлером. Я обняла Зика, Джу, а потом и всех остальных, пока Тайлер разговаривал с некоторыми «шишками».

Он вернулся ко мне, поднял на руки и понес в сторону лифта под нелепое улюлюканье и свист пожарных.

Неожиданно мои веки налились тяжестью, и я прислонилась к его плечу. Лифт звякнул, Тайлер зашел внутрь, немного изогнувшись, чтобы я нажала на кнопку второго этажа. Затем отнес меня к номеру и снова замер, пока я вставляла ключ-карту в замок. Тот открылся, и Тайлер надавил на ручку, толкнув дверь ногой перед тем, как опустить меня на кровать.

Я прижалась к его шее, растворяясь в нем и в его объятиях.

— Я не знала, что у Тэйлора и Фэлин проблемы.

— Ага, они расстались.

— Даже несмотря на то, что она беременна? Он не мог так поступить.

— Фэлин не беременна.

Я приняла сидячее положение, хлопнув его по груди.

— Не может быть! Ты это серьезно?

Тайлер подпер голову рукой.

— Она порвала с ним, он поехал в Калифорнию к Томми. Переспал с его коллегой. Похоже, та залетела, но не захотела оставить ребенка. Так странно, да? Тэйлор получит полную опеку.

— Ничего себе. Думаешь, они все уладят?

Он пожал плечами.

— Она проторчала здесь всю ночь. Должно быть, все еще беспокоится о нем. Иди сюда, — поманил он.

Я легла обратно, устраиваясь поудобнее.

Он прижал запястье ко лбу.

— Уф. Это было напряженно. Не представляю, чтобы со мной стало, случись что с Тэйлором. За последние несколько лет уже в третий раз с нами происходит подобное.

— О чем ты?

— Тэйлор, Трент и Трэвис были на грани смерти.

Я зарылась лицом в шею Тайлера. — Это не значит, что настал твой черед.

— И определенно не очередь Томми. Он — рекламный агент.

— Ты уверен? — Спросила я.

Тайлер замер.

— Почему ты спрашиваешь?

— Ну… твои родные считают, что вы с Тэйлором продаете недвижимость. Что если и Томас не тот, за кого себя выдает?

— И кто же он, по-твоему?

— Полицейский.

Тайлер фыркнул.

— Серьезно. Или что-то вроде того. Он ведь живет в Сан Диего? Если не ошибаюсь, именно там находится офис федерального бюро расследований? Он точно что-то скрывает. Как и его девушка. Я видела Трэвиса, направлявшегося в их номер ранним утром после свадьбы.

— У тебя богатое воображение.

— Эбби знает, — сказала я.

— Что знает Эбби?

— О вас.

Он усмехнулся. — Нет, не знает.

— Знает. И знает о Трэвисе.

— А с ним что не так?

— Он что-то не договаривает. Она очень умная. И я тоже. Я фотограф, Тайлер. И замечаю мелочи. Я постоянно наблюдаю за людьми. И с самого начала говорила, что внутри ты очень хороший человек, помнишь?

Он нахмурился пока, не желая отступать.

— Мне кажется, вашему отцу тоже обо всем известно, — продолжила я.

— Что? — Он приподнял голову. — С чего ты все это взяла?

— Поняла. Я наблюдала за ними на День Благодарения. Эбби задавала вам странные вопросы, и потом они с Джимом переглянулись.

— Переглянулись, — отстраненно заметил он.

Телефон Тайлера зазвонил, и он вытащил его из нагрудного кармана футболки. — Ха.

— Кто там?

— Отец. Прислал сообщение.

— Что написал?

— Просто хотел убедиться, что никто не пострадал.

Я приподнялась к его уху и поцеловала щеку. — Я же говорила.

— Не может быть, — он напечатал ответ и убрал телефон.

— Он же бывший детектив. Думаешь, он не в состоянии раскусить вас?

— Почему тогда ничего не сказал?

Я пожала плечами.

— Может он просто хочет, чтобы вы думали, что смогли его перехитрить. Возможно, он верит, у вас есть веская причина, по которой вы не говорите правду, поэтому оставляет все на своих местах.

— Теперь, когда папа стал экстрасенсом, может быть, он сообщит мне, когда ты соизволишь назначить дату свадьбы, — наполовину шутя, заметил он.

Мои руки скользнули под футболку Тайлера, пробегая кончиками пальцев вверх по его груди.

— Мне казалось, тебе все равно.

— Разумеется, мне не все равно, детка. Просто я не собираюсь на тебя давить.

Под моими прикосновениями кожа Тайлера была теплой, его грудь поднималась и опускалась при каждом вдохе и выдохе. Я вспомнила нашу первую встречу, каким потным и сексуальным он был, размахивая кулаками в доме моих родителей. Мы прошли небеса и ад, огонь и лед, и он был рядом несмотря ни на что.

— Моя мать, кажется, очень обеспокоена моей собственной квартирой.

— Да, но не твой отец.

— Если Тэйлор станет папой…разве им с Фэлин не понадобится собственное жилье?

— Ох, точно. Я не подумал об этом.

— Может тебе стоит уступить им вашу квартиру, а сам переедешь ко мне?

Тайлер повернулся на бок и подпер голову рукой.

— Что? — С подозрением переспросил он.

Я пожала плечами.

— Ты можешь оплачивать половину арендной платы. И мы сможем пожениться сразу после окончания пожароопасного сезона…

Брови Тайлера устремились на лоб. — После этого пожароопасного сезона?

— Слишком рано?

Он сжал мой подбородок, поворачивая туловище, пока не навис надо мной. — Детка, — выдохнул он, прижавшись своими губами к моим, проскальзывая внутрь языком. Я потянула его футболку, впиваясь пальцами в спину.

— Октябрь? Ноябрь? — Проговорил мне прямо в губы он.

Я кивнула.

Его лоб прижался к моему, эмоции из-за прожитого дня зашкаливали. — Ты прикалываешься надо мной?

— Мне не нужно ничего изысканного, а тебе? — Он отрицательно покачал головой. — Выбирай субботу.

Он достал телефон и открыл календарь.

— Седьмое ноября. Пожароопасный сезон точно закончится, и, возможно, некоторые из ребят все еще будут здесь.

— Замечательно.

— Седьмое ноября, — повторил он.

— Идеально.

— Последняя возможность передумать. Я пишу папе, — он ожидал, когда я разоблачу свой блеф.

Я весело смотрела на него.

Он прижал телефон к груди, закрыв глаза.

— Если ты меня разыгрываешь, то разобьешь сердце.

— Тайлер Мэддокс! — Я схватила его телефон, написала сообщение и отправила, развернув экран к его лицу. — Отправлено. Дело сделано. Я стану твоей женой седьмого ноября.

Его ладонь нежно прикоснулась к моей щеке, большой палец пробежался по линии челюсти.

— Ты уверена, что готова?

— А чего бояться? Ты уже видел мою худшую сторону, и все равно продолжаешь любить.

— Что если бы вышло по-другому?

Я закусила губу, глядя на его рот. Он был честным, сильным, красивым, и был моим. — Ты не единственный, кто готов пройти сквозь огонь ради любви.

Он долгое время изучал мое лицо, потом хохотнул и покачал головой, прижавшись к моим губам поцелуем.

Конец.

ТАКЖЕ ЧИТАЙТЕ ИСТОРИЮ ТРЭКСА И ДАРБИ В НОВОМ СОВРЕМЕННОМ ЛЮБОВНОМ РОМАНЕ «OTHER LIVES «(«ДРУГИЕ ЖИЗНИ» приблизительное название) ЗИМОЙ 2016 ГОДА.